Мирошниченко Никита Поликарпович : другие произведения.

Реквием

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Папа умер 31 декабря 2002 года за час с небольшим до наступления Нового года. Я провожал врачей скорой помощи, сделавших ему последний укол, и, когда вернулся, обнаружил, что его уже с нами нет. Мы остались одни в маленькой двухкомнатной "хрущёбе" - мама и я - рядом с тем, что осталось от человека, который без шести месяцев пятьдесят лет был её мужем и сорок семь лет - моим отцом. За окнами по-фронтовому рвались праздничные петарды. По слякотной улице суетливо семенили друг к другу в гости с бутылками и кастрюлями салатов запаздывающие к новогодним столам прохожие. На подмерзающий асфальт падал и всё меньше таял снежок. А мы ждали дежурного милицейского наряда, который бы засвидетельствовал факт смерти и дал разрешение на транспортировку покойника в морг. Милиционеров, как объяснил дежурный по городскому УВД, было мало, а нуждающихся в их услугах покойников в новогоднюю ночь много. Так что времени для несуетного осмысления случившегося и свыкания с ним было предостаточно.
  РЕКВИЕМ
  
  Папа умер 31 декабря 2002 года за час с небольшим до наступления Нового года. Я провожал врачей скорой помощи, сделавших ему последний укол, и, когда вернулся, обнаружил, что его уже с нами нет. Мы остались одни в маленькой двухкомнатной "хрущёбе" - мама и я - рядом с тем, что осталось от человека, который без шести месяцев пятьдесят лет был её мужем и сорок семь лет - моим отцом. За окнами по-фронтовому рвались праздничные петарды. По слякотной улице суетливо семенили друг к другу в гости с бутылками и кастрюлями салатов запаздывающие к новогодним столам прохожие. На подмерзающий асфальт падал и всё меньше таял снежок. А мы ждали дежурного милицейского наряда, который бы засвидетельствовал факт смерти и дал разрешение на транспортировку покойника в морг. Милиционеров, как объяснил дежурный по городскому УВД, было мало, а нуждающихся в их услугах покойников в новогоднюю ночь много. Так что времени для несуетного осмысления случившегося и свыкания с ним было предостаточно.
  
  Разные осколки мыслей и ощущений сменились во мне за эти ночные часы под залпы новогодних салютов - и о трагедийном символизме момента, и о том, каким молодцом ведёт себя в этой ситуации моя мама с её переломанными ногами, накануне вернувшаяся из травматологии (в конце лета была сбита на пешеходном переходе водителем, купившим себе права за сало). Многое из передуманного тогда, наверное, уже никогда не вспомнится. Но кое-что зацепилось в верхних слоях памяти и навязчиво бередило ум весь этот первый в моей жизни год без отца. И в том числе полумысль, полуощущение - ушёл последний историк.
  
  И ещё одно, долго не поддававшееся вербализации, но вместе с тем очень сильное по своей искренности переживание не давало мне покоя, заставляя искать ему адекватные формы словесного выражения. Встретившийся случайно через несколько месяцев после этой ночи бывший папин студент, выражая соболезнование, легко и непринуждённо решил эту лингвистическую проблему, сказав об отце: "Ушёл Великий Воин". Как он был прав!
  
  Кто только не воевал в кровавом ХХ веке!? И за что только люди не воевали - за земли, за нефть, за деньги, за идею, за собственную честь и разные обиды.... Мотивы по которым испокон веков одни люди лишали жизни других неразнообразны и незатейливы. Именно поэтому Великих Воинов среди них всегда было немного.
  
  Что сообщает Величие Воину?
  - Количество скальпов поверженных врагов?
  - Несчитанные литры пролитой ради победы крови подданных и товарищей по оружию?
  - Масштабы завоёванных пространств и угодий?
  - Караваны пленных и рабов?
  - Горы добытых мечом сокровищ?
  - Щедрость, с которой они раздаются соратникам?
  - Великодушие, с которым прощались побеждённые враги?...
  А может быть - незыблемая верность личным идеалам, ценность которых превосходит ценность собственной телесной жизни?
  
  Великий Воин всегда знает, за что сражается. Он не сомневается в своей цели и не колеблется в выборе оружия и приёмов войны. Он неподкупен и бескомпромиссен. С ним нельзя договориться. Его нельзя убедить в бессмысленности сопротивления, а тем более запугать. Его можно убить, но его нельзя победить. Потому что он дерётся до конца - своего или чужого - неважно. Дерётся за свою ПРАВДУ. И всегда будет драться за неё - с кем бы то ни было - до тех пор, пока не победит или не погибнет. И не дай Бог ему убедиться, что был НЕ ПРАВ!
  Чувство собственной правоты никогда не покидало отца. Ему никогда не было стыдно того, ради чего он жил и за что боролся. Слишком великими были его Мифы. И это постоянное ощущение своей внутренней духовной цельности и последовательности делало его, с одной стороны, счастливейшим из современников, соотечественников и коллег, а с другой - таким неудобным в общежитии. Великие мифы СЛАВЫ И ПОЛЬЗЫ ОТЕЧЕСТВА И ДЕРЖАВЫ плохо уживаются в соседстве с меленькими и приземлёнными "мещанскими" мификами укромного личного и семейного счастьица.
  
  Отец прожил жизнь по-своему, как хотел - без подсказок и черновиков, хотя режиссёров и редакторов судьбы ему по жизни встречалось немало. И он храбро и по собственной воле ушёл из неё, когда понял, что больше никому (кроме собственной семьи) в ней не нужен с его идеалами, целями и ценностями. Потому что не привык жить только для себя или только для близких по крови. Всю жизнь он стремился к великим идеалам СПРАВЕДЛИВОСТИ, ПРАВДЫ и ИСТИНЫ. Ему было мало жить с ними только у себя дома - в семье. Его домом была вся страна, а семьёй - весь советский народ. И когда этот дом рухнул, а великая интернациональная семья распалась и перегрызлась между собой, когда тупоумные фанатики большевизма сменили экономическую ориентацию и приватизировали руины коммунизма, жить стало незачем. И он ушёл из такой жизни.
  
  В дни новогодних праздников и без того хлопотные погребальные ритуалы переживаются ещё хлопотнее. Где и кого можно найти 1 и 2 января? Как сообщить празднующим людям о своём горе? Поэтому мы с мамой не особо афишировали свою скорбь. О нашей потере узнали лишь те, кто не мог не узнать в силу своего административного статуса или статуса ближайших друзей семьи.
  
  3 января 2003 года проводить отца в последний путь пришли разные люди. Со многими он не общался последние годы. Но смерть и сопровождающие её ритуальные приличия если не примиряют, то, по крайней мере, соединяют у края могилы самых разных людей.
  
  Нам не забрать с собой в Вечность ровно ничего из того, чем окружали мы себя в земной жизни и ради чего жили. И даже надежда на бессмертие нашей души выветривается сокрушительным ураганом ВРЕМЕНИ. Следы наших земных дел сохраняются тем дольше, чем больше, в своё время, мы совершали их не для себя и не только ради себя. Память о нас жива до тех пор, пока живы те люди, с которыми и для которых мы жили.
  
  Больше полувека отец жил и работал для своих студентов. Он учил их истории и историческому мышлению, и сам учился у них. Они были зеркалом его совести и профессионализма и высшими судиями всей его жизни. Им решать удалась она или нет. Он был всегда по отношению к ним честен, предельно требователен и справедлив. Как к самому себе. И если со временем он осознавал свои ошибки или заблуждения, то честно и без оговорок признавался в них, демонстрируя, тем самым, великий профессиональный инстинкт ПЕДАГОГА, предоставляющего ученикам собственную жизнь в качестве лаборатории для строительства своих личностей, рабочей модели и примера того, как недопустимо ограничиваться в саморазвитии чем бы то ни было, успокаиваться на достигнутом, почивать на всегда сомнительных "лаврах". Он учил нас не конечным истинам, не вдалбливал незыблемые постулаты оценок прошлого. Он учил своих студентов ДУМАТЬ САМОСТОЯТЕЛЬНО о чём бы то ни было и НЕ БОЯТЬСЯ ИМЕТЬ НА ВСЁ И ПРО ВСЁ СВОЁ СОБСТВЕННОЕ, хотя бы и ошибочное, но АРГУМЕНТИРОВАННОЕ МНЕНИЕ.
  
  Я не только сын своего отца, но ещё и его студент. И мне очень хочется и кажется необходимым, чтобы и другие его студенты узнали о нашей общей потере и разделили нашу скорбь.
  
  И ещё я считаю своим долгом сделать всё возможное, чтобы последние уроки профессионального мышления и гражданского подвига моего отца стали не только моим достоянием. Вот почему я отобрал и подверг посильной редакции его последние работы. Он писал или диктовал их почти или уже совсем вслепую. Это требовало от меня немалой редакторской смелости и осторожности. Я очень старался, вникнув в мысль отца и придавая ей изящную форму, сохранить её изначальное существо, оригинальность и свежесть. Это было и легко, и сложно. Легко, потому что мыслим мы об одном и том же, озабочены одними и теми же проблемами, вдохновлёны одними и теми же идеалами. А сложно, потому что непросто, как оказалось, разделить свои собственные и его, хотя и не чужие мысли.
  
  Местами - для придания цельности и законченности смысла или для большей убедительности аргументации - я позволил себе авторскую интервенцию в ткань его повествования. Кое-где я по-своему развивал начатую им мысль, если потенциал её казался мне неисчерпанным. Там, где "моего" становилось слишком много, я обозначал в заглавии своё соавторство. Не из тщеславия и желания примазаться к посмертной славе отца. А из стремления не запятнать своим "промыслом" его память и ясно обозначить пределы её чистоты и свежести.
  
  Мне не стыдно за этот эксперимент, потому что среди моих мыслей и побуждений не было и не будет таких, которые бы отец не одобрил и не разделил. Поэтому я уверенно публикую последние труды моего отца, Учителя и друга, ясно ощущая его одобрение и поддержку даже ОТТУДА.
  
  17. 12. 2003. г. Донецк.
  Н.П. Мирошниченко.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"