Сумерки - лучшее время для охоты. Это знает каждый юголландец. Особенно полярные сумерки.
Складывалось впечатление, что на этой планете вообще не осталось красивых городов - и уж конечно, Анкоридж не стал исключением. Заснеженные горы на заднем плане - вот они действительно были красивы, и напоминали о родной Антарктике. А город - что город, серое и скучное убожество.
- Но мы зальем его яркими, веселыми красками, - сказал перед вылетом капитан Дайделюк, и Фамке охотно согласилась с командиром.
Наземная ПВО плюс тройка ржавых эсминцев, болтавшихся на внешнем рейде, были уничтожены еще штурмовиками первой волны, но в этот раз - в кои-то веки - американцы успели поднять истребители. И теперь многочисленные "Хеллкэты" и "Хеллдайверы" плясали в лучах прожекторов как бабочки, летящие на огонь. И пусть в них было сложнее попасть -- но их было проще убить. Нет, это не "летающая крепость", подумала Фамке, разрезав очередного противника пополам. Для "крепости" такая короткая очередь - слону дробина.
Они снова увлеклись - слишком быстро избавились от груза, и теперь играли с американцами в "кошки-мышки", совершенно позабыв, что тяжелый бомбардировщик для этого не предназначен. Что ж, честь и слава республиканским авиаконструкторам - они прыгнули выше головы, и "летучие юголландцы" - вместе с ними.
Сумерки - лучшее время для охоты, подумала Фамке, превращая четвертый по счету "хеллдайвер" в облако бесформенных обломков. На, получи! За Кинг-Конга! Фамке ненавидела этот фильм. Кинг-Конг умер за ваши грехи. А теперь настал судный день,
Но хорошего понемножку. Мы торчим здесь слишком много времени, даже я понимаю, что топливо на исходе, а командиру достаточно посмотреть на стрелку. Больше того, сержант ван дер Бумен вдруг поняла, что вот уже много минут не видела в небе ни одного дружественного самолета. Вот почему ей так легко стрелялось! Все наши ушли, почему мы до сих пор здесь?
- Стрелка почти на нуле! - судя по голосу, второй пилот был готов заплакать. Салага, свежее мясо, поморщилась Фамке. Но это не значит, что он говорит неправду...
- Отставить панику! - ответил капитан Дайделюк.
- Но мы не можем вернуться на "Джаггернаут"! Нам не хватит бензина!
- Заткнись, я сказал! - рявкнул командир. - Я знаю, что делаю! Всем стрелкам - прекратить огонь! Не стрелять! Это приказ! Глушить пулеметы! Подтвердить!!!
- Верхний хвост - принял... Задний хвост - принял... Левый спонсон - принял... - прозвучали в наушниках немного растерянные и неуверенные голоса, совсем несвойственные юголландским авиаторам.
- Правый центр - принял, - столь же растерянно доложила сержант ван дер Бумен. Она была готова выполнить любой приказ, но это было что-то новое и необычное. Когда это Флот отступал?!
А самолет тем временем неожиданно накренился на левый борт - потом на правый - затем снова на левый... "Да он же покачивает крыльями!" - наконец-то сообразила Фамке. Международный сигнал капитуляции в воздушном бою! Что?.. Мы сдаемся? Какого дьявола? Из всех кораблей Воздушного флота именно на борту этого оказался трусливый изменник?! Нет в мире совершенства. Фамке потянулась к кобуре - наученная горьким опытом, она положила туда самый бронебойный пистолет, найденный в арсенале "Джаггернаута" - немецкий штурмовой "вальтер" калибра 26,5. Она даже зажмурилась от наслаждения, когда представила, как мозги предателя разлетятся по всей кабине. Но сержант Вилбренник вовремя перехватил ее руку.
- Дурочка! - заорал старый товарищ. - Ты что, не понимаешь? У командира великолепный план!
Она бросила на коллегу недоуменный взгляд. Глаза Вилбренника влажно блестели в тусклом освещении. Фамке шумно втянула воздух - и все поняла. Он чувствовал запах крови. Теперь и она чувствовала это. Большой крови. Все юголландцы чувствуют это. Все настоящие юголландцы.
Сумерки - лучшее время для охоты.
Фамке отвернулась от Вилбренника и вернулась на свой пост. По ту сторону плексиглаза виднелся одинокий американский истребитель. Должно быть, по левому борту и над хвостом висят другие. Они поняли и готовы проводить пленников на свой аэродром.
Курочки звали в гости кота, его ухватили за кончик хвоста...
??? Откуда это? Дурацкая детская считалка. Что-то слишком часто в последние дни ее посещают воспоминания из далекого детства. И недалекого тоже.
Вот он. Мы снижаемся. Надо же, а мы не и не заметили этот аэродром. За городской чертой, на границе леса. Как удачно они его спрятали и замаскировали. Это не снежные холмики, это бараки, ангары и цистерны. Молодцы, сумели обмануть даже юголландцев, первых на этой планете мастеров прятаться в снегу.
- Проклятье! - снова второй пилот. - Переднее шасси заклинило!!!
- Садимся на брюхо, - хладнокровно ответил капитан Дайделюк.
Фамке снова покинула свое гнездо и крепко ухватилась за поручни страховочного каркаса, на миг опередив следующий приказ командира:
- Всем держаться!
- Ма-ми-ла-пи-на-та-пай!!! - завопил Вилбренник. Он ведь раньше служил в Воздушной пехоте, вспомнила Фамке. Это их боевой клич, заимствованный у древних егип...
Самолет коснулся земли - снежного покрова - поверхности. Зубы выбили барабанную дробь, сердце едва не ударилось о внутреннюю поверхность черепной коробки - а потом ушло в пятки. Не от страха, конечно, во всем была виновата гравитация.
- Держитесь! - снова прокричал капитан.
Командир повторяется, дела плохи. Самолет затрясло не на шутку. Плохая полоса - они что, камни специально разбросали? Искры - скрежет - грохот - удар - еще один удар. Фамке против своей воли оторвалась от поручней - ее подбросило к потолку -- и ей показалось, что она - игральный кубик в стаканчике, а стаканчик - это самолет -- последняя ставка --- сейчас выпадут шестерки!!! ----- и еще один удар.
Американцы - аэродромная обслуга, охрана, ранее приземлившиеся пилоты "Хеллдайверов" - уже бежали к упавшему "юголландцу" со всех сторон. И не только бежали - сопровождаемые гудками и сиренами неслись пожарные и санитарные машины.
Офицер, прибежавший первым, на какой-то миг замер в недоумении. Самолет сплющился, как галетная банка. Мало толку от такого трофея - ни добычи, ни славы... Как попасть внутрь? Вот трещина в корпусе - надо ее расширить! Американец ухватился двумя руками за рваный край согнутого металлического листа, и в этот момент прозвучало первое -
ФРАГ!
- Фамке выстрелила прямо через корпус. Результат получился несколько неожиданный - пуля сорвала висевшую "на соплях" бронепластинку, и уже эта пластинка оторвала американцу голову. Впрочем, ничего этого сержант ван дер Бумен не увидела - она просто пыталась выбраться наружу. У нее складывалось впечатление, что план командира был совсем не так хорош, как показалось на второй взгляд. На первый взгляд это было обычное предательство - неужели она изначально была права? Неважно, нет времени, потом разберемся.
Расстреливать корпус бесполезно, надо поискать другой выход. Фамке осмотрелась и решила выбраться через отверстие в потолке, на которое когда-то крепился плексигласовый купол верхней стрелковой башни. Кстати, куда пропал верхний стрелок? Черт его знает. Впрочем, не только он - все куда-то пропали. Фамке стянула шлем, отстегнула парашютный ранец и не без труда протиснулась наружу - после посадки отверстие перестало быть идеально круглым. Ухватилась за приклад пулемета, дабы перевести дыхание. Надо же, на этот раз пулемет цел и невредим. Даже цуфлинги не пострадали. Эта модель Браунинга носила гордое прозвище "Митгриндер" (к югу от Суэца- "Флисмолен") - но не только потому, что превращала людей в котлеты. Фамке задумчиво открыла бункерный магазин - он был набит до отказа. И снарядный ящик тоже. Оглянулась по сторонам. Пропаханная полоса за кормой, а кроме нее - прекрасный пейзаж. Прекрасный, потому что горы видны, а скучный Анкоридж - нет. А вот и пожарная машина наконец-то подъехала. Только ствол не опускается... Фамке перегнулась через турель и выдернула предохранительный стержень. Вот теперь все в порядке. И она положила большой палец на гашетку.
- Summertime, - добавила Фамке, насыпая в бункер новую горсть патронов. Она любила этот мюзикл, а Бонни и Клайд, герои арийской расы, павшие в борьбе с вашингтонской тиранией, были ее кумирами. Пришло время отомстить и за них.
- БРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР!
Что было в пожарной цистерне? Неважно, оно так красиво расплескалось! И два человека в кабине - тоже. И этот джип, превращенный в отбивную из мяса и железа. И этот снегоход - как его подбросило! Fish are jumpin, don't you know my darling, I said a-right now!
- БРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР!
Продолжавшие прибывать американцы быстро сообразили, чем пахнет юголландский трофей -- одни торопились залечь, другие даже попытались отстреливаться. Но пистолетный свинец даже самых метких стрелков не мог пронзить пулеметный щиток. Тогда как сугроб - плохая защита против пуль 50-го калибра. Медноголовые снаряды навылет пробивали тела, ломали кости, отрывали конечности и заливали девственно-белый снег яркими, веселыми красками.
- Кинг-Конг умер за ваши грехи!!! - вопила Фамке, правым кулачком давила на гашетку, всем кулачком - большой палец быстро устал, а левой рукой зачерпывала новые патроны из снарядного ящика и бросала их в открытый бункер. - You're gonna rise, you're gonna rise up singin!!!
Рядом с самолетом живых противников уже не оставалось. Сержант ван дер Бумен перевела огонь на цели, украшавшие задний план - те самые бараки, цистерны, ангары, стоявшие на земле самолеты. "Браунинг", как изголодавшийся дракон, с одинаковой охотой пожирал любую добычу. "Добычи и славы хватит на нас обоих, - думала Фамке, вцепившись в пулемет, - на меня - и на тебя, мой надежный товарищ. Моя третья рука. Мой верный убийца".
Когда новая очередь пронзила пытавшийся удрать бензовоз, и вспышка зацепила пробегавших мимо человечков, Фамке вдруг почувствовала, как по всему ее телу, от затылка до кончиков пальцев ног дважды прокатилась горячая волна - туда и обратно. У нее потемнело в глазах, и ей показалось, что она сейчас лопнет от восторга - или потеряет сознание - или у нее остановится сердце. Нет, остановка сердца - это лишнее, вот как раз сейчас стоит пожить!
БРРРРРРРРРРРРРРРРРРАНГ!
А это уже не моя "мясорубка", удивилась Фамке. Пулеметная очередь ударила по корпусу бомбардировщика у нее за спиной. Фамке не сразу поняла, откуда стреляют, потом догадалась поднять голову. Один из "хеллдайверов", не успевший приземлиться, атаковал ее с воздуха. Зря старался. Она успела поймать в прицел его хвост и порвала истребитель на американский флаг -- один большой обломок и не менее сорока восьми маленьких. И это все о нём. Как раз вовремя, потому что патроны наконец-то закончились. Как и враги.
Курочки звали в гости кота, его ухватили за кончик хвоста, А кот замурлыкал, потом зашипел - и шумный курятник навек опустел.
Или невовремя. В ушах звенело, поэтому Фамке скорее почувствовала, чем услышала - и только потом увидела людей, как будто выросших из-под земли рядом с хвостом "летучего юголландца". Она отпустила затыльник пулемета и выхватила пистолет. Стрелять не стала, остановилась в последний момент. Это были свои - пока Фамке сеяла смерть и разрушение, другие уцелевшие члены экипажа смогли выбраться из самолета через аварийный люк в задней части корпуса. Вилбренник помахал ей рукой. Фамке даже не потрудилась ответить. А вот и капитан Дайделюк. Дал ей знак - "оставайся на месте", а сам повел людей в сторону аэродромных развалин.
"Оставайся на месте"? Как бы не так. Сержант ван дер Бумен отодвинула пулемет и спустилась вниз. Нагнулась, зачерпнула добрую порцию снега, слепила снежок, понюхала его, а потом откусила кусочек. Египтянцы различали не менее восьмидесяти сортов и разновидностей снега. Юголландцы за несколько веков тоже кое-чему научились у своих рабов. Нет, совершенно незнакомый и непривычный вкус, но сойдет. Эта страна созрела для завоевания. Фамке решительно зашагала вслед за своими товарищами.
Через полсотни метров она наткнулась на чудом выжившего американца, уползавшего в кусты с оторванной выше колена ногой - и добила его. С минуту постояла над телом, массируя ушибленную отдачей руку и зачарованно рассматривая огромную дыру там, куда угодила двадцатишестимиллиметровая болванка.
Еще через несколько шагов на снегу валялся обезглавленный янки, крепко сжимавший в руках "аннигилятор". Фамке умела пользоваться этим оружием, поэтому принялась разжимать стремительно коченеющие пальцы трупа. Задача оказалось непростой, пришлось прибегнуть к помощи стропореза. Некоторое время спустя "аннигилятор" был в ее распоряжении - изрядно окровавленный, но исправный и заряженный.
К сожалению, он ей совершенно не пригодился. Пока Фамке шагала на звуки выстрелов, все было более-менее кончено. Ее товарищи сгоняли в кучу уцелевших янкис - совершенно деморализованные, те и не думали сопротивляться. Впрочем, двое или трое брыкнулись - и были тут же застрелены.
Тем временем в сумеречном небе опять загудели тяжелые юголландские самолеты - но вниз посыпались уже не бомбы, а парашютисты. "Опоздали, - ухмыльнулась она, - Воздушный Флот снова был первым!"
Черт побери, зачем она возилась с этим "аннигилятором"? Ну, хоть кто-нибудь! Фамке водила ствол из стороны в сторону, но достойные цели не наблюдались. Совершенно заскучавшая, она принялась обходить немногие уцелевшие здания. Обычная военная база. Возможно, секретная служба найдет что-то интересное в этом сейфе, а инженеры - в этом ангаре. А что на этом складе? Фамке остановилась, изрядно удивленная.
Среди скучных ящиков и контейнеров с запчастями и механизмами стояла клетка - обычная клетка, какую можно увидеть в любом зоопарке. Слишком большая для ее единственного обитателя. Обитатель забился в угол, настороженно наблюдал за незваной гостьей и издавал странные звуки, нечто среднее между жалобным скулежом и злобным рычанием. Это был медведь - нет, медвежонок. Белый полярный медвежонок. Какого черта? Что он здесь делает? Самый простой и логичный ответ нашелся через секунду - это талисман подразделения. Именно так. Всеобщий любимец, призванный поднимать настроение и пробуждать в черствых солдатских душах что-то человеческое. Очень популярный обычай в армиях стран, лежащих к северу от Южного Полярного Круга. Разумеется, в юголландских легионах ничего подобного не было и быть не могло.
Кроме того, это же медведь, паршивая северная тварь. Нет, только пингвины имеют право бродить среди снегов. Посоле войны мы заселим всю Аляску пингвинами.
А медведь... "Интересно, какой он на вкус?" - подумала Фамке, поднимая автомат и нажимая на спуск.
A-summertime And the livin' is easy Fish are jumpin, don't you know my darling, I said a-right now And the cotton is high Like-a like-a like-a you're daddy's rich And your mommy's good-lookin', yeah So hush, pretty little baby, don't you cry
One of these, one of these, one of these mornings, darlin' You're gonna rise, you're gonna rise up singin' Then you'll spread your little wings, your little wings And-a take to the ska-da-da-da-dy Brrrrrrrrrrrrrrrrr.... until-a that mornin' There's nothin' gonna harm you, girl With Mommy and Daddy standing by, yeah
Pretty little darlin', I said, a-right now Don't let a tear, don't let a tear, don't let a tear Little darlin', I said, fall a-from your eyes
So hush, pretty baby Do-o-o-o-o-o-o-o-o-o-o-o-o-o-o-o-on't You-ooo Brrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrrr...uck Chuck a-chuck-chuck
Little darlin' do not let a tear fall-a from your ey-ey-ey-ey-eye Whoa!
- Пингвины и только пингвины! - сказал Джеймс Хеллборн. - Понимаете, господа, все дело в том, что медведи и русские связаны между собой на некоем мистическом, экзистенциальном уровне. Уничтожив медведей, мы подорвем эту связь и значительно ослабим русское сопротивление. Заселив страну пингвинами, мы окончательно подчиним Россию своей власти!
Собеседники внимали, раскрыв от удивления рты.
Джеймс Хеллборн сидел за самым лучшим столиком и наслаждался всеобщим вниманием.
Все, что он планировал сделать в Касабланке - это пересесть на следующий самолет. Но время терпело, и поэтому коварный альбионец решил устроить себе небольшой отпуск. Касабланка подходила для этого просто идеально. Маленький островок спокойствия в мире всеобщего безумия и тотальной bellum omnium contra omnes.
На первый взгляд, конечно.
- А где здесь у вас развлекаются? - спросил Джеймс у французского чиновника в аэропорту. - Я имею в виду цивилизованные развлечения.
- Осмелюсь порекомендовать вам "Rick's Cafe Americain", - не задумываясь ответил француз. - Все приходят к Рику!
"Перебор", - подумал Хеллборн.
Да, они все были здесь - и Рик Блейн, и чернокожий Сэм-пианист, и даже бармен Саша-белогвардеец. В этой вселенной они решили открыть свое кафе на другом конце Старого Света - не в Маньчжурии, а в Марокко; не в Харбине, а в Касабланке.
"Так или иначе, у нас всегда будет Харбин", - печально вздохнул Джеймс.
Что же касается Парижа, то Хеллборн покинул его без дополнительных приключений. Добравшись до города, он выбросил Шелленберга в бедном рабочем квартале. Копию расписки отдал Францу Стандеру. Юголландский капитан был невероятно доволен:
- Вы даже не представляете, кого завербовали! О, мы сможем его использовать с большой выгодой для расы и нации!
"На здоровье", - подумал альбионец.
Некоторое время после этого его терзали сомнения - быть может, стоило просто-напросто пристрелить нациста и забыть об этом странном приключении? Так или иначе, сомнения улетучились - как только самолет пересек границу оккупированной Франции.
Здесь была Франция неоккупированная, и большинство сидящих за столом носили французские мундиры. Немцев за стол не пустили - их тут ненавидели; итальянцев тоже - их презирали, но на прочих союзников Рейха ненависть или презрение загадочным образом не распространялись, совсем наоборот. Кроме "юголландца ван Хеллсинга" в число почетных и уважаемых гостей угодили болгарский капитан Иванов, венгерский майор Алмаши и финский полковник, известный под прозвищем "Ньет, Молотов!" Настоящее имя финна никто даже не пытался запомнить.
Что все эти люди делали в Африке, так далеко от родных берегов? - дьявол их разберет, и египтянские демоны войны.
Война в далекой России здесь считалась чем-то вроде экзотического приключения, поэтому Хеллборн немедленно окружил себя ореолом бесстрашного покорителя снежных равнин и продолжателя дела великого Бонапарта, и в считанные дни заделался одним из королей здешнего полусвета. Калифом на час, если быть совсем точным.
- Именно так, пингвины... - задумчиво пробормотал "ван Хеллсинг", ввергая слушателей в еще большую задумчивость. - Простите за беспокойство, месье! Вы не откажетесь к нам присоединиться? У нас как раз найдется свободное место!
Вопрос был обращен к проходившему мимо господину лет сорока с небольшим, высокому, худощавому, смотревшему на мир печальными серыми глазами и, разнообразия для, облаченному в гражданский костюм. Он приходил в кафе каждый вечер, но вечера проводил в одиночестве, где-нибудь за маленьким столиком в дальнем углу, не пытаясь ни с кем заговорить или завязать знакомство. "Мизантроп", - решил Хеллборн, но, тем не менее, заинтересовался таинственным незнакомцем. Тем более что обычные собеседники и поклонники успели ему наскучить.
Незнакомец окинул внимательным взглядом собранную за столом компанию; казалось, заколебался, но потом решительно кивнул и опустился на стул рядом с Хеллборном.
- Простите, - жизнерадостно продолжал Джеймс, - мы не были представлены, месье...
- Бонд. Джеймс Бонд, - отозвался его новый знакомый. Голос у него был такой же печальный, как и глаза.
"Надо же, тезка! Жаль, признаваться в этом нельзя".
- А я ван Хеллсинг. Джейсон ван Хеллсинг. Вы американец, не так ли? - уточнил альбионец.
"Если я правильно опознал его акцент".
- Совершенно верно, - медленно кивнул Джеймс Бонд. - А вы, я так вижу, юголландец?
- Виновен, - улыбнулся Хеллборн. - Да, наши страны сейчас сражаются между собой, но это не значит, что мы должны быть врагами! Особенно в этом прекрасном месте...
Американец не ответил, только смерил его совсем уже грустным взглядом.
- Что привело вас в Африку? Вы позволите вас угостить? Эй, гарсон!
- Я орнитолог, - ответил Бонд на первый вопрос. - Изучал местную фауну и пытался проверить одну старую теорию. Теперь вот застрял в Касабланке. Французские власти никак не могут решить, что со мной делать. То ли депортировать, то ли интернировать, то ли арестовать.
- Я мог бы вам помочь и посодействовать, - немедленно откликнулся Хеллборн. - Начальник полиции - мой хороший друг. Он в два счета организует выездные документы. Через несколько часов будете в нейтральном Лиссабоне, а оттуда все дороги открыты!
- Я подумаю над вашим предложением, - американец поджал губы.
- Вы ведь не откажетесь принять маленькую помощь от врага? - поинтересовался Хеллборн. - В знак грядущей дружбы? Война когда-нибудь закончится, и тогда мы сможем стать настоящими друзьями!
- Обязательно, - согласно кивнул Бонд. - Как только наши парни возьмут Дракенсберг...
"Ван Хеллсинг" вежливо рассмеялся.
- У меня складывается впечатление, что Вашингтон падет гораздо раньше! Собственно, он уже пал! Разве вы не слышали последние новости?!
- Что? Где? Как?! - посыпалось со всех сторон.
- Как бы не так, - нахмурился Джеймс Бонд. - Наши войска отбили это нападение и сбросили оранжистов обратно в океан.
- Но юголландцы действительно атаковали Вашингтон? - больше других был потрясен болгарский капитан.
- Наш юголландский друг имеет в виду совсем другой Вашингтон, - пояснил американец. - Штат Вашингтон. Он находится на противоположном берегу. Пингвины... юголландцы всего лишь заглянули туда по дороге на Аляску.
- "Всего лишь"! - "Джейсон ван Хеллсинг" не мог удержаться от иронической ухмылки. - Аляска в наших руках -- и этот факт вы не можете отрицать!
- Это ненадолго, - убежденно ответил Бонд. - Скоро мы соберемся с силами, освободим Аляску и, как я уже сказал, нанесем вам ответный визит - в Юголландию.
- Ах, Юголландия... - Хеллборн решил сменить тему. - Вам действительно стоит там побывать, мистер Бонд. Ведь это настоящий рай для орнитолога! Пингвины, поморники, альбатросы...
- Титанисы, - охотно поддакнул американец.
- Титанисы, - повторил Хеллборн. - Что вы знаете о титанисах, мистер Бонд?
- Что знаете о них вы, герр ван Хеллсинг?
- Я знаю, что у них внутри, - скромно признался альбионец. - Как-то раз я подстрелил одного... а потом еще одного.
- О, да вы великий охотник! - воскликнул один из сидевших за столом французов. - Как вам это удалось?!
- Первого я застрелил из револьвера, - честно сообщил Хеллборн. - 577-й калибр.
- С одного выстрела?! - не поверил француз.
- Я этого не говорил, - развел руками альбионец. - Полный барабан... и еще один в голову.
- А второго? - уточнил немного разочарованный собеседник.
- Из автомата, - сказал Хеллборн. - Из американского автомата Томпсона. Полный магазин. Его просто разорвало в клочья.
- Да, вы не охотник, - согласно кивнул Джеймс Бонд. - Вы гангстер. Убийца.
- Я солдат! - гордо выпрямился "ван Хеллсинг".
"Господи, какой дурацкий разговор! Что я несу?!"
- Вы убийца, - спокойно повторил американец. - Вы все убийцы, вся ваша юголландская банда. Встретимся в Дракенсберге, герр ван Хеллсинг. Обещаю вам, я там буду. Хочу посмотреть, как вас будут вешать. Всего хорошего. Приятно оставаться.
И мистер Бонд покинул столик, так и не прикоснувшись к предложенному угощению.
- Вы можете бежать, но не сможете спрятаться! - крикнул ему вслед Хеллборн. - Я знаю, где вас найти! В Северной Америке! Это такой материк, к северу от экватора...
"Какой фантастический бред!"
- Ну и черт с ним, - подвел Хеллборн итог неудачного знакомства. - У него будет время признать свои ошибки, когда мы аннексируем США и установим просвещенную оранжистскую диктатуру. Американцам это пойдет только на пользу. В конце концов, самым лучшим президентом США был юголландец!
- Кто? Когда?! - еще одна серия удивленных возгласов.
- Мартин ван Бурен, - охотно пояснил Хеллборн. - С 1837 по 1841 год. О, это был воистину золотой век американской истории! Но скоро эти времена вернутся, обязательно вернутся. Я обещаю вам! Простите, господа, я вынужден покинуть вас, но скоро вернусь, обязательно вернусь...
Какое-то полузабытое воспоминание посетило его голову -- и Хеллборн машинально завернул в дамский туалет. Задумчиво простучал все зеркала. Нет, это не здесь. Да и Касабланка эта отличается от сеутаританской или карфагенской...
Подталкиваемый в спину и провожаемый женским визгом, Джеймс вернулся в главный зал. За время его отсутствия здесь заметно прибавилось шума. Хеллборн прислушался. Ага, вот в чем дело. Две группы исполнителей пытались - без особого успеха - перекричать друг друга. В одном углу кучка людей в черных немецких мундирах сотрясала пространство звуками "Die Wacht am Rhein". Другая группа, окружившая пианиста Сэма, извергала "Марсельезу". В воздухе пахло грозой.
- Господа! - заорал Хеллборн, поспешно забираясь на ближайший столик и привлекая к себе удивленные взгляды. - Дамы и господа! Вы только посмотрите, какой прекрасный вечер! Какие прекрасные дамы окружают нас! Шампанского - всем! За счет доблестной юголландской армии, которая стоит у ворот Москвы! - Джеймс отобрал и проходившего мимо француза офицерский стек, взмахнул им, как дирижерской палочкой и запел:
Юголландец, успокойся, Ты всегда непобедим! Ты ведь видел Южный полюс И сияние над ним! Джунгли девственного леса С пирамидой золотой, Юголландия-принцесса За Оранжевой рекой!..
Тут он с удивлением понял, что ему никто не подпевает. Но если подумать - ничего удивительного. Не самый известный на этой планете гимн. К тому же на редкость дурацкий. И тогда Хеллборн попытался подобрать другую песню, должную временно примирить франков и тевтонов:
Линии начерчены На карте для полков, "Хамберы" и "Черчилли" Горят среди песков! От полюса до полюса Раскинулся Дракон, По Африке шагает легион!
- Мне кажется, вы уже достаточно выпили на сегодня, герр ван Хеллсинг, - сказал кто-то. Хеллборн удивленно посмотрел вниз - рядом стоял Рик Блейн, владелец кафе. Еще один тихий американец.
- Кто выпил? Я?.. - растерянно пробормотал Джеймс. - Но ведь я... Я ведь даже...
Он так и не сумел правильно построить фразу, потому что в этот момент в кафе вошла она.
Двери шатра были открыты, чтобы пропустить свежий вечерний воздух. Неподалеку негромко пели норманны. Армия стояла на отдыхе: впервые за весь поход по Малой Азии крестоносцы оказались среди единоверцев-армян. Пищи и вина здесь было вдоволь.
Фамке сидела под крылом самолета и игралась с новым пистолетиком.
"Я меняю личное оружие, signature weapon, как перчатки, - думала она. - Но разве это не естественно - регулярно менять перчатки? С другой стороны, можно ли сравнивать перчатки и оружие? Оружие должно быть продолжением руки, как остро отточенные когти. Или ногти. Но разве ногти не требует регулярного обновления?!"
В завоеванном Анкоридже фендрик ван дер Бумен случайно заглянула в местный офис ФБР, где и нашла новую игрушку. Прежний "вальтер" четвертого калибра был всем хорош, кроме одного - он был однозарядным. В барабан нового "смит-вессона-357" помещались шесть патронов с бронебойными пулями СВАР. Согласно рекламному плакату, висевшему на стене в кабинете старшего агента, такая пуля на семи метрах пробивает стальной щит толщиной до четырех миллиметров. Или головку блока цилиндров автомобиля. Или... Или лобовое стекло американского бомбардировщика!
Кроме того, еще один пистолет ей подарила Мэгги, но этот подарок на сей раз украсил стену в каюте Фамке.
Мэгги была здесь же - сидела на крыле, грелась на солнышке и сладко зевала. Неудивительно, прошлой ночью она делала что угодно, но только не спала.
К.Ю.Р. "Джаггернаут" крейсировал в Восточно-Китайском море, то есть в самом сердце Японской Империи. Кажется, сами японцы называли ее как-то иначе, какая-то "Сфера", но практичные юголландцы не забивали себе голову подобной ерундой. Куда более важные дела занимали их умы и души.
Из юголландской метрополии прибыла целая эскадра новых машин. Экипажи для них были заново сформированы из лучших пилотов и стрелков, успевших отличиться в боях с англосаксами. И не только -- к некоторым машинам были приписаны японские, корейские и маньчжурские курсанты. Братский союз арийских наций Южного Полюса и Дальнего Востока, noblesse oblige.
Одним из таких пилотов была Мэгги Хан. Разумеется, фендрик ван дер Бумен, кавалер Южного Креста второй степени, без труда добилась своего зачисления в тот же экипаж.
В новом самолете оставалось только одно свободное место. Фамке просмотрела список старых товарищей и выбрала сержант-майора Пауля Вилбренника.
Помяни дьявола...
- Смирно! - заорал Вилбренник. - Командир на палубе! - и занял место на левом фланге. Фамке и Мэгги неохотно присоединились к нему. Они уже не были новобранцами и знали себе цену.
- Вольно, - объявил новый командир, он же инструктор, и пробежался взглядом по своей команде. Команда ответила встречными взглядами. "Надо же, как на братца моего похож", - заметила Фамке. Такой же сопливый юнец. И такой же рыжий. Все ван дер Бумены рыжие. Не родственник случайно? Какой-нибудь кузен бабушки троюродного соседа по комнате?
- Вольно, - повторил офицер. - Я ваш новый командир, премьер-лейтенант Маркус ван Борман.
"Нет, не родственник".
Премьер-лейтенант полез за блокнотом.
- Проведем перекличку.
"Издевается?! Ему же должны были сказать, кого включили в экипаж. Или просто играет роль педанта?"
- Сержант-майор Вилбренник?
- Здесь.
- Фендрик ван дер Бумен?
- Здесь.
- Полковник Хан?... - в этот момент голос ван Бормана почему-то потерял напускную уверенность.
Его можно было понять. Юголландские ученые совсем недавно совершили блестящее открытие, перевернувшее все наши представления о расологии. Оказывается, некоторые из узкоглазых и желтомордых азиатов тоже принадлежат к арийской ветви человечества! И если прогрессивные мозги юголландцев без особого труда восприняли эту идею, то сердца и души - не всегда. Этот сопливый лейтенантик, судя по фамилии и физиономии, из плебеев, бурская деревенщина. Ему и так должно быть нелегко. Весь мир для него перевернулся. Китайская обезьянка не только носит военную форму, не только пилотирует современный боевой самолет, но и может отдавать ему приказы!
"Моя китайская обезьянка", - с нежностью подумала Фамке.
- Я переведена в Юголландский Флот с временным понижением в чине, - совсем не по уставу ответила Мэгги. - Во избежание проблем с субординацией. Так что просто "лейтенант Хан". Здесь.
- Понятно, - кивнул командир. Уверенность к нему тут же вернулась. Он захлопнул блокнот и убрал его в карман комбинезона. - Отлично, все на месте. Итак, прежде чем мы продолжим - вернее, прежде чем мы начнем - каждый из вас получит свой позывной. Не мне вам объяснять, что значит позывной для авиатора. Это его второе имя, которое в воздушном бою становится первым.
- Разрешите, мин херц? - встрепенулся Вилбренник.
- Что такое, сержант-майор?
- Но у нас уже есть...
- Отставить, - отрезал премьер-лейтенант. - Забудьте. Вы начинаете службу на совершенно новой машине, поэтому получите новые позывные. Поверьте, самолет этого заслуживает. - Офицер снова вытащил блокнот и заглянул внутрь. - Итак, Вилбренник... Ваш новый позывной - "Пауль".
"Как оригинально!" - не могла не признать Фамке.
- Вас понял, мин херц, - ответил явно удивленный Вилбренник.
- Фендрик ван дер Бумен. Ваш новый позывной - "Фамке".
- Так точно, мин херц, - пробормотала Девушка-и-Смерть.
"Он все-таки издевается. Или шутит?"
Но командир даже не улыбнулся.
- Лейтенант Хан, ваш позывной - "Мэгги".
- Так точно, мин херц, - маньчжурская красавица была сама невозмутимость.
Командир снова захлопнул блокнот.
- А мой позывной - "Маркус". Все запомнили?
- Так точно, мин херц! - дружно отозвался экипаж.
- Прекрасно. А теперь - кру-гом!
Бойцы послушно выполнили команду.
- Теперь замрите и просто полюбуйтесь на него, - добавил Маркус.
"Так он не только шутник, но еще и романтик!"
Впрочем, самолет действительно этого заслуживал.
- Итак, перед вами тяжелый штурмовик-истребитель "Jager" - "Поморник".
В кои-то веки имя действительно подходило самолету. Клюв, крылья, даже хвостовое оперение - действительно, настоящий антарктический поморник. Только железный.
- Его обязанность - уничтожать все живое и неживое в трех средах. Или даже в пяти, - задумчиво добавил командир. - В воздухе, на воде, под водой, на земле и под землей.
- Он может передвигаться под водой?! - не поняла Мэгги. - Простите, мин херц, я не хотела вас перебить...
"Ах ты моя глупышка!"
- Ничего страшного, - снисходительно отозвался ван Борман. Очевидно, его посетили аналогичные мысли. - Можете свободно задавать вопросы. Нет, "Джагер" под водой летать не может. Но может уничтожать подводные лодки. Или глубоко зарытые бункеры - "под землей". Быть может, в один прекрасный день он научится стрелять по космическим целям. Когда мы покончим с врагами на Земле и займемся марсианами.
"Все-таки шутник! Ах, какой забавник! Ну, ничего, мы еще посмотрим, каков ты в бою..."
- Машиной управляют два пилота, они сидят друг рядом с другом в передней кабине. Один оператор тяжелого оружия находится в верхней башенке над пилотами, хвостовой бортстрелок - в задней части корпуса.
"А где ему еще быть?!"
- Полюбовались? - спросил Маркус. - Ну что ж, еще несколько слов. Как вам должно быть известно, на тренировки нам предоставлена всего одна неделя. Всего через неделю мы должны вступить в бой. Потому что наши полководцы совершенно справедливо считают: лучшая тренировка - это битва! Мы начнем с самого слабого противника, какого найдем на этом фронте - и постепенно перейдем к более сильным. - Премьер-лейтенант сделал небольшую паузу. - Мэгги, расскажите нам об этом противнике.
"Надо же, парнишка готов учиться у китайской обезьянки!"
- Наш самый слабый противник в этих краях - "Тайпин тяньго кун-цзюнь", - выпалила Мэгги. - Воздушный флот Тайпинского Небесного Царства. Это враг, которого не стоит переоценивать - но и недооценивать тоже нельзя. Как правило, они сражаются на устаревших самолетах, но новые машины у них тоже есть. В тайпинских ВВС служат самые разные люди - и потомственные аристократы, и вчерашние крестьяне. В основном это плохо обученные пилоты, продукты тотальной войны и поспешной мобилизации, но встречаются и опытные асы, которые поднялись в небо еще до 37 года. Среди них много надменных карьеристов, но и немало фанатичных добровольцев. И они совершенно непредсказуемы. К примеру, пилоты Императора прекрасно обучены и не отступают никогда. Американцы обучены гораздо хуже, но отступают крайне редко. Китайцы - они могут в одиночку атаковать целую эскадру, но могут и целой дюжиной сбежать от одиночного разведчика. Ты никогда не знаешь, чего от них ждать. Абсолютно непредсказуемы, - повторила Мэгги. - И потому опасны.
- Вы выбрали плохое слово, - надменно усмехнулся Маркус ван Борман. - Запомните, Мэгги, самые опасные люди в небесах - это мы. Мы - железные люди в стальных кораблях! Даже не сомневайтесь. Тайпины очень скоро узнают об этом. И не только они. Экипаж - по местам! Мы начинаем!
________________________________ продолжение следует