Аннотация: Как сказал Иван Кузнецов на очной росконовской Грелке, перед нами некое явление в жанре "космического фэнтези". Впрочем, эльфов, гномов и Гэндальфов здесь нет. Просто отнести к твердой НФ мир, в котором Солнечная система представляет из себя гигантскую плоскую паутину, довольно сложно. Рассказ вышел в финал Роскон-Грелки 2007. Напечатан в сборнике "Фантастика-2008" издательства "АСТ".
Кенеджуми проснулся от странного ощущения - на него кто-то смотрел. Смотрел пристально, неотрывно, забираясь вглубь мозга так, что это чувствовалось сквозь сон. Люди на подобное не способны. А значит...
Пробуждение получилось неудачным. Кенеджуми инстинктивно рванулся к виброножу на поясе и со всей дури врезался в одеревеневшую лиану. Гневно застрекотавшие цикады брызнули во все стороны. Пока он дрых, лианы переползли на солнечную сторону заброшенной экосферы. Искры от удара из глаз посыпались такие, что Кенеджуми забыл про то, от чего проснулся. Впрочем, мгновение спустя, он сообразил, что его не едят и вообще, ничего страшного не происходит. Все жуткие байки о тварях, водившихся в заброшенных сферах, убедительно свидетельствовали о том, что жертву они сжирают сразу. А он до сих пор был жив, только лоб болел. Ему что, приснилось все это, что ли?
Кенеджуми повернул голову и уперся взглядом в пару глаз-блюдец, пялящихся на него. На лиане, зацепившись хвостом, болтался лемур. Не отрывая взора от Кенеджуми, он ухватил проплывающего мимо таракана, засунул в рот и аппетитно захрустел.
- Тебе чего надо? - Кенеджуми прилепил вибронож обратно на пояс.
Лемур промолчал. Кенеджуми знал, что они обладают зачатками телепатии, но те, кто прививал им эти гены, не довели работу до конца. Хотя, при большом желании, лемуры могли внушать человеку отдельные образы. Так что ничего удивительного в том, что Кенеджуми почувствовал взгляд во сне, не было. Другое дело, зачем лемуру было его будить?
Он присмотрелся к зверьку. Сфера в очередной раз повернулась к солнцеприемнику, вызвав оживление среди лиан, и шерстка лемура вспыхнула чистым золотом. Вот это номер! Золотых лемуров вывели для хранения информации. По команде хозяина, они мгновенно запоминали любое изображение, которое затем могли передать другому лемуру или экранам-хамелеонам. Позволить такую зверушку себе могли только очень богатые кланы. В геноме золотого вида оказался дефект из-за которого выживало не больше одного детеныша из сотни. Дорогая штучка...
Кенеджуми задумался. С одной стороны, лемура можно сторговать на любом рынке за огромные деньги. Его наверняка надуют на цене, но даже при таком раскладе полученного хватит, чтобы покончить с бродяжничеством. Пока его не вышвырнули из Ханеда, он числился неплохим агротехником. С деньгами, вырученными за лемура, можно занять любую пустую сферу и попытаться наладить свое хозяйство. Или даже купить купол на диске. Обалденные перспективы.
Медленно протянув руку к лемуру, Кенеджуми коснулся его. Тот деловито выловил еще одного таракана и сожрал его, но не отскочил. Похоже, он просто потерялся.
Вслед за прикосновением к лемуру, голову Кенеджуми посетили еще две мысли. Во-первых, если у лемура в башке уже что-то есть, значит грош ему цена. Не зная кода, извлечь эти данные будет невозможно. Большой недостаток лемуров - они могут запомнить огромное количество информации, но только один раз. Пока хозяин не даст ему команду забыть их, ничего нового в мозги лемура не влезет. И, во-вторых, у этого золотого определенно есть хозяева. Которые, очевидно, не сильно обрадуются, узнав, что кто-то загнал их лемура на ближайшей нити. Последствия недовольства могли варьироваться от милосердного выброса в открытый космос до привязывания к проросткам вакуумной травы на солнечной стороне. Кенеджуми приходилось слышать, что у жертвы сначала начинается кислородное опьянение, а потом трава начинает расти прямо через его тело... Как правило трава сжирает всю органику, до которой дотягивается, и не брезгует даже костями.
Может ну его, этого лемура?
Кто-то несильно толкнул Кенеджуми в спину. Он обернулся и заорал. На этот раз было от чего - перед ним болтался труп. Даже если постараться не обращать внимание на облака шариков крови, облепленных тараканами, человека трудно было принять за мирно усопшего обитателя нитей. Одна рука у трупа отсутствовала начисто, а обугленная куртка убедительно свидетельствовала, что бедолагу обстреляли из бластера. Однако, штука не менее дорогая, чем лемур. И гораздо более опасная. Впрочем, несчастный скончался не от потери руки. Через огромную дыру в животе открывался отличный вид на трос, ведущий к кольцу, на котором вращались сферы. Что-то подсказывало Кенеджуми, что перед ним владелец лемура. И это же чувство подсказало ему, что надо уносить отсюда ноги, даже не задумываясь о том, сколько стоит этот лемур. Пять лет бродяжничества по паутине обострили инстинкт самосохранения Кенеджуми со страшной силой.
Но лемур, очевидно, пришел к другому выводу. Не успел Кенеджуми отвязать ноги от лианы, как зверь прыгнул ему на спину. Тонкие пальчики сплелись на груди Кенеджуми в прочный замок, а длинный пушистый хвост сполз по ноге и обвил ее. Кенеджуми взвыл, схватил лемура за лапы, но разжать их не смог. Попробовал стащить его с себя за шкирку, но безрезультатно. Когда же он схватился за вибронож, то лемур просто цапнул его за шею.
- Ну чего тебе от меня надо? - взвыл Кенеджуми. - Хочешь, чтобы меня пришили, как и твоего хозяина?
Мир вокруг Кенеджуми мгновенно расплылся, а в мозг впились сотни раскаленных игл. Его замутило, стало тяжело дышать, но через пару секунд отпустило. Измененный мозг лемура оказался куда более действенным орудием убеждения, чем его зубы.
Очевидно убедившись, что Кенеджуми понял его правильно, лемур вернулся к конструктивному диалогу. Голова наполнилась назойливым гудением - зверек явно пытался что-то внушить. Перед глазами у Кенеджуми начали возникать невнятные картинки, большинство из них разобрать оказалось невозможно. Похоже, лемур намекал, что не отвяжется, пока его не доставят куда-то. Но куда? В ответ замелькала карусель размытых картинок. С грехом пополам, Кенеджуми сообразил, что ему нужно обшарить вещи покойника.
Разогнав тараканов, он принялся исследовать карманы трупа. В своей жизни Кенеджуми повидал покойников, но не расстрелянных из бластера. В клане Ханеда он похоронил немало мертвецов на полях диска в качестве удобрений. Только все они померли своей смертью.
В карманах покойника оказалось пусто. Голова Кенеджуми снова загудела, чертов лемур опять пытался с ним объясниться. Но его вмешательство не требовалось, Кенеджуми и сам сообразил, что где-то рядом должна болтаться сумка. Он отвязал от лианы свой рюкзак и задумался, куда его пристроить. На спине прочно обосновался лемур, никакой возможности избавиться от него в ближайшее время не предвиделось, так что рюкзак пришло вешать спереди. Вид со стороны, должно быть, у него совсем дурацкий.
Кенеджуми оттолкнулся от лианы и полетел к прозрачной стенке сферы. Когда-то он слышал, что самые первые сферы строили из неорганического стекла, но потом вывели для этого дела пауков-ткачей. Пауков сделали симбиотами, подселив к ним в организм кислородный мох и с десяток вида растений-живучек, заполнявших теперь бесчисленные экосферы за пределами диска. Умирая, пауки выпускали своих симбиотов, которые и заселяли сферы, делая их пригодными к жизни.
Прицепленная вместе с еще пятью такими же сферами, сфера, где гостил Кенеджуми, вращалась на самом начале нити, ведущей к Плутону. Внутренний диск, последний гигантский проект человечества, сиял перед ним во всей красе.
Историю диска и паутины баечники передавали из поколения в поколение. Кенеджуми наслушался в детстве столько разных ее версий, что давно не верил ни одной. Но общие технические детали у них имелись. Пару сотен тысяч лет назад до людей дошло, что скорость света превысить невозможно, а мифическое подпространство так и осталось выдумками физиков-теоретиков. Так что обживаться придется на месте. Даже самый распоследний недоумок понимал, что планетарных ресурсов не хватит надолго и пора всерьез браться за освоение внутреннего космоса системы. Так возникла идея стабилизации планет в плоскости эклиптики и заселения пространства между ними.
А вот дальше у баечников начинались существенные разногласия. Как правило авторство человекоспасительного проекта приписывалось предкам того клана, из которого происходил баечник. Впрочем, честь относится к творцам диска и паутины, могла предоставляться и тем, у кого гостил рассказчик. Иначе последний рисковал остаться без заработка, а то и здоровья.
Сначала через всю систему протянули макронити, укорененные на первом кольце диска. На конце каждой из них поместили стабилизаторы, намертво закрепившие планеты по отношению друг к другу. Система продолжала вращаться, но парад планет больше никто не видел. Пояс астероидов и спутники пустили на создание платформ внутреннего диска... Ну, диск, пожалуй, это громковато сказано. Материала, как и следовало ожидать, не хватило, и дыр в нем оказалось больше, чем самого диска. Платформы засадили вакуумной травой, чудом генной инженерии, вырабатывавшим на солнце атмосферный газ. Так что диск стал частично пригоден для обитания, достаточно было накрыть куполом участок травы. Правда жить приходилось на надстройках - трава обладала дурной привычкой сжирать все, что на нее попадало. Толстые пупырчатые жгуты, обычно, активно поглощали солнечный свет и межзвездное вещество, но никогда не отказывались от добавки в виде какого-нибудь неудачника.
Там, где заканчивался диск, начиналась паутина. Кроме пяти планетарных и ста двадцати радиальных макронитей, между ними протянули тысячи окружных. К нитям привязали первые экосферы, в которых высадили растения-живучки и кислородный мох. Мох, кончено, не давал того количества воздуха, что вакуумная трава, зато и не пытался никого слопать. Заодно он годился для создания запаса дыхательной смеси в панцирниках. Кроме растений в невесомости смогли прижиться только насекомые, приматы и несколько видов ящериц. Потом люди вывели пауков-ткачей, которые пряли нить и стекломассу для новых сфер. Пауки умели перемещаться по нитям и, являясь сами по себе крошечными биосферами, разносили жизнь по нитям. А дальше... Дальше началась анархия, человечество разбежалось по разным углам паутины и диска, и на тысячи лет забыло о каких угодно государственных структурах. Но даже это не смогло повлиять на стабильность новой конструкции Солнечной системы. Пусть машинные технологии канули в лету вместе со старой Землей, а все металлы ушли на постройку стабилизаторов и солнцеприемников, транслировавших солнечную энергию во все концы нитей, зато жизнь на диске и паутине поддерживали биотехнологии, позволявшие пользоваться возобновляемыми ресурсами.
И проклятый лемур, вцепившийся в Кенеджуми, был одним и продуктов этой технологии.
Сумка его бывшего владельца запуталась в молодых побегах лиан. Кенеджуми подплыл к ней и вытряхнул содержимое. Первое, что привлекло его внимание - связка тонких дощечек, векселя банка Ламон. Их принимали почти во всех кланах, поддерживающих хоть какие-то отношения друг с другом. Векселей оказалось много. Очень много. Не будь за спиной у Кенеджуми лемура, он стал бы богатым человеком. Но лемур, похоже, твердо решил добраться до своего получателя. И судя по тому, как умер его предыдущий перевозчик, с шансами на выживание у Кенеджуми не густо.
Еще в сумке оказалось несколько книг, Кенеджуми их выкинул. Пищевые брикеты он аккуратно спрятал на дно своего рюкзака. Выудив несколько батарей к бластеру, он с огромным сожалением констатировал, что самого бластера у трупа не оказалось. Впрочем, батареи тоже можно толкнуть. Рассортировав кучу всякой мелочи, которая покойнику теперь ни к чему, а ему вполне может скрасить жизнь, Кенеджуми наткнулся на самое важное. Ошейник лемура. Стоило взять его в руки, как по переливающейся всеми цветами спектра полоске побежала надпись "Собственность клана Кайтек. Возвратившему лемура живым или мертвым гарантируется вознаграждение".
Кенеджуми присвистнул. Клан Кайтек обитал на самом конце нити Плутона. По паутине ходили противоречивые слухи о нем. Многие верили, что Кайтек сохранили массу старых технологий, что у них есть свои корабли, позволяющие им не пользоваться рейсовыми парусниками, привязанными к нитям. Говорили, что они живут не в сферах, дескать у Плутона никаких солнцеприемников не хватит, чтобы поддерживать там жизнь. Якобы клан разместился в одной из последних космических станций, огромных, как бывшие спутники планет, ныне составляющие основу диска. Кенеджуми точно знал, что про сферы это вранье, солнцеприемники могли послать достаточно света даже к Плутону. И уж еще нелепее выглядели слухи о том, что Кайтек обживают сам Плутон. Ну в самом деле, как существа, прожившие сотни тысяч лет в невесомости, могут спуститься на планету? Увы, печальным последствием жизни на диске и паутине стало полное изменение организма, сделавшая поверхность стабилизированных планет недоступными для людей. Паутинщики испытывали жуткий дискомфорт даже на диске с его мизерной гравитацией. Да и обитатели диска стали слишком хрупкими для планетной жизни. Но, были ли это слухи или правда, в том, что Кайтек один их самых весомых кланов на диске и паутине, не сомневался никто.
А таким образом, вне зависимости от желаний Кенеджуми, его путь лежал к Плутону. Одновременно с этой мыслью навязчивый шум в голове сменился блаженной тишиной. Лемур оказался согласен с ним в выборе маршрута и, наконец, заткнулся. Кенеджуми просидел на этой ветке экосфер в гордом одиночестве и не зная печали почти месяц, и вот понесла же его вчера нелегкая именно в эту сферу. Свежей мякоти лиан ему, видите ли, захотелось...
Панцирник Кенеджуми вращался на тросе рядом с местом ночевки. Склеенный из шкуры пауков-ткачей, он оказался достаточно обширен, чтобы вместить лемура и существенно пополневший рюкзак. Вот только зверю придется терпеть темноту - шлем из пузыря лианы не него рассчитан не был. Кенеджуми скормил наспинному коробу панцирника несколько порций кислородного мха. Теперь им должно хватить воздуха, чтобы спуститься на нить и зажечь доплеровский маяк. А там уже росла трава - сердцевина нитей, питаемая солнечной энергией, создавала легкий стазис, частично удерживавший воздух. На кольце, к которому крепились экосферы, можно было спокойно дождаться один из миллионов циркулировавших по паутине парусников. Обычно капитаны, не желая связываться с опасностями открытого космоса, предпочитали водить их вдоль нитей.
- Ну и куда собираешься дальше, браток? - капитан Блук, потерял во фразе половину гласных, так как его зубы безостановочно перемалывали табачную жвачку.
Кенеджуми пожал плечами.
- Пойду на попутках в сторону Плутона.
- Долго добираться будешь, - Блук выплюнул черный комок, повисший рядом, и тут же засунул в пасть новую порцию жвачки. - На конце нити живут только Кайтек. Напрямую туда никто не ходит, а на перекладных придется тащиться до Хайпы, потом в Кулук. Там сплошные фермерские сферы, они наворовали много солнцеприемников. И за ними будет станция Кроп. Там, как правило, бывает кто-то из Кайтек.
- А нанять парусник в этой дыре можно?
- Если средства позволяют... Видишь во-он ту сферу? - толстый и короткий палец Блука указал вверх.
Кенеджуми задрал голову. Станция Уюмацу, как и большинство парусных станций паутины, представляла собой беспорядочный ворох экосфер. Солнцепримеников на всех здесь не хватало, поэтому сферы насадили по несколько штук на оси, которые вращали солнечные паруса, меняя их расположение. Наметанный взгляд бродяги сразу выцепил развевающиеся за станцией огромные ловушки. На Уюмацу пробавлялись сбором межзвездного мусора. Еще пару тысяч лет работы ловушек, и станция сможет позволить себе отстроить платформу как на диске.
Но палец Блука указывал в другую сторону. Среди сонма одинаковых сфер, заполненных зеленью, выделялся шар сиреневого цвета. Стекломасса сфер не поддавалось окраске, а вывести ткача нестандартного типа стоило денег. Больших денег. Кто бы не жил в этой сфере, финансовых проблем он не испытывал.
- Это таверна Одноглазого Логуса, - Блук убедился, что Кенеджуми смотрит в правильном направлении. - Там собираются капитаны всех солнечных парусников, стоящих на Уюмацу. Если предложишь достаточно вот этих веселых дощечек, - Блук помахал векселем Ламон. - Они отвезут тебя хоть на другой конец паутины. Но ты смотри там повнимательней, с таким же успехом эта публика всадит тебе вибронож в спину.
- Спасибо, капитан.
Кенеджуми спрыгнул с борта и нырнул в тянущийся к сферам тоннель. Вакуумная трава, которой поросла нить внутри тоннеля, всколыхнулась, чувствуя приближение органики, но человек уже ухватился за трос, ведущий в город. Шкивы, через которые он был пропущен, вращались без остановки, и вскоре Кенеджуми оказался у заветной лиловой сферы, где сдал панцирник и рюкзак в камеру хранения.
Внутри сфера выглядела необычно. Живучек, кислородный мох и светляков разогнали по стенкам, оставив середину пустой. В самом центре вращался шар, от которого во все стороны тянулись тонкие тросики. На конце каждого тросика находилась очаровательная полураздетая официантка. Прыгая между клиентами, они удивительным образом ухитрялись не запутаться. Как и подозревал Кенеджуми, посетители заполнили таверну до отказа. Все они тянули спиртное из туб, чавкая пережевывали табак и громогласно спорили.
- Здравствуй, уважаемый гость, - официантка с распущенными зелеными волосами повисла вверх ногами перед Кенеджуми. - Что будете заказывать?
На девушке не оказалось одето ничего, кроме кружевного пояса, к которому крепился тросик, и пристегнутой на руке сумочки для денег. Она плавала так близко от Кенеджуми, что тот даже через сивушные пары ощущал запах ее волос.
- Э-э... - промямлил он, стараясь не пялиться на грудь официантки слишком откровенно.
Удавалось это с трудом. Особенно взгляд притягивал розовые соски с пропущенными через них костяными колечками.
Женщины всегда были слабостью Кенеджуми. Но не приносили удачи - одна проведенная с любовницей ночь стоила ему места в Ханеда. Увы, отец пассии Кенеджуми, и по совместительству советник вождя, имел свои планы на будущее дочери. И скромный агротехник плохо в них вписывался.
- А зачем вам эти тросы? - выпалил неожиданно для самого себя Кенеджуми. - Они же только мешаются.
- Чтобы нас не утащили отсюда, - по выражению лица девушки невозможно было понять, шутит она или говорит серьезно. - Так что будете заказывать?
- Пиво, - пробормотал Кенеджуми.
Официантка легко оттолкнулась от его плеча и отплыла в сторону шара в центре сферы. На правой ягодице у нее красовалась татуировка в форме бабочки.
Голова Кенеджуми наполнилась гулом - лемур напомнил ему о том, зачем они сюда явились.
Вот проклятый телепат, мысленно взвыл Кенеджуми. Скорей бы от него избавиться!
Получив брикет с пивом, Кенеджуми приступил к расспросам местной публики, стараясь для начала выбирать тех, у кого хотя бы на роже не было написано, что они уже убили за наследство свою маму. Но никто не изъявил желания тащиться на Кроп.
Поболтав с десятком человек, Кенеджуми вдруг снова ощутил гул в голове. Нестерпимо захотелось посмотреть направо, и он подчинился этому, явно внушенному лемуром, желанию.
Одна из официанток шепталась с лысым субъектом, левую ну черепа которого закрывала пестрая повязка. Очевидно, хозяином этой забегаловки, Одноглазым Логусом. В одной руке официантка что-то держала, второй показывала на Кенеджуми. Перед глазами вновь поплыли размытые картинки, только Кенеджуми все было ясно и без них. Наступило самое время уносить из этого добропорядочного заведения. Кто-то заранее позаботился о розыске человека с золотым лемуром. И, судя по реакции лемура, это не клан Кайтек.
Кенеджуми оттолкнулся от лианы и полетел к выходу.
Он лежал на спине, считая проплывающие над головой ловушки и солнечные паруса. Иногда между ними мелькали огромные слепящие овалы солнцеприемников. Еще пару суток назад их нельзя было разглядеть из-за скорости парусника. Значит "Лунатис" приближался к станции.
Сволочь лемур, убедившись что Кенеджуми никуда не денется с борта "Лунатиса", на время оставил его в покое и слез со спины. Вообще-то капитан парусника и не подозревал о двоих дополнительных пассажирах. Убедившись, что деньги не помогут ему добраться до Плутона, Кенеджуми поступил так, как обычно поступал, когда они кончались. То есть пробирался на борт парусника и прятался среди грузов. Корабли, даже грузовые, обычно настолько сильно прорастали кислородным мхом, что под накрывавшими их палубы куполами можно было не опасаться задохнуться. "Лунатис", как и надеялся Кенеджуми, не стал исключением.
А уносить ноги следовало как можно скорей. Кенеджуми, прячась среди грузов на причалах, не раз наблюдал группы вооруженных людей, рыскавших по Уюмацу. В том, кого они искали, сомневаться не приходилось.
За время нахождения на "Лунатисе" Кенеджуми и лемур слопали все пищевые брикеты, отобранные у покойника. Кенеджуми, сперва, не собирался делиться с лемуром, но тот устроил ему такой цирк в голове, что пришлось кормить и его. В результате в последние дни Кенеджуми едва переставлял ноги - еды не хватило. Его начала настойчиво преследовать мысль все-таки заявиться к капитану и пожрать, оплатив проезд, но, по трезвому размышлению, от этой идеи пришлось отказаться. У Кенеджуми нашлось достаточно времени обмозговать причины появления трупа и лемура в экосфере. Он пришел к выводу, что оба они оказался там после грубой разборки с командой парусника, на котором летели. Очевидно, перестрелка отбила у команды охоту преследовать перевозчика, а тому удалось заставить парусник остановиться посреди пути. Но, с полученными ранами, это его не спасло.
Повторять подобную ошибку Кенеджуми не собирался. Тем более что, судя по скорости "Лунатиса", терпеть оставалось недолго.
Хайпа встретила Кенеджуми слепящим светом.
Он никогда еще не забирался так далеко от диска, а там солнцеприемники распределялись равномерно. Но обитатели Хайпы, похоже, перетащили к себе все, до которых смогли добраться. Солнце являлось единственным источником энергии в системе и там, откуда эти приемники забрали, не могло существовать жизни. Без солнечного света загибалась даже вакуумная трава, что уж говорить о экосферах. Похоже, от Хайпы до Кропа нить будет мертва.
Кенеджуми, памятуя о том, как его вычислили на Уюмацу, не стал снимать панцирник. Костюм успешно прикрывал лемура, попытавшегося сперва проявить по этому поводу недовольство. Но, похоже, обмен мыслями осуществлялся взаимно и вскоре золотой успокоился.
Благодаря избытку солнцеприемников, Хайпа не испытывала недостатка в освещении. Перебираясь по канатам от одной сферы к другой, Кенеджуми обратил внимание, что многие из них покрывали непрозрачные полотна. Похоже, медаль имела обратную сторону - вращение вокруг осей не могло помочь местным обитателям скрыться от солнечного света. В итоге самому Кенеджуми пришлось купить себе солнцезащитные очки, потому что через час полетов по Хайпе у него разболелись глаза.
Не желая ввязываться в сомнительные авантюры, он устроился в какой-то гостинице. Ночлежка пристроилась на окраинных нитях станции. В отличие от большинства подобных заведений, где после ухода из Ханеда пришлось побывать Кенеджуми, эта представляла собой гроздь небольших сфер, прицепленных к нити, на конце которой находилась нормальная сфера. Там жил хозяин. Разменяв у него вексель, Кенеджуми получил твердый фиолетовый лист, генокод которого открывал мембрану в одну из сфер.
Попав внутрь, первым делом Кенеджуми растянул по стенкам ткань, отгородившую его от солнца. Потом стащил с себя панцирник и выпустил лемура. Тот ухватился лапками за ветвь облепленной кислородным мхом живучки, и перебрался ближе к воздушному корню. Обнаружив там тараканье гнездо, он запустил лапу внутрь.
- Эй, не увлекайся, - бросил ему Кенеджуми. - Если сожрешь всех, кто будет за нами убирать?
Лемур уставился на него огромными глазищами. Лапа с зажатым в пальцах тараканом на мгновение застыла в воздухе. Лемур предавался размышлениям недолго. Отвернувшись от Кенеджуми, он запихнул таракана в пасть и тут же потянулся за другим. Насекомые, сообразив, что беззаботной жизни наступил конец, бросились врассыпную. То, что тараканы жили в сферах, чтобы подъедать органический мусор, частички кожи, волосы и прочую дрянь, засорявшую воздух, лемура не волновало. Очевидно, он рассматривал их только как еду.
Кенеджуми закинул руки за голову. Задерживаться в Хайпе он не планировал. Прожженный бластером труп предыдущего владельца лемура продолжал сниться ему в дурных снах, и повторить его судьбу не хотелось. Плохая новость - по пути он заглянул в пару баров и убедился, что маршрут на Кроп особой популярностью здесь не пользуется. Тот, кто ищет лемура, наверняка догадывается, что Кенеджуми попытается сам добраться до Кропа. Если начать расспросы про идущий туда транспорт, рано или поздно эта информация достигнет лишних ушей. И все же кое-какие мыслишки о том, как выкрутиться из положения, в голове у Кенеджуми водились.
- Э-э... послушайте, уважаемый! Вы бы поосторожней с этой штукой, она ведь очень чувствительна к нажатию, верно?
Направленный в лицо ядовитый споромет напряжет любого, даже самого борзого капитана парусника. И Монко Бальт не стал исключением. Ввиду прирожденной жадности, он водил свое корыто "Мнемону" один. До сегодняшнего дня ему казалось, что это удачный способ сэкономить на команде. Но сейчас, наблюдая перед носом раскрытый зев цветка споромета, он сильно жалел, что за его спиной не ошивается парочка здоровых наемных головорезов.
- Монко, я что, неясно выражаюсь? - Кенеджуми страшно раздражал трусливый капитан. - Ты сейчас же разворачиваешь парус и мы идем на Кроп. И не вздумай остановится в Хайпе или Кулуке!
Приобретенный в Хайпе цветок, выплевывающий при нажатии на стебель сотню отравленных и острых как иголки спор, придавал словам Кенеджуми особую весомость. Немаловажную роль в ситуации играл и характер капитана. Кенеджуми потратил несколько дней, чтобы вычислить подходящего субъекта. Слишком жадного, чтобы платить команде. Впрочем, он не собирался обманывать Монко.
- Доставишь меня на Кроп, получишь обещанные деньги и ты свободен.
В голове Монко жадность боролись с осторожностью.
- А почему ты сразу не нанял корабль на Кроп? - осторожно поинтересовался он. - К чему весь этот цирк с угрозами?
Кенеджуми решил, что терять ему нечего. Он расстегнул панцирник, и над плечом у него появилась голова лемура.
- Что-нибудь знаешь об этом? - спросил Кенеджуми, не спуская споромет с Монко.
Тот присвистнул.
- Ну ты даешь, парень... Ты знаешь, сколько за ваши бошки обещали меркурианцы? Вот это я вляпался с тобой!
Кенеджуми чуть не выпустил споромет. Это кто еще из них двоих вляпался, большой вопрос.
Диск и паутина когда-то прошли через времена абсолютной анархии. Каждый, занявший пустую экосферу, считал своим долгом объявить себя независимым от всех и вся. Результат, обычно, оказывался плачевным. Всегда находился кто-то сильнее любителя независимости, претендующий на его ухоженную сферу. Так что, не минуло и нескольких сотен лет, как люди снова начали объединяться. В корпорации, кланы, государства... В конечном итоге, свою жизнеспособность доказали только кланы с их непререкаемым авторитетом вождя. Кланов в Солнечной системе насчитывались тысячи, но лишь немногие распространили свое влияние до самых дальних концов паутины. Орунги, они же меркурианцы, относились к числу последних. И если о привязанности Кайтек к додисковым технологиях ходили лишь неясные слухи, то Орунги никогда не скрывали, что знают о них все. Или почти все.
Орунги занимали самое удобное место для жизни на диске. Их город расползся над океаном вакуумной травы прямо за Меркурием. Солнце, утыканное миллионами щупов солнцеприемников, всегда было рядом с ними. Те, кто бывали в городе клана, своими глазами видели додисковую технику на его улицах. Откуда там брали металлы и другие материалы для ее воспроизводства, для всех остальных оставалось загадкой. И меркурианцы прилагали массу усилий к тому, чтобы ответ на нее не покинул их город.
Теперь для Кенеджуми все стало на свои места. Чертов лемур, вцепившийся в него, нес в своей башке какие-то данные, которые шпионы Кайтек выкрали у меркурианцев. Понятное дело, Орунги не обрадовались такому повороту событий, и теперь рыщут в поисках лемура по всей паутине.
- Так, парень, - протянул Монко, глядя на вытянувшееся лицо Кенеджуми. - Вижу, ты и сам не догадывался, как попал. У меня есть для тебя встречное предложение. Мы сейчас вернемся на Хайпу и отдадим твоего лемура тому, кто его ищет. Меркурианский парусник стоит там уже вторую неделю. Если тебе повезет, хотя бы останешься в живых.
Обдумать предложение Монко Кенеджуми не успел. Голова взорвалась такой болью, что мир вокруг превратился в размытое пятно. Лемур оказался категорически несогласен с пропозицией капитана.
Палуба "Мнемоны" обрела четкие очертания лишь спустя несколько минут. Споромет, понятное дело, Кенеджуми из рук выпустил, так что, поднимая голову, он ожидал увидеть его направленным на себя в руках Монко. Но капитану "Мнемоны" тоже пришлось несладко. Он плавал вниз лицом рядом с Кенеджуми. Из носа у него тянулось ожерелье ярко-алых шариков.
- Чтоб мне сдохнуть, - пробормотал Монко, приходя в себя. - Никогда не думал, что золотые стали настолько сильными. Оба мы с тобой попали, да?
Кенеджуми безучастно смотрел на плавающий перед ним споромет. Он проклинал тот день, когда забрался в ту же сферу, что и лемур. Даже если он сдаст его Кайтек и получит свое вознаграждение, меркурианцы рано или поздно узнают об этом и свернут ему шею.
- Эй, ты в порядке? - Монко потряс его за плечо.
Кенеджуми безучастно кивнул.
- Ну тогда помоги мне с парусами. Твой лемур умеет быть чертовски убедительным. Мы идем на Кроп.
Путь до Кропа оказался на удивление скучным. Они стрелой пролетели Хайпу, и скрылись на уходящей в темноту космоса нити. Одного знакомства с возможностями лемура для Монко оказалось достаточно, чтобы он не предпринимал никаких попыток расправиться с Кенеджуми. Кенеджуми же был уверен, что за всю дорогу до Кропа, лемур ни разу не сомкнул глаз.
Огромную экосферу Кулука, облепленную солнцеприемниками, они миновали по касательной. Кенеджуми только мельком успел рассмотреть ее, поразившись размерам. Похоже когда-то это был экспериментальный проект - внутри сферы находилось гигантское ветвистое дерево, на котором аборигены жили как приматы.
Спустя несколько недель "Мнемона" пришвартовалась к практически пустому причалу Кропа. Станция находилась настолько далеко от диска, что он даже не был заметен на фоне горошины Солнца. Ни одно живое существо не выжило бы здесь без солнцеприемников, и в окрестностях станции их скопилось так же много, как в Хайпе. Похоже, Кроп Хайпа и Кулук поделили все приемники на этом участке нити между собой.
Кенеджуми не сомневался, что стоит ему сойти с "Мнемоны", как Монко сдаст его меркурианцам. В отличие от Кенеджуми, который понятия не имел, где искать людей Кайтек, Монко знал Кроп как свои пять пальцев. К огромному неудовольствию капитана, вновь оказавшегося под угрозой телепатического удара лемура, Кенеджуми заставил его показать дорогу к сфере местного управляющего.
Как выяснилось, Кенеджуми там уже ждали. Их было больше десятка.
Распускающиеся как цветы ярко-красные панцирные плащи, надетые на посланников Орунга, делали бесполезным споромет. И на помощь лемура в борьбе с десятком вооруженных солдат рассчитывать не приходилось. На счастье Кенеджуми, один из меркурианцев выплывал из мембраны сферы управляющего, когда они с Монко только поднимались туда. Кенеджуми не размышлял долго. Он со всей силы пнул Монко прямо в меркурианца, а сам оттолкнулся от троса и полетел к другому, проходящему параллельно. Тросы оказались далековато друг от друга, и Кенеджуми успел лишний раз порадоваться решению не снимать панцирник, прежде чем влетел в воздушный стазис.
Удачно отправленный вверх Монко устроил своей пухлой тушкой неразбериху у входа в сферу. Кенеджуми, пока меркурианцы выбирались из нее, удалось перескочить через несколько тросов.
Затем над его головой пронесся огненный вихрь. Орунги стреляли из бластеров. Воспоминания о том, что делает бластер с хрупким телом обитателя паутины, впрыснули в организм Кенеджуми мощный поток адреналина. Он петлял между сферами, как не летал никогда в жизни, меняя направление на каждом новом тросе. Вслед ему неслись раскаленные сгустки плазмы. Орунги, похоже, разошлись не на шутку, и плевать они хотели на безопасность местных сфер.
Кенеджуми поменял направление полета еще несколько раз и вылетел на окраину Кропа. Дальше начиналось безвоздушное пространство. Он ухватился руками за нити, оплетающие последнюю сферу, и пополз наверх. По нему больше не стреляли - меркурианцы уже поняли, что жертва от них не уйдет. Оглядываясь назад, Кенеджуми с горечью отметил, что карабкаются они куда как ловчее его. Пора было сдаваться.
Он прижался к теплой поверхности стекломассы и закрыл глаза. Минуту или две ничего не происходило, затем в тонкой воздушной прослойке вокруг сферы раздались крики, ругань и треск разрядов. Сразу после этого Кенеджуми испытал нестерпимое желание открыть глаза. Чего еще понадобилось этому проклятому лемуру?
Решив, что с него хватит потакать дурацким командам полуразумной животины, он стиснул веки еще сильней. И почувствовал, как отрывается от поверхности сферы. Глаза пришлось открыть.
Прямо под ним плавали растерзанные тела меркурианцев. Все они выглядели не лучше бывшего хозяина лемура. Кенеджуми поднял взгляд и наткнулся на парусник, дрейфующий рядом со сферой. Вдоль борта корабля выстроился десяток человек с бластерами. Протянувшийся из шипастого шара на палубе голубой луч охватывал тело Кенеджуми. Похоже, объявились настоящие владельцы зверюги.
Неужели он добрался до конца пути?
Лемуры повисли друг напротив друга. Взаимно обнюхав хвосты, они прижались носами. За прием информации у лемуров отвечал правый глаз, за передачу - левый. Посидев друг напротив друга несколько минут, зверьки расходились. Наступала очередь следующего лемура. Что бы не привез в голове золотого Кенеджуми, у Кайтек эта информация оказалась размножена почти мгновенно. Свежезаписанных лемуров сразу забирали и уносили.
- Господин Лутан, - Кенеджуми наблюдение процесса размножения информации уже порядком приелось. - Возможно это не мое дело, но что такого ценного было в башке у этого лемура?
Слухи о Кайтек оказались наполовину правдивыми. Клан обитал на додисковой космической станции. Точнее не на станции, а в ее окрестностях. Кайтек подсоединили к ней сотню солнцеприемников и экосфер. Сама станция Кенеджуми не понравилась, слишком много прямых углов для человека, прожившего полжизни на паутине. Впрочем, по словам старшего инженера клана Лутана Борна, на станции никто и не жил, там только проводили эксперименты.
- Тебе на самом деле хочется это знать? - Лутан уставился на собеседника.
- Мне ведь все равно не грозит покинуть когда-нибудь Плутон, - пожал плечами Кенеджуми. - Орунги найдут способ разобраться со мной, стоит мне появиться на паутине. Так что, похоже, мне придется поселиться у вас.
Лутан продолжал изучать Кенеджуми.
- Позволь, я покажу тебе сперва одну вещь. Думаю, ты имеешь на это право.
Отдав несколько распоряжений своим помощникам, Лутан ухватил Кенеджуми за руку и потащил за собой. Они проплыли несчетное количество сфер, пока не оказались в совсем новой, где только-только начали развиваться живучки. От того, что стены сферы были непривычно свободны от лиан, казалось, что висишь прямо в космосе.
- Посмотри туда, - Лутан протянул руку. - Видишь?
Кенеджуми переместил взгляд и удивленно присвистнул. В свете десятков солнцеприемников перед ним сверкала сфера. Огромная, больше чем он когда-либо в своей жизни видел. Больше чем гигантский шар Кулука. Наверное, с ней можно было сравнить только планету. Сферу опоясывало несколько колец, а вокруг сновали парусники. Присмотревшись повнимательней, Кенеджуми понял, что густая зеленая масса устилает стены сферы изнутри без единого просвета.
- Что это? - выдохнул он. - Она что, вся заполнена растениями?
Лутан покачал головой.
- Это вакуумная трава. Над ней наведены надстройки. Центр сферы пуст.
- Но как же так? Ведь это глупо, как там что-то сможет расти без света?
- Ты, когда-нибудь, задумывался о том, что ни диск, ни паутина не будут существовать вечно?
Увы, эта мысль никогда не посещала голову Кенеджуми. Слишком крепко в ней сидели рассказы баечников об удивительной точности, с которой предки конструировали диск и паутину.
- Видишь ли, - продолжил Лутан. - Мы все живем в долг у Солнца. Но оно не будет светить вечно. Когда-то ученые считали, что оно погаснет через пять миллиардов лет. Но тогда не было солнцеприемников.
- Так вы хотите сказать, что Солнцу скоро придет конец?
- Ну, это будет не завтра, - улыбнулся Лутан. - Но достаточно скоро, чтобы начать задумываться над последствиями. К тому же велика вероятность того, что Солнце не просто погаснет, а, благодаря приемникам, коллапсирует в нечто, называемое "черной дырой". Так что Солнечная система просто исчезнет.
Кенеджуми от этих слов стало не по себе. Он представил себе пустой ледяной космос, который займет место уютных влажных экосфер, и поежился.
- Мы считаем, что дожидаться этого момента не стоит. Проекты кораблей, позволяющих покинуть Солнечную систему, разработали еще до диска. Но так как люди не сумели преодолеть скорость света, никакого смысла в путешествиях между звездами они не увидели. Тогда решили, что глупо тратить силы и средства на эту затею, начав проект солнцеприемников и планирование диска. Как всегда, наши предки оказались не особенно дальновидны. Теперь у нас нет выбора. Потомки тех, кто не покинет Солнечную систему сейчас, погибнут. Сложно сказать, каковы шансы выжить у тех, кто расстанется с паутиной и диском, но у оставшихся вообще не будет никаких шансов.
Кенеджуми все это время присматривался к огромной сфере. Что-то в ней ему показалось странным.
- Вы хотите сказать, что собираетесь запустить эту штуку в дальний космос? - спросил он.
- И не ее одну, - кивнул Лутан. - Мы готовы строить их до конца света. И уже закончили пусковую катапульту за Плутоном, которая может разогнать сферу почти до световой скорости.
- Но куда они полетят?
- На станции осталось достаточно научного материала, чтобы вычислить звезды, у которых могут находиться пригодные для жизни планеты.
Кенеджуми слушал Лутана, продолжая вглядываться в сферу. Спустя пару минут убедился, что глаза его не обманывают. Сфера вращалась вокруг своей оси, причем гораздо быстрей, чем обычные экосферы.
- Почему она вращается так быстро? - спросил он.
- Кенеджуми, ты знаешь, как выглядели люди до диска?
- Так же как и мы.
Лутан покачал головой.
- Нет, не так. Мы дети низкой гравитации, а они ходили по поверхности планет. Наши организмы изменились, и теперь поверхность любой планеты для нас смертельна. Мы не выносим силы тяжести.
Кенеджуми кивнул.
- Но мы хотим посылать людей именно для заселения планет. Построить новый диск или паутину они не смогут. А вот как посадить сферу на поверхность планеты, мы знаем. Но чтобы люди не погибли от гравитации, им придется измениться, вернуться к исходным формам человека. Планетарное притяжение должно стать для них нормой вещей. Мы знаем только один способ сделать это - с каждым годом полета сфера будет вращаться все быстрей, пока центробежная сила не создаст в области ее экватора силу тяжести, близкую к планетарной. На это уйдет тысячи лет, но за это время организм человека привыкнет к ней.
- Ну хорошо, все-то вы продумали, - фыркнул Кенеджуми. - Но как биомасса сферы будет существовать без света? Солнце-то останется здесь!
- Это проблему мы решили благодаря тебе. Ты привез нам новое солнце.
- Я?
- Наши шпионы выкрали у Орунгов то, что сами они никак не хотели отдавать. У них, видишь ли, своя точка зрения на сроки гибели Солнечной системы. Это чертежи искусственного солнца, работающего ядерном синтезе.
- Врете! - Кенеджуми даже не скрывал своего потрясения. - Даже если такая штука может существовать, из чего вы ее построите?
Лутан улыбнулся.
- Строители нашей станции, оказались страшно запасливыми. Теперь нам вполне по силам повторить кое-какие додисковые технологии. Мы можем поместить по искусственному солнцу в центре каждой сферы, и они будут гореть тысячи лет.
Кенеджуми на мгновение представил себе огромную сферу, внутри которой светит свое собственное солнце. При правильной планировке, она просуществует без бед до того момента, пока в магнитной ловушке не превратится в плазму последние ядра тяжелого водорода и гелия. Но к тому времени надобность в искусственном солнце отпадет, потому что чьи-то далекие потомки будут жить на поверхности планеты...
- Кенеджуми, - голос Лутана оторвал его от смакования видения. - А ты не хочешь покинуть паутину? Разве тебя здесь что-нибудь держит?
Кенеджуми задумался.
Что его ждет здесь? Прозябание в окрестностях Плутона или беготня от Орунгов по паутине? А ведь он был хорошим агротехником, и ему всегда нравилось возиться с растениями. И в бродяги он подался не от хорошей жизни. Он понимал, что не доживет до прибытия сферы к пункту назначения. И что в пути не будет привычных солнцеприемников, диска, паутины. Зато у его далеких внуков будет шанс начать все сначала.
- А почему бы и нет? - Кенеджуми несильно толкнулся вверх, чтобы лучше видеть гигантскую сферу. - Надеюсь, у вас остались еще билеты на первый рейс?