Мосов А. : другие произведения.

Путешествие в страну Кемт

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.32*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Если ты вдруг попал в прошлое, то не спеши унывать! Оглянись, вокруг столько интересного...

   Мосов А. оцифровано в 2009г.

Путешествие в страну Кемт

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

      -- НОВОСТИ
   Вернувшись вечером из института домой и, просматривая дневные новости, Андрей Давыдович прочитал одну любопытную статью, в которой говорилось об уникальной находке сделанной профессором Калифорнийского университета Смитом В. Блейком. При раскопках древнего города в Египте, археологи наткнулись на останки странного металлического сооружения, которое по внешнему виду напоминало подъёмный кран. Дальше в статье приводилось интервью с самим профессором, в котором известный археолог с большим энтузиазмом рассказывал о возможных значениях данной находки для науки, отметив также, что "практически раскрыта многовековая тайна строительства Египетских пирамид, поскольку учёные теперь располагают неопровержимыми доказательствами, оспаривать которые, вряд ли кто решиться". В дополнение к статье приводились фотографии профессора и его находки.
   Определить значимость открытия по этим фотографиям было довольно сложно, поскольку предмет лежал на земле и полностью на снимке не поместился. Тем не менее, Андрея Давыдовича очень заинтересовала эта статья, так что он даже отпечатал на принтере в увеличенном виде фотографию древнего крана. А после недолгого, но тщательного изучения снимка, он направился к телефону и связался с Египтом. Найдя через справочное агентство номер нужного абонента, Андрей Давыдович незамедлительно вызвал его. Но здесь его ждало разочарование: вместо профессора, да к тому же давнего знакомого, на том конце провода ответил автоответчик. Он сообщил, что профессор уехал куда-то, и вряд ли вернётся. Всё сообщение, почему-то, было исполнено чувством глубокой скорби и обмана, хотя читал текст сам профессор. Андрей Давыдович оставил автоответчику свои данные, и повесил трубку. Некоторое время он задумчиво тёр верхнюю губу, глядя в пустой экран телефона, а затем направился к себе в кабинет.
   Остановившись перед письменным столом, Андрей Давыдович обнаружил, что о работе ему думать совсем не хочется. Поэтому он снова вернулся в гостиную, и, насыпав корм рыбкам, стал задумчиво смотреть, как рыбки торопятся со всех углов аквариума к кормушке и ловят медленно оседавший корм.
   Неожиданно раздался телефонный звонок. Андрей Давыдович вздрогнул и подошёл к телефону. Одного взгляда на определитель номера было достаточно, чтобы он тотчас поднял трубку - звонок был из Египта.
   -- Алло, - нетерпеливо закричал он в трубку.
   -- Алло, - ответила с экрана бородатая физиономия Смита Блейка. - Здравствуй, Андрей Давыдович.
   -- Здравствуй, Смит, - уже спокойно сказал Андрей Давыдович.
   -- Это ты звонил мне несколько минут назад? - почти без акцента спросил профессор, он выглядел моложе своего русского коллеги.
   -- Да, я. Я только что узнал из новостей о твоём открытии, и сразу же захотел позвонить; тем более что мы с тобой давно не виделись.
   -- Так ты уже знаешь?! - обрадовался Смит. - Очень хорошо, что ты позвонил. Ты просто не представляешь, что мы здесь испытали, когда нашли его. Это был настоящий праздник, такая удача! Мы все радовались как дети. Жаль, что тебя не было с нами.
   -- Смит, а ты не поторопился с выводами? - осторожно спросил Андрей Давыдович. - Может это что-нибудь совсем другое? Получится как в прошлый раз...
   -- Это исключено, - резко прервал его Смит. - Приезжай сюда, сам всё увидишь. Возьми отпуск и прилетай ко мне, давно уже вместе не работали. Журналисты прямо заедают меня, пришлось даже телефон, вот, отключить и говорить всем, что я уехал.
   -- Ну, в этом ты сам виноват, подбросил им такую сенсацию, - улыбнулся Андрей Давыдович.
   -- Ну так что? Приедешь? - не обращая внимания на замечание, продолжал Смит. - Мне здесь твой египетский во как нужен, словарь, бывает, не всегда помогает. А ты у нас самый крупный специалист в этой области.
   -- Не знаю, - усмехнулся Андрей Давыдович, - я как-то не думал об этом. Я ведь всего лишь хотел узнать, так сказать, из первых рук, некоторые подробности, вот и всё.
   -- О, да здесь подробностей хватит не на одну академию наук! - щедро заявил Смит. - Ты приезжай, мне здесь без тебя не справиться. Я не могу тебе сейчас всего рассказать. Ну, ты понимаешь?! Но уверяю тебя, что ты не пожалеешь. Вместе мы здесь таких дел наделаем! Ты мне ещё спасибо скажешь за то, что помог тебе нобелевскую премию заработать.
   Андрей Давыдович не мог скрыть улыбки, слушая профессора.
   -- Ты зря смеёшься, - непонимающе сказал Смит. - Не хочешь нобелевскую премию, просто так приезжай. Хотя, я уверен, что любой другой человек, на твоём месте, не раздумывая, сразу бы приехал сюда.
   -- Ну, хорошо, хорошо, - согласился Андрей Давыдович. - Раз уж ты так настаиваешь, то приеду ненадолго. Ты ведь знаешь, у меня много дел в институте накопилось, но на недельку заглянуть к тебе я пожалуй смогу, пока жена в командировке...
   -- Вот и отлично, - обрадовался Смит. - Перед вылетом обязательно позвони, мы тебя встретим. А я пока тебе комнату приготовлю.
   -- Договорились.
   На этом они попрощались, экран погас.
   "Ехать или не ехать?" - раздумывал профессор за ужином, рассеяно ковыряясь вилкой в тарелке. А ночью ему приснилось, что он уже в Египте, молодой, и шагает по незнакомому городу. Только ему всё время кажется, что он уже бывал здесь когда-то, но никак не может вспомнить, когда это было и что это за город. От этого Андрею Давыдовичу как-то не уютно, кажется, что он заблудился, и поэтому он начинает бежать, чтобы успеть куда-то.
   Утром же, встав и обдумав, он решил, что ему нужно всё-таки съездить в Египет, не смотря на дела. А на следующий день он уже летел в самолёте.
      -- ЕГИПЕТ
   Несколько часов полёта и самолёт совершил посадку в аэропорту Каира. В зале терминала Андрея Давыдовича встретил Смит Блейк со своим молодым помощником, Джимом Харрисоном.
   -- Хелло! - в один голос приветствовали они своего гостя, пожимая по очереди руку.
   -- Молодец, что надумал, - одобрил Смит. - А я уж было засомневался...
   -- Да вот, решился. Уж больно интересное ты сделал открытие.
   -- Ну, поехали, нас ждёт вертолёт.
   И подхватив чемоданы, они пошли на площадку, где стоял вертолёт.
   -- А ты как? - обратился Андрей Давыдович к Джиму, с которым был также знаком уже несколько лет. - Профессор тебя ещё не замучил?
   -- Нормально, - Джим обречённо махнул рукой.
   -- Ну-ка, скажи, когда это я тебя мучил?! - возмутился Смит, но Андрей Давыдович перебил его, опасаясь за Джима:
   -- Неужели эта штука полетит?! - сказал он, указывая на видавший виды вертолёт. - Или для неё специальное шоссе есть?
   -- Андрей Давыдович! - обиженно сказал Смит. - Эта штука, если хочешь знать, ещё как летает! Это ты у нас, тёмный человек.
   -- Садитесь в кабину.
   Джим помог Андрею Давыдовичу загрузить чемоданы, затем сам сел на место пилота и завёл двигатель. Вертолет, поднявшись в небо, стремительно полетел вперёд, взяв курс на лагерь археологов. Вскоре внизу под ними проплыл ряд пирамид, а ещё через некоторое время они стали снижаться. Впереди показался лагерь археологов, развалины древнего города. Когда они пролетали мимо, сердце у Андрея Давыдовича невольно защемило. Ему вспомнилась давно забытая картина: когда-то он точно так же летел над городом, только молодой и город был прекрасен.
   Андрей Давыдович не успел ещё распаковать свои чемоданы, как пришёл Смит, и сказал:
   -- Ну что, ты готов? Пойдём, я тебе такое покажу, что тебе и не снилось!
   -- Смит, имей же совесть! Я проделал такой длинный путь, а ты с вокзала тянешь меня прыгать по камням. Дай же хоть передохнуть немного! Я ведь уже не мальчишка. Мне надо принять ванну, выпить чашечку кофе...
   -- Ну ладно, Андрей Давыдович, - сжалился профессор разочарованно, - отдыхай сегодня, принимай свою ванну. Но завтра, завтра чтоб был, как огурчик!
   Устроившись, Андрей Давыдович вышел на улицу. Уже вечерело, с реки тянуло прохладой. Он решил до ужина осмотреть лагерь. Вместо палаток, как в былые времена, стояли белые, продолговатые вагончики, не больше трейлера. Их привозили на машинах, а в труднодоступные места их доставляли с помощью вертолётов. Лагерь состоял из полутора десятков жилых домиков и нескольких служебных. Везде стояли столы, на них было что-то навалено, по-видимому, откопанный материал. Обойдя лагерь, Андрей Давыдович дошёл до реки. Он сел на выступ скалы и снял очки.
   -- Я не разделяю твой скептицизм, - заявил Смит за завтраком. - Когда ты всё увидишь своими глазами, ты сам поймёшь, что я прав. Я абсолютно уверен, что это самый настоящий подъёмный кран. С его помощью местный фараон построил массу зданий в этом городе. К сожалению мало что сохранилось. Город этот находится на отшибе, вдали от основных поселений, и поэтому мы не сразу до него добрались... Вот. Я даже подумал, не тот ли это город, легенду о котором ты мне когда-то рассказывал?!
   Андрей Давыдович удивлённо поднял брови.
   -- Всё сходится: город расположен в двух километрах от реки на границе с пустыней. Всё пространство между городом и рекой занято под сады и поля. У них было хорошо развито сельское хозяйство, прорыты каналы для полива. Кроме того, город находится на дне высохшего болота, ниже уровня воды в реке, и поэтому его часто заливало водой. Чтобы как-то защититься от этого они построили дамбу. Сейчас сам всё увидишь.
   Они сели в машину и поехали смотреть разрушенный город.
   -- Ну что?! - Смит победно указал на остатки странного сооружения, лежащие на земле, которое действительно напоминало подъёмный кран.
   Андрей Давыдович внимательно осмотрел находку.
   -- Почему ты думаешь, что его сделал фараон? - спросил он с сомнением в голосе. - Может быть, его тут закопали какие-нибудь строители?
   -- Ты что, шутить?! - испугался американец. - Экспертиза подтвердила, что этому крану больше четырёх тысяч лет! Кроме того, он приспособлен так, что двигатели заменялись людьми. А в наше время, ты, может быть, и не знаешь этого, используют электрические двигатели. Так что нет ни каких сомнений, что этот кран был прародителем всех остальных! Теперь представляешь, какая это сенсация?!
   Андрей Давыдович не был склонен разделять восторги своего друга. Он молча наклонился, и потрогал кран руками, затем спросил:
   -- А ещё что-нибудь осталось от их цивилизации?
   -- Да, мы обнаружили много интересного. Здесь мы столкнулись с весьма необычной культурой. Уверен, это открытие попадёт в учебники истории! Да, не смейся. Ты и представить себе не можешь, какой удивительный мы нашли город, - азартно стал рассказывать Смит, помогая себе руками. - Здесь творилось что-то невероятное! Сам город был основан где-то в шестом тысячелетии до нашей эры, но необычное в его развитии начинает происходить лишь столетия спустя. Пойдём, я тебе кое-что покажу, - и он взял за руку Андрея Давыдовича. - Представляешь, шесть тысяч лет, а они уже знали стекло! Умели обрабатывать металлы, да ещё как! Пойдём, пойдём! - торопил он неуклюжего гостя.
   Смит, в сравнении с Андреем Давыдовичем, выглядел более молодым и энергичным, хотя разница в возрасте у них была не слишком велика. Кроме того, Смит был меньше ростом и с подтянутым животом, что способствовало при его характере к быстрому передвижению по пересечённой местности. Тогда как достаточно упитанный Андрей Давыдович, нечасто покидавший свой кабинет, едва за ним поспевал.
   -- Так что город? - возвращая к старому руслу, спросил Андрей Давыдович своего словоохотливого коллегу.
   -- Так вот, город развивался, как ему и положено было: пожары, войны, новые строительства... Но вдруг, в какое-то время что-то произошло! Смена власти или ещё что, я пока не знаю... И город вдруг преобразился! Там, где раньше стояли глиняные лачуги, стали появляться каменные дома. Если раньше земледельцу с трудом удавалось сохранить свой урожай от засухи, то теперь кругом цвели сады! Первое, что нам бросилось в глаза, когда мы стали проводить раскопки, так это то, что все дороги в городе были выложены железобетонной плиткой.
   Андрей Давыдович неопределенно хмыкнул.
   -- Да, да! - продолжал Смит. - Внутри каждой плитки была проволочная решётка, и мы не смогли точно определить, была ли она отлита в специальной форме или её...
   -- Или её сварили сварочным аппаратом, - с иронией закончил фразу своего друга Андрей Давыдович.
   Смит немного смутился, но продолжил:
   -- Между прочим, ты зря смеёшься, - сказал он с укоризной. - Здесь столько необъяснимых фактов, что впору плакать. Ну так вот, когда мы эту плитку обнаружили, то я решил проверить, и выяснил, что больше такую плитку нигде, слышишь, нигде и никогда для мощения дорог не применяли! Чем это объяснить?! Не знаешь! Вот и мы не знаем.
   -- А вот ещё одна загадка, - сказал Смит, останавливаясь возле объекта, который считался жилым домом, потому что об этом свидетельствовали мраморные плитки пола и не высокие брустверы стен. - Видишь дом? Какое странное расположение комнат!
   По лицу Андрея Петровича было трудно определить, что он это заметил. Он пробормотал что-то насчёт очков, и неуверенно протянул перед собой руку, словно, хотел поправить волосы да передумал.
   -- Верно! - обрадовался Смит. - Даже слепой бы догадался! И всё почему?!
   Андрей Давыдович вопросительно поглядел на Смита.
   -- А потому, мой дорогой Андрей Давыдович, что в доме был проведён водопровод!
   Гость потерял дар речи от удивления, зато Смит говорил за двоих.
   -- В центре города была проведена целая сеть хозяйственных коммуникаций. И причём именно в этом отрезке времени - пять - шесть тысяч лет до рождества. Как странно, да? Ни раньше и ни позже ничего подобного у них не производилось. Додумались изготавливать тротуарную плитку, и забыли! Изобрели и провели водопровод, и тоже забыли о нём! Чем это объяснить?
   Андрей Давыдович выразил своё недоумение.
   -- После пика своего развития вдруг такой упадок культуры, - продолжал Смит. - Зачем?! Почему?! Что их толкало строить, изобретать, возводить? Почему они всё это бросали, не попользовавшись этим и сотни лет? Для кого всё это строилось? Только ли прихоть царя?! Может быть, поля возделывались с помощью тракторов?! По крайней мере, кран отрицать нельзя!
   Андрей Давыдович вынужден был согласиться.
   -- Теперь ты понимаешь, почему я не мог спокойно работать и попросил тебя приехать?! Всё это очень странно, но, я надеюсь, вдвоём с тобой мы это дело как-нибудь распутаем. Пойдём, я тебе ещё кое-что покажу. Мы обнаружили "площадь космических пришельцев" - это мы её так окрестили. Сейчас поймёшь, почему.
   -- Вот она, - сказал Смит, когда они прибыли на место. - Очередная "взлётно-посадочная полоса пришельцев".
   Перед ними была дорога, более ста метров длиной и десяти шириной. По обе её стороны тянулись дома, различной степени разрушенности. Дорога была мраморная, и выглядела как новая. Для обычной дороги она была широка, их и не выкладывают мрамором, а для площади опять узка.
   Смит обратил внимание своего гостя на ещё одну странность этой дороги: шедшие цепочкой четыре громадные круглые мозаики из красного гранита, украшавшие её. Каждая мозаика изображала каких-то мифических животных не характерных для культуры Египта: чудовище, стоявшее на четырёх ногах, с телом как у коровы и драконьей головой на короткой шее, изрыгавшей пламя. По бокам монстра были два огромных крыла, а сзади длинный змеиный хвост, завёрнутый в кольцо. Хотя животное и было устрашающего вида, но без когтей, и оно ни на кого не охотилось.
   -- А куда ведёт эта дорога? - спросил Андрей Давыдович, присев и потрогав полотно дороги.
   -- Никуда, в том-то всё и дело, что никуда. С этого конца дорога упирается в странный дом, а с другого - также стоят дома, но уже более позднего периода.
   -- А что за странный дом?
   -- Пойдём, покажу.
   Они прошли немного вдоль дороги, и подошли к останкам какого-то дома.
   -- Вот он, - сказал Смит.
   Собственно это были даже не развалины - ровное место с едва заметными следами стоявшей здесь когда-то постройки.
   -- Да-а, - тихо прошептал потрясённый Андрей Давыдович.
   -- Это единственный каменный дом, стоявший здесь в то время. Раньше здесь была окраина города. Здесь жили лишь бедные жители в глиняных лачугах, а все каменные сооружения находились ближе к центру. Поэтому маловероятно, чтобы кто-то из ремесленников мог себе позволить построить такой роскошный дом. Это позже вокруг мраморной площади были понастроены богатые дома, через сто или больше лет.
   -- Мы долго ломали голову над этим сооружением, - продолжил Смит, когда они перешли на другую сторону дома, - но так и не смогли ничего более-менее правдоподобного придумать. Может быть, позже узнаем...
   Андрей Давыдович задумался, он снял очки и стал их рассеяно протирать.
   -- Андрей Давыдович! Что с тобой?! - снова окликнул Смит.
   -- А?! - вздрогнул профессор. - Что?!
   -- Что с тобой? Тебе плохо?
   -- Нет. Всё нормально. Задумался просто.
   -- Да, подумать здесь есть о чём.
   -- Вы под домом ничего не нашли?
   -- Нет, ничего интересного. А что там может быть?
   Андрей Давыдович пожал плечами:
   -- Надо посмотреть.
   Они медленно обошли вокруг дома, осматривая руины. Затем Андрей Давыдович вошёл в развалины, следом за ним шёл Смит.
   -- Некоторые высказывали версию, что раньше это была тюрьма, - говорил Смит. - Толщина стен дома и окружавшей его стены говорят за это. А ты как думаешь?
   Профессор горько усмехнулся:
   -- Не знаю, как его использовали, но строили его, мне кажется, как жилой дом, - он нашёл какую-то каменную плиту и сделал какое-то движение рукой. Плита медленно, со скрежетом, отошла внутрь пола, оставив после себя квадратное отверстие.
   -- Однако... - сказал поражённый Смит.
   Андрей Давыдович отстранился, пропуская его к тайнику.
   -- Ты здесь как у себя дома, - заметил Смит, заглядывая в темноту подвала.
   -- Опыт, - улыбнулся Андрей Давыдович.
   -- Фонарь! - обратился Смит к работавшим у развалин людям. - Скорее принесите фонарь!
   На крик профессора стали сбегаться со всех сторон археологи, так что возле раскопа образовалась большая толпа. Вскоре принесли фонарь. Смит, возбуждённый находкой, включил фонарь и первым начал спускаться по каменной лестнице. Андрей Давыдович последовал за ним.
   Потайная лестница привела их в просторный зал, возле стен которого стояли какие-то ветхие предметы. Из зала выходило три тоннеля.
   -- И правда, - ошеломлённо сказал Смит, - для тюрьмы это не годится.
   Андрей Давыдович прошёлся вдоль стен. Возле одной он обнаружил бронзовый шкаф. В нём, как книги, стояли бронзовые пластинки, их было не очень много. Он взял первую от стенки шкафа. На ней были древнеегипетские письмена - пиктограммы. Профессор пробежал её глазами. На пластине было написано: "Прошло пять лет, с тех пор, как вы, пришельцы, покинули нас...".
   -- Вот это да! - восторгался американец находкой подвала. - Надо же! Тут целая библиотека! И это явно не медь! И такие чудеса мы встречаем на каждом шагу! Теперь ты видишь, какой это невероятный город?! Интересно, куда ведут эти коридоры?
   Но Андрей Давыдович уже не слушал своего друга. На ватных ногах он поднялся из подвала наверх. Вокруг была суета, все спешили заглянуть в тайник, он один оставался ко всему безучастным. Воспоминания, сдерживаемые долгие годы, рвались на волю. Профессор снял очки и провёл ладонью по лицу.
   "Сколько же мне было тогда лет?" - подумал он. - "Двадцать? Да, пожалуй".
      -- АВТОБУС
   Было девять часов утра. Начинался летний погожий денёк. На окраине большого города в это время ещё тихо. Людей на улице было мало. Те, у кого рабочий день начинался в семь утра, давно разъехались по своим заводам и фабрикам. Остальным спешить было некуда, только возле магазина, у "коровы" на колёсах, выстроилась нестройная очередь за молоком. Тут стояли в основном одни пенсионеры.
   Андрей Давыдович вышел из подъезда дома, поднял голову и поглядел на небо. Погода была прекрасная, небо после ночной грозы совсем очистилось и солнце светило так ярко, как только могло. Поэтому настроение у Андрея Давыдовича в такое светлое утро могло быть только хорошим. Он зашагал к автобусной остановке, радостно шлёпая по лужам. Воробьи чирикали ему вслед.
   Профессор тогда ещё не был таким неповоротливым, со стороны его можно было принять за студента - в светлой рубашке, белых, наглаженных брюках и коричневым дипломатом в руках. Но он шёл не на лекции. Профессия у него в то время была совершенно другая, далёкая от археологии, - он был отчаянно увлечён радиолюбительством. - Андрей Давыдович усмехнулся, вспомнив свою старую квартиру, густо заваленную разными приборами, частями какой-то аппаратуры и прочим хламом, - очень старым и очень пыльным.
   И вот, в то летнее утро, как и во многие другие дни, он отправился в город, чтобы пополнить запасы радиодеталей, а заодно предполагал зайти по пути к одному своему приятелю, чтобы поиграть с ним на компьютере - была у него такая слабость.
   На автобусной остановке уже стояло несколько человек, когда подошёл Андрей. Через несколько минут жёлтый "Икарус" подкатил к остановке. Все сели, и остановка опустела. Автобус, закрыв двери, тронулся в путь. Пассажиров было мало, все расселись по разным местам. Андрей тоже сел на свободное место, погружённый в свои мысли о предстоящем сражении на компьютере. Проехав одну остановку, автобус замер, посадив ещё троих пассажиров - мужчину средних лет, в коричневом костюме и сером галстуке, за ним пожилую женщину в очках с ребёнком лет пяти. Автобус тронулся с места, а вновь вошедшие стали устраиваться. Мужчина сел рядом с молодым парнем, а женщина повела ребёнка на передние места. Всё было как обычно - Андрей Давыдович помнил всё произошедшее в тот день с поразительной ясностью, и мог вспомнить всё вплоть до мелочей. Автобус завернул за угол - тут всё и началось.
   После поворота автобус вдруг сильно тряхнуло, словно он наехал на кочку, потом ещё раз. Свет за окнами внезапно потемнел, как всем показалось, от дыма и пыли, и салон автобуса погрузился в полумрак. Затем автобус начало трясти, как в лихорадке, а затем и вовсе он начал падать вниз, стремительно набирая скорость. Послышались вопли испуганных пассажиров, в воздухе что-то зазвенело. Падение было мучительным, все ожидали, что вот-вот произойдёт удар, и автобус разлетится на части. Попав в этот неведомый водоворот, люди отчаянно пытались удержаться на своих местах, вцепившись обеими руками в поручни. Из-за темноты никогда нельзя было точно сказать, обо что ударишься в следующий раз. Андрею тоже было не по себе, но забота о дипломате поддерживала его и мешала раскисать.
   Вдруг, так же внезапно, всё прекратилось. От резкой остановки все пассажиры полетели в разные стороны. Ребёнок плакал, оханье, и стоны из-за полученных ушибов перемежалось с неблагочестивыми восклицаниями, кто-то из женщин всхлипывал.
   Дым за окном ещё не рассеялся, он плотным облаком заволок все окна в автобусе, но тьма была уже не такая, как прежде. Водитель включил свет в салоне и открыл двери.
   -- Все целы? - взволнованно спросил он, выглядывая из кабины.
   -- Целы, целы... - проворчал пожилой мужчина в белой кепке, и добавил что-то неразборчивое.
   -- Слава богу, - сказал облегчённо водитель. - Товарищи не волнуйтесь, автобус не горит, ничего страшного не случилось...
   Мужчина в кепке выразил своё несогласие, удручённо глядя на авоську с разбитыми бутылками. Вокруг царил беспорядок - людей раскидало по автобусу, на полу валялись сумки и их содержимое. Андрей, больно ударившись головой о стекло, теперь потирал ушиб рукой. В дипломате всё было вверх ногами, когда Андрей открыл его, чтобы проверить, оттуда посыпались разные предметы. Он сел на корточки, и стал подбирать. Какая-то женщина тоже собирала содержимое своей сумочки с пола, не удержав её в руках во время падения.
   Водитель в первую минуту подумал, что случилась авария, и пытался остановить автобус, но машина его не слушалась. Тормоза отказали, он не знал, что и предпринять. Поворачивал руль туда и сюда, но всё было без толку. Теперь автобус стоял в полной тишине, нарушаемой лишь возгласами пассажиров.
   Те стали понемногу приходить в себя от потрясения. Никто серьёзно не пострадал. Ощупав синяки и отряхнувшись, люди начали интересоваться окружающим. Водитель, подойдя к раскрытой двери, спустился по ступенькам и выглянул наружу.
   -- Что там? - спросил мужчина в кепке, подходя к нему.
   -- Не знаю, ничего не видно.
   Сквозь белый туман, окружавший автобус со всех сторон, проглядывало лишь солнце, мутным пятном. Все пассажиры беспокойно ходили по салону, принюхиваясь. Но дымом нигде не пахло, а интуиция подсказывала, что ничего страшного не произошло. Прямой опасности внутри автобуса не было, поэтому желания идти туда, в дым, тоже ни у кого не возникало.
   Водитель стал вызывать диспетчера, но ему никто не отзывался. Тогда он покрутил ручку радиоприёмника, до этого работавшего нормально, но тот тоже подозрительно молчал, хотя и казался исправным. Водителю не нравилось это молчание.
   Молодой парень, студент, сидевший ранее с мужчиной в коричневом костюме, спросил, обращаясь ко всем:
   -- Что это было?!
   Его сосед только пожал плечами:
   -- Водителя надо спросить! Ему видней!
   Взоры устремились на водителя.
   -- Хм. Я тут ни причём! - ответил тот. - Встречных машин не было, - тут он задумался и растерянно сказал, - хм, ямы тоже поблизости не было... Дорога была нормальная, а по обеим сторонам деревья росли. Вы и сами это знаете.
   -- Что же тогда случилось? - вступила в разговор одна из женщин.
   Водитель пожал плечами.
   -- Дорога, наверное, обвалилась, - сказал студент, обрадовавшись найденному объяснению.
   Этой версии мало кто поверил, но другого объяснения этого происшествия пока не было. Люди занялись собственным осмотром, пытаясь найти видимые изменения в себе, не доверяя своим чувствам, говорившим, что всё в порядке, и не веря, что они так легко отделались.
   Туман между тем стал понемногу рассеиваться, в автобусе становилось светлей, но и, почему-то, теплей. Хотя все двери были раскрыты настежь, но ни каких уличных звуков слышно не было: ни завывания скорой помощи, ни сирены пожарных, даже простого шума проезжающих машин не было. Слышалось лишь негромкое однообразное завывание ветра, и больше ничего. Всех пассажиров, в том числе и Андрея, это настораживало, и потому никто не решался выйти из автобуса. Все расселись по своим местам и, напряжённо прислушиваясь к каждому шороху, ждали, когда уляжется дым за окном, чтобы можно было решить, наконец, все загадки. Кроме того, никто не хотел лишать себя возможности продолжить поездку. Все надеялись, что раз водитель сидит на месте, да ещё и говорит, что всё в порядке, значит, как только туман рассеется, автобус поедет дальше.
   Постепенно туман становился прозрачным, и все начали вглядываться в окружающий мир. Водитель даже завёл мотор и закрыл двери, готовый тронуться в путь, как только дым окончательно рассеется. Но за окном, сколько люди не вглядывались, ничего знакомого не появлялось. Хуже того, вокруг автобуса стали проступать черты чего-то неизвестного и непонятного, чего-то такого, чего быть здесь никак не могло.
   Хотя туман совершенно рассеялся, но видимость оставалась плохой, словно через толщу воды, - искажая все предметы до неузнаваемости, как в кривом зеркале. В воздухе повисла тревога.
   -- Что это? - раздался чей-то робкий голос.
   -- Пустыня... - хихикнул студент.
   -- Как мы сюда попали?! - удивился пенсионер.
   -- Где мы?! - спросила женщина в красной юбке у Андрея. - Как такое возможно?!
   -- Понятия не имею, - Андрей встал и, поставив дипломат на сидение, прошёлся по автобусу, вертя головой, заглядывая в окна.
   -- Чертовщина какая-то! - воскликнул пенсионер.
   Пройдя вперёд, Андрей подошёл к закрытым дверям, постоял с минуту, глядя в стёкла, затем обернулся к водителю. Тот без лишних слов открыл все три двери и выключил мотор. Андрей спустился на улицу. Коллеги по автобусу смотрели на его выход с недоверием, ожидая, что сейчас произойдёт что-нибудь внезапное и страшное. Андрей тоже этого боялся, но когда он спустился, всё осталось по-прежнему. Он вдохнул воздух, потрогал песок руками, пересыпая его с ладони на ладонь - проверяя его, настоящий ли он. Вдруг глаза обманывают и руки нащупают что-нибудь другое?! Но песок был самый настоящий - жёлтый и очень горячий.
   Пассажиры высунулись из автобуса и с любопытством наблюдали за ним, однако, опасаясь выходить наружу.
   -- Ну, и как? - спросил студент.
   -- Да пока никак, - ответил Андрей, пожав плечами. - Жарко только.
   Он прошёлся вдоль автобуса, боясь далеко отходить от дверей.
   -- А где мы, - спросила пенсионерка, - не понятно?
   -- Похоже, что в пустыне, - пожал плечами Андрей.
   -- А людей не видно? - принял участие в разговоре мужчина в коричневом костюме.
   -- Не видать пока, туман ещё не полностью рассеялся. Но что-то там виднеется.
   Все посмотрели в указанном направлении, а самые смелые даже вышли из автобуса.
   Постепенно, в километре от них, начали проступать очертания каких-то строений. Туман не просто рассеивался, а постепенно отступал, открывая всё новые и новые подробности окружающего мира. Стало видно, что это небольшие каменные дома, окружённые пышными садами с каменной оградой. За всем этим виднелось высокое, красивое здание похожее на дворец. Были видны ещё несколько больших зданий разбросанных на значительном расстоянии друг от друга, но внимание привлекала толпа народа перед ближними домами. Не известно, сколько времени они тут находились и чем занимались до того, но сейчас они все смотрели на автобус.
   Пассажиры высыпали на улицу. Андрей, услышав сзади шум, обернулся.
   -- Что там такое? - спросил водитель, глядя на горизонт.
   -- Похоже на город.
   -- Где мы?! Я же на работу опаздываю! - воскликнула возмущённо хозяйка красной юбки, работавшая продавцом в магазине. - Как мы отсюда выберемся?!
   Андрей вспомнил о своих делах и пожал плечами.
   -- Мне тоже на работу надо, - подал голос обладатель коричневого костюма, технолог по профессии. - Что за чертовщина?! Что произошло?
   -- Как мы сюда попали? - Студент удивлённо оглядел всех пассажиров.
   -- Куда ты нас завёз?! - набросились на водителя сразу две женщины.
   -- Откуда я знаю?! - раздражённо ответил тот. - Я что ли всё это устроил?! Я ехал себе спокойно и ни о чём не подозревал! Всё было хорошо, и вдруг на тебе! Откуда я знаю, что случилось?!
   -- Тише вы!
      -- ВСТРЕЧА
   Послышался шум. Все обратили свои взоры на город. Шум исходил оттуда. Пока пассажиры разговаривали, толпа обрела начальника, и теперь он распорядился отправить делегацию разведать, что за машина появилась так шумно и внезапно.
   Депутатов было немало, человек двести, не меньше. Возглавляли процессию восемь человек. Взявшись по двое за каждую ручку, они несли какие-то носилки со странным сооружением наверху, похожим на палатку. Пассажиры бросились к дверям автобуса - каждый рассудил, что от такой толпы можно ожидать чего угодно. Водитель занял своё место и запер двери.
   Делегация подошла ближе и, не доходя шагов двадцати, остановилась. Как оказалось, на носилках сидел человек. Когда их поставили на землю, он вылез из своего странного сооружения, долго изучал автобус, а затем отдал какое-то указание одному из слуг. Остальные люди, столпившись полукругом, с интересом разглядывали небывалую диковинку.
   -- Порядочно их, - заметил водитель вслух.
   -- Да уж, - согласился студент, - целый отряд.
   Тем временем начальник аборигенов, стоя в середине полукруга, о чём-то размышлял, глядя на оторопелые лица, смотревшие на него из окон автобуса. Люди его разговаривали между собой и показывали руками на автобус - может быть обсуждали, какой чудесный ужин будет у них сегодня!?
   Андрей покосился на своих товарищей. Восемь взрослых людей, вместе с ним, и ребёнок. Водитель лет пятидесяти, пенсионеру в белой кепке заметно больше шестидесяти. Коричневому мужчине, вошедшему на второй остановке, было лет сорок - сорок пять, и надеяться приходилось только на него и его соседа - студента. Этому было лет шестнадцать. Оставались ещё три женщины и ребёнок, но на них рассчитывать не стоилось.
   -- Не густо, - подумал он. - Долго мы не продержимся.
   Ситуация была не самая лучшая, нужно было готовить пути к отступлению. Андрей обернулся к водителю.
   -- Ехать сможем, - спросил он, - как вы думаете?
   -- Сейчас попробуем.
   Он завёл двигатель и нажал на педаль. Автобус дёрнулся, но с места не сдвинулся. Водитель попытался сдать назад, но все попытки были напрасными - автобус буксовал на месте в глубоком песке. Стало ясно, что ехать по пустыне на автобусе невозможно. Даже если бы удалось сдвинуть его с места, то всё равно он увяз бы в этих бесконечных песках.
   Шум мотора распугал туземцев. Они отбежали от автобуса на солидное расстояние и не знали, чего ещё ожидать от этого жёлтого чудовища.
   Водитель заглушил двигатель, внутри автобуса становилось душно. Пассажиры уже стали пускать в ход платки.
   -- Хреново, - заметил пенсионер.
   Туземцы, осмелев, вновь подошли ближе. Одни смотрели с удивлением, другие с испугом, а кто-то и воинственно, не прочь испытать на крепость подозрительное сооружение.
   -- Ну и дикари, - сказала женщина в белой блузке. - Интересно, что они едят?
   Все с упрёком посмотрели на неё, хотя всех это тоже интересовало.
   -- Вдруг они нас съедят, - продолжила она. - Вон, какие у них кровожадные лица! Жуть!
   -- Женское мясо нежнее, - заметил технолог и оценивающе взглянул на даму.
   -- Не волнуйтесь, - сказал Андрей, - они не похожи на людоедов, вполне милые люди. Разве людоеды строят такие дома? Им просто интересно...
   Утешение было сомнительным.
   Туземцы выглядели необычно. Босые, в каких-то юбках, и с голым торсом. Головы у большинства были бритыми наголо, а головной убор был лишь у главаря, видимо, как знак отличия. По сложению они все были очень крепкие ребята, и при нужде могли бы разломать автобус в три счёта. У каждого из них на поясе висел короткий меч, а в руках копьё. Некоторые держали в руках щиты, а за спинами висел лук со стрелами.
   Было очевидно, что это отряд военных, посланный на разведку, а с военными шутки плохи. Понятно было и то, что судьба всех пассажиров зависит от решения командира этих странных людей со странным обмундированием. О бегстве никто и не помышлял. Подставить свою голову под палящие лучи солнца... Путешествие по пустыне быстрее сведёт их в могилу. Здесь же, в автобусе, было не так жарко, как на улице. И, кроме того, оставалась надежда, что, может быть, туземцы не замышляют ничего дурного, пока что они ничего не предпринимали. Но и просто так сидеть, сложа руки, тоже было нельзя.
   "Нужно начинать переговоры, - думал Андрей. - Они нас сейчас боятся, а страх плохой союзник, они могут от страха нас убить. Нужно показать им, что мы не представляем для них угрозы".
   -- Ну что?! - сказал он. - Надо кому-то идти.
   -- Ага. Иди, - иронично предложил пенсионер. - Они тебя быстро, на вертел...
   Остальные молчали, желающих идти не было.
   -- Нельзя же просто сидеть и ждать! - возмутился Андрей.
   -- Кто тебя держит, - согласился пенсионер. - Вперёд!
   -- У этих дикарей ножи, - предостерегающе заметил водитель. - Вряд ли они станут тебя слушать.
   -- Идти к ним, это самоубийство, - высказалась женщина, с ребёнком на коленях.
   -- На каком языке ты собираешься с ними разговаривать? - спросил риторически технолог. - Что ты им скажешь? "Не убивайте нас"? Не известно даже, где мы!
   -- Но ведь надо же что-то делать?! Сейчас они просто смотрят, и, если мы упустим этот момент, то кто знает, что они придумают делать дальше.
   -- Так оно, конечно, - согласился технолог неуверенно.
   -- Я языками не владею, - почему-то сказал водитель. - Может быть, вы? - обратился он к пенсионеру.
   -- Ну что вы! - удивился тот. - Я хоть и старый, но умирать, ещё не тороплюсь.
   -- Ладно, - резко сказал Андрей, - умирать, не умирать... Не хотите, не надо. Сам пойду.
   Он не ожидал от людей такой реакции, да и самому идти вовсе не хотелось.
   -- Зажигалка у кого-нибудь есть? - спросил он, подумав. - На всякий случай, фокус им покажу, если что.
   Водитель нашёл в кармане зажигалку и протянул её.
   -- Тебя как хоть звать? - спросил он.
   -- Андрей, - мрачно представился тот. - Спасибо.
   Он вернулся к дипломату, порылся в нём, достал толстый блокнот и ручку. Сунул их в карман.
   -- Ну всё, я пошёл. - Андрей стал спускаться по ступенькам. Водитель открыл дверь. Обернувшись, Андрей хмуро оглядел своих попутчиков.
   -- Ни пуха, ни пера, - скорбно пожелал студент.
   -- К чёрту!
   Взяв себя в руки, Андрей вышел из автобуса. Дверь за ним тотчас закрылась.
   -- Зря он пошёл, - сказала пенсионерка. - Убьют они его.
   -- Может и нет, - неуверенно возразил студент.
   Оказавшись на улице, Андрей на миг ослеп от яркого, горячего солнца, и разом взмок - в душном автобусе была хоть тень. Тёмные очки, лежавшие в кармане рубашки, были как нельзя кстати. Глянув последний раз на своих товарищей, он решительно направился к туземцам. Ноги вязли в песке, пот лил градом, под ложечкой ныло, но Андрей, стараясь не обращать на это внимания, разглядывал дикарей, пытаясь определить линию поведения.
   Из толпы аборигенов выделялось пятеро человек, которых раньше не было. Они стояли впереди своего отряда и напряжённо глядели на приближавшегося человека. Все пятеро, в отличие от своих полуголых товарищей, были облачены в длинные белые одежды, без рукавов. У двоих поверх одежды на плечи были накинуты какие-то звериные шкуры - видимо уважаемые охотники, так решил Андрей. Полководец, туземец в полосатой косынке, вежливо стоял рядом с ними, что несколько усложняло иерархию. Поэтому Андрей решил обращаться к ним оптом, а по ходу дела станет видно кто у них главарь.
   Он уже подобрал несколько фраз для своей речи, поправил очки на носу, непрерывно сползавшие от жары, - до голодранцев оставалось всего несколько шагов. Придумал также жест приветствия: прижал обе ладони к сердцу, а затем поднял руки над головой - в знак того, что они пришли с миром и без оружия. Едва он выполнил свою пантомиму, как вдруг произошло что-то невероятное: эти шестеро рухнули на колени и, вытянув руки, припали к песку; остальные последовали их примеру. Андрей растерялся от неожиданности. Туземцы очень добросовестно выполняли ритуал, и вставать видимо не собирались - может, считали в уме до ста...
   Выждав немного и убедившись, что те не встанут, Андрей счёл своим долгом принять меры.
   -- Эй, - осторожно позвал он. - Всё в порядке. Мы свои.
   Несколько человек на это подняли головы.
   -- Вставайте, - ласково предложил Андрей, дополнив жестами.
   Предложение показалось туземцам заманчивым, и они начали подниматься. Но дальнейшие события ещё больше удивили Андрея. Зверолов, со свирепым лицом, сказал несколько не громких слов, и его слуги принесли какие-то пожитки. После чего он попытался вручить эти пожитки Андрею.
   -- Что это? Зачем вы? - Андрей попробовал вежливо уклониться, у него складывалось впечатление, что его приняли за ревизора и дают взятку.
   Но туземец был настойчивым. Он низко кланялся и что-то говорил на своём непонятном языке. Поэтому из вежливости Андрей уступил и взглянул на дар. На постланном коврике перед ним стояло три ящичка, в первом лежали какие-то золотые статуэтки: собака какая-то, бык. Были там ещё кольца, браслеты. Андрей не стал рыться и разглядывать, лишь окинул взглядом содержимое, и перешёл ко второму сундуку. Там лежали какие-то коренья, может быть лечебные травы - кто его знает. Какие-то штучки - отходы производства, похожие на воск, - в общем, что-то вообще не понятное, но видимо ценное. Среди всего этого разнообразия Андрей заметил кабанью ногу, страшно волосатую и засушенную. А в третьем чемодане лежали тряпки, разных мастей. Андрей вновь взглянул на туземца, в надежде уклониться от столь заманчивого предложения, но тот, как на базаре, стал что-то оживлённо говорить, предлагая свой товар.
   Ещё раз, окинув взглядом предлагаемый ассортимент, Андрей решил взять, чисто из вежливости, полосатую косынку - клафт, поскольку голову припекало нещадно. Он тотчас повязал её себе на голову, правда, несколько нетрадиционно - как бандану, и с чувством выполненного долга поглядел на дикаря. Тот молча отвесил долгий поклон.
   Начало воодушевило Андрея. Поскольку туземец остался доволен, гость решил перейти в наступление. Он сказал:
   -- Дорогой друг, не будет ли у вас водички, - и дополнил свои слова жестом.
   Местные жители стали переглядываться, делая вид, что не понимают. Но Андрей не отступал, и, проявив все свои способности в мимике и жестах, объяснил свои пожелания.
   Когда его просьба была удовлетворена, начался второй раунд переговоров. Поскольку Андрея никто не понимал, он смело начал речь:
   -- Уважаемые господа! Вы не должны нас бояться, мы мирные люди и ни кому не хотим причинить вреда. Всё что мы хотим, это чтобы вы нас не трогали. Нам от вас ничего не нужно - у нас всё есть! Давайте жить дружно, хорошо?
   Пожилой зверолов неуверенно переглянулся со своими товарищами.
   -- Я понимаю, - продолжил Андрей, - наше появление для вас полная неожиданность. Но уверяю вас, это произошло случайно и никоим образом не угрожает вам. Вы можете быть абсолютно уверены в своей безопасности. Мы вернёмся к себе на родину сразу же, как только у нас появится возможность. А пока позвольте нам остаться, и решить наши маленькие затруднения. Поймите нас правильно, мы не какие-нибудь злые демоны. Поглядите на меня, какой из меня злодей?! Ни оружия, ничего... А в знак наших добрых намерений примите и вы, так сказать, скромный подарок.
   Андрей вынул из кармана небольшое дамское зеркальце, одолженное на время у попутчицы, и вручил туземцу. Но тот, едва взглянув в него, в ужасе выронил зеркало из рук и рухнул на колени. Переговоры зашли в тупик.
   Поглядев на неуверенно топтавшихся туземцев, Андрей вздохнул.
   -- Послушайте меня, - начал он осторожно, присев возле скрючившегося на песке зверолова. - Давайте начнём сначала. Вас как зовут?
   Туземец молчал.
   -- Меня зовут Андрей, я прилетел из другой страны. Мне от вас ничего не нужно, поймите. Вы меня слышите?
   Поскольку тот никак не реагировал, Андрей начал тормошить зверолова.
   -- Дорогой мой! Всё в порядке, можете вставать.
   Тот нехотя оторвал голову от песка.
   -- Смотрите, - сказал Андрей, - я его прячу.
   Увидев, что зеркало исчезло в кармане брюк, несчастный жрец решился встать.
   -- Вот и хорошо. Давайте знакомиться. Андрей.
   Повторив это пару раз и похлопав себя по груди, Андрей выжидательно поглядел на старца.
   -- Хирэн, - представился тот.
   Андрей несколько раз повторил своё имя и имя жреца, а после предложил тому представить своих товарищей.
   Контакт состоялся.
   Чтобы не забыть новые сложные имена, Андрей без всякой задней мысли достал из кармана блокнот и стал записывать: "Керти, полковник".
   Заметив удивлённые взгляды, дал мужчинам осмотреть авторучку, затем сам блокнот. Бумага произвела на них большее впечатление, чем ручка. Они долго изучали блокнот, шуршали листками - оценивая качество, потом вернули Андрею.
   Хирэн молча указал рукой на автобус, вопросительно глядя на Андрея. Может быть, он хотел знать, что это такое, а может его интересовали остальные пассажиры, выглядывавшие из окон. Андрей не хотел рисковать, поэтому пренебрежительно махнул рукой, дескать, не до них сейчас.
   Жрец не стал настаивать, он хлопнул в ладоши и громко позвал кого-то. На его крик принесли крытые носилки - паланкин. Солдаты расступились, пропуская носильщиков. Восемь крепких мужчин, в одних набедренных повязках, поставив носилки на землю перед Андреем, присели возле рукоятей, готовые тотчас поднять свою ношу.
   Андрей удивлённо оглядел носилки, и посмотрел на зверолова. Хирэн жестом предложил занять их. Андрей не стал спорить, кивнул благодарно и с опаской полез в это необычное сооружение. Устроившись, он выглянул на улицу. Жрец тем временем разместился в другом паланкине, после чего взмахом руки приказал носильщикам двигаться. Те подхватили тяжеленный шатёр жреца, и Андрей почувствовал, что его самого тоже подняли и понесли. Глядя по сторонам, он успевал и думать, а думал он о том, куда его могут нести. "Раз несут - значит не на казнь, - рассуждал он, - скорей всего во дворец".
   Из автобуса не было видно, куда Андрей с туземцем пошли, и потому пассажиры несколько волновались. Им оставалось только ждать, чем закончатся эти переговоры.
      -- ПЕРЕГОВОРЫ
   Процессия из нескольких паланкинов и части сопровождавших солдат прошла полгорода, и вышла на большую площадь перед дворцом. На улицах народу было столько, что ничего нельзя было рассмотреть позади них. Все специально собрались поглазеть на чужестранцев. Новость об их прибытии облетела город в одно мгновение.
   У Андрея возникли сомнения: может быть, все эти люди собрались поглядеть на то, как его принесут в жертву какому-нибудь кровожадному божеству? Кто их знает...
   Пройдя через какие-то ворота во дворце, кортеж вышел на большую террасу. Там они остановились, и носилки поставили на мраморный пол.
   Андрей не торопился выходить, он смотрел, что происходит вокруг. Все носильщики отошли в сторону, и стража оцепила террасу. Человек пять помогали выйти из паланкина жрецу. Это ещё больше укрепило Андрея во мнении, что Хирэн - царь. Он уже мысленно разделил всех виденных им людей на категории: перед автобусом были солдаты во главе с Керти, четверо мужчин подобных Хирэну - придворные, а те, кто нёс его и других, в одной лишь набедренной повязке - рабы.
   Поскольку Андрей всё ещё сидел в носилках, словно ожидая слуг, жрец всё больше убеждался что, тот и есть Белый Бык. Поэтому едва Хирэн сошёл с носилок, он тотчас поспешил к Андрею, чтобы лично помочь подняться.
   Едва Андрей встал, к нему сразу же подошёл раб с опахалом и начал махать над ним. Глянув на него удивлённо, Андрей подумал: "Интересная у него работа, ходи целый день и веником маши". Хирэн пригласил жестом войти внутрь дворца.
   Внутри был полумрак и приятно веяло живительной прохладой, Андрею даже почудился лёгкий ветерок. Но проблему вентиляции жилых зданий ему додумать не удалось, потому что коридор быстро кончился, и они оказались возле массивных дверей украшенных резьбой и позолотой. Охраняли двери два громадных воина вооружённых до зубов. Но, к облегчению Андрея, они остались стоять на месте не шелохнувшись, а процессия прошла через эти двери внутрь в большой прямоугольный зал.
   Прямо перед ними на небольшом помосте возвышался трон. На троне сидел пожилой человек в изящном наряде, это признал даже Андрей. На голове у человека был какой-то странный головной убор - клафт - что-то вроде косынки с сине-жёлтыми полосками; он закрывал лоб, заходил за уши, и, спускаясь вниз на плечи, постепенно сужался. На лбу к клафту была прикреплена золотая круглая пластина с резьбой, изображавшей голову какой-то хищной птицы. На груди у старца было что-то вроде полукруглой накидки или передника, расшитого разноцветными нитями и украшенного жемчугом. Лицо у человека было задумчивое, но не страшное. Возле него, ближе к выходу, стоял человек, такого же примерно возраста, одетый, как Хирэн в шкуру зверя.
   Андрей ошеломлённо озирался по сторонам. Рядом с дверями, через которые они вошли, слева и справа от них стояли статуи воинов в человеческий рост. Вполне возможно, что это были какие-нибудь божества, но Андрей принял их за стражников охраняющих покой своего господина. Через весь зал шёл двойной ряд колонн украшенных пиктограммами. Эти стилизованные картинки показались Андрею знакомыми, ему уже приходилось видеть раньше нечто подобное.
   Относительно же сидящего на троне человека он не знал, что и подумать. Скорей всего это и был настоящий царь, а тот, что встречал автобус, был его министром, может быть жрецом. Поначалу царь у Андрея вызвал неприязнь, поскольку приходилось всё начинать сначала, в то время как с Хирэном они уже нашли взаимопонимание, а как обернётся дело с новым незнакомым человеком ещё не известно. Андрей лихорадочно перебирал в уме всё, что знал по истории, но помнил он лишь отрывочные сведения, да и то по большей части из кинофильмов.
   Но долго размышлять Андрею не дали. Как только царь, настоящий царь, осмотрел гостя с головы до пят, и получил соответствующие комментарии жреца и военачальника, которым первым довелось встретить пришельцев, царь что-то негромко сказал, и все задвигались. Андрея подвели ближе к трону, а слуги и прочие сопровождающие вышли из зала, закрыв за собой двери.
   Осталось лишь пять человек: царь на троне возле стены, Андрей перед ним, слева военачальник, а справа двое жрецов - Хирэн и тот, что уже был в зале. Начались переговоры.
   -- Ты Белый Бык? - спросил царь.
   Андрей, не поняв ни слова, вопросительно поглядел на Хирэна.
   -- Анд-рей? - коверкая имя, спросил жрец, словно переводя вопрос царя.
   Андрей кивнул:
   -- Да.
   Царь переглянулся со жрецами, те понимающе покивали головой.
   -- Ты пришёл с неба? - снова спросил царь, показывая пальцем вверх.
   -- Да, - согласился Андрей, догадываясь, о чём речь.
   -- Ты поможешь нам?
   Андрей покосился на жреца. Тот, подумав, начал переводить: показал на царя, затем на Андрея, после чего изобразил объятия. Расценив это как предложение дружбы, Андрей выразил одобрение, закивал головой, дескать, какие проблемы? Царь со жрецом удовлетворённо переглянулись. Андрей решил, что настало время выяснить самое главное.
   -- Дорогой царь, - начал он, чтобы привлечь внимание. - У нас случилась небольшая беда, и мы хотим пожить у вас некоторое время - месяц, тридцать дней. Понимаете? Нам нужно где-то есть, пить, спать. Нам нужна крыша над головой. За это мы готовы оказать вам посильную помощь, что сможем. У нас есть кое-какие безделушки, мы можем рассчитаться ими.
   Царская свита поняла из сказанного лишь часть, то, что Андрей смог изобразить жестами: есть, пить и спать. А вынутое из кармана зеркало повергло жреца в ужас, и подтолкнуло туземцев к интенсивному обмену мнениями.
   Резюмируя вспыхнувшие дебаты, Хирэн обратился к Андрею, показывая жестом убрать зеркало, поскольку тот так и стоял с ним. Когда пришелец выполнил это пожелание, жрец пригласил его жестом пройти за собой.
   Проведя Андрея во внутренние покои, Хирэн привёл его в одну из комнат, и объяснил жестами, что здесь он может лечь спать. После чего привёл его в обеденный зал с празднично накрытым столом - во всяком случае, Андрею так показалось.
   -- Прошу вас, - пригласил Хирэн своего гостя к столу, за которым уже собрались царь с военачальником и вторым жрецом.
      -- ИСХОД
   Вернулся Андрей к автобусу уже поздно вечером. После захода солнца город в считанные минуты поглотила тьма. Хорошо, что его сопровождал солдат с факелом, иначе в незнакомом месте можно или заблудиться или ещё хуже, ноги переломать. Пройдя мимо дежуривших возле автобуса воинов, Андрей постучал в окно. Пассажиры прильнули к стёклам.
   -- Свои, - сказал Андрей.
   Дверь с лязгом распахнулась.
   -- Вернулся! - радостно зашумели пассажиры. - А мы уж и не надеялись!
   Андрей поднялся по ступенькам, и увидел измученные лица своих товарищей. Он отдал им принесенный из дворца кувшин. Люди с жадностью стали пить, нетерпеливо протягивая руки к кувшину. Андрею вспомнилось, как он уходил днём на переговоры, он практически никого не знал из пассажиров, а теперь они казались ему такими родными. Оглядев ещё раз их измученные жарой и ожиданием лица, он понял, что ещё неизвестно кому было тяжелее - ему на переговорах или им, сидящим в бездействии и ждущим своей участи.
   Все молча смотрели на Андрея, водитель протянул ему пустой кувшин.
   -- Собирайте вещи, пошли, - сказал Андрей. - Я договорился, нас не тронут.
   Сборы были не долгими. Водитель последним вышел из автобуса, он чувствовал себя капитаном, покидающим свой корабль. Люди возле костров зашевелились, но ничего плохого не делали, они лишь освободили место для пришельцев.
   -- Кто это? - слегка кивнув на кого-то позади Андрея, тихо спросил мужчина в кепке.
   Андрей обернулся, и увидел воина. Тот поклонился.
   -- Прислали сопровождать нас.
   Водитель запер автобус, и они пошли во дворец. По дороге посыпались вопросы:
   -- Ну, что там?!
   -- Что они говорят?!
   -- Где мы?
   -- Мы в Египте, - кратко сказал Андрей. - Попали в прошлое.
   -- Как это?!
   -- Не знаю, но мы в очень далёком прошлом. Я не силён в истории, поэтому не могу точно сказать, какой именно сейчас год, но у них тут есть рабство и всё такое.
   -- А что же с нами будет?
   -- Ничего. Жить будем.
   -- Они нас не убьют?
   -- Надеюсь, что нет. По крайней мере, они мне так обещали.
   -- А куда мы идём?
   -- Во дворец, первое время там поживём.
   -- А царь?!
   -- А потом?
   -- У них тут фараон. Фараон тоже там будет жить. Кстати, его зовут Менес. Вы уж по культурнее себя ведите, при царе ведь жить будем. Они думают, что мы знатные особы, чуть ли не боги, и потому не следует их разочаровывать.
   -- А что потом будет?!
   -- Как же так?! Как это - прошлое?! - ошарашено восклицал водитель автобуса.
   -- Я не знаю, я сам ничего не понимаю. Просто это каким-то образом произошло, и я вам об этом сообщаю, а большего я не могу вам сказать. Тёмное дело.
   -- Но почему ты думаешь, что мы попали в прошлое? - спросил студент. - Может мы в параллельном мире?!
   -- Я был в городе, видел их дома, видел, как они одеваются. Да и они сами многое рассказали.
   -- Ты что, понимаешь их язык?! - студент в темноте от удивления чуть не сбил Андрея с ног.
   -- Нет, но смысл понять не трудно, особенно когда это очень нужно.
   С минуту все молча переживали эту новость.
   -- А как же мы домой вернёмся? - задала мучавший всех вопрос бабушка в очках.
   -- Понятия не имею. Поживём - увидим.
   -- Невероятно, - сказал студент.
   -- Ну, с работой ладно, - сказала женщина в красной юбке, - но ведь дома будут волноваться! Ушли с самого раннего утра, и до сих пор нет!
   -- Ну что я могу сделать, - горестно сказал Андрей. - Если бы это от меня зависело...
   -- Да, - задумчиво сказал студент, - если я сегодня домой не вернусь, то из меня отбивную сделают. - Но он-то был рад в душе такому приключению, тем более что это произошло не по его вине.
   -- Да что там! - расстроено, сказала женщина в белой кофточке, работавшая поваром в кафе. - Я обещала к обеду вернуться, у меня дома дети сидят голодные.
   -- Если мы тут долго задержимся, и с работы могут уволить, - заметил мужчина в коричневом костюме.
   При этом упоминании водитель тяжело вздохнул.
   -- У меня автобус на руках, - сказал он. - Вам-то что, вы вернётесь и забудете об этом, а с меня голову снимут, если с машиной что-нибудь случится. Платить заставят. Думаете, кто-нибудь поверит, что мы тут в песках застряли? Никому и дела до этого не будет.
   -- Да, серьёзная ситуация, - согласился технолог.
   Все были подавлены. Если проблему с несчастными родственниками ещё можно было решить рано или поздно, то вопрос с работой стоял более остро. Лишь двое, студент и Андрей, были относительно свободны в этом отношении.
   -- Смотрите! - воскликнул вдруг удивлённо студент. - Луна кривая...
   Все подняли головы и остановились. Серебристый серп Луны висел высоко в безоблачном небе и был обращён своей выпуклой частью не вбок, как ему полагалось, а вниз, что и вызвало такой живой интерес.
   -- Может это и не Луна... - мрачно сказал мужчина в кепке.
   -- Да нет же! - возмутился Андрей. - Это Луна. Просто мы находимся в южных широтах, только и всего.
   -- И как это связано? - хмуро поинтересовался пенсионер.
   -- Ну-у... - начал неуверенно Андрей, - короче говоря, меняется угол наблюдения, поэтому меняется и положение освещённой части Луны. Вы, видимо, никогда на юге не были. Там серп уже не такой, как у нас дома, но ещё не лежит совсем, как здесь.
   -- Я на такое не обращаю внимания, - сказал пенсионер. - Мне что лежит, что висит...
   -- Да, - задумчиво протянул мужчина в коричневом костюме, - всё работа, работа. Некогда и на небо взглянуть. Так и живёшь, звёзд не видя.
   -- А может мы и правда на другой планете? - спросил с надеждой студент.
   -- Какая другая планета?! - вспыхнул Андрей. - Что ты! Мы на Земле. Доказательств тому больше, чем достаточно. Просто, я говорю, мы попали в прошлое, вот и всё! И ни каких других планет!
   -- Жаль.
   Мужчина в коричневом костюме поддержал Андрея, он сказал:
   -- Сам посмотри: сила тяжести такая же, размер солнца такой же, Луна и то одна на небе. Люди все такие же, как мы, правда? Уверен, что просто не может быть столько совпадений. Значит где мы - на Земле.
   -- Ну хорошо, - сказал водитель, - значит мы в Египте?
   -- Да, - вздохнул Андрей.
   -- И что они говорили?
   -- Ничего особенного. Они очень удивлены нашим появлением. Сначала был шум, а потом появился наш автобус. Разумеется, они слегка испугались.
   -- А я думала, что они нас съесть хотели, - улыбаясь, сказала женщина в красной юбке.
   Они уже пришли на место, поэтому Андрей сказал:
   -- Потом во всём разберёмся. Нам сюда.
      -- ДВОРЕЦ
   Фараон лично встретил гостей, уж больно необычно они выглядели. Осмотрев каждого гостя внимательно, он приказал жрецу накормить пришельцев и устроить на ночлег.
   Ужинали путешественники одни, в просторном, хотя и менее богато убранном зале. Чтобы не смущать их, никто из сановников не присутствовал. На стенах во множестве горели факелы, окна были занавешены тканью. Все пассажиры с опаской оглядывались по сторонам, но слуги, не понимавшие их состояния, торопливо рассаживали гостей на тростниковые циновки, разложенные по всему полу.
   Денис, студент училища, более других расположенный к подобного рода путешествиям, с интересом разглядывал зал: пол был выложен мраморной плиткой, потолок выкрашен белой известью. Стены и колонны были сложены из жёлтого известняка, и украшены пиктограммами, кроме того, у самой кромки потолка, по всему периметру комнаты также шёл ряд пиктограмм. Следы копоти от горящих факелов несколько портили вид, хотя живой огонь делал зал уютным.
   Когда все расселись, рабы принесли воду в тазах, и предложили вымыть руки.
   -- Для чего это всё? - мрачно поинтересовался водитель у Андрея.
   -- Ужинать будем.
   -- На полу?
   -- Что делать, традиция у них такая.
   Мужчина в коричневом костюме повернулся к водителю:
   -- Судя по обслуживанию, ничего плохого не должно случиться.
   -- Посмотрим, - водитель мрачно кивнул.
   -- Я читал, что каннибалы, прежде чем съесть, иногда откармливали своих жертв... - не удержался Денис, и тут же, глядя на водителя, пожалел о своих словах. В наступившей тишине он услышал, как Андрей успокаивал женщин:
   -- Ну что вы в самом деле! Что, у вашего мужа рук нет?! И детей накормит и сам с голоду не умрёт. Да и не такие уж они у вас маленькие, чтобы с ложечки их кормить.
   -- Так-то оно так, - отвечала женщина в красной юбке, - но всё равно, они ведь ничего не знают, будут волноваться.
   Андрей, видимо, уже хотел нагрубить, но потом передумал, и терпеливо сказал:
   -- Ничего, это иногда полезно бывает. Жаль, конечно, что нельзя сообщить о себе, но тут уж ничего не поделаешь. Это от нас не зависит.
   -- Успокойтесь женщина, - пришёл на помощь Андрею пенсионер, - не волнуйтесь. Всё будет хорошо, вот увидите.
   -- Будем надеяться... - не очень уверенно согласилась с ним та.
   В этот момент слуги принесли еду, и стали расставлять перед пришельцами. Все с живостью откликнулись и, забыв на время свои печали, занялись ужином. Никто сразу есть не стал, а занялись изучением принесённых блюд, осторожно нюхая, и поглядывая друг на друга. Андрей, уже прошедший через это, с интересом смотрел на своих товарищей.
   -- А чем есть? - обращаясь к нему, спросил мужчина в коричневом костюме.
   Андрей усмехнулся: "Наивные ребята".
   -- А есть придётся руками, - весело сказал он. - Ложек не ждите, их ещё не придумали.
   -- Как это?! - посыпались удивлённые и возмущённые возгласы пассажиров.
   -- А чем же есть? - спросила удивлённо дама в очках. - Как я ребёнка кормить буду?
   -- Ручками, - улыбаясь, сказал Андрей, - как Марианна. Не смотрели?
   Все уставились в свои тарелки, и свыкались с неизбежностью.
   -- А что, - спросил Денис, - у них, серьёзно, нет ложек?
   -- Абсолютно серьёзно. А ведь я обедал с фараоном, так что пришлось зажмуриться и хлебать так, через край.
   Денис с сомнением заглянул к себе в чашку. Та была явно серебряная, с нехитрой чеканкой. Внутри была какая-то непонятная каша. Если бы была ложка... Он поднёс чашку к самому лицу, и потряс немного, чтобы взболтать содержимое. Было похоже на размокшее зерно, и даже слегка проросшее... Денис хмыкнул, понюхал - ничем не пахло, посмотрел на других.
   Слуги принесли в огромной чаше что-то вроде похлёбки, затем разлили бульон по отдельным чашкам, а на дне остались большие куски мяса. Водитель и мужчина в коричневом костюме, оставив кашу на потом, принялись за это мясо, вытаскивая его руками и запивая бульоном.
   -- Что это за каша? - спросил пенсионер Андрея, поболтав своей миской.
   -- Не знаю. Мне сказали, что все это едят - кто с мёдом, кто с мясом. Насколько я понимаю, это пророщеное зерно. У нас тоже некоторые едят такую кашу, это вроде даже для желудка полезно.
   Пенсионер хмыкнул неопределённо, и стал хлебать кашу через край. Денис тоже попробовал - ничего особенного, даже без соли, напоминает не разваренный горох. Он поставил кашу обратно, и взял бульон, тоже в серебряной миске, сделал несколько глотков. Не хватало соли, лука и картошки, а так, вполне съедобно. Кроме мяса перед гостями ещё стояло несколько кувшинов. Поэтому, отложив похлёбку, Денис потянулся за кувшином. Внутри было что-то мутно-светло-розовое, и пахло чем-то знакомым, но не вином. Пока остальные пассажиры с аппетитом хлебали кашу с мясом, Денис налил в серебряный стакан сомнительной жидкости, а затем сделал осторожный глоток. Напиток оказался пресным и сладким. Мужчина в коричневом костюме перестал жевать, и с интересом поглядел на Дениса.
   -- Ну и как? - спросил он после того, как Денис поставил стакан.
   -- Это квас, - сказал тот с удивлением. - Пресный квас.
   -- Не совсем, - поправил его Андрей. - Это сладкое пиво. И я не рекомендую пить его в большом количестве, можно достаточно сильно "загудеть", а нам это сейчас нежелательно.
   Дальше ели молча, кроме Андрея остальные пассажиры с утра ничего не ели, так что, немного поколебавшись, все с энтузиазмом накинулись на еду. Кроме того, пассажиры не решались говорить в присутствии слуг, чувствовали они себя здесь не очень уютно. Они искоса поглядывали на окружавшую их обстановку, и с опаской ели незнакомую пищу. Андрей молча поглядывал на своих попутчиков, подозревая, что им вместе придётся провести не один день.
   Когда с трапезой было покончено, даже каша была вся съедена, путешественники повеселели и стали раскованнее. Андрей, оглядев всех, сказал:
   -- Ну что, давайте знакомиться. Неизвестно, сколько мы здесь пробудем, так что лучше быть поближе друг к другу. Ну, меня вы уже знаете, я - Андрей, работаю телемастером. Начнём по старшинству... - он поглядел вопросительно на мужчину в белой кепке, сейчас она лежала у него на коленях.
   -- Савельев, Константин Петрович. Пенсионер, - представился тот.
   -- Очень хорошо, - сказал Андрей, он достал блокнот, и стал записывать. Когда церемония закончилась, все снова стали задавать вопросы:
   -- Я что-то не совсем понял, где мы находимся, - обратился к Андрею хозяин коричневого костюма, Корнеев. - Ещё разок, пожалуйста, повтори, только поподробнее.
   -- Хорошо, попробую, - усмехнулся Андрей. - Ситуация такая - мы попали в прошлое, в Египет. Как это можно определить. Во-первых, вы сами видели, как одеты наши хозяева, какой материал они используют для своих костюмов, если так можно сказать об этих тряпках. Хоть город вы не видели, но могу вам со всей ответственностью сказать, что их постройки такие же примитивные - стекла и бетона вы здесь не обнаружите, асфальта нет, машин никаких нет, вообще никакой техники, кроме паланкинов, не найдёте. Так что вывод один - это не будущее. Разве что после ядерной войны... Вот... Теперь дальше. Даже на Марсе можно определить местоположение. Здесь жарко, кругом пески, солнце днём стоит гораздо выше, чем у нас на юге, Луна "кривая", вы сами это видели, - всё это говорит о том, что мы в южных широтах. Правильно? - сделав паузу, Андрей продолжил: - Здесь есть река, она течёт с юга на север. Вы, может быть, знаете немало рек, которые текут на север, но мне на ум приходит лишь одна - это Нил, а он течёт через Египет. Если вам этого мало, взгляните на эти пиктограммы. Лично у меня нет никаких сомнений на этот счёт. Вот такие дела...
   -- А как мы попали сюда? - спросил Денис.
   -- Лучше, - перебил его Зорин, водитель автобуса, - спроси, как мы отсюда выберемся?!
   -- Ну, это не ко мне, - развёл руками Андрей. - Здесь гадать можно сколько угодно. Думаю, у нас сейчас есть более важные вопросы: что с нами будет? Я веду с фараоном тонкую дипломатию, стараюсь убедить его, что мы можем быть ему полезны, и, как я понял, он не против сотрудничать с нами. Не думайте, что мы такие ничтожные букашки, раз попали в такую ситуацию. Не забывайте, что у нас за плечами многовековой опыт всего человечества, а это что-нибудь да значит, и он не даст нам пропасть здесь за просто так!
   Вместо того чтобы воодушевить, эта речь многих ввергла в уныние. Надежды на возвращение нет, что ждёт их в будущем неизвестно...
   -- И что, мы будем здесь жить?! - с каким-то тихим ужасом спросила Лидия Фёдоровна, продавец продуктового магазина.
   -- Не расстраивайтесь преждевременно, - сочувственно сказал Андрей. - Не так уж всё и плохо. Вот видите: мы сытые, сидим в тёплом помещении - это уже хорошо. А завтра видно будет. Как говорится: будет день - будет пища. И хоронить себя раньше времени нет причин. Мы построим себе дом, чтобы ни от кого не зависеть, займёмся чем-нибудь, сделаем оружие, и тогда совсем волноваться будет не о чем. Но это всё завтра, а сейчас я бы хотел с вами договориться вот о чём. Я не хотел обманывать фараона, но так получилось... Мне трудно было объяснить ему, кто мы, поэтому я сказал, что мы прилетели на автобусе с Марса. Вот. - Андрей невольно расплылся в улыбке. - У нас должна быть общая легенда, понимаете? Это я говорю, чтоб вы знали.
   -- Ладно, "марсианин", - с иронией согласился Савельев, - не подведём.
   -- Слушай, они там мой автобус не изувечат? - Зорин больше волновался за свою машину, чем за себя.
   -- Вы же заперли его?!
   -- Ну...
   -- Ну и не переживайте, ничего они с ним не сделают.
   -- А спать мы, где будем? - печально поинтересовалась Людмила Николаевна, повар из кафе. - Здесь или в другом месте?
   -- Всё будет как в лучших домах Европы, - заметил Андрей. - У каждого будет отдельная комната, персональный слуга. И если у вас больше нет ко мне вопросов, то можно разойтись по "номерам" спать, а завтра, с утра, начнём разбираться со всем этим. Хорошо?
   Вопросов больше не было, и они разошлись по своим комнатам. Андрей долго не мог уснуть на жёсткой постели, обдумывая сложившуюся ситуацию. Он пытался сообразить, что же ему делать дальше, чтобы всё то, о чём он говорил своим товарищам, стало реальностью. Нужно было многое сделать, а мысли в голове путались, и вместо стройных логических решений возникала лишь какая-то каша. В конце концов, он не заметил, как уснул. Долгий, насыщенный невероятными впечатлениями, день свалил его.
      -- ДЕНЬ ВТОРОЙ
   Андрей проснулся и долго не мог понять, где он. Наконец, все прошлые события стали проявляться в его голове - это был не сон. Андрей огляделся. При свете солнца комната выглядела несколько иначе. Это была комната-спальня, здесь, видимо, ночевали знатные гости царя. Спальня была достаточно просторна и уютна, длиной она была метров десять, а шириной, пять, причём располагалась вдоль наружной стены и имела два окна с видом на террасу. У противоположной стены стояла огромная кровать, если так можно сказать про матрац лежащий на голом полу и заправленный пурпурной простынёй. Сверху на матраце лежали две небольшие подушки и шерстяное покрывало, какого-то странного голубого цвета. Слева от постели, почти в самом углу был дверной проём, завешанный шторой, в широкий коридор. Прямо перед входом, на мраморной подставке, стояло гипсовое изваяние в виде человека в набедренной повязке-юбке, с птичьей головой. Стены и пол были выложены какими-то белыми каменными плитками, но не мрамором. Местами было что-то вроде рисунка, выложенного тёмными плитками. Ни тебе ковра, ни даже линолеума на полу, только возле кровати лежал плетёный из соломы коврик. Высота потолка была метра три или четыре, по крайней мере, Андрей допрыгнуть не смог. По своему виду он казался побелённым, и выглядел белее, чем окружавшие стены. Рисунка на нём никакого не было, только там, где потолок примыкает к стенам, узкой полосой по всему периметру комнаты на стенах была художественная лепка, ничем не покрашенная.
   Андрей оделся и подошёл к окну. Оно было закрыто узорной решёткой без стекла. При более близком рассмотрении решётка оказалась на петлях и была двустворчатой. Андрей открыл его, выглянул наружу. Окно выходило в большой зелёный сад, в глубине блестело озерцо, а между деревьями извивались мощёные дорожки.
   Андрей поглядел на часы, было десять утра. "Порядочно я проспал, - подумал он. - Интересно, их время совпадает с нашим или нет? Надо будет проверить".
   Он подошёл к дверному проёму и, откинув штору, осторожно выглянул в коридор. Никого не увидев, он вернулся и стал разглядывать статуэтку.
   "К чему бы это?" - подумал он.
   Тут вдруг занавески колыхнулись, и вошёл человек, по виду которого Андрей решил, что это слуга. Тот поклонился и что-то спросил. Андрей не понял его. Слуга поклонился, а затем вышел из комнаты. Андрей сел на кровать, пытаясь понять, о чём его могли спрашивать. Но тут штора снова открылась, и в комнату вошли уже два раба, они принесли воду в кувшине и таз. Андрей понял, что это для него - умываться. Когда гость умылся и вытерся поданным ему полотенцем, слуги снова удалились.
   Андрей, не зная, что будет дальше, вновь сел на кровать, поскольку кроме неё сесть больше было некуда. Ждать пришлось не долго, через некоторое время на пороге появился незнакомец.
   "Наверное, сын какого-нибудь жреца", подумал Андрей. Вошедший был с ним примерно одного возраста, одет лишь до пояса, но в более дорогую ткань, чем у рабов. Выглядел он вполне дружелюбно, хоть и бритоголовый. Человек пригласил Андрея завтракать, его прислал фараон.
   В зале, куда они пришли, находился сам фараон и его верховный жрец, Хирэн. Они сидели на постланных на пол ярких покрывалах, и ели фрукты. Андрей поздоровался и подошёл ближе, на ходу поправляя волосы. Царь со жрецом также поздоровались, после чего Менес пригласил Андрея сесть.
   -- Спасибо, - сказал Андрей, устраиваясь на покрывале.
   Молодой придворный, а это был Рахим, сын верховного жреца Хирэна, сел рядом. Фараон представил его, и сказал, что он будет сопровождать Андрея повсюду, всё показывая и объясняя. Андрей молча кивал, соглашаясь. Ходить на поводке первое время будет нелишне. Затем царь предложил Андрею отведать скромного угощения. Подбежали слуги и стали его обслуживать, остальные ограничились фруктами. Андрея это не удивляло, он понимал, что хозяева встали гораздо раньше него и давно уже позавтракали, а его пригласили не только для того, чтобы угостить, но и для дальнейших переговоров.
   Во время еды Андрей старался вести себя достойным образом - не чавкать, не брать большие куски в рот и не торопиться. Его смущало лишь чрезмерное обилие мутного напитка. Андрей помнил, что он ответственное лицо, поэтому старался часто не прикладываться к бокалу, хотя вчера за обедом, исключительно в интересах дела, и принял лишнего.
   Завтрак проходил в дружеской обстановке. Царь обратил внимание на то, как ест Андрей - стараясь не испачкаться - и переглянулся со жрецом.
   -- Мой господин, - сказал жрец после завтрака, - Белый Бык, наверное, захочет посмотреть храм и воскурить благовония.
   -- Мы вместе пойдём, - сказал царь.
   Андрей делал вид, что к нему это не относится. Царь пригласил его жестом пройти в храм, находившийся здесь же во дворце. На что Андрей, поняв лишь, что его куда-то зовут, сказал, что хотел бы вначале повидаться с остальными пассажирами, а после этого он последует за царём куда угодно. Он беспокоился за своих товарищей, понимая, что те чувствовали себя пленниками в этом незнакомом мире.
   Когда царь понял из жестов и рисунков в блокноте, чего хочет Андрей, то приказал Рахиму проводить его, чтобы гость не заблудился во дворце.
   Остальные пассажиры в это время завтракали в другом зале, и утро для них началось по-другому. Некоторые из них провели бессонную ночь. Если приедешь в гости в другой город и то не можешь уснуть на новом месте, а тут попасть к дикарям и не знать, что завтра с тобой будет, может и правда съедят! Это было ужасно.
   Проснувшись, бедолаги сидели тихо в своих комнатах, боясь высунуть нос наружу. Приходили слуги, помогали умыться, вели в общий обеденный зал. Когда большая часть пассажиров собралась, то принесли завтрак. Люди были мрачными, ведь раньше всех встали именно те, кому не спалось.
   Когда вошёл Денис, люди уже брякали чашками, привыкая к новым манерам. Он оглядел всех и спросил, усаживаясь за "стол":
   -- А где наш дипломат?
   -- Я слышал, как он разговаривал с кем-то, - мрачно сказал Корнеев. - Кажется, он к фараону пошёл, но я не уверен. Я в это время в комнате был и его не видел.
   -- А здесь ничего, - через некоторое время снова сказал Денис, он был в более хорошем расположении духа, чем остальные. - И кормят не так уж плохо. С недельку я бы пожил здесь.
   Но поддержки среди других пассажиров это желание не нашло. Как можно говорить о прекрасном утре, когда половина собравшихся витала в мрачных размышлениях?!
   К концу завтрака все были уже в сборе, не хватало лишь Андрея. Каждый вновь входящий спрашивал о нём, с беспокойством думая, чем это отсутствие может грозить. Так прошёл первый завтрак в новом мире.
   Тут пришёл Андрей в сопровождении Рахима. Он оглядел их, и покачал головой.
   -- Ну, - протянул он, - чего приуныли? Пока что причин печалиться нет. Я пришёл, собственно, вас проведать. Мне кажется, что сегодня мы будем редко видеться, переговоры продолжаются. Я сейчас постараюсь в город выбраться, а вы, чем грустить, лучше подумайте, что мы можем предложить фараону. Он увидит, какие мы умные и полезные для него, и решит нас не трогать, тогда мы сможем спокойно жить, ни о чём не беспокоясь. Ещё подумайте, какое мы можем сделать оружие для обороны. Мало ли... Ну, всё, меня фараон ждёт.
   Он повернулся и вышел.
   -- Да, поговорили! - сказал Зорин, когда к нему вернулась способность рассуждать.
   После этого Андрей, в компании царя и верховного жреца со своим сыном, направился в специальную комнату во дворце игравшую роль храма. Путешествие было недолгим по мрачноватому коридору, и вскоре они очутились в полутёмной комнате без окон, освещаемой лишь светом факелов.
   Внутри комнаты, у противоположной стены, стояло какое-то массивное изваяние с красноватым отблеском, а подле него стоял жертвенник, это понял даже Андрей. Возле идола стоял жрец и читал молитвы. Пока Андрей с лёгким испугом озирался по сторонам, двое его провожатых, царь и верховный жрец, прошли к алтарю. Рахим остался стоять рядом. Служитель храма приветствовал высоких гостей, мельком взглянув на переминавшегося с ноги на ногу незнакомца, затем сообщил царю, что всё готово для церемонии. Царь одобрительно кивнул, обернувшись, жестом пригласил Андрея подойти ближе. Андрей покорно подошёл, он искренне не понимал, для чего они сюда пришли. Царь тактично указал на идола, не сказав ничего. Гость тупо уставился на изваяние.
   "Отливали по форме, - отметил он про себя. - Как будто из золота..."
   В художественном плане статуя изображала некое мифическое чудовище: с головой быка, круто загнутыми рогами, и стоявшее на задних ногах, или, точнее говоря, копытах. Это была даже не статуя, в обычном понимании, а барельеф на гранях высокого прямоугольного куска металла. Между рогами животного сверкала звезда, а с боков шли непонятные рисунки, они были мелковаты для нормальной живописи, и, приглядевшись внимательнее, Андрей признал в них пиктограммы - некое понятие египетской письменности, он видел их вчера, когда жрецы демонстрировали ему глиняные таблички.
   Андрей непонимающе обернулся к царю. Царь, немного озадаченно, как показалось Андрею, переглянулся с Хирэном. Андрей тоже поглядел на верховного жреца, затем на другого жреца и снова на царя. Служитель храма стоял поодаль, возле стены, и с удивлением наблюдал за происходящим. Преодолев замешательство, Хирэн сказал несколько слов служителю, тот сразу засуетился. Андрей обернулся к Рахиму. Сын жреца стоял возле выхода и с любопытством глядел на гостя. Не найдя угрозы на окружавших его лицах, Андрей, уже начавший волноваться, успокоился. А служитель тем временем передал царю какую-то наполненную сухой травой чашу с рукояткой, и затянул монотонную протяжную молитву. Царь зажёг траву в чаше с помощью лучины и стал кадить вокруг идола. От чаши повеяло приторно-сладким дымом, так что вскоре вся комната наполнилась дурманящим ароматом. Андрей, поморщив нос, стал пятиться от алтаря. Столкнувшись у выхода с Рахимом, Андрей, мельком удивившись, что тот не принимает участия в церемонии, вынужден был остановиться. Рахим что-то многозначительно сказал Андрею, и снова обратил своё внимание на продолжавшийся обряд. Андрею показалось, что он слышал слово "осирис".
   "Кто такой Осирис, - подумал он, - или фахирис? Наверное, название обряда..."
   К концу церемонии Андрей уже начал посылать проклятия в адрес чересчур уж ревностного служителя культа.
   "Сколько ж можно выть?! - возмущался, разумеется, мысленно Андрей. - И ведь ни разу не закашлялся..."
   Но всё-таки постепенно молитва жреца иссякла - благовония сгорели, молитвы все произнесены, идол умащен. Наступила долгожданная тишина. Царь с верховным жрецом направились к выходу. Глянув на Андрея, царь, с благоговением в голосе, тихо сказал Хирэну:
   -- Белый Бык не поклонился Осирису.
   Жрец согласился и предложил сводить Андрея в другой храм - нужно всё-таки выяснить религиозные наклонности пришельцев, ведь невозможно представить, что они совсем никому не поклоняются.
   Андрей решил, было, что всё благополучно закончилось, но он ошибся. Пройдя полутёмным коридором, они оказались в другом храме, где всё повторилось, за исключением того, что Андрея уже не звали к алтарю. Он остался стоять с Рахимом возле выхода, поскольку из коридора тянуло свежим воздухом, а от дурманящего дыма Андрей уже задыхался. Он стоял, затаив дыхание, и старался ни в коем случае не оскорбить чувства своих религиозных хозяев. Андрей почтительно разглядывал убранство храма, изображая на лице мудрую задумчивость, стараясь не показывать своего полного невежества в таких делах.
   Свет от факелов колебался, придавая всему в зале красноватый отблеск, а тени от людей были подвижней, чем их хозяева. Вся атмосфера храма гипнотизировала пребывающего здесь человека, от чего самый не суеверный человек начинал волноваться и вспоминать разные заклятия против злых духов. Андрей не вспоминал заклятий, но очень непочтительно думал о жреце и тех, кто всё это придумал и построил. Он теперь догадывался, почему все жрецы были такими мрачными и, даже, несколько свирепыми - поживи-ка в такой обстановке, не только угрюмым сделаешься, но и рассудка лишиться можно, ведь в траве, наверняка, есть какая-то наркотическая добавка.
   Андрей исподлобья взглянул на пляшущие тени на потолке, и ему не к месту захотелось узнать, как всё это построено. Он поднял голову - в конце концов, он сам себе хозяин и не обязан всё время пялиться на языческий обряд, тем более, что все они стоят к нему спиной. Потолок был плоский, желтоватого цвета, может быть из-за специфического освещения, и на такой же высоте, как и в других помещениях. На стыке со стенами, по всему периметру зала, тянулись барельефы, покрашенные тёмной краской. На самом потолке были нарисованы сложные узоры. В общем, ничего примечательного. Возле стен стояли разные предметы непонятного назначения. Андрей обратил внимание на то, как держались на стене факелы. Сам факел вставлялся в кольцо, а кольцо было вмуровано в стену. Тоже ничего особенного...
   Рахим с интересом поглядел на Белого Быка. "Сдаст", - подумал тот, и снова переключил всё своё внимание на священодейство.
   Пока Андрей отсутствовал "по техническим причинам", царь, сидя в обеденном зале, тихо шептался с верховным жрецом:
   -- Теперь я убедился, что наш гость - Белый Бык. Но не скрою, мне страшно, Хирэн. Он абсолютно неуязвим, справимся ли мы с ним?
   -- Живи царь вовек! Я всю ночь сегодня не спал, думал об этом. Белый Бык не поддаётся никакому воздействию, поэтому у нас есть лишь один способ привлечь его на свою сторону. Нужно расположить его сердце дорогим подарком.
   -- Но что ему подарить, ведь он не принял ничего из того, что ты предлагал!
   -- Как сказано в пророчестве? "Другом Белому Быку станет лишь тот, кто доверит свою жизнь ему".
   -- Что ж, попробуем предложить ему жезл власти, - фараон сам высказал мысль жреца. - Но, что, если он повернётся против нас?
   -- Нам терять уже нечего... - заметил Хирэн с грустью.
   Когда Андрей с Рахимом вернулись в зал, Андрей успел заметить испуг на лице фараона, от чего резко пал духом. Что могло встревожить царя?! Обед прошёл в тягостном молчании, кусок застревал в горле. "Наверное, всё из-за дурацких идолов, - терзал себя Андрей, давясь обедом. - Не мог на колени бухнуться! Вот, "шланг"! Что теперь делать?!".
   После обеда возникла неловкая пауза. Царь не знал, как лучше сделать поднесение, а Андрей, чувствуя свою вину, ломал голову, как выйти из такого положения. Чтобы как-то разрядить ситуацию, Андрей решил подарить царю - календарик! Он вынул его из блокнота, и как мог, жестами, выразил своё восхищение и благодарность за оказанное гостеприимство. Ценность такого подарка была, конечно, относительная, но царь принял подарок и долго его изучал вместе со жрецом. Необычный материал, яркие краски произвели должное впечатление. Царь тут же решился сделать ответный жест. Он приказал слуге срочно собрать всех вельмож в тронном зале, и сам с Андреем, жрецом и Рахимом отправился туда же.
   Андрей ещё не догадывался к чему вся эта суета, он безропотно следовал за царём, надеясь, что календарик развеял мрачные мысли последнего.
   Пока номархи и военачальники, казначеи и жрецы собирались, фараон начал зондировать почву. Устроившись на троне перед Андреем, жестами и рисунками в блокноте, он спросил, на долго ли пришельцы собираются остаться в Египте?
   Отвечать туманно, как хотелось бы, не получалось, очень трудно было выразить это знаками, поэтому Андрей ответил, что они пробудут здесь около месяца. На что фараон изобразил в блокноте, что гости могут остаться на год, их будут кормить и одевать. Андрей поблагодарил царя за такое щедрое предложение, и постарался выразить неуверенность - может быть, если звёзды позволят... Однако, перспектива открывалась замечательная, царь сам предлагал остаться, а пришельцы при всём желании не могли уйти, поэтому упускать такую возможность не следовало. Андрей тотчас сделал царю ответное предложение: он выразил свою готовность работать счетоводом. Чтобы доказать свою профпригодность, и втайне надеясь поразить недалёких дикарей, Андрей стал в блокноте умножать, делить, складывать и вычитать многозначные числа, объясняя попутно их величины на пальцах. Постепенно царь со жрецом вникли в происходящее, и стали сами увлечённо давать задания разной сложности. Блокнот таял с каждой минутой.
   -- Я могу считать для вас, - резюмировал Андрей всеми доступными ему способами: речью, жестами и рисунками.
   Фараон кивнул, правда, Андрей не понял, берут его на работу или нет. К тому времени зал был уже полон. Царь обратился к собравшимся:
   -- Я собрал вас здесь вот по какому делу. Вы все знаете, какая угроза нависла над нами. Чтобы справиться с бедой, мы вынуждены были пойти на крайнее средство - использовать древнее пророчество. Знаю, что не всем это по душе, но терять нам уже нечего. Поэтому, приняв решение, мы пойдём до конца. Чтобы расположить сердце Белого Быка и его спутников, верховный жрец предлагает вручить им жезл власти.
   По рядам вельмож пронёсся вздох ужаса. Андрей, не понимавший ни слова, силился разгадать замысел царя.
   -- Мы должны это сделать, - продолжил фараон со свирепым лицом. - Нужно довериться Силе. Поэтому, как владыка, требую полного подчинения!
   Все сановники, в том числе и верховный жрец, попадали на колени. Андрей в замешательстве смотрел на это, но самому становиться на колени ему не хотелось. Он неуверенно поглядел на царя. Тот, с решительным взором, покивал головой, соглашаясь с чем-то. Андрей понял, что вставать на колени не нужно. Царь встал, сошёл с тронного постамента, сам упал на колени перед Андреем, и на вытянутых руках, протянул царский скипетр. Андрей был в шоке. Между тем, страха он не испытывал. Испуг прошёл незаметно, оставив после себя уверенность в своей силе и азарт. Можно было спокойно сесть на трон, у Андрея в этот момент вполне хватило бы на это наглости. Он ясно понял, что эти люди не причинят пришельцам никакого вреда, что они хотят заключить мирный договор и готовы содержать их сколь угодно долго. Перспектива же управлять этим народом Андрея не привлекала, он был ленив для этого, однако возможность беззаботной жизни не ускользнула от его внимания.
   Балансируя в этих чувствах, Андрей принял жезл, затем склонился над царём, обнял его, помог встать и усадил на трон. Андрей благодарил, успокаивал Менеса на своём непонятном языке, но при этом, пользуясь ситуацией, он хотел достичь вполне конкретных результатов.
   -- Встать! - рявкнул он сановникам, неожиданно грубее, чем хотел, а когда те подняли головы, мягко сказал: - Вот ваш царь! Всё останется, как прежде. Поклонитесь ему.
   Он сам склонил голову перед царём, хотя жезл не отдал. Затем стал загадывать желания царю: дом на окраине города, слуг для его строительства...
   -- Мне власть не нужна, - повторял Андрей ласково, - лучше деньгами.
   Царь не понимал слов, но он уловил новую интонацию в голосе пришельца - решительность. Тогда он понял, что его план сработал - Белый Бык признал его своим другом. Он снял с пальца золотой перстень с печатью, и предложил Андрею. Тот, взглянув в свирепое лицо царя, милостиво принял дар, тотчас надев перстень на палец.
   "Они когда-нибудь улыбаются?!" - удивлялся Андрей свирепому виду своих хозяев.
   Затем Андрей попросил царя знаками, отпустить его и Рахима посмотреть город.
   -- Хорошо, - кивнул Менес, - идите. Рахим, возьми солдат из моей охраны, и покажи нашему гостю всё, что он пожелает.
   Тот поклонился и заверил царя, что всё исполнит, после чего повёл Андрея из дворца.
   Если бы гость не заупрямился, то Рахим взял бы для прогулки роту солдат, а так пришлось ограничиться всего двумя, но зато самыми рослыми. Теперь можно было отправляться в город. Они вышли на многолюдную площадь перед дворцом.
   Город можно было обойти за час, и они стали не спеша осматривать его. В центре дома были побольше и побогаче. Здесь жили в основном жрецы и другие богатые люди. Чем дальше от дворца, тем скромнее жилища. Здесь жили люди уже победней, но ещё свободные: лавочники, купцы, чиновники - люди, имеющие по несколько рабов. В этой, средней, части города был базар. На нём покупали и продавали всё, что было в стране. На рынок спешили люди, как знатного происхождения, так и торговцы с навьюченными у одних ослами, у других волами, третьи сами тащили заплечную корзину, спеша за провизией для своих господ.
   Андрей своим видом разительно отличался от смуглокожих аборигенов, чем невольно привлекал внимание. Прохожие оборачивались на него, останавливались и с нескрываемым любопытством разглядывали его, пока Рахим не начинал кричать на них. Каждый раз Андрей уговаривал своего спутника не обращать на это внимание, - интересно же людям! - и, в конце концов, тот сдался, поскольку уже устал разгонять любопытных зевак.
   Настроение у Андрея было праздничное, поскольку были достигнуты определённые победы, и, таким образом, положение пришельцев стало более прочным. Кроме того, он радовался, что, наконец, вырвался из душного дворца, с его храмами, на свободу. Что ему ни куда не надо торопиться, словно он был в отпуске. На его пальце сверкал царский перстень, и Андрей с каждым шагом всё больше понимал могущество этого предмета. Он уже три раза переспрашивал Рахима, может ли он взять у торговца то или это, хотя ничего и не брал, и всегда получал утвердительный ответ. Торговцы, правда, косо смотрели на перстень, видимо они были против такой системы оплаты, но вслух ничего не высказывали. А Андрею не было интересно задумываться сейчас о том, как оплачивают торговцам убытки, и оплачивают ли вовсе - это было дело царя, и его не касалось.
   Рынок был расположен рядами, лотков не было, а все товары лежали прямо на земле или плетёных ковриках. Андрей с удивлением всё это разглядывал. Здесь был широкий выбор керамических изделий: чашки, тарелки, кувшины с широким горлом, плошки всевозможных видов. Изделия из меди: ножи, топоры, молотки, пилы с деревянными ручками, гвозди. Художественное литьё, чеканка, гравировка - всё красовалось на медных предметах быта. Железных вещей не было совсем, только в мастерской ювелирных изделий Андрей обнаружил, рядом с золотыми и серебряными кубками, кольцами, браслетами и другой мишурой, два железных ножа. И, судя по лицам покупателей, а здесь были лишь очень богатые люди, золото было дешевле, чем железо, и о такой покупке они могли лишь мечтать. Они с вожделением брали в руки ножи, и, прицокивая языком, качали головой. Для широкого круга покупателей все металлические изделия были только из меди. Впрочем, Андрей обнаружил, наряду с металлическими, и каменные орудия труда, что его несколько удивило и озадачило.
   Все товары на рынке были сгруппированы по сходным признакам, и, если захотел что-то купить, то сразу можно было идти в одно определённое место, а не бегать по всему рынку до вечера. Андрей мысленно поставил этот факт в заслугу местному правительству. Продовольственные и непродовольственные товары были в разных концах рынка, а между ними был участок торговли скотом. В этом самом отделе Андрей был шокирован, обнаружив рядом с коровами и овцами площадку с рабами. То, что людей продавали, было видно сразу. Они стояли полуголые, а то и вовсе без одежды, связанные по рукам общей длинной верёвкой. Вид у них был измождённый, все они были худые и грязные. Тут были и молодые, и совсем старые рабы, мужчины и женщины, дети всех возрастов. Торговец вышагивал перед ними с кнутом в руке, и расхваливал их покупателям. Кто-то из желающих обзавестись такой покупкой тыкал в рёбра одному из рабов, проверяя, не худой ли он, хотя и так было видно. А кое-кто из бедняков продавал и собственного ребёнка, чтобы семья не умерла с голода. Большинство бедняков были истощены от голода и болезней. Все они с затаённой надеждой смотрели - вдруг купит! Зрелище было жутким. Люди проходили мимо них с равнодушным видом, но некоторые, наверное, те, у кого дела приближались к подобной развязке, смотрели и со страхом. Андрей ещё не привык к подобного рода зрелищам, и потому поспешил уйти.
   Он долгое время не мог понять, чем же здесь всё-таки расплачиваются, - перстень он воспринимал, как нечто не стандартное, связанное с царской властью. Поэтому, чтобы выяснить этот вопрос, он задержался возле одного потенциального покупателя, проследить момент завершения сделки. Клиент протянул торговцу в обмен за покупку несколько прямоугольных кусочков меди и одно серебряное кольцо. Позднее Андрей узнал, что в качестве денег используют небольшие слитки меди и благородные металлы - серебро и золото, реже использовали для тех же целей железо и драгоценные камни. И всё это без указания на них веса или стоимости; вообще на них ничего не было - просто небольшие кусочки металла, прямоугольные палочки, фигурки животных или же совсем бесформенные отливки, порезанные на куски. Ещё в качестве оплаты можно было использовать различные металлические украшения: золотые и серебряные кольца, браслеты, иногда медную бижутерию. Драгоценные камни использовали в основном для оплаты за особо дорогие товары, такие как дома и земельные участки. Использовался для оплаты и скот, - всё зависело от сговорчивости продавца.
   Посмотрев и изучив средний круг города, Андрей со своими спутниками приступил к осмотру внешнего. Если в центре были культурные учреждения, или, правильнее сказать, культовые - многочисленные храмы, казарма, дворец, то на окраине были в основном мастерские, при которых жили рабы. Мастерские были самые разные, начиная со столярной, и кончая художественной мастерской, в которой ваяли скульптуры из мрамора. Эта часть города Андрею также понравилась, хотя здесь было не так чисто, как в центре, впрочем, его это не удивляло.
   Особое внимание он уделил химической лаборатории, в которой местные Менделеевы делили краску. Жрецы уже показывали ему некоторые образцы химикатов, изготовляемые на их предприятиях. Серьёзно химия не использовалась, но опыты ставили, пытаясь добывать золото искусственным путём. Среди таких образцов Андрей обнаружил вещества входящие в состав пороха, поэтому он и сказал своим товарищам про оружие. Он считал, что дипломатия дипломатией, а оружие не помешает. Лишь имея на руках более весомые аргументы, чем слова, пришельцы будут чувствовать себя защищёнными. В армии Менеса на вооружении было только холодное оружие: короткий двухсторонний меч, похожий больше на кинжал, пики, луки, секиры. Андрей, узнав, что можно сделать порох, подумал, что можно будет сделать несколько гранат, поэтому он с таким интересом осматривал химическую мастерскую.
   Дороги тоже зависели от того, в какой части они находились. В центре все дороги были тщательно утрамбованы и за ними постоянно следили. В принципе, все дороги были грунтовые - сверху на них насыпали гравия и сырой глины, а затем утаптывали, солнце же заканчивало всю работу. Дожди здесь бывают редко, поэтому дороги не страдают от воды, но пыли и песка здесь было больше, чем достаточно. А вот на окраине города за дорогами ухаживали плохо, от этого на них со временем образовывались борозды - народные тропы, а тяжелогружёные волы крошили ссохшуюся глину в порошок, ускоряя процесс разрушение. Так что неосторожные прохожие рисковали переломать себе ноги.
   Дальше за городом располагались виллы богатых граждан и хижины земледельцев. Ещё дальше были шахты и рудники. Город не был идеально круглым, скорее он походил на каплю, вытянувшись вдоль реки, но не на самом берегу, а чуть поодаль, из-за сильного разлива Нила каждый год.
   С той стороны, где оказался автобус, никаких предприятий не было, поэтому город как бы обрывался, образуя закругление "капли".
   Обойдя город и убедившись, что с автобусом ничего не случилось за ночь, Андрей с Рахимом и солдатами пошли к реке. До неё было километра два. Всё это расстояние было занято под посевы. Город находился ниже уровня реки, возможно на этом месте раньше было болото. Поэтому для защиты города от затопления по всему берегу была сделана насыпь, которую прорезало несколько каналов для орошения полей. Уровень воды в каналах регулировался с помощью шлюзов. Всего было четыре канала, они шли параллельно друг другу, а самый длинный из них доходил до города, и из него брали воду для разных нужд.
   Сама река была довольно широка, но моста через неё не было, переправиться можно было только на лодке. Правда особой необходимости плыть туда у горожан не было - за рекой начиналась голая степь, а затем пустыня.
   Закончив обход, они пошли смотреть геологические разработки. Идти было не близко, и вскоре дорога раздвоилась: одна вела к карьеру, где добывали строительный камень, а другая вела к шахте и медеплавильному заводу.
   -- Куда пойдём? - спросил Рахим, объяснив Андрею, куда ведут дороги.
   -- На карьер, - ответил тот, решив, что в тёмной шахте мало интересного.
   Наконец они добрались и до каменоломни. В огромном карьере сотни рабов вручную разбивали скалы. Зрелище было впечатляющее. Рабы кирками откалывали глыбы гранита и складывали их в кучу. Потом эти камни сортировали и отправляли на переработку. Одними устилали пол в новых зданиях, другие камни, тщательно обработанные, - тонкие и отшлифованные, шли на облицовку стен. А иные использовали для колонн или скульптур.
   Посмотрев и отдохнув, Андрей со своими спутниками отправился в обратный путь. В целом, он остался доволен осмотром местности. Как он узнал ещё вчера, в городе Дахеб добывали серебро, а из Табо привозили мрамор. Золото и олово экспортировали из дальних стран.
   На обратном пути, он присмотрел на окраине города место для постройки дома. Он также выяснил у своего провожатого, какие материалы здесь используют для строительства. Бедные лепили себе дома из глины с соломой, а люди побогаче - жили в каменных.
   Во дворец они вернулись уже в шестом часу. Пока Андрей с Рахимом ужинали в царской столовой, появился сам фараон в сопровождении верховного жреца.
   -- Ну как, - спросил он, - вы всё посмотрели?
   Рахим жестами перевёл Андрею вопрос царя.
   -- Да, - кивнул Андрей.
   -- Мы ходили даже на карьер, - сказал Рахим.
   Царя интересовало поведение пришельца в городе, но сейчас он расспрашивать его не стал, позднее ему всё равно доложат. Пауза в разговоре слегка затянулась, и Андрей понял, о чём думает фараон, поэтому, как настоящий дипломат, он решил сменить тему.
   -- Где мой экипаж? - спросил он, вспомнив на сытый желудок о своих товарищах.
   "Гуляют в саду, уже обедали", - перевёл жестами Рахим.
   Они разговаривали словно глухонемые, на ходу придумывая жесты для обозначения слов; но уже сносно понимали друг друга. Поговорив ещё не много, Андрей отправился к своим.
   Остальные пассажиры, всё время пока Андрея не было, гуляли в саду. Они не рисковали встречаться с кем-нибудь из местных, и с опаской поглядывали всякий раз, когда кто-нибудь чужой подходил к ним. Когда Андрей пришёл, его встретили вопросами:
   -- Что там?! Как?!
   -- Да ничего, всё нормально, - ответил Андрей. - Можете меня поздравить, меня взяли на работу - младшим помощником, третьего заместителя... Шучу. А вообще-то, я пришёл за вами. Я там место для дома присмотрел. Идите пока на площадь, а я зайду к царю, он обещал дать архитектора.
   -- Да ты погоди! Мы тут с ума сходим, а он - дом строить! - возмутился Зорин, покосившись на Рахима. - Что с нами-то будет?!
   -- Ну, вы и даёте! - удивился Андрей. - Говорю же, что всё в порядке. Фараон согласился, чтоб мы здесь жили. Он нас не тронет, он не такой уж и плохой, как мы думали. Я теперь у него на службе, - советник фараона. Вот, даже печать мне дал. Нормальный мужик, так что вы бросьте свои переживания!
   -- Хорош советник нашёлся! - возмутился Зорин. - Попали, чёрт знает куда, а он к царю на службу устраивается! Ерундой какой-то занимается, вместо того, чтобы думать, как нам отсюда выбраться!
   Улыбка сползла с лица Андрея, он оглядел хмурым взглядом своих товарищей. Те испуганно и насторожённо глядели на него.
   -- Вот что, - начал Андрей холодно, - давайте по порядку. Кто-нибудь из вас знает, как нам отсюда выбраться? Нет? Так какого чёрта?! Я делаю всё, что могу в данных обстоятельствах. Всеми силами стараюсь улучшить нашу с вами жизнь здесь, сейчас и в дальнейшем. Что же, мне сидеть и ждать у моря погоды?! Ждать, когда мы снова окажемся дома? Сколько ждать? День, два? А если год, что тогда? Что мы, так и будем жить во дворце по милости фараона, а если эта милость кончится? Что тогда?! Мы построим себе дом, сделаем оружие, вот тогда и убивайтесь по невозможности вернуться домой. Я не прав?
   Все молчали, понимая, что Андрей прав.
   -- А этому, что надо? - сурово спросил Савельев, намекая на Рахима, ставшего неизменным спутником Андрея.
   -- Это мой переводчик, - мрачно пошутил Андрей, ещё не остыв от гнева.
   -- Он что, понимает по-русски?! - удивился Денис.
   -- Да, в совершенстве, говорит без акцента.
   -- Скажите, - обратилась тотчас к Рахиму Валентина Павловна, - когда мы вернёмся домой?
   Тот вопросительно поглядел на Андрея.
   -- Забудьте, - махнул рукой тот. - Идите на площадь, а я, к фараону, потом приду.
   Рахим кивнул.
   Когда Андрей ушёл, его компания осталась стоять в нерешительности, с подозрением поглядывая на туземца.
   -- Ну что, пошли, - сказал Корнеев. - Что тут стоять. Веди нас.
   Рахим повёл их к наружной стене, по пути прихватив с собой пару солдат.
   -- Что вы и в самом деле! - заступился за Андрея Денис. - Он же для всех старается, не для себя одного.
   -- Что же всё-таки случилось? - спросил Корнеев. - Почему мы попали сюда?
   -- А может надо на прежнее место сходить, и посмотреть, что там? - предположил Савельев. - Может там где-то вход или ещё что? Надо пройти по следам автобуса...
   -- Сомневаюсь, - мрачно сказал Зорин. - Он ведь был уже в городе, значит, и там побывал. Хотя, лучше спросить его самого.
   Они замолчали. Площадь была людной, и уже стала собираться толпа зевак. Весь город только и говорил о пришельцах, а тут выдался удобный случай посмотреть на них. Чужеземцы выглядели для них необычно, - и одежда у них другая, и цвет кожи. Пришлось Рахиму разгонять зевак.
   Через несколько минут вернулся Андрей, и с ним ещё двое - они несли какие-то мешки.
   -- Где тебя носит?! - упрекнул Андрея Корнеев. - Тут уже целая толпа собралась, ходят, смотрят, как в цирке! Хоть билеты продавай!
   -- Ну что, пошли? - спросил тот.
   Пассажиры двинулись в путь.
   -- А это кто такие? - спросил Денис, кивнув на двоих с мешками.
   -- Царские архитекторы.
   Проходя мимо величественного здания, Андрей, делая небрежный жест, сказал тоном экскурсовода:
   -- Прошу всех обратить внимание на этот дворец. Это здание знаменательно тем, что ему больше тысячи лет и построено оно было в эпоху великого фараона Хеопса, который, как известно, кроме этого храма, а это, безусловно, храм, построил небольшую пирамиду, метров двести на двести, и в которой скоропостижно скончался. А архитекторами этого храма, как вы уже, наверное, догадались, были не кто иной, как эти двое славных людей. Верно? - обратился он к египтянам, те, словно понимая о чём речь, закивали головами.
   -- Перед вами храм всемогущего бога, - продолжил Андрей, - если я, конечно, правильно понял, некоего Сета или Зета, тут уж я не уверен, что правильно расслышал. Так ведь? - он снова обратился за поддержкой к архитекторам. Те усиленно закивали: Сет, Сет.
   -- Вот... - сказал Андрей. - Пойдём дальше. Дальше вы видите на первый взгляд ничем не примечательное сооружение. Но это только на первый взгляд! По оценкам же специалистов, всё, что находится внутри этого хранилища, стоит миллионы долларов! Но если вы думаете, что там золото и бриллианты, то вы глубоко заблуждаетесь. На территории этого храмового комплекса находятся сотни глиняных табличек со всевозможными знаниями, накопленными за многие века. Раньше писать не умели и все знания передавались устно, что было, не особенно удобно, но сейчас жрецы всё это перенесли на бумагу и бережно хранят для нас с вами - будущих поколений. Посмотрите, как выросло человечество за эти годы! Ведь без этих табличек, без этих знаний мы бы не ездили в автобусах, метро, не летали бы на самолётах. Вы только подумайте, здесь зарождается наша с вами наука!
   Вряд ли кого-нибудь из пассажиров, за исключением, пожалуй, Дениса, тронули эти высказывания Андрея. Всех их сейчас волновали другие, более важные проблемы. Никто не хотел воспринимать всерьёз это глупое перемещение в Египет.
   Свернув с главной площади, путешественники теперь петляли по узким улочкам рабочих кварталов. Рахим, шедший позади всех, в разговоры своих гостей не вступал, молча наблюдая за ними. Андрей успел хорошо запомнить дорогу к месту их будущего дома, и потому безошибочно вёл своих товарищей к цели. Оставив последние мастерские позади, они вышли на пустырь.
   -- Вот тут, - Андрей показал рукой вниз. - Думаю, подходящее место. Площадка ровная, и каменоломня не далеко. Кроме того, колодец есть по близости.
   -- Здесь, так здесь, - выразил общее мнение Денис.
   -- Проекты у кого-нибудь есть? - спросил Андрей с подозрением.
   -- Вон, архитекторы, у них и спрашивай, - буркнул Зорин.
   -- Понятно.
   Все разбрелись осматривать пустырь. Солнце уже клонилось к западу. Архитекторы подошли к Андрею и молча встали рядом, ожидая указаний. Поглядев на них, Андрей наморщил лоб, пытаясь представить их будущее жилище, которое должно ещё выполнять оборонительные функции.
   -- Кто будет финансировать строительство? - поинтересовался Корнеев.
   -- Фараон, - улыбаясь, ответил Андрей. - Все расходы он милостиво берёт на себя.
   -- Как тебе удалось с ним договориться?
   -- Культурный человек всегда сможет договориться с культурным человеком. Ладно, вы тут разбирайтесь, а мне нужно ещё одно дело уладить. Потом, вечером, мне всё расскажите.
   Корнеев хотел возмутиться, но Андрей начал эмоционально жестикулировать, объясняя сначала архитекторам, что нужно здесь построить дом, а затем Рахиму: чтобы он охранял этих людей, а затем проводил их до дворца. Технолог лишь усмехнулся, глядя на такое общение.
   -- Иван Фёдорович, - обратился Андрей к водителю, - пойдёмте со мной. Автобус нужно в город перегнать, а то они его на сувениры растащат.
   Зорин незамедлительно откликнулся, - это была больная тема для водителя. Рахим также увязался следом за ними, оставив с пассажирами солдат, - он не мог оставить Андрея одного без охраны, у него был строгий приказ царя.
   Пока шли к автобусу, Зорин прикидывал, как лучше извлечь машину из песка, ведь колёса пробуксовывали, о чём он не замедлил напомнить Андрею. Тот сбавил шаг, и, укрывшись в тени, они остановились.
   -- Верёвка есть?
   -- Да, найдётся.
   -- Тогда вытащим, - сказал Андрей, и они пошли в другую сторону.
   Зорин не понял, какая связь между их проблемой и новым направлением, но ничего не сказал, и молча следовал за Андреем. Через пару минут они вышли к дворцу, хотя и с другой стороны. Зорин вопрошающе поглядел на Андрея.
   -- Идите к автобусу, а я добуду людей, - сказал он.
   Но Рахим наотрез отказался оставить Андрея.
   -- Ладно, - тогда сказал Андрей, - Ждите меня здесь, я быстро.
   И они вдвоём с Рахимом ушли во дворец. Оставшись в одиночестве, Зорин огляделся вокруг. Ему здесь не нравилось, он чувствовал себя неуютно на виду у всех. Казалось, что все только и смотрят на него. Не выдержав, он отправился к автобусу, заблудиться он не боялся, хотя и проделал этот путь лишь раз, да и то поздно вечером.
   Спустя некоторое время Андрей привёл к автобусу два десятка рабов, верховного жреца с сыном и взвод солдат. Недовольный исчезновением Зорина, Андрей заглянул в окно автобуса. К счастью, водитель был там, он восседал в своём кресле и крутил ручку радиоприёмника. Увидев Андрея, он открыл дверь.
   -- Я хожу, вас ищу! - ещё с улицы начал возмущаться Андрей. - А вы тут сидите! Сказали бы сразу, что уйдёте, я бы и искать вас не стал! Что вас там, убивали?!
   Видя, что Зорина пробрало, Андрей успокоился.
   -- Я, вон, людей привёл, - сказал он. - Командуйте, к чему тросы прикреплять.
   -- М-м, хорошо, - одобрительно кивнул Зорин.
   Они вышли из автобуса и стали организовывать транспортировку столь милой сердцу водителя техники. Спереди привязали длинные канаты, десять рабов стали их тянуть, а сзади ещё десять рабов начали толкать автобус. Жрец и солдаты наблюдали за этим со стороны не вмешиваясь, а Андрей руководил всем этим коллективом и давал указания, Рахим помогал ему. Зорин же вошёл в автобус и завёл двигатель. Все хотели разбежаться, но Андрей, сорвав на этом голос, уговорил всех продолжить работу. Шум, гам, жара, автобус рычал, пуская клубы чёрного дыма и обсыпая толкавших рабов горячим песком, вылетавшим из-под бешено вращавшихся колёс. С большими усилиями автобус стал продвигаться вперёд, метр за метром преодолевая расстояние до твёрдой почвы и города. Больше всех устал, разумеется, Андрей, он замучился утираться платком, пот так и катил с него градом, так что платок впору было выжимать.
   -- Никогда не поверю, что здесь бывают холодные ночи, - ворчал он про себя.
   Вскоре автобус пошёл своим ходом, и Андрей приказал разобрать упряжь. Затем, - пригласив жреца и Рахима в автобус, но те отказались, - автобус покатил не спеша по городу.
   Горожане с ужасом уступали дорогу сверкающему стёклами стальному монстру. На площади перед дворцом, куда въехал автобус, неожиданно появился царь, в сопровождении свиты из жрецов и охраны. Солдаты быстро оттеснили от автобуса всех любопытных, предоставив возможность высоким господам спокойно осмотреть диковинное сооружение.
   -- Вот, мой господин, - сказал верховный жрец, подойдя к царю и указывая на автобус, - это и есть чудесная повозка чужеземцев.
   Жрецы взволнованно зашумели, а Андрей с Зориным внутри автобуса переглянулись.
   -- Ну, и что дальше? - спросил Зорин.
   Андрей промолчал, он, как и Зорин, чувствовал, что сейчас все эти люди поналезут в автобус, будут всё щупать и осматривать, и нет никакой возможности этому воспрепятствовать, а Зорину это явно не нравилось.
   -- Спокойно, - сказал Андрей. - Они милые люди, и хотят ознакомиться с последними достижениями науки и техники. Разве мы можем этому помешать? Мы обязаны им всё объяснить и показать. Мы будем пускать их по несколько человек, и проводить экскурсии. Ничего страшного. Прошу вас, - обратился он к водителю, - народ волнуется, царь ждёт.
   И обратившись уже к дверям, торжественно сказал:
   -- И пусть на их глазах да свершится чудо! Это я о дверях, - пояснил он.
   Зорин усмехнулся и открыл двери. По толпе народа прокатился возглас удивления, - ещё бы, двери сами собой разверзлись, ведь сквозь стёкла было видно, что Андрей ничего не предпринимал для их открывания.
   Лишь часам к десяти Андрей попал во дворец. После того, как все жрецы ознакомились с автобусом, и был прокачен по площади царь с верховным жрецом, возле дворца собралась огромнейшая толпа зевак, из-за чего Зорин наотрез отказался оставлять свой драгоценный автобус под открытым небом. Андрею пришлось добывать для него гараж. В те счастливые времена строить гаражи ещё не умели, поэтому пришлось ограничиться тем, что загнали автобус во внутренний двор дворца, и только когда машина оказалась окружённой со всех сторон каменной стеной, Зорин успокоился, хотя и сказал, что за ним всё равно нужно будет приглядывать.
   Во дворец пришельцы вернулись все вместе. Когда строители возвращались с пустыря, то неожиданно увидели перед дворцом большую толпу: все шумели и что-то там, в самой гуще, пытались увидеть. Пришельцам удалось, благодаря своему особому положению, протиснуться сквозь толпу, и тогда они увидели автобус и стоящего возле него фараона, внимательно слушающего, что ему говорит Андрей. Словно всё это происходит не у чёрта на куличиках, а на какой-нибудь международной выставке, где иностранец из менее развитой страны знакомится с товарами народного достижения. Зорин выступает в качестве представителя завода-изготовителя этих автобусов, а Андрей - переводчик, объясняющий потенциальному заказчику устройство и преимущество данной модели перед другими.
   Пришельцы, увидав такую картину, уже больше никуда не пошли, а остались ждать, когда освободятся их товарищи, чтобы всем вместе вернуться во дворец. Тем более, что им самим было интересно посмотреть на то, что сейчас происходило на площади.
   -- Ну и поработали! - говорил Савельев за ужином. - Сегодня будем спать, как убитые.
   -- Как там у вас дела? - спросил Андрей.
   -- Да, почти всё сделали, - усмехнулся Корнеев, - осталась самая малость - начать строить.
   -- Мы с этим домом провозимся, как раз до того времени, когда уже возвращаться нужно будет, - заметил Савельев.
   -- Ничего, - успокоил его Андрей, - завтра фараон людей даст, и мы вмиг его построим.
   -- Ну, тогда ладно.
   -- Ты бы видел, чем мы там занимались! - усмехнулся Денис. - Кое-кому пришла в голову мысль: закурить, потом полчаса ловили архитекторов! Они, бедные, чуть от страха не померли. Уговаривали их да успокаивали, мол, ничего страшного. Какое там!
   -- Завтра весь город будет думать, что Пётр Николаевич у нас огнедышащий дракон, - сказала, улыбаясь, Лидия Фёдоровна.
   -- Да ладно уж, - скромно потупился технолог, - с кем не бывает. Мне и в голову не пришло, что они могут так испугаться.
   -- Ага, ну и чесанули же они! - снова рассмеялся Денис.
   -- А прогулка пошла вам на пользу, - заметил Андрей. - Утром вы уж больно кислые были.
   -- Свежий воздух, - поддержала его Валентина Павловна, пенсионерка в очках - смена впечатлений.
   -- Вы, Валентина Павловна, кажется врач? - спросил Андрей.
   -- Медсестра, в третьем стационаре работаю, возле парка отдыха.
   -- Может быть, тогда займётесь нашим лечением, а то не известно, какие здесь методы применяются. Нам рисковать ни к чему. Хорошо?
   -- Ну что ж, - сказала она неуверенно, - кое-какие лекарства у меня есть с собой, хотя, конечно, этого не достаточно.
   -- У меня тоже есть кое-что, - вспомнила Людмила Николаевна.
   -- Посмотрите, какие здесь растут травы, ознакомьтесь с местными приёмами врачевания. Уверен, что и здесь можно найти лечебные травы.
   -- Да, - согласилась Валентина Павловна, - будем лечиться народными средствами.
   -- Ещё я бы хотел, - продолжил Андрей, - чтобы Пётр Николаевич возглавил нашу группу. Как вы смотрите на это?
   -- Зачем это?! - удивился технолог.
   -- Как зачем? Я ведь не могу разорваться, чтобы везде успевать. Завтра, к примеру, вы пойдёте строить дом. Должен же кто-то будет решать возникающие вопросы, или что, по каждому пустяку будете ко мне бегать? А у меня завтра тоже дел полно: нужно язык выучить, придумать оружие какое-нибудь, и потом, не забывайте, что я теперь состою на службе у фараона - ему ведь тоже надо время уделять. Так что, давайте, ничего страшного здесь нет, и если никто не против... - Андрей окинул вопрошающим взором собравшихся.
   -- Пущай будет, - сказал Савельев, остальные поддержали его.
   -- Значит, единогласно, - подытожил Андрей. - Самоотвод брать ни к чему.
   -- Ладно, - протянул Корнеев, - а льготы положены заму?
   -- Положены, молоко бесплатно.
   -- И то хорошо, - обрадовался зам.
   -- День выдался трудным, - сказал Андрей, завершая собрание, - так что, давайте спать, господа.
   Закончив на том, они разошлись по своим комнатам. Спали в эту ночь они хорошо. Фараону же в тот день пришлось бороться со слухами о пришельцах. Народу объясняли, что их постигла великая честь, принять у себя в городе столь высоких гостей. Но люди всё равно придумывали разные небылицы о пришельцах, и те два архитектора, наверняка, подольют масла в огонь, рассказывая о курящем Корнееве. Но это будет уже завтра.
      -- ДЕНЬ ТРЕТИЙ
   Следующее утро уже не так пугало пассажиров. Андрей проснулся раньше обычного; солнце ещё только всходило, покрывая золотом потолок. Он не стал лежать, встал, оделся. Снова осмотрел свою комнату при новом освещении. Впервые за многие годы он, проснувшись, не услышал приглушённого шёпота радио, шума машин за окном - совсем как в деревне, разве что ходики не тикают. Заправив постель, Андрей выглянул в коридор. Там была полная тишина и полумрак. Тогда он раскрыл окно. Было приятное свежее утро, пели птицы, и Андрей не выдержал, благо комната находилась на первом этаже, влез на подоконник, протиснулся в узкое окно и мягко спрыгнул на террасу, окружавшую дворец. Затем, стараясь не шуметь, спустился по каменной лестнице в сад и направился к озеру.
   Озеро оказалось естественного происхождения, его лишь слегка облагородили - укрепили берега и проложили вокруг него мощёные дорожки. Вода была прозрачная. Андрей осторожно присел на берегу и зачерпнул рукой. Вода оказалась прохладной и вкусной. Для жителей бескрайних пустынь вода была источником жизни - воду почитали как бога, воде молились, а для Андрея, пришедшего из мира изобилия воды, это озеро показалось довольно маленьким и самым обыкновенным. Он смог лишь оценить его чистоту. Поэтому он, не раздумывая, принялся умываться, относясь к воде как к веществу, а не как к дыханию жизни, тратя драгоценные капли щедрой рукой направо и налево.
   Умывшись, он отправился не спеша по дорожке вокруг озера. По-видимому, думал он, озеро оказалось решающим фактором при выборе места для строительства дворца. По пути он сорвал розовое яблочко, вытер его, и, хрустя, направился вглубь сада.
   Сад казался довольно обширным и солидным для вновь прибывшего человека. Андрей медленно брёл по дорожке и с интересом осматривался вокруг, разглядывая пальмы и плодовые деревья. Парк показался ему немного своеобразным. Деревья не были посажены рукой человека, чувствовалось, что в некоторых местах часть деревьев была просто вырублена. Таким образом, проредив этот естественный сад и выложив в нём дорожки, идущие самым непредсказуемым образом, сад был превращён в парк. Заблудиться в нём было невозможно. Единственное чего здесь не хватало, для полноты картины, так это скамеек, устроители парка этого как-то не предусмотрели - они, видимо, решили, что сидя не гуляют.
   Андрей заметил садовника, тот только что пришёл и теперь стал сгребать старые опавшие листья в большую заплечную корзину. Он тоже приметил Андрея, и с любопытством, украдкой, поглядывал на него.
   Нагулявшись в саду, Андрей вышел в город, стража у ворот почтительно пропустила его. Перед дворцом была огромная площадь, устроенная из утрамбованной и высохшей на солнце глины с соломой и мелкими камнями. Дальше, на противоположной стороне площади, стоял храм бога Сета - провозвестника воды и жизни, едва ли уступающий по своим размерам и великолепию царскому дворцу. С другой стороны храма, за высокой стеной, виднелся пышный, зелёный сад.
   Вообще весь этот город производил на Андрея странное впечатление, ничего подобного видеть ему ещё не доводилось. Общей планировки здесь не было, каждый, видимо, застраивался, где ему вздумается. Не было и улиц в обычном понимании. Просто от центральной площади в разных направлениях расходились глинобитные дороги. В большинстве случаев они были довольно прямыми, но в общем плане города они не были согласованы между собой, и потому дороги шли под различным углом друг к другу. Кроме того, от основных дорог отходили ответвления, более узкие дороги, и шли в самых разных и неожиданных направлениях, что затрудняло запоминание маршрута. Сам город занимал обширную территорию, хотя населяло его не так уж много народа. В центре города стоял царский дворец, самое крупное здание, точнее говоря, самый крупный комплекс различных сооружений объединённых общей стеной.
   Дальше на юг было расположено несколько храмов, каждый из них занимал площадь в несколько сотен квадратных метров. Внутри каждого располагался храм, в форме ступенчатой пирамиды высотой до двадцати метров, вокруг него находились различные технические постройки. Всё это занимало в периметре ограды примерно треть всей площади, и располагалось не в центре, а немного ближе к главным, огромным воротам, бывающим открытыми по праздникам и различным торжествам для всенародной молитвы. Вокруг же храма, внутри кольца стен, цвёл фруктовый сад, и находились различные плантации для нужд служителей храма. Длина одной стены ограды для храмов была различна, для самых крупных, вроде храма Сета, она порой достигала пятисот метров, а для более скромных - около ста. Между храмами было значительное расстояние, заполненное огородами и домами богатых людей. С левой стороны от дворцовой площади располагалась казарма для воинов несущих службу по охране дворца и самого фараона. С правой стороны был тоже храм, где, как узнал вчера Андрей, хранилась огромная библиотека. Всё это составляло основу города, его центр, вокруг которого располагались жилые здания богатых людей.
   С северной стороны дворца храмов не было, там был небольшой ряд жилых домов. Дом богатого человека представлял собой роскошную виллу, вокруг которой находились поля и огороды. Таким образом, весь средний круг города состоял из множества отдельных поместий или усадьб, населённых от нескольких десятков до сотен людей различных специальностей. Это, в первую очередь, сам хозяин дома, землевладелец, его семья, порой весьма многочисленная, затем - домашние рабы, а основную часть имения составляют крестьяне - рабы, работающие на полях и огородах хозяина. В редких случаях работники состоят исключительно из рабов, по большей части кроме рабов на хозяина работают так же свободные земледельцы, попавшие в зависимость к богатому господину по тем или иным обстоятельствам. Они же и становятся порой рабами, если не могут вовремя выплатить долги, - когда от засухи погибает их скудный урожай, то семья крестьянина, чтобы не умереть от голода, вынуждена идти просить милости у богатого господина, со всеми вытекающими отсюда последствиями. В некоторых случаях хозяин забирает детей несчастного земледельца в качестве живого залога до тех пор, пока крестьянин не вернёт долг или не отработает его на полях хозяина. Дети же крестьянина в это время, разумеется, тоже без дела не сидят.
   Внутри черты города были расположены фруктовые сады и небольшие огороды, но в основном сельское хозяйство, как земледелие, так и скотоводство, было за пределами города, и окружало его с трёх сторон - с востока, юга, и запада. Вся земля была в частной собственности. Небольшая крестьянская семья имела крохотный клочок земли, и хотя они не платили налога за эту землю в царскую казну, но были обязаны отдавать определённую часть своего труда богатому господину, к которому они, так сказать, были приписаны. Можно было никому и ничего не отдавать, но тогда крестьяне оставались абсолютно беззащитными перед всеми бедами: их могли убить, ограбить, в засуху они могли умереть от голода - никому до этого не было никакого дела. Поэтому большинство земледельцев заключали договор с ближайшим князем, по которому обязывались отдавать ему часть своей продукции, а взамен получали некоторое покровительство.
   Таким образом, вся египетская земля принадлежала: подневольным крестьянам, свободным людям, богатым землевладельцам, жрецам и фараону. И хотя земля могла принадлежать как бедному, так и богатому, но дань приходилось платить всем - бедный крестьянин платил богатому господину, богатый господин фараону, а фараон жрецам. Почему крестьянин платит это понятно, но почему должен платить фараон? Жрецы - профессия особенная в Египте. В их задачу входит вымаливать у богов различные милости: вымаливать воды, вымаливать плодородия, вымаливать для фараона благословения в поход. Фараону не безразлично, будет ли ему удача в том или ином предприятии, поэтому он и платит щедрую дань жрецам, и подносит богатые жертвы к алтарям многочисленных богов. Потому то у наиболее почитаемых богов такие роскошные дворцы и угодья.
   Жрецы живут и работают в храмах, и тоже не бедствуют. Это наиболее свободная категория людей в стране. Им не нужно работать как крестьянам, ради куска хлеба, им не нужно заботиться о стране, у них появляется много свободного времени и они могут заниматься научной деятельностью. Они занимаются астрономией, наблюдают звёзды, пытаются предсказывать солнечные затмения. Они занимаются медициной, изучают природные явления, они первыми научились предсказывать, когда начнётся разлив реки, они же изобрели письменность. Безусловно, они были далеки от тех сказочных бескорыстных мудрецов, но, тем не менее, вся культура страны держалась именно на них. Они же были архитекторами всех дворцов в городе, которые с таким интересом разглядывал сейчас Андрей.
   Город ещё только просыпался, не было того оживления на улицах, царившее днём. Но в мастерских уже кипела работа, нужно было начинать работу с восходом солнца и трудиться до позднего вечера, чтобы не стать рабом. Во всех мастерских двери были раскрыты настежь, и Андрей мог свободно наблюдать за работой мастеровых. Сама мастерская была, как правило, не большая, она же и одновременно магазин. Заказчик приходил сюда и либо покупал готовое изделие, либо заказывал. Семья ремесленника помогала ему в работе, и в большинстве случаев сыновья мастера продолжали дело отца после его смерти. Таким образом, ремесло становилось семейным на протяжении нескольких поколений. Часто мастер, если дела шли хорошо, нанимал рабочего, свободного, или покупал раба. С развитием торговли, каждый мастер мог ограничиться только одним ремеслом: один мастер делал ножи, другой шил платья, а третий лепил горшки. В мастерских не было машин, поэтому всё делалось вручную с помощью незатейливых инструментов, в результате у каждого изделия было своё неповторимое лицо. Мастер занимался изготовлением, а жена и младшие дети носили готовую продукцию на базар, и продавали.
   Андрей походил немного по пробуждающемуся ото сна городу, и направился обратно во дворец. Поскольку было уже достаточно светло, Андрей решил возвращаться не через окно, - может кто-нибудь увидеть и решить, что это грабитель, тогда скандала не избежать, - а по нормальному, как все люди, через дверь. Стража, охранявшая вход во дворец, была немало удивлена, увидев возвращавшегося Андрея, ведь они точно помнили, что он не выходил из дворца. Глядя на их изумлённые лица, Андрей уже пожалел о своём решении, надо было уж лезть в окно. Таким образом он вернулся к себе в комнату.
   Дальше всё было по вчерашнему сценарию. Пришли слуги и принесли воду, они ведь не знали, что Андрей уже умылся. Чтобы не расстраивать их, он умылся во второй раз, про запас.
   Затем появился Рахим, и проводил Андрея до зала, где обычно завтракал фараон. Царь и верховный жрец уже были там. Знал фараон об утренней прогулке пришельца или нет, осталось неизвестным. Когда с завтраком было покончено, стало возможным вести дальнейшие переговоры.
   Андрей достал из кармана любимый блокнот, и стал листать его, гордясь своим словарём, занимающим уже с десяток страниц. Рахим только поморщился, вспоминая извечное: "Подожди, я запишу". На трудно переводимые темы, вроде: "хорошей погоды" или "все люди братья", говорить было довольно сложно, поэтому Андрей сразу приступил к делу. Он выяснил у фараона, не передумал ли он содействовать строительству дома для пришельцев, и как скоро это можно сделать. По ходу беседы, раз речь зашла о строительстве, выяснилось, что фараон затеял строительство нового храма в соседнем городе. Были истрачены огромные деньги, задействовано значительное количество рабов, но из-за предыдущей, и возможно будущей, войны, стройка затянулась на долгие годы, и вполне возможно, что при жизни царя так и не будет закончена. В связи с этим фараона и верховного жреца весьма интересовало, как ведутся строительные работы в стране, откуда прибыл Андрей. Тот стал подробно объяснять, по пути выясняя новые слова и записывая их к себе в словарик. Рахим, лучше других понимавший Андрея, служил как бы переводчиком, и принимал активное участие в горячей дискуссии.
   Андрей нарисовал на листке подъёмный кран, объяснил, как он действует, и как с его помощью у нас строят высотные здания. Под конец разговора сошлись на том, что Андрей сделает подобную машину, но тут Андрей стал объяснять царю, что нет двигателя. В результате диспут разгорелся с новой силой, и хоть фараон так и не понял, что это за зверь именуемый "двигатель", зато сам Андрей сообразил, как и чем его можно заменить - рабами.
   "Потом надо будет этим заняться", - подумал он.
   Затея показалась Андрею довольно интересной и он решил обдумать её на досуге, но царю заявил, что сейчас он не может ни чем заниматься пока не будет построен дом, и пока он не выучит язык, кроме того, ему нужно было время чтобы немного освоиться.
   После завтрака Андрей пошёл к своим. Он уже второй раз начинал день с завтрака у фараона, и потому подумал: "Это становится привычкой".
   -- С добрым утром, - сказал он, входя в зал, где ждали его прихода пассажиры, уже позавтракав. - Как настроение?
   -- Прекрасно, - сказал Денис.
   -- Ну и хорошо. С фараоном я договорился, люди будут. Он выделит нам сто рабов, специалистов, они уже много домов построили. Командуют ими четыре человека, свободные. А те двое, что вчера приходили, архитекторы, они руководят всей стройкой, и все дела ведутся с ними. Они, конечно, и без нас справятся, да что-то я им не доверяю. Понастроят ещё... Так что лучше контролировать их и следить за ходом работ.
   -- А долго их ждать? - спросил Корнеев, вспомнив о своих обязанностях.
   -- Нет, скоро придут, за ними уже пошли.
   Помолчав, Андрей спросил:
   -- Вы за ночь ничего интересного не вспомнили? Может кто-нибудь из вас знает, как делать бензин, сталь нам тоже не помешает.
   -- Сталь делают из руды, - сказал Денис.
   -- А ты знаешь, как она выглядит, эта руда?! - посмотрел на него Андрей. - Каждый знает, что из руды, только как её найти?!
   -- Ладно, - сказал Зорин, - поживём - увидим.
   -- Вот ещё, Пётр Николаевич, - Андрей повернулся к Корнееву. - Ночью мне пришла интересная мысль, по поводу нашего дома, - и Андрей принялся объяснять, что можно построить потайной ход из дома, да ещё не один...
   Минут через десять в зал вошёл человек, которому поручали пригласить мастеров. Все пассажиры повернулись к нему. Андрей догадался, с чем он пришёл, и спросил его:
   -- Ну что?
   -- Прошу вас, мастера прибыли, - сказал он на своём языке, и пригласил жестом следовать за ним.
   Они вышли на улицу.
   -- Счастливо, - сказал Андрей, прощаясь. - Шибко не увлекайтесь, про обед не забывайте.
   -- А ты что, не пойдёшь разве с нами? - удивился Зорин.
   -- Нет, мне ещё во дворце надо кое-какие дела сделать. Так что вы пока идите одни, я, может, попозже приду. Да, и ещё, если я правильно понял, то фараон вечером что-то там затевает, и поэтому просил к ужину не опаздывать. Но, я думаю, вы там долго не задержитесь.
   Пассажиры кивнули ему и пошли. Отправив всех, Андрей вернулся к себе в комнату. Сел на корточки перед столиком, достал блокнот и стал записывать, что необходимо сделать в первую очередь:
   "Так, - сказал он сам себе, - сначала, гранаты..." - Он сделал запись в самом верху страницы. - "Потом, нужно железо. Одежду пока не надо, это не долго сделать, материала хватает. А вот бумага не помешает", - он с сомнением поглядел на свой старый блокнот, во время переговоров пришлось истратить изрядную часть страниц.
   "Кран надо сделать. Самолёт какой-нибудь... Эх! Алюминия нет, из меди слишком тяжёлый будет, не полетит. Значит алюминий", - продиктовал он сам себе.
   "Двигатели, опять! Их из железа надо делать. Без станков не обойтись, иначе, что за двигатели получатся?! И автомат также без станка не сделать. Ствол получится кривым, из такого автомата только из-за угла стрелять. Чёрт побери, станки тоже железные! Где столько железа взять?! Хотя... - он задумался, - сойдут и из меди. А чем крутить их? Руками?! Двигатели нужны. Замкнутый круг получается! Двигатели нельзя сделать без станка, а станок без двигателя крутиться не будет. Кошмар какой-то!"
   "Так, ладно, - сказал он себе, когда мысли успокоились. - В первую очередь - оружие, обойдёмся без станков. Гранаты и так пойдут, а вот автоматы... Сделаем с коротким стволом. Дырку сверлить нечем... - возникло новое препятствие. - Отольём! Сделаем форму и будем стволы отливать. А патроны? Хм. Здесь одним только порохом не обойтись, нужны капсюли. Мушкеты сделаем! - он усмехнулся. - Так, порядок, с этим разобрались. А станки надо будет всё равно. Что с ними? Сделаем захудалый двигатель вручную? Нет! У нас же есть автобус! Как я забыл о нём?! Можно ведь использовать его двигатель. Бензин, опять! Что-нибудь да... Хорошо. Может быть самогон сделать? Аппарат наверняка можно сделать здесь. Сделаем побольше самогона, отфильтруем его, зальём, может и заработает. А станок как-нибудь, тяп-ляп, сделаем, а на нём уже нормальные детали выточим. И всё будет отлично!"
   Сделав наброски подъёмного крана и прикинув, какие потребуются для его строительства материалы, Андрей отправился искать фараона. Рыская по дворцу, он натолкнулся на Рахима, показал ему свои эскизы, и уже вдвоём они предстали перед царём. На языке жестов Андрей объяснил Менесу суть идеи, и выторговал себе под это дело немного золота. Верховный жрец принёс из царского хранилища небольшой мешочек, искренне не понимая, для чего пришельцу золото, когда достаточно лишь слова, чтобы всё необходимое тотчас ему принесли из хранилищ царя. Но Андрею нужно было золото вовсе не для строительства крана, а для изготовления оружия. Он с благодарностью принял этот дар, и, намекнув, что он его честно отработает, направился к своим товарищам.
   Остальные пассажиры, пока Андрей изобретал и разговаривал с фараоном, уже успели вернуться, пообедать и снова ушли. Женщины отправились гулять в парк, а мужчины пошли на стройку. Выскользнув из дворца, Андрей отправился на пустырь, где шла закладка их будущего дома.
   Опасаясь слежки, Андрей шёл не торопясь, часто останавливаясь, якобы разглядывая дома. Вскоре он добрался до пустыря. Работы здесь шли полным ходом. Рабы трудились, а пришельцы тесной кучкой сидели неподалёку в тени высокой пальмы и наблюдали за работой. Андрей подошёл к ним.
   -- Ну, как дела? - спросил он.
   -- Нормально. Продвигаются, - сказал Корнеев.
   -- Замечательно, - тихо произнёс Андрей, оглядываясь в сторону города.
   -- Плохо всё это, - вдруг заявил Савельев. - Что ж тут хорошего?!
   -- Почему? - удивился Андрей.
   -- Дак что, ничего же нет. Чертёж, хе! - Савельев презрительно сморщился, - жалкий листок! А эти, строят, не поймёшь как. Ты им одно, они тебе другое! Говорят, сами знаем.
   Денис, стоявший рядом, проявлял полное согласие с ним.
   -- Ну... - начал Андрей неуверенно, - они ведь всё-таки строители...
   -- Строители! - перебил его возмущённо Савельев. - Да какие они строители?! Мы им говорим "фундамент надо делать", а они только руками разводят.
   Андрей озадаченно поглядел на Корнеева.
   -- Ну... Не всё так плохо, - сказал тот. - Мне кажется, они действительно понимают своё дело. Вон, дома, какие стоят...
   -- Конечно, мы не строители, - возразил Зорин, - где уж нам! Но ты посмотри, какой домище они собираются строить!
   -- Но! Целый дворец, - поддержал его Денис.
   -- Они ж его год будут строить.
   -- Я сначала спорил с ними, - сказал Корнеев, - но потом, - он обречённо махнул рукой, - пусть строят, как хотят. Что нам? Они на своём веку не один такой дом построили, и ничего! Ну, выстроят, - не понравится, в другой переедем. Делов-то... Нам ведь здесь не всю жизнь маяться, верно? Всё равно, рано или поздно мы отсюда уедем. Так какая разница, в каком доме жить?
   Тоже было верно.
   -- Ну, пойдём, взглянем, - сказал Андрей, сбитый с толку неожиданными дебатами.
   Он направился к стройплощадке, остальные потянулись за ним.
   Управляющие и архитекторы, вшестером стояли своей группой, но ближе к дому. Они заметили прибытие Андрея, и не ожидали ничего хорошего. Пока он разговаривал со своими, они искоса поглядывали на него и перешёптывались. Сейчас, когда Андрей с группой товарищей направлялся к ним, двое управляющих куда-то исчезли, а остальные развили бурную деятельность, помогая своим руководством продвижению работ. Андрей с ними уже встречался утром, поэтому молча встал рядом, разглядывая то, что уже лежало на земле в виде верёвочного контура будущего дома.
   Зрелище было ужасным. Налицо было начато строительство первого этажа, прямо на песке, - фундамент же самым наглым образом отсутствовал. Десятки рабов сновали туда и сюда, не обращая на гостей никакого внимания.
   Андрей, уперев руки в бока, лицезрел некоторое время это вопиющее безобразие, затем поглядел на прорабов, поняв вдруг значение этого слова, и сказал своим товарищам, стоявшим по другую его руку:
   -- Вот что. Если рассуждать логически, то, пожалуй, ничего плохого здесь нет. Тут надо учитывать одно обстоятельство. Мы живём в стране с влажным климатом, то снег, то дождь. Грунтовые воды... А здесь ничего такого нет. Здесь, можно сказать, засуха. Поэтому фундамент здесь не нужен.
   -- Может быть... - пожал плечами Савельев. - Я не специалист.
   -- А размеры? - спросил Денис.
   -- Размеры? Да, тут они, пожалуй, перестарались.
   Денис усмехнулся. Длина будущего дома была около пятидесяти метров, а ширина не меньше двадцати.
   -- Что ж, - философски заметил Андрей, - большому кораблю, большое плавание.
   На том они и разошлись. Андрей направился к городу, а остальные пришельцы, ободренные, принялись вникать в суть дела.
   Убедившись, что слежки нет, Андрей отправился туда, куда и собирался. Он уже достаточно хорошо изучил город, чтобы точно выйти к этому малоприметному невысокому зданию. Ещё раз оглянувшись, он вошёл в узкую дверь.
   Внутри мастерской был полумрак, когда глаза привыкли, Андрей разглядел при свете одинокой лампадки алхимика Пехрера. Тот хлопотал возле медного котелка, висевшего на треноге над огнём. Едкий запах наполнял тесную мастерскую. Молодой раб, в набедренной повязке помогал хозяину в его странном деле.
   Андрей поздоровался, затем, вынув словарик, сочинил фразу:
   -- Я хочу купить у вас несколько вещей.
   Алхимик оторвался от своего варева, и с интересом взглянул на посетителя.
   -- Чем заинтересовала посланника небес моя жалкая лачуга? - искренне удивился он.
   Этих слов не было в словаре Андрея, поэтому он, полистав блокнот, перешёл к делу.
   -- Мне нужны разные порошки, которые есть у вас.
   Это заявление ещё больше удивило алхимика, никто и никогда не приходил к нему за компонентами, обычно посетителей интересовали готовые изделия. Однако посетитель не был обычным, это был сам "Белый Бык". Пехрер, разумеется, был наслышан об этом, и потому, с некоторым опасением, начал обслуживать странного покупателя.
   Скрывая истинное намерение, Андрей скупил весь ассортимент алхимика: многочисленные вещества и различные инструменты. Расплатившись наличным золотом, он ещё больше поразил изготовителя благовоний. Чтобы доставить весь купленный товар во дворец Пехрер предоставил оптовому покупателю заплечную корзину и своего раба.
   -- Да будет Белый Бык милостив к нам, - сказал он на прощание непонятную Андрею фразу.
   Доставив всё это к себе в комнату, и дав рабу медяк "на чай", Андрей приступил к делу. Вначале он разложил все горшки и инструменты на полу, внимательно изучил каждый предмет. Затем собрал всё лишнее в углу комнаты, накинув тряпку. После чего приступил к опытам. Изготовление пороха было делом непростым. Вскоре вся комната была полна едкого дыма, а сам Андрей по локоть саже, но, тем не менее, за несколько часов и после многочисленных экспериментов ему удалось найти оптимальное соотношение компонентов. Горсть чёрного пороха вспыхнула на медном подносе, распространяя густой дым, после чего погасла. Андрей удовлетворённо вздохнул и решил, что на сегодня достаточно, а завтра, по уже известной технологии, он сможет сделать столько пороха, сколько пожелает.
   Он спрятал всё под матрац, аккуратно прикрыв покрывалом, затем отыскал какого-то раба и заставил его собрать весь мусор и унести, а после этого сам отправился к Рахиму. В этот день фараон решил устроить праздничный ужин, поэтому он и просил Андрея и его товарищей не опаздывать, что Андрей понял лишь на половину. Царю хотелось показать гостям своё доброе отношение к ним, и укрепить, таким образом, взаимоотношения. Он приказал Рахиму, когда наступило время для банкета, в сопровождении ничего не понимающего Андрея, сходить к остальным пришельцам, уже собравшимся вместе, и пригласить их пройти за собой в самый большой зал, имевшийся во дворце.
   Зал, предназначенный для торжеств, был полон гостей. Здесь были и жрецы со своими взрослыми детьми, и знатные господа в сопровождении своего семейства. Зал был полон огней и был празднично убран. Пассажиры с удивлением всё это разглядывали и нерешительно переглядывались. Распорядители праздника хотели, было рассадить их по разным циновкам, но пришельцы мужественно подавили подобные поползновения, оставшись единой кучкой. Рахиму, главному распорядителю на этом пиру, уже успевшему уйти вглубь зала, доложили о солидарности пришельцев. Его это не удивило, потому что он видел, что пришельцы никогда не ходят по одному, кроме Андрея, и приказал не настаивать, а усадить их пока всех вместе.
   Остальные гости с интересом рассматривали чужестранцев и переговаривались между собой. Пришельцы предоставляли тем для разговоров больше, чем достаточно. Обсуждалось всё: и одежда, и возможное их участие в предстоящей войне. Все горожане были уже наслышаны о необыкновенных пришельцах, их повозке, и потому знатные господа хотели, чтобы их сыновья познакомились с пришельцами поближе, и, быть может, завязали дружбу. Мало того, что сами пришельцы были людьми необыкновенными, они ещё были лицами, приближёнными к фараону, а это было само по себе привлекательным; поэтому всем хотелось добиться расположения к себе чужестранцев.
   На этот раз пассажиров поместили за один круглый стол. Пришёл Рахим, чтобы лично убедиться в исполнении своего приказа. Он был весел и улыбался, но пассажиры настроенные подозрительно реагировали на это слабо. Когда виновники торжества кое-как устроились на циновках - кто на коленях, кто боком, полулёжа, - слуги подали обильный ужин, поставили горы фруктов и несколько больших кувшинов мутного напитка. Рахим отошёл к стене и стал наблюдать, готовый в любую минуту прийти на помощь, если возникнет в этом необходимость.
   -- А что здесь происходит? - вполголоса спросил Зорин у Андрея.
   -- Не знаю, - так же тихо ответил Андрей. - Праздник в честь великих гостей, пришедших с неба, я так думаю.
   -- А этот кто такой? - спросил Денис, незаметно кивая на Рахима.
   Андрей хоть и появлялся несколько раз в сопровождении этого человека, однако спрашивать, кто он такой было как-то неуместно, все были в мрачных размышлениях, а сейчас этот вопрос назрел.
   -- Это сын верховного жреца Хирэна. Его приставили к нам для того, чтобы всё объяснять и показывать, ну, вот ещё развлекать нас. Мы ведь с вами легендарные личности, как-никак.
   -- А есть опять руками? - спросила Валентина Павловна.
   -- Ну что поделать, ложек ещё не изобрели. Так что потерпите, позже мы их сделаем, а сейчас я могу лишь посоветовать, чаще мыть руки перед едой. И ещё, - Андрей оглядел всех строгим взором, - постарайтесь контролировать себя, мы ведь не дома. Не напивайтесь до поросячьего визга, неудобно будет перед людьми. Они ведь считают нас высокими господами.
   -- Да что там, понятно, - сказал Савельев.
   -- Ну, хорошо.
   -- А остальные кто? - спросил Денис.
   -- Разные люди, я только некоторых знаю. Тот вон мужик - писец, он всё записывает, а вон тот заведует царским хранилищем, там хранятся разные вещи.
   -- Золото? - усмехнулся Денис.
   -- И золото тоже. Вон тот, самый главный поставщик тканей. Ну, а того вы знаете, это военачальник, он приходил нас встречать.
   -- Почему он лысый? - спросил Зорин.
   -- Ну, мода такая, наверное. Почём я знаю?
   -- Жарко, вот и лысый! - заметил Савельев.
   Торжество набирало силу, слуги с кушаньями и кувшинами сновали между гостями. Вельможи, поглядывая на пришельцев, оживлённо беседовали. Пассажиры также осмелели, и со смехом вспоминали своё прибытие в этот мир. Не хватало только музыки, но устроители и сами видно это поняли, потому что вскоре появились какие-то люди с диковинными инструментами, и стали извлекать удивительные звуки из своих "шарманок". Постепенно пассажиры разошлись по всему залу, с удовольствием угощаясь и беседуя за другими столиками.
   В самый разгар веселья Зорин вышел на середину зала, растолкал всех людей, освобождая площадку, и, сам себе, исполняя русскую народную песню "Калинка, малинка...", стал лихо отплясывать, изумляя всех присутствующих. Музыканты, переставшие от неожиданности играть, стали подыгрывать водителю, отчего тот разошёлся ещё пуще. Вслед за Зориным потянулся и Савельев. Горожане, никогда ничего подобного ещё не видели, но весёлая зажигающая песня им понравилась и они, в такт музыке, стали хлопать в ладоши.
   Андрей понял, что происходит что-то ненормальное, поднялся на ноги и двинулся из своего закутка к развеселившимся товарищам. Но когда он протиснулся через толпу, понял, что в сложившихся обстоятельствах лучше промолчать, иначе сделает только хуже. Он тряхнул головой, разгоняя туман, и побрёл обратно. По пути он решил проверить, что делают остальные пассажиры. Оказалось, что зал был куда больше, чем показалось в начале, и Андрей просто плыл в этом море людей, плавно огибая колонны. Первым он обнаружил Дениса. Оказалось, что тот уже спит, положив голову на колени какой-то знатной особе. Но самое странное, что Андрей нисколько этому не удивился, как будто, так и должно быть. Ну, спит - молодой ведь; ну на чужих коленях - так как же иначе без подушки? Андрей сделал укоризненное лицо, покачал головой и поплыл дальше. На другом островке Корнеев что-то горячо доказывал своему соседу, богатому землевладельцу, и было видно, что сосед уже давно его не слышит, но это нисколько технолога не смущало. Он временами поворачивался к рабыне, обмахивавшей его большим опахалом, и говорил:
   -- Танечка, пойми же ты, наконец, человек - царь природы. Человек не может быть рабом, это позорно! Человека человеком сделал труд! Он тысячи лет жил в темноте, прозябал, вл... влачил жалкое с... сс-уществование! И вот теперь, человек на вершине своего могущества. Он покорил природу, изменил климат... А тут рабство! Откуда так дует?..
   Андрей побрёл дальше. В большой компании две розовощёких россиянки подперев головы рукой, практически лёжа пели:
   -- Ой, рябина кудрявая, белые-е цветы...
   Некоторые слушали их с закрытыми глазами.
   У другого островка медсестра, Валентина Павловна, учила танцевать вальс какого-то господина. Андрей снова потряс головой.
   "Я ведь не хотел напиваться..." - подумал он рассеянно. Здесь его подхватили заботливые руки и проводили до места. Усаживаясь, Андрей слышал, как Зорин с Савельевым перешли на цыганские песни: "Оч-чи чёрные, очи страстные...". Затем послышался звон бубенца - Савельев одолжил у нескольких дам украшения, и использовал их в качестве музыкального инструмента.
   "Вот тебе и квасок! - подумал Андрей. - Хм. Ещё бы, столько выпить..."
   Он попытался взять себя в руки и сообразить, что должен сделать советник фараона в данных обстоятельствах, но что-то ничего не получалось. Единственное, что он смог понять, что больше сегодня пить нельзя, если он хочет до комнаты своей дойти на двух ногах, а не как-то иначе.
   -- Спокойно, товарищи, - сказал он сидящим вокруг него посторонним лицам, и принимавшим живое участие в затруднениях Андрея.
   Усилием воли он прояснил сознание, снова встал из-за стола, отодвинул попавших на пути людей в сторону, и побрёл тихонько к стене, которая, как он помнил, должна быть холодной. По пути поймался официант, и Андрей попытался потребовать у него воды. Но и в трезвом то состоянии Андрей не в совершенстве владел египетским языком, а сейчас путал и русский. Тогда он махнул на всё рукой, и побрёл дальше. Он прижался головой к стене на несколько минут, потом повернулся и сел на пол, закрыв глаза. Постепенно он вновь овладел своим сознаньем и почувствовал решимость. Андрей поднялся и вышел на террасу.
   На улице была тёмная, звёздная ночь. Было свежо, даже холодно. Продрогнув, он мигом протрезвел, снова почувствовав себя человеком. Поёживаясь, он вернулся в зал, он даже вспомнил, как по-местному называется вода. Андрей поймал слугу, спешившего с очередным кувшином для иноземных гостей, и потребовал для себя столь неожиданного питья. Слуга кивнул и побежал дальше, а через некоторое время Андрей уже пил из кувшина воду. Остатки воды он вылил себе на ладонь и умылся. После этого он вздохнул с облегчением.
   Придя в себя, Андрей поискал взглядом Рахима. Тот тоже успел изрядно навеселиться, глядя на пришельцев. Он сидел сейчас в компании таких же молодых людей, как и он сам, и о чём-то оживлённо рассказывал. Андрей не стал подходить к нему, а принялся организовывать доставку пассажиров по комнатам. На этом веселье для пришельцев и закончилось.
      -- ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ
   На другой день Андрей, движимый чувством ответственности, проснулся рано, и имел возможность завтракать с фараоном, в обычное для царского завтрака время. Остальные пассажиры ещё сладко спали. Рахим также отсутствовал, сказавшись на лёгкое недомогание. Сам же Андрей чувствовал себя вполне сносно, ему было лишь неловко за своих товарищей. Вчера хоть и обошлось без ледовых побоищ, но в душе Андрей уже вынашивал планы жестокой расправы над своими злосчастными товарищами.
   После завтрака Андрей обошёл все комнаты пассажиров, и со злорадством удостоверился, что все ещё дрыхнут, причём некоторые спали прямо в одежде. Андрей жаждал крови, но будить никого не стал, он лишь покачал головой, и, вернувшись к себе в комнату, занялся изготовлением пороха.
   Часам к двенадцати вся компания была уже на ногах. Все смеялись, шутили, вспоминали квасок. Не хватало только Андрея. Выдвигалось несколько версий на счёт его отсутствия, со смехом отвергались. Наибольшее число голосов получила версия, что Андрей ещё спал. Денис с удовольствием вызвался сходить в комнату Андрея и выяснить, спит он или уже ушёл. Он ещё не знал, чем это для него кончится...
   Около часа дня Андрей отправился в город. Он, как и в прошлый раз, проявлял осторожность, но сегодня у него была другая цель. Направившись в ремесленный квартал, он вскоре оказался возле небольшого глинобитного здания с открытой настежь дверью. Оттуда доносился звон молотков и бряцанье металлической посуды. Андрей вошёл внутрь мастерской.
   Изнутри помещение оказалось ещё меньше, чем снаружи. Здесь работало несколько человек, они сидели каждый на своей скамье и гравировали или чеканили блестевшую медью посуду: кувшины, кубки, подносы. Андрей не ошибся адресом.
   -- Здравствуйте, - сказал он на местном языке, он уже выучил пару слов и очень гордился этим.
   Люди оторвались от своих занятий и посмотрели на посетителя. Один мастер, постарше, отложил своё ремесло и подошёл к нему, остальные же продолжили работу.
   -- Что хочет господин? - спросил мастер.
   -- Я хотел заказать тут у вас кое-что, - сказал Андрей на родном языке, затем он достал блокнот и показал мастеру свой нехитрый чертёж.
   -- Понятно. Господин желает, чтобы мы сделали эти стаканы? Сколько нужно сделать?
   Они говорили на разных языках, но прекрасно поняли друг друга.
   Договорившись обо всём, Андрей вышел на улицу. Постояв немного, словно раздумывая, куда идти дальше, поглядел по сторонам, затем направился в сторону города.
   "Пока всё идёт как надо, - думал Андрей. - Даже если и станет известно это всё царю, то всё равно он ничего не поймёт. Это как у фокусника, вроде всё видишь, но истинный результат всех его действий становится понятным лишь значительно позднее, а тогда хоть завспоминайся, ничего изменить будет нельзя. Теперь нужно заняться делом, посмотреть, что у них там за завод, можно его будет использовать или нет... Одному мне, конечно, в этом деле не справиться, можно взять рабов, да толку от них - они ведь ни крана, ни станка никогда не видели, так что помощи от них ни на грош. Так, куда теперь? Направо или налево? Ну и город, чёрт бы их побрал..."
   -- Эй, приятель! - Андрей загородил дорогу идущему навстречу человеку, в бедной одежде и с корзиной, на длинной палке перекинутой через плечо. - Послушай, где здесь мастерская?
   Человек вынужден был остановиться, и теперь с испугом и интересом смотрел на Андрея, явно не понимая его странного языка.
   -- Э... Меч! Копьё... - Андрей наморщившись, с трудом произносил местные слова слышанные ранее. - Много меч. Война... Острый...
   Дополняя слова жестами, Андрею удалось втолковать человеку, что он хотел, и, получив ответ, он отправился дальше. Человек же ещё долго с удивлением смотрел ему вслед.
   Царский завод, где изготавливают всё оружие и некоторые предметы домашнего обихода, оказался значительно меньше, чем ожидал увидеть Андрей. Хотя по местным меркам завод действительно был немалым. Он занимал несколько просторных помещений, но всё равно это была обыкновенная мастерская и не больше того. Если в простой мастерской работало три - четыре человека, то здесь совместно трудилось несколько десятков мастеров, причём половина из них были рабы, что, впрочем, не мешало им быть хорошими мастерами. Но, тем не менее, Андрей был разочарован, и смотрел на заводик весьма скептически. Здесь было всё то же самое, что и в маленькой мастерской, никаких новых или каких-нибудь особенных приёмов работы не применяли. Единственное что здесь было новым, так это массовое производство по одним и тем же формам. В мелких мастерских для каждого изделия лепится своя форма из глины, в которой затем и происходит отливка предмета. В редких случаях по одной форме делается несколько одинаковых изделий, в основном же форму после остывания металла разбивают на куски, и, разумеется, выбрасывают, а для нового изделия делают новую форму. Здесь же изготавливали мечи, ножи, наконечники для копий и стрел. Изделия из меди были не слишком прочными, и потому приходилось их часто обновлять. Копья и стрелы метались во врага, и обратно владельцу не возвращались, поэтому требовалось постоянно изготавливать их. А меч в зазубринах было проще переплавить, чем затачивать.
   Пока Андрей осматривался, о его приходе успели доложить управляющему, и тот вскоре появился. Андрей поздоровался с ним, выяснил, как его зовут, представился сам. После этого, выказывая заинтересованность, попросил провести экскурсию. Управляющий, понимая, кто перед ним, спорить, не стал и провёл гостя по всем цехам этого предприятия. Работа на заводе из-за этого приостановилась - старшие мастера собрались вокруг своего начальника, чтобы поговорить с белым человеком, а остальные работники, оставив все дела, с удивлением глазели на пришельца. Поначалу старшие мастера разгоняли рабочих, но потом, видя, что Андрея это не беспокоит, оставили их в покое. А те, нарушив запрет, потихоньку столпились возле беседующих мастеров и пришельца.
   Поскольку часы Андрея были у всех на виду, и слишком многие проявляли к ним интерес, то он снял их с руки и, предупредив окружающих об осторожном обращении, дал их для рассмотрения. Некоторых заинтересовала конструкция браслета, и они, столпившись кучей, вертели в руках часы и переговаривались. Андрей же наблюдал за ними, посмеиваясь. Люди прикладывали часы к уху, слушая, как те тикали. Потом, когда все послушали удивительный механизм, часы были возвращены Андрею. Но когда тот надел их на руку и защёлкнул браслет, все снова загалдели, прося повторить момент, когда браслет из большого кольца превращается в маленькое, и уже не болтается на руке. Андрей повторил, но вряд ли кто из присутствующих уловил секрет удивительного защёлкивания, хотя все остались довольны.
   Андрей показал им также свой блокнот, пытался говорить на их языке, показав им интересное зрелище - читая слова из блокнота. Мастера понимали, что Андрей может переводить непонятные значки в слова, ведь они видели, как он водил пальцем по буквам и произносил их, но всё равно удивлялись - совсем как жрецы при первой встрече во дворце. Они даже устроили ему что-то вроде экзамена: указывали пальцем на какое-нибудь слово в блокноте и просили прочитать его. Когда же Андрей прочитывал слово, то все с шумом в который раз убеждались, что он произносит верно. Они были уверены, что все слова Андрей запомнить не мог, ведь их было несколько десятков.
   Таким образом, встреча проходила шумно и весело. После этого Андрей сообщил, что возможно пришельцы будут пользоваться услугами завода, вероятно уже сегодня. Получив согласие, Андрей отправился во дворец.
   Царские мастерские располагались в получасе ходьбы от города, на месте выхода медной руды - это было проще, чем таскать её в город и там выплавлять. Но Андрея такое положение дел не устраивало, да и сам завод ему не понравился, но выбирать не приходилось. Пока он шёл, у него было время подумать о том, с каких деталей начать дело.
   Вернувшись во дворец, Андрей разложил свои химикаты и стал прикидывать, сколько чего нужно купить. В это время пришёл Рахим с приглашением от фараона на обед. К счастью у него хватило ума спросить разрешения, прежде чем войти.
   "Принесла его нелёгкая!" - думал Андрей, лихорадочно сгребая все горшки в кучу и накидывая на них покрывало.
   -- Великий фараон, да живёт он вечно, приглашает тебя к обеду... - сказал Рахим с порога, с удивлением принюхиваясь.
   -- Хорошо, - сказал Андрей, стараясь сохранять спокойствие - главное было не подпускать Рахима близко к кровати, иначе он может увидеть рассыпанные на полу химикаты и прочее. - Передай великому фараону, что я сейчас приду.
   Вытолкнув парня из комнаты, Андрей спросил вполне искренне:
   -- Ну, как здоровье, лучше стало?
   -- Да, пожалуй.
   -- Отец, Хирэн, не ругался?
   -- Было немного, - Рахим поморщился, вспоминая папу.
   -- Ничего, бывает хуже! - весело поддержал его Андрей. - Ты иди, я сейчас приду. Мне тут... надо... немного убраться. Ну, иди, иди.
   Кое-как выпроводив Рахима, ошеломлённого всеми сегодняшними событиями, Андрей ещё раз проверил комнату. Стойкий запах сгоревшего пороха никак не выветривался, хотя оба окна в комнате были без стёкол. Махнув рукой, Андрей отправился на обед.
   Обед прошёл как обычно, правда настроение у Андрея было не самым лучшим - неизвестно, сообщил ли Рахим кому-то, царю или своему отцу о том, что видел и нюхал, или нет. Кроме того, Андрей боялся упустить момент переговорить со своими соотечественниками на счёт станка, пока те не ушли на стройку, а то ходи потом за ними в такую даль. Рахим тоже выглядел невесёлым, хотя на Андрея смотрел смело. Фараон со жрецом, видя такое настроение молодых людей, разговаривали мало.
   Андрей доложил царю о своих успехах в изучении языка, и о том, что побывал на медеплавильном заводе. Фараон похвалил его и спросил, понравился ли ему завод. Андрей сказал, что понравился, и попросил дать ему письменное разрешение для работ на заводе. На что фараон, удивляясь поразительной бюрократии пришельцев, сказал, что даст одного жреца в помощь.
   После обеда Андрей сразу ушёл к своим. Пассажиры сидели в зале, уже пообедав, они отдыхали и никуда не собирались спешить, так что Андрей зря беспокоился. Пожалуй, в такую погоду они имели право на сиесту, но Андрей, видимо, считал иначе, потому что, увидев своих товарищей в таком нерабочем состоянии, слегка нахмурился. Увидев его, пассажиры заволновались.
   -- Вот и он, - сказал Зорин доброжелательно. - С чем пожаловал?
   -- Он зря никогда не приходит, - весело заметила повар, Людмила Николаевна.
   -- Как там фараон? - спросил осторожно Корнеев, намекая на поведение пришельцев во время вчерашнего банкета.
   -- Всё в порядке, - сказал Андрей, усаживаясь. Это было чем-то новеньким, и пассажиры сразу отметили это про себя. - Он только спрашивал, не слишком ли крепкий, для нас, подавали напиток.
   -- И что ты? - спросил Зорин.
   Андрей усмехнулся:
   -- А что я?! Я уж не стал ему говорить, что для вас хоть какой крепости поставь напиток, всё равно результат будет одинаковый. Я ему вежливо сказал, что вы были уставшие, и что вам приходилось со всеми гостями знакомиться, и потому нельзя было не выпить в честь каждого нового знакомого.
   Пассажиры засмеялись.
   -- Смейтесь, смейтесь, - с весёлым укором сказал Андрей, - а мне из-за вас пришлось отдуваться.
   Когда веселье закончилось, Корнеев спросил:
   -- А что ты пришёл? Дело какое-то или просто, в гости?
   -- Да, как тут кое-кто сказал, мы просто так не ходим. Я тут утром ходил на местный завод, посмотрел, что у них там. Надо станок ведь делать, кран фараону нужен, но всё равно, начинать нужно со станка. Так вот, я хотел забрать у вас Дениса. Ты ведь, если я не ошибаюсь, наладчик станков с ЧПУ, верно? Поможешь мне делать детали для станка?
   -- Кран, говоришь? - вмешался Савельев. - Нам бы лебедку, какую. А то эти, бедные, всё на себе поднимают, даже жалко смотреть. А кран подождёт, никуда он не денется.
   -- Да, да, - поддержал его Корнеев, - действительно, лебёдка нам не помешала бы. Хоть камни для стен легче будет поднимать, да и быстрее дело пойдёт. Лебёдку ведь проще строить, чем кран - технологию отработаем, появится опыт, будет, с чем сравнивать.
   -- Ну, в принципе, можно, - согласился Андрей. - Давайте лебёдку, фараон подождёт.
   -- Больше ждал, и ничего, - весело заметил Зорин.
   -- А какой станок? - поинтересовался Денис.
   -- Ну, для начала токарный попробуем, а дальше видно будет.
   -- А чем крутить его? - снова спросил Денис.
   Андрей смутившись, опустил глаза.
   -- Не знаю. Посмотрим, - сказал он, улыбаясь сам себе. - Что-нибудь придумаем.
   -- Вы бы лучше ложки сначала сделали, - вмешалась Валентина Павловна, - а то руками есть приходиться!
   -- Действительно, - поддержал женщину Зорин. - Руками есть как-то несподручно.
   -- Мой любимый размер, во! - Савельев, как рыбак, продемонстрировал Андрею размер ложки.
   -- Мне такую же! - тотчас подхватил Денис.
   -- Хорошо, хорошо, будет вам, - усмехнулся Андрей.
   Они ещё поговорили, о недостаточном образовании местных строителей, а затем пассажиры ушли на стройплощадку. Андрей же с Денисом остались ждать обещанного фараоном жреца.
   На заводе жрец сделал необходимые указания, и Андрею были переданы четверо рабочих.
   Начать решили с лебёдки, поскольку она была нужнее станка и крана. Рабочие стояли и смотрели на Андрея, жрец тоже не уходил, ему было интересно посмотреть, что будет дальше. Андрей оглядел их всех, посмотрел на Дениса, и, подумав, предложил им сесть. Затем достал блокнот и стал объяснять, что нужно сделать. Он чувствовал, что рабочие плохо его понимают, и всё больше мрачнел. Объяснив кое-как, занялись изготовлением глиняной модели в натуральную величину. По ходу дела Андрей объяснял рабочим, как это всё должно действовать. Выяснились недостатки конструкции. Поскольку бумаги не было, чертёж нарисовать было нельзя, а ведь нужно точно и ясно представлять себе всю конструкцию. Нужно было знать, где и какие делать отверстия, сколько. Все размеры должны быть предельно точными, а ничего этого не было. К тому же сказывалось непонимание рабочих - всё это приводило Андрея в отчаяние.
   Переломав две модели, Андрей с Денисом упорно начали лепить третью. В этот момент появился Рахим, в сопровождении какого-то молодца. Они были немало удивлены открывшимся зрелищем: пришельцы сидят на грязной земле на корточках, с руками по локоть в глине, царский жезл, болтаясь на поясе у Андрея, едва не волочился по земле своими драгоценными камнями, а вокруг них столпилось человек десять рабочих и старших мастеров, что-то оживлённо обсуждающих, глядя на работу пришельцев. Для Рахима это было уже слишком. То, что пришельцы сами участвуют в строительстве дома, это ещё ничего, но чтобы они занимались такой грязной работой вместе с рабами - это было уже невероятным событием.
   Увидев гостей, Андрей нехотя оторвался от работы.
   -- Что случилось? - спросил он у ошарашенного Рахима.
   -- А... а... э... - Рахим в начале даже забыл, зачем сюда пришёл, но потом, опомнившись, сказал:
   -- Приходил посланник от господина Хуфу, он хотел пригласить вас, пришельцев, к себе в гости на ужин, - "им теперь не до ужина", мелькнуло в голове у Рахима, "им ещё два дня отмываться придётся", - но вас никого не было. Те пришельцы ушли строить дом, а вы ушли на завод... Тогда я сказал, что передам вам его приглашение. Но тебя всё не было, и я решил пойти посмотреть, что тебя задержало.
   Андрей усмехнулся, он всё понимал, он понимал и то, что пришельцам не подобает заниматься грязной работой, но ещё больше он понимал, что предстоит очередная пьянка, которую следует избежать.
   -- А это, кто такой? - спросил Андрей, кивнув на сопровождающего Рахима парня, тот острее чувствовал неравенство классов и брезгливо морщился.
   -- Это Дагон, сын жреца Пентуэро, - сказал Рахим, он уже простил Андрею его отношение к рабам, и смотрел на скисшего Дагона неодобрительно. Рахим бессознательно уважал пришельцев и считал их выше всех людей в стране, в том числе и фараона, и потому считал, что любой их поступок не может быть осуждаемым. Возможно, всё было из-за того, что пришельцы могли ездить на такой удивительной повозке, что у каждого на руке была удивительная тикающая штучка, а так же из-за много другого, о чём рассказывали пришельцы, и во что он сразу же поверил. Они не были надменными или наглыми, они разговаривали со всеми людьми одинаково, не выделяя кого-либо особо, поэтому с ними могли говорить даже рабы. Всё это вызывало, по меньшей мере, удивление и какую-то неосознанную тягу к ним у Рахима.
   -- А-а... - кивнул Андрей. - Слушай, а нельзя ли как-нибудь отказаться от этого ужина? А то нам и вчера хватило...
   Денис при этом усмехнулся и готов был рассмеяться, но не рискнул. Андрей косо посмотрел на него.
   -- Мм, пожалуй, нельзя, - замявшись, сказал Рахим. - Обидится. Будет приглашено много народа.
   -- Он твой лучший друг?
   -- Нет, но вот с отцом господин Хуфу в хороших отношениях.
   -- Ясно... - задумчиво сказал Андрей.
   -- Разве тебе не понравилось вчера?
   -- Хм. Очень. Понравилось, - как-то мрачно сказал Андрей.
   -- Ладно, - нехотя согласился Андрей после паузы. - Когда состоится это событие? И куда идти?
   -- О! не беспокойся, - сказал обрадованный Рахим. - Время ещё есть. Пир будет в первую стражу, примерно в те же часы, что и вчера, и вас проводят. Меня также пригласили, так что не заблудитесь.
   -- Ладно, поживём, увидим, - задумчиво произнёс Андрей.
   -- Что? - не понял его Рахим без перевода.
   -- Ничего. Я говорю, хорошо.
   -- А-а. А что это вы такое делаете?
   Андрей только махнул рукой.
   -- Не переводимая игра слов, - пояснил он.
   После этого Рахим попрощался с Андреем до вечера, и вместе с Дагоном ушёл во дворец. Андрей же посмотрел на свои грязные руки, с уже подсохшей на них глиной, потом на Дениса, и сказал:
   -- Ну что, продолжим наше грязное дело?
   -- Ага.
   В конце концов, за четыре часа им удалось сделать одну нормальную модель, но уже не всей лебёдки, а только одной детали; и после этого, рабочие, наглядно уяснив задачу, изготовили форму для отливки. Для этого они сначала высушили модель в печи, а затем, смазав её жиром, сделали по ней две разъёмные глиняные формы. Так что к вечеру успели отлить две одинаковые детали. Это были толстые длинные планки с несколькими отверстиями. В дальнейшем между ними с одного конца будет колесо с желобком для верёвки, а с другого будет барабан с ручкой, куда будет наматываться верёвка. Кроме того, вся конструкция будет покоиться на четырёх ногах - две в самом конце, к ним же будет прикреплён противовес, и две в средней части. Таким образом, можно будет поставить лебёдку на самый край крыши, а её конец с колёсиком будет нависать над землёй.
   Когда детали были готовы, Андрей с Денисом тщательно их осмотрели, прикидывая, не забыли ли они сделать какое-нибудь отверстие, потому что в готовом изделии делать отверстия будет сложно. Оставшись удовлетворёнными проделанной работой, и решив, что на сегодня достаточно, они отправились во дворец.
   Но во дворец они попали не сразу. Андрей предложил зайти зачем-то в гости к виноделу, и они направились туда.
   Найдя его домик, Андрей стал выяснять у хозяина, что у него есть самого крепкого из напитков. Но Андрея ждало разочарование, потому что кроме мутного кваска ничего не было, даже вина.
   После этого они уже никуда не сворачивали. Денис попытался выяснить, для чего Андрею водка, но тот сказал, что лишь хотел узнать, какие ещё алкогольные напитки они умеют делать - оказывается, никаких. С тем и вернулись во дворец.
   Провозившись, весь день с лебёдкой, о ложках Андрей даже и не вспомнил. Денис напомнил ему об этом при входе во дворец. Андрей сморщился от досады на свою забывчивость.
   -- Совсем забыл, - сказал он огорчённо.
   После этого им обоим оставалось лишь придумывать оправдание для себя перед остальными пассажирами.
   Во дворце они столкнулись с Рахимом, и тот сказал, что остальные пришельцы уже вернулись, и он их уже обо всём предупредил. Андрей отправил Дениса, а сам вначале зашёл к себе в комнату, проверить на месте ли порох.
   Войдя в комнату, Андрей сразу заметил, что с дипломатом не всё в порядке - его кто-то брал в руки, а затем поставил обратно на место. Подойдя к нему, он внимательно осмотрел чемоданчик. На широкой пряжке замка остались чёткие отпечатки пальцев, хотя перед уходом Андрей специально протёр замки. Внешне дипломат остался целым, взламывать его не пытались.
   "Кто бы это мог быть? - ломал голову Андрей. - Фараон или слуги? Если слуги, то ничего страшного, а если фараон, то значит, он не очень доверяет".
   Андрей сел с дипломатом на кровать и положил его к себе на колени, затем осторожно, стараясь не стереть отпечатки, открыл замок ключом. Внутри всё было в беспорядке: тряпичный свёрток с золотом растрепался, и всё золото рассыпалось по всему дипломату. Видимо, неизвестный тряс или вертел в руках дипломат, чтобы открыть его, или, скорее всего, и то, и другое. Андрей осмотрел края чемоданчика. Следов ножа или чего-то другого не было, значит, хотели просто открыть руками. Слишком заинтересованное лицо попыталось бы аккуратно взломать дипломат, применив какое-нибудь средство.
   Приведя содержимое чемоданчика в порядок, Андрей направился в комнату Зорина. Там он забрал с подоконника импровизированную пепельницу с окурками, затем вернулся к себе. Устроившись на кровати, он вырвал листок из блокнота, и высыпал на него немного пепла из пепельницы. Затем, поставив, дипломат замками вверх к себе на колени, стал осторожно посыпать замки пеплом, потряхивая листок. Когда Андрею показалось достаточно, он, ссыпав остатки пепла в чашку, стал осторожно обметать отпечатки, согнутым вдвое кончиком платка, так чтобы их не стереть. Постепенно лишний пепел ссыпался с пряжки замка на пол, а на замке остатались довольно ясные пепельные рисунки, точно повторяющие отпечаток пальца. К сожалению, снять буквально отпечаток было невозможно, за неимением подходящих средств, поэтому пришлось оставить всё как есть. Оставалось найти преступника. Это было либо двое слуг, обслуживающие Андрея, и тогда выяснить это будет не трудно, либо люди фараона, - тогда уж ни о какой проверке и речи быть не могло, да и не нужно было.
   Поставив, дипломат на прежнее место у стены, Андрей вышел из комнаты и через минуту вернулся с рабами. Он подвёл их к столику, и, ничего не объясняя, снял с них отпечатки пальцев, обмакивая пальцы в пепел и делая оттиск на бумаге.
   Оставив их стоять, с удивлением рассматривающих свои испачканные руки, Андрей взял дипломат и начал сверять узоры. К счастью, вдруг, один из отпечатков совпал с отпечатком на замке - значит, это были всего лишь слуги. Андрей посмотрел на них. Те уже смекнули, в чём дело, и стояли, скромно опустив головы. Что делать дальше Андрей не знал. Как лучше поступить в педагогических целях? Хотели ли они вскрыть дипломат с корыстными намерениями или же это обыкновенное любопытство, что было бы вполне естественно? Герои стояли молча. Андрей кашлянул и подозвал к себе того, отпечатки которого остались на замке.
   -- Вот что, голубчик, - начал Андрей голосом школьного учителя. - Этот ящичек сказал мне, что вы пытались открыть его. Кроме того, вы его специально трясли и переворачивали вверх ногами. Это правда?
   Оба виновника вынуждены были сознаться. Таким образом, и второй, против которого не было прямых улик, был признан виновным в покушении на дипломат.
   -- Вы хотели брать?
   -- Нет, господин! - печально воскликнул хозяин отпечатков. - Мы не хотели ничего красть, мы хотели только посмотреть! Пощади нас, большой господин! - и он бросился к ногам Андрея.
   -- Мы ничего не украли! Прояви милосердие, Белый Бык! Пощади! - взмолился второй слуга, также падая на колени.
   -- Ладно, ладно... - растерялся Андрей от такого поворота дел. - Вот что, успокойтесь. Встаньте, э-э, и помолчите. Я не скажу никому. Э, я молчать, нет фараон. Но учтите, если это ещё раз повторится, то я вынужден буду доложить обо всём фараону. Секир башка, ёк? Вы меня поняли?
   -- Да, господин, - в один голос закивали слуги.
   -- Ладно, - Андрей с самого начала не сердился, а теперь ему уже было жалко несчастных рабов, которые кроме палок ничего в своей жизни не видели, а за такое серьёзное преступление их могли бы сослать на рудник или вообще, лишить жизни. - Хотите посмотреть, что там внутри?
   Рабы недоверчиво посмотрели на Андрея. Тот положил дипломат на кровать и открыл его, потом поманил пальцем слуг подняться с колен. Оба незадачливых исследователя с интересом заглянули внутрь чемоданчика. Там было что-то большое непонятное, и было много маленького непонятного. Были какие-то блестящие, как замок, штуки с рукоятками. У одной такой штуки было две рукоятки красного цвета, у других - только по одной. Было ещё много чего интересного. Андрей планировал заехать к одному своему знакомому, поиграть на компьютере, поэтому захватил с собой несколько магнитофонных кассет с играми. Ещё в дипломате было несколько отвёрток и плоскогубцы, вставленные в специальные гнёзда на крышке. Раньше здесь были разные радиодетали, паяльник и прибор для измерения напряжения, но перед поездкой, чтобы облегчить чемодан, Андрей всё это выложил утром, за исключением нескольких отвёрток.
   -- Всё? Насмотрелись? - спросил Андрей, улыбаясь, он не мог не улыбаться, когда видел такие лица.
   -- Да, господин. Спасибо, господин, - говорили, кланяясь, рабы и пятясь к выходу.
   Напоследок Андрей погрозил им пальцем, и, приказав унести пепельницу в комнату Зорина, оставил в покое. Затем, убрав дипломат подальше с глаз, тоже отправился в зал, облюбованный пассажирами как гостиная и столовая.
   Денис уже успел рассказать вкратце о событиях на заводе, так что Андрею осталось не много. В первую очередь пассажиры спросили, куда это ещё, на ночь глядя, нужно идти и зачем, они ещё плохо понимали местный язык. Андрей объяснил им и провёл воспитательную работу о том, как нужно себя вести в общественных местах, и чего нельзя делать. Он говорил убедительно, приводил примеры и делал яркие сравнения, так что публика была подготовлена к предстоящему банкету наилучшим образом. Потом, постепенно, разговор перешёл на другие темы.
   Через некоторое время пришёл Рахим и они все вместе отправились на торжественный приём - несли их по этому случаю на носилках.
   Дом господина Хуфу был значительно скромнее дворца, но зал подобающих размеров всё же был, и гостей было так же много. На этот раз всё прошло более культурно, Андрей был настороже и не упускал из вида своих товарищей, так что даже хозяин дома спросил их: "достаточно ли хорош напиток, раз они так мало пьют?"
   Во дворец пришельцы вернулись уже поздно ночью, но зато своим ходим, с песнями, даже от носилок отказались.
   Раздеваясь перед сном, Андрей критически осмотрел свою рубашку. От жаркого и пыльного климата некогда белая рубашка выглядела так, словно её носили целый месяц. Нужно было принимать срочные меры по её спасению. Андрей печально покачал головой, сознавая, что рубашка у него одна и если он надумает её стирать, то останется без одежды. Ещё раз, оглядев её с сомнением, он выключил факел и лёг спать.
      -- ДЕНЬ ПЯТЫЙ
   На следующий день, после завтрака, Андрей доложил фараону, что изучает на заводе приёмы работ мастеров, и скоро приступит к изготовлению крана, а пока - начал делать небольшой кран для самих пришельцев. Фараон осведомился: хватает ли материалов и не нужна ли дополнительная помощь? Андрей сказал, что всего хватает, нужно только время, чтобы освоиться. Кроме того, нужны некоторые инструменты, в частности станок, но их пришельцы сделают сами.
   После завтрака Андрей отправился к своим. Те были в хорошем расположении духа и сразу же спросили: не нужно ли и сегодня идти к кому-то в гости? На что Андрей с укоризной заметил им:
   -- Скромнее надо быть, товарищи, скромней. А то - им понравилось! Не знаю, сегодня, пока, разговора не было. Может быть позже, кто надумает. Но вы слишком не увлекайтесь, о работе нужно больше думать, о том, как быстрее построить дом, а не о гостях.
   -- Да мы думаем, думаем, - сказал, улыбаясь, Зорин. - Весь вечер думали.
   -- Ага, видел я, как вы думали.
   -- Вот дома-то не знают, - сказал Денис.
   -- Ничего, не волнуйся, - заверил его Андрей, - я им всё расскажу. Чтоб сегодня в восемь уже спал! Ясно?!
   Денис засмеялся, а остальные пришельцы загрустили, вспомнив, что они здесь уже пятый день.
   -- Ничего, - ободряюще сказал Андрей, заметив это, - живы будем - не помрём. Выкрутимся.
   -- Как там мои?.. - печально сказала Людмила Николаевна. - Сегодня уже суббота.
   -- Сколько мы уже здесь и сколько ещё пробудем? - риторически вздохнула Лидия Фёдоровна. - Они там, наверное, все больницы обзвонили...
   -- Ну-ну, - Андрей испугался, что сейчас пассажиры опять раскиснут, как в первый день. - Что вы?! Ничего не случилось. Они обнаружат, что пропал автобус и установят, что все вы тоже пропали, вместе с автобусом. Поэтому они решат, что случилось что-нибудь особенное, необычное.
   Зорин только поморщился при упоминании об автобусе - он считал себя виновным в исчезновении материальной ценности и потому думал, что лучше бы исчез он сам, один, чем подотчётный автобус.
   -- Кроме того, - продолжил Андрей, - вполне вероятно, что время может двигаться не одинаково.
   Андрей был в панике, оттого, что рушилось душевное состояние его товарищей, с таким трудом улучшенное за последние дни, и потому плёл полную околесицу, лишь бы отвлечь их от сваливания в депрессию.
   -- Да, точно! - воскликнул Денис. - В нашем времени, время может и не двигаться. Как я забыл об этом?! Если мы попали в прошлое, то значит, в случае возвращения, мы можем вернуться в тот же день, из которого и исчезли. Мы, может быть, даже сможем увидеть самих себя, если вернёмся на несколько минут раньше, чем исчезли!
   Пассажиры стали оживать, они даже удивились, что размышления на подобную тему могут волновать не только подростков, вроде Дениса, но и вполне взрослых людей - их самих. Вот уж поистине, никогда не знаешь наперёд, что важно в жизни, а что нет. Андрей, видя, что дело пошло на лад, чтобы не дать возможности им снова заняться философией, решил побыстрее разогнать это собрание.
   -- Мы с Денисом, опять идём сегодня на завод, - сказал он. - Ну, а вы, давайте, на стройку. Хватит прохлаждаться, вечером отдохнёте.
   -- Мог бы сегодня и выходной устроить, - улыбаясь, заметил Савельев. - Суббота, как никак.
   -- Ничего, ничего, - по лисьи усмехнулся Андрей. - Вам вредно отдыхать. Фараон вам в двойном тарифе оплатит. Пошли Денис.
   -- Ну, если так, тогда конечно, - согласился Савельев.
   Андрей с Денисом вышли в город и направились на завод. Проходя мимо базара, Андрей вдруг остановился.
   -- Слушай, - сказал он Денису, - ты, давай, двигай на завод - не заблудишься ведь? - а я немного задержусь, у меня здесь есть ещё одно небольшое дельце. Хорошо?
   -- Ладно, - согласился удивлённо Денис. - А чё ты?
   -- Да, так. Хочу костюмчик себе какой-нибудь присмотреть, а то мой слегка истрепался. Я быстро.
   -- А-а, - кивнул понимающе Денис, - ладно, давай.
   Андрей направился вглубь базара, а Денис неторопливо пошёл в свою сторону.
   Андрей быстро обежал весь базар, выяснил, что готовая одежда здесь не продаётся. Спросил у торговца тканями, где находится царская швейная мастерская, и быстрым шагом направился в указанную сторону. Спросив по пути нескольких прохожих, он довольно быстро отыскал нужное заведение.
   Зайдя внутрь, Андрей сразу оказался в своеобразной атмосфере: здесь было чисто и светло, в отличие от других мастерских, и пахло чем-то особенным. На первом этаже мастерской работали ткачи, здесь же, по-видимому, готовую ткань красили, а все пошивочные работы велись на втором этаже, куда вела сразу от двери крутая лестница.
   Андрей с сомнением огляделся. Никто из работающих ткачей и красильщиков даже не повернул головы в его сторону, видимо, все уже привыкли к тому, что их посещают знатные лица. За время пребывания в этой стране Андрей уже вполне освоился с местными порядками, и раз к нему сейчас никто не подошёл, то значит, следует либо заявить о себе, либо обратить внимание на второй этаж. Он выбрал второе.
   Едва он поднялся и успел увидеть, что находится среди множества работающих портных, как к нему подскочил начальник мастерской. Андрей сразу предъявил ему свой жезл. На начальника это не произвело никакого особого впечатления. Он пригласил Андрея вглубь комнаты, и спросил, чем может быть полезен столь знатному лицу. Андрей объяснил, что хотел бы приобрести что-то вроде рубашки. Дальше выяснилось, что готовых изделий нет, - это явилось маленькой неприятной неожиданностью. Нахмурившись, он спросил: сколько времени займёт шитьё? Оказалось, что работа может быть сделана за день - за два. Не оставалось ничего другого, как согласиться. По правде, он рассчитывал купить готовый костюм местного покроя - он бы его сразу надел, а себе заказал бы сделать копию рубашки, но всё вышло иначе. Начальник позвал мастеров и те быстро сняли с Андрея мерки, швейного метра у них не было, поэтому они использовали верёвочки с узелками. Покончив с этим, мастера приступили к работе, а Андрей отправился на завод.
   На заводе Денис поделился с ним некоторыми соображениями по поводу конструкции лебёдки, и они, со свежей головой, ещё раз прикинули, что и как должно быть. После этого Денис принялся лепить из глины модели других деталей, а Андрей занялся производством ложек.
   По глиняной модели мастера быстро изготовили форму, и отлили в ней одну медную ложку. Денис спросил: почему только одну? На что Андрей, пошутив вначале, сказал:
   -- Это только для меня, вы и так обойдётесь. А вообще, мы ложки из серебра будем делать. Я просто хотел посмотреть, как она будет выглядеть в готовом виде.
   После этого Андрей вплотную занялся станком. Он ежеминутно поминал недобрым словом отсутствие инструментов, и, сопя и кряхтя, изобретал способы обхождения без них. "Ничего, - успокаивал он сам себя, - вот построим станок, тогда у нас всё будет: и свёрла, и лёрки, и метчики, всё, что душе угодно".
   Конструкция станка должна была состоять из массивной станины, сделанной в виде лежачего топора, остриём вверх. В выступающей верхней части должно быть продольное отверстие для оси, на которой с одной стороны будет колесо с ременным приводом от двигателя автобуса, а с другой - обрабатываемая деталь. Нужно будет ещё придумать устройство, позволяющее зажимать детали на оси. Также, по станине должна ходить каретка с резцом, тоже неизвестно из чего сделанным. Если добавить поддерживающее устройство с другой стороны станины, для длинных деталей, то в целом, конструкция станка должна была выглядеть таким образом. Но если учесть, что толку от рабочих было мало, потому что они никогда не видели ни лебёдки, ни станка, да ещё полное отсутствие инструментов, различные детали неизвестно как крепить, то состояние Андрея понять было не трудно. И если он не изъяснялся с выражениями, то лишь потому, что не хотел пугать мастеров и Дениса. Тот поминутно отрывал Андрея от работы, спрашивая: а дальше что, а это как? Конечно, это не добавляло настроения Андрею. Он временами опускал голову, закрывал глаза рукой, и пытался сосредоточиться на работе, не думая ни о чём плохом. Так они проработали до обеда.
   К счастью, дорога была длинная, среди природы, так что Андрей успел до прихода во дворец прийти в порядок, у него даже настроение улучшилось, а Денис и вовсе был доволен достигнутыми результатами - лебёдка была почти готова.
   По пути они зашли в царскую золотых дел мастерскую. Там Андрей, показав свой жезл, попросил изготовить по принесённой им форме дюжину серебряных ложек.
   После обеда Андрей отправил Дениса на завод одного, сказав, что ему необходимо задержаться на часок для выяснения кое-каких вопросов. Что это были за вопросы, узнать у Андрея было практически невозможно, он, как всегда темнил и недоговаривал.
   Когда все пассажиры разошлись по своим делам, Андрей отправился к себе в комнату, позвав слугу, он послал его в мастерскую узнать на счёт банок.
   -- Корзину прихвати с собой, на всякий случай, чтоб лишний раз не ходить, - напутствовал он его.
   Пока слуги не было, Андрей решил тем временем испытать новый материал для письма - блокнот его решительно подходил к концу. На днях он как-то раздобыл лоскут белой ткани, и сейчас достав его, он попытался что-нибудь изобразить на нём авторучкой. Ткань оказалась слишком грубой, поэтому тонкие линии рисовать было невозможно. Тогда Андрей сходил к верховному жрецу и попросил у него пару глиняных табличек для письма. Принеся их к себе в комнату, он приложил свой художественный талант к табличкам, но ничего из этого также не вышло. Линии получались слишком толстые, и нарисовать какой-либо чертёж было весьма трудоёмким делом. Кроме того, полученный чертёж нельзя было использовать немедленно, после окончания черчения нужно было сначала высушить табличку, а это занимало порядочно времени, к тому же она могла потрескаться. Единственным достоинством таких табличек было лишь то, что материала было много и его можно было не экономить. Андрей представил физиономию Корнеева, когда преподнесёт ему чертёж дома, выполненный на глиняной доске в полметра длиной, и усмехнулся. Заниматься же изготовлением бумаги не хотелось, и без этого дел было слишком много. Поэтому он всё-таки решил по возможности пользоваться глиной, хоть для черновых набросков.
   Он стёр с доски свои пробные рисунки и стал рисовать токарный станок и детали от него. В общем, приноровившись, дело у Андрея пошло на лад. Потом, осмотрев критически своё творение, решил, что сойдёт. Вспомнив про слугу, поглядел на часы: "Где его носит? Что он там, напился?"
   Но Андрей зря ругал своего слугу, прошёл всего час с того момента, как он ушёл. А ему надо было сходить, узнать, а затем ещё и вернуться. Но как можно было упустить такой случай и не похвастать, как бы, между прочим, своим приятелям на базаре, что он теперь каждый день видится с пришельцами и даже разговаривает с ними. Можно наплести уйму историй про них, а пока он рассказывает, ему глядишь и поднесут кружечку пива, а то и две. Наконец, после стольких дел, за которые Андрей несправедливо назвал его лентяем, он вернулся домой во дворец. Андрей уже хотел поразить аборигена, показав ему, как велик и могуч русский язык, но, увидев, что тот пришёл не с пустыми руками, вмиг забыл о своих намерениях.
   -- Сколько сделали? - спросил он. - Раз, два, три... - Андрей стал считать, - десять. Отлично, отлично!
   Потом, повернувшись к слуге, сказал:
   -- Всё, свободен. Вали отсюда.
   И выставив его за дверь, принялся делать гранаты. Прежде, он взял в руки одну банку и внимательно её осмотрел. По всей её поверхности было множество кольцевых канавок пересекавшихся с вертикальными - вся банка была в квадратиках. К донышку банка немного сужалась, но и на самом дне были такие же квадратики. На краях банки были г-образные зацепы - при соединении двух банок и повороте их относительно друг друга, эти зацепы входили один в другой, не давая распадаться конструкции. По замыслу Андрея, прочности зацепов должно было хватить на то, чтобы при взрыве пороха внутри банки, граната разлетелась на квадратики, а не развалилась на две части.
   Он достал из заветного местечка порох и приступил к работе. Насыпав в банку доверху пороха, вставил фитиль. Затем, осторожно, чтобы не просыпать, соединил с другой такой же банкой с порохом. Поджав зацепы плоскогубцами, попробовал гранату на вес. Получилась продолговатая банка, размером с бутылку, с рубчатой поверхностью и фитилём посередине. Весила она не меньше килограмма.
   Да, - подумал Андрей, - тяжёленькая. Ну, метров на десять кинуть можно. Пока и это хорошо, а дальше видно будет.
   Готового пороха хватило ещё на пару гранат. После чего Андрей прибрал в комнате, попрятав всё по углам, и завернув одну гранату в тряпку, отправился с ней на завод.
   На заводе дела шли замечательно. Когда пришёл Андрей, Денис уже занимался сборкой лебёдки. Застенчиво положив гранату в тёмный угол, Андрей стал помогать. При помощи мастеров все части лебёдки были крепко соединены между собой и расклёпаны, кроме опор, которые были съёмными. На барабан была намотана длинная верёвка, а на её конце прикрепили крюк. После чего, Андрей осмотрел сооружение. Подойдя к барабану, стал крутить его туда и сюда, испытывая конструкцию. Затем, обхватив стрелу лебёдки руками, повис на ней. Лебёдка неприятно крякнула, но ничего плохого не случилось.
   -- Ну, и что? - спросил Денис, наблюдавший, как и все мастера, за испытаниями.
   -- Потянет, - сказал Андрей не очень восторженно. - Барабан, только, по-моему, не очень удобно крутить. Того и гляди, обо что-нибудь грохнешься.
   -- Ну-ка, - Денис сам попробовал крутить колесо.
   -- Нормально, - сказал он после минутного испытания, - чё тебе не нравится?!
   Андрей же, скептически глядя на его манёвры, подумал, что верёвку, наверное, будут тянуть руками.
   -- Когда повезём? - снова спросил Денис. - Завтра?
   -- Пошли, сначала узнаем, как там дела. Может, уже и не надо...
   -- Ага, делали, делали...
   Дела на стройке шли полным ходом. Трое пришельцев помогали управляющим, как могли - давали различные советы и указания. Работа кипела.
   -- Ну, как дела, - спросил Андрей, подходя к своим товарищам. - Нормально?
   -- Нормально, - ответил Зорин. - Дела идут, контора пишет.
   -- Замечательно.
   -- Как там лебёдка? - поинтересовался Корнеев. - Скоро вы закончите?
   -- Да они закончат как раз, когда дом будет готов! - весело сказал Зорин. - Куда им спешить?!
   -- Может, они сюрприз нам хотят сделать? - предположил Савельев с иронией.
   -- Ага, как раз к новоселью.
   -- Ладно, ладно, - усмехнулся Андрей. - Мы для них, значит, стараемся, делаем, понимаешь, ночей не спим, всё думаем, как бы лучше да побыстрей сделать для них лебёдку, а в результате - никакой благодарности! И зачем, собственно говоря, мы мучались, надрывались, чтобы в конце услышать грубые издевательства?! Вот она, человеческая благодарность! Раз так, не будем Денис им ничего говорить.
   -- Не будем, - поддержал его Денис.
   -- Ну ладно, уж, мы вас прощаем, - милостиво сказал Зорин. - Что у вас там, выкладывайте.
   Андрей оглядел их всех, довольно ухмыляясь, и выложил:
   -- Лебёдка готова, господа. Только перевозка за счёт заказчика.
   -- Ну, это другое дело, - обрадовался Зорин.
   -- Замечательно, - сказал Корнеев, - а как её тащить?
   -- На себе, - пожал плечами Савельев.
   -- Она сильно тяжёлая? - спросил Корнеев.
   -- Порядочно, - кивнул Андрей. - Из меди, так что сами думайте.
   -- Да-а, - задумчиво протянул Зорин, - плохо дело.
   -- Надо было с колёсиками делать, - сказал осуждающе Савельев.
   -- Она немного разбирается, - сказал Андрей, - но всё равно тяжёлая.
   -- Можно мулов использовать, - предложил Корнеев.
   -- Телег-то нет, - возразил Зорин.
   -- Ну и что? - сказал Андрей, - можно волоком. Положить на что-нибудь и тащить.
   -- Нам самим-то, наверное, не справиться? - спросил Корнеев.
   -- А вон, рабов полно, - Денис кивнул на работающих людей.
   -- Ну, что, сейчас пойдём? - спросил Зорин. - У вас там всё готово?
   -- Да, всё готово. Только я сначала хотел здесь кое-что испытать.
   -- Что, - удивился Корнее.
   -- А вот что, - Андрей стал разворачивать свой свёрток.
   -- Что это? - усмехнулся Савельев, - граната?
   -- Да, граната. Моей конструкции. Надо испытать.
   -- Ну-ка, покажи, - Корнеев протянул руку к гранате и попробовал её на вес.
   -- У них что, порох есть? - удивился Зорин.
   -- Ага, как же?! Сам сделал, я просто забыл вам вчера сказать. Пока вы яму под фундамент копали, я порох изобретал. У них тут есть подходящие материалы - селитра, сера... А я ещё дома как-то интересовался. Тут и пригодилось. Только вы пока об этом помалкивайте, им ещё рано знать такие вещи.
   Денис забрал у Корнеева гранату и стал ею поигрывать, а технолог спросил:
   -- И что, внутри только порох, и больше ничего?
   -- Ничего, - удивился Андрей. - А что там должно ещё быть?
   -- Они не разрываются по этим квадратикам, - Корнеев провёл пальцем по гранате в руках Дениса. - Её разрывает, как попало, поэтому теперь их по-другому делают.
   -- Да? - Андрея это озадачило, и он внимательно слушал Корнеева.
   -- Делают пластмассовую колбу, - продолжил тот, - в ней тротил. Сверху на эту колбу надевают пластмассовую рубашку, чуть больших размеров, а между стенками насыпают стальные шарики. Понятно? Бутылка взрывается, а шарики разлетаются в разные стороны.
   -- Вот как... Неплохая идея. Об этом я как-то не подумал. - Он забрал у Дениса гранату. - Ладно, займёмся испытаниями.
   Они прошли на каменоломню, стали отгонять работавших там людей. Мастера не понимали в чём дело и с недоумением смотрели на пришельцев. Ложиться на землю они не захотели, поэтому пришлось увести их за скалы. Но они всё равно норовили выглянуть и посмотреть, что делают пришельцы. Наконец, когда люди были убраны из опасной зоны, они сами залегли за большой каменной глыбой. Андрей прошёл в карьер, вставил гранату в трещину скалы, присыпал камнями и поджёг фитиль. Как только фитиль загорелся, он бросился со всех ног к своим товарищам в укрытие. Едва он лёг, грянул взрыв. Над ними градом посыпались мелкие камни. Отряхнувшись, они пошли смотреть на результат.
   -- Вот это да! - восхищённо воскликнул Денис.
   На месте взрыва были значительные разрушения. Огромная глыба, под которую Андрей подложил свою гранату, разлетелась на куски. Осколки гранаты разлетелись в разные стороны и наши минёры не смогли найти ни одного из них. Андрей был доволен испытаниями, правда, его беспокоило, как бы в боевых условиях самого не убило взрывом такой гранаты. Строители испуганно выглядывали из-за скал, хотя они и были на порядочном расстоянии от места взрыва, но всё же Андрей беспокоился за них, и поэтому сделали перекличку. Жертв не было, но напуганных было много. В заключение Андрей сказал рабам, чтобы они внимательно смотрели себе под ноги, и, если они найдут кусочки меди, то пусть приносят их пришельцам.
   Когда всё успокоилось, а работа вновь закипела, Андрей с остальными пришельцами занялись организацией перевозки лебёдки. Раздобыли пару мулов, верёвки, одолжили у строителей волокушу, сплетенную из ветвей, и, взяв нескольких помощников, отправились на завод. Там Андрею пришлось выслушать целый ряд критических замечаний. Каждый из пассажиров считал себя незаменимым специалистом по лебёдкам, особенно по готовым, и поэтому стремился высказать своё отношение к произведению Андрея.
   -- Не нравится, продам другому заказчику, - припугнул он своих скептически настроенных товарищей. - Вынеси только на рынок - с руками оборвут. Вы ещё просить будете, умолять, дай только взглянуть!
   -- Ладно, ладно, берём, - успокоил его Корнеев. - А то и, правда, продашь кому-нибудь, придётся опять в очередь вставать.
   -- За пару медных монет продашь? - спросил хитро Зорин.
   -- Да вы что?! - возмутился Андрей. - Здесь меди килограмм на сто, не меньше, а вы - за пару медяков!
   -- Ну ладно, - сказал Зорин, - мы её в аренду тогда возьмём. Идёт?
   -- Да что с вами, нищими, разговаривать, - сказал Андрей, махнув рукой, - так забирайте. Кран вот построю, продам его фараону, так что потом буду в золоте купаться.
   Так перешучиваясь, они погрузили лебёдку на волокушу, впрягли мулов, и, не торопясь, перетащили её на стройку. Все работы на стройке в связи с этим были прерваны, и, при участии множества рабочих, лебёдка была поднята на леса. Там её водрузили в надлежащее место, укрепили противовес, хотя он был, пожалуй, лишним при таком весе самой лебёдки. После чего, при стечении большого числа зрителей, была торжественно опробована. Андрей лично руководил всей операцией. Он стоял наверху, возле лебёдки и давал указания рабам, как грузить:
   -- Лови трос. Вот, вот, осторожно, эх! Теперь крепи его, крюком зацепляй. Да не так, вот, вот так! Хорошо, теперь натягивай, сильнее. Вира!
   И как поднимать:
   -- Теперь вы. Давайте потихоньку, ну... ещё... Да, крутите же! Да не туда! В другую сторону. Осторожней! Вот, бараны. Так, так, хорошо, ещё немного... Ах, чёрт! Никого не убило?! Ладно, давайте снова. Поднимайте, что, я всё за вас должен делать? Вот, хорошо. А ты подтягивай. На себя! Теперь отпускай помаленьку... Что за люди?! Я же сказал: помаленьку! Так, всё нормально, жертв нет? Ну всё, приехали...
   Остальные пассажиры лишь посмеивались, Андрей же от усердия весь взмок. Вытирая лицо платком, он подошёл к товарищам и стал смотреть, как рабочие самостоятельно поднимают груз. Пришельцы временами взрывались смехом, а Андрей кисло морщился. Постепенно рабочие научились пользоваться заморским механизмом, приспособились к её выходкам, и дело у них пошло. Народ, собравшийся поглазеть на диковинку, потихоньку рассосался, занявшись своими делами, остались лишь пришельцы.
   -- Ладно, хватит на сегодня, - сказал Андрей, поморщившись, когда груз, не успев подняться, в очередной раз рассыпался. - Пошли отсюда. Утопим это горе в вине.
   -- Что, опять в гости? - спросил Денис.
   -- Ну, - сказал печально Андрей, и, остановившись, посмотрел на рабочих, ожесточённо крутящих барабан - на этот раз всё прошло благополучно. Андрей махнул на них рукой и зашагал дальше.
   -- Куда теперь? - поинтересовался Корнеев.
   -- К другим господам. Им всем хочется видеть у себя в доме столь высоких гостей. Хвастаются друг перед другом.
   -- Что-то они зачастили, - сказал Савельев.
   -- Ничего, - успокоил его Зорин, - город маленький, скоро мы у всех побываем.
   -- А что они, в самом деле? - спросил с укоризной Корнеев. - Так теперь и будем, каждый день по гостям ходить?
   -- Не знаю. В принципе, сегодня можно отказаться, а завтра я с фараоном поговорю, скажу, что мы не можем, ходить ко всем попало.
   -- Не, не надо! - живо откликнулся Денис. - Здесь и так скучно, ни телевизора, ни музыки!
   -- А вы, молодой человек, - заметил Савельев, - сначала справку от родителей принесите, что вам можно посещать такие мероприятия!
   -- Вот именно, - поддержал его Корнеев. - Вам уже исполнилось восемнадцать?
   -- Вот что, мужики, - неожиданно сказал Андрей. - Вы идите, а я сбегаю, узнаю, как там наши ложки.
   -- А, давай, давай, - обрадовался Зорин. - Поторопи их.
   Андрей поспешно направился в мастерскую. Он за пять минут добрался до места, и, волнуясь, вошёл внутрь.
   Надежды Андрея оправдались, и начальник мастерской с гордостью вручил ему дюжину сверкающих серебром ложек. Осмотрев их, Андрей обнаружил, что мастера времени даром не теряли. Они успели не только отлить ложки, но ещё и украсили их затейливой резьбой. Причём узоры были не только на ручке, но и на самой ложке с обеих сторон.
   -- Прикольно, - усмехнулся Андрей.
   Начальник мастерской, глядя на лицо гостя, спросил: всё ли они сделали правильно? Андрей заверил его, что всё в порядке, после чего поспешил во дворец, обрадовать своих товарищей.
   -- Смотрите, что у меня есть! - продемонстрировал Андрей зажатые в кулаке ложки.
   Пришельцы, собравшиеся в полном составе в общем зале, бурно приветствовали эту новость.
   -- Дорога ложка к обеду! - заметил радостно Зорин.
   -- Наконец-то! - послышались радостные возгласы.
   Пришельцы как раз приступили к лёгкому ужину и ложки пришлись весьма кстати - будет, чем хлебать кашу. Все поднялись со своих мест, и столпились вокруг Андрея. Он раздал каждому по одной ложке, а оставшиеся спрятал в карман.
   -- Это - запасные, - пояснил он. - Ложек у нас не густо, так что берегите их, мойте их сами, и носите всегда с собой, как солдаты.
   -- А вилки когда будут? - спросил с иронией Зорин.
   -- Вилки вам... Вот, интеллигенты...
   Но все были довольны появлением ложек - надоело, есть руками. Чуть позже пришёл Рахим, он напомнил пришельцам о торжественном ужине. Андрей заверил его, что никто этого не забыл. А пока оставалось время, пассажиры, сблизившись за эти несколько дней, сидели на циновках и непринуждённо разговаривали.
   -- Самогон умеет кто-нибудь делать? - как бы невзначай спросил Андрей.
   -- Что?! Самогон? - не поверив своим ушам, переспросил Корнеев. - Зачем он тебе?
   -- А сам притворялся не пьющим! - усмехнулся Зорин.
   -- Да, хочу запустить мотор у автобуса.
   Все сразу насторожились.
   -- Куда ты на нём ехать собрался? - удивился Денис. - Или ты что, дорогу нашёл?! Ты знаешь, куда ехать?! Да?!
   -- Нет, - виновато сказал Андрей. - К сожалению, нет. Ехать я, вообще-то, никуда не собираюсь, просто хочу проверить, будет ли работать мотор на самогоне или нет.
   -- Там ещё есть горючее, - сказал Зорин с подозрением. - А, что ты задумал?
   -- Его хватит не надолго, максимум - полный бак, так что он быстро кончится, а заменить его нечем. Не нефтью же?
   -- Что ты собираешься с ним делать? - снова спросил обеспокоенный водитель.
   -- Э... - Андрей не знал, как обрадовать Зорина. - Э-э, видите ли, автобус сейчас всё равно стоит без дела, и вот, я подумал, а почему бы нам его как-то не приспособить? Вот, согласитесь со мной, живём мы как на пороховой бочке. Наше сегодняшнее благополучие может кончиться в любой момент. Вы ведь сами видели, что кругом одни сплошные дикари. Малейшее слово, малейшее неверное движение - и всё! С тем же энтузиазмом, с которым они нас восхваляли, они станут нас изводить. Большой зуб на нас имеют жрецы. Ведь мы подрываем их авторитет: своими знаниями, своим присутствием. И они не упустят момент, чтобы оклеветать нас в глазах фараона. И потому, согласитесь, положение наше не столь уж надёжно, как это может показаться со стороны, а потому, я считаю, мы должны обзавестись оружием. Не таким, какое мы сегодня испытывали. Я говорю об огнестрельном оружии - пистолеты, автоматы. Ведь имея при себе небольшой арсенал, нам станет проще договориться с местным населением при возникновении спорных вопросов. Не так ли?
   -- Ну, в общем-то, да, - послышались голоса пассажиров, удивлённых таким беспокойством Андрея, который всегда сам всех успокаивал на счёт безопасности, заверяя, что им ничего не грозит, и вдруг заговорил об угрозе жизни и необходимости вооружаться.
   -- А причём здесь автобус? - не унимался Зорин.
   -- Автобус, действительно, здесь ни причём... - задумчиво протянул Андрей, не решаясь сказать главного. - Просто я подумал, что в самый ответственный момент ваш автобус может спасти нас. Ведь в нашем положении, согласитесь, ничем нельзя пренебрегать. И вы, пожалуйста, не думайте, что я собираюсь покушаться на вашу собственность. Просто я хочу сказать, что мы все находимся в таком положении, когда уже ничего не может быть лишь чьей-то собственностью, и всё становится общим, направленным на одну какую-то общую цель. Вы понимаете, о чём я говорю?
   -- Я понимаю, но одно дело - моё личное имущество, а другое - казённое. Всё, что у меня есть, я, не задумываясь, отдам, думаю, так же, как и остальные, если это только поможет нам чем-то. Но автобус - не мой, я не могу им так просто распоряжаться. Мне ничего не жалко, только я несу ответственность за машину, и там, с меня спросят, и не важно будет, спас ли он чью-нибудь жизнь или нет - никого это не волнует!
   -- Ну, никто не говорит, что его нужно разобрать по винтику, - осторожно сказал Андрей. - Я этого не предлагал. Я, просто, предложил использовать его как-то для наших нужд. Однако, я думаю, не будет ничего плохого, если, скажем, ваш автобус станет давать электричество для нашего нового дома... Да мало ли где ещё можно использовать его, причём, без особого ущерба. Если что-то есть, то оно должно давать пользу, а не просто так стоять. Я ведь не предлагаю ничего ломать! Это совершенно ни к чему! Просто, ваш автобус - это единственное, чем мы сейчас располагаем, вот и всё.
   -- Ну, не знаю, - неуверенно сказал Зорин.
   -- Я ведь говорю о перспективе, - постарался утешить его Андрей, он уже решил закрыть тему. - Сейчас он нам действительно ни к чему. Можете пока сами подумать, где его можно использовать без ущерба для него, а там видно будет. Тем временем было бы не плохо придумать горючее для автобуса, это, я думаю, нам не помешает. Как говорится: запас карман не тянет. Вот я и спросил о самогоне.
   Зорин пожал плечами и продолжал хмуриться. Андрей оглядел вопросительно остальных пассажиров.
   -- Я знаю, как делать самогон, - сознался Савельев. - Раньше делал когда-то. Только, разве мотор на нём заработает?
   -- Что скажете? - Андрей перевёл его вопрос Зорину.
   -- Хм. Не знаю, - без энтузиазма откликнулся тот. - Может и поедет, если спирта много будет.
   -- Может лучше бензин сделать? - спросил Денис.
   -- Как? - спросил Андрей, пожав плечами.
   -- Как, нефть, наверное, очищают, или ещё что, - предположил водитель, он и сам понял, что иметь горючее в запасе не так уж и плохо.
   -- Может быть и очищают, - сказал Андрей задумчиво, - только чем и от чего?
   -- Одно время, - сказал Савельев, - я работал на нефтеперегонном. Там нефть выпаривают, как самогон. Лёгкие фракции - это бензин, керосин, а всё, что останется - мазут, дизельное топливо.
   -- Только её сначала найти ещё нужно, - высказался скептически Денис.
   -- У них есть нефть, - спокойно возразил Андрей. - Они называют её "земляной смолой". В нескольких километрах от города есть открытое месторождение.
   И до ужина они успели подробно обсудить этот вопрос. Когда пришёл Рахим, чтобы проводить пришельцев, Андрей уже знал о производстве топлива столько же, сколько и Савельев.
   Торжественный ужин прошёл так же, как и предыдущий, только на этот раз Андрей не стал пить совсем и весь вечер занимался сбором различного рода информации. Хозяин дома и кое-кто из гостей хотели проявить заботу о Белом Быке, но Андрей, уже чувствуя себя хозяином в этой стране, погрозив пальцем, решительно отказался.
      -- ДЕНЬ ШЕСТОЙ
   На следующий день, перед завтраком, Андрей подарил по ложке фараону, верховному жрецу и Рахиму. Без этого Андрею было бы не удобно пользоваться своей, в то время как его прямое начальство кушало руками.
   Сотрапезники Андрея с удивлением вертели в руках подарок, не зная, что с ним делать. А тот, без лишних объяснений, извлёк свою ложку из кармана, завёрнутую в платок, и принялся за завтрак. Первое время они с интересом смотрели, как Андрей лихо управляется с ложкой, а затем сами попробовали применить узорно изукрашенный инструмент. Если в начале все смотрели на Андрея, то теперь он смотрел, как царь и его два сотрапезника пытаются есть таким необычным способом. Смеяться Андрею было нельзя, поэтому он наклонился к своей чашке, и не поднимал головы до конца завтрака. За многие дни завтрак прошёл в непривычном молчании.
   После этого, Андрей с Савельевым занялись "самогоноварением". Пенсионера отпустили со стройплощадки, а его место занял Денис.
   Самогонный аппарат собрали довольно быстро, ведь под рукой был целый завод, хоть и плохо оборудованный. И поскольку делали не для питья, то ограничились самой простой конструкцией - аппарат сделали с конусом и без змеевика. Получилось настоящее чудо техники.
   На этом, наши исследователи вернулись во дворец.
   Строители, пришедшие следом, были в хорошем настроении.
   -- Ты бы видел, что было, - сказал Корнеев Андрею, когда они встретились перед обедом.
   -- А что такое? - насторожился тот, сюрпризы его пугали.
   -- Целое представление нам сегодня устроили! - усмехаясь, сказал Зорин. - И дома такого не увидишь.
   -- Смертельный номер! - подражая конферансье, воскликнул Денис. - Осёл под куполом цирка! Спешите!
   -- Да что произошло-то?!
   -- Ой, что произошло! - усмехался Денис. - Что там было!
   -- Мула чуть на второй этаж не подняли, - сказал Корнеев.
   -- Ещё б маленько, и подняли, - влез Денис.
   -- Да на их беду мул сильный попался! - сообщил Зорин.
   -- Не захотел подниматься, - согласился Корнеев, - слишком упрямый.
   -- Они что, мула хотели поднять? - удивился Савельев, а пришельцы взвыли от смеха.
   -- Да они-то, может, и не хотели... - сказал, смеясь, Корнеев.
   -- Мул сам себя обвязал верёвкой, и кричит: "Поднимайте!" - перебил его Зорин.
   -- Всё бы было хорошо, если бы верёвка не лопнула, - сказал Денис.
   -- Подождите! - запротестовал Андрей. - Объясните всё толком, с самого начала, что там произошло.
   -- Короче, - начал объяснять Зорин, - один работяга привёл гружёного осла, или мула, - я их не разбираю...
   -- Осла, - уточнил Денис.
   -- Ну вот, - продолжил водитель, - привёл он, значит, осла, подвёл его под лебёдку...
   -- Разгружать, - сказал Денис.
   -- Те, сверху, спустили крюк, - снова сказал Зорин, посмотрев на Дениса. - Этот, с мулом, поймал его, и стал привязывать его к поклаже, что была на муле...
   -- Он камни привёз, - опять встрял Денис, - а они были привязаны к ослу, а тот об этом забыл...
   -- Осёл? - непонимающе сдвинув брови, спросил Андрей, под общий смех.
   -- Да, - мрачно посмотрев на Дениса, сказал водитель. - Крюк-то он привязал, а отвязать груз от мула не подумал...
   -- И тут начался цирк, - на этот раз перебил технолог.
   -- Он им крикнул, что, мол, поднимайте, - продолжил Зорин. - Те и давай крутить.
   На этот раз Зорин сам остановился, и посмотрел на Дениса, но тот лишь глухо постанывал от распиравшего его смеха и строил жуткие гримасы, тогда водитель продолжил:
   -- Ну вот, те, значит, крутят, этот, возле осла стоит и наверх смотрит, ворон считает, и всё вроде нормально до поры до времени. Те тянут, а груз что-то плохо идёт, тогда они давай изо всей силы крутить барабан. И тут осёл как заорёт! Пока его погонщик по сторонам глазел, те, на лебёдке, успели приподнять осла вместе с грузом! Осёл как от земли-то оторвался, так и заорал благим матом! Те, наверху, от неожиданности отпустили барабан, - они, наверное, подумали, что опять придавили кого...
   -- А это - осёл! - вставил Денис.
   -- Да. Осёл как взбрыкнётся, погонщик от него в сторону, а осёл сиганёт, прямо как скаковая лошадь!
   -- Какая тут паника началась, - сказал Корнеев.
   -- А дальше, что? - спросил Савельев.
   -- Осёл галопом от дома, - сказал Корнеев, - а верёвка-то к грузу была привязана, она тянется за ним, разматывается с барабана лебёдки, как катушка спиннинга...
   -- А все стоят, раскрыв рты, - сказал Денис. - Только ушами хлопают.
   -- Верёвка кончилась, - продолжил Корнеев, - осёл с разбегу дёрнул её и порвал. Лебёдка даже подпрыгнула.
   -- Чуть не грохнулась, - уточнил Денис. - А по пути, осёл опрокинул нескольких человек, которые не успели отскочить от него.
   -- Вот такая история! - сказал Зорин. - А командовал лебёдчиками наш дорогой друг, - он торжественно указал на Дениса. - Он стоял наверху и подсказывал, как лучше поднимать осла.
   -- Да ладно... - Денис скромно отмахнулся от него. - Я ведь не виноват.
   -- Ну конечно, - поддержал его водитель, - осёл сам решил покататься: дай, думаю, прокачусь на лебёдке, посмотрю, что это люди делают!
   -- Я ведь не видел, что тот не отвязал груз от осла, - оправдываясь, сказал Денис. - Я вижу, он крюк привязал. Спрашиваю: "Готово?", он мне: "Готово", ну, я и говорю, чтоб поднимали.
   -- Ты что, - спросил Савельев, - вниз-то не смотрел, когда поднимали?
   -- Нет, - скромно признался Денис, - что там смотреть? Я думал, что у него хватит ума сделать всё правильно.
   -- Весёлые же вы ребята! - сказал Андрей, покачав головой. - Что-нибудь да у вас! Своя цирковая команда. Ладно, пойду к фараону, надеюсь, он не узнает, что вы издевались над бедным животным. Учти Денис, вивисекция запрещена!
   -- А у вас как дела? - спросил Корнеев.
   -- Ой, у нас не так весело, - махнув рукой, сказал Андрей. - Константин Петрович вам всё расскажет, а мне уже некогда, я побежал.
   На этом они расстались.
   Сразу после обеда Андрей с Савельевым занялись перегонкой нефти. Сначала они раздобыли большой кувшин коричневой жидкости, затем перетащили его к заводу, чтобы не осквернять воздух возле дворца. Залили в самогонный аппарат, как положено - одну треть, и сели ждать. Постепенно раствор нагрелся, и из отводной трубки закапало. Приобщили к этой работе одного мастера, проявлявшего слишком живой интерес к происходившему процессу - он стал носить воду из колодца для охлаждения конуса и отводной трубки, а также хворост для огня. Пришельцы же суетились в волнении возле аппарата, и периодически проверяли количество оставшегося в нём раствора, подкладывали в огонь ветки, и спорили, какая внутри агрегата температура. Когда жидкости накапало полстакана, Андрей предложил Савельеву проверить качество готового продукта. Подставив под трубку другую посуду, Савельев бережно взял стакан с самогоном, и, как заправский дегустатор, поднеся его к носу, понюхал.
   -- Ну, и что? - спросил в нетерпеливом ожидании Андрей.
   Савельев пожал плечами, и понюхал ещё раз, затем отдал стакан Андрею. Тот схватил его, и тоже осторожно понюхал. Пахло чем-то непонятным.
   -- Так и должно быть? - спросил Андрей у пенсионера, как у специалиста. - И запах такой должен быть? Да?
   Савельев неуверенно пожал плечами.
   -- Это от сырья зависит, - сказал он, - так что не могу сказать...
   Андрей посмотрел на скорость истечения готового продукта, прикинул, сколько же надо для испытания двигателя, и понял - что это надолго. Сразу пропало всякое желание этим заниматься. Он уже с отвращением посмотрел на самогонный аппарат, и подумал: "Как всё плохо!"
   В молчаливой суете прошло полчаса. Тут Андрей вспомнил о своём заказе в швейной мастерской, и решил сходить, развеяться - всё равно работы здесь было на одного. Он известил об этом Савельева, и отправился в мастерскую.
   По дороге он принялся обдумывать конструкцию крана, потом, сбившись, перешёл на станок, а когда он подходил к мастерской, то уже раздумывал о строительстве супермаркета.
   Начальник мастерской встретил его как родного. Он сообщил, что шитьё закончили буквально только что, и всё получилось в самом лучшем виде. Возможно, он сказал по-другому, но Андрей перевёл его слова примерно так. Начальник сказал также, что он очень рад, что его скромная мастерская имела удовольствие обслуживать такого высокого гостя фараона. Затем он представил Андрею готовое изделие, и сказал, что не каждый господин может похвалиться, что носит такую красивую и качественную одежду, и только для него, Андрея, мастера постарались проявить всё своё мастерство в полной силе. Продолжая нахваливать костюм, начальник ждал реакции клиента. Андрей же, подняв брови, взирал на готовое изделие.
   Наряд представлял собой типичный сарафан, до колен, без рукавов, без воротника, довольно простой по конструкции, но зато богато украшенный вышивкой
   Он взял костюм обеими руками, и скептически осмотрел свой будущий наряд. Если сказать, что он остался доволен осмотром, то это будет грубая неправда. Андрей уже имел представление о местных костюмах, он встречал Рахима во дворце каждый день, но когда он вплотную подошёл к тому, чтобы этот наряд надеть, то вдруг понял, что погорячился. Он почти с ужасом представлял, как будет выглядеть в этом дурацком балахоне, особенно, что скажут по этому поводу его товарищи. Но отступать было уже поздно.
   Хотя лицо Андрея перешло на нейтральные эмоции, но чувствовалось какое-то скрытое напряжение, даже начальник мастерской смолк, почтительно ожидая развязки. Клиент вздохнул как-то печально, посмотрел на начальника, затем огляделся вокруг. Ещё раз вздохнув, Андрей отошёл в сторону, и начал снимать рубашку. Начальник последовал за ним, принял сарафан, и с профессиональным интересом посматривал на рубашку. Андрей передал рубашку начальнику, и стал надевать сорочку, лицо его при этом забыло о конспирации, и выражало глубочайшую скорбь. С помощью начальника он надел сарафан, поправил его, и осмотрел себя со всех сторон. Из-под сарафана торчали брюки с кроссовками и портили весь вид, но, к недоумению начальника, пришелец не снял их, а вместо этого принялся заправлять свою новую рубашку в брюки. Проделав это, оба - и Андрей, и начальник, скептически посмотрели на то, что получилось. Начальнику это не понравилось, Андрею тоже. Тогда Андрей в сердцах плюнул, мысленно, и стал снимать брюки. Начальник это одобрил. Без брюк, в одном сарафане, Андрей уже не выглядел нелепо - пытаться смешивать два столь различных стиля, было ошибкой. Надев очки, он вновь оглядел себя. Убедившись, что изменение произошло в лучшую сторону, Андрей с сожалением посмотрел на свои брюки, находившиеся в руках начальника.
   -- Ну и как? - спросил он без особой надежды.
   Начальник мастерской что-то одобрительно залопотал на своём языке, и для пущей верности покивал головой.
   Андрей вздохнул, ещё раз осмотрел себя бегло, и, смирившись, перестал обращать внимание на тунику. Затем он забрал свои брюки, отвязал от ремня жезл, и попытался его куда-нибудь на себе пристроить, а когда это оказалось невозможным, поднял глаза на начальника. Тот ясно прочитал там: что ты мне подсунул, даже жезл некуда повесить! Поэтому он засуетился, и через минуту предложил Андрею обвязаться узкой ленточкой, того же цвета, что и сарафан. Клиент так и сделал, затем привязал к этой ленте свой жезл. Покончив с этим, Андрей в трагическом молчании свернул брюки, а когда начальник протянул ему рубашку, сказал:
   -- Знаете что? Сделайте мне точно такую же, только без рукавов... - после этого, Андрей, комбинируя родные слова с местными, и дополняя всё это языком жестов, растолковал начальнику мастерской свой заказ.
   Поняв пришельца, начальник закивал, ему было интересно ознакомиться с покроем иноземного наряда. Он сказал, что всё будет сделано, и пообещал приложить максимум старания во исполнении столь желанного для него заказа. Андрей показал, что не мешало бы ещё и постирать рубашку. На что начальник заверил его, что всё будет выполнено в лучшем виде и в срок, а срок он назначил через два дня, то есть уже в следующий вторник. Андрей же, предвидя трудности с исполнением заказа, щедрой рукой передвинул сроки до четверга.
   Покончив с этим сложным и неприятным делом, Андрей забрал брюки, попрощался с начальником, и покинул мастерскую, оставив мастеров изучать его рубашку, словно диковинного зверя. После этого Андрей, не в самом лучшем расположении духа, отнёс во дворец свои брюки, а затем вернулся на завод, на подмогу Савельеву.
   Едва он показался в поле зрения пенсионера, как все его худшие опасения оправдались. Самогонщик удостоил Андрея порцией критики и смеха, что, конечно же, не доставило тому никакого удовольствия. Он мог лишь гордо заметить Савельеву, что подобный наряд в скором времени вынуждены будут надеть все пришельцы, иначе их одежда лопнет от грязи. Тот нехотя с ним согласился. Андрей, не будучи злопамятным, обещал дать адресок мастерской, где он заказывал себе хитон, и где у него есть теперь знакомый начальник. Савельев обещал воспользоваться, как только раздобудет немного денег продажей самогона. Но всё это было, конечно, шутя.
   Андрей поинтересовался, как продвигается дело. Савельев безнадёжно махнул рукой, и показал на небольшой полупустой кувшин с самогоном. Андрей взял его, поболтал немного, и поставил кувшин на место.
   Только к вечеру удалось нагнать несколько литров нормального топлива, подвергнув его двойной перегонке, и истратив жуткое количество "земляной смолы". Оставив самогонный аппарат на заводе, и прихватив с собой кувшин с горючим, они направились к автобусу. Выкачав вначале родное топливо из бака в пустой кувшин, они залили свой белесый напиток.
   -- Так, - сказал Андрей, - приехали. Кто же нам мотор-то заведёт?!
   -- Сами попробуем, - предложил Савельев. - А если не получится, тогда сходим за Иваном.
   -- Ладно.
   Андрей открыл дверь ключом, одолжив его у водителя после обеда, вошёл внутрь, и сел за руль.
   -- Та-ак, - протянул он, оглядывая панель.
   Савельев поднялся следом за ним. Андрей нашёл место для ключа на щитке управления, и повернул ключ. Мотор завёлся, немного горючего в нём ещё оставалось.
   -- Сейчас узнаем... - сказал неуверенно Андрей. - Только бы не заглох...
   Мотор вдруг закашлял, зачихал, но не остановился.
   -- Надо попробовать его силу, - сказал Андрей, воодушевляясь, - может он не потянет.
   Он нажал на педаль, мотор взревел, но не заглох. Андрея немного озадачило, что автобус не поехал.
   -- Почему мы не едем? - риторически спросил он.
   -- Скорости подёргай, - посоветовал Савельев.
   Не опасаясь что-нибудь сломать, Андрей начал дёргать рычаг переключения скоростей, затем стал нажимать педали. В какой-то момент автобус дёрнулся и двигатель заглох.
   -- Ох, и даст же нам Зорин, - философски заметил Савельев.
   Андрей продолжил измываться над машиной. Он снова повернул ключ зажигания - двигатель заурчал. Тогда, обрадованный успехом, Андрей снова обратил внимание на педали.
   -- Нажимай их по очереди, - посоветовал пенсионер, у которого опыта обращения с машинами было столько же, сколько и у Андрея.
   Тот попробовал погазовать, разумно предположив, что это главная педаль. Затем стал пытаться соединить мотор с колёсами, попутно опасаясь, что может не успеть найти тормоз. После нескольких минут борьбы, автобус вдруг плавно покатился. Андрей обрадовался, и отпустил педали. Двигатель сразу заглох, но и автобус остановился. Воодушевлённый этими успехами Андрей снова нажал на педали, и машина послушно покатилась по двору. Воины, собравшиеся поглазеть на то, что собираются делать пришельцы со своей волшебной повозкой, отошли на безопасное расстояние, так что Андрей не рисковал кого-нибудь ненароком задавить. Они шли следом за автобусом, восторженно выражая своё удивление. Но кататься автобусу долго не пришлось, поскольку двор для этого был маловат, и, чуть не врезавшись в стену ограды, Андрей остановил машину. Давать задний ход Андрей ещё не умел, поэтому катание на этом пришлось закончить, к великому сожалению, как самих пришельцев, так и любопытных воинов.
   Выйдя из автобуса, самогонщики проверили, сколько осталось в баке горючего, и убедились, что мотор работал действительно на домашнем топливе. Потом, не решаясь смешивать топливо с "самогоном", убрали кувшин с остатками горючего внутрь автобуса, и, заперев его на замок, отправились во дворец.
   -- Отлично, - сказал Андрей, - теперь будем знать, что бензин можно делать в домашних условиях.
   -- Замечательно, - сказал Савельев. - Только зачем нам автобус, если на нём некуда ехать?
   -- Мы никуда и не поедем. Мы лишь используем двигатель. Он нам пригодится, потом. Нам, вот, станок крутить нечем, подумайте.
   Савельев пожал плечами.
   Придя во дворец, они стали ждать возвращения остальных пришельцев со стройки. Примерно через полчаса появились Корнеев и Денис.
   -- Вот это да! - воскликнул, едва увидев Андрея, Денис. - Ты чего это в таком виде?!
   -- Ого! - удивился в свою очередь технолог. - Писаный красавец! Где это ты раздобыл такой модный кафтан?!
   -- А вот, - ответил за Андрея Савельев. - Андрей у нас теперь модник, всем пыль в глаза пустил! Пускай знают!
   -- Первый парень на деревне! - широко улыбаясь, произнёс Корнеев. - Молодец, зря время не теряет.
   -- А мы там вкалываем! - возмутился Денис.
   -- У него теперь блат кругом, - по секрету сообщил Савельев, - знакомый портной вот уже есть. Обещал всем такие костюмы раздобыть.
   -- Ну?! Это ж замечательно! - обрадовался технолог. - Давно о таком мечтал.
   -- Сбудется ваша мечта! - ехидно пообещал Андрей.
   -- И мне, - попросил Денис.
   -- А тебе в первую очередь!
   -- Он всем достанет, - заверил Савельев. - Вы только представьте, как будет выглядеть в таком костюме наш водитель! Это ж одно загляденье!
   -- Ладно, ладно, посмотрим, что вы скажете через пару дней, - заявил Андрей. - Ещё не известно, кто над кем тогда смеяться будет. Все как миленькие наденете такие же платья. Вот я посмеюсь тогда над вами.
   -- Как хоть это называется? - смеясь, спросил Денис.
   -- Эта вещь без названия, - улыбаясь, сказал Корнеев. - Новое платье короля. Ты бы хоть без вышивки попросил, всё же поприличней было, а то хоть на выставку!
   -- Да ну вас! - совсем смутился Андрей. - Привязались к бедному человеку. Да, вот домой приеду, будет, чем похвастать! Не то, что вам!
   -- Рахим с зависти лопнет, - сказал Денис.
   -- Да, - согласился Андрей.
   -- Вот будут два красавца, - улыбаясь, сказал Савельев. - Тогда совсем по праздничным ужинам нас затаскают! Отбоя не будет от желающих!
   -- Да, - сказал Андрей, - не каждый день им удаётся увидеть советника фараона в подобном наряде! А Рахима я точно переплюнул, куда ему до меня!
   -- Вот фараон-то завтра удивится! - продолжил Савельев.
   -- Сегодня, - поправил его Денис.
   -- Да, - согласился Корнеев. - Они ведь ещё сегодня за ужином встретятся. Так ведь? - обратился он к Андрею.
   -- Так, так, - заверил его тот. - Уж фараона-то я удивлю.
   -- Он, наверное, не заснёт сегодня, - предположил, улыбаясь, Савельев. - Всё будет думать, как ему такой же костюм сообразить!
   -- Ладно, кончайте это безобразие, - сказал Андрей с укоризной. - Совсем перестали бояться, распустил я вас. Лучше скажите, где Иван Фёдорович? Куда вы его дели?
   -- А Иван Фёдорович побежал свой любимый автобус проверять, - сообщил Корнеев. - Если что-нибудь с ним случится, то он этого не переживёт.
   -- Наш водитель весь день переживал, - добавил Денис. - Не доверяет он вам, боится, что сломаете.
   Андрей усмехнулся, представив, как Зорин не обнаружив автобус на прежнем месте, бегает вокруг дворца.
   -- Ну, как горючее? - спросил Корнеев. - Получилось?
   -- Получилось.
   -- И автобус поехал? - удивился Денис.
   -- Ещё как, - сказал Савельев. - Прокатились даже немножко, в конце, правда, чуть в стену не врезались. Хорошо, что Иван этого не видел, а то бы он нам устроил...
   -- Ну уж, - обиделся Андрей. - Мы остановились как раз вовремя, даже ещё можно было проехать. А Ивану Фёдоровичу вы уж этого не говорите.
   -- Не скажем, - весело заверил его технолог. - Пошли, лучше, руки мыть, а то есть охота.
   -- Ну, а вы как? - спросил Андрей. - Что нового?
   -- Да, у нас всё по-прежнему, - как-то грустно сказал Корнеев. - Строим, строим... К концу года построим.
   -- А что так?
   -- А-а, всё не как у людей! Всё как-то наперекосяк! Даже говорить не хочется. Чего не хватишься, ничего нет! Всё у них по-другому, всё не так. Даже телег, чтобы камни возить, и то нет! Стёкол нет, водопровода нет... Умыться по-человечески не можешь, не то, что вымыться. Света тоже нет. Камни таскают по кирпичику. Да тут не сотню, а тысячу рабов нужно! Такими темпами, точно, только к следующему лету построим! Я удивляюсь, чем они собираются стены обшивать? Камнями, как здесь?! Я в таком доме жить не буду. К стене прикоснуться страшно! Холодная. Во, - он остановился и постучал по стене. - Такую ночью заденешь!.. А кровати?! А одеяло?! Одежду надо уже стирать, а одевать что? Это?! - он гневно ткнул пальцем в Андрея.
   -- Не будем о грустном, - сказал Андрей. - Сейчас поужинаем, и снова жизнь станет веселее. Вы смотрите на всё философски. Поглядите вокруг - сколько всего интересного, а вы, кровать... Ну, кровать, ну, жёсткая, так что из того? Могло быть и хуже. Всё в мире относительно. Зато нам не надо ходить на работу. Можно спать, сколько хочешь, делать, что хочешь. И, главное, никто ничего не скажет.
   -- Ага, - согласился Денис. - Жить можно.
   -- И ничего, что есть некоторые трудности, - продолжил Андрей. - Трудности закаляют. Вот вы, чем охать, возьмите, придумайте что-нибудь, изобретите. Проявите смекалку.
   -- Да я уж замучался проявлять её, - усмехнулся Корнеев.
   -- Вот видите, какая интересная у нас жизнь! - не унимался Андрей. - А работали бы вы сейчас у себя на заводе, разве там было бы так интересно?!
   -- Да уж! - согласился технолог. - Там только давай, давай! Проявлять смекалку просто некогда.
   -- Ну вот! А вы говорите... А со временем, мы всё сделаем, всё будет. Потерпите маленько, потом сами смеяться будете над своими заботами.
   -- Скорей бы уж.
   В этот момент пришли женщины с ужином. Увидев Андрея в новом наряде, они невольно рассмеялись. Андрею пришлось снова объяснять, что да почему.
   -- Что ж вы, - укорила его Валентина Павловна. - Принесли бы материал, иголок - мы бы вам таких рубашек нашили, что все завидовали бы! Хотите?
   -- Ну, это было бы замечательно, - сказал Андрей.
   -- Что у нас на ужин? - спросил нетерпеливо Денис.
   -- Пельмени! - сообщила Людмила Николаевна.
   -- Вот только вилок нет, - сказала Лидия Фёдоровна, и посмотрела на Андрея.
   -- А ты, иди, - заботливо сказал Савельев Андрею. - Тебя уже фараон, наверное, ждёт.
   -- Мы за тебя поедим, - подтвердил Денис.
   У фараона Андрея ждала овсянка, а здесь были пельмени... Но появившийся в дверях зала хмурый Зорин, развеял все сомнения - выбор был очевиден.
   -- Ну, приятного аппетита, - сказал он, прощаясь, пока водитель мыл руки, - а я побегу к фараону. Увидимся потом.
   Последние слова были сказаны уже в дверях. Денис хихикнул к себе в тарелку, а Зорин поглядел тяжёлым взглядом на уже пустой проём двери, и стал есть.
  
  

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

      -- ОСЕНЬ
   Прошло три месяца с того момента, как автобус оказался в этом странном и непонятном для его пассажиров мире. Пришельцы чувствовали себя уже увереннее, не так, как в первый день. Строительство дома подходило к концу. За это время обнаружились некоторые расхождения в методах строительства и планировки домов. Некоторые неожиданности были не самые худшие, например, габариты дома превышали проектируемые раза в два, из-за чего появилась лишняя жилплощадь. Как объяснить туземцу, что зал, который они именуют "обеденный", можно использовать как небольшой спортзал?! А для полноты жизни одному человеку достаточно и двух комнат, а не пять?! Правда, как оказалось позднее, несколько комнат были предназначены для прислуги, о чём как-то не подумали пришельцы, но всё это мелочи. Главное, что местные строители не использовали бетон и всё время пытались превратить это скромное жилище во дворец, затягивая тем самым сроки сдачи. И это не говоря уже о фундаменте, с особенностями которого пришельцы столкнулись ещё в самом начале работ. Поэтому пришельцы строго контролировали строительство, и больше верили собственной интуиции, чем опыту древних мастеров. Тут ещё всех пассажиров напугал Денис, сказав не к месту, что в эти времена не умели ещё толком строить и, наверное, немало рухнуло домов прежде, чем были разработаны соответствующие методики, и появилась специальная наука о строительстве - архитектура, ведь не сразу же всему научились... В результате пришельцы стали перестраховываться, и вскоре вся конструкция дома стала смахивать, по тяжести и толщине стен, на военный бункер, но внешне дом выглядел не так уж и плохо. Работы заканчивались, и будущие новосёлы с нетерпением ждали этого момента. В основном все работы по возведению дома лежали на Корнееве, а Андрей, вместе с Денисом, в это время занимался изготовлением токарного станка. А после изготовления лебёдки, занялся ещё и строительством подъёмного крана, кредиты на которого он уже давно получил и успешно тратил. Железа пока не нашли, поэтому кран, как и станок, пришлось делать из меди.
   Попутно с этим, Андрей раздобыл людей, и они начали делать небольшой пристрой к заводу, для размещения в нём будущего станка. Станком занимался в основном один Денис, Андрей лишь время от времени проверял его работу и давал кое-какие рекомендации. Сам же он тем временем занимался изготовлением первого блока подъёмного крана. Занимался Андрей этим делом с неохотой, но нужно было оправдывать инвестиции фараона в это предприятие. Намучился он с этим изрядно.
   Стойка крана должна была быть решетчатой, и состоять из трёх соединяемых блоков; высота крана определялась количеством этих блоков в стойке. При этом соединение между блоками должно быть максимально прочным, иначе вся конструкция попросту развалится. Вот это-то и приводило Андрея в полное отчаяние, поскольку он не знал, как обеспечить требуемое крепление, ведь в его распоряжении практически не было никаких инструментов. Конструкция самого блока, совершенно простая на первый взгляд, состоящая из четырёх длинных, идущих параллельно друг другу рёбер и множества поперечных, идущих зигзагом, перекладин, ставила Андрея в тупик, поскольку все эти перекладины требовалось, как-то крепить. Сварочного аппарата не было, а сверлить отверстия было нечем. Но даже, если бы отверстия и удалось сделать, скреплять всё равно было нечем, болтов-то не было.
   Андрей всё это время был раздражён и находился в крайне напряжённом состоянии, решая все эти многочисленные задачи. Благо для пассажиров, дорога от завода до дворца была длинная, и он, возвращаясь домой, успевал немного остыть и придти в себя после трудового дня. Денису же на заводе порой перепадало от эмоциональной напряжённости Андрея. Но, как Андрей сам говорил, что трудности закаляют, так, мало помалу, они закалили и его. Со временем он стал реже ругаться по поводу отсутствия, каких либо инструментов, а старался, не тратя попусту время, найти поскорее выход из затруднительной ситуации. Таким образом, дела постепенно продвигались. Перекладины в блоке Андрей стал крепить с помощью клёпки, а соединять блоки между собой решил с помощью болтов. Для этих целей пришлось изобретать множество различных приспособлений. В эти месяцы пришлось буквально всё изобретать заново. Прежде всего, начали с изготовления измерительных инструментов. Разумеется, ни у кого с собой не оказалось линейки, никто ведь не предполагал, что такой незначительный предмет может понадобиться в дороге. Так что пришлось снять с автобуса для этих целей несколько деталей, с заведомо известными размерами, и по ним сделать измерительные инструменты - эталонный метр и штангенциркуль.
   Для изготовления болтов пришлось, при участии Зорина, опять воспользоваться услугами автобуса. Повыкручивали оттуда болтов подходящего диаметра, и сделали по ним оттиски в глине, а потом уже по этим формам наладили производство своих медных винтов и болтов. С гайками дело обстояло ещё хуже. Каждую гайку после отливки приходилось вручную накручивать на стальные винты, снятые с автобуса, для нарезки резьбы. Хорошо хоть рабы фараона помогали всё это делать, иначе пришельцам никогда бы самим ничего не сделать.
   Изготовили также некоторые слесарные инструменты, в том числе и ручную дрель. Правда, работать такой дрелью нужно было вдвоём - один держит саму дрель, а другой крутит колесо с зубьями, вращение от которых передаётся уже сверлу.
   Со свёрлами дела обстояли ничуть не лучше, чем с болтами. На первых порах пришлось применить особую конструкцию свёрл, потому что железа не было, а медь была слишком мягкой, для того чтобы её можно было использовать в качестве резца. Для этого отлили в форме медный стержень подходящего диаметра, затем с торца стержня сделали неглубокий распил, а в него вставили гранитную пластинку с острыми краями - в результате получилось что-то вроде победитового сверла. Таким образом наделали свёрел самого различного диаметра. Разумеется, очень тонкие свёрла получить по такой технологии было практически невозможно, но для начала было достаточно и этого.
   Токарный станок к тому времени был уже готов и установлен в новом цехе при заводе. Снимать двигатель с автобуса, как хотел ранее Андрей, не стали. Вместо этого, по предложению Корнеева и при непосредственном участии Зорина, установили автобус возле цеха на подпорках, и сделали ременную передачу от заднего колеса к станку. Корнеев разумно предложил, что ни к чему снимать двигатель, огорчая Ивана Фёдоровича, когда можно использовать трансмиссию автобуса, для более широкого выбора мощностей и скоростей станка. Так и сделали ко всеобщему удовольствию. В стене цеха пробили небольшое отверстие для ременного привода, возле него, задним стеклом к стене, установили автобус, натянули шкив. Для связи между токарем и оператором двигателя натянули верёвку с колокольчиком. А затем, при стечении большого числа людей, торжественно опробовали. Зорин тогда управлял двигателем из кабины автобуса, а у станка стоял Корнеев, как более опытный в этом деле. Первой деталью, обработанной при помощи станка, стала заготовка для сверла. Используя в качестве резца какую-то железку со всё того же автобуса, Корнеев, как заправский токарь, обточил медный стержень.
   После изготовления станка, Денис перешёл на подмогу Андрею, и вдвоём они довольно скоро, за два дня, расправились с первым блоком крана. Они наделали заклёпок, поскольку изготовление болтов было ещё слишком трудоёмким делом, и этими заклёпками расклепали первый блок стойки крана. Проделав этот титанический труд, Андрей решил сделать передышку, и, отложив кран на потом, вместе с Денисом занялся разработкой гранатомёта.
   Конструкция его была крайне простой, вся суть заключалась в особенности устройства гранаты. В отличие от предыдущих моделей, которые делал Андрей, эта граната должна была иметь пороховой двигатель. Граната состояла из двух частей. В её передней части находился пороховой заряд, вокруг которого размещались медные шарики, эта часть занимает примерно одну треть всего снаряда. Во второй части, следом за зарядом, находился пороховой двигатель. Состоял он из хорошо спрессованного порохового цилиндра, вложенного плотно внутрь корпуса. Из него наружу выходил фитиль, для запуска двигателя. Для произведения выстрела граната вставляется в открытую с обоих концов трубу гранатомёта, около метра длиной, фитилём наружу. Внутри трубы предусмотрены проволочные полозья для уменьшения трения. Затем поджигается фитиль, за время его горения стрелок должен успеть вскинуть гранатомёт на плечо и навести его на цель. К этому моменту фитиль успевает догореть и запускается двигатель гранаты - ракета устремляется вперёд из трубы.
   Примерно так, представлял себе Андрей, должен был работать гранатомёт. Но всё это было в теории. Он долго ломал голову над тем, как бы так сделать, чтобы граната взрывалась от падения на землю, но ничего придумать не смог, и остановился на самом простом решении. Он, как и на других гранатах, решил вывести от взрывного заряда фитиль, сделанного из обмазанного серой шнурка, внутрь двигателя. Пролетев какое-то расстояние, ракета упадёт на землю, порох в двигателе прогорит до перегородки, отделяющей двигатель от заряда, и одновременно с этим зажжёт фитиль. Через секунду раздастся взрыв - классическая бомба времён Наполеона.
   Все детали для гранатомёта изготовлялись путём отливки, а некоторая их часть обрабатывалась ещё в дальнейшем на станке. Самую большую трудность в изготовлении составила, конечно, конструкция ракеты. Гранатомёт был сделан полностью из меди, и потому получился довольно тяжёлым. Ракеты тоже были тяжёлыми и летали не так далеко, как того бы хотелось Андрею, всего на несколько метров, - из пращи их удавалось запустить гораздо дальше. Но это нисколько его не смущало.
   Сделав дюжину работоспособных ракет и испытав их, Андрей занялся их совершенствованием. Для этого он даже не поленился сделать специальный испытательный стенд, на котором измерял силу тяги двигателя, время его работы, равномерность и скорость истечения газов. Составляя целые графики и диаграммы, удивляя своим исследовательством остальных пришельцев. Но он понимал, что эти исследования важны, что они позволяют устранить все существующие недостатки ракет и сделать вполне надёжный и работоспособный гранатомёт, который мог бы сослужить добрую службу в критической ситуации. Нужно было ещё придумать, как защитить лицо стрелка от струи пороховых газов ракеты. Работы хватало.
   Дни шли за днями, складываясь в недели. Сразу после завтрака Андрей, Денис и Зорин отправлялись на завод. После изготовления станка они часто стали ходить на завод втроём, а то и вчетвером - прихватив с собою ещё и Савельева. Поскольку станок теперь работал непрерывно, и двигатель, как заправский пьяница, требовал свежей партии "самогона".
   На заводе Денис с Зориным занимались токарной работой, постоянно подкидываемой Андреем. То обтачивали заготовки под болты, намечали на них особым приспособлением контуры винтовой резьбы, чтобы заводским мастерам было проще нарезать на них резьбу стальной гайкой, заменявшей плашку. То обтачивали корпуса гранат.
   Строительство дома контролировал теперь только один Корнеев, остальные лишь забегали туда время от времени. Андрею между тем пришлось продолжить работу над подъёмным краном. Предстояло сделать стрелу, троса и рельсы, по которым он должен будет ходить. Кран делали разборным, чтобы его было легче перевозить к месту строительства.
   По прошествии нескольких месяцев после закладки крана, Андрей, глядя на почти готовый кран, с ужасом вспоминал, каких трудов ему это стоило. Кран стоял на залитом солнцем дворе завода в колышущем мареве воздуха. Рельсов пока ещё не было и поэтому кран, чтобы не портить колёса, опирался на длинные медные чушки. Теоретически, кран мог передвигаться по рельсам, но испытаний ещё не было. Для движения крана, рабы, находящиеся в небольших люльках, должны были крутить ручку редуктора, расположенного у каждого колеса. Всего колёс было четыре, следовательно, четыре человека могли медленно перемещать всю эту махину вдоль рельсов. По середине основания, на поворотной платформе, была укреплена стойка крана, метров двадцати высотой. В верхней её части находилась стрела такой же длины. Сейчас стрелы ещё не было, и кран походил на какую-то странную решетчатую вышку. Позади основания лежали мощные грузы, предохраняющие кран от опрокидывания во время работы. На них же располагалась лебёдка, поднимающая груз. Два человека с её помощью могли поднять достаточно большой груз на высоту крана. Она же должна будет на новом месте поднять вертикально кран и стрелу. Сооружение это было грандиозное, и произвело на фараона, когда тот приходил с делегацией на завод познакомиться с ходом работ, должное впечатление. Но будет ли эта штука действовать на практике, когда придёт время, не мог сказать никто, даже Андрей.
      -- СТОЛЯРЫ
   Пока Андрей с Денисом занимались подъёмным краном, Зорин с Савельевым трудились в столярной мастерской.
   Около недели назад, при очередном обсуждении строительства дома, упомянулось, что в местных домах, и во дворце в том числе, нет деревянных подоконников, оконных рам и дверей. Медные решётки на окнах крепились непосредственно к камню, а не к раме. И вот, было высказано сожаление, что все эти вещи отсутствуют, а с ними было бы как-то более красивее и уютнее в новом доме.
   -- В чём же дело? - сказал Андрей. - Пожалуйста, займитесь этим. Дерево есть.
   -- А где брать-то его? - хмыкнув, спросил Зорин. - И делать, кто будет? Мы? Инструментов нет...
   -- Делать вы будете, - сказал Андрей. - Я вам найду место подходящее, людей достану, вы им объясните, что и как, и всё будет отлично. Инструменты у них найдутся.
   -- Ну, тогда ладно, - согласился водитель. - Если люди будут, тогда конечно, а то мы втроём провозимся с этими рамами до второго пришествия. Только ты не забудь! Поговори со своим другом, фараоном.
   -- Да с этими местными одна морока! - вмешался Савельев. - Пока им толком объяснишь, что нужно, никакого терпения не хватит.
   -- Ладно, - улыбаясь, сказал Андрей, - с фараоном я поговорю, постараюсь не забыть, а насчёт перевода, то если сами не справитесь, я вам помогу. Хотя, не думаю, что там что-то очень уж сложное.
   Он действительно не забыл и буквально на следующий день повёл всю мужскую компанию знакомиться со столярной мастерской. После этого Андрей с Денисом удалились на завод, а Корнеев ушёл на стройку, контролировать ход работ. Таким образом, осваивать профессию столяра пришлось только двоим пришельцам - Зорину и Савельеву.
   Первое время они чувствовали себя неуверенно в иноязычном обществе, но постепенно освоились и стали помыкать рабами как своими собственными. Сначала они занялись делать оконные рамы и подоконники, их нужно было что-то около двадцати штук, потом перешли на изготовление дверей. Занимаясь этим, Зорин заказал Андрею сделать сорок медных ручек на двери, столько же дверных петель и чуть ли не восемьдесят петель на оконные рамы. Андрея такой заказ поверг в состояние тихого ужаса, он схватился за голову и стал что-то тихо бормотать себе под нос. Зорин с удивлением смотрел на него, но что-либо сказать не рискнул. Придя в себя от потрясения, Андрей, морщась, сказал:
   -- Только не говорите, что вам ещё винты-саморезы нужны!
   -- Да, действительно, - кивнул, соглашаясь, Зорин. - Я забыл про них. Конечно же, их нужно. Так... - и он стал прикидывать, сколько их нужно.
   -- На гвозди забьёте, - решительно сказал Андрей.
   После этого Андрею пришлось выкраивать время, чтобы сделать форму для отливки дверных ручек. Затем он сделал по одному экземпляру оконных и дверных петель. После этого Андрей пошёл на стройплощадку, нашёл мастера, который по своей обязанности занимается скобяным обеспечением строительства, и передал ему весь заказ водителя, объяснив всю технологию производства. Затем, с чувством выполненного долга, Андрей вернулся к своему подъёмному крану и гранатомёту.
   Полностью покончив с рамами и дверями, Зорин с Савельевым занялись изготовлением паркета. Собственно, они только занимались, а изготовляли паркет рабы. Зорин размечал, сделанной несколько месяцев назад, линейкой, где и что пилить, а мастера распиливали по этим меткам доски на небольшие плитки, причём пилили они медной ножовкой, которую Зорин вытребовал у Андрея, оторвав его в который раз от гранатомёта. Савельев же руководил сборкой паркетных щитов, проверяя качество работы и отсчитывая количество плиток на один щит. На последнем этапе паркетные щиты пропитывались канифолью, сделанной из проваренной древесной смолы. Конечно, такому покрытию до настоящего паркетного лака было далеко, но всё-таки оно немного защищало дерево от вышаркивания.
   Поначалу для рабов работавших в столярной мастерской вся эта деятельность казалась в диковинку, никто и никогда ещё не делал ничего подобного. Но через некоторое время мастера освоили новые приёмы работы, так что уже вполне самостоятельно и размечали доски, и распиливали их, и собирали в щиты. А вся деятельность пришельцев вскоре свелась лишь к проверке качества готовых паркетных щитов.
   За последнее время в комнате у Андрея скопился целый склад боеприпасов. У изголовья кровати в кувшине он прятал порох для ракет, здесь же стоял ящик с готовыми ракетами и гранатами, прикрытыми лишь куском ткани. Так же, под кроватью, находился и гранатомёт. Андрею порой приходила мысль, что достаточно лишь одной искры, чтобы весь этот пороховой склад, так любовно собранный им, разнёс всю комнату вместе с её владельцем в мелкие кусочки. Но существовала и другая опасность.
   Во избежание хищений Андрею пришлось установить в комнату нормальную дверь, а затем изобретать дверной замок, чтобы в его отсутствии никто не мог войти в комнату. Не желая долго ломать голову над этим, он решил сделать обычный гаражный замок. При всей простоте конструкции замок не поддаётся никаким отмычкам и, не зная его устройства, к нему нельзя подобрать ключ. Вся хитрость замка заключалась в сцеплении ключа с поворотным механизмом ригеля. В качестве ключа использовался длинный круглый стержень с глубоким пропилом на конце. В пропил вставляется на оси свободно вращающаяся коротенькая планка. Она служит как бы продолжением длинного стержня, но стоит повернуть ключ на девяносто градусов, как эта планка под действием собственного веса поворачивается на оси, и ключ тогда становится похожим на букву "Т". Изначально планку поворачивают в одном направлении со стержнем, затем вставляют ключ в сквозное отверстие замка и поворачивают. Планка под собственным весом опускается, тогда ключ тянут обратно, планка упирается в пазы поворотного механизма ригеля - и теперь достаточно повернуть ключ, чтобы замок открылся.
   Сделав и установив такой замок, обезопасив свою комнату от проникновения воров, Андрей стал все готовые гранаты и ракеты хранить у себя, поскольку хранить их было больше негде. Производство же пороха он перенёс на завод, потому что делать его у себя в комнате, как прежде, было неразумно по нескольким причинам. Во-первых, пороха требовалось сейчас всё больше и больше, а его производство было крайне взрывоопасным занятием. А во-вторых, при его производстве возникает слишком много посторонних запахов, что могло вызвать во дворце излишнее любопытство к занятиям Андрея.
   Приготовив все необходимые составляющие на заводе, Андрей забирал всё это с собой, и, запершись в комнате, занимался сборкой ракет. Он насыпал в зарядную часть гранулированный порох из кувшина, выводил фитиль, затем завинчивал донышко. После этого он брал двигательную часть ракеты с установленными стабилизаторами, вставлял туда пороховой цилиндр со впрессованным в него пусковым фитилём, а затем собирал обе части ракеты воедино.
   Беспокоясь всё же за свою жизнь, Андрей, встретившись однажды со своими товарищами после завтрака, вдруг сказал:
   -- Иван Фёдорович, у меня к вам небольшое дело. Давайте я вам отдам несколько ракет на хранение, пусть у вас полежат. А то, знаете, у меня в последнее время появился какой-то синдром - я даже заходить к себе в комнату боюсь. А когда ложусь спать, у меня сразу возникает такое чувство, словно я лёг спать на мине замедленного действия и она скоро должна рвануть. Я, конечно, не трус, но когда знаешь, что под тобой находится порядка пятнадцати килограммов пороха, то думать о чём-то другом довольно трудно. Мне даже во сне стали сниться кошмары. Давайте переложим часть пороха, вам в комнату и ещё кому-нибудь. Хорошо?
   -- Ну нет уж! - воспротивился такому предложению водитель. - Только этого мне и не хватало! Чтобы я спал на пороховой бочке, нет уж! Боже упаси! А если это всё рванёт? Тут же от нас одно мокрое место останется! - затем, сменив тон, сказал - Вот, Петру Николаевичу предложи. Или Константину Петровичу. Ему терять нечего, он как раз у нас пенсионер.
   Корнеев с Савельевым совместно запротестовали под смех Дениса с Зориным, Андрею же было не до смеха.
   -- Спасибо за доверие, конечно, - сказал Корнеев, - но мы тоже жить хотим. Ты, это, в автобусе его закрой, - технолог посмотрел на Зорина, как тот отнесётся к такому предложению. - Если и рванёт, так на улице. Никто не пострадает. А то держать в своей комнате такой арсенал как-то не хочется.
   -- Действительно, - согласился Зорин, - запри его в автобусе. Всё равно вряд ли мы сможем его вернуть, так что если и взорвётся, то хуже уже не будет. А нам, по крайней мере, спокойнее будет. Можно будет спать, не боясь, что не сегодня-завтра взлетишь на воздух.
   На том и порешили. Андрей после этого, при добровольной помощи Дениса, перетащил все ракеты и гранаты вместе с гранатомётом в автобус. Он оставил у себя лишь небольшой запас готового пороха, считая, что взрыв его не столь опасен, как взрыв готовых гранат. Кроме того, у каждого пришельца было по две гранаты и столько же "коктейлей Молотова" - на крайний случай. Разработка пистолетов несколько затянулась, и Андрей уже подумывал, не заняться ли мушкетами, но ему не хотелось опускаться до такого примитивного оружия. Он надеялся, что дело с револьверами рано или поздно всё же пойдёт на лад, и потому тянул время.
   Корнеев же на стройке заканчивал свой титанический труд, вычерчивая на огромной, тщательно вымешанной и разглаженной, доске план дома, для каждого этажа отдельно. Он целую неделю ходил по особняку с линейкой в руках и вымерял все расстояния и толщину стен до сантиметра, давая затем столярам точные размеры оконных блоков, дверных проёмов и высчитывая площадь паркетных листов. Пассажиры шутили, что технолог заберёт эту доску с собой, когда придёт время возвращаться. Он предъявит её своему начальству как доказательство того, что он всё это время не бездельничал, а трудился в поте лица. За что ему должны будут выплатить премию и все причитающиеся за труд деньги.
      -- ВЕЛОСИПЕД
   Однажды Андрей, зайдя за Денисом после обеда, сказал:
   -- Мне тут в голову одна интересная идея пришла.
   -- А что за идея?
   По дороге на завод, Андрей начал объяснять свой замысел:
   -- Хочу сделать велосипед.
   -- Велосипед?! - поразился Денис.
   -- Ну. Чего ты так удивляешься?
   -- Да нет. Просто. А зачем он нам?
   -- Как это зачем? - возмутился Андрей, - велосипед в хозяйстве - незаменимая вещь, а ты говоришь "зачем"!
   -- А из чего ты делать его собираешься? - снова спросил Денис. - Из меди? Представляю!
   -- Если бы ты, приятель, действительно представлял, то не ухмылялся бы так. Мой юный друг, когда нужда заставляет, приходится проявлять чудеса изобретательности. Не до жиру - быть бы живу. Так-то.
   Придя на завод, они отложили все остальные дела в сторону и занялись изобретением велосипеда. Андрей обрисовал в общих чертах конструкцию Денису. Тот несколько разочаровался, узнав, что велосипед будет трёхколёсным, и они принялись за дело.
   Сделали велосипед достаточно быстро, меньше, чем за одну рабочую смену. Правда, нашим народным умельцам пришлось повозиться с коловоротом переднего колеса - загнуть его так, как нужно оказалось не очень просто. Пришлось, также, опытным путём вымерять длину шатуна педалей. Из-за просчётов Андрея пришлось переделывать один раз весь коловорот. Но зато после этого всё получилось более-менее хорошо. Сделали даже настоящие деревянные педали. Рукоятки руля обмотали кусочками кожи, деревянное сиденье отделали бараньим мехом. Так что всё получилось в лучшем виде, и такому велосипеду позавидовал бы кто угодно.
   -- Ну, что теперь? - спросил Денис, восхищаясь произведением рук своих. - Во дворец?
   -- Нет. На базар.
   Денис с усмешкой посмотрел на Андрея, и, вспрыгнув на велосипед, заработал педалями.
   -- Понятненько, - сказал Денис, с самодовольным видом выписывая круги вокруг Андрея.
   -- Ничего тебе не "понятненько", - снисходительно усмехнулся Андрей.
   Простившись с мастерами, они направились в город. Меняясь, время от времени, они накатались вволю на велосипеде. Велосипед, правда, оказался немного тяжеловат, и на нём по неровной ухабистой дороге было довольно трудно ехать, но это не испортило удовольствия молодым людям. Правда, после такого катания, да ещё с непривычки, они, добравшись до города, сильно устали и у обоих заболели ноги.
   Пробираясь к базару, Андрей объяснил Денису свою затею:
   -- Продавать мы его не будем, - сказал он, ведя велосипед за руль. - Мы устроим аттракцион, и будем давать его на прокат.
   -- А-а! - смекнул Денис. - И зашибём кучу денег!
   -- Точно. Но деньги пойдут только на самые необходимые нужды.
   Такое заявление несколько охладило пыл Дениса, но раскинувшийся перед ними базар не дал ему долго грустить.
   Пришельцев узнавали всегда сразу и потому Андрей с Денисом в лишней рекламе не нуждались. Все прохожие оборачивались на них, а особенный интерес вызывала трёхколёсная штука, которую вели пришельцы. Андрей с Денисом торжественно замолкли, понимая, что привлекают к себе внимание торгового люда. Андрей высмотрел относительно большую ровную площадку, не занятую ничем, и, пробравшись к ней, остановился. Затем оглядел собравшуюся толпу вокруг него и Дениса, этого ему видимо показалось недостаточно, поэтому он, подняв голову, громким голосом провозгласил:
   -- Ун моменто, господа! Ун момент! Спешите! Сейчас, здесь будет демонстрироваться чудо техники! Последнее достижение науки! Единственный экземпляр! Только ловкость рук и никакого волшебства! Спешите! - затем, повернувшись к передним рядам, Андрей сообщил - Дамы и господа, перед вами трёхколёсное чудо техники! Вы не представляете, сколько вы потеряли, не зная о существовании велосипеда! А это, несомненно, является велосипедом! Поздравляю вас господа, поздравляю! Вы одни из первых кто лицезреет это чудо природы! Ваши соседи и друзья будут завидовать! Даже я немного завидую вам!
   Публика из его речи не поняла ни слова, поскольку Андрей ораторствовал на родном языке. Денис стоял рядом, молча ухмыляясь. Большинству собравшихся людей было странным видеть такое представление, потому что пришельцы считались людьми знатного рода, и им не приличествовало вести себя подобным образом.
   -- Дамы и господа! - продолжал Андрей воодушевлённо. - Сеньоры и сеньориты! Товарищи и товарищи! Прошу всех минуточку внимания! Сейчас, на ваших глазах, мой верный друг и соратник сядет на этот так называемый велосипед, и прокатится! Прошу освободить площадку! Не толпитесь, пожалуйста! Внимание!
   Затем он торжественно вскинул руки вверх, и все вокруг смолкли. Денис, в напряжённой тишине, как гладиатор, подошёл к велосипеду - и сел на него. Ветер пронёсся по рядам зрителей, публика взволнованно следила за развитием событий. Денис вознёс свои ноги на педали - и нажал на них. Велосипед медленно и неумолимо покатил на собравшихся. Вот это уже действительно было испытанием для нервов. Зрители в передних рядах резво отпрянули назад, спасая свои жизни от этого чудовища, отчего задние ряды шумно откликнулись, как понял Андрей - приветствуя чудо техники и научной мысли. Он и не заметил, как их окружила такая толпа. Сейчас здесь было не меньше сотни человек. Все они стояли и с удивлением смотрели на то, как Денис катится на велосипеде по площадке.
   Толпа шумела, обсуждая небывалое зрелище. Андрей же, не сходя со своего прежнего места, словно он был на посту, громко и ясно отгонял зрителей, призывая их расчистить место для Дениса. Денис же, по совету Андрея, проехал полтора десятка метров, и, вернувшись обратно, торжественно сошёл с машины.
   Все снова столпились вокруг них. Андрей достал из кармана золотое кольцо, сунул его в руку Дениса, не особо скрывая, и попросил его расплатиться за прокат велосипеда, что Денис принародно и сделал. Андрей церемонно положил полученное от Дениса кольцо в небольшой мешочек и предложил всем желающим, за плату, прокатиться на велосипеде по тому же самому маршруту, который только что проделал Денис. Не все с первого же раза поняли, что велосипед не продаётся, а лишь даётся во временное пользование. Но первый пассажир не заставил себя долго ждать.
   Андрей, получив плату, назначил Дениса на должность инструктора, сам же остался стоять на прежнем месте, являя собой отметку старта и финиша, а также поручив себе скромную роль кассира. Денису же пришлось изрядно попотеть с необученным вождению новичком. Незадачливый водитель то нажимал на обе педали сразу, то не туда поворачивал руль, вызывая бурю восторга зрителей и доводя Дениса до нервного истощения. Денис прогонял несколько раз своего подопечного с велосипеда и мужественно объяснял, что нужно делать, чтобы велосипед ехал правильно. Но водитель от этого умнее не становился и продолжал ехать вихляя, то влево, то вправо, выписывая кренделя. С горем пополам они вдвоём проделали этот нехитрый маршрут, и, добравшись вновь до Андрея, Денис облегчённо вздохнул.
   Публика развеселилась, и желающих прокатиться от разыгравшейся комедии меньше не стало, а даже наоборот, возникла небольшая очередь, так что Денису вновь пришлось исполнять роль поводыря. Проделав таким образом пять кругов, Денис сказал Андрею:
   -- Лучше бы мы сделали тележку и катали на ней.
   Каждому хотелось попробовать свои силы на этом забавном самодвижущемся предмете. Со стороны казалось - до чего же всё просто, сел и поехал. Но как же смешно выглядел очередной велосипедист, неумело обращающийся с машиной. Лицо его было предельно серьёзное, он никак не мог присоединиться ко всеобщему веселью, всё его внимание было сосредоточено лишь на последовательности нажатия педалей. Он судорожно сжимал рукоятки руля, пытаясь поймать постоянно ускользавшую от него прямую линию пути. Глядя на это, зрители думали: "Какой глупый! Нужно делать так, и эдак"; и давали водителю кучу всяких советов. Про себя же думали, что я-то уж точно смогу, а когда садились за руль, оказывалось, что не всё так просто, как кажется с первого взгляда, и начинали сами выписывать кренделя, вызывая дружный смех зрителей.
   Расплачивались за катание каждый, кто, чем мог, твёрдой таксы не было, но Андрей старался взять с посетителей как можно больше.
   После десятого круга Денис стал эмоционально невоздержен, так что для всеобщей безопасности было решено аттракцион закрыть до следующего дня. Попрощавшись со зрителями, Андрей занял место у руля, поскольку Денис уже был не в состоянии вертеть педали, и они направились во дворец.
   Во внутреннем дворе дворца их встретил фараон со своей свитой. Ему уже успели доложить о предпринимательстве Андрея и о его велосипеде, и потому он решил лично познакомиться с этим шедевром инженерной мысли. На этот раз попотеть пришлось Андрею. Фараону хотелось, во что бы то ни стало, самолично опробовать технику езды на велосипеде, а при его-то возрасте и его длиннополых одеждах это было весьма затруднительно.
   Андрей решительно отогнал всех приближённых царя в сторону, и поддерживая фараона и объясняя, по мере возможности на местном языке, что нужно делать, чтобы велосипед ехал, сделал с царём круг по двору. Фараон остался доволен поездкой. Он поблагодарил Андрея и спросил, для чего сделали эту штуку. Андрей разом вспотел, он не рассчитывал, что придётся давать объяснения на этот счёт, а дарить велосипед царю было как-то жалко. Андрей посмотрел на Дениса, словно тот был соломинкой, но Денис молчал.
   -- Э... Ваше величество, - начал Андрей, не надеясь, что вдохновение придёт на помощь вовремя. - Великий фараон. Видите ли, какое дело... - Андрей и сам не видел, какое тут может быть дело, но мужественно продолжил. - Этот велосипед, а это, конечно же, велосипед, так вот, он, эта штука является средством передвижения, и я даже сказал бы, что и преимущественно средством развлечения. Хотя это довольно трудно сказать. Но сегодня мы его использовали исключительно для развлечения публики. Однако он может играть роль и транспортного средства, то есть, для передвижения из одного места в другое...
   Андрей вдруг понял, что зашёл в тупик. Он посмотрел на жмурящегося от смеха Дениса, помолчал минуту и продолжил, при этом часть его лекции была на родном языке и частично на жутко ломаном, искажённом до неузнаваемости, местном диалекте:
   -- Суть трёхколёсного велосипеда заключается в том, чтобы крутить педали и перемещать, таким образом, машину, а вместе с ней и себя. В данном образце использован принцип прямой передачи усилия ног ведущему колесу. Таким образом, отсюда вытекает, что данная машина принадлежит семейству переднеприводных, отряду трёхколёсных.
   Андрей продолжал в том же духе четверть часа, борясь за велосипед, как за собственного брата, которого хотят забрать в рабство. Он изложил царю всю историю, какую знал, возникновения велосипеда, на русском языке. Объяснил также, подробно, чем отличается обыкновенный велосипед от спортивного, разъясняя разницу в технике езды на трёх и двухколёсной машине, естественно, тоже на русском. Затем, доставил фараону невыразимую радость объяснением конструктивных особенностей велосипедов современных и велосипедов прошлого века, также на русском. Он также поведал о велорикшах и о массовом применении велосипедного транспорта в Китае. Сообщил он царю и о том, насколько полезнее для здоровья ездить на велосипеде, чем на паланкине или осле. Тут он выдохся, и, завершая свой экскурс в столь любопытную науку - велосипедологию, сказал царю, уже на местном:
   -- Это будет возить нас. Мы будем на нём ездить далеко.
   Всё время, пока Андрей говорил, царь внимательно его слушал, временами покачивая головой, словно понимал о чём речь, хотя это было скорее из вежливости к чужеземцу. К тому времени как Андрей закончил свою лекцию, царь уже практически забыл, о чём его спрашивал, так что, в каком-то смысле, Андрей достиг желаемого результата.
   Царь ещё раз поблагодарил Андрея и вместе со своей свитой удалился в покои дворца. Как только за священной особой закрылась дверь, Денис лопнул. Он в припадке рухнул на велосипед и долго не разгибаясь, трясся, временами постанывая. Андрей же с лёгким удивлением взирал на него, и с непередаваемым самодовольством посматривал на закрывшуюся дверь.
   -- Ну ты садист! - сообщил Денис, поднимая красное от смеха и слёз лицо, продолжая стоять на четвереньках, обхватив велосипед руками. - Ха-ха-ха!
   Он ещё порывался что-то сказать, но это было уже совершенно невозможно.
   -- Ну-ну, юноша, - сказал Андрей, почти не смеясь. - Успокойтесь, всё уже прошло. Неужели в моей лекции вы уловили что-то смешное?! Ай-ай! А ведь я говорил о совершенно серьёзных вещах. Эх, молодёжь, молодёжь!..
   Дениса, уже начавшего понемногу приходить в себя, такой укор только снова вверг в загнутое состояние. Он вспомнил, как Андрей деловито объяснял фараону, как нужно переключать скорости на велосипеде и что при этом происходит с цепью. Он вспомнил лицо фараона. Денис, постанывая, сполз с велосипеда и уселся на брусчатке двора - смеяться он уже не мог.
   -- Ну-ну, разошёлся приятель, - весело сказал Андрей, - пора заканчивать, а то наши вернутся и увидят, что ты тут на земле валяешься. Как мы это им объясним?..
   Лучше бы Андрей этого не говорил. Видя, что делу ничем помочь нельзя, он отошёл от Дениса и сел на ступеньку крыльца. Прошло, наверное, минут десять, прежде чем Денис вновь обрёл вертикальное положение и перестал икать.
   -- Я вот сейчас подумал, - сказал Андрей, вставая, - как всё-таки нехорошо смеяться над старшими... Ладно, ладно, молчу...
   Оставшееся время до прихода остальных мужчин они употребили на размещение велосипеда на ночлег.
   Тащить его внутрь дворца было неразумно, да и тяжело. Во дворе же оставлять его было рискованно - могут украсть или попортить. Оставалось одно, подкатить велосипед ближе к какому-нибудь посту, их во дворе было множество, и оставить, таким образом, под охраной воинов. При них никто не рискнёт покуситься на имущество пришельцев. Так и решили сделать.
   Далеко ходить не пришлось. Место, на котором разворачивалось всё действие, было неподалёку от боковой двери; через которую и удалился фараон во дворец, и на ступенях которой отдыхал от трудов праведных Андрей. Дверь эту, как и все другие во дворце и вокруг него, охраняла стража, здесь-то и решили наши умельцы оставить свой драгоценный велосипед. Тем более драгоценный, что Андрей рассчитывал на нём заработать. Этой дверью не так уж часто пользовались. Перед ней был широкий, длинный помост, высотой около метра от земли, и габаритами метров пять на три, и на который нужно было подняться по ступеньке. На него-то и решили взгромоздить велосипед.
   Они подкатили велосипед к ступеням и, не обращая никакого внимания на удивлённых стражников, с большим трудом втащили велосипед на порог. Затем, облегчённо вздохнув, Андрей обратился к обоим охранникам и втолковал им кое-как, что велосипед этот представляет большую ценность, и что кража его может иметь очень серьёзные последствия. Поэтому, чтобы такого не случилось, велосипед этот нужно стеречь как зеницу ока и ни в коем случае не оставлять его без присмотра. Кроме этого Андрей ещё добавил, чтобы стражники не подпускали слишком близко к велосипеду никого из любопытных, и уж тем более не давали им трогать его. Андрей рассчитывал, что его титул советника и приближённого к фараону заставит воинов отнестись к его словам с должным уважением.
   Сделав такие строгие наставления, Андрей с Денисом вошли во дворец.
   На следующее утро Андрей первым делом пошёл проверить, на месте ли его велосипед, поскольку он не хотел терять такой многообещающий источник доходов. Велосипед он обнаружил на прежнем месте, под охраной новой смены воинов. Правда, велосипед оказался немного запылившимся, это особенно было заметно на кожаных рукоятках руля. Андрей молча подивился на это странное явление, поглядел с подозрением на стоявших воинов. Но те стояли с непроницаемыми лицами. Андрей понял, что расспрашивать их было бесполезно, поэтому он ещё раз осмотрев велосипед, вернулся во дворец.
   После завтрака Андрей с Денисом направились на завод. Проходя через ворота, Андрей заметил одного из воинов, охранявших прошлой ночью велосипед, - он был почему-то с большим синяком на лбу. Андрей удивился, подумав, что видимо здесь по ночам бывают бои, но выяснять подробности не стал.
   Второй велосипед успели сделать до обеда, его делать было проще по уже известной технологии. Забрав велосипед с собой, умельцы вернулись во дворец. А после обеда Андрей с Денисом, забрав оба велосипеда, отправились на заработки на базар. Остальные пришельцы уже знали о затее Андрея и лишь посмеивались.
   Придя на рынок, наши предприниматели снова открыли свой аттракцион. Но на этот раз активное участие принимал и Андрей, поскольку Денису с двумя велосипедами было не справиться. Население приняло с удовольствием возобновление вчерашнего аттракциона, и тотчас собралась толпа народа. Андрей наметил трассу верёвками, и аттракцион открылся. Те, у кого деньги были, стремились прокатиться на такой необычной машине, а те, у кого денег не было, просто стояли и со смехом смотрели, как незадачливые водители вертят педали.
   На этот раз аттракцион проработал часов шесть, пролетевших незаметно, как одна минута. За день удалось прокатить около сорока человек, сделав лишь пару коротких перерывов для успокоения нервов. По окончании рабочего дня Андрей пожертвовал Денису несколько серебряных колец, остальную же выручку он оставил у себя. Закончив на этом, они, забрав велосипеды, отправились во дворец.
   -- Что ты будешь делать с этими деньгами? - спросил Денис по дороге. - Хочешь что-нибудь купить?
   -- Поживём - увидим, - уклончиво ответил Андрей. - Деньги всегда пригодятся, поэтому неплохо иметь небольшой запас на будущее. Кто знает, что нас ждёт впереди, а с золотом будет спокойнее. Царь сейчас нас поит и кормит, а завтра? Кто его знает, что у него на уме. Так что, пока есть возможность заработать, не стоит её упускать.
      -- РАБЫ
   Спустя несколько дней Андрей отправился на базар тратить заработанные деньги. Он сразу прошёл на площадку рабов. Зрелище представшее его взору было мрачным, но отказываться от задуманного он не стал.
   Через час, с двумя рабами, Андрей пришёл на пустырь, где шла стройка.
   Работа кипела. Корнеева где-то не было видно, а остальные пришельцы, пришедшие с дружеским визитом, лежали в тени под матерчатым тентом, о чём-то беседуя и попивая из кувшина. Андрея они заметили не сразу.
   -- Привет, - сказал Андрей не очень дружелюбно, приблизившись к ним вплотную. - Прохлаждаемся?
   -- Да, жарко стало, - сказал Зорин, приподнимаясь на локте, словно Андрей спрашивал его о погоде. - Присоединяйся к нам. Пивка не хочешь?
   -- Нет, спасибо. Где мой зам?
   -- А-а, пошёл что-то там выяснять, - объяснил Зорин, махнув неопределённо рукой в сторону дома.
   -- А это кто такие? - спросил Савельев.
   Андрей усмехнулся. Затем, обернувшись к рабам, ткнул каждого в грудь ладонью, требуя: имя. Те послушно назвались. Андрей повернулся к Савельеву.
   -- Это Исим и Пенут, - сказал он, хотя и так все слышали, что сказали рабы. - Я их сегодня на базаре купил. Будут теперь у нас жить. На свои кровные, между прочим, купил, - добавил он, повернувшись к Денису.
   -- Вот это да! - удивился тот.
   -- Ого! - весело сказал Зорин. - Уже рабов покупает!
   -- Ну, он же не нам чета, - как бы объясняя Зорину, улыбаясь, сказал Савельев. - Он же советник фараона. Как ему без рабов?!
   -- Ладно, ладно, - сказал Андрей с укоризной. - Попрошу, без грубости. Умываться-то, небось, когда слуги подают нравиться, на озеро никто не ходит...
   -- Ты смотри, - сказал Савельев Зорину, - он и нас сделает рабами, если не будешь слушаться.
   -- Да мы и так на него целыми днями пашем бесплатно!
   -- Что за шум? - весело спросил вдруг возникший из-за спины Андрея Корнеев. - Что опять не поделили?
   -- Да вот, - сказал Зорин, поясняя, - Андрей теперь у нас рабовладелец. Цирковую труппу себе набирает. Видишь тех двоих, хочешь присоединиться?
   -- А-а, - понимающе кивнул Корнеев.
   -- Ну, что это за частнособственнические разговоры?! - возмутился Андрей. - Что это такое, твоё-моё?! Всё наше. Так что бросьте это, теперь мы все рабовладельцы. Одной верёвкой, как говорится, связаны. Никто не отмоется.
   -- А зачем нам рабы? - удивился Корнеев.
   -- Я же говорю, - влез Зорин, - цирк хочет открывать...
   -- Зачем, зачем... - досадливо повторил Андрей. - Пригодятся. В хозяйстве рабы всегда нужны.
   Затем, присаживаясь в тени тента, Андрей продолжил:
   -- Вот, построят они дом, переедем мы в него. Будут у нас слуги? Нужны они нам?
   -- Хм. Не знаю, - ответил Корнеев, тоже присаживаясь. - Наверное, нужны, как же без них.
   -- Нет, не серьёзные вы люди, - печально констатировал Андрей.
   -- Ну, так объясни нам, радушно предложил Корнеев.
   -- Хм. Вот нам нужно топливо для автобуса, - начал солидно Андрей. - А кто его, интересно знать, будет делать? Вы, Константин Петрович? Или, может быть, вы? - Андрей лукаво посмотрел на Зорина. Затем, не дожидаясь ответа, продолжил. - Вот, Константин Петрович знает, сколько времени это дело отнимает, а нужно нам топлива с каждым днём всё больше и больше. Кто его будет делать? Вы? Или я?
   Все молча улыбались. Андрей продолжил:
   -- Ну, хорошо, топливо будет делать Константин Петрович. Сутки напролёт, не разгибая спины, каждый день. А порох, кто будет делать?! Вы?! - обратился он, торжествуя, к технологу. - Вы знаете, сколько нам нужно пороха?! Вам известно, сколько времени уходит на его изготовление?! Ну, а вы, - обратился он к Зорину, - вы будете работать возле своего двигателя. Денис же будет работать на станке. Все довольны? Никого не забыл?
   -- Себя, - улыбаясь, сказал Корнеев.
   -- И всё это будет без помощников, - игнорируя замечание Корнеева, торжественно заявил Андрей. - Как вам такое нравится?! Такими темпами мы можем до скончания веков наших здесь жить, и так ничего и не добиться. Я же предлагаю вам рабов. С ними у нас дело пойдёт быстрее.
   Все развеселились от выступления Андрея. Он же, не обращая ни на что внимания, продолжал:
   -- Мы сможем сделать оружие, вставим стёкла в окна, может быть, даже сумеем провести электричество, и уж тем более сможем сделать себе приличную мебель.
   -- У тебя такие планы, - сказал Зорин, - словно ты здесь на века.
   -- Не сидеть же сложа руки, - возразил Андрей.
   Зорин пожал плечами.
   -- Ну, хорошо, - сказал Корнеев. - Но зачем нам покупать-то рабов, царь ведь и так может нам дать, только попроси?
   -- Хм. Дать-то он даст, только где гарантия, что они не будут сообщать все секреты фараону?
   -- Господи, какие секреты?! - удивился Зорин.
   -- Технология изготовления пороха представляет сейчас некоторую тайну, - терпеливо заметил Андрей. - И мне бы не хотелось, чтобы эта маленькая тайна попала в руки фараона. Вы прекрасно понимаете, чем это может кончиться. То же самое представляет из себя бензин. Да мало ли что ещё?! Всего не перечислишь. Что нам, нечего скрывать? Уйма дел может представлять для них интерес, любая, казалось бы, мелочь. Бумагу, вот, нужно делать... А им ведь ещё рано это, вы понимаете?!
   Зорин, став серьёзным, покачал головой.
   -- Вот я и купил двоих, - возвращаясь к прежней теме, продолжил Андрей. - Мало будет, ещё купим. Эти будут более преданны нам. Можно будет, со временем, сформировать из них целый отряд. Вы представляете, какие открываются возможности? Мы накупим несколько десятков рабов, вооружим их автоматами, обучим - ведь это будет уже солидная сила.
   -- Ну, это ты хватил, - скептически заметил Корнеев.
   -- Да?! Что, в случае конфликта, могут противопоставить пятеро человек целой армии? Кто может дать гарантии, что нам никогда не придётся воевать? А так, у нас будет серьёзное подкрепление! Преданные нам люди! Мы сможем уже отбиться от кого угодно! Вы понимаете?!
   -- Это ты хорошо, конечно, придумал, - сказал Корнеев. - А ты уверен, что они будут преданы нам? Что они не перебегут, в случае чего?
   -- Уверен. Что их может заставить это сделать? У них своеобразная психология. Они ведь не присягали фараону, а их хозяевами будем мы, а служат они только своим хозяевам. Мы же будем хорошо с ними обращаться, и у них не будет причин перебегать к фараону.
   -- А если он их припугнёт? - спросил Савельев.
   -- Да, - поддержал его Зорин. - Скажет им, чтоб, сложив оружие, сдались в плен, а иначе всем головы отрубит, или что у них там делают. И всё, куда они денутся? Побегут, как миленькие.
   -- А почему вы думаете, что они его испугаются?! - с пылом возразил Андрей.
   -- Да потому, что их больше! - перебил его Зорин.
   -- В крайнем случае, - продолжил Андрей, прервав Зорина, - где гарантия, что мы не сможем испугать их сильнее? Но я думаю, что эти ребята сами поймут, где им лучше.
   -- Ну хорошо, - согласился Корнеев. - А зачем ты их сейчас купил? Рано ведь ещё, дом-то пока не готов.
   -- Да нет, - возразил Андрей. - Самое время. Ещё немного и мы будем переезжать. Сейчас ведь практически уже всё готово, идут лишь отделочные работы. Вот я и хочу этим воспользоваться. А то потом, когда уже всё будет готово, фараон, и не обязательно по злому умыслу, предложит нам своих рабов. Отказываться тогда от них будет как-то неудобно. Я не знаю, может быть, фараон и не думает ничего такого, но мне было бы спокойнее, если бы рабов купил я сам. Как говорится, на фараона надейся, а сам не плошай. Сами мы сейчас в этом доме жить ещё не можем, а рабам, в общем-то, вполне можно. Ничего с ними не случится, они и не в таких условиях жили - и ничего, а тут, подумаешь, стены ещё не все плиткой выложены, ничего страшного. А потом, когда время подойдёт, если царь и заикнётся, я ему скажу, что вот, мол, уже купили. И все дела!
   Корнеев пожал плечами.
   -- А что они сейчас будут делать?
   -- Не знаю, посмотрим. Работа всегда найдётся. Пусть пока осваиваются.
   -- Вон, самогон будут делать, - кивнув в сторону Савельева, сказал Зорин.
   -- Да, - согласился тот, - мы с ними такого первача нагоним, какого местным и не снилось.
   -- Такое новоселье отгрохаем! - ухмыльнулся Зорин.
   Все оживлённо стали вспоминать прошлые праздники, а Андрей сказал:
   -- Ну, в общем, ладно. Вы тут отдыхайте, а я пойду, расселю наших новых знакомых.
   Андрей стал подниматься и все остальные пассажиры тоже зашевелились. Затем Андрей подошёл к скромно стоящим в стороне рабам и стал что-то им говорить на местном языке, кивая на пришельцев. Рабы послушно соглашались. После этого он повёл их в особняк.
  
      -- НОВОСЕЛЬЕ

   Строители сидели в башенке на крыше и разговаривали, поглядывая на дорогу в ожидании Андрея.
   -- О-о, вот и приёмочная комиссия едет, - сообщил Зорин, заметив на горизонте Андрея с Денисом. - Пойдём встречать.
   -- Как по расписанию, - сказал Корнеев, поглядев на часы.
   -- А как же?! - усмехнулся Савельев. - Начальство.
   Они стали спускаться вниз. Когда они выходили из дверей дома, Андрей с Денисом уже слезали со своих ослов.
   -- Вот и приёмочная комиссия прибыла, на персональном "Мерседесе", - весело сказал Зорин, подходя к Андрею.
   -- Да, - невозмутимо согласился Андрей. - Приехали принимать. Показывайте, что у вас тут.
   -- Ну, принимать, это вы уж в другом месте, - сказал, хитро улыбаясь, Зорин, сопровождая Андрея до двери. - У нас здесь все непьющие и некурящие, так что вы уж извините, не приготовили.
   -- Да, - согласился с ним Корнеев, - и взяток не даём.
   -- Учтём, - важно уведомил их Андрей, и, резко остановившись перед дверью, строго сказал:
   -- Денис запиши. Дверь не крашеная, петли наверняка скрипят. Не вижу кнопки звонка, и нет уличного освещения.
   -- Ну это вы зря, - обиделся Зорин. - Какой материал прислал заказчик, из того и делали. Прислали бы золото - мы бы золотом дверь обшили.
   -- Вам пришлют, - пообещал Андрей, заходя в дом. - Повестку, явиться ко мне в кабинет.
   -- Вот так! - усмехнувшись, сказал Корнеев водителю. - Допрыгался. Сошлют в карьер, будешь там непосильным трудом вину свою заглаживать. Будешь знать, как с начальством спорить.
   -- Будешь знать, как взяток не давать! - укорил его Савельев, Зорин только руками развёл.
   -- Ладно, - укоризненно сказал Андрей. - Взрослые люди, а грубят... - он только покачал головой. - Не слушай их Денис, они тебя только плохому научат.
   -- Кто бы говорил, - сказал Зорин.
   -- Ну? Не слышу ваших объяснений, - прервал его Андрей, озираясь по сторонам.
   -- А что тут объяснять... - спохватился Корнеев. - Всё перед тобой. Был ведь уже не раз. Осматривайте. Вы ведь у нас - приёмочная комиссия, вот и действуйте.
   Андрей скептически оглядел холл, затем принялся тщательно осматривать стены.
   Исим и Пенут - двое купленных Андреем рабов, узнав, что прибыл хозяин, вышли в холл и, пока пришельцы переговаривались между собой, скромно стояли в сторонке. Дел у них пока было немного - обслуживать некого, а помогать строителям, как хотел сначала Андрей, не получилось - строители наотрез отказались взять себе совершенно необученных помощников, опасаясь, как бы те чего-нибудь не испортили. Выполняя же разную мелкую работу, рабы всё-таки опасались, как бы хозяин не продал их кому-нибудь другому, за ненадобностью. И, кроме того, они были не приучены, чтобы хозяева кормили своих рабов за просто так. Они, в общем-то, уже оценили характер своих новых хозяев и не хотели менять их. Поэтому они жаждали работы, чтобы как-то мотивировать своё присутствие в этом доме.
   Андрей заметил их, и, выразив удивление, делая вид, что он и знать ничего, не знает, почему это так произошло, спросил, обращаясь к Корнееву:
   -- А это, что такое? Что они тут делают, и почему они тунеядствуют?
   -- Э-э... - растерялся от такого наглого заявления технолог. - Сам же их привёл, и ещё спрашивает!
   -- Ладно, не оправдывайтесь, - снисходительно сказал Андрей.
   Подойдя к рабам и поздоровавшись с ними, он спросил:
   -- Работы нет?
   -- Нет, - в один голос неуверенно ответили они.
   -- Всё ясно, - словно поставил диагноз, сказал Андрей, перейдя на русский.
   -- А что им делать?! - вступил в разговор технолог. - Полы вымыли, весь мусор убрали. Таум на них шипит постоянно... Вон, сегодня, сказал им стены мыть. А больше не знаю, что им дать. Да им пока объяснишь!.. Они же ни слова не понимают.
   -- Ещё бы, - усмехнулся Андрей.
   -- Он им, как глухонемым, жестами объясняет, - выдавая тайну, сказал Савельев. - Посмотрел бы ты на это!
   Денис с водителем развеселились, а Корнеев укоризненно покачал головой.
   -- Ладно, хватит стоять, - решительно сказал Андрей и направился в коридор. Вся компания последовала за ним.
   -- Их надо русскому языку обучать, - посоветовал Денис.
   -- Вот бы и занялся, - рассеяно сказал Андрей, осматривая коридор.
   -- Не известно, кто кого быстрее обучит, - усмехаясь, заметил Зорин. - Или он их, или они его переучат, да так, что и свой язык забудет.
   -- Да-а, - мстительно откликнулся Корнеев, - сами-то, как общались со своими рабами в мастерской?! Рассказали бы, поделились бы, так сказать, опытом, с нами неграмотными.
   -- У меня рабов нет, - категорично заявил Зорин. - Я не рабовладелец. - Он выразительно посмотрел на согнувшегося возле стены Андрея. - Ты уж у других кого-нибудь поспрашивай, может и научат.
   -- А я, может, не хочу у других, - сказал технолог. - Я, может, у тебя хочу поучиться. Ты, всё-таки, свой человек, как-никак, попонятней всё объяснишь. Мне вот интересно, как ты там, в мастерской, объяснял им, как и что делать? Наверное, при нас-то скромничаешь, а когда никого поблизости нет, говоришь по-местному не хуже фараона, а? Сознайся уж! Ну сознайся!
   -- Да что там сознаваться, - сказал водитель. - Я вообще пешка, все переговоры вёл, вон, Константин Петрович, у него и спрашивай. Он тебе всё доступно объяснит.
   -- А я лекции бесплатно не даю, - сказал пенсионер. - Времена нынче тяжёлые, так что нужно сначала ручку позолотить.
   -- Андрей дешевле возьмёт, - влез Денис.
   -- Всё это отговорки, - сказал Корнеев. - Уход от прямого ответа.
   -- Правильно, правильно, - поддержал его, не оборачиваясь, Андрей. - Всё это жалкие увёртки и клеветнические намёки в сторону некоторых людей, которые не могут защитить себя и ответить им тем же в силу своего воспитания и утончённости ума.
   -- А вы, товарищ, работайте, работайте, - с иронией сказал Зорин. - Не отвлекайтесь. Направьте свой утончённый ум на работу. Займитесь лучше изучением следующей комнаты, а то мы так и до вечера не успеем.
   -- Ага! Не нравится критика, - обернулся к нему Андрей. - Правда глаза колет. Сразу рот закрывают, слова сказать не дают. Сейчас гласность, плюрализм, и каждый может высказывать своё мнение, открыто и безбоязненно. И никто не вправе затыкать ему рот, когда он этого не хочет!
   -- О, раскричался, - обрадовался Зорин. - Шум поднял. А ты бы вместо этого, лучше вот, поучил бы людей местному языку.
   -- Спасибо, - поблагодарил его укоризненным тоном Андрей. - В следующий раз, как-нибудь.
   Так переговариваясь, они переходили из комнаты в комнату, и вскоре обошли весь дом. Андрей везде совал свой нос, пытаясь во всё вникнуть, но это был уже несколько запоздалый интерес - дом-то ведь был готов.
   Главной достопримечательностью дома была баня. Она размещалась в правом крыле здания, на первом этаже. На её проектирование и строительство пришлось потратить немало времени. Андрей осмотрел её с особым удовольствием.
   Местные жители не имели никакого представления о бане, и потому пришельцам пришлось изрядно потрудиться, объясняя строителям своё желание. Андрею для этого пришлось истратить несколько листов из блокнота, составляя подробные чертежи, а затем проводить довольно длительное консультирование архитектора и начальника стройки, поскольку из всех пришельцев только один Андрей мог сносно говорить на местном языке и при этом быть достаточно терпеливым, для того, чтобы всё по нескольку раз объяснять собеседнику. Саму печь для бани сделали кирпичной, на заводе сделали медные котлы для воды. Ряд труб сделали медными, другие глиняными. В соседней с парилкой комнате сделали душ с ванной. Под потолком повесили бак на двести литров, рабы предварительно должны будут его наполнять водой и разогревать. После этого можно будет мыться, вода самотёком, по медной трубе и через нехитрый рассеиватель, потечёт вниз. Регулировалась подача воды по тому же принципу, что и в сливных бачках старого образца - верёвочкой через рычаг и медной конусообразной заглушкой внутри бака. При натяжении верёвочки открывался клапан, и вода поступала в трубу. Хотели даже сделать водопроводные краны, но дальше разговоров дело пока не пошло, все были заняты разными нужными делами.
   Языка, кроме Андрея, никто практически не знал. Андрей же был завален работой с головой, ему нужно было строить подъёмный кран, так что отвлекаться из-за мелочей ему не хотелось. Он и так уже отвлекался не раз, то из-за гранатомёта, то из-за станка. Он не хотел терять доверие фараона, нужно было сделать этот злосчастный кран, тогда уж можно будет заниматься и смесителями, и всем прочим. Он всё собирался как-то выкроить время для изготовления бумаги - его блокнот уже совсем был исписан и вдоль, и поперёк, ни клочка свободного места. Конспекты Дениса должны рано или поздно всё равно закончиться, хоть как их экономь. Андрей с нетерпением ждал, когда, наконец, построят дом и освободятся его товарищи, чтобы тут же поручить им другую работу. Он никогда не задумывался, как они относятся к его бурной деятельности. Он сам увлёкся работой, принимал интересы царя как свои. Проникся жизнью туземцев так, что даже не испытывал ностальгии, в то время, как его друзья, хоть и в разной степени, тосковали по дому, по своим ближним, по тому родному и знакомому миру, в котором они родились и выросли. Они не могли принять всерьёз этот новый, чуждый мир. Они и не хотели его принимать. Один Денис, пожалуй, понимал Андрея и увлечённо помогал ему. Ему было интересно здесь, дома же всё было серым и унылым. Для других же всё было иначе, и потому, в своей пассивности они слушали Андрея, как начальника.
   Оглядываясь назад, на прошедшие полгода, можно сказать, что они успели сделать немало за это время. Они сделали лебёдку, токарный станок, разные измерительные инструменты. Стараниями Андрея собрали гранатомёт, около дюжины ракет к нему, ещё несколько десятков простых гранат. Обзавелись новой одеждой, сшитой по образцу имевшейся на них. Построили дом, сделали кое-какую мебель, а главным своим достижением Андрей считал, готовый на девяносто процентов, подъёмный кран. Сколько сил, времени и нервов пришлось потратить на него! Для Андрея эти полгода пролетели незаметно, как один миг.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

      -- ЭЛЕКТРИЧЕСТВО
   Пришельцы всё острее ощущали нехватку электричества. Мечта Андрея - сделать фрезерный станок, но без электричества тут нечего было и думать. Поэтому он взялся за это дело решительно и бесповоротно. Вначале он один пытался справиться с этой задачей, затем подключил к этому остальных колонистов. Вариантов было много, но мало из них подходило для осуществления. В конце концов, остановились на самом простом способе. В древние времена - или в будущие? Сейчас в этом было трудно разобраться - применяли лошадей для вращения мельничных жерновов. И вот то же самое Андрей решил применить к добыванию электричества. С той лишь разницей, что вместо жерновов осёл или рабы будут вращать электрогенератор, и, таким образом, появится электричество. Быстро и дёшево.
   Все товарищи Андрея сказали, какой он умный и стали смеяться, представляя, как группа рабов скачет галопом по кругу возле генератора. Андрей не обиделся, он доступным языком объяснил, что они неправы, и что не обязательно бегать бегом по кругу, чтобы вал быстро вращался. Он сказал, что можно поставить редуктор, и тогда вал редуктора смогут крутить один или два осла, тихой поступью. Разумеется, после этого всем пришлось признать, что они заблуждались, критикуя проект.
   Не откладывая, Андрей привлёк к этому делу нескольких рабов из ювелирной мастерской, и они занялись изготовлением медной проволоки для генератора. Сначала сделали короткие узкие полосы. Затем, сварив их вместе, получили целую бухту грубой медной шины. Приготовив специальные приспособления, занялись протяжкой: разогревая в горне, проволоку протягивали через калиброванные отверстия в стальном бруске, тайно отпиленном с автобуса. Постепенно наматывая проволоку на барабан, придавая ей одинаковую толщину на всём её протяжении. Пройдя через целый ряд, от большего к меньшему, отверстий, удалось получить относительно тонкую проволоку, вполне пригодную для их целей.
   Но это было лишь начало. После этого весь кабель покрыли изоляцией из просмоленного матерчатого бинта. Затем, целая бригада рабов вырезала из плоских листов железа пластины для статора и ротора генератора. Делать их пришлось из обычного железа, какое добывали местные металлурги - приходилось экспериментировать, ничего другого не оставалось. После этого, максимально аккуратно, намотали обмотки статора и ротора. Решили, что генератор будет постоянного тока, для начала, - с этим проще.
   Когда все части были в сборе, и ничего лишнего не осталось, приступили к испытаниям. Вал генератора соединили с валом станка и запустили двигатель автобуса. После этого к генератору подойти никто не решался. Андрей сказал, что смешно ждать от этой самоделки триста восемьдесят вольт. Он осторожно подошёл к генератору, взял отходящие от него провода, и несколько раз ударил их друг о дружку оголёнными концами - отчего, на радость всем, посыпались искры. На том испытания и закончились. Сколько выдаёт генератор вольт, было не ясно.
   Андрей хотел разобрать радиоприёмник Зорина, чтобы сделать из него тестер, но водитель оказался редкостным жмотом. Никакие клятвенные заверения, что приёмник обретёт прежний вид, не действовали. Зато водитель разрешил доламывать автобус, чем Андрей и воспользовался. Он снял спидометр, откалибровал его автобусным генератором, и использовал как вольтметр. Произвели замеры.
   Если верить прибору, если вся его шкала равномерная, если расчёты Андрея были верны, то получалось: генератор выдавал приблизительно около пятидесяти вольт. Своим разочарованным товарищам Андрей сказал, что на всё следует смотреть трезво, глупо было ожидать чего-то серьёзного от пробной модели, но и отчаиваться, также не стоит. Генератор можно и нужно совершенствовать, это был лишь пробный шаг. Можно будет сделать сколько угодно генераторов, и тогда энергии появится столько, что хоть ведром черпай. Оставались ещё кое-какие сомнения у некоторых пессимистов: намекали, что на это всё уйдут годы - но это были пораженческие настроения, и их было явное меньшинство. Они никак не могли омрачить радужных надежд прогрессивной части пришельцев.
   За этим последовали многочисленные эксперименты и научные изыскания, целью которых было повысить мощность генератора. Когда через некоторое время был сделан и испытан генератор второго поколения, Андрей приступил к созданию первой в мире электростанции. Это оказалось не менее сложным, чем создание самого генератора.
   Ушло несколько дней пока удалось всё как следует собрать и установить. К шестерне редуктора, установленного вместе с генератором на массивном основании типа бревенчатого колодца, был привязан длинный толстый брус, оба конца которого тянули ослы, тем самым, вращая редуктор генератора. Запросы животных и погонщика были весьма скромными, так что никаких чрезмерных расходов, связанных с эксплуатацией генератора, не было. Единственное, что было нужно: сменные животные и сменный погонщик, которые всё-таки уставали от своей работы.
   Может быть это и выглядело смешно, но генератор работал исправно и давал электричество. Он был даже удобен тем, что не надо разводить пары, прежде чем генератор начнёт давать ток. Не надо выпаривать нефть, да и вообще, его можно было легко "включить" и "выключить" когда угодно, без лишнего шума и хлопот.
   Первое время, глядя на эту конструкцию, пришельцы смеялись, а туземцы недоумевали, но Андрей знал, что электричество очень скоро заставит изменить свой взгляд на "МулоЭлектроСтанцию" - как шутливо называли её некоторые несознательные граждане. Он продолжил свои исследования, и вскоре появился трёхфазный генератор переменного тока, а вслед за ним наладили производство электродвигателей. Рабы, в нечеловеческих условиях, трудились день и ночь, создавая чудо-машины для белых господ.
   Воодушевлённый успехом, Андрей построил два новых, электрических, токарных станка и один фрезерный. Старый станок демонтировали, а автобус перегнали во двор дома. Первым же и главным следствием всех этих работ стало появление электрической мясорубки - моловшей муку для нужд пришельцев. Женщины пришельцев, по рекомендации Андрея, наладили массовое производство хлебобулочных изделий, в коммерческих целях. Поскольку местное население было незнакомо с технологией производства хлеба, - они ели пшеницу лишь в виде каши - то колонисты тщательно скрывали свой секрет.
   В связи с нехваткой бумаги - Андрей давно истратил не только свой блокнот, но и конспекты Дениса - пришлось заняться её изобретением. Как делается бумага из папируса, никто из пришельцев понятия не имел, зато традиционный способ был общеизвестен. Для начала нашли подходящее дерево, наломали толстых веток и надрали коры. Затем всё это перемололи, искрошив предварительно в мелкие щепки и пропустив через мясорубку. После этого опилки погрузили в большой котёл, добавили немного извести, и оставили варить на несколько часов. Сколько именно времени нужно её варить никто толком не знал. После этого воду из котла слили, а массу вытряхнули в большое медное корыто с плоским дном, и дали ей немного обсохнуть. От периодических встряхиваний и перемешиваний масса стала комковатой, грязно-серого цвета. Затем массу стали накладывать небольшими порциями в ступки и растирать её. Трое рабов справились с этим быстро: вся масса, пройдя через их ступки, очутилась в другом корыте. Здесь её снова залили водой, но варить не стали, а лишь тщательно промыли и очистили от крупных частиц, не попавших под руку при растирании. Воду из корыта сливали несколько раз, и каждый раз массу перемешивали палкой, при этом всплывали на поверхность новые сорные частички. Постепенно вода становилась всё более чистой, мутность исчезла, и можно было переходить к следующей операции.
   Для этих целей было сделано особое оборудование. Сделали небольшое квадратное корыто - в полметра длиной и шириной, с плоским дном. Внутрь этого корыта, плотно прилегая к его стенкам, входит специальное сито. Оно имеет выступающие наружу ручки, за которые его можно было вынуть из корыта. Сетка его была сделана из тонкой медной проволоки, какую только сумели сделать. Всё это приспособление стояло на козлах, чтобы было удобнее работать.
   Дальше процесс проходил таким образом. В корыто с ситом наливалась горячая вода с добавленной мерой полученной кашеобразной массы. Размешивали по всему корыту и давали массе осесть. После этого сито вынимали. Когда вся вода стечёт с вынутого сита, его ставили на стол, а внутрь сита помещали груз - квадратную ванночку с водой, чтобы отжать оставшуюся воду. Теперь внутри сита действительно находился сырой бумажный лист, оставалось просушить его. После часа просушки в тени, ещё влажный лист извлекали из сита и помещали под пресс. От этого бумага становилась более тонкой и плотной.
   Сначала бумага получалась немного грубоватой, серого цвета, рыхлой, больше похожей на картон. Но в результате опытов технологию усовершенствовали, и постепенно наладили выпуск своей, вполне пригодной, бумаги.
   В коммерческих целях Андрей построил летнее кафе на одной из оживлённых улиц. Под матерчатым тентом поставили десяток столиков, сработанных в мастерской Зорина и Савельева, оборудовали кухню керосиновой плитой. Две рабыни, в соответствующих нарядах, готовили кушанья из полуфабрикатов, поставляемых из крепости, и потчевали посетителей. В меню были и пельмени, и борщ, и шашлыки, а особым спросом пользовались пшеничные лепёшки и пирожки. Египтянам в то время были незнакомы подобные рецепты, поэтому Андрей строго следил за соблюдением секретности. Замешивать тесто он доверял лишь своим попутчицам, в крепостной кухне и без посторонних свидетелей.
  
      -- МИЛИТАРИЗАЦИЯ
   Андрей перестал советоваться со своими товарищами по долгосрочным вопросам, поскольку те, будучи убеждены, что в ближайшее время они непременно должны вернуться на родину, просто не желали ничего слушать о его планах обустройства здесь. Поэтому он, не являясь пессимистом, между тем разработал военную доктрину на ближайшие несколько лет, и неукоснительно претворял её в жизнь, не ставя в известность своих друзей. Раз отступать, в случае конфликта, пришельцам было некуда, значит нужно усилить их обороноспособность.
   И согласно его расчётам дом был превращён в непреступную крепость, окружённую высокой каменной стеной и колючей проволокой под напряжением. Автобус, стоявший во дворе дома, теперь служил дизель-генератором: питал бытовые приборы - мясорубку и насос, качавший воду в дом, а при необходимости мог дать ток на колючую проволоку. Кроме того, с разрешения Зорина, Андрей снял с автобуса все светильники и развесил их по комнатам. По всему дому протянули провода, сделали выключатели. Так что теперь достаточно было протянуть руку, как тотчас вспыхнет свет. Пусть, конечно, от таких плафонов света было немного, зато они были гораздо удобнее, чем масляные лампы, которые ещё нужно найти впотьмах и зажечь. Под домом был сооружён бункер, с запасами продовольствия на несколько лет, с запасами горючего и боеприпасов. Здесь запросто можно было продержаться не один год, отбивая атаки снаружи с помощью бутылок с зажигательной смесью, а также ручных бомб.
   Но это было не всё. Андрей активно разрабатывал огнестрельное оружие, и хотя патроны оказались ему не по зубам, он переключился на отливку медных пушек. Модернизировав их - приспособив для заряжания с казённой части картонными гильзами с порохом и железными ядрами, - он расставил их по всему периметру двора, проделав в стенах отверстия с крышками, как на боевых фрегатах. Его друзья посмеивались, считая всё это ребячеством, однако Андрей улучшал обороноспособность колонистов как мог. Единственный, кто в этом ему помогал, был Денис. Увлечённый авантюрными планами Андрея, он живо включился в эту увлекательную работу, не задумываясь о перспективах.
   Следующим этапом, повышающим обороноспособность пришельцев, стало превращение автобуса в броневик. Чтобы доставлять в крепость нефть, осаждённым потребуется совершать вылазки в тыл противника, а как ещё лучше это сделать, чем не на автобусе? Для этих целей все окна в автобусе закрыли медными листами. Чтобы не портить машину, броню навесили, как футляр. Все лишние сиденья сняли, а на их место установили бочки с топливом и ящики с боеприпасами. Напротив стеклянных форточек в бронелистах сделали люки, для возможности портить жизнь врагу бутылками с зажигательной смесью. Кроме того, в крыше автобуса имелись люки, а это значило, что четыре человека, поднявшись наверх, запросто могли обстреливать противника гранатами и ракетами, а двое, находясь внутри машины, подавали бы им снаряды. А чтобы разбивать преграды, спереди машины сделали нож, как у бульдозера. Таким образом, автобус мог стать настоящей крепостью на колёсах. Когда возникает необходимость в топливе, генератор снимают, устанавливают на место задние колёса, и вот - танк готов к бою, можно ехать. Бочки заполнили нефтью, вернулись обратно в крепость - всё, колёса сняли, подключили генератор.
   Зорин отнёсся скептически к такой модернизации его автобуса, но поскольку ущерба машине не наносилось, то противиться не стал.
   Продолжая начатое, Андрей соорудил на крыше дома ракетную установку, на поворотной платформе. Он усовершенствовал свои ракеты настолько, что полутораметровая ракета была способна доставить пятикилограммовый заряд на расстояние одного километра. Сама ракетная установка состояла из десятка пятиметровых желобчатых направляющих, в которые просто вкладываются ракеты. Выпасть ракетам мешает небольшой бортик в нижней части направляющей. Выставив нужный угол и направление, стрелок поджигает факелом хвостики запалов ракет, и ракеты, одна за другой, стартуют в небо. Точность попадания была приблизительная, траектория полёта - непредсказуемой. Но зато, какой эффект! Когда десяток огненных стрел с жутким воем, прорезают небо, расчерчивая его чёрными полосами, а на земле взметаются фонтанчики земли - то это впечатлит любого врага! Даже не взорвавшаяся ракета, упав на землю, извиваясь и шипя, способна испортить настроение любому.
   В стратегических целях Андрей также заставил своих рабов прокладывать дорогу от дома до месторождения нефти, чтобы автобус в боевой обстановке мог беспрепятственно проехать. Что те и выполнили.
   Однако, несмотря на достигнутые успехи в науке и технике, строительство подъёмного крана всё ещё не было закончено. Получив в своё распоряжение новый парк станков, Андрей, в порыве творческого энтузиазма, разобрал практически готовый кран, намереваясь, "кое-что переделать и усовершенствовать". Но на этом энтузиазм покинул его и никак не возвращался. Фараон же был уверен, что "работы идут полным ходом" и вскоре он увидит этот шедевр инженерной мысли.
      -- ПОСЛЫ
   Однажды, когда Андрей с Денисом изобретали паровой двигатель, к ним на завод пришёл гонец.
   -- Фараон хочет видеть тебя, - сказал он, - и просит, чтобы ты как можно скорей пришёл.
   -- Что случилось? - спросил, обеспокоено Андрей, зная, что вряд ли его станут тревожить по пустякам.
   -- Пришли люди царя Анубанисара. Они хотят с тобой говорить.
   "Хорошенькое дело!" - Андрей переглянулся с Денисом.
   -- Иди домой, - сказал он Денису, - собери наших и ждите меня.
   После этого он вышел с гонцом во двор, там ждал его паланкин и восемь носильщиков. "Видимо совсем плохо дело, раз такая спешка" - думал Андрей, забираясь в шатёр. Всю дорогу он лихорадочно соображал, что мог означать этот визит послов, и зачем он им понадобился. Он сразу вспомнил и о том, что около года назад, незадолго перед их появлением, была война с Анубанисаром, едва не кончившаяся поражением. Вспомнил он и о том, что в той войне царь потерял своего единственного сына и жену, не вынесшую такого горя. Его вдруг обожгло - он готовился не к той войне! Армия Анубанисара - вот настоящий враг!
   Войдя в зал, Андрей увидел здесь весь кабинет министров. Жрецы, военачальники тихо переговаривались. Атмосфера была гнетущая, как в доме тяжело больного.
   -- Мир вам, - приветствовал он с порога всех.
   Сняв тёмные очки и зацепив их за ворот рубашки, Андрей прошёл к трону царя. Проходя через зал, он заметил стоявшую в стороне чужеземную делегацию - двое жрецов, их слуги и охрана. Жрецы вежливо поклонились ему. Но, не удостоив их ответом, Андрей, с тревогой на сердце, обратился к фараону:
   -- Что прикажет мой господин?
   Гости с интересом отметили, что Белый Бык не поклонился даже царю.
   -- Пришли посланцы от моего брата царя Анубанисара, - сказал печально фараон, - они желают тебе что-то сказать.
   Насупившись, Андрей взглянул на стоявшего возле трона Хирэна, желая найти в его глазах поддержку. Но верховный жрец грустно смотрел на него, словно они уже попрощались. Тогда Андрей решительно направился к послам.
   -- Слушаю вас.
   Бритоголовый, лет пятидесяти, жрец, заговорил на незнакомом диалекте, хотя и очень похожем на местный. Переводчик жреца сказал:
   -- Мир тебе, Белый Бык. Царь Анубанисар шлёт тебе подарки - золото и благовония, и просит быть его гостем. Он много наслышан о тебе, он хочет стать твоим другом и ждёт тебя.
   Жрец, ожидая, когда переводчик закончит, с нескрываемым любопытством разглядывал Андрея: белая рубашка с коротким рукавом, белые шорты, кремниевый пистолет на кожаном ремне, кожаные ботинки, на голове полосатый клафт - косынка.
   -- Ты сам, кто такой? - тихо, но строго спросил Андрей.
   -- Я жрец бога Сета, Фатир, главный хранитель магии, прошедший все семь небесных врат, - гордо заявил тот, даже как бы обидевшись на невежество Андрея.
   А у того вскипала кровь, он понял, что его вербуют, и готов был врезать жрецу между глаз.
   -- Вот что, чародей, - вкрадчиво произнёс Андрей по-русски, - я не футболист, меня нельзя купить.
   Переводчик, не поняв ничего из сказанного, вопросительно поглядел на жреца.
   "Может их на месте положить?" - подумал Андрей, а рука уже потянулась к пистолету. - "Двух зарядов как раз хватит".
   Он поглядел на второго жреца, тот с ужасом смотрел на него, словно догадываясь. Но Андрей решил не торопить события.
   Месяц послы будут возвращаться домой, ещё месяц понадобится, чтобы привести армию Анубанисара сюда - итого два месяца. Негусто. А что можно сделать за это время? Допустим, десятка два ракетных установок, столько же пушек. И это против тридцатитысячной армии?! А снаряды? Их хватит на несколько залпов, а что потом? Воевать против целой армии на автобусе?
   Взглянув на Хирэна, он вдруг заметил, что тот улыбается, видимо найдя что-то смешное в разыгравшейся сцене. За последнее время они здорово сблизились со жрецом. Хранитель тайн, внешне неприступный, казавшийся свирепым, готовым убить любого, внутри оказался весьма добрым и мягким человеком. Стоило поговорить с ним несколько минут, как лёд таял, и на лице жреца проступала нежная отеческая улыбка.
   Настроение Андрея разом улучшилось, и тяжесть тревоги упала с плеч.
   -- Скажи ему, - обратился он к переводчику, - дорогой посол, такие дела так быстро не решаются. Мне надо посоветоваться с друзьями. Так что, зайдите завтра.
   Фатир молча выслушал своего переводчика, при этом как-то очень внимательно оглядел Андрея с головы до пят, как будто что-то выискивая. Видимо, он не нашёл, того, что искал, потому что в его взгляде отразилось беспокойство. Но он кивнул, соглашаясь со словами Андрея.
   -- Чему вы радуетесь? - спросил Андрей Хирэна, когда иноземная делегация удалилась из зала.
   -- Я заметил свечение насилия вокруг тебя, - сказал верховный жрец. - Ты хотел кого-то убить?
   Предательская улыбка, скользнувшая по его лицу, сделала вопрос риторическим. Но Андрей не стал выяснять, откуда он это узнал. Именно потому, что Хирэн мог видеть Андрея насквозь, он и уважал его. Однако сейчас его больше интересовало другое.
   -- Может быть заточить их в темницу? Или убить. Анубанисар будет ждать их возвращения, может он пошлёт других гонцов, чтобы выяснить, что здесь произошло. А мы, тем временем успеем подготовиться к войне. - Андрей вопросительно поглядел на верховного жреца, затем на царя.
   Те переглянулись. Жрец нахмурился, долго подбирал слова, затем начал говорить что-то о магии, но, видя, что Андрей его не понимает, просто сказал:
   -- Не получится. Из темницы он сбежит. А убить... Он очень могущественный маг, никто не может его убить. Только вы можете это сделать, потому что магия на вас не действует. Но, я не думаю, что это лучший вариант. Анубанисара это не остановит. Другое дело, если Фатир сможет убедить своего царя отказаться от задуманного.
   -- И как мы его заставим? - удивился Андрей.
   -- Ты думаешь, почему я засмеялся? Потому что я увидел вспышку насилия вокруг тебя. Но и Фатир видел её, и его это здорово встревожило. Он понял, что ничего у него не получится. А, вернувшись, домой, я уверен, он будет убеждать Анубанисара не начинать войну.
   Довод казался Андрею не слишком весомым, однако, он подумал, что действительно есть смысл отпустить послов, предварительно запугав их, как следует.
   -- Ну хорошо, - согласился он. - Я сейчас пойду, посоветуюсь ещё со своими друзьями, а вы, тем временем, тоже подумайте, что можно сделать. Завтра решим окончательно, что делать. Хорошо?
   В гостиной Андрея встретила встревоженная компания пришельцев. Его сразу закидали вопросами.
   -- Что там?
   -- Что случилось?
   Андрей молча сел, оглядел всех, затем сказал:
   -- Ничего хорошего, - и он кратко обрисовал ситуацию.
   Впервые пришельцы осознали, что война стоит у порога, отчего все приуныли.
   -- Что теперь будет? - спросил кто-то из женщин.
   -- Да ерунда, отсидимся в нашей крепости. У нас достаточно оружия, - сказал Савельев. - Подвалы ломятся от запасов. Ты же сам говорил, что мы готовы к войне.
   -- Я готовился к войне с Менесом, - печально сказал Андрей. - И мы, действительно, готовы к такой войне. Но защищать Менеса...
   -- Что его защищать? - удивился Савельев. - Не маленький, пусть сам о себе думает!
   -- Так, конечно, - нехотя согласился Андрей. - Но ведь он нам не чужой.
   Савельев замолчал, он не хуже других понимал, что отсиживаться в крепости будет предательством по отношению к фараону и его людям, приютивших пришельцев у себя.
   -- Я думаю, - сказал Корнеев, - надо показать этим жрецам наше оружие. Демонстрация силы всегда была весомым аргументом в переговорах.
   -- Выпустим пару ракет, - поддержал его Зорин, - они сразу в штаны наложат! Что скажешь?
   -- Да, вы правы, - согласился Андрей. - Завтра так и сделаем. Перегоните автобусом одну установку на западную окраину, я приведу этих подонков, и дадим залп. Посмотрим, что они на это скажут.
   На следующее утро все мужчины маленькой колонии собрались в поход. Надев бронежилеты - обшитые тканью медные пластины, они прицепили ракетную установку к автобусу, загрузили ракеты и отправились в город. Автобус, громыхая медной бронёй и рыча мотором, въехал на главную площадь. Заглушив двигатель, пришельцы остались ждать, когда Андрей соберёт во дворце злосчастных послов.
   Через некоторое время из ворот дворца вышла целая делегация: здесь были и послы, в первую очередь, их слуги, охрана, затем фараон, жрецы с многочисленной свитой, всех этих вельмож охранял целая рота солдат. Впереди всех решительно шагал Андрей.
   -- Поехали! - крикнул он своим.
   Автобус зарычал, выпустил клубы чёрного дыма, и покатил не спеша впереди процессии. Первое впечатление Фатир уже получил. Нельзя сказать, что он испугался, но он смотрел на Андрея с некоторым замешательством.
   Выехав на окраину, автобус круто развернулся, ориентируя пусковую установку направляющими жёлобами в пустыню, и встал. Пока процессия пеших людей доковыляла до автобуса, бойцы уже успели зарядить установку ракетами. Запалив факел, Денис вопросительно поглядел на Андрея. Тот снял с пояса царский жезл, убедился, что все зрители заняли свои места и готовы лицезреть демонстрацию нового оружия.
   -- Огонь! - скомандовал он, вскинув руку с жезлом.
   Денис провёл пылающим факелом по фитилям ракет, раздалось шипение, а затем свист взлетающих ракет. Установка окуталась чёрным дымом, из которого десять огненных змей устремились к горизонту. Вслед за тем, земля, где упали ракеты, вздыбилась, подняв клубы песка в небо.
   -- Вот так, - заметил Андрей жрецу.
   Тот удивлённо посмотрел на него. Андрей поманил его и переводчика пальцем в сторону от остальных. Когда они отошли на несколько шагов, Андрей, наклонившись к самому лицу жреца, тихо сказал:
   -- Дар я ваш приму, но никуда не пойду. Больше того, я хочу сделать предложение вашему царю. Скажите ему, что если он будет служить мне, то я стану защищать его. Никто не посмеет напасть на него - вы видели силу моего оружия.
   Поигрывая жезлом, Андрей продолжил, вполне сознавая, какие ассоциации возникают у жреца, глядя на этот жезл:
   -- Здесь - всё моё. Всё принадлежит мне. Если царь Анубанисар передаст мне свою власть, то он ни в чём не будет нуждаться. Я буду кормить и защищать его, также, как царя Менеса. Никакая магия не спасёт наших врагов от этого страшного оружия. Вместе мы начнём покорять один народ за другим. Весь мир будет в наших руках! - Андрей воодушевлённо потряс сжатым кулаком.
   Во взгляде жреца мелькнула тревога. Заметив это, Андрей, вполне довольный достигнутыми результатами, с горящим взором, небрежно похлопал жреца по плечу.
   -- Мир вам, - сказал он, - и царю Анубанисару.
      -- ПОДГОТОВКА К ВОЙНЕ
   Получив столь грозный сигнал, Андрей незамедлительно начал готовиться к возможной войне. Он организовал несколько сотен царских рабов, и начал строительство больших печей для выплавки железа, необходимого при изготовлении ракет и пушек. Помимо того, в другой мастерской, ещё сотня человек занималась изготовлением пороха в промышленных масштабах. Другая группа мастеров наладила выпуск пушечных лафетов и телег для ракетных установок. А сами пришельцы бросили все свои силы на строительство самолёта. На совете они рассудили так: раз война намечается масштабная, значит необходимо иметь возможность наблюдать за всеми передвижениями противника, чтобы и самим не попасть в ловушку, и врагу не позволить тайный манёвр. И лучше всего для этих целей подходит самолёт.
   Двигатель решили использовать от автобуса - двести лошадиных сил должно для этого хватить. Изготовить новый двигатель пришельцы не могли, поскольку не было необходимых материалов - железо, которым они располагали, годилось лишь на корпуса ракет, да на трансформаторы. Для двигателя внутреннего сгорания такая низкокачественная сталь не годилась. Сделанный однажды Андреем дизель проработал полчаса, после чего заглох навсегда. Поршни, разогревшись, расширились и намертво заклинили мотор. После этого эксперимента пришельцы уже не возвращались к дизелям, предпочитая использовать надёжный двигатель автобуса для своих нужд.
   Сам самолёт делали полностью деревянным, лишь рама кабины была стальной. Тяги рулей также были металлическими, как и бензобак. Машина должна была получиться четырёхместной, с верхним расположением крыла. Для окон использовали часть форточек автобуса, не подвергая их необратимым изменениям. А фюзеляж и крылья решили обтянуть плотной материей. В общем - привет из прошлого. Но пришельцы были бы рады и такой машине, они верили, что один вид летящего самолёта мог бы деморализовать противника, а в войне с тридцатитысячной армией это немаловажно.
   По истечении двух месяцев - контрольного времени прихода вражеской армии - войска фараона пополнились сотней пушек, стрелявшие разрывными ядрами или картечью, и таким же количеством ракетных установок. Савельев с Денисом занялись обучением солдат обращению с новой техникой. Самолёт же не был ещё готов, не смотря на все усилия. Тем временем фараон привёл свою армию в полную боевую готовность: расставили посты на дальних подступах, чтобы не быть захваченными врасплох, вырыли окопы, по настоятельной рекомендации Андрея, - и потянулись дни томительного ожидания.
   В напряжении прошёл месяц. За это время артиллеристы получили ещё пятьдесят пушек и столько же ракетных установок. Упряжка быков сразу же увозила орудия на позиции. Там их приводили в боевое положение и испытывали, попутно тренируя расчёт орудия. Вскоре и самолёт был готов, начались лётные испытания. Для этого пришлось расширить часть дороги ведущей к месторождению нефти, превратив её, таким образом, во взлётную полосу. Пилотировать самолёт доверили Зорину, как более опытному в обращении с техникой.
   Иван Фёдорович отнёсся к делу со всей серьёзностью. Когда упряжка быков выкатила самолёт на площадку, и он занял своё место в кабине, ему пришлось выслушать от Андрея массу нужных и не нужных советов. Все пришельцы, собравшиеся посмотреть на первый полёт, волновались и переживали за своего водителя - кто знает, что может случиться. Понимал это и сам Иван Фёдорович, поэтому он не стал торопиться и в первый раз лишь проехался на самолёте. Вернувшись на исходную позицию, водитель вновь разогнал самолёт. Он с большой скоростью промчался по взлётной полосе, но подняться в воздух так и не решился. С третьего захода ему всё-таки удалось взлететь, хотя всего на несколько метров. После чего, водитель, удовлетворённый достигнутыми результатами, решил сделать перерыв. По правде говоря, к тому моменту он уже весь взмок от напряжения - не каждый день приходиться управлять самолётом!
   Пообедав и заправив машину топливом, пришельцы продолжили испытания. На этот раз, подняв самолёт в воздух, Иван Фёдорович сделал круг на малой высоте вокруг дома. И хотя посадка прошла не самым лучшим образом, водитель был чрезвычайно доволен полётом. Выслушав новые советы от своих друзей, ободренный достигнутыми успехами Зорин, отправился в новый полёт. В этот раз он уже отважился поднять машину на полкилометра и сделал облёт местности.
   Этот полёт вызвал небольшую панику среди местного населения. Туземцы, не посвящённые в детали, принимали самолёт за гигантскую птицу с неизвестными намерениями и разбегались, кто куда.
   Но приход вражеской армии был замечен не с самолёта, хотя Зорин совершал свои вылеты утром и вечером. Однажды Андрея срочно вызвали во дворец, где и сообщили ему странную новость. Верховный жрец сказал, что его люди обнаружили противника в четырёх днях пути от города, что приблизительно соответствовало восьмидесяти километрам. На вопрос, как им это удалось, жрец начал говорить что-то про магию. Из всего им сказанного Андрей понял лишь то, что жрецы увидели армейскую колонну во сне. Но этого мало, оказалось, что и жрецы противника активно видят во сне город, так сказать проводят разведку местности. Однако Андрей слишком сильно уважал Хирэна, чтобы открыто посмеяться над его видениями. Выслушав его, он начал расспрашивать подробности, пытаясь выяснить численность врага и его возможности, а попутно, проверяя, можно ли вообще верить этим вещим снам. Но показания жреца убедили Андрея в истинности приближения противника. Он не стал вникать, как и каким образом, жрецу удалось увидеть всё это, он принял его сообщение, как есть, тем более что проверить его не составило труда.
   Тем же вечером Зорин с Андреем на борту отправился в разведывательный полёт. Андрей никому не сказал, каким образом были получены эти сведения, он просто сообщил, что был замечен враг и, что нужно это проверить.
   Через полчаса полёта они действительно обнаружили в указанном Хирэном месте большую колонну солдат, растянувшуюся на несколько километров. В конце колонны тащился обоз с провиантом, одеждой и даже кузнецами, для возможного ремонта оружия.
   Снизившись, Зорин провёл самолёт на бреющем полёте над колонной, чтобы лучше рассмотреть противника. Противник же, больше знакомый с магией, чем с современной техникой, воспринял появление гигантской птицы, как нападение, отчего и отреагировал соответственно. Большая часть солдат бросилась в стороны, остальные же схватились за луки. Но пока они разглядывали чудовище да натягивали луки, самолёт пронёсся над колонной и исчез вдали - для разворота.
   -- Эх, Андрюха, пулемёта нет! - сокрушался Зорин, - а то б мы им дали!
   Андрей включил рацию, снятую с автобуса, и в шутку стал вызывать базу - в шутку, поскольку связь была односторонней. Его могли слышать по транзисторному приёмнику, немного доработанному, чтобы он мог принимать сигнал рации, а ответить пилотам возможности не было.
   -- Земля, земля, ответьте! Как слышите, приём. Я - воздух, вижу большую колонну пехоты. Повторяю, вижу большую колонну пехоты. Запускайте ракету.
   Он ещё несколько раз повторил своё сообщение. К тому моменту самолёт успел сделать круг и вновь пролетел над колонной, похожей теперь на разорённый муравейник. Но поскольку пилот был ещё только начинающим, они вышли к колонне сбоку и пересекли её поперёк.
   Самолёт неожиданно выскочил из-за холма, пронёсся над головами и скрылся за барханами. Солдаты в ужасе кинулись врассыпную. Никто не знал, откуда он появится в следующий раз. Военачальники из последних сил пытались успокоить своих подчинённых, срывая голоса, стараясь перекричать всеобщий гвалт.
   Зорин успел заметить, как над горизонтом взмыла небольшая чёрточка, а затем раздался взрыв, приглушённый расстоянием.
   -- Ракета! - воскликнул он.
   -- Ага, вижу.
   Андрей по самодельному компасу определил азимут, затем вновь взялся за рацию.
   -- Земля, земля! Вижу ракету, направление юго-восток сто шестьдесят градусов.
   Пока Андрей разговаривал с базой, Иван Фёдорович вновь развернул самолёт и совершил ещё один заход на колонну. На этот раз он вывел машину под острым углом к колонне, и, проскочив её, выправив курс всё же смог пройти над обозом, посеяв панику и здесь.
   -- Всё, Иван Фёдорович, - сказал Андрей, - уходим. Земля, мы возвращаемся.
   -- Что, так и уйдём?! - огорчился водитель.
   -- А что делать? Ну, хотите, плюньте в них. Завтра вернёмся и закидаем их гранатами.
   -- Ух, подонки! - Зорин погрозил армии Анубанисара кулаком. - Весь автобус из-за них пришлось разобрать. Ну, получите вы у меня завтра, за всё ответите.
   Остальные пришельцы с беспокойством ждали возвращения самолёта. Денис сидел в гостиной у радиоприёмника, Валентина Павловна и Лидия Фёдоровна составляли ему компанию. Корнеев с Савельевым дежурили на крыше возле ракетной установки. Едва Андрей сообщил о возвращении, как Денис тотчас помчался на крышу, предупредить мужчин. Поднявшись, он застал их разглядывающими дымное пятно на небе, неторопливо таявшем после взрыва ракеты.
   -- Интересно, - сказал технолог, задумчиво глядя в небо - наша ракета никому не упала на голову?
   -- На войне, как на войне, - философски заметил Савельев.
   Увидав Дениса, Корнеев спросил:
   -- Ну, что там?
   -- Возвращаются, - выпалил тот.
   -- Ну, и чудесно.
   Когда самолёт приземлился, все колонисты выбежали его встречать.
   -- Ого! - воскликнул Денис, увидев несколько стрел торчавших из крыла. - Смотрите!
   -- Первый бой, - с иронией сказал Корнеев.
   -- Хорошее начало, - проворчал Савельев.
   -- Что там? - спросил Андрей, спрыгнув из кабины на землю.
   -- Да вот, полюбуйся, - предложил Константин Петрович, - какой подарок вам сделали.
   -- Вот, басурмане! - негодовал Зорин у другого крыла. - Ну, попадись вы мне только!
   -- Ладно, мужики, - сказал Андрей, - пока светло, давайте займёмся делом. Надо загрузить в самолёт боеприпасы, подготовить его к завтрашнему вылету.
   Пока технолог извлекал занозы из тела самолёта и заклеивал отверстия, остальные загрузили несколько десятков гранат на переднее пассажирское кресло, а под крылья, у самого фюзеляжа, повесили две супербомбы по сотне килограмм каждая, начинённые гранитной щебёнкой.
   Пока всё это сделали солнце село и опустилась ночь, зажглись первые звёзды.
   -- Что, Андрюха, может, сгоняем, - предложил Зорин.
   -- Ночью?
   -- Ночью даже лучше. Они наверняка развели костры, мы их сразу заметим. И домой пойдём когда, тоже хорошо ориентироваться будет - город весь в огнях, не заблудимся.
   Андрей на минуту задумался, потом сказал:
   -- Нет, Иван Фёдорович, давайте не будем рисковать. Самолёт у нас один, приборов нет, а эти свиньи никуда от нас не денутся. Завтра утром и угостим их по полной программе.
   -- Да чего ты боишься? - воскликнул Денис. - Давай я полечу!
   -- В пустыне, - терпеливо начал объяснять Андрей, - на полчаса полёта не будет ни одного огня. Высоту потеряете, и всё! Здравствуй, земля египетская! Как высоту будете определять в темноте?!
   Вопрос остался без ответа.
   -- Завтра утром на рассвете, - продолжил Андрей, - ты полетишь с Иваном Фёдоровичем. Ты, Денис, и меньше, и легче меня, а самолёт у нас загружен под завязку. Так что, готовься.
   -- Да, это точно, - с живостью согласился Зорин. - Будешь теперь, Дениска, стрелком-радистом у меня!
      -- ПРЕВОСХОДСТВО АВИАЦИИ
   На следующее утро они встали засветло. Пилоты облачились в бронежилеты, надели обшитые тканью стальные каски.
   -- Ваша главная цель, - напутствовал их Андрей, - шатёр Анубанисара и его жрецов. Если вы их положите, можете считать, что войну мы выиграли.
   Пожелав удачи, друзья пожали на прощание руки. Самолёт нехотя разбежался и тяжело поднялся в воздух. Первый боевой вылет... Андрею даже в голову не пришло спросить царя, будет ли этично атаковать противника без предупреждения.
   Поднявшись на полкилометра, самолет, следуя уже известным курсом, быстро добрался до цели. Многочисленные огни костров облегчали задачу.
   В столь ранний час, уставшие после трудного перехода, солдаты ещё спали. Часовые дремали у костров. Палаток у солдат не было, они спали прямо на песке, прижавшись, друг к другу и укрывшись, кто, чем мог - по ночам в пустыне было не жарко, температура могла понизиться чуть ли не до нуля. Единственный шатёр царя гордо возвышался в центре лагеря. Рокот мотора заставил часовых встрепенуться. Увидав на фоне разгоравшейся зари силуэт гигантской птицы, они мигом взбодрились и начали бить тревогу.
   -- Вот они, - сообщил Зорин Денису. - Ну, держитесь голодранцы! Сейчас мы вам покажем! Готов, Дениска?
   -- Да.
   -- Что, сначала ударим по царю?
   -- Ага. Только мне отсюда ничего не видно.
   -- Я тебе скажу. Вон его палатка. Захожу на цель! Приготовились! Зажигай! Пли!
   Денис запалил фитили правой бомбы от масляной лампадки, затем выдернул штырь-чеку, освобождая бомбу из подвеса. Первый гостинец ушёл вниз. Эти стокилограммовые авиабомбы были специально разработаны для сбрасывания с воздуха. У них был усиленный корпус, способный выдержать удар о землю, а два независимых фитиля, укрытые от порывов ветра в особых трубках, обеспечивали подрыв заряда.
   Сбросив первый снаряд, самолёт поднялся на сотню метров и начал разворот. Позади грянул мощный взрыв. Денис вывернул себе шею, стараясь разглядеть последствия.
   Сделав петлю, самолёт зашёл на цель теперь в юго-западном направлении.
   -- Товсь! - снова скомандовал Зорин.
   -- Что там? Попали?
   -- Нет, перелёт. Сейчас попробуем больше снизиться. Зажигай! Пли!
   Снизившись до десяти метров, самолёт сбросил вторую бомбу. Но и эта бомба не достигла цели. Перелетев шатёр Анубанисара на несколько десятков метров, упав на землю, она ещё шипела и дымила несколько секунд, а затем взорвалась, оставив после себя глубокую воронку и множество убитых и раненых. К этому времени паника в стане достигла своего апогея. Едва завидя самолёт, все бросались врассыпную. Чёрный дым и тучи песка, поднятые в воздух двумя взрывами, застилали небо.
   Видя, что цель не достигнута, Денис повыкидывал одну за другой ручные гранаты вниз, особо не целясь. Если бы к ним на помощь сейчас пришёл другой самолёт, то наступление вражеской армии на этом бы и закончилось. Но подмоги ждать было неоткуда, а боеприпасы закончились на удивление быстро. Так что, пришлось им, сделав круг, возвращаться на базу.
   Там их уже ждали. Когда самолёт приземлился, группа рабов под управлением Корнеева начала погрузку боеприпасов и заправку топливом. Денис, вернувшись в резиденцию, плюхнулся в бассейн, вырытый посреди двора. А Зорин с Андреем укрылись от солнца в беседке, здесь к ним присоединился Савельев, и, склонившись над картой, они провели разбор полётов.
   -- Попробуйте тактику пикирующего бомбардировщика, - предложил Андрей. - С некоторой высоты и расстояния пикируете на цель, а когда остаётся сотня метров, сбрасываете груз и уходите в сторону.
   Он тут же продемонстрировал на пальцах, как это может выглядеть.
   -- Что ж, давайте попробуем, - неуверенно согласился Зорин.
   -- А нельзя ракеты поставить? - предложил Савельев.
   -- Можно, конечно, но только точность попадания у наших ракет сами знаете, какая.
   -- А если пушку? - спросил Зорин.
   -- Пушку на самолёт?!
   -- А что, - поддержал Савельев, - вес самолёт вполне выдержит, и прицельность стрельбы неплохая.
   -- А отдача? У нашего гиперзвукового штурмовика ничего не отпадёт после выстрела? Или вы готовы геройски погибнуть?!
   -- Ладно, - подытожил Зорин, - попробуем вариант "А", а там видно будет.
   -- Вариант "Ы", - не удержался Андрей.
   -- Точно, - согласился водитель.
   Взбодрённые утренней пробежкой, воины Анубанисара успели наскоро позавтракать и отправились в путь, подгоняемые своими военачальниками. Сам царь не пострадал в утренней передряге, но испытал некоторое замешательство, столкнувшись с неведомыми силами. Не взирая ни на что, он решил продолжать военную кампанию и довести её до конца, чем бы это ни кончилось для него.
   Заметив марширующую колонну, Зорин пошёл на снижение, желая предварительно определить местонахождение царя.
   -- Вот он! - воскликнул Денис, вжавшись лицом в окно.
   -- Да, вижу. Ну, падла, держись!
   Пройдясь над колонной, самолёт совершил левый разворот. Зорин, уже уверенно сжимавший штурвал, поднялся на километровую высоту и, зайдя на цель, смело начал пикирование. Ни Андрей, ни он сам как-то не подумали о том, сможет ли самолёт выйти из пикирования.
   -- Готовься Дениска, подходим.
   -- Готов!
   -- Давай!
   -- Есть!
   -- Получи фашист гранату...
   Едва бомба отделилась от самолёта, Зорин потянул штурвал. Машина, жалобно скрипя тягами, круто ушла на правый разворот. Тотчас грянул взрыв.
   -- Что там, Дениска?
   -- Не видно ничего из-за дыма.
   -- Ладно, сейчас мы им ещё раз врежем.
   Самолёт выправил курс и снова пошёл на цель. Зорин видел, как от места взрыва разбегаются в разные стороны люди. Паланкин царя, стоявший чуть поодаль, не пострадал, но людей рядом с ним не было, так что куда целиться теперь было непонятно.
   -- Чёрт бы вас всех побрал, - ворчал Зорин. - Сидели бы себе дома, так нет! Давай Дениска, поджигай!
   -- Есть!
   Вторую бомбу водитель сбросил в самую гущу народа, но царя среди них не было. Небо заволокло дымом, целиться стало ещё трудней. Весь запас гранат они равномерно посеяли вдоль некогда стройной колонны, заставив солдат заниматься спортом. Израсходовав весь боезапас, самолёт развернулся и лёг на обратный курс.
   Нельзя сказать, что этот вылет был безрезультатным. Хоть Анубанисар не пострадал, но его армия была деморализована и уже несла потери, ещё не вступив в сражение. Причём раненые, своими стонами и воплями, подрывали боевой дух остальных солдат. Царь был зол, жрецы предвещали недоброе. Он чувствовал, что эта война станет для него последней, но отступать он не привык и решений своих никогда не менял.
   Вернувшиеся пилоты застали всех обитателей дома за бурной деятельностью. Воины-рабы обстреливали стенные пушки второго яруса, другие рабы закладывали камнями оконные проёмы в доме. Одним словом, дом превращался в замок и готовился к длительной осаде. О результатах вылета было уже всем известно, поскольку Денис, пока летели обратно, подробно всё доложил по рации, поэтому ничего объяснять не пришлось.
   Корнеев, заглянув под капот самолёта, заявил, что машине необходим отдых.
   -- Ё-моё! Ещё пара таких вылетов, - проворчал он, осматривая крылья, - и самолёт станет, как сито! Всю ткань изорвали!
   Обнаружив подпалину на хвосте, он с укором продемонстрировал её Андрею, как будто тот был виноват в этом.
   -- Вот гады! - возмутился Андрей. - Уже поджигать начали! Огонька захотели?! Ну, я вам покажу! Будет вам фейерверк!
   Пока бойцы Корнеева салютовали, а Савельев занимался хозяйственными делами, Людмила Николаевна накрыла стол для пилотов и увязавшегося за ними Андрея.
   Зорин жаловался на судьбу, был склонен недооценивать свои боевые заслуги. Андрей его успокаивал, как мог, старался ободрить, хотя сам был огорчён не меньше.
   Обеспокоенный звуками канонады фараон прислал гонца, выяснить, что происходит. Андрей не стал ему ничего объяснять, а отправился во дворец сам, сказав Зорину напоследок:
   -- Есть у меня, Иван Фёдорович, одна идея. Я сейчас поговорю с Менесом, может быть он даст людей, и мы тогда совместно будем долбить этих гадов. А вы, пока, продолжайте в том же духе. Этим вы всё равно наносите вред противнику: затрудняете ему продвижение и лишаете сил.
   Придя во дворец, Андрей прошёл в тронный зал.
   -- Приветствую тебя, великий фараон, - он отвесил лёгкий полупоклон царю, затем Хирэну, - мой господин! Мы летали на большой птице и обнаружили войско царя Анубанисара в трёх днях пути от города. Сейчас мы с большой птицы обстреливаем их, но нужна ваша помощь. Вы можете дать мне тысячу человек с хорошим военачальником?
   Фараон переглянулся с верховным жрецом.
   -- Конечно, - согласился царь, - но что вы собираетесь делать?
   -- У царя Анубанисара большое войско. В дороге они растягиваются на несколько тысяч шагов. Когда наша птица нападает на них, возникает неразбериха. Воины беспорядочно мечутся в разные стороны, управление войском нарушается. В такой обстановке было бы очень удобно совершить нападение небольшой группой воинов на обоз. Лишив противника провианта, мы бы значительно увеличили наши шансы на победу. Как вы смотрите на это?
   -- Мы предоставим вам самых лучших воинов, - сказал фараон.
   Затем, обратившись к военачальнику, фараон приказал:
   -- Керти, предоставь нашему господину, Белому Быку, всё необходимое и выполняй все его распоряжения.
   -- Слушаюсь, великий фараон.
   Незамедлительно был сформирован отряд особого назначения, экипирован всем необходимым: гранатами, а главное - радиоприёмником, помещённым в деревянный ящик для большей сохранности. Возглавил отряд опытный воин и военачальник Осигор, лет сорока, а в качестве радиста и переводчика взяли Рахима, сына Хирэна. Изучив технику применения гранат, ближе к вечеру, они выступили в поход.
   -- Что нам скажет советник фараона? - насмешливо спросил Зорин, когда Андрей появился во дворе дома.
   Хитро взглянув на собравшуюся компанию мужчин в беседке, Андрей сказал:
   -- Скоро стемнеет. Воины Анубанисара, наверное, устали. Ох, и замучили вы их сегодня, Иван Фёдорович! Они уже развели костры, ужинают... Как им хочется спать!
   -- К чему это ты? - заинтересовался водитель.
   -- А не поджарить ли нам их?
   -- В смысле? - не понял Корнеев.
   -- В прямом. Устроим огненную феерию. У меня в запасе есть парочка лишних бочек с бензином, этак литров на двести. Как насчёт вечерней прогулки перед сном?
   -- Ты же не хотел?! - удивился Зорин.
   -- Да, но расстояние сократилось. И потом, какая луна сегодня...
   -- Во сколько полетим?
   -- А часиков в двенадцать.
   -- Ну что ж, попробуем. Но я не гарантирую, что попаду!
   -- И не надо. Достаточно того, что вы испортите им сон. Как говорится: нету большей радости, чем делать людям гадости!
   В двенадцать часов ночи, при ярком свете молодого месяца и бесчисленных звёзд, самолёт поднялся в небо. Сделав круг над домом, набирая необходимую высоту, бомбардировщик зажёг под брюхом автобусную фару и лёг на курс.
   Денис в кабине тотчас начал вызывать по рации Рахима, шедшего с отрядом воинов где-то в ночи:
   -- Рахим, Рахим, иди за мной! - повторял он без устали до тех пор, пока не показались огни костров в лагере Анубанисара.
   -- Заканчивай, Дениска, - сказал Иван Фёдорович. - Басмачи на горизонте.
   Погасив свет, самолёт с ходу пошёл в пике.
   -- Давай! - скомандовал Зорин.
   Денис запалил фитили и сбросил первую бомбу. Самолёт резко взмыл в небо. Под ними разлилось море огня. Было видно, как заметались в панике маленькие фигурки людей. Самолёт они не могли видеть, отчего ужас лишь усиливался - они были уверены, что одной бомбой дело не ограничится, и потому старались на слух определить местоположение самолёта.
   Пилотский стаж у водителя был ещё всё-таки невелик, поэтому развороты давались ему с трудом. Самолёт сделал несколько кругов над лагерем противника, прежде чем смог вновь зайти на цель для бомбометания. Отчего весь лагерь метался из стороны в сторону.
   Вспыхнула вторая бомба, разлившись огненным озером, обдав языками пламени несколько тёмных фигурок, тотчас заметавшихся меж костров. Толпа людей, объятая ужасом сгореть заживо, с воплями бежала в темноту ночи, спасаясь от ярости чудовища. Лагерь, достаточно хорошо освещённый заревом огня, догоравших костров и луны, стремительно пустел.
   Бутылки с зажигательной смесью летели в темноту, вспыхивали огнём, освещая кусочек пустыни и бегущих людей. Эту ночь они запомнят надолго!
   Но, тем не менее, боеприпасы закончились, самолёт лёг на обратный курс, и всё стихло.
   Утром во дворце Андрей без всякой иронии поинтересовался у верховного жреца, не "видели" ли они, как обстоят дела у противника. На что получил вполне чёткий ответ: "Войско царя Анубанисара потеряло несколько десятков человек убитыми и ещё несколько сотен ранеными. Причём половина раненых пострадала не от оружия, а в результате паники: их затоптали свои же соратники. Кроме того, сгорел паланкин царя и несколько мешков с зерном.
   Хотя цифры впечатляли, но на фоне общей численности войска - тридцати тысяч - они меркли. Что за потери для такой армии? Меньше одного процента. Одно лишь радовало: в лагере противника царило упадническое настроение. Если бы удалось уничтожить царя, то солдаты просто разбежались бы.
   Этим днём вылетов не было, Андрей решил изменить тактику, ночные вылеты ему очень понравились: во-первых, самолёт не получил ни одного повреждения, а во-вторых, ночные бомбардировки имели гораздо больший эффект - солдаты не отдыхали и находились в состоянии постоянного страха. Днём же им предстоял долгий и утомительный переход по пескам при сорокаградусной жаре. Поэтому Андрей решил, что такая тактика сможет вымотать противника, ослабить его, сведя тем самым его численное преимущество на нет.
   Корнеев, с группой рабов, занялся ремонтом самолёта, Савельев - хозяйственными делами, а сам Андрей ушёл на завод, проверить, как идут дела. Женщины пекли хлеб для отряда Осигора. Зорин с Денисом были освобождены от всех работ и, по настоянию Андрея, отдыхали. Лишь по окончании работ над самолётом они совершили один вылет - доставили партизанам две бочки воды и мешок лепёшек. Для этого им пришлось долго кружить над пустыней, прежде чем они заметили маленький отряд Осигора и сбросили свой груз.
   Вечером после захода солнца наши "ночные ведьмы" отправились терзать противника. За ночь они совершили десяток боевых вылетов, отдыхая на базе лишь считанные минуты, пока самолёт готовился к новому вылету. Для Анубанисара и его воинов эта ночь стала настоящим кошмаром. Если после первой атаки они ещё надеялись вздремнуть, то после второй они потеряли всякую надежду, с ужасом ожидая возвращения чудовища.
   Первую половину ночи руководил наземными работами Андрей, затем его сменил Корнеев.
   С трудом забывшись после напряжённого дня, Андрей проснулся на рассвете, через час после того, как вернулся самолёт с последнего вылета. Его разбудило чьё-то присутствие в комнате. Ещё не проснувшись окончательно, он увидел стоявшего возле двери незнакомого мужчину, лет пятидесяти, одетого в традиционный египетский наряд. Тот стоял молча и спокойно глядел на него, как на предмет. Андрей не был любителем подобных визитов, потому резко поднялся на постели. Сверля незнакомца глазами, он вдруг понял, что видит перед собой жреца Анубанисара - Фатира, собственной персоной. Онемев на мгновение от сделанного открытия, он тотчас потянулся за пистолетом, намереваясь уложить незваного гостя на месте. Пока он взводил курки, весь сон как рукой сняло, мысли бешено завертелись в голове. Можно ведь не убивать чужака, куда он денется? - стоит в комнате на втором этаже, в доме, окружённом высоченной стеной. Но, повернувшись за пистолетом, Андрей выпустил жреца из поля зрения на короткий миг, а когда вновь повернул голову - того уже нигде не было, лишь лёгкий ветерок колыхал занавески на окне. Андрей в замешательстве обвёл взглядом комнату. Ни малейшего намёка на то, что здесь кто-то был. Всё в полном порядке: шторы задёрнуты, дверь слегка приоткрыта, поскольку господин кот - Василий Алибабаевич - поселившись в доме пришельцев, терпеть не мог закрытых дверей, и всякий раз надрывно орал, когда видел перед собой преграду. Научив же кота, на свою голову, открывать двери, колонисты теперь были вынуждены мириться с тем, что во всём доме двери практически никогда не закрывались.
   В последней надежде Андрей выглянул в окно. Глупо было думать увидеть шагающего через двор жреца Фатира. Да и возможно ли, чтобы самый главный враг, если даже допустить такое, просто так стоял и смотрел, вместо того, чтобы тотчас пустить в ход оружие!
   Осознание нелепого вида собственной персоны - полуголый, с пистолетом наизготовку, - заставило Андрея принять решительные меры. Для начала он отложил пистолет в сторону, затем оделся - всё равно уснуть снова вряд ли удастся. После чего, ещё раз, для очистки совести выглянув в окно, а затем в коридор, решил считать всё результатом переутомления.
   Во дворце жрецы доложили Андрею результаты своих ночных "видений": противник потерял несколько десятков убитыми и около тысячи ранеными, сгорел шатёр царя и множество провианта, хотя сам царь не пострадал.
   -- Кстати, - сказал Андрей. - Вы можете мне описать жреца Фатира?
   На что получил подробный портрет, полностью совпадавший с внешностью утреннего гостя.
   Андрей не стал ничего рассказывать об этом инциденте, и поскольку тот не имел никакого прикладного значения, решил не обращать на него внимания. Зато спросил:
   -- Есть ли какие то вести от Осигора?
   -- У них всё хорошо, - сказал Хирэн, - воду они получили. Рахим сказал, что они забыли сделать что-то, что вы им говорили и ваш "голос из ящика" перестал разговаривать.
   -- Батарейки сели, - кивнул Андрей.
   Хирэн вопросительно поглядел на него, поскольку фраза не была переведена.
   -- Всё понятно, - успокоил его Андрей. - Мы решим эту проблему.
   Днём Зорин доставил Осигору воду, карту с их местоположением и ящик с новой батареей для приёмника, выполненной в виде медного котелка с железной решёткой, залитой лимонным соком. За две ночи партизаны вплотную приблизились к противнику. Применяя тактику точечных ударов, они до вечера успели совершить несколько нападений на колонну, закидывая противника из пращей гранатами, тормозя тем самым её продвижение. А вечером, когда армия Анубанисара расположилась на ночлег, не разводя костров, Осигор приказал нескольким группам зайти с разных сторон лагеря и сложить костры. Анубанисар, думавший перехитрить пришельцев, жестоко просчитался - по части войн людям двадцатого века нет равных! Когда люди Осигора услышали гул мотора, они тотчас запалили костры, выдав противника на растерзание. Прикрываясь темнотой, партизаны подкарауливали метавшихся в панике солдат, разя их из луков. Если бы отряд Осигора был в десять раз больше, то, взяв противника в плотное кольцо, не позволяя ему развернуть свои боевые порядки, и не давая ему уйти из-под ударов с воздуха, они легко бы разбили армию Анубанисара этой ночью, и так решивших, что их атакует регулярная армия. Но Андрей побоялся взять на себя руководство большим войском. Поэтому, несмотря на понесённые потери, Анубанисар собрал утром своих испуганных солдат, ободрил их, как мог, и они продолжили поход. Впервые в своей жизни столкнувшись с такой "подлой тактикой", царь поминал Белого Быка на все лады - всю его родню и всех, кто ему помогает.
   А тот, не забыв вчерашний утренний визит, ложась спать после своей вахты, приготовил двуствольный кремниевый пистоль. На кровать положил мешок с зерном, а сам устроился на ночлег в шкафу, предварительно смазав дверные петли. Про себя он решил так: если гость материален, то его следует угостить свинцом, а если это всё-таки призрак, то, что ж, значит не всё в порядке с психикой. Когда тебя по ночам посещают пожилые мужики, то есть повод задуматься!
   Спать хотелось ужасно, долго никто не шёл и Андрей закимарил.
   Внезапно проснувшись от какого-то щелчка, он почувствовал, что в комнате кто-то есть. На этот раз он был готов, он ждал, поэтому, как прирождённый охотник, он ощутил радость оттого, что его жертва попала в ловушку. Толкнув легонько ногой дверь, он тотчас увидал жреца, пристально всматривавшегося в мешок с зерном на кровати.
   -- Ку-ку, - позвал Андрей и спустил оба курка.
   Раздался треск выстрелов, затем вопль раненого. Жрец, не знакомый с огнестрельным оружием, некоторое время с удивлением разглядывал кровь у себя на груди, после чего рухнул на пол - и исчез! Вот к такому повороту событий Андрей готов не был. Он так и застыл на месте - с широко раскрытыми глазами и пистолетом, целившимся в пустоту, в руке. Материальный призрак! Как можно убить призрака, если он - призрак?! Как может материальный человек мгновенно переместиться из одного места в другое, а затем вновь исчезнуть?! Телепортация?! Мистика...
   Спать больше не хотелось. Андрей зажмурил глаза, потряс головой, затем огляделся - ничего не изменилось. Всё было в абсолютном порядке, не считая того, что он сидит в платяном шкафу с разряженным пистолетом, а на шум выстрелов уже, наверное, сбегается весь дом. Что он может им предъявить? Надо меньше пить...
   Хоть и не весь дом, но на выстрелы прибежал Корнеев.
   -- Что случилось? - спросил он испуганно.
   Андрей стоял у окна, горестно встречая рассвет.
   -- Ничего, - печально сказал он. - Я случайно нажал на курок.
   -- Ага... - усомнился технолог, но всё-таки ушёл, оставив Андрея размышлять о шизофрении.
   В подавленном настроении Андрей медленно брёл во дворец. Двухчасовой анализ прожитой жизни особых результатов не дал. Исследование рациона питания за всю прошедшую неделю, а также возможных диверсий со стороны посторонних лиц, не оставляло никаких надежд. Как жить дальше было не ясно.
   Главное, решил он, никогда не совершать необратимых поступков. Сегодня я убил жреца, а завтра?! Определённо, он теперь опасен для общества. К оружию ему лучше вообще не прикасаться. Дожил... Но, если уж на то пошло, то почему именно старый жрец, а не что-то более привлекательное?.. Уж о ком, а о Фатире он думал меньше всего! Тоже мне, тень отца Гамлета! Быть или не быть!?
   Оставалось последнее средство - спросить совета у Хирэна, тот хоть смеяться не будет.
   Во дворце Андрей не сразу заметил, из глубины своей подавленности, что жрецы смотрят на него как-то странно, с каким-то нездоровым любопытством. А когда заметил, то отнёс это к возможному проявлению на его лице изменившегося состояния его здоровья. Поэтому после церемонии приветствия, он хмуро спросил у Хирэна:
   -- Есть какие-то новости?
   -- Новость только одна, - блестя глазами, сказал тот, - смерть верховного жреца, Фатира.
   Андрею вдруг показалось, что болезнь дала рецидив, раз он слышит такое. Он даже не постеснялся потрясти головой.
   -- Что вы сказали? - осторожно спросил он жреца.
   -- Фатир мёртв. И сделать это мог только один человек, - по суровому лицу жреца поползла хитроватая улыбка, - ты!
   Андрей не верил своим ушам. Он недоверчиво обвёл взглядом всех жрецов, царя.
   -- Ты говоришь, Фатир умер?! Но, как это произошло?
   -- Ну, тебе это виднее. Знаю лишь, что никто из нас не мог его даже пальцем задеть, если он этого не хотел, а теперь он лежит с двумя ранами в груди. Царь Анубанисар просто в шоке. Может, ты, нам расскажешь, что произошло?
   Андрей сбивчиво изложил историю своей болезни, мужественно ожидая услышать страшный диагноз.
   -- Ну, вот видишь, - подытожил Хирэн, - сам уложил старого колдуна, а ещё спрашиваешь!
   -- Но, как я мог его убить, если он находился от меня в это время в дне ходьбы?!
   -- Он пришёл к тебе сам, в сновидении.
   -- Но я же не спал!
   Жрецы дружно рассмеялись.
   -- Ты, может быть, и не спал, - сказал, смеясь, жрец Осириса, Ун-нефер. - А вот он - спал, и ему приснилось, что он пришёл к тебе.
   Андрей взглянул на него исподлобья, даже не пытаясь понять, что он сказал, затем поглядел на Хирэна, не скрывавшего своей усмешки. Тот явно понимал, что сейчас происходит в душе Андрея. А наш бедолага, собрав свою небольшую отару разбредшихся мыслей, пришёл к следующему заключению: жрец мёртв, значит, сам Андрей не сошёл с ума и войну следует продолжать.
      -- МАГИЯ ПРОТИВ РАЗУМА
   Днём, растормошив Зорина, Андрей вылетел к Осигору с продовольствием и водой, желая лично оценить обстановку. За двадцать минут они добрались до колонны Анубанисара, служившей ярким ориентиром в бескрайних песках. Прежде чем удалось отыскать отряд Осигора, им пришлось сделать немало кругов, невольно распугав колонну своими манёврами. После чего, сбросив на парашютах провизию, взяли курс на базу, чтобы принять на борт боеприпасы для партизан. Во второй рейс Андрей взял с собой Керти, чтобы тот своим опытным глазом изучил ситуацию. Всю дорогу военачальник молчал, сидел, боясь пошевелиться. Андрей скупо комментировал ему вид из окна: направление полёта, примерное расстояние, река, блестевшая в нескольких километрах и к которой приближалась, изнурённая тяжким переходом по пустыне и бессонными ночами последних дней, армия противника.
   После длительных совещаний во дворце и непрерывного наблюдения с воздуха, во второй половине дня, Керти приказал своей армии двинуться навстречу противнику. Пройдя несколько километров, он развернул боевые порядки по дуге и приказал укрепить позиции, вырыв ров. Армию поделили на три дивизии по шесть полков: правый фланг, центр и левый фланг. Два полка по тысяче человек остались в резерве, их разместили на стыках дивизий. Ракетные установки также разделили на три отряда, придав их соответствующим дивизиям "курской дуги", усилив их артиллерией.
   Андрей не решался взять управление армией на себя, не решался и вести каких-либо наступательных действий. Он твёрдо вознамерился держаться оборонительной тактики, считая, что при наступлении армия теряет больше воинов, чем при обороне; и настоятельно рекомендовал царю эвакуировать население города.
   За час до заката на горизонте показались войска противника. Разведка с воздуха показала, что Анубанисар приказал своим военачальникам прекратить продвижение, и начал стягивать войска для развёртывания. Андрей незамедлительно отдал распоряжение произвести несколько пробных выстрелов из ракетных установок. Корнеев с Савельевым отбыли на передовую для командования артиллерией. Зорин с Денисом до первых звёзд барражировали над противником, выжидая, пока они не встанут лагерем на ночлег, после чего приступили к бомбардировкам. Пользуясь близостью расстояния, они каждые полчаса сбрасывали на голову неприятеля по две больших бомбы. Андрей вернулся домой и координировал действия армии оттуда, принимая непрерывную череду гонцов с депешами.
   Около часа ночи царь Анубанисар прислал к фараону парламентёра с предложением прекратить подлые бомбардировки, а сразиться утром в честном поединке, обещая достойное обращения с пленными и жизнь каждому. Фараон переслал это предложение Андрею. Тот воспринял это, как сигнал к действию. Получив подтверждение наземной разведки, о прежней дислокации противника, он отдал приказ начать артподготовку, а Керти предложил привести армию в боеготовность.
   Полторы сотни ракетных установок разом взревели, открыв огонь по неприятелю, расчерчивая небо огненными всполохами. Такого кошмара не ожидали не только враги, но и сами стрелки, поскольку им никогда прежде не доводилось выпускать все ракеты разом. После первого залпа они оцепенели от неожиданности, и лишь энергичные побуждения пришельцев, заставили их вновь открыть огонь. Вся армия Менеса, отдыхавшая перед боем, повскакивала на ноги, любуясь и ужасаясь огненными стрелами.
   Дав шесть залпов, миномёты смолкли. Сначала Андрей любовался этим зрелищем с крыши дома, а затем поднялся с Зориным в небо. Сделав пару кругов над станом врага, они приземлились на полевом аэродроме, организованном Корнеевым на передовой. Примчавшись в штабную палатку, Андрей, в нервном возбуждении, с порога потребовал:
   -- Немедленно атаковать противника! Бей гадов, пока не очухались!
   Керти в изумлении глядел на его яростно горящие глаза. Он не стал спорить и приказал своей армии выступать. Андрей был готов сам пойти в атаку. Он, как безумный, носился по лагерю, во весь голос вопя:
   -- Вперёд! В атаку! Мочи козлов!
   Переглянувшись с верховным жрецом, Керти понял, почему тот назвал Андрея "Белым Быком". Спокойный и флегматичный, как бык, пришелец, был неукротимым в минуты ярости, и лучше было не становиться на его пути в такие моменты.
   Поражение армии Анубанисара было полным. И, может быть, победа была не столько благодаря силе оружия, сколько из-за напряжения, всё возраставшего день ото дня. Усталость, бессонные ночи, постоянный страх бомбардировок в конечном счёте переросли в панику, безумную и неудержимую. Обезумившие от ужаса люди давили друг друга, стремясь всеми силами вырваться из этого кошмара, прокладывая себе дорогу мечём.

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

      -- ПОСЛЕ ВОЙНЫ
   Убедившись на практике, что обороноспособность пришельцев достигла должного уровня, Андрей переключился на коммерцию.
   Почти в самом центре города построили необыкновенное здание. Оно было трёхэтажным и с большими стеклянными окнами, что в те времена было в диковинку, так как египтяне ещё не знали стекла. Здание было резко очерчено гранями и было облицовано мраморной плиткой. Дом этот назывался "Супермаркет", о чём свидетельствовала большая вывеска, светившаяся в темноте.
   На первом этаже был продуктовый отдел, на втором - торговали мебелью и ювелирными изделиями, а на третьем был ресторан. К зданию было подведено электричество, и на всех этажах стояли вентиляторы. В ресторане для увлажнения воздуха сделали даже небольшой фонтан. Освещался магазин с помощью керосиновых ламп, во множестве развешанных по стенам и подключенных к общей вытяжке с помощью медных труб. Чтобы обеспечить ресторан водой был проведён водопровод от ближайшего канала. В земле проложили несколько сотен метров глиняных труб, а возле канала поставили водонапорную башню и с помощью насоса, питаемого электричеством, качали воду в цистерну.
   Магазин был предназначен для богатых посетителей, и они, конечно, хлынув в день открытия, были потрясены красотой помещений и культурой обслуживания. В первое время покупатели просто разглядывали магазин: мраморный пол, стеклянные витрины, огромная люстра под потолком, хоть и не хрустальная, но для аборигенов и такие плафоны были чудом. Пусть стены были обшиты деревом, а не зеркалами, а стёкла в окнах не самого высокого качества, но всё равно пришельцы были довольны проделанной работой, немало поразившей местных жителей.
   Ещё одним нововведением стало то, что расплачиваться в магазине нужно было бумажными деньгами, предварительно обменяв своё золото и серебро на них в обменном пункте. Это было настолько революционным, что пришельцам пришлось долго объяснять порядок торговли, прежде чем туземцы вникли в суть. Люди, обменявшие свои золотые кольца и браслеты, с интересом разглядывали банкноты, рассматривали их на свет и обсуждали друг с другом водяные знаки. По современным меркам банкноты не представляли ничего сложного - просто узорный водяной знак, получавшийся в процессе формования бумажного листа, да несложный рисунок одного цвета с обеих сторон купюры. Кроме того, пришлось объяснять им новую систему счёта и письменного обозначения номинала валюты. И не только покупателям, но и продавцам, ведь большинство были неграмотными. Чтобы всем было понятней, номинал банкноты обозначался палочками, а не знаками, а с обратной стороны купюры изображалось то, что можно было купить на неё: мешок зерна, гуся, овцу или быка. Поначалу покупателей пугала необходимость менять золото на бумажки, но, убедившись, что их можно в любое время обменять обратно, свыклись с новыми правилами. У каждого продавца были образцы банкнот, по которым они определяли какая, сколько стоит, чтобы сдавать сдачу. Их пришлось обучать считать, не меньше, чем до ста, а также складывать и вычитать. Отсутствие письменности в широких слоях населения затрудняло устройство ценников, но Андрей сумел выкрутиться, положив возле каждого товара столько банкнот, сколько тот стоил; но всё равно путаницы случались довольно часто.
   Андрею удалось убедить Лидию Фёдоровну, как профессионала, занять должность заведующей этого торгового центра. Она целыми днями консультировала покупателей, объясняла продавцам и следила за поварами в ресторане. Десяток человек персонала, набранные из рабов, обслуживали это заведение с раннего утра до позднего вечера. Андрей, первое время помогавший Лидии Фёдоровне, убедившись, что дела пошли на лад, теперь переключился на другие цели.
   Для автобусного двигателя нашли новое применение. Поскольку самолёт был больше не нужен, решили построить небольшой джип. А для обеспечения крепости электричеством, сделали паровую машину. Она заменила собой не справлявшуюся уже с возросшей нагрузкой "МулоЭлектроСтанцию". Маленькая ТЭЦ во дворе крепости, питаемая мазутом, давала также горячую воду.
   Для связи с дворцом Андрей решил провести телефон. Поскольку возможности были весьма ограниченными, он решил, что конструкция будет самая элементарная, безо всякой электроники. Недаром он раньше был радиомастером, кое-что ещё помнил. Медный провод они уже могли делать до полу миллиметра в диаметре, так что особых трудностей не возникло.
   Поверх намагниченных железных сердечников намотали медный провод. К ним прикладывается железная мембрана. Два таких устройства, и вот - трубка телефона готова. Внутри аппарата был только звонок и механизм, типа выключателя, переключающий контакты при поднятии трубки. Внешне он выглядел, как телефон начала века, а по конструкции был не сложнее детской игрушки.
   Андрей не знал, как сказать фараону, что он хочет провести во дворец телефон - трудно было объяснить. Тогда он поступил проще: провёл линию от дома до площади, принёс стол, поставил на него телефон и пригласил царя для демонстрации аппарата.
   Пока рабы под руководством Андрея рыли траншеи и прокладывали провода, слишком многие окружали их и смотрели с любопытством, ничего не понимая. Так что, когда провода дотянулись до площади, весь город, и царь в том числе, были уже в курсе того, что пришельцы занимаются каким-то непонятным делом.
   Когда всё было готово, Андрей договорился с фараоном о презентации. На следующий день, при огромном стечении народа, состоялась демонстрация чуда-техники. Андрей с важным видом стоял возле аппарата, Менес, жрецы, во главе с Хирэном, воины, охранявшие царя - все заинтригованно разглядывали непонятный ящик. Но вдруг, произошло невероятное, деревянный ящик зазвонил! Даже Андрей, хотя он и ждал этого, вздрогнул. Неизвестно почему волнуясь, ведь телефон уже испытывали, он протянул руку и снял трубку. Все вокруг затаили дыхание.
   -- Алло, - торжественно произнёс он.
   -- Привет, это я, - заявил Денис в трубку.
   -- Что ты хотел? - поинтересовался Андрей.
   -- Хотел с фараоном поговорить.
   -- Одну минутку, подожди.
   -- Нет, нет!.. - закричал голос из трубки.
   -- Спокойно, не надо так нервничать. Поговори с ним немного, - сказал Андрей и передал трубку изумлённому царю. - Говорите.
   Когда Андрей начал говорить с ящиком, все вокруг зашептались, а сейчас, когда трубку взял сам фараон, все снова смолкли. Тот неуверенно приложил трубку к голове, и стал слушать.
   -- Здравствуйте, - раздалось из трубки.
   Фараон вздрогнул и посмотрел на Андрея, тот ободряюще улыбнулся.
   -- Говорите, это Денис с вами разговаривает. Денис.
   Фараон знал Дениса.
   -- Алло! Вы меня слышите?! - студент потерял всякое почтение, когда не видишь собеседника, можно поговорить и с царём.
   -- Денис? - неуверенно произнёс царь.
   -- Да!
   Менес недоверчиво посмотрел на Андрея. Тот снисходительно улыбнулся и показал знаком, чтобы тот продолжал говорить.
   -- Денис, ты где? - спросил на своём языке царь.
   -- Что? - Денис, не зная местного языка, несколько смутился. - Что вы говорите?
   Фараон снова оторвался и передал трубку Андрею.
   -- Да?! - сказал он в трубку.
   -- Я не понимаю, что он говорит, - сказал Денис.
   -- Хорошо, позови кого-нибудь из слуг, а сам давай сюда.
   -- Ага.
   После секундной паузы раздался осторожный голос:
   -- Слушаю... - видимо в доме возле аппарата собралась целая компания, и потому Денису далеко ходить за слугой не пришлось.
   -- Кто это? - Андрей перешёл на местный.
   -- Ой! Разговаривает!.. Это я, Исим, господин.
   -- Узнал меня?
   В трубке что-то неуверенно замычали.
   -- Андрей говорит.
   -- А-а! господин Андрей! А как же так... Вы там... Вы где?!
   -- Не волнуйся, - улыбнулся Андрей, - я сейчас перед дворцом на площади. Я передам сейчас трубку одному человеку, и хочу, чтобы ты поговорил с ним. Понял?
   -- Да, да, мой господин.
   Андрей вручил трубку фараону.
   -- Да... - осторожно произнёс царь.
   -- Я вас слышу! - радостно сообщил Исим.
   -- А ты кто? - спросил фараон.
   -- Я, Исим, а ты кто?
   -- Я, фараон, - несколько растерявшись от неожиданности, сказал тот, - владыка земли Египетской...
   -- Ой! Великий фараон...
   На минуту оба замолчали, видимо пытаясь осмыслить этот странный разговор.
   -- А ты где, на небе? - мягко и осторожно спросил Исим.
   -- Нет, я на земле.
   -- А я думал, что ты на небе. И хозяин мой на небе. Как хорошо, что он ещё не улетел к себе на небо.
   -- Он здесь...
   -- Правда?!
   Фараон передал трубку Андрею.
   -- Исим, я скоро приду. Трубку положи на рычаги. Понял?
   -- Понял, мой господин. А где, эти самые, рычаги?
   -- Приду, узнаешь, - мрачно пообещал Андрей и положил трубку, затем посмотрел на царя, ожидая отзыва на новый вид связи. Но тот не торопился с ответом. Жрецы шептались между собой, толпа, позади кольца воинов, также бурно дискутировала.
   -- Мой господин, - начал Андрей объяснять, - этот аппарат позволяет разговаривать с человеком, находящемся отсюда на большом расстоянии. Если поставить такой аппарат во дворце, то вы сможете, не выходя на улицу, и не посылая слуги, связаться с нашим домом, и сказать всё, что нужно. Это называется - телефон. Те-ле-фон. В нашем мире такие телефоны стоят во всех домах, и если нужно с кем-то поговорить, то человек снимает трубку, - Андрей проиллюстрировал этот процесс, - и может говорить, его услышат. Не нужно посылать гонцов, не нужно самому идти. Это особенно удобно в плохую погоду. Скажем, на улице жара, идти никуда неохота, да может быть даже опасно, и вот, раз есть телефон, то можно спокойно говорить.
   -- А как же он говорит? - спросил фараон. - Кто там разговаривает?
   -- Вот, смотрите, - сказал Андрей, поднимая трубку телефона. - Вы говорите сюда, звук вашего голоса проходит в этот ящик. Он деревянный, обратите внимание, - он постучал по ящику кулаком. - Посмотрите, какой он большой. Все слова, которые вы говорите, могут спокойно в нём уместиться. После того, как вы скажете что-нибудь, ваши слова внутри ящика делаются тоненькими, и поступают сюда, - Андрей указал на провода. - После этого все звуки легко проходят по этому шнурку. Это не простой шнурок. Посмотрите, он тонкий, но гнётся плохо. - Андрей дал царю пару раз согнуть кабель. - Видите? Благодаря особой конструкции эта верёвка может проводить звуки, которые вы говорите в трубку. Поняли? На конце этого провода находится точно такой же ящик. Он стоит у нас дома. А дальше, совсем просто. Этот ящик отправляет слова туда, а тот ящик - сюда. Поэтому и две верёвки - по одной слова идут в ту сторону, а по другой обратно. С вами разговаривал сначала Денис, а потом наш слуга.
   Царь посмотрел на Дениса, успевшего подойти к тому моменту, и улыбавшегося так, словно это он изобрёл телефон. Андрей, конечно, удивил фараона своей диковинкой, но так и не смог убедить его в незаменимости этого агрегата, хотя, царь и не стал препятствовать установке телефона во дворце.
   Однако кроме интересных и полезных дел Андрею пришлось заняться совершенно неожиданным занятием. Дело в том, что пришельцы, и до войны пользовавшиеся большим почётом, теперь стали в глазах всего народа чуть ли не эталоном мудрости и справедливости. В результате чего у ворот крепости стали выстраиваться очереди просителей с надеждой, что пришельцы помогут решить их проблемы. Кто элементарно просил в долг, кто жаловался на произвол чиновников, а кто просил разобраться и в уголовных делах. Поскольку же кроме Андрея никто из его товарищей не владел в полной мере местным языком, а может просто скрывали, то ему приходилось одному принимать посетителей и решать их проблемы. Стража приводила очередного просителя к нему в кабинет, и он нехотя вникал в суть. Ему было страшно лень этим заниматься, кроме того, он опасался вмешиваться в дела чужого государства, но у него просто язык не поворачивался отказать несчастным людям.
   Примерно так же обстояли дела у Валентины Павловны. Неизбежно находился дистрофик со сломанной рукой или ногой, которого она непременно вела домой, чтобы оказать первую, а затем и вторую помощь. Так что вскоре она снискала себе славу великого доктора, и пришлось строить ей клинику, чтобы отвадить всех страждущих штурмовавших усадьбу.
      -- ВОЗВРАЩЕНИЕ
   Однажды, направляясь в трапезный зал на завтрак, Андрей стал свидетелем одного странного разговора. Подходя к дверному проёму, он услышал настойчивый голос Хирэна:
   -- Мы должны ему сказать...
   -- Не смей! - ответил голос фараона. - В пророчестве нет ни слова...
   В этот момент Андрей появился в зале, и диалог разом оборвался. Уже совсем другим тоном фараон сказал, обращаясь к Андрею:
   -- А-а, вот и он! Ну, проходи, будем завтракать.
   Дальнейшая беседа потекла привычным руслом, никак не касаясь только что произошедшего разговора, посеяв тем самым в душе Андрея смутные подозрения.
   Несколько позже встретившись с Рахимом, Андрей постарался ненавязчиво расспросить его:
   -- Слушай, Рахим. У твоего отца всё в порядке?
   -- А что? - удивился тот.
   -- Да так. Я слышал, как он спорил с фараоном по поводу какого-то пророчества. Ты не в курсе, что за пророчество?
   -- Ну-у, я слышал в последнее время лишь о твоём пророчестве.
   -- Моём пророчестве?!
   -- А ты разве не знаешь?
   -- Нет...
   -- Хм.
   У Андрея возникло опасение, что Рахим сейчас прервёт разговор, поэтому он осторожно спросил:
   -- Оно уже сбылось или ещё только будет?
   -- Да, сбылось.
   -- Может быть, ты мне тогда... расскажешь?
   -- Хм...
   Тем не менее, Рахим рассказал Андрею то, что слышал от отца.
   Поразмышляв над услышанным, Андрей пришёл к выводу, что не мешает поговорить с самим Хирэном. Встретившись на другой день со жрецом, он без лишних слов, спросил его:
   -- Хирэн, ты ничего от меня не скрываешь?
   -- Что скрываю? - испугался тот.
   -- Ну, например, хм, - пророчество.
   -- Как ты узнал?!
   -- Я смог убить Фатира, а ты меня спрашиваешь, как я узнал о пророчестве!
   Жрец выглядел смущённым.
   -- Прости, конечно. Это древнее пророчество, ему больше ста лет. Там говорится: "Когда Чёрный Змей поднимет свою голову, ничто не спасёт вас от него. Он всё пожрёт и уничтожит. Горе вам, несчастные!"
   -- "Чёрный Змей", - пояснил он, - это Анубанисар. Дальше там сказано: "Сразить Чёрного Змея может лишь Белый Бык, который родится через тысячи лет. Если боги будут милостивы, они помогут вам открыть врата бездны и впустить Белого Быка. Но горе тому, кто не сможет стать другом Белого Быка, потому что против его магии ничто не может устоять! Лишь доверив ему свою жизнь, вы обретёте его благосклонность". - Хирэн выразительно поглядел на Андрея. - "Белый Бык" - это ты. Я говорил фараону, что ты всё равно узнаешь рано или поздно. Я хотел сказать тебе, но он запретил. Он любит тебя, ты заменил ему сына. И ему трудно с тобой расстаться. Но я по прежнему считаю, что вы должны знать, и сами решить, остаться ли вам здесь или нет.
   -- Ты это о чём? - тревога наполнила Андрея.
   -- Понимаешь, - голос жреца стал виноватым, - мы можем открыть проход в ваш мир.
   Андрей испытал шок, он с ужасом смотрел на жреца некоторое время, затем, поборов замешательство, спросил:
   -- Каким образом вы откроете проход?
   -- С помощью магии. Мы можем открыть проход в любой момент, как только вы будете готовы.
   Андрей не хотел верить. Он успел полюбить этот мир, так что и думать забыл о возвращении.
   -- Ты знаешь, сколько времени прошло в нашем мире?
   -- Вы вернётесь примерно в тот же самый момент, из которого исчезли.
   -- В тот же самый момент... - печально повторил Андрей.
   -- Ты хочешь вернуться? - осторожно поинтересовался жрец.
   -- Сложно сказать... - он сразу вспомнил своих родных. Как они там без него? Одно дело - расстаться по воле обстоятельств, другое - добровольно бросить их. Его товарищи, безусловно, будут рады возвращению домой, у каждого из них там остались близкие люди, у кого дети, у кого внуки.
   Остаток дня Андрей провёл в состоянии депрессии - ничто не радовало его. Глядя на счастливые лица своих друзей, он думал о том, сколько труда было потрачено, сколько всего было достигнуто, - и всё впустую. Кран, который они наконец-то закончили и только что опробовали, придётся разобрать. Горы оружия, накопленные за это время, необходимо уничтожить.
   В тот день он так и не смог ничего им сказать. За ужином, заметив его подавленное состояние, его пытались расспрашивать, но он сослался на усталость и заперся в своей комнате.
   На следующий день, со свежей головой, ещё раз всё обдумав и взвесив, он пришёл к выводу, что не стоит торопиться всё уничтожать. Магия магией, но кто его знает, может быть у Хирэна ничего не получится, и тогда они останутся у разбитого корыта. Поэтому следует не уничтожать нажитое всё непосильным трудом, а разобрать и спрятать, так чтобы туземцы не смогли ничего восстановить. И если вдруг возвращение, почему-либо не состоится, то пришельцы ничего не потеряют.
   Поставив перед собой новую цель, Андрей воспрянул духом. Но до обеда он так ничего и не сказал своим товарищам. Всё утро он обдумывал, что и куда девать. Лишь в обед, когда все собрались за столом, он осторожно сказал:
   -- У меня есть для вас одна новость. Я тут побеседовал с Хирэном, и знаете, что он мне сказал? Короче говоря, он берётся поколдовать со своими приятелями, для того чтобы открыть нам проход домой. Звучит дико, я согласен. Но попробовать, думаю, стоит.
   Поначалу новость восприняли скептически, но слово за слово, и вот уже глаза всех пришельцев загорелись надеждой. Почему бы и нет?! Надо попробовать!
   Пришельцами овладело чемоданное настроение. Тем не менее, сборы заняли месяц. В первую очередь нужно было восстановить автобус, превращённый в БТР. Подъёмный кран отбуксировали в пустыню и там закопали. Станки при заводе решили не трогать, но заводскую паровую машину, дававшую электричество, разобрали и спрятали. Несколько сотен реактивных снарядов, гранат и бутылок с зажигательной смесью, представлявших опасность для туземцев, сложили в заброшенной штольне, где раньше добывали известняк, и подорвали. Самолёт и джип, двигатель с которого вернули на автобус, отбуксировали паровым трактором максимально далеко в пустыню, затем воду из котла слили, а дизельное горючее, на котором ездил трактор, сожгли. Так что вновь запустить его можно было лишь привезя с собой несколько бочек воды и топлива через десятки километров по пустыне, что для туземцев было нереально. Телефонную линию решили не разбирать, лишь забрали сами аппараты - один забрал Андрей, а на второй положил глаз Денис.
   Кроме того, приготовили кое-какое имущество с собою в дорогу. Нужно было сделать чемоданы. Андрей заказал мастерам сделать всем пришельцам столового серебра. Женщины набрали в дорогу одежды, постельных принадлежностей, пальмового масла, различных золотых и серебряных чашек, кружек. Зорин решил взять с собой кое-что из мебели, сказав, что увезёт её на дачу. Корнеев прихватил с собой мраморную раковину и смесители ручной работы. Савельев набрал ковров. Андрей нагрузил несколько чемоданов пухлыми тетрадями с сочинениями египетских жрецов на различные темы, переписанные с глиняных табличек. И, поскольку, вся казна пришельцев была в его руках, то он решил её не оставлять здесь, а превратив в ювелирные изделия, также взять с собой.
   Когда все вещи были собраны, а всё остальное либо спрятано, либо уничтожено, Андрей сообщил Хирэну о своей готовности.
   Утром следующего дня пришельцы, надев свою старую одежду, в последний раз позавтракали в своём доме-крепости, после чего погрузились в автобус. Даже кота Ваську забрали, посадив в корзинку. Андрей печальным взглядом окинул двор, и последним поднялся с передней площадки.
   -- Все на месте? - спросил Зорин, выглядывая из кабины.
   -- Да! - дружно ответили пассажиры, устраиваясь на сиденья между многочисленной поклажей, расталкивая ковры Савельева.
   -- Ну, что тогда, едем? - спросил Зорин Андрея, стоявшего рядом.
   Тот молча кивнул, водитель завёл мотор, и автобус, выкатив за ворота крепости, направился к дворцу. Всю дорогу Андрей ехал стоя, хмуро глядя в окно. Он никак не мог присоединиться ко всеобщему веселью, царившему в салоне. А когда на дворцовой площади автобус замер, отправился искать жрецов.
   Во дворце его уже ждали. В зале церемоний собрались все жрецы во главе с Хирэном, был его сын Рахим, военачальник Керти, а также сам фараон Менес.
   -- Мир вам! - приветствовал Андрей их с порога.
   Он прошёл через зал к молча наблюдавшему за ним фараону.
   -- Ты всё-таки решил нас покинуть? - спросил Менес.
   -- Да.
   -- Мой Атон был примерно твоего возраста. Когда я увидел тебя, я подумал, что ты заменишь мне сына. Я бы любил тебя, как его...
   У Андрея сжалось сердце. Он и так прилагал немалые усилия, чтобы придерживаться принятого решения вернуться домой.
   -- Я должен. Там... моя семья.
   -- Я понимаю.
   -- Спасибо вам за всё, - Андрей оглядел собравшихся. - Нам было очень хорошо у вас... Мы вас никогда не забудем...
   Он поглядел на жезл, который теребил в руках. Протянув его обеими руками, уже официальным тоном произнёс:
   -- Великий фараон, прими этот дар от твоего верного слуги.
   Менес поднялся со своего трона, молча принял жезл.
   -- И, вот, ещё перстень... - Андрей протянул золотой перстень с печатью царя.
   Надев перстень на палец, фараон обнял Андрея.
   -- Мне будет тебя не хватать, - сказал он.
   -- Думаю, нам пора... - Андрей вопросительно поглядел на Хирэна, он не любил долгих проводов.
   Тот кивнул, а Керти сказал:
   -- Мы вас проводим.
   Автобус пересёк город и остановился в том же месте, с которого и началось путешествие по Египту. Через некоторое время здесь собралось пол города - слухи о возвращении пришельцев давно уже бродили. Подойдя к Хирэну, Андрей спросил:
   -- Что мы должны делать? Нам нужно будет въехать в проход?
   -- Нет. Ничего не нужно. Вашу повозку окутает облако, и вы перенесётесь домой, на то же самое место, откуда исчезли.
   -- Хорошо.
   Андрей помолчал немного, затем, собравшись с духом, сказал:
   -- Прощай, Хирэн.
   Они обнялись. Затем Андрей так же попрощался с Рахимом, Керти, Осигором. Здесь же появились Исим и Пенут, пришедшие попрощаться со своими добрыми хозяевами.
   -- Ничего, - сказал им Андрей ободряюще, - всё будет хорошо.
   Он печально поглядел на людей, собравшихся проводить чужеземцев, затем решительно направился к автобусу.
   Салон автобуса был полон разговоров, смеха.
   -- Ну что? - спросил Зорин, когда Андрей поднялся.
   -- Ничего. Сейчас они всё сделают.
   Андрей вспомнил родной город, с его толчеёй, шумом и пылью. Вспомнил давки в транспорте, ругань людей, и ему так захотелось встать, выбежать из автобуса и пойти к тем людям, что провожают его сейчас, что он с трудом сдержался. Он вспомнил свою семью, друзей, родную квартиру, и ему от всего этого стало грустно и тоскливо. Он посмотрел в окно. Он торопился в последний раз поглядеть на это небо, этих людей, которых больше никогда не увидит.
   Плотное облако окутало автобус. В салоне стало темно, так что пассажиры сразу утихли. Зорин включил свет, отчего темнота за окнами стала ещё непроглядней. Но прошло буквально несколько минут, и вот - туман рассеялся. А за окном был уже другой вид - асфальтированная дорога, с проезжающими по ней машинами, деревья, дома.
   -- Как быстро, - неуверенно сказал кто-то из женщин.
   Люди были в подавленном состоянии, словно не были рады тому, что вернулись, наконец, домой. Просто всё это произошло так быстро, что они не успели подготовиться морально к такому переходу. Когда едешь на поезде из одного города в другой, то успеваешь прочувствовать всю радость свершившегося долгожданного события. А тут - с корабля на бал!
   Корнеев только головой покачал на её слова. Сигналя, проехала машина, поскольку автобус стоял посреди дороги.
   -- Ну что? - спросил Андрей. - Поедем домой? Давайте, Иван Фёдорович. Кто у нас ближе всех живёт, кажется, вы, Валентина Павловна?
   Зорин завёл мотор. Автобус развернулся и поехал навстречу родным и близким людям, которых они не видели два года, оставляя позади удивительный мир и жизнь похожую на сказку, которая уже никогда больше не повторится.
   - 186 -
  
  
   - 187 -
  
  
  
  
Оценка: 5.32*9  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"