Аннотация: Глава из фэнтэзи-романа, который вряд ли когда нибудь будет написан...
Ветер совсем распоясался - швыряет в лицо начинающие желтеть листья вперемежку с холодными каплями дождя, рвёт из рук зонтик и норовит забраться под пончо. Где-то вдалеке гремит гром - надо же, обычно в начале сентября гроз уже не бывает. Наверно, эта одна из последних. А ливень-то как сильно разошёлся! Пожалуй, надо бы куда-нибудь заскочить, переждать.
Вот, вроде бы, и магазинчик подходящий - "Восточная лавочка". Что-то я его здесь не припоминаю. Ну да ладно - сейчас всё так быстро меняется - вчера обувь, сегодня одежда, завтра мебель, послезавтра посуда... Может, и тут раньше было что-нибудь другое.
Дверь тихонько скрипнула, пропуская меня внутрь, колокольчик на ней приветливо звякнул. Внутри тихо и почти темно - неудивительно, окошки маленькие, на улице пасмурно, а зальчик освещается лишь маленьким светильником, висящим под потолком. Никого нет, ни покупателей, ни продавца. Только над ароматической палочкой вьётся лёгкий дымок с сандаловым запахом.
По полкам на стенах - посуда, веера, статуэтки и какие-то вещи совсем уж непонятного назначения (а скорее всего, и вовсе лишённые какого-то ни было назначенья) - занятное местечко, но вполне обыкновенное, таких в городе немало. Так, а это что? Книги? На китайском, если я не ошибаюсь?
Никогда не могла устоять перед иероглифами! Протянув руку, беру с полки первый попавшийся том. На улице слышится сильнейший раскат грома, на несколько секунд становится настолько темно, что я всерьёз пугаюсь - свет, что ли, погас?.. Но тьма сменяется ярким солнечным светом, бьющим в окошки и пугающе-неестественной тишиной.
Что происходит? Чудес ведь не бывает! Конечно, я смотрела много манги и читала много фэнэзи, но не до такой же степени! Глюкам - вроде бы неоткуда взяться средь бела дня, особенно, если учесть, что уже больше недели я не принимаю ничего крепче чая. Отложив так и не раскрытую книгу, выхожу на улицу.
Мир залит солнечным светом. Куда-то вдаль убегает улочка, застроенная двух- и трёхэтажными домиками, настолько старыми, покосившимися и заброшенными, что их необитаемость очевидна с первого взгляда. Кругом полно деревьев, кустов и травы - мостовая почти заросла, и старые булыжники с трудом угадываются где-то внизу. Тишина - гулкая, мёртвая тишина. Ни людей, ни машин, ни птиц, ни насекомых. Кажется, даже ветра нет! Только листья тихонько шуршат под ногами.
Интересно, что происходит? Мне пугаться? Или радоваться? Если пугаться, то чего, если радоваться, то чему? В голову лезет всякая чушь про врата между мирами и прочая чепуха. Хотя... Всё может быть! Во всяком случае, никакого более разумного объяснения происходящему у меня нет. А некоторые вещи на свете действительно гораздо проще, чем кажутся на первый взгляд!..
Вот только... что же мне делать дальше? Остаться в лавчонке, которая, вроде бы, ничуть не изменилась, сидеть, ждать у моря погоды (или нового раската грома... при ясном небе) или отправиться прогуляться по городу, кажущемуся абсолютно необитаемым? На всякий случай, я снова беру в руки книгу, которую держала в тот момент. Ничего. Открываю. Снова ничего. И моих знаний китайских знаков явно недостаточно, чтобы в ней хоть что-нибудь понять. Ладно, будем считать, что книга здесь не причём.
Повесив сумку на плёчо и покрепче сжав в руке зонтик (интересно, зачем?), я отправляюсь в неведомое.
Пожалуй, нужно определиться с направлением. Если я пойду направо, то солнце будет у меня за спиной, и тени не позволят чему-нибудь... материальному... подобраться ко мне совсем уж незаметно. С другой стороны - ещё какое-то время в этой жуткой тишине, нарушаемой лишь шелестом усыпанной жёлтыми листьями травы под ногами, тишины, одновременно вселяющей тревогу, и создающей иллюзию безопасности - и я начну шарахаться и от собственной тени! Ладно, решено - я иду налево, навстречу солнцу!
Главное, не забыть дорогу назад, в эту лавчонку, которая, вполне вероятно, является единственным связующим звеном между мной и местом, которое я привыкла называть домом. Над входом в неё едва различима полустёршаяся вывеска, написанная знаками, напоминающими канзи, но среди них опять - ни одного хотя бы отдалённо знакомого. Ладно, если я слегка пройду вперёд, прямо, только прямо, осмотрюсь немного, а потом вернусь - скорее всего, у меня не будет проблем с тем, чтобы снова найти эту лавчонку. К тому же, через какое-то время мне понадобятся вода и еда... Пока лучше стараться не думать об этом...
Первое, что обращает на меня своё внимание, стоит мне отойти от входа лишь на несколько метров - это обилие статуй. Множество самых разнообразных статуй, сделанных из одинакового тёмно-серого материала, сильнее всего напоминающего какой-то гладкий камень. Женщины. Мужчин и детей - меньше, но тоже много. В повседневной одежде (пожалуй, как-то так у нас одевались в 80-х годах 20-ого века), с сумками, портфелями, зонтами, игрушками. Все - лежат на земле, почти все - расколоты на более или менее крупные куски. Попадаются и статуи животных - собак, кошек, мелких птичек. Они тоже лежат на земле, но целых среди них гораздо больше.
Что же здесь произошло? И довольно давно, судя по всему... Разрушительное землетрясение? Но дома, в общем-то, целы, только заброшены. Да и зачем бы в городе такое множество статуй, изображающих самых обыкновенных людей? И - самое главное - что же тогда случилось с жителями?
Ноги несут меня мимо всё новых и новых экспонатов этого жутковатого паноптикума. Картина не меняется - кругом 2-х-3-х этажные домики, множество статуй, заросли увядающих растений и жёлтые листья...
Хм, а это, скорее всего, когда-то было городской площадью! 4-х этажный дом с башней и часами, стрелки которых застыли на четырёх часах (будь я где-нибудь в Европе - смело сказала бы, что это ратуша), 3-х этажные дома вокруг. А здесь - нечто вроде грота. И в нём тоже стоит статуя, на сей раз - совершенно целая, из белого камня, одетая в некое подобие эллинских одежд 1-ого тысячелетия до нашей эры. Прекрасная женщина! Немного напоминает Афродиту, строго говоря. Какой разительный контраст со всеми остальными скульптурами! А это что? Напоминает камень для пожертвований. Надеюсь, ей жертвовали не кровь и мясо?!
Повинуясь безотчётному порыву, нашариваю в кошельке горсть монет (всё равно, вряд ли здесь я смогу найти им другое применение), добавляю парочку мятных леденцов, завалявшихся в сумке - и бережно опускаю всё это на камень.
Что-то меняется! Мгновенно! Появляется ветер, лёгкий, тёплый, треплет меня по щеке, играет собранными в хвост рыжими прядками. То ли у меня в голове, то ли вокруг - из ниоткуда, звучит голос, красивый женский голос, чуть насмешливый, похожий на перезвон серебряных колокольчиков.
- Надо же! Ну наконец-то! А я уже думала, что мне больше никогда не удастся воплотиться, даже в ветер...
- Кто здесь? - я почти кричу от испуга, хотя вокруг по-прежнему никого нет.
- Не бойся! - отвечает мне всё тот же бесплотный голос. - Я не причиню тебе вреда! И у меня нет сил воплотиться во что-нибудь более материальное, чем ветер.
- Так всё-таки, кто же ты? И как тебя зовут?
- Если бы я знала... Когда-то давно у меня было много имён, но я не помню ни одного. Последний человек, который поклонялся мне, называл меня просто "Богиня" или "Могущественная", иногда - "Повелительница". Должно быть, он тоже не знал, или не помнил ни одного из моих имён.
- Так значит, ты - богиня этого мира... Дух-покровитель?..
- Не совсем понимаю, о чём ты. Но наверное, ты права. Когда-то, настолько давно, что вряд ли можно измерить временем, люди здесь выдумали меня, чтобы я помогала их самому прекрасному чувству - любви. Они выдумали не только меня - многих богов, покровителей и помощников в самых разный сферах жизни. Интересно, что-то с ними сейчас стало?..
- Так ты богиня любви?! Знаешь, в нашем мире люди тоже когда-то верили в такую богиню. Она и обликом была на тебя похожа! Её называли - Афродита.
- И только? Одно имя - слишком мало, тем более, для богини!
- Наверное, были и ещё. Просто это самое известное. То, что запомнили. Я могла бы называть тебя так, если ты разрешишь.
- Конечно! Афродита... Красиво, мне нравится! В конце концов - меня так давно никто никак не называл! И никто ничего не приносил...
- Да, должно быть, тоскливо тебе было... Но почему? Что здесь случилось? И куда подевались все люди? И ещё - может быть, совершенно случайно, ты знаешь, как я сюда попала, и как мне вернутся обратно?
- Столько вопросов сразу. На них долго отвечать. А я почти забыла, что такое время, и как оно течёт. Иногда мне кажется, что время совсем остановилось, по крайней мере, здесь...
- Я бы хотела ответить, что мне некуда спешить... Впрочем, похоже в любом случае у меня просто нет другого выбора.
- Тогда найди себе скамейку посимпатичнее, и приготовься к долгой истории. Если мы не закончим до вечера - любой дом твой! Ведь кроме растений в этом мире не осталось ничего живого! И вдруг неведомо откуда пришла ты. Кстати, тебя тоже надо как-то называть.
- Нэлли. Можно просто Нэл.
- Это твоё настоящее имя?
- Разумеется настоящее, а какое же ещё?!
- Спасибо, что доверила! Эта всегда честь - когда кто-то доверяет тебе своё настоящее имя!
- У нас не так. У нас имя принято называть направо и налево, едва ли не первому встречному... А как ты говоришь со мной?
- В каком смысле - как? Как обычно. Говорю, и всё. Я же всё-таки не человек.
- Да, конечно...
Найти свободную скамейку оказывается не так-то просто - большинство из них завалено всё теми же обломками статуй. Наконец, я нахожу лавочку, на и вокруг которой осколков почти нет. И деревце рядом стоит - точь в точь яблоня, и плоды висят - большие, румяные.
- Афродита, а эти яблоки... плоды съедобны?
- Думаю, что да. Во всяком случае, когда-то здешние люди с удовольствием ели их, и мне в жертву приносили.
Срываю самый симпатичный плод, и сразу же начинаю аппетитно хрустеть. Ладно, мыть его всё равно нечем, да и вряд ли он в этом нуждается.
- Ну ладно, рассказывай, не томи! Мне очень интересно!
- Ладно, попробую. Может быть, конечно, я не всё знаю... Был мир - как мир. Населённый всякими живыми, но не очень разумными тварями. Впрочем, я сильно сомневаюсь, что они и потом стали разумными, разве что только по названию. Ладно, я отвлеклась. Все живые твари хотят жить - потому, что безотчётно боятся смерти. И правильно делают, пожалуй - вечная, абсолютная чёрная пустота небытия не может не страшить. И все живые твари слабы. Они зависят от множества вещей. Они умирают без воды, еды и тепла, от зубов и когтей других живых тварей, которым в свою очередь служат пищей. И однажды, некоторые твари, в вечной борьбе за выживание, придумали использовать помимо лап и зубов палки и камни - то, что валялось на земле и было никому не нужно. Точнее, "придумали" - это, конечно, громко сказано - наверняка в первый раз всё получилось случайно. Но они увидели, что это помогает им выживать - и намерено стали искать самые прочные палки и самые острые камни. Однажды, ударив камнем о камень, кто-то обнаружил, что получившиеся осколки ещё острее - и поделился этим открытием с соплеменниками. Ведь они жили группами - так им, не обладающим от природы ни сильными лапами с когтями, ни острыми зубами, было проще выжить. Потом кому-то пришла в голову идея привязать острый каменный осколок к палке при помощи прочного растительного стебля. Потом...
- Да, кажется, понятно. Извини, что перебиваю. В нашем мире было точно также!
- Наверное, это во всех мирах так. Вечный порочный круг. Замкнутый... Чем сильнее становились эти существа - пожалуй, их уже можно называть людьми - тем острее они чувствовали собственную слабость. Беспомощность перед таящимся в темноте чащи зверем и копьём или стрелой врага из соседнего племени, ураганом и наводнением, лесным пожаром и эпидемией, неурожаем и нашествием вредителей еды... Всё это несло с собой смерть. Но даже если ничего подобного не случалось - неизменно приходила старость, которая всегда приносила с собой смерть. Иногда - быструю и лёгкую, иногда - мучительно-медленную. Не имея возможности не только справиться с этим, но даже сколько-нибудь внятно объяснить окружающий мир - люди выдумали нас. Богов. Покровителей. Помощников в разных делах. Сначала нас было много, очень много - каждое племя придумывало себе своих, особенных богов - мы были разрознены и очень слабы. Что могут сделать мысли и приношения нескольких десятков или сотен человек? Но потом...
Люди всегда воевали между собой, даже когда и людьми-то ещё не были. Часть борьбы за выживание, только и всего. И в какой-то момент - победители стали заставлять побеждённых поклоняться их богам, забыв про своих. Нас становилось меньше - и мы становились всё сильнее.
- А вы не могли остановить межплеменную бойню?
- Нет. Во-первых, она была только на руку тем из нас, кто хотя бы немного усилился из-за неё, и рассчитывал усилиться ещё. А во-вторых - и это самое главное! - в конечном итоге, мы не могли не делать того, о чём нас просили, люди - ведь мы существуем, только пока в нас верят и приносят нам жертвы. А все, разумеется, просили у нас только победы!..
- То есть вы воевали друг с другом руками людей?
- Ну, можно и так сказать. Да, пожалуй, так оно и есть!
- А что ты имеешь в виду, говоря о жертвах?
- Да всё, что угодно! Сначала нам приносили в жертву людей - пленников, детей, стариков. И кому-то это даже нравилось! Я застала те времена, меня придумали, когда этот обычай ещё существовал. Но мне он никогда не нравился! Я всегда предпочитала цветы и фрукты, монеты и сладости, ну, в крайнем случае - животных и птиц. Так что твоя жертва пришлась мне очень даже по вкусу! Тем более, что она была первой за бессчётно-долгие годы... Кажется, я от радости даже поблагодарить тебя забыла - так что делаю это сейчас.
- Не стоит благодарности. Это был мой первый порыв перед образом такой прекрасной... статуи. А как случилось, что тебе перестали приносить жертвы?
- И не только мне... Видишь ли, выдумав себе некоторое количество богов, люди позабыли о самом главном - выдумать бога разума. А лучше богиню!
Жизнь, казалось бы, становилась всё лучше и лучше. Люди придумывали множество предметов, её облегчавших. И - плодились, плодились, плодились! Чтоб их... Это мне никогда не было понятно - зачем по доброй воле приводить в мир очередного человека, если наперёд знаешь, что ему суждено умереть? В лучшем случае - от старости, в худшем - ... Войны не утихали - людей всегда было больше, чем воды, еды и тепла. Люди страдали, всегда, от рождения до смерти - и продолжали плодиться! Почему?.. Для меня это загадка...
- Странно слышать такие речи от богини любви. Но ты, разумеется, права! Представь себе, для меня это тоже загадка! И я не понимаю, зачем люди так стремятся привести кого-то ещё в этот мир страданий и смерти?! Неужели никто этого не понимал?! В нашем мире - некоторые понимают. Но нас так мало, что мы не в силах ничего изменить!..
- Любовь совершенно не связана с размножением! Более того - я всегда считала, что размножение - помеха любви! И людям было вполне по силам придумать средства, препятствующие размножению - но не любви! В конечном итоге, человек может отвечать только за себя. И в этом мире были понимающие люди. Но, как ты и говоришь - их было слишком мало, чтобы что-то изменить... Людей становилось всё больше, жилось им всё хуже. И они всё меньше приносили жертв нам, богам, и всё меньше верили в нас. Мы становили всё слабее, и уже не могли помогать людям так же эффективно, как раньше. Ещё один замкнутый круг - чем меньше жертв и веры, тем мы слабее, чем мы слабее - тем меньше жертв и веры. Многие боги полагали, что в конечном итоге, люди вполне способны обойтись и вовсе без нас - а мы тихо истаем, оставшись жить лишь в изображениях и воспоминаниях.
Как же мы ошибались! Мы переоценили людей, незаслуженно переоценили! И примерно в это же тяжёлое время - а впрочем, у этого мира не было нетяжёлых времён! - на сцене появилось ещё одно действующее лицо. Никто из богов и людей этого мира так точно и не узнал, кто он. Я подозреваю, что это было существо из другого мира, причём весьма могущественное. Может быть, бог вроде нас, только сильнее, а может и нет. И никто так и не понял, какие цели он преследовал. Когда всё заканчивалось, я подумала, что, может быть, он уже разрушил тот мир, из которого пришёл - а может и не один мир! - и теперь пришёл сюда, чтобы разрушить и наш мир. Может быть, просто хобби у него такое - миры разрушать! Кто знает... Это всего лишь моя гипотеза...
- Что ты имеешь в виду, говоря "когда всё заканчивалось"?
- Погоди, не спеши. История уже явно перевалила за середину, и когда я дорасскажу её, тебе вся станет понятно.
- Прости мне мою поспешность! Я слушаю тебя с неослабевающим интересом.
- Это самое существо - для простоты я буду и его тоже называть богом - приняло облик обычного человека. Он ходил по миру и говорил. Говорил много разных вещей, причём иногда даже хороших. Какие речи о любви к ближнему (духовной, разумеется) вёл - заслушаешься! Только почему-то, наслушавшись этих речей, люди уничтожали друг друга с удвоенным остервенением!.. Все физические проявления любви - неважно, мужчины к женщине, женщины к женщине или мужчины к мужчине - он считал грязными и призывал искоренять. Однако его сторонники плодились едва ли не интенсивнее, чем все прочие люди. Он настраивал народ против нас, старых богов - говоря, что мы ничего не стоим и ничего не можем, что мы уродливы и развратны - и люди уничтожали наши изображения и совсем перестали приносить нам жертвы. Но наверное, главное, чем он завоёвывал себе сторонников - это обещанием вечной жизни после смерти, причём жизни лёгкой и беззаботной, такой, в которой не надо каждый день заботится о куске хлеба и думать о том, что ты всенепременно когда-нибудь умрёшь, исчезнешь навеки. Конечно, обещал он эту самую жизнь не всем, а только тем, кто будет беспрекословно верить и подчиняться ему и некоей его другой ипостаси, бесплотной, которая, якобы, живёт на небесах - и вместе с тем составляет с ним одно целое.
Поверили многие, слишком многие. Уж больно заманчивы были обещания! Я, кажется, уже говорила, что почти все люди просто невероятно глупы! А немногие умные не в силах ничего сделать, хотя бы в силу своей малочисленности. В конце концов, его схватили и убили - но было уже слишком поздно!..
Но это было бы ещё полбеды. Наверное, он действительно задался целью зачем-то разрушить наш мир. Всё, о чём я только что рассказала, происходило здесь, в северных землях. После того, как его признало верховным (и единственным, надо сказать - он не терпел конкурентов!) божеством подавляющее большинство людей - мы почти исчезли. И вместе с нами бесследно исчезли, навеки ушли в прошлое, многие достижения человеческой мысли, знания и умения, и предметы, рождённые этими знаниями и умениями. Люди продолжали жить, как жили - в бесконечной борьбе за выживание, грызли глотки друг другу и плодили новых людей для страданий и смерти. Плодили с ещё большим усердием - ведь они надеялись, молясь новому божеству, выпросить для себя вечное посмертное блаженство. А в южных землях в это время люди тихо-мирно поклонялись своим богам, никого не трогали, никому не мешали...
А через несколько сот лет и в южных землях появился человек. На этот раз он называл себя вестником бога, хотя я уверена, что это было то же самое существо. Почти наверняка, тогда его не удалось убить. Ничего удивительного- оно было слишком могущественным! И этот самый вестник рассказывал людям те же самые сказки.
Те же - да не те. А другие. Совсем немного, но другие. В частности, среди прочего он говорил, что мы здесь, на севере, забыли, как надо правильно почитать божество, и делаем это не так, как надо. А их высокая цель - вернуть нас на путь истинный.
Надо сказать, что к этому времени здесь, в северных землях, вспомнили некоторые вещи, придуманные теми людьми, что ушли в прошлое вместе с нами, старыми богами. А те, что не смогли вспомнить - придумали заново, как и множество новых вещей, ещё никем не виданных. Они делали жизнь... не то чтобы легче... проще... богаче - вот самое верное слово!
Жители же южных земель были бедны. Скудная природа едва-едва обеспечивала их всё растущие потребности в пропитании (разумеется, о том, что необходимо плодиться, плодиться и ещё раз плодиться, чтобы заслужить благосклонность бога, этот самый вестник напоминать не забывал).
Все войны всегда ведутся за воду, еду и тепло - это было очевидно всем немногочисленным и бессильным умным людям. Но уж если их подогревает распря из-за богов!.. Словом, начались бесконечные стычки. С переменным успехом - то одна сторона себе что-нибудь отвоюет, то другая. Южане обнаружили в своей земле некое вещество, которое оказалось одинаково полезно и им, и северянам - оно позволяло освещать и отапливать жилища, изготавливать множество полезных вещей. Одной рукой южане с северянами торговали, другой воевали - недостатка в воинах, в "пушечном мясе" не было никогда. Глупые люди, чтоб их!..
Порыв ветра сорвал с дерева охапку жёлтых листьев и бросил их на меня, на скамейку, на землю вокруг.
- Афродита, пожалуйста, не кипятись! И силы понапрасну не трать. Всё равно уже ничего не изменишь!..
- Да, конечно! Извини, расчувствовалась. Продолжаю. Я ведь не была очевидицей всех этих событий. Моя статуя, та самая, которую ты видишь в гроте, лежала глубоко в земле. Долго, очень долго. Мой последний хозяин закопал меня, потому, что не хотел разбивать. Может быть, он даже всё ещё в меня верил. Но сторонников нового бога было слишком много, и чтобы они его не убили, ему было необходимо так или иначе от меня избавится.
Меня совершенно случайно нашли уже в те времена, когда нравы северян несколько смягчились, и наши редкие чудом уцелевшие изображения стали называть "произведениями искусства". Нет, они не верили в нас, и не приносили нам жертв, но, по крайней мере, восхищались нашей красотой! Старым богам южных народов не досталось даже этого - все их изображения уничтожены, все до одного, и никто уже и не помнит, какими они были...
Словом, мою статую установили здесь, в гроте на городской площади. Её показывали приезжим, и все дружно восхищались таким великолепным, хорошо сохранившимся экземпляром. А однажды один маленький мальчик из города положил на камень возле меня несколько конфет и яблок. Причём, он в меня тоже не верил, просто вычитал в какой-то книге, что когда-то давным-давно делали именно так, и решил попробовать. Ну, то есть он не верил в меня ровно до того момента, пока я с ним не заговорила. Мы подружились, он рассказал и показал мне много интересного. Да и я старалась помогать ему по мере возможностей. Мы были друзьями до самого... до самого конца. Вот тут я смело могу сказать, что была очевидицей всех событий. Хотя... лучше бы мне этого не видеть. Лучше бы этого всего и вовсе никогда не было!
- Не было - чего?
- Сейчас расскажу, до конца осталось уже совсем немного. Вот только... Мне кажется, тебе нужно потихоньку идти к тому самому месту, через которое ты прошла в наш мир. Ведь это было какое-то конкретное место, правда?
- Нечто вроде китайской лавчонки, примерно в километре отсюда. Откуда ты знаешь, и почему так думаешь?
- Посмотри на небо!
- А что там, на небе? Тучи. Дождь собирается.
- Не просто дождь, а гроза, если тебе повезёт. Вполне вероятно, что проходы между мирами могут открываться именно в грозу. А эта гроза, может статься, окажется последней в сезоне.
- То есть мне надо войти в лавку и?
- Просто ждать сильно раската грома. Наверное. Я тоже мало об этом знаю.
- Но всё же что-то знаешь! А вопрос "откуда?" неуместно задавать богине.
- Бывшей богине. А откуда - я могу рассказать. Только эта будет ещё одна очень длинная история. Связанная как раз с тем мальчиком, который последним приносил мне жертвы. До самого конца.
- Ладно, тогда лучше дорасскажи мне эту. О каком конце ты всё время говоришь?
- Пойдём потихонечку. Ну, то есть, ты иди, а я полечу рядом. Мне кажется, что ты ещё вернёшься в этот мир. И тогда сможешь услышать и эту историю, и ещё множество других. Ведь здесь ничего не осталось, кроме историй. И статуй.
- Кстати, насчёт статуй - я как раз прохожу мимо расколотой на три части фигуры красивого юноши - я хочу спросить...
- Сама ещё не догадалась? Ну, слушай окончание истории, совсем чуть-чуть осталось.
Как я уже говорила, южане и северяне беспрерывно воевали друг с другом. Оружие совершенствовалось и совершенствовалось, но суть не менялась, да и не могла изменится. Каждая сторона мечтала придумать оружие, которое позволило бы её вовсе уничтожить противника, чтобы никого живого не осталось, но при этом, разумеется, самой остаться совершенно невредимой.
Было изобретено множество самого разного смертоносного оружия. Лучшие умы людей занимались исключительно этим. Но - вот беда - всё изобретаемое оружие имело одну неприятную особенность: в случае его применения, применявшая сторона не только уничтожила бы противника, но и очень сильно пострадала бы сама, а то и вовсе бы погибла. Поэтому это самое смертоносное оружие никто не мог решится применить. Оно лежало на складах, "на всякий случай". Лежало и у тех, и у других, и многие говорили, что наличие такого оружия у обоих сторон даёт гарантии, что никто не решится пустить его в ход.
Но вот однажды один учёный... Он, кстати, был очень близким... другом... нет! - гораздо больше, чем просто другом! - тому самому мальчику, о котором я уже упоминала. Впрочем, к этому времени они оба были уже не мальчиками, а мужчинами. Так вот, этот учёный решил, что всё-таки изобрёл такое оружие, которое поможет северянам полностью уничтожить противника, а самим при этом остаться совершенно невредимыми. Я не очень чётко знаю, как оно действовало. Нечто вроде каких-то особенных лучей, видоизменявших все процессы в человеке таким образом, что он мгновенно превращался в камень. Только всё же чего-то он не учёл в своих расчётах...
- Так значит... Аах!!! - я словно заново окинула взглядом окружающую действительность. - И как я раньше не догадалась?!
- Ты человек, тебе простительно...
Я не обратила никакого внимания на эту шпильку. Афродита права - что взять с человека!
- Все эти статуи...
- Да. Окаменели все. Все, без исключения. Не только все люди - все животные, птицы, насекомые. Не знаю насчёт рыб в морях. Только растения и остались...
Незадолго до того, как оружие было пущено в ход, тот самый мальчик, ставший мужчиной, пришёл ко мне в последний раз и принёс последнюю жертву. Яблоки и конфеты, как всегда. Это позволило мне некоторое время ещё летать ветром над городом мёртвых статуй. И уже развоплощаясь я успела подумать: "Ну вот и всё. Это-то уж действительно - навсегда." Нет ничего страшнее вечности. Такой вечности. Если ты понимаешь, о чём я говорю.
- Не знаю. Может быть... Но я же пришла, хотя и не знаю, почему.
- Пришла - и сейчас снова уйдёшь. По крайней мере, хочешь уйти. И, может быть, я даже тебя понимаю. Хотя - мне кажется, что твой мир очень похож на мой... каким он был.
- Да. Но там - мой дом.
- Все миры похожи, иначе и быть не может. Закон жизни как воплощения абсолютного зла везде одинаков...
- И ничего нельзя изменить...
- Ты права. Конечно, если бы люди сознательно отказались от размножения, от продолжения замкнутого круга страданий и зла... Но на это у них никогда не хватит ума!
- У всех - не хватит. Но у некоторых... В конце концов, каждый отвечает лишь сам за себя. И я обещаю приложить все усилия для этого!
Интересно, как и когда погибнет наш мир?
- Я бы хотела, чтобы ты осталась. Ну, может быть не сейчас, потом. Когда-нибудь...
- Вот этого обещать не могу. В силу изначальной порочности своей человечьей природы я нуждаюсь в огромном количестве разнообразных вещей!.. Подавляющего большинства которых здесь нет.
- Понимаю... Скоро я снова развоплощусь, и не смогу ни мыслить, ни помнить. Но не будет ошибкой сказать, что я буду тебя ждать!..
Мы останавливаемся у двери под вывеской с полустёршимися иероглифами. Небо уже плотно закрыто тучами, начинает накрапывать дождь, а где-то вдалеке слышны раскаты грома. И уже открыв дверь в лавку я неожиданно для себя оборачиваюсь и говорю:
- Я постараюсь вернуться! Может быть, не навсегда - просто угостить тебя конфетами и послушать твои истории. С одной из первых весенних гроз - я постараюсь!
Медленно закрывая дверь, вижу, как дождь усиливается прямо на глазах, и в струях воды пляшет ворох жёлтых листьев. Через мгновенье раздаётся сильный раскат грома...
Открыв дверь, я выхожу из лавки. По мокрой улице несутся машины, разбрызгивая грязную воду из-под колёс, по тротуару спешат люди, сжимая в руках мокрые зонты, но в просветах туч уже проглядывает нежаркое осеннее солнце. Ухожу прочь, не оборачиваясь, и лишь один раз мысленно произношу, как заклинание: "Я ещё обязательно вернусь!"