Аннотация: Что ждет сталкера по ту сторону Саркофага? Один из смельчаков проникает в нутро давно угасшей станции, за исполнением заветного желания...
А вот и он.
Тишину внутри бетонного гроба четвертого реактора ЧАЭС нарушили человеческие шаги.
Влад Нигилист до сих пор не верил, что он здесь - в самом сердце Зоны, которое будет биться вечно, разнося свою аномальную энергию по всему Чернобылю, будто кровь по жилам.
Что же привело в этот рукотворный ад грязного сталкера? Безысходность? Поиски счастья?
Монолит, главная легенда Зоны отчуждения,занимал почетное место под сводом саркофага. Пульсирующий голубоватый свет освещал мрачные декорации внутри реактора: покореженные металлические конструкции, груды разломленного бетона, и все это под толстым слоем пыли, настолько тяжелой, что самый сильный поток воздуха не смог бы ее сдуть. Владу сразу вспомнился фильм его детства, "Терминатор 2" - точно такой же апокалипсис, как в мире будущего, где взбунтовавшиеся машины вытесняли с планеты последние человеческие сопротивления, творился и внутри саркофага.
Как ни странно это было, но счетчик Гейгера на поясе сталкера молчал. Воздух был чист, без взвесей пыли, что казалось очень маловероятным. Но это было так, и Влад сделал еще один шаг к Монолиту.
Так что же заставило Нигилиста прийти в это чернобыльское пекло?
Система. Система давила на него, окружала его всюду, подчиняла себе. Угнетала, заставляла соблюдать поставленные ею постулаты.
А Зона... Зона, конечно же, тоже являлось системой, но совсем не такой, как тот мир "без колючки". Пусть здесь тоже необходимо учитывать правила игры, но Влад чувствовал себя частью Системы,игроком, а не просто игральной фишкой, расходным материалом.
До Монолита оставалось сделать еще пару десятков шагов. С каждым метром пройденного расстояния краски этого мира меркли, приобретая какой-то необычный светло-бурый оттенок. Затем из глубин Монолита раздался глухой звук работающего мотора.
Влад еще не знал, что загадает у этого иссиня-черного кристалла. Он, как и любое человеческое существо, очень многого не знал. "Я знаю, что ничего не знаю", - говаривал один древнегреческий мыслитель.
Не каждый смог бы представить, что творилось в голове Влада. Его глаза, широко открытые, были полны страданий и горя, с которыми его столкнула Система... Он хотел отомстить, хотел доказать, что Систему можно и нужно подчинять другим правилам.
Пыль вздымалась из-под человеческих стоп.Нигилиста и Монолит разделяли всего десять шагов...
Где-то снаружи вспыхнула искра. Влад остановился и поднял взгляд вверх. Через проломы в потолке саркофага было видно, как сверкали молнии, похожие на электрические реки с множеством притоков;как сгущались в грязные комья суровые тучи. Грянул громовой звук, и свод панциря АЭС содрогнулся. Хлынул ливень, холодный и пронзительный, потоком ледяных и острых игл.
Вода стекала с потолка и лилась из проломов и увлажняла собой мертвый интерьер внутри разрушенного энергоблока. Нигилист, как вкопанный, стоял всего в пяти шагах от Монолита, и смотрел наверх. Улыбка,естественная и непринужденная, родилась на его покрытом шрамами лице.
Ему нравился дождь, особенно летом, когда душный жаркий воздух остывал под стенами "небесной" воды, а едкая пыль уже не имела шансов подняться после быстро проехавшей машины... Он помнил, как еще будучи маленьким мальчиком любил стоять под хлеставшим дождем, вознеся руки к небу. А потом, мокрый и счастливый, возвращался домой, где его очень ждали родители, чтобы всыпать негодяю как следует... И простывший, неделями сморкался в платки и громко чихал.
Вот и сейчас Влад стоял с вознесенными к небесам руками. Ливень бил его тяжелыми холодными каплями. Лицо его озарялось свечением Монолита и вспышками электрических разрядов; весь мокрый, он блаженно закрыл глаза и слушал симфонию дождя.
Нигилист, наконец-то, понял, чего он хочет!Но не богатства или бессмертия, не власти или чего-то в этом роде!
Он открыл глаза... Дождь закончился, а Монолит никуда не убежал. Кристалл все еще стоял, словно монумент, и все так же привлекал светло-голубоватым мягким свечением. И ждал, ждал...
Последние шаги... Раз, два, три, четыре, пять....Вот и все. Путь пройден. Осталось лишь сказать главные слова...
Влад упал на колени, словно приготовившись к молитве, и поднял руки к Монолиту. В его глазах царили печаль и страдания.
- Я хочу, чтобы со мной вновь была Аня.... Чтобы мы были вместе, были счастливы.... Пожалуйста, помоги мне...
Сталкер опустил руки и лицом вниз лег на холодную мертвую землю. Он рыдал, рыдал; соленые капли стекали по его лицу,жгли его еще толком не зажившие раны. Судороги душевной боли сотрясали его измученное странствиями тело. Пальцы бороздили пыль у подножья Монолита. Наощупь она казалась обыкновенным песком.
И вдруг... что-то изменилось. Что-то поменялось. Влад не ощущал в своих ладонях пыль, вместо нее была... трава,зеленая и сочная. Руки увлажнились от травяной росы, которая как-то по-особенному пахла... Сверху светило солнце, было довольно тепло. Нигилист поднял еще мокрое от слез лицо и постарался вглядеться в горизонт.
Везде была трава. Молодой и красивый луг простирался на большое расстояние. Трава была столь высока, что горизонт углядеть не удалось. Пришлось подниматься в полный рост.
Это было потрясающе! По голубому-голубому небу, кристально чистому, без туч, плыли белогривые облака. Небесное светило стояло в зените, обогревая луг ласковыми лучами. Влад утопал в траве почти по пояс. А луг тянулся и тянулся дальше горизонта...
Влад взглянул на дисплей своего КПК. Удивительно, но он не работал.
- Наверно, аккумулятор сел, - досадно произнес сталкер, и тщетно пытался включить коммуникатор. Поняв бессмысленность затеи, он убрал КПК в нагрудной карман разгрузочного жилета.
Он обернулся. К нему бежала, рассекая поверхность травянистой глади, Аня... Она была в джинсиках, оранжевой безрукавной кофточке с "плейбоевским" зайцем на груди - в общем, в таком "прикиде", в каком обычно Аня представлялась в мыслях Влада. Ветер развевал ее светло-золотые волосы, а зеленые кошачьи глаза выражали неземное счастье.
- Аня! Солнышко! - они побежали друг другу навстречу. Мгновение, и Влад с Аней слились в объятиях. Его руки нежно гладили волосы Ани, а она сильно прижалась к его груди всем сердцем, ее слезы стекали с красивого личика на сталкерский комбинезон.
- Аня, - еле проговорил сталкер, все еще плача, - ... Я так мечтал о нашей встрече... Милая, солнышко...
- Владик, я тоже очень скучала... -Аня подняла голову, их взгляды встретились. Глаза, полные слез, радости и счастья...
Так они смотрели друг на друга, глаза в глаза, лишь мимолетные секунды, но эти секунды казались бесконечностью, как непрерывно растекающееся по водной поверхности масляное пятно...
Она поднесла к его лицу свои ладони, и осторожно нащупала на нем неаккуратные, но не уродовавшие физиономию сталкера шрамы.
- Владик, где же ты так лицо расцарапал? И почему ты в такой странной одежде? И откуда у тебя оружие? - Аня заглянула за спину Влада, и обнаружила видавший виды автомат Калашникова.
Не много ли вопросов? У Влада они тоже есть.Но ответа на них он не получит...
- Аня, я...
- Так, ну зачем я тебя спрашиваю?! Ничего не желаю знать! - улыбнулась она. - Ты, наверно, жутко устал. Айда в дом,отдохнешь!
- Аня, какой дом? - недоуменно спросил Влад.
- Ну как какой? За твоей спиной! - Аня кивнула в ту сторону.
Сталкер обернулся. Действительно, бревенчатый домик, аккуратный такой, с верандой - короче, мечта любого дачника. Но минуту назад его не было... Равно как и тропинки, ведущей к нему...
- Владик, ну чего ты как истукан стоишь?Идем! - она взяла его за руку. - Ну, что с тобой?
Сталкер посмотрел на домик, затем на Аню, на луг...
- Нет, Аня, все нормально. Конечно, идем! - улыбнулся он, и, держась за руку, они вышли на тропинку, навстречу небольшому ласковому ветерку...
Веранда. Влад держал на коленях спящую Аню,которая, опустивши свою голову ему на грудь, и рассыпав золотыми струями волосы, нежно обхватила его шею. А он смотрел, прислонившись к спине лавки, на утопающее в зеленом море солнце...
Вот оно, счастье!
Тело Влада лежало на узкой кровати без спинки. Скорее, это было нечто вроде анатомического стола. Лица Влада не быловидно - его голову закрывала решетчатая маска, какую носят фехтовальщики присостязании. От этого колпака вверх к потолку тянулись какие-то кабели, шланги.Такие же трубки выходили из плеч, ног и груди человека.
В этом освещенном люминесцентными лампами огромном помещении без стен все пространство было заставлено точно такими же лежаками, на котором был Влад (или его тело?). Большинство из них занимали неподвижно лежащие тела, накрытые белоснежными простынями, а из-под них торчали голые пятки с бирками, прицепленные к большим пальцам. Их головы тоже были закрыты масками, из которых выходили шланги.
К койке с Владом подошел пожилой, лет шестидесяти, мужчина, одетый в старый, помятый лаборантный халат с оторванным карманом. Лицо помятое, кожа в морщинах, мешки под глазами; длинные, седые,немытые волосы, неаккуратно зачесанные назад... Прямо доктор Франкенштейн какой-то...
- Однако же, как легко делать людей счастливыми! - хлопнул в ладоши старик.
Непонятным образом в его руках очутились блокнот и карандаш.
- Так... Пир Љ73... Функционируют семьдесят два,- принялся записывать "доктор" и обвел взглядом все помещение. - Осталось еще одиннадцать. Резерв тоже не помешал бы...
Блокнот и карандаш словно растаяли в воздухе.Вместо них мужчина в халате уже держал бирку, с уже записанными данными.Недолго думая, старик надел ее на большой палец левой ноги Влада, и покрыл его тело белой простыней.