Когда Джеймс Хеллборн впервые услышал голос, то подумал, что сходит с ума. Была ночь, он уже засыпал. Голос четко звучал в его голове.

     

     «Слышите ли вы меня, Джеймс Хеллборн? Вы меня слышите?»

     

     Хеллборн сел на постели. Он слегка испугался. Он всегда считал, что дело плохо, если человеку слышатся какие-то голоса.

     

     Он прошел через четыре войны — и только чудом уцелел. Похоже, что годы полетов над Тихим океаном, снега Шпицбергена, габонские джунгли и суданская пустыня оставили след в его психике. Можно, конечно, взять студента из нью-альбионского университета и превратить его в машину для убийства. А спустя десять лет отправить обратно.

     

     Странная вещь: все эти годы, пока Хеллборн рисковал жизнью в небесах, на земле и на море, в стратосфере и под водой, он мечтал о том, как вернется. К своей прежней работе, в свою уютную квартирку.

     

     Он вернулся домой, и все здесь было по-прежнему. Зато изменился он сам. Привыкший к воздушным битвам, к смертельной опасности, он отучился копаться в земле и расшифровывать древние иероглифы. Он не понимал, чего ему хочется, однако ощущал постоянное беспокойство. Гнал от себя возникавшие мысли — безуспешно.

     

     А теперь этот странный голос.

     

     …Его не было две ночи. На третью он заговорил снова: «Вы меня слышите, Джеймс Хеллборн? Не бойтесь! Я — другой человек, и я обращаюсь к вашему мозгу!»

     

     Хеллборн лежал в полусне, голос казался ему необычайно реальным.

     

     «Отзовитесь, Джеймс Хеллборн! Не словами, а мысленно. Канал открыт, отвечайте!»

     

     Сам того не желая, Хеллборн послал во мрак робкую мысль:

     

     «Кто вы?»

     

     Ответ был быстрым и четким:

     

     «Это я, Джон Гордон».

     

     «Какой еще Гордон?!»

     

     «Джон Гордон, капитан Джон Гордон, Армия США. Джеймс, вы меня помните?»

     

     «Бред какой-то, — подумал Хеллборн. — Это мне снится».

     

     «Нет, это не сон! — последовал немедленный ответ. — Я столь же реален, как и вы!»

     

     «Это сон, — упрямо повторил Хеллборн. — Потому что капитан Гордон погиб. На моих глазах. Он сгорел на борту «Демона Смерти», когда в него угодила южноафриканская торпеда».

     

     «Но я не погиб! — возразил странный голос в голове Хеллборна. — Я покинул корабль в последний момент».

     

     «Каким образом? — мысленно ухмыльнулся альбионец. — Прыгнули в зеркало?»

     

     «Вы почти угадали. Детали не имеют значения. Я объясню вам все при личной встрече, — сказал Гордон. — Конечно, если вы согласитесь ко мне присоединиться».

     

     «Присоединиться — где?» — уточнил Хеллборн.

     

     «Я говорю с вами из далекого будущего, — отвечал собеседник. — Оно отстоит от вашей эпохи на двести тысяч лет».

     

     «Всего лишь? — Хеллборну все больше и больше нравился этот странный сон. — Двести тысяч лет, надо же! Почему не двести миллионов?»

     

     «Вы напрасно иронизируете, друг мой. Поверьте, положение очень серьезное. Я не стал бы беспокоить вас по пустякам — потому что знаю, что вы не любите размениваться на пустяки. Речь идет не много не мало, а о судьбах всего человечества! Вы — наша последняя надежда, Джеймс Хеллборн! Мы нуждаемся в вас!»

     

     «Кто это «вы»?»

     

     «Мы — это галактическое человечество далекого будущего! Молю вас, откликнитесь на наш зов и придите на помощь!»

     

     «И что именно я должен делать?» — зевнул Хеллборн. Странно, он же вроде спит. Может ли спящий человек зевать? Интересно, он никогда раньше над этим не задумывался…

     

     «Так значит, вы согласны?!» — радостно воскликнул Гордон.

     

     «Ну разумеется!»

     

     Все равно это сон. Интересно, что будет дальше?

     

     «Тогда расслабьтесь всем телом и постарайтесь…»

     

     Хеллборн вовремя прикусил язык.

     

     «…ни о чем не думать, — продолжал Гордон. — Ничего не бойтесь, аппарат надежен и многократно испытан».

     

     «А я и не боюсь!» — заявил альбионец.

     

     И совершенно напрасно.

     

     В следующее мгновение Хеллборн почувствовал, как все его существо проваливается в неведомую дьявольскую бездну, где уже никто не услышал рвущийся из его глотки душераздирающий крик!

     Некоторое время спустя Джеймс Хеллборн осторожно приоткрыл глаза и тут же снова их закрыл. Его окружал нестерпимый свет, который чувствовался даже сквозь плотно сжатые веки. К сожалению, у него было никакой возможности столь же плотно закрыть уши.

     

     — Джеймс! Слава богу! У нас получилось! Клянусь Небом! Как вы себя чувствуете?!

     

     Если память не подводила, это было очень похоже на голос Джона Гордона. Хеллборн вздохнул и снова приоткрыл глаза. Света поубавилось. Его заслонял… да, этот человек был очень похож на якобы покойного капитана Гордона.

     

     — Где я? — прохрипел альбионец, не сразу разлепив пересохшие губы.

     

     — В грядущем! У нас действительно получилось! Вы перенеслись сквозь время! Добро пожаловать в 202115-й год! — воскликнул Гордон.

     

     — Значит, это был не сон… — пробормотал Хеллборн. Ну что ж, было бы чему удивляться. 202115-й год ничуть не хуже параллельного мира или планеты по ту сторону Солнца.

     

     — Вот, выпейте это лекарство. Оно придаст вам силы.

     

     — «Он просто вернулся домой», сказал Мэнс Эверард, когда «Демон Смерти» взлетел на воздух, — внезапно вспомнил Хеллборн. — Эверард — тоже из ваших?

     

     — Нет, он из другой организации, — отмахнулся Гордон.

     

     — Как скажете, — пожал плечами Джеймс. — Помогите мне встать.

     

     — Между прочим, вам не холодно? — уточнил Гордон. Альбионец по-прежнему был облачен в пижаму, в которой он отправился спать 2000 веков назад.

     

     — С чего бы это? — удивился Хеллборн. — Кстати, где именно на Земле мы находимся? Это Альбион?

     

     — Нет, это Гималаи.

     

     — Тоже неплохо. Кому они сегодня принадлежат? Французам? Англичанам? — поинтересовался Хеллборн.

     

     — О чем вы?! Вот уже много столетий объединенная Земля входит в состав величайшего государства, которое когда-либо видел свет! То есть уже не входит… — Гордон внезапно погрустнел.

     

     — Да, это действительно Гималаи, — альбионец выглянул в окно и согласно кивнул. — Итак, уже не входит. Но куда она входит?

     

     Гордон препроводил важного гостя в другой угол восьмиугольной комнаты. Щелкнул выключателем. Прямо в воздухе загорелся странный разноцветный диск, состоявший из миллионов крохотных искр.

     

     — Это объемная карта нашей Галактики, — пояснил Гордон. — Каждая искра — звезда. Как вы видите, различные участки карты окрашены в разные цвета. Каждая цветная область — это звездное королевство…

     

     — Так вот что вы имели в виду! — продолжал вспоминать альбионец. — «Порой мне кажется, что Белголландия, Альбион, Данорвегия, Джунгария, Халистан — это далекие волшебные королевства, затерянные в какой-то фантастической вселенной между звезд!..»

     

     — Сила привычки, знаете ли, — согласно кивнул собеседник. — Итак, вот королевство Лиры, вот Королевство Солнц Лебедя, здесь — Полярная, королевства Персея, Цефея, Кассиопеи, баронства Геркулеса, королевство Фомальгаут…

     

     — Неофеодализм какой-то, — констатировал Хеллборн. Здешняя политическая геог… галактография не произвела на него ни малейшего впечатления. То ли дело рассматривать границы Индоокеании, Грифонии и Доминации на стене в кабинете чиф-командора Ла Бенева!

     

     — Феодализм? Есть немного, — не стал спорить Гордон. — Люди будущего покорили звезды, но взамен потеряли свободу, став рабами кучки жалких тиранов с якобы голубой кровью… М-да. Так вот, все вышеперечисленные государства существуют уже тысячи лет. А теперь посмотрите сюда. Королевство Арго, Королевство Гидры, королевство Дракона, Орионская Империя Короля-Янычара, королевство Льва. Всем этим державам всего несколько лет от роду. Они возникли после того, как погибла и распалась великая Средне-Галактическая Империя. Это было величайшее государство во вселенной! Но четыре межгалактические войны совершенно подорвали его силы. Коррупция и предательство поразили всех высших офицеров и чиновников. Эх, какую империю про… — всхлипнул Гордон.

     

     — Вы договаривайте, договаривайте, — подбодрил его Хеллборн.

     

     — Все, что от нее осталось теперь, — шмыгнул носом собеседник, — вот это маленькое королевство от Земли до Сириуса. Пусть оно и носит гордое имя Терранская Империя.

     

     — Очень хорошо, — кивнул альбионец. — А я-то здесь при чем?!

     

     — Простите, я должен был с этого начать! При всех своих недостатках, Терранская Империя — последний оплот свободного человечества в Галактике. Но теперь ему грозит новый враг, затаившийся в Лиге Холодных Миров…

     

     — А это еще где?!

     

     — Это здесь, — Гордон ткнул пальцем в точку на карте. — Плутон, самая холодная планета в Галактике. Там окопался враг свободного человечества. И только вы сможете проникнуть туда и разузнать его гнусные планы.

     

     — Но почему? — удивился Хеллборн.

     

     — Потому что вы альбионец!

     

     Хеллборн не успел ответить.

     

     — Простите, если я помешал… — прозвучал в комнате новый голос.

     

     Хеллборн обернулся. На пороге стоял титанис.

     — Нас не представили, — продолжал титанис. — Меня зовут Коркханн. Я министр иностранных дел королевства Фомальгаут…

     

     — Ты забыл добавить — «Нам пора вернуться домой, Чарли», — заметил Хеллборн и потянулся к оружию. В кармане его альбионской пижамы по-прежнему лежал…

     

     — Это лишнее, — поспешил ответить титанис. — Вы не должны в меня стрелять. Я ваш друг.

     

     — Все вы так говорите, — безапелляционно заявил альбионец. — Но я вам больше не верю. И с чего вы взяли, что я собираюсь в вас стрелять?!

     

     — Он телепат, — шепнул Гордон. — С планеты Крен.

     

     — Какой еще Хрен?! — изумился Хеллборн. — Это же титанис! Хм… конечно, он мелкий какой-то.

     

     И действительно, рост титаниса едва превышал полтора метра, да и клюв его был коротковат для обычного Попугая-Убийцы. Титанис щеголял в очках, цилиндре и фраке. Кроме того, как уже успел заметить альбионец, этот титанис был способен поддерживать вполне осмысленный разговор…

     

     — Ну конечно! — понял Хеллборн. — Прошло двести тысяч лет! Кем был человек двести тысяч лет назад?

     

     — Посмотри в зеркало, — ухмыльнулся Гордон.

     

     — Я хотел сказать — «четыреста тысяч лет назад», — уточнил альбионец. — Почти животное, полуобезьяна, неандерталец, обитатель пещер и носитель каменных топоров! Но прошло 2000 веков — и вот перед нами продукт эволюции титанисов! Более-менее разумное и цивилизованное существо!

     

     — Это комплимент? — полюбопытствовал титанис.

     

     — Я не с вами разговаривал, — отмахнулся от него Хеллборн. — Что скажете, Джон? Я правильно описал положение вещей?

     

     На этот раз Гордон не успел ничего ответить. За окнами башни, где они находились, прогремел загадочный гром. Хеллборн машинально бросился к окну — как раз вовремя, чтобы увидеть, как прямо из воздуха над гималайским пейзажем материализуется странный воздушный… нет, вряд ли воздушный — это был несомненно космический корабль!

     

     Корабль на мгновение завис в воздухе, потом камнем рухнул вниз. В последний момент взревели тормозные двигатели, и звездолет-невидимка мягко опустился на посадочную площадку рядом с башней. Откинулся пандус, по нему сбежали люди в странных черных скафандрах.

     

     — Нет, только не это! — в ужасе воскликнул Гордон.

     

     — Что это значит? — спросил Хеллборн. — Кто эти люди?

     

     — Это не люди! Это… американцы!!!

     

     — Американцы?! — переспросил Джеймс. — Ну да, если титанисы за двести тысяч лет перебрались на Фомальгаут, то страшно подумать, во что превратились американцы…

     

     — На самом деле, все не так страшно, — поспешил уточнить Гордон. — На самом деле, все гораздо страшнее!!!

     

     В этот загадочные фигуры в черных скафандрах ворвались в комнату. Их предводитель сжимал в руках весьма зловещее и громоздкое оружие.

     

     — Берегитесь! — воскликнул Гордон. — Это атомный револьвер!

     

     — Нет, только не это! — вскричал Хеллборн и наконец-то дотянулся до кармана пижамы, где скрывался…

     

     …тем временем предводитель пришельцев спустил курок. Грянул выстрел. Атомная пуля просвистела над левым ухом Хеллборна, угодила в стену за его спиной и оглушительно взорвалась. Ответный выстрел альбионца угодил точно в цель. Голова в черном шлеме взорвалась ярко-красными брызгами. Хеллборн продолжал нажимать на спусковой крючок со скоростью пулемета. Один за другим пришельцы валились на пол, пока все не было кончено.

     

     — Я знал, знал, что на вас можно положиться! — возопил Гордон. — Позвольте мне пожать вашу руку!

     

     — Оставьте, пустое. Это в самом деле американцы?

     

     — Да, но не те, о которых вы подумали, — пояснил Гордон и снова обратился к голографической карте Галактике. — Вы узнаете эту туманность?

     

     — Туманность Северная Америка, она же NGC 7000, она же LBN 373, — без запинки ответил альбионец. — Я же морской офицер. Мы изучали астрономию, навигацию по звездам и так далее. Сдал экзамены и все благополучно забыл, но эту туманность забыть было невозможно. Так вот откуда они прилетели! 1600 световых лет от Земли, если не ошибаюсь…

     

     — Плюс-минус, — подтвердил Гордон. — Их родная планета находится в самом центре туманности. Разумеется, этот народ называет себя иначе, но никто из людей не способен повторить это имя. Поэтому их и называют американцами. Мерзкие космические пираты! Но теперь мы можем воспользоваться их кораблем!

     

     — Так вперед! — воскликнул Хеллборн и снова вернул пистолет в карман своей пижамы.

     — Постойте, а как же я?! — напомнил о себе титанис, министр иностранных дел королевства Фомальгаут.

     

     — Оставайтесь здесь и охраняйте машину времени! — приказал Гордон. — Она нам еще пригодится!

     

     — Это корабль-невидимка? — поинтересовался Хеллборн, когда они выбрались наружу.

     

     — Не совсем. Это крейсер-призрак, — поправил его американец. — Phantom-cruiser[1].

     

     — А какая разница? — удивился Джеймс.

     

     — Семантическая!!!

     

     На борту серебристого крейсера, более всего напоминавшего трехпалубный МиГ-15 (Хеллборн скрипнул зубами. Заныла рана, полученная на Второй Корейской войне), красовался большой черный круг.

     

     — Даже не перекрасили, — констатировал Гордон. — Это герб Лиги Темных Миров. Трофей Второй Галактической войны.

     

     — Ты хотел сказать «Холодных миров»? — уточнил альбионец.

     

     — Нет, именно Темных. Это другая Лига[2]. Не обращай внимания, это длинная история.

     

     — Я весь внимание.

     

     — Хорошо, но давай сначала поднимемся на борт.

     

     На борту корабля их встретило нечто, заставившее Хеллборна потянуться к карману пижамы.

     

     — Не надо, — остановил его Гордон. — Это марсианские осьминоги, они совсем безобидные.

     

     Марсианские осьминоги поспешно преклонили все свои многочисленные суставы.

     

     — Вы убили нашего прежнего господина — мы готовы служить вам!

     

     — Вот видишь, я же говорил, — удовлетворенно кивнул Гордон. — Марсианские осьминоги знают свое место. Потому что человек — высшая раса во Вселенной! Венец творения и хозяин Галактики!

     

     — Так Вселенной или Галактики? — не понял Хеллборн. — Потому что начальник Вселенной — это больше, чем начальник Галактики…

     

     — Да какая разница?! — рассердился его товарищ. — Как писал великий Кип Линг,

     

     Несите бремя белых

     Туда, где гаснет свет,

     И ночь пронзают стрелы

     Неистовых комет.

     

     Несите бремя белых

     Туда, где гаснет он,

     В галактику Дамбелла[3],

     В созвездие Дракон.

     

     Несите это бремя

     Сквозь створки звездных врат,

     В пространство через время,

     Где Е — мс квадрат…

     

     — В нашем мире Киплинг ничего такого не писал, — осторожно заметил альбионец.

     

     — Да не Киплинг, а Кип Линг! — пояснил Гордон. — Великий поэт из королевства Скорпиона. Но это сейчас неважно. Вперед! Нас ждут великие дела! Осьминоги — к орудиям! Запускайте двигатель! Мы отправляемся немедленно!

     

     — Давление в циклотронах — 80 процентов! — доложил один из осьминогов. — Все турбины откалиброваны по центру! Медный порошок подается исправно!

     

     — Ключ на старт!

     

     — БРРРРРРРРРРРРРРРРЖЖЖЖЖЖ! — взревел могучий звездолет и ринулся в космос.

     

     — Он развивает скорость пять световых лет в час[4], — сообщил Гордон. — Мы в два счета доберемся до Плутона. А до тех пор…

     

     — Начни с самого начала — где в этом мире произошла развилка? — спросил альбионец.

     

     — А ты до сих пор не догадался? — удивился Гордон. — В 1879 году. Не родился…

     

     — Товарищ С.?! — вне себя от ужаса воскликнул Хеллборн.

     

     — С чего ты взял? — еще больше удивился американец.

     

     — Неужели товарищ Тро…

     

     — Альберт Эйнштейн, болван! А потом наступили совсем темные времена… Суровое и мрачное будущее.

     

     — Насколько суровое?

     

     — Сам посуди — прошло 200 тысяч лет, — в который раз повторил Гордон. — Это же в пять раз больше, чем во времена Императора, сидевшего на Золотом Троне Терры!

     

     Хеллборн замер, ошеломленный обрушенным на него ужасающим знанием.

     

     — Пип-пип-пи! — прервал его мысли ушераздирающий сигнал.

     

     — Нас вызывают, — Гордон выглянул в иллюминатор. — Неизвестный корабль справа по борту!

     

     Хеллборн последовал его примеру. Корабль и в самом деле был неизвестен.

     

     Тем временем Гордон включил стереопередатчик, и в воздухе загорелось трехмерное изображение суровых и мрачных людей в черных мундирах.

     

     «Фашисты», — безошибочно определил Хеллборн. Все фашисты любят черные мундиры!

     

     Предводитель фашистов, высокий человек с оранжевой кожей лица, выступил вперед.

     

     — Неизвестный корабль, назовите себя!

     

     — Это уранцы, — шепнул Гордон.

     

     — Но откуда? — изумился Хеллборн. — Ведь на Уране царят ядовитая атмосфера и чудовищный холод!..

     

     — Прошло 200 тысяч лет, — вздохнул американец. — Уран давным-давно терраформировали.

     

     — Зря они это сделали, — заметил Хеллборн.

     

     — Неизвестный корабль, назовите себя! — повторил оранжевый капитан.

     

     — А почему он говорит с нами по-английски? — задумался вслух альбионец.

     

     — Это нормально, здесь все так говорят, — хмыкнул Гордон. Он что-то искал под пультом управления.

     

     — Неизвестный корабль, назовите себя!!!

     

     — Эээ… «Дендра», порт приписки — Талларна! — наконец-то соизволил отозваться Гордон.

     

     — Гнусная ложь! — взорвался оранжевый капитан. — «Дендра» погибла пять лет назад в туманности Ориона![5] Самозванцы! Вы нарушили священные границы Лиги Холодных Миров! Немедленно сдавайтесь или приготовьтесь к неминуемому возмездию!

     

     — Император защитит нас! — вскричал Гордон.

     

     — Какой еще император?!

     

     — Арн Аббас!

     

     — Мертвец на Трооне?![6] — оранжевый офицер ухитрился позеленеть. — Ну что ж, приготовьтесь к встрече с ним прямо сейчас!

     

     — Я ошибся, — прошептал Гордон. — Это не просто уранцы. Это корбулонцы! Еретики! Адепты Предателя!!!

     

     — Адмиралъ Корбуло умер за нас! — рявкнул уранец.

     

     — Он умер, как бешеная собака! — огрызнулся Гордон.

     

     — Постой… — оранжевый капитан вперил свой взгляд в американца. — Я узнал тебя! Этот же ты! Убийца-Гордон! Ты убил его![7] Святотатец! Ты умрешь, умрешь!!! — уранец сорвался на визг. — К орудиям! Огонь! Беспощадный огонь!

     

     — А, вот он где, — неожидано хладнокровно произнес Гордон и вытащил из-под пульта странный пистолет с черным стержневидным стволом. Щелкнул кнопкой и направил его прямо на оранжевых собеседников.

     

     — Что это?! — расхохотался корбулонец. — Вы собираетесь стрелять в мою трехмерную проекцию?

     

     — Совершенно верно, — кивнул Гордон и нажал на спуск.

     

     Сверкающая синяя молния сорвалась с кончика стержня и ударила оранжевого офицера прямо в лицо. Хеллборну показалось, что он успел заметить, как испаряются глаза капитана. За первой молнией последовала вторая. Гордон успел застрелить четырех, прежде чем уранцы догадались оборвать связь.

     

     — Теперь вся надежда на атомные батареи, — прохрипел американец.

     

     — А как же система «стелс»… или как ее там… — начал было Хеллборн, до сих пор скромно стоявший в стороне.

     

     — Не успеем, — отмахнулся старый товарищ.

     1 — так в первоисточнике.

     

     2 — это действительно две разные Лиги. Одна находилась в туманности Угольный мешок (http://en.wikipedia.org/wiki/Coalsack_Nebula), другая простиралась от Юпитера до Нептуна. Так в первоисточниках.

     

     3 — Туманность Гантель (http://en.wikipedia.org/wiki/Dumbbell_Nebula)

     

     4 — Так в первоисточнике!

     

     5 — Так в первоисточнике!

     

     6 — Это не опечатка.

     

     7 — В самом первом томе, глава 28.

     Пять дирадиумных торпед выпустил вражеский звездолет — и три из них попали в цель. Оставляя за собой стремительный дымящийся след, крейсер-призрак совершил аварийную посадку в марсианской пустыне. Поднятые при этом облака пыли корбулонцы приняли за признаки окончательного уничтожения, и поэтому не стали добивать трижды несчастный корабль.

     

     — Почему трижды? — уточнил Хеллборн.

     

     — Он не принес удачи облачникам, потом американцам, теперь нам, — перечислил Гордон. — Машина больше не полетит. Двигатель раскурочен, переборки треснули…

     

     — Мы потеряем воздух и задохнемся!.. — запаниковал альбионец.

     

     — Прошло двести тысяч лет… — начал было Гордон.

     

     — Я понял, можешь не продолжать, — перебил его Хеллборн. — Марс тоже успели терраформировать.

     

     — Неоднократно, — подтвердил американец. — Но это по-прежнему суровая и опасная планета. Не веришь — спроси у них, — и Гордон кивнул на толпившихся вокруг осьминогов.

     

     — Это так, господин, — подтвердил один из марсиан. — Именно поэтому в свое время мы покинули ее и попытались переселиться на Землю…

     

     — Да, я помню, — небрежно кивнул Хеллборн. — Это ведь случилось за несколько лет до моего рождения. Нам даже удалось скопировать ваш треножник и применить его на Западном фронте.

     

     — ???!!!

     

     — Как-нибудь в другой раз, — отрезал альбионец. — Сейчас нам надо выбираться отсюда! Что это виднеется там, на горизонте?

     

     — Это… — осьминоги помялись. — Вы называете его Сфинксом.

     

     — Сфинкс? Да, помню что-то такое, — закивал Хеллборн. — Лицо на Марсе, Кидония… Так это он?

     

     — Он, но мы бы не советовали…

     

     — Знайте свое место, — нахмурился Джеймс.

     

     — Просим прощения, господин!

     

     — То-то же. Ждите меня здесь, я скоро вернусь.

     

     * * * * *

     

     При ближайшем рассмотрении Марсианский Сфинкс демонстрировал весьма отдаленное сходство с египтянскими или египетскими сфинксами — но все-таки демонстрировал. Кроме того, он умел говорить человеческим голосом.

     

     — Кто ты? — прозвучало в ушах Хеллборна, едва он приблизился к Сфинксу.

     

     — Хеллборн. Джеймс Хеллборн, — последовал немедленный ответ.

     

     — Что ты?

     

     — Я — Смерть, Разрушитель Миров! — приосанился альбионец.

     

     — Кто ходит утром на четырех ногах, днем — на двух, а вечером — на трех? — продолжал Сфинкс.

     

     — Эээ… — задумался Хеллборн. Что-то такое он уже слышал… или где-то читал… это же классическая античная загадка… на языке вертится… вспомнил!

     

     — Гордиев узел! — невероятно довольный собой объявил альбионец.

     

     Сфинкс как-то странно зашевелился.

     

     — Так я угадал или нет? Нет? — засомневался Хеллборн. — Не узел? Тогда что? А! Восьмое чудо света! Что, опять неверно? Тогда что? Висячий сад Семирамиды? Статуя Зевса Олимпийского?! Пиррова победа? Черт побери издержки классического образования… Парабеллум? Император? Гладиатор?! Спартакус!!! Меня зовут Спартакус!!!

     

     Сфинкс оторвался от своего лежбища, зашагал прочь и несколько секунд спустя ухитрился исчезнуть из поля зрения. Удивленный Хеллборн последовал за ним и едва не свалился в пропасть. На дне которой Сфинкс и лежал — раздробленный на тысячи осколков.

     

     — Какое ужасное и нелепое самоубийство… — пробормотал альбионец.

     Под светом солнца золотым,

     Проклявший вся и всех,

     Стоял скиталец — Хеллборн Джим,

     Разведчик и морпех.

     

     Едва бежавший от врагов,

     Лишь чудом не убит,

     Он был рожден в стране снегов,

     И древних пирамид.

     

     Струился сказочный эфир…

     Стремясь поймать волну,

     Он долго шел из мира в мир,

     С войны и на войну.

     

     И вот, сквозь мирозданья шов,

     Как будто через дверь,

     Он через зеркало прошел —

     И где же он теперь?

     

     Он видит пирамидный ряд,

     Зеленый вечный Нил…

     И рядом замерший солдат

     Тогда его спросил,

     

     Снимая плащ и пыльный шлем:

     — Ответь на мой вопрос,

     Зачем пришел в страну Та-Кем?

     Ты часом не гиксос?!

     

     — Читаешь Библию, Коран?

     Скажи мне, человек!

     Тебя прислал пальмирский клан?

     Ты турок или грек?!

     

     — Ответь, скиталец Хеллборн Джим!

     Чего же ты молчишь?!

     Ты мог разрушить вечный Рим,

     И трижды сжечь Париж!..

     

     …Он был как лезвие меча,

     В словах горел пожар —

     Но Хеллборн Джим не отвечал,

     Как свиборговый шар.

     

     Он говорил и говорил,

     Египетский солдат…

     Уже упало солнце в Нил,

     Сквозь пламенный закат.

     

     Вокруг миры переплелись —

     С Грифоном — Альбион,

     Уже проснулся древний сфинкс,

     И мертвый фараон.

     

     А Хеллборн Джим смотрел во тьму,

     И разглядел в ночи —

     Звезды, замученной в аду,

     Кровавые лучи…

     

     И понял в шоке Хеллборн Джим,

     Воитель и титан,

     Что Марс раскинут перед ним —

     Терраформирован.

     

     Пейзаж немедленно узнал —

     Кровавый пыль-песок,

     Вот рыбка плюхнулась в канал —

     Планету пересек.

     

     И легче пуха здесь чугун —

     Не так, как на Земле,

     И тарки мчатся между лун

     На быстром корабле.

     

     В стране Виргинии рожден,

     Пришелец из легенд,

     Здесь где-то бродит Картер Джон —

     Опасный конкурент!

     

     Кошмарных монстров зоопарк

     Тусуется вдали,

     Следит за ними Эрик Старк —

     Питомец Брэкетт Ли.

     

     Талцетла глаз. Адепты жгут —

     Чудовищной звезде

     Приносят жертвы там и тут,

     Но Аэлита где?

     

     Какой чудовищный патент

     Разрушил этот мир?!

     Где Магацитла монумент

     В стране Лизиазир?

     

     Где будет Спендер Джефф убит,

     Свой проигравший спор?

     И где лучами серебрит

     По-прежнему простор?

     

     Когда по лезвию меча

     Пройдется Рианнон?..

     

     …Но Сфинкс надменно промолчал

     И бросился в каньон.

     Вернувшись на место крушения трофейного звездолета, Джеймс Хеллборн понял, что все его сообщники и товарищи по несчастью куда-то пропали, кроме одного — смертельно раненого марсианского осьминога, издыхающего в огромной луже коричневой крови.

     

     — Это… были… они… — из последних сил прошептал марсианин. — Они… взяли… Гордона… в плен…

     

     — Они везде, — печально кивнул Хеллборн и потянулся за пистолетом, дабы избавить беднягу от мучений. Но пистолет не понадобился. Марсианин умер просто так.

     

     Хеллборн задумчиво постоял над трупом и, поскольку терять ему было нечего, пошел на восток. Все великие завоеватели шли на восток. Кроме тех, что шли на запад. Компаса у него не было, но Солнце садилось за спиной — наверно, там находился марсианский запад.

     

     Но далеко он не ушел.

     

     Солнечная система около 200000 года была довольно оживленным местом. Не успел Хеллборн пройти и одного километра по холодным красным пескам, как прямо перед ним на поверхность Марса приземлился (примарсился?) очередной космический корабль. На его серебристом борту красовался таинственный герб — четыре черных круга. Солдаты в черных мундирах («опять фашисты!»), скатившиеся по трапу, выглядели почти как гомо сапиенсы, но отличались от Хеллборна бледно-зеленым цветом лица. «Неужели египтянцы?» — в приступе минутного ужаса подумал Джеймс — и сам не заметил, как произнес эти слова вслух.

     

     — Нет, мы с Сатурна, — ответил предводитель загадочных пришельцев. — Военный флот Лиги Холодных Миров.

     

     — Можете не продолжать, — отмахнулся Хеллборн, — вы и Сатурн терраформировали…

     

     — Разумеется, — согласился собеседник. — А ты кто такой? Из какого века?

     

     — Почему «из какого века»? — удивился Хеллборн.

     

     — Можно подумать, ты первый путешественник во времени, которого мы встречаем, — отвечал сатурнианский офицер. — Почти все вы удивляетесь тому очевидному факту, что Сатурн — и другие планеты системы — давным-давно терраформированы. Так откуда?

     

     — ХХ век, — неохотно признался Джеймс.

     

     — А, помню, — кивнул инопланетянин. — Тот самый легендарный век, когда Цезарь Македонский сидел на московском троне!

     

     — Ну… вроде того, — не стал спорить Хеллборн. Этого еще не хватало. Спорить с подобным невежеством…

     

     К счастью, новый знакомый не особенно интересовался древней историей. Гораздо больше его интересовали куда более приземленные (примарсианные?!) материи:

     

     — А здесь что делаешь? На Марсе?

     

     — Заблудился, — буркнул Хеллборн.

     

     — А вот и нет! — расхохотался сатурнианин. — Ты пришел как раз туда, куда нужно! Вперед, поднимайся на корабль. Мы доставим тебя на место.

     

     — На какое еще место? — поспешил уточнить альбионец.

     

     — Рудники на Плутоне [1], — охотно сообщил собеседник. — Лиге нужны сильные, здоровые рабы, привыкшие к холодному климату. Великая война не за горами, и нам понадобятся все ресурсы Плутона, чтобы ее выиграть.

     

     Хеллборн затравленно огляделся по сторонам. В кармане пижамы все еще лежал пистолет, но патронов почти не осталось. Врагов слишком много. «Капитулируем сегодня, будем сражаться завтра», — твердо решил он и принялся покорно подниматься по трапу. Сатурниане нежно подталкивали его в спину стволами атомных винтовок. Впереди его ждал Плутон и тотальная космическая неизвестность.

     [1] Плутон тоже принадлежал Лиге Холодных Миров, хотя и не являлся отдельным членом федерального государства. Только планеты-гиганты от Юпитера до Нептуна имели подобный статус, поэтому на гербе Лиги и красовались четыре круга, по числу полноправных планет (так в первоисточнике).

     — Работайте, свиньи, солнце еще высоко! — напомнил надсмотрщик и громко расхохотался.

     

     Джеймс Хеллборн оперся на отбойный молоток, украдкой вытер лоб и с тоской посмотрел в небо. И действительно, высоко. Конечно, с расстояния в четыре миллиарда миль Солнце мало чем отличалось от других звезд в черном небе Плутона, зато висело оно в этом небе очень и очень долго. Потому что сутки на Плутоне продолжались чуть меньше, чем целая неделя на Земле.

     

     Разумеется, Плутон был терраформирован и сегодня, через 200 тысяч с лишним лет после окончания ХХ века, на его поверхности можно было дышать полной грудью. Слабое утешение, потому что в Антарктиде или Гренландии тоже можно дышать — а отрицательные температуры, царившие на Плутоне, могли прикончить даже пингвинов и поморников.

     

     «Но только не настоящего альбионца!» — с гордостью подумал Джеймс Хеллборн и тут же печально вздохнул. Слабое утешение. Он был жив и почти здоров, но находился в полном тупике и совершенно не приблизился к цели, о которой имел самое смутное представление.

     

     — Мне сказали, что на Плутоне находится центр Лиги Холодных Миров, как бы он не выглядел, — сказал Джеймс, повернувшись к своему напарнику, размахивавшему киркой справа от него. Это был суровый человек с отрывистыми и точными движениями. Бледное, с резкими чертами лицо застыло в каменной неподвижности, высокий лоб, упрямо наклоненный над рабочим инструментом, казалось, бросил вызов силам стихийной судьбы, угрожавшим живому мирку, забравшемуся в запретные глубины пространства.

     

     — Вас кто-то обманул, — отозвался товарищ по несчастью, не прекращая работу. — Столица Лиги расположена на Сатурне, там расположена резиденция диктатора и его ближайших соратников.

     

     — Будь я проклят, — выругался Джеймс. — Мой источник облажался по полной программе! Джон Гордон, ты тупица, пень, безмозглый червяк!..

     

     — Осуждение товарища ничему не поможет. Прошли времена, когда ошибки могли быть намеренными. А в этом случае, — небрежно заметил собеседник, — вероятность ошибки здесь тридцать процентов. Если добавить к этому неизбежную депрессию конца дежурства и еще потрясение от раскачки звездолета, я не сомневаюсь, что вы, Джеймс Хеллборн, сделали бы ту же ошибку.

     

     — Вы знаете мое имя, — заметил Джеймс, — но сами до сих пор не представились.

     

     — Меня зовут Эрг Ноор, — вежливо поклонился новый товарищ. — Я бы начальником 37-й звездной экспедиции…

     

     — Я тоже был начальником, — приосанился Хеллборн. — Начальником военной разведки.

     

     — Как и вы, я являюсь пришельцем из далекого прошлого. Пусть и не такого далекого, как ваше. Я появился на свет примерно через три тысячи лет после вас. В своей эпохе я был астронавтом, космическим исследователем. Мой звездолет, «Тантра», возвращался на Землю из опасного путешествия к железной звезде, — продолжал Эрг Ноор. — Мы уже собирались совершить посадку на Тритоне, где находился промежуточный космодром, когда поняли, что это не наш, хорошо знакомый и привычный Тритон. Это был Тритон далекого будущего…

     

     — Терраформированный, конечно, — тяжело вздохнул Джеймс.

     

     — Конечно, — кивнул Эрг Ноор. — Мой корабль подвергся нападению военного звездолета Лиги и совершил аварийную посадку на поверхность Нептуна…

     

     — Терра… — начал было Хеллборн, но собеседник не дал ему договорить:

     

     — А вот и не угадали! — торжественно воскликнул Эрг Ноор. — Нептун является приятным исключением в этом ужасном мире далекого будущего! Его так и не терраформировали! Его АКВАформировали! Весь Нептун — один сплошной гигантский океан, лишь кое-где украшенный мелкими островами. На один из них мы и рухнули. Некоторые из моих товарищей погибли на месте, уцелевших солдаты Лиги взяли в плен. Женщин продали в гарем диктатора, а всех остальных отправили в рудники или на лесоповал, на самые разные планеты. Нас намеренно разделили, чтобы мы не смогли организовать коммунистическую ячейку и поднять восстание. Но они жестоко просчитались! Нет таких крепостей, которые не смогли бы взять коммунары!

     

     — Рот фронт! — поспешно отозвался Джеймс Хеллборн, вызывая из памяти полузабытые воспоминания о своих приключениях в самых разных коммунистических странах Европы, Азии, Африки и Латинской Америки.

     

     — Рот фронт! — подхватил Эрг Ноор. — И поверьте мне, недалек тот день… Но тссс! Сюда идет один из этих сатурнианских надсмотрщиков. Продолжайте работать, не привлекайте его внимание… Вечером я познакомлю вас с вождем нашего грядущего восстания.

     

     Вечером — то есть примерно через три земных дня — Эрг Ноор привел Хеллборна в пустой барак на самой границе лагеря, где содержались рабы-рудокопы. Охранники в этом углу лагеря почти не появлялись — не видели смысла. Бежать на Плутоне было некуда. Сразу за забором лагеря начиналась смертельно опасная ледяная пустыня, в глубине которой скрывались свирепые генномодифицированные хищники и другие чудовищные опасности.

     

     Вождь заговорщиков сразу пришелся Хеллборну по душе. За таким человеком он готов был пойти, пусть даже и не разделял его коммунистические убеждения. Вождь был высок и широкоплеч, лет около сорока. Коротко остриженные черные волосы, энергичное худощавое лицо — бесцветное, неестественно бледное; пронзительные черные глаза. «Интересно, с какой терраформированной планеты он родом?» — задумался Джеймс. — «Судя по цвету лица, он родился очень далеко от нашего Солнца… Неужели плутонец?»

     

     — …когда придет время, — тем временем говорил вождь заговорщиков, — я сам поведу вас в бой.

     

     — Быть может, вам не стоит рисковать… — неуверенно заметил один из рабов.

     

     Лидер уничтожающе посмотрел на него:

     

     — Вы считаете, я должен бояться каких-то слабосильных лагерных охранников? Разве тысячи людей не готовы с радостью отдать свои жизни во имя нашего великого дела? Разве кто-нибудь из них отступит перед опасностью, когда от его самоотверженности и беззаветной преданности зависит успех наших грандиозных планов? Мы добьемся победы! Займем свое законное место в Галактике, отвоюем его у алчной Лиги, жаждущей обречь нас на вечное прозябание в этом темном мире! Борясь за общее дело, как может вождь помышлять о своей персоне?!

     

     Рудокоп поклонился, истово, с благоговением, остальные последовали его примеру.

     

     Когда заговорщики принялись расходиться, Эрг Ноор подвел Хеллборна к вождю:

     

     — Это Джеймс Хеллборн, наш новый товарищ, я о нем рассказывал…

     

     — Да, конечно, — кивнул лидер восстания. — Вы можете идти, Эрг. Останьтесь со мной, товарищ Хеллборн, нам есть о чем поговорить.

     

     Джеймс не возражал.

     

     Когда за последним заговорщиком закрылась дверь, суровое лицо вождя заметно смягчилось. Лидер опустился на стул и смотрел на Хеллборна, широко улыбаясь.

     

     — Как вам моя речь, Джеймс Хеллборн? — поинтересовался он. — Ловко я их, правда? Что делать — людям нравится подобная чушь.

     

     Внезапная перемена в его поведении была поразительна.

     

     — Значит, вы сами не верите в это? — спросил Хеллборн.

     

     — Разве я похож на круглого идиота? — засмеялся собеседник. — Такие слова годятся только для сумасшедших фанатиков. Но фанатики — главная движущая сила, вот и приходится… — Он радушно указал на соседний стул. — Садитесь Я бы предложил выпить, но не держу здесь ничего такого. Не дай бог, рухнет легенда о строгой жизни Шорр Кана, о его неустанных трудах на благо народов Галактики…

     

     — Шорр Кана? — переспросил Хеллборн.

     

     — О, прошу прощения, я забыл представиться. Пребывание на Плутоне плохо сказалось на моих манерах. — Собеседник вежливо поклонился. — Меня зовут Шорр Кан. К вашим услугам.

     — Не осталось никаких сомнений, — объявила Фай Родис, начальник экспедиции. — Мы опасались, что нечто подобное может с нами произойти… возможно, схожая судьба постигла пропавший без вести «Нооген». — Она позволила себе едва заметную паузу. — По итогам последнего прыжка наш звездолет переместился не только в пространстве, но и во времени. — Еще одна пауза. — Судя по текущей карте звездного неба — примерно на 200 тысяч лет в будущее.

     

     — Невероятно… — прошептала Чеди Даан.

     

     — Ошибка исключена? — хладнокровно уточнил Гэн Атал, инженер броневой защиты.

     

     — Исключена, — резко отозвался Гриф Рифт, капитан звездолета. — Простите, я не хотел повышать на вас голос… Исключена, — повторил он гораздо тише. — Астрономия — точная наука. Двести тысяч лет, плюс-минус несколько веков. Мы собираемся уточнить полученные цифры, но при таких временных отличиях, одним веком больше или меньше — не имеет никакого значения.

     

     — Разве мы не можем вернуться?! — воскликнула Чеди.

     

     — Исключено, — снова заговорила Фай Родис. — Путешествие во времени возможны только в одном направлении. Обратное движение невозможно. Темпоральные законы Аль Берта однозначно запрещают это.

     

     — Что же нам теперь делать? — подала голос Тивиса Хенако.

     

     — Мы были готовы к такому развитию событий, — спокойно продолжала Родис. — Пусть не через двести тысяч лет, но мы были готовы вернуться на Землю через несколько веков, когда все наши родные и близкие будут давно мертвы. Мы сознательно пошли на эту жертву. Ради науки, ради познания, ради всего человечества. Наша миссия не изменилась. Заметно усложнилась, но не изменилась.

     

     — Это значит — Торманс?! — вскинула голову неугомонная Чеди.

     

     — И да, и нет, — отозвалась Фай Родис. — Прежде всего, мы должны отыскать новое месторасположение Торманса — за прошедшие века карта Вселенной заметно изменилась. Но не уверена, что нам следует туда торопиться. Боюсь, что Торманс теперь везде.

     

     — Что это значит? — не понял Тор Лик.

     

     — За последние несколько дней мы перехватили великое множество теле- и радиосигналов на самых разных волнах и частотах, — сказала Родис. — Нам удалось расшифровать язык. Как оказалось, в нашей Галактике по-прежнему процветает жизнь и существует могущественная человеческая цивилизация, заселившая тысячи планет, между которыми перемещаются быстрые и надежные сверхсветовые звездолеты. Это хорошие новости. Что же касается плохих, то эта цивилизация не имеет ничего общего с нашим Великим Кольцом — равноправным союзом разумных существ, объединенных жаждой прогресса и движения вперед. Здешнее общество настолько архаично, что просто невозможно себе представить. Человечество расколото на несколько десятков, если не сотен отдельных фракций, во главе которых стоят — вы не поверите — наследственные или выборные монархи. Именно так, монархи — короли, графы, бароны, императоры. Проще всего будет назвать эту систему космическим неофеодализмом.

     

     — Это просто чудовищно! — одновременно воскликнули сразу несколько членов экипажа. — Короли, бароны… какое-то дикое средневековое мракобесие.

     

     — Это положение вещей можно назвать одним словом, и оно вам хорошо знакомо, — печально кивнула Родис. — Инферно. Человечество далекого будущего погрузилось в инферно. Эти звездные королевства плохо ладят друг с другом и нередко ведут между собой войны. Представьте, тысячи могучих кораблей путешествуют между звезд только ради того, чтобы обрушить на чужие планеты атомные снаряды, водородные бомбы, ядовитые газы, смертоносную радиацию…

     

     Чеди не выдержала и заплакала.

     

     — Как такое могло произойти? — тихо спросила Мента Кор. — Как наши потомки могли пасть так низко? .

     

     — У меня есть теория, — задумчиво сказала Фай Родис. — Как ни горько это признавать, в таком положении вещей может быть и наша вина. Не только наша — экипажа «Темного пламени», но и всей Земли. Мы летели на Торманс, чтобы спасти его из бездны инферно, но опоздали на двести тысяч лет. За это время Торманс распространил свои идеи и жизненный уклад на всю Галактику. Мы — земляне — ошибались, когда считали, будто фашистские режимы и тираны-милитаристы не способны создавать стабильные сообщества, могущие путешествовать между звезд и покорять иные миры. Они проделали это однажды — в последние годы Эры Разобщенного Мира — и, скорей всего, сумели сделать это снова. Мы не сумели спасти Торманс — и поэтому сегодня наш долг заключается в том, чтобы спасти всю Галактику. На выполнение этой миссии без сомнения уйдут годы, быть может, вся наша жизнь; быть может, борьбу придется продолжить нашим потомкам. Но у нас нет другого выхода. Таков путь.

     

     — Таков путь, — хором отозвались астронавты «Темного пламени».

     

     — Да будет так, — решительно добавила Фай Родис. — Цель ясна и обозначена. Самое время вернуться к текущим делам и насущным проблемам. Начнем с изучения языка, который господствует в этой вселенной. Как ни странно — хотя что тут странного, при такой политической ситуации? — этот язык также чудовищно архаичен. Он очень близок к древнему английскому языку нашей Земли — скорей всего, такой язык доминировал на Тормансе, что только подтверждает мою теорию. Все готовы? Начнем первый урок. Для начала вы должны выучить девять самых важных слов этого языка. Эти слова употребляются регулярно, представителями всех слоев общества, в повседневной жизни, в самых обычных жизненных ситуациях. Слушайте внимательно и запоминайте: ass, balls, cocksucker, cunt, fuck, motherfucker, piss, shit, tits…

     — Шорр Кан? — задумчиво повторил Джеймс Хеллборн. — Не уверен, что мне приходилось раньше слышать это имя…

     

     — Зато мне приходилось слышать ваше, — парировал собеседник. — Я навел о вас справки, Джеймс. У меня сложилось впечатление, что вы именно тот человек, который мне нужен.

     

     — Нужен для чего? — немедленно поинтересовался Хеллборн.

     

     — Все очень просто, Джеймс, — отвечал Шорр Кан. — Я засиделся на этой планете и собираюсь ее покинуть в самое ближайшее время. Как и вы, насколько мне известно. Поэтому мы можем быть полезны друг другу.

     

     — Разумеется, — согласно кивнул Хеллборн. — Но ведь ради этого все и затевается, не правда ли? Заговор, восстание…

     

     Шорр Кан снова расхохотался.

     

     — Восстание?! Очнитесь, мистер Хеллборн! Я понимаю, что вы не так давно на этой планете, но должны были уже понять. Восстание не имеет никаких шансов на успех и обречено на провал. Побег — совсем другое дело…

     

     — Я начинаю догадываться, к чему вы клоните, — прищурился Джеймс, — но хотел бы услышать это от вас.

     

     — Охотно, мистер Хеллборн! — расплылся в улыбке Шорр Кан. — Восстание послужит отвлекающим маневром, только и всего. Пока рудокопы и охранники будут резать друг друга, несколько отважных и предприимчивых людей смогут пробраться на местный космодром и угнать небольшой космический корабль. Вот и все, как видите, все очень просто. Буду с вами предельно откровенен — я бы давно так поступил, но для управления современным звездолетом желательно иметь на борту как минимум трех человек. Поэтому мне нужен такой товарищ, как вы. Полагаю, вы не питаете нежных чувств к местному коммунистическому движению и охотно согласитесь бросить его на произвол судьбы…

     

     — Да вы просто мысли мои читаете, — в свою очередь осклабился Хеллборн. — Но вы сказали — «управлять современным звездолетом». Есть кое-что, что вы обо мне не знаете…

     

     — Не волнуйтесь об этом, Джеймс, — Шорр Кан поднял ладонь в успокаивающем жесте. — Даже на современном звездолете есть механизмы, с которыми справится любой дикарь, у которого есть две руки — без обид, мой друг — или пришелец из далекого прошлого. То есть вы.

     

     — В таком случае, чего же мы ждем? — пожал плечами Хеллборн. — Третьего члена экипажа? Кого вы видите в этой роли? Эрг Ноора?

     

     — О, нет, только не этот идеалист, — покачал головой Шорр Кан. — Он не станет играть по нашим правилам и все испортит. Нет, у меня есть другой кандидат. Пойдемте, я вас с ним познакомлю.

     

     Заговорщики покинули барак, добрались до входа в ближайшую шахту и принялись спускаться на лифте. Спускаться пришлось долго. Хеллборну еще не приходилось бывать так глубоко под землей — то есть, под поверхностью Плутона. На одном из самых нижних ярусов, где они покинули кабину лифта, царила тьма, нарушаемая редкими светильниками. Кроме того, здесь было заметно теплее. Похоже, до раскаленного ядра планеты было не так уж и далеко.

     

     Искомый третий член экипажа обнаружился в одном из тупиков. Хеллборн едва мог разглядеть нового товарища в кромешной тьме. Единственное, что сразу бросалось в глаза — это глаза незнакомца[1]. Они сверкали в темноте странным, фантастическим, металлическим светом.

     

     — Разрешите представить… — начал было Шорр Кан, но таинственный незнакомец перебил его:

     

     — Я и сам могу представиться. — Он сделал небольшую паузу и продолжил: — Ричард Б. Риддик. Беглый заключенный. Убийца.

     

     — Джеймс П. Хеллборн, — в тон ему отвечал альбионец. — Смерть, Разрушитель Миров.

     

     — Почему вы торопитесь покинуть Плутон, мистер Хеллборн? — поинтересовался новый собеседник. Судя по тону, титулы Хеллборна не произвели на него ни малейшего впечатления.

     

     — Я хочу вернуться домой, — пожал плечами Джеймс.

     

     — Хм, — прозвучало в ответ. — И где же ваш дом?

     

     — На Земле, — не стал скрывать Хеллборн. — Примерно двести тысяч лет назад.

     

     — Хм, — повторил Ричард Б. Риддик. — Я мог бы помочь вам добраться до Земли, но вот двести тысяч лет назад…

     

     — Хватит и первой половины, — поспешил уточнить Джеймс. — Со второй я справлюсь сам.

     

     — Между прочим, — вмешался Шорр Кан, — знавал я одного землянина, как раз из вашей эпохи.

     

     — Если вы имеете в виду человека по имени Джон Гордон, — рискнул предположить Хеллборн, — тогда у нас есть общий знакомый.

     

     — Вы тоже знаете Гордона?! — оживился Шорр Кан. — Отличный парень, не правда ли?

     

     — Не такой уж он и отличный, — нахмурился Джеймс Хеллборн. — Это он меня подставил, и по его милости я оказался здесь. Как только я до него доберусь…

     

     — Не спешите судить его слишком строго, — заметил Шорр Кан. — Джон Гордон — действительно отличный парень. Романтик, идеалист, борец за справедливость…

     

     — Вы только что перечислили типичные признаки законченного негодяя, — пробурчал Хеллборн.

     

     Шорр Кан расхохотался.

     

     — Вы не представляете, как я с вами согласен! Впрочем, наш общий друг Джон Гордон является приятным исключением из этого правила… но довольно о нем. Вернемся к нашим насущным делам.

     

     — Наконец-то, — проворчал Риддик, — а я уже собирался предложить вам снять номер. Итак, мистер Хеллборн, вы собираетесь вернуться на Землю. Боюсь, в настоящее время это невозможно.

     

     — Почему? — только и спросил Джеймс.

     

     — Разве вы не слышали последние новости? Землю атаковали холодильники. Скорей всего, уже в ближайшие часы вся планета будет в их власти.

     

     — Холодильники?! — не понял Хеллборн.

     

     — Лига Холодных Миров, — поспешил уточнить Шорр Кан.

     

     — Понимаю, — кивнул Джеймс, — каждый враг должен иметь оскорбительную кличку, это очень древняя традиция, она процветала уже в мою эпоху… Должен признаться, что я неоднократно слышал про эту Лигу — и даже оказался у нее в рабстве — но так до сих пор толком и не понял, что она из себя представляет.

     

     — Охотно просвещу вас, — в голосе Шорр Кана прозвучало неподдельное воодушевление; похоже, он собирался оседлать свой любимый конек. — Итак, Лига Холодных Миров простирается от Юпитера до Нептуна; ей также принадлежат малые планеты вроде Плутона и многочисленные спутники. Есть мнение, что на сегодняшний день это самое могущественное государство в Галактике.

     

     — Как это возможно? — удивился Хеллборн. — Я слышал, что Галактику делят между собой многочисленные звездные королевства, а тут — всего четыре планеты…

     

     — Четыре планеты-гиганта, — уточнил Шорр Кан. — Сколько человек населяли Землю в ваш век, несколько миллиардов? Теперь умножьте это число на площадь одного только Юпитера, а ведь еще есть Сатурн, Уран…

     

     — Начинаю понимать, — пробормотал Джеймс.

     

     — Возьмите любое звездное королевство, — продолжал Шорр Кан. — Например, Лебедь. Владеет всем одноименным созвездием и рядом соседних. Его правитель носит гордый титул Король Солнц Лебедя. Ему принадлежат несколько сотен планет, под его командованием находятся несколько тысяч боевых звездолетов. На первый взгляд — внушительная сила! Но только на первый. Звездолеты разбросаны по дальним гарнизонам. Четверть планет едва заселена людьми-колонистами, добрую половину планет населяют не совсем лояльные негуманоиды. И если против них выступят четыре планеты-гиганта, объединенные харизматичным диктатором и вооруженные воинственной идеологией, способные сконцентрировать огромные силы на узком участке фронта — я поставлю на Лигу. Как в свое время поставил на свою… Знаете, ведь я тоже когда-то был диктатором Лиги. Лиги Темных Миров.

     

     — Я тоже, — пришло время Хеллборна демонстрировать показное равнодушие. — Был диктатором. Диктатором Мандрагоры.

     

     — Это такая планета? — заинтересовался Шорр Кан. — Туманность? Созвездие?

     

     — Это материк, — неохотно признался Джеймс.

     

     — Все мы когда-то были диктаторами, — подал голос до сих пор молчавший Риддик. — Я, например, был вождем некромонгеров.

     

     — Некромонгеры? — повторил Хеллборн. Это имя он слышал впервые.

     

     — Имя им — некромонгеры, — повторил Риддик. — Им нет равных. Они выступили в крестовый поход, огнем и мечом прокладывая себе дорогу среди звезд к скоплению новых темных миров, которое они называют Андерверс — Вселенная Смерти. Для них это земля обетованная. Они убивают всех, кого не могут обратить в свою веру. Они — некромонгеры. Главный над ними — Лорд-Маршал. Только ему удалось совершить паломничество к вратам Вселенной Смерти. Назад он вернулся совершенно другим существом — необыкновенно сильным, но совсем чужим — наполовину человек, наполовину… кто-то еще. Мы должны восстановить равновесие сил, чтобы выжить. Иначе они уничтожат всех на своем пути — быть может, всю разумную жизнь во вселенной…

     

     — Постойте… Скопление темных миров? — уточнил Джеймс Хеллборн. — Это значит…

     

     — Все верно, — кивнул Шорр Кан. — Моя родная туманность. Туда они и направляются. Поэтому я собираюсь вернуться домой и их остановить.

     

     — А вы, мистер Риддик? — повернулся Хеллборн к человеку с блестящими металлическими глазами. — Если вы когда-то были вождем некромонгером…

     

     — Именно поэтому я тоже хочу их остановить, — ответил Риддик. — Старый должок. Длинный рассказ для другого случая.

     

     — Что ж, — кивнул Хеллборн, — я вижу, как пересекаются ваши интересы в этой истории, а я-то здесь причем? Я всего лишь хочу вернуться на Землю…

     

     — Все очень просто, мистер Хеллборн, — снова заговорил Шорр Кан. — Вы поможете мне спасти Темные Миры от некромонгеров. После этого я смогу атаковать Лигу Холодных Миров — у меня не будет другого выхода. В Галактике есть место только для одной Лиги. Не сомневаюсь, другие звездные короли поддержат нас, потому что холодильники угрожают им всем. И как только с Холодными Мирами будет покончено — Земля будет свободна, и вы сможете вернуться домой.

     

     «В этом плане просто обязан быть какой-то подвох, — отстранено подумал Джеймс Хеллборн, — просто не может не быть. Они принимают меня за идиота и собираются использовать… почему бы и нет? Сделаю вид, что купился. Только бы выбраться с Плутона — а там посмотрим, кто кого использует».

     

     — Прекрасный план, мистер Шорр Кан, — решительно произнес Хеллборн. — Вот моя рука — я с вами.

     

     Шорр Кан дружески похлопал его по плечу.

     

     — Отлично сказано! Ничто во всей Галактике не устоит перед союзом таких трех великих друзей!

     [1] - оцените каламбур!

     Восстание началось ровно в полночь по местному времени — как будто это имело какое-то значение, с таким же успехом его можно было начать и ровно в полдень. Но древние традиции с трудом отмирали даже в этом далеком будущем и так далеко от Земли. «Разве за это мы боролись и страдали?» — с горечью подумал Хеллборн и твердо дал себе слово что-нибудь радикально изменить после возвращения в родной век. Конечно, если он туда вернется… Нет, об этом даже думать нельзя! Не «если», а «когда»!

     

     Но так или иначе, до возвращения было далеко. Потому на что на холодном, но терраформированном Плутоне царила полночь. «Перед рассветом всегда темно», — некстати вспомнил Джеймс и тяжело вздохнул.

     

     — Выше нос, мой дорогой друг! — воскликнул Шорр Кан. — Свобода совсем рядом — осталось только протянуть руку!

     

     Ричард Б. Риддик никак это не прокомментировал, только отхлебнул еще немного чаю из большой жестяной кружки.

     

     Три товарища медленно шли по тропинке меж двух бараков, постепенно удаляясь от той части лагеря, откуда доносились крики и выстрелы. Судя по всему, там разгоралось нешуточное сражение. Все шло по плану.

     

     Даже спешивший навстречу отряд холодильников был частью плана.

     

     — Что вы здесь делаете?! — заорал сатурнианский офицер.

     

     — Мы всего лишь пытаемся избежать встречи с этими безумными мятежниками, — жалобно промямлил Шорр Кан. «Ах, какой актер погибает!» — подумал Хеллборн. — Мы добрые рудокопы и честные подданные Лиги, мы с этим никак не связаны…

     

     — Немедленно возвращайтесь в свой барак! — завопил офицер и замахнулся дубинкой. Зря он это сделал. Хеллборн поступил как настоящий альбионец и уложил его точным ударом в глаз острой сосулькой, сорванной с крыши ближайшего барака. Следовавший за офицером сержант получил в лицо добрую порцию кипятка. Третий холодильник был убит ударом жестяной кружки в горло. Четвертый также пал от сосульки. Ну и так далее, пока все холодильники не полегли у ног Хеллборна и Риддика. Шорр Кан при этом никак не принимал участие в сражении:

     

     — Я буду командовать и координировать, если не возражаете, — предложил он еще накануне операции. Никто не возражал.

     

     — Я собираюсь сыграть в игру «кто самый лучший убийца», и чем меньше конкурентов — тем лучше, — заметил Риддик.

     

     — Согласен, — кивнул Хеллборн, хотя на самом-то деле ему было как-то наплевать.

     

     Теперь настало время подвести предварительные итоги, и оказалось, и что Риддик выиграл. Ему удалось убить четверых холодильников, тогда как Хеллборну только трех. Джеймса это нисколько не расстроило. На его счету было столько трупов, что он считал ниже своего достоинства что-либо доказывать этому инопланетному варвару.

     

     — Отличное начало, — подытожил Шорр Кан. — Путь свободен. Вперед!

     

     Несколько минут спустя они стояли у ворот примыкавшего к лагерю космодрома.

     

     — Что вы здесь делаете?! — заорал стоявший на посту холодильник.

     

     — Мы бедные рудокопы, спасаемся от мятежников… — завел привычную шарманку Шорр Кан, в то время как Риддик и Хеллборн пустили в ход жестяную посуду и острые сосульки. Через несколько секунд все было кончено.

     

     — Как и я рассчитывал, — заметил Шорр Кан, — охранников гораздо меньше, чем обычно. Все силы брошены на подавление мятежа. Все идет по плану, как бы не сглазить!.. Так-так-так… Пожалуй, этот корабль нам подойдет. Что скажете, мистер Риддик?

     

     — Согласен, — кивнул убийца. Хеллборна вообще никто не спрашивал, но он не был в обиде, потому что в звездолетах 203-го тысячелетия до сих пор не разбирался.

     

     Когда они добрались до капитанского мостика, Риддик сел за штурвал, Шорр Кан занял капитанское кресло, а Хеллборну указали на пост бортстрелка. Шорр Кан не обманул — ничего сложного здесь не было. Такие же привычные гашетки и спусковые крючки, как и в ХХ веке. Только атомный пулемет на сей раз смотрел прямо в открытый космос.

     

     — Они почти наверняка отправят за нами погоню, — заметил Шорр Кан.

     

     — Совершенно верно, — кивнул Риддик. — Поэтому прямо сейчас нам не стоит лететь за пределы Солнечной системы.

     

     — А куда же мы полетим? — не понял Хеллборн.

     

     — В обратном направлении, — невозмутимо продолжал Риддик. — На Меркурий. Я должен забрать оттуда кое-кого, а где-нибудь по дороге мы окончательно затеряемся и поменяем корабль.

     

     — Хороший план, — согласился Шорр Кан, — не возражаю.

     

     Джеймс Хеллборн тем более не возражал. Быть может, он понятия не имел, в какой стороне расположены Темные Миры или другие звездные королевства, но карту Солнечной системы в военно-морской академии Нового Альбиона выучил на «отлично».

     

     Если лететь с Плутона на Меркурий, то рано или поздно пролетишь рядом с Землей.

     — Мы не можем постоянно болтаться в космосе, тем более с нашим откровенно устаревшим и не совсем надежным двигателем, — объявила Фай Родис на очередном совещании. — Мы должны модернизировать звездолет, используя технологии этого века, пополнить запасы и организовать оперативную базу для дальнейших действий. Короче говоря, нам потребуется тихая и безопасная гавань. Перехват межпланетных теле- и радиосообщений позволил нам составить более-менее четкую политическую карту Галактики, мы подобрали несколько вариантов и теперь хотим поставить их на голосование.

     

     — Почему бы нам не вернуться на Землю? — подала голос неугомонная Чеди.

     

     — Боюсь, в настоящий момент это невозможно, — помрачнела Родис. — Мне трудно об этом говорить… на Земле… на Земле идет война. Инопланетное вторжение. Один из этих безумных королей или императоров…

     

     На этот раз даже никто не заплакал. Фай увидела в этом одновременно добрый и плохой знак. С одной стороны, экипаж мужественно преодолевает трудности. С другой стороны, как-то слишком быстро люди Эры Встретившихся Рук привыкли к воистину инфернальному положению вещей в этой вселенной…

     

     — Итак, — Родис поспешила сменить тему, — из всех вариантов я выбрала два самых подходящих. Во-первых, так называемое Облако. В наших каталогах эта туманность значится как ЛОИГ566787+9874, а в древние времена была известна как Курительная Трубка[1]. Не так давно в этом Облаке располагалось независимое государство, известное как Лига Темных Миров. В отличие от абсолютного большинства космических государств данной эпохи, Лига имела весьма прогрессивную республиканскую форму правления с элементами прогрессивного социализма. Неудивительно, что она вызвала чудовищную ненависть всех этих королей и баронов, которые поспешили разгромить Лигу в жестокой космической войне. Они даже не постеснялись применить против народов Облака чудовищное оружие массового поражения, известное как Разрушитель. К счастью, победители-феодалы не сумели надолго закрепиться в оккупированном Облаке и покинули его, отвлеченные проблемами родных планет. Судя по всему, Облако постепенно восстанавливается после войны. Возможно, именно там мы найдем надежных и понимающих союзников. Темные Миры и «Темное Пламя» — быть может, сама Вселенная подсказывает нам, где искать друзей!

     

     — А другой вариант? — спросила Эвиза.

     

     — Несколько менее симпатичный, — отвечала Фай. — Один из баронов созвездия Змееносца. Прогрессивный монарх, если можно так сказать, успешно завершивший индустриализацию родной планеты и ведущий обширную торговлю с другими мирами. До его планеты будет проще добраться, чем до Облака, и там мы сможем приобрести и установить на наш корабль современный двигатель. А уже потом отправиться в Темные Миры.

     

     — Барон? — переспросил Тор Лик. — То есть один из этих местных феодалов…

     

     — Конечно, он всего лишь наследственный монарх, — пожала плечами Родис, — но не все они кровожадные и беззаконные тираны. Я надеюсь, что этот барон тоже может стать нашим союзником. У меня хорошее предчувствие. Видите ли, у этого барона русское имя. А ведь именно Россия была первой страной социализма. Именно она пошла великим путем по лезвию бритвы между гангстеризующимся капитализмом, лжесоциализмом и всеми их разновидностями. Русские решили, что лучше быть беднее, но подготовить общество с большей заботой о людях и с большей справедливостью, искоренить условия и самое понятие капиталистического успеха, искоренить всяческих владык, больших и малых, в политике, науке, искусстве. Вот ключ, который привел наших предков к Эре Мирового Воссоединения. Я верю, что мы снова найдем этот ключ — не исключено, что на планете этого русского барона. Как сказал древний русский поэт — «О, эти сны о небе золотистом, о пристани крылатых кораблей!» Мы найдем там безопасную пристань.

     

     — Как зовут этого барона? — уточнила Чеди.

     

     — Владимир. Владимир Харконнен.

     Как и следовало ожидать, до Меркурия они в этот раз не добрались. И до Земли тоже.

     

     Звездолет, угнанный с плутонского космодрома, присоединился к длинному списку морских, воздушных и космических кораблей, имевших несчастье принимать на своем борту некоего Джеймса Хеллборна. Нет, он не разбился и не взорвался. Всего лишь столкнулся с крошечным метеоритом где-то за орбитой Урана. Шорр Кан и Риддик даже не поняли, как им повезло. Чудовищно повезло.

     

     — Повреждения незначительны, но в открытом космосе их не исправить, — объявил Риддик. — Придется садиться на ближайшую планету.

     

     — И какая планета ближайшая? — на всякий случай уточнил Хеллборн.

     

     — Сатурн, — задумчиво пробормотал Шорр Кан. — Столица Лиги Холодных Миров.

     

     — Почему именно Сатурн стал столицей? — полюбопытствовал Джеймс. — Почему не Юпитер, например? Насколько я помню, Юпитер гораздо больше…

     

     — Юпитер пытался, в незапамятные времена, но местный император переоценил свои силы, — поведал Шорр Кан. — К тому же юпитерианцы, несмотря на свою многочисленность, довольно примитивный народ, погрязший в невежестве и темных суевериях. Сатурниане, гораздо более прогрессивные, переиграли их по всех статьям. Поэтому все прочие народы современной Лиги обречены играть роль пушечного мяса на службе у Сатурнополиса. Интересный в своем роде город… похоже, скоро вы его увидите.

     

     — Мы просто так заявимся туда? — засомневался Хеллборн. — Беглые рабы с Плутона, инопланетяне…

     

     — Вот именно, прямо сейчас и заявимся, — усмехнулся Шорр Кан. — Но не как беглые рабы.

     

     Несколько часов спустя три товарища спокойно спустились по трапу на одном из космодромов Сатурнополиса. Переодетые в найденную на борту черную униформу и вооруженные до зубов. Что интересно, их откровенно инопланетный вид (смуглый Риддик, бледнолицый Шорр Кан и промежуточный между ними Хеллборн) ничуть не смутил зеленокожего сатурнианского пограничника.

     

     — А, очередные наемники, — проворчал он. — Добро пожаловать. Вы как раз вовремя. Общий сбор на центральной площади. Шагайте в том направлении, не пропустите.

     

     Даже документов не проверил, к чудовищному удивлению Хеллборна. После этого он уже почти ничему не удивлялся.

     

     Сатурнианский воздух можно было вдыхать полной грудью. Гравитация совсем незначительно отличалась от земной — примерно 1.065 «же», как и на Сатурне 200-тысячелетней давности. Вот только погода оставляла желать лучшего. Над головой повисли свинцовые тучи, готовые лопнуть в любой момент.

     

     — А неплохо тут все у них, — заметил Шорр Кан, вращая головой по сторонам и любуясь местной архитектурой. — Все эти циклопические кубы… мы тоже в таком стиле строили.

     

     «Неудивительно, — подумал Хеллборн, — все фашисты любят черную форму и циклопический кубизм».

     

     — Я бы все обставил по-другому, — сказал Риддик.

     

     — Вот только погода мне не нравится, — забеспокоился Шорр Кан, бросив взгляд на небо. — У нас в Темных Мирах дожди не были частым явлением.

     

     — Обычно с дождями приходят чудовища, — глубокомысленно заметил Риддик и пояснил, в ответ на недоуменный взгляд Хеллборна: — У меня богатый опыт.

     

     — А мне дождь обычно приносит удачу, — пожал плечами Джеймс. — Я человек дождя!

     

     И хлынул дождь.

     

     На центральной площади Сатурнополиса, в колдовском зеленом свете криптоновых прожекторов, собрались сотни тысяч людей и негуманоидов, самых разных цветов кожи и шерсти, сжимавшие оружие в руках и других конечностях, извергавшие воинственные вопли на доброй сотне языков. Несмотря на падающие с неба потоки воды, повсюду ухитрялись развеваться знамена с четырьмя кольцами Холодных Миров. Эпическая картина, вызывавшая у Джеймса Хеллборна не самые приятные воспоминания. Примерно так выглядела белголландская орда, в свое время покорившая Новый Альбион. Черт побери, как давно это было…

     

     — Хаскелл Траск — великий человек! — нарочито громко воскликнул Шорр Кан и оглянулся по сторонам. — Только он мог собрать такую великую армию! — добавил бывший диктатор и ткнул локтем стоявшего рядом сатурнианина. — Не правда ли, друг мой?

     

     — Похоже, ты примкнул к нам совсем недавно, бледнолицый… — подозрительно уставился на него холодильник.

     

     — Так и есть, — невозмутимо кивнул Шорр Кан.

     

     -…и поэтому не слышал последние новости, — продолжал абориген. — Хаскелл Траск отправился к праотцам. Этот болван едва не погубил нас и погиб сам. Земляне убили его на Луне.

     

     — И действительно, глупец, — охотно поддакнул Шорр Кан. — Стоило отправиться на Луну, чтобы погибнуть там от рук землян!

     

     — Теперь у нас новый лидер, — поведал холодильник. — Настоящий полководец, железный человек. А вот и он!

     

     На балконе циклопического-кубического здания появился еще один зеленокожий человек в черном мундире. Окинув суровым взглядом толпившиеся на площади воинство, он вскинул правую руку и показал куда-то в сторону скрытого за тучами Солнца. И толпа немедленно взорвалась:

     

     — ТЕРН! ТЕРН! ТЕРН!

     

     — Вот это поворот! — воскликнул Шорр Кан, но гораздо тише, так что его могли услышать только Риддик и Хеллборн. — Вот уж кого я не ожидал здесь встретить!

     

     — ТЕРН! ТЕРН! ТЕРН ЭЛЬДРЕД! — скандировала толпа.

     

     Великий полководец поднял вторую руку и наступила тишина.

     

     — Братья и сестры! Люди Холодных Миров и доблестные союзники! Сегодня мы начинаем священную войну! Мы бросаем вызов алчной Империи, которая на протяжении веков, прикрываясь красивыми словами о дружбе и мирном сотрудничестве, добивалась господства в Галактике. Теперь мы, Лига Холодных Миров, восстали против этих гегемонистских устремлений. И победа будет за нами! Мы несем свободу всем звездным народам и просим взамен лишь одного: беспрепятственно пропустить флоты Лиги через ваши владения. Тогда вы станете равноправными членами Галактической федерации, которая будет создана после нашей победы. Империя обречена! Мы гораздо сильнее, и даже Разрушитель ее не спасет. Сегодня — Земля, завтра — Галактика, послезавтра — все мироздание!!!

     

     — ТЕРН! ТЕРН! ТЕРН ЭЛЬДРЕД! — взревело межпланетное воинство. Диктатор Лиги Холодных Миров снова ткнул пальцем в небо и покинул балкон.

     

     — Кто это вообще такой? — повернулся Хеллборн к Шорр Кану. — Старый знакомый?

     

     — Ты даже не представляешь, насколько старый! — воскликнул Шорр Кан. — Пойдем, я тебя с ним познакомлю…

     

     Чтобы протиснуться через толпу, три товарища потратили битый час, но в конце концов добрались до ворот кубического дворца.

     

     — Передайте славному лидеру, что я хочу немедленно его видеть, — потребовал Шорр Кан.

     

     — Да кто ты такой вообще?! — опешил от подобной наглости дежурный офицер.

     

     — Опишите ему мою внешность, он сам поймет, — ухмыльнулся Шорр Кан. — И поторопись, иначе тебе не поздоровится!

     

     Хеллборну показалось, что от подобной наглости опешил даже невозмутимый Риддик, но счел за благо никак не вмешиваться в течение событий, потому как не был уверен в своем глубоком знании местных порядков и обычаев. Возможно, у них тут в 203-м тысячелетии так принято.

     

     Так или иначе, не прошло и четверти часа (по земному времени), как приятелей пропустили внутрь и провели по коридорам в приемную, примыкавшую к кабинету диктатора.

     

     — Еще несколько минут, — извинился уже другой дежурный офицер, — его превосходительство встречается с другим гостем, скоро они должны закончить… о, а вот и он.

     

     Высокие резные двери распахнулись и пропустили наружу не менее высокую женщину. В черном мундире, разумеется, но при этом с золотыми галунами и шевронами. Слишком высокую, на вкус Хеллборна. Бледное лицо — не такое бледное, как у Шорр Кана, но чуть бледнее альбионца Хеллборна. Темный блеск огромных карих глаз, экзотически удлинённых и лучащихся, делал бледное лицо ещё более бледным, а подбородок казался слишком массивным на фоне твёрдой линии рта. Эти резковатые, выразительные черты выходили далеко за рамки таких эфемерных понятий, как «красивая». Нет, твердо решил Джеймс Хеллборн, с этим откровенно инопланетным лицом вполне можно примириться, терпимое такое лицо, но бессмысленно воображать, что кто-то когда-то заподозрит его в лучезарной красоте… ну и чёрт с ним.

     

     Инопланетянка сделала несколько решительных шагов и замерла, как вкопанная.

     

     — Шорр Кан?.. — почти прошипела она, выдавая таким образом происхождение от рептилоидов. — Что ты здесь делаешь?!

     

     — Вот это встреча! — расхохотался бывший хозяин Темных Миров. — Леди Харрингтон, вы ли это?! Какими судьбами? А, понимаю. Дипломатическая миссия. Вижу, вас опять повысили в звании. Позвольте предположить, снова благодаря вашим чудесным подвескам?

     

     «О каких подвесках идет речь? — не понял Хеллборн, окинув инопланетную даму беглым взглядом. — Подвесках королевы? Шевроны вижу, ордена вижу, подвесок не вижу…»

     

     — Позвольте представить вам моим друзьям, — элегантно раскланялся Шорр Кан. — Леди адмирал Хонор Харрингтон, графиня, штатгальтер и прочая, прочая. Адмирал флота Звездного Королевства Мантикора. Она сражалась против меня при Денебе и пустила немало доброй облачной крови!..

     

     — Ваши друзья меня не интересуют, — отрезала благородная дама, — да и вы тоже, Шорр Кан. Нет, ваше появление здесь меня нисколько не удивляет. Сегодня на Сатурне собрались самые отъявленные мерзавцы Галактики. Счастливо оставаться, — Джеймс Хеллборн не успел и глазом моргнуть, как леди Харрингтон исчезла за углом.

     

     — Его превосходительство готов вас принять, — сообщил невозмутимый сатурнианский офицер. — Прошу вас, господа. Терн Эльдред, лидер Холодных Миров! Ваши гости прибыли, господин.

     

     — Спасибо, капитан, вы можете идти, — сказал зеленокожий человек в черном мундире, сидевший за массивным мраморным столом.

     

     — Оставить вас с ними, господин? — заколебался офицер. — Мы отобрали у них оружие, но…

     

     Диктатор уничтожающе посмотрел на офицера.

     

     — Вы считаете, я должен бояться каких-то слабосильных инопланетян?! Разве миллионы людей не готовы с радостью отдать свои жизни во имя нашего великого дела? Разве кто-нибудь из них отступит перед опасностью, когда от его самоотверженности и беззаветной преданности зависит успех наших грандиозных планов? Мы добьемся победы! Займем свое законное место в Галактике, отвоюем его у алчной Империи, жаждущей обречь нас на вечное прозябание в этих холодных мирах! Борясь за общее дело, как может вождь помышлять о своей персоне?!

     

     Офицер поклонился, истово, с благоговением, и тут же испарился из кабинета.

     

     Едва дверь за ними захлопнулась, Шорр Кан громко, от всей души расхохотался:

     

     — Отличная речь, Терн! Просто замечательная! Как и та, на площади. Неудивительно, если вспомнить, кто является оригинальным автором!

     

     — У меня был прекрасный учитель, — в свою очередь усмехнулся диктатор. — Что тебе надо, Шорр Кан?

     

     — Почему ты решил, что мне что-то надо? — развел руками бывший диктатор Темных Миров и без приглашения плюхнулся в стоявшее напротив стола кресло. — Быть может, я всего лишь хотел повидать старого друга…

     

     — Ты мне не друг, — отрезал диктатор настоящий. — Еще раз, что тебе надо? И кто эти двое?

     

     — Мои телохранители, — небрежно отмахнулся Шорр Кан, — не обращай внимание. И попридержи язык, когда разговариваешь со своим учителем. Твои новые подданные вообще знают, что ты родился не на Сатурне, а на Сириусе?

     

     — Шантажировать меня вздумал? — нахмурился Терн Эльдред и его волчье инопланетное лицо изобразило нечто, похожее на улыбку. — Вот так, с порога? Достаточно мне нажать на кнопку…

     

     — Ты же понимаешь, что прежде чем явиться в твой кабинет, я оставил эту информацию в руках у надежных людей, — осклабился Шорр Кан. — И если со мной что-нибудь случится…

     

     — Ты же понимаешь, что я понимаю, что ты блефуешь? — Терн Эльдред улыбнулся еще шире.

     

     — Допустим, — равнодушно пожал плечами Шорр Кан, — но ты ведь не можешь быть уверен в этом на сто процентов? Ты молодец, Терн, все-таки заполучил свое собственное звездное королевство — согласись, что будет обидно его потерять.

     

     — В последний раз спрашиваю, — почти прорычал Терн Эльдред, — что тебе от меня надо?!

     

     — Да сущие пустяки, — зевнул Шорр Кан, — один полностью заправленный фрегат-призрак — и больше ты меня никогда не увидишь. Во всех смыслах.

     

     — Почему-то я тебе не верю, — пробурчал сирианин, — но фрегат я могу организовать.

     

     — Не прибедняйся, Терн, — хохотнул Шорр Кан, — конечно, можешь! Сколько всего кораблей в твоем флоте? Даже у меня столько не было, а ведь я едва не завоевал Галактику! С другой стороны, если даже у меня не получилось…

     

     — А вот у меня получится, — вскинулся Терн Эльдред и в его черных глазах вспыхнули холодные огоньки. — У меня все оружие, которое было у тебя — и даже больше. Я разнесу имперские и королевские флоты вдребезги. Я заставлю их ползать на коленях…

     

     — А это правда, что они заставили ползать тебя? — не переставал улыбаться Шорр Кан. — И тогда ты сдал всю мою шпионскую сеть в имперской столице?

     

     — Уж не думал ли ты читать мне мораль?! — вспыхнул вождь Холодных Миров. — На моем месте ты поступил бы точно так же!

     

     — И действительно, кто я такой, чтобы тебя судить? — охотно согласился Шорр Кан. — Ну так я и не судить тебя пришел. Где я могу забрать свой корабль? Вооруженный, заправленный, со всеми кодами и паролями для беспрепятственного пересечения твоих владений? И, разумеется, не вздумай оставить на борту бомбу с часовым механизмом. Иначе я тебя из преисподней достану. Ты меня знаешь. Я уже умирал однажды, но вернулся — и как вернулся! И вернусь снова.

     

     — Будь ты проклят, — прошептал Терн Эльдред и ударил по кнопке вызова. На пороге кабинета немедленно вырос дежурный офицер. — Капитан! Лучший призрак нашего флота…

     

     — «Моггаллана», господин? — недоуменно уточнил офицер.

     

     — Совершенно верно! — подтвердил диктатор. — С этой минуты он переходит под командование моего… доброго друга и союзника, хм, генерала Шорр Кана. Проводите его на космодром и передайте ему все командные коды. Исполнять немедленно!

     

     — Так точно, — щелкнул каблуками капитан. — Следуйте за мной, господа.

     

     — Было приятно повидаться, Терн, — кивнул на прощание Шорр Кан. — Счастливо оставаться. Сегодня — Земля, завтра — весь мир, ха-ха-ха!

     

     Ответом ему было молчание.

     «…завершив покорение Солнечной Системы, фельдмаршал Терн Эльдред, сирианский авантюрист, выдававший себя за уроженца Сатурна, принял пышный императорский титул и провозгласил новую династию. Правители звездных королевств и республик с тревогой следили за его успехами, но никто в целой вселенной не знал, куда он теперь направит свои непобедимые легионы. Оставив небольшие гарнизоны на завоеванных планетах, Эльдред обрушился на один из тех миров, где его ждали в последнюю очередь. В один прекрасный день и страшную ночь боевые звездолеты, украшенные четверкой черных колец, появились в небе над Хатхиром, столицей Звездного Королевства Фомальгаут. Защитники Фомальгаута сражались храбро, но силы были слишком неравны. Еще не успевший восстановиться после вторжения варварской орды Нарат Тейна и графов Внешнего Космоса, Фомальгаут пал — во второй раз за неполные десять лет. Воины Холодных Миров прошлись победным парадом по Аллее Древних Владык, а принцессу Лианну, мою царственную сестру, заковали в цепи и бросили к ногам непобедимого завоевателя. Горе, горе тебе, Фомальгаут, снова гаснет слава твоя — ибо звезды твои подобны пылинкам перед лицом вечной тьмы…»

     

      «Священная война Лиги Холодных Миров».

      Из записок принцессы Ирулан.

     

     * * * * *

     

     — Что скажете, ваше высочество? — промурлыкал Терн Эльдред и с наслаждением вдохнул в себя дым горящей королевской столицы. — Полагаю, вы уже очень давно потеряли всякую надежду со мной встретиться, если и вовсе не забыли о моем существовании. А я все-таки к вам вернулся. Сюрприз!

     

     — Будь ты проклят, мерзкий предатель! — гневно воскликнула Лианна. — Император Джал Арн жестоко просчитался, когда помиловал тебя и позволил убираться на все четыре стороны, зенит и надир… но я не повторю его ошибку! Я повешу тебя на ближайшем фонаре!.. нет, я прикажу отрубить тебе голову… четвертую собственными руками!!!

     

     — Как вам не стыдно, моя госпожа, — поморщился победитель, — как вашу прекрасную головку вообще посмели посетить столь извращенные кровожадные фантазии?! Право, я огорчен. Но я дам вам шанс исправиться. Между прочим, а где ваш друг Джон Гордон? Я бы даже сказал — наш общий старый друг. Мне и с ним есть о чем поговорить. Вы ведь так и не оформили ваши отношения? Понимаю, понимаю. Ведь между вами лежит пропасть в двести тысяч лет — и это только одна из пропастей. Но ведь мы с вами люди одного века. Мы будем понимать друг друга с полуслова. Вы ведь не откажетесь выйти за меня замуж и занять почетное место в моем императорском гареме?

     

     Лианна не ответила, потому что едва не задохнулась от возмущения.

     

     — Не торопитесь с ответом! — Терн Эльдред поднял ладонь в успокаивающем жесте. — Я дам вам время подумать. Не торопитесь. Все время мира. День или два, например, — и великий полководец натужно расхохотался, в то время как два могучих юпитерианца схватили принцессу под руки и приготовились увести ее прочь.

     

     — Будь ты проклят, — все-таки сумела выдавить из себя Лианна и, собрав последние силы, плюнула прямо в глаза самозваного императора.

     

     — Фи, как грубо и нецивилизованно, — проворчал Терн Эльдред, утирая лицо кружевным платком из лучших сортов альдебаранского шелка. — Бросьте ее в трюм моего флагманского линкора. До свидания, ваше высочество. Через день или два мы вернемся к этому разговору.

     

     И принцессу увели прочь.

     

     Терн Эльдред вернулся на балкон захваченного королевского дворца и встал у балюстрады, заложив руки за спину и широко расставив ноги в высоких сапогах. Пейзаж после битвы был прекрасен. Белое солнце Фомальгаута над самой линией горизонта, дым пожаров, горы черепов и окровавленных трупов, а запах… о, этот запах! Запах успеха, запах триумфа, запах победы!!!

     

     — Мой господин, — доложил появившийся на балконе офицер, — сопротивление аборигенов окончательно подавлено. Столица целиком и полностью в наших руках. Королевские гарнизоны на других материках уничтожены или капитулировали. Все кончено, милорд.

     

     — Все кончено — здесь, — задумчиво пробормотал Терн Эльдред. — Как насчет нашей следующей цели, полковник?

     

     — В системе Фомальгаута находится еще одна обитаемая планета с кислородной атмосферой, — немедленно отозвался офицер. — Фомальгаут-2. Ее населяют дикие и примитивные народы, застрявшие в средние веках. Их самое мощное оружие — мечи и стрелы. Ходят слухи, что их самое большое богатство — златовласые красавицы, — подобострастно хихикнул полковник. Он знал, чем заинтересовать своего повелителя. — Строго говоря, на Фомальгаут-2 претендуют еще две великие межпланетные державы, но…

     

     — …но их претензии не имеют никакого значения, если только я чего-то не знаю, — пожал плечами диктатор.

     

     — Я как раз собирался об этом доложить, — поспешно продолжил полковник. — Одна из этих держав, Фарадейская Империя, держит на этой планете сильный гарнизон, в то время как другая, Союз Всех Планет — всего лишь сеть полевых агентов. Мы как раз перехватили сообщение, посланное одним из этих агентов. Прикажете зачитать?

     

     Терн Эльдред милостиво кивнул, и офицер развернул свой электронный блокнот:

     

     — «База боевых ССК фарадейских мятежников находится на Фомальгауте-2, Юго-Западный Континент, 28®28' северной широты, 12®140' западной долготы, приблизительно в 2 милях северо-востоку от широкой реки. База замаскирована, однако должна быть видима как 4 квартала из 28 групп бараков и ангаров на ракетодроме, протянувшемся с востока на запад. 6 ССК находятся не на самой базе, а с ней рядом, чуть юго-западнее ракетодрома, на опушке леса и замаскированы сетью и светопоглотителями. Удар должен быть только прицельным, так как аборигены в мятеж не вовлечены…»

     

     — Какого дьявола? — усмехнулся диктатор. — Прицельный удар? Сожгите там все. Убейте их всех — и фарадейцев, и аборигенов… оставьте только златовласых красоток. Люди должны знать, за что они сражаются. И приготовьте мой корабль. Мы отправляемся немедленно.

     

     — Будет исполнено, господин! — козырнул офицер и бросился прочь с балкона. Терн Эльдред кинул еще один прощальный взгляд на побежденный город и неторопливо последовал за ним.

     Барон Владимир Харконнен, наследственный правитель планеты Гьеди Прайм в системе 36 Змееносца, сразу понравился Фай Родис. Она не могла не испытывать сочувствия к этому несчастному человеку, пострадавшему от неведомой генетической болезни. На ее родной Земле никто бы не допустил подобного. Звездолеты и машины далекого будущего заметно превосходили все, что было доступно в Эру Встретившихся Рук, но медицина безусловно пришла в упадок. Фай Родис так и сказала барону уже при первой личной встрече, после высадки на планету (до этого они неоднократно общались по видеосвязи):

     

     — Процедура сложная, но в ней нет ничего невозможного. Несколько сеансов — и ваше здоровье будет полностью восстановлено. Вы избавитесь как и от лишнего веса, так и от этих уродливых воспалений на вашем лице.

     

     — Моя дорогая Родис, — барон Владимир сложил руки на груди, — право, я даже не знаю, как вас благодарить…

     

     — Пустое, — отмахнулась Фай и тут же покраснела. — Простите, я понимаю, что для вас это вовсе не пустяк.

     

     — Оставьте, — теперь уже отмахнулся барон, — я знаю, что вы не хотели меня оскорбить. И, разумеется, ваше доброе дело не останется неоплаченным. Как я в свою очередь могу помочь вам?

     

     — Наш звездолет, — отвечала Родис, — он устарел на тысячи лет и требует модернизации. Если ваши инженеры смогут помочь нам…

     

     — Я все понял, — кивнул Владимир, — можете не продолжать. Считайте, что работы уже завершены. Вы уже решили, куда направитесь, после того, как закончите свои — и мои — дела на Гьеди Прайм?

     

     Вот еще одна причина, по которой Фай Родис прониклась симпатией к этому монарху. Он не был таким, как другие известные ей тираны, просвещенные или нет. Он не пытался удержать ее возле себя. Не делал непристойных предложений. Короче говоря, он не видел в ней женщину, а видел равного партнера, собеседника, может быть даже союзника. Это было необычно и непривычно, но приятно.

     

     — Темные Миры, — откровенно призналась Родис. У нее не было причин не доверять барону. — Мы надеемся найти там новый дом.

     

     На самом деле, она уже не была в этом уверена. Возможно, ее новый дом находится гораздо ближе…

     

     — Расскажите мне о вашей планете, Владимир.

     

     Барон заметно погрустнел, хотя обычно это был веселый и жизнерадостный человек, готовый смеяться много часов подряд. Фай Родис не понимала шуток, над которыми он смеется, но понимала, почему Владимир это делает. Психологическая компенсация. Простое и понятное человеческое желание отвлечься от ежедневных страданий, причиняемых изуродованным лицом и телом.

     

     — Моя планета, — вздохнул барон. — Мой народ… мой несчастный народ. На протяжении веков мы находились в рабстве у жестокой и коварной Империи, той или иной. Императора могли звать Саддам Коррино или Арн Аббас, он мог сидеть на троне Канопуса или Кайтэйн, но главное оставалось неизменным — наше рабство и жалкое существование. Гьеди Прайм богата минералами и рудами тяжелых металлов, поэтому имперские тираны приказали превратить мой родной мир в гигантскую фабрику и производить для них машины и военную технику. Мы не могли ослушаться — силы были слишком неравны, и альтернативой была только смерть. Смерть для всех обитателей Гьеди Прайм! Возможно, вам прежде приходилось слышать девиз «Лучше умереть свободным, чем жить, стоя на коленях!» Готов спорить, наивный фантазер, придумавший его, никогда не стоял перед таким выбором…

     

     — Это просто ужасно, — прошептала потрясенная Родис.

     

     — Но теперь положение вещей изменилось, — заметно повеселел барон. — Империя пала, и у нас появился шанс. Шанс обрести подлинную свободу. Оружие у нас уже есть, но нам потребуются преданные друзья и надежные союзники. Мы не выстоим в одиночку.

     

     — К сожалению, мне пора возвращаться на корабль, — спохватилась Фай Родис. — Мои товарищи ждут меня. Но мы обязательно продолжим этот разговор. Обещаю вам!

     

     Когда за Фай Родис закрылась дверь, барон Владимир Харконнен взлетел к потолку и от всей души расхохотался.

     

     — Пайтер! — воскликнул он. — Пайтер, ты все слышал?!

     

     — Да, мой господин, — отвечал Пайтер де Вриз, ментат и Мастер-над-Убийцами, покинувший свое убежище за занавеской в дальнем углу баронского кабинета.

     

     — И что ты на это скажешь?!

     

     — Это… это просто поразительно, — многоопытный и все повидавший ментат-убийца даже не пытался скрыть своего изумления. — Подобная наивность, столь бесхитростная откровенность… Теперь я окончательно убедился, что эта женщина и ее спутники говорили правду. Они действительно прибыли из другой эпохи, из другой вселенной. Из очень далекого и забытого прошлого. В нашей вселенной таких людей попросту не существует. Потому что нельзя быть наивным таким. Все люди, подобные Фай Родис, давным-давно вымерли.

     

     — Быть может, и ей стоит умереть? — хитро прищурился Харконнен, приземлившись в ближайшее кресло.

     

     — Как вам будет угодно, мой барон, — поклонился Пайтер. — Но что мы — прошу прощения — что вы от этого выиграете?

     

     — Немного, — заметил властелин Гьеди Прайм. — У этих пришельцев нет ничего ценного. Их древний звездолет — антикварная игрушка. Быть может, мы сможем выручить за него несколько монет, если продадим какому-нибудь коллекционеру с богатой имперской планеты. Только и всего. Из них получатся плохие рабы. Вряд ли они согласятся стоять на коленях. Да, будет проще их убить, чем обратить в рабство. Но что мы можем выиграть, если оставим их в живых и на свободе?

     

     — Она обещала вам лечебные процедуры, — осторожно напомнил де Вриз.

     

     — Это само собой, — нетерпеливо отмахнулся барон, — а потом? Хм. Гм. Пожалуй, за ее медицинскую технику мы сможем выручить даже больше, чем за древний корабль…

     

     — …и кто знает, какие еще волшебные приборы и механизмы скрываются на борту ее звездолета, — подхватил Пайтер.

     

     — Не сомневаюсь, если ее вежливо спросить, леди Фай Родис сама о них расскажет, — хихикнул Владимир. — Но это все не то, чего-то не хватает… какой-то изюминки… мы должны все тщательно обдумать… понимаешь, Пайтер? К счастью, время пока терпит и пусть нам есть куда торопиться, время терпит… Посмотрим, как далеко зайдет крестовый поход Холодных Миров. Если это правда, и они действительно собираются ударить по Троону…

     

     — В системе Канопуса как минимум две обитаемые кислородные планеты, — вкрадчиво заметил Пайтер де Вриз.

     

     — И по-настоящему нас интересует только одна из них! — подхватил барон Владимир Харконнен. — Та, на которой скрывается секрет власти — абсолютной власти, контролю над всей Известной Вселенной!!!

     Превзошедшие римлян и персов,

     Исполняя завет Прозерпины,

     Легионы идут к Андерверсу,

     За собой оставляя руины.

     

     Бога Смерти достойные слуги,

     В мире том — или может быть этом —

     Некромонгеры в серой кольчуге

     Маршируют по мертвым планетам.

     

     В звездолетах, похожих на молот,

     Потрясая неверных единством,

     Утоляют неистовый голод

     К грабежам и жестоким убийствам.

     

     Их ведет, беспощаден и страшен,

     Гениальный и опытный тактик,

     Полководец великий — Лорд-Маршал —

     Через тысячи мертвых галактик.

     

     За престол намечается драка —

     Некромонгерам преданно служит

     Хладнокровная леди Ваако,

     Продвигая безвольного мужа.

     

     Распускает и руки, и вожжи,

     Говорит, невзирая на лица,

     И струится змеиная кожа

     По камням побежденной столицы.

     

     Но еще не поставлена точка —

     Никогда не искавший награды,

     Твердо встанет герой-одиночка

     На пути у железной армады.

     

     Некромонгеры бьются красиво,

     Но герой побеждает все чаще —

     Разбежавшись — и прыгнув с обрыва

     Над потоками лавы кипящей.

     

     Путь открыт к некропольскому трону —

     Кто взойдет по ступеням истертым?

     Победитель получит корону,

     Проигравший останется мертвым.

     

      «Новые песни Муад’диба».

      Из библиотеки принцессы Ирулан.

     

     * * * * *

     

     Нередко бывает так, что новый лидер, взошедший на трон, ломает старые обычаи и традиции. Но только не Лорд-Маршал Ваако. Ему всегда нравился этот ритуал. Вот он спускается по ступенчатому трапу флагманского Некрополиса, сопровождаемый своими непобедимыми полководцами, жрецами бога Смерти и развратными придворными дамами; по левую руку парит тяжелый атмосферный крейсер; его путь лежит между стройными рядами легионеров в серой броне и колоннами десантных звездолетов, а в небе над головой, одно звено за другим, проносятся молотоглавые истребители. Так было на Аквиле Мейджор, на Гелионе Прайм, на Фурии и мирах Угольного Мешка, и доброй сотне других планет, покоренных и уничтоженных за последние десять с лишним лет. Так будет и здесь. Только теперь во главе армии некромонгеров маршировал он, Лорд Ваако, сменивший на троне недостойного бродягу Риддика.

     

     — Прекрасное зрелище, не правда ли? — промурлыкала догнавшая его леди Ваако. — Мир, лежащий у ног!

     

     «Знай свое место», — уже собирался ответить ей Лорд-Маршал, но вовремя прикусил язык. Потому что знал, что она ответит — «Мое место рядом с вами, дорогой муж. До самой Вселенной Смерти!»

     

     Так было прежде, так будет и здесь.

     

     «Здесь» — на планете Троон в системе Канопуса, бывшей столице Средне-Галактической Империи, окончательно павшей под напором орды некромонгеров утром этого великого дня. Прямо сейчас царил полдень, Канопус стоял в зените, и боевые самолеты некромонгеров отбрасывали великолепные тени. Столь великолепные, что Ваако был готов прослезиться — но не мог себе этого позволить.

     

     Императорский дворец почти не пострадал при штурме. Многочисленных пленников собрали в Звездном Зале, при свете трех искусственных лун — двух золотых и одной серебристой. Лорд-Маршал окинул коленопреклоненную толпу презрительным взглядом. Имперских солдат среди них почти не было, сплошные придворные крысы.

     

     — Кто-нибудь из членов императорской семьи? — поинтересовался Ваако.

     

     — Никак нет, милорд, — отозвался один из офицеров. — Среди трупов их тоже нет. Исчезли в неизвестном направлении.

     

     — Адмирал Беррел? Адмирал Марланн? — Лорд-Маршал принялся перечислять имена известных ему имперских полководцев. — Гросс-адмирал Гирон?

     

     — Никого, — покачал головой тот же некромонгер. — Один из пленников утверждает, что они находились на борту имперского флагмана. Насколько мне известно, мы его уничтожили.

     

     — Разрушитель? — как можно более небрежным тоном произнес Ваако.

     

     — Следуйте за мной, милорд, — поклонился офицер.

     

     — Прошу прощения, Лорд-Маршал, — вмешался Чистильщик — разумеется не тот, сгоревший на Крематории, а новый, молодой, недавно назначенный на должность. — Как поступить с пленными?

     

     — Жалкие трусы, — процедил Ваако. — Нет смысла обращать их. Они уже мертвы. И всегда были такими. Избавьтесь от них.

     

     Чистильщик почтительно кивнул и подал знак солдатам. Те подняли вихревые пистолеты. Лорд-Маршал отвернулся. Скучное зрелище, каждый раз одно и тоже.

     

     — Следуйте за мной, милорд, — повторил давешний офицер.

     

     До нижних этажей дворца добрались не сразу. Еще немного — и Ваако стало казаться, что спуск по бесконечным гранитным коридорам и винтовым лестницам будет продолжаться до самого ядра планеты. Возможно, именно там и находилась камера Разрушителя. Самого ужасного оружия во Вселенной, погубившего немало врагов старой Империи, от пришельцев из Магеллановых облаков до облачников Шорр Кана.

     

     «Вот сокровище», — подумал Ваако, остановившись в двух шагах от входа в длинный коридор, озаренный пульсирующим мертвенно-белым светом, который испускали укрепленные на стенах пластины. Осталось только протянуть руку… и наверняка ее потерять.

     

     Пол коридора был усеян многочисленными обугленными трупами и металлическими обломками.

     

     — У нас не было недостатка в добровольцах, Лорд-Маршал, — снова заговорил офицер. — Все они лежат здесь. Ничего не помогает, даже скафандры высшей защиты, даже силовые щиты. Роботы, дроны, сканеры, пленные имперцы, боевые мутанты или животные — никто не прошел. Никто из пленников не знает, как отключить Волну Смерти — этот секрет известен только членам императорской династии.

     

     «Смелый парень», — подумал Ваако. — «Он так легко признается в своих неудачах. Важных пленников не захватил, до Разрушителя не добрался… Рядом с троном откровенно не хватает людей, готовых говорить правду. Надо его повысить, приблизить, а потом, и это самое главное — вовремя убить. Прежде чем он бросит мне вызов или попробует всадить нож в спину, как это принято у ненкромонгеров».

     

     — Мы даже не уверены, там ли Разрушитель до сих пор, — заметил офицер, задумчиво рассматривая закрытую дверь в дальнем конце смертельного коридора. — Быть может, наследники Арн Аббаса забрали его с собой, когда бежали из города.

     

     — Спасибо, капитан, — кивнул Ваако. — Вы все правильно сделали. Ну что ж, здесь делать больше нечего. Оставим на планете небольшой гарнизон и продолжим наш путь. Вселенная Смерти ждет.

     

     — Гарнизон, милорд? — удивился было капитан, но тут же кивнул. — А… понимаю.

     

     «Похоже, мальчишка не только смел, но и умен. Да, повысить, приблизить и убить — именно в таком порядке», — окончательно решил Ваако.

     

     — Продолжайте, капитан, — подбодрил его Лорд-Маршал. — Я хочу знать, насколько ваши мысли совпадают с моими.

     

     — Я здесь, чтобы служить вам, господин, — поклонился молодой офицер.

     

     — Продолжайте, я сказал.

     

     — Если Разрушитель все еще здесь, Аббасиды могут за ним вернуться, — сказал капитан. — Тогда мы их встретим. Если Разрушитель где-то в космосе, на борту сбежавшего имперского звездолета, они не посмеют применить его против нашего гарнизона или флота, пока мы держим в заложниках их родную планету.

     

     — Именно так, капитан, — снова кивнул лорд Ваако. — Вы все правильно поняли. А теперь уходим.

     

     Именно так. В этот раз кое-что будет по-другому. Они не станут украшать эту планету Иконами Победы и радиоактивным пеплом. Не станут сжигать ее вместе с миллионами неверных. Пока не будут. Может быть, чуть позже.

     

     — В системе Канопуса есть еще одна кислородная обитаемая планета, — напомнил капитан, пока они поднимались на поверхность. — Мы можем направиться туда. Таким образом, у противника сложится впечатление, что мы продолжаем священный поход — и при этом мы не удалимся слишком далеко от Троона, и в любой момент сможем вернуться обратно, в самые кратчайшие сроки.

     

      «Черт побери, слишком умен».

     

     — Что мы знаем об этой планете, капитан? — как можно более равнодушным тоном спросил Ваако.

     

     — Песчаная, сухая планета, чью поверхность покрывают огромные пустыни. В скалах этих пустынь скрываются люди, известные как фремены. Испокон веков, из поколения в поколение, они передавали пророчество о том, что однажды к ним явится человек, Мессия, который приведет их к истинной свободе. Эта планета носит имя Арракис. Также известна как Дюна.

     Орбин Кедра, генерал-губернатор оккупированного Меркурия, невыносимо страдал от чудовищной жары и столь же чудовищной несправедливости. Нептунец, рожденный в полярной зоне акваформированной планеты, он чувствовал себя в самом жарком месте солнечной системы, как в аду. Собственно, Меркурий и был адом. Это же надо было до такого додуматься — назначить на подобную должность уроженца Нептуна! Самого холодного из четверки Холодных Миров! Откровенное издевательство и никак иначе. Проклятые сатурниане, захватившие все самые лучшие и вкусные посты в государстве, использовали нептунцев как бластерное мясо. Ничего, рано или поздно придет день, и мы возьмем свое…

     

     А до тех пор генерал Кедра велел поставить в своем кабинете ванну из нержавеющей стали и наполнить ее ледяной водой. Погрузившись в нее, он и принимал посетителей, откровенно наплевав на всякие приличия. Не до приличий было, речь шла о выживании.

     

     — Свежие новости с Плутона, мой генерал, — в кабинете появился омерзительно бодрый и жизнерадостный адъютант. Ничего удивительного, этот сопляк был родом с Ио, жаркого вулканического спутника Юпитера[1]. Небось и разницы не почувствовал.

     

     — В самом деле? — равнодушно пробормотал Кедра, с легкой печалью и светлой тоской грезивший о родном острове на южном полюсе Нептуна. — Что на этот раз, лейтенант?

     

     — Мятежники окончательно уничтожили наш гарнизон и карательную экспедицию, — поведал младший офицер. — И провозгласили Плутонскую Коммуну. Так называемую Коммуну, — на всякий случай добавил лейтенант.

     

     — Хм, — только и сказал генерал, но глубоко внутри себя заметно обеспокоился. Плутон потерян, а его родной Нептун совсем рядом. Что, если подлые рабы задумают перенести революцию на соседнюю планету? В то время как основные силы холодильников под командованием самого императора находятся далеко за пределами Солнечной системы…

     

     С другой стороны, задумался Кедра… да, тут открываются интересные возможности. Полководец, успешно подавивший мятеж, может рассчитывать на благодарность самых разных и очень высокопоставленных персон. Конечно, от Меркурия до Нептуна далеко, а до Плутона еще дальше, но если правильно все рассчитать и чуть-чуть получше подготовиться… Большинство планетарных губернаторов — жалкие трусы и бездарные ничтожества, поэтому они и остались в глубоком тылу, пока отборные легионы Холодильников освобождают Галактику. И ни в коем случае нельзя забывать о самом главном и важном элементе текущего положения вещей — какой прекрасный, чудесный, замечательный повод сбежать с Меркурия! Даже сам император не посмеет осудить его. Возможно. Скорей всего. А если все-таки посмеет? Ну что ж, пусть попробует. Еще неизвестно, кто из нас двоих после этого останется на посту императору. Да. Прочь сомнения. Решение принято.

     

     — Поднять гарнизон по тревоге, — решительно приказал Кедра. — Немедленно. Все старшие офицеры — ко мне в кабинет. Прямо сейчас. Исполнять!

     

     * * * * *

     

     — Дождь действительно принес нам удачу! — воскликнул Шорр Кан. — Или это был ты?

     

     «Ты обо мне ничего не знаешь», — подумал Хеллборн.

     

     Земля мелькнула справа по борту и тут же пропала. Как и его замечательный план. Если бы только Хеллборн умел управлять звездолетом — но он не умел. Надо при случае научиться. Конечно, оставалась еще одна многократно проверенная стратегия — приставить пистолет к голове пилота и приказать ему изменить маршрут. Но что-то подсказывало Хеллборну, что мистер Риддик не поддастся на столь примитивный шантаж.

     

     Поэтому пришлось лететь до самого Меркурия. Стакан был наполовину полон — когда еще представится шанс посетить терраформированный Меркурий? Относительно терраформированный.

     

     — Если бы я владел этой планетой и адом, — сказал Риддик, когда Меркурий появился на переднем обзорном экране, — я бы сдавал эту планету в наем и жил бы в аду.

     

     Джеймс Хеллборн не мог не согласиться с нем. Черная точка на фоне гигантского, безразмерного, заполнившего все небо Солнца — скорей всего, так и должен выглядеть ад.

     

     Внезапно зашипело корабельное радио — похоже, кто-то пытался с ними связаться, но Риддик проигнорировал шипение и повел корабль на посадку. Как ни странно, сели без приключений. В так называемой рассветной зоне, у самой границы темной и солнечной стороны.

     

     Пейзаж был омерзительный. Песок, камни и скалы. И песок. Температура воздуха живо напомнила Хеллборну старую добрую Сахару, которую ему повезло несколько пересечь туда и обратно — только в два раза хуже. Градусов 60 по Цельсию, прикинул он. Конечно, могло быть еще хуже.

     

     Они спускались по трапу, а навстречу им уже бежали солдаты в черных мундирах.

     

     — Кто вы такие и почему сели без разрешения?! — рявкнул офицер, судя по цвету кожи — европеанец. Красный, как хорошо сваренный рак. «Я уже начинаю их узнавать и различать», — с ужасом подумал Хеллборн. «Это значит, что я задержался в этой Вселенной на несколько дней больше, чем нужно». Сваренный рак? Да. На Европе, другом спутнике Юпитера, полным-полно горячих гейзеров. Там этот парень и ошпарился.

     

     — У нас есть разрешение, сынок, — мягко заметил Шорр Кан. — Наш транспондер постоянно передает его в эфир.

     

     — Нет, — отрезал европеанец. — Неверно. У вас есть разрешение на пролет через владения Лиги. У вас нет разрешения садиться на поверхность Меркурия.

     

     — Это какая-то ошибка, — развел руками Шорр Кан, успешно изображавший саму невинность. — Быть может, нам стоит во всем разобраться?

     

     Холодильник колебался недолго.

     

     — Сдайте оружие и следуйте за нами.

     

     Три товарища не стали спорить (таков был план), покорно сдали оружие и последовали за солдатами в черных мундирах.

     

     Меркурианская база Лиги Холодных Миров располагалась глубоко под землей. (Под «землей» в данном случае надо понимать поверхность Меркурия). Метров двести, прикинул многоопытный Хеллборн, а то и глубже. К счастью, спускались на лифте.

     

     — Кто вы такие и зачем сюда явились? — на этот раз вопросы задавал синекожий офицер-тритонец в звании майора. Уроженец холодного туманного спутника, он страдал от своего меркурианского назначения даже чуть больше, чем генерал Кедра, а потому прямо сейчас был на взводе и очень хотел кого-нибудь убить. Тройка незваных пришельцев прибыла очень вовремя. Пусть только дадут повод, думал тритонец, ласково поглаживая рукоятку атомного пистолета.

     

     — Мы бы хотели поговорить с губернатором, — вежливо улыбнулся Шорр Кан. — Он мой старый друг, и я не сомневаюсь…

     

     — Губернатор отсутствует! — проревел тритонец, среди предков которого были не только люди, но и генетически модифицированные морские львы. Разумеется, генерал-губернатор Орбин Кедра отсутствовал — Шорр Кан и компания разминулись с ним всего на несколько часов. Кедра захватил с собой бОльшую часть меркурианского гарнизона и отправился на подавление Плутонской Коммуны. — Последний раз спрашиваю, кто вы такие?!

     

     Шорр Кан пожал плечами, представился и назвал своих спутников. Было перед кем стесняться и что скрывать, подумал он, но жестоко ошибся. Тритонский офицер оказался в высшей степени осведомленным гуманоидом.

     

     — Шорр Кан, беглый диктатор Темных Миров, — промурлыкал синекожий. — Вы ведь знаете, что за вашу голову назначена воистину астрономическая награда? За вас, мистер Ричард Б. Риддик, наемный убийца и бывший некромонгер — сразу несколько наград. Ваше имя, мистер Джеймс Хеллборн, я слышу впервые в жизни, но не сомневаюсь, что вы тоже чего-то стоите — если уж оказались в подобной компании. Ха-ха-ха! Вот это удача! Стража! Бросить их в чистилище!

     

     «Чистилище?» — мысленно поморщился Хеллборн. — «Как банально и неоригинально!»

     

     И снова компаньоны не сопротивлялись. Потому что таков был план.

     

     Так называемое чистилище располагалось еще на несколько этажей ниже. Скопление сырых камер, железных решеток и всего такого прочего на остатках древнего рудника, где, вне всякого сомнения, добывался какой-то редкий и экзотический минерал. Не исключено, что радиоактивный.

     

     — Как будто домой вернулся, — хмыкнул Шорр Кан, осматриваясь по сторонам. — У нас в Темных Мирах такие рудники на каждом шагу встречались.

     

     — Аналогично, — отозвался Риддик. — Как будто домой. В таких местах я провел заметную часть жизни.

     

     Джеймс Хеллборн скромно промолчал.

     

     — О, а вот и местный комитет по встрече, — скучающим тоном заметил Шорр Кан, завидев идущую навстречу толпу разноцветных инопланетян. — Скорей всего, бить будут — но я все-таки попробую с ними договориться…

     

     — Подожди, — отстранил его Риддик и выступил вперед. Его примеру последовала отделившаяся от толпы молодая черноволосая женщина в изрядно потрепанном рабочем комбинезоне. Нет, не инопланетянка, решил Хеллборн. Эта дама родилась на Земле. Может быть даже где-то в Северной Америке.

     

     Некоторое время Риддик и девушка молча рассматривали друг друга. Как будто подбирали слова или пытались что-то вспомнить. Первым нарушил молчание бывший некромонгер.

     

     — Ты со мной, Кира? — тихо спросил он.

     

     Девушка ответила не сразу.

     

     — Ты со мной, Кира? — настойчиво повторил Риддик.

     

     — Не понимаю, о чем ты, — наконец-то отозвалась незнакомка. — Кира? Впервые слышу это имя. Меня зовут Джулиана Крейн.

     [1] - как нетрудно догадаться, Ио тоже был терраформирован. Примерно за 150 тысяч лет до описываемых событий. Но это не точно.

     «…словно ангелы смерти и духи пучин обрушились легионеры Холодных Миров под предводительством Терн Эльдреда на беззащитную и ничего не подозревавшую о чудовищной опасности вторую планету системы Фомальгаута. Доблестные воины ангьяр оказали мужественное сопротивление; и даже сама леди Ганье из Брейгны, вдова Повелителя Звезд, взяла в руки оружие. Но силы были слишком неравны. Чудовищные светометы захватчиков поджигали холмы и заставляли кипеть море; и из страха перед этим оружием рыцари ангьяр опустились на колени, признали Терна новым Повелителем Звезд и принесли вассальную клятву верности. Нельзя не признать, были такие, что поступили так не из страха, а из благодарности, ибо люди Холодных Миров окончательно сокрушили тиранию безжалостных пришельцев с далекой планеты Фарадей. Сверхсветовые звездолеты фарадейцев, за штурвалами которых сидели пилоты-самоубийцы, потерпели полное поражение в битве с армадой Четырех Холодных Планет. Вслед за ангьяр подданными Терна признали себя гдема, фииа и другие обитатели этого многострадального мира.

     

     

      Взяв с побежденных народов богатую дань — тысячу прекрасных золотоволосых девушек — Терн Эльдред покинул Фомальгаут-2 и отправился в систему Канопуса, навстречу своей судьбе. Его первой жертвой стала один из миров бывшего имперского солнца — пустынная, заброшенная планета, чья поверхность находится во власти бесконечных песков. Среди черных скал в самом сердце пустыни скрываются люди, известные как фремены. Испокон веков, из поколения в поколение, они передавали пророчество о том, что однажды к ним явится человек, Мессия, который приведет их к истинной свободе. Эта планета носит имя Арракис. Она также известна как Дюна. Но победоносный завоеватель не знал еще, что в сторону Дюны движутся и другие космические флоты, не менее многочисленные и могущественные. И что случится, когда безграничная сила столкнётся с непреодолимым препятствием? Даже я не смогу предсказать последствия…»

     

      «Священная война Лиги Холодных Миров».

      Из записок принцессы Ирулан.

     

     * * * * *

     

     — Омерзительная планета, — с нескрываемым отвращение в голосе заметил Терн Эльдред, диктатор. — Что мы здесь вообще делаем?

     

     Терн Эльдред был рожден много лет назад в самом центре джунглей на острове Гофмана, расположенном в экваториальной зоне Афродиты, шестой планеты Сириуса. Диктатор вырос в суровом тропическом климате, поэтому переносил местные температуры без особого труда. Но он должен был играть роль честного холодильника в тысячном поколении, поэтому делал вид, что ужасно страдает.

     

     Его воины страдали на самом деле. Поэтому они щеголяли в белоснежных угловатых скафандрах и в столь же белых кубических шлемах с узкими зеркальными визорами. Баллоны системы жизнеобеспечения были наполнены не только кислородом, но и жидким азотом. Холодильники в холодильниках. Они выглядели крайне неуместно здесь, в темных и мрачных залах древнего губернаторского дворца, что в городе Арракин, древней столице Арракиса — или Дюны, как иногда называли эту планету.

     

     — Старая Империя очень дорожила этой планетой, — поспешил доложить один из помощников, краснокожий европеанец. — Возможно, этот человек сможет сообщить нам дополнительные подробности и мелкие детали, в которых скрывается дьявол.

     

     Двое солдат в белоснежной броне ввели в тронный зал высокого, худощавого человека. Он был одет для пустыни — в свободную накидку, охлаждаемый комбинезон и низкие сапоги. Капюшон был небрежно отброшен, лицевой клапан отстегнут и висел сбоку, открывая взору песочного цвета волосы и редкую бороду. Глаза под густыми бровями были бездонно синими, их обвели круги въевшейся пыли.

     

     — Вы имперский губернатор? — полюбопытствовал Терн Эльдред.

     

     — Ни в коем случае, милорд, — отвечал старик. — Я имперский планетолог. Добро пожаловать на Арракис. Меня зовут доктор Кинес.

     

     — Планетолог? — переспросил завоеватель. — Да, похоже, вы тот самый человек, который нам нужен. Быть может, вы сумеете объяснить, почему Империя так цеплялась за эту планету?

     

     — Спайс, милорд, — только и ответил доктор Кинес. — Спайс.

     

     — Наркотики? — презрительно поморщился Терн Эльдред. Нет, он ничего не имел против подобного бизнеса, но должен был играть роль. — Это многое объясняет. Экономическое благополучие галактической державы зависело от наркотиков — ну кто бы мог подумать! И эти лицемеры в свое время имели наглость осуждать саркитов, владевших одной-единственной планетой и торговавших безобидным кыртом… Клянусь Небом, это просто какой-то позор.

     

     — Все гораздо сложнее, милорд, — осмелился возразить планетолог. — Спайс — не простой наркотик…

     

     — Довольно, — отмахнулся диктатор, хотя в глубине души жаждал услышать подробности. — Я слышал достаточно. Уберите отсюда этого имперского бюрократа, но пока не убивайте. Заприте где-нибудь, я допрошу его позже. Он должен знать немало местных секретов. Что еще? — диктатор повернулся к вбежавшему в зал офицеру.

     

     — Мы уничтожили очередной отряд Харконненов, милорд, — доложил металлокожий оберонец, походивший на гигантского павиана. Уроженец огненной вулканической луны Урана, он тоже страдал на Дюне. От холода, разумеется.

     

     — Пленные? — уточнил Эльдред.

     

     — Никак нет, милорд, — оберонец покачал большой круглой головой и сверкнул кристаллическими глазами. — Они по-прежнему не желают сдаваться в плен и предпочитают сводить счеты с жизнью. Совсем как фарадейцы. Каждый солдат Харконненов носит при себе отравленную иглу или ампулу с ядом. Поэтому нам удалось захватить только сотню мертвых трупов… и богатые трофеи! — спохватился офицер. Оберонцы не так давно эволюционировали в разумных существ и потому были известными тугодумами. — Следуйте за мной, господин. Мы доставили их к самому дворцу.

     

     Терн Эльдред пожал плечами и вышел наружу. Гвардейцы-холодильники следовали за ним. Снаружи царила ночь и несколько мощных прожекторов, освещавших сваленную у ступеней дворца груду обломков, в которых угадывались взорванные и сгоревшие боевые машины. «То же мне богатые трофеи», — мысленно нахмурился диктатор. — «Тупой оберонец».

     

     — Вы только посмотрите, милорд! — оберонец дрожал от холода, но при этом захлебывался от восторга. — Это же самый настоящий «Элефант»! А это — «Ягдпантера»! А вот здесь — «Штурмтигер»! А вот тут — в это просто невозможно поверить! — но это точная копия оригинального 10,5 cm leFH 18/3(Sf) B2(f)!!! Их же было выпущено всего 16 штук!!!

     

     Терн Эльдред, всесильный диктатор Лиги Холодных Миров, завоеватель Марса, Земли, Венеры, Меркурия, двух Фомальгаутов, Арракиса и прочая, прочая, прочая тяжело вздохнул, запрокинул голову и попробовал любоваться рисунком созвездий в небе над Арракином. Но совсем другой космический феномен тут же привлек его внимание.

     

     Высоко в небе над бесконечными песками Дюны повисла комета.

     

     Вне всякого сомнения, она что-то предвещала.

     — Как вы прекрасны, мой барон! — воскликнул придворный доктор — и на этот раз он не должен был притворяться.

     

     Последняя процедура окончательно вернула Владимиру Харконнену его прежнюю силу, красоту и даже частичку молодости. Это снова был стройный, мускулистый мужчина в самом расцвете сил, готовый сворачивать горы, пересекать вброд океаны и срывать с неба звезды. И все в таком духе.

     

     Фай Родис стояла в другом углу медицинского кабинета, а в ее глазах стояли слезы. Слезы горя и радости одновременно. Горе было по-прежнему слишком велико, но теперь у нее появился хоть какой-то повод для радости.

     

     Некоторое время назад на одной из фабрик Гьеди Прайм взорвалась бомба — как раз в тот самый момент, когда юный принц Фейд-Раута, племянник барона, привел туда гостей с «Темного Пламени», чтобы познакомить их с новинками местной науки и техники.

     

     Половина экипажа и сам принц остались под развалинами.

     

     На какой-то короткий миг едва не обезумевшая от горя Фай Родис заподозрила самого барона, но быстрый гипнотический допрос доказал его полную невиновность. К счастью, Владимир ничего не запомнил — он стерла из его памяти сам факт допроса — но Фай Родис до сих пор не могла избавиться от стыда за свой поступок.

     

     Тщательное расследование показало, что бомбу подложили агенты Императора, которому не пришелся по душе альянс Харконненов и таинственных пришельцев из прошлого.

     

     Пайтер де Вриз мог быть доволен собой. Барону даже не пришлось отдавать ему четкий и ясный приказ. Хватило традиционных намеков и туманных знаков. После чего Владимир Харконнен мог с чистой совестью утверждать, что никак не замешан в этом ужасном преступлении.

     

     Жаль, что пришлось избавиться от Фейда. Мальчик подавал большие надежды, но в последнее время стал совсем неуправляем и едва не погубил все дело. Дурачок вздумал соблазнить одну из женщин с «Темного Пламени»… разумеется, она тоже погибла при взрыве.

     

     Что же касается Фай Родис, то теперь она была полностью в руках барона и охотно приказала своим уцелевшим инженерам наладить массовое производство боевых роботов СДФ, смертоносных бомбочек УБТ и другого оружия, которое могло пригодиться в грядущей священной войне против Империи. Предательское убийство товарищей требовало мести — и чем страшнее, тем лучше.

     

     Пайтер де Вриз снова мог быть доволен собой. В свое время он сумел сломать имперскую кондицию доктора Веллингтона Юйэ. Для него не составило особого труда погрузить Фай Родис и остаток ее людей в бездну инферно. Человеческая жизнь — особенно чужая — более не являлась для них высшей ценностью.

     

     Что же касается Владимира и Родис…

     

     Теперь он больше не нуждался в непослушном племяннике. Эта женщина родит ему нового наследника.

     

     Странное дело, всего несколько месяцев назад Владимир Харконнен совершенно не интересовался женщинами, а о своих сношениях с ведьмами Бене Гессерит старался не вспоминать. Но эта загадочная красавица из далекого прошлого была другой, особенной. Ради нее стоило сделать исключение…

     

     Властным взмахом руки барон отослал прочь из кабинета всех слуг и докторов. Повинуясь приказу Родис, кабинет покинули врач корабля Эвиза Танет и инженер Соль Саин.

     

     Владимир приблизился к Родис, и она поднялась ему навстречу. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, а потом их губы слились в долгом пронзительном страстном поцелуе…

     

     — Мы получили сообщение с Дюны, — сказал барон на следующее утро. — Народ поднял восстание против имперских оккупантов.

     

     — Дюна? — переспросила Родис.

     

     — Планета в системе Канопуса, — охотно пояснил Владимир. — Когда-то она была частью нашего государства. Там по-прежнему живет древняя ветвь моего народа. Вот уже много лет они страдают под игом имперских захватчиков — но теперь у нас появился шанс помочь им.

     

     — Пусть будет Дюна, — пожала плечами Фай Родис. — Звучит ничуть не хуже, чем любое другое место.

     

     — Кроме того, — поспешил добавить барон, — Дюна находится совсем рядом с имперской столицей. Отличный плацдарм. Сегодня — Дюна, завтра — Троон!

     

     …Послезавтра Вселенная.

     

     Вооруженная до зубов армада Харконненов покинула Гьеди Прайм через пять дней. Трюмы были набиты под завязку артиллерийскими орудиями, бомбочками УБТ и роботами СДФ. На обзорной площадке летевшего в авангарде «Темного Пламени» стояли в обнимку Фай Родис и барон Владимир.

     

     Пощады не будет никому.

     «...три могучие армии под командованием величайших полководцев, каких когда-либо видела Вселенная, сошлись в битве за Арракис. Никто из беспристрастных наблюдателей не знал, кому суждено одержать верх, но даже самые недальновидные были уверены: этот мир никогда не будем прежним…»

     

      «Император: Битва за Дюну».

      Из записок принцессы Ирулан.

     

     * * * * *

     

     Комета некромонгеров распалась на подходе ко Второй Луне, на фоне Крысиной Тени. «Призраки» холодильников вышли из затемнения, чтобы нанести первый удар, в то время как атомные орудия тяжелых линкоров открыли огонь с дальней дистанции. Воспользовавшись тем, что некросы и холодильники заняты друг другом, флот Харконненов, абсолютно неприспособленный к космическому сражению, нырнул в атмосферу и высадил десант в Карфаге, восточной столице Дюны. Местный гарнизон холодильников был уничтожен в считанные часы, после чего Харконнены развернули свое любимое оружие — полевую артиллерию — и принялись развивать наступление на Арракин, где засел Терн Эльдред со своим штабом.

     

     До сего дня флоты Холодных Миров выиграли немало космических битв, но в лице некромонгеров они встретили самого опасного из своих противников. Даже призраки-невидимки не могли сражаться на равных с юркими и смертоносными истребителями некросов. Что же касается неповоротливых атомных линкоров, то они очень скоро исчерпали запас своих снарядов и не успели пополнить его. Армада лорда Ваако прорвалась к планете, и вскоре пустыню вокруг Арракина усеяли небоскребы десантных кораблей, которые принялись выплевывать из своих недр легионы некро-пехотинцев. Теперь Терн Эльдред был зажат меж двух огней, между молотом Харконненов и наковальней Некромонгеров — хотя Фай Родис, барон Владимир и Лорд-Маршал никак не координировали свои действия.

     

     На исходе второго дня сражения в космическом пространстве наступило заметное затишье, в то время как на поверхности планеты кипела Матерь Всех Битв. Некромонгеры продолжали теснить Холодильников, тогда как харконненские пушки поливали снарядами и тех, и других. Господство в небе на какое-то время тоже захватила харконненская авиация, но легкие орнитоптеры продержались недолго против самолетов некросов и атмосферных крейсеров Четверки Холодных Миров. На третий день воздушное пространство окончательно завоевали некромонгеры, и теперь они могли наносить удары и высаживать новых десантников где угодно.

     

     На четвертый день Лорд-Маршал Ваако в очередной раз нарушил старые традиции — согласился объявить временное прекращение огня и встретиться со своими противниками на нейтральной территории. Обычно некромонгеры не вступали в мирные переговоры, а только принимали капитуляции.

     

     Но смутные времена безысходности требовали смелых решений и беспрецедентных мер.

     

     * * * * *

     

     Терн Эльдред полулежал в кресле; его голова была перебинтована, повязка пропитана кровью. Откровенно говоря, на нем не было даже царапины — просто он играл роль. У него был хороший учитель. Один из лучших в этой Галактике. Интересно, где он теперь?..

     

     Рядом с властелином Холодных Миров красовалась Лианна — такая же холодная; стройная, гордая, неприступная — но вынужденная играть роль его королевы.

     

     Доспехи Лорда-Маршала Ваако были забрызганы кровью — якобы убитых врагов, хотя вождь некромонгеров в эти дни ни разу не обнажил своего оружия. В последний момент, прежде чем отправиться на переговоры, Ваако велел привести к нему одного из пленников — Харконнена или Холодильника, все равно, ему было наплевать, лишь бы кровь была красной — и по-быстрому перерезать горло, так чтобы забрызгать бронированный нагрудник. По правую руку от Лорда-Маршала, прищурившись и положив ладонь на бедро, возвышалась леди Ваако, в своем неизменном костюме из коричневой змеиной кожи; слева — Чистильщик и Роланд, тот самый молодой капитан, которого Ваако приметил на Трооне.

     

     Фай Родис и барон Владимир щеголяли в разноцветных бронесканфандрах «Темного Пламени». Крови на них не было. В буквальном смысле, разумеется. В переносном — более чем достаточно.

     

     Полководцы враждующих армий пристально рассматривали друг друга. За спиной у каждого маячили преданные солдаты — Некросы в гофрированных доспехах из серого металла, Холодильники в белоснежных скафандрах, рыжеволосые Харконнены в синих комбинезонах и кислородных масках.

     

     Встреча происходила на закате длинного дня, в древнем заброшенном храме неизвестного божества на окраине Арракина. Храм знавал лучшие времена. Величественные мраморные колонны заметно покосились, стены из красного песчаного камня покрылись трещинами, крыша отсутствовала вовсе, и таким образом грядущий разговор должен был состояться под открытым небом.

     

     Молчание затянулось, и нарушить его первым решился барон Харконнен. Откашлялся и заговорил:

     

     — Дамы и господа, это крайне неприятная ситуация, и я уверен, что нам всем хотелось бы найти из нее выход. Очень жаль, что наши разногласия зашли так далеко, но я не сомневаюсь, что еще не поздно все исправить. Строго говоря, между нами не должно быть никаких разногласий. Я — и мои союзники — мы прибыли на Дюну, чтобы освободить ее от имперской оккупации. Но поскольку имперские оккупанты давно ее покинули, мы не видим причин с кем-либо воевать. У нас нет кровной вражды или каких-либо претензий к Лиге Холодных Миров или Союзу Некромонгеров. Поэтому все вы можете покинуть нашу планету прямо сейчас, и мы обещаем вас не преследовать…

     

     Казалось, Лорд-Маршал и диктатор Четверки остолбенели от подобной наглости. Больше того, Ваако остолбенел на самом деле и надолго, но Терн Эльдред опомнился первым:

     

     — Охотно, — отозвался диктатор. — Я готов немедленно убраться отсюда. Как только вы, барон, принесете вассальную присягу.

     

     — Простите? — не понял Владимир Харконнен. — Какую еще присягу?!

     

     — Присягу мне, как вашему императору, — ласково улыбнулся Терн Эльдред. — Старой Империи больше нет, поэтому Лига Холодных Миров заявила права на эту Галактику. Говоря откровенно, я совершенно случайно задержался на Арракисе. Мой путь лежал на другую планету системы Канопуса, где я собирался заявить права на императорский трон. Преклоните колено, поклянитесь мне в верности, как это было в прежние времена — и я охотно оставлю вас в покое. Эта бессмысленная пустынная планета меня совершенно не интересует.

     

     — Какого дьявола?! — взорвался Харконнен. — Мы не для того восстали против Старой Империи, чтобы менять одного господина на другого! Подобная наглость…

     

     — Меня тем более не интересует ваша ничтожная планета, — перебил его лорд Ваако. — Как только мы покинем ее — в самое ближайшее время — она будет предана очистительному огню. Как и все прочие миры, осмелившиеся встать у нас на пути. Все, кто обратятся в истинную веру, смогут присоединиться к нашему великому крестовому походу. Все прочие останутся здесь и сгорят. Только избранные спасутся. И тогда мы продолжим свой путь к Андерверсу, Вселенной Смерти, скоплению Темных Миров.

     

     — Темных Миров? — машинально переспросила Фай Родис.

     

     — Темные Миры? — вслед за ней повторил Терн Эльдред, проигнорировавший остальную часть пафосной речи. — Так вот куда вы направляетесь! Вот только не понимаю — зачем. Мне там совершенно не понравилось.

     

     — Что ты сказал?! — резко повернулся к нему Лорд-Маршал.

     

     — Ты все правильно понял, — ухмыльнулся зеленокожий полководец. — Я там побывал и вернулся.

     

     — Между прочим, я тоже, — подала голос принцесса Лианна.

     

     — О, да! — Терн Эльдред закивал как древний катайский болванчик. — Мы побывали там вместе. Незабываемое путешествие. Не правда ли, милая? — улыбнулся он и ласково погладил ее по руке. Лианна не ответила, даже не отдернула руку. Только нахмурилась и крепко сжала побледневшие губы.

     

     — Вы лжете, еретики! — прошипел лорд Ваако и положил ладонь на рукоятку висевшей на поясе боевой секиры. — Это наглая ложь.

     

     — Неужели? — презрительно расхохотался Терн Эльдред. — Посмотри нам в глаза, некромонгер, посмотри внимательно — и ты поймешь, что мы говорим правду!

     

     — Это так, милорд, — торопливо зашептал на ухо своего господина Чистильщик, — они не врут, они действительно вернулись оттуда. Эти двое побывали в Темных Мирах!

     

     — Где вы были лет десять назад, лорд Ваако? — внезапно рассмеялась принцесса Лианна. — Вы уже тогда искали Темные Миры? Жаль, что вы не появились чуть раньше! Вы даже не представляете, от каких проблем и головной боли могли нас избавить!

     

     — О, да! — снова развеселился Терн Эльдред. — Вы только представьте! Армада некромонгеров против облачников великого Шорр Кана! Дорого бы я заплатил, чтобы полюбоваться на это зрелище!!!

     

     — Не торопись предлагать цену, Холодильник, — еще больше помрачнел Лорд-Маршал. — Возможно, ты не сможешь ее заплатить.

     

     Терн Эльдред не успел ответить:

     

     — Дамы и господа, — напомнил о себе барон Владимир, — мы снова зашли в тупик. Быть может, нам стоит решить этот спор поединком, как в старые добрые времена? Как там у вас говорят, лорд Ваако, «убийца получает трофеи»? Победитель получит все.

     

     — Соглашайся, дорогой, — проворковала леди Ваако. — В этом зале тебе нет равных. Ты же сам это знаешь.

     

     — Что?! — вскинулся Терн Эльдред. — Какой еще поединок?! Варварство, обычай дикарских племен… Не буду я с вами драться. Хотя с удовольствием посмотрю, как вы будете резать друг друга.

     

     — Жалкий трус, — презрительно бросил Ваако.

     

     — Если ты пытаешься оскорбить меня, некромонгер, ты должен лучше стараться, — осклабился диктатор Холодных Миров. — Меня пытались оскорбить люди, которые были лучше тебя. Знаешь, где они сегодня?! Вот и я тоже не знаю.

     

     — И снова тупик, — вздохнул барон Харконнен. — Послушайте, Терн Эльдред, вы же разумный человек. Или гуманоид. По крайней мере, выглядите таковым. Право, зачем вам эта вассальная присяга? От этого фанатика бога Смерти толку не будет, а с вами мы можем договориться. Вы ведь не собираетесь обращать нас в новую религию, какой-нибудь кровожадный культ с массовыми жертвоприношениями, верно? Вот и прекрасно. Вас интересует только власть, почести, земля, вода и прочие подобные вещи — я все правильно понимаю? Троон — ваш, Дюна — моя. Зачем вам Дюна? Тут даже воды нет. Поэтому предлагаю заключить братский союз против некромонгеров…

     

     — Разумные слова, замечательный план, — в который раз кивнул Терн Эльдред. — Но старый план мне нравился больше. Тот, согласно которому вы убиваете друг друга, а я стою в стороне. Что скажете, лорд Ваако? У меня есть для вас чудесное предложение. Вы уничтожаете Харконненов и покидаете планету. А в обмен на это я расскажу вам, как добраться до Темных Миров.

     

     — Что?! — Лорд-Маршал едва не захлебнулся воздухом от возмущения. — Да как ты смеешь…

     

     — Вот видишь, ты снова все правильно понял! — воскликнул диктатор. — Ты не представляешь, как приятно иметь дело с умными врагами, которые быстро соображают! Да, я покажу тебе дорогу к Темным Мирам, твоей земле обетованной! Ты ведь не знаешь ее? Можешь не отвечать, это был риторический вопрос. Вот почему вы так хаотично движетесь по Галактике. Мечетесь от планеты к планете, из туманности в туманность. А я знаю дорогу, я там побывал и вернулся. Убей Харконнена, поклянись именем своего бога — ведь это единственная клятва, которую ты не можешь нарушить, правильно? — что не станешь атаковать подвластные мне планеты — и я провожу тебя до самых врат Вселенной Смерти!

     

     — Не соглашайтесь, милорд! — снова зашептал Чистильщик. — Вы не можете дать такую клятву. Властелин царства смерти не простит…

     

     — Замолчи! — в приступе ярости рявкнул Ваако и взмахнул секирой. Страшный удар отбросил Чистильщика к ближайшей мраморной колонне, о которую тот ударился с пугающим треском и медленно сполз на пол — мертвый.

     

     — Браво! — воскликнул барон. — Встреча себя окупила! Я вижу, что неладно что-то в вашем королевстве! Если так вы поступаете с друзьями, то на какое обращение стоит рассчитывать врагам? Проклятые религиозные фанатики, хуже аборигенов, ублюдочных фременов…

     

     — Постой, о чем ты? — повернулась к нему Фай Родис. — Почему ты называешь их ублюдками? Ты ведь говорил, что жители Арракиса — часть твоего народа. Что они подняли восстание против Империи, и мы обязаны им помочь…

     

     — Что?! — расхохотался Терн Эльдред. — Часть его народа?! Ха-ха-ха! Он действительно сказал это?! Ха-ха-ха! И вы ему поверили?! Вы что, не понимаете, что здесь произошло?! Местные аборигены восстали против власти Харконненов! Когда мы высадились на этой планете, некоторые племена встречали нас с цветами, как освободителей! Разумеется, уже через несколько дней эти неблагодарные твари принялись стрелять нам в спину и нападать по ночам на наши гарнизоны. Впрочем, это к делу не относится. Народ барона Владимира, ха-ха-ха, это надо же было такое придумать! Больше того, как можно было в такое поверить?!

     

     — О, — промурлыкала леди Ваако, — теперь мы знаем, что и ваше королевство далеко от совершенства, дорогой барон!

     

     — О чем он говорит? — Фай Родис снова повернулась к барону. — Что все это значит?

     

     — Разве ты не видишь, дорогая, — торопливо заговорил барон, — что этот мерзавец лжет? Он сочиняет мерзкую ложь, чтобы посеять сомнения в твоем сердце и раздоры в нашем лагере. Как насчет вашего королевства, Терн Эльдред? До нас дошли слухи, что принцесса Лианна — ваша пленница и находится здесь не по своей воле. И это еще не все! Да, эта Галактика просто пропитана слухами! Восстание рабов на Плутоне, восстание в меркурианской тюрьме; а еще мы слышали про честолюбивого нептунского полководца, который назвал себя императором в ваше отсутствие. Что вы делаете здесь, в системе Канопуса, когда ваш собственный дом горит? Да и ваш ли это дом? Скажите, это правда, что вы родились на шестой планете Сириуса? И что думают об этом ваши солдаты в белоснежных скафандрах?!

     

     — Это ложные слухи, которые распускают наши враги! — Терн Эльдред ухитрился позеленеть еще больше. — Не пытайтесь уйти от ответа, Харконнен, и отвлечь внимание своей спутницы! Лучше расскажите ей правду — кто, когда и против кого поднял восстание на Арракисе. Правда причиняет боль, дорогой барон — но она же приносит облегчение.

     

     — Он лжет, — повторил Владимир, повернувшись к Родис. — Милая, не слушай его, он пытается тебя обмануть.

     

     Фай Родис покачала головой и отступила на шаг. Словно пелена упала с ее глазах — еще не вся пелена, но бОльшая ее часть. Потому что она больше не была уверена, что знает правду.

     

     — Вы только подумайте! — неожиданно заговорила леди Ваако. — Как нам всем было хорошо всего несколько часов назад! Там, в горниле смертельной битвы! Тогда мы точно знали, кто наши враги. Чужаки, которые носили отличную от нас униформу и сражались под флагами другого цвета! Как все было просто! Мы — здесь, враги — там, по другую сторону от линии фронта. А что мы видим теперь? Оказалось, что самые страшные и опасные наши враги могут стоять рядом с нами, или даже у нас за спиной! Что будет завтра? Неужели мы узнаем, что наши самые чудовищные соперники — мы сами?! Но это будет завтра. Что скажешь, дорогой супруг?

     

     Лорд-Маршал Ваако резко обернулся. Прямо у него за спиной стоял молодой капитан Роланд. Тот самый, который пытался пробиться в камеру Разрушителя. Капитан был безоружен, его спокойная поза не таила в себе угрозу. Но стоило ему встретиться взглядом с лордом Ваако, как капитан побледнел и отступил назад. Неужели виновен? Неужели пришло время его уничтожить? Так скоро?..

     

     Лорд-Маршал не успел принять решение. Потому что земля под его ногами заметно содрогнулась. С вершин колонн посыпался мелкий песок. По стенам и мраморному полу пробежали новые трещины.

     

     — Что это? — подпрыгнула леди Ваако. — Землетрясение?!

     

     — Неужели Червь?! — в свою очередь побледнел барон Владимир. — Будь готов принять то, что дано тебе испытать…

     

     — Нет! — воскликнула принцесса Лианна. — Смотрите!

     

     Полководцы и солдаты трех армий, собравшиеся в древнем храме, проследили за ее взглядом — и замерли.

     

     Высоко-высоко в темно-голубом вечернем небе Арракиса появилась черная точка. Она увеличивалась, пульсируя и дергаясь. Несколько секунд спустя это был уже большой, растущий сгусток мрака. Не обычной темноты, в которой свет просто отсутствует, но плотной, активной, всепожирающей тьмы, какой не видел еще никто из ныне живущих. Она стремительно разрасталась, как будто собиралась поглотить все окружающее пространство.

     

     — Боже небесный! — Терн Эльдред, заметно изменившийся в лице, вскочил на ноги. Больше не было смысла притворяться. Он лучше других знал, что означает эта черная точка. — Это Разрушитель!

     

     — Разрушитель! — подтвердила Лианна. Она тоже узнала это древнее чудовищное оружие Старой Империи.

     

     — Вы снова лжете… — затянул было привычную песенку лорд Ваако, но Терн Эльдред не позволил ему договорить:

     

     — Заткнись, тупоголовый фанатик! — заорал диктатор. — Говорю тебе, это Разрушитель! Мне повезло больше других — когда Джон Гордон нажал на рубильник, я сидел в камере тюремного звездолета, довольно далеко от Денеба, но все хорошо рассмотрел и почувствовал! Проклятый болван, ты оставил Троон без присмотра, а император вернулся и пустил в ход Разрушитель! Будь я проклят, если собираюсь умереть здесь! Я убираюсь с этой планеты, чего и вам советую!!!

     

     — Стоять! — проревел Лорд-Маршал и взмахнул секирой. — Ты обещал мне показать дорогу к Вселенной Смерти!!!

     

     — Идиот! — взвыл властелин Холодных Миров. — Ты отправишься к своему богу прямо сейчас!!!

     

     По сей день никто не знает, кто первым нажал на спусковой крючок.

     

     Никто и глазом не успел моргнуть, как древний храм скрылся в облаке ядовитого дыма, из глубин которого доносились ушераздирающие вопли, крики, взрывы и выстрелы.

     

     Некоторое время спустя из храма вырвался первый уцелевший. Фигурка в металлической броне неопределенного цвета, покрытая копотью и кровью. Человек пробежал несколько шагов, споткнулся и упал на песок. За ним последовал другой. Он помог подняться первому, и они вдвоем побежали дальше. Чуть позже из храма выбрались другие, которые принялись разбегаться в разные стороны. Их было на удивление много, но все-таки заметно меньше той толпы, которая собралась в храме около часа тому назад. Еще через несколько минут с планеты стартовал первый корабль. За ним еще один, и еще. Звездолеты пробивали атмосферу с максимальным ускорением, от чудовищных перегрузок трещали кости и лопались кровяные сосуды — но люди были готовы на все, чтобы избежать самой страшной из известных смертей в обитаемой Вселенной. В их бегстве не было ничего постыдного. Увидеть воочию, как на тебя рушится возмущенное небо, — это слишком много для простого смертного. Люди рождаются, живут и умирают, потому что эта Вселенная принадлежит Человеку.

     

     Но только не сегодня.

     

     Потому что сегодня, надеясь на свою силу, титаны решили восстать против власти богов и отнять у них мир.

     «По мере того как Транторианская Республика превращалась в Транторианскую Империю, ее путь проходил сквозь чащу погибших людей, погибших кораблей, погибших миров. Но все это придавало Трантору силу.

     

     

      А сейчас Трантор трепетал на грани нового превращения: из Транторианской Империи в Галактическую, когда его господство поглотит все звезды и настанет вселенский мир».

     

      Айзек Азимов, «Космические течения».

     

     * * * * *

     

     Император, спускавшийся по трапу флагманского линкора «Этне», выглядел подчеркнуто скромно и даже затрапезно — непокрытая голова, серая полевая униформа с нашивками имперского генерала, пыльные ботинки, из кобуры торчит видавшая виды рукоятка атомного пистолета — но так и было задумано. Почетный караул лязгнул атомными винтовками. Герольд в парадном мундире, расшитом цветами дома Аббасидов, шагнул навстречу и вскинул сжатый кулак в приветственном салюте:

     

     — Его Величество Джал Арн, властитель Средне-Галактической Империи, сюзерен малых королевств, правитель звезд и планет в Маркизатах Внешнего Космоса, Император Август, Аргозианский, Галактический, Счастливый, Победоносный! Аве, Император!!!

     

     Толпа разразилась восторженными криками и не смолкала все время, пока император шел к импровизированной трибуне, наспех сколоченной из обломков трофейных звездолетов.

     

     — Солдаты и граждане Империи и союзных звездных королевств — Лиры, Лебедя, Полярной, Геркулеса, Цефея, Ворона, Мантикоры! Сегодня начинается новая эра! Запомните этот великий день! День, когда мы восстали из пепла! Империя жива! Наши враги поторопились похоронить ее — и жестоко поплатились за это! Империя воскресла — еще более прочная, еще более могущественная! Боль и унижение прошлого будут забыты, потому что нам больше не придется стоять на коленях! Слушайте, слушайте! Сегодня мы освободили Троон, завтра — Галактику, послезавтра — Туманность Андромеды!

     

     За сим последовала еще одна серия верноподданных воплей. Гвардейцы вскинули оружие «на караул». Боевые корабли, висевшие в безоблачном небе над освобожденной столицей, одновременно дали холостой залп из тысяч орудий. Короче говоря, Возвращение Императора откровенно удалось. Его Величество небрежно взмахнул рукой, распуская почетные караулы и верноподданных, после чего неторопливо спустился с небес на землю. На грешной земле второй планеты системы Канопуса его встречала представительная делегация.

     

     — Позвольте мне вас поздравить, ваше величество, — слегка поклонился капитан Джон Гордон. — Великая победа. Отличный план — заманить всех врагов Империи на Арракис…

     

     — И уничтожить его! — подхватил Ту Шал, представительный, немолодой посланец королевства Полярной.

     

     — От этой планеты всегда было слишком много хлопот, — с усмешкой добавил старик с холодными глазами — Зу Ризаль, верховный барон Скопления Геркулеса. — И эти безумные дикари и религиозные фанатики, фремены. Вселенная без них стала заметно лучше!

     

     Принц Зарт Арн, младший брат императора, заметно нахмурился и кажется собирался возразить барону, но Джал Арн опередил его:

     

     — Это были прискорбные, но неизбежные жертвы, — поспешно заявил император. — Мы должны были защитить родные миры от орды некромонгеров и холоднокровных варваров предателя Терн Эльдреда. Мы поступили так, как завещал наш великий предок, император Бренн Бир — пустили в ход беспредельную силу Разрушителя, потому что на карте стояла судьба Галактики, жизнь и свобода всех людей!

     

     — Разумеется, ваше величество, — вежливо поклонился Зу Ризаль. Джал Арн сделал вид, что не заметил его иронической усмешки и повернулся к своим полководцам:

     

     — Я хочу видеть пленников.

     

     — Конечно, мой господин, — козырнул краснолицый антаресец в сером мундире — Хелл Беррел, адмирал имперского флота. — Следуйте за мной, дамы и господа. Как вы понимаете, их было немного. Залп Разрушителя уничтожил бОльшую часть вражеских флотов и армий. Нам удалось захватить только несколько кораблей.

     

     Коленопреклоненных пленников собрали на берегу океана, в тени императорского дворца. Некромонгеры, Харконнены, Холодильники — все были здесь, несколько сотен. Император окинул побежденных врагов суровым и пристальным взглядом, и как минимум один из пленников не выдержал этого взгляда:

     

     — Ваше величество, император, пощадите! Терн Эльдред обманул нас! Пощадите, и я обещаю верно служить вам! — возопил зеленокожий сатурнианин в белом доспехе, кидаясь к ногам Джал Арна. — Умоляю!

     

     — Император милостив, — благосклонно кивнул Джал Арн, — но я не нуждаюсь в твоих услугах, благородный варвар. — Император повернулся к своим офицерам. — Отправить его в рудники на Планету Кошмаров. Как и всех, кто раскаялся. Остальных повесить.

     

     — Только не меня, ваше величество! — на сей раз вперед выступил рыжеволосый Харконнен. — Вы не можете так поступить с наследником древней баронской династии!

     

     — Баронской династии? — машинально повторил император. — Кто этот симпатичный молодой человек? Ты родич Владимира Харконнена?

     

     — Я и есть барон Владимир Харконнен, — пленник важно выпятил грудь.

     

     Джал Арн недоверчиво покачал головой:

     

     — Я прекрасно знаю, как выглядит барон Владимир. Уродливая, жирная, бородавчатая свинья… На что ты рассчитывал, лживый самозванец? Повесить и его тоже.

     

     — Нет, вы не можете! — завопил барон, когда имперские гвардейцы потащили его прочь. — Я ни в чем не виноват! Это все она, Фай Родис! Проклятая ведьма! Она околдовала меня! Милосердия! Милосердия!!!

     

     — Фай Родис? — переспросил император, повернувшись к Хелл Беррелу.

     

     — Понятия не имею, кого он имеет в виду, — пожал плечами адмирал. — Среди пленных не было женщины с таким именем.

     

     — Неважно, — отмахнулся Джал Арн. — У нас тут и другие женщины есть… Кого я вижу! Леди Ваако, вы ли это?! А где же ваш доблестный супруг, Лорд-Маршал?

     

     — Понятия не имею, — отозвалась темнокожая красавица, облизывая губы, разбитые ударом имперского приклада. — И он мне больше не супруг. Этот трусливый слизняк успел сбежать. Надеюсь, ваши солдаты его догонят и выпустят кишки.

     

     — Я тоже на это надеюсь, — ласково улыбнулся Джал Арн. — Но до тех пор… что мне делать с вами?

     

     — Подарите ее мне, ваше величество, — вмешался Сат Шамар, молодой король Полярной звезды. — Она станет достойным украшением моего гарема!

     

     — Друг мой, — усмехнулся император, — вы понятия не имеете, о чем просите. Вы даже не представляете, с кем имеете дело. Боюсь, не пройдет и года, как это вы станете украшением ЕЕ гарема…

     

     Сат Шамар заметно покраснел, но счел за благо не спорить.

     

     — Нет, эта женщина слишком опасна, — задумчиво продолжал Джал Арн. — Жаль, очень жаль. Повесить ее, — лицемерно вздохнул император.

     

     — Вы от меня так просто не избавитесь! — прокричала леди Ваако. — Я не боюсь умереть — я уже умерла однажды!

     

     — Некромонгеры, — презрительно усмехнулся император. — Вечно путают жизнь и смерть… Так, а это что — или кто? Зачем вы притащили сюда этот обезглавленный труп?

     

     — Бывший капитан имперского флота, диктатор Холодных Миров, предатель Терн Эльдред собственной персоной! — торжественно объявил Хелл Беррел.

     

     — Вы уверены в этом, адмирал? — поджал губы властелин Средне-Галактической Империи. — Мы уже обманулись однажды, когда нашли в развалинах Талларны обгоревший труп в мундире Шорр Кана…

     

     — Наша наука с тех пор заметно продвинулась вперед, — почтительно напомнил Хелл Беррел. — Мы научились делать анализ ДНК, например. Это сирианский мерзавец Терн Эльдред, никаких сомнений. К сожалению, мы не знаем, кто отрубил ему голову, и куда она (голова) подевалась, но это его труп. Клянусь Небом.

     

     — Ловлю вас на слове, — кивнул император. — Хорошо, повесить и его тоже. Где-нибудь на главной площади.

     

     — Но, ваше величество… — начал было адмирал.

     

     — Да, я вижу, — нетерпеливо кивнул Джал Арн. — Повесить его вниз головой… то есть без головы, — окончательно запутался и потому рассердился император. — Да мне все равно! Сами придумайте что-нибудь — распните его, да хоть посадите на кол! Только не забудьте добавить табличку — «Терн Эльдред, предатель Империи». Пусть все видят, как мы караем изменников!

     

     — Будет исполнено, милорд, — Хелл Беррел щелкнул каблуками и вытянулся по стойке «смирно».

     

     — Здесь присутствует кто-нибудь еще из высокопоставленных вражеских полководцев? — уточнил император.

     

     — Никак нет, ваше величество, — доложил Хелл Беррел. — Лорд Ваако бежал с остатками некромонгерского флота, это мы знаем наверняка. Далеко он не уйдет… Остальные, скорей всего, погибли после выстрела Разрушителя.

     

     — Вам удалось напасть на след принцессы Лианны? — тихо спросил Джон Гордон, но адмирал услышал его и печально покачал головой:

     

     — Никак нет, друг мой. Мы не знаем, что с ней случилось…

     

     — Конечно, мы не бросим Лианну на произвол судьбы, — немедленно добавил император. — Я прикажу нашему флоту продолжать поиски. Хорошо, здесь мы закончили. Дамы и господа, — Джал Арн повернулся к своим генералам и союзникам, — нас ждут великие дела!

     

     Некоторое время спустя Джал Арн и его гости собрались в одном из кабинетов освобожденного императорского дворца, при этом император ухитрился воссесть во главе круглого стола. Джон Гордон неторопливо рассматривал присутствующих. Лишь немногих он видел впервые, остальные были ему хорошо знакомы. Принц Зарт Арн, младший брат императора, знаменитый ученый и путешественник во времени. Молодой Лекс Вель, его верный помощник, сын покойного Вель Квена. Леди Зора, супруга Джал Арна, текущая императрица Галактики. Юная графиня Мерн, жена принца Зарта. Рон Гирон, гросс-адмирал имперского флота, герой битвы при Денебе, спаситель Империи. Адмирал Валь Марланн, бывший капитан имперского флагмана «Этне», на борту которого находился Джон Гордон в час решающего сражения против Шорр Кана. Сат Шамар и Ту Шал из королевства Полярной. Суровый и жестокий барон Зу Ризаль из Конфедерации Геркулеса. Престарелый король-регент с Кассиопеи и хитрый чернокожий повелитель Цефея. Граф Обд Долл из Маркизатов Внешнего Космоса. Леди Хонор Харрингтон из Звездного королевства Мантикора. Постойте… а это кто?! Прямо напротив Гордона за столом восседали два хорошо ему знакомых худощавых облачника.

     

     — Ланд Аллар?! Это вы? Что вы здесь делаете?! — изумился Джон Гордон.

     

     — Да, это я, — невозмутимо кивнул изобретатель мыслескопа и верный слуга Шорр Кана, властелина Темных Миров. — Вы помните моего ассистента, Фон Брауна?

     

     — Да, — кивнул Гордон, — хотя и не имел честь быть представленным. Постойте… Фон Браун?! Мне кажется, я встречался с вашим далеким предком…

     

     — Все может быть, — равнодушно пожал плечами молодой облачник. — У меня было немало известных и великих предков.

     

     — Но вы не ответили на мой вопрос, Ланд Аллар, — спохватился Гордон. — Что вы здесь делаете?! Здесь, в имперской столице?

     

     — Обстоятельства изменились, — поведал бывший ведущий ученый Темного Облака. — Теперь я служу императору. Возглавляю ракетную программу Империи и еще кое-что…

     

     Гордон собирался еще что-то спросить, но в этот момент над столом зажглась объемная стереоскопическая карта Галактики. Адмирал Хелл Беррел вооружился эбонитовой указкой и откашлялся:

     

     — С вашего разрешения, ваше величество. Итак, дамы и господа, мы практически завершили освобождение имперских владений от тех или иных захватчиков. Харконненский флот уничтожен полностью. Остатки флотов некромонгеров и холодильников на полной скорости бегут прочь, здесь и здесь, — адмирал дважды пронзил карту, — мы догоним их в ближайшие дни. Четвертый Имперский Флот и союзная дивизия Геркулеса продолжает наступление на оккупированный Фомальгаут. Там остался незначительный гарнизон холодильников, мы покончим с ним без особого труда. Мы продолжаем получать позитивные доклады из Солнечной системы. Как только всем стало известно о гибели Терн Эльдреда, Лига Холодных Миров немедленно распалась. Между Сатурном и Юпитером началась гражданская война, а покоренные народы Земли, Марса и других планет подняли восстание. Пятый и Шестой Имперские Флоты выдвигаются им на помощь.

     

     — Так и должно быть, — заметил император Джал Арн. — Солнечная система — колыбель галактической цивилизации и родина человеческой расы. Она должна снова принадлежать Империи и никому больше!

     

     — Таков путь! — подхватили почти все сидевшие за столом, кроме самых случайных и недовольных союзников, но император пребывал в слишком хорошем настроении, чтобы обращать на это внимание.

     

     — Что-нибудь еще, адмирал Беррел?

     

     — Американцы из туманности NGC-7000 оказывают незначительно сопротивление, — продолжал Хелл Беррел, — но и с ними мы покончим еще до конца месяца[1].

     

     — Достаточно, — нетерпеливо перебил его Джал Арн, — всевозможные мелкие варвары меня не интересуют. Я не сомневаюсь, что наши доблестные легионеры с ними справятся. Пришло время обсудить самый важный вопрос, ради которого мы здесь сегодня собрались. Леди и джентльмены, я имею в виду великий крестовый поход! Мы соберем все силы звездных королевств и отправимся в Магеллановы Облака, чтобы окончательно раздавить и уничтожить мерзких рептилоидов-х’харнов!

     

     — Вы хотели сказать р’хнехров, мой император, — подал голос профессор Лекс Вель.

     

     — Х’харны, — повторил Джал Арн.

     

     — Р’хнехры, — возразил Лекс Вель.

     

     — Х’харны, — настаивал император.

     

     — Р’хнехры, — не сдавался Лекс Вель.

     

     — Я сказал — х’харны! — окончательно рассвирепел Джал Арн. — Что вы мне голову морочите?!

     

     — Да какая к дьяволу разница? — проворчал барон Зу Ризаль. -Х’харны, р’хнехры… что за мерзкие имена! Уже только за это стоит их всех перебить к чертовой матери!

     

     — Мы так и поступим, дорогой барон, — вежливо кивнул Лекс Вель. — Все в свое время.

     

     — Так все-таки, х’харны или р’хнехры? — жалобно поинтересовался император. — Вы меня окончательно запутали…

     

     — И х’харны, и р’хнехры, дорогой брат, — счел своим долгом вмешаться Зарт Арн. — Дело в том, что…

     

     — Готов спорить, что нас ждет очередная увлекательная историческая лекция от принца Зарта, — шепнул сидевший справа от Гордона король Сат Шамар.

     

     — Это случилось примерно десять тысяч лет назад, — продолжал принц Зарт Арн, — когда Солнце взорвалось и превратилось в сверхновую звезду.

     

     — Постойте, — удивился Гордон, — я изучал галактическую историю под руководством Вель Квена, но этот эпизод скорей всего пропустил. Солнце взорвалось?! А как же…

     

     — Не все сразу, друг мой, — Зарт Арн выставил вперед ладони, — не торопитесь и вы получите ответы на все ваши вопросы. Итак, Солнце взорвалось и превратилось в сверхновую. Но величайшие ученые Солнечной системы предвидели это и решили спасти все девять классических планет, от Меркурия до Плутона. И да будет вам известно — им это удалось! Каждая планета системы была снабжена космомагнетическим двигателем и превратилась в гигантский космический корабль. Оставив позади погибшее Солнце и пережив немало увлекательных приключений, через несколько лет все девять планет вышли на орбиту другой желтой звезды, очень близкой по характеристикам к древнему Солнцу. Так возникла новая Солнечная система, которая и существует по сей день[2].

     

     — Таким образом, вы хотите сказать, — Джон Гордон все еще не мог оправиться от изумления, — что Солнце, которое сегодня можно наблюдать в небе Земли или, например, Марса — не настоящее?!

     

     — Почему не настоящее? — в свою очередь удивился принц Зарт. — Светит, греет… очень даже настоящее. Если вы хотели сказать — «не оригинальное», я готов согласиться с вами…

     

     — Давайте оставим в стороне вопросы семантики и философии, — снова проявил нетерпение император Джал Арн, — что там у х’харнов?

     

     — Р’хнехры, милорд, — снова заговорил Лекс Вель. — Это имя носили жестокие и враждебные инопланетяне, которых наши путешественники обнаружили на одной из планет в окрестностях старой Солнечной системы. Прямо скажем, нашим предкам не удалось с ними договориться… последовала короткая и победоносная космическая война. Р’хнехры потерпели полное поражение, а люди проявили к ним милосердие, которого чужаки не заслуживали. Уцелевших р’хнехров отправили в резервацию на необитаемую планету.

     

     — А х’харны-то здесь при чем? — тяжело вздохнул император.

     

     — Дело в том, — продолжал Лекс Вель, — что р’хнехры были невероятно могущественными телепатами. Именно благодаря своим телепатическим способностям они держали в рабстве куда более прогрессивных и способных колонистов, прилетевших с древней Земли — эти несчастные люди строили для них машины, звездолеты, ну и так далее.

     

     — Как и х’харны из Магеллановых Облаков! — торжествующе воскликнул Джал Арн. — Вы хотите сказать, что между ними есть связь?!

     

     — Никаких сомнений, братец, — отозвался Зарт Арн. — Я совершил путешествие в прошлое и обменялся телами с величайшим ученым того времени — его звали Орк Акеран, Верховный Координатор эпохи Великих Сумерек. После чего некоторое время изучал р’хнехров в естественной среде обитания. И вскоре пришел к однозначному выводу: х’харны и р’хнехры — родственные народы, чьи пути разделились несколько миллионов лет назад. Х’харны задержались в Магеллановых Облаках, тогда как р’хнехры перебрались на одну из планет в окрестностях старого Солнца. Или наоборот? Чтобы окончательно понять и победить х’харнов, мы должны изучить р’хнехров.

     

     — Да будет так, — немедленно отозвался император. — Где находится эта планета, где их посадили в резервацию?

     

     — В новой Солнечной системе, разумеется, — объявил Зарт Арн, — а где же еще? К сожалению, мне пришлось покинуть эпоху Орка Акерана всего через несколько дней, поэтому точные координаты планеты выяснить не удалось. Лишь одно я знаю наверняка — она в новой Солнечной системе.

     

     — То есть где-то среди девяти классических планет, а также сотен терраформированных спутников, астероидов, койпероидов и трансплутонов! — подхватил Лекс Вель. — Не ошибусь, если замечу, что поиски могут затянуться.

     

     Император Джал Арн колебался недолго:

     

     — Джон Гордон, поручаю это вам. Вы самый подходящий человек для такой миссии — и я не сомневаюсь, что вы с ней справитесь. Возьмите в помощники кого угодно из своих старых друзей — в смысле, моих адмиралов, а также любой звездолет имперского флота — и отправляйтесь немедленно. Отыщите х’харнов… тьфу, то есть р’хнехров — и помните, от вас зависит судьба нашего великого крестового похода и будущее Галактики!

     

     «Не в первый раз», — только и подумал Джон Гордон. Да, именно он справится с этим заданием. Пара пустяков.

     

     — И первым делом придумайте для них новое имя — язык поломать можно! — добавил император.

     [1] — см. главу 3.

     

     [2] — если вам показалось, что принц Зарт Арн пересказывает краткое содержание романа Франсиса Карсака «Бегство Земли» (1959 год), то вы почти угадали. На самом-то деле он пересказывает краткое содержание рассказа Эдмонда Гамильтона «Странствующие миры» (Thundering Worlds), 1934 год.

     «Когда принцесса Лианна вернулась на Фомальгаут, она нашла родной мир в развалинах, украшенных тонким слоем радиоактивного пепла. Сердце ее ожесточилось и покрылось льдом. И тогда она принесла кровавые клятвы на горе черепов и объявила новый крестовый поход до самого края Вселенной, чтобы хоть как-то заглушить боль и ярость, которые навсегда поселились в ее груди».

     

      «Принцесса Лианна — Машина Смерти и Любви».

      Из записок принцессы Ирулан.

     

     * * * * *

     

     Когда уцелевшие капитаны и адмиралы флота Лиги Холодных Миров прибыли на флагманский авианосец, чтобы обсудить дальнейшие действия, они обнаружили в капитанском кресле принцессу Лианну.

     

     Бывшая владычица Фомальгаута переоделась в черную униформу на два размера больше нужного, что только добавило ей глубины и загадочности. Она задумчиво смотрела на обзорный экран и ласково поглаживала подлокотник. На коленях лежал атомный пистолет, у ног валялась отрубленная голова Терн Эльдреда. На бледно-зеленом лице диктатора навсегда застыла чудовищная гримаса предсмертного ужаса.

     

     — Это было непросто, — небрежно заметила принцесса в ответ на изумленные и вопросительные взгляды полководцев Лиги. — Я ухитрилась отрезать ему голову только с четвертой попытки. Но я быстро учусь.

     

     Народ безмолвствовал.

     

     — Ну, чего же вы молчите? — усмехнулась она. — Как там у вас принято? Кричите: «Убийца получает трофеи!»

     

     — Это не наш обычай, — наконец-то разлепил губы один из капитанов. — Это закон некромонгеров.

     

     — Да какая разница? — удивилась Лианна. — Или у вас есть лучший кандидат, готовый занять это кресло? Кто, как не я, наследница звездных королей и потомок древних династий, убившая прежнего вождя в почти честном поединке, достойна править?! Ну, чего же вы замолчали? Потеряли дар речи?! На колени, рабское отродье — или я прикажу выбросить вас за борт!!!

     

     Обозначилось всеобщее движение — и нет, не смертельные угрозы, но только глубокий природный дар убеждения возымел действие. Первым выступил вперед молодой адмирал, чья оранжевая кожа выдавала в нем уроженца Урана. Опустившись на правое колено, он низко поклонился и ударил себя в грудь сжатым кулаком:

     

     — Правь и славься, прекрасная госпожа, новая королева Холодных Миров, леди-диктатор Юпитера, Сатурна, Урана, Нептуна и Плутона! Аве, Императрикс Глориа Мунди!

     

     — Аве, Императрикс! — хором отозвались другие адмиралы, генералы и капитаны.

     

     Лианна окинула коленопреклоненных полководцев Лиги холодным, но откровенно удовлетворенным взглядом и благодушно кивнула:

     

     — Встаньте, дети мои! Вам больше не придется стоять на коленях — ни передо мной, ни перед кем иным! И пусть вчера мы потерпели поражение — завтра будет новый день! День, когда мы вернемся и напомним о себе — так громко, что даже в вакууме будут слышны предсмертные вопли ужаса наших врагов и хруст черепов под нашими сапогами!

     

     — Ваши приказы, госпожа? — первым заговорил тот же уранианский адмирал. Этот хитрозадый красавчик откровенно набивался в фавориты. «Почему бы и нет, — лениво подумала принцесса, — выбросить за борт я его всегда успею». Она покопалась в памяти и припомнила набивший оскомину военный жаргонизм, который неоднократно звучал на брифингах в королевском генеральном штабе Фомальгаута:

     

     — Доложите обстановку.

     

     — Мы потеряли в обломках Дюны около 60 процентов кораблей и личного состава, — отозвался серокожий нептунский контр-адмирал. — Уцелевшие звездолеты продолжают движение согласно маневру уклонения Дельта. Кроме того, нас преследует флот некромонгеров.

     

     — Некромонгеры? — переспросила Лианна и тут же поняла. Лорд Ваако все еще хочет узнать, как добраться до Темных Миров. Теперь, когда самозванец мертв, он может задать этот вопрос только одному человеку…

     

     — Ваши приказы, госпожа? — повторил уранианец.

     

     Принцесса колебалась недолго. У нее не было богатого выбора. Она должна уничтожить некросов и доказать свое право на трон — или погибнуть окончательно. Осталось только выбрать подходящее место для битвы. Фомальгаут? Казалось бы, ничего лучше и придумать нельзя. Она знает в системе Фомальгаута каждый уголок, каждую комету и каждый астероид. Но нет. Родной мир уже и так нещадно разорен последним набегом. Тогда что? Темные Миры? Она сможет проложить маршрут до самой границы бывших владений Шорр Кана, но вряд ли справится с навигацией среди обломков древних планет и течений небулия. Нет, не годится. Есть только один правильный ответ. Ведь не только она должна что-то доказать. Пусть холодильники докажут свою преданность новой королеве и продемонстрируют беззаветную храбрость. Потому что им придется сражаться за родной дом.

     

     — Курс на Солнечную систему, — решительно приказала Лианна. — Полный вперед!

     «Голландская колония на Луне-III звезды С-1!

     Не надо работать, природа трудится за вас!

     Местные гномы будут вам прислуживать!»

     

     Ян Вайсс, «Дом в тысячу этажей».

     

     * * * * *

     

     — Я неоднократно посещала альтернативные миры, — сказала Джулиана Крейн несколько минут спустя — и тем самым заставила Джеймса Хеллборна навострить уши. — Но ваш мир оказался слишком альтернативным. Двести тысяч лет разницы…

     

     Три товарища и таинственная девушка из прошлого собрались в дальнем темном углу — в меркурианской подземной тюрьме таких было предостаточно, подальше от любопытных глаз и ушей. Разговор проходил в теплой, дружественной обстановке.

     

     — Двести тысяч? — осторожно переспросил Хеллборн. — Нельзя ли поточнее?

     

     — Вторая половина ХХ века, — призналась Джулиана. — 1963 год…

     

     — Ты это слышал, Джеймс?! — расхохотался Шорр Кан. — Еще один гость из твоего ХХ века! Да что вам здесь, медом намазано что ли?!

     

     — Я сбежала из Американского Рейха, — продолжала мисс Крэйн.

     

     — Американского Рейха?! — не поверил своим ушам Хеллборн. — Это что-то новенькое…

     

     — Ну да, — кивнула Джулиана, — Американский Рейх, Японские Тихоокеанские Штаты. Разве твой мир был устроен иначе? Неужели ты прибыл из мира, где союзники выиграли Вторую Мировую Войну?!

     

     — Разумеется, — в свою очередь кивнул Джеймс. — Мы разгромили Белголландию, Данорвегию и так далее. Новый Альбион окончательно поглотил Юголландию и стал гегемоном Южного Полушария…

     

     — Белголландия? — откровенно удивилась мисс Крэйн. — Похоже, вы не только Вторую мировую выиграли… даже не представляю, где в вашем мире произошла развилка. Что же касается моего, то я была рада оттуда вырваться. Самое черное место во Вселенной. Мы жили — нет, выживали — под властью самого омерзительного режима в истории человечества…

     

     Шорр Кан и Риддик переглянулись — бывший диктатор снова расхохотался, а обычно суровый беглый убийца изобразил некое подобие улыбки.

     

     — Милая моя, — Шорр Кан принялся вытирать слезы, — ты просто не знаешь, о чем говоришь.

     

     — Тебе-то откуда знать? — нахмурилась Джулиана. — Все мерзавцы и тираны вашей вселенной — всего лишь смешные и нелепые сказочные злодеи по сравнению с теми монстрами, с которыми мне пришлось иметь дело.

     

     — Как скажешь, — не стал спорить Шорр Кан.

     

     — Я надеялся найти здесь Киру, — задумчиво пробормотал Риддик.

     

     — Я не знаю, что стало с твоей подругой, — развела руками Джулиана. — Прыжки из одного альтернативного мира в другой по-прежнему темный лес и царство неизвестного. Ты говоришь, Кира была моей точной копией? Возможно, мы поменялись местами. Теперь она там, в моем мире. Сражается против японцев и немцев…

     

     — Прошу прощения, что прерываю ваш разговор, — послышался голос из темноты, — но вы говорили про немцев…

     

     — Черт побери, нас все-таки подслушали, — вздохнула Джулиана. — Ты кто такой и чего тебе надо?

     

     — Вы говорили про немцев, — повторил незнакомец, — а это мой народ.

     

     — Ха! — только и произнес Хеллборн. — Стоило тащиться в такую даль, чтобы повстречать очередного немца! Впрочем, с местными американцами я уже познакомился. Интересно, во что немцы за это время превратились… А ты откуда родом? С какой планеты или галактики?

     

     — С Луны, разумеется, — прозвучало в ответ, — а откуда же еще? Мой народ живет там уже двести тысяч лет.

     

     — Черт побери, это уже слишком, — пробормотал Джеймс Хеллборн. — Они действительно сбежали на Луну, как мы и подозревали. Лунный Рейх действительно существует…

     

     — Увы, Лунного Рейха больше нет, — в голосе незнакомца прозвучала откровенная печаль и многовековая боль германского народа. — Мы оказались в рабстве у куда более страшных тиранов…

     

     — Так вам и надо, — отрезала Джулиана Крэйн.

     

     — Вы слишком жестоки, моя госпожа.

     

     — Проваливай, пока я тебя башку не продырявила, — прошипела девушка из прошлого и прицелилась в темноту из атомного пистолета.

     

     — Виноват. Яволь!

     

     — Хорошие порядки на здешней каторге, — в который раз удивился Хеллборн, хотя обещал этого больше не делать. — Заключенным позволяют держать при себе оружие?

     

     — Нет, разумеется, — усмехнулась Джулиана. — Кое-что не изменилось даже спустя 2000 веков. Я украла его у одного тупого охранника. Хорошая штучка, он мог бы мне пригодиться в ХХ веке, если я когда-нибудь туда вернусь…

     

     — Кстати, о возвращении, — спохватился Шорр Кан. — Дамы и господа, каковы наши дальнейшие планы?

     

     — Мои изменились незначительно, — спокойно сказал Риддик. — Я отправляюсь на встречу с некромонгерами и Лордом-Маршалом Ваако. Разве что без Киры.

     

     — Допустим, но мы как бы в подземной меркурианской тюрьме, — осторожно заметил Шорр Кан. — Как вы собираетесь выбраться отсюда без Киры? У вас есть какой-нибудь альтернативный план?

     

     — У меня есть планы на все случаи жизни, — отозвался Риддик и сверкнул во тьме блестящими металлическими глазами.

     

     — Уже давно собираюсь спросить, — снова заговорил Хеллборн. — Как можно заполучить такие глаза?

     

     — Надо убить человека и попасть в тюрьму… — начал было Риддик. — Нет, долгая история. На самом деле достаточно родиться на планете под названием Фурия.

     

     — Это случайно не та планета, которую уничтожили некромонгеры? — осторожно поинтересовался Шорр Кан.

     

     — Она самая, — кивнул Риддик. — Одна из многих.

     

     — Это многое объясняет, — пробормотал беглый диктатор. — Месть, вендетта. Один из древнейших человеческих обычаев… Ну да ладно. Давайте уже выбираться отсюда.

     

     Это предложение пришлось по вкусу всем участникам разговора. Никто и не подумал возражать.

     

     Больше того, никому даже не пришлось особенно напрягаться.

     

     Потому что тишину, которая еще совсем недавно господствовала где-то там, на верхних уровнях, разорвали многочисленные крики и выстрелы.

     

     Несколько часов спустя освобожденные узники стояли на поверхности Меркурия в тесном строю и с неподдельным интересом наблюдали за горячим спором двух не менее горячих женщин. За спинами той и другой маячили солдаты в разноцветных скафандрах и многочисленные корабли, заполонившие меркурианский космодром. Там и здесь валялись трупы побежденных холодильников.

     

     — Эти, которые слева, марсиане, — поведал давешний германец. — А справа — мои поработители…

     

     — Марсиане? — не поверил Хеллборн. — Я уже встречался с марсианами — это же уродливые инопланетные осьминоги! А здесь — обычные люди. Эта смуглая пухленькая адмиральша очень даже ничего…

     

     — На Марсе кто только не живет, — вздохнул лунный немец. — Марсиане-осьминоги, марсиане-гуманоиды, марсиане-вампиры, марсиане-зомби (хотя эти не совсем живут); красные марсиане, зеленые марсиане, черные, белые, желтые, млекопитающие, насекомые, рептилоиды…

     

     — Хватит, хватит, — нетерпеливо перебил его Джеймс Хеллборн. — Я понял.

     

     — Вы проклятые самозванцы и узурпаторы! — тем временем вопила марсианская красавица. — Не для того народы Солнечной Системы подняли восстание против холодильников, чтобы менять одного господина на другого! Люди и гуманоиды, слушайте меня! Я — адмирал Роберта Драппер, из Флота Марсианской Конгрессиональной Республики! Сегодня наши морские пехотинцы освободили Меркурий! Присоединяйтесь к нам — и мы освободим всю Солнечную Систему!

     

     — Как бы не так! — рявкнула в ответ ее собеседница. — Меркурий освободили мы!

     

     Только сейчас она повернулась к Джеймсу Хеллборну лицом — и заставила того ахнуть в очередном приступе удивления. Это лицо, усыпанное веснушками, и копна рыжих волос были слишком хорошо ему знакомы.

     

     — Фамке?!

     

     — Как ты меня назвал? — нахмурилась девушка. — Так звали мою прапрапрапрапрапрапрапрапрабабушку в двенадцатой степени. А меня зовут генерал-полковник Соня ван дер Бумен. Я представляю здесь его величество Виллема, принца Оранского, герцога Нассау, великого герцога Люксембургского, командора ордена Священной Римской империи, генерал-адмирала Имперских Вооруженных сил, Советника Гнезд Марса, Защитника бедных и, Божьей милостью, короля Нидерландов и императора Планет и межпланетного пространства! Единственного законного властелина Солнечной Системы! Сегодня наш Звездный Десант освободил Меркурий — завтра…

     

     — Спасибо, я понял, — перебил ее Хеллборн. — Разрази меня гром, космические голландцы. Только вас здесь и не хватало!

     

     — Вот они-то нас и поработили, — печально напомнил о себе лунный германец. — Больше того, это не просто космические, это лунные голландцы. Их столица расположена на Луне, в Новой Батавии…

     

     — Прямо сейчас в сторону Солнечной Системы движутся сразу три космических флота завоевателей, один страшнее другого, — продолжала Соня ван дер Бумен. — Первый из них — Флот Лиги Холодных Миров. Предатель Терн Эльдред мертв, но его уцелевшие солдаты возвращаются домой. Они пылают жаждой мести, жаждой смерти, жаждой крови и другими жаждами! Холодильники не простят нам восстания против их власти и никого не пощадят! Следом за ними летят некромонгеры, орда безумных религиозных фанатиков под предводительством Лорда-Маршала Ваако. Они убьют всех, кого не смогут обратить в свою веру, и оставят позади себя мертвые сожженные планеты!

     

     — Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе, — пробормотал Ричард Б. Риддик, убийца.

     

     — Что ты знаешь про Магомета? — Хеллборн откровенно устал удивляться.

     

     — Я совершил паломничество в Новую Мекку, — пожал плечами мистер Риддик.

     

     — Третий и последний — флот Средне-Галактической Империи под командованием некоего Джона Гордона, — говорила Рыжая Соня. — Они собираются восстановить здесь власть тиранов-Аббасидов с далекого Канопуса.

     

     — Джон Гордон! — воскликнул Шорр Кан. — Мой старый друг! Сколько световых лет, сколько световых зим…

     

     — Все флаги в гости будут к нам, — развел руками Джеймс Хеллборн.

     

     — Именно поэтому мы должны объединить все наши силы под флагом законного короля, — добавила Соня ван дер Бумен. — Иначе они нас раздавят!

     

     — Долой монархию! — завопила в ответ марсианка Роберта Драппер. — Да здравствует республика! Лучше умереть стоя, чем жить на коленях! Государи смертны, а кто служит республике — никогда не будет рабом!

     

     — Глупая девчонка, — вздохнула Соня. — Наш король-император — просвещенный конституционный монарх. Мы выбираем наше правительство на всеобщих тайных выборах. В нашем государстве все народы равны, все имеют одинаковые права — люди, гуманоиды и даже марсианские осьминоги. Даже немцы, которых мы совсем недавно завоевали! В состав нашей империи входят даже федеральные автономные республики с широким внутренним самоуправлением. Вы тоже можете присоединиться! Черт побери, даже вы можете присоединиться!

     

     Последние слова Сони были обращены к очередной группе людей в разноцветных скафандрах, выбравшихся из очередного звездолета. Одного из них Джеймс Хеллборн и Шорр Кан узнали сразу:

     

     — Эрг Ноор!

     

     — Вы бросили нас на произвол судьбы, — в голосе сурового звездолетчика прозвучало неприкрытое осуждение.

     

     — Как вы могли такое подумать! — возмутился Шорр Кан. По его глазам было видно, что он наспех придумывает очень правдоподобную и убедительную историю. — Мы сражались как львы, но нас окружили со всех сторон! Силы были слишком неравны…

     

     — Оставьте, — отмахнулся Эрг Ноор. — К счастью, к нам на помощь пришли товарищи из дружественной коммунистической эпохи. Познакомьтесь, это Фай Родис, начальник звездолета «Темное Пламя». Мы представляем здесь Плутонскую Коммуну. Мы разгромили карателей Лиги Холодильников и прибыли, чтобы освободить Меркурий, но я вижу, что нас опередили…

     

     — Мы даже не потребуем от вас вассальной присяги, — пообещала Соня ван дер Бумен.

     

     — Этого еще не хватало! — возмутилась Роберта Драппер.

     

     — Уговорили! — воскликнул Шорр Кан. — Полагаю, мои скромные военные таланты вам пригодятся — как-то раз я почти завоевал Галактику!

     

     — «Почти» не считается, — отрезала Рыжая Соня, — но ты нам пригодишься, бледнолицый. Как насчет вас, красавчики?

     

     — У меня старые счеты с некромонгерами, — в тысячный раз повторил Риддик.

     

     — Я всего лишь хочу вернуться на Землю, — заметил Джеймс Хеллборн.

     

     — Помоги нам разобраться с захватчиками — и я лично доставлю тебя на место, — пообещала девушка с Луны и повернулась к Джулиане Крэйн. — Американцы всегда были верными гражданами нашей Империи. Надеюсь, ты не станешь исключением?

     

     — Я вашей гражданкой никогда не была, — ответила Джулиана, — но мне и прежде приходилось сражаться с тиранами. Все равно здесь нечем больше заняться.

     

     — Черт бы вас побрал, — пробурчала марсианка Роберта. — С выборами и федеральным устройством разберемся после победы.

     

     — Отлично! — рявкнула Соня ван дер Бумен. — Пока мы едины — мы непобедимы! Есть цель — есть единство!

     

     — Есть враг — есть убийство!!! — машинально отозвался Джеймс Хеллборн и тут же пожалел об этом. «Даже в этом далеком будущем на складе почти закончились запасы пафоса», — мысленно огорчился коварный альбионец.

     «Рыцарь Рюи Гонсалес де Клавихо опоздал.

     

     Опоздал на двести лет — он не застал Афрасиаба, ни стен его, ни мечетей, ни мавзолеев, ни дворцов».

     

     Кир Булычев, «Шахи-Зинда. Поистине дела наши указывают на нас».

     

     * * * * *

     

     — Что мы здесь делаем? — поинтересовался Джон Гордон, при этом делавший вид, что любуется окружающим пейзажем. Хотя, право слово, любоваться было нечем. — И как называется эта планета?

     

     — Кальдар, — ответил Хелл Беррел на второй вопрос. — Четвертая планета Антареса. Мой родной мир.

     

     Сам Антарес, некогда знаменитый красный сверхгигант, висел высоко в небе, но, несмотря на это, на планете царили вечные сумерки, усугубленные ядовитым туманом болотных испарений и воем таинственных монстров за стеной мертвых обугленных джунглей. Нетрудно было догадаться, что где-то здесь, совсем рядом, скрывается какая-то зловещая тайна, густо замешанная на крови и может быть даже порошке из человеческих костей.

     

     — Когда-то это был цветущий мир, — продолжал Хелл Беррел. — Заповедник. Видишь эту звезду в небе? Катуун, третья планета Антареса. Бывшая столица старой Империи, за тысячи лет до того, как властелины Галактики перебрались в систему Канопуса.

     

     — Кайтэйн? — на всякий случай уточнил Гордон. — Тронный мир династии Коррино?

     

     — Нет, Катуун, — покачал головой антарианец. — Там правили Валькары, древние императоры Галактики, для которых сами звезды служили подставками для ног. Но в один проклятый день народы Галактики восстали против Валькаров и свергли их власть, которую сочли тиранической[2]. Катуун подвергся бомбардировке, его великолепные дворцы превратились в развалины. Но досталось и Кальдару, куда отступили гвардейцы, преданные императору. И с тех пор он выглядит так, каким ты видишь его сегодня. Где-то там в джунглях обитают остатки аборигенов, скатившихся до уровня каменного века. Они даже не умеют добывать огонь и питаются сырыми червями и змеями. Я был одним из них. К счастью, новая Империя тоже нуждалась в солдатах, и особенно ценила таких, которые сумели выжить в невыносимых условиях Кальдара. Поэтому мне удалось вырваться отсюда и стать тем, кем я стал.

     

     — Печальная история со счастливым концом, — осторожно заметил Гордон. — Но я так и не понял, что мы здесь делаем. Потянуло в родные места, Хелл? Или что-то другое? Ты ведь не собираешься отомстить или что-то в этом роде? Поднять восстание под флагом древней династии, например? Ты случайно не был с ней в родстве?

     

     — Да у меня и мыслей таких не было, — остолбенел адмирал. — Но теперь, когда ты заговорил об этом… Спасибо за идею, я должен все тщательно обдумать. Не сейчас, разумеется. Я пришел сюда совсем по другой причине. То есть мы пришли. Кстати, мы действительно пришли.

     

     Старые друзья стояли на вершине холма на границе уютной долины, усеянной пресловутыми античными руинами, усеченными пирамидами, скелетами когда-то прекрасных дворцов, в которых поселился ветер и все прочее в таком духе.

     

     — Корла — древняя столица Кальдара, — пояснил Беррел. — - Отсюда великие чаны отправляли военные экспедиции во все уголки планеты, и в город возвращались богатые караваны с драгоценными камнями, золотыми слитками и пленными рабами для массовых жертвоприношений.

     

     — Чаны? — переспросил Гордон. — Или ты хотел сказать «ханы»? Как раз подобного поведения и можно было ожидать от правителей с таким титулом.

     

     — Чаны, — повторил Хелл Беррел. — Величайшим из них был некий Стюарт Меррик, пришелец с Земли… твой соотечественник, если я не ошибаюсь. Древние американцы наследили во всех уголках известной Вселенной, от Марса и до самой далекой звезды…

     

     — Меррик, Меррик, — задумчиво пробормотал Гордон. — Знавал я парня под таким именем, он как-то неожиданно потерялся из виду. Да уж, куда только нашего брата не заносило! Но, черт бы тебя побрал, ты так и не ответил на мой вопрос!

     

     — Ты получишь свой ответ совсем скоро, — отвечал Беррел, — но я не уверен, что он тебе понравится.

     

     — Твой зловещий тон мне уже не нравится, — не удержался от ехидного замечания Гордон, — а твое загадочное поведение — еще меньше. Не думаю, что у тебя получиться меня удивить или напугать.

     

     — — Кто знает? — задумчиво пробормотал антарианец.

     

     Джон Гордон пожал плечами и больше ничего не добавил.

     

     Не прошло и часа, как они добрались до развалин одного из корлианских дворцов. Некогда просторный зал под открытым небом был усыпан обломками титанических колонн. В центре зала возвышался грандиозный трон, высеченный из черного камня. Нетрудно было догадаться, чей королевский — то есть чанский — зад в свое время его украшал. Хелл Беррел некоторое время задумчиво изучал древнее королевское кресло, и Гордон от нечего делать присоединился к нему.

     

     — Покойный лейтенант Верлин — помнишь его, он заслонил тебя от пули предателя Корбуло? — как-то раз поведал мне старую земную легенду, — внезапно заговорил Беррел. — Про короля, который вытащил меч из камня и тем самым доказал свое право на трон. Не сомневаюсь, Стюарт Меррик был знаком с этим рассказом. К счастью, я прихватил с собой атомную взрывчатку, — добавил антарианец и принялся копаться в своем рюкзаке. — Должно хватить, — заметил Беррел, осторожно укладывая металлическую коробочку прямо на сиденье трона. — Почти сто килограмм ТТЭ. Так, готово. Бежим отсюда!

     

     Джона Гордона не надо было уговаривать.

     

     Когда осела радиоактивная пыль, они нацепили кислородные маски и вернулись в то, что осталось от тронного зала.

     

     — Где же он? — бормотал себе под нос Хелл Беррел, копаясь в каменной крошке. — Ага, есть!!! Древние мастера поработали на славу, всего несколько царапин. Смотри!

     

     На первый взгляд, это была тяжелая металлическая рапира, изготовленная из серебристой стали. Но когда Хелл Беррел крепко обхватил рукоятку и щелкнул выключателем, лезвие внезапно вспыхнуло горячим, почти солнечным ярко-белым светом.

     

     — Световой меч! — торжественно прошептал пораженный адмирал. — - Оружие древних кальдарианцев! Это правда, они действительно существовали! Нет, это тебе не атомный пистолет. Элегантное оружие забытой эпохи! [3] Ничто не устоит перед этим лезвием чистого света — ни плоть, ни металл, ни камень! С таким оружием мы покорим всю Галактику! — воскликнул торжествующий Хелл Беррел — и в то же мгновение рухнул без чувств.

     

     Джон Гордон ударил его по голове каменным осколком. Деловито пощупал пульс. Очнется не скоро, но жить будет.

     

     — Прости, старый друг, — виновато пробормотал Гордон, подбирая древнее оружие. — Император предупреждал на твой счет. Эта проклятая война довела его, меня и даже тебя до такого состояния. Никому нельзя доверять. Даже мне. Потому что я американец, а мы древняя подлая раса, не имеем никаких понятий о чести, и предательство у нас в крови. Я обвел вокруг пальца всех — Арн Аббаса, Джал Арна, Лианну и даже самого Шорр Кана. Против меня у тебя не было ни единого шанса. Возвращайся к своим антарианцам в джунгли, а космос оставь мне. Я как-нибудь разберусь. Я уже был там, помнишь? Нажал на рубильник и едва не спалил всю Галактику. Я могу сделать это снова.

     

     Джон Гордон немного помолчал и добавил:

     

     — Пусть Галактика горит.

     1) «Опоздавшему достанутся кости» (лат.)

     

     2) Так все и было, см. роман Эдмонда Гамильтона «Солнечный молот» («Молот Валькаров»).

     

     3) Так все и было, потому что легендарный световой меч изобрел не Джордж Лукас, а очень даже Эдмонд Гамильтон. См. роман «Кальдар — мир Антареса» (1933 г.)

     Единый Совет Обороны Солнечной Системы, в состав которого вошли представители всех планет и доброй половины спутников, после недолгих и весьма прохладных дебатов нашел для коммандера Джеймса Хеллборна (в запасе) самую подходящую должность, какая только могла быть. Люди и гуманоиды 203-го тысячелетия совершенно справедливо рассудили, что никто не справится с этой работой лучше, чем примитивный варвар из алюминиевого века.

     

     Таким образом, сэр Джеймс П. Хеллборн стал Верховным Гросс-Адмиралом Флота Солнечной Системы (а заодно Фельдмаршалом Морской Пехоты).

     

     Речь шла, разумеется, о военно-морском флоте.

     

     Очень скоро Хеллборн понял, почему ему доверили такой важный и высокий пост. Чтобы было на кого свалить неизбежные грядущие поражения — и никак иначе.

     

     Потому что в этот век сверхсветовых межгалактических звездолетов и атомных орудий, способных поражать цели с дистанции в 6-8 парсеков, военно-морское искусство народов Солнечной Системы пришло в чудовищный упадок.

     

     Едва получивший новенькую адмиральскую униформу с титановыми эполетами и фуражку с марсианским осьминогом (в 2022-м веке с этим было просто), Хеллборн приступил к инспекции вверенных ему сил — и самые кратчайшие сроки пришел в состояние космического ужаса. И чем дальше он удалялся от Солнца, тем страшнее ему становилось.

     

     Уже беглое знакомство с меркурианской эскадрой повергло Джеймса в культурный шок, а впереди было еще много планет…

     

     Самым прогрессивным кораблем, бороздившим кипящие меркурианские моря, была лицензионная копия средневековой китайской джонки. Неплохая копия, насколько мог судить Хеллборн, в свое время пустивший немало джонок на дно сразу двух океанов; за одним исключением. Меркурианские корабли передвигались при помощи слюдяных парусов.

     

     

     

     

     

     И даже если бы они не были слюдяными, воображение пасовало при мысли о том, что останется от этих кораблей после атаки простейшего космического бомбардировщика.

     

     Гросс-адмирал Хеллборн поспешно отдал несколько крайне невнятных распоряжений и отправился инспектировать венерианскую флотилию. Венерианцы не подвели — их корабли оказались значительным шагом вперед по сравнению с меркурианскими; даже паруса у них были деревянные.

     

     

     

     

     

     На терраформированной Луне Хеллборн чудовищно опозорился. Чуть ли не впервые за всю его долгую и сложную карьеру, адмирала вырвало за борт. К счастью, никто этого не заметил. Строго говоря, ничего позорного в этом не было, и Джеймса можно было понять. Стоило ли отправляться так далеко в будущее, чтобы обнаружить прогулочные яхты, парусами которых служили воздушные змеи.

     

     

     

     

     

     Следующей в списке была Земля — и Хеллборн совершенно справедливо решил, что более удачной возможности дезертировать и вернуться в родную эпоху ему не представится. Хватит, полюбовался на чудеса грядущего. Все равно это не его война; к тому же после такой подлой подставы он больше ничего не должен этим людям и гуманоидам.

     

     — Нет, на Землю мы не полетим, — огорошил его адъютант, он же приставленный политический офицер (мерзкая сухопутная крыса. В буквальном смысле этого слова. Крысоид какой-то, родом с какого-то астероида с непроизносимым названием и номером). — Там нам делать нечего.

     

     — Но почему?! — возопил Хеллборн.

     

     — У Земли нет морского флота, — последовал ответ.

     

     Уж лучше бы небо упало на Землю. Уж лучше бы земляне далекого будущего передвигались на слюдяных кораблях с деревянными парусами, но такую новость мозг Хеллборна переварил не сразу. Это какой-то космический позор. Разве за это мы боролись и страдали?! Прости нас, лорд Нельсон, мы все про…

     

     — А если, например, мне надо попасть из Европы в Северную Америку? — на всякий случай уточнил Хеллборн. — Как же без кораблей…

     

     — А самолеты на что? — изумился адъютант.

     

     — А из Америки в Антарктиду? — не сдавался Джеймс.

     

     — Да, далековато для самолета… — согласился крысоид. — На звездолете, разумеется.

     

     Такого темного будущего Джеймс Хеллборн не мог себе представить даже в самых ужасных ночных кошмарах. Железные люди в стальных кораблях на дне океанов должно быть прямо сейчас переворачиваются со скоростью хорошо смазанной турбины.

     

     Дальше — больше.

     

     Единственный марсианский броненосец ржавел на приколе — громоздкий, уродливый, неуклюжий. Такой мог бы легко прорваться через Цусимский пролив — японцы или белголландцы просто постеснялись бы его расстреливать.

     

     

     

     

     

     Моря Европы (спутник Юпитера) и Каллисто (тоже спутник Юпитера) бороздили весельные галеры, которые могли бы удивить Ксеркса и Фемистокла, но для космической войны откровенно не годились.

     

     

     

     

     

     

     

     

     На самом Юпитере Джеймс Хеллборн ненадолго воспрянул духом. В кои-то веки нечто, достойное носить звание футуристического корабля — ракетообразное, быстроходное, и даже с двигателем. Но дьявол скрывался в деталях — и тут же дал о себе знать.

     

     

     

     

     

     — Мы переделали его из военной ракеты «Аякс», которая прежде служила в монгольском флоте, — поведали юпитерианские морские волки.

     

     — Монгольский флот? — насторожился Хеллборн. В его родном мире монгольский флот имел настолько плохую репутацию, что над ним смеялись даже адмиралы Витгефт и Рожественнский. Неудивительно. Флот неудачников, раз за разом проваливший морскую войну против Японии, Вьетнама и даже Явы!

     

     — Да, он служил на планете Монго, — небрежно уточнил юпитерианский капитан. — Именно ему поручили доставить к императору тело Флэша Гордона.

     

     — Случайно не родственник Джона Гордона? — еще больше насторожился Хеллборн. В ХХ веке он бы такого вопроса не задал, но в будущем это была не самая распространенная фамилия…

     

     — Не могу знать, сэр, — развел руками юпитерианец.

     

     — Хм. И как, кораблю удалось доставить тело? — поинтересовался гросс-адмирал.

     

     — Никак нет, сэр. Что-то пошло не так.

     

     — Я все правильно понял? — голос адмирала заметно поскучнел. — Этот корабль работал труповозкой, но даже с таким простым заданием не справился?!

     

     — Так точно, сэр. Виноват, сэр.

     

     «Ноги моей на его палубе не будет», — твердо решил Хеллборн и двинулся дальше. Маслянистые нефтяные океаны Юпитера его откровенно нервировали. Нефть должна плескаться где-то внутри корабля, но никак не снаружи. Это было откровенно ненормально.

     

     Сатурнианская кольцевая железная дорога почти примирила его с этим мрачным и жестоким веком, но, к сожалению, не относилась к ведомству Гросс-Адмиралтейства. А жаль. На этом этапе Хеллборн был готов служить простым солдатом на космическом бронепоезде, почти как в старые добрые времена, когда он пытался завоевать Карфагенскую Северную Африку…

     

     

     

     Основным кораблем уранского флота являлась летающая реактивная субмарина. Концепция, безусловно, интересная, но глубоко оскорбительная. Джеймс Хеллборн даже авианосцы не особенно любил, а это… нет, это было не для него.

     

     

     

     

     

     По расплавленным рекам игниформированного Оберона аборигены передвигались на каменных плотах. «И Александр заплакал, потому что не осталось миров, которые он бы мог покорить», — некстати вспомнил Джеймс и едва не последовал примеру великого македонца. Но вовремя спохватился. Оставалась еще одна планета… про нее что-то рассказывал Эрг Ноор…

     

     Нептун, великолепный, замечательный, акваформированный, гигантский Нептун, покрытый такими же гигантскими океанами — в основном холодными и ледовитыми, — Нептун вернул ему веру в человечество и 203-е тысячелетие. Страдания последних дней были не напрасны — они вели его к цели, они оправдывали эту цель, и цель была прекрасна. Стоя на берегу нептунского океана, под сумрачным небом, в котором горело холодное карликовое Солнце, гросс-адмирал Джеймс Хеллборн снова воспрянул духом, но на этот раз надолго, если не навсегда. Его не смущала даже гравитация в 1.14 «же» и полное отсутствие горизонта. Теперь это была его планета — и он твердо собирался покорить ее или уничтожить. Третьего не дано.

     

     У него за спиной толпились нептунцы, встретившие нового главнокомандующего без особого восторга. Что этот земной червяк понимает в кораблях, волнах, рыбных заводах и пьяных матросах? Всем известно, что на Земле вот уже много тысяч лет вообще нет флота…

     

     — Покажите мне ваши корабли, — потребовал гросс-адмирал.

     

     

     

     

     

     Да, ради этого действительно стоило страдать. Наконец-то! Наконец-то нечто, похожее на военный корабль будущего! На его палубе даже не стыдно стоять! Потому что его новый флагманский корабль был прекрасен — как и планета, как и ее ледовитые океаны! Суровый, свинцовый, хищный и стремительный. Почти как боевые корабли забытого ХХ века. Атомные турбины вместо угольных котлов, поэтому запас хода равнялся световым годам. На верхних палубах в пусковых полутрубах покоились смертоносные ракеты. Поскольку горизонт у гигантской планеты отсутствовал, они могли бить прямой наводкой на сотни километров. Черт побери, после таких новостей даже забавный и даже нелепый гусеничный движитель не мог испортить Хеллборну настроение. Адмирал рвался в бой, прямо здесь и сейчас.

     

     — Отдать концы! Свистать всех наверх! ALL HANDS ON DECK! BATTLE STATIONS, MOTHERFUCKERS!!! — слова срывались с его губ на автомате, мозг в этом даже не участвовал.

     

     Нептунцы мало что поняли, но покосились на политического комиссара, небрежно поигрывавшего атомным револьвером, и бросились выполнять приказ. «Это ненадолго», — мысленно утешали они себя, — «все равно этот адмирал опозорится в первом же походе, и унижения прекратятся». Конечно, они жестоко ошибались. Но кто, кто в целой обитаемой Вселенной мог это предвидеть?!

     

     Уже в первом походе ракетный крейсер «Бризо» под командованием Джеймса Хеллборна пустил на дно восемь пиратских судов и захватил богатую добычу. Всех рей корабля не хватило, чтобы развесить пленных пиратов — некоторых пришлось расстрелять на рассвете. Во втором походе число трофеев удвоилось, и нептунцы принялись посматривать на своего нового адмирала с уважением, а потом и вовсе боготворить и даже тайком приносить кровавые жертвы.

     

     Ларчик открывался просто — Джеймс Хеллборн, привыкший воевать на старомодных кораблях ХХ века, в условиях, когда до горизонта рукой подать, а баллистический вычислитель приходится вращать вручную, попал в тепличные условия — несмотря на царивший на Нептуне антарктический холод или даже благодаря ему. Для человека, рожденного для сражений в морях Нового Альбиона, Нептун 2022 века бы чем-то средним между раем и тропическим курортом. Война за нептунские океаны походила на избиение младенцев. По крайней мере, на этом этапе.

     

     

     

     

     

     Нептунские моряки были послушны и дисциплинированы — даже в лучших флотах древней Земли не каждый день таких встретишь. Джеймс Хеллборн чуть ли не с первого взгляда полюбил этот суровый и честный народ, его сложные традиции и простые обычаи, его звучные песни и захватывающие легенды, в которых говорилось о временах древних и незапамятных, о великих межпланетных сражениях с тритонцами и другими амфибийными инопланетянами, пытавшимися завоевать Нептун; о борьбе с невиданными подводными монстрами, о сборе трехстворчатых раковин на берегу в час, когда встает полная Нереида, и о всем таком прочем. Рыбьи хвосты нептунских девушек некоторое время смущали Джеймса Хеллборна, но правду говорят, что человек привыкает ко всему. Как оказалось, хвосты у них вовсе не рыбьи; больше того, при близком знакомстве выяснилось. что нептунки очень даже млекопитающие и живородящие. От них совсем не пахло рыбой, у них была приятная на ощупь гладкая блестящая шерстка, почти как у морских львов на древней Земле, забавные мягкие ушки и мелкие жемчужные зубки в несколько рядов, специально приспособленные для поглощения криля, и не только (здесь несколько строк пропущено).

     

     Приставленный комиссар несколько раз напоминал адмиралу, что в Солнечной системе есть еще одна планета, которую они не успели посетить, но Хеллборн вовсе не горел желанием возвращаться на Плутон, и даже не бы уверен, есть ли там хоть какое-то море. Разве что подземное. К тому же на Плутоне правили коммунисты. Пираты и мятежники перестали сдаваться в плен; вместо этого они преклоняли колено, приносили присягу и поступали на службу к Гросс-Адмиралу Солнечной Системы. Некромонгеры, холодильники или флоты Средне-Галактической Империи, из-за которых Джеймс и попал на эту должность, заблудились где-то в глубинах Вселенной и не спешили вторгаться. На каком-то этапе заскучавший от бесконечных военных, политических и любовных побед Джеймс Хеллборн даже подумывал поднять восстание против Голландско-Марсианского Альянса и провозгласить себя независимым ворлордом и императором, но чудовищная лень гасила эти поползновения в зародыше.

     

     Так продолжалось до того самого достопамятного дня, когда адмирал, преследовавший незначительную эскадру все еще непокорных морских разбойников, пристал к небольшому островку чуть выше экватора, и обнаружил на его берегу загадочную субмарину неизвестной конструкции и национальной принадлежности. Нептунские подчиненные развели руками и ластами — ничего подобного они раньше никогда не видели.

     

     — Это какая-то бессмыслица, — заметил нептунский старпом. — Мы даже ледоколы не красим в подобные цвета. Вы только посмотрите, адмирал. Она белая!

     «Явившись в Солнечную Систему, принцесса Лианна обнаружила Лигу Холодных Миров в состоянии полного распада. На рудниках и в подземных шахтах Плутона хозяйничали тантрические мятежники; нептунским океаном правил некий адмирал Хелл Бьорн с планеты Новый Альбион, что скрывалась в темных регионах у Южного полюса Галактики; власть на Юпитере захватили воинственные улунт-хазулы, которые оставили свои погружающиеся в океан острова и вторглись на равнины Медалона. На Уране верховодила орда всадников на стоножках под предводительством некогда знаменитого Жерга Хазеля, освободителя венерианцев. Только Сатурн сохранил свою верность старому режиму, хотя его внешние кольца уже были оккупированы элитными легионами Рыжей Сони ван дер Бумен. Перед Лианной встала непростая задача; ради сохранения власти, захваченной с таким трудом, ей предстояло совершить невозможное…»

     

      «Принцесса Лианна — Властелин Колец»,

      из записок принцессы Ирулан.

     

     * * * * *

     

     — Вы уверены, что эта планета подверглась терраформированию? — спросила Лианна и поежилась. — Сдается мне, кто-то не довел работу до конца.

     

     Принцесса спускалась по трапу своего флагманского корабля, стоявшего на космодроме Сатурнополиса, и откровенно страдала.

     

     — Я догадывалась, что в где-то в словосочетании «Лига Холодных Миров» должен скрываться какой-то подвох, — продолжала она, — но даже не подозревала, насколько холодных! Эта слякоть, эта сырость… Как вы здесь вообще живете?!

     

     — Мы не живем, моя королева, мы существуем, — осмелился ответить один из преданных холодильников. — Именно поэтому мы и затеяли великий крестовый поход, чтобы завоевать для своего народа теплые миры, в которых сможем наслаждаться солнечным светом, тишиной и спокойствием. Но…

     

     — Но бездарный негодяй Терн Эльдред едва не погубил все дело, — поспешно перебила его принцесса. — Если бы не я, вы бы все пошли на корм червям Арракиса или сгинули на гладиаторских аренах барона Владимира. Или что-нибудь похуже, я еще не придумала. Хорошо, что тут у вас? Или кто?

     

     Два титанских гвардейца бросили к ее ногам окровавленного нептунца.

     

     — Генерал Орбин Кедра, бывший губернатор Меркурия, дезертир и мятежник, — пояснил один из гвардейцев. — Как прикажете с ним поступить, госпожа?

     

     — Надеюсь, это был риторический вопрос? — пожала плечами Снежная Королева. — Повесить.

     

     Вопящего и упирающегося генерала потащили прочь.

     

     — Стойте! — неожиданно воскликнула принцесса. — Немедленно остановитесь!

     

     Недоуменные гвардейцы послушно замерли. Генерал Кедра поднял голову и уставился на Лианну глазами, полными внезапно вспыхнувшей надежды.

     

     — У нас нет времени на эти глупости, — пояснила принцесса. — Просто пристрелите его и покончим с этим. А теперь показывайте мне, как тут все устроено.

     

     Кубический диктаторский дворец Лианна в принципе одобрила — хотя всего несколько месяцев назад ей бы это и в голову не пришло. По крайней мере, здесь было тепло, если не считать самых нижних этажей, примыкающих к дренажной системе. На тюремном уровне ее больше всего заинтересовал психозонд — аппарат для чтения мыслей. Незаменимая вещь в хозяйстве, если собираешься возглавить военную диктатуру! Лианна немедленно приказала доставить психозонд в свои личные покои. К покоям, между прочим, примыкало нечто интересное.

     

     — Это гарем прежнего диктатора, — пояснил чернокожий каллистянский офицер, в то время как Лианна осматривала широко распахнутыми глазами огромный зал, набитый фонтанами, бассейнами, мягкими подушками и прекрасными девами, собранными из самых разных уголков обитаемой вселенной. — Что прикажете с ними делать? Вам они вроде ни к чему. Раздать солдатам? — офицер плотоядно облизнулся, его раздвоенный змеиный язык метнулся наружу на добрых полметра и тут же скрылся за двойной стеной ядовитых зубов.

     

     — Ваше высочество! — одна из красавиц, смуглая и золотовласая, бросилась вперед и упала к ногам принцессы. — Моя госпожа! Вы не представляете, как мы раду видеть здесь вас, нашу соотечественницу! Помогите нам вернуться домой! Женщины народа ангьяр будут перед вами в неоплатном долгу!

     

     — Ангьяр? — переспросила Лианна. — А, благородные варвары с Фомальгаута-2! Да, конечно. Даже скорей всего. Но не сразу. Нет, солдатам мы вас раздавать не будем. Пристройте их пока где-нибудь на кухне, что ли.

     

     — Это возмутительно, — вперед выступила другая девушка, при этом на нее упал золотистый свет неоновой лампы и густые темно-рыжие волосы девушки словно заискрились. Красный отблеск сделал старше и суровее юное лицо, очертил резкие тени вокруг выступавших полноватых губ, заострил чуть вздернутый нос. Широкие нахмуренные брови стали глубоко-черными, придав глазам мрачное, обреченное выражение. — Вы новая начальница этой планеты? Вы должны немедленно нас освободить!

     

     — Как ты сказала? — удивилась Лианна. — Начальница? Мне нравится это слово. Как тебя зовут, прекрасное дитя?

     

     — Низа Крит, — отвечала девушка. — И я вам не «прекрасное дитя»! Я астронавигатор 37-й межзвездной экспедиции, свободная гражданка коммунистической Земли…

     

     — Что? — нахмурилась принцеса. — Коммунистической? О какой свободе ты говоришь?! И за кого ты меня принимаешь? Да будет тебе известно, что я провела несколько лет на Земле ХХ века. Прекрасное место, если бы только не коммунисты. Не успела я выбраться из машины времени, как они прорвали 38-ю параллель! Что ты знаешь о 38-й параллели?! Я потеряла друзей на этой войне!!! — Лианна была вне себя от ярости. — Бросьте эту наглую дрянь в самый сырой и заплесневелый подвал!

     

     — Вы не имеете права! — воскликнула Низа Крит, отбиваясь от королевских титанских гвардейцев.

     

     — Постойте! — тут же отозвалась Лианна. — Остановитесь!

     

     Один из гвардейцев понимающе ухмыльнулся и потянулся за пистолетом.

     

     — Отведите ее в мою спальню, — прозвучал новый приказ. — Нам есть о чем поговорить.

     

     Некоторое время спустя, покончив с делами, принцесса Лианна с трудом дотащилась до своей спальни и рухнула на кровать как будто из последних сил. Ей уже случалось управлять государством, но не в таком безумной атмосфере. За каждым углом ей мерещился ассасин, за спиной постоянно маячили обнаженные кинжалы. Это невыносимо. Надо срочно изменить положение вещей. Она должна править, опираясь на любовь своих подданных, а не на страх и ужас. То есть страх и ужас имеют свои приятные стороны, если только под рукой абсолютно надежные и преданные убийцы — а их откровенно не хватает…

     

     — Это возмутительно, — сказал кто-то у нее за спиной.

     

     — А, рыжая, ты еще здесь? — зевнула принцесса. Сон как рукой сняло. Астронавигатор Низа Крит полулежала в мягком кресле в дальнем углу комнаты, облаченная в какой-то легкомысленный пеньюар и прикованная наручниками. — О чем-то я хотела с тобой поговорить…

     

     — Мои товарищи с Плутона будут меня искать, — заявила Низа. — Они не простят вам подобного отношения!

     

     — К дьяволу Плутон, — отмахнулась Лианна. — А, вспомнила! Как ты сюда вообще попала?

     

     — Мы возвращались с погибшей планеты Зирды после несостоявшейся встречи с пропавшим без вести звездолетом «Альграб», — скороговоркой выпалила Низа Крит. — «Тантра» — наш корабль попал в поле притяжения невидимой железной звезды, поэтому нам пришлось совершить аварийную посадку на ближайшей планете, где мы обнаружили два звездолета без признаков жизни. Один из кораблей — наш, земной, звездолет «Парус», пропавший без вести во время экспедиции в систему Веги, а другой — инопланетный, спиралодиск из неизвестного металла…

     

     — С этого момента поподробнее, — насторожилась Лианна.

     

     — Я плохо помню, что произошло потом, — смущенно призналась собеседница. — Кажется, в меня стреляли, и я потеряла сознание. Очнулась уже здесь, на Сатурне. Как я понимаю, мои ранения оказались сущим пустяком для современной медицины. Полагаю, вы унаследовали ее от цивилизации Великого Кольца, прежде чем она опустилась до нынешнего состояния полного инферно.

     

     — Какого еще Великого Кольца? — не поняла Снежная Королева. — Одного из сатурнианских? Не морочь мне голову. Где находится эта железная звезда? Координаты! И не вздумай обманывать, иначе я подключу тебя к психозонду!

     

     — Мне нечего скрывать, — хладнокровно пожала плечами Низа. — ПРАССВ-5478+4390-87-АПООАРС, склонение на 2,67 градуса.

     

     — Дурака валяешь, — нахмурилась Лианна. — Ладно, мои придворные астрономы разберутся.

     

     — Повторяю, мне нечего скрывать, — сказала Низа и мстительно добавила: — Эта планета станет твоей могилой.

     

     — Милое дитя, — осклабилась Снежная Королева. — Я посетила Облако Темных Миров — и вырвалась оттуда. Я побывала на радиоактивной Планете Кошмаров в Туманности Ориона — и уцелела в мире, где осталась гнить целая армия элитных убийц самого Шорр Кана. Я спаслась из мрачного мира Тейн, что в системе оранжевой звезды Маралл. Я пережила принца Нарата, графа Син Кривера, адмирала Корбуло, советника Бодмера, капитана Эльдреда, императора Арн Аббаса и целую орду пришельцев из Магеллановых Облаков. Я — дочь Звездных Королей, наследница одиннадцати династий Фомальгаута! Я — Богиня Смерти и Пожирательница Миров! Что мне твоя железная звезда? Я буду купаться в ее лучах и протуберанцах! Эй, Красавчик!

     

     На пороге немедленно вырос давешний уранианский адмирал. Принцесса так не удосужилась запомнить его имя.

     

     — Приготовить мой флагманский авианосец… нет, лучше крейсер-призрак. Облачного образца, эти самые лучшие. Отборный экипаж, строгая секретность. Бросить эту рыжую девку в трюм. Мы отправляемся немедленно!

     На сей раз флот некромонгеров, замаскированный под комету, обнаружил себя только глубоко внутри орбиты Урана. Лорд-Маршал приказал игнорировать внешние планеты — они никуда не денутся, ими можно заняться позже. Истребители и десантники некросов атаковали голландские гарнизоны на кольцах Сатурна, потому что с высоты своего положения не видели разницы между лунными голландцами и холодильниками; но это было всего лишь отвлекающим маневром. Что же касается лорда Ваако, то он устремился в самое сердце Лиги Холодных Миров — Сатурнополис, где надеялся найти и захватить в плен принцессу Лианну, в надежде что она укажет ему дорогу к вратам Вселенной Смерти.

     

     Его ждало жестокое разочарование, когда обнаружилось, что Лианна всего за несколько дней до прибытия некромонгеров покинула дворец и отправилась на поиски какой-то нержавеющей звезды.

     

     Ваако рвал и метал, а его боевой топор крушил дорогую мебель и мраморные колонны диктаторского дворца, пока Лорд-Маршал не наткнулся на смуглого лысого человека в черной майке, вооруженного одним чешуйчатым кинжалом Ян-Ях, добытым в прежние времена на планете Торманс, что в созвездии Рыси.

     

     — Ты!!! — только и смог произнести Ваако, едва не захлебнувшись от ненависти. На его губах выступила кровавая пена. — Риддик!!!

     

     — Да, это я, — невозмутимо кивнул беглый заключенный и убийца. — Я ждал тебя, Ваако. Приступим?

     

     — Не смейте к нему прикасаться! — остановил Лорд-Маршал своих солдат, бросившихся было вперед. — Он мой! Я убью его голыми руками!!!

     

     И, вопреки собственным же словам, метнул в Риддика боевой топор, а потом выхватил из-за пояса вихревой пистолет и принялся нажимать на спусковой крючок с максимальной скоростью, на которую был способен его указательный палец, после чего запустил опустевшее оружие в Риддика — но так ни разу и не попал в цель.

     

     — Будь я проклят, — прохрипел Ваако, пытаясь справиться с охватившим его приступом ярости, — или у меня двоится в глазах… неужели у тебя появился астральный двойник?!

     

     Потому что перед ним стояли уже сразу два Риддика. Второй едва заметно, но все-таки отличался от первого: майка у него была белая, а вместо кинжала он был вооружен странным небольшим металлическим орудием, от которого веяло какой-то странной и потусторонней силой.

     

     Лорд-Маршал не глядя по сторонам протянул руку, и один из солдат послушно вложил в нее тяжелую алебарду. Ваако развернул ее параллельно полу, схватил сразу двумя руками и бросился вперед, намереваясь одновременно поразить сразу двух противников. Риддики легко уклонились от столкновения, позволили взбешенному некромонгеру пролететь еще несколько шагов и напали на него сзади, потому что не имели никакого понятия о чести. То есть были более чем достойны сразиться за трон Некропролиса. Кинжал черного Риддика пробил броню Ваако и вошел глубоко в тело между пятым и шестым ребром, а металлическое орудие белого Риддика обрушилось на незащищенную голову Лорда-Маршала. Супруг пропавшей без вести леди Ваако принципиально не носил шлем и сражался с открытым лицом, чтобы внушать ужас в сердца врагов и хоть как-то отличаться от своих многочисленных и безликих гофрированных штурмовиков. Теперь гордость и самонадеянность Лорда-Маршала сыграли против него — и он проиграл эту партию с разгромным счетом. Как будто из последних сил он набрал в легкие побольше воздуха, чтобы отдать новый приказ солдатам —

     

     — Стре… — но тут белый Риддик одним ударом своего ужасного оружия выбил некромонгеру добрую половину зубов, а черный Риддик загнал кинжал точно в правый глаз. И на этом сражение закончилось.

     

     Некоторое время спустя лорд Ваако снова открыл глаза — к его удивлению, сразу два глаза, хотя он ясно помнил, что благодаря Риддику, число глаз уменьшилось ровно вдвое. Некромонгер машинально провел языком по зубам — все зубы были на месте. Голова была цела, и даже страшная рана в боку отсутствовала. Что-то явно было не так. Ваако осторожно осмотрелся по сторонам и понял, что он больше не в Сатурнополисе — и даже не в Канзасе.

     

     Полководец некромонгеров стоял у высокой черной скалы на берегу титанического океана. О берег, усыпанный серым каменистым песком, разбивались маслянистые эбеновые волны. Справа и слева от Маршала, до самого горизонта, простирались странные белесые джунгли. В сумрачных небесах словно злобный, пристальный глаз, горело тусклое красное солнце. А прямо перед ним… Неужели?! Не может быть! Ведь именно так он себе все и представлял!!!

     

     — Да, ты все правильно понял, — прозвучал за спиной хорошо знакомый насмешливый голос.

     

     Ваако резко обернулся — и замер от изумления. Перед ним стоял Лорд-Маршал Жило Последний, собственной персоной. Покойный Лорд-Маршал, павший от руки Риддика несколько лет назад на далекой, теплой и солнечной планете Гелион-Прайм.

     

     — Ты все правильно понял, Ваако, — повторил Жило. — Это врата Андерверса, врата Вселенной Смерти. Обитель Темного Бога, наша земля обетованная. Но ты туда не войдешь, потому что недостоин. Слабак, ничтожество… Даже я продержался против Риддика гораздо дольше тебя!

     

     — Неееееет! — почти завизжал Ваако. — Нет! Это несправедливо! Это был нечестный бой! Их было двое, двое против одного!

     

     — Ну и что? — пожал плечами его мертвый предшественник. — А против меня на Гелионе было сразу трое. Помнишь? Риддик, Кира и ты, предатель. И все равно я сумел убить одного из вас и тяжело ранить другого. И если бы не твое предательство…

     

     — Я поступил согласно закону и обычаю некромонгеров! — вспыхнул Ваако. — Ты был слаб и потому недостоин звания Маршала!

     

     — Ты двигаешь губами, но я слышу только сладкий голосок твоей женушки, — расхохотался Жило. — Между прочим, она уже там, по ту сторону врат. Ждет не дождется. А ты пока останешься здесь.

     

     — Что же мне делать? — прошептал Ваако. — Как заслужить прощение?!..

     

     — Это будет гораздо проще, чем ты думаешь, — усмехнулся старый некромонгер. — Рано или поздно сюда заявится Риддик. И тогда у тебя появится второй шанс. Не упусти его. Разумеется, ждать тебе придется долго. Ведь это же Риддик, ха-ха-ха!

     

     — Неееееет! — снова закричал Ваако, но на этот раз никто ему не ответил.

     

     А за тысячи световых лет от врат Андерверса, в императорском дворце Сатурнополиса, Ричард Б. Риддик окинул небрежным взглядом ряды коленопреклоненных некромонгеров и повернулся к своему двойнику:

     

     — Спасибо за помощь, Дом. Я у тебя в долгу.

     

     — О каком долге ты говоришь?! — притворно возмутился Доминик Торетто, поигрывая разводным гаечным ключом. — Ради этого и существует семья.

     

     — Чем думаешь заняться теперь? — поинтересовался Риддик.

     

     — Я вообще-то планировал вернуться на Землю, но, пожалуй, задержусь еще немного у вас, — улыбнулся Торетто. — Когда еще представится случай погонять на сверхсветовом корабле?! А ты что собираешься делать?

     

     — Уведу эту орду подальше от нашего дома, — Риддик кивнул на некромонгеров. — Как можно дальше. И на этот раз — навсегда.

     

     «И было по слову его», — как одновременно записали в своих хрониках главный имперский историк Кервис и принцесса Ирулан.

     «…Кто править Галактикой будет,

     Туманности примет в удел?

     

     — Под Солнцем рожденные люди —

     А что ты услышать хотел?

     Да кто сомневается в этом?!

     Займут императорский трон

     На всех побежденных планетах

     Лишь те, кто под Солнцем рожден!

     Не монстры, живущие в газе,

     Что плотно окутал Уран —

     Одной человеческой расе

     Мандат на правление дан!

     Не гады из пульпы и слизи,

     Что дышат в юпитерской мгле —

     Власть примут в заоблачных высях

     Лишь те, кто рожден на Земле!»

     

      «Новые песни Муад’диба»,

      из библиотеки принцессы Ирулан.

     

     * * * * *

     

     Встреча состоялась на нейтральной территории (если ее можно было назвать таковой) — на каком-то заброшенном и безжизненном планетоиде у самой границы Облака Оорта. В этом ледяном мире, расположенном на полпути между Солнцем и Проксимой Центавра, царила вечная тьма (а как же иначе?), но, как ни странно, имела место пригодная для дыхания атмосфера [1].

     

     — Как называется эта планетка? — как бы между прочим поинтересовался Джон Гордон.

     

     — Мидуэй, — ответил кто-то из присутствующих.

     

     — Как я и подозревал, — кивнул Гордон. — На моей родной планете был островок с аналогичным названием. За него было пролито столько крови, что не снилось иным имперским столицам. Интересно, повторится ли история?..

     

     — Зависит от того, какую роль вы собираетесь играть, — заметила Джулиана Крейн.

     

     — Между прочим, — оживилась Соня ван дер Бумен, — в свое время и за этот планетоид немало крови пролилось. Вон, посмотрите. Этот ржавый скелет справа от нас когда-то был боевым крейсером Восьмой Юпитерианской Династии…

     

     Они стояли на поверхности Мидуэя, в зеленом колдовском свете криптоновых прожекторов, светивших одновременно с двух кораблей — имперского флагмана Гордона и трофейного линкора некромонгеров, на котором прибыла делегация из Солнечной Системы. Нетрудно было понять, почему они выбрали именно такой корабль.

     

     — Я собираюсь играть свою собственную роль, — Джон Гордон сделал вид, что не понял слова своей соотечественницы. — Я нахожусь здесь, как официальный представитель его величества Джал Арна, императора Срединной Галактической Империи. Теперь, когда с холодильниками и некромонгерами покончено, император предлагает вам вернуться в лоно Империи и…

     

     — Плохое начало, — заметила Джулиана. — Попробуйте еще раз.

     

     — Нет, — марсианка Роберта Драппер была сама лаконичность.

     

     — Об этом не может быть и речи, — поддержала ее Рыжая Соня. — Не для того мы подняли восстание за свободу и независимость…

     

     — Нельзя ли без этого натужного пафоса? — болезненно поморщился Гордон. — У меня скоро голова заболит.

     

     — Кто бы говорил, — усмехнулась Рыжая Соня, — «официальный представитель». Короче говоря, мы не собираемся менять одного диктатора на другого. Забудьте об этом.

     

     — Вот именно, — подтвердила Джулиана. — Джон, вы же были солдатом на Второй Мировой Войне, вы сражались против тиранов. Как вы можете служить одному из них?!

     

     — Джал Арн — не тиран и не диктатор, а Срединная Империя — не диктатура, — возразил Джон Гордон. — Звездные королевства, по сути, демократии, в них правит народ. Мы просто даем звучные титулы своим руководителям…

     

     — Ха-ха-ха! — из окружавшей тьмы выступил еще один персонаж. — Джон, неужели вы до сих пор верите в эту имперскую пропаганду?! Покойный Арн Аббас был самым настоящим диктатором, который правил Империей, не оглядываясь ни на кого. Как вы подумаете, почему я поднял против него восстание?! Джал Арн некоторое время прикидывался конституционным монархом и даже обращался к парламенту, когда ему требовались средства для очередной войны [2], но теперь, когда некромонгеры изрядно подчистили систему Канопуса, с этим покончено раз и навсегда. Про других королей и баронов даже вспоминать неудобно. Даже наша с вами любимая принцесса Лианна принимала решения, испросив разрешение разве что у своей очаровательной левой пяточки. А как низко она пала, заняв трон Сатурна! Бессудные казни, расстрелы…

     

     — Шорр Кан! — узнал нового собседника Джон Гордон. — А вы-то что здесь делаете?!

     

     — Как это что? — удивился бывший хозяин Темных Миров. — Меня выбрали председателем этого маленького собрания. Собравшимся здесь прекрасным дамам было нелегко договориться между собой, и поэтому мне пришлось взять на себя непростую роль твердой мужской руки (кстати, белой!), посредника и творца компромиссов. Я вот только пока не решил, как назвать новое великое космическое содружество, которое в настоящее время простирается от солнечного ядра до самого далекого Трансплутона. Хм. Гм. Лига Светлых Миров? Нет, не годится, не все из них светлые… Лига Свободных Миров? Возможно. Лига Теплых Миров? Нет, не то… Лига Освобожденных Миров? Хм. О! Придумал!!! Лига Подсолнечных Миров!

     

     — Хватит, хватит, — недовольно перебил его Гордон, — я слышал достаточно.

     

     — Жаль, а у меня было еще так много интересных идей! — снова расхохотался Шорр Кан.

     

     — Вы неисправимы, — вздохнул Гордон и тут же спохватился. — Кстати, а где Лианна?!

     

     — Улетела на поиски какой-то ржавой звезды, — пожала плечами Соня ван дер Бумен. — Народ Сатурна объявил ее низложенной и присоединился к нашему альянсу. Между прочим, к вашему императору это тоже относится.

     

     — Вы отвергли моего императора, но выбрали своим лидером Шорр Кана, — криво усмехнулся Гордон. — Как вы там говорили? Променяли одного диктатора на другого.

     

     — Не волнуйтесь об этом, — в свою очередь усмехнулась Рыжая Соня. — Мы разработали сложную систему разделения властей и противовесов. Шорр Кан никогда не будет иметь над нами такой власти, какую он имел в своих прежних государствах.

     

     — Вашу очаровательную наивность стоит поместить в Палату мер и весов, — развел руками Гордон. — Она — ваша наивность — близка к эталону. Ладно, черт с вами. Всего несколько дней назад я собирался жечь и разрушать, но теперь не вижу в этом смысла. Я передам Императору, что Великое Герцогство Солнечной Системы, например (вот вам и название), принесло вассальную присягу, поэтому инцидент можно считать исчерпанным. Нет, не спорьте! Он все равно проверять не будет и забудет про вас через пять минут. Императору нужно заботиться о миллионе миров — одним больше, одним меньше. Пока вы будете оставаться в пределах своих границ и не повторять подвигов Терн Эльдреда или Шорр Кана (не то чтобы я в это верю), все будет в порядке. Только выдайте мне х’харнов… тьфу, то есть р’хнехров — и я оставлю вас в покое. Мне еще надо готовиться к крестовому походу в Магеллановы Облака.

     

     — Каких еще р’хнехров? — одновременно удивились Соня, Роберта и Джулиана.

     

     — Спросите у своего нового диктатора, он в курсе, — Гордон кивнул в сторону Шорр Кана. — Такие маленькие мерзкие рептилоиды-телепаты, подлая предательская раса…

     

     — Понятия не имею, о ком идет речь, да это и не имеет значения, — перебила его Соня ван дер Бумен. — В нашем королевстве, то есть содружестве, все народы равны и имеют равные права. Гуманоиды, рептилоиды, даже разумные грибы Марса и Юггота. Никого мы вам не выдадим. Откровенно говоря, ваши пустые претензии начинают утомлять.

     

     — Пустые? — переспросил Гордон. — У меня за спиной три имперских флота! Или четыре? Я уже и сам сбился со счета. Да знаете ли вы, что мы можем с вами сделать?! Спросите у Шорр Кана, он знает. Несколько лет назад я нашел точку опоры, приподнял Галактику и сбросил ему на голову.

     

     — Вот и некромонгеры обещали нечто в этом роде, — демонстративно зевнула Соня, — и холодильники… и где они теперь? Объединенная мощь всего четырех планет Солнечной Системы потрясла всю Галактику от Фомальгаута до Канопуса, а что смогут сделать девять планет, не считая трансплутонов и койпероидов?! Мы сотрем вас в порошок. Солнечная система — родина человеческой расы, Земля — подлинная царица Галактики, а Луна — суровая владычица — и пришло напомнить об этом всем обитаемым мирам!

     

     — Я сам землянин, но поклялся сражаться за Империю, — пробормотал Гордон. — Они приняли меня как своего, доверили высшую власть и самое страшное оружие во Вселенной, я проливал кровь за Канопус… Отдайте мне р’хнехров, и мы разойдемся по-хорошему!

     

     — Нет, — сказала Роберта Драппер.

     

     — Нет, — сказала Соня ван дер Бумен.

     

     — Нет, — сказала Джулиана Крэйн.

     

     — Нет, — сказал Шорр Кан.

     

     — Что?! — изумился Гордон. — И ты, Брут?! Шорр Кан, вы же помните х’харнов! Вы должны помнить, кто они такие и на что способны! Как вы можете их защищать?!

     

     — Я не защищаю х’харнов, — прищурился Шор Кан, — я защищаю р’хнехров. Я, может быть, и диктатор в прошлом и будущем, но хороший диктатор должен заботиться о своих подданных, своих рабах и даже своем бластерном мясе. Что с того, что они телепаты и рептилоиды? Теперь это мои рептилоиды. Я их сам использую, мобилизую для войны, сгною в плутонских рудниках или вообще уничтожу. Но вам не отдам. Нет, и не надейтесь. Я уже однажды дошел до Денеба, в этот раз дойду до Канопуса. Да, именно так все и будет. С такими солдатами, как эти прекрасные амазонки, я буду непобедим! И не пугайте меня Разрушителем. Теперь, когда я знаю, что он из себя представляет, я понял, как от него защититься. Ваш Разрушитель будет бессилен против моих легионов! Сегодня — Мидуэй, завтра — Канопус, послезавтра — Магеллановы Облака!

     

     — Не могу больше терпеть эту головную боль, — прошептал Гордон. — Пусть прольется кровь.

     

     Пусть будет война.

     [1] — не обращайте внимания, так надо для сюжета.

     

     [2] — см. рассказ Э.Гамильтона и Ли Брэкетт «Старк и Звездные короли».

     — Так значит, этот корабль прилетел из туманности Андромеды? Что мы вообще знаем про туманность Андромеды? — задумчиво проговорила Лианна.

     

     Адмирал-Красавчик уткнулся в свой офицерский планшет.

     

     — Первый контакт между нашими галактиками состоялся около 2268 года. Экспедиция из так называемой Келванской Империи столкнулась с федеральным звездолетом «Энтерпрайз» под командованием Джеймса Т. Кирка…

     

     — Можете не продолжать, — отмахнулась Лианна. — Несчастные келванцы… Что-нибудь еще?

     

     — В конце 24 века нашу Галактику атаковала другая андромеданская империя, Аркейна, — продолжал уранианец. — Объединенная Федерация Планет заключила союз с ромуланцами и клингонами — и разгромила захватчиков. Гм. Хм. В 123-м веке келванцы вернулись во всеоружии — и снова были разгромлены. Похоже, они усвоили урок, потому что около 200 века Келванская Империя выступила на стороне Галактической Федерации в войне против рептилоидов из мертвой галактики в созвездии Треугольника. Других упоминаний я пока не нашел…

     

     — Но и этого более чем достаточно, — кивнула Лианна. — Если этот звездолет стоит здесь примерно с сорок первого века (не путать с сорок первым тысячелетием), то его хозяевами были либо келванцы, либо аркейны. Или нет?

     

     — Лучше аркейны, чем келванцы, — заметил Красавчик. — Потому что келванцы — газообразные негуманоидные метаморфы, тогда как аркейны — всего лишь еще одна ветвь гомо сапиенсов. Хотя постойте… Тут написано, что келванцы могли принимать человеческий облик.

     

     — Час от часу не легче, — вздохнула Лианна, рассматривая прилетевший из далекой галактики звездолет-спиралодиск. — А с этим что? — она кивнула на торчащий в стороне ржавый остов.

     

     — «Парус», земной звездолет из Эры Великого Кольца, — доложил Красавчик. — Возвращался с Веги, попал в зону влияния Железной Звезды, совершил аварийную посадку на этой планете — и это все о нем.

     

     Лианна поправила прибор ночного видения и задрала голову. В небесах горел зловещий глаз Железной Звезды, чудовищного солнца, излучавшего инфракрасные лучи и невидимого для обычного человеческого глаза. Должно быть, именно так выглядело легендарное Око Хаоса в год падения Кадии, когда гвардейцы Терранской Империи стояли железной стеной подобно древним героям… Строго говоря, они и были древними героями.

     

     — По крайней мере, атмосфера здесь пригодна для дыхания, — сказала принцесса и чихнула. — Неужели эту планету никто не пытался колонизировать?

     

     — Не только пытались, но и колонизировали, — доложил верный адмирал. — Но не этот материк. Впрочем, ничего хорошего из этого не получилось. Сила тяжести в два с половиной раза превышает земную.

     

     — В самом деле? — удивилась Лианна. — Ах, да, — она погладила свой гравикомпенсационный пояс.

     

     — Это меньше, чем на Эдинбурге, но больше, чем на Пирре или Варге, — продолжал Красавчик. — Вот и получилось нечто среднее между Варгой, Пирром и Эдинбургом… Бандитское гнездо, космические пираты. Известны как «железнорожденные». Не уверен, что нам стоит иметь с ними дело.

     

     — Да, попробуем пока справиться собственными силами, — согласилась Снежная Королева. — Если у нас не хватит оружия, разберем двигатель — из него получится отличный огнемет.

     

     — Что? — удивилась до сих пор молчавшая Низа Крит, которую сторожили два гвардейца-холодильника в белых скафандрах. — Мы тоже так сделали. В смысле, переделали двигатель звездолета в огнемет!

     

     — Все так делают, — пожала плечами Лианна. — Вот, как сейчас помню, застряли мы с Дерком Ундисом на безымянной планете в туманности Ориона (не путать с туманностью Андромеды). Над джунглями парят птеродактили, а из джунглей выходят руббероиды…

     

     — Кто выходит? — не поняла Низа.

     

     — Резиновые мутанты, — пояснила Лианна. — Чему вас вообще в школе учили?! Ах, да, это случилось через 196 тысяч лет после твоего рождения, плюс-минус. На чем я остановилась?

     

     — Руббероиды, — подсказал Красавчик.

     

     — Точно! — кивнула Лианна. — Руббероиды. Мерзкие твари. Когда мы закончим с делами здесь, надо будет обязательно вернуться в туманность Ориона и перебить их к адской матери!

     

     — Вы так кровожадны, моя королева! — воскликнул Красавчик.

     

     — Я стараюсь, — скромно покраснела Лианна, но в лучах Железной Звезды никто этого не заметил.

     

     — Ваше величество, — к ним приблизился уставший инженер-плутонец. — Мы провели анализ брони звездолета и установили, из какого вещества она изготовлена.

     

     — Ну же, не томите! — воскликнула принцесса.

     

     — 14-й изотоп серебра, — доложил плутонец. — Поэтому боюсь, что нас ввели в заблуждение. Этот корабль прибыл не из туманности Андромеды. Он прибыл с одной из планет нашей Галактики. Планеты, где подобное вещество водится в избытке…

     

     — Не томите! — повторила Лианна.

     

     — Сухаил Хадар, она же Дзета Кормы Корабля Арго, — поведал инженер. — Созвездие Арго, самое сердце Империи. Примерно 330 парсек отсюда.

     

     — Проложите маршрут, — немедленно отозвалась Лианна. — Пришло время навестить моего старого доброго друга Императора.

     — Тактическую картинку! — рявкнул Джон Гордон, влетев на мостик имперского линкора «Президент Гарри Трумэн». Когда-то он назывался иначе, но Гордон его переименовал. Разумеется, в честь своего любимого президента.

     

     — Противник располагает как минимум двенадцатью линкорами, — принялся докладывать адмирал Валь Марланн. — В центре — «Доннаджер», флагман марсианского флота. Голландцы расположили свои корабли ближе к Мидуэю. На правом фланге «Ваар…» «Вааркзз…» Простите, сэр, это луно-голландский корабль, я просто не могу произнести его название, поэтому, с вашего позволения, воспользуюсь стандартной имперской классификацией…

     

     — К дьяволу классификацию! — прошипел Гордон. — Дистанция?!

     

     — Пятьсот тысяч километров до их головного корабля, — сообщил адмирал.

     

     — Полмиллиона километров… Вот оно что! — мгновенно понял Гордон. — Мертвая зона. Мы не можем применить Разрушитель. Для ведения огня из Разрушителя мы должны отступить минимум на 10 парсеков!

     

     — При Денебе мы вели огонь с восьми, — тихо напомнил Марланн.

     

     — Десять или восемь — какая разница? — покачал головой Гордон. — Все, что они должны сделать — сесть нам на хвост и оставаться в мертвой зоне.

     

     — У «Доннаджера» даже нет сверхсветового двигателя, — уточнил адмирал. — Как и у доброй половины их кораблей.

     

     — А у второй половины — есть, — парировал Гордон. — Не вижу смысла отступать. Будем сражаться по старинке, адмирал. Атомные орудия к бою!

     

     — Атомные орудия к бою! — рявкнул старший помощник.

     

     — Есть атомные орудия к бою! — повторил артиллерийский офицер.

     

     — Огонь по готовности! — последовал следующий приказ. — Беглый огонь! БЕСПОЩАДНЫЙ ОГОНЬ!

     

     Атомные пушки «Президента Трумэна» заговорили почти одновременно. Несколько секунд спустя его примеру последовали остальные корабли имперской эскадры.

     

     * * * * *

     

     — Противник открыл огонь, сэр! — доложил старпом «Доннаджера».

     

     — Вижу, — кивнула адмирал Роберта Драппер. — Стандартные оборонительные меры!

     

     Этот приказ был озвучен разве что для протокола, потому что меры и так были приняты. Атомные снаряды имперских кораблей могли развивать сверхсветовые скорости и поражать цели, находящиеся на дистанции в несколько световых лет. Но перед этим они должны были разогнаться…

     

     Носовые гатлинги «Доннаджера» сработали на «отлично» и уничтожили бОльшую часть имперских снарядов — кроме тех, что были подбиты голландскими кораблями или вовсе прошли мимо.

     

     — Ответный огонь! — приказала Драппер.

     

     Два рельсовых «Фоухаммера» — главный калибр марсианского корабля — лязгнули один за другим. Их болванки не могли превышать скорость света, но остановить их было некому и нечем. Кроме того, прежде чем выстрелить, марсианские канониры очень долго и тщательно целились.

     

     Первый марсианский снаряд прошил мостик «Гарри Трумэна» навылет — как пресловутая вязальная игла пробивает банальную пачку сливочного масла. Через несколько микросекунд за первой последовала вторая болванка — имперские астронавты на борту на пострадавшего корабля даже не успели понять, что снарядов было два. Одно едва заметное мгновение, сопровождаемое звонким «БАНГГГГ!» — и мостик «Трумэна» украсился дюжиной трупов и раненых разной степени тяжести. Джон Гордон с ужасом поднес к глазам левую руку, только что лежавшую на пульте. Все пальцы были на месте, только подушечки кровоточили. Оставалось только догадываться, что довело их до такого состояния. Ударная волна болванки, разогнанной до околорелятивистских скоростей или осколок металла, выбитый из уничтоженного пульта?

     

     Уничтоженного пульта Разрушителя.

     

     Мостик был усеян металлическими обломками, ошметками кабелей и стеклянной крошкой — все, что осталось от пульта управления самым чудовищным оружием человеческой цивилизации. Вот теперь действительно никакой разницы — восемь парсеков или десять. Пушка больше не выстрелит, пока мы не вернемся в родной порт и не встанем на ремонт.

     

     — Будь я проклят, — прохрипел Гордон. В горле внезапно пересохло. Запоздало завыли сирены. С грохотом впереди и позади него опустились защитные экраны.

     

     — Пробоина в корпусе! — завопил в динамиках кто-то из офицеров. — Теряем атмосферу! Всем одеть скафандры!

     

     — Продолжайте стрелять! — осклабилась Роберта Драппер, изучая показания приборов. — Добавьте им!!! Торпедные аппараты с первого по шестой — залп-залп-залп!

     

     Два попадания марсианских болванок заставили имперский лигкор слегка приподнять нос, поэтому два следующих снаряда угодили в среднюю палубу «Гарри Трумэна». С аналогичным эффектом. Навылет.

     

     Справа и слева от воображаемой линии «Доннаджер» — «Трумэн» уже вовсю обменивались залпами другие звездолеты имперского и подсолнечного флота.

     

     Верховный Главнокомандующий Подсолнечной Лиги генерал-адмирал Шорр Кан разместил свой штаб на «Некрополисе» — трофейном корабле некромонгеров. Машина была плохо приспособлена для космического боя, зато несла такую тяжелую броню, что для ее пробития требовался как минимум нейтрализатор Эмриса. Или Молот Валькаров. Или что-то в этом роде. Новый экипаж пришлось набирать во всех портах и притонах Солнечной системы, но Шорр Кан справился — у него был богатый опыт, а в системе хватало безработных солдат и моряков.

     

     — Отлично, отлично, — мурлыкал диктатор себе под нос. — Это вам за Денеб, имперские мерзавцы! За годы унижений, за бездну тотальной оккупации…

     

     — Какого дьявола?! Это же древняя марсианская развалина! — почти вопил Гордон, пытаясь перекричать грохот взрывающихся марсианских торпед. — Почему мы не можем с ней справиться?!

     

     — Мы готовились к другой войне, — неохотно признался Валь Марланн и тут же отдал новый приказ:

     

     — Рулевой, поворот влево, двадцать пять градусов! Поставьте Мидуэй между нами и вражеским флотом!

     

     — Есть двадцать пять градусов, — отозвался офицер.

     

     — Спрячемся на темной стороне Мидуэя и переведем дух, — пояснил адмирал. — Потом продолжим.

     

     «А где у него темная сторона?» — собирался было спросить Гордон, но тут же передумал. Не время задавать риторические вопросы.

     

     — Куда же ты, Джон? — забеспокоился Шорр Кан, наблюдавший за маневрами «Гарри Трумэна». — Неужели бежать вздумал? Куда?! Это так на тебя не похоже… Поднимайте истребители! Не дайте ему уйти!!!

     

     — Враг слева по борту! — сообщил марсианский старпом.

     

     — Откуда?! — возмутилась Бобби Драппер, но тут же поняла. — Призрак!

     

     Так и есть, это был имперский призрак, вышедший из стелс-режима и немедленно открывший огонь из всех бортовых пушек с пистолетной дистанции. В буквальном смысле — менее ста метров. На таком расстоянии оборонительные системы «Доннаджера» не могли и даже не пытались перехватить вражеские снаряды. Они просто вели огонь.

     

     Корпус старого марсианского корабля оказался чуть прочнее, а его автоматические пушки стреляли в несколько сотен, если не тысяч раз быстрее. Имперский призрак мгновенно превратился в решето, а еще чуть позже — в облако металлической пыли и кровавого пара. Но перед этим он успел дать как минимум два с половиной залпа.

     

     — Многочисленные пробоины на всех палубах, — принялся докладывать второй офицер марсианского флагмана (старпом к тому времени был убит). — Потери во всех секциях. Реактор поврежден, находится в красной зоне. Левый «Фоухаммер» уничтожен полностью, правый неповрежден и функционирует на 87 процентах мощности. Ваши приказы, сэр?

     

     — Продолжайте огонь, — ответила Роберта, с тоской следившая за хвостом «Гарри Трумэна», в то время как нос имперского линкора уже скрылся в тени Мидуэя. — Игнорируйте флагман противника. Сосредоточьте огонь на кораблях эскорта. Передайте в эфир: «Во славу Марса! «Доннаджер» погибает, но не сдается!» Ну и так далее, не мне вас учить. Весь нерелевантный экипаж — к спасательным капсулам. Это приказ.

     

     — Люди откажутся его выполнить, — с гордостью ответил новый старпом.

     

     — Не сомневаюсь, — кивнула Роберта, — но мой долг — отдать этот приказ. Ваш долг — его нарушить.

     

     — Так точно, сэр, — одновременно откликнулись все уцелевшие офицеры мостика, преисполненные гордости за свою планету и расу.

     

     — «Доннаджер» тяжело поврежден, мэм, — объявил старший помощник луно-голландского флагмана «Ваакзаамхейд» (имперская классификация — «Верцингеторикс»). — Долго не протянет.

     

     — Я обратила внимание, — сказала генерал Соня ван дер Бумен. — Одним возмутителем спокойствия меньше. Игнорируйте, пока марсиане не попросят о помощи. Что случится примерно никогда. Продолжайте вести огонь по имперским кораблям.

     

     — Шестой крейсер подбит! — доложил старший артиллерийский офицер. — Седьмой выбросил белый флаг.

     

     — К дьяволу, — отвечала Рыжая Соня. — Пленных не брать. Никто не должен вернуться на Канопус. Пусть знают — здесь живет имперская смерть.

     

     — Вас понял, мэм, — невозмутимо отозвался старший канонир «Верцингеторикса». — Всем батареям — сосредоточить огонь на цели номер семь!

     

     Тем временем истребители некромонгеров, спешившие обогнуть черный глобус Мидуэя и отыскать трусливый имперский флагман убедились, что желания иногда сбываются. «Гарри Трумэн» шел им навстречу — на максимальной скорости, возможной в гравитационном поле планетоида. Добрая половина истребителей не успела увернуться и разбилась в мелкую серо-свинцовую пыль о лобовую броню линкора. Отдельные счастливчики промахнулись мимо и на ближайшие несколько минут потеряли всякие шансы вступить в бой с имперским линкором; еще несколько некролетов ударились о верхние слои мидуэйской атмосферы и превратились в радиоактивный пар.

     

     — Отличная тактика, Джон! — Шорр Кан не мог скрыть своего восхищения и захлопал в ладоши. — Браво! Молодец, хороший мальчик! Теперь иди ко мне. Иди к папочке…

     

     «Гарри Трумэн» так и сделал.

     

     — Я не совсем это имел в виду, — забеспокоился диктатор и даже немного приподнялся в капитанском кресле. — Ну же, почему ты не стреляешь? Вряд ли у тебя так быстро закончились снаряды. Или повреждены все орудия? Этого не может быть, я отсюда вижу. Что-то должно было остаться… Почему ты не стреляешь?! Вот он я, такая прекрасная мишень!

     

     Но «Президент Гарри Трумэн» не собирался стрелять. Вместо этого он продолжал ускоряться. Все больше и больше. Старый, почти доисторический трюк — имперский флагман использовал гравитационное поле Мидуэя, чтобы прибавить в скорости.

     

     — Слушать в отсеках! — заорал старший помощник «Некрополиса». — Приготовиться к столкновению! Brace for impact!!! Брэйс-брэйс-брэйс!!!

     

     — Джооооооооооон! — почти завизжал Шорр Кан и крепко зажмурился. Нет, диктатор никогда не был трусом. Но порой наступает момент, когда даже самые железные люди могут сломаться.

     

     «Некрополис» был слишком тяжел и неповоротлив, у него не было никаких шансов увернуться от столкновения. Носовая часть «Гарри Трумэна» впечаталась в брюхо шоррканского флагмана и продолжила движение вперед. Сила удара была такова, что броня «Некрополиса» расплавилась — только чтобы несколько минуть спустя снова застыть на космическом морозе. Теперь два гигантских корабля превратились в единое целое, и немногие силы в известной Вселенной были способны разделить их снова.

     

     — Надо же, я еще жив, — пробормотал Шорр Кан, ощупывая себя с головы до ног. — Старший помощник, доклад!!!

     

     — Имперцы берут нас на абордаж, — прозвучало в ответ.

     

     И действительно, после тарана нос «Гарри Трумэна» отвалился, и через пробоину хлынули орды имперских штурмовиков и морских пехотинцев. В первых рядах шел Джон Гордон собственной персоной, размахивавший световым мечом, найденным на планете Кальдар. Как и предсказывал Хелл Беррел, никто и ничто не могло устоять перед этим оружием — ни плоть, ни металл, ни камень.

     

     — Шорр Кан, где ты?! — кричал Джон Гордон, разрубая на куски очередного противника. — Шорр Кан, я иду за тобой!

     

     — Прежде тебе придется переступить через мой труп, — из-за угла выступила Джулиана Крэйн, вооруженная автоматом из эпохи династии Чан, который он отыскала в пыльном музее на одном из спутников Юпитера. Привычное оружие, еще со времен войны против Американского Рейха.

     

     — Мне бы не хотелось этого делать, — Гордон опустил лазерный меч. — Я против тебя ничего не имею.

     

     — Я тоже, — ответила Джулиана. — Но одного Джона я в свое время уже застрелила. Джона по фамилии Смит.

     

     — Как оригинально, — пробормотал Гордон. — Кем он был?

     

     — Рейхсмаршалом Северной Америки, — сообщила мисс Крэйн. — Конечно, тебе до него далеко. Пока далеко. Все еще не понимаю, как ты мог пасть так низко?

     

     — Я убил дракона, — скромно признался Джон Гордон. — И не одного. Но вселенная не терпит пустоты, и теперь я должен занять их место.

     

     — Странно, — удивилась Джулиана, — а мне-то казалось, что как раз терпит. Космос пуст примерно на 99 процентов…

     

     — Все так думают, но это неправда, — покачал головой Гордон. — Космос не пуст. Космос пропитан смертью…

     

     Кажется, Джулиана собиралась ему возразить, но мгновение спустя ударная волна сбила их с ног и заставила прокатиться по палубе. Это слева по борту от спарки «Трумэн-Некрополис» наконец-то взорвался «Доннаджер».

     

     Гордон очнулся первым. Нащупал пульс лежавшей без сознания Джулианы — будет жить, но очнется не скоро. Подобрал оружие и продолжил поиски Шорр Кана. Искать пришлось недолго.

     

     Бывший диктатор Лиги Темных Миров и калиф-на-час Солнечной Системы полулежал в капитанском кресле, окруженный имперскими штурмовиками. Его лицо, и так бледное от природы, побледнело в два раза больше обычного — если такое вообще было возможно. «Но мы живем в невозможные времена», — подумал Гордон. Мундир диктатора был залит кровью.

     

     — Вот теперь мне точно конец, Джон, — через силу улыбнулся Шорр Кан.

     

     — В самом деле? — усомнился Гордон. — Второй раз подряд я не попадусь на эту удочку.

     

     — Спроси своих солдат, — прошептал диктатор. — Это они в меня стреляли. И даже если я каким-то чудом выживу, сегодня меня окружают враги, а не друзья. Нет, это конец. Но ты знаешь, я ни о чем не жалею.

     

     — Другого от тебя я и не ждал, — кивнул Гордон.

     

     — Что с нами стало, Джон?.. — пробормотал Шорр Кан. Голос его слабел.

     

     — Ты всегда был таким, — подал плечами Джон Гордон. — Что же касается меня… — начал было он, но тут же понял, что продолжение разговора не имеет смысла. Диктатор был мертв. Один из имперских солдат проверил пульс, приподнял веки и утвердительно кивнул.

     

     — Я уже говорил, что второй раз подряд не попадусь на эту удочку, — напомнил Гордон скорее себе, чем окружающим. — Расступитесь.

     

     Антарианский лазерный меч легко отделил голову от тела.

     

     — Отправьте ее в подарок к императору, — приказал Гордон и отвернулся. — Наше текущее положение?

     

     — «Некрополис» захвачен, — доложил один из офицеров. — Марсианский флагман уничтожен, голландский тоже, но генерал ван дер Бумен перенесла свой флаг на «Амстердам». И еще кое-что, сэр… — Офицер замялся. — Мы перехватили сообщение, отправленное с борта пропавшего сатурнианского призрака.

     

     — Что там? — насторожился Гордон.

     

     — Это принцесса Лианна. Мы знаем, куда она направляется.

     

     — ???

     

     — Система Сухаил Хадар.

     

     — Никогда о такой не слышал, — удивился Гордон.

     

     — Это древнее название, его мало кто помнит, — пояснил офицер. — Эта звезда также известна как Наос, или Дзета Кормы Корабля.

     

     — Свяжитесь с голландцами и предложите им прекращение огня на любых условиях, — тут же приказал Гордон. — У нас остался хоть один неповрежденный корабль? Пусть немедленно подберет меня. Передайте капитану, пусть проложит курс в созвездие Кормы. За старшего остается адмирал Марланн.

     

     — А как же р’хнехры?!

     

     — К дьяволу р’хнехров, — отвечал Гордон. — Теперь только Сухаил Хадар или смерть.

     Дзета Кормы, Наос, «Ревущая ярость», как называли ее в древние времена, представляла из себя полную противоположность Железной Звезды. Это был голубой сверхгигант, в семь раз горячее Солнца и ярче его в полмиллиона раз. Единственная обитаемая планета была удалена от звезды на расстояние в 450 астрономических единиц, но даже на такой дистанции чудовищный жар Ярости причинял невыносимые страдания. Поверхность планеты покрывали многочисленные вулканы, как будто бросавшие вызов висевшему в небе голубому солнцу. Над пустынями экваториального пояса стелился густой желтый туман, порожденный постоянно испаряющимся песком. И, как завершающий штрих, с высоких черных гор северного полушария срывались прекрасные голубые водопады, питавшие быстрые реки, вливавшиеся в бурлящие моря и океаны.

     

     Водопады, реки и моря расплавленного серебра.

     

     Корабль принцессы приземлился в тени гигантской черной горы, как будто перенесенной в этот раскаленный мир прямиком из царства Саурона — или одного из кругов ада. Космодром располагался над плоской скале, над обрывом, под которым плескалось горячее серебряное море.

     

     -А вот и грешники, — сказал один из офицеров, когда Лианна и ее спутники спустились по трапу. У подножия горы, словно муравьи, облепившие добычу, копошились сотни, если не тысячи людей и негуманоидов самого несчастного вида — грязные, изможденные, оборванные. — Рабы Императора. Они добывают для него голубое серебро, из которого имперские инженеры потом изготовляют оружие.

     

     — Нас кто-то опередил, — заметила принцесса, указывая на звездолеты, стоявшие на другом конце посадочного поля.

     

     — Имперские транспорты? — удивился офицер. — Они всего лишь прибыли за грузом…

     

     — Нет, вот этот, — Лианна указала на звездолет, который был меньше других. — Где я могла видеть его раньше?

     

     — На Дюне, ваше величество, — напомнил Красавчик. — Это «Темное пламя», корабль с древней Земли.

     

     — Это мои товарищи, — подала голос Низа Крит. — Я знала, что они меня не бросят!

     

     Фай Родис, Эрг Ноор и другие пришельцы из эпохи Великого Кольца уже шли навстречу.

     

     — Не волнуйся, я не стану тебя удерживать, — прошептала Лианна. — Я здесь не за этим.

     

     — Зачем же? — спросила подошедшая Фай Родис. — Что вы здесь ищете?

     

     — Все мы чего-то ищем, — невпопад ответила принцесса. — Вот и я ищу. С того самого дня, как погиб мой родной мир…

     

     — Мы видели его, — откликнулся Эрг Ноор. — Я бы не назвал его погибшим. Нам удавалось возвращать к жизни и заново заселять куда более пострадавшие планеты.

     

     — В самом деле? — не поверила Лианна. — Как скажете. Быть может, вам стоит этим заняться.

     

     — Обязательно, — кивнула Фай Родис. — Как только мы закончим с делами здесь.

     

     — Что именно вы собираетесь закончить? — не поняла принцесса.

     

     — Восстание, — отвечала Фай, — революцию. Называйте как хотите. Эта планета, эти люди и другие разумные существа заслуживают спасения и освобождения. Вы только посмотрите, что здесь происходит! Вся эта вселенная — одно сплошное инферно, но даже у инферно есть нижние и верхние уровни. Этот — один из нижних.

     

     — Ваше величество, мы не должны в это вмешиваться, — торопливо заговорил Красавчик. — Император будет в ярости. Нам не стоит вызывать его гнев…

     

     — Мне ли не знать, какие формы может принимать гнев Императора, — иронически усмехнулась Лианна. — Я покинула погибающий Арракис в самый последний момент. Неужели и с этой планетой он поступит точно так же? Впрочем, мне все равно. Забирайте свою Низу и делайте что хотите. Пользуйтесь моментом, пока имперский флот занят осадой Солнечной Системы.

     

     — Осада снята, — поведала Родис. — Война закончилась. Зирн пал, незащищенный. Дворец Йенгик в огне. Шорр Кан мертв…

     

     — Этого не может быть, потому что не может быть никогда, — уверенно заявила принцесса. — Шорр Кан не может умереть. Разве вы не знали? Он бессмертный вампир. Вы же видели его бледную рожу, но так ничего и не поняли. Он — вампир, как и все его облачники. Вот почему они скрывались в темных мирах темного Облака — прятались от яркого солнечного света. Вот почему они затеяли великую галактическую войну — им нужна была наша кровь… и наши мозги, разумеется, тоже.

     

     — Будь я проклят, — пробормотал Красавчик.

     

     — Мы все прокляты, — расхохоталась Лианна. — Все… Вот почему мы здесь.

     

     Вокруг двух групп пришельцев постепенно принялись собираться местные рабы. Лианна окинула их пристальным взглядом и ткнула пальцем в высокого желтокожего рептилоида, покрытого потрескавшимися от старости бронепластинками:

     

     — Ты! Где я могла видеть тебя прежде?

     

     — Я сражался под началом вашего высочества в великой войне против графов Внешнего Космоса, — отвечал инопланетянин. — Я был среди тех негуманоидов, которые сохранили вам верность. Бандиты Терн Эльдреда захватили меня в плен, когда разгромили ваше королевство, и продали в рабство на эту планету.

     

     — И вот так я наградила тебя за службу, — пробормотала принцесса. — Теперь я тебя вспоминаю. А где Заммис? Что случилось с Заммисом?

     

     — Уиллис Дэвидж забрал его и увез домой, в созвездие Дракона, — поведал собеседник.

     

     — Ну, хоть кому-то удалось вырваться из этого ада, — заметила Лианна. — Пора и мне.

     

     Несколько решительных шагов — и принцесса оказалась у самого обрыва.

     

     — Ваше высочество, что вы делаете, остановитесь! — бросились за ней верные холодильники.

     

     — Нет, — принцесса подняла руку и принялась вдыхать поднимавшийся над морем серебряный пар, — не приближайтесь ко мне. Я знаю, что делаю. Я нашла… Я нашла один из последних ответов. Осталось еще немного. — Она прижала руки к груди. — Ты слышишь это? Ты чувствуешь? Скоро все закончится…

     

     — Расступитесь! Немедленно пропустите нас!!! — на черной скале появилась еще одна группа людей — вооруженные до зубов и бронированные с ног до головы имперские гвардейцы. — Ваше высочество, не делайте этого! Вы не можете так поступить!!!

     

     — Почему? — удивилась принцесса.

     

     — Император любит вас, — продолжал имперский капитан. — Любит, как родную сестру…

     

     — Звучит несколько двусмысленно, вы не находите? — глупо хихикнула Лианна.

     

     — Он ждет вас, — капитан осторожно приблизился еще на два шага. — Он ждет вас в своем дворце, на Канопусе.

     

     — Он ждет не меня, — отрезала принцесса. — Он ждет существо, которое живет у меня в груди. Император хочет получить новое оружие — абсолютное оружие, суперсолдата, который поможет ему покорить Магеллановы Облака. Интересно, когда это случилось? Когда негуманоидные орды Нарата и Син Кривера штурмовали Фомальгаут? Или когда я лежала в беспамятстве среди обломков стелс-звездолета на планете Кошмаров? Скорей всего, уже там…

     

     — Ничего не понимаю, — призналась Фай Родис. — Что вообще происходит?

     

     — Добро пожаловать в инферно! — расхохоталась Лианна. — Здесь страшно, но зато совсем нескучно!

     

     — Ваше высочество, умоляю, — имперский офицер сделал еще один шаг. — Мы здесь для того, чтобы помочь вам. На борту нашего крейсера — лучшие врачи и ксенобиологи Империи. Мы спасем вас и вашего… ребенка.

     

     — Не сомневаюсь, — кивнула принцесса. — Не сомневаюсь. Не сомневаюсь, что на борту вашего корабля — лучшие ксенобиологи Империи. Ха-ха-ха! Что же касается спасения — только избранные спасутся.

     

     — Моя госпожа… — продолжил было капитан, но тут он почувствовал, что его за рукав ухватила крепкая когтистая лапа.

     

     — Не смей, — прошипел старый драк. — Оставь ее в покое!

     

     — Прочь с дороги, драконское отродье! — завопил офицер. Имперские гвардейцы вскинули оружие. Холодильники последовали их примеру. Рабы схватились за кирки и отбойные молотки. Многоопытная Родис велела своим людям отступать к звездолету…

     

     * * * * *

     

     Корабль Джона Гордона приземлился на Серебряной планете через несколько часов. Джон Гордон молча окинул взглядом утихшее поле боя, усыпанное трупами восставших рабов, имперских гвардейцев и солдат ЛХМ, и сразу все понял. Немного постоял над обрывом, вдыхая пары кипящего серебра, а потом на глазах у потрясенных людей и негуманоидов бросился в бурные волны расплавленного металла вслед за своей принцессой.

     

     — Смотрите! — неожиданно закричал один из рабов.

     

     Из вод металлического океана поднялись два сверкающих серебристых смерча. Оторвались от волны, несколько бесконечных мгновений покружились над поверхностью моря, а потом одновременно ринулись вверх и устремились в небеса, навстречу гигантскому голубому солнцу.

     Адмирал Джеймс Хеллборн был прирожденным моряком; ему приходилось бороздить реки, моря и океаны нескольких дюжин миров на борту самых странных и замысловатых надводных и подводных аппаратов. Поэтому для него не составило особого труда разобраться в пульте управления и других механизмах загадочной белой субмарины. Хеллборн помахал на прощание своим нептунским морским пехотинцам (как известно, на Нептуне все пехотинцы — морские, а другие там не водятся), встал за штурвал и отправился в путь.

     

     Он понятия не имел, сколько продолжалось путешествие, сколько порталов и инопланетных океанов ему пришлось пересечь. Время от время белая субмарина поднималась на поверхность, и тогда Хеллборн мог видеть через перископ выпрыгивающих из волны сородичей профессора Пруля; гражданскую войну между КрайТаками и повстанцами, идущую на планете Гиперион; или туалет Мартина Силена, качающийся на волнах Безбрежного Моря. А потом подводная лодка снова возвращалась в глубины океана, где ее окружали самые ужасные из чудовищ и морских драконов, порожденных Бездной Вечной и Хаосом Изначальным. Два или три раза его преследовали кавитационные истребители Каодая или Макронезии, а однажды где-то вдали мелькнул прожектор «Наутилуса».

     

     Так или иначе, в один прекрасный день автопилот белой субмарины привел ее в родной порт. Хеллборн застопорил машину и выбрался на причал.

     

     Порт как порт, ничего особенного, видали и хуже, как и лучше, конечно. Город, примыкавший к порту, также ничего особенного из себя не представлял. Наркотические притоны, кварталы красных фонарей и другие злачные места, вербовщики иностранных легионов и поножовщина в подворотне — все это Джеймсу Хеллборну приходилось видеть прежде и не раз. Ближе к центру города жизнь была проще, безопаснее и немного скучнее; тем не менее, Джеймс долго бродил по тротуарам в тени величественных небоскребов, разглядывая роскошные витрины и наблюдая за смеющимися людьми, заполнявшими залы вечерних кафе и ресторанов. Пока не добрался до самого центра таинственного мегаполиса.

     

     Здесь было совсем скучно. Местность напоминала картинку из старой детской книжки, прочитанной Хеллборном в далеком детстве. Что-то про загробную жизнь в раю. Зеленые лужайки, певчие птицы в таком же зеленом тенистом лесу, и повсюду — красивые люди в белых одеждах, ведущие возвышенные беседы или предающиеся медитации. Джеймс уже собирался уходить, как был остановлен одним из аборигенов.

     

     — Добро пожаловать, — сказал абориген. — Мы всегда рады новым гостям. Что нового происходит во внешнем мире?

     

     — В котором из них? — уточнил Хеллборн. — Этих миров, знаете ли, великое множество.

     

     — Не имеет значения, — отвечал высоколобый абориген в белых одеждах. — Опишите любой. Можете начать со своего собственного.

     

     Джеймс так и сделал. Он рассказал аборигену про свою родную страну, затерянную среди вулканических оазисов Нового Альбиона; про великую войну против Белголландской Империи и ее союзников; про не менее великую войну в Индийском Океане и кровавый триумф Восходящего Солнца; про визит в темное царство Мандрагоры; про мандрагорское вторжение в мир Красной Драконии и такого же Красного Тасманского Дьявола; про высокие башни Солдатского Карфагена и пирамиды Голландского Египта; про смертельную битву Медведя и Пингвина — и многое, многое другое. Прошло довольно много времени, прежде чем Хеллборн сделал паузу и приготовился выслушать критику.

     

     — Изящно, — заметил абориген. — Очень красивая теория. Но, к сожалению, абсолютно не реализуемая на практике.

     

     И пока Джеймс Хеллборн смотрел на него, потеряв дар речи, абориген добавил:

     

     — Мир не может быть построен так, как вы мне сейчас рассказали. Такой мир может быть только придуман. Боюсь, друг мой, вы живете в мире, который кто-то придумал — до вас и без вас, — а вы не догадываетесь об этом…

     

     

     

      КОНЕЦ

     

     

     "Новые Хроники Звездных Королей":

     

     http://samlib.ru/n/nambu/hollandia.shtml