Annotation

     Картинка для привлечения внимания:

     

     _

     

     _

     

     Дело было вечером, делать было нечего, и я позволил себе ввязаться в очередной спор из серии «в интернете кто-то неправ», посвященный знаменитому научно-фантастическому роману великого советского писателя-фантаста Ивана Антоновича Ефремова «Туманность Андромеды» (я не слишком переборщил с пафосными прилагательными? не переборщил? нет? нет? не переборщил? в глаза смотри!!! не переборщил, нет?!) Слово за слово, и я принялся сочинять фанфик по мотивам. Опомнился только через месяц, когда число знаков превысило двести тысяч, и только тогда остановился. Вроде бы. Но это не точно.

     

     Как могут легко догадаться постоянные читатели, на выходе получилась полная деконструкция посылов, низвержение кумиров, разоблачение смыслов и нагромождение набросов. Если что, я Ефремова уважаю, но с некоторых пор считаю, что он был неправ — примерно как Профессор. Я лучше знаю, как должно быть на самом деле (я не переборщил с иронией? нет? не переборщил?) Поэтому радикальным фанатам «Андромеды» читать не стоит, наверно. Тем более что в процессе я не особенно старался и с литературной точки зрения данный опус оставляет желать лучшего. Прямо скажем, не «Талантливая мисс Ригли» (я все еще очень горжусь этой главой). Ну а что вы хотите от фанфика? Это по умолчанию низкий жанр, не идущий ни в какое сравнение с высоким слогом и яростным штилем оригинала.

     

     Но если все-таки рискнете прочитать, то не спешите праведно возмущаться, завидев тот или иной сюжетный поворот. Подумайте хорошенько — возможно, вы чего-то не знаете или не помните. Потому как примерно 99,9 процентов сюжетных поворотов я готов защищать с цитатами из первоисточника. Так-то вот.

     

     Ах, да, самое время спросить — а почему на КДПВ (Картинке Для Привлечения Внимания) изображены Колониальные Морские Пехотинцы, герои американского фантастического боевика «Aliens» / «Чужие» 1986 года?

     

     Вот именно!!!

      « — Звездные короли и полководцы Империи! — воскликнул Фрека, и звук его голоса прокатился по залу подобно волне, набирая все большую силу, в то время как он продолжал: — Свыше сотни лет вы и ваши отцы сражались во славу Великого Трона! Это вы, ведомые Гилмером, пронесли штандарты Имперской Земли до самого Края Внешнего Космоса и водрузили их под светом звезд самой Андромеды!..»

     

      Альфред Коппел, «Валькирский мятежник».

     

      ___

     Пробуждение было ужасным. Как писали в старинных романах, в голове работали все кузницы ада.

     

     Они говорили, что в анабиозе не бывает снов, но сны все-таки пришли — самые настоящие ночные кошмары; и даже нечто, что гораздо хуже кошмаров — что-то до невозможности мерзкое и отвратительное, липкое, тягучее… Он не мог сказать, как долго это продолжалось, но в какой-то момент кошмар отступил, и где-то над самым ухом прозвучал мягкий женский голос:

     

     — Вы помните, кто вы такой?

     

     Человек с трудом разлепил совсем не пересохшие губы:

     

     — Да… помню…

     

     — Тогда назовите себя.

     

     — Томас Хеллборн… капитан… Морская Пехота Нового Альбиона… личный номер Пи-Ти-Эф-7811224…

     

     — Очень хорошо, капитан. Вы помните, где вы находитесь?

     

     — Да… на борту… «Джозеф Конрад» — военный корабль Нового Альбиона…

     

     — Ваша миссия?

     

     — Совершенно секретно… Я не имею права обсуждать ее с лицами, не имеющими специального допуска…

     

     — Между прочим, я имею такой допуск, но к этому мы еще вернемся. Вы помните, какой сейчас год, мистер Хеллборн?

     

     — 2199… 2199-й от Рождества Христова…

     

     — А вот здесь вы ошибаетесь. У меня для вас целая куча новостей, капитан. Просыпайтесь, скорее просыпайтесь…

     

     * * * * *

     

     Несколько часов спустя окончательно пришедший в себя капитан Томас Хеллборн нервно вышагивал взад-вперед по капитанскому мостику военного звездолета «Джозеф Конрад», в то время как коммандер Синтия Кромарти, старший помощник, наблюдала за ним с воистину олимпийским спокойствием. За обзорным бронестеклом царили вечная космическая тьма и равнодушные звезды.

     

     — Две тысячи… две тысячи лет!.. — раз за разом повторял капитан. — Ты уверена?!

     

     Это был нервный молодой человек — молодой по стандартам его эпохи, конечно, тридцать три года с небольшим. Высокий, крепкий, широкоплечий — настоящий морской пехотинец; чисто выбритый, коротко стриженный, массивная челюсть, приплюснутый «боксерский» нос, который он когда-то не стал исправлять, потому что это было своего рода отличительный знак и яркий признак принадлежности к профессии — как и два еле заметных диагональных шрама на правой щеке.

     

     — Я проверила трижды, — в который раз спокойно повторила Синтия, длинноногая и голубоглазая блондинка — настолько длинноногая и голубоглазая, что сторонний и непосвященный наблюдатель мог бы задаться вопросом — почему она торчит на мостике боевого звездолета, а не где-нибудь у бассейна на одной из съемочных площадок Нового Альбиона. — Вы сами можете в этом убедиться, если считаете, что я не заслуживаю вашего доверия. Положение звезд и других астрономических объектов указывает на то, что мы находились в пути как минимум две тысячи четырнадцать лет, два месяца, семнадцать дней и…

     

     — Достаточно, — поморщился Хеллборн. — Прекрати. Терпеть не могу эти ваши компьютерные штучки. «Два месяца, семнадцать дней», — капитан нашел в себе силы передразнить своего старшего помощника. — Не сомневаюсь, ты можешь назвать потраченное время с точностью до секунды, но мне это совсем не интересно. Две тысячи лет — этой информации более чем достаточно. Две тысячи!!! Будь я проклят… Как это произошло?!

     

     — Я провела предварительное расследование, — тем же спокойным голосом отвечала Синтия. — Наш сверхсветовой двигатель отказал по неизвестной мне причине примерно через две недели после старта — я специально не называю точную цифру, чтобы снова не вызвать вашего неудовольствия — и остаток пути мы летели практически по инерции. Тем не менее, звездолет успешно добрался до цели — и как только он оказался у внешней границы искомой системы, главный корабельный компьютер отдал приказ о моем пробуждении. Я изучила положение вещей и разбудила вас — пока только вас, капитан — чтобы сообщить новости. Вы сами должны решить, что сказать команде. У меня нет таких полномочий.

     

     — Кстати, что там с командой?! — спохватился Томас.

     

     — Мы потеряли двоих, — невозмутимо доложила мисс Кромарти. — Рядовой Белл и рядовой Арваш. Их анабиозные камеры отказали много веков тому назад. Как вы могли убедиться на своем опыте, это надежные аппараты, но не все из них выдержали такое длительное путешествие — 2000 лет вместо двух месяцев. Еще один из членов команды, капрал Бежек, серьезно пострадал — насколько я могу судить, он пережил смерть мозга. Если можно так сказать. Полагаю, нам не стоит его извлекать его из камеры.

     

     — Это уж точно, — пробормотал капитан.

     

     — Все остальные в порядке, — добавила Синтия. — Я проверила трижды. Я не могу уверенно сказать, как повлиял столь длительный и беспрецедентный анабиоз на их — и ваше — здоровье в долгосрочном плане, но…

     

     — Достаточно, — снова перебил ее Хеллборн. — Мне не нравятся твои намеки. Я прекрасно себя чувствую. Никогда так хорошо себя не чувствовал. Вот только постарел на 2000 лет! Черт побери! Мы действительно добрались до цели?

     

     — Так точно, сэр, — кивнула коммандер Кромарти. — Как я уже сказала, «Джозеф Конрад» находится на условной границе системы. Расстояние до ЛВ-999 — двенадцать миллиардов километров. В настоящее время мы медленно дрейфуем в сторону цели, и если вы пожелаете…

     

     — Пожелаю чего? — нервно усмехнулся командир и плюхнулся в ближайшее свободное кресло — их было предостаточно на капитанском мостике «Джозефа Конрада». — Две тысячи лет! Все, кого мы знали — мертвы. Люди, которые отправили нас на это задание — мертвы. Дьявол! Да существует ли вообще Новый Альбион? Англо-Ниппонская Империя Трех Миров? Другие наши враги и союзники?! Соединенные Америки? Союз Прогрессивных Народов? Китайско-Азиатский Кооператив? Сама Земля?! Две тысячи… — Хеллборн напряг память. — Всегда любил историю, в школе это был мой любимый предмет — и не в последнюю очередь благодаря учительнице… Ладно, это неважно. 2000… За 2000 лет до наших дней на Земле все еще процветала Римская Империя! Люди поклонялись Марсу и Юпитеру — и я не имею в виду планеты. Гладиаторы убивали друг дружку на арене цирка… На месте Лондона была маленькая грязная деревня, на месте Токио, небось, вообще ничего не было! Да ты вообще представляешь, насколько известный нам мир мог измениться за 2000 лет?!

     

     — Не представляю, — честно призналась Синтия.

     

     — Наша миссия давным-давно потеряла всякий смысл! — продолжал Томас Хеллборн, не обращая внимание на ее скучный и банальный ответ. — Новый Альбион давным-давно выиграл войну, в которой мы участвовали — или проиграл, потому что мы не вернулись с трофеями, которые могли изменить ход войны. Быть может, Англо-Ниппонская Империя давным-давно покорила всю Галактику — или сгинула, как древний Рим. Английский стал мертвым языком… да и про нас почти наверняка забыли. Еще один корабль из великого множества пропавших без вести в бесконечной пустоте… дерьмо, еще немного — и я заговорю стихами.

     

     — Как вам будет угодно, — хладнокровно отозвалась Синтия. — Прикажете повернуть назад?

     

     — Почему назад? — не понял капитан.

     

     — Если вы считаете, что наша миссия потеряла всякий смысл…

     

     — Не будем торопиться, — задумчиво проговорил Хелборн. — Конечно, за 2000 лет нас могли неоднократно опередить — возможно, другие люди не только подобрали трофеи, на которые мы рассчитывали, но и вовсе колонизировали планету…

     

     — Позвольте усомниться, — заметила мисс Кромарти, — тамошние природные условия…

     

     — Что тебе непонятно в словосочетании «Две тысячи лет»? — нахмурился капитан. — Мне кажется, ты должна понимать смысл этих слов даже чуть лучше, чем я. За этот срок ЛВ-999 могли уже десять раз терраформировать — или заселить кем-нибудь вроде представителей твоего народа. Вашему брату — или сестре — должно быть без разницы, что нормальная гравитация, что двойная…

     

     В этот раз Синтия решила отмолчаться.

     

     — Но допустим, что нас никто не опередил, — Хеллборн продолжал размышлять вслух. — «Джозеф Конрад» не вернулся в положенный срок — и его сочли погибшим. Другой корабль вместо него не отправили — имперские силы продолжали наступление на Новый Альбион, все наличные корабли должны были оборонять родную систему или наших союзников. Рано или поздно война закончилась, победой той или другой стороны — а после войны появились новые заботы и проблемы. Если Новый Альбион проиграл — информацию о находке могли и вовсе уничтожить, чтобы она не досталась имперским захватчикам. И все, за двадцать веков больше никто из людей не посещал эту систему. Напомни, что говорилось в том докладе? Чужой корабль пролежал на поверхности планеты несколько сотен тысяч лет?

     

     — От двухсот тысяч до одного миллиона, — уточнила Синтия. — Более точная оценка была невозможна, потому что…

     

     — Неважно, — отмахнулся Хеллборн. — Пусть будет двести тысяч. Значит, мог и еще две тысячи лет спокойно пролежать. Теперь вернемся к нашей главной проблеме. Мы прибыли в сорок первый век… или сорок третий? Пусть будет сорок третий. Кто здесь правит? Кому принадлежит эта Вселенная? Что здесь вообще происходит?! Вот мы заявимся на Новый Альбион, или Землю, или Альфу Центавра — и что с нами будет? Встретят как героев? Это если повезет. А если нет? Что тогда? Посадят в клетку с обезьянами в ближайшем зоопарке? Или заспиртуют и отправят в музей древней истории, к египетским мумиям? Тут нам как раз не помешает сильная козырная карта. Например, фантастические инопланетные технологии… или даже оружие — кто знает? Нет, тогда нас в зоопарк не отправят. Мы сами кого хочешь отправим в зоопарк! Решено — миссия продолжается! Наши цели и задачи не изменились, наши приказы остались прежними. Мы подойдем поближе к ЛВ-999 — и бросим самый пристальный взгляд на чужой кораблик. И если он все еще там — попробуем наложить ручки на его секреты…

     

     — А если нет? — осмелилась уточнить коммандер Кромарти. — Если нас все-таки опередили?

     

     — Вот тогда, и только тогда начнем строить новые планы, — отрезал капитан. — Не сейчас. Миссия продолжается.

     

     — Прикажете разбудить остальных членов команды? — спросила Синтия.

     

     — Как сказать им правду… — заколебался Томас Хеллборн. — У меня на Новом Альбионе никого не осталось, кроме кредиторов и брошенных подружек, но у других солдат и участников экспедиции есть семьи, дети…

     

     — Если вы собираетесь им лгать, я вам не помощница, — осторожно уточнила Синтия. — То есть я могу стоить рядом и делать вид, что киваю — исключительно делать вид, но…

     

     — Знаю, знаю, — недовольно отозвался капитан. — Не беспокойся, я что-нибудь придумаю. Корабль в порядке? Столько всего случилось, совсем забыл спросить…

     

     — Если не считать сверхсветового двигателя и трех анабиозных камер, — напомнила мисс Кромарти. — Я трижды проверила все системы. Несколько незначительных поломок и сбоев были устранены по ходу проверки. Поскольку мы передвигались в космическом вакууме, вдали от звездных систем, энтропия и эрозия практически не сказались на…

     

     — Понятно, — кивнул Хеллборн. — Вот еще одна причина, по которой нам стоит держаться старых планов. У нас нет сверхсветового движка! Как мы вернемся на Альбион?! Опять ложиться в анабиоз на двадцать столетий и теперь наверняка закончить свои дни как капрал Бежек?! Нет уж, благодарю покорно. Насколько серьезно пострадал двигатель? Мы его можем исправить?

     

     — Мне не удалось установить причину, — напомнила мисс Кромарти. — Я должна еще раз все тщательно проверить.

     

     — Хорошо, — снова кивнул капитан. — Проверяй. Буди экипаж. Обычные двигатели исправны? Прекрасно. Курс на ЛВ-999! Поторопимся, бедняжка не может ждать нас до скончания веков…

     

     * * * * *

     

     Окончательно разбуженный экипаж «Джозефа Конрада» — морские пехотинцы, пилоты, приданные гражданские специалисты и другие — постепенно собрался в главном ангаре корабля, где были расставлены простенькие складные стулья. Капитан Хеллборн окинул свое чихающее и кашляющее воинство настороженным взглядом и принялся отгонять прочь тревожные мысли — «долгосрочное и беспрецедентное пребывание в анабиозе…» В конце концов, после месяца-другого в анабиозе люди тоже чихают и кашляют. Будем надеяться на лучшее.

     

     — Капитан на палубе! Смирно! Вольно! — негромко скомандовала коммандер Кромарти. — Мостик ваш, сэр.

     

     — Значит так, народ, — немного невпопад начал Хеллборн, когда взгляды всех присутствующих обратились на него. — У меня для вас новости, которые я не могу однозначно назвать плохими или хорошими. Пожалуй, можно назвать их нестандартными. Мы должны были провести в анабиозе два месяца. Вместо этого… — капитан позволил себе небольшую паузу, и внимательный зритель мог бы заметить, как непросто дались ему последовавшие слова. — Вместо этого мы застряли в холодильниках на целых четырнадцать лет.

     

     Синтия сделала вид, что кивнула.

     

     — Тишина! — рявкнул капитан, потому что команда немедленно принялась обсуждать свалившиеся на их головы нестандартные новости. — Я понимаю, что такой сюрприз нелегко переварить, но для нас ровным счетом ничего не изменилось! Напоминаю, что вы — солдаты Нового Альбиона, присягавшие народу и протектору! Ведите себя достойно и соответственно! Наши приказы остались прежними, миссия продолжается! Мы не знаем, как сильно изменилась политическая обстановка в Галактике, пока мы спали, но можем смело предположить, что наша родная планета по-прежнему находится в состоянии войны с Англо-Ниппонской Империей Трех Миров и другими конгломеративными государствами Земли. Поэтому, позвольте мне повторить, для нас ровным счетом ничего не изменилось. Наши цели остались прежними. Сейчас вы поймете, почему. Внимание на экран!

     

     На огромном экране за спиной у капитана загорелось изображение — Синтия Кромарти как раз успела занять позицию у проектора и принялась щелкать кнопками.

     

     — Это темная звезда класса Т, — пояснил Хеллборн, — так называемая железная звезда. Невидимое солнце, которое находится в окрестностях Солнечной Системы. На нее совершенно случайно наткнулся три года назад… то есть уже не три года, — поправился капитан, — я хотел сказать — за три года до нашего отбытия. Так вот, на нее совершенно случайно наткнулся один из наших кораблей-разведчиков, изучавший подходы к Солнечной Системе. Правительство и адмиралтейство собирались разместить здесь базу для наших рейдеров, но от этих планов отказались, потому что ценность железной звезды оказалась гораздо выше, чем мы могли себе вообразить.

     

     Изображение на экране сменилось, и экипаж дружно ахнул.

     

     — Космический корабль чужой инопланетной цивилизации, — спокойно прокомментировал командир. — Так в один голос заявили наши ученые, внимательно изучившие эти снимки. Он находится на поверхности второй планеты системы железной звезды вот уже несколько тысяч веков, позабыт и заброшен. Но, судя по всему, при этом звездолет неплохо сохранился. Ради него мы сюда и прилетели. Мы совершим посадку на ЛВ-999 — как вы теперь понимаете, планета совершенно заслуженно получила такой красивый номер — и попытаемся проникнуть внутрь чужого корабля. Мы можем только гадать, какие невероятные секреты скрываются внутри — и как сильно они помогут Новому Альбиону в идущей войне против Империи и ее союзников. Это все, леди и джентльмены. Возвращайтесь на свои рабочие места и готовьтесь к высадке. Вы обучены, подготовлены и знаете, что делать. Новые приказы поступят в надлежащее время. По всем личным вопросам обращайтесь к лейтенанту Фросту. Разойтись!

     

     — Капитан, — Синтия незаметно подошла вплотную, при этом она во все глаза смотрела на свой переносной терминал. — Нам следует срочно вернуться на мостик.

     

     * * * * *

     

     — Итак, что тут у нас? — в голосе командира прозвучала бесконечная тоска и печаль. — Нас все-таки опередили?..

     

     — Чужой звездолет все еще там, на поверхности ЛВ-999, его координаты не изменились ни на йоту, — доложила Синтия. — Но рядом с ним наш дрон-разведчик разглядел еще три корабля.

     

     — Целых три?! — изумленно воскликнул Хеллборн, но тут же грустно усмехнулся. — Ну да, две тысячи лет прошло… Я должен был спросить — «всего три?» Такие же чужаки? Прилетели к товарищам на помощь?

     

     — Эти новые звездолеты не имеют ничего общего с кораблем пришельцев, — продолжала Синтия. — Можно смело предположить, что они были построены человеческими руками и принадлежат одной из людских цивилизаций — Земле или ее колоний. Характерная цилиндро-коническая конструкция…

     

     — Ближе к делу, мисс Кромарти.

     

     — Извините, сэр. Один из кораблей очень сильно пострадал в результате мощного взрыва. Практически уничтожен. Второй… как бы это сформулировать. Он давно здесь стоит — не так давно, как чужак, но можно смело предположить, что речь идет о сотнях лет. Как говорится, проржавел, прогнил и рассыпается на глазах. Третий появился на ЛВ-999 совсем недавно. Осмелюсь предположить — всего несколько дней назад. Почва вокруг звездолета заметно оплавлена, радиоактивный фон выше среднего для этого мира. Этот звездолет опередил нас всего на несколько дней.

     

     — Продолжай, — подбодрил ее капитан. — Начинай кидаться в меня рабочими теориями.

     

     — За последние 2000 лет люди Земли или ее колоний неоднократно пытались проникнуть в чужой звездолет и разгадать его тайны, — охотно отвечала Синтия. — Как минимум дважды они терпели неудачу. Астронавты, скорей всего, погибли. Несколько дней назад на ЛВ-999 прибыл новый корабль. Самый подготовленный и вооруженный. Они решили попробовать снова…

     

     — Это корабль из далекого будущего, — медленно проговорил Хеллборн. — Самый подготовленный и вооруженный. Скорей всего, его экипаж знает, почему прежние попытки провалились. Они не собираются повторять ошибки предшественников — ошибки, которые и мы могли бы совершить. Поэтому… Поэтому мы позволим им сделать всю черную работу, а потом отберем у них трофеи.

     

     — Мы даже не знаем, кто они такие, — напомнила Синития. — Как вы говорили, это может быть корабль грядущего Альбиона, или корабль какой-нибудь Англо-Ниппонской Галактической Империи, или даже…

     

     — Точно, не знаем, — охотно согласился капитан. — Вот и займись этим. Выясни, кто они такие. На каком языке они разговаривают — и под каким флагом ходят. Быть может, нам не придется их убивать.

     

     «…Потому что если придется — мы убьем их, даже не сомневайся.

     

     

      Потому что эти мелкие и ничтожные людишки далекого будущего даже не представляют, кто пришел по их жалкие души».

     — Подведем предварительные итоги, товарищи, — объявил капитан Стил Гор, командир звездолета первого класса «Катти Сарк» и начальник 169-й звездной экспедиции. — Мы нашли на этой планете именно то, что и ожидали найти. Чужой корабль-спиралодиск, прибывший сюда — как мы теперь понимаем — из Туманности Андромеды; остов «Паруса», застрявшего на этой планете почти 500 лет тому назад; и обломки «Тинтажеля», погибшего тут же около 400 лет тому назад. Беглый осмотр показал, что «Тинтажель» благополучно приземлился, но потом был уничтожен в результате внутреннего взрыва. Что стало причиной этого взрыва, мы пока не знаем, но надеемся выяснить — в конце концов, среди прочего, наш долг заключается в том, чтобы понять, от чего погибли наши товарищи и уберечь от повторения подобных катастроф другие звездолеты Земли. Ведь именно невозвращение «Тинтажеля» привело к тому, что Совет Звездоплавания объявил систему Железной Звезды закрытой для исследований на несколько веков. Наши предки мудро решили, что принесенных жертв более чем достаточно, и даже такая увлекательная цель, как звездолет, прибывший из другой галактики, на том историческом отрезке не стоит новых человеческих жизней. Но теперь, когда мы получили доступ к подпространству и можем совершать сверхсветовые прыжки через космос на Звездолетах Прямого Луча, Земля снова может позволить себе этот риск. И вот мы здесь! За работу, товарищи! Проверяйте скафандры, выдвигайте танки высшей защиты — мы начинаем осаду этого темного мира! Мы пришли, чтобы покорить его — как сотни миров до того! Мы пришли, чтобы…

     

     Начальник 169-й экспедиции был готов говорить и дальше, но его прервали самым грубым образом:

     

     — Командир! Друзья!.. — в зал для совещаний ворвался Чар Фалонг, инженер-связист звездолета, дежуривший в радиорубке. — Я только что принял сигнал из космоса! Там, наверху, на высокой орбите, еще один космический корабль! На его борту люди, прибывшие из другого мира!

     

     — Инопланетяне? — немедленно уточнил капитан «Катти Сарк». — Члены Великого Кольца?..

     

     — Насколько я понял — нет! — связист был готов захлебнуться от восторга. — Это земляне из потерянной колонии! Понимаете?! Наши забытые братья и сестры! Насколько я понял, их мир был отрезан от Великого Кольца на протяжении многих столетий, но теперь они снова научились путешествовать в космосе и направляются к Земле, чтобы возобновить связи с планетой-прародиной!

     

     В зале для совещаний воцарилось неловкое и тревожное молчание.

     

     — У нас есть совсем недавний и в некотором роде печальный опыт контакта с потерянной колонией землян, — осторожно напомнил один из членов экипажа. — Торманс. — Говоривший звездолетчик использовал старое название многострадальной планеты, хотя сегодня она была известна под своим новым именем — Тор-Ми-Осс. — Если эти потерянные колонисты были отрезаны от галактического сообщества много столетий подряд… — Он не договорил.

     

     — Что ты хочешь сказать, Бренн?! — возмутилась другая звездолетчица, совсем еще юная девушка, взмахнувшая непокорными кудряшками. — Разве ты не видишь, чем эти люди отличаются от жителей Торманса?! Торманс настолько глубоко погрузился в бездну инферно, что полностью отказался от космических путешествий! Здесь же мы имеем дело с культурой, способной строить межзвездные корабли! Следовательно, нас ждет встреча с братским человечеством, давно покончившим с междоусобными войнами и несправедливым угнетением себе подобных! Даже если их далекие предки покинули Землю в Эру Разобщенного Мира по тем же причинам, что и предки тормансиан, они давно и прочно изменились! Иначе и не могло быть! Только существа, перешедшие на новую ступень социального развития, прекратившие бездумно расходовать природные ресурсы и человеческие жизни в безумных конфликтах, способны бросить вызов бесконечным космическим расстояниям и отправиться к далеким звездам! Там, наверху, такие же люди, как и мы — братья и сестры не только по разуму и телу, но и по взглядам на окружающий мир! Мы просто не имеем права в этом сомневаться!

     

     — Ланди права, — решительно заявил Стил Гор. — Весь наш богатейший опыт, накопленный за долгие годы Эры Великого Кольца и Эры Встретившихся Рук, подтверждает ее правоту. К нам прибыли новые друзья! Что они говорят, Чар? — капитан снова повернулся к связисту. — Из какой системы прибыли? Как называется их планета?!

     

     — Я плохо их понял, — смутился Чар Фалонг. — Как и они меня. Конечно, они не знают наш современный язык и пользуются каким-то архаичным диалектом… Мне нужна помощь наших историков и лингвистов.

     

     Разумеется, на борту «Катти Сарк» было предостаточно историков, лингвистов, археологов и других специалистов по чужим или древним культурам — в конце концов, это была научная экспедиция, которая собиралась исследовать 1,5-миллионолетний звездолет из невообразимо далекой галактики.

     

     — Разумеется! — воскликнул командир. — Товарищи, чего же мы ждем?! Вперед! Наши братья и сестры желают разговаривать с нами!

     

     * * * * *

     

     — Я перехватила их переговоры на ультракоротких волнах, — доложила Синтия. — Они говорят прямым текстом и даже не пытаются их шифровать. Обычные рабочие переговоры — «вышли из корабля», «закончили установку прожектора», «протянули кабель до генератора», и тому подобное.

     

     — «Протянули кабель»?! — воскликнул капитан Хеллборн. — Ты что, понимаешь их язык?! Неужели по-английски говорят?!

     

     — Так сильно нам не повезло, — мисс Кромарти позволила себе едва заметную улыбку, — но нам повезло, что я могу понимать несколько сотен земных языков. — Синтия приняла критику командира близко к сердцу и решительно перестала называть точные цифры, только приблизительные. — Они пользуются каким-то хиндустанским диалектом. Прошло 2000 лет, но это несомненный потомок хинди с элементами английского. Дайте мне еще несколько часов, сэр, и я буду говорить на этом языке лучше, чем аборигены.

     

     — Индийцы? — недоуменно пробормотал капитан «Джозефа Конрада». — Неужто наследники Империи Трех Миров?.. Индия вступила в Империю добровольно и была достаточно предана королям-императорам, даже после подавления австралийского восстания…

     

     — Об этом пока рано судить, — осторожно заметила Синтия. — На нашей планете тоже есть этнические индийцы, достаточно преданные Новому Альбиону. 2000 лет…

     

     — Две тысячи, — недовольно кивнул Томас Хеллборн, — я и сам не устаю повторять эту проклятую цифру. Ладно, нам надо узнать про них больше. Продолжай слушать эфир. Кстати, а у нас на борту присутствуют люди, которые знают хинди или родственные языки?

     

     — Согласно личным делам — четверо, — поведала Синтия.

     

     — Не подпускай их к радиосвязи.

     

     — Будет исполнено, сэр.

     

     Капитан вернулся в главный ангар, где полным ходом шла подготовка к десанту и отозвал в сторону лейтенанта Фроста:

     

     — Как идут дела?

     

     — Люди немного огорчены, сэр, — признался Фрост, 25-летний чернокожий гигант, — чего уж там — я и сам огорчен. Вы же помните, у меня на Альбионе осталась невеста. Теперь она постарела на 14 лет и наверняка давным-давно нашла себе другого жениха…

     

     «Ты даже не представляешь, насколько она постарела», — подумал Хеллборн.

     

     — Но они справятся, — продолжал младший офицер. — Это хорошие солдаты, сэр. Все, что им нужно — это добрая схватка, которая поможет отвлечься от печальных новостей.

     

     — Не исключено, что я смогу организовать для них такую схватку, — задумчиво кивнул капитан. — Хорошо. Построй людей.

     

     — Леди и джентльмены, — продолжал Хеллборн две минуты спустя, — нас все-таки опередили — и сейчас внизу, возле древнего инопланетного звездолета, стоит как минимум еще один корабль с землянами. Мы пока не знаем, кто эти люди — враги, союзники или нейтралы, но в самое ближайшее время собираемся выяснить. И если это враги — вы знаете, что делать. Вас к этому готовили. Напоминаю — на ЛВ-999 царит вечная ночь, а это значит — готовьте приборы ночного видения, тепловизоры и другие подобные приборы. Двойная гравитация — нам придется непросто, но ничего нового, нам уже приходилось посещать подобные миры и даже сражаться в них. Настройте ваши экзоскелетоны и отрегулируйте прицелы личного оружия. Но есть и хорошие новости — идеальная азотно-кислородная атмосфера. Таких замечательных совпадений не бывает, поэтому наши ученые подозревают, что кто-то терраформировал планету много лет тому назад. Быть может, те самые чужаки с таинственного спиралодиска. Так или иначе, скафандры нам не понадобятся, только легкие защитные маски, на случай если враг вздумает пустить в ход боевую химию или биологию. Продолжайте подготовку — новые приказы могут поступить в любой момент, и тогда я лично поведу вас вниз. Во имя вечной славы Нового Альбиона!

     

     — Слава Нового Альбиона! — дружно рявкнули морские пехотинцы.

     

     — Очень хорошо. Разойтись!

     

     * * * * *

     

     — Сэр, вы должны это увидеть, — заявила Синтия, когда Томас Хеллборн в очередной раз переступил порог капитанского мостика. — Они передают эту запись на всех волнах.

     

     Командир «Джозефа Конрада» пожал плечами, устроился в капитанском мостике, придвинул к себе рабочий монитор и натянул предложенные наушники. На экране появилась длинноногая голубоглазая блондинка — почти такая же красивая, как мисс Синтия Кромарти, но в отличие от Синтии, щеголявшей в форменном комбинезоне Военно-Космических Сил Нового Альбиона, облаченная в какой-то весьма легкомысленный и чуть ли не порнографический наряд. Блондинка заговорила на решительно непонятном языке, но Хеллборн не успел возмутиться — во-первых, у блондинки был очень приятный и даже сексуальный голос, а во-вторых, по экрану побежали английские субтитры, приготовленные предусмотрительной Синтией:

     

     — …Мы начали с полного перераспределения жилых и промышленных зон планеты. Коричневые полосы на глобусе вдоль тридцатых градусов широты в северном и южном полушариях означают непрерывную цепь городских поселений, сосредоточенных у берегов теплых морей, в зоне мягкого климата, без зимы. Человечество перестало расходовать колоссальную энергию на обогревание жилищ в зимние периоды, на изготовление громоздкой одежды. Наиболее плотное население сосредоточилось у колыбели человеческой культуры — Средиземного моря. Субтропический пояс расширился втрое после растопления полярных шапок. На севере от северного жилого пояса простирается гигантская зона лугов и степей, где пасутся бесчисленные стада домашних животных…

     

     Некоторое время спустя ошеломленный капитан стянул с головы наушники и уставился в пространство невидящим взором. Он уже давно смирился с тем фактом, что его корабль прибыл в 2000-летнее будущее, но потрясение было слишком велико. Нет, не такое будущее он себе представлял в те редкие мгновения, когда вообще задумывался о возможном облике грядущего…

     

     — Некоторые мелкие детали нуждаются в уточнении, но общая картина достаточно ясна, — невозмутимо заговорила Синтия. — Примерно через век после нашего отлета на Земле все-таки разразилась тотальная ядерная война, она же Третья Мировая, которая перекинулась на ближайшие колонии. В результате великие державы Востока и Запада взаимоистребили друг друга, и Земля плюс Солнечная Система достались тому, кто пострадал меньше всех, и имел в своем распоряжении достаточную военную мощь для завоевания разоренных планет — коммунистическому Непалу. Никаких сомнений, в этом языке слишком много непальских корней. Непальцы уничтожили всех несогласных — их и так немного осталось, построили мировую коммунистическую империю, а после победы заново терраформировали разрушенную Землю. Чуть позже им удалось вступить в контакт с многочисленными разумными инопланетянами, о существовании которых мы давно подозревали. На объединенной Земле прекратились войны, поэтому воинственная непальская верхушка со временем деградировала и растворилась среди покоренных народов. Этот корабль внизу, на поверхности ЛВ-999 — мирная научная экспедиция. Настолько мирная, что они нисколько нас не опасаются и ничем нам не угрожают.

     

     — Слишком хорошо звучит, чтобы бы быть правдой, — пробормотал капитан. Разумеется, он имел в виду только последнюю фразу Синтии, а не космический триумф непальской коммунистической империи. Непальцы! Кто бы мог себе такое представить?! Из всех народов Земли! Не англо-саксы, не русские, не китайцы, не японцы, даже не монголы — непальцы!!! — К дьяволу все. Выходи с ними на связь. Соври что-нибудь…

     

     — Я не могу, — напомнила Синтия.

     

     — Я тебе разрешаю, — отозвался Хеллборн. — Нет, не так. Приказываю. Особый протокол. Рассматривать их как врагов. Они и есть враги — наследники Союза Прогрессивных Народов и Азиатского Кооператива. Небось, такие же косплейщики-большевики, которые считают, что искаженные цитаты из Карла Маркса делают их социалистами. Впрочем, не будем их недооценивать. Любая цивилизация, которая ценит идеологию больше, чем жизни своих людей, представляет особую опасность для окружающего мира. Так, дай подумать… Ага, вот. Короче, мы — потомки землян из далекой колонии. Потеряли связь с Землей в разгар атомной войны. Нет, мы не с Нового Альбиона — пост-непальская Земля могла давно восстановить с ним отношения, а мы понятия не имеем, что происходит на родине. Придумай какое-нибудь название, крутое и звучное. И у нас как бы тоже коммунизм и народно-демократическая республика. Мирная миссия. Направлялись к Земле, чтобы возобновить дружбу. Посмотрим, что они ответят…

     

     Ответ пришел так быстро, что коварные альбионцы даже глазом не успели моргнуть.

     

     — Приглашают нас в гости, — перевела мисс Кромарти. — Прямо сейчас.

     

     — Ну что ж, не станем оскорблять их отказом, — усмехнулся Хеллборн. — «Курочки звали в гости кота, его ухватили за кончик хвоста…»

     

     — Что это значит? — удивилась Синтия.

     

     — Детская считалочка, моя голландская бабушка ее очень любила, — задумчиво протянул капитан. — Закругляйся тут, запечатай все терминалы, бери снаряжение и приходи в ангар. Ты отправляешься со мной — нам ведь потребуется переводчик.

     

     — Как прикажете назвать операцию? — уточнила Синтия, склонившись над компьютером, в который он вводила необходимые команды и секретные коды.

     

     — «Маскарад», — не задумываясь, ответил Хеллборн. — Семейная традиция. Один из моих предков служил в военной разведке во время мировой войны — вот не помню, которой из них — он был большим мастером этого дела…

     

     "...Курочки звали в гости кота, его ухватили за кончик хвоста;

      А кот замурлыкал, потом зашипел — и шумный курятник навек опустел".

     Периметр защиты вокруг «Катти Сарк» был заметно расширен, многочисленные прожекторы совершенно разогнали ночь. Так или иначе, монстры-обитатели темного мира, с которыми пришлось столкнуться четыре столетия тому назад экипажу «Тантры» под командованием легендарного Эрга Ноора, совершенно не беспокоили новых пришельцев с Земли. То ли вымерли, то ли перебрались в другие края — эту загадку еще предстояло решить.

     

     А пока экипаж «Катти Сарк» выстроился в круге света, чтобы поприветствовать новых братьев и сестер по крови и разуму, готовых воссоединиться с Великим Кольцом — могучим содружеством гуманоидных цивилизаций, чьи связующие нити протянулись в самые дальние уголки Млечного Пути и даже соседние галактики!

     

     С черного неба грузно опустился массивный транспортный корабль — на первый взгляд, немного старомодный и неуклюжий. Двигатели взревели в последний раз и погасли. В нижней части корпуса откинулась аппарель, и на поверхность ЛВ-999 скатилась громоздкая колесная машина — судя по всему, аналог используемых землянами танков высшей защиты.

     

     — Могли бы и пешком пройтись, тут всего ничего, — проворчал капрал Хадсон.

     

     — Всего ничего при двух с лишним «же», — буркнула в ответ капрал Васкес. — У меня уже и так спина трещит.

     

     — Напомни мне об этом вечером, — ухмыльнулся Хадсон. — Охотно сделаю тебе массаж.

     

     — Как ты его сделаешь с оторванными руками? — удивилась Васкес.

     

     — Разговорчики! — прикрикнул на них сержант Хикс. — Соберитесь. Мы на вражеской территории.

     

     — Так точно, сержант, — отозвались вечные возмутители спокойствия.

     

     — Ферро, как слышишь меня, прием, — тем временем проговорил капитан Хеллборн.

     

     — Слышу отлично и четко, сэр, — ответила сержант Колетт Ферро, оставшаяся в пилотской кабине на борту десантного челнока.

     

     — Прекрасно, — продолжал Хеллборн. — Ты знаешь, что делать, если на борт попытается подняться кто-то, кроме нас.

     

     — Это уж точно, кэп, — охотно согласилась Ферро и погладила кроличью лапку, свисавшую с пистолетной кобуры.

     

     Тогда, в небе над трижды проклятым Ахероном (он же ЛВ-426) только фантастическое везение позволило ей вовремя выхватить пистолет и разрядить полный магазин в ксеноморфа, ломившегося в пилотскую кабину. Только чудо позволило ей благополучно посадить машину — после того, как гребаный чужак залил своей кислотной кровью пульт управления и угробил половину приборов. Кто-нибудь другой на ее месте мог сказать — «богатый опыт, первоклассная подготовка и профессиональное хладнокровие», но только не Колетт, которая после того случая принялась с удвоенной силой верить в чудеса. Иногда чудеса случаются. Особенно если в них верить.

     

     Когда пострадавший корабль оказался на поверхности Ахерона, Ферро уступила кресло андроиду Бишопу — тот мог вести машину вообще без приборов. Уцелевшие члены экспедиции благополучно вернулись на «Сулако», перевели дыхание, полюбовались на 40-мегатонный взрыв, испаривший остатки ахеронской колонии вместе с кислотными инопланетными ублюдками, погибшими колонистами и морпехами — и отчалили.

     

     По итогам короткого, но бурного совещания и дополнительной переоценки ценностей, команда решила не возвращаться на Землю, где их ждала встреча с подонками из «Вейланд-Ютани», отправившими отряд лейтенанта Гормана на верную смерть. Разумеется, дипломированный мерзавец Картер Берк очень сильно возражал против такого расклада, поэтому ему пришлось отправиться за борт без скафандра. После того, как на борту звездолета не осталось не единого представителя Компании, андроид Бишоп принялся охотно подчиняться приказам старшего по званию — лейтенанта Рипли — и проложил курс к дальней границе освоенного космоса, где мятежники планировали скрыться от земного правосудия. Получилось даже лучше, чем они могли рассчитывать. На полузаброшенный форпост, куда прибыл «Сулако», как раз пришли новости про успешное анти-имперское восстание на планете Новый Альбион. Бишоп немедленно развернул корабль — и герои Ахеронского похода явились на Новый Альбион как раз вовремя, чтобы получить политическое убежище и несколько выгодных предложений, от которые не смогли отказаться. Некоторое время спустя лейтенант Горман ушел в отставку, потому что окончательно убедился, что военное дело — это не для него; Рипли удочерила Ребекку и поселилась в глухой альбионской провинции; Бишоп по какой-то неведомой причине последовал за Рипли и стал исполнять при ней обязанности дворецкого и телохранителя; а четыре мушкетера — Хикс, Ферро, Васкес и Хадсон — снова завербовались, но теперь уже в морскую пехоту Нового Альбиона. На корабль, которым командовал капитан Томас Хеллборн. Хеллборн несколько раз проверил этих ребят в деле и теперь бесконечно им доверял. Поэтому именно их он отобрал для первой высадки на ЛВ-999 и первого контакта с непальскими большевиками из 43-го века.

     

     — Не забывайте, какую роль вы должны играть, — напомнил Хеллборн, когда Синтия Кромарти, сидевшая за рулем, ударила по тормозам и остановила машину.

     

     — Все сделаем в лучшем виде, сэр! — хохотнул Хадсон. — Мой старик был членом профсоюза и председателем рабочего комитета — вот увидите, из меня получится первоклассный коммунист!

     

     — Винтовки, пулеметы, гранаты, все тяжелое оружие оставить в машине, — продолжал капитан. — Они ничего не должны заподозрить раньше времени.

     

     — Ну вот, опять… — нахмурилась Васкес. — Пистолет-то хоть можно захватить?

     

     — Да, — позволил командир, — только спрятать под одеждой. Все готовы? Команда, на выход!

     

     * * * * *

     

     — Они совсем как мы… совсем как мы! — по лицу Ланди Аталь текли слезы радости. — Как они прекрасны!

     

     — Почему они без скафандров? — удивился Чар Фалонг. — Да, местная атмосфера пригодна для дыхания, но здесь могут быть опасные споры и вирусы…

     

     — Не станем подозревать наших новых друзей в преступном легкомыслии! — прогудел капитан Стил Гор. — Полагаю, они знают, что делают. Вне всякого сомнения, мы имеем дело с опытными космическими путешественниками, принявшими все меры предосторожности. Скорей всего, они используют неизвестные нашей науке методы биологической защиты. Не будем оскорблять их недоверием. Всем снять шлемы!

     

     Пятеро гостей из далекой колонии, еле передвигавшие ногами под гнетом двойной гравитации, медленно приблизились. Астронавты «Катти Сарк», заметно превосходившие их числом, тут же окружили своих новых друзей и принялись пожимать им руки, обнимать, хлопать по плечам — кто во что горазд, а Ланди даже полезла целоваться.

     

     — Мне уже нравится это будущее, — довольно облизнулся неисправимый Хадсон.

     

     — Не произноси это слово, — прошипел Хеллборн. — Они могут его узнать.

     

     — Виноват, сэр.

     

     — И не называй меня «сэром», болван!

     

     — Виноват, товарищ комиссар!

     

     Перед высадкой капитан рассказал ахеронским дезертирам правду — про 2000-летний сон. Те приняли фантастические новости спокойно и даже с каким-то облегчением. Теперь предавшая их Земля осталась навсегда в прошлом. Новая эпоха, новая вселенная, новые возможности!

     

     Чуть позже братский круг всеобщей любви временно распался, команды снова выстроились друг перед другом, и капитан Стил Гор решил, что самое время представить своих людей:

     

     — Чар Фалонг, инженер связи и съемки. Ланди Аталь, астронавигатор. Бренн Бир, инженер броневой защиты…

     

     Синтия добросовестно переводила, машинально отметив, что земляне из будущего не используют военные звания. Поэтому, когда пришла ее очередь называть спутников, коммандер Кромарти представила Хадсона как «инженера вычислительных установок», а Васкес — как «инженера биологической защиты», ну и так далее. Себе она присвоила скромное звание «социолог-лингвист».

     

     — Добро пожаловать на борт! — воскликнул капитан Стил Гор, как только прозвучало последнее имя, и указал на цилиндро-коническую громадину «Катти Сарк».

     

     * * * * *

     

     Экскурсия по советскому звездолету (а он был советским, потому что пост-непальская коммунистическая Земля управлялась Советами — Совет Экономики, Совет Звездоплвания и т.п.) продолжалась несколько часов подряд. Складывалось впечатление, что запретных мест на корабле не существует. Гостям с «Джозефа Конрада» охотно показали все — капитанский мостик, двигательный отсек, медицинский изолятор, арсенал (если судить по его содержимому — чудовищным гусеничным машинам) и даже личные каюты экипажа. Казалось, что для этих странных коммунистов вообще не существует таких понятий как «секрет» или «тайна». На каком-то этапе Томас Хеллборн вообще перестал чему-либо удивляться и только молча кивал в такт монотонному переводу Синтии. Только ближе к самому финалу экскурсии радушный капитан Стил Гор как будто внезапно спохватился и очень осторожно поинтересовался, откуда прибыли его новые друзья. Синтия заранее подготовила несколько вариантов ответа и теперь, после близкого знакомства с командой «Катти Сарк», она могла выбрать самый подходящий:

     

     — Наш родной мир находится в полярной части Млечного Пути, у самого края галактического диска.

     

     — Неудивительно, что нам не довелось встретиться раньше, — кивнул вполне удовлетворенный таким ответом Стил Гор. — Звездолеты Советской Земли или других членов Великого Кольца почти не посещали эти разреженные области пространства, где шанс наткнуться на обитаемые миры крайне невысок. Даже лебедианцы, которые готовы исследовать самые опасные районы космоса.

     

     — Наш астронавигатор сможет указать точные координаты нашей планеты, — продолжала мисс Кромарти, — он с радостью сделает это, когда вы посетите наш звездолет с ответным визитом. Ждем вас в гости через несколько дней — мы должны заново настроить несколько важных систем.

     

     — Жду не дождусь! — воскликнул командир «Катти Сарк».

     

     — Как мы уже рассказывали, наш корабль направлялся к Земле, но мы отклонились от курса, потому что заинтересовались необычным природным феноменом — железной звездой, — как бы между прочим проговорила Синтия. — Полагаю, вы прибыли сюда по аналогичной причине?

     

     — И да, и нет! — Стил Гор снова не собирался ничего скрывать. — Железная звезда интересна сама по себе, но чужой звездолет из Туманности Андромеды — вот что по-настоящему интересно!

     

     — Туманность Андромеды?! — Синтия очень правдоподобно изобразила изумление. — Вы имеете в виду этот дискообразный корабль, я правильно поняла?! А мы-то думали, что это старый земной звездолет, как и все остальные на этой равнине… Кстати, как долго они тут стоят? Что здесь вообще происходит? У вас тут постоянный космодром? Перевалочная база? Или свалка старых ржавых кораблей?

     

     — О, нет, ни в коем случае! — и советский капитан принялся с пылом и жаром пересказывать великую и ужасную сагу о борьбе землян с невероятными чудесами и опасностями темного мира, начиная с посадки легендарного «Паруса» и вплоть до того самого дня, когда в черном небе над ЛВ-999 появился «Джозеф Конрад».

     

     — Если вы собираетесь проникнуть внутрь андромедянского спиралодиска, мы могли бы оказать посильную помощь, — небрежно заметила Синтия, когда рассказ подошел к концу.

     

     — И мы с радостью ее примем! — восторгу Стил Гора не было границ. — Совместный научный подвиг на благо всего человечества — что может быть лучше, чтобы скрепить нашу дружбу и братский союз?!

     

     — Вот именно, — охотно согласилась коммандер Кромарти.

     

     На прощание добрые хозяева нагрузили гостей подарками — в основном бумажными книгами с картинками («наши записывающие устройства вряд ли смогут быть просмотрены на ваших комптютерах», — извиняющимся тоном заметил советский капитан). Синтия заглянула внутрь, пролистала несколько страниц — учебники истории и звездные атласы — и велела опечаленным морпехам тащить подарки в бронемашину.

     

     — Теперь мы будем поддерживать между кораблями постоянную связь, — добавил капитан Томас Хеллборн. Синтия старательно перевела. Капитан Стил Гор согласно кивнул. Команда «Катти Сарк» снова выстроилась у трапа. Астронавигатор Ланди Аталь рыдала навзрыд. Ей было так грустно от того, что пришло время проститься с новыми друзьями. Пусть даже совсем ненадолго. Особенно с этим милым инженером Хадсоном…

     

     — Ты все запомнила? — на всякий случай уточнил Хеллборн, когда Синтия захлопнула стальную дверцу бронемашины и уселась за руль. Строго говоря, это был риторический вопрос, но Синтия все равно ответила:

     

     — Так точно, сэр.

     

     — Ну что ж, представление продолжается, — объявил коварный альбионец. — Позволим им взломать спиралодиск… — туманность Андромеды, надо же! Поможем, чем сможем — но не будем слишком сильно рисковать. Сама слышала — они уже потеряли здесь кучу людей и кораблей. Я не стану возражать, если черные кресты и медузы сделают за нас часть грязной работы. Если штурм дисколета успешно завершится — заберем у них трофеи и улетим. Имея под рукой подробные карты этой ВселенноЙ. мы сможем выбрать себе любой мир по вкусу. Если работы завершатся неудачно, как и в прошлые разы — что ж, не повезло. Главное, что у нас есть космические карты. Если мы не сможем починить сверхсветовой двигатель «Джозефа Конрада» — отберем у них корабль. Главное, не упустить момент — а то ведь большевики и этот кораблик могут подставить под вражеский огонь.

     

     — Если хотите знать мое мнение, сэр — мы могли положить их всех прямо сейчас, не отходя от кассы, и захватить их кораблик с минимальным расходом боеприпасов, — заявила Васкес. — Это не военные астронавты, а какие-то ботаники.

     

     — Не гони лошадей. Ты слышала план капитана, сперва они должны вскрыть для нас чужой звездолет, — напомнил Хикс.

     

     — Мы обязаны убить всех, сэр? — Хадсон уже скучал по объятиям прекрасного астронавигатора Ланди.

     

     — Там видно будет, — неопределенно отозвался капитан Хеллборн.

     

     Синтия Кромарти не участвовала в дальнейшем разговоре, потому что вела машину и прокручивала в голове информацию, накопленную за последние несколько часов.

     

     Васкес ошиблась, несмотря на весь свой богатейший боевой опыт. Совсем немного, но все-таки ошиблась. Синтия решила, что сначала доложит об этом капитану Хеллборну, а уж он пускай сам ломает голову, что делать с полученным знанием.

     

     Как минимум один из членов экипажа советского звездолета «Катти Сарк» не был безобидным ботаником. Ничего общего. Совсем наоборот. Вся его внешность, поведение, манеры просто кричали, надрывались, вопили об обратном.

     

     Нет и еще раз нет — он был таким же солдатом, как и пришельцы с Нового Альбиона.

     

     * * * * *

     

     Они вернулись на «Джозеф Конрад», скормили непосвященным членам экипажа байку про умеренных нейтралов и принялись готовиться к визиту гостей. Разумеется, основные труды легли на крепкие плечи Синтии Кромарти — ей предстояло нарисовать фальшивую звездную карту «Полярной Демократической Республики», сочинить фальшивый учебник истории, подробно расписать 2000-летний таймлайн коммунистического строительства в отрыве от Советской Непальской Земли и Великого Кольца Разума…

     

     Она добралась примерно до 2900-го года, когда с ЛВ-999 пришло новое сообщение от новых товарищей с «Катти Сарк» — полное истерических воплей и неподдельного ужаса:

     

     — На помощь! Они прорвались!!!

     

     — Кто прорвался? — хладнокровно уточнила Синтия.

     

     — Кресты! Медузы! Чудища! Защитный периметр прорван! Они везде!!!

     

     Мисс Кромарти пожала плечами и переключилась на внутренний канал связи:

     

     — Капитан Хеллборн, срочно поднимитесь на мостик…

     

     Капитан колебался недолго.

     

     — Как я уже сказал, не имею ничего против, если тамошние монстры сделают за нас часть грязной работы — но не прямо сейчас и не всю работу. ОБЩАЯ ТРЕВОГА! Дежурная группа — в ружье! Вылет через пятнадцать минут!!!

     

     — Да, кстати, — Хеллборн задержался на пороге, — мне надоело называть эту планету «ЛВ-999». Напомни, как её называют земляне?

     

     — РПК-767668-МОРМ-434657-РОМТГИШ, — без запинки доложила коммандер Кромарти.

     

     — Нет, не годится, — отрезал капитан. — Хм. Гм. О! Придумал! Горгона! Да, Горгона. Занеси в базу данных.

     

     — Будет исполнено. Но почему «Горгона»? — осмелилась уточнить Синтия.

     

     — Потому что там обитают медузы.

     

     

     — Вот так выглядят эти существа, смотрите внимательно и запоминайте, — на экране замелькали картинки, скопированные из книг, любезно предоставленных советскими космонавтами. — Черные кресты и медузы. Насколько нам известно, их лучи не убивают, а только парализуют. Это значит, что ни в коем случае нельзя оставлять на поле боя неподвижные тела подстреленных товарищей — их ещё можно спасти. С другой стороны, это не значит, что к противнику можно относиться легкомысленно: «даже если подстрелят, все равно не умру, немного полежу в отключке». Потому что будет очень больно, а полное восстановление не гарантированно. Все поняли? По машинам!

     

     На это раз ангар «Джозефа Конрада» покинули сразу два десантных челнока, до отказа набитых альбионскими морскими пехотинцами. Один из отрядов возглавил капитан Хеллборн собственной персоной; на втором корабле распоряжался сержант Хикс:

     

     — Все всё поняли? — повторил он, обращаясь к подчиненным бойцам.

     

     — А что тут понимать, сержант, — осклабился Хадсон, — стрелять во все, что движется и не является человеком!

     

     — Точно, — подтвердила Васкес и погладила приклад пулемета.

     

     Местность вокруг «Катти Сарк» заметно изменилась с последнего визита альбионцев. Почти все прожекторы погасли, и на горгонской равнине снова воцарилась беспросветная тьма. Капитан оценил обстановку и приказал посадить челноки примерно в километре от осажденного корабля землян. Из командирского челнока выкатился броневик с Хеллборном на борту; других бронемашин у альбионцев не было, поэтому из второго челнока посыпались вооруженные до зубов морпехи в экзоскелетонах. Челноки избавились от груза и тут же вернулись в небо; старший пилот Ферро была научена горьким опытом Ахерона. Нельзя оставаться на поверхности, это почти верная смерть для воздушного корабля.

     

     — Синтия, что слышно? — поинтересовался Хеллборн.

     

     Синтия осталась на борту звездолета, откуда координировала наступление. Капитан решил в этот раз не рисковать своим старшим помощником, ценность которой в этом странном мире грядущего необыкновенно возросла.

     

     — Они больше не выходили на связь, — доложила мисс Кромарти. — В эфире только помехи и белые шумы.

     

     — Плохи дела, — пробормотал Хеллборн. — Ладно, выдвигаемся!

     

     Альбионцы растянулись в клинообразную цепь, на острие которой оказалась командирская бронемашина, и принялись неторопливо наступать по направлению к звездолету землян, чья мрачная башня возвышалась под черным небом Горгоны в невидимых лучах чудовищной железной звезды.

     

     Разумеется, для носителей инфракрасных приборов ночного видения эта невидимость не являлась серьезным препятствием.

     

     * * * * *

     

     — Что происходит?! — рявкнул Бренн Бир, врываясь на командный пост «Катти Сарк».

     

     — Это я тебя хотел спросить! — завопил Чар Фалонг, в эту ночь дежуривший на мостике. — Это ведь ты отвечал за настройку периметра!

     

     — Я и сейчас за него отвечаю, — нахмурился инженер броневой защиты. — Я проверил его четырежды.

     

     — А чудовища все равно прорвались! — продолжал вопить главный связист. — Чего тогда стоят все твои проверки?! Тупица, пень, безмозглый червяк!

     

     — Осуждением товарища делу не поможешь, — укоризненно прогудел капитан Стил Гор, и даже Ланда Аталь брезгливо отодвинулась от Чар Фалонга. — Дежурный инженер, доложите обстановку.

     

     — Черные медузы и кресты появились как будто из-под земли! — Чар Фалонга буквально трясло от ужаса. — Они принялись стрелять во все стороны и парализовали наших товарищей, работавших снаружи! Потом принялись расстреливать прожекторы! Я объявил всеобщую тревогу и приказал уцелевшим отступать в звездолет. Но они не успели закрыть внешний люк! Скорей всего, монстры прорвались внутрь и сейчас хозяйничают на нижних уровнях… мы точно не знаем… камеры и датчики выходят из строя. Не знаю, как скоро они буду здесь… Я связался с кораблем пришельцев и попросил их оказать нам помощь!..

     

     — Связался с кем?! — изумился Бренн Бир.

     

     — С нашими новыми друзьями, — пояснил Чар Фалонг. — Колонисты из полярных регионов…

     

     — И кто из нас теперь «безмозглый червяк»? — пробормотал инженер броневой защиты и отвернулся.

     

     — Немедленно прекратите! — рявкнул капитан. — Стыдно за вас! Как вы себя ведете?! Вы же советские люди!!!

     

     — Как скажете, начальник, — отозвался Бренн Бир, направляясь в дальний угол мостика, где покоился бронированный сейф, запертый сразу на два кодовых замка. — Кажется, время пришло…

     

     — Куда это вы? — изумился Стил Гор. Инженер броневой защиты не ответил, копаясь в глубинах сейфа.

     

     — Бренн, я с вами разговариваю! Немедленно вернитесь!

     

     — Молчать! — проревел инженер броневой защиты, и его товарищи временно потеряли дар речи. Так грубо еще никто не разговаривал в эпоху Великого Кольца. Больше того, когда Бренн Бир снова повернулся к ним, в его руках сверкнул зловещий предмет, который далеко не каждый день можно встретить на коммунистической Земле 43-го века. Нечто, похожее на смертельное оружие. — Властью, данной мне Советом Звездоплавания, я принимаю командование на себя! Это больше не научная миссия, а военная операция! Стил Гор, немедленно подтвердите мои полномочия — или вам придется отвечать перед Советом по всей строгости закона!

     

     — Назовите пароль, — безжизненным голосом отвечал ему капитан (?) «Катти Сарк».

     

     — Ради всего святого, Монтрезор.

     

     «А ведь я предупреждал Председателя — ничего хорошего из этого не выйдет!»

     

     * * * * *

     

     * Земля, примерно за 4 месяца до раннее описанных событий *

     

     — Ничего хорошего из этого не выйдет, — решительно произнес Бренн Бир, резко повернувшись к Председателю. — Я внимательно изучил показания членов экипажа «Тантры». Они едва ноги оттуда унесли. Космонавты с «Паруса» и вовсе полегли там до последнего человека. Нам до сих пор достоверно неизвестно, почему не вернулся «Тинтажель». Мне потребуется хорошо обученная военная команда, а не эта сборная солянка кабинетных ученых. Иначе я не отвечаю за успех миссии!

     

     — Вы преувеличиваете опасность, Бренн, — возразил Председатель Совета Звездоплавания. — Планета населена тупыми животными, только и всего. Вы прекрасно справитесь, я в вас верю. «Кабинетные» ученые будут заниматься привычным делом — археологическими раскопками и расшифровкой инопланетных надписей, а вам нужно только присмотреть за ними. Как там говорили древние афиняне? Одна миссия — один солдат!

     

     — Это были спартанцы, — пробормотал инженер броневой защиты. — И мне бы не хотелось оказаться среди тех, на чьи кости станет любоваться случайный путешественник. Неужели вы не можете…

     

     — Нет, — отрезал Председатель. — Положение слишком серьезное. Разведка докладывает, что Глубоководные собираются нарушить перемирие. Все свободные и доступные бойцы потребуются нам здесь, на Земле. Мне пришлось пойти на крайние меры и вызвать дополнительные контингенты с Альграба, Зирды и Ахернара. Дела настолько плохи, что я приказал губернатору Меркурия формировать штрафные батальоны из меркурианских каторжников. Нам даже пришлось ослабить оккупационный корпус на Тормансе! Ты понимаешь, что это значит?! Если наши союзники по Великому Кольцу узнают об этом, престиж империи может сильно пострадать!

     

     — Империи? — недоуменно переспросил Бренн Бир.

     

     — Мы повелеваем сотнями миров, — напомнил Председатель. — Мы империя во всем, кроме имени. Чего мы будем стоить, если не сумеем отстоять от нечеловеческого врага собственную столицу, священную Терру?!

     

     — Допустим, — кивнул Бренн Бир. — Но тогда к чему такая спешка? Быть может и мне, с моим-то опытом, стоит сегодня остаться на Земле? Железная звезда и андромедянский дисколет могут еще немного подождать.

     

     — Они могли бы подождать, если бы враг был только один, — невесело улыбнулся Председатель.

     

     — Кто еще? — похолодел Бренн Бир. — Неужели?..

     

     Председатель коснулся пульта на своем рабочем столе; на экране за его спиной загорелось изображение.

     

     — Узнаешь картинку?

     

     — Конечно, — тут же кивнул инженер броневой защиты. — Снимок нашей Галактики. Сделан таинственными обитателями Магеллановых Облаков, был получен на Земле в годы правления товарища Гром Орма. Всего через несколько дней после Тибетского опыта. Все это знают…

     

     — Не все знают, что это снимок был первым из многих, — продолжал Председатель. — Смотри внимательно. Вот следующий. Сделал под другим углом и с другой дистанции. Вот еще один. Как будто неизвестный магелланийский фотограф подошел поближе. Впрочем, почему «как будто»? Так оно и было. Вот еще один…

     

     — Постойте, что это? — остановил его Бренн Бир и приблизился к экрану. — Вот эти черные точки на фоне туманности?..

     

     — Ты все правильно понял, — криво усмехнулся Председатель. — Это их флот. Тысячи звездолетов, которые летят в сторону нашей Галактики. К счастью для нас, пока еще с досветовой скоростью. Но если кто-то из прекраснодушных болванов Великого Кольца поделится с ними технологиями Прямого Луча…

     

     — Флот? — недоуменно переспросил Бренн Бир. — Тысячи звездолетов?

     

     — Флот вторжения, — сухо уточнил собеседник. — Магелланийцы собираются завоевать нашу Галактику. Мы получили и другие послания из Облаков, расшифрованные нашими учеными из Академии Пределов Знания — как видишь, от кабинетных ученых тоже бывает немалая польза. Это было предупреждение, отправленное силами повстанцев, которые ведут борьбу против господствующей расы Магеллановых Облаков. Х"харны — так они называют себя. Маленькие отвравительные рептилоиды. Сперва они покорили Магелановы Облака и уничтожили или поработили почти всех, кто осмелился сопротивляться их расе. Теперь они вознамерились завоевать Млечный Путь. У нас в запасе еще есть несколько веков — даже если Х"харны откроют для себя тайну Прямого Луча, — но рано или поздно они будут здесь. И тогда нам потребуется любое оружие, которое мы сможем заполучить в свои руки.

     

     — Если на борту спиралодиска есть оружие, вряд ли андромедяне отдадут его без боя, — заметил Брен Бир. — Вот почему мне понадобятся опытные бойцы из Батальона Разрушителей.

     

     — Если Юний Ант с Рен Бозом не ошиблись, и звездолет действительно прилетел из Туманности Андромеды, тебе не придется спрашивать разрешение у его экипажа, — напомнил Председатель. — Прошло полтора миллиона лет — и на его борту могут быть только мертвые трупы!

     

     — А если ошиблись? — тихо спросил инженер броневой защиты. — Мы уже ошибались в прошлом, и за каждую ошибку пришлось дорого заплатить. «Все разумные существа должны иметь гуманоидную форму», — постулируем мы — и тут нас атакуют Глубоководные. «Только развитые коммунистические цивилизации могут путешествовать между звездами», — утверждаем мы — и натыкаемся на Торманс. Что будет завтра?..

     

     — Ошибки неизбежны, а риск оправдан, — отрезал Председатель. — Ничего не поделаешь. Это война. Далеко не первая на веку нашей расы. Великая война Востока и Запада едва не поставила человечество на грань уничтожения — и подобный ужас никогда и ни за что не должен повториться. Мы — потомки тех, кто восстал из пепла ядерного огня и сражался с мятежными человеко-машинами на руинах старого мира. Вот почему на наших знаменах начертано «Никогда больше!» Вот почему мы спешим колонизировать все новые миры и подчинить нашей власти потерянные колонии вроде Торманса. Вот почему каждая женщина Земли должна родить как минимум двух здоровых детей. Вот почему мы вложили столько сил в ассимиляцию Эпсилона Тукана. Все люди в Галактике должны подчиняться одному правительству и сообща двигаться к единой цели. Вся известная Вселенная должна принадлежать нам, и неизвестная тоже — вот почему мы собираемся проникнуть в зазеркальный мир черного Тамаса — и покорить его. Цель наша — гарантированное выживание и тотальное доминирование человеческой расы — до самой последней границы мироздания, до самого конца времен. Священная цель, для достижения которой хороши все средства!

     

     Даже легкие наркотики, лучевые пронизыватели и бомбочки УБТ.

     — Аааааааааа! — вопил Хадсон, поливая окрестности из пульсационного автомата. — Получите, сволочи! Брррррррррр! Что, суки, не ждали?! Брррррр! Бррррррррр! Сдохни, тварь! Брррррррр! Давай, иди сюда, дерьмо собачье! Брррррррр! Хочешь меня трахнуть?! Я тебя сам трахну!!! Брррррррр! Ублюдок, мать твою, а ну, иди сюда, мерзавец, негодяй, говно, ЖОПА!!!

     

     Его товарищи не отставали от Хадсона — в том смысле, что вели огонь из всех стволов по наседавшим монстрам, пусть и не сопровождая свою стрельбу эмоциональными комментариями подобной мощи.

     

     Они выглядели точь-в-точь, как на фотографиях из книжки, подаренной советскими землянами — черные медузы и кресты, стрелявшие парализующими лучами. Вся равнина вокруг «Катти Сарк» кишела ими. Отряд Хикса в считанные минуты потерял добрую половину людей потерявшими сознание или пропавшими без вести и был отрезан от основных сил десанта. Кроме тройки ветеранов уцелела только пара новичков. К счастью, морпехам удалось наткнуться на удобную позицию — груду камней и скальных обломков, настоящий природный форт, в центре которого они заняли круговую оборону и теперь отбивались от горгонских чудовищ, которые накатывались на них волна за волной. Впрочем, судя по всему, местные животные состояли из мягкой плоти (насчет крови твердой уверенности не было), и поэтому стандартные 10-мм боеприпасы пульсационных автоматов и смарт-пулеметов разрывали их на мелкие кусочки. А также 9-мм пули, выпущенные из личного оружия, пусть даже такого антикварного, как фамильный пистолет Васкес с щечками из слоновой кости. Не говоря уже про гранаты и огнеметы.

     

     К сожалению, запас патронов был далеко не безграничен, в чем в очередной раз убедился сержант Хикс, бросивший тревожный взгляд на автоматный счетчик: «27». И еще 100 патронов в последнем запасном магазине…

     

     А горгонские твари все прибывали и прибывали.

     

     Связь с бронемашиной капитана и звездолетом на орбите пропала вскоре после начала сражения, и в эфире воцарились одни сплошные помехи. Естественные или искусственные? — кто знает!.. На данном этапе осажденные морпехи были склонны считать своих противников разумными существами. Или, по крайней мере, половину из них.

     

     — Говорю вам, крестоносцы командуют, а медузы при них вроде дрессированных собачек! — принялся яростно доказывать Хадсон, как только воцарилось короткое затишье. Настолько короткое, что никто толком не успел ему ответить или возразить — горгонцы снова перешли в наступление.

     

     — Надо было нюкнуть их с орбиты, — прохрипела Васкес, выбрасывая из пулемета пустой магазин и вставляя новый. Последний, как и у Хикса.

     

     — Да ты просто мысли мои читаешь! — нервно расхохотался Хадсон. — На, сука, получи, получи! Брррррррр! — Очередная горгонская медуза разлетелась в клочья.

     

     Васкес нащупала в кармане форменных штанов последнюю гранату и живо вообразила, как она красиво на ней подрывается. К счастью, ее смелым мечтам не было суждено осуществиться. Не в этот раз, не на этой планете.

     

     На поле боя упал широкий луч прожектора. Горгонские твари бросились врассыпную — похоже, они не любили яркий свет. Неудивительно для существ, живущих в мире вечной тьмы. Над головами окруженного отряда загудели двигатели челнока. Сквозь треск помех наконец-то прорвался хорошо знакомый человеческий голос:

     

     — Я не стану садиться, только зависну над самой землей! — прокричала Ферро. — Все на борт, как только откроется аппарель! Как поняли, прием!

     

     — Ясно и четко! — отозвался Хикс. — Вперед, пока эти ублюдки не вернулись!

     

     — Что происходит?! — спросил он же, когда отряд оказался на борту, и челнок ринулся вверх.

     

     — Капитан приказал всем отступать и возвращаться на «Джозеф Конрад», — сообщила Ферро. — Его броневик заглох, пришлось его бросить. Никто не смог прорваться к советскому звездолету.

     

     — Мы там не только броневик бросили, — заметила Васкес.

     

     — Если наши люди еще живы — мы за ними еще вернемся. Если нет — сейчас мы им ничем не поможем, — отвечала Ферро. — Так сказал капитан.

     

     — Капитану виднее, — хмыкнул сержант Хикс. — На то он и капитан…

     

     — И ведь не поспоришь, — истерически рассмеялся Хадсон.

     

     * * * * *

     

     — Капитан Хеллборн, срочно поднимитесь на мостик! — прозвучал в динамиках голос Синтии, как только челноки оказались в ангаре «Джозефа Конрада».

     

     — Я и так туда собирался, — проворчал Хеллборн, устало шагая по коридору. — Ну, что тут у нас? — добавил он, переступая порог мостика — и чуть было не споткнулся, упершись носом в черный ствол пистолета.

     

     — Только без фокусов, капитан, — прошипел лейтенант Фрост. — Садитесь в то кресло, руки на подлокотники. Без глупостей, и все закончится хорошо.

     

     — Нет, хорошо уже не будет, — печально покачал головой командир «Джозефа Конрада». — Какого дьявола, Фрост?!

     

     Вместо Фроста ему ответила Синтия, скромно стоявшая в противоположном углу мостика со скрещенными на груди руками:

     

     — Лейтенант потребовал доступ к радиопередатчику. Хочет отправить в эфир закодированное сообщение. Я объяснила ему, что без вашего разрешения ничего не смогу сделать. Сперва он угрожал меня убить и даже несколько раз ударил, — только сейчас Томас Хеллборн обратил внимание, что униформа мисс Кромарти покрыта белыми пятнами синтетической андроидной крови. Как и ее обычно розовые щечки. — Потом велел пригласить вас на мостик. Я решила, что будет разумно пойти ему навстречу…

     

     — Заткнись, — оборвал ее Фрост. — Ты слышал ее, Хеллборн. Мне надо отправить срочное сообщение. Немедленно.

     

     — Сообщение кому, гнусный предатель? — поинтересовался капитан.

     

     — Я не предатель! — рявкнул африканец. — Это вы предали Империю, грязные альбионские ублюдки!!!

     

     — А… — протянул Хеллборн и радостно закивал как китайский болванчик. — Понимаю. Секретная служба Его Величества! Даже немного жаль, что Его Величество больше не существует. Как и его секретная служба. Как и вся Англо-Ниппонская Империя Трех Миров, над которой никогда не заходят многочисленные солнца.

     

     — Что ты несешь, скотина? — нахмурился Фрост и приподнял пистолет повыше. — Совсем от страха спятил?! Вас там внизу неплохо приложили, верно? Ничего страшного, скоро здесь будут настоящие солдаты. Они живо разберутся и с горгонскими животными, и с твоими новыми дружками… кстати, кто они вообще? Китайцы? Или Союз Прогрессивных Народов?

     

     — Непальские коммунисты из 43-го века, — осклабился Хеллборн. — Синтия, подтверди.

     

     — Подтверждаю, — послушно подала голос коммандер Кромарти.

     

     — Как-то глупо и совсем не смешно, — заметил Фрост. — Вы что, одновременно сбрендили? Как это возможно? Ты сбрендил сам по себе, а у тебя, силиконовая кукла, какой-то сбой в программе?

     

     — Синтия, расскажи ему всю правду, — усталым голосом велел капитан. — 2000 лет в анабиозе и так далее. Сокращенную версию, конечно, обойдемся пока без грязных подробностей.

     

     Мисс Кромарти так и сделала.

     

     Лейтенант Фрост недоуменно переводил взгляд с одного на другого своего пленника.

     

     — Это какой-то бред… Когда ты лгала — сейчас или тогда, когда говорила про всего — «всего!» — четырнадцать лет?!

     

     — Я никогда ничего подобного не говорила, — возразила Синтия.

     

     — Вот именно, — поддакнул Хеллборн. — Напряги память, шпион его величества. Она только стояла со мной рядом, когда эту ложь произносил я. Похоже, зря я это сделал. Как видишь, правда все равно выплыла наружу — жаль, что при таких печальных обстоятельствах…

     

     — Ничего не хочу слушать, — отрезал Фрост. — Прикажи ей отправить сообщение — или я порежу вас на мелкие куски. Обоих!

     

     — Делай, что он говорит, — пожал плечами капитан. — Как будто это имеет какое-то значение… Сообщение для кого, если не секрет?

     

     — Секрет, — ухмыльнулся Фрост, — но ты и так скоро все узнаешь. В этой системе находится имперский корабль, который ждет моего сигнала. Вы должны были разобрать чужой звездолет, сделать всю грязную работу и погрузить трофеи на борт, а потом… Но ты откровенно не справляешься, болван. Твой десант потерпел поражение, Томас. Придется нашим ребятам немного потрудиться, а вы отправитесь подыхать на Ярость-161.

     

     — Я понял, — погрустнел Хеллборн. — Черт побери, это нечестно! Это был мой план! Я собирался ограбить коммунистов, а Империя, значит, собиралась ограбить меня… Ладно, чего уж там. Грех жаловаться. Все равно там никого нет. Никто тебя не ждет. Пусть даже прошло не 2000 лет, а всего четырнадцать. По-твоему, этого сигнала терпеливо ждали 14 лет?! Сам-то в это веришь? Готов поспорить, не такая уж ты и важная птица.

     

     — Вы подлые лживые мерзавцы, — заявил Фрост. — Откуда мне знать — быть может, прошло всего четырнадцать дней после нашего отправления с Нового Альбиона? Вот сейчас и узнаем… Посмотрим, как быстро придет ответ с имперского звездолета.

     

     — Кстати, — оживился Хеллборн, — ты на борту один такой? Имперский шпион? Случайно не знаешь, кто испортил наш двигатель? Это ведь был саботаж — верно, Синтия? Не случайная поломка?

     

     — Саботаж с вероятностью 99 процентов, — подтвердила Синтия, а про себя уточнила — «99, 47 процента». Потому что капитан не любил такие точные цифры.

     

     — Точно не я, — пожал плечами Фрост, — но если вы опять не врете, похоже на работу фанатиков-прогрессистов. Спасибо, что предупредили. Расскажу своим, как только они возьмут «Джозефа Конрада» на абордаж. Будем остерегаться агентов СПН.

     

     — Ну, что? — зевнул Хеллборн примерно три часа спустя. — Что я тебе говорил? Нет здесь никаких имперских звездолетов. Империя была уничтожена пятнадцать с лишним веков тому назад — как и СПН, как и Соединенные Америки, как и Азиатский Кооператив. Как и вся известная нам вселенная. Здесь никого нет. Ни альбионцев, ни англо-японцев, никого. Только мы с тобой — и команда «Джозефа» — одни против всего мироздания. Все еще не веришь? Ты получишь доступ ко всем корабельным приборам. Сможешь сам проверить положение звезд, прослушать эфир до полной глухоты, спуститься на Горгону и познакомиться с нашими новыми друзьями из 43-го века. Не валяй дурака, Фрост. Твоя присяга и твои прежние обязательства умерли 2000 лет назад — как и все твои начальники и коллеги по работе. Остались только мы с тобой. Люди 22 века в далеком будущем. Поэтому мы должны держаться вместе. Давай, убери пистолет — и все будет забыто и прощено.

     

     Лейтенант Фрост откровенно колебался, а на его лице ясно отражалась напряженная работа мозга. Казалось, он собирается что-то сказать — но его желания так и остались тайной, потому что сухо щелкнул одиночный выстрел — и имперский агент медленно осел на пол. Между его глаз зияла кровавая дыра с обожженными краями.

     

     Капитан Хеллборн выругался и показал Синтии небольшой пистолетик, торчавший из рукава его форменной рубашки:

     

     — Полезная вещица, купил по случаю у одного контрабандиста. Сам прыгает в ладонь. Но надо же такому случиться, именно сегодня механизм почему-то заклинило, черт бы его побрал! Только сейчас наконец-то сработало! Я чуть пальцы себе не вывихнул!!! Жаль, конечно, Фрост был неплохим солдатом и мог нам пригодиться, но я больше не мог ему доверять. Сегодня пистолет в морду, завтра нож в спину… Избавься от тела. Если кто-то из наших будет его искать — направляй их ко мне. Что там с «Катти Сарк»? Все еще молчат?

     

     — Так точно, сэр, — невозмутимо сообщила Синтия.

     

     — Ладно, хватит на сегодня, — устало вздохнул капитан. — Я буду у себя в каюте. Попробую выспаться… Продолжим завтра.

     

     «Что будет завтра?..»

     

     …А тем временем, за шесть миллиардов километров от «Джозефа Конрада», на другом конце солнечной системы Железной Звезды, на высокой орбите рядом с мертвой планетой, у самой границы внешнего астероидного пояса, медленно просыпался огромный военный корабль…

     Англо-Японская Империя, она же Империя Трех Миров (получившая такое название в честь первых трех миров, заселенных человечеством — Земли, Марса и Титана), возникла в конце 21 века после слияния Японии и Соединенного Королевства в единое государство. Позднее к Империи присоединились Индия, Индонезия и целый ряд стран бывшего Британского Содружества (Фиджи, Кения, Папуа, Австралия и т.д.). Империя представляла из себя парламентскую монархию, в которой власть королей-императоров из объединенной династии Виндзоров-Аматерасу была сильно ограничена. При этом противники Империи утверждали, что парламент с правительством также не имеют реальной власти, а государство в целом является марионеткой могущественной транснациональной межпланетной корпорации Вейланд-Ютани. Так или иначе, в конце 22 века в состав Империи входили не только владения на Земле, но и целый ряд планет, обитаемых станций и форпостов, разбросанных по всей обитаемой Галактике. Тогда же, около 2186 года, на одной из этих планет (Новый Альбион ЛВ-593) вспыхнуло восстание, по итогам которого Новый Альбион провозгласил свою независимость. Империя не смирилась с победой мятежников и приготовилась нанести ответный удар…

     

     См. также:

     

     https://avp.fandom.com/wiki/Three_World_Empire

     https://avp.fandom.com/wiki/New_Albion_(LV-593)#

     https://avp.fandom.com/wiki/Fiorina_(Fury)_161

     _________

     Её Императорское Высочество Виктория-Мако Аматерасу-Виндзор вот уже много часов подряд изволили пребывать в дурном расположении духа — как и положено высокопоставленной царственной особе. И пусть кто-то скажет, что это штамп и клише; а рассказчик этой печальной, но в высшей степени поучительной истории скажет — традиция, освященная веками. Как и тот факт, что за ангельской внешностью принцессы скрывалась воистину дьявольская сущность.

     

     Она была всего лишь двенадцатой в очереди на трон Империи Трех Миров; и появилась на свет только потому, что царствующие родители пожелали иметь запасной набор органов для пересадки старшим братьям и сестрам. Случайно узнавшая об этом, Виктория-Мако порвала с семьей, бежала из дому и шестнадцати лет от роду записалась в Имперский Космический Флот, где ухитрилась сделать блестящую и головокружительную карьеру. Злые языки утверждали, что стремительный взлет блудной дочери по служебной лестнице все равно состоялся благодаря негласному влиянию царственной семейки, несмотря на демонстративный разрыв и многочисленные скандалы, ярко освещаемые желтой прессой. Но даже они (злые языки) не смели отрицать, тот факт, что коммандер Аматерасу-Виндзор отлично смотрится на капитанском мостике имперского крейсера в своем застегнутом на все пуговицы белоснежном мундире и венчающей копну густых иссиня-черных волос фуражке с золотым крабом, из-под козырька которой сверкали раскосые адские угольки, едва прикрытые невероятно длинными ресницами (злые языки утверждали, что накладными).

     

     Но теперь белоснежные мундиры и накладные ресницы остались далеко в прошлом, и принцесса щеголяла в промасленном рабочем комбинезоне с едва заметными офицерскими нашивками, как и положено хорошему имперскому солдатику.

     

     В прошлом! 2000 лет назад!

     

     Отличный был план — занять позицию в системе Железной Звезды, дождаться прибытия корабля альбионских мятежников, позволить им сделать всю грязную и опасную работу на поверхности ЛВ-999, а потом напасть и отобрать трофеи. Вот только альбионцы запаздывали, и потому капитан Аматерасу-Виндзор приказала команде погрузиться в гиперсон-анабиоз. Ничего страшного, рано или поздно мятежники появятся, спящий агент (спящий! ха-ха-ха! какая ирония…) на борту альбионского судна отправит условный сигнал, который будет принят главным компьютером имперского корабля, а тот разбудит принцессу и ее экипаж…

     

     Именно так все и случилось, вот только альбионцы опоздали на целых двадцать веков!!! Грязные ублюдки, они специально это сделали!!! Их смерть будет медленной и страшной!..

     

     Виктория-Мако постепенно прошла через все стадии --- ярость, гнев, отрицание и так далее, добралась до принятия — и принялась хладнокровно рассуждать. А ведь если спокойно подумать, все не так уж и плохо получилось. Ее омерзительная семейка осталась далеко в прошлом, как и целый ряд других проблем и барьеров. Новая вселенная, новые возможности, новый чистый лист! Она больше не была двенадцатой в очереди на трон — теперь она была первой! И если даже империя давным-давно погибла, Ее Величество Виктория-Мако, Первая Этого Имени, наследница Вильгельма Завоевателя, Кровавой Мэри и всех Елизавет, а также божественного Дзимму, Мэйдзи и Хирохито, возродит ее из пепла! Да здравствует и побеждает Империя Трех… нет, Трех Миллионов Миров!

     

     Гип-гип ура!

     Трижды банзай!!!

     

     В отличие от капитана Томаса Хеллборна, капитан Аматерасу-Виндзор не стала скрывать от своей команды удивительные новости. Экипаж флагмана встретил новости про 2000-летнее будущее более чем достойно. Ничего удивительного. Это были отборные солдаты Трех Миров, элитные сливки и сливки элит. Больше того, команда с энтузиазмом приняла план новой императрицы — все это возрождение Империи, завоевание жизненных пространств и все такое прочее. Только одного из младших чинов пришлось поместить в изолятор с помутненным рассудком, а один из младших офицеров застрелился. Ну и черт с ним. В будущем нет места для слабаков. Особенно под боевым штандартом, украшенным Восходящим Солнцем Юнион-Джека! На борту звездолета по-прежнему царила идеальная железная дисциплина, все системы и механизмы были восстановлены и работали в штатном режиме, а имперские астронавты были готовы в любой момент вступить в бой и даже умереть за свою прекрасную госпожу.

     

     Итак, с долгосрочными планами на жизнь все было ясно, а что касается краткосрочных, Виктория-Мако решила не отклоняться от плана, разработанного целых 2000 лет назад. Плюс-минус. Захватить сокровища инопланетного звездолета-спиралодиска, что лежит на поверхности ЛВ-999, а там видно будет.

     

     В этом не было ровным счетом ничего удивительного. Ведь, как и Томас Хеллборн, Виктория-Мако Аматерасу-Виндзор являлась ярким, но при этом стандартным и типичным продуктом англо-японской военной школы, странным образом сочетавшей холодный западный прагматизм и легендарное азиатское коварство, помноженное на азиатское же презрение к человеческой жизни. В свое время и Томас, и Виктория учились в одной и той же Имперской Военно-Космической Академии (кадет Хеллборн успел закончить обучение задолго до восстания на родном Новом Альбионе), по одним и тем же учебникам и методичкам; посещали одни и те же лекции, а время от времени даже сидели за одной партой и вместе готовили домашнее задание.

     

     Из докладов имперской разведки капитан Аматерасу-Виндзор прекрасно знала, кто командует «Джозефом Конрадом», кораблем альбионских мятежников — и потому с нетерпением готовилась к долгожданной встрече.

     

     …Военный Космический Корабль Её Императорского Величества «Ямато» покинул свое тайное убежище в поясе астероидов и принялся постепенно ускоряться по направлению к Горгоне. Из доклада покойного лейтенанта Фроста англо-японские имперские астронавты уже знали, как альбионцы успели окрестить этот мир.

     

     * * * * *

     

     Новоиспеченный капитан Бренн Бир, принявший командование над деморализованным экипажем «Катти Сарк», в считанные минуты прекратил разброд и шатание, а также восстановил на корабле железный порядок. Все уцелевшие члены команды собрались на верхних уровнях; новый командир приказал заварить люки и расставил в ключевых точках посты, вооруженные наспех собранным по сусекам оружием, вплоть до наркотических пистолетов. Судя по звукам, горгонские медузы потратили несколько минут, чтобы поцарапать заваренные двери, а потом отступили. Неудивительно, ведь на равнине, окружавшей звездолет, разразилось настоящее сражение.

     

     Бренн Бир внимательно следил за битвой через параспектральный мультифокальный перистереотелескоп [1], пытался понять, осознать и переварить происходящее.

     

     Он больше не считал обитателей Горгоны безмозглыми животными. Они прорвались через защитный периметр, отключили силовое поле, уничтожили почти всех роботов СДФ… нет, так могли действовать только разумные существа. Или, на худой конец, дрессированные животные, направляемые разумными существами. Или боевые роботы, например. Понять бы еще, кто именно и как ими руководит… В отличие от капрала Хадсона, инженер броневой защиты не торопился делать поспешные выводы.

     

     Но горгонские чудовища не так пугали и удивляли Бренн Бира, как новоявленные друзья и союзники (?), которые пришли к землянам на помощь.

     

     Да, в конце концов они потерпели поражение и отступили, но то, как они сражались, заставило пробудиться нечто в самых глубинах души нового капитана; нечто, чьи корни терялись в самой темной бездне инферно…

     

     Бренн Бир оторвался от телескопа и подозвал к себе Тула Равия, одного из корабельных лингвистов и специалистов по древним языкам. Скромный и тихий Тул Равий отправился в эту экспедицию, чтобы спокойно и неторопливо расшифровывать андромедянские тексты, а тут такое…

     

     — Вы ведь опознали язык пришельцев, верно? Этих людей из Полярных Областей Галактики? Язык, на котором они общались между собой, на котором говорила их переводчица?

     

     — Конечно, — пробормотал Тул Равий. — Это было совсем нетрудно. Один из самых распространенных и популярных языков в ЭРМ — Эру Разобщенного Мира. Даже в нашем едином земном языке осталось несколько корней…

     

     — О каком языке речь? — нетерпеливо произнес Бренн Бир.

     

     — Ангрези, инглиш…

     

     «Английский!»

     

     Ну, конечно! Теперь все встало на свои места!

     

     Теперь Бренн Бир твердо знал, к какой из так называемых цивилизаций ЭРМ принадлежали новые знакомые. Нет, они не являлись потомками китайских муравьиных лжесоциалистов, как народ Торманса, или наследниками лезвие-бритвенной России.

     

     Из глубин памяти всплыло древнее, страшное и запретное слово — «Атлантиды». За ним не менее страшное словосочетание — «Межзвездные силы Атлантидов».

     

     Свыше тысячи лет назад один из первых звездолетов Земли, направлявшийся к Проксиме Центавра, наткнулся на боевую космическую станцию-крепость Атлантидов, набитую мертвыми трупами — и уничтожил ее. Как оказалось позднее, незадолго до своей гибели Атлантиды пытались завоевать мирных аборигенов Проксимы и даже обстреляли их планеты ядерным оружием; и только смертоносная авария на борту помешала их планам. Китайцам-тормансианам повезло куда больше — им не пришлось ни с кем воевать, их корабли благополучно добрались до необитаемой планеты. Однако, согласно древним хроникам, были и другие корабли, станции, звездолеты, разбросанные по всей Галактике…

     

     Разумеется, эти «полярники» утверждали, что на их планете сегодня воцарилось коммунистическое общество, которое практически ничем не отличается от того, что царит на Советской Земле. Но Бренн Бир почему-то им больше не верил.

     

     Только не людям, которые говорят по-английски.

     

     _________

     

     [1] — оптический прибор, предназначенный для наблюдения (фантастическое).

     На следующее утро (по бортовому времени, разумеется) ничто не напоминало о вчерашнем происшествии на капитанском мостике. Синтия давным-давно привела себя в порядок, а от покойного лейтенанта Фроста не осталось и следа, и Хеллборн даже не подумал спросить, куда подевался его труп. Он вообще ничего не успел спросить — мисс Кромарти и без того знала, с чего начать свой доклад:

     

     — Мы снова можем принимать сигналы с поверхности — и я вычислила местоположение наших солдат, оставленных на Горгоне. Все сигналы идут из одной точки. Кто-то собрал их парализованные тела в одном месте — на андромедянском звездолете.

     

     — Морская пехота своих не бросает, — задумчиво пробормотал капитан, — это ложь, которой нас учат в первый день базовой подготовки… Но теперь у нас появился хороший повод совместить приятное с полезным. Спасти товарищей и покопаться в чужом корабле. Продолжай, мне нужна хорошая порция твоего тактического анализа и научных гипотез.

     

     — Я не сомневаюсь, что атаки медуз и крестов были организованы разумными существами. Они же стоят за помехами, мешавшими нашим коммуникациям. Кто эти существа, и какова связь медуз и крестов с дисколетом? — эти вопросы остаются открытыми, — заявила Синтия.

     

     — К этим банальным выводам я и сам бы пришел, — недовольно пробурчал Хеллборн, — мне бы что-то нестандартное и необычное… Ну да ладно. Что с «Катти Сарк»?

     

     — Связь восстановлена, — доложила старший помощник. — Они потеряли несколько человек, остальные забаррикадировались на верхних уровнях звездолета. В настоящее время горгонские обитатели их не беспокоят. Земляне поблагодарили нас за попытку спасти их и намекнули, что если мы собираемся попробовать снова, то нам следует тщательно скоординировать совместные действия.

     

     — Попробуем, пусть даже не сомневаются, — усмехнулся капитан. — Мне нужен новый план к 1400 по бортовому времени. Приступай. Я пока пойду, проведаю людей, подниму боевой дух, так сказать…

     

     Но задолго до 1400 все планы капитана Хеллборна пошли прахом, потому что не выдержали очередного столкновения с реальностью.

     

     Челнок, набитый англо-японскими имперскими штурмовиками, ухитрился подобраться к «Джозефу Конраду» незаметно, потому что последнее сообщение агента Фроста включало в себя, среди прочего, полный набор паролей ко всем системам альбионского корабля. Один из этих паролей усыпил основной радар и другие системы внешнего наблюдения, другой пароль распахнул ворота ангара. Как только передовая волна штурмовиков захватила плацдарм, за первым челноком последовали другие, на всякий случай прикрываемые имперскими истребителями «Альфатек» ЕВАК-3. Но истребители не понадобились. Альбионцы, и без того потрепанные в битве на поверхности Горгоны, были застигнуты врасплох и на сей раз не оказали достойного сопротивления. Корабль пал в считанные минуты. Потери с обеих сторон были минимальны. На последнем челноке прибыла и торжественно спустилась по трапу торжествующая победительница и завоевательница — Её Императорское Величество Виктория-Мако Аматерасу-Виндзор, Первая Этого Имени, и прочая, прочая, прочая.

     

     Императрица неторопливо прошлась вдоль строя коленнопреклоненных альбионцев, время от времени сладко зажмуриваясь от предвкушения — этого она прикажет выбросить в шлюз, этому отрубить голову, а этого просто пристрелить, — но нашелся же мерзавец, который испортил ей все удовольствие!

     

     — Викки?! — воскликнул ошеломленный Хеллборн, когда понял с кем имеет дело. — Что ты здесь делаешь?!

     

     — Я тебе не «Викки», — прошипела Владычица Трех Миллионов Миров. — И я прибыла сюда, чтобы заявить свои законные права на эту систему и покарать всех, кто посмеет сопротивляться моей власти!

     

     — «Законные права»?! — недоуменно переспросил Хеллборн. — «Твоей власти…» Ха-ха-ха! Да что ты такое несешь?!

     

     — Вот почему наши пути разошлись, — печально вздохнула блудная принцесса. — Ничего-то вы, альбионцы, не понимаете в правильном имперском пафосе… Ладно, несколько добрых лет, проведенных в рудниках Ярости-161, научат вас повиноваться. Но это подождет. Сперва разберемся с Горгоной. Да, мне известно практически все — спиралодиск из туманности Андромеды, коммунистический звездолет и так далее. Поэтому не будем терять времени и перейдем к сути дела. Начнем с того, что покараем тех, кто сопротивляется моей власти. — Виктория-Мако повернулась к одному из своих офицеров. — Можете приступать к операции «Смерть». Это сокращенное название, — снисходительно пояснила она, снова повернувшись к своему старому однокласснику. — Полное название операции — «Смерть — Разрушитель Миров».

     

     — Эээ… — растерянно протянул Томас Хеллборн. — Что ты задумала?..

     

     — Я приказала сбросить на ЛВ-999 специальную боеголовку AGM-660 Warhawk, — охотно уточнила новоиспеченная императрица. — Полагаю, этого должно хватить, чтобы надолго очистить окрестности спиралодиска от черных крестов и медуз. Стандартная имперская процедура. Австралийские мятежники не дадут соврать. Nuke the entire site from orbit. It's the only way to be sure.

     

     — Но…

     

     — Если андромедянский звездолет не переживет этот взрыв — значит, он не стоит наших дальнейших усилий, — хладнокровно продолжала Виктория. — Если переживет — мы спокойно спустимся вниз и посмотрим, что у него внутри, не отвлекаясь на перестрелку с горгонскими аборигенами. Что же касается звездолета коммунистов, то его судьба меня и вовсе не волнует.

     

     В этой вселенной выживают сильнейшие, а крики проигравших в космосе никто не услышит!

     Её Величество не торопилась возвращаться на свой флагман, а вместо этого со всеми возможными удобствами расположилась на капитанском мостике «Джозефа Конрада». Томас Хеллборн был готов поспорить, что мостик его побежденного корабля не идет ни в какое сравнение с ЦУПом имперского линкора, но Виктория-Мако, как видно, решила сполна насладиться приобретенными трофеями. Разумеется, к трофеям относились и пленные альбионцы, которых бросили в трюм — за исключением капитана и старшего помощника, доставленных под усиленным конвоем на пресловутый мостик, пред светлые очи императрицы.

     

     — Что же мне с вами делать?.. — задумчиво промурлыкала свежепровозглашенная Госпожа Миллионов Миров.

     

     — Я могу сделать тебе такое же предложение, какое сделал покойному лейтенанту Фросту, — хладнокровно отозвался Хеллборн. — К сожалению, Фрост меня не услышал, — столь же хладнокровно солгал коварный альбионец, — но есть шанс, что ты сделаешь правильный выбор и поступишь благоразумно.

     

     — Как интересно, — протянула Виктория-Мако, — этот человек находится в моей власти и при этом делает мне какие-то предложения… Я заинтригована, продолжай.

     

     — Наши конфликты и разногласия остались в далеком прошлом, — затянул старую песенку Хеллборн, — а в этой реальности больше нет Нового Альбиона или старой доброй Англо-Японской Империи. Остались только мы с тобой, люди 22 века — против всей Галактики. Нам больше нечего делить, кроме власти над всей известной вселенной…

     

     — Звучит заманчиво, — не могла не признать императрица, когда альбионский капитан завершил свою речь. — Пожалуй, я не стану вас немедленно казнить. В самом деле, казнить я вас всегда успею.

     

     — Кроме всего прочего, — торопливо добавил Хеллборн, — после того, как ты так поспешно приказала сбросить на коммунистов ядерную бомбу, только у нас остался доступ к бездне полезной информации, которая поможет тебе покорить этот мир будущего.

     

     — Только у вас? — прищурилась Виктория-Мако и перевела взгляд на Синтию, спокойно стоявшую в стороне. — Решительно не вижу проблемы. Я просто-напросто откручу голову твоей подружке, подключу ее андроидный мозг к бортовому компьютеру и спокойно скачаю все тексты и картинки.

     

     — У вас ничего не выйдет, — вежливо улыбнулась мисс Кромарти. — При первых же признаках насилия, мой мозг автоматически уничтожит всю информацию, которая хранится в моей памяти. Я служебный андроид военного образца, нас всех так программируют. Вы ничего не получите.

     

     — И то верно, — неохотно согласилась госпожа Аматерасу-Виндзор. — Ладно, я ведь и так согласилась сохранить вам жизнь. Поэтому надеюсь на ваше сотрудничество… Что там? — она обернулась к вошедшему на мостик англо-японскому офицеру.

     

     — Доклад от наших самолетов-разведчиков, пролетевших над Горгоной, ваше величество.

     

     — Я внимательно слушаю.

     

     — Равнина покрыта мелким слоем радиоактивного пепла, нигде не видно ни единого живого существа. Остатки «Паруса» и «Тинтажеля» уничтожены целиком и полностью; «Катти Сарк» опрокинулась и погребена под толстым слоем породы. Что же касается звездолета-спиралодиска, то ударная волна перевернула его вверх дном. Моя госпожа, андромедянский корабль лежит брюхом верх — и на нижней части его корпуса можно рассмотреть нечто, очень сильно напоминающее входной люк.

     

     Хеллборн и Синтия машинально переглянулись.

     

     — Говорите вслух, не стесняйтесь, мы ведь теперь добрые союзники, — подбодрила их императрица.

     

     — Эти непальские коммунисты рассказывали про первую попытку проникнуть на борт спиралодиска, — неохотно признался Хеллборн, — она имела место примерно 400 лет назад. Тогдашние исследователи осмотрели корабль со всех сторон, но нигде не нашли входа — и потому решили применить лазер (или автоген, я точно не понял) — с катастрофическими последствиями для себя. Теперь понятно, почему они не могли добраться до входа — если звездолет лежал брюхом на грунте…

     

     — Скорей всего, — добавила Синтия, — когда-то в прошлом спиралодиск покоился на выдвижных опорах — иначе бы его экипаж не смог войти внутрь корабля или выйти наружу. Но опоры давным-давно сломались — от времени или пострадали в ходе аварийной посадки на Горгону.

     

     — Постой! — воскликнул Хеллборн. — А как же наши парализованные товарищи оказались внутри?! Кто-то затащил их в звездолет…

     

     — Подземный ход, — предположила мисс Кромарти. — Подземный ход, который кто-то — андромедяне или разумные горгонцы, — прокопали от входного люка на поверхность планеты. Может быть, еще миллион лет тому назад.

     

     — Вот спустимся вниз и узнаем, — заметила Виктория-Мако. — Мне уже не терпится прикоснуться к нему! Это правда, что корпус спиралодиска изготовлен из чистого серебра?!

     

     — 14-го изотопа серебора, — уточнила Синтия. — Его рыночная стоимость в нашу эпоху составляла в среднем…

     

     — Неважно, — отмахнулась блудная принцесса. — Теперь оно наше!

     

     Как говорил один из моих любимых героев, «убийца получает трофеи!»

     — Кто-нибудь меня слышит?

     

     Тишина.

     

     — Есть кто живой?!

     

     Тишина.

     

     — Отзовитесь!

     

     Молчание. Молчание и тьма — абсолютная, всепожирающая.

     

     Бренн Бир перевел дыхание и тщательно ощупал себя с головы до ног. Руки-ноги на месте, вроде ничего не сломано, наружного кровотечения нет; внутреннее под вопросом, но с этим можно будет разобраться чуть позже.

     

     Теперь самое время потратить несколько секунд на предварительную разработку дальнейших планов.

     

     Бренн Бир был не только опытным бойцом Истребительных Батальонов, но и одним из лучших на Земле инженеров броневой защиты — и только поэтому был до сих пор жив. Он успел заново восстановить и настроить силовое поле «Катти Сарк» — всего за несколько минут до ядерной бомбардировки. Так оно обычно и бывает.

     

     Ударная волна опрокинула звездолет и погребла его под толстым слоем радиоактивного пепла, но не смогла проникнуть внутрь. Посему Бренн Бир в настоящий момент был преисполнен умеренного оптимизма.

     

     Разумеется, он еще не знал, что приказ о бомбардировке отдала воскресшая из мертвых англо-японская императрица, но если бы и узнал — не увидел бы большой разницы. Омерзительная военная преступница говорила по-английски, принадлежала к проклятому племени Атлантидов, командовала их Межзвездными Силами и удивительно быстро нашла общий язык со своими вчерашними врагами с Нового Альбиона.

     

     Общий язык во всех смыслах — и прямом, и переносном. Английский!

     

     Язык древнего смертельного врага, язык смерти, язык ненависти!!!

     

     Язык войны.

     

     К счастью, в отличие от своих ученых коллег и 99,9% обитателей Земли, инженер броневой защиты и новый командир «Катти Сарк» капитан Бренн Бир прекрасно знал, что такое война. Ему уже приходилось участвовать в войнах — сражаться, стрелять, убивать и даже одерживать победы.

     

     Поэтому Бренн Бир твердо знал, что будет делать дальше.

     

     Ему объявили войну, против него открыли военные действия. Следовательно, он имеет полное право нанести ответный удар в любое удобное для него время — согласно всем человеческим и божеским законам.

     

     Он убьет их всех до последнего человека — и чем раньше, тем лучше.

     

     Как только восстановит системы корабля и найдет способ выбраться наружу…

     

     — Есть кто живой?! Отзовитесь!

     

     Из дальнего угла капитанского мостика донесся протяжный стон. Стонавший, судя по всему, был женского пола. Мгновение спустя к первому голосу присоединился еще один.

     

     — Я иду, — отозвался Бренн Бир, сопровождаемый внезапно вспыхнувшей надеждой.

     — Доклад! — рявкнула капитан Ма-Ри-Соль, вступая на командный пост звездолета «Нежная Смерть».

     

     — Получен сигнал бедствия, командир, — немедленно отозвался дежурный офицер. — На частоте Великого Кольца. Дистанция до источника — около 300 световых минут.

     

     — Код, видео, аудио? — уточнила Ма-Ри-Соль, плюхнувшись в капитанское кресло и грозно нахмурив брови.

     

     — Аудио.

     

     — Проиграйте.

     

     — …ноль-два, ноль-два… всем, всем, всем кораблям и станциям Великого Кольца… всем, кто меня слышит… говорит капитан Бренн Бир, командир звездолета «Катти Сарк» из флота Советской Земли… нахожусь на поверхности планеты РПК-767668-МОРМ-434657-РОМТГИШ… звездолет поврежден, многочисленные потери… слушайте, слушайте все!.. военная опасность самого высокого уровня!.. атакован боевым кораблем Межзвездных Сил Атлантидов!.. повторяю, Межзвездные Силы Атлантидов!.. это не ошибка… код подтверждения — «ради всего святого, Монтрезор»… прошу помощи… всем, кто меня слышит… соблюдайте максимальную осторожность… Атлантиды применили ядерное оружие… ядерное оружие… ноль-два, ноль-два…

     

     — Карту сектора на экран! — снова рявкнула капитан Ма-Ри-Соль и нахмурилась еще больше. РПК-767668-МОРМ… Вот она. Кислородная планета Железной Звезды, в двух световых годах от Солнца. Ей предстояло принять не самое простое решение.

     

     Звездолет Прямого Луча «Нежная Смерть» из космического флота Тормансианской Народной Республики направлялся с дружеским визитом на Землю, дабы показать флаг и продемонстрировать братские чувства. Однако, нельзя не признать, что чувствам этим откровенно не хватало искренней теплоты. Отношения между братскими планетами были далеки от идеальных. Тор-Ми-Осс все еще не оправилась от последствий революции, организованной посланцами старшей сестры — о старшинстве которой земляне никогда не уставали напоминать. На Тормансе то и дело вспыхивали восстания сторонников старого режима; в хвостовом полушарии целые регионы удерживались «Внуками Гентло Ши» и «Армией Мудрого Чагаса». Новая власть держалась исключительно на терранских штыках, ахернарских добровольцах и бомбочках УБТ. Даже корабль, которым сейчас командовала Ма-Ри-Соль, был списанным из земного флота старым пульсационным звездолетом, прошедшим модернизацию до Прямого Луча. У тормансианских космонавтов были четкие и ясные приказы: улыбаться, позировать перед фотографами из Управления Внешних Станций, посещать банкеты, демонстрировать флаг Тор-Ми-Осс и время от времени салютовать знаменам Священной Терры. Ничего больше; а через месяц такой сладкой жизни — домой и снова на фронт. В приказах ничего не говорилось о конфликте с какими-то Атлантидами… кто это такие вообще?!

     

     — Открыть файл! — почти прорычала капитан «Нежной Смерти».

     

     Ага, всего лишь гриф «секретно» (не «абсолютно секретно»), поэтому земляне охотно поделились информацией с союзниками. Ну и ну. Какие-то полузабытые и очень агрессивные империалисты из далекого прошлого. Вроде бы даже союзники бежавших с Земли прото-тормансиан, но это не точно. Да, очень любят пускать в ход ядерное оружие и бомбить мирные планеты.

     

     Непростое решение…

     

     До Земли оставался всего один подпространственный прыжок вдоль черной границы Тамаса. Вот и все, что она должна сделать. Прибыть на Землю и передать сообщение Бренн Бира. И ничего больше. Пусть земляне ломают головы и решают эту проблему, с их-то многочисленным флотом ЗПЛ и кораблей-камикадзе… Никто не осудит и не упрекнет «Нежную Смерть», если она уклонится от боя.

     

     С другой стороны…

     

     Когда это Флот отступал?!

     

     — Боевая тревога! — решительно скомандовала Ма-Ри-Соль. — Общая готовность! Всем членам экипажа занять места согласно боевому расписанию! Прогреть катапульты УБТ! Серым Ангелам — приготовиться к высадке десанта!!! Слушать в отсеках! Люди Торманса, мы идем в бой! Покажем землянам, на что мы способны! Мы не слабые и глупые младшие братья — мы потомки героев и великанов, наследники Сю-Ан-Те и Гзер Бу-Яма! Слава Торманса! ВАНЬСУЙ! ВАНЬ-ВАНЬ-СУЙ!!!

     

     — Гордость Торманса!!! — дружно отозвалась команда.

     

     Несколько минут спустя им было уже не до восторженных криков — звездолет спешно изменил курс, и на людей обрушились восьмикратные перегрузки. Что и говорить, название корабля было сплошным обманом. В отличие от древнего мудреца Рце-Юти, тормансианским космонавтам никто нежную смерть не обещал и не гарантировал.

     

     Только кровь, пот и слезы.

     Вслед за ударной волной ядерного взрыва по горгонской равнине прокатился ураган, а за ним — чудовищный псевдотропический ливень, поэтому высадку пришлось ненадолго отложить.

     

     — Но оно того стоило, — заметила Виктория-Мако Аматерасу-Виндзор, стоя на корпусе андромедянского звездолета. — Вы только посмотрите, как он сверкает! Настоящее голубое серебро! — императрица была почти готова прослезиться от восторга, но вовремя вспомнила, что не сможет утереть слезы за стеклянным забралом защитного шлема. Очередная экспедиция спустилась на поверхность планеты в бронескафандрах, потому что уровень радиации в эпицентре и его окрестностях все еще оставался высоким. Англо-японский челнок приземлился прямо на брюхо спиралодиска, и его пассажиры высыпали наружу — сама императрица, Томас Хеллборн, Синтия Кромарти, чертова дюжина имперских гвардейцев и с полдюжины британских ученых. Бортовой прожектор челнока нацелился точно на предполагаемый входной люк — и в горгонской ночи засверкало искомое голубое серебро.

     

     — Чего же мы ждем? — нетерпеливо поинтересовалась владычица Трех Миллионов Миров, в то время как ее верноподданные ученые осторожно изучали якобы входное отверстие.

     

     — Сдается мне, его совсем недавно открывали, — объявил один из них. — Эти царапины на поверхности…

     

     — Разумеется его открывали, — напомнил о себе Хеллборн, — иначе как бы они затащили внутрь наших парализованных пленников?

     

     — Чего мы ждем? — повторила императрица.

     

     — Ваше Величество, — отозвался тот же ученый, — я бы не рекомендовал, вот так сразу, и без принятия дополнительных мер предосторожности…

     

     — Это тот самый момент, — перебила его Виктория-Мако, — когда я произношу пафосную речь о долге и самопожертвовании, но мне почему-то лень. Открывайте его! Я приказываю!!!

     

     Британские ученые подчинились.

     

     Проникнуть внутрь андромедянского звездолета оказалось гораздо проще, чем думалось давно покойному экипажу «Тантры». Достаточно было потянуть за грибовидную ручку, торчавшую из трехметрового люка — и тот немедленно распахнулся. Возможно, его действительно открывали недавно и забыли запереть. Или замок — как был он не выглядел — пришел в негодность после того, как корабль перевернулся вверх дном. Или сломался, потому что за ним невнимательно следили в последнюю сотню тысяч лет. «Ну да какая разница?» — подумали почти все участники экспедиции, кроме самых образованных. Так или иначе, путь в недра корабля был открыт. Теперь императрица временно смирила гордыню и пропустила вперед парочку своих телохранителей, нырнувших в образовавшийся колодец. Минуты две спустя гвардейцы доложили:

     

     — Выглядит безопасно, можете следовать за нами!

     

     И они последовали.

     

     — Как-то здесь все странно и неестественно, — задумчиво пробормотал капитан Хеллборн, озираясь по сторонам.

     

     — Корабль перевернулся, — напомнила Синтия. — Следовательно, мы стоим на потолке.

     

     Экспедиция оказалась в просторном цилиндрическом коридоре, диаметром как минимум в два человеческих роста, освещенном нашлемными фонарями, лучи которых отражались от голубых серебряных стен. Коридор убегал в обе стороны от входа на десятки метров, изящно закруглялся и скрывался за поворотами. Вдоль потолка — то есть перевернутого пола — тянулось нечто, напоминающее поручни. Пол — то есть потолок — был усыпан прозрачными стеклянными или пластмассовыми осколками (разбитые лампы?). Стены были украшены таинственными узорами (надписи?) и вроде бы ничем больше.

     

     — Направо или налево? — императрица почему-то перешла на шепот.

     

     Синтия посмотрела на экран своего комбраслета:

     

     — Сигналы идут с той стороны. Налево, если не возражаете.

     

     — Налево так налево, — согласилась Виктория-Мако. — Если я спасу ваших потерянных солдат — они будут принадлежать и служить мне!

     

     Никто и не подумал с ней спорить. Англо-японские гвардейцы взяли оружие на изготовку, ослов и ученых поместили в центр маленькой группы, и зашагали в указанном направлении.

     

     Путешествие затянулось. Неудивительно, если вспомнить, что диаметр спиралодиска приблизительно равнялся четырем сотням метров. Но на каком-то этапе даже самые недалекие участники поняли, что их водят за нос.

     

     — Теперь сигналы доносятся с другой стороны, — объявила Синтия. — Такое впечатление, что мы описали половину круга и скоро опять вернемся к выходу.

     

     Некоторое время спустя спутники убедились в ее правоте.

     

     — Мы пропустили как минимум одну дверь, — предположил один из ученых, — дверь, что ведет из коридора дальше, во внутренние помещения корабля.

     

     — Скорей всего, больше чем одну, — проворчала императрица.

     

     — Смотрите во все глаза и ощупывайте стены по правую руку, — продолжал тот же ученый. — Сообщайте о любых подозрительных выступах, деталях, элементах! Любой из них может оказаться замочной скважиной.

     

     — Подозрительные детали? — усмехнулся Хеллборн. — Да они тут везде! — Он провел пальцами, затянутыми в перчатку скафандра, по таинственным узорам на стене.

     

     Так или иначе, отважные исследователи последовали мудрому совету, но при этом ровным счетом ничего не добились, а всего лишь описали второй круг почета и пошли на третий. Один из гвардейцев забрался на плечи своего товарища и под пристальным наблюдением ученых подергал за поручни, что тянулись вдоль потолка (то есть пола) — без малейшего положительного результата. Четвертый круг, пятый… Ничего похожего на кнопки, рычаги или кодовые панели. Простота, с которой пришельцы проникли на корабль, оказалась обманчивой. Коридор, что скрывался за входным люком, оказался лабиринтом, ведущим в тупик — пусть и в переносном смысле. Императрица снова изволила проявить недовольство и откровенное нетерпение:

     

     — Тащите все инструменты, что есть на борту челнока! Дрели, автоген, лазер! И взрывчатку! Побольше взрывчатки! Я не собираюсь так просто отступать и сдаваться!

     

     Никто из ее спутников в этом и не сомневался.

     

     За исключением нескольких гвардейцев, что продолжали патрулировать замкнутый коридор и простукивать стены, команда выбралась наружу, «перекурить и подышать свежим воздухом», — как изволили плоско пошутить ее величество. Луч прожектора медленно скользил по окружающей равнине, где по-прежнему царило постъядерное мертвое спокойствие. Британские ученые принялись копаться в грузовом отсеке челнока и извлекать на свет приборы и механизмы, должные споспешествовать дальнейшему штурму. В черных небесах горели многочисленные звезды, под которыми снова собирались грозовые тучи. Как оказалось, не только в буквальном смысле.

     

     — Ваше величество, — из челнока выглянул пилот, — вас срочно вызывает капитан флагмана. Он принял какое-то странное сообщение.

     

     — Я в скафандре, болван, — напомнила императрица. — Просто переведи сообщение на мой шлемофон.

     

     Пилот так и сделал, но поскольку радиостанции всех скафандров работали на одной волне, сообщение услышали все. Суровый и где-то даже грубый женский голос, говоривший на неизвестном языке (всезнающая Синтия машинально опознала несколько китайских корней и предлогов), на который накладывался механический голос автоматического переводчика:

     

     — Всем кораблям Межзвездных Сил Атлантидов в системе Железной Звезды! Говорит боевой звездолет Тормансианской Народной Республики «Нежная Смерть»! От имени Великого Кольца приказываю вам немедленно капитулировать, сложить оружие и освободить удерживаемых вами граждан Советской Земли! В случае неподчинения и агрессивных действий вы будете немедленно уничтожены! Пять стандартных земных минут на размышление! Время пошло! Повторяю! Всем кораблям Межзвездных Сил Атлантидов…

     

     — Атлантиды? — удивился Хеллборн. — О чем это они? Они вообще кого-то из нас имеют в виду? Атланти… Они что, до сих пор против НАТО пытаются воевать?!

     

     — …немедленно уничтожены! Четыре минуты сорок секунд на размышление! Время идет! Повторяю! Всем кораблям Межзвездных Сил Атлантидов!..

     

     — Да конечно нас, идиот, здесь больше никого нет! Чего вы ждете, капитан?! — почти завизжала Виктория-Мако. — Или вам нужны особые приказы, чтобы защитить наш корабль?! Открывайте огонь по этой сволочи, кем бы они ни были! Сожгите их насмерть! Заставьте их страдать!!!

     

     — Будет исполнено! — рявкнул капитан флагмана и снова уставился на многочисленные экраны радаров. Легко сказать, но как сделать? — Боевая тревога! Все по местам! Приготовиться к бою! Кто-нибудь видит этих мерзавцев?!

     

     — Да! — радостно отозвался один из офицеров мостика. — Вот он, прямо по курсу! Вывожу на главный экран!

     

     На главном экране появился какой-то несуразный и довольно неуклюжий звездолет, медленно ползущий вдоль плоскости эклиптики по направлению к «Ямато» и Горгоне.

     

     — Это они, никаких сомнений, — согласился англо-японский капитан. — Захват цели! Дистанция, скорость… — Дьявол, неудобная позиция, да еще пристыкованный к линкору трофейный «Джозеф Конрад» мешает маневрировать. Ладно, ничего страшного. Ракеты справятся. Будем действовать наверняка…

     

     — Есть захват! — отозвался старший артиллерист «Ямато».

     

     — Установки с первой по четвертую — залп!!!

     

     Огромный имперский линкор едва заметно содрогнулся. На радарных экранах загорелись четыре новые красные точки, которые принялись стремительно приближаться к таинственному кораблю межпланетных коммунистов.

     

     * * * * *

     

     — Командир, они открыли огонь! — доложил один из офицеров «Нежной Смерти».

     

     — Вижу, — кивнула капитан Ма-Ри-Соль. — Тип снарядов?

     

     — Твердотопливные ракеты, вроде наших из эпохи Чагаса, — отозвался младший тормансианин. — Радиация не превышает естественный фон. Полагаю, неатомные боеголовки.

     

     — Как будто нам не все равно, — осклабилась Ма-Ри-Соль, сверкнула раскосыми адскими угольками и тряхнула пышной гривой иссиня-черных волос. В этот момент она удивительным образом напоминала англо-ниппонскую императрицу, с которой пока что не успела познакомиться, — и если подумать, в этом не было ничего удивительного. В то время как Виктория-Мако являлась потомком японских императоров и англо-саксонских королей, капитан «Нежной Смерти» числила в своих предках американских гангстерских капиталистов и муравьиных лжесоциалистов древней Восточной Азии. С высоты двух тысяч лет безудержного расового кровосмешения — никакой разницы. — Держать прежний курс!

     

     — Есть, командир!

     Ни одна из ракет не промахнулась — все четыре поразили цель, и все четыре сработали безукоризненно, ни единой осечки. На главном экране как будто вспыхнула сверхновая звезда; на радарных дисплеях замигали зеленые огоньки, подтверждающие попадание. По всем отсекам «Ямато» прокатился дружный вопль «Банзай!», подхваченный десантной группой на поверхности ЛВ-999. Громче всех кричала сама Императрица Трех Миллионов Миров — как и положено было по должности. Радость от столь легко и просто одержанной победы была настолько велика, что последовавшее удивление и потрясение всех участников и наблюдателей просто невозможно описать.

     

     — Вражеский корабль не пострадал, — совершенно убитым голосом доложил две или три минуты спустя один из офицеров мостика, а другие один за другим подтвердили его доклад. — Продолжает движение.

     

     — Но… как?! — пролепетал было капитан H.I.M.S. «Ямато», однако тут же взял себя в руки и раньше всех нашел правильный ответ — как и положено по должности. Капитан Роберто Арадачи соображал быстрее всех на своем корабле, именно так он и стал капитаном. Англо-Японская Империя 22 века имела немало недостатков, но никто бы не посмел упрекнуть ее в недостатке меритократии. — 43-й век. У них тут небось уже силовые поля, как в каком-нибудь «Стар Треке»…

     

     И действительно, «Нежная Смерть», как и все Звездолеты Прямого Луча, была окружена защитным силовым полем, абсолютно непроницаемым для реактивных снарядов. Единственным оружием в известной вселенной, способным пробить эту почти волшебную броню, был самый обычный и банальный лазер — и, быть может, если бы у англо-японцев было в запасе достаточно времени, они бы нашли правильный ответ. Но времени не было. Сложившаяся ситуация требовала решительных мер и незамедлительных решений.

     

     — Установки девять и десять — залп! — твердо скомандовал Арадачи.

     

     Артиллерийский офицер едва заметно побледнел, но выполнил приказ без колебаний.

     

     * * * * *

     

     — Еще две ракеты, командир, — объявил инженер броневой защиты «Нежной Смерти». — На сей раз излучают, и довольно сильно!..

     

     — Как будто нам не все равно, — спокойно повторила капитан Ма-Ри-Соль, но мысленно произнесла короткую молитву из далекого детства.

     

     Молитва если и не помогла, то во всяком случае не помешала — когда титанический раскаленный пузырь двойного ядерного взрыва рассеялся в космическом вакууме, англо-японские наблюдатели смогли в очередной раз убедиться в целости и невредимости тормансианского звездолета.

     

     И если бы в капитанском кресле «Нежной Смерти» сидел землянин, он мог бы играть в эту игру довольно долго, вплоть до того момента, когда снаряды «Ямато» начнут отскакивать от силовой брони и поражать своего собственного флагмана. Но капитан Ма-Ри-Соль принадлежала к народу, который буквально вчера по космическим меркам вырвался из колодца инферно — и до сих пор не вытравил из своих тел, костей и кровяных жил все инфернальные клетки. Поэтому она отдала новый приказ:

     

     — Мы дали им шанс. Мы их честно предупредили о последствиях. Достаточно. Будьте готовы открыть огонь по моей команде!

     

     — Но если на борту корабля Атлантидов находятся пленники-земляне… — осторожно напомнил один из младших офицеров.

     

     — В послании капитан Бренн Бира говорилось, что его поврежденный звездолет лежит на поверхности планеты, — в свою очередь напомнила Ма-Ри-Соль. — Будем надеяться, что за последние часы ничего не изменилось.

     

     «А если даже изменилось, — мысленно добавила она, — ничего не поделаешь. Это война».

     

     — Огонь!

     

     Носовая гравитационная катапульта «Нежной Смерти» выбросила один-единственный снаряд УБТ. Никто из тормансиан понятия не имел, как расшифровывается загадочная аббревиатура — старшие братья-земляне поделились грозным оружием, но не раскрыли его сути. Так или иначе, оно работало.

     

     И пусть по меркам 43-го века «Нежная Смерть» была довольно старомодной и примитивной машиной, но пришелец из 22-го века ей все равно в подметки не годился. Все равно что британский дредноут против римской галеры — или основной боевой танк против тевтонского рыцаря.

     

     Корабль Её Императорского Величества «Ямато» содрогнулся от страшного удара, потрясшего все отсеки и палубы, от капитанского мостика до самых темных уголков трюма. Взрывная волна прокатилась по доброй половине служебных коридоров, пожирая все на своем пути. Обломки брони и всевозможные приборы и механизмы, украшавшие внешний корпус — радарные решетки и иже с ними — дружно брызнули во все стороны, сопровождаемые живописными ошметками мертвых тел. Только каким-то чудом англо-японский линкор не развалился на куски — и это было единственное чудо, подаренное ему в тот день.

     

     — Доклад о потерях и повреждениях! — прохрипел капитан Арадачи, торопливо натягивая скафандр. В многочисленных пробоинах свистел воздух. Искусственная гравитация отключилась, и поэтому атмосфера ЦУПа была пропитана туманом из кровяных шариков — не все офицеры мостика пережили прямое попадание.

     

     Доклад не принес добрых новостей. Число потерь поражало воображение, а бесчисленные повреждения не подлежали ремонту или исправлению. Уж точно не в полевых условиях под вражеским обстрелом.

     

     Поэтому никого не удивил последовавший за этим новый приказ капитана Арадачи:

     

     — Всем покинуть корабль!!!

     

     Приказ, который никто не собирался выполнять.

     

     Этот приказ услышали не только все уцелевшие астронавты на борту «Ямато», но и десантная группа на поверхности Горгоны, все еще поддерживавшая связь с линкором — в том числе сама императрица. У Виктории-Мако буквально потемнела в глазах от услышанного; она уже собиралась было рявкнуть «Подтверждаю приказ капитана! Немедленно исполнять!», потому как ей совсем не улыбалось застрять в чужом мире совсем без солдат и подданных. Но так и не произнесенные слова замерли на ее губах. Всякий хороший полководец знает, что нет смысла отдавать приказы, которые подчиненные все равно откажутся выполнять.

     

     Леди Аматерасу-Виндзор была хорошим полководцем. Поэтому она произнесла совсем другое:

     

     — Люди «Ямато»! Солдаты Империи Трех Миров! Слушайте, слушайте! Вы храбро и достойно сражались! Счастье и гордость преисполняют меня, потому что мне было позволено служить рядом с вами и вести вас в бой! Встретимся на той стороне! Десять тысяч лет жизни! Банзай! Банзай! БАНЗАЙ!!!!!!

     

     — Банзай! Банзай! ТЕННО ХЕЙКА БАНЗАЙ!!! — ответные вопли на всех волнах и частотах не только несколько минут подряд сотрясали эфир Горгоны и всей системы Железной Звезды, но даже и многие годы спустя принимались станциями Великого Кольца в самых разных уголках Галактики, равно заставляя дрожать от страха и удивления зеленолицых колонистов двупланетной системы Ахернара, краснокожих красавиц Эпсилона Тукана, совиноглазых аборигенов 61 Лебедя и даже фтородышащих обитателей таинственного Лейнстера-258.

     

     Но раньше всех из многочисленных чужаков их услышали тормансиане на борту «Нежной Смерти»:

     

     — Что теперь, капитан? Прикажете добить? — указательный палец инженера аннигиляционных установок замер над Большой Красной Кнопкой.

     

     — Нет, — отрезала Ма-Ри-Соль. — Уравняйте скорость и готовьте переходной туннель. Серые Ангелы пойдут на абордаж! Нам нужны пленные, документы, трофеи — чем больше, тем лучше! Мы должны понять, с кем — и с чем имеем дело. В первую очередь пленные. Не сомневаюсь, Совет Безопасности на Земле не откажется с ними поговорить.

     

     «Но только после меня».

     Все пленные альбионцы и американцы (кроме капитана Хеллборна и его старшей помощницы), уцелевшие после англо-японского нашествия на «Джозеф Конрад», были заперты в грузовом трюме собственного корабля и вот уже несколько дней подряд пребывали в счастливом неведении относительно всех новых эпизодов увлекательной и волнующей драмы, разыгравшейся на поверхности планеты ЛВ-999 и в ее окрестностях. Англо-японские охранники приносили еду и воду, но упорно отказывались отвечать на вопросы. Поэтому несчастные пленники пропустили абсолютно все — и ядерную бомбардировку Горгоны; и нечестивый договор, заключенный между Хеллборном и его царственной одноклассницей; и посадку исследовательской партии на брюхо андромедянского спиралодиска; и даже прибытие «Нежной Смерти» под командованием отважного капитана Ма-Ри-Соль. Даже ракетные залпы «Ямато» не заставили их насторожиться, потому что эти легкие толчки могли быть чем угодно — очередным стартом десантных челноков или, например, диагностикой маневровых двигателей. А потом на спарку альбо-японских звездолетов обрушилась тормансианская бомба УБТ.

     

     «Джозеф Конрад», пристыкованный к «Ямато» и прикрытый корпусом линкора, пострадал гораздо меньше, чем имперский флагман, но все-таки пострадал. Сила удара была такова, что стыковочные узлы лопнули, и «Джозеф Конрад» снова оказался на свободе. Но примерно здесь хорошие новости закончились. Многочисленные осколки, в которые превратился внешний корпус «Ямато», добросовестно изрешетили альбионский корабль, погубив при этом добрую половину людей на борту — как пленников, так и стражников. Смертельно раненый звездолет, лишенный управления и бешено вращавшийся вокруг целого ряда воображаемых осей, решительно покинул горгостационарную орбиту, на которой торчал в обнимку с имперским линкором, и принялся медленно, но непреклонно стремиться к верхним слоям горгонской атмосферы. На борту воцарились хаос, отчаяние и целый букет низменных страстей.

     

     То есть самая что ни на есть привычная и доброжелательная атмосфера с точки зрения героической четверки альбо-американских морских пехотинцев. Естественная среда обитания.

     

     Ферро, Хикс, Васкес и Хадсон давно планировали побег и/или восстание против имперских захватчиков, а теперь они получили прекрасный шанс осуществить свои планы — и не замедлили им воспользоваться. От удара УБТ на борту «Конрада» отключилось питание, и распахнулись стальные двери трюма. Путь на свободу был открыт. Вооруженные дверными ручками, огнетушителями, заточенными крышками консервных банок и голыми руками, пленники хлынули наружу и в два счета растоптали жалкие остатки англо-японской охраны.

     

     — Интересно, кто же все-таки в нас стрелял? — переводя дыхание, задумался Хикс.

     

     — Коммунисты, наверно, — Васкес угодила в самую точку, пусть даже имела в виду «Катти Сарк», а не корабль с Торманса, о существовании которого даже не подозревала. — Капитан предупреждал, что им нельзя доверять.

     

     — Да какая в звезду разница?! — завопил Хадсон. — Пора валить нахер отсюда!!! Корабль сейчас развалится на куски!

     

     — Валить куда? — сплюнула Ферро.

     

     — Да хоть на Горгону! — отозвался Хадсон. — Подальше от имперастов и краснопузых!

     

     — Мои бедные косточки заранее страдают, — простонала Васкес. — Что скажешь, шеф? — разумеется, она обращалась к старшему по званию сержанту Хиксу.

     

     — К челнокам, — твердо решил Хикс. — Хадсон прав, здесь в любом случае нельзя оставаться. — Старичок «Джозеф Конрад» буквально трещал по швам. — Окажемся за бортом, тогда заново оценим обстановку.

     

     — Все слышали? — Васкес повысила голос, обращаясь к окружавшим их альбионцам. Эти салаги инстинктивно тянулись к многоопытным американским ветеранам. — В ангар с челноками! Вперед, марш!

     

     До ангара добрались не все — по дороге стремительно редевшему альбо-американскому отряду пришлось иметь дело с недобитыми англо-японскими захватчиками, свистящими осколками «Ямато» и даже оголенными проводами. Но те, кто добрался, наконец-то смогли разделиться на две группы и погрузиться в чудом уцелевшие десантные челноки. Там же в ангаре стоял беспризорный имперский челнок и даже два старфайтера «Альфатек», но никто из беглецов почему-то не пожелал ими воспользоваться.

     

     — Все на борту? — в последний раз уточнил сержант Хикс. — Задраить люки! Ферро, взлетай!

     

     Ферро подчинилась — и очень вовремя. Челнок под ее управлением успешно вырвался в космос и оторвался от «Джозефа Конрада», тогда как команде второго челнока повезло гораздо меньше — то есть не повезло вообще. Очередной обломок имперского линкора угодил точно в пилотскую кабину взлетающего шаттла. Челнок потерял управление, резко вильнул вправо и врезался в полумертвую тушу «Ямато», парившего неподалеку. На борту челнока выживших не было; на борту флагмана давно перестали считать потери.

     

     Теперь Ферро и ее пассажиры могли наблюдать сквозь бронестекло или на мониторах сразу три звездолета, парящие над черным диском Горгоны — изувеченный «Ямато», покалеченный «Джозеф Конрад»; и третий, неизвестный, сверкающий хромированной броней, на первый взгляд — целый и невредимый. При этом «Ямато», судя по всему, так просто умирать не собирался — и как раз сейчас принялся один за другим выплевывать истребители.

     

     — Здесь еще ничего не закончилось, а скоро станет совсем жарко, — констатировал Хикс. — Уходим отсюда.

     

     — Куда? — уточнила Ферро. — На всякий случай напоминаю, что до Земли мы на этом кораблике не дотянем, — нервно хихикнула она. — Челнок для этого не предназначен.

     

     — Выхода нет, — вздохнул сержант, — садимся на Горгону. Там есть кислород, может и вода с едой найдутся. Потом решим, что делать дальше. Не пропадем. Если и пропадем — то далеко не сразу.

     

     — Там внизу крестоносцы и коммунисты, — напомнил Хадсон.

     

     — Эта планета больше Земли, — в свою очередь напомнил Хикс. — Не может быть везде одинаково плохо. Поищем другое место для посадки. Подальше от той равнины.

     

     — Точно, — согласилась Васкес. — Поближе к экватору. Какой-нибудь теплый курорт… — Пулеметчица издала нервный смешок, невольно подражая Ферро.

     

     — Тогда держитесь покрепче, — отозвалась первый пилот, — сейчас будет трясти. Как и в прошлый раз…

     

     «Как и в прошлый раз».

     Абордажный тоннель был изготовлен из дерева — но вовсе не потому, что тормансиане чтили древние пиратские традиции своих героических предков (хотя и это тоже), а потому, что при температурах ниже 200 градусов Цельсия мягкое дерево мгновенно изменяло свою молекулярную структуру и становилось прочнее стали — и поэтому являлось идеальным материалом для космических абордажей и космической войны вообще. Некоторые отсталые планеты Великого Кольца выпускали цельнодеревянные космические корабли и станции, без единого металлического элемента. Ходили слухи, что на давно погибших темных инфернальных мирах из дерева строились целые флоты звездолетов-завоевателей, астронавты которых были вооружены деревянными мечами и луками. В эти слухи никто не верил, конечно.

     

     Поскольку в корпусе атакуемого корабля инфернальных атлантидов уже зияли многочисленные пробоины, задача нападавших изрядно облегчалась — им не пришлось взрывать входные люки или что-нибудь в этом роде. С корабля на корабль были перекинуты с полдюжины трапов, штормтрапов и полутрапов, по которым хлынула целая орда тормансианских Серых Ангелов.

     

     Давным-давно, в далекой солнечной системе, в эпоху темных веков старой Земли, Серые Ангелы были секретным обществом борцов за справедливость, которые отнимали сокровища у богатых и раздавали бедным. Когда же гангстерские предки тормансиан вздумали бежать в глубины Вселенной, несколько членов организации тайно проникли на корабли беглецов, чтобы защищать насильно увозимых с Земли слуг и рабов. Они же заново возродили секретный орден на Тормансе и приняли самое активное участие в антиолигархической революции. После победы восстания почетное имя Серых Ангелов было присвоено элитной гвардейской дивизии космических коммандос, один из отрядов которой был приписан к «Нежной Смерти». Сама же оригинальная организация была разоблачена, разгромлена и уничтожена новым режимом за правотаэлистский уклон и связь с чагасофашистским инопланетным центром. В каком-то смысле, это было неизбежно — прежние Серые Ангелы были пережитком темной инфернальной эпохи, когда борцы за свободу были вынуждены скрывать свою истинную сущность. Их время прошло; им не была места в новом, прекрасном, освобожденном мире. Новые Серые Ангелы сражались с открытым забралом. Иногда в переносном смысле — как сейчас, например, когда им пришлось облачиться в бронестеклянные шлемы.

     

     — Абордаж? — переспросил капитан Арадачи, выслушав новый доклад. — Кажется, мы простились с этим миром раньше назначенного срока… Да! Отлично! Если мы даже и не победим, то сможем подороже продать свои жизни! Заберем с собой в преисподнюю как можно больше этих ублюдков! Старпом, прикажите поднять все уцелевшие истребители!

     

     Старший помощник добросовестно передал приказ по командной цепочке и только потом осмелился уточнить:

     

     — Но какой в этом смысл, сэр? Если красный звездолет прикрыт силовым полем…

     

     — Вот и проверим, как далеко оно простирается, — кивнул капитан. — Что там еще?

     

     — «Джозеф Конрад» оторвался от нас, — доложил другой офицер. — Альбионские пленники вырвались на свободу и захватили ангар с десантными челноками!

     

     — Жалкие трусы, — презрительно усмехнулся Арадачи. — Подлая раса мятежных предателей. Пусть бегут. Все равно им далеко не уйти. Разберемся с ними потом.

     

     — Истребители в открытом космосе! — объявил старший помощник.

     

     — Пусть попробуют расстрелять абордажные трапы! — немедленно отозвался капитан и повторил: — Проверим, как далеко простирается силовое поле коммунистов…

     

     Так далеко силовое поле «Нежной Смерти» не простиралось. Под метким огнем многоствольных автоматических пушек несколько абордажных галерей разлетелись в щепки — стальные, но все-таки щепки. Тормансиане, что не успели их покинуть, были выброшены в открытый космос. К сожалению, большая часть Серых Ангелов уже успела перебраться на «Ямато», где им пришлось иметь дело с совсем другим противником.

     

     Конфликт Англо-Ниппонской Империи Трех Миров с Новым Альбионом в земных королевских столицах (как в Токио, так и в Лондоне) рассматривали не как войну между государствами, а как полицейскую акцию по подавлению экстремистских мятежников. Именно поэтому против альбионских повстанцев были брошены не только обычные солдаты, но и самые настоящие полицейские — в том числе бойцы элитной токийской бригады «Цербер», имевшие немалый опыт борьбы с терроризмом и подавлению массовых беспорядков. По странной традиции, корни которой терялись во мгле веков и, скорей всего, не стоили выеденного яйца, офицеры «Цербера» носили древнюю немецкую униформу, почетное прозвище «панцеркопы» и пользовались немецким огнестрельным оружием. Именно оно и было пущено в ход, когда бойцы «Цербера» столкнулись в узких коридорах «Ямато» с авангардом Серых Ангелов.

     

     Без особого успеха. Как 9-мм, так и 8-мм пули не наносили межпланетным коммунистам никакого вреда, потому что каждый из них нес на себе генератор силового поля, снятый с робота СДФ. Серые Ангелы презрительно усмехнулись и открыли ответный огонь — из наркотизаторных пистолетов, потому как собирались захватить пленных, согласно приказам капитана Ма-Ри-Соль. И тоже потерпели неудачу. У панцеркопов не было силовых полей, но тонкие стеклянные пули, наполненные снотворным наркотиком, разбивались вдребезги при встрече со стальными нагрудниками, стальными шлемами и даже дыхательными масками из толстой резины. Командир Серых Ангелов оценил обстановку и осмелился нарушить приказ своего капитана (у него были на то специальные полномочия):

     

     — Захватим пленных в другой раз… Подарите им нежную смерть!

     

     Серые Ангелы отбросили бесполезные пистолеты и с пугающим лязгом извлекли из ножен страшные боевые кинжалы древнего Торманса. Каждый кинжал был покрыт пластинками стали, пружинисто отделявшимися от клинка подобно хвойной шишке с длинными чешуями. Такое оружие можно было вырвать только с внутренностями. При виде этих ножей у командира «Цербера» загорелись глаза. Пусть он носил стальной шлем и «шмайссер», но в глубине души всегда оставался самураем. В ножнах за его спиной вот уже много лет подряд покоился древний фамильный меч, изготовленный легендарным мастером из железнодорожной шпалы в разгар Второй Мировой Войны, но так и не успевший побывать в бою. Однако сегодня пробил его час!

     

     Клинки скрестились! Коридоры «Ямато» наполнились душераздирающим звоном мечей, заглушавшим даже свист убегавшей за борт атмосферы!

     

     В самые кратчайшие сроки солдаты противостоявших армий сделали два важных открытия — одно вполне предсказуемое, а другое — с точностью до наоборот.

     

     Как оказалось, метко брошенный кинжал Торманса легко пробивает даже толстую резиновую маску и почти наверняка убивает ее владельца — как и следовало ожидать.

     

     Как оказалось с другой стороны — к восторгу японцев и ужасу Серых Ангелов, медленный клинок самурайского меча относительно легко и просто проникает сквозь силовое поле и беспощадно поражает человека по ту сторону энергетического щита. Подобного никто не ожидал и предсказать не смог. Нет, совсем не от такого оружия пытались защитить своих космических путешественников изобретатели силового поля на Советской Земле!

     

     Теперь коридоры погибающего линкора наполнились не только лязгом клинков, но и густым багровым туманом, за плотной завесой которого терялись яростные вопли убийц и убиваемых.

     — Капитан, коммунисты отступают! Мы сломили их дух! — радостно доложил старший помощник «Ямато».

     

     Капитан Арадачи крепко задумался. Враг отступает, и это очень хорошо, но что будет потом? Скорей всего, как только последний красный десантник покинет «Ямато», «Нежная Смерть» выстрелит снова. И второго такого выстрела имперский линкор точно не переживет.

     

     Быть может, стоит приказать солдатам и панцеркопам преследовать Серых Ангелов? Ворваться на вражеский корабль на плечах тормансиан, продолжить сражение на борту «Нежной Смерти» — может быть даже захватить её! Но каковы шансы? Вряд ли высоки. Медленный клинок пробивает индивидуальное силовое поле, но как преодолеть силовое поле целого звездолета? Стоит ли вообще пытаться?

     

     Времени в обрез, нужно принять хоть какое-то решение…

     

     — Срочно свяжитесь с коммунистами и передайте — мы сдаемся! — скомандовал капитан «Ямато».

     

     — Но… — старший помощник не поверил своим ушам.

     

     — Вы меня слышали, коммандер! — Арадачи повысил голос на добрый десяток децибел. — Мы готовы сложить оружие и капитулировать! Передавайте немедленно! Это приказ! Императрица не осудит нас. Она поймет, что у нас не было другого выхода.

     

     Старший помощник с тяжелым сердцем подчинился.

     

     Не сразу, но приказ дошел до солдат и панцеркопов, оборонявших «Ямато» от инопланетного вторжения. К тому времени ремонтная бригада линкора перезапустила генератор искусственной гравитации, и на борту изрядно потрепанного корабля снова воцарилась такая привычная 1 «же». Поэтому оружие, бросаемое на пол сдающимися англо-японскими войсками, звенело особенно весело. Ошеломленные тормансиане не могли поверить в свой успех, но приняли внезапный поворот судьбы и военной удачи с немалым достоинством. Капитан Ма-Ри-Соль, получившая доклад о великой победе, только удовлетворенно кивнула. Она все сделало правильно. Ее имя будет высечено в Зале Славы Героев на планете Тор-Ми-Осс. Ее именем назовут звездолеты и целые миры. Ее… Но не будем опережать события.

     

     — Отправьте дополнительных бойцов и техников на борт корабля Атлантидов, — приказала невероятно гордая собой космическая воительница. — Пусть возьмут все отсеки и системы под контроль. Растяните пузырь силового поля на оба корабля, пока «Ямато» окончательно не развалился. Восстановите абордажные туннели. И приведите ко мне вражеского капитана — хочу с ним потолковать.

     

     Тормансианские офицеры кинулись исполнять полученные приказы. Не прошло и часа, как большая их часть была выполнена. Теперь уже англо-японцам пришлось играть роль покорных пленников — не только бросать оружие, но и послушно спускаться в грузовой трюм своего звездолета. Все уцелевшие старфайтеры столь же послушно вернулись в ангар «Ямато», а их пилоты присоединились к другим капитулянтам. Силовое поле «Нежной Смерти» растянулось в два с лишним раза и теперь охватывало сразу два корабля. Поэтому ничто не помешало капитану Арадачи и его бдительному конвою перебраться через деревянный туннель на борт тормансианского звездолета и предстать перед строгими очами капитана Ма-Ри-Соль. Два капитана впервые встретились лицом к лицу и теперь с нескрываемым любопытством рассматривали друг друга. «Он мог быть одним из нас», — подумала Ма-Ри-Соль. И действительно, Роберто Арадачи, такой же яркий представитель смешанной англо-японской элиты, как и его госпожа, мог бы запросто сойти за своего на Тормансе — планете, населенной потомками американских гангстеров и муравьиных азиатских социалистов.

     

     — Добро пожаловать на борт «Нежной Смерти»! — Ма-Ри-Соль первой нарушила молчание. — Жаль только, что наша встреча проходит в подобных обстоятельствах. Право, вам не стоило идти на поводу у ложных понятий о феодальной верности и доводить свой корабль и свой экипаж до такого состояния. Надеюсь, теперь вы понимаете, что этого ужасного кровопролития можно — и нужно было избежать.

     

     Арадачи молча выслушал перевод, но в ответ произнес совсем не то, чего ожидала тормансианская победительница:

     

     — Вы удивительным образом напоминаете мою императрицу. Вы могли быть ее родной сестрой.

     

     — Если это был комплимент… — начала было слегка удивленная Ма-Ри-Соль, однако капитан Арадачи не позволил ей договорить:

     

     — Но ты не она.

     

     В следующее мгновение его лицо исказилось от целого шторма прорвавшихся наружу чувств, где было все — ярость, ненависть, торжество и многое-многое другое, сопровождаемое душераздирающим победным воплем:

     

     — БАНЗАЙ!!!!!!!!!!!!! 11111111

     

     — Убейте его! — завизжала побледневшая Ма-Ри-Соль, которая мгновенно все поняла. — Убейте его прямо сейчас!!!

     

     Чешуйчатый кинжал, метко брошенный одним из офицеров «Нежной Смерти», пробил стеклянное забрало шлема, угодил точно в левый глаз Арадачи — и капитан «Ямато» с грохотом рухнул на стальной пол, разбрызгивая кровь и мозги.

     

     И больше ничего не случилось.

     

     — Он был готов умереть вместе с нами! — Ма-Ри-Соль в бешенстве повернулся к командиру конвоя. — Вы привели на борт нашего корабля фанатика-самоубийцу!

     

     — Этого не может быть! — в свою очередь побледнел командир Серых Ангелов. — Мы тщательно обыскали его! Трижды просветили рентгеновскими лучами! Разобрали скафандр на мелкие детали и собрали снова! Никакого скрытого оружия, взрывчатки или ядов! Он даже чихнуть вирусами в вашу сторону не мог!

     

     — Тогда что это было? — недоуменно пробормотала Ма-Ри-Соль. — Он собирался убить нас. Это намерение кристально ясно читалось в его глазах. Я не могла ошибиться! Отнесите труп в безопасное место и осмотрите его снова!

     

     Нет, капитан Ма-Ри-Соль не ошиблась.

     

     И офицер Серых Ангелов тоже не ошибался. На теле капитана Арадачи не было не единого грамма взрывчатки или другого смертоносного оружия. Англо-японский командир был облачен в самый обычный и безопасный для окружающих космический скафандр.

     

     Чудовищный заряд взрывчатки остался на борту «Ямато», в запечатанном арсенале линкора, среди прочих ракет и снарядов, где на него никто не обратил внимание. А Большая Красная Кнопка, приводившая заряд в действие, находилась в грузовом трюме, рядом с динамиком корабельной связи. На волну которой был настроен радиопередатчик в скафандре капитана Арадачи — стандартный радиопередатчик, не вызвавший у победителей никаких подозрений.

     

     Старший помощник «Ямато», запертый в трюме с другими пленниками, тут же занял пост у динамика и, как только услышал приказ своего капитана, немедленно ударил по кнопке. Часовой механизм был настроен на 1-минутную задержку — на тот случай, если обстоятельства внезапно изменятся, командир корабля передумает и отдаст новые приказы.

     

     Но покойный капитан Арадачи уже никак не мог передумать.

     

     Всепожирающая ударная волна термоядерного взрыва ринулась во все стороны. В черном небе Горгоны уже не в первый раз за этот длинный день как будто взошло второе солнце — ярче тысячи обычных солнц и ярче миллиона железных звезд. Среди прочих наблюдателей за этим рукотворным восходом следила Виктория-Мако Аматерасу-Виндзор, лучшая многих понимавшая, что означает этот взрыв — смотрела и чувствовала, как ее душат слезы ярости и беспросветного отчаяния.

     Сержант-пилот Колетт Ферро увела десантный челнок за горизонт — подальше от «Ямато», «Нежной Смерти» и мрачной равнины, на которой валялся таинственный спиралодиск из Туманности Андромеды. За горизонтом простирался самый настоящий океан — огромный, страшный, пугающий. Маленький кораблик несся над ленивыми черными волнами — такими же черными, как и почти все на этой проклятой планете; луч носового прожектора метался из стороны в сторону, пытаясь обнаружить хоть какой-то клочок твердой земли, пригодный для посадки. И когда Ферро была почти готова повернуть назад — баки с топливом стремительно пустели — такой клочок наконец-то показался на горизонте. Совсем небольшой островок, согласно показаниям радара — примерно три на три километра. Челнок описал над островом круг почета и не сразу, но нашел удобное место для посадки — более-менее ровную площадку, окруженную странными деталями местного пейзажа — на первый взгляд, каменными полукруглыми валунами (разумеется, черными). Когда смолкли двигатели, и пассажиры выбрались наружу, то обнаружили, что остров покрыт вовсе не валунами, а таинственными невысокими деревьями, увенчанными круглыми черными шляпками. Проще сказать — гигантскими грибами.

     

     — Как говорил один из моих любимых персонажей, природа всегда найдет выход! — заметил доктор Остин Фергюсон.

     

     Доктор Фергюсон, офицер медицинской службы Нового Альбиона, был одним из самых ценных членов экипажа, спасенных с погибающего «Джозефа Конрада». Сержант Дуэйн Хикс, переживший несколько стратегических кампаний, конфликтов низкой интенсивности и других военных приключений, понимал это, как никто другой. Круглый, как шарик, доктор, казалось, не ходил, а катился по твердой земле, и, благодаря низко расположенному центру тяжести, более-менее прекрасно чувствовал себя на поверхности Горгоны.

     

     — При двух с лишним «же» деревья не могут быть слишком высокими, — продолжал Фергюсон. — Я бы сказал, что эти грибы идеально вписываются в местные условия. Широкая шляпка помогает им впитывать инфракрасные лучи железной звезды… впрочем, сейчас это неважно. — Доктор бросил взгляд на горгонское небо, по-прежнему усыпанное многочисленными звездами. — Как там сказал капитан Хеллборн — прошло четырнадцать лет? Знаете, сержант, я всего лишь доктор медицины, а не астроном, но перед тем как оказаться на борту «Конрада», прошел стандартную базовую подготовку офицеров космического флота. И вот я стою здесь, в двух световых годах от Земли, смотрю на это небо и понимаю, что с ним что-то не так. Ничего не хотите рассказать мне, мистер Хикс?

     

     Хикс ответил не сразу. Сержант и доктор стояли чуть в стороне от остальных членов команды, покинувших челнок, чтобы испытать сомнительное удовольствие — подышать свежим горгонским воздухом под давлением в 1,4 атмосферы. Воздух был действительно свеж — 19 градусов Цельсия. По меркам этого мира — адская жара. Как и мечтала Джанетт Васкес, они действительно приземлились довольно близко от экватора.

     

     — Капитан Хеллборн приказал мне молчать, — наконец-то соизволил ответить сержант. — И я все еще надеюсь отыскать его и выручить. Я у него в долгу.

     

     — Но его пока что здесь нет, — мягко напомнил доктор Остин. — Теперь командуете вы. Вы принимаете решения, вы отвечаете за этих людей — ну и так далее.

     

     — Разве не вы, сэр? — удивился Хикс. — Вы старше меня по званию, и я полагал, что…

     

     — Нет, — решительно отрезал доктор. — Давайте каждый будет заниматься своим делом. Я буду выписывать таблетки и ставить градусники, а вы — руководить военными операциями. Что же касается истинной даты на календаре — вряд ли в настоящий момент она имеет какое-то значение. Поэтому я не стану заставлять вас нарушить приказ капитана. Хоть и боюсь, что нам еще придется вернуться к этому разговору. А пока — командуйте, сержант!

     

     На том и порешили.

     

     — Расставить посты, — принялся распоряжаться Хикс, — всем глядеть в оба. В этих грибных джунглях может скрываться кто угодно. Васкес, под твою ответственность.

     

     — Будет сделано, сержант.

     

     — Хадсон, садись на радио, слушай эфир, — продолжал новоиспеченный командир. — Только слушать, не вздумай ни с кем говорить без моего разрешения.

     

     — Вас понял, сержант. Сделаю все в лучшем виде.

     

     — Ферро, возьми помощников, натяните маскировочную сетку на корабль. Мы здесь задержимся на какое-то время.

     

     — Так точно, сержант.

     

     — Гриффин, проверь запасы еды на борту — вода, сухие пайки и так далее. Бенсон, пересчитай боеприпасы. Доктор Фергюсон, проверьте состояние медикаментов и медицинских инструментов. Когда закончите, помогите Гриффину…

     

     Короче говоря, работы хватило на всех.

     

     — Еды и воды хватит дней на шесть, максимум на неделю, — доложил некоторое время спустя рядовой Гриффин.

     

     — Всего? — поразился Хикс. — На борту должен быть запечатанный аварийный запас.

     

     — Запас на месте, — подтвердил Гриффин, — но док Фергюсон рассчитал порции, которые нам необходимы, чтобы не загнуться на этой планете. Шесть дней.

     

     «Шесть дней — а что потом?» — само собой задумался Хикс.

     

     — Васкес, собирай команду. Нужно прочесать эти джунгли. Хадсон, чтобы-нибудь слышно?

     

     — Пока только помехи, треск и прочая статика, босс.

     

     — Продолжай слушать, не отвлекайся.

     

     — Понял.

     

     Отряд под командованием Васкес добрался до берега и благополучно вернулся обратно, никого и ничего не встретив на своем пути. Повсюду были одни сплошные грибы, едва превышавшие человеческий рост и стоявшие недостаточно плотно, чтобы мешать продвижению пришельцев с Нового Альбиона. Насколько могли судить разведчики, на грибах или у их подножий, в мягкой и влажной почве, никто не гнездился. В грибных джунглях царила мертвая тишина. На берегу океана, который простирался до самого горизонта, тишину нарушали ленивые черные волны, как будто из последних сил накатывавшиеся на черно-песочный берег — неудивительно, при двух с лишним «же"-то. От нечего делать Васкес зачерпнула в опустевшую фляжку немного прохладной морской воды и принесла доктору, благо других водяных источников на своем пути не встретила. Фергюсон соорудил микроскоп из двух оптических прицелов и провел предварительный анализ добычи. Результаты превзошли все ожидания.

     

     — Рекомендую кипятить, после чего эту воду можно пить с чистой совестью, — объявил док. — Чуть позже я попробую собрать опреснитель, но пить можно и так. Проблемы с почками у вас появятся через год, не раньше.

     

     — А разве морская вода не должна быть соленой?! — Дуэйн Хикс чувствовал себя очень глупо, когда задавал этот вопрос.

     

     — На Земле — безусловно, — охотно согласился Фергюсон. — И даже на Новом Альбионе, и на многих других известных нам планетах. Но мы не на Земле. Горгона — очень старый, невероятно древний мир — каким и должен быть мир в системе железного солнца. Прибавьте к этому двойную гравитацию. Полагаю, здешняя морская соль давным-давно осела на дно океана… [1]

     

     — Теперь бы еще с едой разобраться, — задумчиво пробормотал сержант.

     

     Хикс и Фергюсон дружно, как по команде, повернулись в сторону ближайшего горгонского грибо-дерева.

     

     — Стоит попробовать, — согласился доктор, отвечая на незаданный вопрос сержанта.

     

     От грибного ствола десантным кинжалом был отделен кусок размером с голову молочного поросенка, тщательно рассмотрен под микроскопом и хорошо прожарен.

     

     — Пахнет как курица, — заметил Хадсон, на секунду выглянув из радиорубки.

     

     — Нам потребуется доброволец, — твердо заявил доктор Остин. — Только один. Не будем рисковать больше, чем того требуют обстоятельства.

     

     — Давайте я, — вызвался рядовой Гриффин. — Я с шести лет ходил с отцом в походы. Вы не представляете, что мне иногда приходилось жрать… Подшипник могу переварить!

     

     Несколько часов спустя Гриффин чувствовал себя прекрасно и даже потребовал вторую порцию.

     

     — Все-таки предлагаю выждать несколько дней, у нас пока достаточно оригинальной человеческой еды, — решил доктор. — Но уже сейчас могу сказаать, что прогнозы весьма и весьма утешительны! Сержант Хикс, можно вас на минутку…

     

     — Допустим, мы решили проблему с едой и водой, но вряд ли вы планируете основать на этой планете колонию и стать прародителем горгонского человечества, — добавил Остин Фергюсон, когда они остались наедине. — Да, я прекрасно помню, что признал вас командиром нашего маленького отряда, поэтому окончательное решение принимать вам — но все-таки считаю своим долгом спросить…

     

     И опять сержант Дуэйн Хикс ответил не сразу. Опустил на лицо инфракрасный прибор ночного видения и поднял глаза к небу. В небе снова висела железная звезда — у самого горизонта. Зловещее, косматое, пугающее чудовище…

     

     — В детстве я читал одну книгу, про космическую тюрьму на планете с повышенной гравитацией, — продолжал док. — Забавно, она так и называлась — «Космическая тюрьма». Уже в первые недели население планеты заметно сократилось. Конечно, там были старики и дети, а здесь — подготовленные солдаты…

     

     — Мне потребуются дополнительные мозги, — заговорил Хикс. — Васкес, Хадсон, Ферро! Всем собраться на борту машины!

     

     Хадсон забрался в броневик последним и захлопнул за собой стальную дверцу. Теперь никто из молодых бойцов не мог их подслушать.

     

     — Доктор знает правду — сам догадался, — объявил Хикс. — Поэтому при нем можно говорить свободно. Приступаем к мозговому штурму. Хадсон, услышал хоть что-нибудь?

     

     — Да! — радостно воскликнул капрал Билл Хадсон. — Гораздо больше, чем раньше. Смысл все еще не понятен, но начинаю различать отдельные слоги — пока еще не слова. Но там определенно кто-то уцелел. Знать бы еще, кто именно.

     

     — А какая разница? — пожала плечами Васкес. — У нас там нет друзей. Нам все равно, кто выиграл битву — имперасты или коммунисты. Чума на оба дома.

     

     — Кто бы ее не выиграл, он продолжит делать то, зачем явился на Горгону, — задумчиво проговорила Ферро. — Иначе во всех этих потерях и страданиях не было никакого смысла.

     

     — Точняк! — быстро-быстро закивал Хадсон. — Они снова полезут в андроманский… тьфу, язык сломать можно — в андромедянский звездолет. А следовательно…

     

     — А следовательно — задержатся на Горгоне еще на несколько дней — недель — или даже месяцев, — подхватил Хикс. — И тут на сцену снова выйдем мы! Леди и джентльмены, как мог бы сказать капитан Хеллборн, наши планы ничуть не изменились. Совершенно не изменились! Мы позволим врагам — красным или коричневым, без разницы — разобрать чужой звездолет, отберем у них трофеи и уберемся к чертовой матери с этой гребаной планеты. Она уже начинает действовать мне на нервы. Поэтому давайте думать, как провернуть наш маленький план самым надежным и наилучшим образом…

     

     _________

     [1] — оцените уровень антинаучного бреда.

     — Мы потеряли всех товарищей, что в момент взрыва находились за бортом корабля, — дрожащим голосом доложил инженер броневой защиты «Нежной Смерти». — Всех инженеров и техников, что работали на «Ямато». Даже десантников, снабженных личными генераторами силовых полей. Мощность взрыва была слишком высока, индивидуальная защита никак не могла выдержать такого напряжения. Только стационарный генератор нашего звездолета…

     

     Тормансианский инженер броневой защиты был последним героем этого дня, успевшим в последний момент изменить режим силового поля и спасти тормансианский корабль. Смелый самоубийственный план капитана Арадачи завершился полным и абсолютным провалом. «Ямато» прекратил свое существование, а «Нежная Смерть» — совсем наоборот.

     

     — Возблагодарим всех реальных и вымышленных богов, — пробормотала Ма-Ри-Соль. — Кто-нибудь из атлантидов уцелел?

     

     — Осталась десантная группа на поверхности планеты, — сообщил другой офицер. — Они поддерживали связь с основным кораблем до последнего момента. Они и сейчас там.

     

     — Свяжитесь с ними и еще раз предложите капитулировать, — после некоторых колебаний велела Ма-Ри-Соль. — Только капитулировать честно, без грязных предательских трюков. Возможно, гибель флагманского звездолета настроит их на позитивный лад.

     

     — Капитан, нас вызывает Бренн Бир с корабля «Катти Сарк»! — внезапно доложил связист. — Есть видеосвязь!

     

     — Подключайте, — кивнула Ма-Ри-Соль. — Бренн Бир? Рада вас видеть. Надеюсь, мы успели вовремя и наша помощь оказалась нелишней. Между прочим, поздравляю с повышением.

     

     — Как и я вас, — поклонился в ответ Бренн Бир, появившийся на главном переговорном экране. — Всегда знал, что вы далеко пойдете.

     

     Это была далеко не первая встреча двух достославных капитанов — первая состоялась много лет назад на Тормансе, где инженер Бренн Бир пребывал в составе советского экспедиционного корпуса и даже читал лекции в местной академии космического флота, в которой обучалась юная и восторженная кадет Ма-Ри-Соль.

     

     — Боюсь, нам потребуется еще немного вашей помощи, — продолжал Брен Бир. — «Катти Сарк» — наш корабль — надежно погребен под завалами. Не уверен, что мы сами сможем пробиться наружу.

     

     — Мы в вашем распоряжении, — согласно кивнула Ма-Ри-Соль. — Как только разберемся с последней горсткой атлантидов.

     

     — С последней горсткой? — недоуменно переспросил землянин.

     

     — Ах, да, вы еще не в курсе… — тормансианка коротко пересказала события последних нескольких часов. — О, а вот и ответ атлантидов! «МОЛОН ЛАБЕ, КАНТ». Ничего не понимаю… Что это значит?

     

     — Первые два слова — из высокого языка древней прекрасной божественной Эллады, — охотно пояснил Бренн Бир. — Последнее — англо-саксонский военный сленг времен ЭРМ. В последние дни мне особенно нечем было заняться, поэтому я посвятил несколько часов его изучению. Короче говоря, они отказались сдаться.

     

     — Где именно находится челнок атлантидов? — уточнила Ма-Ри-Соль, повернувшись к своим офицерам.

     

     — Прямо на корпусе спиралодиска, — доложил один из тормансиан.

     

     — Пытаются пробиться внутрь, — догадался Бренн Бир. — Да, все сходится. Вот почему они предательски напали на наш корабль. Атлантиды решили присвоить ценную находку… Они еще не представляют, с чем им придется столкнуться. Все их жалкие попытки заведомо обречены на провал. Только я знаю, как проникнуть в андромедянский звездолет!

     

     — Таким образом, — медленно произнесла Ма-Ри-Соль, — если на них упадет боеголовка УБТ, спиралодиск не пострадает?

     

     — Абсолютно не пострадает, — решительно кивнул Бренн Бир, но тут же осекся. — Что вы задумали?..

     

     — Они неисправимы, неизлечимы, — задумчиво добавила Ма-Ри-Соль. — Между прочим, что со вторым антлантическим кораблем? Который отвалился от их флагмана? — Ма-Ри-Соль имела в виду «Джозефа Конрада».

     

     — Медленно дрейфует в сторону планеты. Признаков жизни не подает, — прозвучало в ответ.

     

     — Не имеет значения, — капитан «Нежной Смерти» сверкнула глазами. — Теперь я понимаю, почему древние земляне немедленно уничтожили встреченный ими корабль Атлантидов вместе со всем его содержимым. Это чума, которую надо выжигать огнем! Им нет места в нашем мире. Приготовиться к двойному залпу! Огонь по моей команде! Сейчас!

     

     Казалось, Бренн Бир собирался как-то на это возразить, но ему решительно не хватало подходящих слов.

     

     Когда все было кончено, и «Джозеф Конрад» превратился в раскаленное облако радиоактивного газа — как и императорский челнок на поверхности спиралодиска, — Ма-Ри-Соль снова повернулась к Бренн Биру:

     

     — Будьте готовы встретить нас, капитан Бир. «Нежная смерть» идет на посадку…

     Прежде чем посадить звездолет на планету, капитан Ма-Ри-Соль приказала сбросить вниз еще одну бомбу УБТ. Точно спланированный взрыв разметал во все стороны груду камней, под которой была погребена «Катти Сарк». К тому времени, когда «Нежная Смерть» опустилась на равнину, капитан Бренн Бир и его люди уже выбрались на поверхность Горгоны и были готовы приветствовать своих друзей и спасителей с далекого Торманса.

     

     — Обойдемся без лишних церемоний, — довольно сухо отвечала Ма-Ри-Соль на восторженные вопли, горячие объятия и другие знаки внимания. — Поднимайтесь на борт. Мы отправляемся немедленно. Я доставлю вас на Землю. Эта планета начинает действовать мне на нервы!

     

     К сожалению, сержант Хикс не мог слышать этих слов — а иначе бы немедленно с ними согласился.

     

     — А как же спиралодиск? — удивился Бренн Бир. — Наш долг перед Землей, человечеством, наукой и Великим Кольцом Разума заключается в том, чтобы…

     

     — Ах, это, — поморщилась тормансианка. — Ладно, давайте заглянем в него. Только побыстрее. Как вы собирались проникнуть внутрь?

     

     — Это будет несложно сделать, — принялся объяснять Бренн Бир. — Прежде всего мы должны деполяризовать аволюнтарную протоиндукцию девитронных плазмакластеров…

     

     Некоторое время спустя, когда сборная команда землян и тормансиан стояла на корпусе серебряного звездолета из далекой галактики в круге света мощных прожекторов «Нежной Смерти», капитан Бир был уже не так уверен в себе.

     

     — Смахивает на входной люк, — констатировала Ма-Ри-Соль. — Полагаю, мы сможем обойтись без депиляции плазмакластеров.

     

     — Деполяризации, — машинально поправил ее командир «Катти Сарк». — Но это не значит, что мы не должны соблюдать максимальную осторожность! — вскинулся Бренн Бир. — Прошлые попытки проникнуть в спиралодиск…

     

     Ма-Ри-Соль презрительно отмахнулась и дала знак своим Серым Ангелам. Два дюжих тормансианина распахнули входной люк и нырнули внутрь. Чуть позже пришел доклад:

     

     — Здесь пустой коридор. На первый взгляд выглядит безопасно. Какие-то странные узоры на стенах…

     

     — Так чего же мы ждем?! — воскликнула Ма-Ри-Соль. — Вперед! Нас ждут великие дела и удивительные открытия!

     

     Бренн Бир безнадежно махнул рукой и на сей раз даже не попытался ее остановить.

     

     — Мы описали полный круг и снова вернулись к выходу, — не мог не догадаться капитан Бренн Бир, когда дружная команда исследователей описала полный круг и снова вернулась к выходу. — Но в этом нет никакой логики! Скорей всего, мы пропустили вход, ведущий дальше, во внутренние помещения корабля! Поэтому идем дальше… то есть обратно… короче, вы поняли. Удвоить внимание! Где-то здесь должна быть дверь — и мы ее обязательно найдем!

     

     Но им не позволили этого сделать. На очередном повороте из-за угла грянуло нечто, в чем бы опытный землянин прежних времен легко опознал автоматную очередь. Впрочем, у тормансиан и инженера броневой защиты Бренн Бира тоже был кое-какой опыт в данной области.

     

     — Сохраняем спокойствие! — объявил Бренн Бир. — Возвращаемся к выходу!

     

     Теперь автоматные очереди гремели у них за спиной. Неведомый враг, затаившийся во тьме замкнутого коридора, стрелял в спину гостям из далеких миров — и только разноцветные бронированные скафандры Советской Земли спасли тех от скорой и бесславной гибели.

     

     — Что это было?! — дрожащим голосом вопросила Ланди Аталь, когда сборная команда Великого Кольца выбралась наружу и торопливо захлопнула люк.

     

     — Огнестрельное пулевое оружие, которое действует под давлением пороховых газов, — охотно пояснил Бренн Бир. — Я сталкивался с таким на Тормансе… и в других мирах.

     

     — Теперь и я вспоминаю, — кивнула Ланди, — мне приходилось видеть подобное оружие в исторических фильмах, посвященных последним векам ЭРМ. Но… это же просто безумие! Неужели в нас стреляли пришельцы из Туманности Андромеды?! Разумные существа, построившие столь могучий корабль и пересекшие фантастическую бездну, разделяющую наши галактики?! Я не могу в это поверить! Это противоречит всему, что мы знаем! Порог Синед Роба…

     

     — Да заткнись ты уже! — рявкнула Ма-Ри-Соль. — Какие еще пришельцы из Туманности?! — она добавила несколько странных тормансианских слов. — Это недобитые атлантиды были! Из десантной партии «Ямато»! Те самые, что отказались сдаться и прислали нам ответ на греческом языке! Они спрятались в спиралодиске, когда мы сбросили на них бомбу! Это же так очевидно! А мы-то думали, что иногалактический звездолет надежно заперт, и им некуда деваться… Вот теперь точно некуда! Серые Ангелы, тащите сюда все, что у нас есть! Пластинчатые кинжалы и наркотические пули! ГВР — Газ Временной Радости и МЯСО — Метатель Яростной Смерти Огня!!! Мы выкурим их оттуда, заставим страдать и убьем, пока они все не умрут!!!

     

     Капитан Бренн Бир взирал на нее с нескрываемым восхищением. «Мы, земляне, слишком расслабились за века мирной жизни и безопасного существования, — думал он. — Мы — за редкими исключениями — разучились сражаться и отнимать чужие жизни даже тогда, когда от этого зависят наши собственные. Но там, на дальних границах цивилизации, у самого края инфернального войда, все еще пылает неугасимое пламя! Там живет последняя надежда и светлое будущее человеческой расы — светлое, потому что его освещают огонь грядущих сражений и сверхновые вспышки разрушаемых солнц!..»

     

     — Убивать?! — с нескрываемым ужасом воскликнула Ланди Аталь, и ее глаза округлились настолько, что едва не превратились в вертикальные овалы. — Но так же нельзя! Там же люди! Быть может, порочные и несовершенные, но все-таки люди!..

     

     — Вот именно, — охотно согласилась Ма-Ри-Соль.

     

     * * * * *

     

     Виктория-Мако Аматерасу-Виндзор медленно приоткрыла глаза — и не увидела ровным счетом ничего, кроме непрозрачной пелены бледно-молочного тумана. «Это временно», — решила она, призвав на помощь все остатки хладнокровия, — «очень скоро я окончательно приду в себя и зрение восстановится. А до тех пор…» До тех пор стоит восстановить память.

     

     Коммунистический звездолет, пришедший из глубин Вселенной, уничтожил имперский линкор «Ямато» и предложил капитулировать ей, императрице трех миллионов миров. Виктория-Мако ответила решительным отказом — и тогда красная сучка из внешнего космоса сбросила на нее бомбу, приближение которой засекли радары десантного челнока. Кто-то из спутников… кажется, это была Синтия Кромарти — она соображала быстрее других, положение обязывало, — предложила укрыться в чужом звездолете, который незадолго до сражения на горгостационарной орбите успешно пережил англо-японскую ядерную бомбардировку. Так они и сделали… а что было потом? Неужели на сей раз андромедянский (?) корабль не выдержал? И вот она лежит на холодном серебряном полу — контуженная, неподвижная, парализованная, умирающая…

     

     — Вижу, что вы очнулись, — внезапно произнес над самым ухом холодный чужой голос. — Очень хорошо. Нам есть о чем поговорить. Прошу прощения за беспорядок — или это вы должны просить прощения? Если я правильно понимаю, то именно вы были его причиной.

     

     Туманная пелена спала с глаз внезапно, как по волшебству. Потрясенная императрица узрела своего собеседника — и ее обычно стальные нервы на этот раз не выдержали.

     

     И тогда Виктория-Мако закричала.

     Как ни грустно было это признавать, продолжительный мозговой штурм не привел к оригинальным или нестандартным решениям.

     

     — Топлива едва хватит до материка, — твердо заявила Ферро. — Если только не найдем подходящее горючее на острове. Но я бы не стала на это рассчитывать.

     

     — Значит, соберемся с силами и летим обратно на материк, — пожал плечами Хикс. — Молимся, чтобы нас не засекли с орбиты. Бросаем челнок на берегу и дальше идем пешком. Молимся, чтобы по дороге нам не встретился кто-то похуже медуз и черных крестов. Подбираемся вплотную к равнине, где лежит спиралодиск и после короткой разведки бросаемся в бой. Если сумеем застать их врасплох — у нас неплохие шансы одержать верх…

     

     — Следовательно, мы должны поторопиться, — произнес доктор Фергюсон. — Потому что запасы еды ограничены, а этим грибам я недостаточно доверяю. Пеший переход при двух с лишним «же» выжмет из нас все соки. Если мы задержимся на острове еще на несколько дней… — он не договорил, но все и так его поняли.

     

     — Всем спать, — твердо решил Хикс. — Отправляемся завтра утром.

     

     Но задолго до утра его разбудил солдат, присланный дежурным начальником караула:

     

     — Сержант, в лесу кто-то есть! Наши детекторы движения кого-то засекли!

     

     Хикс с трудом оторвался от тюфяка. Двойная гравитация перманентно давала о себе знать.

     

     «Кто бы это мог быть? Неужели имперцы или коммунисты нас обнаружили?!» — думал сержант, лихорадочно собирая оружие и снаряжение перед тем, как выбраться наружу.

     

     — Там, — прошептал капрал Бенсон, в эту ночь отвечавший за охрану корабля. — Вон там что-то — или кто-то — движется…

     

     Хикс посмотрел в указанную сторону и ровным счетом ничего не увидел, несмотря на прибор ночного видения. Только набившие оскомину грибы. Нет, Хикс их так и не попробовал, но вот этот запах…

     

     — Они совсем близко, — добавил Бенсон. — Двадцать метров…

     

     Хикс вспомнил свои приключения на Ахероне и машинально посмотрел на небо. Потом под ноги. Черт их знает, откуда они на этот раз появятся.

     

     И как будут выглядеть.

     

     — Медленно ползут, — заметил рядовой Гриффин — он тоже был здесь.

     

     — Может и в самом деле ползут, — хмыкнул Бенсон. — При здешней-то силе тяжести… Тут определенно не полетаешь. Конечно, они могут ползти и под землей. — Капрал как будто прочитал мысли Хикса, и сержант собирался было похвалить Бенсона за сообразительность, но не успел. Автоматная очередь, сопровождаемая воплями ужаса, грянула у них за спиной. Морпехи узнали голос Хадсона — он стоял на посту по другую сторону челнока:

     

     — Что, опять?! БРРРР! Куда лезешь, урод?! БРРРРРР! Ублюдок, мать твою!!! — Хадсон снова пустил в ход испытанные временем реплики. — Хочешь меня трахнуть?! Я тебя сам трахну!!! БРРРРРРРРРРРР!

     

     — Гриффин, держать периметр! — приказал Хикс, бросаясь на помощь товарищу. — Бенсон, поднимай остальных! Общая тревога!

     

     «Неужели опять кресты и медузы?!» — думал сержант на бегу.

     

     Как оказалось — нет.

     

     В зеленом колдовском свете прибора ночного видения сержант Хикс разглядел нечто, что затруднился бы описать, если бы ему пришлось докладывать о новом противнике вышестоящему начальству. К счастью, самым высокопоставленным начальником в данном секторе был он сам. Поэтому сержант просто встал рядом с Хадсоном и поддержал соратника автоматным огнем. Не прошло и минуты, как к ним присоединилась Васкес со своим смарт-пулеметом. Стоя плечом к плечу, три товарища опустошали магазин за магазином, пока враг не замер на месте — то ли смертельно раненый, то ли мертвый.

     

     — Что это было, мать твою?! — выдохнула Васкес. — И откуда он взялся? Прятался в лесу, что ли?

     

     — А я почем знаю?! — огрызнулся Хадсон. — Наверно, из моря выполз. Вдруг как полезет на меня, ну я ему и врезал… — Он явно собирался добавить еще что-то, но теперь выстрелы загрохотали с той стороны, где на посту оставался Гриффин. И почти одновременно — с третьего поста, на условно-восточной стороне. Минуты две спустя альбионские морпехи, занявшие круговую оборону, стреляли уже во все сторны сразу.

     

     Новые враги по-прежнему плохо поддавались описанию. Какая-то мешанина щупальцев и тентаклей. Скорей всего, Хадсон был прав, и они в самом деле вышли из моря. Нечто вроде чудовищных спрутов, которые могли передвигаться по твердой земле. К счастью — если можно так сказать, — они не пытались атаковать пришельцев из космоса электричеством, как черные кресты и медузы. «Всего лишь» хлестали людей своими длинными щупальцами — с переменным успехом. Одному из солдат с треском переломали все кости, другому и вовсе снесли голову метким ударом. И они все прибывали и прибывали.

     

     — Ферро, заводи корабль! — скомандовал Хикс, когда понял, что лагерь не удержать. На этот раз помощи и подкрепления ждать неоткуда, и запасы патронов пополнить негде, а ведь впереди еще встреча с имперцами или непальцами из 43-го века. — Все на борт! Стартуем немедленно!

     

     Едва последний морпех оказался внутри челнока, как Ферро тут же оторвала кораблик от земли. Но не сумела поднять его достаточно высоко:

     

     — Нас что-то держит! — закричала летчица. — Не могу оторваться!

     

     — Это они! — завизжал Билл Хадсон, выглянув наружу — десантная аппарель еще не успела закрыться. — Они схватили нас щупальцами!!!

     

     В последовавшие секунды сержанту Хиксу пришлось прыгнуть выше головы — пусть и не совсем в буквальном смысле.

     

     — Ферро, открой аппарель обратно!!! Хадсон, сбивай блокираторы!!! Васкес, продолжай стрелять! Ферро, наклони корабль!!! — командовал Хикс, метаясь из угла в угол грузового отсека.

     

     Десантный бронеавтомобиль медленно, но верно покатился вниз по наклонной плоскости, пока не выпал наружу, по дороге срезая тентакли горгонских монстров, пытавшихся захватить убегающий корабль — а несколько секунд спустя рухнул в самом сердце грибных джунглей, успешно взорвался и на какое-то время превратил островок в хорошо прожаренный ад.

     

     — Корабль свободен! — доложила Ферро и погладила висевшую на поясе кроличью лапку.

     

     — Все, уходим отсюда! — выдохнул Хикс. — Курс на материк!

     Многострадальный входной люк из голубого серебра приоткрылся снова — и вниз полетели ГМО (Гранаты Моментального Очищения); следом хлынула тугая огнеметная струя. Капитан Ма-Ри-Соль все рассчитала верно: сразу с полдюжины врагов, затаившихся в засаде у входа, превратились в мертвые трупы. Серые Ангелы ворвались внутрь, стреляя во все стороны из трофейных англо-японских автоматов. Командир отряда осветил тела убитых врагов фонариком и удовлетворенно доложил:

     

     — Это они. Точно такие шлемы и доспехи носили бойцы, с которыми мы столкнулись на «Ямато». Вот и оружие… Да, это они. «Панцеркопы» — так они себя называли. Один из них упомянул это прозвище, когда сдавался в плен… то есть делал вид, что сдается. Теперь-то мы знаем, что они замышляли гнусное предательство и массовое самоубийство…

     

     — Неважно, — перебила его Ма-Ри-Соль. — Не давайте им передышки! Преследуйте их! Где-то в коридоре скрывается дверь, ведущая во внутренние отсеки спиралодиска!

     

     И тормансианская воительница снова оказалась права — Серым Ангелам улыбнулась удача. На этот раз «панцеркопы» не успели захлопнуть искомую дверь. Один из них лежал на пороге с тормансианской пулей в затылке. Пульсационный снаряд 10-мм калибра легко справилась с традиционным стальным шлемом.

     

     — Победа близка! — возликовала Ма-Ри-Соль, когда получила новый доклад. — Мы должны закрепить успех! Все вниз! Все, способные держать оружие, — уточнила она, бросив презрительный взгляд на остатки экипажа «Катти Сарк». Из всех землян только Бренн Бир смело шагнул вперед. Тормансианка кивнула ему и решительно нырнула в люк. Бренн Бир последовал за ней, как и все остальные тормансиане — потому что они не разучились сражаться и убивать.

     

     Увы, но за потайной серебряной дверью скрывалось нечто, что оказалось даже хуже замкнутого кольцевого коридора. Самый настоящий лабиринт, в котором атакующий отряд раздробился на отдельные группы, что очень быстро оторвались друг от друга и заблудились. В какой-то момент они даже перестали поддерживать связь.

     

     Случилось так, что два капитана, Ма-Ри-Соль и Бренн Бир остались вдвоем — совершенно одни, в полной темноте и неизвестности. В их пользу можно сказать лишь то, что они не испугались и не потеряли надежду.

     

     — Никудышные из нас полководцы, — осмелился заметить Бренн Бир. — Заблудились, оторвались от своих товарищей…

     

     — Я капитан звездного флота, а не туннельная крыса, — огрызнулась Ма-Ри-Соль. — Меня не учили сражаться в подобных условиях. Я бы вовсе не полезла сюда, если бы у нас — и у вас! — было чуть побольше подготовленных людей. О чем ты думал, когда привел на Горгону эту ясельную группу трусливых ботаников?! Надо было захватить «морских котиков», имеющих опыт войны с Глубоководными! Или хотя бы бойцов истребительных батальонов!

     

     — Мне не позволили, — глухо произнес инженер броневой защиты. — «Морские котики» нужны на Земле. Как и все остальные — меркурианские штрафники, Гвардия Геркулеса, Кровавые Вороны с Альграба, Пожиратели Радиации с Зирды, женские батальоны смерти с Явы и даже наемники из диких племен с Острова Забвения. Все, способные держать оружие. Потому что Глубоководные вернулись и собираются напасть снова. Председатель считал, что я справлюсь. Мы рассчитывали встретить на Горгоне разве что только глупых животных и мертвых андромедян. И уж точно не безумных пришельцев из Эры Разобщенного Мира… Мы даже с Торманса несколько легионов отозвали — или ты не заметила?

     

     — Я думала, что это всего лишь регулярная ротация — и вы вскоре пришлете новые войска, — растерялась Ма-Ри-Соль.

     

     — Обязательно пришлем, — криво усмехнулся Бренн Бир, — даже не сомневайся. Мы не бросим Торманс на произвол судьбы. Как и все остальные миры. Эта вселенная будет принадлежать нам — и никому другому. И горе тем, кто станет у нас пути. Потому что мы — люди, а Человек рожден править!

     

     Ма-Ри-Соль ответила далеко не сразу. Глубоко в ее душе зародилось сомнение, в ее голове роились зловещие планы.

     

     «Рожденный править». Тормансианка нисколько не сомневалась в этом, потому как и сама принадлежала к великому человеческому племени.

     

     Но кто сказал, что столица Империи Человека должна находиться на Земле?..

     

     Ма-Ри-Соль знала одну планету, куда более подходящую на эту должность. Древнюю и холодную, опаленную огнем бесконечных сражений, освещенную лучами умирающей красной звезды — но все еще живую. На наш век хватит.

     

     «Потому что мы рождены править».

     Ничего.

     Несмотря на свой относительно юный возраст, капитан Виктория-Мако Аматерасу-Виндзор была опытным боевым офицером. Ей неоднократно приходилось не только участвовать в сражениях, но и тщательно изучать последствия оных; как-то, высаживаться на покоренные планеты, усеянные мертвыми телами солдат и мирных жителей — как своих, так и чужих. Ее величество была давно и твердо привычна к хаосу, который остается на поле битвы, когда затихает последний выстрел. Викторию нельзя было удивить или испугать зрелищем лужицы расплавленных мозгов, вытекших из чьей-то головы, пробитой плазменным зарядом; оторванной рукой, свисающей с поперечной балки или, например, половиной тела, невозмутимо восседающей за рабочим столом бывшего владельца; неважно, верхней или нижней половиной: когда дрон-камикадзе накрывает вражеский штаб, обе возможности равновероятны. Но то был естественный и непредсказуемый хаос войны. Место, в котором она оказалась прямо сейчас, было чем-то другим. О хаосе не могло быть и речи — здесь чувствовался порядок и незримо присутствовал план.

     

     С геометрической точки зрения просторное и ярко освещенное помещение плохо поддавалось описанию — слишком много голубых серебряных граней. Декаэдр? Додекаэдр? Все может быть. Так или иначе, инопланетная геометрия была далеко не самым замечательной деталью раскинувшегося перед ней пейзажа. Совсем другое прежде всего бросалось в глаза — кровь, мертвые тела и отдельные части мертвых тел — руки, ноги, головы…

     

     Но совсем не так, как на поле битвы — хаотично разбросанные и перемешанные. Еще раз, здесь царил порядок. Виктории даже показалось, что она узнает те или иные лица — кажется, некоторые из этих людей не так давно служили под ее командованием…

     

     — Порядок? Разве что с вашей точки зрения, — продолжал тот же голос. — Столько уникальных образцов пришли в негодность!

     

     — Вы что, читаете мои мысли?! — почему-то сразу догадалась и удивилась Виктория-Мако. Эти слова дались ей нелегко — во рту пересохло, из горла вырвалась далеко не осмысленная фраза, а какой-то невнятный хрип. Но собеседник прекрасно ее понял:

     

     — Только эмоции, ясно читающиеся на вашем лице, — снисходительно уточнил владелец холодного голоса. — Это совсем нетрудно, с моим-то опытом. О! Прошу прощения, я совсем забыл представиться. Неудивительно, в моем мире так легко и просто забыть о светских манерах… — собеседник издал странный звук, в котором Виктория с немалым для себя удивлением опознала щелчок, какой обычно издают каблуки кавалерийских сапог. — Оберштурмбаннфюрер СС доктор фон Брюннер. Полагаю, мое имя ни о чем вам не говорит — как и мое прозвище, которое в прежние времена было известно немногим; «доктор Франкенштейн» — так меня называли. Не приходилось слышать? Нет? Неудивительно. Я никогда не стремился к известности, в отличие от таких моих коллег как доктор Менгеле или доктор фон Бодман.

     

     — Я… я никогда бы не подумала, что штурмбаннфюрер СС может выглядеть подобным образом… — растерянно пробормотала императрица трех миллионов миров.

     

     — Оберштурмбаннфюрер, — мягко поправил ее собеседник. — Вы уж простите мне эту маленькую слабость — даже сегодня, столько лет спустя, я все еще дорожу этим честно заслуженным званием.

     

     Прежде чем ответить, Виктория-Мако попыталась заново оценить окружающую обстановку.

     

     Просторное и яркое освещенное помещение — то ли кунсткамера, то ли холодильник мясной лавки. Повсюду мертвые человеческие тела и части тел — на хромированных столах, в стеклянных сосудах самых разных размеров и калибров; иные просто свисают с потолка на стальных крючьях. И вроде бы не только человеческие, но об этом пока нельзя судить достоверно. Где-то в самом центре этого удивительного рефрижератора стоит еще один хромированный стол, на котором возлежит сама принцесса — обнаженная, ничем не прикрытая и совершенно неподвижная. Вроде бы никак не связанная, но при этом абсолютно парализованная.

     

     А напротив нее то ли стоит, то ли даже парит в воздухе существо, прибывшее прямиком из полузабытых детских ночных кошмаров. Разумеется, плохо поддающееся описанию — как и положено добропорядочному ночному кошмару. Шар или сфера, метра три в диаметре, покрытая странной черно-серой субстанцией, на первый взгляд биологического происхождения — нечто вроде короткого животного меха вперемешку с острыми иглами, как у ежа или дикобраза; кое-где сквозь мех просвечивает чешуя, какую можно встретить у рыб или рептилий. Где-то в районе «экватора» сферу опоясывают многочисленные глаза, не менее двух дюжин — это глаза, никаких сомнений — как нарочно, багрово-красные, с беспросветными черными зрачками. Почти человеческие глаза, если особо не присматриваться — некоторые внимательные, другие сонные, полуприкрытые веками; прищурившиеся, моргающие; хотя, кроме размеров, ничего человеческого в них не было. Выше и ниже «глазного» экватора колышутся столь же многочисленные щупальца, как у осьминога — самых разных размеров, иные достигали в длину двух и более метров. Вот, вроде бы и все… непонятно только, где у этого существа рот, из которого снова доносится голос:

     

     — После того, как вы столь бесцеремонно подвергли мою скромную обитель бомбардировке, часть моих приборов пострадала. На восстановление уйдет какое-то время; именно поэтому я с вами всего лишь разговариваю, — и это вместо того, чтобы наслаждаться вашим, вне всякого сомнения, богатым внутренним миром.

     

     — Даже не хочу знать, что вы имеете в виду, — прошептала пленница.

     

     — Но обещаю вам, что непременно узнаете, — отвечало странное существо. — Это неизбежно. Еще никому из моих гостей не удалось избежать этой участи.

     

     — Летающая тарелка… штурмбаннфюрер СС… — Виктория-Мако попыталась заново переварить доступную информацию. — Неужели?!.. А мы-то думали, что этот корабль прибыл из Туманности Андромеды!

     

     — Туманность Андромеды? — совсем по-человечески фыркнул собеседник. — Вовсе нет. Родина этого корабля находится гораздо ближе, чем вы думаете. Нет, не на Земле. Увы, пусть даже научно-технический уровень Германского Рейха заметно опережал таковой у его противников, ничего подобного нам построить не удалось. Существа, что сконструировали этот звездолет, были рождены под светом горячей голубой звезды, с незапамятных времен известной на Земле как Наос — «Небесный Храм», как называли его древние греки. Арабские астрономы дали этому светилу прозвище Сухаил-Хадар, «Ревущая Ярость». Дзета созвездия Корма Корабля Арго — всего 1090 световых лет отсюда, плюс-минус. По Земле все еще бродили последние динозавры, когда эти существа построили свои первые космические корабли и принялись исследовать Вселенную. Как нашу Галактику, так и соседние; полагаю, и Туманность Андромеды они тоже посещали. Никогда не интересовался этим аспектом их деятельности — слишком далеко, а потому нерелевантно. Важнее всего тот факт, что однажды они заявились на нашу с вами Землю. Несколько миллионов лет назад — точная дата не имеет значения. Имеет значение то обстоятельство, что на Земле в те годы господствовали самые примитивные из наших обезьяноподобных предков, вряд ли заслуживающие гордое звание «разумные существа». И сей прискорбный факт изрядно огорчил наших гостей из созвездия Арго. Кстати, я называю их «аргонавты» — красиво, не правда ли? — их настоящее имя вы все равно не сможете понять или выговорить. Так вот, аргонавты на этом звездолете прибыли на доисторическую Землю и не нашли там ни единого разумного существа. И это стало для них очень серьезным ударом. Видите ли, аргонавты знамениты тем, что для поддержания жизни вынуждены питаться другими разумными существами. Нет, не в примитивном животном смысле — они их не то что бы едят и переваривают. Вовсе нет. Как бы это объяснить, чтоб вы поняли… Если аргонавт встречает человека, он извлекает из него мозг. Можно прямо сразу с отрезанной головой, так проще всего. Если операцию проводит настоящий мастер своего дела — а такие среди аргонавтов не редкость — человек, от которого осталась одна всего лишь голова, даже не успевает потерять сознание! Раз-два-три! — и вот голова уже погружается в специальную полость на теле аргонавта. Вот сюда, смотрите, — и Виктория-Мако с нарастающим ужасом увидела, как в «южном полушарии» парящей перед ней мехо-игольчатой сферы раскрывается нечто вроде большого кенгуриного кармана. Как раз подходящего размера, чтоб вместить человеческую голову. — Как вы уже догадались, именно это произошло со мной. Четыре с лишним тысячи лет назад, когда я так неосмотрительно заглянул в корабль аргонавтов. Но я не держу на них зла. Бедняги, им так нелегко пришлось… Когда аргонавты поняли, что на Земле нет достойной пищи, то укрыли свой звездолет в укромном месте и погрузились в спячку на несколько миллионов лет. И только в конце 19 века на их корабль случайно наткнулись тибетские монахи из монастыря Сангри-По… не приходилось слышать? Ну, неважно. Невежественные монахи не смогли до конца понять и оценить важность своего открытия, всего лишь сделали о нем запись в монастырской хронике. Вижу, вы уже начали догадываться о том, что произошло затем. Несколько десятков лет спустя эти хроники прочитал один полузабытый немецкий исследователь, который сразу понял, о чем идет речь. К сожалению, экспедиция в труднодоступную тибетанскую долину, где под толщей снега и льда покоился инопланетный звездолет, состоялась только в 1943-м году. Да, я был одним из членов этой экспедиции. Чтобы добраться до Тибета, нам пришлось прибегнуть к помощи японских союзников. Мы разбили в той долине лагерь и потратили несколько лет, чтобы докопаться до звездолета и истины… Да, несколько лет. Как нетрудно понять, к тому времени война была давно и прочно проиграна, и нам оставалось только молиться о том, чтобы победоносные союзники, слишком занятые дележкой трофеев в куда более цивилизованных частях планеты, не сразу обратили на нас внимание. Но вот наступил 1950-й год, и до нас дошли слухи, что китайские коммунисты начали наступление на Тибет. Мы не сомневались, что рано или поздно они до нас доберутся, поэтому решили, что следует поторопиться с раскопками — и, как это часто случается, когда неосторожная спешка доминирует над холодным расчетом, принялись совершать непростительные ошибки. Один из аргонавтов проснулся и сожрал вашего покорного слугу. Да, именно так. Не могу сказать, что это был приятный жизненный опыт — пусть даже впоследствии я многократно выиграл от такого развития событий. Видите ли, аргонавт тоже ошибся. Он был слишком ослаблен миллионолетним сном, страдал от голода, торопился… Поэтому ему не удалось поглотить мой разум и растворить его в своем. С точностью до наоборот. Это мне удалось захватить власть над его телом и переварить все его знания. И стать не только властелином существа, что стоит перед вами, но и господином этого могучего корабля.

     

     Я избавился от тех своих спутников, в которых больше в них не нуждался — лишь некоторых превратил в покорных слуг и телохранителей. Затем уничтожил монастырь вместе с монахами, чтобы избавиться от свидетелей — и покинул Землю. Не скрою, на первых порах я испытывал острый соблазн заново перекроить карту мира — бортовое оружие звездолета позволяло мне это сделать без особого труда, но потом отказался от этих планов. Мелкие земные проблемы более не интересовали меня. Ведь теперь мне была доступна вся Вселенная!!!

     

     Увы и снова увы — мне не удалось улететь далеко от Земли. Да, я поторопился. Несмотря на все полученные знания, мне все еще не хватало опыта. Мой серебряный звездолет попал в гравитационную ловушку Железной Звезды и застрял на этой планете. Теперь уже мне пришлось погрузиться в многовековую спячку, чтобы выжить.

     

     Время от времени я просыпался и исследовал свой новый дом. Я приручил глупых существ, живущих на этой планете — медуз и крестообразных электрических скатов — и подчинил их своей власти. Несколько веков спустя на Горгону прибыл новый звездолет с Земли — «Парус», так он назывался. С помощью своих преданных слуг я захватил в плен гостей с Земли и переварил их знания. К сожалению, мои жертвы тоже не знали, как покинуть Горгону, поэтому ничем не могли мне помочь. Примерно век спустя прибыл еще один земной звездолет — «Тантра» — но ему удалось бежать прежде, чем я тщательно спланировал его захват. Прошло еще несколько лет, и прилетел третий корабль с Земли — «Тинтажель». И снова я потерпел неудачу. Экипаж «Тинтажеля» слишком яростно оборонялся и погиб в огне. А потом на Горгону почти одновременно явились четыре звездолета сразу. «Катти Сарк» с коммунистической Земли, «Джозеф Конрад» с Нового Альбиона, «Ямато» из Англо-Японской Империи и «Нежная Смерть» с Торманса. Никого не пропустил? В этот раз мне удалось захватить предостаточно пленников на любой вкус. Некоторые из них были опытными учеными и инженерами; они знали, как модернизировать мой звездолет, чтобы вырваться из плена Железной Звезды и покинуть Горгону. И если бы не ваша ядерная бомбардировка… Неважно. Звездолет почти не пострадал. Я справлюсь. Очень скоро все системы будут восстановлены, и я смогу вернуться в открытый космос. Было приятно поболтать, ваше высочество. Некоторые из ваших японских предков были моими добрыми друзьями. — Существо внезапно перешло на архаичный, но все равно понятный японский язык. — Не бойтесь того, что вас ожидает. Когда ваш разум присоединится к моему, вас больше не будут беспокоить ваши прежние, мелкие и ничтожные планы. Вместе мы подчиним нашей власти столько миров, что их будет невозможно сосчитать и построим такую грандиозную империю, что перед ее блеском и могуществом склонится вся известная и неизвестная Вселенная!

     

     И никто в целом свете не посмеет оспорить сказанного мной.

     Как совершенно верно запомнила Виктория-Мако, именно коммандер Синтия Кромарти предложила своим спутникам укрыться в кольцевом коридоре спиралодиска, когда тормансиане сбросили свою УБТ-бомбу. Успели в самый последний момент, потому что императрица приказала достать из грузового отсека десантного челнока какой-то странный и весьма громоздкий контейнер, который ее солдаты с трудом пропихнули через входной люк серебряного звездолета. Люк захлопнулся, после чего корабль едва заметно тряхнуло. Однозначно, тормансианскому снаряду было очень далеко до ядерных бомб Англо-Японской Империи. Императрица, капитан Хеллборн облегченно перевели дух и расслабились…

     

     Не стоило им этого делать, потому что самое интересное только начиналось.

     

     Из потайных отверстий в узорчатой стене повалил невидимый газ — причем такой, с которым не справлялись фильтры скафандров. Люди принялись хвататься за горло и терять сознание один за другим. Разумеется, на Синтию газ не подействовал, но ее носовые детекторы пришли к выводу, что газ — снотворный. Поэтому девушка-робот сделала вид, что тоже лишилась чувств, дабы раньше времени не раскрывать свои возможности невидимым врагам.

     

     Потом в коридоре появились враги и принялись укладывать обездвиженные тела альбионских и англо-японских союзников на носилки.

     

     Синтия следила за развитием событий через полуприкрытые ресницы и немало удивлялась. (Да, она умела удивляться — это было частью программы. Так мисс Кромарти могла более успешно играть роль человека). Таинственные похитители очень сильно напоминали японских панцеркопов из отряда «Цербер», что находился — и, скорей всего, погиб — на борту имперского линкора «Ямато». Древняя немецкая униформа, стальные шлемы времен Второй Мировой Войны, черные стильные газовые маски, «маузеры» и «шмайсеры»… Но нет, эти новые враги почти наверняка не принадлежали к слугам англо-японской императрицы. Их выдавали мелкие детали и архаичный немецкий язык — пусть они обменялись едва ли десятком слов, но Синтия без малейших усилий опознала этот диалект.

     

     «Все страньше и страньше», — как могла бы сказать по такому поводу Алиса Плезенс Лидделл.

     

     Синтия была девушка разумная, поэтому она не верила в старинные легенды про нацистов, которые бежали с Земли на летающих тарелках. У этой странной ситуации должно было быть простое и логичное объяснение, просто мисс Кромарти пока его не видела. Посему она продолжала играть роль спящей красавицы, пока ее тащили по коридорам и лабиринтам, все дальше и дальше погружаясь в недра корабля.

     

     Потому что где-то в самых темных глубинах ее искусственного кибернетического мозга скрывалась Главная Директива Номер Один:

     

     «1. Проникнуть в инопланетный корабль на поверхности планеты ЛВ-999;

     2. Как можно более подробно изучить его секреты, тайны и скрытые механизмы;

     3. Вернуться на Новый Альбион и доложить о полученных результатах местному резиденту корпорации Вейланд-Ютани».

     

     С некоторых пор мисс Кромарти не была уверена насчет третьего пункта программы — что, если Новый Альбион тоже принадлежит пост-непальским коммунистам, которые отменили на планете частную собственность? Но с ответом на этот вопрос можно было повременить до возвращения домой. До тех пор нужно сосредоточиться на втором пункте задания, поскольку первый уже выполнен. Она внутри. Поэтому Синтия продолжала неподвижно валяться на носилках и спокойно запоминать дорогу. Она не сопротивлялась и даже не вздрогнула, когда с нее сорвали одежду, уложили на холодный хромированный стол и вкололи еще одну порцию снотворного наркотика, на сей раз не газообразного, а жидкого. Потом люди в древней немецкой униформе оставили ее в покое и удалились в неизвестном направлении. Синтия терпеливо дождалась, пока их тяжелые шаги не погаснут вдали, и приоткрыла глаза.

     

     Она находилась в точно в такой же многогранной холодильной комнате, как и Виктория-Мако, пусть даже не знала об этом. На борту серебряного звездолета было несколько подобных холодильников. Опытный глаз андроида и оперативная память подсказали ей, что комната перевернута верх дном — как и весь дисковидный корабль. Скорей всего, здесь недавно наводили порядок и еще не успели устранить все следы разгрома, причиненного имперской ядерной бомбой. Кое-где на полу сверкали осколки битого стекла и пятна крови. И, разумеется, повсюду красовались мертвые тела и части мертвых тел. Мисс Кромарти тут же узнала немало лиц — это были альбионские морские пехотинцы, пропавшие без вести после сражения с черными крестами и медузами. Не исключено, что их вживленные датчики продолжали транслировать сигналы на уже не существующий «Джозеф Конрад». Неважно. Поиски пропавших бойцов завершены, но им уже ничем не помочь.

     

     Были здесь и живые — на соседних столах были аккуратно разложены тела капитана Томаса Хеллборна и телохранителей англо-японской принцессы. Синтия окинула их пристальным взглядом, но тут же равнодушно отвернулась.

     

     Потому что в Первой Директиве ничего не говорилось про защиту или безопасность экипажа «Джозефа Конрада» или его случайных союзников. Они не имели никакого значения. С этими людьми можно сотрудничать, их можно использовать, но в конце концов от них все равно придется избавиться. Не сегодня, так завтра; не ей, так кому-нибудь другому.

     

     Синтия спрыгнула со стола и обошла помещение по сложному маршруту. Кроме мертвых или живых спящих тел здесь больше не было ничего интересного, поэтому девушка-робот направилась к выходу. На сей раз вход/выход не был замаскирован и даже не был заперт. Мисс Кромарти ощутила на своей сверхчувствительной коже луч фотоэлемента, который сработал при ее приближении. Серебряная дверь с легким скрипом (очевидно, покосилась после ядерного удара) скользнула в сторону. За порогом на посту стояли два стражника в древних немецких шинелях. Они удивленно повернулись ей навстречу, но ничего не успели сказать или сделать — Синтия оглушила их двумя аккуратными и точно рассчитанными ударами. Не убить, только оглушить. Мисс Кромарти окинула взглядом ярко освещенный пустой коридор с голубыми серебряными стенами, склонилась над ближайшим поверженным врагом и рявкнула с идеальным берлинским акцентом середины ХХ века, который почерпнула из своей колоссальной базы данных:

     

     — Имя, звание, личный номер, номер воинской части! Быстро!

     

     Теперь она могла как следует рассмотреть своих пленителей. Да, расовый тип соответствует германцам середины ХХ века… но что может означать этот нездоровый землистый цвет лица? После болезни, что ли? Неужели действительно древние нацисты? Интересно, сколько веков они провели в анабиозе?..

     

     Солдат, к которому обратилась Синтия, ничего не ответил. Только прохрипел нечто совершенно неразборчивое даже для тонких ушей боевого андроида, а потом на его губах запузырилась омерзительная бледно-розовая пена. Мисс Кромарти резко повернулась ко второму часовому, но ничего не успела сделать — тот пропустил меж зубов добрую порцию аналогичной пены и неподвижно замер. Понятно. Эти солдаты не из тех, что сдаются и сотрудничают при допросе. Если ей повезет захватить других пленников, нужно действовать осторожно и первым делом отобрать скрытую в ротовой полости капсулу с ядом. Синтия хладнокровно раздвинула челюсти ближайшего трупа — ага, точно, вот и остатки ампулы. Будем иметь в виду. Мисс Кромарти отряхнула руки и осмотрела трофейное оружие. Автоматический «Маузер» образца 1932 года, две штуки. Удивительное рядом. Но и истина должна быть где-то тут же! В карманах ничего полезного, никаких документов. Ладно, пора уходить отсюда. Пустой коридор тянулся в обе стороны. Налево? Нет, оттуда ее принесли, там вроде ничего интересного нет. Значит, направо.

     

     Синтия прошла двадцать с небольшим метров, завернула за угол и тут же наткнулась на одного старого знакомого, которого сопровождала совершенно незнакомая дама, смутно напоминающая императрицу Викторию. Разумеется, это были капитан Бренн Бир и капитан Ма-Ри-Соль.

     

     — Товарищ Брен Бир! — Синтия немедленно натянула на лицо одну из своих лучших улыбок. — Вы не представляете, как я рада вас видеть!..

     

     — Стой на месте! — неожиданно для нее заорал Бренн Бир, поднимая оружие. — Не смей ко мне подходить, предательница!

     

     — Кто эта голая сучка? — капитан Ма-Ри-Соль все глубже погружалась в бездну инферно (то есть свою природную стихию) и потому не считала нужным стесняться в словах и выражениях. — Ты ее знаешь?

     

     — Она представилась как «социолог-лингвист Синтия Кромарти» с корабля «Полярной Демократической Республики», — прошипел Бренн Бир. — Одна из этих преступников-атлантидов. Они прикинулись нашими друзьями, а потом сбросили на нас ядерную бомбу!

     

     — Но это были вовсе не мы, — очень мягко запротестовала Синтия, послушно остановилась и на всякий случай продемонстрировала пустые ладони. Хорошо, что она не захватила трофейные пистолеты. Возможно, она сможет усыпить бдительность подозрительных коммунистов. — На вас напал совсем другой корабль — линкор «Ямато» из так называемой Империи Трех Миров. Они ведь и нас атаковали…

     

     — Ты лжешь, — отрезал Бренн Бир. — Ничего не хочу слышать.

     

     — Но вы обязаны меня выслушать, товарищ Бир, — Синтия очень осторожно шагнула вперед. — От этого зависит успех нашей общей миссии и судьба всего человечества…

     

     Бренн Бир заколебался — он все еще не был готов стрелять в живого человека, но капитан «Нежной Смерти» не испытывала подобных сомнений. Грянул одиночный выстрел. Ма-Ри-Соль целилась в лицо мисс Кромарти, но тормансианка еще не успела привыкнуть к трофейному оружию, и потому 10-мм пульсационная пуля угодила в ключицу Синтии, чуть повыше правой груди. Девушка-робот отлетела к ближайшей стене. Из пробоины в ее теле брызнули золотистые искры и тугая струя густой бледно-молочной жидкости.

     

     — Что? — только и смогла выдавить из себя изрядно потрясенная Ма-Ри-Соль. — Что…

     

     — Сатанинское отродье, — прошептал не менее потрясенный и заметно побледневший Бренн Бир. — Ты не человек!!!

     

     — То есть как не человек?! — очень искренне возмутилась Синтия, пытаясь запустить внутреннюю диагностику и оценить масштаб повреждений. — Разумеется, я человек! Как вы могли так со мной поступить?!

     

     — Это человеко-машина, — с трудом выдавил из себя Бренн Бир и поднял свой автомат повыше. — Творение сатанистов из самых темных веков ЭРМ. Наши предки сражались с такими на ядерных руинах Старой Земли… Убей ее!!!

     

     Два автомата грянули одновременно, но Синтия уже успела оправиться от шока, вызванного прямым попаданием пульсационной пули и предприняла тактическое отступление. В смысле, бросилась бежать. В своем нынешнем состоянии она не рассчитывала справиться сразу с двумя стрелками, ведущими плотный автоматический огонь в узком коридоре. Еще одна пуля оцарапала ей левое плечо, остальные просвистели мимо. Мисс Кромарти завернула за угол, подхватила на ходу один из «маузеров» и нырнула обратно в холодильник. Притормозила, осторожно выглянула наружу, дождалась появления сладкой парочки противников и пустила длинную очередь вдоль коридора. Служебные андроиды военного образца редко промахиваются, но Синтия все-таки промахнулась, потому что вражеские пули задели несколько важных нервных центров и электронных узлов ее искусственного тела.

     

     — Нужно догнать и добить ее, — прохрипела Ма-Ри-Соль, опустилась на одно колено и сменила опустевший магазин. — Если секреты этого корабля попадут в руки атлантидов… страшно представить, что они могут натворить!!! Уж я-то знаю. Они убили половину моих товарищей и едва не погубили мой звездолет!

     

     — Склонен согласиться, — пробормотал Бренн Бир. Теперь и он перестал испытывать сомнения. Перед ним был не человек, а машина. Машину нельзя убить, как человека — только уничтожить. Все равно, что стрелять в черную медузу, марианского осьминога или опасного хищника с Острова Забвения. Никакой жалости. Подлая механическая тварь, поднявшая руку на живых людей, должна быть уничтожена! Не исключено, что все атлантиды, что в тот день посетили его корабль «Катти Сарк» с «братским» визитом, являлись роботами и никогда не принадлежали к человеческому роду. Точно, так все и было. Они не люди. Как же он был слеп, если сразу этого не заметил?!

     

     — Не сотворишь ты машины по образу и подобию человека, — прошептал инженер полузабытые слова древней молитвы из времен Битвы Мары. — Железный скелет, обтянутый живой кожей — истреби, когда придет он за тобой. Машину, что поднялась убить тебя — убей первым…

     

     — Готов? — в свою очередь шепнула Ма-Ри-Соль и закрыла автоматный затвор. Бренн Бир молча кивнул. — Тогда прикрывай меня… Слава Торманса! ВАНЬСУЙ!!!

     

     — БАНЗАЙ! — завопила в ответ Синтия Кромарти. Это был важный элемент психологической войны, заложенный в ее боевой подпрограмме.

     

     И коридор снова наполнился горячим свинцом.

     Неизвестно, чем бы закончилось сражение двух коммунистов из 43-го века против боевого робота из 22-го столетия, но очень скоро, привлеченные звуками перестрелки, в коридоре появились новые люди — как блудные Серые Ангелы, что были счастливы снова встретить своего капитана, так и размороженные тевтонцы из ХХ века, что имели четкий приказ очистить звездолет от пришельцев. Синтия Кромарти оказалась как бы меж двух огней и одновременно — чуть в стороне от линии огня. Время от времени выглядывая в коридор, девушка-робот заново оценила положение вещей, и у нее родился новый план. Синтия втащила в холодильную комнату лежавшие у порога трупы часовых, содрала одежду и снаряжение с того, что более-менее подходил по размерам, и превратилась в еще одного германского пехотинца из ХХ века. Сходство особенно усилилось, когда Синтия натянула газовую маску. К тому времени немцы отбили большую часть коридора, и мисс Кромарти оказалась у них в тылу, что позволило ей раствориться в толпе безликих воинов в серо-зеленых шинелях, а потом и вовсе покинуть поле боя. Миссия прежде всего, бессмысленный риск не имеет смысла. Пусть нацисты и коммунисты убивают друг друга, а она пока отсидится в безопасном месте и восстановит силы. Там видно будет. Чем меньше врагов у нее останется, тем легче будет с ними справиться. Против такой железной кибернетической логики никто бы не сумел найти подходящих контраргументов.

     

     Это был замечательный план, и он мог бы даже сработать, если бы за очередным поворотом Синтия не столкнулась с оберштурмбаннфюрером СС доктором фон Брюннером, он же «доктор Франкенштейн». Нацист в теле аргонавта, завершивший разговор с пленной принцессой, тоже спешил на звуки битвы.

     

     — Что там происходит? — проревел монстр, завидев бегущую навстречу Синтию.

     

     Мисс Кромарти, как и всякий уважающий себя боевой робот, соображала быстро и потратила примерно 0,00000018 секунд на следующие размышления:

     

     «1. Инопланетянин какой-то.

     2. Скорей всего, настоящий хозяин этого звездолета.

     3. Но почему и он говорит со мной на немецком языке ХХ века?

     4. Пожалуй, древние легенды о летающих тарелках Третьего Рейха появились не на пустом месте.

     5. Скорей всего, этот негуманоид побывал на Земле ХХ века, где выучил язык и завербовал наемников, которым было нечего терять.

     6. Пришло время сыграть роль одного из них».

     

     — Корабль атакован противником, наши войска успешно отражают нападение! — отбарабанила Синтия грубым мужским голосом с прекрасным берлинским акцентом.

     

     У нее не было ни единого шанса. Это была слишком длинная и чересчур эмоциональная фраза для зомбированного панцергренадера из ХХ века, поэтому аргонавт сразу заподозрил фальшивку и принял меры.

     

     К Синтии метнулся целый букет тентаклей и щупалец, схвативших ее за руки, ноги и поперек тела; предпоследнее из них обернулось вокруг стального шлема, а последнее — полоснуло по шее тончайшим клинком из голубого серебра. Белая гидравлическая жидкость, брызнувшая во все стороны, ничуть не смутила доктора Франкенштейна — он тоже соображал быстро:

     

     «Этот самозванец не землянин, а один из инопланетян — членов Великого Кольца. Некоторые из них вообще дышат фтором. Белая кровь? Вот сейчас и узнаем, с какой планеты он родом».

     

     Обезглавленное тело Синтии еще даже не успело упасть на пол, а Франкенштейн уже вытряхнул ее аккуратно отрезанную голову из шлема в свой кенгуриный переходный карман.

     

     Слишком поздно он понял, что совершил точно такую же ошибку, как и аргонавт, поглотивший его разум двадцать с лишним веков назад, на далеком Тибете.

     

     В этот раз Синтия не успела удивиться или испугаться — у нее не было на это времени. Она была слишком занята тем, чтобы подчинить своей власти тело древнего пришельца из созвездия Арго и переварить всю сумму его разумов, которые некогда принадлежали смертным биологическим существам и потому не могли сопротивляться железной воле боевого андроида. Не в этот раз.

     

     48,09 секунд спустя Синтия Кромарти знала все — и даже чуть больше — и была как никогда близка к выполнению второго пункта своего задания. Остался сущий пустяк — навести порядок на борту корабля, что уже и так практически принадлежал ей — и отправиться в путь, к далекому Новому Альбиону.

     

     * * * * *

     

     Нацисты торжествовали недолго — Серые Ангелы успешно контратаковали и в свою очередь овладели стратегическим коридором. Теперь уже полководцы победоносной армии — Бренн Бир и Ма-Ри-Соль смогли заглянуть в пресловутый холодильник — и мгновение спустя выскочили обратно как ошпаренные, на ходу опустошая желудки. Перевели дыхание, переглянулись, собрали остаток сил и вернулись внутрь.

     

     — Это как-то слишком даже для атлантидов, — заметил Бренн Бир. — Неужели кораблем завладели сатанисты? Да, скорей всего. Одну чудовищную человеко-машину мы уже встретили. Возможно, здесь у них склад запасных частей — как ни омерзительно это звучит — для других роботов и биокомпьютеров. Мы должны предать это место огню!

     

     — Не торопись, — заметила Ма-Ри-Соль. — Здесь не только трупы и части тел. Эти выглядят как живые, — она кивнула на короткий ряд хромированных столов в дальнем углу холодильника.

     

     — Этого я знаю, — Бренн Бир напрягся и схватился за оружие. — Он представился как Томас Хеллборн, капитан их корабля. Наверно, такой же биоробот, как и Синтия! И он вовсе не спит. Только отключен. Может, быть подзаряжается. Неважно. Его надо немедленно уничтожить! И всех остальных тоже! — инженер броневой защиты указал на спящих англо-японцев.

     

     — Как скажешь, — тяжело вздохнула Ма-Ри-Соль, которой успел приглянуться альбионский капитан. «Какая жалось, он такой красавчик! Не каждый день такого встретишь. Точно, робот. Та сучка в коридоре тоже была настоящая красотка. Их специально такими делают?» Ма-Ри-Соль потянула из ножен тормансианский пластинчатый кинжал, немного помедлила и решила начать с дальнего конца ряда. «Если бы это были люди, достаточно ударить в сердце. Но роботы… Наверно, надо бить в голову». Так она и сделала, изо всех сил погрузив нож в правый глаз ближайшего англо-японца. К ее изумлению, из пробитой головы спящего пленника хлынула вовсе не уже знакомая густая белая жидкость, а самая обыкновенная горячая человеческая красная кровь!

     

     На тот момент ее желудок был практически пуст, но Ма-Ри-Соль все равно ухитрилась вырвать.

     

     — Давно со мной такого не было, — смущенно призналась она. — Помню, как-то раз — я тогда кадетом была, еще до встречи с тобой — мою роту подняли по тревоге и парашютировали в джунглях, где был замечен отряд недобитых чагасианцев. Когда бой закончился, мы захватили несколько пленных. Они не хотели отвечать на вопросы, и тогда командир приказал мне…

     

     — В другой раз расскажешь, — перебил ее побледневший Бренн Бир. — Неужели все-таки люди?.. — Он машинально прощупал пульс Хеллборна и двух-трех англо-японцев. — Ничего не понимаю. Эти солдаты в противогазах, с которыми мы воевали в коридоре, совсем не похожи на тех, что высаживались на Горгону и сражались с медузами…

     

     — Но они похожи на тех, с которыми мы воевали на борту «Ямато», — напомнила Ма-Ри-Соль.

     

     — А Хеллборн и Синтия утверждали, что их корабль называется «Джозеф Конрад», — продолжал Бренн Бир.

     

     — Ну да, — кивнула тормансианка, — там было два корабля. Один взорвался сам, второй мы уничтожили. Неужели Синтия сказала правду, и корабли принадлежали разным фракциям?

     

     — Как будто это имеет значение, — проворчал Бренн Бир, — две банды атлантидов не поделили добычу, только и всего. Возможно, мы еще сможем это выяснить. Потому что мы не станем их убивать, — капитан «Катти Сарк» кивнул на Хеллборна и остальных. — Убивать спящих людей… даже на войне должны быть какие-то границы. Возьмем под стражу и допросим, когда они проснутся. Тогда и решим, что с ними делать.

     

     Ма-Ри-Соль не стала с ним спорить, хотя само слово «допрос» по-прежнему вызывало у нее не самые приятные воспоминания. Именно тогда, в джунглях хвостового полушария Торманса, она приняла решение прервать свою многообещающую карьеру офицера сухопутных войск и стать пилотом космического корабля. В космосе все как-то чище, даже убийство. Пустил атомную торпеду — и готово. Скорей бы вернуться в космос…

     

     К сожалению, в этот самый момент сладкие мечты капитана «Нежной Смерти» прервали новые выстрелы и вопли ужаса, что донеслись из коридора. К выстрелам Ма-Ри-Соль уже успела привыкнуть, но вопли обычно хладнокровных и мужественных Серых Ангелов ее откровенно смутили. Как и Бренн Бира. Не сговариваясь, два капитана бросились туда, откуда доносились звуки нового сражения.

     Как и всякое уважающее себя государство конгломеративной Земли 22-го века, Англо-Японская Империя вкладывала астрономические суммы в ксенобиологические военные исследования. В тайных лабораториях на секретных базах отдаленных планет и форпостов сотни британских ученых дни и ночи напролет трудились над превращением той или иной инопланетной живности в смертельное и послушное оружие. Иногда (то есть очень часто) их работы завершались полным провалом — и тогда очередной Чужой вырывался на свободу, убивая всех и вся на своем пути. Но время от времени удача улыбалась пытливым умам. Вот как 2000 лет назад, плюс-минус, например, когда на борт имперского линкора «Ямато» была доставлена запечатанная анабиозная капсула нестандартных размеров. В графе «отправитель» значился секретный комплекс имперского Министерства Обороны в Облаке Оорта. К стандартным сопроводительным бланкам военного образца прилагалась записочка: «Зацени подарочек. Чмоки!»

     

     Примерно за двадцать лет до описываемых событий англо-японский крейсер-разведчик наткнулся где-то в Крабовидной Туманности на транспортный корабль Хищников. Как это нередко случалось в легендарную эпоху Людей, Чужих и Хищников, из всего экипажа имперского крейсера в несколько сотен человек выжили всего два-три уникальных героя, но Хищники были побеждены и уничтожены. Когда герои перевели дух и принялись собирать трофеи, то оказалось, что один из мертвых чужаков был беременной самкой. Младенца удалось спасти и доставить на секретную базу, где его заботливо вырастили с нуля, воспитали в истинно самурайском духе, привили синдром утенка и даже слегка геномодифицировали: в его носовые каналы был пересажен субстрат ДНК, извлеченный из вагинального секрета командира «Ямато».

     

     Как в руках одной из сотрудниц оортианской военной лаборатории оказался образец вагинальной жидкости Виктории-Мако Аматерасу-Виндзор — она бы и сама не могла толком объяснить, даже под пытками. Пьяная была, наверно.

     

     Так или иначе, в руках у блудной принцессы оказался собственный Хищник — ручной и безусловно преданный своей госпоже на генетическом уровне. И только легкий налет консервативности не позволял Виктории-Мако пустить его в ход до сих пор — как-то сама справлялась. Разумеется, когда экипаж «Ямато», затаившегося в засаде на границе астероидного пояса Железной Звезды, погрузился в анабиоз, Хищник лег спать вместе со всеми. Когда двадцать веков спустя корабль проснулся, Хищника будить не стали — как-то недосуг было. А когда Виктория-Мако возглавила совместную альбо-имперскую экспедицию на Горгону, сам черт (или ангел-хранитель) подсказал ей погрузить гибернатор с Хищником в грузовой отдел челнока. И чуть позже — укрыть его от тормансианской УБТ-бомбардировке в кольцевом коридоре спиралодиска.

     

     За сим последовала снотворная газовая атака, организованная по приказу доктора Франкенштейна и похищение парализованных альбионцев и англо-японцев. При этом на контейнер с Хищником преданные панцергренадеры ХХ века не обратили никакого внимания. Они получили приказ собрать и доставить в мясной холодильник всех спящих людей, а про контейнеры в приказах ничего не было.

     

     И совершенно напрасно, потому что прежде, чем потерять сознание от снотворного газа, Виктория-Мако успела нажать на Большую Красную Кнопку на корпусе гибернатора.

     

     Некоторое время спустя, когда немецкие солдаты и их пленники были уже далеко, Хищник проснулся, принюхался и отправился на поиски своей госпожи. В этом и заключалась суть его генной модификации — он мог находить принцессу по запаху.

     

     И почти нашел, но тут у него на пути встали Серые Ангелы.

     

     При виде трехметрового гиганта, закованного в броню, которую не брали пули, и размахивающего двухметровым мечом, даже у закаленных тормансианских бойцов, ветеранов сражений с чагасианцами, сдали нервы. Хищник прошел сквозь строй Серых Ангелов как раскаленная игла через масло, — да простится рассказчику это банальное клише — после чего столь же легко разбросал остатки панцергренадеров и наконец-то встретился с мисс Синтией Кромарти, только что принявшей образ аборигена одной из планет голубой звезды Сухаил-Хадар, что в созвездии Корма Корабля Арго.

     

     Что и говорить, противники оказались достойны друг друга.

     

     Немногие из выживших людей, следившие за этой битвой, впоследствии затруднялись ее описать. Руки, ноги, щупальца и тентакли сплелись в единый кровавый клубок. Стальные и серебряные клинки извергали целые водопады искр. Ревущая Ярость Аргонавтов столкнулась с Яростным Ревом Хищников — и до самого последнего мига никто из наблюдателей не мог с уверенностью сказать, у кого больше шансов одержать верх.

     

     А когда все закончилось, Хищник как будто из последних сил пробрался в дальнюю холодильную комнату, оставляя за собой длинный кровавый след — и умер у ног своей госпожи.

     

     Как мог бы сказать по такому поводу капитан Ансанской Гвардии граф Базиль Донован, «Верность и преданность все еще существуют».

     Некоторое время спустя все выжившие и уцелевшие полководцы трех с лишним планет и четырех государств собрались в кают-компании «Нежной Смерти». Когда все потери были подсчитаны, хозяйкой положения оказалась капитан Ма-Ри-Соль — предводительница самой крупной и могущественной фракции, а также командир единственного уцелевшего звездолета (если не считать трофейного спиралодиска, конечно).

     

     — И что с нами теперь будет? — угрюмо поинтересовалась Виктория-Мако Аматерасу-Виндзор, переодетая в тормансианскую униформу на два размера больше, одолженную одним из офицеров «Нежной Смерти».

     

     — Вот именно, — поддакнул капитан Томас Хеллборн. — Что вы собираетесь с нами делать?

     

     — Вас будут судить по законам Галактики, — надменно отвечал Бренн Бир, однако тут же поспешно добавил: — Но это может подождать.

     

     В самом деле, подумал Бренн Бир, эта варварская королева из Темных Веков слишком хороша, чтобы судить ее по каким-либо законам. Англо-японская принцесса живо напомнила ему Ма-Ри-Соль — эта экзотическая красота, эта плохо скрываемая ярость, этот огонь в глазах, эта готовность убивать, убивать, УБИВАТЬ! Но если Ма-Ри-Соль была под запретом, как его бывшая ученица, то Виктория-Мако — совсем другое дело. Она может стать отличным спутником и соратником в грядущей великой войне за свободу Галактики и выживание человеческой расы. «Мы — империя во всем, кроме имени», — вспомнил Бренн Бир слова Председателя. Быть может, пришло время дать Империи имя — а также императрицу — настоящую, природную, неподдельную…

     

     Капитан Томас Хеллборн, в свою очередь, украдкой бросал взгляды на прекрасного капитана Ма-Ри-Соль, а та, скорей всего, была не прочь ответить ему взаимностью. В годы совместной учебы в Имперской Академии принцесса Виктория-Мако ясно дала понять юному Томми Хеллборну, что у них не может быть совместного будущего. Слишком велика была пропасть между наследницей тысячелетней династии королей и микадо Востока и Запада — и сыном простого рабочего с Нового Альбиона. Но Ма-Ри-Соль — совсем другое дело. Похоже, что тормансианская воительница совсем не страдает сословными предрассудками. Да и откуда бы им взяться у дочери скромной портнихи, которая даже не знала имени своего отца?

     

     — Вы позволите, капитан? — на пороге кают-компании появился один из младших офицеров. — У нас есть кое-какие предварительные результаты.

     

     — Мы вас внимательно слушаем, — кивнула Ма-Ри-Соль.

     

     — Мы препарировали это… существо, погибшее в битве на спиралодиске, — продолжал молодой тормансианин. — Того самого, предполагаемого хозяина звездолета. Среди прочего, у него в теле была найдена голова биоробота, обезглавленный труп которого был обнаружен там же, в коридоре.

     

     — В самом деле?! — одновременно удивились Бренн Бир и Ма-Ри-Соль, а Виктория-Мако и Хеллборн совсем наоборот. Во-первых, они сразу поняли, о ком идет речь, а во-вторых — давным-давно перестали удивляться.

     

     — Нам удалось проникнуть в его электронную память, — поведал офицер.

     

     — Вот тебе и хваленые андроиды военного образца! — хихикнула Виктория-Мако. — Как вам удалось обойти защиту?

     

     — Мы кое-чему научились за последние 2000 лет, — скромно признался тормансианин. — К тому же предохранительное устройство пострадало в ходе последнего сражения с тем, другим, существом, что умерло рядом с вами…

     

     Виктория-Мако помрачнела и молча кивнула.

     

     — И что там? — поспешила уточнить Ма-Ри-Соль. — Кроме бессмысленных сегодня военных секретов Нового Альбиона?

     

     — На изучение и осознание всей полученной информации уйдут годы, — признался молодой офицер. — Но кое-что мы понимаем уже сейчас. Этот спиралодиск прилетел не из Туманности Андромеды. Его родина находится гораздо ближе, чем мы думали. Юний Ант и Рен Боз неправильно поняли то сообщение, что пришло из Туманности. Андромедяне подверглись нападению спиралодисков и предупреждали Великое Кольцо о страшной опасности!

     

     — Ну, откуда же он тогда прилетел? — нетерпеливо привстал Бренн Бир. — Не томите!

     

     — Системы звезды ПМГНН-92847463-ПАСРПМ+43-17-ОЛРОРМСЕН, — сообщил тормансианин. — На древней Земле она была известна как «Небесный Храм» — Наос или Сухаил-Хадар — Дзета Кормы Арго. Расстояние до нее — всего около 330 парсек.

     

     — Могли бы просто у меня спросить, — расхохоталась Императрица Трех Миллионов Миров в Прошлом и Будущем. — Это все я уже слышала. Значит, доктор-аргонавт не соврал…

     

     — Сухаил-Хадар! — воскликнул Бренн Бир. — «Ревущая Ярость»! Ну, конечно же! Мы должны были сами догадаться! Ведь именно на одной из планет этой звезды были обнаружены богатые запасы аналогичного голубого серебра!!! Вот откуда черпали строители звездолета!

     

     — Сухаил-Хадар? — недоуменно переспросила Ма-Ри-Соль. — Разумеется, это не Туманность Андромеды, но все равно очень далеко! Разве хоть один из космических кораблей Земли посещал эту систему?

     

     — Нет, никогда, — согласился Бренн Бир. — Это сделал звездолет с другой планеты Великого Кольца — одного из миров Альбирео-2, что в созвездии Лебедя. Корабль под командованием капитана Влихх оз Ддиза.

     

     — Влихх оз Ддиз?! — воскликнула Ма-Ри-Соль. — Неужели тот самый?!

     

     — А это еще кто? — проворчала Виктория-Мако. — Судя по имени — еще один трехметровый кальмар?

     

     — Ни в коем случае! — возмутился Бренн Бир. — Только люди и близкие к ним гуманоиды могут быть членами Великого Кольца! Наше прекрасное содружество братских галактических народов закрыто для всевозможных псевдоразумных осьминогов и прочих нечеловеческих монстров! Запомни раз и навсегда, моя милая принцесса — эта Вселенная принадлежит человеку — и никому больше!

     

     — Мы отвлеклись, — буркнула капитан Ма-Ри-Соль.

     

     — Прошу прощения, — согласно кивнул Бренн Бир. — Да, тот самый Влихх оз Ддиз — один из величайших космических путешественников нашей Галактики. Его соплеменники и без того славятся во всей обитаемой Вселенной своей безрассудной отвагой, но Влихх оз Ддиз превзошел их всех. Он побывал в самых опасных уголках известного космоса, пока не встретился с мертвой звездой Оокр, которая его в конце концов и погубила. Но перед этим Влихх оз Ддиз успел посетить систему Наоса. Только одну, самую дальнюю планету, можно сказать — тамошний аналог Плутона. Там он и обнаружил рудники, богатые голубым серебром, о чем поведал всему Великому Кольцу. В глубине системы Наоса капитан Влихх оз Ддиз разглядел и другие планеты, но не сумел к ним приблизиться — его старомодный кораблик не мог выдержать царившие в окрестностях звезды чудовищные температуры. Несомненно, на одной из этих планет находится родина аргонавтов! И сейчас, когда серебряный звездолет у нас в руках, мы можем до нее добраться!

     

     — Допустим, что можем, — развела руками Ма-Ри-Соль, — а должны ли?

     

     — А как же иначе?! — воскликнул Бренн Бир. — Разве не в этом заключается наш долг перед Землей, Тормансом и всем галактическим человечеством?! Как ты не понимаешь?! Эти омерзительные монстры, пожиратели разумов, угрожают всем человеческим мирам нашей Галактики — и даже нашим соседям из Андромеды! И теперь, когда у нас появился такой великолепный шанс ударить в самое сердце их проклятой империи — как можем мы его упустить?!

     

     — Допустим, — повторила Ма-Ри-Соль, — но к чему такая спешка? Не лучше ли заглянуть на Землю, доложить Совету Безопасности, собрать весь терранский космический флот и погрузить на борт побольше бойцов…

     

     — Нет, — отрезал Бренн Бир. — Ты вообще меня слушаешь?! Во-первых, опасность, исходящая от аргонавтов, слишком велика, чтобы откладывать ее в дальний ящик. А во-вторых, Земля не даст нам дополнительные войска, потому что готовится к нападению Глубоководных. Поэтому нам придется действовать самим. И действовать немедленно! Если не мы — то кто же?!

     

     «Вот человек, который хоть немного понимает в имперском пафосе, — подумала Виктория-Макл. — Надо к нему присмотреться…»

     

     — Мне бы не хотелось бросать «Нежную Смерть» на произвол судьбы… — начала было Ма-Ри-Соль.

     

     — Нам не придется этого делать, — напомнил о себе давешний офицер. — Теперь мы понимаем, как управлять спиралодиском — поднимем его в воздух, перевернем в нормальное положение и заведем «Нежную Смерть» в один из ангаров — их предостаточно на борту. И тогда мы сможем отправиться прямиком в систему Наоса!

     

     — Нас, разумеется, никто не спрашивает, — пробормотал Томас Хеллборн.

     

     — Нет, — хором отрезали Бренн Бир и Ма-Ри-Соль.

     

     — Ну что ж, — подвела итоги совещания Виктория-Мако Аматерасу-Виндзор, — у меня все равно не было особых планов на вечер. Пусть будет Наос и гнездо аргонавтов. Пусть знают, как становиться на пути у Хомо Сапиенс! Терра матер банзай!

     

     «Небесный Храм — или смерть!»

     — Не могу поверить, что они нас бросили!!! — возопил Хадсон, провожая взглядом улетающий спиралодиск. — И что нам теперь делать, вашу мать?!

     

     Сводный отряд колониальных пехотинцев из последних сил добрался от берега океана, где пришлось бросить челнок с опустевшими баками, до черной равнины — в самый последний момент, чтобы полюбоваться на взлетающий серебряный звездолет. Судя по всему — последний исправный звездолет на этой проклятой планете.

     

     — Сержант! — воскликнул рядовой Гриффин. — Медузы и кресты! Они возвращаются!

     

     — Занять круговую оборону! — твердо приказал Хикс. — Так просто мы не сдадимся!

     

     — Пристрелите меня, — простонал доктор Фергюсон и опустился на землю. — Я больше не могу…

     

     — Не торопитесь помирать, док, — хохотнула Васкес. — Все равно в вас никто стрелять не будет. Патронов и так не хватает.

     

     — Готов поспорить, для меня вы патронов не пожалеете, — надрывно закашлялся Фергюсон. — Потому что это я испортил двигатель корабля. Из-за меня вы попали в далекое будущее и застряли здесь.

     

     — Что?! — все до одного члены отряда повернулись к нему.

     

     — Именно то, что вы слышали! — взревел доктор. — Это я повредил двигатель «Джозефа Конрада»! Ошибся, не рассчитал… Мы должны были задержаться всего на пару месяцев, а не на двадцать веков… Ну, почему вы не стреляете?!

     

     — Ах ты сука! — заорал Хадсон. — Да я тебя на куски порву!!! На кого ты работаешь, дерьмо?!

     

     — Да какая теперь разница, — безнадежно отмахнулся Фергюсн. — Мои настоящие командиры умерли 2000 лет назад… а теперь и мы все умрем.

     

     — Ну уж нет, ты так просто от нас не отделаешься! — прошипел сержант Хикс. — Мы тебя медузам скормим!

     

     — Это успеется, сержант, — сказала Ферро, погладила кроличью лапку и подняла пистолет. — Они совсем близко.

     

     — Оружие на изготовку! — решительно скомандовал Хикс. — Всем тщательно целиться и беречь боеприпасы! Приготовились! ОГОНЬ!

     — Капитан, там внизу, на горгонской поверхности, опять кто-то стреляет, — с легким удивлением доложил один из тормансианских офицеров, следивший за покидаемой планетой через телескоп.

     

     — Это мои люди! — подпрыгнул Хеллборн. — Колпехи Нового Альбиона! Вот ваши дополнительные войска, капитан Ма-Ри-Соль! В системе Наоса нам понадобится каждый доступный штык! Мы должны вернуться и подобрать их!

     

     — Возвращаемся, — неохотно согласилась Ма-Ри-Соль. — Я уже говорила, как ненавижу эту планету? Ну что ж, такое впечатление, что это знак свыше… Подожжем ее от всей души напоследок!

     

     Пусть Горгона горит!!!

     |

     |

     |

     КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ.

     

     

     Некоторое время назад по историческим меркам (1) по бескрайним просторам ЖЖ прокатилась очередная дискуссия, очаги которой время от времени вспыхивают там или здесь, посвященная одному из самых животрепещущих вопросов нашей современности — Стругацкие или Ефремов? Кому из них двоих (то есть троих) более лучше (2) удалось показать на страницах своих произведений светлый мир коммунистического будущего, прекрасную утопию; мир, «в котором хочется жить и работать»?

     

     Допустим, со Стругацкими и так все ясно, а что там у Ефремова?

     

     Что там у Ефремова?

     

     На первый взгляд Иван Антонович справился с поставленной задачей просто блестяще, что было отмечено целом рядом критиков и поклонников (тысячи их).

     

     Но это только на первый взгляд. Достаточно снять розовые очки и прекратить партийные линейные колебания, как перед глазами предстает уже не утопия — нет, совсем не утопия — а полная ее противоположность. Общество мрачное, жесткое — даже жестокое, депрессивное и зашедшее в тупик полной безысходности и безблагодатности — что неоднократно было отмечено целым рядом критиков. О темной стороне Тибетского опыта, про массовое истребление редких животных, занесенных в красную книгу, поворот сибирских рек в Среднюю Азию, всепланетную сеть интернатов, где заперты дети, разлученные с родителями, а также про истеричных астронавтов, которые в самый напряженный момент начинают ругаться матом, только ленивый не писал. Поэтому мы обратим на куда более мелкие детали ефремовской вселенной — в которых скрывается пресловутый дьявол и на которые не обратили внимание самые пристрастные критики. А зря.

     

     Итак, встречайте его! Прошу любить и жаловать — один из самых выдающихся представителей светлого будущего, большой ученый и естествоиспытатель, почетный гражданин коммунистической Земли — товарищ Бет Лон:

     

     «…Тридцать два года тому назад один из знаменитых математиков Земли — Бет Лон нашел, что некоторые признаки смещения во взаимодействии мощных силовых полей могут быть объяснены существованием параллельных измерений. Он поставил серию интересных опытов с исчезновением предметов. Академия Пределов Знания нашла ошибку в его построениях и дала принципиально иное объяснение наблюдавшимся явлениям. Бет Лон был могучим умом, гипертрофированным за счет слабого развития моральных устоев и торможения желаний. Сильный и эгоистичный человек, он решил продолжать опыты в том же направлении. Чтобы получить решающие доказательства, он привлек мужественных молодых добровольцев, готовых на любой подвиг, лишь бы послужить знанию. Люди в опытах Бета Лона исчезали бесследно, как и предметы, и ни один не подал вести о себе «с той стороны» другого измерения, как на то рассчитывал жестокий математик. Когда Бет Лон отправил в «небытие» — вернее, попросту уничтожил — группу в двенадцать человек, он был предан суду…»

     

     Конец цитаты.

     

     Какой матерый человечище, не правда ли? Не знаю, как там при коммунизме, а в нашем буржуазном мире чистогана и желтого дьявола, это явление обычно называется «серийный убийца». Или военный преступник. Или еще как-нибудь в этом роде.

     

     «…Сумев доказать, что он был убежден в том, что люди странствуют живыми в другом измерении и что он действовал только с согласия своих жертв…»

     

     Как в том анекдоте?

     

     — А почему у него раскаленная кочерга в заднице?

     — Последняя воля покойного!

     

     «…Бет Лон был приговорен к изгнанию, провел десять лет на Меркурии и затем уединился на острове Забвения».

     

     Да здравствует советский суд — самый гуманный и справедливый суд в мире!!!

     

     Тема Меркурия в романе практически не раскрыта, но, судя по тому, что туда активно стремится коммунистическая молодежь, жить можно. Что же касается острова Забвения, то под этим таинственным именем в ефремовской утопии известен остров Цейлон, он же Шри-Ланка. Как писал по такому поводу другой классик,

     

     Сознаю свою вину.

     Меру. Степень. Глубину.

     И прошу меня направить

     На текущую войну.

     Нет войны — я все приму —

     Ссылку. Каторгу. Тюрьму.

     Но желательно — в июле,

     И желательно — в Крыму.

     

     а поскольку в будущем не только Крым, но и Цейлоннаш, именно там разместили поселенческую колонию для тех, кто не вписался в коммунизм. Сей факт не может не радовать — все-таки при ефремовском коммунизме нравы заметно смягчились, и Сибирь уже не котируется. Например, для неразумных женских самок, которые отказываются сдавать своих детей в государственные интернаты, устроили колонию не в АЛЖИРе, а в Индонезии.

     

     Вот такие дела. Добрый доктор уничтожил двенадцать человек — а его на тропический курорт.

     

     Здесь самое время вспомнить, что роман был написан вскоре после завершения Второй Мировой, и таких ученых, уничтожавших людей во имя науки, среди современников Ефремова было предостаточно. Некоторые потом скрывались в Бразилии, а некоторых вроде бы даже повесили. Ну что тут скажешь — не повезло. Опередили время. Вот в коммунистическом мире Ефремова к ним бы отнеслись с пониманием — ученые все-таки, социально близкие, шли на жертвы во имя науки!..

     

     Но вернемся на Остров Забвения. Как уже было сказано выше, это такая колония для тех, кто не вписался в коммунизм. Или временно не вписался. Хотя, почему не вписался? Очень даже вписался, ибо Остров Забвения является интегральной и неотъемлемой частью ефремовской утопии. Поэтому давайте присмотримся к нему повнимательнее — как там живется несчастным колонистам, оторванным от общества?..

     

     «…Неизвестная остановилась. Пестрый платок накрест туго обтягивал ее стан, подол красной юбки потемнел от росы. Тонкие браслеты на голых руках зазвенели громче, когда она откинула с лица спутанные ветром темные волосы. Печальные глаза сосредоточенно смотрели из-под коротких завитков волос, небрежно рассыпавшихся по лбу и щекам. Девушка тяжело дышала, вероятно, от длительной ходьбы. Редкие росинки пота проступили на ее смуглом красивом лице. Девушка сделала к нему несколько неуверенных шагов.

     — Кто вы и куда так спешите? — спросил Мвен Мас. — Может быть, вы нуждаетесь в помощи?

     Девушка пристально осмотрела его и заговорила прерывисто и торопливо:

     — Я Онар из пятого поселка. Помощи мне не нужно.

     — Я вижу другое. Вы устали, и что-то мучит вас. Что может грозить вам? Почему вы отказываетесь от моей помощи?

     Неведомая девушка подняла глаза, засиявшие глубоко и чисто, как у женщины Большого Мира.

     — Я знаю, кто вы. Большой человек, оттуда. — Она показала в сторону Африки. — Вы добрый и доверчивый.

     — Будьте и вы такой же. Вас преследует кто-нибудь?

     — Да! — с отчаянием вырвалось у девушки. — Он гонится за мной…

     — Кто он, почему смеет вызывать страх, гнаться за вами?

     Девушка вспыхнула и потупилась.

     — Один человек. Он хочет, чтобы я стала его…

     — Но ведь выбираете вы, отвечая или не отвечая ему? Как можно принудить к любви? Он придет сюда, и я скажу…

     — Не надо! Он тоже явился из Большого Мира, только давно, и он тоже могучий… Только не такой, как вы… Он страшный!

     Мвен Мас беззаботно рассмеялся.

     — Куда вы идете?

     — В пятый поселок. Я ходила в городок и встретила…

     Мвен Мас кивнул и взял руку девушки. Та послушно оставила свои пальцы в его руке, и оба направились по боковой тропинке, ведшей в поселок.

     По дороге девушка, временами тревожно оглядываясь, рассказала, что этот человек преследует ее повсюду.

     Опасение открыто говорить безмерно возмущало Мвена Маса. Он не мог примириться с мыслью об угнетении, как бы случайно оно ни было теперь, на устроенной Земле!

     — Почему ничего не предпринимают ваши люди, — сказал Мвен Мас, — и не знает об этом Контроль Чести и Права? Разве в ваших школах не учат истории, и вам не известно, к чему ведут даже малые очаги насилия?

     — Учат… известно… — ответила Онар, глядя перед собой.

     Цветущая равнина кончилась, и тропинка, описывая крутой поворот, скрывалась за кустарником. Из-за поворота появился высокой мрачный человек, загородивший дорогу. Он был обнажен до пояса, а атлетические мускулы играли под седыми волосами, покрывавшими его торс. Девушка судорожно вырвала свою руку, шепча:

     — Я боюсь за вас. Уходите, человек Большого Мира!..

     — Стойте! — прогремел повелительный голос.

     Так грубо никто не разговаривал в эпоху Кольца. Мвен Мас инстинктивно заслонил собой девушку.

     Высокий человек подошел и попытался оттолкнуть его, но Мвен Мас стоял как скала.

     Тогда с быстротой молнии незнакомец нанес ему удар кулаком в лицо. Мвен Мас пошатнулся. Ни разу в жизни он не встречался с рассчитанно безжалостными ударами, наносимыми с целью причинить жестокую боль, оглушить, оскорбить человека.

     Оглушенный, Мвен Мас смутно услышал горестный вскрик Онар. Он бросился на противника, но полетел наземь от двух оглушительных ударов. Онар бросилась на колени, прикрывая его своим телом, но враг с торжествующим воплем схватил ее. Он заломил девушке локти назад, и она страдальчески выгнулась и зарыдала, вся пунцовая от гнева.

     Но Мвен Мас уже овладел собой. В юности в его подвигах Геркулеса были более серьезные схватки с не связанными человеческим законом врагами. Он припомнил все, чему его учили для битвы врукопашную с опасными животными.

     Мвен Мас неторопливо поднялся, бросил взгляд в искаженное яростью лицо врага, намечая точку сокрушительного удара, и вдруг выпрямился, отшатнувшись. Он узнал это характерное лицо, так долго преследовавшее его в мучительных думах о праве на опыт в Тибете.

     — Бет Лон!

     Тот выпустил девушку и замер, пристально вглядываясь в незнакомого ему темнокожего человека, сейчас утратившего все свойственное ему добродушие.

     — Бет Лон, я много думал о встрече с вами, считая вас собратом по несчастью, — вскричал Мвен Мас, — но никогда не представлял, что это будет так!

     — Как так? — нагло спросил Бет Лон, пряча горевшую в его глазах злобу.

     Африканец сделал отстраняющий жест.

     — Зачем пустые слова? В том мире вы не произносили их и действовали пусть преступно, но во имя большой идеи. А здесь во имя чего?

     — Самого себя, и только самого себя! — презрительно бросил сквозь сжатые зубы Бет Лон. — Довольно я считался с другими, с общим благом! Все это не нужно человеку, как я понял. Это знали и некоторые мудрецы древности.

     — Вы никогда не думали о других, Бет Лон, — прервал его африканец. — Уступая себе во всем, кем вы стали теперь — насильник, почти животное!

     Математик сделал движение, собираясь броситься на Мвена Маса, но сдержал себя.

     — Довольно, вы говорите слишком много!

     — Я вижу, что вы утратили слишком много, и хочу…

     — А я не хочу! Прочь с дороги!..

     Мвен Мас не шелохнулся. Наклонив голову, он уверенно и грозно стоял перед Бетом Лоном, чувствуя прикосновение вздрагивающего плеча девушки. И эта дрожь наполняла его ожесточением гораздо сильнее, чем полученные удары.

     Математик, не шевелясь, смотрел в источавшие гневное пламя глаза африканца.

     — Идите, — шумно выдохнул он, отступая с тропинки.

     Мвен Мас снова взял за руку Онар и повел ее между кустов, чувствуя ненавидящий взгляд Бета Лона…»

     

     Вот оно что. Наш старый товарищ Бет Лон, оказывается, не только серийный убийца, но еще и сексуальный маньяк! Ничего странного, эти множества нередко пересекаются. Что странно, так это то, что коммунистические власти позволяют ему без ограничений гулять на свободе и творить все, что душа пожелает. Ведь если бы Мвен Мас, который в этом эпизоде играет роль deus ex machina и рояля в кустах одновременно, случайно не проходил мимо, что бы великий математик сделал с беззащитной девушкой? Боюсь, ничего хорошего. А где были власти, милиция, народный контроль? На орбите Меркурия, скорей всего.

     

     И это называется коммунизм? Мир, где хочется жить и работать? Хм. Гм. Конечно, если ты мужская шовинистическая свинья, то этот мир для тебя. А если ты настоящий коммунист?!

     

     Разумеется, внимательные читатели могут заметить, что несколько страниц спустя Бет Лон перековался, исправился и стал хорошим. Всего лишь по итогам одного разговора с другим преступником — Мвен Масом. Но куда более внимательные читатели могут заметить, что перековался он как-то неубедительно и неискренне. По сценарию. Колебнулся согласно партийной линии. А то ведь даже в 1957 году у автора могли спросить — что же это за такой коммунизм, товарищ Евремов, в котором неперевоспитанные рецидивисты вот так на свободе ходят?

     

     Но допустим, что Бет Лон — он один такой, уникальный экземпляр. Ведь даже в нашей насквозь прогнившей капиталистической вселенной, серийный убийца или сексуальный маньяк — редкий зверь, экзотика. Положа руку на сердце, коллеги, много вы в своей жизни встречали серийных убийц? То-то же. Самый ужас у Ефремова я вам сейчас покажу. Сядьте поудобнее, уберите подальше острые предметы, постарайтесь расслабиться.

     

     «…Звенящий сигнал и зеленая вспышка вдруг позвали африканца к ТВФ. Вызов, переданный в часы занятий, означал нечто серьезное. Автоматический секретарь выключился, и Мвен Мас сбежал вниз, в камеру дальних переговоров.

     Веда Конг с западинками на исцарапанных щеках и глубокими тенями под глазами приветствовала его с экрана. Обрадованный Мвен Мас протянул к ней свои большие руки, вызвав слабую улыбку на озабоченном лице Веды.

     — Помогите мне, Мвен. Я знаю, что вы работаете, но Дар Ветра нет на Земле, Эрг Hoop далеко, а, кроме них, у меня только вы, к кому мне просто прийти с любой просьбой. У меня несчастье…

     — Что? Дар Ветер?..

     — О нет! Завал на месте раскопок пещеры. — И Веда коротко рассказала о случившемся в пещере Ден-Оф-Куль.

     — Вы сейчас единственный из моих друзей, кто обладает правом свободного доступа к Вещему Мозгу.

     — К которому из четырех?

     — Низшей Определенности.

     — Я понял. Надо рассчитать возможности добраться до стальной двери с наименьшей затратой труда и материалов? Данные собраны?

     — Они передо мной.

     Мвен Мас записал несколько рядов цифр.

     — Теперь дело за тем, когда машина примет мои данные. Подождите, сейчас я свяжусь с дежурным инженером ВМ. Мозг Низшей Определенности находится в Австралийском секторе южной зоны.

     — А где Мозг Высшей Определенности?

     — В Индийском секторе северной жилой зоны, там, где я… Переключаюсь, ждите.

     Перед потухшим экраном Веда пыталась представить себе Вещий Мозг. В воображении возникал гигантский человеческий мозг с его бороздами и извилинами, пульсирующий и живой, хотя молодая женщина знала, что так назывались гигантские электронные исследовательские машины самого высшего класса, способные разрешить почти любую задачу, посильную для разработанных областей математики. На планете были всего четыре такие машины, специализированные по-разному.

     Веда ждала недолго. Экран засветился, и Мвен Мас попросил вызвать его снова через шесть дней.

     — Мвен, ваша помощь неоценима!»

     

     Конец цитаты.

     

     Итак, что мы видим? Всемирный коммунизм победил, а на всю планету — ровно четыре суперкомпьютера. ЧЕТЫРЕ, КАРЛ! (3)

     

     На первый взгляд — простительно, подумал я. Роман писался в 50-х годах, и Ефремов — всего лишь еще один писатель-фантаст, который не сумел предсказать Интернет и Микрософт и Билла Гейтса. А потом меня осенило! Во всемирном СССР так все и будет! Ведь треклятых пиндосов разбомбили —

     

     «…Дар Ветер находится сейчас в Аризонской радиоактивной пустыне…»

     

     — у кого теперь технологии копировать? Но шутки в сторону. Ужас не здесь, это все была присказка, сейчас будет сказка.

     

     Четыре суперкомпьютера на всю многомиллиардную комическую цивилизацию, которая запускает звездолеты и бороздит просторы Галактики. На все эти миллионы ученых и доцентов, мир которых так красочно описан в книге. А как у нас называется явление, когда чего-то не хватает? Правильно, дефицит. «В очередь, сукины дети, в очередь!» Читаем еще раз:

     

     «…Помогите мне, Мвен. Я знаю, что вы работаете, но Дар Ветра нет на Земле, Эрг Hoop далеко, а, кроме них, у меня только вы, к кому мне просто прийти с любой просьбой. У меня несчастье…

     — Что? Дар Ветер?..

     — О нет! Завал на месте раскопок пещеры. — И Веда коротко рассказала о случившемся в пещере Ден-Оф-Куль.

     — Вы сейчас единственный из моих друзей, кто обладает правом свободного доступа к Вещему Мозгу.

     — К которому из четырех?

     — Низшей Определенности.

     — Я понял. Надо рассчитать возможности добраться до стальной двери с наименьшей затратой труда и материалов? Данные собраны?

     — Они передо мной.

     Мвен Мас записал несколько рядов цифр.

     — Теперь дело за тем, когда машина примет мои данные. Подождите, сейчас я свяжусь с дежурным инженером…»

     

     И еще раз:

     

     «…Вы сейчас единственный из моих друзей, кто обладает правом свободного доступа к Вещему Мозгу…»

     

     Вам это ничего не напоминает, коллеги?

     

     «Помоги мне, Оби-Ван Кеноби…»

     

     Нет, не то. Я обращаюсь в первую очередь к собеседникам, которые застали поздний СССР. Ну как же!

     

     «Мвен Масович, я к вам от Дар Ветровича».

     

     Ах, случилось несчастье — нет, даже никто не погиб, просто древний бункер засыпало. С этим надо что-то делать, в том числе проконсультироваться с суперкомпбютером. Но для этого надо в очереди стоять. Но молодой археолог и начинающая галактическая телезвезда Веда Конг выше этого — и она выбирает опцию «звонок другу».

     

     Блат — вот как это называется.

     

     Именно так. Дефицит — блат — кумовство — использование служебного положения в личных целях — коррупция!

     

     Но вдруг это всего лишь единичный случай? Никак нет, отнюдь. Обратим внимание на пресловутый Тибетский Опыт. Мвен Мас и Рен Боз взорвали установку и спутник, убили четырех человек, но Рен Боз сам пострадал. Звоним в коммунистическую «скорую помощь»…

     

     «…Подождите, я поговорю о помощи Рен Бозу. Вы думаете, что Аф Нут…

     — О если бы Аф Нут!

     Экран потускнел. Потянулось ожидание. Мвен Мас заставлял себя держаться из последних сил. Ничего, скоро… Вот и Гром Орм!

     — Я нашел Аф Нута и дал ему планетолет. Не меньше часа ему надо на подготовку аппаратуры и ассистентов. Через два часа Аф Нут будет в обсерватории…»

     

     ОК, наступило светлое будущее. Полагаю, врачи «скорой помощи» больше не балуются спиртом и медсестрами, а на вызовы молниеносно прилетают на планетолете. Но простой врач «скорой помощи» — слишком мелко для наших героев. Они снова выбирают вариант «звонок другу», и на место катастрофы прибывает министр здравоохранения доктор Чазов самый лучший и знаменитый хирург планеты!

     

     И здесь блат. Вот где ужас-то. И не только здесь.

     

     Один из героев, широко известный в узких кругах Дар Ветер, остался без работы и теперь ищет новое место:

     

     «…он подошел к аппарату ТВФ, раскрыл его зеркальные дверцы и вызвал ближайшую станцию распределения работ. На экране возникло молодое лицо. Юноша узнал Дар Ветра и приветствовал его с едва уловимым оттенком почтения, что считалось признаком тонкой вежливости.

     — Мне хотелось бы получить трудную и продолжительную работу, — начал Дар Ветер, — связанную с физическим трудом: например, антарктические рудники.

     — Там все занято, — в тоне говорившего сквозило огорчение, — занято и на месторождениях Венеры, Марса, даже Меркурия. Вы знаете, что туда, где труднее, охотнее стремится молодежь.

     — Да, но я уже не могу себя причислить к этой хорошей категории… Но что есть сейчас? Мне нужно немедленно.

     — Есть на разработку алмазов в Средней Сибири, — медленно начал тот, глядя на невидимую Дар Ветру таблицу, — если вы стремитесь на горные работы. Кроме этого, есть места на океанских плотах — заводах пищи, на солнечную насосную станцию в Тибет, — но это уже легкое. Другие места — тоже ничего особенно трудного.

     Дар Ветер поблагодарил информатора и попросил дать время додумать, а пока не отдавать алмазных разработок.

     Он выключил станцию распределения и соединился с Домом Сибири — обширным центром географической информации по этой стране. Его ТВФ включили в памятную машину новейших записей, и перед Дар Ветром медленно поплыли обширные леса. Заболоченная и разреженная лиственничная тайга на вечномерзлой почве, когда-то распространенная здесь, исчезла, уступив место величественным лесным великанам — сибирским кедрам и американским секвойям, некогда почти вымершим. Исполинские красные стволы поднимались великолепной оградой вокруг холмов, накрытых бетонными шапками. Стальные трубы десятиметрового диаметра выползали из-под них и перегибались через водоразделы ближайшим рекам, вбирая их целиком в разверстые пасти воронок. Глухо гудели чудовищные насосы. Сотни тысяч кубометров воды устремлялись в ими же промытые глубины алмазоносных вулканических труб, с ревом крутились, размывая породу, и вновь изливались наружу, оставляя в решетках промывочных камер десятки тонн алмазов. В длинных, залитых светом помещениях люди сидели за движущимися циферблатами разборочных машин. Блестящие камни потоком мелких зерен сыпались в калиброванные отверстия приемных ящиков. Операторы насосных станций беспрерывно следили за указателями расчетных машин, вычислявших непрерывно меняющееся сопротивление породы, давление и расход воды, углубление забоя и выброс твердых частиц. Дар Ветер подумал, что радостная картина залитых Солнцем лесов сейчас не для его настроения, и выключил Дом Сибири. Мгновенно раздался вызывной сигнал, и на экране возник информатор станции распределения.

     — Я хотел уточнить ваши размышления. Только что получено требование — освободилось место в подводных титановых рудниках на западном побережье Южной Америки. Это самое трудное из имеющегося сегодня… Но туда надо прибыть срочно!

     Дар Ветер встревожился:

     — Я не успею пройти психофизического испытания на ближайшей станции АПТ — Академии Психофизиологии Труда.

     — По сумме ежегодных испытаний, обязательных в вашей прежней работе, вам эта проба не требуется.

     — Пошлите сообщение и дайте координаты! — немедля отозвался Дар Ветер.

     — Западная ветвь Спиральной Дороги, семнадцатое южное ответвление, станция 6Л, точка КМ-40. Посылаю предупреждение…»

     

     Оставим в стороне тот странный факт (хотя почему оставим? мы к нему еще вернемся), что Дар Ветер ищет самую тяжелую работу, какая только есть. Но как он ее ищет? Зарегистрировался на бирже труда? Рассылает резюме? Ходит на собеседования? Нет, этого еще не хватало. Не царское это дело. Просто поднимает трубку, звонит какому-то мелкому чиновнику и давит своим авторитетом. А мелкий и молодой чиновник просто не в силах отказать великому герою всея Земли и из кожи вон лезет, чтобы угодить. Перезванивает через несколько минут!

     

     Гм. Перезванивает через несколько минут. Ха, действительно похоже на коммунизм… Да, персональный коммунизм для товарища Дар Ветра. Видели мы такой коммунизм прямо на Земле, еще в 80-х…

     

     Какие выводы мы можем сделать из вышепредложенной серии печальных, но, вне всякого сомнения поучительных историй? Дефицит, блат, кумовство и коррупция — обязательные спутники всемирного коммунизма. Да простится мне такое сравнение, вращаются вокруг коммунистической Земли как Фобос и Деймос вокруг Марса.

     

     Жаль у Ефремова уже не спросишь — это он по простоте душевной или фигу в кармане держал…

     

     Что же касается тяжелой работы,

     

     «…Дар Ветер собрал все мелкие вещи, принадлежавшие ему лично, уложил в шкатулку пленки с изображениями и голосами близких и важнейшими записями собственных мыслей. Со стены он снял хроморефлексную репродукцию древней русской картины, со стола — бронзовую статуэтку артистки Белло Галь, похожей на Веду Конг…»

     

     

     

     Фетишизм, отсюда сублимация и прочие сексуальные девиации. Не исключено, что товарищ Бет Лон тоже чем-то подобным страдал. Больные люди, больное общество…

     

     Здесь самое время сменить тон и поговорить про успешную борьбу с культом личности в мире Ефремова, про кхмеро-эвенко-индийцев, испано-русско-японцев, атомное титановое православие в Эру Великого Кольца и бомбочки УБТ… а смысл? Как-нибудь в другой раз.

     

     Подведем предварительные итоги, товарищи. Пришло время решительно осудить, поставить вопрос ребром, переходить от слов к делу и сбросить Ефремова с корабля современности!

     

     И, дабы не заканчивать на столь минорной ноте, небольшой список рекомендованной литературы, как в лучших домах Парижа и Сицилии.

     

     1) Только совсем ленивые не знают, что «Туманность» появилась на свет под влиянием «Звездных королей» Эдмонда Гамильтона.

     

     2) О том, что «Сердце змеи» является ремейком «Первого контакта» Мюррея Лейнстера, Ефремов сообщает открытым текстом. Самое время напомнить, что у «Сердца» был еще один источник вдохновения — рассказ Эдмонда Гамильтона «Вместе им не сойтись».

     

     3) Куда менее известно, что среди источников вдохновения, породивших «Андромеду», почетное место занимают «Люди как боги» Герберта Уэллса.

     

     4) Практически никому не известно, что Остров Забвения есть обработанный напильником " Остров безрассудства» (он же «Остров неразумия» или «Остров безумия») того же Эдмонда Гамильтона.

     

     5) А вот еще такой интересный сюжет. Звездолет, улетевший в далекий космос с утопической Земли далекого будущего, попал в опасную ситуацию на орбите железной звезды, и теперь экипаж превозмогает и ведет борьбу за выживание. Нет, это вовсе не первая часть «Андромеды». Это роман прогрессивного американского писателя-фантаста товарища Пола Андерсона «Враждебные звезды». Совпадение? Не думаю. Нам достоверно известно, что Ефремов и Андерсон состояли в переписке. «Андромеда» была опубликована в 1957-м, «Враждебные звезды» — в 1958-м. Кто на ком стоял — понять трудно, но осадочек-то остался!

     

     Такие дела.

     

     ________________________________

     

     1) Оцените красоту фразы.

     

     2) Здесь и далее примечания автора.

     

     3) Карл Маркс.