Аннотация: Готов ли ты пройти через насмешки и нелюбовь, лишения и нищету. И все ради чего? Ради какой-то призрачной надежды. Но ведь ты писатель, или, говоря иносказательно, искус!
Владимир Молотов
Путь Бло
За поселком алел закат. Рыбаки, понурившись, возвращались с моря. Камирун тащил на плече мешок с сетями. В карманах приятно звенели златуги. На дворе Камирун аккуратно уложил ношу. На порог вышла Мора. Прежде чем она заговорила, Камирун попросил подставить руки. Затем высыпал ей в ладони горсть златугов. Мора обрадовалась, четче выступили на лице ее морщины.
- О Ками, сколько денег! Еще парочка таких уловов, - она спрятала монеты в карман суконного халата, - и мы выручим тысячу златугов, чтобы справить крышу.
- Да, ма, сегодня был хороший день, - устало улыбнулся Камирун.
- Дай бог, чтоб удача не отпускала, - мечтательно произнесла мать, усевшись на пень, и влюбленно прищурилась на сына.
- Завтра надо встать пораньше, - Ками вытер пот со лба.
- Иди ешь, ужин на столе.
- А где Бло?
Мать нахмурилась - словно тучка прикрыла солнце.
- Опять в мастерской, - вздохнула она.
Пока Мора занималась хозяйством, Камирун поел чем бог послал. Затем выкурил на дворе трубку, пожурил малого, лопочущего над мешком с сетями. Наконец, спустился в мастерскую.
Полумрак заполнял комнату. Пахло прелым сеном. Щуплая фигурка Бло, будто крюк, горбилась над столом. Маленькая голова через нити приклеенных проводов наполняла содержанием новый шар. Последний переливался цветами радуги. Бло был так увлечен, что не заметил присутствие брата.
- Хкгм! - Ками прокряхтел в кулак. - Опять дерзаешь?
Вздрогнув, Бло оглянулся. На его впалом крючконосом лице появилась виноватая улыбка.
- Да, это будет замечательная вещь, - засияв глазами, тонким голосом проговорил Бло. - О том, как одинокий странник вселенной нашел любовь на забытой богом планете.
- Очередная бредятина, - хмыкнул Ками. - Разве не полно таких историй?
- Может и были, - отвернувшись, Бло обиженно повел плечом. - Но ведь главное - не что, а как.
- Опять умничаешь! - Ками ощутил раздражение. Ему вдруг стали противны худая и несуразная фигура брата, его тонкогубое лицо с острыми скулами. - Мне надоели твои обмолвки.
Камирун подошел ближе и встал над братом. Бло почувствовал горячее дыхание на затылке - точно Ками задышал огнем.
- Умирая, отец завещал нам ловить рыбу. Он просил, чтоб ты бросил всякие глупости. А ты не послушал. Разве не дорога тебе память отца?
- Дорога, - тихо сказал Бло. - Но я не могу иначе, понимаешь, Ками? Это идет из души.
Бло как-то глупо посмотрел в стену.
- Засунь свою душу подальше! - Ками повысил голос. - Сейчас самый клев. Мне нужен помощник. Если завтра ты не выйдешь со мной в море, то...
- То что? - повернувшись корпусом, Бло смело поглядел брату в глаза.
Тот выдохнул, цокнул языком.
- То я на правах главы семьи отлучу тебя от обеденного стола.
Так бросил он с горечью и вышел.
Бло отцепил проводки, облокотившись, обхватил голову руками. Шар обреченно потух и быстро затянулся серой пленкой. Бло крепко задумался.
Уже послезавтра конкурс искусов на лучшую работу. Он, Бло, вложил столько духовных усилий в свою космораль, аккуратно записал ее в шар, осталась самая малость - потрудиться один день. И этот день - завтра. На то, чтобы залить концовку и отшлифовать эпизоды. А Ками опять привязался с рыбой.
Ну конечно! Жрать-то всем надо. И матери, и малому. И Бло. Кто его прокормит? Конкурс? Но это если первое место. В чем Бло весьма сомневался.
Он глянул на часы, пульсирующие зеленоватыми цифрами на стене. Сердце вспорхнуло морской птицей. Пора бежать на Залив Трех Шхун. Если он опоздает, Маоба бросит ждать и уйдет.
К счастью, он успел. Маоба сидела на песке, в призрачно синем платьице, обняв согнутые ноги и уперши подбородок в коленки. Ее волнистые волосы на плечах блестели в лунном свете, как металл. Ее поза предвещала что-то грустное. У Бло внутри словно медуза скользнула. Он подкрался сзади и положил ей руки на плечи.
- Зачем ты пугаешь? - Маоба резко встала.
- Прости, я не хотел.
Они пошли вдоль берега. Небо уже почернело, очнулись лишь две звездочки. Прохладный ветер начал пробирать ребра. Шепчущее море, теребя ступни пеной, принялось нагонять тревогу.
- Знаешь, Бло, я должна тебе сказать.
- Что, веточка? - Бло обнял ее за тонкую талию. Но талия будто окаменела.
"Тварь, выродок поганый! - подумал Бло. - Папенькин сынок. Все шхуны, весь промысел у отца, Бэку даже палец о палец ударять не надо!"
- И что ты? - железным голосом спросил Бло.
- Я сказала: подумаю.
Бло остановился, схватил ее за руки, заглянул в черные глаза.
- Но почему, Маоба?
- Это все мать. Она увела меня в комнату, плакала и молила. Говорила, что ты бесполезный. Что ты даже не рыбак. А Бэк просто клад. У нас долгов немерено, мы скоро дома лишимся. Если я выйду за Бэка, семья будет спасена.
"Черт возьми, как всегда - деньги! - со жгучей досадой подумал Бло. - Проклятые златуги, если у тебя их нет, то ты никто, а если есть... Но ведь Бэк - гордый тупой самец".
Бло опустил руки. Маоба пригладила копну волос. Эти резкие смолистые брови, эти глаза бесенка, так сверкающие, когда она смеется! Этот милый ротик с каким-то неповторимым рисунком. Эти бледные полукруги под глазами и пухлые румяные щеки. Все, от чего пронизывает током. Все, что он так больно любит. Неужели все это не суждено ему больше?! И другие, пошлые руки и губы будут нагло ласкать все это. Самку тебе чужого!
- И что ты молчишь? - Маоба вопросительно склонила голову набок. - Ты даже ничего сказать не можешь?
- Я... Нет, если бы... Потерпеть еще немного...
Маоба засадила ему пощечину и убежала с влажной пленкой на глазах. Чувствуя, как жестоко горит щека, с комком под грудью Бло поплелся домой.
"Что я мог сказать? - думалось ему. - Давай убежим в столицу? А на какие шиши будем жить? Разве ты не любишь меня? Но это прозвучало бы малодушно..."
* * *
Рано утром, пока Ками освежался в бане, Бло взял шар, провода, выкрал краюху хлеба и ушел в поле.
К черту Ками с его рыбой! Пусть отлучает от стола. Как-нибудь проживем, не впервой. Брат забыл, что отец говорил и другое. Какое бы дело ты не начал, всегда доведи его до конца.
Хотя, что толку? Ремесло искуса мало кому приносит прибыль. Ты либо пан, либо пропал. Если твои шары попадают на космолинии, если за их раскрутку берутся агенты-продогоны, то... Нет, этого мало. Главное - публика. Пассажиры межзвездных рейсов, космические десантники и пираты, одинокие странники и туристы, исследователи и космогеологи. Все, кому в дальнем путешествии нужно отвлечься. Если им по нраву приходятся твои косморали, если они начинают говорить о тебе и отдавать валюту за новые твои шары, то слава кометой летит в разные уголки вселенной, а деньги песком сыплются на твой счет.
И тогда никто, ни мать, ни родной брат, ни даже Маоба не смогут упрекнуть Бло в бесполезности.
А пока что я ноль, думал он, двигаясь к перелеску. Начинающих искусов миллион по вселенной, а успеха добиваются единицы. И то, что я буду одним из немногих - также невероятно, как птица в космосе.
Бло нашел удобное место между двумя лиственными великанами, устроился на сырой от росы траве. Осторожно положив шар, он принялся распутывать провода.
"Плевать! Я все равно буду корпеть! Пускай в итоге ничего не получится. Значит, не судьба. Зато сдохнуть в море с сетями я всегда успею. Так что больше, чем слава искуса, мне ничто не светит в этой жизни. Только одна звезда, и остается идти к ней голодным и одиноким".
Бло приклеил провода к вискам, взял шар и покрутил в руках. Ему вспомнилось давешнее свидание с Маобой.
"Если бросить все, понестись к брату, верно, он еще не ушел на берег, начать рыбачить, а потом получить свою горсть златугов, прийти к матери Маобы, сказать, что я исправился, что я скоро заработаю еще больше, только не отдавайте дочь за Бэка!.."
Перед ним всплыла Маоба, ее сочные губы, чуть выпячивающиеся в момент выдачи ласковых слов, ее странные полукруги под глазами и такой милый неряшливый локон около уха, и этот взгляд, вызывающий жжение в груди. И будто пенистый коготь волны захватил его, он сорвал провода и резко поднялся, но сделав шаг, замер.
"Тогда прощай конкурс, прощай надежда попасть в банк данных продогонов и в распродажи на космолиниях! А распродажа - это прямой путь к раскрутке. Между тем, следующий шанс представится лишь через год. Однако придется уже лететь на другую планету. Потому что первый и наверно последний раз конкурс искусов проводится у нас на Сакуне. Можно, конечно, перекачать косморали с моих шаров в сеть и ждать своего часа. Но это глупо - быстрее местная луна свалится, чем их заметит какой-нибудь продогон. Даже если последняя история про странника стоит того, найти ее в сети, что крошку хлеба в куче навоза".
- Самку тебе чужого! Я не могу. - Бло покачал головой и сел обратно.
Он мысленно смирился с тем, что Маоба скажет Бэку "да". А Бэк не любит ждать. Бло захотелось пустить слезу, но слезы высохли в детстве.
Прости, Маоба, не упадет больше небо от одного твоего взгляда, не прогнется струной твой напряженный стан, чуть сутулый с крепкими бедрами, не зажурчит ключом твой окающий голосок.
Бло порывисто подключил провода, шар радостно заиграл цветами радуги. Автор торопливыми усилиями мысли вписал новые черты в образ героини косморали.
Когда Бло закончил работу и огляделся, его охватило удивление. Над полем опускались трезвонные сумерки. Он не решился показаться домой. Сунув шар, обмотанный проводами, в карман, Бло пошел в лес. Отыскав несколько ягод и один гриб, он утолил голод. Соорудив лежанку в ложбинке, Бло устроился на ночлег.
* * *
Конкурс искусов начался поздним утром. В столицу Бло добрался бесплатно, укрывшись в корме рейсового флайербуса. От неудобной позы среди багажа поясница ныла натянутым жгутом. Но пока добрел до КультПросвета, заноза отошла. Гам прохожих и пролетных, суета широких проспектов, гул монорельса и шипение подушечных трамваев - все это сменилось тихим ропотом холла для регистрации.
Гуманоид в серой чешуйчатой коже осведомился квакающим голоском:
- Ва-а-аше и-и-имя, но-о-овый искус?
Бло назвался и небрежно прижал большой палец к сканеру.
Жаждущих успеха искусов оказалось так много, что Бло ощутил прилив раздражения. Авторы сидели полукругом в амфитеатре, так что дышать было нечем. Среди них имелись и членистоногие, и жабообразные, и пузырчатокрылые, и даже рептилии.
В центре, за столом на арене, красовалось достопочтенное жюри. Сам великий искус Кирк присутствовал среди судей. Многие тянули шеи, чтобы рассмотреть его, но видели лишь широкий черный плащ с маленькой шерстистой головой. Имя Кирка давно полюбили на межзвездных магистралях, его косморали пользовались неизменным спросом, даже на задворках Млечного Пути. Шары с его творениями клонировались миллионными тиражами на фабриках, которым служили лучшие продогоны. Все эти агенты в основном занимались тем, что старательно вычищали из сети пиратские копии Кирковских опусов. Впрочем, путники на просторах вселенной имели устойчивый провайдинг лишь вблизи планет. Остальные члены жюри напоминали тень Кирка. Кое-кто кое-где о них слыхал, но никому не попадались их создания.
Все конкурсанты отдали свои шары на испытание - по рядам прошлись роботы-сборщики. Через полчаса мощный биоробот с творческим интеллектом отобрал для судей десять лучших шаров. И на голографическом табло над ареной появились имена претендентов. Бло с замершим рыбой на суше сердцем пробежал глазами список. Его имя светилось последним!
Бло так обрадовался, что поймал себя на легкой дрожи в кончиках пальцев. Он снова впитал очами буквы межгалактического языка, составляющие его сущность. И опять не поверил себе. Горячий поток собрался в жилах и вынесся наверх.
Огромная толпа искусов, потерпевших неудачу, потянулась к выходу. Со всех сторон послышались брюзжание, ругательства, плач, вой и блеянье. Точно они приготовились растерзать биоробота, выйди тот на арену.
В амфитеатре осталось девять конкурентов. Бло сидел в первом ряду и боялся оглянуться. Мысль увидеть их рожи почему-то пугала его.
И вот Кирку со свитой поднесли десять шаров. Вершители подцепили провода, и шары засияли цветами радуги. Удручающая тишина повисла над амфитеатром.
Бло почудилось, будто прошел световой год. Наконец, судьи пошушукались и вынесли решение. Робот-конферансье торжественно объявил имена счастливчиков. Только три соискателя получили право на клонирование шаров для распродажи. И только одного наградили чипом с кругленькой суммой на счете. Когда объявили первое место, Бло сник, но тут же его подхватила надежда. Надежда, что может быть еще не все потеряно. Что если он придет к Маобе без чипа, годного к расчету на многих планетах, то хотя бы покажет сертификат пациента продогонов и автора распродаж. А это что-то да значит. В рыбацкой деревне та еще диковинка. Почти слава.
Лидер оказался гуманоидом с зеленым оттенком кожи и ослиными ушами. Но и второе место досталось не Бло. Когда объявили вице, на арену выползло нечто, вроде гигантской черепахи с серым панцирем и тупо снующей туда-сюда головой с бусинками черных глаз.
В то мгновение, когда конферансье пискляво произнес третьего, у Бло сразу все упало. Амфитеатр потемнел в глазах. Последним был человек, как и Бло. Но это был другой! Самый ненавистный в мире незнакомец в сию минуту. Бло злобно сжал кулаки, соскочил со стула и вынесся прочь.
* * *
Бло сидел на тихой набережной, в стороне от городской суеты. Крутил в руках злосчастный шар с ненавистной уже косморалью. Ловил свои отражения, как в осколках зеркала, в сочувственной ряби воды. Впервые Бло с огромной силой ощущал собственную никчемность. Домой возвращаться не хотелось - там его никто не ждал.
"Будь проклят тот день, - думал Бло, - когда я разбил копилку и, повинуясь странному зову, купил дюжину пустых шаров. Будь проклят тот день, когда я наполнил нелепым опусом первый шар! Да еще спрятался для этого в сарае. Творить тайком - то же, что мастурбировать на портрет вселенской оперной дивы! Смешон удел безвестного искуса - удел нищего онаниста!
А теперь выясняется, что все насмарку. Самое ненужное и бесполезное на свете существо - это я. Единственное сокровенное дело, которому отдано столько сил - не принесло ни плода. Я неудачник, я ни на что не гожусь, я никто, я бездарность. Ловил бы себе рыбу, как нормальные люди, и не совался бы в это скотское ярмо!
А может, бросить все? Забыть? Самое время! Мне все одно никогда не добиться успеха. Ведь через год будет еще труднее. Сколько денег потребуется на билет лишь в один конец? Целое состояние! Кто мне их даст? Ками? Смешно! Впрочем, если я буду пахать сетями, как он... Но когда же творить? По ночам? А когда же спать? Нет, уж лучше бродяжничать, попрошайничать и сочинять по углам! Только ради чего вообще искушать?
Ради чего терять Маобу? Разрывать с братом и матерью? Лишаться крова, испытывать одиночество, перебиваться редким куском хлеба? Ради сомнительной надежды? Ради призрачной мечты? Ради маяка, который то гаснет, то мерцает, словно тлеющий уголек, но никогда не приближается?"
Бло размахнулся и метнул шар вдаль. Всплеск породил многочисленные круги, и самый первый вскоре растаял у его ног.
- А кто сказал, что будет легко? Кто сказал, что ты ничего не добьешься? Ведь нет предела совершенству. Сегодня ты проиграл, а завтра станешь сильнее и победишь!
Бло вздрогнул: чье-то большое черное отражение уже давно качалось в осколках. Только он не придавал этому значения. Он резко оглянулся: позади, под большим лиственным деревом стоял гуманоид в широком плаще с шерстистой головой. Сипловатый голос продолжил:
- Не бойся, я умею читать мысли.
- Маэстро Кирк?! - Бло округлил глаза. - Чем обязан такой чести?
Маститый искус сел рядом с Бло и положил руку на плечо.
- Я поставил тебе хорошую оценку, парень. Но, к сожалению, решаю не я один. Все эти остолопы хором зарубили твою космораль.
- Но почему?
- Видишь ли, коллега, большинство косморалей похожи друг на друга, как листья на дереве. Таков закон рынка. И публика их, извиняюсь, сжирает на ура. Вот они и отбирали такую чушь. А в твоей косморали есть нечто... м-м... ну вроде не ограненного бриллианта. Но тебе еще очень много надо работать.
Иной художник целую жизнь потратил на творчество, но стал известен лишь после смерти. Целую жизнь, понимаешь? Полную неудач и насмешек окружающих, глухой нищеты и нелюбви женщин, укоров родни, боли и одиночества! За все свои годы он, быть может, не продал ни одной картины. А ты и пяток лет не потратил, и уже подумываешь сойти с дороги? Уже готов сломаться?
Я знаю, знаю (поэтому и пошел за тобой) - наступает час, когда раздается треск, когда отчаяние душит тебя. И в этот час тебе так нужна поддержка - совсем маленькая, всего лишь одно доброе словечко. Но его никто никогда не произнесет, даже родная мать!
И вот я говорю тебе это слово. Иди и борись. Если требуется, бейся лбом об стену. Не жди похвал и помощи. Готовься к самым тяжелым испытаниям. Но никогда не опускай головы! И пусть даже после смерти о тебе не услышат, пусть ты ничего не добьешься, но твой дух будет счастлив, он будет умиротворенно летать, зная, что сделал при телесной жизни все, что мог, и даже больше.
Неважно, какой путь ты выбрал в памятные дни. Искуса или кузнеца, мастера или гончара. Решил ли ты подковать блоху, собрать космический корабль или сделать лучший во вселенной глиняный кувшин. Ты не вправе отказаться, как бы ни было трудно, иначе рискуешь сгинуть тварью подзаборной. Ты должен идти до конца, чтобы остаться самим собой. И только смерть остановит тебя!
Кирк умолк. Бло поглядел на водную гладь - ветер прошел и рябь исчезла. Но появился чей-то размытый силуэт.
- Маэстро Кирк, вот вы где? Нам пора, идемте!
Это был продогон, внешне похожий на человека. Кирк поднялся, они встретились с Бло взглядами. Кирк подмигнул и молча удалился.
А Бло потом еще долго сидел на берегу. Прокручивая врезавшиеся слова, он все больше чувствовал, как что-то поднимается внутри, как стремится вырваться, словно птица из прутьев ловушки.
* * *
За поселком алел закат. Рыбаки, понурившись, возвращались с моря. Бло, с мешком на плече, едва поспевал за братом. В карманах приятно постукивали златуги.
Веселый шум где-то за дворами усиливался. Все громче звенели колокольчики, активней бренчали струны, раскатистей лился смех.
Бло остановился и обернулся. Он заметил, как свадьба выплыла из-за чьей-то ограды и радостно прошествовала в сторону от Бло. Невеста в белом платье. От вида до боли знакомой фигурки и головки с вьющимися на висках локонами Бло обожгло изнутри, ноги его стали картонными.
Невесту вел под руку статный жених, гордый осанистый Бэк. Не оглядываясь, они удалялись, сопровождаемые шутками и гиканьем гостей.
"Прощай, Маоба!" - вертелось у Бло на губах.
- Самку тебе чужого! - бросил Бло вслух в сторону Бэка и повернулся, чтобы догнать брата.
Рыбаки приходят домой, и мать ласково обнимает их по очереди, и принимает потом вымученные златуги. Перед ночью, поужинав, Ками начинает готовиться ко сну.
А Бло пробирается в мастерскую, находит в тайнике копилку и бросает туда немножко прикарманенных монет. Затем он садится за стол и подключает к голове новый шар. Веки тяжелеют от неожиданно накатывающей усталости, стол и шар расплываются перед глазами. Тогда Бло подкуривает трубку, и через пару затяжек все проходит. Давно ли он научился смолить?
Перед Бло проносятся герои новой косморали.
Рано или поздно, я выиграю этот бой под названием жизнь, твердит про себя Бло. И с головой уходит в работу.