Жорик был друг детства. При всех разногласиях в подходе к жизни, ближе человека пока не было. Самая плохая привычка у него была - вставать рано утром. Само собой разумеется, окружающие должны были не спать тоже.

Интересно, подумалось мне, Паша, и пропал! У него ничего пропасть не могло, и все было распланировано на месяц вперед. Как же хозяин всего вселенского порядка районного масштаба - и пропал?

Шурик поднялся с кровати, стал на цыпочки и потянулся. Все равно уже не заснуть, придется делать зарядку. Неплохо бы и жену заставить, но лучше нервы поберечь. Ее ни с утра, ни с вечера нельзя было беспокоить. Шурик от этого оставался целей, чем если бы контактировал с ней даже в мыслях.

Через час он сидел в своей черной Волге.

День был теплый, небо чистое, настроение хорошее. Хотелось бы его не потерять его сразу после прихода в магазин.

Проезжая по проспекту, Шурик подбавил газку и закурил. Хорошо ехать с утра пораньше! Утром в голову лезут умные мысли. То ли это отголоски не менее умных снов, то ли не засоренный всякой лишней информацией мозг не буксовал в обрывках телевизионных новостей и впечатлений от серой жизни... А может пока не шумно, слышно пение птичек, которые стимулируют полет души, которая, в свою очередь - умственную деятельность посредством вдохновения...

Эти мысли прервал гаишник, резко метнувшийся на дорогу из-за кустов. Как в замедленном кино, Шурик увидел, как его правая рука с висящей на ней полосатой палкой поднимается вверх, собственная нога автоматически начинает давить на педаль тормоза, а в голове сами собой начинают придумываться всякие объяснения. Следующий кадр - и мент приложил руку к козырьку, отдав мне честь. От неожиданности того, что предлагалось забрать честь гаишника при исполнении на виду у всех, Шурик резко нырнул влево, и, ускорившись, свернул в ближайший поворот.

Настроение, с которым Шурик подрулил к своей двери, было уже не то. Подсознательно чувствовалось, что гаишник без чести на дороге, с утра пораньше - это не лучше чем переехать черного кота на той же дороге.

Опасения подтвердились, когда бухгалтер сунул ему под нос черный баланс за неделю. Минус уверенно держался уже который месяц. Магазины под крышей налоговой полиции не давали продыху, постоянно демпингуя. Таможня все время вводила что-то новое, нехорошее. Доходы, вопреки закону Паркинсона, ни как не могли догнать расходы.

Под конец дня приперся кучерявый из торговой инспекции и начал рассказывать про то, что у них юбилей шефа, а у коллектива не хватает на самовар. На этот раз он пришел не вовремя, впрочем, как и всегда. Мысленно поставив его в очередь за обществом защиты прав потребителя, налоговой инспекцией и так далее, Шура поставил первого за последним, но, тем не менее, сунул вымогателю в карман красную бумажку. Этот особый сорт людей нужно терпеть как мух, не имея возможности от них избавиться, и давать им крошки со своего стола, чтоб не садились на голову. Правда, иногда крошки оказывались очень большими, размером с пол-булки, из которой они происходили. Их размер смутно угадывался в глазах требующих соблюдения законности, когда со смешанным чувством страха и уважения к себе они пытались найти компромисс между желанием пополнить скудный семейный бюджет госчиновника и соблюсти интересы государства. Побеждало обычно первое. И тогда в этих глазах появлялось отображение желаемого повышенной четкости, которое можно было идентифицировать при определенном опыте невооруженным глазом.

Пройдясь по залу с такими тяжелыми думами и тоскливым взглядом окинув

малоликвидную технику на стеллажах, Шурик прошел к выходу. Нужно было пилить к Паше. По пути подошел менеджер зала и стал отпрашиваться на свадьбу. Заменить его было не кем, но доброта директорской души не знала границ, и разрешила. От этого райского отношения к людям деньги всегда только убывали, зато осознание своей миссии на Земле заполняли эту брешь без остатка.

Когда я открыл калитку Пашиного двора, Жорик уже был там. Тузик, мгновенно переключив внимание на меня, кинулся вытирать об меня передние лапы,

выворачиваясь от радости наизнанку.

- Жрать хочет, - заключил Жора. - Наверное, Паша сгинул еще вчера утром. Соседи говорят, что тогда его последний раз и видели.

Шурик пошел в дом, вынес собаке еду и вернулся. Нужно было основательно все проверить. На автоответчике ничего не нашел, в бумагах и записной книжке- то же, кроме записи монастырь, не подходившую под интересы его пропавшего друга.

Не поняв, к чему это, он продолжил было поиск, но его прервал лай Тузика. Выглянув в окно, Шурик увидел какого-то типа, заглядывавшего через забор. То явно интересовался домом, но шум, поднятый собакой, его смутил. Тип повертелся и ушел.

Раз это не мой знакомый, значит и вряд ли Пашин, - подумал он. - Вернутся ведь, нужно приготовиться. - И принялся за работу с удвоенной энергией.

Оставалась лаборатория, которую Паша создал на основе краденого имущества химического института. Ее он нашел в подполье, которое было расширено и углублено с того счастливого времени, когда они пацанами там прятались. Везде были бетонные стены, деревянный пол и мощная система поддержания влажности с принудительной вытяжкой.

Однако прохладно, - подумал я, и принялся за работу. Следы чего-то нехорошего обнажились через час. Шурик нашел белый порошок в книге и записи между строк там же, которые проявились под ультрафиолетовой лампой. Это был необычайно сильный галлюциноген, который влиял главным образом на память. Из Пашиных исследований следовало, что привыкание могло наступить со второго раза.

Та, если это что-то стоящее, то за этим мог охотиться и менталитет, и криминалитет. Тогда есть повод и пропасть. На всякий случай Шурик перевернул все еще раз, вымыл посуду, а книгу забрал с собой. Ход в подполье пришлось заставить мебелью, произведя ее перестановку. Чтобы позаботиться о Тузике, Шурику пришлось сочинить соседям историю о внезапной командировки Паши, и отстегнуть им немалую сумму на содержание собаки. После этого Шурик со спокойной душой отъехал от проблем, связанных с Пашиным домом.

Дома Шуру ждала жена.

Жена была хищником, но не тупым, похожим на голодного крокодила, а на лису, которая готовит базу для атаки, чтобы не промахнуться и откусить побольше, с гарантией.

Дальнейший разговор напоминал борьбу кролика, который сопротивлялся, боясь разочаровать лису в ее желании пообедать, и самой лисы, которая хотела так пообедать, чтобы жертву можно было съесть еще завтра и послезавтра и еще неограниченное количество раз.

В этот вечер Шура ложился спать совсем подавленным, с тяжелыми думами и стервой - женой.

Ночью снилось море, дом на берегу, много пива и мало - жены. Таким образом подсознание поддерживало его хозяина. Утром, вставая, ощущение реальности увиденного ночью проходило не сразу, давая шанс хорошему настроению закрепиться на весь день. Но суровая правда жизни брала свое, рассеивая иллюзии.

Так случилось и на следующий день.

Глава 2 Подарок от государства

Подъезжая к работе, Шурик заметил необычное оживление. Преодолев желание зарыть голову в асфальт и притвориться страусом, он вошел в дверь. Внутри стояли два шкафа в пятнистой форме, масках и с автоматами. Между ними сновал человек в гражданском.

Всего двое... Не уважают! - напряг свои юморные способности Шурик, насколько это было возможно в этой ситуации.

Перевела стрелки и облегченно вздохнула, - констатировал Шурик.

Далее предстояло выяснить цель визита налоговой полиции, в последнем он был убежден. Этого следовало ожидать после открытия на одной с ним улице конкурирующего магазина под их эгидой.

Пришлось идти в кассу, где кассир уже применяла отработанные установки на случай внезапной проверки. Незаметно она нажала ногой кнопку включения импульсного генератора, сконструированного лично Шуриком. Магнитная петля, встроенная в столешницу, начала излучать волны и цифры на дисплее кассового аппарата запрыгали, как бешенные. Когда Шурик по требованию стоящего рядом кровопийцы стал пытаться снять показания памяти, ему пришлось только развести руками. Полицай пытался напрячь извилины, но ему это не удалось, и он принял решение забрать аппарат в управление. Когда он отключил шнур питания и взял его в охапку, крышка отсека с батарейками с отломанной заранее защелкой вывалилась, а вместе с ней покатились по столу батарейки. Внутренний элемент питания был выведен из строя уже давно. В общем, полицай держал в руках металлолом, который будет молчать как партизан на допросе. Доказать количество проданных телевизоров и магнитофонов уже нельзя, но что делать с декларациями? Номера их уж точно были липовыми. Теперь его товар может плавно перетечь в стоящий на другой стороне улицы магазин в качестве конфисканта.

Мысли начали материализовываться, когда таможенник после долгой возни с факсом, по которому он передавал декларации начальству, изрек:

Глава 3 Не нереальность

Шурик пришел домой разбитый. Попытался послушать свои любимые диски, особенно те, которые слушал в юности. Но энергия юности, которую он отдавал в эти песни, а теперь хотел забрать, представляя те веселые времена, поглощалась современной тоской без остатка.

Пришла жена, и решив не слушать жалобы Шурика, ретировалась к соседке.

Тоска углубилась и расширилась. Взгляд все больше останавливался на крышке шкафа, где была спрятана Пашина книга. В конце концов, выкурив пачку сигарет, Шурик достал ее, открыл и стал поглаживать полиэтиленовый пакетик.

Хуже не будет, - решил он, и насыпал в стакан дозу согласно межстрочным инструкциям чудо - книги. Подумав еще секунду, Шурик выпил смесь залпом.

Эффекта не было.

Шурик начал представлять, как может быть. Ему привиделось море, пальмы, полная беззаботности юность. Вспомнились их поездки студентами в лагерь на берегу моря. Через минуту он увидел счастливые лица Паши и Жорика, и они втроем после отбоя крадутся в палату девочек мимо старшего преподавателя, гадая, прорвутся ли через эту оборону, и ее вторую линию уже в палате...

Внезапно Шурик повернулся к ребятам и сказал:

Паша сделал круглые глаза:

В это время прокравшийся вперед Жорик уже потянул ручку двери не себя.

Удар подушкой и домашний арест, - подумал Шура, - именно в такой последовательности.

Внезапно дверь в палату резко открылась, и по голове опешившего от неожиданности студента заехали подушкой. Через секунду четыре руки подхватили Жору и затащили вовнутрь. Из двери высунулась Ира, на которую все лекции смотрел Шурик, и прошептала:

На свежем воздухе он остановился проанализировать ситуацию. Так, я здесь уже был, что будет наперед, знаю.

Шурик сел за кустиком и вынул сигаретку. Закурил. Пока сигарета тлела, он пробежался по будущей жизни до того момента, как ему стало плохо от жизни, и он принял порошок. Ага, вот где собака порылась! Вот как он действует! Шура ущипнул себя, стало больно. Так, я живу в прошлом вполне натурально, и могу управлять им, поскольку знаю будущего этого самого прошлого. Ведь ушел же я от наказания, которое нависло над ни чего не подозревающими товарищами. Как подтверждение этого, старшая протирая глаза, как лунатик шла на хихикание девок.

Еще через пять минут она вела строем ребят с опущенными ушами.

Это нужно обдумать, - подумалось в Пашиной голове. Мыслительный процесс обычно происходил быстро, но с ошибками. Их приходилось устранять глубокомысленным обдумыванием. Где - то к концу смены этот процесс пошел регулярно. Паша понял, какие перспективы открывает ему это положение. Но не успел внедрить не одной из них, так как однажды утром проснулся в следующем веке со своей женой в постели.

Пришлось чесать затылок, напрягая извилины. Действие порошка кончилось, он вернулся в реальность. Хотя я то же был в реальной юности... Пришлось повспоминать, что же случилось за время его отсутствия здесь.

А здесь магазин закрыли намертво, сотрудники разбежались по принудительным отпускам, а Паша уже три дня бегал и давал показания на одну и ту же тему, и стараясь без вариаций, так как их и ждали кровопийцы. Дело было плохо, долги росли, перспектив - никаких. Оставалось одно - уколоться и забыться, благо время в прошлом шло гораздо быстрее и интереснее.

Паша пошел не кухню, набрал воды и засадил еще одну дозу. Скоро ему представилось, как он ходит по бунам, уходящим в спокойное теплое море, и собирает крабов. Звезды мерцали, море шептало что-то лирическое, крабы щипались, а Тоня, его будущая жена, плелась сзади и светила мощным фонариком. Дело было в августе, на курорте, Шурик еще не знал, какова женская натура послесвадебной подруги, и во многом поэтому ему было хорошо. И так продолжалось несколько мгновений, пока он не повернулся к ней и не подумал: вот эта симпатичная стерва отнимет у меня пять лет жизни своими выходками? На хрена я ее подцепил в баре на набережной! Нужно бы поискать другую, а жениться я всегда успею.

Теперь Шура точно знал, что ему следует делать, а что - нет. Зная прикуп, можно жить и в Сочи, и в Рио-де-Жанейро, но лучше в своем городе, где он знал многое и многих.

Глава 4 Новая жизнь

Жорик появился точно в 9 утра. Шурик протянул руку и сказал:

Шура знал, что летом они подскочат в цене в два раза, и со спокойным сердцем подвязался на жесткие условия заема. Торговать ему уже не хотелось, да и зачем, когда на ваучерах, черных вторниках и приватизации можно было заработать без напряга, и не впахивая по 12 часов в день.

Через месяц Шурик продал больше половины ваучеров, отдал кредит, отложил на жисть несколько тысяч долларов и принялся искать жертву Чубайсовского эксперимента. Прежде всего, он влез на чековый аукцион, где свое разыгрывали бандюки. Ясное дело, после жесткого разговора, он пообещал уступить, но в обмен на невмешательство в его дела по захвату завода Топаз. Шурика интересовал не сам завод, хотя ему тоже можно было дать ума. Деньги можно было снять на крупной строительной программе жилья при заводе. Главная цель, которую поставил себе Шура - пролезть в городскую верхушку - достигалась через солидную должность, такую, как директор этого завода. Конечно, при наличии денег и знании того, кто будет будущим мэром.

Заводские не собирались сдаваться, но их краснодеректорские взгляды на современные методы ведения бизнеса подвели их. Их окопная война была подавлена десантом молодых солдат удачи. Паша взял часть пакета на аукционе, послал Жорика по домам, сам спел несколько сладких песен крупным держателям акций, и скупил еще проценты. Нужно было готовиться к собранию и агитировать рабочих.

Шура привлек людей, которые тайком раздавали прокламации, наливали и выпивали с соответствующими работягами, ухаживали за бухгалтершами, короче работали в поте лица.

На собрании Шурик толкнул такую речь, что у самого дух захватило. Он махал красивыми папками, крича, что это контракты с зарубежными инвесторами, водил в воздухе руками круги, показывая объемы заказов, за которыми уже стоят в очереди. Короче, директором он стал, как, в прочем, и Александром Ивановичем. Жорик, став

Георгием Николаевичем, метил в кабинет напротив. Ночью того же дня Пашины лазутчики проникли в управление, тихо вскрыли сейф и унесли печать и уставные документы. На следующее утро всем было разосланы уведомления о смене власти, в первую очередь в банки. Осталось захватить вокзал, и революция получилась бы точно по дедушке Ленину. Старперы капитулировали, полностью деморализованные.

Жаль, что Паша отказался внедриться в команду, подозрительно разглядывая французские галстуки под дорогими костюмами. Однако регулярно зазывал на пиво и рыбалку. Времени на это находилось все меньше, пути друзей начали постепенно расходиться. Учитывая то, что у Паши и так с судьбой было не все в порядке, его это приводило в уныние.

Под стать новоиспеченному директору должны быть и хоромы. Шура объединил три квартиры этажа в заводском доме под сдачу, нагнал туда работяг, сделал евроремонт и поселился там один. При наличии всего, чем он сейчас обладал, в девках проблем не испытывалось, и он приводил их по графику. Как только он начинал привязываться к какой - ни будь, он тут же во избежание печального опыта будущей жизни вышибал ее клином в виде другой. Все остальное время он сидел один дома и скучал, или шел в ресторан или клуб и скучал там. Чего-то не хватало. Душевной теплоты, наверное, но он себе в этом не признавался.

Постепенно вырабатывались контуры плана по вступлению в должность главы администрации центрального района. Деньги для этого нужны были немалые, и он их добывал через клиринговые операции на валютной бирже, торговлю акциями и опционы. Информацию он черпал ведрами из будущего и ни кому об этом не говорил.

Шуру напрягало только одно - как он там, в новом веке, ведь думалось, что если там что-то случиться, то здесь по обратной связи аукнется. Он периодически посещал будущее через отправную точку с Тоней на крабовых бунах и наблюдал.

Глава 5 Реальность

В это время, если это было то самое время, Шура продавал то, что можно было продать, чтобы закрыть долговую яму.

В один из дней он прибежал к Жорику на работу:

Шура поднялся и пошел. Ему нужно было в полицию, где с него еще брали показания на листочке по типу вопрос - ответ. Сцена глухонемых. По пути он проходил мимо магазина. От размышлений о смысле жизни его отвлек стук в окно с той стороны. Шурик остановился и присмотрелся. В обувном отделе стоял Коля из тогринспекции и махал ему ботинком. Шура зашел.

Впервые за несколько недель он шел по улице и пел про себя песенку.

Глава 6 Сюрприз

Выборы были на носу. Штаб работал почти круглосуточно. Переговоры, указания, плакаты. От всего уже тошнило. А тут еще два нанятых телохранителя ходили по пятам. Чуть ли не в унитаз заглядывали и за ручку в туалете дергали. Юмора они вообще не понимали, или не подавали виду. От этой породы веяло тоской, но делать было не чего. И никакой личной жизни!

Жорик бегал за ним по пятам, о судьбе Паши ничего не было известно, да и узнавать было некогда. Завод бунтовал, недовольный, куда-то делись птички за окном.

Небольшую суматоху решил внести ОБЭП, вызвав Шуру к себе.

Это был такой предвыборный ход, ведь начальник отдела был кумом его сопернику на выборах.

Как в политике, - подумал Шура, чем шире улыбка, тем хуже дела.

купить для Вас акции на аукционе? Так вот, это не его передаточная подпись. Это

значит, что сделка по покупке пакета акций завода Топаз будет обжалована. А кстати, вот и следующий вопрос, а где сам Павел Андреевич?

Вот паразит, Библии начитался, и тулит цитаты ни к селу не к городу, - промелькнуло у Шуры.

Тут у Шуры был козырь. У нотариуса муж был председатель суда. Следовательно, делу хода быть не могло в принципе.

Вот гады, подумал Шура, под завод мина, значит и под выдвижение кандидатом. Ну, ничего, поборемся! Он выскочил на улицу, выхватил сотовый и заорал:

Далее три дня все искали Пашу. Нашли. В дурдоме. Он там поживал нормально, его там не трогали, и Паша медитировал там на полном основании шизика, не вызывая обычной реакции у нормального человека. Свой среди чужих, чужой среди своих, таки. Операция по вытаскиванию его на обследование в институте стоило всего две сотни долларов. Паша не сопротивлялся. Он был человек долга, зла ни на кого не держал, и согласился помочь друзьям в их нелегком деле.

Шурик с тожественной улыбкой ввалился в кабинет следователя:

Следователь подскочил, как раненая в зад лань, прошел до двери, потом обратно к столу, потом попросил всех на пять минут выйти из кабинета ввиду того, что ему нужно срочно на доклад к начальнику, и убежал. Вскоре по коридору случайно прошел начальник отдела и проходя мимо Паши поинтересовался:

Паша повернулся к Шуре с вопросом в глазах. Тот похлопал по плечу:

Прибежал следак и объявил, что для того, чтобы снять показания, нужны процедурные формальности, проходите, мол, послезавтра.

Однако, и послезавтра следак отложил снятие показаний, типа нет почерковеда.

Наверное, причиной послужило то, что на Пашу управу не нашли. Но сутки спустя нашли, и Пашу вызвали повесткой в РООБ, якобы как свидетеля какой-то разборки. Шура срочно связался со знакомым налоговым полицейским.

В ОБЭП раздался звонок. Человек сообщил, что на него наехала налоговая полиция. Получился маленький переполох. Наехали на своего. И, хоть и из-за того, что полиция и ОБЭП враждовали друг с другом, так как не могли поделить коммерсантов, пришлось договариваться. С важного человека съехала полиция, а следак срочно снял показания с Паши. Однако дело все равно не спешили закрывать. Пришлось Паше под диктовку писать жалобу генеральному прокурору и копию городскому. Последняя линия обороны была прорвана, дело закрыли, а следак, как и следовало ожидать, предложил Шуре заходить, если что. С сильными все дружить хотят.

Расставаясь с Пашей, Шура предложил:

Паша опустил глаза:

Шура подумал, что Паша имет ввиду его восточные спрособы достигать нирваны, хотя он не очень то в это верил.

И тут Шура ощутил, что в душе что-то шевельнулось, вроде что-то в его жизни не хватает.

Глава 7 Не ждали.

Шурик вошел в заводоуправление рано утром. По привычке достал ключ из кармана и воткнул в замочную скважину. Ключ не вошел. Шурик почесал затылок, и в задумчивости отошел от двери. Покрутившись на месте, решил вызвать слесаря, но тут его взгляд случайно упал на дверную табличку. На ней было написано:

Чернова Антонина Николаевна.

Где-то екнуло, что-то стрельнуло, ниже этого похолодело. В этот момент дверь открылась изнутри. На пороге стояла его бывшая будущая жена.

Шура пытался отодрать от нёба свой присохший язык. Не получилось. Пришлось следовать в кабинет под пристальным взглядом рептилии, каким обладала Тоня.

Там он присел в свое кресло, но осторожно, как бы стараясь не поломать его.

перехода в новую реальность.

Да, этой заразе в уме не откажешь, подумал Шура, приходя в себя.

Теперь ты от меня никуда, контрольный пакет у меня. И вообще, я не могу без тебя, разве ты не понял?

Понял, понял вампирюжка моя, - подумал Шура. - Я тебе как донор всегда идеально подходил.

Однако, Шура уже был не тот травоядный, каким был там. Теперь он был таким же хищником. И он чувствовал в себе силу и тренировку, чтобы победить всех. Только нужно было торопиться, а то силы эти могли бы постепенно перейти к Тоне.

Так, давай мозговой штурм. Думай! - подбадривал себя Шура. Мысль выехала из-за угла и наехала на сознание как танк на фашиста. Раз Паша в дурке, значит ему там хорошо, а не в реальности. Он уже сделал порошок! И глотает его. К Паше! Понятное дело, Тоня не могла знать, откуда я его взял и что он еще там!

В Пашином доме он быстро нашел порошок , отсыпал себе дозу, остальное спустил в унитаз. Далее он уничтожил все записи и реактивы.

Да простит меня Паша, но дело серьезное! Да ему лучше в жизни счастья искать!

Заглотнув снадобье, Шура впал в транс воспоминаний. Буны, крабы, Тоня - зараза. Назад! Дороги из реального будущего нет. Его не изменишь, оно идет себе вперед, как паровоз! Назад, в будущее!

Эпилог

Шура сидел на лоджии в своем доме и смотрел на закат. Перманентное состояние удовлетворенности не покидало его. Ему было хорошо. Просто так. В ногах стоял начатый ящик Туборга. Рядом сидели Паша и Жорик, о чем - то споря.

Из комнаты вышла Тоня и вынесла поднос с вареными крабами. Улыбнувшись, она поставила его и тихо удалилась.

Паша повернулся к Шуре и спросил:

Шура улыбнулся про себя. Он давно подозревал, что наши воображаемое не проходит бесследно.

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"