16\12-02
Играет белой краской,
Декабрь за окном,
Как в детской доброй сказке,
Блестящее руно.
Деревья позастыли,
И яркая луна,
Снега дома укрыли,
И пожелали сна.
Все звуки пропадают,
Фонарный столб притих,
Собаки не залают,
Зима расскажет стих.
Туман в неверном свете,
Хруст льда под колесом,
Вороны на рассвете,
И кошка за котом.
Сосульки тяжелеют,
Свисая с высоты,
И лужи каменеют,
Под кистью красоты.
Растают на ладони,
Творения небес,
И понесутся кони,
Под звук своих сердец.
Играет белой краской...
02\03-03
Отпусти меня солнце холодное,
Мне просторов твоих не объять,
Лучше мне власяницу немодную,
И лишь чуточку времени вспять.
Я в сиянье твоем потерявшийся,
И я в думах твоих не у дел,
Я с капризом светила смирившийся,
И забывший былинки удел.
Не свети ты мне в спину так жалобно,
Словно хочешь, чтоб я был с тобой,
Ты же знаешь в тенечек мне надобно,
Ты не будешь печальной вдовой.
Я хочу, чтобы все было темное,
Чтобы блеск не слепил мне глаза,
Зная душу твою неуемную,
Со щек не раз уж скатилась слеза.
Просто знаю, что свет опостылевший,
Будет мучить и в темную ночь,
Я в лучах твоих заживо сгинувший,
И никто мне не в силах помочь.
Отпусти меня солнце холодное,
Мне просторов твоих не объять...
18\02-07
Задаваясь все тем же вопросом,
Теребя сигарету во рту,
Обливаюсь холодным я потом,
И давлю серых дней тошноту.
Обстоятельства держат тисками,
Мозг в огне, а вокруг темнота,
Замело все дороги песками,
И под ними хиреет мечта.
Крикну в небо, подстреленной птицей,
О надежде на счастье и свет,
Крик мой эхом пустым повториться,
Но не хочет случаться рассвет.
Чем я плох, в чем ошибки простые,
Сколько ждать мне еще перемен,
Прекратятся дожди ли косые,
Что дадут мне страданьям взамен.
Может, просто я сам не удался,
Может, просто боюсь я признать,
Что рассвет сотни раз уж случался,
Но не смог я его распознать.
Может, я малодушен для счастья,
Может, слаб, чтобы стать игроком,
Или я в ожиданье ненастья,
Перепутал грозу со звонком.
Может статься, что жизнь уже праздник,
Просто надо учиться смотреть,
Как играет с ней, Случай-проказник,
А не ждать, как придет к тебе смерть.
Задаваясь все тем же вопросом,
Теребя сигарету во рту,
Я шмыгну вопросительно носом,
В серых днях отыщу я мечту...
03\03-03
Я в поисках все тех же истин,
Забрел опять неведомо куда,
В страну замшелых желтых листьев,
Где солнце светит только иногда.
Я птица, что лишилась крыльев,
Я путник, тщетно ищущий тропы,
Создатель пузырей, блестящих, мыльных,
И крот, боящейся своей норы.
Томленьем духа снова обнадежен,
В слепых виденьях утонувший пионер,
Как все создания Бога, безнадежен,
Я в назиданье людям, и в пример.
Простите смертные, я утомлен дорогой,
Идите вдаль, но только без меня,
Мне не страшны ни плеть, и ни острога,
Оставьте, как издохшего коня.
Пусть мой удел, печальные напевы,
Вас это не должно остановить,
Быть может, в другой жизни буду первым,
Сейчас же, я даю вам шанс пожить.
Ну вот, умолкли разговоры,
И тени растворились вдалеке,
Я не считаю смерть свою позором,
Я просто убегаю, налегке.
Я в поисках все тех же истин,
Забрел опять неведомо куда...
30\04-03
Мне неймется испачкать бумагу,
Словоблудие - тоже порок,
И послушные строчки все лягут,
Хотя истина снова меж строк.
Не кричится на сытый желудок,
Да и мысли бегут от меня,
Мое детище слабый ублюдок,
Все ненужнее, день ото дня.
След оставить так хочется, Боже,
Но нелепиц опять народив,
Бесталанности строю я рожи,
И поэтом себя учредив.
В чем же корни, потугов нелепых,
И откуда все слышу я зов,
Искажаю мир взглядом подслепым,
Позолоту сдирая с оков.
Мне неймется испачкать бумагу,
Но надежда таится в душе...
16\10-02
Я беглец, приютившийся в роще,
Среди трав и журчанья воды,
Я из тех, кто судьбу свою ропщет,
И полегче желает ходы.
Я наемся плодами деревьев,
И воды родниковой напьюсь,
А потом разрублю на поленья,
И над ними костром поглумлюсь.
Я такой же, как все, ЧЕЛОВЕЧЕ,
Поцелую, а после предам,
Мое сердце, сплошное увечье,
Моя жизнь - глупый самообман.
Возлюблю лишь себя, и не больше,
Проклиная друзей и врагов,
Я беглец, приютившейся в роще,
И не скинуть мне ржавых оков.
Мне б напиться, но нету водицы,
Мне б поесть, да деревья я сжег,
Для чего ж ЧЕЛОВЕЧЕ родиться,
Человеком коль стать он не смог...
...Я беглец, приютившийся в роще...
17\10-02
Валентине Александровне Ким (учителю)
Мы многое друг другу не сказали,
Сидя за чашкой кофе у окна,
Нам сигареты думать помогали,
За стенами заплакала весна.
Я был ребенком, повзрослевшим быстро,
И вновь влекомый зовом старых стен,
Свои мечты рассказывал и мысли,
Читая жизни изобилие поэм,
Я и не ведал, чем ваш мир наполнен,
Но что-то вновь тянуло в кабинет,
Присесть за партой старой школьной,
И слушать бесконечно ваш предмет.
Но вы ушли, таинственно и быстро,
Бросая прочь оковы бытия,
Я помню лишь цветов огромный ворох,
И обелисков мрачные поля.
Вас нет уже, и опустела школа,
Мне не к кому с рассказами идти,
Года идут, и я уже немолод,
Спасибо Вам УЧИТЕЛЬ, и прости...
...Мы многое друг другу не сказали...
25\09-02
Осень шепчется листвою,
Месяц к облаку приник,
Тополь сонной головою,
Мне кивает, как старик.
В пальцах снова сигарета,
В голове опять туман,
Пожелтевшая газета,
Недочитанный роман.
Холодок *гусиной кожи*,
Надоевшие часы,
Тень на стенах строит рожи,
На очках следы росы.
Туфли черные у двери,
Комары на потолке,
На ковре чудные звери,
Кофе в белом молоке.
Шум соседей, за стеною,
Скрежет лифта и сверчок,
Смерть к кому-то, не за мною,
Дверь входную на крючок.
Кружка чая, или кофе,
Книга на ночь, ни о чем,
Теплый плед лежит на софе,
Стены плачут кирпичом.
Осень шепчется листвою...
29\09-02
Я на полке в магазине,
Среди прочих безделушек,
В продовольственной корзине,
И в отделе для игрушек.
Кто пощупает рукою,
Кто примерит на себя,
Со стандартною судьбою,
Нервно ценник теребя.
Я подержанный товарец,
Залежался и поблек,
Может, купит иностранец,
Между прочим, на обед.
Может, стану я подарком,
С красной лентой и цветком,
Очень дешево, задаром,
Можно вместе с молотком.
Не хотите, понимаю,
Есть и лучше образцы,
Никого не обвиняю,
Подешевле? Молодцы...
Я на полке в магазине...
14\09-07
Сергею Есенину
Я такой же, как ты вольнодумец,
Я такой же, как ты, ветрогон,
Убежавший от мира безумец,
Без пещеры и золота, гном.
Я влюбленный в луну и свободу,
Потерявший дороги и след,
Я Иван, что гнушается роду,
Сеет смуту, разруху и бред.
Мне не надо родиться в Казани,
Чтоб любить синеву и поля,
Одной страстью с тобою повязан,
И о том же у Бога моля.
Твоих слов, помня силу и слабость,
Я своих напишу не одно,
И впадая то в старость, то в младость,
По луне я тоскую в окно.
Недодал видно Бог, твоей силы,
Видно будет Есенин один,
Хотя тоже ведь баба родила,
И красотки зовут - *Господин*.
Ты ушел без бравурных прощаний,
Ты ушел, и тебе ведь видней,
Без пустых и слезливых роптаний,
Ставя точку в поэме всех дней.
Знаю я, что придет мое время,
И я тоже разгневлю Творца,
И пуская свинец себе в темя,
Восемь строчек прочту до конца.
Я такой же, как ты вольнодумец...
17\09-02
Я певец опавших листьев,
И несбывшейся мечты,
Я художник, но без кисти,
Странник я, но без тропы.
Я идущий, но без цели,
Я уснувший, но без снов,
Матерь я, без колыбели,
Сочинитель, но без слов.
Я моряк, забытый в доках,
И гитара, но без струн,
Громкий крик, но я не в глотках,
Без обмана, страшный врун.
Я слепец, но я и зрячий,
Я трава, но без росы,
Я же труп, но я ходячий,
Я же Смерть, но без косы.
Полный скорби и счастливый,
Похоронен и живой,
Я храбрец, но я трусливый,
Говорящий и немой.
Я певец опавших листьев...
11\08-02
Вот снова перепутье,
Куда идти теперь,
Свое шестое чувство,
Я выставил за дверь.
Нет маяков и знаков,
Безбрежие дорог,
Путь труден одинаков,
Ступить ли за порог?
Вновь страх пред переменой,
И холодок спины,
Не будет нам замены,
Мы Богу все должны.
Был прав Роден, сказавши,
Что все мы голяки,
Себя давно продавши,
За тлен и медяки.
Убудет снова дерзость,
Лишь дрожь и пустота,
Да человечья мерзость,
А где же доброта?
Вопросы без ответов,
Дороги без конца,
Отсутствие советов,
И слезы у юнца...
Вот снова перепутье...
07\01-03
Звезды в январском небе,
Ветер незимний в лицо,
Я на луне еще не был,
Ярким полночным стрельцом.
Где-то цветут на распутье,
Цветом небесным цветы,
Где-то увял на рассвете,
Куст неземной красоты.
Время контрастов и шуток,
Пламя свечей и войны,
Кто-то стреляет в уток,
Кто-то казнен без вины.
Жизнь в полноцветном угаре,
Плеть по спине и вино,
Смех у развалин с пожаром,
Словно немое кино.
В нескольких строчках столетье,
В сотне томов, только миг,
Богу на небе, молиться,
Первый младенческий крик.
Звезды в январском небе,
Ветер незимний в лицо...
07\12-04
Где я, где я оступился,
Где же все пошло не так,
Где так сильно изменился,
Где же так попал впросак.
В пустоту задам вопросы,
В пустоту я покричу,
В пустоте растают слезы,
В пустоте опять качу.
То ли, Бог немилосерден,
То ли, я безбожно глуп,
То ли я, забыл ,что смертен,
То ли Бог к молитвам, глух.
Нет, ни в этом смысл жизни,
Нет, что знаю я о ней,
Нет, быть может, я капризен,
Нет, попридержи коней.
Снова мелочная гонка,
Снова в битве за мошну,
Снова что-то ей вдогонку,
Снова жду свою весну.
Все забыть и все забросить,
Все что с нами, и до нас,
Все балластом книзу сбросить,
Все собрать в один рассказ.
Слишком много негатива,
Слишком вычурный язык,
Слишком много никотина,
Слишком радостный ярлык.
Где я, где я оступился,
Где же все пошло не так...
13\06-04
Летнее утро бессонное в окнах,
Первые птицы в прохладе домов,
Солнце в асфальте играется мокром,
Крыши в гуаши зеленых тонов.
Все как всегда, но не спится сегодня,
Я надышаться никак не могу,
Может быть зов, очень древний, природный,
Или предчувствует сердце беду.
Впрочем, о бедах, в прохладе не стоит,
Да и отправить все беды к чертям,
Тем же, кто козни без устали строит,
Тихо шепну я: *Зачем это вам?*.
Лето, прекрасное время из детства,
Книги на полках, и много воды,
Только куда бы от взрослости деться,
И от поганого чувства беды.
Ох, извините, опять позабылся,
Больше ни слова, вот истинный крест,
Муза моя, от меня где-то скрылась,
Видно, в партере уж не было мест.
Чувствую, строки не пахнут поэмой,
Впрочем, и целей не ставил таких,
Хоть и осталась проблема проблемой,
Вам и так нелегко, и без них.
...Солнце в асфальте играется мокром,
Первые птицы в прохладе домов,
Летнее утро бессонное в окнах...
01\02-03
Вновь сосущая мятежность,
Сон бежит меня долой,
Безотчетная безбрежность,
Словно путь ищу домой.
Где плутаю, в чем мой якорь,
В обывательской тиши?
Или горе я моряк,
Что на смерть свою спешит.
Не пойму своих метаний,
Жажда действий гложет мозг,
Время спутник расстояний,
Краски брызнет в чистый холст.
Нервным тиком бьется сердце,
Ночь покой не принесет,
Час от часу мне не легче,
И под ложечкой сосет.
Позабыты сигареты,
Что в них толку, только дым,
Мертвой бабушки приметы,
Да священник-нелюдим...
...Вновь сосущая мятежность,
Сон бежит меня долой...
12\10-2000
ЭПИТАФИЯ
Разуверив земную постылость,
Я сниму с себя бренную плоть,
В кой душа так фатально простыла,
Жизнь, как в горле застрявшая кость,
В что же верить, когда лишь безверье,
В ком любовь, коли похоть в цене,
Мы привыкли топтаться у двери,
Ожидая подачек извне.
Люди, люди, какие вы...впрочем,
Мне ль судить вас, раз *рыльце в пуху*,
Не хотел, и не буду пророчить,
Расскажу, все как есть на духу.
Предаем ради низкого тлена,
Без него нам немыслима жизнь,
Прочь не рвемся из душного плена,
Сладким ставшим, сквозь мрак наших призм.
От любви отрекаемся смело,
В предвкушенье иного греха,
Лжем и льстим, залихватски, умело,
Черных душ не тая потроха.
Жизнь промчится в порочном угаре,
Нищи духом, затаскана плоть,
Про поэта все скажут - *В ударе!*,
Но ответить ему уж не в мочь...
Разуверив земную постылость...
01\08-01
Влекомый Вечным Зовом, отщепенец,
Блуждал, сойдя с проторенной тропы,
Страны, покрытой мраком, уроженец,
Шагал, сокрыв за пазухой мечты.
Бурьяном поросли его дороги,
А крышей стал, бездонный небосвод,
Он стен не признавал, не отбивал пороги,
Приняв Просторы, не стеснявшие Свобод.
Замшелый камень, заменяет ложе,
Мерцанье звезд, хруст новеньких купюр,
С Луной расстаться он уже не сможет,
Ему противен лязг цепей...и маникюр.
Вдыхая Жизнь, во всем ее Величье,
Отвергнув мысль о рабской суете,
Невинный мозг, не знает о двуличье,
Душа же не трепещет о беде.
Встает и засыпает он с улыбкой,
Светилам за щедроты поклоняясь,
Забыв зловония трясины зыбкой,
В кой плавать довелось нам отродясь.
Здоровым сердцем всеобъемля радость,
Что прибывает в каждом червяке,
Оставив в прошлом трусость, зависть, жадность,
Ступает по тропинке, налегке.
Не ищет он удобств, иль наслаждений,
Нет помыслов людских в его душе,
Он счастлив бесконечностью хождений,
Не ведая, что сбылось все уже...
Влекомый Вечным Зовом отщепенец...
29\07-01
Не приемля законов Вселенной,
Не ища утешенья в мирском,
Гордый Дух, в оболочке нетленной,
Притворяется мертвым песком.
Постучится в окно, и исчезнет,
Тронет платья подол и замрет,
Насладившись игрой бесполезной,
То воскреснет, то снова умрет.
Для него не придумано граней,
Он не знает Начал и Конца,
Безмятежных отец он играний,
Хотя сам не имеет Отца.
Воспаривши к безоблачным высям,
Он сорвет поцелуй у Луны,
Как никто, гордый Дух независим,
Он не должен, ему не должны.
Дух не может забыться в Забвенье,
Стикс ему все равно, что ручей,
Обошедши весь мир, как именье,
Мчится к Солнцу, что всех горячей.
На лучах покачавшись блестящих,
Дух кометой низвергнется вниз,
Моряков наградит он ворчащих,
Среди штиля, вдруг дунув им бриз.
Дух разбудит щекоткой вулканы,
Заставляя последних дрожать,
А потом усыпит великанов,
Колыбельную спев им, как мать.
Он поддразнит шагами собаку,
Рассмешив малыша- бутуза,
Мимоходом заглянет в Клоаку,
И в мгновенье вернется назад.
Стукнет в кухне, пустой сковородкой,
Дернет сонную кошку за хвост,
Сторожей напугает походкой,
Камнем рухнет он в реку, под мост.
Не приемля законов Вселенной,
Не ища утешенья в мирском,
Гордый Дух, в оболочке нетленной,
Притворяется мертвым песком...
30\07-01
ЧЕЛОВЕК
Взяв у Вечности в долг, под проценты,
Своим криком, порвав в клочья Ночь,
Он родился в подвале цементном,
Продолжая рыдать во всю мочь.
С пуповиной трясущейся глупо,
Весь в крови, словно мясо кусок,
И смотря на незримое тупо,
Сделал он, новой жизни глоток.
Ужаснувшись крутой перемены,
Он испуганно ткнется в сосцы,
И дрожа оболочкою бренной,
Начал путь, в ком известны концы...
Время шло, одарив его силой,
Он теперь не похож на юнца,
Кого мать своей грудью кормила,
И спасала от гнева отца.
Он окреп, развернул свои плечи,
И ступнями попрал этот мир,
Дерзновенные выпустил речи,
Зачиная вакхический пир.
Заместив богохульство с пороком,
Он испек омерзительный торт,
И назвавшись единым пророком,
Он заткнул им Создателю рот.
Отвернулись Луна вместе с Солнцем,
Звезды градом низвергнулись прочь,
Отворились заслонки колодца,
Выпуская зловещую Ночь.
Задрожал человек на коленях,
Как когда-то в подвале сыром,
И узревши костры без поленьев,
Он взмолился о мире былом.
Ницшеанская бездна открылась,
Протянув к должнику свою длань,
Тело тотчас же в прах обратилась,
А душонку забрали, как дань.
Взяв у Вечности в долг, под проценты..
01\01-02
В тиши ума, в прохладе мыслей,
С истлевшим в пальцах табаком,
Блуждая по ковру из листьев,
Прослыв в народе чудаком.
Создав миры, раскрасив небо,
Забыв о сумерках души,
Шагнув туда, никто где не был,
Вернуться в будни не спешит.
Окутав мозг чалмой из мифов,
В руке сжимая грозный меч,
Он уплывает в лодке скифов,
И плащ свисает с гордых плеч.
Взрываясь гневом Властелина,
Бросаясь смело в гущу тел,
Смешав людей с кровавой глиной,
Врагов оставив не у дел.
В огне костров, пируя славу,
И воздавая дань Богам,
Он выпьет сладкую отраву,
Полмира брошено к ногам.
Испив из юных тел, невинных,
Он взвоет свой победный клич,
И море черных копий длинных,
Вверх взмоет, вдруг почуяв дичь.
Рукою властной дернув повод,
Он остановит жеребца...
И...телефона длинный провод,
Поставит точку, до конца..
В тиши ума, в прохладе мыслей,
С истлевшим в пальцах табаком...
18\10-2000
В квадрат окна, ухмылкой серой,
Небес изжеванный свинец,
Смеется, в щель свистя несмело,
Качая древ златой венец.
В промозглой утренней прохладе,
Хрипя похабно все лады,
Вороны, в траурном наряде,
Слагают осени оды.
Прохожий редкий, грея руки,
Сутулясь, за угол свернет,
Природа - мать, не зная скуки,
Поэму новую начнет.
Забыв про щедрости пределы,
Откроет житницы она,
Осыпав золотом наделы,
И не смыкая век для сна.
Сырым нахохлившись бетоном,
Дома под тяжестью небес,
Ворчат чуть слышным баритоном,
И ветром пыжиться навес.
Асфальт, утратив лета вязкость,
Порвет на лужи небосвод,
А сердца вновь коснется мягкость,
Запас, превысив слезных вод.
Стекло заплачет конденсатом,
Быть может чувствуя меня,
Я частью стал Конгломерата,
Без чувств, но не моя ведь в том вина...
25\11-02
В небе закатном, алые краски,
В дыме осеннем тонут дома,
Ты в мою жизнь поселилась из сказки,
Как это вышло, ты знаешь одна.
Тень от свечи, твои нежные руки,
Голос с хрипотцой и шум тишины,
Боже, избавь от мгновенья разлуки,
Все уж пути мои предрешены.
Нет больше слов, чтоб сказать о безмерном,
Нет больше красок, чтоб это писать,
Мало простора в пространстве трехмерном,
Просто позволь мне себя целовать.
19\10-02
Я обманут в надеждах и чаяньях,
Потому-то, и взят на прицел,
Нет поэта на свете печальнее,
Уготован Судьбою удел.
Я смотрю, а в глазах расплывается,
Я читаю, но строки бегут,
Мне ребенок чужой улыбается,
Зеркала мне отчаянно врут.
В тишине предрассветной мне пишется,
Словно кто-то диктует слова,
А крови облененная жижица,
В жилах, словно людская молва.
Мне простительно, я не истраченный,
И мечтая о новых верхах,
Мне припомниться берег утраченный,
И причудиться жезл в руках.
Возвращаясь к чудесному, редкому,
И прощенья прося, преклонюсь,
Попривыкну к сарказму я едкому,
Про себя в тишине помолюсь.
...Я обманут в надеждах и чаяньях...
22\10-02
Перемешенный, в миксере Вечности,
И пропущенный фаршем сквозь Жизнь,
Я просить перестану с беспечностью,
Тепло-сладких слабительных клизм.
Дым от листьев, мешаясь с туманами,
Разукрасит обыденный путь,
Я шагаю с пустыми карманами,
И не жалко себя мне ничуть.
Закурив сигарету помятую,
Что напомнит себя самого,
Я покину чужбину проклятую,
Пыль стрясая, усталой ногой.
В вышине, разглядев небожителей,
Погрожу им худым кулаком,
И упавши к могиле родителей,
Назову я себя дураком.
Все изменится. Ветер за пазухой,
И деревьев иссушенный вид,
За столом я с глумливою Засухой,
И немного сердечко болит...
...Перемешенный в миксере Вечности...
31\10-02
ТЕРАКТУ В МОСКВЕ ПОСВЯЩАЕТСЯ
Вселенную, измерив торопливыми шагами,
Копя в котомке меди кругляки,
Мы возвращаемся со сбитыми ногами,
Туда, откуда родом, дураки.
Закрыв глаза, найдем все те же грабли,
С беспечным видом, движемся вперед,
Захватим ножны, вместо острой сабли,
И швы наложим на гуимпленов рот.
Сжигая дни, а в них и свою сущность,
Свернем в тупик, на Бога возроптав,
И проклиная серой жизни скучность,
Возликуем, у соседа всходы истоптав.
Себя обманем в новых ожиданьях,
Хотя известно, ЧТО, КОМУ и КАК,
Но чтоб грешить, нужны нам оправданья,
Мы новый вид, мы SAPIENS-макак.
Меняя флаги, гимны и идеи,
Мы проливаем кровь чужих отцов,
Несчастных нас никто ведь не жалеет,
И мы жалеть не будем подлецов.
Жизнь кончилась, но мы не изменились,
Нам есть, что передать своим детям,
Мы с нечистотой веки породнились,
И их приучим к розгам и плетям.
...Вселенную, измерив торопливыми шагами...
01\11-02
Свежесть, в маленьком окошке,
Тени уличных огней,
К нам ноябрь, тощей кошкой,
Сверху многое видней.
Беспорядок в рассужденьях,
Тихой злобой в никуда,
Недостаток похождений,
С крана капает вода.
В чем же дело, что тревожит,
Не узнать и не понять,
Кто на пульс мне пальцы сложит,
Стуков сердца не унять.
Разреши же мне забыться,
Разреши не понимать,
Избавляясь от амбиций,
Пьесу новую начать.
Только ты жестокий, Отче,
Позабывший о простых,
Желчь в тебе ведь не клокочет,
Ты в мышлениях пустых.
Возропщу и убоюсь я,
В малодушии своем,
Молоком вновь обожгусь я,
Нас не будет уж вдвоем.
...Свежесть в маленьком окошке...
24\11-04
Осень плачет холодным дождем,
Да что толку, никто ведь не знает,
Мы с тобой этой ночью вдвоем,
Но глаза твои снова скучают.
Закурю, посмотрю на тебя,
И мне вспомнится первая встреча,
Как я жил до тебя, не любя,
Мне проплачет сегодняшний вечер.
Ты уснешь и обнимешь меня,
А я рядом, твой сон охраняя,
Лен волос я в руках теребя,
Каждый миг навсегда сохраняя.
Осень плачет холодным дождем,
Да что толку, никто ведь не знает...
12\11-2000
О чем грустят твои глаза,
О чем молчит твоя улыбка,
О том, чего вернуть нельзя,
И что растаяло, как дымка.
Тебя обнимет дым табачный,
А в голову ударит хмель,
И вечер, что казался мрачным,
Таким не кажется теперь.
Свеча на стенах нарисует тени,
Тихонько в блюдечке горя,
И гость из царства привидений,
В душе опустит якоря.
Нашепчет сладкими устами,
О днях ушедших, золотых,
И сапогом, потрескавшим местами,
Он, улыбаясь пнет под дых.
Контрастный гость, забыв пределы,
Натянет струны от души,
И словно формы, памяти пробелы,
Залить тоской он поспешит...
Растают звезды от дыхания рассвета,
А гость уйдет, откланяться забыв,
И в кучку пепла превратятся сигареты,
Слеза засохнет, тушь ресниц размыв.
02\09-02
Осень. Ветер. Лист бумаги.
Сигареты едкий дым.
На ладонях капли влаги,
Я безумец, нелюдим.
Все уйдет, а ты не сможешь,
Просто сладко в сентябре,
Сердце в руки мне положишь,
Забывая о себе.
Листья первые, желтея,
Поцелуются с землей,
Засыпая и хмелея,
Мы поссоримся с Судьбой.
Шумных улиц разговоры,
Прекратишь, закрыв окно,
Мы с тобою, словно воры,
Сговорились на одно.
Ход часов. На стенах тени,
Словно мятое белье,
Наши птицы улетели,
А осталось воронье.
Утром кофе, много мыслей,
Свет в окно, румянец щек,
Мы не в том миру повисли,
Или я опять не смог.
Прошепчу, глядя на свечи,
Ты уснешь, боясь уйти,
И с ковром сплетаясь, речи,
Вновь собьют тебя с пути..
Осень. Вечер. Лист бумаги...
03\09-02
Вот опять, рожденный ползать,
Бросил взоры в небеса,
И надеясь благость вспомнить,
И поверить в чудеса.
Нет чудес. Одни лишь строки,
Что начертаны не здесь,
Страх, и Смерть, и пыль дороги,
Что сбивают, прыть и спесь.
Но рожденные рабыней,
Похищают красоту,
Забываяся в гордыне,
Отвергая чистоту.
Я ни здесь, а может рядом,
Я никто, а может нет,
Укрываясь листопадом,
От засилья ваших бед.
Ночь. Колодец. Холод ветра,
Я рожден, или убит,
Кто ответит на вопросы,
Кто мне душу исцелит?
Все глупы, иль я надменен,
Есть ли Свет, иль только Тьма,
Я готовый к переменам,
И внутри моя тюрьма.
Где вопросы - там ответы,
Где безумие - талант,
Не рождаются секреты,
Не уснет во тьме Танат...
Вот опять рожденный ползать,
Бросил взоры в небеса...
04\09-02
Застигнутый врасплох гуляка-ветер,
Вновь в щелях свистнет и уйдет,
Как никогда наш ветер светел,
И час разлуки грозно не пробьет.
Зажжем свечу и разобьем бокалы,
До боли поцелуй и до хрипотцы смех,
Для всех и для себя, мы сгинули, пропали,
Забыли о богах, в пылу мирских утех.
Пускай, прогневан Рок, к чему теперь сомненья,
Пускай замерзнет Ад, и запылает Рай,
Я ангелам в костер, подкину сам поленья,
И демонов уже я не услышу лай.
Сожми мою ладонь, в ней дрожь от наслажденья,
Примкни к моим губам, на них твой аромат,
Я дверь закрыл назад, закрыл без сожаленья,
Чтоб видеть блеск в глазах, увидев свой Закат.
Так унеси с собой, мое простое слово,
Так не забудь вовек, совместные мечты,
Лишь тихо поцелуй, когда усну и снова,
Сожми мою ладонь. Ведь в ней и я, и ты...
Застигнутый врасплох гуляка-ветер...
05\09-02
Ночь, как ночь и скоро утро,
Сигарета и ночник,
Сквозь очки пейзажик мутный,
И бездомный спит мужик.
Фонари блестят в чернилах,
А чуть выше звездный свет,
Небо Землю напоило,
Ветер в листья, пыль в кювет.
Лай собаки отдаленный,
Шум дороги за окном,
Тополь полуоголенный,
Стелет желтое сукно.
Город жаждет перемены,
Небо шепчет: *Подожди,
Вот уже грядет замена,
И холодные дожди.*
Гаражи стоят в линейку,
Тени длиньше и темней,
Свет фонарный на скамейку,
Ну а звездный, все бедней.
Кружка чаю, и забудем,
Про жару и солнцепек,
Мы другие снова будем,
Впрочем, это не упрек.
Ветерок коснется кожи,
Я сниму уже очки,
Кто-то жизнь уже и отжил,
Отплясали казачки.
Вновь зеленые обои,
Кто-то праздник голосит,
Нас с тобой немного, двое,
Будешь третьего просить...
Ночь, как ночь, и скоро утро,
Сигарета и ночник...
08\08-02
ПОСВЯЩАЕТСЯ ГРИГОРЬЕВОЙ ОЛЕСЕ
Хочу забыть про бег часов,
Хочу не знать про время года,
Закрыть все двери на засов,
И пусть бушует непогода.
Построю маленький мирок,
Возьму тебя и пачку листьев,
Пусть захлебнется в злобе Рок,
Ему давно я ненавистен.
Скурю табак, сниму очки,
И обниму тебя рукою,
Судьбы ,привычны мне скачки,
Весь смысл в том, что ты со мною.
Прости, что мысли о тебе,
Я не умею по другому,
И нахожу тебя в себе,
И назову тебя родною.
Прости за бедность скучных фраз,
Еще прости мою бездарность,
Я повторюсь еще не раз,
Не ожидая, благодарность.
Прости, что я совсем не принц,
А просто раб своих желаний,
И за отсутствие границ,
И за невычурность свиданий.
Прости мне все, что не дано,
И то, что очень сильно хочешь,
Прости все, что заведено,
И от чего неслышно ропщешь.
Прости, прости, сто раз прости,
Я не стыжусь просить прощенья,
И Бога ради, не грусти,
Убей улыбкой все сомненья...
...Хочу забыть, про бег часов,
Хочу не знать про время года...
09\08-02
Приходит час, чтоб стать другим,
Приходит день, чтоб измениться,
Забыть, кто был рабом благим,
И вкусом крови насладиться.
В пожаре жертвенных костров,
Ломая кости и глумясь,
Рвать глотки собственных врагов,
И смехом дьявольским смеясь.
Увидеть слезы и мольбы,
Терзая плоть, сжигая души,
Стать исполнителем Судьбы,
Что скальпы на деревьях сушит.
Ну а когда врагов уж нет,
Упасть смиренно на колени,
В тонелле чтоб увидеть свет,
И стать рабом...на две недели.
Приходит час, чтоб стать другим.
11\08-02
Я не знаю, сказать ли об этом,
Или снова забыться в тиши,
Дерзновенно представлюсь поэтом,
Может смелость тебя рассмешит.
Я во многом смешон, это правда,
И труслив, как любой человек,
И признаться во всем этом надо,
Словно близок к кончине мой век.
Я боюсь не успеть, растеряться,
Не оставив и маленький след,
Высоты, нищеты и скончаться,
Непризнания и уйму всех бед.
Так скажи, что меня не оставишь,
Повтори это тысячу раз,
Даже если ужасно устанешь,
От избитых, заезженных фраз.
За окном, снова Осень и холод,
Что-то гложет внутри и болит,
Я забуду, что вроде и молод,
Только сердце стареть мне велит.
Скучных улиц, пустынность ночная,
Сигарета и трепет внутри,
Я забудусь, тебя обнимая,
Когда плачу в глаза не смотри.
Я не знаю, сказать ли об этом,
Что родился я в мире ином,
Дерзновенно представлюсь поэтом,
Но ведь смысл ни в этом одном.
...Я не знаю сказать ли об этом...
12\08-02
Мне лунностью не брызжет из окошка,
И мыши заскреблись в моей душе,
А Бог покоем обделил немножко,
А может, сам я поселил внутри мышей.
Воды хлебну, чтоб справиться с изжогой,
И мельком гляну на настенные часы,
Они крадут, крадут мою свободу,
Отращивая, редкие усы.
Забыться в снах, чтобы опять проснутся,
Украсть денек, чтоб потерять другой,
Тебя щетиной невзначай коснуться,
Назвав любимой, милой, дорогой...
Уйти в себя и убояться мыслей,
Скурив при этом уйму сигарет,
Взять в долг опять у Звездных высей,
И Смерти кинуть: *Ни сегодня. Нет!*
Просить отсрочку, позабыв пределы,
Глотать мгновенья, заплатив всю жизнь,
Изжечь века, за ради лишь недели,
А позже в преисподнюю, служить.
Исписанность. Пустынность. Бесталанность,
Куда уже суровей приговор,
В ломбард за медяки продавши странность,
На дьявольский согласен уговор.
Марать бумагу, экая премудрость,
За это брались тысячи глупцов,
И в каждой строчке ощущая Скудность,
Понося имена своих отцов.
Так что ж, прости, что я не сбылся,
Прости, что непохожий на мещан,
Прости, что гладко не побрился,
И что звезду на небе обещал.
Мне лунностью не брызжит из окошка...
19\09-02
Я усну и мне присниться,
Белый месяц и прибой,
Золотая колесница,
Что уносит нас с тобой.
Мне присниться свежий ветер,
Что играет в волосах,
Волны в лунном белом свете,
Капли влаги на глазах.
Я усну и не увижу,
Лютой зависти врагов,
Их сердец смрадную жижу,
И избавлюсь от оков.
Мне присниться новый город,
Полный радостных людей,
Где не знают слова *ГОЛОД*,
И не слышен звук плетей.
Я усну и распрощаюсь,
С Богом, дьяволом, грехом,
Сам с собою пообщаюсь,
По тропе идя пешком.
Мне присниться все на свете,
Что не видел наяву,
И при ярком лунном свете,
Я во сне своем спою...
Я усну и мне присниться...
05\10-02
Октябрь начался случайно,
Храня зеленую листву,
Твои глаза опять печальны,
Ты веришь в старую молву.
Ты не скрываешь беспокойство,
И в этом нет твоей вины,
Душа имеет это свойство,
Когда глаза слезой полны.
Поверь, рассеются туманы,
И горизонты позовут,
Опять наполнятся карманы,
И страхи снова пропадут.
Ведь надо только очень верить,
Ведь надо только подождать,
Ведь счастье топчется у двери,
Его не надо долго звать.
Открой глаза, ведь жизнь прекрасна,
Не только шелестом купюр,
И солнца диск, он ярко красный,
Ему не нужен маникюр.
Есть вещи, очень дорогие,
И их не купишь в бутике,
На первый взгляд совсем простые,
Ты часто держишь их в руке.
Да что слова, ты лучше,
Сама из клетки золотой,
Зачем же истину скрываешь,
Ты ж ангел, хоть и молодой...
Октябрь начался случайно...
10\10-02
Во что я верю, чем живу,
Вопрос приходит так нежданно,
В потоке медленно плыву,
Или шагаю неустанно.
Хочу быть твердым, как гранит,
Религиозным, человечным,
Но что-то вдаль меня манит,
Нет сил, бороться с зовом вечным.
К чему примеры старины
Когда ломаются надежды,
Врата Успеха все отворены,
Но в них проходят лишь невежды.
Лишь пустота и детский страх,
Мои напарники в дороге,
Мечты стеклянной новый крах,
И кредиторы на пороге.
Чего просить и что желать,
Коль Бог банкрот, и сам уж изгнан,
В ломбард ли душу продавать,
Или талант чтоб твой был признан.
Мы все заблудшие овцы,
Но не придет за нами пастырь,
И счастья сами кузнецы,
Хотя на пальцах с кровью пластырь.
Я бесхребетен и смешон,
В своем виденье поднебесной,
И чувства юмора лишен,
Хотя еще не бестелесный.
...Во что я верю. Чем живу?
10\10-02
Холодает, холодает,
Это осень за окном,
Ты безумно молодая,
Дышишь сладким молоком.
Затянувшись сигаретой,
Залюбуюсь я тобой,
И твоим теплом согретый,
Позабуду обо всем.
Строчки лягут на бумагу,
Тихо ручкою скрипя,
Снова съем твою помаду,
О любви своей хрипя.
Ты прости, но я обычный,
Снова насморк, ломота,
Взгляд мой, не совсем приличный,
И в кармане пустота.
Только чувствую безмерность,
От влечения к тебе,
Пропадает соразмерность,
И в адамовом ребре.
Новый цикл, все известно,
Только вериться с трудом,
И веселье повсеместно,
Годы где-то за горбом...
...Холодает, холодает...
11\10-02
Ветер в листьях, как весною,
Свежесть в щели, в октябре,
Я не знаю, что со мною,
Может дело все в тебе.
Дни идут, а ты все краше,
И улыбка и глаза,
Поцелуи много слаще,
И больнее все слеза.
О тебе мои все думы,
О тебе лишь разговор,
Может, кто-то все продумал,
Прочитал уж приговор.
Я безумец, но влюбленный,
В притягательную плоть,
Может тактом обделенный,
Знаю, можешь мне помочь.
Слушай, ветер плачет песни,
Попрощается и все,
Жизнь с тобою интересней,
А со мною суждено.
Ты не думай, я не страшный,
Просто спится лучше днем,
Свет ночной совсем не мрачный,
Не похабит вороньем...
Ветер в листьях, как весною...
15\10-02
Нам предписано быть одинокими,
Но калеча себя и других,
Сердце строит сюжеты жестокие,
И мы стонем под тяжестью их.
Даже тени стесняясь собственной,
Новых масок бесчисленный ряд,
Душу нищую, ласково родственной,
Назовем и украсим наряд.
Строим замки, песка не жалеючи,
Снова видя в утопии суть,
И мечту, осторожно, лелеючи,
Мы вплетаем в наш жизненный путь.
Позабыв о Богах, и о дьяволах,
Перекрасив все в розовый цвет,
И рутинность сменив, алым яблоком,
Плюнуть смачно на весь белый свет.
Но спадет покрывало расшитое,
Открывая ужасную суть,
Захлебнется и сердце разбитое,
Уж не в силах, принять эту жуть...
...Нам предписано быть одинокими..
05\12-99
Посвящается моей маме.
Которая очень хотела, чтобы я написал, что-то ДОБРОЕ...
МАЭСТРО - СМЕРТЬ
В плаще полуистлевшем, со ржавою косой,
На кой зазубринам нет счету,
Маэстро-Смерть, дрожащею рукой,
Держал поводья, лошади аскета.
То был примерный конь, хотя и пожилой,
Храня традиции, что между лошадьми в ходу,
Смирившись, что наездник неживой,
И праотцев нетленных, кровь в его роду.
Поводья натянув, Маэстро зароптал:
*Куда ты так летишь? Немеет уж рука,
В безумной спешке ты подковы истоптал,
Я стремя потерял, и вытерлась лука.*
Привыкший уж к речам седого ездока,
И зная страсть его к бессмысленным упрекам,
Конь замер на лугу, точь в точь, как истукан,
Боясь хозяина обидеть ненароком.
Опершись на косу, Маэстро сполз с коня,
На землю бросив плащ, и тусклый шлем с забралом,
Уснул в траве ночной, что запахом пьяня,
Уносит вдалека, укутав покрывалом.
Конь тоже не дурак, и видя ход вещей,
Закрыв скорей глаза, урвать решил Покой,
Забыв про кнут и боль, и про больших мышей,
Уснул и следом конь, и был себе такой.
Все вроде хорошо, луна льет молоком,
Поют везде сверчки, журчит вдали ручей,
Маэстро снится сон, он машет кулаком,
И челюстью скрипя, гневится горячей.
Бедняге снится сон, что он уже не тот,
Стал немощен и стар, и кутаясь в тряпье,
Он с воплями бежит, бежит стремглав вперед,
Спасаясь от того, в чьей свите воронье.
Нет ужасу конца, и чувствуя беду,
Маэстро просит Ночь, укрыть его скорей,
И сладкою зовя, что пиво на меду,
Он жаждет одного, чтоб краски потемней.
Но тот, что полон сил, в алеющем плаще,
С косой наперевес, и алчною улыбкой,
Найдет Маэстро вновь, и кинется к праще,
Ногою властной, прижимая к почве зыбкой.
Оскалив ряд зубов, блестящих новизной,
Он крикнет в темноту: * Маэстро, ты низложен!*
И громко хохоча, над старческой слезой,
Взлетевши на коня, прислугой быть предложит...
...Проснувшись весь в слезах ,и градом пот течет,
Маэстро взял косу, чтоб учинить расправу,
Но рядом только конь, да солнышко печет,
И желчь в крови кипит, и брызжет в мозг отраву.
Толкнув коня рукой, он крикнул: * Идиот !
Ты снова сладко спишь, а у меня кошмары! *
Конь выслушав весь бред, и глазом не моргнет,
Копытами стальными сминая ненюфары
День клониться к концу, Маэстро все в пути,
Вдруг где-то у реки, он видит дым селенья,
Направив вниз коня, и как тут ни крути,
Он должен жечь людей, как жалкие поленья.
Его в том Вечный труд, он часть большого плана,
Кто выдумал Закон, не ведает палач,
Он просто сын Отца, Маэстро-Смерть из клана,
И даже знает конь, что тертый он калач.
Дав шпоры посильней и выхватив косу,
Смерть поднялся в седле, издав ужасный клич,
Но конь подал назад, Маэстро пал в росу,
Запутавшись в плаще и позабыв про бич.
Придя в себя старик, увидел свет свечи,
Перины белый цвет, и детское лицо,
Маэстро поражен, ребенок не кричит,
Нет паники, вокруг, лишь добрых глаз кольцо.
*Неужто вам неведомо, кто перед вами есть?*
Воскликнул в изумлении, седой Маэстро,-
*Я - Смерть, и злодеяния мои не счесть,
Бегите смертные. Я слышу звуки погребального оркестра!
Я тот, кто был рожден, вам на погибель,
Но не родился тот, кто смог бы устоять,
Так трепещите, наполню скорбью эту я обитель,
Был дан вам шанс, так после нечего роптать!*
Обняв Маэстро за плечи, легко,
Взял слово, местный доктор, с мягкою улыбкой:
*Прилягте Сударь. Успокойтесь. Вам было нелегко,
Примите снадобье. И... станьте беззаботной рыбкой.
Недуг Ваш, не ужасен. Вы истощены,
Вам надобен покой и лучшие харчи,
Одно мне не понять, чем Вы поглощены,
Мы ставни затворим, оставив две свечи*.
Пилюлю проглотив, Маэстро захрапел,
Работники ушли, конягу расседлать,
А где-то под окном соловушка запел,
А конь, жуя овес, стал детство вспоминать.
...Перед глазами луг, бескрайний, как мечта,
А вдалеке ручей, и копья камышей,
Он мать свою сосет и видит палача,
С косой наперевес, шагает средь коней.
За гривы шелк, схватив, он тащит жеребца,
Туда где солнца нет, и выжжена трава,
Он помнит как тогда, кровь капала с сосца,
У матери его, что чуть была жива...
Прошли недели, дни, Маэстро покрепчал,
Совсем забыв о том, кто есть он и зачем,
По вечерам старик, с хозяином пил чай,
Став знатным косарем, и заслужив почет.
В один из теплых дней, когда уже темно,
К хозяину пришел, уже знакомый врач,
И трубку закурив, поведал об одном,
Сидя в своем углу, весь черный, словно грач.
*Не помнишь ли Петро, соседскую вдову,
Да ту, что из семьи, остался только сын,
Муж инвалид, ее покинул в ту весну,
Троих же сыновей, война смела, как дым.
Бедняжке видно Бог, издал тернистый путь,
Но с честью приняла, она излом Судьбы,
И видно на нее не вся свалилась жуть,
Мальчонка угодил, в станок для молотьбы.
Был при смерти пострел, лишенный обех ног,
И на свечу дышал. Вот - вот, гляди помрет,
Никто ему помочь, уже бы и не смог,
Но вот явился он, и мальчик вновь живет!*
Тут врач захохотал, припомнив старика,
Его лихой наряд и важный монолог,
Врач вышел в темноту, кивая париком,
А Петро все стоял, глядя вдаль, за порог.
Разверзлись небеса, и тысячи огней, Маэстро озарив,
Вдруг бросились к земле,
И поднебесной житницы, запасы разорив,
Невидимый парад, ударил дружно в медь.
Старик, забыв покой, томиться за окном,
Он чувствует беду и вертится юлой,
Вновь вспышка и старик, обезоружен сном,
Он снова на земле, под сильною пятой...
...Оскалив ряд зубов, знакомых новизной,
Он крикнет старику: * Маэстро, ты низложен!*
И громко хохоча, над Вдовиной слезой,
На смерть мальчонки посмотреть предложит...
Уставясь в темноту, старик увидел плащ,
Что реет на ветру, алеет и горит,
Еще он услыхал, вдовы соседской плач,
Улыбку палача, и сталь в ночи блестит.
Молодцеватый франт, дождался старика,
Тот выехал во Тьму. С косой и на коне,
* Послушай же старик, я шел издалека,
Тебя чтоб низложить, и труп отдать вдове.
Ты глуп и одряхлел, не те уже года,
К тому же позабыл, что смертные - не пара!
Ты предал клан старик, вот так,
И уготована Маэстро тебе кара!
Но если хочешь жить, то на колени встань,
Пощады попроси и принеси мальчишку,
Безногий труп, мне будет словно откупная дань,
Тебя ж в оруженосцы, шалунишку!*
Дав шпоры посильней и выхватив косу,
Маэстро поднялся в седле, забыв о боли,
И сталью ржавой, вырезая в черном сердце полосу,
Упал с коня, ушибши сильно голень...
Дождь кончился, Маэстро у кровати сорванца,
Рукой дрожащей прикасаясь к перевязкам:
* Мальчишка, жаль что не вернуть тебе отца,
Но чудеса бывают, и не только в сказках...*
...С тех пор никто не видел старика,
Мальчишка стал ходить, как прежде,
И той деревни, Смерти не касается рука,
А где она? Среди полей безбрежных....
Морхов Михаил
...Я не знаю,
сказать ли об этом...
Сборник отредактирован 5 января 2008 года.
Узбекистан.Ташкент.
12\08-02
Я уйду, и никто не заметит,
Может, кто с облегченьем вздохнет,
У тебя кто-то есть на примете,
Этот кто-то Надежду вдохнет.
Я уйду, и никто не узнает,
Чем дышал и как сильно любил,
Где я буду, лишь ветер и знает,
Он ведь многих туда проводил.
Я уйду, и никто не поверит,
Что и был я когда либо здесь,
Я уйду, и закроются двери,
Сквозняком, задувая всю спесь.
Я уйду, и никто и не вспомнит,
Про мои голубые глаза,
Уходя, я одно лишь запомню,
Как на них заблестела слеза.
Я уйду, и никто...
14/01/08
Мы пришли в этот мир ненадолго,
Отзвенеть и оставить след,
Каждый день умирать понемногу,
Словно вытертый старый плед.
Я вином напиваюсь пьяный,
Забываюсь, что идиот,
Ни к чему уже строить планы,
Ни к чему уж растить живот.
Где весна моя колосилась,
Там лежат теперь только снега,
И мечта моя покосилась,
А в душе моей глыба льда.
Жил я, жил в другом измеренье,
Про себя, напридумав бред,
Наступило мое прозренье,
Слишком поздно, и толку в нем нет.
Я растрачен в продажных девках,
И разбит, как бокал вина,
И в притоне прокуренном, метко,
В глотку, горькую лью, до дна.
Мы пришли в этот мир ненадолго,
Отзвенеть и оставить след,
Умирать каждый день понемногу,
Словно вытертый, старый плед...
О сколько, белых карандашиков табачного дымка,
Я в эту ночь, вбиваю в крышку собственного гроба,
Кто одинок, меня поймет наверняка,
Как я они, смолят в тоске, свою утробу.
Перед глазами тени прошлых лет,
А за окном, ночная улица, машины,
Растает утром твой прозрачный силуэт,
А сердце бьется громко, без причины.
Тебя увижу снова лишь во сне,
И память - стерва вновь сыграет злую шутку,
Ты рядом, ты идешь навстречу мне,
Проснусь. Реальность. И от этого мне жутко.
Зачем я в жизни прошлой, оказался слаб,
Зачем топтал любовь, так слепо, так жестоко,
Теперь Судьба не прячет свой насмешливый оскал,
Курю в ночи, а ты так близко и...далеко.
Ты только не подумай, что прошусь назад,
Когда уходишь, уходи, однажды мне сказали,
За твое счастье не со мной, и я немного рад,
Кривить душой, умею я едва ли.
Я успокоюсь. И силы снова соберу,
Для новой повести. Бумага есть. Чернила.
Но как порою тошно поутру,
Души куски кидать в проклятое горнило. 2-3 мая 2011 года
Майская ночь
Этой ночью мне опять не спиться,
Майским громом растревожена душа,
Блеском Божьей звонкой колесницы,
И дождем умытой зеленью дыша.
Боже, как прекрасны все твои творенья,
Высь небес и изумруд листвы,
С трепетом я жажду повторенья,
Каждый год, приход твоей весны.
Расскажи Отец, зачем мы слепы,
Научи, как видеть чудеса,
Почему, мы дети, так нелепы,
Отчего мы ропщем в небеса.
Может оттого, что одиноки,
Может потому, что мы глупцы,
Для кого пишу я эти строки,
Стать бы крохой и в матерние сосцы.
Прочь гоню тоску табачным дымом,
Я сегодня под дождем гулял,
А с небес, водой сошел, незримый,
Ангел мой. И ручкой помахал.
...Этой ночью мне опять не спиться,
Майским громом, растревожена душа... 5-6 мая 2011 года
Юному поэту
Мне стихи плодить, совсем несложно,
Эка невидаль бумагу измарать,
Кто-то скажет: враки, невозможно,
Только мне на это наплевать.
Я вам расскажу, рецепт обычный,
Лист бумаги. Ночь. И куча сигарет,
Неудачи. Кризис жизни личной,
Боль. Тоска и Злоба. Вот сюжет.
В голове смешайте все частицы,
До кипенья доведите котелок,
И оставьте чувственное варево томиться,
Вскоре блюдо брызнет на листок.
Строки сами лягут на бумагу,
Тут вам все, и слезы и любовь,
И печаль, и песни про отвагу,
Сила духа, дружба, плоть и кровь.
...Мне стихи плодить совсем несложно,
Эка невидаль бумагу измарать...
5-6 мая 2011 года
Здравствуй старая помятая тетрадь,
Мне тебя бояться нет причины,
Все что не могу другим я рассказать,
Тебе поведаю чернильной ручкой.
Мне уже за тридцать, старый друг,
Годы пролетели незаметно,
Сердце не трепещет от любовных мук,
Да и слать мне некому конверты.
Отрастил пивной живот, усы,
Утром кофе, ночью сигареты,
Жизнь, в борьбе за палку колбасы,
Свет в тоннеле - казначейские билеты.
Ты ответь тетрадь, где я другой,
Хрупкий паренек, с огромным сердцем,
Где навек расстался я с мечтой,
Как я стал безбожным иноверцем.
Здравствуй старая помятая тетрадь,
Мне тебя бояться нет причины...
Талант не совместим с подкожным жиром,
Талант, он есть у тех, кто голодал,
Творить шедевры, восхищаясь миром,
Способен тот, кто душу не продал...
Один поэт, был юн, свободен, весел,
Душа его блистала,как хрусталь,
Сонеты сочинял поэт и песни,
Его перо, сверкающая сталь...
Но жизнь манила низменным и сладким,
Продажной плотью, и поддельной красотой,
На что поэт наш, оказался падким,
Как впрочем, и любой из нас, другой...
Шли годы, в беспричинном счастье,
Поэт взмужал, но все озорничал,
Он не заметил старости ненастье,
И не заметил, как Талант пропал...
И каждый раз садясь за стол шикарный,
Рукой дрожащей брал потухшее перо,
Нелепиц ворох нарождал бездарных,
В потугах бесполезных и всего...
Талант не совместим с подкожным жиром,
Талант, он есть у тех, кто голодал,
Творить шедевры, восхищаясь миром,
Способен тот, кто душу не продал...
Да, я против убийств и насилий,
Да, я против жестокости и войны,
Против жертв невиновных, бессильных,
Против тех, кто коверкает судьбы, без чувства вины...
Мне противно смотреть, как режутся глотки,
Мне противно смотреть, как рубят людей,
Да, наш мир захлебнулся в насилье и водке,
И айфонами женщин, превращают в бл@дей...
Но скажите, зачем посягать на святое?
Смысл не в том, будь то месяц, звезда или крест,
Неужели вас мать не учила простому?
Где хваленые ценности? В чем интерес?
Что ты ждешь, о Европа, запустив руку в улей,
Чем Муххамед Хейр Аль-Мурсалин, тебе насолил?
Ты с Исламом сражаешься шаржем и пулей,
Лучше б папа Франциск, Кончиту побрил...
Что же стало с той самой старушкой Европой,
Что была колыбелью умов и красот,
Все накрылось теперь мужеложеской жопой,
И замужний сэр Элтон концерты поет...
Да, я против убийств и насилий,
Да, я против жестокости и войны,
Вы все давно забыли, что такое голод,
И ваш удел брюзгливо смаковать рост цен,
Вам дела нет до тех, кто и в жару и в холод,
День изо дня Россию поднимал с колен...
Все ваши Макаревичи, и *Пусси Райет*,
Навальный, *Пятая Колонна*, и Болотная возня,
Все ждете вы, что Светлый День настанет,
И Запад вам поможет. Вот херня...
Зачем нам Крым?- вы стонете украдкой,
Платить за них, мы не готовы, нет!
Нам сыр дороже с плесенью, зефир с помадкой,
И устрицы, и наш любимый теплый туалет...
По-вашему, Донбасс, он украинский,
И пусть там режут стариков и матерей,
Вы жизнь прожить хотите безо всяких рисков,
И не хотите видеть, что Зараза у дверей...
Конечно, Путин для вас плох, еще бы,
И жить бы вам хотелось, да не здесь,
Вот только 90-е б кто вспомнил,
Разруха, Голод, сбили б вашу спесь...
Кто поднимал Россию из осколков?
Кто склеивал, сшивал ее любя?
Вам говорить, об этом нету толку,
Для вас все это просто бла-бла-бла...
Смотрю на вас, и мне смешно ребята,
Вам только хаить все и очернять,
Вы с плесенью внутри и голова измята,
Наверное с Рокфором надо прекращать...
Вы все давно забыли, что такое голод,
И ваш удел брюзгливо смаковать рост цен,