Анориен проснулся от нежного поглаживания. Эйфиль лежала у него за спиной и легко водила кончиками ногтей по его плечу и спине. Счастливые мурашки бегали от шеи до самого низа живота. Можно было еще полежать и поделать вид, что спишь...
- Брат, ты уже собрался? Там начнут без нас и всех хорошеньких на танцы разберут, - ерзал младший от нетерпения.
- Я сейчас, - не отвлекался Вертенас, вертясь у зеркала и придирчиво осматривая себя.
- Твое 'сейчас' уже весь день. Так, я больше не жду. Я пошел. Оправдывайся перед отцом сам. -
Анориен выглядел как тот, кто всем своим видом, каждой чертой своего облика, бросает вызов всему миру. Ни одна леди не пропустила бы такого, ни одна не смогла бы не задержать взгляд на статной фигуре молодого и дерзкого альва.
- Если бы ты служил у лорда Ильенаса, он бы научил тебя собираться быстрее.
- И менее тщательно.
- Отнюдь, - хмыкнул Нори.
- Брат, я только и слышу от тебя 'лорд Ильенас то, лорд Ильенас сё'... - они уже спускались по лестнице. Точнее, спускался Вертенас, Анориен сел на перила и поехал, уже с нетерпением ожидая брата внизу. - Но знаешь, я все равно рад, что наконец-то праздник середины зимы и матушкин день дарения жизни мы справим снова вместе, - мягко улыбнулся Вертенас, поглядев на любимого брата.
Надо ли говорить, что они были очень дружны, впрочем, как и вся семья Лаурелиндоренан.
- Подумаешь, несколько раз меня не было, - отмахнулся Анориен с бравадой, - служба... Просто в этот раз мы раньше управились. Жаль, мне нельзя рассказывать, а то я поведал бы тебе, какие хорошенькие леди пытались нас соблазнить, пока мы были в...кхм, - он засмеялся и толкнул засмущавшегося брата в бок.
- Да будет тебе, Нори, врешь ты все.
- А вот и нет. Но мы не из таких, - гордо задрал он нос, опершись на карету, ожидавшую семейство, чтобы отвезти в Зал Тысячи Свечей на грандиозный праздник.
- Эти леди...не совсем они леди, Нори, не связывался бы ты с ними, - посоветовал Верти.
- Да мы на таких даже не смотрим. Сами пристают. Но лорд Ильенас умеет разговаривать доходчиво и с такими. - Вертенас мягко улыбнулся и одобрил это простым кивком.
- Так! Вы почему до сих пор не в карете?! - послышался бархатный и звучный голос отца, выходящего из дома под руку с самой прекрасной леди в жизни всех троих мужчин - с леди Эльвиндэль.
Она нежно улыбалась своим мальчикам, представ перед ними в нарядном одеянии, как дева волшебного леса из сказки. Каждый жест, движение, улыбка, все наполнено королевской грацией и достоинством. Ей хотелось поклониться просто из глубочайшего уважения и благоговения.
- Дышим воздухом, милорд, - Анориен поклонился и уже подавал матери руку, чтобы помочь подняться в карету. Но отец никому не позволял ухаживать за своей леди. Правда, дерзкого сына это совершенно не смущало. Эльвиндэль засмеялась и подала руки им обоим, поднявшись.
Погода была бодряще-морозной и опьяняющей. Или это просто вино? Или Зал Тысячи Свечей и весь свет процветающего Альвара?...
Танцы, танцы, танцы, беседы и улыбки, искристое вино и намеки. Анориен почти не останавливался, то разговаривая, то танцуя. И вот...
Танец закончился, он отвел партнершу на ее место и двинулся сквозь толпу. Он уже не помнил толком, как она выглядела. Взгляд останавливался на альвиэль... личико, грудь, талия, ножки... личико, грудь, талия, ножки... Интерес к фигуре быстро оканчивался, если взгляд чем-то не устраивал.
Вертенас стоял у колонны бального зала, задумавшись.
- Что мой робкий брат, - раздался спокойный голос Анориена, - Опять не пригласил её на танец?
- Этот военный от нее не отлипает, Нори, - печально пожал плечами брат и взял с подноса бокал вина. Анориен тоже пригубил и посмотрел в сторону, на красивую альвиэль, благосклонно слушавшую рассказ статного военного. Анориен залпом допил бокал и едва не швырнул его проходящему мимо слуге.
- Смотри, как это делается, Верти.
Альв начал стремительно приближаться, а вскоре она уже кружилась с ним в танце, робко улыбаясь и трепеща ресничками. У брата прекрасный вкус. Звучали последние аккорды танца, когда его взгляд приковался к другой. Такой красавицы он еще не видел и чуть не сбился с ритма на последних мгновениях танца. У ниши стояла она...
Гордая осанка, надменный изящный подбородок, точеная фигурка, каштановые локоны были уложены в безупречную прическу с вплетенной ниткой жемчуга, легкая улыбка, а глаза....
Эти малахитовые звезды прожигали до самой души! Она всего на секунду встретилась с ним взглядом и снова обратилась к собеседнику. А ее фигурка... зачем на нее надели столь скромное платье? Это преступление!.. Анориен позабыл, как его зовут и как надо дышать...
Вертенас уже кружился с предметом своих печалей, а он замер, вцепившись в столик с подносом для вина. Он должен с ней познакомиться. Кажется, она из второго дома? Да, так и есть. Закатные твари, как же хороша! А как уверенно держится... А кто это с ней? Астэн...!
- Чудесный вечер, - с поклоном произнес Анориен, стоя уже рядом с беседующими. - Здравствуй, Астэн, - поздоровался с давним другом Анориен. - Не познакомишь меня с самой очаровательной леди в этом зале?..
Надо ли говорить, что на этом интерес и внимание к златовласому барду-красавцу со стороны Анориена совершенно себя исчерпали. Он смотрел только на нее.
- С превеликим удовольствием, о мой любопытный друг, - игриво начал бард. - Миледи, позвольте вас познакомить. Эр Анориен Лаурелиндоренан, из седьмого дома, правая рука лорда Ильенаса Альвиара, работает в дипломатическом корпусе, отменный интриган, фехтовальщик и мой друг.
Эйфиль чуть изогнула губы в улыбке и перевела спокойный уверенный взгляд на Анориена.
- И моя собеседница, - продолжал бард невозмутимо, - очаровательная леди Эйфиль Талион, из второго, разумеется, дома, единственная дочь незабвенного лорда Витториэна, в данный момент, находится на обучении в Митородросе...
Эйфиль подала ручку как полагается. Анориен, не чувствуя земли и неба, поклонился и поцеловал руку.
- Величайшая честь, миледи...
- Очень приятно, - услышал он мелодичный и спокойный голос. Она, конечно, не в первый раз знакомилась с теми, кто ищет ее внимания. Поэтому держалась как обычно, холодно-вежливо. Надоест - сам отстанет.
Они танцевали. Анориен держался не хуже коронэля, который, кстати, весь вечер отплясывал со своей дорогой супругой, давая ей иногда короткую передышку. Лорд Джулианас с супругой уже отбыли, оставив взрослых сыновей развлекаться. Вертенас беседовал со своей прекрасной незнакомкой. Правда, Анориен все это не видел и не слышал. Он вел светскую беседу с Эйфиль. Той в кое-то веки было не скучно.
Тем более, что вскоре музыка заиграла гораздо проникновеннее и чувственнее, а кто-то объявил танцевальный конкурс. Анориен мысленно возблагодарил Богиню, Эйфиль мысленно выругала Астэна.
Осталось две пары, остальные уже выбыли, потеряв силы. Осталась коронэльская чета и Анориен с Ней.
- Эйфиль, ты решила нас перетанцевать в этот раз, - смеялся проплывающий рядом Соронтар, обнимая свою королеву. Пары обменялись, Эйфиль расслабилась и хмыкнула.
- Скажешь тоже... Он сам предложил, - тихо сказала она.
- Ну а ты не из тех, кто сдается, - дернул бровью молодой коронэль. - Отличный кавалер. Молодой, горячий, дерзкий. Ильенас о нем отзывался хорошо.
- На меня это впечатление не производит. Я не дипломат, - пожала плечиками она и крутанулась в его руках.
- Эйфи, ты такая молодая, а скучная как престарелая леди, - честно высказал Соронтар.
- Ох, и получишь ты потом... - прошипела раздразненная Эйфиль. Соронтар снова засмеялся и отдал ее обратно Анориену.
- Вам нравится обучение в такой дали от родного дома, миледи?..
Эйфиль прервалась в своем сверлении спины коронэля и посмотрела на дерзкого юношу.
- Разумеется, милорд, - немного раздраженно сказала она.
- И как долго вам еще учится, если не секрет?
- Очень долго, милорд. У меня...особое ремесло. А вы уже на службе, - перевела она тему тут же.
- Да, миледи, постоянно в разъездах, тоже вдали от дома, но я люблю свое дело.
- Это похвально... Похоже, мы будем танцевать до следующего праздника, хэру не собирается сдаваться.
- Я тоже. Позвольте... - он прижал ее к себе и закружил в вальсе, так неожиданно зазвучавшем во время их медленной паваны.
Эйфи невольно ахнула и оказалась совсем близко к статному Анориену. Его темно-сердоликовые глаза, очень необычные, такие притягательные... чем больше в них смотришь, тем глубже падаешь... Что она хотела сказать? Он двигается как бог... Нет, не дождется таких комплиментов. Что это вообще за дерзость?! Ах, почему отец в отъездах?! Хотя еще вчера она этому радовалась. Но отец бы не потерпел такого ухажера, быстро бы отпугнул.... Ритм перешел в более учащенный, а Эйфи бросило в жар, даже бледные щеки запылали. Анориен, разгоряченный и уверенный в себе, обжег ее взглядом и улыбкой.
- Я остановлюсь, как только моя леди утомится, - пообещал он, быстро выдохнув.
- Не дождетесь, - выдохнула Эйфиль.
- Сегодня очень морозно, - с этими словами он накинул свой колет на плечи Эйфиль, которую он вывел на свежий воздух после фееричной ничьей в танцевальном сражении.
Он не уступил даже коронэлю, на что брат только в ужасе взирал и качал головой. А в честь этого Соронтар пригласил Эйфиль и Анориена к себе в особняк послезавтра для игры и светской беседы. Они явно сговорились с Астэном, решила Эйфиль, и пообещала себе их обоих отчитать.
- Благодарю. Но не стоило беспокоиться и подвергаться морозу из-за меня, - улыбнулась Эйфиль, а Анориен, оставшийся в одном жилете поверх белоснежной шелковой рубашки, счел это маленькой победой. Ради нее он бы не только мороз потерпел.
- Где мне встретить вас перед посещением хэру? - тихо спросил он, возвышаясь над ней и стоя достаточно близко, так что она могла слышать, как бьется его сердце в широкой сильной груди.
Эйфи поймала себя на том, что засмотрелась на его сильные натренированные плечи.
- В... У моего особняка, милорд, - ответила она уже не так холодно и гораздо мягче, - пожалуй, будет удобно, если вы сопроводите меня домой, ибо уже поздно, заодно узнаете дорогу...
- Это было бы прекрасно, миледи. Я принесу ваш плащ, - он наклонился и поцеловал ее руку, проникновенно заглянув в глаза при этом. Ах, зачем он так делает?! Эйфи затаила дыхание и молча проводила его взглядом, оставшись на балконе в его колете, уткнувшись в нее носиком и пьянея от аромата этого необыкновенного молодого мужчины. Он обращался с ней как с королевой. Но так смотреть... Такое бесстыдство...
- Как, вы уже уезжаете?.. - печально-тихо спросил Анориен, позабывший обо всем на свете за эту самую необыкновенную неделю в своей жизни. Они виделись с Эйфиль через день, под разными предлогами, а игра у коронэля очень помогла сблизиться.
- Я должна, - опустила глаза Эйфи, смахнув пушистый снег с ветки вишни, растущей в саду у особняка Талион, где они гуляли сегодня, пока матушка отбыла по делам, а батюшка все еще не вернулся...
- Надолго? - с хрипотцой спросил он, стоя совсем близко и мечтая обнять ее и не отпускать.
- До лета. Летом меня отпускают помогать батюшке с матушкой, - она не поднимала глаз, мечтая уткнуться в него и прижаться.
- Я могу вам писать, миледи?
- Боюсь, что это невозможно, у нас очень строгие условия. Но... я оставлю вам адрес одного постоялого двора, туда вы можете отправлять послания, если вам угодно, - она робко убрала руку, неожиданно осознав, что гладит вышивку его плаща. - Я не обещаю частой переписки, но возможно... Как получится. Простите, Анориен, я не могу обещать большего, - она подняла большие зеленые глаза на него и замерла.
- Уже завтра? - тихо сказал он, чувствуя, как разбивается сердце.
- На рассвете... А может и раньше. Не провожайте меня, Анориен, боюсь, нам не дадут попрощаться, лучше сделать это сейчас. Мне было очень приятно познакомиться... - она замолкла, потому что он впервые поцеловал ее, а она поцеловала его в ответ.
Невесомо и неслышно пошел легкий пушистый снежок. Он очень мешал любопытной красногрудой птичке пристроиться к замерзшей вишенке на ветке тонкого дерева, у которого два альва так трепетно и проникновенно целовались и обнимали друг друга...
Прошла долгая длинная зима, за ней наступила весна, подошло лето. Он не мог писать чаще, потому что сам унесся на другой конец Альвара по приказу своего лорда, но он берег те краткие письма, что получал от нее. Безупречный почерк, спокойствие и сдержанность, но он-то знал, что за словами стоит нечто большее.
Вертенас продолжил свое знакомство и Анориен всячески поощрял и подбадривал робкого брата. Девушка действительно оказалась очень хорошей.
- Неужто я дожил до того, чтобы мои сыновья задумались о женитьбе?! - не верил своим ушам Джулианас.
- Простите, отец, я еще не...не собирался свататься.
- Как это ты не собирался?! - вскипел и без того эмоциональный отец. - Я уже дождусь от вас свадьбы?! Я внуков хочу! С такими темпами, я помру безвнучатым, - махнул он рукой. Вертенас покраснел и не знал, куда деваться.
- Ну-ну, милый, не смущай, видишь, как Верти расстроился, - попросила супруга.
- Но Эль, посмотри на него, взрослые уже, а все как дети. Дождешься, она уйдет к другому! Так, завтра приглашаешь в гости и хватит ходить вокруг да около. Не морочьте мне голову! Чтобы к осени поженились!
- Как скажешь, отец, - вздохнул бедняга Вертенас...
Это был праздник середины лета, Анориен никак не мог появиться раньше из-за затянувшегося скандального процесса дипломатических переговоров у южных границ. Он прилетел домой, как только смог, даже Ильенас не ожидал от измученного напарника такой прыти в дороге.
Эйфиль уже месяц была дома, к осени должна была отбыть обратно, как обычно. Но печальней и лиричней образа было не сыскать...
- Ну что ты киснешь Эйфи, приедет он, вот увидишь, - утешал ее Астэн, бренча что-то любовно-лирическое подле нее.
- Ничего я не кисну, у меня голова болит, - огрызнулась она.
- Ну да, я даже знаю, как зовут эту головную боль... - невозмутимо продолжал Астэн и получил веткой вишни по голове. - На правду не обижаются. Он приедет скоро и примчится к тебе, вот увидишь.
- Хватит издеваться, - вздохнула Эйфиль и облокотилась на барда, печально рассматривая налитые плоды вишни.
- Я сочиню вам песню, - пригрозил Астэн в шутку, но все же пожалел несчастную влюбленную, так яростно отрицавшую свои чувства.
- Астэн, ты что тут делаешь?! - послышалось из-за изгороди. - Леди Эйфиль?..
Эйфиль отпрянула как ошпаренная и поднялась.
- Анориен, вы вернулись, - несвоим голосом сказала она и строго посмотрела на улыбавшегося вовсю Астэна.
- Да, и, похоже, не вовремя... Я вам помешал, кажется, - рубил он сгоряча, сгорая от ревности, радости и тоски.
- Ничуть, я уже ухожу. Всего наилучшего, - как всегда легко ответил Астэн, поцеловал руку Эйфиль и удалился.
- Эр Лаурелиндоренан... - они все еще говорили через витую ограду.
- Леди Талион...
- Я выйду к вам, подождите, - решилась она.
- Не стоит беспокоиться, я могу сам.
- Простите, это Астэн, он просто наш давний друг, он... Ничего такого, вы же не думаете?
Анориен невозмутимо перемахнул через высокую ограду особняка второго дома и оказался рядом с ней. Она еще что-то сказала, но он просто прижал ее к себе и жадно выпил поцелуем.
- Погодите... вы с ума сошли, - задыхалась Эйфи, едва отлипая от него.
- Сошел. Давно сошел. С тех пор, как вас увидел, моя королева, - прошептал Анориен и снова поцеловал бедняжку Эйфиль, которая уже ничего не могла поделать со своим трепетом.
- Отец вас увидит... И убьет... Нас увидят, - шептала альвиэль, обнимая и прижимая его к себе. - Почему вас так долго не было?
- Прости... Я был очень далеко... И все время рядом с тобой. Эйфиль...
- Леди Эйфиль, - поправила она его и снова жарко поцеловала. Он подчинился.
- Я должна идти...
- Я не пущу, - прошептал Анориен, гладя ее, хотя и не переходя приличия.
- Я должна. Увидимся завтра.
- Вы немилосердны, - он снова впился в нее жадным поцелуем, а она задыхалась от бури чувств, таких незнакомых и пьянящих.
- Вы слишком многое себе позволяете, - до последнего стояли бастионы. - Эр Лаурелиндоренан. Я назначу вам встречу завтра, - Эйфиль отстранилась, уверенно взглянула в горящие темные глаза, поправила платье, склонила голову в прощании, и отправилась домой под самым красноречивым обжигающим взглядом.
- Вы должны отбыть сегодня, милорд? - удивилась дочь, стоя перед лордом Витториэном.
- Именно так, дочь моя. Помогай матери во всем, не забывай о своих занятиях. Это всё, - закончил он беседу и поднялся. Эйфиль хотела возразить, что отец едва приехал, матушка так ждала его возвращения, но просто снова отстранился и на этом его прощание закончилось.
К вечеру у расстроенной леди Талион разболелась голова и она ушла к себе, даже невзирая на утешение любимой дочери. Отвар Эйфиль помог, но стоило подремать. Эйфиль очень трепетно относилась к матушке и почитала ее и ее бесконечное ангельское терпение.
Было уже ближе к полуночи, когда Эйфи услышала шорох и возню через отрытое окно своей спальни. Она снова засиделась с книгой, но к настороженности ее приучил ее великий учитель. Вспомнив самое сильное заклинание из своего арсенала, девушка бесстрашно двинулась вперед.
Сперва, появился букет белоснежных лилий, затем и сам он взобрался на подоконник.
Анориен.
- Анориен! Вы с ума сошли, в самом деле! - возмутилась Эйфиль шепотом. - А если нас увидят... Вы что?!
- Добрый вечер, моя леди, я не смог больше ждать и решил принести вам эти цветы прямо сейчас.
Эйфи укуталась в домашний шелковый паланкин еще сильнее и возмущенно глядела на героя.
- Благодарю, они прекрасны, а теперь покиньте меня, - потребовала она холодно. - Послушайте, если вы решили, что добьетесь от меня, чего хотите, то ошибаетесь. Я не из таких. Я леди дома Талион и не потерплю подобных выходок! - она гордо вздернула подбородок.
- Вы леди моего сердца, - опустился перед ней на колени гордый и дерзкий Анориен. Он смотрел ей прямо в глаза, и Эйфиль не знала, куда деваться от этих глаз. - Прошу меня простить за эту дерзость. Я ничуть не хотел оскорбить ваше достоинство, я уйду, но лишь после того как скажу, что давно и безумно влюблен в вас, Эйфиль. Вы самое прекрасное создание Эдель, она свидетельница, что никогда и никому я не говорил этого раньше, никогда не чувствовал себя так безнадежно, в дали от вас, и так благословенно, когда вы смотрите на меня, моя леди Эйфиль. Я люблю вас и жду лишь вашего слова.
Эйфиль побледнела и не знала, как вести себя... что сказать...
- Все вы так говорите... - она осеклась, увидев острую боль в глазах Анориена. - Поднимитесь, прошу. Не надо так, я же не королева.
- Вы ангел, - шепнул Анориен с замершим трепещущим сердцем.
- О, я бы с вами поспорила, - из последних сил держалась упертая Эйфи, но Анориен был не менее упертым, он ждал.
- Я... я, конечно, вам благоволю... - смутилась Эйфиль, никогда не произносившая ничего подобного. - Вы достойный и серьезный альв... Прекрасный мужчина... И я... Но поймите, что я и вы... Наши семьи очень разные, мы не можем не считаться с этим.
- Здесь есть только мы сейчас, - он поднялся, взял ее руки в свои и не отрывал взгляда.
- Анориен... как же я могу сказать? Когда я не смею. Но вы так настойчивы... Я люблю вас, - призналась она и спрятала лицо у него на груди.
- Эйфиль... Моя Эйфиль... - она нежно отвел прядь волос от ее ушка и поцеловал, затем поймал ее подбородок и поцеловал в губы, она не заметила, как он уже ласкал ее шейку и шептал безумные нежные слова.
- Анориен... - задыхалась она от необъятной волны страсти.
- Да, моя леди?..
- Ты дрожишь, - она заглянула прямо в его глаза и тут Анориен не выдержал.
Они сорвались, обезумели, потеряли голову. Он никогда не желал кого-либо, никогда не обожал кого-то также сильно, как ее. А она никогда не чувствовала такой любви, такого вожделения и трепета, как с ним. Молодые, горячие, еще совсем неумелые, но безумно влюбленные, они любили друг друга, как бывает лишь в первый раз. Кажется, сама Эдель берегла их от постороннего внимания. Такого счастья никогда не испытывал ни один из них, но вместе они обрели этот смысл жизни.
Анориен пробудился лишь с рассветом. Он проснулся от нежного поглаживания. Эйфиль лежала у него за спиной и легко водила кончиками ногтей по его плечу и спине...
*****
Анориен прилетел домой через полчаса пылких прощаний, шептаний и поцелуев. Молодой и горячий, у него хватало сил не спать полночи, а с рассветом пересечь полгорода, и таким же манером забраться в собственную комнату, как в комнату своей прекрасной любовницы. О какой усталости может идти речь? Сердце поет в унисон с телом и душой.
- Где ты был? - услышал он за спиной, закрывая ставни. Вертенас, измученный и печальный сидел у погасшего камина и, судя по его виду, провел всю ночь вот так, в ожидании брата.
- О, Верти, я был в раю, - подлетел к нему младший брат и взъерошил его и без того взъерошенные волосы. - Верти, я был в раю...
- Если бы я не наврал родителям, ты бы попал прямиком в закат, - устало потер он виски. - Нори, что с тобой? Ты прилетел через три месяца после отъезда, как ошпаренный и унесся куда-то на всю ночь. Теперь объявился так, будто из садов Эдель.
- О, да, и там растет самый прекрасный цветок, что был когда-либо в ее садах, - не унимался младший.
- Погоди, ты был с леди? - Вертенас поднялся и ошарашено посмотрел на брата. - С леди? Анориен... Разве ты не знаешь... Ты не послушал меня, - расстроился брат.
- Ну, погоди ты, ты же ничего не знаешь, - вернулся тот с небес на землю. Анориен усадил брата, развел камин и напоил того чаем, попутно рассказывая о своем приключении. Правда, из уважения к леди, пропуская подробности.
Бедный Верти то бледнел, то краснел, не зная, куда деваться от стыда.
- И как же теперь? Анориен, ты поступил недостойно! О вашей дружбе знают лишь некоторые, ты даже не познакомил ее с родителями, не знаешь ее родителей, ты пробрался в дом как вор или насильник, ты обесчестил благородную леди, единственную дочь лорда, Анориен, тебя за это арестуют! Ты понимаешь, что ты наделал?! Ты погубил и себя и ее! Твоя карьера, над которой ты так трясешься, испорчена непоправимо, а бедная леди, ее никто не возьмет замуж, ну что же ты сделал?! Зачем?!
- Верти, ничего этого не будет, - стал спорить и упираться брат, - я женюсь на ней, мы никому не скажем.
- И ты веришь, что единственную дочь лорд второго дома отдаст за эра, уж прости, седьмого дома? - поражался Вертенас недальновидности брата. Тот вскипел и резко поднялся.
- Эр ничуть не хуже серджо, Вертенас, или ты это говорил, чтобы меня утешить. Я докажу и добьюсь ее руки. В конце концов, я не сопливый мальчишка, я служу при дипломатическом корпусе! Я имею должность, лорд Ильенас обещал повышение после того, чего мы добились на юге. Я имею сбережения, к зиме я буду в состоянии купить дом и не отказывать своей леди ни в чем!
- Лучше бы сначала купил, а потом не отказывал, - хмуро ответил поникший брат. - Почему ты всегда сперва делаешь, а потом думаешь, а? - но в ответ на это Нори крепко обнял брата и примирительно похлопал по плечу.
- Я люблю ее, Верти. И она меня. И мы оба к осени поженимся, - Анориен посмотрел на брата, в его глазах уже все было решено, спорить было бесполезно.
Завтрак в семье Лаурелиндоренан прошел весьма напряженно. Отец молчал, только леди Эльвиндэль расспрашивала младшего сына о прошедшей поездке. А Джулианас закипал, что чувствовала супруга. Под конец трапезы отец сказал, что хочет приватно побеседовать с Анориеном. Едва он собрался подняться, как его леди мягко накрыла его руку своей тоненькой изящной ладонью и ласково улыбнулась. Гнев в глазах мужа сменился нежностью, и он улыбнулся ей.
- Я его не съем. Я уже сыт, - произнес он, поцеловав ее пальчики, а затем раскрыл ее ладонь и нежно куснул бугорок, от чего леди затрепетала и зарумянилась.
- Хорошо, милорд, - выдохнула она, стараясь держать себя невозмутимо. Но он еще и подмигнул ей в ответ, а затем снова напустил на себя грозу, отправившись в свой кабинет.
Анориен стоял перед отцом, вытянувшись по струнке.
- Где тебя носило? Только не врать, - сказал, как отрезал отец.
Вместо ответа на этот вопрос сын пустился в подготовленный рассказ о леди Эйфиль. Он был невозмутим, но отец был достаточно проницательным, а Анориен достаточно догадливым, чтобы осознать, что тот понял больше, чем он рассказал.
- Так где ты был?
- Я...сделал предложение леди Эйфиль, - решился он, наконец. - И как бы ты не ругал меня или если ты тоже будешь препятствовать, но я все равно женюсь, - сбивчиво сказал Нори.
- Вот почему...почему вся дерзость, которой бы на двоих хватило, досталась тебе?! - Джулианос возвел глаза к потолку и вздохнул. Налив себе стакан воды, он некоторое время молчал, тарабаня по столу пальцами и по нервам сына.
Затем, он пустился в долгую тираду о том, что такое семья, долг и обязанности, что Анориен не обладает и половиной тех качеств, что нужны настоящему лорду и хранителю дома, что леди, привыкшей к жизни на самом высшем уровне, будет тяжело с ним, не привыкшим сидеть дома и обустраивать быт, что шансов уговорить старого Талиона не больше чем уговорить камень спеть балладу...
Однако, Нори держался все также прямо, хоть и понурив под конец отцовского монолога свою буйную голову. Тогда лорд поднялся и приказал ему собираться.
- И брата своего позови.
- Зачем? - вскинул на него свой горящий взгляд Нори.
- Поедем во дворец просить хэру дать вам лордство, что с вами еще поделаешь. Пороть уже бесполезно. Верти хотя бы решится быстрее, а то уведут его хорошенькую пассию. Хэру молодой, будем надеется на его благосклонность и понимание. Идем, чего лыбишься?
- Отец!.. Ты мне поможешь?! - не ожидал такой радости сын. - А как же все, что ты сказал?..
- Я же должен был отчитать тебя, - невозмутимо ответил Джулианас, собирая нужные бумаги. - Идемте, женишки. Все ради вас, бездельники, - тут его прервали, потому что счастливый сын по-мальчишечьи кинулся на шею к отцу.
*****
Уже несколько дней Эйфиль не назначала свидания своему пылкому любовнику, тот был вынужден ждать ее благосклонности, но на этот раз и она не была избалована его излишним вниманием. Как и раньше их взаимный обмен короткими письмами обеспечивал все тот же Астэн. Юная леди даже решила, что юноша охладел к ней, добившись желаемого. И мысли эти ели поедом впечатлительное девичье сердце.
- Миледи, вас просят спуститься, - заглянула в ее комнату служанка и поклонилась.
- Кто же? - оторвалась Эйфи от безрезультатной борьбы со своими волосами.
- Прибыли гости, миледи. Лорд Джулианас с сыном, - служанка с улыбкой посмотрела на мучения девушки молча подошла помочь.
- Это так удивительно, милорд! - радостно и оживленно говорила матушка со статным и очень красивым лордом, сидевшим напротив нее. Эйфиль укрылась на втором этаже, слушая беседу мамы и гостей.
- Вы интересуетесь гобеленами и такой знаток! - продолжала леди Талион.
- Это моя маленькая слабость, - сверкнула потрясающая улыбка, и он снова поцеловал ее ручку. - Ваши творения восхитительны, миледи, ими стоит украшать не только наш дворец, но и дарить правителям других государств... Вы изумительная мастерица, к тому же, прекрасно готовите! Этот пирог просто тает во рту, - собеседник угостился снова, а Эйфи не верила своим глазам. Всегда скромная и немногословная мама звонко смеялась и трепетала по-девичьи, смущалась, радовалась и шутила! Будто бы цветок вынесли на долгожданное летнее солнышко и он обрел особую красоту и аромат. Ах, отец никогда с ней так не говорил! Эйфи никогда не видела нежности и ласки между родителями.
Но тут ее мысли прервались, остановившись на сыне милорда. Да, они были очень похожи. Анориен сидел тихо и напряженно, судя по его плечам, постоянно поглядывая на лестницу. Когда он вдруг перевел взгляд на висевшее над камином зеркало в тяжелой резной раме из красного дерева, и их взгляды встретились. Он заметил ее, а ее тут же бросило в жар. Он был в мундире, аккуратно причесан, идеально одет...так хорош, о, Эдель! За что он свалился на ее голову?! Прятаться больше не было смысла, Эйфи приподняла подол своего лучшего платья, расправила плечики и отправилась вниз к гостям, гордо вздернув подбородок, расцеловать который Анориен мечтал пуще прежнего.
- А, Эйфи, золотко, ты уже тут, - помахала ей миледи, а юноша моментально поднялся со своего места, поклоном приветствуя степенно шедшую к ним юную леди.
Джулианас скользнул своим цепким взглядом по девушке и с одобрением отметил в ней не только красоту, но и ум и силу. Вкус у сына был что надо. За такую стоит побороться.
- Вот и наша единственная дочь, Эйфиль, - леди Талион представила ее гостям, хоть и знала об их знакомстве с юношей, который прошлой зимой танцевал с Эйфи на балах и был приглашен в качестве сопровождающего ее ко двору хэру. Сейчас же состоялось знакомство миледи с отцом Анориена, которому она и представляла свою дочь. - Умница, прекрасно учится, помощница и наша с милордом радость и надежда.
- Истинно так, миледи, - ответил ей лорд Лаурелиндоренан, целуя Эйфи руку и точно как сын, прожигая ее глазами. Пожалуй, даже с наибольшим впечатлением. Даже мурашки побежали по спине...
- Эйфи, милая, молодой лорд тут скучает с нами, ты не могла бы его развлечь, пока мы разговариваем? - попросила девушку ничего не подозревающая мама.
Выражение юного личика осталось почти неизменным, но в глазах он прочел недоумение.
- Прости, мама, что ты сказала?.. Молодой лорд?
- Да, представляешь, нынче хэру дал титулы сыновьям лорда Джулианоса, такая честь! Оказывается, милорд Лаурелиндоренан знаком с твоим отцом и заехал к нам по делам, не зная, что милорд сейчас в отъезде, - с улыбкой поведала мама пораженной Эйфиль. - Покажи юному лорду дом, будь любезна.
'Будто бы он его не видел...' - с сарказмом подумала девушка, сжав губки и любезно присев в поклоне своему кавалеру.
- Что ж, идемте, лорд Анориен, - очень красноречиво и безупречно ответила девушка, подавая ему ручку. Джулианас ухмыльнулся, отметив характер красавицы, и вновь обратил все внимание хозяйки на себя.
Юная леди, одолеваемая самыми разнообразными чувствами, чинно вела своего гостя по длинной галерее. Он шел чуть позади нее, не нарушая тишины.
- У моего отца, есть библиотека, которой он очень гордиться, - ее чистый уверенный голос звонко отражался эхом от богато украшенных стен и подсвечников. - Милорда заинтересует библиотека? - вполоборота посмотрела она на Анориена.
- Заинтересует, - выдохнул он и улыбнулся ей обезоруживающе. И хотя дар речи покинул острого на язык юношу, улыбка и очарование сбивали с толку даже уверенную в себе гордую девушку.
Библиотека лорда второго дома находилась на две трети ниже уровня земли, потому здесь было прохладно, царил полумрак, хоть и было так много канделябров, люстр и абажуров. Полки с невероятным количеством книг располагались по обе стороны длинного коридора, который заканчивался небольшой комнатой с одним окном по всей ее ширине, поднявшись в которую всего на три ступеньки, можно было очутиться в хорошо освещенном и уютном месте. Эйфиль неспешно вела его по залу, рассказывая, на какие разделы были поделены книги, показывая особо дорогие и интересные, рассказывая о судьбе некоторых из свитков. Анориен жадно ловил каждое ее слово, оба они страстно любили книги, и сразу нашли много общего в своих пристрастиях и познаниях. Здесь он обрел уверенность и снова продемонстрировал себя во всей красе.
- А это место оставили для меня, - с особой интонацией, уже без холодной чопорности рассказывала Эйфиль, приведя за руку своего гостя в уютную комнатку с большим окном и подоконником. На нем была мягкая подстилка и много подушек, широкий поднос для свеч и книги. Ее любимые книги. Здесь она могла сидеть часами, укрывшись за тяжелой шторой от всего мира и окунувшись в свой мир грез и тайн.
Анориен был до глубины души тронут тем, что она позволила ему прикоснуться к своему миру, к самому святому и оберегаемому. Он с трепетом принял это откровение. Нежно взяв ее за руки, он обратил ее к себе и вдохновенно процитировал одно из стихотворений того томика, что лежал у нее на столике с заложенной между страниц дикой розой:
Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.
В простом углу моем, средь медленных трудов,
Одну картину созерцал б с благоговением,
Одну: чтоб на меня с холста, как с облаков,
Глядела бы божественным спасением -
Она, с величием и с разумом в очах -
Взирала бы, прекрасная, во славе и в лучах,
Светла как ангел среди тьмы и тлена.
Исполнились мои желания. Эдель
Тебя мне ниспослала, тебя, моя Богиня,
Как Дар, ее творения венец -
Чистейшей прелести чистейший образец.
Последние строки он прошептал ей на ушко с нежнейшим трепетом, почти касаясь ее шейки губами. Эйфи заворожено смотрела на него, а он утопал в ее глазах, позабыв, что может быть что-то важнее ее...
Единственное окно библиотеки дома Талион, украшенное ажурной рамой, выходило в сад с пышной изумрудной растительностью и ароматными кустами белоснежных роз, там же цвели и лилии, ее любимые цветы. Ими можно было любоваться как на улице, так и из окна, за которым и укрылись тайные любовники.
- Эйфи, ты выйдешь за меня? - тихо спросил он, склонившись над ней и целуя обнаженное плечико и рассыпая ее локоны в руках.
Она улыбнулась и фыркнула носиком, когда он стал ее щекотать ее же медным локоном.
- Глупый, нам никогда не позволят быть вместе. Если ради этого ты стал лордом, то напрасно...
- Нет ничего невозможного, - шепнул он в ответ, целуя ее грудь. - Ты вся моя жизнь. К осени мы поженимся, - дал он ей слово, пронзительно посмотрев на нее своими потрясающими темно-сердоликовыми глазами. - Так ты согласна?
Эйфи запустила пальцы в его густую каштановую шевелюру и привлекла снова к себе.
- Разве тебе можно отказать, - вздохнула она, прикрывая глаза. - Конечно, согласна. Только это невозможно.
Когда карета лорда седьмого дома скрылась за высокими резными воротами особняка Талион, леди Лавиен снова обрела свой спокойный и кроткий облик.
- Какие удивительные альвы, - с улыбкой сказала она. - Милая, а почему у тебя распущены волосы? - только сейчас заметила мама.
- Заколка оказалась недостаточно прочной, - развела руками Эйфи и обняла матушку, с которой отправилась гулять по саду.
- Милорд. поймите правильно мои намерения. Я уважаю вас и вашу семью, - как всегда сурово сказал Витториэн, глядя на собеседника, буравящего его живым взглядом, словно прогрызающим в нем дырки насквозь. - Но моя дочь имеет обязательства и достойное занятие, которое вполне может стать и, судя по успехам, станет основной стезей ее жизни. Магия. И я не могу позволить случайному увлечению и вспыльчивому нраву вашего сына погубить столько лет ее трудов.
- Но они любят друг друга, милорд! Ведь это самое главное! - Лаурелиндоренан вскочил с кресла. Они были похожи на лед и пламень.
- Я знаю, что вы ставите это во главе угла, милорд. И готовы любовь достать хоть с неба, - заметил Талион. - Но не стоит забывать и о долге. Если они так любят друг друга, то подождут. Я не уверен, что это не простое юношеское увлечение. А зная вас, я могу допустить, и что ваш сын достучался до моей дочери. Вы ведь кого угодно достанете, милорд, не в обиду вам будь сказано. Эйфиль закончит обучение и точка. Когда я увижу, что лорд Анориен обрел еще какой-то вес, опыт и мудрость, помимо его удачливости и пронырливости, я подумаю. Но это будет не скоро, уверяю вас. Пока что я не вижу в нем достойного спутника для моей дочери. Он женат на работе и развлечениях. Эйфиль нужен серьезный хозяйственный мужчина.
- Милорд, если бы я не знал вас лучше, то за длинный список оскорблений, что вы сейчас произнесли, вас стоило вызвать на ежедневные дуэли в течение месяца, - заметил Джулианас, сверкая глазами. - Мой сын не бесхребетный, уверяю вас. Он это все так не оставит.
- Пускай, - сверкнул Талион в ответ. - Когда ему надоест прикрываться то отцом, то титулом и заслугами, то лордом Альвиаром, то молодым хэру, быть может он поймет, что моя дочь не собирается выходить ни за вас, ни за них, ни за титулы! Пока что, лорд Джулианас, я не вижу ситуации хоть сколько-то достойной рассмотрения.
Лаурелиндоренан задумался на несколько секунд.
- Я понял вас, милорд, - сказал он, быстро остыв. - Ваш ход мыслей ясен. Что ж... я, пожалуй, сыграю вам на руку. Для чистоты действий я ни слова не скажу Анориену, кроме того, что вы непоколебимы. Но только я предупреждаю вас, что за последствия этого я не отвечаю.
- Я не склонен делать из мухи Митородросского орла, милорд, - кратко ответил Талион, после чего его гость, коротко поклонившись, вышел.
- Все просто, - вкрадчиво произнес Талион. Темные зеленые глаза пронизывали Анориена с высеченного будто из камня лица. - Эйфиль ради вас бросит дело своей жизни. Потому что иначе не может быть. А вы? Что вы? Вы ведь не бросите свою работу. Постоянные отлучки, долгие командировки. Это сломает ей жизнь, юноша. Я знаю, что это такое и не хочу такой судьбы своей дочери. А вы не из тех, кто сможет бросить все ради семьи. Тем более, что это такой хороший государственный пост.
- Милорд, я понимаю ваше опасение, - Анориен стоял перед одним из самых суровых альвов Альвара, серьезно глядя в зеленые омуты карим взглядом. - Моя работа даст нам независимость и будущее нашим детям. Я настолько люблю вашу дочь, что разлука с ней - пытка для меня. Но за все надо платить...