Аннотация: Алексея сталкивает жизнь с одной и той же женщиной в разных вариантах его судьбы, но ему и в голову не могло прийти, кто она на самом деле. В череде захватывающих событий он находит собственное понимание смысла жизни.
Шамиль Мусин
В этом файле полная и исправленная версия романа "Голограф".
Продолжение серии "Голограмма", Афганистан, выложено на Author.today
Голограф
Глава 1
Крик
Женский крик разорвал вечернюю тишину подмосковного поселка Заречный. В это время я шел к станции электрички после встречи с Геной, старым, еще с армейских времен, другом, вспоминая, как мы с ним спина к спине бились со "стариками", пришедшими ночью проучить "молодых". Я остановился прислушиваясь. Крик повторился, на этот раз полный боли. "Так, вечер пропал", подумал я и, вздохнув, пошел туда, где кричала женщина.
Вдали за редкими деревьями безлюдного парка двое мужчин прижали к дереву какую-то женщину. Та, размахивая руками, старалась вырваться, но, похоже, шансов у нее было не много. "Черт, ведь хотел же уйти час назад", подумал я, направляясь к ним, по дороге присматривая что-нибудь покрепче, но, кроме бутылки возле урны, ничего не заметил.
- Отпустите ее, - сказал я, подойдя ближе.
- Иди, куда шел, - бросил один из них, обернувшись.
- Так я за ней и шел, я муж ее, - ляпнул я, не подумав, что могут спросить ее имя.
- Муж, значит, - недоверчиво ухмыльнулся он и, подойдя, молча ударил в челюсть. Отбив руку, я ударил в разрез - и попал: мужчина рухнул, раскинув руки.
- Нокаут. - решил я, наклоняясь над ним. - Везет же, с первого удара попал.
- Сзади, - крикнула женщина, и, уходя в сторону, я стал разворачиваться корпусом. Быстро не получилось, и, почувствовав острую боль над ухом, я отскочил. В руках второго был нож. Метнувшись к урне, я схватил бутылку за горлышко и ударом об угол бордюра сделал из нее "розочку":
- Возможно, ты порежешь меня, но гарантирую, что и я тебя достану. Попробуем? Или заберешь своего кореша и разойдемся? - Я блефовал, конечно, против ножа не выстою, но в ближнем бою риск погибнуть или остаться уродом у него был. Я напряженно ждал.
- Расходимся, - буркнул тот наконец, и, злобно посмотрев на меня, стал поднимать напарника. Через несколько минут они скрылись за деревьями.
- Спасибо, - сказала женщина, собрав разбросанные документы в сумочку, - меня зовут Надя, можешь не представляться, я тебя знаю. Вблизи я рассмотрел ее получше. Передо мной стояла девушка, немного ниже меня ростом, дорогое платье, подчеркивающее стройную фигуру, открывало ноги сантиметров на десять выше колен. Рассмотреть подробнее не мог - быстро темнело.
- У тебя кровь, пойдем, перевяжу тебя, я здесь живу, - показала она на дом, из которого я вышел. Пока шли, напряжение боя стало отпускать, и я спросил:
- Что они хотели от вас? Ограбить?
- Сумочку я отдала им сразу, там и денег-то почти не было, только карточки.
- Твари, - прошептал я, но она услышала и посмотрела на меня:
- Ты чуть-чуть не опоздал.
Поднимаясь за девушкой на второй этаж, я смог по достоинству оценить ее ноги, тонкую талию и изгиб бедер. "Шикарный набор ей достался от природы", подумал я, "если она так же хороша спереди, я бы не отказался провести с ней остаток вечера, может, хоть чаем угостит".
- Снимай рубашку - она вся в крови, - бросила она, направляясь в ванную и включая воду. Пока Надя обрабатывала рану на голове, я смог, наконец, рассмотреть ее. Я был поражен! Она была красива именно той красотой, которую я рисовал в своем воображении, которую искал в женщинах. Я был уверен, что именно ее я видел в своих снах последние несколько дней. Там я видел ее на яхте, видел у рулетки и у карточного стола, видел на улицах какого-то города - везде ее сопровождал импозантный мужчина. Застыв, я удивленно смотрел на нее, не в силах отвести глаз.
Перевязав голову, Надя, улыбаясь, встала передо мной. Огромными голубыми глазами она смотрела мне в лицо, ее взгляд, полный нежности, ласкал меня и окутывал мягкой негой, я тонул в ее глазах. В ее лице и глазах было что-то родное, мне казалось, что я знаю ее всю свою жизнь. Почувствовав сильное влечение, я взял ее за плечи и потянул к себе, но она положила руку мне на грудь, отодвинулась и тихо сказала:
- Не спеши, все у нас с тобой будет, только не сейчас. Тебе еще рано, а я подожду тебя столько, сколько будет нужно. - Потом коснулась губами моих губ, и, сунув в руки чью-то мужскую рубашку, слегка толкнула к двери:
- Теперь тебе нужно уйти.
Я смотрел на нее, не веря своим глазам. Самое прекрасное создание на земле, источник моих снов, обещало мне то, о чем я мог только мечтать: возможность быть рядом с ней, любить ее, пусть даже не сейчас, хоть когда-нибудь. Я не заслуживал такого подарка судьбы.
Всю обратную дорогу, пока брел до станции, пока ехал последней электричкой, я ощущал на своих губах касание ее губ, ее слова продолжали звучать у меня в голове. Ночью я не мог уснуть, пытаясь найти ответы на терзавшие меня вопросы. Откуда она меня знает? Как я мог видеть ее в своих снах? И лишь под утро забылся беспокойным сном, в котором опять увидел Надю, теперь уже в каком-то офисе, окруженную толпой журналистов.
Проснулся почти в полдень и снял повязку: рана больше не кровоточила. День прошел как в дурмане: я ничем не мог заняться, в моей голове видения сна переплетались с воспоминаниями вчерашних событий. К вечеру, поняв, что я взял прямой курс в дурдом, сел в машину и поехал разбираться в поселок. После звонка дверь квартиры открыла женщина в застиранном халате.
- Надю можно позвать? - спросил я, стараясь заглянуть за ее спину.
- Вы ошиблись, - ответила женщина и захлопнула дверь. Немного постояв, я еще раз нажал на звонок.
- Я милицию вызову, - донеслось из-за двери, - нет здесь никакой Нади.
Решив не испытывать судьбу, я пошел к Гене в соседний подъезд: он-то наверняка знает всех в доме, давно здесь живет.
- Привет, давно не виделись, - улыбнулся он, впуская меня, - забыл что-нибудь?
- Ты знаешь какую-нибудь Надю в вашем доме?
- Ну, есть тут одна, но она вряд ли тебя заинтересует: ей далеко за восемьдесят. А ты чего спрашиваешь? Вчера успел соблазнить кого-то, что ли? Ну, ты силен! Тебя без охраны выпускать нельзя - ты нам тут всех девок перепортишь! А сколько ей лет и как она выглядит?
- Лет двадцать - двадцать пять, не больше. - Я описал ее.
- Такой Нади точно нет, я бы знал.
Обратную дорогу я не мог прийти в себя, пытаясь понять, кого же, я вчера спасал, и спасал ли кого-нибудь вообще. Но рана на голове и чужая рубашка говорили, что это не было галлюцинацией.
Ночью я опять не мог уснуть, и, чтобы совсем не рехнуться, включил телевизор. В новостях показывали порт Монте-Карло и скромную стометровую яхту нашего олигарха. Камера мазнула по соседней белой яхте, и я успел заметить на ней Надю, стоящую рядом с мужчиной, виденным во сне. Этого не могло быть! Ведь всего сутки назад я видел ее в поселке. Дождавшись повторения новостей, я записал их и медленно прокрутил запись до вида белой яхты. На огромном экране телевизора была Надя! В красном бикини и каплях воды, блестевших на коже, она, стояла, улыбаясь тому мужчине. Ее взгляд, обращенный к нему, вызвал у меня укол ревности, но я не хотел об этом думать.
Бросившись к компьютеру, я открыл расписание вылетов в Ниццу и наличие билетов. Мне опять повезло: было одно место в бизнес классе, но на этот рейс уже была начата регистрация. Я купил этот билет, и, в чем был, бросился к машине - собираться в дорогу уже не было времени.
В кресле самолета я спокойно обдумал свое состояние и обозвал себя дураком. Куда я лечу, на что рассчитываю? Рядом с Надей человек, который, судя по яхте, сказочно богат. И я, идиот, собрался ее у него отбивать? Даже заревновал! На основании нескольких ничего не значащих слов и мимолетного поцелуя! Ну, хорошо, увижу ее - и что скажу? Чудом было бы даже найти ее в Монте-Карло. Я знал, что чудес не бывает, но, не смотря ни на что, продолжал верить в чудеса.
Я впервые летел в Монако через Ниццу, до этого ездил туда из Италии. На этот раз был налегке, ждать багаж не было нужды, и я направился через паспортный контроль к выходу. По пути заметил несколько необычных для нас пар: белый муж - черная жена. И, что уж совсем невиданно, муж, невысокий молодой парень, явно, француз, нес на руках грудного ребенка, а его жена, высокая стройная африканка, несла в руках легкую сумочку.
- Какое мне дело, - прошептал я, но, представив ее в поселке вместо Нади, нервно вздрогнул и сбился с шага. До Монако можно было добраться на небольшом самолете прямо из аэропорта Ниццы или поездом с центрального вокзала. У меня с собой не было даже зубной щетки, и я решил купить все в городе.
Увидев очередь на такси, плюнул и пошел к автобусам. Девяносто девятый экспресс, уже стоявший на остановке, довез до вокзала за пятнадцать минут. А там, убедившись, что поезда через Монте-Карло идут один за одним, купил билет и пошел на проспект Жана Медсена отовариваться. Эту пешеходную улицу, полную магазинов, я помнил еще по прошлой поездке в Ниццу. Тогда меня чуть не задавил трамвай: они тут ходят абсолютно бесшумно.
Проспект полон людей. Толпы туристов, ошалевшие от жары, носятся по магазинам, в которых не протолкнуться. Кстати, и здесь довольно много негритянок, ходят парами и поодиночке, на мужчин не смотрят. Высокие, стройные, ярко и дорого одеты, не думаю, что они заработали деньги, горбясь на прованских плантациях, кто-то же их содержит.
Нашел магазин, где народа поменьше, и купил легкий летний костюм, к нему подобрал рубашку и галстук. Драные джинсы и майку выбросил. Пора обедать. Идти в ресторан и ждать заказанные блюда не хотел, поэтому поел в открытом кафе на маленькой площади по улице Англетер.
Подошел прямо к поезду. Попался местный, вроде нашего Сапсана, но тут ходят и дальние, в нем едешь, утонув в кресле, как в космическом корабле, в полной тишине. Через полчаса я вышел из вокзала Монте-Карло и пошел в порт искать яхту. С берега ее не видно, поэтому полез наверх в старый город. Поднявшись по лестнице, сразу увидел, но она была пуста - ни одного человека на палубе. Простояв полчаса, решил подняться в старый город, может, за это время там кто-нибудь появится.
Поднялся. Побродил по узким улицам, выпил кофе, посмотрел смену караула у княжеского дворца - ничего особенного, у нас в Москве у Могилы Неизвестного Солдата лучше. Посмотрел через подзорную трубу на смотровой площадке - на яхте все так же, никого нет, наверное, все ушли в город.
Во сне я видел ее за рулеткой, значит, в казино. Вообще-то их тут много, но центральный - "Монте-Карло", скорее всего, там ее и видел. Сейчас два часа, как раз открываются игровые залы для игроков. До двух там бродят туристы, разинув рты, когда бесплатно, когда за евро, в зависимости от настроения хозяев. Местным жителям играть вообще запрещено. Хорошо, что прикупил костюм: в некоторые залы, по засиженной мухами традиции, без него не пускают. Пора идти, путь не близкий.
Чтобы добраться до казино, надо пройти длинный полутемный тоннель, в сущности, состоящий из нескольких тоннелей. Ближе к его концу - высокий потолок и двери, возможно, вход в лифт. Туда две женщины подводили хрупкую девушку, прикрытую какой-то тканью. Неожиданно с их стороны разнеслось по тоннелю великолепное сопрано, отрывок из "Каста дива" Беллини. Голос резонировал под потолком, и это создавало объемное, глубокое звучание. Видимо, ее готовили к выступлению в оперном театре, и этот эффект в тоннеле ей нравился самой. Я решил, что это хороший знак.
Старинное здание казино поражает красотой, особенно, если смотреть на него от фонтана. Сюда съезжаются люди со всего мира не столько играть, сколько полюбоваться великолепием и роскошью знаменитого заведения. Вокруг - толпа туристов. Пробираясь ко входу, я внимательно всматривался в лица сновавших вокруг людей, и тут увидел того, кто был возле Нади в моих снах: он выходил из здания в компании двух крепких мужчин. Спустившись по лестнице, они сели в поджидавшую машину и уехали.
Войдя в атриум, сразу увидел Надю - в длинном белом облегающем платье она стояла возле статуи Ники и кому-то звонила, а я, не веря в свою удачу, просто стоял и смотрел на нее. Говоря по телефону, она тревожно глядела по сторонам, и вдруг увидела меня. Ее глаза широко раскрылись, и она изумленно уставилась на меня.
- Как ты здесь оказался? - спросила она, быстро подойдя.
- Тебя показали в новостях на яхте.
- Господи, ты опять успел вовремя, - радостно воскликнула Надя, беря меня под руку и ведя к выходу. - Андрея задержали, я не знала, что делать. Выйдя к стоянке машин, она отдала мне ключи и кивнула на двухместный спортивный Ниссан:
- Садись за руль, надо уезжать из Франции. - Открыв дверь, я помог ей сесть и, усаживаясь сам, оглянулся - со ступеней лестницы прямо на меня смотрел мужчина в сером костюме. До шоссе А8 Надя подсказывала дорогу, на трассе я расслабился и стал посматривать на нее - она молча смотрела вперед, откинувшись в кресле. "Захочет - сама расскажет", решил я, следя за дорогой.
Мы ехали в Италию, ближайшую к нам страну, до Испании было намного дальше. В основном, все ехали не спеша, не больше девяноста. Машина легко набирала скорость и, увидев на указателе ограничение сто десять, я нажал на газ.
- Не разгоняйся, - услышал я, - не надо привлекать внимание. В молчании проехали итальянскую границу, подъезжали к Сан-Ремо:
- Остановись у какого-нибудь неброского отеля и займи два номера.
- Может, один?
- Ты опять слишком торопишься, - усмехнулась она взглянув на меня.
Отель Европа недалеко от набережной как раз подходил нам. Припарковав машину возле отеля, я оплатил два номера и вернулся за Надей. Оба номера на втором этаже выходили окнами на здание казино. Судьба такая, что ли?
Это красивое здание построили в начале прошлого века, и с тех пор там отметились знаменитости, короли и разный прочий люд. Кроме казино, там театр, в котором проводили песенные фестивали до переноса в Аристон.
Я открыл окно. Из окон напротив доносились музыка и женские голоса: пели какую-то итальянскую песню. Сходив в свою комнату, я открыл окно и вернулся. Надя стояла у окна и, о чем-то задумавшись, смотрела на Храм Христа Спасителя левее казино. Я подошел и встал сзади, вдыхая запах ее волос.
- Ты второй раз меня спасаешь, в самый последний момент.
- Мне страшно подумать, что было бы в тот вечер, если бы я ушел от Гены на час раньше.
- Ты и ушел, - то ли услышал, то ли послышалось мне. Повернувшись, она посмотрела на меня.
- Филип сказал, что вытащит Андрея за несколько дней. Подождем его здесь.
- Ты расскажешь мне?
- Не теперь. Позже. Тебе еще рано, ты не поймешь, только все испортишь. Она смотрела мне в лицо, ища в нем что-то, словно, там было подтверждение ее словам.
- Теперь иди. Зайди за мной часа через два.
У себя в номере я принял душ и, поставив таймер смартфона, прилег на кровать, собираясь вздремнуть, но, несмотря на прошлую бессонную ночь, уснул не сразу: я не понимал, в какую игру я влез, сам того не желая. Слепо идя за Надей, я мог попасть в грязную историю, ведь, я ничего о ней не знаю.
Через два часа я вернулся к Наде. Она была в том же платье, что и в поселке, и так же неотразима. Пытаясь досушить феном распущенные волосы, она спросила:
- Где мы будем ужинать?
- Здесь есть несколько ресторанов с хорошей кухней, но там сейчас душно. Из тех, что на улице и близко - рядом пиццерия "Везувий" и ресторан "Синее море" через два квартала. У тебя с собой из одежды только это платье?
- Есть еще джинсы. Вся одежда осталась на яхте.
- Везувий - семейная пиццерия: хозяйка - словоохотливая женщина лет сорока пяти, почти не говорит по-английски, две девушки ей помогают, судя по всему, ее дочери. Я терпеть не могу пиццу, но то, что они готовят - единственное исключение. "Синее море" - обычный ресторан, правда, у них самый вкусный тирамису, к тому же, там очень веселый и приветливый официант.
- Хорошо, пойдем в "Синее море". - За ужином Надя задумчиво посматривала на меня, видимо, решая, что со мной делать, я же, как щенок на поводке, радостно вилял хвостом и был готов следовать за ней куда угодно. Выпитую за ужином бутылку Кьянти после кофе заполировали лимончелло и отправились в Аристон с призрачной надеждой попасть на концерт заезжей итальянской звезды. Некоторые основания для этого были: до фестиваля оставалось полгода, и они временами наведывались сюда примерять новый репертуар. Не повезло: на афишах были только итальянские фильмы, и если Надя немного знала язык, то я был в нем "ни в зуб ногой".
Вообще-то не найти в Сан-Ремо развлечение - надо очень постараться: здесь на каждом шагу прямо на улице устраивают концерты. Вспомнив, что в парке под Набережной Императрицы до поздней ночи открыта концертная площадка, я повел Надю туда. Прошли мимо нашего отеля, и вышли на великолепный променад, засаженный императрицей бразильскими пальмами. Той самой императрицей, Марией Александровной, мужу которой поборники либеральных ценностей впарили бакшиш в виде бутылочки динамита.
Слева внизу утопал в зелени парк, среди которого и разместилась в блеске разноцветных прожекторов небольшая сцена с дансингом. Единственным условием входа было требование купить в баре коктейль, хотя называть это требованием было неправильно: кто бы добровольно от этого отказался. На сцене парень романтической наружности пел итальянские песни. Бар только открылся, и очереди еще не было. Взяв по Мохите, подошли ближе. Парень пел искренне, немного хрипловатым голосом, и, привлеченные его песнями, с набережной стали подходить новые зрители.
Постепенно публики прибавилось, и некоторые пары стали танцевать. Я отнес пустые стаканы и, взяв Надю за талию, медленно потянул к себе, она положила руки мне на плечи и посмотрела в глаза, потом обняла за шею и прижалась сама. Словно электрический разряд пробежал по мне, настолько неожиданным и долгожданным было ее движение. Я обнял и всем телом почувствовал ее, всю, с ног до головы. Большего счастья я не испытывал никогда. Мы медленно кружили, не замечая никого вокруг, под всполохи разноцветных прожекторов, под песню Buona notte. Мне хотелось, чтобы эта песня не кончалась никогда.
Певец закончил петь, и колдовское очарование музыки кончилось. Его сменила группа из двух девушек и парня. Отстояв в очереди, я принес еще два стакана Мохиты, и мы решили посмотреть, что будет дальше. И не пожалели. Эта троица завела публику до предела. Они танцевали и пели самые известные хиты, меняя одежды каждые три-четыре песни. Публика повалила валом, и танцевать стало невозможно. Я просто стоял за Надей и, обняв, прижимал ее к себе, оберегая от толчков разгоряченной публики. Устав, мы стали выбираться из толпы, не дожидаясь окончания концерта. По безлюдной набережной дошли до отеля, и у двери комнаты она, поцеловав меня, отправила к себе:
- Хоть этой ночью выспись.
Наутро заглянул к Наде. Она уже встала и, одетая в джинсы и майку, лукаво улыбаясь, смотрела на меня:
- Выспался?
- Ты же прогнала меня, - обиженно буркнул я.
- Бедняжка. - и, погладив по щеке: - Куда мы пойдем?
- Здесь есть несколько маленьких пляжей, но мне нужно кое-что купить.
- Мне тоже. Можем идти, я готова.
Позавтракав в отеле, мы устроили шопинг, и в пределах ста метров купили себе все, что недоставало, в том числе плавки. Над ближайшим пляжем висел украинский флаг, но нас это не смутило, и, заняв два лежака, мы разделись. Спорившие по соседству русские и украинцы на извечную тему "Кто виноват, и что делать", внезапно замолчали и восхищенно уставились на Надю.
В том самом красном бикини она стояла передо мной и улыбалась, словно спрашивая: "Что скажешь?". Что я мог сказать? Более совершенной фигуры я не видел никогда. С усилием отведя глаза, я бросился в воду и плавал там, пока в холодной воде не пришел в норму. Здесь даже в июле прохладная вода, да еще ветерок. На пляж выходили вместе с Надей, и капли воды, блестевшие на теле, словно одевали ее в призрачную одежду, подчеркивая красоту.
Провалявшись на пляже два часа, вернулись в отель и, приняв душ, пошли обедать.
- Ты так расхваливал ту пиццерию, что я решила проверить твои слова, - сказала Надя, когда мы вышли на улицу. Вроде бы, нет никакой сложности в рецепте самого простого итальянского блюда, пиццы, но в Москве я ни разу не получил удовольствия от ее поедания, ни в пиццерии, ни дома. Та пицца, которую доставляют домой, пока ее довезут, принимает состояние резины, и есть ее можно только от отчаянья за свою загубленную судьбу, если совсем уж нечего есть.
Меню Везувия предлагало с десяток разного вида пиццы. Я водил по названиям пальцем и вопросительно смотрел на хозяйку, подошедшую к нашему столу на открытой веранде. Я ни слова не понимал, но смотреть, как она эмоционально, помогая себе жестами и мимикой, описывает и рекомендует или отклоняет каждое блюдо, было забавно, и, в то же время, приятно. Было такое ощущение, словно мы - члены ее семьи, и пришли к ней в гости. Надя переводила, поглядывая на меня.
Наконец, сделав выбор и дождавшись заказа, мы приступили к еде. Это были огромные блюда из теста, в которых в очень густом бульоне плавало великое множество всего, у меня мясного, у Нади - рыбного. В процессе еды бульон густел, и к ее окончанию отдаленно напоминал обычную пиццу. Эти блюда не имели ничего общего с московской пиццей ни по вкусу, ни по консистенции.
- Пойдем просто погуляем, - предложила Надя после обеда.
- Может, в Ла Пинья? Это старый город в центре Сан-Ремо, стоит на горе с одиннадцатого века.
- Пойдем, если ты хочешь, - сказала Надя, взяв меня под руку.
Через полчаса мы медленно поднимались по ступеням старого города. С двух сторон лабиринтов узких улиц нависали давно не знавшие ремонта стены домов. Говорили, что здесь обитают, в основном, бомжи и гастарбайтеры. Но, ни тех, ни других нигде не было. Здесь вообще никого не было. Только древние стены навевали пустоту и одиночество. Как здесь вообще можно жить? Но, видно, все же, здесь жили: на крошечной площади был даже вход в библиотеку, правда, закрытый.
Проходя через узкий переулок, мы услышали над собой пение какой-то незнакомой итальянской песни. Голос певца был красивый и сильный, и мы, заслушавшись, остановились. Песня закончилась, и Надя крикнула:
- Bravissimo! - Из окна над нами высунулся парень и с любопытством посмотрел на нас.
- Grazie, bella signorina. - Они, смеясь, перекинулись парой фраз, и мы поднялись в парк. Остановились у ограды, и, повернувшись к Наде, я спросил:
- Два дня назад в поселке ты сказала, что знаешь меня. Откуда?
- Из снов. Ты почти неделю снишься мне: здесь, в Сан-Ремо, в Монте-Карло, еще где-то, возле моря. Во сне мне кажется, что ты ищешь меня, и там такое чувство, словно, мы связаны с тобой на всю жизнь. С тех пор я несколько раз замечала, что кто-то следит за мной. В последний раз мне приснилось, что ты ушел перед тем, как на меня напали, и проснулась от ужаса в холодном поту.
- Я искал тебя. Женщина в твоей квартире сказала, что не знает тебя.
- Странно. Это сестра моей матери. Я иногда навещаю ее, заезжая к ним на пару дней.
- А чью рубашку ты мне дала?
- Тебя это очень интересует? - спросила она улыбаясь.
- Ты не представляешь, насколько.
- Это рубашка ее мужа. Я жутко испугалась тогда, да еще эта непонятная слежка, в общем, с утра я улетела к Андрею - рядом с ним я чувствую себя в безопасности.
- Кто такой Андрей?
- Друг моего отца. Он помог мне получить образование и везде возит с собой.
Мы медленно спустились в город и поужинали там же, в "Синем море". По дороге в отель купили бутылку Асти Мондоро, и я надеялся, не без оснований, провести с Надей романтический вечер. Но в отеле нас ждал Андрей!
- Надя! Слава богу, ты жива и здорова, и даже успела обзавестись поклонником. Молодой человек, не обижайтесь, я не имел в виду ничего плохого, и даже благодарен вам за то, что позаботились о Наде. Надеюсь, она рассказала вам обо мне. О машине не беспокойтесь, ее заберут - на ней установлен датчик GPS. Надя, собирайся, моя яхта стоит здесь в порту, мы сейчас же уплываем в Испанию. - Он хотел добавить что-то еще, но, посмотрев на меня, понял, что предлагать деньги не стоит, чтобы не получить по морде.
Надя растерянно смотрела то на меня, то на него, собираясь что-то сказать, но никак не могла решиться. Наконец, собравшись, подошла ко мне и сказала:
- Не нужно тебе вешать на себя мои проблемы. Я буду звонить тебе.
Через час я стоял на берегу, провожая отплывающую яхту, и чувствовал, что от меня уплывает самая важная часть моей жизни, часть меня самого.
Оставаться одному в Сан-Ремо было невыносимо, и последним поездом я уехал в Ниццу. Ожидая в аэропорту утренний вылет в Москву, попытался осмыслить все, что произошло с нами. И чем больше я думал об этом, тем больше во мне крепла уверенность, что жить без Нади я не смогу, просто, жизнь потеряет смысл. Только ее отношение ко мне было неясно - похоже, она сама еще не разобралась в своих чувствах.
Сколько случайностей связывает людей на пути друг к другу. Сколько случайностей подстерегает человечество, направляя его по тому или иному пути. Наполеон, Гитлер, Сталин могли не родиться, если бы их матери и отцы не встретились или встретились в другое время. Горбачев мог погибнуть в ДТП, и сейчас мы имели бы нерушимый блок социалистических стран, а я бы сидел в Снежинске и делал самую большую "кузькину мать". Или Ельцин, выпив лишку на банкете с Клинтоном, откинул копыта, разгорелась борьба за власть, и теперь я жил бы в республике Москва, осваивая великий и могучий китайский язык. Карибский кризис мог кончиться атомной войной, и думать об этом было бы и вовсе некому.
Дома посмотрел почту, попытался работать - ничего в голову не лезло. Проект на заводе Хруничева был практически закончен, новых предложений пока не было, и я просто болтался по квартире, не зная, куда себя деть.
Я задумался о своей судьбе. После школы поступил в МИФИ, но, отучившись два года, нахватал хвостов и ушел по собственному желанию декана. Я до сих пор благодарен судьбе за это: я мог закончить его и сидеть где-нибудь в Челябинске-70 без возможности выехать за границу.
После армии восстановился в МИРЭА и, закончив его, открыл свою маленькую фирму Спектрон. Вначале занимался ремонтом спектрометров, потом стал их понемногу модернизировать. Вузовских знаний категорически не хватало. А где их взять, если все новые знания - на английском языке?
До сих пор с ужасом вспоминаю тот каторжный год, когда ложился спать в наушниках с включенным Оксфордским курсом английского, с утра садился за 800-страничное описание FPGA Cyclone, а вечером пытался уравнения многомерной регрессии расписать в ортогональных полиномах Чебышева. Через год стали появляться первые плоды: стал свободно вести переписку с коллегами из разных стран, но языковой устной практики не хватало.
Как ни странно, благодаря этому курсу я полюбил английский. В записи носители языка вели бытовые разговоры, артисты выражали яркие эмоции в спектаклях, дикторы тараторили новости.
Наконец, почувствовав уверенность, я засел за проект измерительной системы для спектрометров, не бросая при этом наушники. 64-канальная система на небольшой плате подходила для любого спектрометра, а софт, благодаря моей математике, обеспечивал точность анализа в несколько раз выше существующих спектрометров.
Спектрометры нужны для измерения химического состава веществ, чаще всего, металлов. Небольшая ошибка в составе - и одному богу известно, куда улетит или где развалится агрегат из такого металла, поэтому всем позарез нужна точность анализа. Основной источник ошибки - Матричный эффект, когда одни элементы влияют на результат анализа других. Вот с ним все и бьются, кто как умеет. За полгода написал математику, учитывающую этот эффект, и еще полгода ушло на разработку электроники.
Стал осторожно предлагать модернизацию швейцарских, немецких и американских спектрометров. Сначала, оборонным и ракетно-космическим заводам, потом институтам и другим заводам. Потихоньку стали брать. Не брезговал и перепродажей: покупал подержанные спектрометры, и, заменив систему, продавал их с новыми характеристиками. Ушло немного и за кордон, правда, таец половину так и не доплатил, хотя, деньги были не его, а малазийца, может, тот зажал.
В общем, на жизнь хватало, но никаких богатств не было и быть не могло: не туда я запряг математику. Надо было заняться анализом рентабельности и прогнозом курса криптовалюты - сейчас бы на своей яхте плавал.
В конце недели я заканчивал калибровку системы на BAIRD в ЦНИИЧермете, когда позвонил Андрей: Надя пропала. Здесь же, не отходя от компьютера, я купил билет на утренний рейс Аэрофлота, и через двенадцать часов уже проходил регистрацию в Шереметьево.
Ночью долго не мог уснуть, а в самолете заснул, и опять приснилась Надя. Она стояла в комнате у окна. Вид из окна был на какой-то магазин с высоты второго - третьего этажа. Если это в реальности, значит, слава богу, жива.
Андрей встречал меня в аэропорту Барселоны в панике:
- Вчера днем я зашел в Тройку купить черного хлеба.
- Это тот русский магазин на Рамбла?
- Да. Надя зашла в соседнюю аптеку. Я пробыл там минут пять - десять, не больше. Выхожу - на улице ее нет, иду в аптеку - и там нет. Спрашиваю у аптекаря - говорит, да, была такая, купила крем и вышла, куда пошла - не знаю. Я постоял там еще минут пять, и решил, что она пошла домой. У меня квартира на другой стороне Рамблы, живу там, когда бываю в Барселоне. Прихожу - там ее тоже нет. Набираю ее номер - недоступна. Ну, думаю, может, зашла в магазин или кафе, подожду. Еще через два часа заволновался, прошел обратно к магазину, походил вокруг - тщетно. До сих пор от нее ни слуху, ни духу. В полицию и к частным сыщикам пока обращаться не хочу, вот позвонил тебе. После гибели ее отца Надя мне, как дочь, и я готов заплатить за нее выкуп, но телефон молчит, никто ничего не требует. Я думаю, еще в Монте-Карло меня задержали в полиции, чтобы выкрасть ее, но ты им помешал тогда.
Сев в ожидавшую машину, мы поехали к Андрею. В это время пробок почти не было, только на самой Рамбле, как всегда. В переулке возле Тройки водитель высадил нас и уехал, и мы, осмотревшись вокруг, зашли в магазин. Здесь торгуют Российской едой и выпивкой, которой нет в Испанских магазинах, но к которой привыкли выходцы из России. На доске висят объявления на русском языке о подработке, сдаче жилья и бог знает, о чем еще. Просмотрели всю доску - ничего о Наде. В магазине и аптеке расспросили о ней - ничего нового!
Выйдя на улицу, пошли вглубь переулка. У меня была маленькая надежда, на то, что увижу фасад того магазина. Конечно, это было бы чудом, но ведь и наши с Надей сны - чудо. На стенах и дверях некоторых домов - надписи и рисунки краской. Их смывают, но они регулярно появляются вновь. Эта сторона Рамблы, район Раваль, пристанище воров и проституток. Здесь полно выходцев из Азии, Африки и бывшего Советского Союза.
Неприглядный вид узких улочек и переулков вызывает желание поскорее выбраться отсюда, но мы идем, внимательно смотря по сторонам. И вот, прошли-то недалеко, с правой стороны - тот самый магазин. Напротив него, с нашей стороны улицы - дверь. Справа от нее - кнопочный пульт, на одной из кнопок надпись: Conserje. Нажимаю на нее - из пульта слышно: "Войдите".
За дверью мужчина в сером костюме говорит, что ждал нас, и предлагает пройти за ним в кабинет. Говорит на русском с легким акцентом. Андрея он оставляет там, а меня ведет за собой на третий этаж. Открывает дверь, за ней - люксовый гостиничный номер, посреди комнаты стоит удивленная Надя:
- Ты? Что ты здесь делаешь?
- Пришел за тобой. - Надя смотрит на хозяина:
- Я могу уйти?
- Конечно, только прошу уделить мне полчаса для беседы. - и, садясь в кресло: - Располагайтесь удобней. - Мы сели в оставшиеся два кресла, и приготовились слушать.
- Мы вышли на вас, наблюдая за Надей, - сказал он, обращаясь ко мне.
- Кто вы?
- Международная организация, цель которой - развитие цивилизации по пути прогресса. Мы в гуманных целях стараемся уберечь ее от ошибок. - "Гуманисты хреновы", подумал я, но вслух сказал:
- Благородная цель, если вы имеете в виду то же, что и я. Но причем здесь мы?
- Вы имеете важное значение в этом процессе. Если вы согласитесь сотрудничать с нами, я расскажу подробнее.
- Зачем нам это?
- Деньги, много денег. И не надо улыбаться, это другое "много".
- То есть, вы хотите, чтобы мы согласились работать на вас, ничего не зная ни о работе, ни о вас? Надя, я не хочу в это влезать.
- Я тоже. Мы можем идти?
- Да, никто вас не держит - принуждать вас бессмысленно. Надеюсь, вы передумаете, вот моя визитка.
Внизу мы забрали Андрея, и пошли к нему домой, по дороге зашли поесть.
- Как ты там оказалась? - спросил я в ресторане.
- Вчера у выхода из аптеки подошел тот, с которым ты разговаривал, показал полицейский жетон и, сказав, что я задержана, привел меня туда. А сегодня пришел ты. Как ты меня нашел?
- Я опять увидел тебя во сне. Мои сны становятся все более реальными. Они даже на сон не похожи теперь: яркие, четкие.
- У меня то же. Ты в третий раз меня спасаешь.
Дома у Андрея взяли по бокалу вина.
- Хорошая у тебя квартира, только жить здесь, в центре, должно быть, неудобно.
- А я и не живу здесь, это просто вложение денег. Чего они хотели? Что за балаган с задержанием?
- Хотят подписать нас на что-то грязное за кучу бабла, а Надю задержали, чтобы что-то для себя проверить.
Вечером вышли погулять на Рамблу. Надя очаровательна. На бульваре - толпы туристов, бродят, удивленно разглядывая живые статуи. Позже они вернутся на Площадь Каталонии и на электричках разъедутся по своим отелям вдоль берега моря. Здесь живут только те, кто здесь работает. Барселона - прекрасный город, здесь есть, что посмотреть, но условия для отдыха в этом месте не лучше, чем на Садовом Кольце.
В свою первую поездку в Барселону я воспользовался экскурсией по местам Сальвадора Дали. В программе - его музей и средневековый замок, который он сторговал где-то по случаю для своей жены. По завершении - посещение винного хранилища, длинной вереницы огромных бочек, из которых можно пить чудесные вина в неограниченном количестве, но за их вынос надо платить.
Народ, умудренный опытом, понимал, что даже если пить только по глоточку, дойти до конца хранилища суждено не всем, поэтому все были предельно собранны и молчаливы. По мере продвижения люди утомлялись, но держались, наиболее крепкие держали путь, поддерживая ослабевших. К концу пути, после задушевных бесед, все твердо знали точные координаты рая: рай - здесь.
За прилавком охреневший испанец отбивался от леса рук, сующих деньги и бутылки, в отчаянии пытаясь узнать, какое вино в бутылках. Это ставило наших людей в тупик, и все мучительно пытались вспомнить, что они туда поналивали. Испанец безнадежно махал рукой и просто собирал деньги, которые ему давали.
За красную линию нельзя было выходить с неоплаченным вином, но я, возмущенный тем, что у меня не берут деньги, несколько раз выходил за нее покурить с охапкой бутылок и возвращался опять на приступ прилавка в надежде, что на этот раз добьюсь своего и отдам свои деньги.
- Ты думала о нас? - спросил я, отойдя от воспоминаний.
- Думала. С нами что-то происходит. Это волнует и пугает меня. Во сне мне кажется, что люблю тебя давно и безнадежно, там ты несвободен. Ты женат?
- Нет, не женат. А наяву?
- Просыпаясь, я помню эту любовь, и некоторое время чувствую ее. Иногда она всплывает, когда ты рядом. Тем вечером у тети мне на минуту показалось, что я в том сне. И еще в Сан-Ремо, когда мы танцевали. Наверное, я схожу с ума. - Мы шли по бульвару к площади Каталонии. Я чувствовал, что она рядом со мной и одновременно бесконечно далеко.
- Может, съездим на поющие фонтаны? - предложил я.
- Я устала, давай, в следующий раз. - Поужинали в молчании в ресторане напротив театра и вернулись в квартиру Андрея. Дома никого не было. Возле спальни я обнял ее.
- Не торопи меня, - тихо сказала Надя и ушла к себе.
Следующий день мы провели вместе, гуляя по городу. Я хотел больше узнать о ней, о ее жизни здесь, в Барселоне, но она была погружена в себя, и на мои вопросы отвечала невпопад. Мне показалось, что я мешаю ей принять какое-то решение, скорее всего, не в мою пользу. Я не стал дожидаться горьких для себя слов, и, не прощаясь, улетел в Москву.
Весь путь домой я пытался ее понять. То зажигаясь, то резко остывая, она ставила меня в тупик. Быть может, ей просто нужно время, чтобы разобраться в себе, и позже она позовет меня. Дома долго не мог уснуть, поэтому, встав, выпил таблетку снотворного. Через час, засыпая, я увидел в полусне поселок и тот парк, в котором впервые встретил Надю.
Глава 2
Утром сел в машину и поехал в Заречный. В поселке переулок был перекрыт из-за аварии водопровода, и я спросил у местного, есть ли объезд. По его словам, объезд был по заброшенной дороге, но там можно было оставить подвеску или утонуть в болоте. Я решил рискнуть, и быстро пожалел об этом: дорога, вся в колдобинах, заросла бурьяном - тут много лет никто не ездил. Проезжая мимо здания с почерневшей стеной, видимо, здесь был взрыв или пожар, совсем застрял. Вокруг валялись обломки какого-то устройства, выброшенные взрывом из окна. Я подобрал какую-то блестящую хреновину, собираясь потом изучить ее, и, проверив дозиметром, бросил в багажник. Проклиная все на свете, с трудом выбрался оттуда по уши в грязи и добрался-таки до дома Надиной тети.
После звонка дверь открыла та же женщина в халате.
- Опять вы?
- Простите ради бога, но, по моим сведениям, здесь должна проживать другая семья.
- Послушайте, мы обменялись квартирами два года назад. Кажется, у меня остался их телефон. Сейчас посмотрю. - Через пару минут женщина вынесла клочок бумаги с телефоном, и я поехал обратно домой.
Возле дома поздоровался с соседом и, поднявшись на второй этаж, стал открывать дверь. Замок заело, и, пока я, чертыхаясь, ковырял его, дверь открылась сама. Передо мной стояла женщина лет тридцати. Изумленно глядя на меня, она пыталась что-то сказать, но, всхлипнув, стала медленно оседать на пол. Я успел подхватить ее и отнес на кровать. Удивленно осмотрелся по сторонам. Это была не моя квартира. Вернее, квартира была как моя, но мебель в ней была чужая. Решив, что ошибся квартирой, я хотел тихо уйти, но в это время женщина пришла в себя и, привстав, прошептала мое имя.
- Простите, не уверен, что знаком с вами.
Она внимательно осмотрела меня с ног до головы.
- Кто вы?
- Аваргин Алексей. До сегодняшнего дня мне казалось, что я живу здесь.
- Этого не может быть! Мой муж, Алексей Аваргин, сейчас лежит в коме в Боткинской больнице.
- Сочувствую. А что с ним случилось?
- Взрыв в лаборатории неделю назад. - Я вспомнил, что примерно в это время у меня и Нади начались странные сновидения.
- Чем занимался ваш муж?
- Что-то связанное с квантовой физикой. Но об этом вам лучше рассказал бы его коллега и друг. Если вы не против, я приглашу его.
Пока ждали коллегу, меня напоили чаем, и в разговоре я заметил, что по дороге в обменнике видел курс шестьдесят четыре копейки за доллар, вот разгильдяи. Женщина непонимающе смотрела на меня:
- Что не так?
В это время раздался звонок, и хозяйка ввела в квартиру мужчину лет сорока пяти.
- Георгий, - представился он. - Татьяна сказала, что встретила двойника Алексея, теперь вижу своими глазами. Какими судьбами к нам?
Я рассказал ему, что живу в этой самой квартире, и что днем съездил в поселок Заречный, а вернувшись, попал неведомо куда.
- Тот Заречный, что возле Протвино? В километре оттуда филиал ИФВЭ. Неделю назад там произошел взрыв. Алексея и его ассистентку, Надежду, увезли в больницу, но ее быстро отпустили - ничего серьезного, просто, шок. Перед экспериментом он выгнал всех из корпуса, поэтому больше никто не пострадал. А что вас удивило в курсе доллара?
- Утром он был в сто раз дороже. И Путин с утра был президентом, - указал я на портрет в газете, брошенной на стол.
- А что еще вас удивило? - озабоченно спросил Георгий.
- Телевизор Рубин, восемьдесят дюймов по диагонали. Даже у японцев таких нет.
- Возьмите газету и почитайте ее, а я пока отойду позвонить.
Раскрываю "Российскую газету". Газета, как газета, если не читать подпись под фотографией: "Премьер министр Российской Федерации В. В. Путин". Дальше новости экономики: виды на урожай, выпуск нового комбайна, все как обычно.
По ходу чтения я узнал, что ВВП США упал на семь процентов, и Президент Хилари Клинтон требует напечатать еще полтриллиона долларов. Были и другие новости, никак не входящие в мое понятие реальности.
Вернулся Георгий, и мы стали последовательно, шаг за шагом, вспоминать историю России в его и моем представлении. До тысяча девятьсот девяносто первого года они совпали полностью, но вот дальше были различия.
В декабре 1991 года президента застрелил снайпер, и были назначены новые выборы, в которых победил Примаков. Ему досталась страна, стоящая на краю пропасти. В магазинах были пустые прилавки. На рынках было все, но отовариваться там на обычную зарплату было нереально. Постепенно стали отпускать цены, параллельно увеличивая зарплату, стараясь не допускать гиперинфляции. Приватизировали небольшие предприятия и магазины. Мелкие предприниматели стали заполнять рынок, низкий курс рубля помогал держать конкуренцию с импортными товарами.
Страна не могла позволить себе огромные военные расходы, и половину оборонных предприятий переориентировали на бытовые товары. К началу века цена на нефть пошла вверх, и постепенно стали приватизировать средние предприятия. Россия не могла конкурировать во всех областях, поэтому предпринимателей направляли льготными кредитами в высокотехнологичные области.
За Китаем оставался рынок дешевых тряпок. Россия, обладая самым образованным населением, постепенно осваивала рынок высоких технологий, конкурентных по ценам с европейскими и американскими фирмами. Высокие технологии - удел мелких венчурных предприятий. Редкие из них разрастаются до больших корпораций. Например, всего десяток фирм, персонал которых от нескольких до нескольких десятков человек, обеспечивают весь мир спектрометрами сотен модификаций и назначений.
Не забывали и промышленность - восстановили и модернизировали самые важные заводы. Стали главными экспортерами пшеницы. В начале века сделали обмен денег один к ста, и с тех пор курс рубля медленно растет, что тоже не здорово - снижается конкурентоспособность Российских товаров. Зарплата здесь была, в основном, от трех до тридцати тысяч, правда, и расходы на жизнь были очень высокими.
Структура налоговой системы была совсем другой: налог с денег, направляемых на производство, составлял десять процентов, а вот налог с доходов менялся от тринадцати до семидесяти процентов в зависимости от суммы доходов. Слова Офшор здесь не знали совсем.
В США увлеклись повышением капитализации своих компаний дутыми бумагами, выпуская деривативы на деривативы. Заниматься реальным производством стало не выгодно, и оно постепенно перекочевывало в Юго-Восточную Азию. Экономика стала испытывать напряжение, но, обладая печатным станком, Америка пока как-то выкручивалась.
Судьба Алексея тоже сложилась иначе: он дурака не валял, закончил МИФИ, женился и по результатам дипломной работы получил направление в ИФВЭ в Протвино. Там защитил кандидатскую, через пять лет - докторскую и получил лабораторию в Заречном филиале.
- Скажите, Алексей, а вы могли бы продолжить его работу?
- Да что вы, откуда? Не тот уровень. В МИРЭА был курс квантовой механики, но там упор делался на другое.
- А вы не отказывайтесь сразу. Таня, у тебя ведь были его записи?
Таня принесла толстую пачку исписанной бумаги и флэшку.
- Алексей последнее время жил в Заречном. Завтра я заеду за вами, поедем в лабораторию, и увидите все на месте. Только у меня просьба. Давайте, не будем всем рассказывать вашу историю, а скажем, что вас выписали из больницы.
Георгий ушел, а я, включив компьютер, засел за записи. Разумеется, в теоретических выкладках я мало, что понял, но в конечных результатах, схеме установки и процессе эксперимента разобрался.
За ужином Таня урывками разглядывала меня, и я ее понимал: каково это, потерять любимого человека, и сидеть перед его копией, которая своими разговорами только усиливает горечь страшной утраты. Утром Георгий зашел за мной и повез в Протвино. По дороге описал всех сотрудников лаборатории, их имена, внешность и кто чем занимался. Надя числилась младшим научным сотрудником. Прошли сразу в кабинет директора института.
- Удивили вы меня, Алексей Владимирович, безмерно. Впервые сталкиваюсь с пробоем вероятностной линии. Хотя, в некоторых работах встречались высказывания о допустимости такой абстрактной возможности, но столкнуться с этим в вашем проекте никак не ожидал. Боюсь, вашу тему придется прикрывать ФСБ. Вы, я так понял, согласны продолжить работы по проекту?
- Я не уверен, что справлюсь. Я занимался чисто практическим приложением квантовой механики: спектральным анализом.
- А вы попробуйте, все равно, кроме вас, мы никого из посторонних привлекать не можем. Ведь тема намечается интереснейшая. Неужели, вам не интересно? Ни за что не поверю. Все необходимое вы получите, только прошу вас, никто, кроме нас троих, об этом знать пока не должен. Об остальном я позабочусь сам.
Получив карт-бланш, мы поехали в Заречный. За дверью лаборатории встретили ошеломленный взгляд шести пар глаз. Надя стояла у окна и изумленно смотрела на меня, но, спустя мгновение, ее лицо расцвело радостной улыбкой. А я, застыв, просто любовался ею. Придя в себя, я окинул взглядом свою будущую команду.
- Должен вам сообщить, после взрыва у меня провалы в памяти, поэтому не удивляйтесь, если услышите нелепые вопросы. Возможно, вас удивят еще какие-то изменения во мне. Сожалею, что так закончился эксперимент. Но отрицательный результат - тоже результат. Работу будем продолжать, на этот раз осторожней. Через два часа зайдите все ко мне, обсудим план работ.
В кабинете включил компьютер и стал загружать проект. Вошла Надя и, встав передо мной, смотрела, словно чего-то ожидая. Какие отношения были между ними? Что мне сказать? Признаться во всем и потерять ее или продолжать эту дурацкую игру?
- Леша! - Она открыла этим возгласом все - какие-то отношения были. Но насколько близкие?
- Надя, давай сразу все решим. Я не помню, в каких отношениях мы с тобой, - Надя вздрогнула словно от удара, глаза заблестели, - но сразу скажу: я люблю тебя, и хотел бы, чтобы так было всегда. Расскажи мне все, что между нами было.
- Хорошо, надеюсь, ты помнишь, где я живу, - ответила она, немного придя в себя, - на всякий случай: Садовая восемь, квартира одиннадцать.
Надя ушла, а я уперся в экран, пытаясь собрать себя и осмыслить то, что сейчас произошло. Наконец, взялся за проект и открыл рабочие файлы. Через полтора часа прошел по лаборатории. Все бездельничали или делали вид, что работают. В зале с установкой обломки уже вынесли, вставили окна и заканчивали ремонт стен и пола. Я вернулся в кабинет, через пятнадцать минут все собрались у меня.
- Нам предстоит собрать установку заново. Володя, возьми чертежи и съезди в Протвино - пусть изготовят криостат и диффузионник. Приказ директора привезу позже. Сергей, бери файлы разводки и езжай в Зеленоград заказывать платы. По дороге купи или закажи микросхемы. Витя, ты - в ту шаражку заказывать корпуса приборов. Лена, загляни в институтский склад, может, найдутся бесхозные форвакуумные насосы, если нет, заказывай через отдел снабжения. Петя, за тобой высоковольтное оборудование, не тяни, как раз подоспеешь к концу ремонта полов.
Просидел за проектом до восьми, и, почувствовав, что больше ничего не высижу, пошел на выход. За проходной стоял какой-то тип, разглядывая всех выходящих из института. Увидев меня, он подошел и, отведя в сторону, заявил:
- Вам не следует заниматься этим проектом. Вы же не хотите повторить судьбу вашего предшественника?
- Уберите руку.
- Напрасно вы так, Алексей. Или вы с нами или ни с кем.
Я оттолкнул его и, взяв в гараже ключи от институтской "Газели", поехал в поселок. Меня взбесила бесцеремонность этих гуманистов, чувствуют себя как дома, ничего не боятся, сволочи. Узкая дорога связывала поселок с лабораторией. Стемнело, и я включил фары.
За поворотом стоял полицейский и жезлом показывал остановиться. Дальше стояли две машины, развернутые поперек дороги, словно только что произошло ДТП. Я вспомнил угрозу, и почувствовал опасность. Между машинами оставался небольшой промежуток, который можно было рискнуть проскочить. Я нажал на газ, и поехал прямо на них, в последний момент повернув руль, отбросил правую машину в кювет и, набирая скорость, помчался в город. Сбоку, а потом сзади послышались выстрелы. Пули разбили стекло, и меня осыпало осколками, но я был уже далеко.
Подъехав к Надиному дому, позвонил Георгию и сказал, что попал в засаду. Поднялся на третий этаж и нажал на звонок, за дверью послышался быстрый стук каблуков. Дверь распахнулась, за ней - родное испуганное лицо.
- Ты ранен? Ты весь в крови, что случилось?
- Попал в аварию. Ничего страшного.
Так же, как в прошлый раз, она отвела меня в ванную, и, промыв порезы, залепила пластырем.
- Леша, какое счастье, что ты жив. Нам тут такое наговорили.... Будто ты при смерти, и уже не выживешь. Приезжала какая-то комиссия, все осмотрели, но причину взрыва так и не нашли. Говорили, что закроют тему. Ты, правда, все забыл?
- Да, осталось только чувство к тебе. Расскажи мне все.
- Пойдем, я накрыла на стол.
За ужином и бутылкой вина Надя рассказала историю их отношений. Выходило, что она влюбилась в Алексея еще будучи студенткой, но, зная, что он женат, не решалась подойти к нему. Закончив ВУЗ, она добилась направления в его лабораторию и старалась как можно чаще попадаться ему на глаза. Безусловно, красивая девушка замечала на себе взгляды мужской половины персонала института, но только тот, кто ей действительно был нужен, не обращал на нее никакого внимания, говоря с ней только по делу.
Эта ее безответная любовь длилась уже три года, не доставляя ей ничего, кроме страданий. И лишь за месяц до взрыва она решилась, и, заманив его в гости на свой день рождения, призналась во всем. Тогда она узнала, что и он испытывает к ней давно скрываемое чувство, но, будучи женатым, не может предать свою жену.
Санта-Барбара прямо. Вот уж не думал, что так бывает. У нас мужчина, сославшись на любовь, может запросто бросить жену с тремя детьми, да и женщина не станет цепляться за какого-то женатого ученого - не банкир, чай. Мне стало стыдно, что я влез в чужую красивую любовь, воспользовавшись случаем. Меня извиняло только то, что я действительно любил Надю, правда, теперь уже не знаю, которую.
С женой Алексея мы все выяснили, и, думаю, компетентные люди попросят ее хранить молчание. Перед Надей открыться не могу, но моральных оков на мне уже нет.