Миронов Вячеслав Николаевич : другие произведения.

Золотые кони

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Три подружки - одноклассницы ищут клад. Не просто клад, а золотых коней хана Батыя, спрятанных в городе. От подсказке к подсказке, преодолевая сложности, борясь с завистницами, оказываются на грани смертельной опасности. И только дружба им помогает выжить и пройти сложные испытания.
  В.Н. Миронов
  
  "Золотые кони".
  
  Посвящается Лазаревой Элине
  
  Давным-давно, когда США ещё не были образованы, почти за сто пятьдесят лет, на берегах великой реки, одной из самых полноводных в мире, был старинный город. Город Красноярск на реке Енисей.
  Он расположен на пути с востока на запад. И проходили здесь татаро-монголы, купцы из Китая везли свой товар в Европу. Тайга густая, места глухие были, многих грабили, а золото прятали. Говорят, что и Колчак часть своего золотого запаса спрятал в красноярской тайге, уходя от преследования.
  Много кладов в здешних местах надёжно укрыто. Много легенд, тайн, непонятных, мистических явлений в этих местах. Иногда находят клады, когда ломают старые дома, бывает, что вода в половодье размывает грунт и обнажает древнее сокровище времён Батыя.
  Вот в этом городе, полным тайн, и будет происходить действие книги. В городе, который лежит в центре современной России - в Красноярске.
   Погожим майским днём по улице шли три девочки - подростка двенадцати лет. В тени деревьев и высоких многоэтажных зданий, на старинной улице стояли деревянные дома дореволюционной постройки. Некоторые уже были почти разрушены, некоторые ещё были крепкими, там жили люди.
   Девочек звали Беляшик, Лошадка и Эля.
  "Беляшик" была Беллой, но в классе её назвали "Беляшом", но подружки называли её ласково Беляшик.
   "Лошадка" была Наташей, но из-за маниакальной любви к лошадям и прочему зверью, её прозвали так. Пять дней в неделю Наташа занималась верховой ездой.
   Беляшик увлечённо рассказывала, сильно размахивая руками:
  -- Всё! Я ему сказала, что обиделась!
  -- Так ты сама опоздала в кино на сорок минут. Поэтому он и не стал ждать, а пошёл в зал. - Эля рассудительно заметила.
  -- А, кстати, чего ты опоздала? - спросила Лошадка.
  -- Кеды! Шмот толковый! Кеды не могла найти! Искала! Вот поэтому и опоздала. - Беляшик нервно замахала руками, показывая, что это же очевидно.
  -- У тебя другой обуви нет?
  -- Есть! Но они такие классные! ASH! Это космос!!! - Беляшик заламывала руки, поднимая их к небу.
   Эля и Лошадка переглянулись, синхронно непонимающе пожали плечами, продолжили слушать подругу.
  -- Мы всей семьёй ездили во Вьетнам зимой. Я там эти кеды наканючила. А их делают, начиная, с тридцать шестого размера, а у меня тридцать второй. Но они во Вьетнаме дешевле. И новая модель. Они просто супер! Я весь отпуск в них там проходила.
  -- И как? Не сваливались? - Лошадка смеялась?
  -- Нормально. - буркнула Беляшик. - Главное, покрепче зашнуровать и затянуть вокруг лодыжки! И вот сеструха моя Алка - горбатая палка, взяла и спрятала. Решила, что сама будет носить!
  -- Так ей сколько лет? Шесть? - Эля засмеялась.
  -- Ага. Шесть. Исполнилось неделю назад. Так оно мне ещё тогда заявила, что она теперь взрослая и не будет меня слушаться!
  -- Малявка! Младшие сёстры для того и существуют, чтобы старших сестёр слушаться! А ты что ей? - Лошадка рассмеялась.
  -- Что-что! Я ей сказала, что я не мама, чтобы меня не слушаться! Маме пусть свои сопли и зубы показывает! Я ей быстро снесу и то и другое! Так вот она и приныкала мои новые кеды. Для себя. На будущее! На вырост! Вот я, поэтому и опоздала! Мог бы и подождать!
  -- Но он же не знал о твоих страданиях! Могла бы и позвонить.
  -- Ничего, обойдётся. Буду я ему ещё звонить! Много чести! Обойдётся. Пусть ждёт девушку! Я ему сегодня позвонила, сказала, что нужно мириться, мы оба виноваты, но особенно - он! - Беляшик решитёльно дёрнула головой, чёлка отлетела в сторону.
  -- Так в чём же он виноват-то? - Эля в недоумении посмотрела на подружку.
  -- К маме приходила подруга тётя Маша, они на кухне чай пили. Так вот, она сказала: "Мужчина должен знать, что он всегда виноват! И во всём!" Я это хорошо запомнила. Пусть привыкает.
  -- А если он скажет, чтобы ты валила от него? На него вон, сколько девчонок засматриваются. Самый красивый мальчик в параллели.
   Беляшик на секунду задумалась:
  -- Я ему дам на других засматриваться! Как врежу - три дня пучить будет!
   Эля слушала подруг рассеянно. Это заметила Белла:
  -- Элька, а ты чего такая... задумчивая?
   Эля нервно махнула рукой.
  -- Четвёрка по истории выходит. Одна четвёрка за год. То "пять", то "четыре". Не хочется из-за истории дневник портить.
  -- Э-э-э-э! - Беляшик весело рассмеялась. - Нашла из-за чего расстраиваться. У меня одна пятёрка среди четвёрок, и не страдаю. А у тебя одна четвёрка среди пятёрок. Нашла из-за чего киснуть.
  -- Не страдай из-за оценок. Ты и так хорошо учишься. - Лошадка тоже решила подбодрить подругу.
   Элина по-прежнему была расстроена и задумчива:
  -- Всё равно хочу исправить. Вот и мозг в голове сломала, чтобы сделать. Повысить оценку.
  -- Скачай с интернета реферат. - Беляшик пожала плечами. - Я так всегда делаю. И прокатывает. Вышла, прочитала текст, получила свою оценку, и гуляй! Шара!
  -- Историчка знает все рефераты уже наизусть. - Эля отмахнулась.-Вот и думаю, чтобы сделать такое... Удивить.
   Девочки какое-то время шли молча. Белла тряхнула чёлкой:
  -- Скоро каникулы! И лето. Я вот думаю, как хорошо отдохнуть, а ты всё про учёбу. Зануда. Думай про хорошее. Учёба за год надоела. Во, где она! - она чиркнула себя по горлу большим пальцем.
   Как раз проходили мимо старого дома, его частично разобрали. Сняли крышу, не было окон, дверей. Резные наличники и ставни вокруг пустых окон были искусно сделаны.
  Воздушное деревянное кружево местами было разрушено, но всё равно притягивало, манило взгляд своей старинной красотой.
   Лошадка остановилась, любуясь потухшей красотой:
  -- Заброшка развалилась почти, а вот вокруг окон как красиво всё сделано!
   Девочки остановились, рассматривая старинную работу неизвестных мастеров.
  -- Это же, сколько времени надо было, чтобы вот так вырезать-то?! - Эля тоже восхитилась резьбой.
  -- Долго. Много. Но кому оно сейчас нужно? - Беляшик решительно пошла.
   Впереди шла высокая, сухая старушка, в одной руке у неё была небольшая сумка, шла тяжело, опираясь на палку-трость.
  Тротуар был разрушен, камень, асфальт кусками, чуть влажная земля. Старушка поскользнулась, трость вылетела, отлетела вперёд, женщина, размахивая нелепо руками, завалилась на правый бок.
   Эля рванула вперёд:
  -- Чего стоите? Давайте поможем подняться.
  -- А вдруг она больная? Заразная, я в смысле? - Беляшик засомневалась.
  -- Сама ты больная, земля мокрая, скользко. А если бы это была твоя бабушка? - Лошадка тоже ускорила шаг.
  -- Если бы это была моя бабушка, то мы бы не подняли. Большая она очень. Кран подъёмный вызывали бы. - коротко рассмеялась Беляшик и тоже ускорила шаг.
   Девочки подошли к упавшей женщине, подали палку, помогли подняться. Из раскрывшейся сумки вывалились какие-то вещи, видавший виды, потрёпанный цифровой фотоаппарат. Лошадка стала укладывать вещи в сумку.
   Старушка с оханьем, поднялась, поддерживаемая Элей и Беляшиком.
  Было видно, что она ушиблась. Высокая худая, с большой шапкой седых волос, Строгое чёрное платье, кружевной белоснежный накрахмаленный накладной воротник были забрызганы грязью. Подали трость.
   Она опёрлась. Посмотрела на ладони. Они были в грязи.
   Эля достала упаковку одноразовых платочков, подала бабушке. Та, с благодарностью приняла, вытерла тщательно ладони, Эля и Лошадка стали отирать подол платья от грязи. Получалось плохо. Грязь размазывалась.
  -- Спасибо, девочки. Спасибо. - пожилая женщина продолжая вытирать руки.
   Тяжело опираясь на трость, женщина сделала шаг, нога подломилась. Она охнула, ойкнула, схватилась за ушибленное колено.
  -- Вы не переживайте, мы вас проводим. Вам далеко? - Эля участливо заглянула в лицо женщине.
  -- Всё хорошо. Поскользнулась, земля влажная, а на дороге машин много. Да, ещё ногу ушибла. Колено и так плохо работало, а сейчас совсем худо.
  -- Давайте потихоньку начнём. Вы можете опереться? - Лошадка подала сумочку. - Немного наступите на больную ногу и выпрямитесь.
   Женщина послушалась, аккуратно поставила ногу, опёрлась.
  -- Ну, вот. Значит, кость цела. - Лошадка деловито, через платье ощупала ногу.
   Перехватила взгляд женщины, пояснила:
  -- Я лошадьми занимаюсь. - пожала плечами. - Кости у всех одинаковые. Что у лошадей, что у людей.
  -- Скажешь тоже! Одинаковые кости! - фыркнула Белла.
  -- Трубчатая структура, внутри костный мозг. - пожала плечами Наташа.
  -- Бр-р-р! - Беляшик зябко передёрнула плечиками.
  -- Мы и друг другу помогаем. Новички часто падают с лошади.
   Она аккуратно потрогала ногу женщины:
  -- Явного перелома нет. А вот ушиб, может быть. Сначала надо холод приложить. А потом сухое тепло и тугая повязка. Соль нагрейте в духовке и в ткань.
  -- Девочка! Откуда ты столько знаешь? - старушка удивилась.
  -- Я на лошадях катаюсь несколько лет. Ухаживаю за ними. Сама много раз падала с лошади. У меня Орлик очень резвый. Чуть зазевался, и летишь с него. И нас учили как оказывать первую помощь себе и другому. - Лошадка говорила это с гордостью.
   Она знала и могла сделать то, что другие не умели.
  -- Вы сами сможете идти? Обопритесь второй рукой на плечо. - Эля подставила своё плечо.
  -- Спасибо! Сейчас попробую.
   Женщина сделала несколько осторожных шагов:
  -- Получается. Болит, но уже легче.
   Эля бережно поддерживала за локоть, готовая подстраховать, если она вновь поскользнётся.
   Беляшик, Лошадка шли рядом.
   Идти было недалеко.
  -- А что вы делали в заброшке? - поинтересовалась Белла.
  -- Прости, где? Я не поняла слово. - женщина остановилась, внимательно посмотрела в глаза Беляшику.
   Она чуть смутилась, но пояснила:
  -- Заброшка или брошка, мы так руины называем. Заброшенные здания, дома. Просто видели как вы вышли оттуда. - она махнула рукой в сторону полуразрушенного сруба.
   Женщина улыбнулась:
  -- А это. Это знаменитый дом в своё время. Скоро от него ничего не останется. Вот я и ходила, фотографировала какие там были обои. Там же много слоёв. От первых, до последних хозяев. Буквально пласты истории один на другом. В царские времена, да, и потом тоже, обои могли поклеить только состоятельные люди. Это тоже было признаком достатка. В этом доме после революции жил известный в своё время купец Шмандин Пётр Ефимофич. Был очень богат. Сам из крестьян, трудом, упорством достиг больших высот. Был очень совестливый человек. Например, считал, что нельзя в годы голода наживаться на горе других, взвинчивая цены. Избирался в городской совет. Первым в стране обратился к царю, чтобы в 1913 году провести всеобщую амнистию политическим заключенным. Много, что для города сделал. Сын его Николай храбро воевал на фронтах Первой Мировой войны. А в годы гражданской войны примкнул к белогвардейскому движению. Существует много городских легенд, связанных с этим домом.
  -- Ух, ты! А какие? - глаза Эли вспыхнули огнём неподдельного интереса.
  -- После революции, когда установилась в городе Советская власть, в 1919 году, к купцу пришли двое бывших офицеров, которые воевали плечом к плечу с сыном Николем на фронте и в гражданскую войну. Рассказали, как он воевал, какой храбрый и отчаянный был. Берёг солдат, и как погиб в боях за белое движение на Гражданской войне. Пришли под вечер. Но откуда-то власти новые прознали про визитёров. Пришли арестовывать. Была перестрелка. Эти, двое офицеров, ушли, а все кто пришли за ними, так и остались на улице лежать. А потом, говорят, что через год стали видеть призрака одного из офицеров, что он ходил по ночам вокруг этого года. Вот и родилась легенда, что он стережёт богатство, клад купца Шмандина и, мол, своё золото принёс тоже и спрятал в этом доме. Припрятал.
   Беляшик внимательно смотрела на спутницу:
  -- Скажите, а золото там нашли?
   Та горестно улыбнулась:
  -- Не знаю. Но следы видны кладоискателей. Ковырялись там они знатно. Это сразу бросается в глаза. А вот нашли они или нет. Не знаю. В городе много было найдено кладов. А сколько ещё лежит - неизвестно. Ко мне тоже постоянно приходят тёмные личности. Спрашивают, где можно ещё поискать клады.
  -- А вы знаете? - Беляшик плечом отодвинула Элю, взяла под руку пожилую женщину.
  -- Нет. Не знаю. Я давно уже на пенсии. Изучаю город. Особенно старые дома. Могу рассказывать о каждом доме часами. Спешу зафиксировать его уникальную историю. Его собственное лицо. Вот в этом году, о котором мы говорили, уникальные резные наличники на окнах. Не было больше ни у кого такой красоты, кажется, что они не из дерева сделаны, а связаны женскими руками. Как пуховый платок. А они сейчас пойдёт под нож бульдозера. - она горестно вздохнула. - И поставят на этом месте бездушную, безликую коробку из монолитного бетона. Это плохо. Во многих странах, все здания, предметы, которым более ста лет, становятся под охрану государства. У нас в городе тоже многие здания удалось сохранить и отреставрировать. Сама много писала, обивала пороги чиновничьих кабинетов. А сколько не удалось спасти.
  -- Так клады есть? - упорствовала Белла.
  -- Конечно, есть, девочка. Многие же бежали из города, бросив всё. Купцы, промышленники всегда имели деньги на "чёрный день". Оружия много спрятано с тех пор тоже. В Аграрном Университете между потолочными балками, несколько лет назад находили смазанный пулемёт, винтовки, револьверы, патроны. Хоть сейчас в дело пускай. И там же царские червонцы. Огромной стоимости по нынешним временам. Так, что всё есть в нашем городе. Надёжно укрыто. Надо хорошо изучать историю города, строений, людей.
   Беляшик небрежно поддерживала женщину, взгляд у неё немного затуманился, она грезила сокровищами, шаг замедлился, почти остановилась. Элина, видя такое дело, отодвинула подругу, сама стала аккуратно поддерживать женщину. С таким же взором, Белла снова спросила у учительницы:
  -- А вот скажите, есть ещё в городе тайны какие-нибудь? Например, над ними бьются, а раскрыть не могут.
   Учительница улыбнулась:
  -- Золото Колчака?
   Беляшик махнула рукой:
  -- Про это все уши прожужжали по телевизору. Такое ощущение, что специально отводят от того места, где спрятано. Это все слышали. Нет, что-нибудь малоизвестное. Чтобы мистика, золото, тайна!!! Ну, и любовь, конечно!
  -- Думаю, что это уже не тайна, а городская легенда.
  -- Пусть так!
   Женщина на секунду задумалась:
  -- Ну, вот. Пожалуйста, таинственная девочка с фотографий.
  -- Ух, ты! - Беляшик даже остановилась на мгновенье. - Расскажите! Таинственная девочка!!!
  -- Есть двадцать фотографий, из них четыре - стеклянные негативы. Автор, фотограф неизвестен. Там девочка ваших лет, в нарядном белом платье, шляпке с зонтиком от Солнца.
  -- И что? - Белла дёрнула плечиком.
  -- Фотографии сделаны в промежуток в два года. А девочка ни на секунду не изменилась, и из одежды не выросла. На некоторых она отбрасывает тень, и на неё другие люди тоже, а вот на некоторых - без тени. На одних фото, люди видят её, смотрят осознанно, а на других, как будто, она затерялась в толпе, смешалась, и незаметна для них. Если у других людей выражения лиц разные, то у этой девочки оно всегда одно. Злобно-напряженное.
  -- Ух, ты! Это прямо как в японских фильмах ужасов! Девочка с перекошенным от ненависти лицом! - Беляшик чуть в ладоши не захлопала.
  -- Здесь тоже много вопросов. - продолжила учительница. - В то время экспозиции при съёмке было несколько минут. - перехватив непонимающий взгляд Беллы, пояснила. - Это в современных аппаратах "щёлк", и готов снимок. А в то время, нужно было ждать, а то порой и несколько минут. Но у окружающих людей нормальные лица. Кто-то радостно улыбается, у кого просто, нормальное, расслабленное выражение. Попробуйте несколько минут улыбаться с застывшим лицом. Не всегда получится.
  -- Точно. - Лошадка попыталась улыбнуться. - Не получится. Щёки болят.
  -- Когда снимки рассматривали, думали, что девочка является прикрытием для фотографирования стратегических объектов. Например, как введённый железнодорожный мост. Якобы, фотографировал девочку, а на заднем плане мост. Видно, где железнодорожное полотно выходит на берег, опоры. Для совершения диверсии очень ценная информация. Но много снимков, где её и не сразу заметишь, просто улица, здания, народ гуляет. И та же самая девочка стоит у стены.
  -- Может, фотошоп? Подделка? Шутка? - спросила Эля.
  -- Нет. - женщина покачала отрицательно головой. Проверяли. И снимки, и самое главное - стеклянные негативы. А их подделать невозможно. Ни сейчас, ни, тем более - тогда. Вот такая городская легенда. - учительница улыбнулась, глядя на Беллу.-А про сокровища... Их много легенд. Но ни к науке, истории они не имеют никакого отношения. Это точно также, что в основании Чёрной Сопки, которую видно со всех точек города, спрятано в пещере несметное сокровище разбойников. Сколько уже веков ищут копатели, а не могут найти. И сейчас с металлоискателями, и раньше щупами, почву дырявили. Нет, и всё. А легенда живёт, обрастая невероятными подробностями.
   Так они медленно шли вдоль дороги. Мимо, на высокой скорости проехала машина, из-под колёс брызнула грязная вода, Лошадка еле отскочила в сторону:
  -- Вот же урод!
   Наташа на всякий случай отряхнула одежду.
   Новая спутница улыбнулась:
  -- А вы знаете, что значение слова "урод" изначально носило иной смысл?
  -- Какой ещё смысл может быть у урода? Урод и в Африке урод. - Лошадка ворчала.
  -- А вот такой. "Урод" - это значит "у рода". Стоять у своего рода. Первым к своему роду. То есть быть первым. Первенец в семье и был "уродом". Поэтому и поговорка есть "В семье не без урода". Только надо произносить не слитно. Тогда и получается, что в семье не без первенца.
   Девочки как по команде остановились, растерянно переглянулись. Беляшик:
  -- У меня младшая сестра, так получается, что я уродка? - развела руками. - ну, здрасьте! Приехали!
   Эля также пожала плечами:
  -- И я!
   Лошадка подхватила:
  -- Не переживайте, меня также касается. Вот и компания у нас подобралась - одни уродки. Вернее, не уродки, а первые, первенцы. - специально сделала паузу. У рода!
   Девчонки искренне рассмеялись.
  -- Расскажу дома. Родители точно не знают. А потом назову их уродами! Они тоже первые родились. - Эля потешалась.
  -- И я! - Белла смеялась. - Только сначала надо пояснить, а потом обозвать. А то по шее получу.
  -- Точно! А то папа может не понять юмор, а историю образования этого слова он не знает!
  -- Спасибо вам! Не знали.
  -- Вот, видите, история она интересна, когда не просто её зубришь, а понимаешь и применяешь. - старушка была довольна, что рассмешила девочек.
   Так за разговором, неспешно дошли до дома сталинского периода.
  -- Вот и добрались. Пойдёмте ко мне. - женщина показала на подъезд.
  -- Нет, что вы. Нам бежать надо.
  -- Никуда я вас не отпущу. Пойдёмте, я вас чаем напою. Если бы не вы, неизвестно когда бы я ещё поднялась. Растянулась как черепаха Тортилла. Только та на спине, я на животе. Всё. Отговорки не принимаются, много времени я у вас не отниму.
   Вошли в подъезд, высокий потолок, полусумрак. Женщина показывает на лестницу:
  -- История - очень интересный предмет. Вот даже возьмём лестницу.
  -- И чего в ней интересного? - хмыкнула Бэлла.
  -- А вот, смотрите, раньше лестницы, в основном винтовые. Это потом стали маршами, то есть прямыми. И до революции их строили, что когда поднимаешься, они закручивались по часовой стрелке. Такой обычай пошёл из Англии.
  -- А какая разница? - удивилась Лошадка.
  -- Чтобы было проще оборонять крепости, замки, имения. Вот представь, что у тебя в правой руке меч, как ты будешь сражаться? Левое плечо упирается в стену, ты наверху, и отражаешь атаку врага, тот снизу поднимается.
   Девочки мысленно представили, даже помахали в воздухе.
  -- Получается, что неудобно.
  -- Да. Ну, а после революции, когда пересматривали многие каноны, задумались о спасении людей при пожаре.
  -- О! А это как? - удивилась Эля.
  -- Когда пожар, много дыма, высокая задымлённость, а психологи и пожарные заметили, что человек быстрее находит перила правой рукой, и увереннее спускается. Когда держится за них правой рукой.
   Она с улыбкой смотрела на девочек:
  -- Ну, и как? Интересная история про историю обычной лестницы, которая есть в каждом доме?
   Девочки с каким-то уважением смотрели на старую, широкую, с истёртыми степенями лестницу. Покивали головой.
  -- Да. Действительно. Интересно. Кто бы мог подумать какая разница, какой рукой держаться, когда спускаешься. - Беляшик была изумлена.
   Поднялись на второй этаж. Кованные решётки перил, массивные перила из тёмного дерева, отполированные многими тысячами рук, местами стёртые старинные ступени, высокие потолки, всё это, вкупе с историей, внушало ещё большее уважение перед домом.
   Женщина отпёрла дверь.
  -- Девочки, проходите в зал. Я сейчас. Нужно привести себя в порядок.
   Высокие потолки квартиры, такие высокие как в школе, наверное. Большой зал у окна стоял старинный круглый стол, накрытый скатертью. Резные ножки. Вокруг него шесть стульев. Также видно, что они из одного комплекта со столом. Гнутые ножки, искусная резьба струилась по ножкам и спинкам.
   У противоположной стены стол старинный кофейный столик, а на нём был тоже старинный компьютер с огромным монитором. Сильно выпуклый экран. Как ни странно, но потёртый компьютер с пожелтевшим пластиковым корпусом, вписывался в интерьер комнаты.
  По стенам стояли высокие шкафы. Дерево сильно потемнело от времени. За стеклом стояли книги. Много книг. Казалось, что вся комната наполнена книгами. Их потускневшие корешки тускло отсвечивали облупившимся золотом.
   Поверх книг, через стекло много фотографий. Старых, выгоревших. Некоторые, было видно, что это люди в старинных нарядах. Фотографии старинных зданий. Девочки видели эти здания в городе. Но на фото они смотрелись иначе.
   Все трое, как заворожённые ходили вдоль шкафов, стен, рассматривая фотографии, тихо, как в музее, обсуждали, где стоит тот или другой дом.
   Вдоль стен стояли большие папки, было видно, что оттуда тоже торчат уголки старых фотографий. Одна из них была открыта. Первой стояла фотография того дома, мимо которого они проходили - дом бывшего купца Шмандина.
   Только тут он смотрелся иначе. Живой. И те резные наличники были целые, новые, смотрелись нарядно, освежая фасад дома.
   Тихо вошла женщина, она поставила поднос с чайниками, кружками, блюдцами, в отдельных вазочках было наложены варенье из смородины, малины, жимолости, мёд отливался янтарной желтизной. Горкой возвышалось печенье. В каждой вазочке торчала фигурная ложка. Отдельной горкой было четыре розетки для варенья, мёда, кучкой в вазочке лежала смесь из сухофруктов и орехов.
   Посуда, было видно, старинной работы. Фарфор был почти прозрачен в косо падающих солнечных лучах из окна.
  -- Девочки, за стол! - голос был тёплый, приветливый, как у бабушки.
   Девочки с трудом отодвинули тяжёлые стулья, они даже не ожидали, что они окажутся такими массивными.
  Как-то сама обстановка и эта женщина, в другом, чистом платье, дисциплинировала, внушала какой-то трепет. И сидели подружки тихо, выпрямив спину, расправив плечи.
  -- Прошу. Чай свежий. Осторожно. Горячий. - женщина разливала чай по кружкам из старинных чайников.
  -- Извините, а как вас зовут? - спросила Эля вежливо.
  -- Ой! Извините! С моей стороны это полная бестактность, узнала, как вас зовут. А сама не представилась. Анна Алексеевна Громницкая.
  -- Понятно. Спасибо. - Эля улыбнулась. - А вы не учительница?
   Анна Алексеевна тоже улыбнулась.
  -- Да. Много. Очень много лет я была учительницей. Больше сорока лет. Преподавала историю. Любовь к истории осталась, как видите. Только уже не к глобальной, а только к истории своего города и края. Местечковый, так сказать, интерес. А вы интересуетесь историей?
   Девочки помялись.
  -- Как-то не очень. - Лошадка ответила первой.
  -- Понятно Ничего страшного. У каждого своя история. Но нужно понимать, как всё происходило вокруг. Это интересно. Вот даже тот дом, который возле которого вы мне помогли. Это тоже история многих десятков людей. Люди же делают историю, а не сама история делает историю, и история, конечно же, не делает людей.
   Девочки пили ароматный чай, накладывая из вазочек себе в розетки варенье, мёд, а уже оттуда ложкой ели. Печенье тоже показалось вкусным.
   Эля осматривала стены, стеллажи, шкафы, всё было забито книгами, папками с документами, фотографиями, старыми газетами:
  -- Извините, Анна Алексеевна, а вы всё это прочитали? Все эти книги?
  -- Да. - просто ответила она. - Я живу одна. Семьи нет. Так получилось. Я выросла в этой квартире. Отец был инженером на заводе. Имел бронь от фронта. Но, тем не менее, добровольцем пошёл на фронт. В первом же бою его тяжело ранило. Долго лечился, вернулся домой. На свой завод. Женился. Я родилась. Папа отработал всю жизнь на одном заводе. Стал директором. Правда, уже нет этого завода. Там сейчас жилыми домами всё застроили.
  -- А что вы одна? Родственников нет? - голос у Эли участлив.
   Ей было искренне жаль пожилую учительницу.
  -- Есть. Двоюродная внучка по линии мамы. Она живёт далеко. Приезжала пару раз. Осматривала квартиру. Интересовалась, сколько стоят мои книги. А когда узнала, что я изучаю историю города, строений, людей, вцепилась как клещ, где клады спрятаны. Даже переехала в Красноярск.
  -- А вы знаете? - встрепенулась Беляшик.
   Анна Алексеевна лишь печально улыбнулась:
  -- Нет, конечно. Я постоянно работаю в архивах, разыскивая информацию. Ни разу не встречала карту сокровищ города. Это только в книге Стивенсона "Остров сокровищ" присутствует ясная понятная карта с зарытым пиратским кладом. Отдельные намёки как-то говорят, что вот в этом доме может быть спрятано сокровище, но тут же имеется справка, что осмотрено, ничего не обнаружено. Точно также как есть события, в которых имеются следы, что перевозили сокровища, но ничего не нашли. Есть же масса легенд, что часть золота Колчака спрятана у нас в крае. Золото не окисляется. Лежит, да, лежит, ждёт своего часа. И нет у меня задачи найти сокровища. Точно также как и про дом Цукерамана все знают. Пустое это времяпровождение.
  -- Да, про дом Цукермана все знают. - Эля кивнула.
  -- Э, не гони так лошадей! Я не знаю. - Лошадка возмутилась.
  -- И я не знаю. - пожала плечиками Беляшик.
  -- Точно неведомо так оно или нет, к закрытым архивам госбезопасности не пускают, но когда случилась революция, Цукерманы сбежали в Америку. А когда началась Великая Отечественная война в местное отделение НКВД пришло от Цукермана письмо. В нём они писал, где в своём доме он спрятал клад. Он писал, чтобы клад забрали и пустили на оборону от фашистов. Комиссия пришла, в указанном месте нашли клад и отправили на оборону Родины. Вот такая история. - Анна Алексеевна грустно улыбнулась.
  -- Ого! Я и не знала.
  -- Дом-то знаю. Красивый. Деревянный, резной весь.
  -- А там много золота было?
  -- Клад большой был?
  -- Не знаю. - учительница покачала головой. - Как чай? Кому ещё подлить?
   Девочки вежливо отказались. Собрались уходить. Эля в коридоре обратилась:
  -- Скажите, Анна Алексеевна, можно к вам ещё прийти? Скоро год заканчивается. А у меня по истории четвёрка выходит. А с вашей помощью. Я напишу доклад или реферат. Такого не найдёшь в интернете. А пятёрка мне за год нужна. А?
   Старая учительница улыбнулась, погладила по голове Элину:
  -- Конечно. Буду рада, запиши номер телефона, сначала позвони, а то может, я снова буду в старых домах фотографировать. Подождите, девочки, я вам сувениры подарю в благодарность за вашу помощь.
   Она вышла из коридора, вынесла три медные монетки по копейке 1916 года выпуска. Девочки рассматривали потемневшие от времени монеты. Герб - орёл. Похожий на современный, но другой. Более солидный, красивый.
   Подружки поблагодарили и выбежали на улицу.
   Весело переговариваясь, рассматривая монетки на солнечном свету.
  -- Девочки, пошли в воскресенье в кино, а? - Беляшик щурилась на Солнце после тёмного подъезда.
  -- Я не могу. У меня тренировка. - Лошадка стала серьёзна.
  -- А ты, Эля?
  -- Я тоже не смогу. Мы с дедушкой пойдём в тир.
  -- В тир? Зачем тебе это? - Белла сморщила носик. - Там такой грохот и пахнет противно. Фи!
  -- Дедушка меня учит стрелять. - Эля с вызовом посмотрела на подругу.
  -- Ты, что воевать собираешься? С кем? Зачем? Миру - мир! - недоумевала Беляшик.
  -- Не знаю. - Эля пожала плечами. Дед подарил мне в прошлом году модели оружия, они как настоящие, только стрелять нельзя, раньше можно было, но их специально подготовили, чтобы не стрелять. Называется, - она подняла глаза к небу. - массогабаритная модель. МГМ. О! Точно! Автомата и пистолета. Я могу на скорость собирать и разбирать. Пистолет даже с закрытыми глазами. Автомат тоже разобрать, а вот собрать не получается. Приходится повязку снимать.
  -- Я так и не поняла. - капризно спросила Белла.- Зачем?
  -- Дед говорит, что сам не любит оружие, но его надо уважать, и пусть умение никогда не пригодится, но лучше знать и уметь, чем не знать и не уметь. А в тире интересно! Мы из пистолета стреляем! И из винтовки. Но только лёжа. Она тяжелая. - она с гордостью дёрнула головой вверх.
  -- А отдача сильная? - поинтересовалась Лошадка.
  -- Из Марголина и револьвера, не очень. А вот из пистолета Макарова или Глока, да. Надо крепко держать. Я двумя руками держу оружие, тяжёлые они.
  -- Вот и накачаешь себе руки, что потом и не поймёшь женская это рука и мужская. - Белла по-прежнему недоумевала.
  -- Знаешь, как интересно, стрелять! - с азартом в голосе ответила Эля. - Из Марголина по ряду мишеней! Справа налево...
  -- А почему не наоборот? Так же удобней и привычней. Мы же считаем слева на право. - Лошадке стало интересно.
   Эля стала серьёзная, вытянула руки, как будто держит пистолет, приняла стойку, как при стрельбе:
  -- Выброс гильзы и отработанных газов от сгоревшего пороха происходит с правой стороны у пистолета, и руку уводит влево вверх, если научишься контролировать, то, как раз на следующую мишень пистолет перебрасывает, нажимаешь, и снова другая мишень. Дед за пять секунд шесть мишеней в центр попадает. А тренер за четыре. У меня восемь. Но всё равно это здорово!!! А девушка там тоже приходит, большая уже, в институте учится, так она такие упражнения делает с передвижением! Это как в цирке!!! - глаза у Эли горели, она показывала в лицах. - Тоже так хочу научиться!
  -- Всё равно не понимаю! - Белла сделала большие глаза, разведя руками.
  -- Мне нравится ездить на лошадях, ухаживать за ними. А Эле стрелять. - Лошадка примирительным тоном пыталась успокоить подружку.
  -- Странные вы какие-то! - нервно дёрнула плечиками Беляшик.
  -- Так ты в знак примирения пригласи ещё раз в кино Андрея. Только не опаздывай! Спать ложись в кедах, чтобы сестра не спёрла!
  -- Я ей сопру! В порошок её сотру. В пепел. У нас брат двоюродный в армии сейчас служит в десанте, прислал фото, сделал себе татуировку "За ВДВ!" Так эта дурёха заявила, что тоже хочет служить в армии, чтобы набить себе такую же! Тату можно и без армии любую набить. Но мелкая не знает.
  -- Бр-р-р! Иголкой себя тыкать ради рисунка! - Элю передёрнуло.
  -- Ага! И всякую заразу можно подцепить! - согласилась Лошадка. - Малолетка твоя сестра ещё, вот и не понимает, что это за гадость на всю жизнь. Подрастёт - ума наберётся.
   Девочки переговариваясь, разошлись по домам. Наутро встретились в школе.
   Перед первым уроком Беляшик была возбуждена:
  -- Девочки! Девочки! Вы представляете, что нам вчера старуха подарила?!
  -- Какая старуха? - Эля наморщила лоб, вспоминая.
  -- Ну, эта училка древняя, которая вчера упала! - Беляшик нервничала.
  -- Никакая она не старуха. А Анна Алексеевна. Очень интересно было. - Элина была недовольна, скрестила руки на груди.
  -- Ну, да, ладно. - Белла нервно махнула рукой. - Я показала соседке эту копейку. Машка. Она взрослая. Ей больше двадцати лет. Посмотрели в интернете. Она тысячу рублей стоит! Представляете! Она нам вчера три тысячи подарила. Просто так!!! А сколько у неё ещё! Точно из ума выжила!
  -- Ничего она не выжила! - вступилась Лошадка. - Человек от всего сердца тебе подарок сделал. А ты сразу думаешь, сколько она стоит. Это же подарок. На память. Его можно дальше хранить. Передавать дальше. У меня дома есть кольца, которые от прабабушки. Я рассматриваю их. Красивые. Толстые, широкие. Некоторые ажурные. И мысли нет узнавать, сколько они стоят. Это память. Вырасту - буду носить! А тебе лишь бы всё продать!
  -- Конечно, продам! На что мне эта копейка! А на эту тысячу я что-нибудь куплю! - Белла тряхнула упрямо головой.
  -- Тысячу ты быстро потратишь, и не вспомнишь потом. А древняя монетка пусть лежит. Она с годами дороже станет. - Лошадка ответила.
  -- А я не буду узнавать, сколько она стоит, и продавать не буду! - Эля была недовольна. - немного подумала. - Надеюсь, ты не сказала своей Машке где взяла?
  -- Сказала, а что? - с вызовом ответила Беляшик.
  -- И адрес указала? - глаза у Эли сузились, она смотрела в упор на подругу, как через прицел автомата.
   Та немного опешила от такого напора:
  -- Сказала.
  -- А то, что твоя Машка может обокрасть Анну Алексеевну. - Эля стала темнее тучи. - Надо её предупредить. Языком болтаешь как помелом. Думать надо!
  -- Ну, конечно, обкрадёт она. - Беляшик была неуверенна. - Делать ей нечего, как квартиры старушек обворовывать.
  -- Может, не сама, а дружки её. - Элина была озабоченна. - Дедушка и папа всегда говорят, чтобы держала рот на замке. Никому не говорить о семье, о достижениях и проблемах.
  -- Они у тебя сектанты какие-то. - Беляшик хохотнула. - Всё в интернет надо выкладывать! Не запостил - не было!
  -- Если бы своей соседке не рассказала, не похвасталась, то всё бы в порядке было. Сказала, что нашла на улице, или дома в шкафу. А если, что случится с Анной Алексеевной? Кто будет виноват?
  -- Ну, уж, точно не я! - Белла вспылила, помолчала, подумала.- Я не подумала.
  Голос у Беллы был виноватый.
  -- Ладно. Я сама Анне Алексеевне расскажу. Всё равно собиралась в гости доклад писать. - Эля была серьёзна.
  -- Ты бы спросила, много ли у неё таких монеток, а? - вкрадчивым голосом, как у змеи, попросила Белла.
  -- Не буду я ничего у неё спрашивать. - сказала как отрезала Эля.
   Девочки уже хотели пойти в класс на урок, как к ним подошли две девочки из "А" класса. Это были две задиры. Родители были обеспеченные. И дочки ходили в одежде известных марок, последних моделей.
  Было несколько случаев, когда они требовали от других учениц снять вещи, потому что они поддельные - "Ответь за шмот". С учителями они также вели себя нередко вызывающе.
   Они подошли, высокомерно, с нескрываемым презрением, снизу вверх, осмотрели Элю и Наташу:
  -- Фу! Беляш! - Ксения с брезгливой миной на лице. - Как ты можешь общаться с такими!
   Она сделал особый упор на "Такие".
  -- Ты посмотри, как они одеваются! - Настя поддакнула.
  -- Вас не спросила! -с вызовом ответила Белла. - И не "Беляш", если уж так хотите, а Беляшик! А ещё лучше, для вас - Белла!
  -- Ой, ой! Очень нужно! - скривила губы, с омерзительной улыбкой змеи произнесла Катерина Краснова. Собралась уходить, но развернулась на пятках. - Чуть не забыла. Я твоего Андрюшу у тебя увела. Ну, или почти увела. Он со мной теперь будет дружить. Устал тебя ждать. Вот так!
   Белла еле сдерживала слёзы от обиды, брови покраснели, на глазах выступили капли.
  -- Так ты же с Колей дружила. С отличником. - вмешалась Лошадка.
  -- Фи! Коля! - Катя вздёрнула нос вверх. - Ну, и что? Отличник! Подумаешь. А по жизни он не такой прикольный. Герой без подвига. Ни поговорить со мной, ни рассмешить, ни удивить. Только о своей учёбе думает. Может часами рассказывать о растениях, их вкладе в человечество...
  -- Ты путаешь. - раздражённо прервала Эля. - Растения не могут ничего вложить в человечество.
  -- Не знаю. Я не слушала его. Скучно. Он за меня уроки делал. Мне этого хватало. А его разговоры - это плата. А теперь год заканчивается. Надоел. В следующем году я другого себе зануду приучу. А вот Андрюша. - она повернулась к Белле, в лицо, язвительно. - Это интересно. И красиво. И одевается, пусть и не всегда по моде совсем, но стильно. Вот так!
   Развернулась, задрала гордо голову вверх и пошла быстрым широким шагом победительницы. Настя еле поспела за ней.
   Белла расплакалась навзрыд, уткнув лицо в ладони. Плечики вздрагивали, Подружки окружили её, гладили, успокаивали.
   Прозвенел звонок, кое-как, чуть-чуть успокоившись, девочки пошли на первый урок.
   Учительница по истории Кац Мария Ивановна. Женщина чуть за тридцать. Крашенные каштановые волосы в пучок сзади. Стройная фигура. Простое тёмно-синее платье, рукав заканчивался чуть ниже локтя. Маленькие изящные часики украшали левую руку. Обручальное кольцо - правую. На шее было ожерелье крупного жемчуга. Ничего лишнего.
   Очки она, то поднимала на лоб, а когда писала, спускала на переносицу.
   Белла весь урок просидела, шмыгая носом, уткнувшись в тетрадь, ничего не видя, не слыша, переживая разрыв.
   Учительница тактично не беспокоила её, опрашивая других. Когда прозвенел звонок, она объявила:
  -- Все свободны. Кузьмина останься!
   Эля тоже осталась. Учительница повернулась к ней:
  -- Лазарева, что тебе? Я же просила остаться Кузьмину.
  -- Мы вместе. И ещё хочу сделать доклад. Оценку поднять. У меня "четвёрка" выходит за год. А мне "пятёрка" нужна.- выпалила Эля.
   Мария Ивановна скептически посмотрела на Элю.
  -- Опять из интернета скачаешь? Я, наверное, все работы наизусть знаю.
  -- Нет, нет, что вы! Никакого интернета! Я с учительницей познакомилась. Она город изучает. Вот по её материалам.
  -- Хм. Учительница? Изучает город? - подумала. - И как её зовут?
  -- Громницкая Анна Алексеевна.
  -- Нет. Не слышала. - отрицательно покачала головой. - Ну, хорошо. Если всё будет сделано как надо, то повышу годовую оценку. А теперь иди. Мне с Кузьминой поговорить надо.
  -- Не надо с ней говорить. Её парень бросил. Поэтому весь урок рыдала. - выпалила Эля.
   У учительницы был ошарашенный вид. Она опустила очки со лба на нос, чтобы лучше видеть, посмотрела на Элю, потом на хлюпающую носом Беляшик, готовую вот-вот пустить фонтаны слёз из глаз.
  -- Кузьмина, это правда?
   Глаза у Марии Ивановны стали размером по круглому блюдцу.
   Белла молча, быстро закивала головой, подтверждая слова подруги.
   Учительница помолчала, достала платок, долго протирала стёкла очков, потом лишь сказала удивлённо:
  -- Ну, вы, девочки даёте! - помолчала, строгим голосом продолжила. - Рано вам о парнях думать. Год учебный заканчивается! Об учёбе думать надо! О годовой контрольной! Вам понятно?!
   Было видно, что она всё ещё ошарашена. Хоть и пыталась сделать строгий голос.
   В коридоре их поджидала Наташа.
  -- Чего так долго? Что она сказала историчка? - набросилась она на подруг.
  -- Ничего. Она сказала, что надо думать о годовой контрольной, а не о парнях. - Эля ответила.
  -- Какая я идиотка! - в голос зарыдала Беляшик! - Обувь искала! А он... А она ... - сквозь рыдания прорывались отдельные слова.
   Тыльной стороной ладони вытерла слёзы, сопли, остановилась в плаче:
  -- Всё! Сеструху прибью дома! Она во всём виновата! Она заныкала обувку! Дрянь мелкая!
  -- Значит, не твой он парень. И откуда ты знаешь, может Катька всё врёт! Поговори с Андреем сама.
   Беляшик уже пошла, резко остановилась, задумалась:
  -- Это я к нему подойду и прошу: "Ты бросил меня!" Так, что ли?
  -- А чего такого? - Лошадка пожала плечиками.
  -- Нет. Я так не могу! Я - гордая! - Беляшик покачала головой.
  -- Ну, и мотай сопли на кулак дальше. - Эля притопнула. - Пошли скорее, а то из-за твоей любви, Беллка, мы опоздаем на математику.
   После уроков Эля позвонила Анне Алексеевне:
  -- Анна Алексеевна, здравствуйте! - затараторила Эля в трубку.
  -- Да. - голос был удивлённый.
  -- Это Эля. Элина. Мы вчера познакомились.
   Небольшая пауза.
  -- А! Помню, помню. Чего тебе, Эля!
  -- Анна Алексеевна. Можно к вам прийти. Мне нужно хороший доклад подготовить по истории, что пятёрка за год вышла. Учительница Марья Ивановна согласна. Только говорит, чтобы не скачала из интернета. Она проверит.
   Было слышно, как Анна Алексеевна усмехнулась:
  -- Ладно, Эля, приходи. Когда сможешь?
  -- Да, хоть сейчас. - Эля посмотрела на часы на руке.
  -- Жду. - Анна Алексеевна отключила телефон.
   Эля почти бегом помчалась к учительнице домой.
   Анна Алексеевна радушно встретила девочку:
  -- Проходи, проходи. Ты очень вовремя.
   Учительница была домашнем халате, на голове косынка, фартук поверх халата был местами испачкан в муке, она вытирала руки полотенцем.
  -- Раздевайся. Мой руки и на кухню. Обедала?
  -- Ещё не успела. Я сразу к вам. - кричит Эля из ванной, моя руки.
  -- Ну, и отлично! За стол. Заодно и поговорим!
   Посередине кухни стоял большой круглый стол старинной работы. Массивный, крепкий, надёжный, сработанный на века. Столешница накрыта белоснежной скатертью. Ни пятнышка, ни морщинки, ни складочки. Как будто только отутюжили и на стол.
   Эля с трудом двигает стул. Такой же массивный, как и стол. Наверное, из одного гарнитура. Взбирается на него.
   Хозяйка дома накрывает на стол. Наливает суп в тарелку, режет хлеб, рядом кладёт, домашней засолки огурчики молочной спелости из банки достаёт, из морозилки сало вынула, порезала мелко и рядом поставила, прожилки розовые проглядывают.
  Сама вернулась к плите, из духовки достала противень, на котором румянились пирожки. Аромат сразу наполнил кухню. Было видно, как у одного бочок чуть продырявился, оттуда начинка - варенье вытекает, шкварчит, попадая на раскалённый металл, пузырится, и сразу твердеет, распространяя аромат жжёного сахара.
  До этого Эля не чувствовала голода, а тут сразу рот слюной наполнился, живот подвело и заурчало громко, как будто требуя: "А, ну, давай за ложку! И немедленно!"
  -- Готовить люблю, да, кормить некого, вот и разношу по соседям стряпню. Тут много старых и одиноких. Поговорить не с кем людям. Каждой заботе, знаку внимания счастливы. Чтобы такой вот не стать, я историю домов изучаю, да, на даче вожусь. Силы, конечно, уже не те, что раньше были. Но, движение - жизнь. Закис, присел отдохнуть, и пропал. Трясина болезней и обид затянет. А мне и обижаться не на кого. Ты ешь, ешь.
  -- Спасибо!
   Эля с благодарностью посмотрела на Анну Алексеевну.
   Взяла ложку. Она тоже была необычная. Старинная, тяжёлая. Да, и само "черпало" было глубоким, широким. Ручка ложки была украшена затейливым узором, рядом лежала вилка о четырёх длинных зубцах, длиннее, чем привычные, да, и немного шире, чем у привычных. И тоже с таким же замысловатым рисунком.
   Суп борщ, сверху плавали желтоватые пятна жира, ложка сметаны посередине, посыпано крупно порезанной зеленью.
   Живот снова заурчал, требуя вкусной пищи.
   Эля размешала сметану, зелень, взяла кусочек чёрного ароматного хлеба и принялась есть. Поначалу, по привычке, как дома или у бабушки, хотела заворчать, что ей много положили, но сейчас, поняв, что не место и не время, молча ела. Было вкусно. Очень!
  Солёные, хрустящие, упругие из холодильника, огурчики, нежное сало, вприкуску, было очень кстати. Сама и не заметила, как борщ в тарелке закончился. Только съев последнею ложку, не успев поднять глаза Эля, увидела руку хозяйки, которая убрала тарелку и тут же поставила кружку ароматного чая, а рядом тарелку с пирожками с пылу-жару из духовки.
  -- Чай свежий. С травками. С прошлого года остались, со своего огорода. Вкусный. - Анна Алексеевна с лёгкой улыбкой смотрела на Элю. - Извини. Забыла спросить, может, добавки супа?
  -- Ой, нет! Спасибо! Я уже лишнее съела. Очень вкусно! Наелась.
  -- Попробуй пирожок!
   Эля помялась:
  -- Ну, не знаю, может, только один.
   Высмотрела поменьше, взяла, надкусила, сделал глоток чая.
  -- Вкусно! Честно! Всё вкусно! - она подула внутрь надкушенного пирожка. - Горячо.
   Она съела один, потом второй, третий, с сожалением посмотрела на полную, с горкой тарелку с пирожками:
  -- Как говорит мой папа: "Жаль, что глазами есть нельзя. Вроде объелся. Не лезет больше, а ещё хочется!"
  -- Я тебе с собой положу. Родителей угостишь. Судя по тебе и твоим рассказам, они у тебя славные, хорошие. Работают, тебя любят.
  -- О, да! Они очень хорошие! И я их сильно люблю. - кивнула Эля.
  -- Ну, и славно. Пойдём в зал, посмотрим, чем тебе помочь с докладом. Чтобы интересно было и не из интернета. А то учительница проверит, и будет некрасиво.
   Они перешли в зал. Анна Алексеевна показала широким жестом на стул, Эля взгромоздилась на старинный стул, положила руки на стол, одна на другую, как в школе учили, и подобно пай-девочке, с видом прилежной ученицы, стала ждать.
   Учительница медленно шла вдоль шкафов, вынимая папки, книги, с пола она брала папки с фотографиями старых домов, каких-то людей в красивых пышных нарядах. Мужчины почти все были усаты или с бородами. А дамы в пышных платьях, у многих на воротниках, под горло, были прикреплены большие броши с каменьями.
  -- Вот, смотри, давай будем выбирать. Есть аптека. Самая первая в крае, там до сих пор аптека, так и называется "Аптека No1". Очень красивое здание. Есть дом Цукерамана, похожий на теремок. Там ещё клад был...А, ну, да. Ты знаешь эту историю. Так, что ещё тебе предложить, Элина...
  -- Анна Алексеевна, - перебила Эля. - это всё в интернете есть. Я посмотрела о знаменитых домах. А вот, чтобы мало известно было. Ну, и..
   Девочка замялась, немного покраснела.
  -- Ну, говори, говори. - ласково ответила учительница.
  -- Вот так чтобы интересно было. И таинственно. - уже шёпотом добавила она и оглянулась, как будто кто-то мог подслушать.
   Анна Алексеевна внимательно посмотрела на Элю. Помолчала:
  -- Приходи завтра. Есть у меня несколько историй, в которых я сама не разобралась. На доклад тебе хватит. Будут слушать, раскрыв рты. Обещаю. Только оденься попроще. Так, чтобы по развалинам походить. Одно дело, когда ты картинки смотришь, а другое, когда историю руками трогаешь. Большая разница.
   На выходе, перед самой дверью, Элина немного замялась. Ей было неудобно, немного стыдно, она покраснела:
  -- Анна Алексеевна...
   Та внимательно, строгим учительским взглядом посмотрела на девочку, как в классе:
  -- Что случилось?
  -- Понимаете. - не поднимая глаз. - Беляшик, то есть Белла, она это... Она показала ту копейку, что вы нам подарили своей соседке Машке. Та уже взрослая, студентка, наверное. Они залезли в интернет, и узнали, что эта монетка может стоить тысячу рублей. - подняла глаза, краснея, затараторила. - Беллка она хорошая, но говорит, не думая. Машку я не видела. Хорошая она или плохая. Но она может рассказать своим дружкам...
   Элина остановилась, не закончив предложение.
   Учительница усмехнулась, махнула рукой:
  -- Неужели ты, в самом деле, думаешь, что кто-то придёт меня грабить? У меня своих наследников хватает, которые думают, что меня тут по углам сокровища спрятаны. Периодически приходят, просят, чтобы я им рассказала, где и в каких домах спрятано. Глупые, жадные люди. Я про свою двоюродную внучку рассказывала вчера.
   Эля кивнула, продолжила:
  -- Ну, вы бы поосторожнее. Не знаю, хоть топор в коридоре поставьте.
  -- Топор? - Анна Алексеевна рассмеялась.
  -- У меня дедушка говорит, что должно несколько рубежей обороны. - Эля завела глаза вверх, старательно вспоминая слова деда. - Он показывал. На входе у него спрятан большой нож. Его не видно, но он показал, как быстро его выхватить. Потом, по коридору, у него маленький ломик стоит, ну, а дальше уже пистолет. Правда, в сейфе.
  -- У твоего деда пистолет есть? - у Анны Алексеевны округлились глаза.
  -- Да. - Эля кивнула. - Настоящий, зарегистрированный. Травматический. Мы с дедом на стрельбище и в тир ездим. Там уже настоящие пули. Боевые! Он меня учит стрелять. И у меня получается! - она горделиво задрала голову. - Ну, так. На всякий случай. Поставьте у двери. Ну, не знаю, баллончик с газом. Дедушка говорит, что лак для волос хорош для обороны. Мука, сода, молотый перец тоже сгодится, в глаза кинуть.
  -- Баллончик? - Анна Алексеевна в задумчивости потёрла переносицу. - А ты, знаешь, у меня он ведь есть! Был. Точно есть!
   Она пошла в комнату, слышно было, как открывает, закрывает дверцы шкафов, выдвигает ящики, потом вернулась.
  -- Вот! - протянула. - Мой бывший ученик тоже озаботился моей безопасностью и презентовал. И даже из красной изоленты приклеил большой крест. Чтобы я не перепутала. Например, с тем же лаком для волос. Видишь?
   Она протянула Эле баллончик с перцовым газом, с наклеенным большим красным крестом. Та взяла, внимательно рассмотрела, потрясла у уха.
  -- Срок годности кончился полгода назад. Но ещё, наверное, действует. Надо подольше брызгать. Вы его в коридоре держите. У двери, а дверь на цепочку, открыли, а там бандиты, так вы сразу, его раз!
   Девочка вытянула руку, показала понарошку, как нажимает на кнопку сверху:
  -- Пш-ш-ш! В лицо!
   Опустила руку, поставила на полочку рядом с дверью, там лежали ключи.
  -- И всё. Бандиты убегают, а вы звоните в полицию. Они далеко не убегут. Хорошо?
   Элина была довольна собой. Она ясно представила, как сама вот так пшикает, распыляет газ в классических бандитов, которых видела в кино. Больших, небритых, грязных, с низким лбом, глубоко посаженными глазами, нависшими лохматыми бровями, расплющенным носом и квадратной челюстью. Улыбнулась.
  -- Я у дедушки попрошу, чтобы тоже мне подарил. Я у двери поставлю и родителей научу. А вот идея с красной изолентой и крестом - замечательная! Не перепутаешь ни с дезодорантом, ни с лаком для волос!
   Анна Алексеевна улыбнулась, глядя, как радуется девочка, поправила баллончик:
  -- Ладно. Уговорила. Ступай домой, родители, наверное, уже потеряли. Завтра после уроков приходи.
   Эля за ужином родителям возбуждённо рассказывала, как она познакомилась с Анной Алексеевной, сбегала, показала копейку. И как она придумала получить пятёрку за год по истории. И с гордостью сообщила, что пойдёт смотреть старые дома.
  -- Эля! Под ноги только смотри! - озабоченно сказала мама Таня. - Там могут гвозди, железяки всякие лежать, стекло битое! Не порежься. Перчатки обязательно возьми. Ничего не трогай голыми руками. Занозу можешь поймать или порезаться. А там и столбняк! Ох! Может, мне с тобой пойти?
   Посмотрела на папу Женю:
  -- Ты не сможешь завтра вырваться с работы? Чтобы сходить? А? Всё-таки старые дома, может что-то обрушиться, провалиться.
   Папа оторвался от тарелки, посмотрел внимательно на озабоченную жену, дочь, сияющую от предстоящего приключения.
  -- Нет. Не смогу. Завтра операционный день. Никак.
  -- И я не смогу. Тоже весь день расписан. - мама тяжело вздохнула.
  -- Оставь Элю. Она - нормальный ребёнок. Тем более с ней будет опытный человек. Ты не сможешь всю жизнь водить её за ручку. Пусть сама. - и снова уткнулся в тарелку. - А ты, - он обратился у дочери. - возьми перчатки.
   Папа Женя был немногословен, но каждое слово его было весомо. Для Эли папа был непререкаемый авторитет. Он не любил сюсюкаться, кратко, ёмко объяснял. Если что-то было непонятно, мог повторить. И если он что-то говорил, то это было по делу.
   В школе Эля рассказала подружкам на переменке, что она пойдёт с Анной Алексеевной после уроков по старым домам.
  -- Ух, ты! - Беляшик захлопала в ладоши. - А, вдруг, ты клад там найдёшь? Эх, жалко, я не смогу!
  -- Какой клад! - отмахнулась от неё Эля. - Мне нужно четвёрку исправить. Анна Алексеевна сказала, что поможет подготовить доклад, чтобы все рты раскрыли и не закрывали. И чтобы не как в интернете!
  -- Класс! - Лошадка вздохнула с лёгкой ноткой зависти.
   Все уроки Элина проёрзала на стуле. Часто смотрела на часы, казалось, что уроки сегодня тянутся очень долго. И вот, звонок прозвучал, известил об окончании последнего урока, и она, не прощаясь с подружками, покидав всё в рюкзак, наспех, вприпрыжку, побежала к Анне Алексеевне.
   Учительница была уже готова к походу. Большая брезентовая потёртая сумка, сбоку были пятна.
  -- Анна Алексеевна! Здравствуйте! - радостно поздоровалась Эля.
   Они пошли. Элю переполняли эмоции, она чуть ускоряла шаг, потом оборачивалась, возвращалась. Пожилая учительница заметно отставала. Элина хотела взять сумку, чтобы Анне Алексеевне было легче идти, но отказалась.
   Пришли к тому же дому, где познакомились.
   Полуразрушенный забор, двор, заросший травой, раскиданные куски кровли, остатки мебели.
   Анна Алексеевна остановилась перед домом.
  -- Эля, а знаешь по какому принципу раньше ставили дома? Первый дом в деревне, на улице, в том же городе, когда решили обустраиваться?
   Девочка пожала плечами:
  -- Где понравилось, наверное. Чтобы вода недалеко была. Бегать за водой недалеко было. Ну, и рыба, наверное, чтобы кушать.
  -- Не совсем так. Но мысль верная. На Руси был такой святой старец Серафим Саровский. Мудрый человек был. Он сказал: "Пей там, где конь пьет. Конь плохой воды не будет пить никогда. Стели постель там, где кошка укладывается. Ешь фрукт, которого червяк коснулся. Смело бери грибы, на которые мошкара садится. Сади дерево там, где крот землю роет. Дом строй на том месте, где змея греется. Колодец копай там, где птицы гнездятся в жару. Ложись и вставай с курями - будешь иметь золотое зерно дня. Ешь больше зеленого - будешь иметь сильные ноги и выносливое сердце, как у зверя. Плавай чаще - будешь себя чувствовать на земле, как рыба в воде. Чаще смотри на небо, а не под ноги - и будут твои мысли ясные и легкие. Больше молчи, чем говори - и в душе твоей поселится тишина, а дух будет мирным и спокойным."
  -- Бр-р-р! Змеи! - она зябко повела плечами.
  -- Элина, что видишь? Что ты можешь рассказать про этот дом?
   Эля внимательно смотрела, крутила головой.
  -- Ну. - она потянула.- Он очень старый. Но крепкий. Значит, строил не бедный человек. Хороший материал. Если смотреть на то, что осталось от мебели, которая во дворе, то тоже крепкая, старинная. Наверное, дорого стоила. То, что крепкое, значит, богатые люди жили.
   Подумала, потёрла нос.
  -- А, вообще, всё это печально. Дом. В нём много лет жили люди. Кто-то родился. Радовались жизни. Справляли дни рождения. Наверное, кто-то ушёл на войну и не вернулся. Вот и дом умер.- Эля была сосредоточена, бросая взгляд то на одну, то на другую деталь дома.
   Учительница внимательно слушала девочку.
  -- Всё правильно, девочка. Правильно. Скажи, ты слышала про книгу "Угрюм-река"?
  -- Нет. - Эля покачала головой. - А, что?
  -- Будет время почитай, или посмотри фильм. В основу легла подлинная история времён "золотой лихорадки" у нас, на Енисее. Был такой Пётр Матонин. Он был крестьянином, но грабил, убивал проезжающих купцов. Награбленное прятал. Он считал, что сокровища должны отлежаться в земле, чтобы кровь невинно убитых простилась. Перед смертью он рассказывает об этом кладе своему сыну Кузьме. Длинная история. Сокровища, омытые кровью, не принесли счастья наследникам. Все они пытались творить добрые дела, чтобы замолить грехи предка. Арсений, став во главе семьи, стал золотопромышленником. На свадьбу своей племянницы он дарит кулон. Из награбленного сокровища. А отец жениха опознаёт в нём кулон своей матери, убитой на дороге. Так вот. Этот дом, - она кивнула на развалины. - дом, в котором жила племянница. Недолго, но жила. История про этот кулон обросла множеством легенд, сплетен. Ну, как? Тебе уже интересно?
   Эля слушала по все уши.
  -- Не то слово! Я за лето прочитаю! Обязательно!
  -- Может, она для тебя ещё рано будет. Скачай фильм, посмотри. Многое узнаешь для себя нового.
   Элина достала телефон и стала фотографировать дом с различных ракурсов. Обломки мебели. Двор.
   В какой-то момент она прервала это занятие, задумчиво смотрела на дом, спросила:
  -- Скажите, а кулон может быть там сейчас?
   Анна Алексеевна устало улыбнулась:
  -- Мне много раз задавали этот вопрос. Раньше люди были не большие мастаки прятать. Под печь, под подоконник, под порог. Сейчас войдём внутрь, и ты посмотришь, что все эти места раскурочены. Причём, самым варварским способом. Всё вырвано с "мясом". Вот мебель, вернее, всё осталось. Она имела большую историческую ценность. Думаю, что и антикварам тоже была интересна. Надо было только приложить руки. Я видела мебель в очень приличном состоянии. А однажды прихожу, и она разломана. Не просто пнули, а тщательно разобрали, потом разбили на мелкие кусочки и всё под фонарём. Вот он.
   Она показала на фонарный столб.
   Анна Алексеевна долго смотрит на дом:
  -- Эля, подойди ко мне, встань рядом.
   Элина послушно встала рядом.
  -- Вот, смотри на дом, видишь наличники?
  -- Конечно. - Эля кивнула головой. - Очень красиво. Не верится, что они из дерева. Так красиво и воздушно.
  -- Да. - учительница тяжело вздохнула. - Наличники, от слова "на лицо". Если с родителями поедешь в деревню, обрати внимание. Зачастую, стоит избёнка старая, покосилась вся, по окна в землю вросла, а наличники покрашены. Здесь же узор не простой, а со смыслом. Внимательно посмотри, что видишь?
   Элина внимательно смотрит, пытаясь разгадать рисунок наличников. Голову наклонит к одному плечу, к другому:
  -- Вот, Солнышко вижу.
  -- Правильно. Раньше же всё от крестьянского труда зависело. Поэтому, Солнце было в первую очередь. Оно и тьму разгоняло. Для земледелия кроме светила в небе, вода нужна. Вот, смотри внимательно. Внизу под окнами пускали орнамент воды нижней, т.е. из водоёма. Видишь?
   Эля радостно показала рукой:
  -- Ой! Точно! Как волна с завитушками сверху. Как на море, с "барашками", с бурунами!
  -- Правильно. - Анна Алексеевна тепло улыбнулась. - Она и есть, только там ещё смысл спрятан.
  -- Какой? - Эле любопытно.
  -- Это как оберег. Люди раньше верили в злых духов. И вот этот загиб волны называется "безконечник". Чтобы бесконечно закручивать злых духов и не пускать их в дом.
  -- Ух, ты! - Эля достала фотоаппарат и стала фотографировать.
  -- Ну, для крестьянина мало Солнца и воды. Нужна земля. Вот, видишь, на ставнях ромб, и он как выпуклый.
   Эля внимательно смотрит, кивает головой:
  -- Ага! У него рёбра такие по диагонали, как будто перечеркнули. А в центре как кружок.
  -- Глазастая ты девочка. Всё правильно. Ромб, перечёркнутый по диагонали, а в центре точка - это засеянное поле. А поверху окна тоже волны, не такие как внизу, потише, что ли. Это - верхняя вода. Дождь.
  -- Ой, точно. А по бокам, что это такое, как будто струится, или вверх поднимается?
  -- А ты отойди чуть подальше, и посмотри, что напоминает?
   Эля отходит назад, долго, внимательно смотрит:
  -- Ну, не знаю. Змею, что ли, или дракона какого-то.
  -- Браво, Эля! Браво! Ты очень наблюдательная и сообразительная девочка! Так оно и есть! Это и уж-господарик и ящер, ну, и дракон!
  -- Бр-р-р! Зачем же змей и на окна-то?! - Эля зябко повела плечами. - Не люблю змей!
   Анна Алексеевна улыбнулась:
  -- Я же тебе говорила, что был такой святой на Руси Серафим Соровский, так он говорил: "Дом строй, там, где змея греется"! Значит, высокое, сухое. Хорошо прогретое место. Уж охотится на мышей, тех, что воровали и отравляли урожай. Считалось, что уж отгоняет злых духов. А ящер, он же дракон - символ подводного чудовища. Мы же на большой реке живём - могучем Енисее. Вот и верили, что под водой такой вот монстр скрывается. Может полные сети рыбы подарить, а может на дно лодку утащить. А на верху наличников - Берегиня. Символ женщины, он же символ плодородия, а также призван...
  -- Оберегать дом, отгонять злых духов! Правильно? - Эля закончила фразу.
  -- Правильно! - старая учительница с одобрением смотрела на девочку.
  
   Эля фотографировала наличники и ставни.
   Анна Алексеевна пошла к входу в дом:
  -- Идём. Только под ноги смотри. Там много грязи... и не только грязи. - учительница первой шагнула внутрь.
   Остановилась посреди большой комнаты.
  -- Вот, смотри, видишь, что осталось от печи. Это не простая русская печь, а "голландка". Она с камином была. Очень красивая. Жаль, что изразцы, керамическая плитка, которой она была отделана, расколотили любители сокровищ, а вот была она такова.
   Она достала из сумки несколько массивных керамических плиток тёмно-зелёного цвета. На них были отлиты красивые узоры. По краю шли витиеватый "шнур", по центру кусочек какой-то мозаики. Что-то напоминало сердце.
   Учительница приложила к печке.
  -- Думаю, что здесь было.
   Из сумки она вынула папку, а оттуда старую фотографию. Показала Эле.
   На ней была эта же комната, только очень давно. И печь. Хоть фотография была чёрно-белая, выцветшая, но это была та самая комната и печь. И облицована она была такими вот изразцовыми плитками.
  Небольшой чайный столик был новым, стоял неподалёку от печи. Большой самовар, чайный сервиз, молодая красивая женщина в старинном пышном платье. В руках блюдечко и чайная чашка. Она улыбается.
  -- Ой, как красиво. - Элина восхищённо смотрит на фото. И как сейчас плохо. - она оглядела комнату, перенеслась из прошлого в настоящее.
   Эля тяжело вздохнула.
  -- И плитка эта была.
  -- И не только плитка. Вот ещё. - Анна Алексеевна вынула из сумки папку, а оттуда кусок обоев, приложила к стене.
   Эля сравнила.
  -- И обои оттуда. А как вам удалось?
  -- Прежние хозяева не сильно утруждали себя обдирать старые. Вот за сто с лишним лет и наклеивали одни обои на другие. Как слои времени, как пласты эпох. Ну, и стены тем самым утепляли тоже.
   Учительница достала из необъятной сумки, похожий на кирпич, сантиметров в десять толщиной, наслоение обоев.
  -- Я подрезала края, вот смотри, получилось как книжка.
   Она провела пальцем, там было видно как обои были наклеены друг на друга, а самый первый слой - те самые обои, что на фотографии и отдельный кусок.
  -- Ну, как, Эля, интересно историей заниматься?
   Девочка закивала.
  -- Конечно! Очень интересно! Это не то, что в классе сидеть и зубрить даты, кто когда родился, а потом умер. А вот так... История как живая. - она помялась. - А вот тётя на фотографии, она кто? Что с ней случилось?
  -- Она и есть та самая племянница Арсения Матонина. Александра. Так говорят. Точно неизвестно. Часть архивов пропало. У тебя зрение молодое, хорошее. Присмотрись к кулону, что у неё.
   Эля всматривается, потом достала мобильный телефон, включила камеру, увеличила.
  Стало видно, что большой кулон, с крупным камнем посередине и четырьмя по углам . Было видно, что камень даёт высверк на фотографии. Смотрелся он очень органично на наряде девушки.
  -- Красивый кулон. Это тот самый, что ограбили, убили, закопали, а потом подарили? - Эля озадаченно посмотрела Анну Алексеевну.
  -- Я не знаю. - она вздохнула. - Люди сейчас многие с ума сходят, чтобы сразу обогатиться. Не понимают, что всё это золото в крови. И кто к ним прикасался, счастья не получили. Только горе. Поэтому не ищу я клады. Мне сама история интересна. А кулон красивый. Предмет с историей. Пусть кровавой, но с историей. Каждый крупный камень в мире имеет свой кровавый след, порой, в тысячу жизней. Только стоит ли он этого? Разве можно измерить, оценить как-то жизнь человека? - помолчала пару секунд. - Нельзя. Жизнь каждого человека бесценна.
   Элина слушала учительницу, смотрела на фотографию, на руины дома. Ей было грустно.
  -- А как думаете, а вот столик, что во дворе разломанный, этот тот самый?
  -- Возможно. Он похож.
  -- А можно я с собой кусочек возьму?
  -- Конечно, бери. Это уже никому не нужно. И мебель поломали искатели сокровищ. Он был почти целый. И дом изнутри видишь, как разобрали. По варварски к своей памяти, к своей истории. - в голосе была слышана горечь, обида. - Ещё месяц назад он был иной. Жаль, что в погоне за барышом люди сами уничтожают свои корни. А потом удивляемся, откуда берутся "Иваны, родства не помнящие". Бери, конечно, девочка. Он похож был на тот, что на фотографии. Даже, если это и другой, уже сложно без экспертизы доказать.
   Анна Алексеевна показала рукой в сторону порога, тот был вырван, а земля под ним вскопана:
  -- Раньше зачастую прятали под порогом сокровища. Древние славяне, когда ещё были язычниками, закапывали труп своего родственника под порогом. От этого и примета у славян до сих пор, что нельзя через порог здороваться за руку.
   Элина испуганно смотрела на разрушенный порог дома, а потом на учительницу.
  -- Не волнуйся, это глупое суеверие. Никто уже несколько столетий так не поступает. И нет там никакого зарытого предка. А вот сокровища была такая привычка прятать. Как в подоконниках, или на чердаке, под стрехой. Ну, а когда богатые люди строили дом, то ценную монету под угол дома, в фундамент укладывали. Думаю, что когда будут разбирать дом, то строители найдут её. - она обвела рукой вокруг. - Мало, что осталось. Так, что смотри, фотографируй, спрашивай.
   Эля фотографировала дом изнутри. Концентрировалась на деталях печи, порога, окон. Потом вышла во двор, и тоже фотографировала.
   Учительница на пенсии вышла следом и с улыбкой наблюдала, как ученица увлечённо носится по двору.
  -- А чем ещё знаменит этот дом? - на ходу спросила Эля, не отрываясь от съёмки.
  -- Частыми гостями были тут Ада Лебедева, чьим именем названа эта улица и её муж Григорий Вейнбаум. Место тихое. Не только в этом доме, но тут они любили бывать. Революционеры-подпольщики ценили тишину, удобство наблюдения за подходами, возможность тихо уйти. Сверху кладбище было. Незаметно уходить удобно.
   Эля недоверчиво посмотрела на откос высокого оврага:
  -- Так высоко же. Шею сломать можно.
   Анна Алексеевна усмехнулась.
  -- Они были молодые, сильные, отчаянные, занимались лазанием по горам, по столбам. И друзья у них были под стать. И тогда здесь не было такого уличного освещения, как сейчас. Только над входом в трактиры висели фонари. А тут кромешная темнота. Вот и заранее выставляли пирамидки из камней. Они называются "туры". Вообще их ставят в горах, чтобы не сбиться с тропы, когда на перевал идёшь. А здесь, в темноте, ориентируешься только руками. Вот так и расставляли, если облава. А наверху, напомню, было кладбище. Место неуютное, безлюдное. Они же сильно интересовались историей этой земли. Были очень любознательные, умные молодые люди. Крестьянских детей бесплатно учили грамоте. Верили во всеобщее равенство и братство. Максималисты юные были. Ты знаешь такое слово?
  -- Конечно. - Эля кивнула. - Это значит, поставить себе цель очень высокую, и идти к ней. По максимуму цель. Правильно.
  -- Примерно так. - кивнула Анна Алексеевна. - И они верили в светлое будущее. Хотели всеобщего счастья всем. Считали, что капитализм - это отвратительное явление.
  -- А что с ними потом было?
  -- Расстреляли. - коротко ответила учительница.
  -- Как? - опешила, остановилась Эля.
  -- Не знаю. Из револьверов, винтовок, наверное. Может, и из пулемёта.
  -- А кто? - Эля недоумевала. - И за что?
  -- Была гражданская война. В город вошли части белогвардейцев. Революционный комитет, в который входила эта семейная пара решила бежать и эвакуировать в Архангельск по Северному морскому пути золото и другие ценности, что были в казне города. По пути их поймали, вернули сюда, и в окрестностях расстреляли. Вот и в память о них названы улицы.
   Элина задумалась.
  -- Понятно. Жалко, конечно. Но хоть золото спасли.
   Учительница улыбнулась.
  -- А вот тут сведения разнятся. В том числе и по количеству доставленного золота. Да, и не важно это. Просто всё это можешь рассказать про тех, кто бывал в этом доме.
   Эля что-то заметила на земле, носком обуви поддела. Подняла, достала платок, поплевала, оттёрла.
  -- О! Монетка! - она радостно показала.
  -- Поздравляю! Первый раз и сразу монетку нашла.
   Учительница достала из сумки бутылку с питьевой водой. Полила на находку, на руки девочки.
  -- Пять копеек. - прочитала Эля. - Одна тысяча девятьсот шестьдесят первый год.
  
   Покрутила, посмотрела на герб СССР.
  -- А она чего-нибудь стоит?
  -- Не знаю. Вряд ли. - покачала головой Анна Алексеевна. - Просто часть истории твоей страны и города, народа.
  -- А что можно было купить за эти пять копеек? - Эля с интересом рассматривала находку.
  -- Проезд в автобусе. Пять коробков спичек. Стакан воды с сиропом стоил три копейки, а без сиропа, просто с газом - копейку, четвертинка чёрного хлеба стоила пять копеек. - она в задумчивости почесала лоб. - Вспомнила. Между уроками, покупала пирожок с повидлом в школьном буфете. И тоже пять копеек!
   Подумала, улыбнулась:
  -- Когда шли на экзамен или зачёт, что в школе, в институте, то под пятку клали вот такой медный пятак.
  -- И, что помогало? - Элина заинтересовано смотрела то на монету, то учительницу.
  -- Если готовился, то это просто примета, на удачу. Ну, если не готовился, то хоть до верху туфли мелочью засыпь - не поможет.
  -- Хм. Надо попробовать. А, вдруг, сработает. - девочка счастливо улыбнулась.
   Учительница улыбнулась. Мысленно перенеслась в те времена, когда она покупала за пять копеек себе пирожок, была, молода, полна сил, и жизнь, казалось, ещё впереди длинная и понятная, полная предстоящих событий.
   Эля крутила монету.
  -- Возьмите. - она протянула.
  -- Зачем она мне. Ты, когда будешь доклад, и расскажешь, что нашла. Ты же нашла. Она твоя. Законная добыча, трофей. - учительница улыбнулась, глядя как девочка радуется находке. - Можешь даже место сфотографировать. Связь времён и поколений. Что как много жило людей в этом доме.
   Элина вернула монетку на землю, где нашла и сфотографировала её. Потом ещё нащёлкала несколько десятков снимков.
   Подождав, когда юная археолог закончит съёмку, Анна Алексеевна достала из сумки, казалось, что у она бездонна, потрёпанную тетрадь.
  -- Вот, возьми. Особо не показывай её никому, просто сделай выписки. Я сделала закладки про этот дом. Копировального аппарата у меня нет. Тут несколько набросков. Перечислены люди, которые точно жили в этом доме. И про Аду Лебедеву там тоже написано и про её мужа. Я закладку сделала.
   Эля с благодарностью приняла, убрала в рюкзак. Кусочки облицовочной плитки от печи - изразцы, "книжку" из обоев, кусок стола и фотографию, учительница аккуратно упаковала в принесённый пакет. Он получился увесистым.
   Они попрощались. Анне Алексеевне нужно было в магазин. Эля же, несмотря на тяжёлый пакет, перекидывая его из руки в руку, побежала домой. Ей хотелось как можно скорее засесть за написание доклада.
   Эля скинула все фото из дома на компьютер, просматривала, сортировала. Потом села за написание доклада. Вновь просматривала фотографии. Увеличивала отдельные детали, рассматривала их.
   Когда пришли родители, то увидели, что стол у дочери завален бумагами с пометками.
  На полу лежали фотографии, распечатанные на принтере. Эля внимательно изучала тетрадь Анны Алексеевны. Она была старая, потрёпанная, пухлая. Цветными закладками были отмечены страницы, на которых упоминалась история дома и его обитателей. В самой тетради были вклеены вырезки из старых газет, фотографии. Также были вклеены какие-то старые рукописные планы, схемы, если их развернуть, то получалось большого формата. Но Элина не смотрела. Её интересовал лишь дом, в котором она была. И получалось очень увлекательно.
   Она выписывала в хронологическом порядке из тетради кто там жил, кто из знаменитых людей бывал там в гостях. Тут же в интернете искала их фотографии, распечатывала, сбрасывала на флэшку.
   Время летело быстро, её позвали на ужин, только за столом, Эля вспомнила, что не обедала, настолько увлеклась написанием своего выступления. Наскоро проглотив ужин, она снова побежала за стол.
   Папа и мама пришли к Эле:
  -- Скоро спать ложиться. Может, тебе помочь? - спросила мама.
  -- Мне нужна помощь. - Эля не отрывалась от монитора, набирая текст. - Мне нужна информация. Помогите в поиске. Не успеваю.
   И она попросила найти всё, что можно по некоторым жильцам.
   Папа открыл свой ноутбук, стал искать. Немного, но было. Мама стояла за спиной дочери, подсказывая какое выражение лучше использовать.
   Через два часа доклад был готов. И не просто, а с презентацией. Родители расположились на диване, а Элина репетировала перед ними. Она показывала на экране фотографии, которые она сделала сама, фотографии из интернета, фотографии молодой Александры с кулоном. Отдельно увеличенный кулон (папа помог улучшить качество изображения), как опытный фокусник вытаскивает кролика из шляпы перед изумлённой публикой, Элина доставала изразцовую плитку, куски обоев. А под самый конец - пятикопеечную монету. И рассказала, что можно был купить в те годы на эту медную денежку. И отдельно остановилась на узоре наличников.
   Родители сначала скептически слушали, папа Женя даже делал пометки, чтобы можно было улучшить, не перебивая дочь. А потом он отложил это дело, слушали оба, как заворожённые, явно гордясь дочерью. Когда Эля закончила своё выступление, тыльной стороной ладони вытерла лоб, выступила испарина, так она волновалась.
   Папа не выдержал первым и зааплодировал.
  -- Браво, дочка! Великолепно! Прекрасно! Увлекательно! Образно!
  -- Вам точно понравилось? - девочка счастливыми, возбуждёнными смотрела на родителей.
  -- Я горжусь тобой. - мама Таня встала и поцеловала Элю в лоб.
  -- Поначалу я хотел сделать несколько замечаний, но потом понял, что они лишние! - папа Женя разорвал все свои заметки. - Ты дальше ответила на все мои вопросы, которые появились в начале. Знаешь, дочка, я в восторге. Очень полно, увлекательно, интересно, познавательно. Только в этом месяце несколько раз проезжал мимо этих развалин, и мысли не возникало. А сейчас... Я буду другим взглядом смотреть. Умница!
  -- Мне самой понравилось. - затараторила Эля. - Очень хорошая учительница Анна Алексеевна! Я теперь на историю буду по-другому смотреть.
   Мама Таня встала.
  -- У меня шоколадка есть. Отнеси ей после уроков, скажи "спасибо". - постояла, подумала. - даже ума не приложу, чем её вкусным угостить.
  -- Ничего! Я забегу завтра. Тетрадку потом занесу. В школу брать не буду. А вот вместе с тетрадкой и что-нибудь вкусное. Я сама печенье испеку! Она меня пирожками угощала. Очень вкусные!
   Эля возбудилась и ей снились странные сны, как будто она ночью в этом разваленном доме, при свете фонаря копает землю, находит шкатулку, раскрывает её, а там тот самый кулон с фотографии.
  
  Цепочка сама накидывается на шею и начинает её душить. Она несколько раз просыпалась, переворачивала подушку. Но все сны были связаны с поисками кладов с сокровищами. Какие-то привидения в чёрных-пречёрных балахонах летали рядом с ней, пытались помешать ей раскапывать почву.
   Только под утром Элине удалось забыться нервным, тревожным сном. Будильник прозвенел, подобно приведению из сна, она, не раскрывая глаз, побрела умываться.
  За завтраком окончательно проснулась. Вспомнив, что ей предстоит сегодня, она стала в голове прокручивать свой доклад, она выбросила из головы воспоминания тревожных снов, Побежала в школу.
   Беляшик и Лошадка встретили её в классе, посмеялись над её огромной бесформенной сумкой, которая так не вязалась с нарядом Элины. Она лишь загадочно улыбнулась:
  -- Скоро увидите, что без этой сумки мне никак.
  -- Ага. В старьёвщицы записалась? - посмеялась Беляшик. - Смотри, как бы над тобой не стали издеваться эти. - она мотнула головой в сторону Катерины и её подруг из "А" класса. Те смотрели на Элю.
  -- Эти? - Элина вызывающе посмотрела на задир, улыбнулась. - Жаль, что их не будет на уроке истории, они бы слюной подавились от зависти. И их тряпки им не помогли, только чтобы сопли и слёзы вытирать.
  -- А, ты всё-таки подготовила доклад? - поняла Лошадка. - И как?
  -- Сами увидите и услышите. - Эля была таинственна.
   Урок истории.
  -- Ну, что Лазарева, подготовила доклад? - голос учительницы равнодушен.
  -- Подготовила. Можно? - Эля встала из-за стола.
  -- Ну, давай, давай, посмотрим, как ты исправишь оценку. Напоминаю, если скачала из интернета, то даже не выходи к доске. Сразу ставлю "двойку" и балл за год ниже. Вместо четвёрки - тройка.
  -- Я не скачивала. Сама. Мне помогали. Честно!
  -- Ну, давай. Порази нас. - голос чуть насмешливый.
   Элина развернула папин ноутбук, сумку поставила рядом. И начала рассказывать.
   Если в классе звучали смешки, когда Элина разговаривала с учительницей, а Белла с Наташей шикали на одноклассников, чтобы не мешали.
   И Эля начала свой доклад. Сначала немного волновалась, но вспомнила, как она вчера репетировала перед родителями, быстро успокоилась и продолжила. Показывала фотографии, ученики с задних парт подошли ближе, смотрели во все глаза, слушали во все уши, боясь пропустить.
  А когда Элина достала из сумки образцы красивой плитки и обоев, пустила по рядам, все были ошарашены.
  Отдельно Элина остановилась на истории с кулоном. Также показала фотографию, но никому не дала, а увеличила на экране.
  Отдельный слайд - кулон. Долго и интересно рассказывала о людях, которые жили в доме, об их историях жизни. Получалось, что там жили все очень достойные горожане. Все они что-то заметное делали для города, для страны. Двое добровольцами ушли на фронт в Великую Отечественную войну и погибли.
  Под конец Эля достала из кармана медный пятак и показала на слайде где она нашла его, и что можно было купить на него, а также о счастливой примете.
   А "вишенкой" на торте, Элина рассказала как образовалось слово "урод", и что оно изначально было обозначение первенца в семье "у рода". Тут класс уже взорвался обсуждением.
  Многие в классе были первыми детьми в семье. Понадобилось несколько минут и призывы учительницы к тишине.
  Весь класс был в восторге. Мария Ивановна с трудом заставила всем разойтись по местам. Всем хотелось ещё раз прикоснуться к облицовочной плитке, полистать "книжку" с обоями.
  Когда все расселись по местам, установилась тишина, учительница сказала:
  -- Ну, что Лазарева, я давно не слышала таких выступлений. Очень интересно и наглядно. Огромная работа проделана. И я ставлю тебе не просто "пять", а "пять с плюсом"! Просто превосходно! Поздравляю. Попрошу твой доклад с фотографиями скинуть мне. И поговори с учительницей, которая тебе помогала, или дай мне её телефон, я сама пообщаюсь, чтобы эти экспонаты оставить к школе. Знаешь, Эля, в следующем году с таким докладом не стыдно и на городскую олимпиаду выйти. Представить твой доклад. Мы с тобой доработаем. Молодец!
  -- Я сама поговорю с Анной Алексеевной. - скромно ответила Эля.
   В этот день Эля стала "звездой" класса. На перемене к ней подходили, просили показать экспонаты, тёрли монетку, в надежде приманит удачу.
   После уроков Эля вприпрыжку побежала к дому Анны Алексеевны. Обычно в тихом зелёном дворике было тихо. Одна или две старушки сидели. по лавочкам. Прохожих никогда не видела Эля. Тупиковый двор. Один заезд, он и выезд, только пешком можно пройти через двор насквозь.
   В этот раз всё было иначе. Первое, что услышала, когда подходила - это шум, гул. Множество голосов.
   Много, очень много народу. Несколько групп, человек по пять-семь. Они все говорили, перемещались люди от одной группки к другой. Это вызывало тревожные ощущения. Что-то произошло. Что-то из ряда вон выходящее.
   Люди одеты были по-разному. Было видно, что кто-то ходил в магазин, был с покупками. А кто-то только собирался. Пустые, обвисшие пакеты. Некоторые были в домашних халатах, в тапочках на босу ногу. Это тоже вселяло, усиливало тревожное настроение у Эли.
   Казалось, что все возрастные обитатели дома вышли во двор. Много людей. И они разговаривали громко. Элина подошла к ближайшей группе из пяти человек пожилых женщин.
  -- Ой! Алексеевна-то, видать плохо с сердцем стало, вот и окошки и пооткрывала.
  -- А чего дома-то у неё бардак такой?
  -- Да-да! Я сама видела. Все книжки на полу валяются.
  -- Так, может, лекарство искала? Худо стало, вот и пошла искать.
  -- Глупости. У неё все таблетки на кухне. Сама видела. У меня сердце прихватило, я к ней, она из шкафчика достала, коробка там большая. Нашла. Там же и прибор давление мерить...
  -- Тонометр. - подсказала соседка.
  -- О! Точно! Так вот, там у неё всё. И не надо все книжки на пол валить. Тут дело нечистое. Точно говорю.
  -- Ага. Дверь нараспашку. И окна тоже.
   Элина подняла голову, увидела, что все окна в квартире раскрыты.
   Эля подошла к этой группе, чей разговор она невольно подслушала.
  -- Здравствуйте. Извините, вы про Громницкую Анну Алексеевну говорите?
   Старушки замолчали, внимательно сморят на неё.
  -- А ты, чья девочка будешь?
  -- Какое дело тебе до Алексеевны?
  -- Я видела эту девочку. - вступилась одна. - Она с Алексеевной ходила. Я видела. Ученица.
  -- А, тогда, понятно.
  -- Плохо у Анны Алексеевны с сердцем стало. На Скорой увезли.
  -- Совсем плохо? - испуганно спросила Эля.
  -- Да, кто же его знает. Всё в руках Божьих. - сказала та, что признала Элю, мелко перекрестилась, глядя в небо.
   Эля отошла в сторону, рассматривая распахнутые окна. Подошла к заборчику, что огораживал газон. В траве что-то лежало. Она оставила рюкзак, сумку Анны Алексеевны, перелезла, полезла в траву, подняла. Это был знакомый баллончик с перцовым газом, переклеенный крестом из красной изоленты. Элина вернулась к своим вещам. Потрясла его. Внутри было пусто. Она вспомнила, что держала его в руках, тогда он был тяжелее. По ветру вытянула руку, легонько нажала на кнопку сверху. Из баллончика ничего вышло.
   По двору ходил полицейский, с папкой-планшетом, сверху был зажим, который прижимал какие-то документы, тот их заполнял. Он переходил от одной группы судачащих бабушек к точно такой же другой.
   Уловив момент, когда полицейский остался один, Эля подошла к нему:
  -- Дяденька полицейский! Дяденька полицейский! - обратилась она к нему, чтобы привлечь внимание.
   Он оторвался от своих бумаг.
  -- Что тебе, девочка?
  -- Вот. - она протянула баллончик. - Это было в квартире Анны Алексеевны.
   Тот взял его, покрутил, потряс у уха, осторожно понюхал у распылителя.
  -- Пустой. И что?
  -- Она бы не стала выбрасывать его.
  -- А ты откуда знаешь?
  -- Когда я была у неё дома, то сама ей подсказала, чтобы она держала в коридоре. Для самообороны. Ей бывший ученик подарил. Даже, вот, крест наклеил, чтобы не перепутала.
   Полицейский молча крутил баллончик, что-то думал. Было видно, как по лицу пробегает гамма чувств.
  -- Хм. С одной стороны, можно списать на то, что престарелая женщина перепутала баллончик с газом с дезодорантом или освежителем для полости рта.
   Эля не верила своим ушам. Она покраснела от внутреннего гнева
  -- Это же неправда! Никакая Анна Алексеевна не престарелая женщина! Она и не сильно больная! Это ложь! Так нельзя!
   Она топнула ногой. С трудом она сдерживала слёзы, чтобы не зарыдать и не броситься с кулачками на человека в форме.
   Полицейский с высоты своего роста посмотрел на девочку в неуправляемом гневе, улыбнулся:
  -- Можно так преподнести, если не хочешь разбираться. А можно и по совести. - помолчал немного. - Тем более, что дверь была распахнута внутрь. И не просто, а крепление дверной цепочки вырвано из дверного косяка. И вот тогда уважаемая учительница на пенсии, в целях самообороны, применила газовый баллончик с перцем. Правда, просроченный. Но, судя по характерному запаху, он сработал. Нападавший, или их было несколько, отшвырнули хозяйку, отчего случился сердечный приступ. Гематома на голове. - перехватив взгляд Эли, пояснил. - Головой сильно ударилась. Чтобы газ выветрился, были распахнуты окна. В ярости подбирают этот баллончик, выбрасывают на улицу. И начался лихорадочный поиск чего-то в комнате.
  -- Как думаете, они нашли, что искали? - Эля от нетерпения привстала на цыпочки, чтобы не пропустить ни одного слова полицейского.
  -- Думаю, что не нашли. Не стали бы так переворачивать квартиру. А искать внутри книг, постельном белье - это уже от отчаяния. И по времени они были ограничены сильно. Думаю, что гражданка Громницкая не сильно кричала, звала на помощь. Но, увы, никто не слышал. Её обнаружила соседка, когда увидела, что дверь приоткрыта. Сквозняком из подъезда в окна открыло. Вот и получается, что нападавшие, если придерживаться этой версии, оставили человека без помощи в опасном состоянии. А это ещё одна статья уголовного кодекса.
   Постоял, в задумчивости глядя на Элину.
  -- Так вот и вопрос к тебе, девочка. Как сама считаешь, ты лучше знала её. Как оно было на самом деле?
   У Эли от долго запрокинутой головы и волнения пересохло в горле. Она кивнула. Потом показала два пальца.
  С трудом выдавила из себя:
  -- Второй вариант. Так оно и было. Не стала бы Анна Алексеевна выбрасывать на газон. В мусор бы упаковала, чтобы никому не навредить.
  -- Понятно. - тот кивнул. - А зачем ты пришла сегодня к ней? У вас была назначена встреча в это время?
   Элина торопливо, сбивчиво, немного путано стала рассказывать историю знакомства и своего доклада. Она доставала из сумки артефакты из заброшенного дома. Полицейский заинтересовано смотрел, взял в руки плитку от облицовки печи, покрутил, полюбовался как солнечный свет играет на выпуклом орнаменте. Потом присел, Эля показала ему остальное, даже, медный пятак. Он и его покрутил. Всё отдал Эле. Встал, поправил форменные брюки, вздохнул:
  -- Да. Ты права. Хорошая учительница. Жаль, что мне не встретилась такая в школе. Может, всё иначе сложилось у меня.
  -- Я хотела ей похвастаться какой доклад у меня получился. Как я его защитила, и "пять с плюсом" получила и "пятёрку" за год по истории. И спросить, можно ли оставить вот это для школы. - Эля показала на сумку. - Марья Ивановна говорит, что в следующем году можно на городских соревнованиях выступить. И мама шоколадку ей передала. А тут вот...
   Девочка развела руками:
  -- Горе. Беда.
  -- Не переживай, может, всё образуется. И поправится твоя Анна Алексеевна. Ну, а вещи эти, забирай к себе или в школу отнеси. Выйдет из больницы, ты у неё и спросишь. А теперь я должен записать твои данные. Мало ли, может, и вызовут тебя для допроса как свидетеля. - увидел её испуганное лицо, успокоил. - Не бойся. Ты - хорошая девочка. Вместе с родителями вызовут. Если понадобишься.
  Пока полицейский записывал, что диктовала Элина, за ними, со стороны въезда, прикрывшись тенью деревьев, наблюдали две фигуры.
  Молодой человек и девушка:
  -- Дело тебе говорю. Старуха точно отдала этой сопле все документы. Видишь, и "красный" у неё в сумке шарит. Смотрит. - цедил сквозь зубы, не отрывая взгляд от Эли, парень. - Глаза плохо видят. Точно сожгла ведьма старая из своего баллона. Чего ты раньше не говорила, что у неё он в коридоре стоит?!
  -- Да, не стоял он там. - огрызнулась девушка. - Я там, на видео всё сняла, сам же смотрел. Не было его там. Что делать-то будем? Вдруг, она выживет? Она же опознает нас.
  -- Не опознает. Не дрейфь. Мы же в масках были. - парень продолжал смотреть на Элю. - А не выживет - оно и лучше. Хватит. Покоптила небо. Знала же где клады зарыты, так нет же. Ни себе, ни людям. Как собака на сене.
  -- Да, может, и не знала. - пожала плечами девушка. - Она всё больше историю домов собирала и жильцов там.
  -- Ага. И про кулон проклятый тоже. Отдельно собирала. И очень подробно. Мне прадед шепнул в своё время, что найдёшь кулон, найдешь клад. Но это малая толика. По современным меркам на всю жизнь этого малого клада хватит. Камень подцепить, а под ним карта, где большой клад сына Тюльки Тотыша спрятан. Тот когда в Хакассию уходил, побоялся с собой тянуть, вот и прикопал в надёжном месте. Вот уж воистину, что кулон проклятый. Столько крови выпил. Эх.
  Он сплюнул на землю и потёр воспалённые, обожжённые глаза.
  -- Может, из-за зрения мы не нашли, а? - робко спросила девушка.
  -- Сама же говорила, что тетрадка на видном месте лежала. И на видео и фото видно. Всякий раз, когда приходила, она там была. Не знали мы толком что там. Могла бы отжать по-тихому. Тогда бы ничего этого было.
   Молодой человек сильно нервничал.
  -- Девчонка как отойдёт, надо сумку отобрать.
  -- А если она завизжит? - девушке явно не хотелось нападать на Элину. - Знаешь же, как девчонки умеют кричать. Как сигнал гражданской обороны при налёте вражеской авиации. На пару кварталов будет слышно. Девочки рождаются со встроенным сигналом сирены. Это как автомобиль в базовой комплектации. По себе знаю. Мы сейчас почти не видим, а тут ещё оглохнем. Тут вон ещё... - она кивнула головой во двор. - "Погоны" крутятся. Услышит. Глаза красные увидит, сопоставит. Не болван же явно. Другой бы для вида покрутился, да, уехал, а этот всё вынюхивает, будто иных дел у него нет.
   Собеседник смотрел, думал.
  -- Ты права. Надо по-доброму начать. И не здесь, пусть отойдёт подальше. Но сейчас. Видишь сумка бабкина у неё. Чего-то показывала. Может, и тетрадка заветная там хранится. Надо брать.
   Эля закончила разговаривать с полицейским. Тот дал ей свою визитную карточку "Участковый инспектор старший лейтенант полиции Гаврилов Николай Николаевич" и номер мобильного телефона и рабочего. Она спрятала карточку в портфель и была довольна собой и горда. Нашла баллончик, сама поговорила с полицейским, убедила его, что это не просто сердечный приступ у Анны Алексеевны, а ещё ей вручили визитную карточку. Самую первую в жизни! И не кто-нибудь, а сам старший лейтенант полиции!
  Приступ гордости сменился печалью. Ей жалко было учительницу, которая по-доброму, по-взрослому отнеслась к ней и помогла не просто словом, а делом. И "пять" за год - это её заслуга. Элина шла домой. Рюкзак за спиной, увесистая сумка в руках.
   Вся в думах, переживая случившееся, Элина уверенно шла домой, не обращая внимания, что за ней идёт парочка подозрительных личностей. Через квартал, когда уже скрылся из глаз двор учительницы, Элю догнала девушка. Несмотря на тёплую погоду на ней была водолазка тёмного цвета под горло, джинсы, кроссовки, на глазах чёрные очки. Но даже они не могли скрыть раздражённую, покрасневшую кожу вокруг глаз. Её спутник, одетый почти также, держался чуть поодаль. Воспаление у него было чуть меньше. Он постоянно крутил головой, прикрывая свою подругу на случай опасности.
   Девушка догнала, тронула Элю за рюкзак:
  -- Девочка, подожди.
   Эля остановилась, повернула голову.
  -- Да.
  -- Здравствуй. Как тебя зовут? - спросила у неё притворно-сладким голосом.
   Элина насупилась, свела брови, смотрела в глаза, прикрытые солнцезащитными очками незнакомки:
  -- Мне папа сказал, чтобы я не разговаривала с незнакомыми. И я не скажу как меня зовут! Отпустите меня!
   Та поняла, что номер "хитрой лисы" не прокатывает, сменила тактику.
  -- Правильно тебе родители учат. Сейчас на улице полно плохих людей. Но мы с тобой не незнакомые люди. У нас есть одна общая знакомая Анна Алексеевна. Ты же знаешь её?
  -- Знаю.
   Эля кивнула. В груди опять защемило от жалости к учительнице.
  -- Мы договорились о встрече с ней. Она говорила, что ты должна к ней прийти и принести её сумку. Это же её сумка? Правда?
  -- Да. - Эля снова кивнула.
  -- Так вот. Я пишу научную работу. Диссертацию. И она мне нужна для написания. Отдай мне её. - она протянула руку.
   Эля дёрнулась, освобождая рюкзак.
  -- Не дам. Вы врёте всё. Мы не договаривались, что я сегодня приду. Это случайно! И не отдам вам ничего! - Эля отступала спиной вперёд.
   Неожиданно наткнулась на препятствие. Это напарник девушки неслышно подошёл сзади.
  -- Дай сюда, маленькая дрянь!
   Он грубо выхватил из рук у не ожидавшей такого поворота событий девочки сумку, начал в ней искать. На свет появлялись известные предметы, в раздражении, кидал внутрь.
  -- Где тетрадь? Где папка? - зло спросил он, надвигаясь горой на ребёнка.
   Бежать некуда было. Спереди её стояла девушка. Эля поняла, что нельзя говорить правду. За эту тетрадку пострадала Анна Алексеевна. Хоть и ей хотелось завизжать, она сдержалась.
  -- Нет никакой тетради. Вон у меня в рюкзаке смотрите. То, что нашли в доме. Я на этом доклад и сделала. - помолчала мгновение, добавила. - На "пять", между прочим. А будете дальше приставать к ребёнку, я закричу, что меня похищают педофилы на органы.
   Девушка рывком открыла на плечах у Эли рюкзак, стала смотреть, бегло перебирая тетради, учебники, ноутбук. Подняла голову.
  -- Нет там ничего интересного.
   Лицо у Эли было злое, волна гнева поднялась изнутри, из живота, губы сжались в полоску, ноздри, зрачки расширились. Демонстративно она раскрытым ртом набрала полные лёгкие воздуха, затаила дыхание.
  -- Нет у неё ничего. Пошли. - первой не выдержала девушка.
  -- Смотри! Врать не хорошо!
   Парень погрозил Эле большим грязным пальцем с обгрызенным ногтем перед носом.
  -- Точно тетради нет у тебя?
   Элина заверещала на уровне ультразвука, задрав голову вверх, чтобы её было слышно далеко.
   Эля, вся красная, с надутыми щеками отрицательно покрутила головой.
   Молодой человек бросил испуганно сумку на асфальт. Древняя плитка жалобно звякнула. Схватился за голову, уши, настолько громко, резко, неожиданно девочка издала звук.
  -- Уходим. - бросил он девушке. Потом обратился к Элине. - Смотри у меня. Если тетрадь у тебя, лучше отдай по-хорошему. Самой будет хуже. Она заговорённая. Только горе, злосчастье, болезни и смерть принесёт. И не только тебе, но и твоим родителям. Ты хочешь, что твои мама, папа, сестрёнка и братик умерли из-за тебя?
   У Элины кончился воздух в лёгких, она вновь набрала.
   На мгновение Эле стало страшно за родителей. Захотелось отдать эту проклятую тетрадку. Но только на миг. Потом она вспомнила, что вчера она листала её, и ничего не случилось. Значит, врут эти двое. Нагло её пугают. И вновь злость, гнев охватили её. Она на выдохе, на полу крике, срываясь на фальцет почти проорала:
  -- Нет у меня вашей тетради! Не давала мне её Анна Алексеевна! Ищите в другом месте! Идите в степь дальнею! - это она уже прокричала громко.
   Это непонятное выражение она слышала от деда. И ей казалось, что это очень далеко, непонятно, страшно.
   Хотела добавить, что всё расскажет полиции, и что у неё есть визитка дяденьки полицейского, но вовремя спохватилась.
   Парочка быстро огляделась, не слышит ли кто истеричного крика ребёнка, быстрым шагом пошли в сторону дома учительницы. Эля застегнула рюкзак, посмотрела, цела ли плитка, и почти бегом пошла домой.
   Никто на помощь ей не спешил. Наверное, все были на работе. Или тихо кричала.
   В глубине двора только нищий старик ходил, осматривал урны возле подъезда. Одет он был нелепо. Ярко жёлтый свитер, красный длинный шарф вокруг шеи и такой же, красного цвета большой берет тоже жёлтого цвета.
   Он не смотрел в сторону кричащего ребёнка, не предпринял даже попытки подойти поближе, узнать, нужна помощь или нет.
   Эля посмотрела на него. В голове мелькнули мысли: "Глухой, наверное. Вон, какой старый. И похож на Мурзилку!" Она вспомнила, как ей попался старый советский детский журнал "Мурзилка".
  
  Там какой-то сказочный персонаж, одновременно похожий на человека, медведя и на кота, был точно также одет. Только он сам по себе был ярко-лимонного окраса, и носил из одежды только шарф и берет, с "пимпочкой" наверху.
   Дома она ходила по комнате. Включила скайп, устроила конференцию с Беляшиком и Лошадкой. Взяла слово с них, что никому не расскажут.
  Поведала, как сходила, как к ней пристали и спрашивали про тетрадь. Только, что тетрадь у неё, решила не говорить.
   Подружки переживали за неё. Сошлись во мнении, что нужно рассказать родителям и полиции. Эля посмотрела на часы, скоро придут родители, а она ещё уроки не сделала!
   Эля села за стол, разложила учебники, но в голову ничего не шло. Она достала потрёпанную тетрадь учительницы, стала листать. Ей было непонятно, почему так за ней охотилась эта подозрительная парочка, и у Анны Алексеевны стало плохо с сердцем.
   Мелкий, убористый, каллиграфический почерк. Тетрадь была старая, выпущенная ещё в тысяча девятьсот восьмидесятом году. Эля посчитала в уме. Получается, что она старше её родителей. В ней было не девяносто шесть листов, как это написано на обложке, а гораздо больше. Некоторые были вклеены, а некоторые даже аккуратно вшиты. И формат был больше в два раза, чем обычный тетрадный лист в её ученической тетради.
   В некоторых местах ручка была красного цвета, но записи почти выцвели. Эля листала пронумерованные листы. "Эх, жаль, что Анны Алексеевны нет рядом! Она бы подсказала." - подумала Элина, пытаясь понять, разобраться с написанным.
   Пометки на полях зачастую были такими "NB!" Посмотрела в Сети. "NB - nota bene", это означает "Обрати внимание или очень важно!" Иногда просто несколько восклицательных знаков. Или вопросительный знак. Или, что смотри на странице такой-то. Перелистывала, а там тоже ссылка на страницу, с которой Эля пришла. Иногда, красная стрелка через всю страницу. Несколько страниц было перечёркнуто крест-накрест, а на полях были пометки "Не подтвердилось", "Это чушь!" "Слишком невероятно, чтобы быть правдой!", "Городская легенда". Порой встречались фразы на иностранном языке, самая короткая "Quod si hoc est verum, ibi multum aurum historical!" Эля в школе изучала английский, не смогла перевести. Решила, что немецкий, и потом перевести через электронные переводчики. Опять латынь! А перевод такой: "Если это правда, то исторического золота много!"
   Хм. Золото - это хорошо! А историческое, золото с историей, ещё лучше! А, вдруг, это просто исторические факты, которые учительница считала золотыми. Эх. Лучше бы золото!
   В тетради было много рисунков. Часто встречались пирамидки, как будто, сложенные из нескольких плоских камушков. Иногда просто пирамидка. А то и голов какого-то рогатого козла. Похожего на обычного козла, которого девочка видела в зоопарке, но чуть иного. Голова козла была хорошо прорисована, всякий раз чуть другая, но, без сомнения, это одно и тоже животное. Рога загнуты, завёрнуты назад. Знакомое, где-то видела, но название не помнила.
  
   Много схем, каких-то чертежей. Было даже несколько очень старых, оригинальных. Сгибы были проклеены прозрачной, тонкой бумагой, чтобы не порвались при свёртывании. Были кальки, видно, что перерисованы с карт местности, какие-то инженерные сооружения на них.
   Много непонятных знаков. Тщательно прорисованы. А также зарисовки воинов с узкими глазами. Эля вспомнила, что на уроке истории им показывали картинки с хакасскими и татаро-монгольскими воинами. Давнишних. Когда Сибирь осваивали.
   Эля недавно посмотрела фильм "Граф Монте Кристо", усмехнулась, как будто карта клада. Но учительница много раз говорила, что не ищет клады.
   В тетради было много вклеенных старых фотографий. На самых старых дамы в юбках "колоколом", с собранными волосами в тяжёлый пучок на затылке или в больших шляпах, на полметра от плеча.
  На других прямая юбка в пол, кружевные воротники тонкой работы. Какие-то священники в высоких цилиндрических шапках с большими крестами поверх рясы. Были фотографии домов. Много фотографий. Некоторые дома Эля узнавала. Они были в историческом центре города. Старые фотографии и современные. На современных были отмечены изменения, чего не было на старых фото. Пара церквей. Опять же старые фото и новые. На новых пунктиром отмечены на тротуарах как будто какие-то дорожки.
   Немало было уделено внимания Караульной горе, на макушке которой стояла всем известная часовня. Она на десятирублёвой купюре тоже есть. Правда, и купюру сейчас сложно отыскать. И вот на полях часто встречается козлиная голова и пирамидки из камней. Что-то обведено и восклицательные и вопросительные знаки.
  
   Были нарисованы какие-то старинные корабли. Там были вооруженные рыцари в плащах с крестами. Надпись сбоку "18 галер. Шесть в Англию, четыре в Москву, восемь в Сибирь? Через Северный Морской путь от Дании? Может и быть. Откуда тогда Д. зарисовки делал? Наследие тамплиеров? Невероятно. Но ..."
   Эля со вздохом закрыла тетрадь, отложила её в сторону. Непонятно. А так хотелось раскрыть тайну. Она любила различные головоломки, обращала внимание на мелочи. А из компьютерных игрушек обожала различные квесты, где нужно было за короткое время пройти, собирая ключи, подсказки, где нужно было думать. А, вот "стрелялки" ей быстро надоели, как только начала заниматься практической стрельбой. Это не так просто как в игре. Перемещаться быстро. Перекидывать ствол пистолета с мишени на мишень, выбирать люфт спускового крючка, время ограничено, да, и патронов мало. Отдача оружия, тоже немаловажный фактор! И дышать надо тоже! А то так сердце бьётся, что и забыла однажды, как дышать. А когда закончила упражнение, стала дышать, сердце колотилось, как будто километр пробежала и пот ручьём по спине.
  Это в игре много патронов, бегаешь, и не задыхаешься. Дыхание задерживать не нужно. И сидишь в кресле дома, а не в тире. И нет порохового дыма, который мешает обзору и глаза выедает в замкнутом помещении, грохот от выстрелов, многократно отражённый от стен.
   Эля даже закрыла глаза, втянула воздух, представила запах сгоревшего оружейного пороха. Это поначалу от него щипало в носу и глаза слезились, а потом она уже привыкла, он ей стало нравится.
  И даже по запаху от пороха она стала различать, из какого оружия перед ней стреляли на огневом рубеже. Из отечественного или импортного. Из винтовки, охотничьего оружия или автомата. У каждого патрона свой запах. У каждого выстрела свой звук. У каждого сгоревшего пороха свой запах.
   Скоро пришли родители. С порога они поинтересовались у дочери как прошла защита доклада. Новые эмоции вытеснили уже подготовку к докладу и саму защиту. Казалось, что он был очень давно. Но она рассказала, как всё прошло.
  Эля решила не посвящать родителей в свои приключения. С одной стороны она понимала, что поступает неправильно, и её распирало изнутри, чтобы поведать им о нападении на учительницу, о брошенном газовом баллончике, о страшной парочке. И какая она молодец!
  А с другой стороны, ясно представила, как они разволнуются, и отдадут под опеку деда Славы. Дед очень хороший, но суровый. И всё лето она проведёт под замком или в компании деда Славы. А это означает военно-полевой лагерь за городом. И никакого общения ни с кем, кроме родных. Дед всё сделает для безопасности внучки. Но это будет граничить с очень жёсткими ограничениями. На все три месяца. Конечно, образно, но смысл такой. А впереди каникулы. И Элине очень не хотелось проводить их все взаперти, либо далеко за городом, выживая в тайге, питаясь подножным кормом, хотя полный рюкзак еды вот он. Но дед сам не ел и ей не давал, заставляя учить растения съедобные и ядовитые. Как и что готовить. А также из подручных средств соорудить себе укрытие для ночлега или от дождя.
  -- Деда, я же девочка! А не мальчик! Мне-то это зачем?
  -- Будешь сама спасать мальчика, когда он будет ранен, беспомощен или погибнет. Ты должна выжить сама и спасти окружающих!
   Голос деда Славы до сих пор звучит в голове. Сухой, резкий. Это не тот обычный был дед, к которому она привыкла, а командир, инструктор, которому перечить, спорить, умолять бесполезно. Да, и тайга кругом на много километров. И нет никого. Хоть заорись или наревись. Толку не будет. Он ещё пару муравьёв за шиворот подбросит, чтобы шевелилась быстрее.
   В городе дед её баловал как обычный дедушка, ходили в кино, в парк, в кафе. Он позволял ей много, то чего родители запрещали зачастую. Например, в парке аттракционов кататься на тех, на которые родители никогда бы не пустили. А они вместе с дедом весело кричали, хохотали в самых страшных моментах.
  Дед учил, чтобы никогда не закрывать глаза от страха. Даже ни на секунду. Многие девчонки визжали от страха, а Эле было спокойно и весело с дедом. И это был их маленький секрет от родителей.
  Но проводить ещё одно лето в лесу с дедом Элине очень не желалось. Если прошлым летом ей хватило выше макушки неделю в тайге, то сейчас, получалось, все три месяца.
  При воспоминании о тайге у неё инстинктивно зачесались кисти рук. Она посмотрела и вспомнила, как они были расчёсаны от укусов насекомых и исцарапаны, забиты грязью, все в "цыпкх". Почему-то в голову пришла фраза в голову, которую она слышала от деда в тире: "Ничего не возвращается назад в жизни, кроме затвора автоматического оружия!"
  Поэтому Элина, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассказать про парочку, что ищут таинственную тетрадь и про нападение, а она была в этом уверена, вспоминая урок с собственной презентацией, в лицах передала родителям действие.
   Мама и папа были в восторге от дочери.
  Мама Таня:
  -- Эля, ты зашла к учительнице Анне Алексеевне? Рассказала? Ей же будет приятно.
  -- Заходила. - Элина тяжело вздохнула.
  -- Что случилось? - мама была встревожена.
  -- Её отвезли в больницу. - Элина решила остановиться на кратком изложении событий, утаив истинную причину помещения учительницы к медикам на лечение.
  -- Ой! А что случилось? - мама была расстроена искренне. Ей было жалко учительницу.
  -- Соседки сказали во дворе. А подробностей я не спрашивала. - перехватив встревоженный взгляд мамы, успокоила. - Жива она. По крайней мере, так мне сказали.
  -- Плохо. Она старенькая и совсем одна на свете. Надо спросить у соседей, куда её отвезли, да, съездить, проведать. Может, чем помочь. Она же всю жизнь детей учила, помогала.
  -- Конечно, я спрошу. - Эля закивала головой, мечтая как бы скорее поменять тему разговора.
   Папа Женя внимательно смотрел на дочь:
  -- Эля.
  -- Да, папа! - немного нервно, явно переигрывая, она повернулась к отцу.
  -- Ты точно не хочешь ничего нам рассказать? - он смотрел внимательно, чуть склонив голову.
   Эля сглотнула слюну, подняла глаза, как смогла, сделала "самый честный взгляд":
  -- Нет, папа. Просто устала. Понервничала из-за доклада, да, из-за Анны Алексеевны расстроилась.
   Папа, не меняя позы, взгляда, тона голоса, недоверчиво:
  -- Понятно. Но надумаешь - расскажи.
   Эля быстро ушла в свою комнату. Она продолжила листать старую тетрадь, пытаясь поймать мысль, и почему за ней охотятся подозрительные личности.
   Поняла, что надо читать тетрадь, а также, интернет в помощь, расшифровывать надписи и что там есть. Получается, что тетрадь не просто так прочитать. Хм. Эля провела параллель с игрой - квест. Головоломки. Что-то истинно, что-то ложно. Одно цепляет другое. И всё непонятно, на первый взгляд. Но перелистывая тетрадь, пытаясь уловить цепь сомнений, какую-то логику в записях преподавателя, не зря же она столько лет искала, Эля поняла: здесь что-то интересное. Здесь же была нарисована часть подводной лодки, над возвышающейся частью её была нарисована свастика. И приписано U-601. Операция "Вундерланд" (от нем. Wunderland - "Страна чудес"). Капитан-лейтенант Peter-Ottmar Grau. Напротив него была стрелка на следующую страницу. И торопливые, не так выведены тщательно надписи: "Аненербе", "Туле"? "Неужели десант в Красноярск?" И несколько восклицательных знаков.
   Эля приблизила страницу, чтобы лучше рассмотреть, даже достала из набора для выживания, что ей подарил дед Слава, линзу. Думала, что там написано название города "Тула", но нет. Точно! "Туле".
   Элина азартно ввела запрос "Туле" в строку поиска и стала читать. От возбуждения у неё вспотели ладошки, она потёрла их. Получалось, что эта Туле, точно вовсе не русский город Тула. А немецкое общество, которое гонялось при Гитлере по всему свету за таинственными реликвиями, которые дают силу управлять миром. И некоторые из этого общества считали, что древняя страна Гиперборея, их которой вышли какие-то арии, была здесь в Сибири. Или же тут спрятаны какие-то их древние штуковины, которые могут управлять разумом человека и погодой. Эля не всё поняла из прочитанного. Но, то, что совпало с Туле, привело её в возбуждение. Если уж фашисты чего-то из этого Туле придумали, то Анна Алексеевна не зря заинтересовалась.
   Эля откинулась в кресле. И поняла, что эта парочка парень наглый и девушка не зря искали эту тетрадь. Она оглянулась на дверь, а, вдруг её родителям, угрожает опасность? В груди всё сжалось в маленький комочек. Ей стало страшно, она зажмурилась от страха и нахлынувших мыслей. Но тут же вспомнила слова деда:
  -- Никогда не закрывай глаза. Как страшно не было. Распахни их и смотри. Смотри и думай. Каждую мелочь запоминай! Она может тебе спасти жизнь! Покрутись вокруг себя, всегда есть что-то под рукой, что пригодится, и не один выход, который тебе кажется. Их всегда несколько. Надо уметь смотреть и видеть. И думать!!! Думать! Всегда и везде! Девичьи эмоции в сторону. Потом покричишь и поревёшь, в безопасной обстановке.
   Эля встала. Оглянула комнату. Перво-наперво, надо спрятать тетрадь. Чтобы никто не нашёл. Ни родители, ни бандиты.
   Она замерла, вспоминая, а, вдруг, за ней следили, и эта парочка знает где она живёт?!! Опять внутри всё похолодело от страха за жизнь и здоровье родителей. Эх! К деду бы. Так он же запрёт под замок, опасаясь за внучку.
   Элина достала листок, разлиновала его на несколько колонок.
   Задрала голову вверх, как будто на потолке был написан ответ, в задумчивости стала постукивать себя по подбородку ручкой, потом стала записывать, вспоминая записи в тетради.
   Получалось, что в тетради упоминались сокровища Ады Лебедевой и её мужа. То, что было в казне Красноярска, и они пытались отправить в Архангельск. 54 пуда золота. Эля посчитала, в одном пуде 16 кг. 54х16=864 кг. Золота. Это много. Очень. Анна Алексеевна пишет, что нет подтверждения, что всё золото добралось до Архангельска. Аду и мужа расстреляли. Война тогда была гражданская. Также неизвестно досталось ли всё золото белогвардейцам.
   Эля всё это тщательно записала в первый столбец на листочек.
   Второе, что описано, что был такой тут князь Тюлька, так первопроходцы - казаки его называли. На самом деле того звали "Тюльге" -- лис. За хитрость. А у него был сын Тотыш. И этот ушёл из Красноярска в Хакассию. Он был богат. Но не всё богатство он забрал с собой. Что-то очень важное, тяжёлое, он не взял с собой, а спрятал в Красноярске.
   Эля это записала во второй столбец.
   Третий столбец. Тут хоть и события самые близкие по времени, но вообще не понятные. И слабо описанные. Элина наморщила лоб, кожа собралась в небольшие морщинки, она, в задумчивости, постучала себя по лбу. Получается, что Громницкая Анна Алексеевна, думает, что немцы или высаживали шпионов или же забирали их на Енисее. И что одна из немецких подводных лодок тайно проходила по Енисею чуть ли не до Красноярска. И она предполагает, что фашисты тоже охотились за кладом сына Тюльге Тотыша. Туле же искали всякие старинные вещи и штуки. И что здесь была страна Гиперборея, чуть ли не здесь был Райский сад.
   Девочка встала, нервно отодвинула стул, прошлась по комнате вперёд-назад. Если это, правда, то, получается, что нечто очень важное спрятано там. Если уж немцы сами пошли на это. Проплыть на подводной лодке неведомо сколько. Затем привлечь боевой крейсер, чтобы обстрелять порт Диксона, с одной целью - отвлечь внимание от подводной лодки, чтобы она зашла или вышла в Енисей с моря?!
   Эля вернулась за стол, локти на стол, стала растирать виски. Голова даже разболелась от таких мыслей.
   Это она записала третий столбец. Назвала его "Немцы и клад Лиса".
   Учительница также рассматривала внимательно пребывание норвежского путешественника Нансена в Красноярске. Подозревала, что здесь у него остались потомки.
   Витус Беринг жил полгода в Красноярске. Он потом открыл пролив между Россией и Америкой, в честь него назвали этот пролив. И он активно интересовался историей края. Особенно ханом Батыем и Мамаем.
   На всякий случай, Эля записала про него в четвёртый столбец. Посмотрела на таблицу, склонила голову к одному плечу, потом к другому. Выдохнула. Это то, что записано в старой тетради. То, что видно сразу. Получается четыре основных блока. Там ещё много всяких побочных линий. Но это уже надо отдельно рассматривать. Эля сфотографировала на телефон несколько рисунков, в том числе и голову козла. Хватит на сегодня! Спрятала листок в портфель.
   Перед уроками Лошадка и Беляшик уже сидели во дворе школы, щурясь на утреннее Солнце. Белла сидела на скамейке, болтала ногами, рядом лежал телефон, из которого раздавался рэп. Она сделав "козу" из пальцев трясла в воздухе, кривляясь при этом.
   Эля подошла, поздоровалась. Лошадка ответила, с насмешкой кивнула в сторону подруги. Элина вслушалась в текст речетатива из телефона:
  -- О чём сказочник бомочет? - спросила она у Беляшика.
   Не прекращая кивать в такт музыке, не выходя из образа, ответила:
  -- Что ты понимаешь! Это слушает элита?
  -- Чего? - удивилась Эля. - Это? Элита?
   Эля рассмеялась от души.
  -- Он рассказывает о том, как разбили стекло в доме и бегают от полиции. Вот и весь смысл. И зачем это элите?
  -- Ничего ты не понимаешь! Рина сказала, что это самый пик музыки.
  -- Рина? - Эля недоумённо смотрела на подруг. - Кто такая? Я знаю её?
  -- Знаешь, знаешь! - Лошадка рассмеялась. - Катька Краснова.
  -- Катька? - Эля не понимала. - Знаю. А почему она Рина? Имя поменяла?
  -- Да, нет. - Лошадка по-прежнему смеялась. - Катерина. Вот она окончание отрезала и стала "Рина". Это как у кобылы. Есть голова - это Катя, а есть круп с хвостом - это Рина!
   Лошадка смеялась во весь голос. Элина поняла, представила себе круп лошади с хвостом, и тоже засмеялась во весь голос.
  -- Подожди! Это ещё не всё! - продолжила Лошадка.
  -- Что ещё? - Эля смеялась.
  -- Она же Краснова.
  -- И?
  -- А теперь она зовёт себя Рэд. По-английски "красный". Зад красной лошади! Английской! - уже задыхаясь от смеха, разбрызгивая слюни, Лошадка согнулась пополам, не в состоянии сдержать своё веселье.
   Эля тоже смеялась, не сдерживая себя.
  -- Рина Рэд! Красная лошадь! Ха-ха-ха!!!
  -- Зад красной лошади! - поправила Лошадка.
   Беляшик, казалось, не замечала, безудержного веселья подруг:
  -- Чтобы вы понимали в искусстве, которое слушает избранное общество! - она деланно, томно махнула на них. - А вот ещё мы вчера журнал с татуировками смотрели. Такие классные. На любой вкус. Есть прямо такие "ми-ми", прямо затискала бы. А есть целые композиции. Кра-а-а-асивые! Вырасту - обязательно себе сделаю.
   Лошадка на секунду остановилась смеяться:
  -- Знаешь, у меня тренер рассказывал, что раньше скот клеймили несколькими способами, чтобы не воровали. Либо тавро - кусок раскалённого метала с какой-нибудь буквой или символом прижигали. А также татуировки делали. Иногда в незаметных местах, маленькие. Чтобы лошадей не угоняли или не подменяли. Бэлка, ты что? Скотина? Понимаю, когда эту кобылу Катьку Краснову будут клеймить, тогда понятно. А тебе-то зачем?
  -- Вы всё равно ничего не понимаете в жизни! - Белла томно махнула "козой".
  -- Тренер ещё говорил, что татуировки делают падшие женщины.
  -- А кто это? - Эля продолжала смеяться.
   Лошадка пожала плечами:
  -- Не знаю. Наверное, она вот сделала татуировку, и идет, любуется, не видит дороги, спотыкается и падает.
   Эля ещё сильнее рассмеялась:
  -- Ага! И так шесть раз на дню! Вся такая расфуфыренная идёт-плывет, посмотрела на татуировку, и бац, то ли от счастья, или от ужаса, вдруг, она плохая, или ещё у кого-нибудь увидела такую же, спотыкается на каблуках, и на землю!
   Девочки представили себе эту картинку, и снова, рассмеялись.
  -- Ты на днях смеялась над сестрой, что она хочет вырасти, пойти в армию, чтобы сделать себе татуировку "ВДВ", и сама ту же хочешь. Потому что кто-то сказал, что это модно. Сегодня ты дружишь с теми, завтра - с другими. - Элина внимательно смотрела на подругу, явно не понимая её желаний.
   Беляшик достала из рюкзака косметичку и начала подкрашиваться. Немного ресницы, чуть на скулы кисточкой румян, блеск бесцветный на губы.
  -- Да, выключи ты эту бормоталку. - Лошадка сказала Белле, кивнув на телефон.
  -- Ну, да, мы - не элита, нам не понять это. - поддакнула Эля. - Да, красишься в такт музыке. Неровно как-то. Мелодию тогда другую поставь.
  -- Ой-ой. - парировала Белла. - Можно подумать. Сами-то чего не краситесь? Мамок боитесь?
   Беляшик явно дразнила и вызывала девочек на конфликт.
  -- Не знаю. - Элина пожала плечами. - Мы и так красивые. Зачем?
   Беляшик отложила щёточку для ресниц:
  -- Я чего-то не поняла! Я что, по-вашему, не красивая? - руки упёрлись в бока.
  -- Мы этого не говорили! - тут же со смехом парировала Наташа.
   Белла подумала, улыбнулась, и вернулась к своему занятию:
  -- Понятно. Завидуете, трусишки!
   После уроков девочки шли вновь мимо полуразрушенного дома купца Шмандина. Элина позвала их внутрь. И начала рассказывать, показывать, что где стояло, указала на обломки мебели, рассказала, откуда пошло поверье, что через порог нельзя здороваться. Девочки, не сговариваясь отшатнулись от порога.
   Элина рассмеялась:
  -- Вот-вот, и я также, когда мы с Анной Алексеевной тут были. Она рассказала, и я в сторону отпрыгнула.
   Эля погрустнела, вспомнила учительницу.
  -- Надо будет к ней съездить. Эх. Жалко её.
   Девочки вышли, во дворе Эля показала место, где нашла пятикопеечную монету. Беляшик и Лошадка подобрали обломки мебели и начали ковырять рядом землю, в надежде найти что-нибудь. Показала на наличники, вкратце рассказала, что означают различные узоры на них.
   Эля отошла в сторону, посмотрела на дом как бы со стороны:
  -- Знаете, когда мне Анна Алексеевна рассказала историю этого дома, то я уже вижу не только руины, но всю жизнь его.
  -- Да, уж. Видит она. - хмыкнула Белла.
  -- Да, вижу! - с вызовом сказала Эля.
   Она подошла к окну, закрыла ставни. Отошла в сторону.
  -- Так лучше. Не видно разбитых окошек. А то как-то жутко. Как будто живому существу глаза выбили.
   Белла зябко повела плечами:
  -- Скажешь тоже. Жуть какая-то. Это же дом, а не животное.
  -- А мне тоже кажется, что дом, он как будто живой. Видит, чувствует, плохо ему, когда умирает, как этот - от старости. И добивают его грабители. - Наташа кивнула в сторону развалин.
   Эля смотрел на закрытые ставни, а потом подошла поближе. Взяла правый ставень и стала его покачивать. Приоткроет - закроет, всматриваясь в нижний угол.
  -- Не наигралась? - Белла нервно постучала носком туфля по земле.
  -- Смотрите. - Эля ткнула пальцем в угол ставня.
  -- И чего там? - в голосе Беллы слышалось раздражение.
  -- А ты внимательно посмотри.
   Эля снова покачала ставень.
  -- Ничего не видишь?
  -- Нет. - Беляшик пожала плечами. - А чего? Древняя краска облупилась на старой доске. Там слоёв триста, наверное. Что я там не вижу?
   Лошадка подошла поближе.
  -- А я вижу. - она упёрла палец в нижний угол. - Вот. Вырезано, и закрашено на сто рядов. На Солнце только видно под углом. Голова то ли козли или барана.
  -- Вот и я про.
   Эля подошла поближе, также покачала створку.
  -- В тетрадке у Анны Алексеевны немало было нарисовано таких баранов.
  -- Это тур. Горный козёл. - Беляшик встала рядом, внимательно рассматривая изображение.
  -- И зачем кому-то нужно было вырезать на ставне голову тура? - Лошадка недоумевала. - Кто-то же старался. Но и так вырезал, чтобы в глаза не бросалось. - пожала плечами. - Непонятно как-то.
   Эля же внимательно смотрела, морщила лоб, вспоминая:
  -- Тур. Тур. Точно тур!
  -- Ты чего заладила? - Белла встревожено смотрела на подругу.
  -- Учительница показывала, а в тетрадке нарисовано много, пирамидок из камней. Это как указатели пути были у революционеров и кто по горам лазит как их... забыла.
  -- Альпинисты? - подсказала Наташа.
  -- Да, наверное, скалолазы. Пусть так. И эти пирамидки также называли "тур". Наверное, революционеры использовали созвучное название. Тур - горный козёл и тур - пирамидка из камней. - Эля неотрывно смотрела на ставень.
  -- Может быть, может быть. - кивнула Беляшик. - Типа знака для посвящённых. Камни сложи пирамидкой, люди развалят. А тут в укромном месте голова козла. И не простого, а горного. Не местного, поэтому и непонятного. Нарисуй обычного, подумают, что нечистая сила тут живёт, неправильно подумают. Могут и сжечь на всякий случай. Что вы на меня смотрите. Я в книге читала, так в Европе делали. Пятьсот лет всех красивых девушек сжигали, думали, что ведьмы. Поэтому там одни уродки. Сама видела. Вот меня бы точно сожгли бы. - Беляшик томно-игриво откинула волосы.
  -- Не говори глупостей! - Эля не отрываясь смотрела, что-то думая.
  -- Никто бы тебя не стал сжигать. Дрова на тебя ещё тратить. Слишком высокого о себе мнения. - быстро ответила Лошадка, дёрнув плечами.
   -- Дом же старый, и его скоро уничтожат. Так? - Эля решительно подошла поближе к окну.
  -- Ну, да. Развалюшка. - Белла пожала плечами.
  -- Тогда ему не будет хуже, а меня не будут ругать. Помогите! - Элина стала приподнять ставень с изображением тура.
   Девочки втроём пыхтя стали снизу вверх поднимать ставень, стараясь сдёрнуть его с петель. Медленно он поднимался, при этом осыпал девочек пылью, кусочками многослойной краски. Вот верхний край вышел со штока, стал угрожающе наклоняться.
  -- Осторожнее! - шипела Белла, задирая голову вверх, ей пыль падала в глаза. - Тьфу! Давайте уже быстрее. А то пыли в глазах полно, как упадёт сейчас и причёску мне испортит!
  -- Он тогда не причёску испортит, а форму черепа тебе! Будешь с погнутым внутрь ходить! - проворчала Наташа.
  -- Ничего страшного. - ответила Белла. - Бантик на гвоздик побольше, и незаметно.
  -- Не болтайте! Давите сильнее!!! Вверх! - прошипела Эля.
   Подружки навалились, массивная, старинная доска подпрыгнула, взлетев, рухнула вниз, чуть не придавив девчонок. Ударившись оземь, она развалилась.
  -- И зачем мы памятник архитектуры добили? Только не говори, что ты хотела эту старинную доску домой утащить! - Белла недовольно платком смахивала с себя пыль, тёрла глаза, выковыривала оттуда пыль.
   Эля присела, перебирая обломки древней доски. У самого основания, желтела бумага, сложенная в несколько раз.
  -- Нет. Не доска мне нужна была, вот! - Эля торжествующе подняла бумагу.
   Белла и Наташа замерли. Потом бросились к Элине:
  -- Ничего себе!
  -- А что это?
  -- Ты знала?
  -- Давай разворачивай!
  -- Там карта клада?
  -- Тихо! Сейчас посмотрим!
   Эля медленно стала разворачивать листок.
   Он был пожелтевший, бумага крайне старая, но хорошо сохранилась. Внутри, пером, чёрными чернилами, каллиграфическим почерком с "завитушками" заглавных букв был написан текст.
   Девочки, не сговариваясь, хором стали читать:
  " Щетинкину Петру Ефимофичу.
  Дорогой товарищ Пётр Ефимович!
  Белочехи подняли мятеж. Отрезаны с Востока и Запада. Нам не удалось удержать Красноярск. Будем уходить. Было желание вывезти всю казну на пароходе, а потом в Архангельск по Северному морскому пути. Но народ не надёжен. Мы пустили слух, что всё забрали с собой. Но золото - пятьдесят четыре пуда и серебро оставили и спрятали в надёжном месте. Дальнейшие инструкции в полдень солнечного дня у ..."
   А вот дальше были красиво нарисованы: череп и две косточки внизу, крест, карта игральная туз пик, и цыганка в платке за столом с картами.
   Внизу стояла подпись:
  "С революционным приветом Ада Павловна Лебедева"
  -- Ух, ты! - Беляшик аккуратно взяла листок, посмотрела на Солнце. - А что это?
  -- Письмо. Что это. Письмо из прошлого. - Лошадка пожала плечами.
  -- Но пятьдесят четыре пуда золота!!! - у Беллы загорелись глаза. - Это сколько?
  -- Сколько, сколько. - проворчала Наташа. - Пятьдесят четыре пуда золота - это пятьдесят четыре пуда золота. Хоть при царе Горохе, хоть сейчас!
  -- А сколько это? - настаивала Белла.
  -- Много. Не унесёшь! - отрезала Лошадка.
  -- Как это много? На сколько много? - не унималась Беляшик.
  -- Умножь пятьдесят четыре на шестнадцать. - буркнула Наташа, перечитывая текст.
  -- А почему на шестнадцать? Почему не на сто? - Белла настаивала.
  -- Да, потому что в пуде шестнадцать килограмм! Это же очевидно! - Наташа уже начинала явно нервничать.
  -- Это не всем очевидно! - бормотала Белла, перемножая в телефоне цифры, переводя массу казны из пудов в килограммы.
   Эля, казалось, не слушала перебранку подруг, внимательно всматривалась в рисунки.
  -- Ну, вот, засада. Не могли просто написать, что клад зарыт по такому-то адресу. - досадно сказала Эля, аккуратно складывая листок.
  -- Восемьсот шестьдесят четыре килограмма золота! - воскликнула Белла. - Это гора золота!
   Она вытянулась вверх, встала на носочки, руки вверх, замахала, пытаясь изобразить гору золота. Глаза у неё горели.
  -- Золото! Гора золота!!! Вы можете представить?!! И это всё наше!!!
  -- Угу. - буркнула Эля, присела, пытается ещё что-то найти в деревянных обломках. -Ты бы ногу подняла.
  -- А! Что? - Белла испуганно подняла одну ногу, потом другую. - Я на что-то наступила?
  -- Губу раскатила, а потом наступила. - проворчала Эля, не отрываясь от поисков среди деревянных обломков.
  -- Элька! Дай помечтать!
  -- А как она внутрь засунула? - Наташа присела рядом, стала тоже рассматривать.
  -- А вот, смотри. - Эля подняла какую-то дощечку. - Снизу она была пристроена. В пазах. Как в деревянном пенале. Задвинул и не видно снаружи. Сухо, вот и сохранилось хорошо. А Щетинкин, видимо, не нашёл, или не дошёл. М-да. Всё больше запутаннее. Ничего не понятно.
  -- Покажи ещё раз письмо. - попросила Наташа, достала телефон и сфотографировала. - Дома тоже подумаю над этой шарадой. Череп и крест. Кладбище, могила? Какое кладбище? Какая могила? Сколько кладбищ было закрыто.
  -- Ты чего пугаешь?! - Белла вскинулась. - Не люблю кладбища и могилы!
  -- А если там клад? - Эля быстро бросила взгляд.
  -- Ну-у-у, клад... - потянула Белла. -Тогда можно и испугаться и пойти.
   Элина по-прежнему держала в руках обломки ставня:
  -- А ведь хитро и умно придумано. Если не знаешь, то и не увидишь тайника. Не найдёшь. Вот и закрасили на сто рядов за сто лет тайник. И закупорили как пробку в бутылке. Ни воздух, ни вода не попадут. А так, если знаешь, то ночью тихо подкрался, вынул записку, и ушёл. Никто не знает. М-да. Революционеры были мастаками в этих вещах. Если столько лет бегали, многому научились. А голову тура вырезали. На ночь ставни закрывали, чтобы разбойники не влезли, да, и теплее так.
  -- Да, они деревянные, отчего они защитят-то? - Белла махнула рукой.
  -- Им больше ста лет, а они даже толком не разбились. Только там где тайник. - Эля кивнула на деревяшки на земле. - Умели революционеры обустраивать всё это. Вроде, как и на виду, но кто не знает, мимо прошагает и не взглянет. Мало ли кто из детей голову горного козла вырежет на ставне.
  -- Жить захочешь - не так ещё хитрить будешь. - Лошадка кивнула, внимательно рассматривая фотографию записки в телефоне.- Я помню как были у нас гости, они разговаривали между собой, а я мелкая была, под ногами крутилась. Но то, что услышала, так меня поразило как молнией в голову и запомнила на всю жизнь.
  -- Не пугай! - Беляшик умоляюще посмотрела на Наташу. - Мне и так уже не по себе, как про кладбище заговорили.
  -- Тогда ты можешь бежать домой и забыть всё как страшный сон. - голос у Лошадки был злорадный.- Кладбища, когда старые уничтожали, одно, где филармония сейчас стоит, а второе, вот здесь, где завод "Квант" был, то черепа находили.
  -- Настоящие? - Белла просительно смотрела на Лошадку, на щеках горел тревожный румянец от волнения.
  -- Нет! Игрушечные! Всех игрушечных кукол сюда свозили и хоронили! - голос у Наташи был преисполнен яда. - Конечно же настоящие. Откуда на старинном кладбище игрушечные черепа? Сама бы подумала! Это кладбище для людей, а не для игрушек.
  -- Эх! - тяжко вздохнула Белла, мол, продолжай!
  -- Так вот, -- продолжила Наташа. - народ стал таскать эти черепа домой. Я не знаю зачем - не спрашивайте. Некоторые стали вставлять вместо глаз стеклышки разноцветные, лампочки изнутри, батарейка. Вот так и горело. И продавали. Говорят, хорошие деньги платили.
  -- Ой, мамочки! - пискнула Беляшик. - Как страшно-то! Я бы не хотела, чтобы в мой череп вставляли стекляшки и батарейку!
  -- Наверное, никому не хочется. С этими людьми, у которых были эти черепа, стали происходить нехорошие штуки. Болеть сами и все кто в доме был. Кто ноги ломал, кто головой ударялся...
  -- Враки. Совпадение. - Эля отрицательно покачала головой. - Как древняя кость может повлиять на твои ноги? Хотя... -- задумалась на пару секунд. - Если только не заразные были. Поэтому они заболевали, падали, ломали ноги и свои черепа. Думать же надо, когда такое в дом несёшь!
  -- Я что услышала, то и рассказываю. - Наташа обиженно надула щёки, продолжила. - А ещё один студент нашёл два черепа и принес домой. Поставил в шкаф, лёг спать, а проснулся оттого, что чьи-то голоса в комнате, испугался, вскочил, включил свет, а нет никого. Лёг спать, а голоса снова... Он встал, подошёл к шкафу, а там эти черепа друг с другом в кучке стоят, и повёрнуты друг к другу. Вот. - Лошадка сделал большие глаза. - Он снова расставил, а они вновь вместе. Вот он и пошёл и похоронил их.
  -- Враки. - Эля махнула рукой. - Не могут кости разговаривать. Череп же - это кость! Как кость будет говорить? Языка-то у неё нет.
  -- Ну, не знаю. - Лошадка пожала плечами. - А как черепа оказались вместе? А? - голос у неё был торжествующий.
  -- Шкаф криво стоял. Вот они и съехались они. Полка в наклон была. Не знаю. Да, всё равно. Не надо тревожить чужие кости. Лежат себе на кладбище, и лежат. Меня бабушка учила, что уходя с кладбища надо сказать: "До свиданья! Спите спокойно!"
  -- Бр-р-р-р! - Беляшик передёрнуло. - Давайте сменим тему. А то про черепа и кладбища...
  -- А ты как хотела клады искать? Без ужаса не получится. - Эля улыбнулась. - А ещё, я читала, что на клад покойника клали. Чтобы охранял, значит!
   Посмотрела на побелевшую Беллу и улыбнулась.
  -- Меня сейчас стошнит!
   Беляшик зажала рот. Потом вытерла платком пот со лба.
  -- Ты подумай, надо ли тебе искать клады, коль, ты такая чувствительная. Как барышня кисейная из кино. Чуть, что так и бряк, и в обморок. И все вокруг неё носятся, в чувство приводят. Я не буду вокруг тебя скакать и суетиться. Думай, надо ли тебе это! - Лошадка была сурова.
  -- Привыкла со своими конями и кобылами обращаться! Совсем одичала. - Белла ворчливо ответила.
   Потёрла переносицу:
  -- Мне боязно очень. Но и клад хочу найти! Деньги на всех делим!
  -- Клад искать надо! Вон Эля почти всё делает. Я помогаю. А ты, что? Рядом стоишь? А потом свою долю потребуешь? - Наташа упёрла кулаки в бока, с вызовом посмотрела на подругу. - Ты уже определись с кем ты. Или новой элитой - Катькой, она же Рина, или с нами будешь искать.
   Белла ещё раз потёрла переносицу задумчиво, потом тряхнула головой резко, волосы вразлёт:
  -- Конечно же, с вами!
  -- Тогда доставай телефон и фотографируй письмо у Эльки. Сиди, думай, разгадывай эту шараду.
   Белла стала фотографировать.
  -- И никому ни слова! - Наташа пригрозила пальцем. - Знаю я тебя, в тебе ничего не держится, как дырявой кастрюле.
  -- Ой, всё! Не надо преувеличивать! - Белла махнула рукой.
  -- Ты любишь похвастаться! И поделить шкуру неубитого медведя. - Эля держала листок перед Беллой, пока та фотографировала.
  -- Ничего подобного! - буркнула Белла.
  -- Как думаешь, Эля, а твоя учительница уже пришла в себя? Ей бы листок показать, да, спросить. - Лошадка была задумчива.
  -- Девочки, а, может, сами попробуем, а? А то она сама всё разгадает, и клад себе заберёт? - Белла тревожно смотрела на подружек.
  -- Хотела бы найти - нашла. - Эля не верила. - Она вон как помогла!
  -- Но не увидела же она голову тура! - Белла была непреклонна.
  -- А действительно, почему не увидела в этих руинах? - Лошадка морщила лоб, пытаясь найти ответ.
  -- Мы втроём кое-как подняли и разбили эту доску. - Эля внимательно смотрела на щепки под ногами. - А она одна и старенькая!
   Пошевелила носком щепки:
  -- Не подняла бы. Помощников не было. Ладно. Давайте домой. Каждая внимательно посмотрит в интернете, может, у кого есть книги старые про этого Щетинкина. И самое главное - шараду разгадать!!! И никому не говорите! Взрослые запретят, а другие всё сами поймут, разберутся и найдут сокровища!
   Беляшик резко кивнула головой:
  -- Корону хочу! Если там будет корона, чур, она моя!
   Эля недоумённо посмотрела на Беляшик, потом Лошадку. Наташа лишь пожала плечами.
  -- Хорошо. Если там будет корона, мы тебе её отдам. - Эля разговаривала тоном, как говорят тоном с больным, капризным ребёнком.
   Лошадка легонько хлопнула себя по лбу:
  -- Ой! Забыла. Мне в магазин нужно. Молоко, хлеб, ну ещё по мелочи.
  -- По пути будет супермаркет, идём, зайдём, мне шоколаду захотелось. Так вот с этими тайнами распереживалась! - Белла достала в кошелёк и посмотрела сколько денег, кивнула. - Хватит. А то и на две, чтобы полностью успокоиться.
   Подружки шли к магазину, обсуждая найденное. Перед магазином стояла полненькая девочка, с двумя жиденькими косичками, в руках была небольшая коробочка, она обращалась к прохожим, посетителям супермаркета очень жалобно:
  -- Дяденька, возьмите котёночка. Ну, возьмите, пожалуйста! Пожалуйста!
   В голосе было отчаяние, а в глазах за стёклами очков - слёзы.
   В коробке попискивали, выглядывали из коробки четверо котят. Они были милы, симпатичны, обаятельны.
  -- Я её знаю! - Белла кивнула в сторону девочки. - Это Ленка Макарова. На год младше, в соседнем подъезде живёт.
   Девочки подошли поближе.
  -- Ой! Какие пушистики!
  -- Какие милые!
   Девочки осторожно гладили котят. Тем нравилось. И они ещё больше воспылали желанием высунуться из коробки, чтобы получить свою порции ласки.
  -- Продаёшь? - деловито спросила Лошадка.
   Лена Макарова готова была расплакаться:
  -- Раздаю. Даром. Год назад нашла котёнка, принесла домой. Кое-как уговорила родителей оставить. Думали, что кот, назвали Маркизом. Потом оказалась, что кошка, и стала Маркизой. Несколько месяцев назад убежала из квартиры, я искала, а она через неделю сама пришла. Сидит под окнами, мяукает, кричит. Ну, а потом вот. - Лена кивнула на коробку с котятами. - Родители сказали, что я бы их пристроила. Ну, вот я и хожу.
   Девочка жалобно всхлипнула, тыльной стороной ладони вытерла слёзы под очками и нос.
  -- И много пристроила?
  -- Ни одного. Уже неделю целый день стою то там, то сям, толку нет. - тяжело вздохнула.
   Наташа и Эля продолжили гладить котят, Белла в задумчивости смотрела вдаль.
  -- Девочки, может, вы возьмёте по одному, а? - с надеждой в голосе спросила Лена.
   Эля вздохнула:
  -- Мне нельзя. Жаль. Очень. Они такие хорошенькие.
  -- У меня уже одна Комета живёт. - Белла отрицательно покачала головой. - Ей уже пять лет, а как начнёт носиться по квартире, сносит всё на своём пути. Разносит полквартиры. Если ещё одного принесу - от квартиры останутся одни руину. Комета научит. Боюсь, что меня с ним на порог не пустят. Не могу. Извини.
  -- А мне родители сказали, когда я попросила котёнка или собаку, чтобы я выбирала или лошади, либо другая живность. Извини. - Лошадка тяжело вздохнула.
  -- А в интернет выкладывала? - Эля продолжала гладить высовывающиеся мордочки.
   Хозяйка кошачьего хозяйства тяжело вздохнула в очередной раз:
  -- Конечно, выложила везде, где можно. "Лайки" ставят, но толку нет. Всем породистых котят подавай, модных пород. А у меня... Эх.
   Белла смотрит куда-то вдаль невидящим взором, потом кладёт руку на плечо Лене:
  -- Читала я в Сети одну историю. Не знаю как у нас, но попробуем. Дай-ка мне подержать какого самого некрасивого. - она смотрит на котят. - Вот этот, чёрный, думаю, подойдёт.
   Она берёт на руки чёрного котёнка, рассматривает его, гладит, прижимает к груди. Котёнок беспомощно пищит, крутит мордочкой, ища взглядом своих братьев и сестёр.
  -- Значит, делаем так! - решительно начала Беляшик. - Ленка! Брысь с коробкой за угол, и чтобы носа не показывала, пока не позову. Вы! - Белла обратилась к Наташе и Элине. - Изображайте, что хотите в туалет, просто жуть, как хотите!
  -- А зачем?
  -- Делайте! И чтобы морды у вас была более жалостливее, чем у этих котят!
   Посмотрела на девочек:
  -- Чего стоите? Быстро делать, что я сказала! Ленка, сгинь!
   Лена быстрым шагом ушла за угол. Неподалёку стоял охранник из магазина, следя боковым зрением за девочками.
   Белла, поглаживая котёнка, почёсывая за ухом, шейку, внимательно рассматривала выходящих с покупками посетителей.
  -- Внимание! Вон идёт тётка, покупки дорогие, одежда богатая, кольца обручального нет, в руках ключи от машины. А, ну, страдайте! Не кривляйтесь, а натурально!
   Хорошо одетая женщина, с двумя полными пакетами покупок, подбородок вверх, грудь вперёд, спина ровная быстрым шагом шла от входа в магазин в сторону парковки. Как раз проходила мимо девочек.
   Беляшик преградила ей дорогу:
  -- Женщина! Стойте! - голос требовательный.
   Женщина остановилась, посмотрела на свою одежду, всё ли в порядке с ней.
  -- Чего тебе, девочка!
  -- Нам нужно срочно в туалет. Но нас с котёнком не пускают. Охранник не пускает. А нам очень нужно в туалет. Помогите. Подержите немного котёнка, а мы быстро. Им, -- Белла кивнула головой в сторону Наташи и Эли. - просто очень нужно.
   Женщина смотрит на них. А девочки уже не кривлялись, а именно "страдали", так им было нужно в туалет.
  -- Вы же не позволите, чтобы мы опозорились тут. На глазах у всех! Вы же женщина! И мы... тоже женского пола. Помогите!
   Девочки жалобно подхватили:
  -- Пожалуйста!
  -- Ну, пожалуйста! Очень нужно!
   Женщина в недоумении пожала плечами:
  -- Ну, давайте вашего блохастика. Только быстро!
   Белла аккуратно передаёт котёнка даме, быстро взглянула на брелок от машины:
  -- Его зовут Мерседес. Как вашу машину.
   Тётя удивлённо-заинтересованно смотрит на котёнка:
  -- Ух, ты! И чёрный. Как у меня. Ну, иди сюда ко мне, малыш, только не испачкай платье!
   Женщина берёт на руки котёнка, ставит пакеты на землю. Рассматривает, гладит, девочки бегом несутся в магазин.
  -- Белла! Ты классно придумала!
  -- Ну, ты артистка!!!
   Девочки выбежали через второй вход магазина, обежали магазин, там стояла Лена Макарова с коробкой.
  -- Ну, кажется, одного пристроили! - задыхаясь от бега, проговорила Беляшик.
  -- Как? - Лена была удивлена.
  -- Сейчас узнаем.
   Белла хотела высунуться из-за угла, но Лошадка её остановила:
  -- Тётя сейчас зла как сто чертей. Подожди!
   Наташа достала небольшое зеркальце, открыла и осторожно, медленно выставила за угол, покрутила его.
  -- Ну, чего там?
   Лошадка начинает комментировать, что видит.
  -- Она пошла в магазин, но охранник её остановил, показывает пальцем на кота, качает головой. Наверное, говорит, что нельзя с животными. Она кричит, пытается отдать котёнка. Охранник ушёл. Выходит с какой-то тётей. Наверное, директор. Богатая кричит, суёт котёнка, те отказываются.
  -- Господи, только бы не выбросила!
  -- Не выбросит. - Белла на цыпочках пыталась через плечо рассмотреть зеркальце. - Не выбросит. Я ей в глаза смотрела. Она хоть и корчит из себя Снежную Королеву, на самом деле добрая. Покричит и успокоится, заберёт Мерседеса домой.
  -- Мерседеса? - недоумённо спросила Лена.
  -- Мерседеса. - подтвердила Эля. - Белла первой заметила, что у неё ключи от такой машины. Ну, и масть чёрная, и цвет у машины такой. С цветом повезло.
  -- Ничего подобного. - ответила Белла.-На "Мерседесах" не любят ходить, паркуют близко от входа. Дай волю, заедут в магазин. А на стоянке был только один такой автомобиль, и он был чёрный. Поэтому я и выбрала чёрного котёнка.
  -- Ну, ты продуманная! - ахнула Лена.- Я бы ни за что не додумалась.
  -- Всё. Тётя садится в свой дорогой автомобиль и уезжает.
  -- А котёнок?! - почти хором спросили остальные.
  -- Успокойтесь. Она его с собой забрала.
  -- Уф!
  -- Хорошо!
  -- Здорово!
  -- Ну, что. Пошли второго пристраивать в хорошие руки!
   На этот раз Белла выбрала дымчатого котёнка.
   Шёл мужчина, было видно, что с рыбалки, в хорошем настроении, зашёл в магазин, купил продукты.
  -- Дяденька, помогите, пожалуйста!
  -- Чего тебе, девочка?
   Беляшик быстро рассказала, ему историю про необходимость посещения всем троим дамской уборной. Когда передавала котёнка, сказала, что его зовут Хариус. Дядя удивился:
  -- А почем так?
  -- Такой же пронырливый и прожорливый. Хватает на лету. - пояснила Белла.
   Точно также обежали здание магазина, Лошадка на ходу доставала зеркальце:
  -- Стоит, гладит котёнка, что-то ему говорит. Озирается. Идёт к охраннику. Тот не пускает. Мужик с котом уходит.
  -- Он пешком, что ли?
  -- Пешком.
  -- Хороший дядька. Он о нём заботиться будет. - Белла улыбалась.
  -- А почему именно Хариус?
  -- У него спиннинг был и большой поплавок. Видела, как на хариуса рыбачат. Такая же снасть рыбацкая.
  -- Ну, ты молодец!
  -- Ладно. Давай третьего.
   Котёнок был трёхцветным, "черепахового" окраса.
  -- Это кошечка. Точно! - Лена передала пушистый комочек. - Только кошки бывают трёхцветными. Говорят, удачу приносят.
   С третьим котёнком тоже прошло по отработанной схеме. Белла назвала её Таей и отдала мужчине на Тойоте.
   Когда девочки разыгрывать спектакль с четвёртым котёнком, он был рыжим, пушистым, самым красивым из коробки, к ним подошёл охранник:
  -- Девочки, заканчивайте пристраивать котят. Меня с работы выгонят.
  -- Ну, дядя! - заканючила Лошадка. - Он последний, и самый красивый. Остатки сладки!
   Охранник по-доброму усмехнулся.
  -- Самый красивый говорите. Ну, покажите.
   Девочки аккуратно передали пищащего от страха котёнка. Охранник погладил нежно его:
  -- Действительно красивый. Рыжий. Как я.
   Он снял форменную кепку, показал коротко остриженную голову с рыжими волосами.
  -- Давайте, я его заберу. Будет в доме одним рыжим больше. У меня сынок и дочка тоже рыжие.
  -- Берите, дядя!
  -- Спасибо!
  -- Ой, как здорово получилось!
  -- Он очень ласковый!
  -- Топайте отсюда, артистки! Хорошо, что у вас только четверо котят. Бывает же больше.
   Девочки вчетвером пошли довольные домой, весело обсуждая, повторяя многократно пережитое.
  -- Девочки, я вам так благодарна, так благодарна, что удалось всех котят пристроить! Так здорово! Если что-то надо от меня...
  -- Надо!
   Беляшик резко затормозила, упёрла палец в грудь Лене. - Когда мне снова навяжут на прогулку сестру Аллу, я тебе её сбагрю. Не знаю, что с ней сделаешь, но чтобы она не увязалась за мной и была довольна и не ныла родителям, что я её с собой не взяла. Поняла?
  -- Конечно, конечно. - затараторила Лена. - Я знаю, как развлечь малышей. У меня у самой младшая сестра. У меня очень хорошо, получается, общаться с детьми!
  -- Общаться с детьми. - хмыкнула Белла. - Сама ещё как ребёнок.
  -- А почему все трое взрослых не сказали тебе, чтобы одна осталась с котёнком, а двое бежали в туалет? -Лена озадаченно спросила.
  -- Эх! Мелюзга! - Беляшик снисходительно посмотрела на Макарову. - Нужно быть напористым, лицо просительно-страдальческое, да, и двое других отлично разыграли. Никому же не хочется, что дети прудились на виду.
  -- А-а-а! - протянула понятливо Лена Макарова.
  -- Подрастёшь - научу. А тебе понадобится, кошка у тебя плодовита. И вид подходящий. Ботанический. Внушающий доверие. - хмыкнула Беляшик.
   Девочки разошлись по домам.
   Эля открыла поисковую систему в интернете и начала искать информацию. Но ничего не получалось. Потом она стала искать про революционеров. Удивилась. Оказывается, у них было несколько систем шифров, кодирования писем. Но чаще они использовали "эзопов язык". Стала смотреть, что это за язык. Оказывается, иносказательный. М-да.
   И ещё революционеры часто использовали тайнопись. Была сложная. Там нужны были хитрые реактивы для проявки текста. Но чаще - обычное молоко. Утюгом прогладил, и вот текст!
   Загоревшись этой идеей, она вытащила большой мамин фен для сушки волос и давай горячим воздухом водить по листку. Но или тайнописи не было, или за сто с лишним лет молоко разрушилось, но ничего не происходило.
   Снова вернулась к компьютеру. Вздохнула. В сотый раз перечитала текст записки Ады Лебедевой. Горестно покачала головой:
  -- Ну, вот, что за люди! Ада Павловна! Не могла написать по-человечески, что золото спрятано там-то. Идите, откопайте! А то вот картинки рисовала. И не лень же было! Эх!
   Задрала голову вверх:
  -- Эй! Кто-нибудь! Помогите мне разгадать эту шараду! Где золото? Где клад?!
   Но никто не ответил ей. Эля кулачками потёрла глаза, и снова начала искать информацию. Прочитала про Щетинкина. Он не нашёл записку, клад тоже не обнаружил, но отомстил за гибель Ады Лебедевой и её товарищей.
   Эля положили записку с непонятными рисунками на стол, Подпёрла скулы кулаками, смотрела, думая:
  -- Крест. Могила? Кладбище? Пусть так. Значит, цыганка с картами похоронена там? Были сто лет знаменитые цыгане в Красноярске? И не просто цыгане, а цыганка!
   Посмотрела в интернете. Ничего не нашла.
  -- Фу!
  С шумом выпустила воздух из лёгких.
  -- С этими шарадами можно с ума сойти!
   Ничего не придумала.
  А утром, Беляшик с загадочным видом, громким полушёпотом сказала подругам:
  -- Девочки! Я нашла!
   Оглянулась, нет ли посторонних поблизости, поманила пальцем, достала тетрадку, постучала по обложке, подняла указательный палец вверх:
  -- Вот! Теперь всё! Всё получится!
  -- И чего там? - тоже шёпотом спросила Наташа.
  -- Я нашла заговоры на поиск кладов! - Белла торжествующе посмотрела на девочек.
   Эля и Лошадка выпрямились. Эля была зла:
  -- Тю! Тоже мне решение всех проблем. Ты бы лучше тайну картинок разгадала! Заговоры! - она обречённо махнула рукой. - Тебе уже не десять лет, а ты всё веришь во всякую чушь: заговоры, привороты чего ещё там есть? - она спросила у Наташи.
   Та пожала плечами:
  -- Не знаю, без понятия. Может, гороскопы.
  -- Ой-ой, можно подумать! - Белла скорчила рожицу. - Забыла, как мы гадали на Рождество? На ряженного-суженного?!
  -- Сколько нам тогда лет-то было? Восемь. И кого мы увидели в зеркале? Больше пугали друг друга. Никого не увидели. Пошутили и всё. Потом ещё Кровавую Мери вызывали, не пришла же! - Эля покачала головой.
  -- Я же говорила, что она в Америке, а у нас нужно вызывать Кровавую Машу. - Лошадка явно издевалась.
  -- Понятно с Беляшиком, она ничего не нашла. А ты нашла? - Эля спросила у Наташи.
  -- Нет. Только вспомнила, что лошадь не пойдёт туда, где в земле провал или полость какая.
  -- И как это нам поможет? - Эля недоуменно смотрела.
  -- Ещё как поможет! - с жаром проговорила Наташа. - Вот будем знать, где в земле искать клад, а миноискателя нет! Вот и пустим лошадь. Она и почует где в земле провал, там и сокровища зарыты! И остановится перед кладом! Понятно?!
  -- С таким подходом ничего мы не найдём! Одна бабкиным заговорам верит, другая лошадей вместо металлодетектора думает как использовать. С ума можно сойти! Как подруги - вы классные, но как компаньонки при поиске золота - никуда не годитесь! Я, что одна должна думать как найти золото?! - Эля была в ярости.
   Она раскраснелась, наклонилась вперёд, сжала кулачки. Казалось, что вот-вот и из ушей вырвется пар.
   Девочкам стало стыдно. Первой начала Белла:
  -- Ну, чего ты. Я старалась. Стала искать в интернете, а там выскочило про заговоры на клады. Стала читать. Так интересно!!! Вот! Я всё самое интересное распечатала и в тетрадку вклеила. - она стала листать, показывать. - Вот! Это на поиск клада! Это если найдём, то нужно прочитать! А вы знали, что иногда кого-нибудь убивали и укладывали на клад. Чтобы, значит, он охранял...
  -- Хватит! - голос Эди был сух, требователен, злым. - Я не хочу слушать весь этот бред!
  -- Ты не веришь в призраков? - Белла была ошарашена.
   Эля задумалась на секунду.
  -- Я поняла в тире, всё что видишь - можно подстрелить. А то, что не видишь, неосязаемое - нельзя. А если оно неосязаемое, то и внимание обращать не нужно. Если это не остановит пуля, то и оно тебе ничего не сделает. Как ветер. Ты его не убьёшь, а он тебе ничего плохого не сделает.
  -- А если ураган? - Беляшик явно ехидничала.
  -- А если ураган - то это стихия, и все спасаются и тебя спасут. Беги со всеми. И его видно, а не то, что белое в воздухе висит и воет. Как в кино. Эх! Подруги! Деньги нужны?
  -- Да!
  -- Конечно!
  -- Так давайте их откопаем, а не будем гадать на кофейной гуще. - Эля была сильно раздосадована.
   Даже легонько шлёпнула себя по лбу ладошкой. Замерла.
  -- Ты чего? - Лошадка озадачено смотрела на подружку.
  -- Гадать. Гадать! - Эля улыбалась.
  -- И чего?
  -- Что делает цыганка с картами? - Эля смотрела торжествующе. - Она гадает!
  -- Ну, и что? Ну, гадает. На то она и цыганка с картами, чтобы гадать. Не на кладбище же она будет гадать! - Белла пожала плечами.
  -- Вот вы точно как две курицы. Одна в интернете ищет заклинания, у другой кроме лошадей в голове ничего нет! Гадать! Га-да-ть! - по слогам, нараспев произнесла произнесла Эля. - Никаких мыслей нет?
  -- Нет.
  --Ничего.
   Эля досадливо махнула рукой на подруг:
  -- Вам фамилия Гадалов ни о чём не говорит?
   Наташа и Белла посмотрели друг на друга, не сговариваясь пожали плечами и развели руками. Настольно это было синхронно и комично, что Эля улыбнулась.
  -- А вот если бы читали в интернете, что нужно, то увидели, А не бабкины сказки.
   Белла вспыхнула, покраснела до корней волос, сжала кулачки, но сдержалась.
  -- Был у нас такой Гадалов в городе. Давно. Очень! Я случайно наткнулась на него. - Эля торжествовала.
   Достала телефон, немного покопалась в нём, показала информацию и фото памятника.
  -- О! Крест сохранился! На верхушке памятника. - Лошадка ткнула пальцем в экран.
  -- Значит, куда упадёт тень в полдень от креста, там и копать! - Эля была возбуждена.
  -- А если упадёт на соседнею могилу? А? - Белла поёжилась. - Не хочу я на кладбище копать. И примета есть. С кладбища ничего не забирать. Всё, что принёс туда - это мертвецам!
  -- Да, ну тебя! - Эля от нетерпения топнула ногой. - Начиталась заговоров и приворотов. Чушь собачья! Ада Лебедева для того и закапывала записку где клад, чтобы Щетинкин забрал записку с собой!
   Эля посмотрела на Беляшик, толкнула локтём в бок:
  -- Там карта клада! Карту клада твои заговоры позволяют забрать, а? Где ещё прятать сокровища и карты как не на кладбище? Чтобы сто лет там лежало, и никто не трогал? - Эля подняла руки вверх, изображая привидение. - И кому доверить охранять такие бесценные вещи?! Только приведениям и покойникам!
   Эля резко опустила руки на Беллу, и тихо крикнула:
  -- А-а-а-а!
   Беляшик подпрыгнула на месте! Испуганно скинула по очереди ладони Эли со своих плеч:
  -- Фу! Так и умереть можно от разрыва сердца! Ты чего так пугаешь-то!
   Белла выглядела испуганно. Вытерла испарину со лба:
  -- Если тень упадёт на могилу - я копать не буду! Вдруг там за сто лет, на месте записки кого-нибудь закопали?
  -- А вдруг там не настоящая могила, а все пятьдесят четыре пуда золота? А сверху крест воткнули? - Лошадка явно ехидничала. - Что делать-то будешь? Не будешь золото с кладбища забирать? Пусть там лежит, пока кто-то не верит в эти сказки, не утащит?
   Лошадка явно издевалась над подругой.
   Та подумала, решительно махнула рукой:
  -- Ну, уж дудки!
   Белла подумала, потёрла нос, сморщила лобик:
  -- Вспомнила. О привидениях заговорили. В прошлом году родители взяли в привычку чтобы я укладывала спать сестру младшую Аллку. Сказку почитать перед сном, в лобик поцеловать, одеялко поправила, а потом выхожу, и меня гонят спать. Сразу же!
  -- Долг старшей сестры. - Лошадка явно ехидничала.
  -- Ага! Долг! - фыркнула Белла - А она моду взяла. Стала смотреть ужастики, комиксы про зомби, шагающих мертвецов и пр. И все ей русские народные сказки не нужны. Я ей читать, а она мне пересказывает очередной фильм и спрашивает. Надоело мне это дело. Дай, думаю, я тебе покажу! Есть у нас кошка...
  -- Знаю. Тиффани, кажется, зовут. - Эля подошла на шаг ближе.
   Белла продолжила:
  -- Ага. Правильно. Это мы её так назвали с мамой. А когда папа нашёл котёнка, что пищал под забором, почти умирал под дождём, домой принёс. Мы его отмыли. Она страшная была, худая, шерсть слиплась, так папа обозвал её "Вша тифозная". Кошка стала откликаться. Мы её Тиффани. Она то слышит, то не слышит, но на папино: "Вша, иди ко мне!" Несётся всё опрокидывая. Он для неё главный хозяин, помнит, наверное, что он спас её котёнком. А мы так... как слуги у неё. Ну, так вот. Тиффани очень любит свежие огурцы. Наверное, и папу предаст за эти огурцы. Я заранее нарезала несколько кружочков огурцов на мелкие части. Родители отправляют сеструху умывать и спать укладывать, я кошку незаметно прикормила огурцом и под кровать Аллки отправила.
   Белла запрокинула голову, замолчала, улыбалась, предаваясь весёлому воспоминанию.
  -- И чего? Не томи уже! Рассказывай! - Наташа толкнула подругу легонько.
  -- Так вот. Я за книжку, сказку читать, а сестра снова начинает мне пересказывать очередное кино про мертвяков. Я ей и рассказываю старый стишок:
  Ночью за старой уборной,
  алюминиевой ложкой гремя,
  девочка в платьице черном,
  чавкая, ела коня.
  Смотрю, она напряглась, представила эту страшную картину. Продолжаю:
  -- А ты в курсе, кто смотрит много ужастиков, то у того под кроватью поселяется мертвец?
   И сама кусок огурца незаметно бросила под кровать. А кусок такой, очень приличный попался.
   Кошка с грохотом прыгает на кусок и начинает его есть. Даже не просто есть, а резать его клыками, чавкать. Как девочка из стишка.
  -- Вот и у тебя поселился, слышишь?
   Аллка испугалась, свешивает голову вниз, смотрит. Оттуда два светящихся кошачьих глаза.
   Сестра пугается, начинает орать как пожарная сирена. Кошка пугается, срывается из-под кровати, с пробуксовкой на месте. Сшибает мольберт сестры. Тот с грохотом падает на пол. Сестра орёт ещё сильнее. Кошка в панике сигает на её стол, сносит вазочку со стеклянными шариками, уносится в другую комнату.
   Мама и папа забегают в комнату и тут же поскальзываются на этих шариках на полу. Грохот. Кошка от страха сходит с ума, уже что-то с железным звоном летит на пол в соседней комнате. Сестра начинает ещё громче и тоньше верещать.
   Наташа и Белла смеялись от души, представляя эту ситуацию.
  -- Вам-то смешно. - Белла недовольно сопела. - А я потом неделю не гуляла. Да, и звукоизоляция в нашем доме не очень хорошая. Два этажа вниз и два вверх, слышно всё. На нашу семью потом соседи косо смотрели. У меня бабушка участливо спрашивала, всё ли хорошо у меня. Наверное, думают, что нас избивают.
   Лошадка давилась от смеха, сложилась пополам. Кое-как выдавила:
  -- А дальше-то что?
   Белла пожала плечами:
  -- Ничего. Зато я больше не укладываю сестру спать. Алла, перед тем как лечь, берёт палку и шурует у себя под кроватью. Однажды там спала кошка, и почти повторилась историю. Она вновь сшибла мольберт, и с заносом на повороте рванула в соседнею комнату. Папа сидел в кресло. Она на него. Поцарапала руку ему. Родители кинулись на меня, а я в ванной была. Жаль, что всё пропустила.
   Наташа и Эля уже, казалось, не могли дышать от смеха. Элина согнулась пополам, левую руку прижимала к животу, а правую вытянула и махала перед собой:
  -- Хватит!
   Девочки посмеялись немного. Затем Белла предложила:
  -- Я от смеха проголодалась, тут рядом столовая недорогая, пойдёмте, пообедаем!
   Эля и Наташа переглянулись, пожали плечами:
  -- А почему бы и не пообедать?!
  -- Идём! Но много не буду. Меня бабушка ждёт, обидится, если я скажу, что сытая.
  -- Ничего. Мы потом к твоей бабушке пойдём на пироги! - Белла громко рассмеялась.
   Действительно, недалеко была столовая. Время обеда, посетители были. Девочки взяли подносы и пошли вдоль стойки, выбирая себе, чтобы на обед взять, весело переговариваться. Решили взять гречневую кашу с котлетой и по овощному салату, компот на десерт.
   В столовой был порядок, что сам накладываешь в тарелку. Беляшик последней была среди девочек в очереди к кассе. Разместились за столом. Эля, окинув стол с обедом на троих, удивилась порции гречки у Беллы:
  -- Ты такая голодная?!
   Белла ухмыльнулась, махнула, чтобы подруги склонились поближе, а сама аккуратно разгребла горку гречки. Под ней была вторая котлета.
  -- Я так давно уже делаю. - торжествующе сказала она.
   Начала ножом делить на три части эту котлету, подцепила, понесла к тарелке Лошадки, та замахала руками:
  -- Нет. Я не так сильно голодна.
   Белла вопросительно посмотрела на Элю, та отрицательно покрутила головой:
  -- У меня чего-то аппетит пропал.
   Вяло ковыряясь в котлете:
  -- Белла! Как ты могла!
   Беляшик весело уплетая за обе щеки:
  -- А чего такого? Тётка на кассе подслеповатая. Видели, какие у неё толстые стёкла в очках! Ничего не видит. И освещение тут слабое, экономят, наверное!
   Белла, явно довольная собой, вернулась к трапезе.
   Наташа оторвалась от тарелки:
  -- У моей мамы знакомая точно также в столовой работала. В конце каждого рабочего дня, они бригадой нередко скидывались, чтобы погасить недосдачу.
  -- Ой, да, ладно! Кто заметит сколько там котлет пропало! - Белла беспечно махнула вилкой.
   Оставшийся обед прошёл в полном молчании. Эля и Наташа переглядывались, было видно, что еда им не в радость, сухая гречка и котлета не лезли в горло, приходилось постоянно запивать компотом. На десерт его не осталось.
   Белла с аппетитом доела, не замечая повисшее напряжение. Вытерла губы салфеткой.
   Отнесли грязную посуду на выделенный стол. Беляшик и Лошадка пошли на выход, Эля остановилась:
  -- Вы идите, мне тут кое-что надо.
   Дождавшись когда подруги выйдут за дверь, подошла к кассиру, не было очереди.
  -- Подружка забыла за котлету заплатить. - Эля положила деньги в старое, поцарапанное блюдце.
   Кассир равнодушно взяла деньги, пробила чек:
  -- Ничего. Бывает. Я думала, что у неё дома так плохо, что она постоянно забывает за вторую котлету заплатить. Плохо, когда ребёнок голодает. Сама в конце смены оплачивала. Ничего. Я не обеднею, а она маленькая. Ей расти надо. А в мясе белок. Ступай. Передай, чтобы ещё приходила.
   Эля залилась красной краской. Уши горели от стыда. Не за себя, за Беллу. Как стыдно! Боже, как стыдно! Эта не молодая тётя, по внешнему виду, что спит на ходу, всё видела, оплачивала всё это время вторую котлету Беляша!!! Сама кассир видно, что не богатая. Думала, что подруга голодает! Господи! Как стыдно-то!!!
   Не видя толком, в глазах плясали красные пятна, Элина вырвалась на улицу, с ходу выпалила, почти криком Белле:
  -- Не смей! Больше никогда не смей так делать!
  -- Чего делать? - Белла явно была в недоумении.
  -- Воровать вторую котлету!
  -- А почему? - неподдельное удивление у Беляшика.
  -- Потому... -- Эле не хватало воздуха. - Потому что кассир видела, что ты воровала вторую котлету, но думала, что ты голодная и у тебя нет денег. Она из своего кармана оплачивала её! Вот почему! Тебе понятно?!
   Тут уже покраснела Белла до корней волос:
  -- Ой! Действительно неудобно.
  -- Ей неудобно! - Эля не могла успокоиться и прийти в себя. - Это тебе просто неудобно! Да, я там сквозь пол готова была провалиться! От стыда! Как будто я сама воровала, а не ты! А ей, видите ли, неудобно! - она развела руками.
   Белла стояла, поникнув головой:
  -- Да. Очень стыдно.
   Наташа слушала подруг, вступила разговор:
  -- Тебя могли поймать, вызвать полицию. Вот был бы позор на голову родителей, в школу бы сообщили, что ты воровка. Голодающая воровка. Представляешь, чтобы тогда было?!
   Белла помотала головой:
  -- Да, уж... Я и не подумала об этом. Это было весело. - помолчала. - А могло бы всё плохо закончиться. Спасибо тёте на кассе. Я думала, что она ничего не видит. У неё такие толстые очки! - потёрла грудь, как будто не хватает воздуха. - Стыдно. Очень стыдно. Вы простите меня. Что делать-то?!
   Эля пожала плечами:
  -- Думаю, что надо извиниться перед ней.
  -- Как? Вот так просто прийти и извиниться? - Белла поёжилась.
  -- А как? Как воровать, так оно и это... Нормально, да?! А извиниться перед человеком, который, считай, почти год тебя котлетами кормила из своего кошелька, стыдно?! - Наташа негодовала, руки упёрлись в бока.
   Белла молчала.
  -- Идём, купишь шоколадку, и извинишься. - Эля упорствовала.
   Молча девочки зашли в продовольственный магазин, выбрали самую дорогую шоколадку, у Беллы не хватало немного денег, подружки добавили. Вернулись в столовую. Белла несколько раз хотела увильнуть:
  -- А, может, я завтра приду, а?
  -- Топай!
  -- А, может, вы сами отдадите ей шоколадку и извинитесь, а?
  -- Мы год ворованные котлеты не ели!
   Подруги чуть ли не подталкивали в спину Беляшик. Она, красная как рак, подошла к окошку кассы, подождала когда она освободиться, подала шоколадку, обернулась на подруг, те стояли у двери, буравили взглядами спину:
  -- Слушаю, девочка.
  -- Тётя... -- Белла подбирала с трудом слова. - Вы меня простите. Спасибо, что кормили. Я не знала, что вы платите. Извините. Мне... Мне очень стыдно. Вот. Шоколадка. Возьмите. Я больше не буду!!!
   Белла впервые подняла лицо и смотрела в толстые стёкла очков. Тётя тепло улыбнулась:
  -- Я всё понимаю. Сама, было дело, голодала. Ничего страшного. И дети мои голодали. Было такое время... Не хорошее, сложное, тяжёлое. - она махнула рукой.
  -- Шоколадку-то возьмите. - Белла так и стояла с протянутой рукой, сжимая шоколадку. - Ещё раз простите. Мне стыдно. Я не голодная. Я думала, что это так весело украсть котлету.
   Кассир внимательно смотрела на неё:
  -- Вкусные котлеты?
  -- Очень! - Белла искренне ответила.
  -- Ну, и на здоровье! - очень тёплая, домашняя улыбка в ответ. - А шоколадку сама скушай с подругами. Они у тебя хорошие. Не дали дальше покатиться вниз. Остановили. А у меня диабет. Нельзя.
  -- А дети?
  -- Дети выросли, разъехались кто куда. Одна я. А ты мне дочку напомнила в голодное время. Иди, девочка, у меня посетители сейчас рассчитываться будут.
   Так с шоколадкой в руке, пунцовая как мак, Белла пошла к Эле и Наташе.
  -- Представляете, она не взяла! - голос был растерян, сама была подавлена, вид растерянный - Оказывается, она всё видела и сама платила за меня. И что делать?
  -- Ну, ты же извинилась? - Лошадка была серьёзна.
  -- Конечно. Мне стыдно... Очень стыдно.
  -- Родителям не пообещала рассказать? - Наташа.
  -- Нет. Она меня пожалела и простила. Говорит, что сама когда-то голодала. Она думала, что я голодна, девочки! И сама платила!
  -- Ну, тогда иди, попрощайся. Скажи ещё раз "спасибо" и извинись, и пошли. - Эля была сурова.
   Белла на каблуках развернулась и быстрым шагом подошла к кассе, женщина была одна, только рассчитала посетителя.
  -- Спасибо вам, огромное. Мне стыдно очень. Я никогда больше делать не буду! - девочка была искренна, протянула злосчастную шоколадку. -Возьмите. Я не знаю как загладить свою вину.
   Женщина устало, тепло улыбнулась:
  -- Беги к подружкам Они у тебя славные. В беде не оставят. Держись их. Я помогла тебя, а ты помоги другим. Вот и получится, что все люди помогают друг другу.
   Белла, ещё более раскрасневшаяся, подбежала к Эле и Наташе:
  -- Не взяла.
   Девочки вышли на улицу.
   Белла тяжело дышала, достала платок, сначала промокнула лоб, а затем, вытерла лицо, шею.
  -- Жарко.
  -- Как ты вообще додумалась?
  -- Рина подсказала.
  -- Кто? - переспросила Эля.
  -- Катька Краснова. Зад красной лошади. - пояснила Лошадка.
  -- Аа-а-а! - протянула Эля. - Ну-ну. Дальше с ней общайся. Она тебя ещё в тюрьму посадит, будет рассказывать как это весело. Мол, вся элита сидела в тюрьме. Только её родители, с их деньгами, вытащат, а ты сядешь за воровство. Или она для тебя что-нибудь другое придумает. Зато весело. Так бы она сейчас тебе сказала, чтобы ты за год за все котлеты заплатила. Где деньги бы брала? У родителей? Они бы тебе дали, а потом ещё и наподдали. Сидела бы год дома, под арестом.
   Было видно, что Белле этот разговор крайне неприятен.
  -- Всё. Хватит! Я поняла. Надоело! И стыдно. Не вы же воровали, получается. Хватит меня воспитывать!
   Девочки помолчали.
  -- Куда теперь? По домам? - Лошадка спросила.
  -- Нет. Вы как хотите, я на кладбище. Надо посмотреть как выкопать записку Ады Лебедевой. Чтобы не увидели и не поймали. Всё-таки, нехорошо на кладбище копаться. И стыдно и страшно. А если поймают, могут и по шее накостылять. - помолчала. - Вообще-то и правильно сделают!
  -- Я с тобой. - Лошадка тронула за рукав Элю.
   Белла по-прежнему красная, смотрела в сторону, потом вздохнула тяжело, тряхнула чёлкой:
  -- Я тоже с вами. Подруги же! Вон и тётя кассир сказала, чтобы я была с вами. - девочки пошли в сторону кладбища. - Но порой вас прибить хочется, слишком вы занудные!
   Девочки пошли, болтая на отвлечённые темы.
  -- Шоколадка таять начала, что с ней делать? - Беляшик протянула.
  -- Давайте съедим. Мы же сами её купили!
   Девочки начали делить подтаявший шоколад.
  -- Хороший шоколад! - Лошадка с удовольствием ела.
  -- Ага! - кивнула Эля.
  -- А меня чего-то он в горло не лезет! - еле проговорила Белла.
  -- Не лезет - отдай нам! - Эля протянула руку.
   Оставшийся кусок, разделили на двоих и с удовольствием умяли.
   Минут через тридцать дети подошли старинной кладбищенской ограде.
   Длинная, метров триста аллея, которая вела к церкви, справа ряд старых могил, до самого входа в храм. Слева одноэтажные старые здания, там была крестильня, какие-то хозяйственные постройки. За ними большое кладбище. У входа на аллею стояли нищие со стаканчиками, просили милостыню.
   Девочкам стало боязно от своей затеи. Они стояли у входа.
  -- А, может, не пойдём, а? - Белла переминалась с ноги на ногу.
  -- Мне тоже страшно и неуютно. - призналась Эля. - Но я пойду, а вы как хотите! Не могилы же мы будем раскапывать!
  -- Да, и просто идём. Никого не трогаем. Может, у нас кто-то похоронен из близких! - Лошадка тоже храбрилась, но по виду было видно, что страшно.
  -- Нет! В этой части у нас не могут быть родственники. Тут лежат старые почётные и заслуженные люди. Они вряд ли могут быть нашими предками. - Эля морщила лоб, соображая, что бы соврать, если спросят.
  -- Ну, не скажите! - Беляшик даже выставила ногу вперёд. - Я не знаю как у вас, а у меня точно кто-то был из купцов. Мама показывала фотографии. Там такой солидный дядька. С бородой до груди. Сидит такой весь важный. Он бы сейчас и по телевизору смотрелся как министр какой-нибудь. Жена рядом с ним. Красивая женщина. Платье такое... -- Белла подыскивала слова. - Как колокол. Корсет. Волосы шикарные! И это в то время, когда не было наших шампуней!
   Подружки остановились, в растерянности смотрят друг на друга. Эля широко, задорно улыбается:
  -- Нам на каникулы задали написать реферат по истории города, вот мы и решили про Гадалова написать! Поэтому и идём на его могилу, сделать несколько фотографий.
  -- Прекрасная идея, Элька! - Лошадка захлопала в ладоши.
  -- Идём скорее!
   Девочки ускорили шаг.
  -- Ладно, в первый раз прокатит. Сейчас. А дальше? Потом? - Белла настаивала.
  -- Скажем, что не получились хорошие фотографии.
  -- Точно! А заодно и продумаем как сделать, чтобы отвлечь внимание когда будем выкапывать план.
  -- Если он там ещё есть.
  -- Пока не проверим, не узнаем.
   За разговорами девочки подошли к входу. Справа въезд для машин, а слева арочный вход старинной работы для пешеходов. Аллея метров триста. Справа могилы. Слева здания одноэтажные. А в конце аллеи Храм. Он смотрелся красиво. Белый с салатного цвета крышами и куполом, мощный, стрельчатые окна забраны кованными, старинными ажурными решётками. Они были прочными, но в тоже время воздушными. Точно также как и Церковь крепкая, но одновременно и невесомая. Казалось, что она парила над всей местность, как бы защищая её.
  -- Свято-Троицкий собор. - прочитала Эля на табличке рядом со входом.
  -- Красивый! - протяжно сказала Белла.
  -- Ага. - Лошадка подыскивала слово. - О! Придумала! Величественный! И красивый.
   Девочки неуверенно переминались у арки, боясь ступить на аллею. Рядом с входом стояло четверо нищих с пластиковыми стаканами для подаяния.
  -- Я их боюсь. - Белла опасливо косилась на них.
  -- А чего бояться? - Лошадка с вызовом спросила, но было видно, что сама побаивалась.
  -- Пошли. - Эля решительно шагнула. - А будут приставать, так закричим и убежим! Я умею громко визжать! - помолчала немного. - Правда, на помощь никто не пришёл. Но бегаю быстро. Пошли.
   Сделала несколько шагов, обернулась на подруг, и уже громко, чтобы слышали нищие:
  -- Пошли! Реферат за вас кто будет делать? Пушкин?
   Белла и Наташа скорым шагом догнали Элю, та шла быстро, гордо подняв голову, не глядя по сторонам.
  -- Эй! Девочки! - окликнула нищенка. - Подайте мелочи!
   Эля шла вперёд, а Наташа остановилась, полезла в сумочку, достала кошелёк, вытряхнула на ладонь всю мелочь и высыпала просившей в поцарапанный полупрозрачный, грязный стаканчик всю мелочь. Монетки брякнули.
  -- Спасибо, добрая девочка! Храни тебя Бог! - нищенка хотела коснуться грязной рукой Наташу, но та шарахнулась от неё.
  -- Прошу. Не надо меня трогать. - Наташа ускорила шаг, догоняя подруг.
  -- Девочки! И нам подайте на пропитание! - остальные собиратели милостыни протянули стаканчики.
   Но девочки уже удалились.
  -- Ты зачем деньги отдала? - зашипела Беляшик на Лошадку.
  -- Мама меня научила: "Если просят - дай, сколько не жалко, сколько можешь. Потом всё это вернётся!"
  -- Ну, ты щедрая! Мне отдай все свои деньги, они потом у тебе вернутся. - продолжала негодовать Белла.
   Эля обернулась, потёрла переносицу:
  -- Когда пойдём в следующий раз, нужно взять с собой мелочи побольше, и дать каждому.
  -- Вот ещё чего! Зачем я буду отдавать свои деньги нищим! - Белла фыркнула и поджала недовольно губы.
  -- Я обернулась. И та, которая получила деньги, довольная вытряхнула их в ладонь и пересчитывает. А остальные злобно смотрят нам вслед. Вот пусть и считают мелочь, чем следят за нами.
  -- Денег жалко! - фыркнула Беляшик.
  -- Вот видите. Одним "хвостом" за нами меньше. - Наташа была довольна своим поступком, на лице гуляла слабая улыбка.
   Почти касаясь друг друга, они подошли к Храму. Остановились. Снизу вверх осматривали церковь. Задрав голову, рассматривали золочённый крест. Эля широко перекрестилась:
  -- Господи прости, господи помоги!
   Подруги следом молча перекрестились.
  -- Куда теперь? - Лошадка озиралась.
  -- Вот сюда. Налево. - Эля дёрнула головой, показывая подбородком. Слева начиналось большое Троицкое кладбище.
   Она уверенно, как будто бывала тут неоднократно подвела девочек к могиле, на которой возвышался монумент серого мрамора в виде большой пирамиды. Сверху каменный православный крест. Выбито:
  "Потомственный почетный гражданинъ Николай Герасимовичъ Гадаловъ
  Родился
  Скончался 21 февраля 1898 года
  Боже милостив буди усопшему рабу Твоему Николаю и прости грехи вольные и невольные яко благ человеколюбеца".
   Монумент был резной, даже по прошествии более ста лет, смотрелся очень внушительно.
   Девочки стояли, прижавшись плечами, им было страшно. При каждом шорохе они вздрагивали, готовы были дать стрекача. Сердца их колотились от страха и возбуждения, ладошки вспотели, они дышали полной грудью.
   Над старыми могилами возвышались деревья. Эля первая пришла в себя, взяла себя в руки, хоть и по-прежнему было страшно, озиралась, крутила головой.
  -- Ну, и как мы тут чего увидим? Тень от деревьев. - Лошадка ткнула пальцем в ближайшую крону.
  -- Сейчас. - Эля буркнула и достала телефон.
  -- Кому это ты звонить собралась? - Белла была подозрительна.
   Эля продолжала что-то тыкать в экран смартфона.
  -- Никому я звонить не буду. Я скачала приложение "компас", вот сейчас и приблизительно определим где и чего зарыто. Понятно, что в могиле копать не будем. Не будем осквернять. И не думаю, что и Ада Лебедева могла такое сделать.
   Эля наконец открыла приложение. На экране закрутилась стрелка компаса. Она тоже стала крутиться на месте, посматривая на небо, на купола церкви, могилу.
  -- Так. Там, - она вытянула руку. - Юг! Значит, вон там, на противоположной стороне - Север. Солнце в полдень будет стоять над головой стороны юга. Правильно? - она кинула взгляд на подруг.
  -- Наверное. - Лошадка пожала плечами.
   Эля внимательно смотрела на компас.
  -- Значит, так. Если я права, то тень от креста могилы Почётного гражданина Гадалова должна пройти как раз между могилами. Его и соседней. Вот здесь. - она резко провела по воздуху направление.
   Белла и Наташа как завороженные посмотрели на руку Эли, потом на проход, что был справа от них. Белла медленно пошла к нему, как бы притоптывая на каждом шаге. Прошла, обернулась:
  -- А, может, сейчас покопаем?
  -- Чем и где? - Эля покраснела от злости.
  -- Ну, да. - Лошадка заворожено смотрела проход. - Даже совочка детского нет.
  -- Угу, и на какой глубине зарыто? - Эля топнула ногой в землю, как будто проверяя насколько глубоко спрятано послание или сокровище.
   Беляшик смотрела задумчиво на тропинку-проход:
  -- Не думаю, что глубоко.
  -- Почему? - Лошадка также смотрела на проход, пытаясь увидеть там какие-нибудь ориентиры.
  -- Она не граф Монте-Кристо чтобы копать тоннели. С другой стороны, не думаю, что она кому-то доверила тайну. Копала сама, может, с мужем. Большая яма - большая куча земли. Я на даче видела. Её потом так плотно не уложишь. Родители выкопали яму, трубу с водой прорвало. Вот они выкопали лопатами, отремонтировали, а засыпали, так там большой бугор был. До конца так и не сровнялся. Холмик, но есть. Думаю, что и здесь также будет. Большую зарытую яму заметят. Это не могила, а дорога.
  -- Вот поэтому мы сюда и пришли. - Эля осматривалась.
  -- А ты чего крутишься? - Лошадка наблюдала за Элей.
  -- Ну, вот смотрите. Копаем мы здесь. А тут нищие или ещё кто. Вход-то в церковь, вон. Нас видно. Не могла Лебедева закопать где-нибудь в глубине кладбища. Эх. - Элина огорчённо покачала головой.
  -- Ну, да. И что делать? - Белла тоже покрутила головой по сторонам.
  -- Вот и получается, что начнём копать, нас заметили, мы дёру отсюда. Они пришли и откопали спрятанное. - Эля продолжала осматриваться, как будто пыталась увидеть что-то скрытое между деревьев, крестов могильных. - зябко повела плечами. - Всё-таки как-то неудобно, стыдно копать на кладбище. И церковь рядом. Даже не могу выразить словами как не хочется. И если поймают тоже родителям скажут...
  -- Значит, надо сделать так, чтобы не поймали! - Белла топнула носком туфли.
  -- Значит, надо отвлечь внимание, если что-то пойдёт не так. - Лошадка тоже напряженно думала.
  -- Ага. Как в цирке. Когда фокус показывают. Мы с дедом ходили на представление. Там дядя фокусник был. Пока мы смотрели как вылетела пробка из бутылки с шампанским, а к ней ленты красивые блестящие привязаны, у него помощница появилась как из воздуха. Потом я поняла, что это так специально сделал. Вот и нам так надо сделать, чтобы все глядели в другую сторону. - Эля выглядела озабоченно.
  -- И чего?
  -- Как сделать, чтобы все смотрели не сюда? А, вдруг, поймают?! Уши оторвут и к родителям отведут!
  -- Вот! Нужно так сделать, чтобы все смотрели туда, но при этом не сильно волновались. - Эля импровизировала.
  -- Или, наоборот сильно.
  -- Если они будут сильно, то точно долго смотреть не будут.
  -- Может, петарды взрывать?
   Девочки задумались.
  -- Нет. Это слишком. - Эля отрицательно покачала головой. - Да, и на кладбище не хорошо это. Нет! Петарды в сторону.
  -- Ну, и сами думайте! - Беляшик надула губки.
  -- Можно колу с "Ментосом" смешать. - Эля задумчива.
  -- А, что! Это идея! Но она быстро выйдет. Не так интересно. - Лошадка кивнула.
  -- Добавить туда средство для посуды жидкое, самое дешёвое взять. Смешать колу с этим средством и сыпануть сверху "Ментоса" от души! И будет такая "змея" - закачаешься и рот разинешь. Захочется поближе подойти. - Эля раскраснелась, размахивала руками.
  -- А, что! Идея! Мне нравится!!! - Лошадка согласилась.
  -- Ну-у-у, не знаю. - потянула Белла.
  -- Это последнее средство. Если уж некуда деваться будет! - Эля нервничала. - Я же не собираюсь игры устраивать. Это же кладбище. Мне самому всё это очень неприятно. А этот трюк позволит нам сбежать, пока все будут, разинув рты, стоять и смотреть.
   Подруги согласились.
   Эле начала составлять списки необходимого.
  -- Значит, так! Каждая из нас покупает по три больших бутылки колы.
  -- А какой?
  -- Без разницы. Самой дешёвой, может, акция будет. Нам же не пить. Просроченная тоже пойдёт!!! По три пачки "Ментоса". - потёрла лоб.-Надо купить пластиковые трубы. Одной хватит. И распилить!
   Лошадка смотрела на подругу напряжённо и сочувственно одновременно:
  -- Эля, ты умом тронулась? Какие трубы? Ты чем пилить будешь? И зачем они?
   Эля в ответ посмотрела на Наташу длинным, тяжёлым взглядом, упёрла руки в бока.
  -- Ты куда будешь высыпать конфетки? В бутылки?
  -- А куда? В трубы? - Лошадка тоже руки в бока.
  -- Пластиковые трубы. Лёгкие, серые такие. Они по метру продаются. Чего на меня так смотришь? Я с родителями ездила в магазин, покупали для ремонта. Вот и запомнила. Я же их потом и тащила. Объёмные, неудобно. Пыхтела. И на дно заглушки установить. Чем пилить? В гараже возьму ножовку по металлу. Папа так пилил. Я видела. Но не знаю как получится.
   Белла всё это время стояла, скрестив руки на груди, смотрела куда-то поверх голов.
  -- Думаю, что я знаю кто нам напилит эту трубу на кусочки.
   Эля и Наташа удивлённо рассматривают Беляшика:
  -- И кто же?
  -- Андрюша! - горделиво пояснила она.
  -- Он-то нам зачем? Сегодня с тобой, завтра с Катькой, или как её там? Риной? Рина-резина! Или Рина- дрезина! Андрюша твой всему свету разболтает.
  -- Нет. Он - кремень! - горделиво, подбоченись, нос резко кверху, Белла явно была довольна.
   На следующий день три подружки и Андрей пошли в строительный магазин, купили пластиковую трубу и три заглушки к ней. Белла постоянно находилась рядом с Андрюшей. Улыбалась, кокетничала, смотрела на него, покручивая прядь волос, поводя плечиком.
   Беляшику кто-то позвонил на мобильный телефон. Она отошла в сторону.
   Разговаривала долго, ходила взад-вперёд, эмоционально разговаривала по телефону. Затем вся красная, пунцовая быстро подошла к Андрею, рывком развернула его, схватив за руку:
  -- Ты Катьке рассказал, что мы клад ищем?
   Он покраснел, начал мяться, мямлить что-то нечленораздельное.
   Наташа и Эля тоже подошли.
  -- Говори, что ты точно сказал?
   Он немного помялся, выдавил:
  -- Я сказал, что нашли в доме карту. Там указано то ли клад, или где искать дальше. Типа как ключи в игре. Типа ходилки-бродилки, как в квесте.
   Словарный запас у мальчика был явно не богатым.
  -- Вот. И Катька мне звонит, говорит, что всем расскажет про клад, если я ей не расскажу где он лежит. И что теперь делать?! - с разворота, как могла, кулаком ударили в плечо Андрюше. - У-у-у! Предатель! Иуда!
   Он потёр ушибленное плечо.
  -- Я не предатель. - обиженно буркнул он.
  -- Ага! А кто? Пушкин? Александр Сергеевич? Ну, скажи, кто ты после этого, а? - Беляшик разошлась не на шутку.
   Наташа тоже стояла рядом, шумно дышала, ноздри раздувались как у лошади при беге, зрачки расширились от возбуждения, кулачки сжаты, ногти впивались в ладони, костяшки пальцев побелели.
   Эля же, напротив, отвернулась от всей компании, задрала голову вверх, невидящим взглядом смотрела в небо. Что-то, решив, на каблуках развернулась:
  -- Скажи, Андрей, только честно и точно, ты сказал где мы будем искать?
   Мальчик, не задумавшись:
  -- Я и сам не знаю. А Белла, -- он опасливо покосился на подругу, слегка потерев ушибленное плечо. - не сказала мне. Да, и сейчас я не знаю.
   Эля широко улыбнулась:
  -- И это хорошо! Просто прекрасно. - оглядела всех. - Она хочет найти клад, значит, нужно сделать так, чтобы она его искала.
   Подруги смотрели на Элю как на ненормальную.
  -- Это как? Ты хочешь отдать ей? - они не верили в происходящее.
   Элина весело рассмеялась, махнула рукой:
  -- Нет. Заманим в дом и испугаем до смерти. Так, чтобы отбить охоту искать сокровища. А при слове "клад", они мелко тряслись и заикались.
   Трое смотрели на Элю, как она изображала какими, по её мнению, должны стать Катькина компания.
  -- Пошли в наш гараж. Как раз трубы сгодятся. То, что планировали рядом с кладбищем сделать, мы сделаем в доме, с которого всё и началось.
   Дотащили. Андрею поручили пилить на три равные части трубу. Эля достала листок бумаги, нарисовала план дома. Объяснила им, что хочет сделать. Когда все поняли, пришли в восторг, стали советовать как улучшить план.
   Тут же в гараже они нашли всё необходимое для осуществления задуманного.
   Компания отказалась от похода на кладбище. Надо было избавиться от шантажистов. Беляшик нужно было позвонить Кате и сказать где зарыт клад или карта. Она несколько раз пыталась позвонить, но посмотрев на приготовленные вещи для представления, она прыскала от смеха.
  -- Нет, девочки! Я не могу! Как представлю, что их ждёт завтра! - Беляшик откровенно хохотала во весь голос. - Ой, не могу. Уже и щёки болят и живот!
   Эля за плечо развернула подругу и вытолкала из гаража на улицу.
  -- Не смотри. Смотри на Солнце! И звони! Сорвётся - я тебя сама закопаю! Понятно?
  - Ага! Понятно. Сейчас!
   Беляшик обмахивала ладошками лицо, остужая красное от смеха лицо. Похлопала себя по щекам легонько:
  -- Всё. Всё. Фу. - выдохнула.- Готова! Звоню!
   Набрала номер:
  -- Алло! Да. Это я. Не ори. Слушай и запоминай! Я подумала. Завтра полнолуние. Как только Луна выйдет, нужно подойти к дому, записывай адрес. И смотреть, куда луч от Луны покажет, где подсказка или сам клад. Он через окно пройдёт и покажет. Почему я так легко отдаю? Понимаешь, мне жутко не нравится, что это полнолуние. В это время появляются субличности. Что? Субличности я говорю. Некоторые с ума сходят в это время. Да, и раньше кладбище рядом было. Не хочу. Честно. Пусть и суеверия, но не хочу. Всё. Я тебе сказала. Иди, забирай. Если облачно будет? Ну, не знаю. Жди следующее. Но там дом разберут и снесут. А клад другие заберут. Ну, всё. Мне бежать нужно. Пока.
   Остальные напряженно смотрели на Беллу.
  -- Ну, как? Клюнула? - не выдержал первым Андрей.
   Та улыбнулась широко:
  -- Как акула. С разбегу. - оглянула всех.- Ну, что, давайте посмотрим всё ли у нас есть.
  -- Нет. Вот я список составила, что надо купить или из дома принести.
   Все посовещались ещё немного. Потом пошли на ближайшую остановку, нагруженные кусками трубы, лопаты, молотки, мотки каких-то старых тряпок белого цвета. Непонятно. Всего много и всё объёмистое. В брезентовой сумке у Андрея звякали тяжелые металлические предметы. Было видно, что ему тяжело нести. Хоть и девочки предлагали помощь, нести за вторую ручку, но мальчик упрямо отмахивался, пот катился по лбу. Он закусывал нижнею губу, перекладывал сумку из руки в руку, забрасывал на спину, на плечо. Но тащил упрямо. Вот так они и добрались до таинственного заброшенного дома, где началось знакомство с Анной Алексеевной.
   Немного передохнув, они обошли ещё раз дом, сверились с планом, внесли уточнения.
   Андрея отправили вкапывать трубы с заглушками вместо дна перед домом. Сами же занялись приготовлениями внутри дома. Девочки достали электрический шуруповёрт, блоки. Прикручивали их к деревянным стенам. Пропускали через них толстую леску, привязывали старые простыни... Многое предстояло сделать и замаскировать...
   Беляшик постоянно отрывала Андрея:
  -- Андрюшечка - душечка! Помоги, пожалуйста!
   Делала невинное лицо. Ей нужно было подержать или блок, либо леску натянуть. Со всем могла справиться самостоятельно, но чтобы мальчик был рядом.
   Из-за этого дело шло медленно. Да, и трубы не вкапывались. А сделать много было.
   Эля периодически заглядывала в свой чертёж, где нужно было установить и закрепить оборудование.
   Лошадка периодически недовольно фыркала, глядя на ужимки Беллы. Глядя на Элину, как она ловко управляется с инструментом, спросила:
  -- Ты где так научилась?
  -- Папа мальчика хотел.
  -- А получилась девочка.
  -- Ага. Но это его не остановило, и он стал меня с собой брать везде. Научил многому. Как с инструментом обращаться, как читать чертежи, и самой рисовать. Не всё, конечно, у меня получается, но многое. Часто смотрю на механизм, представляю как он работает, а если он сломан, то понимаю где могло сломаться. Вот и сейчас понимаю как оно должно всё сработать.
  -- Папа-то не сильно расстроился, что ты - девочка?
  -- Папа? - Эля рассмеялась. - Мы с ним понимаем друг друга с полу взгляда. И есть маленькие секреты от мамы. Он меня очень любит, и я его тоже. Ну, и папа мне купит и подарит то, что мама ни за что. Надо только немного подлизаться. - смотрит в чертёж. - Давай, подавай простыни, будем крепить к леске, а потом натягивать. - обращаясь к Белле. - Эй, голубки, хватит ворковать! Ты Андрея не дёргай больше! Иди, копай! Скоро будем простыни натягивать. Твоя сила понадобится. А то так до ночи будем с вами возиться.
  Ещё пару часов понадобилось для завершения приготовлений. Белла уже собралась домой, но Эля её остановила:
  -- Ты куда подруга собралась?
  -- Как куда? Домой! - Беляшик сделала обиженную рожицу. - Я и палец ушибла! Вот!
   Она показала покрасневший палец. Надула губки.
  -- Нет. Сейчас будем тренироваться. И подумаем где и кто как стоять будет, и что делать будет!
  -- Но, Элька! - Беляшик топнула ножкой. - Я устала, голова грязная, вся в пыли, я хочу домой! И в ванну!
   Она чуть не плакала.
   Эля прищурила глаза.
  -- Никто никуда не пойдёт, пока не отрепетируем. Катька и её банда хищниц, любительниц всё бесплатно урвать, должны отсюда бежать, волосы назад, юбка выше головы и с мокрыми трусами от страха.
   Голос её сух, твёрд. Подумала.
  -- Ещё неплохо, чтобы они даже забыли, как искать сокровища. Навсегда! Всё! Белка, иди сюда, не ной. Я не мама, жалеть буду. Встала вот сюда.
   Беляшик с надутыми губами, со слезами в глазах, подошла, встала истуканом.
  -- Да не сюда. Тебя из окна будет видно. Чуть за угол, присядь.
   Белла присела. Тут же заныла:
  -- А у меня ноги так затекают!
  -- Вон, чурочка, поставь и садись на неё! - Эля была зла на подругу.
  -- А она грязная! - продолжая капризничать Белла.
  -- Пора взрослеть! - Эля начинала кипятиться. - Вон кусок простыни лежит без дела. Постели.
   Белла двумя пальцами берёт, брезгливо крутит.
  -- Он тоже грязный!
  -- Сядь! Он чище чурки. Не ной! Завтра можешь из дома пуховую перину принести, принцесса! - вспылила Лошадка. - Посмотри на Андрея. Что он о тебе сейчас думает? Что ты капризная, избалованная, ни к чему не приспособленная истеричка? Ты ему будешь интересна?
   Оп! И сразу разительные перемены в Белле стали видны. Она подтянулась, тыльной стороной ладоней вытерла глаза, выпрямилась, постелила, села, ладони на колени. Примерная пай-девочка:
  -- Ничего я не истеричка. Просто немного устала. Вот и всё. Что дальше?
   Настолько мгновенные разительные перемены в поведении подруги, что Эля, Наташа и Андрей переглянулись и рассмеялись.
  -- Завтра, Бэллка, ты должна смотреть и не прозевать когда Катька или кто-нибудь из её компашки появится.
   Белла придвинулась к оконному проёму.
  -- Нет. Не так. Я же сказала, чтобы тебя не было видно и не слышно.
   Белла отодвинулась немного, улыбнулась.
  -- О! Сосед по даче дед Миша идёт. Забавный старик. Добрый. Странный немного. Но добрый.
  -- Сиди! Не высовывайся! - Эля сердито шипит. - Увидит тебя, придёт, будет расспрашивать чего мы тут делаем!
   Остальные были в глубине комнаты, не видели толком, что происходит на улице.
   Беляшик смотрела в окно, стараясь не выказывать своего присутствия.
  -- Всё. Ушёл. Интересно, чего ему тут надо? - она внимательно смотрела вслед.
  -- Если интересно - догони и спроси. - Лошадка нервно сказала подруге.
   Эля глубоко вздохнула.
  -- Хорошо. Вот ты увидела, что Катькина компания идёт сюда. Сказала нам. Что ты, Белла, делаешь?
   Беляшик слезла, пригнувшись, под окном, присела, оперившись спиной на стену:
  -- Включаю фонари. Вот здесь. Щёлк и щёлк. - она показала.
   Эля кивнула головой.
  -- Андрей? - Эля смотрит на мальчика.
   Тот схватил натянутую верёвку.
  -- Я её тяну, очень быстро.
  -- Тяни! - приказала Элина.
   Тот быстро начал тянуть.
  -- Как только закончил здесь, быстро, на корточках, бегу к другой и натягиваю над входом. - Андрей показал, что и как будет делать.
  -- А ты, Лошадка? - Эля смотрит на подругу.
  -- Как только мальчик, -- Лошадка упорно не называла Андрея по имени. - вытягивает верёвку у входа, мы с тобой, Эля, опускаем вот эти верёвки.
  -- Давай, опускаем, нужно одновременно. - Эля подошла к привязанным верёвкам.
   Элина и Наташа взялись, кивнули, резко дёрнули концы, на улице раздался глухой звук.
  -- А вот теперь, ещё раз, но быстро! - Эля поднатужилась, повисла, натягивая ту верёвку, что только что отпустила.
   Наташа тоже вытянула свою верёвку. Андрей две верёвки вернул на место. Белла послушно уселась на чурбан.
   Эля деловито, по-хозяйски осмотрела всех, скомандовала:
  -- Ещё раз, чётко, быстро, начали!
   Белла громким шёпотом:
  -- Идут!
   Скатилась на пол, быстро к окну, присела, изобразила как включает фонари:
  -- Щёлк, щёлк!
   Андрей тут же вытянул одну верёвку, потом, на корточках, быстро, опираясь на костяшки пальцев, как обезьяна, что вызвало улыбку у девочек, переместился к входу. Быстро, резко, сильно вытянул вторую верёвку. Эля и Наташа отпустили верёвки, за стеной раздался звук.
  -- Фу! - Белла встала на ноги.
  -- Как думаете, должны испугаться? - Андрей смотрел на девчонок, возвращая веревки на исходные позиции.
  -- Они не то, что испугаются. Икать два дня будут. - Эля пыхтела, выбирая конец верёвки. - А, может, и заикаться начнут.
   Всё прибрали, спрятали. Договорились кто и что завтра должен принести.
   Разошлись по домам. Элина постоянно думала ничего она не упустила при планировании розыгрыша завтра вечером. Прорабатывала разные варианты. И получалось, что она увидела много слабых сторон. Но времени мало, денег нет, ничего уже не изменить. С мыслью "Будь, что будет, но должно всё получиться!", она легла спать. Спала плохо, металась по кровати. Утром встала не отдохнувшая, полная тревожного ожидания. Даже во сне Эля думала, что нужно сделать, чтобы представление получилось. И ей приснилось, что нужно усовершенствовать в плане.
   На следующий день, около восьми часов вечера вся четвёрка собралась в заброшенном доме. Андрей с Беляшиком пришли чуть пораньше. Андрей уплетал конфеты "Ментос".
   Лошадка увидела, стала фырчать:
  -- Зачем мальчика откармливаете?
  -- Это же Андрюша! - с любовью в голосе Белла погладила мальчишечью голову. - Не жалко для него. А он их очень любит.
  -- Ага! В бомбы мы чего укладывать будем? - Эля тоже подключилась.
  -- Всё нормально. Не волнуйтесь. Я с запасом конфет купила. - Белла показала пакет, там действительно лежало много упаковок конфет. - Кушай, Андрей. Не стесняйся.
   Лошадка усмехнулась. Достала из сумки большую бутылку колы, открутила крышку, сделал глоток, протянула мальчику:
  -- Хочешь? Пей.
   Тот испуганно замотал головой.
  -- Ты чего! Его же разорвёт после колы! - Беляшик испугалась.
  -- Зато конфеты сэкономим. - пожала плечами Лошадка.
   Эля вышла середину комнаты:
  -- Значит, так! Времени мало. Начинаем. Все принесли шарики?
  -- Да!
  -- Я ещё с запасом взяла!
  -- Ну, тогда начинаем! По три шарика в каждую трубу! И каждый шарик пересыпаем конфетами и содой! Вот сода! - она достала из сумки пачку пищевой соды.
   Дети начали переливать принесённую колу в воздушные шарики. Она пенилась, много проливалось на землю. Каждый шарик они тщательно завязывали, с предосторожностью относили и опускали во вкопанные накануне трубы. На каждый шарик с колой высыпали конфеты и щедро посыпали содой. Получилось девять наполненных шариков на три трубы.
   Проверили как натянуты верёвки, прочно ли закреплены тряпки, которые были когда-то простынями.
   Беляшик достала два электрических фонаря, стала крепить под окном, Андрей ей помогал. Они о чём-то оживленно шептались, хихикали. Проверили как всё работает.
   Эля достала два маленьких электрических фонаря, протянула Белле:
  -- Я подумала. Даже во сне думала. Вот, смотри, когда зажжёшь эти, то вот тебе ещё, свети ими на печку, и не просто, а поиграй, чтобы как на дискотеке было.
   Всем понравилась идея. Беляшик взяла фонарики, присела, включила, покрутила.
  -- Точно как на дискотеке.
   Так за разговорами, приготовлениями, время прошло незаметно. Стало быстро темнеть.
   Все заняли свои позиции. Белла ёрзала на чурке, поглядывая на часы:
  -- Ну, где же они! Чего они опаздывают? Вон и Луна уже вышла!
   Андрей прошептал громко:
  -- Ну, вот почувствуй себя в моей шкуре. Как я тебя жду, а ты всё время опаздываешь!
  -- Я на свидание иду. Девушке положено опаздывать, а они за кладом. Сказали бы мне, что вот там лежит золото, я бы за два часа пришла и ждала Луну. Была бы первой, чтобы никто не опередил!
  -- Девочки! - Андрей обратился к Элине и Наташе. - Вот объясните мне, почему девушка всегда опаздывает на свидание, а? Если договорились встретиться во столько-то, приходишь заранее, чтобы не опоздать, а она...
  -- А, ну, тихо. Улица пустая, вас слышно! - прошипела Наташа. - Я потом тебе объясню! Если поймёшь!
   Все замолчали. Андрей и Белла корчили другу смешные рожицы. Беляшик при этом умудрялась ещё смотреть в окно. Зажёгся фонарь, что стоял на границе двора. Деревянный столб, старая ржавая тарелка, с остатками белой эмали, большая, тусклая лампочка.
   На улице послышался громкий разговор. Голос Катьки Красновой доминировал над остальными.
  -- Ну, вот этот дом. Сейчас посмотрим, что там нам наплела Бэллка. Беляш недоеденный. Пусть только соврёт, я ей завтра такое устрою, забудет как маму родную звать.
   Беляшик красная от возмущения тихо опустилась, и подползла к окну.
  -- Ну, и где эта Луна? Куда там она светит? - снова насмешливый, слегка визгливый голос Катьки.
  -- Сколько их? - чуть слышно прошептала Эля.
   Беляшик показала четыре пальца.
   Эля кивнула, что поняла, и чуть слышно скомандовала:
  -- Начали!!!
   И все начали!!! Белла зажгла фонари. Верёвки мгновенно вытянули, и из темноты комнаты к окну и двери метнулось что-то грязно-белое, подсвечиваемое фонарями. Оно колыхалось, свет был прерывистым. На потолке зажглись огни, которые устроили феерическую пляску.
   Во дворе рухнули одновременно три арматуры в пластиковые трубы, пробили воздушные шарики с колой. Она смешалась с "Ментосом" и содой. И почти сразу, как по команду из земли выплеснулись три фонтана пены, часть пены, из-за соды, стала воздушной, взлетела. В неровном свете уличного фонаря она была похожа на какое-то чудище. А пена из земли вылазила столбом, заполняя двор своим объёмистым телом.
   Во дворе раздался девчачий визг. Все четверо на секунду застыли в немом ужасе, потом разом закричали и топот удаляющихся ног.
   Белла приподнялась, выглянула в щёлочку. Встала в полный рост. Засмеялась, захлопала в ладоши, запрыгала.
  -- Всё! Всё! Получилось! Они убежали!!! Всё сработало как мы задумали! Волосы назад и юбка выше головы!
  -- Это здорово!!!
   Эля рассмеялась, запрокинув голову. Вытерла пот со лба. Подняла голову, увидела верёвки:
  -- Всё. Хватит веселиться. Надо всё забрать и уйти.
   Верёвки девочки срывали, как и тряпки. Андрею дали шуруповёрт, чтобы он открутил блоки, по которым скользили верёвки, к которым были привязаны простыни.
   Запихали кое-как в пакеты, сумки. Вышли во двор, заполненный пеной. В свете Луны и фонаря она казалось живой. Из земли ещё проталкивались новые порции, химическая реакция продолжалась.
   Друзья остановились.
  -- Я бы сам испугалась. Честно. - призналась Лошадка.
  -- Надо всё убрать быстро. Они могут вернуться. Рассказать родителям. Пену убрать, трубы выдернуть и выбросить. Начали!
   Девочки наломали веники из травы, стали разметать пену. Андрей, красный от натуги, выдёргивал трубы и выбрасывал подальше. Ногами забили мусор в ямки от труб. Кое-как притоптали, и, посмеиваясь, вспоминая приключение, пошли в противоположную сторону от той, куда побежали недруги.
   У Беляшика зазвонил телефон. Она достала, посмотрела кто звонит:
  -- А ну тихо! Катька - золотодобытчица! Я включаю громкую связь.
   С трудом сдерживая рвущийся смех, ответила:
  -- Алло! Привет! Где я? Гуляю. А ты как сходила? - Белла включила громкую связь.
   Послышался дрожащий от слёз и страха голос Красновой:
  -- Мы, мы... -- она задыхалась от рыданий. - Мы пошли в это проклятый дом!
  -- И что нашли клад? Я-то боюсь. - Белла с трудом делала серьёзный, озадаченный голос.
  -- К-к-клад?! - Катька зарыдала в голос, ей понадобилось время, чтобы совладать с эмоциями. - Да, там такое началось!!!
   Белла зажала рот, чтобы не смеяться в голос. Остальные тоже вели себя не лучше. Андрей отошёл подальше, зажал себе рот, от этого получалось, что хрюкал.
   Эля неслышно смеялась, вытирая от смеха слёзы.
  -- И что там началось? - серьёзный, сочувствующий голос.
  -- Там такое началось! Только мы во двор вошли, нас четверо было. Наша обычная компания. Смотрим, Луна полная. Смотрим где, куда там свет падает.
  -- Ну-ну.
  -- А тут как привидения залетали дому! Огни дьявольские загорелись! Смех такой и вой по всему дому! И из-под земли такое!!!
  -- Ух, ты! И чего? Да, врёшь ты всё или разыгрываешь. Небось, клад нашли, вот и врёшь мне! - подзуживает Белла.
   Катька захлебнулась от сказанного, стала снова заикаться:
  -- К-к-клад! Да, какой там клад! Там духи подземные полезли. Все такие большие, слизь какая-то. Потом часть из них полетели и на нас. Кое-как ноги унесли! Сердце до сих пор колотиться. Из груди вот-вот вырвется! Клад! Гори этот клад синим пламенем! Ты правильно сказала, что все клады заколдованы! Не хочу я его искать. Меня этот кошмар будет всю ночь преследовать! - всхлипы в трубке.
  -- Не плачь, ты Катя. - пытается утешить Белла. - Пропади он пропадом этот клад и дом.
   Всхлипы, плач:
  -- Да, пусть сгорит этот дом! Пока его не снесут, я там даже днём ходить не буду!
  -- Катя, извини, мама звонит. Не плачь! Всё будет хорошо.
  -- Белла, ты меня извини. Давай снова дружить, а? - голос жалобный.
  -- Конечно. Будем дружить! Пока!
   Беляшик выключила телефон. И тут вся компания не засмеялась, а загоготала в голос.
   Сквозь булькающий смех в горле, продираясь сквозь него, Эля выдавила:
  -- Они слышали смех демонический и ещё чего-то там! А вы ещё предлагали с интернета скачать жуткие звуки. Они сами всё услышали!
  -- Ага! И духи из земли полезли! - Андрей тоже не сдержал эмоций. - Это я трубы закопал. Руки в мозоли сбил.
   Показал ладони, они были в волдырях.
  -- Ой, ты мой герой! - Белла всплеснула руками, и, сложив ладошки, прижала к груди, с умилением и восторгом смотрела на мальчика. - Правда, ведь, он молодец?
  -- Мы все молодцы! - Лошадка хохотала со всеми. - А всё придумала Элька!
  -- Старались все. Команда же! - Эля смахивала слёзы от смеха. - Я же говорила, что она заикаться будет! Вот! - она показала пальцем на телефон в руке Беллы.
  -- Ага! Нагнали на детей страха! - Лошадка тоже смеялась от души.
  -- Подождите! - Белла передохнула. - Я тут стишок вспомнила про страх и детей:
  У Лукоморья дуб срубили
  Златую цепь в музей снесли
  Кота в зверятник запустили
  Русалку в бочку посадили
  И написали "Огурцы"
  И по морю пустили...
  
  Там на неведомых дорожках
  Уже давно растет картошка,
  Скелеты бродят в босоножках.
  Следы разбитых "Жигулей"
  И "Мерседес" на курьих ножках
  Стоит без окон, без дверей.
  
  Там тридцать три богатыря
  В помойке ищут 3 рубля,
  А их любимый Черномор
  Вчера у них полтинник спер,
  А сам кричит, что каждый - вор!
  
  Там Баба-Яга по рынку бродит
  И спекуляцию разводит
  Там царь Кощей над рюмкой чахнет...
  Но русской водкой там не пахнет
  Кто подойдет - бутылкой жахнет!
  Ну, алкоголик ты, Кощей,
  Уж лучше похлебал бы щей,
  Чем водку хлещешь ты без меры!
  Да, ну тебя в твои химеры
  У нас тебе уж нет веры!
  
  Иван-Царевич в депрессухе -
  На Сером Волке - блохи, мухи.
  А богатырь на всех понтах
  Еще летает в облаках.
  И нагоняет в детях страх.
  -- Вот, что я знаю. Не только Богатырь может на детей страх нагнать! Мы тоже можем. - Беляшик была довольна.
   Девчонки и Андрей снова грохнули хохотом в ночной тишине пустынной улицы. Довольные, обсуждая пережитое, пошли по домам. Дотащили до гаража, сгрузили туда оборудование, что использовали для розыгрыша.
   Утром Беляшик позвонила Эле:
  -- Эля! Представь! Мне звонила Катька Краснова. Так она заставила отца утром с ней поехать в этот старый дом.
   Эля наморщила лоб, вспоминая, все ли следы вчерашнего пребывания они спрятали.
  -- И что она сказала? - Эля была напряжена.
  -- Отец не поверил ни в какие привидения, ни в другие рассказы. Но она его уговорила. Приехали. Он её подробно расспросил. Потом осмотрел снаружи и внутри дом. Катька, как она сказала, не заходила даже во двор. Говорит там аура страшная. Прямо холодом ей в грудь проникла.
  -- Чего-чего? - переспросила Элина.
   Беляшик рассмеялась от души.
  -- Вот я тоже так и спросила. Говорит, что от дома смертью веет. Так страшно ей было ночью, что до сих пор не может отойти!
  -- Да, ладно, про эту испуганную. - прервала Эля подругу. - Её отец что-нибудь там нашёл? Это самое главное. Вроде всё унесли.
  -- Ничего не нашёл. Старик там какой-то был, ковырялся, отец его выгнал. В жёлтом свитере. Тоже, видать кладоискатель. - успокоила её Беляшик. - Обратил её папа внимание на свежие болты, что на полу валялись...
  -- Подожди. - Эля напряглась. - Какие болты? У нас не было никаких болтов.
  -- Ну, эти. Как они называются. Вы прикручивали блоки, чтобы тряпки двигать.
  -- Саморезы?
  -- Во! Они там остались. Отец Катькин нашёл. Посмотрел, нашёл куда их вкручивали. Долго ходил. Свежую землю увидел, откуда фонтаны пены били. Она там влажная от колы. Но пены не было. Отругал дочь, что ей всё приснилось, и чтобы она теперь каждый день до восьми вечера гуляла, а в девять спать ложилась. Он с работы отпросился, чтобы на её страхи посмотреть. А теперь на час позже уйдёт оттуда. Злой, говорит, был. Отчитал её как соплю зелёную.
  -- Ну, вот. Катька теперь вечерами будет дома сидеть, не будет под ногами путаться. - Эля была довольна, что план сработал и не нашли следов. - Это хорошо, что не поленились и сразу убрали. А то бы оставили на утро, пришли, а там такой натюрморт. Её бы отец показал, как всё было. Грамотный в технике, получается.
  -- Ага. Инженер, как она говорила. - Белла снова хихикала. - Мы инженера обвели вокруг пальца как простака. Краснова ещё говорили много про то, что плохо себя чувствует. Место там такое, мол, заговоренное, проклятое.
  -- В голове у неё там всё заговоренное и проклятое. - Эля улыбнулась.
  -- Когда на кладбище-то пойдём? - Белла нетерпеливо спросила.-Там тоже устроим цирк с запусканием пены в небо?
   Эля помолчала, потом ответила, подбирая слова:
  -- Нет. Не будем там шоу устраивать. Всё-таки кладбище и церковь. Не место. Одно дело Катьку с подругами разыграть, нагнать на них страху. А тут... Другое.
  -- Страшно. - Белла явно подначивала подругу.
  -- Нет. Не страшно... Понимаешь. Стыдно как-то. Ада Лебедева понимала, что кладбище это вряд ли тронут, вот и спрятала там. А мы, вроде как не кладокопатели, а как мародёры, что мёртвых грабят.
  -- Ну-у-у! Скажешь тоже! Мародёры! Я сама до жути боюсь покойников. Но мы же не могилы будем разорять, а между ними немного покопаем. Могилы я трогать не буду, пусть даже там десять тонн золота лежит. Прокляты они. А как отвлекать будем?
  -- Точно так же как и в первый раз. Двое фотографируют и смотрят, что вокруг твориться. А двое копают.
  -- Андрюша копать не может! - безапелляционно, тоном, не терпящим возражений, заявила Белла.
  -- Помню, помню, он руки в кровь стёр. - Эля согласилась.
  -- Значит, ты и Наташка будете копать!
  -- А почему не ты? - удивилась Эля.
  -- А я с Андрюшей буду вас караулить! У меня это хорошо получится!
  -- Тунеядка! - посмеялась Эля.
  -- Я - очень креативная! - подхватила подруга.
  -- Ага, лишь бы не копать!
  -- Ну-у-у, копать - это не про меня! Когда соберёмся?
  -- Давай пообедаем, и пойдём. Я у деда сапёрную лопатку нашла в гараже, сумка тоже большая есть. Вот туда и спрячу.
  -- Нет, вы - Лазаревы точно больные. Поройся у деда, может, у него пулемёт припрятан.
  -- Не удивлюсь. - Эля тоном голоса поддержала подругу. - Попрошу чтобы мне подарил.
   Девочки ещё поболтали немного, Белла сказала, что обзвонит остальных, чтобы пришли в назначенное время к входу на кладбище.
   Эля же засела за свои записи, пролистала бегло тетрадь Анны Алексеевны, решила ей позвонить, но телефон по-прежнему был или отключён, либо абонент вне зоны доступа. Эля решила заехать домой к учительнице. Ей даже стало стыдно. Она ни разу не попыталась узнать как здоровье у Анны Алексеевны. Она бы с удовольствием показала ей записку из ставни дома, в который привела её учительница. Эля даже покраснела. Уши грели как два факела, она сжала их ладонями, чтобы немного остудить. Так ей было стыдно.
   Она снова листала тетрадь учительницы. Ничего нового, чтобы вот так, прямо сейчас, бросилось в глаза, не было. Очень много непонятного. Засесть бы с учительницей рядом, чтобы она пояснила, что тут нарисовано, записано, что она имела в виду. Приложить записку Лебедевой. Она бы точно сразу бы поняла, что к чему. В душе у Эли защемила тоска. Так ей не хватало учительницы, стыд, замешанный на страхе, что с ней что-то случилось непоправимое. Она гнала мысль о страшном из головы, шептала сама себе, мол, всё хорошо, всё будет хорошо, но она засела занозой. Даже слезинки выступили на глазах, она их смахнула. Пошла умылась, встала на носочки, опираясь на раковину, смотрела в зеркало, упрямо твердила своему отражению:
  -- Всё хорошо. Всё будет хорошо! И с Анной Алексеевной всё будет хорошо! Всё будет хорошо! Ты найдёшь золото и поделишься с учительницей! Всё будет хорошо! Запомни это!
   Слегка опухшими глазами она смотрела на себя, программируя на удачу.
   Пообедала, помыла посуду, нашла старые джинсы, кроссовки, серую футболку, волосы назад, в тугой "хвост", в старую холщовую сумку дедовскую малую саперную лопатку, две пары перчаток, детский совок. Эля покрутила его в руках. Она им маленькой игралась в песочнице, мама хранила, вот и сгодится. Подумала, полезла в шкаф. Достала ледоруб. Его когда-то подарили папе на юбилей, там даже была выгравирована надпись "Евгению, чтобы покорять вершины жизни!" Подняла сумку, взвесила в руке. Тяжеловато. Ледоруб, всё-таки, увесистая железяка. Но может пригодиться.
   Вся дружная компания собралась уже. Только Эля опаздывала.
  От остановки идти далеко, тяжёлая сумка, несколько раз останавливалась, вытирала пот со лба, перехватывала руку. Плечо заныло. Эля ворчала тихо под нос:
  -- А казалось, что не такая тяжёлая. Скоро у меня вытянутся руки. Сначала я смогу, не нагибаясь, чесать под коленкой, а потом и стоя завязывать шнурки. Это конечно удобно, но сложно будет одежду подобрать с такими рукавами. Да, когда же я дотащусь-то! А точно руки как у гиббона из телевизора будут.
   Когда её увидели друзья, то замахали руками, пошли быстрым шагом навстречу.
  -- О! Эля! Мы же только идём за сокровищами, а не несём прятать!
   Андрей, как положено мужчине, взял сумку, пошёл вперёд, перекидывая периодически из руки в руку, потом понял, что так быстрее устаёт, закинул за спину. Оглянулся, уважительно посмотрел на Элю:
  -- Ты сама дотащила?
  Эля дерзко улыбнулась:
  -- Нет. Ко всем мужчинам приставала на улице, чтобы они мне помогли дотащиться! Конечно сама! Кто же ещё! Не Пушкин же Александр Сергеевич который, мне помог! Неси, давай, если взялся!
   Подружки ждали Элю.
  -- О! Эля, ты, прямо, Геракл!
  -- Ага! Иван Поддубный!
  -- Силачка в юбке!
  -- В джинсах. Так точнее.
  -- Лошадь ломовая! Мелкая, правда. Но дотащила! Вон как Андрей тащит! Ещё немного и помрёт!
  -- Андрюшенька - молодец! Он у нас один! Его надо беречь! - Белла вступилась за своего друга.
   Лошадка улыбнулась во весь рот:
  -- Смотри, подломиться он, придётся искать другого. Зачем тебе такой слабый? Элька из дома притащила эту сумку с металлолом, а этот - дохлятина от остановки идёт, перекидывает с плеча на плечо. Скоро сломается и умрёт, до кладбища не доберётся. Нам придётся тащить и закапывать.
   Наташа откровенно издевалась над подругой и её другом.
  -- Эля вон какая здоровая. Ей пострелять из винтовки стоя, как плюнуть. Накачанная. Рэмбо из Красноярска, только что девчонка. А Андрюшенька - умный и очень красивый! Очень красивый! Пойду, помогу! Элька, кобыла этакая, могла бы и помочь.
   Беляшик почти бегом пошла навстречу Андрею.
  -- Давай, давай. Помогай. Зачем такого слабого парня себе выбрала? - вслед громко проговорила ей Наташа.
   Белла быстро подошла к Андрею:
  -- Давай, помогу!
   Андрей, смахивая пот:
  -- Нормально всё. Я сам.
  -- Не геройствуй. Я вижу, что тяжело, сними с плеча, ручки пополам, и оттащим. - обращаясь к Эле. - А ты чего не помогаешь? Не видишь, что ему тяжело?
  -- Ему нравится, предлагала, отказался, пусть тащит. Парень же. - Эля дёрнула плечиком. - Я от самой квартиры тащила сюда. Тут-то - тьфу. Триста метров!
   Белла пошла сзади Андрея, двумя руками поддерживая тяжёлую сумку, облегчая груз, который давил Андрею на плечо.
   Андрей морщился. Ему было неудобно и нести, и от того, что подруга сомневается в его сильных мужских качествах. Но нёс до ворот кладбища.
   Нищие, что в количестве пяти человек стояли вдоль дороги к Храму равнодушно смотрели и о чём-то негромко переговаривались, поглядывая на медленно бредущую троицу и Наташу.
   Наташа слышала негромкий разговор за спиной. Метнула быстрый исподлобья взгляд, так она обычно смотрела на препятствие, когда на тренировках надо было брать барьер на скачках. Сузила глаза. Метнула взор на друзей, медленно бредущих в её сторону. Она была готова защищать друзей, которые тянулись сзади.
   Но нищим были неинтересны дети. Они не подадут милостыню. Эля тоже, как не сдерживала себя, но крутила головой вокруг, выискивая признаки угрозы. Но никому они не были интересны. Наташа остановилась, подождала, когда друзья подтянутся:
   -- Я пойду вперёд. На место, посмотрю как там.
   Эля кивнула:
  -- Давай. Мы следом.
   Наташа ускорила шаг, наклонив голову, как на лошади перед прыжком, тело чуть вперёд, спина ровная. Взгляд устремлён вперёд, то, что по бокам, она смотрит, скашивая взгляд то вправо, то влево. Со стороны кажется, что смотрит только вперёд, на самом деле на сто восемьдесят градусов. Тренировки и участие в соревнованиях пригодились, не прошли даром. Наташа, когда подходила к могиле Гадалова, чуть сбавила шаг, не поворачивая головы, посмотрела. Всё нормально. Почва между могилами не потревожена. Тихо и спокойно.
   Чуть вперёд. Зелень разросшихся деревьев и кустарников закрывала обзор. Не видно, что за ними. Пройдя метров пятнадцать вперёд, не найдя никого, вернулась назад. Эля, Андрей, Беляшик как раз подходили. Андрей, почти не придерживая, скинул сумку наземь. Инструменты внутри звякнули, брякнули. Мальчик с наслаждением разогнулся, потёр затёкшее плечо, помахал руками:
  -- Элька, ты там, что ледоруб засунула?
   Эля присела над сумкой, расстегнула её, показала его:
  -- Угадал!
   Андрей озадаченно потёр лоб:
  -- Вообще-то я пошутил.
   Эля пожала плечами:
  -- Поздно. Угадал, тебе приз - копать!
   Андрей был ошарашен такой наглостью:
  -- А если бы не угадал, то кто бы копал?
  -- Ты. За то, что такой недогадливый. - Эля достала ледоруб, сапёрную лопатку, совочек.
   Беляшик изумлённо смотрела:
  -- А экскаватора у тебя там нет, случайно? У Андрюши руки в кровь стёрты.
  -- Стоял под окнами один экскаватор, не залез в сумку. - парировала Эля.
   Эля осмотрелась, Наташа подошла:
  -- Ну, что? Тихо?
  -- Тихо. - Лошадка кивнула. - Как на кладбище.
  -- Так мы тут и находимся. - Андрей тоже оглянулся.
   Беляшик дёрнула плечиком:
  -- Это шутки у них такие, Андрей! Видишь, какие они противные. Одна тебя заставляет работать, вторая тупыми шутками сыпет на кладбище. Только я хорошая.
  Она нежно погладила по руке мальчика. Андрей покраснел сразу до корней волос. Отдёрнул руку, но было видно, что ему приятно внимание.
   Он покашлял в кулак, показывая, что равнодушен к этим девчачьим нежностям:
  -- Кхм. Это. Кхм. Я понимаю так, что мне придётся ледорубом махать?
  -- Ну, махать-то особо не придётся. А то нас арестуют и отправят в полицию как расхитителей могил. - Эля оглядывалась.
  -- Откуда ледоруб? Папа - альпинист? - Андрей присел и рассматривал его.
  -- У папы друг альпинист. - пояснила Эля. - Папа поначалу его забросил наверх, на антресоль, бесполезный сувенир. Но дедушка настоял, чтобы поставили недалеко от входной двери. Очень, говорит, хорошая штука оборонят квартиру. Даже показал как, чтобы не махать.
  -- Нет, Лазарева, у вас вся семья больная. Вы постоянно к войне готовитесь, к нападению. Кто на вас нападать будет-то? Кому вы нужны? - Беляшик покачала головой.
  -- Ага. Анне Алексеевне скажи. - Эля неопределённо кивнула за спину. - Даже весь баллон просроченного перцового газа выпустила. Была бы хорошо укреплённая дверь, то ничего бы и не было. А ледоруб под рукой...
  -- Ага! - перебила Элю Беляшик. - Представляю как бабушка - божий одуванчик, что ходит спотыкаясь, машет этой железякой. - она кивнула на ледоруб.
   Лошадка тоже хмыкнула, Андрей смотрел на девочек недоуменно:
  -- А чего вы смеётесь?
  -- Знаем мы эту учительницу, про которую Элька говорит. Не смогла бы она отбиваться ледорубом от нападавших. А дверь у неё действительная хлипкая. Старинная. От честных людей, чтобы те позвонили и не сквозило. А не от бандитов всяких. Та учительница старая, больная, интеллигентная, а не бой-баба с молотом с железной дороги, что гвозди в рельсы забивает.
  -- Не гвозди, а "костыли". И не в рельсы. А в шпалы. - поправил её Андрей.
   Перехватив удивлённый взгляд, пояснил:
  -- Те, как ты говоришь "гвозди", называют "костылями". Ими крепят рельсы к шпалам. У меня дядя на железной дороге работает, я пару раз был там. Он много чего интересного и полезного рассказал и показал. И один костыль подарил. Здоровенная штуковина. - Андрей развёл руки, показывая размер. - И тяжёлая. Покалечить точно можно. И, да, эта железяка очень похожа на гвоздь.
   Белле не понравилось то внимание, что мальчик уделил внимание Наташе:
  -- Ну, что мы тут долго будем стоять. Давайте уже делом заниматься! - она капризно притопнула носком кроссовка.
   Достала фотоаппарат:
  -- Я, вот, например, в отличие от вас, готова. А вы? Пришли на кладбище потрещать? Так скоро все соберутся на вас посмотреть. Не третий же раз приходить одну и ту же могилу фотографировать?
   Эля и Андрей опустились на колени, надели перчатки. Беляшик сделала несколько шагов назад, вроде, как бы прицеливаясь, с какого ракурса удобнее сделать снимок, на самом деле оглядывалась. Смотрела, нет ли опасности. Увидела, что Лошадка ещё возле Андрея, сощурила глаза:
  -- Наташка! Иди помогай! - требовательным голосом, не терпящим возражения, потребовала Белла.
   Наташа метнула быстрый взгляд на Андрея, притворно-тяжёло вздохнула, улыбнулась, выпрямилась:
  -- Иду, иду.
   Наташа встала сзади за Беллой, перекрывая обзор со стороны центральной аллеи и церкви.
   Эля и Андрей смотрели друг на друга.
  -- Где рыть-то?
  -- Не знаю. Вот здесь была тень в полдень от макушки креста на памятнике. - Эля ткнула в землю.- Но мы не знаем точно, в какой день года Ада закапывала. В каждое время года Солнце по-разному светит. Например, в июне или декабре. А уж в полдень угол наклона разный. Поэтому берём эту точку, и пробуем. Вперёд-назад по дорожке.
   Эля выпрямилась, стоя на коленях, повернулась в пол оборота к церкви:
  -- Прости, Господи! Мы не трогаем могилы. Помоги!
   Андрей изумлённо уставился на неё:
  -- Ты чего? Что это сейчас было?
   Эля пожала плечиками:
  -- Как-то и боязно, и стыдно. Кладбище всё-таки, не дача у дедушки. Вот как-то вырвалось изнутри. Да, и лишним, думаю, не будет.
   Послышалось недовольное ворчание Беляшика:
  -- Вы работать будете?!
   Андрей взял ледоруб, потрогал заострённый кончик, кивнул:
  -- Острый. Пойдёт.
  -- Это называется "клюв". - пояснила Эля.
   Андрей покрутил в руках:
  -- А, ведь, точно - похож.
   Мальчик, держа головку ледоруба сделал первое движение. Поскрёб "клювом" дорожку между могилами. Она подалась, песчаная почва, специально, чтобы вода не стояла. Утрамбованная тысячами ног и временем дорожка была плотная, но поддавалась. С каждым коротким, почти незаметным со стороны взмахом, всё глубже и глубже.
   Андрей посмотрел на Элю. Та кивнула:
  -- Давай поглубже, а я буду землю откидывать.
   Андрей начал углублять борозду. И тянул ледоруб на себя, удлиняя канавку.
   Эля сначала достала малую сапёрную лопатку, но она большая и заметная для такой работы. Убрала в сумку, извлекла свой детский совочек. Покрутила перед лицом Андрея:
  -- В детстве не наигралась. Сейчас самое время.
   Улыбнулась и начала вынимать аккуратно грунт, складывать рядом, заодно, углубляя и расширяя канавку.
   Наташа с Беллой усердно фотографировали памятник-надгробие Гадалову. Потом стали фотографировать и церковь, остальные памятники. Кто-то из прихожан шёл в храм. Остановился, долго, молча смотрел на девочек, соображая, не хулиганят ли они или не собираются осквернить чью-то могилу.
   Но видя, что они ведут себя чинно-прилично, крестились на купол с крестом, и шли по своим делам. И никто не обратил внимание на две фигурки, что сидели на дорожке, ковыряясь в земле. Цель была достигнута, Беляшик и Лошадка успешно справлялись со своей задачей, отвлекая внимание от Эли и Андрея.
   Тем временем дела у землекопов шли не очень. Спина у Андрея затекла, приходилось чуть взмахивать, чтобы не привлекать внимание, а потом уже давить руками. А это тяжело. Рукавом возле плеча он вытирал лоб. Пот уже не то, что выступал или появлялся капельками, он тёк ручьём со лба, заливая глаза, по спине, по бокам.
   Эля тоже пыхтела, поминутно смахивая пот со лба, вонзая совочек в плотный песчаник.
   Они сумели сработаться. Андрей делал короткий взмах ледорубом, как мог, опускал "клюв" в землю, немного, как мог, давил на "головку" и тянул на себя насколько можно было.
   Эля быстро углубляла, расширяла канавку, вынимала землю, складывала рядом. Шли по центру дорожки. Но ещё справа и слева было немало нетронутой земли. Если бы можно было работать в полный рост и нормальным инструментом, то они бы справились быстро, а вот так.. Тяжело и малоэффективно.
   Беляшик и Лошадка продолжали отвлекать внимание, бросая лишь редкие, напряжённые взгляды на товарищей.
   Андрей разогнулся, спина затекла, и пот со лба стереть промокшим рукавом рубашки. Разминая затёкшую шею, задрал голову вверх. И замер...
   От них в трёх метрах стояла в кустах стояла женщина. Вид у неё был необычный. Широкополая старая шляпа, широкая одежда, длинная юбка, стоптанные башмаки. Длинные спутанные рыжие волосы спускались ниже плеч. Сама она была худощавая, лицо бледное, болезненное, глаза подслеповато щурились. Она молча, без эмоций смотрела на детей, что ковырялись в земле. Было видно, что она наблюдает уже давно, скрытая зеленью кустарника.
   И от этого молчаливого наблюдения становилось не по себе. И от всего вида странной тёти.
   Андрей тихо окликнул:
  -- Эля!
   Она не слышала, увлечённо рыла землю.
  -- Эля! - чуть громче позвал Андрей.
  -- Чёго тебе? - Эля не отрывалась. - Рыхли давай!
  -- Сзади у тебя странная тётя. - Андрей говорил уголком рта, почти не открывая сам рот, взгляд не отводил от незваной гостьи.
   Эля хотела что-то сказать, но посмотрев на Андрея, увидев его взгляд, разогнулась, Потёрла спину, полуобернулась. Женщина молча, внимательно продолжала смотреть. Пауза явно затягивалась. Дети заворожено смотрели, готовые вскочить и сбежать при первой опасности.
   Первой заговорила женщина:
  -- Я - директор культурно-исторического музея "Некрополь". Ольга Павловна Аржаных. А вы кто?
   Андрей с трудом проглотил слюну, кадык дёрнулся вверх-вниз, в горле пересохло:
  -- Андрей.
  -- Понятно. -чуть заметно кивнула шляпа, голова повёрнута к Элине.
  -- Эля.
  -- Ясно. Позвольте спросить, дети, а что вы тут делаете? Зачем землю роете? Это какой-то чёрный обряд?
   Дети молчали, переглядываясь друг на друга. Эля ответила:
  -- Мы это... Клад ищем.
  -- Клад? - женщина снова без эмоций спросила.
  -- Да. - кивнула Эля.
  -- И кто вам сказал, что возле могилы Николая Герасимовича Гадалова спрятан клад? - голос заинтересован и несколько раздражён.
   Эля молчала. Оставалось не более метра пройти до дороги. В голове мелькали мысли. Если они сейчас уйдут, то эта старуха сама отроет клад. Осталось немного. Значит, надо остаться.
  -- Мы не трогаем могилы, только тропинку. - Эля наклонила голову и смотрела на женщину в упор. - Я нашла дома старинное письмо, где сказано, что видели как кто-то ночью давно, очень давно на этом месте рыл. Вот я и подумала, что там клад.
   Эля замолчала, смотрела в глаза странной женщине.
   Та тоже молчала. Она вообще умела молчать. И молчала очень выразительно. Осязаемо. Ощутимо.
   Эля выдержала взгляд:
  -- Позвольте, мы сейчас быстро закончим. Сделаем как раньше было. Если вы сейчас нас прогоните, я вернусь. И если не найду здесь ничего, то буду думать, что вы выкопали его. Даже если вы этого не будете делать. Дайте нам ещё немного времени.
   Эле было безумно страшно, ей хотелось бежать сломя голову, через кусты, лавируя между могильными оградками, если бы она стояла, то без сомнения, коленки бы дрожали от страха. Но сейчас она стояла на коленях, и смотрела вверх, в глаза директора музея.
   Ольга Павловна подумала и сказала:
  -- Дайте слово, что не тронете ни одной могилы. Не прикоснётесь.
  -- Даём! - Андрей впервые открыл рот.
   Эля кивнула.
  -- У вас полчаса.
   Женщина бесшумно развернулась и исчезла за кустом. Её просторная одежда неопределённого цвета была прекрасным камуфляжем среди кладбищенской зелени.
   Андрей опустился вниз, Эля развернулась, всё это время она в половину оборота. Наклонила голову вправо-влево, затекла.
  -- Честно. Я испугался, поднимаю голову, а там... стоит. Как привидение. - Андрей говорил возбуждённо, хоть и шёпотом.
  -- Ага. -кивнула Эля. - Я сама испугалась до жути. Потом поговорим. Времени мало, рой!
   У Эли совочек ударился во что-то твёрдое. Дети замерли, не веря в свою удачу, Эля начала быстро-быстро орудовать совком. Андрей, отложил ледоруб и начал руками выгребать...
   Через минуту они откопали... Ага. Вот немного ещё, и что это? Камень обычный обкатанный камень.
   Мальчик и девочка смотрели друг на друга расстроено, их обманули.
  -- Значит, нет ничего? - Эля обречённо смотрела на Андрея. - Камень, обычный камень!
   Эля готова была разреветься, так ей было обидно. Ни подсказок, ни клада, только булыжник...
   Андрей тоже глотал обиду, сдерживая рвущиеся крики. Собрав волю в кулак, он призвал Элю:
  -- У нас осталось ещё сантиметров двадцать, давай попробуем. Закончим, чтобы быть уверенными, что мы всё проверили.
   Эля тыльной стороной ладоней сначала одной рукой, потом другой, вытерла выступившие слёзы.
  -- Давай закончим!
   С утроенной энергией они продолжили копку, но ничего не было. Пусто!!!
   Они стояли на коленях друг перед другом, с глазами полными слёз от обиды и разочарования.
  -- Эх. Ну, давай назад землю вернём. Жалко, конечно. - Андрей вздохнул и начал головкой ледоруба скидывать землю, приминая тут же.
   Эля опустила голову, чтобы мальчик не видел её слёз, они уже капали. Она зло сбрасывала грунт в канавку. Дошли до злополучного камня. Андрей приминал землю, ледоруб брякнул о булыжник. Уже и прошли каменюку, возвращая землю в углубление, но Андрей отполз назад.
  -- Ты чего? - удивилась Эля.
  -- Подожди. Идея у меня. - перехватив её возмущённый взгляд. - Пять секунд. Ничего же не теряем.
  -- Ну, давай, неопределённо пожала плечиками Эля.
   Андрей засунул левую руку в землю, пошарил, ощупывая камень, потом резко взмахнул над головой ледорубом, вогнал его в землю и стал вытягивать камень, он не поддавался.
   Он встал с колен, продолжая тянуть.
  -- Элька помоги! - выдавил он из себя. - Он шевелится, надо чуть поднажать!
   Эля вскочила, подбежала к Андрею, ухватилась за рукоять ледоруба, стали тянуть вместе.
  -- Давай рывками. - предложила она.
   Андрей кивнул, и они начали рывками.
  -- Дело пошло веселее.
  --Ага.
   Они повались назад, камень неожиданно легко вывернулся из земли. Дети быстро встали, кинулись к камню, Эля совком раскидывала землю, и послышался звук металла о металл.
   Вдвоём, руками, откидывая землю далеко, стали добираться до металла в земле. И на свет, вдвоём держась, вытащили коробку металлическую, кое-где сохранилась голубая эмаль. Герб - двуглавый орёл. Чуть ниже крупными буквами написано "Г Лангринъ". Коробка была завёрнута в какую-то тряпку, от неё мало, что осталось. Только полусгнившие полоски, остальное время превратило в слизь.
   Не сговариваясь, оглянулись по сторонам. Руки вспотели, сердца бешено колотились. Андрей попытался было рвануть, унося коробку.
   Эля не отпустила, резко потянула на себя, мальчик чуть не упал, так это было неожиданно.
  -- Ты чего? - не отпуская находку, спросил он.
  -- Ничего. Землю на место. Если сейчас убежим, то старуха, от которой у меня мурашки по спине, догадается и натравит на нас всех собак.
   Андрей на секунду задумался, кивнул, хотел коробку потянуть на себя, но Эля оказалась ловчее, быстрее, резко дёрнула на себя, убрала коробку в сумку. Дети начали ногами забрасывать грунт на место, утрамбовывая. Почти закончили. Эля посмотрела на колени помощника, потом на свои. Они были в грязи. Она попыталась отряхнуть. Толку не было.
  -- Эх, мама заругается. - подумала. - Махнула рукой. Я их быстро в стиральную машинку. Испачкала, постирала.
   Андрей посмотрел на свои джинсы, сокрушённо покачал головой:
  -- Да. И мне зададут. По полной.
  -- Так постирай.
  -- Дома мама. В отпуске.
  -- Давай у меня. Потом утюгом просушишь, и никто не узнает.
   Эля была настойчивой.
   Вот и закончили утрамбовывать почву. Видно, конечно, но канавка забита землёй. Что обещали восстановить - сделали.
   Покидав грязный инструмент в сумку, Эля закинула её на плечо, и пошла в сторону подружек.
   Андрей шёл сзади, удивлённо говоря ей в спину:
  -- Ну, ты даёшь, я еле тащил, а ты прямо как бульдозер. Помочь?
   Эля остановилась, скинула сумку, протянула одну ручку мальчику:
  -- Давай, мужчина, не стесняйся. Только быстро уходим. Почти бегом.
   Наташа и Белла с удовольствием закончили "фотосессию". Они пошли навстречу, разглядывая перепачканных друзей.
  -- Нашли?
  -- Есть клад?
  -- Нашли, уходим. - уголком рта прошипела Эля.
   Беляшику и Лошадке до смерти было любопытно чего нашли, но видя суровые лица Андрея и Эли, перепачканную одежду, пыльные лица с дорожками от пота, сдерживали себя.
   Эля внезапно остановилась, опустила ручку сумки.
  -- Ты чего? - Андрей недоумевал.
  -- Сейчас.
   Эля повернулась к храму, широко перекрестилась:
  -- Спасибо!
   Подхватила сумку и компания зашагала к выходу.
   Нищие снова рассматривали компанию.
  -- Смотрите-ка, а двое в земле извазюкались-то как в грязи.
  -- Искали, видать чего-то.
  -- Скорее всего. Земля сухая.
  -- Неужто могилы раскапывали?
  -- И как быстро идут.
  -- А сумка-то тяжёлая.
  -- Видать, нашли, что искали.
  -- Да, что они могли найти на кладбище-то?
  -- Э, не скажи! Кладбище старинное. Купцов много лежит, может, и клад какой отрыли.
  -- Эти сопляки-то?
  -- Кто его знает. Проверить надо.
  -- Хм. Может, так оно и есть.
  -- Сейчас проверим.
  -- Эй!
  -- А, ну, стойте!
  -- Дети, идите сюда!
  -- Да, куда вы?!
  -- Не бойтесь! Мы вам ничего не сделаем!
  -- Стоять!
   Дети слышали всё это, когда проходили мимо, а когда им закричали, то рванули. Откуда взялись силы, и сумка уже не казалось такой тяжелой.
   Компания друзей бежала. Сердечки выпрыгивали из груди. Но вперёд. Только вперёд! Рот разевается, воздуха не хватает, но бегут. Андрей поначалу далеко вперёд ушёл, оглянулся, увидел, что девочки отстают, остановился, Беляшик была последней. Развернулся, побежал назад. Схватил за руку, возле плеча, потянул вперёд:
  -- Давай, давай, поднажми!!!
   И потянул вперёд, сильно, резко. Белла чуть не упала от такого рывка. Но удержалась, прибавила шаг.
  Вот и закончилась кладбищенская ограда. Впереди бежала Лошадка, оглянулась. Погони не было. Только прохожие удивлённо смотрели на подростков, которые бежали сломя голову. Встречные отходили в сторону, укоризненно качали головой, глядя им вслед. Мол, оглашенные, куда несутся-то!
  Остановились, когда поняли, что нет погони.
  Рядом остановка общественного транспорта. Народу немного.
  -- Ну, что? Получилось?! - хватая воздух ртом, спросила Беляшик.
  -- Ага! - Эля мотнула головой.
  -- И что там? Клад? - Лошадка подалась вперёд.
  -- Ага. Не клад, а склад. - Эля скорчила ехидную рожицу.
  -- Так чего вы там нашли? - Беляшик возмутилась.
   Она была красная от бега, а тут сразу стала пунцовой от гнева.
  -- Чего-то нашли, пока, сами не знаем. - Андрей пожал плечами.
  -- Так, давайте смотреть! - Беляшик от нетерпенья потёрла ладони. - Ну, же!
  -- Хоть с дороги отойдём. - Эля мотнула головой.
   Отошли за угол, присели возле кладбищенской стены. Раскрыли сумку.
  -- Фу! Какая грязная коробка. - сморщила брезгливо носик Белла.
   Секунду помолчала:
  -- Какая старинная коробочка. И ... грязная.
  -- А ты, что хотела? Больше ста лет в земле пролежала. - Наташа топталась на месте, не скрывая своего возбуждения. - Ну, давайте же, открывайте!
   Эля и Андрей присели возле сумки. Перчатками кое-как оттёрли коробку от грязи. Андрей попытался открыть. Пальцы скользили. Но не получалось открыть. Девочки, в нетерпении, нависли над Андреем.
  
   Мальчик вспотел, вытер пот тыльной стороной руки. Махнул над головой:
  -- Да, разойдитесь вы уже, света мало, загородили всё.
  Девочки немного расступились, но привстали на носочки, вытянув шеи. Андрей, достал из сумки лопатку дедушки Эли, попытался ей вскрыть. Крышка немного поддалась... Миллиметр, два, она нехотя ползла вверх...
  -- Так-так. - неожиданно раздался голос за спиной у девочек. - И что вы тут делаете, а? Ну-ка, покажите мне немедленно!
   От неожиданности девочки вздрогнули, а у Андрея лопата сорвалась и оцарапала кисть руки. Тут же выступила кровь.
   За спиной стояло четверо девочек. И впереди, подобоченясь, выставив ногу вперёд, стояла Катя Краснова.
   Она резво шагнула и раздвинула девочек. Никто не ожидал такого напора, немного подвинулись, Андрей продолжал сидеть на корточках, из руки сочилась кровь, капала в сумку. Лицо измазано местами пятнами грязи, руки в грязи крови, колени перепачканы землёй.
   Когда Катя неожиданно заговорила, от неожиданности он выронил старинную коробку на дно объёмистой сумки, осталась только лопата, направленная вверх.
   Андрей первым пришёл в себя:
  -- Чего тебе, Катька?
   Краснова ожидала чего угодно, но не грязного, перепачканного кровью знакомого мальчика с лопатой в руках.
   Андрей медленно встал, лопата в руках. Катя и не обратила внимания на сумку, как завороженная смотрела на грязные руки, с которых капала медленно кровь, капля за каплей, кап-кап-кап. А в руках лопатка с присохшими комочками почвы.
   Сзади девочки из компании Катьки стали напирать, им было любопытно:
  -- Ой! А чего там?
  -- Клад?
  -- А чего ты, Лазарева, такая грязная, а?
   Катя, чувствуя поддержку подруг, снова кинулась в атаку:
  -- А чего вы тут у кладбища делаете? Опять клады ищете? Или же, -- она презрительно посмотрела на Элю. - уже могилы раскапываете? Фу!
   Катя брезгливо сморщила нос.
  -- Как можно! Тьфу! С покойниками! Так нельзя!
   Эля мгновенно вспыхнула до корней волос, казалось, ещё секунда и из ушей повалит пар струями.
  -- Мы не копаем могилы. Иди отсюда.
  -- А что вы тут делаете, а? - Катька упорствовала.
  -- Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! - вступилась Лошадка.
  -- Ой! Кто там ржёт как лошадь в стойле? Ничего не понятно! - Катька приложила ладошку к уху, как будто на самом деле плохо слышала.
   Зато её спутницы тут же зафыркали как лошади за её спиной. Катя воодушевилась такой поддержкой, продолжила:
  -- Мы едем в центр, пройтись по бутикам, посмотреть новые коллекции, а тут я смотрю, что знакомые замарашки нищие. У церкви, что ли побирались? И много вам подали? На автобус хватит или пешком почапаете домой? Может, вам тоже подать?
   Она из сумочки достала кошелёк, открыла отделение для мелочи и вывалила всю к ногам Эли и её друзей. Много мелочи крупного достоинства.
  -- Может, и хватит? - поджала губы, покачала головой. - Думаю, что не хватит.
   Из кошелька, не глядя, достала две купюры и швырнула туда же на землю.
  -- Теперь можете ездить неделю от церкви к церкви, где больше подадут.
   Андрей первым не выдержал, приподнял чуть повыше лопатку:
  -- А ну пошла отсюда!
   Катька презрительно посмотрела на него:
  -- А ты, наверное, у них за охранника, других нищих отгоняешь, чтобы у них не отобрали деньги. Так? Фу! Как ты мне мог ещё нравиться!
   Повернулась к Беляшику:
  -- Белла! Ты из хорошей семьи, как же ты могла так опуститься, чтобы якшаться с такой ... -- она подыскивала нужное слово, щелкнула пальцами. - с такой швалью. Фи!
   Осмотрела её с ног до головы:
  -- Ну, хоть чистая, не то, что эти трупокопатели.
  -- Иди отсюда! - голос у Андрея угрожающий.
   Он покрепче ухватил черенок лопаты, костяшки побелели, кровь закапала быстрее.
   Катька внимательно посмотрела на него:
  -- А то, что?
  -- Огрею лопатой, испачкаю грязью и кровью, после и узнаешь. Перебирай ходулями отсюда. И поскорее.
   Воцарилась напряженная пауза, Эля, Беляшик, Лошадка сомкнулись. Плечом к плечу. Хоть и не было опыта в драках, но готовы были ринуться на унизившую их Катьку.
   Катины подруги тоже встали за её спиной.
   Напряжёние росло. Казалось, что оно стало осязаемым, воздух сгустился, стал вязким, все глубоко дышали, лица красные.
   Катька, почувствовала это, она дернула чёлкой:
  -- Идёмте девочки, не будем общаться с грязной нищетой с кладбища!
   Развернулась на каблуках. И пошагала прочь, не оглядываясь. А вот её спутницы периодически оглядывались, словно опасаясь погони.
   Первым не выдержал Андрей. Вытер пот со лба:
  -- Еле сдержался. Меня никто так не унижал.
  -- Меня тоже. - Эля тихо ответила, было видно, что она зла.
  -- Андрюшенька, а ты мог ударить Катьку? - Беляшик спросила.
   Тот почесал испачканный нос:
  -- Вообще-то я девочек не бью... Даже и не знаю. Может и сделал бы исключение... -- подумал, вздохнул. - Нет не смогу я ударить девочку. - снова подумал. - А зря. Некоторые прямо выпрашивают, чтобы их двинуть плашмя лопатой. - снова вздохнул тяжело. - Но нельзя. Никогда.
  -- Надо быстро выкопать яму, бросить её туда и закопать! - мстительно отреагировала Лошадка.
  -- И никто не заметит! - зло заметила Эля.
  -- И сверху табун лошадей пустить потоптаться. - Наташа продолжала фантазировать.
  -- Давайте, хоть посмотрим, что мы там нашли. - Беляшик кивнула на сумку.
  -- Да! - Андрей присел у сумки.
  -- Ой, у тебя кровь! - Белла обратила внимание на пораненную руку мальчика.
   Андрей кинул быстрый взгляд на свою кисть, отмахнулся:
  -- Ерунда! Царапина!
  -- Надо обработать! - настаивала Беляшик. - Чтобы не было заражения крови.
  -- Вы сейчас со своими телячьими нежностями доведёте до того, что мы никогда не узнаем, что нашли. - Эля приселяя рядом. - Давай лопату, иди в Белле, пусть она лечит тебе руку.
  -- Не надо. Потом. Я сам открою. Тут всё заржавело.
   Андрей пыхтел, пытаясь открыть коробку из-под конфет. Лопата то и дело скользила по грязи, соскальзывая. Нетерпение нарастало. Андрей злился, что ему не удаётся открыть при девчонках. Подумают, что он слабак и неумеха. Девочкам же хотелось как можно быстрее увидеть сокровища или, что там спрятано.
   Андрей пыхтел, и вот крышка стала помалу двигаться, медленно по миллиметру. Как будто она не хотела расставаться со своими секретами. И вот, скрипнула и крышка отлетела в сторону. Дети наклонились. Эля достала небольшую тетрадку, обёрнутую в холщовую тряпицу, на дне лежал большой кулон из жёлтого металла на тонкой цепочке, тоже, похожей на золотую.
  -- Ух, ты золото! - глаза у Беллы хищно блеснули.
  -- Золото! - заворожено произнесла Лошадка.
   Эля быстро надела на шею себе цепочку, кулон спрятала под одежду.
  -- А почему ты? Мы все имеем право! - Белла возмутилась. - Мы все искали, значит и клад общий.
  -- Я всё изучу и расскажу. Мы же клад ищём большой. А тут всего лишь кулон. Он, может, и есть ключик к сокровищу. - Эля стала листать тетрадку.
   Время, вода не пощадили бумагу. Часть листочков сгнили, были в какой-то слизи. По краям было видно, что часть рассыпалось в прах.
  -- Ну? Чего там?
  -- Где золото?
  -- Куда она закопала казну?
   Эля пожала плечами:
  -- Не знаю. Надо разбираться. Многое пропало. Эх. Анны Алексеевны нет.
   У Элины раздался звонок телефона. Она посмотрела. На экране высветилось "Дед Слава".
  -- Алло, дедушка!
   Она с напряжённым лицом слушала:
  -- Ой, я забыла. Тут закрутилась совсем. Надо было подружке помочь. Всё, через полчаса буду дома.
   Отключила телефон.
  -- Мне бежать надо. Сейчас дед приедет. Мы потом в тир. Я и совсем и забыла про него.
  -- Обязательно ехать? - нетерпеливо топнула носком кроссовка Беляшик. - А как же золото?
  -- Ехать надо. - вздохнула Эля. - Иначе...
  -- Что иначе?
  -- С дедом шутки плохи.
  -- Он, что тебя пороть будет?
   Эля улыбнулась:
  -- Нет. Дед пороть не будет, он меня сильно любит, а вот пустить вместо мишени "Бегущий кабан" запросто.
   Увидела вытянувшиеся лица друзей, засмеялась:
  -- Шучу, конечно. Но лучше бы так. А то он как ругаться начинает, так до костей пробирает. Лучше бы вместо мишени побегать.
  -- Ну, у тебя и шуточки! - Андрей зябко повёл плечами.
  -- Ага! Я уже хотела позвонить в защиту детей. - Лошадка улыбнулась.
  -- Всё. Я побежала. Надо переодеться и умыться, одежду в стирку бросить, а то мама заругается. Даже представила: "Эля! Ты же девочка! По каким свалкам, с какими помоечными котами ты лазила!" -- Эля засмеялась.
   Тетрадку убрала в коробку, в сумку всё бросила, закинула на плечо.
  -- Всем пока. Что пойму, сразу сообщу всем!
   Добралась до дома. Быстро скинула грязную одежду, умылась. Грязь из-под ногтей не хотела вымываться. Она и так и эдак, даже с порошком, и щёткой. А она всё равно прочно засела.
   Одежда тоже не подавалась чистке. Эля махнула рукой, забросила в стиральную машинку. Позвонил дед Слава по телефону:
  -- Эля, ты готова? Я внизу.
   Эля только успела спрятать тетрадку в свой стол, сумку с грязной лопатой на балкон. Кубарем по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, на улицу. Плюхнулась на сиденье, пристегнулась. Дед недовольно покачал головой, постучал пальцем по своим часам:
  -- Опаздываете, девушка!
  -- Я девушка. Мне можно!
  -- Опаздывать нельзя никому. Пунктуальность - вежливость королей. Ну, и королев тоже. Это как с самолётом опоздала на пять минут, и он улетел, и ему неинтересен твой пол и возраст. Поняла?
  -- Поняла.
   Эля буркнула, скрестила руки на груди, насупилась, глядела из-под бровей на дорогу. Дед тоже молча крутил баранку. Только радио напевало весёлую мелодию.
   На Элю нахлынули подавленное чувство злости на Катю Краснову. Особенно, что обозвала всю компанию нищими. Одна мысль билась в голове: "Надо найти сокровища и показать этой мартышке кто из нас нищий!" Мысли переключились на находку. Потрогала кулон ну шее. В суете сборов, она даже не рассмотрела толком его. Только бросила пару взглядов в зеркало, когда руки отмывала.
   Посмотрела на деда, ей стало немного стыдно.
  -- Деда, не обижайся. Я просто так сказала.
   Дед улыбнулся.
  -- Я не обижаюсь. Просто показал, что опаздывать нельзя.
   Приехали, запарковали машину, пошли в тир. Слышны выстрелы, звук приглушён стенами.
  -- Из чего будем стрелять, дедушка?
  -- А из чего ты хотела бы?
   Эля пожала плечами.
  -- Не знаю. Что-нибудь полегче.
  -- Без проблем. Значит, винтовка.
   Эля остановилась в негодовании.
  -- Это, что, значит, полегче?
  -- А чего? Лежишь, стреляешь. Красота!
  -- Дед!
  -- Ничего страшного. А, коль, капризничаешь, то будешь стрелять упражнение не из "мелкашки", а из карабина Мосина. Там прочувствуешь стрельбу. Хватить отлынивать. И калибр соответствующий. Отдача тоже. Покрепче к плечу прижимай. И прицел открытый.
   У Эли внутри закипела обида:
  -- Деда, за что?
  -- Лучше со мной тяжело, зато по жизни будет полегче. Никогда ни у кого не проси, чтобы легко было.
   Эля опять насупилась. У неё много на языке крутилось. Но понимала, что дед тут же придумает другое упражнение.
   В тире их встретили уже как старых знакомых, а Эля была самая младшая из девочек, кто приходили стрелять. Поэтому к ней относились заботливо:
  -- О! Эля! Заходи! Вот, печенье. Угощайся! Чаю налить?
   Эля любила общаться с суровыми инструкторами по стрельбе. У них были сыновья, а к ней относились с нежностью, как к дочке.
  -- Ну, что, Николаевич, из чего будете стрелять? Марголина или Глок?
   Дед Слава отрицательно покачал головой. Посмотрел на Элю, улыбнулся.
  -- Нет, мужики. Мы сегодня винтовку Мосина опробуем.
   Все онемели, сначала посмотрели на деда, затем, дружно на внучку.
  -- Ты шутишь, дед? Винтовка метр тридцать сантиметров в длину.
  -- В самый раз как и Эля. Вот и постреляем. - посмотрел на Элю. - Так?
   Эля пожала плечами:
  -- Попробуем.
   Их проводили на огневой рубеж, принесли винтовку. Поставили на приклад рядом Элей. Она была выше винтовки на голову.
  -- Николаевич, подумай ещё раз. Тебе внучку не жалко? У неё и отдача не детская. Может, "мелкашку" ТОЗовку, а?
  -- Всё нормально. - дед кивнул.
   Эля легла на маты, надела наушники, чтобы не сильно бил по ушам звук от выстрела.
   Она раньше стреляла из ТОЗ-8. Винтовка тоже не маленькая, но патрон маленький. И поэтому знала, как правильно лечь, чтобы вести огонь.
   Постепенно вокруг Эли собрались все свободные от стрельб. В основном мужчины, но было и две девушки. Одна легла рядом.
  -- Здравствуй. Меня Ира зовут. А тебя?
  -- Эля.
  -- Ты стрелять умеешь?
  -- Умею. Но из карабина ни разу.
  -- Главное, не бойся.
  -- А я и не боюсь. Вот, если бы с колена стрелять или стоя, тогда бы волновалась. А лёжа...
  -- Молодец. - Ира потрепала Элю по плечу. - Главное, приклад посильнее к плечу прижимай, чтобы не было никакого пространства. И вы стали одним целым. Тогда и отдача не такая сильная будет.
  -- Хорошо. Спасибо. - Эля кивнула.
   Ира встала, отошла в сторону. Рядом присели дед Слава и инструктор. Он отвёл затвор в заднее положение, вставил обойму с четырьмя патронами, резким движением загнал в магазин патроны.
  -- Ну, а дальше знаешь как?
  -- Знаю. - Эля кивнула.
   Стала двигать затвор вперёд, не так легко как на ТОЗовке, с усилием, но патрон вошёл в патронник, затвор дошёл до передней крайне точки, Эля резко опустила рукоятку затвора вниз.
   Поймала в прорезь прицела мишень, подвела мушку. Стала давить плавно на спусковой крючок. Медленно, удерживая в прорези мишень, почти затаив дыхание. Медленно, плавно, чуть туже, но идёт спуск. И грянул выстрел! Это было неожиданно.
   Эля сильно прижимала приклад. Но всё равно было неожиданно. Сильно. Не больно. Неожиданно.
   Инструктор смотрел в увеличительную трубу на мишень Элины:
  -- Восемь на шесть часов. Чуть выше бери. Не под срез десятки, чуть выше. Молодец! Не ожидал. Честно. Помочь перезарядить?
  -- Я сама!
   Эля была горда и довольна собой. Потянула вверх рукоять затвора, но она не выходила, тогда она рывками стала поднимать. Получилось. Потянула затвор на себя, вылетела пустая гильза, я лязгом упала на пол. Из винтовки потянуло свежее сгоревшим порохом. Эля втянула носом. Поначалу ей страшно не нравился этот запах. Она зажимала нос, но со временем, сначала привыкла, а потом и стала различать запахи. От пистолетного, винтовочного выстрела. Был выстрел сделан из отечественного оружия или импортного. А вот запах новый сейчас. Она втянула, задержала на секунду, запоминая его.
   Затем резко толкнула затвор вперёд, уже лучше получилось. Снова прицелилась, сделал поправку, как подсказали. Тянет... Но рука дрогнула, выстрел.
  -- Смазала. Мимо. - инструктор смотрит в трубу.-Не жди выстрела. Не бойся его.
   Эля заметно занервничала.
   Стала дёргать затвор, он не поддавался. Дед присел рядом на одно колено. Положил руку на плечо внучки:
  -- Не нервничай. Каждый выстрел обрабатывать надо. Это в кино от бедра навскидку всаживают в центр мишени. В жизни не так.
   Где-то в глубине тира крикнули:
  -- Краснова! На огневой рубеж!
   Дёрнулась Эля, услышав фамилию. Тут же в всплыла в голове сцена, как Катька Краснова унижала их возле кладбища. Кровь хлынула в голову. Лицо горит, уши пылают.
  -- Дед! Ты же воевал!
  -- Было дело. Я тебе рассказывал.
  -- Ты людей убивал же.
  -- Не людей, а противника. Не мы, так они бы нас. С чего такие вопросы?
  -- Да, так...
  -- Нельзя стрелять в людей. В противника можно, а вот в человека нельзя. Смерть каждого человека - это гибель Вселенной. Ничего нет ценнее, чем жизнь.
  -- Скажешь тоже - Вселенная. - Эля хмыкнула, всё ещё злясь Катьку.
  -- А вот, представь. Что у каждого человека есть родители, братья, сёстры, дяди, тёти, соседи, одноклассники, продолжить? У каждого человека много людей, с которыми он общается, дружит, помогает. И все будут о нём скорбеть, когда он умрёт. Окружающие их люди, узнав о такой причине, тоже будут с ними разделять горе. Вот и получается, что каждый из нас Вселенная. И когда умирает Вселенная, то всем плохо.
   Эля замерев, слушала деда. Потом резко передёрнула затвор, гильза вылетела, звякнула о пол. Эля загнала патрон одним движением, уже умело опустила рукоять затвора:
  -- Есть одна мартышка. Она меня оскорбила. Очень грязно и обидно.
  -- Не убивать же теперь её. Если собака тебя облаяла, ты же не будешь её убивать.
   Эля молчала, сопела, представила на мишени ненавистное лицо Кати Красновой, сделал поправку, чуть ствол вверх, под самый лоб, вытянула спусковой крючок на себя. Выстрел!
  -- Мимо. - инструктор наблюдает за мишенью.
  -- Успокойся. И не надо никому мстить. Это просто стрельба. - дед погладил Элю по голове.
   Удивительно, но простое поглаживание немного успокоило Элю. Она уже почти без нервов, передёрнула затвор и стала целиться. Вдох-выдох, задержка дыхания, дышать носом, чуть-чуть впуская в лёгкие воздух. Целик, мушка на одну линию, чуть сфокусировать зрение на мишени, затем снова вернуться к линии прицеливания, выбрать спуск, выстрел!
  -- Молодец, Элина! - похвалил инструктор. - "Девятка" на три часа. Спуск резко потянула, поэтому чуть вправо. Но всё равно, молодец. Для первого раза. Не каждый мужик так сможет на четвёртом патроне впервые. Ну, всё закончились патроны.
   Эля посмотрела на деда:
  -- Можно ещё один патрон?
   Дед посмотрел на Элю, на инструктора:
  -- Ну, давай!
   Инструктор принёс патрон, хотел зарядить, но Эля взяла сама патрон:
  -- Можно, я сама?
  -- Давай. - инструктор усмехнулся. - Я рядом.
   Эля перёдёрнула затвор, сама, с усилием вставила патрон в патронник, двинула затвор вперёд.
  -- Ну, что же. Очень достойно, девочка. Не спеши.
   Эля успокоилась. Стрельба успокаивает, требует сосредоточенности. Недолго готовила выстрел, и он грянул!
   Инструктор, молча, смотрел. Эле было обидно, если бы промахнулась.
  -- Ну, что, юная леди! Я вас поздравляю. В яблочко. В центр "десятки" Браво!
   Элина зарделась. Но уже не от злости, а от удовольствия и смущения. Дёрнула затвор, гильза пол.
  -- Ещё дай четыре патрона. - дед сказал инструктору.
  -- Дед. Я устала. У меня дел полно. - заканючила Эля.
   Дед Слава присел рядом на корточки:
  -- У тебя, что бирка на ноге есть?
   Эля недоумённо смотрит на деда, через плечо посмотрела назад, даже подняла одну ногу, затем, через другое плечо, снова посмотрела:
  -- Нет у меня никаких бирок! Ты о чём?
  -- Когда человек умирает, его отвозят в морг. И на большой палец ноги привязывают бирку, в которой описывают фамилию, имя, отчество, когда родился, когда крестился, когда умер, всё что может помочь идентифицировать человека, то и пишут. Чтобы тела не перепутать.
  -- И чего? - Эля недоумевала.
  -- Пойми, запомни на всю жизнь, что пока у тебя нет бирки на ноге, нужно идти к цели. Только вперёд.
  -- Но я же попала!
  -- Попади в центр мишени, и не один раз. Закрепи успех. Оттачивай мастерство. Пока жива - добивайся цели, добивай в цель, помогай людям, помогай себе.
   Эля тяжело вздохнула, поняла, что с дедом спорить бесполезно. Приняла позу для стрельбы, поёрзала, чтобы одежда под ней распрямилась, посмотрела на деда:
  -- Патроны-то можно, чтобы в обойму зарядили?
  -- Не зарядили, а снарядили. Нет нельзя. Сама. Почувствуй оружие, сама вкладывай в патронник. Не спеши. Вдох-выдох, целься, на полу выдохе тяни спуск, медленно, старайся выбрать люфт спускового крючка между ударами сердца. Сейчас это сложно, но тренировками достигается мастерство, и многие вещи делаются на автомате.
   Дед обратился к инструктору, который снова сел на трубу:
  -- Мы готовы.
   Тот ответил:
  -- По готовности огонь. Мишень прежняя. Отработка упражнения "Огонь из карабина" лёжа. Выдано четыре патрона.
   Эля передёрнула затвор, вставила патрон, с усилием продвинула затвор вперёд, надавила на рукоять, стала целиться в мишень. Памятуя наставление деда, подводить ствол карабина к центру мишени, и всё на вдохе. Когда целик и мушка совместились на центре мишени, она уже на выдохе повела чуть вверх, как говорил инструктор, вытягивая люфт - свободный ход спускового крючка. И вот уже пошёл туго спуск, палец продолжал давить. Выстрел. Эля забыла крепко прижать приклад к плечу. Отдача оружия больно ударила приклад в плечо.
   Эля от неожиданности сдавленно ойкнула, левой рукой потёрла ушибленное плечо, пояснила:
  -- Приклад не прижала толком. Вот отдача...
   Дед присел, участливо спросил:
  -- Сильно больно?
  -- Нормально. Пройдёт. - обращаясь к инструктору - Ну, как там? Сорвала?
  -- Нет, юная красавица. Прекрасно. Девятка на двенадцать часов. Строго по вертикали. Чуть-чуть, и будет десяточка.
  -- Угу.
   Эля кивнула, передёрнула затвор, пустая гильза, вылетела, недалеко откатилась, из отверстия выходил лёгкий дымок, уходя наверх, растаял.
  Новый патрон в патронник, сейчас дело уже пошло поживее. Эле понравилось, что у неё такой приличный результат.
  Хотелось улучшить. Теперь уже упёрла плотно приклад в плечо. Оно немного болело, но не так сильно как в момент удара. Эля стала прицеливаться, попутно пыталась услышать биение своего сердца. Услышала, но как стрелять между ударами сердца, она не представляла. Выстрел!
   Элина нетерпеливо посмотрела на инструктора. Тот, молча, внимательно рассматривал мишень в трубу, хмыкнул:
  -- Ну, что, барышня, вы продолжаете меня удивлять. Десяточка. Самый верхний край. И снова на двенадцать часов. Чую, что скоро разгоню половину команды и наберу тебя с подружками. Ещё будешь стрелять?
   Элю охватил азарт, она его гасила, стрелок должен быть спокоен, и сосредоточен только на стрельбе.
  -- Конечно! У меня ещё патрона!
  -- Заряжай, огонь по готовности.
   Заряжала Эля, уже не глядя, руки сами делали почти автоматически. Только смотрела на мишень. Стала целиться. На плечо опустилась рука деда, он присел рядом:
  -- Не спеши. Сейчас тебе хочется ускорить получение отличного результата. Прицелься, но не стреляй. Лежи. Закрой глаза. Представь, что ты - пуля. Вот пороховые газы тебя выталкивают из гильзы, ты летишь по стволу карабина, там нарезы, они тебя закручивают, давление сзади увеличивается, ты быстрее вращаешься, и вот ты вырываешься из канала ствола. И летишь. Вращаешься и летишь. Это свобода полёта! А самый кончик пули - твой глаз, и ты летишь прямо в центр мишени. В центр десятки. Попробуй. Только не спеши. Не делай резких движений. Ни при стрельбе, ни по жизни. Давай, Эля!
   Дед легонько хлопнул внучку по плечу, поднялся, отошёл назад. Эля стала целиться. И вот, в тот момент, когда она обычно стреляла, закрыла глаза и представила себя пулей.
  Как её толкает гигантская сила сзади. Она тут же почувствовала, как будто кто-то неведомый упёрся в подошву кроссовок и толкает её вперёд. Она представила себя как будто проходит по нарезам канала ствола, и в голове возникло, как будто она вращается вдоль продольной оси тела, голова немного закружилась, давление на подошву обуви усилилось, скорость вращения тоже.
  В мозгу вспыхнуло, как будто она пуля, летит вперёд, кружится, летит, волосы прижались к спине встречным потоком, но взгляд устремлён вперёд и не вращается. Тело крутится, а мишень, перед мысленным взором, стоит прямо. Эля увидела, что она летит в восьмёрку на два часа. Она чуть подвинулась влево и через секунду вонзилась в центр мишени.
  Элина почувствовала, как прошла через бумагу, фанеру, отскочило несколько щеп, ударилась, стала застревать в пулеулавливателе за мишенью. Там было много слоёв твёрдой резины. И вот она остановилась. Закончила свой полёт. Пуле стало жарко.
  У Эли на лбу выступила лёгкая испарина.
  Она открыла глаза. Несколько раз моргнула. Настолько реально ей показалось, что была пулей.
   Эля чуть сместила правую ногу вправо. Снова прицелилась, выстрел! Передёрнула затвор, гильза вылетела. Эля ждёт. Инструктор откинулся, удивлённо смотрит на неё:
  -- Центр десятки. Идеально. Ни вправо, ни влево, ни вверх, ни вниз. Это чудо какое-то. Ты - прирождённый стрелок! Ещё?
  -- Конечно! У меня ещё один патрон остался!
   Эля неспешно, как профессионал, без суеты, лишних движений загоняет патрон в патронник. Целится. Она спокойна, уверена, она и есть пуля. Куда хочет, туда и попадёт. Выстрел!
   Инструктор, молча, смотрит. Потом берёт микрофон, объявляет:
  -- Стрельбу прекратить. Оружие разрядить! Всем оставаться на местах.
   Вся стрельба в тире тут же смолкла. Все ждут. Инструктор широкими шагами идёт к Элиной мишени, рассматривает её, снимает, несёт на свой стол. Берет микрофон:
  -- Огонь по готовности!
   И тут же забахало из разных углов тира.
  Инструктор взял лупу и рассматривает. Потом жестом позвал деда Славу. Тот надел очки, смотрят на мишень, пальцами тыкают в неё.
  Эля лежит. В тире строгая дисциплина. Без команды никто ничего не делает. Опасно. Дед с инструктором подходят к Эле.
  -- Оружие разряжено! - доложила она, не вставая.
  -- Осмотрено.
   Инструктор подошёл сзади, забрал оружие.
   Эля встала, поправила одежду.
  -- Ну, что. - начал инструктор. - Я не поверил своим глазам, поэтому принёс мишень. Вот твой первый выстрел. Точно в центр мишени. А вот второй. Если внимательно посмотреть, то увидишь смещение на миллиметр. Видишь?
   Эля внимательно смотрела. Потрогала пальцем отверстие. Она - пуля. Даже вновь пережила ощущение, как поразила центр мишени.
  -- Вижу. - она кивнула.
  -- Горжусь тобой! - дед крепко прижал к себе, поцеловал в голову. - Пока нет бирки на ноге - совершенствуй мастерство, иди вперёд, не топчись на месте. Молодец!
   Инструктор стал складывать мишень, протянул Эле:
  -- Держи. На память! Я такого раньше не видел.
  -- Спасибо. Не надо.
  -- Я заберу. Она ещё не понимает. Бабушка порадуется, родители будут в восторге. Вот такие вещи нужно хранить, а не всякие безделушки!
  -- Ну, что, может, ещё постреляешь? Хочешь из револьвера?
  -- Нет, деда, не хочу. У меня дел ещё много. Я одежду испачкала, споткнулась. Забросила стираться. Надо успеть просушить и погладить. Пока родители на работе. А то попадёт.
   Дед понимающе усмехнулся.
  -- Ты только меня не сдавай им. Ладно?
  -- Конечно! - дед погладил Элю по голове. - Может, тебе помочь? Выкрутить, быстро просушить, погладить? У меня большой опыт в этом.
  -- Спасибо. Я сама. - подумала, хитро посмотрела на деда. - Мне же тоже опыт нужен. Но за советом я обращусь.
   Дед погрозил шутливо пальцем:
  -- Ой, лиса! Поехали.
   В дороге Эля смотрела в окно, поглаживая кулон под одеждой. Потрогала правое плечо. Казалось, что мышечная память помнит отдачу от выстрелов из карабина. И улыбалась. Казалось, что конфликт с Красновой был так далеко.
  Стрельба всё-таки заставляет концентрироваться и выбросить из головы неприятную встречу.
  Эля стала чувствовать себя выше и увереннее. Она стреляла из карабина. А из чего стреляла Катька? Глазами только мальчикам. А она в десятку. Два раза. Точно. Отклонение в миллиметр! Взрослые, опытные стрелки так не могут! И дед Слава так уже не сможет! Раньше мог, а вот сдал. Понятно, возраст.
   Эля вновь пережила ощущения, как быть пулей. Эх, как же было классно! Она сумела себя успокоить и пережить то, чего не было раньше!!! Чувство Победы! Она чувствовала её на вкус. На губах, на языке, на затылке, шее, всей спиной, как будто выросли крылья. Разбегись, оттолкнись посильнее от земли и полетишь как птица, только широкие, шумные взмахи крыльев за спиной и ветер в лицо! Прямо как пуля, только ты летишь не в цель, а куда хочешь! Эх, как же хорошо-то!
   Эля снова улыбнулась. Она почувствовала себя более сильной и уверенной. Даже выше на голову Катьки Красновой.
   Когда она почувствовала, что стало лучше на душе, стала думать о находке на кладбище. Большой, увесистый кулон колыхался в такт движению.
   Она погладила и улыбнулась.
   Дед подвёз Элю к подъезду, она поцеловала его в щёку и побежала домой. Одежда уже постиралась, она раскинула её сушиться. Сама села стол, сняла кулон и стала рассматривать.
   Он был округлой формы. В диаметре даже чуть больше той пятикопеечной монеты, что она нашла во дворе заброшенного дома на улице Ады Лебедевой.
   Он был тяжёлым. Жёлтый металл. Золото!!! Эля потрогала внешнею сторону. Было видно, что старинный медальон. На поверхности золотые нитки были скручены к маленькие верёвки и припаяны к медальону. Эти золотые шнуры образовывали витиеватый узор. Он даже не был симметричным этот узор. В центре был большой камень красного цвета. Он был гладким, формой почти овальной форме. Вокруг было расположено четыре небольших камня. Они были круглой формы. Разного цвета. Внизу чёрного цвета и зеленого. Вверху голубого и синего цвета. Все камни были разного размера. Самый маленький был зеленый.
   Эля перевернула кулон. На обратной стороне тоже был рисунок из нитей золота. Но его почти не было видно. Истёрся со временем.
   Эля в задумчивости потёрла переносицу:
  -- Ценный кулон. Наверное, имеет отношение к золоту, если Ада положила его сюда.
   Эля достала коробку из-под конфет. Ещё раз осмотрела. Сбегала, принесла мокрую тряпку, тщательно обтёрла от грязи.
   Полу стёртый герб Российской Империи сверху. "Г Ландринъ" под гербом большая надпись. Эля всматривалась в крышку, выискивая, может, какие-нибудь дополнительные подсказки. Но только старые надписи ниже: Москва, С-Петеребургъ, Рига.
   А в самом низу "Монпансье Смiъсъ". Последнее слово было необычное. Эля подумала, что это может иметь отношение к сокровищу. Но надпись была старая, сделана на заводе, поэтому решила не мучиться. Открыла коробку, достала тетрадку. От неё резко пахло сыростью, ветхостью. Справа страницы сгнили, нижние страницы, вместе с обложкой, стали слизью.
   Эля, с брезгливой миной на лице, пошла открывать балконную дверь. Чтобы проветрить. Попутно обтирала руки тряпкой, настолько это было неприятно. Б-р-р-р! Слизь. Чёрная. Вонючая.
   Открыла первую страницу.
   И опешила. Такое ощущение, что она это видела, слышала ранее. Она даже помотала головой. И почерк похожий. Достала тетрадь Анны Алексеевны Громницкой. Положила рядом. Очень похоже. Некоторые буквы, рисунки отличались друг от друга, конечно. Но были похожи. Как будто один педагог был у них.
   Стала читать.
   Всё было написано чернилами. Время не пощадило, порой многие куски. Бумага была влажная. Казалось, что побывала под дождём. Что-то читалось, что-то было в чёрных пятнах. Или чернила расплылись от дождя и бесконечного хранения под землёй, то ли утрачены навсегда. Было написано по-старому с "Ъ". На твёрдый знак оканчивались многие слова. Эле было непривычно читать их. Да, и читать чужой рукописный, не машинописный текст было непривычно, сложно.
   Почерк был красивый, с завитушками. Так уже сейчас никто не пишет. Эля начала читать. Не всё было понятно, из-за расплывшегося текста, дыр, что были в бумаге, но общий смысл был понятен.
   "Василий Давыдов - двоюродный брат знаменитого гусара, партизана Дениса Давыдова. Василий был адъютантом у Багратиона. Сам отчаянный рубака. Воевал против французских захватчиков в 1812 году. Друг Пушкина. Был среди декабристов. За мятеж против царского правительства сослан в Красноярск. Имел тринадцать своих детей. Он очень хорошо рисовал..."
  Пробел-провал в тексте. Дыра, сгнивший и расплывшийся текст.
   Эля переворачивает страницу. Она слиплась. Маленькими пальчиками, маленькими ноготками она пытается отделить одну страницу от другой. Часть страницы прилипла намертво, рвётся...
   Эля злится, психует.
  -- Да, что же это такое!!! Вот оно золото! Ада, не могла сразу написать, где спрятала? А то, вот... Порвала. Всё сгнило. Куда? Где ты спрятала тонну золота, а?
   Эля, красная от злости, нетерпения, отчаяния, побежала в комнату родителей, взяла мамин фен для сушки волос. Включила, стала сушить страницы.
   Водила из стороны в сторону феном. Взяла нож, вставила между страниц, попыталась разделить их. Осторожно двигала по краям, засовывая глубже. Медленно, она раздирала страницы. Достала телефон, фотографировала страницы. Много из текста пропало. Были отрывки. Где-то большие, где-то маленькие. Но они были!!!
   Эля внимательно читала.
   Неделя ушла у неё на расшифровку, изучение написанного в тетрадке. Элина прятала тетрадку в столе, когда родители были дома. Она не выходила гулять. Когда родители были дома, искала информацию. Листала фотографии в телефоне, пыталась пробиться через все тайны. Сложно было. Казалось, что пар валит из ушей, как в мультфильмах.
   Беляшик и Лошадка звонили, писали, но Эля отвечала, что занята. Беляшик настойчиво требовала поносить кулон.
   Эле было не до этого. Она погрузилась в поиски с головой. Они полностью захватили её, поглотили её. Даже ночью все сны она видела только про эпоху декабристов, Ады Лебедевой, гражданской войны, революции.
   Многого Эля не понимала, но было понятно, что Ада Лебедева изучала историю Красноярского края. Очень тщательно изучала. Получается, что она сама была ссыльная. И ей поначалу было интересно, чем занимались и как жили сосланные в сибирскую ссылку декабристы.
   Эля зашла в интернет. Кто такие декабристы? Почему не январисты? Хм. Оказывается, в декабре 1825 г. в Петербурге было восстание. Поэтому и так и назвали. Оно в декабре состоялось. Дворяне, офицеры отказались принимать присягу на верность Николаю I. Хотели изменить Конституцию, отменить крепостное право. Многих казнили, ещё больше отправили по сибирским городам в ссылку.
   И вот Ада интересовалась чем же они тут занимались. И она ссыльные и они.
   Многие учили детей. Изучали край. А вот отчаянный гусар Василий Давыдов хорошо рисовал. И заинтересовался красноярскими Столбами. Это такие вертикальные скалы под Красноярском. Эля с родителями была там несколько раз.
   Но вот, что интересно. Давыдов каждый день садился в лодку и переправлялся на другой берег. Но Енисей - очень быстрая река. Очень мощная река. Если поначалу Давыдов нанимал лодочника, то потом отказался и грёб сам. Целый день он проводил там и делал зарисовки. Получается, что каждый день, Василий Давыдов переправлялся через Енисей, борясь с течением, волнами, что рисовать. От реки там нужно было много километров карабкаться в гору. Дорог там не было, продираться через чащу тайги ради пейзажей.
   Вот это и привлекло внимание Ады. Она стала искать архивы с рисунками и записями Давыдова. Каким-то чудом ей удалось их добыть. Выходило, что на скалах были рисунки. Давыдов их тщательно переносил на бумагу, а потом уничтожил рисунки на скалах. Чтобы никто не видел их. Были другие рисунки. Но Столбов, на которых он провёл уйму времени, не было.
   Стала дальше изучать. Ада почему-то много текста уделила Батыю. Ада! Где тонна золота! Зачем нам хан? Где золото?!!
   Получается, что давным-давно был такой Хан Батый. И он приказал отлить из золота в натуральную величину сначала одного коня, а потом точно такого же второго. Интересный факт Эля раскопала. Все ездили на низкорослых монгольских лошадках. А был ещё чистокровный арабский скакун. Но, считалось, что на нём ездит бог войны.
  Элина улыбнулась, когда читала. Получается, что ты имеешь классную иномарку, но катаешься на старой, разбитой машине. Странные люди были.
  А потом Батый заказал второго коня. Точно такого же.
   И вот эти золотые кони с изумрудными глазами достались хану Мамаю. А тот воевал со всеми. В том числе и со своими родственниками. И вот, чтобы эти кони не достались врагам, он повелел отвезти их Золотую Орду. По-современному - в Монголию. Везли их, пришли вести, что в Золотой Орде не всё спокойно, и власть там захватили враги этого Мамая. Тогда решили их спрятать.
  И спрятали их в Красноярске. Наказали местному князю следить за сохранностью.
  Кстати, в Волгограде Мамаев курган назван в честь этого Мамая, там у него располагалась ставка. О, как!
   Когда русские казаки пришли на красноярскую землю, тут был местный князь Тюльге. Русские не поняли и обозвали его на свой лад "Тюлька". Не знали они, что "Тюльге" в переводе означает "Лис".
   Тюлька хитрил, показывал русским, что он слаб, а сам организовывал нападения на поселенцев.
   Когда он умер, его место занял сын Татуш. Он активно сотрудничал с русскими. А потом ушёл в Хакассию. На острове, где паслись его лошади, назвали Татышев.
   И, что местные племена нарисовали на скалах Столбов где спрятаны эти золотые кони! У Эли вспотели ладошки от волнения.
   И вот, получается, что Давыдов нашел, где спрятаны эти золотые кони с изумрудами вместо глаз. Они здесь!!! Здесь, в Красноярске! Два золотых коня!!!
   Эля лихорадочно искала сколько могут весить эти кони. Получалось, что каждый по пятнадцать тонн чистого золота!!! Тридцать тонн золота! Вот здесь! В городе или рядом! И четыре огромных изумруда!
   Эля попыталась посчитать, сколько же стоит это золото. От увиденных цифр, голова закружилась. Миллиард! А, понимая, что это историческая ценность, а не просто золото, то цена просто заоблачная!
   Вот только не было указано где оно зарыто. Нижние страницы тетради превратились от времени в чёрную слизь. И это было очень обидно.
   Ада Лебедева писала, что Давыдов рассуждал, нельзя тогда было доставать это золото. А оно должно было изъято из земли, когда падёт самодержавие и отменят крепостное право.
   Читая дневник, получалось, что тоже поддерживала эту мысль. А вот, где она спрятала золото из казны Красноярска тоже только урывками. Только написано, что она нашла пещеру и там ...
  И всё. Только маленький кусочек, что туда же она и загрузила золотой запас из казны города. Рассуждала просто. Если пещеру разбойников не нашли до этого времени, то и сейчас не найдут. И какая-то сопка упоминается. Урывками. И две отметки, если смотреть на них, что спрятанные кони были за спиной. Встать по центру и смотреть на эту сопку, то увидишь две отметины. Между ними пещера. Но завалена камнями, но белый камень укажет вход.
  Эля потёрла виски. Вот почему просто так нельзя написать или нарисовать. Всё зашифровано. Интересно, как бы Щетинкин бы всё прочитал и расшифровал?
   Почти неделю Эля не выходила из дома. Родители беспокоились, не заболела ли дочка. Но она как во сне, только отмахивалась. Говорила, что нашла интересную тему для реферата на следующий год.
   Эля набрала на компьютере, что поняла, расшифровала. Набрала два варианта. Первый, с пробелами, второй, что домыслила, вставками из интернета, как бы подходило по смыслу.
   Позвонила Наташе и Белле. И побежала на встречу.
   Первой пришла Беляшик. Она была возбуждена. Не давая открыть рот Эле, она сходу заявила:
  -- Элька! Отдай кулон! Ты его уже долго носишь и не отвечаешь на телефон.
   Эля, настроенная на рассказ про золотых коней, опешила:
  -- А я его не взяла с собой.
  -- Как?! Как ты его не взяла! - Белла негодовала.
  -- Да, как-то и не подумала. Я вот другое накопала...
  -- Где кулон, Эля?! - Белла кричала в лицо.
  -- Не кричи! - Эля не выдержала.
  -- Ты его столько носишь! Неделю сбрасываешь звонки. Где кулон?! Ты его уже продала или отдала?
  -- Он дома.
  -- Я имею на него точно такое право как и ты!
  -- Имеешь, имеешь. - Эля согласилась. - Мы все его нашли. Он наш. Общий! Но я такое нашла!
   Беляшик не дослушала, нервно. Нетерпеливо топнула ногой:
  -- Немедленно отдай его мне!
   Подошла Наташа:
  -- Чего кричите на весь двор?
  -- Да, вот! Элька зажучила кулон, и не отдаёт поносить. - пожаловалась Белла.
   Лошадка недоумённо посмотрела на подругу:
  -- Белла, а зачем он тебе?
  -- Как зачем? - опешила Беляшик. - Носить!
   Наташа по-птичьи склонила голову набок, внимательно смотрит:
  -- Просто так вот носить?
  -- Ну, да. - Белла снова притопнула ногой.
  -- А, что ты скажешь родителям? Что на кладбище нашла?
  -- Скажу, что Элька дала поносить!
  -- Ага. И твоя мама позвонит её маме. И спросит: "Таня, а почему у тебя дочь носит сто граммов золота на шее?" Сама-то подумала?
  -- А я буду снимать перед домом!
  -- Пойдёшь по улице с таким золотом, и голову оторвут вместе с цепочкой и подвеской. - Наташа по-прежнему заинтересовано смотрела на подругу. -Мне просто интересно, зачем он тебе?
  -- Как будто тебе не хочется его поносить?
  -- Нет. - Лошадка пожала плечами. - Мне хочется найти много золота. Клад. То, что Ада Лебедева спрятала. Казну Красноярска. И купить себе конюшню.
  -- Тьфу! - Белла эмоционально плюнула на землю. - Это зачем тебе конюшня?!
  -- Как зачем? Лошадей разводить, тренироваться, в соревнованиях участвовать.
  -- Ты кулон продай, наверное, на коня хватит. - Белла уже кричала на Наташу.
  -- Да, я тут такое нашла... -- начала Эля.
  -- Отдай кулон! - Беляшик неиствовала, казалось, что она вот-вот кинется с кулаками на подруг.
  -- Нет у меня его сейчас. Дома. Да, и я до конца не поняла, зачем его Ада положила в коробку с тетрадкой. Я многое узнала, но не всё. Вот, смотрите.
   Эля достала папку с записями. Открыла, хотела показать подругам, но Белла резко ударила по ней, все записи разлетелись и упали на землю.
  -- Отдай кулон немедленно!
   Эле стало обидно. Она так старалась. Неделю корпела, вникая в текст, искала в интернете, а с ней вот так! И кто? Подруга! Из-за куска металла. Неизвестно ещё он золотой или нет!
  -- Немедленно подбери бумаги, и я всё объясню! - сдерживая слёзы злости, сквозь зубы процедила Эля.
  -- Не буду! Отдай кулон! - кричала Белла, уже слабо контролируя себя.
  -- Подбери бумаги!
  -- Не буду! - Белла упёрла руки в бока.
   Всё стояли молча.
   Беляшик сузила глаза, прошипела:
  -- Всё! Вы мне не подруги! Забудьте всё! Подавитесь своим кулоном и кладом!
   Белла, резко на пятках развернулась и, откинув волосы назад, быстро, не оборачиваясь, пошла прочь.
   Элина и Наташа стояли и молча смотрели вслед уходящей бывшей подруге. У Эли на глазах выступили слёзы. Она присела, шмыгая носом, вытирая глаза, стала собирать раскиданные бумаги. Наташа ей помогала, приобняла за плечи:
  -- Да, не расстраивайся ты так! Ничего. Она остынет и вернётся. Белка же такая. Вспыльчивая, но отходчивая. - подумала, добавила. - И ужасно глупая. Что-то в голову втемяшится - проще голову открутить.
   Девочки собрали бумаги. Эля тыльной стороной вытерла мокрые от слёз глаза:
  -- Ну, вот, давай я тебе расскажу. Я неделю головы не поднимала, на улицу не выходила. По ночам снилось. - задумалась, махнула в сторону, куда пошла Белла. - А она... Она...
   Эля готова была снова расплакаться.
   Наташа выпрямилась в полный рост, рубанула:
  -- Плюнь и забудь! Если придёт, извинится, значит, подруга. Не придёт - попутчица. Рассказывай! Мне интересно где клад!
   Эля стала показывать фотографии, распечатанные листы, объяснять и рассказывать.
   У Наташи загорелись глаза:
  -- Золотые кони?!
  -- Элька! Ты представляешь! Золотые кони! У нас! Вот здесь! Один твой, один мой!
   Она потопала.
  -- Может, мы и стоим над ними сейчас! Эля! Это невозможно и невероятно!
  -- Вот и я про то! Поэтому к вам и побежала. А она.. Ей кулон нужен! А тут кони из золота!
  -- Бестолочь! Эх! Откопать! Я бы посидела бы них! Кони из золота! Это же сколько деньжищ-то!
  -- Много. Очень много!
  -- Беляшу ничего говори. Пусть сама придёт. А то привязалась к кулону.
   Девочки ещё много проговорили. Они мечтали как найдут легендарное сокровище, разбогатеют и прославятся на всю жизнь. Наташа рассказывала какую конюшню она построит. А Эля ещё не решила как распорядится своей долей.
  -- Меньше народу, больше ... -- начала Наташа.
   Эля её перебила, закончила фразу:
  -- Больше кислороду.
  -- Не кислорода, а доля больше! - у Наташи азартно блестели глаза. - Ушла - -скатертью дорога. Она ещё умоется слезами зависти и обиды, что не с нами.
   На том и порешили.
   Девочки ещё много возбуждённо болтали.
  -- А чего дальше делать-то? - Наташа озадаченно посмотрела на Элю.
   Та пожала плечами.
  -- Подумаю. Это как в передаче есть фраза "Нужна помощь зала!"
  -- Как бы у нас не отобрали коней-то. - мрачно ответила Лошадка.
   Эля сморщила носик.
  -- Буду говорить, что на каникулах дали написать реферат о городских тайнах, легендах.
   Наташа согласно кивнула:
  -- Нормально так. Кто откажет ребёнку в тяге к знаниям? Никто. А у кого спросишь?
  -- У деда. У него много знакомых, думаю, что подскажет кто, сможет нам в чём-нибудь. Главное, понять, куда дальше двигаться. А то много чего есть, а толку-то ноль.
  -- Ага. Это как в кладовку зашёл, заваленную старьём. Вроде, всё интересно, любопытно, а непонятно для чего многие предметы. Как была в гостях в деревне. Показали мне сначала деревянный брусок с насечками с одной стороны. Плоский такой. Рукоятка там. Оказывается, этим гладили раньше бельё. Я не поверила!
   Эля озадаченно посмотрела на подругу:
  -- Ребристый? Не гладкий? И этим гладили?
  -- Ага! - Наташа кивнула. Одежду накручивали на валик, потом этой палкой туда-сюда гоняли.
   Эля внимательно смотрит на подругу:
  -- Жуть какая!
  -- Ага. А ещё показали стиральную доску.
  -- Чего?
  -- Чего-чего! Чевочка с хвостиком. Стиральная доска. Пластина ребристая металлическая, вокруг деревянная рама. Ставили в таз, мочили бельё в порошке, мыле, а потом поднимали и тёрли об эти вот рёбра железные.
   Эля посмотрела на свои руки:
  -- Так это... руки стереть можно до костей!
  -- И не говори! Как хорошо, что есть машинка-автомат, закинул и забыл! Она сама всё постирает и отожмёт. Высохла и электрическим утюгом погладил! Вот только и утюгом помашешь, а всё остальное тебя не касается.
  -- М-да, хорошо, что мы в этом время живём, а не когда стиральная доска вместо машинки и палка ребристая вместо утюга.
  -- И не говори. Даже не могу представить, как тогда жили!
   Девочки ещё немного поболтали и разошлись. Эля по дороге позвонила деду Славе:
  -- Дедушка, привет!
  -- О! Как хорошо, что позвонила. Бабушка тут тебе пироги стряпает сладкие, какие ты любишь, заходи, скоро будут готовы.
  -- Сейчас не могу.
  -- Я вечером завезу. Как дела?
  -- Всё хорошо, не волнуйтесь. Я тебе по делу звоню.
  -- Говори. Чем могу - помогу. Никто не обидел? Кому-то надо объяснить, что он не прав? - голос дед сух, собран.
  -- Нет, нет, дед! Всё хорошо. На каникулы задали реферат по городским тайнам, городским легендам. Я посмотрела интернет, всё уже давно известно и наезжено. Нет у тебя какого-нибудь знакомого историка что ли. Кто бы рассказал, чего нет в сети? А?
   Дед секунду подумал:
  -- Есть. Директор музея Красноярской железной дороги. Я ему позвоню, узнаю, когда он сможет тебя принять.
  -- Мы вдвоём будем!
  -- Да, хоть впятером. Главное, чтобы у него было время, очень занятой мужик. Но когда рассказывает, открываешь уши и слушаешь. Это настолько интересно, захватывающе, зримо. Сам люблю с ним общаться. Так и хочется ему сказать: "Говори, рассказывай!" Но он востребован. Научные статьи пишет. Ладно. Понял. Я перезвоню!
   Эля шла домой. На душе было легко. Иногда только набегала мысль о Белле и её истеричной выходке. Это неприятно, что та, которую она считала подругой, так себя повела.
  Сама бы брала и читала, изучала, думала. Звонок от деда Славы:
  -- Алло, дед!
  -- Тебе повезло, у него утром будет время для встречи. Часов десять. Сможете? Что ему сказать?
  -- Я буду, а подружке позвоню, если, что я сама приеду. Куда ехать, кого спросить?
  -- Мира, 101. Карпухин Константин Владимирович, скажешь, что от меня. Напротив церкви. Советую взять тетрадку и ручку. Информации много, можешь и диктофон включить на телефоне. Запомнила, или сообщением отправить?
  -- Нет, спасибо. Запомнила. Спасибо, дед! Бабушке привет. Честно не могу приехать. Но пироги жду! Целую!
   Эля перезвонила Наташе, договорились встретиться у музея.
   Наутро они потянули на себя тяжёлую деревянную дверь музея. Позвали им директора. Вышел большой дядька. Широкий в плечах, сильно развита грудная клетка, большие руки, шапка чуть вьющихся волос, голубые глаза.
  -- А-а-а! Вячеслав Николаевич звонил. Кто внучка его?
  -- Я. - Эля немного смутилась.
  -- Дай-ка я тебя рассмотрю. - он покрутил головой, рассматривая Элю. - А похожа на деда. Есть общее. А тебя как зовут?
  -- Наташа. - чуть робея, представилась Лошадка.
  -- Ну, хорошо. Давайте я вас проведу по музею, а потом я отвечу на ваши вопросы.
   Первый зал большой. Слева от входа миниатюрная модель как прибывает первый поезд на станцию Красноярск. Всё маленькое. Много деталей. Как будто на настоящее действо сморишь, но с высоты птичьего полёта. Даже встречающие поезд фигурки были в одежду той эпохи, лица разные, как живые. Очень красиво и захватывающе.
  Узнаваемый железнодорожный вокзал. Оказывается, что первый поезд прибыл в Красноярск в дату именин царя Николая II, 06.12.1895 года.
  По залу расставлены старинные предметы. Всё очень интересно. Был даже колокол, который висел на перроне, и оповещали, что поезд отходит. Тогда не было громкой связи, когда тётя говорит. А вот так, звуком колокола сообщали пассажирам. И чайники, в которых носили кипяток. Не обычный, а с длинным носиком. Как в кафе с китайской кухней, только там для представления, а тут, чтобы в толчее разливать кому надо. Всё было интересно. Девочки восторженно крутили головой. На всём был налёт таинственности, многие тысячи рук прикасались к этим предметам. Многим было гораздо больше тысячи лет. Как живые предметы. Прислушайся и они заговорят, расскажут свою историю.
  Получалось, что вся история Красноярска неразрывно связана с железной дорогой. Если до строительства Красноярск был заштатным городом на Сибирском тракте, то после строительства Транссибирской магистрали, стал столицей края, многие события, так или иначе, крутились вокруг железной дороги.
  Во время Великой Отечественной войны сюда вывозили эвакуированные заводы. Ставили станки на пустыре, дети лет двенадцати становились к станкам и делали продукцию для фронта. Под брезентовым навесом, в любую погоду. Там же ели, спали, станки не останавливались, дети менялись. Многие от усталости калечились. Вокруг станков с детьми возводились стены заводских корпусов. Всё для фронта, всё для Победы. А потом готовую продукцию по железной дороге везли на фронт.
  Самолёты из Америки перегоняли до Красноярска. У истребителей отстёгивали крылья, грузили на платформы и отправляли на фронт. Бомбардировщики поначалу дальше летели сами. Но потом тоже стали перевозить по железной дороге от Красноярска на фронт.
  Много интересного девочки узнали про железную дорогу.
   Перешли во второй зал. Там был массивный резной деревянный стол, покрытый зелёным добротным сукном. Стул тоже под стать столу. Массивный, с высокой деревянной спинкой, украшенный изящной резьбой. И множество старинных книг, тетрадей в шкафах. Казалось, что шкафы и стол со стулом были из одного набора мебели. Дядя Костя, он сказал, чтобы они так его называли, пояснил, что почти все эти предметы были из кабинета начальника станции Красноярск.
   Девочки осторожно потрогали стол, стул. Такого они не видели ещё. Только в кино. Потом уселись за современный длинный стол. Девочки заворожено слушали Константина Владимировича.
  -- Ну, что, девочки, понравилось?
   Они переглянулись между собой:
  -- Очень!
  -- Очень понравилось! Жаль, что мало запомнили. Настолько всё интересно. А я столько раз ходила мимо, и не читала вывеску, что здесь такое замечательное место. Хороший музей!
  -- Ага! Я так заслушалась, что забыла, зачем вообще мы сюда пришли.
  -- Ну, давайте, спрашивайте. Чем смогу, тем и помогу. - Константин Владимирович широко улыбнулся.
  -- Понимаете. - Эля мялась, ей было неудобно обманывать этого доброго дядю, который так увлекательно провёл им экскурсию. - Нам задали реферат на каникулах...
  -- Что-нибудь необычное, мистическое. - Наташа поддержала подружку.
   Карпухин откинулся на стул:
  -- Ну, девочки, вы не по адресу. Я не собираю сказания, легенды. Работаю с архивами, фактами. Даже не знаю, чем помочь. Поищите в интернете, там много чего свалено в кучу. Часть правды, часть вымысла, часть домысла, вот и родилась городская легенда.
  -- Не хочется. Мы там всё уже посмотрели. Там как бы сказать... заезженно.
  -- Ага. Как будто один и тот же диск с фильмом передают по кругу, все посмотрели, а тебе снова предлагают. Неинтересно уже и скучно. А вот что-нибудь свежее.
   Константин Владимирович только развёл руками.
   Эля подумала:
  -- Дядя Костя, а скажите. Вот было у нас много знаменитых декабристов. И был такой Давыдов.
   Константин Владимирович удивлённо смотрит на Элю:
  -- Удивили вы меня, девочки! В школе сейчас об этом говорят одним абзацем в учебнике. Интересные вопросы вы задаёте. Тем более про Давыдова. Отчаянный воин. Рубился как надо. Немного идеалист. Как, впрочем, и многие декабристы. Хотел счастья народу.
  Девочки приготовились записывать, Эля перевела мобильный телефон в автономный режим, чтобы никто не позвонил, включила диктофон. Наташа склонилась над тетрадкой, в готовности записать всё, что услышит.
  -- Он хорошо рисовал?
  -- Альбом с его рисунками находится в Эрмитаже. А это что-то, да, значит. Он много времени проводил на Столбах. Они его манили...
   Наташа и Эля переглянулись:
  -- Как вы думаете. Если бы Давыдов нашёл какое-то сокровище. Большое.
  -- Спрятанное сокровище.
  -- Да. Спрятанное. Просто, скажем, карту, где оно лежит, он бы мог промолчать?
   Директор музея улыбнулся:
  -- Я не занимаюсь гаданием на кофейной гуще. Не знаю.
  -- Вот просто представьте, вы же хорошо знаете историю...
   Карпухин шутливо погрозил пальцем:
  -- Ай-ай, девочки! Маленькие провокаторы и манипуляторы! Так нехорошо. Ладно. Но это моё мнение. Декабристы пытались улучшить жизнь простого народа? Они мечтали об этом?
   Девочки переглянулись, кивнули.
  -- Да.
  -- Их сослали в ссылку, в Сибирь. Они же были дворянами, привилегированное сословие, всего лишили, домов, наград, денег, положения в обществе и в Сибирь. Почти как каторжан. Так?
  -- Да.
  -- Можно смело предположить, что они были обижены на царя и его власть?
  -- Я бы обиделась. И даже очень сильно. - Наташа кивнула.
  -- Так, вот, чисто гипотетически...
  -- Чего? Это как? - Эля удивлённо спросила.
  -- Умозрительно. - пояснил Карпухин. - Правды мы уже не узнаем. Но умозрительно, с точки зрения психологии, можем предположить, что большинство декабристов были злы и разочарованы. Поэтому, если, опять же, умозрительно, если бы Давыдов узнал, где лежит большой клад, мог составить карту и спрятать её. Зашифровать её. Чтобы, когда закончится власть тиранов, народ мог найти эти сокровища. Предположим, что возможно. Но если бы это было правдой, то сокровища нашли бы.
  -- А как бы он мог это зашифровать?
  -- Где он мог спрятать карту?
   Директор музея покачал головой:
  -- Какие настырные девочки. В то время было сильно развито масонство.
  -- А это, что?
  -- Когда вернулись из похода на Францию, то многие вступили в тайные общества. Масонство, масоны. Они называли себя "вольными каменщиками". Что-то, вроде, тайного общего, стремящегося ко всему благоденствию. Состоял ли в нём Давыдов, точных данных нет. Но у него был товарищ. Храбрый офицер, также вышел на Сенатскую площадь двадцать пятого декабря 1825 года. Батеньков. Вот он был точно масон. Он отбывал ссылку в Томске. Был архитектором. Давыдов из Красноярка попросил Батенькова в Томске, чтобы тот подготовлял проект Здания Благородного собрания в Красноярске.
  - -И он нарисовал?
  -- Да. И здание было построено и живо до сих пор. И вы его видели, много раз мимо проходили.
  -- А где оно?
  -- Мира, 67. Жёлтое, деревянное.
   Девочки опять переглянулись.
  -- Старое здание. Деревянное.
  -- Ну, да, коробка коробкой.
   Дядя Костя усмехнулся:
  -- Первоначально был иной вид. Богатое крыльцо, с колоннами, портик сверху. Потом всё это убрали, и, да, сейчас просто коробка. И не очень красивая. Так вот я о чём. Масоны любили символизм.
  -- Чего?
  -- Символизм. Каждый знак, украшение, завитушка, она как символ, что-то означала. Со стороны обыватель смотрит и не видит ничего, кроме украшений. Это как стиль барокко. Много деталей. Они красивы, порой всё смотрится крайне безвкусно, но посвящённый читает эти здания, символы на них как книгу. Вот, и допустим, что именно там Давыдов и Батеньков могли зашифровать там послание масонам в будущем. Мол, так и так, там спрятано много золота, пойдите и возьмите для народа. Кстати! Сам Давыдов жил, вот, в соседнем доме. Сейчас там краевое министерство финансов расположено. И улица Декабристов так поэтому называется.
   Девочки слушали заворожено:
  -- Ух, ты!
  -- Как здорово!
  -- Девочки, но это всего лишь досужие измышления на заданную тему. Никаких фактов нет.
   Девочки разочарованно, не сговариваясь, тяжело вздохнули.
  -- А где можно посмотреть, как оно выглядело?
  -- В интернете есть фотографии, но они старые, сбоку, смазанные. Попадался и чертёж, что Батеньков делал. Поищите.
  -- А там детали видны?
  -- На чертеже, конечно. Могли и внести изменения в ходе строительства, но вряд ли. В те времена такую самодеятельность не допускали. Ну, как хватит вам для реферата? - Константин Владимирович широко улыбнулся.
  -- О, да! Это очень интересно!
  -- А можно ещё попросить рассказать кое-что?
  -- Спрашивайте. Мне даже интересно проводить умственные изыскания. Как-то вы заставили меня иначе взглянуть на психологию декабристов. Под чуть иным углом зрения. - он усмехнулся. - Самому интересно. Спрашивайте.
  -- А вы можете рассказать как Ада Лебедева и её друзья бежали из города?
   Константин Владимирович удивлённо вскинул брови:
  -- Ого! Какие у вас познания. В школе это точно не изучали.
   Наташа пожала плечами:
  -- В интернете нашли. Но там как-то всё обрывочно.
   Карпухин кивнул:
  -- Согласен. Это нужно искать специально, читать литературу. Хорошо попробую. В 1918 году с Запада, со стороны Мариинска, сейчас это Кемеровская область, с Востока, со стороны Канска шло наступление на Красноярск. Были части Белой Армии, и восставшие чехи и словаки, что следовали на поездах.
  -- А куда они ехали?
  -- Во время Первой Мировой войны было много захвачено и сами сдались в плен чехов, словаков. Они тогда входили в состав Австро-Венгерской Империи и воевали на стороне Германии. Было решено отправить их во Владивосток, а оттуда интернировать...
  -- Извините. Чего сделать?
  --Выслать, переместить в Америку. На Западе же шла война. Они под руководством французов эвакуироваться, и на пароходах должны были прибыть в Грецию на Салоникский фронт, чтоб бить австро-венгров и немцев. Так вот, вкратце, не буду вас загружать кровавыми, страшными подробностями того времени. Шла Гражданская война. Это когда брат на брата, дети на родителей, воевали друг с другом, убивали друг друга. Очень страшное время. Не приведи Господь, чтобы что-то подобное повторилось.
   Константин Владимирович на секунду задумался, взгляд слегка затуманился, когда он смотрел в окно. Казалось, что перед его мысленным взором мелькали события кровавого прошлого. Он отошёл от наваждения, потёр лоб:
  -- Ладно. Эта тема связана непосредственно с нашей железной дорогой, поэтому знакома основательно. Если коротко. Большевики, что были у власти в Красноярске, пытались взорвать мост через Енисей. Красные хотели не допустить проникновение с восточной стороны наступающих. Он был заминирован. Железнодорожники узнали об этом, уговорили, объяснили, что мост взрывать нельзя, сняли взрывчатку. Ну, а когда красные осознали, что попали в клещи, деваться некуда, решили погрузиться на пароходы и через Северный Морской путь уйти в Архангельск. Было задействовано пять пароходов, почти тысяча человек погрузились. Туда же была загружена и казна Красноярска. Тонна золота, несколько сотен пудов... -- Посмотрел на слушательниц. - Вы знаете, что такое пуд?
  -- Знаю! Когда я однажды сказала папе "сто пудово", он рассказал, что пуд - это шестнадцать килограммов, вот и получается, что сто пудов - это тысяча шестьсот килограммов. - Эля выпалила.
  -- А у нас, когда зерно для лошадей покупают, часто тоже всё измеряют в пудах. Тоже знаю. - высказалась Лошадка.
  -- Это хорошо, что знаете. Многие современные дети не ведают такой меры измерения. Так вот. Почти тонна золота и несколько пудов серебра. Какие-то ценные бумаги. Тогда были ценными. Погрузились на пять пароходов, народу было тысяча человек. Многие горожане тоже хотели уйти с ними, но Ада Лебедева из револьвера отогнала толпу. Рабочие железнодорожных мастерских приняли бой с превосходящими силами белых и белочехов, чтобы дать уйти товарищам на пароходах. Вот.
   Директор музея задумался, тяжело вздохнул, как будто он был тогда на пристани, переживая вновь.
  -- Страшное время было. Через день или два за ними в погоню отправилась сотня белых. На лошадях, пушку с собой взяли. Вот пять пароходов плывут по течению, люди там спят, еду готовят, гуляют по палубе. А сотня преследователей на лошадях, пешком, да, и дороги тогда были не покрыты асфальтом. Лошадям нужен отдых, людям тоже. Надо всем поесть. Им удалось на одной из пристаней вдоль Енисея захватить пароход. Погрузились и догнали в районе Лесосибирска беглецов. Лесосибирска тогда ещё не было - были деревни Маклаково, Абалаково, а догнали белые красных в районе Монастырского. И, вот эта сотня расправилась с тысячей.
  -- Как расправилась?
   Дядя Костя немного помолчал, подыскивая слова, чтобы они не травмировали девочек:
  -- Кого-то убили на месте. Кто-то успел сбежать в тайгу. Но люди городские, без снаряжения, еды, через несколько дней сами вышли, покусанные гнусом, комарами. Тогда же из деревень, которые я назвал, подтянулись жители. И тоже приняли активно участие в побоище.
  -- А на чьей стороне?
   Девочки притихли, как бы представляя, осознавая, какая трагедия произошла в то далёкое время.
  -- На стороне белых. Людей расстреливали, резали, топтали лошадьми. Бывшие гимназисты, это исторический факт, оказались по разные стороны баррикад, убивали друг друга, забивали насмерть камнями. Хоть у красных и было численное преимущество, они проиграли.
  -- А почему?
  -- Наверное, потому что у преследователей дух тогда был покрепче. Плюс опыт боевых действий, злости больше. - покачал огорчённо головой.-Безумное время.
   Воцарилась тишина.
  -- А потом? Потом что было?
  -- Потом? Около сотни человек пленных привезли в Красноярск. В том числе Аду Лебедеву и её мужа Вейнбаума. И здесь всех ... здесь всех убили. Кого-то судили, а потом расстреляли, кого просто... убили. Я не буду вам рассказывать во всех подробностях. Но это были ужасные смерти. Не быстрые, если коротко и ёмко.
   Подружки зябко поёжились, как будто им было холодно.
  -- Какая жуть!
  -- Ага, и не говори!
  -- Дядя Костя, а что стало с золотом?
   Константин Владимирович тряхнул головой, как будто стряхивая наваждение, густые волосы разлетелись, пятернёй поправил чёлку, насмешливо посмотрел на Элю и Наташу:
  -- Какие вы корыстные девчонки!
  -- Мы не корыстные, а любознательные. - ответила Эля. - Нам для реферата нужно!
  -- А я уж, грешным делом, подумал, что сейчас вы отправитесь на поиски золота.
   Наташа задорно подмигнула Эле:
  -- Ну, не сразу сейчас, вот как только узнаем, где оно спрятано.
  -- Да, никто толком не знает историю этого золота. Есть легенда, что одному пароходу удалось вырваться. Меньше сотни человек прибыло в Архангельск. Но это лишь легенда. Никто не дошёл до Архангельска. Отметок о приёме золота на хранение в банке, на сколько я знаю, нет. Вроде как в банк Енисейска поместили. Но город тут же пал, документы пропали. Золота нет.
  -- А, может, в тайге спрятали? - перебила Эля.
  -- Тонна золота в слитках. Это не иголка в кармане. Не знаю где оно. Те, кто перевозил, погибли, те, кто искал, кто погиб, кто сгинул, кто умер уже. Свидетелей, понятно, нет уже на свете. Кто-то удрал в Европу, в Китай от возмездия, когда Советская власть вернулась в эти края. Кого-то захватили в плен, думаю, что под пытками они бы рассказали, где золото. Но оно так и не всплыло нигде.
   Тяжело вздохнул, было видно, что Константину Владимировичу очень тяжело подыскивать слова, рассказывая эту тяжёлую историю.
  -- Эх, жаль. - вздохнула Лошадка.
  -- Не переживай. На нём столько крови, что ни к чему оно вам. Не принесло оно счастья ни одним, ни другим. - дядя Костя нежно погладил по голове Наташу. - Что-нибудь вам ещё рассказать?
   Эля поднялась, выключила диктофон в телефоне:
  -- Дядя Костя! Спасибо! Очень интересно! Если бы не диктофон, то столько информации, что не успевали записывать, так всё увлекательно, захватывающе!
  -- Понравилось?
  -- Не то слово! - Наташа подхватила. - Вот бы нам так уроки интересно вели. Я и почти ничего не записала, только и слушала, а в голове только одна мысль: "Говорите, продолжайте!" Мне дедушка так про вас рассказывал. Я не могла понять. А вот теперь я с ним согласна! Спасибо!
  -- Теперь будем писать реферат - Эля засобиралась. - Ой, так время незаметно проскочило!
   Девочки вы шли на улицу и возбуждённо обсуждали услышанное.
  -- Вот всё сходится!
  -- Это точно!
  -- Давыдов что-то нашёл в петролигафах ...
  -- Чего-чего?
  -- Петроглифы - это рисунки на скалах. Я сначала у Ады нашла, потом уже в интернете посмотрела. - пояснила Эля.
   Лошадка уважительно посмотрела неё:
  -- Ну, ты даёшь, подруга! Прямо растёшь в моих глазах! Быть тебе академиком.
   Эле была приятна похвала, она немного зарделась:
  -- Ну, вот. - продолжила она. - Он нашёл эти рисунки на скалах, скопировал их. Затем пишёт этому масону архитектору Батенькову, мол, нарисуй здание, и каким-то образом передаёт зашифрованное послание. Надо в здании для следующих масонов зашифровать, где спрятаны золотые кони.
  -- О, как!
  -- Да!
  -- А как он передал? Где Красноярск, а где Томск? Думаю, что и следили за ними. Как думаешь? - Лошадка настаивала.
   Эля пожала плечами:
  -- Могу ответить, как дядя Костя сейчас говорил. Чисто гипотетически...
   Наташа перебила:
  -- Ну, ты даёшь, как губка впитываешь умные слова! Скоро заговоришь, так никто не поймёт.
  --Умный поймёт, а дуракам и необязательно. Так вот. Гипотетически, мог с попутчиком отправить тайное послание. Мог и тайнописью зашифровать.
  -- А это как?
  -- Я читала, как революционеры это делали. Самое простое - написать молоком.
  -- Чем, чем? Молоком? Я не ослышалась?
  -- Нет, молоком. Пишешь. Потом сушишь. Сверху обычными чернилами письмо, мол, жив, здоров, хорошо кушаю, много гуляю, дышу свежим воздухом.
  -- А дальше?
  -- А дальше, тот, кто получил письмо, прочитал написанное чернилами. Зажёг свечу, и над пламенем водит письмо туда-сюда. Написанное молоком проступает на бумаге, читаешь тайное послание. Выгорает высушенное молоко.
  -- Ух, ты! Круто! - Наташа была в восхищении.
  -- Там много чего написано. Я всё не запомнила. А вот про молоко запомнила. Наши войска, когда воевали во Франции, они много чего узнали. Особенно у французских и немецких монахов. Они ещё те были хитрецы. Ну, и, думаю, как дядя Костя рассказал, масоны тоже не лыком шиты были. Они же по всему миру были, надо же было как-то общаться между собой. Вот тогда, и была развита эта тайнопись. Уф! - Эля пока говорила даже вспотела, вытерла тыльной стороной ладони лоб.
  -- Значит. Гипотетически. - Наташа тщательно, с артикуляцией губ произнесла слово. - Наш Давыдов пишет томскому Батенькову, мол, ты это, нарисуй дом красивый, а в фасаде зашифруй, где кони золотые спрятаны. Потом придут другие масоны, прочитают, откопают и отдадут народу? Так вытанцовывается? - Лошадка была горда собой, что расшифровала мудреный ребус.
   Эля пожала плечами:
  -- Получается так. Только потом фасад снесли. Осталась лишь сама коробка. Идём, поглядим на неё, вдруг чего и увидим.
  -- Ага! Давай!
   Дети пешком прошли пару километров, встали, рассматривая здание. Жёлтое, деревянное с вытянутыми окнами. На фоне окружающих строений, оно смотрелось инородным телом.
   Вокруг красивые старинные здания, сделанные из камня, кирпича. К нему с левой стороны примыкал Дом Офицеров. Красивая архитектура. Сверху, на крыше беседка. И это... Жёлтое, деревянное. Снести его, так никто и плакать не будет.
   Девочки, задрав голову, рассматривали его.
  -- Ты чего-нибудь интересное видишь?
  -- Не-а. А ты?
  -- Тоже ничего. Давай, перейдём через дорогу, может, что-нибудь наверху спрятано.
  -- Давай!
   Девочки перешли дорогу, задрав голову, рассматривают Здание Благородного собрания.
   Наташа склоняет голову то к одному плечу, то к другому, пытаясь рассмотреть здание под разными углами:
  -- Эля, что видишь?
   Эля пожала плечами:
  -- Здание старое. Посередине три высоких, вытянутых окна. По докам от них по две колонны. От колонн по три окна с одной и другой стороны. Колонны держат сверху треугольный козырёк, кажется, его называют "портик". Думаю, что раньше здесь был вход, но его, наверное, снесли.
  -- Угу. - Лошадка кивнула. - А ещё? Необычное видишь?
   Эля ещё раз внимательно разглядывает здание.
  -- Знаешь, чего я тут не вижу?
  -- Скажи.
  -- Я не вижу ни одного масонского символа. Правда, я не знаю, как он выглядит, но думаю, что, вон, на соседних зданиях, всякие финтифлюшки, вроде, как украшения, а тут ничего. Видать, всё убрали со входом.
   Наташа согласно кивает:
  -- Я вот тоже тут не ничего не увидела. А ведь это здание было самым красивым на тот момент. Благородные собрания тут проходили, балы, наверное, всякие. Дамы в длинных бальных платьях. Мужчины в смокингах. Свечи. Оркестр. Возле входа кареты с холёнными лошадьми. Эх. Романтично было! А смотрится сейчас как облагороженный сарай. Неинтересный.
  -- Точно. А ты вот без карет с лошадьми не можешь обойтись.
  -- И ещё. - Лошадка снова склонила голову набок. - Доски. Они мне не дают покоя.
  -- А в чём дело? Доски как доски.
  -- У нас, на ипподроме, недавно обшивали старую конюшню сайдингом, это как доски, только пластиковые. Здесь, видишь, они горизонтальные, параллельные земле.
  -- Ну. - Эля ещё раз взглянула на здание. - И чего?
  -- На конюшне были прибиты старые доски вертикально, а сайдинг крепили горизонтально. Когда я спросила у рабочих, а почему так? Не проще ли было пустить как старые.
  -- И что они тебе сказали?
  -- Они сказали, что раньше обшивали так здания, чтобы вода не задерживалась в стыках между досками и не гнили они, поэтому и вертикально. Брёвна, из которых строили дома, протыкали паклей, там вода не скапливалась. А сайдинг пластиковый, и сделан так, что эти доски находят друг на друга и водка стекает. И пластик не гниёт. А тут как доски расположены?
   Эля внимательно смотрит:
  -- Горизонтально. Но не гниют же.
  -- Может и гнили. Здание же ремонтировали, реставрировали.
   Эля смотрит:
  -- Может, как слои земли? Как пласты, мол, внизу земля?
  -- Я тоже об этом подумала. - кивнула Лошадка.
  -- Надо в интернете поискать, может, найду как раньше выглядел этот вход с всякими вензелями и завитушками.
  -- Ага. Я на тренировку побегу.
   Девочки только собрались уходить, как увидели, что вдоль Здания Благородного собрания шла большая шумная компания девчонок и мальчишек. Они громко, о чём разговаривали, смеялись. Заняли всю дорогу, но шли плотной стайкой, так, что прохожим приходилось их обходить. Они же демонстративно никому не уступали, делая вид, что увлечены беседой, и не замечают окружающих. На полголовы выше всех выделялась Катя Краснова.
  -- О! Катькина компания.
  -- Ну, их.
  -- Смотри, Беляш с ними тоже.
   И точно. Внутри плотной толпы шла Белла. Она покрасила волосы. Спереди были две ярко красные пряди. А по всей голове выделялись пряди - -полосы, выкрашенные в ярко-зеленый цвет, как зелёнка. Вперемешку шли лиловые и белые.
  -- О, ёлки!
  -- Беляшик теперь попугайчик? Так её звать?
  -- Не обижай птиц. У них таких такого оперения нет.
  -- Фу! Полная безвкусица!
  -- Да. Даже неприятно смотреть.
  -- И она была нашей подругой.
  -- И не говори!
   Беляшик, словно услышала разговор Эли и Наташи, покрутила головой, увидела их, резко мотнула головой, так, чтобы волосы раскидались, громко рассмеялась какому-то мальчику, что шёл рядом, взяла его обеими руками за руку и прильнула к нему, продолжая громко смеяться, демонстрируя, что игнорирует своих бывших подруг.
   Эля с Лошадкой смотрели на эту демонстрацию пренебрежения со стороны, бывшей подруги, не сговариваясь, повернулись спиной. Точно также, синхронно скрестили руки на груди.
  -- Какая же она дрянь!
  -- А ты заметила, что Андрюши нет в этой компании.
  -- Ну, да. Я этих мальчиков не знаю.
  -- Тоже не видела. Может, из Катькиной компании?
  -- Всё равно. Ну, их.
   Эля стоит спиной к Зданию Благородного собрания, поднимает глаза и смотрит на часовню Парасковеи Пятницкой на Караульной горе. Потом через плечо смотрит на здание, снова на часовню.
   Наташа заметила эти нервные движения:
  -- Ты чего?
  -- Как думаешь, здание случайно на этом месте построили?
  -- Откуда же мне знать-то? Построили, да, построили.
  -- А, вот, посмотри. Что видишь?
  -- Ну, часовня. Знаменитая на всю Россию, была на старых десятирублёвках нарисована.
  -- А, может, не всё так просто. Город-то тогда, наверно, не так плотно был застроен. Строй где, хочу, а тут напротив часовни. Может, это знак масонский?
  -- Поди разбери! - ворчливо ответила Лошадка, посмотрела на часы. - Ух, ты! Надо бежать, а то опоздаю. Пока!
  -- Пока, пока. - задумчиво ответила Эля, не отрывая взгляда от горы с часовней. - А я поищу, как раньше фасад выглядел.
   Эля потрогала старинный кулон, что висел под одеждой. И пошла на автобусную остановку. Пора домой.
   Дома Эля искала информацию о Здании Благородного собрания. О часовне на горе, о самой горе. Чем больше искала, тем больше убеждалась в правильном пути. Позвонила деду, попросила у него бинокль. Он был у деда трофейный, подобрал на позициях у противника, когда выбили из окопов.
   Забежала к нему, от бабушки Инны было невозможно отбиться. Когда бабушка узнала, что придёт внучка, то тут же напекла блинов. Эля любила блины, особенно, банановые. И как бы Эля не сопротивлялась, не ссылалась на занятость, но это было бесполезно. Даже дедушка, не смотря на свою суровость, слушался бабушку Инну.
   Дедушка тем временем принёс бинокль, показал, как настраивать резкость. Эля взяла в руки, тот был в чехле:
  -- Дед, а чего он такой тяжёлый? Полегче нет?
  -- Это тебе театральный нужен. Там, правда, увеличения нет. А это военный. Призматический. Надёжный. Шкала для определения расстояния до цели есть. Там сетка нанесена. Научить?
  -- Нет. Спасибо, мне просто посмотреть.
  -- За кем подсматривать будешь?
  -- За птицами. Нам реферат по природе задали.
  -- Угу.
   Дед кивнул, внимательно глядя на внучку. Дед обладал способностью распознавать ложь. Эле стало стыдно и щёки зарумянились. Он погладил внучку по плечу:
  -- Если нужен будет совет или помощь, то просто скажи. Ничего объяснять не нужно, просто попроси или спроси.
   Эля подняла голову, посмотрела в глаза:
  -- Я поняла. Если, что понадобится, то ты будешь первым, кому позвоню.
  -- Правильно. Семья всегда поможет. Нужно об этом помнить и знать. Сила твоя в корнях рода, в семье.
  -- Я знаю.
   На следующий день Эля пришла первой. Внимательно рассматривала принесённые распечатки из сети. Потом смотрела на гору через бинокль. Пока внимательно разглядывала, Лошадка на цыпочках подкралась сзади, резко ударила по плечам и заорала в ухо:
  -- Девочка! Отдай сокровища!
   Эля подпрыгнула от неожиданности, резко оглянулась:
  -- Наташка! Нельзя же так! Я заикаться начну от испуга!
   Лошадка по-свойски хлопнула её по плечу:
  -- Не переживай, подруга! Тебе это пойдёт!
  -- Почему это?
  -- С мальчиками будешь молчать, а не трещать как Беляш.
  -- Ну, если ты так считаешь, то я подумаю и напугаю тебя. Будешь молчать с мальчиками.
   Наташа нахмурила лоб:
  -- Э, нет! Так не пойдёт.
  -- Это почему же? Меня, значит, пугать можно, а тебя нельзя? - Эля была возмущена.
  -- А как я конём управлять буду. Пока команду отдам, уже всё пройдёт. А вот ты очень даже молчаливо будешь симпатично смотреться!
   Девочки рассмеялись.
   Эля достала из сумки распечатки:
  -- Вот, смотри. То, что сверху, действительно портик. А вот, гляди, на чертежах тут были два вазона.
  -- Красивые! - Наташа кивнула.
  -- Ага. Но ты сюда смотри. Внимательно.
   Девочки рассматривают рисунок архитектора Батенькова. Чуть ниже вершины портика, по бокам стояли два больших вазона. На фронтоне была надпись. Сам фронтон был резной с разными завитушками.
  -- Где найти масона, чтобы он нам расшифровал! - Лошадка водила пальчиком по распечатке.
  -- Ага! И они сами всё бы у нас утащили.
  -- Слушай, но ведь есть же масоны, по телевизору показывали, почему они не прочитали и не откопали?
  -- Не знаю. - Эля пожала плечиками. - В 1927 году на этой горе откопали могилу какого-то князя или воина. Написано, что богатый был дядя. Увезли найденное в Эрмитаж.
  -- Как у нас что-то интересное, так в Эрмитаж. А нам чего посмотреть. Может, там было что-нибудь об этих конях.
  -- Может, и было. Но вот смотри ещё раз. Снизу доски горизонтальные. Сверху портик. Оглянись. Видишь, очень сама гора похожа. На, я бинокль у дедушки взяла.
   Эля передаёт бинокль, показывает, как настраивать резкость. Наташа смотрит на портик на здании, затем на гору.
  
  -- Слушай, а ведь точно, похоже, и прямо напротив! Элька! Ты - умничка! А кони? Кони-то где?
  -- Ты на чертёж-то смотри!
  -- Ну, смотрю. И чего?
  -- Вазоны видишь? Они ниже вершины портика. Крупноваты для крыши. На мой взгляд, конечно. Да, и зачем в Сибири вазоны? Тут зима восемь месяцев сейчас, а раньше ещё длиннее была. И зачем эти большие цветочные на крыше? От снега могут упасть, ветром сдуть. А потом их и убрали.
   Наташа внимательно рассматривает рисунок.
  -- Слушай, а ведь, похоже. И даже очень.
  -- Здесь два варианта. Вот, смотри. Тут вазоны значительно ниже портика, а вот тут, повыше. Второй вариант, сравнивай окна, где вазоны повыше. Наверное, вот этот воплотили в жизнь.
   Наташа внимательно рассматривает варианты.
  -- Ещё бы понять язык масонов.
   Эля достала новые распечатки:
  -- Немного нашла. Вот. Это портик. Треугольник. Масоны считали, что это символ египетской пирамиды. Очень часто использовали.
   Наташа перебирает листы:
  -- Ну, да. Вон, какие старинные здания по всему свету с этими портиками. И посередине глаз.
  -- Это Всевидящее око. Тоже часто рисовали. А вот колонны, подпирающие портик. Видишь? - Эля показывает рисунки.- И у нас тоже колонны.
  -- И не просто по одной, а по две с каждой стороны.
  -- По две. - кивнула Эля. - Поэтому и первое, что приходит на ум, это не просто так. Хотя, портик не такой уж большой и тяжёлый. Хватило бы по одной. Думаю, что не просто так.
  -- Наверняка. У этих масонов что-нибудь, да, значит. Четыре колонны -четыре ноги у коня?
  -- Коня-то два. Значит, должно быть восемь.
  -- Да, ну, этих масонов. Голова взорвётся. Но, кажется, что мы на верном пути!
  -- Ага!
  -- Ты кулон-то взяла? - Наташа смотрит на портик, задрав голову, выискивая новые масонские символы.
  -- Конечно! Но я его сняла. Тяжёлый очень, цепочка шею трёт. В карман положила.
  -- Надо было его всё-таки Беляшу отдать. - голос у Лошадки сух.
  -- Зачем? - искренне удивилась Эля.
   Глаза у Наташи сузились, кулачки сжались:
  -- Чтобы эта цепь ей голову отпилила!
  Наташа берёт бинокль, смотрит на гору, не отрываясь от окуляров:
  -- А когда была построена часовня?
  -- Я тоже подумала. Получается, что, примерно, в одно и тоже время. Но Архитектора Батенькова не было в Красноярске. Он рисовал со слов Давыдова. Ну, или Давыдов нарисовал ему гору. Тот, наверное, написал, что нужно, тот и сделал. Ну, и зашифровал, что и как. В то время не было часовни. Если её мысленно убрать, то она треугольная.
  -- Ага, как пирамида.
  -- Читала, что один чудик утверждает, что под горой спрятана древняя пирамида, занесённая землёй.
   Наташа удивлённо смотрит на Элю:
  -- Ты серьёзно?
  -- Я просто прочитала.
  -- Ничего. Откопаем коней, заодно и посмотрим, есть она там или нет. Но вершина действительно похожа на пирамиду
   Наташа смотрит на гору:
  -- Эля, а вот, смотри. Справа и слева от вершины, чуть ниже, как на втором варианте чертежей, есть небольшие площадки. Они почти ровные. Понятно, что много времени прошло. Дожди сверху сровняли землю. Но, похоже. На, сама посмотри.
   Эля внимательно рассматривает гору. Действительно, похоже, что почти на одном уровне есть следы двух площадок. От них мало, что осталось, но если вглядываться... То можно увидеть!
   Эля смотрит на Лошадку, та возбуждена, радостна:
  -- Элька! Представляешь, мы нашли!!! Мы нашли! - и нараспев. - Мы на-а-а-шли-и-и!
   Девочки взялись за руки и от радости запрыгали на месте. Как два зайчика. Прохожие шли и улыбались, глядя на девочек, которые светились от счастья и прыгали от возбуждения.
  -- Надо подойти поближе и рассмотреть. Потом доедем до часовни и вниз спустимся, поближе всё увидим!
  -- Давай!
   Девочки собрали все вещи, сложили их в сумку, и весело болтая, в предвкушении сокровищ, пошли вниз по улице.
   Они шагали по улице Перенсона, перешли улицу Ленина, подошли к перекрёстку с улицей Ады Лебедевой, оттуда открывался хороший вид на гору с часовней. Остановились. Достали бинокль и стали рассматривать гору. И чем больше они смотрели, тем больше им казалось, что они видят две площадки, как вазоны на картинке, и что там, вероятно закопаны золотые кони с большими драгоценными камнями вместо глаз!
   Мимо них проезжал поток автомобилей. Сзади остановился старый "Мерседес" когда-то чёрного цвета, сейчас же весь обшарпанный, в царапинах, одна фара не светила, резина была изношена, рисунка протектора почти не видно.
   Девочки увлечённо обсуждали, тыкали пальцем в направлении горы. Они ничего не видели и не слышали кроме себя...
   Из машины выскочили две худые фигуры в медицинских масках и чёрных шапочках. Они быстро, умело схватили девочек, скрутили руки спереди пластиковыми хомутами, вокруг ног сделали пару оборотов серым, прочным скотчем, скотч на рот, девочек бросили в багажник, их сумку в салон автомобиля...
  Из карманов джинсов девочек вытащили мобильные телефоны, швырнули на асфальт, только осколки полетели в разные стороны...
  Машина рванула с места. На улице было мало машин, никто не обратил внимания, не бросился в погоню, никто не позвонил в полицию...
  Девочек увезли в неизвестном направлении неизвестные люди...
   В старой машине включили громко музыку.
   Девочки в тесном, грязном, душном багажнике старались выбить крышку багажника, но старый немецкий автомобиль был сделан из толстого железа. Крышка не поддавалась. Стали крутиться на месте, били ногами во что попадали, иногда пинали друг друга.
   Они пытались кричать, но заклеенные рты не позволяли. Только мычание. Машина остановилась на светофоре. Рядом другая. Водитель соседней кричит:
  -- Сделай музыку потише.
   Похититель сделал:
  -- Чего?
  -- У тебя в машине кто-то стучит. В багажнике.
  -- Двух баранов везу. Свадьба у друга. Шашлык будем делать, плов варить.
  -- А-а-а! Понятно! А то слышу мычание.
  -- Морды заклеил скотчем. А то блеяли громко.
  -- Свадьба - это хорошо! Счастливо!
  -- Спасибо!
   На светофоре включился зелёный сигнал, все поехали, водитель прибавил громкость. Играла та же музыка, которую слушала Беляшик, и говорила, что её слушает "элита" -- гангстер рэп.
   Девочки тем временем стучали, как могли до всего, до чего могли дотянуться.
   Эля даже развернулась спиной и связанными руками за спиной пыталась добраться до задней фары и попытаться что-нибудь с ней сделать. Но ничего не получилось.
  Девочки поняли, что всё бесполезно. Они прижались друг к другу, в полной темноте, почти нечем дышать, никто не знает где они, никто их не ищет, везут бандиты неизвестно куда... Девочки заплакали.
  Они плакали, тела их сотрясались от рыданий. Машина ехала долго, на поворотах подружек мотало по багажнику, они ударялись друг о друга, о стенки багажника. Эля и Наташа устали. Они задремали. Им казалось, что умерли.
   Было слышно, как машина съехала с асфальтированной дороги, поехали по грунтовой, просёлочной, низкая посадка машины не позволяла быстро ехать. Иногда днищем цеплялась за кочки, перевалилась с боку на бок. Девочек мотало по багажнику.
   Машина остановилась, водитель и пассажир вышли из машины. Подошли к багажнику. Резко открылась крышка багажника, солнечный свет ударил по глазам. Дети закрыли глаза. Преступники воспользовались этим и резко вытащили девочек, схватили подмышки и спиной вперёд потащили в дом.
   Эля открыла глаза, чуть прищурив, чтобы не было больно глазам. Стала осматриваться. Узкая деревенская улица, две машины не разъедутся. Какие-то заборы чёрные от времени, покосившиеся, другие, наоборот, современные, крепкие. И дома. Некоторые с провалившимися крышами, другие - современные, яркие домики.
   Элина смотрела на дома, в надежде найти табличку с названием улицы. Но не было ничего. И людей не было, только звенящая летняя тишина, прерываемая щебетом невидимых птах и жужжанием насекомых.
  Это была окраина города. Когда-то застроенная частными домами, сейчас много дачных домиков.
  Но был рабочий день, дачников не было видно, как и других обитателей этого полу заброшенного места.
  Боковым зрением Эля увидела какое-то большое жёлтое пятно, но не успела рассмотреть, их затащили в ограду дома. Старый забор, калитка, двор поросший травой. Деревянный дом, хоть и старый, но крепкий. На ставнях облупилась краска, чердак под крышей, окно на чердаке.
  Крыльцо с перилами, три ступеньки. Дерево местами почернело, краска шелушится, обнажая более ранние слои.
  Тяжёлая деревянная дверь, обитая изнутри старым, потрескавшимся дерматином, из дырок лезет утеплитель. Сени. Пустые бочки, какая-то пыльная посуда, газовая плита с подключенным баллоном. Шкаф с посудой. Понятно. Летняя кухня.
  Металлическая, старая, самодельная лестница, с широкими ступенями на чердак, люк открыт.
  Дверь из сеней. Тяжёлая, с двух сторон обита дерматином старым.
  Кухня. Но толком не успела рассмотреть, только большая русская печь, давно беленная, быстро в комнату. Два старых металлических стула прикручены к полу и стене.
   "Готовились, значит!" -- мелькнула мысль в голове у Эли.
   Опять страх подкатил к горлу комком, и обдало жаром изнутри. Ладошки стали мокрыми, струйка пота побежала по виску.
   Девочек грубо бросили на стулья, и тут же примотали прочным, широким скотчем к стульям. Бесцеремонно оторвали скотч с губ.
  -- Ой!
  -- Ай!
   Девочки почти синхронно вскрикнули, когда оторвали скотч. Больно!
   Эля рассмотрела похитителей. Это была та парочка, что приставали к ней, когда было нападение на старую учительницу Анну Алексеевну.
   Девочки молчали. Им было страшно, и одновременно, они были злы.
   Парень подошёл к Эле, приблизился к лицу, взял за подбородок:
  -- Ну, что маленькая паршивка, узнала? Вижу, что узнала.
   Эля дёрнула головой, выдернула голову из ладони. Это хватание за лицо её взбесило, страх ушёл мгновенно, пришла ярость, в глазах появилась красная пелена.
  -- Убери руки, мерзавец!
  -- О! Заговорила.
   Он снова протянул руку к лицу Эли, но девушка резко остановила его:
  -- Убери руки!
   Парень резко обернулся, зло:
  -- Что ты сказала?!
   Маша тоже зла, глаза горят:
  -- Гера! Не смей их трогать! Не смей!
   Тот остановился, сбавил тон:
  -- Машка, ты чего? Я же её бить не буду. Так, по воспитываю.
  -- Не трогай их.
   Тот пожал плечами:
  -- Не ори. Не буду. - обращаясь к девочкам. - Ну, что, юные мартышки. Рассказывайте!
  -- О чём?
  -- Где золото? Где?
  -- Какое золото?
  -- Жёлтое! Ты дурочку-то не валяй?! Где кулон? Отвечайте!
  -- Какой кулон? - почти хором спросили Эля и Наташа.
  -- Тот самый, что вы на кладбище нашли. Откопали между могилами! Я всё знаю! Где кулон! Отвечайте!
   Он полез в сумку Эли, достал распечатки:
  -- Вот это что? Что это, я вас спрашиваю!
  -- Реферат на лето задали, про исторические места города! Вот, что это! - выпалила Лошадка.
  -- Не врите мне, маленькие дряни!
   Он замахнулся на Наташу, грозный окрик Маши:
  -- Я тебе говорю, не смей их трогать!
   Остановил удар на полпути, медленно убрал руку:
  -- Ладно. Я предупреждал!
   Гера выскочил из комнаты в сени, через минуту, раздался грохот. Дверь распахнулась.
  Затащил в комнату огромное ружьё. Угрожающих размеров. На конце ствола был приварен дульный тормоз квадратной формы. Спереди сошки, сбоку ручка для переноса, пистолетная рукоятка. Очень не похоже на обычное ружьё или карабин.
   Он поставил на стол, снял с плеча чёрную матерчатую сумку, достал оттуда патрон большого калибра.
   Девочки смотрели испуганно. У Элины промелькнула мысль: "Карабин смотрится игрушкой с этим ружьём!"
   Преступник не спеша продемонстрировал патрон, резко поднял рукоять затвора, умело, видно, что он это делал ни один раз, вставил патрон в патронник, двинул затвор ружья вперёд, резко опустил рукоять затвора, прицелился в девочек.
   Огромно отверстие ствола уставилось на девочек. Чёрное отверстие ствола ружья было огромным. Ужасным. Пугающим. Оно смотрело то на одну, потом перемещалось на вторую.
  -- Не хотите по-хорошему, значит, будем по-плохому. Вы знаете, что это за ружьё?
  -- Не охотничьё! - Эля пришла в себя, злость, казалось, выливалась из ушей.
  -- Верно, мартышка. - ухмыльнулся преступный элемент. - Противотанковое ружьё Дегтярёва! Калибр четырнадцать с половиной миллиметров. Выстрелю, от вас ничего не останется, только ошмётки мяса по стенам!
   Лошадка тоже стала закипать от гнева, он подёргалась плечами, телом, ногами, пытаясь освободиться от пут, не получилось:
  -- И откуда у тебя оно? Я в кино видела. Немецкие танки подбивали из такого. В клочья! - она шипела, пытаясь вырваться от скотча.
  -- Не дёргайся! Это знаменитое ружьё! Не простое! Время есть, а вы послушайте! Всё началось в 1918 году, здесь, в Красноярске. Был на железной дороге Лессинг. Немец. Когда Ада Лебедева драпанула с городской казной из города, отход её прикрывали железнодорожники. Командовал Старшевич. А тогда с ним был молодой, тринадцатилетний Миша Лессинг. Он слышал, как Ада рассказывала про золотых коней, куда зарыла золото казны. Взяли на борт малую часть. На него не обращали внимания, мальчишка мелкий. А он потом перебрался в Германию. Женился, дети родились. И запомнил он эту историю.
  -- И чего? - Эля тоже пыталась освободиться.
  -- Не дёргайся. А потом Гитлер к власти пришёл, а затем и с ним немецкие оккультисты из обществ "Туле" и "Аненербе". Мой предок активно участвовал в нацисткой партии.
  -- Так твой предок фашист? - возмущённо спросила Эля. - У меня прапрадеды воевали на войне против немцев! У тебя за них? Тьфу!
   Эля плюнула в сторону преступника.
  -- Чтоб ты сдох! - подхватила Лошадка. - Мои предки тоже воевали и погибли на фронте!
   Тот усмехнулся, глядя на жалкие потуги девочек.
  -- Дети, ничего вы не знаете и не понимаете! Моего предка сам Гиммлер отправил на выполнение задания! И задача была одна - найти золотых коней Батыя! Немцы тоже раскопали эту историю, и вышло, что здесь, в Красноярске их спрятали! Вот тогда, сам Гитлер, так считал, победа бы обеспечена!
  -- Не нашёл, значит! - Эля откровенно ехидничала.
  -- Нет. Не нашёл. Что вы знаете про бой на Диксоне? - спросил потомок фашиста.
   Девочки переглянулись, пожали плечами.
  -- Ничего вы не знаете, ни про свою землю, ни про свой род. Ничего. Пустышки вы, Иваны родства не помнящие. Немцы проводили операцию по блокированию Северного морского пути, назвали её красиво "Вундерланд" -- "Страна чудес".
   Эля откровенно засмеялась, буквально залилась смехом.
   Преступник, недовольный, что его перебили, нацелил на Элю ружьё:
  -- И отчего так стало смешно?
  -- У меня дед Слава иногда говорит слово "Вундервафля", я раньше не понимала, а спросить стеснялась, но очень похоже! "Вундервафля" и "Вундерланд"!
   Эля снова рассмеялась, Лошадка тоже вслед подруге, искреннее рассмеялась.
   Тот недовольно оборвал смех девочек:
  -- Твой дед - болван!
   Эля резко ответила:
  -- Мой дед воевал, и он - полковник! И ранен дважды! И Орден "Мужества" у него! А твой прадед предал Родину и что получил? Кол осиновый! Тьфу!
   Эля вновь попыталась плюнуть в сторону гада.
  -- Молчи, маленькая обезьянка!
  -- Он ещё и дебил. Не может придумать никакого обзывательства. - Наташа широко улыбнулась. - Наверное, в школе его пинали. И считали недоумком!
   Похититель взорвался:
  -- Я ненавижу школу и своих тупых одноклассников! Если бы не выиграли войну, то жили в Германии!
   Подружки снова переглянулись, посмотрели как на больного:
  -- Почитай, что немцы писали про Россию, всех в пепел. По телевизору показывали.
  -- Ну, ладно. Чего дальше-то было с твоим прадедом и этой... "Вундервалей"?
   Грозно зыркнул:
  -- Ой, не искушай! И Машка вас не спасёт! Бахну, в ярости, по одной, вторая обмочится, но всё выложит.
   Оттёр губы тыльной стороной ладони:
  -- Абвер - это военная разведка Вермахта тогда разрабатывала мини-субмарины, маленькие подводные лодки, чтобы диверсии устраивать и разведку вести. И вот тогда, они впервые, по указанию самого Гиммлера, -- он поднял указательный палец вверх, как бы подчеркивая, сей факт.
  -- И где твой Гиммлер? - перебила его Эля.
   Тот посмотрел на неё уничтожительным взглядом, мол, что ты понимаешь, девчонка! И продолжил, игнорируя вопрос.
  -- Пять подводных лодок и тяжёлый крейсер "Адмирал Шеер" атаковали Диксон, что в Красноярском крае. Бой был сильный. А на самом деле всё было сделано, чтобы оттянуть внимание береговой охраны на себя. А мини подводная лодка вошла в Енисей и дошла до Лесосибирска, посёлок Стрелка есть такой. И там высадили двух разведчиков. Моего прадеда и его напарника. А сами ушли назад, в Германию. О, как!
   Эля с Наташей внимательно слушали его. И были красные от злости. Лошадка прошипела:
  -- Ненавижу. В Красноярске, значит, были фашисты?! Отвяжи - задушу!
   Тот быстро схватил заряженное ружьё и направил на Наташу:
  -- Не искушай, ребёнок, а то палец дрогнет. Сиди и слушай!
   Он явно наслаждался собой, было видно, что у него это давно накипело, и ему надо было выговориться, пусть даже этим маленьким девочкам. Маша сидела со скучающим видом. Было видно, что эту историю она слышала неоднократно.
  -- Мой прадед устроился на железную дорогу, поселился вот здесь.
   Он обвёл руками, мол, вот такой дом.
  -- У него была с собой радиостанция. Сейчас покажу.
   Он снова метнулся в сени и принёс с собой сумку, раскрыл её.
  -- Тоже непростая. Абвер использовал её для связи со своими агентами по всему миру. SE-109/3.
   Железная коробка оливкового цвета. С торца четыре небольшие ручки, сверху отверстия, из которых торчали оголовки трёх радиоламп, и какой-то цилиндр.
   Девочки смотрели без восторга. А тот аж благоговел над этой коробкой.
  -- Ей почти сто лет, а она всё равно работает! Мой прадед принимал шифрованные сообщения, у меня даже шифр блокнот сохранился. На передачу, понятно не было возможности. Он писал тайнописью письма.
  -- Молоком?
   Не удержалась и съязвила Эля.
  -- Сопля. Молоком это Ада Лебедева могла писать. А тут специальные чернила. Дед передавал, какие эшелоны прошли с Востока на фронт. Какие части из Красноярска. Многое он сделал для Германии!
   Опять он попытался принять позу победителя. Грудь колесом, руки в боки, но был смешон.
   Девочки не удержались и прыснули от смеха.
  -- Что вы ржёте? - рассвирепел. - А вот потом ему прислали вот это ружьё!
   Эля прыснула от смеха:
  -- Наградное?
   Он похлопал по прикладу:
  -- Задание было. В город должен был приехать Берия, и прадед с напарником должны были расстрелять его. А ружье немцы отбили у красных. Так, что трофейное оно! Но дед заболел сыпным тифом и свалился в барак, еле выбрался.
  -- Значит, гад твой предок был. Родину предал. - подытожила Наташа.
  -- Не смей! Он женился здесь. Родился сын. Он рассказывал ему всё это. Тот затыкал уши и перестал общаться с отцом. И внук, когда узнал, тоже не стал общаться. А я - правнук его! И мне он поведал свою историю жизни! И про коней и клад Ады Лебедевой. Я нашёл потомков его в Германии. Они очень обрадовались, что он верой и правдой служил делу Германии. Звали в гости. Я имею право на получение немецкого гражданства! И меня назвали в честь Германии - Германом!
   Он снова надулся как индюк, но со стороны был жалок.
  -- Искал всё это время сокровища. Перерыл кучу архивов. Можно сказать, что стал краеведом, могу лекции читать. И вышел, как мой прадед говорил, на кулон, что вы, по описанию, нашли на кладбище. Вот мне удивительно, что мы столько лет искали, а вам вот так легко далось. Почему? А?
  -- Да, потому что Бог любит детей! - выпалила Лошадка.
   Тот подался назад от такого напора:
  -- Верю. Ему виднее. Но сейчас у меня на руках все козыри. Где кулон? И что вы нашли?
   Эля дёрнулась. В кармане обозначилось, что что-то есть.
  -- Маня, ты их обыскала?
   Та очнулась от своих мыслей:
  -- На шеях у них ничего нет. Кресты нательные, кулонов нет, точно. В сумке тоже пусто.
  -- Карманы! Карманы ты смотрела? Вот у этой ты смотрела?!! - ствол ружья упёрся в Элю.
   Мария нехотя поднялась, подошла к Эля, начала хлопать по передним карманам джинсов:
  -- Вроде, что-то есть.
  -- Вроде что-то есть! - передразнил её преступник. - Тащи сюда.
   Эля пыталась поднять ноги, чтобы не позволить вынуть из кармана кулон. Но ноги связаны и привязаны.
   Маша не без усилия вынула из кармана кулон, отдала.
  -- Ну, вот. Я же говорил, что эти обезьянки, что таскают каштаны из огня, добудут мне ключ к богатству и славе!
   Он улыбался.
  -- Тащи штемпельную подушку и бумагу!!!
   Маша принесла ему коробочку, такая, что когда ставят печать, сначала возят по ней. Подушечка, пропитанная чернилами. И несколько листов писчей бумаги.
   Гера нажал одновременно на камень по центру и два, что были снизу. Удерживая нажатие, повернул головку кулона, куда вставлялась цепочка, повернул её... И кулон распался на две части. Отвалилась задняя крышка. Тот торжествовал:
  -- Видишь, любимая, я говорил, что так оно и будет! Прадед дело говорил, не врал! Он жизнь положил на эти поиски! А вот теперь само интересное!
  Он прижал сначала внутреннею часть задней крышки к штемпельной подушке. Девочки вытянули шеи, чтобы увидеть. А потом прижал к бумаге.
  Затем повторил с внутренней частью передней крышки. И приложил сверху, где была отпечатана задняя часть. Торжествующее откинулся назад.
  -- Вот!
  -- Ух, ты! Точно!!! - Маша, как маленькая девочка запрыгала на месте, мелко хлопая в ладоши.
  -- Умно сделано. Даже, если разделить медальон на две части, то без полного набора, всей картины не увидишь. На одной половине гора, а на другой кони. И только наложив отпечатки друг на друга, поймёшь.
   Девочки дёргались, тянулись всем телом, чтобы увидеть отпечатки от кулона.
  -- Покажи!!! - потребовала Эля. - Мы это тоже заслужили!
  -- Вы заслужили хорошей порки! Но дядя сегодня добрый!
   Он показал лист бумаги. Чуть смещено, но видно, как справа и слева от вершины Караульной горы, которую в бинокль рассматривали Эля и Наташа, видны два коня. На тех же местах где они предполагали!!!
   Девочки, не сговариваясь:
  -- Это там!
  -- Мы правильно всё поняли!
   Занервничал противник:
  -- Что вы поняли?!
   Эля и Наташа торжествующе смотрели:
  -- А то. Что твой фашист - прадед, что ты - неудачники! Это было всё у вас под носом много лет! Если бы изучили историю декабристов Василия Давыдова и Батенькова, то нашли бы без кулона! Ха-ха-ха!
   Девочки искренне, от души рассмеялись, в глаза врагу.
  -- Мы - маленькие, как говоришь, обезьянки, за месяц разгадали загадку. А ты в двух поколениях не смог! Так кто вы? Тупые большие обезьяны!!! Ха-ха-ха!!!
   И девочки перестали бояться, несмотря на то, что прочно прикручены к стульям.
   Тот пыхтел от злости, рванулся к Элиной сумке, достал оттуда рисунки, сравнил со своим. Получалось, что маленькие девочки правы. В ярости, бросил обратно.
  -- Смотрите, маленькие стервы! Я вернусь! И чтобы кони были на месте! Иначе!!! - он махнул в сторону ружья. - Вам всё! Хана! Лица вы наши видели, много знаете. Зачем мне вам жизнь сохранять?! Приеду и убью. Долго и с удовольствием! С наслаждением!!! Ждите, мармазетки!
   Девочки, глядя в глаза безумца, поняли, что он не шутит. Он был в глубокой ярости, и ему было плевать на чужие жизни, судьбы.
   Он заклеил скотчем рты девочкам, вышли, дверь заперли на ключ, ружьё осталось на столе, задрав ствол в потолок, сумка с патронами там же, на столе.
   Девочки начали усиленно пытаться вырваться из пут, хотели сказать что-то друг другу, но скотч на рту не позволял. Вырывалось только мычание.
  Не сговариваясь, на девочек накатило отчаяние.
  Они одни, связанные, никто не знает где они, и никто их не найдёт, даже, если их просто бросить здесь, они умрут от жажды, голода и тоски.
   Девочки смотрели в потолок, слёзы катились из глаз, тела содрогались от рыданий. Всё. Это конец. Им было жалко себя, своих родителей, как они будут переживать, что дети пропали. Как им потом жить?
   Подружки посмотрели друг на друга. Они понимали уже, что дальше им не продвинуться. Они глазами прощались друг с другом и просили прощения, что так получилось. Эля сильно переживала, что втянула в эту историю Наташу.
   Тихо стукнула рама окна. Девочки насторожились, смотрят. Тихо отворилось старое окно внутрь комнаты. Девочки переглянулись. Окно открылось и никого. Окно само не могло открыться.
  Страшно. Привязаны. Не пошевелиться. Не закричать, не позвать на помощь.
   Голос с улицы тихо спросил:
  -- Эй! Кто там есть? Живые есть?
   Эля и Наташа громко, как могли, замычали, как могли, затопали по полу, чтобы показать, что есть живые, помогите!
   В окно просунулась крашеная голова, а потом сама влезла ... Беляшик!!! Привязанные громко замычали, продолжили топать.
   Белла подошла к ним, оторвала пластыри у подруг:
  -- Бэллка! Как я рада тебе!
  -- Хватай нож, он в сенях, режь скорее!
   Белла сбегала, срезала скотч, освободила девочек.
  -- Ой, спасибо!
  -- Как ты здесь очутилась?
  -- У нас тут дача. Я с бабушкой приехала. Смотрю, Гера с Машкой приехали. Хотела пойти, а они из багажника вас достают. Вот я и рядом крутилась, пока они не уехали. Хотела полицию вызвать, да, тут связи нет. Нужно идти далеко.
  -- Ну, сейчас пойдём, будем полицию звать, чтобы перехватить этих слизней.
  -- А они ещё и не уехали далеко. - Беляшик махнула рукой.
  -- Как это?
  -- Дорога узкая, а машина низкая, задом не развернёшься, а ворота у них во двор давно не открываются. Нужно пару километров вперёд проехать, там большая площадка, они там машину обычно оставляли, развернуться и также медленно поедут мимо этого дома. А чего?
   Эля задумалась, смотрит на противотанковое ружьё:
  -- А, ничего! Будем бить фашистов!
  -- Как?
  -- Может, лучше полицию вызвать?
  -- Вызовем, но потом. Кулон надо отобрать!
  -- И что станешь делать? Выйдешь на дорогу?
  -- Нет. - Эля покачала головой и рукой показала на ружьё.
   Наташа и Беляшик недоумённо посмотрели на подругу, не сошла ли она с ума.
  -- Чего стоите? В сенях лестница на чердак, там окно я видела. Схватили, потащили наверх!
   Девочки схватили ружье и тут же вернули на место.
  -- Ого! Оно тяжёлое!
  -- Мы не поднимем!
   Эля разозлилась:
  -- Ещё раз! Ну, же! Взяли! И раз!
   Девочки подняли тяжёлое ружьё, и понесли из комнаты, дотащили до лестницы.
  -- Белла, наверх, тяни, а мы снизу пихать будем снизу! Да, не стойте вы! Скоро он проедет и всё напрасно! Ну! Взяли!!! И-раз!
  
   И девочки, медленно, шаг за шагом, поднимались наверх, затаскивая грозное оружие. На чердаке было много всякого хлама, стоял небольшой столик. Было видно, что раньше чердак был обжитой. Даже пол настелен. В углу стоял старый, продавленный топчан с ворохом каких-то тряпок, старый табурет.
   Эля принялась командовать:
  -- Белла, стол к окну, открой его. Не откроется, я разобью.
   Белла сделала, как сказала Эля, распахнула окно. Эля с Лошадкой водрузили ружьё на сошках на стол. Эля коленками встала на табурет, прижала приклад к плечу, стала прицеливаться. Время шло, а машины не было.
  -- Может. Уже опоздали? И они проехали? - Эля заметно нервничала.
  -- Нет. Там дорога вообще разбитая. А на его колымаге там долго пробираться. - Беляшик подошла к окну.
  -- Отойди от окна, мешаешь! - Лошадка тоже нервничала.
  -- Элька, а ты будешь в голову стрелять? - Беляшик осматривала ружьё.
  -- Как получится. - буркнула Эля, не отвлекаясь.
   Показалась знакомая машина. Она была ещё далеко, дом находился на пригорке, а с чердака было хорошо видно.
   Эля посмотрела на прицел. Там были выбиты только две цифры "400" и "1000", и прицельная планка могла находиться только в этих двух положениях. Сейчас она стояла на отметке в четыреста метров. Эля поёрзала, устраиваясь поудобнее:
  -- Едет внук фашиста!
  -- Не внук, а правнук. - поправила Лошадка.
  -- Плевать. Фашист!
   Эля поймала в прицел, совместила с мушкой водителя. Медленный вдох, медленный выдох. Машину покачивало на ухабах, она шла вверх-вниз, вправо-влево, шлейф пыли поднимался за ней.
   Эля стала выбирать люфт спускового крючка. В голове крутились мысли: "Обрабатывай выстрел! Стреляй между ударами сердца!"
   Эля тянет крючок, но он тугой, вот уже и дыхание задержала, а нажать на спуск не получается. И вот, выстрел почти готов.
   В голове не всплыла, а как выстрелила даже не мысль, а образ деда и его вопрос: "Ты готова убить Вселенную?"
   Элю ударило как током, она дёрнула крючок... пуля прошла выше машины. Грохот выстрела наполнил чердак, сильная отдача от выстрела ударила Элю больно в плечо. Она бросила ружьё, и левой рукой схватилась за плечо и застонала:
  -- М-м-м!
  -- Что больно?
   Подскочили подруги. Эля превозмогая боль в плече:
  -- Патроны. Ещё патроны! Они в сумке, в комнате на столе! Быстро! А то уйдут!
   Наташа и Белла побежали вниз за патронами. Эля потёрла плечо, с трудом повернула рукоять затвора вверх, потом потянула на себя, ожидала, что гильза вылетит вправо, но гильза выскочила снизу. Эля отпрянула от неожиданности.
   Поднялись подруги, они вдвоём несли чёрную сумку с патронами, поставили на стол.
  -- Уф!
  -- Тяжёлая!
  -- Ага, и боялись, что уроним, и они взорвутся!
   Эля достала патрон и вставила в направляющие, стала двигать затвор вперёд, он шёл туго.
   В голове, вдруг появился голос. Незнакомый, с чуть хрипотцой простуженного человека, говор был у него не местный. Чуть заметный. Говорил неспешно, чуть нараспев, так в деревнях иногда говорят. Обстоятельно, спокойно:
  -- Ты, девонька, не бойся, чуть назад затвор и снова вперёд, так легче пойдёт.
   Эля послушалась, и действительно легко пошёл вперёд, проталкивая патрон в патронник.
   Голос в голове продолжил:
  -- И рукоять сразу не дави вниз, чуть вверх, а затем она сама на место встанет, чуть придавишь только.
   Эля делал в точности, как и говорил неведомый голос. Странно, но голос как-то успокоил её.
   Она, памятуя об отдаче, крепко вдавила приклад в плечо, стала целиться.
   Снова возник голос:
  -- Не спеши. Ружьё чуть вверх задирает. Бери ниже. В землю. И тогда точно в каток немецкого танка попадёшь. Не переживай. Ружьё тебе само поможет. Его в плен же фрицы захватили, осквернили, против своих воевать заставили. И оно сейчас зло, и хочет поквитаться. Поэтому, целься, девочка. Спокойно. Говори про себя: "Врёшь, внук фашиста! Не уйдёшь!" и тяни спуск, он тугой.
   Эля тянет на себя спусковой крючок, выбрала люфт, а вот тут он плохо идёт, точно тугой!
   Выстрел слышала парочка в машине и, как можно было по плохой дороге, прибавили скорость.
   Эля стала целиться, боковым зрением увидела какое-то жёлтое пятно на огородах, моргнула, снова сфокусировалась на машине. Вдох, выдох, я -пуля! Она снова представила, как летит и попадает в колесо. Открыла глаза, и в этот момент как раз подъехала машина, Эля затаила дыхание и выстрелила!!!
   Отдача была уже ожидаемая и не такая сильная. Пуля попала в переднее колесо и ушла наверх, в двигатель, и там взорвалась. Капот оторвало, бросило на лобовое стекло, куски двигателя. Пробили обшивку и вошли в салон, ранив похитителей. Машина резко сбросила ход, медленно остановилась, с задержкой, сработали подушки безопасности спереди, отбросил водителя и пассажира назад.
   Голос в голове с удовлетворением произнёс:
  -- И Гитлеру капут и его внукам тоже!
   Девочки закричали радостно:
  -- Элька! Ты попала!
  -- Эля, ты молодец!
  -- Конечно, она молодец, со второго выстрела попала!
  -- А ты их убила?
  -- Идём посмотрим, заодно и кулон вернём! Скотч захватить надо, он на столе.
  -- А зачем?
  -- Бесов вязать, чтобы не убежали. Заодно, пусть почувствуют каково оно.
   Девочки быстро спустились вниз, по дороге Эля схватила скотч со стола:
  -- Маловато будет!
  -- Ничего, я скатерть возьму, на полосы пустим!
   Наташа схватила скатерть со стола и нож.
  -- А нож-то зачем? - удивилась Беляшик.
  -- Вдруг обороняться придётся. От этих животных всего можно ждать.
   Девочки выбежали из дома, бросились к развороченной машине. Решётка радиатора разлетелась в клочья. Одна фара висела проводах. Второй не было совсем.
  Кипела охлаждающая жидкость, струи пара вырывались из трёх мест. Растекалось масло по земле. Удивительно, но она не взорвалась, не загорелась, из-под развороченного капота был виден разорванный двигатель. Двери передние распахнуты.
  В странных позах лежат похитители. Ноги в машине, сами лежат на земле, руки заброшены за головы, вытянуты. Оба в крови. Маша тихо стонет.
   Ещё на подходе девочки почувствовали резкий запах солярки. Остановились.
  -- А не рванёт?
  -- Не знаю.
  -- Может, ну, их к лешему.
  -- Нет. Так нельзя. Они же люди. Хоть и плохие.
  -- А если они притворяются?
  -- У Лошадки нож, а ты, Беляшик, возьми дубину. И если, что бей по голове!
  -- Так убью же!
  -- Не бойся! Там мозгов нет, если на похищение детей решились!
   Девочки осторожно подходят к разбитой машине, Наташа держит нож перед собой, Белла палку, Эля размотала скотч, и держит перед собой натянутым. Девочки храбрятся, но готовы в любой момент быстро убежать.
   Осторожно подходят к водителю.
  -- Как думаете, он живой?
  -- Ужас как боюсь покойников!
  -- Элька, ты его убила! И тебя посадят в тюрьму!
  -- Не убила!
   Эля берёт палку у Лошадки, передаёт ей скотч. Аккуратно тыкает в тело палкой:
  -- Эй! Ты живой?
   Никакой реакции.
   Эля сильнее пихает палкой:
  -- Эй! Не смей умирать!
   Тот тихо застонал:
  -- М-м-м-м!
  -- Жив подлец!
  -- Уф! - Лошадка смахнула пот со лба.
   Девочки стоят в растерянности:
  -- И чего делать?
  -- Я думала, что сейчас мы будем драться и связывать, а тут...
   Наташа резко тряхнула головой:
  -- Чему сначала учат, когда пришла на занятия по верховой езде, так то, что оказывать первую помощь. И так постоянно. Идём! Будете помогать!
  -- И свяжем! - мстительно сказала Эля, решительно двинулась к водительскому сиденью.
   Девочки схватила за руки, попытались вытащить из машины. Не получилось. Девочки упирались в землю, тянули, тело сдвинулось немного, тот застонал.
  -- Бросай! - скомандовала Эля.
   Девочки отпустили руки преступника, и они с глухим стуком, безжизненно упали на землю.
   Наташа посмотрела на его ногу:
  -- Похоже на перелом. Вон, смотрите, как неестественно она лежит.
   Порванная окровавленная штанина оголила голень, было видно, что сломана кость изнутри упёрлась в кожу, на этом месте был бугор и большая опухоль.
   Беляшик с трудом сглотнула слюну:
  -- Меня сейчас вырвет.
  -- Могло быть хуже. Ногу бы оторвало, и он истёк кровью. - Лошадка покачала головой. - Было бы много крови. Но я видела переломы похуже. Новички, пока тренера нет, пускали лошадь в галоп, а потом слетали. Помогали собирать кости все, пока Скорая не забирала. Нам бы только его вытащить!
  -- Я помогу! - из-за машины, опираясь на неё одной рукой, медленно, пошатываясь, держась второй рукой за голову, вышла Маша.
  -- Давай, помогай. Только подальше, в то из бака всё больше вытекает. Вдруг рванёт!
  -- Давайте!
  -- Ты только это... без фокусов!
  -- Никуда я не побегу без него. - Маша кивнула на лежащее тело.
   Девочки и Маша оттащили от машины, прислонили к забору. Наташа разрезала штанину, стала осматривать ногу. Покачала головой:
  -- Кость надо вправить на место и шину наложить.
  -- И как мы, по-твоему, снимем колесо, чтобы оттуда шину выдернуть? - Беляшик возмущённо смотрела на колесо.
  -- Другая шина. Одинаково называется. Медицинская. - пояснили Лошадка.
  -- Так и её тоже я рядом не вижу. - Беляшик развела руками, осматривая улицу.
  -- Это тугая повязка, чтобы зафиксировать кость.
  -- И где мы её возьмём?
  -- А вот! - Лошадка дёргает штакетину из забора.
   Не получается.
  -- Помогите же! - Наташа пыхтит, пытаясь вырвать.
   Маша подошла, шатается, негромко постанывает:
  -- Дай я.
   Дёргает, не с первого раза получается. Отрывает, кидает на землю, отрывает вторую.
   Наташа тем временем, с помощью подружек, режет скатерть на полосы. Разрезает штанину.
  -- Ого! Тут помимо перелома ещё и порезы.
  -- Может, ранения? Кусками металла.
  -- Как вы на это можете смотреть?
   Беляшик отходит в сторону, зажимая рот рукой, сдерживая порывы рвоты.
  -- Нормально. Смотрим и делаем. - Наташа стала бинтовать порезы.
  -- Белла, тебе делать нечего. Сбегай где связь, вызови скорую, вот, -- Эля достаёт из кармана джинсов смятую визитную карточку участкового инспектора Гаврилова. - скажи ему, что поймали тех, кто напал на учительницу.
  -- Родителям нашим позвони, скажи, что всё в порядке.
  -- Ага. В порядке. - Белла весело помахала визиткой в воздухе. - Я сейчас всем позвоню, тут такое начнётся! Может, и на телевидение сразу?
   Беляшик откровенно веселилась.
  -- Так всё же в порядке. Злодеев поймали.
  -- Родители приедут, такое нам устроят!
  -- Ну, не убьют же!
  -- Но гулять мы долго не будем!
  -- По компьютеру общаться будем.
  -- Точно! Не привыкать!
  -- Сейчас, я только бабушке скажу, что поймали, и побегу звонить! - Беляшик побежала в сторону своей дачи.
   Лошадка и Эля перевязали порезы Герману и принялись устанавливать шину.
  -- Ты, это... Потерпи! Сейчас больно будет!
   Наташа в двух сторон ноги приложила палки:
  -- Эля! Дави со своей стороны, чтобы кость встала!
   Эля давит, злодей морщится, закричал. Громко. Эля от испуга бросила палку:
  -- Ну, его. Испугал до жути! Чуть сердце не разорвалось.
   Наташа грозно, как с конём, без церемоний:
  -- Тпру! Стоять! Тьфу! Лежать! А, ну-ка! Чего орёшь! Лежи, молчи! Как детей воровать, тебе не было больно? Вот теперь, почувствуй, как нам было больно и страшно! Маша! Помоги!
   Маша подходит и начинает гладить его по голове.
  -- Чего ты его гладишь! - продолжила негодовать. - Бери палку, дави. Ты его знаешь, тебя он не испугает.
  -- Потерпи, потерпи! - погладила по голове Маша.- Сейчас немного больно будет, но нужно потерпеть.
   Взяла палку, Эля рядом.
  -- Как давить?
  -- Пока кость не встанет на место. Вон, она под кожей и мясом торчит.
   Эля хмыкнула:
  -- Скажешь тоже. "Под мясом".
  -- Я не знаю, как у человека это называется. Про коня я бы сказала. Ну, чего смотришь? Дави! Я здесь фиксирую! Ну!
   Маша сильно надавила, кость ушла, встала на место.
  -- О! Теперь другое дело! Держите вот так крепко!
   Лошадка берёт скотч и приматывает палки к ноге.
   Закончила, вытерла пот со лба:
  -- Уф! Ну, всё! Жить будешь!
   Посмотрела Машу:
  -- Давай и тебя перевяжем. Скатерть ещё осталась.
  -- Да, так затянется. Девочки, а может, вы нас отпустите, а? - жалобный голос и жалкий вид.
  -- Чего?
  -- Что ты сказала?!
   Эля подобрала нож с земли.
  -- Вы нас украли, это чучело на нас заряженное ружьё наставляло. Внук фашиста! Мерзавец! Чмо!
  -- Где кулон, Маша!
   Маша развела руками:
  -- А у нас его нет.
  -- Как нет?!
  -- А где он?!
  -- Бауэр забрал.
  -- Какой такой Бауэр?
  -- Ну, сосед. Он - внук напарника. Ну, того, которого забросили в войну. Михаил Бауэр.
   Девочки смотрели ошарашено на Машу, друг на друга:
  -- Так. Подожди. Он тоже охотился за сокровищами?
  -- Ну, да. Всегда стоял рядом, страховал. Он же старый. - Маша пожала плечами.
  -- И когда вы меня поймали и сумку осматривали, он тоже был рядом? - Эля нахмурила бровки.
  -- Да, он был во дворе. Если бы кто-нибудь появился, он должен был отвлечь.
  -- Это в таком дурацком жёлтом свитере, берете? На Мурзилку же похож.
  -- Да, это он. Специально тогда так оделся, чтобы привлечь внимание и отвлечь. Вон, его свитер сохнет. - Маша махнула рукой.
   Эля посмотрела. Действительно, на верёвке сохнул жёлтый знакомый свитер. Теперь понятно, почему её так раздражало жёлтое пятно. Подсознание опознало его, но не осознало.
  -- Я когда целилась, боковым зрением увидела. И когда по двору тащили тоже. Что-то в голове проскочило, где-то видела... А оно вон как! - покачала головой. - М-да. И где его теперь искать?
  -- Не знаю. - Маша пожала плечами. - У него небольшая фирма. Ну, там грузовики, краны, экскаваторы. Они с сыном командуют.
   Прибежала запыхавшаяся Беляшик:
  -- Уф! Ну, всё! Всем позвонила! Такого наслушалась! Скорая приедет, а то и две. Твой полицейский, Эля, тоже приедет и ещё возьмёт, когда услышал, что расстреляли из ружья машину. Ваши родители тоже примчатся. Ну, всё! Сейчас начнётся! Готовьтесь.
  -- Белла, только крепись. - начала Эля. - У нас нет кулона.
  -- Как нет?! - Беляшик была в ярости.
  -- Вот так. Их напарник спёр. Тьфу!
  -- Это как?! Машка! Ты втёрлась ко мне в доверие, змея подколодная! Это когда я к тебе приходила и монетку показывала, рассказала про учительницу. А, ты, оказывается, давно уже обхаживала её! Я с тобой всем делилась! Как со старшей подругой! А ты?! Дрянь такая! И ты подзудила меня, чтобы я кулон отобрала! И поссорила меня с подругами!!! Так?! - Белла кричала на всю улицу.
   В конце улицы показалась группа людей, человек десять. Беляшик увидела:
  -- Ну, всё. Моя бабуля собрала всех соседок. Сейчас они вас убивать будут. - снова обращаясь к Маше. - Так кто украл?
  -- Дядя Миша Бауэр.
  -- Дядя Миша? - Белла была искренне удивлена.
  -- Да. - маша подтвердила.
  -- Как же он вытащил-то кулон?
  -- Когда пуля попала, машина остановилась. Он подбежал, вытащил из машины. Но не чтобы спасти, а чтобы кулон, бумаги забрать.
  -- Точно дрянь.
  -- А если бы машина взорвалась? Он, почему вас не вытащил, не помог?
  -- А чего ты хочешь, внук фашиста и правнук фашиста. А ты как туда попала, Маша?
   Маша внимательно посмотрела на Наташу:
  -- Это долгая история.
  -- Советую поторопиться. - Беляшик усмехнулась. - Сейчас добежит моя бабушка со своими подругами, тогда не поговоришь, крика будет, хоть уши затыкай.
  -- Всем нужна любовь. - начала Маша. - Растениям, тепло и любовь, животным, людям. Всем нужна. А когда живёшь в деревне, в которой всё развалилось, разрушилось, школа в соседней деревне, медицины нет. Тоска. Устроилась работать к родственнику на бензозаправку. Сутки через трое. Не трасса, а так, дорога между сёлами. В, основном, для заправки тяжёлой технике. Тоска тоже, но, хоть, с работой.
  -- Поторопись. - предупредила Эля.
  -- И вот, однажды приезжает он! На чёрном, сверкающем Мерседесе, заблудился. Увидел. Сразу влюбился. Позвал, я и поехала.
  -- Принц на чёрном Мерседесе? - усмехнулась Лошадка.
  -- Да. - коротко ответила Маша. - У него была маленькая мастерская, он ремонтировал телефоны, компьютеры. Не искал сокровища. А так получилось, что он вышел на мою далёкую родственницу Анну Алексеевну Громницкую. И тогда он обезумел, и всё дело рухнуло. Только о сокровищах и говорил сутки напролёт, связался с этим.. Мурзилкой. И вот...
   Маша развела руками, охнула, села на землю.
  -- Эх, Машка, Машка! - Белла вздохнула. - Наверное, правду говорят, что любовь зла, полюбишь и козла.
  -- Найди меня лет через десять-пятнадцать и расскажи о своём избраннике. - Маша горько усмехнулась.
  -- Не переживай! Вот такого я точно не выберу! - Беляшик кивнула на Германа.
  -- Поживём - увидим. - Маша устало откинулась на забор.
  -- Ладно. Мы скажем в полиции, что ты защищала нас, не давала нас обижать. - Лошадка пыталась ободрить пленницу.
  -- Я всё равно его люблю, и буду ждать. - Маша с любовью посмотрела на своего избранника.
   Эля непонимающе покачала головой, развела руками:
  -- Не понимаю!
   Маша посмотрела на Элю:
  -- Ты ещё маленькая. Вот подрастёшь и влюбишься.
  -- Но только не так! - Эля рассмеялась.
  -- И ты тоже вспомни наш разговор лет через десять.
   Их прервала толпа бабушек, которые дошли до места аварии. Девочкам пришлось встать перед ними, чтобы те не учинили самосуд над парочкой преступников.
   Вдалеке послышался вой сирен.
  -- Ну, всё. Началось!
  -- Ага!
  -- А так всё хорошо было! Ещё бы кулон остался, мы бы сами всё сделали!
   Медленно, двигалась колонна, впереди две машины полиции, затем две машины Скорой помощи, и затем кавалькада из десятка машин.
   Полицейские были вооружены, женщина с собакой, из машины вышло много мужчин, они были тоже вооружены кто чем, некоторые были с ружьями, кто-то с бейсбольными битами, металлическими прутьями, лопатами.
  -- О, мой папа и дедушка. И их друзья! - Эля приложила руку к бровям "козырьком".
  -- Ага, и мой папка с друзьями! О! Тренер тоже! - Наташа узнала.
  -- И мои тоже приехали. - радостно сообщила Белла. - Эх. Не отпустят нас гулять!
  -- Точно не отпустят!
   Полицейские оцепили машину, девочек, преступников, не пуская разъярённую толпу родственников, подошли медики.
   Девочки быстро, одновременно стали рассказывать:
  -- Мы стреляли.
  -- Подбили машину.
  -- У него нога сломана.
  -- Ага! Перелом со смещением.
  -- Мы шину наложили.
  -- Стоп, девочки! - остановил их врач. - Ещё раз, что вы сделали?
  -- Мы шину наложили. На сломанную ногу.
  -- Так. Понятно. - он начал рассматривать шину. - Удивительно.
  -- Это Наташа придумала!
   Врач внимательно посмотрел на Лошадку:
  -- Подумай насчёт медицинского. У тебя получится.
  -- Подумаю. Я вообще-то на ветеринарный хотела поступать. Но людей тоже лечить хорошо.
   Участковый Гаврилов стоял рядом, он осматривал развороченную машину:
  -- О! Тебя же Элина зовут? Правильно?
  -- Да. Мы с вами во дворе разговаривали, когда на учительницу напали.
  -- Помню.
  -- Я попросила, чтобы вам позвонили. Это они напали на неё. И нас украли, вернее, похитили. Сюда привезли. Привязали к стульям, обокрали.
  -- И телефоны разбили! - встряла Наташа.
  -- Да, и телефоны раздолбили об асфальт. В дребезги.
   Гаврилов помечает на листочке в папке:
  -- Так. А кто стрелял? Откуда? Где оружие?
  -- Мы стреляли. Ну, точнее я. - Эля сделала шаг вперёд. - Подружки мне помогали.
  -- Ты?! - у полицейского глаза полезли из орбит. - Как?!
  -- Со второго выстрела попала. - Эля горделиво выпрямилась.
  -- А где оружие? Из чего так можно всё разнести?
  -- Из противотанкового ружья.
  -- Что?!!
   Полицейские подошли поближе. Недоумённо смотрели на машину, маленьких девочек, не веря своим ушам, думая, что девочки врут.
  -- Ружьё там. - она показала рукой на распахнутое чердачное окно.
   Полицейские начали фотографировать место происшествия, раненных погрузили в Скорые. Часть полицейских пошли с ними. Девочки побежали к своим родным.
   Папа с дедушкой обняли, прижали к себе, зацеловали.
   К ним подошло семь мужчин:
  -- Мужики! Тут и без нас полиция разберётся, мы поедем?
  -- Спасибо!
  -- Да, ладно. Обошлось же.
  -- Ну, Эля ты - молодец! Такого немца завалила со второго выстрела!
  -- Класс!
   Мужчины сели в машины и уехали.
  -- Ну, как сильно испугалась? - дед Слава прижал внучку, папа гладил её по голове.
  -- Сначала очень сильно. А потом ничего. Когда целилась, тебя вспомнила, что людей убивать нельзя. Вот и в колесо. А ещё представила себя пулей.
  -- Умница. Не надо брать грех на душу убийством.
  -- Знаешь, дед, когда я целилась, как будто дух ружья меня успокаивал, подсказывал, что оно задирает вверх, поэтому в землю надо было целиться. Оно говорило со мной!
   Дед погладил по голове внучку:
  -- Нет у оружия души. Оно железное. У тебя адреналин от волнения и страха был в крови. Ты привыкла, что тебе кто-то говорил в тире, вот и подсознание тебе подсказало как успокоиться, что ты не одна.
  -- Наверное, ты прав. - Эля согласилась.
  -- Видишь, Эля, ни я, никто из моих друзей не стрелял из противотанкового ружья. А ты стреляла и попала. Молодец. Уникальный опыт.
   Элина улыбнулась деду:
  -- Так вон оно стоит. Иди, бахни!
  -- Уже нельзя. А ты не растерлась, собралась и грамотно выстрелила. Даже шкуру не попортила нацисту.
   Подошёл папа Эли.
  -- Я должен с тобой серьёзно поговорить, Эля! - папа Женя присел. -Давай, начистоту сейчас рассказывай. Всё как было! Только без вранья!
   Эля тяжело вздохнула и начала рассказывать.
   А на чердаке, возле ружья стояли две серые прозрачные тени, одетые в форму красноармейцев они смотрели на суету внизу:
  -- Ну, что, Игнат, ты хорошо подсказал девочке, она и попала.
  -- Она - боец. Видно, что наша кровь!
  -- Эх. Ну, всё, наверное. Нам пора.
  -- Подожди, я посмотрю ещё раз. Жаль, что не могу унести с собой всю эту красоту.
  -- Да, мы и так задержались здесь. До сих пор не могу себе простить, что как я танк сбоку не увидел!
  -- Не кори себя, сколько раз тебе говорить. Мы хорошо повоевали. Но на то и война.
  -- Главное, что ружьё не опоганило себя выстрелом по нашим.
  -- Поэтому и мы были рядом. Как нас убило, так и не поняли толком, что умерли. А вот как немцы ружьё к себе в тыл поволокли, так сразу и за ним. Куда с нашим оружием?! И потом рядом были. Как могли, вредили немцам. Как целились в наш танк, так и осечка сразу! Помнишь?
  -- Как это забудешь! М-да. Прощай, ружьё! Мы тебя "Дашей" называли. Прощай!
  -- Прощай, Даша! Спасибо тебе за всё! Наш путь теперь точно окончен, да, и твой, получается, тоже.
   Души медленно идут к стене:
  -- Как, думаешь, спросят с нас?
  -- За всё спросят. Но, может, что-нибудь и зачтётся.
  -- Ты боишься?
  -- Не то, чтобы боюсь, грехи вспоминаю. Их много, получается, оказывается. И за дело спросят и за каждую поганую мысль тоже.
  -- Да. По делам и спрос будет.
   Фигуры уходят в стену. А с рукояти затвора, невесть откуда-то взявшаяся, скатилась капля прозрачного ружейного масла, повисела секунду на кругляше и упала на стол, растёклась жирным пятнышком. Ружьё простилось со своим расчётом.
   С грохотом по лестнице стали подниматься полицейские.
   Полицейские слушали рассказы девочек и только покачивали головой, а когда вынесли противотанковое ружьё, то все были в шоке. Никто не мог поверить, что такое возможно.
   Эля уже устала от расспросов:
  -- Поехали уже за сокровищами!
  -- Поехали, поехали. - поддержала Беляшик.
  -- Не зря мы же страдали! - Лошадка подхватила.
   Длинной кавалькадой машин, во главе колонны полиция с мигалками, сиреной, поехали на Караульную гору к часовне.
   Эля с Наташей сидели рядом в машине:
  -- Когда в багажнике были, я испугалась. Думала, что всё.
  -- Ага, особенно, когда не удалось ничего сделать. Темно, душно, страшно и непонятно. Тоже думала, что умру.
  -- И что ты делала?
  -- Молилась Богу. А ты?
  -- Тоже молилась. И когда бандиты ушли, а мы привязаны. Сидим. Никто не знает где мы. Только толком я молитв не знаю. Как могла.
  -- Я тоже просто просила помощи.
  -- Бог любит детей!
  -- Это точно и помогает.
  -- Как только помощи попросили, так и Беляшик появилась. Не случайно же она на дачу с бабушкой поехали.
  -- Значит, Бог-то есть.
  -- Конечно, есть. А ты сомневалась? Вспомни, сколько раз ты могла себе шею свернуть, но как-то всё образовалось.
  -- Не сомневалась. Просто ещё раз убедилась.
   Уже на подъезде к часовне было видно, что с двух сторон большие кучи земли, вырытые огромные ямы.
   Когда подъехали, то было видно, что там поработала тяжёлая техника, но её не было рядом.
   Все подошли к огромным ямам, заглянули. Пусто. По углам были видны четыре узких углубления. Как будто трубы были воткнуты, а потом вытащили.
   Наташа показала пальцем, возбуждённо:
  -- Вон! Это же, это же ноги коня там были! Как раз тот размер!!!
   Эля же смотрела в другую сторону. На склоне лежал мужчина, она дёрнула папу за рукав:
  -- Папа! Вон, видишь, дядя спит? Этот он! Мурзилка! Бауэр. Внук фашиста.
   Папа внимательно посмотрел, толкнул деда Славу, и они пошли, наклонились, вернулись, подошли к полицейским, показали.
  -- Эля, не смотри туда.
  -- Он спит?
  -- Нет. Он умер. - папа прижал дочь к себе и развернул в сторону города.
  -- Его убили? - голос дрогнул.
  -- Сердце. Сердце не выдержало. Синие губы. Я уже видел на работе такое и не раз.
  -- Получается, что если фирма у него с сыном, то он его так бросил? Сын бросил отца?
  -- Да, Эля, получается так.
  -- Фашистская семейка. Если вот так папу можно бросить. Как сбитую собаку на дороге. Папа! Я тебя никогда не брошу! Обещаю!
  -- Знаю, дочка, знаю.
  -- А кулон? Кулон у него?
  -- Нет. Мы с дедушкой осмотрели, ни на шее, ни в карманах нет ничего.
   Эля помолчала:
  -- Жаль, что коней мы не нашли! Эх!
  -- Вы всё сделали правильно. Но если бы не играли во взрослых, а рассказала всё мне, то и коней бы мы нашли. Вот. Согласна?
  -- Да, папа. - Эля послушно кивнула.
   Тем временем суматоха нарастала, кто-то суетился вокруг трупа, полицейские разматывали красную ленту, огораживая место происшествия. Приехала бригада Скорой помощи. Осмотрели тело, накрыли простынёй, увезли.
   Вокруг образовалась толпа зевак. Многие снимали на телефоны. Всем было любопытно.
   Приехало несколько машин с местных телевизионных каналов, оперативно развернули камеры, журналисты говорили в камеры, операторы снимали.
   Раздвигая людей, подобно ледоколу, двигалась Катя Краснова и её подпевалы.
   Лошадка толкнула в бок Беллу:
  -- О! Твоя подруга бывшая объявилась.
   Беляшик обернулась:
  -- Кто? А эти...
   Белла развернулась и призывно помахала им, широко улыбаясь, скорчила ехидную мордочку.
   Операторы тут же сняли всех трёх подруг, которые радостно улыбались, явно издевались над Красновой и её компанией.
   Три подруги отвернулись. Белла посмотрела на то место, где лежал труп:
  -- Знаете, девчонки, интересно получается. Вот на Эльку, когда бандиты напали, Бауэр был рядом. Помните, когда мы в доме Катьку Краснову ждали, я сказала, что дядя Миша мимо прошёл?
  -- Ну, да.
  -- И чего? Совпадение?
  -- Это второй раз. Да, ещё поздно вечером. - продолжила Беляшик. - Забыла сказать, что когда на кладбище я фотографировала с Наташкой памятник, то прихожан в церковь идущих тоже. Дома просматривала, и его тоже там увидела.
  -- Получается, что он всё время крутился рядом с нами, с этим Германом и Машей. И оставался в тени. Незаметным.
  -- Точно.
  -- А как у него получалось?
  -- Дедовская школа. Диверсант немецкий.
  -- Эх, жаль, что коней не нашли!
  -- А так всё хорошо начиналось!
  -- Это я во всём виновата! Не сказала бы Машке, она бы и не узнала!
  -- А где Андрюша?
  -- Мы с ним расстались. Когда я снова с Катькой связалась. Так он и ушёл. Ну, и правильно сделал. Я тоже от них ушла.
  -- А чего так?
  -- А-а-а-а! Пустые они. Только о тряпках, модах, мальчиках разговоры, да, посплетничать о ком-нибудь. - подумала. - Надо будет с Андреем помириться. Он - настоящий!
  -- Волосы отмой для начала, а то, как у попугая оперение.
  -- Не отмываются. Я чем только не пробовала. Надо будет покрасить во что-нибудь культурное. Родители будут рады. Папа хотел побрить мне голову. - она усмехнулась. - Тогда всё лето дома провела бы.
   Наташа наморщила лоб:
  -- Как странно получается. Аду Лебедеву поймали возле Лесосибирска. Ну, тех деревень, что там были. И немецкие диверсанты тоже высадились возле Лесосибирска. Как думаете, совпадение?
   Беляшик мотнула головой за спину:
  -- После этого дяди Миши Бауэра я уже перестала верить с совпадения.
   Эля молча достала бинокль, стала смотреть, рассеяно слушала разговор подруг, не отрывая взгляда от Чёрной Сопки.
  Сопка была на другом конце города, как раз напротив часовни. Две вершины друг напротив друга.
  Элина улыбнулась, вспомнила запись из тетради Ады Лебедевой.
  -- Куда смотришь, подруга? - Беляшик обратилась к Эле.
  -- Туда. - она кивнула.
  -- А, Чёрная Сопка. Папа говорил, что когда здесь были пленные японцы, они говорили, что похожа на их Фудзияму и молились на эту гору. Чего там старательно рассматриваешь?
  -- Думаю, что мы ещё найдём тонну золота Ады Лебедевой. - Эля улыбнулась.
  -- Так пошли! Чего мы ждём? - Лошадка нетерпеливо стала всматриваться в Сопку.
  -- Нет. Тут спешить не нужно. Оно там сто лет лежит, ещё полежит, подождёт. Нас всё равно сейчас не будут пускать гулять, неделю точно, потом родители с нами будут ходить. Полиция будет вызывать на допросы-опросы. Может, и Катька Краснова какие-нибудь козни, гадости против нас устроит. Андрей нам нужен. Мужская сила. Он верный, крепкий. Поэтому, Беляшик, тебе придётся с ним помириться.
   Белла улыбнулась:
  -- Я и сама хотела. Он действительно похож на настоящего мужчину, не то, что эти... С которыми я общалась недавно.
  -- Ты, понимаешь, что тебе придётся извиниться. - Лошадка подначивала подружку.
  -- Ну, это мы ещё подумаем и придумаем, кому из нас придётся извиняться. - Белла заразительно рассмеялась.
  -- Так, когда пойдём? - Беляшик азартно потёрла ладошки. - Очень хочется найти много золота и сделать себе золотую корону.
  -- Зачем тебе корона?
  -- Всю жизнь мечтаю о короне. Хочу корону и всё! - она топнула ножкой. - Когда пойдём?
  -- Тебе же сказала Эля, когда всё успокоится. И Андрей, как тягловая сила вернётся в нашу компанию. - Лошадка всматривалась в Чёрную сопку, щурилась, пытаясь рассмотреть где спрятан клад.
  -- Тягловая сила. - фыркнула Беляшик. - Ты на всё как лошадей смотришь!
   Эля обернулась на подруг, улыбнулась:
  -- Правильно, девчонки. Когда всё стихнет. Про нас и наши приключения все забудут, перестанут следить, сможем снова много гулять... А вот потом уже, мы и пойдём!
   Три подруги стояли, обнявшись, глядя на раскинувшийся под ними Красноярск. Город, полный тайн, загадок, спрятанных сокровищ, город с многовековой историей.
   У Эли зазвонил телефон, она, не глядя, ответила на звонок:
  -- Алло. Анна Алексеевна? Здравствуйте! Да, мы нашли коней. Вернее, место, где они были спрятаны. Хорошо. Как вернётесь, звоните, я приду.
   Посмотрела на подруг:
  -- Анна Алексеевна, учительница звонила. Скоро вернётся с лечения, наслышана уже про нас. Хочет встретиться, послушать и ещё дать пару подсказок.
  -- На что?
  -- Каких подсказок?
  -- А на что она может ещё дать подсказку? На клады, конечно! В её тетради столько написано, столько зашифровано!
   Девочки вновь смотрят на город, но уже другими глазами, казалось, что они видят признаки, где по городу спрятаны сотни кладов, и они ждут их. Трёх подруг Элю, Лошадку и Беляшик.
  
  Автор выражает признательность за помощь в написании книги
  Карпухину Константину Владимировичу
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"