Морская Марина : другие произведения.

Дневник охотника Главы 4-6

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Глава 4
  Я молчал, смотрел по сторонам в темные окна, трепал собаку за уши и пытался убедить себя, что то мгновение единения между Максимом и Настей было лишь проявлением страха, экстремальная ситуация завладела ими. Но вопреки моим глупым надеждам, всю дорогу девушка не сводила с друга глаз. Максим уверенно вел машину, наслаждался поездкой по ночным просторам России и вряд ли задумывался над чем-то еще. Он жил легко, его действия всегда были спонтанны, слова - правдивы, а мысли - чисты.
  - В Уфу, - сказала Настя, перелистывая атлас автомобильных дорог.
  Мне всегда казалось, девушка знает карту наизусть, но постоянно вглядывается в пестрые листы лишь для того, чтобы в очередной раз убедиться, что та дорога, по которой она уже не раз ездила, все еще на месте, запечатлена в большой книге, а не притаилась лишь в ее собственном воображении.
  Столько всего произошло за последние сутки. Мой разум разрывался на части, я не знал о чем думать, одна мысль опережала другую, другая третью, и все они смешались в непонятном соревновании за звание 'первостепенной проблемы'. Охотится ли за нами монстр? Будет ли Настя с Максимом? Где нам оставить собаку? Как убить скребуна? С какой скоростью он перемещается? Не предложит ли Настя остановиться в какой-нибудь придорожной гостинице, чтобы остаться наедине с моим другом? 'Бред, конечно же - нет, за нами ведь гонится скребун!!!' - уверенно приструнил я свои беспокойные мысли.
  - Идиот, - сказал я сам себе.
   - Ты чего там? - спросила Настя.
  Надо же, заметила мое присутствие, - подумал я, а вслух сказал: 'Все хорошо'. Ее вполне устроил такой ответ и она вернулась к созерцанию автомобильных дорог. Но я прекрасно видел, как ее взгляд периодически отрывался от карты и устремлялся на Максима. Ему везло, а мне стало совсем не по себе.
  Оставшуюся часть дороги мы преодолели очень быстро. Я пытался совладать с собой и справиться с гневом, растущим где-то из глубин моей души. Говорят, она чиста, но ей богу, в тот момент я отчетливо ощущал, как где-то в центре меня на уровне солнечного сплетения рождается нечто черное. И едва наша машина остановилась у Уфимского железнодорожного вокзала, я пулей вылетел из нее, даже не захватив шапку, хотя на улице валил снег. Вслед мне что-то прокричали, но я не обернулся. За последние сутки натерпелся слишком многого, а ведь не был Насте ничем обязан. Мог в любой момент развернуться и уехать домой, но теперь уже поздно сожалеть о том, чего не сделал. Наверное, в тот момент, когда я несся к зданию вокзала, посреди лишь набиравшей обороты снежной бури, вжимая голову в плечи от сильного ветра, за мной откуда-то свысока уже следил скребун.
  4 января, 22:40
  Максим обнаружил меня за столиком невзрачного кафетерия, я пил пиво, лишь на этот вид алкоголя у меня хватило денег.
   - Ты чего так быстро убежал? - спокойно спросил мой друг.
  От его наивно-любезного тона злость еще больше охватывала меня.
  - Где Настя? - ответил я вопросом на вопрос.
  - Сейчас подойдет, пока возьму нам с ней пиво.
  - Возьму нам с ней пиво... - передразнил я, когда он отошел достаточно далеко.
  Это предательское 'нам' прозвучало как приговор. Моя банка пива быстро опустела, но я ни капли не расслабился. Схватил еще одну из принесенных Максимом.
  - Она не пьет, - пояснил я другу. - Закажет свой гребаный капучино.
  - Да что с тобой? - искренне поинтересовался Макс.
  Я хотел выложить все на чистоту, сказать правду, но тут подоспела Настя.
   - Будешь пиво? - спросил друг.
   Девушка отрицательно мотнула головой и села рядом с ним. На секунду ее взгляд задержался на мне, затем она повернулась к Максиму.
  - Возьмешь мне кофе, - и в этот момент своими маленькими пальчиками она коснулась его руки. Совсем незаметный, вроде как случайный, жест.
  - Где собака? - спросил я.
   - Почему ты не поинтересовался о ее судьбе, прежде чем свалить?
  - А то ты сильно переживала...
  Настя не ответила на мой выпад. Опустила глаза и начала задумчиво разглядывать свои ногти, в некоторых местах с них уже облупился черный лак. Я молчал, пока Максим не принес кофе, а потом высказал все, что думал:
  - Мы в полном дерьме.
  Эта измыленная во всех отношениях фраза прекрасно раскрывала суть нашего положения. Максим почему-то улыбнулся, может мой вид его рассмешил или вспомнил что... Я не хотел знать. Вообще не хотел его видеть, и Настю тоже.
  - Как думаете, он выследил нас? - задал вдруг Макс вопрос ценою в жизнь, все мы прекрасно понимали о ком идет речь.
  - Проверять не хочется, - сказала Настя, посмотрев в темноту за окном.
  - Думаю, нам стоит разделиться? А что? - не дал я себя перебить, подняв в оборонительном жесте руку. - Один из нас купит билет на поезд, другой - на автобус, а третий сядет в машину! И в разные стороны! По-мне, идеальный план.
  - Так он по очереди нас и... того, - друг скромно, но ясно развеял мои мечты.
  - Можно болтать сколько угодно, строить планы о том, как лучше спрятаться, но вы ведь прекрасно понимаете, что нам нужно будет сделать, - сказала Настя, и через мгновение добавила. - Убьем ее, и все встанет на свои места!
   - Ее? - переспросил Максим.
  - Ну... эту тварь, - поправилась Настя.
  На том и порешили. Я допил вторую банку пива, ребята расправились со своими напитками, и посидев в кафе еще с полчаса, мы все же перебрались в зал ожидания. Максим спал сидя, чуть запрокинув голову, я всегда удивлялся, как он умудряется в такой позе не храпеть. Настя удобно устроилась на его коленях, сложив под голову ладошки, кажется, даже чему-то улыбалась во сне. Я думал, что не смогу уснуть, но не тут-то было, вырубился как миленький, пусть и постоянно просыпался, но даже такой сон лучше, чем ничего. Выглядели мы цивильно, Настя сменила драную куртку, поэтому ни один из стражей правопорядка, прогуливающихся между рядами железных кресел, не поинтересовался, какого черта мы тут делаем.
  Мне снился родительский дом, уютный и теплый, сверкающий чистотой, каким он бывал перед большими праздниками. Мать что-то стряпала на кухне, отец задумчиво смотрел телевизор. А я сидел на красном ковре и видел перед собой лишь собственные руки. Они ловко перемещали игрушечные машинки из стороны в сторону. Незатейливая игра забавляла меня. И проснувшись от боли в спине, с онемевшей ногой, я вдруг понял, что тогда, в детстве, в моей жизни было куда больше смысла. По одной простой причине - ведь я был счастлив. А теперь занимался чем-то напыщенно-важным, спасал жизни людей, но удовольствия от этого не получал, все чувства поблекли.
  В ту ночь сон больше не пришел, поэтому не дождавшись рассвета, я растолкал Максима. Сказал, чтобы тот разбудил Настю, а сам пошел в кафетерий.
  Ночные страхи, как всегда это бывает, с рассветом куда-то улетучились. Несколько часов назад мы всерьез полагали, что доживаем свой последний день. Теперь вчерашние пессимистичные мысли выглядели смешно. Мы порвем на части паршивого монстра, если он все еще гонится за нами, и поедем дальше. Хоть Настя и испытывает страсть к своему новому спасителю, но вряд ли Макс ответит ей взаимностью, ведь он все знает о моих чувствах к девушке и не станет рушить нашу дружбу. В итоге все вернется на круги своя. В таком прекрасном настроении ноги принесли меня к кафе. За прилавком никого не было. Я подождал немного, постучал пальцами по истертому деревянному покрытию, посмотрел по сторонам: за столиками ни единого посетителя, тогда поискал глазами какую-нибудь вывеску, где были бы написаны часы работы, но ничего подобного не обнаружил. Зевота одолела меня и я прилег на стойку, слегка потянулся, перегнулся через нее, расправляя спину, и замер: там на окровавленном полу валялось нечто странное.
  Осознание пришло очень быстро, и мне сразу захотелось покинуть это заведение, не удостоверившись, что именно увидел позади прилавка. Были ли те останки вчерашним барменом или кусками мяса? Мой день мог начаться и без ответа на этот вопрос. Я постарался незаметно удалиться с места возможного преступления, но навстречу попались двое мужчин со спортивными сумками, они о чем-то оживленно беседовали, направляясь прямиком в кафе. Видимо захотели продолжить свою дискуссию за чашечкой горячего кофе. На всякий случай я опустил голову, проходя мимо них, чтобы те не запомнили моего лица. Был ли в этом толк?
  Чуть дальше впереди шли Настя с Максимом. Девушка увидела мой испуганный взгляд и поняла, что нужно уходить, взяла друга под руку и развернула к выходу. Я догнал их уже у машины, Макс сидел за рулем и пытался ее завести. Настя нервными движениями счищала снег с лобового стекла. Рядом бегала дворняжка.
   - Что случилось? - услышал я вопрос, едва подошел ближе.
  - Кажется, за прилавком кафе было разорванное тело...
  - Ты уверен?
   - Нет! Поэтому я и сказал 'кажется'!
  - Но этого...
  Наверное, Настя хотела добавить 'не может быть', но почему-то остановилась. Я сам не верил в то, о чем говорил. Кафетерий конечно находился в стороне, но все же не в самом глухом закоулке вокзала. Как туда незаметно для всех смог пробраться монстр, вскрыть бармена и свалить? Да и зачем ему это, если цель - мы? Все слишком сложно, поэтому я решил переключиться с одной проблемы на другую:
  - Так где была собака?
  - Мы закутали ее в спальники и оставили на заднем сиденье, она была не против, - ответила Настя.
  - И не окоченела?
  - Я ходил один раз проверить ее, не удержался, зато прогрел машину, - сознался Максим.
  - Ты что? - вдруг удивилась Настя. - Почему нас не будил, мы же договаривались не ходить по одному?
  - Если скребун и вправду был здесь, мог в легкую тебя сожрать, - я задумался, Настя как-то чересчур заботилась о моем друге. - Поедемте уже.
  Парень с девушкой продолжали спорить.
  - Надо ехать! - громко сказал я, чтобы они наконец услышали.
  Если за прилавком был труп, скоро его обнаружат. Следовало валить с вокзала, где наши лица слишком примелькались. Хоть мы и не в столице, но несколько камер на вокзале висели. Не стоило лишний раз нарываться на неприятности. В данный момент шумиха нам совсем ни к чему, хотя... И тут впервые за время охоты на монстров, меня посетила дикая идея: может быть как раз таки шумиха и нужна? Почему мы на самом деле до сих пор держим все это в тайне, давно пора отснять скребунов на камеру, хотя бы их тела, и выложить в интернет. Но тут я осознал, где окажется подобная новость: на дешевых сайтах с бредовыми статьями, где-то между заголовками 'смертельные опыты диетологов' и 'найден двойник Майкла Джексона'.
  И мы поехали дальше, трое в машине, не считая собаки. Я пытался отвлечься, но мысль о всеобщей огласке никак не хотела меня покидать.
  - Слушайте, - привлек я внимание друзей, - если бы мы вдруг захотели рассказать людям всю правду про скребунов, как это можно сделать? Не думали об этом? Ну, чтобы нам поверили?
  - К чему ты клонишь? - Настя в своем репертуаре, отвечала вопросом на вопрос.
  - Снять фото, видео, - предложил Максим.
  - Не поверят... Слишком легко подделать и то и другое.
  - Можно подкинуть тело скребуна каким-нибудь охотникам в лесу!
  - Знаешь, - вступила в разговор Настя, - всегда найдутся умники, которые расскажут необразованному люду, что найденные останки принадлежат какому-то вполне известному животному, мутировавшему под действием отходов, выбрасываемых Спичечным заводом номер пять.
   - Да, точно, - Максим засмеялся и добавил, - скажут, что это кости какого-нибудь хрен-его-знаетЗАВРА, поднятые на поверхности из-за смещения пластов почвы, вызванных повышенной солнечной активностью!
   - Тогда уж сейсмической, - поправил я, искренне удивляясь внезапно раскрывшемуся воображению друга.
  - Да какая разница, правды не дождешься!
  - Должен же быть хоть какой-нибудь вариант.
  Но мы не смогли его найти, поэтому просто продолжили путь дальше. Двигались ли к очередной цели или просто бежали, я никак не мог понять. После стандартной охоты всегда немного отдыхали, а затем Настя называла нам следующий пункт, обычно он находился в паре дней пути, иногда дальше. Сейчас мы проделали уже достаточное расстояние, но была ли в этом какая-то цель, помимо спасения собственной шкуры, я не знал, да и спрашивать не хотел. В дорожных путешествиях была своя определенная романтика, и я решил просто насладиться ею, не задумываясь.
  Мы практически выбрались из города, как вдруг Максим затормозил и припарковался на обочине. Он выключил двигатель и задумчиво уставился в окно.
  - Что случилось? - спросила Настя, в ее словах не было возмущения, лишь легкая заинтересованность.
  - Мне кажется, мы должны знать наверняка?
  Настя удивленно приподняла брови, видимо не совсем понимая, о чем он толкует. Я догадывался, но все же спросил:
  - Знать что?
  - Что именно ты видел в баре. Это важно, вам не кажется? Это в корне меняет дело!
  - Да какая разница? В любом случае нам не стоит здесь задерживаться! - уверенно сказала Настя.
  - Это в корне меняет дело! - вновь повторил Макс, словно его убежденность в необходимости возвращения на вокзал могла вот так просто, через слова, передаться нам всем. - Нужно знать, выследили ли нас!
   - И как ты это поймешь, мне интересно?
  - Мы увидим скорую, милицию, и все станет ясно!
   - Послушай, - Настя снизила тон и аккуратно коснулась его руки - даже если там и вправду мертвый бармен, откуда ты узнаешь, что его убил скребун?
  - Надо вернуться и посмотреть, - Максим стоял на своем.
  Я был поражен настойчивости своего друга, не меньше чем Настиным лояльным отношением ко всей ситуации. На моих глазах творилось что-то невообразимое. Будь я на месте Макса, она бы уже давно взорвалась.
  - Нам не стоит здесь задерживаться, но... не я за рулем, - Настя вдруг обернулась ко мне, видимо наконец-то вспомнив, что и моего мнения стоит спросить. - Что скажешь?
  Захваченный врасплох, я задумался, и понял, что мне абсолютно все равно, вернемся ли мы в Уфу. Гораздо больше меня заботило другое:
   - А где нам стоит задерживаться? - спросил я. - Да и вообще, куда мы едем?
  Настя открыла рот от удивления, видимо совершенно не ожидая такого поворота событий.
   - Да, кстати, какой следующий пункт? - Макс, сам того не понимая, подлил масла в огонь.
   - Мне... Мне кажется, сейчас нам всем не об этом надо думать!
  - А о чем?
  Настя опустила взгляд, ее маленькие пальчики теребили застежку на куртке. Она волновалась, ей было не по себе, и я никак не мог понять почему. Что такое ужасное скрывалось за нашими вполне безобидными вопросами. Почему она боялась ответить, куда мы держим путь.
  - Нам следует прежде узнать, не сидит ли на хвосте скребун, потом уже приступать к следующему заданию, - пояснила Настя.
  Она никогда не говорила нам с Максимом, откуда доставала их месторасположения, мы жили в информационном вакууме, и я вдруг осознал, что не могу ответить, почему это так долго нас устраивало.
  - То есть мы путаем следы? Или едем в правильном направлении?
  - Второе, - задумавшись на мгновенье, ответила она.
  - Далековато... Ты просто сама не знаешь и пудришь нам мозги! Может, пора рассказать, откуда берешь координаты?
  - Да пошел ты! - прежняя неуверенность ушла из ее взгляда, оставив место огненной злости.- Убил три с половиной скребуна и думаешь, заслуживаешь от меня полного отчета?
  - Восемь не хочешь? Восемь! - закричал я, и мне стало так обидно. - Скажи мне, скольких еще я должен прикончить, дабы добиться ответа на свой простой вопрос?
  - Давайте не будем... - начал было друг, но я не дал ему договорить.
   - Нет уж, давайте разберемся в этом здесь и сейчас, мы имеем право знать правду! Разве ты не согласен со мной, Макс?
   Он неуверенно кивнул.
   - Отлично, - выпалила Настя и выскочила из машины, хлопнув дверью.
  С одной стороны мне было неприятно так давить на нее, мечтал я все-таки, что однажды она сама мне все расскажет, по собственному желанию. Но, видит бог, время нашего с Максом 'испытательного срока' слишком затянулось. Мы последовали за ней в морозное зимнее утро. Настя стояла позади машины, смотрела куда-то через дорогу. В желтом свете придорожных фонарей ее лицо выглядело еще более печальным. Холодный ветер лохматил ей волосы, но она все же не надевала шапку. Я подошел ближе, попытался понять, куда она смотрит. Но в том направлении виднелись лишь одинокие огни, дрожащие в темноте.
   - Извини, что так резко, - начал я.
  - Мне приходят смс, - не отрывая взгляда от чего-то вдали, сказала она. - Координаты и дата.
  Я стоял молча, переваривая услышанное.
   - А от кого сообщения? - спросил Максим.
  Она посмотрела на него и пожала плечами.
  - То есть как, не знаешь?
  - Это сотовый Вадима, спросить бы его об этом...
  Мы с Максом переглянулись. Об этом мифическом Вадиме знали мало: кажется, он занимался тем же что и мы, пока однажды не совершил ошибку, едва не угробившую их с Настей. И именно в ту ночь она решила заправиться на АЗС, где работал я. Это было так давно...
  - Как он умер? - весьма бестактный вопрос прозвучал от Макса, на который я очень жаждал получить ответ.
   Настя потерла виски, словно от воспоминаний у нее разболелась голова.
   - Холодно, сядем в машину.
  Она опередила меня и юркнула на заднее сиденье, дворняжка удивленно обнюхала новичка. Максим снова сел руль.
   - Можно мне вернуться на вокзал? - тут же спросил друг, и не тронулся с места, пока не услышал с заднего сиденья весьма измыленную фразу о том, что он уже взрослый мальчик и может сам принимать решения.
  Все так быстро изменилось. Мне наконец-таки удалось получить один несчастный ответ, но удовлетворение не пришло, я чувствовал себя так, словно отобрал у ребенка конфетку. Настя теперь дулась на меня... Хотя не я один напирал на нее и требовал информации, мой друг принимал в этом непосредственное участие. Но чутье подсказывало, злость Настя затаила лишь на меня, ведь над головой Максима до сих пор светился нимб. И суток не прошло, как он спас ее из лап скребуна, вряд ли она могла это забыть.
  5 января, 7:10
  На этот раз мы остановились в паре кварталов от вокзала, Макс пошел на разведку в одиночку - все же то была его идея. Через пару минут наедине с Настей я почувствовал острое желание сбежать из машины. Воздух словно наэлектризовался. Быстро придумав предлог, я пошел выгуливать собаку.
  Пока дворняжка бегала по своим делам, я подошел к Роспечати. Взгляд побежал по заголовкам газет. Не знаю, что хотел найти. Должно быть, все еще волновался о брошенном в Екатеринбурге теле вещего Олега и сотне наших отпечатков, оставленным впопыхах. Да и к тому же, за пару дней, что мы гостили у парня, кто-то мог видеть нас, запомнить машину.
  Заголовки желтых газетенок пестрели всякими 'ужастиками', в основном - откровенный бред, ничего об изуродованном трупе парня. Но одна фраза все же привлекла. Я прочитал раз, потом еще и еще, пока наконец не понял смысл. Внутри все оборвалось. Собрав по карманам мелочь, я дрожащей рукой отдал ее продавщице, чтобы заполучить газету.
  Сразу возвращаться в машину не стал, позвал дворняжку, вместе с ней мы прошли чуть дальше по улице и завернули за угол дома. Там я скрылся от ветра, отыскал в газете нужную страницу и принялся жадно читать. Над текстом красовалась фотография с очень знакомым мне пейзажем - замерзшее озеро, покрытое снегом. Белоснежное покрывало ровным слоем простиралось почти до самого горизонта, а вдалеке едва заметный маленький рыбацкий домик...
   Как сильно я ошибался. Боялся одного, а в итоге все оказалось хуже, чем я мог предположить. Вновь перечитав статью, я взглянул на тираж газеты и почувствовал непреодолимое желание поговорить с Максом. Позвав тощую дворняжку, которая весьма успешно выбила себе место в нашей честной компании, я поторопился к машине, но друг еще не вернулся. Лишь Настя на заднем сиденье свернулась калачиком, возможно, спала, не стоило ей мешать. Решив встретить Макса на полпути, я направился в сторону вокзала. Дворняжка как примерная псина следовала за мной по пятам. Я шел очень быстро, так что даже вспотел на морозе. В моей голове засела одна-единственная мысль, словно заноза. Да, мы ошиблись и ничего уже не исправишь.
  Сейчас не исправишь... А тогда холодной ночью я ведь думал о домике, мог побороть себя, мог спросить Настю, но ничего не сделал. Пустил все на самотек. Всего один вопрос, один малюсенький вопросик и ничего бы этого не было, ни статьи в газете, ни побега от разъяренного скребуна, ни трупа за прилавком в кафе вокзала. И конечно, вещий Олег был бы все еще жив.
  Размашистыми шагами я выскочил на привокзальную площадь. Слишком много людей скопилось у входа в здание, и среди них были мужчины в форме и с собаками. Я посмотрел на дворняжку, с ней на вокзал мне никак не пройти. Народу повсюду тьма, кто с сумками, кто с чемоданами. Казалось, всех отъезжающих, встречающих и прочих залетных лиц давно выгнали на холод. Многие возмущались, еще бы!
  Все-таки я не ошибся, правда, радости от этого не прибавилось. За прилавком был разорванный труп бармена, лишь бросив один взгляд на привокзальную площадь, можно было узнать ответ. Так почему же тогда Макс до сих пор не вернулся к машине? Я пытался найти его среди толпы, но это было практически невозможно.
  Мороз начинал кусать мне щеки, собака уже поджимала лапы от холода, и я был готов уйти, как вдруг заметил на краю площади своего друга. Он стоял рядом с милицейским уазиком и о чем-то активно разговаривал с мужчиной в форме. Я замер. Максим тоже заметил меня, но не отвел взгляда, наоборот, призывно помахал рукой. Вроде как: 'Идем сюда, дружище, расскажешь дяде Степе-милиционеру, что ты видел за прилавком!'
  Я все еще стоял на месте, раздумывая, не стоит ли убежать прочь, соблазн был велик, но почему-то ноги понесли меня вперед.
  - Привет, это мой дядя - Дмитрий Филиппович, - сказал Макс, едва я подошел, - а это Роман - мы с ним вместе работаем, - представил он меня.
  Я пожал руку милиционеру, затем незаметно свернул злополучную газету в несколько раз и сложил в карман.
   - Что здесь произошло? - спросил я, пытаясь сделать непринужденный тон.
  - Жуть! - тут же ответил Макс, хотя я вроде как обращался к его дяде. - Расскажу тебе в машине, а то нам уже пора ехать.
  Я согласился выслушать все позже, не стал напирать. Они еще немного поболтали о каких-то общих родственниках, лишь затем попрощались, и мы с другом смогли уйти. Возможно, мое воображение слишком разыгралось, но я еще долго затылком ощущал взгляд Дмитрия Филлиповича. Если он был опытным ментом, легко мог заметить мое волнение.
  Когда мы скрылись из виду, Макс схватился за голову.
   - Плохие новости!
   - Вряд ли хуже моих...
  Мы переглянулись. Друг начал.
   - Там поработал скребун! Повезло встретить дядю, я все расспросил. Он был на удивление разговорчив.
  - Это не странно? Твоя мать не могла позвонить ему и рассказать, что ты пропал?
   - Я не пропал! - тут же возразил Максим. - Я учусь в Саратове.
  - Когда последний раз ты ей звонил? Да когда у тебя вообще последний раз был включен телефон???
  -Не знаю, - Максим задумался. - На прошлой неделе? Позвоню сегодня, не переживай! Что у тебя?
  Я вытащил из кармана газету и протянул ему. Макс испуганно посмотрел на фотографию, остановился и начал читать. Я с нетерпением ждал его реакции.
   - Насте показывал? - было первое, что он спросил.
  Я отрицательно покачал головой.
  Друг снова уставился в газету, видимо, перечитывал статью, как и я прежде. С первого раза все кажется нереальным.
   - Плохо, - констатировал он.
  И мы направились к машине. Тогда я понял: одна голова - хорошо, две - лучше, но только три - возможно смогут спасти наши задницы.
  Настя стояла около девятки, ее взгляд выражал легкое волнение, не больше. Мы прибавили шагу, дворняжка вообще рванула вперед, ей надоело мерзнуть на улице, и она с радостью запрыгнула на заднее сиденье, когда девушка открыла ей дверь.
  - У нас плохие новости, - едва ли не хором сказали мы с Максимом, когда подошли ближе.
  - Садись в машину, - добавил я.
  Она, конечно же, не послушалась.
  - Уже устала в ней торчать, - был ответ.
  Тогда я забрал у Макса газету и сунул ей в руки, затем обошел девятку с другой стороны и сел за руль. Друг плюхнулся на пассажирское сиденье, мы громко хлопнули дверьми, показывая тем самым свое раздражение. Пришла наша очередь возмущаться.
  Настя долго еще стояла на улице, я не знал, перечитывала ли она все это время статью или раздумывала над тем, что скажет нам. Прошло пять, а то и десять минут, прежде чем она забралась в машину.
  - Что скажешь? - мне потребовалось немало усилий, чтобы не сорваться.
  - Я догадывалась, в чем причина.
  - Но нам не сказала! Почему?
  - А ты как думаешь? - огрызнулась Настя. - Я испугалась, сама не знаю чего, что вы будете меня ругать... Бред конечно. Я хотела, но не было подходящего момента.
  - Лучше бы ты нам рассказала, - голос Максима был спокоен.
  Он не испытывал к Насте ненависти за ее проступок, я - тоже, но почему-то мне все же хотелось ляпнуть какую-нибудь гадость, задеть за живое. Что-то вроде:
  - Думала, наверное: 'может скрябун расправится с этими олухами прежде, чем они узнают правду'.
  - Не я забыла вставить в ружье патроны! - закричала вдруг она. - Твоей вины здесь не меньше, не забывай об этом!
  И я вдруг отчетливо вспомнил ту ночь, момент, когда ждал ее на краю заснеженного озера. Как она шла навстречу, прихрамывая на одну ногу, в рваной куртке, уставшая, испуганной, озлобленная. Как швырнула бесполезное ружье мне под ноги.
  Наступила тишина, напряжение было велико, чувствовалось, все хотели что-то сказать, поругаться, спустить пар, но держались. Ждали, пока кто-то первый запалит фитиль.
  - Потрошитель устроил резню в рыбацком домике под Екатеринбургом, - прочитала Настя заголовок и усмехнулась. - Они дали им киношное имя.
  - Такой человек действительно существовал, - вставил Максим.
  - Не важно! - вспылила Настя. - Газетчики - идиоты!
  - Позвони в редакцию, - ехидно посоветовал я.
  - Только после тебя. Кажется, ты у нас жаждал пятнадцать минут славы. Расскажешь им, как заработал мозоль на указательном пальце от курка, пока спасал человечество. Возможно, твою фотографию даже разместят на первой странице.
  - Точно! Может, тогда ты переспишь со мной еще раз, - фраза сорвалась с моих уст прежде, чем я сам понял ее смысл.
  Настя словно получила пощечину. Она даже не нашла, что ответить. Мне хотелось увидеть ее лицо, но страх не давал взглянуть в зеркало заднего вида. Тогда я повернулся к другу, в поисках поддержки. Максим смотрел на меня так, словно видел в первый раз. Я сам от себя такого не ожидал, но слово не воробей...
  - По-моему это уже перебор, - тихо сказал друг. - Кажется, тебе следует извиниться.
  Но вместо этого меня понесло.
  - Ты говорил бы иначе, зная, что всего пару дней назад она хотела отправить тебя домой. Просто выкинуть из своей жизни, как игрушечного солдатика, который плохо выполнял свои обязанности.
  Максим удивленно посмотрел на Настю.
  - Да кого ты слушаешь? Тогда все было иначе, ты промазал, я разозлилась и наговорила глупостей...
   - Не понимаю? Ты свалил вину на меня?
  Я открыл было рот для оправдания, но не смог вымолвить и слова.
  - Послушай, я предложил по-дружески, - продолжил он, - не думал, что ты это сделаешь.
  - Так вот в чем дело, - Настя с удовольствием перевела стрелки на меня. - Сначала промахнулся, затем соврал и, в конце концов, сунул мне незаряженный ствол!
  - Плевать, я ошибся всего раз! Это не изменяет того, что ты хотела избавиться от Макса, едва выдался повод!!! Он давно был тебе как кость поперек горла!
  Мы с Настей еще долго кричали друг на друга, перебивая и споря. Вряд ли сейчас я вспомню все гадости, что ей наговорил, и что мне пришлось от нее выслушать. Мы были уставшими загнанными зверьками, готовыми перегрызть друг другу глотку лишь потому, что не могли причинить вред существу, действительно этого заслуживающему.
  - Я здесь и никуда не уеду, мы вернемся домой все вместе рано или поздно, ведь так? - громко продекламировал Макс, прервав нашу перепалку.
   - Все верно, - почти мгновенно ответила Настя.
  Задумавшись лишь на секунду, я тоже согласился. Наши и без того хрупкие отношения рушились на глазах. Пусть все и замолчали, но я понимал, внутренний диалог у каждого продолжился, и к чему он мог привести, никто не знал.
  Глава 5
  Мы решили, что заслуживаем хорошего отдыха. Несмотря ни на что следующую ночь нам хотелось провести в мягких постелях, принять душ и нормально поесть. Был вариант вписаться к кому-нибудь из Клуба свободных путешествий, но случай с вещим Олегом нас останавливал. Не стоило подвергать кого-то еще подобной опасности. Денег на гостиницу почти не было, но раз уж на том свете они нам не пригодятся, мы решили не переживать относительно финансовой стороны дела, надеясь, что вопрос этот разрешиться сам собой.
  Я сидел за рулем, не боясь снова уснуть, но все же старался постоянно на что-нибудь отвлекаться. Сначала попытался завести непринужденный разговор с Максимом, но быстро понял: несмотря на его примиряющую фразу, он все еще злится на меня. Имеет право, что тут скажешь. Мы были друзьями около трех лет. А друзья, как известно всем, не должны предавать друг друга, обманывать и делать прочие гадости. Я же, как показывал опыт, не соблюдал эти простые правила и теперь мог лишь надеяться, что отношения наши со временем восстановятся, правда, каким образом это произойдет, не знал. Может быть, мне удастся спасти другу жизнь. Хотя, разве не это я уже сделал в том маленьком рыбацком домике, когда его ружье дало осечку? Именно так.
   Максим что-то писал в блокноте, я был уверен - это не дневник, скорее всего он пытался рассчитать наш маршрут. А мы ведь действительно двигались в сторону дома, и если удастся продержаться в живых еще день-два, то возможно мы все вместе, как и хотел мой друг, вернемся в Самару. Правда, нам до сих пор не было известно, где находился настоящий дом Насти. Мельком посмотрев назад, я увидел, что она читает очередную книгу. Наверное, какая-нибудь жуткая фантастика. 'Неужели, ей не хватает ужасов в реальности', - подумал я, а вслух спросил:
   - Откуда ты, Насть?
   - В смысле?
   - Где родилась? Где жила?
   - К чему такой интерес?
  Я обернулся, заметил, она прикрыла книгу, зажав указательный палец между страницами, на которых остановилась. Мне удалось ее заинтересовать.
   - Тебе трудно просто ответить? - негодующе спросил я.
   - Следи за дорогой, - посоветовала она, а потом добавила. - Из Пензы. Там рядом есть маленький военный городок, закрытый, туда пускают лишь по пропускам. Слишком тихий и спокойный. Словно другой мир, короче, скучный. В детстве я всегда мечтала свалить оттуда. А сейчас бы с удовольствием вернулась... Такой развернутый ответ тебя устроил?
  - Более чем. Когда ты была там в последний раз?
  - Два года назад. Мы с Вадимом отмечали там свадьбу, потом сразу уехали.
  Я едва не выжал тормоз, после такого ответа. Хоть и догадывался, что помимо дружбы, их с Вадимом связывало нечто большее, но такое представить не мог.
  Максим отложил свой блокнот, привлеченный нашим разговором.
   - Вы были женаты, но он не рассказал тебе, откуда приходят смс? - задал друг вполне логичный вопрос.
  Настя молчала.
  - Почему ты раньше нам ничего не рассказывала?
  - Вы не спрашивали.
  - Да уж, трудно выспросить что-либо, когда тебе не отвечают, - вставил я.
  - Что здесь расскажешь, я бросила семью, учебу в медицинском ради того, чтобы колесить с ним по стране, путешествовать, мочить монстров. Красивое начало? Все было идеально, мы веселились, вели разгульный образ жизни, чувствовали себя особенными, чуть ли не Бонни и Клайдом. Были молоды, влюблены, думали, что будем жить вечно. А потом его убили и все. Конец истории.
   - Это было полгода назад, не так уж сильно ты за это время постарела, - сказал Максим, пытаясь сделать ненавязчивый комплемент.
   - Внешне может быть, дури же поубавилось, я надеюсь.
  - Видимо, нет, раз мы здесь...
  Она ничего не ответила. Через некоторое время я обернулся: книга раскрыта, глаза бегают по строчкам, - сеанс откровений закончился. Что ж, это было интересно, кажется, за последние пятнадцать минут я узнал больше, чем за все время нашего знакомства. Настя была замужем. Этот факт никак не укладывался в моей голове, я не мог поверить, осознать, что это правда. А ведь самое интересное, что и в данный момент по закону она скорее всего была женой Вадима, ведь государство не знает, где и как он умер, нет свидетельства о смерти, нет могилы с его именем и двумя датами на сером памятнике. Наверное, он числится пропавшим без вести, интересно, через какое время в таких случаях ей могут дать развод. Глупые мысли... Я притормозил и остановился на обочине. Мне нужно было подышать свежим, от новых глав Настиной биографии закружилась голова.
  - Сейчас вернусь, - сказал я друзьям и вышел из машины.
  Лениво потягиваясь, двинулся вдоль трассы, мимо пронесся черный пикап, в голове сразу вспылили воспоминания о том, как мы улетели в кювет. Повезло тогда быстро найти помощника, не перевелись еще на свете добрые люди.
  Вслед за мной из машины вышел Максим.
  - Не вериться, да? - спросил друг.
  - Точно, - согласился я, хотя и не совсем понимал, что он имеет в виду.
  - Я так устал. Хочу в душ и спать, плевать на этого долбанного скребуна. Посмотри вокруг - все белым бело, открытое пространство. Как он может гнаться за нами и при этом не быть замеченным?
  - Думаю, он передвигается только ночью, днем же пережидает где-нибудь в укрытии. Хотя, черт их знает. Нужно будет дежурить по очереди: двое спят, один на стреме. Чур не я первый.
  - И не я! - сказал Максим.
  Мы переглянулись и рассмеялись. Немного постояли молча, подышали свежим воздухом и вернулись в машину.
  Была еще середина дня, но небо затянули снежные тучи, отчего уже начинало темнеть. Если будет сильная метель, придется где-нибудь остановиться, в придорожном кафе или гостинице. Я планировал добраться до Самары к вечеру, но вдруг осознал, что торопиться нам по сути дела некуда. Скребун может достать нас где угодно, не важно город это или село, мотель или съемная квартира. Рано или поздно нам придется встретиться с ним, но я все же надеялся, что это произойдет не сегодняшней ночью. Хотелось отдохнуть хоть немножко, привести мысли и тело в порядок, подготовиться к битве. Как и все я догадывался, что у нас осталось совсем мало денег и еще меньше патронов. Нужно было всего лишь продержаться до дома, а там в родных стенах, все станет проще. Я выжал педаль газа и рванул с места. С каждым километром тучи нависали над дорогой все ниже и ниже, вскоре из них повалил снег. Сначала он свободно падал, большими пушистыми хлопьями, пританцовывая на слабом ветру, но ветер усиливался. Вскоре снежинки стали яростным вихрем обрушиваться на лобовое стекло. Дворники разгоняли их в стороны, но видимость все равно была очень низкой, дорога покрывалась пуховым слоем, становилось опаснее, пришлось потихонечку сбрасывать скорость.
  И вот мы уже плелись в плотном потоке машин, впереди - большой джип, сзади - огромная фура. Скорость снизилась сначала до сорока, потом чуть ниже. Пришлось постоять немного в пробке на развязке. Пара легковушек в кювете встретились нам по пути, одни маленький грузовичок завалился на бок, неудачно пристроившись на обочине. Снег сыпал со всех сторон, от придорожных ресторанчиков и автозаправок оставались лишь размытые пятна света.
  И я сам того не осознавая утонул в своих мыслях. Снова и снова вспоминал ту ночь, пытаясь расставить все по местам. Что произошло в домике для рыбаков, после того, как мы с Максимом пересекли озеро и расселись в машине. Настя ждала воскрешения монстра. Сидела, приставив ружье к голове твари. И вот когда та зашевелилась, девушка спустила курок, но... ничего не произошло. Должно быть, Настя была в панике. Повезло, что лапы твари были крепко связаны, и она еще не до конца окрепла, поэтому девушка осталась в живых. Возможно скребуниха подскочила, оттолкнула девушку в сторону. Настя упала на пол, разорвала куртку и испачкалась в чужой крови, наверное, не на шутку испугалась. А тварь вышибла дверь и унеслась прочь на своих перепончатых крыльях. Недолго думая Настя поднялась, схватила ружье и побежала. Силы покинули ее на середине озера, поэтому, когда я увидел силуэт девушки с берега, она уже шла спокойно, опустив голову. Я не смог догадаться сразу, что там произошло. Думал, она справилась с разбушевавшейся тварью без ружья. Иной вариант развития событий даже не пришел мне в голову.
  Что помешало Насте сказать правду? Неужели девушка думала, что мы как-то осудим ее? С другой стороны, что мы могли сделать? Вернуться и поджечь домик для начала - да, это факт. Но отыскать скребуна - вряд ли, ведь позади озера был лес, и тварь с легкостью могла скрыться в нем. Следовательно, мы не смогли бы избежать смерти вещего Олега, лишь глупой статьи в желтой газетенке, которую читают только идиоты. Да наплевать! Не стоило вообще придавать этой публикации значения, что случилось - уже не исправишь. И я был виноват в этом не меньше, чем Настя. Но как скребуниха так быстро добралась до нашего дома в Екатеринбурге, я все еще не мог представить. Хотя мы ведь не знали, какой силой обладают эти твари в обычное время. Повезло, что девушка осталась жива.
  Вновь пережив эту ночь, отчетливо представив каждую деталь, я словно успокоился немного. Мысли стали течь более размеренно, и мне удалось оценить сложившуюся ситуацию свежим взглядом. Нам некуда было спешить.
  - Может пора найти пристанище, пока погода совсем не испортилась? - спросил я совета ребят.
  - Давай проедем еще немного, - предложила Настя. - Остановиться всегда успеем.
   Но она ошибалась, в такую погоду места в маленьких гостиницах вдоль трасс нарасхват. Я повернулся к Максу, ожидая его ответа, тот посмотрел на часы и сказал:
   - Протянем до шести, а там, если погода не улучшится, будем уже искать ночлег.
  Маленькие колеса нашей девятки начинали потихонечку буксовать в навалившем снеге. Если метель не кончится, я подозревал, до шести вечера мы не протянем. Да и был ли смысл плестись еле-еле, если до Самары к ночи нам все равно не добраться. Я бы лучше выпил кофе или что покрепче в какой-нибудь забегаловке, но спорить с друзьями не стал.
  Так мы проехали еще час, прежде чем я взял на себя право выбрать нам место для отдыха. Остановив машину рядом с небольшим трехэтажным зданием с яркой светящейся вывеской 'Лесной приют', я заглушил мотор и сказал:
   - Ночуем здесь.
   - Нужно узнать, есть ли там места, - ответила Настя, потягиваясь на заднем сиденье. - И кстати, что мы будем делать с собакой?
  - Я все узнаю, - вызвался Максим.
  Он вышел из машины, оставив нас с девушкой наедине. Повисла напряженная пауза.
  - Извини, - просто сказал я, почувствовав за собой должок.
  - За что?
  - Да за все, ну, что наговорил. Просто я разозлился и не контролировал себя.
  - Все нормально, забудь.
  - Больше половины из того, что я сказал... Я так не думаю на самом деле, ты же понимаешь, - шаблонные извинения лились из меня, открыть душу по-настоящему я был не готов.
   - Значит, остальная половина чистая правда, - Настя рассмеялась. - Оскорблять меня у тебя получается лучше, чем просить прощение.
  - Да, наверное...
  - Почему ты соврал про то, что сам выстрелил скребуну в грудь? Что вообще произошло тогда в домике? - спросила она, в голосе не чувствовалось раздражения, лишь дружеское любопытство.
   - Тот же вопрос я хотел бы задать тебе.
  - Справедливо.
  Я понял, что она не собирается первая выкладывать все, поэтому вкратце изложил нашу неудачную битву со скребунами на том замерзшем озере, что осталось где-то далеко позади. Сколько дней прошло с той ночи? Два? Три? Я не мог сразу вспомнить. Все так быстро закрутилось. Жизнь превратилась в одни бесконечные сутки, где день и ночь не были чем-то обособленным, граница между ними стерлась страхом, бессонницей и усталостью.
   - Ты спас ему жизнь, - сказала Настя, едва я закончил свой рассказ.
  - Он не хотел, чтобы ты злилась на меня, поэтому и предложил соврать. Конечно, это меня не оправдывает.
   - В твоих глазах я выгляжу просто каким-то цербером. Но ведь это не так!
  - Разве? - задорно переспросил я.
  Настя ничего не ответила.
  5 января, 17:05
  Максим вернулся спустя полчаса, когда я уже начал волноваться. Но по его задумчивой улыбке сразу понял, все будет хорошо.
   - Я нас устроил, Каштанку можно взять с собой, если найдем ей поводок.
  Настя тут же выдернула пояс из куртки и аккуратно повязала на шею дворняжки.
   - Сойдет?
   - Вполне. Только жить мы будем не совсем в гостинице, а в здании для обслуги, там сейчас есть свободная комната. Она маленькая с одной полутороспальной кроватью, но мы же все равно будем спать по очереди.
  - Лишь один вопрос: там есть душ? - Настя пристально смотрела Максиму в глаза, ожидая положительного ответа.
   - Ну, думаю, есть. Не ходят же работники грязными!
  - То есть ты не спросил?
   - Я договорился за копейки, с собакой, номер в месте, где постоянно будет шастать народ, рядом кухня, можно дешево поесть. Найдем мы душ.
   - Ладно, пофиг, - сказала Настя, немного расстроившись.
  Мы забрали из машины все ценные вещи. Нас мгновенно продуло насквозь порывами январского ветра. Проводить нас вышел парень восточной внешности, небритый, с близко посаженными карими глазами. Выглядел он сурово, хоть и был почти на голову ниже меня ростом. Мы обошли 'Лесной приют', позади центрального здания из красного кирпича примыкая к нему торцом тянулось одноэтажное помещение с маленькими окошками наверху, оно больше походило на какой-то барак. Мы зашли через служебный вход. Вперед я пропустил Настю с собакой, дворняжка уверенно шла на импровизированном поводке. Ее гордо поднятая мордочка вызвала у нас с Максом смешок.
  Маленький человек прошел по длинному коридору до самого конца. Мы следовали за ним попятам. Вокруг действительно разносились прекрасные ароматы, чувствовалась непосредственная близость кухни, где готовили разнообразные вкусные блюда. Я поднял вверх большой палец, показывая другу, что все замечательно. Лицо Максима не покидала задумчивая улыбка. Но вот когда мы зашли в наши апартаменты, радости поубавилось. То была не маленькая комната, а большой шкаф.
  Настя раскрыла рот, но... промолчала. Мы поблагодарили проводившего нас мужчину и закрыли за собой дверь. Я осмотрелся, хотя смотреть, в общем-то, было некуда. Узкая кровать, ничуть не шире обычной односпальной стояла у правой стены, маленькая тумбочка слева сбоку, один стул и все. Хотя еще было окно, высоко в двадцати сантиметрах от потолка, небольшое, впрочем как и все здесь. Лампочка в сорок ватт свисала вниз на проводе без абажура.
  - Одиночная камера, - лаконично подвела итог Настя.
  - За пятьсот рублей на троих с собакой - это рай. Правда, мы должны освободить ее завтра в семь утра.
   Я присел на пожелтевший от старости матрас, Настя устроилась рядом, печально опустив голову. Максим занял стул, собака свернулась калачиком у его ног, ее все вполне устраивало. Так мы посидели несколько минут, молча, переваривая сложившуюся ситуацию.
   - Маленькое окно нам на руку, будет проще обороняться, если вдруг... - начал я.
   - Молчи, - оборвала меня Настя. - Я готова душу дьяволу продать за душ и еду, какую-нибудь вкусную и побольше. И кофе, с мороженым если можно.
  - Ты словно последний ужин заказываешь, - сказал Максим и рассмеялся. - Попробую что-нибудь сделать.
   - И спиртное не забудь, а то мне в жизни не уснуть в этой дыре, - сказал я другу, прежде чем тот покинул комнату в поисках всех тех вещей, что сделали бы нашу жизнь чуточку приятнее.
  Мы расстелили на кровати спальники, но Настя не хотела ложиться голодной. Мне же не улыбалась перспектива засыпать трезвым, да и вообще я подозревал, что буду первым дежурным. Снаружи завыл очередной порыв ветра, лампочка под потолком подозрительно замигала. Я тут же вытащил из сумки фонарик и поставил на тумбочку. Меньше всего хотелось остаться без света где-то у черта на рогах, ведь скребун мог уже скрываться поблизости. Не то чтобы я сильно боялся, все чувства притупились от усталости, но все же молил своего ангела-хранителя, дать нам ночь передышки. Надеялся, метель помешает монстру передвигаться и выслеживать нас.
  Вскоре вернулся Максим с пакетом еды и бутылкой красного вина. Никаких изысков: кусочки куриного филе в кляре и жареный картофель, - дешево и сытно. Настя осталась без кофе, зато налегла на алкоголь. Ее щеки раскраснелись после первого же бокала, и вскоре она уже клевала носом. Тогда я предложил ей прилечь на кровать, укрыл вторым спальником, а сам сел рядом. Она прижалась ко мне и обняла за талию, словно искала поддержки и тепла. Буквально через пару минут ее руки, сомкнутые в замок вокруг меня, расслабились, Настя уснула. Мы с Максимом еще посидели, обсуждая шепотом всякую ерунду, вспоминая прошлое и работу на заправке. Тогда мы ненавидели такую погоду, потому что приходилось стоять на морозе под порывами беспощадного ветра. Нас одевали как космонавтов, но холод все же проникал под самые теплые куртки, пропитывал наши тела, а на заправку все заезжали и заезжали машины. Мы всегда смеялись, да куда же им всем надо, в такую-то погоду, когда хороший хозяин и собаку на улицу не выпустит.
  - Веселые были деньки, - сказал Максим.
   - Да уж, обхохочешься! Особенно, когда все заболели, а мы с тобой как самые стойкие работали сутками напролет.
  - Ты бы вернулся?
   - Снова? Пистолетчиком? - я задумался, стану ли правда там работать, если все вернется на круги своя.
   - Почему бы нет?
  - А я не хочу, - сказал Максим. - Надо все же выучиться и стать кем-то. Ты так не думаешь?
   - Хочешь устроиться менеджером, обзавестись семьей и копить деньги на новый холодильник?
  Всего на долю секунды на лице друга отразилась печаль, а затем его вновь посетила улыбка.
   - Забудь, - Макс махнул рукой. - Это все ерунда. Скорее всего, мы с тобой будем до старости работать на заправке.
  Он рассмеялся, тихо, стараясь не разбудить Настю. Я улыбнулся:
   - С тебя хватит, оставь мне вина и ложись спать.
   - Куда? - спросил Максим, разводя руками.
   Я деловито осмотрелся, вариантов в общем-то было не много: скорее даже - один.
   - Рядом с ней, куда же еще! - я поднялся с кровати, уступая место другу.
   - А если проснется?
   - Да брось, ее сейчас и из пушки не разбудишь. Я подежурю три часа, если выдержу конечно, потом - ты.
   - Буди меня, если что, - сказал Максим, пытаясь устроиться на кровати рядом с Настей.
  Пришлось немного потеснить девушку, она не проснулась. Еще бы после такого стресса, холода и вина. Поэтому я не пил, сделал лишь пару глотков. Предстояло охранять их как минимум часа два, иначе Максим не выспится и толку от него не будет совсем. Радовало, что рядом дворняжка. Я надеялся, она не потеряла свой нюх от обилия вкусных запахов с кухни. К слову, собака почти не попрошайничала, когда мы ели, а смирно ждала, пока ее не угостят. Хорошая псина.
  Я посидел с полчаса, таращась на стену. Затем поднялся, походил немного по комнате, считая шаги: четыре - вперед, четыре - назад. Снова вернулся на стул. Посмотрел на спящие лица друзей, немного завидуя им. Они были так спокойны, мне же почему-то с каждой минутой становилось все больше не по себе. Не могу сказать, что меня посетило плохое предчувствие. Нет, я вовсе не опасался, что монстр в любую минуту может ворваться в нашу маленькую комнатку, скорее я переживал о чем-то ином. Последние слова Максима не давали мне покоя. Что будет, когда мы вернемся домой, в обычную жизнь? Опять работать на заправке - глупо. Заводить семью?.. Что будет делать Настя? Вернется к родителям в маленький закрытый городок под Пензой? Научится вышивать крестиком? Выйдет замуж? Родит ребенка? Второго? А если они с Максом будут вместе?
  Не знаю, куда бы завели меня те мысли, но лампочка под потолком вдруг заморгала и потухла. Сразу стало темно, очень, хоть глаз выколи. Я тут же схватил фонарик, включил его, осветил помещение и осмотрелся, благо прятаться монстрам тут было негде. Но я все же заглянул под кровать, но ничего кроме пыли и наших сумок там не нашел. Еще раз убедившись, что дверь в комнату заперта, я вернулся на стул и принялся ждать. Ничего не происходило. Собака спокойно спала, - это радовало. Мне было жутко интересно, отключили ли свет во всем здании или только у нас, но выходить на разведку я не решался. Вскоре за дверью послышались шаги и разговоры на повышенных тонах, но мне не удалось ничего разобрать, так как говорили не по-русски.
  Взглянув на часы, я понял, что прошло лишь сорок минут с тех пор, как ребята уснули. Было жестоко будить их из-за какого-то перебоя в электроснабжении. Рассуждая логически, даже если скребун и выследил нас, вряд ли он знает, как вырубать пробки. Он бы просто стал ломиться в дверь. Подобные мысли не успокаивали, конечно, но что я мог еще поделать. Оставалось сидеть и ждать, наблюдая, как медленно перемещается секундная стрелка на часах.
  На улице завыла сигнализация какой-то машины. Не поленившись, я привстал на тумбочку и попытался что-нибудь разглядеть в маленьком окне. Оно выходило в сторону леса, поэтому ничего кроме синевы я не увидел. И вдруг где-то совсем рядом, возможно в соседней комнате, громко хлопнули дверью, от неожиданности я дернулся и потерял равновесие. Не смог ни за что удержаться, поэтому спрыгнул на стул, вот только ножки его не выдержали, и я все-таки рухнул на пол.
  Собака взвизгнула. Максим с Настей тут же подскочили. Фонарик, выпавший из моей руки, откатился в сторону, желтый луч осветил дверь.
  В это самое мгновение в нее постучали.
  - Кто там? - дрожащим от напряжения голосом спросил я.
  - Что у вас случилось?
  - Все хорошо!
  Настя смотрела на меня так, словно спрашивала, действительно ли все у нас о'кей.
  - Откройте дверь, - услышали мы приказ.
  Я посмотрел на Максима, тот пожал плечами. Стоило не забывать, мои друзья только что проснулись, совершенно не понимали, что здесь происходит. Подсказки от них ждать не следовало.
   - Достань нож, - шепотом попросил я Макса и уже громче крикнул. - Минуточку!
  Поднявшись с пола, я взял фонарик, медленно повернул ключ в двери и приоткрыл ее, светя непосредственно в щель.
  В коридоре стоял мужчина, что провожал нас сюда, в одной руке он держал стаканчик с горящей свечой, другой прикрывал глаза от света.
  - Убери фонарь, что случилось? - он попытался открыть дверь шире, дабы заглянуть в комнату и удостовериться, что в его заведении не происходит ничего противозаконного.
  Я позволил ему это сделать, предварительно убедившись, что Максим не вертит в руке свои острые ножи. Мужчина увидел стул, поднял глаза на меня и спросил:
   - Что с ним?
  Сначала я хотел отшутиться, но потом решил идти в наступление:
   - Почему нет света?
  Он прищурил глаза, словно понял ход моих мыслей.
   - Мы выясняем.
  Прежде чем уйти он посмотрел на Настю и спросил, все ли с ней в порядке. Она согласно кивнула.
   - Заплатите за стул, - бросил он напоследок и скрылся в темном коридоре.
   Закрыв дверь, я повернулся к друзьям, они удивленно смотрели на меня.
  - В чем дело? - тихо спросила Настя, словно кто-то мог нас подслушать.
  Я вкратце изложил ей события.
  - Думаешь, скребун? - спросил Макс.
  - Нет, вряд ли, - я задумался на секунду. - Хотя... Нет, не думаю. К тому же собака вела себя спокойно, пока я на нее не свалился, конечно.
  - Сколько с нас возьмут за стул? - спросила Настя, обращаясь к Максиму.
   - Может, сотню? Да плевать на стул! Гораздо важнее сейчас узнать, что с электричеством. Я думал, в таких заведениях своя котельная и все-такое...
  - Котельная и генератор - разные вещи, - поправил я.
  - Ты понял, что я имел в виду! Место автономное, могли бы подсуетиться. Нужно выяснить, сломалось ли у них что-то здесь или не идет ток от города.
  - И что тебе это даст?
  - Вот выясню и узнаю! - сказал Макс, поднимаясь с кровати.
   - Ты же не собираешься выходить? - Настя схватила его за руку. - С ума сошел! У нас всего один фонарь.
   - Есть еще налобные, - подсказал я.
   - Спасибо, - Настя посмотрела на меня как на врага. - Ты хочешь его смерти?
   - Нет! Я предлагаю всем сидеть здесь и ждать рассвета! Но если он соберется прогуляться, вряд ли я смогу его удержать. Может, предложишь его связать?
  Максим уже накинул куртку, взял налобный фонарик и один из ножей.
   - Вот, я вооружен и очень опасен. Теперь вы меня отпустите пройти десять метров по коридору и пообщаться с кем-нибудь из работников?
  Я пожал плечами.
  - Иди, если хочешь, но я не вижу в этом смысла. Ты просто тупо подвергаешь себя опасности. Вроде того похода к дворняжке в машину, когда мы ночевали на вокзале.
   - Ничего тогда не случилось. Все и сейчас будет хорошо.
   - Уж постарайся, - последнее слово всегда было за Настей.
  Глава 6
  В ту ночь мы Максима больше не видели. Так и просидели вдвоем без сна, нервно расхаживая из угла в угол, ругаясь, обвиняя друг друга, что отпустили его. Один из нас то и дело предлагал собраться и выйти на поиски, но другой всегда отговаривал, находил неопровержимые доводы, что выходить сейчас никак нельзя и нужно обязательно дождаться рассвета. Около четырех утра я почти выскользнул в коридор, и если бы Настя не вцепилась в меня мертвой хваткой, не знаю, к чему бы это привело.
  Иногда мы слышали шаги, реже - голоса, каждый раз надеялись, что это Максим, но его все не было. В один момент снаружи завывала сигнализация, потом кто-то долго и упорно жал на клаксон, но звук был очень слабым. Я пытался разглядеть что-нибудь в окне, но все безрезультатно, лишь темнота, ночь и снег были снаружи. Собака вела себя смирно, почти до самого утра лежала у наших ног, потом вдруг подскочила и стала ходить взад-вперед, изредка поскуливая.
  - Что бы это значило? - поинтересовалась Настя, наблюдая за дворняжкой.
  - Думаю, просто хочет в туалет.
   - Я тоже, - девушка улыбнулась, правда слишком печально.
  Мысли о Максиме не давали покоя, но все же на каком-то интуитивном уровне, я знал: с ним все хорошо. Мы так долго были вместе, абсолютно неразлучны, я бы почувствовал, приключись с другом беда. Пытался ли я просто утешить себя или действительно верил в нашу мистическую связь, не знаю, но размышления эти определенно помогали.
  Было уже почти пять утра, когда Каштанка перестала просто скулить и начала неистово прыгать на дверь, требуя, чтобы ее выпустили погулять. Мы с Настей переглянулись.
  - Ну что, пойдем? - спросил я.
  Она кивнула, хотя в глазах не было уверенности.
  Осторожно приоткрыв дверь, я хотел сначала осветить проход, но дворняжка рванула вперед, словно там не было никакой опасности. Пришлось довериться ее чутью. Пересекая темный коридор, я старательно прислушивался, но кроме наших шагов больше не было никаких звуков.
  Из работников нам никто не встретился, да и дверь ведущая на кухню была заперта, поэтому мы сразу вышли на улицу. От ледяного ветра у меня перехватило дыхание. Метель закончилась, оставив после себя снежные барханы. Над нашими головами простиралось темно-синее бескрайнее небо, усыпанное брильянтами звезд. Наверное, на улице было минус тридцать, а то и меньше. Настя испуганно посмотрела на меня.
   - Ключи от машины?.. - она похлопала себя по карманам.
  И я сразу вспомнил, как швырнул их Максу, когда тот забирал свою сумку из багажника.
   - Есть запасные в бардачке. Ничего, вскроем тачку. Это же Жигули! - я попытался успокоить девушку, хотя на самом деле понятия не имел, как открыть дверь.
  У нас всегда был запасной вариант, пусть и не очень приятный в условиях январских морозов - разбить окно.
  Наконец-то, мы еле-еле доковыляли по свежему снегу до девятки. Сердце колотилось, то ли от страха, то ли от физической нагрузки, изо рта вырывались клубочки пара. Я обернулся: Настя плелась чуть дальше, за нами оставалась ровная вереница следов.
  Когда же мы в удивлении замерли у большого сугроба, бывшего когда-то нашей машиной, я отдал Насте фонарь и приказал смотреть в оба, а сам принялся счищать снег с водительской стороны. Она ничего не сказала, даже не съязвила. Просто послушалась меня без лишних слов, наверное, впервые за наше знакомство. И я вдруг понял, что передо мной с фонариком в руках стоит уже не та самоуверенная девушка, что красила ногти в черный цвет в маленькой однокомнатной квартире на окраине Екатеринбурга, что-то в ней надломилось. От ее опустошенного взгляда мне стало еще больше не по себе.
  6 января 5:15
  Хоть и работал изо всех сил, расчищая снег, я ни капельки не согрелся. И освободив дверь с водительской стороны, не знал что делать дальше. Был бы здесь Максим, - подумал я тогда, - вот кто умел управляться с замками. Но друг исчез, и от него нам в наследство осталась лишь сумка с отмычками.
  Пришлось изображать из себя медвежатника. Выходило паршиво. В перчатках я совсем не чувствовал, что творю, а без них - пальцы мерзли за секунду.
   - Ром, смотри! - вдруг окликнула Настя.
  Мгновенно обернувшись, я опасался увидеть огромного скребуна за своей спиной, но наткнулся лишь на ее испуганный взгляд. Девушка светила фонариком вглубь салона. Заглянув туда я отпрянул на секунду, а потом, напротив, стал упорно ломиться в дверь, стучать и выкрикивать имя друга. Ведь там, на заднем сиденье лежал Максим. Мы звали его, барабанили в стекла и по крыше, но он не шелохнулся. Двери в машине были закрыты изнутри. Наплевав на холод, я сдернул перчатки и принялся за отмычки уже по серьезному. Дурные мысли лезли в голову, но я старался отогнать их прочь. Почему Максим лежит неподвижно и не отзывается на наши крики?
   - Быстрее, быстрее! - подгоняла Настя.
  Она очистила от снега всю машину, пока я пытался взломать один чертов замок. И вот - победный щелчок и я внутри. Пролезаю между передними сиденьями, хватаю друга за плечо, переворачиваю, но не могу его разглядеть.
   В это время девушка открывает заднюю дверь, запрыгивает. Я выхватываю у нее из рук фонарик и освещаю лицо Максима: бледная кожа, синие губы. Он мертв, черт возьми, мертв! Насте же недостаточно одного вида, она пытается открыть его шею. Я ловлю ее взгляд и ищу в нем надежду.
   - Кажется, есть пульс...
   - Кажется? - переспрашиваю.
   - Нужно согреть его, заведи машину!
  Я послушался, вставил ключ в замок зажигания, но поворачивать не стал. На таком холоде наша колымага, скорее всего, просто не заведется. Мы всегда старались прогревать ее по ночам, хотя бы один раз, а то и больше. Может быть, ради этого Максим сюда и пришел? Но почему тогда лежал сейчас замерзший на заднем сиденье?
   - Чего ты ждешь? - крикнула Настя.
  Я включил дальний свет, вознес молитву к небесам и повернул ключ.
  Можно назвать это чудом, машина завелась с первого раза.
   - Спасибо, - прошептал я, и сразу обернулся назад.
  За это время Настя стянула с Максима куртку, расстегнула свою и прижалась к нему, стараясь согреть теплом собственного тела.
  - Присоединяйся.
  Я последовал ее примеру, встав на корточки между сиденьями, распахнул свой пуховик и попытался обнять друга, но в этот момент заметил, что свитер на его спине разорван и пропитан кровью.
   - Ты видела?
   - Да, - Настя сразу поняла, о чем речь, - но сначала его нужно согреть, потом я посмотрю насколько это серьезно. Возможно, смогу что-то сделать.
  - Это не шутки, надо отвезти его в больницу!
  - Ты мне не доверяешь? - во взгляде Насти сверкнул огонь.
   - Доверяю, но ты же понимаешь...
  Конечно же, она должна была понимать, Максим не полудохлый скребун, а у нее нет диплома, нет опыта. Нельзя было так рисковать, поэтому я решил для себя, что как только машина прогреется, мы рванем в Самару на всех парах.
  Через пятнадцать минут я попробовал включить печку, в салон полился еле теплый воздух, поэтому некоторое время мы еще согревали друга своим теплом. Настя показала, где на его шее еще прощупывался слабый пульс. Ужасно хотелось спросить, каковы шансы спасти его, но страх поборол любопытство.
  Наверное, эти печальные мысли отразились на моем лице, потому что Настя вдруг взяла меня за руку и сказала:
   - Макс поправится.
  - Зачем он только пошел, а мы его еще и отпустили, - завел я старую песню.
  - Не начинай!
  И правда, чего причитать как старый дед, надо действовать. Поэтому, накрыв Максима своим пуховиком, я сел за руль и постарался вырулить со стоянки перед кафе на трассу. Это оказалось не так-то просто: девятка забуксовала в снегу, колеса прокручивались. Я понял, без лопаты здесь не обойтись.
  Пытаясь двигаться энергично, дабы не окоченеть на лютом морозе, я быстро расчищал снег. И вдруг ко мне подбежала Каштанка, а мы ведь совершенно забыли про нее в этой суматохе. Так бы и уехали, бросив дворняжку на растерзание скребуну. Я вдруг выпрямился и осмотрелся по сторонам. Максим не просто замерз в машине по глупости, он прятался там от того, кто оставил жуткие отметины на его спине. Мне никогда не казались придорожные кафе самым безопасным местом на свете, но все же чутье подсказывало, что поработал здесь не псих-дальнобойщик, а следовательно... нас выследили. И сейчас, скрючившись с лопатой в руках, я был отличной мишенью. Фары девятки освещали лишь небольшое пространство впереди. В самом здании, как я понял, до сих пор не было электричества. Перед кафе стояли лишь пара машин, превратившихся за ночь в сугробы. Остальные посетитель видимо собрались и уехали, едва начались неполадки со светом. И где интересно тот суровый господин, что хотел содрать с нас деньги за сломанный стул? - подумал я, искренне надеясь, что он не был пожран монстром.
  - Все отлично? - спросил я собаку.
  Она повернула голову набок, словно прислушивалась, а потом завиляла хвостом. Я решил - это хороший знак, и продолжил разгребать снег. Дворняжка крутилась возле меня, должно быть хотела есть. Я же совершенно не чувствовал голода, было не до этого. Жизнь Максима, которую он столько раз подвергал опасности ради нашего общего дела, - стала приоритетной задачей. Не следовало забывать, ведь именно я втянул его в скребуний переполох, а значит полностью нес ответственность за то, что друг всю ночь истекал кровью в холодной пустой машине, а мы не пришли на помощь. И правда, оглядываясь назад, я не понимал, почему мы не вышли? Почему прятались как мышки в маленькой комнатушке? Не попытались отыскать его, спасти?
  Не стоило погружаться в подобные размышления. Какой смысл корить себя за то, что уже сделано. Лучше впредь не совершать подобных ошибок. И вот, именно тогда, стоя морозным утром с лопатой в руках, я пообещал, что больше никогда, ни при каких обстоятельствах не брошу его. Куда он - туда и я, точка! Что бы не случилось, в какую бы передрягу мы не попали, ни на секунду я не оставлю его одного.
   - Так и будет, - сказал я вслух, наверное, сам себе.
  Каштанка гавкнула, подтверждая мои слова. Я потрепал ее за уши, еще раз посмотрел по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, сел в машину, прежде пропустив собаку на пассажирское сиденье. Внутри авто было тепло, но я понимал, что это лишь контраст с улицей, вряд ли температура здесь поднялась хотя бы до десяти градусов. Настя все еще лежала рядом с Максимом. Был ли в этом смысл, я не знал, но спрашивать не стал. Она, наверное, винила себя во всем не меньше меня.
   - Как он?
   - Так же, - коротко ответила Настя. - Хорошо, что нашел собаку, а то бы Макс расстроился.
  А я подумал: пусть друг расстроится хоть двадцать пять раз, лишь бы только пришел в себя, остальное не важно.
  - Поедем в город. Придумай, что будем плести врачам.
  - Как насчет правды? - задумчиво спросила Настя.
  В ответ я промолчал.
  Мы тронулись с места, теперь удалось вырулить на трассу без помех. Как я и предполагал, впереди двигалась фура. Очень медленно, и не было никакой возможности ее обогнать. Тридцать километром в час, не так уж и плохо, - уговаривал я себя, могло быть куда хуже. К тому же, в такой скорости были свои плюсы - машина не продувалась ветром от быстрой езды, благодаря чему в салоне сохранялось относительное тепло.
  - Он не приходит в себя? - спросил я, после двадцати минут пути.
  - Нет, и вряд ли придет. У него шок. В больнице ему помогут, ты был прав, тут я вряд ли смогу что-то сделать.
  - Не переживай, мы отвезем его в хорошую клинику, - сказал я слишком уверенно, до города оставалось не меньше шести часов пути, при таком-то движении.
  - Он ведь спас мне жизнь, а я никак не могу помочь. Это не справедливо!
  Я представил, как ей должно быть сейчас тяжело. Ведь действительно, прошло чуть больше суток с того момента, как он вырвал ее из лап скребуна. А все, что она способна сделать сейчас - это щупать пульс, раз за разом проверять, жив ли он еще. Да уж, стоило ради этого пять лет отучиться в медицинском.
  - Ты жалеешь, что не стала врачом? - поинтересовался я, лишь потом осознав, что мог сделать больно своим любопытством.
   - Сложный вопрос...
  Она немного помолчала, а потом добавила:
  - Я бросила институт, чтобы быть с Вадимом. О нашей встрече я не жалею.
  - А о нашей? - рискнул спросить я.
  - Ну что ты хочешь услышать? - в голосе ее чувствовалось раздражение.
  - Ответ. Ты жалеешь о нашей встрече? - сам не знаю, на что я рассчитывал. - Что приехала в ту ночь на заправку жалеешь?
  - К чему этот разговор?
  В зеркало заднего вида я не мог увидеть ее лица, от этого мне стало не по себе, но когда еще мы сможем вот так поговорить по душам. Когда еще мне выдастся узнать правду. Но почему-то на этом я остановился. Не стал давить и выпытывать, а просто замолчал. Так в салоне нашей машины долго сохранялась тишина. Наблюдая за дорогой, а точнее за красными огнями грузовика, плетущегося впереди, я окунулся в воспоминания. Память понесла меня вниз по ступеням времени к тому дождливому осеннему вечеру, когда я работал на небольшой АЗС при въезде в Самару. Тогда нам с Максом выпали разные смены. И вот он, с улыбкой от уха до уха, немного уставший после суток работы, но довольный, что сваливает домой, пожелал мне счастливой ночи. Что было весьма дерзко, ведь в нашей работе сказать такое - плохая примета. Обязательно что-нибудь да стрясется. Так и вышло.
  Шел дождь, как я уже говорил, мелкий, противный, казалось, он никогда не закончится. В теплой одежде мне все равно было холодно, сырой воздух пропитывал насквозь. Я медленно перемещался от колонки к колонке, словно космонавт на недружелюбной планете, изредка зарабатывая пять, а то и десять рублей от ленивых людей, быстро скрывающихся в своих шикарных автомобилях. Здесь я конечно утрирую, ведь попадались совершенно разные авто: от старой шестерки, тарахтящей так, словно вот-вот разлетится на запчасти, до Porsche, к которому и подойти-то было страшно. Но, как говорят, ночью все кошки серы, наличие внутри обогрева делало для меня в ту смену все машины одинаково привлекательными.
  С двух до четырех утра - мертвое время. Редко кто заезжает, разве что таксисты, любящие заправляться на сотню, да богатые подростки, возвращающиеся непонятно откуда или следующие неизвестно куда. Но вот на заправку влетела мазда, старая, но красивая. Ухоженная, года этак 80-го выпуска. Я пригляделся - купе. По опыту знал, что владельцы таких автомобилей и сами могут справиться с колонкой, поэтому не стал откладывать свой чай, который только что налил из термоса, и остался на месте, под навесом у кассы.
  Из машины никто не вышел. Спустя пару минут я заподозрил неладное, и желание подходить ближе совсем улетучилось. За кассой в ту ночь сидела девчонка, в общем, помощи ждать было неоткуда. А мазда все стояла рядом с третьей колонкой, сквозь тонированные стекла я никак не мог разглядеть, сколько там человек.
  Наконец, водительская дверь открылась, и из нее вышла девушку. Небольшого роста с короткой стрижкой и очень худая, она была похожа на абдолбанную наркоманку, еле стоявшую на ногах. Сделав лишь шаг от машины, девушка едва не упала, но удержалась в последний момент. Одной рукой она прижимала легкую куртку к животу, другой попыталась достать заправочный пистолет. Я понял, помощь моя потребуется незамедлительно. Нехотя отложив крышку от термоса, над которой так аппетитно поднимался пар, я побрел к колонке. Девушка заметила мое приближение и слегка запаниковала, попыталась вставить пистолет в отверстие бензобака, но руки ее слишком тряслись.
  - Позвольте, - сказал я.
  Она испуганно посмотрела на меня, и не сразу разжала ладонь. Ее лицо было очень бледным, темные круги пролегли под глазами, но зрачки не были расширены, да и алкоголем не пахло. Я заметил кровавые разводы на бежевой ветровке, что она так отчаянно прижимала правой рукой к животу.
  - С вами все хорошо?
  - Да, - тихо ответила она.
  Очень медленно, словно каждый шаг давался с трудом, девушка дошла до кассы. Я ни на секунду не выпускал ее из виду, следил за ней взглядом из-под капюшона, надеясь, что это не слишком заметно. На обратном пути она сунула мне десятку, наши глаза вновь встретились и вместо обычного 'спасибо, приезжайте к нам еще', я вдруг выдал:
   - Вам не следует садиться за руль.
  Она улыбнулась как-то слишком печально, ничего не ответила мне и вернулась на водительское сиденье, захлопнув за собой дверь. В моей голове зародилась мысль, что девушка, возможно, ранена, но я спасовал. Заправил ее машину и отошел к кассе. Она все не отъезжала. Прошло пять минут, ко второй колонке подъехала какая-то иномарка. Я справился с ней, заработав мелочевку, и лишь затем вновь подошел к мазде. Постучал в окно, но эффекта не последовало, тогда я открыть водительскую дверь. Девушка сидела с закрытыми глазами, не шевелясь. Немного потоптавшись на месте, я осмелился коснуться ее плеча:
   - С вами все хорошо?
  Она распахнула глаза, на лице на мгновение отразилась гримаса боли, но девушка быстро скрыла ее кривой улыбкой.
   - Уже уезжаю, - сказала она сквозь зубы и попыталась закрыть дверь, на это раз я не позволил ей так просто от меня отделаться.
  - Давайте, я вызову скорую, - надавил я.
  В ее взгляде читался страх, но были там и нотки мольбы, я думаю. Она вновь потянула дверь на себя, но я не отпускал до тех пор, пока машина не поехала. Девушка твердо решила удрать. Тогда я сделал шаг назад, мазда резко дернулась с места, но преодолела не больше трех метров, как вдруг заглохла. Наблюдая за жалкой сценой побега, я и представить не мог, куда заведет меня это ночное знакомство. Я замер в ожидании, когда авто вновь тронется с места и растает в темноте. Но ничего не происходило.
  Тогда я вновь подошел к мазде и заглянул в салон. Девушка сидела, закрыв ладонями лицо, и плакала, беззвучно.
   - Позвольте, я сяду за руль.
  Мое предложение было принято, она с трудом перелезла на пассажирское сиденье. Теперь я не сомневался, что незнакомка была ранена в живот, вот только насколько серьезно еще не знал.
   - Отвези меня домой, - шепотом попросила она.
   - Послушайте, вам нужна помощь. Я лишь аккуратно припаркую вашу машину и вызову скорую.
   - Нет, отвези меня домой, - умоляла девушка, схватив меня за руку.
  Ее пальцы были ледяными, губы - бледными, как и лицо, она потеряла много крови, я не мог рисковать, но все же спросил:
  - Где вы живете?
   - Отвези меня к себе домой. Ты сможешь мне помочь, в больницу не надо.
  Ее взгляд был полон надежды, она как море переливалась через край, и должно быть заразила меня. До сих пор не понимаю, почему в ту ночь я не отвез девушку в ближайшую клинику, почему поверил, что справлюсь сам. Что заставило принять такое, неразумное на первый взгляд, решение и... к чему все это привело?
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"