Дракон: Если бы ты увидел их души - ох, задрожал бы.
(c)Евгений Шварц "Дракон".
Возле широкой полноводной реки, в плодородной долине Аль-Халлид, что значит "дарованная звездами", посреди огромного и богатого города Атта, стоит Башня. Тонкая как стрела, дерзко вытянувшаяся навстречу небесам - темная Башня из гладкого черного камня. Камня, который никто и никогда не видел в целом мире. Только раз в год, весной, открывается на несколько мгновений высокая дверь, пропуская в Башню людей. Тех, кто посмеет бросить вызов Властителю. И день этот издревле зовется - "День Дракона".
- Поглядите на эти земли! На эту долину, зажатую тисками Северных гор. Как величественно лежит она между двумя горными цепями. И река... Я помню ее когда она была еще ручьем не получившим своего имени. Но он все равно упрямо струился, прежде чем влить свои сверкающие воды в далекий залив Массакра, - высокий седой старик на миг замолчал, плотнее запахиваясь в черный, будто сама тьма, плащ.
С узкого лица украшенного острым, горбатым носом холодно глядели темные, полные вязкого равнодушия, глаза. Ветер дергал длинные с проседью волосы...
Старик оглядел стоящих перед ним людей. Толстенького мужчину в расшитом золотом бархатном камзоле. Хрупкую девушку, чье полупрозрачное нежно-розовое, как утренняя заря, платье, жестоко рвал холодный упрямый ветер. Воина, с молодым лицом, оттененным белоснежными, как снега высокогорий, волосами. И мальчишку в потрепанной одежде простолюдина, который кусал остатки грязноватых ногтей, сверля старика полными ненависти глазенками.
Неуловимым движением вскочил старик на узенький бордюр окружающий круглую площадку своей башни, иглой прошивающей сияющую синь неба. Устремив взгляд вдаль, он продолжил, больше всего напоминая сейчас хищную и злую птицу:
- Я помню, какие названия носили травы в пору моего детства. Теперь каменные плиты мостовых не дают им увидеть солнца. А как раскрывались прятавшиеся в этих травах цветы! Помню, как ручей превращался в реку... Помню, когда просыпались летом птицы, те птицы, которых больше нет на земле... Я помню, как пахли деревья и времена года, помню и тех с кем покорил этот мир, их лица, походку и даже запах, - старик слегка покачнулся от сильного порыва ветра.
- А-а-а-а-а! - полный мужчина бросился, пытаясь толкнуть старика в спину, сбросить с узкого ограждения...
Взметнулся крыльями черный плащ - всего лишь один легкий шаг сделал Властитель в сторону, а грузное тело толстяка, перелетев через низкий бордюр, кануло вниз... Усталое эхо донесло истошный крик, отражающийся от гладких стен неприступной башни и пытающийся взлететь к самому небу... А потом крик оборвал жирный, смачный шлепок - так комок грязи, брошенный веселыми мальчишками, шлепает в лицо приговоренному к казни преступнику.
- Бить в спину, это так по-человечески! - старик, подставив лицо обжигающему ветру, молчал какое-то время, словно ожидая, что кто-то еще захочет столкнуть его в бездну.
А три фигуры замерли за его спиной, на верхней площадке башни - слушая вместе с ним заунывную песнь ветра гремящую на этих высотах. Высотах, куда не залетают даже птицы...
Несколькими мгновениями спустя, старик спрыгнул на выложенный крупными шестиугольными плитами серебристый пол. Спрыгнул легко, будто полный сил юноша. Будто не было у него за плечами безумного груза прожитых им веков. Будто не его руки пускали в мир целые реки крови. Будто это не он был Великим Драконом. Властелином Мира. И будто бы не за его душой пришли все эти люди, подчиняясь закону написанному когда-то им самим. Сейчас он глядел им в глаза: силой горел серый взгляд молодого воина; хитростью, негой, обещанием наслаждений, светились зеленые глаза девушки; и чистая незамутненная ненависть билась в карих глазенках мальчишки.
Дракон растянул тонкие губы в некоем подобии улыбки, сброшенный плащ упал на пол, открывая худощавую фигуру в черном гибком чешуйчатом доспехе стянутом широким серебряным поясом. При нем не было ни меча, без которого ни один дворянин не помышлял выйти и из собственной опочивальни, ни кинжала - оружия, доступного даже простолюдину.
- Вы пришли, люди... - подытожил он, - я слушаю вас, подданные! Вас, решившие испытать мою справедливость, вас, пришедшие за моей душой...
- У драконов нет души! - прошипел мальчишка, еле слышно, себе под нос...
- Вопрос о имеющих души мы обсудим после! - Дракон выжидающе глянул на воина, - Сейчас же предоставим слово Мастеру Меча Кайлу.
На лице седовласого парня мелькнуло удивление, и тут же исчезло, сменившись привычным выражением каменного спокойствия. Вертикальная морщинка шрамом пролегла между бровей...
Но, опережая воина, вперед шагнула девушка. Она была красива. Манящая улыбка пухлых губ, цветом напоминающих морские цветы, приоткрыла белые зубки, ветер взметнул летящее облако светлых волос, грациозным шагом ленивой кошки приблизилась она к Дракону, и почти пропела голосом полным ласки и обожания, присев в глубоком книксене:
- Великий Дракон, чьи крылья закрывают солнце, а когти...
- Не стоит, девочка, - улыбнулся старик, - просто скажи мне, зачем ты проделала этот путь, зачем рискнула жизнью ради встречи со мной? Ты же знаешь, что из Башни вернется лишь один из вас? Если вообще вернется кто-либо, - припечатал он.
- Я хочу подарить себя единственно достойному, - продолжила девушка, не поднимая глаз.
- Мне? - поинтересовался Дракон.
- Да, - тихо подтвердила девушка, и споткнулась, падая к ногам дракона.
Старик протянул руку - узкая тонкая ладонь с длинными чуткими пальцами, на одном из которых горело рубиновым камнем кольцо Властителя Мира, встретилась с изящной ручкой девушки. Острые коготки на девичьих пальчиках вцепились в руку дракона. Сильный рывок и девушка уже на ногах. Растерянные, испуганные глаза глянули в лицо повелителя мира.
- Хорошо, - тяжелое слово, брошенное драконом в тишину, - ты станешь моей подругой, - он замолчал, разглядывая свою ладонь, а потом добро улыбнулся:
- Только подрежь свои коготки, - и снова добрая улыбка, - Киска, ты поцарапала мне ладонь!
Три пары глаз уставились на три темных полоски, выступившие на бледной коже ладони дракона.
Девушка бессильно всхлипнула, вонзая ногти одной руки в запястье другой, и тут же рухнула срубленным деревцем на пол. Лишь ветер по-прежнему пытался шевелить ее волосы.
- Я?! На ее ногти нанесен яд Смиллы - смертельный для всего живого, и наносил его не я! - прерывая новый крик малыша, он пояснил, - Когда-то этот яд мог убить даже меня. Когда-то... Давно, - хмыкнул он. И спросил:
- Кто следующий?
И вновь тишина окутала башню, та, особая тишина, которая живет бок о бок с шумным ветром или пением птиц, с шорохом листьев или шепотом прибоя.
Дракон выжидающе глядел на оставшихся, все так же: молча и холодно. На мальчика, все еще глядящего на распростертое тело девушки. На воина, что смотрел прямо в глаза дракону. Глаза молодого воина и старика-дракона встретились, взгляды схлестнулись словно клинки.
- Твоя очередь, Кайл, - шепнули тонкие губы дракона.
Парень спокойно выдержал взгляд темных глаз старика, затем плавно вытянул кривые мечи из закрепленных за спиной ножен.
- Если ты знаешь мое имя, Дракон, то знаешь и то, зачем я пришел к тебе! Твои шпионы доложили тебе!
- Звонкое золото хорошо развязывает языки и напоминает о гражданском долге, - дракон скрестил руки на груди.
И с интересом спросил:
- Прежде чем умереть, Мастер Меча, скажи, зачем тебе моя смерть?
- Мир должен принадлежать людям, - крикнул молодой воин, бросаясь на дракона.
И умер.
Твердый палец дракона пронзил сначала глаз воина, разворотив затем мозг. Звякнули, падая, мечи. Все еще дергающийся в последних судорогах мастер меча свалился к ногам старика, уже вытирающего палец извлеченным откуда-то, белоснежным платком.
- Оружие дает ощущение силы, но туманит разум, давая ложную надежду. Он оказался недостаточно быстр и недостаточно умен, чтобы напасть, когда мне объяснялись в любви, - подчеркнул последнее слово дракон.
Он взглянул на мальчишку и назидательно поднял очищенный от крови и мозга поверженного противника палец:
- Люди никак не могут понять, что сила их в единстве. И пока каждый будет только сам за себя, им никогда не победить...
- И не надо плакать! - сказал дракон, заметив слезинку оставляющую светлую дорожку на грязноватой щеке мальчишки.
- Я не плачу! Это... ветер, - упрямо дернул головой тот.
- Возможно... - согласно кивнул головой дракон, и добавил:
- Драконы тоже не плачут - они огорчаются.
Краешек Солнца показался из-за горного кряжа, обозначая начало нового дня.
- Так как ты хочешь убить меня, Оскар? - усмехнулся Дракон.
Мальчишка резко швырнул в лицо старику тоненькую иголку стилета. Перехватив стилет у самого лица, дракон усмехнулся:
- Даже не отравленный... - и спросил:
- Все?
Мальчишка с ненавистью глянул в улыбающееся хищное лицо:
- Убивай! - маленькие кулачки сжались.
- Уходи! - дракон, широко размахнувшись, забросил с башни стилет мальчишки. И спокойно повторил:
- Иди и расскажи, какую смерть приняли эти глупцы! Расскажи, как они пытались убить Дракона - обманом или силой, каждый подгоняемый собственной ненавистью... И как умерли, каждый убитый своей слабостью.
- Их убил ты! - голос мальчишки сорвался.
- Защищаясь, - улыбнулся дракон.
- Ты убил маму! - закричал Оскар.
- Твою маму убили люди, мальчик!
- Это из-за тебя...
- Нет! Никто не заставлял ее варить снадобья, убивающие нерожденных младенцев...
- Это ложь! - слезы одна за другой текли по лицу мальчишки.
- Это правда! И ты знаешь это! Как правда и то, что маму твою выдала страже ее же сестра, твоя тетка. Выдала всего за несколько золотых... Правда и то, что подговаривая тебя убить дракона твоя родня хотела всего лишь избавиться от наследника - ваш с мамой дом, похоже, сильно приглянулся...
- Я не верю тебе, дракон! - мальчик бросился на дракона, поднимая с пола один из упавших мечей воина.
Безжалостная сила вырвала оружие из детских рук. Рыкнул в ухо злой голос:
- Драконы не врут! Пошел прочь, мальчишка! И расскажи все, что ты видел!
- Зачем тебе это, Дракон? - вырвавшись из крепких рук дракона, закричал Оскар.
- Люди должны знать, что я исполняю написанные мной же законы. И... - дракон доверительно подмигнул, - пусть каждую весну приходят сюда недовольные самоуверенные одиночки. Гибнуть...
- Никогда! - выкрикнул Оскар.
- Они ведь все равно забьют тебя камнями как предателя принявшего милость Дракона, - старик скривил губы, - так придай своему поступку хоть какой-то смысл. Умирать просто так, это так... по-человечески, - презрительно закончил он.
Мальчишка вскочил на ограждение башни и, сверкая полными ненавистью глазами, прокричал:
- Я ненавижу тебя, Дракон, и ненавижу их! Надоело... - фигурка шагнула в пустоту.
Молча, навстречу восходящему над городом солнцу...
Старый дракон поднял руку к равнодушному небу, приветствуя наследника - вокруг башни, расправив темные крылья ненависти, парил молодой дракон... И в крике, вырвавшемся из наполненной тысячами острых крючьев-зубов пасти молодого Властителя, тоже была всепоглощающая ненависть, ненависть, помогающая парить над землей - наперекор всему и всем!
Эхо подхватило этот крик, смешивая его с едва заметным шепотом старика: