Удар шасси, посадка в "Шарль де Голль",
В Париж автобус,на Лионском мы вокзале,
Мелькнул последний поезд на Гренобль,
И до утра нам кантоваться в этом зале.

Но вот уборка, и полиция взашей,
Хотя и вежливо из зала вышибает,
И нас с толпою заспанных бомжей
Мечты и моды город принимает.

Открыл в ночи вокзальный парапет,
Огни бистро  и пыльные каштаны,
Со всем набором прозаических примет
Парижа, не воспетого Монтаном.

На хлебе сало резал острый нож,
Привычно руки водку разливали,
Мы за скатерку - сборочный чертеж,
Бомжей на праздник жизни призывали.

"А ну за Францию,по маленькой, даешь!
Да не боись, себя почуствуешь мессией",
Но все не верил худенький Гаврош
Нам - докторам и кандидатам из России.

"Тебя мы знаем с полотна Делакруа,
Ну там, где баба с бюстом и под флагом...
Да ты закусывай, вот русская икра."
И пил Гаврош с французскою отвагой.

Посадку плохо помню по утру,
Но помню, что кого-то мы грузили,
То ли  меня, толь бомжа полутруп,
Французы вмиг вагон освободили...

Летела быстро поезда  стрела,
Мелькали  горы и гренобльские районы,
Моя компания, умаявшись, спала,
А я все бредил строчками Вийона.

Как знать, где потеряешь, где найдешь,
Но через день мы установку собирали
По русски, с матом - сборочный чертеж
Лежал в Париже, где-то на вокзале...