<strong>Пролог.</strong>

Канал шел в обе стороны на миллионы и миллионы километров. Он был наполнен энергией. Наполнен энергией до упора, так, что любая частичка энергии, попадавшая в один конец канала выталкивала такое же количество энергии из другого конца. Атом, попадавший с одного конца разрушался, превращался в чистую энергию, а на другом конце канал выпихивал излишек энергии - в виде точно такого же атома. Атом копировался в атом. Два атома копировались в два точно таких же. Два миллиона преобразовывались в два миллиона. Биллионы и биллионы атомов, входящих в канал с одного конца копировались в биллионы на другом конце - в том же порядке, как канал получал их.

Это был телетранспортационный канал. Каналу нужна была энергия, и поэтому канал проходил через солнце. Солнце заполнявшее канал энергией. находилось ровно посередине канала. На одном конце канала была планета. С морями и океанами, с материками и островами, с горами и лесами. Птицы и рыбы, пауки и ящеры, кролики и кошки, а также люди обитали на этой планете.

А на другом конце канала была...

<strong>Глава 1. Война во Вьетнаме.</strong>

Как же я ненавидел эту войну. Не вьетнамцев, не вьетконговцев, а именно войну. Война - это страх. Страх, что тебя убъют. И ты должен успеть убить раньше, чем тот, другой убъет тебя. Кто этот другой? Я его никогда не видел, но скорее всего и у него где-то есть семья, жена и ребенок. И он должен убить меня, убить ради своей семьи и ради своей собственной жизни. Иначе я убью его.

Эта мысль - зачем необходимо убивать, чтобы выжить - терзала меня день и ночь вот уже второй год, так же как и моих товарищей по оружию. Хотя у них были свои собственные мысли - как лучше выжить, как научиться лучше убивать. Как получить очередную медаль и очередное звание. Как позволить другим положить свои жизни. Как родные воспримут его смерть и какую компенсацию получит семья.

Государство, которое послало нас на эту бессмыссленную войну, в этот мир непрекращающегося страха, заботилось о нас. Чтобы мы не думали слишком много, оно поставляло нам бесплатную выпивку и практически бесплатных девочек. Так мы отвлекались от тягот войны. Вернее, это государство так думало, а мы пробовали загнать страх подальше внутрь с помощью алкоголя и табака. Избавиться от него, от страха, совсем было нельзя, только временно заглушить. Какую-то разгрузку давали споры, опять же о войне. Несмотря на всю глупость, которую большая часть солдат, и я в том числе, выдавали как провидение господнее, несмотря на патриотизм и лже-патриотизм, на пацифизм и лже-пацифизм, и так далее, несмотря на пену у рта и слезы из глаз, эти споры позволяли нам на время забыть о самой войне.

Этот придурок Смит Олдмэн только и успел, что приехать к нам в паб прямиком из колледжа. Мы смеялись над ним, там, в пабе, а он жестоко нам ответил. Хотя с другой стороны, наверное он и не виноват. На следующий день после своих вшиво-победоносных разглагольствований после второй рюмки виски, он был включен в нашу группу и нас забросили на двести миль от базы. Мы споро ушли в лес и на этом наша удача завершилась. Нас засекли и в первой же перепалке какая-то пуля умудрилась попасть в рацию. Мы бы все равно ушли, если бы не этот придурок, который подхватил какую-то заразу и свалился в бессознательном состоянии. Пришлось возвращаться на базу, без рации и с этим бредившим парнем на руках. Лучше бы мы его пристрелили, да О'Кэри, наш командир, не дал.

Мы переправились через болото, потеряв одного, потом переправились через реку и стали подниматься по старой каменистой дороге между двух голых гор, когда вьетконговцы, преследовавшие нас, появились на той стороне реки и бешено расстреляли нас. Еще один из наших, Браун, оставил свою душу на склоне, а пока О'Кэри пробовал вытащить его тело из под огня, он сам получил пулю в живот и сейчас сидел возле стены и отсчитывал свои последние часы.

Один мертвый, один скоро мертвый, один без единой царапины, но в бреду, радист Харрисон, да я. Дорога не переваливала через горы, а упиралась в какую-то пещеру, окруженную со всех сторон голыми скалами. Мы загнали сами себя в ловушку. Правда, выкурить нас отсюда будет очень трудно - единственная голая и прямая как стрела до самой реки дорога и высота давали нам серъезное преимущество. Надо было надеяться или на то, что Харрисон в конце концов починит свою рацию или на то, что сюда случайно залетит наш вертолет. За ночь я особенно не переживал - если не будет туч, луна осветит дорогу не хуже солнца. А вот если будут тучи, то я имел одну идейку, как отсюда выскочить. Все-таки, я - охотник, да и на войне не первую неделю. Если бы только не О'Кэри и не этот мальчишка Смит...

Харрисона, который лежал сейчас рядом со мной и ковырялся в своей рации, я не любил, так же как и его друга Малыша Макферсона, радиста из другого взвода. В войне он, вернее Макферсон, обвинял американцев и американское правительство Наверное, он был прав, на я его все равно за это не любил. Хотя солдатом Харрисон был хорошим, и подлостей за ним не замечалось. О'Кэри посмеивался над ним и защищал его и его право иметь свой собственный взгляд на вещи. Впрочем, он, я имею ввиду, О'Кэри, никого из своей команды в обиду не давал. О'Кэри был намного старше нас и побывал еще в той войне в Европе. Оттуда он привез и всегда носил при себе шикарный десантный нож-убийцу, со свастикой на костяной ручке. Да, если О'Кэри сегодня умрет, я заберу этот нож и мы попробуем ночью уйти. Давай Смит, поднимайся или я брошу тебя здесь и за тобой будут ухаживать вьетконговцы, до самой твоей никому не нужной смерти.

О'Кэри жалко. Если даже Смит сегодня очухается, сил у него не будет, и двинуться мы сможем не ранее завтрашнего вечера. А к этому времени О'Кэривские кишки убьют своего хозяина.

Я лежал возле входа рядом с Харрисоном и рассматривал в бинокль ту сторону реки. Там было какое-то движение и мне оно откровенно не нравилось. Вьетконговцы мастерили плот, и скорее всего, чтобы переправить через реку или серъезный пулемет, или, что было еще хуже, пушку. Если это так, нам до вечера никак не продержаться. А про завтрашний и говорить нечего.

Мои раздумья были прерваны - сзади раздался выстрел. Я вскочил. О'Кэри не выдержал и сделал себе дополнительную дыру в черепе. Харрисон длинно и сильно выругался - это он умел. Я же, несмотря на свою дружбы с О'Кэри, с облегчением вздохнул. Умер он как солдат, хоть и от своей собственной руки.

Я перетащил его от одной стены к другой, там, где уже лежал мертвый Браун. Живые к - живым, а мертвые - к мертвым. Я забрал оружие своего бывшего командира, включая пистолет, и сложил возде входа. Нож переместился ко мне на пояс. Я дал воды бредившему Смиту и сам присел рядом, на еще не остывшее место О'Кэри.

Надо было думать и принимать решение. Вариантов было два - или спукаться вниз и прорываться. Это можно сделать только ночью и без лишних тел на руках. Второй - попробовать подняться на скалу и на веревке поднять сперва Смита, а затем Харрисона, и уйти в леса за горой. Опять же, лучше это делать ночью. Но если мои подозрения верны, и там сооружают плот, придется подниматься под огнем. Шансов - один к ста, не более. Я рассмотрел третий вариант - сдаться, и отверг его. Не хочу, да и Харрисон, несмотря на все свои взгляды, тоже не захочет.

Я сидел у стены, думая и перебирая в руках камушки. Глядя на нишу в стене с тремя каменными подставками и на бредившего Смита, я вспоминал, как он в свой первый и единственный вечер в пабе требовал от нас, знаем ли мы что такое ханойская башня. Мы утвердительно от него отмахивались, хотя никто из нас в северном Вьетнаме не был, а он все лез и приставал к нам. Что-то объяснял нам про сотворение и конец мира, и про трех монахов, которые ни на секунду не прерываясь, переставляют пирамиду с одного места на другое. И когда они ее переставят, будет конец мира. Но наступит он не сегодня и не завтра, а через тысячи и тысячи лет - что-то там было такое.

Наверное, те монахи двигали пирамиду именнов этой пещере, пустой, одинокой, каменной. Вот и три подставки под пирамиду - с одной надо начинать, а на другую переставить, и использовать третью как вспомогательную. Я заинтересовался - один из камней, лежащих в нише, круглый и похожий то ли на блюдце, то ли на пепельницу, точно подошел к подставке. Еще один камень, похожий, только поменьше, я видел, когда перетаскивал О'Кэри, у другой стены. Я встал и отодвинул уже закоченевшее тело, нашел тот камень - тот точно встал на больший. Еще один, круглый как шарик от пинг-понга, был третьим. Вот башня и готова. Теперь переставить ее - и наступит конец света. Что там Смит говорил - двигать по одному и так, чтобы больший никогда не лежал на меньшем. Смит говорил, что это кажется легко и быстро, но чтобы переставить десять камней, надо час, чтобы двадцать - надо несколько дней, а тридцать - несколько десятилетий. А у меня их - всего три. Но все равно - попробуем.

Задачка меня заинтересовала. Я никак не хотел выходить из пещеры и идти под огонь, пока не удостоверюсь, что другогог пути нет. Я переставил всю пирамидку влево - так легче думать. Первый ход понятен - взяли верхний и переставили в серединку. Что дальше? Двигать самый маленький бессмысленно, так что беремся за второй. В серединку - нельзя, там маленький, так что его - направо. Дальше - проблема. Самый большой двигать некуда, обе подставки заняты. Стоп - есть еще вариант - уйти наверх, по скалам. О чем это я?

Да, есть еще один вариант - двинуть маленький из середины. Куда? На самый большой - опять же бессмысленно, следующего хода нет, и я переставил его направо, на средний. Так, освободилось место для самого большого и я переставил его в середину. Далее все оказалось совсем просто - маленький - на свободное место слева, средний в середину и, наконец, маленький...

Спокойный голос Харрисона поймал мою руку на полпути:

Они переправляют пушку.

Да, Смит был прав - перемести маленький в середину, и наступит конец света. Мой конец света. Мой собственный конец света. Или лезть наверх, или сдохнуть здесь. Не надо тянуть, все равно его не избежать. Камень занял свое место поверх других, завершив пирамидку.

Я отпрянул - стена рядом с нишей засветилась мерцающим светом, очень ярким в полутемной пещере. Я оглянулся - Харрисон лежал у входа и ждал от меня ответа, а сейчас он смотрел на меня с открытым ртом. Вот он - конец света. Оказывается, он не там, снаружи пещеры, а здесь, внутри. Я и не ожидал, что он так быстро наступит.

Никто оттуда не появлялся. Я протянул автомат и ткнул его в этот свет - автомат не встретил никакого сопротивления, как будто минуту назад там и не было ровной голой скалы. Я вытянул его обратно и пощупал - да нет, вроде все нормально, не особо горячий, не особо холодный. Я выдохнул и сделал шаг вперед.

Свет ослепил меня. Обычный солнечный свет. Мне понадобилось несколько секунд, что бы глаза привыкли к свету и увидеть синее небо, какой-то пустой кусок земли и лес на горизонте. Нам надо именно туда.

Я прыгнул обратно и крикнул Харрисону:

Уходим!

Харрисон, умница, подхватил все оружие у входа и помог мне перетащить Смита на носилки, которые мы смастерили еще в лесу. Я не стал пока сильно задумываться, как это я попал на ту сторону горы. Меня больше беспокоило, что вьетконговцы тоже туда очень быстро попадут, от силы минут через двадцать. Но все равно двадцать минут - это лучше чем бесконечность времени уже по ту сторону жизненного барьера.

Раздался первый выстрел - мои противники уж слишком быстро и качественно работали. Снаряд взорвался совсем рядом со входом - осколки защелкали по потолку. Мы подхватили носилки со Смитом и устремились в эту дверь - я первый, Харрисон - за мной. Мы проскочили несколько метров. Я оглянулся - Харрисон от яркого света зажмурил глаза. А заодно я увидел реально жизненно важную вещь - рядом со светящимся провалом стоял тройной пьедестал с тремя камнями в середине - по виду точно такими же, как в пещере. Если я мог открыть дверь, может я могу и закрыть ее? Я рванулся к этому пьедесталу, но чуть-чуть успел. Раздался взрыв и осколки полетели мимо меня - я стоял уже сбоку от светящегося пятна. Я смахнул пирамидку и свет погас.

Харрисон стоял на четвереньках и мотал головой с окровавленной щекой - значит живой. Я подошел к нему и Смиту. А тот просто в рубашке родился - ни одной царапины. Какое-то ненормальное чувство обуревало меня - мы вышли из этой передряги, и я закрыл за собой дверь. Пускай те ребята повеселятся себе на славу - ничего кроме двух мертвых тел да прострелянной рации им не достанется.

И все равно надо уходить подальше от греха, в лес. Я стал оглядываться. Мы вышли не из горы, а из какого-то большого камня. окруженного несколькими поменьше. Я начал обходить камень чтобы разглядеть, что там за ним и остолбенел.

Там действительно был лес, примерно в полумиле. От леса к нам не спеша двигалась цепочка людей. Я по привычке перехватил автомат. Но смотрел я не на людей и не на лес, а на гору за ним. Не на горы, а именно на гору. Одинокая, ровная как геометрический конус, она уходила на десятки и десятки миль вверх.

Насколько я знал, на Земле такой горы нет...

<strong>ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДЕМОНЫ.</strong>

<strong>Глава 2.</strong>

Я только скинула плащ да эту идиотскую повязку, которая прикрывала мне глаз, и выскочила обратно через дверь ну улицу, когда сзади меня раздались негромкие хлопки взрывов и значительно более громкие крики людей, перекрываемые высоким и непрекращающимся женским визгом. Не менее, чем солистка первоклассного оперного театра, подумала я, оказалась здесь транзитом между двумя гастролями. Да уж, несколько следующих ее выступлений однозначно сорваны, снова отметила я, уже со злорадством. На самом деле я не злая и не вредная, но просто настолько устала и обозлилась за последние несколько месяцев, что была готова сорвать эту злость на ком угодно, от китайского рикши и вплоть до предизента какой-нибудь малоизвестной Африканской страны.

Визг этот понятно, только усилил панику внутри здания вокзала. Люди пробовали вырваться из капкана дверей. Какой-то нехилый мужчина, распихав и растолкав других, пробежавшись по рукам и ногам упавших, исчез в проулке. Впрочем, на его месте я поступила бы точно также. Кого волнует светские обычаи, пожилые, женщины и дети, если ты - здоровый мужик и за тобой идет настоящая охота. Несмотря на панику, я заняла стратегическую важную точку, пристроившись на одной из скамеек возле входа, выбрав ту, которая была защищена навесом от этого моросящего противного дождичка. Забава начиналась.

Сопрано тоже выбралась из толчеи и, уже не ограниченная стенами вокзального зала, во всю силу своих кузнечных мехов завопила:

Демоны!

Слово это, правильно отражавшее события внутри и плавно перешедшее в знакомый мне визг, вспугнул сотню мирно павшихся голубей. Но вот голуби разбежались, люди разлетелись, и из вокзла появилась первая группа демонов. Никто из них на меня и не посмотрел. Или, по краней мере, сделал вид, что не посмотрел. Эта группа устремилась в тот самый проулок, где исчез невежливый мужчина. Я вздохнула спокойней. Я предполагала, что все обойдется, но кто знает, как эти демоны поведут себя на этот раз? Вторая и третья группа, сложив свои головы чуть ли не у моих ног, тоже безмолвно исчезли за углами окражающих улиц. Первый голубь осмелился спуститься на привокзальную площадь.

Одна из голов раскачавшись и повернувшись на свой пятке, заменяющую часть тела от шеи и ниже, уставилась на меня. Интересно, узнает или не узнает? В том, что демоны помнят все, я и не сомневалась. А вот узнает или не узнает, и вообще, как поведут его более высокорослые товарищи-собратья, когда вернутся и застанут меня здесь, - этот вопрос был для меня более интересен, можно сказать жизненно насущен.

Головами интересуетесь, дамочка? - голос раздался у меня за спиной. Старичок-боровичок в белом отутюженном костюме с рекламных берегов Амазонки и ярком мексиканском сомбреро поверх этого великоления, проскочив мимо меня к головам, начал их расставлять как на витрине, время от времени делая шаг назад и осматривая свои достижения. Когда они заняли положение, которое им предусмотрел белый костюм, одна из них опять раскачалась и опять повернулась ко мне. Наконец и старичок обратил на меня свой взор.

Головами случайно не интересуетесь, дамочка? - повторил он свой вопрос. Дамочка головами не заинтересовалась, а даже наоборот, вжалась в угол скамейки, распахнула от ужаса глаза и только отрицательно замычала в ответ. - Хорошие деньги дают, между прочим. - Тем не менее, дамочка отрицала. Не деньги, нет, тут все было чисто, или почти что все чисто, а свой интерес к головам. - По пять тысяч в месяц. Да вы не бойтесь их, безобидные они.

Несмотря на то, что он был готов их, как детей расцеловать и баловать конфетками, тем не менее старичок развернул расшалившуюся и непослушную голову в сторону площади. Он что-то там бормотал себе под нос, совсем забросив зажавшуюся дамочку на скамейке. Я же воспользовалась создавшейся ситуацией, чтобы еще раз рассмотреть головы.

Они были вытянутые, с большим и круглым подбородком, с тонкими и посему наглыми губами, широким носом, вытянутыми мочками ушей, безбородые и безбровые, но зато с жесткими курчавыми волосами на макушке. Головы эти пахли, и при этом весьма, нашатырным спиртом, то есть другим в обморок падать не давали. К этому запаху добавлялись кое-какие более тяжелые химические соединения, короче, никак не работать им в Шанели Љ 5. Несмотря на полное отсутствое тела и конечностей, головы тем не менее были живые и активные. Шея завершалась плоской подушкой - пяткой, как ее называли. Внутри пятки, а может самой головы, время от времени что-то булькало и голова начинала раскачиваться, как ванька-встанька, заодно поворачиваясь в ту или иную сторону. Подвижность их была при этом немного ниже чем у леопарда и ленивца вместе взятых, зато жизненной силой они обладали невероятной. Тем более, что их никто и не думал обижать - старшие и весьма крепкие братья были поблизости.

Их называли по разному. Сперва наиболее распространенной была кличка "Афганцы", а потом кто-то назвал их демонами, и с тех пор их так все и называли. Демонов и их отдельно живущие головы вблизи я уже повидала, и сегодня надеялась увидеть несколько другую голову, если не две. Но надежды мои в этот раз не сбылись. Те, другие головы, были козлиные. От головы привычных нам животных их отличало только наличие одного единственного рога, витого и абсолютно прямого, полное олицетворение единорога за исключением самой головы. По моим данным, старичок, продавец голов, предлагал за них двойную цену. Видать, двойная оплата пользовалась успехом, потому что на сегодня козлиных единорогов не осталось.

Демоны, которые чуть ранее вышли из здания вокзала и в данный момент бродили по привокзальным улицам сего городка, были в отличие от голов с руками и ногами и со своими собственными головами. В массе своей ниже пяти футов, они были шире обычных людей и обладали чудовищной силой, вплоть до того, что могли сжать пальцы и переломить кость взрослому человеку. Ножи и пули их не брали. К тому же дополнительный страх наводили еще эти живые булькующие и раскачивающиеся головы. В общем, никто толком не знал, откуда и зачем они появились, и как это им умудряется продолжать жить без таких жизненно важных для обычных потомков Адама и Евы органов как сердце, легкие, желудок, брюшная полость и еще это, очень важное, как это называется, ах да, душа...

Несмотря на всеобщий ужас, люди все-таки были любопытные создания. К нам присоеденилась какая-то неряшливо одетая, в том числе и на лице, женщина в возрасте от пятидесяти одного до семидесяти восьми лет. От неожиданности я и, по моему, головы, подпрыгнули, а старичок в белом тропическом костюме переключился на нее. Опять же ко всеобщему удивлению, включая голубинное, старичок нашел в женщине слушателя и начал распространяться на тему жизни вообще и демонов в частности.

Я отвлеклась от них и взглянула на здание напротив. Рекламная бегущая строка вдоль всего второго этажа назойливо сообщала всем желающим погоду в стране. В Далласе сейчас было пятьдесять один градус тепла и ветер в одну милю в час. Совсем непохоже на Техас, но тут и спорить-то было не с кем.

Я задумалась, припоминая прошедший год. Сегодня была восьмая вылазка демонов в наш мир. Сказала я наверное несколько широко, поэтому сузила свое предложение до Америки. Сегодня - восьмая вылазка демонов в Америке. Из других стран, ничего кроме насмешек, не передавали.

<strong>Глава 3.</strong>

В первый раз демоны появились в Огайо, на удаленной от жилых мест стройке будущего завода широко известного местному населению секретного назначения. И сразу же проявили свой несносный характер, удаленный от понятия человеколюбивый. С первой же минуты они взяли в оборот прораба, который вздумал мирно узнать у пришельцев "чаво этова им тутова надова воще", и утащили его к себе. Рабочие не сразу поняли, радоваться ли им или огорчаться неожиданным изменениям в непосредственном менеджменте, но неудачливые судьбы одного из заместителей и еще одного совсем уж ни в чем не повинного и мирно обедающего водителя самосвала развеяли их иллюзии. Тем не менеее рабочие, обученные работать в коллективе, неожиданно обучились также в коллективе разбегаться. Спасли их элементарные лестницы. По какой-то причине демоны не понимали, что по лестницам можно еще и подниматься. Впрочем через некоторе время они исправили свою ошибку, но было это в другую вылазку.

Тем не менее смельчаков среди рабочих хватало. Один, с ломом наперевес, пробовал бить демонов по рукам и ногам. Но руки и ноги не хрустели и не разлетались на куски, как обещалось, а только прогибались, не теряя своей основной функциональности. Представьте себе, вы бъете ломом по автомобильной покрышке, но думаете что это - стекло. Лом врезается в покрышку, и отлетает, заодно намереваясь стукнуть вас меж залысин на лбу. Вот и здесь так же. Тем не менее ломоносец определенного успеха достиг, стукнув одного из окружающих его демонов прямо посреди лба. Демон завалился, его подхватили товарищи и утащили. Заодно демоны прихватили и зазевавшегося смельчака.

Еще один смельчак оказался более удачливым. А именно эскаваторщик, невидимый демонам по причине стеклянной кабинки, даже умудрился атаковать нападавших и прижать своим ковшом одного из них. Однако подоспевшие демоны не дали размазать своего товарища по земле, хором умудрились оторвать ковш от земли и вынести пострадавшего за пределы досигаемости ковша местного монстра.

В общей сложности, стройка лишилась семи рабочих, и даже профсоюз не смог вовремя вмешаться и защитить их. Еще хуже повели себя полицейские, а чуть позже и журналисты. Никто не верил небылицам, тем более что никаких вещественных доказательств, окромя исчезнувших в никуда людей, не осталось. Кто-то пустил слух, что это - большой розыгрыш, которые сами рабочие задумали и удачно разыграли. Родные занервничали, свидетели злились, а их скопом и по одному поднимали на смех. Так продолжалость три с небольшим дня. К этому времени уже и в полиции стали слышны более трезвые голоса, и по телевизору изначальная истерика перешла в недоумение, да и жены пропавших затребовали причитающиеся им страховки. А тут еще и этот случай в баре.

Бар сей назывался "У Громилы Билла" и находился милях в десяти от стройки. Посещали его в основном рокеры, дальнобойщики, фермеры да работяги, в том числе и со строящегося завода. Понятно, что чем ближе к центру событий, тем тревожней. Поэтому обычный для бара вечер с пятницы на воскресение был наполовину разбавлен обсуждением слухов в округе. А слухи не замедлились подтвердиться.

В этот вечер шел футбол. В принципе он шел каждый вечер, если не футбол, то бейсбол или баскетбол, реже хоккей. Совсем уж в затишье шел гольф. Но в этот вечер был футбол, и посетители бара независимо от звания и вида используемого транспорта - лошади или мотоцикла - дружно рвались в бой показать, как надо кидать и ловить мяч, как нападать и защищаться. Рокеры в этой местной схватке выигрывали благодаря перевесу в количестве: на днях в окрестностях проходил слет мотоциклистов-бывших инвалидов.

Обслуживали бар две девушки-официантки полупреклонного возраста да парень голубоватого оттенка за дубовой стойкой. Одна из официанток как раз зашла по нужде в местный углок отдохновения, заполненный шумом футбольного матча - даже здесь был телевизор. Она не успела прикрыть за собой дверь, когда из стены напротив вдруг цепочкой вышли демоны и, обогнув девушку, прошли в зал. Застыв на месте, как швейцар, девушка тем не менее заметила, что из противоположного конца зала, от входа, появилась другая цепочка. Никто бы на них и не обратил бы внимания в полутемном и прокуренном баре, если бы они вдруг не стали хватать людей и утягивать их, кого - к выходу, а кого - в туалет. Девушка пропустила обратно четверых демонов и двух удивленных бородатых вялосопротивляющихся рокеров, а потом отпустила дверь и спряталась в кабинке. Но демоны не растерялись, встретив в виде преграды обитую металлом дверь в туалет. В течении нескольких секунд дверь была скручена в спираль, вырвана с корнями и отброшена в сторону. Хотя и не по правилам было оставлять стройматериал с торчащими и острыми шурупами и гвоздями в таком публичном месте, как бар в пятницу вечером.

Парень за стойкой оказался смышленным. Всего несколько секунд ему понадобилось, чтобы увязать неожиданно разворачивающиеся перед ним события со слухами о событиях на стройке. Уединившись с телефоном под стойкой, он набрал спасительный номер 9-1-1. На этот раз полиция среагировала быстрее. Тем более, что их подстегнули звуки выстрелов - пара ребят попробовали восстановить справедливость с помощью припрятанных пистолетов. Полиция прибыла и заблокировала бар. В ход пошли рупоры и указания всем находиться на местах. Когда парень под стойкой это подтвердил, а также когда количество машин достигло двадцати, полиция начала штурм двери. Как и ожидалось, никто не сопротивлялся - ни спрятавшиеся под столы пожилые фермеры, ни подруги бородатых рокеров, ни плачущая официантка, ни парень под стойкой. Вторую официантку нашли в таулете со свороченной дверью, в кабинке, сидящей на унитазе. Поседевшая за полчаса, она так и не сказала полиции, что видела, как светящийся овал на месте стены блек и стягивался в маленький серый камень размером с грецкий орех, спокойно лежащий возле стены. Она нашла в себе силы поднять его, бросить в унитаз и несколько раз смыть воду - от греха подальше. Поэтому полиция и не обратила внимания на второй такой же, валяющийся возле двери.

Парень под стойкой второй раз проявил свою недюжинную сообразительность. Там, под стойкой, спрятанный среди ящиков с пивом и более крепкими напитками, находился видеомагнитофон, записывающий одновременно со всех четырех, двух наружных и двух внутренних, камер охранной системы. Пленка была аккуратно перемещена в пиджак кармана, а позже, когда полиция отпустила оставшихся в живых, за несколько тысяч долларов пленка обрела нового хозяина в виде вовремя подвернувшегося тележурналиста местных новостей. Тележурналист в свою очередь, удесятерил колическтво перемещающихся долларов в оффисе уже не своей компании, а компании центральных теленовостей. Наутро пленка была показана, а затем могократно повторена по всей стране. В том числе на записи было хорошо видно, как от пистолетного выстрела от головы демона во все стороны полетели брызги, что не помешало самому демону успешно начать и завершить карательную операцию против нелегального владельца пистолета.

Чтобы не отвечать на вопрос, был ли сделан анализ брызг, наверняка оставшихся на потолке, и каковы их результаты, местную полицию отстранили и заменили совместной бригадой из специалистов Федерального Бюро Расследований и Центрального Разведывательно Управления. Но тем не менее, журналисты, проводившие самостоятельное расследование, выявиили печальную статистику. А именно, все исчезнувшие со стройки и из бара люди - мужчины, весом от двухсот фунтов и выше, не молодые и не старые.

Несмотря на все старания ЦРУ и ФБР скрыть и подтусовать факты, государство так и не смогло ни объяснить события, ни остановить поднимающуюся в стране волну недоумения, страха и паники.

Официантка, открывшая демонам дверь туалета, была на сомом деле хозяйкой заведения. И поседела она просто напросто от мысли, что теперь из-за всех этих событий бар придется закрыть, а кредит, взятый у банка для открытия бара, повис на ее шее мельничным жерновом. Поседела она действительно раньше времени. Через несколько дней она получила неожиданное предложение о продаже бара, в этот же день - еще одно, а на следующее утро - третье. Ведомая опытной рукой приглашенного для сделки местного агента по недвижимости, предлагаемая цена росла и росла, пока не достигла десятикратной величины. Новый хозяин получил бар и видеозапись, возвращенную в бар телевизионной компанией под давлением адвокатов. Бар теперь называется "У Громил Демонов", пользуется бешеной популярностью, телевизоры на стенах каждый час показывает отрывки из реальных записей, а все тот же парень за стойкой, поменявший оттенок на мускулисто-стальной и получающий тройное жалованье, по крайней мере дважды в неделю рассказывает о том пятничном вечере.

<strong>Глава 4.</strong>

С одной из улиц на площадь вышла цепочка демонов, волочащих с собой двух черных мужчин. Один из них был живой и визжал, у второго голова была ненормально вывернута и он молчал. У демонов была смешная дергающаяся походка - несмотря на всю силу, с координацией движений у них не все было в порядке и вместо бега у них получались какие-то подпрыгивания. Так, ни слова и не сказав, они прошли мимо нас. Неопрятная женщина ойкнула, оглянулась на меня и исчезла за углом вокзала. Старичок в костюме и сомбреро поморщился - он не любил когда мужчины визжат, как поросята. Женщина на скамейке молча проводила взглядом группу до самых дверей. Голуби вернулись на свое пастбище, а бегущая строка напротив перешла к более холодным и ветренным районам - сорок четыре градуса тепла и ветер три мили в час. Урагана нет, вот и хорошо.

Третье нападение демонов произошло на одном их частных северных островов. Остров этот принадлежал семье владельцев большой транспортной компании и представлял собой охотничьи угодья, заполненный почти что домашними оленями, полудикими индейками и совсем уж дикими медведями. Окромя несколько поросших лесом гор, на острове находились пристань, большой дом совладельцев компании да зажавшаяся между ними небольшая деревушка.

Предыдущий президент компании, ветеран вьетнамской войны, бывший солдат и заядлый охотник, давным-давно купил остров, покрытый лесом и горами, и превратил его в угодничьи владения для себя и своих друзей, таких же солдат, охотников и забияк. Бывший командос, он прекрасно владел огестрельным и холодным оружием, и ожидал того же от своих гостей. Одной из забав было пригласить нового гостя в японский зал с развешенными по стенам самурайскими мечами - катана. Гость обычно восхищался, чаще всего из вежливости, и тут ему предлагалось сразиться с хозяином или другим присутствующим мастером меча. Если гость отказывался, его потихонечку изгоняли с острова и более не приглашали, будь он даже директором трех банков. Гостя не побоявшегося скрестить боевой меч, восхваляли и воспевали во всеночной пьянке, а потом потихонечку обучали как владению мечом, так и другим то ли военным, то ли разбойничим наукам.

Этот день был особенным, который бывает только раз в году, а именно, открытие охотничьего сезона. По традиции, в этот день остров был открыт для всех желающих, и с раннего утра с континента понаехали охотники-туристы. К ночи катер увез последних ненасытных туристов, а в доме осталось с десяток друзей.

Когда демоны появились в доме, они имели неосторожность войти в японский зал и попали под горячую руку этих самых командос, солдат, охотников и просто гостей. Люди, более гибкие и ловкие, чем демоны, вооруженные боевыми мечами, потеряли двух зазевавшихся и менее опытных гостей. Демоны были в буквальном смысле разрублены в капусту. Десятки демоновских рук, ног, тел осталось на поле боя. Но голов - живых голов - осталось только две. Остальные головы демоны отбили у людей и унесли с собой.

Правительственные чиновники, немедленно прилетевшие на остров, конфисковали всю добычу и переправили останки демонов, а также обе головы в сверх-секретную лабораторию. Но детали, несмотря на всю секретность, и, наверное, за большие леньги, были переданы в печать. По запросу конгресса, правительство пришлось подтвердить просочившиеся детали.

В лаборатории с фрагментов тела решительно сделали рентгеновские снимки и не нашли скелета - только хрящи и мускулатуру. Вместо крови - какая-то медленно текущая густая жидкость. И это - все. В смысле, что когда пришло время голов и их начали оперировать, в этой самой сверх-засекреченной правительственной лабаратории появились демоны, без всяких проблем разогнали персонал - охрана разбежалась чуть раньше - и унесли головы с собой.

А через неделю после нападения на остров, под утро демоны снова пришли туда. Хозяин и его гости рванулись в японский зал, но попали в ловушку - демоны уже ждали их там. Все мечи были переломаны. К тому же демоны применили другую тактику - они закинули за спины людей серые круглые безобидные камни размером с шарик от пинг-понга. Через несколько секунд камни с хлопком взрывались и превращались в светящийеся овалы - двери в другой мир. Оттуда вышли демоны. Много демонов, оказавшихся за спинами у людей. Бой был проигран.

Надо отдать должное демонам - целью их карательной операции был один-единственный человек. Нынешний президент компании и хозяин острова оказался единственной жертвой. Демоны исчезли. Светящиеся овалы-двери залопнулись и превратились в серые невзрачные круглые камни. А потом они стали неожиданно взрываться. Людям повезло, потому что первый камень взорвался далеко, и никто не пострадал, но здание тут же начало гореть. Люди успели покинуть зал, когда взорвались остальные. Мощный выброс тепловой энергии превратил большой дом в пылающий факел.

Я была связана с этой семейкой. Мой отец - основатель компании и первый ее президент, командос, солдат и охотник - пропал много лет тому назад и оставил мне в наследство половину острова, а в этой вылазке демоны сделали меня соломенной вдовой, уведя с собой моего мужа, но оставив в утешение вторую половину острова. Тогда на стройке в Огайо, мой муж уехал со стройки раньше времени, а в бар, который он посещал каждый вечер в течении последней недели, он не доехал, как он объяснял, из-за спущенного колеса, а на самом деле из-за одной местной красотки. Вот это вот вовремя спущенное колесо и спасло его жизнь в тот раз. Каким-то образом оба эти факта прошли мимо тех, кто расследовал эти дела.

Демоны целенаправленно охотились за моим мужем и в конце концов добились своего. Вот мне и захотелось узнать, зачем им был нужен мой нуж. Да и вообще разобраться с ними. Так что демоны были нашим семейным делом.

<strong>Глава 5.</strong>

Друзья называют меня Нат, а по рождению я - Натали Миа Дженнсон, дочь сержанта Эрика Дженнсона, первого президента, и жена Смит Олдмэна, второго президента. А сейчас я стала третьим президентом нашей семейной компании.

В нашей семье все, включая мужа - солдаты и охотники, и я в том числе. Отец мой, самый заядлый в семье охотник и самый удачливый солдат, был героем вьетнамской войны. Однажды он попал в переделку со свои отделением. Они попали в ловушку, засели в каком-то заброшенном храме и отбивались от наседавших вьетконговцев, но отцу удалось скрыться от них, спрятавшись в лесу с оставшимися в живых двумя ранеными товарищами. Враги прочесали лес, но так и не смогли их найти. Через несколько дней отец вышел из леса, таща на себе своих товарищей - один, рядовой, так еще и не пришел в сознание, второй, контуженный сержант, кое-как передвигался сам. Им повезло - американский вертолет нашел и поднял их на борт в первый же день. После этого отец демобилизовался и привез обоих раненых после госпиталя к нам в дом на поправку, где я с ними познакомилась.

Недовольство войной поднималось в стране и новый Президент страны уже обсуждал тему завершения войны, так что отец и тот товарищ, что помоложе, взяли в рент баржу и двинулись в сторону Вьетнама. Тысячи вьетнамцев стремились покинуть страну и надвигающийся вьетконговский режим. Место на барже стоило десять тысяч наличными или двадцать - в рассрочку на два года. Баржа успела сделать три ходки по четыреста человек в каждой. После переезда многие исчезли в стране не расплатившись, но первые миллионы тем не менее были сделаны. В дальнейшем, связи в военном мире и оружейном бизнесе помогли заработать другие миллионы, и компания встала на ноги, а компаньон отца, бывший молодой рядовой, стал моим мужем.

Я подозревала, что компания занималась не только легальными перевозками, потому что развивалась слишком уж успешно. Позже отец мой пропал, просто исчез из дома на том самом острове. К тому времени я уже была замужем за его молодым компаньоном и имела двух деток-малолеток, Джонни и Дженни, ныне уже повзрослевших и полностью самостоятельных.

Мой сын Джон, маленький Джонни, служил по семейной традиции в специальных войсках, когда пропал его отец, и уже носил черную перевязку на левом глазу - результат неудачной тренировки боя на мечах. Сухой и худощавый, он больше склонялся к аналитике, чем к непосредственно активным действиям , но если принимал решение, то шел к цели целеустремленно, контролируя ситуацию и обращая внимание на самые незначительные детали, которые могли помешать или способствовать его продвижению к цели. После того, как демоны уволокли его отца в преисподню или еще куда-то, он подал в отставку и теперь помогал мне и в руководстве компании, и в расследовании прошлого своего отца и моего мужа. В конце концов, что-то ведь было там, то, из-за чего демоны охотились на него.

Единственное якобы исключение в нашей семье охотников за удачей была моя дочь Дженни, которая занимается исследованиями на границе информатики и биологии. Она носит челку и очки и говорит, что и то, и другое обязательны в том мире, где она обитает. Бегает, стреляет и дерется она, конечно же, не хуже всех остальных в семье, но в отличие от других, очень умело скрывает это от своих друзей. Не сдержалась она один-единственный раз, когда будучи на первом курсе колледжа, оказалась на вечеринке, организованной старшекурсниками для "апробоции новеньких-молоденьких". Получив приглашение тут же, в компании, "оттянуться", она сказала что готова переспать хоть сейчас с каждым, кто не трус. Местный главный дон-жуан объявил, что он не трус, за что был поставлен к двери, и моя дочь ему объяснила, что она проверит это, попробуя кинуть ножи: один поверх головы, два - возле ушей, два - с обоих сторон шеи, два - подмышками, и наконец последний - между ног, но чтобы как можно было выше. При этом она попробует не попасть в жертву, если тот конечно не будет дергаться. Когда ножи были вытащены из сумки на божий свет, дон-жуан обозвал ее психопаткой и дурой, но от эксперимента категорически отказался, как и его дружки. Неожиданно вызвался белобрысый, конопатый и лопоухий очкарик, из новеньких, сыночек какого-то медицинского профессора с мировым именем. Он мужественно встал к двери и мужественно получил восемь ножей в восемь секунд в указанные заранее места. Моя дочь собрала свои ножи и прихватив с собой очкарика, удалилась с вечеринки выполнять свое обязательство. С тех пор они вместе спят, вместе работают, и вместе мчатся на всех парах к нобелевской премии.

Всего в расследовании и в последующих активных действиях было занято десять человек. Я, Джонни, Дженни, ее очкарик, отец очкарика, одна черно-японская семья в количестве четырех человек, и еще один старый друг моего мужа. Но про других я расскажу позже, когда будет время. В общем, нас было всего десять, когда мы вызвали демонов на бой и победили.

<strong>Глава 6.</strong>

Еще одна группа демонов с уже безмолвной жертвой вернулась к вокзалу и вошла через боковые двери. Старичок поцокал, но останавливать их не стал. Голуби продолжали пастись и курлыкать несмотря на падающую температуру на противоположном здании.

После второго нападения на остров затишье продолжалось три месяца. Ни один из пропавших не вернулся. По стране ползли слухи, что демонов видели то там, то здесь. Многие женщины именно этим объясняли исчезновение своих мужей. Демонические секты разростались, спекуляция и мошенничество на почве демонизма процветало. Упорно ползли слухи о том, что страну наводнили головы, за усыновление которых платили сумасшедшие деньги. Журналисты подтверждали это. Компания, наладившая выпуск сувениров в виде демоновской головы, заработала миллионы на патенте.

А потом была еще одна вылазка демонов, и опять в Огайо, на этот раз в гостинице. Цели своей демоны не достигли - Джон Олдмэн ушел от них через балкон и крышу - несколько демонов поджидали его внизу.

В конце концов нам удалось вычислить его - человека, а не демона, который следил за моим сыном в Огайо, и который имел возможность подбрасывать серые безобидные камушки в окрестные многолюдные места. Жил он один, в фермерском полудоме-полуангаре, который стоял чуть ли не в чистом поле. Хмурый, неприветливый и хромоногий, он орал благим матом и прогонял всех желающих с ним пообщаться, а нехилое заряженное ружье в руках помогало ему угомонить самых назойливых. Орал он даже если никого поблизости не было - результат старой контузии и головной травмы, как объяснили нам более приветливые, но все равно далекие соседи. Все таки нам удалось провести небольшую разведывательную операцию. Пока я, переодевшись в куртку сына и с натирающей повязкой на глазу, каталась по окружным дорогам и таскала за собой хвост, Джонни незаконным образом пробрался в дом и установил там несколько небольших камер и микрофонов. В одну из комнат он заходить не стал - там на столе, уставившись в телевизор, стояла голова.

В один день Джонни благоразумно в сопровождении хвоста уехал в аэропорт и даже сел в самолет в далекую Новую Зеландию, зато вернулся уже без сопровождения и мы засели за разработку боевой оперции.

В качестве места действия выбрали ту самую стройку - она была расположена недалеко от головы. Все работы там были заморожены - большой контракт был на грани срыва из-за несвоевременной пропажи главы компании. Стройку начали срочно перестраивать и начинять ловушками и всеми видами вооружения. Центральной частью места будущей баталии стала вавилонская башня - круглая башня с полого поднимающейся винтовой лестницей. Лестница была покрыта решетками, под которыми находились бетонные ячейки. За бетонными стенами ячеек распологались пушки, начиненные водой и огнем, кислотой и гранатами. На самой верхней площадке башни находился высокий помост и тяжелая металлическая дверь во внутренний бетонный бункер, где находился пункт управления и еще один длинный подземный коридор - на случай отступления. Бункером командовала моя дочь, Дженни.

В одно прекрасное утро, голову выкрали и привезли на стройку. Ее поместили в специальную решетку на постаменте на самой верхней площадке башни, так чтобы ее было видно с любой точки стройки.

Через пару часов появились демоны. Они шли вперед и попадали в подстроенные ловушки - проваливающиеся плиты. Демоны попадали в ловушки, но никогда не попадали в одну и ту же дважды. Информация у них была поставлена что надо. Позже, проанализировав бой и другую имеющиеся у нас информацию, мы сделали вывод, что демоны - телепаты. Они работали небольшими группами, в полном взаимодействии. Они никогда не говорили, никогда не делали каких-либо знаков друг другу - но работали умело и связано - как пальцы на руке.

Демоны рвались вперед, а мы точно также отбивали их атаки. Демоны пробовали закинуть нам за спины свои камни - но мы были готовы к этому. Камни падали через решетки в бетонные ячейки под ними, где превращались в порталы, и мы даже успевали видеть демонов выходящих из дверей. Но бетонные стены ячеек поливали демонов и сами двери в иной мир напалмом, серной кислотой, шрапнелью, гранатами. Мы атаковали через их двери их мир и мы закинули туда все, что можно было закинуть - все, кроме, наверное, ядерной бомбы. Ячейки заливались водой и автоматически закрывались специальными крышками - мы помнили о тепловых взрывах. Мы воевали в рукопашной. Мы отбивали своих попавших в демоновский круг - живых или мертвых. Мы сами окружали и уничтожали демонов. Мы были более мобильные и мы были подготовлены. В конце концов, мы были на нашей Земле.

В определенный момент демоны отступили. Мы не дали им забрать с собой тело нашего павшего товарища - мы отбили его. Зато мы дали им забрать ихние головы - нам удалось срубить несколько десятков. Более того, мы помогли им забрать ихние головы - живые головы - мы их пинали в ту сторону, где стояли отступившие демоны. Но мы не отдали ту, которая грустно смотрела на своих товарищей из-за решетки на специальном постаменте. Демоны должны были отдать ее нам и забыть про нее. И демоны отдали ее нам. А может и забыли.

Там же на стройке, в специальной лаборатории, ее заморозли и вскрыли, разрезав специальным ножом на тонкие ломти. Мозг, маленький, размером не больше грецкого ореха, распологался недалеко от глаз. Все остальное - мускульная масса. Короче, ничего интерсного. В ужас нас привел генетический анализ головы и десятков демоновских тел - у демонов были сильно исковерканные, но тем не менее узнаваемые человеческие гены. Двойные мужские гены. В том числе убитых ранее людей.

Удивительно, но после поражения на стройке, демоны не оставили своих попыток захватить Джонни. А еще несколько мелких вылазок только усилили всеобщее беспокойство в стране. Конгресс собрал и проанализировал всю информацию, и дал свою рекомендацию: не сопротивляться, а если вы - мужчина весом в двести фунтов или более, - то прятаться или бежать.

Сын мой настоял на принципе информационной монополии в военных действиях, в результате чего вместо федеральных профессионалах именно я оказалась здесь. Риск что меня убъют немедленно, был достаточно низкий - демоны настойчиво интересовались мужчинами в рассвете сил весом от двухсот фунтов и выше - я под эту категорию ни по полу, ни по весу никак не подходила.

Я достала свой походный нож и стала бездумно ковырять землю в клумбе, рядом с которой сидела. Для демонов этот нож по-видимому не выглядел агрессивным - они прошли мимо, не останавившись, чтобы переломить мне руки или шею, зато подхватили несколько голов с земли - их операция заканчивалась, а наша только начиналась. Температура падала, а я все сидела. Пора вставать.

Я зашла в зал вокзала в плаще моего сына и с повязкой на глазу, как я это уже делала с точностью до секунды несколько дней подряд, только в сопровождении хвоста. Сегодня часом раньше хвост тоже появился и исчез в зале на несколько минут. Так что мы были уверены, что сегодня демоны появятся. Я пришла сюда, чтобы пойти туда, откуда эти демоны пришли. Пойти, чтобы разобраться с ними там, на ихней стороне. Узнать зачем и почему они к нам пришли. Зачем они убили десятки людей. Мы защищались, а теперь пришло время нападать.

Температура упала до восемнадцати в штате Мэйн, а ветер поднялся до четырех миль в час. Я бросила в небольшую ямку, которую вырыла, свой бумажник с документами и закопала ямку. Позже их найдут и заберут. Дженни сейчас где-то за одим из этих окон в здании напротив следит, контролирует ситуацию и сообщает мне: еще восемнадцать демонов ходит по улицам и четверо жертв уже унесено в тот мир.

Я поднялась и присоединилась к очередной цепочке демонов. Продавец голов уже исчез. Демоны подхватили несколько голов, еще лежащих на земле, и вошли в здание вокзала. Я - за ними. Демоны спустились вниз. Я за ними. Никто меня не остановил, никто не обращал на меня внимания. Я наверное могла бы орать песни - результат был бы тот же. А вот и светящийся овал портала, дверь в ихний мир. Они вошли туда.

Эта была дверь, через который я должна была пройти. Смогу ли я вернуться? Не знаю, но это моя дверь, мой порог, который мне необходимо преодолеть. Я последний раз оглянулась и шагнула в эту дверь, в мир демонов. В мой портал.

<strong>Глава 7.</strong>

Мои демоны уже ушли вперед, в сторону леса в четверти мили впереди. Я присоеденилась к ним и оглянулась - несколько цепочек уходили в разные стороны. Никто из них не остановился обсудить последнюю вылазку. Все расходились быстро и целенаправлено. В моей цепочке было шесть демонов. Один возглавлял процессию, за ним двое несли тело человека. Демоны подхватили его подмышки, и ноги мертвого мужчины волочились по серой каменистой земле. Одна туфля свалилась, зацепившись за камень. Поднимать я ее не стала - что мне с ней делать? Далее еще двое несли две головы, потом шел замыкающий цепочку демон и я. Восемь демонов, поправила я себя, включая головы. А позже одну из голов каким-то образом приставят к человеческому телу, и голова адаптирует это новое тело под себя - уменьшит рост, сделает шире, превратит кости в мускулы и хрящи - двести фунтов еще несколько минут назад живого человека превратяться в тело демона. Я смотрела, как демоны шли - сейчас они шли не спеша, не вприпрыжку. Первый вел всех по вполне заметной тропе между наваленными вокруг камнями, остальные шли как роботы, след-в-след. Никто не останавливался и не осматривался. Ни одного лишнего движения, ни одного лишнего звука.

Мы дошли до леса, демоны углубились в него, а я остановилась. Постояла несколько минут. Все было тихо. У меня была несколько другая цель, чем просто двигаться за демонами. Демоны ушли на северо-восток, а мне надо было на запад. Мне надо было спешить - надо было пройти несколько миль, а светлого времени не хватало. Я двинулась по лесу, так, чтобы серая каменистая равнина, откуда мы пришли, была все время недалеко слева от меня. Если что-нибудь случится, я бы чувствовала себя спокойней на открытом пространстве. По дороге я срезала молодой дубок и сделала из него посох. Один конец посоха я заострила. Какое-никакое, но оружие.

Та стройка стала нашим командным пунктом. Там хранилась вся собранная информация. Там же, в специальной ячейке, хранилось несколько невзорвавшихся камней. Мы считали, что безопаснее хранить их как есть, чем стараться избавиться от них или уничтожить их.

Тогда, во время баталии, мы закинули через порталы в мир демонов все что угодно, кроме ядерной бомбы. Мы бы и ее закинули тоже, но в этом случае вся наша аппаратура, которую мы закинули туда, тоже бы сгорела. А нам нужна была информация. Пока мы дрались и порталы были открыты, аппаратура работала и передавала нам снимки и видеозапись, гравитационные и метео условия. Туда же мы закинули тысячи микрочипов от мобильных телефонов и несколько спутниковых передатчиков. Большая часть аппаратуры сгорела в напалме и была повреждена водой, но часть исправно работала. Когда порталы закрылись, волны тоже перестали переходить из иного мира. Но связь прервалась ненадолго - позже мы запеленговали еще три портала, время от времени открывающиеся. Странно, но демоны не обращали никакого внимания на нашу аппаратуру и не делали попыток уничтожить ее. Они не знали ничего о техническом прогрессе. А ведь мы даже микрочипы замаскировали под камни - все это можно было не делать. Как мы и ожидали, порталы открывались в местах, где хранились головы - кое-кто из людей брал их за большие деньги или по другим мотивам на хранение и ухаживал за ними. Порталы открывались, когда никого из людей небыло. По всей видимости, головы общались с другими в том мире, потому что часто никто не проходил через портал.

За двумя головами следили федералы. Федералы нам мешали, поэтому в каждый дом, где была голова, в тот момент, когда портал был открыт, зашел человек, схватил голову и закинул ее в портал. Портал закрывался, а через некоторе время взрыв и пожар помогал человеку скрыться.

Последняя голова заменила ту, которую мы выкрали из ангара. Выглядело это так, как будто старик и не заметил подмены. Слежка за продавцом голов, как не удивительно, ничего нового не дала. Старичок благообразной внешности оказался сатанистом-одиночкой, выгнанным из множества кружков и клубов демонического толка за ересь. Старичок общался с контуженным хозяином ангара самым элементарным образом. В его старой квартире были такие же старые вещи, как и он сам, в том числе и старенький, но работающий коротковолновый приемник, который федералы не догадались проверить. Сам старичок-ультракоротковичок с демонами напрямую не общался, не считая посреднеческих операций с головами во время вылозок демонов.

Голова в ангаре больше всего любила смотреть телевизор. Достаточно часто портал открывался и голова поворачивалась в сторону портала - общалась с другими, передавала все, что она увидела и узнала. Именно в этот момент аккуратно замаскированная среди хлама пушка выстреливала и закидывала в ихний мир очередную порцию аппаратуры. Таким образом мы закинули несколько зондов с фото и видео аппаратурой. Самые первые фотографии показали, что та сторона представляет собой пустырь с большим, в двухэтажный дом камнем. Вокруг большого камня стояло несколько меньше, с одной ровной вертикальной стороной. Эти камни превращались в порталы. Более того перед каждым из них лежало несколько серых круглых камней размером с мячик от пинг-понга. Точно такие же камушки были ведь и на нашей стороне. Возле камня всегда было три или четыре головы или демона. Демоны приходили, уходили, приносили одни головы или уносили другие, но редко заходили в портал. Когда нам удалось закинуть и поднять воздушный зонд, мы увидели окрестную географию.

Тот, иной мир представлял собой голый каменистый пустырь - ровный круг в несколько миль шириной. Пустырь был окружен лесом, обычным лесом - дубы да ели. Пустырь находился на пологом склоне очень высокой горы - в десяток миль высотой. Гора хоть и была вся в лесах, была абсолютно ровным конусом. Кроме горы и леса, нам более ничего увидеть не удалось. Магнитных полюсов в этом мире не было, но ориентируясь по солнцу, гора находилась на севере. Мы обнаружили еще такие-же гигантские камни, как и наш. Всего их было девять - восемь по кругу, включая наш, и один, самый большой, в центре. Камни были сориентированы точно по горе - один смотрел на гору, на север, один смотрел на юг, один на запад, один на восток, четыре оставшихся - между ними. Наш камень смотрел на северо-восток.

Вы знаете что это такое? - спросила Дженни, когда все это предстало перед нами - Это телетранспортационный центр. Мертвый или брошенный телетранспортационный центр.

Дух захватывало от предположений, куда могли вести другие порталы, и в особенности - тот большой центральный портал. Именно тогда было решено засекретить наши иссдедования и убрать федералов с дороги. Было очевидно, что федералы захотят захватить тот мир, а это могло привести к непредсказуемым результатам. Мы дали себе год на информационную разведку. Два месяца ушли на пассивную разведку: метеорологические зонды, видеозаписи, карты, слежка за демонами, жившими в нашем мире и за людьми, контактируемыми с ними, анатомические исследования останков демонов. Вот что нам удалось собрать.

Во-первых, их планета. Планета демонов была похоже на Землю - по гравитации, по размеру ихнего Солнца, по атмосферному давлению и его химическому составу. Длительность суток в три с половиной раза длиней наших. Ихнее солнце несколько мутноватое, а ночи очень светлые - небо дополнительно светилось ночью. Тз за этой мути нам никак не удавалось сфотографировать звезды, чтобы сориентироваться во Вселенной. С противоположной от горы стороны, в нижней части, был лес шириной в несколько миль - и все. Далее до горизонта была вода, море или океан. Ветер дул на запад с небольшой, но постоянной скоростью и уносил наши зонды. Совсем случайно один из зондов, с которым мы уже потеряли связь, вернулся с Востока и передал собранные данные. Воздух двигался вокруг горы - ровно и постоянно - по кругу радиусом в пятьдесять миль. За все время наблюдения - ни одной капли дождя.

Во-вторых, телетранспортационный центр. Ровный круг пустыря был усыпан осколками камней, больших и маленьких. Тем не менее, скалы-порталы, в особенности центральный, выделялись по своим размерам. Хорошо были видны остатки абсолютно прямых черных дорог, соединяющих центральный портал с другими, и кольцевой дороги, вернее, правильного восьмиугольника, соединяющие порталы по кругу. Но только возле нашего портала постоянно дежурила охрана - обычно две или три головы. Пустырь был действительно пуст - все время, кроме подготовки к нападению на нас, на нашу Землю. Таким образом мы знали, когда ожидать нападения, а слежка за неприветливым мужиком из ангара позволяла предположить место нападения. Тогда, на вокзале, у нас было несколько дней подготовиться - поставить записывающую аппаратуру и подключиться к безобидной бегущей строке, которая скучно сообщала мне сколько демонов в данный момент в городе. Я и так бы вошла в портал, но знание, что мои друзья здесь, рядом, поддерживало меня.

В-третьих, сами демоны. В основе демоновских генов лежали простые человеческие гены. Они были даже более мужские, чем у самого идеального мужчины. Пресловутый Y-ген был заменен на второй X-ген. Как нам объяснил специалист, делавший анализ, отсутствие Y-гена подавляло способность человеческого организма сопротивляться, и организм терял свою индивидуальность, становился чужим придатком. С другой стороны, отсутствие этого гена давало возможность регенерировать утерянные органы - был бы материал. Кроме того, человеческая энергетическая схема, базируемая на кислородном горении, была заменена на более энергоемкую схему, базируемую на тяжелых металлах и кислотных соединениях. Как побочные эффекты: неприятный запах, большая физическая сила, отсутствие легких, пищевого тракта, печени и почек, сердца, вместо крови - густая, вязкая, медленно текущая жидкость, и возможность головам жить без тела.

И наконец, в четвертых, один раз за время нашего наблюдения, здесь на пустыре, вернее в мире за южным портала, что-то произошло. Сам южный портал сверкал и полыхал. Оттуда, из портала, десятками выходили демоны, выносили головы, бросали на землю и ныряли обратно в портал. И головы, и сами демоны были обожженны. Там, в мире за южном прорталом, была война. Кто-то огнем выгнал несколько сотен демонов из южного мира.

И вот я здесь. Я вошла в этот мир подготовленной: с ножом, веревкой с узлами и со стальным крюком на конце, флягой с водой, медицинской походной аптечкой и другими походными принадлежностями. Мне надо было на Запад, туда, куда ветер унес заранее заброшенный зонд с моим вещмешком, оружием и компьютером, едой и водой. Там же - сигнальные ракеты. Зеленая - со мной все нормально. Желтая - внимание. Красная - срочно требуется помощь.

Только одно не то. чтобы смущало, но давало мне чувство дискофорта: демоны всегда действовали днем, верне когда и у них, и у нас был день. А последнее нападение было под ихний вечер, и я не успевала засветло добраться до своего рюкзака. Все-таки лучше себя чувствуешь, когда видишь противника, какой бы он не был. Несмотря на то, что я не подходила под демоновские стандарты жертвы - мужчины весом от двухсот фунтов и более...

<strong>ЧАСТЬ ВТОРАЯ. КОШКИ.</strong>

<strong>Глава 8.</strong>

Началось это через полчаса. Я прошла более мили и уже рассматривала через деревья приближающийся второй, северный портал, когда почувствовала, что я не одна. Я резко обернулась и прижалась к дереву, подле которого стояла, спиной. Никого, ни малейшего движения. Но чувство не проходило. Через несколько минут я все-таки увидела его - обыкновенного кролика, не спеша пересекающего пустое пространство между елками. Чувство тревоги отпустило. Я вдруг поняла, что от напряжения даже не слышала обыкновенного щебетания птиц и шороха деревьев. Почувствовала, как по лицу течет пот. "Устала, я просто смертельно устала, успокойся" - сказала я сам себе. И тут волна страха и ужаса навалилась на меня. Я не слышала ни звука, глаза не видели никакого движения, а страх все накатывал и накатывал на меня. "Стой! Стой!!!" - твердила я сам себе - "Побежишь - подставишь спину. Мой нож и мой заостренный посох все-таки оружие". Я стояла. А потом, в перерывах между этими волнами я поняла, что страх и ужас идут не из окружающего мира - они рождались и бушевали у меня в голове. "Проклятые телепаты!" - ругалась я - "пошли вон!". Распознав источник страха и ужаса, я вдруг поняла, что могу смотреть и анализировать мир вокруг. Более того, я могу двигать руками и ногами. "Чуть не загипнотозировали меня как кролика, сволочи."

Я расслабилась, вытащила нож, перехватила свой посох и пошла в атаку. На войне как на войне - надо двигаться. Сперва осмотрелась, бросила взгляд на пустырь, так для проверки. Я чувствовала, знал что источник страха здесь, в лесу. Начала двигаться по кругу, осматривая лес, заглядывая за деревья и под елки, осмотрела как смогла в наступающих сумерках верхушки деревьев. Под ближайшей елкой валялся кролик. Бедный, он умер от разрыва сердца. Тоже неплохо, кролик на ужин - хоть какая-то польза от неожиданной атаки. Страх ушел - вместо него появилась злость, что меня здесь кто-то задерживает и проверяет мою выдержку, но сам не появляется.

Здесь, в лесу, он был своим, так что мне надо было изменить тактику - выманить этого кого-то на пустое пространство или, по крайней мере, обмануть, сбить с толку. Я вышла на пустырь и пошла к ближайшему порталу - северному. Чувство охотника подсказывало мне, что никто за мной не идет, не подкрадывается сзади. Я так ни разу не оглянулась. Забралась на камень и, не скрываясь, осмотрела близлежайший лес - тишина и спокойствие. Спустилась и по-пластунски поползла туда, на Запад, скрываясь за камнями и время от времени осматривая пустырь и лес. Ползла и ругала этот наступающий вечер. Круглые камни размером с теннисный шарик, валялись вокруг в избытке, несколько я запихала в карман, а потом перестала обращать на них внимание. оУдалившись достаточно даеко от портала, я повернула и вернулась в лес - меня ждали тридцать шесть часов ночи, и мне нужен был огонь, для обогрева и для защиты от диких зверей. Добравшись до леса, я побежала - не от страха, нет. Я бежала размеренно, как бегают звери на охоте. Не запыхавшись, пробежала еще две мили и добралась до поляны, достаточно большой для боя и маневра. К тому же пара поваленных стволов обеспечивали меня топливом. Я собрала хворост и разожгла костер. В его отсветах обошла поляну, собирая ветки и хворост, осматривая и запоминая расположение деревьев, двигаясь по спирали от дальнего края поляны к центру. Сперва надо было собрать то, что лежало дальше от костра - ветки ближе к костру я смогу собрать позже.

Я повернулась к костру с очередной охапкой в руках и обнаружила, что я не одна. Возле костра медленно и плавно двигался какой-то зверь. Но мне некогда было его разглядывать - я прыгнул вперед и вбок. Сзади меня тоже кто-то был. Нож уже был у меня в руках, на ходу я подхватила свой посох-копье, оставленное возле костра, и приготовилась защищаться. Так мы и стояли, с трех сторон от костра. Это не были демоны. Вернее, это не были двуногие прямоходящие. Плавные движения выдавали кошек, но эти кошки были очень большие - размером с очень крупную собаку. К тому же они не боялись огня. "Хорошо это или нет?" - успела подумать я, когда

на меня навалилась уже знакомая волна страха. Но эффект неожиданности они потеряли - я была готов и в ответ только оскалилась.

Но эта атака было просто так, для проверки. Первая кошка приготовилась к прыжку - я видела, вернее угадывала по тени, как она пригнулась и присела на задние лапы. Я дотянулась до горящей в костре ветки и бросила ее в сторону другой кошки - пускай растеряется хоть на несколько важных секунд. Но растерялась я - горящая ветка упала прямо перед второй кошкой и осветило вместо кошачей пасти человеческое лицо. Очень красивое женское лицо. "Твою мать", - не сдержавшись и весьма громко выругалась я и еще более растерялась - от моей ругани у кошки лицо стало таким же удивленным. Так мы и стояли, растерянно смотря друг на друга.

Прошло несколько секунд, прежде чем я сообразила, что первая кошка уже расслабилась и не собирается прыгать. Я медленно воткнула свой посох в землю, а та, вторая кошка ловко пихнула все еще горящую ветку обратно в костер. Я убрала нож в ножны - очень медленно - с одной строны продемонстрировать мои мирные намерения, а с другой стороны, чтобы хоть как-нибудь обмануть этих кошек - я то могла добраться и до посоха и до ножа в доли секунды. Обе кошки придвинулись ближе к костру. Я смотрела на них и все более удивлялась: очень крупные хищники - конечно не тигры и не львы, но весом чуть ли не с меня - плавные и гибкие, с очаровательными женскими лицами. Вторая кошка была покрупнее. Она обошла костер и меня, внимательно рассматривая, потом снова обошла костер и вдруг улеглась, вытянув лапы к костру и явно подтягиваясь. "К тому же еще и самец" заметила я и тоже уселась. Но его подруге - если это была подруга - моя компания не понравилась: она фыркнула и бешумно исчезла в ночи.

Так мы и сидели возле костра - вернее я сидела, а он лежал, делая вид, что дрыхнет. Я встала и продолжила свое прерванное занятие - собирать хворост для костра. Краем глаза я видела, что кошка, вернее кот, все-таки внимательно наблюдает за мной. Вернулась к костру и вспомнила про кролика - тот так и болтался все это время у меня на поясе. Отвязала кролика, достала нож и начала потрошить тушку. Зверюга явно заинтересовался ножом, но виду не показал. Я нарезала мясо, нанизала на веточки и начала жарить на костре, заодно обдумывая ситуацию.

Во-первых, кошки. Во-вторых, хоть кошки и охотники, но были разумные и не боявшиеся огня. В-третьих, они были с челевеческими лицами - не похожими на челевеческие, а просто с натуральными человеческими лицами. Сразу возникал вопрос: это им приделали наши лица или и им, и нам кто-то приделал одинаковые лица? А может этот кто-то, с других пленет, с другой вселенной, решил таким образом увековечить свой собственный образ? Так сказать, сотворить по своему образу и подобию. Я склонялась к первому мнению: человеческое лицо не подходило для жизни дикого зверя; природа исправила бы их, подогнала бы под свои стандарты. В-четвертых, телепаты. Интересно, а они могут общаться с теми, с демонами? И наконец, в пятых, они удивились моему голосу. Более того, именно голос остановил их. Этот пункт меня более всего озадачивал. Была еще одна мысль, которая не давала мне покоя, но я решила додумать ее позже. Сейчас мне надо было решать что мне делать и как поступить. Я решила использовать пункт номер один как отправной и стала вспоминать, что кошки любят делать и что не любят.

<strong>Глава 9.</strong>

Мясо было готово. Я честно разделила его на две части - все таки это была их добыча, а я приготовила ее на огне - положила половину поближе к коту, свою положила перед собой и мирно, хоть и в пять минут, поужинала. У этой твари выдержка была отменная - он даже глаз не открыл, только ноздри едва-едва трепетали. Я еще немного посидела, а потом завалилась спать. Если бы кошки хотели меня убить, они бы это могли сделать тысячу и один раз. Так и заснула, мгновенно и без всяких мыслей.

Проснулась, и как это обычно бывает, никак не могла сообразить, где я нахожусь. Наконец пришла в себя. Разбудило меня громкое мяуканье - кошки развлекались и занимались любовью. Они наверняка разбудили и разогнали половину леса, но им было не до этого. Костер погас. Половина кролика, которую я оставила для кота, исчезла. "Да, под токой аккомпанемент будет трудно заснуть" - подумала я, и ошиблась.

Проснулася я от холода. В лесу было тихо. Я заново развела костер. В том месте, где я оставляла мясо для кота, лежала новая тушка кролика. Скорее всего задушенного - потому что никакого страха во сне я не ощущала. Я освежила кролика и начала поджаривать. Бесшумно появился мой новый то ли товарищ, то ли гость, то ли хозяин, опять внимательно осмотрел мой нож, потом улегся на свое место и стал смотреть на огонь. Ему нравился огонь, но он был явно знаком и с огнем, и с костром, и с жареным мясом. Я, как и в прошлый раз, положила половину мяса перед котом, и на этот раз он не стал делать независимый вид - съел свою порцию за милую душу. Я не отставала. Доев, достала флягу, попила воды. Кот заинтересовался, подошел ближе. Я подставила ладонь и налила в нее воды из фляги. Кот понюхал, хлебнул пара раз, фыркнул - вода отдавала металлом и коту явно не понравилась. Он пошел от костра, остановился, повернулся и стал смотреть на меня - явно приглашая за собой. Я пошла. В ста метрах бил небольшой родник. Мы вернулись к костру. Он дрых, а я все думала. Все таки у меня было слишком мало информации.

<strong>Глава 10.</strong>

Я поднялась. Коту явно было любопытно, что я собираюсь делать - он поднял голову и внимательно наблюдал за моими действиями, хоть сам и не вставал. Моя цель была самая нижняя ветка, нависшая над костром. Я перекинула через нее веревку, но закреплять не стала - лезть второй раз желания не было. Освободив от крюка, связала концы и привязала к концу кроличьи шкурки, свернутые в клубок. И качнула. Кот так и лежал, приподняв голову, не шевелясь - когда мой клубок пролетел у него над головой в первый раз. А во второй раз кот взвился в воздух и сильно стукнул лапой по клубку. Я поймала клубок, сделал обманное движение в одну сторону, а бросила в другую сторону. Реакция у этой твари была отменная. В последующие полчаса у меня была возможность проверить это не раз. Мы прыгали вокруг костра, через костер, и в сам костер. Позже я сняла кроличий клубок и привязал его к куску веревки, а второй конец вервки - к моему посоху, и дразнила кошку этой импровизированной удочкой. Кот был сильным и ловким, ни разу не промахнулся.

Все-таки в чем-то, в какой-то мелочи я был права. Это была домашняя кошка. Ни лев, ни тигр, ни леопард, ни рысь, никто, кроме домашней кошки, не лоюбит играть, прыгать и гоняться за каким-то клубком, даже кроличьим. "Неплохо!" - похвалила я сам себя - "Выяснила, что местные кошки любят поиграть. Что они сильные и ловкие. Приобрела, если не друга, то и не врага. В конце концов согрелась. К тому-же наелась и выспалась, впервые за последние месяцы." Остаток ночи я так и провалялась в дреме возле костра, то ли спала, то ли думала. Когда наконец небо начало светлеть, только угли от костра тлели. Моей заранее подготовленной кучи хвороста более не было - а ведь когда я подбрасывала топливо в костер в последний раз, еще несколько веток оставалось. Я вспомнила, как ловко кот вернул горящую ветку в костер в момент нашей первой встречи. Его самого тоже не было.

Это было хорошо - мне надо было подготовиться к следующему шагу, а также обдумать пару других возникших вопросов. Я закопала остатки костра, обошла полусмутную в надвигающемся рассвете поляну, еще раз ее осматривая, собрала кучу желудей, мелких еловых шишек, нарезала с десяток веточек с листьями, вернулась на свое уже пригретое место, достала нож и начала мастерить из желудей и шишек фигурки: приделала из палочек руки, ноги, а из меких круглых желудей - головы. Фигурки конечно разваливались, но для моих целей этого пока хватало. Отрезала лоскуток от моего шейного платка и повязала одной фигурке - это я. Заострила концы веток с листьями - мне надо было вокнуть их в землю. Расчистила центр поляны и собрала камни - они мне тоже понадобятся.

Два вопроса мучили меня, и я так и не смогла прийти к какому-то определенному выводу. Первое: что остановило кошек от нападения. Вариантов было три: они не собирались нападать, а только производили рекогносцировку. Второй: их остановил мой голос. Но почему тогда не одежда, не костер, не оружие, а именно голос? Третий: их остановил не голос, а слова которые я произнес. Ну, и конечно же был вариант, что сработали все три фактора, или вообще ни одного.

Второй вопрос был связан с моим ножом. Кошку интересовало не как я им ловко орудую, а сам нож. В конце концов я решил не забивать голову этим именно сейчас - со временем все встанет на свои места. Но помнить об этих двух моментах надо. А еще мне надо было передать всю информацию и все свои домыслы туда, на Землю, моим друзьям. А для этого мне надо было добраться до моего рюкзака, и как можно быстрее. К тому же, мне надо было как-то назвать моего кота с очаровательным женским лицом. Ну что-ж, я назову его так, как он уже слышал. Я встала и заорала во всю глотку: "Твою-Ма-а-ать!!!!".

Когда кот появился, вернее спрыгнул неизвестно откуда и оказался на поляне, я уже начертила круг на расчищенной части поляны и втыкала по кругу вети с листьями. Твою-Мать стоял и с безучастным кошачьим видом, но внимательно смотрел за моим манипуляциями.

Я разложила камни в кучи - восемь по кругу и одну, побольше, в центре. Нарисовала дороги-спицы и кольцевую дорогу. Обвела круг рукой и указала рукой в сторону пустыря. Воткнула в северной части свой посох, повесила на него и расправила, как смог, свою куртку. Придавила камнями края, чтобы получился конус, и указала рукой на север, в сторону горы. Соединила куском веревки северо-восточную кучу камней с другим кругом, в стороне. Расставила в том, другом круге человеческие фигурки из желудей. Достала еловые фигурки, поставила как смогла один за другим в одну линию в импровизированном лесу за пределами круга. Провела от остальных семи куч камней линии куда-то в сторону, пририсовав пустые круги - это другие миры.

Твою-Мать продолжал спокойно наблюдать за мной. "Он далеко не идиот. Он понимает все. Он знает все. Он просто ждет чего я хочу сказать." Достала фигуру с лоскутком шейного платка, показал на нее, стукнула себя по груди и назвалась: "Нат". Присоеденил фигурки к другим челевеческим, желудевым фигуркам. Достала последнюю фигурку, с четырьмя лапами и хвостом, показала на фигурку, показал на кошку и громко сказал: "Твою-Мать" и рассположила фигурку в лесу возле северной кучи.

Действо начиналось. Я взяла еловые фигурки - демонов, и показала, как они выходят из леса, идут в сторону Северо-западной кучи, и потом по веревке - в другой наш мир, подхватывают желудевую, человеческую фигурку и уходят обратно. Так несколько раз. Действо явно заинтересовало Твою-Мать - он подошел ближе. Я взяла свою фигурку, с шейным платком и провела ее по веревке. Я как смог показала, что я хочу остановить демонов. Посмотрела на Твою-Мать: понимает ли он? Он вдруг включился в игру: потянул за веревку, так что ее концы отошли от камней и моего мира и вопросительно уставился на меня. Я задумалась. Этот вопрос мы уже разбирали, но так и не решили, что лучше - попробовать прервать связь между нашими мирами или попробовать разобраться в том, что происходит, и сохранить и использовать эту связь. Этот кот, на самом деле не зная сам, разрешил нашу делему: налачие челевеческого лица подразумевало какую-то человеческую сущность. Я отрицательно мотнула головой и заново натянула веревку. Взяла человеческую фигурку и провела ее по веревке, сюда и обратно. Взяла демона и провела его тоже, уже туда и оратно. Взяла фигуру кошки и провела его туда и обратно. Твою-Мать принял мой ответ и ждал продолжения.

Вернулась к своей фигурке. Вывела ее за пределы круга, провела по дуге по лесу и поставила перед кошачьей фигурой. Это мы, это наша встреча. Далее было труднее. Мне надо было показать каким-то образом время. Когда я обдумывала все это представление, я боялась, что он меня не поймет. Но его трюк с веревкой отбросил все сомнения. В качестве солнца я задействовала клубок из кроличьих шкурок. Указала на клубок и указала в сторону восхода. Показала несколько раз, как оно всходит на Востоке, делает полукруг и заходит на Западе от моего круга. Положила его на землю на Востоке и опять указала на восход. Двинула свою фигурку в сторону круга и приподняла клубок. Двинула фигурку далее по кругу, и еще приподняла клубок, далее до Северо-Западного камня и в лес, на Запад, все выше и выше поднимая клубок. Повернула обратно и поставила фигурку на Северо-Западной куче. Подняла клубок так, чтобы он оказался ровно на юге. Для верности переставила свой посох под южную точку и нацепила на него клубок. Действо закончилось.

Твою-Мать без всякого уважения ко мне продолжал строить из себя идиота, потом повернулся и исчез в лесу - в настоящем лесу. Я тоже надела свою куртку, взяла свой посох и двинула на пустырь. Там я затаилась и из чувства уважения как к кошкам вообще, так и к этой отдельно взятой особи, просидела еще полчаса, а после вернулась на поляну. Да, кое-какие измененеия были внесены. Одно из них только подтвердило уровень информированности, другое вызывало чувство обеспокоенности, но не сейчас, а в некотором неопределенном будущем, а еще одно рассмешило меня, хотя опять же заставляло призадуматься. Челевеческие фигурки-желуди, которых демоны-шишки утащили в себе лес, были распотрошены. Твою-Мать просто покатал их по земле, и руки-ноги-головы сами расспались. Понятно, что Твою-Мать знал, что демоны уничтожают людей. Линия которая шла от Юго-Восточного камня, была перечеркнута - глубокие следы когтей явно выдавали антипатию к тому миру. И наконец, Твою-Мать пометил импровизированный лес вокруг круга. Капельки поблескивали на листьях, а запах выдавал их происхождение. Что он этим хотел сказать: что он хозяин леса? Или хозяин пустыря? Или всего мира? Или просто хвастается?

Я рассмеялась, хоть и знала, что он где-то поблизости и за мной наблюдает. Я вновь воткнула посох с южной стороны и водрузила на него кроличий клубок, собрала целые фигурки-желуди и положил их в карман - пригодятся. Переставила одинокую фигурку кошки к своей фигурке кучке камней.

Я назначила ему встречу в полдень на Северо-Западном камне. Вообще-то я и так знала, что он будет незаметно сопровождать меня, так, из чистого любопытства. Но он не мог появиться передо мной как бы случайно - ему надо было официальное приглашение, и он его получил. Я оставила посох - с такой охраной как Твою-Мать, он мне более не понадобится. Я побежала - спокойно и размеренно, сберегая дыхание. Настроение было отличное.

<strong>Глава 11.</strong>

В-первую очередь я вернулась к северному камню - время мне позволяло - и еще раз внимательно осмотрела его. Камень большой, но меньше того, который вел в наш мир, и без окружающих более мелких камней. Сторона, повернутая к центру - плоская. Обратная сторона - более пологая и позволяла забраться на камень. Сейчас, когда лучи солнца светили сбоку и была видна каждая впадинка, я хорошо различал высеченную в камне фигуру - круг с точкой посередине. Сбоку от портала - невысокий, по пояс, каменный пьедестал с несколькикми мелкими камнями на нем.

Я вернулась на кольцевую, добралась до Северо-Западного портала и также осмотрела его. Он был как наш - один крупный камень с высеченным треугольником, и вокруг главного камня стояло несколько камней поменьше, все обращены плоской стороной к центру пустыря. Такой же пьедестал сбоку. Поднялась на камень, осмотрела окрестности и показала себя. Спустилась с камня и углубилась в лес искать свой зонд. Нашла я его через пару часов. Пару раз я присаживалась, вроде бы отдохнуть. На самом деле я тайком сверялась с локатором. Я знала, что за мной наблюдает по крайней мере пара глаз и не хотела показывать им - или ему - наши электронные и другие технические штучки.

Добравшись до зонда с рюкзаком, я в первую очередь зарядила свой двуствольный полуавтоматический карабин, проверила сообщения для меня - ничего нового. Затем надиктовала свое сообщение - когда будет связь, компьютер сам передаст мое и получит ответные сообщения. Переоделась, повесила патронташ с патронами: слева - обычные, справа картечь, сзади - тяжелая артиллерия, включая несколько разрывных патронов, пару гранат и сигнальные ракеты: зеленая, желтая, красная. Рассовала по карманам медицину, бинокль и другую мелочовку, упаковала рюкзак и двинулся обратно.

Когда я вышел из леса, я осмотрела в бинокль камень и увидел силуэт кошки, но мое чувство удовлетворения исчезло, когда я увидела что кошка смотрит не на меня, а в центр пустыря. Я перевела бинокль туда - там явно что-то происходило. Я побежала. Когда я приблизилась к камню достаточно близко, кошка оглянулась, увидела меня, спрыгнула с камня - вбок, чтобы я хорошо его увидела - и умчалась туда, в центр пустыря.

Я не стала подниматься на камень и поспешила за кошкой. Я бежала и размышляла о том, что лучше - бросить свой рюкзак или все-таки позволить ему мешать мне бежать. Осторожность перевесила - в конце концов они сами должны разобраться с проблемами в своем мире. Поэтому я старалась побольше рассмотреть и побольше разобраться в том, что происходило.

А происходило следующее. В небе кружились какие-то крупные птицы - когда я приблизилась достаточно близко, я увидела, что это были не птицы, а какие-то птеродактили. Они пикировали на центральный камень и сбрасывали нечто, что взрывалось. Потом они отлетали, приземлялись, подхватывали что-то с земли, набирали высоту и снова пикировали на камень. Я догадался что это было. Круглые камни размером с шарик от пинг-понга, были аккумуляторами и высвобождали накопленнную энергию. Кошки - много кошек - прыгали по полю и пробовали достать птеродактилей, когда те приземлялись. Демоны, не столь ловкие как кошки, спешили кошкам на помощь и добивали зазевавшихся птеродактилей. Я догадывалась как - своей сумасшедшей силой они переламывали крылья и шею.

Что делать? Демоны, убивавшие и уносившие людей, и кошки - вернее один кот, который стал моим если не другом, то и не врагом - были сейчас вместе и отражали атаку летающих тварей. Совместно съеденный кролик победил.

Приблизившись, я остановилась на минуту и перезарядила карабин на картечь. Появился Твою-Мать. Только он в этом сумасшедшем доме мог внимательно следить за моими действиями.

Мне нужна была точка с хорошим обзорам, и эта точка существовала - на вершине камня. Я указала на ее вершину и Твою-Мать помчался туда, явно указывая мне дорогу. На вершину этого камня - громадного, в несколько этажей - вела полуразрушенная лестница. Я рванулась вверх, сбросила рюкзак и начала отстрел атакующих птеродактилей. Даже просто зацепленные крупной дробью, птеродактили падали, и на них тут же набрасывались кошки и демоны.

Но меня, вернее моих патронов, надолго не хватит. Мне нужна была помощь - патроны, стволы и глаза. Эту помощь я могла ждать только с одной стороны. Мне пришлось заниматься сразу тремя вещами одновременно - крутить головой и следить за небом, отбивать атаки, и подготавливать, все что мне было необходимо. Нащупала в кармане кисет и вытряхнула из него содержимое - зажигалки и сухие торфяные палочки для растопки, запихала туда четыре отстрелянных патрона из под картечи - с двойной цветной каемкой. Когда появилась возможность, сняла свой ремень и надела его, как поводок, на Твою-Мать, прицепив к нему мой кисет. Все это время он был здесь, на вершине, рядом со мной. Отбила очередную атаку, достала остатки от желудевых человечков и показал кошке. Показала четыре пальца - мне нужно было четыре человека - и потом туда, на Северо-Восток, туда, где был мой портал.

Все-таки приятно иметь дело с толковыми созданиями. Твою-Мать одним прыжком оказался на земле - не менее сорока футов высоты - и помчался за помощью. Я отбила атаку и с интервалом запустила сигнальные ракеты: желтая - внимание, зеленая - со мной все нормально, красная - срочно требуется помощь.

Помощь пришла в три этапа - сперва вернулся Твою-Мать, с женской сумочкой на шее, а в ней - несколько десятков патронов с двойным цветным ободком. Я видела также короткую цепочку людей, двигающуюся ко мне. Я стояла, держа карабин наготове, когда Твою-Мать потерся об мою ногу, в районе бедра или чуть выше. Что мне оставалось? Я положила руку ему на голову и почесала за ухом.

Я видела как три фигурки остановились в нескольких сотнях метрах и рассыпавшись веером, начали стрельбу, а четвертая фигурка бежала ко мне. И вот наконец он здесь, на вершине, все как я ожидала - карабин, рюкзак, такой-же как и у меня, но наверняка тяжеленный, потому-что он должен быть набитым патронами, и черная повязка на глазе. Наследник острова и транспортной компании, офицер-коммандос, он сбросил свой рюкзак, вскинул ружье, и сказал именно ту фразу которую я ожидала.

Ну, мама, как тут у тебя дела? Переключаемся с демонов на ангелов?

<strong>ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. АНГЕЛЫ.</strong>

<strong>Глава 12.</strong>

Здесь, в этом мире, было слишком много случайностей и совпадений, и я пробовала во всем этом разобраться. Мир был слишком похож на наш - елки да дубы, кролики да кошки, хоть кошки и необычные. Во-вторых, Твою-Мать, молодый, сильный боевой кот с телепатическими способностями, разумом и сногсшибательно-красивым женским лицом. Случайно ли именно он оказался на моем пути? В-третьих, почему это птеродактили появились именно на следующий день моего появления в этом мире? И наконец, в-четвертых, случайно ли я, именно я, оказалась в этом мире?

Этот, четвертый вопрос всплыл на третий местный день. Мы посвятили предыдущие дни исследованию пустыря и самого острова. Двое ушли исследовать окрестности - сперва к вершине горы - там, на полпути к вершине, где заканчивались леса, темнел провал какой то ниши. Потом они должны были обойти гору, спуститься вниз, к морю, обойти остров и вернуться. Трое постоянно были на пустыре. Один всегда дежурил на вершине ценрального портала, оставшиеся двое - в основном мы с Джонни - исследовали сам пустырь и, по возможности, очищали площадки вокруг порталов и дороги между ними. Двое - моя дочь и ее очкарик - дежурили на Земле в бункере на стройке, обеспечивая связь и классифицируя собранную информация. Связь поддерживалась постоянно, несмотря на то что возле нашего портала демоны более не дежурили. Еще двое были наготове и вели наружнюю слежку за стариком и его амбаром. Всего девять человек.

Я уже обошла все порталы и сделала пометки у себя в памяти - знаки и распложение камней на постаменте рядом с каждым порталом. Из девяти порталов, кроме нашего, только один постоянно светился - тот самый Южный, где несколько недель назад мы засекли непонятную активность и откуда прилетели птеродактили. Входить в портал мы пока не стали.

В то день мы с Джонни осматривали Восточный портал. Джонни залез на вершину, а я расматривала знак над порталом - на этот раз квадрат с диагоналями, - и сам портал. Стояля тишина, плато было пусто. Уже через час после баталии демоны унесли в лес трупы птеродактилей, и сейчас ничего неговорило о прошедшей здесь битве.

Мам, посмотри...

Я повернулась. Джонни рассматривал какой-то предмет. Я подошла и взяла его. Это был нож. Очень хороший нож, хоть и местами проржавевший, из зелленгеровской стали. На торце его ручки была выбита фашистская свастика, а на самой ручке - буква V. Я повертела нож, вернула его сыну и присела на камень. Слишком много мыслей, слищком много вопросов, слишком мало информации и ответов.

Мама, а ты заметила, что свастика какая-то неправильная - Джон все рассматривал нож - Она повернута не в ту сторону. - Я молча кивнула. - А буква V - это наверное Victory, то есть победа...

Нет - ответила я - V означает Вьетнамец. - Я помолчала. - Это нож отца.

Нож отца! Он был здесь! Не может быть!

Джонни продолжал рассматривать нож.

Ты уверена, что это нож отца? Я видел похожие, но никогда не видел именно этого ножа. Да и никогда не слышал чтобы отца называли Вьетнамцем.

Ты не понял. Это нож моего отца. Это он был здесь.

А про себя добавила:

А может и до сих пор здесь.

Сейчас, сидя на камне и вертя отцовский нож, я вспоминала, как видела отца в последний раз. Это было вечером перед тем, как он пропал. Я нечаянно оказалась свидетелем ссоры между отцом и моим мужем. Муж наседал на отца, а отец хмуро отмалчивался. Я не вмешивалась, настолько была поражена услышанным. Муж утверждал что отец загрузил во Вьетнаме пять барж, а привез в Америку только три, и что отец каким-то образом избавился от двух партий.

Где эти проклятые вьетнамцев? Ты не мог убить их. Где они? - наседал на отца мой муж - Что ты с ними сделал? Ты их сдал вьетконговцам? Куда, куда ты дел восемьсот несчастных людей?

Теперь я знала, где мой отец прятался в течение недели, имея на руках двух тяжелораненных, и где он мог спрятать восемьсот человек. По видимому, там в заброшенном храме в дебрях Вьетнама, находился скрытый портал, и отец мой каким-то образом открыл двери, а потом закрыл их. Позже, в конце войны, он пробовал вывезти из-под надвигающегося режима как можно больше людей, провел их сюда и каким-то образом потерял их здесь, в этом мире. Он вернулся за ними - мой отец не мог поступить иначе - но не нашел их. Вариантов было только два. Первый - трагический и грустный: демоны - или кто-то еще уничтожил этих несчастных людей. Второй - тоже трагический, но более оптимистический - что эти люди до сих пор еще здесь, в одном из этих миров. Тогда, после ссоры с моим мужем, он вернулся сюда, никому не сказав ни слова. Он решил еще раз попробовать найти их, но пропал сам. Он имел какие-тооснования склонятся ко второму варианту - значит и я имею такие же основания. Отец не вернулся. Он не справился с задачей. Справлюсь ли я? Мне было легче. Отец никому не доверился, ни мне, ни моему мужу, а мои дети были со мной. Если отец не справился - справлюсь я. Если я не справлюсь - дети мои справятся. Ну а если дети не справятся - справится государство. Или не справится. Тактика наша от этого не менялясь, хотя задачи расширялись.

Я была уверена, что вылазки демонов в наш мир прекратились - тот кто организовал это, правда весьма сложным путем, добился своего - мы были здесь. Не просто мы, а именно я. Демоны охотились именно за моим мужем - в его любимом пивном баре мужа не оказалось по счастливой случайности, а стройку он осматривал на предмет проверки вкладов в постройку нового военного завода и покинул ее незадолго до нападения. Я вспоминала тот второй, неудачный бой в японском зале, и задавалась вопросом - старались демоны убить моего мужа специально или это получилось случайно? Муж наверняка догадался, что охота идет за ним, и отбивался как мог. Но почему демоны появились сейчас, а не двадцать лет назад, когда пропал мой отец, или еще раньше, когда отец открыл каким-то образом портал? Что послужило толчком? Ответ был: план существовал давно, но не мог быть реализован, пока отец жив. Отец скорее всего умер, и умер совсем недавно.

Был у меня и подходящий кандидат если не на сценариста, то на режиссера этой охоты. Он только что появился поблизости. Твою-Мать, так и ходивший с моим ремнем вместо ошейника, делал вид что его совсем не интересует предмет у меня в руках. Шальная мысль проскочила у меня в голове: может использовать этот нож по назначению и немедленно перерезать горло многообещаешему кандидату в убийцы моего мужа и отца моих детей? Но римское право пересилило. Кроме того, хотелось получить ответы на несколько вопросов. Не этот ли нож Твою-Мать ожидал увидеть во время нашей перваой встречи в лесу? Понимает ли он английский язык? Понимает ли он вьетнамский? Если это он организовал всю это сложную махинацию, то задавать ему вопросы напрямую - бессмысленно, он не ответит. Более того, может исчезнуть, скрыться в этих лесах. А мне он был нужен.

Мысли мои прервал мой сын:

Слышь, мам, ты знаешь что у тебя все мысли на лице написаны? - Я непонимающе уставилась на него - Ну, когда ты так нож к руке примеряешь, да на кота оценивающе смотришь...

Я не на шутку разозлилась.

А ты помалкивай! Чужие уши вокруг.

Ладно, ладно, мам, молчу. - примирительно ответил сын.

Твою-Мать собрался уходить, молча и без эмоций. Своей грациозной походкой он ушел, скрылся за камнем. Чуть помолчав, сын продолжил:

А что ты передумала его убивать? - и незаметно указал на вершину камня. Нам не было видно, что там происходит, но догадаться было возможно - нас могли подслушивать.

Да не похоже на него. Способ, как нас вытащили сюда, это плод больной фантазии. А Твою-Мать этим не страдает.

Я смотрела на пантомиму, которую начал разыгрывать мой сын в ответ на мои слова. Я продолжала.

Он боец. Он не трус. Он умный.

Джонни хватался то за голову, то за сердце. Я сделала страшные глаза, хоть и без толку.

Он честный. В-конце концов, он мой товарищ. - Сын мой уже закатывал глаза и приготовился падать в обморок.

Все, хватит, пойдем осмотрим окрестности. - Я действительно разозлилась.

Мы не спеша поднялись и так же не спеша двинулись к камню - надо же было дать возможность коту, если он нас подслушивал, удалиться достаточто далеко без потери достоинства. Поднялись на вершину - кот не спеша приближался к лесу.

Ты это все серьезно говорила? - спросил сын.

Да - подумав, ответила я - И очень надеюсь что не ошиблась.

А ты заметила, - через пару минут молчания заметил Джонни, - что он больше боялся моего ружья, чем твоего ножа?

Теперь я непонимающе уставилась на сына.

Пока ты там раздумывала, как с него удобней спускать шкуру, он старался чтобы ты все время была между мной и им. Так сказать, на всякий случай прятался за твою спину.

Не ревнуй, Джонни - отрезала я. Потом подразнила: - Маленький ревнивый Джонни...

На этот раз обиделся он.

<strong>Глава 13.</strong>

На следующий день Дженни передала, что двое, ушедших вокруг острова, возвращаются со стороны моря, и мы с Джонни двинулись встречать их к самой нижней, южной точке плато. После случая с ножом, Твою-Мать все больше крутился возле нас, и сейчас он был с нами. Дженни также передала, что Твою-Мать обошел и осмотрел большинство, а может и все порталы, стараясь остатся незамеченым нашим наблюдателем в центре пустыря.

Из леса вышли двое наших исследователей. Оказалось, что в дороге их ненавязчиво сопровождла кошка. Они ожидали этого, но были удивлены что кошка не скрываясь присоеденилась к ним, когда они приблизились к темной нише на склоне горы. Ниша эта представляла собой неглубокую пещеру и защищала от ветра и дождя четыре камня-портала в глубине.

Три портала из четырех были с геометрическими фигурами - один восьмиугольник и два круга с точкой посередине. А вот на последнем были высечены два человеческих лица, обращенных друг к другу.

Более они рассказать не успели. Мы уже обогнули Южный портал и двигались к центру, как Твою-Мать подскочил на месте и развернулся. Я обернулась - портал, всего десять минут назад тихо светящийся, сейчас полыхал. Мы побежали. "Опять началось. Что делать? Что делать?" - билась мысль. Додумать не успела - портал начал гаснуть. "Боже мой! Он закрывается!" - мелькнуло в голове, и я прыгнула.

Он в прыжке обошел меня и прикрыл от взрыва, но взрывной волной его бросило на меня, и я упала. Упала неудачно - острая боль в левой ноге пронзила меня. Мне надо было убираться подальше отсюда, от этих взрывов. Я поползла. Твою-Мать - это был он - склонился надо мной. Я ухватила его за мой ремень-ошейник и он потащил меня. Я только старалась удержать свою ногу от ударов. Успела оглянуться - прортал совсем погас. Через пару минут шок добил меня и я потеряла сознание.

Очнулась я быстро - судя по часам, через двадцать минут. Была ночь и лил дождь - точно также, когда я, вернее мы, прыгнули в закрывающийся портал. Твою-Мать был здесь же - он приблизил свое лицо - очаровательное женское лицо - и я потрепала его по шее. Надо было принимать какое-то решения и выбираться отсюда, но в первую очерадь мне надо было что-то делать с поломанной голенью. В конце концов была я экипирована не столь плохо, все необходимое было при мне, исключая моего винчестера. Опять же, с той стороны находился Джонни, и я была уверена, что он раздумывает над ситуацией и в конце концов тоже доберется до какого-то решения. С другой стороны, он не знал, что у меня утеряна подвижность и боеспособность, поэтому мне надо было рассчитывать только на себя.

В первую очередь я вколола себе обезболивающего. Снять сапог я не могла - нога распухла, - поэтому я аккуратно разрезала сапог и отрезала голенище. Мне надо было закрепить кости. Я закатала штанину брюк и поробовала наложила разрезанное голенище, но сапог был слишком хорош, и слишком мягкая кожа не держалась. Я наложила нож Вьетнамца - с тех пор как мой сын нашел его, он был у меня всегда с собой, как запасной - и обмотала всю конструкцию веревкой. Опробовала конструкцию - слишком мягкая и неустойчивая, чтоб стоять на поломанной ноге, но все равно лучше, чем совсем ничего. Достала бинокль и осмотрела окрестности. Мало утешительного - слишком темно, но, тем не менее, мне удалось различить контуры портала - он был не более чем в трехстах футах от меня. Мне показалось что за ним был лес - край неба был неровный, но сказать точно было весьма затруднительно. У меня была возможность разглядеть все получше. Я развернулась головой в сторону портала и устроилась поудобнее. Значительно сложнее было уложить Твою-Мать на землю, но в конце концов и он улегся. Сигнальная ракета, которую я запустила в сторону портала, оказалась желтой.

Что тут началось! Оказывается в небе и так кружило несколько птеродактилей, а тут поднялся шум и гвалт, но мне было не до этого. В те несколько секунд, пока ракета поднималась и была с этой стороны портала, мне удалось рассмотреть знак над порталом - восьмиугольник, такой же как на той стороне двери, и справа от портала, как всегда - небольшой пьедестал. Там, у демонов, такие же пьедесталы стояли слева. Я не ошиблась - за камнем стоял лес, и мне надо было туда. Там был материал, который я могла использовать чтобы закрепить ногу. Там я могла сделать себе оружие. Там было укрытие от птеродактилей - в лесу им было значительно тяжелей маневрировать, чем здесь, на открытом месте. В конце концов, там был огонь, и там была еда.

Суматоха утихла только через час. Несколько раз над нами пролетали птеродактили, но мы не шевелились, и я надеялась, что они нас не заметили. Через час мы двинулись, и еще через час с помощью Твою-Мать и обезболивающего, я добралась до леса. Под ближайшей же елкой я заснула, не обращая внимание на дождь и насквозь мокрую и грязную одежду.

Проснулась я, конечно-же, от холода. Как я его оказывается не люблю! Кота не было, но я помню, что он прикрывал мне спину, пока я тут лежала в своем полубессознательном состоянии. Приняла таблетку от надвигающейся простуды и заодно отругала себя за то, что не сделала этого раньше. По часам там, у демонов, начиналась ночь, а у нас здесь наступало утро. Дождь не прекращался, но небо посветлело. Я двинулась, ну, в смысле поползла, к ближайшему подлеску. Несмотря на поломанную голень, я не унывала - я снова в бою, и снова мой друг прикрывает мне спину.

Кстати о друге. Появился он часа через полтора, держа в зубах, как и положено, кролика. Я обрадовалась ему вдвойне, даже втройне. Во-первых, появился он сам: во-вторых с завтраком: в-третьих, появился он не скоро, что означало, что считает меня здесь, в лесу, в безопасности. Кролик еще трепыхался, и я не думая надрезала ему вену на шее и выпила горячую кровь. Костер разводить я не решалась, а сырое мясо я не люблю.

К тому времени я уже срубила несколько подходящих деревцев и освободила их от листвы. Подкрепившись, я продолжила свои труды. В первую очередь, я сделала себе копье. Хорошо было бы поддержать его заостренный конец в огне, чтобы он не растрепался, но я решила, что огонь может подождать. Намного дольше у меня взяло сделать какое-то подобие костылей, в особенности я намучилась с верхней перекладиной, которую, к тому же, надо было чем-то обмотать. Когда и это было готово, из остатков я сделала несколько однофутовых заостренных с обоих сторон палок. На случай рукопашного боя я собиралась понаставлять их птеродактилям в ихние пасти.

Я вернулась к своей елке на краю леса - мне надо было рассмотреть по возможности камень, вернее расположение камней на пьедестале. Рассвело, и дождь поредел, так что я смогла увидеть, не только камень, не только пьедестал перед ними, но и большую часть пустыря - точно такого-же, как у демонов, но только дождливого и насквозь мокрого. Ну вот тебе, второй телетраспортационный центр.

Мне надо было задать пару предварительных вопросов моему другу, но в принципе моя цель уже была ясна, и если мои рассчеты правильны, то мы могли возвратиться обратно.

Я отползла обратно в лес, к своей новоприобретенной амуниции. Кот был здесь же. Я достала остатки своих желудевых человечков - Твою-Мать сразу напрягся, он понял что сейчас начнется представление. Оно было совсем коротким - кроме желудей, все остальное я просто нарисовала на земле.

Круг, восемь точек по кругу, плюс одна в центре, несколько желудей внутри круга - это плато демонов и, понятно, мы. Гора наверху и точка в середине - это ниша с четырьмя порталами. Рядом второй круг, те же точки камней и та же гора с нишей. Я соединила линией нижние точки в кругах и провела по ней два желудя во втрой круг - это мы. Прервала линию. Это наше состояние на сегодня. Я перебралась на другую сторону, к горам, прихватив обоих желудей, соединила обе нишы линией и провела желудей обратно на сторону демонов. Это и были мои вопросы - есть ли вторая гора, и соединены ли они между собой.

Я ошиблась. Он воспринял это не как вопросы, а как решение к действию.

Пришло время опробовать мои костыли. Мы пошли по лесу вокруг пустыря, двигаясь по часовой стрелке. На первые полмили ушли два часа. Проклятая нога болталась и цеплялась за каждый подходящий корень и камушек, и мне пришлось вколоть в ногу еще одну порцию обезболивающего. А через полмили я наконец нашла поваленное дерево нужных мне размеров, не гнилое, но и не свеже сваленное. Мне нужно было не само дерево, а кора, при этом она должна была цельной и отходить от дерева не разваливаясь на куски или в труху. Здесь именно такой было навалом. Я отрезала как смогла кусок нужных размеров и заново наложила шину.

Сперва голенище. На этот раз я наделал дырок и прошнуровала его, а не обвязала, и сразу почувствовала, что натянувшись, оно, голенище, стало лучше держать переломанные кости. Затем, поверх голенища, наложила кору - она обхватила ногу как жесткий сапог, и обвязала кору не веревкой, а кожаными ремешками, нарезанными из моего ремня - тот, что пришел на замену тому, который был сейчас на шее у Твоей-Мать. Нож Вьетнамца перекочевал на острие копья, мой собственный - на предплечье левой руки. Из всего арсенала, который у меня висел ранее на ремне, остались только сигнальные ракеты - связка их теперь болталась у меня на шее, - да мои заостренные с двух сторон палки - этих я присоеденила к копью, которое уже болталось за спиной. Решила проблему все время сваливающейся нижней части сапога - привязала его к ноге еще одним ремешком. На это, правда, ушло время - было тяжело дотянуться до стопы. Так же заново сделала костыли - двухчасовой переход показал все слабые места в моей конструкции.

Только одна мысль меня беспокоила - птеродактили постоянно кружили над пустырем, да и над нами они пролетали регулярно, так что предполагать что мы остались незамеченными было трудно. С другой стороны, Твою-Мать вел себя достаточно спокойно, лес защищал нас. Но что будет там, на горе, где заканчивается лес? Ладно, поживем - увидим.

Следующую милю я сделала за час. Я уже освоилась с костылями, со своей ногой и со своими новоприобретенными мозолями. В один момент наше путешествие был очень удачно прервано - очередной кролик имел неосторожность показать себя и быть пойманным на обед. На этот раз я развела, как смогла под этим дождем, костер и поджарила мясо. Жизнь определенно налаживалась.

Еще два часа, и мы дошли бы до Западного камня. Дошли бы, если бы не стремительный поток воды, прекративший наш путь.

Поток, понятно, шел с горы, вырывался на пустырь, обхватывал камень с двух сторон, и уходил в лес. С течением времени поток прорубил широкий и глубокий овраг, и думать перебраться через него с моей ногой было просто безумство. Оставалось только возвращаться обратно и обходить плато с другой стороны или идти по открытому пространству вдоль потока. Видать лекарства и удача в первой части пути запудрили мне голову, потому что я выбрала второй путь. Почему-то я считала, что в совсем крайнем случае можно будет свалиться в овраг и даже уплыть с потоком. Хотя я понимала, что в этом случае вероятность выжить минимальна.

В первый раз я увидела Твою-Мать растерянным. Но уже через минуту этот пижон шел передо мной с высоко поднятым хвостом - да, я должна была понимать, кто здесь самый сильный и главный. Я тащилась за ним и отлично понимала это. Ни он и ни я - птеродактили. Но все было спокойно. Мы обошли камень - он как черный остров стоял над потоком, который охватывал его с о всех сторон. Пьедестала не было. Мне даже не надо было доставать бинокль, что бы рассмотреть знак над ним. Такой же знак был над одним из камней у демонов.

Поток начинался на пустыре недалеко от следующего камня. Я уже догадывалась какой знак на нем, но уверовавшись в своей безопасности, не удержалась и потащилась к нему, чтобы проверить свои догадки. Нам бы как раз хватило времени чтобы попасть в лес, а мы были возле камня, когда нас окружили десятки летающих птеродактилей. Мы рванулись к камню, под его защиту.

Портал был закрыт, не светился. И я решила открыть его. Для этого надо было переставить камни на пьедестале. Три камня стояли стояли пирамидкой один на другом в левой из трех ниш пьедестала. У всех порталов, которые были открыты, - к сожалению, их было всего три, два на той стороне и один на этой - камни стояли стояли такой же пирамидкой, но только в середине. Я переставила пирамидку в середину, повернулась к порталу, забыв про костыли, и от обиды и злости упала. Портал так и не открылся.

Все-таки что-то случилось. Птеродактили, готовые атаковать нас, вдруг отступили. Они поднялись выше и кружили над нами, а потом стали потихоньку разлетаться. Атака была отменена и, скорее всего потому, что я сдвинула камни и поставила их в правильном порядке. Открытым оставлся вопрос - они испугались того, что было за тем порталом или потому, что именно я начала двигать камни, то есть якобы знала ключ к порталу.

Кстати, хорошо было бы знать его - ключ к открытию портала.

Я поставила камни обратно в левую нишу и отошла от портала чтобы рассмотреть знак над ним. Пара птеродактилей кружили достаточно высоко и не проявляли никакой активности, кроме шпионско-набдюдательной. Я простояла достаточно долго, чтобы дать остальным возможность вернуться, но те не воспользовались ею. Что для меня было очень не плохо.

Вволю насмотревшись на портал, я пошла к лесу. Шальная мысль - пойти к последнему, северному порталу напрямую через пустырь, посетила меня, но я отбросила ее как провокационную. В лесу наконец я выдохнула застоявшийся от напряжения в легких воздух. По-моему, Твою-Мать сделал то же самое. Когда он был достаточно близко и я смогла дотянуться до него, я потрепала его по-голове. На что в ответ он через полчаса, когда я присела перевести дух, потерся об мою ногу.

Мы добрались до северной части пустыря. Я по привычке называла его так ориентируясь по горе. Далее путь шел в гору - десятки и десятки миль вверх и вверх. Я остановилась на самом краю леса, в самой ближней к камню части и решила осмотреть пустырь отсюда, от леса. Но Твою-Мать не понял меня и двинулся по дороге к камню, как и положено, с высоко поднятым хвостом и польностью игнорируя круживших в небе птеродактилей. Что я могла сделать - позвать его и показать что мне не нравится этот голый кусок дороги, или двигаться за ним, презирая мнимую или реальную опасность с неба? Ответ напрашивался сам собой, тем более что этот портал, насколько я смогла различить с час назад, был открыт. Как я и ожидала, у этого портала был такой же знак, как и у его напарника на плато у демонов - круг с точкой в середине.

Кот ждал меня прямо перед входом в портал, и когда я подошла, смело вошел в портал. Не оставаться же мне здесь одной против двух летающих ящеров. Опять же, а вдруг ему там понадобится помощь. И я запрыгала на своих костылях за ним следом.

<strong>Глава 14.</strong>

Помощь была не нужна. Мы были в нише на горе. Я оглянулась - она была именно такая, как описали наши исследователи, в четыре малых камня-портала. Мы вышли из портала со знаком восьмиугольника, но только он один из всех светился. Я была уверена, что я на той самой горе, куда стремилась. Вовсю светило солнце, а толстый слой облаков под нами подтверждал мою догадку. Я решила объеденить приятное и полезное - присела на первый попавшийся камень обсохнуть и обдумать.

Что у нас есть? На неизвестной планете есть два плато. Если ориентироваться по горе и солнцу, то один был расположен в северном полушарии, а второй в южном. Судя по сдвигу во времени суток, они были расположены в диаметрально расположных частях планеты. На каждом пустыре - девять порталов, восемь по кругу и один в центре. Самый южный и самый северный - поменьше и судя по всему - служебные. Самые дальние от горы соединялись между собой, самые ближние к горе соединялись с нишой на горе. Над каждым порталом - знак.

Восьмиугольник означал выход на другое плато, правильно - он восьмиугольный, вернее, круг с восемью точками и диагоналями дорог. Круг с точкой означал портал, выходящий в нишу на горе. Далее: слева, на Западе у демонов, и справав на Востоке у птеродактилей - треугольник, затем треугольник с линиями от центра к углам в виде буквы Y, и наконец круг с такими же тремя линиями от центра. Справа: квадрат, квадрат с диагоналями, и круг с диагоналями в виде буквы X. Правый верхний соединен с Землей.

Демоны как-то могли управлять открытием и закрытием порталов, и это меня смущало. Если бы не этот факт, я была бы уверена, что пьедесталы рядом с каждым порталом являются ключом. Ключей не было только у центрального портала, у камня на острове посреди потока - понятно что вода размыла и снесла пьедестал - и здесь на горе: порталов было четыре, а пьедесталов только три.

Один из знаков был весьма человеческим - два лица обращенных друг к другу. Остальные порталы с геометрическими фигурами. Восьмиугольник вел к пустырю, через него мы вошли. Последние два со знаком горы - круг с точкой посередине. Один из них был без пьедестала-ключа. Этот, без пьедестала, был для меня загадкой, а вот второй скорее всего вел ко второй горе той горе у демонов. Нам надо было открыть именно этот портал и пройти через него. Пора возвращаться к моим неразгаданным ключам.

Я поднялась и оказалась нос к носу с птеродактилем. Тот вышел из портала, волоча свои крылья, и оказался не более чем в десяти футах от меня. Он был стар, морщинист, прихрамывал и слеп на один глаз. Я тоже была уже не молода и тоже похрамывала, но была зрячая на оба глаза и, надеюсь, не столь морщиниста. Так мы и стояли, разглядывая друг друга, пока появившийся кот не спугнул его. Он, в смысле птеродактиль, а не кот, замахал крыльями и попробовал взлететь, но разреженный воздух не держал его, и он запланировал вниз вдоль горы и исчез в облаках под нами. Это был явно один из тех, что следили за нами, и он прошел вслед за нами через портал. Конечно, могли появиться и другие, но здесь они теряли свое преимущество в воздухе и становились неуклюжими и вполне достигаемыми. Этот факт придал мне бодрости и я вернулась к камням.

В моих выкладках был прокол с ключом, вернее даже два прокола с ключами. Я рассчитывала, что правильное расположение камней на пьедестала могли открыть портал. Действительно, у всех порталов, включая последний, сюда на гору, три камня пирамидкой стояли в центральной нише. У закрытых порталов камни стояли по разному, были и в центральной нише, но чаще в левой, либо совсем отсутсвовали. Я пробовала переставить камни, когда птеродактили готовились напасть на нас, но ничего не произошло. Это было обьяснимо - ключи были с двух сторон, и, может быть, портал был закрыт с той стороны. Но вот портал, который соединял оба пустыря, который бомбили птеродактили, был необьясним. Камни на этой стороне стояли правильно. И на той стороне, я была в этом уверена, их никто не трогал, но портал погас. Значит, портал либо совсем сломался, либо где-то был третий ключ. Но думать об этом у меня сейчас времени не было.

Итак, меня интересовал портал с кругом и с точкой в центре, перед которым стоял пьедестал. Пьедестал точно такой же, как я видела раньше - три ниши. В левой нише стояла пирамидка из камней - нижний плоский круглый камень размером с небольшую тарелку, как раз подходил под размер ниши. На нем - опять же круглый плоский камень размером с блюдце. И, наконец, популярный в этих местах круглый камень размером с шарик от пинг-понга.

Я собралась с духом и переставила пирамидку в центр - ничего не произошло. Я хоть и ожидала этого, но расстроилась. Вернула пирамидку в левую часть. Ничего. В правую. То же самое. Я пераставляла эти камни и так, и так, ставила их вместе и по одному, в разной комбинации. Перепробовала наверное все варианты. Ничего.

Я сидела и думала. Наверное, и мой отец вот так же сидел в заброшенном храме во Вьетнаме, ждал очередной атаки, игрался с этими камнями и как-то нечаянно открыл портал. Разница была только одна: я знала, что это - ключ к порталу, а он не знал. О чем он мог тогда думать, глядя на эту пирамидку во Вьетнаме? И тут меня стукнуло: Вьетнамская башня! Вернее, Ханойская башня.

Я вернула все камни обратно в левую нишу и построила пирамидку. Надо переставить всю пирамиду в середину, двигая камни по одному. Начинаем. Первый шаг: верхний камень - в середину. Далее - средний камень - направо. Круглый камень - из середины направо. Большой нижний камень - в освободившуюся середину. Круглый камень - справа налево. Средний камень - справа в середину. Круглый шар слева в середину. Пирамида построена, портал открыт.

Я, честно говоря, даже не удивилась, как все просто. Сдвинула пирамиду налево - портал закрылся. Повторила процедуру - открылся. Я повторила все еще раз с порталом, который вел обратно на дождливое плато - работает, как часики. Ключ, рассчитанный хоть на какой-то интеллект. Гениально, просто и тупо, когда знаешь. Можно уходить.

Я шагнула в портал и оказалась в ночи. Я подумала - не закрыть ли дорогу которую мы только что прошли - портал на ту гору, к птеродактилям, но решила оставить все как есть. Открыла портал под восьмиугольником и вошла в него. Пришла очередь сигнальным ракетам. Первая - зеленая - я в порядке. Вторая - красная - нужна помощь. Помощь пришла.

Мы вернулись. Почти что домой.

<strong>Глава 15.</strong>

На следующее утро я, выспавшаяся, одетая в сухое, с нормальным костылем и очень красивым и белым гипсом на ноге, опять была на пустыре. Мы с Джонни стояли недалеко от нашего, земного протала и обсуждали наши дальнейшие шаги, когда над центральным порталом взвились желтая и красная ракета - внимание, опасность. Над центральному камнем кружило штук шесть птеродактилей. Но они не стали атаковать, а стали расширять свои круги, пока не заметили нас. Они стали кружиться прямо над нами, и я услышала, ка Джонни щелкнул предохранителем своего какрабина.

Подожли - сказала я. - Если бы они хотели, они бы убили нас еще вчера, там, на своем плато.

Один из них начал спускаться и, взмахнув крыльями несколько раз перед самой землей, он оказался передо мной в нескольких футах. Старый, морщинистый, хромоногий и слепой на один глаз - это был тот же самый, что последовал за нами через портал на гору. Так мы и стояли, уставившись друг на друга. А потом я опустила винчестер, который держала в руках, на землю и снова уставилась на него. В конце концов, играть в гляделки ему надоело и он, ничегно не сказав, взлетел. Птеродактили улетели к Северному камню - они возвращались к себе домой через портал в горе.

Ну, мама, ты и мастерица устраивать перемирия. - рассмеялся Джонни за моей спиной, - Сперва с демонами, теперь - с ангелами.

Ему, вернее им, что-то от меня нужно. Скорее всего, открыть какой-то портал - ответила я.

Слепой Ангел - хмыкнул Джонни - А мне нравится, - добавил он, не уточняя, имя ему нравится или сам Слепой Ангел.

А дальше произошло следующее. Десятки цепочков демонов потянулись со всех сторон к Северному порталу и исчезали в нем. Демоны, некогда изгнанные ангелами из того мира, возвращались обратно. Это было действительно перемирие.

К ангелам я решила пока не ходить, а отправила туда Джонни. А вот наведаться обратно на гору мне не мешало. Но сделать я это смогла только через неделю - когда могла передвигаться без костылей. Меня сопровождал Твою-Мать. Он вообще старался держаться ко мне поближе после того, как я открыла два портала.

В нише на горе я рассмотрела все еще раз более внимательно, но ничего нового для себя не обнаружила. Один портал со знаком восьмиугольника, как и предполагалось, вел на плато. Один из двух с одинаковым знаком - круг с точкой в центре - был открыт и вел в на вторую гору. Опять же, как и предполагалось. С этими двумя все ясно. Оставим их в стороне.

Второй с таким же кругом и с точкой в центре, был закрыт и вообще был без ключа-пьедестала. Куда он мог вести? На третью гору? Тогда почему нет ключа? Если предположить, что горы всего две, тогда этот портал должен вести обратно сюда же, и ключ ему не нужен. Ну действительно, зачем вам ключ к двери, которая ведет в эту же комнату? Какая-то извращенная логика в этом была. Но тогда зачем здесь вообще нужен этот портал? Можно было бы сказать что-то более определенное, пройдя портал, но не было ключа. И так далее.

Пока оставим. Последний портал вообще отличался от всех остальных. Знак у этого, так-же как и у его брата-близнеца на второй горе, был не геометрической фигурой, а вполне человеческим - два лица, обращенных друг к другу и разделенных линией. Я произвела стандартную процедуру и открыла портал. Ничего особенного не произошло. Он засветился, как ему и было положено. Чего я перенервничала? Я шагнула в портал и больно, до слез в глазах, ударилась. Портал светился, но не пустил меня.

Я протянула руку и уперлась в портал. Да, хоть он и светился, но за ним была каменная стена. И ощупала ее, попробовала выше, ниже, у пола, с краев. Кроме того на ощупь у края она переходила в видимую стену без всяких стыков. То есть, сам камень светился, но двери не было. Твою-Мать тоже попробовал - и с тем же успехом.

Тут нас дважды прервали. Сперва в одну сторону протащился ангел. Он скосил на нас один глаз, но активности не проявил. Затем в другую сторону прошла цепочка демонов. Эти вообще просто обошли нас как обходят камень по дороге. Показалось ли мне, что их ухмылки стали еще шире и наглее, когда они увидели наши старания? Я разозлилась и отключила сперва портал, который вел на плато к демонам, потом перешла на вторую гору, оказалась в ночи и отключила портал ведущий на плато ангелов. Пусть мучаются, а мне надо было подумать. Вторая ниша была полной копией первой. Я еще раз, на этот раз с фонарем, рассмотрела знак - два человеческих лица. Лица были неправильными, как будто нарисованные детской рукой, но лица были абсолютной зеркальной копией одно другого. И точно такая-же пара, с точностью до всех линий и всех детских неправильностей, на другой горе.

Надо было думать. Я, честно говоря, расстроилась, столкнувшись с двумя загадками и не решив ни одной из них. А потом попробовала объединить их в две части одной и той же головоломки. И в конце концов я нашла разгадку.

Все это время разгадка висела у меня на поясе. Я выбрала момент, когда Твою-Мать отвернулся, вытащила разгадку и бросила ее в портал. Догадка оказалось верной. Нож Вьетнамца без малейшего звука исчез в портале.

Мне осталось только открыть портал без ключа-пьедестала. Но если у этого портала нет своего собственного ключа, может быть мне удастся позаимствовать его у другого портала? Так и оказалось. Мне без проблем удалось сдвинуть с места пьедестал от портала на плато и поставить на то место, где по моим предположениям должен был бы находиться отсутствующий портал. Кот вновь обнаружил интерес к моим действиям.

Я провела стандартную процедуру и портал открылся. Кот уже стоял рядом со мной, но я чуть подвинула его в сторону, вздохнула и сделала шаг в портал.

Я вышла обратно. Твою-Мать, который должен был бы стоять слева от меня, сейчас стоял справа. Пряжка ремня у него на шее тоже переместилась в другую сторону. Точно также как и порталы. Вся ниша стала зеркальной копией того, что я видела секунду назад. Я отлично понимала, что это не мир изменился - это я стала зеркальным отображением самой себя. Я подошла к порталу с лицами и протянула руку - рука прошла через портал, не встретив преграду. Я шагнула вперед.

Я успела поднять и водворить на место нож, когда мой сопроводитель появился рядом со мной. Пряжка ремня у него на шее вернулась на свое место.

Мы стояли в каменной пещере-камере. Сзади нас светился портал, а перед нами стояло нечто похожее на большой круглый каменный стол. Верхняя поверхность стола тоже светилась. Стол был высокий, и коту, чтобы увидеть то, что было видно мне, пришлось встать на задние лапы, опершись передними на стол.

<strong>Глава 16.</strong>

Это была панель управления. Но после того, как я рассмотрела детали, я поняла, что ожидала совсем другое. Эта панель управляла погодой и чем то там еще. Восьмиугольник в центре и восемь регуляторов. Каждый регулятор представлял собой набор лунок, расположенных в ряд, и знакомый мне круглый камень размером с шарик от пинг-понга, лежащий в одной из лунок. На каждом конце ряда - рисунок обозначающий действие данного регулятора. Некоторые, такие как облачность, влажность, скорость и направление ветра, были понятны, другие непонятны и требовали объяснения. У ангелов облачность и влажность были выставлены по максимуму, а вот грозы отменены - круглого камня от пинг-понга не было вообще. Не было камня у еще одного регулятора, и я догадывалась, что этот регулятор означает. Не могла понять только, почему такая важная функция была кем-то отменена. Ладно, посмотрим.

Загадки продолжались. Где-то должна была быть другая панель управления. Та, на которой расположены третьи ключи от порталов. Я достала фонарь и сперва осмотрела стол, а потом сконцентрировалась на стенах и на портале. Осмотрев все, я вышла.

Когда Твою-Мать тоже вышел, я погасила оба портала-загадки, вернула пьедестал на место, и мы вернулись на гору демонов. Здесь я открыла оба портала и мы вошли во вторую комнату с панелью упраления. Все тоже самое, только регуляторы расположены по другому. Да это и понятно.

Пора возвращаться. Мы вышли из комнаты, прошли через зеркальную дверь. Мир зеркально отразился, что говорило о том, что наши сердца вернулись на положенные им места слева в наших грудных клетках. Я все поставила на место как было. Вернулась в ночь на горе у ангелов, чтобы открыть портал на ихнее плато, обратно сюда.

Надоело шататься из день в ночь и открывать-закрывать. Что я, швейцаром нанялась, что ли? Открыла портал на плато демонов. Твою-Мать шагнул туда, а я за его спиной сделала подлость.

Я закрыла портал. Кот был там, в двух десятках милях внизу, на плато, и не мог появиться немедленно. А мне надо было время. Возможно, много времени. Я рванулась обратно к ангелам и закрыла их дверь. И начала судорожно заново все открывать. Там, в комнате управления я увидела нечто, что коту видеть не надо было бы. С задней, темной части стола был отпечаток человеческой руки.

Лица над порталом давали коту такое-же, как и мне, моральное право зайти сюда, но вот рука... Никто из местных обитателей, ни демоны, ни ангелы, ни коты, не имели простой человеческой руки. Я ее имела, и я приложила ее к отпечатку. Крышка стола начала подниматься, а под ней оказалась вторая панель, та самая, которую я искала.

Панель эта представляла чашу с поднятием в середине. По краям чаши было восемь углублений с высеченными рядом знаками, расположенными в том же самом порядке, как и на самом плато, вернее на обоих платах. Над каждом углублением стояла соответсвующая геометрическая фигура. Все знаки были просто проекцией соответсвующей фигуры: плоский восьмиугольник, напротив него - конус, слева: треугольная призма, треугольная пирамида, и фигура смежная между конусом и пирамидой; справа - то же самое, только четырехугольное. В середине - шар. Углубления представляли собой предохранители: из них выскакивали штыри толщиной в палец, и фигура скатывалась в чашу. Несколько фигур, включая шар и восьмиугольник, были в чаше.

Я попробовала потихоньку нажать на штырь под восьмиугольником - он упруго пружинил. Я нажала сильней - он зашел и тихонько щелкнул. Я поставила восьмиугольную фигуру сверху - она засветилась. Я вновь открыла разбомбленный птеродактилями портал.

Но больше всего меня интересовал шар. Я покрутила, как смогла, этот шар, стараясь рассмотреть его со всех сторон. А вот с его предохранителем что-то было ненормально. Он не был упругим и не входил обратно в лузу. Я нажала сильней и с тем же самым результатом. Но он должен был работать, если не здесь, то в другой комнате. Итак, я нашла ожидаемые предохранители. Здесь, в скрытой комнате в горе, я нашла еще один предмет, про который знала очень давно, и при этом достаточно много, но оказывается далеко не все.

Я прижала руку к отпечатку, и крышка медленно опустилась на место. Я вышла из комнаты. Во второй комнате крышка послушно поднялась. Здесь восьмиугольник стоял на месте. Центрального шара на месте не было, но предохранитель упруго отзывался на мои нажатия. Я нажала на него сильней - он зашел и щелкнул. Я не решилась поставить шар на место, кое-какие детали удерживали меня от этого. И правильно, через полминуты предохранитель выскочил обратно.

Я вышла, повыключала одни и повключала другие порталы, короче, вернула все на свои места, включая саму себя. Да, ситуация резко изменилась, и мне надо было крепко подумать. Но подумать мне конечно не дали - Твою-Мать ворвался из портала, и по его виду я поняла, что что-то произошло. Он рвался обратно, но я прижала его голову к себе и почесала за ухом. Что его не успокоило. Что-ж, пойдем посмотрим что там произошло.

<strong>Глава 17.</strong>

Когда я появилась на плато, суматоха была в самом разгаре. Десятки цепочки демонов шли по плату со всех сторон к центральному порталу, их обгоняли более быстрые и ловкие кошки, в небе крутились сотни ангелов, и все двигались к центру. Я присоединилась к ним. Твою-Мать сопровождал меня. На полпути нас встретил Джонни.

Что случилось? - спросила я.

Наблюдатель доложил, что из центрального камня вдруг рванул фонтан грязи и воды, а потом также неожиданно закончился. - Он призадумался - Там ее много, очень много, воды и грязи. Местами - по-колено. - потом добавил: - Несколько рыбин, большинство с развороченными животами.

Воду, грязь и рыбу на анализ взяли? - спросила я.

Конечно, - коротко ответил он.

Что на Земле? - спросила я после паузы.

Ничего нового.

Дженни?

Контролирует ситуацию.

Вот и весь разговор между любящей мамой и послушным сыночком. Он явно здесь засиделся. Пора было найти ему дело, но у меня были несколько иные планы.

Когда мы наконец добрались, суматоха немного успокоилась. Все сконцентрировались вокруг камня, заняв позиции с трех сторон. Демоны заняли северную сторону и вели себя спокойно - они стояли как солдаты на плацу, цепочками смотря в затылок друг другу. Кошки сконцентрировались на Западе. Эти крутились на месте и время от времени подпрыгивали. Ангелы заняли южную часть, но непрерывно ссорились из-за места, махая крыльями, коротко взлетая и снова усаживаясь на землю. Восточная часть была пуста.

Мать - спросил Джонни, - нам что, надо занять свободное место на Востоке?

Нет, - ответила я. - Идите за мной.

Я поднялась на камень. Наблюдатель явно вздохнул спокойней и занял место в моей свите. Один птеродактиль поднялся в воздух и приземлился на камень. Это был Слепой Ангел.

Я обошла камень. Я никогда не видела такое большое количество обитателей этого мира, собранных вместе в одном месте. Они ждали меня, но я тянула время.

Мама - отвлек меня сын - Слепой Ангел просит тебя восстановить грозу и вернуть им возможность иметь потомство.

Я обернулась.

Да, прямо так, человеческим языком он тебя и попросил? - съязвила я.

Ну, он смог объяснить, а я понять. По крайней мере, да и нет он понимает.

Я не ответила. Я повернулась к Слепому Ангелу, посмотрела на него и медленно кивнула. Надо было бы поторговаться, скажем, уменьшить количество осадков, но это был их мир, пусть и живут как хотят. Хотя отвести потоки воды с плато и восстановить подход к затопленному - а может быть и к другим - камню придется. Только где взять дополнительный пьедестал? - не тащить же его с горы.

Я тянула время. Еще не все подошли.

Мать, ты в порядке? - спросил Джонни.

Да, а что такое?

Нож - ответил он.

Я осмотрела нож. Про него-то я совсем забыла. Пока я там открывала и закрывала порталы и зеркально отображалась, он все время висел у меня на поясе, все время кроме одного-единственного раза, когда я закинула его в портал, а потом, уже отображенная сама вошла за ним. Теперь он снова был нормальным. В смысле, что свастика смотрела в нужную сторону.

Я тянула время. Я ждала фигурку, медленно ковыляющую к нам со стороны портала на Землю. Это был тот самый крикливый старик, охранаяющий голову в ангаре и подбрасывающий камни неповинным людям в пабах и на вокзалах.

Он медленно поднялся на камень, нагнулся и поставил держащую в руках голову на землю. Потом ни слова не говоря, развернулся и собрался уходить.

Сержант Кэнон! Сержант Вильям Харрисон Кэнон! - окликнула я его. Он остановился и хмуро оглянулся, - Вы проводите меня к тому храму во Вьетнаме?

Он посмотрел на меня, медленно отрицательно покачал головой и опять отвернулся.

- Билли! Дядя Билли! - окликнула я его снова, - Вы меня помните? Я - Нэтэли, дочка сержанта Дженнсона, Вьетнамца!

В его глазах на минуту мелькнул отблеск узнавания и какой-то мысли, но я ошиблась.

Будь он проклят! - сказал он, повернулся и начал спускаться.

Сержант! За что вы убили моего мужа?

Мужа? А, молоденький старенький Олдмэн! Все лепетал про женщин, да ей признавался в любви - его скрученный палец уставился на Твою-Мать, - а сюда возвратиться испугался... Ну, ничего, сейчас они на пару в аду греются...

Он ушел, выкрикивая какие-то бессмысленные фразы. Он возвращался обратно к себе, в свой одинокий заброшенный ангар на Земле. Я его когда-то знала и мне его было жалко. В его безумной голове рождались фантазии, убившие сотни ничем не повинных людей. Но он не виноват. Виновата эта проклятая война, сделавших безумными его и тысячи других людей.

Через несколько дней он умер, сгорев в пожаре в своем ангаре. А перед этим он отправил мне письмо с координатами и описанием заброшенного храма во Вьетнаме. Но это было через несколько дней. К тому времени сил на поход во Вьетнам у меня уже не было

Я попросила наблюдателя поднять и держать голову демона, принесенную старым контуженным сержантом, бывшим другом моего отца. Я осмотрела их всех: демона, умевшего понять безумные мысли старого сержанта, кота с очаровательным женским лицом, Слепого Ангела, с морщинистой кожей и мудрым глазом, и моего сына, тоже одноглазого, но молодого. Сыны четырех разных народов, я надеялась что они смогут понять друг друга. Я придвинулась к самому Севрному краю чтобы видеть всех стоящих подо мной демонов. В последний раз взглянула на далекую фигурку и подняла руку.

Хранители Северного мира! Я, Нэтэли Смит Олдмэн, пришла, чтобы восстановить связь между нашими мирами и прошу вашей помощи в этом!

Тишина - ни движения, ни шороха. Я помолчала с минуту. Потом добавила:

Благодарю вас! - и перешла на Запад. Я даже не думала о том, понимают ли они меня. Я была в этом просто уверена. А если понадобится дословно, то мой сын объяснит смысл моих слов Слепому Ангелу, и далее - понеслась телепатическая цепочка. Да это сейчас и не важно. Я повторила свою речь еще дважды, для кошек и ангелов, а потом перешла к пустой Восточной части. Кто здесь должен быть? Огнедышыщие собаки, кентавры, или лягушки? Я не знала. Время покажет.

Неизвестные мне хранители Восточного мира! Я, Нэтэли Смит Олдмэн, пришла, чтобы восстановить связь между нашими мирами и прошу вашей помощи в этом!

Минута на ответ. Я не отрываясь смотрела вдаль.

Благодарю вас!

Далекий Юго-Восточный портал, с поломанными предохранителями на обоих панелях управления, медленно погас.

<strong>Глава 18.</strong>

Позже в этот же день, после того как я задала несколько странных вопросов нескольким странным людям и получив от них опять же несколько полувразумительных ответов, я созвала совещание в бункере. Начала я его с вопроса.

Где по вашему в нашей Солнечной системе можно спрятать планету размером с нашу Землю?

Понятно, что просто так я бы этот вопрос не задала. Современные телескопы фотографировали звезды в других галактиках, что там говорить про нашу скромную систему с девятью планетами, изучаемых в пятом классе?

Да, такое место есть. Место, - продолжила я, - куда нашим самым мощным телескопам не дотянуться.

Глубокомысленная пауза.

Это - на той стороне Солнца. Представьте себе, что есть всего две планеты, - продолжила я. - Не десятки, как мы считали, а только две планеты, соедининнные между собой порталами. Две планеты, находящиеся на одной орбите и разделенные между собой Солнцем.

На каждой планете находятся по две дублирующих друг друга межпланетные телетранспортационные станции, а также по шесть малых локальных станций. На Земле одна межпланетная станция не отвечает, вторая действует, но нам пока недоступна, потому что затоплена. Из шести малых станций на Земле по крайней мере одна действует, и находится она во Вьетнаме.

Мы не можем придать гласности наши данные, пока все станции, по крайней мере на Земле, не взяты под контроль. Маньяки и идиоты в нашем мире еще не перевелись, а добраться до панелей упраления очень просто.

Я рассказала им про панели управления и про найденный мною шар-глобус с вполне узнаваемыми очертаниями земных материков.

Обе земные станции оказались отрезанными от того мира. Одна, скорее всего, разрушена, вторая затоплена. И тогда кто-то здесь вошел в комнату с панелями управления и переставил шар-глобус из центра на место локальной станции. Таким образом он соединил локальную станцию на Земле с локальным порталом на их планете. Ему оставалось только ждать, когда кто-нибудь на Земле откроет ключ. И сделал он это относительно недавно. Потому что отец оказался первым.

Теперь о скорости перемещения с планеты на планету. Свет должен идти с одной планеты на другую и обратно за тридцать пять минут. Наши же показания сводятся к нескольким секундам. Мне предложили одну теорию, как можно обогнать скорость света. Представьте себе бильярдный стол, на котором поставили несколько шаров в ряд, касаясь друг друга, и стукнули еще одним шаром по самому крайнему. Все шары остаются на месте, а вот шар с противоположного края отлетает немедленно и с такой же скоростью, как первый шар. Эффект такой, что первый шар моментально проскакивает всю цепочку и продолжает свое движение. Здесь то же самое. Представьте себе трубу, до упора набитую энергией. С одной стороны в нее добавляют энергию - она тут же выходит с другой.

Но эту трубу надо набить энергией. Надо много энергии, очень много. А где в нашей системе много энергии? Понятно, в Солнце. Поэтому энергетическую трубу провели через Солнце, и чтобы поддерживать непрерывную связь, планеты все время должны быть с противоположных сторон от Солнца.

Я помолчала.

Где-то там, на той планете, и где-то здесь, на Земле, есть механизм, который позволяет построить локальную станцию, или даже сеть станций. Учитывая манию дублирования всего, что эти наши предки построили, можно гарантировать, что таких механизма на каждой планете по крайней мере два. По крайней мере, их было два. Нам надо найти их.

_ Еще один момент. Серые шарики - это выходы энергетических каналов. Демоны умеют открывать порталы, то есть открывать и закрывать энергетические каналы, находясь вообще в любом месте на планете. Как они это делают?

Я уверена, - продолжила я, - что этот энергетический мост построили люди с Земли, и что двигали они не Землю, а ту другую планету. Я думаю, что они выбрали какую-то планету в нашей системе, дождались, когда та планета оказалась прямо за Солнцем, построили канал через него и использовали его энергию чтобы сдвинуть планету на нужную орбиту. Две горы - это сопла, и я так думаю, что они работают и время от времени корректируют орбиту. Помните, что солнце у них выглядит каким-то мутным, а небо ночью беззвездно? Я думаю, что это какой-то специальный слой в атмосфере, защищающий от выброса энергии из горы.

Я думаю, что все это происходило в несколько этапов. Во-первых, построили энергетический канал, сдвинули планету и поставили ее на нужную орбиту. Наполнили мир воздухом и водой. Заполнили флорой и фауной. На это ушло несколько столетий или тысячелетий. Далее - мутанты: демоны, кошки с человеческими лицами и разумные птеродактили. Наконец, отец и мы.

Я не думаю, что это кто-то там со звезд прилетел и построил все это для нас. Слишком уж там много человеческого - лица, руки, гены. Поэтому я бы оценила этот мир в несколько тысячелетий, от двух до сорока, не более.

А самое неприятное во всей этой истории, - закончила я, - что ту планету можно двигать и, если ее скорость чуть уменьшить или чуть увеличить, то она столкнется с нашей Землей. А для этого дастаточно лишь найти и уничтожить корректирующий механизм.

<strong>ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. КРЫСЫ.</strong>

<strong>Глава 19.</strong>

У меня не было времени создавать и внедрять долгосрочные планы. Поэтому я оставила Дженни разбираться с земными станциями, Джонни должен был присматривать здесь и помогать Дженни. У меня же самой была одна неотложная задача. Правда, одно достаточно простое дело я сделала.

Я скорректировала погоду и деторождение у ангелов. По моим выкладкам получалось, что их погоду нарушили во времена моего отца, может быть даже сам отец сделал это, поэтому я выполнила просьбу Слепого Ангела без всяких экивоков.

Мне же самой надо было узнать судьбу этих восемьсот несчастных людей и попытаться вернуть их на Землю. Опять же, если они того захотят. Где и как их разместить на Земле меня, честно говоря, не интересовало. У моей компании денег должно было хватить, даже если бы они размножились в двадцать раз.

Я решила начать с Восточного портала. Во-первых, он ближе всего расположен к нашему действующему земному порталу. Во-вторых, имено возле него Джонни нашел нож Вьетнамца.

Портал был закрыт, но его предохранитель выскочил, поэтому у меня была надежда - пятьдесять-на-пятьдесять - что с той стороны ключ поставлен как надо. Мы приготовились войти туда - или ждать чего-то с той стороны, приготовили нашу пушку и кучу электроники. Мы открыли портал, но через десять секунд он снова погас. Предохранитель выскочил обратно. Надо было опять идти в разведку. Я пресекла все споры и никого с собой не взяла. Хотя один четвероногий и хвостатый тип все равно увязался за мной....

Портал сзади нас погас. Мы стояли в полутемном и прохладном помещении размером с кафедральный собор и порталом на невысоком помосте на месте алтаря. Собор был пуст. Свет попадал через узкие бойницы в верхней части стен и через узкую входную дверь. Мы постояли в тишине, дав глазам привыкнуть к полумраку. Я осмотрела портал и помещение, каменное и пустое - ничего особенного. Сделала несколько шагов и оглянулась. Сзади цепочка следов в пыли на полу тянулась обратно, к темному порталу. Помещение явно не понравилось Твою-Мать. Шерсть на его загривке вздымалась и сам он фыркал. Мне оно тоже не нравилось - в моей походной аптечке был предмет похожий на укороченную в два раза ручку, и этот предмет сейчас тихо пощелкивал.

Я подошла к выходу на улицу, опять же немного постояла, дав глазам на этот раз привыкнуть к яркому солнечному свету.

Эта была город. Улица была узкая. На другой стороне стояло другое здание с пустым провалом входа. Вплотную к нему - следующее. Через несколько зданий шла поперечная улица, и снова здания и здания без просвета между ними. Город был большой. С одной стороны улица поднималась и упиралась в гору, с дрогой стороны она полого спускалась к темной кромке леса. Пустой и мертвый город.

Я еще раз оглянула улицу и замерла на месте. Город не был пустым. Улицу пересекала крыса. Обычная крыса с голым хвостом и размером с баскетхаунда. Да, я вполне понимаю Твою-Мать, я тоже не люблю крыс, а если эта к тому же еще не одна, то нам придется здесь туго. Надо бы нам убираться от такого соседства подальше. Я решила двигаться вниз: во-первых, из-за ноги, а во-вторых, из-за крысы - та пересекала нашу улицу со стороны горы.

Все таки я поспешила. Мы прошли с десяток шагов, когда сзади раздался режущий ухо противный писк. Крыса решила возвратиться. Я ускорила шаг и тут со всех сторон послышался этот повторяющийся и жуткий писк. Крысы были хозяевами этого мертвого города, а мы - их намечающиеся жертвы. Мы, правда, были с этим не совсем согласны и решили спасаться бегством. На следующем блоке из поперечной улицы выскочила крыса. Твою-Мать прыгнул на нее. Это было достаточно интересное и поучительное зрелище, как большая кошка расправлялась с гигантской крысой. Твою-Мать прыгал на месте, стараясь все время оказаться на спине у крысы и не давая своим лапам попасть ей в пасть. Я проскочила мимо них и окликнула Твою-Мать - сзади нас было уже с десяток крыс. Еще более жуткий писк раздался, когда стая достигла одинокую крысу, посмевшую преградить нам дорогу - они почувствовали запах свежей крови и вцепились в свою товарку, разрывая ее на части. Ну что-ж, - подумала я - надо им помочь, - и выстрелили картечью в в эту кучу.

Это их задержало, а мы продолжили наш бег. Я время от времени стреляла по растущей стае у нас за спиной и как могла расчищала дорогу впереди, а Твою-Мать помогал мне, расправляясь с одиночками. Но они нас поймали в ловушку. Мы пробежали уже с половины расстояния до границы города, когда дорогу нам преградила стая в сотню крыс, и еще несколько сотен у нас было за спиной. С обоих сторон - ни одной боковой улицы и ни одного входа в здание. Я выстрелила в обе стаи, стараясь хоть на несколько минут остановить их. Да, выход был - пустые оконные проемы на втором этаже. Я закинула крюк на веревке и полезла на стену. Твою-Мать примерился и тоже прыгнул вверх, но не дотянулся до окна - упал вниз. Я была уже на середине стены, когда он стал примериваться второй раз. Я окрикнула и показала на свои плечи. Он понял. За секунду до крыс он прыгнул. Прыгнул в два приема - сперва мне на плечи и, оттолкнувшись от них - в окно. Узлы на веревке помогли мне сдержать этот удар, и я полезла выше. Добралась до окна - внизу уже копошились вся стая. Я подогрела их горячие темпераменты парой гранат. Кстати, и самой бежать легче. Мы перебежали на другую сторону здания. Улица на той стороне была пуста. Твою-Мать спрыгнул, а я спустилась точно так же, по веревке. Крюк пришлось оставить. Я отрезала веревку как можно выше и мы побежали дальше.

Мы встретили еще несколько этих тварей, но они не смогли остановить нас. Мы выбрались за пределы города, но в лес не попали - между городом и лесом текла река. Переплыть ее в своей амуниции я не могла. Надо было распрощаться с моим винчестером, патронташем и сапогами или возвращаться в город, к стае. Я благоразумно выбрала первый путь. Если бы на этой стороне реки было бы хотя бы одно дерево, я попробовала бы закинуть свою амуницию на ветки. Но деревьев не было, так что ничего не оставалось, как только утопить оружие. Я утопила ружье, патронташ, гранаты, ракеты, нож Вьетнамца, запихав все это и несколько попавшихся под руку камней в сапоги и связав остатками веревки.

Стая уже вырвалась из города. Я зажала зубами свой любимый нож и прыгнула в воду, Твою-Мать - за мной, и только несколько крыс - за нами. Я честно говоря удивилась: на Земле все кошки кроме тигров не любят воду, зато крысы - отличные пловцы. Здесь же наоборот.

До берега Твою-Мать и я добрались одновременно. Я собиралась углубиться в лес, но Твою-Мать решил иначе. Он решил расправиться с теми несколькими крысами, увязавшихся за нами. Он принял боевую стойку - спина выгнута, когти наготове, мокрая шерсть свисает клочьями. Рядом - я, тоже в боевой стойке, тоже мокрая шерсть - извините, одежда - клочьями. Только у меня вместо когтей - нож. Но бой сорвался. Когда несколько наиболее смелых крыс выбралось на берег, количество прыгающих кошек неожиданно утроилось, а крыса, нацелившаяся на меня, получила копье в бок.

<strong>Глава 20.</strong>

Через час я сидела у костра и смазывала оружие. Мои сапоги сохли рядом. Это был дозорный отряд - пять юношей опредеденно южно-азиатской национальности и две кошки. Когда окрыленная неуспехом стая возвратилась в город, юноши переплыли реку и нашли мою утопленную амуницию. Особой надежды восстановить ружье у меня не было, а для всего остального час в воде был не помехой. Еще полчаса марша, и мы были в деревне. Нашлось несколько человек, которые когда-то знали и сейчас могли вспомнить английский язык. Я начала задавать вопросы и сама отвечала на вопросы.

Да это были они, вьетнамцы, оставленные моим отцом. Сперва он привел четыреста человек, через пару дней еще четыреста. Он оставил им еды на три недели и обещал вернуться через две. Денег он с них не взял - обещал разобраться с вопросом оплаты позже, на борту, поэтому они ему поверили. Но отец не вернулся.

Да, они были все это время в городе, в тосм самом соборе или поблизости. Нет, крыс тогда еще не было. Крысы появились недавно, когда они уже ушли из города. Почему ушли? Плохой город. Дети стали рождаться уродливыми.

Я достала из аптечки счетчик Гейгера и протянула им. Знают ли они что это такое? Да, они слышали про трагедию в Японии и догадывались, что дети рождались уродливыми из-за радиации. Но тогда на это не обращали внимания - было очень голодно и многие умерли. Как много? Наверное половина. Сколько их сейчас? В этой большой деревне - около тысячи. В двух маленьких поблизости - еще двести. Хотят ли вернуться? Куда? Для многих их дом здесь. Если бы не крысы...

Я вернулась к вопросу крыс. Получалось, что появились они намного позже вьертнамцев, всего то лет пять назад. Сперва они пугались людей, а потом размножились и захватили город. За пределы города выходили редко, еще реже переплывали реку и заходили в лес. Чем же они питались? Их было несколько сотен, если не тысяч, и каждой из них каждый день надо было что-то есть. - Может все дело в том светящемся камне, к которому они ходят? - Какой такой светящийся камень? - Ну..., в пещере на горе за городом.

Это меня заинтересовало. В конце концов, кто, как не я, является специалистом по светящимся камням в пещерах в горах? Поэтому я решила вернуться к реке и еще раз осмотреть из бинокля город и эту самую гору с пещерой. Меня сопровождал маленький отряд юношей, почти детей.

Город был таким же, как я его видела несколько часов назад - каменный, мертвый, залитый солнечным светом и скучный. По словам вьетнамцев, все дома были каменные. Вьетнамцы пробовали разломать какие-то из них, чтобы заполучить камень на строительство, но безрезультатно. Ни вода, ни ветер их не брали.

С другой стороны города поднимались невысокие голые белесые горы, более похожие на высокие холмы, и прямо в середине ближайшей к городу горы зиял туннель пещеры. Было слишком далеко, чтобы разглядеть детали, и я в сопровождении своего маленького отряда пошла в обход города. Чтобы добраться до горы и вернуться, ушел остаток дня.

Арка над пещерой подтверждала, что пещера, или по крайней мере ход в нее, была искусственного происхождения. К самой пещере я не подбиралась - пока я разглядывала ее в бинокль, несколько крыс проскочило от города к пещере и обратно.

Вернувшись, я обратилась к вьетнамцам с необычной просьбой. Мне нужны были шкуры недавно убитых крыс. Получив несколько, ночью я смастерила себе из них высокие сапоги и плащ. Опять же, спала я на этих шкурах. Превратиться сама в крысу я не могла, а вот привить себе их запах был в моих силах.

Опять же ночью я перебралась поближе к горам. Ружье и патроны пришлось оставить. Их заменили пара копий. Я вошла в пещеру перед самым рассветом - у меня не было времени стоять в пещере и адаптироваться к темноте. Счетчик тут же активно защелкал. Вдалеке в пещере знакомым светом что-то светилось.

Навстречу мне проскочила крыса. В слабом свете ее темный образ сперва беззвучно ринулся ко мне, а потом потрусил дальше. Я вздохнула - мой защитный костюм помогал мне. Я сделала пару шагов вперед, как сзади раздались какие-то непонятные звуки. Я быстро развернулась. Звуки продолжались, но не приближались. Я решила рискнуть и включить фонарик - у меня были подозрения по поводу источника звуков. Я не ошиблась: Твою-Мать атаковал крысу и прыгал у нее на спине. Крыса сопротивлялась, но как-то вяло. Я не стала ждать, когда Твою-Мать расправится с крысой, и поспешила дальше. Со следующей я расправилась сама, не хотела оставлять Твою-Мать одного наедине с двумя противниками, да и время надо было экономить. Пока крыса подозрительно принюхивалась ко мне, я вонзила ей в голову одно из копий.

Через пару минут я уже была надалеко от источника света. Счетчик щелкал как сумасшедший. Это был камень, но не портал. Весь камень светился. Позже я ткнула в него рукой - он не пускал меня. Вокруг камня сидело с десяток крыс и загипнотизированно смотрело на камень. Но меня более заинтересовал портал в боковом ответвлении. Портал был темный. Камни от ключа лежали рядом с пьедесталом. Еще более важными для меня показались две пары открытых двойных двери. Одна пара вела к городу, в пещеру, откуда я пришла, вторая - к темному порталу.

Две пары хороших свинцовых дверей, без запоров, открывающиеся в противоположные стороны.

Твою-Мать был рядом, и мы в пару минут уничтожили загипнотизированных крыс. Но перед тем как открывать новый портал, я закрыла все двери. По крайней мере, крысы из города на смогут более зайти сюда. Да и счетчик успокоился, что было важно для моего, вернее, для нашего здоровья.

Я поставила камни в пирамидку и привычно переставила их. Портал послушно засветился. Мы вошли - и оказались в городе. На этот раз это было небольшое помещение. Я осторожно выглянула в дверь. С одной стороны на фоне светлеющего неба темнела гора, с другой стороны - зубчатая кромка леса. Через улицу - большое здание с черным провалом дверного проема. Я была уверена, что уже осматривала эту улицу, только днем и с той стороны. Коль предоставлялась такая возможность, я решила проверить портал на той стороне улицы, предварительно закрыв портал к камню в пещере. Он был все также темен, и я решила оставить сообщение от себя. Оставлять на полу что-либо было нельзя - крысы съедят, - поэтому я обвязала вокруг камня веревку и привязала красную и зеленую сигнальные ракеты, счетчик и крысиную шкуру от моего костюма.

На этот раз ушли мы без проблем. То ли крысы с утра были сонные, то ли запах моего костюма нам помогал, то ли мы были просто более удачливы, чем вчера, но нас никто не преследовал. Когда солнце взошло, мы уже были в лагере, и я снова беседовала с вьетнамцами.

Что произошло в первые дни их пребывания здесь? - Молчание. Я повторила свой вопрос. - Несколько детей умерло. - Отчего? - опять молчание. Наконец-то я, похоже, добралась до главного. - Дети играли в пещере, а потом им стало плохо. Думали, что в пещере они чем-то отравились. - Они что-нибудь нашли в пещере? - Ничего, только светящийся камень. - Кто-нибудь входил в пещеру после этого? - Да, проверить, но он ничего не трогал. Тот, кто ходил, вскоре умер, и на пещеру было наложено строгое табу.

Да, вот что меня ожидает, если я в течение нескольких дней не окажусь на операционном столе в каком-нибудь современном онкологическом центре на Земле. Интересно, а насколько кошки восприимчивы к радиации?

Все вставало на свои места. Дети пошли поиграть в пещеру и открыли свинцовые двери. Радиация хлынула в город, сработал предохранитель, и отец не смог возвратиться. Отец нашел вход в камеру с панелями управления - нож указывал на это, - но не обнаружил второй панели, и не смог включить портал. Свинцовые защитные двери в пещере никто не закрыл. Более того, на пещеру был наложен жестокий запрет, а радиация лилась и лилась в город. Крысы, может лесные, а может привезенные самими вьетнамцами в багаже, попали в пещеру и мутировали. При этом мутация прошла в двух направлениях. Во-первых, изменились размеры, а во-вторых, начала изменятся схема энергоснабжения. Крысы еще оставались злобными, но им уже не нужно было каждый день искать себе добычу. Посидел сколько-то времени возле камня - и зарядился энергией. Еще несколько десятков поколений, и крысы превратятся из мутантов в устойчивый вид. А менно, в демонов с четырьмя лапами и длинным голым хвостом.

Брошенный город был когда-то городом людей, которых светящийся камень сделал демонами.

Я сделала то, что должен был сделать вьетнамец, который пошел проверить пещеру после того, как умерли дети. Я закрыла двери, которые дети по незнанию открыли. Я перекрыла крысам доступ к чистой энергии, которой они питались. А дальше все было элементарно просто. Оставалось только ждать, когда вымрут мутанты-крысы, да радиация упадет до нормального уровня.

<strong>Глава 21.</strong>

Я вспоминала о том, как можно вывести радиацию из организма. Пила сама и заставляла Твою-Мать пить как можно более воды. В мозгу навязчиво крутилось: "Восемь дней... Восемь дней...". Откуда взялась эта цифра - восемь дней, я и сама не знала. А по местному - всего три дня. Всего три дня жизни. Я постоянно прислушивалась к себе, и поэтому не подумала об одной очень важной вещи.

На следующее утро крысы напали на одну из деревень. Несколько человек, в том числе детей, погибло. Я не подумала о том, что у крыс, несмотя на мутацию, до сих пор оставались две энергетические системы. Доступ к новому источнику энергии был закрыт, но старая-то продоложала действовать. Обезумевшие от энергетического голода крысы вышли из города.

Был отправлен вооруженный отряд во вторую деревню, который привел всех ее жителей. Собрали совещание на тему, что делать. Хорошо, что вопрос "Кто виноват?" не поднимался. Вариантов было немного. Все бросить и уходить или укрепляться и защищаться. Лично для меня первый вариант не работал. Мне надо было уничтожить как можно более, а желательно всех крыс. Если они выживут в новых условиях, они останутся нерешеной проблемой.

И тут вьетнамцы неожиданно проявили храбрость и задиристость. То ли они не хотели снова все бросать и все начинать сначала, то ли мои слова и действия подействовали на них, то ли моя решимость оставаться здесь и продолжать действовать в одиночку воодушевила их, но они приняли решение защищаться и просили меня помочь им в этом.

Я обдумала это предложение. Всего их - тысяча. Половина из них - дети. Я имею в виду, совсем дети. Половина от оставшихся - женщины. А еще старики. То есть, сто, от силы сто пятдесять, боеспособных мужчин. Если крыс в городе насчитывается тысяча, получается по семь-десять крыс на брата. Справится можно. Но вот если крыс десять тысяч, получается по семьдесять-сто. Многовато. Если они все набросятся одновременно, будет очень тяжело. Надо разбивать крыс на группы и уничтожать частями. Как?

Мы взялись за работу. Продукты поднимались на деревья. Несколько десятков людей, в основном женщины, рубили близлежащий подлесок и делали из них копья и стрелы, а также собирали хворост на ночь. Основные же силы работали в самом поселении. Хижины и дома разламывались. Весь строительный материал сносился в центр. На центральной площади мы строили и укрепляли блокгауз. Когда внешние стены были готовы, мы возвели еще один ряд стен внутри. Это внутренний двор соединялся с внешним миром отдельным коротким проходом с двойными воротами - с внешней стороны и с внутренней стороны. Двор этот имел двойное назначение. Во-первых, эта была ловушка для крыс. Мы планировали заманить их туда, а потом закрыть внутренние ворота и атаковать их с трех сторон. Опять же, если бы наши внешние стены не выдержали, мы бы могли перейти во внутренний двор.

Я же обдумывала еще один вариант: как использовать светящийся камень в пещере как ловушку для крыс. Более простой вариант подразумевал открыть двойные двери в пещеру, дождаться пока макисмальное количество крыс окажется внутри и затем закрыть двери. Этот вариант меня не устраивал. Крысы возле камня могли прожить достаточно долго и в конце концов могли превратиться в каких-нибудь монстров. Можно было бы конечно воспользоваться их загипнотизированным состоянием и попробовать перебить их внутри, но для этого надо было бы рискнуть уже не одной жизнью, а десятком людей. Был еще вариант с самой пещерой: открыть двери, дождаться когда крысы ринуться в пещеру, и закрыть двери перед самым их носом, а внешний выход завалить. Самой через портал вернуться в город. Вариант слишком зыбкий, в особенности в отношении внешнего входа. Если бы у меня была бочка похора, я бы решилась на этот вариант, хоть и он не гарантировал полного успеха. Зато гарантировал смертельную дозу радиации для исполнителя. То есть, для меня.

Решиться на что-нибудь я так и не успела. Раздались крики. Люди со всех сторон бежали к бастиону. Через несколько минут все были внутри. Люди взобрались на стены. Наступила абсолютная тишина.

Вдруг снова раздались крики. За стены стали спускаться лестницы. Что происходит, я поняла только когда из леса выбежали пять юношей, почти мальчиков. Дозорный отряд возвращался и вел за собой стаю.

<strong>Глава 22.</strong>

Их было много, намного больше, чем мы считали. А позже к вечеру их стало еще больше. Они вырвались на свободное пространство перед плацдармом, и в них полетели первые стрелы. Первые стрелы в этот вечер.

Стрелы задержали крыс, но не принесли нам особого успеха. В эти несколько минут затишья я успела найти и натянуть свои самодельные сапоги из крысиных шкур и дополнительно обмотать их остатками от своего наряда. Дополнительная защита от острых и опасных зубов никогда не помешает.

Дождавшись когда перед самыми воротами окажется меньше крыс, я велела открыть ворота и сама спрыгнула вниз. Там, перед воротами я ждала их. Я успела расправиться с первыми тремя, когда крысы сообразили что происходит, и десятки их кинулись на меня. Мне именно этого и надо было. Я ринулась через двойные ворота к задней стене, туда, где меня ждала заранее подготовленная лестница. Я взлетела по ней, когда лестница содрогнулась от удара и начала уходить куда-то вбок. Но руки друзей уже держали меня и тянули вверх.

Ни одна стрела не полетела в крыс. Я строго запретила это делать до сигнала. До тех пор, пока их не наберется достаточно много. Более того, вдоль стен по моему приказу было расссыпано зерно. Когда крыс набилось достаточно много, мы закрыли ворота. Началось побоище. Все было бы хорошо, но все-таки задняя стена не выдержала, и крысы прорвались в наш основной, подковообразный двор. Началась паника.

Из-за этой паники мы не смогли организовать оборону как положено и потеряли несколько человек. Я прорвалась к задней стене и начала орудовать своим копьем. Но я оказалась слишком поздно, а крыс было слишком много. Мне не удавалось сдерживать их, и крысы просачивались внутрь. Что мне оставалось делать? Только вызвать огонь на себя. Я перепрыгнула через нескольких близлежащих крыс и оказалось внутри внутреннего двора, в самой гуще этих тварей. Даже те, кто был возле провала в задней стене, развернулись ко мне. Я крутанулась, сбрасывая вцепившихся в меня крыс и расчищая круг пошире вокруг себя, и чуть не зацепила Твою-Мать.

Крысы удивились наверное ничуть не меньше меня, в особенности когда вдруг со стены спрыгнула другая кошка, за ней третья, а потом они начали появляться со всех сторон и, как мячики, прыгать по всему двору. Твою-Мать собрал свой боевой отряд и пришел на помощь. Очень вовремя.

Из провала появилось еще несколько человек и окружили меня. Я могла бы покляться, что это был все тот же дозорный отряд. Но им приходилось не сладко. Я-то была в сапогах, да еще шкуры поверх сапог, а эти были босоногие. Поэтому я старалась быть впереди их, чтобы принять основные укусы на себя. Но они, как приклееные, были всегда в двух шагах от меня.

Еще несколько десятков людей спрыгнули со стен и мы в несколько минут добили крыс. Их предсмертные писки на время отогнали тех, кто был снаружи, от наших стен. Мы подобрали наши стрелы и копья. Первая атака была отбита.

А далее было скучно. Крысы прорывались к воротам и сносили их. Мы поливали их стрелами. Потом выступала я со своим заградительным отрядом, ворота наспех восстанавливались и мы снова отступали, отправляя сотню крысиных душ на небо на встречу с их крысиным богом. Пару раз нам было, мягко говоря, нехорошо: крысы прорывались во внутренний двор, и нам приходилось отступать к задней стене. Еще один раз крысам удалось развалить задний внешний угол, и опять нам приходилось занимать круговую оборону. Кошки как могли помогали нам в особо тяжелые минуты.

Отряд мой обулся после первой же атаки. Кровь смешивалась на их лицах с закатом. Этот закат мне не нравился. Ночью нам не выдержать натиска крыс. Огонь мы конечно разведем, но хвороста хватит на несколько часов, от силы на полночи. А потом? Поэтому надо было уничтожать крыс при свете и я рвалась в бой при первой же возможности.

Мы только что очередной раз расчистили внутренний двор, когда раздались крики. Я никак не могла сообразить, в какую сторону мне надо бежать, пока кто-то из моих свиты не указал мне на небо. В небе над нами кружилась гигантская красная птица.

Птица была красной просто-напросто от лучей заката. Да и вообще это была не птица, а птеродактиль. Не понимаю, почему люди переполошились? Что никогда летающего птеродактиля не видели? Я замахала ему. Он увидел и спланировал ко мне. Так и стояли мы уставившись друг на друга. А потом я расплакалась и обняла Слепого Ангела за его серую и морщинистую шею. Значит, Джонни все-таки что-то придумал.

Слепой Ангел открыл свою страшную усеянную зубами пасть, и я вытащила из нее два серых круглых камушка размером с шарик от пинг-понга.

<strong>Глава 23.</strong>

Слепой Ангел взлетел и с шумом устроился на ветке ближайшего дерева. Я бросила камушки поближе к стенам, в разные стороны, и дала команду вьетнамцам собираться уходить. Уходить отсюда навсегда. Они не поняли. Я пожала плечами и пошла к нашему слабому месту - к воротам. Я даже не стала оборачиваться, когда по слабому отсвету и крикам людей поняла, что порталы позади меня гостеприимно открылись. Я вернула долг. Но я так устала. Смертельно устала.

Я устало тыкала в крысиные морды, грызшие нижнюю часть ворот, и лениво прикидывала, сколько времени понадобится, чтобы тысяче людей в спешке покинуть этот мир. Получалось, всего пятнадцать-двадцать минут. Мне надо было продержаться всего двадцать минут. Двадцать минут. Практически ничего.

Вьетнамцы уходили, но мой поредевший отряд, разогнанный птеродактилем, снова собрался вокруг меня. У Твою-Мать тоже был несколько странный инстинкт самосохранения - он все время старался быть подле меня. Еще несколько ободранных кошек болталось поблизости. Твою-Мать потерся об мою ногу. Я потрепала его по шее. А дальше было не до нежностей - первая крыса проникла во двор.

Эту я прикончила сама. Вторую налево. Следующуя направо. Там с ними разберутся. Следующая моя. Одну назад, пусть кошки тоже поупражняются в прыжках. Налево. Направо. Назад. Налево. Направо. Сама. Сломалось копье. Я перехватила запасное, а Твою-Мать перехватил следующую крысу. Налево. Направо. Назад. Сама. Как там остальные? Не успевают. Сама. Сама. Сама.

У меня в глазах уже мерещилось - в один момент мне показалось что мой дозорный отряд утроился. А потом поняла, что вьетнамцы оставили внешние стены и присоединились к нам. Налево. Направо. Назад. Налево. Направо. Сама. На Твою-Мать напали крысы. Я бросила копье, выхватила нож и ринулась вытаскивать его из этого водоворота.

Крысы, крысы, крысы. Как я устала от них! Но я не могла отойти от этих ворот. Там, впереди меня, крутился и никак не хотел отступать задира Твою-Мать, сзади меня - юноши, почти дети, с окровавленными лицами и руками, а еще далее женщины с младенцами на руках, старики, дети. Люди возвращались домой. Долг отца. Нет - это был мой долг.

Налево. Направо. Сама. Как я устала... Я догадывалась, что эта усталость от радиации, но мне самой от этой мысли не было легче. Хотя, может быть, при современном уровне развития медицины еще не поздно. Кстати, как там мой дозорный отряд? И где опять шатается Твою-Мать? Налево. Направо. Сама. Сама. Сама...

Я оглянулась - наконец-то из портала появился Джонни. Несколько очередных крыс атаковали меня, но для них это было уже поздно - помощь пришла. Налево, направо, сама, сама, Джонни, родной....

<strong>Глава 23.</strong>

На третий день по местному времени после крысиного побоища я стояла на вершине центрального камня и осматривала плато - межпланетный телетранспортационный центр. Мой телетранспортационный центр. Я отвечала за него.

Вчера умерла мама. Когда Джонни наконец прорвался через обезумевшую от ужаса толпу людей в тот мир и отогнал крыс напалмом, в каждой руке у мамы было по ножу и она отбивалась от наседающих крыс, вцепляющихся ей в руки, ноги, тело. Она не отступала. Она просто не могла отсупить - ее друг, поверженный и истерзанный, лежал у ее ног.

Мама умерла на следующий день от сотен укусов. Мама умерла, но не предала своего друга, не отдала его тело на радость врагу.

Бесконечно уставшая женщина, она вернула, как смогла, долг своего отца. Мы похоронили их обоих на горе, надалеко от пещеры. На надгробном камне высечены два человеческих лица, обращенных друг к другу. Два женских очаровательных лица.

Я отослала наблюдателя, и сейчас плато было пусто, исключая черной одинокой точки кружащего в небе птеродактиля. Повернулась к горе.

Хранители Северного мира! Я, Дженни Олдмэн, пришла, чтобы восстановить связь между нашими мирами и прошу вашей помощи в этом! - минута на молчаливый ответ, - Благодарю вас!

Повторила свою короткую речь, обратившись к Западу и к Югу. Повернулась на Восток.

Неизвестные мне хранители Восточного мира! Я, Дженни Олдмэн, пришла, чтобы восстановить связь между нашими мирами и прошу вашей помощи в этом!

Черная точка спикировала вниз, к другой черной точке возле одного из порталов.

Благодарю вас!

Юго-восточный камень медленно погас. Джонни и Слепой Ангел вошли в зовущий их портал.

<strong>Глава 24.</strong>

- Дженни, - спокойно и настойчиво позвал меня наблюдатель, хромой снайпер Грингель. - Дженни, будь на готове. Что-то не совсем все в порядке.

Я уже спускалась с камня, когда его голос заставил меня возвратиться наверх. Выдержанный и невозмутимый Грингель просто так ничего не скажет. Да, он был прав. Несколько цепочек демонов приближались к камню. Ни птеродактилей, ни кошек не замечалось, только демоны. Несколько демонов поднялось на скалу. Вид у них опять был ухмыляющийся и наглый. Один подошел ко мне взял за руку и повел к лестнице. Вырываться было бессмысленно, только драться. Но именно этого мне не хотелось, поэтому я послушно пошла за ним. Грингеля взяли в оборот точно также, и он, следуя моему примеру, позволил увести себя.Через пару минут их поведение стало понятно. Разговаривать с Грингелем было неудобно, приходилось поворачивать голову на все сто восемьдесять градусов и чуть ли не кричать.

Нас вытворяют с планеты. Скорее всего, потому что достигли своей цели. Джонни ушел в юго-западный портал. Они снова откроют двери в наш мир и продолжат свои штучки, если Джонни не сможет выполнить той задачи, ради которой они затеяли всю эту чехарду. Поэтому сейчас мы уходим и ждем.

Нас вытурили через тот портал, который открывался в нашем бункере. Портал потух, серый круглый камушек размером с шарик от настольного тенниса сиротливо остался лежать на полу. Я отнесла его в специальное помещение - бетонную ячейку, напичканную аппаратурой и оружием.

Пока Джонни решает тамошние проблемы, мы тоже могли кое-что сделать.

Я еду во Вьетнам, - вернувшись, объявила своим друзьям. Но после бурных дебатов не поехала. Вместо меня экспедицию возглавил мой муж. Грингель обещал за ним присмотреть.

<strong>ЧАСТЬ ПЯТАЯ. ЛЬВЫ.</strong>

<strong>Глава 25.</strong>

Мы шагнули в ночь. Несмотря на все свои старания быть тише мыши, Слепой Ангел сопел как паровоз, забивая все звуки вокруг. Поэтому я рассчитывал и на уши, и на зрение, и на интуицию. Из-за этой темноты и из-за места, где мы оказались, планы пришлось менять на ходу. Вариант, что Ангел влетит, а не вползет как старая подбитая ворона, рассматривался среди других, и хорошо, что мы его отвергли. Но было еще хуже, чем мы рассчитывали. Мы хоть и готовились к переходу к ночи, но не рассчитывали на темноту портала позали нас - этот портал был с дверью в одну сторону. Кто-то в этом мире умел открывать односторонние порталы, но с этими дверьми в пространстве всего можно ожидать. К тому же предохранитель этого портала в пещере не пружинил, перегорел.

Звезды слабо светили - спасибо хоть на этом. Четыре широких столба, более похожие на стены с проемами на месте углов, сходились высоко над головой. Я протянул руку, дотронулся до шеи Ангела и тихонько хлопнул два раза - мы договорились об условных знаках и звуках. Я медленно и беззвучно обошел портал - с его тыльной стороны в проеме тихо светилось море или озеро. Горизонт не был ровным, насколько я смог разглядеть. Все было спокойно, и обогнув камень, я вернулся к Ангелу, а затем также осторожно двинулся вперед к одному из выходов.

Это направление меня больше устраивало - сзади была вода, к которой меня бы в два счета прижали. А Ангелу все равно где в небе парить, над морем или над землей. Все было спокойно, Ангел медленно тащился вслед за мной. мы уже практически вышли, когда я резко хлопнул его по шее, а сам отпрянул назад, под прикрытие стены. Тихий стук камня слева подсказал - нас здесь ждали. Крики, хлопанье крыльев. Я пока ничем не мог помочь моему другу в этой кромешной темноте. И прав оказался - только благодаря прикрытию стены меня не накрыло сетью. Ну что же, лиха беда начало, надо в этой суматохе убираться подальше от этих нарушителей мирной ночной тишины. Обогнув одну из стен и пропустив мимо с полдесятка топающих и сопящих похлеще Ангела людей, спешащих скрутить крылья моему товарищу, я резво пополз в сторону воды. Несколько факелов зажглось прямо впереди меня, пришлось обползать эту группу.А когда я, добравшись до воды, считал себя в относительной безопасности и подбрасывал монетку в какую сторону берега повернуть, я понял, что нас ждали весьма и весьма основательно. Сотни факелов горело, освещая стены, окружающие портал, и еще сотни полудугой оцепляли большой кусок вокруг него - от берега до берега. Да и сам берег оказался не простым - со стороны моря это была отвесная стена, высотой в добрый десяток метров.

Танцы подле портала продолжались. Слепой Ангел бушевал и безответственно крякал, отвлекая внимание на себя. Стоять на месте смысла не было. Я повернул направо и стал потихоньку сваливать от этого слишком хлопотливого места. Задача была проста: первое - просочиться через цепь, по берегу или морем, второе - выжить и остаться свободным. В третьих - освободить Ангела. В четвертыхи в самых главных - узнать кто нас ждал и с какими намерениями.

Тащась вдоль стены, я думал о воде слева от себя и о защитной стене вдоль берега, о уходе на другую сторону и возвращении. Ведь если на этой стороне враги, то может на другой стороне - друзья?

В голову пришла одна простая штука - спустить на веревке свой рюкзак, затем спуститься по веревке самому и пересидеть в воде, пока суматоха здесь не завершится, а потом спокойненько уйти. Дело простое - найти незаметную расщелину заняло не более пяти минут, скинуть аммуницию, запихать в рюкзак и спустить его в воду заняло еще пару минут. А вот сам спуститься не успел - на меня напоролся патруль, которому вздумалось шататься по берегу без факелов. Надо отдать этим ребятам должное - они подкрались почти незаметно. В общем пришлось удирать, а когда метрах в стах от рюкзака меня взяли в клещи, пришлось сигать в воду. Которая несколько разочаровала меня. Она была слишком соленой для реки и вполне подходящая для морской. Отплыв подалее от берега, я поплыл вдоль него, поближе к своим причиндалам. Но весь берег уже был усыпан факелами. зато они осветили очертания противоположного берега.

Он был совсем уж близко. Странно это было - тихий и спокойный берег, покрытый лесом, и ни души вокруг несмотря на суматоху возле портала. Плыть я старался под водой - и шума поменьше, и голова на поверхности не болтается. Преодолев последние сорок метров в одном нырке, я осторожно без всплеска вынырнул под сенью прибрежного дерева и притаился. Берег все так же был безмолвен. Зато на другой стороне произошли изменения. К факелам на берегу добавились факелы на воде. С десяток лодок болталось возле того места, где я ушел в воду, слишком близко от рюкзака и оружия. Несколько лодок плыло к этому берегу. У этих ребятишек была какая-то мания лишать людей свободы перемещения.

Лодки рассыпались веером, длинные, узкие, боевые. На носу и на корме стояли факельщики. С десяток человек в каждой, все с копьями, а пара человек - с мечами. Кто-то греб, но большинство стояло, осматривая берег и поверхность воды.

Все-таки одна вещь бросалась в глаза. Люди в лодках боялись этого берега. Лодки болтались достаточно далеко. Но кто-то другой решил, что все-таки этого расстояния было недостаточно. Краем глаза я увидел как с берега взвилась какая-то тень и преодолев половину расстояния до лодки в одном прыжке с всплеском рухнула в воду. Раздались крики, на лодках бешено заработали веслами, многие подняли копья, чтобы отразить атаку с воды. Но паника сделала свое дело. Через полминуты бой с тенью был проигран. Лодка перевернулась, факелы потухли. Другие лодки спешили на помощь, но зато и к тени пришла подоспела подмога. На этот раз я ее разглядел хорошо. Вторая тень повторила манвр первой - длинный прыжок с берега, покрывший большую часть расстояния до стычки в воде. Вопль смертельного ужаса пронесся над водой, усиливший панику. Подоспевшие лодки поднимали барахтующихся в воде, люди тыкали копьями в воду. Еще один крик, совсем юношеский. Суматоха продолжалась, и лодки только мешали друг другу. Лодки пробовали преследовать тени в воде, но бросили свои попытки на безопасном расстоянии от берега. Самым ужасным был время от времени захлебывающийся и полный ужаса и страха мужской крик.

Тени выбрались на берег. Крик перешел в хрип и тени ушли под прикрытие леса. Лодки, еще покружившись, повернули к своему берегу, оставив меня одного на этом снова тихом и лживо пустом берегу гигантских то ли львов, то ли тигров.

<strong>Глава 26.</strong>

Во всей этой истории было три приятных момента. Вода была теплая, начало светать, и я все еще был на свободе. Целый час ушло чтобы выбраться на берег под прикрытие кустов, и еще час - чтобы осмотреть окрестности в монокуляр. Тварь эта затаилась в черно-серых сумерках на дереве, метрах в ста. Выдал ее покачивающийся хвост. Еще час ушел на ожидание, пока тень в несколько прыжков не слезла с дерева и не исчесзла между деревьев на холме.

Еще с полчаса я ждал, затаясь и готовый драться или бежать в зависимости от ситуации, очень надеясь, что тень слезла с дерева не для того чтобы расправиться со мной.

Когда я дополз до гребня холма, то понял что проголодался и кусочек поджаренной львиной вырезки мне как раз по зубам для поддержки моих физических и моральных сил. Все таки это были львы, а не тигры, с шикарными гривами. Зрелище было не очень приятным. Один обгладывал человеческое тело, второй лежал напротив еще живого человека, прислонившегося к стволу дерева. Это был не юноша, а чернокожая женщина, державшая в руках какую-то ветку и собирающаяся ее защищаться. Этот, второй, встал, его хвост злобно бил по земле. Он рывкнул, и второй, оторвавшись от своей трапезы, встал и присоеденился к своему товарищу. Одна женщина против двух очень крупных львов с гигантскими безобразными мужскими лицами. Женщина бросила свою ветку, опустилась на землю и, спрятав лицо в руки, заплакала. Львы вернулись к прерванным занятиям - завтраку и охране.

Спрятавшись за гребень холма, я малость переместился в направлении восходящего солнца - пусть оно им светит в глаза. Выбраться обратно на гребень холма меня заставило рычание львов. На этот раз картина было намного интересней. Львы дрались между собой. Но силы оказались слишком неравными. Один вломил другому оплеуху, от которой тот покатился, и в несколько прыжков догнал человеческую фигуру, бросившуюся бежать. Повалив женщину на землю, он ухватил женщину за руку и поволок ее обратно. Отпустив ее руку, он тут же дал ей затрещину. Выглядело это странно - лапы льва не приспособлены для бокового удара, но выглядело это именно так. Женщинская фигура свалилась и замерла. Второму льву, начавшему было подниматься, тоже досталось. На этот раз лев завалился надолго, минут на пятнадцать. Победитель вернулся к завтраку, время от времени рыча то на человека, то на падшего льва. Отлично - чем меньше сил и больше проблем у львов, тем лучше для человека.

Плана как такового у меня не было. За день мне надо было разобраться с дислокацией противника на обоих сторонах пролива, а ночью вернуть имущество, болтающееся сейчас в море на веревке, его хозяину. Но мои планы были бессердечно порушены. Падщий наконец встал и, покачивая гривастой башкой и прихрамывая, двинул в сторону берега. Победитель тоже не стал задерживаться. Подойдя к лежащей на земле женщине, он, удерживая пастью ее руку, одним ловким движением забросил ее тело себе на шею и резво двинулся вглубь острова или материка. В местной географии я разбирался пока плохо. Итак, львы разделились и я, из чисто человеческих соображений и как истинный джентельмен, решил последовать за женщиной, уводимой в леса. Двигаться надо было не вслед за львом, а сбоку и сзади, стараясь с одной стороны не терять его надолго из виду, с другой - не позволяя ему увидеть себя. Минутное раздумье над ситуацией спасло меня. Я оказался не единственным в своем намерении составить ненавязчивое соседство. С дерева, совсем уж близко от моих кустов, с ветвей бесшумно соскользнула тень. Падший, хоть и прихрамывал, оставался сильным, ловким и опасным. Так мы вчетвером покинули укромную уютную ложбину, оставив одинокий полуобглоданный труп в гордом одиночестве на радость стервятникам.

Времени раздумывать у меня практически не было, надо было двигаться, следить сразу за двумя объектами, осматривать и запоминать окрестности, а также береться на случай других львов. Тем не менее пару копий т лук достаточно быстро оказались в моем вооружении. Все благодаря тому, что Победитель по какой-то причине решил, что женщина может и должна идти сама. Время от времени он на нее рычал, подгоняя и заставляя переходить на бег. Хромой старался не показываться тому на глаза и забывал посмвтривать в другие стороны. Двигались мы резво и я кое-как успевал за ними.

Развязка наступила часа через три. Двое первых шли через длиную лощину, покрытую высокой травой и редкими деревьями. Мы с моим напарником по преследованию были на гребне справа от лощины. Взошедшее наконец солнце светило нам в спину - здесь мне явно повезло. Вдруг мой напарник сорвался с места и длинными прыжками умчался вперед, прикрываясь гребнем лощины. Он будет поджидать своего обидчика, там в самой горловине. У меня было два варианта - либо подобраться поближе к месту схватки, либо рассчитывать на реакцию женщины. Я выбрал второй вариант, он показался мне более реалистичным из-за моего вооружения - оно была рассчитано на защиту, а не нападение. Так что я, укрываясь гребнем от взоров обоих, умчался ко входу в лощину для осмотра места, где я мог бы достойно встретить льва или даже обоих.

Мои предположения оправдались. Женщина все оглядывалась назад, откуда раздавались рев и рык дерущихся львов. Поэтому она заметила меня чуть ли не столкнувшись нос к носу в самом узком месте лощины. Я протянул ей одно из своих копий - для защиты, а сам принялся устраиваться для атаки и защиты меж двух деревьев. Здесь ему не миновать меня, здесь я встречу его. Кому-то из этой передряги на той стороне живым не выйти, было понятно. Второй будет обессилен дракой и погоней через долину, высокакя трава заберет еще сколько-то сил. Здесь мой лук встретит его. Лук этот не был приспособлен для охоты на куропаток, зато с такими охотились в Африке и Индии на крупного зверя.

Я сел на землю, вытянув ноги в сторону атаки и упер их в лук. Единственная в моем арсенале стрела, более похожее на толстое копье, дегла на тетиву - сверхпрочную веревку из моего походного арсенала. Оттягивать такую тетиву тоже надо двумя руками, лежа на спине. Что я и собирался делать. Сила у такого лука намного больше за счет потери его подвижности. Поэтому меня беспокоила только одна мысль - горловина была слишком широкая для одного льва и мне надо было рассчитать наиболее вероятностный его путь.

Рев прекратился. Одинокий лев появился в долине, делая высокие прыжки в траве. Минута, не более. - прикинул я, оттягивая тетиву, стараясь особо не высовываться, но и не упускать льва из вида. Картина резко изменилась. Женщина с копьем, про которую я уже забыл, стояла в одном метре от меня. Ну что же, двое против одного - схватка обещала быть более интересной и зрелищной. Не обращая на меня внимания, женщина стояла, обернувшись лицом ко льву, уперев копье в землю и наклонив его, прикрыв острый конец остатками своей хламиды. Направление копья указывало на местонахождение льва, так что я чуть сдвинулся.

И тут я вспомнил, как зовут эту тварь - мантигора. На Земле они не водились, но про них знали и описали много веков назад: лев с мужским лицом и хвостом скорпиона. Женнщина мельком оглянулась и кивнула. Я был готов - руки натягивающие тетиву, - возле подбородка, ноги чуть приподняты, стрела готова сорваться в любую секунду. Далее все произошло в сотые доли секунды. Я увидел льва в его невероятном прыжке, руки отпустили тетиву, лев заметил меня. Стрела умчалась в свой короткий и удачный полет, женщина же не отпрыгнула, как я ожидал, а сделала полшага назад и присела, крепко удерживая упертое в землю копье. Туника на другом конце не удержала льва от соблазна напороться на копье всем своим весом, что дало мне пару спасительных секунд, чтобы освободиться от лука, перевернуться, схватить второе копье и быть на ногах.

Эта женщина была что надо. Мало того, что будучи приманкой, точно указала льву правильное направление движения, она вломила льву копье в грудь, пожертвовав ради этого своей туникой. Впрочем, я был не против последнего. Но для женщины в этот момент металлический водолазный костюм подошел бы лучше. Лев стоял на задних лапах, размахивая передними, но копье упертое в землю, не давало ему нужной свободы. Еще удар - копье сломано и женщина отлетела в сторону. Неожиданно потеряв опору, лев упал на грудь и тут же заорал нечеловеческим голосом от боли. Заостренное полено, которое я выпустил из своего ножного лука, еще глубже ему в брюхо. Лев закатался по земле, и я не очень удачно, но воткнул свое копье ему в горло, перскочил через его хвост, кстати обычный без скорпиньоного жала на конце, и вытащил мачете. Кроме него у меня еще оставался дедушкин нож, а с ним я ничего не боялся.

Все таки этот мужик был нехилый. С тремя кусками дерева в теле, каждый из которых мог быть смертельным, он через две секунды уже стоял на всех четырех и был готов к следующему прыжку. Он то прыгнул, но не рассчитал, что женщина вцепится в его задние лапы. Моментально перейдя из фехтовальной позиции номер один в позицию номер шесть, мне удалось сперва рубануть по горлу и, продолжая движение, по сухожилиям передней лапы. женщина опять отлетела, я отскочил на пару шагов назад, но и эта тварь была все жива и твердо стояла на земле.

На этот раз мы действовали еще более слажено, как будто долго тренировались. Женщина, оказавшаяся сбоку ото льва, стала давить на копье, которое торчало из горла и начала на него давить, выворачивая голову этого уже ослабевшего чудовища в сторону, я обогнул ее и со всей силой рубанул по позвоночнику. С мачете пришлось на время расстаться. Тело льва запало на сторону, женщина всем своим весом давила на копье в горле, пригвоздов голову к земле, а я вскрывал ножом его сонную артерию. Через минуту он закатил глаза и затих.

Мы оба были в крови. Я без единой царапины на теле, а сколько ей досталось, судить было трудно, несмотря на ее наготу. Крутая женщина-воин с крутыми и воинственными бедрами. Ведь она молчала, когда тот второй с лодки верещал как поросенок, устроила два побега, стояла в одном шаге от моих ног, вызывая льва на себя, и удерживала копье со всем весом льва, давая мне время и свободу. В общем вела себя как настоящий воин, принявший удар на свою крепкую грудь. Сейчас она собирала оружие - стрелу, копье, мачете. С размаху отрубив нижнюю часть передних лап льва и отсоеденив уши от головы, она протянула их мне с какими-то непонятными словами. Как я понял, традиция у них такая - победитель получает уши и когти побежденного, поэтому честно вернул ей по одному экземпляру. Ах эти женщины! Она покраснела, и последнее что сделала - это подумала о приличиях и одела порванную тунику.

Пришло время расставаться. Я честно вручил ей копье и мачете и махнул рукой в сторону берега, потом ткнул пальцем себе в грудь и махнул в другую сторону. Зачем ей и другим знать, что мне тоже надо туда, к берегу, рюкзаку, Ангелу и порталу? Но она решила иначе. Без всякой опаски она подошла ко мне, вытащила мой дедовский наследственный нож, внимательно рассмотрела его и призадумалась. Потом взяла меня за руку и показала сперва в сторону берега, а потом обратно. Понятно, верный спутник на обратную дорогу ей более важен. Я пожал плечами. Зачем с женщиной спорить? Иначе она увяжется за мной, а я хотел быть налегке.

Мы двинули в обратный путь и без приключений добрались до берега, где и залегли в прибрежном кустарнике. В ход опять пошел монокуляр. На противоположном берегу несколько фигур болталось, следя за проливом. Больше всего меня поразила стена. Сам пролив был не слишком длинный, менее мили в длину, и абсолютно прямой. Стена шла на всю длину пролива и на многие мили в обе стороны. Теперь я понимал почему. Львы - отличные пловцы и отличные прыгуны, но все же находясь в воде, запрыгнуть на десятиметровую высоту тяжеловато. Я уже собрался уползать обратно от этого опасного берега, но женщина, угадав мои желания, снова взяла меня за руку и снова повторила свой жест - сперва в сторону того берега, потом обратно, вглубь этого то ли острова, то ли материка. Вот это для меня было неожиданностью. Упертая барышня, у нее были на меня оказывается несколько более широкие планы. Теперь я призадумался. Она явно знала что-то про нож, раз рассмотрев к=его решила, что мне лучше возвратиться, хотя и задумалась тогда. Что мне оставалось делать, когда женщина тобой верховодит? Только как обычно, пожать плечами. Лук и копье пришлось оставить на берегу, но женщина предварительно сняла тетиву с лука и использовала ее, чтобы прекрепить мачете себе на спину. Два достаточно важных приобретения дле ее мира. Ничего, мой собственный от этого не обеднеет, а может даже что-нибудь приобретет. Например, ухо весьма странной формы.

<strong>Глава 27.</strong>

Мы уже проплыли часть пролива, когда нас заметили на обоих берегах. За нашими спинами в воду что-то плюхнулось. Но и с другой стороны к нам мчалась подмога в виде двух лодок. Еще одна, намного больше, была подальше но выглядела весьма воинственно. Лодки подошли вовремя. Одна отрезала от нас льва, а на вторую нас быстро подняли. Лев ретировался.

Добрашись до барега, я более Керри, мою чернокожую воительницу, не видел. Наступил полдень, а я более двадцати четырех суток не ел. Меня накормили, предварительно скрутив, отобрав оружие и засадив в местную каталажку. Несколько интересных заметок на память я сделал. Стена вдоль берега шла на мили, и вдоль нее шатались часовые. Лодки поднимались на канатах. Что они делали с большой, не менее чем на полсотни бойцов, было не совсем понятно. Может быть, ограждали ее от посягательств с воды. Женщины были вооружены и одеты так же как и мужчины, но металла было явно недостаточно, в основном - натуральные продукты, дерево и кожа. Зато были тяжелые арбалеты. Этот приграничный город находился недалеко от портала, за холмом, и был более похож на фоенный форт, чем на мирное поселение. Дома были основательные, каменные, с бойницами. Все двери открывались наружу. Тюрьма походила на военный тренировачный лагерь, с большим квадратным двором, окруженный частоколом, со множеством воинов обоих полов, которые тренировались, ели, спали и справляли нужду здесь же.

Все это я разглядел, пока пока меня вели в мою темницу и глазея на двор через бойницу в две ладони шириной. Еду - вяленое мясо, хлеб и кувшин воды - мне предоставили в обмен на мое имущество - заветный нож и аптечку, внутри которой находились также спички, монокуляр и счетчик Гейгера. Про лезвия в ботинках и взрывчатку в каблуках я им пока говорить не стал. Я бы даже согласился, что такой обмен был равным, если бы они сообщили, где и как там мой Ангел-хранитель. Остаток дня я ел и спал, а также спал и ел. В промежутках между этими двумя приятными занятиями просто ждал.

Ближе к вечерним сумеркам дверь бесшумно отворилась, появился молодой мужчина, еще юноша, приставив палец ко рту интернациональным жестом, призвал к молчанию. О чем мне еще с ним говорить, да еще на каком языке? Он взял меня за руку, вывел из камеры, тщательно закрыл ее, провел дальше по коридору, отворил другую дверь, и тем же знаком призвав к молчанию, предложил мне это новое пристанище. Оно было ничем не хуже предыдущего, поэтому я согласился поменять шило на мыло и поиграть в кошки-мышки. Юноша протянул мне небольшой узел. Это была местная туника, в которую были завернуты сандалии. Дверь точно также была плотно закрыта, и яснова оказался один. К сожалению без моей еды и воды, оставшейся в другой камере.

Суматоха началась очень скоро. Крики, приказы, факелы и отсутствие львиных рыков подсказывали, что вечеринка была посвящена мне. Двор опустел и наступило время суток, когда все кошки серы. Дверь опять отворилась, кто-то позвал меня по имени - понятно, Керри доложила. Этот кто-то, нащупав мою руку в темноте, повел по коридору во двор. В неясном свете местных фонарей я распознал того же самого юношу. Дождавшись, когда возлк выхода никого не было, он вывел меня за пределы двора и передал из рук в руки болтающемуся снаружи мальчишке, а сам вернулся во двор. Мой новый провожатый вел меня темными улицами через этот прифронтовой поселок и ввел меня в дом, который ничем не отличался от других. Внутри меня ждала Керри - женщина с которой я воевал против льва.

Долгая и странная была эта ночь. Сперва она - Керри, а не ночь - заставилп меня полностью раздеться и омыла меня холодной, но не соленой водой, затем, пока я согревался, завернувшись в сотканное из козьих шкур одеяло, выстирала мою одежду и развесила возле огня. Я был ей благодарен за это - морская соль на теле и одежде быстро портит кожу. Потом я ел, а она завораживала меня своим взглядом. Ей это почти удалось, в особенности когда под конец ужина на свет появились две львиные лапки, уже вычищенные и высушенные, на знакомой мне бечевке из моего мира. остатки тетивы не пропали даром. Одну она одела мне на шею, вторую согласно нашей традиции одел ей на шею я, заодно пробую разобраться в хитросплетениях узла туники. Мне никак не удавалось уложиться в выделенное церемониалом время, и она со смехом помогла развязать узел и расстаться с этим единственным видом одежды на себе. далее была несколько затяжная любовь, и наконец наступило самое главное. Она начала рассказывать.

В качестве рассказа использовался мелкий песок, насыпанный тонким слоем поверх каменного пола, и обыкновенная деревянная палочка. Рассказ перемежался то вспыхнувшим взаимным желанием, то появлением мальчишки - сопровождающего, то юноши, выведшего меня из тюрьмы, то еще одного подростка в возрасте между ними. Как я понял, все они были детьми моей новоявленной подружки. Появился один мужичонка, годящийся мне в прадедушки. В общем, проходной двор. По моему, уже полгорода знало гдя и с кем я нахожусь, просто чисто из такта не решались прервать наши занятия. далеко не все было ясно, в особенности во временных понятиях, но тем не менее. Самое главное что Вьетнамец, мой боевой дед был здесь и скорее всего умер здесь. Но все по порядку.

География сего места была достаточно простой - сеть островов, раскинутых широким полумесяцем, с двумя крупными островами - в центре и на краю дуги. Побольше, что на краю, принадлежал мантигорам. Но там жили люди - превращенные в рабов. Там же когда-то находился главный город этой островной империи. Связь с другими частями мира неожиданно была прервана с появлением мантигор, несколько столетий назад. Но время отвремени оттуда приходили люди.

Вначале мантигор было немного, появившиеся от одного единственного, подаренному местному правителю кем-то из внешнего мира. Все мантигоры были мужчинами и размножались от женщин-людей. Веселые и игривые вначале, через несколько поколений они стали уходить в леса и дичать, заодно постепенно теряя человеческий разум. Стали находить полуобглоданные останки людей, поползли слухи, что лесные мантигоры воруют женщин. На главном острове жить стало опасно, он начал хиреть. В один прекрасный день лесные мантигоры напали на главный город, убили борльшую часть жителей и поработили его. Люди стали рабами. Женщины вынашивали новые и новые поколения убийц, мужчины кормили женщин и поддерживали кой-какой порядок в лесных поселках и в городе, в котором теперь хозяйничали полульвы-полулюди, разумные и жестокие убийцы. Когда мантигоры стали переплывать заливы от острова до острова, порталк другим частям этого мира закрылся.

Но люди сопротивлялись. Один из правителей, собрав достаточно большое авойско, напал на остров львов, воспользовался естественным узким перешейком, сжег на нем леса, и временно защищенный огнем, в один день построил ограду от берега до берега. Под прикрытием этой ограды люди копали канал и строили стену. Несколько дней непрерывных стычек со львами унесло сотни человеческих жителей и сохранили тысячи. Наконей в ров была пущена вода, отделившая кусок с порталом от основной части озера. Но это была временная мера. Уже под защитой этого рва и этой стены, люди построили новую стену, каменную, основательную. Они вынули сотни кубометров земли, построили стену высотой в десять метров и расширили пролив на сотню метров. Львы непрерывно и бестолково атаковавшие новый остров и новый город на нем, смирились с тем, что потерпели поражение. Морской поток воды в проливе быстро разрушил остатки первой стены. После этого было достигнуто некоторое перемирие. Стычки время от времени еще происходили, но в активные военные действия не переходили. Попудяция львов то росла, то уменьшалась, а дикость и ярость все больше перевешивала разум. Было очевидно, что судьба нескольких тысяч жителей еще оставшихся в живых людей на острове была непривлекательна. Можно было бы спасти их, не всех, но хоть несколько сотен. Если бы они сами хотели бы этого. Рабство и безысходность судьбы лишила несчастных как воли к жизни, так и интеллектуальных сил.

А еще был Шэнфуй и лабиринт счастья прямо посередине между городом-столицей и порталом. Кто такой Шэнфуй, я все равно не понял. То ли один паук-гигант, то ли целое поколение пауков. Здесь мнения Керри расходились. Как я понял, Шэнфуй, портал и лабиринт существовали всегда. Убить этого Шэнфуя, лхранявшего лабиринт было нельзя. Опять не слвсем понятно: он мог залезать в голову и командовать людьми и мантигорами. Залезать в голову - это я аонимаю, телепатия. Но командовать - гипнотизер что-ли. Я переспросил, и Керри подтвердила, люди и мантигоры становятся рабами. Может ли управлять сразу многоми людьми. Нет, только одним. Мжет быть двумя-тремя, но точно не многими. был такой бой "ста львов". Они напали на Шэнфуя одновременно. Шэнфуй по очереди делал их бешеными и заставлял кидаться на других львов, так что в концке концов его же товарищи убивали его самого. Бой бился день и ночь и львы проиграли. На следующийдень Шэнфуй пришел в город, нашел самого главного и страшного льва, вошел в его мозг и заставил его выгибать спину пока она не сломалась, после чего вернулся к своему лабиринту. Более на него не нападали.

По рисункам я понял, что Шэнфуй не превосходит льва или крупного человека, разве что свои членистоногие лапы вытянет. Так что, паук один? Нет, их много. Опять непонятно, ладно, потом разберемся. А на каком расстоянии может управлять Шэнфуй? На очень небольшом, несколько десятков шагов. Но он бывало таскал за собой такого раба. Зачем? Чтобы разговаривать посредством раба.

Теперь про лабиринт счастья. В нем находилось нечто, что позволяло решить все проблемы людей и мантигор, то что давало счастье всем проживающим на островах, и мантигорам тоже. Поэтому львы позволяли людям с островов проходить к лабиринту свободно. Львы также посылали своих рабов людей в лабиринт, потому что сами пройти лабиринт не могли, только люди. Отпечаток руки, уже знакомый мне по камере в пещере, был ключом двери в лабиринт. Сколько человек пробовало пройти лабиринт? Точно никто не знает, несколько тысяч. Человек попадает в лабиринт, там двигающиеся стены. Человек проходит через одну стену, она закрывается, а другие открываются. Вся эта чехарда происходит в течение нескольких минут, рано утром, пока солнце восходит, потом человек сидит весь деньв одной комнате. На следующее утро все повторяется - стены начинают скакать. Через три-четыре дня человек умирает от жажды и голода и лабиринт выкидывает его тело. А взять воду и еду с собой? Тут я не совсем понял и растерялся. Лабиринт пропускает человека, но все вещи, включая одежду, оружие и еду, остаются по эту сторону.

Но не всегда. Последний кто прошел, был в одежде. Как прошел? Никто же не проходил лабиринт? Лабиринт не вернул тела четверых. Ни один из них не вышел из лабиринта и не принес то что приносит счастье. Или того, что хочет заполучить Шэнфуй, добавил я. Так что там по поводу одежды? Старик, рассказывающий про лабиринт, нарисовал кое что на песке, то что засавило меня задуматься. Жалко, что мама так и не узнала, погибла спасая заблудших вьетнамовцев. Нож ее отца был нарисован на песке. Все таки кое-что было непонятно. Лабиринт не пустил этот нож внутрь? Пустил. Выкинул обратно? Нет. Как же он оказался на плато? Не знаю. Когда это было? Двадцать лет назад. Все-таки дедуля. Этот мой нож. Нет, твой другой. Старик стер свастику и букву V и перевернул их. Я не стал объяснять им, как переворачивать предметы. Как матушка моя прошла через зеркало и восстановила нож. Кстати, вот и подсказка. Лабиринт пропускает вещи, пронесенные через зеркало. Итак, дедуля прошел через лабиринт, его тело не вернулось, но нож вернулся. Или может Лабиринт перенес дедулю вместе с ножом в какое-то другое место, скажем в капитанскую рубку этой планеты? Ладно, что гадать, если пройду - узнаю.

Я догадывался, что там было в этом лабиринте - либо вход в систему управления планетой, либо ключ к двери в эту самую рубку. Говорить об этом пока рано. Не хватало еще чтобы некто , не зная астрономии, столкнул две планеты. Шэнфуй наверняка знает, но сам пройти лабиринт не может, вот и рассказывает сказочки про всеобщее счастье. Как пройти лабиринт, я еще не знал, но вот что делать, если я его пройду, надо было сейчас. С этими, с людьми, я еще как нибудь договорюсь, они помогут. А вот мантигоры за это пресловутое счастье меня растерзают. Сам Шэнфуй со своими телепатическими способностями по доброму ключ от командного пункта не отдаст. Лучше всего было бы если бы ключ так в лабиринте и оставался, но уж слишком много активных событий стало происходить в последнее время. Мог ли Шэнфуй договориться с демонами о совместных действиях. Почему бы и нет? Но все равно спешить к лабиринту не надо. Так что задумался я надолго.

<strong>Глава 28.</strong>

Крики раздались неожиданно и в самых разных местах города почти одновременно. Керри вскочила и заспешила к двери - один из ее младших был в это время на улице, охранял, но он уже сам появился в дверях. Один жест Керри на львиную лапу у меня на груди прояснил ситуацию. Мантигоры, один или несколько, прорвались на остров. Крики усилились, раздались тамтамы, и сквозь них я услышал львиный рык. Двадцать или тридцать, показала на пальцах Керри. Я воспользовался палочкой и песком, с помощью которой мы вели наши переговоры. Один берег, второй, волны между ними, памятник архитектуры вокруг портала, ближайшай к нему точка на берегу. Я иду туда. Еще бы, она тут же ухватилась за свое копье. Хорошо, хочет сопровождать - тоже неплохо. Мне понадобится время.

Этот старик и эта женщина умели командовать. К тому времени, когда мы выбрались из города, нас уже сопровождала дюжина воинов обоих полов. Половина и старик остались разбираться с попавшейся нам по дороге мантигорой, а мы добрались до берега. Примерно двести метров в сторону, и я взяв в руки факел, начал осматривать стену. Наконец-то, вот еще один мой нож, по рукоятку загнанный между камнями, удерживающий веревку с моим драгоценным грузом. Хорошо, что я был не один. Рюкзак был полон металла и воды, одному такому не поднять. Быстрее, быстрее. Достать винчестер из водонепроницаемого футляра, лостать патроны и надеятся что день в воде для них не окажется помехой. Разрядить, зарядить, одеть пояс, приготовить запасные патроны - вроде все, я готов. Теперь Керри, смотревшая на меня во все глаза. ей тоже была работа. Я прогнал оставшихся за спину, Керри - туда же, чтобы не мешала, но поближе, и показал ей что надо делать. Длинный патрон с белой полоской. Подчиняясь дернутой нити, ракета со свистом взлетела в воздух, зависла и превратилась в люстру, осветив все вокруг неясным мертвенно-блеклым сетом. Висеть она будет минут десять, а потом Керри позаботится о продолжении осветительной части банкета. Сезон охоты на львов начался.

Никогда еще я так быстро по львам не стрелял. Они мчались прыжками и рывуами со всех сторон, а я бил по ним разнывными снарядами. Люди к сожалению мешали, хотели подойти поближе, помочь расправляться с подбитыми и живыми львами. Керри догадалась и начала кричать им что-то, но эти воинственные дураки только и думали о своих забавах.

Львы пробовали добраться до нас из моря, несмотря на отвесную стену. Пирамиду Хеопскую они что ли собираются строить? Пришлось угомонить этих водоплававющих гранатой. Более на скулеж внизу я внимания не обращал. Эх сто львов... Если бы они догадались броситься одновременно, они бы уничтожили нас несмотря на мое вооружение. Но они интеллектуально выродились. Даже длглвлрившись напасть на остров ночью, они сражались каждый сам за себя.

Через час все было кончено. В смысле, львы кончились очень вовремя, а простыми патронами их не остановить. Подбитых львов добивали, длух поймали в сети, остальных работоспособных сбросили в воду. Возле провала в стене, через которую прорвались мантигоры, стоял укрепленный отряд, освещая факелами воду на сотню метров вокруг. Наступило утро.

С этого ночного боя настроения в народе резко изменились. За нами болталось с десяток мужчин и женщин, а приветственные крики встречали нас на каждом углу. Но мне было не до этого. В доме Керри засело совещание. Местные вожди не очень хотели делиться с новоприбывшим властью, и только понимание, что у них только один выход - пассивно поддерживать меня и при удачном сосотоянии дел предать - склонило большинство к моему плану. Мой план был построен на энтузиазме молодых и понимании ситуации старшим поколением.

Утром возле портала собрались тысячи людей, сюда же были притащены трупы павших в бою львов. Я ничуть не удивился, увидев что все лапы у мантигор отрублены и болтаются на шеях местных воинов и воительниц. Те кому не хватило, рисовали их на груди, а некоторые фанаты уже красовались татуировками. На самом берегу укрепили два шеста и натянули мою многомтрадалбную бечевку. Тридцать шесть пар страшных ушей вялись на ней. Сюда же притащили двух живых мантигор в сетях. Один из младших сыновей Керри показал мне четыра пальца. Просто замечатнльно. У нас были зрители на той стороне пролива. Я требовательно протянул руку и он весьма неохотно вернул мне монокуляр.

Представление началось. Трупы львов по одному подтаскивали к краю стены и под радостные крики, свист и смех раскачивали и скидывали с обрыва. Один раз вместе со львом в воду упал зазевавшийчся бросатель мантигор, и его под смех и улюлюканье толпы вытаскивали обратно на берег. Зрелище медленно но неукоснительно уменьшающейся кучи трупов было несколько утомительным и душещипательным, в особенности для двух их еще живых сородичей.

Но вот подошла и их очередь. Их подтащили поближе.

- Отрежьте им уши, только уши, - отдал приказ я, а старший тут же перевел. Понятно, что мы договоридись заранее, но приказ был выполнен с большим удовольствием. Еще четыре уха присоеденились для усушки и утруски к другим, несмотря на возмутительно недовольный рев бывших хозяев. Мантигоры, рожденные и вскормленные женщинами, понимали человеческий язык, но сами общались на какой-то смеси человеческих слов и мяуканий. "Отсутствие полноценного языка привело к деградации", - подумалось мне. Но потом я спм себя поправил. "Нет, несколько поколений были нормальными. Но потом львиные гены стали подавлять человеческие, что и привело к деградации и соответственно, потери языка." Эта раса была генетически нестабильна и обречена на вымирание.

Я подошел к ним вплотную.

Через три дня я приду на ваш остров и заберу город. Через три дня, - я показал для приличия нужное количество пальцев, - я отрежу всем мантигорам уши. Через три дня город будет мой. Идите и передайте это всем.

Мой переводчик заработал. По моему он повторил это раза три, добавляя от себя оскорбительные эпитеты. Ему просто не давали говорить, каждый раз рев толпы заглушал его слова.

Отпустите их!

Под свист мантигор подтащили к обрыву и вытрясли из сетей. Когда львы вылезли на другой берег и исчезли из вида, в воду начали прыгать мальчишки. Взрослые развели костры, тут же начали резать и тушевать кур и коз, петь да танцавать. Я покинул этот берег беззаботного праздника и вернулся в город, в дом который приютил меня. Наконец-то! Тяжело быть известным человеком. А мне уже два часа как было невтерпеж справить нужду.

Керри, старик и вожди ждали меня. Мы сидели, обсуждали наши планы, и спорили до хрипоты. За меня, понятно, спорил мой переводчик. В конце концов, они убрались собирать отряд воинов-добровольцев в тысячу копий, а я смог объяснить Керри свои истинные планы. Действительно, зачем всем все знать? Полководец должен быть один.

Остаток этого дня и два последующих я обучал добровольцев тактике боя в городе, в лесу, на открытой поверхности и на воде. Обучал взаимодействию в группе, связи, оснащал самые большие лодки и превращая их во фрегаты, присматривал за изготовлением луков и стрел, копий и сетей. Подготовка шла самым полным ходом. Жил я, понятно, у Керри, п она сама, превратившись из роскошной амазонки в расторопную домашнюю женщину, стирала и кормила и требовала ласк.

Вечером третьего дня мы погрузились на лодки и отчалили от крутого, но все таки ставшего за эти дни родным берега. Увижу ли я его опять, этот берег, Керри, портал - кто знает?

<strong>Глава 29.</strong>

Весь следующий день мы плыли, недалеко от берега. Ну и пусть они знают, кто я такой и что плыву захватывать город и уничтожать расу мантигор. Ведь обещал, да еще уши на память отрезал. Десять оснащенных и вооруженных до упора лодок. Мы шли весь день вдоль берега, но на ночь отплыли подальше. Зачем раньше времени дразнить их?

Во второй половине следующего дня мы стояливо входе в бухту. Солнце светило нам в спину, что было на руку сейчас. Но утром оно будет светить нам в лицо, об этом надо помнить. Сам город стоял на широкой, местами до мили шириной каменной косе. Внутренняя часть косы создавала естественную, закрытую с трех сторон бухту, внешняя смотрела смотрела в открытое море. Основанием своим коса упиралась в скалистые горы. Упорство разума и труда преобразили этот заброшенный уголок планеты. В горе сзади города из цельного камня были высеченысидящие фигуры - все восемь главных богов Египта смотрели в океан поверх лежащего у их ног города. Широкая каменная лестница в тысячу широких ступеней разделяла фигуры на две группы. Там, на самом верху лестницу охранял каменный лев с головой человека, а еще один, намного меньше, распоожился на самом острие косы. С двух сторон фигуры окружали гордые горы, острые скалы и дикое море.

А еще я подумал о том, что такие гигантские фигуры не сдвинуть с места. А вот можно сделать портал, натянуть его на гигантский обруч и опустить его на каменную фигуру?

Я на самой скоростной лодке обошел косу, осматривая город с тыльной стороны и подходя к берегу достаточно быстро. Пара львов бросилась в воду, но мы не обращали на них внимания и достаточно шустро от них ушли. Вернувшись в бухту, я перебрался на флагманскую лодку, и мы встали напротив конца косы с малым сфинксом. Несколько лодок поменьше болталось между флагманом и берегом. Все было обговорено в начале. А кроме того, за полтора дня спокойного плавания я обучал капитанов в маневренности и взаимодействию в светлое и темное время суток. На моей же лодке, самой большой в нашей флотилии, находилось необычное для местного населения орудие - катапульта.

Потеха началась часов за пять до захода солнца. На флагмане команда была минимальной, зато она была загружена камнями. Мы начали разрушать город. Очевидно было, что в уличных боях мы бы увязли и проиграли мантигорам. Они знали свой город как пять пальцев, крыши и стены были для них прикрытием и возможностью быстро и незаметно перемещаться. Нам же надо было свободное пространство, для того чтобы вести дальний бой. За столетия здания ослабели, некоторые просели, некоторые разрушились. Но этого было недостаточно. Наша катапульта должна была завершить начаток временем разрушение.

Мантигоры солость опупели от такой наглости и ринулись в водную атаку. Бедные львы! Кто мог знать, что обрывок рыбачей сети, в которой лев неожиданно запутывался и кусок вервки может быть таким опасным. В особенности когда на конце другой веревки оказывался привязанный камень. В нужный момент камень выбрасывался за борт, и здоровый, сильный и яростный лев в недоумении и беззвучном подводном рыке утаскивался на дно кормить рыб. Такая простая хитрость не могла остановить лавину львов. На воде проходило настоящее сражение. Сети, стрелы, копья, гарпуны с привязанными камнями - все шло в ход. Вода, как никогда помогала нам. Несколько лодок всегда были свободны и шли на помощь, когда какой-либо лодке приходилось туго. несколько мантигор прорвалось к нашему флагману. Мой винчестер остановил наиболее ретивых.

Когда разрывные патроны и бросальные камни закончились, мы дружно отошли, потеряв лишь двух человек. Первый раунд можно считать мы выиграли. Ловя последние лучи уходящего солнца, мы ушли от берега на несколько миль, за горизонт, туда где стояли еще десять лодок, полных задористых рвущихся в бой воинов. Одна из лодок, самая скоростная и облегченная до максимума, с самыми сильными гребцами умчалась домой, увозя мой приказ.

Я собрал капитанов. Радости их не было предела. Половина участвовала в настоящем бою, друная рвалась в бой. Похвалив всех, даже тех кто малость зазевался в самом начале, я изложил план атаки на следующий день. Лица многих вытянулись - день не обещал быть таким легким. На рассвете деять лодок стоялинапротив конца косы. Мы пока бездействовали, и львы тоже выжидали. Возникла затянувшаяся пауза, которая позволила мантигорам стянуть свои силы к этому острию города. Но мы никак не решались. Оставив пару поникших лодок с внешней стороны косы, мы пробовали высадиться со стороны бухты, то приближаясь, то улаляясь. Камней больше не было. Если бы мы рискнули, нас разорвали бы в клочья. Численное превосходство защитников городе было очевидно.

В конце концов мы подтянулись ближе к горам и к основанию лестницы. Львы тоже подтянулись. Но маневры продолжались, нам никак не хотелось лезть в пасть львам. Обманные движения с обоих сторон ни к чему не привели. Лодки крутились на месте, некоторые львы для острастки бросались в воду, но в ближний бой не входили. Мы пробовали выманить львов на воду, они нас - на землю.

В конце концов люди на лодках засуетились, выстроились вдоль бортов с оружием наготове. Лодки построились в боевой порядок и умчались к острию косы. Настоящие события происходили там.

Две поникшие лодки... В них было столько народа и оружия, что они просели до самых бортов. Невидимые из бухты, мы укреплялись, носили камни и сооружали

новую катапульту. У нас было менее часа, и мы крутились не хуже льва на сковородке, пытающегося поймать свой собственный хвост. Мы успели сравнять с землей несколько близлежащих домов, пока львы добрались до нас. Пришлось уходить в глухую защиту. Лодки с обоих сторон простреливали площадь и развалины позади сфинкса, а мы защищали катапульту, которая все швыряла и швыряла камни в близлежащие дома. Арбалетчики для дальнего боя, с земли и с моря, ножные лучники, для среднего боя, копьеносцы и сетебросатели для ближнего. Это был очень длинный и очень тяжелый день. Много погибло, еще более было ранено и покалечено, но мы вытаскивали всех кого могли спасти. Постепенно воины с лодок перешли на землю, заменив падших и раненых. В какой-то момент, уже во второй половине дня, мы не выдержали и разом отступили, перейдя на лодки. Брошенная катапульта осталась в одиночестве. мы пробовали защищать ее с лодок, но чем ближе солнце клонилось к горизонту, тем было более очевидно, что до утра от нее останутся одни дрова. Совсем уж к закату стало понятно - сегодня мы проиграли. На ночь мы отступили в море.

На следующее утро все мои лодки, включая подоспевшее за ночь подкрепление, стояли полукольцом вокруг сфинкса. От моей камнебросательной машины даже бревнышка не осталось. На лодках все было готово. Команды проинструктированы. Мы ждали сигнала, а львы ждали нас. По сигналу началась третья, самая главная часть нашей осады. Лодки, окружавшие сфинкса на острие косы. Двинулись к берегу. Львы растерялись.

Разбившись на две группы, лодки на всех веслах мчались к берегу. Но не к близлежащему, где их ждали мантигоры, а к дальнему скалистому, уходящему в обе стороны от ласковой косы, захваченной яростными мантигорами. Зеленая ракета медленно опускалась. На верху гигантской лестницы еле-еле видна была одинокая человеческая фигура. Керри со второй половиной отряда обошла остров, пересекла его насквозь и заблокировала лестницу. Две группы лодок спешили к скалистым берегам захватить их и построить заградительные форды. Наша приманка - катапульта - сделала свое дело. мы сражались за нее как львы, а львы рвались разорвать ее в клочья, оставив свои тылы открытыми. А сейчас, когда все они сконцентрировались в городе, мы заблокировали их. Выбор у них был ограничен. Тысяча ступеней вверх, простреливаемые насквозь, или вдоль скалистого берега, через сотни стрел с лодок, через форты и камни, падающие с вершины на головы, или через воду, через курсирующие вдоль берега лодки. Львы были смелыми, сильными, глупыми и все так же сражались каждый за себя. Теперь они не могли организовать атаку, только одиночные вылазки.

Но самое главное происходило даже не здесь. Пока мантигоры совещались и пробовали группами и в одиночку атаковать, главное происходило за мили отсюда. Множество отрядов прочесывало остров, уничтожая львов-одиночек, в поисках лесных поселений. Они уводили с собой рабов, уже бывших рабов с острова. Даже если мантигоры прорвутся, даже если они победят, уничтожат или поработят нас, даже в этом случае на острове не останется ни одной женщины-рабыни. Керри была единственной женщиной в этом походе. Все эти лодки, атаки, катапульта, все это было бутафорией к главной цели - собрать мантигор в одном месте и удерживать их там, пока всех рабов не вывезут с острова. Что люди будут делать с городом, полным мантигор, было уже делом тактики. Я рекомендовал Керри продолжать удерживать осаду и продержаться дня три - голод заставит львов прорываться поодиночке или поедать друг друга. В любом случае они были обречены на неудачу и уничтожение.

<strong>ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. ПАУКИ.</strong>

<strong>Глава 30.</strong>

Возбужденный успехом исполнения задуманных планов, я рассказывал все это Керри, стоя на вершине лестницы и осматривая город внизу. Мне казалось, что Керри понимает меня, и мои слова, мои мысли, и обреченность этого города.

На крики мы обернулись одновременно. По плоскогорью к нам двигалось существо, которое я намеревался встретить в ближайшем будушем - Шэнфуй. У меня было несколько вариантов, в том числе - уйти от встречи морем. Но я стоял на месте, как вкопанный. В конце концов, зачем я сюда пришел, не львиной же охотой заниматься? Но Шэнфуй был не один. Компаньоном у него был мой друг и товарищ, которого я потерял несколько дней назад. Слепой Ангел бороздил небо, не удаляясь от паука далеко.

Я уже объяснил Керри, что если кто придет "оттуда" с таким ножом как уменя, она и ее народ должны будут помочь ей или ему. Еше бы, это моя неугомонная сестренка однозначно притащит с собой весь набор кухонных ножей в доме, включая подделку под нож Вьетнамовца и свой секретный набор кидательных принадлежностей, который она хранит то ли в заднице, то ли еще в каком-то еще столь доступном месте.

Дедуля мой пришел из того мира один, и на остров львов он попал один. А мы прошли через портал вдвоем, и на остров львов нас уже пришло несколько тысяч. Если подойдет очередь дженни, перед ней будет маршировать десантный батальон. "Морские львы" например будет для этих бравых ребятишек хорошим названием. Я же по сравнению с ними был и буду просто маленьким котенком-сосунком. К тому же сестренка моя обычно разбирается с такими лабиринтами по-своему: забрасывает туда атомную бомбу, только для того чтобы проверить, а что получится.

Вот об этом думал я, глядя как громадный паук споро двигается к нашему отряду.

<strong>Глава 31.</strong>

Я тоже выдвинулся чуть вперед. Зачем пауку подходить слишком близко к лестнице, может упасть. Или его могут увидеть из города, неправильно понять, приписать в друзья или враги. Ну, в общем, зачем высокому лицу лезть в наши местные разборки, сами разберемся.

Я был не один - полсотни воинов болталось поблизости, а Керри выступила на шаг вперед, прикрывая меня. Серьезная уважаемая женщина. К тому же у нее были неоднозначные чуства как к пауку, так и к лабиринту. Ее муж, отец ее сыновей, тоже сгинул там.

Он приблизился и резко остановился в нескольких шагах. Ангел, сделав контрольный круг над головой, с шумом и хлопаньем приземлился. Более ничего не происходило, и я заскучал. Потом события стали развиваться одновременно в двух направлениях. Ангел засуетился и, малость подергавшись, продемонстрировал вертикальный взлет с места. Керри же наоборот, свалилась и начала биться в эпилептическом припадке. несколько близлежащих воинов повалили ее и прижали ее руки, ноги и голову к земле, что бы не покалечила об острые камни. Но никаких смертоубийств не происходило, так что я опять перешел к пассивному миросозерцанию. Ангел свалил осматривать город и его окрестности. Керри тоже потихоньку поутихла, потом тяжело поднялась, пару раз теряя равновесие, прохрипела что-то. Все продолжали выжидать. Еще бы , это ведь я был главной приманкой, но покамест вместо меня досталось Керри. И тут до меня дошло, что Керри не просто хрипит да кряхтит, а пробует сказать что-то. То что я мог разобрать и понять.

Меня зовут Шэнфуй.

Когда Керри повторилп эту фразу раз десять, мои ушные нервы не выдержали этого скрипа и я подал ответный голос.

Ты - Шэнфуй. Дальше что?

Керри еще пару раз прикинулась Шэнфуем, а потом задала сакраментальный в здешних краях вопрос:

А ты - кто?

Ну все, начинается допрос третьей степени - кто, что, зачем, телефоны, адреса, явки, пароли. В сад пописать вышел, что сразу не видно что ли? Но я решил быть вежливым и искренним на первом этапе знакомства.

Меня зовут Джон.

Пускай порезвится немного, а я прикину что как к чему. Керри он полностью подчинил себе минут за пятнадцать. Достаточно быстро, но контроль над Ангелом сразу же потерял. Второй раз переподчинить того же человека он сможет намного быстрее - за пару минут, не более, но все равно, двух одновременно удержать не получается. Я уж было достал карманный калькулятор, чтобы подсчитать, сколько Шэнфую понадибилось времени, чтобы разобраться с сотней львов, но во первых, калькулятора, при себе не оказалось, а во-вторых мои расчеты были прерваны необычным зрелищем. Паук опустился чуть ли не до земли, у него из под брюха высыпалось с десяток черных точек, которые дружно разбежались в разные стороны. Я присоеденился к смешным подпрыгиваниям на месте - несколько штук явно заинтересовались моей особой, но быстро отстали и побегли осматривать обрвы и лестницу. Местные жители, хоть и с криками удивления, но все же беззлобно позволили маленьким черным паукам разбежаться по плато. Я же можно сказать просто застыл, засмотревшись на неподвижную Керри, ее ноги, спину, шею. Один из паучков беззаботно устроился у нее на шее, собрал свои шустрые конечности и вдруг стал погружаться под кожу, превращаясь в шишку размером в половинку грецкого ореха. Мне не очень понравилось, как он воспользовался беззащитностью женщины, я сделал шаг вперед и в два приема вытащил этого шиельца на солнышко. Он не обиделся, стукнавшиь об землю, а побежал куда-то далее по своим делам. Пришлось лезть в аптечку за пластырем - кровь достаточно шустро бежала из под надрезанной кожи.

Суматоха, вызванная появлением на сцене новых актеров, постепенно улеглась. Керри подала голос безаппеляционным тоном:

Ты сын сына Вьетнамца.

Хоть и запуталась Керри в мамах-папах, но в принципе с информацией у него поставлено неплохо. Пришлось оставить это замечание без ответа.

Ты должен принести ключ счастья. Вместо Вьетнамца. Все станут счастливы.

Ага, уже губу раскатал, ключик ему захотелось золотой от дверцы серебрянной. Поэтому без всяких там угрызений совести я от всей души послал его обратно. Видать, до него не сразу дошло. Но через минуту в голове у меня что-то взорвалось. Последней мыслью проскочило - а выдержат ли сердце и легкие.

Когда сознание вернулось, я лежал шагах в ста от того места, где двадцать воинов мерились силой с Шэнфуем, в свое время победившим сто львов. Разрушить его просто так, по видимому нельзя - алмазный или что-нибудь иакого-типа панцирь делали его неуязвимым. Утопить тоже - он без проблем перемещается от острова к острову. задача воинов была нейтрализовать его. Все таки люди - не львы. Люди разумнее. В данном случае воины затягивали пауа в сети. Время от времени кто-нибудь из воинов падал и начинал биться в судорогах. Тогда пара лругих из спасательной команды подхватывали корежущююся тело и уволакливали подальше от суеты.

Шэнфуя, несмотря на все его сопротивление, запихали в сетевой мешок, после чего аккуратно спустили на веревке до высоты, недоступной ни для львов внизу, ни для ментальных способностей этого существа. Забрав с собой старика, дюжину воинов и собрав свои нехитрые пожитки, мы на всех парах двинулись по остаткам некогда широкой каменной дороги к лабиринту. К позднему вечеру мы добрались до него и осмотрели уже в сумерках. Он был восьмиугольной формы, стены чуть заметно мерцали уже знакомым светом, но внутрь не пускали. С невысокого холма сбоку от лабиринта было видно, что крыша точно такая же. Можно было поспорить, что кто-нибудь да попробовал взломать крышу киркой. Я был уверен, что даже под водой лабиринт сохранит свою работоспособность.

У нас была целая ночь, чтобы отдохнуть от этого многочасового марш-броска. Керри, сверяясь со стариком, объяснила принцип. Солнце в момент восхода освещает гладкий полированный камень напротив входа. Отраженный луч попадает на стену, на углубление в виде отпечатка человеческой руки, и вход открывается, но только для того, кто приложил руку. Пока отраженный луч освещает этот отпечаток, человек внутри может двигаться. Несколько минут в сутки, которые здесь в три раза длинннее земных. Трое, от силы четверо суток, три или четыре попытки по несколько минут - и человек мертв.

А теперь я стоял перед входом и ждал своей очереди, ждал появления солнца над горизонтом. Пройти сверкающий лабиринт смогли четверо,согласно исторической статистике. Вернее, тела четверых не были возвращены родственникам для торжественных похорон. Что с ними произошло? Умерли от голода и жажды или все-таки лабиринт перенс их куда подалее? В любом случае есть два варианта: ключ еще внутри или его там уже нет.

Солнце выглянуло из-за невысокой стены лабиринта, осветив камень напротив входа. Солнечный зайчик заиграл в самой верхней части стены и начал медленно опускаться вниз. Минут 10-12, прикинул я, понадобится этому медленно и неукоснительно двигающемуся солнечному зайчику, чтобы преодолеть отпечаток руки. Солнечное пятно коснулось отпечатка, я вложил туда же свою руку и душу, и стена заманчиво засверкала разноцветными огнями. Пришлось отрывать руку и шагать внутрь. Это была треугольная комната. Слева - мерцающий экран двери в следующую комнату, справа же стена чуть мерцала. Но интуиция подсказывала мне, что мне надо именно туда, что там, а не где-то в центре лабиринта, - цель моих поисков. Ведь выход чаще всего там же, где и вход, просто за выход надо дороже платить. Я проверил эту стену на предмет проходимости, знаков, освещения - ничего особенного. Стена сзади была прозрачной. Но насколько я понял, только в одну сторону. Несколько моих вещей, в том числе трусы, носки и львиная лапка на счастье лежали грустной горкой взле входа. Керри как раз подбирала их.

Когда я продумывал свои действия в лабиринте, два варианта пришли в голову. Первый - попроще. Просто оставаться в этой комнате и ждать что получится. Вполне нестандартный вариант. Отказаться от него заставляла элементарная статистика - всего четверо из нескольких тысяч.

Пришлось от него отказываться. Мне - налево. Керри за стеклом надела лапку себе на шею. Чтобы не видеть как она начнет плакать в мои трусы, пришлось переходить к активным шагам. Тем более что солнечное пятно уже сделало половину своего отмеренного пути на сегодня. Я подошел к сверкающей стене слева и стеснительно, как-то боком, сделал шаг в неизвестность.

Стоять в раскорячку было неудобно - я сделал слишком большой шаг. Повернувшись, так чтобы стоять было удобней, расставил ноги в наиболее удобной позиции, уперся спиной о косяк этой двери, а также мельком взглянул во вторую комнату - там уже приветливо мерцало несколько дверей - вот и мерцайте дальше, а я здесь постою. Время шло, а я все так и стоял - одна моя половина была там, а другая - здесь, но пока никакого дискомфорта я не чуствовал. Еще несколько мгновений, и луч выйдет за пределы отпечатка руки. Интересно, что будет со мной? Гадать было бессмыссленно. Либо я прав и тогда так надо простоять три дня, либо не прав, и тогда лабиринт выкинет две несимметричные половинки.

Последний краешек луча покинул отпечаток руки, и все стены померкли. Только та дверь, в которой я застрял, тихо мерцала прямо под моим носом. Я остался один в темноте. Но был живой, что было главным. Осталось простоять шестьдесят часов, потом десять минут света, еще шестьдесят часов, еще десять минут, и еще шестьдесят часов. Последние десять минут можно не считать. Я как раз подсчитал сколько всего в минутах мне надо простоять и собирался перевести в секунды, как мне захотелось по малой нужде. Мысли мои тут же перескочили к оставшимся снаружи трусам, Обувь, брюки и даже рубашка на мне были те самые, в которых я проходил через зеркало. Лабиринт пустил их. Но вот белье, кто же знал... Зато ремень и нож были со мной. Но вернемся к нужде. В самый ответственный момент я подпрыгнул от неожиданности. Стены снова засветились, наружняя стена снова была прозрачная, и солнечный зайчик медленно опускался, надвигаясь на отпечаток руки. Керри стояла, немного в другом месте, но все там же, за дверью. Несколько воинов стояло и сидело на земле у нее за спиной. Больше всего меня удивило выражение лица Керри. Оно не было удивленным, а простым, выжидающим и немного тоскливым. Вот это да! Время пошло назад - солнечное пятно прыгнуло наверх и снова опускается. Тысячи мыслей проскочило в голове, но одна поразила меня и я решил оставить ее на потом. Все таки она была единственной правильной. Пока я стою в дверях, темное время замедляется в тысячи раз, сжимая многие часы в несколько минут.

Другая мысль тревожно забилась в голове. Те, кто проходил лабиринт, подходили к ключу не обессиленными, а полными сил, но из лабиринта так и не вышли. Что остановило их, заставило задержаться на те несколько минут, пока солнце освещает отпечаток руки на внешней двери? Действовать надо будет быстро, очень быстро. Я начал разминаться. Не хватало еще чтобы после получаса стояния у меня затекли руки или ноги. Эти трое суток во внешнем мире прошли быстро, очень быстро. В момент когда луч коснулся отпечатка в четвертый раз, я был готов прыгать, бежать, нападать и защищаться. Мой дед, мой отец, моя мама - они шли к этой цели, каждый своим путем, сейчас моя очередь. Дженни встанет за моей спиной, продолжит этот семейный путь. Если что, этот ее очкарик, который знал об этом мире больше всех нас. Но их очередь еще не пришла. Я еще жив. Стена напротив стала прозрачной и ноги мои разжались одновременно. Еще через полсекунды я был внутри той комнаты. Никто не напал и ничего не угрожало моей жизни. Постамент посередине, ключ в нем, который через секунду был у меня в руке. И все таки кое-что заставило меня задержаться.

Да, их действительно было четверо, четыре высохшие мумии. Кому принадлежала последняя в полувоенной одежде современного вида, я даже не сомневался. Знак на каменистой земле, сделанный ножом, объяснял задержку деда. Череп и кости с надписью "столкновение планет - смерть всем". В общем, масло масляное. Поэтому я сюда и пришел, чтобы забрать этот ключ. Маньяки из Федерального Бюро моей страны или из какой-либо другой рано или поздно захотят поиграться во взрослые игрушки. Вот тогда уж точно всем смерть.

Хорошая братская могилка для моего деда-вояки. Похоронен как положено настоящему воину, вместе со своим оружием. Рядом с правой рукой мумии на земле лежал крепкий армейский нож. Я все таки не выдержал, поднял и осмотрел его, а потом вложил обратно в правую руку вояки. Да и зачем мне этот нож, если у меня за поясом такой же, со свастикой и корявой буквой V с точкой. Два абсолютно одинаковых ножа.

Придерживая ключ одной рукой, другой держа свой нож, готовый к атаке со всех сторон, сверху и снизу, я вернулся в предбанник и был готов к выходу на внешнюю сцену. Еще когда я прыгал в комнату с пьедесталом, краем глаза заметил Керри и Слепого Ангела за стеклом, стоящих в нескольких метрах от двери. Керри опустила руку на шею птеродактилю и дебильно улыбалась. Еще бы она знала, что я прошел лабиринт - свечение было другим. Два моих друга и боевых товарища в этом мире, они вместе ждали меня.

<strong>Глава 32.</strong>

Первый удар я получил от Шэнфуя, поджидавшего меня сбоку. С первого же удара я проиграл, потеряв жезл-ключ. Ангел и Керри мутузили меня, валяющегося на земле, пока Шэнфуй прятал ключ где-то в недрах своей тела. Потом он присоеденился к двум другим. Керри все такжк продолжала дебильно улыбаться, и удары у нее были тяжелые, механические. А вот Ангел бил как получится, неумеючи. Но конечно, же Шэнфуй был молодец, там возле города прикинулся дурачком, сам пошел в ловушку, позволил мне спокойненько с лабиринтом разбираться. С Керри тоже все ясно. Только вот Ангел, гаденыш такой, предал. Воинов он скорее всего ночью по одному скрутил или Керри на на них натворил. Сейчас уже не разобраться.

Мне тоже пришлось прикидываться слабачком. Раз уж лавровую ветвь в момент триумфа потерял - все, молчи в тряпочку да отхарькивай выбитые зубы. Но да ладно. Если бы Керри была в сознании, то била бы по почкам и между ног. Так что пока Керри лупила в основном по воздуху да в подставленные плечи и бедра, я пробовал размышлять о природе предательства Ангела. Все таки Шэнфуй не умел захватывать мозги сразу двух существ. Мог ли он прополоскать мозги Ангелу за несколько дней или это было сознательное предательство. Я склонялся ко второму варианту и пробовал заново пересмотреть все что мы знаем о птеродактиле.

После избиения Керри еще похохотала немного, резко остановилась и высказалась в стиле благодарности: "Спасибо за ключ счастья". После чего они резко сорвались с места, а мне как собачке на поводке, пришлось бежать за этой пресвятой троицей. Нашлись тоже, бог-отец, бог-мать, да прогнивший святой дух в воздухе.

Бежать надо было через всю вторую половину острова, я и так догадывался куда - к порталу. Шэнфую здесь делать больше нечего. Меня тоже никто не останавливал порасспросить как там было, лабиринте. Так что сказочки всякие я рассказывал сам себе, стараясь не отстать. Шэнфуй шел быстро и уверенно. Тело его было не более метра в диаметре, с небольшой головой, которая указывала где у этого существа перед, а где зад. Но сейчас он распрямил свои лапы, в результате чего тело его оказалось на высоте метра четыре, и бежал он как жираф. Керри иногда не успевала за ним, тогда он подхватывал ее одним своим шупальцем и перейдя с жирафьего галопа на верблюжью рысь, продолжал двигаться. Понятие завтрак, обед и ужин были временно отменены. Несколько раз я терял Шэнфуя и Керри из виду, но Ангел и солнце в небе все так же правильно указывали мне направление движения. Один раз мне удалось учень удачно подсунуть гранату под нос Шунфую, но он на нее внимания толком не обратил. Перекувырнулся в воздухе, встал на ноги, отряхнулся, подхватил упавшую симбиозную Керри и умчался далее без проведения карательных операций.

Так же с размаху он вошел в воду пролива. Длины его ног вполне хватало чтобы достать до дна. Стена его тоже особо не задержала. В две минуты он вытащил пару камней из стены, и она обвалилась. Ему надо в скалолазы идти - без страховки и крюков он Эверест за полдня осилит. Я с тоской смотрел на его действия. Хорошо еще что под руки попалось полено полезных размеров, которое приняло на себя мой металл - винчестер и пояс с гранатами и патронами. Пролив и стену я преодолел из последних сил, обратив внимание что часовые растерялись. Сделав им знак, чтобы не лезли, полез на этот холм, к порталу, полуприкрытому сходящимися конусом каменными. Портал был конечно же открыт. Перепрыгнув в раннее утро, я оказался почти что дома.

Плато было пустым, не считая точки птеродактиля над центральным порталом, которая к тому же начала опускаться. Кто там сегодня наверху? Надо срочно передать - остановить Шэнфуя. Любыми методами, но остановить. Красная ракета ушла вверх, но я все бежал. Хотя бы подстрелить Ангела и Керри. Зачем они ему там, в другом мире, тем более под водой? В мокрой одежде, растерянный, не зная что еще предпринять и что задумал Шэнфуй, выбиваясь из последних сил, брел я переходя время от времени на слабую трусцу к каменному порталу. Чем ближе приближался к нему, тем более очевидной становилось, что на вершине никого нет. Красная предупредительная ракета никого не предупредила.

Все трое были с другой стороны портала. Замершая Керри, распластавший свои крылья птеродактиль и покачивающийся на стальных лапах паук. Они ждали меня.

Спасибо, Джонни, - прокаркал Ангел. Я уже ничему не удивлялся. - Спасибо, Джонни, что достал ключ. Это только половина работы. Теперь осталось найти второй ключ, там на вашей планете. На это уйдет меньше времени. Может сто лет, может год. Потом, с двумя ключами мы восстановим старую дорогу к звездам. Истииные хозяева придут и уничтожат вас, людей, восстановят порядок, равновесие и справедливость. Шэнфуй уходит, а ты остаешься здесь, с этой женщиной.

При этих словах птеродактиль закашлял, изображая смех, а паук поднялся на своих лапах, выше моего роста. Его тело вдруг стало становится прозрачным и стали видны его внутренности - большая полость заполненная сотнями маленьких подвижных черных паучков. Как по команде, они раздались в стороны, а я подошел поближе, под самое брюхо, взглянуть. Ничего, кроме моего ключа. Шэнфуй был просто актер, и ему нужны были свидетели его триумфа. Вот тогда я понял, что двигаться не могу. Этот подлец парализовал меня. Сознание было при мне, и краем глаза я увидел, что Керри упала на колени и трясет головой. Ее рвало.

Передняя лапа паука странно изогнулась, опустилась через какую-то щель в спине в эту внутреннюю полость и достала оттуда мой ключ. Держа ключ высоко над головой, паук торжественно двинулся к порталу, до которого то было с десяток метров. Керри вскочила на ноги и прыгнула в надежде достать ключ. Паук еще выше поднял жезл, приостановился и с размахом врезал свободной лапой. Керри отлетела, стукнувшись, головой и спиной о камень портала. Ее тело медленно сползло на песок.

Паук продолжил свое торжественно, шаг за шагом движение, высоко неся жезл-ключ, а я как истукан стоял и ничего не мог сделать. Паук медленно коснулся жезлом поверхности камня, и тот незамедлительно засветился тихим приветливым светом. Вода оттуда не хлынула. То ли портал вел в другое место, то ли работал в одну сторону, мне было не до гаданий. Паук переступил через лежащую на земле. Его голова исчезла в портале.

Три вещи стали происходить одновременно. Ожившая Керри вцепилась в ближайшую ногу. Ангел широким взмахом сбил одну из других, а мои мыщцы, освобожденные от внешнего давления, действовали автоматически. Схватив за заднюю ногу, я тянул ее в сторону, поворачивая оставшуюся часть туловища. Мне удалось придержать движение только на секунду, и этого оказалось достаточным. Лишенные одной опоры, с допополнительным весом на другой и поворотным моментом на третьей, а самое главное, лишеное головы, эти лапы перестали быть смертельными, оставаясь чисто механическим придатком к отсутствующим мозгам. Потеряв опору, тело паука завалилось на бок.

Все равно большая часть паука исчезла в портале. Включая высокоподнятую лапу с жезлом. Сам портал заполыхал незнакомым мне светом и потух, выплюнув обратно ключ. Это было нечто неожиданное. Оттянув тело паука с дергующимися ногами на несколько метров, я бросился к ключу и Керри. Вот тут то я и услышал, как Ангел каркает:

Спасай детей Шэнфуя и беги. Спасай детей Шэнфуя и беги. Сейчас здесь будет огонь. Буффю Ее уже не спасти. Спасай детей Шэнфуя и беги.

Наконец до меня начал доходить смысл - дети Шэнфуя. Я посмотрел на них - несколько черных точек сиротливо жались друг к другу возле задней части паука. Керри была пока жива, поэтому я оставил ее на время и вернулся к паучкам. Я протянул руку и положил ладонью вверх на землю возле паучков. Один из них, посмелеее, залез на ладошку и полез еще выше. Следом за ним паучки резко рванулись ко мне. Я чуствовал, как они залезают под кожу на руках, на плечах, на спине. Вернулся к Керри, на Ангел все не давал мне покоя.

Беги, беги, спасай детей Шэнфуя. Сейчас здесь будет огонь. Буфф !

До меня только дошло. Не огонь, а взрыв. Я взвалил Керри на плечо и двинулся подальше от портала. Если бы Шэнфуй сказал - вода, было бы более понятней, но огонь - дело другое. Да, бегом мою поступь назвать было нельзя. Ангел делал круги над головой да все твердил "Беги - спасай". Я сколько мог, прибавил шаг. Реально двигаться достаточно резво помог все тот же Ангел. Ухватив Керри за руку и тяжело махая крыльями, он потащил ее тело вверх и вперед. Значит дело действительно хана, раз он несмотря на грозивший нам огонь, упрямо пытался спасти маленьких паучков, спрятавшихся у меня под кожей. В голове у меня все перемешалось, и двойное предательство Слепого Ангела, и Шэнфуй с его детьми, ключ, глобусы, порталы, вода, огонь. Я бежал как мог, спасая этих детишек, Керри, Ангела и себя.

Мы убрались с плато в рекордный срок, но Ангел продолжал тащить нас все дальше и дальше в лес. Большая крутая ложбина с озером посередине открылась моему взгляду, и я начал осторожно спускаться с моим грузом в нее, когдаудар обрушился на нас. В глазах стало ослепительно светло, я ничего не видел и не понимал, летя вниз, в ложбину, в озеро. Окунувшись головой в воду, наконец понял - взрыв. Ничего себе "Буфф", предупреждать надо! Я вынырнул. В белом ослепительном свете различил тело Керри на берегу, ее голова и плечи были погружены в воду. Я стараясь спрятать все тело и голову под воду, добрался до нее и потащил в озеро. Я мог этого не делать - одной руки, половины головы и плеч у нее не было - испарилась. Ее спина, лежащая у меня на плече, спасла меня самого. Я опоздал спуститься в ложбину буквально на доли секунды

Элементарный ядерный взрыв произошел на том месте, где когда-то было плато. Скорее всего даже не ядерный взрыв, а выброс солнечной энергии, ведь канал, соединяющий две планеты, проходил через Солнце. Я оставил Керри, и время от времени выныривая, чтобы вдохнуть обжигающий воздух через мокрый рукав рубашки, пробовал оглядеться. Небо стало черным и мерцающим. Над плато в поднимающихся облаках дыма, пыли и пепла сверкали молнии. Деревьев не было. Все испарилось во время взрыва, только черные стволы дымились возле самой земли. Вода в озере начала весьма ощутимо нагреваться, приближаясь к температуре японской ванны. Вынырнув в очередной раз, я увидел как странная куча ползет ко мне. И только когда эта куча начала каркать, я понял - это останки Слепого Ангела. Сквозь треск и грохот, мне удалось услышать этого маньяка.

Мы убили Шэнфуя. Спаси детей. Теперь ты - Шэнфуй. Великий Путь восстановлен. Через тридцать четыре года они придут оттуда. Спаси планету. Твои дети помогут тебе. Ты - Шэнфуй.

И так далее. Нашел время когда трепаться. Сам более смахивающий на пережаренный кусок крокодильей кожи, а все туда же, спасатель планет перепончатый. Птеродактиль повторил свой монолог много раз, прежде чем догадался замолчать навсегда, и я верил ему. Тем более, что мне самому оставалось жить несколько минут, пока не вскипячусь в этом лесном котелке. А еще я искренне удивился, увидев на другой стороне озера цепочку людей. Только демоны могли идти через этот ад.

<strong>Глава 33.</strong>

Я открыл глаза и снова зажмурил от хлынувшего в них света. Снова приоткрыл, прищурившись, давая им привыкнуть к яркому солнцу и синему небу. Потом снова закрыл их и задумался над этой простой мыслью "открыть глаза". Как оказывается много это значит, открыть глаза. В особенности если последние несколько лет пользовался одним.

Приняв эту мысль к сведению, вторую принять было легче - я еще жив. Но третья, кто я - человек или демон, - волновала меня не менее. Чтобы проверить ее, прошла целая вечность, половина из которой ушла на то, чтобы сесть. Обгоревшая рубашка и рюкзак, более менее целые брюки и ботинки. Часы обуглились и были в грязи, но шли. Очистив их от гари и углубившись в вычисления, в конце концов пришел к выводу, что был без сознания двое местных суток. Пояс с заветным ножом. Рядом на траве - ключ из лабиринта, покореженный винчестер и аптечка, вывалившаяся из кармана рубашки. Я потянулся к ней - в аптечке была одна вещь, которая меня интересовала. С трудом открыв покореженную крышку, я высыпал ее содержимое на траву. Больше мне оно не понадобится. Лекарства превратились в кашу, монокуляр остался на месте боевых действий возле города. А вот счетчик Гейгера работал и продолжал щелкать. Согласно этому устройству, я должен был умереть тысячу раз. Но поленился и не умер.

Волос на голове не было - они сгорели там, в аду, в нескольких сотнях метрах от эпицентра взрыва. Руки были покрыты пятнами новой кожи и чесались. С трудом поднявшись на ноги, побрел к небольшой луже в десяток метров шириной. А вот напившись воды, понял, что мог и не пить. Пил так, по привычке. Насмотревшись в отражение, убедился, что лицо, пятнистое и безбровое - мое.

Вернувшись к разбросанной аптечке и жезлу, надолго задумался над тем, что мне твердили останки Ангела. Великий Путь восстановлен. Хорошо это или плохо? В любом случае немного времени, чтобы подготовиться к приходу тех, с той стороны канала в тридцать четыре световых года. Шэнфуя убили. Хорошо это или плохо? Мне казалось, что Ангел извинялся за свое поведение, просто у него не было другой возможности избавится от паука Шэнфуя, только рассказав сказочку про второй жезл. А может это и не сказочка. Но Ангел точно знал, что если внести жезл-ключ в большой портал, он взорвется. Даже время задержки приблизительно знал. Каркал же "беги скорей, спасай детей". Мол, сейчас будет взрыв. Докаркался, в общем. Кстати, а где дети? Я вдруг понял, что абсолютно точно знаю, где сейчас находится каждый из моих девятнадцати детей, глубоко спрятавшихся под кожей.

Я был не то чтобы в растерянности, но в глубокой задумчивости. Куча вопросов без ответов крутилось в голове. Чтобы правильно сформулировать их, я собрал свои пожитки и перебрался поближе к озеру. Стирая рубашку и брюки, пробовал составить список своих наболевших вопросов и хотя бы частично ответить на них.

Кто такой Шэнфуй? Я был уверен, что любой, кем бы он не был изначально, мог с помощью детей придать себе любую форму. Для проверки этой мысли я в течение получаса вырастил себе очаровательный фиолетовый ногть на мизинце левой руки, а потом заставил его убраться обратно. Действительно, главное для Шэнфуя было сохранить паучков, а их было еще совсем недавно несколько сотен. Шэнфуй завел для этого достаточно большую емкость и довел эту форму до совершенства. С одной стороны, максимально оптимально и энергетически разумно, с другой стороны, похож на своих детей.

Был ли он когда-то человеком? В этом я сомневался. Хотя Шэнфуй мог отрастить себе человеческую руку, Лабиринт его не пустил бы. А может Шэнфуй просто испугался идти в лабиринт? Сейчас этого не узнаешь, точно также, как и был ли он в пещере на горе. В любом случае он не был всесильным и всезнающим.

Шэнфуй точно верил что второй ключ спрятан на Земле. Мне тоже казалось это разумным. Другое дело, что портал, соединяющий планеты, выплюнул ключ обратно, а с ним еще немножко солнечной энергии. То есть перенести ключ с планеты на планету нельзя, зато ключ восстанавливает Великий Путь. А только ли его? Вполне возможно, что ключ восстанавливает все пути. Так сказать, аварийный вариант. Вот этим самым аварийным вариантом и воспользовался Ангел, чтобы уничтожить непобедимого Шэнфуя, пропустив его через взбесившуюся энергию солнца. Дед, мой отец,я сам и еще трое неизвестных были только сыром в этой ловушке. Ловушке для чего? Здесь ответ был ясен - чтобы спасти детей Шэнфуя. А ведь эта история началась несколько столетий назад. Кто-то знал механику порталов и ключей в деталях, разработал и претворил в жизнь очень сложный и хитрый путь и в конце концов добился своего - уничтожил Шэнфуя и спас его детей. Не всех, но спас.

Уничтожен ли Шэнфуй? Он нес жезл высоко над головой, то есть его голова и жезл попали в портал одновременно. Жезл вернулся, а голова нет. Что есть добрый знак. К оому же оставшись без половины лап, Шэнфуй убег далеко не мог. Тем более под водой, в тине и иле. Ладно будем надеется на лучшее.

Еще одна мысль тревожно забилась в голове. Может это не жезл, а паучки вызвали взрыв? Тоже рабочая мысль, надо запомнить ее. Второй вопрос - это дети Шэнфуя, уже мои дети. Ангел сказал - они помогут спасти планету. Или обе планеты. Он имел в виду от вторжения тех, с другой стороны канала.

Следующий вопрос совсем вызывал недоумение. Если канал к звездам мог быть построен с нашей стороны, значит он мог быть построен с другой. Не означает ли это, что с другой стороны стоят не разумные существа, а что-то бездумное, безчуственное, безмозглое и опасное? Ладно, если будет совсем хреново, можно отрастить лапы подлиннее, забросить жезл снова, получить его обратно и валить с плато подальше. Если порталы будут работать, конечно. Кстати, дети мои - они ведь тоже бездумные, но совсем не опасные. Они спасли мне жизнь и вернули глаз. Может, выполняя мой истерический приказ "выжить"? В любом случае, я должен охранять и защищать их, моих маленьких детишек. Но как они могут спасти планету, было непонятно.

Еще один. Кто-то знал ответы на все эти вопросы. Кто-то, кто спланировал всю эту хитроумную операцию против Шэнфуя. Ангел наверняка мог бы отвести меня к нему. Конечно, может быть все ответы умерли вместе со Слепым Ангелом там, возле кипящего лесного озера. Может Ангел и был им, старым и всезнающим, хитрым и расчетливым, лжецом и верным другом. Но может быть, этот кто-то еще жив.

И наконец последний. Как мне вернуться на Землю?

Пять вопросов - пять пальцев на руке. Шэнфуй - это мизинец. Дети Шэнфуя - безымянный. Путь - средний. Всезнающий - всеуказывающий. Большой - возвращение. В принципе, про Шэнфуя можно забыть. М-да... Мизинец послушно отвалился.

Задумался я наверное надолго, потому что осмелевший кролик посмел своим появлением оторвать меня от моих мыслей. Кролик был на другой стороне этой лужицы. Я напрягся и замер - кролик тоже. Я немного подергал конечностями - кролик тоже. Я опять замер - кролик, как в зеркале со мной. Нерешительно потоптавшись на месте, я ринулся в озеро и поплыл. Кролик, понятное дело, составил мне компанию. Единственное отличие было в том, что я все движения делал мысленно, а кролик - по настоящему. Я дал команду кролику продолжить водные процедуры, а сам призадумался о природе своих новоявленных возможностей. Кролика через час я съел, не столько от голода, сколько от желания почуствовать вкус свежеподжаренного мяса.

Я решил сходить на гору, взглянуть на плато сверху. До самого плато сейчас не добраться, даже паучки не помогут. К пещере было не подойти - языки еще неостывшей лавы выплеснулись из нее. Осмотр плато дал кое-какие не столь важные мысли. По всей видимости, лучи энергии били от центрального портала к стоящим по краям камням, а те соединялись между собой по периметру. Лава по этим линиям лежала ровным зеркальным слоем, а по всей остальной площади вздымалась волнами кипящего огня. Это объясняло появление дорог на плато и форму знака - восьмиугольника с восемью спицами отходящих от центра. Значит недавний взрыв по крайней мере не первый. Что было приятно.

Плато до сих пор полыхало жаром, несмотря на дождь после взрыва. Деревья по краю плато до сих пор кое-где дымились. Гигантское черное дымящееся пятно, на том месте где еще совсем недавно был дубовый лес. Делать нечего, надо ждать. Хуже было то, что я не видел постаментов. С одной стороны хорошо, значит их можно восстановить. С другой стороны задача - как?

Чтобы не видеть это тоскливое пятно, я решил прогуляться вокруг горы, и по другой стороне подняться на самую вершину, а потом к морю. Вот там-то, на обратной стороне, я увидел еще один дымок, еле видимый на фоне зелени, моря и неба. Спуск к тому месту занял пару часов. Ну и что? У меня впереди было еще тридцать четыре года неизвестности. Так что я никуда не спешил. Место это было когда-то в глубине леса, но сейчас это было просто выжженное пятно. Не столь большое как плато, но деревья на сотню метров вокруге сгорели. Лес почти полностью потух и лава остудилась под каплями дождя. Небольшая скала нерушимо стояла в центре. Небольшой ядерный взрыв прошел здесь, да скорее всего вроде каждого портала. Интересно, как там на планете Земля? Если так, то Дженни соберет все возможные данные и прочешет Атлантический океан и весь шар земной в поисках этих взрывов. Я подошел поближе. Пъедестала обычного для всех порталов, не было. Счетчик Гейгера трещал без умолку, но я рискнул, быстро пересек горячую зону и дотронулся жезлом до скалы. Портал засветился. Рисковать жезлом я не стал, а потихонечку свалил с того места обратно на гору. Пока светло - осмотреть внимательней остров на предмет других дымков да припрятать жезл. Оставив возле могилы мамы сообщение для Дженни, утром следующего дня я вернулся к спрятанному в укромном месте порталу.

Я нырнул в мирно светящийся проем и оказался в гигантской ледяной пещере. Дневного света не было - только отсвечиваемый от портала. Две вещи заинтересовали меня. Во-первых, напротив портала в полу зияла здоровенная дыра какой-то расщелины во льду, уходящей вниз и вбок, от которой несло поистине могильным холодом. Второе, на скале портала были два отпечатка руки, обе левые, одна под другой. Я примерился и к одной, и к другой, и двумя руками, и так и так, ничего не происходило. Более в этой ледяной пещере делать было нечего. В один момент мне захотелось нырнуть в эту расщелину в полу. Непонятно почему, но дети мои разволновались, повылазили из под кожи, обследовали пещеру и вернулись обратно. Что-то их заинтересовало, но что именно, было непонятно. Так что я решил до поры до времени убраться оттуда.

На полпути к горе я снова задумался и вернулся обратно. Интересный вопрос возник - в какой именно отпечаток - верхний или нижний я тыкался в последний раз. Просто в голову пришла мысль - а как бы я сам в этом мире порталов соорудил лифт?

Лифт поднимался вверх. Медленно, полметра в минуту, но вверх. На этот раз исковерканной взрывом пещеры не было. Зато был абсолютно гладкий круглый вертикальный ствол во льду. Приглядевшись внимательней, я понял как этот лифт во льду работает. Портал стоял на площадке из льда круглой формы. Между площадкой и стеной оставалась щель в пару сантиметров шириной. Портал расстапливал лед сверху, вода стекала в щель и скорее всего снова превращалась в лед, выталкивая площадку с камнем наверх. Сделав пару зарубок, я прикинул скорость движения и убрался - на время. Я наведывался раз в час и только наверное в двадцатый раз увидел что лед стал более светлым. А еще через некоторое время я увидел высоко над головой кусочек неба. Прошло еще несколько часов, прежде чем я, не дожидаясь лифта, обрывая ногти, выбрался на самый верх. Лед, лед и лед. Ледяные горы на долгие и долгие мили вокруг. Небо, темнее чем обычно из-за низкого солнца, тоненькая линия облачков.

Мертвый мир. Это был не выход, а вход. Под толщей льда лифт скрывал вход в ту самую расщелину. Больше мне здесь особенно было делать нечего. Облегчив свой вес, я вернулся к лифту. Приложив руку к нижнему отпечатку, я вернулся в свой мир. Да, мой мир, моя гора с пещерой, мое плато. Где-то там подальше - лабиринт счастья и еще множество других миров.

Через час я вернулся, просто ради интереса. Лифт опускался. На этот раз портал превращал лед под собой в воду и испарял ее. Пар пробивался через щель, поднимался и превращался в ледовый свод. День я провел в раздумьях над увиденным и получил множество ответов и еще большее количество вопросов. Ледяная гора со сломанной вершиной - с одной стороны. Еще две в виде верблюжьего горба - с другой. Посередине между ними - весь металл который был при мне - гранаты, патроны, карабин, нож и счетчик Гейгера. А под ним, под толщей льда - лифт. Дженни поймет где искать.

Эти облачка в небе тонкой расходящейся струйкой - такие часто встретишь на земле. Здесь совсем недавно пролетел реактивный самолет. Жезл восстановил не только Великий Путь, но и вторую станцию на Земле, поврежденную и погребенную под многокилометровой толщей льда. Тот, кто построил все это, предусмотрел запасной вариант связи между двумя планетами. При этом местные жители - демоны, кошки, птеродактили - не знали об этом варианте. Иначе бы Шэнфуй воспользовался бы этим вариантом. Расщелина та в полу вела прямиком к разрушенной станции, но мне туда было еще рано. Лава там еще кипела, так же как и здесь на плато.

"Разрушенная станция или специально замороженная", - подумал я, касаясь жезлом скалы. Портал потух.

<strong>ЭПИЛОГ. НЬЮ-ЙОРК.</strong>

<strong>Глава 34.</strong>

Переход в подземке в нижней части города был закрыт с восьми вечера до шести утра и в выходные дни. Поэтому когда он появился, никто точно не знает - где-то в промежутке с пятницы вечера до утра понедельника. Геометрически абсолютно ровный прозрачный шар три метра диаметром, находящийся частично в стене, выглядел как витрина магазина нестандартного дизайна. Только вот в витрине были не джинсы и не косметика, а абсолютно нагой человек. Подогнув ноги, как эмбрион, он медленно крутился внутри шара. Лицо чуть спрятано в коленях, глаза его были широко открыты. Молодой человек, не старше тридцати, худощавый, с широкими плечами, узким тазом и крепкими яйцами.

Шар этот был прозрачным и никого внутрь не пускал. Первый день корреспонденты выслушивали и фотографировали всех желающих рассказать об этом шаре, о маркетинге, и о рекламе - двигателе прогресса. Но когда муниципалитет объявил что наложит миллионный штраф на компанию, посмевшую рекламировать свою продукцию - какую? - в неположенном месте, вот только тогда и выяснилось, что никто ответственность на себя брать не хочет. Муниципалитет попробовал выключить питание к этому рекламному шару, но не смогла, а когда попробовала просто его убрать, выяснилось, что шар этот не так легко разрушить. Шар просто не обращал внимания на кирки, пилы и отбойные молотки. Его даже пробовали обвязать цепями и выдернуть из стены. Безуспешно. Шар прочно занял свое место в подземном переходе метро, закрытом с восьми вечера до шести утра и в выходные дни.

Переход закрыли ради ученых, потом ради военных, а потом снова открыли для простого люда. Левый глаз нагого мужчины заставлял призадуматься, но в принципе было ясно. Каким-то образом тело Джонни было перенесено с той планеты сюда. Живой он или мертвый, для каких целей это было сделано - все это было непонятно. Едиственное что было для меня ясно - это был Джонни, мой брат.

Мы ждали его. Нас выдворили из планеты мирным путем. Поэтому никаких активных действий мы не совершали. Если не считать подготовки к путешествию во Вьетнам, подводных поисков в одной удаленной части Атлантического океана и разработки проекта подводной станции для больших глубин. И тут все завертелось. Несколько ядерных взрывов практически одновременно в разных концах планеты. Русские и вьетнамцы обвиняли американцев, арабы - евреев, американцы и евреи - китайцев. Потом все разом заткнулись.

До сих пор не понимаю, почему никто не догадался просмотреть снимки с космоса других учаством моря и суши. А может кто и догадался, да поленился. Наши корабли, согласно этим самым снимкам, стояли в доброй сотне миль от настоящей точки. На всякий случай я подогнала туда пара кораблей военного типа, но так никто и не заявился. Может потому, что я ухлопала миллионы на то, чтобы убрать эти снимки с базы данных НАСА.

Поход во Вьетнам, понятно, пришлось отложить - там сейчас тройные кордоны. Другая мысль беспокоила меня. Параллельно мы пробовали искать второй разрушенный портал. Совсем случайно наткнулись на кучу металла там, где его быть было не должно. Винчестер, гранаты, тот самый нож. Винчестер и нож указывали вниз. Мы получили лицензию на нефтяные и газовые поисковые работы - нужно было прикрытие - и пробурили двухмильную скважину, но ничего не нашли. Расширили поиски - пробурили еще несколько скважин с тем же плачевным результатом. Просмотрели каждый сантиметр скважин и каждый миллиметр земли под многокилометровой толщей льда. Безрезультатно. Пришлось лететь в Антарктиду самой. Голое ледяное плато, невозможный ветер. В общем, мне захотелось на Гавайи. Абсолютно безрадостная картина - лед, ледяные горы, ледяные долины, лед сверху, снизу и со всех четырех сторон. Ничего примечательного. Я дала указания расширить поиски и бурить, бурить, бурить. Хотя каждая скважина стоила несколько миллионов долларов. Жадность моя меня тогда не подвела. Среди всех ледяных гор в округе только одна более-менее подходила под мои поиски. Но она находилась далеко. Высокая гора со сломанной вершиной выглядывала между двумя пологими холмами в виде верблюжьего горба. Вот там-то, вокруг той горы я приказала сверлить скважины и улетела повидать Джонни.

Я притащила к Джонни все что можно - нож, камушек, превращающийся в портал, фотографию мамы, даже его винчестер. Показала ему и потерла об шар. Джонни не реагировал. Вот именно тогда, в переходе, зазвонил телефон и голос Грингеля просипел сквозь скрип и скрежет: "Мы, кажется, кое-что нашли".

Давай, Джонни, говори!, - прошептала я, закончив разговор. - Ради мамы, ради папы, ради Вьетнамца, ради себя и меня, скажи, зачем ты здесь. Давай, говори!

Но Джонни молчал. Просто его время еще не пришло.

Только через год мы добрались до подледного портала. Грингель сопровождал меня в этом долгом спуске вниз. Уши закладывало, отчего чуствовала я себя неуверенно. Все-таки там внизу была радиация. Я попросила Грингеля подняться и оставить меня одну. Он вскинул бровь, как всегда, когда не одобрял приказ, сказал, что камеры все равно установлены, но все же поднялся наверх. Там, под потолком, действительно мерцали красным глазом несколько камер. Но мне было все равно. Ничего не происходило. Я использовала тот же самый набор - нож, камушек, винчестер, - ничего не происходило. Камень был мертв. И все-таки кое-что произошло. Я чуть сдвинулась, стараясь закрыть от камер маленькое черное пятнышко, которое вылезло из неоткуда, из камня, добралось до моей ноги и стало подниматься по ней. Оно залезло под шубу, добралась до моей руки, доползло до моей шеи и устроилось позади уха. Я услышалы голос Джона. Этот маленький черный паучок в недрах Антарктиды сухим спокойным голосом Джонни передавал его приказ.

Не беспокойся, Джонни, я сделаю, все как надо.

Паучок успокоился. Я чуствовала, что он залезает мне под кожу. Ну и пусть. Меня это не беспокоило. Такая же шишка на шее позади уха болталась у Джонни тоже.

На следующий день Грингель взорвал шахту, завалив портал льдом и снегом. Если понадобится, мы его откопаем. Если понадобится. Если наступит если.