Разрешите представить героя сегодняшнего судебного очерка. Это - Ляхов, учащийся девятого класса школы Љ 1 Первоурапьска (довольно крупный город в сорока километрах западнее Екатеринбурга - прим. авт.), возраст 15 лет. По мнению одних, мальчик вполне приличен и положителен. По мнению других, пенив, груб и до его воспитания родителям дела не было.
Кто прав, а кто не очень - пусть судит читатель, когда ближе познакомится с деятельностью Виктора.
Для начала скажу: примерно три года назад, то есть тогда, когда ему было всего лишь двенадцать лет, ока- зался замешан в скверной истории и попал на какое-то время в поле пристального внимания милиции. Что же он тогда натворил?
Молодой, но ранний подросток попытался изнасиловать малолетнюю девочку. Против него было начато уголовное преследование. Он тогда обвинялся по статье 117 ч. 4 еще прежнего УК, по которой срок ему грозил от восьми до пятнадцати лет лишения свободы. Грозил, но так и не наступил.
Вскоре уголовное преследование было прекращено по причине того, что возрастом до положенного минимума не дотянул. До способности изнасилования дотянул, а до ответственности за деяния - нет.
Он остался на свободе, хотя представлял серьезнейшую опасность для окружающих, особенно для детей.
Понимали ли это правоохранительные органы? Думаю, не совсем. Нет, они предприняли кой-какие меры, формальные, мне кажется: взяли на учет в комиссии по делам несовершеннолетних. Как будто речь шла о расшалившемся мальчугане, а не насильнике.
Либерализм? Или, может, элементарное нежелание всерьез заниматься судьбой подрастающего человека? Понадеялись, что после случившегося родители, наконец-то, вспомнят о первейшей своей обязанности и, займутся воспитанием дитяти, станут неусыпно контролировать его поведение? Какая все-таки наивность?!
Даже тогда, когда подросток являлся, домой во хмелю, он не поучал никакого урока воспитания.
А пить Виктор начал с такими же, как он, довольно рано, чем несказанно гордился.
Виктор, короче говоря, состоял на учете в инспекции по делам несовершеннолетних, но на самом деле был
полностью предоставлен сам себе и вел жизнь такую, какую он хотел.
В подобной ситуации все завершилось так, как и должно было завершиться. Иного ждать не приходилось.
Итак, подросток, получивший уже наглядный урок вседозволенности, благополучно жил среди тех, для кого он представлял потенциальную опасность. Причем, об этой опасности общественность не была достаточно информирована, поэтому со своей стороны не могла предпринять меры, предохраняющие их детей от того, что где-то рядом бродит мальчик, имеющий уголовный опыт, страшный опыт, который он может применить в любую минуту.
Вскоре так и случилось. В одном из домов Первоуральска разыгралась настоящая трагедия, поломавшая жизнь ни в чем неповинным людям. Они, между прочим, не дали никакого, даже малейшего повода к тому, что с ними случилось. И это особенно потрясает.
...Девятое июля. 17.00. Время, согласитесь, не позднее.
Девятилетняя Лена Михайлова была у приятельницы-сверстницы. Потом засобиралась домой.
- Посиди еще, - сказала подружка.
- Нет, - ответила Лена, - с родителями собираемся в сад. Не хочу, чтобы они беспокоились.
Лена ушла.
Мне почему-то кажется, что если бы в данном случае девочка чуть-чуть подзадержались, то избежала бы трагической для себя встречи. Но, видимо, судьба у девочки такая вот страшная.
Мама была дома, на кухне и из окна видела, как мимо прошла ее любимая доченька.
В это же самое время возле второго подъезда дома Љ 9 по улице Чекистов болтались трое: братья-малолетки Артемьевы и Виктор Ляхов.
Завидев входящую в подъезд девятилетнюю девочку, Ляхов нагло и грязно выругался.
- Пойду, малявки, поприкалываюсь с ней.
Братья Артемьевы ухмыльнулись в ответ.
Ляхов проскользнул во второй подъезд, догнал Лену на площадке между вторым и третьим этажами, стал приставать к девочке, оскорбляя ее непристойными словами: Девочка ничего не понимала. Она испугалась и закричала:
- Мама!
Мама не могла слышать, как ее зовет дочка, но сердце ее защемило от недобрых предчувствий.
Но она не могла предположить, что ее девочке в эти секунды угрожает страшная опасность. Ведь она ее ви- дела беззаботно вышагивающей каких-то несколько секунд назад.
- Мама! - вновь закричала Лена.
Ляхов же вытащил из кармана заранее припасенный нож и нанес им сильный удар девочке в область левой стороны груди. Знал, сволочь, куда надо бить!
Потом: сбежал по лестнице, выскочил на улицу и вместе с братьями Артемьевыми убежал.
Кстати. Один из Артемьевых видел все, что произошло на лестничной площадке, через окно, забравшись на козырек, нависший перед входом в подъезд.
В квартире Михайловых раздался какой-то неуверенный звонок. Мама открыла дверь. Там стояла Лена. Она держалась за грудь, где одежда все больше пропитывалась кровью. Дочь лишь смогла переступить порог родной квартиры и тут же упала. Еще через несколько секунд прямо на руках обезумевшей матери она скончалась. Выехавшие на вызов врачи и прибывшие достаточно быстро, констатировали факт смерти.
Нож вошел в сердце и про- сто чудом девочка еще смогла преодолеть несколько ступенек, ведущих на третий этаж ее квартиры. Видимо, девочка последние силы отдала на то, чтобы в последний раз увидеть маму и умереть на теплых и ласковых ее руках.
Так вот нелепо ушла из жизни девятилетняя девочка. Ушла из жизни лишь потому, что по чистой случайности попала на глаза выродку с юным личиком. Это чудовище жил, живет и будет жить. А милой девочки не стало. Если дальше так дело пойдет, то в России погибнет лучшая её часть, и останутся лишь кровопийцы.
Что же делал Ляхов после всего случившегося? Страдал? Мучился угрызениями совести? Ничуть не бывало.
Он действовал как уже абсолютно сформировавшийся уголовник.
Прибежав домой, Ляхов переменил одежду, тщательно отмыл с ножа кровь и каким-то неведомым образом избавился от оружия преступления.
Затем вернулся на улицу, нашел Артемьевых, угрожая, потребовал, чтобы те никому и ничего не говорили.
Буквально через несколько часов после злодейства Ляхов находился в пьянствующей компании подростков. Пил и веселился, будто ничего не произошло. Более того, когда он оказался на балконе с Березкиным, то признался тому, что недавно зарезал девочку.
Уже тогда, то есть через несколько часов после преступления, тщательно обдумал свою версию случившегося - на тот случай, если его все-таки "заметут".
Потом, на следствии, эту, придуманную Ляховым версию, активно пропагандировали и братья Артемьевы и
Березкин. Хотя прекрасно знали с самого начала, что же произошло на самом деле.
Это будет потом. А пока Виктор Ляхов вел свою обычную жизнь, то есть пил много и веселился. Родители же убитой готовились к похоронам любимой девочки. Милиция же возбудила уголовное дело, которое вскоре взяла к своему производству Первоуральская городская прокуратура.
И только через месяц был взят под стражу пятнадцатилетний матерый уголовник Ляхов.
Только сейчас следователю представилась возможность услышать показания подозреваемого. А он поведал следующее:
- Я и братья Артемьевы сидели у второго подъезда. Потом я пошел в подъезд, поднялся на площадку между вторым и третьим этажами, где находятся почтовые ящики. Я решил ножом' вскрыть один из ящиков и взять газеты с программой телепередач на предстоящую неделю.
- Неожиданно за спиной услышал чьи-то шаги. Обернулся и увидел девочку лет девяти, десяти. Держа в: руке нож, попытался убежать, нечаянно натолкнулся на девочку, нож угодил ей в грудь. Я вытащил нож. Не оглядываясь, побежал домой.
Вопрос следователя:
- Почему не вызвали "скорую" и не попытались оказать помощь, если, как говорите, убийство произошло непредумышленно?
- Испугался.
- Почему потом не обратились в милицию?
- Страшно было. Я был не в себе долгое время. Но если мне не верите, то спросите очевидцев.
Спросили и свидетелей. В частности, братья Артемьевы слово в слово повторили рассказ Ляхова. Глядя доверчиво в глаза следователя, уверяли, что говорят истинную правду.
Обрати внимание, читатель, насколько хорошо пятнадцатилетний подросток, еще задолго до вступления в дело адвоката, ориентировался в уголовном праве? Еще за месяц до ареста Ляхов решил представить происшествие не как умышленное убийство, а как неосторожное убийство. Он отлично знал разницу. Потому что по первой статье наказание максимальное пятнадцать лет, а по второй, за убийство по неосторожности до трех лет.
Разве это не свидетельствует, что к моменту убийства Ляхов, несмотря на возраст, был уже вполне профессионален?
Следствие сомневалось в предложенной версии. Возможно, оно бы и поверило в легенду, если бы Ляхов после случившегося вел себя иначе. Ведь человек, страдающий от неосторожного убийства, не пьянствует, не веселится, а обычно сам идет с повинной.
Постепенно, шаг за шагом оперативно-следственная группа шла к истине. Этому способствовало то, что свидетели начали вести себя более откровенно. И вот братья Артемьевы стали менять первоначально данные показания, отказавшись от прежней версии.
Следователь спросил:
- Почему молчали так долго о случившемся?
- Боялись Ляхова, - ответили они.
- Почему на первых допросах говорили неправду?
-Ляхов запугал.
Допустим, эти малолетки действительно могли испугаться. Но чего был так напуган свидетель Березкин, активно и настойчиво (до определенного времени) уверявший, что Ляхов убил девочку по неосторожности, хотя в первый же день на пирушке из уст самого убийцы слышал совсем другое?
И что это за такое страшило дворовое, до смерти напугавшее всех и вся?
Не исключаю, что так и есть. Но тогда вовсе непонятны некоторые превосходные характеристики, выданные на убийцу. Непонятно и поведение инспекции по делам несовершеннолетних, которая обязана была знать, что на улице Чекистов вовсю орудует несовершеннолетний "террорист", наводящий ужас на окружающих. И не столько знать, сколько своевременно вмешаться в происходящее.
Л ничуть не оправдываю убийцу. Но не хочу молчать о том, что если бы общественность микрорайона хотя бы знала, что рядом живет особо опасный подросток, А это ведь именно так и было, с которым надо держать ухо востро, то, возможно, не случилось бы ничего похожего. То, что случилось, - не случайность, а закономерность. Безнаказанность, проявленная однажды, и оставленная вне жесткого контроля правоохранительных органов, ни к чему иному не может привести.
Я вот это написал и подумал: зачем? Ведь ничего изменить нельзя: милиция лучше исполнять свои обязанности не станет, а мать не вернет свое любимое дитя. Да, это так. Но и молчать об этом нельзя.
Надо надеяться, что те, кто живут на деньги наши, будут повнимательнее прислушиваться к мнению налогоплательщиков. Не сегодня, но когда-нибудь.
... Недавно состоялся суд.
Судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда под председательством Г. Е. Калмыковой встала на сторону обвинения.
В постановленном приговоре есть существенный для нас момент.
"Суд не находит оснований, - говорится в приговоре, - сомневаться в достоверности показаний, данных свидетелями, поскольку и сам подсудимый подтвердил отсутствие у них оснований для его оговора. Что касается показаний самого Ляхова об обстоятельствах содеянного, то суд расценивает их как заранее обдуманную позицию с целью облегчить ответственность за содеянное".
Суд отверг доводы защиты о недостаточности объективных доказательств вины подсудимого.
Судебная коллегия приговорила: Ляхова Виктора признать виновным... в умышленном убийстве и назначить наказание в виде десяти лет лишения свободы с содержанием в воспитательной колонии общего режима...
Не верю, не поверю никогда, что подобный приговор мать Лены Михайловой приняла с восторгом. Потому что выродок, когда ему будет всего 25, вернется, будет ходить по одной улице с несчастной матерью, а вот ее кровинушка, любимая доченька уж не вернется никогда.
И это самая большая несправедливость.
Но тут уж ничего не поделаешь: закон есть закон. И какой бы он ни был, но его надо уважать. И также следует уважать решение суда, вступившее в законную силу.
Уважать, да, могу, но примириться? Никогда! Потому что в уголовном законодательстве, наряду с другими основополагающими принципами, заложен и этот принцип - принцип справедливости и он обязан, наряду с другими, торжествовать. Ну, а пока...