Это было давно...
Вы давно эту повесть забыли...
Про безумство надежд и про верность мечте,
Это было, когда
Еще верили в крылья
И в надежду летать на большой высоте.
В роще сказочных ив, что стоят над обрывом,
Словно девы, решившие броситься вниз,
Соловей заливался печальным призывом,
Песней про чудеса, что, увы, не сбылись.
Ночь была хороша, меж деревьев скользила,
По над пропастью вила свои кружева.
Ночью дева меня в этот лес заманила,
От людей в тихий плач соловья увела.
Были губы близки, были нежные руки,
И зеленые мхи были мягче постели,
Но секунды любви, но секунды объятий,
Словно сказочный сон, навсегда пролетели.
Ночью липкий туман все сжимал нас в объятьях, 
И туманили разум соловья переливы,
Утро свежей росой охладило рассудок,
И укором развеяло пыл молчаливым.
На границе тумана, где смывались виденья,
Над обрывом застыла моя муза ночная,
Вместе с ивой сливаясь своим стана изгибом,
Просто в пропасть шагнула без конца и без края.
И короткий полет я запомню на веки,
Тихий крик, тело падает гулко на камни...
И река, возмущенно вопя и ликуя, 
Вдаль уносит ее, не оставив надежды.
Я, стоял как в бреду, и не мог шевельнуться,
Мою грудь разрывало на сотню осколков,
Я метнулся к обрыву: проси все, что хочешь!
Но вернись навсегда, если можешь вернуться...
Ивы, взявшись за руки, склонились печально,
Ветром волосы их над рекой разметало.
А внизу, над бурлящей стихией холодной
Белый голубь кружил, высоту набирая.