Monosugoi : другие произведения.

Звено

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Практически классический паропанк без примеси постмодерна или фэнтези. Повесть написана в рамках проекта Андрея Черткова "Время учеников - XXI век". Он предлагал нам взять на себя роль АБС и написать свой "Пикник на обочине", создать свою Зону - но НЕ ТАКУЮ, как у Стругацких. Повесть вошла в пятерку отобранных для печати, но книга так и не вышла.

   Заходящее лондонское солнце, лениво протягивая последние лучи в окна, играло багряными бликами на сотнях колб, реторт, змеевиков и надраенных до блеска хромированных поверхностях приборов. На большинстве последних двенадцатилетний Фэнтон Даск успел не раз и не два покрутить колесики, стеклышки и всякие другие интересные штучки. Он понятия не имел, зачем они нужны, да и дядя Уильям все время ворчал, что малолетний шалопай сбивает ему настройки, но Фэнтона это никогда не останавливало. Тем более, что дядя Уильям никогда не наказывал его за это, считая, что любовь мальчишки к приборам не случайна.
   - Из тебя выйдет толк, малец, - говорил он, потрепывая Фэнтона по вихрам. - Дай только срок.
   Пару раз Фэнтон поплатился за свое любопытство. Например, на память о случайно включенной бойл-пластине у него остался багровый шрам, тянущийся наискосок через тыльную сторону ладони и пальцы. Уильям Гудчайлд отнесся к происшедшему философски, заявив что это необходимый опыт для любого естествоиспытателя. Правда мама Фэнтона, Аделаида Даск, фактически являвшаяся начальницей Гудчайлда, так не считала и устроила своему двоюродному брату разнос по полной программе.
   Воспитательной силы разноса Фэнтону и дяде Уильяму хватило ненадолго - как только рука зажила, Фэнтон снова принялся ошиваться в лаборатории при полном попустительстве отца. Это было гораздо интересней, чем слушать всякие глупости в школе или торчать до позднего вечера в кабинетах родителей и внимать нудным телефонным переговорам с министрами, банкирами и фабрикантами.
   В конце концов, говорил себе Фэнтон, Лондонское Королевское Научное Общество существует для того, чтобы служить человечеству и открывать для него что-то новое. Иначе зачем Господь Бог позволил Вратам открыться именно в Лондоне?
   Солнечный свет стал тускнеть и Фэнтон поспешил забраться на подоконник, чтобы наблюдать удивительную картину, которая никогда не переставала занимать его воображение. Медный диск солнца, горящий еще достаточно ярко, чтобы не открывать уличные фонари и фары паромобилей, медленно заползал за гигантскую арку Врат, высящуюся на Линкольнс Инн Филдс. Заход солнца вызывал необычное явление - стремительно растущую тень, накрывающую Ченсери Лейн. В нем не было бы ничего странного, если бы однажды Фэнтон с отцом не наблюдали за этим явлением с другой стороны. Тень начиналась ниоткуда и, четко обрезанная по нижней границе Врат, поползла в сторону Холборн и Хэттон Гарден. Это явление не поддавалось объяснению, ведь Врата существовали только с одной стороны, и с другой находился абсолютно непроницаемый прозрачный барьер, через который, между тем, прекрасно просматривался вечерний Лондон. Но тень все равно появлялась.
   Сейчас, в наступающих сумерках внутри черного провала все ярче проступали огни, в призрачном свете которых перед Фэнтоном разворачивалась картина никогда не прекращающегося движения загадочных машин Амалтеи.
   - Завораживает, правда? - на плечо Фэнтону опустилась рука отца. - Вот оно, благословение Господа для всего человечества...
   - Ну конечно, благословение, - дядя Уильям выпустил клуб дыма из старой вересковой трубки. - Гилберт, если бы я, как и ты, был благочестивым англиканцем, я скорее бы поверил в то, что это дело рук Сатаны.
   - В тебе говорит нездоровый скептицизм, Уильям. На дворе стоит 1956 год, прошло больше сотни лет, как открылись первые Врата, но все, что пришло к нам оттуда, приносит только пользу. Бойл-пластины, лайтмасса, вит-лампы...
   - И еще с пару тысяч штуковин, о назначении которых мы понятия не имеем. Не говоря уж о том, что мы вообще не представляем, как они работают. И никогда не поймем.
   - Рано или поздно разберемся. Вот тогда наступит Золотой Век человечества.
   - Прости, ты часом не имеешь в виду святый город Иерусалим о двенадцати вратах? Так может тебе напомнить, что перед этим нас почтят своим вниманием звери семиглавый и двурогий, и чем все это закончится, если верить Иоанну Богослову? Что-то мне слабо верится в счастье для всех даром после Страшного Суда, да еще чтобы никто не ушел обиженным.
   Фэнтон вздохнул и сполз с подоконника. Подобные споры между отцом и дядей Уильямом вспыхивали с завидной регулярностью. Можно было, конечно, подождать пока к Вратам подойдет трансамериканский экспресс... Но в окутанном клубами пара "малларде", дважды в сутки проходящем через Врата Лондона, нет ничего загадочного. Даже кататься на экспрессах, ходящих через Врата, было неинтересно. Не успеешь сесть, и вот лондонский полдень сменился полутьмой "прихожей", а там, кроме нагромождения эстакад ничего и не видно. Час спустя экспресс вылетал в жаркое техасское утро и пассажиры разбегались по своим делам, чтобы успеть вернуться на пятичасовой обратный поезд - благодаря Вратам деловая поездка на другой конец света стала не сложней выезда в предместье.
   Врата в "прихожей" располагались по дуге в уходящей в бесконечность стене. Движение по проложенным между ними путям регулировались хитрой системой стрелок и объездов. "Прихожая", опутанная паутиной железнодорожных путей, по площади не уступала Лондону. К исполинским же башням машин Амалтеи вели отдельные пути, не пересекающиеся с путями экспрессов.
   - Уильям, я знаю, что ты ни во что из этого не веришь, - усмехнулся отец. - Ни в то, что это промысел божий, ни в то, что это происки Сатаны. Тебя впечатляет только сила человеческого разума да эта отвратительная теория нашего происхождения от обезьяны.
   - По мне так мы и есть обезьяны, которые колют орехи микроскопом. Его, конечно, можно и так использовать, но обезьяны-то без понятия, для чего он предназначен. Как ты думаешь, разберутся они когда-нибудь, для чего нужен микроскоп на самом деле?
   Гилберт хмыкнул.
   - А машины Амалтеи, наш Cornu Copiae? Неужели ты думаешь, что мы когда-нибудь поймем, как они работают? А сами Врата? Ты серьезно считаешь, что это промысел божий? Это тупик - вместо того, чтобы поднять с земли палку и приспособить ее как орудие труда, мы продолжает тупо собирать растущие в изобилии бананы!
   - Уильям, ты же приверженец логического подхода. И сам себя загоняешь этим в тупик. Примени скальпель Оккама - самое простое объяснение есть самое верное. Кто, по-твоему, мог открыть Врата? На Земле наука еще долго не достигнет таких высот. Это дело рук обитателей другой планеты? Так где они? Почему уже полторы сотни лет за вратами не появилось ничего, кроме артефактов, машин Амалтеи и построенных нами железных дорог?
   Фэнтон осторожно обошел спорщиков и бочком двинулся к столу дяди Уильяма, на котором, сваленные в посылочную коробку, лежали те самые непонятные штуковины, о которых говорил дядя Уильям. Иногда среди них попадались весьма забавные вещи.
   Забравшись в кресло, Фэнтон приступил к осмотру. Ничего интересного на первый взгляд здесь не оказалось. Свернутая восьмеркой тонкая прозрачная трубка, внутри которой безостановочно бежали разноцветные огоньки. Иногда они вспыхивали белым светом. Понаблюдав за ними, Фэнтон обнаружил, что свет появляется с определенной периодичностью. Но вскоре ему это надоело, и он отложил трубку. Из совершенно непонятного хлама, напоминавшего гору металлических обломков, Фэнтон выудил клубок того, что сперва показалось ему неактивированной паутиной. Но паутину всегда привозили смотанной в огромные коконы, занимавшие целую железнодорожную платформу, и тут же пускали на прокладку электрических сетей и коммуникаций для телефотов. К тому же в лабораториях ЛКО ей делать был нечего - со способностью паутины передавать электроток с нулевым сопротивлением разобрались давным-давно. Из принципа Фэнтон вытащил из клубка один конец паутины и принялся наматывать его на палец. Странно, но при этом он ощутил явное сопротивление обычно эластичного материала. После десятка витков паутина вдруг пошла ужасно туго, а стоило Фэнтону ее отпустить, как она начала раскручиваться, сползая с пальца. Фэнтон озадаченно почесал в затылке и отложил клубок в сторону, чтобы не забыть потом выклянчить кусок этой штуки у дяди Уильяма. Ему в голову пришел отличный способ ее применения в школе.
   Но самое интересное, как всегда, ждало Фэнтона в конце. Со дна коробки он извлек черный диск размером с ладонь. Стоило взять его в руки, как на нем появилось несколько светящихся квадратиков, быстро подползших к подушечкам больших пальцев. Два самых крупных, наливающихся темно-вишневым светом остались в центре. Фэнтон, на всякий случай, убрал пальцы. Квадраты исчезли.
   Тогда он переложил диск в одну руку и коснулся поверхности указательным пальцем. Квадратики, вспыхнув всеми цветами радуги, собрались вокруг. Фэнтон повел пальцем в сторону и вереница огней потянулась за ним. Спустя несколько секунд на диске образовалась замысловатая фигура, прочерченная Фэнтоном. Составляющие ее квадратики тревожно помаргивали, иногда меняя цвет. Фэнтон нажимал на них, пока не осталось только те два, что светились в центре диска.
   Они прямо таки приманивали взгляд к себе, вызывая нестерпимое желание коснуться их. И Фэнтон решил не сопротивляться этому чувству.
   - Ты где это откопал, Фэнтон? - раздался у него над головой озадаченный голос дяди Уильяма.
   Фэнтон провел пальцем по последнему моргающему квадратику и поднял затуманенный взгляд на дядю.
   - Проклятье, Уильям, ты опять оставил образцы без присмотра! - к дяде Уильяму присоединился отец.
   Голос его звучал крайне раздраженно.
   - Сколько тебе говорить, чтобы ты этого не делал! Неужели тебе мало того раза, когда он обжегся? Ты только что убеждал меня, что я должен опасаться артефактов, а сам плюешь на элементарные правила безопасности!
   Фэнтон вжал голову в плечи и отложил диск на стол.
   - Я смирился с тем, что Фэнтон вечно ошивается в твоей лаборатории, но хоть немного следи в ней за порядком! Неужели ты хочешь, чтобы в один прекрасный день он провалился в "форточку", как Питер Бенч?!
   История Бенча стала притчей во языцех в ЛКО. Он первым нашел "форточку" - небольшую квадратную рамку, по свойствам, видимо, являвшуюся копией Врат. Предположительно, "форточки" вели в какое-то абсолютно пустое пространство, размер которого до сих пор оставался загадкой. И все было хорошо, пока сам Бенч не попытался распилить угол "форточки". К огромному удивлению его коллег, стоило Бенчу сделать несколько надрезов механической пилой на окантовке, как он исчез с негромким хлопком. Артефакт сложился в брусок длиной два десятка дюймов, упал на пол и вернуть прежнюю форму ему уже никто не смог.
   - Неужели непонятно, что всякая вещь полезна в руках понимающего человека, а не идиота вроде Бенча! - продолжал бушевать отец. - И уж если... Что такое?
   Происходило что-то странное - никогда не прекращавшие светиться кольца лайтмассы, подвешенные в плафонах под потолком, принялись моргать и тускнеть. Одновременно до Фэнтона стало доходить, что вслед за гаснущими одной за другой лампами, в лаборатории воцаряется полнейшая тишина. Прекратили шипеть центрифуги, вращавшие барабаны с пробирками, стих паровой котел, приводивший в движение механические ножницы и сверлильный станок. Через открытое окно с улицы доносись удивленные возгласы.
   Дядя Уильям подошел к окну и выглянул наружу.
   - Святый Боже, - выдохнул он, выглянув наружу. - Все паромобили встали!
   Огромная тень от Врат, подползшая к Крейнкорту, вдруг показалась Фэнтону необычайно зловещей. Даже с того места, где он сидел, было видно, что все огни внутри Врат погасли, превратив арку в чернильное пятно на фоне багрового заката.
   - Гилберт, не знаю, что за чертовщина происходит, - дядя Уильям обернулся. - Но точно уверен, что добром это не кончится.
   В ответ на его слова за окнами раскатился трубный рев, как будто все паровые котлы мира принялись стравливать пар. Мгновение спустя задребезжали стекла и в окна ворвалась воздушная волна, взметнувшая вихри бумаг. Лабораторная посуда слетела со столов и отчаянно зазвенела, разлетаясь вдребезги. Дядю Уильяма, не успевшего отскочить от окна, окутало облаком осколков, выпорхнувших из рамы напротив.
   Фэнтон упал на пол, больно ударившись коленками. Спасаясь от дьявольского рева, он зажал уши руками. Но тот также неожиданно кончился, как и начался - Фэнтон почувствовал, как отпускает сковавшее его напряжение. В то же мгновение сильные руки подняли его с пола и прислонили к столу. Это был отец.
   В ушах стоял звон, сквозь который пробивались чьи-то стоны. Лабораторию было не узнать - ураганный ветер выбил стекла, переколотил хрупкие предметы, а все, что осталось целым, расшвырял по полу. Плотные черные занавески на окнах отчаянно хлопали и бились как крылья привязанных ворон.
   В придачу к звону в голове Фэнтон стал плохо видеть. Он с трудом узнал отца, поднимающего дядю Уильяма. В потемках расплывающемуся зрению рисовался образ многорукого чудовища, бьющегося в агонии. Дядю Уильяма, похоже, сильно поранило осколками и он непрерывно стонал.
   - Фэнтон, немедленно беги к маме, - отец перекинул руку дяди Уильяма через плечо. - Выбирайтесь отсюда подальше!
   Но Фэнтон его не слышал. Как зачарованный он подошел к окну.
   На улице творился форменный бедлам. Паромобили разбросало в разные стороны, между ними бродили люди, кто-то надсадно рыдал. Ураганный порыв выворотил несколько секций ажурного забора в саду, сорвал колпаки уличных фонарей и расшвырял уличные урны. Под окнами лаборатории Гудчайлда валялся треснувший пополам щит Стюартов с девизом "Nullius in Verba", который держали два каменных дога на последнем этаже здания. Деревья, враз лишившиеся листвы, вцепились в багровое небо скрюченными пальцами мертвецов. Но самое страшное - Лондон, город никогда не гаснущих лайтмассовых огней, стоял погруженный в стремительно наступающую темноту. Миллионы комнатных ламп, уличных фонарей, паромобильных фар, рекламных щитов, прожекторов, создававших над ночным городом вечную светящуюся дымку, все погасли моментом, оставив мечущихся в панике людей в удушливом летнем сумраке.
   Но даже не эта кошмарная, невозможная темнота пугала Фэнтона. От чернильного пятна Врат медленно отслаивалось еще одно пятно тьмы. Взгляду вцепившегося в подоконник мальчишки предстала фигура, отдаленно смахивающая на безголового человека с гротескно широкими плечами и обвисшими руками. Там, где у человека должна была находиться голова, у гиганта наблюдался только небольшой бугор. Мгновение спустя, Фэнтон осознал, что высота фигуры не уступает высоте врат и в ту же секунду по ней пробежала цепочка ослепительных огней. Выпростав в стороны невероятной длинны руки, гигант направился к Ченсери Лейн.
   Отец, схвативший Фэнтона за руку, чтобы увести из лаборатории, сам застыл, глядя на приближающееся чудовище.
   Размашисто шагая, гигант пересек Ченсери Лейн. Фэнтон увидел как в облаках пыли из-под его ног разлетаются обломки раздавленных домов, которых идущий, похоже, не замечал. Вслед за пылью в воздух взвились огненные столбы, и старые газовые коммуникации занялись ослепительным голубым огнем. Темнота над Ченсери Лейн рассеялась, но призрачный свет фонтанов газового пламени лишь придал картине и вовсе апокалипсический вид. Звон в голове у Фэнтона не прекращался, отчего казалось, что гигант шествует в полной тишине. Лишь иногда один из горящих на нем огней вспыхивал особенно ярко и тогда до Фэнтона доносились глухие звуки взрывов.
   Люди на улице заметили приближающуюся фигуру, но, в отличие от Фэнтона и его отца, не застыли, завороженные зрелищем, а бросились врассыпную. Гигант уверенно шагал к Крейнкорту.
   На то, чтобы пересечь Кьюзитор и Феттер Лейн, у гиганта ушло всего несколько минут и теперь он навис над окончательно потерявшем способность двигаться Фэнтоном. Отец за его спиной попятился, отпустив дядю Уильяма, мешком свалившегося на пол.
   Раздался грохот, сопровождавшийся яркой вспышкой. Фэнтона швырнуло на пол, обдав обжигающим ветром, и перед глазами у него поплыли круги. Отлетев на десяток футов, он больно ударился головой и застыл на полу. Над ним раскинулось бескрайнее небо в звездах, вращающихся в бешеной карусели.
   Странно, подумал Фэнтон, откуда здесь звезды? Раньше он не особенно увлекался разглядыванием потолка лаборатории Гудчайлда, но все-таки был уверен, что тот покрыт побелкой. К тому же раньше с него ничего не сыпалось, а сейчас какая-то пыль засыпала ему глаза, заставляя отчаянно моргать.
   И тогда он понял, что над ним настоящее небо и настоящие звезды. А потолок лаборатории и два этажа, располагавшиеся над ней, просто исчезли.
   Стоило ему об этом подумать, как в глаза ударил ослепительный свет. С трудом подняв голову, Фэнтон увидел как из этого света к нему тянется невероятных размеров черная четырехпалая ладонь...
  

* * *

  
   Звонил телефот.
   Вспарывая путанную ткань застарелого кошмара, в котором детские воспоминания смешались с причудливыми ночными фантазиями, звонок вырвал Фэнтона Даска из прошлого пятнадцатилетней давности. Он вскочил на кровати, ошалело озираясь по сторонам, не освободившись полностью из плена сна, но уже начиная сознавать, что душная ночь лета 1956 года осталась там, за гранью реальности.
   Схватив простыню, Фэнтон вытер покрывающий лицо и плечи пот, и снял трубку надрывающегося телефота.
   - Даск у телефота.
   - Фэнтон, дружище, ты никак еще спишь?
   Ночной кошмар получил свое продолжение - голос, раздавшийся из трубки, заставил Фэнтона вздрогнуть. Он принадлежал Уильяму Гудчайлду, лишившемуся четырнадцать лет назад глаза, но выжившего в развалинах ЛКО. Отец и мать Фэнтона бесследно исчезли вместе с половиной Крейнкорта.
   - Дядя Уильям? - Фэнтон поднял заслонку на прикроватной лампе и посмотрел на часы. - Что-то случилось?
   Часы показывали половину седьмого утра. Рабочий день Фэнтона начинался с девяти, поэтому он мог спокойно проспать еще час. Тем более, что за окном не унималась начавшаяся еще вчера метель.
   - Нужно срочно увидеться. Но сначала тебе нужно кое-кого забрать и привезти ко мне.
   - О нет, дядя Уильям! Я так надеялся сегодня выспаться!
   - Боюсь в ближайшее время я не могу гарантировать тебе спокойного сна, - в голосе Гудчайлда зазвучали заговорщицкие нотки. - Немедленно выезжай на вокзал Черинг Кросс. Тебе нужно встретить экспресс из Цюриха.
   Фэнтон помнил расписание экспрессов практически наизусть. Швейцарский экспресс проходил Врата Лондона ровно в семь сорок пять. На Черинг Кросс он будет в пять минут девятого. Времени оставалось в обрез.
   - Господи, дядя, ты не мог сказать мне об этом заранее! - Фэнтон вскочил с кровати, прижимаю трубку телефота к уху, и принялся натягивать теплое белье. - Или ты думаешь мой "добль" умеет летать?! Ты видел, что творится на улице?
   Зима 1970-го года оказалась второй подряд необычайно суровой зимой для Европы. Но в этот раз Лондон подготовился к ней гораздо основательней - количество бойл-пластин, вывезенных из-за Врат, увеличили вдвое. Тем более машины Амалтеи производили их в сумасшедшем количестве. В "прихожей" образовались настоящие небоскребы из пластин, которые даже не успевали погрузить для вывоза.
   - Мы предупреждали об этом еще несколько лет назад, - голос Уильяма Гудчайлда сразу как-то потускнел.
   - Господи, дядя, как вы могли об этом знать? Мы же занимаемся изучением врат, а не прогнозами погоды!
   - Приезжай и все узнаешь. Тебе нужно встретить Еву Штайн, она прибывает в третьем вагоне.
   Не выслушав ответную тираду племянника, Гудчайлд повесил трубку.
   Фэнтон швырнул телефот на пол и распахнул шкаф. Метель яростно скреблась в окна горстями снега, так что он остановил свой выбор на теплом свитере верблюжей шерсти. На ходу затягивая брючный ремень, он ухватил зубами с кухонного стола вчерашний сэндвич и ринулся в прихожую.
   На улице его ждал промороженный за ночь паромобиль. Фэнтон гордился своим "доблем" модели Т, выпущенным еще в шестьдесят четвертом году. За все эти годы владельцы "добля" меняли в нем только смазку, а в руки Фэнтону он попался слегка помятым в аварии, зато практически за бесценок. На восстановление кузова он потратил почти столько же, сколько заплатил за саму машину, зато теперь имел законный повод для гордости - "добль" слыл легендой американской паромобильной промышленности. Модель Т разрабатывал до смерти в 1961 году сам Абнер Добль, пионер паромобилестроения. Так что это вам не какой-нибудь серийный "форд-ТЕ".
   Фэнтон повернул ключ в замке, замыкая контакты бойл-пластины, принявшуюся разогревать парогенератор машины до рабочей температуры. Обычно на это уходило секунд двадцать, но февральский мороз удлинил процедуру почти вдвое.
   Выплюнув первое облако пара, "добль" рванул с места, выбросив из-под колес фонтаны снега. Фэнтон утопил педаль акселератора до упора, молясь, чтобы на улицу в такой мороз не выполз какой-нибудь особо ретивый "бобби".
   Но на вокзал он все-таки опоздал. Бросив машину работающей на холостом ходу около центрального входа, Фэнтон помчался на платформы, судорожно глотая ледяной воздух и стараясь не думать о такой штуке, как воспаление легких.
   Искать Еву Штайн среди прибывших ему не пришлось. К тому моменту, как он выскочил на платформу, пуская пар что твой паровоз, там остался только один пассажир. Подлетев к высокой девушке в плотной зимней куртке и лыжной шапочке, из-под которой выбивались ослепительно белые локоны, Фэнтон сразу наткнулся на разъяренный взгляд. Он сделал предупреждающий знак рукой, видя намерение валькирии произнести гневную тираду, и согнулся, пытаясь перевести дух.
   - Фэнтон Даск, - представился он, продышавшись. - Я мог бы извиниться за лондонские пробки, не позволившие мне прибыть вовремя, но, к сожалению, в это время суток их не бывает.
   - Надеюсь, тогда у вас была веская причина опоздать, - девушка говорила без малейшего акцента. - Мне жаль, что я не разу не была в Лондоне, иначе бы давно уже убралась отсюда сама.
   Ева подняла стоящий у ног саквояж, сунула его в руки опешившему Фэнтону, и энергичной походкой зашагала к выходу с платформы.
   - А как же здравствуйте, спасибо, что вообще приехали за мной? - пробормотал под нос Фэнтон вслед удаляющейся девушке.
   Та обернулась, гневно сверкнув глазами. Слух у нее, похоже, был острей, чем у лисы.
   Фэнтон поспешно отвернулся, сделав вид, что он ничего не говорил и поспешил за ней.
   - Как там поживает Festung Europa? - поинтересовался он у пассажирки, трогая "добль" с места.
   - Verwunshung, я не увлекаюсь идеями доктора Геббельса! - вскипела Ева. - Только полоумный в наше время может твердить о превосходстве над другими расами. У нас, чтобы вы знали, мистер Даск...
   Прокололся, она оказывается немка!
   - Можно просто Фэнтон.
   - Мистер Даск, - с нажимом повторила Ева. - В Германии очень неодобрительно относятся к деятельности Геббельса и его parteigenossen. Их деятельность публично осуждает подавляющее большинство.
   Вот черт, содрогнулся Фэнтон, она же мне сейчас целую лекцию прочитает по политической обстановке в Европе. Он украдкой бросил взгляд на Еву. А на первый взгляд не скажешь, что мозги у нее набекрень. Симпатичная. Зачем только старому козлу Гудчайлду понадобилось выписывать себе европейскую красавицу? И на кой черт она приехала на цюрихском экспрессе, когда из Франкфурта ходит свой?
   - Вы знаете, я недавно ходил на выставку Адольфа Шикельгрубера, - Фэнтон быстро попытался сменить тему. - Замечательный пейзажист, а главное удивительная плодотворность для его возраста!
   Оставшуюся дорогу они, к огромному облегчению Фэнтона, потратили на обсуждение немецкой школы живописи. Говорила в основном Ева, так как Фэнтон просто боялся ляпнуть какую-нибудь глупость. Картины этого самого Шикельгрубера он видел только на репродукциях в кабинете одного из своих знакомых в Вестминстерском дворце. Поэтому "добль" он покинул твердым намерением передать своенравную немку дяде, после чего соснуть часок-другой в своем кабинете.
   Уильям Гудчайлд в своей жарко натопленной берлоге готовил глинтвейн. Вид у него был крайне изможденный, а стянутые в хвост седые волосы и тянущаяся через левый глаз повязка и вовсе делали его похожим то ли на адмирала Нельсона, то ли на последнего карибского пирата. Похоже, он не спал всю ночь, но при этом весьма сосредоточенно колдовал над установленной на горелку ретортой, источавшей аромат специй.
   - Ева, дитя мое, - Гудчайлд бросился снимать куртку с девушки, едва та вошла. - Как ты добралась?
   - Все было замечательно, мистер Гудчайлд, - ответила Ева таким ангельским голоском, что Фэнтон, пристраивавший саквояж, уставился на нее, не в силах понять, не случилось ли чего с его слухом. - Мистер Даск оказался чрезвычайно любезен. К тому же он замечательно разбирается в живописи...
   - Правда? - дядя Уильям поднял удивленный взгляд на Фэнтона. - Когда это он успел?
   Фэнтон мысленно схватился за голову. Его сдали с потрохами.
   - Самообразование, дядя, - попытался скроить он достойную мину. - У тебя глинтвейн кипит.
   - Проклятье, - Гудчайлд бросился к пышущей красной ароматной пеной реторте. - Не уходи никуда, Фэнтон. Ты мне нужен.
   Слова дяди Уильяма догнали Фэнтона в тот самый момент, когда он уже занес ногу над порогом, надеясь тактично ретироваться.
   - Ева, милочка, вот, выпейте глинтвейна. Вы, наверное, успели промерзнуть по дороге...
   - Спасибо, это именно то, что мне сейчас нужно, - Ева с благодарностью приняла кружку.
   Фэнтон обречено плюхнулся на обитый красной кожей диван.
   - Не хотите тоже глинтвейна, мистер Даск? - Ева Штайн, присевшая на противоположный край, казалась самой любезностью. - Вы ведь промерзли не меньше моего.
   Фэнтон заскрипел зубами. Нахальная немка издевалась над ним.
   - Спасибо, не откажусь, - выдавил он из себя. - Но обычно я предпочитаю на завтрак чай.
   - Ну все, мистер Даск, - Ева передала ему дымящуюся кружку. - Перестаньте на меня дуться. Я не собиралась вести себя так отвратительно, просто очень сильно промерзла и расстроилась.
   - Вот поэтому ваш ненаглядный господин Гудчайлд и лебезит так перед вами, - Фэнтон принял кружку и тайком принялся разглядывать скинувшую мешковатую куртку Еву.
   Серый шерстяной костюм не скрывал в ее фигуре главного - такую девушку, будь она вечернем платье, Фэнтон не постеснялся бы взять на любой светский раут из тех, что регулярно устраивали его богатые друзья-бездельники.
   - Правда? - Ева повернулась к дяде Уильяму. - А в чем же дело?
   Гудчайлд торопливо развернулся к реторте с глинтвейном, бормоча под нос что-то неразборчивое. Ева снова развернулась к Фэнтону.
   - Он просто забыл мне напомнить о вашем приезде вчера, - пожал плечами тот. - И сделал это сегодня, в тот самый момент, когда ваш поезд проходил Врата.
   Ева выжидающе уставилась в спину Гудчайлду.
   - Кстати, Фэнтон, позволь тебе представить Еву Штайн, - тут же нашелся дядя Уильям. - Она возглавляет департамент перспективных разработок в концерне "Цеппелин и Крупп", благодаря которому мы можем, наконец, осуществить наш проект...
   - Проект? - брови Фэнтона поползли вверх. - Что-то я не припомню никаких проектов...
   - Мы решили не говорить тебе о нем раньше времени, - перебил его Гудчайлд. - О нем вообще знал ограниченный круг лиц. Сейчас подойдут Блэкетт и Ходжкин, тогда и поговорим. Пей, а то остынет.
   Маневр Гудчайлда удался - Фэнтон отхлебнул пощипывающий небо горячий глинтвейн и задумался.
   Внезапное появление Врат в 1840 году по всей Земле восприняли настороженно. Первый десяток лет они стояли окруженные войсками, внутрь пропускали лишь военных специалистов. В 1847 году из-за ворот вынесли первую бойл-пластину, два года спустя оцепление было снято и через Врата Лондона в Париж проложили железную дорогу. Воду в паровом котле локомотива, ходившего по ней раз в день, кипятил десяток сцепленных друг с другом бойл-пластин. Правительства государств, на территории которых появились врата, обрели неожиданную власть над уникальными артефактами, полностью изменившим жизнь Земли. Так паровозу, работающему на бойл-пластине, для движения стало необходимым лишь вовремя пополнить запас воды в котле. Как и большинству артефактов из-за Врат, бойл-пластинам не требовался источник энергии.
   Но устройство артефактов до сих пор оставалось для человечества загадкой. Не способное разгадать его, оно лишь прикладывало массу усилий к тому, чтобы удачно интегрировать полученное в плоды собственных технологий. И здесь, при сохранении монополии государства на вывоз артефактов, корпорации вроде "Цеппелин и Крупп" или "Викерс и Максим" брали свое. Например, разрабатывали паровой двигатель с повышенным КПД, производили телефоты и прокладывали паутинные коммуникации. Хватались за любую возможность исследовать новые артефакты из-за Врат. Тот же "Цеппелин и Крупп", к примеру, получил полный доступ к исследованиям института Ахена. Поговаривали о крупной взятке министру промышленности, но, как всегда, дальше распространения слухов дело не шло.
   "Цеппелин и Крупп" протянул свои стальные щупальца на всю Европу, но не через Ла-Манш. Королевское научное общество крайне негативно относилось к возможности подпустить фабрикантов к исследованиям Врат. Доходы от монопольной продажи артефактов более чем существенно укрепили позицию трона и парламента, а это, в свою, очередь, гарантировало, что ЛКО не нуждается в привлечении дополнительных средств и альянсах с промышленниками. По крайней мере Фэнтон был уверен в этом до сегодняшнего утра. Следовательно причины, побудившие Патрика Блэкетта, президента ЛКО, включить представителей "Цеппелин и Крупп" в работу общества должны были быть более чем серьезными.
   Фэнтон вновь вспомнил недавний ночной кошмар. О том, что Врата это дар божий, после пятьдесят шестого года больше никто не заговаривал. Епископы, ранее усиленно проталкивавшие эту идею, ушли в тень и настороженно наблюдали за обществом. За прошедшие годы ничего подобного нигде больше не повторилось, и первоначальный страх перед новым нашествием из Врат быстро прошел. Но Фэнтон никогда не забывал то состояние беспомощности, которое ощутил тогда.
   Значит, решил он, что-то, наконец, пошло не так.
   Поднявшись с дивана, Фэнтон подошел к окну. Метель утихомирилась и свежий снег искрился всеми цветами радуги. По аллее, раскинувшейся перед окном, неспеша брел фонарщик с крюком в руках. Так как начинало светать, он опускал шторки на колпаках лайтмассовых фонарей. Дурацкий старинный обычай, который Фэнтон никогда не понимал - ведь днем лишний свет никому не мешал и все фонари Лондона горели круглосуточно. Но здесь правил здоровый консерватизм и фонари шторили каждое утро.
   Он запрокинул кружку, стряхивая в рот последние капли глинтвейна, и в этот момент взгляд его привлек стеклянный колпак, стоящий на подоконнике. Под ним шевелилось что-то странное - то ли высохший скрюченный куст, то ли моток обгоревшей колючей проволоки. Наклонившись, Фэнтон убедился, что это все-таки куст. Но стоило ему коснуться колпака рукой, как растение распрямилось. Колючки развернулись в пепельно-серые листья. Фэнтон готов был поклясться, что странный кустарник просто излучал угрозу и, казалось, вот-вот зашипит.
   - Дядя Уильям, это еще что такое?
   - Хотел бы я сам это знать, - вздохнул Гудчайлд. - Полгода назад мы обнаружили, что ими зарос весь Линкольнс Инн.
   - О, это и есть знаменитые мутанты? - встрепенулась Ева. - Ein Schmutz, выглядит отвратительно.
   - И ведет себя также, - Гудчайлд нетерпеливо взглянул на часы. - Для нас было большим сюрпризом узнать, КАК меняется природа рядом с Вратами.
   - А почему я об этом ничего не знал? - удивился Фэнтон.
   - Мы стали наблюдать явные изменения у Врат только несколько лет назад. Но я уверен, что на самом деле идут они уже не один десяток лет.
   - И вы молчали?
   - Мы не были уверены. В ЛКО об этом знают только я, Блэкетт и Ходжкин. И военные.
   - А "Цеппелин и Крупп"?
   - Мистер Даск, - Ева произнесла фамилию Фэнтона довольно холодно. - Наши ученые сперва тоже держали изменения у Врат в секрете. Но вскоре выяснили, что проблема эта характерна для всего мира.
   Двери в кабинет Гудчайлда распахнулись и в него вошли Блэкетт, вице-президент Ходжкин и незнакомый тип в военной форме.
   - Доброе утро, дамы и господа, - поздоровался Блэкетт. - Я рад, что все уже в сборе, а потому можем приступить без промедления. Прошу садиться. Фэнтон, позвольте вам представить полковника Томпсона из королевских ВВС.
   Становится все страньше и страньше, вспомнил Фэнтон Кэрролла. К белокурой бестии из "Цеппелин и Крупп" добавились военные.
   - Поскольку единственным из нас, кто не посвящен в подробности предстоящего является мистер Даск, - начал Блэкетт. - Позволю себе объяснить ему все в двух словах.
   Он кивнул Фэнтону, пристроившемуся у окна так, чтобы краем глаза наблюдать за до сих пор не успокоившимся кустарником.
   - Итак, Фэнтон, за последние несколько лет мы обратили внимание на перемены, происходящие в мире. Судя по вашей реакции, с Tremens Aspera вы уже познакомились. Но это, простите за каламбур, только цветочки. Мы предполагаем, что из-за Врат к нам попадают не только артефакты, но и элементы чужеродной среды, ведущей происхождение из их источника.
   Последняя теория, объясняющая устройство врат гласила, что на самом деле на Земле открылся межпространственный тоннель, берущий начало где-то в другом мире. Вот этот-то мир и считался источником Врат.
   - К сожалению, мы упустили момент, когда этот процесс можно было взять под контроль, - продолжил Блэкетт.
   - Если мы вообще когда-либо могли это сделать, - пробормотал Гудчайлд.
   Блэкетт проигнорировал замечание.
   - Кроме того, мы подозреваем, что используемые артефакты меняют и природу нашего мира. Например, в последнее время стало очевидно, что вит-лампы, ныне используемые как в сельском хозяйстве, так и для лечения, серьезно влияют на клеточные ткани и ведут к мутациям на генном уровне. К сожалению, или к счастью, процесс этот сильно растянут во времени и мы не можем в данный момент предсказать, к чему это приведет.
   Фэнтон поежился. Он начинал работу в ЛКО аспирантом, и за годы исследований артефактов ему в голову не приходило, что они могут обладать какими-то побочными эффектами. А ведь огромного размера овощи, выращенные под излучением вит-ламп, присутствовали в его рационе каждый день. И перелом бедра, случившийся у него в двадцать один год, был залечен за несколько сеансов облучения вит-лампой.
   Фэнтон также вспомнил, как несколько лет назад из-за Врат привезли целый вагон черных матовых шаров, которые безостановочно выгружала одна из машин Амалтеи. Шары пристроили на одном из складов для артефактов, но через неделю, когда склад вскрыли, он оказался абсолютно пуст. Пропали и все партии шаров, привезенные позднее. В лабораториях они лежали без дела по нескольку недель и с ними ничего не случалось. Загадка прояснилась как только один из лаборантов в порыве ярости вышвырнул шар в окно. На глазах у изумленной публики шар ввинтился в каменную кладку, не оставив на поверхности ни малейшего следа. С тех пор самозакапывание шаров стало одним из самых популярных развлечений среди молодых сотрудников ЛКО. Фэнтон сам не раз делал ставки на то, чей шар скроется под землей быстрее.
   Теперь он представил, сколько таких шаров могло оказаться под Лондоном, а также другими городами, где открывались Врата, и от этой мысли почувствовал себя неуютно. Никто из них даже не задумался, что происходит с этими шарами под землей.
   - Уважаемый мистер Гудчайлд и вовсе предполагает, что под воздействием бойл-пластин меняются энергетические свойства воды. Существенное снижение температуры атмосферы, наступившие в последние годы, по его мнению объясняется массовыми выбросами пара из такой воды.
   - Не забудь добавить, что я еще думаю по этому поводу, - вставил Гудчайлд.
   - Уильям, остальные твои теории еще более фантастичны, чем эта, - отрезал Блэкетт. - Если у тебя есть желание поделиться ими - сделай это потом. Сейчас самое важное для нас - визит фройлян Штайн. Это означает, что "Астер Цвёльф" завершен?
   - Да, господа, - кивнула Ева. - Наше швейцарское отделение успешно завершило разработку бортового вычислителя. Он собран и находится в моем саквояже. Как только мы попадем на борт "Астер Цвёльф", его подключат к машинам.
   Фэнтон окончательно перестал понимать смысл происходящего.
   - Позвольте один вопрос, - наконец подал он голос. - Кто-нибудь потрудится разъяснить мне, о чем идет речь?
   Присутствующие переглянулись.
   Гудчайлд прокашлялся.
   - Фэнтон, мы планируем экспедицию за Врата, - произнес он. - Чтобы исследовать причины происходящих изменений.
   - Экспедицию? - Фэнтон не поверил своим ушам. - А как же барьер Брауна?
   - Теперь мы знаем, что он не сплошной, - заговорил Ходжкин. - Судя по всему, барьер Брауна служит для отсечения той части территории за Вратами, что известна как "прихожая", и которой нам позволено пользоваться для перемещений между Вратами. Предполагается, что за барьером существует зона с совершенно другими условиями существования и, скорее всего, этот тоннель ведет к пресловутому источнику Врат.
   - Нам уже известно расположение пяти проемов в барьере Брауна, - снова заговорил Блэкетт. - Но все они расположены на высоте пяти-шести фарлонгов. Проникнуть в них можно лишь на летательном аппарате.
   - Вы хотите послать туда самолет?
   - Уже нет, - покачал головой Блэкетт. - Возможности паровых аппаратов тяжелее воздуха, увы, серьезно ограничены. В первую очередь, как показали эксперименты сэра Хайрема Максима, в дальности полета. Парогенераторы на бойл-пластинах не решают эту проблему. Коллеги фройлян Штайн сейчас проводят эксперименты с использованием природного топлива и новых конструкций двигателей, но вряд ли эти решения приживутся. В отличие от бойл-пластин, топливо имеет дурную привычку заканчиваться.
   Блэкетт устроился поудобней и продолжил.
   - Поэтому мы, с помощью Королевских ВВС и господ из "Цеппелин и Крупп", создали самый удивительный дирижабль в нашем мире - "Астер Цвёльф". Именно на нем вам предстоит проникнуть за барьер Брауна.
   - Нам?
   В свете последних новостей Фэнтон даже не подумал, что его роль в происходящим могла заключаться не только в выполнении обязанностей шофера Евы Штайн.
   - Фэнтон, - Блэкетт похлопал его по плечу. - Ты перспективный молодой ученый. К тому же, в отличие от нас, ты в прекрасной физической форме. Учитывая, что миссию "Астер Цвёльф" пока держат в секрете, мы не можем позволить себе взять на борт половину ЛКО. Нас будете представлять вы, Ходжкин и Гудчайлд, Германию - фрау Штайн и герр Мерц, который уже находится на "Астер Цвёльф". Весь остальной экипаж набран из наиболее доверенных офицеров ВВС обеих стран. В постройке "Астер Цвёльф" нам помогали "Викерс и Максим", а также компании ряда других стран, но основной груз лег на плечи работников "Цеппелин и Крупп".
   - Кстати, фройлян Штайн, - Блэкетт обернулся к немке. - Вы не продемонстрируете нам вычислитель?
   Ева раскрыла саквояж, явив публике черное яйцо размером с голову ребенка.
   - Невероятно! - вырвалось у Фэнтона. - Он потрясающе мал!
   - Для его постройки использованы только материалы из-за Врат, - пояснила Ева и в голосе ее звучала плохо скрываемая гордость. - Компоненты машины Бэббиджа сделали бы вычислитель слишком громоздким. Учитывая, что на "Астер Цвёльф" установлено более сотни автоматических элементов управления и семь независимых движущих винтов, обычный вычислитель Бэббиджа для него весил бы гораздо больше, чем мы можем себе позволить. Eine Fantastisсhe Maschine.
   Блэкетт и Ходжкин принялись рассматривать яйцо, передавая его из рук в руки. В обсуждение чуда немецкой инженерной мысли оказался вовлечен и молчавший до этого Томпсон, но он, похоже, не испытывал благоговейного трепета перед арийским гением и выспрашивал, в основном, о недостатках машины.
   Фэнтон воспользовался случаем и прошептал на ухо Гудчайлду:
   - Почему все-таки я, дядя Уильям?
   Гудчайлд обернулся к Фэнтону.
   - Я настоял. Разве у тебя нет счетов к тем, кто приходит из-за Врат?
  

* * *

  
   Раскинувшаяся в "прихожей" паутина железнодорожных путей и эстакад с высоты, набранной "Астер Цвёльф", казалась детской игрушкой. Непрерывно снующие по ней составы выглядели пускающими тонкие струйки пара спичечными коробками и лишь усыпанные огнями громадины машины Амалтеи не теряли своей масштабности. На их фоне пути внизу были не более чем протоптанными муравьями дорожками. Померк даже восторг, который испытал Фэнтон, впервые увидев "Астер Цвёльф" - покрытого серебряной шкурой кита, в чьем нутре легко могла поместиться пара-тройка Биг Бенов.
   - Невероятно, - пробормотал стоящий рядом с Фэнтоном дядя Уильям. - Мы поднялись уже почти на милю, а эхолокатор Максима до сих пор не добивает до потолка!
   Они стояли на мостике "Астер Цвёльф" вместе с остальными участниками экспедиции. Отсутствовал только Ходжкин, сославшийся на морскую болезнь. Фэнтон подозревал, что на самом деле у Ходжкина просто развилась высотобоязнь.
   Мостик, находившийся в носовой части гондолы, представлял собой двухуровневое овальное помещение с широкими окнами из бронестекла. Здесь постоянно находилось несколько офицеров, следивших за десятками приборов, обеспечивающих точную работу всех механизмов корабля. В полет "Астер Цвёльф" не был взят ни один рядовой солдат или техник.
   - Господа ученые, - на мостик поднялся полковник Томпсон, назначенный капитаном. - Попрошу вас разойтись по своим каютам. Сейчас мы уже близко к проходу за барьер. Если верить вашим же вычислениям, нас может как следует потрясти при переходе. Так что, будьте добры, выметайтесь все вон и сидите в обнимку с парашютами до того момента, пока я не объявлю о том, что вам можно выйти.
   Ева Штайн и Мерц, очевидно ближе всех знакомые с военной дисциплиной, принялись спускаться вниз без пререканий.
   - Но полковник... - начал было дядя Уильям.
   - Мистер Гудчайлд, - оборвал его Томпсон. - Вы будете давать мне указания, что делать, когда мы пройдем барьер. Но сейчас здесь я командую.
   Томпсон относился к существующему только в приключенческих романах типу вояк - несгибаемых, прямолинейных и исполнительных на посту. Правда, во внеслужебной обстановке, у него вдруг просыпалось отменное чувство юмора. К тому же он был не дурак выпить хорошего шотландского виски, так что они быстро нашли общий язык с Фэнтоном.
   Узрев страдальческое выражение лица Гудчайлда, Томпсон добавил более мягким тоном:
   - Не переживайте, мистер Гудчайлд, вы все равно не увидите переход. В целях безопасности мы опустим на иллюминаторы бронеставни и пройдем через барьер по приборам.
   - А как же экраны? Вы ведь оставите включенными камеры телефотов?
   - Как видите, - Томпсон обвел мостик рукой. - Здесь всего два экрана. Один у меня, другой у рулевого. И я не позволю вам мешать ни мне, ни ему, ясно?! - рявкнул он.
   Фэнтон и Гудчайлд сползли по лестнице вниз и поплелись в свою каюту - тесный плохо освещенный гроб без иллюминаторов, рассчитанный максимум на двух худосочных школьников.
   - Ты умеешь пользоваться этой штукой? - Гудчайлд вытащил из-под койки свернутый как рюкзак парашют.
   - Дядя, открою тебе маленькие секрет, - Фэнтон растянулся на койке. - Он тебе не поможет. На днях я, Томпсон и наш главный механик герр Цвик играли в карты...
   - Это не те ли были карты, после которых вы наперегонки гоняли на дрезине до машин Амалтеи и обратно?
   - Ну хорошо, мы пропустили по стаканчику виски, - пожал плечами Фэнтон. - В таком дубаке, как здесь, это естественно.
   Рабочие "Цеппелин и Крупп" собирали "Астер Цвёльф" уже за Вратами, но вдали от большинства проторенных путей. А в "прихожей" и летом-то особой жары не наблюдалось, так что людей иногда сносило с ног ветром. Зимой же здесь и вовсе можно было перемещаться только укутавшись в меха с ног до головы. Холодный воздух, по мнению Гудчайлда, появлялся в "прихожей" именно через те самые проемы в барьере.
   - Так вот, - продолжил Фэнтон. - Герр Цвик, рассказал, что конструкция "Астер Цвёльф" такова, что он может упасть только если из всех отсеков его баллона вдруг исчезнет весь подъемный газ. В любом другом случае мы просто мягко спланируем вниз.
   Фэнтон немного подумал и добавил:
   - Впрочем, еще он рассказал, что если это все-таки случится, на такой высоте, какую мы набрали, парашюты все равно не успеют раскрыться.
   - Утешил, ничего не скажешь, - Гудчайлд критически воззрился на парашют, и отправил его под койку. - Но меня безумно раздражает тот факт, что я не увижу перехода.
   Фэнтон зевнул и отвернулся к стенке.
   - Барьер все равно невидимый. Ты ничего не теряешь. А я, пожалуй, сосну часок-другой. Если понадоблюсь, постарайся, чтобы меня разбудила Ева, а не ты.
   Но исполнить задуманное ему не удалось. Едва он вознамерился настроиться на приятный сон, в котором фигурировала бы очаровательная немка и прогулки при полной Луне, как "Астер Цвёльф" ощутимо тряхнуло.
   - Началось, - пробормотал Фэнтон, слетая на пол.
   В последний момент ему удалось уцепиться за откидную койку. Дядя Уильям не сумел проявить необходимой ловкости и за спиной у Фэнтона раздался звук глухого удара и отборная ругань. Он подтянулся обратно на койку, но неожиданно каюта накренилась и противоположная от входа стена едва не стала полом. Затем последовал еще рывок, стена вернулась на свое место, но Фэнтона немедленно охватило странное чувство, что он враз лишился веса. К тому же от вибрации шторки на лампах попадали вниз и в каюте исчезло освещение. Мгновение спустя он понял, что "Астер Цвёльф" стремительно падает, и тут же это чувство прошло. Стены каюты заходили ходуном, а с пола донеслась очередная порция проклятий Гудчайлда, очевидно вновь повстречавшегося лбом с чем-то твердым. К удивлению Фэнтона цеппелин, издававший при каждой новой встряске душераздирающие громогласные скрипы и стоны, все-таки не развалился.
   - Дамы и господа, барьер пройден, - разнесся по каютам бодрый голос полковника Томпсона. - Связи с Землей у нас нет. Желающие полюбоваться на... на это, черт его побери, не знаю что, приглашаются на мостик.
   - Ты жив, дядя Уильям? - Фэнтон выпустил из ослабевших рук поручни и сполз на пол.
   - Твоими молитвами, племянничек, - Гудчайлд, уже взобравшийся на койку, поднял шторку с лампы и лайтмасса пролила на него свой желтоватый свет. - Мой старый череп так просто не сдается.
   Он потрогал лоб рукой и убедился, что на нем вызревает приличных размеров шишка.
   - Проклятье, хорошее начало для экспедиции.
   Они вышли из каюты и столкнулись в коридоре с взволнованной Евой Штайн.
   - O mein Gott, das ist sie! - девушка в истерике бросилась на грудь Фэнтону. - Hilfe mich, schneller! Мерц, кажется, погиб!
   Фэнтон отстранил ее и рванулся к распахнутой двери каюты Мерца.
   Ему нравился немецкий биолог - суховатый пожилой человечек, постоянно коверкавший английские слова, но на удивление старательно пытавшийся выправить свое произношение, когда ему указывали на дефекты. Сейчас Мерц лежал посреди каюты в черной луже. Лоб немца пересекала отвратительного вида рваная рана, кровь из которой просто таки лилась ручьем.
   К счастью, издаваемые им протяжные стоны убедительно свидетельствовали о том, что он жив. Фэнтон схватил наволочку от подушки и, приподняв голову немца, обмотал ее.
   - Вот так и дома в ванной убиться можно, - констатировал Гудчайлд, заглядывая в каюту. - Ева, милая, прекратите истерику, ваш коллега, судя по всему более чем жив, - обратился он к девушке и добавил, дотронувшись до собственного лба. - Но болеть голова у него, пожалуй, будет посильнее, чем у меня.
   - Вызови медика, - буркнул Фэнтон, закончив с головой Мерца.
   Несколько минут спустя они сдали пострадавшего биолога бортврачу, который остался с ним в каюте, и отправились на мостик. Едва пришедшая в себя Ева крепко вцепилась в руку Фэнтона и не отходила от него ни шаг, за что тот испытывал законную гордость. До этого все его попытки завладеть вниманием прекрасной немки натыкались на глухую стену непонимания с ее стороны.
   Мостик встретил их полутьмой, мерцающей яркими огнями циферблатов. Все бронеставни оставались опущенными. Лишь перед Томпсоном и рулевым горели экраны телефотов, передававших изображение с камер, установленных на гондоле.
   - Что с Мерцем? - спросил Томпсон, не отрываясь от экранов.
   - Жить будет, - ответил Гудчайлд. - Ну, не томите нас, что тут?
   - Пока непонятно, - Томпсон навис над своим экраном. - Одно могу сказать точно - тут чертовски холодно и темно. Поднять ставни.
   Раздалось гудение, иллюминаторы освободились от заслонок, но света не прибавилось ни на люкс.
   - Стоп машины, - скомандовал Томпсон. - Дайте свет.
   За бортом вспыхнуло парочка небольших солнц. Способность лайтмассы излучать свет зависела от ее массы, так что обычно ее растягивали в шнуры и наматывали на основу. Чем больше получался моток, тем интенсивнее было свечение.
   На прожекторы "Астер Цвёльф" лайтмассы не пожалели.
   - Капитан, эхолокатор показывает, что над нами есть препятствие, - раздался голос снизу.
   - Слава богу, а то я уж думал, что эта преисподняя вообще бесконечна, - Томпсон снял фуражку и вытер пот со лба. - Посмотрите, Гудчайлд, эхолокатор показывает, что это действительно тоннель, сечение - не меньше трех миль.
   Прожектора начали обшаривать окружающую "Астер Цвёльф" темноту. Воздух за бортом искрился кристалликами льда. И когда в свет прожектора попала стена, она была покрыта слепящей снежной шубой.
   Гудчайлд, Фэнтон и Ева бросились к ближайшему окну. Если бы не масштабы, они решили бы, что перед ними обычный коммуникационный тоннель. По открывающейся в пятне света стене змеились сотни труб и кабелей, покрытых снегом и льдом. Но размер их оказался таков, что в самую тонкую трубу легко вошел бы "Астер Цвёльф" целиком. К тому же часть кабелей светилась, что было заметно даже через толстый слой снега.
   - Господи, да вы посмотрите вниз! - крикнул кто-то из команды.
   Фэнтон навалился на ледяное стекло, поднимающееся от палубы под тупым углом. Под ногами у него разверзлась темная пропасть, на дне которой кипела непонятная жизнь. Там переливалось море огней, сновали неясные тени, ворочались неведомые механизмы, размером не уступающие машинам Амалтеи.
   - Полковник, мы можем снизиться? - спросил Фэнтон, не в силах оторваться от представшей перед ним картины.
   - Боюсь, такого удовольствия мы лишены, - мрачно заметил полковник. - Запасы балласта на "Астер Цвёльф" невелики, а восстановить запасы газа мы не сможем тем более. Так что мне не хотелось бы менять высоту без веских на то причин.
   Фэнтон в отчаянии уставился вниз. У него только что отобрали новый мир, казавшийся таким близким.
   - Спустите камеру телефота, мистер Хилл, - Томпсон склонился над переговорной трубкой. - Господа ученые желают изучить дно преисподней поближе.
   Томпсон отодвинулся, пропуская Фэнтона, Еву и Гудчайлда к экрану.
   Плоская пластина двадцать на двадцать дюймов превратилась в темный колодец. На самом дне его плескалось море огней. Но кабель был выбран задолго до того, как камера достигла дна, и Фэнтону пришлось довольствоваться общим планом.
   К его огромному сожалению на дне тоннеля не обнаружилось никаких признаков жизни. Там лежал хаос загадочных машин, между которыми текли реки огня, соединяющие их одну с другой. Машины оплетала густая паутина тросов, над которой плыли похожие по форме на газовый баллон "Астер Цвёльф" штуки, не уступающие ему в размере. Идеальная форма "баллонов" заставила Фэнтона отказаться от привлекательной романтической идеи о разумных воздушных китах, населяющих тоннель. Увы, не приходилось сомневаться, что это искусственно сконструированные автоматические средства передвижения.
   И сколько он не вглядывался в происходящее внизу, нигде не наблюдалось ничего похожего на живых существ, только неживое, рассчитанное движение автоматов.
   - Полковник, мы можем двигаться дальше? - спросил Гудчайлд, оторвавшись от экрана. - Совершенно очевидно, что здесь находятся только машины, такие же, как в "прихожей".
   Парогенераторы "Астер Цвёльф" взвыли, и цеппелин поплыл вперед, окутанный облаками мгновенно кристаллизующегося пара.
  

* * *

   - Дядя Уильям, может быть ты мне все-таки объяснишь, почему "Астер Цвёльф" построили немцы? - Фэнтон развалился в одном из установленных по кругу кресел кают-компании и потягивал виски. - Неужели "Викерс и Максим" или "Хантинг Эйркрафт" не справились бы сами?
   Гудчайлд взболтал янтарную жидкость в своем стакане и принялся рассматривать ее на свет.
   - Ответ на этот вопрос гораздо проще, чем ты думаешь. На самом деле "Викерс и Максим" уже давно принадлежит Круппам. Они просто скупили его акции через подставных акционеров.
   - А куда смотрит Скотланд-Ярд?
   - В будущее. Я не вижу в случившемся ничего плохого. Это нормальное явление - в последнее время все идет к тому, что Европа вот-вот объединится и тогда сделки, подобные этой, будут проводиться открыто.
   - И что в этом хорошего?
   Фэнтон редко интересовался политическими проблемами, и знал о них только из разговоров со старыми университетскими друзьями, ныне осваивавшими различные должности в министерствах.
   - То, что мы находимся между молотом и наковальней. С одной стороны на нас наседает Америка, которая не простила нам ни колониальную политику, ни то, что мы сманили к себе Максима, оставив им неудачников вроде Эдисона и братьев Райт. С другой нас подпирает Россия и большевики. Так что польза от объединения Европы очевидна.
   - И кого нам следует опасаться больше?
   Гудчайлд уставился в окно, за которым уже несколько дней мелькали лишь промороженные стены тоннеля. Лишь иногда "Астер Цвёльф" натыкался на столбы голубого света, бьющие со дна тоннеля, но Томпсон предпочитал обходить их стороной.
   - Фэнтон, ты знаешь, почему пал дом Романовых в России? Из-за жадности. Они так и не научились отдавать добро из-за Врат по низким ценам своим рабочим и крестьянам. Сколько стоит бойл-пластина в Лондоне? Полфунта. А русским царям все время было мало денег в казне, и они драли за каждую пластину по полсотни. В результате кучка большевиков во главе с Ульяновым и Троцким свернула российской монархии шею в один прием. И это при том, что во всем остальном мире монополия на артефакты только укрепила позиции власти. Теперь большевики все раздают вообще бесплатно, по госплану, и население на них только что не молится.
   - А почему мы не можем поступить также?
   - Здесь скрыта ловушка. И, боюсь, в нее попали не только Советы, но и все мы.
   Гудчайлд собрался было что-то добавить, но тут по громкой связи зазвучал голос Томпсона:
   - Господа ученые, будьте любезны подойти к иллюминаторам правого борта. Я хотел бы кое-что показать вам.
   Машины "Астер Цвёльф" застопорились. В окно справа Фэнтон увидел, как по стене пополз круг света от прожектора.
   - Следите внимательно, - снова прогремел Томпсон. - Как мне кажется, кое-кому из вас эти штуки хорошо знакомы.
   Пятно рвануло вниз.
   Сердце Фэнтона бешено заколотилось, дышать стало трудно, а ноги превратились в студень. Судорожно выдохнув, он отшатнулся от окна.
   Там, куда упал луч прожектора, играя, как и все в тоннеле, вспышками ледяного огня, высились проклятые гиганты, четырнадцать лет назад разрушившие Крейнкорт. Гротескные человекообразные фигуры стояли у стены рядами, соединенные с ней сотнями провисших кабелей.
   В освещенную область гигантов попало штук пять, но, судя по всему, их там было гораздо больше.
   - Эй, что у вас здесь такое?
   В кают-компанию вошли Ева Штайн и Блэкетт.
   - Um Gottes willen, was ist das? - на лице Евы отразилось неподдельное удивление. - Неужели это те самые штуки, что разнесли Крейнкорт?
   - К сожалению, да, - вздохнул Гудчайлд. - На наше счастье сейчас они, похоже, неактивны. Ева, детка, будьте любезны, налейте Фэнтону еще виски, он сейчас слегка не в себе.
   - О, но ведь тогда... - начала было Ева, но оборвала сама себя. - Извините!
   Гудчайлд помог бледному как покойник Фэнтону добраться до кресла. Ева тут же сунула ему в руку стакан, но он никак не мог удержать его на весу - рука дергалась и дрожала. Наконец Гудчайлд перехватил инициативу, сжал кисть Фэнтона и опрокинул стакан ему в рот. Тот закашлялся и взгляд его приобрел осмысленное выражение.
   - Полегчало? - поинтересовался Гудчайлд.
   Фэнтон кивнул и показал взглядом на бутылку.
   - Ева, налейте ему еще. Но это последняя, Фэнтон, нам еще предстоит серьезный разговор. Больше его откладывать нельзя. В том, что эти твари из нашего прошлого появились сейчас, я вижу знак судьбы. Садитесь, Ева, и вам небезынтересно будет кое-что узнать.
   - Глупо было бы спрашивать, помнишь ли ты тот день, Фэнтон, - начал Гудчайлд, убедившись, что племянник прикончил второй стакан. - Но наш нынешний полет результат того, что случилось тогда. Помнишь это?
   Гудчайлд потянул что-то Фэнтону. Еще не оправившись от шока, он принял протянутый предмет и мир перевернулся под ним второй раз за день. В руках он держал тот самый диск, с которым играл четырнадцать лет назад, в день, когда погибли его родители.
   - Эти машины, Фэнтон, искали тогда именно его, - Гудчайлд пристально смотрел на него единственным глазом. - Он не должен был попасть в руки людей, что доказывает, что кем бы ни были создатели Врат, они тоже ошибаются.
   Руки у Фэнтона снова зашлись мелкой дрожью, на лбу выступила испарина.
   - То есть, если бы я не схватил его и не включил, мои... мои...
   Он поперхнулся словами, не в силах продолжить.
   - Ты хочешь сказать, что твои родители остались бы живы? - Гудчайлд не спускал с него взгляда. - Возможно. Но тогда, Фэнтон, никто бы не обратил внимания на то, что происходит. Ты думаешь, кто-то придал бы значение тому, что растет в районе Врат или изменению климата на планете, если бы оттуда не явился монстр, за минуту сровнявший с землей десятки домов? Даже сейчас эти вещи приходится держать в секрете, потому что нас засмеют те, кто привык жить на халявной энергии артефактов. Но и те, кто верит в происходящие с Землей изменения, не готовы принять выводы, следующие из этого.
   - Какие, мистер Гудчайлд? - Ева Штайн подалась вперед и глаза ее горели.
   - Самые логичные, - он недовольно покосился на трясущегося Фэнтона. - Прекрати истерику, Фэнтон. Ты вряд ли можешь обвинять себя в смерти родителей, но можешь поставить себе в заслугу то, что смог предупредить человечество.
   - Если они искали его, как он оказался у вас? - выдавил их себя Фэнтон.
   - Очевидно, что эту штуку можно засечь только когда она работает. Тогда она успела отключиться.
   - Я лишь бесцельно тыкал пальцем, - пробормотал Фэнтон. - Я не мог знать, как ей пользоваться.
   Но перед глазами у него встали два багровых квадрата в центре диска.
   - А тут и знать нечего, - пожал плечами Гудчайлд. - Жмешь на красное и все. Те, кто сделали диск, не стали усложнять себе задачу.
   - Но как вы догадались, что эти Stucken искали именно этот диск? - спросила Ева.
   - Ева, у меня очень хорошо соображает голова, - ухмыльнулся Гудчайлд. - В отличие от вас обоих. Иначе вы давно бы спросили меня, ЗАЧЕМ они ее искали?
   - И все-таки? - Ева выжидающе посмотрела на Гудчайлда.
   - Фэнтон сам мне все тогда рассказал. Сложить два и два было не сложно, а через два года я вывез диск на Мариинские острова. Оттуда тысячи миль до ближайших Врат. Я разложил вокруг диска горы артефактов и включил его. Догадываетесь, что произошло?
   Ева промолчала.
   - Эта штуковина выключает артефакты, - по тону, с которым Гудчайлд произнес это, можно было предположить, что он предлагает присутствующим пропустить еще по стаканчику. - И именно она вырубила все артефакты Лондона летом 1956 года. Теперь понимаете, о чем речь?
   Фэнтон и Ева покачали головами.
   - Господи, глядя на вас я начинаю сомневаться в собственных умственных способностях. Или нынешняя молодежь окончательно потеряла способность к анализу?
   - Хватит придуриваться, дядя, - мрачно бросил Фэнтон. - Мне не до шуток.
   - И мне, увы, тоже, - вздохнул Гудчайлд. - Странно ощущать себя единственным вменяемым человеком на всю нашу ораву мудрецов. Давайте я попробую разложить все по полочкам, ладно?
   Врата, как вы помните, открылись в 1840 году. В настоящий момент мы знаем о двухстах сорока трех Вратах. Подавляющее большинство их появилось около крупных городов и промышленных центров. Так что в основном ими охвачена Европа и Северная Америка. Одни Врата открылись на острове Скотта в Антарктиде, что, на мой взгляд, еще раз доказывает, что их создатели тоже могут ошибаться. И как вы думаете, в чем смысл появления Врат? В машинах Амалтеи, установленных в "прихожей". Нам понадобилось меньше двух десятков лет, чтобы разобраться в том, что они производят, и приспособить артефакты к своим нуждам. А дальше все покатилось по наклонной - мы как те русские крестьяне подсели на безнаказанную халяву. В нашем мире почти все функционирует на энергии артефактов, но мы так и не узнали, откуда она берется. Для нас это просто куски не поддающегося анализу вещества, обладающие удивительными свойствами!
   А теперь представьте себе, что будет, если они в один прекрасный день перестанут работать.
   - Scheize! - выругалась Ева.
   Фэнтон уставился на диск в своих руках.
   - Ты хочешь сказать, что это... вторжение?
   - Бинго! Артефакты изменяют наш мир, приводя его в соответствие с условиями жизни хозяев Врат. И не менее очевидно, что хозяева Врат никуда не торопятся. Мы сами делаем за них всю работу, медленно, но верно. Вы не обратили внимание, что раньше машины Амалтеи вываливали из себя сотни видов артефактов, которым мы так и не нашли никакого применения? А теперь? Больше девяноста процентов их продукции составляют то, что мы потребляем, разносим по всей Земле.
   - Бред какой-то, - Фэнтон повертел в руках диск. - Мы ведь можем использовать все это против них.
   - Да ну? - ухмыльнулся Гудчайлд. - Ты когда-нибудь слышал о двигателе Отто? Ева, можете не отвечать, я и так знаю, что вы о нем слышали. Это двигатель внутреннего сгорания. Но он признан бесперспективным, потому что потребляет природное топливо. И мы уже сотню лет используем паровые двигатели. Имена Пьера и Марии Кюри тебе, я полагаю, тоже ничего не говорят, и об их работах с тяжелыми элементами ты ничего не знаешь? О них забыли! Прогресс науки, Фэнтон, стоит на месте. Мы ковыряемся в подачках машин Амалтеи, но не в состоянии произвести ничего своего. Все перспективные области исследований перекрыты имеющимися у нас артефактами, никого не интересует, что можно делать без них!
   Гудчайлд вскочил и заходил по кают-компании взад-вперед.
   - Так что если хозяева Врат решат, наконец, избавиться от нас, им достаточно включить десяток таких дисков и через пару месяцев мы вымрем. Тебе это понятно, Фэнтон? Нам нечего им противопоставить!
   Фэнтон и Ева молчали. Заставить себя поверить в слова Гудчайлда было сложно, но Фэнтон знал, что дядя прав. Неоспоримым доказательством его правоты служили проплывающие в лучах прожектора фигуры гигантов. Хотя, если Гудчайлд прав, вряд ли они понадобятся хозяевам Врат. Как верно заметил дядя, человек делал всю работу за них.
   - Зачем тогда эта экспедиция? - спросил Фэнтон, после длительной паузы. - Мы летим к своей смерти?
   - Не исключено, но я надеюсь на лучшее. В любом случае у нас нет другого выбора - если мы не расскажем миру, что происходит на самом деле, через сотню-другую лет человечества не станет.
   - Блестящая перспектива, - обреченно вздохнув, Фэнтон откинулся на спинку кресла и уставился на круг лайтмассы на потолке. - Но что ты надеешься обнаружить там, на том конце тоннеля?
   - Пока не знаю, Фэнтон. Надеюсь мы увидим что-то такое, что заставит людей отказаться от артефактов. Надеюсь, у нас еще есть время сделать это.
   - Что это было? - раздался встревоженный голос Евы.
   - Где? - Фэнтон перевел взгляд на девушку.
   - За окном. Мне показалось, я видела что-то. Вот, смотрите, снова!
   В лучах прожекторов мелькнула тень, а за ней еще одна. При взгляде на них у Фэнтона внутри проснулось какое-то гадливое чувство.
   В детстве он лазил по подвалу дома и угодил в многолетнюю паутину, скопившуюся в одном из темных углов. Решив развлечься, он подпалил ее спичкой. Паутина вспыхнула в секунду, осветив высушенные трупики мух, дрожащие в струях тепла, и здоровенные старые пауки бросились врассыпную. Зрелище было омерзительным.
   Сейчас Фэнтон почувствовал то же самое. Пролетавшие мимо штуки походили на здоровенных, с кулак, пауков с длинными суставчатыми ногами. Тело каждого состояло из множества сегментов, находящихся в непрерывном движении.
   Один паук стукнулся в стекло и остался висеть на нем.
   Гудчайлд подошел к окну и принялся рассматривать непонятно чем держащуюся за стекло тварь. Та задумчиво скребла конечностями, оставляя едва заметные царапины. Внезапно она отвела ноги назад и с силой ударила в стекло, разбежавшееся сеткой трещин.
   Истошно заверещала Ева, Гудчайлд отскочил от окна, а паук продолжил методично пробивать стекло. Фэнтон вытащил "веблей", выданный ему перед отлетом.
   На "Астер Цвёльф" завыла тревожная сирена, прожектора снаружи заметались, выцепляя снующих вокруг пауков.
   - Дождались, - Фэнтон нацелил револьвер на паука.
   Никаких сомнений в том, что стекло его не остановит, не было.
   Снаружи ударили дробные звуки бортовых пулеметов. Пауки, наполнившие пространство за бортом, заметались, укрываясь от пуль.
   Тот, который пытался добраться до кают-компании, наконец продолбил в стекле неровную дыру, и вогнал в нее неожиданно ставшие гибкими конечности. Фэнтон нажал на спуск и по салону раскатился рваный грохот выстрела. Паука вырвало из дыры и швырнуло под рой пулеметных снарядов.
   Вместе с ледяным воздухом тоннеля в кают-компанию ворвались звуки боя - вой поворотных механизмов турелей, пулеметный треск, звон пуль, иногда отскакивающих от пауков и истошные скрипучие крики последних. Палуба под ногами мелко затряслась.
   - Надеюсь, это не те самые хозяева Врат, - подумав, Фэнтон не стал убирать "веблей" в кобуру. - Дядя, Ева, пойдемте отсюда. Похоже Томпсон не может опустить ставни, так что здесь небезопасно.
   Они выбежали в коридор.
   - На мостик! - крикнул Фэнтон. - Надо разворачивать "Астер Цвёльф" и уходить, верно, дядя? Я думаю, что если за нас возьмется кто-то вроде тех гигантов, будет поздно.
   Взгляд Евы заметался из стороны в сторону.
   - Ева, не время беспокоиться о Мерце! - Фэнтон схватил девушку за руку и потащил за собой.
   У них за спиной, выбросив порцию адского шума, открылась дверь, ведущая в машинное отделение, и из нее показался главный механик Цвик. Гудчайлд обернулся и окликнул его. Тот то ли не расслышал его, то ли был ранен. Тяжело переваливаясь с ноги на ногу, он направился к ним.
   - Фэнтон, что-то с ним не так, - Гудчайлд вгляделся в фигуру инженера.
   - Цвик, у вас все в порядке? - крикнул Фэнтон. - Что происходит?
   Цвик не отвечал, продолжая приближаться. "Астер Цвёльф" встряхнуло, механик повалился лицом вперед, даже не попытавшись удержать равновесие. Дверь, из которой он только что вышел, распахнулась, выпустив облако густого пара и искр. В машинном отделении творилось что-то неладное.
   Ева дернулась было на помощь Цвику, но Фэнтон крепко ухватил ее за руку.
   - Не стоит, - он указал револьвером на спину Цвика, поднимающегося на колени.
   Из разорванной куртки бортмеханика торчали тонкие черные спицы, изгибающиеся под углом и уходящие обратно в тело. Приглядевшись, Ева поняла, там тяжело ворочается темный шар. В тело механика крепко вцепился паук.
   Фэнтон вскинул было руку с револьвером, но Гудчайлд удержал его.
   - При такой качке ты запросто попадешь в Цвика, а не паука, - сказал он.
   - Именно в него я целюсь, - отрезал Фэнтон. - Ты видел, что они сделали с машинным отделением?
   Револьвер выплюнул два огненных цветка. Цвик растянулся на полу и замер.
   Гудчайлд и Фэнтон посмотрели друг на друга.
   - Не надо смотреть на меня так, дядя, - голос Фэнтона прозвучал необычайно глухо. - У меня не было выбора.
   Но Гудчайлд уже понял, что на спусковой крючок нажимал не Фэнтон, а его кошмар четырнадцатилетней давности.
   Времени на сантименты у них не оставалось. Минутой позже они ворвались на мостик, наполненный криками.
   - Томпсон, как мы? - Фэнтон первым взобрался наверх.
   - Пока держимся, - процедил тот. - Но на подходе их кавалерия.
   Из темноты перед "Астер Цвёльф" всплывали расположенные симметрично белые огни. Метнувшийся в их сторону луч прожектора обозначил очертания, смахивающие на земных скатов. Росчерки пулеметных очередей сошлись на них, но на этот раз цель оказалась слишком крепкой для добротной германской стали.
   - Разворачивайте корабль, Томпсон! - завопил Фэнтон. - Мы же не справимся с ними!
   - Не успеем, - отрезал полковник. - К тому же у нас отказали рули и часть винтов.
   - Это Цвик! - Фэнтон треснул кулаком по перилам.
   - Цвик? - удивился Томпсон. - Мне он показался отличным механиком...
   - Поверьте, Томпсон, перед тем, как я его пристрелил, он успел многое испортить.
   Этими словами Фэнтон заслужил озадаченный взгляд Томпсона.
   - Ладно, у нас есть еще чем их удивить, - и Томпсон скомандовал в переговорную трубу. - Приготовить архимедов луч!
   Прожектора за окном вспыхнули необычайно ярко и лучи их сузились.
   - И что это такое? - Фэнтон повернулся к Гудчайлду и Еве. - Очередной секрет, о котором я ни сном ни духом?
   - Фэнтон, ты сложить два и два вообще в состоянии? - дядю Уильяма энтузиазм Томпсона не заразил. - Интенсивность светового излучения лайтмассы повышается не только с увеличением ее веса, но и плотности. Прожектора "Астер Цвёльф" собраны из спрессованной лайтмассы. Если соединить лайтмассовые стержни под специально выгнутым зеркалом, получится гиперболоид. Наши вояки считают, что это большой секрет.
   Архимедовы лучи сошлись на первом из приближающихся скатов, мгновенно принявшемся рыскать из стороны в сторону. Через несколько секунд материал, из которого он был создан, не выдержал и скат развалился на части. Такая же участь постигла еще нескольких тварей, приближающихся к дирижаблю.
   - Что, получили?! - завопил Томпсон, сотрясая кулаками.
   - Полковник Томас, сэр! - раздался снизу перепуганный голос. - Мы теряем высоту! Датчики показывают многочисленные пробоины в баллоне!
   - Проклятье! - Томпсон вцепился в перила перед собой. - Чертова жестянка без подъемного газа долго не протянет.
   Он повернулся к стоящим за ним ученым.
   - Господа, вынужден снова вас попросить убраться отсюда...
   За окнами промелькнула асфальтово-серая спина ската и "Астер Цвёльф", разродившись надсадным скрежетом, дал резкий крен на левый борт. Те, кто не держался в момент удара за что-нибудь, покатились к опасно потрескивающим стеклам.
   Фэнтон вцепился в ограждение капитанского мостика, ухватив за руку зазевавшуюся Еву. Гудчайлд совершил полет на противоположную сторону площадки, сопровождая его дикими проклятиями.
   - Мягкую посадку я вам не гарантирую, - Томпсон не только удержался на своем месте, но и не потерял самообладания.
   Палуба вдруг резко подскочила и ударила по подошвам тем, кто еще удержался на ногах в первый раз. Взвыли разъяренные парогенераторы, вращавшие турели гиперболоидов и пулеметные гнезда. Огненные лучи беспорядочно разметались во все стороны, буквально слизывая наледь со стены тоннеля, внезапно оказавшейся слишком близко.
   - Капитан! - Гудчайлд указывал рукой вниз, на вставшие почти горизонтально окна левого борта.
   На неторопливо приближающемся дне разворачивалась гротескная и ужасная картина - несколько десятков гигантов ожили и теперь рваными шагами следовали вслед снижающемуся дирижаблю, вытянув руки вверх.
   - Должен констатировать, - Фэнтон внезапно понял, что на этом их путешествие заканчивается и странным образом успокоился. - Что подобный комитет по встрече мне не по душе, - сообщил он Еве. - Однажды я уже встречался с его представителями, и это плохо для меня кончилось. У них ужасные манеры.
   - Вынуждена с вами согласиться, мистер Даск, - кивнула Ева.
   На ее лице Фэнтон не разглядел ни малейшего признака страха.
   - Можно просто Фэнтон.
   - Было приятно иметь с тобой дело, Фэнтон, - Ева вцепилась в перила еще сильней, так как "Астер Цвёльф" в очередной раз попытался встать на дыбы.
   - Идиот, - в поручень рядом с Фэнтоном и Евой вонзились исцарапанные пальцы и показалась голова Гудчайлда.
   Единственный глаз дяди Уильяма горел дьявольским огнем.
   - Используй диск, Фэнтон! - прошипел он, с трудом наваливаясь на ограждение. - Один раз ты на три дня отрубил весь Лондон, неужели нельзя попробовать повторить это здесь?
   - Но на корабле все тоже встанет! - Фэнтон сообразил, что проклятый диск все еще лежит у него в куртке.
   - И что? Мы и так падаем!
   Фэнтон оглянулся. Томпсон и его команда были заняты попытками удержать "Астер Цвёльф" от падения, одновременно отбиваясь от толп летающих тварей. Ева неотрывно смотрела на самого Фэнтона, а тому вдруг внезапно стало интересно, как дела у Ходжкина и Мерца, которых они не видели уже несколько дней...
   Два темно-вишневых квадрата появились на матово-черной поверхности диска, подняв в голове Фэнтона новую волну воспоминаний. Снова перед глазами завертелись озаренные голубым огнем гигантские фигуры, перешагивающие через руины Ченсери Лейн, лицо отца, застывшего у окна и вращающиеся над головой звезды, к которым унеслись души его родителей.
   Стряхнув наваждение, Фэнтон с силой вжал пальцы в светящиеся квадраты.
   И когда вокруг наступила совершенно невозможная тишина, "Астер Цвёльф" клюнул носом и резко пошел вниз, Фэнтон успел заметить далеко впереди яркое пятно света.
  

* * *

   Они шли уже третий день, пробираясь между застывшими и заметаемыми снегом странными механизмами. Иногда им попадались лежащие на боку огромные баллоны, усеянные обрывками паутины, еще недавно сновавшие поверху. Их приходилось обходить, а один раз они едва не погибли, не заметив разлившуюся из треснувшего бока баллона студенистую жидкость, сожравшую приклад "штуцера" Фэнтона.
   Они шли к свету, который становился все ярче, а порывы ледяного ветра и колючий снег неоспоримо свидетельствовали о приближении выхода из тоннеля.
   Погибший Цвик не соврал - "Астер Цвёльф" не рухнул даже после того, как баллон потерял значительную часть подъемного газа. Рыскнув несколько раз, цеппелин выправился и, разорвав натянутую над дном паутину, плавно миновал застывшие в нелепых позах фигуры гигантов. Посадка могла бы быть еще мягче, не окажись на пути "Астер Цвёльф" бочкообразной башни, от которой во все стороны расползались многочисленные трубы. Металлический остов дирижабля не выдержал столкновения, его носовая часть сложилась в гармошку, брызнув во все стороны обрывками дюраля. Когда израненный дирижабль принялся заваливаться набок, гондола лопнула. По счастью до земли оставалось не больше десятка футов, так что те, кто не погиб в бою, отделался легким испугом.
   Мертвая тишина, воцарившаяся после посадки, лишь изредка нарушалась далекими раскатами - рушились какие-то машины, остановившиеся по приказу дьявольского диска Фэнтона. Всякое движение в видимой части тоннеля прекратилось.
   Но главное - там, впереди, светилось огромное окно в тот самый мир, из которого тоннель был проложен.
   - Гудчайлд, вы же знаете, что русский цеппелин "Панов" вышел через неделю после нас, - сообщил полковник Томпсон, баюкая сломанную руку, на которую наложили примитивную шину. О чудодейственном излучении вит-ламп пришлось забыть, ибо они умерли вместе со всем корабельным оборудованием, использовавшем артефакты.
   - Если вся эта местная сволочь не оклемается, - он плотнее запахнулся в парку. - Они подберут нас дней через десять. Конечно, мы будем жить здесь как первобытные люди, но после этого полета артефактам веры у меня ни на грош.
   Они сидели вокруг костра, сложенного из деревянных обломков, собранных на месте падения "Астер Цвёльф". К счастью на дирижабле оказалось достаточно и теплой одежды.
   - Понятия не имею, насколько далеко действует ваш диск. Подозреваю, что все может вернуться на круги своя в любую минуту... Но варианта лучше, чем дождаться русских у меня нет. Так что если вам позарез надо добраться до выхода - валите. Но если вы не успеете вернуться до них - мы вас ждать не будем.
   После этого Фэнтон, Ева и Гудчайлд облачились в костюмы для работы на больших высотах и ушли, прихватив с собой часть припасов и оружия. Они не отступились от идеи взглянуть на источник Врат.
   Выход оказался гораздо дальше, чем они предполагали. Сказалась обычная иллюзия близости большого объекта. И лишь когда в лица им начал бить первый снег, они поняли, что почти пришли.
   Теперь они стояли перед входными Вратами, огромными настолько, что любые Врата Земли просто терялись на их фоне. И мир, лежащий за ними, был холоден и пустынен.
   Здесь царила вечная зима, укрывающая все покровом снега. Они вышли из Врат, щурясь даже от того тусклого света, что пробивался сквозь низко ползущие серые облака. Сперва Фэнтону показалось, что они очутились где-то на окраинах Лондона - до того привычным казалось зрелище нагромождения двух-трех этажных домишек. Но потом он понял, что до самого горизонта не видит ни одной высотного здания, что в Лондоне нет сотен уходящих в небо непроницаемо-черных столбов необъятной толщины и провала еще одних огромных Врат на другом его конце.
   Они пошли к городу по дороге, вдоль которой тянулись припорошенные снегом трубы, ныряющие во Врата за их спинами. Над городом нависла такая же паутина, что была в тоннеле. Растянутая между столбами, она давила на нервы, внушая навязчивую идею о затаившемся в ней пауке...
   Справа тянулась железнодорожная ветка, начинающаяся ниоткуда. На рельсах застыли несколько локомотивов странной формы. Пассажирские вагоны зияли пустыми провалами окон, в которых свистел ветер.
   Город, в который они вошли, казался мертвым. Слепые окна, заметенные улицы, скрюченные остовы деревьев, извивающиеся по улицам трубы, исчезающие под землей и появляющиеся из нее. Между ними, злобно шурша листьями, торчали сотни Tremens Aspera, и чем дальше от окраины, тем гуще становились их заросли и выше сами растения. Но самое страшное - город был не настолько мертв, насколько это казалось на первый взгляд. Из его центра доносились глухие ритмичные удары, а несколько раз Фэнтон замечал мелькающие в подворотнях тени, заставлявшие его крепче вцепиться в остатки приклада штуцера.
   - Дядя, что-то мне не кажется, что мы нашли то, что искали, - Фэнтон остановился у проржавевшей четырехколесной конструкции, явно местного аналога паромобиля, и пнул ногой колесо.
   Колесо треснуло и паромобиль осел в снег. Ритмичные удары прекратились и Фэнтон почувствовал себя под прицелом миллионов невидимых глаз. Выругавшись, он попятился.
   Гудчайлд, отнюдь не выглядевший напуганным, не обратил внимания на слова Фэнтона. Он подошел к двери одного из домов и осторожно толкнул ее. Дверь вывалилась внутрь.
   - Фэнтон, Ева, пойдемте со мной.
   Гудчайлд шагну в провал двери. Фэнтон без особого энтузиазма последовал за ним.
   В прихожей дома оказалось темно, хоть глаз выколи. Свет из дверей не позволял ничего разглядеть, так что они нашли на ощупь еще одну дверь и вышибли ее.
   Едва заглянув внутрь, Ева схватилась за обмотанное шарфом лицо и выскочила на улицу, откуда донеслись звуки сдавленных рыданий.
   Если обитатели этого мира и были похожи когда-то на людей, то представшее взору Фэнтона и Гудчайлда походило на порождение ночных кошмаров.
   Чудовищное месиво багрово-сизых цветов, складками свисавшее со стула, изломанные конечности и расплывшиеся искаженные лица чудом сохранившейся плоти... Фэнтон готов был поклясться, что те несколько памятников, что они встретили по дороге, были явно возведены человекоподобным.
   - И как ты думаешь, что это такое? - в горле у Фэнтона встал тугой ком, мешавший говорить.
   - Полагаю перед нами конечный результат воздействия вит-ламп, - Гудчайлд достал из кармана складной нож и несколько раз ткнул лезвием в тело. - Твердое как камень.
   Он принялся ходить по комнате, разглядывая предметы обихода. Фэнтон же обратил внимание на многочисленные черные отпечатки пятипалых детских ладошек на стенах с покоробившимися обоями. Они плясали перед глазами, складывались в странные узоры, от которых кружилась голова и Фэнтон никак не мог понять, кажется ему это или происходит на самом деле.
   Когда его плеча кто-то коснулся, он заорал.
   - Фэнтон, что с тобой?
   Дядя Уильям. Нервы. Точно нервы. Призраков не бывает.
   Фэнтон посмотрел на стены - никаких отпечатков ладошек, обычные пятна сажи.
   - Дядя, тебе не кажется, что что-то с этими стенами не так? - Фэнтон вытер крупинки застывшего пота со лба.
   - Здесь все не так. Ты уже понял, что здесь случилось?
   Фэнтон кивнул.
   - Давай убираться отсюда, а? - предложил он. - Мне кажется, я схожу с ума.
   С улицы раздался выстрел, за ним еще один.
   Не раздумывая, Фэнтон сиганул в окно. Ева Штайн стояла с ружьем навскиду. Ствол винтовки ходил ходуном.
   - Фэнтон, здесь кто-то есть, - всхлипнула она. - Я видела!
   Улица выглядела еще мертвее, чем раньше, на нее лишь вернулся монотонный далекий грохот.
   - Прекрати истерику! - Фэнтон ухватил винтовку Евы за ствол. - Здесь никого нет. Уже сотни лет, наверное, как никого нет. У нас просто нервы на пределе.
   - Господи, что же здесь произошло? - Ева выпустила винтовку и разрыдалась. - Это же какой-то кошмар.
   - Это наше будущее, Ева, - Гудчайлд показался из двери, вертя в руках проржавевший диск. - И никакой это не источник Врат, а лишь еще одно звено в цепи переработанных миров.
   Он швырнул диск на землю.
   - Этот мир приготовлен к приходу тех, кто запустил Врата. Они посылают перед собой всю эту армию, что мы видели по пути сюда, но используют их не для войны. Машины пробивают тоннель в подходящий мир, изменяют его... Точнее его изменяют сами обитатели этого мира, им лишь нужно дать машины Амалтеи и они сами разнесут заразу по своей планете. А потом наступает очередь следующего мира...
   - Но где же тогда сами хозяева Врат? Они же добились здесь своего!
   - Да, похоже они не торопятся, - Фэнтон поежился то ли от поднимающегося ветра, то ли от пришедших ему в голову мыслей.
   - Может быть так и есть, - пожал плечами Гудчайлд. - Может быть цивилизация, запустившая все это, уже сама сгинула. А машины, формирующие тоннели, продолжают свою работу...
   Он натянул на лицо очки и меховую маску.
   - В любом случае, Фэнтон, мы теперь просто обязаны вернуться домой.
   Гудчайлд развернулся и решительно зашагал в сторону Врат на Землю.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"