Наталья Я. : другие произведения.

Станция Чаща

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Станция ЧАЩА 16.1.16
  
  1. Сентябрьские светлячки
  
  В праздник посреди лета, возникновение которого никто не может объяснить, но существование которого всем пришлось по вкусу, мы отдыхали с Игнатом на одном из озёр Подмосковья. Три дня вместо двух - это будоражило воображение.
  
  Погода была роскошная. Идти никуда от озера не хотелось, разве что надо было домой - дела... А Игнату понадобилось пойти в разведку. Он любит разведки, и надо сказать, находит райские уголки. Я в конце второго дня вернулась, а он отправился куда-то ещё. Ходить с ним в разведку - тяжкий труд. Он добросовестно исследует все возможные пути, а ведь есть ещё рюкзак за спиной.
  
  Игнат вернулся домой в восторге от увиденного. В конце сентября, когда он приехал из отпуска, то пригласил полюбоваться разведанным. Как часто бывает, разведал он не до конца. Мне всё-таки пришлось, правда, не по жаре, а в золотую осень, протаскать свой рюкзак мимо разных деревень и дачных посёлков, иногда минуя их не один раз. Мы искали мост через реку и заброшенную 30 лет назад деревню. Вернее, деревень было две, и там ожидались грибы, ягоды и озёра - деревни где попало не ставят.
  
  В этот день и на следующий тоже мы неоднократно проходили мимо Дураково и всякий раз веселились по этому поводу. Места были хорошие, и когда стало понятно, что заброшенных деревень в этот раз не найдём, выбрали одно из них для ночлега недалеко от реки.
  
  Большая поляна среди сосен была посещаема, потому что красива. Она возвышалась над плоской поймой. С поляны был хороший спуск к реке, уже подёрнутой вечерним туманом.
  
  На поляне - стол, какие-то тряпки развешаны на деревьях и, наверно, для кого-то имели смысл. Пока располагались, на поляну вылетел мотоциклист - он заметил движение у реки и надеялся, что это знакомые. Развернулся и больше его не видели.
  
  Закат был пурпурно-розовым. Пока Игнат ставил палатку, я сходила за водой и нашла сухие стволы для костра. Игнат, пока не стемнело, пошёл проверить, нет ли моста через реку. Убедился, что нет, но нашёл остатки яблоневого сада. Яблони были разных пород. Под ними лежали горы прекрасных яблок. Игнат пошёл готовить ужин, а мне посоветовал много не набирать - тащить придётся. Они пахли, словно только что с веточки.
  
  У нас нет сада, и грустно слушать разговоры в электричке, что целые посёлки выбрасывают на помойку тонны лишних яблок и огурцов. Они на рынке всегда в одной цене, что летом, что зимой. А вдоль железных дорог -валы из яблок.
  
  Сосны по краям поляны розовели стволами, туман над рекой сгустился и тоже был розовым. В траве сияли светлячки - это у них бывает иногда в конце сентября.
  
  2. Лисичкино место
  
  Чаща начинается не сразу от станции. Тропинка ведёт под живописными соснами, спускаясь с железнодорожной насыпи, а потом поднимаясь к дачному посёлку. Посёлок со всех сторон окружён глубокими канавами, переполненными водой, оставшимися от осушения болот, и прудами.
  
  Слева и справа открывались неплохие участки леса, но перебраться через канавы было нельзя.
  
  Присели отдохнуть там, где влево от грейдера уходила под прямым углом грунтовая дорога. Справа был небольшой мыс, вдававшийся в плавни. Отправились по грунтовке. Справа - пруд без противоположного берега. Он скрывался постепенно в лесу, заросшем камышами и кувшинками.
  
  Канавы мельчали и кое-где можно было их перейти. По небольшому мостику справа можно было добраться до малинника.
  
  Приехали молоденькие велосипедистки с мужчиной средних лет. Он выделялся детской панамкой, вывернутой так, чтобы она походила на головной убор американского морского пехотинца. Пехотинец делил внимание между девушками поровну. Прилично шутил и улыбался. Стройные велосипедистки выглядели кордебалетом. Об исчезнувших селах никто не знал, но им это было интересно.
  
  Тропинка вела сквозь малинник и упиралась в поваленную сосну. За сосной она переходила в пунктир и терялась в хвойном бору. Пора было искать место для палатки. Поставили за поваленной сосной.
  
  Нам всё думалось, что где-то недалеко должна быть заброшенная в 80-ые годы деревня Бебелевка. Говорили, что там много грибов.
  
  Утром ещё до завтрака приехал мотоциклист. С корзинкой в руках деловито помчался по пунктирной тропе. Мы со всех сторон разглядели мотоцикл.
  
  Игнат в молодости был мотоциклистом и особую нежность питал к первому мотоциклу - чизетте. Когда мы однажды, проходя посёлок, увидели у забора чизетту, то долго стояли, понимая чувства хозяина, который не мог расстаться с другом молодости.
  
  Этот мотоцикл тоже был не новый, но нашего производства. Игнат произнёс несколько компетентных оценок и пошёл искать лисички. Он нашёл немного, но чувствовал, что где-то рядом должно быть больше.
  
  Я мрачно ела малину - черники хотелось. Игнату тоже хотелось, и он нашёл. Он отправился, ориентируясь по солнцу, без тропы, спиной к грунтовке, метров 300, и упёрся в противопожарную канавку, усыпанную черникой.
  
  Как-то сразу жизнь заиграла красками. Канавка змеилась по сосняку с разноцветными мхами и вывела к полянке с газовой плитой. Вот где было вдоволь черники и брусники! Мы ходили туда по очереди, чтобы не бросать лагерь.
  
  3. У газовой плиты
  
  В следующий раз палатку поставили у газовой плиты. Игнат полюбил живописные сосны вокруг. Ветер сдувал комаров. Спать на мху было мягче.
  
  Кострище сделали тоже у газовой плиты, в противопожарной канавке. Она была песчаной. За ней зеленел влажный мох и под корнями упавшего дерева можно было набрать воды. В тот август мы несколько раз останавливались здесь.
  
  Однажды долго искали воду. Канавы где пересохли, где зацвели. От нашего лагеря уходила в болото противопожарная канавка, но и она, и болото были без воды. Наконец я нашла мокрый мох, и выдавила оттуда воду чуть ли ни ложкой. А потом, когда поужинали, зарядил дождь, лил всю ночь и прямо рядом с нами, за канавкой, образовалась великолепная лужа.
  
  В последний раз мы стояли у газовой плиты осенью. Временами шёл дождь, а Игнат всё не ставил палатку. Тогда я придумала прятать рюкзак в большой герметичный пакет для мусора. У Игната давно болел тазобедренный сустав, с каждым годом всё сильней.
  
  Я сердилась, что палатку будем ставить под дождём - "по-мокрому". Игнат оступился и крепко выругался. Я неожиданно улыбнулась, и тут же стало стыдно. Ночью во сне он матерился от боли.
  
  Нашлись потом другие привлекательные места и больше у газовой плиты мы не ночевали, но иногда просто заходили навестить эту поляну. Однажды на обратном пути после такой прогулки нас застала гроза. Игнат не поленился вынуть из рюкзака кухонный тент и мы сели под него пережидать на краю канавки.
  
  Игнат часто с других стоянок посылал меня к газовой плите, чтобы посмотреть, как там черника. Я старалась компенсировать ему больную ногу, но сама тоже уставала под рюкзаком, особенно в жару.
  
  4. Художник и стая гусей
  
  От станции мы шли через дачный посёлок. Слева от него были плавни, окантованные голубыми хризантемками и клевером. Цветам здесь было хорошо.
  
  У калитки одной из дач - деревянная доска с надписью "Уходящая Русь". Это местный музей. Тут живёт художник. Игнат как-то заходил туда один, а потом мы заглянули вдвоём - вход бесплатный.
  
  Художник был пенсионером, но выглядел бодро. Молодые серые глаза, яркая речь. Предметы быта, резные наличники, оклады икон, пейзажи, портреты. Два зала специально для экспозиции. Строительные чертежи делал сам.
  
  Однажды в посёлке встретились белые гуси. Я бы прошла мимо, но одна из трёх самок зашипела. Ей хотелось меня ущипнуть, может быть, от скуки. Человек я, по-моему, бесконфликтный, и поэтому предпочла прикинуться одной из гусынь.
  
  Вожак щипал травку поодаль, но подошёл поинтересоваться, в чём дело. Гусыня чуть не со слезами на глазах закричала ему, что вот ходят тут некоторые, и не знаешь, чего от них ждать.
  
  Супруг успокаивал её, как мог, и, наконец, это получилось. Остальные две жены молча наблюдали. Гусь окинул меня проницательным взглядом, и ему понравилось моё поведение.
  
  Но поскольку и после этого я не сразу пошла на станцию, его разобрало любопытство: что бы это означало?
  
  Он долго провожал меня глазами, и я несколько раз оглядывалась - понравился мне он, и грустно было думать, что зимой его и всю их стаю съедят.
  
  Но на этом история не кончилась! Следующим летом я разговорилась с одним из дачников, и он поведал мне о событиях прошлой осени. Вожак думал, думал обо мне - что я сказать-то хотела? И придумал учить своих жён летать. Сам он умел почему-то.
  
  Они летали вдоль улицы, сначала неуверенно, потом всё смелее и выше. Повествование умалчивает, как на это смотрели хозяева. То ли они не очень любили гусятину, то ли не могли найти человека, который бы занёс над гусями нож. Но однажды без свидетелей стая встала на крыло и растаяла в осеннем небе.
  
  Конечно, это не говорит о том, что дальнейшая их жизнь сложилась удачно, но они сделали свой выбор, эти белоснежные красавицы и красавец. Закрадывается мысль: а что если на улице дачного посёлка мне встретился ещё один любитель сочинять, или по крайней мере не огорчать? Не знаю. Но те гуси больше не попадались.
  
  5. Первое мая у стартовой поляны.
  
  Игнат привёл меня на поляну среди высоких сосен рядом с автомобильной дорогой и сообщил, что здесь в советские времена испытывали ракеты, а сейчас собираются на праздники весёлые компании.
  
  И то и другое не порадовало, потому что вряд ли кто думал об экологичности при испытаниях, да и пьяные рядом мешают собирать ягоды, а именно этим мы собирались заняться летом.
  
  Радости не добавляла и погода. Солнце-то светило, но тепло не было. Хотелось развернуться и уехать домой греться.
  
  Но Игнат привёз шампанское, икру, сыр с дырками, а я - эклеры и булочки, чтобы приготовить бутерброды с икрой. Решила на одну ночь остаться, а там видно будет.
  
  От стартовой поляны дорога понижалась в сырость, кустарник. Её пересекала наполненная талой водой канава. Мы прошли чуть дальше и встали недалеко от дороги в смешанном лесу.
  
  Праздник удался, и хотя на следующий день зарядил холодный дождь, уезжать расхотелось.
  
  И черничник, и земляничник вокруг были, но было неясно, какой урожай они обещали.
  
  Когда дождь кончился, Игнат отправился в разведку. Я уселась учить наизусть 90-ый псалом. Игнат некрещёный и неверующий, так что я учу этот псалом потихоньку от него. Люблю псалмы, особенно 90-ый. Заучиваю его с трудом - возраст пенсионный, память соответствующая.
  
  Отложив на время свои попытки, запела Херувимскую Чеснокова - купила ноты и дома выучила. Позже узнала, что без благословения нельзя петь даже в лесу.
  
  У меня был полный аншлаг. В партере сидели мелкие птахи, в ложе - птицы покрупнее, последним прилетел ворон. Он сел на вершине самой высокой сосны. Садился, медленно, важно, тщательно расправляя крылья, как женщина разглаживает сзади юбку, когда садиться у всех на виду.
  
  Спела им Аве Мария Шуберта, Каччини и Баха-Гуно. Похоже, им понравилось. Никто не шелохнулся и не улетел. Пела бы ещё, но вернулся Игнат.
  
  Радостно сообщил, что за дорогой у огромной вырубки - пруд. К нему ведёт грунтовая дорога, которая продолжается к следующей вырубке, справа от грунтовки - поле, оставшееся от деревни, и на нём появилась крапива, может быть, будет щавель.
  
  Мы любим варить крапиву с яйцом, и щавель тоже. Просил собрать. Над вырубкой парил ворон. Было слегка неуютно на таком огромном пространстве одной. Я помахала птице руками как крыльями и улыбнулась. И вот сюрприз - он помахал мне в ответ более короткими, чем обычно, взмахами! У новой вырубки стоял балок, в нём жили, но никого не было видно. Собрала крапиву и вернулась обратно.
  
  Ночью лаял потерявшийся пёс. Где-то стреляли. Наверно, надеялись так найти пса. Было жалко дуралея, наверно, плохо его подготовили к охоте. Он бродил неподалёку, выл, плакал, хотел домой. Игнат не участвует в спасении потерявшихся собак - это его принцип. Он и не слышал ничего - крепко спал. Когда я рассказала ему про пса, он, как обычно, ответил: "Какая у тебя богатая ночная жизнь..."
  
  Похоже, этот пёс, а может и другой, бродил всё лето и искал сначала хозяина, а потом невесту, и, кажется, нашёл её, но не сразу. Сразу он нашёл рабочих, которые жили в балке и вывозили лес. Сооружения из брёвен высились на огромном тоскливом пространстве. Казалось, каждое из них рухнет в любой момент. Пёс пристроился к ним, его кормили. Но когда лес вывезли, его не взяли.
  
  Он продолжал лаять и выть по ночам, нашёл другое место, не стартовую поляну, где тоже пели и плясали, и его там подкармливали, а осенью, думаю, именно он появился в дачном посёлке уже с молодой супругой. У них родилось потомство. Дачницы рассказывали, что видели собачью стаю под линией электропередач. Их это не порадовало.
  
  6. Земляника между вырубками
  
  Земляники на месте празднования первомая было мало. Игнат нашёл место между вырубками, где ягоды были. Поставили там палатку. Вокруг стоял ельник, посаженный давно и не прореженный. Место для палатки нашли с трудом.
  
  Мешали борозды от посадок, но они же помогали мне не заблудиться, потому что вели к лесовозной дороге. Игнату же подсказки не требовались. За водой ходили на пруд.
  
  Однажды я шла поперёк борозд - отлучилась ненадолго, и читала мысленно 90-ый псалом. Когда дошла до слов "На руках возмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою, на аспида и василиска наступиши и попереши льва и змия", то застыла с поднятой ногой над молоденькой чёрной змейкой, которая нежилась на солнышке.
  
  Подумалось, что надо бы не забыть тот пень, у которого она грелась. Но на обратном пути забыла о змейке, и снова именно с этими словами царя Давида занесла ногу, увидела змейку и порадовалась маленькому, но довольно существенному чуду.
  
  Змеи грелись и на дороге. Среди них были красивые. Они не собирались нападать. А вот люди обращались с ними зверски. Следы расправ нам встречались. Красивые были вот какие. Одна - бархатисто-чёрная, не отражающая света, другая - медянка, светлая и блестящая, как только что начищеная медь. Почему не сказать как золото? Ну, всё-таки змея.
  
  Земляники вокруг палатки было мало. Мы начали поиски. Игнат заметил велосипед у дороги и прошёл от него по тропе до поляны, покрытой ковром из земляники. В следующие выходные решили ночевать на землянике.
  
  7. Земляничное место.
  
  По дороге от дачного посёлка заметила старика. Он стоял на коленях на обочине и ел землянику. В его позе было что-то трогательное, словно он благодарил за угощение. Сева ушёл вперёд, и я слегка опасалась незнакомого человека. На всякий случай звонко поздоровалась: "Добрый день!"
  
  Он обернулся. У него были добрые голубые глаза, не потерявшие яркость от возраста. Он ответил: "Здравствуй, молодая и красивая!"
  
  Как нам, женщинам, не хватает комплиментов! Все выходные в моей памяти звучал его голос.
  
  Пришли на место. Земляника из хвойного бора плавно перетекала в березняк. Она росла слева, справа от тропинки и прямо на ней. В одном месте было что-то вроде могилки, маленькой, детской, и она тоже была усыпана земляникой.
  
  То ли я слишком часто хожу на кладбище, и меня сопровождают связанные с ним ассоциации, то ли тут неоднократно что-то копали - то лес сажали, то убирали сушняк - раньше в лесу проводились такие работы, то ли рыли противопожарные канавки.
  
  Может, это был лишний грунт, а может детская могила. Я промолчала - Игнат не любит сантиментов.
  
  Противопожарные канавки пересекали и территорию Бебелевки - деревни, основанной коммунарами в лесу и названной в память Августа Бебеля, немецкого коммуниста. Деревня существовала до середины 80-ых годов, а оставшихся стариков поместили в дом престарелых. Встречались люди, которые коммунаров там посещали.
  
  Перепахано было не всё - посреди поля стояли величественные ели, под стать кремлёвским, там, наверно, стояла статуя Ленина или Бебеля. Были там яблони и сливы.
  
  Имелся пруд, окаймлённый берёзами, елями, яблонями. Он был живописен в любое время дня, особенно перед закатом. С его дна били родники. Но вернёмся к землянике.
  
  О грустном думать не хотелось - сияло солнце, листва берёз была яркой, стволы - тоже, и под ногами пламенела сочная ягода. Тропка посреди этого великолепия неожиданно упиралась в мощные заросли папоротника. Дальше - болото.
  
  Решили поставить палатку прямо на землянике. Но отложили это на потом. Несколько часов паслись. Я с тревогой наблюдала, как небо заволакивается свинцом. Игнат на небо не смотрел. С ним это часто бывает.
  
  Начали ставить палатку, когда разразилась гроза с ливнем. Игнат шумно горевал, ставя кухонный тент, под которым развернули палатку. Но промокло всё.
  
  В обязанности Игната входил костёр и приготовление пищи. Он её готовит по Шелтону, Брэггу и Шаталовой. Всё по часам, я только режу лук. Поэтому я предложила съесть по пачке юбилейного печенья, выпить дождевой воды из мисок и завалиться спать. Он всегда рад возможности похудеть, тем более что наши желудки были набиты земляникой.
  
  Утро было лучезарным. День пролетел незаметно, пока мы поглощали ягоду. Пропустила электричку, дожидаясь Игната. На платформе он попросил зеркало: "У меня такие же мешки под глазами, как у тебя?"
  
  Не надо думать, что это осознанное хамство. Он хотел напомнить, чтобы придерживалась всех рекомендаций его кумиров по оздоровлению. Но всё-таки неприятно. Я возразила: "Я требую грубой лести!". Снова в памяти прозвучали слова: "Здравствуй, молодая и красивая!" Как хорошо, что дед мне их сказал! А мешки потому, что странная система мужа требует, чтобы мы ели один раз сутки, на ночь.
  
  С дедом Игнат советовался потом, потому что он оказался знатоком здешних мест.
  
  8 Снова ливень
  
  Как приехали под дождём, так и паслись на землянике. Дождь надолго не утихал: то перестанет, то снова припустит. Так и не дождавшись, поставили палатку "по мокрому" - на мокрую траву. Было не только сыро, но и холодно. Снова ночевать вот так не хотелось.
  
  Подруга по телефону предупреждала, что погода будет плохая и не советовала ехать. Звала на автобусную экскурсию. Подумалось - действительно, глупо оставаться. Дала Игнату тёплую куртку и треники и пошла на вечернюю электричку. А земляники-то было полно вокруг. Вдруг погода завтра будет хорошая?
  
  Но даже руки мёрзли - в пору перчатки надевать.
  
  9. Первая ночёвка под елью и открытие черничной канавки
  
  В начале августа Игнат вернулся из отпуска загорелый и довольный. Решил поставить палатку под елью. Она царственно выделялась на опушке, обращённая к перепаханному пространству Бебелевки. Перед ней застыли земляные волны с крапивой, а метрах в 50-ти - островки со сливой, сиренью, иван-чаем и берёзами.
  
  Крапива для нас - подножный корм, мы её варим каждый день. Так что удобно: руку протянул - и пожалуйста.
  
  Игнат отрубил у ели корень. Их было всего четыре. Я читала, что ели неустойчивы, потому что корневая система у них располагается близко к поверхности. Из обрубленного корня текла смола, как кровь. Она и через неделю сочилась.
  
  Ещё он отрубил много больших веток снизу, чтобы не мешали ходить и палатка удобно разместилась. Там уже кто-то что-то рубил, и загубленные ветки загораживали палатку под елью от посторонних глаз.
  
  Я тихо закипала. Конечно, Игнат умеет создавать уют, этого у него не отнять. Но он совершенно не чувствует, что растения тоже страдают. Верно, ель хорошо защищала нас от дождя.
  
  У пруда одно место было доступно автомобилистам. Там стоял стол. Игнат сделал костёр на противоположном берегу, метрах в 60 от воды, в песчаной противопожарной канавке.
  
  Игнат привёз огромные гвозди и вбил их в берёзу. Моё кипение достигло максимума, и я взорвалась.
  
  А он вбил ещё два гвоздя и повесил верёвку для сушки одежды. На скатёрке было разложено праздничное угощение по поводу возвращения из отпуска: пирожки, бутерброды с икрой, шампанское, сыр с дырками...
  
  Пришлось отложить разбор полётов на потом. За канавкой уходящее солнце золотило огромные тополя, за ними - то же поле, что открывалось от ели. Уютно горел костёр. Пахло кофе.
  
  Когда уходили в воскресенье со стоянки, я собрала несколько наиболее красивых веток ели и увезла домой. Они стояли в ведре несколько месяцев. А берёза выжила, это были не первые гвозди, в неё и до нас вбивали.
  
  Ночью луна была огромная. Хотелось пойти на берег и посмотреть, как она отражается в пруду. Но страшновато почему-то.
  
  Утром всё было мокрое - и трава, и деревья, и капало. Игнат пошёл делать лестницу для входа в воду - практиковался для другого места, где мы обычно купаемся в жару. Делает он всё на совесть. У него болит нога, и входить в воду трудно.
  
  Игнат предложил мне разведать чернику. Он объяснил, где, но я не поняла ("Все бабы бестолковки", как говорит его друг). Отправилась на земляничное место и нашла две наши луковицы. Они пролежали месяц, временами под дождём, и с ними ничего не случилось! Возникает вопрос - лук ли это?
  
  10. Черничная канавка
  
  Игнат посоветовал мне пройти по канавке справа от грейдера, на которой стоял велосипед. Слева канавка сверкала яркими мхами и брусникой. Справа - болотные растения. Подошла к такой бархатной зелени с брусникой и черникой, что она напоминала витрину ювелирного магазина.
  
  Дальше справа от канавки - ели, сосны и кусты черники по колено, с сочными ягодами, обсыпные. Игнат одобрил открытие. В следующий раз встали недалеко от черничной канавки. Место для палатки нашёл Игнат. Мягкий мох. Сосновый воздух.
  
  При ветре сосны слегка покачивали верхушками, на которых сосредотачивалась зелень. Было просторно под ними, не заболочено. Болота - слева и справа. В них стояли яркие белизной берёзы, театрально маячили вывороченные корни упавших деревьев.
  
  На этом месте кто-то бывал - обнаружилось кострище. Позже нашли продолжение тоненькой тропы, которая выводила ещё к одному кострищу без мусора, только с одной коробкой из-под плавленого сыра и пластмассовой ложкой. В сущности, мы встали лагерем на острове среди болот.
  
  Позже выяснилось, что тропка, соединявшая два лагеря, упирается в другую канаву, из которой однажды брали воду на 1 мая. На пересечении - три могучие ели. Мы у этих елей потом прятали миниатюрную печку, изобретённую Игнатом.
  
  У первого черничного лагеря, на краю болота, за ёлкой, нашла большое целое яйцо. Цвет обыкновенный, только большое. Гусиное? Гусей там не видела. Тоже птичья трагедия? Потом оно исчезло.
  
  Второе место для палатки скрывалось за одинокой царственной елью, которую тропка огибала слева и справа. Всё это было залито черникой.
  
  За водой ходила на пруд. Игнат забыл бурдюк для воды, и пришлось использовать полиэтиленовый мешок, который порвался о кусты. Чудом, с молитвой, удалось его завязать и дотащить на протянутых руках.
  
  На всём этом черничном пространстве было много сухих стволов, которые в любой момент при сильном ветре могли рухнуть. До них нельзя было дотрагиваться. Змеи встречались, но уползали.
  
  Ночью на фоне тёмных верхушек сосен горели огромные августовские звёзды, а на земле мерцали огромные светлячки. Пришлось укутываться во всё тёплое.
  
  Перед отъездом ещё и лисички попались.
  
  11 Кричат журавли
  
  Ласковый осенний денёк. Солнце, тишина. Мы с Игнатом пошли прогуляться по новым местам. Полно свинушек на мокром мху. Но негде лечь отдохнуть, а усталость почему-то. Ноги утопают в воде. Где-то кричат журавли. Там река, до которой хотелось бы когда-нибудь добраться - просто любопытно.
  
  Ложусь на упавший ствол посреди болота и впадаю в забытьё. Хотелось полежать в палатке, потому что ещё кусались комары, но Игнат её свернул и сидел у дороги на брёвнышке, улыбаясь солнцу. Наши рюкзаки ждали нас у ели, открывавшей путь к черничному великолепию.
  
  12 Любо, братцы, любо...
  
  Мы с Игнатом иногда поём. И ещё он любит, чтобы я сидела у него на коленях. В начале мая, среди зацветавшей черёмухи, сидели мы так в начале черничной канавки и исполняли впервые "Любо братцы, любо", - Игнат просил выписать слова. Мы смотрели в бумажку и весело пели, пока не дошли до второй половины песни. Для Игната смерть главного героя была полной неожиданностью. Расстроился, но песню допели.
  
  А потом он признался: "Не хотел тебя огорчать. Дед с голубыми глазами умер. Я пришёл с вопросами к нему как к знатоку лесов, а мне навстречу - заплаканная женщина в чёрном". Этим майским днём этой весёлой песней мы деда помянули.
  
  13 Мельба и сливы
  
  В середине сентября был концерт хора, в котором я пою. Приехала в Чащу на следующий день после того, как там обосновался Игнат. Шла по лесу с ощущением, что все яблони у пруда опали и сливы тоже.
  
  Пока Игнат был на юге, я собрала часть зелёных слив, не надеясь, что они дозреют. Сделала ткемали. А сливы дозрели. Хотелось собрать побольше, а тут концерт моего хора пенсионеров.
  
  Но со сливами всё было в порядке. Зрелые, медовые. Синело небо. На его фоне сливы выглядели театрально красивыми. По-летнему пели птицы. Я собирала и думала о людях, которые их посадили. Поблагодарить бы их за сливы - через столько лет эти старенькие сиротливые деревца щедро делились со мной своим богатством.
  
  Ветки были серые, почти мёртвые, с лишайниками. Без листьев почти. Где их корни - не поймёшь в хаосе бурелома. Боязно было свалиться в погреб. Но Игнат заверил, что во все дыры уже давно осыпался грунт. Вдалеке погромыхивало.
  
  У Игната болела нога, и он просил собрать ему килограмм слив. Поначалу досыта напробовалась. Потом собрала Игнату. Потом себе. На рынке я их не покупаю - дорого. Как коммунары выглядели, о чём говорили? О чём мечтали - ясно, о светлом будущем, которое отождествляли с коммунизмом. И что пели тоже можно предположить. Но какие мысли посещали их в богадельне, в середине 80-ых?
  
  Очень довольная, отправилась к яблоням. Тут картина открылась драматическая. Под деревьями - тоже старыми, в лишайниках, с почти голыми ветками, - валялось много больших совершенно коричневых от гнили яблок. У ствола лежали рядышком два красивых яблочка - мельба! Они были хорошие.
  
  Я отнесла Игнату одно яблоко. Второе съела сама. Это было загадочно: мельба в сентябре?
  
  На месте стоянки недалеко от пруда, где под ёлкой раньше стояла палатка, вырос букет из грибов - от одной грибницы пять крупных белых!
  
  Всю ночь лаял потерявшийся пёс. Сияли крупные звёзды. С ними перекликались светлячки.
  
  14 День Победы
  
  Сбылась мечта - я вот уже почти полгода пою в хоре с классическим репертуаром: Чайковский, Рахманинов и так далее. Но надо участвовать в концертах и не всегда, когда есть свободное от поездок на природу время.
  
  И вот Игнат с шампанским и икрой ждёт меня в Чаще, а я в это время пою на эстраде в местном парке по случаю дня Победы. Все мы связаны памятью с войной, сначала сдерживаем слёзы, а потом и не сдерживаем их. В первом ряду сидят ветераны. И только на следующий день подхожу к пруду у нашей стоянки.
  
  Пришла, когда он купался. Перекликались громко, радостно, на весь лес. Шла от поезда быстро, не останавливаясь на отдых. Накануне так вышло, что спала только 4,5 часа - рюкзак укладывала, гладила.
  
  У палатки снова ворох сломанных веток приютившей нас ёлки. Много наломал. Часть из них взяла домой и поставила в ведро. Они стоят хорошо, некоторые даже пустили светло-зелёные побеги.
  
  Ещё он наломал веток берёзы. Совсем уж непонятно зачем. Это он называет почистить лес. Убрала раздражение подальше - праздник. Берёзовые ветки тоже взяла домой, но они долго не продержались.
  
  Легли загорать на пригорке. Тут у меня от усталости, наверно, пошла из носа кровь. Игнат посоветовал набрать крапивы - она останавливает кровотечение. Конечно, он бы и сам это сделал, но у него скверно с ногой.
  В воздухе - запах ландышей. Все птицы, которые могут петь, поют. Давно не было дождя, и я поливаю яблони, которые в прошлом году плодоносили. Молюсь о дожде св. пророку Илье.
  
  15 Одинокая песнь соловья
  
  Как-то ужинали на закате. Берёзы за спиной горели розовым золотом. Позже засияла на фоне чистого неба огромная осина и сливы за ней. Освещение пруда менялось быстро. Он напоминал хорошую театральную декорацию. Казалось, сейчас на противоположный берег выйдут в белых одеяниях и алых косынках молодые коммунарки и споют что-нибудь из Даргомыжского.
  
  Уютно шумела небольшая печка - гордость Игната. К ней стремительно спикировал дрозд и только в последний момент сообразил, что это опасно. Улетел.
  
  Ночью соловей звал невесту. Он сидел не то на ёлке, под которой размещается наша палатка, не то рядом. Слышно было хорошо. Было начало июля. Думалось, что время поиска невесты прошло. Что-то в жизни птицы сложилось не так. Он потерял самку, а может быть, и птенцов? Он не смог найти свою половину?
  
  Пел проникновенно, страстно, всеми силами души. Лес замолчал, сочувственно прислушиваясь. Соловей надеялся? Просто хотел поделиться болью?
  
  Игнат спал. Я стала перебирать свою жизнь, следуя за песней соловья. Мне тоже было грустно. Игнат вдруг сквозь сон заплакал и застонал - нога болела. Хотелось одновременно, чтобы соловей пел дальше и замолчал - сердце разрывалось, и сладко было.
  
  Налетели какие-то болтливые птички. Они не то что заглушали царственного певца, а были хором в греческой трагедии. О чём они щебетали, понимая всё несовершенство издаваемых ими звуков? То ли напоминали вежливо, что он очутился не на своей территории, то ли утешали не очень уверенно? А может, они все были соловьихами? Он ещё пел какое-то время. Затем слышно было только болтливых птичек.
  
  Вспомнился журавлик, который кричал у большой лужи, недалеко от пруда, в прошлом году. Началось тогда с того, что я звала потерявшегося охотничьего пса - он подвывал недалеко от нашего лагеря, когда мне вздумалось спеть после ужина что-то из Моцарта. Звала к костру, чтобы покормить. А откликнулся журавлик и очень жаловался на жизнь.
  
  Наконец стало тихо. И тут залаяла собачонка. Она была молоденькая. Потерялась у охотника, плакала. Искала она его далеко от дороги, в местах, где пахло человеком. А пахло на вырубках и около пруда, где мы ужинали. Её лай удалялся намного, так, что не слышно было.
  
   По грейдеру промчалась машина с охотником. Он стрелял - в воздух, надо полагать. Охотник в июле? Утки ещё не встали на крыло. И как могла собака с такой скоростью вернуться на дорогу? Наверно, он думал, что она ищет только на дороге. А это было не так.
  
  Он умчался и скоро вернулся, уже не стреляя. Встретил ли он бедняжку?
  
  16 Плавни
  
  Грейдер, по которому мы приближаемся к своим заветным местам, проходит мимо плавней. Они величественны и живописны. Старые деревья стоят в воде, а молодых нет. Игнат предполагает, что глубина полтора метра. Якоб ван Рейсдаль изобразил это значительно лучше меня в картине "Болото". Таинственный, притягивающий мир. Над ним поднимается туман. Весной вода сверкает, отражая небо.
  
  У островков - рогоз, касатик. Касатик цветёт жёлтыми цветами. Называется ещё ирис водяной. Видела в посёлке, как хозяева пытались вырастить его у себя в саду. Один год цвёл, а потом нет.
  
  В сухие годы острова и полуострова на плавнях обнаруживают давно натоптанные тропинки. Там бывают грибы, птицы высиживают птенцов.
  
  Однажды я отправилась на один из полуостровов - туда вели следы автомобильных шин, полузаросшие. Наклонилась за грибом - и спугнула птицу с гнезда! Чуть ни наступила на кладку. Сразу ушла, но начался дождь. Он шёл долго, был холодный. Мучило - вдруг птица оставила яйца?
  
  Много позже зашла - скорлупки. Вылупились? Кто-то съел?
  
  Как-то, подходя к плавням, услышала, как в воду, испугавшись меня, прыгнуло какое-то крупное животное. Шумный всплеск, какие-то движения... Утонуло? Лосей тут нет, кабанов и медведей тоже. После этих случаев подхожу к плавням с песнями, чтобы предупредить население.
  
  19 Красивое озеро
  
  Однажды в начале лета ночевали недалеко от пруда под ёлкой на границе с перепаханной деревней. Место под палаткой было неровное, Игнат всю ночь скатывался и к утру не выспался. Был раздражён. Мне вспомнилась моя начальница - как она разговаривала с мужем по телефону. Она возражала: "Тиш, тиш, тиш, ты что расшумелся-то?". Я ласково спросила: "Ты что разорался-то?". Игнат так удивился, что замолчал.
  
  Я тоже проснулась с необычным для себя унынием, сердце ныло. Игнат предложил способ оздоровления: прогуляться до большого озера, местной достопримечательности. По пути разведать бруснику. Было не жарко, но солнечно.
  
  Идти надо было по грейдеру. Только в одном месте, где к заброшенной деревне вели несколько дорог и даже один посеребрённый временем мостик - где тот человек, который его делал? - пришлось рискнуть и походить по пунктирным, то есть время от времени прерывающимся тропам.
  
  Серебряный мостик вёл в непролазь. Брусники не было, а были следы пьянок. От деревни ничего не осталось, кроме куска навершия печной трубы.
  
  Вернулась на грейдер и довольно быстро дошагала до озера. Оно было прекрасно в лучах солнца и отражало синь. Народу почти нет. В основном рыбаки на мотоциклах.
  
  На обратном пути обнаружила, что сердце не ноет.
  
  20 Компот и лопата
  
  На пруд иногда приезжали. Кто-то установил беседку. Аляповатую, но весёленькую. Примерно через месяц она бесследно исчезла. Лестницу, которую соорудил Игнат для входа в воду - это была черновая модель, в основном лестница была нужна ему в другом месте с глубоким дном сразу при входе, потому что у него болит нога, - взяли и использовали на противоположном берегу как мостки.
  
  В беседке стояла трёхлитровая банка клубничного компота. Игнат её выпил. Банку положили под ёлкой. Я накрыла её газетой от солнца, чтобы не было самовозгорания от сфокусированных лучей. Оставила на столе в беседке благодарственную записку. Банку нашли и взяли, а ещё прихватили нашу лопату, а может это кто-то другой взял. Так что жизнь шла и здесь, в этом тихом месте.
  
  21 Вода, яблоки, гроза, овчарка и печенье.
  
  На обратном пути, даже если возвращались вместе, Игнат отставал из-за больной ноги. Я ждала его на платформе. Он появлялся за несколько минут до электрички, довольный, что успел. В жару хвастался, что раздобыл воды. Мне почему-то не говорил, где.
  
  Когда он надолго уезжал на юг лечить тазобедренный сустав грязью, я ходила за грибами и ягодами одна, без ночёвки.
  
   Как-то в жару я переусердствовала в поливке молоденьких яблонь, ёлочек и сосенок и осталась без питья на поезд. Полить-то их можно было из пруда, но время поджимало. Я хорошо знала, что значит не пить почти три часа в жаре и духоте транспорта - можно потерять сознание. У меня так бывало.
  
  Поэтому я спросила у мужчины на краю посёлка, который имел зверское, однако мужественное лицо и сидел в машине по пояс голый, где достать воды. Может, он вообще был гол, но этот вопрос я до конца не исследовала.
  
  Машина стояла у ворот большого участка. На участке - изба со многими сараями. Через забор свешивались усыпанные прекрасным белым наливом ветки. Несколько лет я проходила мимо этой усадьбы, любовалась на белых коз и овец, гусей и кур. Представлялось, что в этой большой избе живут богатые жадные люди. И вдруг полуголый сообщил, что надо открыть калитку и войти в этот двор за водой. Воду даст хозяйка. Зовут Верой. Пёс привязан.
  
   Мимо пса и пятерых котят на крыльце вошла в избу. На кухне никого. Вышла заспанная немолодая Вера. Лицо её показалось мне прекрасным, потому что хотелось пить. Грубые морщины, грубый голос. Добрые глаза.
  
  Спустилась со мной к колодцу: "Вам же холодной надо?". Включила насос. Бутылка блаженно запотела. Я расхрабрилась и спросила: "Можно ваши яблоки, которые свисают на улицу, собрать?"
  
  "Конечно".
  
  Как на крыльях неслась я к станции со своей добычей. Козы сочувственно смотрели мне вслед.
  
  Козы обычно паслись и у железной дороги. Однажды пришлось прогнать их от рельсов - слишком близко подошли. За их перемещение отвечал пёс, пользовавшийся своим служебным положением, чтобы покусывать некоторых за ноги сзади. В этот раз его не было. Поезд ожидался через несколько минут. Надо было бежать на платформу.
  Всех отогнала, а одна была дальше. Я погрозила ей кулаком и увидела у неё на физиономии чисто человеческое выражение: "А что я сделала-то?". Однако, обиженная ушла с другими.
  
  Возвращаясь к козам Веры. Она разрешила потом срывать яблоки с двух деревьев, которые были вне усадьбы. С одной стороны канавы с водой забор был, а со стороны леса не было. А яблок там было полно. Там ещё на одной из яблонь стоял улей, а рядом - неработающий грузовик.
  
  Я подходила со стороны леса, когда возвращалась на станцию, и рвала яблоки. Козы, которые там паслись, в первый раз убежали, а потом приближались и требовали, чтобы я угостила их яблоками - одна даже шутливо укусила.
  
  В посёлке мне иногда встречалась на улице приветливая овчарка. Я думала, что у неё нет хозяев, а потом с ними познакомилась. Привычка быть приветливой у неё выработалась тогда, когда она потерялась, пришла в посёлок и не сразу нашла новых хозяев. Надвигалась свинцовая туча и погромыхивало.
  
  Я обещала ей юбилейное печенье. Она с интересом следила, как я пытаюсь развязать затянутый узел на пакете. Несколько крупных капель ударились в пыль дороги. Овчарка деликатно потрусила от меня по переулку.
  
  22 На тракторе за ягодами
  
  Наш лагерь на чернике находится на перешейке между противопожарными канавками. Первый лагерь просматривается с одной канавки, вход к нему - со стороны большой ёлки, под которой мы иногда прячем рюкзаки, если нам вздумается погулять. За первым лагерем пунктирная тропка проходит мимо другой величественной ели, которая служит задником для спектаклей, разыгрываемых нами во время установки палатки и приготовления ужина.
  
  Спектакль - это шутка. Преувеличение. Но ведь Шекспир сказал, что мы непрерывно лицедействуем. Тем более, что и зрители есть: уж точно птицы и мышки, но в глубине болота слева и справа по вывороченными корнями есть отверстия. В них могут жить более крупные зрители. Не медведи, конечно. Игнат слышал, как ночью кто-то ходит по лагерю.
  
  Палатка и кострище, потом стол, брёвна для сидения у стола и навес - вот лагерь. Всё это - на поросшей старыми соснами поляне. Сосны эти в солнечную погоду, а также на рассвете и закате розовеют и просвечивают янтарём. Хвоя их - высоко вверху. При ветре они шумят, по ночам убаюкивая. Хохот сов по ночам, не вызывает страха, как они, наверно, надеются, а тоже вызывает сонливость.
  
  Поляна покрыта вереском, молоденькими рябинками, черёмухой и дубками, россыпями брусники и черники, грибами... Если бы не ягоды с грибами, это напоминало бы католический храм. Сосны - колонны, берёзы на окружающих болотах - витражи.
  
  Поперёк тропинки от палатки к кострищу между двух сосен паук старался над своей паутиной. Она была ещё не закончена. Размах впечатлял и вызывал у меня уважение - я обходила сосны стороной. А у Игната уважения не вызывал - он врезался в паутину. Паук обиделся и не стал восстанавливать шедевр - нашёл другое место. Не знаю, какое.
  
  Мы с подругой англоманки. Обе ездили в Англию, каждая отдельно. У неё есть собрание сочинений Вальтера Скотта. В одном из произведений я прочла словосочетание "милый вереск". Так называл старик главную героиню. Подруга поспорила, что вереск есть только в Англии.
  
  Она не ходит по лесам с рюкзаком, и плохо знакома с природой родного края. А мы с Игнатом видели вересковые пустоши в Карелии, на Псковщине, в Тверской области и Московской.
  
  Когда Игнат вырвал с корнем одно из растений, я положила его в пакет с мокрой тряпкой и привезла подруге для её дачи.
  
  Пунктирная тропа, приведя к кострищу, сделанному до нас, продолжается к третьей царственной ели-ориентиру. Без этих елей можно быстро оказаться в березняке на болоте и, может быть, выбраться, но не сразу.
  
  На болоте есть старое загадочное кострище с сиденьем из стволов берёз - кому понадобилось сидеть на болоте?
  
  Царственная ель стоит на противопожарной канавке, почти параллельной той, от которой мы заходим в лагерь. Около неё - три ёлки поменьше. Видимо, не только мы считаем черничный лагерь тихим местом, потому что под ними гнездо. Оно свалилось - или было предназначено лежать на земле?, - когда мы впервые пришли туда. Сделанное из глины аккуратно, словно на гончарном кругу, оно было любовно укреплено прутиками, словно корзинка, внутри проложено пёрышками. Красивое гнездо. Брошенное. За несколько лет вид гнезда изменился, его заносит сухими листьями.
  
  На канавку у царственной ели по выходным в сезон черники и грибов приезжает семья на тракторе. Поднимается шум, ауканье, ребёнок не закрывает рта. Это хорошо - потеряться в таком лесу ничего не стоит, несмотря на обилие канавок. С той канавки, на которую приезжают на тракторе, наш лагерь тоже просматривается.
  
  23 В сумерки за водой
  
  Мы редко завтракаем, если стоим на одном месте несколько дней. Игнату с больной ногой трудно разжигать костёр, а мне делать это самостоятельно не приходит в голову. Иногда, если холодно, мы пьём по утрам кофе.
  
  Зато ужин основательный. Днём отправляюсь на место деревни за крапивой. Заодно набираю воду из пруда и собираю по дороге грибы. Кроме крапивы с яйцом мы варим измельчённые семечки, грибы, луковую похлёбку, кашу.
  
  На всё это уходит много воды. Иногда запасов, сделанных засветло, не хватает. В канавке у царственной ёлки вода бывает не всегда. Однажды мне пришлось идти за водой в сумерки. По канавке на грейдер. По грейдеру, почему-то оглядываясь на пустынную дорогу. Без тропинки через лесок. Вот он, пруд. Погромыхивает, небо обложило. Лёгкой рысцой с водой обратно. Как всегда, когда волнуюсь, читаю Песнь пресвятой Богородице. Игнат засёк время. Оно было рекордным.
  
  24 Дед из соседнего городка застрял в луже
  
  Мы не торопясь пили кофе под только что сделанной Игнатом крышей над столом. Невдалеке, на канавке, слышались вот какие звуки: кто-то газовал и потом изо всех сил хлопал дверцей.
  
  Игнат, когда ходил за грибами, видел в том месте, откуда шёл звук, деда, который не мог выбраться из лужи, потому что упёрся в пригорок. Дед чувствовал себя заядлым туристом. Он показал лопату, но срывать ею пригорок не хотел, а ничто другое ему помочь не могло.
  
  Это продолжалось до сумерек и на следующий день - он ночевал в машине, перекусывал, собирал грибы, а потом принимался за прежнее. Издевался над мотором и хлопал дверцей. Ещё он разговаривал по мобильнику. К нему приезжал какой-то юноша. Внук, наверно. Поговорили и он уехал.
  
  Я отправилась к деду. Спросила, надо ли ему помочь. Он поинтересовался, как. Предложила толкать. Игнат не мог - нога больная. Дед отказался и предложил кофе. Мы только что пили кофе, я пожелала успеха и ушла. Дед кому-то сообщил по мобильнику о моём визите.
  
  Стемнело. Мотор и дверца демонстрировали живучесть машин, созданных при советской власти. Мы легли спать. Я молилась Богородице и св. Николаю Чудотворцу. Спать было невозможно, даже Игнат не мог.
  
  Наконец послышался шум мотора. Чей-то бодрый голос изложил деду всё, что у говорящего накопилось. Это был голос не мальчика, но мужа. Дед молчал. Затем они уехали. Какая радость! Мы не всегда осознаём, что можем, а что уже нет.
  
  25 Потерявшиеся
  
  Недалеко от нас в 16час аукались две женщины. Похоже, они не слышали друг друга. Я слышала. Я могла им помочь. Но не поняла, что они не слышат друг друга. А потом они разошлись на большое расстояние от меня в разные стороны.
  
  В полночь закричала женщина. Наверно, одна из этих двух. Они так и не встретились. Потом её крики стали истерическими. В одном из фильмов герой, которого играл Евгений Миронов, сказал: "Лес шума не любит". Думается, ночью в лесу, если заблудился, кричать не надо. Люди тебя не услышат, а звери могут.
  
  Женщина побежала, голос удалялся. Только слышно было: "А! А!" Кто гнался за ней? Или она со страха сошла с ума?
  
  Игнат не разрешает мне выходить к людям и раскрывать лагерь. Люди за сто км от Москвы и днём-то близко не подходят друг к другу. Я хотела помочь, но неловко было подставлять Игната.
  
  Утром ни трупов, ни скелетов обнаружить не удалось. Ни о чём другом думать не могла. Мечталось, что я окликнула женщину, развела костёр, согрела чай, и мы с ней до утра грелись у огня. Хотелось сочинить об этом рассказ. Но не сочинялось.
  
  Однажды, в сильную грозу, к берегу реки Нерской, на котором мы стояли, пристали несколько байдарок. Среди туристов был маленький мальчик. Он плакал. Но Игнат не впустил его в палатку. Разрешил, правда, устроить его под кухонным навесом. Вот почему я даже в мечтах не предполагала, что мы уложим потерявшуюся женщину между нами в палатке на спальные мешки.
  
  Что остаётся мне делать? Я всегда молюсь за потерявшихся, и за этих двух женщин отдельно. Ни на станции, ни в посёлке о них потом ничего разузнать не удалось.
  
  Это было несколько лет назад. Место это такое, что ли, что здесь часто теряются люди?
  
  Этим летом в три часа ночи, когда Игнат спал сном праведника, мимо нашего лагеря по канавке прошёл человек. Ни минуты не сомневаюсь я, что человек этот был не пьян и вообще это был хороший, добрый, сдержанный в проявлениях чувств мужчина.
  
  Я только слышала его голос. Он изо всех сил старался контролировать себя. Было понятно, что он давно ищет кого-то, ещё днём начал. Имя было не разобрать. Он повторял его негромко. Пройдя по одной канавке мимо нашей палатки, он прошёл и по другой. Потом вышел на грейдер, пересёк его и по лесовозной дороге стал удаляться. Там большая вырубка. Даже днём почему-то на ней одинокому человеку неуютно.
  
  Я услышала, как он закричал, как от сильной боли. Потом его голос стих.
  
  Утром Игнат не сразу поверил моему рассказу. Заявил, что я этому человеку помочь не могла - он же не меня искал. Но мне представляется, что можно было позвать его, успокоить, расспросить. Может, вместе придумали бы, что делать.
  
  26 Ненароком подслушанное
  
  Наверно, никто не будет спорить, что в транспорте можно услышать много интересного. Не каждый день, конечно. Если едешь дольше двух часов, то что-нибудь и услышишь, и увидишь.
  
  Вот парень везёт тару с рынка в тамбуре. Боится, что кто-нибудь украдёт, если он заснёт в вагоне и спит стоя, как лошадь. Мне это знакомо. Когда я как программист работала больше 16 час подряд, тоже спала в метро стоя, если не было свободного места. Вид у меня был цветущий при этом - лицо горело от переутомления.
  
  Двое мужчин, слегка под мухой, вошли в вагон. Какая литературная речь! Казалось, что я на репетиции театрального спектакля. Да что спектакля! Сейчас можно со сцены и мат услышать. Два рафинированных, но пьяных интеллигента вели душевный разговор. Они всю жизнь дружили. Один, более пьяный, только что поругался с женой, на которой недавно женился. Она устроила скандал, узнав, что у него до неё были женщины.
  
  Его более трезвый друг красивым поставленным баритоном убеждал его, что теперь так и будет всю оставшуюся жизнь, раз уж началось. Ещё он уговаривал друга лечь.
  
  "Что делать? Скажи, что делать?", - спрашивал его пострадавший.
  "Ну, что я могу сказать? Ты же знаешь, как я живу. Жене верен. Всем говорю, что женат, но это никого не останавливает. Говорю: "Дорогая, я с тобой на несколько часов, и всё. Не верят".
  
  Или вот два юноши говорят о девушках. Вернее, один говорит, а другой слушает, разинув рот. Ораторствующий предлагает: "Представь, ты купил красивую картину. Она тебе нравится. Подобрал рамку, повесил на стену. Ходишь, любуешься. Неделю ходишь, месяц. Потом ты её не замечаешь. Так и с девчонками".
  
  Или довелось мне однажды, после очередной пробежки от контролёров, сесть рядом с двумя хулиганистыми на вид парнями - других свободных мест не было. Перегаром от них не пахло. Один сидел рядом, другой - напротив у окна.
  
  Он был лидером этой пары и в момент моего появления говорил следующее:
  "Рожу испортили. Дырка в щеке насквозь, видишь?"
  
  Мне знакомо ощущение фатальности событий, связанных с внешностью. У одной моей знакомой был длинный нос. Она через всю жизнь пронесла его как самое существенное в ней. Зря, конечно, в ней было ведь и что-то ещё кроме носа.
  
  Поэтому я, несмотря на предупреждающий взгляд старика напротив, вмешалась: "У вас нормальная рожа, ничего не заметно. Вы похожи на Высоцкого".
  
  Парень был польщён. Он радостно закричал другу, когда мимо пронесли на продажу леденец, размером напоминающий кирпич - розовый петушок на палочке: "Смотри, семейный леденец!"
  
  Парень с дыркой в щеке продолжал: "Лежу в луже крови. Что же мне, заявить, что я не умею драться? Я не виноват, что у меня нет такого крутого отца, как у него. Как-то хандрить я стал. Четыре девчонки ведут меня в кабак, а мне ни одна из них не нравится".
  
  "Значит, подумала я, где-то есть ещё и пятая девчонка".
  
  27 Дайте мне медаль или бег с Зайцем
  
  Игнат лечил на юге больную ногу. Я ездила за черникой одна - не пропускать же такую важную ягоду? Шла по грейдеру и читала Богородичен: "Богородица, Дево, радуйся...". Двое милиционеров по дороге из Москвы подтвердили, что в лесу всё спокойно.
  
  И одной неплохо. Грибов полно, и белые. Окунуться в пруду удавалось не всегда - любителей черники было много. Тогда купалась в пруду дачного посёлка, где по утрам плавает художник.
  
  На станцию возвращалась умиротворённая, отдохнувшая. Даже неважно, что как вышла из поезда в 11.20, так ни разу и не присела - жалко было время на отдых и еду.
  
  При возвращении на платформе однажды окликнул симпатичный мужчина лет сорока. Я видела его мельком при входе в лес. Спросил, сколько собрала ягод и грибов. Обсудили это.
  
  Электричка пришла дальняя и сразу контролёры.
  
  В области работы кот наплакал. Обычно не москвичи устраиваются на работы с таким графиком: четыре дня работа - несколько отдых. Вахтовый метод. Невыгодно ездить из области каждый день. Невыгодно и платить за билет. В СССР о цене билетов на электричку вообще не думали - она символической была.
  
  А теперь если мотаться в столицу издалека и платить за билет, нет смысла работать. Возвращаясь с работы усталые после нескольких суток, люди спят, лёжа на сиденьях - почти весь вагон. Но вдруг как по мановению волшебной палочки все просыпаются, встают, набиваются в тамбур и выбегают на станции - контролёры идут. Бегут в вагон, где контролёры уже были.
  
  Там, где контролёры уже прошли, ели мороженое, если его приносили, и снова чутко засыпали. Ко всему привыкает человек.
  
  Бегут не только работающие, но старики со старухами, если они не инвалиды и не ветераны, у которых бесплатный проезд, бегут молодые родители с колясками или в обнимку с младенцами, как от бомбёжки. У некоторых по дороге вываливаются из карманов ключи, кошельки, сваливаются с ног тапочки, а иногда даже брюки. Когда едут на работу, бегут тоже.
  
   Мы отправились в другой вагон и пробежались вдоль него в нужную сторону. Сели рядом. Представились друг другу. Но я про себя назвала его Зайцем, а он меня тётенькой.
  
  Он инженер и объехал всю планету кроме Австралии и Америки - дорого. Но билеты не покупает принципиально. Его однажды обидели. Из-за ошибки кассира взяли лишнее, а за компенсацией надо было ехать, дополнительно купив билет. Я пожаловалась, что цены немыслимые. Простой пенсионер, не ветеран, не дачник, не может съездить в лес. Вынужден гулять в парках и покупать ягоду на рынке. Разве сравнить покупную ягоду с сорванной только что?
  
  Заяц поведал мне стратегию и тактику борьбы с контролёрами. Он был опытным туристом и уезжал далеко от Москвы. В дальних электричках в каждом вагоне ездят не меньше двух милиционеров и всё равно происходят драки. Контролёры ходят с двух концов поезда и загоняют зайцев как волков.
  
  Он всё время выглядывал в окно и заранее просчитывал наши с ним действия.
  
  Моя подруга, тоже не ветеран, однажды пришла к начальнику и заявила: "Дайте мне медаль!" Не помню, какая медаль давала возможность получить автоматически ветеранство. Надоело ей переплачивать. Ей было неловко, не сразу решилась. Но ветеранство ей оформили.
  
  Однажды в поезде я попросила одну усталую женщину разбудить меня на нужной остановке. Она спросонья возмутилась: "Что вы меня всё время будите? Кто вас будет будить? Вы же видите - весь вагон спит". Её соседка предложила включить будильник мобильника.
  
  Мы два часа ехали с Зайцем, обсуждая особенности тех стран, в которых оба бывали. Он утверждал, что англичане - снобы, а я спорила. Призналась, что пишу понемногу. "Вы не из Переделкино?"
  
  Хотела рассказать, как мне не хватало той питательной среды, которую я бы имела, если бы жила в Переделкино. Промолчала. Может, обитатели тех мест убедили бы меня не писать.
  
  Погода была солнечная. Изо всех сил старалась не забывать, что мне давно не сорок. Вот мы снова бежим с Зайцем по платформе вдоль поезда. Приятный ветер обвевает вспотевшую кожу. Кажется, сейчас разгонимся, и полетим. Так было у меня много лет назад. Синее небо, ощущение полёта, симпатичный человек рядом... Так бы лететь и лететь.
  
   17.12.16
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"