Угрюмый двигался по сельской улице, по западному тротуару центральной улицы - к центру посёлка.
Последнее время ему не везло в деньгах, и те, что имел, у него обчищали торговцы районного рынка. Какого рынка? - Чимишлийского, Хынчештского. Воры - на всех рынках. Угрюмому приходилось ходить в рваных джинсах. Но! Он нашёл одного коррумпированного мента. Угрюмый сообщил об этом менте его комиссару районной полиции. И так как комиссар на банкетах пил шампанское на брудершафт со всеми районными докторами, то районные психиатры помогли комиссару спасти лицо его друга - сослуживца и отправили машину Скорой помощи за невиновным и здоровым. Угрюмый перешёл шоссе от церкви и двигался возле примэрии. Тут на него набросились несколько ментов - пропойцев; ради такого торжественного случая они оделись во всё своё парадное полицейское. На сельском майоре даже были навешены на груди афганские медали, и побрился, хотя обычно двигался по посёлку небритым и пьяным. Даже свою машину он почти каждый день водит пьяным.
Они привезли Угрюмого в район, и в отделении Скорой помощи психиатры посмотрели на "пациента", на его рваную штанину. Пошептавшись для виду, доктора удалились, а полицейские, увидя, что эскулапы удалили кавычки с "пациента" (как будто от этого он является невменяемым), повели его к машине и повезли в психиатрическую больницу.
Угрюмого ввели и оставили в приёмном покое психиатрической больницы. Здесь все служащие смотрели на здорового Угрюмого как на больного, потому что его привезли к ним, и что бы он ни говорил, носило в их глазах оттенок его "невменяемости". Хотя что, например, ненормального в назывании Угрюмым своего имени?
Когда Угрюмого ввели в Девятое больничное отделение, здесь его встретили доктора - воры - врач Лариса Антохи и старший фельдшер Андрей Николаевич. Они пообещали пациенту, что при его выписке они отберут у него все его деньги. Эти два доктора так и сделают, спустя месяц: они обчищают карманы выписывающихся пациентов систематически. А пока Угрюмый помещён в наблюдательную палату; шустрый заурядный санитар, которого приняли сюда, потому что он ни на что больше не годен, выдал "пациенту" больничную одежду: брюки, которые доходили лишь до колен, и пижаму с слишком длинными рукавами. В отделении все пациенты были так одеты, лишь несколько отпетых сумели достать себе приличные пижамы. Угрюмый стоял в дурацкой больничной одежде, унижающей человеческое достоинство, в многолюдном коридоре отделения.
Он каждый день, по рекомендациям многих специалистов, дома двигался по 6 - 8 километров, и он стал гулять по коридору. "У тебя неусидчивость", - сказала ему медсестра. И Угрюмого стали колоть: целый месяц он не выходил из палаты. Это были уколы, которые испытывались на молдавских пациентах. Поступившим в отделение давали подписать договор, не разрешая им его прочитать. У Угрюмого перестал работать кишечник, подскочило давление. От давления его поили валерианкой. От вынужденной гиподинамии (малоподвижности) у "пациента" заболело сердце, хотя оно не болело у него 40 лет. "Сердобольная" медсестра дала ему таблетку от сердечной боли, от чего у него оно ещё больше заныло. Хотя требовалось лишь пройтись, но он не мог подняться, из-за этих уколов, с постели.
По всему Девятому отделению водились вши. Как-то "пациент" вышел на балкон и свалился на решётки в обморок, напугав ребят вокруг. В столовой давали кушать часто из грязных мисок. Часто - из грязных мисок, а не кушать часто. Не часто и не редко, но - очень мало. Екатериновец Георгий Татару умер в этом отделении. Перед пациентами стоял выбор: либо загибайся от гиподинамии в отделении, либо выходи каждый день рубить деревья и подметать тротуары, тоже не прогулка, по территории больницы. Целыми днями пациентам включали телевизор, где рассказывали про инцест отца с пятилетней дочерью, от чего и у здорового испортится настроение и самочувствие.
Когда "пациенты" отправлялись в баню, они рисковали потерять все свои вещи: часы, одежду и т. д. Было много таких, которым, это в 21 веке, давали препарат Галоперидол, который сковывает тело, а расковывающий Циклодол "забывали" давать.
"Признаться, я сперва не поверил, но, занявшись этим делом, понял, что мы раскрыли чудовищное преступление, - сказал в еженедельнике "Аргументы и факты" общественник Игорь Кэлдаре. - Один израильский профессор изобрёл медицинский препарат, который требовал клинических исследований. Проведение подобных экспериментов в Европе обходится в почти пять миллионов долларов. Немало. Но тут непонятно откуда появилась некая румынская фирма, зарегистрированная в Бухаресте, в частной квартире Љ 57. Данная "контора" взялась организовать эти исследования за меньшую сумму.
Эта фирма заключила контракт с молдавской Республиканской психиатрической больницей, по которому она обязуется выплачивать учреждению (не пациентам!) по 250 долларов за каждого больного, на котором эти препараты будут испытываться. Также заключаются персональные контракты с медсёстрами, по которым за каждого подопытного, или "обслуженного", выплачивают по 70 долларов. Надо сказать, что при наличии 220 испытуемых суммы получаются немалые.
По закону люди, принимающие участие в каком-либо эксперименте, должны подписать письменное согласие на участие в исследовании. Но не будем забывать, что, имея дело с недееспособными, нужно получить согласие опекуна. Ни одного подобного документа не было составлено. Также испытуемых надо застраховать. Но страховой полис, оформленный на этих людей, не содержит ни одной фамилии. Только количество человек. Как стадо. Вот так сэкономила румынская фирма".