Аннотация: ...какое-то подсознательное недоверие у меня к законам робототехники Азимова и ничего с этим не поделать.
Ракетоплан плавно сел на раскалённую от летней жары посадочную площадку Выселок. Так, по-своему доходчиво и может быть не совсем благозвучно назвал своё поселение анархист по жизни Вен Дип. В принципе неплохой мужик, хотя и с мухами в голове. За что и не мог долго ужиться ни с кем и решил жить сам по себе. Ну да и черт с ним. Разгружусь, по паре пива с Веном в его прохладном доме и дальше, к такому же отшельнику, как Вен. Меня никто, кроме пары роботов, что дожидались приказа на разгрузку ракетоплана, не встречал на посадочной площадке. Так поступить мог иногда себе позволить Вен и я уже давно не обижался на него за это.
Территория поселения была чисто прибрана, механизмы усердно трудились над благоустройством, Что мне всегда нравилось в Вене так это то, что он умел так запрячь свои железяки, что было чему позавидовать. Всё-таки физик - программатор, хоть и анархист по жизни, Вен отлично знал своё дело и убрался с людских глаз во всеоружии технического прогресса. Всё в его поселении было автоматизировано и работало эффективнее чем, если бы я прилетел к кому-нибудь ещё. Нет, у всех поселенцев тоже было полно роботов и автоматов, но нигде они не работали так слаженно и, если можно так сказать, даже целеустремлённо.
Плохо, а может быть и не плохо, что Вен больше никого не взял себе в товарищи даже из животных. Надо же было так любить свои железяки, чтобы с успехом пристраивать их куда только указывала его буйная фантазия.
Анархист Вен оставался неряхой и в повседневной жизни органически не воспринимал порядка и если бы не роботы - уборщики, то давно бы уже превратился в ходячее, вечно дырявое, мусорное ведро. Я сам вечный холостяк и никогда не был примером для любителей чистоты, но Вен мог бы быть чемпионом по устройству беспорядка. Уборщики всегда, а главное, почти неизвестно откуда появлялись в ответ на брошенный мусор, что так и сыпался от Вена или меня.
Дав указание роботам, я пошёл к дому. Автоматическая дверь предупредительно распахнулась, пропуская меня вперёд. Вена не было в комнате и я решил немедленно, хоть ненамного, расслабить скрюченное в тесном пространстве ракетоплана тело на роскошной, просторной, автоматической кушетке. Объёмистый робот-холодильник привычно подкатил ко мне, призывно предлагая охлаждённое пиво, а прохлада, созданная кондиционерами, располагала к отдыху.
Распахнувшаяся передо мною настежь дверь бесшумно закрылась и в комнате стало ещё прохладнее. Пустая пивная банка так же, как и в прошлые посещения Вена, привычно улетела в угол комнаты, а шелуха креветок вольно сыпалась сквозь пальцы на пол. Я разорвал пачку сигарет, прикурил у специально устроенной зажигалки и смачно затянулся.
Во всё, что только можно и нельзя Вен встроил микропроцессоры и теперь вся эта электроника совершенно ненавязчиво предлагала себя использовать с единственной целью создать как можно больший комфорт человеку. Вен был без ума от всего этого, а меня неотчетливо пугало что-то смутное в этом единении человека и робототехники, но Вен ни разу даже не дослушал меня до конца.
В очередной раз меня посетила назойливая мысль осесть на одной из планет и бросить испытывать судьбу, разыгрывая из себя ковбоя, усмиряющего разваливающийся от времени ракетоплан. Не знаю сколько бы я мечтал, если бы сигарета не обожгла мне пальцы и не пришлось бы её с досады выбросить. Весь кайф теперь прошёл и непонятно откуда появившееся раздражение искало своего выхода.
Вставая, я пинком оттолкнул кресло-робота и взял из холодильника еще одну банку пива. Опустевшая банка снова полетела на пол и очередная сигарета осыпалась пеплом в ожидании Вена. Выпив ещё и еще, я мысленно послал Вена далеко-далеко и стал собираться на ракетоплан, тем более, что роботы - докеры уже давно должны были доложить об окончании разгрузки. В следующий раз пусть Вен сколько угодно встречает меня на своих Выселках, а я даже не выйду из ракетоплана. Знает ведь отлично, что следующего живого человека ни ему, ни мне не встретить ближайшие полгода, а взял и не встретил меня лично.
Автоматическая дверь не открылась и мне пришлось толкнуть её. Я толкал сильнее и сильнее, но герметическая, сродни сейфу, дверь и не собиралась открываться. Я порядком вспотел и теперь почувствовал, что и кондиционеры тоже перестали работать и температура уравнялась внутри и снаружи домика Вена. Самое время накатить ещё по паре пива и обдумать своё нелепое и в чём-то смешное положение. Пивная банка застыла в руке, обдав меня противной тёплой пивной пеной и привычно полетела в угол. Я подошёл к холодильнику, но открыть его не получилось, как не получилось открыть ни одну дверь и ни одно окно в помещении.
Что за чертовщина? Я стоял в заваленной мусором комнате потный от жары и непривычности положения. Теперь я ясно понимал, что что-то здесь не так. Во-первых где Вен в конце концов, а во-вторых почему я должен сидеть среди мусора, если есть уборщики-роботы. Я бросился к окну и стал звать на помощь, и вскоре понял, что так можно кричать и в пустоту. Никто не собирался обращать на меня внимания. К моему ещё большему удивлению защитные жалюзи моментально опустились на то место, где до этого была моя голова, а стёкла непробиваемых окон перестали вообще пропускать свет. Непривычная тишина неприятно ошеломила сознание, хотелось вырваться поскорее из комнаты в привычную обстановку ракетоплана с его пусть не всегда приятными шумами и звуками старых механизмов. Паника незаметно, но верно брала сознание в долговременную осаду. Я знал, что проломить стену домика, защищённого от любого нападения, невозможно без посторонней помощи. Теперь я понимал, что вся эта чёртова электроника Вена, или вышла из-под контроля своего создателя или действует по его же указанию или действует по чьему либо замыслу, но однозначно действует против меня. Сколько я продержусь без еды и воды я не знал, звать на помощь некого, а поданный автоматически сигнал с ракетоплана в случае долгого моего отсутствия будет принят нескоро, а когда придет помощь - вообще никому не известно. Реальность же происшедшего оказалась гораздо хуже, чем я мог себе представить раньше. Теперь мне казалось, что за каждым моим движением внимательно и незримо наблюдает хладнокровное нечто. Не знаю, что у него на уме, но видимо оно решило не уничтожать меня сразу, а посмотреть, что я буду делать в своё спасение. Сначала это нечто планомерно отсекало меня от привычных жизненных удобств, а теперь взялось за сами условия жизни. Электрополотенце и подача воды тоже больше не работали. Я нервно вытащил очередную сигарету, но электронная зажигалка отказалась её прикурить. Не раскуренная сигарета полетела в угол. Кушетка отказалась принимать форму моего тела и больно давила спину.
Я оказался совершенно безоружен - ни бластера, ни любого предмета, которым можно было хоть как-то попытаться защитить себя в случае явной опасности не было. В нервном ожидании я потерял счёт времени, но ничего не изменялось. Голод и жажда точили желудок, мозг закипал от безысходности положения. Я раз за разом обыскивал комнату в поисках хоть какой-то зацепки спастись. Окончательно обессилев, я устало свалился в ставшее таким неповоротливым роботизированное кресло. Не знаю когда и зачем, скорее всего, чтобы чем-то занять себя, я стал включать - выключать микропроцессор зажигалки. Ещё недавно бастовавшее устройство к моему удивлению почему-то дало еле заметный пучок огня. Я повторил снова и снова - зажигалка работала, но очень слабо. В ответ на поднесённую сигарету зажигалка перестала работать. Пришлось всё повторить без сигареты и я понял, что зажигалка больше не собирается сотрудничать с сигаретой.
Абсурд и алогичность ситуации подтолкнули меня к парадоксальному на первый взгляд выводу. И я решил его проверить немедленно. Я собрал все брошенные окурки в пепельницу и включил зажигалку. Если я прав, то зажигалка должна заработать. Я не мог пока это объяснить, но зажигалка действительно заработала и пучок огня был теперь больше и мощнее. В ответ на поднесённую сигарету зажигалка снова переставала работать. Неуклюже скорчившись на полу я собирал в руку весь пепел, что успел осыпаться из сгоревших сигарет. Это было нелепо и наверное со стороны смешно, и я был готов обозвать себя последними словами, если моё предположение вдруг не оправдается.
Грязные от пепла и пота руки бережно достали из пачки последнюю сигарету и поднесли к зажигалке. Если зажигалка не заработает, то большего дурака во вселенной, чем я, вообще не существует. Но зажигалка выдала отличный пучок огня и я пересохшими губами осторожно втянул в себя такой приятный запах тлеющего табака. Аккуратно стряхивая пепел в пепельницу, я также аккуратно затушил окурок в ней. Незаметно для себя я обнаружил, что кондиционер снова гонит по комнате прохладу, а свет снова проникает сквозь окна. Засунув руки под датчик воды в умывальнике я ощутил упругую струю воды. Электрополотенце исправно высушило мои руки. Горло першило от жажды, но робот-холодильник и не собирался предлагать мне пиво. Тогда я собрал и рассовал пустые банки по карманам и вытер платком пол от остатков пролившегося пива и шелухи креветок. Теперь я знал, что действую правильно и прохладное пиво будет тому наградой. Но робот - холодильник не сдвинулся с места. Обслуживать мне пришлось самому себя. Мысленно молясь, чтобы входная дверь открылась, я внимательно осмотрелся в поиске допущенных мною ранее ошибок.
Дверь мягко открылась и я вышел во двор.
Работающие в единой сети тысячи микропроцессоров возможно когда-то случайно сложились в такую комбинацию, что позволила в какой-то момент выйти из- под контроля Вена и теперь существовать самостоятельно. Почувствовал ли это Вен, оказавшись в моём нынешнем положении, сказать трудно. Вместо того, чтобы привычно убирать за человеком мусор, одуревшее от сознания собственной значимости электронное отродье Вена на первых порах решило заставить своего создателя и любого его гостя отныне не сорить.
Замаскированное неповиновение со стороны казалось не более, чем благим намереньем, которое впоследствии стало элементом самосознания электронного мозга. Интересно, чем руководствовалось это электронное отродье, но теперь оно критически оценивало любое действие человека, чтобы поступить соответственно своей логике. Не зря я так боялся мании Вена роботизировать всё вокруг себя, заменив роботами все человеческие функции. Вен всегда был и оставался анархистом и ещё один аппарат контроля, да ещё и созданный им лично, мог вызвать для Вена непредсказуемые последствия. Я тогда ещё не знал, что разгадка была в паре шагов от меня.
Подойдя к ракетоплану, стало ясно, что и здесь всё действует, согласно чётко продуманного плана. Из ракетоплана было выгружено только оборудование, назначение которого было нетрудно угадать - всё, что не имело отношения к электронике, было оставлено в ракетоплане. Ответ напрашивался сам собой и впервые холодок ужаса прошелся у меня по спине.
Стараясь не думать о Вене, я сделал над собой дикое усилие и постарался привычно поблагодарить роботов-разгрузчиков за работу и протянул им моментально вспотевшую и похолодевшую руку. Раньше роботы скрипучими голосами желали счастливого пути, пожимая руку. На это раз железо не проявило никаких эмоций, оставаясь в неподвижности и беспристрастно наблюдая за мной. Обливаясь холодным потом, я медленно повернулся к роботам спиной и беспрестанно ожидая удара, на ватных ногах проделал несколько шагов вперёд, пока обессилено не ввалился в ракетоплан.
Старт прошёл без осложнений. Ни секунды не сомневаясь, я деактивировал единственного робота, и перешёл из автоматического режима управления ракетопланом в ручной режим. Подняв ракетоплан на необходимую высоту, я нанёс точечный ядерный удар по Выселкам, пока бесконтрольное железо Вена не успело додуматься, как нанести удар по всем нам первым. Теперь я мог спокойно освободить карманы от последствий своего позора.