2038 год. Лунная научно-исследовательская база. Удивительно, постоянное поселение появилось всего лишь два года назад, но житье свое лунные первопроходцы устроили самым разумным образом. Кают-компания, где, собственно, и происходит действие, производит приятное впечатление - можно подумать, что это молодежное арт-кафе на Невском проспекте: на стенках развешены притягивающие взгляд картины и фотографии. Научные приборы на сцене напоминают абстрактные скульптуры. В глубине сцены обеденный стол. Вместо стульев - легкие табуретки. Вся мебель на базе, по замыслу земных конструкторов, собирается из ящиков, в которых на Луну доставляются приборы и прочие материалы.
Сцена 1
На сцене начальник базы генерал-майор Амбразуркин и его заместитель медик Полубрат. Полубрат не понимает, почему Амбразуркин так нервничает. Он хочет успокоить своего начальника, но у него не получается.
Амбразуркин: Когда же она, наконец, появится?!
Полубрат: Не волнуйтесь, Ваше превосходительство, совсем недолго ждать осталось. Челнок успешно прилунился. Госпожа Надеждина уже на Луне. Сейчас откроется люк...
Амбразуркин: Вот что, Полубрат, не смей называть меня Ваше превосходительство.
Полубрат: А как вас теперь называть? Не понял.
Амбразуркин: Подумай, тебе для этого голова дана. Как-нибудь по-другому, не Ваше превосходительство.
Полубрат: А что случилось?
Амбразуркин: Ничего не случилось. Меня и раньше нельзя было называть - Ваше превосходительство. Разве об этом не объявляли?
Полубрат: Извините, прослушал. А как правильно? Наше превосходительство? Так, что ли?
Амбразуркин: А что, разве есть и такое обращение?
Полубрат: Ну, в том смысле, что мы как будто собрались однажды в кают-компании и стали обсуждать: кто у нас на базе самый достойный и самый работящий, и вообще самый-самый. Поговорили, и получилось, что это вы и есть. Наше превосходительство. В том смысле, что вы всех нас превосходите по любым наперед заданным параметрам.
Амбразуркин: Не знал. Надо будет запомнить логику рассуждения. Звучит красиво.
Полубрат: Интересная мысль мне пришла сейчас в голову. Понял я, почему на Руси испокон веков порядка мало. Начальства нам не хватает. И землей мы богаты, и недрами, и широтой души, и мозгами, а вот начальства маловато. Вот и получается, что руководить нами - архисложная задача, за каждым не углядишь, а без начальников не догоняем мы прогресс. Не догоняем.
Амбразуркин: Замолчи немедленно! Ты понимаешь, что говоришь?
Полубрат: А это вы сами меня запутали. Сами запутали, а теперь и не довольны. Не знаю уж, какое и превосходительство!
Амбразуркин: Прекратить! Будешь продолжать - вылетишь со станции как пробка!
Полубрат: Куда, если не секрет? Напоминаю, что мы на Луне. Куда же это я вылечу? На Марс, что ли? Так еще кораблей таких не построили, чтобы меня - и на Марс! Дальше Луны и захочешь - не пошлешь! Об этом наш брат, научный сотрудник, ни на минуту не забывает. Нет, не проложены пути в опасные места!
Амбразуркин: Прекратить!
Полубрат: Только и остается, что на Землю - ананасы надкусывать и травку зеленую мять. Вот так наказание! Сами понимаете, что я такой человек, что без работы вашей мне еще и лучше, слаще и вкуснее!
Амбразуркин: Я в курсе. Мне сообщали. Эх, распустил я вас, дорогие работнички. Но денечки ваши свободные кончаются. Принесет с собой госпожа Надеждина порядок и стабильность. При ней не забалуешься. Дошли до меня слухи, что она очень большой мастак по части дисциплины. Наплачетесь вволю, вспомните меня добрым словом, да только поздно будет.
Полубрат: А я что? А я и ничего.
Амбразуркин: Как же - ничего? Сбиваешься время от времени. Вот, например. Как поселенцу положено величать своего начальника? Объясняю - ненавязчиво, без дури в голосе. Словно слова от души идут. Чтобы было это для начальника неожиданностью, но приятной неожиданностью. Понятно? А то подскочил, понимаешь, и выпалил свое обычное "Ваше превосходительство" (смешно коверкает слова). Больше осознания важности момента и нежности в голосе должно быть. Понял?
Полубрат: Конечно.
Амбразуркин: Будем тренироваться?
Полубрат: Не надо, я проникся.
Пауза.
Амбразуркин: Да когда же она, наконец, появится? Все глаза уже проглядел.
Полубрат: Зачем она нам сдалась? Не понимаю. Какая нам от нее польза?
Амбразуркин: Плохо, Полубрат. Двойка тебе. Мой заместитель должен бы получше разбираться в тонкостях бюрократической игры. Напоминаю, что всего десять дней тому назад на базе произошел несчастный случай. При подготовке лунохода к передвижению самопроизвольно взорвались сигнальные ракеты. Инженер Покровский получил тяжелую травму головы, пришлось его на Землю отправить лечиться. Так что без тщательного расследования нам не обойтись. Понимаешь теперь, кого Земля пришлет на место выбывшего из игры? То-то же!
Полубрат: Так ведь - несчастный случай. Подумаешь проблема - разучился сменный инженер цифры складывать. Что тут ужасного? С кем не бывает? Еще бы способность к умножению проверили!
Амбразуркин: Кстати, а ты проверил, как у него теперь с вычитанием?
Полубрат: Это лишнее. С вычитанием у Покровского и до происшествия проблемы были. Так что не надо придумывать - несчастный случай, он и есть - несчастный случай.
Амбразуркин: Это мы с тобой так думаем, а как начальство решит, нам предугадать не дано. Потом, конечно, объявят, если сочтут нужным. Да поздно будет.
Амбразуркин: Следователь, исследователь - какая нам разница. Но уж порядок она здесь наведет. Сообщит куда положено особое мнение. Вот в этом я не сомневаюсь.
Полубрат: А я не боюсь госпожи Надеждиной. Поскольку ни в чем не виноват. А если спросят, я свое буду бубнить: "несчастный случай, несчастный случай, ногу свело - и ба-бах!" Не извольте сомневаться, Ваше превосходительство, ребята не подведут, все, как один про несчастный случай расскажут.
Амбразуркин: Все ли, Полубрат? Все ли? А Аркадий? Ты можешь поручиться за Аркадия?
Полубрат: Нет, за Аркадия поручиться не могу. Что ему в голову придет, никто не знает. Все бы ему шутить. Не хватает в нем коллективного духа, а без этого в нашем деле нельзя, долго не протянешь. Таких обычно в космонавты не берут!
Амбразуркин: Я сигнализировал руководству. Но ко мне не прислушались. Когда же она, наконец, появится? Нету сил ждать.
Полубрат: Да вон она, Ваше превосходительство! Идет. Только сдается мне, что не похожа она на следователя.
Амбразуркин: Почему ты так решил?
Полубрат: Выправка подкачала, строевому шагу не обучена. Носок не тянет. И отмашки рукой нет. И ко всему прочему - она красивая женщина!
Открывается люк переходного отсека. Появляется Надеждина. Она везет тележку с личными вещами.
Надеждина: Здравствуйте, дорогие мои! Как трогательно, что вы меня встречаете! Я - Надеждина, ваш новый исследователь.
Полубрат: Новый следователь?
Надеждина: Да, исследователь. Мне поручено заняться проверкой...
Полубрат: Алиби будете проверять?
Надеждина: Буду заниматься проверкой теории коллективного воздействия ...
Полубрат: Эй, а вот этого не надо. Вы что, считаете, что мы его коллективно? Не было этого! Навет!
Надеждина: Коллективного воздействия отрицательно заряженных частиц солнечного ветра на лунный грунт.
Полубрат: Да что же это такое! Никто нас отрицательно не заряжал против нашего товарища! Если вам поручили наши алиби проверить - проверяйте. Но виноватыми мы себя все равно не признаем.
Амбразуркин: Замолчите, Полубрат! Госпожа Надеждина сама разберется, от кого на нашей базе вред исходит.
Надеждина: Ну да. Для этого меня и прислали. Это только звучит красиво - солнечный ветер - а на самом деле это очень вредная штука. Меня так в университете учили. Разве это неправильно?
Полубрат: Никакого Солнечного ветра я не знаю, и кличку эту слышу в первый раз, прошу занести в протокол. Для порядка, чтобы потом разговоров не было.
Надеждина: Господи, не напрасно я вас боялась! Неужели мое исследование будет сорвано?
Амбразуркин: Никто не собирается мешать вашему расследованию.
Полубрат: Нам невыгодно мешать. Не выйдет у вас - пришлют другого следователя. Нас в покое не оставят в любом случае. Правда?
Амбразуркин: Полубрат прав. Мы эту кличку раньше не слышали. Но если отыщем в своих рядах этого Солнечного ветра - обязательно сообщим, куда следует.
Надеждина: А можно я сама сообщу?
Амбразуркин: Можно. Конечно, можно. Сообщать - это ваша работа. Наше дело - сторона.
Надеждина: И статью можно?
Полубрат: Статью?! Сразу и статью! Однако!
Надеждина: И чтобы без соавторов!
Амбразуркин: Да мы и не претендуем. Разве что шепнете на ушко начальнику: "принимали, мол, посильное участие", мы и рады будем.
Надеждина: Спасибо.
Амбразуркин: Пожалуйста!
Надеждина: Спасибо.
Амбразуркин: Сегодня вечером у вас будет возможность познакомиться с командой. Развлечения у нас однообразные. Мы любим в лото играть. На деньги. А теперь у нас еще и танцы будут!
Надеждина: Я должна буду надеть вечернее платье?
Полубрат: А как же!
Амбразуркин: Прочитал я как-то в газете про одного следователя, который злоумышленников насквозь видел. Лучше рентгена просвечивал! Никто от него скрыться не мог. А вдруг и у вас получится? Построю своих подчиненных, и начнется у нас самое интересное шоу - очная ставка, плавно переходящая в явку с повинной. Хочу лично посмотреть, как вы с помощью обычного визуального контроля Солнечного ветра вычислять будете.
Надеждина: А где я жить буду?
Амбразуркин: Ой, простите, меня мужлана. Мы здесь без женского общества совсем одичали. Ваша каюта Љ 4. Вот ключики. Располагайтесь, отдыхайте, почистите перышки. А вечером ждем вас в кают-компании. Повеселимся. Мои ребята вам сюрпризы приготовят.
Надеждина: Спасибо. Не надо меня провожать. (Берет ключи, и стремительно скрывается за дверью Љ 4).
Амбразуркин: Ну что, Полубрат, перепугался?
Полубрат: Есть немного, Ваше превосходительство! Вы же сами слышали - с большими полномочиями дамочка прибыла. Сама статью подбирать будет. Тут шевельнешься неуклюже - и все, кранты, за ушко и на солнышко, вместо Солнечного ветра!
Амбразуркин: Меньше надо языком молоть. Ля-ля-ля. Это я у вас был покладистый, терпел ваши приколы, потому что понимаю - нужно пар выпускать, не санаторий у нас здесь на Луне, а вредное производство. А вот гражданка Надеждина может по-другому рассудить. И вылетишь с базы, да не на Землю, ананасы надкусывать. А в места не столь отдаленные. Будешь рад и на Марс отправиться или, не дай Бог, на астероиды.
Полубрат: На астероиды?
Амбразуркин: Не бледней. Не смей так бледнеть! Может быть еще и образуется.
Полубрат: Так ведь несчастный случай!
Амбразуркин: А вот пойди и расскажи свою сказку про несчастный случай гражданке Надеждиной! А я послушаю, что она тебе ответит!
Полубрат: Ох! (без сил садится на сцену).
Амбразуркин: Вот напасть! Как бы чего не вышло. Отведу тебя в санчасть. Пусть тебе Помидоров померит давление.
Уходят.
Сцена 3
Появляется Аркадий. Он взволнован и суетлив. Подходит к каюте Љ 4, достает специальную тряпочку и протирает обувь, хочет постучать, но, передумав, отходит вглубь сцены и усаживается в кресло. Терпеливо готовится к длительному ожиданию. Через некоторое время из каюты появляется Надеждина, медленно идет вдоль коридора, оглядывается, словно надеется встретить кого-то. Аркадий издает радостный клич и бежит ей навстречу. В руках у него пучок редиски.
Аркадий: Ну, здравствуй, Солнышко! (Обнимает ее и от души целует).
Надеждина: Аркашка! Давно ждешь?
Аркадий: Вторую неделю. Я сразу догадался, что вместо Покровского тебя пришлют. Хуже нет - ждать, догонять и просить. Кстати, прошу принять в дар. (Протягивает пучок редиски).
Надеждина: Что это?
Аркадий: Редиска. Очаровательное произведение природы - красное на зеленом. Этот овощ заменяет в наших краях прекрасные розы. И, ко всему прочему, наглядно символизирует принципы лунного быта - стремление к приятному и одновременно полезному. Налюбовался вдоволь красивым корнеплодом, получил эстетическое удовольствие - смело кусай и почувствуй, что и твой желудок тянется к прекрасному не меньше, чем твое сердце.
Надеждина: Где же ты редиску раздобыл? Здесь на Луне наверняка каждый росток на учете.
Аркадий: Большого ума не потребовалось. Дождался, когда Амбразуркин и его помощник Полубрат заснули крепким сном, взломал ломиком дверь в оранжерею и взял, сколько надо. Если поймают, на допросе буду все отрицать. Как-нибудь отговорюсь. У тебя - алиби, тебя еще и на базе не было, когда произошло это безобразие, а до остальных мне дела нет.
Надеждина: Я не верю тебе. (Смеется). Аркадий, когда же ты станешь серьезней!
Аркадий: А зачем? Ты меня и таким... Ты ко мне и так хорошо относишься.
Надеждина: Не надо, Аркаша. Неужели забыл, что у нас не получилось. Не надо.
Аркадий: Ай-яй-яй, красивая женщина, зачем обижаешь? Неправильно говоришь, нет такого слова "не получилось", есть слова - "пока не получается". Разница между ними - огромная, как между одиночной камерой в тюрьме строгого режима, и каютой люкс на океанском лайнере. Почувствуй разницу и признай, что я прав!
Надеждина: Не хочу об этом говорить. А почему ты решил, что я к тебе хорошо отношусь? Ах да, забыла, ты же и раньше считал себя умелым предсказателем.
Аркадий: Желаешь, чтобы я прямо сейчас предсказал нам успех в любви? Я готов!
Надеждина: Я прилетела на базу работать. Сомневаюсь, что у меня останется свободное время для выяснения отношений с бывшим любовником. Аркаша, расскажи лучше, что произошло с Покровским?
Аркадий (заметно помрачнев): Глупая история. Все произошло на моих глазах. Я должен был отправиться на луноходе к площадке внешних регистраций. Задание получил самое заурядное: сменить аккумуляторы, проверить датчики, провести текущий техосмотр и мелкий ремонт, если понадобится - я этим занимаюсь по пятницам. Это входит в мои обязанности. Покровский готовил луноход к поездке. Все было в полном порядке. Доложил мне, что не заметил никаких неисправностей. Я немного выбился из графика, опоздал на десять минут. Получил за это по радио разнос от Амбразуркина - он терпеть не может, когда экипаж нарушает дисциплину. Ты не поверишь, но от нашего непослушания у генерал-майора пропадает аппетит. Это так мило. Ну не мог я упустить такую великолепную возможность позлить начальника еще раз, вот и решил рассказать Покровскому пару анекдотов. Мы стояли в двух шагах от лунохода, смеялись, неожиданно раздался взрыв. Покровского ударило в лоб какой-то ржавой железякой. Как потом выяснилось, взорвался ящик с сигнальными ракетами. Никогда прежде ни о чем подобном не слышал.
Надеждина: Но ты же стоял рядом?
Аркадий: Да, но я задумался на минуту и пропустил все самое интересное.
Надеждина: Ты понимаешь, что едва не погиб?
Аркадий: Похоже, что так.
Надеждина обнимает Аркадия.
Надеждина: Когда ты поумнеешь? Когда начнешь заботиться о себе?
Аркадий: Все, что произошло - дикая случайность. Несчастный случай! Разве от злой случайности судьбы застрахуешься?
Надеждина: Ты уверен, что это несчастный случай?
Аркадий: Да. Конечно. Непонятно только - почему ящик с сигнальными ракетами вдруг оказался на луноходе? Покровский должен был хранить их на складе. Почему он нарушил инструкцию? Салют, что ли, хотел устроить по случаю Дня космонавтики? Глупейшая оплошность. Если не предположить, что кто-то помог ему ошибиться.
Надеждина: Ты хочешь сказать, что кто-то сознательно хотел повредить луноход?
Аркадий: Абсурд! Зачем? Здесь на Луне делить особенно нечего. Работаем. Отдыхаем вместе. Дорожим общением. Без товарищей на Луне долго не продержишься. Очень легко, знаешь ли, сойти с ума от одиночества. Сама понимаешь, что до ближайших нормальных людей - четыреста тысяч километров. Мы помогаем друг другу выжить и сохранить голову в порядке. Ты познакомилась с ребятами?
Надеждина: Только с Амбразуркиным и Полубратом.
Аркадий: Скоро ужин. Там познакомишься с остальными. Они тебе обязательно понравятся. Они хорошие. К тому же Амбразуркин затеял устроить ко Дню космонавтики концерт художественной самодеятельности. Не удивлюсь, если подготовка к концерту окажется забавнее самого концерта. Ребята танцуют, поют и читают стихи. Они способны развеселить любого человека!
Надеждина: Кстати, а почему ты решил, что я до сих пор хорошо к тебе отношусь?
Аркадий: Это легко. Первое, что я сделал, когда увидел тебя - подошел и поцеловал. А ты не оттолкнула меня. Мой поступок показался тебе абсолютно естественным. Ты даже не обратила на него внимания. Подозреваю, что ты удивилась бы, если бы я этого не сделал. Согласись, что это так? А это значит...
Надеждина: Не знаю, что и сказать. Ты придумал целую теорию, а на самом деле...
Аркадий: Неужели мне удалось смутить саму Надеждину! В первый раз в жизни! Сказочное удовольствие! Признайся, что рада видеть меня.
Надеждина: Конечно, я знала, что ты здесь. И что с того? Я должна была из-за тебя отказаться от командировки?
Аркадий: Ну, началось. Боишься, что появятся проблемы? Но разве раньше у тебя со мной были проблемы?
Надеждина: Нет.
Аркадий: Вот и прекрасно. Занимайся своим солнечным ветром. И ни о чем не беспокойся. Тебя здесь никто не обидит. Уж за этим я прослежу!
Сцена 4
Появляется Полубрат. Он явно встревожен, ему хочется поговорить с Надеждиной о чем-то важном с его точки зрения.
Полубрат: Здравствуйте, госпожа Надеждина, разрешите представиться. Я - Семен Полубрат. Заместитель начальника базы, врач, медик, биолог. Готов консультировать вас по всем вопросам, касающимся моей профессиональной деятельности. Есть вещи, в которых я разбираюсь лучше других.
Надеждина: Очень приятно!
Полубрат: Вот и Аркадий может подтвердить, что моя профессиональная репутация вне подозрений. Правда ведь, Аркадий.
Аркадий: Чистая правда. Наш Полубрат - очень умелый человек.
Полубрат: И знающий.
Аркадий: И знающий. Все верно. Подтверждаю. Что это ты, брат, расхвастался? От избытка чувств или потребность какая-нибудь появилась?
Полубрат: Потребность. Конечно, потребность.
Аркадий: А, ну тогда продолжай. Умелый, знающий, что еще мы пропустили?
Полубрат: Хороший психолог. Отзывчивый человек. А еще я лучше всех понимаю психологические особенности длительного проживания на Луне. Ради душевного равновесия пациентов, то есть наших сотрудников, я готов на многое.
Аркадий: К чему ты клонишь?
Полубрат: Я могу сказать это госпоже Надеждиной только с глазу на глаз. Без посторонних.
Аркадий: Тайны? От меня? Не потерплю!
Полубрат: Как тяжело с тобой, Аркадий! Какие тайны? Все, что я хочу рассказать госпоже Надеждиной, тебе давно известно. Я желаю поговорить наедине, только чтобы не смущать без нужды вновь прибывшего человека простотой наших нравов. Что тут непонятного?
Аркадий: Мне уйти?
Полубрат: Сделай одолжение.
Аркадий уходит.
Надеждина: Я слушаю вас.
Полубрат: Нет другой более враждебной человеку среды, чем открытый космос. Мы, бесстрашные первопроходцы, сталкиваемся с огромным количеством нарушающих наше душевное равновесие факторов, которые на Земле встречаются крайне редко. Упомяну лишь о постоянной угрозе лишиться последнего глотка кислорода или опасности отказа систем жизнеобеспечения. В любой момент мы можем замерзнуть или поджариться. Это как повезет. А излучение! Разве можно быть уверенным, что защита от космических лучей действительно непробиваема?
Надеждина: Все это я знала еще на Земле. Однако, никогда не думала, что простое перечисление опасностей может быть таким жутким делом. Вы напугали меня. Зачем? Чего вы добиваетесь?
Полубрат: О, я еще не перешел к самому ужасному.
Надеждина: Что же это?
Полубрат: Одиночество. Нас здесь всего шестеро. Четыреста тысяч километров вакуума отделяет нас от Земли. А она, наша Земля, такая маленькая. Вы уже ощутили, какая она маленькая?
Надеждина: Да.
Полубрат: Очень маленькая планета.
Надеждина: Да.
Полубрат: О, она еще меньше, чем вы думаете. Есть люди, которые боятся высоты. Когда они залезают на двадцатый этаж, им запрещают смотреть вниз, чтобы голова не закружилась. А нам, покорителям Луны, запрещают смотреть на нашу маленькую Землю.
Надеждина: Чтобы не закружилась голова?
Полубрат: Нет. Чтобы мы не сошли с ума. Люди с трудом переносят одиночество - это давно известно. А здесь на Луне одиночество - норма.
Надеждина: Вы решили запугать меня? Вам это удалось. Я боюсь!
Полубрат: А вот и нет! (радостно ржет) Совсем наоборот. Я открыл прекрасный способ справляться с одиночеством. В качестве панацеи мною придумана своеобразная прививка. Природное иглоукалывание. Я контрабандой привез на Луну живого клопика. Не передать словами облегчение, которое охватывает меня, когда я вижу, как по руке ползет живое существо - клопик Коперник, так я его назвал. А уж когда он меня кусает, я вообще на седьмом небе от счастья. Я оказался нужен настоящему живому существу! Есть от чего возгордиться!
Надеждина: Я потрясена!
Полубрат: Ребята время от времени пользуются услугами моего Коперника. К сожалению, не часто. Я, как врач, желаю, чтобы они позволяли кусать себя чаще. Но потребность быть укушенным у разных людей разная. Тут ничего не поделаешь. Понимаю, что вам пока трудно оценить всю прелесть общения с Коперником. Но пройдет неделя, и вы обязательно познакомитесь с моим клопиком ближе. Обслужим вас без очереди.
Надеждина: А что, очень может быть я и соглашусь, если ностальгия замучает.
Полубрат: Спасибо, что правильно меня поняли. Должен обратиться к вам с просьбой.
Надеждина: Конечно. Все, что в моих силах.
Полубрат: Похвалите моего клопика Амбразуркину. Он не любит Коперника. Говорит, что я нарушаю правила и развел антисанитарию. Вчера вечером мне показалось, что он хочет раздавить клопика своим сапогом. Это бесчеловечно. Я, как врач, понимаю, что ненависть, охватившая его, есть патология, и вызвана она длительным отсутствием контакта с привычной земной биосферой. Но нельзя допустить, чтобы Амбразуркин привел угрозу в действие.
Сцена 5
Возвращается Аркадий, он, без лишних слов, направляется к Надеждиной, словно пытается защитить ее от возможных провокаций Полубрата. Появляются остальные члены лунной базы: Амбразуркин, Лукин-Матфеев, Помидоров. Они молча, с неподдельным интересом, разглядывают Надеждину и Аркадия, словно бы желая разведать всю предысторию их отношений и предсказать дальнейшее их развитие. Пауза затягивается. Наконец, Аркадий не выдерживает.
Аркадий: Давайте же, наконец, ужинать! Сколько можно ждать!
Амбразуркин: Нет! Сначала стихотворение попрошу!
Аркадий: Я выучил. Честное слово выучил. Только настроения нет читать. Голод замучил.
Амбразуркин: Не могу освободить вас от общественного поручения. Читайте сейчас, не задерживайте товарищей.
Аркадий: Да что же это такое!
Амбразуркин: Хватит ломаться. Прочитаете быстренько и за стол. Праздник космонавтики никто отменять не собирается. А кроме нас торжественный концерт готовить некому. Так что читайте. Впрочем, если не желаете декламировать, можете сыграть нам на флейте какую-нибудь кантату.
Аркадий: Ну, хорошо. Все равно не отстанете. (Читает)
Шел мокрый снег, темнели лужи,
Сошли узоры на окне. И думал я: кому я нужен? Никто не помнит обо мне.
И так, в печали пребывая, Совсем забыт и одинок, Следил бездумно за трамваем.
Вдруг слышу - зазвенел звонок.
Дверь открываю - на площадке
Угрюм, подтянут, невысок
Стоит мужчина в плащ-палатке
И держит свернутый листок.
Забилось сердце от волненья,
Шум в голове, дрожит рука. Читаю - завтра, в воскресенье,
Явиться утром в РВК.
... И вот все стало по-иному. И глупых мыслей больше нет. Смотрю в Устав - первооснову, Здесь на любой вопрос ответ.
Дождь бьет в лицо, и бьет по лужам.
Сил больше нет, но что с того?
Сказали мне, кому я нужен
И объяснили для чего.
Амбразуркин: Вот так стихотворение! О чем оно?
Аркадий: Есть многое на свете, мой друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!
Амбразуркин: Прекратите, Аркадий! Плохое стихотворение вы подготовили. Не годится для нашего праздника. Выучите другое, более праздничное. Что за сумасбродство пришло вам на ум, а затем сразу же и на язык! Чем вам не угодили мудрецы?
Аркадий: Это не я придумал. Это цитата из Шекспира, из трагедии "Гамлет".
Амбразуркин: Вы, как всегда, не желаете признавать свои ошибки. Почему опять перекладываете ответственность на других. Шекспир у него оказался виноватым! Вырвать фразу из контекста для своих целей любой может. А отвечать Шекспир будет, так что ли? Шекспиру, кстати, творить не запрещено. Свобода творчества, она и есть - свобода творчества, никто ее не отменял. Мы против свободы творчества ничего не имеем. Там, где враги свободы творчества говорят - дерьмо, мы говорим - автор самовыразился. Другое дело - цитирование. Ответственности за антигосударственное цитирование никто не отменял.
Аркадий: Простите, я не понимаю, куда вы клоните.
Амбразуркин: Ничего умного я сейчас не сказал. Это не бином Ньютона. Скажите уж прямо, что не любите наших мудрецов. Об этом я знал и раньше. Вам не нравится, что они много и плодотворно думают и мало спят? Так на то они и мудрецы, чтобы думать за нас о судьбах мира!
Аркадий: Высокий класс! Подобное толкование Шекспира мне еще не встречалось. Здорово это у вас, Амбразуркин, получается! Искренне восхищен. Но дело в том, что я не ругаю мудрецов. Я восхищаюсь неисчерпаемостью мира! Чувствуете разницу?
Амбразуркин: Опять не так! Это не мир неисчерпаем, а электрон! Больше надо книжки читать! Тогда и отсебятину нести не будете.
Аркадий: "Мир устроен довольно просто, товарищи философы". Вот что я однажды прочитал в вашей статье! Весьма субъективное мнение!
Амбразуркин: И вовсе не субъективное, а самое что ни на есть объективное. Сказано: "Не умножай количество сущностей сверх необходимого". Не умножай, тогда и отсебятины меньше будет!
Полубрат: Я узнал. Это принцип Оккама! Как верно и точно сформулировано! Как своевременно звучит! Вот за это мы и любим классику! Она помогает нам находить ориентиры в потоке жизни.
Аркадий: Так вы не верите в мое предсказание?
Амбразуркин: Какое такое предсказание?
Аркадий: Сегодня за ужином с господином Полубратом случится беда. Он отравится компотом. Не желаете побеспокоиться?
Полубрат: Мы тебе не верим!
Аркадий: Ваше дело.
Амбразуркин: Наше, наше. Мы - материалисты, не верим в колдунов и предсказателей. Правда, Полубрат.
Полубрат: Конечно. Полностью согласен с вами, господин начальник.
Амбразуркин: Нас ужином не испугаешь! Кто хорошо ест, тот хорошо работает!
Аркадий: Наверное, опять макароны! Сколько можно.
Полубрат: Не макароны, а спагетти. Неужели до сих пор не понял разницу? Спагетти подается с тертым сыром или кетчупом, а макароны с котлетой.
Аркадий: Протестую. Макароны должны быть исключены из меню. Иначе...
Полубрат: Что иначе?
Аркадий: Иначе произойдет беда.
Полубрат: Какая беда, если не секрет?
Аркадий: Мы все станем экстрасенсами и колдунами. Сам понимаешь, что последствия будут самыми ужасными. Начнете друг друга в ослов превращать.
Полубрат: Это твое очередное предсказание?
Аркадий: Да. И оно обязательно исполнится, если пытка макаронами продолжится.
Полубрат: Я много слышу про твои предсказания и про твои удивительные способности, только поверить, извини, не могу. Нет у тебя доказательств, одни слова. Когда же мы получим доказательства?
Аркадий: Сегодня.
Полубрат: Значит, сегодня я отравлюсь компотом?
Аркадий: Ты можешь спастись, если не будешь пить.
Полубрат: А ты знаешь, что за свою жизнь я выпил 500 литров компота и хочу выпить еще столько же?
Аркадий: Да. Знаю.
Полубрат: А знаешь ли ты, что таких любителей компота, как я, днем с огнем не найдешь? И я никогда не отказываюсь от своей порции?
Аркадий: Знаю.
Полубрат: А ты знаешь, что твое предсказание очень легко проверить?
Амбразуркин: (вмешивается, ему возникшая перебранка не нравится): Вот послушайте, Галина Петровна, какие смешные разговоры ведет наш экипаж в часы отдыха. Прекратить пустые разговоры. Эх, неужели вам перед Галиной Петровной не стыдно? Поберегли бы свой задор для работы. Ну, хватит, хватит. Попрошу построиться. Сейчас будем знакомиться.
Экипаж построился. Полубрат. Лукин-Матфеев. Помидоров. Аркадий. Амбразуркин и Надеждина медленно проходят мимо строя, внимательно заглядывая в глаза сотрудникам лунной базы. Амбразуркину очень хочется, чтобы Надеждина немедленно указала на преступника, но она не догадывается о том, чего от нее ждут.