Это 203-е тысячелетие.

     Вот уже почти 1400 веков Император Человечества восседает на золотом Трооне — волшебной планете в системе могучей звезды Канопус. Он — повелитель великой Средне-Галактической Империи и правит миллионом миров благодаря мощи своих неисчислимых флотов и армий. Просторы Галактики бороздят сверхсветовые боевые звездолеты — могучие линкоры, быстрые крейсера, смертоносные эсминцы. Покой мирных планет охраняют грандиозные мониторы; в глубинах пространства до поры, до времени затаились невидимые фрегаты-призраки, готовые в любой момент появиться из тени и обрушить всю ярость своих атомных орудий на врагов Императора; а в мрачных подвалах императорского дворца на Трооне хранится самое страшное оружие во Вселенной — Разрушитель Бренн Бира, способный уничтожать само пространство и время.

     Император — самый могущественный из властелинов известной Вселенной, но далеко не единственный. Человеческим родом, рассеянным по всей Галактике, правят многочисленные звездные короли и бароны, подчас враждебные друг другу. Со всех сторон человечеству грозят смертельные враги. В Маркизатах Внешнего Космоса бесчисленные орды негуманоидов-ксеносов точат свои когти и зубы в приступах безумного гнева и неутолимой жажды крови. В темных и пылевых газовых туманностях скрываются бледнолицые еретики-облачники, протоплазменные мутанты и другие предатели человечества. Далеко за пределами Млечного Пути, в таинственных Магеллановых Облаках, чудовищные и мерзкие рептилоиды, телепаты-Х’харны, денно и нощно строят планы о том, как обратить в безжалостное рабство весь род людской до скончания времен.

     Только тонкая свинцовая линия застыла между светом и тьмой. Солдаты и астронавты, мужчины и женщины, люди и гуманоиды в серой униформе, несущие на груди символ династии Аббасидов — Огненную Имперскую Комету. Они — защитники Средне-Галактической Империи и других звездных королевств, рыцари человечества, достойные наследники древней Терры, покорители миров и разрушители планет.

     Они — Имперская Гвардия.

     И это их история.

     За последние сутки дипломатический квартал в Хатхир-сити, столице Звездного Королевства Фомальгаут, заметно опустел. Некоторые представительства инопланетных держав эвакуировались целиком, до последнего человека или гуманоида; некоторые — частично. Так, например, в посольстве Королевства Льва задержался только один человек, он же посол — его сиятельство маркиз Гай Бронт собственной персоной. Сэр Гай засел на верхнем этаже посольства с атомным револьвером, бутылкой саквы из урожая 202098 года, ящиком сигар и ящиком патронов, после чего поклялся не спускать флаг и не сдаваться в плен. В посольстве Южного Креста остались всего два охранника, которых просто-напросто забыли в ходе поспешного бегства. Парни решили, что им нечего терять и решили ни в чем себе не отказывать — вскрыли при помощи ракетного пистолета все посольские сейфы и погреба, после чего принялись уничтожать их содержимое или проигрывать друг другу в карты. В консульстве Северной Короны только ветер шевелил обломком водопроводной трубы. Ну и так далее, и все в таком духе.

     В посольстве Средне-Галактической Империи тем временем царил относительный порядок, помноженный на военную дисциплину. Женщин, детей и вторых секретарей вывезли в соседнюю туманность, на постах остались только имперские гвардейцы из посольской охраны. Некоторые из них тем утром толпились в вестибюле у большого стереоэкрана. Экран был напрямую подключен к информационному центру министерства обороны Фомальгаута и демонстрировал положение вещей в космическом пространстве королевства и его ближайших окрестностях. Положение вещей оставляло желать лучшего.

     — Если я все правильно понял, они будут здесь еще до вечера, — осторожно заметил капитан Даррел Каст, командир гвардейцев. Молодой офицер чувствовал себя откровенно неуютно. С одной стороны, он был обстрелянным солдатом, ветераном войны с облачниками — как и все здесь присутствующие. С другой стороны, он получил эту должность всего два дня назад, не успел принять дела и тем более изучить новое место службы. К счастью, ему было на кого положиться и опереться.

     Сержант Пало Кварц, синекожий лиранец, в кои-то веки был ровесником своего капитана — и тем самым приятно отличался от абсолютного большинства сержантов имперской гвардии, которые своим командирам годились в отцы, если не деды. Тоже ветеран последней войны. Но служит здесь больше года, с местностью знаком, да и людей знает. Производит впечатление надежного парня, да и посол о нем хорошо отзывался. Так и сказал — «надежный парень, с ним не пропадешь, он не подведет». Вот и сейчас Пало охотно поддержал своего нового капитана:

     — Совершенно согласен, сэр. Еще до вечера. Но мы готовы уже сейчас. Пусть приходят.

     — Лучше бы не приходили, — буркнул третий из присутствующих, он же третий секретарь по торговле, он же майор Лино Вагген, резидент имперской разведки — и печально сложил свои перепончатые уши, выдававшие в нем уроженца четвертой планеты Альфы Микроскопа. — Я вовсе не жажду с ними познакомиться.

     — Аналогично, сэр, — снова кивнул сержант Кварц, — но, боюсь, нам этого не избежать.

     Майор Вагген не успел ответить — на пороге появился рядовой гвардеец из внешней охраны, вооруженный до зубов и в полной броне.

     — Прошу прощения, сэр, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь, — вас хотят видеть.

     — Кто? — отозвались хором три командира.

     — Наши соседи, — гвардеец позволил себе не совсем уставной ответ, поэтому капитан Даррел Каст не сразу понял, о ком идет речь, а сержант Кварц — совсем наоборот:

     — Нам стоит поговорить с ними, капитан, — решительно сказал Пало. — Пойдемте, я вас с ними познакомлю.

     Майор Вагген остался в вестибюле в полном одиночестве. Снова пошевелил ушами и вернулся к экрану, в левом верхнем углу которого красовалось скопление разноцветных огоньков. Объединенный флот Маркизатов Внешнего Космоса, на всех парах приближающийся к Фомальгауту.

     Тем временем по ту сторону расписной входной двери, сработанной из лучших сортов местного железного дерева, во дворе посольства, в тени гигантской меднолистой пальмы, несколько мужчин и женщин в разноцветной униформе обменялись приветствиями и рукопожатиями.

     — Знакомьтесь, капитан, — объявил Пало Кварц. — Наши коллеги. Лейтенант Маклеа Торн, начальник охраны посольства королевства Лиры.

     Леди Торн могла быть родной сестрой Кварца — такая же синекожая, при этом слишком юная, стройная и симпатичная для своей должности. «Наверно, чья-то внучка или племянница», — мысленно предположил капитан Даррел, пожимая руку молодой женщине, — «получила спокойное и тепленькое местечко, благодаря родственным связям, а теперь придется отдуваться за это». Впрочем, лейтенант Маклеа выглядела достаточно спокойной и всем своим видом демонстрировала несвойственное лиранским девушкам хладнокровие.

     — Центурион Сай Джордан из посольства королевства Полярной, — продолжал сержант Кварц.

     Центурион Джордан оказался замечательным представителем своей расы — грузный, низкорослый и багроволицый. Что гораздо хуже, он выглядел как тыловая крыса — возможно, таковой и являлся.

     — И штабс-капитан Морген Фриц, начальник охраны консульства королевства Гидры, — добавил Пало.

     — Хайль Гидра! — рявкнул третий из гостей и щелкнул каблуками высоких кавалерийских сапог так громко, что с пальмы рухнули два или три листа. Еще один типичный — на сей раз типичный гидранец. Высокий — два метра с лишним, широкоплечий, бледно-серое лицо украшают декоративные очки с одним стеклом и настоящие шрамы. Черный мундир сидит на нем как влитой — как будто штабс-капитан Фриц в нем родился.

     — Гидра доминатус! — машинально отозвался Даррел Каст (из чистой вежливости, конечно). — Добро пожаловать, дамы и господа. Чем обязан?

     — Полагаю, нам следует объединить усилия и скоординировать действия, — неожиданно суровым и слегка хриплым голосом заговорила лейтенант Маклеа Торн. Похоже, она знала о чем говорит. Или, по крайней мере, догадывалась. — Когда придут маркграфы Внешнего Космоса и их ручные варвары, нам пригодится каждый доступный ствол и каждый клинок. Мы можем быть весьма полезны друг другу.

     — Братья и сестры по оружию! — рявкнул гидранец Морген Фриц. — Вчера мы сражались бок о бок против Лиги Темных Миров. Сегодня у нас новый враг, но наш союз, скрепленный железом и кровью, остается прежним — могущественным, непоколебимым, непобедимым!

     — Вроде того, — буркнул хмурый полярник Джордан.

     — Понятия не имею, что говорят на этот счет дипломатические протоколы, — шепнул Кварц на ухо капитану, — но решение принимать вам, сэр. Лично мне, если хотите знать мое мнение, эта идея нравится.

     — Нам потребуется единое командование, — осторожно заметил Даррел Каст.

     — С этим проблем не будет, — немедленно отозвалась лиранка Маклеа. — Мы посовещались и решили, что командовать должны вы, капитан Каст — как начальник самого многочисленного отряда.

     Леди Торн могла бы добавить «как представитель самой могущественной державы», но не стала этого делать. Граждане маленьких звездных королевств не любили слишком часто напоминать себе и окружающему миру о своем вассальном статусе по отношению к Империи.

     — Да будет так, — кивнул Даррел Каст. — Прошу внутрь, леди и джентльмены. Развернем карту и набросаем план действий. Как вы думаете, кто-нибудь еще пожелает к нам присоединиться?

     С той стороны забора донеслась веселая пьяная песня. Южным крестоносцам надоело сидеть взаперти, и они решили прогуляться.

     — От этих двоих толку не будет, — хохотнул штабс-капитан Фриц. — Если они будут путаться под ногами — надеюсь, вы разрешите мне их повесить. Или расстрелять.

     Маклеа Тоорн вытянулась во весь свой рост и окинула внимательным взглядом опустевшую улицу, притихшие особняки и печально повисшие флаги.

     — В этой части квартала остались только мы. Все остальные сбежали, — она презрительно фыркнула. — Консульство Геркулеса в дальнем конце улицы, но они слишком горды, чтобы иметь с нами дело. Про посланника Льва и его планы все уже слышали, полагаю. Разве что… — Маклеа заколебалась. — Не знаю. Не уверена.

     — Что вы имеете в виду? — поинтересовался капитан Каст.

     Никто не успел ответить, потому что во дворе появился еще один персонаж.

     — Прошу прощения за вторжение, — заговорил новый гость, — но я не мог не заметить, что сразу трое моих коллег одновременно направились в посольство Империи. Нетрудно было догадаться, зачем они это сделали. Позвольте представиться — коммандер Горман Шах, начальник охраны посольства Ориона. Если не возражаете, леди и джентльмены, я бы хотел к вам присоединиться.

     — Вот уж действительно — «вторжение», — едва слышно пробормотал угрюмый полярник Сай Джордан, но в наступившей тишине его услышали все. — В этом вы известные мастера…

     Империю и Орионское Королевство связывали сложные и запутанные отношения с незапамятной эпохи, еще в те времена, когда столица Средне-Галактической Империи не успела перебраться на Канопус и располагалась на Терре или Сириусе-4. На каком-то этапе могущество орионского Короля-Янычара сравнилось с могуществом терранского Императора; а что касается долгосрочных планов и амбиций, то Император заметно отставал от своего орионского кузена. За сим последовала серия изнурительных и кровопролитных войн, в которой Империя одержала верх — не без труда, следует заметить. Орион признал свое поражение и принес вассальную присягу верности. С тех самых пор и по сей день орионцы оставались преданными и надежными союзниками Империи… бОльшую часть времени, что не мешало им строить всевозможные козни и гримасы, стоило только Императору посмотреть в другую сторону. Оставалось только надеяться, что это не тот случай и намерения орионского офицера благородны и чисты.

     Капитан Даррел Каст внимательно рассмотрел неожиданного визитера. Еще один бывалый и многоопытный боец. Сразу бросается в глаза черно-красный мундир янычара — это почетное звание носил не только орионский король, но и самые элитные солдаты его державы. Как и «оригинальных» янычар 200-тысячелетней древности, их набирали из многочисленных подвластных народов, а потом, когда Орионский доминион проиграл войну за Галактику и заметно сократился в размерах, король позволил вербовать в ряды инопланетных наемников. Разумеется, они должны были пройти сложный экзамен и принести клятву верности новому господину. Стать большими орионцами, чем даже прирожденные чистокровные орионцы. Поэтому янычары красят свои лица в ядовито-розовый цвет, чтобы слиться с народом своего нового властелина. Коммандер Горман Шах не стал исключением. Но эти черные, коротко стриженные волосы, такие же черные угольные глаза, квадратная челюсть, характерный акцент, который ни с чем невозможно перепутать…

     Облачник. Бывший гражданин Лиги Темных Миров, уничтоженной Имперским Альянсом два года назад в тяжелой межгалактической войне. Солдат проигравшей армии, который остался без работы и поэтому в лице орионского Короля-Янычара нашел себе нового полководца. Враг.

     Строго говоря, бывший враг.

     Хм. Бывший ли?..

     Капитан имперской гвардии Даррел Каст потратил несколько долгих секунд, чтобы принять решение:

     — Добро пожаловать, коммандер Шах. Мы будем рады принять любую помощь. Но только при одном условии. Командовать буду я, а вы будете честно исполнять мои приказы.

     Облачник в орионском мундире не колебался с ответом — очевидно, как и его коллеги из других посольств, он все обдумал заранее:

     — Я согласен, сэр. Вы наш командир.

     — В таком случае, добро пожаловать, — в который раз за последние несколько минут повторил Даррел Каст. — Следуйте за мной.

     Но не успела толпа разноцветных людей в разноцветных мундирах ввалиться в вестибюль имперского посольства, как капитан Каст потерял свое место верховного главнокомандующего.

     — Что здесь происходит? — строго поинтересовался седовласый человек в сером мундире имперского полковника, он же Его Превосходительство сэр Викель Кробс, посол Средне-Галактической Империи при дворе Ее Высочества принцессы Лианны, владычицы Фомальгаута.

     Капитан Даррел Каст объяснил.

     — Очень хорошо, — кивнул сэр Викель. — Приветствую вас от имени Императора, дамы и господа. Готовьтесь. Я сам поведу вас в бой.

     — Но позвольте, господин посол, — неожиданно проявил строптивость молодой капитан Каст. — Это моя работа. Вы — посол Империи, я должен вас защищать. Вы не должны участвовать в военных действиях, это против всех правил…

     — Я больше не посол, — отрезал полковник Кробс. — Сегодня утром я отправил в Троон прошение об отставке, и оно было принято. Теперь я старший офицер имперской армии в этом здании, и, как оказалось, старший по званию союзный офицер в этом районе города. Поэтому командовать буду я.

     — Так точно, сэр, — дальнейшие протесты не имели смысла, поэтому Даррел Каст вытянулся по стойке «смирно», а другие офицеры и командиры последовали его примеру.

     — Прекрасно, — кивнул сэр Викель. — Прошу всех в мой кабинет. Я уже велел своему помощнику приготовить голографическую карту города. Враг приближается, а время не ждет!

     — Я от всей души надеюсь, что мы правильно разгадали грядущую стратегию агрессоров, — с подкупающей искренностью объявил бывший посланник Империи, полковник Викель Кробс. — В противном случае, нам не поздоровится. То есть нам в любом случае не поздоровится, но если мы все правильно понимаем — простите, что повторяюсь, дамы и господа — у нас будет хоть какой-то шанс. Шанс выжить, шанс победить; шанс выжить и победить. — Полковник включил лазерную указку и принялся тыкать в голографическую карту Хатхир-Сити, висящую над столом. — Маркизы и графы Внешнего Космоса летят сюда, чтобы завоевать планету, а не просто уничтожить. А это значит — высадка десанта. Согласно самым свежим данным нашей разведки, — вежливый кивок в сторону майора Ваггена, — у маркизов очень мало крейсеров-призраков и совсем нет специализированных десантных судов. Только тяжелые транспортные звездолеты, иногда наспех переделанные из торговых кораблей. В настоящее время столица прикрыта многочисленными зенитными батареями. Отсюда следует — враг попытается посадить транспорты за городской чертой и уже оттуда будет развивать сухопутное наступление на Хатхир-Сити. В самом городе на первом этапе сражения следует опасаться только одиночных нападений небольших диверсионных отрядов, высаживаемых с призраков. Если маркизам удастся захватить господство в воздухе — последуют атаки штурмовиков и бомбардировщиков, поэтому будем надеяться, что адмирал Энгл и Королевский Флот смогут оттянуть этот момент. А там… — полковник позволил себе многозначительную паузу.

     — Империя пришлет подкрепления? — с надеждой поинтересовался центурион Сай Джордан из посольства Полярной Лиги.

     — Всенепременно, — немедленно отозвался Кробс с демонстративной уверенностью, которой на самом деле не испытывал. — Рано или поздно. Вопрос — насколько поздно? — является риторическим, поэтому, с вашего позволения, я не стану на него отвечать. Вернемся к нашим краткосрочным планам. Итак, враг несомненно попытается захватить королевский дворец, а это значит, что его силы должны будут пройти здесь, здесь, здесь или здесь, — указка сэра Викеля несколько раз проткнула голограмму, пока не уткнулась в дипломатический квартал. — То есть через нас. Было бы глупо надеяться, что эти варвары и предатели с уважением отнесутся к законам и обычаям войны. Вы все это прекрасно понимаете, поэтому мы здесь и собрались. У нас не получится отсидеться в тени наших флагов и за броней дипломатической неприкосновенности. Нам придется сражаться и может быть победить — или сдаться на милость бессовестного и безжалостного врага, покрыть себя вечным позором и, скорей всего, умереть. Негуманоиды Внешних Миров знают толк в убийствах и пытках — и поверьте мне, я знаю, о чем говорю, — полковник заметно поежился. — Нет, не советую сдаваться им в плен.

     — Никто из нас и не планирует этого делать, — не выдержала и вспыхнула лиранка Маклеа Торн. — Мы будем сражаться; если потребуется — до последнего патрона и до последней капли крови!

     — Нисколько в этом не сомневаюсь, лейтенант, — вежливо кивнул Кробс. — Теперь что касается планов этого сражения. К сожалению, у нас не так много времени, возможностей и полномочий. Мы — не варвары, поэтому должны уважать прикосновенность чужих посольств, пусть даже их обитатели торопливо покинули город и не принимают участие в данном альянсе. Поэтому мы сможем использовать как опорные пункты и огневые точки только пять наших посольств…

     — Прошу прощения, сэр, но уже шесть, — откашлялся кто-то у него за спиной. — Разрешите представиться, капрал Глинн Бракис, из посольства Южного Креста. У меня всего один солдат, но никого старше меня по званию в посольстве не осталось. Полагаю, я там за главного и могу распоряжаться зданием по своему усмотрению…

     — Очень хорошо, капрал, — добродушно закивал полковник, — добро пожаловать! Итак, шесть посольств. Самое большое, что мы сможем сделать за пределами наших маленьких владений — это перегородить улицу баррикадой. После того, как получим разрешение местных властей. Ведь улица нам не принадлежит…

     — Позвольте мне, сэр, — подал голос сержант Пало Кварц. — Если я правильно понимаю, город сейчас на военном положении, поэтому для фортификационных работ достаточно всего лишь устного разрешения от местной полиции. У меня там много друзей, довольно одного звонка. Уверен, что фомальгаутцы в любом случае возражать не будут, им сейчас любая помощь пригодится — но мы должны помнить о статусе гостей и соблюдать формальности. Всего один звонок, — повторил Кварц, — и формальности будут соблюдены.

     — Прекрасно, сержант! — возликовал Кробс. — Звоните немедленно.

     Сержант Кварц так и сделал, поэтому уже через пять минут солдаты и офицеры шести держав выбрасывали из окон на проезжую часть дорогую мебель, старые аппараты телестерео, пустые сейфы и холодильники, а некоторые даже валили фонарные столбы и меднолистые пальмы. Дальше — больше, и вот уже стремительно растущую баррикаду украсили перевернутые посольские лимузины. В посольских гаражах нашлись все необходимые инструменты — не прошло и часа, как над канализационными люками весело затрещали сварочные аппараты. Классические мешки с песком искать было негде, поэтому в дело пошли постельные принадлежности из лучших сортов альдебаранского шелка, набитые рыхлой почвой из посольских садов. И так далее, и тому подобное.

     В самый разгар работ в квартале появилась машина на воздушной подушке. Сидевший за рулем красноглазый фомальгаутский офицер некоторое время молча пялился на идущее строительство, после чего устало пробормотал «вижу, вы сами прекрасно справляетесь; между прочим, ее высочество передает самые теплые пожелания» — и укатил обратно в сторону королевского дворца.

     Ближе к полуночи, когда гигантское белое солнце давно закатилось за горизонт, а в ночном небе можно было невооруженным взглядом наблюдать вспышки атомных взрывов (космическое сражение между королевским флотом и армадой захватчиков шло уже в пределах здешней солнечной системы), изрядно подуставшие полководцы шести держав вооружились карманными криптоновыми фонариками, излучавшими колдовской зеленый свет и попытались оценить результаты своих трудов.

     — Если бы я построил такую оборонительную линию в годы моей курсантской молодости, — решительно заявил штабс-капитан Морген Фриц, — то не миновать мне тридцати суток ареста и тридцати ударов капральской палкой. Минимум. Но обычно мне так не везло, — украдкой вздохнул суровый гидранец.

     — Эта баррикада не смогла бы задержать даже одно звено космической пехоты Лиги Темных Миров, — добавил коммандер Горман Шах, но все так устали, что никто на него даже не обиделся. — Мой капитан в таких случаях говорил: «пять минут на штурм, из них четыре минуты на отдых», после чего демонстративно устраивался где-нибудь в тенечке и позволял рядовым бойцам сделать всю грязную работу. Но против дикарей и ксеносов из Внешних Миров мы сможем продержаться чуть дольше.

     — Вашими устами, коммандер, — отозвался полковник Кробс, — вашими молитвами… Леди и джентльмены, мы сделали все, что могли. Нам остается только…

     Он не договорил, потому что в этот самый момент черное небо над столицей разорвала яркая вспышка, сопровождаемая ударной волной. Где-то совсем рядом, в соседнем квартале, стартовала первая зенитная ракета. За ней еще одна, и еще. Это походило на праздничный салют, и полярник Джордан тут же поспешил объявить:

     — С Днем Независимости!

     — Нашел время шутить, — проворчал его гидранский коллега.

     — А я и не шутил, — надулся Сай Джордан. — Сегодня действительно День Независимости. Вот уже почти сто девяносто тысяч лет…

     — Да-да, я знаю, — нетерпеливо перебил его гидранец, — вся Галактика знает, полярные звезды были первыми…

     — Смотрите! — внезапно воскликнула Маклеа Торн и прицелилась указательным пальцем в черное небо.

     — Прямое попадание!!! — подхватил Даррел Каст.

     Очередная фомальгаутская ракета нашла цель. Вражеский звездолет, уже успевший войти в атмосферу, мгновенно превратился в пузырь расплавленного металла, окруженный облаком раскаленных газов. Несколько минут спустя он коснулся поверхности планеты где-то у самой городской черты, и по столице прокатилась очередная ударная волна, на сей раз сопровождаемая хором торжественных воплей.

     — Хорошее начало! — осмелился заметить южный крестоносец Глинн Бракис. — Добрый знак…

     — Это был только первый из многих, — сержант Кварц тут же испортил ему настроение. К счастью, ненадолго, потому что защитникам столицы удалось подбить еще один транспорт из Внешнего Космоса, на сей раз упавший далеко за пределами города.

     — Сколько же их всего? — вздохнул коротышка Бракис.

     — Солдат, не спрашивай, — прозвучало в ответ.

     Весь остаток ночи, и на следующий день, и в следующую ночь все новые и новые корабли врага погружались в атмосферу над столицей Фомальгаута. Некоторые из них нашли смерть еще в воздухе; другие сгорели на поверхности планеты; но тех, кто удачно совершил посадку было гораздо больше. Как и предсказывал полковник Кробс, графские корабли-призраки время от времени выходили из подпространства прямо над городом и расстреливали зенитные батареи защитников практически в упор. Это позволило маргиналам [1] посадить на планету уже почти все транспортные звездолеты — и тогда открылись адские врата.

     Распахивались люки — и оттуда стремительно вылетали крылатые монстры всех цветов и размеров; падали трапы и аппарели — и по ним быстро спускались, сбегали, сползали все новые и новые творения хаоса и тьмы; чудовища, порожденные спящим разумом — мохнатые, толстокожие, чешуйчатые, бронированные отродья Внешних Миров, которые тут же бросались в бой. Те из них, кто имел хотя бы пару рук, не говоря уже о четырех- и шестируких, поднимали высоко над головой багровое знамя безумного принца Нарата из мира Тейн; а за ними следовали молчаливые и смертоносные братья и сестры из Ордена Утренней Звезды — гомо сапиенсы в черных металлопластических бронескафандрах, украшенных серебряным моргенштерном маркграфа Син Кривера — верховного вождя священной войны, объявленной принцессе Лианне, всем прочим звездным королям и самому Императору.

     Протонные снаряды и тепловые лучи разрезали воздух; там или здесь рвались атомные гранаты; кислотные и огнеметные струи плавили сталь и бетон, облака радиоактивных газов накрывали целые городские кварталы; а когда современное оружие галактической цивилизации давало осечку, в ход шли острые зубы, саблевидные клыки, алмазные когти, ядовитые жала и огненное дыхание — и не только; железные мечи и бронзовые кинжалы погружались в тела, деревянные пики и каменные топоры крушили черепа и титановые доспехи; а время от времени тучи стрел ухитрялись заслонять солнце — даже гигантское белое солнце Фомальгаута.

     «НА-РАТ! НА-РАТ! НА-РАТ!» — гремела орда; эти два простых слога могли произнести почти все негуманоиды, сошедшие с кораблей Внешнего Космоса; а совершенно неспособные к человеческой речи просто ревели, вопили, визжали, шипели, плевались ядом — и продолжали теснить защитников Хатхир-Сити; даже самые стойкие из королевских солдат порой не выдерживали столкновения с первозданным ужасом и отступали перед свирепым натиском омерзительных тварей и демонов, освобожденных из преисподней самим дьяволом и другими Принцами Тьмы и Властелинами Мух; эти последние как будто ступали железными копытами по каменным обломкам свергнутых идолов Молоха — и выпустили в мир Молоха живого.

     Оставалось только удивляться тому, что в этом титаническом океане космического безумия каким-то чудом сохраняется крошечный островок относительного спокойствия.

     Городская милиция и королевские гвардейцы Фомальгаута сражались где-то там впереди, над городом поднимались дымовые столбы многочисленных пожаров, в воздухе проносились вертолеты и другие летательные аппараты, а в посольствах Империи и ее союзников царила относительная тишина. С момента высадки первого вражеского отряда прошло тридцать с небольшим стандартных часов, но еще ни один пришелец из Внешнего Космоса не появился в дипломатическом квартале. Солдаты и полководцы шести союзных держав догадывались, что такое положение вещей не может продолжаться бесконечно, но в глубине души или сердца (у кого что) продолжали лелеять далеко небеспочвенную надежду.

     — Графу Син Криверу удалось невозможное, — задумчиво произнес центурион Сай Джордан, глядя на экран телестерео в зале совещаний на четвертом (последнем) этаже имперского посольства, где собрались старшие командиры. На экран выводилась тактическая и стратегическая картинка одновременно. — Все эти инопланетные варварские племена, чужаки, ксеносы, честолюбивые и самодовольные графы-пограничники — он собрал их вместе. Прежде такое не удавалось никому…

     — Син Кривер? — переспросил Даррел Каст. — Вы ничего не перепутали, центурион? Я был уверен, что негуманоидов поднял на войну принц Нарат, этот безумный фанатик.

     — Так и есть, — не стал спорить полярник Джордан, — ксеносы идут за Наратом. Они преданы ему, потому что он сам почти животное. Но кто такой сам Нарат? Кто его создал? Граф Син Кривер! Принц Нарат — всего лишь пешка в руках графа. Син Кривер — вот кто настоящий владыка миров Внешнего Космоса и его многочисленных народов. Самый первый в истории!

     — Неправда! — вскинулся гидранский штабс-капитан Морген Фриц. — Это далеко не первый раз в истории Галактики, когда маргиналы Внешнего Космоса выступают вместе. Сто сорок тысяч лет назад человеку по имени Гарр Аттен удалось собрать почти все пограничные миры в единое независимое государство. Между прочим, он тоже был гидранцем, моим соотечественником, — похвастался Фриц. — К сожалению, после смерти великого короля его полководцы развязали гражданскую войну, и некогда могучая империя погибла…

     — Неизбежный конец всех империй, — фыркнула синекожая лиранка Маклеа Торн. — У моего народа тоже когда-то была империя, которая не уступала по могуществу самой Терре. Помнишь, Пало? — она подмигнула своему соплеменнику, носящему имперский мундир. — В один прекрасный день мы потеряли почти все и только чудом сохранили свободу и маленькое уютное королевство. Разумеется, к великому Канопусу это не относится. Золотой Троон будет стоять вечно!

     — Вот именно, лейтенант, — охотно согласился полковник Викель Кробс, размышлявший о чем-то своем и даже не заметивший сарказма в ее голосе.

     — Все, кто бросят вызов Канопусу, будут повержены и станут молить о пощаде! — не унималась Маклеа. — Не правда ли, Горман? — на этот раз она подмигнула бывшему облачнику в орионской униформе. — На что вы вообще надеялись?

     — Мы поверили Шорр Кану, — спокойно пожал плечами Горман Шах. — Он был великим человеком, единственным в своем роде. Как Гарр Аттен или Син Кривер. Мы пошли за ним. У нас был длинный список обид и претензий к Империи. Мы считали, и не без оснований, что Империя нас предала. Талларна, моя родная планета, когда-то была прекрасным миром, пока мятежные гвардейцы императора не превратили ее в радиоактивную пустыню, окруженную темным облаком ядовитых газов. Со временем облако рассеялось и поглотило соседние планеты. Империя решила, что мы обречены и бросила нас на произвол судьбы. Но мы выжили, заново терраформировали планету и создали Лигу Темных Миров…

     — Можешь не продолжать, — перебила его Маклеа Торн, — мы все знаем, что было дальше. Имперский Разрушитель стер вас в порошок.

     — Победа была практически у нас в руках, — задумчиво произнес Горман Шах, — вся Галактика лежала у ног… а потом на нас обрушились небеса.

     Наступившую тишину нарушил появившийся в зале имперский гвардеец. Приблизившись к своему полковнику, он что-то прошептал ему на ухо. Бывший посол энергично кивнул, отпустил солдата взмахом руки и вскочил на ноги:

     — Дамы и господа, всеобщее внимание! — торжественно объявил полковник Викель Кробс. — Мне только что сообщили из министерства обороны: объединенный баронский флот покинул Скопление Геркулеса и на предельной скорости летит в сторону Фомальгаута!

     По залу совещаний прокатился неприкрытый вздох всеобщего облегчения.

     — Я не хочу раньше времени произносить сакральные слова «мы спасены», — продолжал полковник, — но не исключаю, что мы все-таки спасены. С другой стороны, прежде чем бароны доберутся до Хатхир-Сити, им придется иметь дело с флотом Внешних Миров; а еще мы толком не знаем, что происходит на других материках планеты. Предлагаю надеяться на лучшее — и по-прежнему готовиться к худшему…

     Лучше бы он этого не говорил — то ли сглазил, то ли в воду глядел — потому что в этот момент в зале появился очередной имперский солдат и срывающимся голосом доложил:

     — Сэр, они здесь.

     Сержанты и офицеры немедленно метнулись к окнам, превращенным в бойницы и припали к электронным биноклям, телескопам и оптическим прицелам. И действительно, они — враги — уже были здесь.

     В дальнем южном конце улицы, разрезавшей дипломатический квартал на две неравные половины, в просвете между брошенными посольствами Кассиопеи и Скорпиона (примерно за три сотни метров до свежепостроенной баррикады), появилась боевая машина на воздушной подушке. Стандартная фомальгаутская модель — но не было никаких сомнений в том, кому она принадлежит прямо сейчас. На башне развевался багровый штандарт династии Тейнов; броня была расписана нечестивыми знаками и рунами, а на капоте живописно расположились сразу несколько обезглавленных трупов в королевской униформе с блестящими пуговицами. Предельно очевидно и кристально ясно — пришельцы тоже испытывали острый недостаток в мешках с песком, поэтому делали все, что могли. Машина невыносимо медленно продвинулась на несколько метров и замерла как вкопанная. Следом за ней из-за угла появился такой же аппарат, оформленный аналогичным образом, полный набор — флаги, руны и трупы. Прижимаясь к заборам, пробежали несколько пехотинцев, принадлежащих к неизвестной прямоходящей расе — осмотрелись по сторонам и скрылись во дворе скорпионского посольства. Полковник Кробс и тут не ошибся — захватчики не собирались проявлять уважение к межпланетным законам и обычаям войны. Еще один небольшой отряд — эти ворвались в посольство Кассиопеи. За сим последовала заметная оперативная пауза — минут пять, не меньше. Потом один из люков головной машины распахнулся и на асфальт спрыгнули сразу два то ли человека, то ли гуманоида. Скоре всего, один человек (в черных доспехах Ордена Утренней Звезды) и один гуманоид в набедренной повязке (загадочный чужак, покрытый густой коричневой шерстью, настоящий гигант — почти два с половиной метра роста). Человек оглянулся по сторонам; инопланетянин — если судить по колебаниям гигантских ноздрей — скорей всего принюхался, после чего странная парочка решительно зашагала в сторону имперской баррикады. Примерно через двести метров они демонстративно сложили на асфальт оружие (два атомных пистолета и гигантский боевой молот), а человек поднял зеркальное забрало защитного шлема и принялся размахивать почти чистой белой тряпкой. Их долгосрочные планы оставались загадкой, но программа-минимум не вызывала сомнений. Почти никаких сомнений.

     — Их двое, — счел своим долгом заметить полковник Викель Кробс, — значит, с нашей стороны будет три переговорщика. Это не будет нарушением неписанных правил и продемонстрирует наше превосходство. Нет, капитан Даррел Каст, вы никуда не пойдете. Даже не собираюсь с вами спорить, это приказ. Говорить с пришельцами пойду я — а если они задумали предательство, и я не вернусь — вы остаетесь за главного. Пойду я, — повторил посол в отставке, — и еще два человека. Добровольцы?

     — Разрешите мне, сэр, — неожиданно для всех отозвался Горман Шах, облачник в янычарском мундире, все еще прижимавший к глазам электронный бинокль. — Позвольте мне пойти с вами.

     — На это есть особые причины, коммандер? — прищурился имперский полковник.

     — Так точно, сэр, — кивнул Горман Шах и наконец-то оторвался от бинокля. — Я никогда раньше не встречал этого чужака, но хорошо знаю этого человека. Очень хорошо знаю.

     — Хм, — задумчиво протянул Викель Кробс. — Вы уверены, что это хорошая идея? Возможно, этому вражескому командиру, — полковник отчетливо выделил слово «вражескому», — не стоит знать, что вы находитесь среди нас?

     — Да, это знание может представлять опасность, — охотно согласился коммандер Шах, — он тоже хорошо меня знает — я бы даже сказал, прекрасно знает, что я умею и на что я способен. Ему известна бОльшая часть моих военных приемов, трюков и маленьких секретов. Но поверьте, возможная выгода велика и риск может окупиться. Если мне удасться его разговорить — он расскажет такое, чего не расскажет никому другому. И тогда уже мы получим преимущество.

     — Хорошо, — после секундного колебания кивнул полковник, — вы меня убедили. Мне нужен еще один спутник…

     Вперед одновременно шагнули синекожий сержант Пало Кварц, лиранская завоевательница Маклеа Торн и гидранский офицер Морген Фриц. Полярник Сай Джордан даже не шевельнулся. Потому что не видел в этом никакого смысла.

     — Благодарю вас, леди и джентльмены, — сказал Кробс, — но при всем уважении, меня будет сопровождать сержант Кварц. Нет, как я уже сказал, не желаю спорить. Все решено. Да, между прочим. Мы возьмем с собой портативные радиопередатчики и оставим их включенными. Вы будете слышать весь наш разговор со вражескими парламентерами. Если они задумали предательство, — повторил полковник, — вы сразу узнаете об этом. Это все. Враг совсем рядом, а время не ждет. Вперед, шагом марш!

     — Я не просто так собирался пойти с полковником, — заявил Морген Фриц, когда Викель Кробс и его спутники покинули имперское посольство. — Не доверяю я этому облачнику. Как можно доверять человеку, который служил Шорр Кану, а потом его предал?

     — Горман не предавал, — хихикнула Маклеа.

     — Я планировал внимательно следить за нашим новым союзником Шахом и выстрелить ему в спину при первых признаках измены, — продолжал гидранец. — Ну что ж, будем надеяться, что добрый сержант Пало Кварц тоже успеет это сделать.

      Примечание к части

     __________________

     [1] - Маргина́л, маргина́льный челове́к, маргинальный элемент (от лат. margo — край) — человек, находящийся на границе различных социальных групп, систем, культур и испытывающий влияние их противоречащих друг другу норм, ценностей и так далее. В данном случае - обитатель пограничных систем Галактики, гражданин Маркизатов Внешнего Космоса.

     Не успели три представителя союзных держав добраться до места встречи, как в дальнем конце квартала заметно прибавилось вражеской военной техники. На этот раз — два… нет, сразу четыре экзоскелетных шагохода [1]. Откровенно старомодные двуногие бронемашины, должно быть, помнили еще славные времена Лиги Холодных Миров [2], но все еще оставались грозным оружием, особенно в борьбе против легковооруженной пехоты. Самое время вспомнить, что никакой другой пехоты у союзников не было.

     Полковник Кробс, Горман Шах и Пало Кварц остановились метрах в пяти от пришельцев из Внешнего Космоса. Вражеский офицер отбросил в сторону белую тряпку, которую все еще держал в руках. Полковник машинально проследил за ней взглядом и понял, что это форменная рубашка, отобранная у какого-то невезучего фомальгаутского гвардейца. Живого или мертвого — трудно сказать. Потом он перевел взгляд на вражеские машины, укрепленные мертвыми телами, и решил, что все-таки у мертвого. Тем временем человек в черной униформе Ордена Утренней Звезды стянул с головы защитный шлем, шагнул вперед и заговорил.

     — Я — маркграф Балдуин Вест, — представился вражеский командир. — Проконсул графа Син Кривера, верховного правителя Внешнего Космоса. Мой спутник — Заргонна, из клана Прейл, известный как Убийца Людей, великий князь народа андаксов. С кем имею честь?

     Теперь Кробс наконец-то как следует рассмотрел чужака. Действительно, настоящий гигант, чуть ли не на три головы выше имперского офицера. Пудовые кулаки уперлись в бедра, тело покрыто густой темно-коричневой шерстью; из всей одежды — набедренная повязка из грубо обработанной шкуры неведомого зверя — золотистой, с черными пятнами. Андаксы? Ему никогда не приходилось сталкиваться с представителем этого племени, хотя слышать про них всевозможные легенды и страшные истории — неоднократно. Само прозвище андаксы означало «псы, которые пытаются казаться людьми». Причудливая игра инопланетной эволюции, шакалоглавые остроухие гуманоиды, будто волки-оборотни из древних человеческих сказок; ликантропы, не успевшие завершить свое превращение — более чем разумные, хитрые, жестокие, опасные. «Омерзительная тварь», — подумал имперский полководец — и вовсе не внешний вид чужака, скалящего острые зубы и зыркающего кроваво-красными глазами, заставил его опуститься до таких мыслей. Здесь было что-то еще. На поясе у андакса повисла целая гирлянда из отрубленных человеческих голов, а на шее — ожерелье из отрубленных запястий. Убийца Людей? Интересно, о чем вообще с ним можно говорить?..

     — С кем имею честь? — повторил захватчик.

     — «Маркграф»? — переспросил Викель Кробс и криво усмехнулся. — Здесь все свои, сынок. Прежде чем мы продолжим разговор, можешь назвать свое настоящее имя и звание.

     — Это мое настоящее имя, — нахмурился бледнолицый черноглазый человек, говоривший с ярко выраженным акцентом Лиги Темных Миров. — Никогда не видел смысла его скрывать. Что же касается моего звания, то я больше не служу в армии Шорр Кана. Теперь я гражданин Внешнего Космоса. Так что и звание мое — самое что ни на есть настоящее.

     — Как скажешь, солдат, — пожал плечами имперский командир. — Я — полковник Викель Кробс, старший офицер Имперской Гвардии и верховный главнокомандующий союзных сил в дипломатическом квартале города. Коммандер Горман Шах — начальник охраны посольства Ориона и сержант Пало Кварц, один из моих помощников. Чем обязан?

     — Если позволите, я сразу перейду к сути дела. Зря вы это затеяли, — маркграф Вест кивнул на баррикаду. — Мы не ведем войну против Империи или других звездных королей…

     — Надо же, а я слышал совсем другое, — заметил полковник Кробс.

     -…строго говоря, мы и против Фомальгаута войну не ведем, — невозмутимо продолжал беглый облачник в орденской униформе. — Это внутренний диспут. Мы всего лишь помогаем нашему союзнику, принцу Нарату, свергнуть самозванку и узурпаторшу Лианну. Трон Фомальгаута по праву принадлежит Нарату — и он займет его, как только мы доберемся до королевского дворца. Если вы будете так любезны не вмешиваться в этот конфликт и пропустите наши войска — мы обещаем сохранять уважение к вашим флагам и посольствам, согласно всем межпланетным законам и традициям. У меня все, полковник.

     — Почему мы должны вам верить? — развел руками Кробс. — Первое, что вы сделали, оказавшись в нашем квартале — захватили сразу два посольства нейтральных государств, против которых якобы не воюете. Мы не слепы, маркграф, мы все прекрасно рассмотрели.

     — Мы всего лишь взяли их под защиту, — хладнокровно заявил Балдуин Вест. — Не могу не признать, среди наших вассалов хватает всевозможных дикарей и варваров; мы бы не хотели, чтобы они разграбили эти посольства. Перед Галактикой как-то неудобно.

     — А вот это — удобно? — полковник указал на «украшения» князя андаксов. — Не мешает при ходьбе?

     — Нисколько, — внезапно отозвался чужак и продолжил, на хорошем общегалактическом языке, с едва заметным акцентом. — Так и знал, что имперские джентльмены будут морщить носик. Да будет тебе известно, полковник Кробс, что я убил их в честном бою. Эти люди храбро сражались, и я оказал им честь, украсив себя их головами, а также руками, в которых они держали оружие. Таков обычай моего народа — и не тебе меня судить.

     — Как скажешь, Заргонна из клана Прейл, — поджал губы полковник Кробс. — Где ты научился так хорошо говорить на нашем языке?

     — Когда я был совсем щенком, мой родной мир посетили имперские миссионеры, — охотно поведал андакс. — Они многому нас научили. Мы терпели их, пока они сохраняли уважение к нашим обычаям. Но в один прекрасный день твои соотечественники осквернили наши храмы и оскорбили наших богов, когда попытались помешать традиционному жертвоприношению. Что ж, они не оставили нам другого выбора. Мы развесили их освежеванные трупы на стенах нашей крепости, сожгли имперское посольство, захватили их звездолет — и славно повеселились на соседних планетах… Но довольно. Мне надоел этот пустой разговор. Балдуин, поторопись. Я начинаю терять терпение, — чужак внезапно развернулся на 180 градусов и решительно зашагал в обратном направлении.

     — Отойдите в сторону и пропустите наши войска, — повторил Балдуин Вест. — Мы не желаем напрасного кровопролития.

     — Почему я должен вам верить? — в свою очередь повторил Кробс. — Человеку, который так легко сменил свой мундир…

     — Тогда почему вы верите человеку, который прямо сейчас стоит у вас за спиной? — перебил его орденский рыцарь. — Который не только переоделся в инопланетный мундир, но даже сменил имя! — усмехнулся маркграф Вест и резко повернулся к орионскому янычару. — Ты думал, я не узнаю тебя под этим гримом, «Горман»? Всего два года прошло. Быстро же ты перекрасился… Ха-ха-ха! В буквальном смысле перекрасился! Предатель.

     — Кто бы говорил! — не остался в долгу «Горман Шах». — Я видел тебя на экране телестерео, фрегаттен-капитан Балдуин Вест, в тот самый день, через несколько часов после битвы при Денебе. Вся Галактика тебя видела! Ты был среди тех, кто предал и убил Шорр Кана. В отличие от тебя, я никого не предавал. Наш лидер мертв, поэтому я не обязан служить мертвецу…

     — Шорр Кан жив, — маркраф (или все-таки капитан?) Вест не позволил ему договорить. — Жив и, насколько мне известно, прекрасно себя чувствует.

     — Что ты несешь? — Коммандер Шах потряс головой, как будто пытаясь стряхнуть бред, прилипающий к ушам. — В каком смысле «жив»? В наших сердцах, что ли?!

     — В самом прямом и буквальном смысле — жив, — ухмыльнулся Балдуин Вест. — Твои новые имперские дружки тебе еще не рассказали? Как видно, недостаточно доверяют. Да будет тебе известно, что в тот самый день по телестерео всей Галактике (и тебе, в том числе) показали маленькое и очень поспешно организованное театральное представление. Рана в груди была ненастоящая; Шорр Кан был цел и невредим, а окружали его не предатели, а самые верные и преданные солдаты — и я был одним из них. Несколько минут спустя мы прервали трансляцию, подожгли президентский дворец, оставили на полу труп в одеждах Шорр Кана, погрузились в крейсер-призрак и покинули Темное Облако, прежде чем в него вошли имперские оккупанты. Мы собирались отступить, перегруппироваться и продолжать борьбу. Так мы и сделали, укрывшись в Маркизатах Внешнего Космоса. Нет, старый друг, я никого не предавал. Я всего лишь выполнял приказ своего командира — Шорр Кана, верховного полководца Темных Миров! А вот он нас предал. Буквально несколько дней назад. Только поэтому я и поступил на службу к Син Криверу. Потому что Шорр Кан бросил нас на произвол судьбы и перебежал к принцессе Лианне. Да-да-да, он прямо сейчас находится там, у тебя за спиной, — бывший фрегаттен-капитан указал на королевский дворец, возвышавшийся на холме в центре города, позади посольского квартала. — Как только мы доберемся туда, я его лично повешу. Или расстреляю. Или позволю своему другу Заргонне отрезать ему голову. Там видно будет.

     — Ты лжешь, — прошептал Горман Шах. — Этого не может быть. Шорр Кан не предавал…

     — Кто лжет — я?! — взорвался рыцарь Утренней Звезды. — Сколько лет мы знаем друг друга?! Двадцать?

     — С первого курса академии, — пробормотал Горман Шах, — значит, двадцать два…

     — И я хоть раз тебе лгал? Хоть раз тебя обманывал?! — продолжал Балдуин Вест. — Можешь не отвечать. Это был риторический вопрос. Шорр Кан там, в королевском дворце. Все еще не веришь? Можешь пойти со мной, я вас представлю. Он будет рад тебя видеть. Может быть. Только недолго. Я уже сказал, что собираюсь убить его при первой же возможности? Пойдем со мной, Брегман — ты ведь не забыл свое настоящее имя? Ты ничем не обязан орионцам или имперцам. Ты думаешь, я действительно служу Син Криверу? Плевать я хотел на Син Кривера, на его маркизаты, на принца Нарата, на его дикарей и недочеловеков, — Вест машинально обернулся, но князь Заргонна успел добраться до вражеских позиций на другом конце улицы и не мог его слышать. — Мне все равно кто будет королем Фомальгаута. Я здесь не за этим. Я только хочу прикончить предателя. Понимаешь, наш полководец не погиб в бою — он предал нас и дезертировал. Мы теперь солдаты без армии. Но мы можем создать свою собственную армию. И начать все заново. Прямо сегодня. Хочешь, мы сделаем королем Фомальгаута тебя?!

     — Я присягнул Королю-Янычару Ориона, — тихо сказал «Горман Шах». — Он приютил меня после разгрома Лиги, поэтому я поклялся ему в верности. Теперь, когда ты рассказал мне про Шорр Кана, у меня тем более не осталось причин вспоминать о прошлом. Там, на Орионе, моя семья, они под защитой короля…

     — Скажи прямо — Янычар держит твою семью в заложниках, — усмехнулся Вест. — Достаточно. Мы напрасно теряем время. Полковник Кробс, спрашиваю в последний раз — «да» или «нет»?

     — Нет, — прозвучало в ответ.

     — В таком случае, прощайте, господа, — фрегаттен-капитан Вест отступил на шаг. — Как говорили в прежние времена — встретимся на той стороне. Горман, то есть Брегман — если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

     — Я не передумаю, — прошептал бывший облачник в янычарском мундире, глядя в спину удаляющемуся офицеру Ордена Утренней Звезды. — Лига, Шорр Кан, Облако — это все в прошлом. Я предан Ориону и его союзникам. Я не передумаю, полковник.

     — Очень на это надеюсь, коммандер, — отвечал полковник Кробс. — Ради вашего же блага. Потому что в противном случае мои солдаты получили приказ пристрелить вас на месте. Но не волнуйтесь, это не только к вам относится. Они охотно расстреляют любого предателя.

      Примечание к части

     ___________________

     [1] — Как всем известно, первые боевые шагоходы изобрел не Джордж Лукас, а сэр Герберт Уэллс. Между первым и вторым был Эдмонд Гамильтон с романом «Громовой мир» (1956 г.)

     [2] — Одно из древнейших государств Солнечной Системы, военная диктатура, которая простиралась от Юпитера до Плутона (см. роман Э.Гамильтона «Три планетера»). По аналогичной модели была построена гораздо более поздняя Лига Темных Миров, которая находилась в так называемой туманности «Курительная Трубка» в созвездии Змееносца (есть мнение, что в туманности «Угольный Мешок», но это не точно).

     Маркграф Балдуин Вест не торопился. Его солдаты продолжали осторожно занимать одно пустое посольство за другим и таким образом постепенно приближаться к неправильному пятиугольнику, образованному посольствами Империи, Лиры, Полярной, Ориона и Гидры. На каком-то этапе маргиналы ворвались в посольство Льва — шесть револьверных выстрелов и последовавшую пулеметную очередь отчетливо расслышали все защитники союзной баррикады. Похоже, сэр Гай Бронт проиграл свое последнее сражение. Консульство Геркулеса, к удивлению союзников, встретило захватчиков мертвой тишиной. Очевидно, геркулестяне поменяли свои первоначальные планы и незаметно покинули родное представительство. Следующим на очереди было посольство Южного Креста. Когда маргинальные пехотинцы принялись выбивать входную дверь, капрал Бракис опустил бинокль и с надеждой посмотрел на полковника Кробса.

     — Отставить, — коротко приказал полковник. — Как мы и договорились, они должны сделать первый выстрел. В нашу сторону. Не по зданиям, не по флагам. По людям. Только тогда мы ответим.

     Глинн Бракис печально вздохнул и молча кивнул в знак согласия, в то время как пришельцы продолжали разорять и оскорблять самим своим присутствием посольство его короля.

     Только два пустых посольства — Дракона и Лебедя — оставались между баррикадой и зданиями, уже захваченными солдатами из армии Внешнего Космоса. Напряжение, царившее в имперском лагере, давно превысило всякий допустимый уровень. Пальцы и другие конечности замерли на спусковых крючках, глаза прилипли к оптическим прицелам…

     — Одно утешает, — прошептала Маклеа Торн, — они не могут обойти нас с флангов.

     Даррел Каст согласно кивнул. Улица была зажата между остатками древней крепостной стены, из времен Четвертой династии королей Фомальгаута (если не врал туристический путеводитель, полистать который успел капитан Каст на борту корабля, доставившего его сюда несколько дней тому назад. Страшно представить, как давно это было!) Циклопические блоки пластобетона высотой в двадцать имперских кубитов начисто отрезали два ряда посольств от соседних кварталов — с таким же успехом параллельные улицы могли находиться в параллельном пространстве. Конечно, через стену, украшенную острыми металлическими пиками, все еще можно было перелететь, но, согласно последним новостям с полей сражений, агрессоры по-прежнему (или снова ?) испытывали острую нехватку воздушных кораблей и потому сделали ставку на наземные силы.

     — Хотя, я не удивлюсь, если некоторые дикари из орды Внешнего Космоса захватили с собой не только бронзовые топоры, но и осадные машины, — заметил полковник. — Поэтому следите в оба!

     Не успел он это произнести, как Балдуин Вест сделал очередной ход и двинул вперед шагоходы — два из четырех, которые вприпрыжку понеслись вдоль улицы, постепенно набирая скорость.

     — Это уже можно считать стрельбой, сэр? — не замедлил уточнить капрал-крестоносец.

     И снова — в который раз! — полковник Кробс не успел ответить. Как будто враг читал его мысли — что вполне могло быть, если вспомнить, что среди негуманоидов Внешних Миров есть немало таких, кто владеет телепатическими способностями. Оставалось надеяться, что противник читает скорее эмоции, чем мысли. Так или иначе, бегущие шагоходы одновременно открыли огонь из бортовых автоматических пушек. Но, похоже, пилотам не хватало опыта — один из них взял слишком высокий прицел, и очередь прошла над баррикадой; другой — слишком низкий, и серия реактивных пуль вспорола асфальт мостовой за несколько метров до баррикады. Что же касается капрала Бракиса, то ему дальнейшие разрешения больше не требовались. Южный крестоносец выхватил из кармана плоскую черную коробочку, выждал несколько мгновений и нажал на красную кнопку в тот самый момент, когда вражеские машины приближались к воротами посольства Южного Креста. Посольства, которое несколько часов назад было тщательно заминировано.

     Взрыв удался на славу. Многоэтажное башенное здание накренилось и рухнуло, погребая под обломками захвативших его маргиналов и сразу два вражеских шагохода. Волна смерти, пыли и битого камня докатилась до ворот посольства Северной Короны на другой стороне улицы и медленно осела на асфальт, образовав еще одну баррикаду — конечно, не такую аккуратную и никем не охраняемую. Разумеется, все это представление сопровождалось громкими криками «ура!» и другими подобными воплями, прогремевшими над имперскими позициями, а младший из крестоносцев от избытка чувств и недостатка дисциплины даже пару раз выстрелил бластера в воздух, за что удостоился тычка от стоявшего рядом гидранского сержанта. За сим наступила непродолжительная тишина — уже через несколько минут нарушенная новыми странными звуками. Солдаты, засевшие за баррикадой, временно потеряли обзор и не могли видеть, кто на них наступает, но их товарищи и союзники, занимавшие позиции на верхних этажах и крышах посольств, все прекрасно видели и открыли огонь почти сразу.

     Князь Заргонна окончательно потерял терпение и повел в бой своих андаксов.

     Не менее сотни волкоглавых монстров, до сих пор скрывавшихся за поворотом дороги, надрываясь от хрипящего лая, размахивая топорами и другим подобным оружием; а некоторые и вовсе без оружия, вставшие на четвереньки, как их далекие неразумные предки, бросились вперед, надеясь добраться до союзников, прежде чем имперские реактивные снаряды заметно проредят их ряды. Некоторые из андаксов рассчитывали не только на скорость, но и на тяжелые доспехи, которые на большой дистанции могли задержать даже атомную пулю. Маргиналы, засевшие в уцелевших захваченных посольствах, поддержали своих союзников ружейным и пулеметным огнем. Развалины посольства крестоносцев ненадолго задержали андаксов — варвары в два счета перебрались через это препятствие и продолжили наступление. Которое тут же и захлебнулось, потому что андаксы очутились в огненном мешке.

     Имперские союзники патронов не жалели. Длинные очереди атомных пуль и «звездочки» ракетных пистолетов, выпускаемые с трех сторон и почти в упор, рвали тела монстров на куски, пробивали броню, а если даже не пробивали — ломали кости и превращали в отбивную внутренние органы. У подножия баррикады постепенно принялась расти гора трупов. Первая волна андаксов полегла полностью, как и вторая. Бойцы третьей волны решили изменить тактику и пустили в ход дальнобойное оружие — метательные топорики и примитивные осколочные гранаты, что позволило им наконец-то нанести урон союзникам и ненадолго оттянуть свой собственный конец. Князь Заргонна шел в последних рядах. Поднявшись на вершину передней «баррикады», он остановился и, не обращая внимание на свистящие вокруг пули, принялся руководить битвой, время от времени извергая ушераздирающие приказы на своем лающем диалекте. Возможно, прежние победы, одержанные за последние дни, вскружили царственному андаксу голову; а еще может быть, что он считал себя бессмертным — кто знает? это так и осталось тайной. Как и осталось тайной имя имперского гвардейца или союзного солдата, сделавшего меткий выстрел. Атомная пуля угодила Заргонне точно в горло, взорвалась — и оторвала волчью голову, подброшенную фонтаном брызнувшей крови на добрые полметра. Обезглавленное тело варварского короля некоторое время продолжало стоять неподвижно, а потом как-то медленно и совсем некрасиво согнулось вдвое и осело на груду камней. Немногие уцелевшие к тому времени андаксы, увидевшие смерть своего вождя, дрогнули и обратились в бегство. Один из них подхватил на бегу оторванную голову Заргонны — зачем? и это осталось неизвестным, потому что любитель трофеев ушел недалеко, получил пулю в спину и остался лежать рядом с трупом своего полководца. Скорей всего, маркграф Вест, наблюдавший за боем с верхнего этажа скорпионского посольства, где разместился его временный штаб, не особенно расстроился по этому поводу. Заргонна давно действовал ему на нервы. Куда больше беглого облачника огорчал тот факт, что импровизированная имперская крепость все еще держится, а вражеские потери крайне незначительны.

     — Где тяжелая артиллерия? — спросил маркграф, повернувшись к своему адъютанту. — Долго нам еще ждать?!

     — Син Кривер отказался нам ее прислать, — дрожащим голосом отвечал младший офицер. — Говорит, она ему гораздо нужнее. Но он обещал отправить нам на помощь большой отряд геррнов…

     — Великолепно, — фрегаттен-капитан Вест растянул рот до самых ушей, — просто замечательно. Опять негуманоидные варвары. Ладно, пусть присылает. Чем больше их сдохнет, прежде чем мы попадем в королевский дворец, тем лучше.

     — Геррны — очень сильные телепаты, господин, — осторожно напомнил адъютант. — Прячьте поглубже подобные мысли, когда они будут рядом.

     — Плевать, — снова ухмыльнулся Балдуин Вест. — Я им и прямо в лицо могу сказать тоже самое. Каждое разумное существо с интеллектом чуть выше, чем у руббероида [1], знает, чего стоит этот альянс. А если геррны этого не понимают — тем хуже для них. Мы их используем и выбросим на свалку. Может быть даже на свалку истории, ха-ха! Прошу прощения, я слишком много времени провел в компании Шорр Кана, а он очень любил толкать подобные речи. Одна из причин, по которой я хочу до него добраться и забить весь этот пафос ему обратно в глотку. Ладно, оставим это. Подождем геррнов. Пусть они придут и решат все наши проблемы — ведь варвары для этого и существуют, не правда ли? До тех пор пусть наши пограничники и волкеры продолжают вести беспокоящий огонь. Пусть имперские крысы не слишком расслабляются. Тот, кто не умрет от наших пуль, умрет от усталости…

      Примечание к части

     _____________________

     [1] - "rubbery men", "резиновые люди" - раса мутантов, населявшая так называемую Планету Кошмаров в Туманности Ориона.

     Сомнения отбросим прочь —

     С чего начать рассказ, товарищ?..

     …Тиха Вальпургиева ночь,

     Лишь там и здесь костры пожарищ.

     Пылает древний град Хатхир,

     В огонь со страхом смотрят люди —

     Для них перевернулся мир,

     Мир прежним никогда не будет.

     Враги стремятся ко дворцу —

     Андаксы, торры, геррны, каллы —

     Сраженье близится к концу,

     Я даже так скажу — к финалу.

     Они идут, их тьмы и тьмы —

     Орда под знаменем багровым,

     Вот Солнце поднялось из мглы —

     И битва разгорелась снова.

     Ответа от баронов нет,

     Не шлет подмогу император.

     Над Фомальгаутом рассвет,

     Что стоит тысячу закатов.

     Картинка стоит тысяч слов —

     Идут на смерть под флагом алым

     Посланцы тысячи миров:

     Андаксы, торры, геррны, каллы!

     Они с небес спустились вдруг —

     И каллы, порожденья скверны,

     И торры, каждый многорук,

     Андаксы-псы, кентавры-геррны.

     Их привлекает цель одна,

     И к ней идут, вопя истошно;

     Бушует звездная война,

     Но только не в далеком прошлом.

     Картинка стоит тысяч слов,

     В глазах грядущих полководцев,

     Пройдут две тысячи веков,

     И мир от гнева содрогнется.

     За легионом — легион;

     Под их тяжелою пятою

     Падет последний бастион,

     И будут взяты в плен герои —

     Негуманоидный Коркханн,

     Джон Гордон, сын шотландских кланов,

     И хитрый облачник Шорр Кан,

     И хладнокровная Лианна.

     И вот миров далеких сын,

     Надменный граф, высокомерный,

     Вступает в город Кривер Син,

     В мундире черном с Моргенштерном.

     А вслед за ним Лианны брат,

     Король лесов и космодромов,

     Безумец с Тейна — принц Нарат,

     Испорчен лишней хромосомой.

     Чуть потуснеет солнца лик,

     Когда Орда единым криком

     В Аллее Тысячи Владык

     Провозгласит его владыкой.

     Но в нем безумия зерно…

     Пусть он правитель небездарный,

     Царить ему не суждено —

     За ним маячат тени Х’харнов.

     Коротким был триумф — и вот,

     С небес возмездие узрите:

     Барона Зу Ризаля флот,

     За ним — Имперский Разрушитель!

     Канопус на расправу скор,

     Бренн Бир не знает слова «жалость» —

     В дуэли у Орлиных Шпор

     Пространство-время разрушалось.

     И это был всего лишь старт,

     (Пусть он врагов расстроил планы),

     Суровый победитель Зарт

     Уже грозится Магеллану…

     …На сотнях тысяч кораблей,

     В последний бой, как солнце жаркий,

     Армады Звездных Королей

     Несут огонь по воле Старка…

     Геррны не пришли. Вместо них пришел кто-то другой.

     Этот чужак сразу не понравился Весту. Строго говоря, Балдуин Вест, как истинный облачник, одинаково презирал или ненавидел любых инопланетян, но некоторых (как своего покойного приятеля Заргонну, например) он был готов хотя бы терпеть. Что же касается нового знакомого, то он как будто был создан, чтобы непрерывно оскорблять капитана Веста всем своим видом и существованием. В нем отталкивало абсолютно все. И это лицо — то есть морда, покрытая ворсистой оранжевой шерстью; и огромные бесцветные глаза с вертикальным черным зрачком; и эти нелепые треугольные уши; и пятнистая кожа болезненного желтого цвета; и эта нелепая униформа в цветах династии Тейн, и его манеры, и его голос — все, абсолютно все. «Мне приходилось встречать подобную пигментацию, — подумал Вест, — этот парень не просто один из вассалов принца Нарата, он родом из системы Маралла. Но я не помню там подобной расы. Интересно, а мысли он читать умеет?..»

     — Принц Нарат будет вами недоволен, — внезапно заговорил чужак. Он даже не повернулся к Весту — так и стоял у окна на верхнем этаже скорпионского посольства, уткнувшись в электронный бинокль. — Вы должны были покончить с этим укреплением много часов тому назад.

     — Я подчиняюсь не принцу, а графу Криверу, — огрызнулся Вест. — Это во-первых. А во-вторых, мне откровенно не хватает людей и других… солдат. Поверьте, мне ничего не стоит положить остаток своих бойцов и машин на этой баррикаде, но тогда имперцы и лианнисты смогут развернуть на этом участке контрнаступление. Вряд ли бы вам этого хотелось, комиссар Джохнат.

     — Если вы не подчиняетесь принцу, зачем вы оправдываетесь? — поинтересовался мараллианин, даже не пытаясь оторваться от бинокля.

     «Одно очко в твою пользу», — подумал Вест, но вслух сказал другое:

     — Мне обещали геррнов.

     — Обстоятельства изменились, маркграф, — отвечал маралльский комиссар. — Геррны не придут. Но я привел к вам руббероидов.

     — Как вам это удалось? — беглый облачник даже не пытался скрыть своего удивления. — Это же дикари, мутанты, почти животные!

     «Как и все вы, между прочим», — мысленно добавил Вест.

     — Откуда вам знать? — поинтересовался Джохнат, наконец-то опустил бинокль и повернулся к собеседнику.

     — Я посещал их родной мир, — спокойно признался Балдуин Вест. — У меня сложилось твердое убеждение, что руббероиды абсолютно недоговороспособны и некоммуникабельны. Кроме того, они не любят уходить слишком далеко от своего черного озера.

     Капитан Вест знал, о чем говорит. Он — и его товарищи — не просто побывали на родной планете руббероидов в туманности Ориона. Беглые облачники прихватили с собой несколько образцов ткани и даже свежеотпочковавшегося гомункулуса, заспиртованного в банке. Тогда они направлялись в маркизаты Внешнего Космоса, чтобы начать с нуля и создать новую Лигу. Никакое оружие — или субстанция, из которой можно получить смертельное оружие, — не могло быть лишним…

     — Разве вы до сих пор не поняли, что принц Нарат способен творить чудеса? — усмехнулся маралльский комиссар. — Годами он работал среди инопланетян и негуманоидов, пытаясь завоевать их дружбу. Руббероиды не стали исключением. Они здесь и будут сражаться за наше общее дело.

     «Пусть лучше сдохнут за наше общее дело», — подумал облачник. Джохнат никак на это не отреагировал. Наверно, он все-таки не умеет читать мысли. Хотя с этими геррнами никогда нельзя знать наверняка. «Почему я назвал его геррном?» — удивился Балдуин Вест — и тут же понял; и это понимание заставило его содрогнуться от омерзения. О, комиссар Джохнат с Маралла — не самый простой ксенос. Хуже, гораздо хуже. Отвратительная тварь. Нет, не геррн — геррноман, гибрид гомо сапиенса и феллиноидного кентавра с планеты Тейн. Капитану Весту приходилось слышать о подобных запретных экспериментах. Очередная попытка получить расу суперсуществ, которая бы сочетала всевозможные достоинства людей и негуманоидных телепатов. По слухам, не самая удачная попытка. Остается только надеяться, что это двуногое существо без перьев получено искусственным путем в биолаборатории, а не появилось на свет из чьей-то оплодотворенной клоаки!.. К счастью, у Балдуина Веста был крепкий желудок и богатый военный опыт, поэтому ему удалось сохранить показное внешнее спокойствие и невозмутимость.

     — Руббероиды здесь, — повторил Джохнат. — Я сам поведу их в бой.

     — Отличный план! Вне всякого сомнения, принц Нарат будет гордиться вами, — не выдержал офицер из Ордена Утренней Звезды.

     — Боюсь, вы меня неправильно поняли, маркраф, — Джохнат ухитрился улыбнуться, не разжимая бледно-коричневых губ. — Я поведу их бой. Но я не планирую погибать в бою.

     «Неужели все-таки читает мысли?!»

     — Пойдемте, я покажу вам, — добавил гибрид.

     Руббероиды обнаружились за углом. Именно такими Балдуин Вест их и запомнил — двухметровые мускулистые и гибкие гуманоиды, сверкавшие огненными глазами и как будто отлитые из густой черной резины. Полностью обнаженные — но им нечего было стесняться и нечего скрывать, потому что руббероиды размножались совсем не так, как обычные гомо сапиенсы или даже какие-нибудь геррны. Впрочем, что-то с ними было не так — и капитан Вест потратил добрых пять секунд, прежде чем понял, в чем дело. Руббероиды (на глаз, что-то около двух сотен) выстроились аккуратным квадратом и замерли по стойке «смирно». Безумные мутанты с Планеты Кошмаров, стоящие по стойке «смирно» как хорошо обученные и дисциплинированные солдаты одного из звездных королевств… Воистину, настали последние времена.

     Тем временем комиссар Джохнат приблизился к одному из руббероидов первого ряда и поманил его пальцем — или когтем? Мутант послушно шагнул вперед — как хороший резиновый солдатик. Капитан Вест играл с такими в детстве, и это теплое воспоминание помогло ему пережить то, что случилось в следующую минуту. Геррноман Джохнат, в свою очередь, шагнул навстречу руббероиду и… полностью погрузился в него. Как будто нырнул в черное резиновое озеро на далекой планете в туманности Ориона, из которого и рождались эти чудовищные монстры. По телу руббероида прокатилась волнистая рябь, он на какое-то мгновение покачнулся; казалось, вот прямо сейчас мутант упадет… — и тут же выпрямился снова. Сверкнул огненными глазами и повернулся к Балдуину Весту.

     — Что вы на это скажете, маркграф Вест? — неожиданно заговорил руббероид голосом комиссара Джохната. — Отличная броня!

     — В туманности Ориона мы пробивали эту резину из обычных атомных пистолетов, — внезапно охрипшим голосом ответил рыцарь Утренней Звезды.

     — Но ведь аборигены не умирали, верно? — руббероид (нет, больше не руббероид, а уже тройной гибрид! «Боже Небесный, как назвать это существо?! Вспомнил. Химера. Да, точно — Химера») подмигнул в ответ, и это было слишком даже для видавшего виды капитана Балдуина Веста. Нет, его не вырвало, и он не упал в обморок. Просто отвернулся и медленно зашагал в сторону своего наблюдательного пункта, изо всех сил стараясь не сорваться на панический бег. У него за спиной Химера, еще недавно бывшая комиссаром Джохнатом, принялась отдавать команды на таком знакомом и совершенно непонятном языке запретной планеты Кошмаров.

     Они атаковали в сумерках, почти как древние белголландцы, о которых в эти смутные времена едва ли кто-нибудь еще помнил. Так или иначе, сержант Кварц узнал их сразу. Эти огненные глаза, горящие в стремительно наступающей тьме, невозможно было перепутать ни с чем.

     — Руббероиды… — выдохнул Пало Кварц и первым поднял атомный пистолет-пулемет. Яркие воспоминания о страшных приключениях двухлетней давности нахлынули на него всего на несколько секунд раньше, чем резиновая орда.

     — Руббероиды? — стоявший рядом с ним на баррикаде капитан Даррел Каст услышал его и тут же все правильно понял: Кварц знает этих чужаков, он встречался с ними раньше. — Быстро и коротко, сержант, как с ними бороться?

     — Просто стреляйте в них, сэр, — ответил синекожий лиранец. — Передайте по цепочке. Из любого оружия. В голову, в грудь — не имеет значения. Экономьте патроны. Одного выстрела более чем достаточно — вы сами сможете в этом убедиться.

     Капитан Даррел кивнул и принялся отдавать приказы. Через радиотелефон армейского шлема его могли слышать почти все солдаты, оборонявшие баррикаду или засевшие на верхних этажах и крышах посольств Империи и Лиры.

     Первый из грозно вопящих руббероидов появился на гребне «баррикады», образованной из руин посольства крестоносцев, получил сразу две или три пули атомные пули в грудь (да, солдаты честно пытались экономить патроны, но не успевали договориться, кому стрелять первым и по какой цели) — и рухнул вниз, на лету превращаясь в сгусток расплавленной черной резины. И эта резиновая клякса тут же поползла в обратном направлении. Аналогичная судьба постигла следующего мутанта с Планеты Кошмаров, а потом еще одного, и еще. Но руббероидов было слишком много, и они продолжали прибывать. Вскоре одному из них удалось добраться до союзной баррикады. Сильные и гибкие руки-щупальца схватили имперского гвардейца и подбросили в воздух. Руббероида тут же застрелили, но солдата-неудачника уже подхватили мутанты, идущие следом и принялись передавать по цепочке куда-то в тыл. Сержант Пало Кварц был из тех, кто обратил на это внимание, но успел сделать только часть правильных выводов.

     — На выручку! — завопил сержант и первым бросился вперед. Три или четыре гвардейца последовали за ним. Имперские солдаты вломились в самую гущу резиновых гуманоидов — и совсем уже перестали экономить патроны.

     Длинные очереди атомных пуль косили мутантов направо и налево. Воздух был пропитан резиновыми брызгами. Под ногами хлюпали резиновые лужицы. Мутанты вопили, сверкали глазами, протягивали к гвардейцам свои руки-щупальца — и падали один за другим, чтобы превратиться в очередной сгусток резиновой слизи. Целей было слишком много, и для надежного поражения руббероида действительно хватало одного выстрела в любую часть тела, поэтому у союзных солдат была одна забота — как бы не задеть кого-то из своих или спасаемого пленника. Воодушевленные поступком Кварца, еще с десяток бойцов оставили баррикаду и спустились в «огненный мешок» — в основном менее дисциплинированные солдаты союзных королевств, стремившиеся урвать свою долю славы и не обращавшие внимание на приказы охрипшего прямо на глазах капитана Даррела. Впереди всех неслись два крестоносца, Глинн Бракис и его младший товарищ, размахивая опустошенными бластерами. Впрочем, это не имело значения, потому что в ходе боя выяснилось, что добрый удар по голове руббероида превращает мутанта в резиновую кляксу ничуть не хуже, чем реактивная пуля или лазерный луч. Поэтому и другие солдаты в какой-то момент перестали перезаряжать оружие и принялись орудовать прикладами, штыками и рукоятками пистолетов. В конце концов избиваемые руббероиды не выдержали и побежали. И тогда снова затрещали выстрелы — союзники принялись стрелять им вслед. И вот уже имперские гвардейцы, крестоносцы, полярники и другие стоят на руинах посольства Южного Креста и празднуют очередную победу, в то время как солнце Фомальгаута окончательно скрывается за горизонтом.

     — Ползите, ползите! — кричал Пало Кварц, потрясая атомным пистолетом и наблюдая за отступающими во тьму резиновыми кляксами. — Где ваше черное озеро?! Долго вам еще ползти придется! Капитан, как далеко отсюда туманность Ориона? Полторы тысячи световых лет? Ха-ха-ха!

     Слишком поздно сержант понял, что здесь что-то не так. Слишком поздно он обратил внимание на то, что пехотинцы маргиналов подозрительно притихли и больше не поддерживают огнем своих резиновых союзников. Молчат и уцелевшие вражеские шагоходы, и орденские танки. Слишком поздно Кварц осознал, что густая ночная тьма, вступившая в свои права, движется прямо на него — движется в буквальном смысле.

     Гигантское и невероятно длинное, толщиной в добрых полтора метра, прилетевшее из темноты гладкое черное щупальце схватило одного из имперских гвардейцев. Несчастный завопил от чудовищной боли, но его крик почти мгновенно потонул в треске ломаемых костей — и треск этот особенно больно ударил по ушам теперь, когда стихли выстрелы атомных пистолетов. Уже привычные ко всему солдаты, насмотревшиеся за последние дни на всевозможных монстров из Внешнего Космоса, немедленно открыли огонь. Но резиновое щупальце не собиралось таять. Плененный солдат улетел в ночь, как отброшенная сломанная кукла, а щупальце обрушилось на очередную жертву. Новые щупальца протянулись из тьмы и схватили еще несколько гвардейцев — в том числе и сержанта Кварца. На сей раз неведомое чудовище даже не стало тратить время на дробление костей, а просто отшвырнуло синекожего лиранца куда-то в сторону. Короткий полет в беспросветной ночи — и сержант приземлился лицом вниз в густую резиновую массу. Его пистолет продолжал изрыгать огонь еще некоторое время, но Пало Кварц этого уже не видел и не слышал. За миг до того, как чужой и холодный разум окончательно растворил в себе его сознание, имперский гвардеец все понял. Отправляясь на священную войну против молодой королевы Фомальгаута, резиновые мутанты с Планеты Кошмаров захватили свое черное «озеро» с собой.

     Свою собственную, мудрую, великую, могущественную и неповторимую Королеву.

     …От самого начала времен мирно дремала Королева в своем уютном гнезде на далекой планете в сердце Туманности Ориона. Мимо нее проносились века и тысячелетия, но Королева никуда не торопилась.

     Несмотря на странный внешний вид, Королева была живым существом, обитающим в атмосфере, богатой азотом и кислородом, и потому для поддержания жизни ей были необходимы вода и пища. С водой проблем не было — она падала с неба или плескалась в соседнем болоте. Но чтобы добыть твердую пищу, приходилось прилагать некоторые усилия. Впрочем, на родной планете не было недостатка во всякой живности, поэтому Королеве никогда не доводилось голодать. Тем более что большую часть свободного времени она по-прежнему проводила в расслабленной дреме, так что пищи ей требовалось немного.

     Со временем Королева обратила внимание на странную вещь. Проглоченные ей карликовые драконы, дендроринхоиды или болотные макропитоны оставляли удивительный след не только в ее многокамерном желудке, но и в сложном и разветвленном мозге Королевы. Все, что успели увидеть, узнать, понять, почувствовать эти глупые животные за свою недолгую жизнь; все их знания, воспоминания, мысли и надежды — все это после их быстрой и почти безболезненной смерти в одном из желудков становилось достоянием Королевы. Все, что знали или умели делать эти существа, теперь знала и умела делать Королева — только лучше. Так, например, переварив несколько тысяч микродраконов, она научилась летать. Нет, конечно, ее основное тело было слишком велико и потому оставалось в гнезде, но порожденные Королевой миньоны могли удаляться от гнезда так далеко, что порой пропадали за горизонтом. Но они всегда возвращались обратно. В том или ином виде. И очень часто — с добычей.

     Миньоны, выпускаемые на волю, получали только самую малую частичку коллективного разума. Поэтому им бы никогда не пришло в голову восстать против своей госпожи. Королева слишком рано поняла преимущества абсолютной монархии и не собиралась от них отказываться. Но следует отдать ей должное, она была просвещенным тираном, и если на протяжении веков держала своих подданных в черном теле, то только потому, что другого тела у нее не было.

     Поскольку с материальной пищей проблем не возникало, на каком-то этапе своего существования Королева отправилась на поиски духовной пищи — как правило, не двигаясь с места. Некоторые сведения об окружающем мире ей приносили миньоны и пожираемые обитатели джунглей, как наземные, так и летающие. А по ночам Королева любила смотреть на звезды и пыталась понять, что же они из себя представляют — и почему так ярко светят?

     Шли века, и в один прекрасный день на ее планете появились новые существа.

     Странные существа, они передвигались на двух конечностях и использовали две другие конечности для переноски предметов и постройки жилищ или сложных конструкций непонятного назначения. «Люди», «человечество» — так они называли себя. И они как будто упали с неба.

     Королева никогда не упускала шанс попробовать новую, необычную пищу, поэтому при первой же возможности она скушала несколько человек. Содержимое их мозгов теперь принадлежало Королеве. И мир ее перевернулся.

     Эти существа прибыли со звезд. С тех самых звезд, тайну которых она пыталась безуспешно разгадать в последние несколько миллионов лет. Они умели путешествовать между звездами и пытались покорить Вселенную с ее миллиардами миров. Миллиарды, триллионы миров, и на каждом столько вкусной еды… Наивные.

     Королева не торопилась. Что такое миллион-другой лет для бессмертного существа, чей возраст уже насчитывает миллионы веков?

     Она начала с того, что принялась лепить своих миньонов по образу и подобию человека. Как оказалось, эта форма тела была почти идеально приспособлена для войны, охоты и добывания пищи. И ничего больше — пока. Потому что Королева не торопилась. Люди, время от времени посещавшие ее планету (они принадлежали к разным фракциям, племенам и народам, она добросовестно запоминала их имена — «имперцы», «янычары», «облачники», «лиранцы», «ведьмаки»), наивно считали, что имеют дело с кучкой варваров, застрявших в каменном веке, недостойных особого внимания. Жалкие глупцы. Они так и не поняли, с кем имеют дело. Придет день, и они поймут — но будет слишком поздно.

     Королева не торопилась.

     Но однажды к ней в гости пришел новый человек. «Принц Нарат Тейн» — так его звали. К тому времени Королева выучила несколько тысяч человеческих языков, поэтому она могла без особого труда повторить это имя. Принц Нарат был… другой. Он отличался от остальных. Какой-то каприз природы, шалость эволюции, атавизм, лишняя хромосома… что-то в этом роде. На своем веку Королева съела сотню-другую профессиональных биологов, но пока не была готова сформулировать, чем именно Нарат Тейн отличается от других людей. Он был другой, и этого было достаточно. Гений, титан, сверхчеловек — из тех, что рождаются раз в тысячелетие, если не реже. Человек, которому удалось невозможное — очаровать и призвать под свои знамена миллионы самых необычных и разнообразных чужаков и негуманоидов из Внешнего Космоса — порой настолько странных, что не только люди, но и другие чужаки отказывались иметь с ними дело.

     Королева не стала исключением.

     Принц Нарат Тейн готовился к великой войне, которая должна была потрясти фундамент Галактики, и потому нуждался в солдатах для своей великой армии. Он вербовал сильных и опытных воинов во всех известных и неизвестных мирах. И в какой-то момент добрался до планеты, где затаилась Королева. До принца дошли слухи, что на таинственном мире в туманности Ориона проживают странные резиновые мутанты, которые бесстрашно бросаются в бой против современного оружия звездных королевств; гуманоиды, которым не страшны атомные пули и тепловые лучи; существа, которых можно ранить, но невозможно убить. Такие бойцы могли ему пригодиться. Но принц Нарат недаром был гением. Он сразу понял, что дикари, атаковавшие его звездолет через несколько часов после посадки, всего лишь безмозглые рабы чужого разума. И направился прямиком в логово Королевы.

     Нарату удалось невозможное — встретиться с хозяйкой Планеты Кошмаров и не оказаться в ее многокамерном желудке. Это была любовь с первого взгляда (Королеве была знакома эта концепция, после стольких-то съеденных людей). Нарат сумел настолько очаровать Королеву, что она создала для него миньона с пышными формами и приняла в себя часть его генетического материала. Оказывается, знания и умения можно было передавать и таким путем. Пусть даже самую капельку знаний.

     Прямо скажем, немногие мужчины в Галактике могли похвастаться тем, что в них влюбилась резиновая женщина. Но принцу Нарату это удалось.

     К сожалению, ее новый возлюбленный был смертен. Ну, тут уж ничего не поделаешь. Когда Нарат Тейн станет совсем дряхлым и немощным, ей придется проглотить его, вместе со всеми его знаниями и воспоминаниями. И тогда она сама станет королевой всех негуманоидов, и сможет влиять на других инопланетян, и вербовать миллионы чужаков для самой великой бойни, которую когда-либо видела Вселенная — и покорить эту Вселенную, от края и до края, все эти миллиарды звезд, триллионы миров и октиллионы разумных существ. Королева была спокойна и уверена в себе, потому как не сомневалась, что именно так все и будет.

     А до тех пор она окажет своему доброму другу Нарату небольшую услугу и поможет ему завоевать трон этого смешного кукольного королевства. Надо же когда-нибудь начинать. Посему бы не сейчас? Королева видела, с каким страхом и почтением смотрели на нее другие воины Внешнего Космоса, люди и нелюди, когда она спускалась по трапу звездолета. Одни видели в ней воплощенную богиню смерти, другие — богиню войны; богиню мора, глада, хаоса и всеобщего разрушения. И ведь это только начало!

     Ее миньоны или она сама прорвали несколько укреплений или уничтожили несколько фомальгаутских легионов на том или ином участке фронта. Это было нетрудно. Королева была так огромна, что даже разрывные атомные пули — основной боеприпас противника — были для нее подобны пчелиным укусам. Неприятно, но не смертельно. Клетки ее бессмертного тела регенерировали быстро — достаточно было и дальше кушать людей. Эта планета была богата вкусной и здоровой пищей.

     Теперь вот этот маленький укрепрайон. Она пустила вперед пару сотен миньонов, потом сама подобралась поближе. Проглотила дюжину-другую имперских солдат и командиров, в том числе сержанта Кварца. Теперь она знала все планы защитников посольского квартала, общую численность отряда и имена офицеров; в ее мозгу ясно отпечаталась карта подземных ходов и точки, где заложена взрывчатка или установлены другие ловушки. Королева потратила несколько микросекунд, чтобы изучить биографию Пало Кварца; забавно, два года назад этот человек уже посещал ее родную планету. Да, вспомнила Королева, в тот год скучать не приходилось — один звездолет за другим. Облачники, потом имперцы, потом снова облачники — и не только они. Веселый был конфликт и увлекательный — жаль, что так быстро закончился. Битва за Фомальгаут завершится еще быстрее.

     Королева была спокойна и уверена в себе, потому что не сомневалась — именно так все и будет.

     — Хороших же союзников мы себе выбрали, — прошептал один из офицеров-облачников у него за спиной. — Один другого лучше…

     — Заткнись, Брейз! — прорычал Вест. Ему самому это не нравилось. Но он дошел до точки, когда было слишком поздно останавливаться и что-либо менять.

     Королева руббероидов неторопливо, но основательно очищала посольство Империи от солдат противника, а отборные рыцари Утренней Звезды под командованием маркграфа Веста, числом не более полудюжины, шли за ней по пятам. Союзные маргиналы тем временем прочесывали соседние посольства. Судя по командам, приказам и докладам, звучавшим в эфире, Балдуин и его бойцы теперь значительно опережали другие отряды Внешнего Космоса, и теперь имели все шансы добраться до королевского дворца первыми. Может быть.

     Рыцари Ордена перешли на очередной подземный ярус имперского посольства. Вест осторожно потыкал стволом автомата в лежавшего на пути гвардейца и переступил через труп. Этот парень, скорей всего, погиб от разрыва гранаты — собирался поразить Королеву, но она, умудренная часами уличных боев и тысячами съеденных солдат, ловко отфутболила гранату в обратном направлении, затаилась, дождалась взрыва, а уже потом двинулась дальше. Королева пожирала мертвецов только если была очень голодна. Как источники интересных и важных знаний они были для нее бесполезны. Но Вест и другие облачники этого не знали. Никто, кроме Королевы и, может быть, принца Нарата этого не знал.

     — Что мы здесь вообще делаем? — снова заговорил бывший коммандер Флота ЛТМ, а теперь вильдграф Микло Брейз. — Она и без нас здесь прекрасно справляется. Давай двигаться дальше, на дворец.

     — Ей не понравится, если мы ее бросим и оставим без прикрытия, — недовольно поморщился Вест. — До дворца еще далеко, она может нам пригодиться. Кроме того, я не собираюсь оставлять недобитых имперских ублюдков у себя в тылу. Полагаю, ты тоже.

     — Подумать только, мы могли прикончить эту тварь два года назад, — еле слышно пробормотал Брейз. — Как бы велика она не была, законы физики не обманешь. Если бы мы только знали, что она такое на самом деле. Одна атомная бомба в центр ущелья…

     Вест промолчал, хотя в душе был солидарен со своим товарищем. Ему это существо тоже не нравилось. Оно бы понравилось ему еще меньше, если бы Вест узнал, что Королева способна копировать в свой природный банк памяти все мысли пожираемых людей и других разумных существ. В конце концов, капитан Балдуин Вест был искренне верующим, не успевшим растерять до конца остатки своего идеализма. Два года назад он отправился в крестовый поход против Срединной Империи, чтобы освободить всех людей, страдающих под игом Золотого Троона. Освободить, а не отдать на съедение нечеловеческим тварям из Внешнего Космоса или Планеты Кошмаров. Конечно, с тех пор для него многое изменилось. Поражение, бегство, предательство, еще одно предательство… «Мы здесь для того, чтобы наказать предателя, — думал Вест. — Уничтожение Фомальгаута — небольшая цена, потому что Лианна и ее прихлебатели сами виноваты, слишком долго они сюсюкались с негуманоидами, хотя должны были давно уничтожить эту сволочь. Именно так все бы и случилось, если бы только Фомальгаут перешел на сторону Облака два года назад. Но фомальгаутцы не просто выбрали союз с Империей, они даже положили свою королеву под имперского принца. Подлая нация, они заслужили свою участь». Но все эти правильные и разумные мысли его почему-то не утешали.

     В бункере на три яруса ниже немногие уцелевшие имперцы и их союзники готовились к своему последнему бою. Именно так, как бы напыщенно и пафосно это не звучало.

     — Вы видели эту тварь, — озвучил общие мысли и страхи капитан Даррел Каст. Теперь он командовал остатками отряда, потому что полковника Кробса Королева проглотила на несколько этажей выше. — Ей даже в плен сдаваться бесполезно, — капитан пытался пошутить, но никто почему-то не улыбнулся. — Постараемся продержаться как можно дольше. Вдруг придут геркулестяне и спасут нас…

     — Придут, обязательно придут, — отозвалась Маклеа Торн. — Бароны Геркулеса всегда приходят. Рано или поздно. Скорее поздно, чем рано. Некоторые не приходят вовсе. Или вы не слышали? Как минимум один из них, барон Оллен, и вовсе перекинулся на сторону Внешнего Космоса. Но мы ведь имеем право надеяться, верно? — в ее голосе отчетливо прозвучали истерические нотки.

     — Отставить! — рявкнул Даррел Каст. — Немедленно прекратите, лейтенант!

     — Слушаюсь, сэр, — покорно пробормотала Маклеа и отвернулась.

     — Есть еще кое-что, — внезапно заговорил майор Лино Вагген. Задетый шальной атомной пулей, он был совсем плох, и никто не ожидал, что он так скоро очнется. — Этого даже посол не знал. Никто не знает. Только я.

     — Что такое, сэр? — нагнулся к нему капитан Каст.

     — Посольство заминировано, — прошептал микроскопианец. — Я получил приказ два года назад, за несколько недель до вторжения Шорр Кана. Если бы облачники добрались сюда, я должен был взорвать посольство. Личный приказ императора. Прежнего императора, Арн Аббаса. Старик не признавал полумер. Молодой император Джал так и не отменил приказ. Бомба все еще здесь…

     — Какая бомба? — поспешил уточнить Даррел.

     — Атомная, конечно, — закашлялся Вагген. — Двести тонн. Она в одном из сейфов в моем кабинете. Ее даже доставать оттуда не надо. Стенки сейфа — часть устройства. Приказ можно отдать прямо отсюда… Имплант у меня в правой руке. Если дела пойдут совсем плохо… — имперский разведчик натужно засмеялся. — Куда хуже? Достаньте его и… Комбинация совсем простая… — Капитан Каст наклонился еще ниже, почти уткнувшись своим правым ухом в губы Ваггена, и микроскопианец нашептал ему серию цифр, два раза подряд.

     — Я запомнил, — кивнул Даррел. — Если дела пойдут совсем плохо, я так и сделаю.

     Он оглядел присутствующих. Их осталось совсем немного. Пало Кварц и полковник Кробс погибли еще наверху. Полярник Сай Джордан удивил всех, когда бросился на Королеву сразу с двумя гранатами. Она перехватила его на лету своим щупальцем и держала в воздухе на значительном расстоянии, пока гранаты не взорвались. Чуть позже погибли крестоносцы, штабс-капитан Фриц и все его гидранцы. Из всех командиров уцелели только сам капитан Даррел Каст, тяжело раненый и небоеспособный майор Вагген, лиранка Маклеа и орионский наемник Горман Шах, на данный момент растерявший почти всех своих янычаров. Плюс полдюжины рядовых бойцов. Королева знала толк в тактике, поэтому ей удалось разделить имперские силы на несколько изолированных отрядов. Один из этих отрядов, судя по одиночным выстрелам, все еще сражался где-то наверху — то есть все равно, что на другой планете.

     — Мы должны попробовать прорваться к ним, — осторожно предложил Горман Шах.

     — Нет, — покачал головой капитан Каст. — Пока мы доберемся до них — если вообще доберемся — все будет кончено.

     Дарел Каст был командиром. Он должен был принять решение. И он его принял, хотя решение далось ему нелегко.

     — Мы останемся здесь, — твердо повторил Каст. — Этот бункер может выдержать длительную осаду…

     — Мог бы, — снова очнулся Лино Вагген. — Кондиционер не работает. Электричества нет. Мы не можем закрыть дверь, потому что задохнемся.

     Разумеется, кондиционер не работал. Оба — и основный, и резервный. Королева вытащила почти все планы посольства из головы полковника Кробса и других проглоченных империанцев, поэтому между делом перерезала все возможные провода. Посольство было старое, давно не обновлялось. Где-нибудь на Альдерамине или Тубане подобный фокус у нее бы не прошел.

     — Они приближаются, — доложил гвардеец, стороживший полуоткрытую дверь бункера. — Я слышу шаги.

     В тяжелой броне Ордена Утренней Звезды невозможно было передвигаться бесшумно, хотя солдаты Веста очень старались.

     — Рассредоточьтесь, — велел Даррел Каст. — Займите позиции. Подпустим их поближе. Если это люди или варвары — мы с ними справимся. Маклеа, с тобой все в порядке?

     — Да, — сухо промолвила она. — Готова выполнить ваши приказы, капитан.

     — Тот угол твой, — решил Даррел. — Держи дверной проем под прицелом. Если они прорвутся внутрь — ты знаешь, что делать. А теперь — всеобщее молчание до первого выстрела!

     Балдуин Вест нутром почувствовал опасность (не первая война, не первая битва) и поэтому остановился в самом начале темного коридора, ведущего к бункеру. В отличие от Королевы, облачник-ренегат не знал, что скрывается в конце коридора. Прибор ночного видения был плохим помощником — прежде чем укрыться в бункере, имперцы предусмотрительно сорвали со стены и унесли с собой табличку с надписью «БОМБОУБЕЖИЩЕ». Вест пожал плечами и дал длинную очередь вдоль коридора — он не должен был экономить патроны. Получилось даже лучше, чем он ожидал — осколок одной из разорвавшихся атомных пуль влетел в бункер, и раненый гвардеец громко вскрикнул. Наружные микрофоны защитного орденского шлема позволяли фильтровать подобные звуки, и потому лицо маркграфа растянулось в довольной улыбке. Чутье не подвело. Там действительно кто-то был. Облачник откашлялся.

     — Говорит маркграф Балдуин Вест из Армии Внешнего Космоса! Это сражение проиграно, дамы и господа. Вы отважно сражались, но нет смысла продолжать напрасное кровопролитие. Сдавайтесь — и я гарантирую вам жизнь. Сдайтесь мне, потому что если до вас доберутся негуманоиды, я не смогу гарантировать вашу безопасность. Нелюди, как правило, пленных не берут…

     — Мы оба знаем, что ты лжешь, Вест, — прозвучало в ответ. — Как будто ты когда-нибудь брал пленных!

     — Кто это?! — очень фальшиво удивился маркграф. — Брегман — то есть Горман Шах, это ты?! Ты еще жив! Молодец. Мы, облачники, самые живучие обитатели этой Вселенной. Нас почти невозможно убить. Вытолкнуть в соседнюю Вселенную — может быть, как это случилось при Денебе. Но убить — почти невозможно…

     — Не заговаривай мне зубы, Балдуин, — протянул коммандер Шах. — Как по мне, пустая трата времени. Или убирайся прочь, или иди ко мне. Ты легко найдешь дорогу, не заблудишься. Я буду тебя ждать.

     — Не валяй дурака, Горман, — вмешался Микло Брейз. — Ты не обязан хранить верность полководцу, который тебя предал, ты это понимаешь? Твой новый король бросил тебя, Горман. Вас всех здесь бросили. Никто не придет на помощь Фомальгауту. Имперский флот на другом конце Галактики, а флоты звездных королей стоят на приколе в своих портах. Именно поэтому мы здесь.

     — Микло?! — воскликнул Горман. — Ты тоже здесь?!

     — И не только я, — засмеялся Брейз. — Нас здесь много. Орбталон, Молтен, Хиллспарк — вся старая гвардия! Присоединяйся. Ребята будут рады тебя видеть.

     — Что я слышу! — на сей раз из темного конца коридора донесся женский голос. — Микло, это действительно ты?

     — Кто меня спрашивает? — насторожился Брейз и приподнял забрало шлема.

     — Представься по всей форме, солдат, — усмехнулась незнакомка. — Я хочу убедиться, что говорю с правильным человеком.

     — Вильдграф Микло Брейз из Армии Внешнего Космоса, — пожал плечами облачник. — С кем имею честь?

     — Вильдграф Внешнего Космоса?! — переспросила леди Торн. — Ха-ха-ха! Звучит как один из персонажей твоей коллекции! [1]

     — Маклеа?! — не поверил Брейз. — Как ты здесь оказалась?!

     — На открытой службе Его Величества Короля Веги и Лиры, — поведала синекожая лиранка. — За королеву и отечество. За короля и Святого Джея. Никого не пропустила? А где Дана? Она тоже с вами?

     Брейз едва успел открыть рот, чтобы ответить, но ответить не успел. Впрочем, открытый рот пошел ему на пользу — от последовавшего взрыва не так пострадали барабанные перепонки.

     — Что-то вы заболтались, — сказал Балудуин Вест, перезаряжая гранатомет, из которого он только что выстрелил в косяк полуоткрытой двери бункера. — Половину осколков должно было засосать внутрь. Пойдем, добьем их.

     Полуослепший и полуоглохший Микло Брейз машинально отступил на шаг назад, пропуская своих товарищей по оружию в смертельный коридор. Ему потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. После чего он выстрелил в спину замыкающему рыцарю уже из своего гранатомета. Бросил оружие на пол, достал атомный пистолет и зашагал по трупам. Теперь уже в буквальном смысле этого слова.

     Маркграф Вест шел первым, поэтому ему досталось чуть меньше картечи, чем другим рыцарям, и он был еще жив. «Ненадолго», — хладнокровно констатировал Брейз, оценив обстановку. Балдуин ворочался в луже собственной крови, пытаясь встать, но у него ничего не получалось. Когда Микло подошел поближе, Вест поднял голову и встретился с ним мутным взглядом. Его тепловизор, пострадавший после гранатометного залпа, барахлил, по зеленому экрану бежали помехи, но Вест увидел все, что должен был увидеть — например, холодный и отстраненный взгляд Брейза.

     — Почему? — только и спросил Вест.

     — Ты был моим командиром, — спокойно пояснил Микло, — а она — мой друг. Как видишь, все очень просто.

     И он выстрелил своему командиру прямо в лицо.

     — Маклеа? — осторожно позвал Брейз, остановившись у порога бункера. — Маклеа, ты еще здесь?

     — Микло, ты скотина, — последовал немедленный ответ. — Ты еще имеешь наглость спрашивать?

     — Маклеа, я убил их всех, — сказал Брейз. — Честное слово, я их всех убил.

     — Ничего не понимаю, — призналась леди Торн.

     — Я убил их всех, — повторил облачник. — Здесь больше никого нет.

     — Сдается мне, тут тоже, — пробормотала Маклеа. — Дьявол, ничего не вижу. Глаза вроде на месте, это кровь…

     — Я захожу, — предупредил Брейз. — Позволь мне помочь тебе.

     — Я все еще здесь, — прохрипел из другого темного угла капитан Даррел Каст. — Пульт у меня. Я до него дотянулся. Я смогу набрать комбинацию в темноте.

     — Какую комбинацию? — не понял Брейз.

     — Хочешь мне помочь? — нервно хихикнула Маклеа. — Хорошо, заходи. И захлопни за собой дверь.

     — Воздух, — напомнил Даррел. — Кто этот парень вообще? Твой приятель?

     — Это неважно сейчас, — в бункере по-прежнему царила темнота, но капитан Каст был готов поклясться, что она отмахнулась. — Так хоть какой-то шанс.

     Брейз все еще ничего не понимал, но к тому времени его уши более-менее вернулись в норму, и он услышал знакомое шуршание на лестнице, по которой он с Вестом, Хиллспарком, Орбталоном и остальными только что спустился на нижний ярус.

     — Она идет сюда, — предупредил Брейз. — Королева.

     — Какая еще королева? — удивилась Маклеа. — Лианна? А, поняла. Эта резиновая каракатица. Закрой уже дверь, Микло!

     Брейз отодвинул в сторону лежавший на пороге бункера труп имперского гвардейца и всем своим весом навалился на тяжелую взрывоустойчивую дверь. Дверь послушно проехала по рельсам до самого упора. На удивление громко щелкнул замок — а мгновение спустя весь бункер задрожал и заходил ходуном, как при хорошем землетрясении — капитан Даррел Каст успел набрать последнюю цифру на дистанционном пульте и нажать на пусковую кнопку. Скорей всего, она была красной.

     * * * * *

     Тьма. Тишина. Мертвая тишина.

     Мертвая тишина. Тишина умирает. Тишина…

     Тишина умирает?

     Да, потому что ее убивают звуки.

     Голоса.

     -…ой…

     -…есть…

     -…кто…

     -…есть кто живой?

     — Кто-нибудь меня слышит?!

     — Я тебя слышу!.. — простонала Маклеа Торн.

     — Что с тобой? Ты ранена?!

     — Конечно я ранена, идиот, — огрызнулась лиранка. — Но кровь больше не идет. Наверно, закончилась. — Она разразилась истерическим смехом.

     — Я серьезно, — нахмурился Микло Брейз, пытаясь ощупать себя. Вроде все части тела на месте и ничего не сломано. Снял бесполезный шлем с разбитым забралом, отстегнул тяжелый броненагрудник.

     — И я серьезно, — отозвалась Маклеа. — Царапина. Ерунда. Но прямо по люу чирикнуло, все глаза залило. Похоже, без пластической операции не обойтись. Ты что-нибудь видишь?

     — Мой тепловизор сдох, — доложил Брейз. — Здесь есть еще кто-нибудь живой?!

     Им так никто и не ответил. Не сговариваясь, Маклеа и Брейз принялись ощупывать разбросанные по бункера тела в поисках пульса или сердцебиения — и ничего подобного не нашли, пока не наткнулись друг на друга — и не отпрянули в разные стороны.

     — Оставайся в своем углу, — холодно велела госпожа Торн. — Я тебе пока не доверяю. Давно не виделись, а люди, знаешь, меняются.

     На некоторое время снова воцарилась тишина. Первым не выдержал и нарушил ее Микло:

     — Я тебе писал.

     — Я тоже, — напомнила она. — Но ты прекратил писать первым.

     — Что?! — искренне удивился Брейз. — Это ты прекратила!

     — Бесполезный спор, — отрезала Маклеа. — Все ясно, письма цензуру не прошли. Твою или мою — неважно. Уверена, что твою, но ты ведь не согласишься.

     — Ну почему же, — промямлил Брейз. — Теперь об этом можно говорить открыто. Хотя не понимаю. Я ведь должен был подружиться с тобой… — «Дьявол, надо было прикусить язык на секунду раньше!»

     — Маленький послушный солдатик выполнял приказ, — фыркнула мисс Торн. — Можешь не продолжать. Но потом твои чувства ко мне изменились, стали настоящими, и все такое. Я уже такое где-то слышала. Между прочим, ты так и не сказал мне, где теперь Дана.

     — Даны больше нет, — тихо сказал Брейз. — Она погибла еще до войны. На Кранне. Мы должны были… — он на секунду запнулся. — А, к дьяволу, кому сейчас нужны эти секреты? Специального Дивизиона больше нет, Лиги больше нет. Верховный правитель дезертировал. Ничего нет.

     Они снова помолчали.

     — Как это случилось? — некоторое время спустя спросила Маклеа.

     — Длинная история, — пробормотал Брейз.

     — А нам есть куда торопиться? — усмехнулась она и закашлялась. — Впрочем, да. Воздуха надолго не хватит.

     — У меня же есть кислородные баллоны! — спохватился Микло. — Один остался, — добавил он через минуту. — Второй взорвался, когда… Кстати, что это было? Карманная атомная бомба?

     — Да, — коротко ответила она. — А баллон пока побереги. Как и местную атмосферу. Не то что бы от нее много осталось…

     Еще одна пауза.

     — Мне сказали, что ты пошла в Торговый Флот, — напомнил о себе Микло.

     — Верно, — пробурчала мисс Торн. — Я дослужилась до старшего механика. Пока не началась война. Наша посудина мобилизации не подлежала, перевод на военный корабль — ночной бюрократический кошмар, поэтому я быстро записалась добровольцем в морскую пехоту. Недостаточно быстро, война к тому времени закончилась. Впрочем, немного работы для меня осталось. Чистила джунгли той или иной планеты от ваших фанатиков, не пожелавших сдаваться.

     — Я был одним из них, — осклабился Брейз. — Только недолго. Пока не перебрался в Маркизаты.

     — Это я уже поняла, — сказала Маклеа. — Вильдграф Микло Брейз! Ты это серьезно?!

     — Ну да, — кивнул Микло — хотя его кивка она все равно не могла увидеть. — Мне пожаловали необитаемую планету. Поэтому и титул такой. «Граф пустошей». Представляешь, целая собственная планета! Ни одного разумного существа, только доисторические ящеры и мегафауна. Я мог начать с нуля. Набрать подходящих колонистов, придумать мундиры для собственной армии… Теперь ее конфискуют, наверно.

     — Может быть даже в мою пользу, — зевнула Маклеа. — Всегда мечтала о собственной планете. Жаль, отец не увидит. Мы с ним как-то поспорили. Мне было лет пять или шесть, и я заявила, что рано или поздно стану звездной королевой. Он поклялся, что целый день будет ходить на голове, если это произойдет… М-да, как-то неловко. Тогда он был гораздо моложе.

     — Как это случилось? — осторожно поинтересовался Брейз.

     — Он погиб при Денебе, — поведала мисс Торн. — После битвы спасатели нашли его звездолет. Корабль цел и невредим, а весь экипаж плавает в невесомости без признаков жизни. «Синяя молния», «Черный стержень» — ну, ты лучше знаешь, как называлось это оружие.

     — «Глаз Дракона», «Троянская гидра», «Сестрица Стейно» — у этого проекта было много имен, — промямлил Брейз. — Меня не было при Денебе.

     — Это я уже поняла, — сказала Маклеа. — Еще одно очко в твою пользу.

     — Мой капитан ухитрился разбить корабль на дикой заброшенной планете еще до начала войны, — добавил Микло Брейз. — Там мы всю войну и просидели… те кто уцелел. Потом нас подобрал Шорр Кан, бежавший из Облака и сделавший остановку в туманности Ориона. Он обещал нам, что мы построим новую Лигу, что Облако восстанет из пепла, что Угольный Мешок засверкает как небо в алмазах…

     — Небо в алмазах… — снова зевнула Маклеа Торн. — Что за бред…

     — Ты себя хорошо чувствуешь? — забеспокоился павший рыцарь Утренней Звезды. — Я иду к тебе с кислородным баллоном. Мы будем его экономить. Так его хватит надолго. Здесь автоматический регулятор. Давай. Вдох-выдох.

     …

     — Вдох-выдох…

     …

     — Вдох-выдох…

     …

     Тьма. Тишина.

     Мертвая тишина.

     Тишина умирает.

     Тишина умирает?!..

     Звуки. Пока непонятные и странные звуки. Звуки ли это? Быть может, галлюцинации? Кровь, из последних сил, стучащая в ушах…

     …

     Грохот, чудовищный грохот, ослепляющий фонтан искр — бронедверь ползет в сторону, на пороге появляется темный силуэт, окруженный кровавым ореолом, его сопровождает волна свежего воздуха —

     — Здесь кто-то есть! — кричит человек, вооруженный плазменным резаком. — Здесь люди!

     Им помогли выбраться наружу. Проморгавшись как следует, Маклеа и Микло обнаружили себя на живописном холме, составленном из грунта и битого кирпича — все, что осталось от имперского посольства. Впрочем, весь посольский квартал примерно так и выглядел. Но здесь кипела жизнь. Все окружающее пространство, куда ни кинь взгляд, было усыпано людьми в темно-синей униформе, украшенной россыпью звезд — символ Конфедерации Геркулеса. Геркулестяне, пышащие энтузиазмом загорелые мужчины и женщины, уроженцы содружества, в котором никогда не заходили солнца, потрясали оружием, вопили победные песни и разве что не стреляли в воздух — потому что в небе Фомальгаута-1 барражировали тяжелые крейсера, мониторы, фантомы и другие боевые корабли; лучи великого белого солнца отражались от стальных и титановых корпусов, на которых красовались гербы геркулестянских баронов и их вассалов.

     — РИ-ЗАЛЬ! РИ-ЗАЛЬ! РИ-ЗАЛЬ! — кричали геркулестянские легионеры.

     — Они все-таки пришли, — пробормотала Маклеа.

     — Вам повезло, что мы вас обнаружили, — к чудом уцелевщой парочке подошел молодой офицер с круглым веселым лицом. — Наш посол велел нам тщательно обыскать весь квартал и поискать выживших. Он знал, что здесь остается крупный имперский отряд и счел своим долгом оказать вам помощь. Я лейтенант-баронет Дарвис Лао. С кем имею честь?

     — Лейтенант Торн из Королевства Лиры и коммандер Горман Шах из Орионских Янычар, — быстро сказала Маклеа, прежде чем Брейз успел собраться с мыслями и придумать подходящий ответ. — Мы ваши должники, баронет.

     — Я всего лишь выполнял свой долг, — ухитрился покраснеть юный геркулестянин.

     — Какова ситуация в городе? — Леди Торн поспешила сменить тему.

     — Мы победили! — оживился офицер. — Конфедеративный флот разгромил армаду Внешнего Космоса и освободил Хатхир-Сити! Язычники разбиты и капитулируют! Граф Син Кривер убит, принц Нарат — тоже! Принцесса Лианна в безопасности! Больше того! Нам только что сообщили, что имперская эскадра под командованием принца Зарта перехватила и уничтожила флот вторжения из Магеллановых Облаков! Это победа, миледи, полная и окончательная победа!

     — Хотелось бы мне в это верить, — пробормотал Микло Брейз. Дарвис Лао покосился на него, но ничего не заподозрил. Еще в бункере Брейз избавился от своего защитного бронекостюма, а на его бесцветной полевой униформе не было никаких знаков различия; за несколько лет, проведенных вдали от облачной родины, Микло немного загорел, а размазанную по лицу кровь можно было принять за остатки орионского грима. Ну да, типичный янычар.

     Тем временем к ним подошли еще два гераклийских офицера, постарше и рангом повыше, мужчина и женщина. На первый взгляд, они походили друг на друга как родные брат и сестра — так оно и оказалось.

     — На-барон Гринвальдо Зу, — в голосе наголо бритого геркулестянина было столько надменности, что ее можно было размазывать ножом по бутерброду. — Баронесса Файлена Зу. — На рукаве у баронессы красовалась повязка ККК [2], в отличие от своего брата она мило улыбалась и ежеминутно поправляла непослушные кудри. — С кем имею честь?

     Маклеа снова назвала себя и новый псевдоним Брейза.

     — Миледи, коммандер, вы настоящие герои, — заявил геркулестянин и его тон при этом немного смягчился. — Мой отец, верховный барон Зу Ризаль, вне всякого сомнения наградит вас высшими орденами Конфедерации. Для меня большая честь стоять здесь рядом с вами. Жаль, что мы не могли явиться раньше и спасти не только вас, но и ваших товарищей.

     — Жаль, — как эхо отозвалась мисс Торн, и в ее голосе не было ни капли иронии.

     — Простите, — заговорила баронеесса Файлена, — вы леди Торн? Дочь адмирала Торна Сандрелла, героя Денеба?

     — Это так, — едва заметно вздохнула Маклеа.

     — Я должна была сразу догадаться, — геркулестянка всплеснула руками. — Благодаря адмиралу Сандреллу вернулись домой тысячи гераклийских солдат. Но он оставил после себя достойную дочь. Ваш отец гордился бы вами!

     — Да что я такого сделала?! — не выдержала Маклеа. — Мы всего лишь отсиделись в бункере, пока вы нас не откопали…

     — Ну-ну, — слегка нахмурился на-барон Гринвальдо, — вот только не надо этого самоуничижения, миледи. Вы — героиня, и никто не посмеет утверждать обратное. Еще раз, был рад нашему знакомству. Надеюсь в самое ближайшее время увидеть вас во дворце принцессы Лианны, на торжественном приеме, где мы будем раздавать ордена. Прошу прощения, но мне пора — служба зовет! Моя сестра позаботится о вас.

     — Следуйте за мной, — тряхнула кудряшками леди Файлена. — Мой медицинский фрегат сейчас приземлится и подберет нас.

     — Ну и ну, — едва слышно пробормотал себе под нос Микло Брейз. — Только баронского ордена мне и не хватало. Может и планету в Маркизатах позволят оставить?

     — Заткнись, «Горман», — сквозь зубы процедила Маклеа Торн. — Ты мне теперь по гроб жизни должен.

     — Это я тебе должен?! — изумился Брейз. — Да если бы я не пальнул своему отряду в спину…

     — Кстати, чуть не забыла, — Маклеа Торн в очередной раз поспешила сменить тему. — Тут в Хатхир-Сити есть прекрасный сувенирный магазин. Я неоднократно пополняла там свою коллекцию. Он находится в таком глухом переулке старого города, что варвары могли его пропустить и не разграбить. За несколько дней до вторжения я видела там набор Скорпионских Всадников. Хозяин лавочки жаловался, что не может найти покупателя. «Настоящих ценителей почти не осталось», так он и сказал.

     — Скорпионские Всадники? — пролепетал Брейз. — Ты шутишь! Их выпустили всего 99 экземпляров!

     — Я договорюсь, торговец сделает тебе скидку…

     Из-под развалин имперского посольства, осторожно выставив наружу тончайшее щупальце с единственным глазом, за ними следила Королева Планеты Кошмаров.

     Атомный взрыв разметал ее во все стороны. К счастью, она успела собрать свое тело обратно еще до того, как геркулестяне высадились в городе и заполонили все вокруг. Элементарную физику не обманешь, но двести тонн атомной взрывчатки — это не то количество, с которым покушаются на будущую Королеву Галактики. Тут надо начинать с мегатонны, как минимум.

     Теперь ей предстоял длительный отдых и восстановление сил. Иначе никак нельзя. Королева уже знала, что будет делать. Это древний город — она спустится на самые нижние уровни — и даже ниже. Королева не страдала брезгливостью — в канализации Хатхир-Сити более чем достаточно воды и самой разной белковой пищи. Она отдохнет и восстановит силы. А потом начнет все заново. Ей некуда торопиться. Миллионом лет раньше, миллионом лет позже — но вся Вселенная будет принадлежать ей. Рано или поздно.

     Поражение. Сегодня она потерпела поражение. Странное и незнакомое чувство, но очень полезный жизненный опыт. Он пригодится ей, когда Королева начнет новую войну.

     Войну, в которой она одержит победу.

     Потому что Королева может проиграть битву, но только не проиграть войну.

     Никогда.

     К О Н Е Ц

      Примечание к части

     ______________________________

     [1] — об этом и других мелких деталях из биографии персонажей см. рассказ «Забытые на планете Кошмаров в Туманности Ориона»:

     https://ficbook.net/readfic/9450440

     [2] — Космический Красный Крест.

     _______

     Это 203-е тысячелетие.

     Вот уже почти 1400 веков Император Человечества восседает на золотом Трооне — волшебной планете в системе могучей звезды Канопус. Он — повелитель великой Средне-Галактической Империи и правит миллионом миров благодаря мощи своих неисчислимых флотов и армий. Просторы Галактики бороздят сверхсветовые боевые звездолеты — могучие линкоры, быстрые крейсера, смертоносные эсминцы. Покой мирных планет охраняют грандиозные мониторы; в глубинах пространства до поры, до времени затаились невидимые фрегаты-призраки, готовые в любой момент появиться из тени и обрушить всю ярость своих атомных орудий на врагов Императора; а в мрачных подвалах императорского дворца на Трооне хранится самое страшное оружие во Вселенной — Разрушитель Бренн Бира, способный уничтожать само пространство и время.

     Император — самый могущественный из властелинов известной Вселенной, но далеко не единственный. Человеческим родом, рассеянным по всей Галактике, правят многочисленные звездные короли и бароны, подчас враждебные друг другу. Со всех сторон человечеству грозят смертельные враги. В Маркизатах Внешнего Космоса бесчисленные орды негуманоидов-ксеносов точат свои когти и зубы в приступах безумного гнева и неутолимой жажды крови. В темных и пылевых газовых туманностях скрываются бледнолицые еретики-облачники, протоплазменные мутанты, ксенофилы из Дома Тейн и другие предатели человечества. Далеко за пределами Млечного Пути, в таинственных Магеллановых Облаках, чудовищные и мерзкие рептилоиды, телепаты-Х’харны, денно и нощно строят планы о том, как обратить в безжалостное рабство весь род людской до скончания времен.

     Их первой жертвой стало маленькое королевство Фомальгаут на западных границах человеческого содружества. На древних улицах Хатхир-Сити, великой королевской столицы, разгорелось жестокое сражение между варварами из Внешнего Космоса и воинами, преданными принцессе Лианне, законной правительнице Фомальгаута. Самые разные люди и нелюди из разных миров и эпох подняли свое оружие на защиту принцессы. Среди них были: Джон Гордон, американский солдат Второй Мировой Войны, путешественник во времени, пришелец из ХХ века; Хелл Беррел, краснокожий уроженец системы Антарес и капитан Имперского Флота; Шорр Кан, бледнолицый интриган-облачник, беглый диктатор Лиги Темных Миров; Коркханн, птицеголовый чужак-телепат с планеты Кренс; суровый и мрачный Зу Ризаль, верховный барон Скопления Геркулеса и многие другие. Великую Орду Язычников возглавляли жестокий и хладнокровный граф Син Кривер из Марки Внешнего Космоса, сумевший сколотить из своих бурных и непокорных вассалов армию неудержимых фанатиков, готовых умирать с его именем на устах; безумный принц Нарат Тейн из туманности Маралла, кузен Лианны, влюбленный в своих негуманоидных союзников, плативших ему той монетой; и Врил-магелланиец, рептилоид, пожиратель разумов, истинный предводитель этой чудовищной армии.

     Несколько дней и ночей кипела смертельная битва. Только мужество защитников Фомальгаута, несколько маленьких чудес и союзники, прибывшие в самый последний момент, позволили удержать победу. Враги были разгромлены, их вожди пали в бою, а немногие уцелевшие варвары признали свои поражение и отступили.

     Белое солнце Фомальгаута скрылось за линией горизонта.

     Что будет завтра?..

     Несколько дней спустя по одной из центральных улиц Хатхир-Сити медленно брели двое. Один из них был человеком, судя по бледно-розовой коже — землянином, родом из Северного полушария; другой, покрытый перьями и сверкавший большими янтарными глазами, являлся великолепным представителем расы разумных аквилоидов с планеты Кренс. Примерно за пять миллионов лет до описываемых событий его дальние родственники жили на Земле и были известны как Titanis walleri [1]. Человек и негуманоид никуда не торопились, они просто степенно шли по улице и тихо беседовали.

     В сумрачное от пожаров небо над Городом Вечного Ноября [2] поднималось белое солнце Фомальгаута, но не грело оно жителей Хатхир-Сити. По обе стороны от проезжей части тянулись развалины. Неделю назад здесь шли особенно жестокие бои. Принц Нарат Тейн бросил против королевских гвардейцев, оборонявших этот столичный квартал, свою элитную кентаврическую кавалерию и три полных легиона войск СС [3]. Каждый дом приходилось брать штурмом. Когда у защитников кончились боеприпасы, в ход пошли штыки, приклады, битый кирпич и металлическая арматура. Наспех возводимые баррикады укрепляли мертвыми телами только что убитых врагов, а иногда даже тяжело раненными, неспособными двигаться и сопротивляться. Легко раненных превращали в неподвижных. Обе стороны старались пленных не брать. Теперь, когда сражение завершилось, уцелевшие горожане копались в руинах домов, пытаясь спасти хоть что-нибудь из своего имущества. Рядом с ними работали пожарные, спасатели и добровольцы из ККК [4], искавшие под завалами уцелевших или грузившие на транспортные платформы изрядно распухшие и смердившие трупы. Часть работ выполняли пленные варвары, за которыми следили солдаты, полицейские и вигиланты из городской милиции. Время от времени над руинами там и здесь звучали выстрелы, когда из-под развалин выползал какой-нибудь чудом выживший негуманоид, не пожелавший сдаться в плен даже сейчас, когда было заключено перемирие и объявлено прекращение огня. Чуть реже выстрелов гремели взрывы — в руинах осталось немало неразорвавшихся боеприпасов, над которыми работали или ошибались саперы.

     — Некоторое время назад, дорогой Коркханн, — говорил человек, — вы поделились со мной любопытной теорией про лишнюю хромосому принца Нарата, которая досталась ему в наследство чуть ли не от его мезозойских предков. Но мне кажется, корни его безумия следует искать совсем в другой эпохе. Надеюсь, вы не будете против, если я изложу свою точку зрения на данную проблему?

     — Нисколько, уважаемый профессор Лекс Вель! — отвечал титанис. — Прошу вас!

     — В последнее время — если можно так сказать, когда речь идет о путешествиях во времени — я посвятил немало времени… ну вот, опять, — смущенно рассмеялся землянин, — простите мне этот невольный каламбур… Так вот, я посвятил немало времени изучению эпохи, из который прибыл наш общий друг Джон Гордон. Я пытался понять, что представляет из себя эра, которая породила столь неординарную и сильную личность, оказавшую такое колоссальное влияние на нашу вселенную. И вы знаете, что я понял? В некотором роде Нарат Тейн был довольно типичным гомо сапиенсом из ХХ века. Белый привилегированный мужчина, у которого было практически все, о чем может мечтать человек — титул, богатство, власть, собственная планета, лояльные подданные, готовые ради него на все — и даже больше. Принц мог посвятить себя любому любимому делу. Но вместо этого он решил побороться за права негуманоидов.

     — В некотором роде, это и было его любимым делом, — заметил аквилоид, которого назвали Коркханном.

     — Конечно, — кивнул человек по имени Лекс Вель, — но обратите внимание, КАК он это сделал! И только посмотрите, к чему это привело! Один из величайших городов Галактики лежит в руинах, под тонким слоем радиоактивного пепла. Млечный Путь едва не стал жертвой рептилоидов из Магеллановых Облаков. Погибли сотни тысяч, если не миллионы людей и нелюдей. Негуманоиды потеряли великое множество молодых воинов, сливки своих народов, на этих улицах, на других материках Фомальгаута, на отмелях Южной Рыбы. А на Хатхире прочно обосновались «миротворцы» из Конфедерации Геркулеса — и они даже не собираются уходить домой! Было бы странно отрицать, что конфликт между людьми и негуманоидами возник не на пустом месте — вам ли этого не знать, дорогой Коркханн! — но лекарство оказалось хуже болезни!

     — Ну, хоть кто-то должен был выиграть от этой войны? — прищурился Коркханн.

     — Разумеется, — снова кивнул Лекс Вель. — Это была бы совсем плохая война, если бы от нее никто не выиграл. И мы с вами оба знаем имя победителя. Какой поворот судьбы! В одночасье из беглого военного преступника он превратился в героя галактики и спасителя цивилизации! До меня дошли слухи, что он уже занял трон Альдешара, а совсем скоро весь Внешний Космос снова окажется под властью белого (очень белого, если вспомнить, откуда он родом) привилегированного мужчины. Как вы считаете, оно того стоило?

     — Шорр Кан — привилегированный белый мужчина? — усомнился Коркханн. — Ну, это уже слишком! Насколько мне известно, он вырос на улице, был членом воровской шайки…

     — Да кто сегодня об этом помнит?! — воскликнул профессор Вель. — Все, что видит Галактика — это человека на троне. Вчера — трон Темных Миров, сегодня — трон Внешнего Космоса. Человек, который меняет престолы, как перчатки — это ли не свидетельство его привилегированности?

     — Быть может, — задумчиво пробормотал аквилоид, — быть может, если Маркизаты возглавит беспринципный, но прагматичный лидер, это только пойдет им на пользу? Шорр Кан не является приверженцем какой-либо религии или идеологии, не одержим мессианскими идеями как Нарат или Кривер…

     — Не в обиду вам будет сказано, дорогой Коркханн… — начал было Лекс Вель.

     — Говорите свободно, друг мой, — подбодрил его собеседник.

     — Вы провели рядом с Шорр Кан столько времени, но так ничего и не поняли, — укоризненно покачал головой землянин.

     — Вы уж простите бедного чужака, — пожал плечами уроженец планеты Кренс. — Я не стесняюсь признаться, что до сих пор плохо понимаю людей, и каждый день узнаю про них что-то новое. Судя по вашим словам, Шорр Кан не стал исключением.

     — Шорр Кан — такой же идеократ, какими были принц Нарат или Син Кривер, — продолжал Лекс Вель. — Просто его идея фикс выглядит иначе. Он мечтает войти в историю как величайший полководец и завоеватель. Теперь у него появился шанс. Он превратит Маркизаты Внешнего Космоса в новую Лигу. Мы знаем, как Шорр Кан заботится о своих подданных. Маргиналам и негуманоидам придется работать по 25 часов в сутки на военных заводах, шахтах и плантациях, чтобы восстановить экономическую мощь Внешнего Космоса и построить новый космический флот. А потом он использует их как пушечное мясо для завоевания целой галактики!

     — Вы хотите сказать, что он попробует снова?! — изумился титанис.

     — Не нашей галактики, — усмехнулся человек. — А Магеллановых Облаков. Да, именно так. Кто остановит его? Империя не станет ему препятствовать. Аббасиды вовсе не рвутся в бой. Они уже сами не рады, что провозгласили крестовый поход. Три войны подряд — это слишком много даже для Империи. Они откровенно устали. Принц Зарт мечтает вернуться в лабораторию. Император Джал тяжело болен — он так и не оправился толком после атомной пули, которую в него всадил предатель Орт Бодмер. От бесконечных конфликтов устали не только правители, но и народ. Солдаты хотят вернуться домой. Если новый диктатор Внешнего Космоса отправится на покорение чужих звездных материков, все космические короли вздохнут с облегчением. И у Шорр Кана есть все шансы преуспеть. Теперь, когда х’харны потеряли в нашей галактике весь свой флот, Магеллановы Облака можно брать голыми руками. Аборигены Облаков будут встречать Шорр Кана с цветами, как освободителя, и пить воду с его ног.

     — Таким образом, наша Галактика избавится сразу от двух источников потенциальной опасности, — констатировал Коркханн. — Шорр Кана и рептилоидов. Разве это плохо?

     — А как по-вашему, что станет делать Шорр Кан, когда заполучит в свои руки все ресурсы Магеллановых Облаков? — поинтересовался Лекс Вель. — Неужели он остановится на достигнутом?

     Титанис с Кренса не успел ответить. Патруль военной полиции, вставший на пути у собеседников, как будто вырос из-под земли.

     — Стоять! — рявкнул офицер. — Предъявите документы!

     Загорелые лица, иссиня-черные мундиры, стилизованные шаровые скопления на груди и «М-13» на рукавах — нет, это были не королевские солдаты Фомальгаута, а геркулестянские «миротворцы».

     — Это возмутительно, — заявил Коркханн, покорно протягивая свой медальон с гербом Белого Солнца. — Я министр при дворе ее высочества. Нас останавливают уже третий раз за последний час. Я буду жаловаться вашему барону.

     — Это ваше право, господин министр, — пожал плечами гераклийский офицер. — Мой барон — Просперо Зу, лорд Рас Альгети. Не сомневаюсь, он охотно вас выслушает. Поверьте, нам не доставляет никакого удовольствия общение с вами. Мы просто исполняем свой долг. В развалинах до сих пор скрываются недобитые язычники из Внешнего Космоса, — гераклиец вернул королевский медальон и повернулся к Лекс Велю. — А вы кто такой?

     — Уж точно не чужак из Внешнего Космоса, — проворчал Лекс Вель. — Или я похож на одного из них?

     — Среди маргиналов было более чем достаточно гомо сапиенсов, начиная с самого графа Кривера, — парировал офицер. — Назовите себя.

     — Профессор Лекс Вель из Имперского Ньюарского Университета на Земле, — представился землянин. — Я нахожусь здесь по личному приглашению королевы.

     — Все в порядке, — кивнул офицер, едва заглянув в документы Лекс Веля. — Можете идти, господа. Будьте осторожны. Как я уже сказал, в руинах все еще прячутся недобитые маргиналы. Приятного вам дня!

     — Освободители! — проворчал титанис, когда солдаты удалились на значительное расстояние. — У меня проверяют документы в центре собственной столицы. Неслыханно! Нельзя не признать, гераклийцы очень помогли нам, но не пора ли им возвращаться домой?

     — Вот еще одна партия, которая выиграла от этой войны, — тихо сказал Лекс Вель. — Бароны Геркулеса. Теперь, когда Лига уничтожена, Фомальгаут в развалинах, а магелланийцы и Внешний Космос потеряли почти все свои звездолеты, кто стал сверхдержавой номер 2 в известной нам Вселенной? Уж точно не Лебедь и не Лира.

     — Позвольте, я попробую угадать, — нахохлился титанис. — Неужели Империя?!

     — В этой шутке есть только доля шутки, — поморщился Лекс Вель. — По дороге сюда я между делом пролистал последний доклад имперской разведки о военном потенциале Конфедерации. Да, бароны пострадали при Денебе, но при Денебе пострадали все — от Империи до самого крошечного королевства. Вы представляете, сколько трофеев гераклийцы захватили в Темных Мирах? И можно только представить, сколько всего они захватили прямо сейчас на Ааре, Тейне и других пограничных планетах. Вы знаете, я не удивлюсь, если Зу Ризаль в своих мечтах уже мысленно примеряет императорскую корону. И найдутся такие, кто готов ее возложить, по обычаю древних времен, когда победоносные легионы провозглашали своего полководца императором…

     — То есть бросить вызов Троону?! — удивился Коркханн. — Но вы же не думаете, что Ризаль решится на открытый конфликт!

     — О, нет, конечно же нет — не сейчас, — согласно кивнул землянин. — Прямо сейчас новая война будет крайне непопулярна даже среди его самых верных сторонников. Но зачем воевать, если можно получить желаемое без единого выстрела?

     Словно возражая профессору, где-то за углом прозвучал очередной выстрел.

     — Нечто вроде этого не в счет, — грустно улыбнулся Лекс Вель. — Кто сказал, что в Галактике не может быть двух императоров сразу?

     — Кстати, про императоров, — отозвался Коркханн. — Один из них прямо сейчас идет нам навстречу. Бывший, но все-таки император. Джон Гордон! Рад вас видеть, дорогой друг! Как и вас, капитан Хелл Беррел. Решили прогуляться?

     — Осматривали город… или то, что от него осталось. Я должен подготовить доклад для императора Джал Арна, — признался капитан Беррел, высокий краснокожий антарианец в имперском мундире. — Джон вызвался меня сопровождать.

     — Лианна опять занята государственными делами, — поведал американец из ХХ века. — Ей снова не до меня.

     — Понимаю, — кивнул Коркханн. — Мне ли не знать. Ну, и как впечатления?

     — Мне уже приходилось видеть подобные города, — медленно проговорил Джон Гордон. — В первой половине ХХ века, на древней Земле. В Азии, Европе…

     — На спутнике Юпитера? — машинально переспросил Хелл Беррел, но Гордон не удостоил его ответом. Эта шутка устарела много столетий тому назад. Поэтому Беррел поспешил сменить тему:

     — Мы направляемся в Великий Собор. Не желаете присоединиться, джентльмены?

     — Право, не знаю, — засомневался Коркханн. — Я старый язычник, скептик и агностик. Когда я был молод, то верил в древних богов своего народа. Верю ли я теперь? Скорее, следую традиции. Вселенная слишком велика, чтобы быть созданной одним богом. Я так думаю.

     — Храм открыт для всех, — развел руками Хелл Беррел, и титанис с далекого Кренса не стал с ним спорить.

     Великий Собор Хатхир-Сити заметно пострадал — так же, как и окружавший его город. Уцелевшие после сражения храмовые прислужники успели убрать тела защитников и захватчиков, и кое-как расставить скамейки — и на этом все. Фрески, некогда украшавшие стены собора, были сорваны или разбиты; сами стены — изуродованы многочисленными выстрелами; в зеркальном куполе зияла огромная дыра, пробитая удачным попаданием. Но людей и чужаков, собравшихся в храме в тот день, это не смущало. Здесь были горожане, потерявшие своих близких и пришедшие помолиться об их спасении в том или ином мире; многочисленные беженцы из других городов планеты, нашедшие за стенами собора временное убежище; солдаты в разноцветных мундирах — фомальгаутцы, дагонийцы, гераклийцы, империанцы, и даже несколько расконвоированных маргиналов. К своему удивлению, Гордон увидел в зале несколько облачников. Но потом вспомнил, как поминали всуе имя Всевышнего его старые знакомые Линн Кайл или Холл Вонн — и больше не удивлялся.

     Старый первосвященник погиб во время вторжения, поэтому никто из гостей не знал, кто будет руководить сегодняшним богослужением — а потом на кафедре появилась принцесса Лианна собственной персоной: не только царствующая правительница Фомальгаута, но и Защитница Веры. Кому, как не ей? Ее высочество была одета подчеркнуто скромно — в полевую униформу собственной гвардии. Пышные золотые волосы королевы скрывались под таким же скромным черным платком — кажется, здесь так было принято. В храме и до того было тихо, но теперь воцарилась совсем уже мертвая (как ни двусмысленно это звучало в нынешних обстоятельствах) тишина. Лианна заговорила, и благодаря искусству древних строителей собора ее негромкий голос можно было отчетливо слышать в каждом уголке зала:

     — Слушай, народ мой, слово твоего Бога; слушайте, братья и сестры мои, которые пришли сюда, чтобы вручить свои жизни, судьбы и бессмертные души Господину Вселенной…

     Нет, на первый взгляд этот обряд мало походил на знакомое Джону Гордону старое доброе англо-саксонское христианство из ХХ века — если походил вообще. Но чем дольше Гордон прислушивался к словам своей принцессы, тем больше общего он находил между верой своих современников и этим странным монотеизмом далекого космического будущего.

     — Я клянусь следовать справедливым законам…

     — Я не совершу убийства из корыстных побуждений…

     — Я не посмею причинить боль живому существу…

     — Я не посмею присвоить чужое имущество…

     — Я не стану разрушать чужие семьи…

     — Я не поклонюсь ложным идолам…

     — Я не оскверню имени Бога…

     — Как странно, — тихо сказал Джон Гордон, когда служба подошла к концу. — Я жил в эпоху, которую мой народ называл веком торжества науки. Религия постепенно теряла свои позиции. Многие из моих соплеменников были уверены, что придет время — и люди вообще перестанут верить в Бога. Появление религий было неизбежно, говорили они, в темные века, на заре человечества, когда невежественным людям не хватало знаний, чтобы объяснить то или иное явление природы. И поэтому даже самую банальную молнию или землетрясение — то есть электрический разряд в атмосфере или движение материковых плит — они считали божественным чудом. И вот я стою здесь, на краю Галактики, две тысячи веков спустя, — и вижу, что люди все еще верят! Как такое возможно?

     Гордону показалось, что Лианна, Лекс Вель и Коркханн одновременно собирались что-то сказать, но всех опередил — и удивил — Хелл Беррел:

     — Джон, ты помнишь, как мы стояли рядом друг с другом, на капитанском мостике имперского флагмана, в лучах могучего Денеба, в тот день, когда Разрушитель уничтожил половину вражеского флота — и едва не погубил половину Галактики? Ты помнишь свое путешествие в Темные Миры, едва освещенные колдовским светом умирающих красных светил? Помнишь магические джунгли Туманности Ориона и древние руины Аара? Помнишь Песню Хрустальных Вершин, которая звучит в час, когда солнце Канопуса поднимается в небо над Трооном? Помнишь, как мы пересекли Разбитые Звезды? Помнишь орды Внешнего Космоса на этих самых улицах — орды, которые нам удалось остановить? Мы все еще живем в век торжества науки, Джон Гордон. Мы подчинили пространство и время. Мы владеем оружием богов; мы способны гасить солнца и разрушать миры; мы сражались в туманности Дендрид [5] против богини смерти самой — и убили ее. Мы покорили Млечный Путь с его миллионами планет — и готовимся покорить соседние галактики. А теперь скажи мне, Джон. Ответь на один простой вопрос.

     Как же мы можем не верить?

     _______________________

     [1] — см.

     https://ru.wikipedia.org/wiki/Titanis_walleri

     [2] — Хатхир — третий месяц древнего египетского календаря, примерно совпадал с ноябрем.

     [3] — воины Социальной Справедливости.

     [4] — Космический Красный Крест.

     [5] — Здесь автор допустил явный сознательный анахронизм — сражение галактических союзников против Богини Смерти состоялось на несколько месяцев или даже лет позже описанных событий.

     _

      " — Я думаю, — сказала Лианна, — что наступит время, и вы снова подожжете Внешний Космос — еще при моей жизни, поэтому мне придется сожалеть о принятом сегодня решении. Но я королева, а королевы всегда платят свои долги. Берите своих людей и уходите».

      Эдмонд Гамильтон, «Возвращение к звездам».

     * * * * * *

     Двенадцать стандартных месяцев спустя флагманский линкор с гербом Белого Солнца на корпусе мягко совершил посадку на военном космодроме, что на окраине Хатхир-Сити. Корабль был слишком велик, чтобы воспользоваться правительственной площадкой, примыкающей к королевскому дворцу. По трапу спустились двое. Если не считать эскорта Секретной Службы, их никто не встречал. Не было ни гвардейского почетного караула, ни торжествующих толп народа, ни развевающихся флагов, ни разноцветных воздушных шариков. Никого и ничего.

     — Люди устали, Джон, — сказала принцесса Лианна, занимая свое место в открытой машине. — Три войны подряд — слишком много для нашего маленького королевства. Пусть мы и победили, но нам нечего праздновать.

     — Я помню, — медленно проговорил ее спутник, — помню, как мы возвращались домой в 1945-м. Это был великий день… А когда восемь лет спустя солдаты возвращались из Кореи, их тоже никто не встречал. Но мы должны были принять участие, — осторожно добавил Джон Гордон. — Богиня Смерти угрожала всем мирам нашей Галактики.

     — Попробуй объяснить это моим подданным, — невесело усмехнулась Лианна. — Некоторые даже в рептилоидов из Магеллановых Облаков не верят и считают их частью правительственного заговора, организованного с целью выбивания новых налогов и рекрутов для войны на другом конце Вселенной.

     — Во что еще они не верят? — проворчал Гордон. — В варваров из Внешнего Космоса, может быть?

     — Ну, варваров-то все видели, — задумчиво пробормотала принцесса. — Все, кто уцелел в Судный День…

     Королевский лимузин, сопровождаемый эскортом гравициклистов в белых перчатках, выехал на центральный проспект Хатхир-Сити, ведущий к Аллее Древних Владык. Столица заметно изменилась за последний год, но от всех шрамов гремевшей здесь битвы еще не удалось избавиться окончательно. Восстановление продолжалось.

     — Казна пуста, — как бы между прочим заметила Лианна, наблюдая за эволюциями колоссального летающего крана, поднимающего в небо очередную секцию возводимого небоскреба. — Придется опять просить кредит у Империи. Или даже у… — она не договорила, а Гордон не стал уточнять.

     В королевском дворце их все-таки встретили. Всего один человек — то есть нечеловек — но он стоил многих.

     — Ваше высочество, рад видеть вас в добром здравии, — сказал аквилоид Коркханн, премьер-министр королевства Фомальгаут. — Мне удалось разобраться с текущими делами и отвадить бОльшую часть просителей. Но барон Гринвальдо Зу очень настойчиво требовал встречи с вами. Мы оба знаем, каким упрямым он может быть…

     — Где он? — только и спросила Лианна.

     — Я попросил его подождать в вашем кабинете, — поклонился премьер-министр.

     — Хорошо, — кивнула в ответ правительница. — Вам с Джоном Гордоном есть о чем поговорить, пока я разбираюсь с гераклийцем. Встретимся позже, джентльмены.

     Кабинет правящей принцессы Фомальгаута был обставлен достаточно скромно — особенно теперь, когда в нем навели порядок после нашествия варваров. Самым дорогим предметом обстановки являлся массивный письменный стол, сработанный из цельного куска черного железного дерева, закаленного в космическом вакууме [1] — старинная вещь, достался от предыдущей династии. К столу примыкал аппарат телестерео. Вдоль голых серых мраморных стен были расставлены разноцветные пластиковые глобусы, изображавшие Хатхир, Дагон [2], Тейн и другие подвластные планеты — вот и вся мебель. В отличие от стола, глобусы были дешевые, такие можно найти в любой государственной школе. Противоположная от входа стена кабинета была изготовлена из прозрачного бронестекла. В прежние времена из кабинета принцессы открывался прекрасный вид на город — увы, он уже не был таким прекрасным. Еще и потому, что у окна стоял высокий смуглокожий бритоголовый мужчина в гераклийском мундире и делал вид, что любуется пейзажем.

     — Господин барон?.. — заговорила Лианна.

     — Ваше высочество, — геркулестянин немедленно развернулся в ее сторону, ухитрившись в процессе отвесить церемониальный поклон. — Позвольте поздравить вас с благополучным возвращением домой. И с очередной славной победой!

     — Взаимно, — сухо отозвалась Лианна, опускаясь в кресло за рабочим столом. — Вы хотели со мной поговорить. — Это был не вопрос, а утверждение.

     — Совершенно верно, — кивнул гость, — и я не стану отнимать у вас время. Перейдем сразу к делу.

     На поверхность стола тут же опустился лист белого пластика, испещренный строчками текста и колонками цифр.

     — Что это? — не поняла принцесса.

     — Счет, — охотно пояснил на-барон Гринвальдо Зу. — Здесь все. Общая стоимость нашей интервенции. Топливо, боеприпасы, потерянные корабли, амортизация уцелевших звездолетов, и, самое главное — пенсии семьям погибших солдат и астронавтов. И это только операция «Спасение принцессы». В этот счет не включены расходы на последовавшее поддержание мира, содержание оккупационных гарнизонов, кредиты на восстановление столицы…

     — Я не понимаю, барон, — голос Лианны заметно похолодел, как и ее взгляд. — Что все это значит? Мне прекрасно известно, что война с маргиналами обошлась вам в немалую сумму — и не собираюсь быть неблагодарной. Но что вы хотите сказать этой бумагой? Желаете получить всю сумму прямо сейчас? Может быть даже наличными? Какую валюту вы предпочитаете? Шиллинги Новой Кении, талеры Марии-Терезии, фунты Далекого Лондона или рубли Нового Сталина?

     — Напрасно вы так, — ртутные глаза барона демонстративно погрустнели. — Я, в свою очередь, прекрасно понимаю, что ваше королевство находится в тяжелом положении…

     — Прекратите вилять хвостом, которого у вас нет, — голос принцессы похолодел еще на несколько градусов. — Вы обещали не отнимать у меня время.

     — Как скажете, миледи, — пожал плечами гераклиец и продолжал столь же похолодевшим тоном: — Тейн теперь наш, как и вся система Маралла. Это даже не обсуждается. От вас требуется только подписать бумаги. На Хатхире разместится наш постоянный гарнизон. Как и в системе Дагона. Отмели Южной Рыбы будут патрулировать наши корабли. Мы подпишем пакт о совместной обороне, и вы подадите заявку на вступление в Конфедерацию Геркулеса.

     — Вы это серьезно?! — изумилась принцесса. — Как такое вообще возможно?!

     — Перечитайте на досуге Конституцию Скопления Геркулеса — Articles of Confederation and Perpetual Union. Конфедерация открыта для всех. Не только для баронов Геркулеса. Для королей, для графов. Даже для императора, — ухмыльнулся Гринвальдо.

     — Я не это имела в виду, — нахмурилась Лианна, — мне прекрасно знакома ваша конституция…

     — Чуть не забыл, — невозмутимо добавил гераклиец. — Пожалуй, нам стоит закрепить сей новый и прекрасный союз династическим браком. Старая добрая традиция, и не нам от нее отказываться.

     Принцесса никак не прокомментировала это последнее заявление. По ее лицу было трудно понять — то ли она временно потеряла дар речи от подобной наглости, то ли окончательно. Окончательно потеряла. Потеряла дар речи.

     — Ну же, ваше высочество — не первый раз замужем. Можете оставить себе своего землянина — я даже не приближусь к вашей спальне. Вы ведь успели расторгнуть помолвку с принцем Зартом? Неужели забыли?! — снова ухмыльнулся Гринвальдо Зу. — Впрочем, в такой прогрессивной цивилизации как наша, вы можете иметь сколько угодно мужей, женихов, жен или наложниц — никто вас не упрекнет.

     Лианна даже не пошевелилась — чтобы закатить барону пощечину, ей пришлось бы покинуть кресло и обогнуть стол — к тому времени эффект неожиданности был бы утерян. Гераклийский мерзавец, судя по выражению его лица, на это и рассчитывал.

     — Я обращусь к императору… — наконец-то заговорила принцесса — только ради того, чтобы снова быть перебитой своим собеседником:

     — О, мы оба знаем, что император питает к вам самые нежные братские чувства, — закивал геркулестянин. — Но как далеко они простираются? Отправит ли он своих гвардейцев на Хатхир, дабы выбить нас отсюда? А как насчет Тейна? Дагона? Империя тоже устала от войны, знаете ли.

     — Ваш наглый шантаж станет известен всем звездным королям, — несколько неуверенно пообещала Лианна. — Я позабочусь об этом.

     — Всем королям? — осклабился Гринвальдо. — Это которым же? Тем самым, которые не прислали ни одного солдата к вам на помощь? Конечно, вы можете созвать галактический арбитраж — но как долго он будет продолжаться и какое решение примет?

     — Другие бароны знают, что вы находитесь здесь? — неожиданно спросила принцесса.

     — Я говорю от имени своего отца, — выпрямился гераклиец, — а он — президент Конфедерации. Поверьте, в том, что касается Фомальгаута, мы действуем как единый организм. У нас нет разногласий по этому вопросу.

     — А ваша сестра?

     — Моя сестра — добрейший человек, — взгляд барона немного потеплел, — но ее здесь нет. Вам нечего рассчитывать на ее помощь. К имперским солдатам и кредитам это тоже относится. Я понимаю, что вы не можете дать немедленный ответ, поэтому не стану вас торопить. Государственные дела требуют моего присутствия на Трооне. Я вернусь через пятнадцать дней — и тогда мы продолжим этот разговор. Или закончим. Тем или иным образом.

     — Тем или иным? — словно эхо отозвалась Лианна.

     — Принц Нарат — покойный принц Нарат, — как бы между прочим уточнил гераклиец, — был шестым в очереди претендентов на престол. Вы — на первом месте. А между вами и Наратом стоят еще четыре человека, ваши кузены и кузины. Если вы не согласитесь сотрудничать, мы выберем для Фомальгаута более подходящего короля. Или королеву. До свидания, ваше высочество. Приятно оставаться!

     Принцесса не пожелала ему счастливого пути.

     В приемной на-барон Гринвальдо Зу столкнулся с капитаном — нет, теперь уже контр-адмиралом Хелл Беррелом. Антаресец окончательно поселился на Фомальгауте, где занял пост имперского военного атташе (прежний атташе погиб во время вторжения из Внешнего Космоса). И поскольку Беррел понятия не имел о том, что только что произошло в королевском кабинете, он охотно обменялся рукопожатиями со старым союзником.

     — Давно не виделись, Беррел, — заметил гераклиец. — Я должен поздравить вас с повышением!

     — Пустяки, барон, — небрежно отмахнулся антаресец.

     — Давно хотел вас спросить, все как-то недосуг было, — вкрадчиво продолжал геркулестянин. — Это правда, что вы прошли через Разбитые Звезды? С отключенной автоматикой, на старом графском крейсере?

     «Ну, вот, еще один поклонник моих талантов», — мысленно вздохнул Хелл Беррел.

     — Чистая правда, — как можно более небрежным тоном ответствовал новоиспеченный адмирал.

     — И как это было? — в голосе барона отчетливо прозвучала ничем не прикрытая зависть.

     На сей раз Хелл Беррел вздохнул открыто.

     — Ничего особенного, поверьте. Я просто следил за приборами и время от времени дергал за тот или иной рычаг. У меня за спиной сидели два алкоголика. Только оказавшись в открытом космосе я понял, что мне удалось сделать. Но с другой стороны, я не был первым, и даже не вторым.

     — Просто следил за приборами, — кивнул барон. — Все настоящие герои так говорят.

     — Настоящий герой не стал бы лететь через Разбитые Звезды, — усмехнулся Беррел. — Как говорит мой друг Гордон, настоящие герои всегда идут в обход.

     — В самом деле? — удивился Гринвальдо.

     — Какая-то дурацкая поговорка из его эпохи, — развел руками Беррел. — Он самом толком не помнит, что она значит.

     — Понимаю, — снова кивнул барон. — Спасибо, адмирал. Вы даже не представляете, как мне помогли. Прошу прощения, но я очень спешу. Приятно оставаться! — и гераклийский наследник торопливо покинул королевскую приемную. Беррел растерянно посмотрел ему вслед и только пожал плечами.

     Через несколько минут в королевском кабирете собрались все старые друзья и коллеги — Джон Гордон, Коркханн, Хелл Беррел и Лекс Вель. Самым хладнокровным тоном, на который она была способна, принцесса коротко пересказала им суть и содержание своей беседы с гераклийским посланником.

     — Я догоню его и вызову на дуэль, — Хелл Беррел сделал шаг к двери.

     — Я догоню его и просто набью морду, — Гордон последовал было за ним.

     — Отставить, — коротко сказала Лианна, и ее доблестные защитники замерли на полпути. — Это все бессмысленно и только ухудшит наше положение. Барон вернется с Троона через пятнадцать дней…

     — Так быстро? — удивился Хелл Беррел, но тут же все понял. — Так вот почему он расспрашивал меня про Разбитые Звезды!

     — Я не понимаю, — помрачнел Джон Гордон, — неужели все настолько плохо? Облачники, маргиналы, сама Богиня Смерти — никто не смог нас одолеть. Неужели мы уступим каким-то гераклийцам?!

     — Облачники, маргиналы и Богиня были врагами, — тихо напомнила Лианна. — С ними было просто сражаться. Когда же тебя предают вчерашние друзья…

     — Ваше высочество, — заговорил премьер-министр, — ваш народ…

     — Я не уверена, что мой народ поддержит меня и станет сражаться, — горько улыбнулась принцесса. — По крайней мере, далеко не весь народ. Не в этот раз. Нет, мне бы очень хотелось избежать новых жертв и разрушений.

     — Империя поддержит вас всеми… — начал было Хелл Беррел.

     — Вы хороший человек, Беррел, — тихо сказала Лианна, — но Империя не прислала нам ни одного корабля, когда на наших границах оказались язычники из Внешнего Космоса. Да, тогда у императора была уважительная причина… как знать, сколько уважительных причин он найдет сегодня?

     Антаресский офицер охотно бы покраснел, если бы уже не был краснокожим от природы.

     — Положение настолько серьезное, что мы могли бы просить помощи у Шорр Кана, — кажется, принцесса нашла в себе силы пошутить. — Уверена, Шорр Кан мне не откажет — он у меня в большом долгу. Вот только что он попросит взамен…

     — Неужели Геркулес настолько силен… — задумчиво пробормотал Гордон.

     Вместо ответа профессор Лекс Вель подошел к аппарату телестерео и щелкнул тумблером. Над кварцевой панелью загорелась хорошо всем знакомая и привычная 3Д-карта Галактики. Профессор поигрался с пультом управления, увеличил изображение, пока все свободное пространство не занял пурпурный шар Скопления Геркулеса.

     — Мне всегда казалось, что Геркулес — вялая конфедерация, подобная Священной Римской Империи, — продолжал Джон Гордон. — Если вы понимаете, что я имею в виду.

     — Разумеется, — кивнул Лекс Вель, — я ведь немного изучал историю вашей эпохи. Но нет, это не Священная Империя. Бароны хотят, чтобы мы так думали. На самом деле они едины. Патриоты своего скопления. Странно звучит, не правда ли? Как можно быть патриотом целого звездного скопления? Гераклийцы верят, что они происходят от одного корня и чтят своего легендарного отца-основателя — Гер Кулеса. А все бароны происходят из одной династии. Скорей всего, от Арктура Менгска и его Терранской Конфедерации, заселенной в незапамятные времена техасскими нефтяными баронами и скотопромышленниками. Даже современный флаг Конфедерации происходит из той эпохи. Нет, Геркулес это не СРИ. Он гораздо ближе к Малайзии или Объединенным Арабским Эмиратам.

     — Впервые слышу про такие государства, — удивился Гордон.

     — Простите, — смутился Вель, — все время забываю, что вы родом из первой половины ХХ века. Кажется, эти государства появились позже. Геркулес можно сравнить даже с вашими Соединенными Штатами. Да, одна страна, разделенная на штаты. Пусть даже президента выбирают не все граждане, а только губернаторы. Сейчас таким президентом является Рузвельт… то есть Ризаль. Забавное совпадение, не правда ли? Между прочим, Зу Ризаль правит уже четвертый срок подряд…

     — Их так называемое единство — насколько крепким оно является? — поинтересовался Гордон. — Я вспоминаю про предателя Оллена…

     — Оллен — всего лишь один барон, — невесело улыбнулся Лекс Вель. — Всего один губернатор штата, предавший союз. А теперь вспомните, сколько предателей породила Империя накануне войны с Лигой Шорр Кана! Корбуло, Бодмер, Ридим, Кейн, Роллори, Эльдред!.. «Маркаб» — целый корабль предателей! Наша Империя может только мечтать о подобном единстве. Немало оппозиционеров и противников текущего президента погибло при Денебе, в туманности Дендрид или на отмелях Южной Рыбы. Это позволило Ризалю создать эффективное тоталитарное государство, где за порядком следит столь же эффективная полицейская машина. Несколько сотен тысяч звезд, собранных в единый кулак. При этом никто из чужаков толком не знает, что находится в центре кластера. То ли черная дыра, ведущая в параллельную вселенную, из которой можно черпать бесконечную энергию; то ли руины древних цивилизаций, скрывающие артефакты необыкновенного могущества. Гераклийцы тщательно оберегают эту тайну…

     — Мне кажется, я нашла решение, — задумчиво протянула Лианна. — Не самое лучшее, но оно устроит многих. Может быть, даже большинство заинтересованных лиц. Джентльмены, оставьте нас с Гордоном наедине. Завтра мы встретимся снова, и я посвящу вас в подробности моего плана.

     Когда Хелл Беррел и остальные покинули королевский кабинет, Джон Гордон повернулся к своей принцессе и нарисовал на лице знак вопроса.

     — Представь себе, что гераклийского ультиматума не было, — тут же заговорила Лианна. — Гринвальдо и его солдаты убрались домой. Наконец-то наступил мир. Как долго мы будем им наслаждаться? Как долго ты сможешь оставаться в нашем маленьком семейном гнездышке, прежде чем отправишься на поиски новых приключений?

     Молчание Гордона — в который уже раз — было куда красноречивее самых пафосных речей.

     — Так я и знала, — грусно кивнула принцесса.- Ты совсем не изменился и даже не пытаешься.

     — Ты же знаешь, что рано или поздно я все равно вернусь к тебе, — тихо произнес Гордон.

     — Но не в этот раз, — немедленно отозвалась Лианна. — Нет, не спорь, ты меня неправильно понял. В этот раз нам не придется расставаться. В этот раз я отправляюсь с тобой. Я отрекусь от престола и уступлю его гераклийской марионетке, своей кузине. После чего приму крест. Да, вот теперь ты все правильно понял. Я лично возглавлю королевских крестоносцев — всех граждан Фомальгаута, которые пожелают последовать за мной. Мы отправимся в туманность Амамбарана, раздавим уцелевших х’харнов и р’хнехров, освободим Магеллановы Облака от их власти и завоюем для себя новую родину — Новый Фомальгаут, Новый Хатхир, Новый Дагон! Как там говорил твой приятель из ХХ века? Впереди 50 необъявленных войн — и мы подпишем контракт на весь срок!

     «Теперь нас будет не двое, а трое, — вспомнил Джон Гордон слова другого своего современника. — Ты, я — и будущая война».

     _______________

     [1] — эта древняя технология описана в «Сердце Змеи» И.Ефремова.

     [2] — это реальная планета в системе Фомальгаута, открыта в 2008 году.

     ___

     При рождении он получил имя Эрик Джон Старк, но за пределами Земли его гораздо чаще называли Н"Чака — «Человек-Без-Племени». 

     Крепкий, высокий и стройный; загоревший до полной черноты под горячим меркурианским солнцем; сухой, как пески марсианских пустынь; быстрый и стремительный, как ручьи, которые питают венерианские болота, — казалось, он воплотил в себе все качества, которые сделали его одним из самых опасных и смертоносных людей на трех внутренних планетах; качества, которые помогли ему неоднократно выживать вопреки всем шансам и здравому смыслу; качества, которые помогли ему одерживать победы там, где отступали целые армии. 

     Качества, которые не принесли ему счастья или покоя. 

     Вот и сейчас, в этот холодный марсианский вечер, Эрик держал путь из Северных Пустошей, где благополучно разрешил пограничный спор между двумя племенами марсианских кочевников. Но успех не принес ему ощущения триумфа. Пусть в этот раз кровопролития удалось избежать, и много хороших людей увидят завтрашний день; дети не станут сиротами и получат шанс достигнуть зрелости, а отцам не придется хоронить своих сыновей; но кто знает, что будет завтра? Марс продолжал умирать, и всякое прекращение огня могло быть только временным перед лицом неизбежной грядущей войны, в которой сойдутся все против всех; войны, которую можно только отложить, но не отменить или избежать. Во всяком случае, Старк не видел способа ее избежать, хотя искал его много лет — искал и не находил. Он продолжал искать его даже сейчас, сидя у костра в маленькой узкой пещере и прислушиваясь к завыванию ветра в разреженной атмосфере Марса; искал среди языков пламени — и по-прежнему не находил. 

     А потом он услышал голос Аарла. 

     Как и в прошлый раз — или прошлые разы? сколько их было? — голос звучал прямо у него в голове, и казалось, исходил ниоткуда и отовсюду сразу: 

     «Эрик Джон Старк, Н"чака, Человек-Без-Племени! Слышишь ли ты меня? Мы должны встретиться снова. Дело крайне важное и не терпит отлагательств». 

     «Полагаю, речь снова пойдет о судьбе всей Галактики?» — мысленно усмехнулся Эрик. 

     «Полагаю, на меньшее ты бы не согласился, а я ради меньшего не стал бы тебя беспокоить», — ровным голосом отвечал Аарл. 

     «Ну почему же? — возразил Эрик. — Меня бы вполне устроила и куда более скромная цель. Например, спасение Марса». 

     «Есть вопросы, на которые даже я не могу найти ответа, — заметил Аарл. — Ты придешь?» 

     «Да, — согласился Старк. — Я приду. Ты ведь знаешь, я пришел бы, даже если бы речь шла о спасении всего одной человеческой жизни. Как учил меня один хороший человек, «достаточно спасти одну жизнь — и ты спасешь целую вселенную». 

     «Мудрые слова. В таком случае, ты знаешь, где меня искать, — прозвучало в ответ. — Я буду ждать тебя». 

     Разумеется, Эрик знал. Весь Марс знал, где искать Аарла — таинственного древнего чародея, известного как Властелин Третьего Излома. Все знали, однако не всякий бы осмелился его беспокоить, особенно без приглашения. 

     Но в данном случае приглашение было получено, и Эрик Джон Старк охотно откликнулся на зов. Что бы не предложил ему Аарл, какое нелегкое задание или смертельно опасное приключение не ждало его впереди, это позволит ему отвлечься от насущных проблем и забот… и как знать, как знать, быть может там, в других мирах, которые ему предстоит посетить на этот раз, он найдет ответы, он найдет решение… 

     *  *  *  *  * 

     Как и в прошлый раз, Аарл встретил его у входа в свой подземный лабиринт; как и в прошлый раз, Аарл принял обличье молодого марсианина, чей внешний вид не имел ничего общего с его подлинным обликом и внешним видом. Лишь глаза выдавали его — черные и глубокие, как сама ночь; древние, как сама Вселенные — и может быть даже, гораздо древнее. Кто знает?.. 

     Как и в прошлый раз, Аарл приготовил ему достойный обед — это становилось доброй традицией — и молча сидел рядом, пока Эрик утолял голод. Даже когда настало время десерта, марсианский чародей по-прежнему хранил молчание, поэтому Старк заговорил первым: 

     — Зачем ты позвал меня? 

     — Ты должен вернуться, — немедленно отозвался марсианин. — Вернуться туда, в далекое будущее. Почти на двести тысяч лет вперед. В эпоху Звездных Королей. 

     Звездные Короли!.. Едва Аарл успел произнести эти два слова, как на Старка стремительной, горячей, неудержимой волной нахлынули воспоминания. 

     Ему уже приходилось посещать этот век — век, отстоящий от его родной эпохи почти на двести тысячелетий. Век, когда человек покорил всю Галактику Млечного Пути — и готовился покорить соседние звездные материки. Век, когда миллионами обитаемых миров правили звездные короли, императоры, бароны и космические рыцари в сверкающей броне — потому что звездные миры слишком прекрасны, чтобы управляться скучными чиновниками и бюрократами в пыльных костюмах. Век невообразимого триумфа, эра ультимативного торжества человеческого разума, когда чудеса науки и техники  поставили на службу Человеку как пространство, так и время, век космического волшебства… 

     …век чудовищных опасностей, эпоха разрушительных войн и конфликтов; век, когда само существование рода человеческого оказалось пол угрозой, несмотря на все его могущество и достижения, век, когда люди заглянули за грань — и только чудом не перешагнули ее. 

     Эрику Джону Старку уже приходилось бывать там. Он стоял среди прочих гостей в тронном зале правителя Алдешара, когда тот приветствовал звездных королей, угрожавших ему войной; он пересек таинственную туманность Дендрид, получившую свое имя в честь богини смерти; он стоял на капитанском мостике могучего космического крейсера, когда объединенные армии всех обитаемых миров сражались против богини смерти самой — и он был там, когда они одержали верх.  

     А теперь ему предстоит вернуться туда снова. 

     — Что на этот раз? — как можно более равнодушным тоном поинтересовался Старк. — Кто теперь угрожает звездным мирам будущего? 

     — И не только будущего, — заметил Аарл. — Наши миры тоже в опасности. Нечто… Нечто безумное и запредельное. Это трудно понять, нельзя принять и практически невозможно объяснить. Ты должен увидеть это собственными глазами. И тогда ты поймешь, что необходимо сделать.

     — Что может сделать один человек? — задумчиво произнес Старк. 

     — Все, что угодно, — отвечал марсианин. — Тебе ли этого не знать. Порой одного человека, его воли и желания достаточно, чтобы перевернуть целый мир, погубить его — или спасти; а если таких людей несколько… Там, в будущем, ты будешь не один. Ты найдешь преданных друзей и надежных союзников. И пусть их будет немного, но вполне достаточно. Потому что и прежде случалось так, что многие были обязаны немногим. 

     -Ну что ж, — пожал плечами Человек-Без-Племени, — нет смысла и дальше откладывать неизбежное. Я готов. 

     — Прекрасно, — кивнул Аарл. — Это просто, ты знаешь. Просто закрой глаза. 

     Эрик Джон Старк так и поступил, и когда он снова открыл глаза, то Марс его родного столетия остался далеко позади, а в его ушах растворялись прощальные слова марсианского волшебника: 

     «Теперь ты сам по себе, Человек-Без-Племени. Но я в тебя верю и знаю — ты справишься, ты обязательно справишься…» 

     «Все может быть», — подумал Эрик Джон Старк и сделал первый свой шаг в новом мире.

     Всего мгновение назад Эрик Джон Старк сидел за столом в подземном дворце марсианского чародея, а теперь стоял на вершине титанической башни и смотрел на раскинувшийся перед ним сказочный город.

     На обзорной площадке, у самого края которой он воплотился, толпились другие люди, числом не менее полусотни, но никто из них не обратил внимание на появление Старка. Возможно, об этом позаботился Аарл. Так или иначе, Эрик потратил несколько минут на то, чтобы рассмотреть этих людей. Некоторые из них отдаленно напоминали землян или марсиан его родной эпохи, но другие… Синекожие, зеленокожие, краснокожие; трехглазые, четырехглазые, пятиглазые — и не только люди; какие-то странные птицеподобные существа, двуногие прямоходящие ящеры человеческого роста, паукообразные осьминоги — кого здесь только не было! Старк превратился в слух, прислушался к их беззаботной болтовне на чертовой дюжине языков (почти все эти языки он прекрасно понимал — благодаря Аарлу, как и в прошлый свой визит в эту вселенную будущего) и в два счета сделал однозначный вывод — праздные туристы. Поднялись на башню, чтобы полюбоваться на город. В настоящий момент все эти люди и чужаки никакой опасности или интереса для него не представляли, поэтому Старк решительно повернулся к ним спиной и облокотился о мраморный парапет. Город — вот кто по-настоящему заслуживал самое пристальное его внимание.

     Это был волшебный город, сотканный из стекла и света. Башня, на вершине которой стоял Старк, была далеко не самой высокой — были и другие, хрустальные, алмазные, изумрудные, самых разных форм и размеров; не только башни, но и прозрачные купола, ажурные пирамиды, могучие арки, загадочные монументы и памятники. Далеко внизу по улицам сновали люди (и, скорей всего, другие существа) — пестрая, разноцветная толпа. Город стоял на берегу океана — его лазурные волны по левую руку от Эрика были усеяны всевозможными кораблями, украшенными парусами всевозможных цветов и очертаний или вовсе без парусов; над кораблями парили странные летательные аппараты. Справа от Старка город примыкал к высокой горной гряде и постепенно взбирался на нее — там башни и пирамиды уступали место зеленым террасам и пышным висячим садам. А прямо по курсу виднелась еще одна горная цепь, но уже не черно-зеленая, а снова хрустальная, как самые прекрасные из башен города; и этот таинственный инопланетный хрусталь одновременно впитывал и отражал лучи колоссального солнца, висевшего в зените. Эрик Джон Старк родился и вырос в горных долинах Меркурия, где солнечный диск в два с половиной раза превышает свое отражение в небесах Земли, а светит в шесть ярче — но рядом с белой звездой, господствовавшей над этим миром, меркурианское солнышко казалось тусклой лампочкой. Казалось, небо и солнце этой неизвестной планеты были одним целым — опрокинутая в бесконечность чаша непобедимого света. Ни Марс, ни Меркурий, ни Скейт, ни Алдешар, ни другие миры, которые доводилось посещать Старку, не могли предложить ему ничего подобного.

     А потом пришелец из далекого прошлого услышал нарастающий грохот у себя за спиной, обернулся — и увидел, как идет на посадку космический корабль — гигантский сверкающий цилиндр, окруженный ореолом пламени и едва уступающий размерами башне, на которой находился Старк. Корабль опустился на космодроме где-то за чертой города и на какое-то мгновение воцарилась тишина. Но чуть позже вслед за первым звездолетом с пылающего белого неба опустился еще один, и еще… А в обратном направлении взлетела целая четверка кораблей — меньших размеров, сигарообразные, серо-стального цвета, и на борту каждого красовалась пылающая комета. Старк тут же узнал их — ему приходилось видеть такие прежде. Тяжелые атомные крейсера Средне-Галактической Империи. Старк начал догадываться, куда именно отправил его марсианский волшебник…

     Потрясенный величественным зрелищем, Эрик крайне неохотно вернулся с небес на землю (не на Землю), но у него не было другого выхода. Какой-то откровенно бессовестный мерзавец принял Старка за одного из этих легкомысленных туристов и вздумал пощипать его карманы! Наглость несусветная! Но Старку не в первый раз приходилось иметь дело с подобной публикой. Его правая рука метнулась вперед со скоростью молодого венерианского болотного питона и схватила вора за мгновение до того, как он собирался раствориться в толпе вместе с бумажником Старка.

     — Вот так встреча! — сказал меркурианский найденыш мгновение спустя, когда понял, с кем свела его судьба. — Сонг Дурр, ты ли это?

     — Эрик Джон Старк! — маленький человечек с таким же с таким же маленьким сморщенным лицом даже не пытался скрыть своего потрясения. — Вот уж кого не ожидал здесь встретить! Прости, друг, не узнал! Иначе я бы никогда не осмелился…

     — Не узнал? — усмехнулся Старк. — Неужели я так сильно изменился с нашей последней встречи?

     — Да нет, совсем не изменился, — прищурился пойманный воришка и поправил свою мешковатую тунику неопределенного цвета, — но сегодня ты носишь другую одежду. А ты ведь знаешь, я прежде всего смотрю на одежду. Кстати, можешь отпустить мою руку. Не бойся, я не убегу. И кошелек свой забирай. Он мне теперь даром не нужен!

     — Что такое, друг Сонг Дурр? — в свою очередь прищурился Эрик. — Не станешь бежать, отказываешься от богатой добычи…

     — Прошлая наша встреча принесла мне необыкновенную удачу! — воскликнул старый карманник. — Или ты забыл? Так что я теперь от тебя не отстану, потому что надеюсь, что в этот раз мне повезет еще больше! Ты как талисман, приносящий удачу, Эрик Джон Старк!

     — Скажешь тоже — «талисман», — усмехнулся пришелец из прошлого. — Ладно, рассказывай. Что это за место и что здесь вообще происходит?

     — Ничего ты не знаешь, Эрик Джон Старк — как был деревенщиной так и остался, — притворно вздохнул старый приятель. — Ну, ладно, слушай. Это белое солнце у нас над головой — Канопус, одна из величайших звезд Галактики, а этот город — Троон-Сити, столица Средне-Галактической Империи, которая правит доброй половиной известной Вселенной. Помнишь нашу первую встречу? Конференция на Алдешаре? Ты опять вовремя. Только теперь конференция собирается в Трооне, по зову самого Джал Арна, Императора Центра Галактики, а гостями будут не кучка мелких пограничных маркизов, а почти все звездные короли и бароны обитаемого космоса. Из созвездия Лебедя, из Лиры, Ориона, Кассиопеи, из скопления Геркулеса, даже с далекого Фомальгаута. И с каждым королем притащилась свита, телохранители, прихлебатели, журналисты и разные другие бездельники. Они прибывают вот уже несколько дней подряд. Весь город гудит, а добыча падает прямо в руки, только успевай хватать, ха-ха!

     — В прошлый раз нам пришлось сражаться с Богиней Смерти, а что случилось на этот раз? — поинтересовался Старк. — По какому поводу собрание?

     — Новый день — новый враг, — неопределенно пожал плечами Сонг Дурр. — Да, короли опять на войну собираются, а против кого — то мне неведомо. Люди говорят, будет объявлен крестовый поход в Магеллановы Облака. Но это не точно.

     — А сам-то что здесь делаешь? — спохватился Старк. — Почему оставил родные края?

     — Кое-что изменилось за последние годы. Новый правитель Внешнего Космоса — сущий зверь, — пожаловался воришка. — Нашему брату проходу не дает, чуть что — в петлю и на перекладину. Да разве ж так можно с людьми?! Вот я и перебрался в имперскую столицу, от греха подальше. Добычи здесь хватает на всех, полиция не особенно свирепствует, а адвокаты совсем дешевые. Если даже поймают — максимум сошлют на другой материк, даже с планеты выгонять не станут. Император добр, да хранят его боги! Не то что этот кровожадный тиран из Внешнего Космоса… — Сонг Дурр внезапно замолчал, а мгновение спустя заговорил совсем другим голосом. — Помяни дьявола… Прости, друг Эрик, но мне пора. Нет, я не прощаюсь и не покидаю тебя. Но в ближайшее время буду следить за тобой с безопасного расстояния. Встретимся позже, сейчас момент не самый подходящий.

     И, прежде чем Старк успел возразить, старый карманник растворился в толпе.

     Человек-Без-Племени осмотрелся по сторонам и тут же понял, что так напугало Сонг Дурра. На обзорной площадке появилась новая группа людей. На первый взгляд — не чужепланетные монстры, всего лишь хомо сапиенс сапиенс, очень похожие на землян. Бледные лица, черные мундиры, практически у всех широкие зеркальные очки. И снова, почти все они не представляли опасности или интереса — кроме одного. Этого человека невозможно было не узнать — так он выделялся в любой толпе. Высокий широкоплечий мужчина приблизительно пятидесяти лет. Темные, коротко подстриженные волосы, волевое, резко очерченное бледное лицо, внимательные черные глаза. На первый взгляд, заурядная внешность, но стоило присмотреться — и под внешней оболочкой можно было разглядеть не человека, а дикого тигра; старого, но все еще могучего и смертельно опасного зверя, хищные глаза которого хладнокровно взирают на прижатую лапой жертву, а усы нетерпеливо подергиваются от желания получить кусок побольше.

     Он тоже узнал Старка, обнажил в широкой улыбке твердые белые зубы и шагнул вперед, одновременно протягивая руку для рукопожатия.

     (продолжение в следующем номере)

     — Вот уж кого не ожидал здесь встретить, — заметил Шорр Кан, король Алдешара что на границе Внешнего Космоса (а это, разумеется, был он). — Как видно, плохи наши дела, если ты снова посетил нашу вселенную.

     — И насколько плохи? — в тон ему отвечал Старк.

     — Сдается мне, как никогда прежде, — неохотно признался Шорр Кан, и на какое-то мгновение Старку почудилось, что голос собеседника задрожал. Это было неожиданно, необычно и… страшно. Неужели Шорр Кана, который не боится ни человека, ни Бога, ни дьявола могло что-то напугать? Впрочем, наваждение тут же прошло, и секунду спустя это был снова старый добрый Шорр Кан, великий полководец и государственный деятель, старый приятель, интересный собеседник и отличный собутыльник. Шорр Кан облокотился о парапет — точь-в-точь как Эрик за несколько минут до их встречи и иронически прищурился, рассматривая раскинувшийся перед ним город.

     — Менее десяти лет назад я собирался войти в этот город как завоеватель, — сказал он. — Сегодня я прибыл сюда как гость — весьма нежеланный гость, которого едва терпят и которому позволили привести с собой несколько генералов и телохранителей, — Шорр Кан кивнул на людей у себя за спиной, после чего бросил долгий внимательный взгляд на Старка — тот все еще щеголял в своей старой марсианской одежде. — Надо бы тебя приодеть. Сыграешь роль одного из моих генералов — или телохранителей, что тебе больше по душе. Нельзя тебя в таком виде во дворец приводить, ха-ха!

     — Во дворец? — переспросил Эрик.

     — Ну да, — кивнул Шорр Кан. — Приготовься, друг мой — мы отправляемся на прием к самому Императору!

     Старк равнодушно пожал плечами — император так император, и не на таких приемах бывали прежде.

     * * * * *

     — Король Солнц Лебедя! — торжественным тоном объявлял камергер. — Король миров и планет, обращающихся вокруг звезд Лиры! Король Полярной Звезды! Король-Янычар Ориона! Царствующая королева Кассиопеи! Королева Фомальгаута! Верховный барон скопления Геркулеса!..

     Один за другим проходили они в маленький зал — владельцы пышных титулов, каждого из которых сопровождала довольно скромная свита — похоже, не на одного Шорр Кана были наложены строгие ограничения. Некоторых из этих людей Эрик Джон Старк встречал прежде — несколько лет назад, на границе Туманности Дендрид, когда объединенный флот всех звездных королей готовился сразиться с Богиней Смерти. Славная была битва, и далеко не все увидели ее финал. С кем им предстоит сражаться теперь?..

     — Шорр Кан, верховный президент Объединенных Миров Внешнего Космоса! — наконец-то объявил церемониймейстер.

     «Президент», — мысленно усмехнулся Старк. Шорр Кан не был бы Шорр Каном, если бы не бросил вызов общественному вкусу. В мире, которым правят короли и бароны, взять себе столь вызывающий республиканский титул — да, для этого надо быть Шорр Каном.

     Шорр Кан и его люди вошли в зал в числе последних, и Старк сразу почувствовал на себе множество взглядов — холодных, иронических, откровенно неприязненных, враждебных и даже исполненных самой горячей ненависти. Складывалось впечатление, что Шорр Кан не был здесь самым популярным персонажем. Но Шорр Кан не был бы Шорр Каном, если бы не отреагировал на столь прохладную встречу в присущей манере.

     — Дамы и господа, ваши величества, — говорил он, на ходу раскланиваясь во все стороны, — рад, очень рад! Какая встреча! О! Ваше высочество, вы тоже здесь?! Сколько световых лет, сколько световых зим! Присоединяйтесь, господин барон!.. — ну и так далее, и все в таком духе.

     — Прекращайте ломать комедию, Шорр Кан, — отозвался кто-то их гостей. — Вы прекрасно знаете, что вам здесь не рады. Если бы не эта чрезвычайная ситуация…

     — И действительно, — подхватил другой. — Мы собирались здесь не за тем, чтобы выслушивать ваши глупые шутки!

     — Даже в самые суровые и темные времена мы находили время для шуток! — не остался в долгу Шорр Кан. — Именно поэтому мы победили!

     — Это мы вас победили, — напомнил новый голос, прозвучавший в зале. — Прошу вас, дамы и господа, вставать необязательно. Обойдемся без лишних церемоний. Все в сборе? Приступим.

     Сумрачный зал без окон, в котором они сейчас находились, живо напомнил Старку учебную аудиторию какого-нибудь университета — не то что бы он видел много университетов, и уж точно ни в одном из них не задержался на срок, превышающий несколько часов. Короли, королевы, бароны и другие гости расселись на скамейках, предназначенных для студентов — при этом больше половины мест пустовало, так что представителей отдельных государств разделяли заметные границы (самая широкая граница окружила Шорр Кана и других гостей из Внешнего Космоса). На трибуну, где обычно стоит лектор, поднялись еще четверо: три человека и один негуманоид — самый настоящий кентавр, огромный и величественный. Как и его спутники-люди, темнокожий кентавр щеголял в специально пошитой для него серой униформе Имперского Флота. Среди прочих наград на его груди в первую очередь бросалась в глаза крупная черно-белая планка.

     — Гросс-адмирал Рон Гирон, первый лорд Адмиралтейства, — прошептал Шорр Кан на ухо Старку. — Командовал имперскими силами при Денебе. Этот краснокожий парень рядом с ним — адмирал Хелл Беррел, он родом с Антареса. Старые знакомые, как-то раз они задали мне неплохую трепку… Ну да чего прошлое ворошить! Императора Джал Арна ты должен помнить…

     — …а следом идет его младший брат, — предположил Старк, обративший внимание на несомненное семейное сходство.

     — Точно, — подтвердил Шорр Кан. — Принц Зарт Арн, самый блестящий ученый Империи.

     Зарт Арн и адмиралы-люди опустились в стоявшие на трибуне кресла, кентавр Рон Гирон устроился прямо на полу, а император Джал Арн подошел к микрофону.

     — Приступим, — повторил властелин Средне-Галактической Империи. — В общих чертах вы и так знаете, что произошло. Несколько дней или недель назад — этот инцидент был растянут во времени и не все наблюдатели почувствовали его одновременно — добрая половина нашей Галактики пропала без вести в океане космоса, а ее место заняли созвездия и планеты, которые прибыли в нашу эпоху из далекого прошлого. Из эпохи, которая отстоит от нашей примерно на 160 тысяч лет.

     По рядам гостей пробежал короткий вздох изумления — похоже, далеко не все присутствующие понимали, что именно происходит, пусть даже в «общих чертах». Или их так поразила названная императором цифра?..

     — Да, господин барон? — повернулся император Джал Арн к одному из гостей, который уже тянул руку вверх — ни дать ни взять, прилежный студент.

     — Прежде, чем мы продолжим, — произнес седовласый старик с колючими глазами, на плаще которого сверкала россыпь звезд — герб Скопления Геркулеса, — у меня только один вопрос. Мы имеем дело с досадным природным явлением или чьей-то злой волей?

     — Пожалуй, мой брат сможет лучше объяснить, — неохотно признался император. — Зарт, прошу…

     — В настоящее время я и большинство моих коллег-ученых считаем, что имело место быть природное явление, — объявил принц Зарт Арн, сменивший на трибуне своего брата. — Разумеется, у нас нет и не может быть стопроцентной уверенности — прежде нам не приходилось сталкиваться с подобными катаклизмами, но все признаки указывают на это. На природное явление, — немного неуверенно добавил принц. — Так или иначе, половина нашей Галактики канула в бездну. Надолго, если не навсегда. В том числе значительная часть нашей Империи — например, старая Земля и вся Солнечная Система…

     При этих словах Эрик Джон Старк вздрогнул, а Шорр Кан покосился на него.

     — …пострадали все ваши королевства, потерявшие то или иное число звезд и планет — поэтому вы все здесь; а некоторые королевства пропали целиком и полностью, поэтому их представителей сегодня нет с нами, — продолжал Зарт Арн. — Всю Галактику разрезало пополам!

     — Это мы уже слышали и даже почувствовали, — проворчал один из королей, — а что там, на другой стороне? 160-тысячелетнее прошлое, я правильно понял слова вашего брата?

     — Совершенно верно, — кивнул принц-ученый. — Так называемая эпоха «40К». В наши дни о ней мало кто помнит, и в наших архивах сохранилось не так много информации. Поэтому, советую проверить и ваши архивы тоже. Быть может, вместе у нас получится составить более полную картину.

     — Но кое-что мы все-таки знаем, верно? — уточнил другой король.

     — Кое-что, — печально кивнул Зарт Арн. — Темная эпоха, жестокий век бесконечных войн и конфликтов…

     — Ну прямо как у нас! — хохотнула молодая кассиопейская королева. — Я хотела сказать, что нам не привыкать.

     — Не совсем так, ваше величество, — возразил принц. — Да, в последние годы нашим народам неоднократно приходилось воевать — против Лиги Темных Миров (Зарт Арн покосился в сторону Шорр Кана, который немедленно улыбнулся ему в ответ), против варваров из Внешнего Космоса и их магелланийских союзников (еще один взгляд в сторону Шорр Кана), против Богини Смерти (и еще один), но все это были короткие войны, и основные потери понесли не наши миры, а наши солдаты. Тогда как 160 тысяч лет назад нашу Галактику раздирала перманентная многовековая война против всех. Люди против ксеносов, люди против людей, религиозные фанатики против сторонников особого пути… и так десять тысяч лет подряд. Да, наша Империя в то время уже существовала, хотя ее столица все еще находилась на Земле.

     — Некоторые из наших королевств тоже уже существовали, — ревниво заметил король Полярной Звезды.

     — Но вряд ли вам или нам придется иметь с ними дело, — заметил Зарт Арн. — Ведь ваши королевства по большей части уцелели. Тогда как треть нашей Империи (по самым скромным подсчетам) вместе с Землей теперь принадлежат этому темному прошлому.

     — Кому-то удалось установить контакт с этими древними мирами? — подал голос очередной король. — Моим кораблям, например, не удалось проникнуть через барьер… или разлом, называйте его как хотите.

     — Нашим разведчикам удалось обнаружить как минимум один стабильный проход на другую сторону, — кивнул Зарт Арн. — Так мы и узнали, с кем нам пришлось столкнуться. В настоящее время мы ждем новых донесений. Данных пока слишком мало для принятия решений и долгосрочного военно-политического планирования, но Император приказал частям нашего флота под командованием адмирала Валь Марланна выдвинуться к этому проходу и взять его под защиту…

     И в этот самый момент на трибуну стремительно вбежал молодой офицер в униформе имперского флота. Наклонился у уху императора и что-то прошептал. Джал Арн кивнул и поднялся на ноги.

     — Прошу всеобщего внимания! — объявил император. — Адмирал Марланн докладывает — с той стороны прибыли посланники! Послы древней Империи! Адмирал отправил их в столицу под надежной охраной. С минуты на минуту они будут здесь!

     Глава 4.

     Капитан Фьючер и Солдаты Будущего!

     * * * * *

     В системе Дельты Гиппогрифа было объявлено военное положение — в четвертый раз за неполные пять лет. Как и в прошлые разы здешние граждане Центрально-Галактической Аббасидской Империи и солдаты местного гарнизона были готовы стойко встретить все тяготы и лишения — в смысле, отсидеться, пока кто-то другой сражается при Денебе, в окопах Фомальгаута или в гало туманности Дендрид. Но не тут-то было.

     Как и в прошлые разы, губернатор Дельты Гиппогрифа добросовестно разместил подчиненную ему эскадру легких крейсеров на окраине системы, у самой границы местного кометного облака, строго в плоскости эклиптики. Никакой враг, посмевший атаковать систему, не смог бы пройти мимо… никакой из известных и привычных врагов, никогда и ни за что. Но пришельцам из далекого прошлого удалось совершить невозможное. Их флот, в отличие от кораблей Аббасидов, их врагов и союзников, не передвигался в обычном пространстве, а внезапно вырвался на свет Дельты ГГ из искусственной черной дыры (по крайней мере, так объяснили этот маневр аббасидские ученые) в непосредственной близости от Фаорны — столичной планеты, четвертой от светила, самой населенной из всех и единственной, имевшей кислородную атмосферу. Аббасидская эскадра засекла их почти сразу, и в считанные минуты командующий-адмирал, следует отдать ему должное, принял решение. Нет, он не посмел обстрелять корабли древнего Империума с дальней дистанции, опасаясь задеть столичный мир; но аббасидские крейсера тут же снялись со своих позиций и направились к Фаорне. Это были старомодные машины планетарной обороны, поэтому они потратили несколько часов на разгон, торможение и дополнительные маневры; этого времени Имперской Гвардии хватило с лихвой, чтобы высадить на Фаорну две-три волны десанта. И пусть их было кому встретить, силы были откровенно неравны.

     Какая ирония: основные боевые машины обеих сторон вышли из цехов оружейных заводов одного и того же мира; как Марс 410-го, так и Марс 2022-го века был одной из величайших кузниц обеих империй. Однако уже первые стычки показали, что изящные Черви Аббасидов откровенно уступают грубым и примитивным танкам Человеческого Империума. Конечно, Черви идеально подходили для тут же разгоревшихся городских боев — они ловко скользили по улицам и перекресткам, чуть ли не взлетали на верхние этажи и крыши стеклобетонных домов — и стремительно срывались вниз, прямо на головы захватчиков; в то же время античные «Бэйнблейды» просто шли напролом, оставляя у себя за кормой сплошную полосу разрушений, равнины мелкой щебенки и стеклянной пыли; так и плазматроны Червей, довольно успешно истреблявшие живую силу противника стремительными облаками раскаленного газа, не шли ни в какое сравнение с древними орудиями главного калибра — те истребляли все подряд. «Бэйнблейдов» сопровождали стайки куда более мелких, но не менее опасных «Леман Рассов»; особенно опасных, когда они собирались в кулак по пять-шесть единиц. Кроме того, обе стороны использовали боевые бипедальные шагоходы — эти сражались более менее на равных; как и пехотинцы — что гвардейцы и комиссары Астра Милитарум с их лазганами и болтерами, что легионеры Аббасидов, вооруженные атомными винтовками, атомными пистолетами, атомными револьверами, атомными гранатометами и еще чем-то, но тоже атомным.

     — На Фомальгауте было тяжелее, — хладнокровно заметил сержант-ветеран, когда сборной солянке под его командованием удалось истребить очередной отряд имперских гвардейцев. (Его перевели на эту планету в качестве поощрения — Дельта Гиппогрифа считалась безопасным тыловым курортом, где можно было расслабиться и отдохнуть, при этом продолжая числиться на службе. Кто же мог знать или предвидеть…) — Рапторы, феллиноиды, тетрахейры, кентавры, зверюшки всякие… А тут людишки, их и убивать не жалко.

     — Совсем как при Денебе, — вставил один из новобранцев.

     — Салага, тебя не было при Денебе, — презрительно заметил другой ветеран. Молодой тут же густо покраснел, и ветеран смягчился — все-таки новичок пережил первый день вторжения, да и второй тоже, а следовательно, уже не был салагой. — При Денебе было тяжелее, — добавил сержант, дабы подбодрить молодых и неопытных солдат — но это было неправдой. При Денебе все закончилось быстро. Здесь все еще только начиналось.

     Аббасидская эскадра успешно разгромила имперский флот вторжения на орбите Фаорны, но потом адмирал совершил ошибку и ввел свои корабли в атмосферу — туда, где их встретила воздушная авиация Империума. Теперь уже централистам пришлось потерпеть поражение, потому что их корабли, пусть тяжеловооруженные, но неповоротливые, не могли угнаться за — или уклониться от атак имперских «лайтнингов» и «тандерболтов». Аббасидские пикировщики, гораздо более скоростные и маневренные, сумели разве что оттянуть конец, а «призраки», могущие сместить баланс в пользу централистов, в эскадре Дельты ГГ не числились. Теперь в небе столицы безраздельно господствовали имперские ВВС, околопланетное пространство не принадлежало никому, а исход наземного сражения был абсолютно не ясен и далеко не очевиден. Разумеется, губернатор отправил на Канопус призыв о помощи, но в данный момент он оставался без ответа, и поэтому в ближайшие часы — или дни? кто знает! — защитники Дельты Гиппогрифа могли рассчитывать только на самих себя.

     Так или иначе, на четвертый день вторжения имперцы принялись превозмогать и им даже удалось замкнуть кольцо окружения вокруг губернаторского мегаполиса. Ближе к вечеру, когда бледно-фиолетовый диск Дельты коснулся горизонта, на улицах как-то сами собой стихли выстрелы и воцарилось необъявленное перемирие. Впрочем, там и здесь одиночные выстрелы продолжали звучать — снайпер той или иной стороны видел в прицеле достойную цель или имперский комиссар спешил кого-нибудь добить из служебного болтера (Аббасиды так низко не опускались. Пока не опускались).

     Вот, и теперь, стоя на очередной груде камней, еще недавно бывшей шестиэтажным кирпичным особняком, имперский комиссар склонился над тяжело (скорей всего — смертельно) раненым аббасидским легионером:

     — Познай свет Бога-Императора, и еще сегодня ночью ты будешь сидеть по правую руку от Золотого Трона!

     Эти двое появились на свет с разницей в 1600 веков, но один из них прекрасно понял другого, и его губы растянулись в кровавой улыбке:

     — Not my Emperor.

     — Ну так умри без покаяния! — пожал плечами комиссар и разрядил свой пистолет прямо в лицо легионера. Сплюнул, сменил опустевший магазин. Окинул суровым взглядом сопровождавших его гвардейцев:

     — Помните, мы сражаемся с отступниками и еретиками! Они хуже, чем орки, хуже, чем тау, хуже, чем эльдар или любые другие ксеносы! Ибо ксеносы — всего лишь враги Бога, а вставшие против нас слуги ложного Троона — грязные изменники и черные предатели! Нет им пощады, не будет им жалости! Только одну милость вы можете им даровать именем Императора — легкую смерть! За Императора!

     — ЗА ИМПЕРАТОРА!!! — прозвучало в ответ.

     На следующее утро наступление возобновилось. Как и прежде, «Отравленные Клинки» ломились вперед прямо сквозь наспех возведенные аббасидские баррикады, «Леман Рассы» и «Сентинелы» шли за ними по пятам, а имперская пехота, в зависимости от ситуации, то слегка вырывалась вперед, то укрывалась за танками. Аббасидские Черви вяло огрызались, а шагоходы класса «Юпитер» и вовсе сошли с дистанции. В небесах кружили «тандерболты», время от времени пикировавшие на позиции централистов, чтобы выпустить очередь-другую. Так продолжалось примерно до полудня, когда открылись адские врата — все имперские силы одновременно бросились в атаку.

     Гвардейцы Империума наступали на аббасидские позиции, выпрямившись в полный рост, и даже не пытаясь укрыться от атомных пуль, косивших их сотнями. Их лазганы, прижатые к бедрам, изрыгали огонь. Солдаты дивизии, высадившейся на Фаорне, были родом с какого-то пустынного мира смерти, где преданность Богу-Императора была возведена в абсолют, поэтому они не боялись умереть, ибо знали: уже этой ночью они будут сидеть по правую руку от Золотого Трона. Аббасиды откатывались назад, к центру города, и отбивались из последних сил. С таким противником им еще не приходилось иметь дела. Даже облачники Шорр Кана, преторианцы графа Кривера или ксеносы принца Нарата не были настолько безумны, потому что некоторые из них даже боялись умереть.

     Перелом наступил внезапно, и не все сразу поняли, что, собственно, произошло.

     Сперва один «тандерболт» обрушился с неба, оставляя за собой дымно-огненный след, и с грохотом рухнул где-то в имперском тылу. Потом еще один, и еще. Затем над линией фронта пронесся стремительный каплеобразный корабль. Его бортовые орудия изрыгали атомный огонь, один за другим превращавший имперские самолеты в пылающие облака из металлических обломков и ошметков кровавого мяса.

     — Это «Комета»! — внезапно закричал один из аббасидских защитников. Не в силах сдержать переполнявшие его чувства, он выскочил на бруствер своего окопа и выбросил в сторону неба сжатый кулак. — Это «Комета»! Корабль капитана Фьючера! Капитан Фьючер спешит нам на помощь!!!

     Его тут же свалил меткий выстрел из имперского лазгана, но никто не обратил на это внимание, потому что грохот битвы заглушил восторженный вопль, рвущийся из тысяч глоток:

     — Капитан Фьючер! Капитан Фьючер спешит на помощь!

     Где-то за кадром заиграла музыка.

     Стремительный ракетный корабль приземлился прямо на ничейной земле между двумя сражающимися армиями, ухитрившись при этом сжечь целый имперский танк пламенем тормозных двигателей. Наружный люк распахнулся, и из корабля выпрыгнули трое. То есть четверо — четвертый был дроном, который немедленно воспарил над полем битвы и принялся осуществлять целеуказание, в то время как три его товарища ринулись вперед.

     Одним из них был металлический робот, настоящий гигант, семь с лишним футов от пяток до макушки. Вражеские снаряды и пули отражались от его стальной груди, лазерные лучи не причиняли ему никакого вреда, в то время как его протонный пистолет беспощадно разил имперских захватчиков, одного за другим. А когда пистолет опустел, робот обрушил на противника всю мощь своей железной ярости. Черепа хрустели, а кости трещали под неотразимыми ударами его стальных кулаков!

     Бок о бок с роботом сражался странный гуманоид — его кожа отличалась неестественной белизной; как будто покрытая гладкой резиной голова была начисто лишена волосяного покрова, а ярко-зеленые глаза сверкали, как у одноименного чудовища из трагедий Шекспира. Как и роботу, вражеский огонь не причинял ему никакого вреда, но по другой причине. Бледнолицый гуманоид как будто скользил по полю битвы между струями свинца и пламени. Никто из имперцев не мог в него даже прицелиться, не говоря уже о том, чтобы попасть!

     А впереди всех шел высокий молодой человек, самым замечательным признаком чьей внешности была огромная и пышная копна рыжих волос. Он был словно живой факел. указывающий своим соратникам путь к победе! Это и был знаменитый капитан Фьючер, величайший ученый Солнечный Системы и неутомимый борец за справедливость во всех известных и параллельных мирах!

     — Фьючер! Фьючер! Фьючер! — скандировали защитники планеты, совершенно прекратившие огонь в сторону наступавших… нет, не наступавших! Бегущих имперских захватчиков! Потому что имперцы не выдержали сокрушительного напора Фьючерменов, дрогнули и обратились в постыдное бегство, бросая оружие и снаряжение! Некоторые на ходу скидывали сапоги и теперь сверкали голыми пятками, да так быстро, что те слились в один сплошной калейдоскоп позорного поражения, которого Империум не знал вот уже много тысяч лет подряд!!!

     Этим вечером у имперских комиссаров было много работы, потому что им пришлось расстреливать не только каждого десятого, второго и третьего, но и каждого первого.

     Снова и снова.

      Легенда гласит, что в самом центре Кракова, на ратушной площади, стоит бочка с огурцами, а на ней написано: 

      ПОСОЛ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

     

     

     * * * * * 

     

     Один за другим вступали в зал посланцы древнего Империума, волшебным образом явившегося из невероятных глубин далекого прошлого, и какое же причудливое зрелище они из себя представляли! 

     Первым выступал лысый суровый воин, чье лицо украшали многочисленные шрамы, а тело скрывали титанические доспехи — настолько огромные, что голова пришельца казалась крошечной на фоне стального воротника. Доспехи отливали черным золотом с вкраплениями янтарных бриллиантов; на поясе висел чудовищный меч в ножнах и не менее чудовищный пистолет странной конструкции. 

     Следом шла молодая женщина, довольно симпатичная, если бы не холодный взгляд ее красных глаз, в которых не было почти ничего человеческого. На первый взгляд — коротко постриженная блондинка, но, скорей всего, носившая парик и облаченная в подобный бронекостюм, разве что цвета слоновой кости с золотым отливом. 

     Вслед за ней двигалось существо, которое вряд ли когда-либо принадлежало к человеческому роду — разве что много лет или даже веков тому назад… да, скорей всего. То ли человек, то ли робот — леденящее кровь сплетение живой плоти, проводов и механизмов, сверкавшее красным глазом — точь-в-точь, как идущая перед ним воительница. 

     Замыкал следствие человек, который был более других похож на человека и мог даже принадлежать к эпохе звездных королей. Ничем не примечательный субъект неопределенного возраста, красовавшийся в черном кожаном плаще и уродливой фуражке с высокой тульей. Он и был первым, кто заговорил — на вполне приличном общем межязыке, разве что с незнакомым акцентом, от которого повеяло чудовищной древностью. 

     — Я — полковник Кастантин Ирбовин, комиссар 55476-го Триголландского Полка Медных Кирасиров; мои спутники — Дхарр Жестин, примарх Ордена Монстроборцев, достопочтимая сестра Вантильда Чезборрийская и брат Пкорис из Адептус Механикус, жрец Марсианской Машины. Мы представляем здесь Бога-Императора, который восседает на Золотом Троне Священной Терры, и перед могуществом которого вы должны немедленно склониться! 

     После этих слов по залу как будто прокатилась волна — и в тот самый момент Эрик Джон Старк не решился бы уверенно утверждать, чего в ней было больше — возмущения или удивления.  

     — Это какая-то ошибка, — почти сразу отозвался император Джал Арн, благородное лицо которого едва заметно исказила гримаса легкого недоумения. — На самом деле это я — император, который восседает на Золотом Трооне… и я не припоминаю, что уполномочивал вас… 

     — Святотатец! — немедленно воскликнула сеста Вантильда. 

     — Самозванец! — подхватил примарх Дхарр Жестин. 

     — Еретик! — просрипел брат Пкорис. 

     — Ваше величество, позвольте мне, — вперед выступил изрядно покрасневший (хотя, казалось бы, куда больше?) адмирал Беррел. — Что они себе позволяют… 

     — Нет, мне! — вздыбился кентавроид Рон Гирон. — Они зашли слишком далеко! 

     — Погодите! — остановил их император. — Давайте спокойно разберемся. Мы ведь уже говорили об этом. 160 тысяч лет назад наша Империя уже существовала и, скорей всего, у нее был какой-то император… 

     — Какой-то?! — почти проревел Дхарр Жестин. — Да как ты смеешь, негодяй!!! 

     — Примарх хочет сказать, — поспешно добавил комиссар Ирбовин, — что Император может быть только один — Он, который правит нами в прошлом, настоящем и будущем, независимо от эпохи, в которой мы находимся. Следовательно, вы не Император. 

     — А кто же я тогда? — откровенно растерялся Джал Арн. 

     — Не знаю, — признался офицер в кожаном плаще. — Не исключено, что опасный еретик или хаосит. Или ксенос, принявший облик человека. Это нам еще предстоит выяснить. 

     — Мне уже нравится этот парень, — шепнул Шорр Кан на ухо Старку. — Даже я не позволял себе так разговаривать с государем самой великой державы нашего мира и господином Разрушителя!.. 

     — Мне сказали, что в этом зале собрались самые могущественные люди вашего века, — продолжал полковник Кастантин, — звездные короли и бароны обитаемой Вселенной. Но все ваши звания и титулы ничего не значат перед лицом и величием Его. Склонитесь — или будете уничтожены. Только избранные и праведные спасутся. Вот слово Императора. 

     В зале воцарилась традиционная напряженная тишина. Император Джал Арн побагровел и принялся хватать ртом воздух. 

     — Берегитесь, комиссар, или как вас там, — пришел своему брату на помощь принц Зарт. — Есть слова, которые мы не позволим произносить даже послам. Вы не понимаете, с чем столкнулись — и кому угрожаете. Мы всегда рады приветствовать братьев по крови и разуму, из какого бы мира или века они к нам не явились — но если вы не пришли к нам с миром… 

     — С миром?! — громогласно расхохотался примарх Монстроборцев. — О, мы любим мир! Ради него мы и сражаемся! И он наступит, сразу и непременно — как только мы уничтожим вас или поставим на колени! Выбирать вам! 

     — Нет, вы все еще не понимаете… — покачал головой принц Зарт. 

     — Позвольте мне, ваше высочество, — вперед снова выступил адмирал Беррел. — Вы действительно не понимаете, кому бросили вызов! Мы — самая могущественная сила в этой Вселенной! Мы победили армаду Темных Миров в великой битве при Денебе, когда содрогнулось само пространство и время! Мы пересекли Разбитые Звезды! Мы смешали с пылью орды Внешнего Космоса и орды Магеллановых Облаков — дважды, в туманности Бренн Бира и при Шпоре Паруса! Мы владеем оружием богов; мы способны гасить солнца и разрушать миры; мы сражались в туманности Дендрид против богини смерти самой — и убили ее. Мы покорили Млечный Путь с его миллионами планет — и готовимся покорить соседние галактики. И не вам, дикарям, примитивным варварам из темных веков… 

     — Мы слышали достаточно, — неожиданно спокойно произнесла сестра Вантильда. — Полагаю, у нас вряд ли получиться найти общий язык, поэтому предлагаю встретиться на поле боя. Только так мы сможем разрешить наши разногласия. Разумеется, Император дарует победу правым, то есть нам. 

     И она повернулась через левое плечо. 

     — Постойте, куда же вы?! — вскочила на ноги молодая королева Кассиопеи. — Ну нельзя же так! То есть я всегда готова повоевать… но почему вот так сразу?! 

     — И в самом деле, — вмешался Шорр Кан. — Хорошего понемножку. Конечно, мы вас легко и ненавязчиво раздавим, но я старый и уставший человек, я как раз собирался в отставку и на пенсию… 

     По залу прокатилась серия неизбежных смешков. 

     — Змолчите все, — прошептал император Джал Арн, но его услышали все. — Убирайтесь, — добавил он, обращаясь к послам. — Похоже, с вами действительно не о чем говорить. — Император держал в руках инфопланшет, поданый незаметно подошедшим адъютантом. — Вы явились сюда под флагом мирных переговоров, а тем временем ваши войска атаковали наши планеты! 

     Посланцы переглянулись. 

     — Скорей всего, это были Кровавые Демоны или Бронзовые Сколопендры, — небрежно заметил примарх Жестин. 

     — Или ударная группировка кригсмастера Лебендеккера, — предположил комиссар Кастантин Ирбовин. — Ну да какая разница? 

     — Будь я проклят, — тем временем пробормотал император, продолжая смотреть на экран планшета. 

     «Линн пал, незащищенный», — гласило самое последнее донесение.

     * * * * *

     Первый черный звездолет выпрыгнул из глубин гиперпространства, а за ним последовали остальные. 

     Предводитель армады, стоявший на капитанском мостике флагмана, как и все его солдаты, был рожден под светом звезд Магеллановых Облаков — но, как это ни странно, был человеком. Примерно на 99 процентов — уже не Хомо Сапиенс Сапиенс, а Хомо Сапиенс Магелланис. Его ветка отделилась от основного галактического человечества много тысяч лет назад — еще во времена Первой Империи, которая по давно забытым причинам приняла решение изгнать в Магеллановы Облака большую партию изменников и преступников. В Облака, где их ждали Х"харны и многие века беспросветного рабства и унижения. 

     Но теперь с Х"харнами было покончено. Непоколебимое прежде могущество рептилоидов-телепатов дало заметную трещину после очередного страшного поражения, которое они потерпели от Средне-Галактической Империи. Их трон рухнул, покоренные народы Магеллановых Облаков восстали — и отправили х"хрнов обратно в темную бездну, откуда они когда-то вылезли и где им было самое место. Но трон Облаков недолго оставался пустым — и был очень скоро занят новым господином, Хомо Магелланис. 

     Который сегодня пересек границу Млечного пути, чтобы вернуть то, что принадлежало ему по праву рождения и оружия. 

     Потому что люди-магелланийцы не питали ровным счетом никаких теплых чувств к звездным королям Галактики, которые нанесли смертельный удар в самое сердце Х"харнов. Нет. Не питали. Потому что помнили. Помнили, кто обрек их на изгнание за пределами и Галактики и тысячи лет чудовищных страданий. 

     Помнили и собирались отомстить. 

     — Достопочтимый адмирал?.. — появившийся на мостике офицер в черном скафандре (да, они носили черные скафандры, украшенные древним имперским алфавитом) отвлек полководца от его мыслей и планов. 

     — Что у вас, капитан? 

     — Ситуация изменилась, — несколько неуверенно поведал младший офицер. — Пока мы были в пути, в Галактике произошла какая-то катастрофа… галактических масштабов. 

     — Уточните, — спокойно потребовал адмирал. 

     Капитан уточнил. 

     — Но наша первая цель никуда не делась, верно? — хладнокровно отметил лидер армады. 

     — Совершенно верно, господин. 

     — В таком случае, на данном этапе мы не станем корректировать наши планы, — пожал плечами магелланиец. — Прикажите десанту готовиться к высадке. 

     Первая цель — небольшая планета Линн, крохотное звездное королевство, один из вассалов Империи на самой границе Внешнего Космоса. 

     Линн, на одном из материков которого, в древней подземной гробнице, скрывалось самое могущественное и страшное оружие, известное всем обитателям известной вселенной. 

     Разрушитель!!!!!!! 11111111111111

      Примечание к части

     Продолжение следует

     * * * * * 

     Судя по всему, Фомальгаут был проклят — теперь так думали многие. Вряд ли на какой-либо из миров цивилизованной Вселенной за последние годы обрушивались столь многочисленные бедствия. Не успело крошечное западное королевство оправиться после вторжения варваров из Внешнего Космоса и битвы при туманности Дендрид, как пришла новая беда. Враги были столь же многочисленны как и маргиналы Син Кривера, безжалостны как магелланийцы Врила, хорошо вооружены и готовы без сомнений умирать за своих вождей как облачники Шорр Кана. Но что хуже всего, они уже умерли однажды — 1600 веков тому назад — умерли, но теперь снова вернулись из царства смерти, потому что их господину понадобились новые подданные. 

     В день вторжения в системе Фомальгаута находились сразу три независимых друг от друга космических флота, каждый под командованием собственного адмирала: остатки королевской эскадры Фомальгаута под предводительством коммодора Энгла; флот гераклийских интервентов, прибывших в систему, чтобы выбить старые долги из молодой королевы; и небольшая флотилия линейных крейсеров, присланная императором Джал Арном — он все-таки собрался с силами и сумел выделить несколько кораблей, чтобы поддержать законную правительницу. Гераклийцы сделали вид, что не поняли намека, однако до поры, до времени не предпринимали никаких враждебных действий. Поэтому три армады мирно барражировали в лучах гигантского белого солнца, ожидая новых инструкций от своих главкомов, а капитаны и адмиралы трех держав раз за разом приглашали друг друга на торжественные банкеты, где вспоминали минувшие дни; тот же Денеб, например, или туманность Дендрид, где они сражались бок о бок против того или иного врага галактического человечества. Больше того, когда в систему вторглись захватчики, командиры трех флотов достаточно быстро скординировались, договорились подчиняться старшему по званию и вступили в бой без лишних заминок. Не то что бы это имело какое-то значение: огневая мощь врага на сей раз превосходило всякое воображение. Атомные снаряды защитников едва оцарапали лобовую броню мобильной звездной крепости Императрикс Глориа Мунди, которая лишь немного уступала по размерам легендарной Фаланге — крепости Ордена Имперских Кулаков. Ответный огонь артиллеристов Империума превратил три союзных флота в традиционное облако космической пыли и газа. После чего мобильная крепость вышла на орбиту Хатхир-Прайм и принялась сбрасывать вниз десантные корабли с машинами и солдатами. 

     Военмастер Токарефф, предводитель Остриниального Крестового Похода, грузный седовласый мужчина средних лет, в глубоком молчании стоял у карбогласситового защитного экрана на обзорной палубе Императрикс, окруженный своими полководцами, и пристально вглядывался в занимавший три четверти неба молочный диск Хатхира. О чем он думал в этот момент? Кто знает!.. 

     — Дамы и господа, — внезапно нарушил молчание Военмастер, — насколько нам известно в настоящий момент, этот мир населен еретиками, но они все еще имеют шанс на спасение. Не их вина, но их беда заключается в том, что тысячи лет назад они оказались в изоляции от основной ветви человечества, и потому их не согрел своими лучами свет Императора. — Токарефф до сих пор не особенно верил в так называемое «сопряжение миров», поэтому предпочитал считать, что ведет свои армии не в галактику далекого будущего, а в некие до сих пор неизвестные регионы его родной вселенной 41-го тысячелетия. — К счастью для них, местные жители не поклоняются лже-императору Канопуса. Поэтому мы не станем подвергать эту планету Экстерминатусу… пока не станем. Дамы и господа, вы получили свои приказы. Ступайте и приведите этот мир к покорности, а их королеву — к моим ногам. Император защищает! 

     — За Императора!!! 

     После сопряжения миров в Империуме Человека на некоторое время воцарился хаос (к счастью, хаос с маленькой буквы), который конснулся в том числе и без того разбросанных по Галактике вооруженных сил. Поэтому военмастер Токарефф привел в систему Фомальгаута сборную солянку самых разных гвардейских подразделений. Здесь были и красномундирные преторианцы, и Пауки Некромунды, и элизианские гравишутисты, и Мордианские Железные Гвардейцы, и востроянцы, и Солдаты Смерти Крига, и вальхалланцы, и даже хуа-юаньские экстерминаторы с мира-улья Хонгонг. И кадианцы, конечно, которых после окончательного падения их родного мира можно было встретить в любом уголке Галактики. Элита элит Астра Милитарум, первые штыки Императора, ветераны боев с ордами Хаоса, огненными воинами Тау, зеленокожими орками и другими ксеносами; освободители Энозиса; те, кто неоднократно одерживал верх на предателями-гуэвеса и изменниками-северанцами. 

     На поверхности Хатхира гвардейцам Императора пришлось столкнуться с другой сборной солянкой, не менее пестрой, чем только что разгромленный на орбите флот. Тут были не только аббасидские легионеры, фомальгаутская милиция и гераклийская космическая пехота — но и Орионские Янычары, Гидранские Гренадеры, Драконские Кирасиры; и даже наемники из Темного Облака и Внешнего Космоса, отринувшие прежних господ и принесшие клятву верности королеве Фомальгаута. 

     Противники были достойны друг друга. Финал битвы был далеко не так очевиден, как кажется на первый взгляд… 

     * * * * *

     На пятый день вторжения в наспех сооруженный блиндаж майора Гайлоу, командира 91-го Преторианского Полка Имперской Гвардии, привели перебежчика. Сержант, явившийся в блиндаж с докладом, так и сказал: 

     — К нам пришел человек с той стороны, сэр. Говорит, что перебежчик. Хочет сражаться на нашей стороне и все такое. 

     Майор Гайлоу задумчиво пригладил пышные усы и заколебался. Несмотря на упорное сопротивление аборигенов, его преторианцы продвинулись чуть ли не дальше всех, поэтому командир полка приказал взять паузу и окопаться по всем правилам военной науки. И, судя по дальнейшим событиям, поступил правильно, потому что противник внезапно перебросил на этот участок крупные силы и попытался отбросить преторианцев назад — но в итоге отступил сам, оставив перед укреплениями Девяносто Первого Полка несколько сотен трупов. Возможно, аборигены решили изменить тактику… 

     — Мы тщательно обыскали его, сэр, — сержант как будто прочитал мысли своего командира. — Не нашли никакого скрытого оружия или взрывчатки. Конечно, стопроцентной гарантии дать не могу — быть может, он весь пропитан ядом или скрывает у себя в животе какую-нибудь еретическую технологию… 

     — Нет смысла гадать, — решительно перебил его майор Гайлоу и снова пригладил рыжие усы. — Ведите его сюда. Посмотрим, на что он способен. Мы явились на эту планету чтобы победить, а не дрожать за свою жизнь! 

     — Так точно, сэр! — сержант одновременно щелкнул каблуками, приложил ладонь к белоснежному пробковому шлему и немного пожрал начальство влюбленным взглядом. 

     Перебежчик, представший перед очами командира-91, ничего особенного из себя не представлял. На первый взгляд — старый уставший солдат, каких Гайлоу немало повидал на своем веку. Судя по мундиру — фомальгаутский ополченец, из спешно мобилизованного резерва. Вот только цвет его лица. Какой-то нездоровый, неестественно бледный… Если бы дело происходило в одном из старых миров, майор Гайлоу почти наверняка решил бы, что его новый знакомый — зомби, находящийся под влиянием одного из демонов Хаоса. Но в этой новой вселенной ни в чем нельзя быть уверенным… 

     — Вы ведь не местный уроженец, верно? — внезапно спросил майор. 

     — Вы верно заметили, — не стал отрицать собеседник. — Я родился очень далеко отсюда, на другом конце Галактики, в системе старой красной звезды, где царили вечные сумерки… 

     — Тогда что вы делаете здесь? — немедленно уточнил Гайлоу. 

     — Моя родная планета потерпела поражение в войне, — глухо сказал перебежчик, — наша армия была распущена, а государство — уничтожено. Многим безработным солдатам пришлось искать счастья в других мирах, и мне среди них. Фомальгаут тоже пострадал — в другой войне… впрочем, это сейчас неважно. Я работал здесь на стройке и меня мобилизовали вместе с другими. Но я не собираюсь сражаться за этот режим или его союзников, вассалов или марионеток Средне-Галактической Империи. Потому что я сражался против Империи с тех пор, как научился держать в руках оружие. Под знаменами Шорр Кана, вождя Темных Миров, под знаменами Син Кривера, графа Внешнего Космоса, и многими другими. Но империя была слишком сильна, и все они потерпели поражение. Быть может, у вас что-то получится… 

     «Даже не сомневайся», — мысленно усмехнулся преторианский майор, но вслух произнес другое: 

     — Ваше имя и звание? 

     — Микло Брейз, коммандер, флот Лиги Темных Миров… бывший… — тихо уточнил бледнолицый. — Вильграф Внешнего Космоса… тоже бывший… Я хорошо знаю этот город. Я смогу провести вас через фомальгаутские позиции прямо в тыл врага. Нашего общего врага. 

     — Я подумаю над этим. Вы услышите мое решение в самое ближайшее время, — предельно откровенно отозвался майор Гайлоу и крепко задумался. Можно ли доверять этому человеку? 

     «Решай быстрее, — в свою очередь подумал Микло Брейз. — Торопись. Нет смысла откладывать неизбежное. Потому что я сражался за Лигу, за Внешний Космос, за Магеллановы Облака — и все они потерпели поражение». 

     Теперь пришла ваша очередь. 

     

     — продолжение следует -

     — Ты вообще понимаешь, что ты натворил?! — Джон Гордон был вне себя от ярости. — О чем ты вообще думал?! 

     Немногие из ныне живущих осмеливались разговаривать в подобном тоне с владыкой Средне-Галактической Империи — и Джон Гордон был одним из них. Что ж, эту привилегию он в свое время честно заслужил. 

     Все ж таки адмирал Хелл Беррел не удержался и заметил: 

     — Джон, не забывайся. Помни, с кем говоришь. 

     — Извините меня, — Гордон рухнул в ближайшее пустое кресло и уставился в стену. Кажется, это было то самое кресло, в которое он точно так же упал несколько лет назад, после возвращения с Планеты Кошмаров в Туманности Ориона. — Ты не понимаешь… то есть ты-то как раз понимаешь, Беррел. Ты был со мной при Денебе. Ты видел, на что способно это чудовище. Если оно попадет не в те руки… — Гордон не договорил, а Хелл Беррел ничего не ответил. Только молча кивнул. 

     Да, адмирал прекрасно помнил, на что способен Разрушитель. Такое просто невозможно забыть. 

     Когда послы древнего Империума откланялись, а высокопоставленные гости из звездных королевств временно разошлись по своим гостиницам и посольствам, в кабинете Джал Арна на одном из нижних этажей императорского дворца собрались только самые близкие друзья и соратники. Там-то они и узнали о том, что Разрушитель — самое страшное и секретное оружие Галактики — давным-давно покинул свое хранилище в имперской столице и теперь находится на крошечной планете Линн у самого края галактического диска. Планете, которую атаковал очередной враг. 

     Уж в чём в чём, а в новых врагах в эти дни Средне-Галактическая Империя не испытывала ни малейшего недостатка. 

     — Ты помнишь, Джон, что здесь творилось накануне войны с Лигой Темных Миров, — внезапно заговорил император Джал Арн. Властелин империи был откровенно подавлен. — Терн Эльдред, Чен Корбуло, Орт Бодмер… Чуть ли не каждый второй человек в моем правительстве и генеральном штабе оказался предателем! После войны мы захватили архивы Шорр Кана, провели еще одно тщательное расследование — и разоблачили еще несколько вражеских агентов. Я уже не знал, кому можно доверять… 

     — И поэтому… — начал было Гордон. 

     — И поэтому я решил поместить Разрушитель в куда более надежное хранилище, — продолжал император. — В прошлом мы уже использовали Линн для этой цели. Его народ всегда был предан Империи, как и местная королевская династия. 

     — Но… 

     — Но даже среди самых верных людей нашелся предатель, — уныло кивнул Джал Арн. — Иначе это невозможно объяснить. Линн — маленькая и незначительная планета, вдали от торговых путей или стратегических направлений. Ее должны были атаковать чуть ли не в последнюю очередь. Кто-то проговорился… Я велел немедленно отправить на Линн подкрепления. Возможно, еще не все потеряно. 

     — Все потеряно, все… — теперь заговорила Лианна. Королева Фомальгаута заметно побледнела за последние несколько часов и стала похожа на уроженку Темных Миров; осунулась и даже как будто постарела. — Мы едва успели восстановить Хатхир-Сити, как враги пришли снова… И как раз в тот день, когда я находилась так далеко от дома! Мои подданные проклянут меня. Скажут, что я бросила их на произвол судьбы… 

     — В эту ложь никто не поверит, — поспешно возразил Джон Гордон, но королева, погруженная в свои мысли, даже не посмотрела в его сторону. 

     — Я и на Фомальгаут отправил подкрепления, — добавил император Джал Арн. — Я должен был. Я виноват перед вами, Лианна. Я не сумел отправить помощь в прошлый раз. Быть может, на сей раз помощь придет вовремя. Мой флот еще может успеть. Должен успеть! 

     — Я должен был лететь с ним, — вскинулся Гордон. 

     — Успеется, друг мой, — сказал Джал Арн. — Не исключено, что… — император не договорил, потому что на пороге кабинета появился адъютант, явно спешивший что-то сообщить, и властелин замер в ожидании очередной порции плохих новостей. Однако предчувствия его обманули. Новости были не то что бы хорошие, но как минимум нейтральные. 

     — Ваше величество, прибыл еще один посол из этой новой… то есть старой вселенной, — доложил офицер. — Хочет с вами говорить. 

     — Возможно, нам стоит перейти в другой зал? — император с сомнением бросил взгляд на низкий потолок своего кабинета. — Если это еще один наглый ублюдок в железной броне… 

     — О, нет! — поспешно уточнил адъютант. — Этот посол весьма скромных размеров. 

     — Ну что ж, пригласите его, — пожал плечами Джал Арн. — Возможно, он не станет нам хамить или угрожать, и даже расскажет что-то интересное… 

     Посол, переступивший порог императорского кабинета, цветом лица живо напомнил Джал Арну и его соратникам синекожих уроженцев созвездия Лиры, но только цветом — в отличие от лиранцев, вряд ли он когда-либо принадлежал к человеческой расе. Судя по строению черепа, носовой щели и глубоким глазницам — совсем наоборот. Посла сопровождала скромная свита из двух человек — на сей раз несомненных потомков земного человечества, мужчина и женщина. Все трое щеголяли в длинных белых плащах, украшенных загадочным орнаментом. 

     — Ваше величество, дамы и господа, — поклонился посол, — позвольте вас приветствовать от имени и лица всех народов, населяющих Империю Тау. Осмелюсь заметить, император, что вам куда лучше меня известна вся тяжесть положения вещей, поэтому сразу перейду к делу. Мое правительство видит в вашем государстве братьев по разуму — равноправный альянс разнообразных видов и рас, объединенных общей целью — и посему желает предложить вам прочный и взаимовыгодный дружеский союз…  

     «Развелось империй — не протолкнуться», — невпопад подумал Джон Гордон.