Annotation

     Svetlana, come here; I have story to tell you.

     You know, it was Neil Armstrong

     jumping up and down on the moon

     Oh we laughed back in Moscow when we saw that.

     

     Remember the fifties, those fat complacent days

     when the future seemed a century away.

     Then up went Sputnik, gave the world a butt-kick

     and made it clear tomorrow starts today.

     

     Beep beep beep beep

     «Hello there!»

     Sputnik sails giggling through the skies

     Red flags, red faces, jump in the race

     as the space age begins with a surprise.

     

     

     Gunnar Madsen, «Surprise!»

     — Пилот всегда погибает при аварийной посадке, — хладнокровно заметил гросс-коммандер Джеймс Хеллборн. — Разумеется, иногда имеют место приятные исключения из правил. Но не в этот раз. Еще при аварийной посадке обязательно погибает рация — это как-то связано с фундаментальными законами Вселенной…

     

     — Наш радиопередатчик в полном порядке, — перебил его люггер-капитан Маркус ван Борман.

     

     — Не может быть! — искренне удивился Хеллборн. — Так давайте позовем на помощь!

     

     — Боюсь, вы не понимаете всю тяжесть нашего положения… — начал было его собеседник.

     

     — Как можно понимать тяжесть, если она практически отсутствует? — ухмыльнулся Джеймс.

     

     — Мистер Хеллборн, довольно! — вспыхнул ван Борман. — Наш корабль разбит, двигатель уничтожен…

     

     — Поэтому мы должны позвать на помощь, — кивнул Хеллборн.

     

     — На помощь?! Следующий корабль будет готов не раньше, чем через три месяца!!! Он все равно не сможет совершить посадку! И даже если… О чем я с вами говорю?! Мы потеряли почти все запасы кислорода!

     

     — Но наш радиопередатчик… — напомнил Джеймс.

     

     — Мы даже попрощаться с Землей не можем — нас не услышат!

     

     — Но почему?! — не понял альбионец.

     

     — Потому что мы находимся на темной стороне Луны, тупой пингвин! — не выдержал белголландец. — Что вы вообще делали на этом корабле, если не понимаете таких элементарных вещей?!

     

     — А вы как думаете? — вежливо улыбнулся Хеллборн.

     

     — «Офицер-наблюдатель»… Тьфу. Альбионскому правительству не хватает честности, сказали бы просто — «политический комиссар», — поморщился ван Борман.

     

     — Фу, как некрасиво, — покачал головой Джеймс. — Все было совсем не так…

     

     * * * * *

     

     Все было не так, и тогда это выглядело совсем иначе. Тогда — это восемь месяцев назад, когда адмирал Санкрашер пригласил Хеллборна в свой кабинет.

     

     — Как вы посмотрите на полет в космос, Джеймс?

     

     — Но почему я, сэр? — удивился Хеллборн. — Я в отставке вот уже четыре года…

     

     — В резерве, — поправил его адмирал. — В резерве, Джеймс. ВВС подмяли под себя всю космическую программу, но когда это флот отступал?! Поэтому мы настояли на включении в будущие экипажи наших людей.

     

     — Я даже не пилот, — развел руками Хеллборн.

     

     — Вам не придется ничего пилотировать, — успокоил его Санкрашер. — Офицер-наблюдатель. Только нажимать на кнопку фотокамеры и делать записи в бортовом журнале. Будете смотреть в иллюминатор и любоваться лунными пейзажами.

     

     — Вы предлагаете мне полететь на Луну?!

     

     — Не совсем, — уточнил адмирал. — Всего лишь вокруг Луны. Как это сделали персонажи Жюль Верна. Высадка на Луну — дело будущего. Но и этот полет — большая честь. Соглашайтесь, Джеймс. Нам нужен на борту корабля не просто морской офицер — но заслуженный морской офицер. Герой войны и все такое.

     

     — Я уверен, что есть и другие достойные кандидаты, сэр.

     

     — Их немного, Джеймс. Нам нужен не просто герой — но герой относительно молодой и здоровый. Все десять пальцев на руках и… Ну, вы понимаете. Таких среди ветеранов немного.

     

     «Десять пальцев?! Если бы не мой собственный двойник из «Румынского мира»… — вспомнил Хеллборн.

     

     — Я ничего не могу обещать, сэр… — замялся альбионец.

     

     — Вы уж постарайтесь, Джеймс. На вас равняется весь Флот! Приказ уже подписан. Вам присваивается постоянное звание гросс-коммандера…

     

     Это было последней каплей — барон фон Хеллборн, рыцарь Достопочтенного Корейского Дракона и пр. всегда питал слабость к высоким званиям и громким титулам. При этом он ухитрялся оставаться убежденным республиканцем.

     

     Космодром находился в приснопамятном Порт-Султане. Гораздо ближе к экватору, чем «Альбион-1». Именно поэтому третьим членом экипажа был первый белголландский астронавт, люггер-капитан ван Борман.

     

     — Сей факт должен символизировать новую страницу в наших отношениях и стать началом прекрасной дружбы! — говорили перед стартом Важные Политики. — Пришло время забыть о прежних обидах и разногласиях! Все цивилизованные нации дожны объединиться в своем стремлении построить новый, прекрасный и справедливый мир!

     

     В число цивилизованных наций по умолчанию не включались апсаки, нео-манчжурский Китай, империанская Корея и спиридоновская Россия. Фабриканский Альянс приказал долго жить, теперь у Альбиона были новые враги, другие союзники и весьма отличные от прежних приоритеты.

     

     Подготовка к полету, старт и полет к Луне прошли без особых приключений. Но над темной стороной Луны случилось что-то настолько серьезное, что командир корабля, полковник Томлинсон, решился на аварийную посадку. При этом он сломал шею, а сам корабль превратился в груду металлолома. Хеллборн и ван Борман уцелели только благодаря пресловутому чуду.

     

     * * * * *

     

     — Но лучше бы мы погибли сразу, — пробормотал белголландец. — Это гораздо проще, чем умирать от удушья. Кислорода в наших скафандрах хватит часов на пять, не больше.

     

     — Мы можем выделить кислород из лунных минералов? — задумался Хеллборн. — На борту корабля есть какие-нибудь химические реактивы?

     

     — Похоже, я не ошибся, — заметил ван Борман. — Типичный политический комиссар! Минимальные знания, максимальный апломб!

     

     — Возможно, мне стоит вас убить и отобрать воздушные баллоны? — продолжал размышлять Хеллборн. — Тогда я протяну целых десять часов!

     

     — Не смешно, — нахмурился второй пилот.

     

     — Но вы же не постеснялись ограбить беднягу Томлинсона!

     

     — Как вы можете шутить в такой момент? — изумился ван Борман.

     

     — Что мне остается делать? — ухитрился пожать плечами Хеллборн — в скафандре это было нелегко сделать. — Предлагаете провести последние часы в посте и молитве? А! Еще мы можем провести расследование — какого черта мы вообще упали на Луну?!

     

     — Не знаю, — признался белголландец. — Не могу понять, что произошло. Основной двигатель внезапно перестал подчиняться, мы могли врезаться в Луну на бОльшей скорости или вовсе улететь в пространство. Пришлось отключить его, но траектория уже сильно исказилась, нужно было срочно принять решение. И полковник его принял…

     

     — Диверсия! — Джеймс с важным видом поднял указательный палец. — Кому выгодно? У меня много могущественных врагов…

     

     — Тогда это самое дорогое покушение в истории, — фыркнул ван Борман. — Во сколько обошелся наш полет? Шесть или семь миллиардов фунтов? Хотя диверсию исключать нельзя. Паписты или китайцы, это вполне в их духе. Вряд ли русские, они на это не способны.

     

     — Вам-то откуда знать? — подозрительно спросил Хеллборн.

     

     — Я воевал на сибирском фронте, насмотрелся, — уклончиво ответил белголландец.

     

     — А я-то как раз собирался спросить — сколько наших вы убили во время войны? — ухмыльнулся коварный альбионец.

     

     — Война давно закончилась, — вспыхнул ван Борман. — Господин политический комиссар, сэр.

     

     — Не все так считают, — прищурился Хеллборн. — Полет могли саботировать ваши сограждане. Из какой-нибудь непримиримой группировки. «Внуки Викингов» или эти самые, как их, «Фронт сопротивления Комодо».

     

     — «Фронт сопротивления Кокода», — машинально поправил белголландец. — Это экстремисты и маргиналы, у них нет поддержки среди массовых слоев населения…

     

     — «Среди массовых слоев», — передразнил его Хеллборн. — Вы не могли говорить простым человеческим языком? Этим маргиналам хватило бы одного надежного человека на космодроме, чтобы все испортить.

     

     — У вас нет доказательств, — нахмурился ван Борман.

     

     — Только не вздумайте оправдываться, — усмехнулся Джеймс. — Сибирский фронт? Рядом с вами случайно не воевали «живые ракеты», японские самоубийцы? Возможно, вы и есть саботажник. Решили применить излюбленную тактику своих японских товарищей по оружию…

     

     — Глупости, — отвернулся белголландец.

     

     — Черт с вами, — не стал настаивать Хеллборн. — Но о чем это я?! Так и будем здесь сидеть?! Открывайте шлюз, выйдем на поверхность! Проснитесь, Маркус! Мы — первые люди на Луне! Нам поставят памятник! Должные сыграть роль Николя, Ардана и Барбикена, мы превратились в Кейвора и Бредфорда! Открывайте люк! Пойдем искать селенитов.

     

     — Чушь, — ван Борман был явно в плохом настроении. — Луна — мертвая безвоздушная планета. Никаких селенитов не существует.

     

     — Откуда вам знать? Но как хотите. Можете умирать прямо в этом металлическом гробу. Я же собираюсь умереть свободным! — Хеллборн принялся вращать штурвал запирающего механизма.

     

     — Идите к дьяволу, — сказал ему в спину белголландец.

     

     — Передам ему привет, — сухо отозвался Джеймс и спрыгнул на поверхность Луны. «Должен ли я произнести какие-нибудь исторические слова?» — задумался он при этом. — «Ах, да, я их уже произнес».

     

     «Передам ему привет».

     

     На Луне, судя по всему, царила ночь. Звезд полно, Солнце не наблюдается. Земля тоже. Ну да, мы же на темной стороне, с тоской вспомнил Хеллборн, после чего вернулся с небес на Луну. Почва под ботинками представляла из себя толстый слой пыли — или пепла? Неважно. Джеймс попробовал подпрыгнуть — получилось неплохо. Одна шестая от земной гравитации, высоколобые ученые мужи не ошиблись. Куда теперь? Где здесь север? юг? Неважно. Вон та яркая звезда сойдет за Полярную. Хеллборн бросил прощальный взгляд на покореженный корабль и зашагал — точнее, поскакал прочь.

     

     «Зачем я вообще согласился на эту авантюру?» — думал он при этом. — «Несколько лишних орденов, несколько следов в истории?.. Неужели?! Или несколько новых приключений?! Ха!»

     

     — Есть еще одна причина, — сказал тогда адмирал Санкрашер. — У вас богатый опыт путешествий по другим мирам.

     

     Адмирал кое-что знал, хотя в архивы Секретной Службы попало немного. Но и этого было достаточно.

     

     Другие миры? Раз в жизни собрался посетить другой мир по-человечески, верхом на ракете — и такой провал! Стоило выжить в драконских джунглях или суданской пустыне, чтобы в итоге умереть здесь?!

     

     И весь сейчас у него есть куда больше причин желать возвращения в Альбион! Миссис Вирджиния Хеллборн, например.

     

     Все свидетели сгорели, когда атомная бомба упала на Маленькую Исландию, поэтому никто не мог помешать Джеймсу жениться на родной сестре. Вернее, единокровной. Кажется, в древних Афинах это не считалось инцестом. А древние греки в инцесте знали толк, можно сказать — собаку съели. Или это были персы?

     

     Какая теперь разница?! Не о греках сейчас надо думать, а о селенитах. Вдруг они умеют читать мысли, и услышат его!

     

     В самом деле, где селениты? Где волшебные инопланетные города? Экзотические чудовища и прекрасные лунные принцессы?!

     

     Особенно это касается лунных принцесс. У Хеллборна не только богатый опыт визитов в другие миры, но и богатейшие опыт общения с принцессами. Намибия, Мэгги…

     

     Мэгги теперь Золотая Императрица всего Китая, от Манчжурии до Вьетнама… Пусть у нее все будет хорошо, подумал Хеллборн и чуть было не заплакал.

     

     Похоже, мерзавец ван Борман оказался прав и никаких селенитов не существует. И вообще, скучно здесь. Однообразный пейзаж. Кратеры, холмы, кратеры. Где ближайшие горы? Черт их знает, отсюда не видать. Возможно, скрываются за тем гребнем…

     

     За тем гребнем скрывался корабль.

     

     «Пусть у нее все будет хорошо, а у меня — еще лучше!!!»

     

     * * * * *

     

     — Неужели селениты все-таки существуют?! — поразился Хеллборн.

     

     — О чем это вы? — внезапно отозвался ван Борман.

     

     — Где вы? — машинально обернулся Джеймс.

     

     — У вас в наушниках, идиот! — взорвался белголландец. — Мы все еще можем поддерживать связь. Похоже, вы не слишком далеко ушли. Какие селениты?!

     

     — Ага! — воскликнул Хеллборн. — Я слышу в вашем голосе нотки неподдельного интереса! Не торопитесь умирать, герр Маркус, мне будет скучно без вас. Приходите сюда. Вы легко отыщите меня по следам. Здесь только мои следы, ошибиться невозможно.

     

     — Я отыщу вас по пеленгу, — прорычал люггер-капитан, — если вы только объясните мне, в чем тут дело?!

     

     — Я нашел корабль, — охотно объяснил альбионец. — Странная конструкция, но я почему-то уверен, что это именно космический корабль, а не просто жилище или сторожевая башня, например…

     

     — Невероятно глупая шутка даже по вашим невысоким стандартам, — пробормотал ван Борман.

     

     — Можете мне не верить, — пожал плечами Хеллборн — жаль, собеседник не мог этого оценить. — Я улечу отсюда один и брошу вас на произвол судьбы…

     

     Судя по мерзкому треску в наушниках, белголландец оборвал связь. Хеллборн снова пожал плечами и осторожно приблизился к кораблю.

     

     Колоссальная усеченная пирамида, квадратное основание — метров тридцать на тридцать, прикинул Джеймс, высота — около двадцати. Лежит прямо на грунте — ни опор, ни шасси. Блестящий, почти серебристый металлический корпус. Похоже, недавно здесь лежит. Интересно, хозяева на борту? И кто они? Неужели все-таки селениты?! Или другие инопланетяне? Марсиане?! Или…

     

     Или это еще один корабль с Земли? Кто-то их опередил? Апсаки? Русские?!

     

     Но ведь разведка утверждала, что и те, и другие смогут добраться до Луны не раньше, чем через три года. Разведка ошиблась? Даже если так — стали бы конкуренты скрывать свой успех? Наоборот, должны были раструбить на весь мир о великом подвиге коммунистических или крестоносных астронавтов.

     

     Неужели все-таки инопланетяне?!

     

     Хм, тогда почему на борту корабля красуется надпись на одном из земных языков?!

     

     — Ван Борман, черт бы вас побрал! — не выдержал Хеллборн. — Где же вы?!

     

     — Я уже подхожу, — проворчал белголландец. — Святые угодники! Этого не может быть!!!

     

     — Прекрасно, значит мы не будем задавать друг другу идиотские вопросы из серии «нам это почудилось? это галлюцинации?», — отметил Хеллборн. — Давайте, двигайте сюда. Вы видите эту надпись?

     

     — Ясный день, — не стал отрицать люггер-капитан. — Это просто невероятно!

     

     — Почему невероятно? — не согласился Джеймс. — Чего-нибудь в этом роде вполне можно было ожидать.

     

     — У нас ничего не было, кроме дурацких слухов и конспирологических бредней… — начал было ван Борман.

     

     — Жалкий лицемер, — засмеялся альбионец, — они ведь были вашими союзниками. Нет, не так — вассалами. И вы ничего не знали об их ракетной программе?!

     

     — Лично я — ничего не знал, — подчеркнул местоимение белголландец. — Я не занимал настолько высоких постов, чтобы…

     

     — Неважно, — отмахнулся Хеллборн, — вы напрасно расходуете кислород. Нам все равно нечего терять. Попробуем напроситься в гости. Эй, есть дома кто-нибудь?!

     

     — Они не могут вас слышать, — машинально заметил белголландец.

     

     — Спасибо, не подумал об этом. Но видеть они нас могут?! Где у этой чертовой штуки иллюминаторы? Или телекамеры наружного обзора?!

     

     Иллюминаторы не обнаружились; телекамеры — если таковые имелись — были хорошо замаскированы.

     

     — А входной люк где?! — возмущенный до глубины души Хеллборн описывал уже второй круг вокруг корабля. — О, дьявол… Неужели это просто монолитная болванка?! Запущенный на Луну пробный шар?!..

     

     — Не верю. Не такой огромный, — возразил ван Борман. — Это должен быть пилотируемый корабль.

     

     — Но где же вход?! Или выход?!

     

     — Если его нет на гранях пирамиды, то он должен быть на вершине, — спокойно заметил люггер-капитан. — Или днище… Нет, лучше об этом не думать.

     

     — Вершина, да, — Хеллборн задрал голову. — Высоко, и лестницы не видать. И корпус такой гладкий, не за что зацепиться. А как они забирались внутрь?!

     

     — Веревочная лестница, самолетный трап, — пробормотал ван Борман и осмотрелся по сторонам. — Помогите мне сдвинуть этот валун…

     

     Несчастные астронавты изрядно вспотели, но некоторое время спустя ухитрились выстроить нечто вроде уродливой «лестницы», прислонив к борту корабля разнокалиберные лунные камни, взгроможденные друг на друга. На Земле такая конструкция не могла быть устойчивой, но селенитская гравитация давала шанс взобраться на плоскую вершину пирамиды, прежде чем «вавилонская башня» обрушится. Так оно и случилось.

     

     Маркус ван Борман угадал. Входной люк действительно находился здесь. Смутно напоминающий башенные люки земных танков, но куда бОльшего диаметра. Неудивительно — ведь через этот люк должен был проходить человек в скафандре.

     

     Люк был распахнут настежь, а рядом с ним на плоской вершине лежал труп. Несомненный труп — мертвый человек без скафандра.

     

     * * * * *

     

     — Вам не кажется, что он как-то странно выглядит? — осторожно заметил Хеллборн.

     

     — Ничего странного, — возразил белголландец. — Безвоздушное пространство, солнечная радиация, перепады температур. Интересно, сколько лет он здесь лежит?

     

     — Что толку гадать? — откликнулся Хеллборн. — Заглянем внутрь и все узнаем!

     

     — Но это может быть опасно… — начал было ван Борман.

     

     — Никаких «но», капитан! Вам не кажется, что нам нечего терять? Я не собираюсь дожидаться тотального опустошения баллонов! Полный вперед!

     

     И Джеймс решительно переступил через труп. Осторожно заглянул внутрь — типичная шлюзовая камера. Почти голые металлические стены — только еще один квадратный люк, два рубильника и разноцветные хрустальные лампочки. Лампочки не горят, а второй люк точно так же распахнут.

     

     — Эй, есть дома кто-нибудь?! Впрочем, я уже спрашивал… — Хеллборн спрыгнул вниз, ван Борман последовал за ним.

     

     Первый — то есть уже второй по счету труп лежал на пульте управления. Еще два — друг на друге, крест-накрест — у противоположной стены тесного капитанского мостика. «Почему я называю его капитанским мостиком?» — задумался Хеллборн, и тут же нашел ответ. Но не успел его озвучить, опереженный напарником.

     

     — Они сняли пульт управления с дирижабля, — пробормотал белголландец. — Конечно, добавили кое-какие приборы… И перископ.

     

     — Это перископ с подводной лодки, — авторитетно заявил Хеллборн. — Точно, с «Фалькатуса». Торопились, импровизировали. Интересно, что здесь произошло? Как они умерли?

     

     — Задохнулись?

     

     — А какого черта они вообще открыли люк? — задумался альбионец и приблизился к пульту. — Задохнулись? Как бы не так.

     

     — Что с ним случилось? — вопросил ван Борман.

     

     — Он застрелился парабеллум в рот, — продекламировал Хеллборн. — Дьявол. Неважно. Герр Маркус, ищите кислород.

     

     -???!!!

     

     — Запасные баллоны, болван!!!

     

     Баллоны обнаружились три минуты спустя — на маленьком складе в соседнем отсеке.

     

     — Шарик-индикатор на зеленой отметке! — возликовал Хеллборн. — Какая все-таки надежная конструкция! Закачал, запечатал — и храни хоть сотню лет!!!

     

     — Но наши скафандры…

     

     — …наследники старых водолазных костюмов. Как и скафандры этих мертвецов. Баллоны имеют стандартный переходник, два дюйма — международный стандарт 1911 года. Мы снова можем дышать полной грудью!

     

     — А потом? — печально уточнил белголландец.

     

     — Вернемся на капитанский мостик, — заявил Хеллборн. — И попробуем оживить кораблик.

     

     — Ну что ж, нам действительно нечего терять, — ван Борман окинул взглядом мертвый пульт с рядами погасших лампочек. — Это действительно пост управления с дирижабля. «Аркона», модель 1937 года. Вот динамо-педаль…

     

     ВЖЖЖЖЖЖЖЖЖ! — отозвалась искомая педаль, и пульт украсился раноцветными огнями и заплясавшими стрелками.

     

     — ЕСТЬ КОНТАКТ! — возликовал Хеллборн. — Герр Маркус, продолжайте!

     

     Не прошло и получаса, как воодушевленный белголландец при незначительном участии Хеллборна восстановил герметичность корпуса. Свет горел, кислород поступал в легкие — много ли надо для счастья человеку, только что узнавшему об отмене смертного приговора?

     

     — Эге-ге, да тут и еды полно! — Хеллборн отыскал холодильник. — На плиточный шоколад похоже. Кто бы сомневался, они ничего больше не едят. Не испорчен? — альбионец принюхался. — Системы не работали, но здесь было довольно прохладно… Так что здесь произошло?

     

     Ван Борман продолжал изучать приборы и найденный в настенном шкафчике корабельный журнал.

     

     — Половина сообщений записаны шифром, — снова опечалился люггер-капитан. — Впрочем… Последняя запись — 13 августа 1943 года.

     

     — День капитуляции, — немедленно отозвался Хеллборн и еще раз окинул взглядом разложенные на полу трупы. Кстати, пора бы от них избавиться. — Они не могли решить, стоит ли возвращаться на Землю и сдаваться в плен. Мнения разделились. Мятеж в безвоздушном пространстве — новое слово в военной юриспруденции! Какое счастье, что я не юрист! Знаете ли вы, что такое двадцать тысяч адвокатов в открытом космосе?! Ха-ха-ха!

     

     — Здесь слишком много чистого кислорода, — пробормотал герр Маркус. — Я не могу понять, какой у корабля источник энергии? Циркониевые батареи?

     

     — Трупы за борт, — внезапно принюхался альбионец. — Срочно!

     

     — Это как-то не по-христиански… — неуверенно возразил белголландец.

     

     — Идиот! Воздушная крыса! — побагровел Хеллборн. — Это старый военно-морской обычай!

     

     — Но мы же в космосе!

     

     — Одевайте скафандр, срочно! В баллонах, по крайней мере, стандартная смесь! А здесь черт знает что! Быстрее, глупый виксос! Я сейчас открою шлюз! А вы пока разберитесь с приборами! Отрегулируйте подачу воздушной смеси! Иначе… иначе… — здесь у Хеллборна иссякло вдохновение, и он поспешил захлопнуть забрало.

     

     Еще тридцать минут спустя многострадальные астронавты снова дышали полной грудью — на этот раз без тревожных симптомов и тяжелых последствий. Больше того — очередная кнопка сдвинула в сторону бронещиток, и в потолке, слева от люка, открылся прекрасный иллюминатор. А вместе с ним и бездна, звезд полна. Но Хеллборн не успел насладиться пейзажем.

     

     — Я попробую запустить двигатель, — наконец-то решился ван Борман, поглядывая одним глазом на пульт, а другим — в очередной толстый журнал, обнаруженный на корабле. — Пристегнитесь в кресле, на всякий случай.

     

     — Что значит «запустить»? — уточнил Хеллборн.

     

     — Предстартовая проверка, холостой режим. Надеюсь, я все правильно понял, — белголландец принялся щелкать рычажками. Сорок или пятьдесят щелчков спустя он потянулся к большой красной кнопке. — Laat daar lig wees…

     

     «Вот пижон», — только и успел подумать альбионец. Но все произошло с точностью наоборот — свет погас. По крайней мере, в глазах Хеллборна.

     

     Когда зрение восстановилось, Джеймс на всякий случай поинтересовался:

     

     — Я уже умер и попал в рай?

     

     — Только не вы, альбионский еретик. Только не со мной, — прохрипел Маркус ван Борман. — Нет, мы не в раю. Ни в коем случае. Но определенно где-то в небесах. Я все-таки ошибся. Немудрено. Не стоило так рисковать. Дьявол! Безумные ублюдки! Это было слишком даже для них! Теперь я все понял!!!

     

     — Что такое, герр Маркус?

     

     — Вы успели увидеть вспышку за иллюминатором, сэр Джеймс? К счастью, бронещиток автоматически захлопнулся…

     

     — У меня до сих пор круги перед глазами, — признался альбионец.

     

     — Это были первые круги ада, — невпопад заметил люггер-капитан, изучая показания приборов и лихорадочно листая бортовые журналы. — Мы в космосе. Мы оторвались от Луны. Вы поняли, что произошло?!

     

     — Мы оторвались от Луны, — кивнул Хеллборн.

     

     — Я не об этом, глупый пингвин!!! Мы не просто оторвались от Луны! Мы очень стремительно удаляемся от нее! В открытый космос! Двигатель работает в крейсерском режиме!!!

     

     — Но как?!

     

     — Эти безумцы… эти недобитые фашисты!!!..

     

     — Ого, герр Маркус!..

     

     — Ну вас к черту, господин комиссар! Под нами только что взорвалась атомная бомба!!!

     

     -???!!! Довольно примитивная метафора, даже по вашим невысоким стандартам… — заметил альбионец.

     

     — Это не метафора, идиот! — взревел люггер-капитан. — Атомная бомба — в буквальном смысле!!! Ударная волна, щит-отражатель — и вот мы в космосе!!! Вот как они запустили корабль с Земли!!! Атомный взрыв на полигоне Форт-Урбан за десять дней до конца войны — это был старт звездолета! На котором мы сейчас летим!!!

     

     — Куда летим? — машинально спросил Хеллборн, переваривая поток получаемой информации.

     

     — В тартарары, — не замедлил поведать белголландец.

     — Не могу сказать, что меня радует подобный поворот событий, — признался Джеймс Хеллборн. — Нельзя ли как-нибудь развернуть корабль в сторону нашей Земли?

     

     — По крайней мере, он хорошо летит, — задумчиво пробормотал белголландец. — С таким ускорением мы не будем страдать от невесомости.

     

     — Это не ответ на мой вопрос, — прохрипел альбионец, выползая из кресла. — И я по-прежнему не понимаю, куда мы летим. Ваше заявление было довольно невнятным. Но не думайте, что вам так легко удастся от меня избавиться…

     

     — Вернитесь в кресло, сэр Джеймс, и не путайтесь под ногами! — рявкнул ван Борман. — Не мешайте мне работать!

     

     — Это вы во всем виноваты, — прошипел Хеллборн. — Не надо было нажимать на красную кнопку. Проклятый самоубийца! Она могла оказаться кнопкой самоуничтожения! Мы могли умереть!!! Разве вы не знаете, что красный цвет символизирует тревогу и опасность?!

     

     — А также революцию, коммунизм и «скорую помощь»!!! — подхватил люггер-капитан. — Черт побери, это заразно! Я заразился вашим идиотским чувством юмора! Но вернемся к нашей проблеме. Похоже, я нашел решение. То есть я его обязательно найду. Только ради всех богов, прекратите отвлекать меня пустопорожней болтовней!

     

     — Наглец, я старше вас по званию, — вспомнил гросс-коммандер Хеллборн.

     

     — Подайте жалобу, когда вернемся на Землю, — отвернулся ван Борман.

     

     — Я застрелю вас на месте за неподчинение!

     

     — Не имеете права. Это не военная миссия, а научная! — парировал люггер-капитан. — А сейчас — молчание! Тишина!!!

     

     И оскорбленный в лучших чувствах Хеллборн замолчал. Всего на несколько секунд.

     

     — Но мы можем хотя бы связаться с Землей и сообщить последние новости? — Джеймс заглянул в перископ. — Луна больше не заслоняет ее…

     

     — Передатчик вон в том углу, — отрезал белголландец. — Желаю успеха.

     

     И люггер-капитан принялся яростно щелкать логарифмической линейкой, обнаруженной в одном из шкафчиков.

     

     Хеллборн не преуспел. Передатчик (знакомая модель, модернизированный «Телефункен-35») работал… вроде бы… но альбионец слышал в наушниках только хрипы и скрипы. Слишком далеко от Земли? Не хватает мощности? Или передатчик все-таки пострадал при старте? Или еще раньше — во время посадки звездолета на Луну, согласно вселенскому закону подлости? Или радиация от атомного-бомбо-двигателя глушила сигналы? кто знает?

     

     Джеймс сдался и принялся копаться в трофейных документах, отброшенных ван Борманом. Похоже, они все правильно поняли. Корабль белголландских союзников покинул Землю за десять дней до конца войны. Добрался до Луны. Несколько раз облетел вокруг нее. Потом с Земли пришло сообщение о капитуляции. Астронавты совершили посадку на темной стороне, дабы перевести дух и принять решение — как быть и что делать дальше. Получается, что к единому мнению звездолетчики не пришли. Кто-то схватился за оружие, кто-то открыл внешний люк… You poor bastards. Rest in peace.

     

     А мы еще поживем!

     

     — Итак, вот что мы сделаем, — голосом полумертвого человека объявил Маркус ван Борман несколько часов спустя. — Возвращайтесь в кресло, мистер Хеллборн. Я взорву еще одну бомбу…

     

     -???!!!

     

     — …и скорректирую наш курс.

     

     -???!!!

     

     — Не волнуйтесь, — успокоил его люггер-капитан, — после этого у нас останется еще три бомбы.

     

     — Да я не об этом волнуюсь… — начал было Хеллборн, но белголландец его не услышал, погруженный в свои мысли вслух:

     

     — Этот механизм напоминает револьверный барабан. В нем было шесть зарядов. Первый сгорел на космодроме Форт-Урбан. При посадке на Луну они использовали вспомогательный газовый двигатель. Вторая бомба вышвырнула нас с Луны. Сейчас я собираюсь взорвать третий заряд… — И, что самое интересное — взорвал!

     

     — Вот наш маршрут, — первое, что увидел Хеллборн, снова открыв глаза, был листок бумаги с подчеркнуто небрежным рисунком. — Мы пролетим между орбитами Венеры и Меркурия, используем Солнце как гравитационный трамплин и вернемся к Земле с другой стороны.

     

     — Хм. И как скоро мы прибудем в родные края? — альбионец уставился на иллюминатор. — Мне бы не хотелось провести на корабле несколько световых лет.

     

     — В световых годах измеряется расстояние, — болезненно сморщился белголландец. — Какой же вы все-таки дилетант…

     

     — Попрошу без дополнительных оскорблений!!!

     

     — Если ускорение останется на прежнем уровне, то уже через сутки мы разгонимся до трех миллионов километров в час, — задумался Маркус. — Половина пути — ускорение, вторая половина — торможение… От Луны до Солнца — примерно 150 миллионов километров, затем первая коррекция. Но мы не полетим прямо через Солнце — вряд ли корабль на это рассчитан. Таким образом…

     

     — Нельзя ли без подробностей?! — взмолился Джеймс.

     

     — Две недели плюс-минус несколько дней, — сухо подытожил белголландец. — С вашего позволения, я размещусь в этой каюте. Если не возражаете, дежурить будем по шесть часов. Я объясню вам, что делать.

     

     * * * * *

     

     В первые часы это немного напоминало достопамятные дежурства на подводной лодке, где младший лейтенант Хеллборн служил на рассвете своей карьеры. Но очень скоро Джеймс понял — очень мало общего. Практически ничего общего.

     

     На субмарине он никогда не дежурил в полном одиночестве. Лодка часто всплывала, заправлялась воздухом и попадала в приключения. Но не здесь. Запечатанная консервная банка. И мертвая пустота за бортом.

     

     Во время короткого перелета из Порт-Султана на Луну скучать не приходилось. Корабль поддерживал постоянную связь с Землей. В небе красовался сначала один диск, потом другой — голубой и золотой соответственно. Но не теперь. Нет, этот мерзкий перископ явно не годился для наблюдения за звездным небом. И этот крошечный иллюминатор — тоже.

     

     Хеллборн снова взялся просматривать трофейные бумаги, но очень скоро они ему надоели. Читать дневник румынского капитана, найденный на Острове Черепов, было куда интереснее.

     

     На исходе шестого дня он просто молча сидел в кресле и тупо смотрел в одну точку. Когда белголландец сменил его, Хеллборн удалился в свою каюту со скоростью и грацией плохо смазанного робота из дешевой космической оперы.

     

     Поэтому прогремевшие минут пятнадцать спустя душераздирающие вопли стали для него таким сюрпризом.

     

     — Вставайте, немедленно вставайте! — орал прямо в ухо ван Борман. — Просыпайтесь, несчастный болван! Вы хоть понимаете, что вы натворили?!

     

     — Нет, — честно признался Хеллборн, пытаясь оторваться от подушки (мерзкая подушка, вонючая пенорезина).

     

     — Вставайте, я сказал! — кричал белголландец. — Быстрее!!! За мной!

     

     Все еще плохо соображавший, Джеймс Хеллборн вернулся на капитанский мостик, где белголландец схватил его за шиворот и принялся тыкать лицом в окуляр перископа.

     

     — Вы видите это?! Видите?!!!

     

     — Нет, — на всякий случай ответил альбионец. — Что я должен видеть?

     

     — Прямо по курсу, глупый пингвин! Яркая синяя звезда!!! — уточнил люггер-капитан.

     

     Хеллборн оторвался от перископа, тщательно протер глаза и снова уперся в окуляр. Действительно, яркая синяя звезда. Прямо по курсу. Что это значит?

     

     — Что это значит? — повторил альбионец вслух и повернулся к своему спутнику. В ответ Маркус ван Борман молча выхватил из кармана скомканный листок бумаги, развернул его, что-то быстро начертил огрызком карандаша и протянул Хеллборну:

     

     — Узнаете?!

     

     Это была давешняя карта Солнечной системы с маршрутом полета. Но теперь она изменилась.

     

     — Ну же, господин комиссар!

     

     — Хватит уже, не смешно, — поморщился Хеллборн. — Итак, Меркурий, Венера, вот Земля, а тут… что это? Не понимаю, — удивился Джеймс. — Еще одна планета? Постойте… Но она находится на той же орбите, что и Земля! А как же Земля…

     

     — Вот Земля, — палец ван Бормана описал полукруг. — Третья планета от Солнца, вот и Луна рядом с ней. А вот здесь, — палец вернулся в прежнюю точку, — совсем другая планета! Да, она находится на той же орбите, что и Земля! По ту сторону Солнца! В противоположной точке!!!

     

     -???!!!

     

     — Именно так, мистер Хеллборн! Это легендарная анти-Земля! Планета по ту сторону Солнца. Древние греки называли ее Антихтоном, древние ассирийцы — Цадахер. Она находится прямо у нас на пути! И через несколько часов мы врежемся прямо в нее!!! В яблочко! Теперь вы понимаете, что вы натворили?!

     

     — Что я натворил?! — возмутился Хеллборн. — Да, мне приходилось слышать про эту планету, но я всегда считал ее чем-то средним между сказкой и бредовой гипотезой. Откуда мне было знать, что она встанет у нас на пути?!

     

     — Вы должны были внимательно следить за приборами! Внимательно смотреть в перископ!!! Немедленно разбудить меня при первых признаках опасности! — возопил белголландец. — Теперь я не могу скорректировать курс! Тупица, пень, безмозглый червяк!!!

     

     — Мне только кажется, или вы кого-то цитируете? — пробормотал Хеллборн.

     

     — Заткнитесь. Вернитесь в кресло. И не вздумайте мне мешать, — люггер-капитан в очередной раз решил не страдать оригинальностью. Атмосферу капитанского мостика снова принялись сотрясать щелчки логарифмической линейки.

     

     Хеллборн покосился на белголландца и осторожно заглянул в перископ. Звезда увеличилась в размерах. Да, увеличилась, он был готов поклясться в этом. Синяя? Нет, вернее сказать темно-синяя. Даже фиолетовая. Фиолетовая в лучах Солнца… Как ее, Антихтон?.. Нет, не Антихтон…

     

     — Испан, — прошептал Хеллборн. — Испан, фиолетовый и золотой Испан — Императорская Планета!

     

     — А кого цитируете вы? — проревел над левым ухом ван Борман. — Нет, не отвечайте, мне наплевать. Лучше пристегнитесь. И приготовьтесь к самым чудовищным перегрузкам за всю вашу никчемную жизнь!

     

     — Вы нашли решение? — оживился альбионец. — Сможете скорректировать маршрут и уклониться от столкновения?

     

     — Нет, — отрезал спутник. — Мы совершим посадку. Я не вижу другого выхода.

     

     — Посадку?!

     

     — Именно так.

     

     — А разве этот корабль может приземлиться… — начал было Хеллборн.

     

     — Не может, как и наш, погибший на Луне, — сообщил белголландец. — Двигательный отсек отстреливается и сгорает в атмосфере. Пассажирская кабина падает на планету, потом раскрываются парашюты. Это единственный выход.

     

     — А что потом?!

     

     — Потом разберемся, — люггер-капитан не был настроен на продолжительную дискуссию. — Молитесь, мистер Хеллборн. Хорошенько молитесь тому, в кого вы верите. Если верите, конечно… — Указательный палец ван Бормана потянулся к большой красной кнопке. — Пять, четыре, три, два…

     

     ОДИН!

     — Как по вашему, что это? — спросил Маркус ван Борман. — Песок или все-таки чернозем?

     

     — Я не геолог, — пожал плечами Джеймс Хеллборн. — Но по-моему, это песок.

     

     — Тогда почему он черный?! — возмутился белголландец.

     

     — Я не геолог, — терпеливо повторил Хеллборн.

     

     — Я привык к желтому песку, — заявил люггер-капитан. — В моей стране песок всегда был желтым…

     

     — Мы не в вашей стране, — спокойно напомнил Джеймс. — Не могу понять вашего раздражения. Солнце, кислород, хорошая погода — что еще нужно человеку для счастья?

     

     — Пустыня от горизонта до горизонта! Ограниченные запасы воды и пищи! Никакой связи с домом! Дохлый корабль! Абсолютная неизвестность! — завелся ван Борман. — Это и есть ваши представления о счастье? Вы часом не марксист?!

     

     — Этого еще не хватало, — возмутился альбионец. — Нет, герр Маркус, я окончательно перестал вас понимать. Мы живы — чего вам еще надо?! Стакан наполовину полон или наполовину пуст?! Мы должны были задохнуться на Луне — но мы нашли этот корабль! Мы должны были разбиться — но мы успешно приземлились! Мы должны были умереть много дней назад — но мы все еще живы! Dum spiro spero, черт бы вас побрал!

     

     — Ваши предложения? — сменил тон белголландец.

     

     Хеллборн осмотрелся по сторонам.

     

     Пустыня. Загадочный черный песок от горизонта до горизонта. Солнце над горизонтом. Темно-синее, почти фиолетовое небо над головой. И больше ничего.

     

     — Вы успели что-то разглядеть, пока мы падали в атмосферу? — задумался Хеллборн.

     

     — Этот безумный калейдоскоп в иллюминаторе мог быть чем угодно, — проворчал ван Борман. — Молнии над океаном, огни городов, огни святого Эльма и костры Вельзевула! Не знаю.

     

     — Есть ли на этой планете цивилизация? Разумные существа? — принялся размышлять вслух альбионец.

     

     — Марсианские принцессы, — буркнул люггер-капитан.

     

     — Есть ли у них телескопы? системы слежения? авиация? — не обратил на него внимания Хеллборн. — Кто-нибудь видел наше падение? Нас будут искать? Нас могли принять за метеорит? Или они готовы встретить пришельцев из других миров? Поднимут авиацию и начнут прочесывать пустыню в поисках звездолета?..

     

     — Марсианского цилиндра, — не унимался белголландец.

     

     — Стоит ли нам оставаться возле корабля и ждать, пока аборигены организуют торжественную встречу? — продолжал Хеллборн.

     

     — НЕТ! — неожиданно завопил ван Борман. — Я не шучу, сэр Джеймс. Мы должны немедленно уходить отсюда. Немедленно.

     

     И люггер-капитан уставился на посадочную капсулу с выражением неописуемого ужаса на лице.

     

     — Что такое, герр Маркус? — растерялся альбионец. Судя по всему, его спутник испугался не на шутку.

     

     — У этого звездолета был атомный двигатель, — прохрипел ван Борман. — Что вы знаете о радиации, мистер Хеллборн? Радиация, мистер Хеллборн! Радиация!!! Мы должны немедленно убираться отсюда. Быстрее, еще быстрее!!!

     

     Хеллборн на всякий случай поверил ему.

     

     — Неудобно как-то, — пробормотал белголландец, поспешно шагая прочь. — Хозяева планеты — если они существуют — могут обидеться. Это надо же было притащить к ним такой подарок…

     

     — И это говорит проклятый виксос! — криво усмехнулся гросс-коммандер. — Пепел Маленькой Исландии стучит в наши сердца!

     

     — Дела давно минувших дней. — отмахнулся ван Борман. — Только не альбионским палачам судить нас.

     

     Хеллборн не ответил, вместо этого он бросил последний прощальный взгляд на упавший звездолет. На его борту по-прежнему красовались выполненные готическим шрифтом буквы «Adler von Montezuma».

     

     — Входят капитаны Маржерет и Вальтер Розен, — пробормотал Джеймс.

     

     — Кто эти люди? — заинтересовался белголландец.

     

     — Мои старые гермексиканские друзья, — усмехнулся Хеллборн.

     

     — И где они сейчас?

     

     — Одному из них я оторвал голову, — признался альбионец. — Второй тоже умер.

     

     — Вы страшный человек, сэр Джеймс.

     

     — Иногда я сам себя боюсь, — охотно согласился Хеллборн.

     

     Люггер-капитан внезапно остановился и достал из кармана прихваченный на корабле компас.

     

     — У этой планеты есть магнитное поле! — возликовал белголландец. — Неудивительно, при таких размерах… Куда мы направимся?

     

     — На восток, — решительно отозвался Хеллборн. — Все великие полководцы шли на восток. Александр, Цезарь, Наполеон, и этот, как его, Фридрих…

     

     — Барбаросса, — подсказал белголландец.

     

     — Точно, Барбаросса! Дранг нах Остен, герр Маркус!

     

     — Яволь!

     

     — Запевай!

     

     — The ants go marching two by two…

     

     — Нет, только не это, — поморщился Джеймс.

     

     — My eyes have seen the glory of the trampling at the zoo?

     

     — Да вы с ума сошли! — возмутился альбионец.

     

     — Несите бремя белых?

     

     — Отлично! — обрадовался Хеллборн. — В самый раз!

     

     Несите бремя белых —

     Винтовку «Браун Бесс»,

     А также «парабеллум» —

     С прикладом или без.

     

     И если нелюдимых

     Увидишь дикарей —

     Взводи затвор «Максима»

     И пули не жалей!

     

     Пускай несутся в горы,

     И там стучат в тамтам,

     Тяжелые линкоры

     Достанут их и там!

     

     Какая к черту рифма,

     Зато ложится в ряд!

     Добавь побольше ритма —

     Мочи их всех подряд!

     

     У варваров дубинки

     И толстый барабан,

     Смертельные дробинки

     Отправит в них шотган!

     

     Во имя страшной мести,

     Все сможем превозмочь,

     Тактический винчестер

     Стреляет день и ночь!

     

     Вокруг мозги повисли.

     Их в клочья разнесет

     Продукт гигантов мысли —

     Тяжелый пулемет!

     

     Пускай стреляют пушки,

     Снаряды смерть несут,

     Сжигай их деревушки,

     Пускай они умрут!

     

     И пусть дикарь-скотина

     Падет немедля ниц,

     Увидев господина,

     Что бел и бледнолиц!

     

     И пусть лежит несмело,

     Страдая животом,

     И нашей Расы Белых

     Останется рабом!!!

     

     * * * * *

     

     — Эта пустыня далеко не так однообразна, как нам показалось на первый взгляд, — заявил Джеймс Хеллборн. — Вот видите — дюны, холмы, верблюжьи колючки…

     

     — Что вы понимаете в верблюжьих колючках?! — не выдержал Маркус ван Борман. — Вы же альбионец!

     

     — Вот именно, — согласился гросс-коммандер.

     

     — Я не верблюдонтов имел в виду!

     

     — Я тоже, — надменно кивнул Хеллборн. — В самый разгар последней войны я пересек Сахару…

     

     «На кондиционированном «Рено» 1925 года».

     

     — …и Западный Египет.

     

     «Позорное путешествие, было бы что вспоминать. Одни персидские мутанты чего стоят!»

     

     — Альбионские моряки в Сахаре? — в голосе ван Бормана прозвучало подозрение. — Что-то не припоминаю. Но допустим. Поделитесь опытом! Объясните, почему мы путешествуем в такую жару! Даже я знаю, что передвигаться в пустыне желательно в темное время суток!

     

     — Но ведь это вы настояли на немедленном уходе! — удивился Хеллборн. — «Радиация, радиация…»

     

     — Мы достаточно удалились от корабля, — заметил белголландец. — Остановимся? Подождем до темноты?

     

     — Не возражаю, — пожал плечами Джеймс. — Палатки у нас нет… Начинайте копать яму.

     

     — Лопатки у нас тоже нет, — нахмурился люггер-капитан. — И мне по-прежнему не нравится этот песок. Он случайно не радиоактивный?!

     

     — Ваша мнительность сведет меня с ума, — вздохнул альбионец. — Вы ведь даже скафандр снимать не хотели. Если бы только забрало не разбилось…

     

     — Ваша жизнерадостность доведет меня до аналогичного состояния, — признался ван Борман. — Напоминаю, что наши запасы воды и пищи ограничены. И эти колючки мне совсем не нравятся. Насколько я успел заметить, мы упали в районе экватора. Эта пустыня может простираться во все стороны на сотни километров!!!

     

     — Быть может, вся планета — весь Антихтон? — является одной сплошной пустыней, — хмыкнул Хеллборн.

     

     — Опять вы за свое, господин комиссар, — болезненная гримаса снова посетила лицо белголландца. — Кислородная атмосфера свидетельствует о богатой растительности. Но вот как далеко от нас находится ближайшее растение…

     

     — Вот оно, — Джеймс указал на «верблюжью колючку».

     

     — Не эта серая мерзость, — отмахнулся ван Борман. — Что-нибудь зеленое и красивое.

     

     — Виксосы и джунгли. Джунгли и виксосы, — проворчал Хеллборн. — Откуда вам знать? Быть может, на этой планете кислород является продуктом полураспада черного песка…

     

     Он не договорил, потому что с люггер-капитаном случился страшный приступ кашля.

     

     — С вами все в порядке? — заволновался альбионец.

     

     — Да, — прохрипел ван Борман, — только помолчите немного, умоляю.

     

     Гросс-коммандер пожал плечами, осмотрелся и направился к ближайшему холму, уже отбрасывавшему небольшую тень. Бросил рюкзак, постелил куртку, устроился поудобнее. Сойдет. А там видно будет.

     

     Действительно, прихваченных с корабля термосов и галетных пакетов надолго не хватит. Ван Борман прав. О прочих мелочах бытия (полная неизвестность и триста миллионов километров до Земли) не стоило и говорить. Тогда почему он, Джеймс Хеллборн, так доволен собой и окружающей действительностью?

     

     Быть может, все дело в том, что он снова стоит на твердой поверхности?

     

     Хм. Разве? Ведь и на Земле, будь то родной или альтернативной, Хеллборн не был избалован внимание твердой поверхности. Как правило, торчал на борту очередного монитора, цеппелина, конвертоплана или гидрожабля…

     

     С этими мыслями великий альбионский астронавт и задремал.

     

     Когда он открыл глаза, было уже темно. Маркус ван Борман сидел рядом и дрожал от холода. Тропический декадент, черт бы его побрал. Конечно, в порядочной пустыне ночью должно быть прохладно. Но не с точки зрения альбионца!

     

     — Узнаете созвездия? — зевнул Хеллборн.

     

     — Рисунок искаж-ж-жен, — простучал зубами люггер-капитан. — П-по-моему, мы находимся в южном полушарии Антихтона. Но я не уверен. Черт ее знает, под каким углом эта п-п-планета лежит на плоскости эклип-п-птики. Черт бы ее побрал! У этой планеты целых три луны! Три спутника, видите?!

     

     И действительно. Великолепное зрелище. Два близнеца — маленьких желтых полумесяца, на глазок — четверть диаметра земной Луны. И один большой красный спутник. Больше чем красный — багровый.

     

     — Это случайно не Марс?! — заинтересовался Хеллборн.

     

     — Черта с два! — возмутился собеседник. — Только не в этой части Вселенной! Я не мог настолько ошибиться в расчетах!!! А хоть бы и Марс, — добавил он потускневшим голосом, — какая разница…

     

     — Где ваш дух исследователя, герр Маркус? — удивился альбионец. — Сами подумайте, мы всего лишь должны были пролететь над одной маленькой планеткой…

     

     — Луна — не планета, это спутник, — авторитетно заявил ван Борман.

     

     — …а вместо этого высаживаемся уже на второе по счету небесное тело! По-моему, это рекорд! Мы войдем в историю!

     

     — Рекорд — слабо сказано, — пробурчал люггер-капитан. — Можно подумать, до нас кто-нибудь из живущих высаживался на других планетах…

     

     «А как же! Эта планета называлась Спекуляция!»

     

     — Мы по-прежнему одни? — на всякий случай уточнил Хеллборн. — Аборигены? Животные? Кто-нибудь? Что-нибудь?

     

     — Никого, — покачал головой спутник. — Мне кажется, мы поступили неразумно, одновременно уснув. Нас могла сожрать какая-нибудь местная тварь. Если таковая существует. Вдруг они ведут ночной образ жизни. И прямо сейчас подкрад-д-дываются…

     

     Джеймс машинально потянулся к кобуре, где покоился тот самый пистолет, из которого застрелился гермексиканский капитан.

     

     — Будем надеяться на лучшее, — сказал он, потому что не сумел придумать лучшую фразу. — Ну что ж, в путь! Пойдем по звездам или по компасу?

     

     — По спутникам, — буркнул люггер-капитан. — На запад от луны, на восток от солнца.

     

     — Да вы романтик, герр Маркус!

     

     — Ради вас стараюсь, сэр Джеймс.

     

     — А если это все-таки Марс? — задумался Хеллборн.

     

     — Продолжаете мечтать о встречах с марсианскими принцессами? — ухмыльнулся белголландец. — Забудьте. Вы только посмотрите на него! Вот, вот, вы видели?! Эти вспышки!

     

     — Признаки жизнедеятельности разумных существ? — прищурился Джеймс.

     

     — Признаки вулканической активности, — заявил ван Борман. — Нет, это не Марс. Это больше похоже на Громовую Луну…

     

     — Громовая Луна? — Хеллборн в который раз покопался в памяти. — Определенно, я где-то слышал это название. Где?

     

     — Под этим прозвищем известен Оберон, четвертый спутник Урана.

     

     — Так может быть…

     

     — У меня от вас голова болит. Нет, мы не на Уране. Уран слишком далеко от Солнца, и там царят минусовые температуры… — съежился люггер-капитан.

     

     — Так и здесь не жарко, — хохотнул альбионец.

     

     — Идите к черту, глупый пингвин.

     

     * * * * *

     

     Первые признаки антихтонской цивилизации обнаружились на рассвете.

     

     — Он давно здесь лежит, — констатировал Хеллборн и опустил бинокль. — Подойдем поближе.

     

     — Как по-вашему, что это такое? — завел старую пластинку ван Борман. — Летательный аппарат?

     

     — Цилиндро-конический корпус, хвостовое оперение… Скорей всего, — неуверенно ответил альбионец. — Надеюсь, что пилотируемый…

     

     — Надеетесь на нем улететь? — фыркнул спутник.

     

     — Вряд ли, — пожал плечами Хеллборн, — он очень плохо выглядит. Но если это не пилотируемый аппарат — то может быть реактивный снаряд с мощной боеголовкой. Не испытываю желания в таком копаться.

     

     — Пилот боеголовке не помеха, — вздохнул люггер-капитан.

     

     — Вам ли не знать! — ехидно заметил альбионец. — Торговец японским пушечным мясом!..

     

     В этот раз белголландец решил отмолчаться.

     

     — Плексигласовый (?) колпак в носовой части, — обратил внимание Хеллборн. — Все-таки пилотируемый. Реактивный самолет?

     

     — Или ракетный автомобиль? — предположил ван Борман. — Знаете, апсаки используют такие на соленых озерах в Западной Америке.

     

     — Не станем плодить сущности и будем считать его самолетом, — твердо решил Хеллборн. Подошел вплотную и заглянул в кабину. — Два трупа минимум.

     

     — Опять? — нервно облизнулся белголландец.

     

     — Вернее сказать, два скелета, — уточнил Джеймс. — Аппарат давно здесь лежит. Еще несколько месяцев — и его окончательно занесет песком.

     

     — Или несколько лет, — возразил ван Борман. — Что вы знаете о циркуляции песочных масс в данной антихтонской пустыне?

     

     — Ничего, — пробормотал Хеллборн. — Wild guess. Безумная гипотеза. Но я не вижу радости на вашем лице, герр Маркус! Вы только посмотрите — эту планету населяют гомо сапиенс!!!

     

     — Действительно, скелеты похожи на человеческие, — неуверенно кивнул люггер-капитан. — Но я не палеонтолог и не судебный эксперт. Как знать, какую кожу, шерсть или волосяной покров они носили при жизни?..

     

     — Помогите мне, это слишком похоже на замок, — перебил его альбионец.

     

     Совместными усилиями они открыли колпак кабины и получили возможность бросить на скелеты более пристальные взгляды. И не только. Хладнокровный Хеллборн принялся немедленно рыться в лохмотьях, когда-то бывших одеждой неведомых пилотов.

     

     — Если у них были документы, то давно превратились в прах, — констатировал он некоторое время спустя. — Ой! Дьявол, чуть не порезался! Что это? Медальон?

     

     Он потянул цепочку, едва не оторвав череп одного из скелетов. Тусклая раз, два… девятиконечная звезда из позеленевшего металла. Вряд ли что-то ценное. Быть может, и в самом деле медальон — смертельный. Только не разобрать ничего.

     

     Ван Борман тем временем очистил от песка приборную панель и грязно выругался.

     

     — Что такое, герр Маркус?

     

     — Вы только посмотрите, — глухо проговорил белголландец. — Вы узнаете этот алфавит?..

     

     Хеллборн часто заморгал.

     

     — Что это? Что-то знакомое, не могу вспомнить… — задумался люггер-капитан.

     

     — Это санскрит! Я сразу его узнал! — воскликнул Джеймс.

     

     — И что же здесь написано?

     

     — Я узнал этот алфавит — но это не значит, что я его понимаю, — вздохнул Хеллборн.

     

     — Санскрит?! Господин комиссар, аналогичный алфавит используют и другие индийские языки!

     

     — И что же здесь написано, умник? — набычился альбионец.

     

     — Мне известен этот факт — но это не значит, что я их понимаю, — съязвил ван Борман. — Но кто сейчас пользуется таким — или подобным алфавитом… Неужто халистанцы?!

     

     — Отличные ребята, — вспомнил Хеллборн свои приключения на Острове Черепов. — Халистанцы? Здесь?! Знаете, найти гермексиканский корабль на Луне — это одно, но халистанский аппарат на Антихтоне — это уже слишком! К тому же халистанский аппарат десятилетней давности… как минимум…

     

     «Было бы чему удивляться», — напомнил о себе Внутренний Голос.

     

     — Значит, это не индостанский алфавит, — заявил ван Борман. — Просто совпадение!

     

     «Пусть даже халистанцы, — продолжал Внутренний Голос. — Угадай с двух раз, как они сюда попали!»

     

     — Или все-таки индостанский?.. — задумался люггер-капитан.

     

     — Интересно, что по этому поводу мог сказать святой Уильям Оккам? — пробормотал Хеллборн.

     

     Самый простой ответ — самый правильный. По-моему так! — решил Джеймс.

     

     Но халистанцы не могли построить этот корабль! И никто на его родной Земле. И неважно, на каком языке говорили строители — на санскрите или панджаби.

     

     Тогда кто?

     

     Люди с очередной альтернативной Земли.

     

     Грифонцы, драконцы, Мьянмарадж и прочие альтернативные народы.

     

     Вот и все — и все очень просто.

     

     Надо ли объяснять это ван Борману? Успеется, торопиться все равно некуда.

     

     Или все-таки халистанцы? Прилетели сюда через зеркальный портал на Острове Черепов. И разбились.

     

     Или через зеркальные врата незаметно пролетел мексиканский звездолет с Хеллборном и его товарищем на борту?

     

     А разве Желтая Императрица Мэгги не уничтожили все порталы?!

     

     Возможно. На Земле. А в космосе?!

     

     Черт знает что, с ума можно сойти…

     

     — Впрочем, у меня есть теория! — внезапно оживился Маркус ван Борман. — Античные астронавты!

     

     -???

     

     — Это оригинальный антихтонский алфавит, — заявил люггер-капитан. — Древние антихтонцы уже посещали Землю, много веков назад. И это они научили древних индусов читать и писать.

     

     — Конечно, герр Маркус, и они же построили египетские пирамиды — и египтянские тоже, поставили на ноги шумерскую империю, разбомбили город Мохенджо-Даро… — радостно закивал Хеллборн.

     

     — Пирамиды — вряд ли, — поморщился белголландец, — а Мохенджо-Даро — очень даже может быть.

     

     — Инопланетные убийцы!!! — патетически воскликнул Хеллборн. — И сейчас мы прилетели прямо им в пасть!!!

     

     — Ваша ирония убьет меня раньше, сэр Джеймс, — вздохнул ван Борман. — Вы нашли еще что-нибудь?

     

     — Оружие, — сообщил альбионец и освободил от остатков кобуры очень странный пистолет. — Никогда такого не видел. Барабана нет. Слишком много рычагов. Repeating Pistol? Механический пистолет? У второго скелета такой же. Нет, это оружие не могли сделать на Земле. Поверьте, я кое-что в этом понимаю.

     

     — Не будьте так уверены, — возразил собеседник. — Азиатская или африканская кустарщина. Тамошние оружейники и не такое делают. Эти вещи ровным счетом ничего не доказывают. Как и весь самолет.

     

     — Надо же, и чиф-командор Ла Бенев использовал аналогичные аргументы, — усмехнулся Хеллборн.

     

     — Кто такой командор Ла Бенев?

     

     — Чиф-командор. Покойник.

     

     — Вы страшный человек, — вздохнул люггер-капитан. — Но вернемся к нашим находкам. Как они умерли?

     

     — Я не судебный эксперт, — не удержался от шпильки альбионец. — Но я вижу пробоины в колпаке, один проломленный череп, одна сломанная шея… В них стреляли, они упали и разбились.

     

     — Дурной знак, — неожиданно помрачнел ван Борман.

     

     — Вас смущает давнишняя война здешних аборигенов? — уточнил Хеллборн.

     

     — Нет. Не только война. Они погибли здесь много лет назад — и их до сих пор никто не отыскал. Не похоронил, — печальным голосом проговорил белголландец. — Даже не ограбил. Мы первые живые существа, посетившие этот участок пустыни за долгие годы. Если на Антихтоне действительно существует цивилизация, до ее ближайшего форпоста — многие километры пути. Сотни или даже тысячи…

     

     — Умерьте пафос, герр Маркус.

     

     «А если это все-таки халистанцы, прилетевшие через зеркальные врата? Тогда до ближайшей цивилизации и вовсе миллионы километров!!!» — добавил Внутренний Голос.

     

     «Или несколько метров. Надо только хорошенько осмотреться по сторонам».

     

     Джеймс Хеллборн осмотрелся по сторонам.

     

     У него за спиной стоял инопланетянин.

     

     * * * * *

     

     Те же — и марсианский треножник.

     

     Нет, не треножник, понял Хеллборн несколько секунд спустя — существо стояло на четырех ногах.

     

     Ногах? Лапах? Щупальцах?! Эээ… Костях?!!!

     

     Действительно, его опоры больше всего напоминали тонкие белые кости, но судя по их колебаниям, являлись гибкими щупальцами… вроде бы… Черт бы его побрал, что это такое?!!!

     

     Маловат для классического треножника — в этом было всего три метра росту. Три пятнадцать максимум. Четыре тонкие костяные ноги, по метру каждая. Среднюю треть корпуса занимала странная костяная юбка, украшенная торчащими во все стороны острыми костяными иглами. Над юбкой начиналась шарообразная голова, также украшенная иглами — и многочисленными отверстиями. Костяная голова. Голый череп. Внешний скелет, решил Хеллборн. У этого существа — внешний скелет.

     

     Но почему скелет?! Быть может, это искусственная броня?!

     

     Неважно, потом разберемся.

     

     Оно было живое. Сквозь отверстия в черепе и костяной юбке отчетливо наблюдалась странная красная субстанция, как будто сырая говядина — она пульсировала, пузырилась, шипела — дышала!!!

     

     Трудно было сказать, где в этом комке живой плоти расположены глаза — и есть ли они вообще — но складывалось твердое впечатление, что существо пристально смотрит на Джеймса Хеллборна. Как и Хеллборн на него.

     

     Осьминог — попытался подытожить свои наблюдения отважный альбионский астронавт. Но с четырьмя ногами. Сухопутный и с внешним скелетом. По-моему так!

     

     Маркус ван Борман, про которого, похоже, все присутствовавшие забыли, демонстративно откашлялся. Но антихтонскому аборигену это почему-то не понравилось.

     

     Почти наверняка не понравилось, потому что костяное щупальце (одно из четырех) внезапно оторвалось от песка, превратилось в невероятный штопор и метнулось вперед.

     

     Ван Борману повезло дважды. Во-первых, многострадальный белголландец стоял на песке, повернувшись к антихтонцу правым боком. Во-вторых, «треножник» явно не понимал, где заканчивается ван Борман и начинается его рюкзак.

     

     Потому что именно рюкзак зловещее щупальце и пробило — навылет. Хеллборн ясно видел тонкую белоснежную кость, мелькнувшую среди складок брезента.

     

     Несколько мгновений спустя антихтонец откинулся назад, странно изогнувшись всем телом, извлек щупальце с хладнокровием бывалого фехтовальщика и явно собрался нанести второй укол. Но правая рука Хеллборна уже сжимала пистолет, который плевался огнем и латунными гильзами.

     

     Прямое попадание — почти в упор — брызнула кровь — красная! красная!!! — и обломки белоснежного скелета. Вторая пуля — третья! — четвертая!!! — каждый выстрел заставлял существо делать неуклюжий шаг в обратном от Хеллборна направлении. После пятого выстрела оно решило, что с него хватит, и ударилось в бегство со скоростью хорошей скаковой лошади. За антихтонцем тянулся столь вызывающий багровый след, что даже рыхлый черный песок не мог приглушить эти зловещие цвета.

     

     — Какого дьявола это было? — наконец-то заговорил белголландец, удивительно спокойным голосом. Кажется, у медиков это называется «нулевой этап платонического ступора». Или что-то в этом роде. Хеллборн не был медиком, он был убийцей.

     

     — Далеко не уйдет, тварь, — прошипел альбионец, выбрасывая из пистолета полупустой магазин. — Ждите здесь, герр Маркус. Я добью его и тут же вернусь.

     

     * * * * *

     

     — Куда вы, Хеллборн?! — кричал за спиной белголландец.

     

     «И действительно, куда это я?» — задумался Джеймс, продолжая движение.

     

     Что это было?!

     

     И почему я называю его «антихтонцем»? Почему я решил, что это разумное существо?!

     

     Действительно, какого черта?! Эту планету населяют гомо сапиенс. Мы видели их мертвые скелеты в разбитом самолете.

     

     Именно так, мертвые скелеты.

     

     А это животное. Самое обычное животное. Только антихтонское. Местный хищник. Он вышел на охоту и почуял кровь. Но не ожидал встретить подобное сопротивление!

     

     А зачем я стремлюсь его добить?

     

     На всякий случай. Вдруг он на помощь позовет?!

     

     Но как он позовет на помощь, если это животное?!

     

     Или нет?

     

     Или да?

     

     А если он охотится в стае?!

     

     А если он все-таки разумный? Абориген? Гомо сапиенс в том самолете прилетели с другой планеты, через портал. Тогда как абориген позовет на помощь и нам не поздоровится.

     

     Но поздоровится ли нам, если я его добью? Не слишком удачный первый контакт.

     

     С другой стороны, какого черта?! Он первый на нас напал!!!

     

     Убить, и дело с концом. Дабы прочие увидели и ужаснулись!

     

     По-моему так.

     

     Хеллборн перевалил через очередной бархан и увидел антихтонца… существо… чудовище.

     

     

     

     Кажется, его скорость заметно упала. Он — оно потеряло слишком много крови. Надо выпустить всю, без остатка. Джеймс поднял пистолет и прицелился. Нет, надо подобраться поближе. Дрянной пистолетик, (пропущена модель, калибр и прочая ересь). Еще несколько шагов, и еще. Тщательный прицел. Упор. БАНГ! БАНГ! БАНГ! Ноги-щупальца треножника как будто сломались, и существо с громким всплеском рухнуло на песок. Почему всплеском? Хеллборн вытер лицо. Он весь его забрызгал. Интересно, он уже умер? Или надо еще свинца добавить? А если у него кровь токсичная?! Джеймс торопливо достал флягу и опрокинул добрую половину содержимого на голову. Зеркала под рукой нет; скорее, всего, размазал кровь еще больше. Вроде бы глаза не щиплет, кожа не зудит. Будем надеяться, что пронесло.

     

     Осторожно приблизился к неподвижному телу «антихтонца». Дважды пнул. Похоже, готов.

     

     — А если… — начал пошедший по его следам белголландец, и пошло-поехало: товарищ озвучил все страхи и сомнения Хеллборна, разумный-неразумный и так далее.

     

     «Вы что, мои мысли читаете?» — Джеймс с трудом удержал эту фразу в себе. Не стоило признавать за собеседником даже намек на подобное преимущество.

     

     — А если мы только что оскорбили целую планету? — продолжал бубнить люггер-капитан. — Мы не можем воевать со всей планетой сразу.

     

     «Слабак, я воевал с целой планетой — она называлась «Спекуляция» — и одолел ее одной левой!»

     

     — Он первый на нас напал, — упрямо повторил Хеллборн — не столько для белголландца, сколько для себя. — Предлагаю не впадать в излишний пессимизм. Даже если он был разумным… это мог быть изгой, одиночка, разбойник, местный аналог бедуина. Забудьте о нем.

     

     — Рад бы, — признался ван Борман, — но дело в том, что я его узнал.

     

     -… ?

     

     — Поверьте, его трудно с кем-либо перепутать. У меня дома было прекрасное издание «Kunstformen der Natur». Я его в детстве залистал до дыр. Он занимал там почетное место. Это лучевик, рядиолярия. Подвид Arachnocoris circumtexta.

     

     — Радио-что?!

     

     — Это земной микроорганизм, — охотно пояснил викс. — Обитает в океане.

     

     — Земной? Микро? — Хеллборн решительно не желал цитировать собеседника дословно. — Не заставляйте меня задавать следующий вопрос… все-таки придется… Что он в таком случае делает здесь — за триста миллионов километров от земных океанов — и почему он такой большой?

     

     — Понятия не имею, — признался герр Маркус. — Параллельная эволюция?

     

     — Пара?.. Нет, мне решительно надоел весь этот околонаучный бред. Достаточно, нам пора уходить отсюда. Не вы ли боялись мести его сородичей? Не стоит оставаться возле трупа, запах крови которого…

     

     — ВОЗДУХ!!! — неожиданно прервал его словоизлияния белголландец.

     

     Джеймс машинально упал на песок, перекатился на спину, вскинул оружие… выругался, отложил его и потянулся за биноклем.

     

     — Что это?

     

     — Дайте и мне посмотреть.

     

     — Не мешайте, черт бы вас побрал…

     

     — И все-таки, дайте мне посмотреть. Что это?!

     

     — Птицы? — предположил Хеллборн. — Это самое, как ее, параллельная эволюция?

     

     — Больше похоже на летучих мышей, — осторожно заметил белголландец. — Штук двадцать, целая стая. Куда они летят?

     

     — На восток! — Джеймс вскочил на ноги. — К воде! Герр Маркус, мы выбрали верное направление.

     

     — Что вы знаете о местных птицах…

     

     — Они летят к воде, — упрямо повторил Хеллборн. — Жаль, мы не можем полететь за ними. Придется идти пешком. Как можно быстрее!

     

     — И все-таки, они могут лететь вовсе не к…

     

     — Я верю в свою удачу, — ухмыльнулся альбионец.

     

     Удача не подвела его — не в этот раз. На рассвете следующего дня они стояли на берегу канала.

     

     * * * * *

     

     — Как по-вашему, это искусственное сооружение? — спросил ван Борман.

     

     — Откуда мне знать? — развел руками Хеллборн. — Я не инженер-гидрограф.

     

     — Вы не гидрограф, не геолог, не судебный эксперт… Кто вы, мистер Хеллборн?

     

     Альбионец ничего ничего не ответил, только загадочно улыбнулся.

     

     Канал был довольно широк — метров 200, не меньше. На том берегу — ничего интересного. Такая же черная пустыня. Искусственный или нет, но канал убегал как за южный, так и за северный горизонт. А что в самом канале? Вода мутная, но Хеллборна это не смущало. Видал и похуже, в горячих альбионских реках или египетском Ниле. Живность? Вроде что-то плещется, но не разобрать. Рыбы? Змеи? Крокодилы?!

     

     — И что теперь? — печально уточнил белголландец. — Восточное направление потеряло смысл. Юг или север?

     

     — На юг, — уверенно отвечал Хеллборн. — В этот раз я не стану идти против течения. Нет, не в этот раз. Жаль, транспорта нет, и плот не из чего сделать. — Он оглянулся по сторонам, потом посмотрел на солнце. — Так или иначе — привал. Продолжим как обычно, с наступлением темноты.

     

     Но ван Борман растолкал альбионца задолго до оного наступления:

     

     — Джеймс, проснитесь, сюда кто-то плывет!

     

     Они предусмотрительно отошли подальше от берега и укрылись за очередным банальным барханом. Поэтому с воды их не должны были заметить. Тогда как плывущий на юг корабль не заметить было нельзя. Хеллборн даже не сразу потянулся за биноклем.

     

     Ну и чудовище… На первый взгляд — большой колесный пароход, весьма популярный в прежние годы земной истории, особенно на реках Северной Америки. Но какой же он уродливый, неуклюжий… многоэтажный. А кто на его борту?! Только теперь Хеллборн поднял бинокль. Люди! Черт побери, гомо сапиенс! В основном белые европеоиды, но некоторые похожи на китайцев или других азиатов. Одежда? Обычные лохмотья небогатых моряков, такие могли носить и некоторые земляне в середине ХХ века. А вот необычный пассажир! Или не пассажир. Металлический желто-зеленый костюм, цвет старой меди или бронзы. Что это — рыцарские доспехи? Водолазный скафандр?!

     

     Между прочим, если это пароход — где дым? Нет дыма. А почему вращаются колеса? Хеллборн присмотрелся. Хм, давно ли он давал себе слово ничему не удивляться?! «Как белки в колесе». Нет, это не белка. Очень большое животное. Похоже на выдру или бобра. Или морского котика. Слишком быстро вращаются лопасти, плюс водяные брызги — не разглядеть.

     

     Судя по всему — это гражданская машина. Нигде не видно никакого оружия, будь то пулеметы, зенитные автоматы или торсионные катапульты.

     

     На борту никаких заметных надписей. О! Есть мачта с флагом. Но флаг не развевается — ничего странного, полный штиль. Да и толку от незнакомых флагов на чужой планете…

     

     — Ваши предложения? — прошептал лежавший рядом ван Борман. — Так и будем прятаться или…

     

     Хеллборн не раздумывал ни секунды. Вскочил на ноги, завопил что-то нечленораздельным голосом, замахал руками и даже выстрелил в воздух.

     

     Их заметили.

     

     «Пароход» на удивление быстро затормозил и свернул к берегу. Такой привычный и знакомый деревянный трап упал вовремя — пришельцы с Земли как раз успели подойти к берегу. По трапу спустились двое. Тот самый парень в медном скафандре и еще один, его близнец.

     

     Две руки, две ноги, одна голова. И все-таки, что это? Скафандры или доспехи? Похоже, все-таки скафандры. Тяжелые и массивные, громоздкие сочленения и высокие гребни шлемов. Лица скрыты за медными масками с узкими щелками для глаз.

     

     Конечно, если у них вообще есть глаза и лица. Люди ли это?!

     

     Аборигены агрессивности не проявляли, только молча рассматривали землян. Молчание затягивалось и постепенно становилось неловким, поэтому Хеллборн решил рискнуть. Осторожно откашлялся (не стоит пугать инопланетян своими микробами. О чужих микробах альбионец старался не думать) и заговорил:

     

     — Приветствуем вас от имени всех жителей планеты Земля! Мы пришли с миром!

     

     — Не понимаю, — немедленно отозвался один из аборигенов. Скрипящий, механический голос, будто прошедший через микрофон. — Кто вы такие? Вы римляне?

     

     — Слава Юпитеру!!! — возликовал Хеллборн. — Вы говорите на латыни?!

     

     — Апсаки? — пробормотал у него за спиной ван Борман.

     

     — Проснитесь, герр Маркус! Где вы видели таких апсаков?! И акцент совершенно не американский. Нет, мы не римляне. Я — гросс-коммандер Джеймс Хеллборн из Альбионской Республики; мой товарищ — люггер-капитан Маркус ван Борман из Восточно-Индийской Конфедерации. Мы астронавты из Космического Агентства Тихоокеанского Альянса. Прибыли с планеты Земля.

     

     «Антихтонцы» невозмутимо переварили поток предоставленной информации. Да, похоже это почетное звание — «антихтонцы» — теперь перейдет к этим бронзовым ребятам. То существо из пустыни потеряло право его носить…

     

     — Между прочим! — спохватился Хеллборн. — А почему вы приняли нас за римлян?!

     

     — На вас римские буквы! — первый абориген ткнул указательным пальцем в пятипалой бронзовой перчатке в нашивку «L.K.M» на трофейной куртке Хеллборна. Это означало всего лишь «Luftstreitkrafte der Kaiserreich Mexiko», но антихтонцу об этом знать пока необязательно. — Что вы делаете на киммерийской земле?

     

     — Киммерийцы? — удивился Джеймс. — Но санскритский алфавит… Страшно подумать, какая развилка породила ваш мир!!!

     

     — Что вы делаете на киммерийской земле? — повторил «антихтонец».

     

     — Мы потерпели крушение, — признался Хеллборн. — Наш корабль разбился, во мы и…

     

     — Поднимайтесь на борт, — внезапно перебил его второй бронзовый антихтонец. — Мы доставим вас в порт, где передадим римским властям. Следуйте за нами, во имя Кавтора и Миноса.

     

     Джеймс оглянулся — на белголландца было жалко смотреть. «Бедняга, — подумал коварный альбионец, — это его первый контакт с обитателями альтернативных миров. То ли еще будет!»

     

     — Этого мы и хотим! — возликовал Хеллборн. — Разумеется, мы охотно последуем за вами.

     

     На борту «парохода» царила спартанская обстановка. Владелец медного доспеха велел гостям с Земли устроиться в трюме, среди мешков и ящиков. Запахи были терпимые и даже приятные — похоже, корабль перевозил пищевые продукты первой свежести. Довольный таким положением вещей, Хеллборн устроился на одном из мешков и собирался продолжить прерванный сон.

     

     На его белголландского товарища было по-прежнему жалко смотреть.

     

     — Что здесь происходит?! — прохрипел ван Борман — его горло несомненно пересохло от волнения и недоумения. — Минос, Кавтор, римляне… Куда мы попали?!

     

     — В обитель античных астронавтов, — ухмыльнулся альбионец. — Расслабьтесь, герр Маркус. Все будет в порядке!

     

     — В порядке?! — чертов виксос решительно не собирался расслабляться. — Вам не кажется, что мы поторопились вступить с ними в контакт? Надо было проследить за кораблем, собрать как можно больше информации… А вместо этого добровольно шагнули в ловушку!

     

     — Расслабьтесь, герр Маркус, — спокойно повторил Хеллборн. — Поверьте, я знаю, о чем говорю…

     

     — Да откуда тебе знать, глупый пингвин?! Что ты знаешь об этих людях, этих существах?! — взорвался белголландец. — Мы же ничего о них не знаем! Об их могуществе, их возможностях…

     

     — Ты ошибаешься, Маркус! Мы знаем о них очень много! — воскликнул Хеллборн. — Очень много! Очень-очень! Даже больше, чем ты думаешь! Я вижу удивление на твоем лице? ХА-ХА-ХА! Я вижу напряженную работу мысли! Ну же, Маркус! Это так просто!

     

     — Нет, не понимаю… отказываюсь понимать…

     

     — Ах, Маркус, как ты меня огорчаешь! Но не огорчайся сам, ведь рядом с тобой один из величайших умов нашей Вселенной! Я, Джеймс Хеллборн! Кто эти люди, Маркус? Хозяева корабля? Кто они?

     

     — Эти люди?.. — машинально переспросил белголландец.

     

     — ОНИ ЛЮДИ! Человеки! Гомо сапиенс, приматы, безволосые обезьяны! Ты понимаешь, Маркус?! Наши ученые и философы за последние пять тысяч лет наговорили много всякой ерунды о вероятных существах, населяющих чужие миры, а эти существа оказались самыми обычными людьми!!! А все люди одинаковы, Маркус. Все люди одинаковы. Они жадные, они злые, они голодные, они дышат воздухом, они истекают кровью, они умирают. Мы их купим, Маркус, мы их продадим, мы их накормим, мы их убьем. Только и всего. Мы их используем. Они люди, поэтому мы знаем о них все!

     

     И завершив свою пафосную речь, удовлетворенный Хеллборн откинулся на мешки и прикрыл глаза, в уголках которых плясали дьявольские огни.

     

     * * * * *

     

     Гостям (или пленникам?) несколько раз приносили еду — один из матросов-оборванцев. Хеллборн пытался с ним заговорить, но безрезультатно — матрос не знал языка древних римлян, а его родной не имел ничего общего с наречиями, известными альбионцу или белголландцу. Ну и черт с ним. Еда была сносная, какие-то печеные фрукты или овощи.

     

     В порт назначения «пароход» прибыл на рассвете следующего дня. По расчетам Хеллборна, за сутки корабль преодолел примерно триста километров. Как там бобры, не очень утомились?

     

     — А вот и цивилизация, — констатировал по-прежнему удовлетворенный альбионец. Астронавты покинули трюм и теперь стояли на нижней палубе.

     

     — Вряд ли они помогут нам вернуться на Землю, — заметил расстроенный ван Борман. — Вы только посмотрите, это же дикари!

     

     — Отставить панику, — отмахнулся от него Хеллборн. — Обычный восточный базар в какой-нибудь стране третьего мира. Таких и на нашей Земле полным-полно. Это ведь не мешает нам летать в космос? Здесь могут быть и другие центры цивилизации!

     

     — Поделись оптимизмом, — пробормотал викс.

     

     — Ни в коем случае! Оставайся самим собой — так мы дополняем друг друга! — ухмыльнулся альбионец.

     

     — Следуйте за мной, — рядом с ними вырос один из бронзовых парней.

     

     И они последовали.

     

     Вот уж действительно — восточный базар. Шум, гам, яркие краски и ароматы. Люди во всевозможных костюмах, всевозможных цветов кожи (но все-таки люди, гомо сапиенс! — ликовал Хеллборн). Люди, говорящие на всевозможных языках — увы, кроме латыни, иногда очень сильно искаженной и варварской, астронавты ничего не понимали. Но и этого было более чем достаточно — если вспомнить, где они находились. За триста миллионов километров от Ватикана и других латиноязычных государств Земли.

     

     Кроме людей встречались животные. К счастью, никаких радио-лярий. Но явно неземные! Иногда жутковатые, иногда красивые подобия лошадей, слонов или верблюдов. Похоже, верховые животные одинаковы во всей Вселенной. По крайней мере, в Солнечной системе.

     

     — Мы пришли, — неожиданно объявил бронзовый конвоир.

     

     Они остановились перед обычным тропическим бунгало… нет, Хеллборн тщательно проморгался и понял, что этот смешной деревянный домик только похож на бунгало. Крышу украшал шест с римским орлом и буквами «S.P.Q.R». Слава Юпитеру, «S.P.Q.R», а не «R.P.Q.R». Похоже, на этот раз настоящие римляне, а не как в прошлый раз, румынские самозванцы. Интересно все-таки, как они сюда попали? Через зеркальный портал? Как много лет или веков назад? И если существует бесконечное множество альтернативных Земель — то сколько существует альтернативных Антихтонов?! Голова кругом идет…

     

     Из домика вышли сразу пять или шесть человек. Черт побери, действительно римляне. Прямо как на картинке — пурпурные плащи, сегментированные доспехи! Аве, Цезарь!!! Хотя нет, с цезарем торопится не стоит — вдруг они республиканцы?

     

     Бронзовый конвоир обменялся с римлянами парой слов на незнакомом языке, после чего развернулся на 180 градусов и молча удалился. Даже не попрощался. Римляне, в свою очередь, уставились на пришельцев из космоса.

     

     — Обожаю талосов, — заговорил один из них, — самые глупые и честные существа во вселенной. Всегда держат слово и соблюдают договора. Хм. Вы кто такие?

     

     Хеллборн снова представился и представил напарника.

     

     — Впервые слышу, — признался римлянин, — но среди варваров иногда встречаются такие фантазеры… Ладно, займитесь ими! Вряд ли за них кто-нибудь вступится.

     

     Астронавты не успели опомниться, как их скрутили, затащили в домик, раздели и связали.

     

     — Здоровые ублюдки, — констатировал старший римлянин. — Никаких повреждений. Что здесь? — он бесцеремонно осмотрел белголландца. — Варварская татуировка? «L.T.D.P». Что это значит?

     

     — Liver turckx dan paus, — упавшим голосом поведал ван Борман. — «Лучше турки, чем папа римский». Это девиз нашего государства…

     

     — Бред какой-то. Меня он не интересует, — отрезал римлянин.

     

     У Хеллборна татуировок не было — ведь он был не простым альбионским моряком. Его завербовали в ДСС еще на первом курсе военно-морской академии и, среди прочего, строго-настрого запретили украшать себя якорями, русалками и пафосными аббревиатурами. Разведчику не положено иметь особых примет.

     

     — Ладно, нечего тянуть, — подвел итоги тот же римлянин. — Выставляйте их на торги.

     

     Как раз собиравшийся протестовать альбионец мгновенно потерял дар речи.

     

     Он уже понял, что ему снова не повезло попасть в неприятную компанию и историю. Ну что ж, не в первый раз. Тем не менее, прежние пленители, будь то виксосы, индюшатники или финикийцы относились к нему с куда большим уважением!!! Пусть даже иногда били или пытали!!!

     

     Хеллборн имел полное право рассчитывать, что хорошо знакомая ситуация повториться опять. Его снова будут допрашивать надменные контрразведчики и против него будут плести интриги сильные мира сего — и других миров.

     

     Но выставить на торги?!!! Что это получается — не просто римляне, но еще и римляне-работорговцы?! Совсем как в старые добрые времена Империи и Республики?!

     

     — «Расслабься, Маркус, все будет в порядке», — прошипел побледневший от стыда и бешенства белголландец. — «Все люди одинаковы, мы их купим, мы их продадим…» Это они нас сейчас продадут!!! Куда мы попали, черт возьми?! Пролететь триста миллионов километров — и быть проданным в рабство?!

     

     Хеллборн не ответил, его мозг в этот момент был занят поиском выхода из глупой и неприятной ситуации.

     

     Торги, как оказалось, проходили с другой стороны бунгало — или как его там. Пленников вытолкали на помост, где толпились другие собратья по несчастью — хотя вряд ли среди них были другие астронавты. Деревянный помост возвышался над пестрой толпой покупателей, гнусавый распорядитель что-то выкрикивал на незнакомых языках — почти как на картинке…

     

     Хеллборн окинул взглядом толпу, соседние бараки и прилавки… Восточный базар, как он есть. Летают ли они в космос? Теперь он сильно сомневался в этом. Если бы летали, давно бы уже добрались до Земли. Или?..

     

     Что-то привлекло его внимание. Не просто привлекло — ударило по глазам.

     

     Страна третьего мира. Да, в иной стране третьего мира можно увидеть такое зрелище. Шумная толпа диких аборигенов, как бушующий океан — а через этот океан со спокойствием боевых кораблей движутся они. Представители первого мира, в крайнем случае второго — солдаты колониальной морской пехоты. Или что-то в этом роде.

     

     Их было четверо — в аккуратном песочном камуфляже, вооруженные несомненными автоматическими винтовками — черный пластик, вороненная сталь и длинные магазины. Они излучали спокойствие, уверенность и могущество. И, разумеется, все аборигены покорно расступались перед ними. Пусть и бросали порой вслед злобные взгляды, как бы говорившие — «наступит день…»

     

     Похоже, день еще не наступил и наступит не скоро.

     

     Очень хорошо, подумал Хеллборн, эти ребята могут не только восточные базары патрулировать, но и в космос летать. Очень хорошо, но что именно ударило его по глазам? Какую маленькую, но важную деталь он упускает?

     

     Униформа, оружие, знаки различия… вот оно! ВОТ! Нашивка на правом предплечье. Хеллборн прищурился. Маленькая, но очень аккуратная. Слишком аккуратная, поэтому она не могла быть случайным совпадением. Никогда и ни за что.

     

     Скрещенные мечи и золотой гоплитский шлем на черно-красном поле. Черно-красное поле — цвета Железа и Крови.

     

     Он как будто снова услышал голос, говоривший: «Мы живем в век торжества науки. Мы верим, что Марс, Венера и другие миры — на расстоянии протянутой руки. Через каких-нибудь десять-пятнадцать лет мы легко сможем посещать небесные тела на ракетных кораблях. И тогда мы покорим эти планеты — или уничтожим, во славу Земли и Человеческого Рода. И если Марс, Юпитер, Нептун населены, как верят многие из наших ученых — тем лучше для нас и хуже для них. Марсианские осьминоги должны узнать свое место и униженно кланяться, если белому сагибу вздумается побить их палкой!!!»

     

     Этот человек умер, но другие услышали и запомнили его слова — и отправились покорять небесные тела на ракетных кораблях. Во славу Земли и Человеческого Рода.

     

     Или что-то в этом роде.

     

     * * * * *

     

     И тогда Джеймс Хеллборн изо всех сил закричал:

     

     — Ко мне!!! Сюда!!! На помощь! Есть цель — есть единство! Есть враг — есть убийство! Пока мы едины — мы непобедимы! Мы — Иностранный Легион! И я — тоже Легион!!!

     

     За сим последовал вполне предсказуемый удар под ребра — но Хеллборн добился своей цели, его услышали.

     

     — Что здесь происходит? — поинтересовался командир патруля, пробившийся через толпу к помосту. — Кто этот человек?

     

     — Я капитан Джеймс Хеллборн, армия Доминации Спаги! — завопил альбионец. — На помощь!!!

     

     — Да все в порядке, господин офицер, — немедленно вклинился старший работорговец, — варвар какой-то, его талосы в пустыне подобрали…

     

     — Не слушайте его, — прохрипел Хеллборн, — они нас похитили, я выполнял здесь секретное задание, освободите меня и доставьте к своему начальству! Немедленно! Вива ла Франко!!!

     

     Не стоило ему этого говорить.

     

     — Какой еще Франко? — нахмурился офицер.

     

     — Как это какой? — удивился Джеймс. — Его Превосходительство Герцог Алжира, Верховный Главнокомандующий Легионов, Генералиссимус Спаги и Президент Солдатской Республики Франциско Первый, Франко, Диктатор!

     

     — В таком случае ты обратился не по адресу, франкист, — сплюнул собеседник и повернулся к работорговцам. — Он ваш. Делайте с ним, что хотите.

     

     — Но постойте! Так нельзя! — возмутился Хеллборн. — Вы должны во всем разобраться! Я давно не был на родине — у вас что, опять власть сменилась?!

     

     — Как давно? — скучным голосом поинтересовался офицер.

     

     — Эээ… восемь… нет, девять лет, — подсчитал альбионец. Да, девять лет назад он поднялся на борт «Большого Сахарского Комфорта» и покинул Карфаген. — Девять лет назад, мы как раз перешли в наступление на Египетском фронте…

     

     — Самозванец какой-то, — пробормотал один из солдат. — Египетский фронт? А Конституцию ты случайно не подписывал?

     

     — Как я устал от всего этого дерьма… — вздохнул офицер и снова повернулся к своим солдатам. — Ладно, пошли отсюда.

     

     — Вы не можете так поступить!!! Нет, только не со мной! — возопил Хеллборн, в то время как на него сыпались новые удары работорговцев.

     

     «Какие еще двадцать девять лет?! Что это значит?! Куда я попал?!!!»

     

     Он был так расстроен и погружен в печальные и тревожные мысли, что даже не заметил, как его продали. Впрочем, курсы местных валют все равно были неизвестны Хеллборну, поэтому уплаченная сумма никак не могла потешить его самолюбие.

     

     Потом его приковали к длинной цепи и с десятками товарищей по несчастью погнали через весь рынок в неизвестном направлении. Ван Борман потерялся из виду, поэтому альбионец мог только гадать о его судьбе.

     

     Некоторое время спустя новые владельцы загнали приобретенных рабов в какой-то грязный и вонючий подвал. Судя по всему, из подвала существовал другой выход — оттуда постоянно доносились жуткие и нечленораздельные вопли, в которых не было почти ничего человеческого. Смутная догадка посетила мозги Хеллборна. Действительно, от римлян следовало ожидать чего-нибудь подобного. Даже от альтернативных.

     

     — Что это, гладиаторские бои? — произнес он вслух.

     

     Несколько человек рядом с ним засмеялись. Печальный это был смех, горький.

     

     — Какой ты умный! — восхитился один из рабов. — Ну, ничего, скоро на твои мозги сможет полюбоваться весь город!

     

     Хеллборн никак не отреагировал на столь плоскую остроту. Нет, в самом деле, стоило лететь триста миллионов километров, чтобы очутиться в такой…

     

     Через несколько минут ему вручили какую-то острую железку и вытолкнули на арену. Джеймс бросил тоскливый взгляд на полученное оружие. В морской академии преподавали фехтование, но это был совсем необязательный курс, поэтому Хеллборн предпочитал ему дополнительные упражнения на стрелковом полигоне. Кто ж мог знать и предвидеть… Остается надеяться, что противник окажется таким же дилетантом — тогда есть шанс применить против него какой-нибудь прием французской борьбы или…

     

     Он поднял глаза и посмотрел на противника — тот уже стоял в центре арены и терпеливо ждал.

     

     — Чарли, нам пора вернуться домой! — сказал противник.

     

     * * * * *

     

     Явление второе. Те же и Titanis Walleri.

     

     Прекрасно. Просто замечательно. Но почему бы и нет. Если на Антихтоне водятся люди, то здесь должны водиться и титанисы… наверное.

     

     Хеллборн уныло оглянулся по сторонам — его окружали трибуны, битком набитые гомо сапиенсами. Те же самые обитатели этого дурацкого восточного базара. В самом деле, стоило пролететь триста миллионов километров…

     

     Обитатели трибуны гудели, свистели, вопили — ну что ж, именно так трибуны и должны выглядеть.

     

     Титанис тем временем сделал несколько шагов вперед. Это был здоровый титанис, просто гигантский, почти три с половиной метра. Взрослый самец. Интересно, с ним можно договориться? Или? Хеллборн наконец-то рассмотрел полученную на выходе железку. Что это? Меч? Сабля? Этот, как его, ятаган? Это поможет против титаниса — или это для почетного самоубийства? Чтоб не слишком мучиться…

     

     ТРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР!

     

     Титанис не успел подойти достаточно близко, когда неведомая сила принялась отрывать от него куски мяса, пух и перья. Впрочем, почему неведомая? Это было так похоже на старый добрый крупнокалиберный пулемет! Хеллборн на всякий случай пригнулся, потом снова осмотрелся по сторонам. Откуда стреляют? Мгновение спустя пришел ответ — на него упала тень. Что такое? Какой-то летательный аппарат, вроде геликоптера или конвертоплана. Черный. Черный вертолет.

     

     — Капитан Хеллборн, скорее! — заорал бортстрелок в песочном камуфляже. — Поднимайтесь на борт! Мы вас прикроем!

     

     ТРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР!

     

     Похоже. первая очередь не убила титаниса — пришлось добавить. Впрочем, альбионец этого уже не видел. Геликоптер резко набрал высоту, а потом и скорость. Грохочущие трибуны сюрреалистического цирка остались далеко позади.

     

     Полет продолжался недолго, Хеллборн даже не успел как следует изучить внутренности Черного Вертолета. Впрочем, один из членов экипажа показался ему знакомым. И действительно, это был давешний офицер, обозвавший Джеймса франкистом и не пожелавший его спасать. Неужели передумал?

     

     Минут десять спустя геликоптер опустился на твердую поверхность. Недостаточно твердую, очень скоро понял Хеллборн. Это была палуба корабля — водоплавающего корабля, не путать с цеппелинами и звездолетами. Большой корабль, джаггернаут или даже «летучий голландец». Вот и флаг на мачте. Старая добрая Доминация!..

     

     — Следуйте за мной, господин капитан, — тот самый офицер согнулся чуть ли не вдвое. Альбионец мысленно пожал плечами и последовал.

     

     Коридоры, лестницы, снова коридоры.

     

     — Я доставил его, мамзель коммандант, — внезапно услышал Хеллборн за спиной.

     

     — Очень хорошо, аспирант, — прозвучало в ответ. — Вы свободны. И впредь не повторяйте подобных ошибок.

     

     «Это армия, сынок», — подумал альбионец.

     

     — Виноват, мамзель.

     

     — Все, все, убирайтесь.

     

     «Какой знакомый голос».

     

     — Джеймс Хеллборн? — уточнил Знакомый Голос.

     

     — Келли, где твой котенок? — прошептал альбионец.

     

     * * * * *

     

     — Я предпочитаю об этом не вспоминать, — ответила Келли Робинсон. Про нее никак нельзя было сказать «совсем не изменилась». Тогда, в карфагенском военном госпитале, Хеллборн оставил совсем маленькую девочку. Теперь перед ним стояла взрослая женщина. Пусть и очень молодая.

     

     — Я должен отдать тебе честь? — альбионец кивнул на ее погоны. Во время войны новые звания прибывают быстро, но не до такой же степени!

     

     — Только не в таком виде, — фыркнула она. Джеймс по-прежнему красовался в набедренной повязке, в которой его вытолкнули на арену цирка. Хорошо хоть дурацкую железку выбросил, она мешала Хеллборну забраться в геликоптер. — Каюта в твоем распоряжении. Приводи себя в порядок, я вернусь через полчаса. Служба зовет.

     

     «Это армия, сынок».

     

     Минут через сорок она его растолкала. Хеллборн успел не только принять душ, побриться и переодеться, но и задремать на койке, прямо в одежде.

     

     — На том свете выспишься, — у нее определенно появились — или пРоявились — дурные манеры. — Что ты здесь делаешь?

     

     — Что ты здесь делаешь? — зевнул альбионец. Теперь он находился в привычной среде — надменные контрразведчики и сильные мира сего! — а потому не собирался уступать или отступать. По крайней мере, не сразу. — Вы давно высадились на этой планете?

     

     — На какой еще планете? — коммандант Робинсон устроилась в кресле напротив и достала портсигар. Портсигар?! Черт побери, последние годы она провела в очень дурной компании!

     

     — Не знаю, как вы ее зовете, — поджал губы Хеллборн и оторвался от подушки. Еще раз зевнул. — Мы назвали ее Антихтон. Планета по ту строну Солнца.

     

     — Знаешь, это как-то совсем нелепо и не смешно, — Келли пожала плечами и закурила. — Антихтон какой-то… Последний раз, когда я проверяла, мы были на Земле. У южного побережья Новой Либерталии.

     

     — Новая Либерталия? — Хеллборн восстановил в памяти уроки географии в средней школе драконского Кейптауна. — Австралия, значит.

     

     — Мы этим термином почти не пользуемся, — заметила собеседница. — Ты как сюда попал?

     

     — Прилетел, — честно признался альбионец.

     

     Похоже, она не шутит, решил Хеллборн.

     

     Стоило пролететь триста миллионов километров… Стоило пролететь триста миллионов километров, чтобы добраться до старой доброй Спекуляции!!!

     

     В прошлый раз ему хватило нескольких секунд.

     

     Неужели…

     

     Неужели он с самого начала понял, в чем заключается правда? Не только параллельный зазеркальный мир — но и другая планета?!

     

     Голова кругом идет… Будь проклят тот день, когда он высадился на Острове Черепов. Лучше бы он остался на «Демоне Смерти» и поцеловался с торпедами южноафриканского «Дарк Ройала».

     

     Но радиолярия, титанис, римские рабовладельцы, черный песок… черт с ними, все это можно объяснить. В конце концов, он провел на Спекуляции всего несколько месяцев и не успел заглянуть в каждый ее уголок.

     

     С другой стороны…

     

     Громовая Луна?!

     

     Ничего подобного девять лет назад в небесах Спекуляции не наблюдалось!

     

     Да, верно. Девять лет назад.

     

     Что они сделали со своей Луной?

     

     Зеркальная планета, параллельная эволюция… бред какой-то. Должен же гле-то скрываться простоЙ. понятный и логичный ответ на скопление этих безумных вопросов…

     

     — Угости сигареткой, — просипел Хеллборн. — И начни с себя. Я от тебя никуда не убегу. Что произошло в Карфагене девять лет назад?

     

     — Ты бросил меня в госпитале, мерзавец.

     

     — Я спас тебя…

     

     — Скотина, это я тебя спасла. Ты бы не вышел живым из апельсинового сада.

     

     — Это еще babushka nadvoe skazala, — невесело улыбнулся альбионец. — Кто поручил тебе следить за мной? Патрик Мак-Диармат? О чем ты вообще думала?!

     

     — Я получила приказ.

     

     — Приказ она получила, сопливая девчонка…

     

     — Придержи язык, я тебе жизнь спасла! — теперь она по-настоящему обиделась.

     

     — Извини. Значит, все-таки старина Патрик.

     

     — О, это был великий профессионал, — Келли отправила к потолку сразу два дымовых кольца.

     

     — Настоящий хамелеон, — согласно кивнул Хеллборн. — Индюшатник, который выдавал себя за драконца, который выдавал себя за финикийца. Кем он был на самом деле?

     

     — Увы, всего лишь индоокеанцем. А жаль, такая matryoshka могла продолжаться до бесконечности.

     

     — Не могла, — покачал головой альбионец. — Не стоило ему навещать Антарктиду. Не люблю, когда со мной играют.

     

     — Я тоже, — взгляд коммандант Робинсон похолодел, и голос тоже. — Где моя сестра? Куда ты ее дел?

     

     — С ней все в порядке, вышла замуж, счастлива, хоть и скучает, — поведал Хеллборн.

     

     — Скучает — где?!

     

     «Поосторожнее с ней, — напомнил себе Джеймс, — эта дрянная и сопливая девчонка без особого напряжения уложила полдюжины советских шпионов и желтогорских наемников».

     

     * * * * *

     

     — …И вот я здесь, — завершил свой рассказ Хеллборн. — Разумеется, ты не обязана мне верить…

     

     — Это ты не обязан мне верить, — Келли закурила уже четвертую или пятую по счету сигарету. — Мы не на Земле. Я обманула тебя. Хотела посмотреть на твою реакцию. Это действительно планета по ту сторону Солнца. Антихтон. Мы прежде называли его по-другому, но не в этом суть.

     

     — Зачем?! У меня уже и так мозги кругом… — завелся было альбионец.

     

     — Извини, — судя по ее голосу, она ни капельки не сожалела. — Ты должен был верить, что целиком находишься в нашей власти, а мы, солдаты Спаги, целиком владеем ситуацией… К сожалению, это не так.

     

     — Итак, все-таки Антихтон… — пробормотал Хеллборн. — Какой именно Антихтон? В какой Вселенной? Наш или ваш?

     

     — Похоже, это наш общий Антихтон, — сказала Келли. — Насколько мы успели понять за последние годы, зеркальные врата отделяют одну альтернативную Землю от другой. Но за пределами земной атмосферы все планеты одинаковы. Возможно, так пожелали древние Строители.

     

     — Допустим, — кивнул Джеймс. — Тогда что вы здесь делаете и как тут очутились?

     

     — Прилетели, — грустно усмехнулась коммандант Робинсон. — На атомном космическом корабле. Также, как и ты. Покинули Землю в последний момент, когда драконские коммунисты подходили к Карфагену.

     

     — Прекрасно, просто прекрасно, — прошептал альбионец. — И как велик был ваш звездолет? Вы что, целый авианосец с собой притащили?!

     

     — Этот авианосец не так давно принадлежал одной из местных державок, — сообщила Келли. — Военный трофей.

     

     — Кстати, о местных! — спохватился Хеллборн. — Римляне, талосы какие-то, индостанцы… Откуда они все взялись?!

     

     — Прилетели, — мамзель Робинсон была сама краткость.

     

     — Я могу узнать дьявольские детали? — нахмурился альбионец.

     

     — Устраивайся поудобнее, — вздохнула Девочка-Без-Котенка.

     

     * * * * *

     

     — Ты когда-нибудь слышал про Атлантиду? — она явно собиралась начать рассказ издалека.

     

     — Это какой-то альтернативный материк в параллельном мире? — уточнил Хеллборн.

     

     — Нет, — покачала головой Келли, — я имею в виду классический рассказ Платона.

     

     — Научно-фантастический рассказ, ты хотела сказать.

     

     — Научно-фантастический, но он был основан на реальных событиях. Взрыв вулкана на острове Санторин. Три с половиной тысячи лет назад.

     

     — И?.. — Хеллборн продолжал терять терпение.

     

     — Древние минойцы, обитатели Санторина, построили космический корабль. К сожалению — или к счастью — уран-238 или нитроглицерин были им недоступны. Поэтому они решили использовать для старта энергию вулкана. Сработало на «отлично». Корабль отправился в космос. К сожалению, вулкан, закупоренный стартовой площадкой, не выдержал, и его разорвало на куски. Вместе с половиной острова.

     

     «Я поклялся, — вспомнил Джеймс. — Я поклялся — больше никогда и ничему не удивляться».

     

     И все-таки…

     

     — Они просто не могли самостоятельно до такого додуматься, — прохрипел альбионец.

     

     — Я тоже так думаю, — кивнула Келли. — Кто-то им подсказал. Кто? Скорей всего, снова они. Строители зеркальных порталов.

     

     — Хорошо. Допустим. Минойцы…

     

     — Вторая волна прибыла вскоре после распятия Христа, — продолжала мамзель Робинсон. — Римляне. Знаменитое извержение Везувия — старт еще одного звездолета. На его борту был сам император Антихрист, император Нерон. На Земле остался его вскоре убитый двойник. И, наконец, около 500 года нашей эры — древние индонезийцы.

     

     «Пользователи санскритского алфавита», — понял Хеллборн.

     

     — …Они использовали для старта вулкан Кракатау. Потом наступил длительный перерыв. Минойцы, индонезийцы и римляне заселили всю планету, неоднократно перемешались между собой, создали несколько империй, развалили и снова собрали… все как у людей.

     

     — А талосы? — вспомнил Хеллборн.

     

     — Они не люди, — кивнула Келли.

     

     — Инопланетяне?! Аборигены Антихтона?

     

     — Нет. Всего лишь андроиды. Минойское изобретение. Сотни лет преданно служили своим хозяевам как слуги и солдаты. Но несколько десятков лет назад у минойцев случилась забавная революция… короче говоря, они предоставили талосам свободу и все гражданские права. Все, как у людей…

     

     — А потом? — Хеллборн снова откинулся на подушку, пытаясь переварить полученную информацию.

     

     — Потом прилетели мы, последний корабль Доминации Спаги. Отвоевали местечко под Солнцем. Научили старожилов себя уважать, — невесело усмехнулась Келли. — Не сразу, пришлось пустить им немного крови… Не стану лгать, четких планов у нас нет. Быть может, соберемся с силами и попробуем вернуться на Землю.

     

     — Сдается мне, у моих фашистских друзей были аналогичные планы, — ухмыльнулся Хеллборн. — К счастью для нас, их кораблик застрял на Луне.

     

     — Только один кораблик, — зевнула мамзель Робинсон.

     

     -???!!!

     

     — У них было несколько кораблей, — Келли была сама невозмутимость. — Они тоже здесь. Их много. Они даже утверждают, что отправили несколько аппаратов на Марс и Венеру соответственно, дабы увеличить свои шансы.

     

     Хеллборн озвучил грязное ругательство.

     

     — Врут, наверно, — продолжала мамзель коммандант, — но это не имеет значения. Хочешь с ними познакомиться? Хочешь, по твоему лицу вижу. Пойдем.

     

     На палубе авианосца, под фиолетовым небом Антихтона, их ждали четверо. Двоих Хеллборн сразу узнал. Вторую половину ожидавших он видел первый раз в жизни.

     

     — Маркус, слава Богу, вы спаслись! — воскликнул Джеймс.

     

     Белголландский астронавт выглядел немного помятым. Неудивительно, этот старый мундир был ему явно великоват.

     

     — Но не благодаря вам, — пробурчал ван Борман.

     

     — Вы должны его простить, — снисходительно заметил старый знакомый номер 2. — Герр Хеллборн не из тех, кто забывает старых друзей!

     

     — Вас трудно забыть, мистер Рэнкин, — холодно кивнул альбионец. — Или как вас там… герр Киндлер?

     

     — Полковник Киндлер. Франц Киндлер, — чертов фриц щелкнул каблуками, как это было положено у чертовых фрицев. — Разрешите представить моих товарищей. Штандартенкайзер Максимилиан фон Ё. Он представляет Остафрику. А эта прекрасная дама — фройляйн полковник Фамке ван дер Бумен. Она представляет Нидерландские империи и их доминионы.

     

     Штандартенкайзер фон Ё был еще одним чертовым фрицем, как будто сошедшим с карикатуры военных времен. Трехэтажные кавалерийские сапоги, галифе с разноцветными лампасами, черный мундир с кладбищем железных крестов, пенсне и четырехэтажная фуражка с черепом. Достойный наследник Леттов-Форбека, типичная невинная жертва ненавистного мира, чьи глаза с восторгом устремлены на волшебный меч Зигфрида.

     

     «Прекрасная дама» вовсе не была прекрасной. Рыжая, веснушчатая, бледноглазая, метр с кепкой и сорок килограмм брутто. Наверно, именно так она и попала в авиацию. Ее пребывание на борту любого летательного аппарата здорово экономило горючее.

     

     — Наслышаны о ваших подвигах, герр Хеллборн, — заговорил остафриканец. — Вы были достойным противником. Такому и проиграть не стыдно. Впрочем, мы пока что и не проиграли!

     

     Хеллборн откашлялся.

     

     — Вы проиграли. Ваши страны капитулировали, а ваши армии сложили оружие. Как полномочный представитель Альянса, я готов взять вас в плен. Потом мы используем ваши корабли для возвращения на Зем…

     

     Чертовы фрицы одновременно расхохотались. Даже голландская гномиха изобразила слабое подобие улыбки. Зубки у нее были безупречно-белоснежные. Не исключено, что и острые.

     

     — В вашем милом фашистском интернационале кого-то не хватает, — невозмутимо продолжал альбионец. — Где железнорукие гиганты-австразийцы, которые смело врубались в гущу битвы, нашли и сразили короля сарацинов?

     

     — Остафрика всегда воевала с Австразией, — заявил Максимилиан фон Ё. — Но мы и без них прекрасно справимся. Прошу прощения, мы вынуждены вас оставить. Труба зовет! Нас ждут великие дела! Разумеется, вы можете присоединиться к нам. Надеюсь, мамзель коммандант не станет возражать?

     

     — Капитан Хеллборн — наш гость, — сказала Келли. — Он волен оставить нас, когда ему будет угодно.

     

     — Я не тороплюсь, — пробормотал альбионец. — Пожалуй, я задержусь здесь еще ненадолго.

     

     — Как вам будет угодно, — штандартенкайзер щелкнул каблуками. — Дамы и господа, следуйте за мной.

     

     — Постойте… — растерялся Хеллборн. — Маркус! Вы идете с ними?! Вы же присягали новой Белголландской республике! А эти люди — военные преступники, они находятся вне закона!

     

     — Присяга под дулами вражеских пушек? — гордо выпрямился люггер-капитан ван Борман. — Она для меня ничего не значит!

     

     «Чертовы фашисты — хоть кто-то из них умеет по-человечески говорить?» — с тоской подумал Хеллборн. Любой разговор превращают в пафосный митинг…

     

     — Кстати! — внезапно спохватился альбионец. — Тот взрыв Кракатау в последние дни войны… это был еще один звездолет?!

     

     — Вы удивительно догадливы, мой юный друг! — просиял остафриканец фон Ё. — Именно так!

     

     — Что вы делаете, болван… — неожиданно зашипела голландская коротышка Фамке.

     

     — Без паники, моя прекрасная госпожа, эту военную тайну в наших условиях не имеет никакого смысла скрывать! Тем более от нашего альбионского друга! Конечно, это был старт звездолета. Наши белголландские друзья самым тщательным образом изучили наследие древних индонезийцев. Помните, все эти археологические экспедиции в тридцатых годах…

     

     Конечно, Хеллборн помнил. «Наследие Шилифоши». В одной из них он даже принял участие. Под прикрытием. Аспирант ван Хеллсинг, так его тогда называли.

     

     — Этот вулкан погубил несколько урожаев подряд, — прошипел альбионец. — Миллионы голодных смертей уже после окончания войны. Neuken fascistische klootzakken, stinkende stront, dat u haast niet kunt…

     

     — Фу, как некрасиво! — поморщился штандартенкайзер. — Впрочем, и об этой стороне вашей замечательной личности нам приходилось слышать! Теперь еще и познакомились. Впрочем, не могу сказать, что первоначальное впечатление заметно пострадало. Так или иначе, прошу нас простить. Мы спешим. Мамзель Робинсон, герр Хеллборн, аuf wiedersehen!

     

     После чего военные преступники развернулись и ушли строевым шагом. На другом конце палубы их ждал странный летательный аппарат. Еще один гибрид вертолета с конвертопланом.

     

     И Маркус ван Борман ушел вместе с ними. Проклятый белголландский предатель.

     — Мы должны его убить, — сказала Фамке ван дер Бумен, как только вертолет оторвался от палубы доминацианского авианосца. — Немедленно.

     

     — Кого? Хеллборна? — удивился Максимилиан фон Ё. — Разумеется, мы так и сделаем. Но к чему спешка?

     

     — Вы не понимаете, — потемнела лицом Фамке. — Это самый опасный человек в Солнечной системе. Да что там — самый опасный человек во Вселенной. Он должен умереть и как можно скорее! Иначе я не ручаюсь за успех нашего дела.

     

     — Мне кажется, вы преувеличиваете, моя дорогая, — поджал губы остафриканец. — Это всего лишь один человек. Он не может быть настолько опасен.

     

     — Я знала великое множество покойников, которые считали так же, — заметила полковник ван дер Бумен.

     

     — Не понимаю, — развел руками фон Ё. — Это какой-то миф. Черная легенда. Массовое безумие. Это всего лишь один человек!

     

     — Даже один человек, вооруженный должным образом, может изменить судьбы народов и целых миров, — сказала Фамке. — И вы только что видели этого человека.

     

     — Я не заметил его вооружения, — улыбнулся штандартенкайзер. — Что вы скажете, на это Франц? Каковы ваши впечатления от многократного общения с герром Хеллборном?

     

     — Мне стыдно в этом признаваться, но однажды я уже недооценил его, — проворчал Киндлер. — Мне бы не хотелось повторять эту ошибку.

     

     — А вы, Маркус? — остафриканец повернулся к ван Борману. — Скажите что-нибудь! Не молчите.

     

     — Я хочу домой, — пробормотал белголландец.

     

     — В таком случае вы на правильном пути! — расхохотался фон Ё. — Именно мы те самые люди, которые могут сделать это — вернуть вас домой!

     

     — Сегодня же ночью, — прошипела Фамке.

     

     — Что сегодня ночью? — не понял штандартенкайзер. — Вернуть его домой?

     

     — Убить Хеллборна. Я возьму конвертоплан и своих Черных Валлонов, — ответила юголландская принцесса. — Если доминаторы встанут у нас на пути — мы сотрем их в порошок.

     

     — Жаль, если дело дойдет до этого, — покачал головой фон Ё. — Госпожа Робинсон могла бы стать ценным союзником…

     

     — Этой грязной суке не место среди нас! — рявкнула Фамке. — Она опозорила великую земную расу!

     

     В кабине вертолета воцарилось неловкое молчание.

     

     — Я чего-то не знаю? — жалобно поинтересовался Маркус ван Борман.

     _________

     — Неужели селениты все-таки существуют?! — поразился Хеллборн.

     

     — О чем это вы? — внезапно отозвался ван Борман.

     

     — Где вы? — машинально обернулся Джеймс.

     

     — У вас в наушниках, идиот! — взорвался белголландец. — Мы все еще можем поддерживать связь. Похоже, вы не слишком далеко ушли. Какие селениты?!

     

     — Ага! — воскликнул Хеллборн. — Я слышу в вашем голосе нотки неподдельного интереса! Не торопитесь умирать, Маркус, мне будет скучно без вас. Приходите сюда. Вы легко отыщите меня по следам. Здесь только мои следы, ошибиться невозможно.

     

     — Я отыщу вас по пеленгу, — прорычал люггер-капитан, — если вы только объясните мне, в чем тут дело?!

     

     — Я нашел корабль, — охотно объяснил альбионец. — Странная конструкция, но я почему-то уверен, что это именно космический корабль, а не просто жилище или сторожевая башня, например…

     

     — Невероятно глупая шутка даже по вашим невысоким стандартам, — пробормотал ван Борман.

     

     — Можете мне не верить, — пожал плечами Хеллборн — жаль, собеседник не мог этого оценить. — Я улечу отсюда один и брошу вас на произвол судьбы…

     

     Судя по мерзкому треску в наушниках, белголландец оборвал связь. Хеллборн снова пожал плечами и осторожно приблизился к кораблю.

     

     Перевернутый усеченый конус, диаметр основания — метров тридцать, прикинул Джеймс. Покоится на четырех массивных опорах. Блестящий, почти серебристый металлический корпус. Похоже, недавно здесь стоит. Интересно, хозяева на борту? И кто они? Неужели все-таки селениты?! Или другие инопланетяне? Марсиане?! Или…

     

     Или это еще один корабль с Земли? Кто-то их опередил? Апсаки? Русские?!

     

     Но ведь разведка утверждала, что и те, и другие смогут добраться до Луны не раньше, чем через три года. Разведка ошиблась? Даже если так — стали бы конкуренты скрывать свой успех? Наоборот, должны были раструбить на весь мир о великом подвиге коммунистических или крестоносных астронавтов.

     

     Неужели все-таки инопланетяне?!

     

     Хм, тогда почему на борту корабля красуется надпись на одном из земных языков?!

     

     — Ван Борман, черт бы вас побрал! — не выдержал Хеллборн. — Где же вы?!

     

     — Я уже подхожу, — проворчал белголландец. — Святые угодники! Этого не может быть!

     

     — Прекрасно, значит мы не будем задавать друг другу идиотские вопросы из серии «нам это почудилось? это галлюцинации?», — отметил Хеллборн. — Давайте, двигайте сюда. Вы видите эту надпись?

     

     — Что это? Что-то знакомое, не могу вспомнить… — задумался люггер-капитан.

     

     — Это санскрит! Я сразу его узнал! — воскликнул Джеймс.

     

     — И что же здесь написано?

     

     — Я узнал этот алфавит — но это не значит, что я его понимаю, — вздохнул Хеллборн.

     

     — Санскрит?! Господин комиссар, аналогичный алфавит используют и другие индийские языки!

     

     — И что же здесь написано, умник? — набычился альбионец.

     

     — Мне известен этот факт — но это не значит, что я их понимаю, — съязвил ван Борман. — Но кто сейчас пользуется таким — или подобным алфавитом… Неужто халистанцы?!

     

     — Отличные ребята, — вспомнил Хеллборн свои приключения на Острове Черепов. — Нам все равно нечего терять. Попробуем напроситься в гости. Эй, есть дома кто-нибудь?!

     

     — Они не могут вас слышать, — машинально заметил белголландец.

     

     — Спасибо, не подумал об этом. Но видеть они нас могут?! Где у этой чертовой штуки иллюминаторы? Или телекамеры наружного обзора?!

     

     Илллюминаторы не обнаружились; телекамеры — если таковые имелись — были хорошо замаскированы. Зато ван Борман нашел входной люк.

     

     — Готов спорить, эти рубильники его отпирают, — решил Хеллборн. — Скорей всего, их нужно повернуть одновременно.

     

     — Но если мы войдем без приглашения… — начал было ван Борман.

     

     — Никаких «но», капитан! Я не собираюсь дожидаться тотального опустошения баллонов! Полный вперед!

     

     И Джеймс рванул рубильники на себя. Угадал. Квадратный люк в половину человеческого роста утонул в корпусе. Хеллборн осторожно заглянул внутрь — типичная шлюзовая камера. Почти голые металлические стены — только еще один квадратный люк, два дополнительных рубильника и разноцветные хрустальные лампочки. Сейчас горит красная. Астронавты забрались в камеру, Хеллборн снова повернул рубильники — люк захлопнулся, наружные микрофоны скафандров донесли до ушей шипение. Некоторое время спустя красный огонек погас, и загорелся синий.

     

     — Атмосферное давление в норме, — констатировал ван Борман, следивший за своим наручным барометром. — Но мы ничего не знаем о воздушном сос…

     

     Он не успел договорить — Хеллборн уже откинул забрало шлема.

     

     — Как по-вашему, каким воздухом должны дышать существа, говорящие на одном из хиндостанских языков? — добавил он при этом. — Запахи промышленные, но дышать можно. Да, полной грудью!

     

     — Промышленные? — переспросил белголландец, все еще не решаясь снять шлем.

     

     — Так на большом заводе пахнет. Или в машинном отделении корабля. Морского корабля, — на всякий случай уточнил Хеллборн. — Вперед! Эй, есть дома кто-нибудь?! Впрочем, я уже спрашивал…

     

     Дома никого не оказалось. Но свет горел, кислород поступал в легкие — много ли надо для счастья человеку, только что узнавшему об отмене смертного приговора?

     

     — Эге-ге, да тут и еды полно! — Хеллборн отыскал холодильник. — На плиточный шоколад похоже. Четыре отдельные каюты, конференц-зал с круглым столом — ничего общего с нашей консервной банкой! Никак не могу поверить, что халистанцы построили такой корабль — да еще скрыли от всех великих и малых держав!

     

     — И я не верю, — кивнул ван Борман, застывший перед пультом управления. — Вы только посмотрите на эти приборы! Эти экраны! Что это, пластмасса?! А это? Обратите внимание на качество изображения!!!

     

     — Интересно, что по этому поводу мог сказать святой Уильям Оккам? — пробормотал Хеллборн.

     

     Самый простой ответ — самый правильный. По-моему так! — решил Джеймс.

     

     Но халистанцы не могли построить этот корабль! И никто на его родной Земле. И неважно, на каком языке говорили строители — на санскрите или пенджаби.

     

     Тогда кто?

     

     Люди с очередной альтернативной Земли.

     

     Грифонцы, драконцы, Мьянмарадж и прочие альтернативные народы.

     

     Вот и все — и все очень просто.

     

     Надо ли объяснять это ван Борману? Успеется, торопиться все равно некуда.

     

     Или есть куда?

     

     У нас есть корабль без экипажа, мы застряли на чужой планете — не просто чужой, а лишеной атмосферы! Не пора ли вернуться на Землю?

     

     — Не пора ли вернуться на Землю? — повторил Хеллборн вслух. — Нас, должно быть, уже оплакивают.

     

     — Я попробую разобраться с управлением, — согласно кивнул белголландец. — Но сильно сомневаюсь в успехе. Я же не могу ниченго прочитать! Откуда мне знать, что запускает та или иная кнопка?! Двигатель или вентилятор?!

     

     — Вы все-таки попробуйте. Я в вас верю! — приободрил товарища Хеллборн. — А я покак обыщу корабль. Вдруг словарик найдется, желательно санскрито-английский…

     

     — Лучше санскрито-австраланс, — вздохнул Маркус ван Борман.

     

     — Там видно будет, — отмахнулся Джеймс.

     

     Словарь не отыскался, хотя книг было предостаточно. Хорошее качество, тонкая бумага, яркие картинки. Альтернативный мир — никаких сомнений, решил Хеллборн, рассматривая обнаруженную в одной из книг географическую карту.

     

     Очень альтернативный. Настолько альтернативный, что даже материки не имели ничего общего с земными.

     

     Жаль, названия стран прочитать нельзя.

     

     — Хеллборн, идите-ка сюда, — внезапно заговорил белголландец.

     

     — Разобрались? — поинтересовался Джеймс. — Я в вас ни секунды не сомневался!

     

     — Спасибо за доверие, господин комиссар. Что вы скажете об этой кнопке?

     

     — Она красная, — заметил Хеллборн.

     

     — Спасибо, я не дальтоник, — сдвинул брови собеседник.

     

     — Теперь я вспоминаю красную лампочку шлюзе, — продолжал альбионец, — и делаю следующий вывод! Эта цивилизация недалеко ушла от нас. И у них красный цвет означает тревогу, опасность!

     

     — Революцию! Коммунизм! — подхватил ван Борман. — Черт побери, это заразно! Я заразился вашим идиотским чувством юмора! Но вернемся к нашей проблеме. Похоже, я нашел решение.

     

     И белголландец опустил на красную кнопку сжатый кулак.

     

     Пульт управления немедленно отозвался вспышками разноцветных огней, на экранах загорелись разнообразные символы, воздух разрезала очень противная сирена.

     

     — Идиот! — завопил Хеллборн. — Это была кнопка самоуничтожения! Проклятый самоубийца! Мы сейчас умрем!

     

     — Как бы не так, — отрезал люггер-капитан. — Вот свободное кресло — пристегнитесь!!! Мы взлетаем!!!!!

     

     Перегрузки при старте были терпимые, но у Хеллборна все равно потемнело в глазах. Когда зрение восстановилось, таинственный корабль с двумя астронавтами на борту был уже в открытом космосе.

     

     — Хорошо летит, — заметил белголландец. — С таким ускорением мы не будем страдать от невесомости.

     

     — Но куда мы летим? — прохрипел Джеймс, выползая из кресла.

     

     — Ага! — воскликнул ван Борман. — Теперь я вижу. Раньше этот экран не работал. Как по-вашему, что здесь изображено?

     

     — Карта Солнечной системы? — неуверенно пробормотал альбионец.

     

     — Десять баллов, мистер Хеллборн! — восхитился белголландец. — На этот раз вы прыгнули выше головы, господин комиссар!

     

     — Ну, хватит уже, в самом деле, — отмахнулся Джеймс. — Итак, это Меркурий, первая планета от Солнца…

     

     — Это не Меркурий, — перебил его ван Борман. — Слишком близко к светилу. Я думаю, это Вулкан. Его наблюдал французский астроном Эдмон Лескарбо в прошлом веке.

     

     — Понятно, — кивнул Хеллборн, — у сттроителей такого чудесного корабля астрономия находится явно на более высоком уровне. Хорошо, если это Вулкан, то Меркурий — вот здесь.

     

     — Верно. Дальше?

     

     — Венера. Земля. Марс, — принялся перечислять альбионец. — Пояс Астероидов…

     

     — Не торопитесь, мистер Хеллборн. А это что такое? — белголландец ткнул в экран указательным пальцем.

     

     — Здесь? Не понимаю, — удивился Джеймс. — Еще одна планета? Постойте… Но она находится на той же орбите, что и Земля! А как же Земля…

     

     — Вот Земля, — палец ван Бормана описал полукруг. — Четвертая планета от Солнца (если принимать во внимание Вулкан), вот и Луна рядом с ней. А у этой планеты, — палец вернулся в прежнюю точку, — целых три спутника! Да, она находится на той же орбите, что и Земля! По ту сторону Солнца! В противоположной точке!!!

     

     -???!!!

     

     — Именно так, мистер Хеллборн! Это легендарная анти-Земля! Планета по ту сторону Солнца. Древние греки называли ее Антихтоном, древние ассирийцы — Цадахер. Красная кнопка — кнопка аварийного возвращения! На этом экране показана траектория полета! Этот корабль возвращается на свой родной космодром — который находится на Анти-Земле!!!

     

     _________

     

      Его схватили на границе с Фтистией — страной, которую Марвин наспех выдумал.

     

      Роберт Шекли, «Обмен разумов».

     

      Глава 2. Прыжок в ничто.

     

     * * * * *

     

     — Не могу сказать, что меня радует подобный поворот событий, — признался Джеймс Хеллборн. — Нельзя ли как-нибудь развернуть корабль в сторону нашей Земли?

     

     — Мистер Хеллборн, вы когда-нибудь пробовали участвовать в государственной лотерее? — поинтересовался Маркус ван Борман.

     

     — Однажды, — неохотно признался альбионец. — Зато мой приятель выиграл целых двести фунтов!

     

     — Мне решительно не льстит роль вашего приятеля, но двести фунтов я уже выиграл, — белголландец указал на пульт управления. — Больше я не хочу рисковать. Я уже говорил про вентилятор? Вот, вот этот индикатор, к примеру. И рычажок рядом с ним. Что он регулирует? Подачу топлива? Скорость? Освещение? Давление воздуха в кабине?! Теперь я намерен спокойно дожидаться прибытия корабля в пункт назначения. Не хочу рисковать, нажимая на ту или иную кнопку, способную изменить курс и отправить корабль прямиком в Солнце.

     

     — Хорошо. Допустим, мы прилетим на Антихтон. А что потом? — уточнил Хеллборн.

     

     — Надеюсь, там живут цивилизованные существа, — пожал плечами люггер-капитан, — они помогут нам вернуться домой.

     

     — Но мы можем хотя бы связаться с Землей и сообщить последние новости? — Джеймс посмотрел на один из экранов. — Луна больше не заслоняет ее…

     

     — Я не знаю, какая кнопка включает радиопередатчик, — скучным голосом напомнил ван Борман. — Желаете рискнуть? Не советую. Между прочим, вы тоже успели выиграть двести фунтов — когда открыли шлюз. Эти рубильники могли запросто оказаться ловушкой, которая убивает незванных гостей.

     

     — Хм. Как вы считаете, как скоро мы прибудем… на Антихтон? — Хеллборн вернулся к экрану, на котором красовалась карта Солнечной системы. — Мне бы не хотелось провести на корабле несколько световых лет.

     

     — В световых годах измеряется расстояние, — болезненно сморщился белголландец. — Какой же вы все-таки дилетант…

     

     — Попрошу без дополнительных оскорблений!!!

     

     — Если ускорение останется на прежнем уровне, то уже через сутки мы разгонимся до трех миллионов километров в час, — задумался Маркус. — Интересно, на каком принципе работает двигатель этого звездолета? Ядерный?.. Половина пути — ускорение, вторая половина — торможение… От Луны до Солнца — примерно 150 миллионов километров, от Солнца до Антихтона — еще столько же. Но мы наверняка не полетим сквозь Солнце — вряд ли корабль на это рассчитан. Судя по карте, мы пролетим где-то между орбитами Венеры и Меркурия. Это составит…

     

     — Нельзя ли без подробностей?! — взмолился Джеймс.

     

     — Неделя плюс-минус несколько дней, — сухо подытожил белголландец. — С вашего позволения, я размещусь в этой каюте. Если не возражаете, дежурить будем по шесть часов.

     

     — Зачем? — не понял Хеллборн. — Следить за приборами, в которых ничего не понимаем?

     

     — Следить за экранами. Следить за шлюзом. Вдруг хозяева корабля решат встретиться с нами задолго до приближения к Антихтону? — развел руками ван Борман.

     

     — Интересно, куда они все-таки подевались? Почему бросили корабль на произвол судьбы? — задумался альбионец.

     

     — Откуда нам знать? Быть может, погибли при посадке, как полковник Томлинсон.

     

     — Но звездолет не пострадал! И где трупы?! — воскликнул Хеллборн.

     

     — Катапультировались, — изрек белголландец. — Ваше дежурство начинается сейчас. Разбудите меня через шесть часов.

     

     — Наглец, я старше вас по званию, — вспомнил гросс-коммандер Хеллборн.

     

     — Подайте жалобу, когда вернемся на Землю, — отвернулся ван Борман.

     

     — Я застрелю вас на месте за неподчинение!

     

     — Не имеете права. Это не военная миссия, а научная! — парировал люггер-капитан.

     

     — Подайте жалобу, — фыркнул Хеллборн. — Кстати, вот этот прибор на стене очень похож на оружие…

     

     — Не советую. Двести фунтов, — напомнил ван Борман. — Вдруг это «луч смерти»? Пробьет корпус корабля навылет и выпустит весь воздух!

     

     — Да, вы правы, — кивнул Джеймс. — Спокойной ночи.

     

     В ближайшие шесть часов Хеллборну скучать не пришлось — он продолжил копание в найденных книгах. Увы и еще раз увы! Один сплошной индостанский алфавит. Хоть бы одна буква или цифра на другом языке!!! Оставалось рассматривать картинки — карты, человекообразные существа, экзотические животные… За этим занятием его и застал ван Борман.

     

     — Я бы не стал доверять этим книгам, — заметил белголландец. — Возможно, они не имеют никакого отношения к истории или планетографии Антихтона. Быть может, это всего лишь коллекция сказок или фантастических романов.

     

     — Логика подсказывает мне, что как минимум некоторые — относятся, — парировал Хеллборн. — Историческим книгам самое место на борту звездолета, летящего на встречу с жителями других миров!

     

     — Подозреваю, что релевантная научная информация хранится в этих электронных машинах, — Маркус ван Борман в который раз кивнул на пульт управления. — К сожалению, мы уже потратили двести фунтов везения.

     

     — Как вы думаете, — внезапно повернулся к нему Джеймс, — почему эти предполагаемые антихтонцы пользуются человеческим санскритским алфавитом?

     

     — Кто сказал, что он человеческий? — ухмыльнулся белголландец. — Нормальные гомо сапиенс пользуются буквенным алфавитом, желательно латинским. На худой конец — греческим или славянским. Но у меня есть теория. Античные астронавты.

     

     -???

     

     — Это оригинальный антихтонский алфавит. Древние антихтонцы уже посещали Землю, много веков назад. И это они научили древних индусов читать и писать.

     

     — Конечно, герр Маркус, и они же построили египетские пирамиды, поставили на ноги Шумерскую империю, разбомбили город Мохенджо-Даро… — радостно закивал Хеллборн.

     

     — Пирамиды — вряд ли, — поморщился белголландец, — а Мохенджо-Даро — очень даже может быть.

     

     — Инопланетные убийцы!!! — патетически воскликнул Хеллборн. — И сейчас мы летим прямо им в пасть!!!

     

     — Ваша ирония убьет меня раньше, сэр Джеймс, — вздохнул ван Борман. — Но я пришел, чтобы сменить вас. Не желаете отдохнуть?

     

     Джеймс Хеллборн пожелал.

     

     Четыеро суток спустя слева по борту показалась Венера. Похоже, герр Маркус не ошибся в том, что касалось маршрута. Вне всякого сомнения, это была Венера — вторая (третья, если считать Вулкан) планета от Солнца, загадочный мир под непрозрачным облачным покровом.

     

     — Мы собирались полюбоваться вблизи всего лишь на одну планету — и вот уже смотрим на вторую, — заявил по такому поводу счатливый Маркус ван Борман. — А впереди еще Антихтон!

     

     — Я почему-то в этом не уверен, — проворчал Хеллборн. — Вам не кажется, что мы слишком близко подошли к Венере? А вдруг звездолет изначально направлялся сюда?!

     

     — Не думаю, — люггер-капитан вернулся к искомому экрану. — Вот траектория. Корабль даже не собирается тормозить. Нет, мы по-прежнему летим на Антихтон. Меньше, чем через час, Венера останется далеко позади. Подозреваю, что электронный мозг, управляющий кораблем…

     

     — Кстати, об электронном мозге! — спохватился альбионец. — Быть может, на Антихтоне обитают исключительно электронные мозги, которые похищают людей!!!

     

     — …собирается совершить маневр, известный как «гравитационная праща», — тем временем продолжал ван Борман. — Он же «гравитационный трамплин». Между нами — не вижу особого смысла, при такой-то скорости…

     

     — Электронному мозгу виднее, — с важным видом кивнул Хеллборн. — Но я не разделяю вашей радости относительно Венеры. Я не вижу каналов, волшебных имперских городов и прекрасных венерианских прицесс. Одни сплошные облака. Мы ровном счетом ничего не выиграли от приближения. И даже не можем воспользоваться приборами звездолета для анализа атмосферы или радарного сканирования поверхности!

     

     — Цена этим приборам — двести фунтов… — снова запустил свою пластинку белголландец.

     

     — Похоже, один из них на вас обиделся, — заметил Джеймс.

     

     — Простите?..

     

     — Секунду назад эта лампочка не мигала, — пояснил Хеллборн. — Ой, а это что такое?!

     

     Ван Борман проследил за его взглядом. На одном из экранов показалось нечто. Нечто, буквально выпрыгнувшее в космос из венерианских облаков.

     

     — Какая четкость изображения!.. — в очередной раз восхитился люггер-капитан. — Это же космический корабль! Еще один!!!

     

     Действительно, ничем иным этот золотистый аппарат явно искусственного происхождения быть не мог. Лунный корабль землян был скучным коническим цилиндром; антихтонский звездолет — столь же скучным усеченным конусом. Этот же пришелец с Венеры больше всего напоминал трезубец Нептуна. Зубцы были обращены вперед, из «древка» хлестало пламя — рабочее вещество реактивного двигателя, не иначе.

     

     — Интересно, кто им управляет? — спросил ван Борман. — Неужели ваши венерианские принцессы?

     

     — Не исключено, — ухмыльнулся Хеллборн. — Но это могут быть и антихтонцы.

     

     — С чего вы взяли?

     

     — Я видел этот корабль на картинке. В одном из «санскритских фантастических романов», — объяснил альбионец. — Впрочем, мы даже не уверены в существовании антихтонцев. Этим «трайдентом» могут управлять электронные мозги…

     

     — Не удивлюсь, если вы правы, — неожиданно согласился белголландец. — Он догоняет нас! Мы набирали эту скорость почти сто часов, «трезубец» набрал ее за несколько минут! Какое живое существо выдержит такие перегрузки?!

     

     И в этот самый момент антихтонский звездолет заметно содрогнулся.

     

     — …очень недружелюбные электронные мозги! — добавил Хеллборн.

     

     Теперь пламя вырывалось не только из хвоста «венерианского» корабля, но также из правого и левого зубца одновременно.

     

     — Он нас обстреливает!!! — возопил альбионец. — Двести фунтов?! Сейчас самое время рискнуть! Мы должны маневрировать и уклоняться! Или отстреливаться!!!

     

     — Подождите! — ван Борман бросился к одному из экранов. — Смотрите! Снаряды взрываются у нас перед носом! Нет причин для паники — это всего лишь предупредительный огонь!

     

     — «Всего лишь»?! — возмутился Хеллборн. — А если он «всего лишь» промахнулся?! А если вы даже правы — нам от этого не легче! За предупредительным всегда следует огонь на поражение — если только мишень не сдается! На такой скорости достаточно одного осколка…

     

     — Снаряды сгорают без остатка!!!

     

     — Мы не можем сдаться! — продолжал Джеймс. — Не можем связаться с ним! надо рискнуть!!! Вот этот рубильник мне нравится, один момент…

     

     — Не смейте!!! — вцепился в него белголландец. — Подождите, он больше не стреляет!

     

     И действительно, «венерианский трезубец» прекратил огонь. Он окончательно догнал атихтонский звездолет, и теперь два корабля шли «ноздря в ноздрю». Если земляне правильно понимали показания экранов, «трезубец» ненамного уступал по размерам антихтонскому звездолету — метров двадцать пять от носа до хвоста. Диаметр «древка» — 8-9 метров. Калибр стволов… Нет, о калибре ничего нельзя было сказать.

     

     — Вы были правы, когда предлагали следить за шлюзом, — констатировал Хеллборн. — Он берет нас на абордаж. Это внушает надежду.

     

     -???

     

     — Будут брать в плен, — продолжал альбионец.

     

     «Шестой или седьмой раз? Еще немного — и я стану получать от этого удовольствие! Доктор, я мазохист?!»

     

     Звездолет снова задрожал — «венерианцы», должно быть, зацепились за шлюз.

     

     — Нам стоит снова облачиться в скафандры? — заколебался ван Борман. — Кто знает, вдруг они принесут с собой ядовитый газ или случайно нарушат герметичность корпуса…

     

     — Вы правы, — кивнул Хеллборн. — Поторопимся.

     

     Они успели как раз вовремя — приснопамятный квадратный люк приоткрылся, и в корабль ворвались трое.

     

     Две руки, две ноги, одна голова. Но что это? Скафандры? Доспехи? Похоже, все-таки скафандры — металлические, медного цвета. Тяжелые и массивные, громоздкие сочленения и высокие гребни шлемов. Лица скрыты за медными масками с узкими щелками для глаз.

     

     Конечно, если у них вообще есть глаза и лица. Люди ли это?!

     

     Пришельцы сжимали в своих пятипалых медных перчатках зловещее на первый взгляд оружие, но агрессивности не проявляли. Больше того, завидев землян, они немедленно остановились.

     

     Поскольку шлюз снова закрылся, Хеллборн решил рискнуть. Открыл забрало шлема и откашлялся. То есть наоборот. Сначала откашлялся, потом открыл забрало. Не стоит пугать инопланетян своими микробами. О чужих микробах альбионец старался не думать.

     

     — Приветствуем вас от имени всех жителей планеты Земля! Мы пришли с миром!

     

     — Не понимаю, — немедленно отозвался один из пришельцев. Скрипящий, механический голос, будто прошедший через микрофон. — Кто вы такие? Вы римляне?

     

     — Слава Юпитеру!!! — возликовал Хеллборн. — Вы говорите на латыни?!

     

     — Апсаки? — пробормотал у него за спиной ван Борман.

     

     — Проснитесь, герр Маркус! Где вы видели таких апсаков?! И акцент совершенно не американский. Нет, мы не римляне. Я — гросс-коммандер Джеймс Хеллборн из Альбионской Республики; мой товарищ — люггер-капитан Маркус ван Борман из Восточно-Индийской Конфедерации. Мы астронавты из Космического Агентства Тихоокеанского Альянса. Прибыли с планеты Земля.

     

     «Венерианцы» невозмутимо переварили поток предоставленной информации.

     

     — Между прочим! — спохватился Хеллборн. — А почему вы приняли нас за римлян?!

     

     — На вас римские буквы! — старший пришелец ткнул указательным пальцем в нашивку «PACIFIC ALLIANCE SPACE AGENCY» на скафандре Хеллборна. — Что вы делаете на киммерийском корабле?

     

     — Киммерийцы? — удивился Джеймс. — Но санскритский алфавит… Страшно подумать, какая развилка породила ваш мир!!!

     

     — Что вы делаете на киммерийском корабле? — повторил «венерианец».

     

     — Мы нашли его на Луне, — признался Хеллборн. — Он был пуст. Наш корабль разбился, во мы и…

     

     Один из «венерианцев» внезапно сорвался с места и принялся заглядывать во все каюты. Другой направился к пульту управления.

     

     — Этот корабль захвачен во имя КАвтора и Миноса, — сообщил оставшийся на месте пришелец. — Следуйте за мной и не смейте сопротивляться.

     

     Джеймс оглянулся — на белголландца было жалко смотреть. «Бедняга, — подумал коварный альбионец, — это его первый контакт с обитателями альтернативных миров. То ли еще будет!»

     

     Но постойте… КАвтор? Минос?!

     

     — У меня плохое предчувствие, герр Маркус.

     

     — Что такое, сэр Джеймс?

     

     — Боюсь, мы еще не скоро попадем на Антихтон.

     

     — А Земля?.. — судя по жалобным ноткам, ван Борман внезапно утратил свой дух исследователя.

     

     — Земля? Ха-ха-ха! — горько рассмеялся Хеллборн.

     

     На борту «трезубца» царила спартанская обстановка. Владелец медного доспеха велел пленникам устроиться в грубых и грязных металлических креслах. Осведомился о назначении космических скафандров, после чего потребовал закрыть забрала шлемов. Сел за грубый пульт управления (одни массивные бронзовые рычаги чего стоили!) и дернул за один из этих рычагов. С потолка немедленно хлынула очень густая маслянистая жидкость.

     

     — О, нет… — только и прошептал ван Борман.

     

     — Что это? — не понял Хеллборн.

     

     — Кажется, я догадываюсь, — судя по тону, белголландец был близок к обмороку. — Корабль превращается в гигантский гидравлический тормоз…

     

     — Что вы несете?!

     

     — Сейчас поймете.

     

     И Хеллборн понял, когда 20-кратная (как минимум) перегрузка временно лишила его сознания.

     См. роман "Герои Антихтона", основанный на данном черновике, но изрядно модернизированный во всех смыслах.

     

     _________