Аннотация: Трава зеленая, небо голубое, а правда как всегда неприятная :)
Цикл Рассказов об Откине.
1. Сердце
Была серая, дождливая погода... Нет, ярко светило солнце и ветер щекотал своим нежным дуновением кроны деревьев и шелковистые травы, когда Откин нес домой разбитое сердце. Он нашел его на дороге среди пожухлых листьев и бумажного мусора и нес домой, чтобы починить. Губы его озаряла едва заметная, лучезарная улыбка.
- Смотрите, я принес разбитое сердце,- сказал Откин, разворачивая платок.
- И что же ты будешь делать с ним? - спросила Пустошь.
- Я его починю. И подарю.
- Правильно, сынок, но смотри, чтобы никто не разбил твое! - Пустошь засмеялась.
- Ха-ха, мам, у меня же нет сердца! Как же его разбить? - Откин вдруг приуныл. - А так хотелось бы!
- Что? Смотреть, как его разобьют? Сынок, разве ты не видишь грубости этого мира?
- Да, мама, Вы правы.
- И потом, ты и без сердца очень хороший,- сказала Пустошь.
"Странные люди,- думал Откин.- Имеют - не хранят, потеряют - грустят". Он потрогал склеенное сердце. Сердце билось. "Интересно, а внутри оно тоже бьется? Как же можно жить, когда в твоем теле что-то постоянно движется?" Откину было интересно, откуда же берутся такие сердца. Он стал разглядывать сердце. И нашел! На обратной стороне крохотным шрифтом было написано: "АМ\0642548690. На память сыну от любящих папы и мамы. In moto nostra vita est.
Откин вышел с сердцем на улицу. Вдруг он увидел Хозяина сердца.
- Извините, это ваше? - спросил Откин.
- О да, это мое сердце! - ответил Хозяин.
- Держите! Я его починил.- Откин протянул яркое красное сердце.
- Да нет, парень, можешь оставить его себе. В наше время жить с сердцем - значит, страдать, значит, чувствовать, а это мешает работать.
- Я действительно могу его взять?! - воскликнул Откин, пряча недоумение.
- Конечно, парень. Я сегодня добрый. Слушай, в северной части города есть целая куча таких выброшенных сердец.
- Спасибо!!!
Откина переполняла радость: "У меня есть сердце, свое собственное сердце!" Он добрался до того места. Там, в тупике, рядом со свалкой, лежали россыпи сердец, целых и разбитых, никому не нужных. Откин остановился;
- Глупые люди! Избавляются от самого прекрасного!
- Вы правы, молодой человек,- сказала невесть откуда взявшаяся старушка с добрым красивым лицом.- Вы совершенно правы!
- А вы кто?
- Я? Я, молодой человек, наполняю сердца прекрасным, чтобы люди были счастливы. Но они теряют то, что нужно бережно хранить.
- А вы можете наполнить вот это? - Откин с гордостью протянул Свое Сердце.
- Сейчас, молодой человек! - Старушка бережно взяла его сердце и, достав из сумы баночку, наполнила его.
- Держите и помните то, что я говорила. Не расплескайте!
Старушка-красавица исчезла.
Сердце, наполненное чудесной жидкостью, засияло и забилось еще быстрее. Откин раскрыл грудь и вложил туда сердце. И в тот же миг в груди его стало тепло, и по всему телу, до самых кончиков пальцев, ударила струя ритма биения сердца. Откина закачало. "Ух ты! Вот это здорово!"- подумал он. Но тут голова Откина вскружилась, в глазах, переполненных счастьем, заскакали зайчики. Откин упал, и сердце затрещало по швам еще не совсем застывшего клея. И, преследуемое бешеным бегом, сердце разорвалось. Жидкость хлынула по всему телу, сжигая все на своем пути, аки лава. Откин вскрикнул. Этот крик подхватило Эхо и весело разнесло по городу. Откин заметался, весь в огне, будто легендарный герой Данко. Тело горело жгучим пламенем. Но постепенно ему становилось все легче и легче. Что-то охлаждало жар. Дождь. Это плакала Пустошь.
- Что же ты сделал, сынок?
- Я хотел сердце, мама! Посмотри, сколько их тут! - воскликнул Откин.
- Пойдем, сынок.
Мать взяла сына за руку, и они вместе пошли домой...
* * *
С другой стороны Кучи Сердец стоял домик. Жила в нем старушка-красавица с внуком.
- Бабуль, можно я пойду поиграю?- спросил внук.
- А ты выполнил задание?
- Да, я попал в четыре сердца из пяти.
- Молодец!
- Бабуль, а почему у меня нет сердца?
- Оно тебе ни к чему, внучек. Иди поиграй. Стой! Скажи-ка мне, что нужно сделать перед выстрелом?
- Нужно смочить острие стрелы в специальной смазке, что Вы мне дали, бабушка.
- Ай да внучек! Ай да молодец! Все помнит. Ну иди. Только долго не играй и далеко не летай.
- Хорошо, бабушка!- крикнул внук, улетая.
Старушка-красавица улыбнулась ему вслед.
2. Жизнь
Сиявшее над городом солнце наполняло сердца его обитателей чувством жизни. Откин сидел на крыльце и всматривался в желтый кружок, самоотверженно покоряющий высоты утреннего неба. У Откина не было сердца, посему жизнь, обошедшая его стороной, стала понятием непостижимым. Он вздохнул, поднялся, опершись о колени руками, и зашел в прохладу дома.
- Мам, что такое жизнь?
- Жизнь? Определенно непонятная штука. Временами - шутка. Когда ее дают людям, они радуются, но потом, со временем, привыкают, начинают думать о жизни как о каторге, принимаются ее ломать. Жизнедатель может забрать жизнь, но люди не хотят ее отдавать. La vie est unique, но в ней столько мороки.
- Жизнедатель? А кто это? - спросил Откин, ему стало интересно.
- Дающая жизнь. Она, кстати, живет здесь, неподалеку. Я ее знаю. Помню, мы славно повеселились в университете! - Пустошь встала, ушла к себе в спальню. Откин услышал скрип дверцы шкафа, клятвенно пообещал ее смазать и уже готов был идти в кладовую за маслом, когда его мама вернулась, держа в руках довольно потертый, сколько времени прошло, выпускной альбом. Пустошь села рядом со своим сыном.
- Вот она, сынок.
Откин увидел на фотографии молодую, красивую девушку. Златые, ниспадающие на плечи кудри придавали ей вид богини. Волевое и изящное лицо делало девушку на снимке привлекательной и открытой. На лице уже пробивались черты начальника.
- Красивая.
- Да. Все мы были тогда красивыми, - засмеялась мама.
- А почему "были"? - недоуменно спросил Откин.
- Ах, ты ж мой любимый! - Пустошь обняла сына.
Семья смеялась. Солнце проникало в комнату тонкими ломтиками, разрезаемое открытыми жалюзи.
- Откин, почему бы тебе не сходить и не передать привет моей подруге. Ты бы заодно узнал то, что хотел узнать. - Пустошь заметила, как загорелись глаза сына.
- Обязательно схожу, мам.
***
Откин пропускал под собой, метр за метром, нагретый асфальт. "Жизнь. Что же это такое? Кто-то говорил, что жизнь - игра. Правда ли?" Он и не заметил, как подошел к дому Жизнедателя.
На ограде, у входа во двор, была прикреплена табличка в витиеватой узорчатой рамке. "Вия и Мастер Жизнедатели" - красивые ажурные буковки сверкали, когда к ним пробивалось, заслоняемое яблонями, солнце. Откин нажал на кнопку звонка. Тотчас же открылась дверь.
- Здрасьте, Вам кого? - спросила озорная на вид, девушка.
- Гхм, здравствуйте, я пришел к Вие - не сразу, далеко не сразу ответил Откин.
- Как Вас представить?
- Откин...Сын Пустоши.
- Откин... интересно. А меня зовут Млада.
- Очень приятно, Млада.
Млада скрылась на мгновение, оставив Откину только шорох ножек по камням дорожки и ступенькам. Впрочем, шаги снова приближались, и он подумал: "Млада".
- Проходи, Откин, - сказала она. Это была Млада.
Юноша зашел в гостиную. Там, сидя в глубоком кожаном, идеальном для полуденного зноя, кресле, читая журнал сидела Вия.
"С годами она ничуть не изменилась".
- Здравствуй, Откин. Как там твоя мама? Сто лет с ней не виделись!
- Мама - хорошо. Передавала Вам привет. Вспоминала Вашу учебу в университете.
- Ох уж эти золотые годы! Я тогда была молодой и глупой. Взвалила на себя ношу, не подумав о будущем. Млада!
Откин повернул голову раньше, чем вошла Млада.
"Млада".
- Мама? Вы меня звали?
- Да, дочка. Сделай нам чаю, будь добра.
- Сейчас, - ответила Млада.
Дочка ушла. Вия посмотрела на Откина.
"Похож на мать. Как две капли воды похож".
- Ну, молодой человек, что Вас привело к нам? - перешла к делу Жизнедатель.
"Начальник".
- Сегодня утром, я спросил у мамы, что такое жизнь. Она сказала, что можете объяснить это лучше, нежели кто-либо другой.
- Жизнь, Откин, штука сложная. Сколько сама существую, а не знаю точно, что это такое, как жизнь словами объяснить.
- А все же?
Тут вошла Млада. Ее движения были легки, будто бы шла, не касаясь ногами пола, плыла по воздуху. Взгляд Откина сам по себе все время возвращался к этой девушке. Вия на миг улыбнулась. Никто не заметил.
- Жизнь, - повторила Вия, с невесомо-фарфоровой чашечкой янтарно-красного чая в руках. - Жизнь - это поход по дороге в сапогах. Сначала идти легко, ты весело перепрыгиваешь через канавы, грациозно обходишь ямы и камни, что встречаются на пути. Но подошвы стираются, сапоги изнашиваются и рвутся, становится тяжелее увиливать от преград. И ты падаешь, поднимаешься, вновь падаешь, начинаешь уставать. Иногда светит солнце - и тебе хорошо, иногда льет дождь - и тебе плохо, иногда наоборот. Очень часто на пути встречаются развилки. Время от времени твоя дорога совпадает с чьей-то. Но конец у всех дорог один. Стираются подошвы, ступни, покидают силы, и ты уже не гордо и весело шагаешь, а в изнеможении ползешь по дороге, ломая ногти, ползешь, сбивая ладони и колени в кровь. В конце концов, ты падаешь и оставляешь свое тело лежать на дороге.
- И Вы дает это людям? Но ведь Вы же знаете, чем все закончится, наперед!
- Я - знаю. Люди - не знают. А может, знают. Но они все равно надеются. Есть люди, которые ломают жизни. Это плохо, но мир не без таких.
- А кто же их чинит?
- Мой муж, Мастер, - ответила Вия. - Млада! Вот девчонка! Прямо как я в детстве!
Вошла Млада.
- Да, мам.
- Доча, отведи Откина к папе.
- Хорошо, мам. Идем, Откин?
Она взяла его за руку и повела за собой.
- Весело тебе, наверное, здесь жить, - поинтересовался Откин.
- Не очень. Сестер всегда нет, а я, как самая младшая, должна находиться рядом с родителями. Даже погулять не могу. Хотя мне не с кем и погулять.
- У тебя нет друзей?
- Нет.
- У меня тоже, - Откин вдруг озарился. - А давай погуляем вместе. Я покажу тебе единственное место в городе, откуда закат виден лучше всего. Незабываемое зрелище.
- Ты хочешь погулять? Со мной? Со мной еще никто, никогда не гулял.
- Все когда-нибудь приходит.
- Если хочешь, Откин, приходи завтра, после обеда.
- Хорошо, Млада.
- Вот мы и пришли. Проходи.
Они зашли в мастерскую. На столах, длинных и широких, сохли склеенные жизни, и Мастер как раз заканчивал еще одну.
- Пап, это Откин, - сказала Млада и удалилась.
- Здорово, Откин. Как жизнь молодая?
- Здравствуйте. Жизнь - никак. У меня ее нет.
- А хочешь? - в глазах Мастера зажглись желтые огоньки.
- Может быть. Я не знаю. Жизнь - хорошо, но она ведь заканчивается. А Вы чините жизни?
- То-то. А ведь из-за этого жизни и ломают. Экое сильное Чувство!
- По-моему они правы. Я бы не выдержал тоже.
- Да уж, - сказал Мастер и засмеялся. - не выдержал бы! Ты извини, у меня - дела.
- Да-да, конечно. Спасибо за беседу.
- Всего доброго, - Мастер занялся очередной жизнью.
Откин оставил его, отдавшего всего себя переплетению дорог.
На улице, он увидел Младу. В лучах солнца блестели ее черные, как у отца, волосы.
- Откин, правда, что у тебя было сердце?
- Правда. Правда, лишь мгновенье.
- Тебе понравилось? Как это - с сердцем?
- Трудно пересказать. Если хочешь, я отведу тебя, и ты станешь обладателем Сердца.
- Хорошо. Извини, я должна идти.
- Пока. Значит, до завтра, после обеда? Да?
Но Млада уже скрылась, и лишь Эхо донесло до Откина ее радостный вскрик.
"Млада".
3. Закат
Солнышко, словно желтый резиновый мячик, подброшенный вверх, стремилось вниз. Тени становились устрашающе-длинными и очертания города приобретали таинственно-манящий вид. Откин не торопился, но и не был похож на туриста, разглядывающего все вокруг и перемещающегося по городу со скоростью улитки.
Ему нравилось это время суток, когда яростно пепелящее солнце, наконец, успокаивается. И все вокруг становится розово-симпатичным. И романтичным.
Млада сидела на лавочке-скамеечке в парке, рядом с домом. "Придет или нет? - думала она. - А в городе не так уж и много мест, откуда хорошо виден закат. Куда же мы пойдем?" Млада постоянно о чем-то думала. Безотказная женская интуиция подсказывала ей, что если она перестанет думать, то в голову полезет то, что так давно стучится...
Млада стоически держалась уже десять минут, но до прихода Откина оставалось еще столько же.
"А, вот и он!"
- Откин! Привет!
"Гм, приближающиеся сумерки делают привлекательными не только деревья, а и кое-кого еще..."
- Здравствуй, Млада! Ты уже давно здесь?
- Да....Решила подышать свежим воздухом. Мое любимое время суток!
- Ну, что ж, пошли...Ах, да, я совсем забыл, - в руках Откина оказался букет цветов. - Это тебе, Млада.
"Со вкусом"
- Ой! Спасибо, Откин. Мне еще никто не дарил цветы, кроме папы на Восьмое Марта.
- Гм. Ну надо же когда-то начинать...
"Начинать что?! Принимать цветы в подарок, или...сто-оп! Чуть не сказала!.."
- Ты прав, когда-нибудь надо начинать!
Они шли по аллее, держась за руки. Млада, оказалось, тоже любит фруктовое мороженое, особенно приятное в часы после денного зноя, а Откин, оказалось, начитан и любит читать, что особенно удобно в часы означенного уже денного зноя. Таким образом, они шли по зеленеющей ветвями деревьев и пестреющей трелями птиц аллее, ели мороженое и вели дискуссию о классике литературного творчества.
- Я считаю, - протянула Млада, наперегонки с солнцем уменьшая мороженое, - что произведения, написанные под именем "Шекспир", к оному не относятся. Это всего лишь псевдоним.
- А мне кажется, нет разницы в том, чья подпись. Главное - чтобы произведение было стоящим чтения.
- Да, ты прав, Откин, но автор все же интересен.
- Хорошо, - Откин призадумался, - а кому, по-твоему, принадлежат эти строки? - Откин остановился и начал декламацию:
Я вижу дивный сон,
Я в нем несу добро,
В ответ же - только зло,
И от добра - урон.
Мне не понятен прок,
Творения добра.
Добро уходит в сток
Помойного ведра.
Что, миром правит злоба?
А где ж любовь до гроба?
Добра где смысл, суть?
Я не могу уснуть.
- По-моему это... - начала Млада.
- Нет, это мои стихи, - прервал ее Откин.
- Твои? Ты пишешь? - удивилась.
- Да. Немного, - ответил Откин как можно небрежнее, но Млада уловила тень смущенности. - Ну вот мы, собственно, и пришли.
"Где это? Я тут ни разу не была. Хм"
Место было воистину потрясающим любое воображение. С пригорка была видна равнина, на коей, как в лепестках розы, и находился родной град. Холм был расположен прямо за солнцем, а посему, город был окрашен в сиреневые тона. Каждое стеклышко небольшого, но уютного городка считало честью поиграть лучами распухшего красного солнца. Город был в сиянии, переблеск огней чаровал, успокаивал, заставлял забыть обо всем мирском. Будто бы тайное, надежно спрятанное сокровище один раз в сутки выходит на свободу буквально на пару минут, носится давая волю затекшим мышцам, хвастаясь миру своей красой. Жар-птица носилась по городу, щедро осыпая горящими перьями дороги, дома, парки, скверы. Имя той жар-птице - Закат.
От созерцания этой картины, шедевра природного искусства, у Млады захватило дух. Такое трудно было представить, хотелось смотреть еще и еще.
- Это просто...просто потрясающе.
- Да, пожалуй, ты права. Жаль лишь того, что длится это так недолго.
Они сидели, затаив дыхание, наблюдая за уходящим на ночной покой городом.
- Как жаль, что заканчивается столь спешно, - Млада согласилась.
- Будут еще вечера. ДА, при виде такого я вспоминаю строки:
Но если б хоть солнца задержались лучи,
Если б солнце могло породить огонь свечи.
Отражаться в воде - но здесь лишь мутные лужи,
Блестеть в зеркалах,мне нужен кусок стекла,
Свет в моих глазах,но этого мало.
Хотя поздно, солнце зашло, время не стояло.*
Легкая, почти не заметная тень грусти пронеслась в их глазах...
- Это твои стихи? - разрушила тишину Млада.
- Нет, где-то услышал.
- Они очень подходят, - Млада посмотрела на засыпающий город.
- По-моему тоже, - поддержал ее Откин.
Млада поежилась.
- Послушай, Откин, тебе не кажется, что стало холодно?
- Чего ж кажется, и вправду похолодало. И у меня по этому поводу есть дельное предложение. - Откин протянул ей плед.
"Какой же он расчетливый!"
"Как хорошо, что я сегодня не забыл взять плед! Но она еще кое о чем не знает!"
- Так лучше? - Спросил он, закутав Младу в плед.
- Немножко, - неуверенно сказала Млада.
- Гм, мне показалось, или я услышал неуверенность в твоем голосе? - Откин с гордым видом достал термос с чаем.
"Интересно, есть что-либо, что он не предусмотрел?"
- Извини, Откин, но я совсем забыла о времени. Мне уже пора идти.
- Хорошо. Пойдем? - в добродушной реплике Откина не было ни нотки разочарования.
Младе стало вдруг стыдно.
- Ну, разве что я выпью чашечку чая.
- Спасибо. Сейчас налью.
"Жаль, но слово не воробей..."
*"Каста" (г. Ростов) "Гимн Заходящему Солнцу".
4. Испытание
Ветер дул над равниной, шурша листьями деревьев, срывая и кружа в воздухе семена одуванчиков. Он подарил жителям города глоток свежего влажного воздуха, раскачал белье на веревках, сдул шапки дыма с труб. Ветер пронесся по магистрали не заметив светофоров, потрепал девушкам волосы, покрутил ветрогон в руке малыша, смахнул и озорно покатил чью-то шляпу. Ах уж эти дети!
Сидя в летнем кафе, прогулку воздуха наблюдала пара более взрослых. Млада и Откин ели такое приятное, сейчас, мороженое. Приглушенно играло радио. Любопытный слушатель мог бы расслышать ненавязчивую летнюю мелодию:
Gimme-gimme...
Gimme just a lil' smile.
That's all I'm askin' of U.*
- Слушай, Откин, кое-кто обещал сводить меня к Куче Сердец. Кто бы это мог быть? - Млада ехидно улыбнулась.
- Даже и не знаю, - подыграл ей Откин. Его лицо изображало святую непорочность. - Хочешь? Можем сходить.
- А Закат? Я не хочу его пропустить!
- Мы успеем. Тут недалеко.
- Так чего же мы ждем?!! - воскликнула она, вставая из-за стола. Откин едва поспел отодвинуть стул.
Они шли по городу, такому родному своими узкими улочками, вкусными булочками в мини-пекарнях на каждом углу. Двое шли навстречу новым чувствам, что так знакомы каждому человеку. Сердце бьется, стучит уже на второй неделе после зачатия. Маленькое такое четырехкамерное сердечко оповещает о зарождающейся жизни большой суровый, но добрый мир. Бессердечных людей нет. Есть камни, существа, духи.... У них нет жизни. Нет средства достижения цели, ради которой дадена нам Жизнь.
Куча Сердец действительно была недалеко. И действительно была Кучей.
"Куда катится жизнь?"
- Ого! - Млада не ожидала увидеть Такого.
- Можешь взять себе - они все твои, - предположил Откин.
Млада выбрала одно сердце.
- Откин... - прошептала Млада ошарашено. - А ты чувствовал биение?
-Да. Но я так и не понял, зачем оно?
Вот она - Жизнь. Ты чувствуешь ее? Приложи руку к груди своей. Прислушайся. А вдруг не почувствуешь? Вдруг ты Ее потерял? Нет. Стучит. Тук-тук, тук-тук. Раздражает ли это? Нисколечко, наоборот, - успокаивает. Доказывает принадлежность к миру живых. Насладись этим звуком. Наслаждайся каждым ударом, ибо ни что не вечно, и скоро этот звук станет лишь воспоминанием.
"Здорово, бабуля. Удружила же ты мне, до сих пор забыть не могу. Или не хочу?"
- Здравствуйте, - отозвался Откин.
- Интересуетесь сердцем?
Млада растерянно смотрела на Откина, потом перевела взгляд на бабушку.
- Да вот...
- Да-а! Вот, понимаешь, как обезразличел к чувствам человек, - старушка готова была начать лекцию, но ее прервала Млада, взявшая себя в руки.
- А знаете, я Вас помню, Вы заходили на днях к моему папе, - вставила Млада, испытывая на себе испепеляющий, как так можно старших перебивать, взгляд. Впрочем, глаза у бабули вновь стали добрыми, счастливыми, красивыми как ее лицо, руки.
- Было такое, беседовали, Млада, мы с твоим отцом, - она посмотрела на Откина, который, как приличный человек считал, что вмешиваться в разговор двух женщин крайне опасно, и потому молчал. - А Вам, юноша, понравилось тогда, с сердцем?