Аннотация: История о девочке, которой очень хочется дружить.
Мари.
Мой старший брат всегда говорил:
- Научись быть незаметной, Мари, нам не зачем светиться.
И я училась: всегда быть серой массой, не отличимой от других, тихой мышкой, молча сидящей в уголке. Я верю братьям, и не свечусь. Ношу юбку на пару сантиметров ниже, чем все остальные девчонки, чтобы коленки прикрывала. Блузку, на размер больше моего, и растоптанные туфли. Вещи для школы покупаю, чтоб были чуть заношенные или новые, но бракованные. Никаких ярких цветов и модных брендов. Мои волосы всегда небольшом беспорядке, то завязаны в низкий хвост, то заплетены в простую косу. На носу толстые, не красивые очки. В общем, страшила, но ничего не поделаешь, жить захочешь ещё и не так изогнешься.
Сижу я в школе, сколько себя помню, только на последней парте и если бы не моё аномальное зрение, ничего бы не увидела, а я оттуда ещё и отвечать умудряюсь, в отличие от многих. На физ-ру я не хожу по состоянию здоровья, на уроки домоводства меня не берут из-за неуклюжести. Стоило пару раз кипяток расплескать порезаться - и я свободна. Нет, я вовсе не батан (слава богу), просто считаю, что учиться на плохие оценки ради маскировки не стоит. Так что, оценки мои средние, я не езжу на олимпиады и не блещу в соревнованиях.
Будучи ребёнком, я всегда обижалась на отца, не пускавшего меня гулять; на братьев, учивших не выделяться и контролировать каждый шаг, каждое движение. Я все не могла понять: чем я хуже, почему нельзя? А потом поняла, когда в девять лет подвергла опасности семью и чуть не погибла. Поняла и приняла все правила этой жёсткой игры, зовущейся жизнью. Сколько обидных прозвищ я пережила, сколько слез пролила. До сих пор помню их: машка-какашка, завернута в бумажку, лежит в подворотне, а рядом две блевотни. Последние слова, это про моих тогдашних подружек. Сейчас, наплевать, хотят дразниться и выставлять себя детьми - да сколько угодно.
А три года назад, едва мне исполнилось тринадцать, я влюбилась. Не в кинозвезду и не в учителя, как мои одноклассницы, не в красавца-соседа. Нет, даже не в друга семьи, и не в парней, с которыми дружат мои братья. Если бы так случилось, проблем было бы намного меньше. Я влюбилась в мальчика из соседнего класса. Думала, пройдёт, но Киран Дивар, как наваждение, мечта: такой, близкий и такой далекий. Будь он простым ботаником, засиживающимся в библиотеке или в классе информатики... Или последним лузером, прогуливающим и просыпающим все занятия, будь он обычным, я бы попробовала... Так нет же, случилось мне влюбиться именно в Кирана, первого красавца потока, отличника и задиру. Парня, который дружит с одноклассницами, встречается со старшеклассницами, а младшеклассницам позволяет собой восхищаться. Парня, разбирающегося в восточных единоборствах и потому выходящего победителем из любой драки, знающего толк в оказании первой помощи, от чего все побежденные им, остаются ему только благодарны, переходя в разряд его друзей.
Я влюбилась в Кирана Дивар, чья семья сочетает в себе мафию и якудза, одновременно... Если бы я была обычной, я бы рискнула, а так... Не судьба.
У меня самая обычная семья: отец и три старших брата, мама моя умерла почти сразу после того, как я родилась. Маму мою звали Люция Эйти, а отца зовут Семюэль Туар. Папа у меня человек невероятно занятой, видимся мы с ним крайне редко, хорошо хоть в каникулы ездим всей семьёй отдыхать. Братья мои Михаэль, Рафаэль и Габриель, меня старше на двенадцать, десять и восемь лет. А значит и они люди довольно занятые, но раз в месяц кто-то из них обязательно меня навещает, проживая рядом со мной, целую неделю. Да, живу я отдельно от своей семьи, хотя мы все так живём. Отец живёт в одном городе и там же и работает, помощником зам директора банка. Михаэль живёт в другом городе, работает помощником окружного судьи в том штате. Рафаэль заместитель начальника больницы в уже третьем городе. А Габриель у нас хакер, он нигде не живёт, постоянно переезжая и меняя места жительства, путешествуя.
Я живу здесь, в городе Н. Думали, я вам название скажу? Ну, уж нет, мне потом и от вас бегать придётся. В доме со мной живёт наш дальний родственник, он - инвалид и передвигается только на инвалидной коляске, поэтому из дома старается не выезжать. Дядя Марко любит итальянскую кухню и свой невероятно громадный сад, в котором может сидеть часами. Так как он редко куда выходит, то большинство продуктов нам привозят на дом с курьером. То немногое, что Марко забывает заказать, докупаю я, мне совсем не трудно прогуляться до супермаркета.
Учусь я в обычной городской школе, в классе 16-3: первая цифра означает возраст учеников, вторая количество имеющихся классов, мы третий из шестнадцатых. Учусь я, как уже сказала, средне не на два и не на пять. В кружки и секции, по интересам, не записана, какие-то не нравятся мне, в каких-то не нравлюсь я. Друзей у меня нет, но в последние четыре года это меня не напрягает, я с удовольствием зависаю в городской библиотеке, тоннами поглощая информацию. Люблю слушать музыку, наблюдая за звездным небом из сада, или за облаками в парке днём.
Но так мою жизнь видят лишь мои соседи и одноклассники. На самом же деле в моей жизни все совсем не так...
Мою мать звали образец номер восемь, а отца образец номер два. Они оба были созданы и содержались в секретной лаборатории: на них ставили опыты и проводили какие-то исследования. Однажды в лаборатории вспыхнул пожар и большое количество образцов разбежалось. Дети бежали кто-куда, кто-то из интереса, кто из предчувствий, а кто остался, просто стоял и наблюдал за пожаром. Мои родители не были знакомы, они содержались в разных корпусах и никогда не видели друг друга. Папа был старше мамы на четыре года. Ему было двенадцать и он бежал в тот день вполне осознанно. Но вот куда? Ему было непонятно. Его бы поймали через шесть часов после побега, если бы не мама. Она в свои восемь лет знала направление, но не понимала как спастись одной. Она не знала кого ждёт, но ждала в небольшом овраге в отдаление от горевшей лаборатории. Когда отец на неё наткнулся, она взяла его за руку и объяснила, куда идти. И они пошли, не торопясь и замирая. Их не нашли до сих пор.
Моя мама всегда знала, откуда и как придёт беда, кто из знакомых лжет, кто говорит правду. Она предвидела будущее и заглядывала в прошлое. Она полюбила моего отца ещё до того, как с ним встретилась.
Папа невероятно силён, как супермен, и умен, как дракон. Он сразу понимает, что и как надо сделать, чтобы получить нужный нам результат. Он обеспечивает всем нам комфорт и безопасность, при этом не запирает нас в бункере, спасая. После встречи с мамой его подкупила фраза маленькой девочки:
- А я сегодня нашу дочь видела.
Мои братья названы в честь ангелов: Михаила, Рафаила и Гавриила.
Михаэль получил от родителей: телекинез и телепатию, он читает мысли и видит души со всеми их тайнами, а так же управляет всем материальным.
Рафаэль всегда знает сколько времени в этой жизни отмерено тому или другому человеку. И можно ли предотвратить смерть или на сколько ее можно отодвинуть. Он у нас лекарь от бога: способен управлять жизненной энергией и потоками ауры. Ещё он может заставить тебя делать что-то, как он хочет( хотя так делать он и не любит).
Габриель среди моих братьев самый бесшабашный. Он видит души мёртвых и поэтому знает многие тайны живых. Все электромагнитные волны мира - это его стихия. Тысячи тысяч жизней со всеми их переплетениями видятся ему, как громадная паутина, которую он запросто может порвать, но не осмелится потревожить не нити, чтобы не нарушить рисунок мира.
Кроме этих возможностей мои братья занимаются танцами, для плавности движений, и борьбой, каждый разного направления, для контроля, чтобы уметь держать себя в руках, а так же парашютным спортом, стрельбой из лука и мотогонками - для развлечения. А...ещё каждый из них умеет обращаться с любым огнестрельным оружием.
Я же, Мария Ламия Морте, что значит примерно: желанная ведьма-смерть. Зачем мама дала мне такое имя, до сих пор гадает вся семья. Но наедине они все единогласно зовут меня Малами, а на людях Мари. Мужчины моей семьи считают, что меня надо оберегать, как самое невероятное сокровище, потому - что ничего сверх стандартного во мне нет. Я родилась человеком с хорошим зрением и слухом, обонянием и реакциями. У меня красивая внешность и приятный голос, плавные грациозные движения и не самый низкий в мире айкью. А в остальном, я должна быть сильнее братьев, но пока это никак не проявляется. Живу я с совершенно незнакомым инвалидом, которому описан дом и сад и, не маленький счёт в банке, на комфортную жизнь. И все это с условием, что он хорошо сыграет моего родича, ну и присмотрит за мной, а я в ответ за ним. На каникулы во время учёбы, я езжу к отцу и учу все, что связано с финансами и их применением. А летом к братьям, которые тоже чему-нибудь учат, правда в отличие от строгого папы, позволяя все же иногда отдыхать.
Все в жизни решает случай. Вот и мою жизнь он решил. Многие скажут: ты оказалась не в то время, не в том месте. Я скажу, что случайно попала под руку судьбе.
Четверг был у меня обычный: встала, поела, замаскировалась, ушла в школу, благо она близко, пешком дойти можно. В самой школе скука смертная и Триша Парти, со своими подлизами. Иногда кажется, эти девчонки туда ходят только, что бы мне жизнь портить. Потом у меня были дополнительные занятия по химии. Нет, учусь я там хорошо, просто сама напросилась, чтобы мне пару тем разъяснили. Потом мне позвонил Марко, когда я уже домой шла, попросил зайти в маркет купить муки и яиц, наверное, опять пирог с яблоками готовить будет. Впрочем, я только за, он у него лучше моего выходит. Так вот, купила я все и иду, пакетом размахиваю, уши заткнула, ничего вокруг не слышу, задумалась, не вижу нечего. Поворачиваю за угол, а там драка, да не простая, шестеро взрослых мужиков на наших школьных ребят нападают, и не с пустыми руками. Я от неожиданности замерла, что было моей ошибкой, надо было сразу сбежать. Меня заметили и поймали, спасибо, что не побили, помяли только. Сунули в машину, а там уже лежат двое, остальных так в переулке и кинули, надеюсь ребята живые. В машине оказались мой любимый Киран и Закари Руи его правая рука, оба без сознания, но вроде живые.
Притворилась напуганной в усмерть: сижу в уголочке, скулю, а сама смотрю и подмечаю. Мужик, сидящий в кузове с нами, ребят связал, а на меня только цыкнул, не подумал даже, что я чем-то опасна. Ехали мы довольно долго, скорее всего за город, это я поняла сразу по смене дороги. Подумала было, что сама могу всех перебить и ребят вытащить, но вспомнила слова братьев и сама себе сказала: не светись Мари, и расслабилась. Пусть другие эту проблему решают, а я простая серая мышь, зубы покажу в крайнем случае, не дай боги, такому случится. Везли нас на север от города, остановились, спустя где-то час двадцать, выгрузили и в подвале заперли. Хорошо заперли: из трёх дверей ни одна не поддавалась, пол бетонный и холодный, вокруг ни одного предмета, окна высоко под потолком, не достать, стены гладкие. Да, сейчас солнце зайдет - темень настанет. Представила, как ребята очнутся, освободятся (я в этом ни чуточки не сомневалась) и наткнутся на меня в темноте, обидят ещё. Села ровно посреди большого подвала - все равно сначала они углы изучат.
Очнулись мои сокамерники где-то через час, поскрипели, поматерились, друг-друга растормошили и освободили. Пошептались и давай углы обыскивать, как вместе сошлись, я специально погроме носом шмыгнула.
- Кто здесь? - настороженно спросил Зак.
- И-я-а, - пропищала я в ответ, у них такие мордашки были, прям уржаться (я то в темноте как кошка вижу), но смеяться нельзя, играть! - Темно здесь...и страшно.
- А ты кто? - опять спросил Знак. - Что...
- Подожди! - перебил его Киран шепотом и обращается ко мне. - Давно ты тут?
- Ну, как в машину с вами затолкали, потом сюда привезли, так тут и сижу, - ответила я недовольным голосом и добавила для Зака. - Мария Ларте - я.
- Я такую не знаю, - ответил он Киру, меня аж в шок вогнало.
- Конечно ты такую не знаешь, - заорала я, вскакивая на ноги. - Ты же не со мной последние три года в одном классе учишься!
- О, как! - восклицает Кир, усмехнувшись, и снова спрашивает. - А ты, что ни будь помнишь, Мари? Ну, как нас везли например?
- Нас в закрытом фургоне везли, - ответила я, успокаиваясь. - Дороги я не видела, но у нас под колесами галька скрипела какое-то время, а телефон и часы у меня сразу отобрали.
- Ага, - произнёс любимый мой парень. - А ещё что? - и голос у него в этот момент был такой медовый, что мне сразу захотелось все свои тайны выложить.
- Нууу, тут подвал,..пустой, глубокий,..три двери запертые, окна под потолком, - сказала я и добавила. - Те люди, в машине, говорили, что им за тебя хорошо заплатят. А нас с Заком они прихватили, чтоб свидетелей не оставлять. Хотя, какой из меня свидетель, я от страха все на свете позабыла, - проворчала я последнюю фразу.
- Как по мне, так ты молодец, - сказал мне Киран, явно улыбаясь. - Не плачешь, рассказываешь все что помнишь, обстоятельно.
- Да, ладно, - снова ворчу я, чуть тише, для вида. - Почем тебе знать, какая у меня тут истерика была.
Киран беззвучно смеётся, расслышав мою фразу, и толкает Зака в бок, как бы давая ему слово.
- Так как ты с нами в машину попала? - спрашивает тот у меня.
- Я в магазин ходила, домой шла, уши заткнула, задумалась и не поняла, что впереди драка, - легко рассказывала я чистую правду, а сама корила себя за то, что облажалась. - За угол завернула, меня ЦАП, и в машину засунули, напугали. Вас связали сразу, вы же безсознания были, а меня припугнули только, чтобы сидела тихо.
Ребята молчат не много, обдумывая ситуацию, затем начинают тихо-тихо переговариваться, обсуждать. А я все решаю: стоит ли братьям о себе сообщать или нет. Решаю, что не надо, расстроятся ещё, полгорода разнесут, если не больше. Зеваю, прикрывая рот ладонью, никто правда не видит, но от воспитания просто так не отвяжишся. Сую руку в карман нашаривая там несколько шоколадок, впрок закупила, люблю сладкое.
- Хотите Сникерс? - интересуюсь у ребят и шуршу оберткой.
Конечно, они соглашаются, тоже поди, как и я, пообедать не успели. Вот, каждому по шоколадке и одну на утро заначу. Что бы поделиться сладким, подхожу поближе, да так и остаюсь рядом. Засыпаем мы все вместе, прижавшись друг к другу, как котята, пытаясь согреться.
Утро застает ребят внезапно, я то давно проснулась, только не шевелюсь, с ними тепло. В туалет хочется невыносимо, но здесь сходить негде, вот и терплю. За дверями слышится шум и Зак поднимается и, протерев глаза, тормошит Кира, чтоб тоже вставал. А потом разглядев свою невольную попутчицу, меня то бишь:
- Ох, бля! - выражает он свой восторг, по поводу меня, и мы с Киром подскакиваем, от неожиданности, как ошпаренные.
- Так вот ты какая, Мария Ларте, - говорит Киран смеясь, и разглядывает меня пристально.
Я натурально краснею, хотя не собиралась, и стараюсь поправить сильно помятую одежду. Не выходит, и я уже собираюсь изобразить слёзы, но меня спасает открывающаяся дверь, в проеме которой стоит вполне солидный мужик.
- Что Дивар, допрыгался? - интересуется с превосходством, а Кир ругается и тихо что-то говорит Заку. - Сейчас мы тебя по кусочкам порежем и твоему папочке пошлем, - договаривает мужик и смеётся, а я громко испугано вскрикиваю и тараторю, выскакивая к этому типу, вперёд парней:
- Но я то тут не причём! Да вы его хоть в фарш покрошите, я тут случайно, - подхожу к смотрящему на меня, как на дуру, мужчине и, заламывая руки, продолжаю нести чушь. - Вы ведь меня домой отвезете, правда ведь?
Ребята сначала шипят в мою сторону, потом тяжело и обреченно вздыхают, то же явно за дуру приняли. А я не дура, я их бдительность проверяю, она у них явно хромает.
- Конечно, конечно, милочка, - посмеиваясь, ехидно отвечает мне этот дядечка и, как маленькой или полоумной предлагает. - Иди-ка ты, с вон тем парнем, - указывает он на одного из качков, а тот в ответ лишь хмыкает. - Он тебя накормит, а потом и до дома доставит.
Я оглядываюсь на моих ребят, победно улыбаясь, как же меня-то резать не будут и, задрав гордо голову, следую за парнем, шутовски открывающим передо мной дверь. На пороге я спотыкаюсь и чуть не падаю и, отойдя вслед за провожатым, слышу, как оставшиеся позади мужики громко гогочут, чтоб их этим смехом их разорвало.
Меня заталкивают в какую-то комнату похожую на кабинет и, пообещав принести завтрак, запирают, надеюсь не надолго. Мне ещё парней отсюда вытаскивать. Хорошо, что хоть до туалета проводили сначала, а то бы я прям тут села... В том, что без меня ребята не справятся, я не сомневаюсь. Их сейчас разделят, нас с Заком прибьют по одному, а Кира пытать станут. Н-да, только зря, не знают они с кем связались. Пока ждала еду и размышляла, проверила дверь на крепость и окно. Окно с решеткой, но выбить его раз плюнуть - старое.
- Ешь! - командует бугай, плюхая на стол передо мной миску с какой-то странной массой, очень похоже на холодное пюре смешанное с тушеной капустой, беее.
- Что это такое? - возмущаюсь я писклявым голосом, но меня перебивает злое:
- Ешь!
Я бледнею и всем своим видом демонстрирую, что испугалась. Ну, что перекусим, слава богам, что мой организм и не такое переварит: отключаю силой воли вкусовые рецепторы и ем, даже смакуя для вида это блюдо. Отчего насмешливый взгляд моего конвоира становится удивленным и недоуменным, и он пристально старается рассмотреть остатки почти съеденного в моей миске. А я ем, организм же должен чем-то насыщается, ему сегодня предстоит много сил потратить.
Понимаю вдруг, что в принесенном мне завтраке было что-то лишнее: то ли наркотик, то ли ещё что, но явно возбуждающее. Поднимаю взгляд, на ожидающе глядящего на меня парня и, краснея, говорю:
- Что-то мне жарко стало, можно окно открыть, - при этом блузку расстегиваю и дышу часто-часто, он усмехается победно и приоткрывает окно.
- Для тебя, все что хочешь, ласточка, - произносит он, ремень на брюках расстегивая, а за тем и ширинку.
Ооо, да мы поиграть хотим, проносится у меня в голове, и я пытаясь встать, протягиваю к нему руку:
- Что-то мне не хорошо, помогите, - говорю, и когда он мою руку перехватывает, бью его в самое больное место. Мой предполагаемый насильник воет и падает на колени, а затем и на пол, со свернутой шеей, очень уж мне его мысли не понравились. Надеюсь, он на том свете со своими жертвами встретится.
Обыскав парня, нашла ключи от комнаты и от машины, не телефона, не оружия,.. не собранные какие-то охранники. Комнату заперла и, постояв в коридоре, решила идти назад, потому - что Зака мимо моей двери не проводили. У него такой характер, он бы при этом громко ругался.
И правда, Зака я как раз по звуку и нашла, он в одном из помещений с тремя амбалами дрался. Вернее, они его били, как грушу, и им это кажется надоело, один из них пистолет зарядил. Пока парни меня не видели, обсуждая лежащего на полу Зака, я вошла и, мягко разбежавшись, прыгнула на спину одному из парней: уперлась ступнями в бедренные кости, прижалась животом к его спине и свернула ему шею. Все эти действия происходят на автомате, словно я не человек, а машина. Бесшумно приземляюсь у дверей, тело падает с громким звуком, я кричу и падаю в обморок, на глазах у ошарашенных бугаев, ничего не понявших. Тот что с оружием, командует другому поглядеть, что со мной, а сам собирается взглянуть на мертвеца и отвлекается на Зака. Мне этих секунд хватает, чтоб вырубить наклонившегося надо мной парня и встать за спиной у вооруженного бандита. Зак тихо стонет и приподнимается. Бугай оглядывается, видит уже два тела на полу и теряет меня из виду, матерится и собирается моего невольного друга застрелить. Нет!!! Меня такой расклад не устраивает. Подныриваю под руку с оружием, перехватываю ее у запястья и молниеносно перекидываю через себя парня. Тяжелый зараза, он лежит и лупит глаза уже на него смотрящие дуло, улыбаюсь ему и вырубаю, нажав на какую-то точку на шее. Оборачиваюсь к Заку, который таращит на меня глаза и, наставив на него оружие, медленно произношу:
- Ты, э-то-го не ви-дел, - он мне кивает в ответ, часто-часто и старается подняться.
- Ох, же горе, - шепчу я, подхватываю пошатнувшегося парня и помогаю ему дойти до кресла у стены. Это к стати гостиная, маленькая и совершенно не уютная.
- Хорошо маскируешься, - говорит он с улыбкой, крутя в руках отданное ему оружие, я молча обыскиваю наших душегубов. Нахожу ключи от машины, два телефона и рацию, что не Айс, совсем.
- Звони, - командую я Заку, кидая ему телефон, он его ловит и приподнимает левую бровь, в вопросе. - Звони, звони, домой хочу, - тороплю я, и пока он набирает номер и с кем-то говорит, пробегаюсь по коридору, находя за одной из дверей Кирана, ведущего неспешный разговор.
- Ты знаешь точно, где мы? - уточняет Знак, собираясь передать кому-то мои слова.
- С кем ты говоришь? - спрашиваю я и, услышав ответ, протягиваются руку за телефоном.
- Привет! - говорю я маме Кира, под пристальным заинтересованным взглядом Зака. - Мы за городом на севере, тут водоем рядом и дорога адски плохая, не далеко от нас ещё пара строений по обеим сторонам. Я из здания не выходила. - говорю я чётко и спокойно. - Мужиков в доме полно, но все какие-то бестолковые.
- Как Киран? - интересуется женщина, когда я замолкаю, мне отчётливо слышно в ее голосе беспокойство.
- Нормально. Кофе пьёт! - отвечаю я чуть возмущенно и слышу, как она облегчённой смеётся. - Не звони моим, - говорю я расстроено.
- Я пока сума не сошла, - отвечает она, но я уже не слушаю и передаю трубку Заку, ворча себе под нос:
- Очень надеюсь.
Заку говорят, что выехали и скоро будут, желают продержаться, после чего он ложит трубку и поднимается.
Зак.
Зак понимал, что за последнее время сильно расслабился, но что-то исправлять ему было реально лень. А тут: раз и похищение, и вырубили их с Киром так сразу и запросто - явно свои продали. Страшно было до коликов в желудке, если переживёт, его и дома прибьют: телохранитель тоже. Потом оказалось, что с ними вместе ещё и какую-то девчонку замели, которую он и не помнит совсем. Какая - то Ларте (врет, поди), нет в их классе такой... С утра выяснилось, что замели с ними страшилу, а она ещё и дура. Ну вот, кто ее просил вперёд выскакивать (наивная), домой ее отвезут. Дура и есть! А потом совсем не до неё стало, думал, помрет.
Очнулся, а рядом страшила ствол на него наставляет с предупреждением. Кто ж с вооруженной девушкой спорить станет, покивал ей, а потом ещё долго от шока отходил. Позвонил леди Дивар, думал, не так страшно будет, а потом наблюдал, как эта Мари запросто с ней общается, на ты. Вот ведь маскируется, за три года никто и не разглядел. Ладно, помощь выехала, просили держаться.
Кир.
Кир старался держать лицо, общаясь с этим убийцей. В том, что ребят убьют, он не сомневался, это было вполне в духе врага его отца. Зака жаль, он за последние пять лет стал ему почти братом - верным близким другом, который без вопросов готов за ним и в огонь, и в воду... Девчонка эта, показавшаяся ночью вполне вменяемой - странная, зачем она так поступила, переигрывала же. Он с утра и не сразу ее вспомнил: страшила. Хотя если ее приодеть...да, о чем вообще думаю.
В комнате находились сразу пять человек и его собеседник в том числе. И Киран понимал, что со всеми ему не справиться, а надо как-то родителям сообщить. Киран был хорошим бойцом и с оружием управляться умел, но он так же понимал, что в данный момент силы неравны. Но стоило ему смириться с тем, что ситуацией управляет не он, как вокруг начался натуральный цирк.
Сначала приоткрылась дверь и в щель заскочила Мари, тяжело вздохнула и обернувшись с закрытыми глазами, в уродливых очках, тяжело привалилась к двери. Один, из замерших в удивлении парней, хмыкнул и она, распахнув глаза, охнула и с писком выскочила за дверь. Двое из охраны прошмыгнули за ней. Из-за двери, тут же раздался душераздирающий крик, пара выстрелов и звук двух упавших больших тел. Всем в комнате стало не до смеха, прозвучавшего вначале, но за дверь никто из них выглядывать не стал. Самый старший из мужчин достал рацию и набрал кого-то, а от туда как раздастся визг:
- Ааа! Гад, сволочь! Ты зачем Зака прибил, я тебе покажууу, как маленьких обижать, - проорала рация истеричным голосом, раздались звуки борьбы и мат. - Ааа, вот тебе! - звук упавшего шкафа, мужской вой и шипение в рации.
- Во ххххххх, - непечатно сматерился один из парней и хотел что-то сказать, как рация вдруг ожила:
- Ой! Я очки сломала, папа ругаться будет, - произнесла она расстроено и усмехнувшись добавила капризно. - Ну тут и бардак. Лааадно, кто не спрятался, я не виновата!
После этого мужик с рацией ушёл, отправленный найти и прибить девчонку, но что-то мне говорило, что и он не справится.
Мари.
- Ну все, прекрати уже ржать, - тихо шипела я на Зака, буквально, лежащего от смеха на полу подсобки, хотя мне и самой было смешно до колик.
Сначала мы обсудили: как Кира вытаскивать и надо ли вообще, ни кто вроде его не обижает. Не сделаем ли мы хуже и стоит ли просто отсидеться где-нибудь, а потом решили пошалить.
Пошалили так, что тут за нами одна половина мужиков носится, вторая уже не страшна. В комнате с Киром остались трое, а в доме, где-то кто-то падает, кто-то матерится. Мы решили вспомнить все детские фильмы и растянули кое-где веревки у пола, а кое-где поставили над дверью ведро с водой. Конечно, это их не убьет, но с настроя собьет точно. Момент внезапности тоже важен, мы тут уже собрали коллекцию телефонов и оружия. Сейчас посидим пару минут и начнём перестрелку, выйдем на тропу войны, возьмём языка.
Зак.
Парень, захваченный нами и втиснутый в какой-то сарай на дворе, с удовольствием пообщался с нашим подкреплением по телефону, скоординировав их движение. Томас, пообещал Мари сидеть тихо и не отсвечивать, мы ему даже телефон оставили, он очень хотел своей девушке позвонить, предложение сделать. Партизанили мы перебежками, что вновь и вновь вызывало у меня приступы смеха. А девчонка все шипела на меня и ругалась. Я думаю, у меня уже никогда язык не повернется ее страшилой назвать.
Мы влезали в окна или входили в двери, но в любом случае, оставляли за собой бардак и тела в отключке. Перекусили по ходу боя, как сказала моя капитанша, подкрепились, в здешней кухне, совершив конкретный такой набег на холодильник. А ничего они тут устроились: колбаска, сыр, хлеб, майонез и даже огурцы свежие - полноценный завтрак. В одной из комнат мы и наткнулись на мужика, он тогда ещё у подвала, у здешнего босса за спиной стоял. Он отвлекаться ни на что не стал, сразу выстрелил, как заранее приготовился, а может и ждал. Всю обойму на нас спустил, зарраза, но не это меня поразило, а то, что на мари ни царапины, а вот меня задело.
Мари.
Все! Я разозлилась и расстроилась за одно! Я уже привыкла к этому парню, подружилась даже, а этот тип его прибил. Не знаю, что и как я делала, но противник наш оказался выкинутым в окно и прибитым насмерть. Или сначала на смерть, а потом в окно, не знаю.
А Зак живой, я таак рааада, прям камень с души упал. Лежит вот и лыбится:
- У тебя трусы в цветочек, - выдаёт вдруг это чудо, я аж онемела.
Вот что я должна ему ответить? А ничего, села где стояла и разревелась. Тем более, что можно уже - наши прибыли, дверь выбили и рыскают в доме. Ревела я долго и горько, до икоты. Оплакала и сломанные очки, я в них больше года проходила, и пережившего пулю Зака, он мне уже дорог стал, и Кирана, так и оставшегося недосягаемым. А так же город, к которому я привязалась и совсем не дядюшку Марка и то, что теперь снова, как в детстве, переезжать придётся, потому - что спалилась я, по полной.
- Ну что же ты, солнышко, так убиваешься то, - обняли меня тёплые руки принадлежащие маме Кирана и мне от этого ещё горше стало, а она все обнимала, прижимая меня к себе и шептала что-то ласковое, укачивая.
Успокоилась я не скоро, а когда все же замолчала и осталась одна, ко мне подошел Киран, которому я и пожаловалась, на свою самую большую трагедию:
- Я очки разбила, папа ругаться будет, - сказала я, показывая ему зажатые в руке осколки стёкла и оправы.
- Это ничего, - произнёс Кир мне в ответ и улыбнулся. - Выкинь, я тебе новые куплю, - а когда я на него удивленно посмотрела, добавил. - Даже точно такие же.
Все, меня накрыло счастье сразу, медным тазом и надолго. Ровно до того момента, как Знак ввалился в комнату, скуля и придерживая повязку на простреленном на сквозь плече.
Потом нас усадили в машину, предварительно наругав ребят, как первоклашек. Пообещав, гонять их на тренировках, как сидоровых коз и до седьмого пота. А так же, отвесив Заку, который, оказывается, числился за телохранителя, жёсткий и обидный подзатыльник.
Киран.
Мы уже были на пол дороге в город, когда Мари вдруг чётко скомандовала:
- Остановите машину! - и вышла.
В этот момент, наперерез нам, с просёлочной дороги вынырнул байкер и, остановившись, слез со своего железного коня. Мари шла к нему на встречу, чуть опустив голову и вынимая из кармана сломанные очки. Они не долго разговаривали, хотя со стороны казалось, что она просит прощения, а он над ней смеётся.
- Кто это? - задал мой вопрос Зак, а мама ему ответила:
- Брат, - и добавила с беспокойством. - Надеюсь, он к нам разбираться не придёт.
На мой недоуменный взгляд она ничего не ответила, не став ничего объяснять. Тем временем, двое у байка о чем-то договорились, обнялись и собрались уезжать.
- Мы их так и отпустим? - спросил неуверенно Зак.
- Да, - ответила мама, взмахнув рукой, словно желая доброго пути и проворчала. - Я не собираюсь спорить с небом.
Я ничего не понял, но в этот момент Мари уселась на байк позади парня и помахала нам рукой. Они уехали довольно быстро, а мы тронулись с места не торопясь, словно крадучись, ожидая из кустов ещё чего-нибудь. Но больше нам на пути никто не встретился и уже дома, в тишине и уюте своей спальни я подумал, что обязательно поговорю с этой необычной девочкой в школе, сразу после выходных. Главное, купить ей такие же страшные очки, чтобы не расстраивалась.
Зак.
Мари Ларте в школе не появилась, не в понедельник, не под конец недели и я прям ощущал, как этот факт расстраивает Кира. Но помочь ничем ему не мог, заходил к ней домой, но мужчина в инвалидной коляске ничего толкового сказать не смог. Только то, что ее увез брат. Кажется, этот брат все же заходил к чете Дивар в выходные, но точно сказать не могу, а Кир молчит. Я примерно понимал, почему она исчезла, ведь обронила тогда фразу о том, что спалилась. Да и угрожала мне неспроста, я правда и не рассказывал никому... Самое интересное, что меня и не спрашивали, даже друг мой совсем этим не интересовался. Да и сам я хотел бы ещё с ней пообщаться, кто ж знал, что она окажется мировой девчонкой, даже обидно, что мы ее раньше не разглядели.
Мари.
Всё, кончилась моя спокойная жизнь! Габриель даже слушать меня не стал, скомандовал собираться и увез, ещё до окончания выходных. Я не обиделась, нет, я понимаю, что подвела свою семью, но обидно же до слез. Только-только удалось к мечте притронуться, друга обрести и такой облом. В этом городе я обрела дом и тихую размеренную жизнь, уезжать от которой было больно и печально. Но я уехала, увозя от той моей жизни, связанные со мной возможные неприятности.