За дверью было светло. Во всяком случае светлее чем в покинутом нами коридоре. В новом переходе на стенах, через каждые десять-пятнадцать футов, то с правой то с левой стороны висело по факелу, горящему ярким бездымным пламенем. Поднеся к одному руку, я не ощутил тепла. Магия. На каждом шагу, даже и в быту. Главное об этом не забывать. Несмотря на обширные островки света, в тени тонула все же большая часть прохода. Куда более широкий, он и обжит был куда как заметнее. По стенам висели картины, в нишах стояли высокие вазы и статуи. Впрочем, рассмотреть это все было не просто, факелы со стен не снимались хоть тяни со всей силы, а волшебный свет от рун Бодокена Совайла померк, стоило нам выйти из темноты.
Единственная освещенная картина в тяжелой раме нашлась за следующим поворотом. Представьте лесную поляну, озаряемую мертвенным зеленоватым светом луны, выглядывающей из-за облаков. На фоне неба виднеются островерхие башни, поднимающиеся над голыми ветвями сухих деревьев. Лишь они да еще мрачные ели окружают поляну, которую словно огромное зеркало в бронзовой овальной оправе целиком занимает темный пруд. По краям его виднеется изморозь да плавают опавшие листья. Из середины же озерца, с потоками стекающей воды, глядя вверх незрячими бельмами, выныривает огромное лицо человека без возраста. Рот его в ужасе приоткрыт, взгляд остекленел, а борода редкая и нечесаная, цвета плесени задрана в небо и торчит мокрыми колтунами. Мертв он или безумен, сказать невозможно.
Мастерство художника было бесспорно, но именно поэтому, от отчаяния и безысходности, исходивших от полотна, по коже продирал мороз. Вряд ли того, кто развешивает подобное в своем доме можно назвать милым парнем. О том, что решиться на такое могла бы и женщина я даже думать не хотел, вот настолько я старомоден. Стараясь не обращать внимания на выступающие из теней изломанные каменные изваяния, я двинулся вслед за подпрыгивающей от нетерпения корги-Кейси. Вот тоже еще напасть! Как теперь с ней общаться-то?
- Значит так, Кейси (ушки торчком), ведем себя очень тихо. Ты движешься чуть впереди, как чего подозрительного увидишь или... унюхаешь, возвращаешься ко мне. Все поняла? (крайне деловитый и собранный вид, хвост виляет как сумасшедший) Ты тень, ты мой козырь в рукаве - на меня снизошло вдохновение - что бы не произошло, никто не должен увидеть тебя до того как увидит меня (поза полицейской собаки при награждении очередной медалью, тихий "тяфк").
Несмотря на мои сомнения, рыжий и коренастый, неповоротливый на первый взгляд песик на коротких лапках, пробежав несколько футов, канул во тьму как брошенный в болотную ряску булыжник - тихо и без кругов.
- Ну помогай нам боги.
- Было бы неплохо. - Голос в голове не заставил меня подпрыгнуть. Ну почти.
- Ты что-нибудь ощущаешь? - я постарался шептать еле слышно, неизвестно насколько у Кейси обострился сейчас слух.
- В том то и беда, что нет. Звездой горит что-то вдали и выше - это средоточие местной паутины, но вокруг мрак и пустота. Можно было бы подумать, что здесь и нет то никого, но и деву твою я не чую.
- Она не моя! - я повысил голос, но опомнился и двинулся вслед за Кейси. На самом деле, как разведывательный отряд она конечно не годится. Задачи головного охранения все же обширны и опасны, они не для маленьких девочек. Так что надо бы не отставать, мало ли что. А пока так, пусть ребенок будет и при деле и осторожен. Безопасных мест сейчас нигде нет, ни впереди ни сзади.
- Как скажешь, скальд, но сути это не меняет. Темная сила поселилась в этих стенах столь прочно, что даже не зная о моем присутствии, легко меня ослепляет. Будь осторожен.
- Угу, следи за собой... Слушайся старших, ходи на горшок, не ешь кашу руками...
- Что?
- Ничего, прости. Нервничаю. Вот и срываюсь. А осторожнее мне попросту некуда. Что стая волков, что пяток людоедов, что неизвестная хреновая хрень, про которую даже в Аду не слышали - без должного везения на меня и ядовитого паука хватило бы. Так что, живы будем не помрем. - Закончил я странной присказкой, которую пару раз в детстве слышал от матери.
Из теней бесшумно возник корги, с видом одновременно встревоженным, но и деловито-довольным, мол молодец же, пару раз подпрыгнул на месте, вывалив язык и ринулся назад. Надо бы с девочкой знаки какие условные обговорить, подумал я уже на бегу. Завернув за угол, я увидел, что коридор заканчивается высоченной аркой, выводящей в тонущий во мраке большой зал. Насколько большой сказать было сложно, так как освещения не прибавилось, все те же факелы на далеких стенах, да какое-то зеленоватое мерцание впереди. Центр зала тонул в темноте и лишь это самое свечение позволило углядеть два кольца тонких колонн поддерживающих свод в середине. Покрутив головой и даже сделав пару осторожных шагов в сторону, я вдруг заметил вдалеке, не ближе ярдов двадцати, темные фигуры, стоящие без видимого порядка. Понаблюдав за ними какое-то время и убедившись в их полной неподвижности, я успокоился - опять статуи. Да, в темноте и стул со сложенными вещами чудовищем покажется, что уж тут говорить. Но для собственного спокойствия я все же решил выбрать путь по-над стеночкой справа, где замерших фигур то ли не было, то ли я их пока не заметил. Махнув рукой Кейси, я приложил палец к губам и изобразил крадущегося паралитика, судя по тому как у песика закатились глаза. Хвостиком зверек все же вильнул и совершенно бесшумно пропал в тенях. Но напоминать про осторожность буду все равно, что б не расслаблялась. Как... как Гудрун недавно мне. Хм.
Обходя зал по периметру, я старался не вступать в лужи света от факелов и проходить рядом с ними пригнувшись, что б мой силуэт не мелькал на их фоне. Именно потому, что я все время думал об этом, легчайшая тень, мелькнувшая на фоне зеленого свечения, источник которого скрывался пока за колоннами, заставила меня застыть. Медленно и плавно, без рывков, я стал сдвигаться в сторону, что б попытаться что-то разглядеть. И вдруг словно отдернули занавес, совершенно четко я увидел - держа в руке старинный фонарь, испускающий это самое зеленоватое свечение, двигалась странная худая и высокая фигура. В чем именно была странность я понял не сразу. И лишь проследив за нею несколько мгновений понял - казалось, что каждый шаг для "фонарщика" будет последним. Плечи опущены, голова склонена на бок, ноги полусогнуты и при ходьбе до конца не выпрямляются - вот-вот и он упадет, сложится сам в себя как марионетка с оборванными нитями. Но рука, держащая фонарь тверда и держит его высоко. У меня даже мелькнула мысль, а не плывет ли фонарь в воздухе сам, увлекая за собой бессильного ходока? Не такая уж дикая мысль на фоне сегодняшних событий, но обдумать я ее не успел. Свет фонаря достиг ближайших статуй, изображающих высоких тонкокостных воинов в вычурных доспехах и они заблестели тем же свечением, только куда более бледным, словно гнилушки. И одновременно с разливающимся все дальше и дальше по стоящим фигурам мертвенным светом, по ним прошла волна почти сладострастной судороги. Казавшиеся монолитными, фигуры выгибало в невозможные, неестественные позы. Со всех концов зала стало раздаваться все усиливающееся потрескивание и шарканье. Болотное свечение, все еще слабое, стало проявляться в разных уголках, перепрыгивая с одной фигуры на другую со скоростью лесного пожара.
"Вот теперь точно каюк, сказал внутренний голос" - вспомнилась мне фраза из старого анекдота. Где же Кейси? Пора уносить ноги, но в этом полумраке разминуться - плевое дело. Она сейчас конечно в облике собаки и по идее найдет меня по запаху, но это по идее, а как дело обстоит в действительности, я не проверял. Значит бросить ее не могу. Зараза! Как назло, в том направлении, в котором мы двигались изначально, факелов практически не было, потому-то мы его и выбрали, но теперь я не мог даже попытаться на фоне кругов света заметить пусть даже и на секунду мелькнувшую низенькую тень. Крадучись вдоль стены я наткнулся на высокую арку, почти такую же, через которую мы попали сюда, но коридор начинающийся за нею был пуст и темен.
- Не сюда! - Голос Гудрун был тих и напряжен, словно она говорила сквозь зубы. Я не стал отвлекать ее объяснениями, что и не собирался сворачивать.
- А куда?
- Прямо!
Попробуем запомнить направление на это ваше "прямо", а еще "вверх", да. Шелест шаркающих шагов меж тем становился все громче. До меня вдруг дошло, что "фонарщик" обходит зал по часовой стрелке, а я двигаясь по противоположной, пока еще темной стороне, но в том же направлении, иду против часовой. А значит, где-то в районе "двенадцати часов" мы имеем все шансы встретиться. Если я не ускорюсь. Но, проклятье, где носит этого ребенка?..
Пытаясь выиграть время, я решил перестать красться как таракан вдоль плинтуса и смело рванул через зал к ближайшей колонне. Ну как смело - короткими перебежками и у самой колонны упал на колено. Вроде и стрелять никто не собирался и сам без М4 в руках, а поди ж ты, привычка. Впрочем, такая привычка, выработанная тренировками и отточенная в условиях "приближенных к боевым", а то и в них самих, называется профессиональным рефлексом. И напрасным он не бывает, как и все то, что когда-то может спасти твою задницу. Мое "когда-то" случилось прямо сейчас.
Словно по команде, стоило мне замереть, над головой скрежетнул камень и из-за колонны плеснуло зеленым. В неверном свете я увидел руку в кованом наруче с гравировкой, с которого свисали какие-то лохмотья. Перчатки на руке не было и тонкие пальцы с длинными черными ногтями скребли там где как раз была бы моя голова, останься я на ногах. С некоей гадливой завороженностью, словно во сне, я смотрел как эта кисть грязным пауком уползает назад за колонну, оставляя за собой в камне глубокие борозды. Все так же зачарованно, я потянулся следом и тут из темноты сверху на меня глянуло восковое лицо, бледнее луны и самой смерти. Обвисшая кожа, иссохшая плоть, мутные бельмастые буркалы, свисающие лохмы паутиноподобных волос. Довершал картину сморщенный старушечий рот, без остановки мелко пережевывающий то ли неведомую пищу, то ли крошево собственных зубов. Болотное свечение мертвенным нимбом окружало голову.
Я взрослый здоровый мужик, но даже будучи мальчишкой почти никогда не плакал. Сейчас же, все мое существо хотело одного - бежать отсюда, с криком и слезами. Невыносимое сочетание страха и отчаянной тоски накрыло меня затхлым одеялом. Но пока мозг с сердцем решали кто возглавит паническое бегство, руки поступили так как привыкли - они вскинули глефу словно винтовку и не найдя спускового крючка, просто ткнули ею во врага. Штыковому бою нас не обучали, как явному анахронизму, но видимо, некоторые вещи попросту в крови. Лезвие глефы распоров щеку, разворотило глазницу из которой тут же потекла бурая слизь. Тварь откинулась назад и разинув рот с черными пеньками зубов издала скрежещущий визг, который впрочем, после паучьего не впечатлял. Низкий старт в сторону выхода я взял по другой причине - со всех концов зала отозвались десятки таких же голосов, а зеленое свечение стало разгораться все ярче.
- Это что еще за бабайка? Я ж чуть штанишки не замочил! - Как и всегда, от всплеска адреналина я понес какую-то чушь, причем вслух, но теперь мне было кому ответить.
- Драугр. Тебе вновь повезло, скальд, поднажми.
- Да уж, везет как утопленнику в субботу - баню топить не надо! - Пробормотал я, петляя между колоннами. Неожиданно я выскочил на очередную худую фигуру в доспехах и с венцом зеленого пламени над головой. Несмотря на разгоревшийся нимб, уже ничем не напоминавший недавнее мерцание, нежить двигалась словно под водой, чему я был только благодарен. Увернувшись от протянутых рук я припустил изо всех сил. Выберусь из этой заварухи и неделю никуда спешить не буду. Или две...
И тут я почувствовал как у меня с души свалился камень - возле выхода из зала подпрыгивала в нетерпении Кейси-корги. Не останавливаясь, на бегу, я подхватил ее на руки, благо сейчас собачка стала обычного для своей породы размера, даже не очень упитанная и рванул прочь из зала. Пробежав с десяток шагов в неверном, свете факелов, таком обыденном и почти родном, я, не успев затормозить, всем телом грянулся о высокую двустворчатую дверь. Кейси взвизгнула, а створки, заскрипев в унисон, распахнулись.
Первое мое впечатление, что мы вывалились в титанический храм. Второе и третье тоже. Круглое или овальное помещение в котором запросто поместится футбольное поле, наполнено светом из бесчисленных арочных проемов, ярусами уходящими вверх, словно в Колизее. Только в отличие от последнего - узких и футов по десять в высоту. Ничего кроме света и безбрежной небесной лазури за ними не видно. Расписанный неразличимыми отсюда фресками, купол кажется недосягаемым, на такой высоте он находится. Перед нами, словно луч света, нисходит беломраморная лестница, шириною с хорошую улицу. Заканчиваясь у наших ног, она идет от узкого балкона, который опоясывает эту циклопическую ротонду на высоте около сотни ярдов.
Совершенно неожиданно на меня накатило сожаление о том, что рядом со мною нет Шейлы и мы не можем смотреть на это великолепие, взявшись за руки. Нет, я не забыл о мертвых драу-что-то там за спиной и совершенно неизвестно какой пакости впереди и конечно же я не желал, что бы моя (а моя ли?) девушка оказалась подвергнута такой опасности. Но боги мои и демоны мои, как же сейчас, неожиданно и совершенно неуместно, я затосковал по Шейле.
Вздохнув, я отогнал непрошенные мысли и наклонился спустить с рук корги после чего внезапно был качественно облизан. В нос. В удивлении я отпрянул. Собачка, смешно склонив голову набок, оценивающе посмотрела на меня и видимо не найдя больше признаков уныния, удовлетворенно чихнула.
- Будь здорова. - В некоторой растерянности сказал я и каким-то шестым чувством почувствовав опасность, рыбкой нырнул вперед. Сзади разочарованно заскрежетало. Мне ничего не оставалось как с низкого старта рвануть вверх по лестнице. Кейси не отставала, возбужденно повизгивая. Пробежав ступеней тридцать, я оглянулся, чтобы оценить обстановку. Новостей было две - хорошая состояла в том, что мертвяки, как и положено по канону двигались не быстрее среднего пешехода, а плохая - в том, что из открытых дверей, к подножию лестницы, выходили все новые и новые изломанные фигуры. Я срочно распрощался с возникшей было идеей героически стоять на лестнице и сбрасывать вниз пинками и ударами глефы немногочисленных неуклюжих зомби. Мда, это вам не Голливуд.
- Берегись, скальд, их укусов и их хватки. Уцепив тебя за руку или за ногу, драугр заморозит, умертвит ее, на время или навсегда. Если же он обнимет тебя, это будут объятия самой Хель. Несколько ударов сердца я, возможно, смогу тебе подарить, но твоя скъёльдурмор открыта всем ветрам.
- Кто? - Я с трудом удержался от восклицания и лишь пошевелил губами.
- Дева щита. Твоя маленькая воительница. И еще знай, почти не существует нежити, что не бежала бы света дневного. Что бы не светило в эти окна, это не солнце.
И действительно, толпы мертвых воителей, казалось не испытывали и малейшего трепета перед тем как ступить из факельного полумрака на плиты залитого светом зала. Двигаться медленнее они тоже не стали - неровные шеренги поднимались по лестнице со скоростью пожилого человека, который, хоть и вполне в силах, но не хотел бы потерять дыхание между четвертым и пятым этажом.
Мы же с Кейси, имея за спиной мотивацию в виде отряда упырей, бросились вверх, перепрыгивая через ступеньки. Забег обещал быть непростым - на первый взгляд, подъем превосходил все виденное мною на курсе по мировой архитектуре в BFA , а туда входили и лестницы на пирамидах в Мачу-Пикчу и Потемкинская лестница в Одессе, в двести ступеней. Здесь же их не меньше полутысячи, а значит поднимемся мы на высоту никак не меньше сотни ярдов. Даже думать о возможности существования такой постройки в теле горы было страшно, а уж подниматься все выше, видя пол далеко внизу, но практически не приближаясь к потолку - красочная роспись так и остается далекой и неразборчивой, совершенно немыслимо. Потоки света, отражаясь от белоснежных ступеней в розовых и зеленых прожилках, преломлялись у нас над головами и время от времени полыхали радужным сиянием. Бредущие позади драугры, хоть и в искусно изготовленных, вычурных доспехах были здесь так же уместны как окурок "Салема" на полу в церкви.
Кейси-корги, словно обычный щенок на прогулке, скакала вперед, а я все чаще оглядывался. Да, можно радоваться, что противник еле движется, но рано или поздно мы дойдем куда-то и через некоторое время туда доберется когорта немертвых воителей. Если удастся, надо устроить им парочку препятствий, а пока хотя бы времени побольше выиграть.
Поднявшись до самого верха, я двигался не быстрее зомби. Все, сажусь на диету и начинаю ходить в спортзал. С понедельника. Если доживу.
В стороны от лестницы уходил узкий кольцевой балкон с резными перилами, а прямо перед нами оказались высоченные двери, скорее даже врата, высотою ярдов в пятнадцать, все в резьбе и чеканных накладках из золота. Створки приоткрыты и перекошены, в нескольких местах разбиты в щепу. Подергав намертво заклинившие воротины, я со вздохом распрощался с мыслью запереть их за собой и вслед за Кейси проскользнул в следующее помещение.
После яркого света, царившего в титанической ротонде, мне показалось, что мы попали в какой-то погреб. По армейской привычке я сразу ушел в сторону от светлого пятна дверного проема и присел на колено. На самом деле темно здесь было не особо и глаза быстро привыкли, позволив разглядеть длинный неф, с двумя рядами колонн. На каждой укреплено несколько факелов, но основное освещение дают камни алого цвета, укрепленные под самыми ордерами. Размером с голову ребенка, они создавали ощущение, что зал залит кровью. Не увидев никакого движения, я выпрямился и тут волна смрада чуть не сшибла меня с ног - запахи дерьма, застарелой крови и разложения пластами висели в воздухе, лениво перемещаясь и атакуя обоняние в хаотичном порядке. Кейси начала тереть нос лапами и пару раз чихнула. Я огляделся и увидел узкий пандус, ведущий на галерею, которая оказывается, проходила над всеми источниками света. Сделав все еще чихающей Кейси страшные глаза, я приложил палец к губам и показал наверх, та не заставила себя упрашивать и бросилась подальше от мерзкого запаха.
Я уже собирался последовать за нею, но тут одна из колонн в центре нефа, ярдах в тридцати от меня, зашевелилась и шаркающими шагами двинулась в мою сторону. Раздался скрежещущий звук. Через пару мгновений факелы и алые камни окутали гигантскую фигуру кроваво-огненным ореолом. Высотою футов девять, великан напоминал сложением рогатых качков из "Зимней долины", только рядом с ним они показались бы детьми. Детьми, которые очень плохо кушали кашку. Этот же гигант видимо кушал хорошо. В двери зала он прошел бы не пригибаясь, несмотря на витые рога фута в три каждый, но только боком - его плечи могли бы послужить мостом через среднюю горную речку. Свет по-новому упал на титаническую фигуру и я вдруг понял, что все эти рельефные мускулы, руки, напоминающие узловатые корни дерева, ноги, похожие на столетние пни - все это действительно деревянное. Прямо к телу прибиты латные пластины и полотна кольчуги, оплавленные и порванные на груди. Левой рукой за собою, лесной гигант тащил исполинский топор, который и издавал тот оглушительный скрежет. "Пока на Дунсинанский холм в поход, Бирнамский лес деревья не пошлет, Макбет несокрушим" . Да уж, как бы на месте злосчастного короля шотландского не оказаться, этот-то точно "не рожден женщиной". Такой бред в очередной раз крутился у меня в голове, пока я напряженно высчитывал шаги и повороты гиганта. Когда же он очередной раз оказался спиной ко мне, я со всех ног бросился к пандусу. Как назло тот оказался не только хорошо освещен, но и был лишен каких бы то ни было перил или украшений в виде статуй или напольных ваз, за которыми можно было бы спрятаться. Странная замена лестницам, словно у строителей этого зала, вместо ног...
Додумать очередную "важную" мысль я не успел - великан вдруг остановился и стал поворачиваться в мою сторону. Я был на самой середине подъема, как бы медленно он не разворачивался, скрыться я не успевал, наоборот, должен был оказаться ровно перед его глазами словно на витрине. Уже представляя как огромный топор, в два моих веса, рушится на голову я услышал дикий грохот. С дальнего конца галереи рухнул и рассыпался на множество осколков каменный горшок с какими-то цветами. Отбросив всякую медлительность, гигант развернулся и широкими шагами зашагал туда. Над перилами на мгновение мелькнула рыжая морда. Расстояние большое, да и темновато, но я готов был поклясться, что так ухмыляться, во всю пасть собаки все же не умеют. Вспомнился песик Майло из фильма "Маска". Ай да Кейси! С меня шоколадка. Большая!
Я взлетел на галерею, где царил полумрак. Факелы и свет кровавых камней остались внизу. Расслабляться я, по правде говоря, не стал - неизвестно какая нечисть тут еще бродит и насколько она дружит с темнотой. Поэтому я двинулся вперед словно под огнем противника - перебежками, от статуи к статуе. Когда я подбегал к очередному укрытию, на меня из густой тени прыгнуло что-то лохматое. В бога, в душу, маму вашу, грубым образом! Недоволчара проворная! Как я умудрился не заорать или не рубануть глефой и сколько седых волос мне это стоило, останется неизвестным. Кейси радостно, словно совершенно обычная собака лезла обниматься и вылизывать мое лицо. Так же, как обычного пса, я рефлекторно потрепал за ушами. После чего мы оба опомнились и отодвинулись друг от друга, пытаясь сделать вид, что ничего особенного не произошло.
- Гхм... Спасибо, идея с горшком была очень... ко времени. - Вполголоса произнес я. С подчеркнуто серьезным видом сидящий песик пару раз махнул хвостиком по полу. Мол принимаю, понимаю, горжусь, но типа проехали.
Под аккомпанемент тяжелых шагов и громового скрежета, мы прокрались по галерее вдоль всего нефа. Здесь, в окружении трех арок, формой и размером повторяющих входные врата, на небольшом возвышении находился трон. Чуть впереди него стояли две каменные статуи, изображающие журавля на тонких ногах и вставшую на задние лапы то ли небольшую медведицу то ли росомаху. В скудном оранжево-кровавом освещении, рассмотреть детали не представлялось возможным, но проглядеть сидящую на троне фигуру не смог бы никто. Когда-то величественный воин, высокий и широкоплечий, судя по богатым доспехам, теперь это был усохший, обтянутый кожей скелет, мумия, застывшая в странной позе, с приподнятыми руками, словно тянущимися к необычного вида короне, криво сидящей на голове. Вероятно это и был Доннал О`Гидеон, пропавший Король Дуба. Перед троном на полу я увидел какой-то абстрактный рисунок. Сейчас мне было не до узоров, но взгляд привычно заскользил по изломанным линиям и чем больше я всматривался, тем сильнее какая-то неправильность в изображении становилась заметнее. Еще чуть-чуть и я возможно понял бы все сам, но внезапный порыв воздуха колыхнул пламя факелов и метнувшиеся тени легли совершенно по-иному. Узор приобрел объем и фактуру. С отвращением я чуть не совершил глупость, вскрикнув или вскочив. Узор представлял из себя круг, от которого отходили двенадцать дважды изломанных лучей. Так называемое "черное солнце", древний символ "антисвета", с давних времен привлекавший оккультистов определенного толка и даже выложенный мозаикой в главном зале замка Вевельсбург, одном из центров нацистского общества Тулле. Но сам по себе символ не вызвал бы у меня такого отторжения - по роду деятельности, чего я только не изучал, нет, просто узор был не нарисован, а выложен. Выложен телами с перебитыми позвоночниками и конечностями, что бы создать точные одинаковые углы и линии. Благословенный багровый полумрак скрывал от меня выражения лиц несчастных, я совсем не хотел получить страшное доказательство того, что их калечили и укладывали в страшную многолучевую свастику живьем.
- Это оно. Мы добрались. - Я лишь скрипнул зубами, как всегда неожиданно услышав голос Гудрун. Видимо к этому не привыкнешь. - Теперь слушай внимательно, скальд, видишь венец?
- Что? - удивленно проговорил я.
Кейси удивленно повернула ко мне голову и насторожила ушки, я приложил палец к губам и сделал строгое лицо.
- Корону на голове правителя. Тебе нужно подобраться к ней и прикоснуться. Все остальное сделаю я сама. Но уберегись всеми силами отпускать венец, до тех пор пока я тебе не скажу.
- Понял, добраться, ухватиться, держаться. Еще бы добавил - не попадаться. - Еле слышно пробормотал я. Кейси села на хвост и озадаченно склонила голову набок.
- Мысли вслух. - Сделал вид, что пояснил я, пукка сделала вид, что все поняла. Умница. - Значит так, девочка, слушай и запоминай. У тебя очень важная задача - сидеть тут в тени, тихо как мышка. Сейчас дядя Джек пойдет, аккуратно заберет корону во-он с того мертвяка и вернется. Ну может быть немного задержится. Не хочется, знаешь ли, мешать нашему здоровяку - я махнул рукой в сторону, откуда продолжали раздаваться гулкие шаги - у него явно вечерняя пробежка, а то излишний вес, холестерин, ну ты понимаешь - Кейси не понимала. Я свернул очередное словоблудие, пока мандраж не заставил меня наговорить, того о чем потом буду жалеть. - Короче, сиди тут пока не вернусь. Поняла. - Корги завиляла хвостом. - Ну и умница.
Галерея заканчивалась снова пандусом, а не лестницей, будто строилось это все какими-нибудь змеелюдьми. Моя фантазия наконец вытащила подходящий образ. Бррр. Нафиг-нафиг.