Любелия : другие произведения.

Дамская лирика

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Стихи 1999-2003 года написанные примерно в рамках "одного романа". Они неплохие, но категорически из серии "Она стоит не перед Богом, а перед мужчиной".

  
   1999-2003 гг.
   .
   * * *
  
   Эта зима, этот сад из улыбок твоих,
   Танец на лезвии острой гитарной струны,
   Животрепещущий, бьющийся яростно стих,
   Тихое пение полной зеленой луны
  
   Рыжие всполохи нас призывают на грань
   Ветра и времени: дым и солома в снегу,
   Казнь ли на площади розовой в гулкую рань,
   Или венки на росистом седом берегу,
  
   Древние дни и древесные, крепкие сны,
   Звон колокольный пролился дождем за холмом,
   Танец на лезвии острой гитарной струны:
   Песня о времени - и ни о чем, ни о чем...
  
   * * *
   Осенью желтой, осенью черной - стыть,
   Строчками сыпать, словами про свет и тьму,
   Чтобы, конечно в рифму и ямбом - взвыть,
   Я не хочу так больше и не могу...
  
   Как же не можешь? Осень опять пройдет,
   Не зацепив, не вывернув, без наград,
   Вон уже утром на лужах сереет лед,
   Днем из расселин неба сыпется град
  
   Что утешенья -знаешь сама как врач,
   Слишком стандартный жест - чтоб кому-то в грудь.
   Эти ли - да не счастье? Вот листья - плач,
   Вот тебе ветер - вытри, смахни, забудь.
  
   * * *
   Не легкая готика Праги,
   Такая - взмахни - и лети!
   Овраги, овраги, овраги
   На этом нелегком пути.
  
   Ни бестолочь злая Нью-Йорка
   У моря на самом краю:
   Лишь горы, пригорки да орки
   Дорогу украсят твою.
  
   Не площади шумного Рима,
   Ни Суздаля чистая вязь,
   Не ждут на пути пилигрима
   Куда же идешь ты, смеясь?
  
   ...Под звездами, круглой землею,
   На зов своей древней мечты
   И схватка меж светом и тьмою
   Уже не волнует почти
  
   Спешишь ты на встречу к любимой,
   Сквозь этот земной неуют,
   И вот расступаются зимы
   И весны навстречу встают.
  
   * * *
   Ну и что мне перья твои золотые?
   Что мне мост, а под ним - вода?
   Я когда-то был воином в стане Батыя,
   Ну а кем была ты тогда?
  
   Я был светом и сутью, и частью потока,
   Под знаменами шел я в бой.
   И зачем мне тяжкая эта морока -
   На мосту все стоять с тобой?
  
   Я же помню, как развевалось знамя,
   Как был прям и отчетлив путь..
   И зачем мне крыльев и перьев пламя,
   Если прошлого не вернуть?
  
  
   Обращение к дождю.
  
   Осень пришла, и осенняя злая лень.
   Если с утра невезет - так на целый день.
   Дождь - адресат стихов моих, вот каприз.
   И посвященье - тому, кто пролился вниз.
  
   Рыжие лужи, и грязь под ногами, грязь.
   Мне бы на это плюнуть, уйти, смеясь,
   Мне бы во тьме этой стылой увидеть свет,
   Только темно. Я так и рифмую - нет.
  
   Что в этой черни по серому вы нашли?
   Помню дожди, что сутками шли и шли,
   Помню разлуки. Только не помню - встреч.
   Я не могу стоять. Помогите лечь.
  
   Хоть полотенце мокрой змеей на лоб,
   Хоть без уколов, сразу, кладите в гроб...
   Да все в порядке, зачем чепуху молоть?
   Просто - не отпускай, хоть минуту, хоть...
  
  
   * * *
   Осень снова пришла и снова
   Порождает в душе химер.
   Одиночество - вот ведь слово!
   Еле втиснешь его в размер.
  
   Слишком длинное,чтоб просто
   Прошептать на плече чужом.
   Осень пахнет сырым и острым
   И сверкает зеленым льдом.
  
   И усталость стоит на страже,
   И ничем не прогнать тоску.
   И желтеют вдали пейзажи
   Разворачиваясь в строку.
  
  
   * * *
   1
   "Одна ли тысяча ли, две ли тысячи ли -
   Тысяча означает, что ты сейчас вдали."
   Бродский
  
   Граница двух душ обозначена листопадом.
   Ты - за тысячи ли, км, миль и лиг.
   Листья летят изящно - златым каскадом,
   Падая наземь - буреют в единый миг.
  
   Нету стихов, только рифм перезвон хрустальный
   Дальше пейзаж сереет, предельно прост:
   Здесь на границе даже пруды зеркальны.
   В черной воде - сиянье погасших звезд
  
   Здесь на границе - не отдохнуть от бега.
   Здесь листопад и степь с четырех сторон.
   Мокро и сыро и не обрести ночлега.
   Нету стихов, но ритмов отчетлив звон.
  
   Сбивши дыханье набок - хрипи и веруй:
   (Листья буреют, их покрывает лед)
   Здесь на границе душ беспредельно серой
   Может быть встреча когда-нибудь произойдет.
   2
   "Глаза не ведающие век,
   Исследующие: свет"
   Цветаева.
  
   Мрамор и грохот метро. Беспощадный свет.
   Выщерблинки в полу.
   Свет превращующий каждый вопрос в ответ
   И огонь в золу.
  
   Трезво и выверенно - как вода
   Gревращается в снег.
   И бесконечно - как поезда
   Длят кольцевой свой бег.
  
   Так предсказуемо. Схема метро.
   Рваная по краям.
   Ворох газет. Саксофон. Бистро.
   Памяти лишний хлам.
  
   Ветхий подарок отжитых лет-
   Горечей странный строй.
   Мрамор и грохот. И этот свет
   Жесткий и неживой.
  
   3
   "На ушко бы мне синего моря, на игольное толко ушко"
   Мандельштам.
  
   Осенью, вероятней всего, беспощадно море:
   черные волны и ледяная пена.
   Мокрый бесстрастный берег. Честнее горя
   может быть только радость от перемены
   мест и слагаемых. Сумма и так накроет
   нас с головой, как волна нуменор когда-то.
   Море о воле плещет, дворцов не строит,
   море волнами плещет, почти крылато.
   Может взлетит, презрев берегов оковы?
   Нет не взлетит. Ему ничего не надо.
   Осенью честно. Сорваны все покровы.
   Души обнажены до нагого взгляда
   вдаль, вероятно, или в такой же - рядом.
   Тоже беспомощный, жалкий, слепой и серый.
   Осенью все, что вдали от моря - глядится адом
   так беспощадно и честно, что пахнет серой.
  
  
   * * *
  
   Давно прошла октябрьская ночь
   Ноябрь сверкает - холодно и ярко
   И духи снова разлетелись прочь
   И нить рванула слепнущая Парка.
  
   Угасло колдовство, на листьях снег
   И ветер воет, призывая вьюгу.
   И только тени продолжают бег,
   Не видя, что давно бегут по круту.
  
   Навечно, друг за другом - Пес и Кошка.
   Как холоден и страшен их капкан...
   И глянцева улыбка на обложке,
   И снова тянет прочитать роман.
  
  
   * * *
   "И забывает даже имя
   своей печали ледяной"
   Б. Кенжеев.
  
   Темно и холодно. Зима.
   Ни рук, ни голоса, ни цвета.
   Сойти со своего ума
   И кануть в лето, словно в Лету,
  
   Забыть о благодати сна...
   Быть может и придет весна,
   Но мы в нее войдем другими,
  
   Обогащенными зимой,
   Покрытыми стальной корой,
   Забывши собственное имя.
  
  
   * * *
   Вот время из зеркал глядит на нас.
   Бездомное, бездонное, слепое.
   Нам не достичь свободы и покоя,
   При помощи невыверенных фраз.
  
   Жильцы конца, границы, рубежа
   Вербальности, несчастье или счастье
   Находим в этой темной странной страсти?
   И властвуем, не зная мятежа,
  
   Над словом, частью речи, над звучанием,
   Отчаянием четких ровных строк.
   И кажется что жребий наш высок.
  
   Но - высыпался из оков песок,
   И зверь уже на небе. Кончен срок
   Отпущенный. Дальнейшее - молчанье.
  
   * * *
   Что тебе этот шепот, и это тепло - брось.
   Это тут хорошо, а глянь в окно - на дворе зима
   Да и то - не зима, оттепель, ветра злость,
   Что тебе этот шепот и шелест, кругом - дома.
  
   Что тебе это море - его и на свете нет,
   Пальмы нет ни одной, и нет ни одной сосны,
   Что тебе эти плачи в рифму и этот бред,
   Все равно слова не спасут, и всегда тесны.
  
   Моря нет на свете, а есть только талый снег,
   Нет тепла , и откуда взяться - всегда одни...
   ... Неурочных и грязных ручьев по асфальту бег
   И не то что пальмы - так нет ни одной сосны,
  
   И не то, что моря и гор - тут и неба нет,
   И не то что тепла нет, так холод пробрал насквозь.
   ...Тяжело по небу скользит луна, оставляя след,
   И на талый снег созвездий падает гроздь...
  
  
  
   * * *
   Гранатовых зрачков бесстрастный взор.
   Осколки льда , зеленые и злые,
   Окончена судьба. Выносят приговор.
   Я, уходя, пишу на камне имя
  
   Осколком льда царапаю гранит.
   Последний луч течет как кровь из раны,
   Я ухожу, и сердце не болит,
   И тень на черноте обсидиана
  
   Дрожащая , больная - не видна.
   Я ухожу. В том не моя вина.
   2
   Моя вина - пустые миражи,
   Лукавство слов, плетение загадок.
   Бездумные, глухие мятежи,
   Запутанность и вечный беспорядок.
  
   Десяток обезличенных сердец,
   Хандра и сплин, немного ностальгии.
   Что тут исправить? Все, уже конец.
   Я зыбываю собственное имя,
  
   Я до конца вмораживаюсь в лед,
   И смерть, журча, меж пальцами течет.
   3
   Охотится за тенью - в пустоте
   В беззвездости, в безумии, в бессильи.
   Зверь раскрывает призрачные крылья,
   Но бьется на означенной черте,
  
   На топкой грани времени и сна
   Перебирая сор чужих имен.
   Не ведает, что не придет весна.
   Охотой бесконечной он пленен,
  
   Зверь в пустоте. Его зрачки горят.
   Он заслужил свой персональный ад.
  
   * * *
   Так пахнет смерть - московскою весной.
   Февральской, неурочной и бессильной.
   Ложится штукатурной белой пылью,
   И с улицы доносится как вой
   Собачий - неприкаянный и злой.
  
   Неслышною кошачею стопой,
   Она подходит, набивает солью
   Песочные часы и к изголовью
   Своею приникает головой.
   Так смерть идет февральскою весной.
  
   Она везде. Под снегом спит травой,
   Синицей с подоконница щебечет,
   Течет как время, и как время лечит.
   Уже стоит тихонько за спиной
   Проклятою февральскою весной.
  
   Что ж, зеркала закроем простеней,
   На похороны скинемся с зарплаты.
   Она пришла, и мы не виноваты,
   И что нам делать с этою виной?
   Что делать этой призрачной весной?
  
   * * *
   Думать терцинами - это как дважды два
   Складывать в голове, догадываясь едва,
   Где в том процессе сердце, где - голова.
  
   Бродскому подражать, материть ремонт,
   На графоманов точить свой моргульский зонт.
   Больше всего хотеть - на Эвксинский понт,
  
   Бо на другие не светит. Дурные дни.
   Видеть во сне зеленый хребет Волны-
   Женская блажь под влиянием фаз луны.
  
   И перспектива, естественно, так ясна -
   Пара недель, и будет тебе весна,
   Станет от чувств и воздуха грудь тесна.
  
   И от античных хохм и ручьев живых
   Как в одеяло, ты в свой завернешься стих,
   Лишь бы подальше - от вас, от себя, от них.
  
   После весна прошумит и придет жара
   Может быть выйдешь замуж - давно пора.
   И перестанешь глотать коньяки с утра.
  
   Может твой мир разлетится за август вдрызг.
   Может привыкнешь срываться в стихах на визг.
   На вот, возьми платок и утрись от брызг.
  
   Лучше смотри, как тихонько ржавеет сталь,
   Как зеленеет медь и хрустит хрусталь.
   Жить, как известно, не по полю вдаль, а жаль.
  
  
   2
   Cчастья, разумеется, нет. Или - идет стороной.
   Идиома "тот еще свет" - не выдумана тобой.
   Вычитана в какой-то книжке с обложкою голубой.
  
   Свет, тем не менее тот - вполне золотой закат,
   Мыслей не так уж много - зато они вдаль летят.
   Ищет дорогу к Богу вздыбленный звукоряд.
  
   Что там на горизонте? да просто весна весной.
   Новый ковчег ваяет усталый Ной
   Тварям давно пора - по парам, да на покой.
  
   Глиняный, разноцветный, цветной ковчег.
   Весело по волнам потопа стремит свой бег.
   Весело и беспечно - который век.
  
   Счастья, понятно, нет, да и кто его - счастья - ждал?
   Входит весна оркестром в концертный зал.
   Что нам с того, что зал некрасив и мал?
  
   Что нам с того, что дождь все идет, идет...
   Может быть Тот, Кого ждем - все-таки войдет.
   Все обустроит и всяку слезу сотрет?
  
   ...Очерк пространства с радугой - милый вид.
   Начат один реестр, а другой - закрыт.
   Двери распахнуты. Солнце идет в зенит.
  
  
   * * *
   Читать неспешные романы
   Под перестук спокойных спиц.
   Любви старинные туманы
   Срывают выраженья с лиц,
  
   Скрывают имена и даты
   Рифмовкой книжною навек.
   Герои их не виноваты,
   Что мы осудим - через век,
  
   Что мы идем тропой иною,
   Но вышиваем по канве,
   Что этой хмурою весною
   В Москве-реке или в Неве
  
   Мы видим времени текучесть,
   Мы слышим, как грохочет лед.
   ...И забываем нашу участь,
   И закрываем переплет.
  
  
   * * *
   Жизнь - художница скупая,
   Недомолвки да оттенки
   Но от ада и до рая -
   Как от стенки и до стенки.
  
   Все банально - судьбы, позы,
   Боль желаний, муки скуки.
   Непросмотреные грезы,
   Несцепившиеся руки.
  
   Недовзгляды, недоречи -
   На страданья непохоже.
   Неназначенные встречи
   Невлюбившихся прохожих.
  
   Отчего ж мы так страдаем,
   Отчего же сердце бьется?
   ...Пара мелочей, и раем
   Ад кромешный обернется.
  
   * * *
   Запутавшись в сетях весенних снов,
   В капкане терпком ветра и капели
   Мы исходили ворохами слов,
   Не исполняя ничего на деле.
  
   Мы сыпали признанья в грязный снег
   И плакали, не требуя оплаты.
   Собачья стая продолжала бег
   За сворой кошек в небе рыжеватом.
  
   И город отражался в облаках
   Пылал ночами двойственно и дико,
   В его огни с улыбкой на губах
   Орфея уводила Эвридика -
  
   В свой строгий ад, в продолженную смерть,
   Где полыхает и дымит усталость.
   ...И все больней затягивалась сеть
   И беднадежность - в счастье превращалась.
  
  
   * * *
   Обломки сирени в руках у старух,
   фантомные боли, до крика, до визга:
   фальшивая песня насилует слух,
   фальшивая жизнь разлетается в брызги,
  
   бездарные слезы, сиреневый бред,
   фальшивое счастье как злая награда,
   фальшивый осадок истрепанных лет,
   прошедших в попытках понять, как - не надо,
  
   фальшивая правда пустого листа,
   а истина мимо - прекрасною ланью.
   ...Великий признался, что все суета,
   И "Песнею песен" - заверил признание.
  
  
   * * *
  
   золотые клыки, разноцветная масть,
   лучше в пасть эту руку задаром не класть,
   лучше вовсе сбежать, повернувшись спиною,
   лучше в темных болотах навеки пропасть,
  
   но охота не дремлет и гонит коней,
   убегай, добродетельный, прячься, злодей,
   над деревьями скалится месяц зубастый,
   звезды мечутся кругом - быстрей и быстрей,
  
   рог трубит о своей золотой правоте -
   правде крепких копыт и жестоких плетей,
   кровь по снегу предательским следом струится,
   подыхай со стрелой золотой в животе,
  
   вот стрела золотая - навечно права.
   прям и праведен путь, холодна голова,
   так что просто смирись, не рифмуй, умирая,
   от такого исхода не лечут слова.
  
  
   * * *
  
   Наше скудное счастье - на ломаный грош,
   Глянь в окно и скажи - мелкий дождь, крупный град?
   Нам давно друг от друга сбежать невтерпеж,
   Посмотри за окно.. Разве ж кто виноват?
  
   Вавилонистый город накрыло дождем
   И засыпало ворохом черной листвы.
   Мы еще поживем. Мы еще подождем,
   Посмотри на фасад: улыбаются львы.
  
   Посмотри на булыжник - от капель блестит,
   Глянь подальше - река набухает водой,
   Мы еще поживем. Мы забудем про стыд,
   Нет вины, а с дождями приходит покой.
  
   Вот нам воля с покоем - пустырь и простор,
   Вот нам смутного счастья - на ломаный грош.
   ...И давно бы закончить пустой разговор,
   Но на улице дождь - и куда ты пойдешь?
  
  
  
   * * *
   В фокусе, в свете, в точке под острием
   Циркуля, кожей под скальпелем, застывшим навек бетоном,
   Маревом в воздухе жарком, синим огнем и льдом,
   Шариком в желобке, глинистыс скользским склоном,
  
   Формулой тьмы и ветра, кактусом в жестяной
   Банке, зеленым чаем, снегом поверх вершины,
   Камнем краеугольным, балкою угловой,
   Пулей в стволе винтовки, лопастью от турбины.
  
   Росписью на фальшивке, желтым холодным днем,
   Стружкою золотистой, всем, чем тебе угодно -
   Эллипсом, сферой, точкой, прямым углом
   Больше не буду. Я наконец свободна.
  
   Буду летать, как тот идеальный газ -
   Порх из учебника физики прямо в лето.
   ...Станем собой для того, кто придумал нас
   Точкой и графиком, плотью, потоком света.
  
   * * *
   Асфальт, бензин и хлорная вода,
   Привычные приметы городские
   Зеленые закаты. Вечера.
   На сколе неба светится слюда,
   и веером расходятся Тверские,
   и ночь плывет - до самого утра.
  
   Почти не слышно тлеют листья. Гон
   Ночной охоты бредит по бульварам,
   Рогам сигнализаций вторит хор
   Из медных труб. Подранка тихий стон,
   Прожектора, горящие пожаром.
   ...И ветер поутру сметает сор
  
   Ночных простуд, и перья, и тепло
   Из города ночное выдувает,
   И утренний прохожий понимает:
   Обрывки жизни ветром унесло,
   Клочек бумаги мечется меж стен.
   Безжалостно и тягостро терзает,
   Комки тумана ветер перемен.
  
  
   * * *
   Воском твоих свечей
   лаковый тронный зал
   тьмою твоих ночей
   блеском твоих зеркал
   глиной в твоих руках
   темное волшебство
   я - лишь летучий прах
   что тебе до него
  
   солнцем через витраж
   радугой через дождь
   мой неизбежный страж
   мой неразменный грош
   Мучай или лечи
   не покидай меня
   я - лишь нагар свечи
   я лепесток огня
  
   странный живой цветок
   теплый и зыбкий круг
   запад сменил восток
   север ушел на юг
   вечер сменился днем
   и ароматом вонь
   нам не побыть вдвоем
   все таки я - огонь.
  
  
   Глоссы на Калугина.
   1
   Мой голос тих. Я отыскал слова.
   Наверно, не в порядке голова,
   Наверно, наконец-то все сломалось.
   Мой голос тих - я отыскал слова.
   Мне не нужна расчетливая жалость,
   Мне пес живой не нужен вместа льва
   Пусть мертвого.
  
   Равновеликие холодному молчанью
   Слова текут впустую. Тишина.
   Затертая кассета. Да, луна,
   Да над Кармелем. Этому звучанью
   Я подчиняюсь, плача. Оправданья
   Как нет тогда, так нет сейчас. И сна
   Не будет.
  
   Слова мертвы. Моя душа мертва.
   Лишь тень тепла, скользя, по ней играет.
   Так белый заяц по снегу петляет
   Не слушая охотника. Раз, два
   Четыре, пять. Охотник не стреляет.
   Душа и так давно уже мертва,
   И что ей боль?
  
   Я жду. Сквозь боль, так исступленно жду:
   Когда-нибудь - растают эти воды.
   Так можно век у моря ждать погоды,
   И можно снова ставить дом на льду.
   Но лед растает! - Да, тогда уйду.
   Надежда эта недостойна оды,
   А все живет.
  
   Я начинаю призрачный разбег,
   И горизонт промахиваю сходу.
   Закономерно - лез, не зная броду,
   Теперь осталось лечь на красный снег
   Сказать пароль - и навсегда Godmod`у
   Словить с небес.
  
   Брести рекой, по горло в тростниках,
   Забыть цитат густые переливы,
   Забросить все словесные извивы,
   Забыть внизу отчаянье и страх.
   Живые львы придут, подставят гривы,
   Попросят их погладить. Пес умрет.
   Стеклянными глазами на восход
   Уставится.
  
   И снизойдет покой.
   Я как дитя играл. Теперь пустой.
  
   2
  
   Мой голос тих, но нет на свете слов.
   Урчаньем обхожусь или ворчаньем.
   Живу - между звучаньем и молчаньем,
   И надо всем - отчаянья покров.
   Луну опять встечаю величаньем
   В блокнот диктую перечень грехов:
  
   Я вижу ось стабильности мирской,
   Я верю в то, что все идет как надо,
   Но погружаюсь я в пучины ада
   В прогоне с "Театральной" до "Тверской",
   Любовь мне петь - единая отрада,
   А ей оно - как ветерок морской.
  
   Я слышу тишину. Я исчерпал
   Полунамеков дерзких мегатонны.
   Вагон грохочет, движутся колонны
   И мрамором своим сверкает зал.
   Мы все открыто жаловаться склонны,
   Ну вот и я. О, как я низко пал!
  
   Скажи - я прав. Ведь это - пустота.
   Не верь, не бойся. Не проси ответа.
   Подергайся, раз песенка не спета,
   Сыграй еще на флейте. Тра-та-та.
   И голос: "Острожно! Двери в лето
   Сегодня закрываются. Мечта
  
   А в основании ее - дилемма:
   Ты без меня, иль я - и без тебя.
   Устало шарф руками теребя
   Гляжу на схему. Станций диадема,
   Куда сегодня высадит судьба?
   Конечная. И в чем была проблема?
  
   Завершено. В груди моей свеча.
   Нет, сто свечей под колпачком стеклянным.
   Нажми на "выкл". Что кажется мне странным,
   Так это то, что рифмами бренча,
   В метро я зыбываю о желанном
   Прикосновеньи друга-палача.
  
   ..Равновеликие, холодные... Слова
   Нас не спасут - таких равновеликих,
   Таких спокойных и таких безликих.
   В костре любви горящие дрова
   И то трещат. А мы - исчадья схем.
   И это, к сожаленью - насовсем.
  
  
   * * *
  
   Ни пирамиды, ни слава латыни,
   Ни боль и сладость бешеной гордыни,
   Нас, вероятно, держат на плаву,
   Ни трепетанье рук или коленей,
   Ни древнерусский, ни иврит, ни квенья,
   Ни сфинксы, стерегущие Неву.
  
   Коннектом причиненные убытки
   Желтеющие гондорские свитки,
   Перечисленье сущностей и тем.
   Нас не они удержат в этом мире.
   Мы только пламя видим в палантире,
   Да две руки. Сплетения дилемм
  
   И прочие беспочвенные звуки,
   Соперничества, флирты, свадьбы, муки,
   Пройдут куда-то мимо - стороной.
   Я снова здесь, меня недодавило,
   И новый март, и то что было - сплыло.
   И что мне делать с этой весной?
  
  
   * * *
   Ну давай, наконец, прервемся. Сколько можно. Наплывы фальши.
   Постоянная боль невнятиц, недомолвок бездарный строй.
   Мы отпустим друг-друга быстро. Мы пойдем - в одиночку - дальше.
   А хотелось всего немного - пару дней провести с тобой.
   Завертелось, измордовало, все так криво и так обычно
   Дай мне руку. На миг. На вечность. Все закончилось. Все ОК.
   Все рассыпалось. Все отлично. В одиночку идти привычней.
   Я твой адрес сотру из книги, чтоб не ждать никаких вестей.
   Я устрою ремонт в квартире, я сменю наконец работу,
   Я отдам все долги дрянные - чтоб ни другу, и не врагу...
   ... А весна шелестит цветами, и закатная позолота.
   Ну пожалуйста. Ну не надо. Ну прости меня - не могу...
  
   * * *
   Прошел октябрь. Все разошлись, игра завершена.
Течет из чаши на песок нетерпкая вина,
Тяжелый кубок неглубок и в трещинах бетон.
И намертво закрыта дверь и слышен грай ворон.
Кто открывал, кто закрывал - не все ли нам равно,
Пока мы делали игру, пока лилось вино?
Теперь мы порознь в тишине. Осенний, синий час.
Игра стекла водой в песок. И не прощайте нас.
  
  
   * * *
   Мы на золото снегов купили кота в мешке.
   На песке на мерзлом построили свой светлый храм.
   Моя кожа - это только приложение к твоей руке.
   Мои мысли - только приложение к твоим словам.
  
   Намешаю мелких стилей в варево, накидаю трав.
   Соберется на гулянье непутевая моя родня.
   Даже если ты не прав, разумеется, ты всегда прав.
   Ну а если тебя тут нет - это просто тут нет меня.
  
   Заведу я песню вьюжную, чтобы музыка тебя вела.
   Это заговор на наледи: не догонят, не найдут, не убьют.
   Если ты меня не видишь - то не видят меня зеркала,
   Если ты меня не помнишь - то меня и не было тут.
  
   Пахнет мятой, так положено. Кровь стекает на чистый нож.
   Зеркала почти потрескались. Отражают последний луч.
   Это заговор на времени: не умрешь, не умрешь, не умрешь.
   Даже если тебя не было. Запираю слова на ключ.
  
  
  
   * * *
   ...Под музыку миров и пенье крыл,
   Давно устав мечтать об отчем крове
   Запутался в силках чужих светил,
   Застыл как в янтаре - на полуслове,
  
   На оголенном проводе, навзрыд.
   И тают волны времени. над ними
   Качаются светила, и горит
   Одно - из звезд составленное - имя.
  
  
   * * *
   Это я вернулся к своим трудам
- я устал бежать по твоим следам.
Б. Кенжеев.

Я вернулся в шелест и трепет слов,
В беспристрастность суффиксов, ткань основ,
В пелопенность префиксов. Я пришел,
Воровать свой мед у безликих пчел,

Я устал бежать за тобой во тьму,
Непостижен сон моему уму,
Бедный рыцарь мой, я свернул в трактир,
На бесслезный день, на словесный пир,

Тут вода и хлеб, молоко и мед,
Времена и нравы, спряжений лед,
Падежей гирлянды, огонь судьбы,
Тут поют и стонут, не морща лбы,

А за дверью дождь, и встает туман.
Я устал, мой рыцарь. Я очень пьян.
  
  
   * * *
   Пожалуй, наша жизнь не удалась.
Теперь видней: весна и пена вишен,
И голос неба явственно неслышен,
И, кажется, совсем ослабла связь

Миров и слов, теней и амальгамы.
Рассыпаны песчинками на льду
Мы корчимся - у неба на виду,
Мя пялимся в потухшие экраны,

Невнятно посвящаем, и не тем
Свои признания - с кем, когда, зачем,
И бередим натруженные раны,
И ждем устало - близится распад.

...Но вишням улыбается закат,
И облака плывут в иные страны,
И зеленью пронизан и весной
Наш безнадежный разговор с тобой.
  
   * * *
Так проходит влюбленность, оставив десяток строк.
   Неизвестно к кому обращенных. К лицу. К рукам.
   И кадавр подбивает потом красиво чужой итог,
   А еще чуть позже - ползет седина к вискам.
  
   Так проходит будущее. Почти стороной. Почти
   Не задев ожиданий, (надежды вовек - вотще)
   Так, не в рифму, проходит жизнь. Погляди, сочти
   Сколько раз она улыбнулась другой душе.
  
   Ей осталось лишь пара строк - невеликий срок
   Пусть кадавры ругают - они лишь безбожно льстят.
   Так проходит влюбленность, оставив сухой цветок,
   Так цветок рассыпается пылью сто лет спустя.
  
   * * *
   Автаркия, говоришь, элефтерия,
   Мы такие или вовсе не такие,
   Мы сякие, мы бессмысленные птицы,
   Нам бы где-то, нам бы только приземлиться,
   То осенняя по парку бродит муза,
   Ищет шарика расстроенная луза,
   Кто-то бродит в ожидании загруза -
   То ль посыла, то ли брачного союза,
   Не такие, все равно мы не такие,
   То депра у нас, то грипп, то ностальгия,
   То понос у нас, пардон, то золотуха,
   То Непрядва, то недоля, то непруха,
   Осень сказку нам унылую играет,
   Модератор ничего не понимает,
   Модератор, не читай сии куплеты,
   А гляди, пожалуй, в мудрые советы:
   Не надейся, не проси, дружок, не бойся,
   И за мертвых и живых не беспокойся,
   Не клянись и не ходи на танцы в белом -
   А не то тебя оглушат дицибелом,
   За компом работай, глядя в руководство,
   Трепеща и одиноко не юродствуй,
   Не люби, не понимай, застынь совою
   Под кирпичною кремлевскою стеною.
   Что сгорело - то давно уже сгорело.
   ...Ну пожалуйста, не злись... я не хотела.
  
  
   * * *
   Беседа длилась - спокойно и ни о чем,
Но между слов - холодное пламя билось.
А ты держал крыло над моим плечом,
Не то что радость, и даже не то что милость,

И кровь стекала в разрывы, чернела, жглась,
И шел разговор - все тише, страшней и суше.
Но ты, вероятно, имел на сегодня власть
Вязать и решить, и просто - молчать и слушать.

И ты, вероятно, - безрадостный, злой, ничей,
Сегодня умел отдавать так свободно - даром.
...И дергалось, билось и пело перо в луче,
И чайник трещал и кипел, обжигая паром.
  
  
   * * *
   Лучшее время для звучания дорогих духов,
шелеста пряных листьев, холода и печали,
Как-то, такой же осенью, мы с тобой постречали
Тех кого этой осенью превратили в своих врагов.

Лучшеее время - сходить в сентябре в музей,
Полюбоваться на мумии, статуи, гобелены,
Кто нам сказал, что любовь навсегда нетленна?
Кто научил нас, как надо терять друзей?

Этой науке темной, земле сырой,
Этой методе, выверенной до крика?
...Листья под ветром мечутся безъязыко,
Сердце опять зашкаливает. Прибой,

Буйная аритмия осени, чье-то имя,
Свет, что внутри нас - тьма, что же делать с этим?
Лучшее время. Пройдет, и нас не заметит.
...Лучшее время. Выживем. Не впервые.
  
   * * *
   у тебя своя судьба
   у тебя тропа крива
   я наверно не права
   что устала без тебя
  
   буду в рифму я лабать
   хоть и кругом голова
   я наверно не права
   что устала от тебя
  
   смахиваю пот со лба
   трын травою - трын-трава
   я наверно не права
   что устала от себя
  
   * * *
   Побрякушка на цепочке , золотая дребедень,
   Не хранящая ни разу ни тебя и не тепла.
   Сядь на кухне после бала, в суете проведши день.
   Не начать уже сначала, ночь безлунна, даль светла.
  
   Неразменная цитата, медный грош чужой души.
   Няня, няня, где же кружка, только что стояла тут?
   То мирились, то ругались... Ясно - оба хороши.
   Спишь себе, конца не знаешь. Нас спасут или сотрут?
  
   Побыл рядом две минуты, испарился - так склалось.
   Ни отец, ни спец, ни лекарь - так, на дудочке игрец.
   Пациент отлично связан - нафига ему наркоз?
   Палка, палка, запятая. Спирт, зажим и огурец.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"