Аннотация: Это моя первая попытка перессказать историю Атоса и миледи.
В разных частях шумного и многолюдного Парижа в эту тихую осеннюю ночь двоим, разделённым расстоянием, но накрепко сплочённым чувствами, снился один и тот же сон. Что же видели эти двое? Ослепительно сияющее в уже потемневшем, но всё ещё чистом и безоблачном осеннем небе солнце, весёлое щебетание птиц в вышине. Замок, построенный из светлого камня, словно взмывающий ввысь над землёй. Тихая гладь пруда, на зеркальной поверхности которого с достоинством дремали розоватые лилии. У замка, держась за руки, стояли двое: мужчина и женщина. Отливали золотом в осеннем солнце её белокурые волосы, а шаловливый ветерок бросал густую тёмную чёлку на тёмно-карие глаза мужчины. Он привычным движением головы смахивал её с лица, чтобы спустя мгновение снова откинуть в сторону. Она смеялась серебристым смехом, от которого у него за спиной словно вырастали крылья. Потом он крепче прижимал её к себе, а она подавалась вперёд, чуть приподнимая голову. Он едва слышно шептал её имя, а она звала его. В тот момент, когда влюблённые слились в поцелуе, сон прервался. Мужчина резко сел на кровати, окинул взглядом комнату, и счастливые искорки в его тёмно-карих глазах медленно угасли. Он сник и медленно подошёл к окну, невидящим взором глядя на просыпающийся Париж. В то же самое время женщина громко позвала того, с кем целовалась во сне, тоже проснулась и, увидев, что в комнате одна, уткнулась лицом в подушку и тихо заплакала. Потом она решительно вытерла слёзы, накинула на плечи нежный пеньюар и взяла со стола перо и дневник.
"С тобой три месяца, а без тебя три года. У меня новая жизнь, новое имя, я совсем не помню твоего лица. Ну почему, в тот самый миг, как я даже начинаю верить в то, что смогу забыть тебя, ты приходишь ко мне во сне?!" - Сабрина с тяжким вздохом отложила перо и решительно прикусила губу, прогоняя непрошенные слёзы.
Прошлое не вернуть. Как бы сильно нам этого не хотелось. Девушка решительно тряхнула волосами и вырвала страницу из дневника.
"Никаких воспоминаний и жалоб о прошлом. Я всё забыла, - прошептала Сабрина и решительно скомкав листок, швырнула его в пламя. - Вот так. Даже в дневнике нет ни одного воспоминания!"
Девушка посмотрела на свой дневник и невольно рассмеялась. Листов в дневнике тоже не осталось.
Месье Варан, по праву считавшийся лучшим сыщиком во всей Франции, смотрел на своего племянника и чувствовал свою полную беспомощность. Мальчишка всего полгода как в Париже, а дел успел натворить на четыре тома приключенческих романов. Когда младшая (а потому самая любимая и балованная) сестра попросила месье Варана заняться судьбой её единственного сына, он и представить не мог, ЧЕГО ему это будет стоить! Первое знакомство с юношей тоже не предвещало беды. Жюль оказался стройным юношей с чистыми и немного наивными синими глазами и очаровательными золотистыми локонами. А его желание учиться в Сорбонне умилило дядюшку ещё больше невинной внешности. Он решил, что перед ним сущий ангел. Ангел! Как он, грозный и премудрый месье Варан, мог быть таким идиотом! За полгода пребывания в Париже этот ангел успел превратить жизнь своего дядюшки в сущий ад. В Сорбонну Жюль и правда поступил, но там пристрастился к игре в кости и быстро спустил те средства, что привёз из дома. Дядюшка вызвал племянника и полчаса рассказывал ему об ответственности и экономии. Племянник всё понял и пообещал больше не играть. Растроганный дядюшка дал ему полный кошелёк и благословил на дальнейшее учение. Просто удивительно, до чего наивными могут быть взрослые и опытные люди! Обещание Жюль выполнил и играть бросил. Зато пристрастился к посещению всевозможных пирушек. Когда месье Варан узнал об этом, его милейшего племянника знали уже хозяева всех кабаков Парижа и предместий. Дядюшка снова вызвал племянника на разговор. Беседа длилась час и закончилась обещанием Жюля быть умеренным и больше времени посвящать учению. Дядюшка снова снабдил племянника деньгами, но на этот раз кошелёк был наполнен не только звонкими монетами, но и многочисленными наставлениями, коим Жюль внимал со всей почтительностью благородного молодого человека. Через две недели после этой душеспасительной беседы до господина Варана дошли слухи о том, что его племянник увлёкся парижскими красотками, а потому появляться в университете перестал. И вот сейчас Жюль опять стоит перед своим дядюшкой. И месье Варан теряется в догадках, в какой омут соблазна кинется непоседливый юнец после этой беседы.
"Я надеюсь, сударь, вы осознаёте всю пагубность своего поведения?" - от такого ледяного тона месье Варана даже прожженные головорезы Парижа падали на колени и молили о милости, но у Жюля ни один мускул ангельского личика не дрогнул.
"Я не понимаю о чём вы, дядюшка!" - хлопнул длинными ресницами юноша.
"Да неужели?!" - а вот от такого тона начинали заикаться даже агенты.
"Простите мою неосведомлённость, мой господин, но я не вижу ничего пагубного в желании стать военным и служить на благо Франции!" - в синих глазах пылал огонь истинного патриотизма.
"Что?!!" - взревел месье Варан, и Сабрина, помощница и советчица месье Варана, услышавшая этот рёв из коридора, предпочла за благо спрятаться в библиотеке.
"Я буду военным, нравится вам это или нет! - Жюль гордо вскинул голову, блестящие локоны красиво рассыпались по плечам. - Я взрослый и сам решу, как мне поступить!"
От такой дерзости у месье Варана пропали слова, а рука машинально стиснула хрустальный графин. Жюль полыхнул синим огнём глаз и вышел, плотно прикрыв за собой дверь. С каждым шагом раздражение в нём росло, а потому из дома он уже просто выбежал. На улице он бросил взгляд на окно и увидел, что месье Варан внимательно смотрит на него.
"Он считает меня недостаточно мужественным! Думает, я красивая кукла, которой можно управлять!" - от этих мыслей Жюль разъярился ещё больше и резво бросился в сторону парка. Но далеко пробежать ему не удалось. Погружённый в свои невесёлые думы, он с размаху врезался в кого-то.
"Сударь, вы что, глаза дома оставили?" - темноглазый брюнет в форме гвардейца смотрел на Жюля довольно сурово.
"Вы должны были уступить мне дорогу!" - юноша вскинул голову и высокомерно посмотрел на гвардейца сверху вниз.
Жюль полагал, что его противник придёт в ярость и вызовет его, но ожидания не оправдались.
"С чего бы вдруг я должен уступать вам?" - в бархатистом голосе гвардейца слышался смех.
"Но Вы же видели, что я иду!" - пыл Жюля заметно спал.
"Нет", - теперь смешинки заплясали и на дне тёмных глаз гвардейца.
"Сударь, Вы что, глаза дома оставили?" - ехидно вернул остроту Жюль.
"Я задумался", - гвардеец пожал плечами.
"А Вы умеете думать? - Жюль внезапно осознал, что ведёт себя не как парижанин, а как южанин - провинциал, впервые ступивший на парижскую мостовую. - Прошу прощения, месье, я не хотел Вас оскорбить".
"Я не в обиде, - гвардеец улыбнулся и, неожиданно протянув Жюлю руку, представился. - Я Антуан".
"Жюль", - Жюль пожал протянутую руку и улыбнулся.
"Надеюсь, Вы больше не станете искать дуэлей? Хотя бы сегодня?" - Антуан чуть склонил голову к плечу.
"Ну, вообще-то, я не дуэлянт", - Жюль смущённо опустил ресницы.
"Я так и подумал!" - Антуан негромко рассмеялся.
От созерцания событий за окном месье Варана оторвала Сабрина.
"Прошу прощения, месье, но к Вам посетитель", - девушка окинула сыщика внимательным взглядом и выразительно приподняла брови.
"Пусть войдёт", - месье Варан прогнал с лица улыбку и выпрямился.
"Подумать только, из великого сыщика вьёт верёвки смазливый мальчишка!" - Сабрина покачала головой и негромко пригласила посетителя войти.
Вошедшим оказался молодой мужчина с таким простоватым выражением лица, что все мошенники Франции с боем должны были отвоёвывать себе право первыми облапошить его.
"Месье Варан, Вы моя последняя надежда!" - начал незнакомец прямо с порога.
"Для начала присядьте и назовите своё имя", - сыщик с приветливой улыбкой указал посетителю на его кресло.
"Да, Вы правы. Меня зовут месье Фернан. Генрих Фернан. Я помощник священника в Провансе, местечке Берри", - визитёр остановился, чтобы перевести дух, а месье Варан с удивлением смотрел на свою помощницу. Сабрина сидела очень бледная, прижав руки к груди.
"Так вот, - хрипло продолжил Генрих, - брат Рене провожал в последний путь графа, хозяина этих земель...".
"Старый граф Сент-Олер умер?" - Сабрина подалась вперёд.
"Мадемуазель знает старого графа?" - широко распахнул глаза месье Фернан. Сабрина неопределённо пожала плечами и отошла к окну.
"Так вот, - Генрих продолжил своё повествование, - когда старый граф умирал, он исповедовался брату Рене и попросил его передать два письма. Одно предназначалось молодому графу Сент-Олер, а второе его супруге...".
"А разве Ант..., молодой граф не был у смертного ложа своего отца?" - голосок Сабрины прозвучал чуточку хрипловато.
"В том-то и дело, мадемуазель, что молодой граф пропал уже, считай, три года как! И никто даже представления не имеет, где его искать!" - месье Фернан всплеснул руками.
"Антуан пропал три года назад, и никто не знает, где он. Но разве он не живёт в замке со своей... супругой?" - Сабрина резко обернулась от окна, и мужчины увидели на её щеках следы слёз.
"Мадемуазель, очевидно, давно не была в Берри! - Генрих самодовольно приосанился. - Граф Антуан действительно был женат на очаровательной девушке. Но, к моему искреннему сожалению, бедняжка была незнатного рода, вдобавок ко всему бедна, а потому старый граф сразу невзлюбил её. Но молодой граф всё равно женился на той, кого выбрало его сердце, и целых три недели молодые упивались счастьем. А потом молодой муж уехать помогать арендатору, у которого случился пожар, а когда вернулся, его супруги уже не было в замке. Она исчезла, пропала, и слуги шептались (хоть и неправедно разносить сплетни), что старый граф выгнал молодую невестку из замка. Говорят, он даже грозился убить её, если она посмеет снова появиться в его землях!"
"А что же молодой муж?" - месье Варан не отводил внимательного взгляда от своей помощницы.
А Сабрина, казалось, впитывала слова посетителя всем телом. "Когда он увидел, что его супруга исчезла, он тщательно побеседовал со всеми слугами", - Генрих пригладил волосы.
"Вот как? Не погнушался, значит?" - преувеличенно удивился сыщик.
"Антуан всегда держит себя просто в обращении с людьми!" - вспыхнула Сабрина.
"Вот, и мадемуазель знает! - обрадовался неожиданной поддержке месье Фернан. - Так вот, когда слуги рассказали о том, что видели и слышали (изрядно преувеличив и насочиняв, я полагаю), граф Антуан зашёл к своему отцу и пожелал ему долгих лет и крепкого здоровья, поклявшись без своей жены домой не возвращаться. Спустя десять минут его уже не было, и никто ничего о нём не слышал до сих пор".
"А на похоронах отца его не было?" - месье Варан внимательно посмотрел на собеседника.
Тот отрицательно покачал головой. Месье Варан вздохнул и тоже покачал головой. Укоризненно. Для него семья была священна и подобный поступок графа одобрения не вызвал.
"Так Вы мне поможете?" - с надеждой спросил Генрих.
"Разумеется! - любезно улыбнулся сыщик. - Прошу Вас, оставьте письма. Я лично передам их молодым".
Рассыпаясь в словах благодарности, месье Фернан оставил два конверта и вышел.
"Полагаю, это письмо предназначено для Вас, мадам Сабрина, графиня Сент-Олер", - месье Варан передал девушке тонкий конверт.
Сабрина быстро вскрыла его и прочитала послание. При этом лицо её, оживлённое румянцем волнения, постепенно смертельно побледнело. Листок выпал из дрожащих рук.
"Позволите?" - сыщик поднял листок с пола. Девушка только слабо кивнула.
На роскошной бумаге дрожащим старческим почерком было написано: "Ты всё-таки отняла моего сына, и я молю всех святых, чтобы он умер раньше, чем найдёт тебя. Будь проклята".
"Мда, - задумчиво заметил месье Варан, - со свёкром Вам не очень повезло. Посмотрим, повезло ли с мужем".
"Антуан совсем не похож на своего отца. Он очень хороший!" - Сабрина неожиданно нежно улыбнулась.
"И Вы продолжаете его любить, - сыщик задумчиво потёр подбородок, а потом решительно тряхнул головой. - Ладно, я найду его! И горе ему, если он окажется Вас недостоин!"
Жюль галантно раскланялся с дамой и повернулся к другу.
"Жюль, - Антуан проводил девушку задумчивым взглядом, - у Вас определённо талант. С таким постоянством выбирать из всего невероятного количества девушек, дам и девиц Парижа лицемерных интриганок.... Вы это нарочно, да? Составляете список самых опасных особ Парижа?"
"Ну что Вы, друг мой, - Жюль мягко улыбнулся, - такие дамы невероятно полезны".
"Близким знакомством с парижскими головорезами?" - фыркнул Антуан.
"Сударь, я не могу позволить Вам столь нелицеприятно отзываться о даме. Это её компрометирует", - Жюль изящно поправил пушистые локоны.
"О, прошу прощения, мне с детства внушали, что честность украшает мужчин!" - Антуан снял шляпу и изящно поклонился.
"Честность, мой друг, как самое дорогое украшение, не стоит выставлять напоказ", - мягко заметил Жюль.
"Значит, Вы знаете, что эта девица - интриганка, и не позволите ей собой управлять?" - Антуан неожиданно стал серьёзным.
"Вы сейчас говорите совсем как мой дядюшка!" - с лёгкой укоризной заметил Жюль.
"Мне не всё равно, что с Вами будет", - Антуан оставался серьёзным.
"Благодарю Вас, Антуан, - от неожиданного ответа друга Жюль даже растерялся, - надеюсь, я смогу быть Вам полезным. Например, в выборе супруги".
"У меня уже есть жена", - улыбнулся Антуан. Только вот улыбка вышла горьковатой.
"Правда? - растерялся друг. - А где живёт эта благородная дама?"
"Не знаю, - Антуан помрачнел. - Отец выгнал её из дома, когда я был в отъезде. Я ищу её уже три года, но пока безрезультатно".
Тщательно сокрытые в глубине души воспоминания неожиданно вырвались наружу. Антуан снова увидел себя, неохотно отъезжающим от стен родового замка. Ох, как не хотелось ему оставлять молодую супругу, каким камнем лежала на сердце эта неожиданная и, чего греха таить, нежеланная разлука! Но отец был так убедителен. С каким пылом он взывал к фамильной чести Сент-Олеров, как красочно описывал длинную череду предков, славных своими милостями к арендаторам! (То, что у Антуана были немного другие сведения о поведении предков, в расчёт не бралось). Когда сын махнул рукой и скрепя сердце согласился съездить и навестить погорельца, старый граф попросил не брать с собой супругу. Антуан удивлённо вскинул брови, а в глазах вспыхнул огонёк сомнения. Но отец объяснил свою просьбу быстро и правдоподобно. Он не хотел огорчать хрупкую девушку видом пепелища, да ещё и надеялся, что во время отсутствия сына он сможет подружиться со своей невесткой.
"Он был так убедителен, - Антуан горько усмехнулся, - так искренен. А мне так хотелось верить, что отец примет Сабрину!"
"И Вы согласились?" - Жюль с состраданием посмотрел на друга. Антуан кивнул, в уголке губ залегла жёсткая складка.
"Я уехал рано утром, не предупредив о своём отъезде Сабрину. Отец пообещал, что всё сам ей расскажет. Знал бы я тогда, ЧТО он ей скажет!" - Антуан стиснул кулаки.
Его тёмно-карие глаза вспыхнули бессильным гневом и отчаянием. Жюль молча положил другу руку на плечо. Он понимал, что слова в данный момент просто бессильны. А Антуана снова, как тогда, в день возвращения, накрыла беспросветная и безнадёжная пелена отчаяния. Грудь словно стиснули стальные кольца, и каждый вдох давался с невероятной болью. Перед глазами стояла Сабрина: то взволнованно-торжественная в момент венчания, то притихшая и немного напуганная после знакомства с отцом. И снова всплыли в памяти слова давней клятвы: "Я найду её. Если понадобится, я переверну небо и землю, но найду Сабрину. И если она по-прежнему любит меня, я останусь с ней. А если нет..., тогда я просто уйду. Сам. Если она того захочет!" От привычной, повторяемой каждый день клятвы стало легче. Пелена спала, дышать стало легче. Жюль, мучительно обдумывавший как помочь другу, тоже повеселел. Он повернулся к Антуану.
"Вам нужно обратиться за помощью к моему дядюшке! Он лучший сыщик во всей Франции!" - Жюль просиял улыбкой и решительно взял друга за рукав.
"Сегодня не получится, - Антуан досадливо поморщился, - мне нужно отправляться на ночное патрулирование. Сходим к твоему дяде завтра утром. Надеюсь, он сможет мне помочь".
Жюль проводил друга, а потом решительно зашагал к дяде. Он обожал делать сюрпризы для своих друзей.
Месье Варан с улыбкой смотрел на своего племянника. То, что он пришёл сам, было очень доброй вестью. А то, что Жюль рассказал, было ещё более приятной неожиданностью.
"Так Вы поможете, дядюшка?" - племянник ласково посмотрел в глаза дяди.
"Ну, разумеется, мой милый!" - охотно согласился месье Варан.
Сабрина возвела глаза к небу, в очередной раз убеждаясь, что мальчишка вьёт из своего дяди верёвки.
"Сабрина, а не кажется ли Вам, что это Ваш супруг?" - вырвал девушку из размышлений о слабостях великих голос месье Варана.
"Под такое описание подойдут многие", - пожала плечами Сабрина. Слишком часто она обжигалась напрасной надеждой.
"Дайте мне портрет Антуана!" - повелительно произнёс сыщик. Сабрина ошеломлённо протянула висевшую у неё на груди миниатюру.
"Точно, он! - обрадовался Жюль. - Только у него теперь бородка и глаза грустные!"
"Ничего, повеселеют", - улыбнулся дядюшка.
Ночное патрулирование выдалось на редкость тяжёлым. Помимо привычных головорезов и дебоширов добавлял неприятностей нудный дождик, мелкий и незаметный, но пробирающий до костей. Паршивая погода ещё больше усугубляла и так не блещущее радужными красками настроение. Когда Антуан добрался до дома, единственная его мечта была о горячей ванне. Молчаливый слуга быстро принял промокший насквозь плащ и проводил господина в комнату, где его ждала горячая ванна.
"Ты чудо, Бернар!" - улыбнулся Антуан, погружаясь в горячую воду.
Слуга молча поклонился и вышел. Спустя короткое время дверь снова открылась. Антуан через силу открыл глаза и повернулся на звук. На пороге стояла... Сабрина. Уже через миг Антуан крепко прижимал девушку к себе, причём как он оказался рядом, никто из них даже не заметил. Прах отчаяния, пепел разлуки стремительно таяли под лучами всепоглощающего счастья.
"Я тебя никогда больше не оставлю и никуда больше не отпущу!" - шептал Антуан в перерывах между поцелуями.
"А я тебя", - отвечала Сабрина.
"Я искал тебя все эти годы! Перерыл весь юг, три раза был у твоей родни, даже в Англии искал!" - Антуан чуть отстранился и сияющими глазами окинул всю фигурку жены.
"А я жила в Париже, - Сабрина смущённо улыбнулась и нежно провела рукой по щеке мужа. - Я думала, что ты меня забыл". Антуан крепко прижал к себе жену.
"Месье, - прервал их идиллию голос слуги, - к Вам посетитель!"
Антуан нахмурился. Если бы не своевременное заступничество Сабрины, месье Варан рисковал бы ещё долго дожидаться встречи с графом. А то и покинуть дом окном, прояви побольше назойливости. Но так как посетитель оказался другом Сабрины (а друг Сабрины становился вторым по значимости человеком), Антуан быстро собрался, и счастливые влюблённые вышли в комнату. Месье Варан поздравил супругов со счастливой встречей и протянул графу письмо. Антуан решительно вскрыл конверт и погрузился в чтение.
"Отец пишет, что если я останусь с тобой, Сабрина, то лишусь титула, земель и замка! - Антуан нежно улыбнулся жене, а потом решительно тряхнул головой. - Ну и чёрт с ними! Проживём и без них, верно?"
"Проживём!" - согласно кивнула Сабрина.
Ночью любопытный лунный луч проскользнул сквозь неплотно прикрытые ставни в комнату одного ничем непримечательного дома. Луч любил этот дом и эту комнату. Он был уверен, что обитатель дома, темноволосый мужчина с тёмно-карими глазами, ждёт его, ведь он не ложится до тех пор, пока лунный луч не заглянет в комнату и не осветит своим призрачным светом постель. И сейчас луч привычно заглянул в комнату и осветил кровать. Призрачный лунный свет отразился бликами в золотистых волосах красивой девушки, которую даже во сне продолжал сжимать в своих объятиях кареглазый хозяин дома. Луч задумчиво погладил нежную кожу красавицы, шаловливо померцал в густой тёмной чёлке, привычно упавшей на глаза мужчине, а потом незаметно покинул дом. Тем, кто безмятежно спал в этой комнате, лунный свет был без надобности.
На следующее утро месье Варан благосклонно взирал на парижский городской пейзаж. Племянник был благополучно пристроен в армию, помощница обрела долгожданное счастье с любимым супругом.
"Да, жизнь прекрасна!" - самодовольно подумал месье Варан, как вдруг дверь кабинета неожиданно распахнулась.
"Приветствую вас, дядюшка!" - величественно произнёс, с явным гасконским акцентом, стоящий на пороге юнец.
"Я - Гастон, сын вашего брата Андреа! - продолжил юнец. - Вы ведь поможете мне устроиться в Париже?!"
"О, нет!" - безмолвно возопил месье Варан, судорожно цепляясь за подоконник.