-- Я не знаю, кто вы такой, молодой человек, но я уверен, что не ваш дедушка, -- сказал он. -- У меня только одна внучка, и она передо мной.
Несмотря на свою усталость, Гермиона усмехнулась.
-- Деда, это Сириус Блэк. Сириус, это Мариус Блэк, -- представила она их друг другу.
-- Ты -- Блэк! -- указав на Гермиону пальцем воскликнул Сириус.
-- Возможно, я забыла об этом упомянуть, -- сказала она, улыбаясь. -- Можно войти?
-- Заходите, -- нахмурившись, сказал Мариус.
-- Нага сказал, что ты в курсе... Ты ведь знаешь, что случилось? Здесь безопасно?
-- Да, -- кивнув, ответил он. -- Но нам нельзя здесь долго задерживаться.
Он попытался обнять Гермиону, но она отступила на шаг и опустила голову. Гарри зашипел. С ней было что-то не так.
-- Прости, -- сказала она.
-- Что эти варвары с тобой сделали, Гермиона?
-- Азкабан еще не то с людьми делает, -- зло сказал Сириус.
-- А ты внук Полукса, да? Это объясняет, почему ты принял меня за своего деда. Они всегда с гордостью говорили, что я очень похож на старшего брата. Зато каково было их разочарование, когда оказалось, что я не владею магией. Но вот ведь любопытно, ни все мертвы, а сквиб все еще жив.
-- Мертвы? -- переспросил Сириус.
-- Да, Кассиопея была последней, умерла несколько месяцев назад. Остались только ты, да я, -- ответил сквиб. -- Гермиона, почему бы тебе не принять ванну, пока я приготовлю что-нибудь поесть?
Гермиона с сомнением посмотрела на Сириуса, затем на Мариуса.
-- Деда, он невиновен, так же, как я.
-- Посмотрим, -- сказал Мариус. -- Теперь иди.
Гермиона кивнула, и ушла, а Гарри решил остаться в комнате с Сириусом и её дедушкой. Ему было интересно, о чем они будут говорить. Несколько минут они молчали. Мариус готовил еду, в то время, как Сириус с тревогой смотрела на Мариуса. Наконец, сквиб налил две чашки чая, и передал одну Сириусу.
-- Знаешь, -- начал разговор Мариус. Гарри заметил, что в его руке был магловский пистолет. -- До недавнего времени, я не следил за тем, что происходило в волшебном мире. Читал новости, говорил с некоторыми людьми, но, в общем, жил обычной магловской жизнью. Не совсем обычной, правда, но я сейчас не об этом. Так вот, даже я слышал о тебе.
-- Но ради Гермионы я дам тебе возможность все объяснить, -- добавил он, прежде чем Сириус успел вставить хоть слово. -- И даже не думай выкинуть какую-нибудь глупость. Я, может и старый, но стрелять пока не разучился. А теперь говори.
-- Я невиновен, и никогда не был Пожирателем Смерти, -- сказал Сириус. -- Я просто... доверил жизни своих друзей не тому человеку.
-- Значит, ты утверждаешь, что это не ты предал Поттеров, не ты убил Питера Петтигрю и тех маглов одиннадцать лет назад?
Гарри едва не подпрыгнул. Вот уж чего он не ожидал от этого разговора, так это того, что разговор зайдет на тему Поттеров.
-- Я не предавал Потеров. Что же насчет Петтигрю, этот больной... ублюдок убил и себя, и маглов, чтобы меня подставить. Но даже если бы он этого не сделал, я бы его сам убил за то, что предал Джеймса и Лили.
Гарри не почувствовал обмана, но отказался верить своим чувствам. И все же, кем был этот Петтигрю? И кем приходился Сириус его родителям? Нужно было узнать больше о своей семье, чтобы знать, кому можно доверять, а кому -- нет.
-- У тебя есть хоть какие-то доказательства?
-- Нет, -- ответил Сириус, качая головой. -- Но меня посадили без суда, поэтому если кто-то из благородного дома потребует проведения суда, возможно у меня будет шанс.
-- Мизерный шанс, -- сказал Мариус, махнув рукой. -- Я тебе верю. В больше степени из-за сыворотки правды в твоем чае.
Сириус поперхнулся, и воскликнул:
-- Что?
-- Не недооценивай меня только потому, что я сквиб, -- сказал Мариус, и протянул ему склянку с какой-то жидкостью. -- Антидот.
-- Ты бы точно попал в Слизерин, -- произнес Сириус, проглатывая содержимое склянки.
-- А что плохого в Слизерине? Гермиона -- слизеринка, и я горжусь ею, -- сказал Мариус, и поставил перед Сириусом тарелку с супом. -- Ешь.
Гермиона постаралась вернуться как можно быстрее, не зная, что будет делать дедушка. К счастью, Сириус и её дед вели спокойную беседу. Расслабившись, она села за стол. Дед отправил Сириуса в ванную, и дал ей тарелку супа. Она так давно не ела нормальной еды, что тут же набросилась на суп, игнорируя хмурый взгляд Мариуса.
-- Как мама, папа? -- спросила Гермиона.
-- Они на континенте, -- ответил он.
-- Что? Почему? -- спросила Гермиона, не замечая, что ложка вывалилась у неё из руки.
-- Ради их безопасности. Ты же понимаешь, к ним придут в первую очередь, как только в Министерстве узнают, что ты сбежала. Не волнуйся, они знают, что ты жива, и ты с ними скоро встретишься.
-- Это Гринграссы организовали их отъезд?
-- Частично, но и я не совсем бесполезен, -- с улыбкой ответил Мариус. -- Когда твой троюродный брат выйдет из ванной, воспользуемся специальным портключом, который доставит нас в безопасное место. Останешься там, пока мы не достанем доказательства твоей невиновности.
-- Это вообще возможно? -- спросила Гермиона.
-- Честно, не знаю, -- ответил он. -- Креуса Гринграсс и Альбус Дамблдор пытаются тебе помочь.
-- Дамблдор мне все ещё верит? -- удивленно спросила она.
-- Конечно, верит. Мне сказали, что он хотел закрыть Хогвартс после завершения процесса, но совет управляющих не дал. Как следствие, несколько семей забрали своих детей из Хогвартса.
-- Правда? -- спросила она.
Гермиона боялась, что своей выходной на процессе она отвернула от себя абсолютно всех. Но, как оказалось, ей верило больше людей, чем она думала.
-- Далеко не все, конечно же, -- сказал он. -- Всего восемь семей: Креуса Гринграсс, её союзники, и некоторые из верных ей младших родов. Дамблдор считает, что в школе василиск, но большинство обвиняет его в том, что он просто не может принять, что столь яркая ученица могла устроить подобную резню. Учитывая то, что нападений больше не случалось, факты говорят не в твою пользу. Но не теряй надежду.
-- Хотя бы что-то, -- сказала Гермиона. -- У директора моя палочка, он мне её вернет?
-- Да, она будет ждать тебя на месте. А теперь, раскажи-ка, почему ты доверяешь Сириусу?
-- Не знаю, просто чувствую, что он говорит правду. Даже если нет, я ему обязана своим рассудком. Ты ведь знаешь, что многие сходят с ума в первые недели. Если бы не он... если бы мне было не с кем поговорить...-- она стерла со щек слезы. -- Я бы спятила. Эти твари... против них даже окклюменция толком не помогала. Там постоянно было холодно. Было так плохо... все мои добрые воспоминания...
Нага обвился вокруг нее, и зашипел.
-- Это не твоя вина, -- прошептала Гермиона. -- Даже не думай, что ты виноват.
-- У тебя очень интересные взаимоотношения с василиском, -- заметил дедушка.
-- Он был моим первым другом. Он и сейчас мой единственный настоящий друг. Не считая Сириуса.
-- Василиск, -- нахмурившись произнес дед. -- Я должен был проводить с вами больше времени.
-- Если бы я знала, что ты сквиб... Если бы ты только был в Англии, ты мог бы столько всего рассказать.
-- Прости, что меня не было рядом, -- сказал он. -- Я не ожидал, что у моего сына родится ведьма. Мой сын -- магл, даже не сквиб.
-- Неважно, -- покачав головой, сказала Гермиона. -- Как ты узнал обо мне?
-- Я приехал к рождеству, и твои родители сказали, что ты погибла.
-- Погибла... -- удивленно прошептала она. -- Ты ведь сказал, что им восстановили память.
-- Только после того, как я связался с Креусой Гринграсс, -- сказал он. -- Она решила, что будет безопаснее, если они ничего не будут знать. Как по мне, так ей было просто плевать, потому что они маглы.
-- Вот сука, -- прошипела Гермиона.
-- Точно, -- улыбнувшись, сказал её дед. -- Но за языком, все же, следи.
-- Прости, в Азкабане заключенные за речью не следят, -- покраснев, сказала она. -- Гринграссы... не очень хорошо относятся к маглам.
-- Слышал об этом.
-- Что эти уб... гады внушили моим родителям?
-- Семь бед -- один ответ: взрыв газа! Эти идиоты постоянно пользуются этой ерундой. Мне не составило труда понять, что им прочистили мозги. Пришлось навестить Министерство, где я и узнал, что тебе дали пожизненный срок. Представь мою реакцию.
-- А потом?
-- А потом я начал копать... Зачем ты только влезла во внутренние разборки благородных семей? Нашла, конечно могущественных покровителей, но и врагов приобрела неслабых.
Мариус лишь махнул рукой. Приняв душ, Сирус выглядел иначе. Теперь, когда его лицо не было измазано в грязи, она легко нашла сходства с её дедом. Даже волосы были почти одинаковые. Учитывая, что дедушке было семьдесят шесть, удивительно, что седина все еще не тронула его волосы.
-- О, Сириус, -- с улыбкой сказала Гермиона, -- ты больше не выглядишь, как вшивый пес.
-- Да ты тоже, вроде бы, ничего.
-- Нам нужно уходить, -- сказал Мариус, беря в руки шляпу. -- Гермиона, готова?
-- Да. Ты с нами?
-- Держитесь за шляпу, -- кивнув, велел он.
-- Шляпу? -- озадаченно спросила Гермиона, хватаясь за неё.
-- Это портключ, -- объяснил ее дед, и произнес: -- Убежище.
До сих пор Гермиона считала, что каминные сети ужасны, но оказалось, что у волшебников есть еще один еще более идиотский способ передвижения. Приземлившись на пятую точку, она выругалась. Нага был с ней полностью согласен -- шипел без остановки ругаясь на бестолковых волшебников и их глупые приспособления. Гермиона рассмеялась.
-- Нага, мне тебя так не хватало.
-- Ненавижу портключи.
-- А кто их любит? -- добавил Сириус.
-- Сюда можно попасть только с помощью портключа, которая может изготовить только Креуса Гринграсс, -- сказал ее дед.
-- А что если мы захотим уйти? -- спросила Гермиона.
-- Можешь уйти в любой момент. Тут защита от вторжения, не наоборот. Но не покидайте этот дом.
-- Я понимаю, деда.
Заметив на журнальном столике свою палочку, Гермиона схватила её, и закрыла глаза. Было так хорошо снова держать её в руках. Волшебная палочка, словно отвечая на её чувства выплеснула сноп разноцветных искр.
-- Тут только две спальни. Не ожидал, что нужно будет укрывать и тебя, Сириус. Будешь спать на диване в гостиной.
-- Все лучше, чем камера в Азкабане, -- пожав плечами, сказал он. -- Кстати, что скажет Гринграсс, когда узнает обо мне?
-- Не имею ни малейшего понятия, но я сомневаюсь, что она упустит шанс заполучить тебя в качестве союзника в Совет благородных. Особенно в свете того, что голос Блэков достался Малфоям после смерти Кассиопеи.
-- Да ни за что! -- воскликнул Сириус. -- Я терпеть не могу политику. Хуже только Азкабан.
-- Позволишь Малфоям творить, что им захочется? -- накурившись спросил Мариус.
-- Я не это имел в виду... Мерлиновы кальсоны, старик, я только выбрался из ада. Можно как-нибудь потом о политике?
-- Конечно, но ты подумай, что будешь говорить Креусе. Она ведь и мизинцем не пошевельнет, чтобы помочь тебе, если ты не поможешь ей.