Моб : другие произведения.

Рар (рабочее)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Попал я. Сначала под поезд. С кем не бывает?.. А вот потом - в шкуру кота, что и в самом деле странно. Что дальше со мной будет - сам не знаю, но кот я явно не простой. Летать умею... временами. И, поскольку, живу теперь в магическом мире, то в самом скором времени ожидаю проявление своих нехилых магических талантов. А как же - все по канонам жанра!
   Началось все как обычно - я умер. Ну, обычно для такой истории, я имею в виду. А точнее - для попадалова. Ну да, я попаданец. И это сейчас я так спокойно об этом говорю, а тогда, когда только раскрыл глаза в новом мире и понял, что вполне живой и бодрый, а не располовиненный на рельсах колесами электровоза (а именно от этого я умер), тогда я просто-таки готов был визжать от ужаса. Причин не радоваться дарованной жизни у меня было множество. Но, расскажу все по порядку.
  
   Первым моим побуждением, когда я осознал, что жив, было, конечно же, осмотреть свое тело и оценить последствия его встречи с колесами поезда. К моему изумлению это получилось у меня легко и просто. Ничего не болело, как можно было ожидать, слабости от потери крови не наблюдалось, голова не кружилась, в глазах не двоилось... Хотя галлюцинации присутствовали. Проявлялось это в том, что вместо окровавленной одежды, на моем теле обнаружилась густая темная шерсть, а вместо рук и ног были лапы. С когтями, ага. По пять на каждой лапе. Хвосту я уже не удивился - его присутствие было закономерным. Раз есть шерсть и четыре лапы, то почему бы не быть хвосту? Ну, вот он и был. Довольно длинный, покрытый короткой шерстью и почему-то с копьевидным костяным шипом на конце. Всеми конечностями я отлично управлял и легко смог приблизить кончик хвоста к глазам, чтобы его внимательно рассмотреть. Животных с таким хвостом я не припоминал...
   По мере того, как я себя осматривал, внутри меня нарастало желание заорать и проснуться от собственного крика. Да, я трусливо пытался убедить себя, что все это сон или бред... возможно даже предсмертный. Но в то же время я совершенно точно знал, что все это - правда и происходит со мной наяву. Внутри зрело болезненное желание увидеть свою голову и убедиться наверняка - я теперь кот. Ведь именно кошачьи были у меня лапы и тело, только хвост был непонятного происхождения...
   'Зеркало бы... Или хоть в лужу какую-нибудь заглянуть' - подумал я и стал оглядываться вокруг. Оказалось, что я нахожусь в лесу на большой поляне. Было темно - в ночном небе серебрился лишь новорожденный месяц, - но эта темнота была какая-то странная - синяя и слишком уж прозрачная. Я видел в ней слишком далеко и четко, но списал это, на свое новое кошачье зрение. Словно частоколом поляну окружали стволы колоссальных деревьев. Потом я понял, что это из-за моего маленького роста деревья в лесу кажутся такими громадными, ведь даже трава достигала мне до плеч...
   Внезапно меня потянуло пробежаться и опробовать свои силы в новом теле. Не выбирая сознательно направление, я побежал к ближайшему краю поляны.
   Бежать было на удивление легко, если не забывать, что трава была весьма высокой и прямо-таки неестественно густой. Она буквально расступалась передо мной, как вода перед носом лодки, и моментально смыкалась позади, не оставляя и следа. Довольно скоро я оказался на самой кромке поляны и надо мной нависли кроны лесных великанов. Деревья действительно были огромны. Даже имей я свой прежний рост под два метра, и то не сумел бы обхватить любой из стволов даже на десятую часть его окружности! А уж на какую высоту возносились ветви этих исполинов, я даже приблизительно не брался определить. Что они были выше моей родной шестнадцатиэтажки - это точно.
   В лесу было гораздо темнее, чем на поляне, но видел я все равно очень хорошо. В чащу решил не углубляться: вдруг там есть хищники! Да не такие мелкие, как я, а настоящие, которым моя тушка будет 'на один зуб'. Поэтому дальше я побежал, придерживаясь края поляны: 'Если что - на дерево залезу или в траве залягу'.
   Долго бегать не пришлось - неожиданно поляна закончилась высоким обрывом, под которым несла свои воды широченная река. Она была настолько широкая, что дальнего берега не было видно и казалось, что вода сливается с ночным небом.
   Я попятился от обрыва, боясь свалиться в реку и утонуть. Кто его знает, как я в этом теле плавать смогу? Было бы обидно умереть во второй раз. Но потом я вспомнил, что хотел увидеть свое отражение, а тут такая оказия - вода поблизости. Дилемма, короче... Пока во мне боролись любопытство и страх, я замер в растерянности на краю обрыва и совершенно не следил за окружающей обстановкой.
   За что и поплатился.
   Внезапно с неба на меня налетел вихрь. Захлопали огромные крылья, раздался торжествующий клекот и ко мне вытянулись две лапы с растопыренными когтистыми пальцами. Я отпрянул назад и кубарем покатился с обрыва. 'А вот и водичка' - мелькнула идиотская мысль. Только до водички я не долетел - за спиной вдруг что-то негромко хлопнуло и меня резко подбросило вверх, а потом повлекло вперед. Оглянувшись через плечо, я с изумлением и восторгом обнаружил еще пару своих конечностей - это были крылья. 'Это в комплект к шипастому хвосту' - появилась следующая мысль из разряда 'кажется, я схожу с ума'.
   Короче, я полетел и даже почти поверил, что спасся. Ага, конечно. Кем бы ни был тот хищник, что напал на меня с неба, отставать он и не подумал. Только-то я сделал несколько взмахов своими крылышками, набирая высоту, как он снова свалился на меня сверху. На этот раз мне не удалось увернуться, и острые когти впились в мои плечи. Боль была очень сильной, но умирать во второй раз я не собирался и так отчаянно задергался, что сумел вывернуться из хватки хищника. Только вот дальше лететь не смог и упал в реку. В моем новом мелком тельце сил на борьбу с течением уже не осталось, поломанные крылья неуклюжим грузом тянули под воду, я почувствовал, что теряю кровь и отключился.
  
   В себя я пришел на той же поляне. Кажется, даже, что в том самом месте, что и в первый раз. Еще была ночь, но что-то неуловимо изменилось. Я покрутил головой, опасливо посмотрел на небо и понял, что там сияет полная луна, а не тоненький серп месяца...
   'Это сколько же я пробыл в отключке?! И вообще, как я здесь оказался? - поразился я. - По идее должен был очнуться на какой-нибудь коряге посреди реки или на берегу, куда мое тело прибило бы течением, а на деле оказался здесь. Непонятно... Да и времени, судя по луне, почти месяц уже прошел. Вот и раны затянуться успели - и следа не осталось. Почему же я не помню, как я тут выживал?'
   В полной растерянности я во второй раз двинулся в обход поляны, подсознательно избрав уже знакомый путь. Радовало, что уже не было ран, нанесенных крылатым хищником, и чувствовал я себя полным сил и совершенно здоровым. Только вот крыльев за плечами тоже не оказалось, а так хотелось снова испытать волшебное ощущение полета, как тогда над рекой! Даже страх перед нападением не мог приглушить этого моего желания. К тому же я подумал, что в воздухе, если подняться повыше, будет все же безопасней, чем в ночном лесу. Наверняка наземных хищников тут больше, чем летающих. Во всяком случае, на Земле (или в моем мире?!) в природе так и было устроено. Поэтому, добравшись до кромки леса и очутившись под прикрытием огромных стволов, я сделал несколько попыток взлететь.
   Сначала я просто высоко подпрыгивал, представляя, как у меня за спиной распахиваются крылья. Прыгать в образе кота получалось здорово, только взлететь это не помогло. Тогда я рискнул взобраться на дерево и сиганул вниз с приличной высоты: думал, что крылья раскроются 'от ощущения полета'. Умудрился даже помахать лапами на соответствующий манер. Не помогло. Напрашивался вывод, что крылья появляются только в момент смертельной опасности. Или что-то я делаю не так. Разочарованно вздохнув, я решил продолжить осмотр окрестностей и двинулся дальше.
   Странность моего выбора маршрута дошла до меня, когда я снова оказался рядом с обрывом. Прежде я никогда не стал бы возвращаться в то самое место, где чуть не лишился жизни. Особенно, если в этом месте не было ничего для меня ценного. Однако сейчас я в точности повторил свой недавний маршрут - и вот уже снова стою на обрыве над рекой и просто напросто знаю, что дальше мне следует перелететь на другой берег.
   Совсем как в прошлый раз, я топтался на месте и ужасно тупил. Ну и, конечно же, пока я раздумывал над причиной своей странной уверенности, что мне нужно на другой берег, прилетел тот охотник на глупых котов.
   Сверху послышался знакомый клекот и хлопанье крыльев. 'В лес!' - ошпарила мозги отчаянная мысль. Со всех ног я рванул к деревьям. Когтистая тварь все же настигла меня почти под кронами, схватить не схватила, но спину располосовала. А также придала ускорение нечаянным толчком крыльев. Кувыркнувшись через голову, я буквально влетел в густую тень чащи.
   'Не останавливаться!' - дал я себе мысленного пинка, вскочил на лапы и помчался в глубину леса, петляя между кустами и стволами деревьев. Несколько раз надо мной мелькал крылатый силуэт, сверху доносился яростный клекот хищника, который никак не мог меня поймать. Каждый раз, когда хищник пикировал на меня, я умудрялся отскакивать в сторону, и он проносился мимо. Вдруг со стороны поляны раздался протяжный свист и мой преследователь мгновенно потерял ко мне интерес. Он взмыл вверх и быстро растворился в ночном мраке. 'Позвали его что ли? - удивился я внезапному исчезновению крылатой бестии. - Тогда получается, что он ручной? Или это так его сородичи кричат?'
   Забившись под какой-то колючий куст, я напряженно думал, что же мне предпринять. С одной стороны опасно и страшно было возвращаться на поляну. С другой стороны, совершенно необходимо узнать побольше о своих врагах. Кто отозвал хищника? Вдруг это люди! Тогда я смогу подслушать их разговоры и хоть приблизительно разберусь, что происходит и где я оказался. Все, решено - возвращаюсь на поляну.
   Уже через пять минут после принятия этого решения, я понял, что заблудился. После всех моих петляний во время погони, я совершенно потерял ориентацию и понятия не имел, где находится поляна. Была идея сориентироваться по луне, но за густыми кронами деревьев неба совсем не было видно. Когда я во второй раз пробежал мимо пенька с росшими на нем тремя мухоморами, то понял, что хожу кругами. 'Дождусь утра, - решил я, забираясь под густой куст. - Может быть, при свете солнца найду звериную тропу. Они по идее должны вести к водопою или на пастбище, а это либо река, либо поляна. Главное не притопать к логову какого-нибудь голодного медведя'.
   И вот я сидел под кустом, слушал звуки ночного леса и думал, что же со мной произошло, как так получилось, что мое сознание оказалось в теле непонятного зверя.
   'На реинкарнацию не похоже, - размышлял я. - Будь это простая реинкарнация, все было бы не так, - на слове 'простая' я усмехнулся про себя: глупо считать простыми такие вещи, но в моем положении, пожалуй, оправданно. - Если бы моя душа просто перенеслась после смерти в животное, то это должно было быть новорожденное создание. Я не помнил бы своей прежней жизни. По идее. С другой стороны, сколько есть историй, про людей, которые помнят свои прежние воплощения! Получается - все это правда, а я не верил никогда. Пора пересмотреть свои убеждения...'
   Но я тут же отбросил эту мысль.
   'Нет, не стыкуется, - с досадой подумал я. - Помнить прежние воплощения - это одно, а осознавать себя в следующем - это совсем другое. О таком я ни разу не слышал. Похоже, дело тут совсем не в реинкарнации. На самом деле - это самое настоящее попадалово! Я попал в тело кота и завладел его сознанием'. Тут я вспомнил, свой недавний провал в памяти длиною в несколько недель и внес в свои размышления коррективы: 'Нет, не так. Я иногда замещаю его, а если теряю сознание, то телом снова управляет кот. Значит, мы в одной голове вдвоем сидим'.
   Еще раз все обдумав, я решил, что прав. Все факты указывали на это: и то, что после серьезного ранения я очнулся совершенно здоровым, и что это произошло в другом месте, нежели должно было, и что времени прошло уже много. На самом деле все было достаточно просто: когда я потерял сознание, в моем теле начал действовать зверь. Он лучше знал, как выживать в этом мире, как воспользоваться скрытыми резервами своего тела, возможно даже... магией (иначе, откуда у меня крылышки взялись в критический момент?). Он выплыл тогда, зализал раны, укрылся в каком-то убежище и отлежался. Вполне возможно ему помогала подружка, а может, и запасы какие были. Ну, или не так страшны оказались раны, как мне показалось, и кот сам раздобыл себе пропитание. В общем - он выжил, а когда опасность миновала и он достаточно расслабился, тогда я смог прорваться к управлению телом. Как-то так, в общем...'
   Я понимал, что это довольно корявое объяснение, но других вариантов у меня не было - слишком мало я знал по этой теме. В прежней жизни меня больше интересовали обычные человеческие радости, нежели всякая мистика: студенческие гулянки и ночные посиделки в виртуале, девушки (а как же!), умеренно спорт и чтение. Бывало, что я почитывал некоторые популярные книжки о попаданцах в разные миры, фентези, мангу, - куда ж без нее в наше время? - но не фанатично, а просто, чтобы не быть полным профаном в глазах друзей. Вот оттуда и черпал теперь для себя различные теории по поводу моего нынешнего положения.
   Благодаря тому, что я посчитал эту загадку частично разгаданной, ну, или просто время прошло достаточно, чтобы я успокоился после погони, но так или иначе нервное напряжение меня слегка отпустило и я смог расслабиться. Как ни странно, но звуки ночного леса тоже действовали на меня умиротворяющее. Я слушал, как скрипели сверчки, шелестели в кронах листья от легкого ветерка, изредка ухали совы и откуда-то знал, что сейчас и здесь для меня совершенно безопасно. Засыпать не входило в мои намерения, но лес нашептывал мне колыбельную, а голова уже не варила, и я сам не заметил, как уснул.
   Разбудили меня человеческие голоса. Я раскрыл глаза и обнаружил себя бегущим по лесу в направлении этих самых голосов. И что самое удивительное - впереди за деревьями виднелась поляна, и - хвост даю на отсечение - это была та самая поляна, которую я недавно так искал!
   'Стоп машина!' - приказал я своим лапам, которые неведомо как сами вывели меня, куда я хотел. Причем абсолютно без участия сознания. 'Как все грустно-то... Стоило слегка расслабиться - и котик уже снова у руля! Что же теперь всю жизнь мы будем этот канат перетягивать? - расстроился я. - Кстати, а сколько живут местные коты? Наши, помнится, лет пятнадцать могли прожить... всего лишь...' От таких мыслей я совсем пригорюнился, но одернул себя. 'Так, тут информация впустую разливается, а я сопли распустил! Нужно подобраться поближе и послушать, о чем там говорят'.
   Так я и сделал.
   На поляне спорили две девушки. Причем, когда я подкрался к самому краю леса и выглянул на поляну из-за дерева, то понял, что голоса доносятся не с земли. Спорщицы находились в воздухе! Одна сидела на размеренно хлопающем крыльями пегасе, а вторая оседлала химеру. Я потряс головой, поморгал и потер лапами глаза, но картинка не изменилась - девушки, как сидели на сказочных существах, так и остались сидеть. И продолжали громко спорить:
   - Говорю же тебе, Тина, его давно кто-то поймал или убил, а мы ждем тут как дурочки! - кричала девушка на химере.
   - Ну, Орешек, ну вдруг нет? Тут же такая глушь! Кто его мог убить? - возразила ей наездница единорога.
   - Да такие как и мы - охотницы. Не думай, что мы одни такие умные знаем, где водятся лунные коты, - уже потише проговорила первая девушка.
   - Но ведь второй раз уже никого тут нет... Ты и сама говорила, что котики совсем слабые и никому не нужные... Давай еще подождем, Орешек, ну пожа-а-алуйста!
   - Ладно, - девушка на химере сделала странный жест рукой и рядом с ней в воздухе прямо из пустоты возникла огромная сова. - Если он недалеко, то Филька его найдет. Но это в последний раз! Спать уже хочется.
   Уж не обо мне ли они говорят? Это я лунный кот что ли?
   - Ой, спасибо, Орешенька! Только ты осторожно, чтобы Филечка его не убил как в тот раз...
   Убил? О чем это она?
   Тем временем Орешек взмахнула рукой, и сова полетела прямо ко мне. Она словно знала, где я прячусь! И снова мне пришлось спасаться бегством. Только на этот раз совсем недолго - ровно до того места, где росли густые колючие кусты. Нырнув под них, я услышал, как жалобно вскрикнула моя пернатая преследовательница, напоровшись всем телом на длинные колючки. Птица забилась и тяжело взлетела, оглашая лес воплями боли. Я злорадно оскалился. Только зря я подумал, что теперь меня никто не достанет: сверху послышалось хлопанье огромных крыльев и прямо над моим укрытием раздались голоса охотниц:
   - Он тут! Он тут! Я вижу его ауру! Можно, я сама его поймаю? - я узнал голос девушки на пегасе - Тины.
   - Да лови, конечно, Филька все равно туда не пролезет, - равнодушно ответила Орешек.
   'Вот странное имя. И как это они могут меня видеть, если я их не вижу?' - я задрал голову и пытался рассмотреть своих преследовательниц через хитросплетение веток и листву, но кроме листьев так ничего и не увидел. Вдруг наверху раздалось шипение, как от зажженной петарды и одновременно с этим послышался вскрик:
   - Ой, не то!
   Потом листва над моей головой вспыхнула ярким пламенем - и тут же в меня врезался огненный кулак. Занавес.
  
   Очнулся я, судя по практически полной луне, отсутствию ожогов и полностью отросшей шерсти много - много дней спустя... 'Воистину говорят, что у кошек по девять жизней, - подумалось мне. - Но из моих девяти три уже точно израсходованы... Нужно быть осторожней, чтобы не потратить оставшиеся'.
   Следуя этому решению, в этот раз я никуда бежать не торопился, а залег в траву и стал напряженно прислушиваться: не захлопают ли в воздухе крылья, не раздастся ли знакомый клекот или голоса. Но кроме шума ветра и пения сверчков ничего не было слышно. 'Так, надо тягу давать, пока никого нету' - поставил я себе задачу на ближайшее будущее и немедленно принялся за ее выполнение. Поначалу решил бежать в противоположную сторону, относительно прошлого раза, но потом рассудил, что не стоит удаляться от реки, а наоборот, лучше придерживаться берега, тогда у меня будет больше шансов выйти к какому-нибудь селению.
   'Найду людей, подслушаю разговоры - благо говорят понятно, по-нашему, - и тогда решу, как дальше быть. Только бы охотниц или охотников больше никаких не встретить. А то два раза меня уже почти убили, кто знает, что они со мной сделают, если живьем поймают? Вдруг им звери нужны для травли в яме?! Через поляну лучше на пузе проползу. Как говорится: тише едешь - дальше будешь' - вот и был весь мой нехитрый план. Но реальность быстро внесла в него свои коррективы.
   Дело в том, что ползти заданным курсом в густой высокой траве у меня никак не получалось. Я сильно отклонился право и вскоре каким-то непостижимым образом практически вышел на тот самый маршрут, которым шел в прошлый раз. Это было очень странно, я ведь точно знал, что отклоняются обычно в левую сторону, просто потому, что правой ногой шагают шире. 'Может быть я кот - левша? И шире шаг у меня с левого бока?' Так или иначе, но пришлось возвращаться. На этот раз я принял за ориентир сухое дерево, виднеющееся на дальнем краю поляны со стороны реки, и иногда выглядывал из травы, чтобы сверить курс. Мой заплыв в траве (иначе и не скажешь!) длился наверно с час, пока я наконец очутился на обрыве. Фактически я обогнул поляну с другой стороны и вышел к реке гораздо выше того места, где на меня нападала сова.
   По двум соображениям я решил двигаться против течения. Во-первых, так я удалялся от места встречи охотниц. А во-вторых, если днем вниз по реке будет плыть лодка, то я сразу ее увижу. Конечно, лодка может появиться и со спины, но против течения она будет двигаться значительно медленней и мне не придется слишком часто оборачиваться. Казалось бы, лодки не должны меня волновать - при своем нынешнем росте и в серой шубке я был практически невидим с реки, но это для обычных людей, а здешние охотники меня и под густыми кустами обнаружить умудрились... И стреляют они не дробью, а самыми настоящими фаерболами! Так, что береженого и бог бережет - буду скрываться.
  
   Всю ночь я бежал вдоль реки. Берег плавно понижался, пока не стал совершенно плоским. Лес то удалялся от реки, то буквально нависал над ней. Я следовал всем изгибам лесной кромки, опасаясь удаляться от деревьев, на которые решил забираться при малейшей опасности. А опасностей, судя по обилию звериных следов, тут было хоть отбавляй.
   В местах, где лес отодвигался от реки, были широкие покрытые заливными лугами пространства или песчаные пляжи, в мокром песке которых особенно часто встречались следы животных. Я видел и отпечатки копыт самых разных форм и размеров, а также множество следов хищников от крошечных - меньше моих собственных, - до таких огромных, что я мог бы поместиться полностью в одном отпечатке пальца такого зверя. Но когда я увидел полутораметровый птичий след, с полметровыми углублениями на месте когтей, то понял, как мне везло до сих пор - я убегал всего лишь от каких-то девиц-охотниц... Конечно, кроме следов не раз за свою прогулку я видел и зверей, которые их оставляли.
   Первая такая встреча напугала меня до вздыбленной шерсти. Я спокойно бежал мимо каких-то кустов, когда вдруг раздался страшный треск и, сминая колючие ветви своими тушами, прямо на меня выскочили несколько странных тварей. Ростом с быка, своими клыкастыми мордами эти звери напоминали тропических кабанов - бородавочников, только вместо рыла-пятака, у них были коротенькие хоботы. Тела их тоже походили на кабаньи, но вот ноги были слишком длинными и опирались не на копыта, как у свиней, а на толстые пальцы. Я и сам не понял, как оказался высоко на дереве, а табун странных животных промчался к реке, проделав в зарослях камыша широкую просеку. Их истошные визги еще долго разносились над водой, но постепенно затихли на другом берегу.
   Я не торопился слезать со своего дерева, полагая, что вполне еще может появиться тот, кто напугал местных хрюшек. Так и случилось. Из кустов вскоре выступил кусочек мрака с горящими угольками глаз. Здоровенный косматый волк с черной, как смола шерстью посмотрел сперва на смятые кабанами камыши, а потом прямо на меня. Пренебрежительно фыркнул, пометил ствол моего укрытия - у, псина беспардонная! - и неспешно потрусил обратно в лес. Лишь спустя десять-пятнадцать минут я решился покинуть безопасную высоту и спустился с дерева. Из кустов никто на меня не выпрыгнул, и я поспешил убраться подальше отсюда.
   Немного позже я выбежал на большой заливной луг, на котором паслось стадо бронированных бизонов. Если они меня и заметили, то ничуть не обеспокоились и агрессии не проявили. И все же я оббежал стадо по большой дуге.
   До утра было еще несколько подобных встреч, но непосредственно на мою жалкую кошачью шкурку никто не покушался - вероятно, как добыча я был не особенно привлекателен для местных хищников. Во всяком случае, для диких. А когда рассвело, на противоположном берегу я увидел селение.
   Это был поселок из бревенчатых одноэтажных строений, обнесенный высоким частоколом. Ворота, несмотря на очень раннее время, уже были распахнуты настежь но, насколько я мог разглядеть с такого расстояния, охранялись парой солдат с настоящими алебардами.
   'Средневековье прямо какое-то, - подумал я. - Прямо по канону настоящего попадалова...'
   По дороге, что вела от ворот к пристани на берегу и дальше - в сторону леса то и дело сновали прохожие. Поведение этих людей было очень странным. По логике вещей в лесу, населенном множеством крупных и хищных зверей, жить было очень опасно и ходить по дорогам поодиночке было, мягко говоря, опрометчиво. А здешние храбрецы шастали по одному или группками в два-три человека. Да еще и выглядели они совершенно безоружными, если только не носили за полотняными рубахами и штанами автоматического оружия с нехилой пробивной силой. Какую-нибудь там Гюрзу, Узи или Калаши. Но тут я вспомнил фаербол, запущенный в меня охотницей и решил, что местным виднее, как тут нужно ходить - налегке в одиночку или вооруженными отрядами. И все равно меня не покидало убеждение, что что-то здесь не так.
   Почему-то вспомнилась деревня, в которой я проводил все свои летние каникулы. Часто я ходил с дедом пасти коров, выходили мы ни свет - ни заря, собирали по дворам скотину и гнали стадо на пастбище. Мимо этого пастбища проходила деревенская дорога и даже в такую рань там тоже иногда ходили люди: то рыбаки со снастями шли на реку, то мальчишки гнали туда же стадо гусей, на подводе кто-нибудь непременно ехал в соседнюю деревню по холодку да не в одиночку, а с пассажирами. У всех была своя, ясная даже постороннему взгляду, цель. 'А эти ведут себя как дурики из психбольницы! - осознал я. - Их действия бессмысленны'.
   И в самом деле, здешний народ казался вообще целями не обремененным. Многие двигались в поселок или из него бегом, по-мальчишечьи размахивая какими-то палками, а выглядели как взрослые люди. Иные наоборот плелись нога за ногу, иногда совершая руками непонятные пасы в направлении других пешеходов. Некоторые сходили с дороги и ковырялись в траве: вроде как собирали что-то, только, куда они потом девали набранное, было неясно - в руках они ничего не несли.
   Внутри поселка наблюдалась похожая картина - на широких улицах сновало множество людей (что было само по себе очень странно для такого маленького поселения, ведь дома явно не могли вместить всю эту толпу!), иллюстрируя своим примером фразу 'броуновское движение в действии'. Не сразу я разглядел по краям улиц несколько повозок и крытых навесов, а когда заметил их, то переменил свое мнение. 'Наверно у них тут просто ярмарка проходит или купцы приехали - вот откуда такая прорва народу. И ходят люди от прилавка к прилавку, а не просто так'. Но стоило мне найти объяснение одной странности, как тут же вылезла другая: 'Но если ярмарка, то куда же они покупки складывают? Торбы вон только у некоторых за спиной болтаются, а большинство с пустыми руками ходит. Впрочем, что я гадаю? Нужно пойти туда и все вблизи рассмотреть'.
   Приняв такое решение, я стал раздумывать, как перебраться на другой берег. Путного ничего не придумывалось, и я решил вздремнуть - авось в свежую голову умная мысля придет.
  
   Пробуждение во время бега уже не стало для меня шоком. Но то, что произошло это прямо посреди стада каких-то местных мастодонтов, изрядно напугало. Инстинктивно я прижался к земле и постарался стать как можно незаметней, но уже через мгновение сообразил, что так меня попросту растопчут. Животные, между тем, топтались вокруг, неспешно переставляя огромные - не меньше чем у слона - ноги и никакого внимания на меня не обращали. Наступит такая туша на меня - мокрого места не останется, - а зверюга и не заметит. Как я пробежал почти через все громадное стадо и ни одному из этих гигантов под ноги не попался? Хорошо, что проснулся, когда уже практически миновал выпас - вон между тушами уже лес виднеется. Едва я увидел этот просвет, как рванул к нему со всей прыти. Этот кроткий забег превратился для меня в настоящее испытание на полосе с подвижными ловушками - то сверху нога как давилка опускается, то хвост, словно бревно, сбоку летит. Просвет между тушами то появлялся, то исчезал, когда огромные животные переходили с места на место. Я лавировал между ними как ялик между льдинами - на пределе. Чуть зазеваешься - раздавят! На свободное пространство я выскочил из-под брюха мастодонта, который заступил мне путь.
   И вот - наконец-то я в лесу!
   Отдышавшись после сумасшедшей гонки, я огляделся и сразу понял, что как раз здесь местные кабаны ночью от волка через кусты ломились, а я от них на дереве прятался. В общем, был я на полпути к 'родной' поляне...
   'Да что же это такое?! Сдалась коту эта поляна! В который раз на нее возвращаюсь, - с досадой подумал я. - Ну, точно звериная часть в этом теле живая и начинает преобладать, когда мое сознание в отключке. Только я засыпаю, как дурной кот пытается вернуться на свою территорию. Может быть у него там логово? Или котята... Хотя... я же самец?!'
   Последняя мысль была настолько животрепещущей, что я принялся изворачиваться, чтобы заглянуть себе под хвост - присутствуют ли там известные важные для каждого мужчины органы? Кошачье тело оказалось очень гибким и я быстро убедился, что... искомого не было!
   'Это что же получается - я самка?!'
   Возмущенный до глубины души этим открытием, я уже лапой попытался нащупать недостающие элементы своего организма - вдруг в густой шерсти не разглядел. Но...
   'Да у меня тут, похоже, вообще ничего нет. Ни от мальчика, ни от девочки'.
   Очень удивленный таким обстоятельством, я крепко задумался. 'Может быть, у котов все важное внутри?' Но тут мне вспомнился соседский кот Василий, который любил задирать хвост на горячо-любимый другой соседкой розовый куст и гордо демонстрировал при этом два аккуратных меховых шарика в причинном месте, за что хозяйка куста Ваську очень не любила. Завидовала наверно.
   'Ну, значит, это у местных котов все важное упаковано внутрь и появляется только в ответственный момент... как крылья' - внес я поправку в свою мысль. И тут меня дернуло пощупать под хвостом еще, и... я с удивлением понял, что не хватает еще кое-чего, а именно - известного отверстия, без которого никак нельзя обойтись любому живому существу, будь оно хоть женского, хоть мужского пола.
   'Эм... Как это?.. А откуда же?.. Дак, это что теперь - и есть нельзя?!'
   Как известно, в такие моменты оказывается, что ты невероятно голоден. Или хочешь пить, а воды нет и быть не может, потому что ты в пустыне. Короче, в этот момент должен был вступить в силу закон всемерной подлости. Обреченно я прислушался к себе, ожидая почувствовать голодную резь в желудке, но осознал, что есть мне совершенно не хочется. Пить, кстати, тоже. А это было довольно странно, ведь прошло уже много часов, как я по лесам-буреломам бегаю, хоть слабый голод, но должен был уже появиться. 'Или в этом теле все по-другому? Может, поел раз в сутки - и хватит? Или через сутки. А может, я и ел уже, пока спал. Кот, небось, прежде, чем бежать куда-то, поймал себе бутерброд какой-нибудь... с перьями... или хвостатый... бррр! - я непроизвольно встряхнулся, что в этом теле соответствовало человеческому передергиванию плечами. - Хотя, так даже лучше. А то я ведь не знаю, как мышей ловить. Так и ходил бы голодный...'
   Решив про себя, что загадка отсутствия аппетита разгадана, я несколько успокоился, а раздумья об аномалиях своего нового тела отложил на потом: 'А то ведь и мозги можно сломать, что уже совсем грустно будет'.
   Оставалось решить вопрос 'куда все-таки топать?'. Из-за стремления моей звериной половины вернуться на свою территорию насмарку уходит половина моих усилий, что-либо разузнать об этом мире. 'Но уступать коту никак нельзя, - размышлял я. - Он всего лишь животное и, если я буду упорно уводить его от логова, то постепенно он о нем забудет и примет новый образ жизни. Наверное. Нужно каким-то образом поселиться среди людей. Иначе я в этих лесах сам одичаю настолько, что отличаться от зверя перестану'. И я решительно побежал штурмовать стадо мастодонтов во второй раз - оббегать его было бы слишком долго. Впрочем, я очень быстро пожалел о своей горячности - лавировать под ногами у постоянно перемещающихся животных и при этом не потерять направление движения оказалось невероятно сложно. В конце концов мне это надоело, но поворачивать назад было поздно и я решился на рискованный шаг. Примерился к одному мастодонту и в несколько прыжков взобрался ему на спину. Зверюга от неожиданности испуганно шарахнулась в сторону и толкнула собрата. Тот сердито взревел. Я не стал дожидаться продолжения их разборок, а перепрыгнул на спину другого мастодонта, оттуда - на следующего, и попрыгал дальше в нужном мне направлении - благо животины стояли достаточно плотно.
   Стадо заволновалось.
   Те животные, по спинам которых я промчался, начинали реветь, и от них как концентрические круги на воде, по стаду стали распространяться волны тревоги. Все больше мастодонтов прекращали жевать и поднимали головы от травы. Могучие туши разворачивались в одном направлении и начинали слитно двигаться от предполагаемой опасности со все возрастающей скоростью.
   Понимая, что сейчас все стадо сорвется в аллюр, я спешил добраться до его края и тем самым все больше нервировал животных. Мои прыжки становились все опасней и опасней. В любой момент я мог сорваться с трясущейся спины бегущего зверя и тогда уже вряд ли успел бы запрыгнуть обратно - затоптали бы вмиг!
   Чтобы не свалиться, я стал непроизвольно выпускать когти, и этим перепугал мастодонтов еще больше. Теперь они ревели уже панически и стадо резко ускорилось. Может быть, настоящий кот на моем месте и продолжал бы бесстрашно сигать с туши на тушу, но я не уже чувствовал в себе такой отваги. Теперь я думал лишь о том, как бы не свалиться с бегущего галопом мастодонта и изо всех сил вжимался ему в спину, запустив в нее все свои когти на максимальную длину. Я бы наверно и зубы запустил в него, лишь бы не упасть, но челюсти намертво заклинило, когда я пытался сдержать рвущийся из глотки свой панический мяв.
   Убил бы того, кто сказал первым, что все, что ни делается - все к лучшему! Чтоб ему так делалось! И икалось потом всю оставшуюся жизнь.
   Отчего такие эмоции? Ну, просто потому, что в итоге все действительно получилось неплохо: обезумевшее стадо промчавшись по берегу в нужном мне направлении до речной петли ринулось дальше. Напрямую. Ага. Вплавь. Ну и я с ними, куда ж деваться было? При этом я чуть не утопился прямо на спине у везущего меня мастодонта. Когти-то я так глубоко бедняге под шкуру загнал, что, когда тот с разбегу плюхнулся в воду, не сразу смог их вытащить. А когда мастодонты плыли, то на поверхности лишь ихние головы торчали, а тела как-то на бок в воде заваливались. Короче, пока я перебирался несчастной животине на башку, да устраивался между рогов, то промок весь насквозь.
   А потом я наше отражение в воде заметил.
   Сбылась, называется, мечта идиота - убедился, что морда у меня реально кошачья. Но тогда меня это уже мало занимало - я старался от смеха не задохнуться. Почему? А вы представьте картинку - плывет здоровее-е-енная корова с выпученными от ужаса глазами, а на рогах у нее сидит мелкий мокрый кот с такими же выпученными глазами. Причем, несмотря на разницу в размерах тел, глаза у нас в этот момент совершенно одинаковой величины были. Только у коровы наивно-карие с выступающим по краю белком, а мои как желтые светофоры сигналили: 'Внимание, щас чето будет!' Ага - глаза выпадут, вот, что будет. В общем, увидев себя такого красивого, я весь свой страх растерял и стал смеяться. Истерически. Только, боюсь, со стороны это выглядело несколько иначе, наверно что-то типа картины 'кот избавляется от проглоченной шерсти'. Ну, знаете же, как это бывает? Ну вот... Не удивительно, что после этого мое плавсредство из воды выйти не смогло - только башку на берег положило и умоляюще на меня глаза свело: 'Слезь, - мол, - зверь страшный, с меня. Дай хоть подохнуть спокойно'. Ну, я, конечно, сжалился, слез... тем более, что сзади уже остальное стадо подплывало - мы то в порыве страсти здорово от всех оторвались.
   Так я и очутился на другом берегу реки, на котором чуть дальше по течению стоял странный поселок.
  
   Сразу бросилось в глаза, что лес был совсем не таким, по какому я бежал до сих пор. Деревья здесь были намного мельче, а сам лес производил впечатление более светлого и радостного что ли. В кронах щебетали невидимые птички, над травой с часто встречающимися цветами, порхали крупные яркие бабочки и стрекозы. Чуть ли не под каждым кустом сидела какая-нибудь зверушка. В чащу я не углублялся - старался придерживаться берега, чтобы не заплутать ненароком, как я умею, - но даже с краю леса, пока бежал к поселку, я насчитал пяток зайцев, восемь белок, два оленя и даже одного волка. Последний был совсем не похож на кошмарного зверюгу, встреченного мной ночью. Волк из этого леса больше походил на обычную дворнягу - такая же грусть в глазах и полное отсутствие гастрономического интереса к моей персоне. Впрочем, на зайца под кустом он тоже внимания не обратил, мелькнул среди стволов - и скрылся в чаще. 'У них, что тут договор о ненападении? Или поголовное вегетарианство? - удивился я. - Или это он с пережору такой ленивый?' Чтобы не искушать судьбу, я все-таки поспешил убраться подальше от места встречи с хищником: вдруг у того внезапно проснется аппетит?
   Солнце уже клонилось к горизонту, когда, наконец, я вышел на широкую тропу, явно протоптанную людьми. Путников видно не было и я смело потрусил дальше по тропе. Думал, что так быстрее доберусь до окрестностей поселка, а если и встречу прохожего, то успею скрыться в кустах. Только вот я не ожидал, что окрестности поселка начнутся прямо за следующим поворотом и беспечно выскочил на залитую солнцем поляну, где увидел троих аборигенов. Еще один как раз выскочил из леса неподалеку от тропы и с криками: 'Волк - волк, снимайте!' - рванул к остальным.
   За этим парнишкой из кустов действительно выскочил волк, как две капли воды похожий, на того вегетарианского, который чуть раньше побрезговал даже толстеньким зайцем, не говоря уж обо мне. Сейчас он таким мирным не казался, наоборот - со злобным рычанием зверь гнался за человеком с явным намерением его убить. А люди на поляне были совершенно безоружными - это я отметил сразу же, как их увидел. Палки в руках у двоих из них я за оружие не посчитал. Тем не менее, они не испугались и даже не растерялись ни на мгновенье - словно только и ждали, что из лесу вот-вот выскочит их товарищ, за которым будет гнаться разъяренный волк. Те, что были с палками, решительно побежали навстречу своему попавшему в беду другу, и вскоре поравнялись с беглецом, которого волк уже почти настиг. Подняв полки, они бесстрашно напали на зверя. Мысленно я записал всех троих в смертники, ибо не верил, что здорового сильного зверя можно убить таким вот глупым способом - забить простой палкой. Развивающаяся на моих глазах трагедия полностью захватила мое внимание, поэтому я упустил из виду еще одного человека, который показался мне совсем безоружными. И только когда с его стороны послышались какие-то выкрики, я перевел на него взгляд. Мужик что-то кричал и вовсю размахивал руками. Поначалу я подумал, что так он пытается отвлечь внимание хищника на себя, и мысленно записал его в идиоты, но вдруг в руках у него вспыхнул небольшой огонек, который после отталкивающего жеста стремительно полетел к волку. 'Да это же фаербол! - осенило меня. - А этот человек наверно маг!'
   Фаербол хоть и был совсем маленький, но, врезавшись в бок зверя, отшвырнул его назад метров на пять. Не успел волк подняться на лапы, как прямо ему в морду угодил второй фаербол. Тут же подскочили мужики с палками и ослепленного, опаленного хищника быстро добили. Я поискал взглядом паренька, за которым волк гнался сразу и с удивлением увидел его вполне живым - здоровым, да еще и указывающим в мою сторону пальцем:
   - Вон следующий. Сейчас зацеплю!
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"