Аннотация: Один человек назвал это "Рассказ про заблуждения драконоборества и веру в человека". Что ж пусть будет так... Скорее реализм, чем фэнтези.
Кто не со мной, тот против меня.
Иисус
Человек перед Драконом
...Твой мир колдунами на тысячу лет
Укрыт от меня и от света...
В. Высоцкий
Время, время, кто сумеет
Заглянуть в твои зрачки
И своею кровью склеит
Этой жизни позвонки...
О. Мандельштам
***
Пока - могильный тлен, быть нервами умерших,
Забытые пути, коль не идут - держать,
В сухую глухость вен последней кровью - нежность
В незримой глубине неузнанно вдыхать.
И перед мертвым - тем, живым жестокой властью
Колеблемый покров, нетаимая нить...
В слепую муку бельм над щерящейся пастью
Молитва, шепот, зов:
Увидь.
Увидь.
Увидь...
***
...Мой друг рыцарь. Настоящий, подлинный. То есть совсем настоящий, а не рекламный манекен в магазине. Он искренен и отважен. Делом всей своей жизни он считает борьбу со злом. С самым главным злом на свете. А самое главное на свете зло для него воплощено в Драконе.
Каждый раз, когда у него есть время и финансовая возможность, он предпринимает экспедицию в Заколдованный лес, где обитает Дракон. Он не слишком успешен, мой друг. Ему не хватает денег, чтобы купить самое современное и удачное оружие. И ещё - он не по-современному слишком серьёзен.
Обычно, проплутав несколько дней по Заколдованному лесу, мой друг возвращается домой ни с чем. Правда, иногда он всё же привозит с собой отрубленный драконий коготь, палец или даже целую лапу. А однажды ему - повезло. И тогда он привез к себе домой воистину великие трофеи: две оскалившиеся, уродливые, выпучившие глаза драконьи головы. Говорят, он в эти дни был особенно добр, радостен и оживлен. И всё жалел, что не может показать эти головы мне (потом, разумеется, показал). А спустя несколько дней он опять погрузился в задумчивость и печальную меланхолию, пожалуй, даже депрессию. Кто-то сказал ему, что если отрублены не все головы, то это как бы не всерьез (что неправда). И что отрубленные драконьи головы затем отрастают снова. А друг всё мечтает убить дракона окончательно и насовсем. Он верит, что если он будет всё делать правильно, по-настоящему и всерьез, то у него это получится. Он очень хороший человек, мой друг.
Помимо того, что он сам активно воюет с чудовищем, он ещё и всеми силами проповедует драконоборчество; является, так сказать, его страстным пропагандистом и агитатором. Он пишет статьи - умные, эмоциональные, глубокие - во все доступные ему газеты и журналы. К чести этих изданий надо признать, что иногда - хотя обычно и в отделе рекламы современного оружия - его статьи печатают. Пару раз (хотя он совсем не фотогеничен) у него брало интервью местное телевидение. А в школе, где он ведет драконоведение и, по совместительству, - историю, физкультуру и восточные единоборства - почти все юноши и многие девушки буквально влюблены в него. Они уже обзавелись, в зависимости от доходов родителей, более-менее приличными мечами и электропилами и мечтают, по достижении совершеннолетия, пройти отбор и попасть на Большие Драконьи Игры. Молодежь легко увлечь на романтически окрашенное убийство. Некоторые, в силу недоступности прямого объекта воздействия, пока тренируются друг на друге. Было даже несколько несчастных случаев. Мне не всех удалось спасти. Я ведь, все-таки, не всесилен. Но мне удалось уговорить администрацию не увольнять моего друга из школы. В конце концов, в том, что детям нечем заняться, виноват не он. Во всяком случае - не он один.
А тренировки теперь узаконены и поставлены под контроль. И, чтобы участвовать в них, дети обязаны покупать новые, более прочные и дорогие - доспехи.
...Деятельность моего друга и таких подвижников, как он, приносит известные плоды. Во всяком случае, девиз: 'убить Дракона' постепенно превратился из далекой экзотики в компоненту мифа цивилизации. Нечто вроде: найди себе дорогу к своему храму. Мускулисто-обесчувственный, опошленный индивидуализмом джентельменский набор современного человека: найди себе свой храм, утверди себя в жизни, убей Дракона... И смазливые, хорошо экипированные смельчаки, совершающие индивидуальные вылазки в Заколдованный лес, стали весьма популярными героями еженедельных документальных сериалов.
И, разумеется, реклама. Этот слоган можно увидеть уже везде, - от какого-нибудь дорогого оружейного супермаркета до первой попавшейся банки с пивом, колой или ещё какой-либо дрянью. "Убей Дракона!". Почувствуй себя героем, ты крут, ты вскрыл банку патентованного напитка, теперь выпей и - убей!...
...А вышеупомянутые Большие Драконьи Игры ныне владеют вниманием уже более миллиарда зрителей. Они превратились в некое культовое событие, повторяющуюся историческую точку, зрелищное действо современной цивилизации. Нечто среднее между олимпиадой, миротворческой операцией по утверждению демократии и мировым экономическим форумом. Ещё, пожалуй, это похоже на съемки супермасштабного и реального фильма ужасов. Лес оцепляют. Тысячи прошедших конкурсы красоты и жизненного успеха девушек и молодых людей соревнуются сначала в ускоренной расчистке и распилке Колдовского леса (древесину потом, конечно, продают на сувениры), а затем, когда всё становится видно - в прицельной стрельбе по огромной, многоголовой и отвратительной драконьей туше. Сначала из луков и арбалетов, затем - из пушек и ракет. Играми это действо называется, собственно, по двум причинам. Во-первых, потому что и вправду идёт соревнование - каждая страна в итоге болеет за своего бойца. Во-вторых, потому что, - практически, - никто ничем не рискует. Кроме тех отдельных, специально тренированных героев, которые при свете софитов добираются до самой туши Дракона. В конце концов, никто ведь точно не знает, как тело гадины вдруг может среагировать на электропилу. Будто бы были даже несчастные случаи. Хотя мне кажется, что причины здесь - другие.
Единственный, для кого всё всерьез и всё - по-настоящему - это сам Дракон. И стрелы и электропилы - в начале, и ракеты - в конце... Правда, раньше бывали случаи, когда Дракону вдруг удавалось собраться, сжаться, и - словно потеряться из поля зрения. Вся атакующая армада вдруг оказывалась перед клубящейся пустотой, густым облаком зловонного дыма. Для спасения трансляции приходилось срочно переходить на драконоимитаторы. Но всё равно, кое-что было смазано...
Но теперь соединенному гению человечества всё чаще удается застать чудовище врасплох; с самого начала, когда оно ещё не успело подготовиться и уклониться, вдруг неожиданным ударом поразить его. А затем уже, когда оно ранено, когда идет запаздывание его реакций - медленно и тщательно, чтобы всё успело заснять телевидение - добивать животное. Главное: не дадим чудовищу ни одного шанса!.. Теперь, всё чаще, не дают...
И когда, наконец, оно издыхает, издав напоследок странно высокий, протяжный, почти человеческий крик, все люди - вдруг, на какой-то миг, по-настоящему - испытывают единение и - счастье. Будто крик этот вдруг снимает некую налипшую тяжесть с их утомлённых душ, тоска и ужас, связываемые с Драконом, вдруг улетучиваются и сердца на миг наполняются открытой, чистой и доверчивой радостью. Такой, какую испытывают дети, когда узнают, что не надо никого бояться.
Это своё внезапное счастье человечество затем трудолюбиво пытается продлить с помощью карнавалов и усиленной торговой активности. Плюс, конечно, эйфория победы. Вопрос убийства Дракона - удастся или нет - и составляет главную интригу Игр. Разумеется, фирмы, производящие снаряжение и оружие, как, впрочем, и прохладительные и алкогольные напитки, в любом случае остаются с прибылью. Но всё-таки, всё-таки... Это - как громкий завершающий аккорд, как гол на последней минуте в финальном матче мирового первенства. Только вот выиграть здесь пытается - всё человечество.
Я сам видел (в записи, конечно) долгую процедуру последнего драконоубийства. Знал, что не надо, что ничего полезного в этом зрелище нет, но... Не удержался. Свидетельствую - про огромную многоголовую отвратительную тушу - всё правда. Ничего, кроме ужаса и тошнотворного омерзения это - не вызывает. То ли это свойство Колдовского леса, показывающего то, что больше всего запрашивают, то ли заслуга современных режиссёров и имиджмейкеров... Не знаю... Но как бы ты исходно ни был животнолюбив и продраконовски настроен - ты всё равно станешь на сторону человечества. Я сам, когда смотрел эту картинку, в каком-то смысле - встал. На фоне зримо-огромной шевелящейся мерзости юные и физически прекрасные герои человечества кажутся почти одухотворёнными. И когда кто-нибудь из них вдруг оказывается - в крови, то справедливая ненависть к исчадию ада перехлёстывает все пределы.
( Кстати - не знаю, откуда берётся эта кровь. То ли - несмотря на всю подготовку - молодые люди так и не научаются умелому обращению с электропилами и мечами. То ли это - не знаю, как сказать помягче - режиссёрский экспромт. Неужели тот единственный по-настоящему погибший на прошлых Играх тоже был таким - экспромтом? Тогда мне становится страшно - скольких из них они решатся убить в следующий раз? И главное - этих-то я уже точно не спасу...).
И ещё одно - очень важное... Может быть - самое важное. Золото. Дракон дрыхнет на золоте. И когда удаётся его - по-настоящему - убить, огромные сокровища вдруг попадают в кладовые мировых банков. И оживляют - биржу. Получив неведомые (объём держится в секрете) новые запасы, мировые финансисты становятся энергичнее и - безнаказаннее. А потому - смелее. А здоровье денег - это здоровье всего в этом мире... Человечество имеет право на здоровье.
Пожалуй, вот это - финансы - в итоге и вывело исходно всё-таки захолустное зрелище, уездный аттракцион - в ведущее мировое шоу. Теперь это, - то, что показывают, - уже - важно. Очень важно. Жизнь Биржи стоит смерти Дракона. Человечество (грустная-грустная усмешка...) имеет право на жизнь.
Нельзя сказать, чтоб такая всемирная коммерциализация его вдохновенного подвижнического труда сильно радовала моего друга. Это было бы по крайней мере странно. Да к тому же в те дни, когда Дракона, наконец, убьют, тушу разрубят и распылят, а место, где был Колдовской лес, очистят, выжгут напалмом от ядовитых испарений и забетонируют, поставив сверху уродливый куб-памятник жертвам драконовского геноцида - в те дни мой друг остается буквально без цели в жизни. В такие дни он, по-видимому, ходит мрачный, неразговорчивый и твердит себе под нос что-нибудь вроде этого: да разве ж они могут победить Дракона по-настоящему?.. Эти мясники даже тушу нормально разделать не могут!.. И, печалясь и распаляя себя, мой друг нервничает и всем предсказывает, что уже прямо сейчас, в этот самый момент в неизвестном лесу, в самой глухомани зарождается новый Дракон.
Но как бы он ни был расстроен и разочарован, как бы ни отчаялся, в глубине души мой друг твердо верует, что Дракон вернется. Это действительно стало - его символ веры. И когда, наконец, прихожу я (новое местопребывание чудища к этому времени ещё обычно не бывает обнаружено), мой друг окончательно успокаивается, мы пьем чай и он всё говорит и говорит со мною, делится планами на будущее, советуется и, выговаривая мне свои обиды на мясников, твердит, что чтобы окончательно извести гадину, нужно не растворять тушу кислотою, но - прямо и по-человечески, мужественно - поразить тварь в самое сердце.
Я молча улыбаюсь ему.
Кстати, любопытно это наблюдение, что - чтобы Дракон умер подольше, - его труп надо как можно сильнее - разрушить. Растворить, распылить. Декомпозировать...
Самое забавное, что наблюдение это - верно. Это то редкое место, где человеческая наука, прикоснувшись к сложному, сумела сделать простое, но само по себе верное наблюдение. Действительно, чем сильнее разрушен Дракон, тем дольше промежуток времени, через который он - в неизвестном заранее месте - возродиться. Производство измельчителей и распылителей и получило такой успех во многом - ради долговременной нейтрализации чудища . И между прочим: долгая нейтрализация эта - невыгодна самой бирже .Меньше золота. Но - ради стабильности - они готовы идти на жертвы.
... Мы сейчас недополучим миллиарды, лишь бы человечество было спокойно. Эта тварь нам потом за всё заплатит. Контракты уже подписаны... Убьём Дракона!..
...Смешно, что так же, как они - почти так же - и мой друг. Ему не нужно - отсутствие Дракона. Но - ради человечества - он готов терпеть. Он знает, что Дракон - вернётся (контракт заключён...). И он знает, что потом, победив - он этого Дракона - убьёт.
... Нет, всё-таки все они - верующие люди.
Они верят в бессмертие...Всерьёз верят. Только почему-то их бессмертие - не то. Оно - не чисто. Оно - не доброе, оно угрожает - им самим. И, в конце концов, - они всегда хотят это бессмертие - убить.
...Не стоит, впрочем, думать, что Дракон и всё, что с ним связано, занимает столь уж большое место в обычной жизни людей. Даже - в жизни людей, окружающих моего друга. Если сам он - рыцарь печального образа - Дон Кихот, то все его друзья - конечно, кроме меня - Санчо Пансы. Разумеется, они очень уважают убеждения моего друга. Они восхищаются его смелостью и, при случае, сами готовы ткнуть гадину пикой под ребро. ( Особенно когда есть возможность тут же взнуздать осла и удрать от жуткой твари на безопасное расстояние. А обычно такая возможность у этих милых олухов - имеется.) Но гораздо больше им нравится засесть по дороге в Лес в каком-нибудь кабачке и травить байки про то, как доблестно они в сорока местах продырявили эту жабу. Врут они при этом - напропалую. И все знают, что они - врут. Но послушать их всё равно приятно. Даже тому, кто знает - правду.
А для моего друга все они - все эти доблестные сочинители - всего лишь - оруженосцы. Не - равные сподвижники. Он вообще очень страдает, что все люди вокруг как будто бы не равны, не равнопоставлены - ему. Оруженосцы - или - ученики. То есть те, кого ещё всему надо учить.
К тому же для большинства его учеников то, чему он их учит - отнюдь не самое важное в жизни. Всего лишь - сильное приключение. Чтоб не скучно было. Романтическая ловля кайфа. И лишь для двух-трёх из них всё, что он говорит - звучит всерьёз. Абсолютно. То есть они это делают - не для себя.
Этих - настоящих, серьёзных - мой друг очень любит. И всё хочет познакомить со мной, чтобы я поучил их тому, что знаю сам. Он очень ценит меня, мой друг. Мои советы не раз спасали его от гибели в Заколдованном лесу. И он всё надеется, что когда-нибудь я - смогу большее.
А большее в понимании моего друга значит: убить Дракона.
К сожалению, так получается, - я могу приходить к моему другу - редко. Очень редко. Так получается. А в остальном... Среди маленьких - учеников, и среди взрослых - оруженосцев, среди большинства - ленивого безразличия одних и - активной стяжательской цепкости - других - ему очень трудно. Очень. Он очень одинок, мой друг. Как и все, кто выбрал эту цель. Великую цель. И чистую - не ради рекламы или прибыли, а по-настоящему, всерьез, для людей...
...Убить Дракона.
...А единственное их спасение от одиночества - я. Их поддержка и их - друг. Их надежда и разделение в момент наибольшей слабости и отчаяния. Их сочувствующий слушатель и пониматель их исповедей и их самых сокровенных проектов.
И их - цель.
Ведь я и есть - он. То есть тот, кого они ищут. Ищут, чтобы убить...
... Дракон.
Тот, кого они называют - этим словом.
Так получается...
* * *
Сначала я был почти не заметен. Просто держишься, как можешь, в том месте, которое на человеческом языке можно назвать: Центр Души. Или еще - точка Бога. Алеф. И вот находишься, как можешь, сколько хватает сил не ошибаться, - в этой точке, а рядом - цветы растут. И трава. И деревья. Волшебный, колдовской лес...
Собственно, никакого колдовства в Центре Души и нет. По крайней мере - в обычном, человеческом смысле: как примесь чего-то тёмного и не до конца - просветленного, какой-то праздной и амбициозной человеческой воли. Магии. Только одно это: исполнение всех желаний. Деревья хотят расти - и возвышаются всё больше, травы становятся гуще и зеленеют, распускаются все цветы, какие только можно себе представить... А ты, как можешь, просто - любишь всё это. Там, где исполняются все желания, всё остальное - смертельно и убийственно. Только это и можно...
Любить.
...Потом появились - посетители. Блуждали, разинув рот, по Волшебному лесу. И иногда, вдруг - выбредали прямо на Алеф. Я не помню, кто первый - испугался и увидал вместо меня - Дракона. Но с тех пор - так стало. Страхи человеческие обрели в Центре Души свою плоть. Лес стал заколдованным и тёмным, а в сокровенной глубине его поселилось - чудовище. Которое надо бояться и - ненавидеть. От которого - убегать. Или которое - если станешь героем, если сумеешь победить свой страх - убить.
Первые, кто приходили в Заколдованный лес воевать Дракона, были - почти смешны. И почти - невинны. Явится такой, разряженный обалдуй, ходит вокруг, кричит что-то, грозит издали ржавым железом... И всё. Правда, иногда и такие - побеждали. Вдруг выскочит, резвый, в самом Центре Души, глаза зажмурены, сам не знает, где очутился. Но - бац! - копьём под ребро... Попал...
... Бессветная тишина... И больше нет, ни леса, ни трав, ни неба над головою... Сначала умрёшь, а потом тихо, мучительно оживаешь...
Потом стало труднее. Стали - добывать трофеи. Отпиливать головы. Сначала - одну, затем, по мере роста их фантазии - много. Стало непонятно - как оживать. Ведь бессмертие - оно задаром не даётся. Каждый раз - всё, всё - всерьёз. Всё - до конца. Весь путь. От смерти - полной, окончательной, бессветной - к рождению.
И ведь нельзя оживать - нецельным. И если вдруг части твои - разделены, если между ними - пустота, то, что не может стать тобою... Тогда - страх. Тогда - не тело, душа твоя - ощущаемо, буквально - разделена на части. И пока - незримо, неведомо как, там, в глубине, в Центре Души - страхом, страхом, то есть - любовью - всё не склеится, пока не пройдёт бесчувствие отчуждения, пока свет не оставит окончательно эти старые, пустые, уже манекенные части разделённой плоти - до тех пор - ужас. Ужас распавшейся недо-жизни.
Оживать стало не только трудно. Оживать стало - страшно.
...Постепенно время одиночек прошло. Рыцарей сменили деловые экспедиции. Концессии по разработке Дракона. Ничего - достойного, каждый - не герой, никто не хочет жертвовать собой, все трусливы и жалки... Зато - продуманная организация. Поступаем не по велению сердца, но - по распорядку. По требованию - дела. И взамен - все - очень умело твердим о своей свободе. И - по-машинному последовательно - добиваем Дракона. Очень в духе этой цивилизации: конечно, мы не можем вам сказать - зачем, зато очень хорошо умеем - как. Впрочем, на вопрос 'зачем' всегда есть великолепный универсальный симулятор ответа. Чтобы уничтожить зло. Оправдывает любое действие. Есть и ещё один симулятор. Столь же веский, но при этом - сладостно манящий .Позитивный, так сказать... Золото... Эти-то, не герои, уже точно знали, что едут - за ним... Золото и зло...Две химеры, два мифа современной рабской жизни. Одной химере - поклоняемся, борьбой с другой - оправдываем все наши поступки... Мы свободные люди... Мы ни от кого и ни от чего не зависим... У нас нет комплексов... Что-нибудь для нас может значить только это...
Золото.
И - зло.
...И как финал всего этого. Как блестящая, раздутая, всепобеждающая фальшивка...
Игры...
...Впрочем, по - технике, по отработанному исполнению - это вовсе даже не фальшивка. Неотвратимое и талантливое осуществление - сценария. Торжество современного человеческого духа. С ракетой - с ней не поспоришь. Ей не скажешь, как рыцарю во время поединка: 'Я тебя люблю'. Она - не услышит. Она - не так задумана.
Рыцарь, он, конечно - в горячке, в запале боя - тоже не услышит, но всё-таки, всё-таки... Что-то почувствует... И в самый нужный, в самый близкий, в самый страшный момент - чуть-чуть - промахнётся. Потом, конечно, расстроится... Распетушится, разъерепенится весь, разозлится на самого себя и на пресмыкающегося ведьмаку, наславшего морок... Попытается повторить поединок... Но всё - время ушло ... Одним убийством стало меньше.
А на Играх... Я уже почти ничего не могу... Всё идёт как они задумали... Если у них что-то не получается - это не моя заслуга. Это - они сами чего-то недосчитали, где-то зачем-то лишний раз сунулись со своей пиротехникой или спецэффектами. Будто им не хватало того, что они сами же своими амбициями выжимают - из Колдовского леса...
Но такое теперь происходит всё реже. Они уже всему научились. Дети прогресса, это то, что они умеют лучше всего на свете. Хорошо, продуманно, профессионально - то есть не спеша, театрально, со всеми техническими и художественными подробностями... Убивать.
...Я не знаю ничего более жуткого, чем оживать из - распыла. Каждая частичка, каждая распавшаяся клеточка, каждый атом твоего тела так и вопит о своей недо-жизни. О своей бездонной, замкнутой, мучительной - отъятости. И над всей этой безгласной жуткой пустыней, над этой безмолвно орущей бездной распадающегося, не могущего найти в себе силы ожить - ужаса, - над всем этим - одно: - твоё - ничем, кроме как волей - голой волей - держащееся сознание. Ничего не должно быть упущено. Ожить должно - всё. А хочется-то - совсем наоборот. Хочется - умереть. Хочется - убежать, распасться, умереть, обесчувстветь... Только чтобы не было этого. Страшного, бездонного, забирающего все твои - слабые, слабые, слабые силы - ужаса. Ужаса оживания.
Неведомо сколько это длится. Каждая секунда - как вечность. Каждая. И только - через долгое, долгое, долгое время долгих, долгих, долгих секунд - этой мукой, этим ужасом, этой - за гранью всех, всех, всех сил - любовью - всё, наконец, скрепляется. Позвонки - склеиваются. Наконец понимаешь, что стал - что-то. Что уже можешь - быть. То есть обратить хотя бы часть себя - вовне.
И ещё есть одно чувство, которое всё-таки помогает - оживать. Это чувство - по тому-то состоянию - почти никакое, почти сухое, почти умственное - голая мысль, форма, распадающееся в сухой скрежещущий песок ощущение... Но оно - есть.
Это чувство - долг. Ведь если я умру, согласившись, если отпущу в несдерживаемое действие эти корчащиеся от ужаса, оставшиеся в каждой моей раскатанной пылинке силы - силы недо-рождённой, недо-умиротворённой, недо-способной жить, недо-любящей жизни - это будет конец не только мне. Вы когда-нибудь видели, как из каждой песчинки вокруг, их каждой капельки, из каждого атома - ползут змеи? И я - не видел. И пока мне хватает воли и силы - этого нельзя знать заранее, но - Боже, Боже! - этого не будет.
Они ведь не ведают, что творят, Господи.
...Наконец, проходит время...
Когда я уже ожил, но ещё очень слаб, ещё почти не могу действовать вовне, - я обычно читаю книги. Разные. Из беллетристики, из того, что не очень сложно достать, самое лучшее - старые добрые рыцарские романы. Всё-таки какой-то - свет. Какое-то - искренне, настоящее, героическое - чувство. Правда, теперь всё больше рыцарские романы вытесняются стилем, учитывающим особенности современного мировосприятия. Блокбастеры... Суперистория про супергероя с суперпушкой, который супергениально убивает супергадину. И - как законную добычу - получает суперсчёт в супербанке. И - заодно - суперлюбовь супердевушки. Всё - супер, всё - гарантированный верняк, всё - без риска... Личности нет. Зато сколько угодно - действия. И по каждому блокбастеру - суперкассовый, суперзрелищный, суперзахватывающий и суперпустой - фильм.
Но пустая свобода этого мира не была бы законченной, если бы бессмысленному драконоубийству блокбастеров не существовало бы - альтернативы. Интеллектуальная проза драконозащитников.
О, Господи!
Лучше любой блокбастер, чем эта мерзость.
Суть метода, которым пользуются эти одарённые, образованные, нахваливающие себя и друг друга высокоинтеллектуальные люди - проста. И, в общем-то, одинакова. Почувствуйте себя Драконом... То есть найдите в себе всё самое низкое, самое подлое, самое животное, самое грязное ...И, - одухотворив это жестоким и грубым, тёмным инстинктом пресмыкающегося - переживите экстаз слияния.
И при этом - каждое чувство, каждое ощущение, каждое низкое шевеление, каждый инстинкт - умело выискиваются, выкапываются, разбуживаются - в себе. А затем - скурпулёзно, тщательно, часто талантливо, любовно - выписываются. Посмотрите: мы такие же, как Он. Так давайте перестанем воевать с этим. Не пора бы уже нам всем расслабиться и отдаться. Предаться всему тому, что в нас - от Зверя.
Мы животные. Этому нас и учит правда Дракона.
... Ложь, ложь, ложь... Горе соблазнившим малых сих... Главное, они даже не понимают, что те твари, которых они так защищают, так тщательно в себе - выкармливают, они рано или поздно пожрут их самих. Они сами - обратятся в тех зверей, в те низкие и злобные жвалы инстинкта, которые сейчас - славят. И самое ужасное. Ведь это - то, что они описывают - это и называется теперь: духовный мир. Вершина, идеал личностного развития (а заодно и книгопродаж) образованного человека. А люди, которые это проповедуют, и есть: высшие интеллигенты.
И рыцари с их современными успешно-бесчувственными продолжателями, и их интеллектуальные рефлектирующие оппоненты-драконозащитники, - все они исходно поступают одинаково: они приписывают Дракону всё самое низкое, что находят в себе. Только первые от этого в ужасе отшатываются, и начинают с этим - в образе Дракона - буйно и часто безумно сражаться. А вторые - предлагают с этим прочувствованно слиться. Мне больше по душе - первые. Пусть лучше убивают. Чем так.
Чем - узаконивают смерть.
...После периода чтения книжек наступает - долгий или нет - как повезёт - период простой жизни. Волшебный лес ещё растёт и в него ещё не ходят, моё убежище ещё не обнаружено, и я могу заниматься обычной человеческой жизнью. Ем, сплю, работаю... Встречаюсь с друзьями... Но конечно, за всем этим, всегда, что бы ни делалось, что бы ни происходило, всегда - стоит поиск. Перед каждым из них, в каждом из них, - не для себя, не для себя, - ищешь силу. Чтобы - любили. Чтобы - на самом пределе воли, на самом дне сознания, из самой глубины - думали - не о себе. Чтобы - самое сокровенное, единственное, лучшее умели - отдавать. Даром.
И ещё - ищешь, ждёшь, любишь... - чистоту. Чтобы могли быть - в открытую... Чтобы там, в точке, где сходятся все силы, там, в Центре Души - не плодили чудовищ. Чтобы могли быть - спокойными. Чтобы с ними не страшно было бы находиться - рядом.
Там, где исполняются все желания.
Но, конечно, поиск поиском, но ведь это - почти невидимо. А в видимом, в том, что зримо, и вправду: простая, обычная, нормальная человеческая жизнь. Работаешь, общаешься, делаются какие-то дела, устанавливаются какие-то - связи. Почти всё, что мне дорого, что я люблю в этом мире, незаметно приходит именно в это время - от этих простых, ровных, неярких, почти случайных минут затишья. Это - как вдруг наступившая пауза, неяркое, но греющее и спокойное тепло печки или камина, тихий, уютный, короткий - зимний вечер. Вчера была буря, ураган, метель, а завтра...
...Бог ведает.
...Вот и сегодня - один из таких редких спокойных вечеров простой жизни. Я сижу в гостях у друга, мы пьём чай, он предаётся воспоминаниям.
- А здорово я тогда эту зверюгу прямо в грудь проткнул. Очень здорово! Если б я тогда так по-дурацки не оступился - точно бы вышло полное попадание. Может - Дракона бы уже окончательно не было на свете. Представляешь! И без всех этих навороченных идиотских хлопушек, без этой пошлой телевизионной возни...
- Да, - говорю я, - здорово ты проткнул...
(Я помню эту историю. Друг тогда выскочил удивительно, страшно близко к Центру Души. Я молил, чтобы он успокоился, чтобы просто понял, как его любят... И он - что-то почувствовал. Потому и оступился. Но всё-таки, всё-таки... Желание выиграть победило. Друг преодолел слабость. И - нанёс удар, куда задумал)
- Ещё обидно, эта тварь меня подло своим жирным хвостом огрела, - говорит друг. - Не дала повторить удар. Я потом в себя долго приходил, два дня отлёживался...
(...От этой боли я тогда на миг отключился. Держаться перестал. Тут сработала механика колдовского леса... Короче, мой друг получил то, на что и рассчитывал...)
- А ты подумай, - говорю я. - Ведь когда ты проткнул его копьём, ему же, наверное, тоже больно было...
- Ты уже не в первый раз это путаешь! - друг эмоционально рубит ребром ладони по деревянной доске стола. - Не надо смешивать чувства человека и примитивные рефлексы пресмыкающегося! Даже не пресмыкающегося, а... неизвестно кого. Ты же читал, научные пробы ткани достоверно показали, что Дракон в принципе не способен ощущать боль. Особый тип - при кажущейся сложности поведения полная примитивность структуры. Ему же просто нечем чувствовать!..
- Да, - говорю я... Молчу, потом повторяю: - Да.
- У него же даже мозгов-то нет, - мой друг продолжает убеждать меня. - Только над каждой глоткой, там, где глаза, по небольшому узлу... И всё... Ты знаешь, я науке всё-таки верю. Я знаю, по ящику за большие деньги можно что угодно прогнать... Но всё-таки это же рассказывают учёные, а не какие-нибудь там рекламщики.
- Да, - тихо говорю я. - Всё, что они рассказывают - правда.
- Ну вот видишь, - друг постепенно успокаивается. - Так что не надо это чудо-юдо жалеть...
- Дело не в жалости, - говорю я. - А в том, чтобы ты - ты - посмотрел на Дракона. По-настоящему. Вдруг ты видишь совсем не то, что есть на самом деле?.. Вон, сам же ссылался, что по телевизору всё время всякую вымышленную муру показывают.
- Так - то телеви-зор, - одновременно и презрительно, и как-то обиженно-уважительно тянет мой друг. - Им за умелое враньё зарплату платят. А мне-то никто ж... Что я в этом Драконе не видел, - решительно говорит он. - Три морды, каждая со среднюю тумбу, толстые шеи, тушка эдак в полтора-два слона... Я всё помню точно... Когтистые лапы, хвост... Что я в этом Драконе не видел, - с оттенком скуки и брезгливой привычности повторяет он.
- А всё-таки, - говорю я. - Ты попробуй. Выкинь, для начала, эту свою игрушку дурацкую, это своё новомодное бронебойное ружьё... От него же всё равно таким приличным людям, как ты, в Волшебном лесу никакого прока... Ну и копьё своё тоже - выкинь. Или, ладно, оставь пока на чердаке, на память... И попробуй углубиться в лес открыто. Без всякого плана. Без всякого там - специального намерения. Чтобы просто... Ну вдруг встретить то, что, может, не видел раньше...
- Угу, - друг усмехается. - И пополнить собой многомиллионный список драконьих жертв...
- Какой многомиллионный список?! - я на миг не выдерживаю. - Подумай сам, он же за всю жизнь не смог бы столько сожрать...
- Ха, мы-то - смертные, - друг усмехается, - а он - бессмертен... И ещё - колдовство это, - может, там и правда дверь в иной мир? Откуда я знаю, - после его глоток - куда всё, что он сожрёт, проваливается?.. И потом... Есть же эти - как его там... благотворительные фонды. Помощь миллионам пострадавших. Я понимаю, три четверти достаётся всяким дельцам... Но ведь не всё же! Я сам разговаривал с некоторыми. С пострадавшими...Нормальные, хотя, конечно, несчастные люди...
- Да, - тихо говорю я. - Да, несчастные...
(Это правда. Они действительно - несчастные. Хотя, наверно, - не совсем нормальные. На планете появилось уже довольно много людей, которые все свои беды - инвалидности, увечья, гибель или пропажу близких - связывают с Драконом. Действительно, это всё-таки так заманчиво - чтобы с тобой случилось не обычное заурядное несчастье - (посланное тебе как испытание для искупления твоих собственных грехов - кто сейчас в это верит?!) - но что ты стал жертвой намеренного мирового зла. А где найдёшь сейчас более известное, более общепризнанное, более очевидное зло, чем - Дракон?..
А потом таких людей находят журналисты. И их истории попадают на экраны или на страницы газет. И этим людям действительно - со всеми издержками на рекламу и попутную коммерцию - помогают. Во всяком случае - что-то дают. )
... - И потом, ты не представляешь, - говорит друг. - Дело ведь не в трёх разинутых мордах. Совсем не в них. Он - не физически, он как-то мистически - жуток. Я ведь сам там - ты не поверишь, - просто как трусливый заяц. Чтобы сохранить к себе хоть какое-то уважение, я просто обязан победить свой страх.
- Я понимаю, - говорю я. - Понимаю...победить...
...И убить Дракона...
- Нет, всего, - друг печально усмехается, - всего - ты не понимаешь.