Аннотация: When you're wounded and left on Afghanistan's plains, And the women come out to cut up what remains, Jest roll to your rifle and blow out your brains - An' go to your Gawd like a soldier.
Глава 46. Когда на равнинах Афгана
- Велиал, Вельзевул, Бафомет и Аполлион! - громко произнес Джеймс Хеллборн, пытаясь выбраться из кабины подбитого микроцепа. - Аааааааааааааааааа! - он очень неудачно уткнулся покалеченной рукой в борт машины - острая боль и круги перед глазами. Сознание только чудом не потерял. Приземлился в сугроб. Отдышался. Осмотрелся.
Микроцеп был невероятно прост в управлении - ручка, штурвал, педаль газа, пулеметная кнопка, кнопка прожектора - и только поэтому Хеллборн ухитрялся справляться с ним одной рукой. Но это пока он летел по прямой. Когда его атаковали сразу два перехватчика, Хеллборн не смог маневрировать, и результат был предсказуем.
Он так и не понял, кто его сбил. Возможно, виксы, а может быть и свои. Может быть, по ошибке, а может быть и нет. Кто-то обнаружил пропажу дирижабля и отправил за похитителем погоню. Все может быть. Хорошо, что они не стали снижаться, чтобы добить его. Раскурочили несущий баллон и улетели. А до границы Скоттенбурга оставалось каких-нибудь сто-сто двадцать километров!
- Сто двадцать километров, - повторил он вслух. - Ничего страшного. Дойду за три дня. Или за четыре.
В настоящее время Хеллборн щеголял в утепленном многослойном летном комбинезоне, почти скафандре (натянул с огромным трудом, с одной рукой-то!). Этот факт решал бОльшую часть проблем. Даже туалет как минимум двое суток посещать необязательно, хотя думать об этом было неприятно. Джеймс снова заглянул в кабину. Аварийный ящик по правому борту. Предполагается, что если пилот выбрасывается с парашютом, в процессе он может сбросить и ящик. Всего лишь два рычага нажать. К счастью, ему не пришлось этого делать.
Так, что тут у нас? Компас, хронометр, барометр, фляжка с алкоголем, сухой паек, фонарик, зажигалка, складная саперная лопатка, другие подобные мелочи и рюкзак для переноски всего этого добра. Дальше. Старый добрый "Уэбли-Хеллдог" 577-го калибра плюс запасная обойма, а также приставной приклад. И лыжи. И лыжные палки. К сожалению, от палок мало проку (с одной рукой-то! надо в самое ближайшее время озаботиться универсальным протезом), но настоящий альбионец может ходить на лыжах без всяких палок. Точно, за три дня доберусь. В путь!
Высоко в небесах горела почти полная Луна, освещавшая дорогу. А вокруг простирался настоящий, истинный, неподдельный Альбион - безжизненная ледяная пустыня, в которую не забредали даже пингвины. Что ж, у этой пустыни имелось по крайней мере одно достоинство - воды здесь было с избытком. Пусть и в кристаллическом состоянии. Шагом марш, запевай!
Правой-левой, правой-левой,
Под ногами - Альбион,
Мы - солдаты Королевы,
Заполярный Легион.
Мы шагаем по болотам,
Через речку, через лес,
С револьвером Веблей-Скотта,
И винтовкой Браун Бесс.
Через снежные равнины,
Миллионнолетний лед,
Где брачуются пингвины,
И поморник в глаз клюет.
Чьи усы и бакенбарды
Промелькнули под водой?
То морские леопарды,
Хищник страшный, но смешной.
Тут солдаты не зевают,
Уходящие в пикет,
Бродят в джунглях попугаи --
Их страшней на свете нет!
Погода благоприятствовала - складывалось впечатление, что при такой температуре заморозился даже воздух. А бледно-молочный туман на горизонте только усиливал это впечатление. Ни единого намека на ветерок. Просто прекрасно, три дня - и я на месте.
И стоят, прекрасны видом,
Выше зданий прочих всех,
Здесь такие пирамиды,
Что Египет - просто смех!
Покорили четверть мира --
Здесь ли повернем назад?!
Наши красные мундиры
Ярким пламенем горят!
Тут живут не иудеи,
Но как Божеский наказ
Чтут законы Моисея --
Зуб за зуб, и глаз - за глаз!
Что китайцы, что японцы,
Что Хайберский перевал,
Кто не видел альбионцев --
Тот в бою не побывал!
Попугаи когти точат,
Будут кровь в три глотки пить,
Там длины подобной ночи,
Что длинней не может быть!...
Хорошо, я доберусь до Скоттенбурга. А что потом?
Джеймс Хеллборн не хотел об этом думать. Он думал совсем о другом.
"Как странно, я все это время считал себя чудовищем, но оказывается, настоящие чудовища управляли Альбионом".
"Интересно, они все умерли?"
"Это и была так называемая "атомная бомба"?!"
Хеллборн попытался вызвать из памяти обрывки школьных знаний по физике, но вместо этого вспоминал красочные довоенные журналы научной фантастики, на страницах которых постоянно мелькали атомные пистолеты, атомные пушки, атомные звездолеты, атомные чудовища, атомные девушки и даже обнаженные атомные девушки...
Вирджиния! Его сестра! Интересно, она знает об этом? На посла Вульфа было жалко смотреть. Собственно, Джеймс на него и не смотрел. Но какой дурак, почему он так торопился уйти и не вытащил из маршала Соренсена больше подробностей?
Как будто чувствовал.
Как будто почувствовал, что в замке губернатора нельзя задерживаться. И как угадал!
Она уничтожила весь город? Половину города? Дворец губернатора? А где в это время были Люди Первого Круга?
Кто сейчас руководит Альбионом и как долго ему осталось? Есть ли у виксов еще бомбы? Или это была только первая попытка?
Что будет завтра?!
Завтра - понятие относительное в Антарктике. Хорошо, что на дворе ХХ век - а уж как настрадались первые колонисты, с их-то песочными часами! Кстати, пора бы остановиться и отдохнуть.
Хеллборн скинул рюкзак, достал из него саперную лопатку и принялся строить эскимосское иглу... тьфу, египтянский леддомик. Давно ему не приходилось этим заниматься -- с той памятной ночи в манчжурском лесу, когда ему на помошь пришел торопливец...
Что за бред?! Ну как тупое животное могло прийти к нему на помощь?! Но ведь пришло!
А титанисы? А данайские броненосцы?! Что происходит, черт возьми?! Что все это значит? Они как будто преследуют меня. И одновременно -- охраняют. Что сказал "нивата-кавач" в сумрачном коридоре индоокеанской крепости?
"Этот человек находится под защитой. Его нельзя трогать. Не сейчас. И те, и другие - запретили".
Какие еще "другие"? Почему запретили?! Нет ответов...
Это было очень нелегко (с одной-то рукой!), но убежище готово. Ужинать. Таблетки. Спать...
Шесть часов спустя Хеллборн снова отправился в путь.
Сотни дней не светит солнце,
И чудовищный зюйд-вест,
Только небо альбионцам
Украшает Южный Крест.
Только ночи не мешают
И холодная земля,
Метко снайперы стреляют
По гвардейцам короля!
Вот боец - стремился к славе,
Но влетела пуля в лоб,
Южный Крест над ним поставят,
Над опущенным в сугроб.
Не считай удары сердца,
Тяжек наш солдатский труд,
Разве к югу от Суэца
Десять Заповедей чтут?...
Правой-левой, правой-левой,
Под ногами - Альбион,
Мы - солдаты Королевы,
Заполярный Легион!
* * * * *
- Правой-левой, правой-левой, под ногами Альбион... Вот тебе и пустыня, - пробомотал Хеллборн, поднявшись на вершину очередного холмистого гребня. - Похоже, я здесь не один!
У подножия холма стоял изящный купол леддомика, судя по тонкой струйке дыма над крышей - населенный. Кто бы это мог быть? Почти наверняка - альбионец. Хотя, по неподтвержденным данным, "снежные обезьяны" виксов проходили специальные курсы по выживанию в альбионской пустыне. А также "белые береты" апсаков и "полярные волки" британцев. Ну да какой смысл гадать? Некоторое время Джеймс размышлял над дилеммой - сбежать или познакомиться? Оба варианта имели свои достоинства и недостатки, но желание познакомиться все-таки одержало верх. Хеллборн на всякий случай проверил револьвер и решительно направился к леддомику.
Так, где у него вход? Пришлось обойти вокруг леддомика дважды, прежде чем вход обнаружился. Изящно и профессионально, отметил Джеймс, не сразу и заметишь. Похоже, обитатель убедища очень небольшого роста...
- Эй, хозяин! - крикнул Хеллборн что было сил - сквозь шерстяную маску, прикрывавшую лицо. - Есть дома кто-нибудь?
Нет ответа.
Рискованно влезать без разрешения. Надо все-таки попробовать докричаться.
- Хозяин! - "Или хозяйка?! Что за нелепые мысли!" - Тук-тук! Простите за беспокойство! Я тут случайно проходил...
Не отвечает. Спит? А если он ранен? Еще один сбитый летчик? А вдруг - угорел? Задохнулся? Всякое может быть.
- Хозяин!!!
А вдруг он по-английски не понимает? Все-таки враг?
Черт побери, это никуда не годится. Конечно, Джеймс Хеллборн - чудовище, но бросить возможно беспомощного человека в альбионской пустыне - это хуже, чем убить собственного брата выстрелом в спину! Так просто не делают!
Проклиная все на свете, Хеллборн отстегнул лыжи, встал на четвереньки и полез внутрь. И тут же наткнулся на что-то мягкое, теплое и влажное.
НННННННЕТ!
В этот раз он не застрял, как тогда, в южносибирском лесу - негде было застревать. Отпрянул назад, упал на задницу, попытался машинально притормозить падение руками - и пережил очередной приступ боли. Только в этот раз пришел в себя быстрее. Но недостаточно быстро, потому что внезапный страшный удар отбросил его еще дальше от "леддомика". Дьявол, какая адская боль! Неужели что-то сломал?! Похоже, да. Как минимум одно ребро, а то и два. Нет времени разбираться. Попытался встать, подскользнулся и снова упал. Тогда Хеллборн просто пополз прочь, волоча за собой револьвер с прикладом, отталкиваясь здоровой рукой и проклиная себя последними словами. Как можно было так ошибиться?! Расслабился, размечтался. Полгода, проведенные в далеких жарких странах, явно не пошли на пользу.
"Леддомик" тем временем зашевелился, задрожал и принялся извергать негромкие, но отчетливо слышные звуки. То ли фырканье, то ли рычание. К струйке дыма над крышей прибавилась струя пара, вырвавшаясь из "входа". Еще одно содрогание, и "леддомик" заметно сдвинулся с места. "Фырк-фырк". Пробудившийся обитатель убежища явно принюхивался.
"Так далеко от ближайшего оазиса - голодный, должно быть. Очень голодный", - сообразил Хеллборн и подтянул к себе оружие.
"Леддомик" внезапно и очень резко развернулся градусов на сорок пять, так что "вход" оказался точно напротив лежащего на снегу Хеллборна. А потом повернулся обратно, так же быстро.
"Опытная тварь, - понял Джеймс, поднимая оружие и взводя курок. - Не хочет подставлять морду. Будет подбираться боком и давить всем корпусом!"
"Леддомик" окончательно пришел в движение. А Хеллборн открыл огонь.
Круглые 15-миллиметровые пули превращали замороженную броню монстра в мелкую пыль, во все стороны летели ледяные осколки, но его мягкая плоть была пока что в безопасности. Старый, большой, сильный зверь - и очень толстая броня...
...В своем "оригинальном" виде он более всего походил на гигантского дикобраза. Возможно, и был дальним родственником дикобразов и прочих ежиков, обитавших в северных теплых странах. При этом являлся хищником. Водоплавающим. Обитал в горячих озерах на границах альбионских оазисов. Но время от времени отправлялся в путешествие. Мигрировал, порой через полконтинента, и переселялся в другое озеро. Что заставляло его так поступать? Природные инстинкты? Тайный замысел творца? Кто знает...
Прежде чем пуститься в дорогу, "дикобраз" набивал свой желудок горячими угольками со дна озера. Именно так - некоторые морские животные глотают для балласта обычные камни, а он - горячие. Чтобы не замерзнуть. Время от времени он стравливал пар через специальный клапан на затылке - китовый фонтан, да и только. И, разумеется, всего через несколько часов нахождения на альбионском морозе, его торчащие во все стороны мокрые иглы превращались в сосульки. Постепенно и пространство между "сосульками" заполнялось, образуя прочный ледяной панцирь. Гораздо прочнее обычного льда, потому в его состав входила не только вода, но и какая-то мерзкая клейкая слизь, выделяемая животным. И "дикобраз" становился гигантским броненосцем, глиптодонтом ХХ века.
Добравшись до пункта назначения, чудовище ныряло в горячее озеро, где его броня быстро таяла, после чего "снегобраз" мог вернуться к привычному образу жизни. Гоняться за рыбками, пингвикондами и приходящими на водопой веблюдонтами и торопливцами.
Он почему-то приснился Хеллборну в один из первых дней пребывания на Острове Черепов. Сон оказался вещим...
Револьверный барабан опустел, а снегобраз был уже почти рядом. Мерзавец вовсе не был медлительным и неуклюжим, как могло показаться на первый взгляд -- он передвигался очень быстро, отталкивался лапами и скользил в своем ледяном панцире как хорошо смазанная шайба по хоккейной площадке. Вне себя от ужаса, Джеймс изогнул здоровую руку под немыслимым углом, пытаясь достать из рюкзака запасную обойму. Идиот, ну почему он не приготовил ее заранее?! Чудовище как будто заметило перерыв в стрельбе и снова развернулось к человеку "входом", откуда вынырнула черная выдроподобная морда, сверкнувшая рубиновыми глазами - точь-в-точь, как у последнего из встреченных титанисов. (На снег посыпались стрелянные гильзы. Черт, как неудобно перезаряжать одной рукой!!!) ХРЯСТЬ! - крепкие челюсти сомкнулись на правом ботинке Хеллборна. Нет, не прокусил. (КЛАЦ! - защелкнулась рамка перезаряженного револьвера). Но сейчас он попробует снова!...
Окончательно потерявший способность хладнокровно соображать, Джеймс выпустил полный барабан прямо в морду "дикобразу", как раз повторявшему попытку. Надкушенный ботинок оказался на линии огня. Но пули наконец-то нашли цель - "снегобраз" выплюнул добрые поллитра крови, содрогнулся всем корпусом и замер.
* * * * *
- Все, это конец, - констатировал Хеллборн, так и не сумевший высвободить простреленную и прокушенную ногу из челюстей снегобраза. И даже если у него получится - остается проблема сломанных ребер. Черт, больно-то как! Да, это конец. Не будем строить иллюзий. Господи, как обидно. Сколько там оставалось? Километров сорок? И все впустую, и все напрасно. Грязная скотина, ну почему тебе не сиделось в твоем вонючем озере?!
И холодно, холодно. Это от кровопотери? Или просто альбионский мороз проникает через разорванную ткань комбинезона? Какая разница. Еще немного, и он уйдет в страну вечной охоты или как она там называется...
Господи, что за бред лезет в голову! Предсмертный? Скорей всего. Именно так он и должен выглядеть. Или нет? Откуда ему знать? Впрочем, и драконская лихорадка в свое время подарила немало ярких впечатлений; а вот в кабинете Стандера все произошло очень быстро.
Проклятый Стандер!... Но он действительно умер - не вернется, его опознали по целому набору особых примет, когда трофейный дирижабль отбуксировали в Маленькую Исландию. Не вернется.
А я? Я же побывал на берегах Стикса! Но меня все равно укусили за пятку. Какая ирония. Как можно было так ошибиться?! Не в первый раз. Но в кабинете Стандера все произошло очень быстро.
А теперь? Недостаточно быстро. Достаточно времени, чтобы спеть еще одну последнюю песню. Черт, я закончусь раньше, чем пафос.
...Когда на равнинах Афгана,
Как будто излишняя ноша,
Ты будешь с тяжелою раной
Своими забыт или брошен --
...допустим, здесь не Афганистан, но равнина присутствует, как и ранение. Два из трех!
Не плачь в бесполезной обиде,
Когда над чужими песками
Ты женщин афганских увидишь,
Идущих с кривыми ножами.
...определенно, женщин не хватает. Намибия, Патриция, Мэгги - иных уж нет, а те далече... Разве что старуха с косой. У англосаксонских народов Смерть мужского пола, но у великого множества других -- женского. Это он знает наверняка -- издержки образования. Вот интересно, какого пола была египтянская Смерть?...
Поймешь, что отмеряна мера,
Финала никто не отменит,
В глаза посмотри револьверу --
И спуск нажимай без сомнений.
...хорошая идея. И действительно, зачем тянуть?...
И с этим последним напевом,
Прямой и короткой дорогой,
Ступай, как солдат королевы,
На службу к Солдатскому Богу.
...патронов нет. То есть совсем нет. Чертов снабженец, всего две обоймы в аварийный ящик положил - курам на смех. На одну хорошую перестрелку. Жаль, один из парней пришел на перестрелку в собственном танке...
...неважно...
...все напрасно...
...за что мы сражаемся? Прекратите сражаться -- и тогда узнаете.
...еше немного -- и я буду знать.
...жди меня, Господин Солдат, я уже почти пришел...
...это ты?! похож - высокий, суровый и бородатый... но почему верхом на верблюдонте?!...
