Это все что наполняло сердце уже достаточно немолодого Алена. Это был человек роста выше среднего, овальное лицо его только начинало затягиваться морщинами. Тело и волосы его были темные, глаза же темно карими. По внешнему виду он- обычный житель Юго-восточного региона Европы. На нем достаточно простая одежда: джинсы и кофта серого цвета. Единственное что могло выдать в нем владельца крупной маркетинговой компании: это часы, выполненные вручную с ювелирной точностью. "memento mare" гласила гравировка на этих часах, что в переводе значило "помни о море".
Местом , где он оказался сейчас глубокой ночью была дальная железнодорожная станция "Сайду", с которой каждое утро был экспресс прямиком до Средиземного моря.
В прочем, я думаю, дальше он сможет рассказать о себе сам...
Я помню море с самого моего детства. Именно оно смогло подарить мне сердце. Никогда не забуду как впервые увидел эту безграничную водную гладь, полную какой-то своей, особой, энергии. Велико оно море. Наверняка каждый из нас кто побывал на море никогда не забудет этот запах свежего бриза, ветра, что встречает нас как заботливая хозяка гостей: каждого по своему, кого-то приласкает, а кого и отпугнет. Волны, гоняющие соленую воду к берегу и обратно ласкают стопы, щекочат их песком. Чайки, чьи крики уводил вдаль он всех невзгод и проблем этого мира, чье присутсвие и дает морю эту живость и яркость. Ну а самое волшебное это закат. Этими волшебными красками, появляющимися всего на несколько секунд, в самом конце можно наслаждаться вечно.
Помню как впервые я ступил босой ногой на песок. Робко, неуверенно чуть пошатывась делая мелкие шажки, увязнув в песке я старался как можно аккуратнее идти по мокрому песку. Отец держал меня, бояющегося крутых волн мальца за руки. Я старался подойти ближе к воде, но при этом боялся ее. Но что -то все таки тянуло меня к самой пучине. Волна только касалась пят, а я уже убегал он нее в сторону. Лишь отступит- вернусь на линию.
Море- единственное, что развлекало меня в повседневной жизни. У моря есть особая душа, оно как и живой человек может пообщаться с тобой, когда тебе это необходимо, оно может и развлечть наталкуть на интересную мысль, а самое главное море может успокоить тебя. Нет лучше советчика в делах, чем море. Даже мысленно, подумав о спокойном движении волн, мы можем успокоить свои мысли. Собрать их в одну кучу и распределить, составив план.
Шум моря... тихий, ненавязчивый, в ритме сердца. Сколько раз этот шум настраивал меня на важные события в жизни: Будь то экзамены или же первое свидание. После смерти матери, когда мне было 13 именно шум моря смог меня утешить и приласкать. В этим тихом, еле слышном гуле, я, как будто, мог различить его голос, призывающий меня к смирению и любви ко всем в этом мире.
Море научило меня многому. Оно открыло мою душу, стало частью ее. Но кто же мог подумать, что именно оно ее и опустошит до самого дна..
Каждое утро, в выходные, я с разрешения отца приходил сюда на "Сайду" за пол часа а иногда и за час. Я очень боялся пропустить экспресс. Именно он стал той самой нитью, которая связала меня и море. Именно в нем, в этом утреннем экспрессе я встретил ее, ту самую девушку, что, казалось, могла изменить всю мою жизнью.
Впервые увидя ее милое лицо, я никак не мог предположить, насколько сумасшедший человек в ней скрывается. Она была крайне необычной, как и ее внешность. Я больше ни разу не встречал столь необычной внешности девушки. Голубые глаза, сразу врезавшиеся мне в память, в них я видел всю красоту того самого черного моря, она боялась прямого взгяда, не любила когда я смотрел ей в глаза. Я же, наоборот, был готов отдать все, лишь бы чуть по дольше посмотреть ей в глаза. Смуглая кожа, круглое лицо и немного пухлыми щеками, аккуратный нос, и темные волосы. Редчайшее сочетание обуславливалось родословной, еебабушка была русской и имела голубые глаза, а вот отец был человек с востока, вот и получилось, что голубые глаза подчеркивали ее восточную внешность. Она была маленького роста и крайне бесилась, когда я, высокий парень вставал на носки, лишь бы она не дотягивалась до плеч, пытаясь обнять меня. Я конечно же тут же смеясь извинялся перед ней, но она и не думала обижаться. Она была настолько ветренной и легкомысленной, сущий ребенок.
Я не мог нарадоваться встрече с ней, она была единственной моей радостью после смерти матери. Каждые выходные я проводил с ней на берегу моря, мы могли говорить часами о какой либо ерунде, а потом, собравшись с мыслями, неторопясь шли пешком до дома. Так шло уже 2 года, мы конечно же общались и с помощью, только появлявшихся в Европе телефонов.
Как раз в это время я увлекся радиоэлектроникой. Найдя одну из книг в которой описывался принцип работы радио, и первый рациостанции Попова, я решил собрать такую же. Каждый раз я просил ту, или иную деталь у отца, иногда не хватало неколько проводников, кончался припой для пайки. Но деталей все равно не хватало, уже четвертую неделю без остановки я делал сия чудо, даже пришлось разобрать старый грамофон бабушки. Это занятие заставило забыть меня практически обо всем на свете. Даже когда я очередной раз бы на море с ней, я не мог ни о чем говорить кроме своего творения, кроме электромагнитных волн, и прочей чепухи. Она же молчала, просто слушала меня и , кажется, пыталась понять как же это все устроено.
Спустя 2 месяца, как я начал собирать станцию, она была готова. Радости моей не было придела, отец был очень горд мной. Я хотел пригласить ее, но не смог дозвониться. Она не брала трубку, не ответила ни разу. Каждые выходные я все так же выезжал на утреннем экспрессе, но не встречал ее там. Проходил вдоль всего залива, но не мог ее найти. Она по просту исчезла.
Я думал о ней каждый день, снова пытался звонить, но все повторялось изо дня в день, ее по просту не было, она исчезла.
Шел третий месяц как я ее не видел, когда отца хватил удар. Как потом выяснилось у него был инсульт. Лишь спустя 3 часа мы с соседом смогли доставить его в больницу. После операции врач подошел мне и сказал:
-Слишком тяжелый случай, да и доставили с большой задержкой, мы сделали что смогли.
Отец умер в больнице спустя 3 дня.
Похоронив отца,я остался один, не знал что делать. Мне было почти 17 лет, я решил бросить школу. Продолжая изучать радиоэлектронику я начал помогать людям в ее освоении. Открыл небольшую лавку неподалеку от дома, где ремонтировал телефоны, радио, телевизоры, на весь город я был один, поэтому клиентов, учитывая ненадежность тогдашней техники, было в достатке. И вот казалось прошел уже год без нее, но не мог ее забыть. Дела же моей лавки шли хорошо, я даже начал торгавать некоторыми устройствами сам, особенно хорошо шли часы и тогдашнее чудо техники- аудиомагнитофоны. Привозил я все это из центральной европы- Германии и Швейцарии. Поставщики у меня были надежные.
Единственным, с кем я мог хорошо пообщаться был старый часовщик Альберт, из Берна. Он был очень жизнерадосным человеком, несмотря на то, что с ним случилось, я был рад задерживать у него дома на денек, да и ему старому одинокому человеку было с кем поговорить. Жена у него умерла 3 года назад, от сердечного приступа, сын погиб в автокотострофе, вместе с женой. Единственной его опорой был внук Вольф, который жил вместе с женой в Гамбурге и организовывал разнообразные шоу талантов и концерты по всей европе. Альберт был горд внукоми ни один наш разговор не обходился без упоминания о нем. Он рассказывал и о его жене, говорил, что она тоже из Греции, как и я. Вольф же, как оказалось встретил ее на вокальном конкурсе, и сразу предложил ей пожениться. Сейчас у них было 2 детей. Я все так же продавал часами, и электроникой, денег у меня хватал с лихвой и я решил делать что то свое. Купил недольшой ангар, 16 станков и нанял рабочих, для производства мини рациостанций и аудиомагнитофонов, спустя некоторое время открыл цех про производству магнитных лент для аудиомагнитофонов. Наши товары не имели аналогов, ведь натолько качественных и компактных вещей не производили нигде, даже немцы с их точностью и японцы со своей техникой, не могли сделать что то подобное, наша электроника была продумана не только снаружи но и внутри, помпановка деталей сильно отличалась, и была эффективнее. Я гордился нашей продукцией, которая обеспечивала потребности всей Греции, и некоторых стран европы.
Несмотря на бум электроники, я все так же продовал часы Альберта, до тех пор пока он не умер. Ему было 86, и несмотря на разницу в возрасте в 65 лет, мы общались с ним очень легко. На похороны к нему я приехал несмотря на всю занятость, ведь, можно сказать он был единственным, после смерти отца, с кем я мог поговорить по душам. Вольф так же приехал на похороны. Как оказалось, он хотел так же увидеть и пообщаться со мной. Альберт, как оказалось,не только рассказывал мне о Вольфе, но и наоборот. После похорон он пригласил меня к себе, в Гамбург, на один из концертов, котрый он организовавет. Отказываться я не стал, так как мы нашли много общих интересов и тем для разговора, тем более, он обещал мне экскурсию по городу, который у меня не было время осмотреть, во время деловых поездок.
Спутся неделю я был в Гамбурге,зашел за кулисы к нему. Мы обнялись как старые приятели,после чего он проводил меня в зал, на самое лучшее место. Концерт был огромных масштабов. Такого шоу я и не видел. Ни разу. Конферансье обявил последний номер. В нем должен был учавствовать сам Вольф, со всей свой женой. На сцену вышла женщина, молодая, намного моложе самого Вольфа. Я не мог никак ошибиться это была именно Она. Как оказалось это его жена..
Я не мог поверить, его женой оказалась она, та самая в ожидании которой я потерял отца, та, которую я помнил все это время, та, единственная, которую я любил. При виде ее мое сердце чуть было не оборвалось. Я думал, что она так же думала обо мне, так же хотела увидеть меня. Но нет, ее взгяд теперь стал холоден и малодушен, все это время, пока я страдал она было в Вольфсбурге, и даже не думала о встрече со мной. Тот человек, который клялся мне в любви оказался проданым богатому шоумену за бесценок.
Я ушелс концерта, даже не так, я убежал без оглядки, я больше не мог ни о чем думать.
Дома разрушил свою комнату, в которой я собирал свою первую станцию. Несмотря на подлость и ценичность ее поступка именно я считал себя виноватым, я считал виноватым ту станцию, о которой рассказывал ей постоянно. Именно этой станции , я потерял ту самую, котрую любил, по другому я и считать не мог.
Спустя 30 лет, я снова стою здесь, на Сайду. Я снова сбежал, в этой раз с корпоратива, где все мои сотрудники, веселились как могли. Теперь же, я понял одно: несмотря на все успехи я не смог больше жить без нее. Во мне не было души, я стал ценичным, именно и помогло мне стать главой крупнейшей в европе корпорации, производящей электронику. Единственное, что я хочу сейчас вновь увидеть море, почувствовать его.
На следующий день всех ошарашила новость, о смерти главы крупной корпорации Алена Коркунайтиса, который утонул в Средиземном море, в возрасте 57 лет.
Следствие по делу установило, что смерть наступила в следствии купания в нетрезвом виде.