Аннотация: Отправляясь за сокровищами не готовьте сундуки. Вполне может оказаться, что вместо драгоценностей вы разгадаете старую загадку. Или встретите свою любовь...
Мусникова Наталья
Главное сокровище
Бенорель стоял, бессильно опустив руки, и смотрел, как самые дорогие ему люди уходят. Широко и уверенно улыбаться необходимости уже не было: крутой поворот надёжно закрыл Бенореля от тех, кто ещё мог бы обернуться на прощание. Только правитель был твёрдо уверен: никто не станет ещё и ещё раз останавливаться, чтобы бросить прощальный взгляд назад. Бенорель не хотел омрачать миг прощания с любимой женой ревностью, но был твёрдо уверен, что жена забыла о нём сразу же, как только повернулась спиной. А зачем ей муж, не смогший защитить, когда рядом красавец европеец, получивший строгий наказ беречь женщину с ребёнком любой ценой? Зачем ей муж, когда она уходит с тем, к кому тянется сердце? Бенорель тоскливо вздохнул, но потом решительно вскинул голову, заслышав торопливые шаги. На каменную площадку выскочил запыхавшийся воин.
- Чего тебе, Реми? - сумрачно спросил Бенорель.
Реми правитель доверял, а потому и не счёл нужным притворяться невозмутимым и всемогущим. Верный слуга увидел уставшего и одинокого мужчину, уже давно как следует не спавшего и подточенного какой-то внутренней болью. Реми полагал, что Бенорель переживает из-за череды неудач, которая, по недосмотру Богов, всё никак не хочет заканчиваться. А может, начальник охраны прав, и среди сторонников Бенореля появился предатель?
- Так что стряслось? - твёрдо повторил Бенорель, с трудом удержав на кончике языка обречённое 'опять'.
- Правитель, - Реми низко поклонился (по этикету ему вообще полагалось пасть ниц и поцеловать землю у ног Бенореля), - англичане преодолели стену!
- Как?! - вскинулся Бенорель.
Сердце правителя тревожно сжалось: успеют ли жена с крошечным сынишкой убежать? Сможет ли начальник охраны, коему они доверены, спасти их?
- Я не знаю, правитель, - Реми рухнул на колени, готовый понести заслуженное наказание за то, что омрачил чело Бенореля дурными вестями.
Правитель только нетерпеливо взмахнул рукой, протирать колени в пыли не было времени.
- Собирай всех, кто ещё может сражаться, во внутреннем дворике! - приказал Бенорель, широким шагом пересекая площадку. - Англичане не должны ворваться во дворец!
'Иначе они быстро отыщут узкую тропку, по которой бежала жена правителя и его наследник, - мелькнуло в голове у Реми. - И тогда династии Бенореля придёт конец'.
Слуга поспешно поклонился и поднёс к губам маленький серебряный предмет, больше всего похожий на свисток. Звук, который издал этот свисток, был протяжным, словно кто-то метался в агонии и доживал последние мгновения. Простонав так ещё два раза, Реми поспешно бросился догонять своего правителя. Начальник охраны, перед тем как покинул дворец, приказал Реми беречь Бенореля.
Схватка с англичанами была короткой и яростной. Когда Бенорель и верный Реми вбежали во внутренний дворик, воины уже были готовы и только ждали приказа своего правителя. У Бенореля защемило сердце, так мало было у него воинов, такими изможденными и израненными они были. А ведь англичан в три раза больше, они сыты и здоровы! Бенорель открыл рот, чтобы сказать своим воинам что-нибудь воодушевляющее, но его заглушил рёв английских солдат, которые необъяснимо быстро оказались у входа во внутренний дворик.
'Предатель, - мелькнуло в голове Бенореля, когда руки уже выхватили оружие и одним взмахом отсекли голову излишне проворного англичанина. - Меня предали. Но кто? Почему?'
Бенорель сражался машинально, он знал, что у него нет шансов уцелеть. Вот упал с размозжённым черепом Ануврам, покачнулся, прижав руки к животу Реми. Англичане медленно, словно подлые гиены, окружали Бенореля. Они не спешили, понимая, что правителю всё равно некуда бежать. И ждать спасения тоже неоткуда. А раз так, может, стоит попытаться взять его живым? Потом порасспрашивать про золото, коего у него, по словам верного человека, предостаточно. Да и про красавицу-жену надо будет узнать. Она из храма любви богини Прекраснейшей, надо полагать, чертовски хороша в постели. А щенка бенорелевского об стенку головой да на свалку, там ему самое место. Бенорель по ухмыляющимся лицам понял, что убивать его не станут. Хотели бы, давно бы уже взяли в кольцо и уничтожили, так ведь нет, окружили, а близко не подходят.
- Аарнна Мкаи мерсем, - рявкнул Бенорель и, вскинув меч, бросился на стоявшего ближе всего англичанина.
Тот опешил от неожиданности, шарахнулся в сторону, и на краткий миг Бенорелю помстилась свобода. А вдруг получится вырваться и бежать? Но Уна, богиня удачи, отвернула свой лучезарный лик от правителя. В бок Бенорелю вонзили кинжал. Изящный, почти невесомый, словно игрушка, в опытных руках служащий смертельным оружием. Бенорель захрипел и замер, а потом медленно повернулся. Он ещё успел увидеть и узнать того, кто его убил. Да убийца и не скрывался, голову держал высоко и смотрел гордо.
- Поче... - гаснущим голосом прошептал Бенорель и рухнул плашмя на залитый кровью пол.
- Я теперь главный! - торжествующе провозгласил предатель, ставя ногу в расшитой шёлком туфле на спину павшему правителю. - Аарнна але мерсем! Назначаю правителем себя!
Англичане замерли, некоторые смущённо потупились. Предатель обвёл их торжествующим взглядом и приказал:
- Девку, супругу этого БЫВШЕГО правителя можете забрать себе. А его щенка притащите мне. Я лично хочу снять с него шкуру!
Предатель не знал, что Бенорель успел защитить дорогих ему людей, поручив их тому, кому верил, хотя и ревновал. Неисповедимы пути Владычицы Дорог...
Англия. Прошло девятнадцать лет
...Бенорель, узнав об измене обожаемой супруги, ворвался в спальню и, увидев свою жену в объятиях любовника, пронзил из обоих одним ударом меча, а потом закололся сам. Из раны обманутого супруга брызнула кровь, и обратила та кровь всё золото Бенореля в прах...
- Вот, блин! - Чарльз Маккенди, студент факультета истории, раздражённо шлёпнул ладонью по странице книге.
Его друг, Майкл Льюис, торопливо потянул книгу на себя, спасая её от немедленной и безжалостной расправы.
- Ливи, ты представляешь, всё золото обратилось в прах! - Чарли обиженно надув губы, повернулся к сидящей рядом изящной пепельноволосой девушке, племяннице легендарного профессора Ричардса.
- Ты не дочитал, - Майкл повернул книгу и негромко прочитал:
- Только главное сокровище Бенореля, закрытое его мёртвым телом, не обратилось в прах, а подхваченное ветром унеслось из осквернённого изменой дворца...
- Главное сокровище?! - встрепенулся Чарли, нетерпеливо выхватывая книгу из рук друга и впиваясь в пожелтевшие от времени страницы горящими от возбуждения глазами.
- Вот она, золотая лихорадка в действии, - сценическим шёпотом провозгласил Майкл.
Мисс Оливия Ричардс, или как её называли друзья, Ливи, сдавленно хихикнула. Сценка, описанная выше, происходила в стенах университетской библиотеки, и смеяться там было воистину смерти подобно, хотя и удержаться не получалось.
- Смейтесь, смейтесь, - сварливо проворчал Чарли, не отрываясь от досконального изучения легенды. - А я как найду главное сокровище Бенореля, как стану самым богатым человеком Британии, нет, мира!
- И куда ты с этим богатством? - Оливия с нескрываемым любопытством посмотрела на друга, приступы жадности для Чарли были нехарактерны.
- Гастроли устрою по всей Европе и даже Америке! - Чарли на миг оторвался от страницы и мечтательно прикрыл глаза. - А ещё студию звукозаписи открою...
На губах Чарли появилась лёгкая улыбка. Музыка была его страстью, которую, увы и ах, родители считали просто блажью. Отец Чарльза, сэр Эндрю Маккенди, признавал только власть и деньги, а увлечение сына не приносило ни того, ни другого. А мать Чарли, леди Эмилия, последние пять лет отчаянно пыталась вернуть в объятиях многочисленных любовников безнадёжно ускользающую молодость.
- Гастроли мы тебе без всяких сокровищ организуем, - ворвался в воздушный замок Чарли негромкий голос Майкла. - Отец в конце этого курса обещал.
От неожиданности Чарли подпрыгнул на месте, чем заслужил неодобрительный взгляд из-под очков библиотекаря миссис Роббинс, и заорал:
- Что?! Что ты сказал?!!
Повторить Майкл не успел. К их столу величественно и возмущённо, словно поцарапанный прогулочным катером лайнер, двинулась миссис Роббинс.
- Мистер Чарльз Маккенди, - пророкотала женщина, остановившись в двух шагах от стола. - Вы нарушили правила работы в библиотеке, а потому я просто вынуждена попросить Вас удалиться.
Оливия поняла реплику друга и не смогла удержать широкую улыбку.
- Вы, мисс Ричардс, также можете покинуть нашу библиотеку, - заметив улыбку девушки, обиженно прогудела миссис Роббинс.
- А Майкл? - возмутился Чарли, догадавшись, что его друга не постигла участь изгнанника из книжного рая. - Его-то Вы не прогоняете!
- Мистер Льюис умеет себя вести, - отрезала библиотекарь и, повернувшись спиной к незадачливым изгнанникам, величественно поплыла обратно к своему столу.
Чарли с тоской посмотрел на лежащую на столе книгу. Таинственное сокровище уплывало у него буквально из-под носа. Майкл перехватил взгляд друга, понимающе улыбнулся, а потом положил ладонь на стол и резко сжал её в кулак. На студенческом языке, выработанном многочисленными поколениями грызунов науки, это означало 'ждите на нашем месте'. Оливия согласно кивнула и, подхватив Чарли под руку, гордо покинула негостеприимные стены библиотеки. Девушке отчаянно хотелось хлопнуть дверью или показать миссис Роббинс язык, но для скоропостижной кончины существовали и менее мучительные способы.
Дождавшись, когда за друзьями закроется тяжёлая дверь, Майкл ещё несколько минут бездумно пролистывал сборник легенд Индии. Книге было около двадцати лет, её составил тогда ещё молодой и мало кому известный студент Ричардс, ныне всеми уважаемый, хоть и чудаковатый профессор, и единственный родственник Оливии. Родители Ливи были подающими большие надежды археологами, про них часто говорили, что если Атлантида когда-либо и существовала, то только Роберт Ричардс со своей супругой способны её отыскать. Но вместо Атлантиды молодой учёный нашёл в жарких тропических странах какой-то новый, ранее неизвестный вид лихорадки. Болел Роберт долго, около года. Его жена, Марта, преданно ухаживала за супругом, а потому, разумеется, также заразилась. Их не стало практически одновременно: ночью умерла Марта, а на рассвете, когда первый луч солнца прорезал грозовые тучи, скончался и Роберт. Трёхлетняя малышка Оливия, которая всё это время жила со своим дядей Бетуэлем в Лондоне, осталась сиротой. К чести молодого Бетуэля Ричардса, он не бросил племянницу, а воспитал её как собственную дочь (коей в силу застенчивого и непоседливого характера у него никогда не было).
Майкл ещё раз пробежал глазами по строкам легенды о главном сокровище, а потом бережно закрыл книгу и непринуждённо направился в святая святых: к рабочему столу миссис Роббинс.
- Миссис Роббинс, могу я попросить у Вас разрешения взять эту книгу на дом для более подробного прочтения?
Библиотекарь взглянула на студента поверх очков и поджала сочные губы. Миссис Роббинс всегда удивлял тот факт, что столь серьёзный молодой человек как Майкл Льюис возится с этим Маккенди. Но, очевидно, противоположности притягиваются не только в физике.
- Разумеется, мистер Льюис, Вы можете взять эту книгу на дом, - миссис Роббинс величественно кивнула, а потом добавила. - Я уверена, что собранию легенд Ваше общество вреда не причинит.
Майкл благодарно поклонился, в который раз признавая правоту замечания, что книги для миссис Роббинс не менее важны, чем люди. А то и более.
Чарли сидел в уютном кресле в маленьком студенческом кафетерии и нетерпеливо барабанил пальцами по столу какой-то зажигательный ритм. Каждая клеточка тела вопила о действии, хотелось вскинуть на плечо лопату и отправиться на поиски неведомого.
- Как ты думаешь, а что подразумевалось под главным сокровищем? - Оливия задумчиво наматывала на палец длинный локон.
- Алмаз! - Чарли поднялся с кресла, нетерпеливо передвинул стоящую на столе вазочку, а потом вернул её обратно. - Огромный, как в 'Империи фараона', помнишь?
Ливи кивнула. На нашумевший спектакль их пригласил Майкл, чья мама, Джанет Льюис, в ультимативной форме заявила сыну, что он просто ОБЯЗАН водить своих друзей не только по пыльным музеям и затхлым архивам. Выбранный в результате многочисленных обсуждений (и даже споров!) спектакль на первый взгляд удовлетворял всех. Майкл повёлся на историческую составляющую (как же, про Древний Египет!), Чарли клюнул на популярность (все самые известные люди Лондона уже смотрели!), а Оливии понравилась романтическая составляющая (неизвестный изгнанник, оказавшийся принцем).
Но реальность, как это чаще всего и бывает, превзошла все самые смелые ожидания. Египет оказался настолько древним, что абсолютно не соответствовал (а часто и вообще противоречил) знаниям, полученным Майклом на лекциях, семинарах и дополнительных занятиях. В результате из трагедии, заявленной создателем шедевра, спектакль для Майкла превратился в комедию, и Льюису приходилось прикладывать титанические усилия, чтобы удержаться от хохота в самый неподходящий момент. Чарли также не получил желаемого. Если самые известные люди Лондона и смотрели, то исключительно МИМО этой эпохальной постановки. Никого известного (даже просто знакомого) на этом спектакле Чарли так и не встретил, хотя большую часть времени смотрел куда угодно, кроме сцены. Что же касается Оливии, то девушка уже через полчаса действа переметнулась на сторону зла и искренне надеялась, что неизвестный изгнанник (при каждом малейшем поводе и даже без оного разражавшийся многословной патетической речью) так и останется просто изгнанником.
- Или нет, - ворвался в воспоминания Оливии возбуждённый голос Чарли. - Один алмаз, даже очень большой, на главное сокровище ну никак не тянет. Наверное, там целый сундук драгоценностей!
- Ага, кусок золота с конскую голову, - насмешливо улыбнулся Майкл, подходя к друзьям.
Чарли хотел обидеться на друга, но увидев в его руках вожделенную книгу, моментально позабыл обо всём:
- Неужели эта гарпия позволила тебе вынести из её сокровищницы столь ценный экземпляр?!
- Миссис Роббинс никакая не гарпия! - возмутилась Оливия. - Да, она бывает строга, но и справедлива!
Чарли подхватил книгу, выставляя её щитом перед собой:
Майкл бережно вынул книгу из рук друга и раскрыл точно на легенде про главное сокровище:
- Вот она, эта легенда.
Чарли уткнулся в книжку, Оливия тоже заинтересованно приподнялась и стала читать из-за плеча друга, только взгляд Майкла всё время соскальзывал с книжных страниц на Ливи. С ним вообще последнее время происходило что-то странное. Во время захватывающей лекции, даже самого профессора Ричардса, Майкл вдруг замечал, какого необыкновенного оттенка волосы Оливии, или как изящно девушка склоняется над своей тетрадью. Голос лектора исчезал и растворялся, а Майкл погружался в какую-то странную полудрёму, в которой теряло значение всё, кроме Ливи. Такая рассеянность, да ещё и в самом конце года, совершенно не нравилась Льюису, он пытался вернуть себе привычную сдержанность и внимание, но одного взмаха длинных ресниц Ливи хватало, чтобы Майкл снова погружался в странную задумчивость.
'Может, перезанимался? - Майкл досадливо мотнул головой, понимая, что уже несколько минут вместе пожелтевших страниц книги смотрит на нежные завитки волос на шее Оливии. - Год был тяжёлый, а у меня ещё три предмета факультативом, вот и устал. Неет, этим летом я точно отправлюсь в путешествие. Хоть на летний бал в Ирландию, хоть с отцом на яхте, да я даже на поиски этого сокровища отправиться готов! Что угодно, лишь бы к следующему году эта сонливость прошла!'
- Майкл, - Оливия потеребила друга за рукав, а потом тревожно заглянула в глаза. - У тебя всё хорошо? Ты такой мрачный стал...
- Задумался просто, - ответил Майкл, с удивлением отметив, как от лёгкого прикосновения девушки его сердце неожиданно встрепенулось.
- Похоже, нам придётся корабль нанимать, - Чарли бережно закрыл потрёпанную книгу. - В легенде сказано немного, да и стиль изложения метафоричный, проще на месте разобраться, что там к чему.
- Можем отца попросить, - Майкл сосредоточенно сдвинул брови. - Он и сам говорил, что с удовольствием отправился бы в экспедицию, засиделся на берегу.
- Это твой-то отец? - фыркнул Чарли.
Отец Майкла, Джон Льюис, был капитаном и окончательно обосновался на берегу лишь после того, как Майкл поступил в университет. До этого Джон Льюис со своей семьёй частенько переезжал, исколесив всю Шотландию, Карибские острова, побывав во Франции, Италии, Испании и даже Америке. Джон Льюис был одним из самых удачливых капитанов, отправиться с ним в экспедицию или на освоение новых торговых мест считалось хорошей приметой. Вопреки старинной морской примете капитан Льюис никогда не отправлялся в путь без своей жены и сына, Джанет и Майкл были его неизменными спутниками. В школу Майкл ходил редко, только если отец в это время оставался на берегу, занималась с ним мама и ещё специально нанятый учитель. В каждой стране, куда заходил корабль, отец неизменно находил учёного мужа, которому необходимо было отправиться в другую страну. Учёного брали на борт и обеспечивали максимальный комфорт при условии, что он будет заниматься с сыном капитана. Шустрый и смышлёный мальчуган быстро впитывал всё, что ему внушали учителя, включая и родной язык учителя. Одним из таких преподавателей для Майкла стал профессор Бетуэль Ричардс, который вместе со своей племянницей Оливией возвращался из Америки, где изучал культуру племени инков, в родной Лондон. Майкл и Оливия быстро подружились, мальчуган учил девочку карабкаться по канатам, пользоваться компасом и определять курс по звёздам, а Ливи щедро делилась с новым другом своими знаниями по части светских манер. Майкл охотно сопровождал 'свою леди', с готовностью распахивал перед ней двери и даже научился вести церемонную светскую беседу, хоть никакой радости от этого и не испытывал. Расставание с Оливией по прибытию корабля в Лондон стало для Майкла настоящей трагедией. Мальчик замкнулся, загрустил и даже похудел. Родители посовещались и в скором времени купили в Лондоне небольшой домик, хозяева которого отправлялись за солнцем на юг Франции. Домик после морского простора показался мальчугану удивительно тесным и невзрачным, но он моментально стал роскошным дворцом, стоило только Майклу увидеть соседей: профессора Ричардса и, самое главное, Оливию! Дети бросились друг к другу словно два близнеца, разлучённых в детстве. С тех пор Майкл стал регулярно ходить в школу, отправляясь с отцом в море только на летних каникулах. Джанет, естественно, оставалась на берегу вместе с сыном, и море перестало казаться Джону единственным родным местом на свете. Теперь его всё чаще тянуло домой, в Лондон. Когда Майкл стал студентом, Джон вышел в отставку, но свой верный корабль не продал. Он по-прежнему выходил в море, только теперь исключительно со своими родными и их друзьями. И маршрут на картах теперь прокладывался по зову сердца. Туда, куда зовёт ветер.
- Думаю, стоит попросить мистера Льюиса, - Оливия задумчиво посмотрела на друзей. - А ещё, раз уж мы отправляемся по следам легенды, надо обязательно взять с собой дядю. Он-то наверняка знает, в какой части Индии родилась эта история!
- И что послужило её основой, - согласно кивнул Майкл.
Сердце Майкла радостно запело. В море, навстречу приключениям, да ещё и с Оливией и профессором Ричардсом! Совсем как тогда, в детстве, когда они познакомились!
- Совсем как тогда, - словно прочитав его мысли, прошептала Ливи. - Помнишь?
Майкл согласно кивнул. Он не просто помнил, он часто видел во сне то возвращение в Лондон. Чарли закатил глаза и протяжно вздохнул. Воспоминания друзей, которые он не мог разделить с ними, его всегда задевали. Майкл и Ливи переглянулись и потянули Чарли из кафе. Маккенди, снова оказавшись в центре внимания, моментально успокоился и повеселел, даже негромко начал напевать свою новую песенку.
Вечером в светлой гостиной профессора Ричардса состоялся семейный совет вкупе с семейным же чаепитием. Оливия легко и непринуждённо скользила между гостями, наполняя чашки и предлагая угощения. Темы для разговоров подыскивать не было необходимости, все собравшиеся с увлечением обсуждали возможность путешествия в Индию на поиски Главного Сокровища.
- 'Марина', без всякого сомнения, полностью в Вашем распоряжении, - Джон Льюис тепло улыбнулся собравшимся и сделал осторожный глоток горячего чая. - И если никто из Вас возражать не будет, я охотно составлю Вам компанию даже в сухопутной части экспедиции.
- Мы с Элли не поедем на Летний бал, а присоединимся к Вам, - кивнула Джанет, с лёгкой тревогой глядя на мужа.
Красавица Элли, сестра Майкла, от возмущения брякнула чашечкой и поспешно поставила её на столик:
- Но мама! Мне совершенно необходимо быть на балу, а Индия... Приличной девушке там делать нечего!
- Милая, - мягко принялась увещевать дочь миссис Льюис, - но мы же не можем оставить наших мужчин одних...
- Почему?! - Элли негодующе сверкнула глазами. - Майкл уже взрослый, с ним ничего не случится! А отец опытный капитан, с ним тем более ничего не случится.
- Не стоит лишать нашу девочку долгожданного праздника, - Джон нежно поцеловал руку жены. - Вы поедете на Летний бал, а мы с Майклом и нашими спутниками отправимся в экспедицию. В конце августа соберёмся все вместе и обменяемся впечатлениями.
Было видно, что Джанет отчаянно хочется возразить мужу, но не решается. В комнате повисла тишина, с каждой минутой становившаяся всё напряжённее.
- Ладно, состав группы утверждён, - Майкл отставил пустую чашку и занял излюбленный пост на широком подоконнике. - Теперь давайте обсудим багаж. Что нам точно нужно взять с собой?
- Книгу! - не задумываясь выпалил Чарли.
- Зачем брать книгу, если дядя едет с нами?- пожала плечами Оливия. - Дядя десяти энциклопедий стоит.
Профессор Ричардс смутился и, пытаясь овладеть собой, произнёс:
- Когда Ливи сказала о путешествии, я набросал список того, что нам нужно.
Профессор протянул листок, весь испещрённый неразборчивыми надписями. Чарли нахмурился, пытаясь расшифровать таинственные записи, но у него ничего не получилось.
- Давайте я прочту, - улыбнулась Ливи.
Девушка привыкла разбирать надписи своего дядюшки, а эту записку он составлял очень даже разборчиво. Негромкий голосок Оливии удивительно успокаивал, и постепенно все собравшиеся в комнате погрузились в свои раздумья. Профессор Бетуэль сосредоточенно хмурился, пытаясь понять, не забыл ли он чего-нибудь важного, от чего может зависеть исход экспедиции (точнее, благополучного возвращения в Лондон). Чарли в своих воздушных замках давал гастроли и купался в овациях, переезжал из фамильного замка в небольшой, но уютный домик, в котором был сам себе хозяином. Майкл слушал голос Оливии, даже не пытаясь вникнуть в содержание слов. Перед его мысленным взором шумели волны, цвели крупные цветы и нежно улыбалась чему-то пепельноволосая фея. Мысли Джанет были далеки от радужных грёз её сына. С каждым новом пунктом списка женщина всё больше мрачнела, а потом порывисто вскочила и отпрянула к окну, судорожно обхватив себя за плечи.
- Мам, ты чего? - Майкл бережно обнял мать, с удивлением отметив, что она вся дрожит. - Ты, чего, мама?
- Мама? - встревожено пискнула Элли, бросаясь к матери и прижимая её холодные словно лёд руки к своей груди. - Мамочка, что с тобой?
- Миссис Льюис, может быть капель? - Бетуэль Ричардс поспешно вскочил и огляделся. - Где-то у меня были...
- Я найду, - Оливия отбросила список и метнулась к выходу из комнаты.
- Нет-нет, всё в порядке, - Джанет растянула непослушные губы в улыбке, - со мной всё хорошо, правда.
Майкл скептически изогнул бровь, но спорить не стал, только бережно довёл маму до кресла, а потом нежно накинул на её плечи кашемировую шаль. Как это всегда бывало, в минуты сильного душевного волнения Джанет Льюис страшно мёрзла. Элли осталась сидеть на низенькой скамеечке у ног мамы, преданно заглядывая ей в глаза. Сейчас девушка готова была отказаться не только от Летнего бала, но даже от знакомства на этом балу с леди и лордом Белброук, родителями своего поклонника, Роберта.
- Всё хорошо, правда, - твёрдым голосом повторила Джанет. - Нет никаких поводов для беспокойства!
В проницательные зелёные глаза своего сына она, тем не менее, старалась не смотреть.
- Ну, раз всё хорошо, предлагаю вернуться к списку вещей, - бодро произнёс Джон Льюис и решительно взял в руки список.
Майкл удивлённо приподнял брови, но опять ничего не сказал. Определённо, его родители чего-то скрывают. Вопрос только, скрывают они что-то от семьи Ричардсов и Чарли или вообще от всех?
Вечер промелькнул незаметно, гости стали покидать гостеприимный дом только после того, как часы в библиотеке закряхтели, а потом пробили одиннадцать раз.
- Уже так поздно, - удивился Чарли, а потом с досадой хлопнул себя по лбу. - Чёрт, мне ещё перевод делать отрывка из письма Кортеса! Проклятие, я же с ним до утра провожусь!
- Посмотри в 'Письмах великих экспедиций' во втором томе, там полностью всё письмо приводится, - посоветовал Майкл.
Чарли обрадовано кивнул, а потом смущённо спросил:
- Майк, а можно я у тебя эту книгу возьму? Библиотека закрыта, а у нас...
Маккенди обречённо махнул рукой, фамильная библиотека не имела в себе ничего, не связанного с финансами.
- Конечно, бери, - Майкл немного подумал, а потом предложил. - А хочешь, оставайся на ночь у нас. Твои родители, я думаю, возражать не будут.
- Мои родители вообще не заметят, что я не ночевал дома, - обиженно буркнул Чарли. - Отец умотал в Глазго, а мать... А у матери в фаворе какой-то актёришка, ей не до меня.
- Не стоит так отзываться о родителях, - с ноткой нравоучения заметила Элли, а потом с лёгким вздохом добавила. - Хотя они и заслуживают.
- Пошли, мадемуазель гувернантка, - Майкл с лёгкой смешинкой дёрнул сестру за ленту в волосах, чем заслужил её укоризненный взгляд.
Мадемуазель гувернанткой Майкл называл сестру после того, как она с восторгом прочитала роман какой-то подающей большие надежды писательницы. В книге повествовалось о нелёгкой судьбе сироты, которая в поисках пропитания устроилась гувернанткой в мрачный дом, хранивший страшную тайну. Разумеется, в конце книги девушка благополучно вышла замуж за хозяина замка, преодолев на пути к своему счастью множество преград, в том числе и домогательства со стороны своего беспощадного кузена. Читала книгу Элли вслух, каждый вечер после ужина, а потому Майкл, обожавший вечерние посиделки в кругу семьи, волей-неволей вынужден был приобщаться к перипетиям жизненного пути несчастной сиротки. В первое прочтение книга ему понравилась, но за год Элли перечитывала книгу целых ТРИ раза. Выслушивая третий раз повествование о судьбе несчастной влюблённой в своего хозяина гувернантки, Майкл пришёл к выводу, что романы ему не нравятся.
- Подождите! - остановил гостей на пороге пронзительный вопль профессора Ричардса. - Мы же так и не решили, когда отправляемся!
- Как только наши студенты сдадут свои последние экзамены, - спокойно ответил капитан Льюис.
Чарли сдавленно застонал, увильнуть от учёбы у него никак не получалось.
Всё заканчивается, пришёл конец и долгой выматывающей сессии. Майкл, Оливия и Чарли успешно подтвердили, что учебный год прошёл для них насыщенно и с пользой, и теперь как о манне небесной мечтали о поездке в Индию. Хотелось яркого, опаляющего солнца, ленивых волн и таинственных легенд. Чарли хотелось ещё и сокровища, но Маккенди прекрасно понимал, что в лучшем случае они отыщут полное собрание сочинений какого-нибудь индийского мудреца, а в худшем не найдут даже намёка на красивую легенду. И вот, вещи собраны и упакованы (запиханы) в чемоданы, миссис Льюис и Элли с искренней горечью проводили всю компанию на борт 'Марины', а паруса наполнил попутный ветер. Приключения начинаются!
***
Как оказалось, приключения для Чарли начались сразу после того, как порт скрылся из глаз. Сначала Маккенди показалось, что завтрак, который в него впихнула заботливая миссис Льюис, определённо был лишним, а спустя полчаса Чарли окончательно и бесповоротно уверился в том, что море он не любит. Совсем. Ни капельки. Чарли отчаянно мутило. Желудок то поднимался к самому горлу, то размеренно опускался вниз, стремясь куда-то к пяткам, перед глазами плыли какие-то разноцветные круги.
- Паршиво, я полагаю, - а теперь голос принадлежал Майклу. - Пойду, попрошу у кока бульон от морской болезни.
'Как странно, - размышлял Чарли, проваливаясь в цветную пустоту, - голоса есть, а друзей нет. Раве могут голоса ходить отдельно от людей?'
Оливия всплеснула руками, чуть не опрокинув на постель миску с прохладной водой, которой она обтирала лоб Чарли. Это же надо, какая досада! Чарли сразил приступ морской болезни. Бедняга, а он так хотел посмотреть на море!
- Как наш пассажир? - в каюту заглянул капитан Льюис. - О, вижу. Не переживайте, мисс Ричардс, Майкл уже несёт бульон.
- Может, ему микстуру какую-нибудь? - прошептала Оливия, с материнской нежностью поправляя потные завитки на лбу Чарли.
- Увы, от этой напасти микстур пока нет.
В каюту, с трудом протиснувшись мимо отца, вошёл Майкл, двумя руками держа горячую миску с бульоном.
- Вот, - пропыхтел Майкл, осторожно сгружая тяжёлую ношу (горячая, зараза, все ладони сожгла!) на крохотный столик. - Должно помочь.
Оливия взяла ложку и аккуратно, буквально по капле стала вливать Чарли в рот целебный бульон. Первый глоток Маккенди дался с трудом, но потом дело пошло лучше. Когда миска опустела, Чарли уже не только открыл глаза, но даже смог устыдиться собственной слабости.
- Если пациент хмурится, значит, он идёт на поправку! - весело провозгласил Майкл, с удовлетворением наблюдая за тем, как постепенно на щёки Чарли возвращается румянец.
- Как ты, Чарли? - Оливия с состраданием провела рукой по щеке друга, чем смутила его ещё больше.
- Нормально, - буркнул Чарли, отстраняясь от руки Ливи и стараясь казаться гордым и независимым.
- Может, прогуляемся по палубе? - Майкл улыбнулся другу. - Море посмотришь.
Чарли проворно поднялся с узкой койки (Силы Света, как на этой постели вообще можно спать?) и решительно двинулся в сторону двери. Он слышал как за его спиной негромко кашлянул капитан Льюис, но не стал обращать на это внимания. Мало ли, вдруг, простыл человек, раскашлялся.
Море было величественным и, как показалось Чарли, совершенно бескрайним. Волны лениво лизали борта корабля, словно кошка, знакомящаяся с новой игрушкой и решающая, стоит ли гонять её или пусть пока лежит смирно. Солнце тоже казалось гораздо больше, чем в Лондоне, где крыши отчаянно старались его заслонить.
- Красотища, - Чарли восторженно закрутил головой, стараясь разом охватить всё: и паруса, и волны, и солнце.
- Сколько лет смотрю, никогда не устану любоваться, - согласно откликнулся капитан Льюис.
Чарли повернулся к мужчине и окинул его внимательным взглядом. Повезло Майклу! Его отец настоящий морской волк, человек, знающий жизнь не из биржевых сводок, а по-настоящему.
- Вы, наверное, весь мир объехали, - на палубу вышла Оливия и прислонилась к поручням.
- И даже не один раз, - усмехнулся капитан.
Рядом с друзьями сына Джон чувствовал себя молодым и готовым к любому приключению, совсем как раньше. Потом жизнь изрядно обломала моряка, но вышибить из него дух авантюр так и не смогла.
- Отец! - Майкл выйдя на палубу по привычке окинул горизонт внимательным взглядом и понял, что лёгкие облачка ему совсем не нравятся.
Джон кинул на сына быстрый взгляд и чуть прикрыл глаза.
'Всё правильно, малыш, - подумал капитан, - надвигается шторм. Только пугать наших пассажиров пока не стоит'.
Майкл понимающе улыбнулся и, переборов неожиданное смущение (с чего бы вдруг?), подошёл к Оливии. Девушка мельком посмотрела на него, а потом перевела взгляд на море. Майкл хотел начать разговор, но неожиданно понял, что слова теряются и категорически отказываются складываться в предложения. Да что с ним? Прошлым летом такого точно не было! В августе они, как всегда, отправились всей семьёй на яхте до Квинстауна, а осенью начались занятия. Оливию Майкл увидел только в октябре, она ездила к своей подруге во Францию и задержалась там. Майкл в деталях помнил тот миг, когда повернулся и увидел стоящую в дверях Ливи. Именно тогда он с удивлением отметил, что волосы у девушки не просто светлые, а пепельно-русые. А глаза удивительно серые, словно родники с целебной водой. Оливия бросилась к своим друзьям, обняла их, принялась со смехом рассказывать о своей поездке, а Майкл не слышал ни слова. Он с удивлением заметил, что нежная рука Ливи, лежащая на его плече, заставляет сердце быстрее колотиться. Может, он просто соскучился по своей подруге, ведь они не виделись целых четыре месяца? Но нет, они расставались и раньше, причём на гораздо более длительное время. Что же случилось?
- Майкл? - в голосе Оливии прозвучала тревога, что и вывело Майкла из глубокой задумчивости. - Что случилось? Ты словно спишь с открытыми глазами. Что-то произошло?
Майкл медленно покачал головой, а потом глубоко вдохнул морской воздух, подставляя лицо порывам ветра.
- Всё нормально, - сказал Майкл, не рискнув, однако, посмотреть в глаза девушки. - Всё хорошо.
Оливия пожала плечами и отвернулась. С Майклом последнее время явно что-то творилось, но на расспросы он не отвечал. Может, он влюбился? Ливи быстро посмотрела на друга из-под пушистых ресниц. Нет, глупости, Майкл слишком серьёзен и увлечён учёбой, чтобы обратить внимание на девушек. Только вот в последнее время он очень часто витает в облаках, даже на лекциях. Может, не высыпается? Тоже не похоже. Интересно, что же с ним всё-таки происходит? Найти ответ на этот вопрос Оливия не успела. Небо, ещё недавно абсолютно безоблачное, стремительно потемнело, море из безмятежной кошки превратилось в грозного хищника.
- Ливи, вам с Чарли лучше спуститься в каюты, - закричал Майкл, силясь перекричать рёв ветра.
- А ты? - в ответ крикнула девушка.
Майкл только махнул рукой, что означало: не беспокойтесь за меня, я справлюсь.
- Ты же любишь приключения, - не удержалась от шпильки девушка.
- Только когда стою на твёрдой земле. Морю я не доверяю.
- Совершенно напрасно, юноша, - капитан Льюис не смог сдержать улыбку. - Как говорится, море не женщина, в трудную минуту не бросит!
Чарли хехекнул, насмешливо глядя на смутившуюся девушку, но отвечать что-либо Оливия не стала. Потом, когда шторм закончится, она ещё поговорит с мистером Льюисом по поводу доверия к женщинам. Сейчас лучше капитана не отвлекать.
Погода стремительно портилась. В кают-компании, куда спустились Чарли и Оливия, уже царил лёгкий полумрак.
- Ливи, солнышко, - профессор Бетуэль, который покидал кают-компанию только для приёма пищи (по настоянию племянницы) и сна, с неудовольствием отложил в сторону записи и потёр уставшие глаза. - Уже вечер? Стало так темно...
- Шторм, - коротко ответила Оливия, чувствуя как её руки начинают холодеть от волнения.
Однажды девушка уже попадала в сильный шторм. Это было года три назад, когда они с дядюшкой возвращались из Китая. До сих пор в кошмарах девушке снились огромные волны, готовые поглотить утлое судёнышко и всех, кто осмелился взойти на его борт и бросить вызов стихии.
- Ну-ну, детка, - Бетуэль обнял племянницу за плечи, и ласково поцеловал в макушку, - не стоит так переживать. Капитан Льюис самый удачливый мореплаватель со времён Синдбада-морехода.
- А я думал, Вы скажете, со времён Ноя, - хмыкнул Чарли.
Что особенно радовало Маккенди, приступов морской болезни, по крайней мере пока, не было. Оливия негромко хихикнула, оценив шутку друга.
- А давайте песни морские петь, - предложил воодушевлённый улыбкой девушки Чарли. - Кто больше.
Профессор Ричардс задорно улыбнулся. Молодой Маккенди не знал, что в юности Бетуэль знал даже парочку пиратов...
Часа через четыре, когда голоса сели окончательно и бесповоротно, а знатоком морских песен и баек был признан Бетуэль Ричардс, Оливия рискнула выйти на палубу. Чарли с дядюшкой в этот момент как раз занялись научной основой легенды о 'Летучем Голландце', и девушка поняла, что лучше ещё раз столкнуться со штормом лицом к лицу, чем выслушивать все эти ужасы. На палубе Оливию встретила умиротворяющая тишина, шторм закончился также неожиданно, как и начался. Ливи с наслаждением вздохнула свежего воздуха, пропитанного морской солью, повернулась и замерла от неожиданности. Спиной к ней стоял мужчина, словно сошедший со страниц морского романа. Его тёмные волосы облепили шею, белая рубашка, промокшая насквозь, как нельзя лучше обрисовывала крепкие мышцы спины. Оливия ошарашено смотрела на незнакомца, немного удивляясь тому, что у него за поясом нет пистолета или кривого ножа. Кто он? Кто-то из команды? Нет, Оливия была уверена, что никогда раньше не видела этого мужчины. Но не мог же он появиться вместе со штормом, такого просто не может быть! Словно почувствовав пристальный взгляд девушки, мужчина повернулся, и Оливия не смогла сдержать изумлённого вскрика.
- Ты чего, Ливи? - Майкл встревожено шагнул к девушке, готовый, если будет необходимость (ах, только бы она была!) подхватить её на руки.
Оливия широко распахнутыми глазами смотрела на друга своего детства, знакомого до последней царапины на коленке, и никак не могла поверить, что это именно он. Разве у Майкла такие широкие плечи? Он ведь ещё мальчишка, страстно влюблённый в историю! А мужчину, стоящего перед ней, мальчишкой назвать было никак нельзя. Высокий рост, широкие плечи, руки, способные удержать рвущийся на волю парус... Нет, Майкл совсем другой!
- Ливи, - Майкл взял девушку за плечи и легонько встряхнул. - Ну вот, теперь ты начала грезить наяву!
- Это и правда ты? - Оливия не отводила от лица Майкла изумлённых глаз.
Майкл решительно мотнул головой. Мокрая прядь упала парню прямо на глаза и он, сдавленно зашипев, отбросил её назад. Прядка была точно Майкла, сколько Оливия помнила, он всегда воевал с ней, неустанно откидывая назад, чтобы спустя несколько мгновений она опять упала вперёд.
- А ты такой, - Оливия окинула друга изумлённый взглядом, - такой высокий!
Майкл пожал плечами. Тот факт, что он вырос, Майкл заметил, когда пришлось пригнуться, входя на чердак. Вернее, когда он НЕ успел пригнуться и довольно ощутимо врезался лбом в притолоку.
Оливия ещё раз внимательно посмотрела на парня, а потом сделала ещё одно грандиозное 'открытие':
- И у тебя глаза зелёные! Как море!
Майкл растерянно хлопнул глазами, что привело к ещё одному наблюдению:
- И ресницы большие, совсем как у моей куклы, мисс Люси.
- Ты до сих пор играешь в куклы? - не удержался от колкости Майкл.
Такое неожиданное внимание со стороны Оливии его и смущало, и радовало.
'Можно подумать, она меня первый раз увидела', - парень поёжился, сам не понимая, от смущения или от прохладного ветерка.
Оливия тоже смутилась и грациозно отпрянула в сторону.
Больше ничего не прибавив, Оливия поспешно направилась (страшно хотелось бежать, но почему?) в сторону своей каюты. Майкл остался стоять на палубе, взволнованно и непонимающе глядя вслед девушке.
- Хватит мечтать, простудишься, - капитан Льюис решительно хлопнул сына по спине.
- Я не понимаю, что со мной, - Майкл вскинул на отца блестящие зелёные глаза. - Это же Ливи, я знаю её с детства!
- Вы выросли, - отец понимающе усмехнулся и ласково потрепал сына по плечу. - Вчерашняя соседская девчонка превратилась в девушку. И смею заметить, прехорошенькую!
- Но не могу же я влюбиться в Оливию, - Майкл нахмурился. - Мы же дружим с детства. И она всегда относилась ко мне как к брату!
- Так уж прям и всегда? - поддел сына капитан.
Майкл смутился, вспомнив, какими глазами смотрела на него Оливия, не далее как несколько минут назад.
- Идём спать, - отец обнял сына за плечи, мягко, но неуклонно увлекая его в сторону кают. - Утро вечера мудренее.
***
Утро, вопреки надеждам Майкла и Оливии, ничего не изменило и не прояснило. Увидев Майкла, стоящего рядом с капитаном на мостике, девушка залилась жгучим румянцем и обратилась к своему дяде с каким-то настолько нелепым вопросом, что Бетуэль удивленно поднял брови и пристально посмотрел в полыхающее огнём лицо племянницы:
- Что с тобой, милая? Ты не заболела?
- Нет, всё в порядке, - Оливия выдавила смешок и торопливо добавила. - Мне кажется, уже звонили к завтраку.
Профессор Ричардс озадаченно пожал плечами. С Ливи определённо что-то происходило, но что? Может, девушка, сама того не ведая, подхватила лихорадку тропических островов? Но откуда взяться лихорадке, да ещё и тропических островов, на корабле, который вышел из Англии?! Бетуэль растерянно потёр лоб. А вдруг Оливия просто испугалась вчерашнего шторма? Кажется, она говорила, что вчера был шторм... Точно, наверное, Ливи просто напугалась, вот и ведёт себя несколько... неестественно. Успокоив себя подобными выводами, профессор взял племянницу под руку и успокаивающе спросил:
- А почему Майкл не идёт с нами? Ливи, детка, может быть, ты его позовёшь?
У Оливии на щеках опять вспыхнули алые розы, Позвать Майкла?! Этого рослого мужественного парня, словно сошедшего со страниц морского романа?! А ведь она знает Майкла с самого детства... Да он вырос, повзрослел, но всё равно остался её Майклом. Тем самым, с которым они вместе ползали по деревьям, тем самым, который учил её плавать. Так почему же она не смеет не только подойти, но даже взглянуть на него? Это же всего-навсего Майкл!
Оливия тряхнула волосами и решительно направилась к Майклу. С каждым шагом идти становилось всё труднее. Сердце колотилось уже не в груди, а где-то в районе горла, перед глазами расплывался туман, а колени подгибались.
- Доброе утро, мисс Оливия, - сквозь грохот собственного сердца услышала девушка голос капитана. - Прекрасная погода сегодня утром, верно?
- Да, погода дивная, - кивнула Оливия, с удивлением заметив, что в разговоре с капитаном она чувствует себя совсем как раньше, спокойно и непринуждённо. - Мой дядя хотел...
В это время подошёл Майкл, и Оливия с ужасом поняла, что вся её речь, которую она так старательно заготовила, куда-то испарилась.
- Так что же хотел Ваш уважаемый дядюшка? - капитан с вежливым интересом чуть склонил голову к плечу.
Оливия приоткрыла рот, потом закрыла его и замерла, чувствуя себя хронической, просто окончательной дурой!
- Полагаю, профессор Ричардс хотел, чтобы мы все собрались на обсуждение сухопутной части нашего путешествия, - голос Майкла прозвучал настолько сухо, что отец посмотрел на него с нескрываемой укоризной, а Оливии захотелось заплакать.
Ну почему он так с ней?! Она же не виновата, что вчера наговорила кучу глупостей! Перенервничала, и за него в том числе, вот и не удержалась. Но какие бы внутренние демоны не терзали девушку, она нашла в себе сил вежливо кивнуть:
- Вы совершенно правы, Майкл. Мой дядя просил всех собраться для обсуждения сухопутной части нашего путешествия.
Оливия стремительно развернулась и пошла прочь, ничего не видя перед собой от злых слёз. И как ни была расстроена девушка, она всё равно услышала изумлённый голос капитана:
- С каких это пор вы с Оливией обращаетесь друг к другу на Вы?
Майкл сумрачно пожал плечами и отвернулся, но отделаться от отца оказалось не так-то просто.
- Мне кто-нибудь объяснит, что у вас вообще происходит? - капитан, хоть и был обескуражен и даже немного зол, голос повышать не стал.
Последнее дело, когда о твоих семейных делах узнают все, кому не лень.
- Ли... Оливия вчера после шторма смотрела на меня так, словно первый раз увидела, - неохотно буркнул Майкл, по-прежнему не поворачиваясь к отцу. - А сегодня вообще шугается, словно от разбойника какого-то.
'Ай да ай! - мысленно хлопнул себя по колену Джон. - А дети-то у нас, похоже, выросли! И более того, разглядели друг друга! Теперь, самое главное, не дать им наделать глупостей'.
- И ничего смешного! - взвился Майкл, заметив на губах отца лёгкую улыбку. - Я понятия не имею, что мне теперь делать, а ты смеёшься!
- А если признаться? - капитан хитро посмотрел на сына.
Майкл изумлённо распахнул свои зелёные глаза, а потом выдохнул:
- В чём признаться?
- В своих чувствах, разумеется. Оливия тебе нравится, вот и скажи ей об этом.
Майкл растерянно и недоверчиво посмотрел на отца. Как у него всё просто, скажи о своих чувствах! Но это же Ливи, подруга детства. Вернее, она нравилась Майклу с самого детства, только сам Майкл об этом никогда и никому не говорил. Зачем мечтать о большем, если сама девушка видит в тебе только друга? Скажешь ей о своих чувствах, а вдруг вместе радости увидишь в серых глазах досаду или, оборони Господь, разочарование? Вчера он не сказал, даже не намекнул о своих чувствах, а она утром его уже избегает.
- А вдруг она меня вообще видеть не захочет? - Майкл не заметил, как последнюю фразу произнёс вслух.
- Зато ты перестанешь терзаться неизвестностью, - Джон пожал плечами, а потом обнял сына за плечи и доверительно шепнул. - Только она обрадуется, я в этом уверен.
Майкл недоверчиво хмыкнул, а про себя решил, что как только главное сокровище Бенореля будет найдено, он обязательно скажет Оливии о своих чувствах к ней. А там будь что будет.
***
В кают-компании, где собрались все участники экспедиции, атмосфера царила довольно напряжённая. Майкл занял привычное место у иллюминатора, но вместо того, чтобы активно участвовать в разговоре молчал. Оливия пыталась вести себя как всегда, но делала это настолько фальшиво, что уже через пять минут услышала вполне резонный вопрос Чарли:
- Ливи, ты чего, не выспалась?
Профессор Бетуэль прервал увлечённый рассказ о красотах Индии и удивлённо посмотрел на племянницу. Оливия почувствовала, что краснеет и поспешно шагнула к иллюминатору. Так поспешно, что споткнулась о ножку кресла и чуть не упала. Майкл успел подхватить девушку и инстинктивно прижал её к груди.
- Ты в порядке? - шепнул Майкл, не торопясь отпускать девушку из своих объятий и глядя на неё своими необыкновенными зелёными глазами.
Оливия забыла не только как говорить, но даже как дышать.
- Майк, Ливи, вы вообще-то с нами? - громкий голос Чарли развеял иллюзию уединения, заставив парня с девушкой смущённо отпрянуть друг от друга.
- С нами, не кричи, - успокаивающе улыбнулся Джон, а потом, чтобы отвлечь внимание, громко сказал. - Предлагаю начать наше путешествие с храма любви Прекраснейшей.
- Прекраснейшей? - удивился Чарли. - А какое она имеет отношение к сокровищу?
- Самое непосредственное, - профессор Ричардс покровительственно улыбнулся. - С давних пор главная жрица храма Прекраснейшей становится супругой князя, проходившего обучение в храме Бенореля.
- Так это не про богов, а про князя и жрицу в легенде говорится? - Чарли распахнул тетрадь с записями и ткнул пальцем в неровные строки.
- Разумеется, - Бетуэль расправил складки одежды. - Главная жреца храма и князь становятся земным воплощением божеств. То, что описано в легенде происходило не так и давно, всего... минуточку, около двадцати лет назад.
- Девятнадцать, - неожиданно даже для самого себя сказал капитан.
- Такая точность, - Майкл с интересом посмотрел на отца. - Откуда?
Джон мысленно уже многажды проклял свой излишне длинный язык, но отступать было поздно.
- В то время я был в Индии, - неохотно ответил капитан Льюис. - И мне очень не понравилось.
Джон понимал, что такой ответ только сильнее разожжёт любопытство в сыне, а потому поспешно покинул кают-компанию, сославшись на то, что нужно проверить курс.
- А ты не говорил, что твой отец был в Индии, - протянул Чарли, глядя на Майкла.
Тот в ответ только пожал плечами:
- Так я и не помню этого. Мне же всего два года было.
Чарли вздохнул. Из их компании только Майкл уже гордо назывался совершеннолетним, и мог делать всё, что ему заблагорассудится. Самому Чарли такая свобода действий пока только снилась, каждый шаг он был вынужден согласовывать со своим отцом.
- Значит, - профессор Бетуэль, который благополучно пропустил всё, что произошло после его мини-лекции, провёл жирной чертой линию от побережья к храму Прекраснейшей. - Мы идём к храму Прекраснейшей, богини Любви и Красоты.
- Как романтично, - насмешливо протянул Чарли. - Верно, ребята?