Над горами тысячью глоток голосил буран. Ночь сошла с ума, отплясывая колкую круговерть метели.
Эет, молча стоявший у очага, придерживая на плечах свою чёрную куртку, лишь покачал головой, прислушиваясь к вою бури.
Счастье, что их приютили рудокопы...
На каменных стенах комнатушки - по сути, пещерки, высеченной гномами в толще скал - трепетали блики пламени. Тяга была хорошей, и огонь, конусом вздымаясь в очаге, едва ли не обнимал закопчённый чайник. И в его трепещущих отсветах можно было рассмотреть и медвежьи шкуры на полу, и каменное ложе под меховой накидкой - и распростёртую на нём без сознания девушку.
Рири металась в бреду, иногда вскрикивая, иногда что-то бессвязно лепеча - а иногда замирала, сжавшись под накидкой. Её капризные пышные пряди намокли от пота и прилипли ко лбу и вискам. Губы пересохли.
Вир стоял на коленях у ложа девушки и осторожно держал её за руку. Глаза его запали, а их выражение друг не взялся бы понять.
Эет перепробовал все известные ему заклятья Исцеления - но ни одно не возымело эффекта.
Впрочем, чтобы понять, как лечить, следовало понять природу недуга.
Ни Эет, ни Вир не могли определить, что за неведомая болезнь так неожиданно и быстро подкосила Ариэллу.
Девушка таяла, как свеча.
Это началось днём, когда их маленький отряд уверенно и неторопливо ехал по горной тропе. Ариэлла, спокойно державшаяся в седле, о чём-то говорила с проводником, как вдруг замерла на полуслове и, вздрогнув, обхватила себя руками за плечи. По лицу её пробежала тень.
А в следующую секунду демонессу согнуло пополам, словно от страшной боли - и девушка соскользнула с коня.
Ригнир едва успел подхватить её.
Тут подоспели Эет и Вирлисс и, уложив подругу на расстеленный прямо на снегу плащ, попытались хоть как-то унять непонятный приступ.
Заклинания, обтирание снегом, какие-то лекарства, спешно извлечённые из седельной сумки Эета - ничто не давало результата.
Проводник озабоченно скрёб в затылке, глядя, как все попытки "господ магов" одна за другой ни к чему не приводят, и, наконец, как бы вскользь заметил, что тут неподалёку есть небольшой посёлок шахтёров - там больную примут, не боясь ни её демонического происхождения, ни неведомой заразы. Дварфы - народ отважный и справедливый, и девчонке, которая ничего худого никому из них не сделала, дадут приют.
Тем более, девчонка явно нуждается в лекаре... а алхимики и травники горяков всегда славились по всему Невенару!
...Шкура, закрывавшая вход в соседнюю комнату, отодвинулась, и в альков к больной зашёл Ригнир.
- Эк, как её... - покачал головой он, с сочувствием поглядев на метавшуюся в горячке девушку. Потом прошествовал к висевшему у дальней стены на цепи котелку и сделал пару глотков.
- Вы ей воды-то давать не забывайте, хорошая вода, - указал он на котелок.
Эет кивнул, не отводя взгляда от Ариэллы, вновь со стонами заметавшейся по постели - и от бледного Вирлисса, ни на секунду не выпускавшего её руки из своей.
Губы тариллина, плотно сжатые, пересохли и потрескались.
- Вир, - лич осторожно подошёл и положил ладонь ему на плечо. - Позволь и мне.
Вирлисс только коротко и резко мотнул головой.
- Вы послали за целителем? - спросил Эет Ригнира.
- Так буран же, - невозмутимо пожал плечами дварф. - Послать-то послали, до бури ещё. Только тяжело в такую пургу идти. Не думаю, что наших целителей она напугает, но в пути задержит, это точно. Так что к утру придут, не раньше.
Эет скрипнул зубами, но спокойно кивнул Ригниру, принимая его ответ. Дварф не виноват ни в чём, в конце концов...
- Она уходит, Эт, - голос Вирлисса был едва слышным. - Мне не хватает силы её удержать...
В этих простых словах звучало столько боли...
Эет закусил губы.
Он опустился на колени возле кровати, где лежала Рири. Бронза крыльев - так неловко подогнутых! - потеряла блеск, кожа стала изжелта-бледной, черты заострились. И дыхание уже с трудом вырывается из потрескавшихся губ.
Ледяная рука Эета коснулась её воспалённого лба. Маг закрыл глаза - и незримые крылья Силы чуть шевельнулись за его спиной. Рири была ещё жива, и Эет боялся распахнуть их полностью...
...Он видел этот серый туман, собиравшийся вокруг Рири, опутывавший всё тело. Узнавал его. Сердце демонессы - слабая искорка - чуть теплилась сквозь это вкрадчивое, алчное марево.
И Эет, словно одеяло, потянул его прочь с девушки.
Сердечко её встрепенулось и застучало сильнее.
- Вир... - шепнул Эт. - Давай.
И Вирлисс вновь - осторожно, капля за каплей - начал переливать светлую силу тариллина в дочь Сегерика, принцессу Пятого круга Преисподней... Сила струилась тонким ручейком, едва-едва - чтобы не причинить вреда, чтобы организм демона успел изменить её - и принять.
Ариэлла снова вскрикнула и заметалась. Туман опять начал сгущаться. Эет скрипнул зубами - и снова развеял его.
Острые зубки Рири вонзились в нижнюю губу - и из-под них проступили капельки крови. Кто-то подошёл с влажной тканью - кажется, Ригнир - и смочил больной лицо.
Серебристый ручеёк Силы медленно тёк из пальцев Вира в запястье Ариэллы.
Туман то и дело сгущался.
Ночь обещала быть долгой...
Ни Эет, ни Вирлисс не смогли бы сказать, сколько прошло времени.
- Целитель приехал, - раздался над ухом юного бога Смерти голос Ригнира - и Эет, вздрогнув, вышел из транса, в очередной раз резвеяв навязчивый туман, никак не желавший отпускать свою жертву.
- Да-да, - коротко ответил юноша, поднимаясь. - Проведите его сюда поскорее.
- Её, - устало улыбнулся Ригнир уголками губ. - Это - Тьёла, самая известная здешняя целительница. Сейчас зайдёт. Она руки моет - нельзя же к больной вот так, сразу после дороги...
Эет молчаливо согласился. Выразить одобрение вслух уже не оставалось ни сил, ни желания.
Вскоре меховая занавеска, висевшая над входом в соседнюю комнату, приподнялась, и через порог перешагнула долгожданная целительница.
Это была невысокая смуглая женщина с тонким носом и строгими карими глазами. Прямые тёмные волосы ниспадали вдоль спины до пояса. Худощавая, в чёрной меховой безрукавке поверх выцветшего красного платья из домотканой материи. Бесчисленные мешочки у её пояса источали терпкий аромат, по которому Эет предположил, что в них содержатся засушенные травы.
Она бесшумно подошла к больной и осторожно взяла её за запястье левой руки: правую держал Вир. Целительница не сказала ему ни слова, словно он был единым целым с девушкой, которую ей предстояло лечить.
Дварфка внимательно вслушивалась в удары пульса, чуть сдвинув свои узкие, но густые брови. Лицо её становилось всё строже. Наконец, покачав головой, она положила руку демонессы поверх одеяла и встала на колени рядом с кроватью. Аккуратно приподняла веки Ариэллы, взглянув на глаза, и чему-то кивнула. Расстегнула ворот больной, осмотрела тщательно кожу - и решительно поднялась, видимо, уверившись в диагнозе.
- Что с ней? - одними губами спросил Эет.
Целительница бросила на него короткий взгляд, и уголок её рта чуть дёрнулся.
- Ничем она не больна, - обронив эту странную фразу, Тьёла направилась к чайнику, который Ригнир кипятил который раз за ночь, и бросила туда какой-то зелёно-голубой камень, достав его из своих мешочков. А через несколько минут добавила в воду пару щепоток травы - по запаху Эет не смог опознать это растение.
- Но... - начал лич. - Так как же...
- О Кровных Узах слышали, господин маг? - не поворачивая головы, спросила целительница. - Есть у демонов такое заклятье.
Эет нахмурился, закусив губы. Он припомнил, как Сегерик говорил Ариэлле что-то такое... "Я сумею отыскать вас везде, поскольку между нами..."
Кровные Узы!
Больше личу не потребовалось никаких объяснений.
- Когда её отец умрёт, она исцелится? - коротко спросил он.
- Её отец?.. - Тьёла впервые взглянула на собеседника и вновь перевела взгляд на Ариэллу. В глазах её мелькнуло сочувствие. - Бедная девочка...
- Она исцелится? - повторил Эет свой вопрос, на сей раз более жёстко.
- Да, - кивнула целительница. - Если доживёт.
- Чем мы можем помочь?..
- У неё болевой шок. Чужой болевой шок. - Целительница невесело усмехнулась и пожала плечами. - Так что... только обезболивающее. Больше ничего тут не сделаешь. Снимать боль, снимать судороги, поддерживать давление - и ждать.
- А магически... нейтрализовать... - заикнулся было Эет.
Дварфка покачала головой.
- Кровные Узы разрывает лишь смерть. Да и не волшебница я, господин маг.
Она взяла прихватки, висевшие рядом с очагом, и осторожно перелила отвар в кружку.
- Как приостынет, дать выпить, - распорядилась женщина.
Эет кивнул и провёл рукой над лекарством. Пар перестал идти, но стенки остались тёплыми.
- Так хорошо? - спросил он у знахарки.
Она усмехнулась уголком рта, искоса с одобрением глянув на мага, и взяла отвар. Вир приподнял Рири голову, и Тьёла, разжав ложкой зубы больной, аккуратно влила ей в рот целебную жидкость.
- Сейчас боль должна немного отступить, - прошептала она. - Действие продлится достаточно долго... надеюсь, к тому времени... - она замолчала.
- Всё будет кончено, - жёстко закончил Эет за неё.
- Да, - односложно ответила целительница.
Завывал за стенами буран. Потрескивало пламя в очаге.
Сколько прошло времени до тех пор, пока Ариэлла не приоткрыла глаза, Эет не смог бы сказать. Наверное, не так уж и много...
Девушка обвела затуманенным взглядом комнату и снова обессилено опустила веки.
По щеке её скользнула слеза.
Вирлисс нежно сжал руку демонессы в своей, но девушка высвободила ладонь из его пальцев и молча отвернулась к стене. Крыло, приподнявшись, накрыло её с головой.
- Рири, я... - начал было тариллин - и замолчал.
Потрескивание пламени в очаге. Вой бурана за стенами.
Вир осторожно дотронулся до её плеча.
- Пожалуйста...
Молчание в ответ.
Вирлисс беспомощно оглянулся на Эета, который, скрестив руки на груди, с бесстрастным выражением лица созерцал эту сцену.
"Не будь идиотом", - словно говорил взгляд юного бога Смерти.
- Вы присмотрите за ней, Тьёла? - обернулся лич к целительнице.
Женщина кивнула:
- Я-то присмотрю, только тут другой целитель нужен...
- Эт... - Вирлисс, стоя на коленях возле ложа Ариэллы, смотрел снизу вверх на своего друга.
Эет сделал шаг вперёд и поднял вампира на ноги.
- Пойдём, - негромко сказал он, выводя его из комнаты.
- Но...
- Пойдём.
Они вышли в гостиную, отделённую от "лазарета" меховой занавеской. Здесь пахло грибным супом - котелок с ним стоял на рассохшемся комоде рядом с неказистыми тарелками - и тянуло по полу холодом из-под входной двери. Перед скромным очагом стоял всего один стул с корявой спинкой, на котором и сидел сейчас Ригнир. Хозяева уже давно спали.
- Как она? - поднял на вошедших красные от недосыпа глаза гном.
- Будет жить, - коротко ответил Эет. Он взял тарелку и налил себе остывшего супа, а потом, прислонившись к комоду, начал есть, орудуя незамысловатой деревянной ложкой. Вирлисс устало посмотрел на друга и ничего не сказал. Лёг прямо на пол, вытянувшись во весь рост, и закрыл глаза.
- А вот и ладно, - с облегчением вздохнул Ригнир, глянув на них. - Тогда и я вздремну. Только не на полу, конечно. - Он добродушно усмехнулся, глянув на Вирлисса. - Кровати же есть в спальне, господин Вирлисс. В кровати оно лучше спится-то, да...
Вирлисс даже головы не повернул. Лежал, закинув руки за голову, и не открывал глаз.
Дварф пожал плечами и спустился по ступенькам через ещё один занавешанный проход в спальню, где давно уже отдыхали хозяева.
Эет видел, что Вирлисс не спал: слишком напряжённым было его лицо. И государь Атариды понимал состояние друга - но ничем не мог помочь. В любом случае, решение тут принять мог только Белый Тигр. Лич просто устроился на полу рядом с ним и, отвернувшись к очагу, прикрыл глаза.
И сам не заметил, как уснул...
Проснулся он от голосов, звона металла, звука шагов. Хозяин и трое его сыновей собирались в шахту, и звон, который разбудил Эета, был лязгом кирок и лопат, снимаемых со стены. Хозяйка, полная круглолицая дварфка с двумя тёмными косами до пояса, собирала мужчинам еду в узелки. Заворачивала на столе, что стоял возле комода.
- Вы б потише, больную не потревожили б, горлодёры, - вполголоса, совсем беззлобно, проворчала она.
- Сама не шуми, - в тон ей буркнул муж, широкой пятернёй сграбастал свой узелок и вышел, осторожно прикрыв за собой двери. Сыновья тоже взяли свои пайки - каждый поцеловал мать в щёку - и вышли следом за отцом.
Она повернулась к комнате и заметила, что один из её гостей проснулся.
- Разбудили-таки? - всплеснула она руками. - Господин Ригнир вот тоже до сих пор спит. Лёг уж под утро... Вы отдыхайте, господин маг, не стану я вам мешать. Я тут тихо, только обед начну готовить...
Эет улыбнулся и покачал головой.
- Не хотел бы вас стеснять, - негромко ответил он. Лич чувствовал спиной спину Вирлисса, слышал его негромкое ровное дыхание, и меньше всего хотел бы потревожить друга. Хотя если того не разбудили сборы гномов, значит, разговор с хозяйкой точно не разбудит.
- Как наша спутница? - спросил он, поднимаясь и надевая куртку, которая служила ему одеялом.
- Спит, - расцвела хозяйка. - Такая милая девочка, так жалко её было... А Тьёла говорит, на поправку пойдёт!
Эет отметил про себя, что дварфку ничуть не волновало то обстоятельство, что "милая девочка" была демоном.
- Хвала Вельзерену, - только и произнёс он.
Хозяйка замерла, даже вздрогнула, широко открывшимися глазами уставившись на гостя.
- Вельзерен Владыка демонов, - пояснил лич. - Кого же мне ещё благодарить за жизнь демонессы?
- За каждую живую душу, - серьёзно ответила женщина. - Я не верю, что пред Его лицом есть народы злые и добрые... или там избранные какие... Душа каждого - вот мерка Его отношения...
Эет вздохнул. "Душа каждого"... Почему тогда участь Вельзерена столь чудовищна? Почему, если верить легендам, Изериль смог сотворить столько зла?.. Почему с этим подонком за все его мерзости расплатилась Сили? Сили, а не Всеотец!
Но кому он будет это доказывать? Простой крестьянке, жене шахтёра?
Гномиха улыбнулась, словно поняв ход его мыслей, и ласково дотронулась до руки.
- А вы и не думайте о плохом, господин маг, и не надо. Всё равно Его не перемудрите. Кто знает, за что Он Вельзерену такое испытание ниспослал?.. А может, не только ему - всему миру? А демоны ведь не только зло творили. Как подумать, например, что, ежель б не Хаарус в своё время, и мир наш погиб бы... Оно, конечно, и люди с эльфами тогда вмешались... Все вместе наш Невенар отстояли! Вот оно как было-то. И демоны тоже. Вот и выходит - каждый из нас может стать Его орудием. А то, что священники да инквизиторы у людей говорят - так они ж люди... - Дварфка улыбнулась. - Спрос-то с них какой?..
Эет внимательно смотрел на женщину, и на лицо его невольно ложилась улыбка, прячась в уголках губ. И молодой лич сам не знал, насмешливая она или удивлённая...
- Слишком просто у вас всё получается, - наконец мягко ответил он. - Живи, ни о чём не думай. Наверху есть умный Всеотец, ему виднее...
- Отчего же - не думай? - негромко рассмеялась в ответ женщина. - Если б мы тут не думали, а только человеческих инквизиторов слушали, где б сейчас была ваша спутница?
Эет хмыкнул, покачав головой.
- Значит, по-вашему, если бы кто-то решил помочь Вельзерену, например... чтобы снять проклятье с Невенара... Это было бы частью плана Всевышнего?
Он сам не знал, почему спросил. В груди поднялся какой-то мальчишеский азарт.
- Может, да, а может, и нет, - пожала плечами дварфка - так спокойно и обыденно, словно каждый день рассуждала на подобные темы. Она отвернулась и присела на корточки, открыв створки комода, и начала рыться в его недрах - что, впрочем, не мешало ей продолжать разговор, совершенно непредсказуемо переходя с философии на хозяйственные замечания: - Главное не то, часть плана или нет, а то, не противоречит ли оно реальным планам Всеотца. Овёс... пшено... не то это... Ежели не противоречит, так всё в руках того, кто задумал Вельзерену помочь. Доброе дело, как никак - может, и получится. Да где ж крупа эта?.. Соль... вот поди ж ты, а я эти грибы искала! А они вон где... Ну, а ежели эта помощь - часть Его плана, то всё и выйдет, тут сомнений нет. Значит, срок пришёл Вельзерену освободиться... Значит, изменилось что-то в душе Владыки демонов... Ах, вот она, перловочка! Знатый я суп сварю! Вон, говорят легенды, даже к Мортис Всеотец обещал ангела в свой срок послать.
- Ангела? - невольно улыбнулся Эет. - И где же тот ангел?
- А где Мортис? - улыбнулась в ответ крестьянка, поднимаясь и закрывая комод. - Откуда вам знать, господин маг? Вы ж чай вместе с ней не пили. Может, и послал.
Эет только вздохнул и улыбнулся, покачав головой. Что он мог сказать? "Чай я с ней не пил, но целовал её"?
- Эт...
Он вздрогнул и обернулся. В дверном проёме, отодвинув в сторону шкуру, стояла бледная Ариэлла, придерживаясь за притолоку. Вокруг глаз её залегли тёмные круги.
Вся философия мгновенно вылетела из головы молодого мага. Он невольно сделал шаг к девушке - поддержать... Она отступила.
- Не надо, - решительно, хоть и тихо, отказалась она от помощи. - Я уже в порядке.
- Рири...
Демонесса скользнула безразличным взглядом по спящему Вирлиссу и прошла к очагу. Зачерпнув огонь ладонями, сделала несколько глотков и, выпустив пламя из горсти, словно воду, обернулась.
- Нам надо торопиться. Много времени потеряно.
- Рири, я...
- Эт, заткнись! - тряхнула она головой, и глаза её горько и зло блеснули. - Отца не вернёшь. И избавь меня от сочувствия. Я отомщу. А до тех пор не смей меня утешать!
- Кому - отомстишь? - невольно уточнил Эет.
- Эрмебу, - жёстко ответила дочь Сегерика. - Его Дому. Эртилу... - Демонесса скрипнула зубами. - И тому, кто нас предал.
- Нас предали?.. - Эет изогнул бровь.
- А то ты не догадывался! - криво усмехнулась Ариэлла. - Я узнаю, кто...
- И что сделаешь, девонька? - мягко спросила хозяйка.
Ариэлла посмотрела на неё, словно впервые заметила.
- Сделаю, что сделаю, - без какого-либо выражения ответила она. - Поесть дай, хозяйка. И сколько мы твоей знахарке должны? Она всю ночь сидела со мной, сейчас только уснула...
Дварфка только печально покачала головой и поставила на стол миску грибного супа, а потом протянула девушке краюху ржаного хлеба.
Демонесса взяла еду, села на единственный свободный стул перед очагом и с остервенением вгрызлась в суховатый ломоть. Ложка опустилась в грибовницу.
Ела Ариэлла быстро, ни на кого не глядя и ни с кем не разговаривая. Хозяйка и Эет тоже молчали. Тишину нарушали лишь потрескивания огня в очаге, да стук ложки по дну и стенкам миски. Когда девушка покончила с едой, дварфка всё так же молча подала ей чай в металлической кружке. Демонесса только кивнула в знак признательности и сделала пару глотков.
- Поднимай Ригнира и Вирлисса, - коротко велела она главе отряда, отставляя чай в сторону и вставая со стула. - А я пойду, разомну ноги.
Девушка направилась к двери.
- Рири... - окликнул Эет.
Она не остановилась. Только бросила через плечо на лича хмурый взгляд и вышла, плотно закрыв за собой двери.
Эет на секунду прикрыл глаза. Всё правильно. Ей надо побыть одной. Надо как-то пережить... Сейчас полезть с соболезнованиями и сочувствием - просто сделать хуже.