Всем в Эспаде было интересно, как будет происходить спарринг между Примерой и Айзеном, но среди них не нашлось никого настолько чокнутого, чтобы последовать за ними и понаблюдать. Гин хотел было подсмотреть с помощью следящих кидо, но эти двое ушли слишком далеко. Ева была единственной, кто мог бы "поглядеть" на битву века чужими глазами, но заболталась с Лилинет и отвлеклась. Поэтому когда Саске вдруг материализовался рядом с ней, удивилась не меньше Лиль-тян.
- Что?..
Но Саске с каким-то совершенно безумным взглядом перебил ее:
- Я идиот, - с этими словами он куда-то унесся на недоступной прежде скорости.
Ева заглянула во внутренний мир, пытаясь понять, что происходит, и почувствовала, как от новостей у нее мех встает дыбом. Саске появился рядом с ней, потому что его прежнее тело было полностью уничтожено. Мало того, даже Матрица, которую и взрывы Дейдары не брали, тоже оказалась целиком выжжена. Но хуже всего было другое - этот балбес ухитрился убить вроде бы бессмертного Айзена.
- Что это было? - с удивлением спросила Лилинет.
- Ты же слышала, - тяжко вздохнула Ева, приглаживая топорщащиеся от шока хвосты. - До Саске только сейчас дошло, какой он идиот, и он решил поделиться с нами этой новостью.
Мне удалось спасти от взрыва только верхнюю часть тела Айзена и поместить ее во внутренний мир. Однако экстренная реанимация не помогла - хоть у меня и получилось восстановить тело, используя его реацу, толку от этого не было. Душа Соске безвозвратно покинула эту оболочку. Не знаю, куда она отправилась - на перерождение или в ад, все-таки Айзен успел таких дел наворотить, что на три пожизненных заключения хватило бы. Однако даже шинигами за свою многотысячелетнюю историю не научились отслеживать, куда попадают их души после смерти, так что сказать наверняка было нельзя.
В качестве утешительного приза мне достались все знания, хранившиеся в голове Айзена, и почти седьмая часть его реацу. Может, это даже и к лучшему, что я не смог его воскресить, потому что Соске вряд ли бы мне такое простил. Уговаривая себя таким образом, я все равно мчался обратно к месту сражения, иррационально надеясь, что происходящее окажется очередной иллюзией, и Айзен на самом деле жив.
Кажется, я еще никогда в жизни так быстро не передвигался, это было уже не сонидо, а нечто вообще неизвестное. Однако когда я достиг конечной точки, моим глазам предстал гигантский оплавленный кратер, уже начавший остывать. Остановившись на краю, я попытался рассмотреть хоть что-нибудь обнадеживающее.
- Айзен-сама? - потерянно позвал я. - Вы что, правда, умерли?
Ответом мне стала тишина, нарушаемая лишь потрескиванием остывающего песка. Столб черного дыма, поднимающегося от оплавленной земли, слегка поредел, и я смог заметить, как на самом дне кратера что-то блеснуло. Спустившись вниз, я увидел совершенно невредимую Хоугиоку, переливающуюся серебристыми искрами.
- Здравствуйте, Хоугиоку-сама. Жаль, что второй раз мы встретились при таких печальных обстоятельствах, но я все равно рад вас видеть. Как насчет того, чтобы познакомиться поближе?
Я поднес к ней руку, пока не дотрагиваясь, а Хоугиоку в ответ почернела и вытянула в мою сторону маленькие щупальца, невесомо касаясь пальцев. Кажется, предварительный анализ ее удовлетворил, и она перетекла мне на ладонь. Я осторожно сжал кулак, чувствуя, как Хоугиоку просачивается под кожу, и закрыл глаза, следом за ней погружаясь в свой внутренний мир.
Сколько времени минуло, как я вселился в это тело, но моя ментальная оболочка до сих пор выглядит как маленький мальчик. С тех пор, как я зарастил все трещины, прошло уже больше года, но я все еще тешу себя надеждой, что однажды хоть немного вырасту.
Хоугиоку на моей маленькой ладошке казалась непривычно большой.
- И что же мне теперь делать? - спросил я вслух, не особенно надеясь на ответ, но неожиданно получил его.
Хоугиоку вдруг вспыхнула особенно ярко, а перед моим внутренним взором словно бы появилось несколько лент с нанизанными на них бусинами-событиями. Это были пути, по которым можно было пойти, чтобы получить нужный результат. Ленты двоились, троились, пересекались и путались, но если я сосредотачивал внимание на одной из них, то мог без проблем проследить ее. Однако Хоугиоку не предсказывала будущее, вместо этого она могла сделать даже самый невероятный исход событий возможным. В некотором роде это и было исполнением желаний.
- Ух ты, здорово. Со своей стороны могу предложить теплое местечко, море энергии и веселые зрелища.
Проблема Хоугиоку была в том, что сама она ничего пожелать не могла, хоть и была разумной. К тому же, для нормального функционирования ей требовалось много энергии, которую она вырабатывать не могла, поэтому ей и был нужен некий носитель.
Следуя инструкциям Хоугиоку, я поднес руку ко лбу, и сиреневый разумный шарик устроился в дыре, идеально подходившей ему по размеру. Оказывается, не так уж далек я был от истины, когда подумал, что здесь должен быть третий глаз. Материализовав зеркало, я убедился, что Хоугиоку слегка "обустроилась" на новом месте и даже подмигнула мне только что созданным веком. С третьим глазом, сияющим и переливающимся, словно драгоценный камень, я выглядел как пришелец, но в целом, получилось прикольно. Я ухмыльнулся своему отражению.
- Красавчик, как ни посмотри.
Вернувшись в реальный мир, я начал думать, как быть дальше. Хоу предложила несколько вариантов, но мы простых путей не ищем, поэтому я решил, что просто объявить себя новым лидером будет неинтересно. К тому же шинигами активно готовились к войне с Айзеном, и узнав, что я его убил, начнут шевелиться еще энергичнее, но теперь уже в мою сторону. Поэтому я решил сделать вид, будто ничего особенного не произошло, а Соске заменить подделкой. С его воспоминаниями сыграть лидера будет несложно. Мои внутренние личности чуть не передрались, решая, кто будит рулить восстановленным телом Соске, но в конце концов, разыграли это право с помощью "Камень-ножницы-бумага".
Псевдо Айзен возник рядом во всем своем божественном великолепии, только вот ухмылка у него была точь-в-точь, как у меня в самые лучшие моменты безумия.
- Меня зовут Соске. Айзен Соске.
Я изобразил фейспалм.
- Не верю! Хоть немного достовернее играй!
- Да расслабься ты, Саске. Все будет хорошо, - он обхватил меня за шею и, притянув к себе, начал ерошить волосы. - Не нервничай по пустякам, а то преждевременные морщины появятся. Или и вовсе седина. Хотя... у тебя ведь уже есть.
Он подергал за ту прядку, которая у моего настоящего тела была седой. Правда, в телах клонов я ее не отражал, чтобы вопросов дурацких не задавали.
Айзен был выше меня на десять сантиметров, и теперь псевдо Соске явно ловил от этого кайф. Отцепляя от себя его руки, я впервые подумал, что, наверное, легче было столкнуться с Готеем-13 в полном составе, чем создавать себе такую головную боль. Но было уже поздно - теперь клон ни за что не откажется от такой игрушки.
Думаю, все в Эспаде заметили изменения, произошедшие в отношениях Айзена и Примеры, но на все вопросы я отвечал "Тц!", особо настойчивым - "Пф", а Соске-кун в ответ на осторожные расспросы Гина лишь загадочно улыбался. Однако каждый мог увидеть, что Айзен буквально светится от довольства, а я перестал смотреть на него с обожанием и предлагать очередные "гениальные" идеи вроде сорокаметровых статуй или транспарантов в его честь. Да и с собраний я теперь сбегал первым, чтобы Соске-кун не задержал меня под каким-нибудь благовидным предлогом, на самом деле собираясь потискать - он, как и все мои клоны, был ко мне глубоко неравнодушен. Впрочем, имелся в Эспаде кое-кто, знавший малейшие подробности "битвы века". Заэль, большую часть времени проводивший в моем внутреннем мире, был в курсе происходящего и сразу заявил, что ни минуты не сомневался в моей победе, так как Айзену до меня словно до луны пешком.
Между тем канонные события становились все ближе и ближе, хорошо, что у Айзена в памяти было все подробно расписано, поэтому я не боялся накосячить. Например, Соске довольно часто проводил эксперименты над пустыми. Воздействию Хоугиоку он подвергал не только высших меносов, но и тех, кто только появился в Хуэко Мундо. Правда, в последнем случае арранкары получались настолько слабыми, что годились только в качестве слуг. В последнее время Соске пытался путем многоступенчатых преобразований вывести существо с определенными свойствами, и даже добился некоторых успехов. Самыми удачными экземплярами были признаны два меноса, в результате опытов получивших необычные способности. Одним из них был бывший вастер лорд, каким-то невероятным образом регрессировавший до гиллиана. Его Айзен держал в отдельной пещере, соединенной с Лесом Меносов и постоянно подкармливал другими пустыми. Другим удачным образцом тоже был вастер лорд, обладавший способностью поглощать и высвобождать пламя. Его Соске уже провел через ряд преобразований, и в конце надеялся получить оружие против занпакто главнокомандующего Готей-13. Правда, о том, что в результате трансформации пустой потеряет разум, Айзен совсем "забыл" ему рассказать.
Когда я нежданно-негаданно вдруг оказался хозяином всего Лас Ночес, по наследству мне перешли и эти незавершенные эксперименты. И если с мега-гиллианом я ничего не мог поделать, кроме как добить из милосердия или погрузить в долгую спячку до лучших времен, то с вастер лордом все было не так печально. Айзен опутал его связывающими кидо и заключил в барьерный купол, чтобы ничто не могло помешать ходу трансформации. Но последняя стадия еще не была пройдена, так что разум пустого был в порядке, хотя и находился в некоем подобии комы. Я решил завершить процесс арранкаризации, но не так, как запланировал Соске, а по обычному сценарию. Не знаю, что именно случится с силой вастер лорда, но рассудок точно останется при нем.
Шинигами-ка обычных пустых проходила безо всякого ажиотажа, но если менос был многообещающим, то поглазеть на его перерождение собирались и члены Эспады, чтобы сразу же оценить уровень возможного соперника.
- Добро пожаловать, наш новый брат, - поприветствовал новоиспеченного арранкара Соске-кун, когда купол кидо рассыпался на осколки. - Назови нам свое имя.
- Вандервайс Марджела.
Выглядел арранкар лет на двенадцать-тринадцать, примерно одного возраста с Лилинет. Невысокий, худой, со светлыми растрепанными волосами, он почему-то напомнил мне недокормленного воробушка. Фиолетовые глаза казались нереально большими на симпатичном личике с легкой россыпью веснушек. Но вот откуда в вечной ночи Хуэко Мундо у него взялись веснушки, так и осталось для меня тайной за семью печатями.
- Какой кавайка! Пожалуй, даже Широ-куна переплюнет, - радостно заявил я, и приблизившись, набросил ему на плечи бело-черный плащ. - Еще раз, добро пожаловать в семью.
- В семью?
- А как же! Айзен-сама всем арранкарам как отец, а Хоугиоку - как мама.
- Саске-кун, - у Соске-куна недовольно дернулся уголок рта. - Не заблуждайся, родительских чувств я к тебе никогда не испытывал.
- Вот не везет мне с отцами, - надулся я. - Ну, хоть Хоугиоку меня любит. Да и с братьями у меня полный порядок.
Я устроил шокированному Вандервайсу сеанс обнимашек, и тот от удивления даже вырываться не начал.
- Ваня-кун, отныне можешь звать меня старшим братиком.
Я ожидал, что он станет сопротивляться, ругаться и беситься, или наоборот, окатит холодом, и потребует немедленно отпустить, но тот к моему удивлению, улыбнулся, и глядя на меня большущими глазищами, произнес:
- Хорошо... братик.
А от самого так и несет жаждой убийства, наверное, даже окружающие почувствовали. Прямо-таки тсундере наоборот.
- Ваа, какая лапочка! - я еще сильнее стиснул его в объятиях, - сейчас растаю от умиления.
Жажда убийства стала только концентрированнее, и я понял, что у меня в Лас Ночес появилось новое развлечение. Еве новичок тоже пришелся по вкусу, и вскоре та, только заметив его, сразу же накидывалась с радостным воплем "Ваня-куууун!" и обнимашками. Лилинет также подхватила эту идею, и вскоре Вандервайс передвигался по замку только в сонидо и прячась от этих двух чокнутых арранкарок. В свою очередь, Еве и Лиль-тян теперь приходилось устраивать засады на него, а заодно тренироваться скрывать свою реацу и быстро перемещаться. И некоторое время спустя они достигли в этом определенных высот, по крайней мере, торжествующие вопли "Ваня-кун!" в разных частях замка начали раздаваться чаще.
Поначалу Вандервайс терпеливо сносил приставания, но однажды его окончательно довели, и он наорал на арранкарок. Те сперва опешили, но быстро оправились.
- Ты такой злой! Значит, тебя надо обнимать еще чаще, чтобы ты стал добрее! - Ева переместилась ему на плечо, обхватила за шею и успела облизать все лицо, прежде чем он сумел отцепиться от нее.
- Да отстаньте же от меня, ненормальные! - но даже злясь, Вандервайс помнил, что перед ним фраксионы Первого и Второго Эспады, и благоразумно не пытался причинить им вред.
- Ваня-куууун!
Поняв, что слова на арранкарок вообще не действуют, Вандервайс попытался скрыться бегством. С тех пор в Лас Ночес часто можно было услышать топот ног, писки и визги, несущиеся то в одну сторону, то в другую - когда у Вани-куна в очередной раз сдавали нервы, и он грозился прибить Еву и Лилинет.
Однажды подгадав момент, я возник прямо на пути удирающего от преследовательниц Вандервайса, и тот угодил прямиком в расставленные обнимашки.
- Привет, я вижу, вы тут веселитесь?
Ване-куну с новой силой захотелось меня убить, однако он сумел придать лицу доброжелательное выражение.
- Привет, братик, - только его улыбка была готова вот-вот превратиться в оскал.
- Ну, какой же ты все-таки милашка, - я потрепал его по волосам. - Хочешь конфетку?
- Нет!!! - почти рявкнул Вандервайс, потому что я при каждой встрече пытался подкормить его чем-нибудь сладеньким.
- Я хочу! - подбежавшая Ева требовательно протянула лапку.
- И я! - Лилинет от нее не отставала.
Пришлось выдать им по конфетке.
- Вот скряга, - возмутилась Ева. - Все конфеты гони, и шоколадку, которая у тебя в кармане!
- Это мой НЗ, - попытался я возразить, но лиса была непреклонна и не успокоилась, пока я не выложил все.
- А почему ты обнимаешь только Ваню-куна? - недовольно спросила Лиль-тян. - Я, может, тоже хочу.
- Потому что ты девочка, и если я буду тебя обнимать, ты в меня обязательно влюбишься.
- Бака! Да кому ты нужен! - возмущенно завопила Лилинет, но в противовес своим словам отчетливо порозовела.
- А чего тогда краснеешь?
- Бака! - еще раз повторила девочка, пнула меня по коленке и сбежала.
Лиса насмешливо посмотрела на меня и потрусила следом. Кстати, Ева рассказывала, что большая часть контрабандной седзе-манги осела как раз в комнате у Лиль-тян.
- Вот никто меня не любит, - с притворной печалью вздохнул я и снова сгреб в охапку собиравшегося удрать Вандервайса. - Ваня-кун, только ты меня понимаешь.
От арранкара потянуло такой жаждой убийства, что показалось, еще чуть-чуть, и он меня просто загрызет. Но нет, все же этот кавайный няша оказался слишком умен для такой глупости.
А вообще, это было довольно странно, что его внешность так кардинально поменялась после шинигами-ки. Я помнил, каким он был до того, как попал в лапы Айзена - довольно человекоподобным даже для вастер лорда, безо всяких излишеств в виде хвостов, шипов и крыльев. Немногим крупнее обычного человека, с прекрасно развитой мускулатурой и с маской, закрывавшей верхнюю часть лица и образовывавшей на макушке два небольших треугольных выступа. Но после того как над ним поработал Соске, а потом и я под руководством Хоугиоку поковырялся, вся его брутальность почему-то исчезла. Возможно, это Хоу уловила мои подсознательные желания об обзаведении штатной няшей, и превратила Ваню-куна в кавайку, а может, тот и сам в глубине души о подобном мечтал, но отказывался признавать.
К счастью, от всех этих экспериментов объем реацу Вандервайса не пострадал, как и умение его скрывать, поэтому никто из остальных арранкаров не знал его реальной силы. А я, благодаря доставшейся в наследство от Айзена сети кидо-заклинаний, мог следить за происходящим за многие километры от Лас Ночес, поэтому с интересом наблюдал за тем, как тренируется Ваня-кун. Теперь его основной способностью стало управление огнем - он мог как призвать его, так и запечатать. Вандервайс пока осваивался с новой силой, поэтому решил ни во что не встревать и в Эспаду не рваться. Тем более что вскоре война намечалась, а кидаться на врагов в первых рядах Марджела желанием не горел, он-то не знал, что Айзен отводил ему роль секретного оружия против Генрюсая.