Изначально для всех, знавших их, было ясно: счастья не будет, жизнь не обретет безмятежности. Отчего так? А оттого, что невеста была уже в браке и от него, то есть от первого брака, росла дочь. А еще оттого, что жениха считали крутым мужиком, спешащим при всяком удобном случае дать волю кулакам. И все-таки они поженились, оформив все как положено.
Тут-то и замотало-забросало в разные стороны молодую семью, начавшую колесить по бескрайним просторам бывшего СССР. Они нигде не могли обрести покоя и надолго осесть.
Наконец, очутились в Омске. Нашли подходящую работу, а потом даже и своей благоустроенной квартирой обзавелись.
Все бы ничего, однако соседи не могли не обратить внимания, что в этой семье драмы разыгрываются не по разу за день.
Причем заканчиваются они хорошим мордобоем.
Доставалось больше всего жене. Правда, и неродная дочь не была обделена вниманием отчима. Самой большой удачей девочка считала, когда ей удавалось увернуться от могучих кулаков отчима и улизнуть из квартиры. Это получалось, но не всегда. Так что ей не оставалось ничего другого, как в очередной раз подсчитывать синяки и шишки.
Жизнь, короче, не заладилась. В этой ситуации, казалось, самым благоразумным будет, если супруги поостерегутся, откажутся плодить число живых существ, обреченных быть несчастливыми. Этого не случилось: у супружеской пары с завидной регулярностью стали один за другим появляться дети.
Вот "гуманисты" дискутируют: нравственно ли делать аборты? Возможно, и нет. Но у меня имеется встречный вопрос: нравственно ли давать жизнь детям, коли они заведомо обречены на жуткие страдания?
Шло время. Взрослели дети - сынки и пасынки, но в семье ничего не менялось.
Как-то Фарит Галимов (мусульманин по вероисповеданию, татарин по национальности) поехал в Екатеринбург. Потом он скажет: "Поехал, потому что заскучал по живущему там брату".
Гостю здесь обрадовались. Выставили на стол все, что было: какая-никакая, а выпивка и закуска: со всем этим туговато было.
Сели за стол. Выпили за здоровье всех присутствующих, пожелав всем вместе и каждому в отдельности долгих лет жизни. Так бы, наверное, и случилось.
Однако на пути почти сбывшегося пожелания встал Фарит.
Что уж ему там, в гостях у родненького брата, не понравилось - я доподлинно не знаю.
Я знаю точно лишь то, что гость неожиданно разгневался и замахал кулаками. Фарит напал на брата и стал бить его. Бил долго. Бил до тех пор, пока не прибыла вызванная родственниками милиция.
Фарита увезли в "кутузку", а его брата, которому хорошо досталось, - в больницу, где он через не- сколько дней от полученных телесных повреждений скончался.
Жена Алия Галимова и дети, оставшиеся в Омске, через несколько дней узнали о случившемся в Екатеринбурге.
Жена, у которой еще не зажили синяки, загоревала. Поехала сюда, стала просить, чтобы ей разрешили свидание с мужем, попавшим в беду.
Потом состоялся суд Верх-Исетского района. Суд учел все возможные и даже невозможные смягчающие вину обстоятельства и определил довольно мягкую меру наказания, хотя налицо было нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего.
Фарит Галимов отбыл в колонию. Семья, оставшаяся в Омске, насчитывающая четверых детей, столкнулась с серьезными финансовыми проблемами. Однако это не помешало Алие выкраивать кое-что на поездки к мужу.
В одно из таких свиданий Фарит набросился на жену (видимо, в знак глубочайшей благодарности), стал избивать. Он не успел потешить душу по-настоящему: вбежали надзиратели и остановили бузотера.
Последняя выходка мужа страшно обидела жену. Так обидела, что она решила больше к нему не ездить. Более того, решила оформить развод.
Алия развод оформила. Надо было дальше как-то выживать. Она решила продать квартиру. Продала. Вырученные деньги использовала так: часть потратила на покупку в Тугулыме (по дешевке) частного дома с земельным участком, а оставшиеся деньги решила сохранить и тратить лишь в самом крайнем случае.
И вот Фарит, фактический убийца своего брата, уже на воле: его досрочно отпустили. Вернувшись в Омск, не обнаружив семью, стал искать. И через месяц нашел. Приехал в Тугулым.
Алия категорично заявила, что жить с ним дальше не намерена. Умное, скажу я вам, решение, правда, несколько запоздавшее.
Фарит загрустил: где еще найдешь столь терпеливую женщину? Но ему на помощь неожиданно пришли сыновья.
- Маменька, родная, - заплакали они, узнав о приезде отца, - пусть папа живет с нами. Разреши а? Он будет хорошим. Ну, пожалуйста!
Видимо, парнишки соскучились сильно по мужской руке, то есть по кулаку.
Алия пожалела. Нет, не муженька своего бывшего, а сыновей, так отчаянно ходатайствующих за родного отца.
Вернулся таким вот образом Фарит в семью.
Вернулся и все началось сначала, то есть мордобой.
Согласись, читатель, судьба к этому человеку оказалась более чем благосклонна. Оступившийся когда-то, отбывший наказание, вновь обрел какой-никакой угол, жену, детей, работу. Он не стал изгоем общества. Он получил все, хотя и не заслуживал этого. Если так, то почему он не встал на путь истинный? Ради чего принялся за прежнее?
Это был как раз тот случай, когда доброта - хуже воровства; когда доброта оборачивается против тех, кто ее проявил.
Прошло несколько месяцев.
В один из вечеров Фарит разоткровенничался перед неродной дочерью ~ Вагилей.
- В колонии мне нагадали, - с ухмылочкой, играющей на лице, сказал он, - я еще кое-кого должен убить.
Вагиле, ставшей за прошедшие годы взрослой девушкой, показалось, что под словом "кое-кого" он имел в виду именно ее. Испугалась. Настороженно стала вести себя по отношению к отчиму.
И вот...
Из Тюмени приехали гости - Эльвира и Михаил Сабангеевы. Судя по всему, это были гости Фарита. В каких они были отношениях? Видимо, в очень хороших. Какова их основа? Извините, не знаю. Завеса таинственности окружает этих "гостей". Она так и осталась нераскрытой. Более того, все попытки следствия разыскать Сабангеевых и привлечь их в качестве важных свидетелей не увенчались успехом. Не странно ли?
Впрочем, наш разговор не о них.
Значит, явились гости. Приняли их хорошо, хлебосольно. Началось пиршество. До тех пор, пока на столе имелось спиртное, все шло хорошо. И Фарит благодушествовал. Еще бы! Пьет, закусывает, сколько может, хотя в бюджет семьи еще не внес ни копейки. Гордился тем, что всех держит в покорности, о чем не преминул сказать и нынешним гостям.
- Хотите, - спросил их, - увидеть, как должен себя вести в доме настоящий хозяин?
Гости согласно закивали головами: почему бы и не поглядеть?
Фарит обернулся к находившейся здесь же неродной дочери.
- Я тебе прямо в глаза скажу: ты - сука! И вообще: все вы проститутки - и ты, и твоя мать.
Чтобы подкрепить сказанное, взял со стола пустую бутылку из-под водки и ударил ее раз, потом еще раз.
Девушка заплакала и убежала в другую комнату.
Фарит встал из-за стола, прошел за ней и там продолжал избивать.
Они, то есть тетя Эльвира и дядя Миша, продолжали сидеть за столом. Продолжали пить и закусывать.
Правда, тетя Эльвира сказала:
- Надо бы помочь.
- Сиди! - сказал ей дядя Миша. - Не лезь не в свое дело.
Мудро, ничего не скажешь!
Жена находилась здесь же. Именно она, Алия, решила заступиться за дочь.
- Оставь ее! Чего тебе от нее надо? Она тебе ничего плохого не сделала.
Заслышав голос жены, Фарит сначала опешил от ее дерзости. Остановился, перестал бить девушку. С секунду молча постоял, а потом вернулся к гостям.
Девушка воспользовалась паузой, выскользнув незаметно на улицу. Она побежала в милицию.
Гости неожиданно засобирались и тоже ушли.
Фарит остался. Он подошел к Алие, сидевшей на стуле, сильно ударил. Та упала на пол.
Фарит подошел к навесному шкафчику, перебрал несколько ножей. Выбрал тот, который ему больше всего подходит, - с деревянной ручкой. Вернулся. Жена лежала спиной вверх.
Фарит размахнулся и вонзил нож в спину. Жена захрипела.
Двое мальчишек, видя все это, заплакали, стали истошно кричать, умолять отца, чтобы тот перестал бить их мать. Они еще не поняли, что их отец уже не бьет, а режет их мать.
- Папочка, миленький, - цеплялись за его рукав дети, - не надо с мамой
ничего делать. Она - хорошая.
- Заткнись, выродок!
Он одним взмахом руки отбросил семилетнего Булата к стене Он там упал и продолжал громко плакать.
В это время он увидел, что к дому подъезжает милиция. Прошел к двери закрыл ее на крючок, Вернулся назад. И еще дважды вонзил в жену нож.
В дверь стучали.
- Открой, милиция.
Он не торопился открывать. Он перевернул жену. Увидев, что она умирает;- подозвал сыновей.
-Смотрите, как подыхает ваша сука-мать!
Потом прошел к двери, откинул крючок, впустил милицию.
Завидев неродную дочь, сказал:
- Твое счастье, что удалось убежать. А иначе тебя бы ожидало то же самое. Вот, собственно, и все..
История, начавшаяся девятнадцать лет назад, начавшаяся с бракосочетания Фарита и Алии, пришла к своему, увы, логическому концу - к ожидаемому и вполне еще тогда предсказуемому концу.
Судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда рассмотрела уголовное дело в отношении Галимова, признала его виновным в умышленном убийстве, со вершенном с особой жестокостью, определив срок лишения свободы в двенадцать лет.
Интересно было бы узнать: если бы убийство и истязания детей Галимов производил "без особой жестокости", то сколько бы ему тогда причиталось? Скажите, господа судьи?!
Я думаю, что, вынося такой приговор, судьи посчитали: они размахнулись на всю катушку.
Это же посчитал и осужденный.
Фарит Галимов возмутился суровостью приговора (не кощунство ли?! Да покарает его Всевышний!), и обратился в Москву с кассационной жалобой.
Я прочитал от начала и до конца эту жалобу. Эта жалоба заканчивалась вопросом:
"Вправе ли такая мать воспитывать детей?"
Видимо, осужденный этим вопросом пытался убедить московских судей в том, что мать, плохо воспитывающая детей, ничего другого и не заслуживает, как убийства, именно такого зверского убийства, которое он хладнокровно совершил. А перед тем убил брата и еще двадцать лет истязал всю семью.
Из определения судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации под председательством М. А. Каримова:
"Приговор Свердловского областного суда... оставить без изменения, а жалобу - без удовлетворения".