Чёрт меня понес на чердак этого старого, купленного почти за бесценок дома. Всевозможный хлам привлекал мое внимание чуть более, чем поиск мест в крыше, куда могла бы затекать вода в дождливую погоду. Чтобы хоть немного оттереть измазанное пылью и паутиной лицо, я подошел осмотреть себя в высоком, от пола, старом зеркале в углу. Мутное и пыльное, оно почти не отображало меня, и я решил пусть и не менее грязной рукой слегка протереть его. Неожиданно рука по локоть скользнула в зеркало и я, утратив опору и зажмурив глаза, инстинктивно ожидая удара головой о стекло, ввалился в никуда. Смертельный испуг заставил сразу же раскрыть глаза, и я увидел помещение, где за одним длинным и низким столом сидело скопище удивительных уродов, которые в абсолютной тишине ели одно, во весь стол, огромное блюдо, просто положенное на столешницу. В нос бил резкий запах горелой серы, а горячий, перенасыщенный влагой, удушливый воздух одновременно напоминал и баню, и гипотетическую преисподнюю. От неожиданности, я был не властен оторваться от того, чтобы не рассмотреть их более тщательно. Первым ко мне сидело что-то отдаленно похожее на гигантского утконоса, однако взлохмаченными волосами на голове он мог сойти и за средневековую ведьму на старости лет. Далее была какая-то необычная комбинация из не менее огромного слизняка с глазами на длинных рожках, но почему-то с человеческими руками в качестве конечностей, потом был урод о трех конских головах на рыбьем туловище, а за ним - что-то похожее на перекормленного приземистого кота с чешуей по всему телу вместо меха, с выпученными рачьими глазами и длинными жирными волосами до пояса и еще несколько страшилищ прятались в клубах серо-зеленоватого пара по темным углам. Внезапно одна из конских голов на теле урода с рыбьим телом повернулась в мою сторону и с криком "убейте его" что-то швырнула в меня. Это что-то оказалось острым продолговатым лезвием, что с щемящим звоном воткнулось в раму зеркала, когда я, снова зажмурившись от страха, вынырнул в сторону чердака. На непослушных ногах я, как можно скорее, двинулся к чердачной лестнице. Нежданно из зеркала вылетели две детские игрушки в виде маленьких человечков, которые на глазах увеличились до средних размеров людей. В их намерениях не стоило сомневаться, когда один из них схватил меня, пытаясь добраться до моего горла. Сорвавшись с лестницы, мы покатились по ступенькам вниз. Упав, я все-таки сумел освободиться и бросился к выходу из дома, но в коридоре, все в осколках битого стекла, навстречу мне уже двигалось второе из этих странных созданий. В кухне, куда они загнали меня, мне пришлось встретиться сразу с обоими из них. Узкое оконце под потолком, забитое крест-накрест досками на время долгого отсутствия покупателей, давало лишь призрачную надежду на спасение. Не успев сорвать доски, я был молча сбит на землю и руки одного из монстров жестко сошлись на моей шее, а руки другого пытались помешать моим рукам разжать чужие руки на моем горле. В какой-то момент мне удалось хорошо ткнуть пальцем в глаз врагу, но к моему удивлению, скорее всего тот даже не ощутил боли, и я начал задыхаться. Глаза закатились и мои ослабевшие руки бессильно упали на грязный пол. Судорожно скребя ими по полу, мне что-то попало в руки и я, уже не соображая, что делаю, чуть не из последних сил ударил врага в лицо. Хватка сразу же ослабла, и враг упал на меня. С трудом разлепив один глаз, я заметил, как второй враг, скинув с меня своего напарника, уже протягивает к моему горлу свои руки, готовый завершить начатое им дело. Вложив остатки сил в последний удар, я напоследок врезал правой врагу в голову перед тем, как тошнота и коварное бессилие заставили меня потерять сознание.
...единственная мысль долго не давала покоя - если я умер, то почему я еще думаю? А если живой, то где я нахожусь? Сглотнув, я почувствовал резкую боль в горле и это доказывало, что я на самом деле живой. Я открыл глаза и увидел, что почему-то лежу на грязном полу. Память быстро восстановила недавние события, и я на локтях приподнялся, чтобы увидеть, в каком состоянии пребывают убийственные игрушки-переростки. Но вокруг никого не было, а правую руку холодило что-то жидкое. В судорожно сжатой руке я увидел месиво из раздавленной головки чеснока, сок которого струйкой затек на манжету рубашки.
Я медленно поднялся по стенке и, шатаясь, вышел в коридор. Спиной ко мне еще пара каких-то монстров сосредоточено обследовали закутки старого дома. Спасение было только в бегстве и исключительно на автомобиле, так как в моем нынешнем состоянии далеко убежать на своих ногах от проворных тварей уже не хватит сил. Машина стояла перед домом и, если незаметно выбраться из окна в сад, то я смогу успеть доковылять до нее. Пытаясь не издать ни звука, я открыл окно, перевалился наружу и только тогда увидел перед собой его. Не давая мне прийти в себя от неожиданности, новый игрушечный монстр повалил меня на землю и стал душить. Мой первый удар пришелся монстру в печень и, хотя хватка его ослабла, но он таки его выдержал. И тогда я изо всех сил ударил его в челюсть, и монстр стал на глазах превращаться в кучу какого-то мелкого хлама, который с приглушенным хлопком через мгновение полностью исчез. Как исчезает монстр, мне теперь было известно, но о причине этого я мог только догадываться. В руке же я, по-прежнему, сжимал остатки головки чеснока.
Когда я выводил машину к открытым настежь воротам, наперерез ей бросилось еще несколько монстров. Ничего не оставалось, как сбивать их, покидая пределы усадьбы. Не знаю почему, но я был более, чем уверен, что не причинил им никакого вреда, так как, отлетев от удара, они резво вскакивали и продолжали бежать за машиной.
Выжав до пола педаль акселератора, я быстро оторвался от преследователей и, лишь вылетев на трассу, немного пришел в себя и начал думать более-менее логично. Если я кому-нибудь расскажу о всем, что только что произошло со мной, то сразу, за глаза, меня начнут считать сумасшедшим. Легче было найти человека, вместе с которым вернуться в дом и удостовериться в правдивости моих показаний. Лучше всего для этого подходил знакомый мужичина, который в километре от меня летом стерег лодочную станцию, но сначала нужно было заехать в ближайший оружейный магазин за серебряными пулями, бронежилетом и защитным шлемом. Разрешение на оружие я имел, а надежный, битый жизнью, люгер всегда ожидал меня под водительским сидением. Прихватив с собой соседа под предлогом пересмотреть на продажу лишние вещи и пообещав выпивку на халяву, через час я уже въезжал во двор своего дома. Небольшой беспорядок никак не напоминал о недавних устрашающих событиях, как и отсутствие непрошенных гостей из зазеркалья.
Я пригласил соседа в дом и заодно незаметно осмотреть помещения изнутри, но и тут все выглядело так, словно ничего особенного не произошло. Если у соседа ничего не вызывало удивления, то я только делал вид, что все в порядке, будучи готовым мгновенно воспользоваться верным люгером с десятком серебряных пуль в обойме, что теперь лежал в кобуре подмышкой. Спиртное наконец подействовало на нас, я же успокоился настолько, что, не теряя времени, потащил соседа будто бы для оценки всякого хлама на чердаке и, в первую очередь, покрытого пылью зловещего зеркала. Не собираясь ни во что посвящать соседа, я лишь попросил его оценить зеркало для вероятной продажи, что он и сделал без никаких для себя последствий. Тщательно ощупав его со всех сторон, он высказал свой неутешительный вердикт, что отставшее местами зеркальное покрытие и облезлая, потрескавшаяся рама требует слишком затратного ремонта и дешевле будет просто выбросить зеркало на помойку. В знак полного согласия с ним я от души долбанул ботинком по зеркалу, которое с жалобным звоном разлетелось вдребезги. В довершение я в щепы растолок раму и лишь тогда мы перешли к осмотру других вещей, однако и тут долго не задерживались и с явным облегчением вернулись допивать оставленную на столе бутылку. Соседу было абсолютно безразлично мое обращение с этим хламом, так как на своем подворье я имел право делать все на свое усмотрение.
Мы еще немного поболтали под остатки спиртного, и я отвез соседа домой, не забыв перед этим заскочить с ним в бар ближайшего мотеля. В итоге мы стали хорошими приятелями, а я получил некоторую информацию о своем доме и его прежнем владельце. Если честно, то интересного в ней не было ничего, кроме того, что мой таинственный предшественник через риелтора продал мне этот дом с большим дисконтом и что он почему-то усердно выращивал чеснок, который так весь и не забрал из дому, настолько много его было заготовлено.
На обратном пути я натянул на себя новенькие бронежилет и защитный шлем, а заряженный пистолет переложил поудобнее для немедленного использования.
Итак, я уничтожил портал во что-то неизвестное мне потустороннее, но был ли он единственным в этом доме? Интуиция подсказывала, что, как правило, не бывает все так просто, как кажется на первый взгляд и все еще далеко не закончилось. Двор не изменился со времени нашего последнего посещения, и я поспешно поднялся на чердак и тут меня ожидал неприятный сюрприз. Неповрежденное зеркало стояло на привычном для него месте, и я понял, что все мои предыдущие ухищрения были напрасными и враждебный мир учел это. И теперь нужно ожидать удар в ответ, но где и когда он будет нанесен, я даже близко не догадывался. Нужно было бить первым, на упреждение, или убегать, как можно быстрее и подальше от этого места. Последний вариант вовсе не подходил мне, так как я вложил чуть ли не все свои деньги в приобретение этого дома и, утратив его, мне просто не будет, где жить.
В правой руке я держал пистолет, а левой осторожно коснулся зеркальной поверхности ножкой от разбитого деревянного стола, чтобы потом уже сильнее надавить на стекло, но оно никак не отреагировало на усиление давления. По крайней мере, портал сейчас не был активирован, но надолго ли?
И тут я допустил ошибку. Я встал напротив зеркала, как становятся все нормальные люди, чтобы посмотреть на свое отображение, как зеркало угрожающе качнулось в мою сторону. Я успел отступить шаг или два от него назад, но оно вдруг мгновенно удлинилось и в падении успело накрыть меня. В последний момент я инстинктивно съежился, ожидая неминуемого удара тяжелым стеклом по телу, как оказался в уже знакомом помещении с мерзкими уродами.
В жуткой тишине урод о трех конских головах бросил свое "убейте его ", но я был наготове и в ответ на это прострелил ему грудь двумя-тремя пулями. Тело твари свалилось из-за стола на пол, однако другие выродки даже не шевельнулись. Я держал их на прицеле, но теперь их было слишком много, чтобы без перезарядки попытаться расправиться со всеми за один раз. Внезапно, из-за колон выскочили две уже знакомые огромные игрушки, однако сподобились пролететь до меня лишь половину расстояния, как я и их продырявил парой-тройкой серебряных пуль. Магазин был почти пуст и непременно нужно было вставить новый, но я не знал, что еще ждет меня впереди.
- Триконь давно заслужил смерть. Слишком охоч был убивать без разбора, - детским фальцетом проскрипело что-то, напоминающее совсем уж причудливое соединение жабы и лемура, своим комментарием констатируя неизвестно для кого факт смерти чудища. Я же незаметно, как мне казалось, достал новый, заранее снаряженный пулями магазин и зажал его в левой руке.
- Нас много и рано или поздно, но мы найдем возможность убить тебя, если ты начнешь стрелять сейчас, однако можно попытаться и о чем-то договориться, если ты согласен договариваться.
Я автоматически кивнул головою словно в знак согласия, периферийным зрением пытаясь отследить малейшее движение по обе стороны от себя. Уроды будто окаменели и это несколько сбивало с толку, ибо я не знал, на что способен каждый из них, когда они решатся кинуться на меня. Шлём на моей голове мешал им видеть мои глаза и мое лицо, а потому и мои эмоции им были неизвестны, чтобы, соответственно, правильно для себе трактовать их.
- Нет, так не пойдет! Ты должен вслух подтвердить, что соглашаешься, - на удивление мелодичный, девичий голос уже виденного ранее утконоса заставил перевести взгляд на него.
И тут я скорее почувствовал, чем понял, как мои мысли непроизвольно начинают перемешиваться в голове, а все вокруг будто начинает притормаживать, сумерки по углам помещения словно стают гуще и начинают понемногу надвигаться на меня, а очертания монстров как-то неуловимо начинают изменяться.
- Я согласен, но буду действовать на свое усмотрение, если вы первыми нарушите эти договоренности, - чужим, каким-то не своим голосом выдавил из себя я и тут же включил прибор ночного видения. Все моментально стало на свои места, ибо я тотчас увидел справа, на дальнем конце стола два неестественно светящихся глаза, что в упор таращились на меня. Не колеблясь, двумя пулями я навсегда погасил их и мгновенно перезарядил пистолет. Видения, что начали захватывать меня в свои цепкие объятия, мгновенно исчезли - сумерки отступили по углам, монстры снова замерли, а в голове все прояснилось.
- Так-так, не простой ты, однако, - подытожило серое, незаметное, лохматое создание на трех будто ногах и с одним глазом посередине безносого лица, которое до сих пор ничем себя не проявляло. - придется это учесть наперед. Хватит смертей - мы больше не будем пытаться тебя убить, но и ты прекрати уничтожать нас без настоятельной необходимости.
- Что вам от меня нужно после всего, что произошло?
- Ты уже не сможешь забыть нас, а мы не можем оставить тебя свидетелем нашего пребывания в доме.
- Какой-то замкнутый круг, единственный выход из которого - чья-то смерть. Я не хочу убивать вас, но не поверю в то, что вы и впредь не захотите убить меня. Точно так же, я думаю, считаете и вы. Есть ли какой-нибудь выход?
- Выход есть, но мы не уверены, что ты согласишься на него. У нас есть способ вернуть твою память в состояние, когда ты больше не вспомнишь утренние события.
- А вместе с восстановлением памяти не отправят ли меня на той свет?
- Раконос, что у тебя есть для этого случая? - обратился серый Циклоп к носатому страшилищу с запрятанными в перья клешнями. Тот без никаких усилий, из-за стола плавно переместился по воздуху ко мне на расстояние вытянутой руки, достал из лохмотьев на себе маленький флакончик с жидкостью и протянул его мне. На мое предложение попробовать снадобье первым, урод выразительно отказался, но моя пуля в сантиметре над его головой таки заставила его откупорить бутылочку и немного отпить. Результат был прогнозируемым - тварь забилась в конвульсиях после первого же глотка и сдохла через мгновение. Циклоп никак на это не среагировал, впрочем, как и все остальные за столом.
- Может еще что-то предложите? Или теперь попробуете согласиться с моими условиями?
- Говори. может ты предложишь что-то лучше, чем мы.
- Компенсируйте мне стоимость дома, и я убираюсь отсюда, как можно быстрее и как можно дальше. Чтобы я где не рассказывал, мне все равно никто не поверит, а потому подобные россказни с моей стороны, в принципе, лишние. Я никогда не вернусь сюда, а вы никогда не потревожите меня.
Монстры молча, при полном отсутствии каких-либо эмоций, переглядывались между собой и было нетрудно заметить, что в своей среде они и без слов хорошо понимают друг друга. Общее мнение огласил Циклоп, хотя был ли он за старшего среди них, неизвестно:
- Мы согласны. Ты сейчас получишь необходимую тебе сумму золотыми монетами и немедленно оставляешь дом на предложенных тобой условиях.
Когда вопрос оплаты был решен, мне предложили стать в лежащее на полу зеркало, которое немедленно поднялось подо мной, и я оказался в каком-то темном помещении, что показалось чердаком моего дома, но как же я ошибался. Впоследствии я подсчитал, что тот временный портал, что на глазах исчез после моей транспортировки, перенес меня на добрые 300 километров от дома, а кошелек с золотом оказался набитым мелким железным ломом. А что я надеялся от этих уродов получить? Моя ярость била через край, настолько поскорей я хотел добраться домой, а еще - до Циклопа, чтобы собственноручно сделать на его противной роже несколько рукотворных глазищ на память о себе.
На утро я уже был около своего дома, готовый немедленно трансформировать свою ярость в холодную месть. Привычка же быть всегда настороже подсказывала, что выродки, заранее зная, что я обязательно вернусь, намеренно поступили со мною именно так, чтобы успеть осуществить что-то важное по эту сторону портала до моего возвращения, и отныне любая неосмотрительность с моей стороны могла стать моим поражением. Дотошный осмотр показал, что уроды закрыли с моей стороны зеркало-портал - все же остальное в доме представлялось или на самом деле было неповрежденным. Я разбил топором зеркало вместе с рамой и тщательно залил осколки чесночной кашей. На следующий день зеркало стояло на своем месте неповрежденным, и я повторил экзекуцию. И так все повторялось еще несколько дней, пока на грязной поверхности зеркала не появилась надпись "Нужно поговорить". На этот раз я щедро нашинковал в корыто чеснока и поставил его под самое зеркало, не забыв густо намазать чесноком и его, а сам стал напротив зеркала ногами в корыто с чесноком таким образом, чтобы зеркало, если свалится на меня, то вместе со мной и корыто с чесноком окажется в зазеркалье. Ничего такого не произошло, но зеркальная поверхность растворилась в воздухе, и я увидел, что с той стороны напротив меня стоит Циклоп. Я мог его убить и имел на это моральное право, но мне было интересно, что он будет говорить на этот раз. Он молчал, и я молчал, мы смотрели друг на друга и думали каждый о своем.
- Зачем надо было дурить меня с оплатой и перемещением? Или ты думал, что я не доберусь домой или оставлю все, как есть? Я нарочно сожгу этот дом и тогда все увидят, что именно не так с ним и вы уже не сможете пользоваться порталом, как раньше. Ну, так как?
- Как-то не приходило в голову, что ты додумаешься до такого. Это все меняет, но не окончательно. Если ты не убил меня до сих пор, то, наверное, и выслушаешь, почему все происходит именно так. И я не могу тебя убить, ибо, в силу определенных обстоятельств, мы не может поддерживать дом в надлежащем состоянии, то есть, таком состоянии, которое не вызовет никаких подозрений у окружающих. Наш мир не нуждался долгие годы в контакте с вашим миром, но в результате катастрофы все особи противоположного пола в нашем мире стали стерильными. Мы слишком поздно поняли, что можем вымереть из-за этого, хоть творец всего сущего и наделил каждого из нас немыслимо долгой жизнью. Наши женщины могут рожать лишь раз в жизни, однако сразу много детей и, опять же, лишь при определенных условиях.
Мы долго искали решение и нашли его в вашем мире, но он настолько неблагоприятный для проживания, что пребывать в нем мы может лишь короткое время без пагубных последствий для своего здоровья. Теперь ты знаешь настоящее предназначение портала, которое мы замаскировали под обыкновенное зеркало. Попадание в ваш мир коренным образом изменяет наш образ на приемлемый в человеческой среде. Труднее не быть разоблаченной и это требует долгой подготовки и определенных, очень больших коллективных усилий, но мы идем на это ради продолжения нашего рода.
Ваши мужчины слишком примитивны, чтобы хоть как-то привлечь любую из нас, но их гены имеют определенную совместимость с нашими. В конфликте генной совместимости всегда побеждаем мы, но плод, который мы вынашиваем, не жизнеспособен, если его рожать в вашем мире и всегда считается выродком, что умирает почти сразу после рождения. Поэтому роды происходят именно в нашем мире и таким образом мы продолжаем существовать, хотя каждый младенец с недавних пор имеет те или другие части тела, присущие людям. Наш главный принцип: жизненная форма не должна повторятся и в этом наша сила. Любое наследование предыдущей формы в нашем мире считается подтвержденным признаком вырождения. Существо с таким изъяном не имеет права на продолжение рода и теряет возможность когда-либо быть оплодотворенной.
- Ладно, пусть хоть половина из сказанного правда, но мне, если честно, надоело видеть твою мерзкую одноглазую рожу. Так что сделай шаг вперед, чтобы я увидел, как ты выглядишь по эту сторону портала! - нетерпеливо выкрикнул я, недвусмысленно направив пистолет напротив предполагаемого сердца выродка.
- Ты может стрелять в меня сколько угодно, но, пока я по свою сторону портала, мне не может навредить ни одно оружие вашего мира, но я готова выйти к тебе, если буду видеть и твое лицо.
Я с готовностью сбросил с головы защитный шлём и даже снял бронежилет, однако оружие осталось в моих руках. Урод как-то дивно вздохнул и нерешительно сделал вынужденный для себя шаг вперед, в вонючую чесночную жижу и портал за его спиной мгновенно закрылся, превратившись в привычно мутное от пыли и грязи, старое зеркало.
Передо мною стояла ненамного моложе меня женщина слишком привлекательной внешности, чтобы не обращать на это внимания и в этом была моя главнейшая ошибка. Я невольно опустил оружие и именно в это же мгновение она умело, молниеносной комбинацией из нескольких ударов ног и рук выбила из меня дух, и я уже лежал на полу, лишенный оружия и возможности сопротивляться. Возможно, я бы не проиграл так быстро, если бы с первыми ударами изрядная порция этого проклятого чеснока с ее ног не попала мне в глаза, из-за чего моя защита и была так позорно провалена.
- Вот так будет лучше! Лучше для тебя и для меня! Хотя бы на какое-то время, - глубоким и красиво поставленным, но несколько усталым голосом произнесла удивительная женщина. - что-то мне подсказывает, что с тобой все-таки можно договориться, если ты лучше поймешь, что тут происходит. Просто пойми, мы откроем на тебя охоту, если ты попытаешься удрать отсюда или все будет хорошо для всех нас, если ты будешь, как некоторые до тебя, сотрудничать с нами на наших условиях. Как тебе это?
- Потрясающие перспективы... - только и смог я тогда вымолвить.
- Чтобы ты не скрылся, вокруг дома уже ждут твоего возможного побега звери, не менее опасные закопанных в землю и усыпленных до поры големов, которые, сам знаешь, что сделают с тобой, но я этого совсем не хочу. Все, что хоть как-то может служить оружием, будет у тебя забрано, как и эту вонючую гадость, что ты нарочно разложил вокруг. Кто знает, но может со временем ты изменишь свое мнение о нас к лучшему.
Она подобрала с пола пистолет, брезгливо стряхнула с ног чесночную кашу i перед тем, как зайти назад в зеркало, произнесла:
- Будь завтра в это же время тут и, пожалуйста, не делай глупостей. Я тебя очень прошу.
Вот это "я тебя очень прошу" было сказано так печально, что я почувствовал, как между нами появилось что-то несказанно человеческое, что невозможно подделать или симулировать долгой тренировкой и чего я не слышал уже долгие годы ни от кого. А те, от кого такое и слышал, уже были бессильны это повторить при всем желании.
Еще этим днем я убрал корыто с чесноком, протер от него зеркало и положил на пол перед ним пули, топор и все имеющиеся ножи, а потом спокойно лег спать, но сон еще долго не шел ко мне. Не знаю почему, но я с нетерпением ждал наступления завтра, где я снова увижу эту чудо-женщину, от которой надеялся получить все необходимые ответы, и они меня почему-то заранее не пугали.
Я готовил свой холостяцкий завтрак, как услышал над головой легкие и одновременно упругие шаги человека, идущего к лестнице с чердака. Я успел лишь встать и обернуться, как увидел ее - женщину моей мечты, красивую внешне и такую сильную внутри, что хотелось идти за ней куда угодно, только чтобы быть рядом. По сути, незнакомый мне человек вчера на диво настолько легко покорил меня, что сегодня я уже готов был сам льнуть к ней, будто тот пес, которого замерзающим приласкали на зимней улице, дав на что-то надежду.
Я пригласил ее за стол и предложил кофе и десерт, и она не отказалась ни от первого, ни от второго. Я так давно не любил никого, так как когда-то, после стольких жизненных неудач, перестал верить в любовь. Не знаю, что со мной стало, но я понял, что по уши влюбился в эту женщину. Все то, что мешало когда-то, мгновенно исчезло, как наспех сделанная плотина вмиг рушится под напором весеннего наводнения. Я понял, что все, что было со мной прежде, не идет ни в какое сравнение с любовью к этой удивительной женщине. Меня больше не интересовало, какая она на самом деле по ту сторону зеркала в своем мире, ибо в этом мире она была именно такой, какая являлась в моих снах.
Мы сидели и разговаривали, а потом как-то одновременно внезапно замолчали, именно когда наши взгляды встретились глаза в глаза, и мы больше не имели сил их отвести. Мои руки нашли ее руки, а еще через мгновение наши уста слились в жарком поцелуе. Я снова заглянул в ее глаза, чтобы сразу утонуть в них на этот раз навсегда. Наши руки сплелись, а уста снова сошлись в пьянящем долгом поцелуе. И я, и она знали, чего хотим сейчас, как и знали, что ничто не остановит нас в этом желании. Этой ночью мы дарили любовь друг другу настолько усердно, что заснули лишь на утро, чтобы после скоротечного завтрака, снова и снова любить друг друга. Утомленные, мы лежали и говорили о том, о чем говорят влюбленные люди во всем мире. Наспех готовили поесть, потом кормили друг друга с ложечки и пили что-то хмельное и легкое, чем угощала она или более тяжелое и крепкое, чем угощал ее я из своих запасов, а потом снова страстно бросались в объятия друг друга в погоне за еще более яркими чувственными наслаждениями. Я хотел и отдавал себя сполна ей, а она делала для меня все, что может сделать в кровати влюбленная в тебя женщина.
- Я подарю тебе ночь, о которой ты может и мечтал, но не был уверен, что она когда-то сбудется!
Эта ночь действительно была такой, о какой можно только мечтать и только на рассвете мы, как по команде, одновременно заснули в объятиях друг друга. А вот проснулся я уже в полном одиночестве и только давно остывшее покрывало еще немного берегло манящие формы тела любимой женщины. Что-то звякнуло в душе, и я почувствовал, что наше счастье закончилось так же неожиданно, как и началось. Горечь пустоты разливалась в душе и, чтобы проверить свои наихудшие опасения, я рывком вскочил с кровати и побежал в холл. На столе лежал обрывок бумаги с несколькими строчками торопливых слов знакомым до боли почерком, прижатый ключом от охотничьего сейфа.
"Возьми оружие и будь наконец свободным. Искренне спасибо за все, что было между нами и, прощай, единственный мой любимый". Я очертя голову бросился на чердак, но уже дорогой понял, что не найду зеркало на нем. Портал исчез и только тогда много чего ранее непонятного в наших отношениях стало на свои логичные места. Я был лишь донором будущей жизни для этих дивных существ. Мне бы обидеться, но почему-то только тоска больно-щекотно облизывала шершавым языком, словно леденец, мое онемевшее сердце. Мозг подсказывал, что наши отношения были обречены на поражение, а сердце искало какую-то зацепку, что могла оправдать наш неминуемый разрыв.
На месте зеркала лежал старинной работы вместительный кошель, на этот раз набитый настоящими драгоценностями. Моя любимая наперед предусмотрела, что я не смогу впредь жить в этом доме, наполненном воспоминаниями о нашем изменчивом счастье и такой короткой любви. Нужно было возвращаться к обыденным делам, и я вспомнил, что поверх записки лежал ключ от моей маленькой оружейки. В сейфе лежал пистолет с полным магазином серебряных пуль, снаряженный запасной магазин, серебряный нож, бронежилет и защитный шлем, вместо которых я теперь положил ее подарок. Память же настойчиво напоминала мне, что в этот раз, при попытке покинуть здание, меня будет ожидать встреча не только с големами, но и с еще с более опасными монстрами, приставленными стеречь меня. Моя любовь была уверена, что я смогу справиться с ними, и я не имел права предать ее надежды.
Дальше же все ничем не напоминало компьютерную стрелялку, где искусственным интеллектом врагам запрограммировано погибать от рук не слишком тренированного игрока. Дерзкая попытка нахально проскочить к автомобилю стала своего рода разведкой, чтобы определиться с расположением и типами врагов, а потому заранее неудачной. Я едва ступил первый шаг из здания, как из-под земли рядом с машиной немедленно выскочили трое напористых монстров и загнали меня назад. Закрывшись изнутри, я через окно прострелил одному из них голову, на что два других принялись выламывать из стены кирпичи, которыми на удивление прицельно забрасывали мое окно. На звуки выстрелов появились еще двое глиняных чудовищ, начавших сноровисто крушить запертые входные двери. Моим спасением была лестница на чердак, и я, перед тем как двери окончательно не слетели з петель, успел продырявить башку еще одному нападавшему, но тройка уцелевших врагов таки ворвалась в дом. Я быстро поднялся на чердак и забрал за собой лестницу. Неожиданно сзади в мою спину со всей силы врезалось что-то крылатое, с мощным клювом и острыми когтями, что чуть не сбросило меня вниз. Я резко обернулся и всадил две пули в огромную птицу размером с такого себе чересчур раскормленного индюка, который снова собрался повторить нападение на меня. Свет в единственном чердачном окне внезапно померк, и я увидел, как через него летит на меня еще одно крылатое чудище, похожее на предыдущее. На эту тварь пришлось потратить уже три пули и все равно пришлось ее добивать серебряным ножом. Не теряя времени, я перегородил окно шкафом. Монстры внизу тоже не тратили его зря и быстро стаскивали в кучу мебель, чтобы добраться до чердака. В ответ на мои пули двое из них ловко швыряли в меня тяжелыми вещами из укрытий, а один продолжал создавать импровизированную лестницу ко мне. В дверной проем влетела еще одна птица, чтобы, залетев на чердак, сразу намертво вцепиться в меня. Бронежилет и шлём с лёгкостью выдержали ее натиск, но ее когти успели оставить на моих руках следы на всю оставшуюся жизнь перед тем, как я ее убил. Эта заминка стоила мне того, что големы наконец достроили дорогу на чердак и теперь рвались ко мне. Три пули в голову одному и еще одна в другого притормозили их и тут до меня дошло, что магазин пустой.
Или немедленно менять магазин и тогда придется гарантированно биться с одним из големов врукопашную, поскольку тогда я успею застрелить лишь одного из двоих. Или свалить шкаф на пол и попытаться выбраться на крышу, а уже там в первую очередь иметь дело с хищными летающими индюками. Я выбрал второе и почти не прогадал, так как на крыше меня уже ждали двое, к счастью, последних птиц. Их когти зря рвали бронежилет, а клювы изо всех сил пытались пробить стекло шлема, но поскольку это никак не помешало перезарядке оружия, то уже через мгновение убитые крылатые твари летели с крыши на землю.
Осталось окончательно разобраться с големами, как сломанные под моими ногами балки заставили упасть крышу на чердак, я не устоял на ногах и тут же надо мной нависла туша очередного монстра. Все это порядком выбило меня из психического равновесия, и я стрелял в него до тех пор, пока были пули в пистолете. Тело врага упало на меня, чтобы уже за мгновение отлететь куда-то в сторону, отброшенное, словно пылинка, следующим монстром, который сразу навалился на меня сверху, заняв позицию своего предшественника.
Что со мной произошло потом, я и теперь плохо понимаю, но я с неведомым мне прежде исступлением бил и бил его с обеих рук ножом и рукояткой пистолета по голове, пока не сообразил, что она разлетелась под моими ударами, так как в действительности и не была головой живого существа, а частью какого-то искусственного творения неизвестного мне мира. Тварь же во время схватки тоже не осталась в долгу передо мной, так как впоследствии рентген обнаружил у меня поломанные ребра, но тогда, в пылу боя, я ничего не чувствовал.
В наступившей тишине я переложил опустевший пистолет в левую руку, тогда как в правой у меня теперь был нож и с опаской спустился во двор здания. Я был готов продолжать биться, но на пути к машине мне больше никто не стал преградой. Лишь в машине я почувствовал, что силы могут оставить меня в любой момент и нужно скорей в больницу, если я не хочу окончательно и навсегда потерять сознание.
Немного подлечившись, я вернулся к вдребезги разгромленному зданию и предсказуемо не нашел тел убитых мной врагов. Без проблем добравшись до неповрежденного сейфа, я достал подарок любимой и, не оглядываясь, навсегда оставил эту, такую еще недавно уютную усадьбу посреди живописной и тихой лесной поляны.
Перед Вами тот "полуфабрикат", из которого и была создана новелла, но для этого эта зарисовка подспудно вызревала не один месяц в самом настоящем забвении.
Чёрт меня понёс на чердак этого старого, купленного за бесценок дома. Всякая рухлядь привлекала моё внимание не больше, чем места в прохудившейся крыше, куда затекала вода во время очередного дождя. Чтобы хоть немного оттереть вымазанное пылью лицо я подошёл посмотреться в старое зеркало до пола. Мутное и пыльное, оно не отображало меня, и я решил пусть и грязной рукой слегка протереть его. Рука по локоть ушла в зеркало и, потеряв опору и зажмурив глаза, и, по-прежнему ожидая удара головой о стекло, я ввалился в никуда. От испуга я немедленно открыл глаза и увидел помещение, где за одним столом сидело скопление уродов, которые или играли в какую-ту игру или бражничали или делали и то и другое одновременно. От неожиданности, я был не в силах оторваться от того, чтобы не рассмотреть их более детально. За столом сидело две старые крючконосые старухи, урод о трёх лошадиных головах, толстый приземистый мужичок с длинными сальными волосами и чешуйчатой кожей. Неожиданно одна из лошадиных голов на теле урода с человеческим телом повернулась в мою сторону и с криком "убейте его" что-то кинула в меня. Это что-то оказалось кинжалом, который, я услышал, со звоном воткнулся в раму зеркала, когда я, снова зажмурившись от страха, вынырнул в сторону чердака. На непослушных ногах я двинулся к лестнице с чердака. Неожиданно из зеркала вылетели две детские игрушки маленьких человечков, которые на глазах увеличились до размеров средних людей. В их намерениях не пришлось сомневаться, когда один из них схватив меня, попытался сжать моё горло. Сорвавшись с лестницы, мы полетели вниз. Упав, я сумел высвободиться и бросился к выходу, но в коридоре, отряхиваясь от битого стекла, уже шло навстречу мне второе из этих странных творений. В кухне, куда они загнали меня, мне пришлось встретиться с обоими. Узкое окошко под потолком, забитое крест накрест во время долгого отсутствия покупателей, давало лишь призрачную надежду на спасение. Не успев сорвать доски, я был молча сбит на землю и руки одного монстра жестко сошлись на моей шее, а руки второго пытались помешать моим рукам разжать чужие руки на моём горле. Единожды мне удалось ткнуть пальцем в глаз врагу, но на удивление скорее всего тот даже не почувствовал боли и я начал задыхаться. Глаза закатились и мои ослабшие руки бессильно упали на грязный пол. Судорожно скребя, мне что-то попалось в руку и я, уже не осознавая, что я делаю, с силой ударил врага в лицо. Хватка тут же ослабла, и враг упал на меня. С трудом разлепив один глаз, я заметил как второй враг, скинув с меня своего напарника и вытянув к моему горлу свои руки готов довершить начатое им дело. Вложив все оставшиеся силы в последний удар, я врезал врагу в голову и тошнота и бессилие заставили упасть в обморок.
Мысль не давала покоя - если я умер, то почему я еще думаю. А если жив, то где я нахожусь. Сглотнув я почувствовал боль в горле и это вернуло меня к жизни. Я открыл глаза и увидел, что почему-то лежу на грязном полу. Память быстро восстановила недавние события, и я на локтях поднялся, чтобы увидеть в каком состоянии находятся нападающие. Но вокруг никого не было, а правую руку холодило что-то жидкое. Я поднёс руку к ещё не освоившимся глазам и увидел в судорожно сжатой руке мешанину из раздавленной головки чеснока, сок из которой протёк струйкой по моей руке на манжету рубашки.
Шатаясь, я медленно встал по стенке и вышел в коридор. Спиной ко мне ещё пара монстров сосредоточенно обследовали все закутки старого дома. спасение было только в бегстве и лучше всего на автомобиле, так как бегать у меня уже не было сил. Машина стояла перед домом и если незаметно выбраться из окна в сад, то я смогу успеть доковылять до неё. Стремясь не издать ни звука, я открыл окно и перевалился наружу и увидел перед собой его. Не давая мне прийти в себя от неожиданности, он повалил меня на землю и стал душить. Первый удар пришёлся монстру в печень, но результат был нулевой и тогда я ударил его в челюсть. Хватка ослабла, и монстр стал на глазах превращаться в груду, которая с негромким хлопком и неожиданным порывом ветра совершенно исчезла. Как исчезает монстр, мне теперь было известно, но о причине я только догадывался. В руке я по-прежнему сжимал остатки головки чеснока. Когда я вывел машину за ворота, наперерез ей бросилось несколько монстров.