Народный Оборзеватель : другие произведения.

Рыцари подворотни

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ написанный "на спор"

РЫЦАРИ ПОДВОРОТНИ





   А не спеть ли мне песню...
   Кулаком в лицо.
   О-о-о любви...
   Холки сбиваются.
   И не выдумать ли новый жанр...
   Ещё, ещё, ещё.
   Попопсовей мотив и стихи...
   Чё ты бурчишь? На!
   И всю жизнь получать гонорар...
   Бьешь в ответ. Падаю на стол.
   Мою песню услышат тысячи глаз...
   - Не надо, братишка!!! Я не виноват!!!
  
   ***
  
   Братишка... Первый раз услышал это слово девять лет назад... У подъезда, где меня догнали...
   - Вытряхай карманы, шлепок! - рявкает Стержень.
   Остальные пацаны тяжело дышат рядом. Окружили. Не вырваться. Откидывают назад.
   - Чё, не всосал? - в плечо втыкается кулак.
   Бьет в полсилы, но унижение... Слезы кипят на глазах. Не плакать! Кусаю губы.
   - Держи крепче!
   Я рвусь. Держат за плечи. По карманам шарят руки. Слипшиеся ириски "Кис-кис" шлепаются в грязь.
   - Где деньги, мудло? - Стержень бьет по щеке твердой ладонью. - Мы видели, как твоя алкоголичка чё-то тебе сунула.
   - Отпустите его! Чего навалились всемером на одного? - раздался из-за спин голос новичка.
   - Вали отсюда, не твоего ума дело! - огрызнулся Стержень.
   - Нет у него денег, мать только конфеты передала! Я рядом был и все видел! - соврал новичок. - И, кстати, я на аллее мента срисовал, сюда идет, так что лучше его отпустите.
   - Живи пока, шлепок! А с тобой, фраерок, еще пересечемся! - цыкнул Стержень.
   Плевок под ноги. Вся кодла удаляется. Издевательский гогот.
   - Ты как, братишка? - спросил новенький, помогая собирать грязные пластинки конфет.
   - Отвянь! - я мотнул головой. - Сам справлюсь.
   - Не накаляйся, я тоже одиночка. Давай держаться вместе - все же отбиваться легче! Будем как рыцари, без страха и упрека! - улыбнулся новичок. - Меня Вова зовут. Можно Вован. А тебя?
   - Толя.
   - Будешь Толямба! Не бзди, Толямба, прорвемся! Пошли, братишка, расскажешь, что у вас тут да как, - и крепкая ладонь хлопнула по плечу.
  
   ***
  
   Из пятидесяти четырех детдомовских ребят к пятерым приходили родители. Я оказался среди "счастливчиков".
   Раз в месяц навещала мать. Сморщенная, сгорбившаяся, всегда растрепанная. Всегда с перегаром. Частенько с синяком в пол-лица. В выцветшем платье и стоптанных галошах.
   Поначалу я радовался, но потом начал стыдиться.
   Обнимет, стоит и воет. От перегара кружится голова. Хочется оттолкнуть, убежать.
   - Бедные мы с тобой, несчастные! Ох, Толюшка! Как же жить дальше? Как же все опротивело! - заводит обычную пластинку.
   - Перестань пить, мама! - не выдерживаю я на этот раз. - Тогда и жить будем нормально!
   Мгновенная перемена. Из жалкой собачонки в разъяренную пантеру.
   - Не тебе меня судить, отродье! (пощечина) Ты мне всю жизнь сломал! (еще одна) Да если бы не ты! (еще)
   - Мама, не надо! - я отскакиваю в сторону. - Я больше не буду.
   Щеки горят. Из окон пялятся детдомовцы. Мать оборачивается на воспитательницу. Та выбегает на улицу.
   - Толюшка, прости меня! Прости, милый! Вот, возьми! - из кармана платья слипшийся ком в ладошку. - Прости меня.
   И опрометью прочь.
   Воспитательница прижимает меня к себе. Щеки пылают. Рядом стоит взъерошенный новичок.
   Бледные ноги в стоптанных галошах. Грязно-серая пола платья. Растрепанные волосы. Мама убегает.
   Больше я никогда ее не видел.
  
   ***
   - Братишка, Толямба! Садись за поляну! Отметим твоё восемнадцатилетие! - скалится Вован.
   - Совсем большой стал, скоро бриться будешь! - хихикает Галина.
   Сорокалетняя пропойца. Первый сексуальный эксперимент Вована, да и мой тоже. Теперь квартируемся у неё на восьмом этаже.
   Техникум, копеечная работа грузчиком. Приходится подворовывать, жить непонятно где.
   - Откуда дровишки? - я осматриваю нехитрую снедь.
   Водка - "Палёнушка", плавленые сырки, дешевая колбаса, огурцы-помидоры. Галина сглатывает слюну.
   - Замутил небольшую делюгу! Вроде прокатило. Накатим, потом почирикаем! Давай, Галюха! - покрикивает Вован.
   После третьей горечи во рту выходим покурить
   Сигаретный дым струится выше. На балконе прохладно. Но в задымленной комнате сидеть не хочется. Сквозь стекло видно, как Галина украдкой опрокидывает лишний стакан.
   - Пусть пьет, заслужила, - улыбается Вован.
   - В смысле? На панель пошла?
   - Вроде того, гляди!
   На протянутом планшете какое-то муторное шевеление. Хлопки. Что-то трясется.
   Спустя три секунды понимаю "что".
   - Фу, и чего ты показываешь? Покатался на ней и молодец, мне-то на хрена?
   - Да ты не понимаешь, Толямба, это же золотая жила! Пока все на сексе помешались, мы можем с тобой порнозвездами стать! Култышки стоят, "Сонька" пашет - не зря оставили, так что нам мешает?
   - С Галиной? Да хорош! Меня после первого раза стошнило, а ты тут рисуешь.
   - Да я этот ролик скинул Палычу за пятеру! А если удастся с молодыми заснять, то не меньше чирика. А Иринку-целочку затащить - это же на двадцаху потянет. Как она постоянно мне улыбается, хоть завтра из трусиков выпрыгнет! - улыбается Вован.
   - Тормозни, братуха! Я вроде как на Иру глаз положил. Вот наберусь храбрости и приглашу в киношку.
   - Базара ноль. Баба братишки - для меня сестра! Эх, двадцаха уплывает... Шучу, шучу! Пойдем еще выпьем за днюху, Толямба, - знакомый хлопок по плечу.
   В комнате Вован устанавливает видеокамеру на штатив.
   - О, опять киношку снимать будешь, Феллини? - улыбается Галина.
   - Не, сейчас любимую песню братишки запишем, Галюня! Будешь подпевать?
   Вован настраивает гитару.
   Ночью храп и пыхтенье на соседней койке.
   Я думаю о сокурснице.
  
   ***
  
   - А вон та звезда называется Полярной. Она всегда указывает на север. Видишь? В хвосте малой медведицы?
   - Толя, как интересно ты рассказываешь. А где Вова?
   - А я тут! Соскучились, голубки? Я за пивасиком сгонял.
   - Я не буду, и так родители один раз учуяли. Потом еле отвертелась, что это на празднике на меня пролили бокал с шампанским.
   - Как хочешь, Ирен! Значит нам с Толямбой больше достанется! Сухарики будешь? Толкай дальше про то, как корабли бороздят просторы Большого театра.
   Мы втроем на крыше высотки. Отсюда лучше видны звезды. Где-то внизу копошится замирающий город. Мы плывем на большом плоту, под черным покрывалом с мерцающими точками.
   Я осторожно сжимаю теплую ладошку Ирины, ее глаза сияют ярче звезд. Ладошка сжимается в ответ.
   Первый слюнявый поцелуй. Вован тактично линяет.
  
   ***
  
   Шепотом в спину.
   - А он точно спит?
   - Точняком! Он два стакана с клофелином забубенил, так что сейчас в полном отрубе.
   - Рисковый же ты, Вован! Напоить сторожа склада у Стержня - на это яйца должны быть стальные.
   - От Стержня не убудет, он со своей кодлой еще наворует. А мы месяц сможем сибаритствовать. Это значит барствовать, а не то, что ты подумал. Пригнись!
   Срезанная проволока. Прелая трава. Стальные ворота. Камнем в лампочку.
   - Пошли!
   Скрип двери. Дальше шорох и шелест. Картонные коробки с аппаратурой перемещались за забор. Аккуратно на тележку.
   - Э-э-э, твари-и! Вы чо-о тута дела-а-аете? - выход закрывает качающаяся фигура.
   От неожиданности из рук вырывается очередная коробка.
   - Иди спать, придурок! Мы тебе снимся! - говорит Вован.
   В его руках камера, рассматривает наклейку.
   - Ссстоять, мразь! Ссстрелять буду! - поднимается неуверенная рука.
   Выстрел. Яркая вспышка. Пуля уходит в потолок. Глаза сторожа полузакрыты, он прицеливается, но не успевает выстрелить во второй раз.
   Хрясь! Камера бьет сторожа в висок. Что-то темное брызгает на свитер.
   Сторож мешковато валится навзничь. С металлическим лязгом падает пистолет.
   - Он жив? Вроде хрипит.
   - Не твоя забота, Толямба! Дергаем отсюда! Зараза, "Соньку" помял. Ну да ладно, оставлю себе. Бежим.
  
   ***
  
   Я поднимаюсь в квартиру после тяжелого дня, спину ломит неимоверно. Лифт еле ползет. Всё бесит и раздражает.
   Из нашей квартиры выбегает Ирина. Всклокочена. Лицо опухшее. Расплывшиеся тени спускаются к уголкам губ. На джинсах красные пятна.
   - Ира! Что случилось?
   Пытаюсь удержать, но отталкивает и забегает в лифт.
   - Ненавижу! Ненавижу вас обоих! Уроды!
   Дверцы смыкаются.
   Я залетаю в комнату.
   На кровати Вован в одних плавках. В руках планшет. На столе коробка вина, стаканы, закуска.
   Камера мигает в углу красным глазом.
   - Ты чё натворил?
   - Ты о чем, Толямба?
   - Я же тебя просил!
   - Да остынь! Всё в поряде, сядь, хлебни, успокойся. А то, как с култышки сорвался.
   - Какая же ты все-таки мразь, Вован!
   Планшет в руках чего-то мурлыкает
   - Базар-то тормозни! Обоснуй предъяву.
   - Зачем ты Иру?
   Камера моргает в углу...
   - Да ничего я с твоей Ирой не делал. Сидим с Галюней, отмечаем дату её развода, а тут она врывается и начинает в любви признаваться.
   - Врешь!
   - За базар отвечаю. Я же сказал, что баба братишки - мне сестра. Она мне в харю плеснула пойлом, и на хода. Ой, да хрен с ней! Лучше глянь, что я записал. Мы можем прославиться!
   - Чё ты заливаешь, или расскажешь что взопрел и разделся?
   - Ирка твоя всю одежду вином ухайдакала, не успел переодеться. Мож сейчас еще и Галюню ублажу. Погуляешь?
   - Как все гладко рисуешь, Вован!
   Я почти успокоился, когда увидел красное пятно на простыне. У паха.
   По центру...
   Камера...
   Планшет...
   Не успел одеться...
   "Глянь, что я записал"
   - Тварь!!! - вырывается изо рта.
   На!!!
   Удар кулаком по лыбящимся губам. Веером кровь. В глазах испуг.
   Страшно?
   На еще!
   Падает планшет, по экрану трещина.
   Как пекарь по вязкому тесту. Кулаки опускаются и тут же взлетают. Пелена перед глазами. Мерцающий глазок в углу.
   Откидываешь меня прочь. Из треснувшего планшета льется какая-то музыка.
   Стол. Опрокидывается бутылка. Звенят стаканы.
   Нож. Лезвие по крестовину в грудь.
   - Не надо, братишка! - тухнет возглас. - Я не виноват!!!
   Глаза смотрят на меня. Выпускаю окровавленную рукоять. Шаги за спиной.
   - Вот, Володя, я принесла тряпку вытереть пятно. Ну и дура эта мартышка, весь праздник испоганила. А что у вас тут? А что? А-А-А!!! - заводским гудком завыла Галина.
   Кидается прочь. Я оторопело смотрю вслед.
   Мое солнце мне скажет - это про нас...
   Что это?
   Рассмеется над текстом лучший друг...
   Это из треснувшего планшета. Там Вован с гитарой. Веселый, живой. Вместе поем мою любимую песню. Я его обнимаю за плечи. Рыцари без страха и упрёка.
   Что я наделал?
   В голове пусто. Не хватает воздуха. Окно. Небо.
   Как быстро приближается асфальт.
  


(C) Народный оборзеватель, шутейник. 27.08.15

  
  
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"