Моник Ти : другие произведения.

Люби меня. Другое измерение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Первые люди сильно отличались от нынешнего человека не только внешне, но и половыми органами. Нельзя было просто взять и заняться любовью, когда вздумается, ― физиология не позволяла. Женщина должна была открыться, а мужчины возбуждались и выпускали орган. Причём для успешного соития это должно было произойти одновременно. Но они не умели этого делать по желанию. Женщины открывались, когда любили по-настоящему. Алим и Лейла встречаются больше года, но она очень редко ему открывается. Это его раздражает. Алим намерен кое-что сделать с ней, чтобы они могли заниматься любовью в любой момент. Он ещё не знает, за это их ждёт жестокая кара создателя...
   Первые люди сильно отличались от нынешнего человека не только внешне, но и половыми органами. Нельзя было просто взять и заняться любовью, когда вздумается, ― физиология не позволяла. Женщина должна была открыться, а мужчины возбуждались и выпускали орган. Причём для успешного соития это должно было произойти одновременно. Но они не умели этого делать по желанию. Женщины открывались, когда любили по-настоящему. Алим и Лейла встречаются больше года, но она очень редко ему открывается. Это его раздражает. Алим намерен кое-что сделать с ней, чтобы они могли заниматься любовью в любой момент. Он ещё не знает, за это их ждёт жестокая кара создателя...
  
   Глава 1. О них
  
   В их мире существует два вида разумных созданий. Одни более привлекательные, а другие менее. Но различия между ними колоссальные и последний пунктик относится к красоте... но так ли важна красота? Высокодуховные умники скажут, что надо любить за красивую душу, а не оболочку. Но, увы, в жизни так не бывает. А если и бывает, лишь случайно и лишь изредка. Без красивого тельца превращаешься в изгоя. И эта участь настигла целую многомиллионную расу... для них это стало наказанием.
   На планете Земля появились две расы разумных людей и отличались они физиологией. Первая раса возникла, когда создатель проектировал мир. Оболочку нынешнего человека придумали не сразу, а последним по очереди. Первыми были мелкие создания: насекомые, птицы, животные. Все оболочки, которые не нравились создателю, отбраковывались, но не уничтожались. Брак либо сильно уменьшался и становился тараканом, либо превращался в глубоководное существо, которое не повредит основной расе, ― людям. В редких случаях создатель позволял неугодной оболочке контактировать с людьми. Ими как раз-таки и стали животные и птицы, которых мы можем видеть.
   Оболочка человека возникла как конечный результат, в котором, якобы, собраны лучшие качества от всех остальных существ. Сложно рассуждать о том, насколько это правда.
   Первый человек был волосатым, как животное. У мужчин был жгуче чёрный мех по всему телу, а у женщин ― белый. Мех был, как у кошек, примерно 1-1.5 см и равномерно покрывал всё тело людей, за исключением стоп, ладоней, подмышек и прочих интимных мест. Лица у людей тоже были волосатые. На щёчках мех был длиннее, а в глазных впадинах, на носу и на веках короткий. Но это не считалось уродством. Разве можно кошек назвать некрасивыми созданиями? Или тех же собак, белок и прочих животных, чьи мордочки покрыты шёрсткой? Вот и люди по-своему были красивыми, но сильно походили на животных. Телом, во всяком случае, но не интеллектом. И самое главное, ― они в друг друге всегда видели отличия и красоту.
  Необычными у первых людей были и половые органы. Мужской член вылезал из промежности лишь перед сношением и лишь тогда, когда человек возбуждён. Зачастую это приводило к тому, что люди хотели секса, но не могли им заняться. Влагалище у женщин тоже открывалось лишь в момент возбуждения, и это создавало непреодолимый барьер на пути к удовольствию.
  Но всё это было придумано не просто так. Создатель давал понять, что нельзя заниматься сексом с кем попало. Надо делать это обдуманно, с любовью и лишь с тем, кто тебе воистину приглянется. Создатель безмолвно говорил, что дырочка у женщины откроется тогда, когда мужчина по-настоящему ей понравится, а у него в этот момент вылезет член. Но людей это не устраивало. Удовольствие от спаривания было слишком велико, чтобы от него отказаться. Секс длился долго: 3-4 часа, и каждая минута этого момента представляла из себя настоящую нирвану. В их сексе не было кульминационного момента, каждый миг доставлял максимальное удовольствие. И люди хотели ещё, ещё и ещё. Удовольствие от секса было для них главным наркотиком, ибо в их мире не было других источников нирваны.
  Создатель придумал удовольствие как дар за любовь. Он решил, что люди будут сходиться для получения нирваны, начнут узнавать друг друга, заботиться друг о друге. И если люди будут любить друг друга, они смогут любить и своё дитя. Но всё пошло не по плану...
  Некоторые люди вели себя так, как задумал создатель. Они сходились и начинали узнавать друг друга: вместе ели, гуляли, ухаживали друг за другом, ― вели себя цивилизованно. Те пары, которые долго состояли в отношениях, умели возбудить друг друга в нужный момент. И тогда они получали следующий дар, ― возможность зачать дитя и создать частичку себя. Но многих не устраивал такой путь.
   Люди были поглощены жадностью и не могли преодолеть наркотическую тягу к нирване. В жажде удовольствия они были готовы на всё. Хотели заниматься сексом долго и часто и тогда, когда сами этого захотят. Они хотели получить удовольствие сразу и, ― неважно от какого партнёра. Это привело к тому, что люди начали заниматься сексом неправильно. Такая же идея пришла в голову одной пары, которая не поладила друг с другом. Когда парень возбудился и не смог войти в свою девушку, он начал злиться.
  ― И что мне теперь делать? ― спросил Алим.
  ― Я не знаю... ― протянула Лейла, пожимая плечами. Она улыбалась, потому что ей было весело. Она предвкушала этот момент с восторгом, потому что мечтала об удовольствии. Лейла подумала, что Алим начнёт целовать её, ласкать и гладить, чтобы она поскорее возбудилась. И она не замечала, что Алим злится.
  ― А кто должен это знать? ― нервно спросил Алим и стукнул кулаком по матрацу.
  ― Ты чего? Я не знаю, ― нахмурив брови, ответила Лейла. В этот момент Алим вышел из себя. Он замахнулся и дал ей сильную пощечину.
  ― Узнаешь, ― сказал Алим.
  ― Ай... ты чего, не бей меня, ― в ужасе закричала Лейла. Она зажмурилась и низко опустила голову, но Алим схватил её за шерсть, заставил приподнять голову и продолжил давать ей пощёчины.
  ― Зачем ты возбудила меня, если не хочешь? ― спросил Алим. Он уже устал встречаться с девушками, ухаживать за ними. Много раз он это делал, но без толку. Им удаётся возбудить его, а ему их нет.
  ― Ты сам просил, говорил, что будем... ― пискляво ответила Лейла.
  ― Будем, открывайся, ― потребовал Алим. Одной рукой он держал её за шерсть на голове, а ладонь второй руки сжал в кулак и приложил к её промежности.
  ― Нет, только не бей туда, ― в испуге попросила Лейла. Она нахмурила брови и в ужасе посмотрела ему в глаза. Не могла поверить в то, что у неё такой ужасный парень. А ведь недавно всё было хорошо, ― всегда было всё хорошо. Алим был милый и добрый, ухаживал за ней... всё было так, как должно. И встречаются они больше года, только всё равно не могут возбудить друг друга в нужный момент.
  ― Откроешься или нет? ― спросил Алим, угрожающе глядя в её глаза.
  ― Я не могу делать это по приказу, ― закричала Лейла.
  ― Неужели? ― сказал Алим и пальчиками начал теребить её закрытую промежность. Это причиняло Лейле сильную боль, заставляло её кричать.
  ― А...нет... нет...
   Лейла начала дергаться и отстраняться от него. За это Алим снова сильно ударил её по щеке.
  ― А...а... эхе...эхе... ― слезливо захныкала Лейла.
  ― Ты никуда не пойдешь, ― требовательно заключил Алим, ― ты моя.
  ― Что ты задумал?
  ― Что я задумал? Я возьму тебя, ― нервно сказал Алим. Он схватил её за ноги и начал притягивать к себе, укладывая на спину.
  ― Нет, пожалуйста, не убивай меня, ― запищала Лейла. В их мире ещё не было понятия анальный или оральный секс. Секс бывал только вагинальный и только в том случае, если влагалище у женщины открывалось и впускало член. Мужчина не мог войти в анальное отверстие женщины ввиду физиологии. В их времена средняя длина члена составляла 65-70 см, в редких случаях доходила до 90см, и это считалось нормой. Сильное удовольствие во время секса достигалось благодаря большой площади соприкосновения половых органов. Влагалище женщины соединялось с особым отделом желудка в теле женщины, которая отвечает за слюноотделение. Обладатели слишком длинного достоинства иногда могли пробить женщину на сквозь. Они входили во влагалище, а их залупа начинала выглядывать в горле у женщины, была видна через приоткрытый рот. И это не причиняло вреда женщинам. Это было нормой, так была устроена их физиология. А вот заниматься анальным сексом было возможно, потому что это 100% приводило к смерти женщины. Об оральном вхождении насильники думать не могли, потому что это было чревато укусами как случайными, так и преднамеренными. У первых людей были очень острые зубы, представляющие собой длинные клыки. Они имелись даже в области нёба и на самом языке.
   Алим оставил Лейлу между своих ног и начал тереться членом о её живот.
  ― Не убивай меня, пожалуйста, ― жалобно попросила Лейла снова.
  ― Я так хочу... так хочу тебя, ― столь же жалобно сказал Алим. Он склонил голову на бок и уложил щеку на её груди. Алим грустил и понимал, что вспылил.
  ― Эхе... эхе... ― плаксиво захныкала Лейла. Она будто услышала приговор о помиловании после того, как её казнь уже была объявлена. Но она понимала, что Алим в любую секунду может снова рассердиться. Лейла боялась шевелиться, но не смогла сдержать слёз.
  ― Пожалуйста, откройся, ― прошептал Алим. Он понимал, что в такой момент просить бесполезно, но всё равно делал это.
  ― Я не могу, ― печально сказала Лейла и начала его обнимать. Так она надеялась задобрить его. Алим всё ещё лежал поверх неё, прикладываясь щекой к её груди. Лейла ощущала его возбуждение, но Алим уже не пытался тереться членом о её тельце.
  ― Давай сделаем, чтобы смогла? ― предложил Алим.
  ― Ты о чём? ― спросила Лейла и пожаловалась: ― после такого я не откроюсь, не смогу просто...
  ― Если ты согласишься, я могу сделать кое-что, ― сказал Алим, выдержав некоторое молчание. И его слова прозвучали с нотками неуверенности. Будто он собирается предложить ей то, на что она скорее всего не согласится.
  ― Если ты меня откроешь насильно, я умру, ― напомнила Лейла.
  ― Я знаю и хотел предложить другое...
  ― Что другое? Говори уже, ― нетерпеливо сказал Лейла. В этот момент ей показалось, что к ней вернулся её милый Алим. Он уже стал спокойным, и не проявлял какой-либо агрессии и желания изнасиловать её. Но он по-прежнему был возбуждён и хотел её. Лейла бы успокоилась, если бы его член втянулся обратно.
  ― Одному пациенту я смог выточить зуб.
  ― Нет, ни за что! ― вскрикнула Лейла, даже его не дослушав. Она прекрасно понимала, к чему он ведёт этот разговор: хочет выточить её задние зубы, чтобы трахать в рот. У первых людей были дополнительные зубы, которые торчали в области нёба, ближе к маленькому язычку. Они представляли собой острые клыки и не позволяли людям глотать что-то слишком большое. И, естественно, не позволяли вставить в рот член.
  ― Но почему? ― с возмущением спросил Алим. ― Ты не любишь меня?
  ― Это ты меня не любишь. После всего, что было сегодня, по-твоему, мы и дальше сможем быть вместе?
   Лейла хотела сказать, что не готова его простить.
  ― Нет, пожалуйста, не бросай меня, ― попросил Алим, нежно трясь щекой о её груди, ― ты же знаешь, я вспыльчивый. Но я люблю тебя.
  ― Это уже не в первый раз, когда ты бьёшь меня. Я боюсь тебя, ― пожаловалась Лейла.
  ― Обещаю больше не делать этого, ― сказал Алим и впился в её губы страстным поцелуем. Поначалу он целовался так, как нужно. Немного проник языком в её ротовую полость и активно ласкал её изнутри. Но спустя некоторое время Алим начал вытягивать свой язык и легонько коснулся её клыка. Лейла мигом отстранилась.
  ― Нет, ну что ты делаешь? ― хихикая, спросила Лейла, глядя ему в глаза. Ей было весело оттого, как он целуется. То, что сделал Алим, ― это весьма опасно. Клыки очень острые, будто подточенные ножи внутри рта. И люди зачастую не контролируют момент, когда клыки начинают резать язык партнёра во время поцелуя. Им вообще не рекомендуется целоваться или же советуют это делать без языка. Но Алим никогда не придерживался таких рекомендаций. И отчасти понравился ей своей смелостью, страстью, готовностью довериться ей.
  ― Целую тебя, ― сказал Алим и снова начал приближаться к её губам, ― ты же знаешь, как я люблю.
  ― Это очень опасно.
  ― Я мечтаю проникнуть глубже, ― признался Алим и снова впился в её губы, снова потянулся кончиком языка к её клыкам.
   Языки первых людей были очень длинные, достигали до 45 см. Считалось, что создатель даровал им длинные языки для подводной охоты. Также для дыхания под водой у людей были жабры. Только вот ловить рыбу люди предпочитали иначе...
  ― Я не могу позволить тебе вырвать свои зубы, ― с возмущением сказала Лейла.
  ― Я и сам не хочу вырывать их тебе, ― ответил Алим, ― но разреши поточить их?
  ― Нет, ― резко возразила Лейла.
  ― Да почему нет?
  ― Потому что... потому что потом я стану инвалидом, ― сказала Лейла, ― клыки больше не вырастут.
  ― Да и не нужно, чтобы они вырастали. Потом мы сможем заниматься этим, когда захотим.
  ― Этим? ― с восклицательной интонацией спросила Лейла. Она уже поняла, что речь идёт далеко не о поцелуе.
  ― Да, этим, ― с улыбкой сказал Алим и мечтательно погладил её щеку.
  ― Нет, фу! ― ответила Лейла и начала заваливаться на бок.
  ― Ты чего это? Блевать собралась? ― спросил Алим, глядя на неё с ехидной улыбкой. Он представил, как вставляет член в её рот, и сразу же возбудился. И это несмотря на то, что он уже начал успокаиваться.
  ― Это омерзительно, никогда не говори мне о таком, ― сказала Лейла. Она отрыла рот и смотрела на пол, будто реально собирается вырвать. Это не переставало забавлять Алима. Он схватил её за шерсть, заставил откинуть голову назад и снова поцеловал в губы.
  ― А...а... ― вскрикнула Лейла и вскоре замолкла, вынужденно отдаваясь ощущениям. Алим был груб и одновременно нежен. Активно шевелил языком внутри её рта, заставляя расслабиться и пытаясь её возбудить. Лейла всегда думала, что ей хорошо рядом с ним, но возбуждалась от его ласк она очень редко.
  ― Это не омерзительно, а естественно, ― сказал Алим, с улыбкой глядя в её глаза. Лейла тоже посмотрела на него, а потом показательно зажмурила нос.
  ― Ни за что.
   Алим начал указательным пальчиком поглаживать её нос.
  ― Не вредничай, потом я тебя тоже приласкаю, ― обещал Алим.
  ― Я не могу открыться, как ты меня приласкаешь? ― спросила Лейла.
  ― Ну, иногда же это происходит, ты открываешься.
  ― Да, когда ты не готов, ― с досадой сказала Лейла, ― и это говорит о том, что мы просто не подходим друг другу.
   Как только Лейла это сказала, Алим приложил к её губам указательный и средний пальчик, как бы приказывал ей замолчать.
  ― Не думай об этом, и я обещаю тебе, мы разрушим эту систему, ― сказал Алим. И это снова означало, что он собирается поточить её зубы. Но Лейла не была с этим согласна. Её до жути пугало то, как это будет происходить? Будет ли ей больно и как она потом будет жить без зубов? Подозревала, что выточенные зубы могут со временем болеть. И уж точно ими будет невозможно жевать.
  ― Не хочу я ничего разрушать, ― сказала Лейла и увернулась от очередного поцелуя, ― создатель этого не одобрит.
  ― Мне уже насрать на то, что он там одобрит, а что нет.
  ― Ты не должен так говорить, нас накажут, ― нравоучительно сказала Лейла.
  ― Он ничего уже не переделает, ― уверенно сказал Алим.
  ― Откуда тебе это знать?
  ― Потому что придётся переделать мир.
  И Алим, действительно, знал, о чём говорит. Создатель уже понял, что многие люди недовольны строением половых органов. Возможно, он бы и пошёл на поводу у людей, но реализовать это было сложно. Было бы странно устраивать апокалипсис, чтобы изменить людям член и влагалище. Создатель решил, что изменит тела людей, если вдруг по каким-либо причинам ему всё же придётся совершить перезапуск системы. А до этого момента решил всё оставить так, как есть. Он дорожил жизнями обитателей Земли.
  Человечество развивалось дальше, но создатель взял на заметку: влагалище надо сделать постоянно готовой "впустить", а член должен находиться снаружи. Сами люди об этом просили, и создатель постоянно думал над тем, как это можно реализовать? Не покажется ли это глупой или странной задумкой? Болтающийся снаружи член создатель считал непрактичным, и удивлялся тому, что люди этого хотят. Ему не нравилась человеческая порочность, эта бесконечная жажда секса. Но люди очень хотели, чтобы удовольствие можно было получить проще.
   Люди были убеждены, что создатель уже ничего не переделает. И даже если ему не понравится то, как люди спариваются и на какие хитрости идут ради получения удовольствия, он уже ничего не сделает.
  ― Я не могу согласиться на то, что ты предлагаешь, ― сказала Лейла. Алим обнял её и крепко прижал к себе.
  ― Не надо сейчас ни на что соглашаться, ― сказал Алим, ― позже согласишься.
  ― Нет, ― торопливо возразила Лейла, но спорить об этом они не стали.
   Алим приподнялся, встал на колени и начал поглаживать её бёдра обеими руками.
  ― Ты хочешь попробовать снова? ― спросила Лейла. И она хотела сказать, что не сможет, что не готова и пр. После произошедшего у неё не было никакого желания возбуждаться.
  ― Хочу, ― прошептал Алим и губами прильнул к её коленям, начал нежно целовать и медленно раздвинул её ноги. Лейле очень нравились его ласки. И чем ближе его губки подходили к её промежности, тем сильнее она возбуждалась, но в то же время напрягалась.
  ― Нет, ты не должен этого делать, ― взволнованно сказала Лейла. Она чуток приподнялась, облокотилась на обе руки и посмотрела ему в глаза. Но Лейла всё равно не хотела говорить "не делай этого". В такие моменты она ждала, что он возразит ей, скажет, что должен. И Алим говорил:
  ― Я хочу.
   Лейла обожала это слышать. Алим всегда казался ей не таким, как все. И он никогда не противился целовать её в тех местах, куда остальные мужчины не целуют.
  
   Глава 2. Оральные ласки
  
   Алим прильнул губами к промежности Лейлы и начал нежно целовать. У Лейлы мигом участилось дыхание, а по телу пробежались мурашки. Алим начал прилизываться к её половым губам; к преддверию влагалища, которая представляла собой плотно зажатую часть тела.
  ― Тебе это нравится, ― сказал Алим.
  ― Да, нравится, ― призналась Лейла.
  ― Уже начинаешь расслабляться.
   Алим лизнул её закрытое влагалище и понял, что его язычок уже чуток проникает внутрь. И это означало, что скоро она откроется. Лейла тоже это почувствовала и радостно вскрикнула:
  ― Получается, получается! Я отрылась.
   Алим вздохнул и крепко сжал свой кулак. Лейла посмотрела ему между ног и поняла, что его член уже спрятался.
  ― Не расстраивайся, ― попросила Лейла. Она боялась, что сейчас он снова начнёт сердиться и закричит на неё. Что ещё может обозначать сжатый кулак, если не злобу?
  ― Ничего, я не расстраиваюсь, ― сказал Алим. Он пригнулся и продолжил нежно ласкать её промежность. Лейла расслабилась, и начала возбуждённо стонать:
  ― О... о... оу...
   Она закрыла глаза, потому что всегда стеснялась смотреть на него в такой момент. Алим не останавливался. Он гладил языком преддверие её влагалища и медленно проникал глубже. Лейла стонала всё громче, и уже ощутила его язычок внутри себя. Раньше Алим только целовал её там, но никогда не проникал языком внутрь.
  ― О...оу, что ты делаешь? ― спросила Лейла, приподнимая свою голову. Её очень сильно изумили ощущения, которые она испытывала. Лейла даже забыла о своём стеснении и была готова взглянуть ему в глаза. Алим приподнял голову и посмотрел на неё.
  ― Люблю тебя, ― ответил Алим. Он лизнул её лобок, а потом начал вытягивать свой язык на всю длину, уложил на её животике. Лейле это показалось забавным.
  ― Что ты делаешь? ― хихикая, спросила Лейла.
  ― Смотри, какой он длинный, ― сказал Алим и подушечкой указательного пальца погладил свой язык. И у него воистину был длинный язык. Гораздо длиннее, чем бывает у людей того времени. Чисто на вид его язык выглядел приблизительно длиной в 40см. И Лейла могла ассоциировать его со членом...
  ― На что ты намекаешь? ― со смущением спросила Лейла. Её сразу же бросило в жар от собственных желаний.
  ― Я хочу доставить тебе удовольствие, чтобы ты простила меня, ― ответил Алим, наполовину втянул зык обратно в рот и снова начал прилизываться к её промежности. Он водил кончиком языка по её половым губам и немного толкался в преддверие влагалище, будто дразнил её, предлагая войти.
  ― Я не сержусь на тебя, ― соврала Лейла.
  ― Сердишься, ― возразил Алим, ― а если не сердишься, то рассердишься.
  ― Что это значит? ― озадачилась Лейла. Ей показалось, что он сказал это хитро, будто что-то помышляя.
  ― Просто наслаждайся, ― ответил Алим и кончиком языка проник глубже в её влагалище.
  ― О.... оу... ― застонала Лейла, но тут же пожаловалась: ― это неправильно, так нельзя.
   Алим погладил её бедро, а потом игриво пошлёпал. На мгновение он вытянул язык из её влагалища, приподнял голову и посмотрел ей в глаза.
  ― Не ворчи, ― весело сказал Алим, ― просто наслаждайся.
  ― Я не должна разрешать тебе такое, это неправильно.
  ― Неправильно, что нам запрещают любить друг друга, ― сказал Алим, ― но отныне это изменится.
   В этот момент он сильнее прижался лицом к её промежности и проник языком в её влагалище. Сначала лишь немного, но спустя ещё несколько секунд, Лейла уже ощутила его глубоко внутри себя. На мгновение ей даже показалось, что разница между членом и языком не слишком велика. Ей было стыдно так думать, но она думала... и Лейлу снова бросило в жар от волнения. У неё ни с кем такого не было.
  ― О...оу... ― застонала Лейла, крепко сжимая простыни под собой. Алим начала старательно двигать языком туда-сюда, вылизывая её изнутри. Немного он ощущал специфический привкус её выделений, и немного это вызывало у него отвращение. Но Алим подумал, что надо для начала удовлетворить её. И, может быть, тогда она согласится ответить ему взаимностью? Алим надеялся на это.
  ― О...оу, так хорошо, ― с восторгом сказала Лейла, ― почти как при обычном сексе.
  ― Ты, правда, так думаешь? ― спросил Алим, вытянув язычок из её влагалища.
  ― Правда. Это было так здорово, ― сказала Лейла, глядя ему в глаза. Она подумала, что на этом их грязные шалости закончатся, но Алим явно считал иначе.
  ― Не было здорово, это и есть здорово. Мы продолжаем, и я долго-долго могу делать так, ― сказал Алим и снова проник языком в её влагалище. Начал двигать им вперёд-назад, имитируя настоящий секс.
  ― О...оу, ― громко застонала Лейла, сжимая простыни, ― так нельзя... нельзя... это против создателя.
  ― Забудь об этом ублюдке, ― нервно сказал Алим, резво вытянув язык из её влагалища. Лейле не нравилось то, как он отзывается о создателе. Лейла всегда была богобоязненной женщиной. А сейчас чувствовала, что вытворяет нечто недопустимое, порочное, наказуемое. Впрочем, в те времена в их лексиконе не было слова Бог. Был создатель, и с ним можно было поговорить в определённые дни. То есть, никого великого не нужно было выдумывать, чтобы на него молиться.
  Все страхи Лейлы насчёт божьей кары были вполне реальны. Алим это тоже понимал, но всё равно был в конфликте с создателем. Не в личном конфликте, конечно же, но по-своему мировоззрению уж точно. Он всегда злился на создателя за то, что сложно заниматься любовью. По сути, он злился за то, что его никто не любит. Ведь в их мире так всё устроено: влагалище у женщин открывается лишь при сильной симпатии партнёров друг к другу. Алим считал, что это несправедливо.
  Пока Алим пытался доставить удовольствие Лейле, его член и не думал вставать. Ему даже казалось, что наоборот, его орган сжимается и втягивает внутрь ещё сильнее. И это при том, что он искренне старался убедить себя в том, что ему нравится доставлять Лейле удовольствие. К сожаленью, возбуждение подчинялось лишь искренним желаниям. Нельзя было сказать самому себе: "вот я его люблю и хочу возбудиться". Если чувства были неискренни, половые органы прятались вопреки желанию самого партнёра. Алим злился всякий раз, когда это понимал.
   Алим запретил Лейле разговаривать про создателя в такой момент.
  ― Просто наслаждайся и не думай о том, что это неправильно, ― потребовал Алим. И Лейла сдалась. Она, действительно, расслабилась и наслаждалась. Подумала, что длины его языка немного не хватает для получения полноценного удовольствия, и всё же ощущения она бы назвала классными.
  ― О... оу...о... ― постоянно стонала Лейла, пребывая в нирване. Алим ощущал, как она течёт. Снова и снова он старательно шевелил языком, чтобы не прерывать её удовольствие. Он старался делать это долго, не уставать, но примерно через час он выдохся. Его язык стал болеть изнутри. Но в этом не было ничего страшного. Алим понимал, что это с непривычки, у него просто устали мышцы языка. Он вытянул язык на всю длину, максимально глубо проникнув в её влагалище. А потом просто замер на месте. Лейла немного приподнялась и погладила его голову.
  ― Что такое? ― спросила Лейла. Алим попытался продолжить ласки, совсем чуть-чуть пошевелил языком и понял, что это уже слишком тяжело ему даётся.
  ― Прости, я очень устал, ― сказал Алим и виновато посмотрел на простыню, чуток упираясь лбом на её лобок. Алим избегал взгляда с ней, будто реально чувствовал свою вину из-за того, что не смог удовлетворить её полноценно. Это показалось Лейле очень милым.
  ― Ничего страшного, ты итак делал это долго. И это было здорово, ― сказала Лейла.
  ― Тебе понравилось? ― спросил Алим и наконец-то посмотрел ей в глаза.
  ― Да, очень, ― ответила Лейла с радостной улыбкой. Алим сразу же начал подтягиваться к ней, прилёг на бок и повыше, а потом быстро поцеловал её в губы и без языка.
  ― Люблю тебя, ― сказал Алим.
  ― Я тебя тоже люблю, ― ответила Лейла и прижалась щекой к его груди, начала его обнимать. Алим погладил её голову, а потом сказал:
  ― Хочу, чтобы ты тоже приласкала меня так.
  ― Я так не могу, ― сказала Лейла, продолжая прятать лицо у его груди.
  ― Потом сможешь, ― тихо сказал Алим.
  ― Не обижайся, но я не разрешу тебе поточить свои зубы, ― сказала Лейла. Её слова звучали упрямо и уверенно, но у Алима были свои мысли на этот счёт. Он не собирался спорить с ней и ругаться, просто решил подождать. Прежде чем реализовать свои замыслы, он хотел удовлетворить её в постели как следует. Хотел доказать, что он не противится ласкать её языком, а стало быть, и она тоже должна ответить взаимностью, тоже не должна противиться. Алим надеялся, что убедит её в этом.
   Они ещё какое-то время обсуждали мораль и создателя. Алим, как обычно, выражал свою злобу и недовольство несправедливой физиологией.
  ― Даже животным больше повезло, ― жаловался Алим. И он был уверен, что большинство животных спаривают тогда, когда им удобно. Во всяком случае, так ему казалось.
   Лейла приходила в гости к Алиму. Они не живут вместе, и ему очень нравится, когда приходит она к нему, а не наоборот.
  ― Так я чувствую твою любовь, ― объяснял Алим. Но на самом деле всё было куда проще. Алим ленился ездить к Лейле, а после секса ленился уезжать к себе. Конечно, ему было легче выпроводить Лейлу и не приходилось терять время. А если она не хотела уходить, он всегда был рад разрешить ей переночевать. Но Лейла редко оставалась у него. Толи ей секс не нравился с ним, толи она расстраивалась, но Лейла после шалостей всегда уходила.
  ― Ладно, я пойду... ― лениво протянула Лейла, когда они уже вдоволь поговорили. Она полностью простила его за вспыльчивость и пощечины, и больше об этом не напоминала. Алим с улыбкой на неё посмотрел, а потом сказал:
  ― Всегда хотел спросить, а почему ты не остаёшься у меня на ночь?
   Лейла улыбнулась и села, свесив ноги с кровати. На Алима не смотрела.
  ― Считаю, что это неправильно. И думаю, создатель этого не одобрил бы.
  ― А этот кретин тут причём? ― сразу же возмутился Алим. Лейла не одобряла подобные высказывания в отношении создателя, но слова Алима рассмешили её.
  ― Не говори так о создателе, ― попросила Лейла, мило улыбаясь. В этот момент она повернула голову в сторону Алима и начала внимательно его разглядывать.
  ― Ты же знаешь, я прав. И все знают, что он кретин, иначе не сделал бы нас такими.
  ― Откуда ему было знать, что нам не понравится быть такими? ― сказала Лейла. ― Он даровал нам лучшие качества, и мы не вправе упрекать...
   Алим внезапно стукнул кулаком по матрацу, и Лейла чуток подпрыгнула. Заволновалась. Лейла подумала, что с ним вообще не следует обсуждать создателя.
  ― Знал бы, если бы не был кретином, ― сказал Алим, ― даже животным он позволил нормально трахаться, а нас сделал изгоями.
  ― Вот именно, он не хотел, чтобы мы вели себя, как животные, ― объяснила Лейла, ― он хотел, чтобы мы научились любить друг друга.
  ― Не пересказывай его идиотские законы.
  ― Они не идиотские, ― возразила Лейла, ― ведь некоторым удаётся находить свою половинку. Когда люди узнают друг друга, они могут открываться друг другу. И это у них происходит без проблем.
  ― Сказки, ― нервно сказал Алим. Он резко присел и схватил Лейлу за оба предплечья.
  ― Что ты делаешь? Опять злишься? ― заволновалась Лейла. Она посмотрела ему в глаза, но не могла понять эмоции Алима. Не знала, что означает его взгляд: разочарование, злобу или недовольство? И это говорило о том, что они совсем ещё друг друга не знают. Только вот Алим явно был убеждён в обратном.
  ― Разве мы плохо знаем друг друга? Разве мы не любим друг друга? ― спросил Алим, глядя в её глаза.
  ― Я люблю тебя, ― взволнованно проговорила Лейла. Она всегда говорила так, когда старалась его успокоить. И, конечно же, она никогда не была уверена в том, что сказанное истина. Только вот организм её всегда кричал, что это ложь, ведь её влагалище никогда не хотело открываться Алиму. И он часто злился, когда понимал это. То, что её влагалище не открывается ему, говорило о том, что её признания в любви лживые. Алим так думал, но не хотел в это верить. Он убедил себя в том, что очень сильно любит Лейлу. И он всегда возбуждался с ней. И, конечно же, он хотел верить её признаниям в любви...
  ― Я тебя тоже люблю, ― сказал Алим и поцеловал её в губы. Его язычок уже отдохнул и поэтому он целовался так, как обычно. Проник кончиком языка в её ротовую полость, а потом игриво поглаживал её в разных местах. Тёрся о её язычок, о небо, не боялся гладить её десну, а временами он даже касался её клыков.
  ― Ты милый, ― сказала Лейла, как только их губы разъединились.
  ― И тебе нравится, когда я тебя так целую, ― уверенно сказал Алим.
  ― Да, нравится, ― согласилась Лейла, ― но ведь это вовсе не значит, что мы подходим друг другу.
  ― Значит, ― грубовато возразил Алим, ― и больше никогда этого не говори.
   Алим сильно любил Лейлу, но его любовь была скорее животной страстью, вожделением, нежели чем-то приятным и нежным. Лейла эта чувствовала. Её тело боялось его, но её разум нескончаемо тяготил к нему. Лейла убедила себя в том, что она уже нашла себе парня, что другого быть не может и не должно быть в её жизни. Конечно, она понимала, раз её тело никогда не открывается ему, значит, что-то не так. Но сама Лейла не хотела этого признавать. Убеждала себя в том, что они с ним ещё мало встречаются. Но другие её знакомые, которым удалось найти любовь, говорили, что симпатия возникает почти сразу, а за пару лет отношений они уже учатся полностью понимать партнёра. Но между Лейлой и Алимом всё не так. Лейла всё время ждёт какого-то просветления в отношениях, но оно не возникает. Алим часто бывает грубым. Возможно, именно это всё портит.
  ― Извини, я просто расстраиваюсь, когда не получается, ― сказала Лейла и встала с кровати, начала одеваться, чтобы поехать домой. Первые люди прикрывали только интимные места, то есть носили трусики, которые немного напоминали короткие юбочки. Иногда они ещё пользовались шарфиком. В области шеи и между грудями у них был более короткий мех, но бюстгальтер тогда ещё не придумали. Нагота в области груди не считалась постыдным.
  ― У нас всё получится, и ты научишься открываться мне, ― сказал Алим. Он тоже встал и подошёл к ней, чтобы продолжать обнимать. Он всегда делал вид, что не желает её отпускать. Лейле это казалось забавным.
  ― Да, я тоже на это надеюсь, ― ответила Лейла и зашагала в сторону двери. Алим шёл за ней с целью проводить.
  ― Придёшь ко мне завтра? ― спросил Алим.
  ― Нет, давай послезавтра, ― ответила Лейла. Она обернулась и ещё раз взглянула на Алима, чтобы понять его реакцию. Но обычно он не злится, когда она не соглашается прийти к нему в назначенный день. Алим любит претворяться понимающим.
  ― Хорошо, приходи послезавтра, ― ответил Алим. Он обнял её за талию обеими руками и притянул к себе, потом игриво потёрся своим носиком о её нос.
  ― До встречи, ― весело сказала Лейла. Ей всегда было щекотно, когда он так делает. Но в такие минуты Алим казался особенно милым. И она обожала то, как он обнимает её за талию. Этим он будто доказывал свою любовь. На пороге Алим всегда обнимал её за талию, а оптом долго не отпускал.
  ― Люблю тебя, нам же так хорошо вместе, ― сказал Алим. Лейла нечаянно подумала, что это спорный вопрос. Но в целом ей казалось, что она тоже его любит. Разве может быть иначе? Казалось бы, в их мире и не может. Ведь пары, которые не умеют друг другу открываться, обычно быстро расходятся. Но вот такое "обычно" на этот раз не сработало. Лейла слишком сильно понравилась Алиму. Хоть он и злился из-за того, что она не открывается ему, уйти от неё никогда не хотел. А Лейле он тоже понравился, во всяком случае, внешне.
  ― Нам хорошо вместе, только отпусти меня, ― весело сказала Лейла, пытаясь вырваться от его крепких объятий. В этот момент Алим неохотно отпустил её и начал отворять дверь.
  ― Пока, ― немного печально протянул Алим. Он всегда устраивал долгие прощания, хотя они были далеко не обязательными.
  
   Глава 3. Укол предательства
  
   Когда Алим остался один, он пошёл в ванную комнату и встал перед зеркалом. Их мир уже был цивилизованным. Люди многое изобрели, правда, многоэтажек не строили. Они считали высокие дома непрактичными и ограничивались тремя этажами. Но вот их здания всегда были длинные, растягивались на километры, а на их крышах организовывалось движение общественного транспорта.
   Алим жил в однокомнатной квартире, с кухней и личным душевым, которая включает в себя туалет. Ему нравилось жить одному, так он чувствовал себя главным, ― хозяином своей жизни и своего дома. Он частенько мечтал жить с Лейлой, но думал, что она будет ограничивать его свободу. Из-за своих странных страхов он не предлагал ей оставаться на ночь. А когда узнал, что она и сама не хочет оставаться, начал возмущаться и проявлять недовольство. Алим и сейчас думал об этом, глядя на своё отражение в зеркале.
   Алим высунул язык, вытягивая на полную длину. Потом обхватил язык руками и чуток подёргал.
  ― Коротковат, ― подумал Алим, ― вот бы ещё удлинить тебя. Он где-то читал, что язык можно удлинить регулярными тренировками, включающие силовые упражнения. Кончик их языка был тонкий и длинный, как человеческий пальчик. Языком люди могли захватывать различные предметы. Он у них был шершавый и длинный. И люди могли управлять движением языка настолько точно, будто это их дополнительная рука.
   Алим втянул язык обратно, а потом вернулся в гостиную и начал одеваться. Он был воодушевлён тем, что сегодня произошло. Конечно, сам он не получил удовольствия, но зато смог доставить его Лейле. И ему это очень нравилось.
   Алим решил, что сходит в магазин спорт товаров и купит специальные гантельки для языка. Ловкие охотники в первую очередь тренируют язык. Они могут захватить добычу и быстро обездвижить, прокусив задними клыками. У охотников всегда самые длинные языки, и они у них даже не устают. Алим не собирался становиться охотником, но загорелся желанием увеличить язык, чтобы доставить Лейле больше удовольствия. Мысли об этом воодушевляли его весь день.
   Алим, как и планировал, сходил в магазин и купил набор гантелей. Естественно, выслушал "важнейшие" рекомендации продавцов, как правильно ими пользоваться, чтобы не навредить себе. И с этого дня Алим качал не только мышцы тела, но и языка.
   Теперь всякий раз, когда Лейла приходила к нему, он удовлетворял её, лаская язычком. Лейла считала это неправильным, но отказываться от удовольствия ей было слишком сложно. Алим всё надеялся, что она ответит ему взаимностью, но Лейла упрямилась.
  ― Я не позволю поточить свои зубы, ― отвечала Лейла и всегда представляла это с ужасом.
  ― Да чего ты так боишься? ― возмущался Алим.
  ― Всего. Это будет больно и ужасно. И потом я не смогу полноценно питаться.
  ― Я сделаю это безболезненно, ― обещал Алим.
  ― Нет, нет и нет! ― по-детски и громко кричала Лейла. Но Алим не хотел слишком сильно давить на неё, и поэтому подобные ссоры длились не долго. Он был терпелив, а её отказ не воспринимал всерьёз. Думал, что ей нужно к этому морально подготовиться.
   Однажды Алим пригласил её в свой кабинет, где он работает дантистом. Показал, как происходит заточка зубов.
  ― Видишь, это не так страшно, ― сказал Алим.
  ― Это ужасно! ― возмутилась Лейла. Пациентка лежала на специальной кушетке без сознания, а её рот был насильственно открыт специальным приспособлением.
  ― Ей не больно, ― уверенно сказал Алим.
  ― Потом будет больно, когда очнётся, ― предположила Лейла. В какой-то степени, она даже была в этом уверена.
  ― Не будет больно, ― возразил Алим, ― самое неприятное, что она почувствует, так это незначительное неудобство.
   Алим сказал это, а потом пригнулся и специальным прибором продолжил вытачивать зуб пациентки.
  ― Зачем они на такое соглашаются? ― спросила Лейла, нахмурив брови.
  ― Она хочет доставить удовольствие своему мужчине, ― объяснил Алим, ― и я бы хотел, чтобы и ты...
  ― Даже не договаривай, ― резко потребовала Лейла, перебивая его, ― я никогда на такое не соглашусь.
  ― Согласишься, ― самоуверенно возразил Алим.
  ― Ни за что! Я тебе уже говорила. Так ты, поэтому пригласил меня? Чтобы уговорить?
   Лейла заглянула в рот пациентки, а потом прикрыла ладонью губы и тяжело выдохнула.
  ― Чтобы ты увидела, как это делается, ― важно пояснил Алим.
  ― Ужасно. Ты не просто точишь её клык, ты проделываешь в нём дыру... огромную дыру, но зачем?
   Лейла поняла, что от зуба пациентки осталась только половина. И даже эта половина представляла собой полый зуб, была просто оболочкой.
  ― Я должен надеть коронку на её зуб, иначе нельзя.
  ― Почему нельзя? ― спросила Лейла.
  ― Потому что зуб без эмали очень чувствительный, а вот с коронкой она даже не заметит, что её зуб поточили. Сможет и дальше жевать им.
  ― Шутишь что ли? Ну и сказал, не заметит... ― возмутилась Лейла.
  ― Ты воображаешь, что это страшно и ужасно, но самом деле ничего ужасного в этом нет.
   В этот момент Лейла увидела коробочку на его столе с готовыми однотипными коронками и тут же сделала вывод:
  ― Теперь ты таким лечением зубов занимаешься?
   Алим иронично усмехнулся.
  ― Многие хотят полноценной любви.
  ― Это уже не любовь получится, а насилие, ― сказала Лейла.
  ― Ты не права. И если уж так рассуждать, получается, что ты меня постоянно насилуешь, ― подметил Алим. Лейлу стразу же бросило в жар от стыда.
  ― А вот и нет, ты сам этого хотел, ― быстро сказала Лейла и села на гостевое кресло.
  ― Я прошу, чтобы и ты захотела доставить мне удовольствие, ― сказал Алим, не глядя на неё, ― и, кстати, можешь не стесняться. В том, что мы делаем, нет ничего постыдного.
   С последним Лейла согласиться не могла. И от его слов ей становилось ещё более стеснительно.
  ― Ещё как есть, ― решительно возразила Лейла, ― если об этом узнает создатель, ему это точно не понравится.
   Алим усмехнулся.
  ― Думаю, твой создатель уже давно знает. У меня вот клиенты пошли, ― горделиво сказал Алим.
  ― А эти твои клиентки... думаешь, они все ради этого? ― взволнованно и не договаривая слова, спросила Лейла. Уж слишком стыдно ей было произносить это вслух.
  ― Для чего ещё точить зубы? ― с ухмылкой спросил Алим.
  ― Не знаю, мало ли...
   Этот разговор продолжился. Алим попытался убедить Лейлу в том, что нет ничего ужасного в том, чтобы поточить зубы, но она упрямо была против. И тогда Алим попытался уговорить её, проявляя обиду.
  ― Я же тебе доставляю удовольствие, а ты не хочешь ответить мне взаимностью, ― пожаловался Алим.
  ― Но тебе для этого не требуется удалять зубы, ― ответила Лейла.
  ― И тебе не придётся удалять, только подточим их немного, ― сказал Алим.
  ― Я уже знаю, сколько это немного.
  ― Иди сюда, ― сразу же попросил Алим, повернув голову в её сторону.
  ― Зачем? ― спросила Лейла.
  ― Покажу кое-что.
  ― Что ты мне покажешь? Я уже видела, что ты с ней сделал, ― ответила Лейла, ― и больше не хочу на это смотреть.
  ― Ты не видела конечный результат, ― сказал Алим.
  ― Ты поточил ей все зубы? Все четыре? ― спросила Лейла, явно жалея его пациентку.
  ― Только задние клыки,― объяснил Алим. У первых людей два клыка вылезали из нёба, а два из самого основания языка. И людям казалось, что задними зубами они не особо пользуются.
  ― Ужас, ― протянула Лейла, но сама встала и зашагала в его сторону. Заглянула в открытый рот пациентки и нахмурила брови. Алим взял её за руку и нежно погладил.
  ― Да ладно тебе, это красиво.
  ― Бедная девушка, ― сказала Лейла.
  ― Зато теперь у них будет полноценный секс.
  ― Наверняка это какая-нибудь проститутка, ― предположила Лейла.
  ― Ну, зачем же сразу так? А может быть она очень кого-то любит и хочет доставить ему удовольствие? ― сказал Алим. В этот момент он разглядывал Лейлу в профиль, мечтательно представлял, что на самом деле всё так, как он предположил. И, конечно же, он воображал, что и Лейла даст согласие поточить её зубы.
  ― Не думаю, что это так, ― сказала Лейла, продолжая хмуриться. Выглядела она так, будто увидела что-то омерзительное.
  ― Я никогда не думаю о своих пациентках плохо. Это неэтично.
  ― Но все они приходят точить зубы, чтобы потом... фу, даже думать об этом противно, ― сказала Лейла. В этот момент она смотрела на его пациентку, которая всё ещё была без сознания. Алим смотрел на Лейлу.
  ― А если бы у нас не было этих клыков от природы, ты бы согласилась доставить мне удовольствие? ― спросил Алим. Лейла не хотела отвечать на этот вопрос, потому что сразу же захотела сказать "нет". Но разве ей позволительно так отвечать, если сама она с удовольствием принимает его оральные ласки?
  ― У нас есть эти клыки, и я не могу воображать, что их нет, ― быстро ответила Лейла.
  ― Я хотел спросить, ты бы стала меня противиться? ― сказал Алим. И он внимательно смотрел на Лейлу в ожидании ответа.
  ― Ты же знаешь, что да, ― ответила Лейла и стыдливо от него отвернулась. Алим нежно обнял её за талию обеими руками и притянул к себе.
  ― Почему так? ― спросил Алим. ― Я же ведь не противился, доставлял тебе удовольствие своим язычком.
   Алим начал нежно тереться лицом о её спинку и пытался разглядеть её лицо. Он сидел за своим рабочим стулом, а она стояла перед ним.
  ― Ты можешь больше этого не делать, ― сказала Лейла.
  ― Но я хочу это делать, ― ответил Алим, ― и хочу, чтобы ты тоже самое делала мне.
  ― Так не получится, у меня клыки. И даже если их не будет, я не смогу...
  ― Почему не сможешь? ― спросил Алим.
  ― Ты знаешь почему.
  ― Потому что тебе будет противно?
  ― Да, так, ― ответила Лейла, ― и пожалуйста, не нужно повторять, что тебе не было противно это делать мне.
  ― Но я хочу это повторять, ― сказал Алим.
  ― Ты будешь течь прямо мне в рот, это будет ужасно, ― сказала Лейла. Из-за того, что первые люди получали сильное удовольствие на протяжении всего полового акта, они постоянно текли. У мужчин течка проявлялась сильнее, чем у женщин. По всей длине мужской член имел маленькие сосочки, которые представляли собой незначительную выпуклость кожи, будто небольшой прыщ. Сосочков было более 150, и каждый из них выпускал семя и соки на протяжении всего полового акта. Эти соки служили основной смазкой, и они имели специфический и не самый приятный запах.
  ― Ты привыкнешь, ― сказал Алим, прижимаясь к ней сзади.
  ― Это ещё что за ответ? ― возмутилась Лейла, с заигрывающей интонацией.
  ― Ты же ещё не попробовала мои соки. Так что не можешь утверждать, что они противные.
  ― Нет, могу, ― возразила Лейла.
  ― Не можешь, ― весело сказал Алим. В этот момент одной рукой он крепче обхватил её за талию, а Лейла вдруг почувствовала, что её попу что-то кольнуло.
  ― Ау, что это? ― закричала Лейла, и попыталась уйти. Но Алим крепко её держал и не позволял отстраниться. А боль в её попе стала ещё сильнее. Лейла поняла, что он делает ей какой-то укол. Холодок пробежался по всему её телу, а в глазах возник дикий страх.
  ― Прости, ― тихо сказал Алим.
  ― Нет, ты не можешь... ты хочешь поточить мои зубы? ― спросила Лейла. Она начала вырываться, и Алим отпустил её. Лейла встала лицом к нему и поняла, что в одной руке Алим держит шприц и он уже пустой.
  ― Я сделаю это, ― ответил Алим.
  ― Нет, не смей, ― сказала Лейла, вытягивая указательный палец в сторону Алима. Она понимала, что ей надо бежать. И её ноги уже машинально шагали назад.
  ― Не нервничай, ― попросил Алим. Он встал со своего места и схватил Лейлу за обе руки, но она мигом вырвалась и отпрянула назад.
  ― Я возненавижу тебя, если ты это сделаешь, ― пригрозила Лейла, ― навсегда возненавижу.
  ― Ну, хватит, милая. С тобой ничего не случится, ― сказал Алим и попытался её обнять. Лейла резко отвернулась и подбежала к двери. Она уже чувствовала, как её мышцы слабеют, в глазах появляется туман. И ей до жути хотелось опустить веки.
  ― Что? Что с дверью? ―спросила Лейла, изо всех сил дёргая ручку.
  ― Ты не выйдешь отсюда, ― сказал Алим, ― ты скоро уснёшь.
   Он сразу же прижался к ней сзади и насильно начал обнимать.
  ― Не смей трогать мои клыки. Если ты это сделаешь...
  ― Я помню, ты меня возненавидишь, ― с ехидной улыбкой повторил Алим её недавние слова. Он смотрел на неё и нежно тёрся щекой о её плечи и шею. И Лейла осознала, что теперь уже не главная в этой ситуацию. Она ощутила себя в его власти. И испугалась даже сильнее чем тогда, когда он чуть её не изнасиловал.
  ― Отпусти меня, пожалуйста, ― слезливо попросила Лейла. Она поняла, что Алим не шутит. Он на самом деле намерен поточить её зубы. Но для неё это представлялось ужасным... на людей без задних клыков она смотрела, как на ущербных, как на инвалидов. Она всегда боялась стать такой. Но самым ужасным было то, что все знают, для чего женщины точат зубы. В их мире это становилось неким клеймом проституции.
  ― Ты полгода наслаждалась моими ласками, теперь я хочу насладиться твоими, ― прошептал Алим в её ухо.
  ― Ты не говорил, что заставишь меня это делать, ― пожаловалась Лейла.
  ― Я не хотел заставлять, но ты вынуждаешь, ― ответил Алим.
  ― Нет, прошу, ― запищала Лейла и снова дёрнула ручку.
  ― Ты не выйдешь отсюда, ― повторил Алим, схватил её за запястье и заставил убрать руку от дверной ручки.
  ― Не смей, не смей меня трогать! ― закричала Лейла. ― Я не согласна.
  ― Я тоже не согласен, чтобы только ты получала удовольствие.
  ― Давай разойдёмся и всё? ― предложила Лейла.
  ― Так не получится, деточка, ― прошептал Алим в её ушко, ― после всего, что было, я тебя не отпущу.
  ― Нет, ты не можешь удалить мои клыки, ― пискляво запищала Лейла. Алим уложил её на свою руку, а потом поцеловал. Лейла смотрела ему в глаза и пыталась сопротивляться, но у неё не получалось. Её слабость возросла настолько, что её тело отказывалось её слушаться. Лейла думала о том, как вырваться от цепких рук Алима, но сама закрыла глаза и расслабилась.
  ― Вот так, милая, спи, ― тихо сказал Алим, когда их губы разъединились. Он внимательно разглядел её лицо и понял, что Лейла отключилась. Ему следовало подумать, стоит ли делать то, что он задумал? Но Алим обезумел от желания. Ему было обидно, что только Лейла получает удовольствие от их встреч. И он забывал о том, что сам в этом повинен. Лейла никогда не просила его ласкать её языком, и уж тем более, никогда не просила ещё.
   Алим аккуратно уложил Лейлу на операционную кушетку, посмотрел на неё и ещё раз прошептал:
  ― Прости... я слишком этого хочу.
   Алим не хотел думать о том, что случится, если он насильно поточит её зубы? Конечно, она может заявить на него в полицию, если не испугается публичного позора. Но Алим надеялся, что она всё-таки простит его. Надеялся, что согласится доставлять ему удовольствие ртом, когда уже зубы будут поточены.
   Алим не мог позволить себе долго думать. Если он не будет действовать, время уйдёт, и Лейла пробудится. Он решил сделать то, что задумал.
   Алим открыл Лейле рот и посмотрел на её клыки.
  ― Лишние это зубы, лишние, ― пробормотал Алим себе под нос и включил прибор для заточки. Он волновался. На мгновение замер и проверил, не дрожит ли у него рука.
  ― Всё нормально, всё будет хорошо, ― сказал Алим самому себе и приступил к делу. Он понимал, что творит произвол и беззаконие, но не мог отказаться от задуманного. Он слишком сильно хотел взять её в рот.
  
   Глава 4. Приласкай меня
  
   Алим выточил Лейле 4 внутренних клыка, остальные зубы, естественно, трогать не стал. Они тоже были острые и представляли собой неполноценный клык. Алим понимал, что он всё равно не сможет взять её в рот, если она сама не даст. Но, даже сотворив с ней такое, он надеялся на её дальнейшую любовь.
   Алим с волнением ждал, когда Лейла придёт в себя. Он сидел рядом с ней у кровати и больше ничего не делал. И в один из моментов Лейла открыла глаза. Конечно, первым же делом она поводила языком по небу и поняла, что её клыков больше нет.
  ― А-а-а... ― неистово закричала Лейла, крепко сжимая свои кулачки. Она не могла поверить в то, что он сделал это. До последнего надеялась, что Алим просто шутит, что хочет напугать её. Стачивание клыков казалось ей настолько ужасным, как лишение конечности. И Лейла была убеждена, что любящий человек никогда не сотворит такое с женщиной. В этот момент она потеряла не только клыки, но любовь к нему.
  ― Успокойся, ― сказал Алим и шустро запрыгнул на неё сверху. Он схватил её за предплечья, а грудью приложился к её груди.
  ― Зачем ты это сделал? Зачем? ― слезливо спросила Лейла. Она повернула голову на бок и слезы стремительными каплями потекли из её глаз.
  ― Чч... не надо, ― зашипел Алим, прижимаясь щекой к её лицу. Он ощутил её теплые слезы, и неожиданно у него вылез член. Алим понимал, что это противоестественно. Он не должен возбуждаться оттого, что она плачет, но ничего не мог поделать со своим желанием. Люди не умели контролировать своё возбуждение.
  ― Ты больной, ненавижу тебя, ― сказала Лейла. Алим схватил её за челюсть и заставил ровно лечь, а потом быстро поцеловал её в губы. Но пока ещё он не спешил проникнуть языком в её ротовую полость. Их первый полноценный поцелуй он хотел сделать особенным.
  ― Я люблю тебя, ― сказал Алим, оторвавшись от её, ― и сейчас я поцелую тебя так, как никогда не целовал.
   Он попытался снова поцеловать её, но Лейла закричала:
  ― Отстань! Ненавижу тебя!
   Она повернула голову на бок, и это разозлило Алима. Он снова схватил её за челюсть, крепко сжал и насильно заставил приоткрыть рот.
  ― Ты не будешь мне сопротивляться, ― сказал Алим. В следующий момент он проник языком в её ротовую полость, начал поглаживать её изнутри. Лейла была в ужасе от происходящего. Она хотела укусить его, но даже не пыталась это сделать. Боялась. Алим шевелил языком внутри её рта и проникал всё глубже и глубже. Лейла ощутила, как он погладил её поточенные клыки. Ей не было больно, но стало обидно. Лейла подумала, что теперь на ней клеймо проститутки. Какой другой мужчина её захочет, кроме извращенца Алима? Позор, если люди узнают, какая она. Но Лейла отказывалась думать о том, что другим мужчинам тоже нравятся женщины без клыков. Что, возможно, они тоже мечтают засунуть член в рот.
  Помимо позора, Лейлу беспокоило ещё кое-что: как она сможет есть без клыков? Будет ли ей неудобно это делать?
   Пока Лейла об этом размышляла, Алим проник в её рот ещё глубже. Она ощущала кончик его языка прямо в своём горле. Лейла уже не могла дышать, а её жабры открылись, обманываясь и думая, что она под водой. Люди могли дышать жабрами на суше, но это всегда причиняло им дискомфорт. Обычно, когда человек дышит лёгкими, жабры закрываются и временно не функционируют, пока не возникнет такая надобность.
  ― М-м-м, ― замычала Лейла и сделала попытку отстраниться. Алим не стал её мучить и вытащил свой длинный язык из её рта. Потом посмотрел на неё с улыбкой и сказал:
  ― Правда, так здорово целоваться?
  ― Это ужасно, ― проговорила Лейла. Она зажмурила глаза и захныкала.
  ― Это прекрасно, ― возразил Алим и лизнул её губы.
  ― Ты мерзавец, я ненавижу тебя.
  ― Я это уже слышал, ― с ухмылкой сказал Алим.
  ― Ты не имел право делать это, ― обиженно сказала Лейла.
  ― А ты не имела право постоянно отказывать мне, ― пожаловался Алим и начал гладить её щеку, ― хватит уже дуться, я не сделал с тобой ничего ужасного.
  ― Ты изуродовал меня, ― закричала Лейла.
  ― Ничего подобного, многие точат клыки. И поверь мне, ещё через 10 лет каждая вторая женщина это будет делать, ― уверенно заявил Алим.
  ― Такого никогда не случится.
  ― Случится.
  ― Даже если так, ты не имел право решать за меня, не имел права уродовать меня.
   Алим внезапно снова поцеловал Лейлу в губы, как бы желая её заткнуть.
  ― М-м-м, ― протестующе замычала Лейла.
  ― Не позволяй обиде и упрямству становиться между нами, ― попросил Алим, как только их губы разъяснились. Он снова ненадолго проник языком глубоко в её рот. Хотел, чтобы она привыкала к этому.
  ― Я ненавижу тебя, я никогда не прощу... ― нервно сказала Лейла, и Алим снова поцеловал её.
  ― Тебе лучше успокоиться и смириться, свои клыки ты уже не вернёшь, ― сказал Алим. Лейла начала дергаться, хотела дать ему пощёчину и поняла, что она связана.
  ― Развяжи меня немедленно? ― потребовала Лейла, оглядываясь по сторонам. ― Где я нахожусь?
   Она поняла, что Алим привёл её в какое-то незнакомое место.
  ― Это будет наш временный дом, пока ты не успокоишься, ― ответил Алим.
  ― Ты похитил меня? ― с возмущением крикнула Лейла.
  ― Только временно. Я отпущу тебя, когда пойму, что между нами всё, как прежде.
  ― Между нами уже никогда не будет, как прежде. Я ненавижу тебя, ― закричала Лейла. Алим собрал губы в ехидную ухмылку и нежно погладил её щеку.
  ― Хватит это повторять, ты просто сейчас злишься, ― сказал Алим. Он предпринял попытку поцеловать её, но Лейла отвернулась и начала ещё сильнее дёргаться, пыталась оторваться от оков.
  ― Развяжи меня.
  ― Нет, дорогая, ― возразил Алим. Он схватил её за подбородок и повернул лицом в свою сторону, потом попытался проникнуть языком в её рот.
  ― М-м-м... ― громко замычала Лейла. На этот раз она не впустила его, зажала губы и зубы. Алим не мог с этим бороться. Он разозлился и начал хлопать её по щеке, будто давая пощечины. И всё же его хлопки были нежнее, чем пощечина. А ещё они казались Лейле насмешкой, издевательством.
  ― Открой свой ротик, не надо упрямиться, ― сказал Алим.
  ― М-м-м... ― продолжила Лейла мычать. Она снова повернула голову на бок и зажмурила глаза. Алим начал тереться членом о её лобок. Он у него уже почти полностью вылез, был готов войти в неё, только вот она не открывалась.
  ― Я хочу тебя, ― сказал Алим.
  ― Ни за что! ― закричала Лейла.
  ― Пожалуйста, давай попробуем? ― попросил Алим.
  ― Ты похитил меня, изуродовал и ещё смеешь просить? ― возмутилась Лейла.
  ― Да, я прошу тебя, ― сказал Алим. Одной рукой он нежно погладил её грудь, а членом продолжал тереться о её промежность.
  ― Нет, никогда! ― упрямо закричала Лейла.
  ― Я же ласкал тебя язычком, ― напомнил Алим, ― теперь я хочу, чтобы и ты приласкала меня язычком. Разве это несправедливо.
  ― Ты изуродовал меня, я ненавижу тебя, ― упрямо повторяла Лейла, ― тебя казнят за это.
   Алим схватил себя за основание члена и начал хлопать по её лобку. Лейла упрямо выпрямила ноги и попыталась их зажать. На её щиколотках были оковы из металлической цепи, но они позволяли ей согнуть ноги в коленях.
  ― Максимум, что со мной сделают, так это посадят на 30 лет, ― сказал Алим, ― но не казнят уж точно.
  ― Значит, сядешь, сядешь! ― закричала Лейла.
  ― Ты же не станешь никому жаловаться? ― спросил Алим. ― Это будет для тебя позором.
   Лейла зажмурила глаза и захныкала:
  ― Эхе... эхе...
  ― Не станешь жаловаться? ― переспросил Алим, продолжая хлопать её по лобку. Он сидел между её ног, и поэтому Лейла не могла зажать ноги.
  ― Стану, я посажу тебя, ― нерешительно проговорила Лейла.
  ― Потом люди узнают, что ты без клыка. Знаешь, что они подумают?
  ― Что ты изуродовал меня, ― закричала Лейла. Алим усмехнулся.
  ― Обо мне они быстро забудут, но тебя, без клыков будут знать очень многие. И они будут говорить...
  ― Замолчи, ― нервно потребовала Лейла.
   В их времена все суды были публичные. И поэтому когда происходила какая-либо разборка, в этом участвовал весь народ. Во всяком случае, заинтересованная часть населения. И Лейла понимала, что дело о насильственном удалении клыков впечатлит многих. И тогда очень многие будут знать её на лицо, ― девочку без клыков. Девочку, готовую сосать член. Лейла не хотела, чтобы так думали.
  ― Давай не будем портить наши отношения? ― попросил Алим.
  ― Ты испортил наши отношения. Между нами больше нет отношений.
  ― Хватит уже обижаться, ― с улыбкой попросил Алим. Он приложился передом к её груди и сделал попытку поцеловать её.
  ― Я ненавижу тебя, ненавижу! ― в очередной раз вскрикнула Лейла.
  ― А я люблю тебя.
   Лейла тяжело выдохнула, и в этот момент Алим прильнул губами к её ротику и проник языком внутрь. Она не смогла этому помешать и вскоре ощутила его длиннущий язык внутри своего рта. Он перекрыл её дыхание, и ей снова пришлось дышать жабрами.
  ― Не делай так, ― жалобно попросила Лейла, не открывая глаза.
  ― Мне очень нравится целовать тебя по-новому, ― сказал Алим.
  ― Это ужасно, мне неприятно.
  ― Почему неприятно? ― спросил Алим.
  ― Потому что больно дышать жабрами, ― объяснила Лейла, ― прошу, оставь меня.
   Лейла хотела побыть в одиночестве, хотела оплакать свои потерянные клыки. Она ещё только-только осознала, что их у неё нет, и больше не будет никогда. Ей хотелось плакать... злоба по отношению к Алиму внезапно сменилась жалостью к самой себе.
  ― Прошу, исполни мою мечту? ― попросил Алим. ― Я не смогу взять тебя, если ты сама не отдашься мне.
  ― Я никогда не отдамся тебе, ― нервно закричала Лейла, ― отпусти меня.
  ― Не отпущу, ― также упрямо возразил Алим, ― и не отпущу до тех пор, пока не научишься любить меня.
  ― Ты не можешь держать меня здесь, меня будут искать.
  ― Ничего страшного. Поищут и успокоятся.
  ― Тебя посадят, тебя надолго посадят, ― мечтательно сказала Лейла, ― и я хочу этого.
  ― Ты скажешь, что решила поехать со мной в путешествие, ― самоуверенно и нагло предвещал Алим, ― а ещё ты скажешь, что сама попросила поточить тебе клыки.
  ― Ни за что! И ты ответишь за всё, что со мной сделал.
  ― Зачем ты упрямишься? ― спросил Алим и начал хлопать членом по её промежности. Он понимал, что сейчас ему не удастся заняться сексом. Она не откроется при таких обстоятельствах, да и в рот не пустит. Несмотря на то, что он поточил её внутренние клыки, насильно вставить член в её рот боялся. Крайние зубы у людей тоже были острые. Если Лейла не будет широко открывать рот, он может получить травмы.
   Алим не собирался насильно брать её в рот. Надеялся получить её добровольное согласие. И он был уверен, что чуть позже она успокоится и сама согласится впустить его.
  ― Отпусти меня, ― потребовала Лейла с закрытыми глазами.
  ― Отпущу, когда научишься любить меня, ― нагло ответил Алим.
  ― Этого никогда не произойдёт. Я ненавижу тебя.
  ― Хватит это повторять, смешно уже слушать, ― с ухмылкой сказал Алим, продолжая тереться членом о её промежность, ― лучше откройся мне.
  ― Ты никогда не любил меня, всегда был грубым, ― пожаловалась Лейла.
  ― Не нужно выдумать то, чего нет. Сейчас ты просто обижена.
  ― Ты подонок. Ты изуродовал меня, чтобы заставить делать гадость.
   Алим ехидно улыбнулся. Его невероятно сильно возбуждала мысль о том, что она будет брать в рот его член. Ему даже казалось, что он этого хочет сильнее, чем обычный секс. Теперь он не жаждал, чтобы она открылась.
  ― Я не называл это гадостью и ласкал тебя язычком, ― напомнил Алим.
  ― Теперь ты всегда будешь попрекать меня этим? ― возмутилась Лейла.
  ― Я не попрекаю, а всего лишь прошу ответить взаимностью, ― объяснил Алим, ― теперь у тебя нет клыков. Ничто не мешает попробовать.
  ― Этого не будет, ― упрямо ответила Лейла.
   Алим расположился поверх неё и начал обеими руками поглаживать свой член. Он откинул голову назад и закрыл глаза. И почти сразу же его лицо преобразилось. Было видно, что ему хорошо.
  ― Не смей дрочить на меня, ― закричала Лейла.
  ― Я буду на тебя дрочить, ― весело возразил Алим. Он смотрел в её глаза, а сам гладил свой член.
  ― Ты урод, ненавижу тебя, ― сказала Лейла и зажмурилась. Давала понять, что не желает на него смотреть.
  ― А раньше я тебе нравился, ― довольным голосом напомнил Алим. В этот момент его член уже начал испускать соки. Лейла ощутила влагу на своём животике.
  ― Я думала, что ты меня любишь, ― жалобно сказала Лейла.
  ― Я тебя люблю, ― быстро сказал Алим, ― смотри, как я возбудился, как теку по тебе.
  ― Не надо течь на меня, ― обиженно попросила Лейла. Она приподняла голову и открыла глаза, чтобы убедиться в том, что ощущения её не обманывают. И, действительно, оказалось, что Алим уже течёт на неё. Её шерсть на животе была местами влажная, в разных местах блестели капельки его спермы.
  ― Позволь войти в тебя? ― попросил Алим. ― Тогда я не буду течь на тебя.
  ― Я не смогу сейчас открыться, ― сказала Лейла.
  ― А может быть, и не надо открываться? ― спросил Алим. В этот момент он взобрался чуть выше и прошёлся залупой по её губам. Лейла исказила лицо в гримасе омерзения и мигом повернула голову на бок.
  ― Не смей это делать, ― закричала Лейла.
  ― А если посмею?
   Алим смотрел на её ротик и мечтательно представлял, как вставляет свой член глубоко внутрь, заставляет заглатывать его глубоко.
  ― Нет, хватит!
   Лейла повернула голову на бок и зажмурила глаза, но она ощущала на своей чеке головку его члена. Он тёрся об её кожу, смачивал её шерсть.
  ― Ну, хватит уже вредничать? Давай попробуем? ― упрашивающим голосом предложил Алим.
  ― Нет, ― быстро ответила Лейла и упрямо зажала губы. Она не поворачивалась лицом к нему, но Алим не спешил принуждать. Он упрашивал её:
  ― Ну, пожалуйста.
  ― Нет, я не могу, это омерзительно, ― ответила Лейла.
  ― Почему ты противишься меня? ― с недовольством спросил Алим.
  ― Потому что ты течёшь, ты смочил моё лицо.
  ― Я всегда об этом мечтал, ― признался Алим. Чтобы её не смущать он сполз чуть ниже и погладил членом её груди, потёрся залупой о её сосок.
  ― Пожалуйста, не заставляй меня это делать, ― запищала Лейла.
  ― А если я приласкаю тебя, ты потом впустишь меня? ― спросил Алим. Он продолжал членом тереться о её грудь и вскоре один её сосочек затвердел.
  ― Я не умею открываться тебе, я не контролирую это, ― ответила Лейла.
  ― Я имел в виду, в рот впустишь? ― пояснил Алим.
  ― Нет! Нет! Фу! ― закричала Лейла. В этот момент она повернула голову на бок максимально сильно, хотя его член был совсем далеко от её лица. Алиму это не понравилось. Он схватил её за челюсть влажными руками и заставил повернуться лицом в его сторону.
  ― Почему ты противишься меня? ― спросил Алим, глядя в её напуганные глаза. ― Ты никогда не любила меня?
  ― Ты нравился мне, ― ответила Лейла.
  ― Не говори об этом в прошедшем времени, ― недовольством потребовал Алим, ― я и сейчас тебе нравлюсь, и ты меня любишь.
   После этого самоуверенного высказывания он впился в её губы страстным поцелуем. Лейла не сопротивлялась и спустила его длинный язычок глубоко себе в рот. И в скором времени Алим полностью перекрыл её дыхание. У Лейлы открылись жабры, и неприятные ощущения заставили замереть её от ужаса. Алим казался грубым и настойчивым, и она не была уверена в том, что ей удастся отказать ему в его просьбе. Но Лейла никогда не брала в рот член, и ей казалось это до жути омерзительным занятием. Её воротило от одного запаха его выделений.
  ― Я не хочу, пожалуйста, отпусти меня, ― попросила Лейла, как только их губы разъединились.
  ― Тебе же нравится целоваться со мной. Это почти тоже самое.
  ― Нет, не тоже самое. Ты течешь, ― с возмущением напомнила Лейла.
  ― Это же нормально, ― сказал Алим и начал игриво тереться кончиком носа о её нос. Она бы сочла это милым, если бы не была прикованной к кровати, и если бы он не хватал её за челюсть. Но он делал это, и Лейла чувствовала себя его пленницей.
  ― Прошу, отпусти, ― снова попросила Лейла, закрыла глаза и захныкала: ― эхе... эхе...
   Алим приподнялся выше и начал тереться членом о её лицо, периодически касался залупой её губ. Лейла ощущала влагу и запах его выделений. Она морщила нос и мычала.
  ― М-м-м...
  ― Капризная, ― весело протянул Алим, ― ну ничего, ты привыкнешь. Я заставлю тебя привыкнуть.
   Алим понимал, что перешёл границы допустимого, и пути назад уже не было.
  
   Глава 5. Первый раз
  
   Алим трогал себя и поэтому долго находился в состоянии возбуждения. Он не получал полноценного удовольствия, потому что мастурбация была не сравнима с реальным соитием. Чтобы получить полноценное удовольствие, нужен был контакт с желудочным соком или же слюной партнёра. Но Лейла упрямилась и не хотела дать ему то, чего он так жаждешь.
  ― Ну, пожалуйста, прошу тебя, ― умолял Алим.
  ― Ты изуродовал меня, а теперь просишь доставить удовольствие? ― возмутилась Лейла.
  ― Я не уродовал тебя, а наоборот, навёл красоту в твоём ротике, ― подправил её Алим, ― и всё для того, чтобы ты смогла...
  ― Я не стану этого делать, никогда!
   Алим сполз чуть ниже и приложился передом к её груди, на какой-то мгновение просто замер.
  ― И не надо так вздыхать, ― сказала Лейла, ― слезь с меня!
  ― Я просто хочу, чтобы ты любила меня.
  ― Я любила тебя! Любила! А ты всё испортил. Теперь я тебя ненавижу.
  ― Ты просто обижаешься, ― сказал Алим, ― позже ты обязательно успокоишься, и мы попробуем.
  ― Нет, не попробуем, ― отрезала Лейла.
  ― Не надо выражаться столь категорично. Если бы ты не была такой, возможно, я бы не похитил тебя, ― объяснил Алим.
  ― Какой "такой"? ― возмутилась Лейла.
  ― Такой категоричной. Я же был готов ждать, пока ты согласишься поточить клыки.
   Они ещё долго выясняли отношения, но этот разговор ни к чему не приводил. Лейла была против сосать его член. Даже близко ко рту не хотела его подпускать. Алим насильно тёрся залупой о её губы, но это было всё, на что он смог решиться. Он очень боялся, что она укусит его и покалечит.
   ***
   Алим кормил Лейлу впрок и почти целыми днями сидел рядом с ней, только вот не развязывал и не отпускал.
  ― И сколько ты намерен держать меня здесь? ― спросила Лейла.
  ― Столько, сколько потребуется.
  ― Отпусти меня.
  ― Обещаешь любить меня? ― спросил Алим. Он прилёг рядом с ней бок и смотрел в её широко открытые глаза.
  ― Это не лучший способ завоевать любовь, ― ответила Лейла. Она уже не кричала и не оскорбляла его, но отказывалась дать ему то, чего он так хочет.
  ― Ты кричишь, что всё потеряно, что ты меня ненавидишь. И тут же заявляешь, что я неправильно за тобой ухаживаю, ― подметил Алим. Он накинул на неё одну ногу и ближе прижал к себе.
  ― Прошу, отпусти.
  ― Докажи, что любишь меня, тогда отпущу, ― обещал Алим.
  ― Я не буду это делать, ни за что! ― с возмущением крикнула Лейла.
  ― А за свободу? ― игривым голосом спросил Алим.
  ― Ты не смеешь так шантажировать меня.
  ― Я только любя, ― весело сказал Алим и начал покусывать её шею. Из-за того, что они были лохматые, вместо поцелуев, нежно кусали друг друга, когда хотели приласкать ту или иную часть тела.
  ― Я не согласна... не могу, нет, ― взволнованно возражала Лейла.
  ― Ты ещё изменишь своё мнение.
   И, действительно, ещё через неделю Лейла уже иначе думала обо всём этом. Противиться, она, конечно, не перестала, но захотела попробовать...
  ― Только ты не будешь делать это долго, ― заранее сказала Лейла, ― только вставишь и вытащишь.
   Алим сразу же вспорхнул, быстро подлёг на бок рядом с ней и радостно спросил:
  ― Ты разрешаешь мне? Разрешаешь войти сюда?
   Он не удержался, схватил её за шерсть в области головы и несколько своих пальцев вставил в её рот. Он не хотел показаться грубым, но его делало таким чрезмерное возбуждение. Зачатую Алим не мог контролировать свою грубость.
  ― Не делай так, ― пожаловалась Лейла и повернула голову на бок. Это заставило его вытащить пальцы из её рта.
  ― Я так хочу, ― сказал Алим, а потом внезапно поцеловал её в губы, глубо проникая языком в её рот. У Лейлы сразу же открылись жабры, а дыхание через рот перекрылось. Теперь он всегда целовал её так. Алим называл это полноценным поцелуем, но ей это никогда не нравилось. И она понимала, что ощущения будут гораздо хуже, когда вместо языка он вставит ей в рот член.
  ― Обещай, что не станешь делать этого долго? ― потребовала Лейла, как только их губы разъединились.
  ― А сколько можно? ― спросил Алим.
  ― Пару минуточек, ― быстро ответила Лейла.
  ― Шутишь что ли? Я тебе дольше лизал, ― сразу же сказал Алим.
  ― Я пока ещё не даю тебе согласие делать это, просто хочу попробовать, ― пояснила Лейла. Алим неожиданно усмехнулся.
  ― Хочешь попробовать меня на вкус?
  ― Не смей так говорить, ― обиженно сказала Лейла. От стыда её сразу же бросило в жар. А когда она представляла, что он будет течь прямо в её рот, ей становилось до жути противно.
  ― Но это правда, ты хочешь меня попробовать, ― весело повторил Алим и начал тереться носиком о её нос.
  ― Ты меня заставляешь.
  ― Это не правда, ― возразил Алим, ― и я не согласен, чтобы ты так думала.
  ― Но я так думаю. Если не заставляешь, тогда отпусти меня без всяких условий.
  ― Ладной, думай, как угодно, ― сдался Алим и посмотрел на неё с широкой улыбкой, ― только люби меня.
   Лейла предосудительно помотала головой.
  ― Но я надеюсь, что это будет длиться дольше минуточки, ― сказал Алим. В этот момент он начал тереться о её бедро своим торсом и вскоре Лейла ощутила, как его член вылезает. Это происходило именно в ту секунду, когда он тёрся об неё, будто по заказу.
  ― Ты научился контролировать возбуждение? ― спросила Лейла.
  ― Ты ведь обещала приласкать его ротиком, ― игриво сказал Алим, ― ради этого нельзя не вылезти.
  ― Ну, хватит так говорить, ― стеснительно попросила Лейла.
  ― Я хочу так говорить, ― сказал Алим и продолжил тереться членом о её бедро. Его дыхание стало возбуждённым, а член с каждой следующей секундой вылезал всё сильнее.
  ― Я не думала, что мы будем делать это прямо сейчас.
  ― Только не откладывай на потом, ― попросил Алим, ― я так хочу сейчас.
  ― Ладно, ― взволнованно проговорила Лейла и тяжело вздохнула.
  ― Тогда я встану так, ― сказал Алим и сразу же расположился поверх неё, попой к её лицу.
  ― Это ужасно, ― жалобно проговорила Лейла и зажмурила глаза. Его яйца уже болтались у её лица, а член лежал на её щеке.
  ― Только не жалуйся постоянно, это меня не возбуждает, ― пожаловался Алим.
  ― Ты итак возбуждён.
   Алим схватил себя за член и начал хлопать залупой по её щеке.
  ― Лучше ротик открывай, ― игриво потребовал Алим. Лейла зажмурила глаза и простонала:
  ― А...а...
   Ему показалось забавным то, как она открывает ротик с криком. В считанные секунды его член заметно вырос до максимальных размеров, и ему не терпелось войти в неё.
  ― Да, наконец-то, ― произнёс Алим и принялся вставлять залупу в её открытый рот. Лейла сразу же ощутила солоноватый привкус его выделений и омерзительный запах. Лейла всегда сравнивала этот запах с тухляком и никогда не понимала, почему создатель сделал мужчин настолько вонючими. Неужели считал, что женщинам это понравится?
   Если бы Лейла могла, она бы замычала или даже громко закричала. Алим полностью перекрыл её дыхание своим членом, полностью заполнил её рот, горло и даже желудок. Она ощущала его глубоко внутри себя, и это не было похоже на обычный секс. Когда он входил в неё правильно, это доставляло ей удовольствие. Но в данном случае она испытывала только страх и омерзение.
  ― Как же это приятно, ― с восторгом сказал Алим и начал двигаться, чуть вытягивая и обратно вставляя член в её рот. Вскоре Лейла ощутила его течку, и это показалось ей самым ужасным.
  ― М-м-м... ― замычала Лейла, широко открывая рот. Она удивилась тому, что какие-то звуки из её рта способны вырываться в этот момент. Лейле казалось, что её рот просто переполнен им.
   Половой член первых людей был не просто огромным и вылезал в момент возбуждения, он был ещё и гибкий, умел подстраиваться под внутреннюю поверхность женщины. Чтобы улучшить соприкосновение, мужчина мог немного изменить форму члена, мог сделать его более приплюснутым или чуть округлым. В каких-то местах он даже мог сделать его чуть толще и чуть тоньше. Во время полового акта мужчина ощущал полный контроль над своим органом. Член представлял собой полноценную часть тела с собственными двигательными рефлексами.
   И когда Алим вошёл в её рот, он некоторое время подстраивался под её горло. На основании ему пришлось сузить член, чтобы Лейле было комфортно, но дышать через рот она всё равно не могла. Её жабры открылись, и она не задыхалась, но ей было больно и неприятно. Причём Лейла не могла понять, отчего ей больнее. Оттого, что Алим проник в неё через рот или потому что приходится дышать через жабры? Воздух, который поступал в жабры на суше, проникал в неё с высушивающим, немного обжигающим эффектом. В этот момент ей очень хотелось под воду.
  ― М-м-м... ― продолжала Лейла мычать, а потом начала хлопать ладонью по его попке.
  ― Ну, позволь ещё немного, так хорошо, ― сказал Алим.
  ― М-м-м... ― взвыла Лейла ещё громче. Алим понимал, что так она протестует, но ему было слишком приятно, он не хотел так быстро покидать её рот. Он совсем недолго подвигался, а потом всё же освободил её рот с жалобой:
  ― Ну почему так быстро, я хотел ещё.
  ― А-а-а... ― неистово закричала Лейла. Она широко открыла рот, а глаза выпучила и смотрела прямо на него. Алим не понял, что происходит и на мгновение даже испугался. Подумал, что ей больно.
  ― Что случилось? ― спросил Алим. От испуга и расстройства его член сразу же начал втягиваться обратно.
  ― Это так ужасно, противно, ― сказала Лейла и начала часто-часто дышать с открытым ртом.
  ― Да ну тебя! ― сказал Алим и дал ей несильную пощёчину. ― Я думал, случилось что-то. Думал, тебе больно.
  ― Ты кончал в меня, прямо в рот, ― пожаловалась Лейла. Алим сменил позу и сел рядом с ней на край кровати. Его член уже полностью втянулся, и стоять на четвереньках поверх неё смысла не было. Если возбуждение проходит, следующее возникает не сразу.
  ― И что с того. Ты тоже кончала мне на язык, ― напомнил Алим.
  ― Но ты делал это мне в рот... заставлял это есть.
  ― Когда я вхожу снизу, я тоже кончаю тебе в желудок. Так что разница не велика, ― сказал Алим.
  ― Велика, это ужасно... это омерзительно. Я больше никогда так не хочу.
  ― Опять категорично выражаешься? ― с упрёком спросил Алим. Лейла зажмурилась и захныкала:
  ― Эхе... эхе...
   Она поняла уже, что он намерен и дальше это требовать. А дальше все будет гораздо хуже, ведь он хочет долго...
  ― Ну, хватит тебе плакаться, ― попросил Алим, ― я не хочу, чтобы мы ссорились.
  ― Мы сейчас не ссоримся. Я прошу не делать этого со мной. Давай между нами всё будет, как раньше? ― пискляво предложила Лейла. Она не смотрела на Алима. Ей было стеснительно разговаривать на такую тему. А ещё она боялась увидеть отказ на его лице раньше, чем он выскажет это словами.
  ― Всё будет лучше, чем раньше, ― сказал Алим. Он прилёг на бок и накинул одну ногу на неё.
  ― Это не лучше... мне сегодня было не лучше...
  ― Это только первое впечатление, позже ты к этому привыкнешь, ― сказал Алим.
  ― Я не хочу привыкать к такому.
  ― Привыкнешь, ― повторил Алим и сильнее прижал её к себе, Лейла обиженно захныкала:
  ― Эхе... эхе...
  ― Ты придумала себе, что это противно, вот и капризничаешь.
  ― Это омерзительно, противоестественно и наверняка ещё и вредно.
  ― Что-что, но не вредно точно! ― уверенно возразил Алим. ― Если уж так, тогда и секс вреден.
  ― Во время обычного секса ты не в рот мне кончаешь, ― сказала Лейла.
  ― Это потому, что у меня короткий член, не дотягиваюсь, ― объяснил Алим, ― а вот если бы у меня на 20 см был длинее, тогда я бы смог кончать тебе на язык. Смог бы это делать, даже войдя снизу.
   Алим рассказывал об этом мечтательно, и Лейла не могла с ним поспорить. В порнофильмах она видела мужчин с длинным членом. Они входили во влагалище, а их залупа была видна во рту у девушки. Лейла смотрела на подобное явление с ужасом.
  ― Если бы у тебя был такой член, я бы не стала с тобой встречаться, ― уверенно заявила Лейла.
  ― Нельзя бросать мужчину из-за размера члена. Фу, позорище! Не стыдно так говорить? ― спросил Алим, специально подкалывая её. Он говорил, шутя, но Лейлу всё равно бросило в жар. Ему-таки удалось задеть её нежные женские струнки относительно морали.
  ― Может быть, и стыдно, но зато честно, ― ответила Лейла.
  ― Проказница, ― сказал Алим и начал шевелить ножкой, чтобы их тела тёрлись друг о дружку.
  ― Что ты делаешь?
  ― Люблю тебя. Мне так хорошо с тобой, ― сказал Алим. Он смотрел на неё с улыбкой. Радовался тому, что она разрешила ему войти через рот.
  ― Если ты меня любишь, тогда обещай не заставлять больше.
  ― Я не заставлял сегодня, ― важно напомнил Алим, ― и я очень рад, что ты впустила меня в ротик.
  ― Даже звучит омерзительно. Я больше этого не хочу, ― уверенно сказала Лейла.
   Они ещё долго это обсуждали, но её "не хочу" Алим не воспринимал всерьёз. И он был намерен в последующем брать её в рот, но решил немного с этим повременить. До следующего своего возбуждения уж точно. А что до разговоров, ― он был не против обсудить её женские капризы.
   ***
   Лейлу сильно удивляло то, что Алим почти всё время сидит рядом с ней. Отлучается только лишь затем, чтобы приготовить еду. И такой вывод она сделала не просто так. Всякий раз, когда Алим уходит, возвращается с подносом еды.
  ― Ты теперь не работаешь? ― спросила Лейла, когда он в очередной раз пришёл к ней с подносом.
  ― Я в вынужденном отпуске, ― с ухмылкой сказал Алим.
  ― Это, по-твоему я вынуждаю тебя быть в отпуске? ― спросила Лейла и тут же попросила: ― отпусти уже меня и возвращайся к работе.
  ― Я не могу тебя отпустить, не хочу в тюрьму, ― сказал Алим, ― ты же ведь мечтаешь под суд меня отправить.
  ― Уже не мечтаю, ― ответила Лейла и обиженно уложила голову на бок.
  ― Врешь, не верю.
  ― Я. может быть и хочу, чтобы ты сел, но не хочу быть опозоренной, ― объяснила Лейла.
  ― Вот видишь, я был прав.
  ― Ну, так отпусти меня, ты прав.
  ― Я в этом не уверен, ― сказал Алим, ― к тому же, я боюсь не только того, что ты можешь нажаловаться властям.
  ― Чего ещё боишься? ― торопливо спросила Лейла. Алим подсел на край кровати и положил поднос на свои колени, виновато посмотрел вниз и грустно сказал:
  ― Я боюсь, что ты бросишь меня.
  ― Ну конечно, я тебя брошу! ― звонко и громко сказала Лейла. Алим нервно переложил поднос на её колени.
  ― Ешь свой обед.
  ― А ты хотел, чтобы я соврала? ― с возмущением спросила Лейла.
  ― Ты вчера отдалась мне, претворялась, что между нами всё хорошо, ― пожаловался Алим, ― зачем ты это делаешь?
  ― По-твоему я вечно должна отвергать тебя? ― спросила Лейла. ― Ты же сам сказал, что иначе не отпустишь меня.
  ― Я надеялся, что это для тебя что-то значит.
  ― Значит, что ты подонок, ― ответила Лейла. Алим понимал, что она пытается разозлить его, но старался не поддаваться её влиянию. Он не хотел с ней ссориться, но она частенько его провоцировала. Иногда ему даже казалось, что она делает это просто так, будто от скуки хочет ругаться. Он часто её не понимал. То она пытается быть милой, то говорит неприятные вещи, подталкивающие его на грубость.
   Алим предосудительно помотал головой, а оптом встал и зашагал по комнате.
  ― Я не смогу всё время находиться в отпуске. Рано или поздно, мне придётся выйти на работу, ― объяснил Алим.
  ― К чему ты ведёшь разговор? ― спросила Лейла. Ей никогда не нравилось, когда он говорит утайками и подходит к главной мысли со стороны, разъясняя изначально не самое важное.
  ― Я к тому, что тебе придётся быть здесь одной, пока я на работе.
  ― Нет, отпусти меня! ― закричала Лейла. Она боялась одинокого заточения. Сейчас, когда он целыми днями сидит около неё, ей было не так грустно. Они много разговаривали, играли. Лейла могла вообразить, что между ними всё, как раньше.
  ― Прости, но ты не оставляешь мне другого выбора.
  ― А если я обещаю не бросать тебя? ― спросила Лейла.
  ― Я не поверю тебе. Ты же говоришь, что больше не любишь меня.
  ― Можно подумать, что ты меня любишь.
   Лейла уже полностью разочаровалась в нём. Не хотела даже воображать их дальнейшие отношения. И боялась думать о том, когда он её отпустит и сделает ли это вообще? Её не переставало удивлять то, что Алим всё ещё видит их совместное будущее.
  
   Глава 6. Привыкнешь
  
   Алим лёг рядом с Лейлой, накинул на неё одну ногу и начал её поглаживать в разных местах.
  ― Я очень тебя люблю, ― сказал Алим, ― очень-очень. И всегда буду любить, вечно.
  ― Молчи лучше о любви, ты не умеешь любить, ― нервно сказала Лейла.
  ― Ты не можешь сомневаться в моих чувствах, ― самоуверенно заявил Алим, ― я люблю тебя. И об этом говорю не только я, но и моё тело. Чувствуешь это?
   В этот момент он начал дёргать торсом, и Лейла почувствовала, что его член начинает упираться на её живот.
  ― Это тут вообще ни при чём! ― с возмущением сказала Лейла.
  ― Ещё как причём. Создатель нас сделал такими, забыла? ― напомнил Алим. ― Мы возбуждаемся, когда любим.
  ― Это вообще не доказано. Я любила тебя, искренне любила.
  ― Но ты редко мне открываешься, ― пожаловался Алим.
  ― Я не умею это контролировать. И вообще, мужчинам всегда проще возбудиться.
  ― А вот и нет, ― возразил Алим, ― ты не можешь рассуждать о том, чего не знаешь.
  ― Да ты каждый час готов возбуждаться, что тут знать?
  ― Не с каждой девушкой я так быстро возбуждаюсь, ― важно пояснил Алим и погладил её губки, ― но когда я думаю об этом...
  ― Я поняла уже, ― быстро сказала Лейла, не желая это слушать. Она дёрнулась, потому что его член уже начал слишком сильно сдавливать её живот.
  ― Прошу, позволь мне войти? ― попросил Алим.
  ― Нет, только не сейчас, ― жалобно протянула Лейла.
  ― А когда?
  ― Не знаю, когда. Когда я буду готова.
   Алим тяжело вздохнул и крепко её обнял. Он не хотел слишком сильно на неё давить. Всё ещё продолжал надеяться на взаимность.
   На следующий день Алим пришёл к Лейле во время её дневного сна, подсел на край кровати и тайком любовался ею.
  ― Какая же ты красивая, ― про себя проговорил Алим. Он чувствовал, что любит её, хотел быть только с ней. Нерешительно Алим приложил ладонь к её бедру, а сам внимательно следил за реакцией Лейлы. Она немного дёрнулась, но не проснулась. Потом Алим приложил и вторую руку на другое её бедро, начал медленно раздвигать её ноги. И, конечно же, в этот момент Лейла проснулась. Она открыла глаза и тут же прищурилась из-за яркого дневного света.
  ― Что ты делаешь? ― спросила Лейла.
  ― Хочу приласкать тебя, ― ответил Алим. Он расположился поверх неё, склонился лицом к её промежности и высунул свой язык.
  ― О, нет, не надо, ― протянула Лейла.
  ― Тебе же это нравится, ― игриво напомнил Алим. Он медленно приложил язык к её промежности и начал облизывать её половые губы. Кончиком языка попытался проникнуть в её влагалище, но в этот момент Лейла ещё была закрыта.
  ― Уже не нравится, ― соврала Лейла, ― потом ты попрекаешь меня этим.
  ― Не попрекаю, а прошу взаимной любви, ― важно пояснил Алим, ― и сегодня попрошу.
  ― Нет, я этого не хочу. Уйди, слезь с меня, ― потребовала Лейла. Она попыталась оттолкнуть его голову от своей промежности, но у неё не особо получилось это сделать, оковы не позволяли. Он приковал её цепями за запястья, которые в данный момент придавил своим телом.
  ― Я приласкаю тебя, а потом ты меня, ― упрямо заключил Алим, ― хватит уже вредничать.
  ― Я не вредничаю, а не хочу, это омерзительно.
  ― Я ведь не говорю, что это омерзительно, ― сказал Алим и шустро лизнул её промежность, ― видишь, делаю это.
  ― Но я не теку тебе в рот при этом, ― ответила Лейла.
  ― Я не могу остановить течку, ты же знаешь, ― сказал Алим и продолжил лизать её половые губы, ласкал преддверие влагалища и ждал, когда она откроется.
  ― Вот поэтому я не хочу.
  ― Придётся захотеть, ― игриво сказал Алим и снова приложился языком к преддверию её влагалища, ― мм, кажется, ты уже открываешься. Хочешь меня?
  ― Давай займёмся нормальным сексом? ― быстро предложила Лейла. Её бросило в жар от стыда. Лейла не хотела открываться в такой момент, хотела запретить ему доставлять ей такое удовольствие. Но у неё ничего не получилось, и контролировать своё возбуждение она не могла.
  ― Я и предлагаю нормально заняться сексом, по-честному, ― весело сказал Алим, ― сначала я тебя, потом ты меня.
   Он снова лизнул её половые губы, а потом вставил кончик языка в её приоткрытое влагалище.
  ― Оу... не надо, ― от возбуждения вскрикнула Лейла, ― я имела в виду, давай обычным сексом займёмся? Войди в меня правильно?
  ― Я сейчас не возбуждён, ― сказал Алим.
  ― Ну, так возбудись, ― требовательно сказала Лейла. Алим усмехнулся.
  ― Если бы всё было так просто, я бы не придумывал ничего такого, ― сказал Алим, проталкивая свой язычок ещё глубже в неё.
  ― Ты не можешь возбудиться, когда это делаешь? ― спросила Лейла и сделала свой торопливый вывод: ― значит, тебе не нравится это делать.
  ― Неважно, нравится мне это или нет.
  ― А что важно? ― вскрикнула Лейла. ― Прекрати это.
   Она задёргалась, пытаясь заставить его убрать голову подальше от своей промежности. Но Алим не реагировал на её возмущения.
  ― Важно то, что я хочу доставить тебе удовольствие. Я хочу это умом, ― важно пояснил Алим, ― и хочу, чтобы в ответ ты тоже доставила мне удовольствие своим милым ротиком.
  ― Не говори так, ― нервно сказала Лейла. Алим ехидно улыбнулся и потёрся носиком о её лобок. Ему показалось, что его слова смутили Лейлу, и это его заводило. На мгновение он даже подумал, что немного возбудился, но когда посмотрел вниз, понял, что нет.
  ― Я тебя, ты меня, и хватит уже упрямиться, ― с недовольством сказал Алим. Он начинал уже сердиться из-за её постоянных отказов. Но в основном из-за того, что его член не вылез.
  ― Я не согласна, чтобы ты входил через рот. И не надо лизать мне. Я всё равно не соглашусь, ― категорично заявила Лейла. Алим сразу же вскочил и приложился передом к её груди, посмотрел Лейле в глаза.
  ― Я хотел сделать тебе приятно, а ты всё портишь, ― пожаловался Алим.
  ― Потому что ты хочешь сделать мне приятное с условием. Меня это не устраивает.
  ― Значит, когда дело касается твоего удовольствия, всё должно быть окей? Я не должен противиться и не должен ждать ответных ласк? ― вспыльчиво спросил Алим.
  ― Ты делал это потому, что сам хотел, сам это придумал. И я никогда не просила тебя делать это языком, ― напомнила Лейла.
  ― А я хочу, чтобы мы теперь по-новому занимались сексом, потому что иначе не получается.
  ― Получится, мы мало старались, ― сказала Лейла.
  ― Ничего себе мало, больше года, ― возмутился Алим.
  ― Нормальные люди встречаются и постепенно узнают друг друга, а тебе хочется всего и сразу.
  ― Мы больше года встречались, ― повторил Алим, ― и не надо говорить, что мы мало встречались.
  ― Раз мы не можем открыться друг другу, значит, мало встречались, ― упрямо сказала Лейла, ― и то, что ты предлагаешь, совсем не вариант.
  ― Ещё как вариант, и я бы сказал, что хороший вариант, ― сказал Алим и поцеловал её в губы, проникая языком в её ротовую полость. Сначала Лейле это нравилось, но только до тех пор, пока он не проник языком глубже. В следующее мгновение Алим перекрыл своим языком её дыхание, и Лейла возмущённо замычала:
  ― М-м-м...
  ― Тебе это нравится. И не ври, пожалуйста, что нет, ― сказал Алим, как только их губы разъединились. Он внимательно разглядывал её лицо и улыбался.
  ― Мне нравится, но дышать жабрами тяжело, ― объяснила Лейла.
  ― Ты привыкнешь, прошу тебя.
  ― Нет, это я прошу тебя, хватит уговаривать меня. Я не могу и не хочу...
   Алим снова поцеловал её в губы и снова проник языком глубоко в её рот. И это выглядело так, будто он пытается заткнуть ей рот этим поцелуем. Лейла уже не знала, что говорить и как убедить его прекратить просить минет.
  ― Давай мы с тобой договоримся, что такой секс будет временным. Только до тех пор, пока мы не научимся открываться друг другу? ― предложил Алим.
  ― Тебе легко так говорить.
   Алим приложился губами к её губам, как бы запрещая что-либо дальше говорить, но на этот раз он её не целовал.
  ― Прошу тебя, потерпи ради меня, если будет немного неприятно.
   В этот момент Алим начал тереться лобком о её тельце, а его член совсем немного вылез. Лейла это почувствовала и посмотрела вниз.
  ― Ты хочешь долго, а я не смогу долго, ― сказала Лейла.
  ― А сколько сможешь? ― спросил Алим. Он замер и в ожидании посмотрел ей в глаза.
  ― Немного, минуты 3-4, ― нерешительно ответила Лейла. Она боялась называть больший промежуток времени, ведь в прошлый раз она сказала минуту, а длилось это как раз-таки 3-4 минуты. Лейла даже вообразить боялась, насколько дольше он будет держать член у неё во рту на этот раз. А когда она вспоминала вкус его выделений, ей сразу же хотелось отозвать своё согласие.
  ― Я чуть дольше хочу, ну, минут 5 хотя бы, ― попросил Алим.
  ― Я задыхаюсь от этого, ― пожаловалась Лейла.
  ― Так ты же жабрами дышишь, ― напомнил Алим.
  ― На суше, ― добавила Лейла, намекая на то, что это вредно делать.
  ― Хочешь, как-нибудь сделаем это в ванной? ― тут же предложил Алим. Я буду снаружи, а ты ляжешь на ванну, которую мы наполним водой.
  ― У тебя есть ванная? ― спросила Лейла.
  ― Есть, ― ответил Алим.
  ― Не знаю, это плохая идея. В ванной всё равно не будет нормального кислорода.
  ― Будет, у меня есть аэратор, ― гордо заявил Алим.
  ― Ладно, попробуем.
   Алим улыбнулся и быстро поцеловал её в губы, а Лейла тяжело вздохнула.
  ― Но сегодня мы будем так только, хорошо? ― спросил Алим. Лейла нахмурила брови и очень хотела ответить "нет". Решила в очередной пожаловаться:
  ― Но мне больно дышать жабрами на суше.
  ― Ты хотела сказать "неприятно", ― подправил её Алим, ― и всё-таки потерпеть можно.
  ― Ну, пожалуйста, ― плаксиво протянула Лейла.
  ― Я просто тоже хочу немного получить удовольствие. Ну, хорош уже вредничать.
  ― Ты пытаешься делать вид, что между нами всё хорошо, а сам принуждаешь... ― пожаловалась Лейла.
   Алим тяжело вздохнул и уложил лоб на её плечо. Он уже так устал уговаривать её... иногда в нём просыпалось дикое желание просто взять её против воли, запихнув в рот специальное приспособление для дантистов, которое не позволяет сжать челюсть. Но он понимал, что это будет жестоко. И за такое она его точно не простит.
  ― Не жалуйся, если сама разрешила, ― сказал Алим, не поднимая головы.
  ― Я не разрешила.
  ― Ты сказала 3-4 минуточки, ― напомнил Алим.
  ― Но ты сказал, что этого мало.
  ― Не хитри, ― заигрывая, сказал Алим и с улыбкой посмотрел в её глаза, ― каждая минута дорога.
   В этот момент Алим показался ей милым, и она тоже улыбнулась ему. Он потянулся одной рукой к её промежности и нежно погладил.
  ― Приласкать тебя язычком? ― спросил Алим. Лейла хотела этого, но не осмелилась ответить "да". Он итак уже слишком много раз это делал. И просить ещё, не ответив взаимностью как следует, ей стало стыдно.
  ― Сделаешь это в другой раз, ― сказала Лейла.
  ― Ну, тогда я готов к приятным шалостям, ― весело сказал Алим. Его член снова немного вылез, и своей залупой он начал тереться на её животик.
  ― Наверное, я тоже готова, ― взволнованно ответила Лейла. Но на самом деле, она, конечно же, не была готова. И сама не понимала, почему согласилась? Почувствовала, что поддалась его милым уговорам и влиянию.
  ― Как же я хочу тебя, ― возбуждённым голосом сказал Алим. Он продолжал тереться залупой о её животик, и его член в скором времени вылез ещё сильнее, достиг своего максимального размера.
  ― Ты так быстро... ― взволнованно и немного грустно произнесла Лейла. Алим закрыл глаза и потёрся о её щёку.
  ― Скажи, что ты тоже этого хочешь, ― попросил Алим.
  ― Я бы не хотела врать тебе, ― ответила Лейла.
  ― Ладно, прости, ― сказал Алим и начал разворачиваться лицом к Лейле, оставив её тельце между своих ног, ― главное, что ты позволишь мне войти.
   Его яички снова оказались у её лица, а член уже начал выделять смазку. Лейла ощутила знакомый вонючий запах, и так захотела закричать "нет". Сдержалась.
  ― Скажи, что любишь меня? ― потребовал Алим. Он обхватил член и начал тереться им о её щёчку. Лейла почувствовала, как её шерсть на лице смачивается его выделениями. А для неё это было ужасающе неприятно.
  ― Нет, прошу, ― запищала Лейла, зажмурив глаза.
  ― Ну, ты же разрешила, что опять я сделал не так? ― спросил Алим.
  ― Всё не так... не делай так, ― сказала Лейла как раз в тот момент, когда он потирал членом уже вторую сторону её щеки, и тоже пачкал в своих выделениях.
  ― Так не делать? ― игриво спросил Алим. И, конечно же, он не думал останавливаться. Её визг, вызванный омерзением, возбудил его ещё сильнее. Его член сразу же начал испускать больше смазки, а её щека промокла ещё сильнее.
  ― Эхе... эхе... не надо, ― запищала Лейла.
  ― Ну, скажи, что любишь меня, ― снова попросил Алим. Ему было важно слышать эти слова, ведь он всё ещё продолжал мечтать о взаимности.
  ― Ты меня похитил, ― громко сказала Лейла, желая закричать.
  ― Прошу, давай не будем сейчас об этом? Не порти момент.
  ― Убери его от моего лица, ― потребовала Лейла.
  ― Я думал уже войти, ― признался Алим.
  ― Тогда войди быстрее, ― сказала Лейла. Она почему-то сама себя ввела в заблуждение, что ей будет менее омерзительно, если он вставит член в её рот, и больше не будет пачкать её щечки. Но это всё из-за того, что она мечтала о скорейшем завершении всего этого.
  ― Ну, скажи, что любишь, ― снова попросил Алим и уложил свой длинный член на её плече, ― я пока сделаю так.
   Лейла закрыла глаза и тяжело вздохнула.
  ― Лил, ну, пожалуйста. Я так тебя люблю, ― сказал Алим и начал тереться членом о её плечо. Лейла и там ощутила влагу. Она сразу же вздрогнула от омерзения. Подумала, что такими темпами он всю её запачкает.
  ― Ладно, я люблю тебя, ― сдалась Лейла. Алим сразу же широко улыбнулся, схватил себя за член и начал подводить залупу к её губам.
  ― Надеюсь, что это правда.
   Лейла начала дышать прерывисто и взволнованно, а её сердце забилось быстрее. Когда его член оказался у её губ, её ноздри как нельзя сильнее ощутили запах его семени. Если она могла, заставила бы себя не чувствовать.
  ― Можно? ― спросил Алим, игриво потирая её губы залупой.
  ― Да, ― тихо произнесла Лейла, а потом медленно приоткрыла рот. Алим сузил залупу до размера мизинца и торопливо проник в щель между её зубами. И это заставило Лейлу открыть рот шире. Она понимала, что пути назад нет. Сейчас она не в праве ему отказать. Он уже вошёл, радуется этому, и ни за что не вылезет, пока не насладится выпрошенными четырьмя минутами.
  ― О, да! ― с восторгом произнёс Алим и погрузился в её ротик глубже. Лейла ощутила солоноватый привкус его выделений и задёргалась. Ей было противно, хотелось всё сплюнуть или даже заблеваться по серьёзному.
  ― М-м-м... ― замычала Лейла и обе ладони приложила к его попке. Но она не хлопала по нему, и это означало, что она не требует вылезти. И Алим это понимал.
  ― Твои вздохи так меня возбуждают, ― сказал Алим.
  ― М-м-м... ― снова замычала Лейла. Она делала это не слишком громко, и поэтому Алим был спокоен и доволен. Ему даже почудилось, что она мычит для того, чтобы доставить ему ещё большее удовольствия. От этих мыслей его член удлинился до максимального размера, и ему захотелось войти в её полноценно.
  ― Не сердись, ты привыкнешь, ― сказал Алим и начал плавно толкаться членом в её открытый рот. И, конечно же, ему удалось быстро и без труда проскользнуть внутрь к её желудку.
  ― М...ы... ― более тихо и прерывисто застонала Лейла. Она ощутила его внутри, а её дыхание полностью перекрылось, жабры открылись.
  ― Я уже почти вошёл, ― сказал Алим и продолжил толкаться членом в её рот, проник ещё глубже. Лейла разозлилась за то, что он сказал "привыкнешь". Она нервно подумала, что не намерена привыкать к такому.
  ― М-м-м... ― снова замычала Лейла. Алим проник в неё максимально глубоко и основания сузил член, чтобы ей было не так тяжело. Именно поэтому Лейла могла мычать, но не дышать...
  ― Я так этому рад, ― сказал Алим и начал плавно скользить членом по её рту. Лейла жадно дышала через жабры, а её сердце быстро-быстро билось. Она мечтала отшвырнуть его от себя, но вместо этого лежала и терпела.
  
  Дополнительные главы можно найти здесь:
  https://zelluloza.ru/books/12152-Lyubi_menya_Drugoe_izmerenie-Monik_Ti/
   https://ridero.ru/books/lyubi_menya_drugoe_izmerenie/#stock
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"