Таманский Ю. : другие произведения.

"Бумеранг из глубины". часть2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   "БУМЕРАНГ ИЗ ГЛУБИНЫ".
   (виртуальная война)
  
   Часть II.
   "Капкан".
  
   Ставить задачу на выход в море, Ковалёву и экипажу, приехал сам министр военно-морского ведомства - адмирал Халил, должностное лицо, занимавшее большой пост в руководстве своей страны, но участвовавшее в международном заговоре. О его положении в структуре государства говорила подчёркнутая суета подчинённых вокруг. В сопровождении Абдуллы Ковалёв появился в назначенном для рандеву помещении. Поздоровавшись с присутствующими, министр предложил всем присесть. Первое нелестное впечатление о нём промелькнуло в голове Ковалёва.
  - Смотри, просто "царёк", снисходительный и величавый, - интуиция его чаще всего не подводила.
  На совещании, как оказалось позже, присутствовали кроме них: командир подземной базы, специалист по вооружению и ещё несколько представителей, без каких-либо знаков различия на штатской одежде. Перед собравшимися авторитетными людьми, на столе, лежала карта "Персидского залива" и прилегающих акваторий. Ковалёв, скользнув взглядом по ней, отметил, что там нанесено авианосное соединение, находящееся у самого выхода Персидского, в Оманском заливе. Расположение и изображение кораблей на карте, было исполнено по всем правилам военно-морского искусства и ведения обстановки. Вокруг авианосца профессионально обозначены зоны: дальнего и ближнего противолодочного обнаружения, позиция эскортных кораблей, судов тылового обеспечения, обозначены районы полётов палубной авиации, авиации дальнего радиолокационного обнаружения (ДРЛО) и противолодочного обнаружения (ПЛО). Частые следы стирания карандаша резинкой на карте, наличие корректуры при изменении обстановки свидетельствовали об отслеживании перемещения авианосца и периодическом поступлении разведданных. У Ковалёва заныло под ложечкой. Он прорабатывал много вариантов, строил различные догадки и даже сейчас, отогнав их с наивностью, подумал: "Может, пронесёт".
   Адмирал начал заседание с обращения именно к нему, перевод делал Абдула.
  - Вы, господин Ковалёв, наверное, уже поняли, с кем нам предстоит выяснять отношения, - он кивнул в сторону карты. - Необходимо нанести, - продолжил адмирал, - быстрый, упреждающий удар по противнику, а точнее, по нашему заклятому врагу.
  - А вот и неприятный сюрприз для меня, - мелькнуло в голове у "будущего" командира подводной лодки.
  - Ситуация будет схожа, по эффекту конечного результата, с "Одиннадцатым сентября", - после небольшой паузы добавил, - десять лет спустя. Это общие контуры, а конкретно, Вы назначаетесь командиром подводной лодки. Вам определена высокая миссия. Помощником у Вас будет Абдула, - свои слова он сопроводил томным взглядом в сторону соплеменника. - Наш человек должен был быть командиром, но один нюанс, не полностью освоил тактику применения русского морского оружия. К сожалению времени, на это у нас совсем нет. Над арабскими странами сгущаются тучи, Ирака им было мало, - в его голосе появился стальной оттенок. - Неверные постоянно размахивают над нашими головами дубинкой, - после этих слов он больше смахивал на воинствующего араба, чем на адмирала.
  За доли секунд, успокоившись и взяв себя в руки, Халил продолжил.
  - Ваша задача: в кратчайший срок добиться слаженности в действиях экипажа. Определяю Вам один месяц на это. В дальнейшем, скрытно ночью, когда будет позволять обстановка произвести выходы в море, необходимые для приобретения морской и боевой практики. В море отработать элементы погружения, всплытия и, самое главное, выход в торпедную атаку. Целей предостаточно, танкера снуют сотнями. Все присутствующие недоумённо переглянулись.
  - Я имел ввиду, имитацию выхода в торпедную атаку, - поправился адмирал. - При полной готовности экипажа к выполнению задачи, подводная лодка будет скрытно выведена в Аравийское море, - своё повествование он дополнял медлительно - царственными жестами. - Господин Ковалёв, до наступления исторического момента, очень постарается и разработает план предстоящей морской операции, нанесёт всё это на карту. После этапа подготовки заслушаем его и определим окончательную дату. Вижу немой вопрос у Вас на лице, - обратился он к Ковалёву. - Для этого мы Вас и везли сюда за тысячи километров.
  Последние слова адмирала прозвучали для него как приговор за опрометчивое решение довериться случаю.
   У Ковалёва уже с первых слов военно-морского бонзы, в уставшей от догадок голове, развеялись иллюзии в отношении того, что он постоит в стороне и посмотрит. Так хотелось верить в то, что всё ещё образуется и этого не будет никогда в его жизни. Ковалёв попытался успокоиться и вспомнил давно заученный постулат.
  - У каждого человека, попавшего в трудную ситуацию, есть выбор - отчаяние или мужество.
  - Господин Ковалёв, Вам всё понятно? - обратился к нему Халил.
  - Мне одно не понятно, господин адмирал, в контракте, насколько я знаю, пункт о нанесении удара по ком и кому-либо не прописан и я об этом заранее не предупреждён.
  Халил, когда ему перевели на арабский язык возмущение русского, задумался и после непродолжительной паузы ответил.
  - Господин Ковалёв, контракт написан на арабском и английском языке. Насколько я осведомлён, Вы не понимаете ни на одном из них. Там этот пункт действительно не отражён, обманывать я не стану, - он выдержал паузу. - О чём мы говорим? Кому теперь нужна эта бумага? Выход у Вас отсюда один и открываем, или закрываем его, мы.
  - Правильно, научи меня уму-разуму. Так попался на вашу удочку. Обидно то, что обратно возврата нет, - мысленно возмущался Ковалёв.
  - После выполнения Вами задачи, бумагу, под названием контракт, я сожгу, а оплату за проделанную работу увеличу в два раза. Хотите, я порву её сейчас же? Устраивает Вас это?
  Сулившее Ковалеву немалую выгоду предложение, было больше похоже на сыр в мышеловке.
  - О каком повышении гонорара идёт речь? - мелькнуло у него в голове. - Сама затея - это нечто похожее на безумство. Как может прийти в голову такая бредовая идея? У этих арабов какие-то суицидальные наклонности, - внутренне возмущался Ковалёв.
  Он не сдавался, было обидно, что его так обманули. Пётр Иванович теперь понимал, кого за это следует "благодарить" в первую очередь.
  - В отличие от меня Вы, наверное, полиглот? Тогда прочтите контракт на английском и разъясните мне мои права. Может у Вас есть желание меня в космос запустить, вместо подопытной крысы, а я об этом ни слухом, ни духом.
  Абдула замялся, он решал переводить дерзость Ковалёва адмиралу, или нет. Халил поторопил его.
  - Что русский сказал? - спросил он строго.
  - Русский просит перевести контракт полностью.
  Адмирал интуитивно уловил, что перевод неточный и сделал Абдулле замечание.
  - Господин Ковалёв, Вы здесь находитесь инкогнито и права качать я Вам не советую, - он быстро справился с эмоциями и сменил жёсткий тон, на более примирительный. - Вы должны нас понять. Если всё пройдёт хорошо, и вернётесь с моря, жизнь Вам гарантирует моя страна. В кратчайший срок отправим Вас домой.
  Он с ироничной усмешкой и самоуверенным выражением лица заметил:
  - Мы должны друг другу доверять, и ни о каком обмане речи быть не может.
  - Без меня, меня женили, - грустно усмехнулся Ковалёв. - Что б ты был "здоров"! Хотя, плохое пожелание, как бумеранг обязательно может вернуться, - он мысленно отрёкся от своих последних слов.
  После паузы, адмирал добавил.
  - Вы их не жалейте, они военные люди и знают, для чего носят форму, - цинично порекомендовал он. - Когда американцы проводили свою пресловутую операцию "Буря в пустыне" в 2003 году, которой предшествовали массированные бомбардировки территории Ирака, то не один их них, я уверен в этом, не задумался над тем, что убивает кроме наших военных и мирное население.
  Все эти слова давались адмиралу с трудом, он говорил сбивчиво и делая постоянно паузы.
  - Я испытал на себе, что такое американские бомбардировки. Сверхточное оружие - это лапша на уши прессы.
  Он задумался в очередной раз.
  - Вообще-то я предпочитаю смерть в своей постели, американцы тут не причём, - вставил Ковалёв. - Меня не устраивает сама затея.
  Абдула перевёл по-своему. Он сказал, что русский уже поддерживает идею. Старпом больше всех понимал, Ковалёву нужно остыть и успокоиться. В противном случае не миновать беды.
  - Согласен, одиннадцатого сентября у них погибло много мирного населения и их жаль, - продолжил адмирал, "надев" трагическую маску на лицо.
  - Неудачный пример добродетели, - мелькнуло в голове Ковалёва.
  - К тому акту возмездия мы не имеем никакого отношения, но всё что произошло на нашей территории, просто так оставить безнаказанно нельзя. Выражаясь аллегорией, назовём наш удар - "Бумеранг возвращается из глубины", - адмирал, подумав, добавил, - за арабский мир, за всё содеянное против нас.
  Градус пафоса у него явно зашкаливал.
  От услышанного, в подсознании Ковалёва сразу же засела неприятная мысль, что он, и те, кто с ним будет воплощать всё это, уже от такой абсурдной идеи, обречены на гибель.
  - Мы всего лишь часть большой игры и знать бы теперь, каким богам молиться. Вот она кара небесная! Но пенять не на кого, сам виноват, искатель приключений, - Ковалёву стало не по себе. - Что делать? Погнался за призрачным благополучием и результат на лицо. У меня, что есть другие варианты? Я теперь могу стать только на сторону одних, вторые сразу же становятся врагами. Ладно, поздно или рано всё равно "туда", - попытался успокоить он себя, хоть таким способом.
  Сквозь сумбур его мыслей пробился голос адмирала.
  - Почему господин Ковалёв, молчит? - он смотрел на него придирчиво.
  - А что Вы хотели от меня услышать, бурю положительных эмоций?
  Халил пропустил его высказывание мимо ушей и продолжил совещание.
  - Всё, что сейчас происходит здесь, и будет происходить в дальнейшем, строго секретно. Если кто-то из присутствующих информацию о нашем совещании и предстоящей акции возмездия передаст какому-либо лицу, по нашим законам будет уничтожен. Пострадают и их семьи. Эта операция - тайна многих государств, - как-то зловеще и многозначительно процедил он. - Кстати, господин Ковалёв, это касается и Вас лично, - категоричным тоном адмирал предупредил русского, хотя тому телеграммы слать было неоткуда.
  Взяв себя в руки, Пётр Иванович озвученную затею воспринял, как злую насмешку судьбы, с которой бороться бесполезно.
  - Следует примириться и делать то, что хотят они, - появилась у него первая мысль послушания. - Положение моё без вариантов. А вдруг повезёт? Если не можешь изменить обстоятельства, измени своё отношение к ним, - вспомнил он избитую истину.
  Проявив крутой нрав и закончив свою вступительную речь, сверкая глазами, адмирал крикнул, с воинственными нотами в голосе: "Аллах Акбар!". Все присутствующие вскочили, со своих мест, и фанатично закричали: "Аллах Акбар! ". В отличие от них, в голове Ковалёва прозвучало: "Аминь! ", когда он медленно поднимался со скамейки.
  - Теперь командир базы нам покажет, где и какое оружие готовят для вашей подводной лодки, - говоря это, адмирал смотрел Ковалёву в глаза.
  Все мрачные раздумья Петра Ивановича оборвались, когда они во главе с Халилом, вошли в цех по приготовлению оружия. Ковалёва охватило такое удивление, что оно не осталось незамеченным.
  - Собирали на всём вашем постсоветском пространстве, - гордо пояснил адмирал, с довольным выражением лица.
  - Неужели наши газеты читает? Слово-то, какое знает - "постсоветском", - с иронией подметил Ковалёв. - Такого оружия просто так не купишь, даже у люто пьющего завсклада прапорщика, тут уровень государственных чиновников нужен, не ниже, - удивился он повторно.
  - Да, - продолжил адмирал, - с девяносто первого по девяносто шестой год, в ваших бывших республиках, можно было купить всё что угодно и даже невозможное.
  Ковалёв в дальнейшем вспомнит его слова.
  Халил продолжал разглагольствовать на тему воровства и продажности чиновников, того времени.
  - Официально, ваши адмиралы к накоплению первичного капитала прямого отношения не имели, а неофициально, то прямее не бывает, - не без оснований, справедливо заметил он. - Любого копнуть, кто был в то время у руля, то по нашим законам уже бы давно на виселице болтался.
  - Если быть точным, не у руля, а у штурвала, - подумал Ковалёв. - Это мне ближе.
  В то нехорошее время он ещё служил и прекрасно помнил, все эти замаскированные конторы высших чинов, под условным названием - "Мыльный пузырь". Государство, словно специально, придумало для них "кормушку" - "Отделы по реализации списанного военного имущества населению". Вокруг таких отделов как мухи роились тучи сомнительных личностей. Ковалёв, среди сослуживцев возмущался: "Зачем плодить нечестных людей? ". За бесценок покупались и вывозились неизвестно куда: металл, срочно списанные корабли, автомобильная техника, выплавленный драгметалл и т.д. Многие толковые флотоводцы превратились в деляг. Это было время, когда военное имущество, словно по мановению волшебной палочки, превращалось в торговые палатки и ларьки, дорогие автомобили и роскошные дома. Служители фемиды и правоохранители, с нищенской зарплатой, разъезжали на "крутых" авто.
  - Время было тех "жуков", которые вовремя оказался "при хлебном месте", - Ковалёв вздохнул тяжело и отогнал подальше мысли, которые много раз не давали ему спокойно жить на гражданке.
  Он хорошо помнил глаза своих подчинённых, когда они в нём искали спасение.
  - Товарищ командир, когда будет зарплата? - начиналось почти каждое утро на службе. - Семью нечем кормить, паёк уже закончился. Домой хоть не ходи, три месяца зарплату не выдают.
  Все почему-то думали, что произошла какая-то ошибка и всё скоро образуется, но проходили месяцы, годы... Через десять лет узнали, что наверху набивали карманы.
  - Обидно, до конца посвятить себя служению отечеству, а в награду оказаться в нищете, - рассуждал он, сидя на рынке, будучи уже на пенсии. - Потом, вроде бы, слава Богу, что-то сдвинулось с места.
   Ковалёв начал осматривать представленный на обозрение арсенал. На ложементах, в просторном помещении, находились торпеды всех типов: противолодочные и противокорабельные, электрические, кислородные, водородные, калибра 533 и 400 миллиметров, имитаторы всех разработок.
  - Бросается в глаза то, что чего-либо ненужного тут нет. Отсутствуют торпеды старого образца - парогазовые и перекисные, а всё последнее, стоявшее на вооружении - в наличии. Похвально! Затесалась даже одна авиационная, - переходя от стеллажа к стеллажу, рассуждал он. - Зачем она вам? - Ковалёв кивнул в сторону этой торпеды. - Или вы ещё для самолёта камикадзе готовите?
  - Обманули при покупке, - смутившись, ответил начальник базы.
  - Узнаю соотечественников, - ухмыляясь, произнёс он. - Вместо кресла подарили табуретку.
  Адмирал, молча, за всем наблюдал.
  - Так у вас, наверное, и "Шквал", в отличие от американцев, есть? - с прищуром спросил он.
  Халил шутку понял, улыбнулся.
  - К сожалению нет.
  В свою очередь очень удивился Ковалёв, он увидел на стеллажах абсолютно новую разработку "Квадрат" - последний писк противолодочной моды.
  Его сознание больно кольнуло слово "Квадрат". Он только сейчас заметил, что странные совпадения, связанные с этой геометрической фигурой, за последний год, появляются, как грибы на удачной поляне. К ней постоянно притягиваются какие-то мистические случаи.
  - А вот эту систему я не ожидал здесь увидеть, - невольно вырвалось у него. - Насколько я помню, её у нас за семью печатями хранили.
  - Зачем она будет вечно пылиться на полках, - для придания большей деловитости, произнёс Халил. - Если изобрели, то надо его применять. Надеюсь, Вы знаете, как этим пользоваться? - поспешно спросил адмирал.
  - Да, несколько раз приходилось ставить на учениях в Баренцевом море, выполняли практические стрельбы, и неоднократно с "наукой". Они дорабатывали комплекс.
  Халил посмотрел на подчинённых. Взгляд его явно выражал удовольствие по поводу удачного выбора командира.
  - Сработало отлично, но это был тот случай, когда комплект готовили лучшие специалисты, а не на авось.
  - Расскажите, в общем, его принцип действия, - попросил адмирал, пропустив мимо ушей реплику о специалистах.
  После продолжительной паузы, которую не все присутствующие поняли, Ковалёв начал описание системы.
  - По моему мнению, принцип называется - "На живца". Состоит комплекс, он перед вами весь, из пяти, на первый взгляд, обычных торпед. Самая главная из них - "Торпеда - цель". В авианосном ордере, в ближнем противолодочном охранении, имеется многоцелевая атомная подводная лодка. Рубеж её действия, примерно 200 - 300 миль от авианосца. Перед постановкой определяется район, куда запускать "Квадрат". Кстати, мы у себя в экипаже прозвали его - "Морской волк", а в обиходе говорили просто - "Серый". Так вот, в район постановки приходит подводная лодка. В приборы торпед "Серого" устанавливаются данные их района патрулирования: параметры квадрата - длину, ширину боковых сторон, если это прямоугольник, то соответственно, глубину погружения, время начала активного излучения и много ещё чего.
  Он сделал паузу.
  - Да, кстати, а где электронный ящик, через который производятся эти установки?
  Ковалёв пробежал глазами вокруг торпед и под ними. Адмирал уничтожающим взглядом посмотрел на командира базы. Тот, заикающимся голосом, доложил несколько раз одно и тоже, что есть такой прибор, в целости и сохранности.
  - Производится пуск, - продолжил Ковалёв. - В районы, назначенные для их патрулирования, торпеды расходятся веером, и уже на пути следования прослушивают акваторию.
  "Торпеда - цель", основная из них, занимает район в центре условного большого квадрата и начинает ходить по фигуре - "малый квадрат", со скоростью 5 узлов. Она излучает шум винтов, а также производит имитацию гидролокационной акустической станции дизельной подводной лодки, одного из проектов времён Советского союза. Всё это заложено в её бортовой ЭВМ. Излучателем шума винтов являются эти четыре катушки, в корме торпеды. Имитируют работу сонара два излучателя, левого и правого борта, расположенные в середине, - Ковалёв ходил возле основной торпеды, взад и вперёд, и жестами рук демонстрировал сказанное. - Носовая часть не имитатор, она представляет собой приёмник шумов винтов цели, а также там расположен приемник, улавливающий работу сонара подводной лодки противника. Если по "Квадрату" выпустят торпеду, то он зафиксирует работу, её ГАС. В головной части основной торпеды находится мощный компьютер, в памяти которого записаны шумы тысяч военных кораблей и подводных лодок. Через определённые промежутки времени, "Торпеда - цель" прекращает имитацию, работу на излучение шума, и прослушивает горизонт. Этот манёвр создаёт у противника впечатление, словно подводная лодка кратковременно стопорит ход для прослушивания горизонта и кормовых курсовых углов.
  В том случае, если "Серый" обнаружит вблизи работу сонара надводного корабля, он также выполняет манёвр, отключает работу на активное излучение, до полного расхождения с целью.
  При 5 узлах, шум его винтов не превышает уровня шума моря. Такая же тактика и при обнаружении излучения сонара, пущенной по нему торпеды противника. В это время, остальные четыре торпеды "Квадрата", ходят вокруг района "Торпеды - Цели", каждая по фигуре "Бабочка", вытянутой по одной из сторон квадрата или прямоугольника, со скоростью 5 узлов. Они прослушивают горизонт и самостоятельно могут обнаружить подводную лодку. В этом случае, торпеда включает свою гидроакустическую станцию на излучение, проверяет правильность выбранной цели и наводится на неё. На шум "Торпеды - цели" они не реагируют, так как у каждой имеется свой небольшой компьютер и после сравнения сигнала, в логической схеме, он аннулируется.
  Ковалёв замолчал, что-то обдумывая. Он посмотрел на рот адмирала, который был раскрыт от напряжения.
  - Вернёмся к основной, "Торпеде - цели". Когда она обнаружит противника, классифицирует его, тогда прекращает излучать шум, имитирующий советскую подводную лодку, и запускает электронную дурилку. Она достаёт из компьютерной памяти шум обнаруженной цели, усиливает его и начинает излучать с большим уровнем сигнала, одновременно начиная движение к ней. "Торпеда - цель" периодически отключает излучение. Во-первых, это сбивает с толку, на некоторое время, противника, а во-вторых, это является сигналом на атаку для четырёх торпед системы - "Следовать за мной". Приняв сигнал, эти четыре торпеды устремляются по направлению указанному "Торпедой - целью". Пеленг на свою ведущую, они постоянно отслеживают и держат в памяти. Во всём этом очень много нюансов, которые полностью не рассказать, а основное я до вас довёл, - подытожил Ковалёв и посмотрел на адмирала.
  Халил выдержал паузу.
  - У меня два вопроса. Если торпеды ничего не обнаружат, что происходит? Второй, как они на скорости в 5 узлов будут догонять цель?
  - Если в течение 5 дней цель не будет обнаружена, то они провалятся в бездну и там будут раздавлены давлением воды. Правда есть у них один дополнительный режим. В случае если они запускаются в район боевых действий и по истечении 4 - 5 дней цель не обнаружат, то начнут реагировать на шум винтов надводных кораблей. Как я уже говорил, у торпед имеется в памяти база данных излучаемых кораблями и судами шумов. В данной ситуации ближайшему не повезёт. Может попасть в какой-нибудь танкер, её привлекут его размеры. Ведь это режим военного времени.
  Ковалёв перехватил острый, с прищуром взгляд адмирала в сторону Абдулы, от которого тот съёжился. Старпом своим растерянным видом давал понять, что намёк начальника понял.
  - Насчёт батареи, - продолжил Ковалёв. - Она состоит из пяти секций и активируется забортной водой. Одна часть работает сутки, обеспечивая ход торпеды и работу аппаратуры, затем первая отключается и включается вторая, третья и т.д. Последний режим - все пять вместе, так сказать на издохе. На завершающем этапе - атаке, запускается водородный двигатель, который развивает скорость 50 узлов. Многое будет зависеть от той торпеды, которая ближе всех находится к цели.
  - Гениально! Поначалу я даже подумал, что по принципу - "пальцем в небо", - похлопал в ладоши адмирал, - а теперь восторгу моему места мало. Я всегда говорил, что русские просто рождены для того, чтобы делать классное оружие. Вот оно нам и поможет победить.
  - В такой ситуации нам нужен больше голос с неба, чем какое-то необычное оружие, - была ответная, внутренняя реакция Ковалёва.
  Халил начал раздавать указания.
  - Начальник базы, отвечает за подготовку и погрузку пяти торпед этой чудовищной машины на лодку. За срыв данной фазы операции, если это произойдёт, ответите головой. Начальник минёров подводной лодки, тоже, - немного подумав, добавил он.
  Подчинённые с каким-то собачьим чувством вины смотрели на него.
  После того, как Халил отдал приказание официальным тоном, своим людям, он, было, двинулся дальше, но передумал и остановился.
  - Подготовить сможете? - спросил он снова у начальника базы.
  - Мы привезли их уже подготовленные к стрельбе, необходимо только проверить параметры по приборам. С этим справимся.
  - Ну, хорошо, - буркнул Халил.
  Вся делегация проследовала за адмиралом дальше. В конце обхода помещений, он обратился к сопровождающим его.
  - Отныне господина Ковалёва называть по имени - "Мохаммед". Имени и фамилии, а также русское происхождение никогда и нигде не произносить, не упоминать, не вспоминать. Он будет у нас на подводной лодке вроде пророка. Всем ясно?
  Всё окружение адмирала подобострастно закивало головами.
  - Возможно, для создания мне соответствующего ореола. Уловка, психологическое воздействие на экипаж. Для них я, пока никто, - воспринял это прозвище Ковалёв, по- своему.
   Со следующих суток для Петра Ивановича Ковалёва снова наступили боевые будни, однообразные и беспокойные дни. В план подготовки, который он представил на следующий же день, адмирал внёс свои коррективы. Он последовательно вычеркнул пункты: общекорабельные учения, вопросы борьбы за живучесть, маневрирование в подводном и надводном положении, задачи по расхождению с одиночными и групповыми целями, вопросы взаимозаменяемости на боевых постах, отработку выхода членов экипажа через торпедные аппараты с затонувшей подводной лодки.
  - Нет необходимости, - сопроводил он всё это словами.
  Был оставлен пункт: "Действия боевого корабельного расчёта во время условной торпедной атаки и отработка приёмов использования торпедного оружия", который он подчеркнул красной пастой и вычеркнул слово - "условной".
  - Наши моряки обслуживать материальную часть и нести ходовые вахты умеют. Это сильные духом люди, беззаветно преданные своему делу. А все эти штучки: "Расхождение с разными целями, маневрирование в реальных условиях...", для этого у нас есть опытный командир, - поставил он своими словами точку под планом подготовки.
  Ковалёв думал иначе. Его так и подмывало, в который раз, поспорить с ним на тему: "Море не терпит дилетантов и не прощает ошибок", но он сдержал себя и на этот раз. Адмирал сердито посмотрел на Абдулу.
  - Чтобы готовились и трудились с удвоенной энергией, начальственно произнёс Халил, - это было его последнее напутствие на сегодня.
   Наступили однообразные и беспокойные дни. Незаметно пролетел месяц после этого разговора, экипаж в очередной раз пополнил запасы, проверил технику, и они вновь вышел в море, чтобы отработать заключительный этап подготовки - "Торпедная атака". Условную торпедную атаку предполагалось выполнить по условному отряду боевых кораблей, который изображали танкера и сухогрузы. Торпедная стрельба по одиночной морской цели была уже давно успешно пройдена.
  Вернувшись с моря, через несколько дней, Ковалёв доложил высокому местному начальству, что практические навыки отработаны полностью.
  - Я ставлю вашим людям отличную оценку, - похвалил адмирал экипаж подводной лодки.
  - Это не удивительно, - прокомментировал командир базы, - в команду мы взяли самых лучших, надёжных и самых подготовленных.
  - Как говорил один из наших вождей: "Кадры решают всё! ", - добавил, не без иронии, Ковалёв.
   "Момент истины".
   Петя стоял, молча, у догоравшего костра. Они вместе с мамой, первую половину дня, собирали опавшие с деревьев жёлтые и багряно-жёлтые листья, за забором, у дороги. Воздух был наполнен и теплом от жара и едким запахом дыма. Петя, как и все южане, любил больше летний период года и всегда хотел, чтобы зима прошла быстрей. У него для этого была веская причина - ласковое летнее море. Осень - для него была своей точкой отсчёта во временах года, которую он начинал с появлением высоко в небе клиньев курлычущих журавлей и до их возвращения обратно. Пётр научился различать грустный осенний крик птиц, от радостного весеннего.
  - Мама, смотри, зиму прожили, - повторяя слова отца, кричал обычно Петя и показывал пальчиком в небо.
  Высоко в поднебесье, перелетевшие море птицы, устраивали хоровод, кружа вокруг одного, только понятного им места.
  Была поздняя осень, и сегодня происходил обычный процесс между человеком и природой. Каждый год, в это время, опадали листья, люди сгребали их в кучи и сжигали. Листья в костёр попадали самые разные. Петя присел рядом, обласканный теплом огня, смотрел задумчиво на их горение и размышлял.
  - Вот лист от неказистого, кривого и корявого стволом миндаля, который каждый год обеспечивал семью вкусными орешками. А эти листья, края которых с зазубринами и похожие на пилу, это шелковица. Ягоды у неё крупные, чёрные и очень приятные на вкус. Много листьев от груши, они невзрачные и уже сильно почернели. Зато плоды у неё очень большие и сейчас, каждый завёрнутый в обрывок газеты, лежит, доспевает в подвале. Через два месяца твёрдые груши превратятся в мягкие, сладкие и сочные.
  Петя будет их с наслаждением кушать и в мыслях благодарить щедрое дерево. Эти груши из детства запомнятся ему на всю жизнь.
  Мальчику очень нравился запах дыма, а особенно смотреть на огонь. Листья внутри сгорели, и костёр был похож на пышущий кратер вулкана.
  - На пламя костра, на этот образовавшийся кратер, который меняет цвет, часами можно смотреть, не отрываясь, - мелькнула мысль у него в голове.
  Однажды на их улице, в одном из дворов, горел старый деревянный сарай. Петя тогда с мальчишками наблюдал за пожаром. Детям было одновременно страшно и интересно, так как пожар казался им большим, и суетившиеся вокруг него пожарные далеко не сразу смогли укротить огонь. Сейчас он смотрел на костёр и думал о том, что огонь может быть безжалостным, вырастать с чудовищной быстротой и силой, уничтожать всё вокруг, а если находится под контролем, то дарит тепло и уют, можно жарить на нём вкусные пирожки или как в этом, испечь ароматную картошку. Мама ласково позвала его домой, прервав раздумья.
  - Я ещё погуляю, - крикнул в ответ Петя и продолжил размышлять о пользе и скрытой силе огня.
  Он думал о том, что если огонь вырвется на свободу, быть беде. Он превратится из друга и помощника в беспощадного разрушителя.
  Через некоторое время на его плечо легла рука мамы, и он услышал её ласковый голос.
  - Пора вставать.
  У Пети начало что-то проясняться перед глазами, и он ещё наполовину спя, подумал:
  - А почему мама говорит с акцентом? Куда исчез костёр и запах дыма?
  Окончательно проснувшись, но, оставаясь ещё под впечатлением, Ковалёв увидел перед собой лицо Абдулы, совсем не уместное в данной ситуации.
  - Вместе с пеплом улетело моё прошлое, остались только грёзы, - прокомментировал он. - Такой хороший сон, - продолжал сожалеть Ковалёв, - эпизод из детства, как будто подышал другим воздухом, а облик этого Абдулы всё испортил.
   - Это скорее был не сон, а небольшой "полёт" в прошлое, ведь всё виделось так реально. Подобные сны согревают душу.
  Он обратил свои мысли к соннику.
  - Хотя собирать сухие листья - бедность, кажется, а листопад - потери.
  - Пора Мохаммед, время подошло, - сказал нетерпеливо Абдула.
  - Хорошо, - ответил Ковалёв и сел на кровать с закрытыми глазами. - Я смотрел тем детским, незамутнённым, взглядом на окружающее, из прошлого, через прошедшие десятилетия.
  В тему его сна, в голове прозвучал отрывок из стихотворения. Так бывает, когда человек наяву уже домысливает свой сон.
   Давно привык я отмерять,
   Что год прошёл,
   идёт другой,
   Когда весной,
   над головой опять,
   Крик журавлей
   разбудит мой покой.
  Память хранила и другие события из детства и юношества. В его голове, после этого, промелькнули и грустные воспоминания, как однажды не дожили до весеннего крика журавлей сначала его мама, а потом отец. Разум требовал продолжения сна, но Абдула был настойчив. Ковалёв открыл глаза, пришёл в себя и, сосредоточившись, приступил к обязанностям.
  - Разведсводка есть? - спросил он уже отошедший ото сна.
  - Да, - ответил старпом, - она находится у карты обстановки. Штурман наносит диспозицию танкеров. Нужный нам, будет в точке через три часа.
  - "Квадрат" погрузили? - задал второй вопрос Ковалёв.
  - Час назад закончили погрузку, - сухо ответил Абдула.
  - Что я из тебя всё вытаскиваю. Ты же готовый командир подводной лодки, - Пётр Иванович начал слегка нервничать.
  Ковалёв никогда не повышал голос на подчинённых, говорил медленно, вдумчиво и назидательно.
  В нём проснулись командирские требования прежних лет, когда воспитывал своих подчинённых в строгости.
  - Представь себе, что ты принимаешь доклад от своего старпома. Теперь подумай и доложи, чтобы ты хотел от него услышать по обстановке.
  - Извини Мохаммед. Воздух высокого давления, низкого давления, дизтопливо, вода, продовольствие - всё пополнено до полных норм. Пять торпед "Квадрата" погрузили на борт. Подзарядка аккумуляторных батарей на подводной лодке закончена. Вентиляция аккумуляторной ямы проведена. Концентрация газов соответствует норме. Доклад выполнил.
  - Закончил, - придирчиво поправил его Ковалёв.
  Сидя на кровати в раздумьях, он почесал затылок и зевнул.
  - Хорошо, я сейчас оденусь и приду.
  Абдула собрался уходить.
  - Подожди, вот ещё что. Проверь правильность нанесения изменения обстановки на карту штурманом. Посмотри глубины в этом районе и подводные течения по лоции, гидроакустическое прохождение сигналов по глубинам.
  - Хорошо, ответил Абдула, повернулся и вышел.
  Ковалёв быстро оделся, умылся и побрился, собрал свои немногочисленные вещи и различные принадлежности, в большую походную сумку. Он вышел в коридор. Возле двери стоял охранник, матрос с автоматом. Он провёл Ковалёва в столовую, где для него был накрыт отдельный стол. Пётр Иванович быстро съел завтрак и запил кипяченым молоком.
  Всё было сделано быстро, по многолетней привычке, которая у него выработалась до автоматизма за время службы. Хотя и прошли уже два года на гражданке, но, попав в привычную для него среду обитания, всё стало на свои места. Как-то он поймал себя на мысли, что стать командиром подводной лодки снова, ему понадобилось всего два дня.
  - Уволившись, офицер мысленно ещё долго служит. Военная система делает его своим рабом, если не навсегда, то надолго.
  Прибыв из столовой в кабинет, где находилась карта обстановки, Ковалёв увидел там адмирала со своей свитой.
  - Наверное, напутствовать будет, - подумал он.
  Поздоровавшись, Халил предложил Ковалёву высказать свои соображения по поводу предстоящей операции. Пётр Иванович весь предыдущий вечер изучал район предполагаемого театра действий: маршруты движения подводной лодки относительно противника, направление отхода, лоцию района и т.п. Как он и предполагал, все его действия, каждый шаг, докладывался наверх. Халил об этом невольно, иногда, проговаривался.
  - Наша стратегия будет следующая, - задумчиво произнёс Ковалёв. - В расчётное время подводная лодка выходит из штольни и в подводном положении, курсом 270 градусов, идёт навстречу греческого танкера "Эллада". В точке встречи, Ш -... градусов N Д -... градусов Ost, мы подныриваем под судно и начинаем дальнейший переход курсом и скоростью танкера. В расчётное время форсируем рубеж, Ормузский пролив, и выходим в Оманский залив. Есть подозрение, что у американцев там стоят гидрофоны, и притом во множестве, которые прослушивают всю акваторию в этом месте. Преодоление района осложняется также тем, что их космическая разведка нацелена на данное место. В поворотной точке, линии разделения движения судов, танкер начнёт увеличивать ход до тех пор, пока не достигнет экономического, и производить поворот вправо. Наша задача: незаметно уйти влево от этого места. В дальнейшем, сначала обнаружив, а потом, обойдя район предполагаемого нахождения авианосца и кораблей его эскортного охранения, мы выходим в точку мористее этого соединения. Приблизительное удаление - 200-300 миль. Это будет предполагаемый район нахождения американской атомной многоцелевой подводной лодки, находящейся на рубеже дальнего противолодочного охранения авианосного соединения. Выпустив, пять торпед системы "Квадрат", мы уходим обратно в базу. До места патрулирования торпеды будут разворачиваться со скоростью 5 узлов, тактическим способом "веер", 40 часов. За время перехода, по пути, они обследуют большой район. Что касается нас, то подводная лодка должна вернуться, пополнить боекомплект, взяв на борт, пять противокорабельных торпед, и выдвинуться в район предполагаемой атаки. Что мы будем к этому моменту иметь? - Ковалёв взял паузу. - Если за это время "Серый" не накроет АПЛ противника, а это самый лучший вариант для нас, так как шум раньше времени никому не нужен, то после нанесения удара по авианосцу, американцы дадут оповещение о нападении. Подводная лодка, получив приказание, начнёт движение в этот район, прежде всего на встречу с нашим "Квадратом". Предположим, что мы его не выставим, тогда оторваться от многоцелевой подводной лодки американцев, а, тем более что ещё будут досаждать их самолёты ПЛО, нереально. Маневрировать придётся от тех и других. "Квадрат" получается, даёт нам шанс.
  Ковалёв говорил обо всём этом с интонацией, словно убеждал адмирала не отказываться от постановки противолодочной системы. Но он очень скоро заметил, что это меньше всего его волнует. Пётр Иванович был недалёк от истины. Халила, в свою очередь, больше донимали мысли о том, как нанести максимальный урон американцам. Для него вопрос: "Трудно или нет, будет Ковалёву с экипажем", не стоял.
  - Дальше, - буркнул он.
  - Прокладка маршрута перехода, расчёты: координаты, время, скорость, манёвр, в предполагаемых местах нахождения противника, всё отображено на этих двух картах. Первая - для постановки "ловушки", вторая - разработка по нанесению удара.
  Ковалёв закончил доклад, и в комнате повисло молчание.
  - Что-то у Вас много мрачных "если", - недовольно хмыкнул адмирал и на глазах ожил. - Не кажется Вам? - глядя на каждого из своих подчинённых, произнёс Халил, тем самым, подчёркивая важность сделанного замечания.
  По тусклому, блуждающему взгляду Халила по карте, Ковалёв понял, что для него вся эта подводная война "тёмный лес", но обижать адмирала не стал и ответил корректно.
  - "Если" - это нештатная ситуация, которую всегда надо предусмотреть заранее и для каждой своевременно выработать свой, ответный план действия.
  - Ну, хорошо. А времени вернуться, пополнить запасы и снова прийти в район, вам хватит? - не унимался адмирал с признаками пьянящего чувства собственной значимости на лице.
  Ковалёв начал обосновывать свою теорию.
  - Времени мало, но будем пытаться сделать невозможное. До точки пуска пяти торпед-ловушек приблизительно 400 миль. Разворачиваться мы будем со скоростью 15 миль в час. Это займёт 27 часов туда и 27 обратно. Всего около 54 часов, то есть 2 дня и 6 часов. Расстояние до точки развёртывания и поиска, на втором этапе, по моим прикидкам 390 миль. Это в пределах 26 часов хода. В конечном итоге, всё это займёт 3 дня и 8 часов, плюс 8 часов отдых и зарядка аккумуляторных батарей в штольне. Итого 3 дня 16 часов. Многовато, - задумчиво подвёл итог Ковалёв.
  - Ваш план второго этапа мы поменяем, - произнёс Халил и посмотрел на Абдулу. - Докладываёте, - приказал он металлическим голосом.
  - До района пуска "Коробочки", как сказал Мохаммед, 400 миль, 27 часов хода. Обратно возвращаемся в эту точку, - Абдула показал указкой на карте. - Это 70 миль от точки пуска и идти туда 5 часов. В этом районе будет нас ждать сухогруз, водоизмещением 15 тысяч тонн. Ночью подойдём к его борту и ошвартуемся. Команда судна поставит над нами металлические балки-выстрелы и натянет брезент, для маскировки. После швартовки и установки дифферента на корму, погрузим пять недостающих к боекомплекту торпед, через носовые торпедные аппараты. Всё для этого будет. По окончании погрузки дифферентуем подводную лодку. Судно запустит все свои механизмы на холостой ход, а мы, в этот момент, будем "бить" батареи, пополнять запасы воды, регенерации и топлива. По окончании зарядки аккумуляторов, ещё в тёмное время суток, отходим.
  Абдула посмотрел на Халила.
  - Будем уповать на хорошую погоду и помощь Аллаха, - добавил он.
  - Небесная канцелярия занимает не последнее место в нашем деле, вставил Ковалёв.
  Адмирал торжествовал всем своим видом.
  - Вы поняли Мохаммед, что по вашей раскладке, по времени, комплекс "Коробочка" имеет цену не более чем картонная коробка.
  Старпом ему этого не перевёл.
  - Да, но эта точка находится в экономической зоне другого государства, - попытался возразить Ковалёв.
  - Арабский мир сегодня един, помните об этом Мохаммед, - парировал его выпад адмирал, но не преминул напомнить им с Абдуллой, что нужно быть предельно внимательными вблизи такого оживлённого порта.
  - Слава Богу, что арабский мир един, - была внутренняя реакция Ковалёва, а вслух он произнёс совсем другое. - Стоило комедию ломать, если у вас был иной план действия? К чему эта нелепая клоунада?
  Абдула не стал переводить его дерзость, а посмотрел внимательно на Ковалёва, покачав незаметно головой.
  - Что-то уж близко у вас авианосец находится, всего 300 миль, - сдвинув брови, словно с подвохом спросил Халил.
  - По тактике действия, авианосец...
  - Тактику действия авианосца мне рассказывать не надо, я её неплохо знаю, - оживившись, перебил адмирал.
  Его слова сопровождали истеричные интонации.
  - Смотри, чуть не подпрыгнул, наверное, где-то читал, - мысленно усмехнулся Ковалёв. - Ну ладно, пусть. Кто платит, тот и музыку заказывает, - Пётр Иванович продолжал пристально смотреть на Халила. - Самолюбивый, - дал ему оценку.
  Он повернулся, молча к карте и, не обращая на реплику никакого внимания, скорректировал свой доклад.
  - По предоставленным мне метеосводкам, сутки будет дуть северный ветер, то, что нам надо, и по долгосрочному прогнозу он не изменит своё направление ещё несколько суток. При таком раскладе, крайняя точка захода авианосца на боевой курс, против ветра, находится на удалении 300 миль от выхода из Персидского залива.
  Адмирал молчал. Ковалёв испытывающе смотрел на него.
  - Но авианосец не баран в Сарае, его ещё найти нужно, - изрёк он после непродолжительной паузы.
  - Вот поэтому, мы пойдём на риск. Будем пересекать предполагаемый район его нахождения по прямой линии, - Ковалев провёл указкой по карте, - соединяющей середины двух наименьших сторон прямоугольника, но игра стоит свеч.
  - Хорошо, - подытожил адмирал и взял небольшую паузу для раздумий. - Есть данные, что американцы в ближайшие семь дней собираются нанести массированный удар по Ирану, - нарушил он молчание. - Мы должны, даже обязаны, упредить удар авиации с моря. Наш план необходимо осуществить любой ценой, - говорил он уже примирительно.
  Посмотрев на своё окружение, адмирал ещё раз спросил: "Всё готово? ".
  - Да, - произнёс Ковалёв, а за ним и Абдула, по очереди.
  Пётр Иванович почувствовал, что его охватила воинственная эйфория, так же как и всех присутствующих.
  - Ну, тогда с Богом, Аллах нам поможет. Абдула играй сбор, всем на подводную лодку, - благословил их Халил.
  Ковалёв взял свою дорожную сумку, покинул помещение и по длинному полутёмному коридору вышел в штольню. В огромном гроте присутствовало ощущение злого духа. Он остановился и ещё раз осмотрел своды огромной пещеры, которую сотворил Создатель наш.
  - Фантастика, вторая Балаклава! Отличие в том, что здесь поработала природа и минимальный труд человека, а там воплощение мысли через тяжёлый труд.
  Абдула остался и выслушивал секретные последние указания от своего начальника.
  У подводной лодки суетились люди. Язык не поворачивался сказать - матросы, в привычном нашем понимании этого слова, это были скорее специалисты. Они отсоединяли шланги берегового электропитания и зарядовой станции. Ковалёв, для начала, обошёл пирс и осмотрел лодку с носа до кормы, такелажное оборудование на ней. Во время службы на Севере он делал это регулярно, почти ежедневно. Затем снимал свою канадку, шапку, надевал пилотку, рабочую одежду и проходил, а где и проползал подводную лодку изнутри.
  Сейчас он намерен был сделать тоже самое. Пётр Иванович никогда не чурался залезть в самые потаённые и грязные места. На своей прежней службе он не терпел отклонений от установившегося порядка. После его обходов замечания устранялись в кратчайшее время. Такой командир всегда знал все "болезни" вверенной ему подводной лодки. Ковалёва в экипаже больше уважали не за строгий нрав, а за то, что он своими действиями и знаниями, бескомпромиссной честностью вселял веру в людей. С ним не было страшно выходить в море и погружаться, доверить свою жизнь. Ковалёв был своего рода божеством в замкнутом пространстве прочного корпуса, которому все поклонялись и беспрекословно подчинялись.
  - С нашим Батей не пропадёшь, - хвалились его люди другим морякам, из соседних экипажей.
  Для них это слово было наполнено особым смыслом.
  Вот и сейчас, Ковалёв спустился в центральный пост, взял помощника Абдулы Ахмеда и за 50 минут оставшиеся до отхода осмотрел подводную лодку. Замечаний было мало, потому что всё было устранено за предыдущие его осмотры.
   Стрелки часов незаметно подошли к цифре, которая для экипажа означала - "Время Икс". Ковалёв сел в командирское кресло и отдал команду.
  - Люки задраить, всем находиться на своих местах.
  На арабский язык переводил Абдула и по внутрикорабельной связи передавал по отсекам.
  - Провернуть и проверить механизмы, произвести доклад.
  После того как все боевые посты доложили о готовности к погружению, Ковалёв отдал следующую команду.
  - Заполнить среднюю и носовую группу цистерн главного балласта.
  Через некоторое время подводная лодка заняла позиционное положение. После этого он отдал следующее приказание.
  - Заполнить кормовые цистерны главного балласта.
  Лодка стала переходить в подводное положение и плавно легла на кильблоки. Под ней находилась стальная платформа, а над рубкой двенадцатиметровая толщина воды. Через минуту за бортом послышался глухой шум, это гидравлика открывала железные подводные ворота. Ковалёв внимательно следил за хронометром, он ещё во время тренировочных выходов засёк время открывания этих ворот и перемещение платформы. Сложный выход из штольни затруднял безопасное маневрирование, действия его были ограничены. Когда подводная лодка, вместе с платформой, медленно стала двигаться вперёд, Ковалёв не отрывая глаз от хронометра, приказал: "Приготовиться дать малый ход вперёд". В момент, когда платформа разогнала подводную лодку и покатилась по наклонной плоскости вниз, он скомандовал: "Малый вперёд". Лодка немного провалилась вниз и медленно двинулась прямо по курсу. Глубиномер показывал 30 метров. Толща морской воды отделяла их от остального мира.
  - Крен 5 градусов на левый борт, дифферент на корму 7 градусов, - доложил старпом.
  - Выровнять крен и дифферент, постоянно докладывать изменение глубины по эхолоту, - приказал Ковалёв.
  Часы показывали ноль часов десять минут местного времени. Акустик доложил, что наблюдает три цели по левому борту и две цели по правому. После первого доклада прошёл его второй: пеленг, дистанция, курс и скорость каждой цели, так называемые элементы движения - ЭДЦ.
  Ночное море в районе активного судоходства, всегда таит в себе опасность в маневрировании для подводной лодки. Ковалёв приказал Абдуле произвести расчёт точки встречи со второй целью правого борта.
  Старпом исполнил приказание, произвёл расчёты, и доложил курс и скорость с какими надо сближаться с ней. Ковалёв подошёл к карте, проверил расчёты, уточнил глубину по эхолоту и после этого скомандовал.
  - Курс-243 градуса, скорость-10 узлов, глубина-15 метров.
  Когда приблизились к цели, он отдал новый приказ, поднырнуть и держаться под танкером, отслеживая его курс и скорость.
  Монотонно тянулось время. На танкере, который шёл под Либерийским "выгодным" флагом, часть греческой команды выполняла свои обязанности по несению вахты. Они и не подозревали, что под брюхом огромной туши их "кита" пристроилась маленькая рыбка прилипала, чтобы скрыть от космической разведки своё гравитационное поле. На выходе из залива для неё также представляла угрозу береговая гидроакустическая станция, которая вытянула свои щупальца, в виде гидрофонов, в море. Шум винтов танкера должен был их уберечь от нештатной ситуации.
  Ковалёв ещё не знал, что первую карту, которую он представил адмиралу Халилу, придётся заново переделывать. При выходе из залива акустик доложил, что наблюдает неподвижную цель слева, очевидно на якоре. Цель работает сонаром на излучение. Ковалёв согнулся над картой, чтобы произвести полный расклад.
  Корабль американцев был поставлен таким образом, чтобы между ним и берегом нельзя было проскочить из-за малых глубин. Ковалёв рассчитал и приказал старпому подвсплыть под днище танкера на предельно возможную минимальную глубину. Они прижались к нему, как к родной матери, ища защиты и спасения. Через десять минут акустик доложил, что наблюдает такую же цель слева, мористее первой. Ещё через пять минут о том, что третья цель, такая же находится слева по курсу, а прямо, дистанция десять миль, ещё одна ходит галсами. Создалась аховая ситуация, но только не для Ковалёва. Он задумался над картой. Они не могли знать или предположить, что янки вторые сутки проводят учения по обнаружению подводных диверсантов со стороны вероятного противника.
  - Вот здесь, - Ковалёв указал на точку, - после поворота танкера по разделительной полосе вправо, пройдём ещё десять миль под ним и уходим влево.
  Он посмотрел задумчиво на Абдулу и спросил:
  - Ты знаешь, как американцы называют лодки этого проекта?
  - Блэк хоул, тип "Кило", - с хитрым прищуром глаз ответил старпом. (BLACK HOLE)
  - Верно, - выдохнул Ковалёв, - "Чёрная дыра". Вот на это будем надеяться и уповать.
  Он рассчитал время до точки расставания с "греком" и сел в командирское кресло.
  В повседневной жизни, он иногда бывал, рассеян, но на службе, а особенно в море, это было недопустимо. Здесь всё подчинялось делу, всё работало как отлаженный механизм и мозг в первую очередь. Все расчёты должны быть, выверены и точны. Как часто бывает, один в жизни хороший исполнитель, что, впрочем, тоже неплохо, другой прирождённый командир. У Ковалёва командирские качества проявились с самого начала службы. В бригаде про него "за глаза" говорили: "Далеко пойдёт". Его избирательный ум особенно проявлял себя в сложных, даже безвыходных ситуациях, когда, казалось бы, деться уже некуда. Как говориться, все эти годы человек был занят своим делом, на своём месте.
  - Эх, сейчас бы кофейку, заваренного в джезве, - высказал вслух пожелание Ковалёв, избалованный на берегу хорошим кофе.
  Абдула предложил ему растворимый, ещё горячий, из термоса.
  Ковалёву ничего не оставалось делать, как согласиться и на это. Пётр Иванович, прихлёбывая, обжигая губы о края, выпил чашку и, поблагодарив старпома, погрузился в свои раздумья. Он размышлял над тем, как двадцать восемь лет его учили, он учил других воевать против вероятного противника. "Вероятным", конечно же, для бывшего Советского союза являлись американцы. После второй мировой войны только они имели реальную силу равную его стране. Вот и настал тот час, когда ему, как исполнителю, фактически, а не на бумаге, придётся отправить на дно пару тысяч этих "вероятных".
  Ковалёву при этой мысли стало неловко, он заёрзал в кресле и изменил позу.
  - Вероятность того, что итог нашего земного пути подведут люди в морской американской форме намного выше, чем наша. Впрочем, лучше об этом просто не думать, - но остановиться уже не смог.
  Он поймал себя на мысли, что, на это идёт с каким-то уже заложенным в сознание автоматизмом. В памяти всплыл, из далёкого прошлого, рассказ знакомого охотника.
  Этот товарищ двадцать лет стрелял в дичь и никогда его не тревожил вопрос жалости и сострадания. Так устроен мир: есть дичь, есть охотник. Борьба между ними определена природой. Однажды охотника попросили пристрелить дворнягу, она кому-то мешала. Он поднял ружьё на собаку, которая стояла перед ним, ничего не подозревая, и смотрела доверчивыми, недоумёнными глазами. Сердце у него дрогнуло, и нутро протестовало против этого выстрела.
  - Это не охота, это просто убийство, - передал он тогда свои ощущения Ковалёву и отпустил собаку восвояси.
  Пётр Иванович провёл аналогию и попытался осмыслить свою ситуацию. Он хотел ответить, прежде всего, себе самому на вопрос: "За или против этой акции его сознание? ". Ковалёв на некоторое время задумался, взвешивал всё за и против, не найдя на него ответа, решил, пусть будет как на охоте. Победит тот, кто окажется хитрей. Кто-то будет дичью и станет добычей, может охотник пасть от клыков секача. О том, что есть все предпосылки потерять свою жизнь в этой мясорубке, он вообще не думал. Служба давно подавила в бывшем военном все эмоции подобного плана и превратила просто в робота. Одно не давало ему покоя, он периодически вспоминал и проклинал того человека, который втянул его в эту авантюру.
  - Может так статься, что это был мой роковой шаг, - немного возбуждаясь, подумал он. - Я всегда старался не доверять этим мутным особистам, а в этот раз, словно чёрт подтолкнул, - в сердцах выругался Ковалёв.
  Пётр Иванович вернулся к реальности, когда услышал доклад Абдулы.
  - Мохаммед, танкер повернул на курс - 250градусов, - обратился он. - Мы тоже начинаем манёвр, и через сорок пять минут будем уходить влево.
  - Хорошо, - сухо ответил Ковалёв, потом добавил. - Пересчитай все данные для установки на лимбах торпед "квадрата" и введи в прибор. Обстановка изменилась. Ящик электронный, помнишь? - спросил он, увидев в глазах старпома недопонимание. - Выпускать нам их придётся теперь с противоположной стороны района действия авианосной группы. С той, куда нас загнали обстоятельства. При расчётах будет всё тоже, но в зеркальном отображении.
  - Я понял тебя, Мохаммед.
  Абдула склонился над картой и приступил к расчетам, а Ковалёв снова забылся в кресле. В центральном посту повисла тишина, и под монотонную работу дизеля, каждый замкнулся в своём мысленном мирке.
  - Сейчас надо думать не о смысле, а о том, как после дерзкой и внезапной атаки унести ноги. Надо оценить, какова вероятность выйти из этой ситуации живыми, - пустился в рассуждения Ковалёв.
  Он представил обстановку в районе боевых действий, после того как они потопят, если повезёт, несколько кораблей.
  - Это непременно должно произойти, так как на нашей стороне элемент неожиданности. После нападения американцы включат всю мощь военно-морской машины. Они перепашут и перевернут всё вокруг, поднимут береговые противолодочные самолёты "Орион", которые расставят барьеры из гидроакустических буёв. На каждый подводный шум будут сбрасывать сотни, или даже тысячи тонн глубинных бомб, торпед и мин. Все морские транспорты, суда и танкера подвергнут проверке. Они будут остановлены и тщательно обследованы, под днищем не спрячешься. Куда уходить? Заряд батарей, в этот период, будет на исходе. Двигаться к побережью Аравийского полуострова или
  Персидского побережья бессмысленно, вокруг военно-морские базы. В сторону Индийского океана предпочтительнее, там простор и ночью можно произвести зарядку аккумуляторной батареи под РДП (работа дизеля под водой). Если представить себя на месте Халила. Что он мог спланировать такого необычного, чтобы нас потом вытащить? - Ковалёв пристально посмотрел на Абдулу, который продолжал работать над картой.
  Первая мысль, которая пришла на ум Ковалёву, это затопить подводную лодку на большой глубине.
  - Концы в воду, никто не видел, свидетели не присутствуют. Подводных лодок у Ирана и Ирака нет, пусть отдувается Аль-Каида и подобные ей организации. Для того чтобы затопить лодку, нужно прежде снять экипаж, в противном случае смертник на борту. Если всё же первый вариант, то необходим продуманный, заранее подготовленный план эвакуации.
  Ковалёв открыл глаза, посмотрел на Абдулу работавшего над картой обстановки и окликнул его.
  - Абдула, а как твои начальники собираются вытаскивать нас из пекла?
  Старпом разогнулся над столом, опёрся двумя руками о край и пристально посмотрел в глаза Ковалёву.
  - План разработан, - ответил он кратко.
  - Ну а ты-то сам, веришь в наше спасение?
  - Шанс есть, - уклончиво ответил старпом.
  - Какой шанс? Если этот урод, ваш "серый кардинал", приказал убрать по-тихому с лодки все спасательные средства, - не выдержал Ковалёв и обругал тех, кто их послал на это бессмысленноё, по его мнению, мероприятие. - А камикадзе на борту с взрывчаткой может быть? - не унимался он.
  - Нет, Мохаммед, государство не террористическая организация. Я верю в свою родину, - с пафосом ответил он. - Тем более, наш экипаж я знаю давно и очень хорошо. Религиозных фанатиков среди них нет.
  - Ну, ведь можно запугать человека или шантажировать. Например, жизнью членов семьи, родственников.
  Их разговор перебил недавно разбуженный штурман. Он поднялся со своего места, протяжно и громко зевнул.
  - Нет, Мохаммед, я уже сказал, что исключено, - после короткой паузы, уже с большей уверенностью настаивал на своём мнении старпом. - Не надо зацикливаться на этой ложной мысли.
  - Ну, хорошо Абдула, давай рассуждать. Забрать нас из какого - либо района моря или океана, при благоприятном раскладе, смогут только сухогрузом, танкером или сейнером. Согласен?
  - Не сомневайся, перед вторым выходом в море, нам доведут такой план, - заметно нервничая, продолжал успокаивать его старпом.
  Ковалёва этот ответ ничуть не удовлетворил, он, задумчиво глядя в переборку, продолжал размышлять вслух.
  - Всё будет зависеть от хаоса, который мы создадим, а тот в свою очередь, от количества потопленных нами кораблей.
  После паузы добавил.
  - Чтобы им, некоторое время, было не до нас.
  Штурман что-то доложил Абдуле, на арабском языке. Выслушав, старпом перевёл Ковалёву.
  - Мохаммед, через десять минут поворот. Горизонт чист и проверь мои расчёты по установке данных на "grey".
  Старпому больше нравилось называть "Квадрат" на английский лад - "grey", как его назвал Ковалёв первый раз, на докладе адмиралу.
  Пётр Иванович подошёл к карте, проверил координаты поворотной точки, курс в район следования, скорость и время перехода. Он поручил Абдуле командовать, а сам стал проверять все эти вычисленные - гаммы, беты, альфы, и ещё многое другое необходимое для установки на "Квадрат". В течение получаса, склонившись над картой и отвлекшись только один раз на доклад старпома, он проверил все расчёты и сделал всего несколько незначительных поправок. Ковалёв мысленно отметил хорошую штурманскую подготовку Абдулы. После окончания проделанной работы, когда всё было готово, Пётр Иванович отдал приказ старпому на установку данных в противолодочную систему. Абдула собрался отправиться в торпедный отсек, чтобы лично контролировать процесс ввода установочных элементов, для боевого применения системы. Ковалёв остановил его.
  - Кто мне, Абдула, будет переводить доклады с боевых постов? У тебя, что нет грамотных специалистов в команде минёров?
  - Ты прав Мохаммед, это я поторопился, - извиняющимся голосом ответил старпом.
  Ковалёв ещё раз осмотрел карту. Время незаметно подошло к середине дня, на подводной лодке был объявлен обед. После приёма пищи, командир отдал команду: "Подвахтенным отдыхать". Лодка уверенно шла запланированным курсом на глубине сто метров. Они с Абдуллой, меняя друг друга, не выходя из центрального поста, позволили себе тоже отдых. В таком ритме проходило время. Особой тревоги не было, так как цели по пути следования встречались редко, да и то гражданские суда. Ковалёв сделал прокладку таким образом, чтобы она проходила вокруг активных районов действия авианесущей ударной группировки. Настало время отдыха Петра Ивановича. От усталости он заснул очень быстро. Уже сквозь сон услышал доклад акустика: "По пеленгу 280 градусов, дистанция 90 кабельтов обнаружена малая надводная цель". Это ему перевёл Абдула, когда увидел, что командир открыл глаза. Не видя в обстановке ничего опасного, командир задремал. Через небольшой промежуток времени, ему приснился странный сон.
   Ковалёв пробирался по отсекам подводной лодки в кормовую часть, оттуда раздавались какие-то вопли. Периодически истошно кричал отчаявшийся человек. Пётр Иванович, через межотсечный люк, пролез в механическое отделение и увидел странную картину. На полу лежал и корчился, от боли, механик Селим, зажимая руками крепко свои уши. Над ним, держа в руке пистолет, стоял старпом. Ковалёва охватил ужас.
  - Ты что, Абдула, ранил его? За что?
  - Да нет, ему в ухо таракан забрался, когда он спал.
  Пётр Иванович громко рассмеялся. Он вспомнил тот миг, когда в первый раз увидел этого Селима, как долго не мог подавить тогда в себе внутренний смех. Уши механику природа дала такого размера, что он просто был копией маленького слона. Без слёз умиления смотреть невозможно. Пришлось напрячь усилие, чтобы не разразиться смехом и не обидеть человека.
  - А пистолет зачем? - с тревогой спросил Ковалёв.
  - Да вот, пристрелить его хочу, а когда всплывем, выбросим за борт. Ведь врача у нас нет.
  - А стрелять будешь в таракана или в Селима? - переспросил Ковалёв.
  Селим, нелепо задёргался.
  Абдулу вопрос застал врасплох, он тупо смотрел на корчившегося соотечественника.
  - Воды ему в ухо налейте, и таракан выскочит, - подсказал им Пётр Иванович.
  По его подсказке люди из экипажа так и сделали. Когда таракан выскочил, быстро спрыгнул на палубу и побежал, его догнал, разъярённый Селим и начал топтать ногами.
  - Вот тебе, вот тебе ... - приговаривал он, кружа на месте, вбивая останки таракана в металлическую палубу.
  Внезапно всё провалилось куда-то, и Ковалёв проснулся. Его за плечо тряс Абдула.
  - Приснится же такая дрянь, - возмутился он.
  - Мохаммед, осталось пятнадцать кабельтов до точки пуска, - докладывал старпом.
  - Хорошо, - первое, что в таких случаях отвечал Ковалёв. - Абдула, ты мне сейчас приснился.
  - Ну и что я делал в твоём "сладком" сне? - улыбаясь, спросил старпом.
  - Тараканов из пистолета стрелял.
  - Очень трогательная история. Тривиального "прусака" - просто неинтересно. Вот если бы был, для разнообразия, какой-нибудь "мраморный хрущ", вот это экзотика, - старпом ухмыльнулся.
  - По книге толкования снов, тараканы снятся к веселью и радости, кажется, - заметил, между прочим, Ковалёв.
  - Чем чёрт не шутит, может ты и впрямь, Мохаммед, пророк и сны твои вещие, - с надеждой в голосе проронил старпом. - Мысли иногда материализуются.
  После увиденного во сне, Ковалёва некоторое время не покидало чувство какой-то тайны.
  Их разговор прервал штурман, своим докладом.
  - До точки пуска осталось пять кабельтов.
  Ковалёв подошёл к карте, затем к гирокомпасу, сверил курс и отдал команду старпому.
  - Снизить скорость до семи узлов, начать отсчёт времени перед пуском.
  Абдула беспрекословно выполнил все его команды, и, по-прошествии небольшого промежутка времени, корпус подводной лодки стал содрогаться от выстреливаемых торпед. После выхода последней, пятой, получив доклад от акустика, что он наблюдает шум пяти удаляющихся торпед, старпом произвёл об этом доклад командиру.
  Ковалёв стоял над картой и наносил прокладку обратного перехода. Он усилием воли старался не думать о том, что черта конфронтации пересечена, о том, что бумажные игры закончены, и что скоро прольётся кровь.
  - Многие души вознесутся на небеса, у кого к Аллаху, у кого к Иисусу, - предательски мелькнуло в голове. - Будем надеяться, что мы вступили в поединок между добром и злом, - нашёл он мимолётное оправдание.
  Получив доклад, Пётр Иванович приказал начать поворот на обратный курс. По окончании циркуляции лодки, он отдал следующее приказание, и субмарина легла на новый курс. Вздохнув, он сел в командирское кресло. Его не покидало тревожное чувство, надо было успокоиться. Постепенно Ковалёв задремал. Спал чутко и просыпался при каждом докладе с постов, при всех передвижениях старпома и штурмана в отсеке. Поворочавшись с боку на бок, он ещё раз вернулся, в мыслях, к главному вопросу.
  - Что делать после окончания всей этой "Чёрной эпопеи"?
  Не найдя ответа, в очередной раз, решил: будь что будет.
  Ковалёв почувствовал, что на подводной лодке повысился состав углекислого газа, немного болела голова. Он приказал старпому замерить концентрацию. Когда всё устранили, Абдула произвёл ему доклад. После этого командир разрешил старпому прилечь отдохнуть, а сам встал, сделал зарядку, попил чая и склонился над картой района.
  Предстояло ещё раз продумать вариант на тот случай, если морская обстановка снова не позволит им развернуться с восточной стороны предполагаемого района.
   Время пробежало незаметно, и вот уже подводная лодка подходила к району встречи с судном, для пополнения запасов. Необходимо было взять на борт до полных норм воду, продовольствие и боезапас. Абдула доложил об этом командиру, который сидел в своём кресле и изучал лоцию данного района. Ковалев, приняв доклад, поинтересовался.
  - Что докладывает гидроакустик?
  Пока старпом выяснял подводную и надводную обстановку, он склонился над картой.
  - Мохаммед, акустик докладывает, что ближе десяти миль движущихся целей нет, есть три удаляющихся.
  - Хорошо. Командуй всплытие на перископную глубину, - ответил Ковалёв, посмотрел на часы и добавил. - Все свои действия обязательно согласовывай со мной.
   Абдула с помощью хода и горизонтальных рулей перевёл подводную лодку с глубины сто метров на тридцать метров. Это была безопасная глубина от осадки надводных кораблей и судов. Запросил у акустика обстановку по курсу следования и убедившись ещё раз, что подводной лодке ничего не угрожает, обратился к Ковалёву.
  - Мохаммед, перевожу лодку на перископную глубину.
  - Добро, начинай, - произнёс и утвердительно кивнул Пётр Иванович.
  Старпом отдал очередное приказание и снова, с помощью хода подводной лодки и горизонтальных рулей, вывел её на перископную глубину 12 метров. После окончания манёвра он включил устройство выдвижения перископа. Когда оптическое устройство закончило свой ход вверх, он посмотрел в сторону командира. Ковалёв неспеша подошёл к визиру и привычно, как это раньше делал сотни раз, осмотрел горизонт.
  - Целей в море - как звёзд в небе, - медленно произнёс он, разворачивая перископ по кругу.
  Предварительный расчёт был точен, справа по курсу располагался внешний рейд небольшого иранского порта. По светящимся огням Ковалёв насчитал около двадцати сухогрузов, танкеров и других судов, которые стояли на якорях. Перемещались единицы, где-то вдалеке. Южная ночь была тёмная, хотя небо сплошь усыпано яркими звёздами. На море стоял штиль.
  - Ну что Абдула, - оторвавшись от перископа и уступив старпому место, произнёс Пётр Иванович, - где ваша плавучая база снабжения подводных лодок? А может, имеется и корабль комплексного снабжения? - язвительно добавил он. - Ваш адмирал недавно уверял, что после развала Советского союза, за деньги, можно было и чёрта купить.
  Абдула ничего, не ответив на подначки, прильнул к окуляру перископа. Через двадцать секунд изучения обстановки, он не отрываясь, произнёс:
  - По пеленгу 47 градусов правого борта, отдельно от всех, стоит сухогруз. Это наш.
  После чего он отошёл от перископа, вновь уступив место командиру. Ковалев, взявшись за ручки, на мгновение задумался, затем посмотрел на старпома и задал вопрос.
  - Как ты определил, что это наш?
  - У него по левому и правому борту светятся два условных огня в корме, три по миделю и три на баке. В корме крайний ещё и зелёного цвета. Когда подойдём ближе, то на борту должно быть его название - "Манама", под флагом Бахрейна. Водоизмещение судна 15 тысяч тонн, - прояснил таинственную обстановку Абдула.
  Ковалёв прильнул к перископу и продолжал слушать и наблюдать.
  - Подходить надо к борту, которым судно стоит в сторону моря. Когда они заметят наш перископ, то погасят три баковых бортовых огня.
  - А как они заметят наш перископ? - не прекращая наблюдения, переспросил Пётр Иванович.
  - Мы всплывём и застопорим ход, как можно ближе к борту, - разъяснил старпом и добавил. - Два кабельтова мористее, параллельно судну, будет ходить, от носовой части в сторону кормы и обратно, катер. Его задача обнаружить бурун нашего перископа.
  Ковалёв оставил наблюдение и скомандовал:
  - Курс - 60 градусов, скорость-3 узла.
  Абдула продублировал его команду и поставил штурмана наблюдать обстановку в перископ.
  Когда приказание исполнили, Пётр Иванович во всеуслышание, довольным голосом, озвучил ситуацию.
  - Кажется, по времени успеваем.
  Он продолжил задавать вопросы старпому.
  - Абдула, а зачем такая сложная система опознавания? Не проще ли иметь координаты судна, всплыть на траверзе борта и нате вам "здрасьте".
  - Нет, Мохаммед, нельзя. Операция секретная и в ней участвует только определённый круг лиц из наших спецслужб. Весь экипаж судна в трюме заперт, под охраной автоматчика. Вот, почему пока не получим подтверждение, что нас видят, всплывать нельзя.
  - Понятно, - чуть растянуто произнёс Ковалёв. - А руководит кто этой частью операции? - неунимался он.
  - Руководит..., - Абдула сделал паузу.
  Видно было, что он решал для себя задачу перехода грани тайны, можно ли доверять её Ковалёву.
  - Руководит операцией Хасан-аль-Байяти, заместитель адмирала, - решив дилемму, тихо произнёс старпом.
  - Что за фигура? - чуть грубовато продолжал наступать Ковалёв.
  Абдула снова взял паузу.
  - Сволочь, каких белый свет не видывал. Корыстный и аморальный тип, - прорвало старпома.
  - Что так? - подтрунил над ним Пётр Иванович. - У вас же все патриоты и пушистые?
  - По всей видимости, он из спецслужб. Окружающие его бояться, и даже адмирал осторожен.
  - Однако ты смелый парень, - похвалил его Ковалёв. - Такие вещи говоришь, а вдруг Муртаза, - Ковалёв кивнул в сторону штурмана, - на русском языке понимает и сдаст тебя.
  Штурман, услышав своё имя из уст командира, первый раз за весь поход, оторвался от перископа, и ничего не понимая, смотрел то на Ковалёва, то на старпома. Вид у него был забавно-изумлённый. Он что-то сказал старпому и снова прилип к перископу. Абдула ухмыльнулся и перевёл.
  - Докладывает, что осталось две мили до "Манамы".
  В центральном посту, на некоторое время, установилась тишина. Когда до всплытия осталось полмили, Абдула доложил об этом командиру, который всё не отходил от карты. Он продолжал вымерять каждый кабельтов, каждый градус на предстоящую операцию.
  Ковалёв прервал ползанье по карте и стал к перископу. Когда до судна осталось 300 метров, он скомандовал: "Стоп моторы". Лодка по инерции продолжала движение. Ковалёв уже наблюдал катер, курсировавший от подводной лодки справа и огни правого борта судна. Хорошо просматривались плавающие кранцы у этого же борта.
  На судне задвигались, забегали люди по верхней палубе.
  - Видно заметили бурун от нашего перископа, - понял Ковалёв.
  В подтверждение его версии, погасли три огня на баке. До середины сухогруза оставалось 50 метров, и он скомандовал: "Полный назад". Лодка медленно остановилась.
  - Стоп моторы, - последовала очередная команда.
  Ковалёв отошёл от перископа и включил устройство его опускания.
  - Ну что Абдула, к встрече с твоими соотечественниками мы почти готовы. Подышим свежим воздухом?
  - Нет, Мохаммед, кроме меня пока никто наверх не поднимется. Таков приказ. Я получу инструкции, в письменном и устном виде, загрузим торпеды, регенерацию, воду, дизтопливо и отходим. Во время аврала, сухогруз запустит, на холостой ход, свои двигатели и агрегаты, чтобы на этом шумовом фоне мы могли запустить дизель и заряжать батареи.
  - Продуть среднюю группу цистерн главного балласта, - слегка раздражённо произнёс Ковалёв. - Это всё я уже на инструктаже слышал, - добавил он.
  Подводная лодка всплыла в позиционное положение.
  - Продуть носовую и кормовую группы цистерн главного балласта, - последовала незамедлительно следующая команда от него.
  Лодка перешла в крейсерское положение. Штурман, по приказу Абдулы, отдраил рубочный люк. Пётр Иванович хотел подняться по трапу наверх, старпом его остановил. У них возник небольшой спор.
  - Мохаммед, тебе нельзя появляться наверху.
  - Брось Абдула, ты, что ли будешь швартоваться к сухогрузу?
  Старпом помрачнел.
  - Послушай, мы почти все обречены, если смотреть правде в глаза. Нас отправляют на бойню, на смерть, а ты им в рот смотришь. Кто они? - распалялся Ковалёв. - Бумажные черви и теоретики. Перед этой публикой пресмыкаться, себе дороже. Может так получиться, что подобного случая, как бояться, нам уже больше не представится. Глянь на меня внимательнее, какая борода отросла. Я от вас уже почти ничем не отличаюсь.
  Абдула улыбнулся, что бывало очень редко. Ковалёв по вертикальному трапу поднялся в ограждение ходовой рубки и полной грудью вдохнул свежий, чистый морской воздух. Голова на несколько секунд закружилась. Оглядевшись по сторонам, он присоединил микрофонную трубку к штекеру внутрилодочной громкоговорящей связи, выведенную наверх и позвал Абдулу.
  - Мохаммед, я слышу тебя, - тотчас же ответил старпом.
  - Самый малый вперёд, - Пётр Иванович посмотрел на компас. - Курс 25 градусов.
  Носовая часть подводной лодки была нацелена на кранец, который весело прыгал на небольшой волне и был привязан между средней частью судна и носовой. Когда до кранца оставалась дистанция, при которой, если остановить двигатели подводной лодки, то она покроет его за счёт инерции хода. Ковалёв скомандовал.
  - Стоп моторы.
  По прошествии короткого времени, лодка мягко уткнулась носом в резиновую "надувную подушку".
  - Подработать винтами влево.
  После этой команды субмарина точно стала на место, словно у этого пирса был её дом. Командир мастерски выполнил свою работу. По шахматной терминологии, так поставить подводную лодку на место, мог только гроссмейстер. А у Ковалёва подобное действо не вызвало абсолютно никаких эмоций, когда-то это было всего лишь частью его ремесла, в военно-морской профессии. Пётр Иванович отметил, что во время подхода лодки, судно словно вымерло, кроме двух людей готовых участвовать в швартовке. Канаты в изобилии свисали с борта судна. Несколько из них необходимо было привязать к выдвижному кнехту на подводной лодке. За всем этим в стороне стоял и наблюдал один человек.
  - Скорее всего, тот могущественный упырь, про которого говорил старпом, - догадался Ковалёв.
  Он срочно спустился в центральный пост и резко приказал:
  - Швартовую команду наверх.
  Надо было успеть, чтобы лодку не отжало от борта сухогруза и не отнесло.
  Старпом с четырьмя членами экипажа быстро выбрался наверх. Они начали привязывать канатом лодку за выдвижные кнехты в носовой и кормовой части. По окончании работы, вниз спустились только моряки. В это время Абдула по штормтрапу, который предусмотрительно был спущен с судна, убыл на инструктаж. Первый этап начался. Через десять минут вернулся старпом с бледным лицом, растерянный и испуганный. Пётр Иванович его раньше таким не видел. Вопрос Ковалёва больше смахивал на удивление.
  - Что с тобой, Абдула?
  В таком состоянии человек мог быть только после глубокого стресса. Пётр Иванович усадил его в кресло, нашёл в аптечке подходящую таблетку успокоительного и подал вместе со стаканом воды. Постепенно старпом пришёл в себя.
  - Мохаммед, я тебе пока ничего рассказывать не буду, надо, прежде всего, загружать торпеды, - уклонился он от прямого ответа.
  - Хорошо, - не настаивал Ковалёв. - Я наверх, а ты тут командуй.
  Пётр Иванович привычно выбрался в ограждение рубки, взяв с собой трёх стропальщиков из экипажа.
  - Помашут белым флагом, можно бить батареи, - крикнул ему вдогонку старпом.
  Оказавшись наверху, Ковалёв опешил. Подводная лодка находилась в брезентовом коробе. С судна, в сторону моря, торчали металлические балки - выстрелы, на которых
  висели брезентовые полотнища. Всё пространство со стороны моря и боков было закрыто от постороннего глаза. Сверху, выше погрузочного крана, к мачтам были приварены такие же выстрелы, между которыми натянуто тентовое прикрытие с воздуха. Ковалёв, с помощью ряда команд, которые были исполнены Абдуллой в точности, придал подводной лодке дифферент на корму. Носовая часть её медленно выползла из воды и обнажила крышки шести носовых торпедных аппаратов. За этими манипуляциями зорко наблюдали с судна. Как только вход в торпедные аппараты открылся, над подводной лодкой, растянутая на тросах, появилась первая восьмиметровая торпеда калибра 533 миллиметра. Зелёная сигара, не спеша, достигнув носовой части лодки, замерла над ней. Ковалёв отдал приказание принимать торпеду и показал крановщику жестом "майна". Торпеду опустили ниже и завели хвостовую часть в трубу торпедного аппарата. Он разглядел в полумраке, что это была кислородная 53-65к. Медленно, по наклонной, она заехала в свой дом. Следующие три тоже были из этой серии, а пятая электрическая, противокорабельная. Погрузка боезапаса, как говорят на флоте, прошла в штатном режиме. Всё было отработано с большим знанием своего дела без аварий, случайностей и неожиданностей.
  После загрузки всех торпед, крышки аппаратов закрыли и уровняли дифферент. Только теперь Ковалёв позволил себе расслабиться.
  - Сколько таких погрузок было за время службы в моей жизни? Сейчас уже и не упомнишь, - вздохнул он, глядя вдаль, но взор упёрся в искусственную преграду. - Всё это в прошлом, к сожалению. С сухогруза дали отмашку белым флагом. Послышался глухой гул и вибрация работающих механизмов на судне. Ковалёв спустился в центральный пост и приказал начать заряд батарей. Он отдал бразды правления по остальной погрузке старпому, а сам, попив кофе, присел отдохнуть. Появилась возможность побыть наедине с самим собой, но мысленно ещё раз вернулся к происходящим событиям.
  - Должен отметить, что эти ребята готовились к операции основательно, даже в мелочах.
  Где-то в подсознании Ковалёв понимал, что это последний его выход в море. Уцелеть в такой передряге, нет ни шанса. Он вспомнил шуточное четверостишье.
   Мы дальше едем в поезде
   В вагоне высший класс
   И весь вопрос лишь в том,
   Когда поедет он без нас.
   Чтобы отвлечься, он стал думать обо всём, что приходило на ум, кроме предстоящего плавания. Вспомнились детство, юность и школа, курсантские годы и служба на флоте.
  - Здаётся мне, что это похоже на подведение жизненных итогов. Сейчас такие воспоминания надо бы обойти. Они как раз не придают уверенности в себе, - суеверно заметил Пётр Иванович.
  Ковалёв нашёл более приятные житейские темы. В скорости всё куда-то провалилось.
  Снова томительная дремота, снова тяжёлое состояние сна.
  В это время заканчивалась зарядка аккумуляторных батарей, на борт погрузили продукты питания, патроны регенерации, принималась пресная вода и прочие запасы.
  Его разбудил Абдула.
  - Мохаммед, можно отходить, все работы окончены, подводная лодка к бою и походу готова.
  Ковалёва от переизбытка кислорода разморило, вставать не хотелось. Он для себя решил, что старпом с обязанностями по отходу лодки от судна справится сам.
  - Абдула, давай командуй. Вращением винтов вправо отожми корму от борта сухогруза, а потом дай задний ход.
  - Понял тебя, Мохаммед, - ответил старпом и спешно полез в ходовую рубку.
  Через небольшой промежуток времени, по трансляции, послышались его приказы на арабском языке. Задрожал корпус подводной лодки, и она медленно начала перемещаться.
  - Высадили бы меня где-нибудь на надувной лодке в море, в районе судоходного пути, а Абдула с экипажем и так справится с задачей, - была дума Ковалёва, испытывая внутренний протест.
  Ход его мыслей прервал прибывший старпом.
  - Мохаммед, можно погружаться, до судна дистанция пять кабельтов.
  Пётр Иванович сбросил с себя хандру и командирским голосом отдал приказание.
  - Стоп моторы, - после этого сел в кресло и приступил ко второму акту действа.
  Подводную лодку погрузили, выдвинули перископ, и Ковалёв подошёл к нему, чтобы через оптику попрощаться с этим грешным миром. Он увидел, как на судне газорезкой спешно отрезали, приваренные ранее, специальные балки-выстрелы и сбрасывали их в море.
  - Курс 210 градусов, вперёд малый, - скомандовал он и уступил место у перископа старпому. - Следить за показаниями эхолота, - Как только глубина перевалит за 300 метров, погружай лодку на глубину 100 метров и увеличивай скорость до 12 узлов, - немного подумав, добавил он.
  Абдула подтвердил, что понял, стал к перископу и в центральном посту, на короткое время, установилась тишина.
  По прошествии небольшого отрезка времени, подводную лодку погрузили и пошли в подводном положении на заданной скорости. Ковалёв давно обратил внимание, что по всем внешним признакам, старпом хочет выговориться. Он постоянно находился во внутреннем напряжении.
  - Ну, Абдула, выкладывай, чем тебя там так напугали?
  Пётр Иванович решил сам подтолкнуть его к откровенности.
  Мохаммед, разговор будет серьёзным.
  - Я весь во внимание, - чуть с иронией ответил Ковалёв.
  - Сложилась такая ситуация, что сам я ничего решить не могу и полностью полагаюсь на тебя, - продолжал тянуть старпом. - Ты десяти мудрецов стоишь.
  - Давай Абдула конкретней, - с интонацией третейского судьи, произнёс Ковалёв и от будущей интриги заёрзал в своём кресле.
  - Первое, - приступил к повествованию старпом, - в пятом торпедном аппарате у нас торпеда с ядерной головной частью.
  - Это что, вроде чёрного юмора, - усмехнулся Ковалёв.
  - Я получил приказ, - не обратив внимания на его реплику, продолжил старпом, - авианосец атаковать именно ей.
  - Т-А-К! - протяжно выдавил из себя Ковалёв и, подумав, добавил. - Кто ещё об этом на лодке знает? - произнеся это, у него дрогнуло и учащённо забилось сердце.
  - Никто Мохаммед. Знаю только я.
  - Но там необходимо произвести специфические установки. Тебе дублёра не подсадили?
  - Обо всём осведомлён только я, подсадить никого не могли.
  - Успокоил, - лицо у Ковалёва сделалось хмурым и озадаченным. - Превратности судьбы продолжаются.
  Он не понаслышке знал, что это такое, так как подобное исчадие ада не раз присутствовало на его субмарине.
  - Ну, устанавливать, допустим, там почти ничего не надо. Выставить дистанцию хода к цели, точнее к центру ордера, и зафиксировать будущее положение перекладки рулей вверх или вниз, в зависимости по ком стреляешь. Вверх по авианосцу, вниз по подводной лодке. В головной части, скорей всего, они и без нас уже всё выставили. Не это главное.
  - Ты прав Мохаммед, она уже готова к применению.
  - Что ты сам решил? - спросил Ковалёв Абдулу.
  - Я против всего этого.
  - Правильно, - поддержал морально старпома командир. - Не расстраивайся, мы её затопим на большой глубине. Альтернативы нет. Не отдавать же её обратно, да и возвращаться плохая примета.
  Он взял паузу, что-то, обдумывая. Необычность случая заставляла выдвигать множество версий и, после глубокого анализа, ошибочные отсеивать.
  - Этот хмырь наверняка тебя запугивал?
  - Не то слово! Из кожи вон лез.
  Такой "подарок" конечно, мог бы повергнуть в уныние кого угодно, но не опытного подводника Ковалёва. Он после установившейся короткой паузы прервал молчание.
  - Выкатим её из торпедного аппарата, вскроем горловину аккумуляторного отделения и отсоединим клеммы шин питания электродвигателя.
  Немного подумав, он продолжил излагать свою мысль.
  - Аккумуляторную батарею от электродвигателя считай, мы отсоединим. Следующей задачей будет исключение подачи сжатого воздуха на вытеснение электролита из резиновых мешков. Активированная батарея для нас очень опасна, так как сотни ампер без нагрузки просто взорвут её. Из этого следует, что ты Абдула, вслед за клеммами электродвигателя, на переборке аккумуляторного отделения отсоединишь все медные патрубки, прикрученные к батареи.
  Он остановился и смотрел на старпома.
  - Я понял тебя, Мохаммед.
  Ковалёв продолжал развивать свою мысль.
  - Если батарея не активизируется, значит и на головную часть электропитание не будет подано. Отсюда вывод - она станет просто болванкой. После того, как мы её сбросим, не забудь, чтобы на пустое место закатили другую. Лучше всего противокорабельную 53-65к.
  - Всё будет исполнено, - с радостью и облегчением ответил старпом.
  После этого он почувствовал большую ненависть к тем, кто в это время ждал от него исполнения абсурдного приказа.
  - Заодно проинструктируй своих людей, чтобы после первой атаки, если она всё же состоится, сразу перезарядили торпедные аппараты. В пятый и шестой закатить торпеды-имитаторы, - Ковалёв прервал внутреннюю эйфорию старпома и опустил его на палубу отсека.
  - Всё будет сделано, Мохаммед, - с нотами раболепия и подобострастия в голосе произнёс Абдула.
  Ковалёв видел, что вся эта история почти раздавила гордое "я" старпома. Да и не мудрено, ведь его толкали на немыслимое преступление против своего народа. Они с ним чётко понимали, что если применить спецзаряд, то после этого американцы переведут стрелки на ненавистный им Иран и ответным ударом сотрут большую часть его территории в порошок.
  - Разбираться долго, точно не будут, - подумал Ковалёв. - Старпом тоже это почувствовал, раз так переживает.
  - Хорошо Абдула, первую задачу мы почти решили, а какие следующие? - подбирая подходящую интонацию, спросил Ковалёв.
   Он решил до конца выяснить тайные интриги, пока старпом находится в состоянии потрясения и готов всё рассказать.
  - Слава Аллаху! - услышал он из уст старпома. - Этого достаточно. Меня, Мохаммед, загнали в такой угол, что положительное решение задачи - выбраться оттуда, я не представляю, да и не суждено, наверное.
  - Согласен. Как говорится, наплевали в душу человеку, раздавили и растоптали. Он обманулся в своих ожиданиях, - подумал Ковалёв.
  Старпом, ещё некоторое время, волнуясь, оправдывался, переживал и казался Ковалёву жалким.
  - Нас всех обманули и загнали в тот угол, о котором ты говоришь, - разрядил атмосферу Пётр Иванович, поддержав морально старпома.
  - Вон видишь, - обратился Абдула к Ковалёву, - в углу кейс стоит? С ним я вернулся с инструктажа.
  В нём пистолет с глушителем и две взрывчатки пластида с часовым механизмом. Они поставили мне такую задачу. По окончании операции, нам необходимо уйти в определённую точку Индийского океана, где будет ждать сухогруз. После встречи с ним, в ночное время, с судна спустят моторную лодку, и она подойдёт к нам. Я обязан высадить тебя на эту лодку, убрать из пистолета всех кто будет в центральном посту, и выставить взрывчатку с часовым механизмом на переборки смежных отсеков. Отдать приказание погрузиться через двадцать секунд и быстро покинуть подводную лодку. Через открытый верхний рубочный люк должно произойти затопление.
  - Вот сволочи! - вырвалось у Ковалёва. - Ты же говорил, что у вас светское государство, Абдула.
  - Государство здесь ни при чём, - парировал он, - это спецслужбы. Подлецы везде есть. Кстати, этот Хасан-аль-Байяти сказал: "Если выживете, то пусть ваш липовый Мохаммед, скажет спасибо адмиралу, который яростно отстаивал сохранение ему жизни. Обещал дойти даже до президентов, если мы ликвидируем командира".
  - Тронут такой "заботой", - съязвил Ковалёв, но был приятно удивлён джентльменским поведением адмирала. - Я бы этих негодяев с превеликим удовольствием посадил на тот авианосец, который нам предстоит атаковать, а из своих знаний и умения выжал бы 200 процентов, чтобы наверняка попасть в десятку, - скрепя зубами, с блестящими от злости глазами и сжатыми кулаками произнёс он.
  Пётр Иванович быстро взял себя в руки, успокоился и уже контролировал обстановку.
  - Все мы под Богом ходим и перед ним равны, будь-то Али-Заде или Петров с Ивановым. Я думаю, их судьба накажет.
  После сказанного он некоторое время стоял и о чём-то сосредоточенно думал.
  - Что ты намерен делать в данной ситуации? - после паузы, спросил он старпома.
  - Не знаю, я в растерянности. Полагаюсь только на тебя, - промямлил вяло Абдула.
  - Автоматы на борту есть? - задал неожиданный вопрос Ковалёв.
  - Какие автоматы? - переспросил старпом, ничего не поняв.
  - Обыкновенные автоматы, Калашников или УЗИ, - разъяснил он. - Может пистолеты, имеются?
  - В каждом отсеке и у каждого члена экипажа, со складными прикладами десантно-штурмовые автоматы, с тройным боекомплектом, - продолжая ещё находиться в неведении, но уже с лёгкостью в голосе доложил старпом.
  Чувствовалось, что он ожил.
  - Ещё имеется по два тубуса ПЗРК "Стрела" и "Игла".
  - Ну, это вряд ли пригодится, а оружие для захвата судна, с которым у нас встреча, в самый раз, - дал намёк старпому Ковалёв. - Если высота борта позволит, то подойдём к нему и на абордаж. При ином раскладе, будем брать хитростью, сценарий распишем на месте. После этого затопим подводную лодку, а там, как говорится, как масть пойдёт.
  Абдула радостно сияя, с облегчением на душе бросился благодарить Ковалёва.
  - Да погоди ты, до этого ещё дожить надо, - попытался остановить ликование старпома Пётр Иванович.
  Но с души у Абдулы уже свалился огромный камень, а после наступившего морального облегчения и раскрепощения выросли "крылья".
  - Слава Аллаху! На такой грех толкали, - шептал он, про себя, не переставая.
  Абдула окончательно понял, что ему не дано быть таким лидером, как его командир.
  - Мы все задачи решили или ещё есть в загашнике, Абдула? - Пётр Иванович нарушил молчание старпома.
  - Больше подлостей мои кураторы не запланировали. Остался только один рабочий момент, - он положил исписанный лист бумаги на карту. - Это таблица частот и времени сеансов связи. Берег нам будет передавать, несколько дней, разведсводку по авианосцу и погоду.
  - Это ты возьми на себя. Посмотри на карту. В данной точке сбросим адскую торпеду, - Ковалёв провёл карандашом по маршруту перехода подводной лодки и указал это место. - За час до подхода пойдешь в отсек и объяснишь своим подчинённым, что она неисправна. Выкатите торпеду на стеллаж и сделаете то, что мы запланировали.
  Абдула подтверждал ясность указаний, активно кивая головой.
  - Если всё ясно, тогда начинаем по очереди нести ходовую вахту.
  Старпом приступил к исполнению обязанностей первым, так как была его очередь. Ковалёв прилёг на топчан и попытался задремать. Заснуть он не смог, как ни старался. Внутри что-то подсказывало, что не всё так просто с этой "проклятой" торпедой. Его тренированная интуиция подталкивала к тому, чтобы разобраться с ней раньше, чем они это запланировали сделать. Он поворочался ещё минут десять. В голову лезли не своевременные размышления о смысле жизни и её ценностях. Ковалёв встал и после небольшой паузы высказал свои опасения старпому.
  - Давай друг, дуй в первый отсек, вытаскивайте торпеду, эту головную боль, и обследуйте её досконально. Будем решать, как себя вести с этим "демоном", чтобы избавиться от такой напасти. По громкоговорящей связи докладывай результаты каждого шага, а также возникшие неожиданные ситуации и проблемы. Быть всем предельно осторожными. Всё понял? - со строгостью в голосе напутствовал он старпома.
  - Вопросов нет, Мохаммед, - ответил Абдула и спешно убыл в торпедный отсек.
  Совсем скоро Ковалёв убедился в обоснованности своих опасений.
  Торпеду команда достала быстро и приступила к обследованию. Старпом с точностью выполнял все приказы и наставления командира. Он докладывал о каждом шаге и действии в центральный пост. Как гром среди ясного неба он сообщил первую неожиданность.
  - Командир, все горловины прихвачены сваркой и у аккумуляторного отсека тоже.
  Такой поворот событий обескуражил всех.
  - Уточни Абдула, сваркой прошли по окружности горловин или прихватили точечно? - не теряя самообладания, переспросил Ковалёв.
  - Прихвачено точечно в шести местах, запилено напильником и закрашено.
  - Смотри клиноцанговые соединения между кормовой, головной частью и аккумуляторным отделением.
  Через короткий отрезок время Абдула снова огорчил всех. Он доложил о том, что стыки обруча, который стягивает два отсека, прочно заварены. В голове Ковалёва метались мысли. Новые обстоятельства не могли не вызвать у него тревожных ощущений.
  - Поэтому не надо было особо "раскатывать губы" раньше времени, - упрекнул он себя.
  - А сам обруч этого соединения приварен? - продолжал уже с надеждой в голосе спрашивать Ковалёв.
  - Приварен тоже, точечно по окружности, как и горловины.
  - Вот бесы! - ругнул их Пётр Иванович.
  Смирившись с неудачей, в этом направлении поиска, Ковалёв задумался. На время установилась тишина, он прорабатывал варианты, задавал себе вопросы и сам на них отвечал.
  - Если у торпеды открутить гребные винты? Батарея будет всё равно задействована, и на ядерной головной части снимутся все предварительные блокировки. Когда она провалится вниз и ударится о грунт, что с ней станет? Неизвестно. Вариант отпадает.
  Если перерубить зубилом обруч клиноцангового соединения между моторным отделением и аккумуляторным в одном месте, потом тем же зубилом отрывать крепления по кругу? Металл мягкий, дюраль. Но как поведёт себя вся система торпеды при таких сотрясениях? Дохлый номер, отпадает. Если торпеду расположить таким образом, чтобы можно было установить раздвижной упор в шпангоут подводной лодки, а другим концом упереть в горловину аккумуляторного отделения? Потом выдавить эту горловину во внутрь торпеды. Наверное, это вариант. Так дальше, - подбодрил себя Ковалёв, найдя первую зацепку и радуясь, что дело сдвинулось с мёртвой точки. - У любой задачи имеется и другое решение, - он уже начал себя подгонять. - Думай, думай, если хочешь продлить свою и этих людей жизнь. Первое, я это точно знаю, никаким образом нельзя допустить подачу электропитания на головную часть. Всё сходится к необходимости предотвратить активацию батареи.
  Ковалёв без всякой надежды, наверное, для того чтобы заполнить возникшую паузу, которая действовала на всех угнетающе, спросил:
  - Абдула, посмотри на горловины аккумуляторного отделения. Отверстия на шляпке болта, под торцевой ключ, заварены?
  - Нет, Мохаммед, - почему-то с удивлением ответил старпом.
  - Чего же ты молчал дружище? - с нескрываемой радостью выпалил Ковалёв. - Давайте ищите напильник с треугольной или круглой формой и приступайте. Абдула, ты понял, что надо делать?
  - Обижаешь, Мохаммед.
  - Ну, вот и ладно. Когда проточите борозды в точечной сварке, перед вскрытием горловины доложи мне обязательно.
  Потянулись немыслимо долгие и удручающие минуты. Казалось, этому конца не будет. Одно успокаивало, что времени ещё предостаточно. Наконец-то старпом радостно доложил, что можно вскрывать. Ковалёв приказал всем срочно отойти от торпеды. Отобрали внушительную кандидатуру из экипажа. Вручили ему ключ с наращенным усилителем и велели только отвернуть болт. После доклада, что открутили крепление, Ковалёв приказал приподнять медленно крышку и посмотреть под неё. Старпом с тревогой в голосе сообщил, что от крышки тянется стальной провод.
  - Положите крышку на место, - приказал командир. - Затратили столько времени и сил зря, - промелькнуло у него в голове сожаление.
  - Проводок натянут или со слабиной? - после некоторых раздумий спросил он.
  - Есть слабина, Мохаммед.
  - В таком случае, имеются ли у тебя люди в экипаже обученные подрывному делу и разминированию?
  Абдула усмехнулся.
  - Половина команды.
  - Ничего себе! - не сдержал своего удивления Ковалёв.
  - Ты не то подумал, Мохаммед. Наших людей учили воевать против захватчиков и на своей территории.
  Ковалёв, чтобы не втягиваться в бесполезную дискуссию, приказал выбрать самого опытного человека.
  - Пусть он посмотрит "ловушку".
  Как обычно в таких случаях томительно потянулись минуты. Через некоторое время старпом доложил, что проводок можно смело перекусить. "Ловушка" - просто механическое приспособление.
  - Взрывное устройство обезврежено, - доложил он же через пять минут.
  Ковалёв поблагодарил и приказал пока не приступать к отсоединению батареи и патрубков. Он хотел ещё раз проанализировать обстановку.
  - Очевидно, что и во второй горловине находится такое же устройство. Предположим, после выстрела торпеды с открытой горловиной, что произойдёт? От увеличения забортного давления, с нарастанием глубины, электролит из резиновых мешков поступит в батарею. Она активируется. Какое-то напряжение все-таки попадёт на головную часть.
  - Абдула, - позвал Ковалёв.
  - Я слушаю, Мохаммед.
  - Надо всё тоже проделать со второй горловиной.
  - Понял тебя.
  - Наша цель - необходимо отсоединить все кабели, идущие от батареи в головную часть. Приступай.
  Старпом подтвердил ясность приказания, и установилась тишина. Выйдя на связь, по окончании работы он сообщил интересный факт. Во второй горловине, отверстие под торцевой ключ, было залито цементом и закрашено. Из этого можно было сделать вывод, что в первом случае такая же пробка отвалилась раньше времени.
  - Нам брак помог. Залили на старую краску, - прокомментировал Пётр Иванович.
  После того, как обезвредили второе взрывное устройство, отсоединили все клеммы, кабели и патрубки, Ковалёв дал команду закатить торпеду обратно.
  Через полчаса в приподнятом настроении вернулся Абдула. Он в вольной форме произвёл доклад.
  - Мохаммед, всё "О, кей! ". Можно избавляться от дьявольской машины.
  На что Ковалёв кивнул головой и сел в кресло, полулёжа в нем, прикрыл глаза ладонью. Ему необходимо было несколько спокойных минут, чтобы очистить мозг от предыдущей информации и сосредоточиться на предстоящей операции, в которой исход будет зависеть только от его мастерства и знаний. Пётр Иванович никогда не верил в везение, по одной простой причине, оно ему по жизни не сопутствовало. Как продукт советской системы, он был воспитан в духе атеизма и на высшие силы не уповал. Полагался в основном на себя, но иногда, в критических ситуациях обращался к Всевышнему. Как правило, это происходило очень редко. А в общем, как заклятый материалист раскладывал всё происходящее на объективные и субъективные причины. Сегодня он рассуждал не как всегда.
  - Если я вернусь живой, то непременно схожу в какую-нибудь церковь или храм в знак благодарности Создателю нашему. Поставлю свечку и помолюсь по-своему, - подумав немного, добавил. - Покаюсь и попрошу прощение, больше негде облегчить душу и совесть. Если он есть, то поймёт меня и надеюсь, простит. Не по своей же воле я здесь. К чертям собачьим все предрассудки.
  Забыться сном пока не получалось, некоторое время он провёл только в забытьи.
  - Мохаммед, ты не спишь? - тихо спросил Абдула.
  - Чего ты хочешь? - не меняя позы и не открывая глаз, ответил Пётр Иванович.
  - Время подходит, надо бы принять сеанс связи. Берег должен передать разведсводку по авианосцу и погоду.
  - Хорошо. Проанализируй обстановку и всплывай. Не забудь скорость снизить.
  Ковалёва через некоторое время разморило, он задремал и не заметил, как всплывала лодка, как её обратно Абдула вывел на заданную глубину и режим хода. Напряжение, вызванное вознёй с торпедой, измотало его окончательно. Проснулся Пётр Иванович оттого, что за плечо его тряс старпом.
  - Мохаммед, извини, надо чтобы ты оценил обстановку.
  Тело, руки и ноги у Ковалёва затекли и онемели. Он посмотрел на часы и к своему удивлению отметил, что проспал более двух часов. Пётр Иванович встал и начал разминаться.
  - Очень срочно?
  - Да нет, терпит, - извиняющимся тоном ответил старпом.
  Ковалёв закончил делать зарядку, подошёл к карте и начальствующим тоном, который появился больше от сна, чем от желания, пробасил:
  - Докладывай!
  - По принятому радио, - начал старпом, - берег сообщает, что авианосец с кораблями охранения переместился, незначительно, в сторону нашего курса. Самое интересное, что в настоящий момент, он идёт нам навстречу. По моим расчётам, через шесть часов будет в этой точке, - Абдула провёл карандашом по карте. - Ветер южный, есть основание, что с него сейчас проводят полёты самолёты. В ближайшие сутки направление ветра не
  изменится. Второе, берег сообщил, какие корабли находятся в авианосном соединении. Авианосец "Америка", к сожалению не атомный. Атомный приятней было бы топить. Но какое название - символ!
  - Ты не резвись раньше времени, - осадил его Ковалёв.
  - Так вот, - продолжил старпом, - этот символ охраняют: атомный крейсер УРО "Арканзас", крейсер УРО типа "Белкнап", два эсминца проекта "Спрюенс", один из них известен - "Ком де Грасс", три фрегата проекта "Нокс" и один "Перри". Конкретно, какие у кораблей названия не сообщается, но вдобавок имеется ещё ряд кораблей и судов обеспечения. Да вот ещё что, навстречу авианосцу идёт танкер-заправщик с авиационным керосином.
  - Добро, Абдула, мне всё понятно. Теперь этот объём информации надо переварить.
  Ковалёв взял в руки, лежавший рядом с картой, справочник. Это был журнал "Джейн", перевод английского издания, и стал перелистывать. Больше всего его интересовали тактико-технические данные авианосца "Америка". Пётр Иванович нашёл нужную страницу и прочитал.
  - Третий из серии "Кити Хоук" авианосец CV-66 "АМЕРИКА" спущен на воду в 1964 году, в дальнейшем проходил модернизации. Экипаж 3379 человек вместе с авиагруппой. Водоизмещение 61000 тонн.
  Дальше шёл набор специальных данных: размерения, запас хода, силовая установка и т.д.
  Из вооружения Ковалёв поинтересовался только количеством и составом самолётов. При полном варианте их было 82 единицы. Ещё он обратил внимание на то, что после последней модернизации на него установили "Боевой информационный центр" CIC и подкилевой сонар в носовой части. Закрыв справочник и отложив его в сторону, Ковалёв философски заметил:
  - Ну что же, скрытность и неожиданность потягается с крутой силой.
  Он склонился над картой и стал производить очередные расчёты. Через 20 минут Пётр Иванович спросил у старпома, когда следующий сеанс связи.
  - Через два часа, - глядя на морские часы, висевшие на переборке, ответил Абдула.
  - Надо обязательно его принять. Это будет, наверное, последняя возможность подвсплыть.
  - Хорошо, Мохаммед, всё исполним.
  - Ты Абдула, ляг, поспи часок, - Ковалёв оторвался от карты и посмотрел на него.
  Издёрганный стрессами старпом выглядел неважно.
  - Через час выбросим, это исчадие ада, затем сеанс связи и не будет тебе времени расслабиться.
  Старпом начал отнекиваться, тогда Ковалёв отправил его в приказном порядке.
  Незаметно пробежали полтора часа. Пётр Иванович специально тянул время и не будил старпома до последней минуты, пока настала необходимость. Всё это время он работал над картой, изучал, в который раз, все мыслимые и немыслимые ситуации, варианты, в которые они могут попасть при дальнейшем развитии событий.
  Старпом проснулся и подошёл к карте.
  - Как же так, Мохаммед, мы, наверное, уже точку сброса торпеды прошли?
  - Не волнуйся, примешь сеанс связи, и тогда избавимся от неё. Милей больше, милей меньше, какая теперь разница, - успокоил он старпома.
  Абдула запросил "добро" у командира, уточнил обстановку у акустиков и начал всплытие на перископную глубину. Затем перевёл лодку в позиционное положение и выдвинул антенну. Ковалев, наблюдая за его действиями со стороны, для себя отметил, что старпом уже готовый командир подводной лодки, осталось проверить в бою. Он тут же поймал себя на мысли.
  - А ведь моя проверка, в реальном бою, состоится тоже впервые. Вот и буду я проверяющим и исполняющим.
  Старпом принял информацию с берега, погрузил лодку на глубину 100 метров и приказал
  механикам дать ход 12 узлов. Запросив разрешение у командира, он на арабском языке отдал какие-то указания штурману и убыл в рубку связи. В его обязанности входило ещё и криптографическое дело. В центральный пост он вернулся уже с принятой и расшифрованной информацией. Старпом полученные данные передал Ковалёву.
  - Мохаммед, берег передал условный знак, что это последний сеанс связи.
  - Согласен с ними, смысла передавать что-либо уже нет. Мы входим в зону, где не очень то и всплывёшь, на этот самый сеанс связи, - задумавшись над чем-то, медленно произнёс Ковалёв. - Чтобы добыть эти сведения, там, на берегу, нужны хотя бы сутки. Я полагаю, что, и эти уже ничего нового не содержат, - оторвавшись от работы, бодро сказал командир. - Сейчас мы с тобой перекусим чего-нибудь, у нас есть 20 минут, а в этой точке, - он ткнул карандашом в карту, - в месте с подходящей глубиной, по маршруту нашего следования, сбросим "дьявола". Застопорим моторы, дадим задний ход и "выплюнем" её сжатым воздухом.
  - Я с нетерпением жду этого момента, - подавая, кружку с чаем командиру, обрадовано произнёс Абдула.
  На время чаепития между ними установилось молчание, каждый был занят своими мыслями.
  - А как ты думаешь, эта бомба где-то куплена, или в твоей стране сделана? - закончив приём пищи, нарушил молчание Ковалёв.
  Абдула закрутил головой.
  - У нас вряд ли, краденную где-то купили.
  - Значит у нас, - обречённо произнёс Пётр Иванович. - Стремительные исторические перемены в моей стране тому виной. После развала Советского союза был такой беспредел, что жутко вспомнить, - стал развивать тему дальше Ковалёв. - К сожалению, дух стяжательства и желания сиюминутной наживы, который в те годы буквально витал в воздухе, заразил и ряд военных чинов. Они без угрызения совести, совершенно не задумываясь о последствиях, стали распродавать военное имущество, набивать карманы. Где-нибудь на полигоне по утилизации таких вот вещей, в глухой Сибири, и тиснули бомбу за круглую сумму. Почему на складах вечно сидят личности, как правило, "необаятельные" с покровителями наверху? - произнёс он брезгливо. - Мы сейчас будем исправлять алчность и продажность политиков и ворья всех уровней того времени. Давай Абдула, в первый отсек, оттуда будешь командовать своему штурману, в центральный пост. Тебе всё ясно, что делать?
  - Без вопросов, Мохаммед.
  - Ну, с Богом! - по-старинному напутствовал его Ковалёв. - "Все мы ходим под Богом, но не всех пустят в рай", - у него в голове, спонтанно, промелькнул известный афоризм.
  Через некоторое время, отделавшись от адской машины, команда загрузила в пятый аппарат боевую торпеду и сияющий от счастья старпом, прибыл в центральный отсек.
  - Я так понял, что теперь повода огорчаться нет, Абдула?
  - Всё, гора с плеч!
  - Тогда заступай на вахту и командуй. Всё главное у нас впереди.
  По прикидкам Ковалёва через 3-4 часа должна начаться война. В который уже раз за этот поход убийственно медленно потянулось время. Пётр Иванович прилёг и стал думать. Определённую тему он не выбирал, так обо всём и ни о чём. Но почему-то всё, оттеснив, на первый план выползли выдержки из инструктажа адмирала, в гроте...
  - Вы господин Ковалёв, наверное, поняли, с кем нам предстоит выяснять отношения. Нужно нанести быстрый упреждающий удар по противнику. Над Ираном сгущаются тучи. Есть данные, что американцы в ближайшие семь дней нанесут авиационный удар по стране...
   Пётр Иванович прервал свои раздумья и позвал старпома.
  - Слушаю тебя Мохаммед, - отозвался он.
  - Помнишь, адмирал сказал, что в ближайшее время американцы нанесут удар по твоей стране?
  - Помню.
  - Наверное, вашу территорию их стратеги на карте уже поделили на сектора и районы. Как пить дать, определили, кто по какому объекту будет наносить ракетный и бомбовый удар. - Ковалёв продолжал развивать стратегическую и тактическую мысль.
  Эта затея, спрогнозировать ситуацию, его увлекла.
  - Утвердили план наверху и теперь рассылают выписки всем исполнителям, - продолжил он. - Абдула, если тебе это больно слушать, то я не буду продолжать? - спросил Пётр Иванович, обратив внимание, на кислую физиономию старпома.
  - Да Мохаммед, меня больше интересует вопрос, как большую часть этих исполнителей на дно отправить.
  - Ну, хорошо, мы постараемся.
  После паузы добавил больше для себя, чем для старпома:
  - Ввязавшись в бой, как гласит пословица, по миру не плачут.
  - А откуда ты всё это знаешь, что они делают, что не делают? - удивлённо спросил старпом.
  - Когда-то ездил в Питер ума набираться, в академию, - засыпая и растягивая слова, произнёс Ковалёв.
  Настала и его очередь отдыхать. Усталые после долгого напряжения веки, сначала начали моргать, а потом опустились, словно под весом свинцовых гирь. Он крепко уснул, но это было не надолго.
   (продолжение следует)
  
   Ю.Таманский
   г. Севастополь 2012г.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"