ГИПЕРМЕТАФОРЫ.
Грязь.
в грязи так бело тело,
так приятно невесом живот...
вдыхаешь терпкий запах,
волосы стонут,вжимаясь друг в друга...
сосуды рукоплещут нежданному теплу...
снимаю носки,только секунду тлеет вонь пота...
ступня опускается нерешительно,
ее задергивает занавес грязи...
по ту сторону - вожделение грязи,
песня комка грязи,расцветающего в глубине ладони...
...тем блаженнее опадают ее руки,чем сильнее
белое тело приникает к черноте...
из соска крана,с трудом найденного на кухне - шипение,
всхлипы,молчание...
пытаюсь анализировать,соскребая ком за комом...
дверь открылась с трудом...
необычно,темно в прихожей
и ноги с отвращением отдаются
мягкому насилию грязи...
впустую щёлкнул выключатель...
рука еще парит около пластикового прямоугольника.
а сознание подсказывает -"спичку"...
в зрачке огонька отражается след...
губы грязи замедленно складываются для поцелуя -
чмок,еще и еще...
любовь грязи приятно нетребовательна...
ее насытит кончик пальца,микрон
не вполне чистой кожи,упавший с головы волос...
единственное неудобство - засохшую грязь приходится
отскребать:грязевой панцирь - теплоизоляция...
волоски тела просят воды...
я желаю им смерти,бритва была бы лучшим способом
окончить их мучения...
...телефонный звонок проник в ушной лабиринт утром,
как галлюцинация:"ты спишь?я не могу открыть дверь..."
она оказалась брезгливой в высшей степени:
"невозможно вымыть руки...я хочу вымыть руки...
где мыло?.."
куда удобнее скрошить засохшую грязь и,окунув
руки в черноту,нанести блестящий гладкий новый слой...
"как?спать в грязи?!ты помешался на этой гадости...
я ухожу...где моя косметическая грязь?.."
...грязь - идеальный генератор сна,
теплая жижа втекает в мозг...
сон:зеленоватая грязь принимает форму предметов и животных,
птицы грязи со свистом рассекают воздух,
люди грязи обсуждают достоинства нового вида грязи:
"не высыхает две недели!так утверждает реклама..."
"говорят вулканическая грязь вышла из моды..."
........................................
...в том,что спать в грязи много удобнее
она призналась на следующее утро...
и потом - полное отсутствие скрипа...
грязь прижимает тела,провоцируя
эротические сновидения...
...итак,жизнь в грязи:тепло,тишина...
я счастлив...
Трубка.
трубка не любит суеты:медленно набиваешь,
приминая средним пальцем...
табак не должен быть слишком сухим,трухой...
проверяя тягу по мере заполнения...
трубка опирается на два пальца - большой и
мизинец,указательный регулирует тягу,
безымянный поддерживает трубку в вертикальном положении...
...первая затяжка самая вкусная,
дым ,из легких,выходит облачком
и откровенно отражается в зеркале...
синеватая струя ног,облако таза,затем
новое утончение и исчезающие контуры головы...
трубка приятно курится у открытого окна...
дым легок и тепл...
женщина не терпит сквозняка,
в этом ее главный недостаток -
с точки зрения трубки...
с точки зрения трубки женщина - существо
нервное или астматическое,
разрушающее быстрыми движениями руки
нирвану дымного облачка,
его раскачивание под мелодию,
растворение в мировом эфире,
вхождение в одежду,вещи и стены...
женщина должна быть настолько ниже ростом,
чтобы локоть руки с трубкой
удобно ложился на ее плечо,
собственно трубка оказывается над макушкой...
характерный запах тлеющего волоса
дурно отражается на настроении женщины...
...я нахожу все больше общих черт у обеих:
трубка любит дорогой ароматный табак...
наблюдаю за ними в зеркале:
трубка спокойнее,не пробует вырваться
из объятий,
мундштук трубки изящнее ноги,
волос дыма тоньше и пышнее...
неожиданную точку зрения доставляет курение в постели...
приподняв голову,видишь как солнечный ободок ягодицы
погружается в (вечернюю) дымку...
..............................
трубка глазами женщины:
негритянский профиль,в котором
угадывается произвол,
лохматая неприятная борода,
но и железная твердость мускулатуры...
трубка глазами табака:
необкуренная трубка холодна и бесчувственна...
другое дело обкуренная:
чувствуешь радость,прикасаясь
к ее смуглой поверхности...
нет ничего хуже нечищеной трубки:
смола убивает вкус дыма...
слово "смола" можно заменить
сочетанием "губная помада".
что сразу меняет точку зрения...
............................
смена точки зрения
может иметь чисто формальный характер;
это трудно объяснить женщинам,во всем
усматривающим буквальный смысл...
Приход женщины.
...вошла женщина,села,
закинула ногу за ногу,дёрнулась жилка под кожей...
...несовершенство геометрии - стирает поворотом головы полстены,
в проёме - ветер,воротник высок и тверд,перечёркивает уши...
глаз,смеясь,заставляет близкий профиль целовать
застеклённую дождем стену...
взмах рукава - темнеющая под материей мышь -
мышь левой груди,скорбящая сухарь пуговицы...
ворон болен - клюв теплый...
руки расползлись по телу,ожили в тепле...
их только терпят...
в дождь гоночное кольцо оживает,играя
кольцами уползает в чахлый лесок -
его лоснящуюся кожу щупают зрители
и упрямая старая учительница...
гоночная высоко пропела,поворот бедра
круто ушел,
потеряв сцепление с телом,рука повисла
в мокром пространстве...
взвешенная водная пыль...
пальцы заползают в убежище плаща сухо-одиноко...
наружную стену пропитал свет рекламы...
четверти тела нет - черта от выступа ключицы до талии...
обухом по крышке - хрясь,
доска, сломившись,пускает шип,
яблоки,проснувшись,чешутся,тут же брусничный листок...
хрустит снег,хрустит яблоко...
...тень отнимает почти всю ногу -
кусок мяса розово отваливает на колоду,
веко закрывает расширенный зрачок,
колоду принимает рука,
закоревший фартук метнулся от ноги и капля
свежей крови упала...
надрез чист...
...тает кубик льда в бокале ликера,
через который хочется смотреть и,
вздохнув,отставить...
что-то похожее на улыбку,
она еще не чувствует холода,
ток крови ленив,
время замёрзло в чашке будильника,
минутная стрелка вяло помешивает...
...отплываешь на льдине,но,очень важно - босиком...
даже в воображении голое тело неопрятно...
когда машешь единственной рукой,
льдина колеблется...
ступить на край...
тюлени будут играть телом в чистой воде...
неожиданно твердый живот...
Я свихнулся...
я свихнулся,обретаясь покинутым желтым
кленовым листом со всеми своими
прожилками сухожилий,уже тогда
слишком слабыми и вялыми
и со всеми пятью зазубринами листа
одна из них всегда сутулилась
дождевые капли падали за воротник искусно и часто
обретаясь покинутым листом и наслаждаясь
хрустом сустава,
выбирая свой облик среди жухлой
листвы,в листьях тополя,ивы - удлиненных,
астеничных существах,ломко перегибающихся надвое,
но только кленовые
силуэты принимая за свой облик,
ни о чем не размышляя,а довольствуясь
холодом и сыростью,
повинуясь несдержанным порывам ветра,
отдавая остатки
философской окрошки в моих мозгах сереющим
лужам
жалея свои пальцы с гиблой синевой под ногтями,
как можно жалеть только еду,крошки,от времени
потерявшие запах...поглощая хлебные крошки,
я представлял их
старушками в платках,с лицами цвета луковиц
и сам был стариком,ощупью минующим
два сужения пищевода доставшиеся
нам от примата
обретаясь листом,смеясь над крепкими,
дурно пахнущими шариками,что зовутся речью;
код - движение одним из краев листа,
изгибы черенка теперь мой язык...
ни о чем не беспокоясь,о необходимости
выделения,выбирая только
места сухие и прогретые солнцем,
так,чтобы и мое тело было теплым,сухим,
желтым и теряя разум по крупице,
по крупице соли - невесты человеческой еды,
даже не теряя разум,а отдирая его
со стенок черепной коробки,
чешуйки добродетели и умеренной банальности,
скупо наблюдая как семена втыкаются в глину...
обретаясь желтым кленовым листом
и наблюдая бег камня,мучительные
мелькания сотен ножек камня и подрагивания
усиков на его рыльце,
как он седеет на глазах,
задергиваемый снегом,уже нетерпеливо
умывающимся в воздухе...
с легкостью рвотных масс
отказываясь от сна и бесполезного
движения бега,
только истязаемый щекоткой
текущих соков...
я обретаюсь безумным желтым кленовым листом,
я оплодотворяюсь щепкой и щепотью глаз,
перевариваюсь в буруне снежной пороши,
снимая перчатки и отбрасывая шарф,
одобряя аплодисментами ушей
мастурбационный акт престарелого тополя,
чьи руки - струи циклона над среднерусской равниной,
все ближе подхожу к границам луж,
к рубежу,защищающему лягушачью икру...
все больше теряю контроль над координацией тела,
над сужением зрачка и самой цивилизованной
мышцей - сфинктором...
и все же продолжаю лизать желтый кленовый лист,
гнуть сухую ивовую ветку,
продолжаю ретушировать свою откровенную
радость,свои непристойные жесты,
маскировать эхом несвязаность речи,
неконтролируемую голосолалию,
свои стоптанные башмаки,
свои бедные одеяния...
Часть каждого.
я стану частью каждого,
переходя из мозга в мозг
.......................
.......................
как правило через отверстие зрачка,
который я расширяю атропином:
ныряешь в прохладу и невесомость глазной жидкости!
...от зрительных бугров среднего мозга
можно повернуть в левое или правое полушарие...
я привык начинать с правого,
удивляясь богатству в нем образов
...образ - это булавка,
замыкающая полы одежд:
больничного халата или
синей,пахнущей плесенью и уайт-спиритом куртки,
и,конечно,свадебного костюма и т.д...
в этом гардеробе стараюсь устранить односторонность,
принеся овеществлённую веру - замаслившийся ватник
с именем бывшего хозяина;
или любовь - сильно поношенный костюм,
в кармане которого томик Рильке,пятерка в жёваном паспорте...
потом спускаюсь как по мрачной запущенной лестнице в гипоталамус...
в первородном источнике эмоций деликатность не помешает...
в тусклом свете вижу ребро животного с остатками мяса,
а то и тень фаллоса,стремящегося к монархическому абсолютизму...
укол транквилизатора вводит его в конституционные рамки,
а избыток гормонов я уношу с собой...
дерево инстинктов запущено и не ухожено...
в ветвях самосохранения - дневник с переправленными отметками,
свисают виноградные грозди таблеток...
отсекаю их без жалости...
даю свет ветвям свободы,
позволяю рецепторам видеть искрящуюся дорогу
и купающийся в дымке холм...
...в левом полушарии всегда порядок...
часто - порядок пустоты...
сиротятся коробочки житейского опыта...
и я превращаюсь в докера,
перетаскивая по извилистым сосудам
вечные истины...
...............
итак,я стану частью каждого,
переходя из мозга в мозг,
из тела в тело,
перетаскивая сомнения и блаженство,
боль и спокойствие
до тех пор,
пока каждый не станет частью каждого...
РУБЛЁВ. ФАНФИК.
Колокол.
дождь по траве, заплетая стебли,
втоптанные в грязь
тлеет на деревьях - голые руки
в воде
дом раскачивается и кренится
из-под вросших в мясо ногтей сыпется ржавая кора
двое,растягивая слова,друг против друга
нога складывается в колене и он падает
на свободную руку
посох входит в землю
сочный сломаный конец раздирает запястье
через окно ползет дух липких тел
мясо облегает жёлтый ноготь
чёрная солома плющится,раскалывается
вдоль на полосы, жалит
бубен бычья шкура звон прокалывает
перепонки
задыхается криком морщины
через весь лоб
монахи в кожуре
кончил кричать опираясь на ноги
повернулся спиной стягивая рубаху
вышел на дождь
раздавленный небом
оставил молчание в нём -
люди с разведёнными руками
из-под бровей - крупные глаза
кружка обернулась,перекатилась
брага затекает в мелкие щели
бородатый стукнул в бубен, упал
в затворённую на грязи солому
идол скорчился
мокрые бревна вода в ходах жуков
лапы чудища ушли в глину
лысая голова нос перевернут
глаза смеются
нету
зашёл, коснувшись блестящим плечом
лёг на спину,разведя локти мышцы
проступили сквозь кожу
потолок - паучья земля
крупные живые капли
капли в дышащей на стыках тине
люди в сапогах - "ты" -
не удивился
подвели по земле к дереву
задержав ноги,швырнули
выгнулся белым серпом
брошен в воду опускается ручкой
достаёт дна и падает вперед и набок
всполошив мягкую муть
опираясь друг на друга,два ствола:
живой и мертвый
мёртвый стоит как живой
упал,одёрнут одним движением
с открытыми глазами, окрашивая
стебли,отогревая грязь
тело перекинуто через конский круп
с другой стороны мягкие ноги
тронулись цепью снова дождь
..........................
"храни господь..."
молчание
через поле убран лен
жёлтая сыпь северной земли...
Юродивый.
юродивый воет и ломит руки
свеча бьется
"бысть ли нам сытыми?.."
не сгрудятся ли вокруг языка
малые дети зубов?
колокол юродивого:
расплетённая верёвка ног
косточки стоп
созрели идти по углям
под щелканье литавры ушей сияют
свиные головы
баран отломил рог и льет на ноги
кипяток глаз нет отверстия,
застилаемые жёлтым дымком
копыта сучат землю,на которой
дотлевают черные платки
хлеб камней
шрамы ранних заморозков
рот костлявых ягодиц
готов
схватить сосок раскисшей дороги
между пальцами пухнет грязь
облизать пальцы по очереди -
чмок - чмок-чмок...
в траве обочины черты лица
обострились
жёллтые ноги пинают черепки
под лавкой
грохнул ухват и покосился
образок...
слюнная дорожка тянется
коленко срубленной осинки
бег русака,напуганного
тенью крыла срываемой рубахи
и клёкотом сосновой шишки...
язык колокола искусан
выщербленые голодом бока
коня в круглом глазу
спокойная усталость
гремят отрывающиеся от ковша
капли слышна работа червя
отзываясь стоном на бег муравья,
взмах облака,
тяжесть листка...
слабость поднимает тело
к дождевой туче
...искусан словами
...на земле,рожавшей немых
в масле крещенской ночи
кулаки самозванцев тело плахи
кровь и моча
...слово съехало по бороде
и пискнуло под сапогом
пошёл снег
"воздуха..."
"будет тебе и воздух...
на звонницу давай..."
колокол - зрачок в глазнице
купола
"давай...ать,два..." - звякнул
колокол,еще раз - громче
сдёрнул платы,
вспыхнуло вороньё,
вскочила от щенков сука
...как брызнула кровь
белая мякоть камня
....................
скоро и Спасы...
Истолкование сна.
"сон истолкуй,Ондрюшка...выперло из земли столб..."
Фёдор трет шею,глядит не в глаза,а в переносицу,
сверяя след от слов...
"выперло в небо..." - опять замялся,припоминая или
притворяясь;завозил бородой по груди,улыбаясь
на свои красные руки...
"...в небо...на нем же тело,летит точно...
ну,столб его подпирает..." - повернувшись телом
и, подумав,режет ладонью по крестцу,-
"вот тут",- помолчав,-"а столб высок..."
тот,кого он звал "Ондрюшкой" молчал,и молчал
со своим умыслом;его выражение не дрогнуло,когда
борода Федора принялась
дёргаться и кружить перед лицом Федора,пока тот
не схватил ее и не прижал к шее...
речи его оставила,он только раскрывал рот,в который,
стоило раскрыть,лезли высвободившийся из руки волос...
опрокинув лавку,Федор запятился вон
с тем же глупым выражением,комкая
бороду в руке...
Андрей молчал все время и,истратив силы
на сохранение серьезности,отдался смеху -
"столб,ох столб..."
со смеху завалил свечку;умолк,укрепил свечу заново
и прорвался новым приступом...
смеясь и всхлипывая,подошёл и запер вход,
отворил три половицы и спустился в проем,
освещая мокрые ступени свечой...
свет
с рук перекинулся на
стеклянные пузыри,тигель
и нечто в нише,покрытое полотном...
нечто состояло из разного размера форм и огромного
чугуна,на четверть с грязной жижей...
это и был источник особых волн,
бесивших бороду;странное это действие
оставалось загадкой...
тут же, в сыром подполье,он припомнил и другой
разговор с Федором,потирая рукой стекло...
"нечистые,Ондрюшка,мерещутся...ноги вывернуты
на конский манер и,верь-не верь,- срам весь видный,
и у баб тоже...а есть которые на сносях...
я и тебя чуть не признал - худ ты и сутулый,
плечи задираешь...я на тебя поглядываю -
хитрость в тебе есть;она человека манит...
что скажешь,Ондрюшка?.."
Федор завалил кружку,взялся поставить и смахнул
на пол;ругнулся чёртом и,разогнувшись,закряхтел
"задние мне не понравились,что будто
с рогами...а рожки тонкие,вылазят
за ушами и загибаются...до пояса человек,
а после - все козлиное,хвост -
гороховый стручок...ходил-ходил,хоронил в себе;
чую,начну заговариваться...с доброй поговорить душой...
не молчи,Ондрюшка,помоги старику..."
глаз Федора косил в угол,где ход...
.................................
Андрей задумался над разговором,
"ведь мог схитрить старик,взять и воротиться...
а что смотрел в угол?...ничего не видно,
скрипит пол - человек ходит...все ж таки опасно..."
вздохнул,засунул обе руки за пояс,
покрутил что-то,заглянул под дно...
"сменить что ли - пожелтел,может оттого не ладится..."
оглядел все еще раз и,
светя на ступени,поднялся в дом...
....................................
...бежали люди,бочки,книги,рассыпалась поленница,
бороды лезли в глаза...
Фёдор,отмахиваясь от мочалки,орал - "судный день..."
и махал на колокольню...
та,было впаянная в небо,дрогнула и,
кроша кирпич,рассыпаясь,подвинулась...
мужики крестились на бегу,завидев
летящий топор или щипцы...
книги льнули к людям,некоторые подхватывали...
от стены
полз,еще с кипящей водой,котел;по бокам
кривились щипцы...
тень от пара на стене и
отвесное солнце...
спереди плюхнулся толстый псалтырь;летевший
не разбирая дороги,мужик ударил и тот,
вывалившись из оклада,складываясь и обратно
расправляя листы,полетел;увернулся от
полена и кругами поёсся вверх,как в струе
горячего воздуха...
Фёдор,безумный и страшный,
застыл,глядя как без звука оседала звонница...
подпорки ломались,бревна откатывались...
.......................................
запах горелой каши,тьма сорной травы и
непоеная корова что-то тянет по двору,
воняющая селедкой ладонь...
пёс повизгивает,тянет рукав,
пока не убеждается в смерти и,сев,
скулит в остановившееся солнце...
нерастворённые ставни,
выбившийся из пазов мох...
Вечерний звон.
...сзади,под сильным ветром,
наползает туча;
волочится веревка,на нее наступает нога...
"и-эх"-вырывается изо рта,
медный бок наклоняется...
...скрип опалубки и шлепки глины...
фуканье мехов и шипение воды...
злое лицо обжёгшегося;он дует на руку...
...остывший колокол бессилен;
горсть жёлтых зубов во рту звонаря
стягивая рясу,- "в баньку..."
дымящаяся дверь бани:
приплясывая,встряхивает веник -
"прутастый,пересох - исполосуюсь..."
чешет голову,пытаясь
рассмотреть на вырванном волосе
белое яичко гниды...
спина дымится
раскаленные камни кряхтят в углу
...............................
"как звонишь..."-нога наступает на полу
рясы,-"князь слышит..."
руку окрашивает кровь,текущая
из-под крыльев носа
.......................
краска сохнет на руках быстрее...
динамика ног
вырывает наполненные мышцами и
обтянутые кожей бедра из плоскости фрески;
дольше всего сохнут колени...
..............................
орнамент морщин и шероховатость камня
каплевидное окно вырубает фигуру
решётка расчленяет тело
одежда
собирается в текущую между большим
пальцем и ладонью складку...
монастырская стена и скрип петель,
пашня и мокрый лес,за которым
стелИт черную воду река...
.........................
её колени,воняющие плесенью
неношеной ткани сведены
до иллюзии пустоты под одеждой...
он сильно обхватывает тело...
нащупав колени лицом,он пробует
целовать,ей кажется - проесть дыру...
он начинает раскачиваться как колокол
с чуть слышным плачем повернулась голова
низкий потолок
рука наливает молоко
кувшин пробует плясать на досках стола,
неожиданно ловко кружится,разливая молоко...
трепыхается в лёгком воздухе солнце и
идущий от развороченой копытом лепешки дух...
кружатся в мастерской готовые жбаны
мекает овчина на лавке
потолок плывет куда-то за голову
прутья решетки гнутся,пуская внутрь
ночной воздух с горчинкой молодой зелени...
тишина разрушается ударом
он хочет встать с колен,но чувствует
боль громадности:
колени разрослись,вместо чашек -
наплывы чаги на берёзовом стволе...
колени разделяют,разносят
.........................
"блудишь в мыслях,брат..."
позвонили к вечере
...в темноте скупость света
выдавливает из плоскости стены
изображения...
руки,блестящие от жира
оказываются впереди...
....................
....................
....................
БЕГУЩИЙ БИСЕКСУАЛ.
Теперь он бежал по улице.
Любому можно объяснить бессмысленность бега.
Но это было неизбежно,неотвратимо,необходимо.
Он был бегущим,тем,кто чувствует вину.
Так уже было.Он уже не раз чувствовал это острое
желание бежать,в физическом действии найти опору,
выжечь из себя страх,устать до смелости.
Никому не запрещено быть смелым.
Дело не в количестве тестостеронов.
Дело в огне,что выжигает слабость.
Он чувствовал бессилие и теперь бежал,
шипя...
Его бег был больше,чем бег - это было проклятие,
обретение силы,обретение себя,как строевая подготовка,
из романтика делающая дьявола.
Шагистика - подошва параллельно земле на высоте
семидесяти сантиметров - превращает любителя рыбок
в нормального убийцу,то есть солдата.
В учебной роте нужно было одеться пока горит спичка.
Теперь он как бы видел эту спичку,горение заставляло спешить,
"Догорает" - решил он,поравнявшись с нужным домом
и вбросил тело в дверь...
Она была в халате,засаленном на бедрах,там,где достают руки.
Большой карман,оттопыренный от частого сования руки.
Кажется она была ему даже рада,кажется ее грудь вздрогнула,
кажется точки на халате изменили цвет.
Побежал суп,они все стояли друг перед другом под ниткой
сохнущего белья - золотистые кальсоны,трусы - свидетели
интимной жизни,комбинация со следом повреждения,
как если бы кто-то тыкал пальцем в пузо вместо нежностей...
На кухне было жарко.Мокрый под мышками лифчик и
коричневые трусы.Он столкнул со стола пустую кастрюлю,
какую-то солонку,ложку и,не вытерев воды,преодолел
легкое сопротивление тела...
С взглядом на календарь - какое число?Время слилось
в брусок,в котором что-то дышало...
Он был на кухне как в клетке из поварешек и нарезанного
лука,бился о чужое тело,был кухонной принадлежностью,
чувствовал запах уксуса,хватался за что попадется,
за позвонки между жирными столбами,
пальцы проваливались в недра ягодиц и желание
проникнуть дальше удерживало от рвоты...
Из этой кухни,от шумовки с прилипшей лапшиной,
от жирного полотенца,от стола,
к которому прилип ее халат,продолжил он бег,
оглядываясь,представляя в своем воображении картины
возмездия,ослабевая от половой истомы,зверея,
чувствуя себя голым как во сне,как если бы сразу
из кухни,с липкого стола его оторвали с мокрым
членом,с мгновенно высыхающим белком,с ноздрями,
полными кухонных запахов,
из кухни,высокой как храм от чада,
оторвали от жирных ляжек и пахнущих хозяйственным мылом рук...
...На неописуемой высоте страха,
в холоде объемлющих одежд,
он почувствовал себя самкой,
извечным предназначением
с инстинктивным поведением в ночи,
боязнью света и любовью к темноте...
...Тут,на последнем этаже,на границе
воздуха и камня,на куске битума,
тут,на границе жизни,
ему открылось желание рожать,
тут он захотел быть снизу,
подчиниться любой силе,
полюбить мир как свое порождение...
...в бессмысленном беге обретающий себя,
сопротивляясь усталости тела и души,
задевая за углы домов и взглядов,
бегущий бисексуал,дающий новое значение
встречному живому и неодушевленному,
только он был субъектом истории,
впаянным в лозунг и единственную строчку в истории,
оставался застывшим в лаве истории с раскрытым
кариезным ртом,с мостом между передними верхними
зубами,с треснутым в мотоциклетной аварии ребром
и руками со следами выведенных бородавок,
с выражением глаз как у глубоководной рыбы,
с мышцами,напряженными как при оргазме,
с мыслями откровенными и непотребными,
с вывернутыми карманами,со всей в них мелочью
и талонами,с желанием бежать дальше и после смерти,
с шопенгауэровой волей в отведенном локте...
...кажется его охватил ступор,
он не понимал причину ускорившегося движения вокруг,
мельтешения листьев и людей,бешеной скорости
восходов и заходов розового солнца,
но уже чувствовал отставание,невозможность бега,
насилие слабости,насилие вещества,
тоталитаризм камня и дерева,
ускользание женщин и идей...
уже оставался беззащитным перед миром подвижным
и смеющимся,
представлял себя глыбой чувств,
камнем эмоций,тротиловой шашкой идей
и желал весь мир -
вон ту женщину,состоящую только из бедер и ягодиц,
вон ту собаку с мордой узкой и умной...
он добежал,добрался до места где мог быть камнем,
,где мог не притворяться,где его не ненавидели...
...он остановился наконец в своем безумном беге там,
где мог в безопасности буйствовать и мысленно
совершать теракты,
вон в той пивной,куда спешат работяги,оттягивая
карманы руками и куда шлюха заходит каждый день
или вон в той конторе,куда собираются
как в курятник горожанки с мечтами стать
кинозвездой или в крайнем случае дешёвой
любовницей...