Аннотация: За все надо платить, вернее - расплачиваться.
... За свободу в чувствах есть расплата,
Принимай же вызов, Дон Жуан.
(С.Есенин)
"Т Е Л О Х Р А Н И Т Е Л Ь"
(Травмоэротический рассказ)
Анатолий МЕЛЬНИК
Одесса, 1969 год, обычное ургентное дежурство хирургического отделения по городу. Везут все (почти все), "от макушки до пяток". Приняли пару острых аппендицитов, ущемленную паховую грыжу, несколько бытовых ран, ранок, ушибов, ссадин, острый холецистит, панкреатит. А среди них попала почечная колика, да и "непорочное зачатие девы Марии" - внематочной, а может быть, "внепапочной"?, но этих быстро перевели в урологию и гинекологию, пусть там занимаются. Идут небольшие ожоги, ну и, конечно, особый контингент - "под бахусом": битые морды, кулаки, головы, ноги (15-е число, ежемесячный праздник, день получки!!!).
Бригада не присев, вся в делах: шьет, оперирует, обрабатывает, а доктора еще и пишут, пишут и пишут (как говорят шефы, старшие товарищи, для прокурора). Иногда случаются неожиданные затишья минут на 15-20. Вот под вечер, в одно из таких затиший неожиданно с шумом распахиваются входные двери, вваливается мужик лет 35, на взводе, и с матюками, вопя, и кляня всех и вся, прямиком направляется к дежурному хирургу.
Предлагают присесть, в ответ слышится:
- Как я на такую жопу сяду!?
Не обращая внимания на вопрос: "Что случилось?", продолжает материться и вопить, да так, что ни чего невозможно разобрать. Опять приглашают присесть на стул, но вместо этого на повторный вопрос хирурга, без слов начинает раздеваться, снимает пиджак, рубашку, расстегивает брюки, спускает трусы, и поворачивается спиной к присутствующим... и произносит:
- Я лучше постою.
Глазам дежурантов предстает спина с несколькими продольными поверхностными ссадинами-кровоподтеками разной интенсивности, какие обычно оставляют когти крупных животных и... кое-кто еще. А на ягодицах - рваные укушенные раны, такие, что и сеть, как говорится, не на что. Пару поверхностных ран со следами зубов имелось и на бедрах. Укушенные ссадины видны и на предплечьях.
То, что раны укушенные, ясно с первого взгляда, то, что это укусы собаки, и довольно крупной, не вызывало сомнений. Вот только локализация укусов, да еще при целой верхней одежде и даже трусов, вызывало удивление. Где же это его так, нагишом, обработала собака?!
Начинают регистрацию пациента, задавать вопросы:
- Кто покусал?
- Собака. (и матюки).
- Чья?
- Хозяйская. (и опять маты-перематы)
Хирург просит подробнее рассказать обстоятельства травмы только "без комментариев". Пациент некоторое время молчит, собираясь с мыслями, потом, решившись, с явной неохотой, морщась от боли, начинает рассказывать:
- Недавно случайно встретил в городе сослуживицу по старой работе, которую давно не видел. Красивая статная шатенка, густые темные волосы, ниспадавшие на плечи. Выразительные глаза за дымчатыми стеклами очков-хамелеонов в дорогой оправе. Высоко посаженная голова на шее с треугольно расширяющимися мышцами на надплечья, кожа с завидным южным загаром. Под открытым сарафаном угадывался выразительный бюст. Красивые ноги, с едва видневшимися коленями из-под сарафана, хорошо смотрелись на модных босоножках с пробковыми танкетками, судя по всему, знакомая возвращалась с пляжа.
Остановившись под кроной развесистого тенистого платана, разговорились о том, о сем, вспоминая общих знакомых, прошлые события. и о тогдашнем увлечении зарубежной музыкой; как приносили, прослушивали и обменивались магнитофонными записями, пластинками. Знакомая с нескрываемой гордостью сообщила, что собирает фонотеку новых студийных записей. Во время разговора она время от времени смахивала, словно случайно упавшую на лоб, прядь волос, которая при резком повороте головы, вновь ниспадала лоб. Глядя на нее, меня буквально подмывало, протянуть руку и прикоснуться к ее лицу, пряди волос. - Продолжал пациент. - Оседлав любимого конька, мы, как два закоренелых меломана, завели разговор о музыкальных группах, исполнителях, модных хитах. Знакомая, межу прочим, упомянула о нескольких исполнителях, о которых я, разве что, только знал понаслышке. Оказалось, что она сейчас временно не работает, сидит дома. Разговор шел непринужденный, интересный, и под конец встречи нам казалось, что мы, словно в последний раз общались совсем недавно.
- Я стоял, смотрел на нее, слушал, отвечал иногда невпопад на ее вопросы, а в голове зародились мысли совсем не музыкальные, от которых даже стал испытывать неловкость перед сослуживицей, мне захотелось ее телесной близости... А тут она еще неожиданно, так доверительно, взяв меня за руку, предложила послушать кое-что из новых записей: "Как-нибудь зайди, я живу здесь не далеко". ('Секс начинается, когда женщина берет мужчину за руку', когда-то заявил старик З.Фрейд - Прим. автора). Я согласился, - и только спросил, - когда, где, - и услышал в ответ: "Найдешь время, позвони". Порывшись в баульчике, с тиснением египетских пирамид и фараонов, висевшем на плече, извлекла листок бумаги, карандаш, записала телефон и протянула мне. Немного смущаясь, спросил: "А это удобно?". Взглянув удивленно, обворожительно улыбнувшись, произнесла в ответ: "Да не смущайся, что тут такого!? Мы же старые сослуживцы, звони". На том и распрощались.
- Женщина молодая, красивая, общительная, это запомнилось еще по совместной работе, - продолжал пациент, - не выходила у мня из головы. В мыслях то и дело возвращался к той случайной встрече под платаном, правда, о музыкальных записях почти и не вспоминал, перед глазами все время маячила ее фигура. Так прошло несколько дней, поначалу я не хотел никуда идти, но потом, словно кто-то начал подзуживать и спрашивать: "А чего не пойти? Послушать музыкальные новинки, да и просто пообщаться с привлекательной женщиной, что уже само по себе доставляет удовольствие". В общем, не устоял, сам себя уговорил и на днях позвонил. Знакомая очень приветливо, словно ждала этого звонка, повторила приглашение, договорились о встрече.
Сегодня, - продолжает повествование пациент, - смотался с работы пораньше, достал через знакомую продавщицу в кондитерском отделе коробку шоколадных ликерных конфет, купил шампанское, и пошел в гости. Встретила знакомая меня в обустроенной 3-х комнатной квартире, в наброшенном на плечи модном импортном халатике, на ногах - домашние пуховые тапочки с мордашками симпатичных котят.
Пациент начал в подробностях описывать обстоятельства последующих событий. Дежурный персонал, каждый, сосредоточенно занимаясь своим делом, внимательно прислушивался к истории заболевания, стараясь ничего не пропустить, всех интересовали дальнейшие подробности, что же будет дальше, и пациент продолжал:
- Рядом с хозяйкой была очень красивая немецкая овчарка, кобель, дрессированный, все команды выполнял, чуть ли не с полуслова. Никакой агрессии, обнюхал меня, и пошел на свою лежанку в прихожей, улегся, и еще так дружелюбно помахал хвостом.
Домашний друг
Ну а мы, прошли в гостиную, расположились в креслах по обе стороны дивана, шторы слегка приспущены, легкий полумрак. Хозяйка открыла шкафчик, а там такой набор грампластинок, магнитофонных бобин! Подошел, посмотрел, аж, обалдел, такое собрание! Спросил: "Как, удалось такое собрать?" Она как-то обыденно произнесла: "Это все муж привозит, сейчас уже почти полгода в рейсе". Спросила: "Что поставить?". Назвал, что первое на ум пришло. Выбрав бобину, поставила на японский стереомагнитофон, включила. Я такой чистоты звука раньше и не слышал! А рядом стоял еще проигрыватель грампластинок "Pioner", потрясающий, элегантный, как рояль!
Сели на диван, напротив стереосистемы, слушаем, звучит тихая спокойная музыка, благодать, рядом - женщина, ставшая вдруг особенно соблазнительной и желанной.
Открыли шампанское, выпили по бокалу, закусили ликерными конфетами и приглянувшимся ванильным печением, чуть захмелели, исчезло первоначальное напряжение, скованность. Хозяйка время от времени поднимается, подходит к магнитофону, меняет записи; в очередной раз, проходя мимо, зацепившись за журнальный столик, слегка коснулась моего плеча бюстом, и волосы порхнули по лицу. Это мимолетное прикосновение меня словно жаром обдало.
Прикоснулась
Сидим, разговариваем, обмениваемся впечатлениями о звучащих мелодиях, а у меня внутри все кипит, стараюсь сдерживать себя, не выдавать внутреннего возбуждения. Однажды, стараясь обратить внимание на звучащую мелодию, она положила ладонь на мою руку и тут же убрала; ну осмелев, спустя время, это проделал и я.
Положил ладонь на ее руку, не убираю; слушая звучащую мелодию, она этого словно не заметила. Стал слегка поглаживать ее кисть, трогать, перебирать, сжимать пальцы, и здесь она, словно откликнувшись на призыв, ответила взаимностью. Чувствую, что женщина не то что истосковалась, а просто изголодалась по мужчине. Начинается прелюдия любовной игры, когда между мужчиной и женщиной возникает "немой язык", позволяющий понимать друг друга без слов, с одного прикосновения, помогая выразить друг другу свое желание и стремление к единению.
Одесский июль, самый знойный месяц в году, жарковато, хозяйка предлагает снять пиджак, с удовольствием соглашаюсь, тем более что он стесняет меня и без жары. Как бы невзначай прикасаюсь плечом к ее груди, она этого не замечает, не отстраняется. Что-то ей рассказываю почему-то полушепотом, она слушает, но чувствую, на самом-то деле ее мысли заняты совсем другим. Думаю, что в ее душе сейчас творится такой же хаос чувств, как и у меня. Обняв за плечи, привлекаю к себе, она, прижавшись, не отстраняется; закрыв глаза, ищу ее губы, и в следующее мгновение замираем в первом многообещающем поцелуе.
Начинаются взаимные, еле сдерживаемые ласки, женщина, прильнув ко мне, буквально дрожит в объятьях, но кажется, что в любой момент может отшатнуться, покончив с минутной слабостью и искушением. Еле сдерживая себя, стараясь скрыть дрожь, обнимаю, целую в губы, щеки, лоб, за ухом, это доставляет ей явное удовольствие. Потом нежно целую в шею, ощущая учащенное биение сердца через сонную артерию, она в ответ обнимает мою голову, прижимает к своей груди, и даже иногда тихо постанывает от истомы.
Обняв ее за талию, словно случайно, слегка упираюсь локтем правой руки в ложбинку между сведенными бедрами. Чуть поменяв положение, вскоре локоть оказывается между сжатыми и согнутыми бедрами, где сейчас укрывается островок Венеры. Хозяйка словно не замечает и не реагирует на локоть, продолжая обнимать и целовать мою голову.
Играя и лаская тело, словно нечаянно, сбрасываю с ее плеч халатик, он ниспадает до пояса; торопливо, путаясь в застежках, расстегиваю и снимаю лифчик, обнажается стан, плотные округлые, словно эллинской богини, точеные, груди. Не отрывая взгляда, любуюсь обнажившимся телом. Прикасаюсь к нему рукой, глажу, ощущая мягкую, нежную бархатистую кожу. Стараясь целиком охватить ладонью грудь, слегка сжимаю, массирую ее, затем пытаюсь распластать на груди, но она плотная, упругая, не поддается; ласкаю ее рукой, припадаю лицом. Затем начинаю "будить" другую грудь. Целую ложбинку между обворожительными грудными холмиками, затем один холмик, другой; приближаюсь к виднеющимся кнопочкам сосков, которые после легкого сжатия пальцами, покручивания, буквально на глазах, пробудившись, становятся упругими, увеличиваясь в размере, резко выделяясь над грудными холмиками, прося продолжения ласки. Припадаю то к одному, то к другому соску губами в затяжном поцелуе, от этого они еще больше возбуждаются, еще больше заводя свою хозяйку, которая уже начинает плохо совладать с собой. Начинаю ощущать притягательный, еле уловимый, запах женских феромонов.
Женщина, слегка отстранившись, начинает сосредоточенно расстегивать пуговицы моей сорочки, помогая снять ее. Потом, прильнув к обнаженной груди, запустив трепетные пальцы в "растительность" (которая меня самого всегда смущает, но слышал, что некоторым женщинам нравится волосатая мужская грудь, зарываться в нее, словно прячась и ища защиты, не знаю, наверное, это осталось от наших пещерных пращуров), чуть отвернувшись, каким-то замирающим голосом она шепчет:
- Раздевайся. - Помогает расстегнуть брючный пояс, и полностью обнажиться. Я не возражаю. В свою очередь полностью освобождаю ее от халатика, помогая сбросить трусики, беру на руки, она плотно прижимается к моей груди, обняв за шею, тело плотное, спортивное, "без торчащих экзостозов" ребер, грудины, лопаток. Мысленно соглашаюсь с неизвестным женским знатоком, сказавшим когда-то, что женщина должна радовать не только глаз, но быть мягкой и приятной на ощупь...
Все прекрасно, игра продолжается, потихоньку перемещаемся в затененную спальню, и там осторожно кладу ее на постель рядом с собой. Укрывшись простыней, некоторое время лежим в объятиях друг друга. Она шепчет:
- А ты мне нравился еще тогда, на работе.
Отвечаю:
- Ты мне тоже нравилась, а сейчас, еще больше.
- Что же даже ни разу не подошел?
- Боялся, ты была такой красивой, казалась такой неприступной, даже намека не давала на близость, боялся получить отказ...
- Была?
- Что ты! Сейчас ты буквально цветешь женской красотой, от тебя трудно оторвать не только руки, но даже взгляд, ты настоящая сформировавшаяся идеальная женщина.
- Глупый трусишка, сколько времени прошло, - с какой-то затаенной грустью, прошептала она, - я тогда все ждала, когда ты первый заговоришь, приблизишься...
Обняв ее голову, зарываюсь лицом в густые, распущенные волосы, удивительно притягательно пахнущие степной полынью, лежу некоторое время неподвижно, в голове все перемешалось - реальность и фантазия, действительно ли все это происходит наяву, а не во сне.
Сбрасываю простыню, обнажая партнершу, как и большинству мужчин, мне нравится заниматься любовью в полусумраке, получая удовольствие от вида обнаженной женщины, испытывая приятное возбуждение. Мой "Друг" увеличивается по мере того, как наблюдаю возбуждение и сексуальное влечение партнерши.
Хозяйка лежит, повернувшись ко мне лицом, слегка прижавшись всем телом, приподнявшись на локоть, вглядываюсь в ее лицо, трогаю ладонью, удивительно, на нем практически нет следов косметики, естественная красота, не нуждающаяся в косметических ухищрениях, только на губах легкие следы помады.
Шепот сменяется нарастающими взаимными ласками, страстными поцелуями, кровь, отхлынув от головы, устремляется куда-то вниз, и начинает пульсировать в такт с биениями сердца, хозяйка это уже давно почувствовала, когда, словно случайно, при движении касается бедром моего второго "Я". Рукой, поглаживая и лаская кожу груди, осторожно, не торопясь, как бы невзначай, спускаюсь на живот, иногда рука ложится на грудь, но затем вновь устремляется на прежние место, чтобы в следующее миг еще ближе приблизиться к заветному островку Венеры.
Женщина не сопротивляется, напротив она буквально раскрывается и трепещет, под крадущейся ладонью, словно сама, приглашая и указывая путь к неизведанной заветной цели, тем самым еще больше распаляя и себя, и меня. Иногда, на каждое новое более смелое и откровенное прикосновение, она реагирует еле сдерживаемым истомным стоном. Рука легла на островок Венеры и замерла, давая время привыкнуть к новому возбуждающему состоянию и мужской, и женской сущности. И спустя некоторое время, которое казалось мне затянувшимся, а на самом-то деле, длившемся считанные секунды, рука вновь устремляется вниз...
На этот раз рука легла на плотно сжатые бедра, последний бастион неприступности. В сознании женщины в этот момент, словно боролись два чувства - всепобеждающий основной инстинкт, и второй, который всплыл из глубины сознания, напоминая о долге, верности... А рука в этот момент оставалась неподвижной, словно отдыхая перед очередной атакой, броском, не проявляя никакой настойчивости к дальнейшим действиям, тактично ожидая конца борьбы желаний и сомнений. Женщина лежала на спине, прижавшись ко мне, лежавшим на боку, голова ее удобно расположилась на моей руке. Некоторое время мы так и лежали, замирая в пьянящих поцелуях.
Мужская рука продолжала лежать на сжатых бедрах, и, как это бывает с напрягшимися мышцами, когда они долго остаются в состоянии напряжении без внешнего раздражения, то постепенно начинают расслабляться, как створки морской раковины. И вскоре рука почувствовала начало релаксации, она уже не ощущалась чужеродной, ее допустили в запретный Грааль.
Ладонь очень тихо, нежно гладила и ласкала раскрывающиеся бедра, словно успокаивая их, вначале поверхностно, а потом, по мере того, как бедра расслаблялись, рука погружалась между ними все глубже и глубже, и они, словно кошка, подставляли себя под ласкавшую их ладонь.
Рука нежно, словно гипнотизируя, продолжала поглаживать бедра, и медленно поднималась вверх, где находились заветные врата к мужскому сладострастию (и женскому?!). В следующее мгновение она коснулась заветных нежных пухленьких губ, прикрывавших собой вход в женское Святилище, куда допускаются по доброй воле только избранные. Хозяйка, сделав легкое движение всем телом, отстранилась, когда рука попыталась приблизиться к Вратам Святилища, ее кисть легла на мою руку, придержав порыв. Я не стал проявлять чрезмерную настойчивость, понимая, что сопротивление и неудовольствие, наверняка, обусловлено чувством робости и неловкости первой встречи. Женщине надо было дать время привыкнуть ко мне. Ласки продолжились, вернувшись на грудь, живот, бедра, изредка мимоходом касаясь островка Венеры, спускаясь ниже, на бедра и возвращаясь наверх. Вскоре рука опять легла на Святилище, томно, стараясь охватить его в ладонь, слегка прижимая, и сжимая между дрожащими от напряжения пальцами. Спустя какое-то время моя рука осмелела, и уже без сопротивления погрузилась в преддверие Святилища,продолжая ласки.
Поначалу Губы оставались безучастными к прикосновению, но рука продолжала их нежно обнимать и ласкать между пальцами, и они, словно откликнувшись на ласку, начали наполняться, полнеть. Прошло еще немного времени, и вход в Святилище между ними, словно от переполнявших их чувств, стал покрываться первыми росинками-предвестниками ожидаемого блаженства.
Святилище открылось. Пальцы, погрузившись между пухленькими губами, обнаружили маленькие нежные, очень чувствительные Губы-лепестки. Поиграв с ними некоторое время, пальцы, знакомясь со Святилищем, обнаружили в его верхней части, где Лепестки сливались между собой, мягкий бугорок величиной с небольшую горошину. Неожиданно хозяйка вздрогнула, ее ладонь мягко легла на мою кисть и замерла. Показалось, что ей что-то не понравилось, и она сейчас отстранит руку от заветного Грааля. Но ладонь оставалась неподвижной, и спустя несколько мгновений рука возобновила прерванные ласки Святилища.
Вновь пальцы сами собой вернулись к Лепесткам, которые тоже стали увеличиваться в размере, разглаживаться, обретая даже упругость. Когда пальцы, поиграв с Лепестком, перебираясь на другой, случайно коснулись Бугорка, кисть хозяйки ожила, обхватила пальцами мое запястье и, слегка сдавив, задержала пальцы на Бугорке, словно подсказывая, остановись здесь.
Пальцы вновь завладели Бугорком, погладив, начали нежно прижимать его, обнимать, слегка покручивая. Бугорок, напрягаясь, рос, покрываясь испариной, как и все Святилище, от чрезмерного возбуждения. А рука хозяйки, время от времени перемещала пальцы гостя в Святилище, то на один лепесток, то на другой, то рука, словно прося, приглашала пальцы выйти из Святилища, оставляя наедине с волнующим преддверием из больших Губ, но затем вновь погружала пальцы в Святилище. Рука водила кисть по самой заветной и сокровенной области женского тела, как поводырь слепца. Гость чувствовал, что Женщина уже испытывает нескрываемое удовольствие не меньшее, чем он сам уже только от самого присутствия его руки в Святилище, особенно, когда пальцы по ее наводке вновь и вновь возвращались к ласкам Бугорка.
Хозяйка, находившаяся в состоянии выжидательной сладострастной прострации, позволив гостю, распалившемуся до предела, прикасаться к самому сокровенному месту ее тела и ласкать его, в следующее мгновение, словно очнулась от дремы, и как бы невзначай слегка коснулась его Друга, который давно, в мучительной до боли истоме, дожидался приглашения в женский Грааль. Прильнув к гостю, томясь, она, наконец, с завораживающим, пьянящим шепотом, произнесла: "Дорогой, не мучай меня больше, иди ко мне, я тебя уже давно жду".
Приглашение в Эдем
Мужчина ответил на призыв женщины. Приподнявшись, согнув ее ноги в коленях, начал осторожно разводить их в бедрах. Это не требовало особых усилий с его стороны, женщина лежала, прикрыв глаза, и делала все сама по легкой подсказке его рук, стараясь предугадать его действия. Перед ним открылся вход в женское Святилище во всей своей притягательной силе. Осторожно, положив кисть на ставшие напряженными наружные губы, из-под которых сейчас чуть виднелись внутренние губы, развел их в стороны пальцами руки. Воспрявший, ставший упругим и твердым, фаллос, наконец-то, погрузился в вожделенный Грааль, входил медленно, осторожно, стараясь не причинить боль хозяйке Грааля, и не поранив Святилище.
Погрузившись на всю возможную глубину, фаллос на мгновение задержался, и затем начал движение назад, затем последовало следующее погружение, за ним третье, четвертое...
И мужчина, и женщина, были искушенными в вопросах любви, и, испытывая сейчас взаимное удовольствие, "не спешили гнать лошадей", старались продлить его по возможности, как можно дольше. (В гармоничном соитии акта любви верх блаженства заключается не в том, кто достигнет финиша первым, а в том, чтобы придти к нему одновременно!)
Когда мужчина чувствовал, что от перевозбуждения на него исподволь начинает накатываться неистребимая волна, на которой, сорвавшись с гребня, в следующее мгновение он, сломя голову, полетит к финишу, оставив позади партнершу, он, погрузившись на всю глубину в женское тело, замирал. Когда нахлынувшая волна через несколько секунд начинала обратный бег, а фаллос терял свою упругость, возобновлялись его замедленные движения, и Друг гостя оживал, набирая прежнюю силу.
Партнер умел совладать со своим Другом, хорошо зная, что мужчине в этот момент ни в коем случае нельзя поддаваться соблазну эгоистичного желания получения еще большего сладострастия, неизбежно ведущего к стремительно приближающемуся семяизвержению.
(У 98 % мужчин реально существует проблема раннего семяизвержения, а у мужчин-зайчиков, семяизвержение возникает буквально через 10-30 секунд, тем самым оставляя партнершу в состоянии жуткой сексуальной неудовлетворенности, заставляющее женщину чувствовать, словно неумелый мачо просто мастурбирует в ее влагалище).
Женщины, к счастью мужчин, не замечают таких временных замираний, дающих передышку мужчине; для них, самое важное, чтобы фаллос все время оставался в них. Это для мужчины и его Друга неподвижность, смерти подобна, потому и требуется им непрерывное движение. Взаимная любовная игра Святилища и Фаллоса продолжалась. Фаллос несколько раз, то погружался на всю возможную глубину, и затем уходил так, что над ним смыкались внутренние губы, сейчас они увеличились и напряглись, равно, как и наружные губы. Совершая погружения, фаллос невольно ласкал Бугорок, который сейчас, как и все Святилище, придя в возбуждение, став упругим, увеличился размером до лесного ореха. Соприкосновение с ним фаллоса доставляло особое удовольствие его владелице. Периодически Фаллос менял и разнообразил игру, начиная уходить на небольшую глубину, перенося ласки непосредственно на малые губы, Бугорок, но затем вновь погружался на манящую его Глубь.
Однажды, увлекшись игрой, набравший силы и упругости, оплошав, фаллос, не удержался, и покинул Грааль. Сам он в Святилище без посторонней помощи войти не мог, хозяйка оказалась обладательницей узкого Святилища, сохранившимся с времен недавно пробудившейся женщины.
Потеряв фаллос, хозяйка Святилища от неожиданности вздрогнула, восприняв случившееся, как обрыв всей гаммы ощущений, спохватившись, стремясь немедленно возобновить прерванный любовный дуэт, не дожидаясь, пока партнер, смущенный происшедшим, неловко, искал обратную дорогу, взяла фаллос в руку и вернула его в Святилище.
Женщина, по мере продолжающегося соития, начинала вести себя все активнее и раскованнее. В такт фрикционным движениям фаллоса сейчас она начинала ему подыгрывать, то наезжая на него, то уходя. Когда соитие подходило к третьей минуте, фрикционные движения ускорились, Святилище стало более податливым, полностью адаптировавшись к форме и размеру фаллоса, появилась в избытке "слезы счастья - фрикционная смазка". Стенки святилища стали ритмично, вначале едва ощутимо, а потом все сильнее и сильнее сокращаться, охватывая плотной оргастической манжетой фаллос, добавляя, по мере нарастания, сладостные ощущения обоим партнерам.
Ритм сокращений и фрикционных движения все нарастал, приближаясь к апофеозу соития - семяизвержению мужчины и оргазму женщины, чем-то сравнимых с извержением вулкана и бурным выбросом лавового потока. (Когда женщина не опасается последствий беременности, момент оргазма в сочетании с семяизвержением, бьющим упругими пульсирующими горячими выбросами в глубину ее тело, она испытывает особое удовольствие).
По мере того, как соитие продолжалось и переходило из одной фазы в другую, изголодавшаяся по мужской ласке женщина, отбросив ложную стыдливость, скованность и робость,
все активнее выражала нахлынувшие на нее чувства. Ее тело играло и трепетало, все более распластываясь, и раскрываясь перед партнером, готовая погрузить его в себя всего без остатка.
Упираясь лопатками, и отталкиваясь ногами, поднималала тело вверх, старалась встать на "мостик", делая лоно и Святилище еще более доступным для партнера, позволяя ему в таком положении проникать в себя намного глубже, чем обычно.
Дыхание становилось частым, прерывистым, с какой-то сухостью и хрипотой в горле, словно ее мучила жажда, руки ее непрерывно гладили, ласкали, сжимали, обнимали партнера, целуя его губы, лоб, грудь. В пылу страсти, она не только обнимала и целовала партнера, но и начала покусывать его руки, обняв за спину, впивалась ногтями в кожу, и в предверии оргазма несколько раз полоснула ими по спине, оставив заметные следы.
К учащенному дыханию добавились тихие постанывания и повизгивания, розговор стал бессвязанным. Когда судорожная волна мышечного напряжения, пройдя по телу женщины, спускаясь по животу к ягодицам, затихая, в следующее мгновение охватила мышцы Святилища, матки, их сокращения напоминали удары пульса. Женщина впала в безумный транс, испытывая острое чувство сладострастия, наступил апофеоз соития. Она умолкла, ибо нет такой женщины, которая разговаривала бы во время оргазма. Два тела, крепко обнявшись, начали биться в судорожных конвульсиях, женщина разразилась громкими стонами, слезами радости. Со стороны могло показаться, что это не апофеоз любовной игры, а дерущиеся тела. Когда мужчина, достигнув апофеоза сладострастия, отдав себя без остатка женщине, начал обессиленный опадать, а женщина, плача и рыдая, благодарно обнимала и целовала его, в комнату неожиданно ворвался пес.
Здоровенная собака с громким устрашающим рыком, спасая хозяйку, набросилась на мужчину, все еще лежавшего на ней, и вонзила клыки в его тело, начав терзать ягодицы. Пока опомнившаяся хозяйка сумела отогнать и успокоить своего "защитника", он успел изрядно покромсать тело напавшего на нее "злодея".
Свят! свят! свят! Что бы такое избежать.
Пациент прервал рассказ. Персонал, услышав живописание похождения "Казановы" с чрезмерными подробностями, закончившимися таким плачевным образом, в большинстве своем, проявляя мужскую бескорыстную солидарность, искренне сочувствовал ему, но у кого-то, на лице отражалось явное злорадство (Шо, мачо, допрыгался? Так тебе и надо, козлу!).
Хирурги осмотрели больного, взяли в операционную, обезболив, принялись за обработку ран с большим количеством жидких детергентов, антисептиков. Кое-где пришлось наложить наводящие швы на края раны, сделали противостолбнячную иммунизацию. Хотели госпитализировать, но пациент категорически отказался, заявив, что должен идти домой.
Ему объяснили что, укусившая собака, хотя и домашняя, со всеми прививками, в том числе и от бешенства, тем ни менее, за ней необходимо установить ветеринарное наблюдение, хотя бы в течение двух недель, но этим должен будет заниматься пастеровский прививочный пункт.
Пациент слушал, молча, явно что-то обдумывая, а потом произнес:
- Доктор все это так, но есть одна проблема. Не могу я давать адреса, где находится укусившая меня собака, вы сами понимаете, почему. Да и дома, что я скажу жене!? Мне надо будет как-то объяснить ей случившееся, одежда цела, а весь зад разодран.
- Ну, придумаете, что-нибудь, - сочувственно произнес доктор, - что-то вроде дикого пляжа. Там с приятелями отдыхали, загорали, чуток выпили, ну и какой-то придурок там же выгуливал на берегу собаку. Сделал ему замечание, ну и слово за слово, завелись, так он, негодяй, еще собаку натравил! Вот только учтите, - добавил доктор, - на вашей спине, от шеи вниз, ссадины вовсе не похожи на собачьи, это следы ногтей женской руки...
Пациент, молча, согласился с предположением хирурга, а потом вновь начал чертыхаться, сетуя на случившееся: "Влип так влип! Это же надо, так не повезло, - и с рабоче-крестьянскими комментариями (без перевода), - всю задницу изжевали, сесть нельзя".
Слушавший его хирург сочувственно, пытаясь хоть как-то его успокоить, произнес:
- Вам еще здорово повезло, надо радоваться.
Пациент, перебив эскулапа, чуть ли не истерично, произнес:
- Ничего себе, повезло!
А хирург продолжал:
- Вам радоваться надо, потому что, извините за выражение, "телохранитель" вашей знакомой чуть-чуть яйца вам не отхватил! Вот это было бы "Не повезло!". К тому же, у вашей партнерши, судя по вашему рассказу, редкий и высоко ценимый мужчинами тип "грааля", и потому, просто, случайно не произошел вагинизм.
- Чего, чего? - Переспросил пациент.
- Вагинизм, ну, в народе называют склещивание, как у собак во время течки! Член мог оказаться намертво зажатым во влагалище вашей испуганной партнерши, вы бы тогда вдвоем добирались к нам, "танцуя польку-бабочку".
- А-а, слышал. - Промолвил пациент.
- Кстати, - обратился хирург к пациенту, - Что же это вы к даме пришли в таком подпитии?
- Да нет, это я уже после всего принял на грудь, чтобы хоть как-то боль унять.
А врач философски-сочувственно добавил. - За все надо платить, вернее, расплачиваться.
Больному дали необходимые советы и рекомендации, начав с того, что с завтрашнего дня ежедневно должен ходить в поликлинику к хирургу на перевязки, там же, по выданной справке приемного покоя выдадут бытовую на первые дни, а с 5-го дня - заменят на оплачиваемый больничный лист. Спустя некоторое время пациент, придя в себя, успокоившись, попрощался с дежурной бригадой и отправился домой.
Он еще не догадывался об отдаленных психогенных последствиях случившейся травмы. Отныне, даже с женой, на самом интересном месте он обречен был раз за разом вспоминать и остро переживать, тот памятный вечер и атаку "телохранителя" (Подобно индийской притче о белом слоне).
P.S. По прошествии 40 лет после описываемых событий, автор подтверждает достоверность содержания только начальной и заключительной части рассказа.
20 февраля 2012г.
Киев,
Анатолий Антонович МЕЛЬНИК
P.S. Если Вы прочитали рассказ, и он Вам понравился, оставьте отзыв, или хотя бы,
нажмите кнопку оценки.
А еще, если не трудно, разместите ссылку у себя в блоге
или отправьте ее друзьям.
* Полная или частичная перепечатка текста - с уведомления
автора и размещением авторской строки:
![[]](/img/m/poezija/zaschitnikdoc/zashitnik-i.jpg)
![[]](/img/m/poezija/zaschitnikdoc/prikosnulas-i.jpg)
![[]](/img/m/poezija/zaschitnikdoc/ketrin_welts_shtain-i.jpg)
![[]](/img/m/poezija/zaschitnikdoc/zaschitnik-1-i.jpg)
![[]](/img/m/poezija/zaschitnikdoc/zaschitnik-2-i.jpg)