Тех Марико : другие произведения.

Кости у дороги [отрывки]

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками

  Люси.
  -Искусственные рибосомы работают! На вчерашнем эксперименте они успешно собрали фосфоресцирующие белки светлячков, считав их с ДНК. Это прорыв, который тем более важен, что незаметен.
  -То есть до создания полностью работающей искусственной клетки остается...
  -Год, может - два. У нас сотни проблем, но мы их решаем все параллельно и самые главные трудности уже позади. Да, все верное - уже позади...
  Мы научимся создавать жизнь с нуля. Полностью наша - ничего не заимствуя от матушки природы, только основа та же - углерод. Боже, да мы уже умеем это делать!
  
  
  Гром, и в правду, очень освежает небеса...
  Горы близ Туапсе, у самого моря...
  Она вышла из душа, едва касаясь ковра ступнями, обнаженная, забывшая о полотенце, наслаждавшаяся холодом внутри себя. Когда очень холодно там, в нутре, не чувствуешь сквозняков. Ей было холодно до жути, словно все внутри раскалено, да только наоборот. И ныло в животе, сердце стучало опять аритмично.
  Она выбрала, что оденет на этот вечер, нашла подходящее платье в единственном шкафу, она давно не надевала ничего кроме повседневной удобной и настолько любимой одежды. Её звали Майей, но это ничего не значило. Странно это, наверное, для каждого человека его имя что-то означает. Он как-то к нему относится - любит или ненавидит, смущается или гордится. Но ей было с тех самых пор, как она себя помнит абсолютно плевать на то, как её звали и что про неё думали. Она никогда не отмечала свои дни рождения, за неё это делала её семья. Это было давно, когда еще Майя училась в школе. Она бросила и школу, и семью, в один прекрасный день просто не смогла опять повторить этот ненавистный маршрут жизни. Это была не её семья - ей даже не нужно было себя в этом убеждать. После этого девчонка постаралась забыть об этом дне и никогда не просыпалась с мыслью - а ведь сегодня я родилась!
  Уже примеривая платье, она почему-то остановилась. Так же аккуратно сложила его обратно и оделась как всегда.
  Она вышла тогда из дому, забыв мобильный рядом с книгой на столе, взяв вместо ненужной тут в глуши трубки деревянный амулет, вырезанный когда-то из бука, на счастье, вышла, чтобы больше не вернуться - не потому что так хотела, так просто выпало. Но вот вопрос - она, то знала или нет, что не увидит еще раз свой дом, трейлер, припаркованный у дороги под кронами, под самой горой у пляжей рядом с Туапсе.
  Она повесила замок и вставила ключ, повернула, проверила его рукой и ушла вверх по каменной кладке, утопавшей в густой и влажной зелени...
  Согласно расклеенным по городу листовкам в тот день, а точнее ночь на ней были очень сильно рваные джинсы и топик заляпанный масляной краской и завязанный узлом на животе, почти под грудью. Её видели идущую вдоль дороги, туристы, что нескончаемым потоком машин с разницей в пару часов ехали в этот приморский городок.
  Дикари внутри, они отдыхают вдали от людей. Даже в наши дни. Не всем уютно в городах.
  Да и еще, краска была красная и желтовато-зеленая. Цветов крови и покрытых сплошной зеленью известковых скал.
  ***
  Ротор гудел, вращаясь, только что он выплевывал раскаленный металл - теперь же лишь шипел под проливным дождем.
  -Ну как?
  -Плохо, Дади, очень плохо, ты сам посмотри, прицел сбился сразу же, отдача никуда не годится, от такой кучности стрельбы пехота врага будет ржать как лошадь с недорезанными яйцами.
  -Ты бы хоть противовес поставил. Для начала.
  -На ротор?
  -Ну, за бугром ставят, у нас и роторы то не в моде.
  -Я не за бугром живу, и вообще ну его нахрен, все равно ливень - понесли в ангар.
  Они сняли с треноги установку странного вида и потащили, пригибаясь под начавшимся градом в огромный ангар. Море было неспокойно, приближался шторм. В это время штормы тут частое явления, зачастую все это сопровождается градом и ветром, достигающим нескольких сотен километров в час, а заканчивается зачастую смерчем. В таких условиях испытывать можно разве только в бою. Когда уже все равно, какая у моря погода.
  Намокнувшие в крови воды не боятся. И ветра тоже. Так говорил их отец. Они были братья на самом деле, хоть и вели себя при людях, словно не родные, и работали тут, бывало, по двадцать часов в сутки. Но было что-то в этих местах, в этой бетонированной площадки у ангара с видом на море, действительно было, что-то такое, от чего становилось легче. Тут можно было просто быть. Сколько угодно, и все равно, чем ты занимаешься, насколько тяжела работа, насколько поджимают сроки и сколько давления на грани с матом льется на тебя через трубку каждый день как звонят заказчики.
  Тут можно было жить. Их мать сказала бы, что тут прекрасная энергетика. Но она умерла, так и не увидев, что за место нашли её дети для себя в жизни.
  Но штормило тут часто и так, же часто приходилось намертво закрывать огромные створки ангара и работать там, но вот стрельбище было одно, и переоборудовать часть ангара под аналог было не самой лучшей идеей. С такой акустикой в нем можно было оглохнуть даже в наушниках. Плюс вероятность рикошета.
  Вот и сейчас тонкие полоски тянулись от воды к тучам, они росли как хоботы исполинского левиафана. За ними ничего нельзя было разглядеть во мгле. И в правду приближалась буря, все суда из гавани спешили выйти подальше в открытое море.
  Они уже стали ремонтировать ротор вертолетной пушки. Но это была их работа, хоть в последнее время платили не очень, и все чаще приходилось перебиваться заказами со стороны.
  ***
  Как она ненавидит эти горные дороги! Они петляют и петляют, и родители с рождения внушали страх к этим поворотам. Помнится, еще с отцом ездили к его другу на рыбалку. И каждый раз при очередном повороте он притормаживал. Намного сильнее, чем нужно - Мальвина это понимала уже тогда. И каждый раз его лицо становилось таким напряженным. Наверное все это из-за того нелепого случая с матерью. Но ведь она осталась жива. И все равно: она - это она и ничего тут не поделаешь. Кто-то считает женщинам и детям даже по какому-то закону природы не положено садиться за руль. А ведь она все еще почти девушка, ну вот - почти...
  Ну, по крайней мере, еще при этом брать пассажиров и ехать ночью по дороге в гору, да к тому же выпив. Это по определению плохо заканчивается, ну а если у тебя сзади и несовершеннолетний пассажир - то чувствуешь себя последней преступницей и стараешься не пропустить ни одного камня случайно упавшего на дорогу, а повороты берешь с цыплячьей скоростью.
  Наверное, только теперь Мальвина поняла, почему так нервничал тогда отец - ведь позади него сидела маленькая она.
  -Боже, когда же все это, наконец, закончится? Боженька, ты меня слышишь? Прекрати мои мучения, пожалуйста...
  ***
  -Любители, или какой все-таки это прекрасный сраный мир! - Человек прицелился из пальца: "БАМ-бам!". - Любители и рули высоты! Как вам? Эх... Я ни черта не смыслю в лозунгах и рекламе, уж прости меня парень. Но одно тебе скажу: военщина - всегда военщина, профи они и в Африке профи... Но мы - не профессионалы. Мы не из их серьезной уверенной в себе кампании. Нет, мы - это не они. Мы не занимаемся этим профессионально, нам не платят за это деньги, о нет, мы - Любители.
  Человек дыхнул Гаваной.
  -Да именно так. Нам нравится это, мы для этого рождены, но мы сами выбрали этот путь эту деятельность. Она для нас как наркотик, мы тащимся от этого, ведь у нас очень хорошо получается это делать. Вы псы войны. Цепные псы. Ручные животные. Мы же одинокие волки, сбившиеся в стаю. Мы не вы, мы - не они, мы - это мы, запомните это...
  ***
  Вертолет летел так низко, как только мог его пилот. Он резко кренился то в одну сторону, то во вторую. Им управлял какой-то маньяк. Со стороны явно так и выглядело. Пилот явно был невменяем, но при этом как-то бесшабашно хладнокровен-десу. Пролетев под очередным мостом, едва не задев землю, он резко почти вертикально рванул вверх, вдоль стены пятидесятиэтажного здания.
  В нем, помимо пилота были еще восемь человек. Они спокойно так смотрели в окна. Все причем.
  А пилот насиловал свою машину. Он словно измывался над возможностями этой вертушки. Он переключил всю гидравлику на ручные настройки, отключил балансир и все предохранители ограничения угла крена несущего винта. Теперь он в любую минуту мог рвануть штурвал, и машина ушла бы в финальный штопор.
  Из которого не выйти. Никому.
  В зубах почти потушенная, еле тлеющая сигарета. Небритая улыбающаяся харя пилота была такой веселой, непринужденной и заводной - как тот апельсин! Он словно выражал всем своим видом одновременно и полное наплевательство ко всему на свете, и интерес, вполне особый интерес к этому свету, ха.
  Вилли огляделась, не выходя из своих странных фантазий.
  Три женщины, и пять мужчин... если первых можно было назвать женщинами. Одна почти ребенок, одно - неопределенного пола существо, только грудь выдавала женщину и еще одно веселое создание лет девятнадцати-двадцати - Вилли надеялась что не больше двадцати на вид - постоянно фыркало и делало снимки того над чем они пролетали.
  -Лесли, заведи его повыше. Если долбанешь по стеклу, оно выдержит, а винты нет.
  -Мы и летим на-аверх, мы летим на-небо-к-госпо-ду.
  Вертолет вознесся в небо, перевернулся и таки ушел в штопор. И неизвестно как, но его пилоту удалось выровнять гидравлику в ручную, и, совершив немыслимы для винтокрылой машины воздушный трюк, вертушка зависла над крышей здания метрах в десяти.
  Внизу стоял небритый человек-Майами-Малибу, он все время смотрел на лица сидящих в машине людей. И он совсем не улыбался, просто его слегка покалеченное лицо выражало вечный оскал и постоянную жажду чей-либо крови.
  -Ла лоро психо-пилота... - Сказавший это парень в черной бейсболке сплюнул на раскаленное покрытие крыши.
  -Угу. - Ответил, внимательно смотревший на маневры вертушки человек в белой рубашке и таких же белый живодерских брюках. Вилли отлично умела читать по губам практически на всех языках мира. В общем, это не было тайной - все равно никто не верил.
  -Что это было? - Голос у девочки был мягкий и приятный. Она была молода, но, насколько... этого сказать никто не мог. Странное лицо, наполовину японка.
  -Сальто. - Датчу было все равно, он и не с такими психами общался, как тот, что сейчас угорал в кабине.
  -Стой! Не садись пока.
  Самый большой человек в салоне вертушки затушил кубинскую сигару об внутреннюю кевларовую обшивку, отчего та вздулась, и, открыв люк, спрыгнул на крышу. Стоявший внизу, ничуть не удивляясь необычайно мягкому приземлению такого крупного мужчины на такую жесткую крышу да с такой высоты, развернулся и пошел к лестнице.
  -Линда ты за ним, остальные пока сидим! - Скомандовал тонкий и стройный, сидящий рядом с пилотом парень. Девушка - ну просто Лисбет-в-доску, выпрыгнула следом.
  -Вилли-дилли-бонсо-хай-сиреневое-небо, винтокрылая шала тут пока висеть должна! Или нет, ты какого мнения по столь важному для мира вопросу?
  Пилота явно пёрло. Сидевший рядом с ним, невероятно просто спокойный и мягкий молодой человек, слегка повернувшись и закрыв глаза, сказал что-то пилоту. Тот достал леденец, раскрошил своими мощными челюстями его в один миг, уперся ногами в руль высоты и начал напевать свою идиотскую песню.
  Под которую Вилли моментально уснула. Во сне она была Алисой Бертона. Закомплексованной, рефлексирующей с миром и своими фантазиями, очень-очень эмо-Алисой. Вилли-эмо-Алиса бегала по Волшебной Стране и все фотографировала. Но потом пришел МакГи, и Вилли стала его Алисой. Она взяла большой кухонный нож, бегала по Волшебной Стране и творила искрометное "ня-смерть!" всему волшебному, живому, необычному и такому по-детски непосредственному.
  ***
  Их было два. Абсолютно одинаковые автобусы. В один из них Вику погрузят вместе с её классом - шумной разнокалиберной компанией, которая только и ждет конца школы - в любой форме "конца", чтобы заявить всему миру о себе. В любой форме - но заявить. Их было два - они остановились рядом. В обоих виднелись лица - к окнам прижались ребятишки и девчата в первом, удивленные и заинтересованные, явно никогда не видевшие моря. Во втором - они хмурые лица. Когда открылись двери и оттуда вышел высокий мужчина, а за ним - красивая женщина с огромным бюстом - Вика сглотнула слюну.
  -Смотри, у неё шокер.
  Палец Димки указывал на пластиковую штуковину с двумя контактами пристегнутую к поясу молодой женщины, рассматривавшей их класс и закрывавшей лицо от солнечных бликов. Отсюда было видно уже море - далеко внизу, под горой, в нем отражался солнечный диск.
  -Понятно, почему они такие хмурые.
  -Ты дурак, Дим. - Вика постаралась говорить как можно более несчастным тоном. - Это не против её подопечных, пусть они и из детских домов, не заключенные же. Просто с таким бюстом на неё тут всякий таксист запрыгнет. Вот этот вот высокий опрятный мужчина уже имеет насчет неё планы интимного толка, я уверена.
  Вика посмотрела с вызовом на женщину, которая смотрела теперь только на неё - маленькую девочку с ярко-зелеными глазами и прямыми длинным черными волосами в шляпке, которые были в моде в сороковых и теперь снова набирали обороты популярности вследствие сильного влияния японской культуры на неокрепшие умы подростков. И таком же легком платье, вся воздушная, словно чайка над морем. Тохо, а не девочка.
  Вика отвернулась. Женщина продолжала разглядывать её.
  -Это огромная ответственность - вам-то не понять. - Улыбнулась их провожающая, классная руководительница лет двадцати пяти, как её звать Вика забыла, у девочки были проблемы с памятью на имена и фамилии живых людей, если только те не были ну совсем уже близкими друзьями, к тому же - мальчиками. Но еще лучше - аниме персонажами, их имена она не забывала никогда. - Вот и приходится вооружаться хоть чем-то, если вас это успокоит - у меня тоже есть баллончик. Ну, заходим?
  -А нам это обязательно было говорить, что у Вас есть баллончик? - Улыбаясь, поинтересовалась Юля, одетая почти так же как Вика. Обе девочки слегка выделялись из толпы семиклассников, коллективно предпочитавших хоть и устаревший, но все, же удобный унисекс. - Как бы тот факт, что все знают - несколько снижает вашу обороноспособность, Вам не кажется?
  -Я же не собираюсь использовать его против вас. - Рассмеялась классная. Из открывшихся чтобы впустить внутрь новую порцию пушечного мяса дверей вылетели двое ребят. Первый, клюнув носом, растянулся на пыльной дороге, а второй вскрикнул, когда ему под ребра ткнули шокером. Пойманные за руки, ребята были водворены обратно. Водитель не обратил на это никакого внимания, все прочие лицо в окнах даже не поморщились.
  -Ты видел - она подножку ему поставила. - Димка тихо хихикал. - Мне интересно, что она там, в детдоме с ними вытворяет, уверен у них там подвал о-го-го - и плетки и все необходимое есть. Даже стальная дева, и она - есть!
  -Как вы можете использовать электрошокер на детях!! - Возмутилась классная.
  -Пятый класс. - Объяснила холодным тоном большегрудая черная вдова, словно это и впрямь все объясняло. - К тому же, - тут она вытянула руку и улыбнулась слегка заискивающе, - он поставлен на минимальный разряд, смотрите.
  И с этим словами она ткнула шокером в руку Классной. Та слегка вскрикнула и отскочила. С удивленным лицом лиловая воспитательница ткнула шокером себе в руку и даже не поморщилась.
  -Совсем не больно. - Констатировала она.
  -А если что у них с сердцем что-то будет?! - Не унималась классная. - Вы будете отвечать?
  -Нет. Медкомиссия. А вот если они разбегутся и натворят что-нибудь или покалечат кого-нибудь, да хоть себя - тогда я.
  С этим словами она, молча, ухватилась за поручни и легко влетела внутрь автобуса.
  -Я бы вдул. - Прокомментировал отношение её поступков к её размерам Митек.
  -В фенотип самки включено и её поведение: как она смотрит, говорит, улыбается, ведет себя и где бывает. - Аня поправила очки жестом, который явно считала красивым и изысканно-интеллектуальным. - Попросту говоря внешность - это нечто четырехмерное, время и то, что случается с его течением учитывается при выборе самцом партнера...
  Она бы еще долго что-то говорила на эту тему, а может с ходу переключилась бы и на другую - настолько же интересную одноклассникам, но их уже загоняли в автобус, водитель которого имел "план" - да так классная прямо и сказала - и больше ждать своего плана не мог. В идеале у всех наверняка возник в голове жадно дымящий где-нибудь в кустах небритый водила с косяком в зубах.
  Классная постаралась, чтобы все влезли в первый автобус, даже сажа девочек по четыре на сидение и заговаривала зубы возмущенному водителю. Это был протест против сиреневой и её шокера - той не достался никто из доверенных классной подростков. Оба автобуса отъехали от остановки одновременно и пустились с горы вниз, чтобы снова подняться на неё по винтовой и снова съехать. Водитель вел медленно, аккуратно притормаживая каждый раз на повороте, постоянно посматривая в зеркальце и сигналя каждой машине, которая хотела их обогнать. Их автобус был явно перегружен и классной пришлось стерпеть несколько матюков в свой адрес, но она вынесла их героически.
  Надписи "осторожно - дети!" на заднем стекле автобуса не было, Анна проверила это.
  ***
  Опыт, которого нельзя провести.
  "Нет, нет, только не это, только не так!"
  Она лежала под тушей и лапа с когтями нечеловеческой длины оттягивала её голову назад, слишком сильно, чтобы можно было дышать. Она чувствовала давление в животе и боль, и такие знакомые животные толчки в таком далеком от затухающих мыслей мире. Рычание откуда-то издалека, все тело словно немело, а в висках стучали глухие удары, унося куда-то далеко - и от боли, и от всего. Все мысли не нужны, она так хотела, чтобы сейчас её поглотила тьма, просто не чувствовать этого. Не осознавать, что сейчас эта слабая шея не выдержит. Откуда-то издалека сквозь шум крови и какие-то удары по телу - она не понимала, что это был град, да и все равно ей было - сквозь мареву тошнотворной кровавой пленки она увидела лицо, склонившееся над ней - желтые огоньки, как сквозь залитое каплями дождя из крови лобовое стекло автомобиля. Когти прорезали в её горле глубоки борозды, эта лапа еще сильнее отогнула голову назад и что-то произошло...
  ***
  Фигура отошла, словно испугавшись, и так и осталась в странной позе с опущенной вниз огромной лапой с полусогнутыми окровавленным пальцами. Она, молча, смотрела в сторону жертвы.
  Девушка лежала и тяжело дышала, каждый вздох давался невероятной болью в горле. Почему-то пришло сравнение с ангиной, так вот - все то - лишь аленькие цветочки по сравнению с этими ножами в горле, когда боишься сделать каждый следующий вздох, избегая этой боли невыносимой, ты словно по капелькам пускаешь в себя воздух, не хоти ты так сильно жить, не дышала бы вовсе. Ведь так больно. Тело онемело и при попытке даже подогнуть колени, чтобы встать, оно еле двинулось. Боль в животе слишком далекая чтобы думать, когда не можешь дышать.
  А град опять сменился дождем, капли на траве и лежащее на ней тело девушки и несколько фигур склонившиеся в странной позе рядом. И еще - тот, что рвал тело и заламывал назад голову, он куда-то исчез.
  ***
  Он стоял и улыбался. Посмотрел на море, оно было видно отсюда, вниз уходили каменные ступени, пять минут спуска и они на пляже. Он отвернулся уже через секунду, словно хотел лишь удостовериться, что море тут, оно никуда не убежало. Но он по-прежнему улыбался.
  Ольга и Олег приехали сюда снова вместе, но на этот раз с ними была маленькая Флора - кузина Ольги.
  -Ольга, мы идем? - он смотрел по сторонам, скучая. Девушка за ним последний раз что-то проверила в сумочке и перешла на бег, чтобы догнать высокого бритого парня, что это произнес.
  Он каждый раз уходил вперед, и ей приходилось его догонять, Ольга была заметно ниже, к тому же очень далека от всех видов спорта. Молодой мужчина, за которым она шла, как на привязи постоянно улыбался, это было его отличительной чертой. Словно фирменной маркой, брендом. Наверное, он рекламировал свою зубную пасту. Или заключил договор с какой-нибудь стоматологической фирмой.
  Он был не то чтобы высокий - наверное, девушка была просто низкой и слегка рассеянной сейчас. Гладкое бритое лицо, слегка худощавое и волосы остриженные ровным кружком, наподобие средневековых монахов, серьги в ушах.
  Фасад вокзала напоминал торт, который Ольге дарили в детстве. Такой же приторно сладкий на вид и тошнотворно сладкий на вкус, такой же гламурно-розовый и очень совковый. Но даже это не могло сейчас ей испортить настроение.
  Ольга родилась на Украине, но никогда не считала её своей родиной. Она вообще никогда не задумывалась о родине. Это слово было чужое и далекое, намного ближе было то где, а скорее - в чем она жила. Школьные годы ползли неимоверно медленно. Когда она шла в первый класс, то думала что надвигается что-то ужасное. В третьем классе Ольга уже не могла понять, сколько она тут, зачем она сюда ходит, и сколько ей еще осталось. Но все поменялось в шестом, когда девочка поняла одну простую вещь - если тебе не интересно это, можно убежать, но тебя все равно найдут, и никуда ты не скроешься. Тебе остается лишь измениться самой. Это сложно, но придется. Она поняла это еще на детском уровне, как-то нутром прочуяла. И начала искать себе занятие. Её мать водила Ольгу на кружки, на те которые выбирала сама, девочка не сопротивлялась, но все ей было не по душе. Она уставала от них, просто не хотела об этом говорить матери. Отца она вообще редко видела. Он работал в смене по три дня, а потом сутки с небольшим ночевал дома. Спал большую часть времени, иногда в постели иногда перед телевизором. Она никогда не была на его работе и не знала, почему он так редко бывает дома, но если честно - и не хотела знать. Несколько раз в жизни, потом уже в старших классах она задавала себе вопрос - а почему я так плохо знала отца. Чувствовала, что не любила его. И находила лишь один ответ - я так и не успела с ним толком познакомиться. Нет, они разговаривали, пару раз он даже читал ей что-то. Она толком не запомнила что, и ему это было не очень интересно. Если у него было время, он тратил его на себя, жену, потом друзей. Она это видела и думала что так и нужно.
  ***
  Ехали-ехали и скоро должны были приехать. Так ведь, любая дорога заканчивается ведь?
  -У меня точно географический и навигационный кретинизм.
  Под конец Мальвина не выдержала и чтобы избавиться от напряжения всей этой атмосферы - одна в машине с мальчиком на дороге и как бы ей сдуру не сделать как мама - и включила музыку.
  Kosheen - I Want It All - все, что нужно сейчас, хотя под это можно и уснуть. Но главное не заглушает шум дождя и града - девушка все еще надеялась в нем различить гудки, когда опять выедет на встречную.
  Это был страшный путь, жуткая дорога, Мальвина пару раз клялась себе, что больше никогда, ни за что не поедет в горах в дождь с ребенком сзади. Хорошо хоть он уснул так быстро и не понимал - какой же Мальвинка все-таки плохой водитель.
  Следующим треком стоял KOSHEEN - (SLIP AND SLIDE) SUICIDE и Мальвиночка чуть не дала по тормозам, поняв, про что она там поет. Сердце билось совсем как сумасшедшее - ну вот зачем не такие мысли сейчас, гребаные воспоминания - вы замечали они всегда не вовремя, это закон подлости. Сволочь ты Мерфи - вот зачем открывать такие законы, открыл бы лучше что-нибудь полезное людям. Нет, он открыл закон, ставящий жирную точку на всех наших надеждах.
  Оглянулась на мирно спящего Максима. Он храпел так мило. Нет, он, конечно, не храпел в прямом смысле этого слова, но почему-то захотелось, чтобы он именно так - похрапывал. Она взяла себя в руки и попыталась вглядеться в туманную мглу - море было охвачено штормом, это было бы красиво, но было не до красоты, ведь всего каких-то пять километров, судя этой коробке с картой и мигающей точкой, отделяли Мальвину от дома отца.
  -Ну, тогда хватит терять время тут и вперед!
  ***
  Два человека в звукоизолированной комнате из стекла. Но изоляция наша, а значит можно слышать голоса, но разобрать слова их невозможно. Это как гнусавое гудение двигателя - именно так доносятся из-за стекла их спокойные голоса.
  Более высокий в белом халате и с золотыми часами, ставшими уже в нашем веке анахронизмом устало посмотрел на капли за стеклом.
  -Нет справедливости у истории. И не было. Это как просить справедливости у Кесаря. Ты для него никто и для неё никто. Ты ничегошеньки из себя не представляешь.
  -Мы сейчас не об этом.
  -Да всегда все разговоры не об этом. Но я просто сравнил.
  -Я не понимаю.
  -А ты напрягись. В чем разница и в чем подобие?
  -Смотри, у каждого народа свое отношение к любому конфликту, к любой войне, к любой политической интриге любому процессу, что бы ни происходило - люди разные. Живут в разных странах и держатся друг за друга. Наше - все, их - ничто.
  -Нельзя сказать - были они или нет. Нельзя сказать - остались ли свидетельства. Мифы - тоже свидетельства, мы не принимаем их во внимание, потому что не доверяем. Людям того времени. Но мифы сочиняли и историки. Большинство дошедших до нас сведений - лишь мифы. Врали все. Они придумывали сказки. Иногда они были похожи на правду, а иногда - нет. Трою тоже считали мифом. Но её нашли и чертовски удивились. Именно после этой находки всерьез начали искать Атлантиду. Ведь это два мифа. И если один имел место быть, то почему же не быть второму. Об обоих писали известные историки ушедших эпох. Выдумщики.
  -Нельзя узнать, где правда и ложь в истории.
  -Знаешь почему?
  -У нас недостаточно фактов?
  -Нет, не в этом дело, факты на самом деле ничто. Их всегда можно поискать и даже найти.
  -Дело в другом - мы, мы живем сейчас. Мы знаем много. Что-то истина, а что-то ложь. В чем-то мы сами ошибаемся, понимаешь?
  Парень более низкого роста мотнул головой.
  -Не понимаешь да. Ла-адно. Вот смотри - эта линия - история.
  Он взял и начертил на листке какого-то бланка фосфоресцирующим фломастером синего цвета линию.
  -Она прямая, но это мы так думаем. И мы думаем, что она одна.
  -Параллельная реальность?
  -Нет, - он отмахнулся словно от насекомого - тут нет никакой фантастики, просто наше желание все понимать и воспринимать просто. Это в наших инстинктах - мы пользуемся разумом а он абстрагирует. Отвлекает по-русски, просто напросто отвлекает. Дедукция и индукция так естественны, что мы иногда забываем одну вещь. Они несовершенны. - Он ткнул в парня фломастером, оставив след на лабораторной одежде.
  -Мы просто хотим так видеть. А что там на самом деле. Есть масса работ и зачастую они противоречивы, у каждого видного историка своя трактовка. Тут дело даже не в отношениях к одному и тому же факту разных людей народов и стран. Например, к факту обороны Ленинграда. А в том, что факта как такового "единого", "неделимого" в природе не существует - он есть только вот тут - он стукнул себя по виску и рассмеялся.
  -Чем дольше ты, обладая не таким, уж узколобым мозгом будешь рассматривать что-то, тем больше оно будет делиться на мельчайшие составляющие. Которые зачастую, а точнее всегда будут входить в противоречие друг с другом.
  -Вот...
  -Он перевел дух и опять взглянул на набирающий силу ливень и потоки мутной воды на стекле.
  -Мы никогда не узнаем, как там на самом деле все было. И, правда это или ложь. Сколько не исследуй мы прошлое. Мы тут - а оно там. Мы - другие. Даже построй мы машину времени и отправься назад - ну получим мы факты. Знаешь, некоторые ученые считают, что и настоящее непостижимо в равной, как и прошлое и будущее.
  -Мы другие - мы будем смотреть на все другими глазами, понимаешь?
  -Я доверяю своим глазам. - Улыбнулся парень и посмотрел на испачканную одежду.
  -Вот и прекрасно! Но доверяешь ли ты своему восприятию мира?
  -В смысле...
  -Вот если ты сейчас увидишь что-то выходящее из рамок твоего восприятия цельного мира - ты удивишься?
  -Скорее всего, - за него же ответил высокий.
  -Вот и любое насекомое, когда его подхватывает ветром и уносит черт знает, куда каждый раз удивляется, видя странные образы и не понимая, что это. Оно не может вспомнить аналога.
  -Люди не насекомые, у нас есть способы передавать знания между поколениями.
  -Такие способы есть и у животных, тут дело не в качестве, а в скорости и количестве. Мы перешли на другую скорость - качественно ничего не изменилось. Язык волков тоже сложен. Родители обучают детенышей. Только мало чему - а мы всему. Наш мир становится все более цельным и узким. Вот и все. Мы все начинаем видеть одно и то же, вставая утром и открывая глаза. Сквозь еще соприкасающиеся ресницы...
  -Что ты видишь? Что-то знакомое.
  -А вот волки, открывая глаза, каждый день видят что-то новое.
  -Я им завидую если честно...
  Он закурил. Дождь опять во второй раз перешел в бурю. Стекло звенело, за окном летели почти горизонтальные земле крупные капли воды, неся мусор.
  -Так какое это имеет отношение к леканам?
  -Очень прямое, как же - о них мы столько слышали, но увидели в живую лишь совсем недавно.
  ***
  Африканцы...
  Кафешка была полупустой, два человека лениво убирались, пока нет посетителей. Посетители то были, но этих всегда было много и они, как правило, не начинали возмущаться, что уборку затеяли уже при них. Стены были стилизованы под каменную кладку желтоватого цвета, дешевая вывеска, явно заказанная у местного оформителя, слегка наклонилась вниз после прошедшего за день до этого шторма. На ней было написано "Африка" на фоне коричневых танцующих человечков.
  Парень с девушкой сидели напротив друг друга и, положив между собой ноутбук, тихо беседовали. По виду - студенты первокурсники, приехавшие сюда отдохнуть дикарями, таких тут было много.
  Дождливый камин...
  То есть на биологическом уровне все это вполне возможно. В превращение фенотипа, то есть внешнем нет для природы ничего нового, гусеница в течение своей жизни один раз трансформируется в бабочку. Это два совершенно разных по сути своей существа. Там трансформация занимает определенное время сопровождается созданием кокона, при котором все процессы в теле замедляются, и существо временно находится в состоянии близком к коматозному, ведь это очень болезненный процесс.
  Там используется ген перевертыш, это как калейдоскоп - чуть встряхнул и другой вид, даже нет - скорее как...мм...
  Вот видел изображения, где при первом взгляде, кажется одно, а стоит чуть присмотреться и можно увидеть и второе и третье.
  На протяжении жизни он не работает, он как бы спит - он по определению должен быть рецессивен, но в определенный момент включается, это как смена цвета радужки у детей.
  Такие гены существуют, только у людей их к счастью нет, ведь человек не меняет на протяжении своей жизни по двадцать раз пол как бразильские лягушки и он все же не гусеница и не бабочка.
  Хотя мутации возможны, но тут такое дело - во-первых, они маловероятны и во вторых - большинство мутантов стерильны, дальше передавать гены они не могу и отсеиваться на протяжении жизни одной особи, если же их много - значит это уже не мутация, а новый вид.
  То есть это не фантастика это вполне реальная возможность биологии этого мира, уже обкатанная на других видах, а применительно к человеку тут один вопрос - это есть, или этого нет. Многие ученые, даже с мировым именем, не только парапсихологи и прочие экстрасенсы от науки, но и биологи генетики, они вполне признают возможность существования оборотней, правда говорят, что на трансформацию нужны как минимум сутки или хотя бы часы, возможно - кокон, но не в этом дело. Они требуют факты - покажите и мы проверим. Мы поверим практически во что угодно, а это уж не так и не обычно для тех, кто имеет дело с живой материей. Иногда она творит чудеса эффективности, те же грибы, та же плесень что выживает и в космосе и под саркофагом АЭС, живет десятки тысяч лет - и это одна особь - может выжить и под водой и в самой засушливой пустыне к тому же обладает такой скоростью регенерации что может перемещаться с место на место благодаря только росту - делению клеток.
  Это мы при всем своем интеллекте - мы самая слабая и неэффективная форма жизни на планете, не будь у нас мозгов - нас бы выдавили моментально, любое животное, даже млекопитающее при нашей массе и быстрее и сильнее нас. Поэтому многие ученые считают что человек не создан для этого мира, что мы не отсюда что слишком заметно это. Что развивались мы на планете намного более дружелюбной чем Земля, что не могли мы настолько атрофироваться и за миллионы лет, ведь технологии появились недавно - как мы вообще выжили тут в этом жестоком мире? Школьники верят когда им говорят про кольевые ямы-ловушки но ученые лишь смеются. Вот и думай. Так ведь и поверишь во что угодно, хоть в старый хоть в новый завет. А там, между прочим - прямо говорится, и что ной жил тысячи лет и Новохудоносор был леканом. И много чего еще от чего воротит лицо даже сама церковь.
  То есть вопрос стоит не так, возможно ли это или нет. Вопрос простой - есть это или нет, пока нет. Ведь не запрети в свое время эксперименты над человеческим геномом, у нас я думаю, уже не только леканы были в лабораториях. А может и есть они - генных хакеров то по пол любой кафедры генетики или чего хочешь связанного с биологией. Молодежь не очень обращает внимания на законы, хакеры они и в белых халатах - хакеры. Специального оборудования особого, которое нигде не достать для этого и не нужно - для экспериментов нужно то, что есть в любой средней универовской лабе и на черном рынке по дешевке до фига. И чем они там дома и у себя на дачах занимаются никому не ясно, может просто новые сорта травы для наркомафии выращивают. А может еще чего. И смысл обыски устраивать. Что - хроматограф в шкафу у студента-медика это незаконно? Вполне законно. Яйцеклетки у подружки или коллеги можно взять - и вперед, душа студента ведь потемки. Я уж молчу про подпольные лаборатории правительственного уровня. Это вообще тьма. А корпорации? Бессмертие. Да какими бы ни были законы - исследования все равно будут вестись. Я вообще считал одно время, а теперь официально отказался от такого мнения, ибо опасно стало, мне уже тогда звонили и спрашивали по поводу публикаций...
  Не понял, что считал?
  Да то, что весь этот международный запрет на исследование, именно практическое, антигуманное как написали в той декларации, заметь декларации, ты знаешь, что это значит, так вот - [прим. -WTF??Нелиэль мать твою! Ага-ага >_<"]
  
  Просто мало кто действительно понимает, что чтобы поиграть с геномом нужны мозги среднего студента, а они теперь странно шибко умные не в ту сторону пошли, в темную в смысле, и оборудование за пятьсот баксов, что уместится на столе. И прямые руки.
  У них конечно, скорее всего, ничего не получится, но мы же не знаем что они хотят получить. И насколько гениальные мозги могут оказаться именно у этого исследователя. Так что хоть теперь наука - удел толпы, все же не нужно забывать, что есть и хулиганы от науки. Они уже один раз напортачили, только все это быстро засекретили, шумихи почти не было - все скрыли и забыли. Ведь ничего особенного. Так сказали. Но это еще аукнется - через пару десятилетий. Слышал о нейронном чернобыле? Вот...
  Будут у твоей внучки коли не тапочки приносить, а еду готовить.
  Они сейчас уже сами выносят мусор из домов, открывают лапами и закрывают мусорные баки. И это - без тренировки! Остается, блин теперь в памяти, передается между поколениями. А все радуются - какие умные собачки.
  -Я тебе говорю, это конечно мило и ничего особенно страшного в этом нет - но через тридцать лет интеллект у этих, и не только этих животных будет выше, чем у самых развитых пород обезьян и дельфинов. Даже без какой бы то ни было речи, это будет нечто.
  -Читал Город? Вот, а ведь он писался за три десятилетия до тех событий, но человек действительно угадал, какую цивилизацию мы после себя оставим.
  -Значит, вы не верите в мистическое происхождение этих существ?
  -А зачем мне это когда и так все можно объяснить.
  
  А здесь вы уже не охотитесь?
  Нет, здесь нет - он отмахнулся, и вновь, задумчиво попыхивая сигарой, смотрел в окно. Ветер ощутимо усилился, неся крупные дождевые капли и роняя их на стекло.
  Тут теперь разве на туристов можно поохотиться
  Извините, не понял?
  Да это я так, к слову. В тему нашего разговора об оборотнях.
  Вы собираетесь пойти охотиться на отдыхающих?
  Не я.
  Я к тому что - если они отсюда все умотают и пару лет тут появляться не будут - пляжи станут заметно чище. И можно будет как раньше выходить к морю смотреть на море и видеть море черт побери. А не эту свинячью разноцветную россыпь тушек.
  Да вы социопат.
  Не скрою, так считают. Скорее просто устал смотреть на то, как гадят у меня дома. Вы же не считаете что мой дом заканчивается на этом пороге?
  Я думаю все прошедшие через войну рано или поздно приходят к такому выводу. Что его город, страна, может даже весь мир - это все-таки дом. И нужно смотреть за ним. Иначе какой смысл был во всем этом гнусном бреде, через который пришлось переступить в жизни.
  Первых и вторых называют патриотами, ну а третьих...
  Люди - всего лишь фон для мира, а мир всего лишь фон для Человека.
  ***
  -Эта тварь.
  И они смотрели друг на друга. Прямо перед ними из тьмы под косой почти параллельный земле дождь неслись фары встречных автомобилей. Их было нереально много в этот ночной штормовой горный час. И никто не знал, что они везли с собой. Что сейчас вцепилось в крышу, оставляя борозды когтями на металле.
  А если бы и знал? Чтобы они могли сделать? Как бы отреагировали? Ведь те, кто сейчас были в этом пикапе, сами не до конца принимали реальность произошедшего.
  -Как его стряхнуть?
  -Нужно... - Он тер переносицу.
  -Нужно добраться до прямого участка и по тормозам.
  -Только не здесь - закричал он водителю в ухо, словно испугавшись этого простого и привычного шоферу движения.
  -Только не сейчас.
  Среб-скреб - он словно пробовал крышу на вкус.
  -Он что там грызет нам крышу?
  -Что это, черт побери.
  -Держится просто.
  -Его что никто не видит?
  -Не знаю, просигналь!
  -Нет, лучше не надо.
  -Блять когда закончится этот гребаный спуск?!
  Они неслись, а повороты мелькали снова и снова.
  -Я же знаю эту дорогу. Уже должны спуститься! Где же, где ты мой Шепси?
  Дорога словно издевалась над ними, повороты приходилось брать, снижая скорость.
  -Как я ненавижу эти горы, как я ненавижу эти повороты! - они вылетели на прямой участок.
  -Тормози!
  -Удар пришелся сбоку - слева вынырнула неизвестно откуда легковушка.
  Стас только успел крикнуть что-то матом, прежде чем УК них треснуло стекло, и пикап встал почти моментально. Но двигатель по-прежнему работал.
  -Вот ублюдок.
  -Тише - она снаружи.
  Он дрожащими руками перевел передачу и оглянулся назад. Через мгновение стекло разлетелось водопадом осколков.
  -Гони, гони-гони, назад быстрее!
  Он отъехал назад метров на тридцать, а потом опять вжал педаль газа до упора - машина рванула вперед
  -Ты хочешь его сбить?
  -Нет.
  -Единственное, чего я хочу - удар, словно попалась кочка, - это убраться отсюда, но если он - Стас обернулся и посмотрел назад - попадет под колеса, это его дело.
  -Если честно.
  -Что это было?
  -Тебя высадить, ты вернешься и спросишь?
  Далекий гул, что вначале они принимали за гром, перерос в нечто невообразимое, настолько громкое, что обоим пришлось закрыть руками уши и упасть на колени. Это была самая мимолетная и страшная гроза с ливнем, переходящим в град, что они видели в своей жизни. А за ней, внезапно, посреди лета, в самый разгар курортного сезона - пошел снег. Мелкие снежинки падали на горячие, напряженные лица и сгорали. Автомобили редкие, но упорные, все еще поднимались в гору.
  А они стояли. И смотрели в небо. Оно вдруг стало светиться со стороны моря. Там определенно что-то происходило.
  -Что это?
  -Не иначе, как принесло с севера циклон. Только вот - какого черта! Неужели несло так быстро, что не успел нагреться?
  ***
  Марико нашла в доме старые детские вещи и принялась примеривать их на Люси. Та разделась на удивление легко - Марико даже показалось это немного странным.
  Люси стояла у зеркала голышом и рассматривала в него свое тело, а Марико любовалась её спиной, на которую падали длиннющие черные волосы. В результате Люси оказалась одета старомодно, но вполне мило. При помощи ножниц разнообразив её внешность, Марико и вовсе стала краснеть, глядя на девочку. Та смотрела прямо в глаза, а потом снова опустила голову и волосы стали закрывать её лицо. Марико собралась было их обрезать, но Люси схватила за руку с ножницами, и тихо шепнула:
  -Не надо...
  Люси по-прежнему хотела оставаться девочкой без лица. К тому же Марико заметила, что кроме неё ни на кого Люси больше не смотрит.
  Всю прежнюю одежду Люси пришлось сжечь. В просветах между облаками выглянуло мутное солнце и снова скрылось. Теперь еще на несколько дней. Марико прикрывая лицо от быстро несущихся крупиц льда, похожего скорее на град, чем на привычный снегопад, смотрела в небо. Послышался хруст снега - Люси, утопая в нем временами по пояс, упорно лезла к Марико на наблюдательный уступ.
  -Не делай так, в следующий раз сорвешься. - Сказала она в самое ухо Люси. Та покачала головой - мол, не сорвусь ни за что.
  Такого просто быть не может - сказали её глаза, когда она приподняла волосы и посмотрела на Марико. Острый пронизывающий ветер бил прямо в лицо, но Люси и не думала моргать.
  Марико закрыла ей рукой глаза.
  -Побереги их, не выходи на улицу без очков.
  Люси схватила обеими руками руку Марико и отодрала от своего лица. Она с каким-то нечеловеческим по форме чувством жадности разглядывала свою новую подругу, не обращая внимания на росший иней на ресницах.
  ***
  Лера приподняла край одеяла. Теплое, оно впустило под себя девочку-подростка с копной тщательно вымытых, но совсем не расчесанных каштановых волос и снова стало аккумулировать тепло тела Ксении. Прижавшись к ней, Лера чувствовала себя в полной безопасности.
  Ксения заворочалась. Потом стала толкаться.
  -Да тише ты... - Шепнула Лера и девочка проснувшись, схватила её за руку, которой Лера сжимала маленькую припухлость там, где должна быть левая грудь.
  -Что ты делаешь? Лера?
  -Я чувствую, как бьется твое сердце. - Как можно выразительнее пропела Лера.
  -И?
  -Оно героически сражается с холодом. Можно я прижму тебя к себе?
  -Нет. Иди к себе.
  -Мне страшно спать одной.
  -Тогда оставайся, но, во-первых - никому не трещи, что ты спишь со мной, не так поймут, во-вторых - не трогай там, куда ты теперь тянешь свои пальчики.
  -Мои пальчики хотят в полной мере ощутить все изгибы этого уникального тела. Стыдно прятать такую красоту. Я видела, как ты моешься - у тебя мускулатура как у парня, но тело такое тонкое, живот - мышцы сплошные, я думаю, ты очень спортивна. В тебе есть все, что мне нужно...
  -Ты кончила?
  -Еще нет, а можно?
  Ксения закрыла уши руками и отвернулась от соседки к стене. Кровать была не то, чтобы очень узкая, но вдвоем школьницы на ней помещались с трудом. К тому же напротив тихо сопела Вероника.
  Лера стала аккуратно тереть себя между ног, прижавшись носом к обнаженной и такой теплой спине любимой девочки. И самое смешное было в том, что та, похоже, совсем не спала, лишь притворялась, что уснула. И все слышала, и все чувствовала. Как тихо раскачивается кровать, как сопит Лерочка, что трет себя между ножек. И про то, что Вероника, девочка детдомовская на пару лет их моложе снова подглядывает из-под одеяла - тоже знала. Но не сопротивлялась и не пыталась устроить разборки или как Лиза - закатить скандал.
  -Тебе нравится?
  -Что? - Тут же ответила крепко спящая Ксения.
  -Чувствовать, как я это делаю.
  -Что делаешь? - Как можно сонливее прошептала девочка и даже зевнула всласть, укладываясь поудобнее.
  -Тру себе киску.
  -У тебя тут кошак завелся?
  -Шликаю на тебя дура.
  -А... - Ксения причмокнула. - А я думала у тебя геморрой.
  -Дура!!! - Закричала Лера, вскакивая и стягивая с Ксении одеяло. И тут она увидела, как пальцы девочки покинули место между ног и легки на живот, словно там и были.
  -Ах, ты дря-ань, вот как, дрочить на меня тайком удумала, а ну пошла отсюдова!
  -Это моя постель. - Заметила сонно Ксения. - И не я после душа иду греться к тебе, а наоборот.
  -Вода холодная, нагреть нечем. И я не виновата, что ты теплая! - Лера постелила на Ксению, как на труп стелют саван её же собственное одеяло, и забралась под него снова.
  -А давай сделаем это прямо сейчас? - предложила окончательно обнаглевшая и зардевшаяся Лера. Открылась дверь и в комнату шумной гурьбой вооруженные топорами ввалились мальчики.
  -Кто кричал? - Хором воскликнули они.
  -Я кричала. - Тихо простонала Лера. - Ксения людоедка, убейте ее, пожалуйста. И да - у неё мутирующий геморрой. Боюсь заразиться.
  ***
  Дом, в котором нашли Люси, по требованию Марико сожгли, благо он был деревянный выше фундамента. Марико объяснила остальным, что дом просто был "нехороший", вдаваться в подробности не стала, да они и не спрашивали. Люси долго просила Марико, которая о ней заботилась практически в одиночку, рассказать о себе. Марико так же долго не соглашалась, но однажды в буран, что с перерывами продолжался больше месяца к тому моменту, от нечего делать стала рассказывать. Все, не имевшие возможности покинуть здание упорно травили байки из "послужных списков" - занятие за которым преуспели все, включая и замкнутую Линду - правда, у неё явно преобладали одни фантазмы. Вот только Марико не любила учувствовать в подобных вечерах у камина. И лишь по просьбе Люси постепенно стала рассказывать истории о своей жизни. Они были странные, но детям - Люси не помнила своего возраста, но от силы ей дать одиннадцать можно было - и не такое рассказывают.
  -Это было давно, мы с братом пробирались через лес. За нами гнались много дней и ночей, брат был Хитокири - ронином промышлявшим заказными убийствами. Это было очень давно.
  -Значит тебе очень много лет? - Люси смотрела своими удивительными глазами. Неспроста она их никому не показывает, закрывшись волосами. - Подумала Марико. - У неё глаза, из которых никогда не уйдет невинность.
  -Я часто слышала в детстве сказки об таинственных женщинах, живущих в самых отдаленных уголках леса, но в ту ночь мы попали в дом к одной из них. Так началась эта слишком долгая для меня одной история...
  ***
  Её лицо синее неба, глаза желты как лис, в ночи растут тут призрачные тени и нет покоя в самой чаще леса ей, Богов она каприз.
  Между гор лежала долина. Марико и Кеншин спустились в неё, уходя от горящих огней. Если пройти до самого конца, где никогда не восходит луна, а ветви скрывают все звезды - попадешь в самое тихое место на свете.
  Там хижина в лесу.
  -Смотри. - Сказал Марико брат. - Там есть огонь, идем.
  И вдвоем они так незаметно до неё дошли. Марико повернулась, в лес смотря - там была лишь чернота, огни исчезли, может - не посмели вслед за ними спускаться.
  -Я чувствую, как шепчет Дух Гор. Братик, повернем!
  Кеншин положил руку на голове и потрепал по волосам.
  -Держись за спиной. - Молвил он, и брат с сестрой оказались у дома. Сквозь него росло скрюченное дерево, тут не было слышно ни звука, Марико приложила руки к ушам, чтобы прогнать звон. Но Звон не хотел уходить!
  -Пока не поздно, повернем!
  -Держись за мной. - Ответил брат.
  В окне мелькнул лучик света. На пороге выросла фигура женщины - бледная с длинными черными волосами, она посмотрела на брата, потом перевела взгляд сверкавших драгоценными камнями глаз на Марико.
  Жестом пригласила заходить. В ней было столько гордости, казалось, что она откуда-то издалека - из-за моря, а может и из-за многих-многих море.
  Внутри горел очаг, кипел котел, так вкусно пахло. В животике у Марико заурчало. Брат представил себя и её как странствующих торговцев, возвращавшихся с выручкой и едва не нарвавшихся на бандитов.
  Женщина, молча, улыбнулась.
  -Я Куроюри.
  Марико не могла оторваться от её глаз, и Черная Лилия заметила это.
  -Чем я могу вам помочь?
  Брат попросил переночевать. Сказал, что их устроят любые условия.
  -Я живу одна, в доме моем нет хозяина. - Ответила женщина. - Я рада буду гостям. Но с одним условием.
  
  ***
  Леся хотела всего и сразу. Она получила много, сразу, во все дырки и осталась недовольна.
  -Мальчики ушли и - где они?
  Надо сказать всем это было интересно, ну впрямь болезненная тема!
  Виталинка без смазки орудовала цоколем лампочки у себя в пещерке. Ей предложили остальные дружно насыпать туда битого стекла, теперь она обдумывала видать это заманчивое предложение - щечки-то горят, ах как старается детка себя утешить! И кончить никак не может, фея...
  А мальчиков не было уже больше недели. Самый борзый собрал всех хулиганов, качков и прочих "GAR!!!", у которых все хромосомы Y - и увел в утреннюю мглу. Больше никого из них не видели. Они обещали транспорт подогнать и как теперь пацанам верить? Свалили небось, массовый побег засчитан. Остались только нытики эмо и очкарики и тех два с половиной недочеловека. Ну, еще детдомовские, но те пятый класс. Маловато будет!
  Жуть...
  Виталечка кончила насиловать цоколь, но не смогла от него кончить окончательно и просила помочь закончить то, что начал цоколь пальцами. Хорошо хоть языком не просила. Старый спортзал, такой старый, что Дика всей своей цыганской кровушкой чувствовала как дует в попку - спортзал хотел этой ночью их насытить своими снарядами. Покуда больная Лиза не очнулась после грибницы-Ани и не надавала всем по трещащим и без того швам.
  Девочки и сорваться могут, и Лиза тоже - с оледеневшего балкона ночью.
  Милла села на мяч и представляла, как она скачет на Димке. Во рту у неё покачивалась сосачка. Мол - сосните меня девки, я сладенькая пизденка, трусь об мяч до усрачки!
  Дике нравилось собирать их тут. Словно сектантки какие. Было что-то особое, что нравилось и остальным, гораздо интереснее, нежели делать это в одиноких постельках. Сейчас же Дика представляла себе агонию Лизы, которая на прошлом собрании в среду наказала "этой цыганской сучке" прекратить собирать вокруг себя хороших девочек для оргий, про которые "Лиза и так все знает".
  Знает она. Лиза ни черта не знает. Дика даже не поняла, как на такое отвечать, посему смолчала, представляя как душит Лизу за горло. Выпученные глаза смотрят с вызовом. Лиза обязательно кончает от удушения и писается, вслед за ней кончала обычно и Дика. Когда-нибудь, потом, она с ней поквитается в реальности, а пока бурные фантазии Дики были посвящены исключительно этой суке с хвостиками.
  Дика выросла в детдоме, таким как она - не найти семью, да она и не нужна, таким как она. А Лиза была из богатой семьи, Дика не завидовала Лизе, она хотела её, если можно было бы жениться на девочках - Дика выбрала бы Лизу. Но Лизе смерть к лицу. Дике нравилось играть с собой ночью, разбираясь в своих чувствах к Лизе: любит, не любит, изнасилует - простит - побьет - ударит - умертвит.
  Дика сначала помогла пальчиком Вите, потом отобрала у неё лампочку и сунула её Лесе. Сунула - не то слово. Чтобы натянуть Лесю на лампочку, пришлось и Вите и Дике исходить слюней несколько минут, долгих минут, пока анус Леси, словно змея проглатывал стеклянный цилиндрик. Дика сделала Леси склизкий чпок, двумя руками растянув ей розовую плоть между ног и укусив в девственную пленочку. В довершение Вита принялась в каком-то запредельном остервенении слизывать капли крови с бедер девочки, покусывая её до розовых отметин от зубов.
  Напуганными глазами смотря на красную как рак Лесю Милла заявила что в этом не участвует, мол - пасс она. Перестав обращать внимание на предательницу, словно её и не было - поставив в молчаливый игнор эту шлюшку, Дика с витой, облизываясь трахали пальцами и цоколем стонущую Лесю. Пока та не упала на колени, раздавив не цоколь, но стекло лампочки и не завизжав, как пожарная сирена на весь корпус.
  Дика дала ей по голове. Со всей дури. Ну не сдержалась - и что?
  Прикрывая голову руками, голая Леся было кинулась к двери, но Вита ей успешно поставила подножку. Запутавшуюся Лесю с выпученными от боли и шока глазами девочки мигом уложили на холодный деревянный пол и принялись закидывать матами.
  -Темную ей! - Кричала Вита.
  Дике нравился такой запал. Через мгновение они уже прыгали на глухо ревущей Лесе с осколками стекла в крохотной пизденке. Пока Леся не очухалась, стали дружно по очереди пихать её под маты гантелями со всех сторон.
  -По почкам бей! - Вита не унималась.
  И Дика приняла такое важное решении как окончательное забивание Леси гантельной. Приоткрыв край мата, она резко несколько раз ударила Лесю по голове. Но это не произвело ожидаемого эффекта, вместо того, чтобы мозгам брызнуть на голые потные жаждущие похотливого наслаждения тела оргиасток, Леся просто ткнулась головой в мат и затихла, водя сведенной рукой по лицу в беспамятстве.
  -Что у неё с рукой?
  Вита взяла самую тяжелую гантель и принялась бить по предплечью, пока то не стало совсем красным и не принялось чернеть.
  -Смотри у неё вмятина.
  Дика провела рукой по голове странно дергавшейся Леси.
  -По-моему мы там ей что-то повредили. - Хихикнула она, чувствуя, как приливает к низу животика желание. Сев сверху на беспомощную жертву, Дика стала засовывать ей в мокрую оттраханную щелку пальцы рук, сведенные в конус. Там не было против ожидания стекла, зато было много крови.
  -Смотри как можно. - Сказала Дика зачарованной Вите и с усилием надавив, скривившись, просунула внутрь Леси всю пятерню.
  -Боже мой, ты хочешь, чтобы она лопнула?
  -Хорошо растягивается.
  -И моя так может? - Всерьез стала трогать свой бутончик Вита.
  -Запросто, давай покажу.
  -Лучше не надо. А что с ней? - Вита ткнула ногой в Лесю.
  -Нужно добить и перетащить во двор. - Дика повернулась к смотревшей на них со страхом Милле. - Ты с нами или с ней?
  Милла кивнула.
  -Что молчишь?
  -С вами. Давайте просто скажем, что она упала.
  -Нам ничего не нужно говорить - её тело само все скажет, Лесю изнасиловали у нас во дворе, пока все спали. Мало ли там теперь шляется, никто искать никого не будет в такую погоду.
  -Вы не поняли - может, она еще жива, не нужно больше бить её по голове. Она очнется и все забудет. Пожалуйста. Она - хорошая.
  Казалось что с Милой что-то не так. Дика смотрела то на неё то на Виту, у которой тоже заметила в уголках глаз слезы.
  -Так. - Сказала она. - Смотрите все внимательно.
  После чего стала, чуть ли не подпрыгивая колотить с остервенением и перекошенным лицом гантелью по голове Леси, пока последняя не раскололась. Все это время маленькие грудки подпрыгивали и слегка побаливали - они замерзли и стали синеть, как и иные места у девочек, переигравших в холодном спортзале без отопления.
  -Боже. - Милла отвернулась.
  -Вот теперь порядок.
  Милла вдруг кинулась к двери и принялась быстро убирать возведенную против Лизы баррикаду. Дика метнула ей в голову гантельку, а попала по ягодицам.
  -Страйк!
  Милла схватила гантель и кинула с яростью обратно в Дику, попав той в живот. Дика сложилась пополам, крича, что вырвет Милле яичники и, завывая от боли.
  Мила словно сошла с ума. Она бегала вокруг и кидала в Дику все, что попадало под руку, теперь уже совсем не попадая в ту от ужаса.
  Вита, в которую ничего не летело, ничего не делала, смотря на все это. А Дика никак не могла встать, каждый раз, снова падая, схватившись за живот.
  Поняв, что бой скоро окончится тем, что её тоже забьет до смерти этой же гантелькой Дика, Мила решила использовать свой шанс и, буквально отшвырнув одной левой стопку матов у двери, вылетела из спортзала. Только пятки сверкали.
  -Ты видела, куда она побежала? - Спросила хрипящая Дика.
  -Нет. - Покачала головой Вита. - Она нас заложит, и нас забьют остальные девочки. И мальчики ничего не скажут. Нужно убираться отсюда. Пойдем в соседний пансионат, он виден был, когда приехали из окон. До него всего ничего.
  -Это кажется то ничего, он на другой горе. - Дика выплюнула что-то мутное на пол. - Смотри, я плюю кровью.
  -Так тебе и надо. - Вита наступила на плевок. - Зачем ты её стала добивать, я до конца не понимала что ты насмерть. Это глупо.
  Дика кое-как встала и посмотрела в глаза Виты. В них больше не было слез, только разочарование.
  -Ты пойдешь со мной, если я выйду на улицу?
  -Мне некуда больше идти. Ты сама меня в это втянула, не ной про живот.
  
  ***
  Найдя окровавленный тампон Ксении в мусорной корзине - больше там ничьих не было, её собственное лишь только и Ксении - Вероника еще не капала совсем, Лера аккуратно ввела его себе и довольная своей хитроумной выходкой покинула туалет.
  На следующий день окончательно помрачневшая Ксения заперлась в уборной и отказывалась оттуда выходить. Когда раздосадованная Лера стала ногой стучать - послышался булькающий кашель. Ксения вышла совсем чернее тучи, она, конечно, смыла за собой раковину, но на кафеле под ней было много капелек крови.
  -Боже. - Сказала тихо Лера, чувствуя, как подгибаются колени.
  ***
  
  Странно. Он был странный - убить, трахнуть и съесть для него не представляло усилия, ни физического, ни морального. Но он смущался, когда она к нему обращалась. Во время разговора он часто смущался - это было видно.
  И в то же время этот взгляд - животный - от него все тело сразу отвечало. И дело не в похоти даже, она не понимала в чем, просто все внутри бунтовало против страха. Отказывалось бояться и вело неправильной дорожкой. Туда, куда не нужно - говорил рассудок девушки.
  Горло у Майи было забинтовано до сих пор, говорила она с трудом, но и он был не очень разговорчив. Что-то нравилось ей в его взгляде, несмотря на всю его животную суть. Он не пошлый, не похотливый, не яростный, не злой, не угрюмый - нет. Он какой-то примитивно простой и благородный одновременно, вот вы видели взгляд дикого волка?
  ***
  Лера смотрела на подругу. Та долго молчала, потом спросила:
  -Что?
  И отвела глаза. Лера, подойдя к ней, села на колени и обхватила её ноги, стала целовать.
  -Не надо, уйди, увидят же...
  -Ну и пусть. - Ответила плачущая девочка. - Ты самая настоящая дура.
  Лера встала в полный рост и, стянув набок трусики средним пальцем, потянула за шнурок. Вытянув и подняв, показала Ксении висящий тампон вдоль лица и лизнула его.
  -Это - твой. Я подобрала его в корзине. Я совсем рехнулась, но виновата ты.
  На лице у Ксении появился сдерживаемый страх. Она выхватила тампон и, бросив, - я не виновата, - кинулась к двери.
  -Стой, ты не так поняла. Просто... дура ты...
  Грустно сказала Лера и легла в постель Ксении, укрывшись с головой.
  Через минуту она почувствовала, как та гладит по волосам сквозь одеяло.
  -Ты еще скажи, что я брезгую тобой. - Шепнула она оттуда. - Ты сама все время отшучиваешься и доводишь меня до извращенных крайностей.
  Ксения залезла под одеяло и прижалась к Лере.
  -Вот так лучше. А теперь потри меня там.
  И Ксения и вправду стала тереть.
  
  ***
  Молока не было, но ведь, наверное, он хотел крови?
  Но почему-то она чувствовала себя расстроенной, словно он чего-то ожидал от неё, а у Майи не получилось.
  Она испытывала какое-то живое, именно живое, а не животное удовольствие от этих его вспышек экспрессии нутра. Что-то задевало это в ней, словно она забывала нечто старое и напрочь позабытое из своей собственной жизни. Это было неправильно - то, как спокойно она относилась к постепенному разрушению своего тела.
  Майя еще не понимала - что, но чувствовало одно - с каждым таким импульсом в ней самой пробуждается жизнь, не стремление к жизни, тем более не страх её потерять, а именно сама суть жизни.
  Она чувствовала, что еще жива и это было не так уж и плохо.
  
  Она вспомнила, как они с отцом стреляли фазанов в заповедниках. Стреляли отец с другом, она лишь присутствовала. Кормили зверей в питомнике при станции натуралистов, тогда она еще была целая, десять лет прошло. Странно. Убивали одних - кормили других, отец всегда получал одинаковое удовольствие - продлевая жизнь одним животным или прерывая её другим.
  Майя понимала его все лучше и лучше. Они защищали людей, от них же самих. Старый механизм проверенный даже не временем - а точками его отсчета, "девятый вал" - так приблизительно Майя поняла название произошедшего.
  Девять раз человек возрождался, за несколько тысячелетий выходил из мрака, за пару столетий строил еще один Вавилон. А потом башня падала, хороня его под собой. И тогда появлялись они. Защищая человека от него же самого или чего-то более страшного чем смерть, того что таилось у каждого из людей внутри?
  Майя не знала. Но чувствовала - что-то случится. Уже скоро, вся стая, что прибегала каждую полную луну, выла с какой-то особенной нечеловеческой болью. Что-то было не так. Когда он выходил к ним - они усаживались вокруг него в полукруг - огромные, словно чудовища из сказки и шептали. Майя не различала слов в этом шепоте, но слышала его, даже закрыв уши руками, даже закутавшись с одеялом, даже уснув - во сне она слышала странный нечеловеческий шепот. И с каждым разом он становился все острее, все больше боли и тревоги чувствовалось в нем. Внешне они были все такие же - монстры, жаждущие крови. И только ночной шепот, при полной луне отдаваясь у женщины в груди, говорил - они тоже чем-то обеспокоены.
  Чего не смогут удержать волки?
  Однажды во сне Майя увидела дерево. Огромное - оно росло в райском саду, где пели птицы, которых быть не может. Там было тепло и хорошо. И на каждом листочке древа - имя, имя человека. Миллиарды имен. А потом налетела гроза и в дерево ударила молния. И оно загорелось. Ветер бушевал три дня и три ночи - и все это время оно горело, сгибаясь под его чудовищным напором. Листва слетала с него и превращалась в пепел. И что-то ужасное почувствовала она в нем вдруг. Это был уже не райский сад, и оно - не древо посреди него. Словно корни его впитали нечто чужое, а может у него осталось слишком мало листвы, чтобы выжить - но оно менялось, превращалось в нечто жуткое и абсолютно чуждое. Словно готовилось ожить и стать кошмарным трентом, словно не могло больше ждать и хотело, жаждало вырвать свои же корни из земли и сделать первый шаг.
  Майя проснулась вся в поту. Волка нигде не было видно - постель пустая, он убежал в ночь. Больше Майя его никогда не видела.
  ***
  Димка гладил бедра Алины, покусывая шею. Девочка чувствовала внутри себя горячий и сильно давящий член, от которого сердце билось как-то странно, сбивая дыхание и заставляя в груди накапливаться жару. Казалось еще немного - и она взорвется. Наверняка сейчас щеки горят!
  Он шептал что-то приятное, а сам продолжал. На самом деле Алина была рада, что обходится без её участия, она не знала и не хотела знать - просто чувствовать.
  Сейчас - будет взрыв. Алина выплеснет в мир что-то свое, интересно - каким оно будет?
  Алина стала дышать чаще, через полминуты - послышался стон. Мальчик двигался все быстрее и быстрее, водя руками по животу семиклассницы и сдавливая урывками маленькие ровные груди второго размера. Димка кончил первым.
  Алиночка взбрыкнулась и, заскулив, стала тереть средним пальчиком себе клитор, затем погрузила его в вагину, потом облизнула, рассмеялась и показала Димке. Мальчик вытащил медленно из её попки член. Он был горячий и красный и быстро остывал. Алина повернулась к Диме лицом и взяла орган в руки. Придвинув к себе одноклассника, принялась покрывать его тело поцелуями, лаская руками член. Опустившись как можно ниже и поправив волосы рукой, принялась сосать жадно причмокивая.
  -Услышат же! - Шепнул он, помогая ей справиться с прической.
  -Пуская. - Оторвавшись, молвила Алина и снова погрузила в себя красноватый член. Димка схватил её за уши и стал натягивать, стараясь кончить во второй раз, что что-то мешало - хотелось уйти, пока их не застукали. Алина, снова облизав его, раздвинула ноги и стала давить себе на промежность головкой.
  -Ну, попробуй.
  -Не могу. Давай завтра.
  -Сейчас! - Почти во весь голос шепнула с горящими глазами девочка. - Завтра я могу передумать.
  Схватив мальчика обеими руками за шею, целуя, стала прижимать к себе, старательно обхватывая бедрами. Они лежали на столике кофе, и Алина вжималась в Димку.
  -Я не заправил.
  -Ты дурак. - Сказала с легким гонором Алина. - Быстрее...
  Видя, что мальчик мешкает, она старательно раздвинула руками половые губы.
  -Не промахнешься.
  Димка ткнул головкой в самую мякоть щелки и Алина мурлыкнула. Но Дима не велся на МУР-р и медлил.
  -Я лесби. - Вдруг призналась девочка. - А еще я шликала на своего отца.
  Член Димана уперся в клитор и стал давить.
  -Чуть ниже. - Заметила голосом старосты Алина. - Я стала старостой, чтобы наблюдать, как девочки моют пол, однажды я заперлась с двумя в подсобке.
  -Что ты гонишь...
  -Чистая и святая. - Пальцы крестом. - Но я, же лесби! Я даже на маму шликала в ванной.
  -А на бабушку не шликала?
  -Нет. Я не геронто, зато я педо. - подняла палец Алина.
  -Ты не можешь быть педо, тебе самой еще лет...
  -Тсс, не говори об антихристе при мне. Слушай Дим. - Алина стала пальцами ног массировать головку его члена. - Ты знаешь, что я перематывала разные фильмы в поисках сцен насилия и смерти детей и шликала на них.
  -Ты лучше скажи, на что ты не дрочила.
  -Я... никогда не думала об обычном нормальном сексе, мастурбируя, он вызывает у меня отвращение как шампунь "Прелесть" с полки в ванной, на которой он всю мою жизнь стоит и хоть кто бы убрал оттуда эту древность.
  -Ты больная. - Сказал Дима.
  -Я очень, очень больная. Если ты сейчас же не вставишь мне - я и не такое расскажу.
  
  ***
  -Нельзя спать... - шепнула девочка. - Только не спать, если уснешь - они придут.
  -Совсем нельзя? - В голосе мальчика был испуг.
  -Нельзя спать и видеть сны. Хорошие - можно, плохие - нет. Если приснится кошмар - они придут и съедят всех. Лучший сон - без сновидений.
  -Я не могу ими управлять. - Скривилось лицо мальчика. Он плакал.
  -Тогда не спи вовсе. Если станешь засыпать - мы убьем тебя.
  -Я не могу не спать!
  -Мы же не спим.
  -И давно? - На лице мальчика появилось странное удивление, граничащее с замешательством.
  -С самого начала.
  -Все эти месяцы?
  -Да... - Тихо шепнула девочка. - Я не хочу, чтобы с тобой поступили как с теми, кто засыпал.
  -Что с ними сделали?
  -По-разному. Одних смогли разбудить их друзья. Других нет. Не успели или не было настоящих друзей. Большинство - вывели за ограду и оставили там. Голышом. Им сделали надрез - и волки пришли и растерзали их. Мы слышали, как они кричали. Но не со всеми поступили так.
  -А что с остальными?
  Девочка странно улыбнулась в сумраке. Казалось - она испытывала какое-то извращенное наслаждение от осознания чудовищности того, что сейчас скажет.
  Потом наклонившись к уху мальчика, что-то шепнула ему.
  И облизнулась.
  ***
  Макс бежал. Бежал долго. По снегу. И все казалось - сейчас догонят, разденут и сделают надрез. А может - еще что-то сделают. Это была реальностью, когда он чувствовал обжигающую боль в груди и холод снега. А когда очнулся в теплой кровати и почувствовал, как его трогают теплые рук и услышал веселые детские голоса - показалось сном. Он открыл глаза и вдруг понял - он больше не там, он вырвался.
  -Что с тобой?
  Спросила его девочка с темными и грустными глазами.
  -Я побывал в аду.
  Ответил ей Максим. Он улыбался как под кайфом. Наверное, так и выглядел со стороны.
  -А теперь - тебе легче?
  -Теперь я в раю. Я надеюсь. Потому что больше не хочу никуда бежать.
  Макс вытянул руку и стал трогать на ощупь лицо.
  -Как тебя зовут?
  -Рита.
  До его лица дотронулись маленькие теплые руки.
  -Это хорошо, что Рита. - Просто сказал Максим, сам до конца не понимая, что несет и чего в этом воистину хорошего.
  -Ага. - С улыбкой в голосе шепнула ему Рита. - Хочешь поесть? У нас... есть немного.
  Мальчик вскочил как ужаленный и стал оглядываться.
  -Что с тобой? Проглотил себя?
  Рита улыбалась.
  -А где Даша... - Дрожащим голосом почти заикаясь, начал Макс и снова стал оглядываться, словно прикусил язык.
  -Какая Даша?
  Рита смотрела с добротой, но в ней теперь чувствовал Максим скрытую издевку.
  "Нету Даши", решил он. Не уследил.
  ***
  Виолетта загнала Дашу в угол гаража.
  -Разденься. - Строго и вместе с тем мягко сказала воспитательница, которую девочка знала еще с детского сада. - Так будет легче нам обоим, ну же!
  -Я не хочу. - Опасливо улыбаясь, Даша подобрала под себя ватные от быстрых ударов сердца ноги. Она плохо соображала, и тело не слушалось Дашу совсем!
  -Это все не твое. Страх, боль - тебе внушили эти чувства маленькие чертежики внутри тебя. Не поддавайся им, девочка Даша. Ты боишься, не хочешь меняться, но это только твое поколение такое - нужно будет и следующее поколение вырастит способное испытывать наслаждение там, где ты испытывала лишь безотчетный ужас. Маленьким чертежикам просто нужно как-то контролировать таких как ты, твои поступки, как и твои чувства - их влияние, доченька моя, не поддавайся.
  Виолетта наклонила голову, словно манекен. Она слегка и очень таинственно улыбалась - воспитательница, поучающая свою подопечную. Руки медленно расстегивали пуговицы на одежде. Даша смотрела затравленным волчонком.
  -Все будет хорошо... а? - Виолетта подняла руку, словно прислушиваясь к своим мыслям. Потом опустила её и сказала, глядя Даше прямо в глаза. - Скорее нет - для тебя сейчас все будет плохо.
  Блузка упала, вслед за ней - юбка, сползли трусики, и упал лифчик. Гараж освещала маленькая лампочка под самым потолком и в контражур Даша не видела что у воспитательницы с телом. Она была молода и стройна, вызывающе дикая, приятно пахнущая и чем-то всегда влекла Дашу к себе. Но то, что происходило сейчас, вселяло в девочку безотчетный ужас.
  Даша принюхалась. От Виолетты пахло совсем не духами. Это был странный, бьющий в нос запах, от которого кружилась голова. Девочку мутило. Она порывалась вскочить на ноги, но каждый раз падала обратно в угол. Тут не было инструментов, нечем было защищаться.
  Полностью обнаженная Виолетта возвышалась над Дашей и рассматривала её оценивающим взглядом.
  -Скажу честно: сейчас тебе будет очень больно и страшно, а потом тебя не станет.
  -Почему? - плакала Даша. - Зачем ты это делаешь!?
  -Как жаль. - Грустно сказала на это воспитательница. - Плохо, что ты так однобоко понимаешь то, что сейчас случится. Ты эгоистка Даша, маленькая самовлюбленная девочка. Ты очень человечна, и никогда не поймешь...
  Последние слова Виолетта произнесла с присвистом. Промеж грудей учительницы образовалось сквозное отверстие, руки стали отслаиваться от тела и сползать вниз. Девочка зашлась в визге.
  Сделав шаг к ней, быстро меняющаяся Вио накрыла ребенка своим телом, забив ей рот клейкой массой и душа попытки сопротивления. Из носа и глаз Даши брызнула кровь, тело забилось в судорогах. С бьющей об забетонированный пол ножки слетела кроссовка. Виолетта прижалась к дрожащей в безмолвной истерике Даше. Это были волны. Толчок и полминуты покоя. Потом следующий. Внутри у девочки все рвалось и плакало. Она утонула в Вио, а может - Вио проросла сквозь неё. Лицо девочки стало похоже на сведенную судорогой резиновую маску, у которой из глаз катятся слезы с кровью, а из носа - течет густая кровавая слизь. От Виолетты осталось одно лицо, но и то стало трескаться - сначала щеки, потом скулы, вплоть до висков. Девочка больше не кричала и не билась, она лишь смотрела сузившимися зрачками. По горлу Даши прошла волна, и что-то изнутри стало раздвигать ей зубы. Рот Даши открылся - розовые отростки на цветке, появившемся оттуда, дрожали и капали слизью. Два лица соединились, то, что осталось от Виолетты медленно текло в Дашу с непомерно раздувшимся животом.
  На тусклую лампочку неподвижно смотрел медленно расширявшийся зрачок карего Дашиного глаза. Спустя несколько минут глаз дважды моргнул.
  
  ***
  -Ты видел, она моргала. - Пальцы Игоря были замотаны все еще бинтами, поэтому он тащил меньшую часть груза - полупустые канистры на деревянном коромысле самодельного толка. Его друг не ответил.
  -Что с ней, оборотни? Что у неё с животом-то стало, Серый?
  Но Серый не хотел разговаривать на эту тему. Даша жила на его улице.
  Её нашли мальчики, когда обследовали гаражи в поисках необходимых припасов и инвентаря. Но они никому ничего не сказали. Решили, что все захотят увидеть "это", "Это" их напугает и все разбегутся подальше от "ЭТОГО". А значит все - умрут прежде, чем их найдут другие люди. Уж пусть лучше тело Даши еще полежит в холодном, не отапливаемом гараже покрытое не то паутиной, не то пухом как раздутый беременный одуванчик. Пол, залитый кровью, выдавал гостей отпечатками обуви. Взяв канистры с керосином и по ящику с инструментами, ребята крепко заблокировали дверь снаружи, чтобы если что и вылупится из Даши - осталось зимовать в пустом гараже и желательно - сдохло там от голода, съев маму-Дашу.
  
  ***
  Наташа была странной и даже - больной слегка, но Кристине это нравилось. Когда Наташа привязала Вадима к каминной решетке, а Кира вступилась за него - Крис поняла, насколько они обе больны.
  Они дрались буквально на равных - молодая и сильная женщина, и этот ребенок почти - подросток от силы двенадцати лет.
  Кира вцепилась зубами в плечо Наташе, наверное, промазала - скорее всего, целилась в горло. Ни на секунду не усомнившееся в намерении Киры убивать, Кристина аккуратно взяла со стены ружье и переломила его. Вадим мотал головой, и что-то мыча, раздетый и привязанный алюминиевой проволокой. Пол под подростком покрывался каплями крови - слишком уж старательно Наташка вязала его.
  Молодец.
  Кристина защелкнула ружье. Наташа ей нравится, может она и даст поиграть с мальчиком, когда сама удовлетворится. А Кира - вот она больна.
  -Влюбленная сучка. - Беззлобно констатировала свою внутреннюю правду Крис, приставив к голове, замершей в ужасе Киры ружье и нажимая на курок. Но ничего не случилось.
  -Вот черт!
  Переломив двустволку и проверив патроны, Кристина снова попыталась прицелиться, но Кира билась как раненая волчица, пытаясь вырваться из объятий Наташи.
  Наташа поделится Вадимом, а Кира - нет. Кира убьет её. Крис не хотела умирать, в смысле - не то, чтобы уж так боялась смерти, но не сейчас, не сейчас.
  -Не сейчас. - Сказала себе под нос Христиночка, целясь прикладом в голову Киры. Удар, еще один. Первым она слегка задела по виску Наташу, но прочие были точнее. Кира обмякла. Из раскроенного черепа текла кровь. Вадим что-то мычал. Наверное "ублюдки". Наташа поднялась, шатаясь, отобрала оружие и, приставив его к животу Киры, нажала на оба курка. Ружье выстрелило дуплетом, и славный животик Киры буквально взорвался, выплеснув много чего.
  -Ой! - Воскликнула Кристина, утирая от мелких капель лицо. - Нужно было нажимать сразу на два?
  Не целясь, с разворота, Наташа отправила Кристу в нокаут ударом приклада по виску.
  
  ***
  Кристина очнулась связанная. Рядом с ней спал Вадим. Крис была не столько связана, сколько примотана к нему скотчем, который лишь слегка тянулся, но рваться не хотел. Руки сильно немели. За окном вроде была метель. Пытаясь развернуться к окну лицом, Кристина поняла, что абсолютно голая. Вадим проснулся и что-то промычал.
  "Спи давай", подумала Крис, собираясь тоже заснуть и проснуться у себя дома. Это был странный эротический сон, так и школу можно проспать. А школа - ведь так интересно!
  Пытаясь поскорее проснуться или хотя бы - заснуть, Кристина вспоминала все, чему её научили в школе - помимо сотовых игр на уроках были многочисленные развлечения на перемене, до и после занятий, во дворе школы, на стадионе, за гаражами у девятиэтажек, что росли как деревья со всех сторон от школы. Даже в туалетах можно было играть!
  Наташино лицо возникло внезапно и лишая всяких иллюзий.
  "Чего тебе", промычала Крис. Наташа сняла с лица болючий кляп из скотча, отодрав его едва ли не вместе с губами. Сунула в рот девочке резиновый шарик-кляпик с дырочками, но та никак не хотела его закусывать.
  -Да ну его. - Устало шепнула Крис. - Давай уже играть с Вадимом.
  На лице Наташи возникло понимание, а потом она раскатисто захохотала. Стекла задрожали, на улице усиливался буран. Легкий испуг читался на лице Наташи, когда она смотрела на улицу.
  -Нужно забаррикадировать окна. - Подсказала ей Кристина.
  -Ты будешь хорошо себя вести? - С натянутой улыбкой спросила её новая хозяйка. Раньше Крис считала, что роль хозяйки прерогатива старшеклассниц и некоторых учителей. Но Наташа и впрямь была в чем-то похожа на англичанку, говорила с легким акцентом и иногда произносила восклицания на английском.
  -А ты мне дашь поиграть с Вадимом после себя?
  Это была истерика счастья в лице Наташи. Она смеялась долго и этим почти заворожила Кристу.
  -Дам. - Наташа присмотрелась к глазам Крис. - Если укусишь меня сейчас - выбью все зубы и заставлю их проглотить.
  -Да хозяйка. - Кивнула Крис. - Я поняла, хозяйка.
  -Слушай, я не знаю, чего ты там насмотрелась в сети, но я не фанатка таких отношений. Мы либо друзья - либо я тебя съем. Могу даже в прямом смысле, если буран не кончится. ОК?
  -ОК подружка. - Крис смотрела в эти зеленые глаза. Когда она впервые встретила Наташу, ей казалось что глаза голубые.
  Наташа стала щупать тело Крис.
  -Ты чем-то больна? - Спросила она.
  -Я абсолютно здорова, а ты?
  -Я? - Наташа задумалась. - Когда-то очень сильно болела.
  -Выздоровела? - Насколько позволяло положение, Крис старалась разглядеть Наташу. Та была абсолютно голой.
  -Мне полегчало, от этого не выздоравливают. Я просто - устала. - Вздохнула Натали.
  -Можно звать тебя Натали? Кстати - я тоже устала.
  -С чего тебе, Кристине сколько лет?
  -Много. Но учусь в восьмом классе.
  -Двоечница?
  -Отличница! Только редко хочу в школу.
  -Обижали? - Наташа стала массировать маленькие бугорки груди Кристины, потом провела по животу вниз - Крис сглотнула, когда пальцы женщины коснулись её промежности. - Девственница?
  -Не знаю. Мама сказала - я стала плохой и запретила ходить в школу, сказала - там меня плохому учат. Лучше закрой окно, мне плохо от этой белой мглы.
  -Ты знаешь кто такие лесбиянки? - Глаза Наташи смотрели прямо в Кристинины. Зеленые и карие. Карие стрельнули в окно, потом на мычавшего Вадима.
  -Да.
  -Врешь. - Наташа легла сверху на Крис, прижав девочку своей грудью к кровати и накрыв своим ртом её губы. Кристина замерла. Когда Наташа кончила её целовать и посмотрела на Вадима, Крис спросила.
  -Почему ты думаешь, что я вру?
  -Я не думаю. Вообще, по жизни. Я во всем уверена сразу. И если хочешь выжить - ты должна быть во всем уверена сразу. В своих поступках, мнениях. Если будешь размышлять - умрешь как Кира. Ты знаешь, что она видела, как я привязывала Вадима?
  Кристина мотнула головой.
  -Знаешь, что она сделала? Покраснела и убежала к себе в комнату. Мне захотелось убить её еще тогда. Я не люблю оставлять рядом с собой сомневающихся в чем-то людей, неуверенных в чем-то - в себе, к примеру, людей. Я буду мочить их, и выводить как тараканов. И мне абсолютно плевать, что они обо мне думают. Крис, я не люблю на самом деле убивать людей, ты пойми. Я их - не ненавижу, хотя когда-то хотела стереть этот мир в порошок. Временами даже править им хотела - это похоже на бред сумасшедшей, но я не псих. Я просто обожаю людей, хочу их, страстно, и не вижу смысла сдерживаться. Почему-то мне кажется - ты на меня похожа. Если ты станешь сомневаться в чем-то - я и тебе на голову надену пакет, заполню его тараканьей отравой и, нагнув через коленку, буду трахать раскаленным прутом в анус, ты поняла, Христос с недоросшими сиськами?
  -Я Криста, и грудь у меня вполне ничего - еще побольше твоей будет, когда вырасту.
  -Ты не вырастешь.
  -Вырасту! - Упрямо твердила Крис. - У меня все получится.
  -У тебя не получится, дура. - Почти с нежностью твердила свое Наташка, целуя соски Крис. - Ты что не поняла, почему не работает твой сотовый и летом буран? Я приехала домой. Вернулась из-за дальних морей - настоящая пиратка, убившая многих и ограбившая столько судов, что тебе и не снилось. И попала на праздник. Боже, если ты что-то выкинешь, и мне придется тебя убивать - я этого не вынесу. Я не уверена что еще остались девочки, а без них мне хочется наложить на себя руки. Милая, будь моей, ладно? К чему мне все эти деньги, если я не могу их уже потратить. К чему скрываться от ФБР, если наши славные ракеты сделали из Америки гуано. Но все так глупо получилось. Все мои связи на Кавказе горят в аду. Осталась ты и мальчик, который вопьется мне зубами в грудь за то, что я разнесла матку его подруге.
  Кристина смотрела на плачущую Наташу слегка удивленным детскими глазами и гладила её носом по щечке.
  -Развяжи меня. - Сказала она. - Я не смогу долго гладить тебя носиком, я так быстро устану. Кира была его двоюродной сестрой, а не подругой. А ты, правда, пиратка? Без шуток?
  О Вадиме, невольном зрителе этой сцены, все забыли.
  
  ***
  Вероника дежурила с Леной. Маленькая и "красная" пятиклассница из детдомовских - с мрачноватой и задумчивой полногрудой семиклассницей, к тому же - отличницей.
  Впрочем, для Вероники это ни черта не значило.
  Черные волосы Лены были раскиданы по столу, на который та прилегла отдохнуть. Вероника специально позволила той заснуть на посту, чтобы получит власть и властью этой всласть попользоваться.
  -Подъем, на нас напали. - Шепнула она и только Лена открыла глаза - поцеловала в её зовущий бледно-розовый тонкий рот.
  -Вот тебе. - Сказала Вероника улыбаясь. - Чтобы не засыпала.
  Лена восприняла этот факт спокойно. Даже не вытерла губы - просто посмотрела по сторонам и... снова легла на стол.
  -Меня тошнит. - Ответила она Веронике, когда та поинтересовалась что с ней такое.
  -Беременная?
  Лена не стала отвечать.
  -У тебя мальчик есть?
  Лена закрыла глаза и сделала вид, что спит.
  -Ну как хочешь. Мне же лучше, если ты одинока, может ты вообще никогда не трахалась - тогда я буду у тебя первой.
  Лена открыла глаза. Секунду смотрел вертикально вверх, в потолок. Потом села на столе и посмотрел искоса на Вероникины ярко-рыжие короткие волосы.
  -Ты из этих?
  -А ты думала, я тебя просто так целовала?
  -Синдром такой - в одиночестве людей или тянет или отталкивает друг от друга.
  -Каком-таком одиночестве?
  -Ой. - Лена закрыла рот рукой. - Я хотела сказать - в замкнутом коллективе. Ты читала про подготовку миссии на Марс?
  -Какой марс, какой сникерс дура, туда еще миллион лет больше никто не полетит!
  Вероника, молча, смотрела, как Лена плачет. Потом поняв видать, что момент упускает отличный, стала гладить её и утешать. Лена сделала странную вещь. Она накинулась на маленькую Веронику, словно бешеная и буквально изнасиловала её в ту ночь. А после отказывалась с ней разговаривать и всячески избегала.
  Вот ведь странность.
  ***
  
  Рита брела, поминутно проваливаясь в снег. Глаза Лизы преследовали её. Было холодно, к тому же хотелось есть. Рита прикусила губу и теперь чувствовала солоноватый привкус. Лиза...
  Она сказала:
  -Ты не можешь остаться с нами.
  И её поддержали почти все девчонки, в том числе и Светка. Только мальчики, да и то - некоторые - вступились было за неё. Но девочки пригрозили им уйти и ребята сдались.
  Лиза. Она специально выбрала день, когда не было Максима, он бы не дал им так поступить.
  А все из-за пятнышка. Дуры.
  Максим, кричащий:
  -Вы что с ума посходили?!!
  Рита улыбнулась, едва не потеряв равновесие.
  -Это обычная аллергия, у меня такая же была. - Сказал, волнуясь, Егор. Но его не послушали. Лиза первая заметила, как Рита мажет руки каким-то кремом, и первая же поймав Риту на месте "преступления", рассказала всем, что та больна чем-то опасным и заразным и если она не уйдет - они все тоже заболеют.
  Риту буквально вытолкнули на улицу, даже не дожидаясь, пока она полностью оденется. Было глупостью конечно сразу уходить. Сейчас Рита бы осталась и, постучав, вежливо попросила некоторые вещи. Свои вещи. И ей бы выкинули их. Правда все равно - не понятно куда идти и где искать взрослых, но, по крайней мере, не оставаться, же с таким дурачьем.
  Рита думала, думала и наконец, решила - во всем виновата обида. Она просто развернулась и молча пошла, стиснув зубы.
  ***
  
  -Нам нужно было её сжечь. - Твердо заявил Игорь, поймав своего друга в коридоре.
  -Кого?
  Игорь посмотрел на свои руки.
  -Она была жива тогда, Серый, у нас были канистры с керосином. Но я не подумал. Может - сходим и сожжем её?
  Серый молчал, а один Игорь не пошел бы ни за какие коврижки.
  -Теперь у нас как бы нет керосина, а если возьмем - Лиза же спросит с нас. Она сразу почувствует неладное и устроит массовые дебаты - куда мы тащим их общий, комунный керосин. В её представлении мальчики все должны тащить в общаг, а не из него. Сразу заметит - слово даю. - Мрачно сдвинул брови Серый. - Подумают все, что уйти хотим или пироманьяками заделались и всех сожжем ночью, а потом съедим. Ты же знаешь её - она убедит в чем угодно. Лучше было бы все рассказать. Тогда, сразу. Не сейчас, уже как бы поздно... - Серый развернулся и ушел к себе.
  ***
  -Боже, кто-нибудь трахните уже эту Лизу чтобы ей полегчало. Я сам не хочу, противно.
  -Она услышала.
  -Пусть слышит.
  -Теперь она нас сживет со свету. Слово даю.
  ***
  Рита нашла дом, он был весь занесен снегом. Рита яростно принялась откапывать дверь, но только едва не закопала себя в ледяной могиле. Тогда она накидала веток и кое-как забралась на крышу. Было боязно спускаться по трубе, точнее - в трубе, но однажды уже Рита была в карстовой штольне и, в общем - знала технику. Изодрав весь свитер, измазавшись и окончательно перетрусив, она спустилась по печной трубе вниз. Руки прижаты и спина прижата к одной стене - ноги упираются во что-то темное напротив. Труба была широкая. Не то, что в городах - там и кошка бы не пролезла. Чувствуя себе перепуганной снегурочкой, Рита пыталась выбраться из печи, в которую попала.
  Возник страх - жуткий страх, что она заблокирована тут, наверх не подняться, сил нет, а печь закрыта или заставлена посудой. Тогда Рита стала бить со всей силой, сдирая в кровь руки, в полной темноте в стенку, которая покачивалась и наконец, поддавшись, с грохотом опрокинулась.
  Девочка вывалилась на деревянный пол. Тут было темно. Достав из кармана фонарик, Рита осветила свои руки - с все в ссадинах, она их кажется, покалечила слегка. Дрожащими не гнущимися пальцами держа фонарик-сотовый, девочка пыталась разглядеть, куда она попала и есть ли тут что покушать. Вокруг было странно темно и тени, которые отбрасывал луч фонаря смутил Риту. Все было словно во сне. Когда Рита подняла луч к потолку, то увидела мохнаты коконы, что свисали гроздьями, едва касаясь её головы.
  Из соседней комнаты раздался глухой старческий кашель. Рита повернула голову, пытаясь найти дверь - она хотела поскорее отсюда выбраться, куда угодно - только скорее. Кашель повторился, так кашлял обычно Ритин дед. Ползком, стараясь не шуметь и не поднимать к потолку голову, девочка добралась до комнаты, откуда доносились эти звуки.
  Там на кушетке лежал старик. Рядом стояла какая-то заплесневелая еда и вода. Старик с острой бородкой лежал на подушке залитой грязновато-красной жидкостью, которая буквально въелась в неё. Он снова захрипел.
  -Воды. - Старик почувствовал дыхание Риты и обернулся к ней, не открывая глаз. - Дайте воды.
  -Конечно. - Рита стала рыться для вида в карманах, где воды не было. Зато нашелся снежок, который почти что превратился в ледышку - спасибо Юки засунула его ради смеха к ней в карман.
  Рита оттаяла в руках снежок, выпила сама и дала Старику. Он расплескал снежок, но что-то, да выпил.
  -Еды... - Захрипел он. - И лекарства... пора принять...
  А вот с этим был полный привет. Рита закрыла глаза и стала тихо смеяться, стараясь не разбудить ненароком коконы в соседней комнате.
  
  ***
  Старик заканчивал рассказ, а позади внимательно, с отрытым ртом его слушавшей Риты из коконов спускались тонкие серые создания с длинными паучьими лапками. Они двигались абсолютно бесшумно, в тишине, которую только голос умиравшего старика слегка надрывал, будто листок старого конверта они жили своей - особенной жизнью. Когда старик еще говорил, первая острая лапка подкравшегося существа вонзилась Рите наискосок в голову, войдя в затылок и выйдя из правого глаза. Через мгновение уже десятки еле видимых отростков один за другим протыкали тело девочки, слегка приподнимая ту над полом. Рита так и осталась - смотреть с широко открытыми глазами, слушать с широко открытым ртом. Когда старик все-таки замолчал - Риты уже не было с ним. Слепой он еще какое-то время вслушивался в тишину. А потом, открыв рот, тихо попросил, беззвучно шевеля растрескавшимися губами:
  -Воды...
  ***
  ***
  Из записок в дневнике Лины мало что можно было узнать, но Аврора прочитала их все.
  Диана боялась всего, каждого звука, любого порыва ветра шарахалась и норовила забиться в угол, но так же упорно пыталась свои страхи еще и скрыть.
  Это не доведет до добра ни её, ни Аврору - так та и поняла. Бобром это не закончится!
  И тогда Аврора решилась. Вынув медленно из-за голенища нож - тонкий и острый, тщательно заточенный перед вылазкой лично Авророй, а не мальчиками, которые обычно этим занимались, девочка подошла к своей "напарнице".
  -Страшно?
  Спросила она. Та смотрела на нож. Аврора закрыла глаза и улыбнулась, надеясь, что будет время ей все объяснить. Та не кинется на неё, не сделает глупостей, и главное - их никто не застукает в такой важный миг.
  -Это правильно бояться, но не думай, что тебе это поможет.
  Диана смотрела на свою загорелую напарницу, сжимавшую нож, все спокойнее и спокойнее, словно приняла в уме какое-то важное решение.
  -Убить меня хочешь, прежде чем я тебя? - Аврора улыбнулась, все еще не открывая глаз. - Смотри, я закрыла глаза, хочешь - сделай это прямо сейчас.
  -Что ты городишь. - Ответила на такие слова Диана.
  -Я просто чувствую - ты боишься. Всего, а значит, не доверяешь и мне. Если ты меня убьешь - станет легче? Или ты надеешься, что я стану тебя защищать ценою своей жизни и только поэтому не нападаешь?
  -Пожалуйста, давай все забудем и сделаем вид, что ничего не было! - Вскричала Диана. - Ты выбрала неподходящее время для разборок, давай позже, когда вернемся. Ты что не понимаешь, где мы находимся!?
  -Это, по-моему, ты все еще ничего не поняла. - Не переставая улыбаться между словами, сказала Аврора. - Если ты боишься - это нормально. Но если ты пытаешься скрывать свой страх от напарника ты заставляешь его подумать о ноже в спину, ты не доверяешься мне?
  -Прекрати! Устроила тут...
  -А где мне еще это тебе говорить?
  -Я не хотела. Ты все неправильно поняла - я думала, так будет лучше и вообще, - тут Диана ударилась в истерику, - почему ты такая жестокая?!!
  -А вот кричать не надо, не те услышать могут. - Аврора наклонилась и приставила Диане нож к горлу, сама до конца уже не осознавая, что на неё нашло. Аврора не хотела вообще поднимать этот вопрос, и теперь ловила себя на мысли что сама боится Диану, её глупости, её страха и старается все ускорить. Это было глупо. - Ты думаешь, я придираюсь, я дура, да?
  -Да! - С вызовом и болью ответила Диана, отталкивая руку с ножом.
  В животике загорелом Авроры что-то сжалось, когда та представила, как бьет ножом Диану по горлу и оставляет тут, а сама бежит обратно и говорит, что та пропала. Просто пропала.
  "Я её совсем запугала, теперь она точно на меня нападет, когда я отвернусь, зачем все это начинала?", думала Аврора, рассматривая отрешенное лицо девочки. Нож она спрятала за спину. Диана, отвернувшись в сторону, закрыла глаза.
  Нужно было как-то все изменить, причем срочно, загладить углы - мало, нужно не извиняться и не отступать, а представить все в совершенно другом свете, чтобы Диана подумала что ошибалась, считая выходку Авроры тем, чем она на самом деле и была. И Аврора пыталась представить себе - что можно сделать эдакого в такой ситуации.
  Аврора села на корточки и засунула нож обратно. Взяла обеими руками голову Дианы и прижала к себе. Та стала вырываться, не издавая при этом ни звука. Аврора захотела прикрикнуть на неё, но передумала, извиняться что-то язык не поворачивался к тому же она не придумала как именно собирается поступить. И чисто на голой инициативе подняв к себе лицо Дианы поцеловала в губы, старательно стараясь просунуть внутрь язык. Диана не поддавалась, но и не отстранялась. Тогда Аврора принялась покрывать поцелуями лицо девочки.
  -Прекрати. - Твердо сказала Диана. - Я не в настроении.
  Аврора подняла к себе лицо Дианы, но та закрыла на этот раз глаза.
  -Посмотри на меня. - Приказала Аврора, начиная выходить из себя.
  -Зачем?
  -Я хочу помочь.
  -Ножом? Ты, правда, думаешь, мне от этого легче или какой-то хуйни начиталась?
  -Посмотри!
  Диана открыла глаза, Аврора постаралась вложить в свой взгляд как можно больше тепла. Диана завизжала и стала вырываться.
  -Ну что ты! - Воскликнула окончательно разочарованная Аврора, по инерции удерживая более слабую напарницу. И вдруг ощутила всем телом ужас - она забыла закрыть дверь, когда они вошли в эту комнату. Поворачиваться не было времени. Все что она смогла придумать - это накрыть собой пытающуюся вырваться Диану. Та вцепилась, словно кошка в незащищенное горло Авроры и та поняла, что снова сделала какую-то глупость. Она уже не могла ни отпустить, ни придумать что-то еще - просто держала, понимая, что та проклинает её в этот миг...
  Потом стало до чертиков больно и от Дианы её стали отрывать, поднимая куда-то вверх, к потолку. Аврора хотела крикнуть, чтобы та бежала, но воздуха не хватало, она даже закричать толком не могла.
  ***
  Лиза без спроса зашла в туалет, где на толчке уже читала книжку по привычке Аня. Спустив шортики, вышагнув из них, она спустила трусики, но оставила их на бедре. Аня даже не обратила внимания на эти манипуляции. Оторвалась от книги только чтобы, перевернув страницу, посмотреть на часы, тикавшие на стеклянном столике у ванной. Лиза не говоря ни слова, закинула ногу и села верхом на бедра Ани, прижавшись грудью к её груди и смотря лицом в лицо. Сведя глаза к носу, присмотрелась к Аниным очками и аккуратно сняла их.
  -Я по маленькому. - Сказала Лиза. Аня не ответила. Лиза лизнула стекла очков и водворила обратно на лицо девочки. Та поправила их, теперь она читала книгу, повернувшись всем телом вбок. Лиза слегка подвигала тазом. И расслабившись, зажмурилась, чувствуя как, все внутри расслабляется.
  Опустив руку вниз, поправила что-то между их телами. Лобок у Лизы был чисто выбрит, чего не скажешь об Анином - он весь зарос черными волосами. Посмотрев с напряжением в глаза Ани, Лиза ткнула в пах той сведенными в трубочку пальцами. Аня поморщилась, секунду смотря в сторону и куда-то вглубь себя, снова вернулась в мир книги.
  -Ой, я что-то по большому захотела, - призналась скорее самой себе, чем Ане Лиза, но та сразу прореагировала на это, широко раздвинув бедра. Лиза подняла свои ноги и закинула их на плечи Ане, прижав ту к себе обеими руками. Теперь девочки окончательно сплелись, а Аня уже не могла читать свою книгу.
  -Стерва. - Просто сказала она, вжавшись носом в плечо своей соседки.
  -Ну, я не виновата, что у нас ритмы совпадают.
  Поудобнее устроившись, Лиза принялась насвистывать какую-то мелодию, поглядывая на отражение их сплетенных тел в зеркале. Когда она закончила - закусила ушко Ани до крови и, оттянув - отпустила.
  Встав в полный рост и расставив ноги, приказала Ане:
  -На колени!
  Аня подняла книгу и углубилась в чтение.
  -Оближи меня!! - Громче, почти что криком приказала Лиза. Аня подняла средний палец, не отрываясь от чтения.
  -Ну, нельзя было не попробовать. - Извиняющимся тоном констатировала Лиза и подтеревшись, вышла, бросив:
  -Скоро вы все у меня будете строем ходить, и ты сама станешь умолять меня повторить это снова и снова!
  Она выскочила, но через минуту влетела снова, и с ходу встав на колени, высунула язык. Аня смотрела на эти розовые смазливые мокрые губы, лицо в веснушках, которые остались с весны на лето, превратившееся в странную зиму. Язычок у Лизы был как у кошки. Аня отложила книгу и, чувствуя приливающее к низу живота желание, встала, покачиваясь - ноги затекли. Взяла голову этой чертовки в руки и ткнула ртом к себе в мокрую киску. Та стала жадно вылизывать её, обнюхивать, а затем и вовсе превратилась в пиявку в образе человека. Такого засоса Аня не ожидала, поэтому девочку буквально выгнуло дугой и, сдавливая пальцами голову, сдирая длинным ногтями кожу за ушами у Лизы, Аня свела ноги в какой-то незнакомой агонии и рухнула навзничь, ударившись головой об стеклянный столик. В голове вспыхнуло болью и все стало тухнуть.
  Лиза смотрела на дергающуюся голую ножку Ани, не веря в случившееся. Потом лицо исказила судорога плача. Сев на лицо Ани, девочка схватила руками её косички и стянула ими свои бедра. Вжавшись в лицо лоном своим, Лиза как бреду твердила:
  -Милосердие твое...
  Аня попыталась встать, но тело её не слушалось, она была такая слабая, а Лиза душила и улыбалась, не смотря больше на Аню, под головой которой растекалась лужа крови. В голове Лизы играла "Symphonic Suite DEVIL Third Movement eXORCiST"! Задрав голову вверх и назад, открыв ротик и высунув язык, Лиза летела на небеса, сдирая нежную кожу вульвы об лицо Ани в кровь. Она поняла, что всегда хотела сделать. Руки сами упали на горло Ани. За ягодицами своими Лиза свела их крест на крест и с нечеловеческой силой принялась душить.
  Ватная рука Ани попала раз по зубам согнувшейся в запредельном усилии задушить до конца её Лизы, два, на третий раз та укусила за пальцы, рука Ани шлепнулась на окровавленный кафель, и стала елозить по нему, оставляя разводы.
  Внутри у Лизы все взорвалось - Лиза кончала и слегка обмочилась одновременно.
  ***
  Кристина не сразу поняла, что случилось с морем. Казалось, оно замерзло. Девочки что искали подъем на соседнюю гору вернулись перепуганными и сразу кинулись к катеру. Дика стонала, едва переставляя ноги. Девочки втроем кое-как закрыли дверь катера. Кристина сразу стала раздевать Дику, а Вита в поисках припасов - съестного, это главное и обезболивающего - тоже пригодится - ушла на кокпит.
  И вернулась ни с чем.
  -Тут нет еды. - Сказала она. Тогда Крис приподняла соседнюю с той, на которую уложила Дику банку - там оказались припасы, много-много еды, консервы и пакетики с сахаром.
  -Зачем им столько сахара?
  Крис взяла пакет у Виты. Громко закричала в бреду Дика.
  -Она умрет?
  -Да.
  Вита посмотрела на Крис с отвращением.
  И заплакала.
  -Это не сахар. - Кристина попробовала и сразу выплюнула белый порошок. - Это что-то иное, я даже знаю что, догадываюсь, я никогда не пробовала наркотики. Странно, что они в таком доступном месте. Впрочем, я могу больше не слышать криков этой дурры.
  -Что ты делаешь?
  -Упрощаю себе и тебе жизнь. - Ответила Кристина, с ножа перочинного, который был у неё на поясе пристегнут карабином, отмеряя белый порошок и посыпая им губы Дики. - А её прекращаю мучения.
  Вита выбила нож из рук девочки. Пакет тоже - белый порошок рассыпался и взлетел в воздух. Все стали кашлять.
  -Дура!
  Кристина вынесла плечом дверь и выбежала. За ней и Вита. Дика стонала.
  ***
  Кристина вымыла пол растопленным снегом и спрятала остальные пакетики обратно. Дика больше не стонала, но она была жива. Вита перестала обращать внимание на Крис и сосредоточилась на своей подружке.
  -Вы лесбиянки? - Спросила Крис.
  -Что знаешь такое слово? - Слегка зло бросила Вита.
  -Да, знаю.
  -Нет. Я с ней выросла. И точка.
  -Ясно. А что у неё с животом? Съела что-то?
  -Напали. Она убила маньяка, который хотел изнасиловать нас обеих. Волосатый такой. Оборотень, наверное. Дика - героическая девочка, не то, что ты! Еще одну девочку спасти не смогли. Жаль, Леся была хорошей.
  Больше Кристина не спрашивала, но стала относиться к Дике мягче. Вскрыв консервы и разогрев на спиртовке - газ на катере они берегли - девочки, наконец, поели.
  -Как её кормить?
  -Дай покажу.
  Крис взяла банку в левую руку, ложку в правую и показала, как кормить Дику.
  -Сложно?
  -Нет.
  ***
  Когда Вита проснулась - Крис раздевала Дику.
  -И кто тут лесбиянка? - Спросила строго Вита.
  -Я хочу увидеть её рану.
  -Ты и так видишь уже её живот.
  -Ты сказала - вас изнасиловали?
  -Кристина, ты сделаешь ей тест на беременность?
  -А ты знаешь как?
  Вита махнула рукой, мол, делай что хочешь, но за себя не ручаюсь. И ушла в соседнюю каюту.
  Когда терпение лопнуло, и она вернулась, Кристина вовсю исследовала совершенно голое тело спящей Дики.
  -Что ты вытворяешь?! - В конец разозлилась Вита.
  Крис повернулась к ней со слегка изменившимися глазами.
  -Вита. Она умерла.
  
  ***
  Дику отнесли на сто метров и положили на лед. Дальше Крис отказалась тащить, оставив Виту плакать, она вернулась на катер одна. Но через пять минут уже была рядом с обнимавшей Дику витой и уговаривала ту вернуться вместе с ней пока девочка не замерзла или её не сожрала нечисть.
  Вита не сразу, но согласилась.
  ***
  -Откуда у тебя пистолет?
  Кристина смотрела в иллюминатор, держа в руках берету Наташи.
  -Там кто-то ходит рядом с телом твоей подружки.
  Вита залепила Крис затрещину.
  -Не бей меня, когда я с оружием! - пригрозила та.
  -А когда без - можно? Не говори так.
  -Она не твоя подружка?
  -Не говори!
  -Хорошо не буду. Там кто-то ходит!!!
  -И что?
  -Мне это не нравится. Но проверять, кто не хочу. Закроем занавесками окна и больше не будем шуметь два дня, ты поняла?
  Вита кивнула.
  -Вита, слушайся меня, пожалуйста, я ведь, и пристрелить могу. ТЫ поняла?
  -Вита кивнула два раза и, словно играя в молчанку, стала объясняться жестами.
  
  ***
  Крис меланхолично разрядила обойму береты и расставила патроны на столике.
  -Всего шесть?
  Крис молча кивнула и снова стала снаряжать обойму.
  -Подари мне один.
  Кристина посмотрела тяжелым взглядом на Виту. "Ты совсем ребенок?", говорил её взгляд, "как ты стрелять, из пальцы им будешь?"
  -У тебя еще пять останется!
  -Не кричи.
  В ту ночь Вита проснулась вся в холодном поту. Что-то страшное снилось, Вита боялась во сне, но стоило открыть глаза в темноту - как забыла свой сон.
  Рука другой девочки гладила её живот. Это была Кристина, не дика, но вначале Вита решила, что Дика не умерла, а все было сном. Потом Вита плакала, а Крис её утешала, как могла. Она залезла под одежду, в темноте, с наружи - ветер, слегка хрустит под катером лед. Крис укуталась с Витой несколькими слоями одеял, и все равно не могли согреться. В эту ночь было особенно холодно - чуть высунешь из-под одеяла носик, и он сразу замерзает. На катере был обогрев, но газ расходовать боялись. Боялись пожара, боялись, что снаружи поскребывания - не хруст льда. В ту ночь они спали друг с дружкой до самого утра, сероватый отблеск которого в иллюминаторе возвестил о солнце, пусть и скрытом облаками цвета свинца, но все же солнце. Это была длинная ночь, когда Вите приснился кошмар, от которого она едва не умерла во сне, когда Кристина рассказывала ей одну историю за другой. Под одеялом, с головой.
  -Мы выживем. - Сказала она. - Знаешь - нам никто не нужен, только ты и я, мы дождемся весны, нам хватит еды и питья - снег пресный, у нас есть много топлива, дизельного, газа и спирта, у нас есть патроны.
  -Все шесть.
  -У нас есть много патронов. - Кристина поцеловала носик Виты. Потом глаз. - У нас есть ружье!
  -Ружье?! - Вита попыталась встать, но Крис сказала:
  -Тш-ш, а вдруг они подслушают снаружи, что у нас есть ружье?
  И тихо-тихо шепча друг дружке на ушко они переговаривались до самого утра.
  -У нас есть героин. - Шептала Вита.
  -Я тебя им буду откармливать, если ты будешь себя плохо вести. - Мурлыкала Кристина, гладя самые сокровенные места Виты. Той было хорошо, Кристина оказалась очень нежной подружкой, с ней приятно было спать в обнимку.
  -Только ты и я. Мы выберемся. - Сказала Крис. И тихо стала петь в ухо своей новой подружки. - Прости меня за Дику. - Сказала она, закончив петь. И поцеловав в щечку, укусила за ушко. Пальчики осмелели настолько, что заползли внутрь Виты, и та тяжело дышала, чуть постанывая.
  -Тише дыши. - Говорила шепотом Кристиночка. - а то нас услышат.
  И они играли в игру. Доведи друг дружку до оргазма. Но не кончи сама. И так - до самого утра. Вита целовала уста Кристины, засовывая туда язык, и она отвечала своим языком. Девочки сплелись на узкой койке так крепко, что казалось стали одним существом.
  -Мы срастаемся? - шептала Вита. И Кристина смеялась, шевеля пальчиком у неё в попке.
  -Там грязно. - Говорила Вита.
  А Кристина улыбалась в темноте и шептала слова, от которых у Виты шевелились волосы на голове.
  -Откуда ты знаешь? - Говорила она со страхом. - Дика рассказала?
  -Мне приснилось это. Это правда?
  Вита плакала.
  -не бойся. Кроме нас тут нет никого. Тебе хорошо со мной?
  -Вита стала кусать лицо Кристины, водя руками по обнаженному телу. Спать в одежде - значит спать в грязи, им нечем будет скоро её стирать, если тратить на это топливо. Поэтому Кристина сказала, что подобно исследователям северных широт они будут спать голые, несмотря на холод, тесно прижавшись друг к дружке и укутавшись с головой.
  Взяв двумя руками на ощупь лицо напротив, Кристина поцеловала его с таким жаром, что Вита всхлипнула.
  -Ты умеешь лизаться?
  -Мы лизались с Дикой.
  -Вы же были подругами.
  -мы были хорошими подругами с самого начала - еще когда попали в детдом.
  -Вы росли в детском доме?
  -Да. Там было хорошо всем нам, несмотря на некоторые проблемы.
  -Звучит фальшиво. - Заметила, шепотом лаская ушки Виты Крис.
  -Это фальшивая правда. Она такая. - Вита прижалась как можно нежнее к ней и затихла, перестав даже гладить. - Мы теперь всегда будем спать вместе?
  -Угу. - В темноте Кристина кивала головой. И Тут Вита сказала странное.
  -Я не хочу умирать. - Тихо всхлипнув дрогнувшим голосом, сказала она.
  -Ты не умрешь.
  -Я умру. Скоро.
  -почему, ты больна? - Вздрогнула под одеялом Кристина.
  -А тебе страшно, если - да?
  Кристина не ответила.
  -Не знаю. - Вита говорила захлебывающимся голосом. - Мы убили девочку. Она была хорошей. А потом Дика умерла. Мне и сейчас плевать на ту девочку я её почти не знала, а дикая такая плохая, но я с ней выросла, мне страшно, я не хочу умирать.
  -Звучит как бред. - Честно созналась Кристина. - Кого вы там вальнули?
  -Ту девочку.
  -Которую занасиловал таксист?
  -Да.
  -Волосатый как оборотень в погонах?
  -Да. Его не было.
  -Ты врешь.
  -Как ты можешь говорить, что я вру, когда я, наконец, захотела тебе сказать правду?
  -Оборотни существуют. Они убили родителей Вадима и... Киры.
  -Кто это такие?
  -Мертвецы. Все они. Но я не испугалась тогда.
  -Совсем?
  -Да. Хочешь секрет?
  -Давай. - Прижалась к своей новой и возможно лучшей подруге Вита.
  -Я никогда и ничего нее боялась в жизни.
  -Ты тоже врешь. Ты побоялась тащить дальше Дику и теперь из-за этого нас могут найти.
  -Я просто не хочу умирать. Это разные вещи. Когда знаешь, что нельзя и когда боишься.
  -Ты несешь чепуху.
  -Может быть...
  -Крис...
  -Что?
  В темноте послышался шорох.
  -Мне страшно Крис. Я чувствую что вот-вот умру. Спаси меня!
  -Тише...
  -Я буду кричать, если не спасешь. Мне страшно сейчас и тут, почему?
  -Неясные страхи витают в твоей голове дитя, молись! - не своим голосом заверещала Кристина.
  -Хватит придуриваться. Мне действительно страшно. Что со мной?
  -С тобой что-то не так. А может ты просто трусишка.
  -Я не трусишка, но мне страшно. Не хочу, Крис, спаси. Помоги мне, не отдавай никому, я хочу жить, я хочу вырасти и жить!
  Кристина отпустила руку Виты и вылезла из-под одеяла. Зажгла маленькую спиртовку и поднесла к лицу Виты. Лицо все синее.
  -На тебя страшно смотреть, ты не заболела.
  -Мне страшно. - Призналась Вита. - Спаси, пожалуйста, спаси!
  -Ты знаешь, почему я не запускала дизель?
  -Он сломается от холода?
  -Наверное. Но нам нельзя шуметь. Не шуми, у меня половина обоймы осталась, Вита.
  -Ты убьешь меня?
  -Я... не знаю. Наверное - нет.
  -Ты говоришь, что ничего не боишься. Но если ты почувствуешь от меня опасность - ты меня убьешь?
  -А ты не хочешь этого?
  Вита молчала.
  Кристина встала перед ней на одно колено.
  -Вита. - Сказала она. - Я клянусь защищать тебя до конца моей жизни ценою самой жизни и всего, что у меня есть, включая бессмертную - наверняка же - душу. Аминъ...
  Кристина взяла Виту за руки.
  -Никто в этом мире не сможет дотронуться до тебя, пока я жива. И да - я никогда не убью тебя сама, даже если ты сейчас голая пойдешь танцевать джигу на мороз, сожрав весь наш общий кокаин сразу.
  После чего Крис поднялась с колена, поцеловала Виту в лоб, потушила спиртовку, залезла к Вите под одеяло и, обняв, стала гладить по голове, перебирая волосы между пальцев. Потом снова принялась ласкать, сначала медленно, как и раньше, но после, решив, что этого мало - перевернулась и, раздвинув ноги Виты, поставила ей безответный засос в не те губки.
  -Ох... - Только и смогла сказать Вита. Кристина сосала, быстро помогая себе пальцами, клитор Виты набух, Крис развлекалась тем, что кусала его периодически до боли. Вита закрыла себе рот рукой и тихо поскуливала. Снова повернувшись и поцеловав её в рот, Кристина стала быстро-быстро двигать пальцами сразу в анусе и во влагалище Виты, которая девственницей к удивлению Крис не оказалась. Это продолжалось минуты три, в конце Вита забилась, шепча слова неразборчиво и пиная Крис в живот ногами, а потом и вовсе затихла.
  -Ты жива там?
  Вита в ответ обняла Крис.
  -Мне было хорошо.
  -Не плачь больше, а то и впрямь пристрелю. Правда потом придется сделать сипуку, что клятву нарушила и тебя не уберегла.
  -Крис...
  -Да. Что ты еще хочешь?
  -Дай мне пососать твои пальчики, которые были во мне. - С затаенной похотью попросила Вита.
  -Ну, боже ты мой. Я думала - с тебя хватит.
  И Вита долго облизывала эти драгоценные пальцы.
  Потом засунула их в себя и попросила:
  -Еще, сделай со мной это еще много-много раз!
  И Кристина несколько часов подряд терла везде Виту, проталкивая пальцы как можно глубже внутрь её тонкого и нежного боящегося тела.
  -Да когда же ты закончишь. - Шептала уставшая Крис. А Вита, взяв её голову в обхват бедрами, терлась об лицо Крис своим лоном. Потом попросила:
  -Возьми меня как мальчик.
  -Это как это?
  -Ляг на меня и введи пальчики, как будто член вводишь. И говори мне низким голосом что-нибудь приятное.
  Кристина вздохнула и выполнила все, как было велено.
  -А теперь, пожалуйста, полижи мне попку. Поглубже туда язычок засунь, ладно?
  В полной тишине было слышно громкое дыхание перевозбужденной Виты.
  -Чего???
  -Язычком, мне будет приятно. Скорее же!
  Молча, не произнося ни звука, Крис объяснила кое-что на ухо подружке.
  -Ну и что! - Слегка капризно ответила та. - Я хочу этого, понимаешь - хочу и сейчас же! Быстро!!!
  Крис схватила Виту за нос и сжала его. Другой рукой зажала рот, перевернувшись и оказавшись сверху - верхом на Вите.
  -А дышать ты хочешь?
  -М-нмм-мму!
  -Вижу, что хочешь. Так вот послушай меня Вита, попу лизать сосать и еще чего я твою немытую не буду. Ясно?
  -М-м-мнм-ммн...
  -Это значит: "да, я поняла тебя милая Кристи", я надеюсь?
  -Ммммнм-муу!!!
  -Хочешь, чтобы я тебя отпустила - скажи, "пожалуйста!"
  -М-м... ах! - Вита вздохнула, когда руки Крис перестали перекрывать живительный кислород. - Я детей хочу. Вот только сейчас поняла - насколько...
  -Ты в своем уме - где я тебе их тут на катере возьму, педофилка ты эдакая!??
  ***
  -Мне все можно. - Ответила на немой вопрос Кристина. - Меня зовут Христос, я дочь Бога на земле, кто смеет мне указывать, ты Вита?
  -Ты не Христос. - Насупилась Вита. Христос умер давно, а ты вообще-то девочка!
  -И что! Имя же одно и то же!
  -Тогда ты - антихрист!
  -Я не Антихрист. Я Христос, просто девочка-Христос. Зачем называть меня Кристиной, если потом твердят все, что я не Христос!? Я Христа - а значит Христос! К тому же я вчера видела Антихриста во сне, и она предлагала мне покинуть этот мир. Говорила, что я ей нужна. Зачем-то...
  -Я млею от твоей гордыни, Криста! Христос-лесбиянка? Хотя теперь-то как-то все равно. Наверное, уже можно и мне себя как-то обозвать для поднятия настроения и чтобы проснулось желание сражаться. Если ты Христос - то я Бог, Бог-Лесбиянка!! Стоп, подожди - Антихриста? Настоящего? Она тоже - девочка? Как и мы - бродит где-то тут?
  -Нет, она живет во снах, перебегая с одного в другой. Она хотела всех людей сделать счастливыми, но глупые люди не поняли, испугались и начали войну. А теперь наступила зима и продлится столетие. Скоро солнце совсем скроется за тучами, после того как оба супервулкана снова станут извергаться.
  -Супервулканы?
  -Два огромных вулкана диаметром в сто километров, один в Северной Америке, куда мы засадили пол боезапаса, второй - в Японии, на том месте, где была Япония. Там испаряется Тихий Океан теперь. Там - ад, и можно увидеть мантию. Алиса показала мне - как это красиво. Много людей выжило, много миллионов, но скоро и они умрут. Этот мир обречен, но Алиса находит все новые и новые. Она сказала, что любит меня.
  -Алиса?
  -Да. А потом сон прервался. Я думаю, она снова позовет меня во сне.
  Кристина смотрела на Виту.
  -Я надеюсь.
  -Сон прервался или ты постаралась проснуться? Ты не захотела оставить меня, верно?
  -Да на кой черт ты такая мне сдалась! Во сне я и не подозревала, что ты на моей совести еще теперь висишь. Бросила бы просто как два пальца в твою щелку!
  Крис показала два пальца "V".
  -Ты врешь. - Сказала строго Вита. - Это ай-ай-ай как нехорошо. Ты любишь меня и не хочешь оставлять, поэтому-то и не стала досматривать тот сон. И не пытайся меня переубедить - так лучше.
  "Мы победим", решила внезапно Вита. Ей просто захотелось этого вопреки всему, и здравому рассудку и всему прочему. Вита больше не боялась проиграть.
  ***
  ***
  Лена задела стеллаж, за которым пряталась Вероника и повалила его с грохотом. Смотря, скосив глаза, не поворачивая своего замершего навеки в легкой горделивой улыбке каменного огромного лица, Лена провела тонким прутиком щупальца по щеке Вероники, другой стальной и гибкий хлыст приподнял девочке майку. По трусикам Вероники расползалось бурое пятно, она вся дрожала, замерев на месте и смотря в эти холодные знакомые глаза - по-прежнему такие отчужденные. Вероника не смела сделать ни шагу. Выходя на улицу, Лена запустила в трусики Вероники самый длинный свой кнутик и стала их стягивать вниз, обнажая лобок с рыжими волосиками.
  Вероника все еще тяжело дышала, когда Лена покинула здание, капли падали между её ног на пол, катились по бедрам.

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"