'Пока вы тут летаете, на Земле черт его знает что творится...' - Нелиэль.
'Астровитянка' напоминала слегка смятую баночку из-под колы. Она была грязной тёмной, словно её изваляли в земной грязи, перед тем как забросить в космос. Впрочем, её никто в космос не кидал - такую махину не поднять обычным способом. И необычным тоже - 'Астровитянку' сварили прямо на орбите из скопившегося материала, оставшегося от прошлых строек и не только них. Почти не освещенная с обратной от солнца стороны, станция казалась скоплением металлических конструкций - остатков старых судов и прочего мусора. По сути это было кладбище космолома обжитое космобродягами.
Давным-давно в далекой-далекой галактике - лет пятьдесят назад, если быть более точным - на Земле жила, курила траву и размножалась, процветала короче субкультура, именуемая в народе хиппи. Потом они ушли, спрятались и вернулись как хипстеры, чтобы снова впав на десяток лет в розовую спячку обрести, наконец, долгожданную свободу напополам с окончательным просветлением в космосе.
Изнутри это был тот еще гадюшник. Впрочем, Леви с Арисой нашли его вполне милым. Центр станции был полый и то, что в нем размещалось, оправдало самые смелые ожидания Леви. Ожидания в планет возможностей экспорта. Еще бы - такой оранжереи позавидовал бы Толкиен!
Флора, что тут произрастала, стремилась выбраться за пределы станции и полакомиться солнечными лучами, радиацией, давлением близким к полному вакууму, жуткими перепадами температуры и прочими прелестями жизни. Даже отсутствие кислорода не заботило этого зеленого монстра. И странный смятый бок станции говорил о том, что та скоро окончательно развалится, выбрасывая из себя бесполезные 'семена', которым не суждено долететь отсюда никуда. Впрочем, не он интересовал капитана Доппльгангера.
Фауна, что жила в 'симбиозе' с местной флорой не могла потреблять того количества пятилиственного бога Джа, что выращивала и хотела наладить экспорт. Мысль дикая и заманчивая одновременно.
***
В тот 'вечер' они видели, как огромный кусок Флориды откололся и сполз в море. Это было похоже на...
Впрочем, Арису так и не решила, на что же это похоже. Она просто смотрела, и вместе с ней смотрели все. А потом была церемония приобщения к Зеленому Братству.
Вот тут все забыли и про Флориду, где кроме Клиффорда и его лучшего друга детства Роба никто и не бывал, и про Землю - даже про патруль вездесущий забыли. Зеленое Братство оказалось очень пестрым и дико, просто до неприличия гостеприимным. Курили все, курили всё. Все днище 'баночки с колой' представляло собой огромный рефрижератор от поврежденного и кое-как залатанного грузового судна.
Бланш бродила по нему в одиночестве как неприкаянная всю двадцатичасовую оргию. Когда её нашли - всю замерзшую и такую довольную - оказалось, что там живут странные коты. Никто на станции их никогда не видел, но у всех регулярно пропадала: то еда, то трава, то другие столь необходимые настоящему космонавту вещи.
Бланш притащила одного кота под лучи света искусственного, и оказалось, что помимо зеленых светящихся глаз у него есть и прозрачный, похожий на пряди медуз мех. Кот оказался вампиром и, присосавшись к плечу Леви, напился вдоволь черной пиратской крови. Все это сопровождалось молчанием команды и криками: 'гип-гип-ура!' гостеприимных туземцев. Леви требовала пистолет и грозилась устроить резню. Кот сладко посапывал, прилипнув к плечу. Рука Леви стала как тряпка и, смеясь как сумасшедшая, мускулистый капитан терлась им об трубу. Не сразу, но по лицу, выражению лица Леви все поняли - кот что-то впрыскивает в её кровь. Очень скоро Леви полюбила кота-вампира и даже отказалась оставлять его туземцам с Астровитянки. Так экипаж прибавил еще одним жадным до еды ртом.
Арису тоже хотела себе такого кота, но, сколько они с Бланш не бродили по рефрижератору - кота не нашли. Бланш сказала, что Арису отпугивает котов.
Арису стало очень грустно.
И она полезла на дерево.
-Ариса, не лезь, не надо! - Крикнула ей своим фирменным шепотом Бланш, но Арису её не послушала. К тому моменту она уже скрылась в ветвях трехсотметрового непойми-чего. Для того, чтобы вы могли представить себе всю сложность этого восхождения, Арису скажет вам, что при 0.1g ось вращения станции совпадала со стволом дерева. То-то же...
***
Хрусталь. Чужие небеса.
Хрустальные самолетики вились изгибом ленты между двух бордюров по обе стороны ручья-здания. За край его уходила дорога, по которой они шли, она петляла несколько раз, извиваясь, а потом кульбитами американской горки отправлялась, вверх к небесам, где облака отражались неправильностью пугавшей сначала непривычных к этому в водной глади.
-Над нами вода!
Она вся сжалась. Страх возник внезапно, на долю секунды, даже у Леви. Она смотрела вверх и любовалась отражением их города в воде, там, за облаками.
Да, в этом было что-то особенное. Горизонт сильно искривлен, размеры этой луны невелики и из-за этого, и высокой плотности воздуха, сильно искривления лучей, создается такой эффект.
В первую минуту, когда она ступила в санч города на Юноне, она тоже подумала, что он может рухнуть на них. Там, в том городе, над ними был еще один город. И здания виднелись за облаками сверху. Ощущение давления нарастало, она не могла отвести глаза. Тогда её увели в помещение и сделали инъекцию успокаивающего.
Вот бы никогда не подумала, что у меня тоже может быть приступ агорафобии. Хотя это не совсем она. Ведь страх быть раздавленной, тот, что прячется в генах, но почти никогда не проявляется на Земле, где давить тебя просто нечему, это ведь не страх открытых пространств. Но что-то вроде.
Страх захлебнуться тоже. И тут дело даже не в нем. Просто если смотреть вверх...
Наверное, мы просто привыкли, что там наверху, кроме облаков ничего нет. И если там водная гладь и медленно ползущие по ней волны... значит, ничего не стоит оторваться от земли и полететь туда, на встречу с водой. Это естественно для земли. Это напоминает перевернутость. Просто не смотри вверх какое-то время, иначе сразу твоя привычка восприятия окружающего пространства создаст иллюзию, что ты кверху ногами. И тебе станет не по себе. Может даже вырвать. А кто-то, наверное, привычный к экстриму, наоборот, сразу не мог оторваться по другим причинам. Для них это ощущение перевернутости всего, людей, города, мира, создавало атмосферу сна-мечты. Они могли подолгу любоваться этим феноменом. На самом деле, несмотря на все перевороты где-то в животе, стоя так с задранной вверх головой и смотря, как стая птиц летит между облаками, отражаясь в воде за ними, она призналась себе - ЭТО ЗДОРОВО. И очень красиво...
На самом деле вода слишком быстро испарялась, из-за маленькой массы Юноны, она сама не могла удержать ни воду, ни атмосферу. Не будь конденсатных фабрик - это море над ними в течение недели превратилось бы в туман, в котором практически невозможно было бы находиться. Но они работали на полную - улавливали туман и преобразовывали его обратно в воду, используя в промежуточный теплицах, где росло все, что поставлял этот город окрестным куполам.
Лесли уже шла дальше по дорожке-хрусталю. Она не стала ждать, когда подруга насмотрится. В первый раз с ней явно что-то было слегка не в порядке. Она шла, слегка покачиваясь из стороны в сторону, будто забралась на высоту стоэтажки и вышла на самый край крыши, и теперь у неё кружится голова.
Когда-то давным-давно Лесли уже бежала по воде. Или шагала по лужам - она не помнила, могла ли уже в то время бегать. Это было - дайте подумать - всего несколько лет назад. Восемь или десять? Нет - меньше. Время - странная штука.
Мостовая, лужи, солнечные зайчики в окнах и босы ноги девочки, ступающей по ним, как по нотам играя.
Лесли шла по мостовой. Босиком, как и героиня её любимого фильма. Недавно был дождь. Влага была везде. Влага была в ней, она сама была влагой. Тихой и нежной. И очень утоляющей. Она шлёпала босыми ногами по еще не высохшим лужам. Асфальт, трава, асфальт опять трава. Её волосы, обычно распущенные, были теперь коротко подстрижены. Она просто шла и наслаждалась этим.
Каждый шаг - следующий мир. Пока ты можешь вот так вот переступать ногами по земле - не узнаешь насколько это прекрасно.
Она сломала обе ноги, в двух и трех местах, левую и правую. Лежала несколько месяцев, она молодая, кости срастаются быстро, её выписали задолго до назначенного срока. Ей просто не терпелось. Опять пройтись по лужам.
Никогда раньше она на это свое маленькое хобби не обращала так внимание как тогда, лежа в больнице. Она не могла больше смотреть на этот потолок. Белый. В маленьких непонятных кавернах. Он был такой неинтересный. Такой, хоть и белый, но ей казался иногда почти серым. Наверное, у неё в глазах темнело. Она лежала на спине и смотрела. Так было нужно, ей запрещали переворачиваться.
Она поняла, что больше никогда в жизни не будет спать на спине, лучше уж задохнуться, уткнувшись лицом в подушку.
Так было до тех последних дней.
Они наступили незаметно, хоть и были столь долгожданными.
И они разрушили все.
Сразу.
Там был он. Он лежал уже давно, она видела это. Чувствовала. Как он устал от этих стен, от этого потолка. Но она почему-то не спрашивала - что с ним. Страшно, наверное, было, что он ответит.
Они подружились практически сразу. Сначала он приходил к ней в палату, потом уже она приносила ему фрукты. К ней часто приезжала сестра почти каждый день. А к нему редко. Двое.
Такие холодные. Что у неё комок был в горле, когда она их видела.
Она даже рада была, что те двое редко навещали его.
Ей казалось, что и ему не очень хочется их видеть.
Она замечала, как часто он смотрит из окна.
Она знала, что это значит.
Они вместе 'бегали' на крышу. Хотя правильнее это было назвать ползаньем. Они туда доползали и смотрели, куда хочется. Вверх на небо и облака, вниз на клумбы больничные и деревья. Вдаль к горизонту, везде - они могли смотреть всюду.
Это было счастье. Не всякий поймет это. Наверное, только тот, кто сидел в тюрьме - какое это счастье, возможность обернуться и увидеть что-то новое. По своему желанию. Смотреть туда куда хочется. Именно сейчас. Даже глотая слезы...
Она уже видела вдали свой дом. Но возвращаться почему-то не хотелось. Трава мокрая. Она спрячет слезы. Ведь шел легкий дождь. Но почему, же ей теперь так не хотелось в тот дом. Куда она почти мечтала опять вернуться.
А как вернулась, не смогла в нем и минуты пробыть.
И хоть врач и запретил - все равно 'побежала' гулять.
Да она бежала. Внутри, хоть так и ковыляла. Внутри ей хотелось, и она бежала.
Она не могла теперь больше сидеть в этом мире. И даже шагом идти.
Ведь жизнь так коротка. Что-то сломалось у неё. Внутри. И больше не заработает...
И хорошо, что сломалось.
Она с радостью эту рану будет хранить.
Она никогда не забудет.
Спасибо.
Что меня изменил...
***
Рей рассказывала как жила в Ковчеге. Её глаза такие красные, не словно угли как за день до этого - а словно розы в лунных оранжереях, манили и ласкали. Под тонкой белой тканью вздымалась упругая грудь. Лесли словно зачарованная смотрела на неё - такая белая, молочного цвета, кожа Рей была похожа на кожу Бланш. Обе девочки были генетическим отклонением очень распространенным теперь на Земле - они обе родились альбиносами. Ярко, необычайно ярко голубые глаза Бланш и её маленькое, почти детское, бледное тело вкупе с серебристыми волосами. И переменчиво-красные глаза Рей - девушки-клона названной в честь героини из конца двадцатого века и её сформировавшиеся так быстро взрослые формы.
В такие моменты Лесли завидовала Леви - та умела рисовать и умела хорошо, просто отлично, хоть никогда и не хвалилась своим мастерством, её карандашные зарисовки, спрятанные в каюте капитана, Лесли разглядывала часами. Леви одной ей это, в общем-то и разрешала. Стоило другому члену экипажа туда залезть - и жди беды.
Любая стычка на подобном, похожем на залитый перегрузочной жидкостью тротиловый склад корабле грозила взрывом.
Лесли поняла, что хочет нарисовать Рей, её губы, которые завораживали девочку, грудь, до которой хотелось дотронуться до спазмов в грудной клетке, живот, на котором не было пупка - вещь, за которую с два десятка лет назад можно было в любой школе стать либо героем, либо отшельником, в зависимости от характера твоего и удачи.
У Рей были редкие, от природы голубые волосы, хотя в первые недели Лесли думала, что та красится ради косплея.
Рей и вправду была маленьким кусочком Земного Льда. Откуда-то из Антарктики, наверняка!
***
-И снился Кролик говорящий черной дыре следовать за ним.
-Правда? А мне никогда не снятся животные.
-Просто ты их никогда не встречала в жизни.
-Я много раз видела живых существ, и даже чувствовала их запахи. Знаешь, есть такие книги запахов!
-Это не в живую. Они не хотят тебе сниться только потому, что ты почуяла, как они пахнут. Это ничего не значит для них!
-Пра-авда... - Обиженно протянула девочка.
***
А еще она любила спать на верхней полке. Можно было забраться туда и отвернуться от всех, с кем ты едешь, можно было оттуда ненароком наблюдать за ними, верхняя полка купе или плацкарта - это место, откуда можно все!
Все-таки странные у неё были хобби.
-Мой кот тоже любит спать на верхней полке, в шкафу. Давай, я тебя с ним познакомлю?
Но все вышло не так, а очень, очень плохо. К тому моменту как они пересекали границу, в новостях снова передавали о землетрясении. Это было какое-то наваждение, мир рушился, но все было так привычно. Непонимающими временами глазами смотрели две девочки на взрослых, тех, кто знал другой мир, кто помнил время, когда каждый день не передавали о бедствиях у тебя на родине, а то и дома.
Дед Леви как-то сказал:
-Это все кара Господня.
Леви спросила:
-Почему?
И он ей тогда ответил:
-Понимаешь, раньше они столько мути говорили, нет даже скорее истины, которую можно было обойти стороной...
Он замолчал и задумался. Леви, которая тогда шла во второй класс не смогла понять, о чем он и переспросила. Дед словно вырвался из какого-то странного забытья, будто вспоминал что-то очень важное, но уже слишком давнишнее.
-Как тебе сказать. Наверное, слишком много кричали о всяких происшествиях, мелких и не очень, лишь бы только привлечь к себе внимание. Чтобы сделать себе имя. Два человека разбились на учебном самолете - и на весь мир выпуски новостей, все друг у друга вырывают материал, стараясь сильнее 'зацепить' зрителя. И гордятся этим. Я сам отчасти с ними работал, но как-то тогда не обращал внимания, просто пропускал это мимо ушей...
-Что значит 'зацепить'?
-Ну, разжалобить что ли. Или шокировать. Чтобы обратили на них внимание. Понимаешь... вот как ты маленькой визжала на весь дом, когда хотела в туалет, понимаешь? Или устраивала истерику, когда тебе не хотели покупать тот первый нави, хоть он и казался матери ненужной роскошью и игрушкой для богатых и избалованных детей.
-Тоже хотят, чтобы их жалели и им помогали?
-Нет, тут не так, тут все из-за денег. Все просто и банально. Вот я иногда и думаю - а не кара ли это господня, что теперь они даже круглые сутки собирай новости и вещай их, не смогут рассказать о крупных бедствиях на территории одной страны, не то, что мира. Знаешь - это как маленький мальчик, который с детства трясется с каждой царапиной, а потом попадает в армию, вот я думаю - нашей планете исполнилось восемнадцать.
-Это здорово, что она теперь взрослая, - уверенно заявила Леви.
Дедушка рассмеялся и, тормоша её непослушные волосы, опять о чем-то задумался.
***
-А там будут заклепки?
-Что?
-Во всей старой фантастике на кораблях космический были заклепки.
-Это дикость уже с век!
-Но вот вопрос - это стильно. Почти паропанк. Они будут?
-Сварка сменила заклепки еще когда твой папа не родился, хватит молоть чепуху. - Рей злилась. И тут ответила Лесли:
-Да будут.
Рей недоверчиво посмотрела на писательницу.
-Заклепки?
-Ага.
-На космическом корабле?
'Чарли в корабле, наполненном водой, спала - глаза лишь слегка дрожали, сны ловя.
Чарли потянулась и зевнула, выпуская еще одну плеяду пузырьков. Легкая улыбка, от которой невозможно удержаться - под ней плыли облака ярко-бирюзовой планеты, там дальше была лишь вода, но кроме нее ничего и не нужно.
Изнутри кабина была заполнена очень прозрачной и текучей жидкостью наполненной кислородом, при контакте с внутренним покрытием кокпита она становилась вязкой и быстро твердела, стоило лишь произойти декомпрессии. Жидкость выполняла противоперегрузочные функции, а так же защищала от ударов малых тел. За одну вахту, пока пилоты смены спали и видели сны, их корабль постепенно становился похожим на решето, собирая весь мусор по пути. Даже межзвездное пространство, даже на удалении пары световых лет от ближайшего светила, даже тут в Q14 каждый месяц их Софиона сталкивалась с чем-то, и на релятивистской скорости нельзя было установить - с чем именно. Такая вот русская рулетка.
А о снах они никому своих не рассказывали. Четыре человека спали, пятый чувствовал себя рыбой в пузырьке родной стихии, летящем в не зависимости от её желания.
Все что можно было делать - это улыбаться, разговаривать со своими воспоминаниями, оцифрованными и нет.
Да, весь корпус Софионы-2 был усеян заклепками, шедшими вдоль броневых плит, именно так. Они были мА-аленькие такие, эти 'закиси клепа' образованные затвердевшей снаружи жидкостью, которой был наполнен корабль...'
Леви сидела, поджав под себя голые ноги и нахмурившись.
-Ты что такая мрачная? - Лесли схватила подругу за подбородок и стала её тормошить. Получив удар по голове, отлетела в угол и тоже нахмурилась. Леви становилась прежней. Леви не хотела играть. В такие моменты в Лесли вспыхивал глупый страх. Это место, то, чем они занимаются, её подруга, буквально пленившая её и не отпускавшая по своим (Лесли знала, по каким!) причинам. Все было не так, как раньше.
-Почему тебе грустно? - Спросила она и Леви тряхнула косматой головой.
-Как ты его назвала?
-Кого?
-Корабль в своем романе...
-Софиона-2.
-Зачем? Не нужно вспоминать об этом.
-Что там произошло?
-Рей, - сказала Леви, - ты единственный человек на Доппльгангере, который не летал на Софионе.
-Да.
-Вот и оставайся им.
-Да. - Рей меланхолично выговаривала это слово, словно прослужила полжизни в вооруженных силах. Вообще она была холодной как льдинка, только могла злиться. И вот чего Лесли не понимала - так это того, реально Рей испытывает временами приступы злости или ей кажется что от этого она начинает выглядеть человечнее, поэтому симулирует эти приступы, не отдавая себе отчета как другие люди относятся к злости.
-Рей. Тебе действительно хочется узнать это?
-Да.
-Там началась какая-то чертовщина.
Бланш.
Клиффорд устало смотрел на море. Такой взгляд подобает взрослому, а отнюдь не двенадцатилетнему пацану. Вчера штормило, и вдоль берега были разбросаны коряги. В них рылись какие-то птицы, задрав голову, переходя от одной к другой, потом дальше - к следующей. Так, словно они разнорабочие этого мира, птицы занимались своим уже отложившимся в их генах делом - искали морские организмы.
А находили чаще всего мусор.
Он в свои годы уже догадывался, что весь этот мир состоит из мусора, вот только горожанину этого не понять, там, откуда он был родом, верили в чистоту природы. Его мать любила покупать все 'натуральное', 'природное', словно надеялась, что это поможет ей защититься от морщин и избавит от лишнего веса. Сын её как-то захотел прокричать - 'мама, свиньи накапливают жир и у любой твари под старость кожа свисает складками, ты у кого просишь молодости, у той, что придумала смерть?' Но мать бы не поняла и уж точно обиделась, для неё до самой смерти мир останется чем-то чистым и невинным. Наверняка подсознательно она считала, что люди потому и болеют и затем умирают, что они - люди, а все другие живые существа - вечны, бессмертны и живут под крылышком бога.
Но как ей и подобным сказать, что все это лишь придумали торговцы, или как там они себя называют, они не могут конкурировать с химией, вот и запустили эту акцию давным-давно. Он разгадал их намерения, слышал о таблетках из мела, которые запивают водой, но все остальные надеялись, что это им поможет. Иногда ему приходили на ум странные вещи, но толку говорить об этом кому-то - не было, лучше не вникать во все это и заниматься чем-то интересным. Вот когда он вырастит - посмотрит. Может что-то изменится к тому времени.
Вдалеке точка то показывалась над водой, то вновь погружалась. Она покачивалась на волнах, похожая на водоплавающую птицу, но он знал, что это за тварь, у неё даже имя было - Роберт. Его друг мог плавать часами, а если бы не нужно было есть - и днями.
Он мог наслаждаться этим морем до бесконечности, хоть тут и вырос, а Клиффорда от него уже тошнило, несмотря на то, что он и увидел его впервые месяц назад. Если идти по тропинке от дома, она пересечет еще одну протоптанную местными жителями, ведущую вдоль края утеса и спускающуюся на тот заброшенный пляж, где они вдвоем играли. Впрочем, они не только играли, вчера например - ловили рыбу, удочки притащил из сарая Роб.
И еще раз мальчик удивился, смотря в сторону их дома, он подумал - 'они что, все самоубийцы?'
Дорожка, которая вела к ним на пляж, шла вдоль самого края обрыва, и ноги тысяч людей протаптывали её несколько десятилетий. И им всем нравилось идти в метре от края, или он раньше был дальше, а может тут были перила?
Клиф вскочил и кинулся босиком наверх, туда, куда за последние пять минут одна за другой садились чайки. Почему-то мелькнула мысль - 'там труп'. Только на мертвого в его подростковом сознании могли так реагировать птицы.
Но там сидела девочка, голая по пояс она кормила птиц, и отнюдь не собой, а хлебной крошкой из рваного пакета. Остановившись как вкопанный, мальчуган уже собрался спускаться обратно и ринуться в море к своему водоплавающему другу, но она повернулась к нему лицом и, закрыв глаза от солнца, сказала:
-Привет.
-Тебя как зовут, - видя, что он не отвечает, спросила она. Впрочем - скорее слыша, глаза её по-прежнему были закрыты.
-Клиф.
-А меня - Бланш.
-Странное имя.
-Да, я тоже не могу никак привыкнуть.
Пацан рассмеялся и вновь собрался уходить. Не то, чтобы ему было неприятно, просто ноги сами вели отсюда.
-Ты почему смеешься? - Она повернулась к нему полностью, на этот раз, прикрывая глаза от солнца рукой.
-Ты так говоришь, словно вчера родилась. Тебе сколько?
-Одиннадцать.
-Вот могла бы уже и привыкнуть к имени.
-А ты плавать умеешь? - Вдруг спросила она, при этом казалось, ничуть и не обиделась. По-прежнему так же по-летнему она улыбалась. Клиф подумал - 'она улыбается не мне, а солнцу, которое не дает ей открыть глаза, зачем я тут нужен, чтобы просто поболтать? Время провести?' Но он спокойно ответил:
-Да.
-Хорошо?
-Конечно.
-А почему не плаваешь с другом?
-Ты его отсюда видела?
-Ага, ну почему?
-Я не люблю море.
-А отсюда смог бы прыгнуть?
Такого вопроса он не ожидал. Еще раз, взглянув на нее, ответил просто:
-Нет.
Клиф не любил, когда его берут на понты, не то чтобы ему не нравилось или раздражало, просто не хотелось тратить время на то, что само по себе не интересно.
-Нет?
-Я же сказал.
-Правда? А я смогла бы.
Она улыбнулась теперь уже ему и, встав, побрела по дорожке домой.
'Я так быстро надоел, да? Ну что же, как и задумывалось'.
Он проводил её взглядом и подошел к самому краю утеса. Посмотрел вниз - там были камни. Посмотрел вверх - там были облака и чайки, и возможно - бог. Посмотрел в море, в нем как раз стало отражаться солнце, было нестерпимо больно глазам. Там был Роб. Он сел и свесил ноги вниз, ему чертовски хотелось встать и уйти или хотя бы вцепиться руками в край камня над этой бездной. Но он просто сидел, на краю обрыва, свесив ноги. Рядом садились чайки и клевали еду оставшуюся после девочки.
Он не заметил, как стал засыпать, под этот шум разбивающихся о камни волн. До плеча дотронулась мокрая рука. Холодная, словно у трупа.
Клиф повернулся и увидел Роба. Его лицо было закрыто спутанными мокрыми волосами, светло-русого цвета. Но даже сквозь них было видно, как щедро его наградила природа веснушками.
-Ты готов?
Вопрос был задан так, словно они воплотят сейчас вместе давно задуманный план покорения измерения, куда вел туннель, начинавшийся за калиткой у старого сарая, ну или хотя бы отправятся вместе на другую планету.
-Черт, я всегда готов. Только ты про что?
Клиф поднялся, еще раз у него екнуло сердце - край был каменистый, но и он бывало, обваливается. Руки как всегда в момент опасности стали предательски влажными, но он не подал вида. Сколько прошло времени, пока он так сидел - час или два, а может всего пять минут.
-Ну, идем? - Еще раз спросил Роб.
-Знаешь, я тут странную девочку видал...
-Дома расскажешь, нас к ужину обыскались. Идем. - Все торопил его Роб, в одной руке у него была сумка с удочками, другой он придерживал подозрительно сухое полотенце.
'Так это был банальный ужин', подумал мальчик.
И тут мимо них пронеслась Бланш. Клиф успел только повернуться к утесу. Пятки, сверкающие в воздухе последний раз коснулись земли, и тело девочки исчезло над обрывом. Ребята побежали туда, но перед краем земли остановились как по команде. Клиф две минуты назад сидевший на этом самом краю, словно на своей постели, сейчас дрожал метрах в пяти. Он ни за что не мог заставить себя сделать еще один шаг. Его друг первый оказался на краю обрыва и посмотрел вниз.
-Что? Что там, - спросил его Клиф.
Он молчал. Рассматривал что-то внизу так, словно у доски пример. Сейчас потянется, под укоризненным взглядом учительницы и назовет ответ так - не решая.
-Как она?
Роб повернулся и, пожав плечами по тропинке начал спускаться вниз. Так и не нашедший в себе силы приблизиться к самому краю Клиф побрел за ним.
Они исследовали подножье утеса и ничего не нашли, кричали, звали её, бродя вдоль линии прибоя, но все без толку.
-Не могла же одна девчонка просто так взять и исчезнуть? - Сказал почти со злостью Роб.
-Там камни. И к тому же - кто знает, может её унесло течением.
-Каким, к черту, течением, ты на море, тут все выбрасывает как корягу вон ту. - Мальчик указал на черный предмет, на котором сидела птица.
-Мы что - ищем её тело?
-Искать её тело будем не мы, а полиция, или родня. Мы никто. Просто повстречали её. И все!
-Не говори так...
-Ты реветь собрался? Это она сиганула, я тут причем? И не смотри так на меня!
Он, Роберт, в этот момент выглядел так, что скажи еще одно слово его друг, и он бы кинулся в драку. Просто чтобы успокоиться, выпустить пар. Клиф понял тогда, что их объединяло - они оба были подрастающими циниками. Только они к тому времени являлись уже разными циниками.
***
Покачиваясь на волнах, девочка не подавала признаков жизни. Лишь когда чайка, усевшись на её курносый и веснушечный нос, собралась выклевать ярко-голубые и широко распахнутые глаза, Бланш лениво подняла руку и прогнала птицу.
-Скучно.
Сказала она, разглядывая улыбавшиеся облака. В двух тысячах километров к югу огромная волна смела в море не успевший окончательно проснуться от своего последнего предсмертного сна город. Одна эпоха сменила другую, но ничего не изменилось в широко распахнутых ярко-голубых глазах, которые смотрели в почти черное в зените небо.
Вытянув руку и примерившись к нему, Бланш внезапно резко ушла под воду.
***
Он лежал между грядок и, задрав подбородок, смотрел на небо. Когда начинали полив его обычно оттуда сгоняли, но в этот раз краны открывал приехавший из города мамин брат, и никто никого не предупреждал. А потом мать с дядей бегали и вопили что было мочи его имя. Всполошили всю округу, еще бы, ведь именно из-за них случилась беда.
-Его смыло поливом, - кричала она, - зовя на помощь соседей. Он же залез на дерево и просто уснул в тени кроны. Он никогда не падал во сне с веток дерева. Ему не нужно было привязывать себя и даже упираться руками и ногами в развилку. Тело даже во сне знало, как ему лежать на такой высоте.
В тот год лето выдалось особенно жаркое и засушливое.
Он бежал, летел, спотыкаясь, падая и вновь вскочив на ноги, продолжал нестись вперед. Но все было мало. Слишком медленно. Легкие разрывались, он задыхался, но продолжал мчаться вперед. Перепрыгивая через прорытые рабочими каналы, ровные грядки риса, вперед, все равно куда. Главное бежать, как можно быстрее. Он на самом деле не очень любил бег, и в секции школы, ему быстро стало скучно, он ушел оттуда, сразу, как понял что это не его. Был велосипед, потом легкий скутер. Ему нужна была скорость, так думал сначала. Воздух, свистящий у самого уха, запахи, так быстро сменяющие друг друга, может и просто адреналин. Все было не то и не так, ему было нужно что-то другое, но он не понимал тогда что именно.
***
Слава роботам - смерть человекам!
Автоматическая пушка и компактные ракеты на авиодроне разведчике, управляемым через всемирную паутину. Это одновременно дикий идиотизм и наша реальность.
Беспилотный дрон увешанный оружием - часть суровой и очень грустной реальности этой страны и этого мира. Как и заказы на его 'использование' по интернету.
То есть, если вы еще не поняли: вы заплатите, он полетит и кого вам нужно замочит, и ему все равно, какая там будет охрана, он камикадзе, он летит на высоте полуметра от земли и не больше птицы по размеру, в нем ИИ и контроль по сети, кто его сделал - неизвестно, все серийники стерты, софт пиратов, отпечатки пальцев случайных людей. Я даже не знаю, как раньше до такого не додумались, но теперь это кажется нормальным, что мальчишки во дворе рассказывают друг дружке, как вчера видела такого в городе...
Значит, кого-то снова заказали. Их собирают везде по миру из комплектующих обычных рабочих дронов, что трудятся повсеместно. Унификация рулит мир.
Кстати, где они могут быть неизвестно, то есть парочка, вполне, может припарковаться в вашем гараже и спрятаться под вашей машиной, пока дожидаются заказа. Так, что не удивляйтесь, если правительственная ракета прилетит в ваш дом, пока вы спите в постели. Американцы придумали беспилотные самолеты разведчики и первыми начали их использовать в мире, они же первыми установили на такой самолет оружие и наградили его хоть и 'ограниченным' (во всех смыслах) но интеллектом. Они же первыми и испытали его на случайной войне. Кто-то решил, что так слишком сладко будет штатам, и их изобретение обернулось адом для их же страны. Не смотря на возможность мониторинга со спутников в режиме реального времени и целого миллиарда камер, по последним подсчетам статистов в США на 2019 год находилось больше двух миллионов подобных устройств, на некоторых, предположительно могло быть размещено химическое, бактериологическое, ядерное и даже информационное оружие. Оно не бездействует, оно просто ждет своего заказчика, и тот может быть гражданином любой страны мира. Собственно, на этом и прекратилась их экспансия, поставив крест на земных делах и чужой нефти, Америка снова устремила жадные глаза в небо. Туда, где невозможно подобраться к тебе незамеченным, в мир бескрайних открытых пространств. Ну и заодно подальше от ежедневных землетрясений.
Первый камень оказался самым громким. Два американских подростка в своем гараже собрали на базе радиоуправляемого посредством легального софта через интернет самолетика дрона-убийцу, оснастив его 'узи' найденным в ничейной машине, припаркованной у дома напротив. Там еще оказались, кстати, два пакетика с травой и полудохлый щенок непонятной масти, на звуки, издаваемые которым, подростки и совершили взлом багажника. Но их было двое. Поэтому прежде, чем испытывать первый, они вскрыли ящик отцовского стола, достали оттуда 'берету', и сделали второй самолетик-убивец. Ну и устроили контрстрайк по сети - целью игры была площадь города, где на следующий день должен был выступать президент США. Такие дела. Никто не собирался убивать президента, как они объясняли потом! Просто заигрались...
Но хронометраж событий выглядел совсем иным. Пока дрон с пистолетом устроил панику, летая между машин и стреляя в толпу, второй притаился на крыше здания, под которым все мероприятие и проводилось. И когда телохранители положили президента на землю, прикрывая его собой и оглядывались, пытаясь понять, откуда ведется огонь, этот самолетик резидент взлетел и, спикировав строго вниз с высоты пятидесятого этажа расстрелял лежащего на земле президента. Две пули попали тому в голову, остальные застряли в бронежилете секьюрити, которого и протаранила в конце своего эпического пике эта детская игрушка.
На дронах не было отпечатков пальцев и сами мальчики были за семь километров от места действия. Их выдали общая детскость конструкции и логии провайдера сотовой связи. Парней поймали и судили всей страной. Лол. На следующий день выпуски новостей пестрили заголовками, типа 'Роботы напали на Штаты и убили президента! Страна готовится к войне!' и 'Война с машинами - реальность! Президент - убит!'
Все естественно думали, что это штука. Лол.
Никто не верил поначалу в эту 'утку'. Лол.
Выглядело это так:
Мужской голос, сквозь крики:
-Они убили президента, он убит!
Мужской голос со странным скрипом:
-Кто стрелял!? Кто?
На секунду - тишина. А потом откуда-то издалека прорвался истошный, задыхающийся вопль:
-Это роботы сэр... они повсюду!!!
Мягко говоря, это было конечно преувеличение. А может - и нет. Запись доклада о происшествии в Пентагон попала в Утечку, которая воскресла в третий раз в те времена и рассмешила всех.
Неудивительно, что после такой демонстрации дроны-убийцы стали невероятно популярны повсеместно, особенно в переполненной и чрезмерно к тому времени компьютеризированной Америке. По словам активистов Дефкон-15: 'все в тот год надеялись, что США продемонстрирует свой идиотизм всему миру и посадит мальчишек на паровозик, но штаты оказались умнее...'
Зато президенты больше никогда не выступали вживую.
***
Покрутив в руках ручку, человек положил её на гладкую поверхность стола. Извиваясь, ручка ощупывала его, словно не веря, что она наконец-то отдохнет.
-Да. - Заметил человек. - Знаете, когда-то давно - лет эдак сорок назад, или пятьдесят, в те времена, когда не было всего этого безобразия и люди жили как люди, а не муравьи на краю вулкана...
-Продолжайте. - Посоветовал ему один из ученых, восседавший за невероятно длинным столом.
Человек хранил молчание. У него не было имени, точнее было чертовски много имен, а может - было что-то за гранью обычного человеческого имени. В любом случае 'Д. Половски', написанное на карточке имя не значилось ни в каких базах данных. Высокий, с проседью и очень молодой - судя по чертам лица - он был обычным служакой по манеру речи и - по всеобщему скоротечному мнению - по манере мыслить. Мало кто знал, что особенностью мышления этого человека было то, что он никогда не называл себя по имени. У него его на самом деле не было, по крайней мере, имени, которое дано было ему при рождении, и которое должно было быть прошито на запястья - никто не знал, а сам человек - верил, что его у него никогда и не было.
Он был совсем не таинственен, обычен, не притворялся и не лгал никому - даже самому себе. Это был настоящий человека, а не какая-нибудь кукла, подвешенная на неосязаемых ниточках, у него были убеждения, но человек не спешил их высказывать, как и полагает обычному человеку. Как и полагает обычному человеку - он считал себя уникальным, но не задумывался особенно над этим. Он выражал свою уникальность тем, что увлекался фотографией и любил старые вина - их коллекция обошлась человеку в пять с половиной тысяч евро - то есть сто пятьдесят его номинальных месячных окладов. Она хранилась в погребе, где поддерживалась постоянная температура и влажность. Человек любил туда спускаться вечером и, взяв одну из бутылок, подниматься в библиотеку. Читать до полуночи и засыпать в кресле, чтобы проснуться чуть заря. Он спал по четыре часа в день, но больше и не требовал его организм - на редкость здоровый, судя по карточке страхования.
И этот человек молчал. А комиссия, или консилиум, а может и собрание иного толка - человеку было все равно - ожидало его слов. Люди смотрели на него, кто-то спокойно, кто-то с едва сдерживаемым напряжением. Одни были готовы взорваться - иные думали о чем-то своем, но смотрели на него все. А он, обязанный говорить - молчал.
Это был не протест. Просто он думал.
-Вам больше нечего сказать?
-Нет, есть.
В 'комиссии' наметилось оживление.
-Тогда - говорите! - Вскликнул полноватый мужчина, сидевший в трех метрах от него по правую руку.
'В. Енсен', прочитал человек.
-Вы хотите знать моё мнение по вашей проблеме?
Человек почувствовал напряжение в собравшихся, многих задела легкая злость в его голосе. Человек злости не чувствовал, просто в голосе она была ибо так нужно было. Человек не чувствовал необходимость играть, просто играл и все. Это не было привычкой - него их не было. Человек с проседью и очень молодым лицом выждал с минуту, ровно столько, сколько требовалось и сказал:
-Мне часто приходилось сталкиваться с людьми, которые могли исчезать из поля зрения. Иногда они могли оставаться невидимыми, войдя в него. И в то же время их всегда замечали камеры. Однако с людьми, которых видят другие люди, но не замечают камеры, я встречаюсь впервые.
-То есть вы хотите сказать, что все это ВТВ?! - Закричал лысый, за пятьдесят с лишним лет возрастом и очень грузный ученый. 'Л. Карпов', прочитали глаза человека его карточку с пятидесяти метров.
-Внетехнологическое вмешательство?
- Особенности зрения человека таковы, что он замечает не то, что видят его глаза, а то, что анализирует его мозг. Центр восприятия человека достаточно глубок... - начал было один из собравшихся.
-Замолчите, - перебили его.
-Внетехнологическое вмешательство означает в данном случае, что правительственные структуры или корпорации имеют у нас свою агентурную сеть, которая достаточно широка, чтобы лишить нас зрения. Я по-прежнему отвергаю это возможность. В конце концов, - тут говорящий всплеснул руками и улыбнулся, - возможно, я повторяю - возможно - нас просто взломали хакеры.
-Если у вас больше нет вопросов - я откланяюсь, у меня еще есть дела, прежде чем я покину ваш гостеприимный ковчег.
-Между прочим! - Воскликнул один из собравшихся мужей науки. - Наш 'Ковчег' возможно единственная надежда на спасение человечества!
![[]](/img/m/moriko_m_a/sofiona/blame6.jpg)