Мусникова Наталья Алексеевна : другие произведения.

Главное сокровище

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Отправляясь за сокровищами не готовьте сундуки. Вполне может оказаться, что вместо драгоценностей вы разгадаете старую загадку. Или встретите свою любовь...

  Мусникова Наталья
  Главное сокровище
  Бенорель стоял, бессильно опустив руки, и смотрел, как самые дорогие ему люди уходят. Широко и уверенно улыбаться необходимости уже не было: крутой поворот надёжно закрыл Бенореля от тех, кто ещё мог бы обернуться на прощание. Только правитель был твёрдо уверен: никто не станет ещё и ещё раз останавливаться, чтобы бросить прощальный взгляд назад. Бенорель не хотел омрачать миг прощания с любимой женой ревностью, но был твёрдо уверен, что жена забыла о нём сразу же, как только повернулась спиной. А зачем ей муж, не смогший защитить, когда рядом красавец европеец, получивший строгий наказ беречь женщину с ребёнком любой ценой? Зачем ей муж, когда она уходит с тем, к кому тянется сердце? Бенорель тоскливо вздохнул, но потом решительно вскинул голову, заслышав торопливые шаги. На каменную площадку выскочил запыхавшийся воин.
  - Чего тебе, Реми? - сумрачно спросил Бенорель.
  Реми правитель доверял, а потому и не счёл нужным притворяться невозмутимым и всемогущим. Верный слуга увидел уставшего и одинокого мужчину, уже давно как следует не спавшего и подточенного какой-то внутренней болью. Реми полагал, что Бенорель переживает из-за череды неудач, которая, по недосмотру Богов, всё никак не хочет заканчиваться. А может, начальник охраны прав, и среди сторонников Бенореля появился предатель?
  - Так что стряслось? - твёрдо повторил Бенорель, с трудом удержав на кончике языка обречённое 'опять'.
  - Правитель, - Реми низко поклонился (по этикету ему вообще полагалось пасть ниц и поцеловать землю у ног Бенореля), - англичане преодолели стену!
  - Как?! - вскинулся Бенорель.
  Сердце правителя тревожно сжалось: успеют ли жена с крошечным сынишкой убежать? Сможет ли начальник охраны, коему они доверены, спасти их?
  - Я не знаю, правитель, - Реми рухнул на колени, готовый понести заслуженное наказание за то, что омрачил чело Бенореля дурными вестями.
  Правитель только нетерпеливо взмахнул рукой, протирать колени в пыли не было времени.
  - Собирай всех, кто ещё может сражаться, во внутреннем дворике! - приказал Бенорель, широким шагом пересекая площадку. - Англичане не должны ворваться во дворец!
  'Иначе они быстро отыщут узкую тропку, по которой бежала жена правителя и его наследник, - мелькнуло в голове у Реми. - И тогда династии Бенореля придёт конец'.
  Слуга поспешно поклонился и поднёс к губам маленький серебряный предмет, больше всего похожий на свисток. Звук, который издал этот свисток, был протяжным, словно кто-то метался в агонии и доживал последние мгновения. Простонав так ещё два раза, Реми поспешно бросился догонять своего правителя. Начальник охраны, перед тем как покинул дворец, приказал Реми беречь Бенореля.
  Схватка с англичанами была короткой и яростной. Когда Бенорель и верный Реми вбежали во внутренний дворик, воины уже были готовы и только ждали приказа своего правителя. У Бенореля защемило сердце, так мало было у него воинов, такими изможденными и израненными они были. А ведь англичан в три раза больше, они сыты и здоровы! Бенорель открыл рот, чтобы сказать своим воинам что-нибудь воодушевляющее, но его заглушил рёв английских солдат, которые необъяснимо быстро оказались у входа во внутренний дворик.
  'Предатель, - мелькнуло в голове Бенореля, когда руки уже выхватили оружие и одним взмахом отсекли голову излишне проворного англичанина. - Меня предали. Но кто? Почему?'
  Бенорель сражался машинально, он знал, что у него нет шансов уцелеть. Вот упал с размозжённым черепом Ануврам, покачнулся, прижав руки к животу Реми. Англичане медленно, словно подлые гиены, окружали Бенореля. Они не спешили, понимая, что правителю всё равно некуда бежать. И ждать спасения тоже неоткуда. А раз так, может, стоит попытаться взять его живым? Потом порасспрашивать про золото, коего у него, по словам верного человека, предостаточно. Да и про красавицу-жену надо будет узнать. Она из храма любви богини Прекраснейшей, надо полагать, чертовски хороша в постели. А щенка бенорелевского об стенку головой да на свалку, там ему самое место. Бенорель по ухмыляющимся лицам понял, что убивать его не станут. Хотели бы, давно бы уже взяли в кольцо и уничтожили, так ведь нет, окружили, а близко не подходят.
  - Аарнна Мкаи мерсем, - рявкнул Бенорель и, вскинув меч, бросился на стоявшего ближе всего англичанина.
  Тот опешил от неожиданности, шарахнулся в сторону, и на краткий миг Бенорелю помстилась свобода. А вдруг получится вырваться и бежать? Но Уна, богиня удачи, отвернула свой лучезарный лик от правителя. В бок Бенорелю вонзили кинжал. Изящный, почти невесомый, словно игрушка, в опытных руках служащий смертельным оружием. Бенорель захрипел и замер, а потом медленно повернулся. Он ещё успел увидеть и узнать того, кто его убил. Да убийца и не скрывался, голову держал высоко и смотрел гордо.
  - Поче... - гаснущим голосом прошептал Бенорель и рухнул плашмя на залитый кровью пол.
  - Я теперь главный! - торжествующе провозгласил предатель, ставя ногу в расшитой шёлком туфле на спину павшему правителю. - Аарнна але мерсем! Назначаю правителем себя!
  Англичане замерли, некоторые смущённо потупились. Предатель обвёл их торжествующим взглядом и приказал:
  - Девку, супругу этого БЫВШЕГО правителя можете забрать себе. А его щенка притащите мне. Я лично хочу снять с него шкуру!
  Предатель не знал, что Бенорель успел защитить дорогих ему людей, поручив их тому, кому верил, хотя и ревновал. Неисповедимы пути Владычицы Дорог...
  Англия. Прошло девятнадцать лет
  ...Бенорель, узнав об измене обожаемой супруги, ворвался в спальню и, увидев свою жену в объятиях любовника, пронзил из обоих одним ударом меча, а потом закололся сам. Из раны обманутого супруга брызнула кровь, и обратила та кровь всё золото Бенореля в прах...
  - Вот, блин! - Чарльз Маккенди, студент факультета истории, раздражённо шлёпнул ладонью по странице книге.
  Его друг, Майкл Льюис, торопливо потянул книгу на себя, спасая её от немедленной и безжалостной расправы.
  - Ливи, ты представляешь, всё золото обратилось в прах! - Чарли обиженно надув губы, повернулся к сидящей рядом изящной пепельноволосой девушке, племяннице легендарного профессора Ричардса.
  - Ты не дочитал, - Майкл повернул книгу и негромко прочитал:
  - Только главное сокровище Бенореля, закрытое его мёртвым телом, не обратилось в прах, а подхваченное ветром унеслось из осквернённого изменой дворца...
  - Главное сокровище?! - встрепенулся Чарли, нетерпеливо выхватывая книгу из рук друга и впиваясь в пожелтевшие от времени страницы горящими от возбуждения глазами.
  - Вот она, золотая лихорадка в действии, - сценическим шёпотом провозгласил Майкл.
  Мисс Оливия Ричардс, или как её называли друзья, Ливи, сдавленно хихикнула. Сценка, описанная выше, происходила в стенах университетской библиотеки, и смеяться там было воистину смерти подобно, хотя и удержаться не получалось.
  - Смейтесь, смейтесь, - сварливо проворчал Чарли, не отрываясь от досконального изучения легенды. - А я как найду главное сокровище Бенореля, как стану самым богатым человеком Британии, нет, мира!
  - И куда ты с этим богатством? - Оливия с нескрываемым любопытством посмотрела на друга, приступы жадности для Чарли были нехарактерны.
  - Гастроли устрою по всей Европе и даже Америке! - Чарли на миг оторвался от страницы и мечтательно прикрыл глаза. - А ещё студию звукозаписи открою...
  На губах Чарли появилась лёгкая улыбка. Музыка была его страстью, которую, увы и ах, родители считали просто блажью. Отец Чарльза, сэр Эндрю Маккенди, признавал только власть и деньги, а увлечение сына не приносило ни того, ни другого. А мать Чарли, леди Эмилия, последние пять лет отчаянно пыталась вернуть в объятиях многочисленных любовников безнадёжно ускользающую молодость.
  - Гастроли мы тебе без всяких сокровищ организуем, - ворвался в воздушный замок Чарли негромкий голос Майкла. - Отец в конце этого курса обещал.
  От неожиданности Чарли подпрыгнул на месте, чем заслужил неодобрительный взгляд из-под очков библиотекаря миссис Роббинс, и заорал:
  - Что?! Что ты сказал?!!
  Повторить Майкл не успел. К их столу величественно и возмущённо, словно поцарапанный прогулочным катером лайнер, двинулась миссис Роббинс.
  - Мистер Чарльз Маккенди, - пророкотала женщина, остановившись в двух шагах от стола. - Вы нарушили правила работы в библиотеке, а потому я просто вынуждена попросить Вас удалиться.
  - Попросить Вас удавиться, - негромко, одними губами, прошептал Майкл.
  Оливия поняла реплику друга и не смогла удержать широкую улыбку.
  - Вы, мисс Ричардс, также можете покинуть нашу библиотеку, - заметив улыбку девушки, обиженно прогудела миссис Роббинс.
  - А Майкл? - возмутился Чарли, догадавшись, что его друга не постигла участь изгнанника из книжного рая. - Его-то Вы не прогоняете!
  - Мистер Льюис умеет себя вести, - отрезала библиотекарь и, повернувшись спиной к незадачливым изгнанникам, величественно поплыла обратно к своему столу.
  Чарли с тоской посмотрел на лежащую на столе книгу. Таинственное сокровище уплывало у него буквально из-под носа. Майкл перехватил взгляд друга, понимающе улыбнулся, а потом положил ладонь на стол и резко сжал её в кулак. На студенческом языке, выработанном многочисленными поколениями грызунов науки, это означало 'ждите на нашем месте'. Оливия согласно кивнула и, подхватив Чарли под руку, гордо покинула негостеприимные стены библиотеки. Девушке отчаянно хотелось хлопнуть дверью или показать миссис Роббинс язык, но для скоропостижной кончины существовали и менее мучительные способы.
  Дождавшись, когда за друзьями закроется тяжёлая дверь, Майкл ещё несколько минут бездумно пролистывал сборник легенд Индии. Книге было около двадцати лет, её составил тогда ещё молодой и мало кому известный студент Ричардс, ныне всеми уважаемый, хоть и чудаковатый профессор, и единственный родственник Оливии. Родители Ливи были подающими большие надежды археологами, про них часто говорили, что если Атлантида когда-либо и существовала, то только Роберт Ричардс со своей супругой способны её отыскать. Но вместо Атлантиды молодой учёный нашёл в жарких тропических странах какой-то новый, ранее неизвестный вид лихорадки. Болел Роберт долго, около года. Его жена, Марта, преданно ухаживала за супругом, а потому, разумеется, также заразилась. Их не стало практически одновременно: ночью умерла Марта, а на рассвете, когда первый луч солнца прорезал грозовые тучи, скончался и Роберт. Трёхлетняя малышка Оливия, которая всё это время жила со своим дядей Бетуэлем в Лондоне, осталась сиротой. К чести молодого Бетуэля Ричардса, он не бросил племянницу, а воспитал её как собственную дочь (коей в силу застенчивого и непоседливого характера у него никогда не было).
  Майкл ещё раз пробежал глазами по строкам легенды о главном сокровище, а потом бережно закрыл книгу и непринуждённо направился в святая святых: к рабочему столу миссис Роббинс.
  - Миссис Роббинс, могу я попросить у Вас разрешения взять эту книгу на дом для более подробного прочтения?
  Библиотекарь взглянула на студента поверх очков и поджала сочные губы. Миссис Роббинс всегда удивлял тот факт, что столь серьёзный молодой человек как Майкл Льюис возится с этим Маккенди. Но, очевидно, противоположности притягиваются не только в физике.
  - Разумеется, мистер Льюис, Вы можете взять эту книгу на дом, - миссис Роббинс величественно кивнула, а потом добавила. - Я уверена, что собранию легенд Ваше общество вреда не причинит.
  Майкл благодарно поклонился, в который раз признавая правоту замечания, что книги для миссис Роббинс не менее важны, чем люди. А то и более.
  Чарли сидел в уютном кресле в маленьком студенческом кафетерии и нетерпеливо барабанил пальцами по столу какой-то зажигательный ритм. Каждая клеточка тела вопила о действии, хотелось вскинуть на плечо лопату и отправиться на поиски неведомого.
  - Как ты думаешь, а что подразумевалось под главным сокровищем? - Оливия задумчиво наматывала на палец длинный локон.
  - Алмаз! - Чарли поднялся с кресла, нетерпеливо передвинул стоящую на столе вазочку, а потом вернул её обратно. - Огромный, как в 'Империи фараона', помнишь?
  Ливи кивнула. На нашумевший спектакль их пригласил Майкл, чья мама, Джанет Льюис, в ультимативной форме заявила сыну, что он просто ОБЯЗАН водить своих друзей не только по пыльным музеям и затхлым архивам. Выбранный в результате многочисленных обсуждений (и даже споров!) спектакль на первый взгляд удовлетворял всех. Майкл повёлся на историческую составляющую (как же, про Древний Египет!), Чарли клюнул на популярность (все самые известные люди Лондона уже смотрели!), а Оливии понравилась романтическая составляющая (неизвестный изгнанник, оказавшийся принцем).
  Но реальность, как это чаще всего и бывает, превзошла все самые смелые ожидания. Египет оказался настолько древним, что абсолютно не соответствовал (а часто и вообще противоречил) знаниям, полученным Майклом на лекциях, семинарах и дополнительных занятиях. В результате из трагедии, заявленной создателем шедевра, спектакль для Майкла превратился в комедию, и Льюису приходилось прикладывать титанические усилия, чтобы удержаться от хохота в самый неподходящий момент. Чарли также не получил желаемого. Если самые известные люди Лондона и смотрели, то исключительно МИМО этой эпохальной постановки. Никого известного (даже просто знакомого) на этом спектакле Чарли так и не встретил, хотя большую часть времени смотрел куда угодно, кроме сцены. Что же касается Оливии, то девушка уже через полчаса действа переметнулась на сторону зла и искренне надеялась, что неизвестный изгнанник (при каждом малейшем поводе и даже без оного разражавшийся многословной патетической речью) так и останется просто изгнанником.
  - Или нет, - ворвался в воспоминания Оливии возбуждённый голос Чарли. - Один алмаз, даже очень большой, на главное сокровище ну никак не тянет. Наверное, там целый сундук драгоценностей!
  - Ага, кусок золота с конскую голову, - насмешливо улыбнулся Майкл, подходя к друзьям.
  Чарли хотел обидеться на друга, но увидев в его руках вожделенную книгу, моментально позабыл обо всём:
  - Неужели эта гарпия позволила тебе вынести из её сокровищницы столь ценный экземпляр?!
  - Миссис Роббинс никакая не гарпия! - возмутилась Оливия. - Да, она бывает строга, но и справедлива!
  Чарли подхватил книгу, выставляя её щитом перед собой:
  - Всё, сдаюсь, пощади меня, о, справедливейшая Оливия!
  - Дурак, - беззлобно бросила девушка, изящно беря чашечку чая и делая маленький глоток.
  Майкл бережно вынул книгу из рук друга и раскрыл точно на легенде про главное сокровище:
  - Вот она, эта легенда.
  Чарли уткнулся в книжку, Оливия тоже заинтересованно приподнялась и стала читать из-за плеча друга, только взгляд Майкла всё время соскальзывал с книжных страниц на Ливи. С ним вообще последнее время происходило что-то странное. Во время захватывающей лекции, даже самого профессора Ричардса, Майкл вдруг замечал, какого необыкновенного оттенка волосы Оливии, или как изящно девушка склоняется над своей тетрадью. Голос лектора исчезал и растворялся, а Майкл погружался в какую-то странную полудрёму, в которой теряло значение всё, кроме Ливи. Такая рассеянность, да ещё и в самом конце года, совершенно не нравилась Льюису, он пытался вернуть себе привычную сдержанность и внимание, но одного взмаха длинных ресниц Ливи хватало, чтобы Майкл снова погружался в странную задумчивость.
  'Может, перезанимался? - Майкл досадливо мотнул головой, понимая, что уже несколько минут вместе пожелтевших страниц книги смотрит на нежные завитки волос на шее Оливии. - Год был тяжёлый, а у меня ещё три предмета факультативом, вот и устал. Неет, этим летом я точно отправлюсь в путешествие. Хоть на летний бал в Ирландию, хоть с отцом на яхте, да я даже на поиски этого сокровища отправиться готов! Что угодно, лишь бы к следующему году эта сонливость прошла!'
  - Майкл, - Оливия потеребила друга за рукав, а потом тревожно заглянула в глаза. - У тебя всё хорошо? Ты такой мрачный стал...
  - Задумался просто, - ответил Майкл, с удивлением отметив, как от лёгкого прикосновения девушки его сердце неожиданно встрепенулось.
  - Похоже, нам придётся корабль нанимать, - Чарли бережно закрыл потрёпанную книгу. - В легенде сказано немного, да и стиль изложения метафоричный, проще на месте разобраться, что там к чему.
  - Можем отца попросить, - Майкл сосредоточенно сдвинул брови. - Он и сам говорил, что с удовольствием отправился бы в экспедицию, засиделся на берегу.
  - Это твой-то отец? - фыркнул Чарли.
  Отец Майкла, Джон Льюис, был капитаном и окончательно обосновался на берегу лишь после того, как Майкл поступил в университет. До этого Джон Льюис со своей семьёй частенько переезжал, исколесив всю Шотландию, Карибские острова, побывав во Франции, Италии, Испании и даже Америке. Джон Льюис был одним из самых удачливых капитанов, отправиться с ним в экспедицию или на освоение новых торговых мест считалось хорошей приметой. Вопреки старинной морской примете капитан Льюис никогда не отправлялся в путь без своей жены и сына, Джанет и Майкл были его неизменными спутниками. В школу Майкл ходил редко, только если отец в это время оставался на берегу, занималась с ним мама и ещё специально нанятый учитель. В каждой стране, куда заходил корабль, отец неизменно находил учёного мужа, которому необходимо было отправиться в другую страну. Учёного брали на борт и обеспечивали максимальный комфорт при условии, что он будет заниматься с сыном капитана. Шустрый и смышлёный мальчуган быстро впитывал всё, что ему внушали учителя, включая и родной язык учителя. Одним из таких преподавателей для Майкла стал профессор Бетуэль Ричардс, который вместе со своей племянницей Оливией возвращался из Америки, где изучал культуру племени инков, в родной Лондон. Майкл и Оливия быстро подружились, мальчуган учил девочку карабкаться по канатам, пользоваться компасом и определять курс по звёздам, а Ливи щедро делилась с новым другом своими знаниями по части светских манер. Майкл охотно сопровождал 'свою леди', с готовностью распахивал перед ней двери и даже научился вести церемонную светскую беседу, хоть никакой радости от этого и не испытывал. Расставание с Оливией по прибытию корабля в Лондон стало для Майкла настоящей трагедией. Мальчик замкнулся, загрустил и даже похудел. Родители посовещались и в скором времени купили в Лондоне небольшой домик, хозяева которого отправлялись за солнцем на юг Франции. Домик после морского простора показался мальчугану удивительно тесным и невзрачным, но он моментально стал роскошным дворцом, стоило только Майклу увидеть соседей: профессора Ричардса и, самое главное, Оливию! Дети бросились друг к другу словно два близнеца, разлучённых в детстве. С тех пор Майкл стал регулярно ходить в школу, отправляясь с отцом в море только на летних каникулах. Джанет, естественно, оставалась на берегу вместе с сыном, и море перестало казаться Джону единственным родным местом на свете. Теперь его всё чаще тянуло домой, в Лондон. Когда Майкл стал студентом, Джон вышел в отставку, но свой верный корабль не продал. Он по-прежнему выходил в море, только теперь исключительно со своими родными и их друзьями. И маршрут на картах теперь прокладывался по зову сердца. Туда, куда зовёт ветер.
  - Думаю, стоит попросить мистера Льюиса, - Оливия задумчиво посмотрела на друзей. - А ещё, раз уж мы отправляемся по следам легенды, надо обязательно взять с собой дядю. Он-то наверняка знает, в какой части Индии родилась эта история!
  - И что послужило её основой, - согласно кивнул Майкл.
  Сердце Майкла радостно запело. В море, навстречу приключениям, да ещё и с Оливией и профессором Ричардсом! Совсем как тогда, в детстве, когда они познакомились!
  - Совсем как тогда, - словно прочитав его мысли, прошептала Ливи. - Помнишь?
  Майкл согласно кивнул. Он не просто помнил, он часто видел во сне то возвращение в Лондон. Чарли закатил глаза и протяжно вздохнул. Воспоминания друзей, которые он не мог разделить с ними, его всегда задевали. Майкл и Ливи переглянулись и потянули Чарли из кафе. Маккенди, снова оказавшись в центре внимания, моментально успокоился и повеселел, даже негромко начал напевать свою новую песенку.
  Вечером в светлой гостиной профессора Ричардса состоялся семейный совет вкупе с семейным же чаепитием. Оливия легко и непринуждённо скользила между гостями, наполняя чашки и предлагая угощения. Темы для разговоров подыскивать не было необходимости, все собравшиеся с увлечением обсуждали возможность путешествия в Индию на поиски Главного Сокровища.
  - 'Марина', без всякого сомнения, полностью в Вашем распоряжении, - Джон Льюис тепло улыбнулся собравшимся и сделал осторожный глоток горячего чая. - И если никто из Вас возражать не будет, я охотно составлю Вам компанию даже в сухопутной части экспедиции.
  - Мы с Элли не поедем на Летний бал, а присоединимся к Вам, - кивнула Джанет, с лёгкой тревогой глядя на мужа.
  Красавица Элли, сестра Майкла, от возмущения брякнула чашечкой и поспешно поставила её на столик:
  - Но мама! Мне совершенно необходимо быть на балу, а Индия... Приличной девушке там делать нечего!
  - Милая, - мягко принялась увещевать дочь миссис Льюис, - но мы же не можем оставить наших мужчин одних...
  - Почему?! - Элли негодующе сверкнула глазами. - Майкл уже взрослый, с ним ничего не случится! А отец опытный капитан, с ним тем более ничего не случится.
  - Не стоит лишать нашу девочку долгожданного праздника, - Джон нежно поцеловал руку жены. - Вы поедете на Летний бал, а мы с Майклом и нашими спутниками отправимся в экспедицию. В конце августа соберёмся все вместе и обменяемся впечатлениями.
  Было видно, что Джанет отчаянно хочется возразить мужу, но не решается. В комнате повисла тишина, с каждой минутой становившаяся всё напряжённее.
  - Ладно, состав группы утверждён, - Майкл отставил пустую чашку и занял излюбленный пост на широком подоконнике. - Теперь давайте обсудим багаж. Что нам точно нужно взять с собой?
  - Книгу! - не задумываясь выпалил Чарли.
  - Зачем брать книгу, если дядя едет с нами?- пожала плечами Оливия. - Дядя десяти энциклопедий стоит.
  Профессор Ричардс смутился и, пытаясь овладеть собой, произнёс:
  - Когда Ливи сказала о путешествии, я набросал список того, что нам нужно.
  Профессор протянул листок, весь испещрённый неразборчивыми надписями. Чарли нахмурился, пытаясь расшифровать таинственные записи, но у него ничего не получилось.
  - Давайте я прочту, - улыбнулась Ливи.
  Девушка привыкла разбирать надписи своего дядюшки, а эту записку он составлял очень даже разборчиво. Негромкий голосок Оливии удивительно успокаивал, и постепенно все собравшиеся в комнате погрузились в свои раздумья. Профессор Бетуэль сосредоточенно хмурился, пытаясь понять, не забыл ли он чего-нибудь важного, от чего может зависеть исход экспедиции (точнее, благополучного возвращения в Лондон). Чарли в своих воздушных замках давал гастроли и купался в овациях, переезжал из фамильного замка в небольшой, но уютный домик, в котором был сам себе хозяином. Майкл слушал голос Оливии, даже не пытаясь вникнуть в содержание слов. Перед его мысленным взором шумели волны, цвели крупные цветы и нежно улыбалась чему-то пепельноволосая фея. Мысли Джанет были далеки от радужных грёз её сына. С каждым новом пунктом списка женщина всё больше мрачнела, а потом порывисто вскочила и отпрянула к окну, судорожно обхватив себя за плечи.
  - Мам, ты чего? - Майкл бережно обнял мать, с удивлением отметив, что она вся дрожит. - Ты, чего, мама?
  - Мама? - встревожено пискнула Элли, бросаясь к матери и прижимая её холодные словно лёд руки к своей груди. - Мамочка, что с тобой?
  - Миссис Льюис, может быть капель? - Бетуэль Ричардс поспешно вскочил и огляделся. - Где-то у меня были...
  - Я найду, - Оливия отбросила список и метнулась к выходу из комнаты.
  - Нет-нет, всё в порядке, - Джанет растянула непослушные губы в улыбке, - со мной всё хорошо, правда.
  Майкл скептически изогнул бровь, но спорить не стал, только бережно довёл маму до кресла, а потом нежно накинул на её плечи кашемировую шаль. Как это всегда бывало, в минуты сильного душевного волнения Джанет Льюис страшно мёрзла. Элли осталась сидеть на низенькой скамеечке у ног мамы, преданно заглядывая ей в глаза. Сейчас девушка готова была отказаться не только от Летнего бала, но даже от знакомства на этом балу с леди и лордом Белброук, родителями своего поклонника, Роберта.
  - Всё хорошо, правда, - твёрдым голосом повторила Джанет. - Нет никаких поводов для беспокойства!
  В проницательные зелёные глаза своего сына она, тем не менее, старалась не смотреть.
  - Ну, раз всё хорошо, предлагаю вернуться к списку вещей, - бодро произнёс Джон Льюис и решительно взял в руки список.
  Майкл удивлённо приподнял брови, но опять ничего не сказал. Определённо, его родители чего-то скрывают. Вопрос только, скрывают они что-то от семьи Ричардсов и Чарли или вообще от всех?
  Вечер промелькнул незаметно, гости стали покидать гостеприимный дом только после того, как часы в библиотеке закряхтели, а потом пробили одиннадцать раз.
  - Уже так поздно, - удивился Чарли, а потом с досадой хлопнул себя по лбу. - Чёрт, мне ещё перевод делать отрывка из письма Кортеса! Проклятие, я же с ним до утра провожусь!
  - Посмотри в 'Письмах великих экспедиций' во втором томе, там полностью всё письмо приводится, - посоветовал Майкл.
  Чарли обрадовано кивнул, а потом смущённо спросил:
  - Майк, а можно я у тебя эту книгу возьму? Библиотека закрыта, а у нас...
  Маккенди обречённо махнул рукой, фамильная библиотека не имела в себе ничего, не связанного с финансами.
  - Конечно, бери, - Майкл немного подумал, а потом предложил. - А хочешь, оставайся на ночь у нас. Твои родители, я думаю, возражать не будут.
  - Мои родители вообще не заметят, что я не ночевал дома, - обиженно буркнул Чарли. - Отец умотал в Глазго, а мать... А у матери в фаворе какой-то актёришка, ей не до меня.
  - Не стоит так отзываться о родителях, - с ноткой нравоучения заметила Элли, а потом с лёгким вздохом добавила. - Хотя они и заслуживают.
  - Пошли, мадемуазель гувернантка, - Майкл с лёгкой смешинкой дёрнул сестру за ленту в волосах, чем заслужил её укоризненный взгляд.
  Мадемуазель гувернанткой Майкл называл сестру после того, как она с восторгом прочитала роман какой-то подающей большие надежды писательницы. В книге повествовалось о нелёгкой судьбе сироты, которая в поисках пропитания устроилась гувернанткой в мрачный дом, хранивший страшную тайну. Разумеется, в конце книги девушка благополучно вышла замуж за хозяина замка, преодолев на пути к своему счастью множество преград, в том числе и домогательства со стороны своего беспощадного кузена. Читала книгу Элли вслух, каждый вечер после ужина, а потому Майкл, обожавший вечерние посиделки в кругу семьи, волей-неволей вынужден был приобщаться к перипетиям жизненного пути несчастной сиротки. В первое прочтение книга ему понравилась, но за год Элли перечитывала книгу целых ТРИ раза. Выслушивая третий раз повествование о судьбе несчастной влюблённой в своего хозяина гувернантки, Майкл пришёл к выводу, что романы ему не нравятся.
  - Подождите! - остановил гостей на пороге пронзительный вопль профессора Ричардса. - Мы же так и не решили, когда отправляемся!
  - Как только наши студенты сдадут свои последние экзамены, - спокойно ответил капитан Льюис.
  Чарли сдавленно застонал, увильнуть от учёбы у него никак не получалось.
  Всё заканчивается, пришёл конец и долгой выматывающей сессии. Майкл, Оливия и Чарли успешно подтвердили, что учебный год прошёл для них насыщенно и с пользой, и теперь как о манне небесной мечтали о поездке в Индию. Хотелось яркого, опаляющего солнца, ленивых волн и таинственных легенд. Чарли хотелось ещё и сокровища, но Маккенди прекрасно понимал, что в лучшем случае они отыщут полное собрание сочинений какого-нибудь индийского мудреца, а в худшем не найдут даже намёка на красивую легенду. И вот, вещи собраны и упакованы (запиханы) в чемоданы, миссис Льюис и Элли с искренней горечью проводили всю компанию на борт 'Марины', а паруса наполнил попутный ветер. Приключения начинаются!
  ***
  Как оказалось, приключения для Чарли начались сразу после того, как порт скрылся из глаз. Сначала Маккенди показалось, что завтрак, который в него впихнула заботливая миссис Льюис, определённо был лишним, а спустя полчаса Чарли окончательно и бесповоротно уверился в том, что море он не любит. Совсем. Ни капельки. Чарли отчаянно мутило. Желудок то поднимался к самому горлу, то размеренно опускался вниз, стремясь куда-то к пяткам, перед глазами плыли какие-то разноцветные круги.
  - Чарли, - прорвался сквозь плотную пелену тошноты встревоженный голос Оливии. - Чарли, ты как?
  - Паршиво, я полагаю, - а теперь голос принадлежал Майклу. - Пойду, попрошу у кока бульон от морской болезни.
  'Как странно, - размышлял Чарли, проваливаясь в цветную пустоту, - голоса есть, а друзей нет. Раве могут голоса ходить отдельно от людей?'
  Оливия всплеснула руками, чуть не опрокинув на постель миску с прохладной водой, которой она обтирала лоб Чарли. Это же надо, какая досада! Чарли сразил приступ морской болезни. Бедняга, а он так хотел посмотреть на море!
  - Как наш пассажир? - в каюту заглянул капитан Льюис. - О, вижу. Не переживайте, мисс Ричардс, Майкл уже несёт бульон.
  - Может, ему микстуру какую-нибудь? - прошептала Оливия, с материнской нежностью поправляя потные завитки на лбу Чарли.
  - Увы, от этой напасти микстур пока нет.
  В каюту, с трудом протиснувшись мимо отца, вошёл Майкл, двумя руками держа горячую миску с бульоном.
  - Вот, - пропыхтел Майкл, осторожно сгружая тяжёлую ношу (горячая, зараза, все ладони сожгла!) на крохотный столик. - Должно помочь.
  Оливия взяла ложку и аккуратно, буквально по капле стала вливать Чарли в рот целебный бульон. Первый глоток Маккенди дался с трудом, но потом дело пошло лучше. Когда миска опустела, Чарли уже не только открыл глаза, но даже смог устыдиться собственной слабости.
  - Если пациент хмурится, значит, он идёт на поправку! - весело провозгласил Майкл, с удовлетворением наблюдая за тем, как постепенно на щёки Чарли возвращается румянец.
  - Как ты, Чарли? - Оливия с состраданием провела рукой по щеке друга, чем смутила его ещё больше.
  - Нормально, - буркнул Чарли, отстраняясь от руки Ливи и стараясь казаться гордым и независимым.
  - Может, прогуляемся по палубе? - Майкл улыбнулся другу. - Море посмотришь.
  Чарли проворно поднялся с узкой койки (Силы Света, как на этой постели вообще можно спать?) и решительно двинулся в сторону двери. Он слышал как за его спиной негромко кашлянул капитан Льюис, но не стал обращать на это внимания. Мало ли, вдруг, простыл человек, раскашлялся.
  Море было величественным и, как показалось Чарли, совершенно бескрайним. Волны лениво лизали борта корабля, словно кошка, знакомящаяся с новой игрушкой и решающая, стоит ли гонять её или пусть пока лежит смирно. Солнце тоже казалось гораздо больше, чем в Лондоне, где крыши отчаянно старались его заслонить.
  - Красотища, - Чарли восторженно закрутил головой, стараясь разом охватить всё: и паруса, и волны, и солнце.
  - Сколько лет смотрю, никогда не устану любоваться, - согласно откликнулся капитан Льюис.
  Чарли повернулся к мужчине и окинул его внимательным взглядом. Повезло Майклу! Его отец настоящий морской волк, человек, знающий жизнь не из биржевых сводок, а по-настоящему.
  - Вы, наверное, весь мир объехали, - на палубу вышла Оливия и прислонилась к поручням.
  - И даже не один раз, - усмехнулся капитан.
  Рядом с друзьями сына Джон чувствовал себя молодым и готовым к любому приключению, совсем как раньше. Потом жизнь изрядно обломала моряка, но вышибить из него дух авантюр так и не смогла.
  - Отец! - Майкл выйдя на палубу по привычке окинул горизонт внимательным взглядом и понял, что лёгкие облачка ему совсем не нравятся.
  Джон кинул на сына быстрый взгляд и чуть прикрыл глаза.
  'Всё правильно, малыш, - подумал капитан, - надвигается шторм. Только пугать наших пассажиров пока не стоит'.
  Майкл понимающе улыбнулся и, переборов неожиданное смущение (с чего бы вдруг?), подошёл к Оливии. Девушка мельком посмотрела на него, а потом перевела взгляд на море. Майкл хотел начать разговор, но неожиданно понял, что слова теряются и категорически отказываются складываться в предложения. Да что с ним? Прошлым летом такого точно не было! В августе они, как всегда, отправились всей семьёй на яхте до Квинстауна, а осенью начались занятия. Оливию Майкл увидел только в октябре, она ездила к своей подруге во Францию и задержалась там. Майкл в деталях помнил тот миг, когда повернулся и увидел стоящую в дверях Ливи. Именно тогда он с удивлением отметил, что волосы у девушки не просто светлые, а пепельно-русые. А глаза удивительно серые, словно родники с целебной водой. Оливия бросилась к своим друзьям, обняла их, принялась со смехом рассказывать о своей поездке, а Майкл не слышал ни слова. Он с удивлением заметил, что нежная рука Ливи, лежащая на его плече, заставляет сердце быстрее колотиться. Может, он просто соскучился по своей подруге, ведь они не виделись целых четыре месяца? Но нет, они расставались и раньше, причём на гораздо более длительное время. Что же случилось?
  - Майкл? - в голосе Оливии прозвучала тревога, что и вывело Майкла из глубокой задумчивости. - Что случилось? Ты словно спишь с открытыми глазами. Что-то произошло?
  Майкл медленно покачал головой, а потом глубоко вдохнул морской воздух, подставляя лицо порывам ветра.
  - Всё нормально, - сказал Майкл, не рискнув, однако, посмотреть в глаза девушки. - Всё хорошо.
  Оливия пожала плечами и отвернулась. С Майклом последнее время явно что-то творилось, но на расспросы он не отвечал. Может, он влюбился? Ливи быстро посмотрела на друга из-под пушистых ресниц. Нет, глупости, Майкл слишком серьёзен и увлечён учёбой, чтобы обратить внимание на девушек. Только вот в последнее время он очень часто витает в облаках, даже на лекциях. Может, не высыпается? Тоже не похоже. Интересно, что же с ним всё-таки происходит? Найти ответ на этот вопрос Оливия не успела. Небо, ещё недавно абсолютно безоблачное, стремительно потемнело, море из безмятежной кошки превратилось в грозного хищника.
  - Ливи, вам с Чарли лучше спуститься в каюты, - закричал Майкл, силясь перекричать рёв ветра.
  - А ты? - в ответ крикнула девушка.
  Майкл только махнул рукой, что означало: не беспокойтесь за меня, я справлюсь.
  - Идём, Ливи, похоже, надвигается шторм, - Чарли выглядел неожиданно серьёзным.
  - Ты же любишь приключения, - не удержалась от шпильки девушка.
  - Только когда стою на твёрдой земле. Морю я не доверяю.
  - Совершенно напрасно, юноша, - капитан Льюис не смог сдержать улыбку. - Как говорится, море не женщина, в трудную минуту не бросит!
  Чарли хехекнул, насмешливо глядя на смутившуюся девушку, но отвечать что-либо Оливия не стала. Потом, когда шторм закончится, она ещё поговорит с мистером Льюисом по поводу доверия к женщинам. Сейчас лучше капитана не отвлекать.
  Погода стремительно портилась. В кают-компании, куда спустились Чарли и Оливия, уже царил лёгкий полумрак.
  - Ливи, солнышко, - профессор Бетуэль, который покидал кают-компанию только для приёма пищи (по настоянию племянницы) и сна, с неудовольствием отложил в сторону записи и потёр уставшие глаза. - Уже вечер? Стало так темно...
  - Шторм, - коротко ответила Оливия, чувствуя как её руки начинают холодеть от волнения.
  Однажды девушка уже попадала в сильный шторм. Это было года три назад, когда они с дядюшкой возвращались из Китая. До сих пор в кошмарах девушке снились огромные волны, готовые поглотить утлое судёнышко и всех, кто осмелился взойти на его борт и бросить вызов стихии.
  - Ну-ну, детка, - Бетуэль обнял племянницу за плечи, и ласково поцеловал в макушку, - не стоит так переживать. Капитан Льюис самый удачливый мореплаватель со времён Синдбада-морехода.
  - А я думал, Вы скажете, со времён Ноя, - хмыкнул Чарли.
  Что особенно радовало Маккенди, приступов морской болезни, по крайней мере пока, не было. Оливия негромко хихикнула, оценив шутку друга.
  - А давайте песни морские петь, - предложил воодушевлённый улыбкой девушки Чарли. - Кто больше.
  Профессор Ричардс задорно улыбнулся. Молодой Маккенди не знал, что в юности Бетуэль знал даже парочку пиратов...
  Часа через четыре, когда голоса сели окончательно и бесповоротно, а знатоком морских песен и баек был признан Бетуэль Ричардс, Оливия рискнула выйти на палубу. Чарли с дядюшкой в этот момент как раз занялись научной основой легенды о 'Летучем Голландце', и девушка поняла, что лучше ещё раз столкнуться со штормом лицом к лицу, чем выслушивать все эти ужасы. На палубе Оливию встретила умиротворяющая тишина, шторм закончился также неожиданно, как и начался. Ливи с наслаждением вздохнула свежего воздуха, пропитанного морской солью, повернулась и замерла от неожиданности. Спиной к ней стоял мужчина, словно сошедший со страниц морского романа. Его тёмные волосы облепили шею, белая рубашка, промокшая насквозь, как нельзя лучше обрисовывала крепкие мышцы спины. Оливия ошарашено смотрела на незнакомца, немного удивляясь тому, что у него за поясом нет пистолета или кривого ножа. Кто он? Кто-то из команды? Нет, Оливия была уверена, что никогда раньше не видела этого мужчины. Но не мог же он появиться вместе со штормом, такого просто не может быть! Словно почувствовав пристальный взгляд девушки, мужчина повернулся, и Оливия не смогла сдержать изумлённого вскрика.
  - Ты чего, Ливи? - Майкл встревожено шагнул к девушке, готовый, если будет необходимость (ах, только бы она была!) подхватить её на руки.
  Оливия широко распахнутыми глазами смотрела на друга своего детства, знакомого до последней царапины на коленке, и никак не могла поверить, что это именно он. Разве у Майкла такие широкие плечи? Он ведь ещё мальчишка, страстно влюблённый в историю! А мужчину, стоящего перед ней, мальчишкой назвать было никак нельзя. Высокий рост, широкие плечи, руки, способные удержать рвущийся на волю парус... Нет, Майкл совсем другой!
  - Ливи, - Майкл взял девушку за плечи и легонько встряхнул. - Ну вот, теперь ты начала грезить наяву!
  - Это и правда ты? - Оливия не отводила от лица Майкла изумлённых глаз.
  Майкл решительно мотнул головой. Мокрая прядь упала парню прямо на глаза и он, сдавленно зашипев, отбросил её назад. Прядка была точно Майкла, сколько Оливия помнила, он всегда воевал с ней, неустанно откидывая назад, чтобы спустя несколько мгновений она опять упала вперёд.
  - А ты такой, - Оливия окинула друга изумлённый взглядом, - такой высокий!
  Майкл пожал плечами. Тот факт, что он вырос, Майкл заметил, когда пришлось пригнуться, входя на чердак. Вернее, когда он НЕ успел пригнуться и довольно ощутимо врезался лбом в притолоку.
  Оливия ещё раз внимательно посмотрела на парня, а потом сделала ещё одно грандиозное 'открытие':
  - И у тебя глаза зелёные! Как море!
  Майкл растерянно хлопнул глазами, что привело к ещё одному наблюдению:
  - И ресницы большие, совсем как у моей куклы, мисс Люси.
  - Ты до сих пор играешь в куклы? - не удержался от колкости Майкл.
  Такое неожиданное внимание со стороны Оливии его и смущало, и радовало.
  'Можно подумать, она меня первый раз увидела', - парень поёжился, сам не понимая, от смущения или от прохладного ветерка.
  Оливия тоже смутилась и грациозно отпрянула в сторону.
  - Уже поздно, - еле слышно прошептала девушка. - Пора спать.
  Больше ничего не прибавив, Оливия поспешно направилась (страшно хотелось бежать, но почему?) в сторону своей каюты. Майкл остался стоять на палубе, взволнованно и непонимающе глядя вслед девушке.
  - Хватит мечтать, простудишься, - капитан Льюис решительно хлопнул сына по спине.
  - Я не понимаю, что со мной, - Майкл вскинул на отца блестящие зелёные глаза. - Это же Ливи, я знаю её с детства!
  - Вы выросли, - отец понимающе усмехнулся и ласково потрепал сына по плечу. - Вчерашняя соседская девчонка превратилась в девушку. И смею заметить, прехорошенькую!
  - Но не могу же я влюбиться в Оливию, - Майкл нахмурился. - Мы же дружим с детства. И она всегда относилась ко мне как к брату!
  - Так уж прям и всегда? - поддел сына капитан.
  Майкл смутился, вспомнив, какими глазами смотрела на него Оливия, не далее как несколько минут назад.
  - Идём спать, - отец обнял сына за плечи, мягко, но неуклонно увлекая его в сторону кают. - Утро вечера мудренее.
  ***
  Утро, вопреки надеждам Майкла и Оливии, ничего не изменило и не прояснило. Увидев Майкла, стоящего рядом с капитаном на мостике, девушка залилась жгучим румянцем и обратилась к своему дяде с каким-то настолько нелепым вопросом, что Бетуэль удивленно поднял брови и пристально посмотрел в полыхающее огнём лицо племянницы:
  - Что с тобой, милая? Ты не заболела?
  - Нет, всё в порядке, - Оливия выдавила смешок и торопливо добавила. - Мне кажется, уже звонили к завтраку.
  Профессор Ричардс озадаченно пожал плечами. С Ливи определённо что-то происходило, но что? Может, девушка, сама того не ведая, подхватила лихорадку тропических островов? Но откуда взяться лихорадке, да ещё и тропических островов, на корабле, который вышел из Англии?! Бетуэль растерянно потёр лоб. А вдруг Оливия просто испугалась вчерашнего шторма? Кажется, она говорила, что вчера был шторм... Точно, наверное, Ливи просто напугалась, вот и ведёт себя несколько... неестественно. Успокоив себя подобными выводами, профессор взял племянницу под руку и успокаивающе спросил:
  - А почему Майкл не идёт с нами? Ливи, детка, может быть, ты его позовёшь?
  У Оливии на щеках опять вспыхнули алые розы, Позвать Майкла?! Этого рослого мужественного парня, словно сошедшего со страниц морского романа?! А ведь она знает Майкла с самого детства... Да он вырос, повзрослел, но всё равно остался её Майклом. Тем самым, с которым они вместе ползали по деревьям, тем самым, который учил её плавать. Так почему же она не смеет не только подойти, но даже взглянуть на него? Это же всего-навсего Майкл!
  Оливия тряхнула волосами и решительно направилась к Майклу. С каждым шагом идти становилось всё труднее. Сердце колотилось уже не в груди, а где-то в районе горла, перед глазами расплывался туман, а колени подгибались.
  - Доброе утро, мисс Оливия, - сквозь грохот собственного сердца услышала девушка голос капитана. - Прекрасная погода сегодня утром, верно?
  - Да, погода дивная, - кивнула Оливия, с удивлением заметив, что в разговоре с капитаном она чувствует себя совсем как раньше, спокойно и непринуждённо. - Мой дядя хотел...
  В это время подошёл Майкл, и Оливия с ужасом поняла, что вся её речь, которую она так старательно заготовила, куда-то испарилась.
  - Так что же хотел Ваш уважаемый дядюшка? - капитан с вежливым интересом чуть склонил голову к плечу.
  Оливия приоткрыла рот, потом закрыла его и замерла, чувствуя себя хронической, просто окончательной дурой!
  - Полагаю, профессор Ричардс хотел, чтобы мы все собрались на обсуждение сухопутной части нашего путешествия, - голос Майкла прозвучал настолько сухо, что отец посмотрел на него с нескрываемой укоризной, а Оливии захотелось заплакать.
  Ну почему он так с ней?! Она же не виновата, что вчера наговорила кучу глупостей! Перенервничала, и за него в том числе, вот и не удержалась. Но какие бы внутренние демоны не терзали девушку, она нашла в себе сил вежливо кивнуть:
  - Вы совершенно правы, Майкл. Мой дядя просил всех собраться для обсуждения сухопутной части нашего путешествия.
  Оливия стремительно развернулась и пошла прочь, ничего не видя перед собой от злых слёз. И как ни была расстроена девушка, она всё равно услышала изумлённый голос капитана:
  - С каких это пор вы с Оливией обращаетесь друг к другу на Вы?
  Майкл сумрачно пожал плечами и отвернулся, но отделаться от отца оказалось не так-то просто.
  - Мне кто-нибудь объяснит, что у вас вообще происходит? - капитан, хоть и был обескуражен и даже немного зол, голос повышать не стал.
  Последнее дело, когда о твоих семейных делах узнают все, кому не лень.
  - Ли... Оливия вчера после шторма смотрела на меня так, словно первый раз увидела, - неохотно буркнул Майкл, по-прежнему не поворачиваясь к отцу. - А сегодня вообще шугается, словно от разбойника какого-то.
  'Ай да ай! - мысленно хлопнул себя по колену Джон. - А дети-то у нас, похоже, выросли! И более того, разглядели друг друга! Теперь, самое главное, не дать им наделать глупостей'.
  - И ничего смешного! - взвился Майкл, заметив на губах отца лёгкую улыбку. - Я понятия не имею, что мне теперь делать, а ты смеёшься!
  - А если признаться? - капитан хитро посмотрел на сына.
  Майкл изумлённо распахнул свои зелёные глаза, а потом выдохнул:
  - В чём признаться?
  - В своих чувствах, разумеется. Оливия тебе нравится, вот и скажи ей об этом.
  Майкл растерянно и недоверчиво посмотрел на отца. Как у него всё просто, скажи о своих чувствах! Но это же Ливи, подруга детства. Вернее, она нравилась Майклу с самого детства, только сам Майкл об этом никогда и никому не говорил. Зачем мечтать о большем, если сама девушка видит в тебе только друга? Скажешь ей о своих чувствах, а вдруг вместе радости увидишь в серых глазах досаду или, оборони Господь, разочарование? Вчера он не сказал, даже не намекнул о своих чувствах, а она утром его уже избегает.
  - А вдруг она меня вообще видеть не захочет? - Майкл не заметил, как последнюю фразу произнёс вслух.
  - Зато ты перестанешь терзаться неизвестностью, - Джон пожал плечами, а потом обнял сына за плечи и доверительно шепнул. - Только она обрадуется, я в этом уверен.
  Майкл недоверчиво хмыкнул, а про себя решил, что как только главное сокровище Бенореля будет найдено, он обязательно скажет Оливии о своих чувствах к ней. А там будь что будет.
  ***
  В кают-компании, где собрались все участники экспедиции, атмосфера царила довольно напряжённая. Майкл занял привычное место у иллюминатора, но вместо того, чтобы активно участвовать в разговоре молчал. Оливия пыталась вести себя как всегда, но делала это настолько фальшиво, что уже через пять минут услышала вполне резонный вопрос Чарли:
  - Ливи, ты чего, не выспалась?
  Профессор Бетуэль прервал увлечённый рассказ о красотах Индии и удивлённо посмотрел на племянницу. Оливия почувствовала, что краснеет и поспешно шагнула к иллюминатору. Так поспешно, что споткнулась о ножку кресла и чуть не упала. Майкл успел подхватить девушку и инстинктивно прижал её к груди.
  - Ты в порядке? - шепнул Майкл, не торопясь отпускать девушку из своих объятий и глядя на неё своими необыкновенными зелёными глазами.
  Оливия забыла не только как говорить, но даже как дышать.
  - Майк, Ливи, вы вообще-то с нами? - громкий голос Чарли развеял иллюзию уединения, заставив парня с девушкой смущённо отпрянуть друг от друга.
  - С нами, не кричи, - успокаивающе улыбнулся Джон, а потом, чтобы отвлечь внимание, громко сказал. - Предлагаю начать наше путешествие с храма любви Прекраснейшей.
  - Прекраснейшей? - удивился Чарли. - А какое она имеет отношение к сокровищу?
  - Самое непосредственное, - профессор Ричардс покровительственно улыбнулся. - С давних пор главная жрица храма Прекраснейшей становится супругой князя, проходившего обучение в храме Бенореля.
  - Так это не про богов, а про князя и жрицу в легенде говорится? - Чарли распахнул тетрадь с записями и ткнул пальцем в неровные строки.
  - Разумеется, - Бетуэль расправил складки одежды. - Главная жреца храма и князь становятся земным воплощением божеств. То, что описано в легенде происходило не так и давно, всего... минуточку, около двадцати лет назад.
  - Девятнадцать, - неожиданно даже для самого себя сказал капитан.
  - Такая точность, - Майкл с интересом посмотрел на отца. - Откуда?
  Джон мысленно уже многажды проклял свой излишне длинный язык, но отступать было поздно.
  - В то время я был в Индии, - неохотно ответил капитан Льюис. - И мне очень не понравилось.
  Джон понимал, что такой ответ только сильнее разожжёт любопытство в сыне, а потому поспешно покинул кают-компанию, сославшись на то, что нужно проверить курс.
  - А ты не говорил, что твой отец был в Индии, - протянул Чарли, глядя на Майкла.
  Тот в ответ только пожал плечами:
  - Так я и не помню этого. Мне же всего два года было.
  Чарли вздохнул. Из их компании только Майкл уже гордо назывался совершеннолетним, и мог делать всё, что ему заблагорассудится. Самому Чарли такая свобода действий пока только снилась, каждый шаг он был вынужден согласовывать со своим отцом.
  - Значит, - профессор Бетуэль, который благополучно пропустил всё, что произошло после его мини-лекции, провёл жирной чертой линию от побережья к храму Прекраснейшей. - Мы идём к храму Прекраснейшей, богини Любви и Красоты.
  - Как романтично, - насмешливо протянул Чарли. - Верно, ребята?
  Оливия смутилась и покраснела, а Майклу каким-то чудом удалось сохранить невозмутимое выражение лица.
  - А вот интересно, - не унимался Чарли, - в этом храме обряды венчания проводят? А, профессор?
  - Ну конечно же, - Бетуэль расправил плечи и торжественно объявил. - С давних пор в храме Прекраснейшей соединяются сердца и судьбы влюблённых! Обряд очень прост, влюблённым достаточно увидеть своё отражение в священном зеркале судеб, висящем в Главном Зале.
  - Надо будет в этот зал зайти, - Чарли и сам не смог бы объяснить, почему он так старается смутить своих друзей.
  - Зайдём, - кивнул Майкл. - Вдруг ты кого-нибудь рядом с собой увидишь.
  - А ты увидишь обязательно, - не остался в долгу Чарльз. - Такую...
  - Чарли! - голос Майкла прозвучал обманчиво мягко, но глаза сверкнули сердито.
  Маккенди улыбнулся и непринуждённо уткнулся в свои записи. Кажется, он нашёл способ поддразнивать вечно невозмутимого Майкла.
  ***
  Стоило только 'Марине' пришвартоваться к берегу Индии, как в нос путешественникам ударил густой, ни с чем несравнимый и неповторимый аромат специй, морской соли, гниющих растений (и не только растений), человеческих нечистот и духов. Запах был настолько силён, что Чарли даже пошатнулся, а Майкл понял, почему его отец никогда раньше не ходил в Индию. Задохнуться боялся, не иначе. Но стоило только ступить на берег, как всем стало уже не до сильного запаха. Оливии даже показалось, что всё население Индии собралось в порту в крошечном (с точки зрения самих индийцев) базаре. Чего и кого на этом базаре только не было! Торговцы цветными тканями и яркими неповторимыми украшениями (Оливия двинулась к ним, словно кролик, зачарованный взглядом удава), торговцы сладостями (Майкл и сам не заметил, как подошёл к ним), заклинатели змей и пожиратели огня, торговцы старинными свитками. Джон только на мгновение отвернулся от своих спутников, оценивая обстановку, а когда снова повернулся к ним, то уже никого не заметил. Капитан скрипнул зубами и судорожно стиснул кулаки. Он как никто другой знал, насколько опасной может оказаться эта страна. Всё-таки удержавшись от ругательств (хотя ничего цензурного упрямо на ум не шло) Джон принялся выискивать в толпе своих спутников. Хвала всем богам разом, они были живы и целы, и что особенно радовало, никто искушаться на их жизни и не собирался. Угрозе подвергались только кошельки, но Джон разумно предположил, что это справедливая плата за неосмотрительность. Капитан на миг замер, прикидывая, к кому направиться сначала. Сердце Джона рвалось к сыну, но Майкл был в полной безопасности, не спеша дегустировать незнакомые (хоть и такие заманчивые) восточные сладости. Оливия пыталась объясниться с торговкой яркими побрякушками, только вот пока две симпатичные девушки упорно не понимали друг друга. Джон шкодливо усмехнулся, решив не трогать пока Оливию. А вдруг, случится чудо и девушка сама поймёт, что растопыренная ладонь торговки означает пять монет, а вовсе не то, что замысловатое украшение надо натягивать на ладонь. Капитан огляделся и, пусть и не сразу, но увидел и Чарли с профессором.
  Чарли так восхищённо взирал на змей у заклинателя, что в общем-то хладнокровные животные откровенно засмущались и юркнули обратно в кувшин, категорически отказываясь вылезать. Заклинатель сначала пытался вызвать их с помощью музыки, потом свистом, потом отшвырнул флейту и попытался силой вытрясти упрямых созданий из кувшина, но потерпел поражение. Змеи свились в кувшине в замысловатый клубок, категорически отказываясь высовываться, пока на них ТАК смотрят. Заклинатель зло зыркнул на Чарли и махнул на него рукой. Хоть Маккенди и первый раз был в Индии, но жест относился к интернациональным и никакого двойного толкования не имел. Парня просили убраться, причём чем быстрее, тем лучше. Чарли разочарованно вздохнул и поплёлся, сам не зная, куда, как вдруг его ноздрей коснулся лёгкий дразнящий аромат. Чарли моментально вскинул голову, словно боевой конь, услышавший сигнал в атаку, и двинулся в сторону приятного запаха, как вдруг его решительно перехватил капитан Льюис со словами:
  - Нам туда не надо!
  - Почему? - моментально закапризничал Чарли, всем сердцем чувствуя, как его лишают чего-то по-настоящему интересного.
  Джон хотел рявкнуть: 'маленький ещё', но вовремя вспомнил, что с Майклом такая отговорка никогда не работала. А значит, и с Чарли она вряд ли сработает. Капитан глубоко вздохнул, мысленно представил себе свою семью (всегда успокаивало гораздо лучше счёта) и мягко ответил:
  - Зелье, которое там продают, вызывает смертельную и мучительную болезнь.
  Увидев, как побледнел Чарли, капитан поздравил себя с тем, что нашёл правильные слова. С тем же Майклом такой бы ответ не сработал. Любознательный сын вынул бы из отца всю душу, допытываясь, что за болезнь, можно ли её вылечить, как быстро она развивается и откуда отец про неё знает.
  Смущённый Чарли послушно шёл рядом с капитаном Льюисом, не задавая никаких вопросов и даже по сторонам почти не глядя. Мысль о том, что он только что почти чудом избежал смертельной опасности, камнем придавила его к земле. Но стоило только Маккенди увидеть профессора Бетуэля, как дурные мысли моментально покинули его голову. Профессор с увлечением копался в каких-то пожелтевших свитках на лотке широколицего с блестящими хитрыми глазами индийца. Индиец на вполне приличном английском утверждал, что свитки древние, но Джон готов был поклясться собственной головой, что свитки написаны не позднее вчерашнего вечера тем самым пером, которое валяется под ногами у жуликоватого торговца. А желтизна листов объясняется скверной бумагой и грязными руками писца. А профессор Ричардс был настолько погружён в изучение свитков, что даже не заметил, как подошли капитан с Чарли. Их заметил торговец, моментально расплывшийся в широкой улыбке:
  - Господа чтут древнюю культуру нашей страны? Позвольте предложить Вам поэму самой Читры Азуры, бывшей старшей жрицей храма Прекраснейшей!
  Торговец протянул Льюису самый грязный и мятый свиток со своего лотка.
  - О, друзья мои, - искренне обрадовался профессор. - И Вы здесь! Какое счастье, что здесь, у самого порта мы встретили столь бездонный океан знаний!
  По мнению капитана, которое он не спешил озвучивать, они встретили океан бессовестной лжи и обмана, из которого спешно стоило вытаскивать не только Чарли, но и профессора.
  - Прошу меня простить за столь неуместное вторжение, - Джон изобразил что-то среднее между извинительным наклоном и приветственным кивком, - но нам нужно отправляться дальше.
  Профессор разочарованно вздохнул, отложил на лоток три свитка (оставив у себя всего-навсего пять), щедро расплатился с торговцем и послушно посмотрел на капитана:
  - И куда мы теперь направляемся?
  - Забираем Майкла и Оливию и идём в гостиницу, - решительно заявил капитан. - Нам пора подкрепиться.
  - Я тут лоток видел... - начал было Чарли, но увидев, как исказилось лицо капитана, смущённо замолчал.
  Есть что-либо с лотка Джон не собирался, равно как и позволять травиться своим спутникам.
  Оливия искренне обрадовалась, когда из рыночной толкучки на неё вынырнули сначала капитан, а потом и дядя Бетуэль с Чарли. Руки у девушки были заняты многочисленными разноцветными и разнокалиберными баночками, пакетиками и мешочками.
  - Здесь так мило, - возбуждённо щебетала девушка, охотно распихивая часть своей поклажи своим спутникам. - Та милая девушка так добра, так приветлива, честное слово, нашим английским продавщицам стоит поучиться у индийцев!
  Джон скептически хмыкнул, но промолчал. Он знал, что симпатичная торговка себя не помнила от свалившейся на неё удачи. Ещё бы, светлокожая европейка скупила всё, что никак не находило спроса у более осмотрительных соплеменников торговки. Не иначе богиня удачи улыбнулась молодой индианке.
  - А где Майкл? - Оливия сначала выпалила вопрос, а потом залилась мучительной краской.
  Не слишком ли явно она проявила свой интерес к зеленоглазому другу детства? Вон как внимательно посмотрел на неё мистер Льюис. Под пристальным, хоть и мимолётным взглядом капитана девушка покраснела ещё сильнее, но этого никто кроме Джона не увидел. Профессор даже на ходу изучал какой-то замызганный свиток, а Чарли вертел головой во все стороны с восторгом мальчишки, первый раз оказавшемся на городской ярмарке.
  - Майкл у рядов со сладостями, - мягко ответил капитан, усиленно делая вид, что он не видит смущения девушки. - Мы заберём его, а потом пойдём в гостиницу и пообедаем.
  Оливия кивнула, даже не спрашивая, почему нельзя пообедать на улице. Многочисленные путешествия с дядюшкой многому её научили.
  Майкл встретил друзей широкой чуточку смущённой улыбкой. Сладости были его слабостью, которой он, чего греха таить, немного смущался. Настоящий мужчина, как настоящий рыцарь, должен быть без страха и упрёка. Майкл прочитал это категоричное высказывание в одном из многочисленных сборников легенд, подумал и согласился. Ведь у отца никаких слабостей нет, он смел, но не безрассуден; силён, хотя предпочитает решать любой спор миром и всегда идёт к намеченной цели, не позволяя никаким соблазнам сбить его с курса. Сам Майкл тоже старался решать дела миром, но на пути к цели мог сбиться с курса. Из-за чего-то загадочного или, вот как сегодня, сладкого.
  - Все в сборе? - Джон быстро окинул свою небольшую группу взглядом. - Тогда предлагаю двигаться к гостинице.
  Спутники капитана кивнули, отчётливо давали о себе знать усталость и пробуждающийся голод.
  - Ливи, - Майкл дёрнул девушку за прозрачный рукавчик платья и протянул нечто удивительно причудливой формы. - Это тебе.
  - Что это? - изумилась Оливия, доверчиво принимая подарок.
  - Печенье, - Майкл на краткий миг отвёл взгляд.
  Торговец английский знал плохо, зато вполне сносно мог объясняться на испанском, которым Майкл владел ничуть не хуже родного английского. Вот на этом-то испанском торговец сладостями и поведал, что это вычурное лакомство заменяет в данной части страны признание в любви. И если девушка берёт печенье, значит, она принимает любовь юноши и можно смело засылать к ней в дом сватов. Оливия, в отличие от Майкла, в Индии была не первый раз, а значит, вполне могла про этот обычай знать. Или всё-таки не знает? Майкл отважился посмотреть на девушку, но Ливи в этот самый момент отвернулась, привлечённая заунывными протяжными звуками. Майкл тоже невольно обернулся на звук, про себя удивившись, откуда в толкучке восточного базара взялась прищемленная дверью кошка.
  - Что это? - изумился Чарли, с жадным любопытством внимая незнакомым звукам.
  Джон мысленно застонал, поднимая укоризненный взгляд к небу. Отец Попутный Ветер, за что? Почему именно сейчас, когда ноги начинают гудеть от усталости, а живот тактично напоминает о том, что пора бы и перекусить? Ну почему именно сейчас принесла нелёгкая этих растреклятых уличных музыкантов?!
  - О, мой мальчик, - оживился профессор Бетуэль, - это уличные музыканты. Индия, как известно, славится своими колоритными песнями и танцами!
  - Песнями! - ахнул Чарли, решительно проталкиваясь сквозь толпу навстречу музыке.
  Отец и сын Льюис синхронно скривились. Джон хотел как можно быстрее спрятать своих спутников (особенно Майкла) в стенах гостиницы, дающей призрачное ощущение безопасности, а Майклу эти заунывные стоны отчётливо напомнили песни рабов в Америке. В тот визит в Америку Майкл заступился за щуплого чернокожего мальчишку, избиваемого толстым стариком. Старик очевидно не привык к тому, что ему кто-то возражает, а потому со всей силы огрел Майкла кнутом. Удар швырнул Майкла на землю, а секунду спустя на земле оказался и старик, опрокинутый мощным ударом в челюсть от Джона Льюиса. Как потом выяснилось, старик был богатым плантатором и обладал определённой властью. К счастью для Льюисов, человек, к которому приехал Джон с сыном обладал большей властью, а потому ссору удалось уладить малой кровью. Старик даже извинился и пригласил отца с сыном к себе на плантацию, но дальновидный капитан Льюис благоразумно от приглашения отказался, прекрасное понимая, что месть слаще, когда отсрочена во времени. Чернокожий же парнишка встать после побоев так и не смог, а на спине Майкла на всю жизнь остался грубый рубец.
  Майкл так погрузился в свои воспоминания, что не сразу почувствовал, как его тянут за рукав.
  - Майкл, ты чего? - Оливия встревожилась не на шутку и даже оглянулась на капитана Льюиса, но звать его на помощь пока не стала.
  Майкл тряхнул головой, потёр ладонями лицо и смущённо улыбнулся девушке:
  - Прости, родная, задумался.
  Родная выскочило само собой, помимо воли, и Оливия, да и сам Майкл прекрасного услышали.
  - Родная? - лукаво блеснула глазами девушка. - Раньше ты меня так не называл.
  Майкл смутился и поспешно отвёл глаза. Казалось бы, вот он, шанс, самое время признаться Оливии в своих чувствах! Но как? А вдруг она просто поддразнивает его, по-дружески, а он вообразил невесть что.
  - Случайно вырвалось, - с трудом выдавил из себя парень, старательно отводя взгляд.
  Оливии показалось, что на прокалённой солнцем улице неожиданно стало зябко, а земля под ногами как-то странно дрогнула.
  - Случайно? - онемевшими губами прошептал девушка. - Случайно...
  Только Майкл сделал глубокий вдох, собираясь, наконец, признаться, как его перебили. Капитан Льюис, терпение которого приказало долго жить ещё у лотка со сладостями, теперь окончательно раздраконенный ощущением близкой беды, которую каждый раз вызывала у него эта заунывная музыка, не вытерпел и оглушительно рявкнул:
  - Всё, хватит, идём в гостиницу!
  Приказа, да еще и таким тоном, ослушаться никто не смог. Чарли тяжко вздохнул, но повернулся-таки к музыкантам спиной, перед этим щедро высыпав им всё содержимое своего кошелька. Профессор Ричардс от неожиданности уронил свиток на землю, а потом поспешно подхватил его и даже спрятал в своём саквояже, ни слова не возразив капитану. Даже Майкл и Оливия вздрогнули и виновато втянули головы в плечи. Гнев капитана Льюиса был свиреп, словно тропический шторм, хорошо хоть разражался не в пример реже шторма.
  Оставшийся путь до гостиницы не занял много времени, и даже заселение прошло без хлопот. А в ресторане терпение капитана опять подверглось серьёзному испытанию. Национальные индийские блюда были столь своеобразны на вкус и вид, что путешественники, особенно Чарли, не сразу решились их отведать.
  - Ничего, друзья мои, - профессор Ричардс решительно воткнул вилку во что-то склизкое и шевелящееся, кажется, само по себе. - Как любят шутить в Китае, если еда тебе подмигивает, значит, она свежая!
  Чарли осторожно посмотрел в свою тарелку, опасаясь, что лежащее там НЕЧТО сейчас начнёт вовсю ему мигать, уверяя в своей свежести.
   - Главное, ешьте быстрее, - хмыкнул капитан, тоже беря в руки столовые приборы.
  Оливия судорожно сглотнула, желания есть было немного, а потому девушка решила потянуть время:
  - Чтобы еда не остыла?
  - Нет, чтобы не разбежалась, - Майкл философски пожал плечами и отправил полную ложку какой-то коричневато-зеленоватой массы себе в рот.
  Чарли и Оливия, затаив дыхание, наблюдали за тем, как он ест. Майкл тщательно прожевал, проглотил, а потом спокойно посмотрел на своих друзей:
  - Нормально, есть можно. Напоминает тот тыквенный пирог, который Элли пыталась испечь на мой День рождения.
  ***
  Тыквенный пирог Элли стал в кругу семьи и среди её друзей притчей во языцех. Интерес к кулинарии девушка стала проявлять после прошлогоднего Летнего бала в Ирландии, тогда же и начались её многочисленные кулинарные эксперименты. Первые блюда, у никогда до тех пор не готовившей Элли получались такие, что их выбрасывали сразу. Последующие решался пробовать отец (за годы морских странствий Джону чего только не доводилось пробовать, от вкуснейших воздушных пирожных до подмёток сапог). Еда дочки, особенно первоначальные относительно съедобные варианты, удивительно походили и вкусом, и формой на ту приснопамятную подмётку. Потом Элли стала готовить вкуснее, сказывались многочисленные практические занятия под присмотром кухарки Мери и самой миссис Льюис. А на День рождения брата Элли решила испечь для него тыквенный пирог. Рецепт показался девушке достаточно простым, а потому печь пирог Элли собралась сама и в тайне от всех. Верная своему решению, Элли дождалась момента, когда мама с Мери уйдут за покупками для праздничного ужина, и начала творить. Но рецепт, для пущей важности выученный Элли наизусть, оказался неполным. Там не было сказано, что тыкву нужно почистить, а потому девушка отважно порезала средних размеров тыковку всю, со всеми косточками, залежавшимся бочком и даже небольшим черешком. Затем Элли старательно залила получившееся нечто молоком. Неровно и крупно нарезанные куски тыквы всплыли в молоке, как обломки исчезнувших цивилизаций. Но юную стряпуху это не смутило, Элли решительно бухнула в молоко муку, старательно, как было написано в рецепте, помешивая. Муки оказалось много. Даже слишком много. Деревянная ложка, которой мешала тесто девушка, завязла насмерть, а когда Элли попыталась выдернуть её, поднялась вместе с миской. Девушка раздражённо прикусила губу и стала выворачивать ложку из теста. Раздался треск, показавшийся Элли оглушительным, и обломанный черенок ложки гордо остался в руке девушки. Нижняя же часть ложки канула в густом тесте. Элли всхлипнула, отшвырнула жалкий обломок и решила разбавить тесто, чтобы оно не было таким густым. Но молоко в доме кончилось, пришлось разбавлять водой. В миску, в которой было замешано это 'тесто' много воды не влезало, а вытряхнуть его из миски не представлялось никакой возможности. Элли решительно смахнула злые слёзы и стала осторожно, буквально по капельке, вливать воду в миску. К удивлению девушки, вода категорически отказывалась проникать в плотную непонятного цвета массу, а спокойно растекалась по её поверхности. К счастью для Элли на кухню заглянул отец. Сначала Джон искренне поинтересовался у дочери, для каких целей она решила заварить клейстер, а потом, когда от его слов Элли взвыла в голос и смахнула со стола миску со своим 'клейстером', принялся вытирать слёзы дочки. Только через двадцать минут отчаянных рыданий девушка смогла объяснить, что хотела испечь брату тыквенный пирог. Джон вскинул на дочь изумленные глаза. В отличие от Элли, которая тогда была совсем крохой и лежала в колыбельке, капитан прекрасно помнил тот день, когда Майкл сильно отравился тыквенной кашей. Отравление было очень сильным, вызывали врача, три дня у мальчика был жар. С тех самых пор Майкл НИЧЕГО из тыквы не ел, даже если был очень голоден. Джон прикусил губу, раздумывая, как бы потактичнее сказать дочери, что она выбрала не тот рецепт. К счастью для всех, в этот момент вернулись Джанет и Мери. Женщины моментально поняли размер катастрофы (усугублявшейся ещё и тем, что времени до возвращения именинника оставалось совсем немного) и развили бурную деятельность по её ликвидации. Элли была вымыта, вытерта, обряжена в новый фартучек и приставлена к столу в качестве помощницы Мери. То, что девушка сотворила, было аккуратно поднято с пола и тщательно изучено, после чего, по решению большинства голосов, признано годным, но нуждающимся в доработке. Джон понимал, что доработка означала полную переделку, но вмешиваться не стал. Зачем критиковать дочь, обрубая ей тем самым крылья. Придёт время, сама во всём разберётся.
  Когда сияющая Элли торжественно протянула брату румяный пирог, Майкл искренне обрадовался кулинарным успехам сестры.
  - Это тебе, - Элли чмокнула брата в щёку. - Тыквенный пирог, такого у нас никогда не делали. С Днём рождения!
  К чести Майкла, он ничем не выдал своего отношения к тыкве вообще и продуктам из неё в частности, только внутренне напрягся, как перед прыжком в холодную воду.
  - Спасибо, малышка, - широко улыбнулся он сестре, беря в руки нож для разрезания пирога. - Ты у меня просто умница.
  - Ну, я его не сама делала, - смутилась Элли, - мне мама с Мери помогали.
  Майкл метнул на маму внимательный взгляд (почему из тыквы-то?!), но та только лукаво блеснула глазами. Парень решительно нарезал пирог и от удивления чуть не уронил нож на пол. Пирог был из... персиков. Его любимый. Рецепт остался тем самым, только мудрая миссис Льюис посетовала, что тыквы у них больше нет, и предложила заменить её персиками. Элли с готовностью согласилась, какая разница, главное, всё остальное в точности по рецепту! Так выражение 'тыквенный пирог на День рождения' и поселилось в семье Льюисов и их друзей.
  ***
  Вдохновлённые примером друга, Чарли с Оливией тоже приступили к трапезе, и еда показалась им пусть и необычной, но всё-таки довольно вкусной.
  - Какие планы у нас на сегодняшний остаток дня? - деловито уточнил профессор за душистым и ароматным чаем.
  В глубине души профессор Ричардс надеялся, что неугомонная молодёжь займёт себя чем-нибудь полезным и безопасным, а ему позволено будет посидеть в кресле у окна в своей комнате и поизучать бесценные свитки.
  - Я попробую записать эту индийскую музыку, - глаза Чарли вспыхнули мечтательными огоньками. - Думаю, если её обработать, получится неплохой концертный вариант.
  - Я бы хотела примерить свои обновки, - смущённо улыбнулась Оливия и поспешно добавила. - Если никто не против.
  Разумеется, все единодушно позволили девушке в своё удовольствие повертеться у зеркала. Капитан повернулся к своему сыну, который сидел отстранённый и задумчивый:
  - А ты, Майкл? Какие у тебя планы?
  Оливия затаила дыхание, усиленно делая вид, что любуется ярким пейзажем за окном.
  - Маме с Элли письмо напишу, - Майкл тряхнул головой, прогоняя накатившую грусть (с чего бы вдруг?) и посмотрел на отца. - А ты, пап?
  - Проверю наличие необходимых для завтрашнего похода вещей, - Джон чуть нахмурился. - Выходим завтра в шесть утра, просьба не опаздывать.
  - Пойдём через долину Грёз? - оживился Бетуэль Ричардс, но капитан вспомнил, как они добирались до гостиницы и решительно покачал головой:
  - Нет, я знаю короткий путь.
  Спорить с капитаном профессор Ричардс не решился, а Чарли, Оливия и Майкл просто пропустили его слова мимо ушей. Маккенди витал в музыкальных облаках, девушка не видела большой разницы между двумя дорогами, а у Майкла и без маршрута было множество поводов для раздумий.
  У себя в комнате Майкл достал из сумки бережно хранимое фото матери и сестры и задумчиво погладил пальцем дорогие ему лица. Как-то они там без мужской помощи и поддержки? Конечно, Ирландия не Индия, там поспокойнее, но всё-таки без мужчин непросто. От раздумий парня отвлёк осторожный стук в дверь. Майкл бережно положил фотографию на стол и пошёл открывать. На пороге стояла смущённая Оливия.
  - Майкл, - прошептала девушка, заливаясь мучительной краской и не смея оторвать глаз от пола. - Кажется, мне понадобится твоя помощь.
  - Что случилось? - встревожился Майкл, внимательно осматривая девушку.
  Ран и ссадин на Оливии, слава Богу, не было, девушка выглядела страшно смущённой, но не испуганной. Значит, на них с профессором никто не напал, и то хорошо.
  Оливия молча поманила Майкла за собой в свою комнату (хотела взять за руку, но в самый последний момент испугалась и отпрянула). В комнате на кровати блестящей грудой, пускающей по стенам разноцветных солнечных зайчиков, лежали купленные Оливией украшения, на столике стояли причудливые баночки и пузырьки.
  - Вот, - Оливия смущённо взмахнула рукой. - Я не знаю, что с ними делать. Помоги, а?
  Майкл решительно шагнул к кровати и принялся разбирать блестящую кучку, старательно прогоняя от себя видение Оливии с распущенными волосами в светлой ночной рубашке. Видение было удивительно ярким, заставляя сердце в груди колотиться с утроенной силой. Майкл поймал себя на том, что уже несколько минут держит на руке блестящую штуковину и приказал себе встряхнуться и сосредоточиться. Странно, но парень откуда-то хорошо знал, что эту штуковину надо цеплять по бокам лица. А ещё эта побрякушка парная. Майкл поискал глазами и довольно быстро обнаружил вторую такую же штуку.
  - Так, - Майкл повернулся к девушке, - это надо зацепить вот здесь.
  Парень осторожно, словно лицо Оливии было из тончайшего хрусталя, повесил украшение. Девушка почувствовала лёгкое тепло пальцев Майкла и тяжесть подвесок. Оливия замерла на месте, а Майкл осторожно закреплял незнакомые подвести, застёгивал тугие замочки украшений и бережно продевал в уши серьги.
  - Готово, - странно хриплым голосом произнёс Майкл, не отводя от девушки горящего взгляда.
  Оливия медленно повернулась к зеркалу и ахнула от восхищения. Вместо светленькой и ничем, с точки зрения самой Оливии, не примечательной девчушки, в зеркале отражалась настоящая восточная принцесса. Нет, верховная жрица! Нет, сама Прекраснейшая, способная одним взмахом ресниц покорить любого мужчину! Красавица в зеркале томно улыбнулась, принимая свой новый облик. Разве перед ТАКОЙ красотой может хоть кто-нибудь устоять? Оливия украдкой, не отрываясь от зеркала, посмотрела на Майкла, который стоял за её спиной и был отчётливо виден. Майкл не сводил с девушки горящего взгляда, отчего щёки Оливии порозовели, а сердце наполнило предвкушение праздника. Сейчас, вот прямо сейчас он подойдёт к ней и... Майкл действительно подошёл к Оливии так близко, что девушка уже ощущала его дыхание на своей шее. Словно подчиняясь внутреннему зову девушка медленно повернулась. Теперь они стояли лицом к лицу, так близко, что их губы почти соприкасались. Оливия прерывисто вздохнула, Майкл наклонился, чуть коснувшись её губ своими губами, как вдруг за стеной раздался протяжный вопль. Потом ещё раз. И ещё. Майкл и Оливия от неожиданности отпрыгнули друг от друга, а потом парень метнулся из комнаты, на ходу приказав не терпящим возражений тоном:
  - Жди здесь и никуда не ходи!
  Оливия осознавала разумность приказа, но разве можно позволить Майклу одному отправиться на встречу неведомому? А вдруг там разбойники, Майкл же может пострадать!
  Но всё оказалось гораздо проще и прозаичнее. Выскочив из комнаты вслед за Майклом, Оливия увидела, что дверь в комнату Чарли распахнута настежь, а в коридоре стоит взволнованный дядя.
  - Где Майкл? - выпалила девушка, но поймав удивлённый взгляд профессора Ричардса, поспешно поправилась. - Что случилось, дядя?
  - Чарли учит индийские мотивы, - хмуро ответил Майкл, вместе с отцом выходя из комнаты Чарли.
  Больше всего парню хотелось расквасить нос незадачливому музыканту, который (в очередной раз!) вторгся в их отношения с Оливией.
  'А что, если это судьба? - мрачно подумалось Майклу. - Вдруг, нам с Оливией просто не суждено быть вместе? Она же такая яркая, красивая, я просто недостоин её. Нет, я знаю, Оливия ко мне небезразлична. А если я не прав? Вдруг я просто выдаю желаемое за действительное? Сегодня она попросила о помощи меня, хотя я никогда раньше не был в Индии. Никогда раньше не был в Индии, а знаю, как надевать все эти украшения... Откуда у меня внутренняя убеждённость в том, что я видел, и не раз, в похожих украшениях маму?'
  Майкл потёр лоб, бездумно глядя в пустоту.
  - Устал? - отец заботливо обнял сына за плечи. - Ложись, подъём завтра ранний.
  - И правда, дети, пойдёмте-ка спать, - профессор Бетуэль обнял племянницу за плечи и замер, только сейчас разглядев её украшения. - Светлые силы, какая же ты у меня красавица! И умница, в индийских украшениях без помощи сведущего человека редкий человек может разобраться. Только даже умницам и красавицам нужен сон. Пошли, Оливия.
  Оливия удивлённо вскинула брови. Дядя сказал, что без помощи сведущего человека мало кто может сориентироваться в этих украшениях. И правда, Оливия растерялась, увидев такое количество побрякушек. А вот Майкл всё правильно надел, ему даже времени на раздумья не потребовалось. Какой же он умница! Настоящий мужчина! Оливия мечтательно улыбнулась, невольно обхватив себя за плечи.
  - Пап, - Майкл остановился на пороге своей комнаты и пристально посмотрел на отца. - Мы с мамой когда-нибудь были в Индии?
  Сердце Джона тоскливо заныло, настроение, и без того не сильно радужное, окончательно упало.
  - Мне знаком вкус еды, запахи воскурений, - Майкл сердито потёр лоб. - Я знаю как выглядят женщины в национальных одеяниях, но я не помню, чтобы мы хоть раз приезжали в Индию. Я был совсем маленький, когда мы были здесь?
  - Тебе было два года, когда мы уехали отсюда, - хмуро выдавил капитан и предостерегающе поднял руку, отсекая все вопросы. - Уже поздно, оставим этот разговор до более подходящего момента.
  К искреннему облегчению отца, сын покладисто кивнул, поцеловал отца в щёку и ушёл к себе. Капитан же вместо своей комнаты подошёл к распахнутому окну, вынул из потайного кармашка сигару и принялся курить, слепо глядя в сгущающиеся сумерки за окном. Жизнь подошла к развилке...
  Ирландия
  'Жизнь подошла к развилке', - думала Элли, машинально обрывая лепестки в цветочном букете. Девушка изо всех сил старалась казаться беспечной и очаровательной, но проницательная мама уже поняла, что дочку что-то гложет. А раз так, самое время для разговора по душам.
  - У тебя что-то случилось, моя милая? - Джанет подсела к дочери и нежно обняла её за плечи.
  Прикосновение было таким родным и тёплым, что Элли всхлипнула, отшвырнула истерзанный букет и порывисто обняла маму за шею. По щекам девушки заструились слёзы.
  - Тшш, моя милая, - Джанет нежно покачивала свою дочь, совсем как раньше, когда Элли была совсем малышкой и спала у мамы на груди. - Не плачь, нет такой беды, с которой мы не смогли бы сообща справиться. Что у тебя случилось, моя хорошая?
  - Ах мама, - Элли всхлипнула и совсем по-детски посмотрела на Джанет. - Я влюбилась!
  Женщина вздохнула. Вот и выросли дети. Старший сын уже давно взрослый и самостоятельный мужчина, не пройдёт и года, как поймёт, что любит Оливию Ричардс. А теперь и младшая дочурка сказала, что влюбилась. Вот и выросли дети.
  - Любовь это прекрасно, - мать нежно вытерла слёзы дочери. - Почему же ты плачешь?
  - А вдруг я его не достойна? - девушка с тревогой посмотрела в лицо матери. - Он потомственный аристократ, его родителей во дворце принимают...
  Джанет подавила смешок. Было время, и у неё был свой дворец, и перед ней раболепно склонялись придворные, но, странное дело, только без дворца и слуг, в уютном кругу мужа и любимых детей Джанет чувствовала настоящей королевой. Неисповедимы пути Хозяйки Дорог...
  - Так что мне делать, мама? - потеребила женщину за рукав дочь.
  - Слушайся своего сердца, - Джанет поцеловала дочурку, пригладила растрепавшиеся локоны. - Сердце не обманет.
  - Роберт пригласил меня на бал, хочет представить своим родным, - Элли смущённо затеребила складки платья.
  - Так вот почему ты так рвалась в Ирландию? - Джанет понимающе улыбнулась. - К нему?
  Элли покраснела и кивнула, мать только негромко вздохнула, а потом решительно вскинула голову:
  - Ну что ж, мы здесь, так давай покорим всех!
  Девушка радостно захлопала в ладоши, перед обаянием мамы не мог устоять ни один мужчина.
  Летний бал был событием старинным, а потому и проходил по давным-давно установленным правилам: чётко, размеренно, церемонно, и с точки зрения Джанет, безнадёжно скучно. Не удивительно, что Джон и Майкл всеми правдами и неправдами старательно избегают этого мероприятия. Джанет вспомнила о муже и сыне, и её лучезарная улыбка на миг померкла, а изумительные зелёные глаза заволокла слеза. Но женщина быстро овладела собой и снова улыбнулась, изящно отпив горячего чаю из полупрозрачной фарфоровой чашечки.
  - Как Вам бал, миссис Льюис? - леди Элизабет, мать Роберта (да-да, того самого!) лениво взмахнула веером из страусиных перьев. - В этом году столько юных очаровательных леди, как никогда.
  - И столько блестящих молодых джентльменов, - с улыбкой добавила Джанет, не только принимая косвенный комплимент женщины, но и охотно возвращая его.
  - Жаль, что Ваш супруг с сыном не смогли приехать с Вами, - леди Элизабет изящно сделала глоток и без стука поставила чашечку на блюдце. - Даже не представляю, как Вам тяжело в разлуке с ними!
  - Мой муж опытный мореход и путешественник, а Майкл с детства сопровождает его, - голос Джанет звучал невозмутимо и уверенно. - Не сомневаюсь, с ними всё будет в порядке!
  - Но Индия так далеко, - леди Элизабет покачала головой. - Какое счастье, что мой супруг и дети предпочитают оставаться рядом со мной!
  'Можно подумать, у них есть выбор', - невольно подумала Джанет, скользнув взглядом по неуловимо напоминающему таксу лорду Эдварду, а потом переведя взгляд на зал, где танцевали пятеро разновозрастных отпрысков этой пары.
  - Да, если бы хоть кто-то из моих ненаглядных детей меня покинул, я бы этого просто не пережила, - леди Элизабет картинно положила пухлую руку на затянутую корсетом грудь. - Я бы в тот же день скончалась от тоски!
  - Рано или поздно дети покидают родителей, чтобы начать свою взрослую жизнь, - Джанет пожала плечами, а потом небрежно добавила. - Создают семьи...
  - Ах, современные молодые люди думают о чём угодно, кроме супружества! - всплеснула руками леди Элизабет. - Вот взять, например, нашего Роберта. Он и думать не хочет о женитьбе, во время этого зимнего сезона не посетил ни одного званого вечера или семейного бала! Представьте себе, он даже не познакомился ни с одной приличной девушкой!
  - Возможно, у Вашего сына уже есть избранница, - мягко улыбнулась Джанет, представляя себе лицо Майкла, вздумай она таскать его по балам и семейным обедам. - Этим и объясняется его нежелание посещать балы.
  - Но разве есть девушки, которые не ходят на балы? - церемонно приподняла брови леди Элизабет. - Только если какие-нибудь простолюдинки, или те, кому нет пути в приличное общество.
  По твёрдому убеждению Джанет, в приличное общество не могла попасть только одна категория людей - мёртвые. Для живого находчивого человека ничего невозможного просто не существовало.
  - Дорогая, - лорд Эдвард почтительно коснулся руки супруги, чем заслужил её укоризненный взгляд. - Смотри, к нам направляется Роберт. И рядом с ним какая-то очаровательная девушка.
  - Это моя дочь, - Джанет мило улыбнулась, ловко изобразив приличествующее случаю смущение. - Элеанора.
  - Ваша дочь красоту унаследовала от Вас, - восхищённо ответил мужчина, не спеша отвести пылкий (излишне пылкий с точки зрения этикета) взор от Джанет.
  Леди Элизабет выразительно кашлянула, и её супруг виновато втянув голову в плечи, поспешно отвернулся.
  - Роберт, - между тем всплеснула руками леди Элизабет. - Какое счастье, что ты решил подойти к нам! Какая у тебя очаровательная спутница, она делает тебе честь!
  - Матушка, - Роберт церемонно склонился к руке матери, не выпуская из своей руку нежную ладошку Элли. - Позвольте Вам представить мою избранницу, мисс Элеанору Льюис!
  Даже если леди Элизабет и была шокирована заявлением сына, то внешне этого заметно не было. Наоборот, женщина приветливо улыбнулась смущённой девушке и милостиво пригласила её сесть рядом.
  - Вы очаровательно, дитя моя, - проворковала леди Элизабет, не отводя от лица девушки пристального взгляда.
  - Благодарю Вас, леди Белброук, - изящно склонила голову Элли.
  - Милочка, ну к чему так официально, - поморщилась леди Элизабет. - Мы с Вами почти одна семья, можете называть меня просто леди Элизабет.
  Джанет удивлённо приподняла брови, как быстро эта церемонная женщина приняла её малышку! Мягко стелет, как-то спать будет...
  - Матушка, отец, - Роберт серьёзно посмотрел на своих родителей. - Я люблю Элл... Элеанору, и мы обвенчаемся!
  - Хотя бы не завтра? - не удержалась от ироничного смешка леди Элизабет. - Мы с отцом не возражаем, но не мешало бы спросить и родителей твоей избранницы.
  Леди Элизабет грациозно повернулась к Джанет.
  - Полагаю, родителям не стоит вставать на пути двух любящих сердец, - Джанет мягко улыбнулась смущённому юноше.
  - Золотые слова, моя милая! - оживилась леди Элизабет. - Полагаю, что Ваш почтенный супруг также не станет возражать против брака наших крошек.
  Женщина судорожно порылась в крошечной сумочке висящей на запястье, вынула обшитый кружевами платочек и поспешно прижала к уголку глаза:
  - Ах, мой малыш Роберт вырос и собирается меня покинуть! Нет, моё бедное сердце не выдержит этого, оно разобьётся, просто разобьётся!
  Лорд Эдвард поспешно метнулся к жене, успокаивающе поглаживая её по руке. Роберт смущённо кашлянул, а потом решительно потянул Элли в сторону бальной залы.
  'Умный мальчик', - мысленно отметила Джанет, успокаивающе похлопывая леди Элизабет по руке.
  Вечером после бала Джанет пришла в комнату дочери и, нежно обняв её, притянула к себе:
  - Ты счастлива, моя милая?
  - Очень! - Элли повернула к матери сияющее лицо. - Я так боялась, что родители Роберта будут возражать против нашей свадьбы.
  'Да они только об этом и мечтают, скорее всего, это благородное семейство получило доступ в высшее общество, в лучшем случае, два поколения назад', - подумала Джанет, но вслух сказала другое:
  - Настоящую любовь не страшат никакие преграды на пути.
  Элли звонко рассмеялась, выскочила на середину комнаты, распахнув руки, словно крылья:
  - Я так счастлива, это самый счастливый день в моей жизни! Ах, если бы папа и Майкл были здесь!
  Джанет вздохнула, ей тоже не спалось в одинокой постели, сердце терзала тревога за мужа и сына, и нисколько не волновал тот факт, что леди Элизабет, так отчаянно изображающая из себя опытную светскую даму, на самом деле таковой не являлась. Нувориш, с помощью богатства пробившийся в свет и стыдящийся своих предков.
  Индия
  Путь до храма Прекраснейшей не занял много времени и не оставил никаких приятных воспоминаний, только горьковатый осадок от нищеты местных жителей, которых 'просвещённые' европейцы довели до прямо-таки скотского положения. Оливия еле сдержала слёзы при виде хорошенькой девчушки, которая проворно, словно испуганное животное, убежала в грязный переулок, стоило только окликнуть её.
  - Боится, - вздохнул Чарли.
  - И правильно делает, - угрюмо бросил капитан Льюис, размашисто шагая вперёд. - От европейцев ей ничего хорошего ждать не приходится!
  - Но ведь не все же варвары, - возмутилась Оливия. - Есть и приличные люди!
  При этих словах девушка быстро посмотрела на Майкла, но стоило ему только поймать её взгляд, как Ливи смущённо зарделась и поспешно отвернулась.
  - Приличные есть, - печально вздохнул профессор. - Только они, как правило, по таким трущобам не ходят. Кстати, капитан, до храма Прекраснейшей есть вполне чистая и широкая дорога, по ней регулярно туристов водят. А почему мы этой дорогой не воспользовались?
  Джон Льюис от неожиданности споткнулся и сдавленно прошипел какое-то ругательство. Чёрт, как он мог упустить из виду тот факт, что профессор Ричардс посещал Индию и изучил её вдоль и поперёк!
  - А есть другой путь? - Майкл переводил внимательный взгляд с профессора на отца и обратно.
  - Этот короче, - неохотно буркнул Джон.
  Но так просто успокоить пробудившийся в Майкле исследовательский дух не удалось.
  - А мы разве куда-то спешим? - Майкл пристально посмотрел на отца, а потом прошептал. - Что происходит, пап?
  Ответ на этот вопрос у капитана Джона Льюиса был, и даже очень подробный, только вот желания отвечать не было ни капли. Капитан просто боялся. Боялся увидеть презрение в таких ясных зелёных глазах, боялся короткой и холодной фразы, способной перечеркнуть многие счастливые годы.
  - Давай я тебе позже всё расскажу, - Джон поднял на сына просящие глаза. - Потом, ладно?
  Вопреки опасениям капитана, сын моментально согласно кивнул. Да, вопросы остались, но раз отец сказал, что потом всё расскажет, значит, нужно просто подождать. Скорее всего, отец просто опасается нападения разбойников, вот и нервничает. Надо держаться поближе к Оливии и не выпускать из поля зрения Чарли, тогда в случае нападения проще будет обороняться. Майкл приветливо улыбнулся отцу и зашагал дальше, негромко насвистывая какую-то песенку.
  Храм любви Прекраснейшей поражал воображение даже привыкших к полётам фантазии восточных мастеров профессора Ричардса и Оливии.
  - Какая прелесть! - Оливия восхищённо прижала руки к груди.
  - Да, наш храм поражает всех своей красотой и величием, - неожиданно прозвучал за спинами путешественников певучий голос.
  Все резко обернулись, при этом Майкл невольно заслонил собой Оливию, а Джон встал так, чтобы в случае угрозы закрыть собой сына. Но увидели встревоженные путешественники невысокую изящную девушку, которая с лёгкой насмешкой взирала на вызванный её словами переполох.
  - Не надо волноваться, гости дорогие, - девушка насмешливо блеснула глазами. - Я не тигр, не кусаюсь.
  - Ух ты, какая! - восхищённо присвистнул Чарли, во все глаза глядя на незнакомку.
  Девушка задорно рассмеялась, тряхнула густыми иссиня-чёрными волосами:
  - Да и ты не так уж и плох, симпатичный!
  Чарли, который до этого момента вызывал у девушек исключительно братские чувства, кашлянул, не зная, что сказать.
  - Ты Анди, воин храма, верно? - пригляделся к вышитому шёлком узору на покрывале капитан.
  Девушка изумлённо вскинула брови и пристально посмотрела на мужчину:
  - Кто ты, умеющий читать храмовые символы?
  Капитан не успел даже рта раскрыть (да не очень-то и собирался, честно говоря), как его перебил профессор Ричардс.
  - Юная леди, - профессор грациозно шаркнул ножкой. - Меня зовут профессор Бетуэль Ричардс, а это мои спутники. Мы учёные, исследуем легенды Индии.
  - Вы сам профессор Ричардс?! - девушка благоговейно сложила руки и даже молитвенно понизила голос. - Тот самый профессор Ричардс, который выпустил книгу 'Тень величия'?!
  Бетуэль смущённо кашлянул, он никак не ожидал, что его скромные труды будут так известны. А девушка низко, так что её роскошные волосы коснулись земли, поклонилась и почтительно прошептала:
  - Профессор, позвольте мне проводить Вас и Ваших спутников к великой Маа Кендра, она счастлива будет говорить с Вами.
  Профессор Ричардс окончательно смутился и невнятно что-то пробормотал.
  - Профессор согласен, - перевёл Чарли и ослепительно улыбнулся девушке. - Значит, вас зовут Анди?
  - Нет, Зарина, - красавица с интересом посмотрела на молодого спутника САМОГО профессора Ричардса. - Анди - общее название воинов храма.
  - Но зачем храму Прекраснейшей воины? - удивилась Оливия.
  Девушка была красива, даже очень, но Ливи не испытывала к ней неприязни. Возможно, Оливия Ричардс начисто была лишена тщеславия, а скорее всего это объяснялось тем, что незнакомая красавица не претендовала на внимание Майкла. Более того, она едва заметила его.
  - Красота и любовь как ничто в этом мире нуждаются в защите, - задумчиво ответил Майкл. - Ибо как ничто другое пробуждают в людях зависть и желание обладать.
  - Вы знаете учение храма? - удивилась Зарина, а потом понятливо улыбнулась. - Ах да, профессор же говорил, что Вы учёные.
  - Студенты, если быть точнее, - улыбнулся Майкл. - Звание учёных нам ещё нужно заслужить.
  Зарина внимательно посмотрела на Майкла, но воздержалась от каких-либо комментариев и, обернувшись к Чарльзу, задорно спросила:
  - А Вам тоже нужно заслужить звание учёного?
  - Вообще-то, меня больше манит музыка, - Чарльз смущённо взлохматил волосы.
  Ну вот, сейчас эта красотка наморщит нос и отправится к более мужественному и серьёзному... Вон, к капитану или Майклу. Но красавица Зарина поступила не как девушки Британии, она широко распахнула чёрные глаза и воскликнула:
  - Вы любите музыку?! О, значит, и Вашей души коснулась Мааран-Хатши, дух гармонии!
  - А Вас она коснулась? - осторожно уточнил Чарли, дабы не оказалось, что красавица под словом 'тоже' подразумевает какую-нибудь старуху, ровесницу египетских пирамид.
  Зарина смутилась и, поспешно отведя глаза, торопливо выпалила:
  - Откройте Ваши сердца, Вы переступаете порог храма!
  Почему-то при этих словах капитан Льюис нахмурился, но этого никто кроме Майкла не заметил.
  Храм внутри оказался ещё более прекрасен, чем снаружи. Гости не уставали восхищаться открывающимся их взорам красотам.
  - Добро пожаловать в храм Прекраснейшей, гости, - раздался, как показалось сначала, прямо с небес голос. - Откройте свои сердца, позвольте Любви и Красоте наполнить их, забудьте усталость и печаль.
  Майкл пристально огляделся и нашёл-таки нишу, откуда звучали слова. В нише, закутавшись в покрывало, стояла какая-то женщина.
  - Благодарим тебя, великая жрица Прекраснейшей за твои слова, - поклонился профессор. - Под сводами этого храма душа рождается заново!
  - Так и должно быть, - усмехнулась женщина, покидая нишу и выходя на свет.
  Её красивые глаза быстро скользнули по лицам гостей и остановились на капитане.
  - Ты?! - воскликнула жрица, делая отстраняющий жест. - Как посмел ты войти в этот храм?!
  - Мне нужно... - начал Джон, но женщина не желала его даже слушать:
  - Уходи прочь! И забирай своих спутников! Тем, кто идёт с предателем, нет места в храме Прекраснейшей!
  - Но Маа Кендра, - взмолилась Зарина, только жрица не стала её слушать:
  - Как осмелилась ты привести его сюда?! Разве не я говорила тебе о предателе?!
  - Но этот человек не похож на предателя, - растерянно пролепетала девушка.
  - И тем не менее, это он! - отрезала жрица, резко отворачиваясь от вошедших. - Ты осквернила храм и понесёшь заслуженное наказание. Больше ты не Анди, я изгоняю тебя!
  - Нет!!! - Зарина упала на колени и поползла за жрицей. - Нет, смилуйся, великая Маа Кендра, я кровью смою свою ошибку!
  Чарли стало совсем тошно, он решительно подхватил рыдающую девушку на руки и кивнул своим опешившим спутникам:
  - Пошли, не хотят нас здесь видеть, ну и чёрт с ними! Не больно-то и хотелось!
  Уходили путешественники в мрачной тишине, прерываемой лишь всхлипываниями Зарины. Девушка успокоилась только на улице и даже сделала слабую попытку встать, но Чарли не пустил.
  - Ты ещё слишком слаба, - Маккенди улыбнулся девушке. - Не торопись.
  - Что же мне теперь делать? - Зарина подняла на него покрасневшие от слёз глаза. - Жрица прогнала меня.
  - Ну и чёрт с ней, - Чарли старался выглядеть беззаботным, только на душе скреблись кошки и самозабвенно выли собаки. - Мы тебя в обиду не дадим.
  - О каком предательстве она говорила? - Оливия непонимающе посмотрела на спутников.
  Джон дёрнул уголком рта, понимая, что объяснений не избежать. Три тысячи чертей, ну почему эту сушёную воблу вынесло так не вовремя!
  - Предатель, - профессор поднял глаза к небу и задумчиво пожевал губами. - Как же припоминаю...
  - Я служил начальником охраны у последнего Бенореля, - резко произнёс капитан Льюис. - Во время неудачного восстания Бенорель был убит, я не смог ему помочь.
  - Мы не боги, - согласно кивнул Майкл. - Тебя из-за этого назвали предателем?
  - Нет-нет, мой мальчик! - профессор воодушевлённо простёр одну руку к облакам. - Всё было немного не так. Когда я собирал легенды для своего сборника, мудрый Маа Бра говорил мне... Или это был Равшан? Нет, Равшана я встретил...
  - Не отвлекайся, дядюшка, - нетерпеливо перебила Оливия, чувствуя, что её просто распирает от любопытства. - Так что там тебе говорили?
  - Говорили? - профессор изумлённо захлопал глазами. - Когда?
  - Давайте разобьём лагерь, и я вам всё расскажу, - обречённо предложил капитан, прекрасно понимая, что теперь от него точно не отстанут.
  Никогда ещё за всю историю путешествий походный лагерь не разбивали за столь короткий срок. Прошло всего двадцать минут, а палатки были уже раскинуты, на рогатине у костра висел котелок, а все путешественники собрались вокруг капитана. Даже всё ещё шмыгавшая носом Зарина пододвинулась поближе, чтобы услышать историю человека, которого в храме Прекраснейшей называли только предателем и никак иначе. Джон тяжело вздохнул и глухим голосом начал своё повествование.
  ***
  Девятнадцать лет назад Джон Льюис был лихим флибустьером из Морского братства. Это братство основательно 'щипало' прибрежные города испанских колоний и, как и следовало ожидать, подвергалось гонениям со стороны испанского военного флота. До поры до времени Джону везло, только с каждым разом уходить приходилось всё дальше и дальше. Но однажды, у берегов Индии, испанцам удалось-таки загнать его корабль на скалы и прицельно расстрелять из пушек. Из всей команды уцелел только капитан. Почти захлебнувшегося выбросила его милосердная волна на прибрежный песок. Джон сгрёб ладонями благословенный песок и потерял сознание, а очнулся в роскошном дворце, словно сошедшем со страниц 'Тысячи и одной ночи'. Дивная зеленоглазая красавица заботливо перевязала его раны, а потом мелодично спросила кто он и откуда. Джон назвался, рассказал свою нехитрую историю и в свою очередь поинтересовался у красавицы, куда занесла его капризная Фортуна. Оказалось, что волна выбросила капитана на берег во владениях храма Прекраснейшей, и за ним ухаживала сама верховная жрица этого храма!
  - А не боишься, красавица, что я обижу тебя? - спросил Джон, буквально пожирая красавицу глазами.
  Женщина серебристо рассмеялась и отрицательно покачала головой:
  - В твоём сердце нет зла. Я это вижу.
  Джон пожал плечами. Раз красавица не знает пословицы про обманчивую внешность, незачем её и просвещать.
  - А как тебя зовут? - не удержался от вопроса Льюис (руки при себе держать он мог, но вот любопытство в узде не удержишь).
  - Джанетра, - красавица величественно выпрямилась. - Я супруга самого Бенореля!
  Из всей этой фразы капитан сделал два вывода: во-первых, красавица замужем (эээх, опоздал!), а во-вторых, её муж какой-то известный в этих землях человек.
  - Ммм, - глубокомысленно промычал Джон, чтобы Джанетра хотя бы не сразу поняла, что он о её супруге слышит впервые.
  Только вот обмануть проницательную красавицу не получилось. Женщина серебристо рассмеялась и пообещала:
  - Завтра я представлю тебя Бенорелю.
  Своё слово женщина выполнила (Джанетра вообще всегда выполняла свои обещания) и на следующий же день, едва тонкая полоска зари вспыхнула на небосводе, привела в комнату к капитану своего мужа. Особого трепета Бенорель не вызвал. Ну да, высокий и сильный, так у Джона в команде все такие были, море хлюпиков не любит. На лицо пригож, хотя до жены красавицы и не дотягивает. Умён, но в людях разбирается не особенно хорошо, сразу видно. Короче, ничего особенного, кроме власти и влияния. Тем и очаровал свою красавицу, наверное. Сам же Бенорель смотрел на лежащего перед ним прокалённого морским ветром пригожего моряка и понимал, что на берег этого красавца вынес не иначе, как Аарунг, дух раздора. Но спорить с женой, которая утверждала, что из мужчины получится достойный начальник охраны, не стал. Джанетра, и это всем известно, души людские лучше всех видела.
  Так Джон стал начальником охраны у самого Бенореля. Бенорель ввёл Льюиса в семью, стал приглашать на семейные трапезы, к чему капитан совершенно не стремился. Нравилась ему красавица Джанетра, с каждым днём всё больше и больше, а её муж словно нарочно делал так, чтобы они наедине оставались. Верность их проверял, с каждым днём ревнуя всё больше и больше. Джон даже хотел отказаться от службы, но над головой Бенореля с каждым часом всё больше туч сгущалось. Подсылы появились, англичане подозрительно быстро о планах узнавать стали.
  - Предатель в твоём окружении есть, правитель, - часто говорил Джон, но Бенорель его ровно и не слышал, всё отмахивался:
  - Чему быть, того не миновать. Главное, чтобы Джанетра с сыном уцелели, а за себя я не боюсь.
  - С сыном? - удивился Майкл, внимательно выслушивающий отца. - Ты не говорил, что у них сын был.
  - Был, - неохотно ответил Джон и поспешно продолжил:
  Бенорель готовил восстание, чтобы свергнуть власть англичан. И Джон, и Джанетра в один голос твердили, что это безумие, но правитель их не желал даже слышать. Жену перестали пускать на заседание совета, от начальника стражи и вовсе отворачивались.
  - Бенорель, ты что, смерти ищешь? - однажды, не вытерпев, прямо спросил правителя Льюис.
  Тот как-то сдавленно хмыкнул, а потом поднял горящие гневом глаза и с вызовом спросил:
  - А что мне ещё остаётся? Она меня ночью твоим именем называет!
  - Я уеду, - Джон решительно поднялся. - Сегодня же. Прямо сейчас.
  - И Джанетру с Мкаи забирай, - Бенорель схватил начальника стражи за рукав. - Я знаю, мне уже не выбраться. За себя я не боюсь, ты их сохрани. Они моё главное сокровище.
  - Как они?! - возмущённо завопил Чарли. - Так получается, главное сокровище Бенореля всего-навсего его семья? И всё?!
  - Семья - это самое дорогое, что есть на свете, - решительно возразила Оливия, а Майкл согласно кивнул.
  - Только на семью гастроли не организуешь, - обиженно проворчал Чарли. - И домик не купишь.
  - Ну почему, - профессор Ричардс задумчиво потёр подбородок. - В некоторых странах на торговле людьми целые состояния делают.
  - Дядюшка, - укоризненно ахнула Оливия. - Ну, ты скажешь тоже!
  - А что дальше-то было? - нетерпеливо потянула за рукав капитана Зарина. - Удалось Вам спасти Прекраснейшую с сыном?
  - Удалось, - Джон встал и подкинул в затухающий костерок охапку хвороста.
  - И где они теперь? - не унималась девушка.
  - Если я правильно понимаю, - не без ехидства ответил Чарли, хитро поглядывая на друга. - Она сейчас в Англии, а её сын в Индии. Я прав?
  - Нет, - Майкл с лёгкой улыбкой посмотрел на друга и ядовито добавил. - Мама сейчас в Ирландии, на Летнем балу.
  - Мама?! - Зарина вскочила на ноги и со смесью восхищения и недоверия уставилась на парня. - Так ты принц Мкаи?!
  - Мне больше нравится Майкл. Майкл Льюис, - Майкл обвёл всех задумчивыми зелёными глазами и спокойно закончил. - Мой отец Джон Льюис и никто другой.
  - А... - начал было Чарли, но его перебил профессор Бетуэль:
  - Друг мой, то, что Вы рассказали поистине уникально! Позвольте только спросить, почему же Вы так долго путешествовали?
  - Джанет и Майкла хотели убить, только несколько лет назад нас оставили в покое, - Джон нахмурился. - Я просто защищал свою семью.
  - Хотели убить? - недоверчиво переспросила Оливия. - Но кто?
  - Предатель, - коротко отрубил капитан. - Я и в Индию приехал только чтобы найти его.
  - И пока безуспешно, - Майкл задумчиво прикусил губу. - Из храма Прекраснейшей нас выгнали.
  - Надо идти в храм Бенореля, - Джон достал потрёпанную карту и решительно ткнул пальцем в серое пятнышко. - Если кто и уцелел в той самоубийственной бойне с англичанами, то они укрылись в храме Бенореля.
  - А нас оттуда не выгонят? - опасливо спросила Зарина.
  Чарли покровительственно обнял девушку за плечи и уверенно заявил:
  - Не посмеют.
  Красавица насмешливо вскинула брови, и тогда Маккенди снисходительно улыбнулся:
  - С нами сын Бенореля.
  - У меня на лбу не написано, чей я сын, - резонно возразил Майкл, которому совсем не нравилось, как сник отец.
  Неужели он думает, что Майкл бросит его ради иллюзии власти? Разом перечеркнёт девятнадцать лет счастливой жизни?
  - Ну, ты похож... - Чарли окинул друга скептическим взглядом.
  Майкл в равно степени походил и на маму, и даже на капитана Льюиса, хотя тот, как оказалось, и не был биологическим отцом парня.
  - На маму, - насмешливо улыбнулся Майкл. - И на отца.
  Заметив, как болезненно дёрнулся от этих слов капитан, Майкл охотно добавил:
  - Джона Льюиса.
  - Ну, - Чарли беззлобно рассмеялся, - раз ты такой похожий, может, и за Бенореля сойдёшь?
  - Чарли, - укоризненно протянул благополучно забытый всеми профессор. - Как же Вы можете так говорить. Общеизвестно, что последний Бенорель был черноволосый и черноглазый, а ещё смуглокожий.
  Чарли со скептической укоризной посмотрел на светлокожего и зеленоглазого Майкла, а тот мстительно показал ему язык.
  - Значит, нас и из храма Бенореля вышибут, - подвела невесёлый итог Зарина.
  - Ошибаетесь, юная леди, - профессор Ричардс оживлённо повернулся к девушке. - Святотатцы, вторгшиеся в пределы храма, не изгоняются из него, а уничтожаются прямо в стенах!
  Майкл, как раз в этот момент протягивавший Оливии кружку с горячим душистым отваром, вздрогнул и выплеснул часть отвара себе на штаны.
  - Обжёгся? - заботливо спросила Ливи, поскорее забирая кружку.
  Майкл отрицательно помотал головой, преданно глядя в глаза девушке.
  - Умеете Вы утешать, профессор, - ошеломлённо пробормотал Джон.
  - Это общеизвестный факт, - смутился Бетуэль Ричардс.
  - А... давайте жрецы храма будут не в курсе этого общеизвестного факта, - Чарли облизнул пересохшие губы и понял, что хочет пить, причём чего-нибудь покрепче отвара.
  - Сделаем проще, - Джон решительно хлопнул ладонью по колену. - В храм Бенореля я пойду один!
  - А что я маме скажу?! - моментально взвился Майкл. - Да она меня с потрохами съест, если я тебя домой в целости и сохранности не привезу!
  Капитан Льюис хотел отмахнуться, а потом подумал и пришёл к выводу, что сын прав. Хрупкая Джанет была способна порвать на ленточки любого, посмевшего покуситься на её семью. Но рисковать своим сыном и его друзьями Джон тоже не мог. От мрачных раздумий капитана отвлёк громкий голос профессора.
  - Не волнуйтесь, друзья мои. У сына Бенореля на спине есть узор в виде сложенных крыльев!
  Джон и Майкл синхронно скривились, а Чарли оживлённо повернулся к другу:
  - Показывай!
  Майкл мрачно показал другу кулак, искренне надеясь, что столь веского аргумента будет достаточно, чтобы укротить ненужное любопытство.
  - Майкл, - Чарли небрежно отодвинул кулак от своего лица, - не будь жадиной, с тебя не убудет! Девушки бы тоже посмотрели, верно, Ливи?
  Оливия кивнула, до ушей залившись обжигающей краской смущения. В памяти девушки вспыхнуло воспоминание о Майкле, в мокрой рубашке стоящем на палубе корабля. Тугие мышцы, как нельзя лучше подчёркнутые облепившей их мокрой тканью. Странное томление охватило Оливию, в крови заплясал жидкий огонь.
  - Пожалуйста, - одними губами шепнула Оливия, не в силах отвести от Майкла взгляда.
  Майкл прикусил губу, пытаясь взять под контроль взбесившиеся эмоции и совсем уж распоясавшееся воображение, ставшее откровенно бесстыдным.
  - Ладно, - выдохнул Майкл и одним резким движением сорвал с себя рубашку, повернувшись к друзьям спиной.
  Девушки восхищённо ахнули, Чарли одобрительно присвистнул, начисто позабыв, что благородные джентльмены так себя не ведут. К чёрту манеры, они прахом развеиваются перед настоящей красотой! Маккенди с нескрываемым восхищением смотрел на причудливый узор в виде двух сложенных крыльев, покрывавший спину Майкла. Льюис, явно чувствуя себя не в своей тарелке, передёрнул плечами, отчего крылья на его спине шевельнулись, словно собираясь распахнуться и укрыть своего хозяина от нескромных взоров.
  - Божественно, - благоговейно прошептала Зарина, гадая, за какие подвиги Уна, богиня удачи, наградила её созерцанием крыльев Бенореля.
  Оливия кивнула, заворожено глядя... нет, не на узор, его она едва заметила. Взор девушки скользил по гладкой золотистой коже Майкла, лаская его упругие мышцы и спускаясь всё ниже и ниже. Оливия нахмурилась, сама не понимая, почему ей вдруг стал неприятен яркий солнечный свет, а присутствие Чарльза и других спутников и вовсе вызвало глухой протест. Девушке отчаянно захотелось, куда подевались все правила хорошего тона, остаться с Майклом наедине, прижаться к нему всем тело и...
  - Всё, хватит, - буркнул Майкл, натягивая рубашку и ринув тем самым Оливию на землю с тех радужно-опасных вершин, куда занесло мисс Ричардс её распоясавшееся воображение. - Не в анатомическом театре.
  - Жестокий, - поддел друга Чарли, краем глаза кося на пунцово-красную Оливию. - Такого зрелища лишил!
  Майкл мрачно отбросил упавшую на глаза чёлку, старательно не глядя на Оливию. Непонятно почему, но на душе было удивительно гадко, а узор на спине показался уродливым клеймом. Божественно, как же! Оливия теперь на него даже не смотрит! А всё почему? Ясное дело, брезгует... или жалеет, как урода.
  - Завтра утром идём в храм, - рыкнул Майкл, зло поправляя рубашку. - Нужно узнать, кто предал Бенореля и убедиться, что на нас никто охотиться не станет!
  - Можно просто развернуться и поехать домой, - пожал плечами Чарли, искренне недоумевая, какая муха укусила его всегда такого спокойного и рассудительного друга. - Делов-то.
  - Лучше один раз встретиться с врагом лицом к лицу, чем прятаться от него по всем углам, - покачал головой капитан. Джон не только видел, что произошло между Майклом и Оливией, но и, в отличие от сына и девушки, прекрасно понял, ПОЧЕМУ сейчас они не могут даже смотреть друг на друга. Слишком долго они были просто друзьями, совсем немного времени прошло с того момента, как они восхищённо увидели друг в друге юношу и девушку, неудивительно, что сейчас они усиленно отгоняют мысль о том, что друг другом можно не только восхищаться, но и желать. Желать страстно и отчаянно, вопреки всем обстоятельствам и доводам разума, желать физически.
  - Если в храме Бенореля узнают о том, что наследник Мкаи жив, - профессор Бетуэль задумчиво покачал головой, привычно не замечая вокруг ничего, кроме любимой истории и всего, что с нею связано. - Если об этом узнают, то...
  - То? - поторопила дядю Оливия, чувствуя, что каждое его слово раскалённым кинжалом впивается прямо в сердце. - Что тогда, дядюшка?
  - Его могут и не выпустить из храма, - профессор Ричардс изумлённо поднял брови. - Оливия, девочка моя, что с тобой? Ты так странно побледнела!
  Ответить девушка не смогла. Странный туман, не белёсый, как в Англии, а какой-то серый, внезапно окутал всё вокруг, лишив окружающие предметы цвета и звуков.
  - Ливи? - окликнул подругу Чарли, заметив её неподвижный расширенный взгляд.
  Майкл осторожно, опасливо посмотрел на девушку, но её смертельная бледность и пугающая неподвижность прахом развеяли все его терзания. Не до них, Оливии нужна помощь!
  - Оливия, - позвал Майкл, бережно растирая ледяные руки девушки. - Ты чего, родная? Ливи, Оливия...
  - Аккуратнее со словами надо, профессор, - буркнул Джон, доставая из кармана фляжку с крепким ромом и протягивая её сыну. - Так и кондратий хватит!
  - Кого, её? - фыркнул Чарли, нарочито небрежным тоном. - Да Ливи живуча, как горная кошка!
  - Нас, - веско уронил капитан, взглядом показывая, кого он имел в виду.
  Чарли сдавленно хохотнул, пользуясь тем, что Майкл, бережно, по капельке, поящий Оливию ромом, не смотрит в их сторону.
  Крепкий напиток обжёг девушке горло, Оливия закашлялась, смаргивая невольные слёзы, а когда увидела Майкла, держащего её в своих объятиях и с нескрываемой тревогой вглядывающегося в лицо, расплылась в искренней улыбке.
  - Майкл, - прошептала Оливия, обнимая парня и прижимаясь к его груди. - Майкл...
  Полураскрытые губы девушки манили сильнее зова сирен. Майкл наклонился и, не успев даже толком осознать, что он делает, коснулся губ девушки нежным поцелуем.
  Зарина и Джон поспешили занять своих спутников хлопотами по приготовлению трапезы, чтобы они, оборони, Прекраснейшая, не помешали влюблённым.
  ***
  Энорель, дальний родственник покойного Бенореля, внимательно выслушивал сообщение Маа Кендры, тщательно следя за тем, чтобы его лицо не выражало ничего, кроме вежливого внимания. А как хотелось в голос закричать, завыть лютым зверем! Как хотелось голыми руками растерзать, в прах развеять и эту проклятую старуху, и наглого европейца, посмевшего опять появиться в Индии! Энорель был единственным, кто твёрдо знал, помнил, что на самом деле произошло девятнадцать лет назад во дворце Бенореля. Ещё бы ему не знать да не помнить, когда он только и мечтал о том, как извести удачливого родича и занять его место! Когда он каждую ночь видел во сне, как брызжет из раны, нанесённой его рукой, горячая кровь Бенореля, оседает на пол его мёртвое тело, тускнеет огненный взор гордых глаз. Энорель с трудом сдержал довольную усмешку, приходилось скрывать свои чувства, ведь проклятая Маа Кендра всё ещё скрипела что-то своим старческим голосом. Насмешка над культом Прекраснейшей! То ли дело Джанетра, вот та была истинным воплощением Богини! И принадлежала проклятому Бенорелю! Энорель скрипнул зубами, сильнее сдавил роскошный подлокотник кресла. Строптивая красотка даже не смотрела в сторону дальнего родича своего мужа, брезговала даже просто рядом постоять! Как часто в своих пламенных мечтах представлял Энорель, как швыряет на ложе упрямую красотку и овладевает ей, силой ломая отчаянное сопротивление Джанетры. Эти мечты прахом развеялись после того, как приметил Энорель томные взоры, которые бросала Джанетра на жалкого европейца, морского разбойника, от дурости пригретой её супругом. Женщина недоступная влекла Энореля, женщина, готовая изменить мужу, забавляла его. Но женщина, способная унизиться до связи с мужланом иной крови, не вызывала ничего, кроме презрения. Потому-то, расправившись с ненавистным Бенорелем и сказав сокровенное: 'Аарнна але мерсем', назначаю правителем себя, и отдал красавицу Джанетру своим помощничкам на потеху. И совершенно нет его вины в том, что тупые англичане не смогли догнать беглецов! А сейчас пират, бывший начальник охраны покойного Бенореля, вернулся в Индию. Зачем? Поклониться могиле великого Бенореля? Бред, для этого европеец уж точно не стал бы рисковать собственной шкурой! Значит, он хочет забрать что-то, что в суматохе побега не успел прихватить, какое-то сокровище, которое осталось в Индии. А раз так, нужно это сокровище найти. А европейца и его спутников уничтожить, мало ли людей пропадает каждый год в джунглях!
  - Благодарю тебя за известие, мудрая Маа Кендра, - пророкотал Энорель, не терпящим возражений жестом обрывая скрипучую речь старухи. - Иди, я сам решу, что мне делать с твоими новостями. Иди же!
  Маа Кендра склонила голову в лёгком поклоне и медленно покинула зал. Энорель с шумом выпустил воздух через плотно, до хруста, стиснутые зубы и нетерпеливо ударил в маленький серебряный гонг. Мелодичный звон не успел стихнуть, как перед троном Энореля, рабски уткнувшись лицом в пышный ковер, упали двое слуг.
  - К нам идёт предатель, бывший начальник охраны покойного Бенореля, с ним ещё несколько человек, - Энорель немного подумал, нахмурив брови и стиснув кулаки, а потом закончил. - Их нужно схватить и доставить сюда. И готовьте большой зал. Будет большое жертвоприношение.
  Слуги, так и не смея поднять глаза на своего грозного повелителя, покинули зал. Энорель откинулся на спинку трона, оставалось только ждать. Опять ждать, рисуя в воображении упоительные кровавые сцены мести. Европеец скажет, где спрятано это сокровище. Даже самый лихой пират смертен. А раз так, найдётся и боль, способная развязать его язык. Нужно только подождать. Совсем немного.
  ***
  Рано утром, едва забрезжил рассвет, Джон поднялся и бесшумно заскользил к храму Бенореля. Капитан никогда не забывал о клятве, которую дал своему другу-сопернику Бенорелю девятнадцать лет назад. Любой ценой защитить Джанетру и Мкаи. Пришло время исполнить эту клятву. Капитан был уверен, что его спутники ещё спят и его уход остался незамеченным. Но где-то примерно через полсотни шагов капитан Льюис услышал за своей спиной осторожные шаги, резко обернулся и... едва удержался от отборных ругательств. За ним шли профессор Бетуэль Ричардс (именно его шаги и привлекли внимание капитана), Оливия и Майкл, которые ещё успевали что-то просматривать на пожелтевшей от времени карте, и Чарли с Зариной. Причём воительница ещё и поспевала обрывать сочные ягоды, попадавшиеся на пути.
  - Вы же не думали, что мы позволим Вам уйти одному? - невинно хлопнула глазами Зарина.
  Джон закатил глаза, помолчал, отчаянно подбирая не только убедительные, но ещё и цензурные слова, а потом мягко предложил:
  - А давайте, Вы останетесь здесь? А ещё лучше, подождёте меня на 'Марине', а?
  Капитан прекрасно понимал всю тщетность своей попытки убедить спутников не пихать вместе с ним голову в петлю, но не мог не попытаться. А вдруг получится? Вдруг до Майкла дойдёт, что при любом раскладе он не может ожидать ничего хорошего от посещения храма.
  - Пап, - Майкл протянул отцу пожелтевшую карту. - Смотри, можно срезать путь через ущелье Смерти. Название, конечно, не очень, но...
  Свистнувшая рядом с головой Майкла стрела оборвала предложение. Джон одним тигриным прыжком преодолел расстояние, отделявшее его от сына, и едва не налетел грудью на острое копьё.
  - Спокойно, европеец, - проговорил человек с копьём в руках. - Мы не причиним вреда ни тебе, ни твоим спутникам. Нам приказано доставить Вас в храм Бенореля.
  - Кем приказано? - моментально насторожился Джон, лихорадочно соображая, кто мог уцелеть в том жестоком побоище.
  - Нашим правителем, Энорелем, - степенно ответил мужчина, плавно отводя копьё, но не спеша опускать его. - Энорель стал нашим правителем после смерти великого Бенореля, память о котором будет вечно жить в наших сердцах, пусть великая Ава-Анта, богиня перерождения, подарит ему новую жизнь!
  Джон горько усмехнулся. Вот и стало известно имя предателя, отдавшего Бенореля в руки его врагов, англичан. Энорель. Не зря Джанет так холодна была с этим дальним родичем мужа, не зря так сторонилась его.
  - Бенорель был воистину велик, - профессор Бетуэль согласно склонил голову, едва ли заметив оружие в руках своих неожиданных спутников. - Я написал несколько книг об этом замечательном человеке.
  - Кто ты, европеец, владеющий даром письма и говорящий о Бенореле так, словно знал его лично?! - изумился индиец, возглавлявший посланную Энорелем группу.
  - Я профессор Бетуэль Ричардс, - профессор изящно поклонился и продолжил, плавно указав на своих спутников. - А это моя племянница Оливия, мои студенты, Майкл и Чарльз, наш капитан и проводник Джон Льюис и Зарина, наша спутница.
  - Мой имя Джарат, - индиец поклонился и жестом приказал своим спутникам убрать оружие. - Я был хранителем свитков у покойного Бенореля.
  - Вы, наверное, очень хорошо знали покойного Бенореля и его семью? - спросил Чарльз, невольно стрельнув взглядом в сторону Майкла.
  - Ну что ты, европеец, - невольно рассмеялся Джарат. - Безумен тот, кто выставляет свои сокровища напоказ, чтобы злые глаза могли их испортить, а чёрные сердца возжелать. Мало кто был удостоен чести видеть прекрасную Джанетру и Мкаи.
  Майкл и Оливия бесшумно выдохнули, радуясь отодвинувшейся угрозе невольного разоблачения.
  - Энорель был вхож в семью правителя, так как является дальним родичем Бенореля, он видел их, - продолжал Джарат. - Да ещё ты, рекомый Джоном Льюисом, ты, которому Бенорель доверил свою жизнь, и который не смог спасти его!
  - Мы не боги, - печально вздохнул профессор Ричардс. - Так судил Ракша Аррахт, грозный бог земного пути. Именно он решил, что великому Бенорелю суждено пасть от рук врагов, чтобы память о нём навечно поселилась в сердцах людей, а душа получила право на новое великое перевоплощение.
  - Душа Бенореля поселилась в его сыне, Мкаи, - убеждённо произнёс Джарат.
  Майкл невольно вздрогнул, передёрнул плечами. Не нужны ему чужие души, не станет он воплощать несбывшиеся мечтания Бенореля. У него своя жизнь, свой путь и своя голова на плечах.
  - Вы же сказали, что супруга и сын великого Бенореля также погибли, - нарочито беззаботно заметил Чарли, заслужив суровые взгляды от индийцев.
  - Никогда я не говорил такого и лютой смертью умрёт тот, кто станет это утверждать, - покачал головой Джарат, яростно сверкнув глазами. - Мкаи жив, и однажды он расправит свои крылья и воспарит!
  - В каком смысле? - непонимающе захлопала глазами Оливия, которая, как уже было сказано, даже не заметила узора на спине Майкла.
  - Спину принца Мкаи украшает узор в виде крыльев, - снисходительно сообщил индиец симпатичной европейской девушке. - Придёт время, и он сможет расправить эти крылья!
  - Каким образом? - насмешливо усмехнулся Майкл. - Это же просто рисунок!
  Джарат коротко глянул на святотатствующего европейца, потом посмотрел более внимательно, пристальнее:
  - В этих крыльях сила и мощь всего рода Бенорелей, в них таится частица души убитого Бенореля. О, нет, европеец, это далеко не просто рисунок!
  Майкл невольно поёжился, почувствовав как крылья на спине ощутимо нагрелись. Только этого ему не хватало! Не нужны ему ни древняя мощь рода, ни власть и величие! Он хочет тихо и мирно жить со своей семьёй в Англии, хочет видеть сияющие счастьем глаза Оливии, слышать её звонкий смех. Стать учёным в конце-то концов!
  - Никому не дано изменить свою судьбу, - прогудел рядом голос Джарата. - Никто не может изменить написанное в Великой Книге Жизни.
  - А Вы пробовали, - фыркнул Майкл, невольно стискивая кулаки.
  - Я? - изумился Джарат и медленно покачал головой. - Нет. Для того, чтобы тягаться с богами нужно быть героем... Или безумцем.
  - Одно другому не мешает, - прошептал Джон, незаметно толкнув сына в бок, чтобы он успокоился и перестал привлекать к себе излишнее внимание. Майкл понятливо затих, только зелёные глаза опасно поблёскивали, да странно мерцал узор крыльев на спине. Но этого никто не видел.
  ***
  Энорель встретил пленников, вольготно развалившись в роскошном кресле.
  - Кто Вы, посмевшие без зова вторгнуться в пределы моих владений? - грозно пророкотал Энорель, цепким взглядом внимательно изучая вошедших.
  - Меня зовут профессор Бетуэль Ричардс, - привычно начал профессор, но Энорель его уже не слушал. Помимо своей воли, сам не зная почему, он не мог отвести взгляда от стоящего прямо напротив него зеленоглазого парня. Ничего особенного, тем более страшного, в этом юнце, едва вступившем в пору мужества, не было, но у Энореля холодок пробегал по спине всякий раз, как он смотрел на него. Было и ещё кое-что. Энорель готов был поклясться самым ценным, что у него было, своей властью и жизнью, что этот юнец ему знаком. Знаком? Но откуда? Сам Энорель никогда не покидал пределов Индии, да и европейцев в своих владениях не жалует. Неужели... Энорель прикусил губу, отчаянно отгоняя испугавшую до замирания сердца мысль. Нужно немедленно уничтожить этих чужаков, убить их, чтобы даже памяти о них не осталось!
  - Вы нарушили священные границы моих владений, - загрохотал Энорель, сам пугаясь своего голоса. - Вы будете уничтожены за подобное святотатство. Эй, стража!
  Но приказать что-либо Энорель не смог, не успел. Неожиданно для всех, даже для самого Майкла, его крылья ослепительно вспыхнули, распахнулись, испепелив рубашку, и от огненного сияния крыльев отделилась маленькая тёмно-синяя искорка. Немного покружив в потоках воздуха, искорка упала на пол, превратившись в призрачный силуэт мужчины.
  - Нет, - сдавленно прохрипел Энорель, судорожно оттягивая богатое ожерелье, ставшее мучительно тугим.
  Призрак меж тем наливался красками, становился всё плотнее и плотнее, пока не превратился в красивого мужчину, в котором те, кто хоть раз видел его, смогли опознать убитого Бенореля.
  - В крыльях таилась частица души Бенореля, - прошептала Зарина, рухнув на колени и закрыв голову руками. Девушка не сомневалась, что грозный Бенорель испепелит её за святотатственное небрежение к его божественному сыну.
  Но у Бенореля были дела поважнее. Он с нескрываемым презрением смотрел на своего дальнего родича, который хрипя сползал с трона на пол.
  - Узнал, - негромко произнёс Бенорель, неторопливо складывая руки на груди.
  - Пощади, - завыл Энорель, подползая к своему погубленному родичу и пытаясь ухватиться за его сапоги, лобызая пол перед ним. - Всё забирай, только пощади!
  - По законам нашего храма нет и не может быть тебе пощады, - грозно рыкнул Бенорель, вздымая над скулящим от ужаса предателем окутанную иссиня-чёрным туманом руку. Сверкнула молния, резкий порыв ветра пригнул пламя светильников, а когда всё успокоилось, только зловонная лужа на полу осталась от предателя Энореля.
  Все, видевшие эту мгновенную и безжалостную расправу, невольно содрогнулись. Бенорель посмотрел сурово на лежащих ниц и тихонько поскуливающих от священного ужаса слуг, задержался взглядом на стоящих рядом с Майклом европейцах и коротко кивнул:
  - Оставьте нас!
  Слуги испарились быстрее утреннего тумана, а вот европейцы оказались менее покорными. Хотя, чего от них, белокожих варваров, ожидать!
  - Мы Майкла не оставим, - выпалила Оливия, мучительно покраснев, но не опуская взгляда.
  - Ливи, - Майкл взял девушку за руку, поймал её горящий отчаянием и страхом взгляд. - Не спорь, со мной всё будет хорошо. Идите, я подойду позже.
  Бенорель удовлетворённо кивнул, настоящий наследник, способен приказывать так, что ему подчиняются! Медленно и неохотно, друзья оставили Майкла с Бенорелем, после того, как закрылась массивная богато изукрашенная дверь, в зале повисла гнетущая тишина.
  - Ты вырос, сын, - прервал звенящую напряжением тишину Бенорель. Он знал, прекрасно понимал, что сын не только вырос, но и отделился от корней своих предков, угнездился на другой земле, враждебной его исконному народу. Всё это Бенорель прекрасно понимал, а потому ничуть не удивился, услышав в ответ:
  - Я вернусь в Англию вместе со всеми.
  - А если я не позволю? - Бенорель слегка наклонил голову к плечу.
  - Запретить мне ты не можешь, - Майкл спокойно пожал плечами. Он сам удивлялся тому каменному спокойствию, которое овладело им после того, как распахнулись крылья. Кстати, о крыльях. Майкл повернул голову и с искренним облегчением понял, что крылья снова сложились, став причудливым узором на спине. Только более ярким узором.
  - Ты мой сын и наследник, - голос Бенореля прозвучал сурово, равнодушное спокойствие Майкла ему не понравилось. - Твой дом здесь, в Индии. Ты должен остаться тут...
  - Зачем? - Майкл опасно сверкнул глазами. - Кому я тут нужен? Горстке жрецов полузабытого культа? Или той почтенной старушенции из храма Прекраснейшей?! Опомнись, время культов и богов на земле прошло, ушло в легенды и мифы.
  - Хочешь сказать, и я легенда? - усмехнулся Бенорель. - А может быть, миф?
  - И то, и другое, - дерзко ответил Майкл. - Неприятно напоминать, но ты призрак. Тебя убили девятнадцать лет назад.
  - И я только что покарал своего убийцу, - Бенорель поморщился, брезгливо покосившись на вонючее пятно, которое слуги даже и не подумали убрать. Или не посмели.
  - Живее от этого ты не стал, - Майкл засунул руки в карманы и покачался с носка на пятку, изрядно утомившись от бесполезного, с его точки зрения, разговора. Чего Бенорель хочет? Хотя нет, это-то как раз понятно. Он хочет, чтобы сын и наследник принял бразды правления и стал очередным Бенорелем, продолжив династию и, вполне возможно, свергнув гнёт англичан. Но зачем всё это ему, Майклу, до самых последних дней твёрдо уверенному, что он сын Джона и Джанет Льюисов, студент исторического факультета и моряк-любитель? Да и что изменилось сейчас? Ровным счётом ничего! Он всё тот же Майкл, историк и моряк, сын Джона и Джанет. А слава и богатство ему даром не нужны вместе с самим Бенорелем. Неужели призрак этого не понимает?
  - Всё я понимаю, - горько вздохнул Бенорель, с усилием растирая лицо ладонями. - Только смириться не могу. Я столько лет ждал, был уверен, что однажды... А ты...
  - Моё сердце принадлежит Англии, - тихо, но твёрдо прошептал Майкл.
  - Девице твоё сердце принадлежит, - усмехнулся Бенорель. - Так было и будет, великие замыслы гибнут от трепетания девичьих ресниц.
  - Только если они строятся из ветра и пыли, - упрямо сдвинул брови Майкл. - Может, закончим нашу беседу? Мне пора возвращаться, отец будет волноваться.
  Отец... Слово саваном повисло в воздухе. Бенореля Майкл отцом не называл, язык не поворачивался, разум возмущённо протестовал: 'Да с какой стати-то? Какой он отец, я его вообще первый раз вижу!' Бенорель горько усмехнулся, а потом подошёл к сыну и по европейской традиции протянул ему руку:
  - Ну что ж... Будь счастлив, сын.
  - Прости меня, отец, - прошептал Майкл, крепко обнимая Бенореля. Парень чувствовал, как медленно тает призрак в его объятиях, как лёгким туманом ускользает из рук. Миг и Майкл остался один в пустом зале. Судорожно вздохнув, Льюис крепко растёр лицо руками, расправил плечи и решительно вышел из зала к ожидающим его в нетерпении и волнении друзьям.
  - Возвращаемся на корабль, - оборвал готовые сорваться вопросы Майкл. Разум и сердце никак не могли прийти к согласию, а потому Майклу ни с кем не хотелось говорить. Потом, когда исчезнет тянущая тоска и давящая на плечи вина. Джон, лучше всех понимающий Майкла и догадывающийся о том, как муторно сейчас на душе у сына, согласно кивнул и обнял Майкла за плечи.
  ***
  Дорога до корабля не заняла много времени. Путешественники старались как можно скорее вернуться туда, где всё просто и понятно, привычно, где не надо делать выбор между двумя отцами и не надо ежечасно и ежесекундно ожидать каких-то напастей. Именно поэтому при виде 'Марины' гордо стоящей в порту под всеми парусами, у Джона и его спутников вырвался невольный, но очень искренний вздох облегчения. Таинственная история в причудливых индийских декорациях, в которых, подобно тигру в джунглях, притаилось множество ловушек и опасностей, подошла к концу.
  - Господи, как хорошо дома, - вырвалось у Джона, когда он с нескрываемым блаженством ступил на твёрдую палубу корабля.
  - Неловко признать, друзья мои, - смущённо улыбнулся профессор, - но я готов проспать до самого Лондона!
  - Я тоже, - Чарли потянулся, с наслаждением разминая плечи и только тут заметил, какой потерянный вид у Зарины:
  - Зарина, что случилось?!
   Девушка растерянно пожала плечами:
  - Здесь всё так необычно... Меня к этому не готовили.
  - Успокойся, - Оливия мягко положила руку на плечо девушке. - Мы тебя не бросим. Давай я провожу тебя в каюту.
  - Нет уж, - Чарли мягко, но решительно отодвинул подругу в сторону. - Зарину в каюту отведу я.
  Оливия прикусила губу, скрывая улыбку. Чарли медленно, но неуклонно менялся, из бесшабашного мальчишки превращаясь во взрослого мужчину. Эта поездка многое изменила в них, став самым настоящим сокровищем.
  ***
  Чарли, проводив Зарину, с блаженным стоном рухнул на узкую койку в своей каюте и тут же охнув, поднялся, отчаянно потирая затылок. Прямо на подушке лежал небольшой замшевый мешочек, который Чарли, в царящем хаосе каюты, даже не заметил. Маккенди озадачено хмыкнул, но любопытство оказалось сильнее врождённого такта, а потому Чарльз решительно развязал мешочек и высыпал его содержимое себе на ладонь. Солнечные лучи, осветившие в этот миг каюту, отразились на гранях небольших блестящих камушков, лежавших на ладони Маккенди, и радужными бликами заплясали по стенам. Чарльз недоверчиво поднёс один камень к глазам, посмотрел через него на свет, а потом быстро ссыпал все камни в мешочек и с приглушённым воплем выскочил из каюты.
  - Ребята, - вопил Чарльз, вихрем несясь по коридору. - Да где вы все?!
  - Пытаемся отдохнуть с дороги, - недовольно ответила Оливия, осторожно открывая дверь своей каюты. - Чарли, ты вопишь как воин гуронов, вышедший на тропу войны.
  - Смотри, - Чарли вытащил один из камушков и сунул его едва не под самый нос подруге. - Знаешь, что это?!
  Оливия инстинктивно отстранилась, со смесью недовольства и недоумения глядя на камень.
  - Это бриллиант, - гордо заявил Чарльз. - И быть мне до конца дней моих экономистом, как мечтает отец, если этот камень один не стоит целое состояние!
  - Я в камнях не сильна, - Оливия пожала плечами, внимательно изучая бриллиант. - А откуда он у тебя?
  - Лежал на подушке в каюте, - Чарли гордо тряхнул мешочком. - В этом мешке!
  Оливия взяла в руки мешочек и с любопытством посмотрела на него. Ничего необычного в нём не было, ни пометок, ни узоров. Обычный мешочек из серой ткани, плотной и непросвечивающей.
  - По-моему, там ещё записка какая-то, - сообщила Оливия, разумно предположив, что такую мелочь Чарли мог и не заметить.
  - Точно, записка, - удивился Чарли, подтвердив подозрения Оливии.
  Бумага, на которой была написана записка, отличалась от той, которой привыкли пользоваться студенты. Желтоватая, жесткая даже на вид, исписанная тёмно-серыми, тоже какими-то непривычными чернилами. Чарли со всё возрастающим изумлением повертел записку в руках, не в силах прочитать оставленное на ней послание.
  - Тарабарщина какая-то, - буркнул Маккенди, передавая послание подруге. - Может у тебя получится прочитать.
  Оливия нахмурившись, всмотрелась в текст. Надпись была на хинди, одном из наречий, популярных в Индии, и гласила: 'Вы поехали в Индию за сокровищем, будет несправедливо, если Вы вернётесь домой с пустыми руками'. Вместо подписи стоял небольшой рисунок, напоминающий сложенные крылья. Точно такой же узор красовался на спине Майкла.
  - Ну, чего там? - нетерпеливо поторопил замершую подругу Чарли.
  - Это от Бенореля, - прошептала Оливия, а потом добавила громче. - Твоё персональное сокровище.
  - Мировой мужик этот Бенорель, - восхитился Чарли, забирая у подруги записку и бережно убирая её в мешочек. - Повезло Майклу с отцом... Отцами... Короче, повезло Майклу!
  Оливия устало улыбнулась и решила подняться на палубу, подышать свежим воздухом и привести в порядок взбаламученным мысли и чувства. Что ей теперь делать? Признаться Майклу в том, что он для неё не просто друг? А как он на это отреагирует? Вдруг она для него только подруга детства, симпатичная, если вообще симпатичная, соседская девчонка? Девушка так погрузилась в раздумья, что не заметила, как с размаху наступила на что-то твёрдое, больно впившееся в ногу. Зашипев от боли, девушка опустила глаза и увидела лежащий на полу браслет. Широкий, явно мужской, привлекательной сдержанной внутренней красотой. Кто мог его потерять? Оливия медленно подняла украшение и увидела на внутренней стороне браслета полустёршуюся надпись: 'Майклу'. Дальше стояла дата, но она совсем стёрлась и прочитать её было невозможно. Оливия нежно погладила прохладный металл, а затем крепко сжала браслет в руке. Ну вот, появился повод увидеться с Майклом. Странно только, что она никогда раньше не видела у него этого браслета. Хотя, с другой стороны, о крыльях на его спине она тоже не знала.
  ***
  Майкл стоял на палубе, с нескрываемым облегчением глядя, как постепенно скрывается из глаз суша. Он возвращается домой. К серому туману, частым дождям и маленькому домику, битком набитому книгами и картинами, к самозабвенно чахнущему каждое лето газону и, самое главное, своей матери и сестре. Домой. К тем, кто любит его таким, какой он есть, ничего не требуя взамен.
  - Привет, - раздался за спиной Льюиса звонкий голос Оливии.
  Майкл широко улыбнулся и проворно повернулся к девушке.
  - Я тут твой браслет нашла, вот, держи, - Оливия протянула Майклу украшение.
  Льюис внимательно посмотрел на браслет, потом не менее внимательно взглянул на постепенно покрывающуюся краской смущения Оливию, а потом снова на браслет.
  - Ты уверена? - хрипло спросил Майкл, заставив Оливию изумлённо распахнуть глаза. - Ты правда хочешь, чтобы я его взял?
  - Конечно, - девушка растерянно пожала плечами. - Это твой браслет и я даю его тебе. Что-то не так?
  Майкл покусал губу, а потом вынул из кармана точно такой же браслет, только более изящный и выполненный явно на женскую руку.
  - Вот, - Льюис протянул девушке браслет и негромко произнёс. - Я нашёл его сегодня у себя в каюте. Эти браслеты - свадебные, ими обмениваются Бенорель и Прекраснейшая во время священной церемонии объединения душ. Ты... согласишься стать моей Прекраснейшей?
  - Да, - прошептала Оливия, протягивая Майклу дрожащую от волнения руку.
  'Вот и выросли дети', - подумал капитан Льюис, с лёгкой улыбкой наблюдая за влюблёнными.
  ***
  Невидимый глазу смертных, в воздухе над 'Мариной' парил Бенорель. Ему давно пора было отправляться на новый этап перевоплощения, но исчезнуть, не отблагодарив, он не мог. Теперь же, убедившись, что все прощальные дары обнаружены и приняты, Бенорель медленно улыбнулся и исчез в ярком солнечном свете, на прощание наполнив паруса корабля попутным ветром. КОНЕЦ
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"