А время люди никогда не принимали за нечто такое, с чем можно было бы управляться. Его можно было считать, удивляться его медленному ходу или быстротечности, мечтать о путешествиях в прошлое или будущее. Но если можно было изменить длину и ширину любого предмета, то его время никаким воздействиям не поддавалось. Энергия могла превращаться из одного вида в другой, плотность и объемы менялись, вот только время вело себя абсолютно независимо. Люди привыкли к катастрофам, происходившим при движении материков, извержении вулканов, перемещении небесных тел. Но никто не мог представить, что время может вдруг...
Глава 3.
С распорядком дня все оказалось предельно просто. Мари сразу же предложила сходить на конюшню и посмотреть, как там устроилась лошадка, подаренная Яношем.
- А потом, если хотите, можно будет отправиться на прогулку, - сказала она. - Погода сегодня на редкость хорошая. Таким случаем нужно пользоваться.
Мари, судя по тону, приготовилась к отказу, но Катюша с радостью ухватилась за идею погулять. "Нужно же посмотреть, куда судьба занесла меня", - думала Катюша, облачаясь в выбранные ею джинсы и свитер. Как ни странно, но она тоже любила именно этот вариант одежды. Мари заметила вскользь, что давно бы стоило так одеваться для прогулок в лесу. Из чего Катюша сделала вывод - прежняя пани Катрина по лесу гулять не любила, а если и отправлялась туда, то непременно в парадной одежде. "Ничего, - подумала Катюша, - если пани Катрина сейчас попала на мое место, она вернется не такой уж вредной. У нас такие долго не выживают." Мысль о том, что они с пани Катриной могут снова поменяться местами вдруг пронзила Катюшу: девушка поняла, что совершенно не хочет обратно, что ей невероятно нравится Мари, пан Анджей, это место. И кроме всего, она не хочет возвращаться... Ну, не стоит притворяться перед собой - из-за Яноша, конечно. Нет в ее мире такого Яноша, к сожалению. И вряд ли появится.
Тем временем Мари уже торопила Катюшу:
- Давайте, уже пора идти, а то потом к обеду опоздаем, а Анри ужасно этого не любит.
"Очень хорошо, - подумала Катюша, - теперь у нас есть еще Анри. Между прочим, французское имя, не польское. Только спрашивать, кто это - нельзя. Подождем - посмотрим".
Мари пошла впереди, уверенно сворачивая в нужных местах. Для Катюши дом еще не был таким уж знакомым местом, и она старательно запоминала дорогу. "Прикольно будет попасть вечером не в свою спальню", - думала она, отсчитывая повороты и спуски.
Тут Мари вдруг замедлила ход:
- Сейчас, пожалуй, на кухню заглянем, - заговорщицки сказала она. - Пирожков с собой возьмем. В лесу есть хочется - ужас. Я сейчас.
Она юркнула в дверь, из-за которой неслись изумительные запахи. Катюша, недолго думая, шагнула следом. Хотелось увидеть все, что можно. Кухня была размерами точно с бывшую Катюшину квартирку. Посредине стояла огромная плита, явно дровяная. На плите одновременно булькали и шипели кастрюльки, кастрюли и сковороды. Вокруг сооружения увлеченно пританцовывал невысокий толстячок, длинноносый, смуглый, с мушкетерскими усами. Катюша почему-то решила, что он и должен быть Анри, хотя французов видела только по телевизору. Не заезжали почему-то французы в их городок. Мари подошла к плите, подняла крышечку и принюхалась:
- Привет, Анри! Опять гороховый суп? Ты же знаешь, я его терпеть не могу...
Анри уставился на Мари и начал яростно помешивать что-то в большой кастрюле:
- Красавица, ежели я готовлю суп, то это Суп, с большой буквы! Если вы не хотите гороховый суп - нужно было прийти утречком и помочь мне чистить картошку, а то этот мой помощник, Гарри, с ночи еще не возвращался из деревни, а я сам не успеваю.
Он сердито замолк, Мари виновато спросила:
- А Иван? Нужно было его разбудить - дрых ведь все утро.
- Иван...- сердито воскликнул Анри. - Не говори мне об этом чудовище. Вчера я попросил почистить картошку и дал ему ведро отличной, отборной картошки.
Он, в качестве доказательства, вытащил из-под лавки картофелину размером с большой кулак и показал Мари.
- И что я получил в результате? Жалких полкастрюли странных штучек квадратной формы!!! Скажи, может, он художник? Кубист? Только дрова носить да воду таскать он годен, этот Иван...
Мари чмокнула Анри в щеку и спросила:
- Можно нам пирожков? Мы с пани Катриной погулять пойдем, в лес. Погода-то какая...
Анри поднял голову от плиты и увидел наконец Катюшу. Глаза его стали как у рака, которому показали, в чем он будет вариться. В полном потрясении он сунул палец не в молоко, которое собирался проверить, теплое или холодное, а в суп. Раздался дикий вопль, Анри стал трясти рукой, но глаза его как были вытаращенными, так и остались. Катюша мгновенно ринулась к пострадавшему, подсунула ему ковшик с холодной водой, заставила поместить туда обожженный палец и сказала:
- Ужас, сейчас немного получше станет. У вас есть мазь от ожогов или мыло?
Анри открыл рот, но звуковой поток отсутствовал напрочь, поэтому повар вновь закрыл рот, а за него ответила Мари:
- Ой, сейчас.
Кинулась к шкафчику на стене и достала баночку с мазью. Через минуту Анри уже сидел спокойно: палец был намазан, перевязан, вокруг прекрасные дамы - чем не рай для настоящего француза. Наконец он насладился ситуацией и сказал:
- Пирожки возьмите, там, на полочке. Только чтоб к обеду не опаздывали - я этого не люблю!
- Гороховый суп? - с сомнением протянула Мари.
- И жареная рыба, - парировал Анри.
- Эх, - сказала девушка. - Знаешь, чем меня завлечь. А вот и Иван идет. Иван! Давай-ка за водой, быстренько!
Иван, рослый парень лет двадцати, румяный, кудрявый и абсолютно добродушный на вид тут же ухватил ведра и отправился к колодцу.
Мари собрала пирожки в пакет (Катюша подумала, что этого количества хватит на неделю), и они отправились. Сначала к конюшне, конечно. Катюша и сахарку, и хлеба не зря захватила.
От дома (теперь Катюша смогла разглядеть его как следует: три этажа, стиль, пожалуй, колониальный - такие в Америке строили во времена войны Севера с Югом, парадный вход, два крыла) шла аккуратная дорожка в сад. Мари уверенно прошла по дорожке до конца левого крыла дома и свернула на задний двор. Катюша следовала за нею, вдыхая аромат роз. "Надо же, я забыла, как пахнут настоящие розы, - подумала Катюша. - Они же у нас все какие-то неживые, запаха нет. А тут - голову кружит". Тут девушки подошли к конюшне. Это было большое сооружение, около которого, прислонившись спиной к прогретой солнцем стене, стоял паренек - худенький, белобрысый. Он смотрел в небо и задумчиво грыз соломинку. Мари подошла к нему вплотную и тронула за плечо. Паренек вздрогнул и выронил соломинку:
- Мари, ты меня напугала. Я стихи сочинил. Это будет нечто абсолютно гениальное. Хочешь послушать? Рыжий рыж жирует жиром от рыжины живота...
- Люк, я тебя умоляю, - фыркнула Мари. - Кто тебе сказал, что стихи так пишут? Что за рыж у тебя там жирует?
Люк насупился, Катюша поспешила сказать:
- А мне понравилось! Такая звукопись.
Люк тут же приободрился:
- Видишь, что пани Катрина говорит? Звуко...Что там вы сказали?
- Звукопись, - пояснила Катюша. - Это когда один звук повторяешь - и получается такое интересное звучание. У тебя вроде как жук жужжит. Или рычит?
Мари захохотала в голос и исчезла в конюшне, чтобы там отсмеяться спокойно, а Люк грустно сказал:
- Ну откуда мне знать, как их пишут. Кто что помнил из стихов - я все выучил. Книг-то нет.
Катюша посмотрела на парня и посоветовала:
- А ты попробуй просто сразу песни сочинять, со словами. Ритм сразу получится, а слова - тут еще бы неплохо, чтобы ты в стихи смысл вложил, рассказал людям о том, что ты видишь, чувствуешь. Ну вот, слушай: "На холмах Грузии лежит ночная мгла, шумит Арагва предо мною. Мне грустно и легко. Печаль моя светла"...
Люк зачарованно слушал, потом спросил:
- А что такое Арагва? Красиво звучит, да?
- Это река такая, - пояснила Катюша.
- Река, - мечтательно протянул Люк и погрузился в задумчивость. Понимая, что поэт находится в процессе творчества, Катюша тоже юркнула в конюшню - ее ждала сама Королева!
Конюшня была достаточно большая, но как раз лошадей там было немного. Катюша подумала, что, вероятно, тут не одна конюшня, на такой-то большой дом. Хотя пока ей не совсем было понятно, кто тут кому и кем приходится. "Да уж, - подумала она, - ты всегда учила детей думать нестандартно, вот и начинай...следовать своим советам". Тем более что ни в какие стандарты этот мир точно не вписывался.
Тем временем они подошли к стойлу, где спокойно отдыхала Королева. Катюша невольно залюбовалась ее грациозностью и удивительно умными глазами... Не похоже было, что Королева не привыкла к людям, хотя что Катюша понимала в лошадях. И скорее лошадка привыкнет к хозяйке, чем хозяйка научится ездить верхом. Катюша тяжело вздохнула и протянула Королеве кусочек сахара. Теплые шелковые губы коснулись ладони - и девушка замерла от восторга. В дальнем крыле конюшни послышалось возмущенное ржание и топот копыт. Катюша недоуменно глянула на Мари:
- Что-то случилось?
Та пожала плечами:
- Пани Катрина, а что вы хотите? Ваша лошадь ревнует. Она у вас и так-то не самая смирная, скажу я ... Вон Люк - он с любой лошадью, самой норовистой, общий язык находит. Словно заговор какой знает. А вот с вашей Квинни у него через раз оплошности получаются - то она его кусит, то лягнет. И как вы на ней ездите - не понимаю. Сколько уж пан Анджей вам предлагал ее продать, а вы ведь ни в какую. Мы и так вашу новую лошадку подальше от Квинни поместили. А все равно - черная стойло разносит уже часа два.
Катюша была в полном изумлении. Вот так: оказывается, у нее уже есть лошадь. При этом она еще и с норовом. Значит, пани Катрина обладала сильным характером, если могла управляться с такой упрямицей. И вот что теперь прикажете делать? Собаки, например, если с характером и слушают одного человека, - они ни за что не спутают своего хозяина с кем-то другим. Будь это даже полный двойник - не по внешности различают людей животные, ой, не по внешности. Как же быть?
Мари предложила:
- Сходите вы к ней. Угостите чем-нибудь. Может, успокоится?
"Как же, успокоится, - мрачно подумала Катюша. - Как бы она тут всю конюшню после этого не снесла." Но все же покорно пошла за Мари в дальний угол. Там стояла удивительно красивая лошадь, только вся черная, словно ночная туча. "Вот так контраст", - поразилась Катюша и, будь что будет, протянула лошадке сахар. Лошадь обрадовано потянулась к руке, ухватила лакомство и вдруг глянула быстрым глазом прямо в глаза Катюше. Радостный блеск во взгляде Квинни померк, она опустила голову и тихо отошла в дальний угол стойла. Там и замерла, грустно вздыхая. Напрасно Катюша боялась истерики и буйства Квинни: неизвестно, что именно поняла лошадь, но было видно - она чувствует, что ее хозяйки здесь нет и пока не будет. Мари удивилась:
- Чтобы Квинни так себя вела? Да я такого вообще не помню. Она либо радуется, как ненормальная, либо злится, как сто чертей. Точно, ревнует.
- Слушай, Мари, а у нас есть возможность Королеву держать не в этой конюшне? - рискнула спросить Катюша.
Мари удивленно глянула на нее, но тут же просияла:
- Ну конечно! Нужно пана Анджея попросить - он разрешит вашу белую красотку к своим в конюшню поставить. Как это мы сами не додумались...
"И слава этому, как его, пантеону, - устало подумала Катюша. - Ну, хоть лошадь тоскует по этой пани Катрине. Значит, не такая уж она плохая". Хотя, кто и кого тут судит: плохой, хороший. Так уж вышло, что поменялись они с неизвестной пани Катриной местами. И ничего с этим не поделаешь. И самое в этом ужасное, что непонятно, как это произошло и надолго ли это. Может, она сегодня ляжет спать, а проснется у себя дома? От этой мысли Катюше вдруг стало так тоскливо - хоть волком вой.
После конюшни девушки сразу направились со двора, к лесу. Люк с легкой завистью глянул им вслед, но в голове его крутилось очередное стихотворение - и он прислонился обратно к прогретой солнышком стене.
Вскоре они вышли на широкую песчаную дорогу, по обеим сторонам которой росли сосны и березки, такие привычные, такие правильные. В лесу Катюша почувствовала себя, словно дома: солнышко ласково грело, ветер слегка шумел в соснах, заставляя время от времени то одну, то другую скрипнуть. Где-то трещали сороки, дружно перелетая с дерева на дерево. Воздух был просто прозрачный: пахло можжевельником, сосной, грибами, даже голова кружилась. Медленно шли девушки по дороге, загребая песок босыми ногами - обувь они сняли сразу, как только вышли на песчаную дорогу, - молчали, думая о своем или вообще ни о чем не думая. Сначала шел лес, лес, потом показалась узенькая прозрачная речка. Через нее был перекинут бревенчатый мостик. Катюша встала на нем и посмотрела на разноцветных рыбешек, снующих на мелководье. Рыбки были словно морские - яркие, то красные, то синие, то в желтую полосочку. Таких Катюша не видела в речках, все больше в аквариумах. Но спрашивать Мари о том, откуда тут такие странные рыбки, не стала. Пани Катрина явно бы об этом не спросила.
А лес был такой родной, знакомый, ничего вроде бы необычного в нем не наблюдалось. Вдруг сзади послышалось пыхтение, которое стремительно приближалось. Катюша обернулась: к ним на огромной скорости пылил пес, большой, похожий на волка. Мари тоже остановилась и крикнула:
- Ой, Волчок, про тебя-то я и забыла... Тоже погулять решил?
Пес добежал до Мари и с разбегу кинулся ее облизывать, повизгивая от восторга. Мари пошатнулась, когда он плюхнул передние лапы ей на плечи, но устояла.
- Волчок, ну ладно тебе целоваться-то, хватит, - смеясь уворачивалась она. - Я сегодня уже умывалась, честное слово!
Катюша протянула руку к собаке - она очень любила именно таких псов, лаечного типа, у которых прямо на морде крупно было написано: друг человека. Пес обрадовался и водрузил лапы на плечи Катюше, норовя лизнуть в щеку. Катюша засмеялась:
- Ах ты умница. Ну, пойдем гулять!
Мари удивленно покосилась на Катюшу:
- Вы ж собак боитесь, пани Катрина. Что это с вами сегодня?
- Я? Собак? - озадачилась Катюша, лихорадочно соображая, что делать. - Ну, я подумала и поняла, что нечего их бояться.
Мари покачала головой:
- Ну да, - недоверчиво протянула она. - Сначала вас чуть ли не из обморока вытаскивали, стоило собаке мимо пробежать, а теперь. Хотя - вот молодец вы, пани Катрина. Умеете над собой работать. Я, например, змей боюсь, так меня нипочем не заставишь даже ужа погладить. Дыхание перехватывает, как только их вижу.
Катюша сочувственно кивнула:
- Наверное, это другое дело. Людям свойственно бояться змей - они же ядовитые.
- Может и свойственно, да вы-то их не боитесь, - протянула Мари.
Катюша не нашла слов для ответа. Нет, будем надеяться, что у этой пани Катрины нет личного серпентария. А то Катюша сама змей боялась до ужаса и взять в руки даже безобидную змейку никогда бы не смогла.
Тем временем пес учуял пирожки в пакете и начал умильно выписывать круги, которые становились все меньше-меньше - и вот уже Волчок оказался прямиком у пакета, преданно заглядывая в глаза Мари. Катюша не выдержала:
- Мари, ну дай ты ему пирожок. Он же голодный.
Мари фыркнула:
- И вы ему верите? Он лучший друг нашего Анри - это раз, он оказывается на кухне с раннего утра и не перестает жевать - это два. И потом, он всегда голодный. Сколько в него может влезть, если у него будет свободный доступ к еде - это и представить страшно.
- Все равно - давай его угостим, - засмеялась Катюша. - Вряд ли мы ему сейчас сможем объяснить, что он их не хочет.
Мари строго сказала Волчку:
- Лично я бы тебе пирожка не дала - баловство это. Мы их и сами съесть можем. Но раз пани Катрина просит...
Пирожок был вынут из пакета и исчез в пасти Волчка с такой скоростью, словно и не существовал вовсе. Пес сглотнул и преданно глянул в глаза Мари, стуча хвостом по дороге и вздымая столб пыли.
- Ага, сейчас, - повысила голос Мари. - Все тебе отдадим, а сами без пирожков останемся? Свободен, серый.
Пес еще сильнее замолотил хвостом и судорожно сглотнул.
- Можно, я ему еще один дам? - спросила Катюша.
Мари возмутилась:
- Да он весь пакет одним махом заглотит. А нам?
Но пирожок выдала. Катюша подмигнула псу, пирожок взлетел вверх и... приземлился, похоже, не в пасти, а сразу в желудке у пса.
- Браво! - не удержалась Катюша.
Мари строго и демонстративно закрыла пакет и неожиданно предложила:
- Хотите, я вам свою поляну покажу? Я туда люблю ходить.
Катюша с восторгом приняла идею, и они свернули на узенькую тропку, вьющуюся меж деревьев. Через несколько минут девушки вышли на поляну. Это было довольно небольшое пространство, где в огромном количестве росли цветы: синие, желтые, ярко-алые, темно-бордовые, нежно-голубые и пунцовые - буйство цвета накрыло Катюшу так, что она даже не сразу смогла сказать:
- Ух ты...
Опустившись на траву, Катюша стала рассматривать цветы. Это были и знакомые ей колокольчики, вьюнок, васильки, одуванчики даже. А были совершенно невероятные и необычные цветы, каких Катюша никогда не видела ни в жизни, ни на фотографиях.
- Откуда тут эта красота? - спросила она.
Мари засияла:
- Это я их посадила. Знаете, я тут как-то случайно просыпала семена мака. Прихожу - он вырос. Красиво. И я стала сюда носить семена разных цветов - какие достать могла. Земля на этой поляне волшебная какая-то - что ни посадишь, все растет. А главное - они друг с другом не ссорятся. Я стараюсь их понемногу сажать. И все равно - вот в обычном месте одуванчик бы давно всех задавил, или вьюнок, или горошек душистый. Они же обычно стараются все место занять. А тут - как-то тут цветы договариваются - и всем места хватает. И запах... Чувствуете? Они друг с другом не ссорятся - даже в запахе гармония. Сказка - правда?
- Правда, - улыбнулась Катюша и затихла, любуясь красотой поляны. Даже Волчок словно понимал, что цветы топтать нельзя, нужно сесть с краю и вести себя тихо. На такое поведение его, впрочем, хватило недолго. Внезапно он подскочил и ринулся обследовать лес, совершая дальние прогулки по кругу и не выпуская девушек из поля своего внимания.